Июньский рассвет приветствовал утро нежно-розовыми бликами. Море не шумело, а как-то задумчиво шуршало. То тут, то там мелькали счастливые стайки выпускников. Одна шумная компания, весело болтая, расположилась на камнях. Ребята пили дешевое вино, но пьянели больше от обретенной свободы.
- Знаете, друзья, - говорила полненькая смазливая девчушка, - я не хочу сразу идти в институт. Годик надо отдохнуть от этой учебы. Надоело. Я даже и не знаю, кем хочу быть.
- А чего тебе-то беспокоиться, тебя папаша куда-нибудь пристроит. Опять же в армию не заберут, можно и посидеть на шее у родителей, - с кривой ухмылкой ответил щупленький очкарик.
- А я, наверное, в театральный поступать поеду или во ВГИК. Что в этой провинции делать? Пора покорять Москву, - размечталась красивая стройная блондинка.
- Там в Москве таких красоток пруд пруди, затеряешься со своей красотой в массе. А тут могла бы стать звездой. Думать надо, - парировал очкарик.
- Дай хоть помечтать девчонкам, что ты им крылья подрезаешь? - вступил в разговор коренастый крепыш. - Я, например, тоже в Москве учиться буду, а с дипломом сюда вернусь.
- С тобой, комсорг, все ясно. У тебя вся твоя будущая жизнь как на ладони. Будешь сначала в комитете комсомола института, потом освобожденным комсомольским секретарем какого-либо завода, дальше - обком партии. А потом снова в Москву соберешься во власть, - не сдавался очкарик.
- А мне погадай, раз такой умный, - засмеялся парень с восточной внешностью.
- Сам что ли не знаешь? - отозвался очкарик. - Куда твои проплатят, там и учиться будешь. Нам не дано предугадать.
- Ну что ты злой такой? Праздник у нас. Школа позади, радоваться надо, - вмешался самый трезвый из всей компании. - Я, например, давно решил, что стану врачом.
- Ты станешь, не сомневаюсь. И никто не сомневается, правда, однокласснички мои бывшие? - кривлялся очкарик. - Ну, а ты, спортсмен, куда подашься. Тебе с твоим разрядом в любой институт дороги открыты.
- А что в этом плохого? Спорт у нас в почете. - Спокойно ответил атлетически сложенный парень. - Хочу в университет на юридический факультет. Адвокаты хорошие деньги получают.
- Вот умора! - не унимался очкарик, - давно ли тебя самого за драку чуть в колонию не упекли? Понимаю, ты за справедливость морды квасил кулаками. А как же в суде без драки обойдешься?
- Да хватит тебе всех подкалывать. Какой противный! Не слушайте его, ребята. Ты чего за нами увязался? Кто тебя звал? - разозлился до этого молчавший парнишка. - Мы в школе-то не особо с тобой общались. Шел бы с остальными...
- А я за вашей компанией давно наблюдаю. Ваши типажи мне интересны. Больше чем уверен, что вы кое-чего добьетесь в этой жизни. Только вот каким путем? Хочу провести эксперимент. Я вас всех приглашаю к себе ровно через тридцать лет. Приходите, не пожалеете. Я обещаю вам шоу. О месте и времени сообщу дополнительно.
- А что будет через тридцать лет? - Спросила блондинка. - Это же уйма времени. А, правда, ребята, давайте поклянемся, что встретимся через тридцать лет. Интересно посмотреть, какими мы станем.
Девушка протянула руку, на которую опустились остальные ладони. Ошарашенные чайки метнулись в разные стороны, испугавшись нестройного хора голосов: "Клянемся!"
* * *
- Привет, Ольга! Выглядишь - обалдеть можно! - щебетала успешная бизнесвумен Анна Стеценко, здороваясь с популярной телеведущей Ольгой Кораблевой на крыльце дома Левушки Бернштейна, скандального журналиста, а в прошлом их одноклассника.
- Да и ты цветешь, Анечка, - Ольга улыбнулась своей неподражаемой улыбкой. - Вот не думала, что Левушка сдержит слово, данное тридцать лет назад. Помнишь?
- Конечно! Кто там еще был тогда? Алик Галиев, он теперь директор какой-то элитной гимназии. Потом еще Глеб Романов, хирург, говорят, талантливый.
- Ты забыла Альберта Краснова, он же теперь главный режиссер Нового театра, а уж Валерка Линевский вообще - депутат Госдумы, кандидат в президенты страны, я его на интервью никак вытащить не могу. Неужто, и он приедет? - Ольга, продолжая улыбаться, уже входила в дверь, открытую хозяином.
Левушка расцеловал руки обеим дамам и проворковал:
- Рад, очень рад вас видеть такими красивыми. И не скажешь, что тридцать лет прошло. Уже почти все в сборе, стол накрыт, - раздался звонок в дверь. - А вот и последний гость, Лешка Рябинин - теперь известнейший адвокат.
После оживленных приветствий и комплиментов Левушка взял слово:
- Итак, я надеюсь, вы помните, как после выпускного вечера я пригласил вас к себе ровно через тридцать лет отметить эту круглую дату и пообещал, что встреча будет очень интересной. И вы все поклялись, что придете. И вот вы здесь! Но не обольщайтесь, что это будет приятная вечеринка старых друзей. Помните, как вы издевались в школе над бедным маленьким очкариком! Помните? А вот теперь я поиздеваюсь над вами, - Левушка улыбался, и никто не мог понять, говорит ли он серьезно. А хозяин дома между тем продолжал. - Я тридцать лет шел к этому дню, по крупицам собирая вашу подноготную, провоцируя вас на низменные поступки, чтобы сегодня поиздеваться над вами. И теперь мы поиграем. Вы в курсе, что о каждом из вас я знаю нечто такое, что вы хотели бы скрыть. На столе в столовой стоят рюмки с именами, а рядом - конверт с листом бумаги. По одному каждый из вас заходит туда, пишет сумму, в которую он оценивает свою тайну и кладет конверт рядом с моей рюмкой. После чего мы все садимся к столу, пьем за встречу коньяк, закусываем, я начинаю вскрывать конверты. Если цена, предложенная абонентом, совпадает с моей, все остается в тайне, если же нет, то в скором времени вы прочтете о себе в моей газете. Торг уместен. Условия игры обсуждению не подлежат. Итак, Анечка, ты первая. Кстати, это не шутка. - Глаза Левушки сделались злыми и холодными.
Анна пожала плечами, хмыкнула и зашла в столовую. Появилась в гостиной она быстро, тогда Левушка сделал приглашающий жест Ольге. Никто из семерых гостей долго в столовой не задерживался. Они переглядывались между собой и бросали косые взгляды на хозяина. Пожалуй, никто из них еще не верил, что все так серьезно.
Когда после процедуры с конвертами все расселись за столом, Левушка провозгласил тост, гости выпили в зловещей тишине и даже не сразу поняли, что случилось, когда хозяин дома захрипел, схватившись за горло, и рухнул на пол как подкошенный. Глеб подбежал к нему, пощупал пульс и удивленно произнес:
- Ребята, он же мертв! - понюхал рюмку, из которой пил Левушка и простонал. - Ей Богу, Агата Кристи какая-то, запах горького миндаля, цианид что ли? Ничего не понимаю!
Все испуганно притихли.
- А чужих здесь не было. Так, однокласснички мои, выходит кто-то из нас убийца, - заговорил Алексей, когда прошел первый шок. - Я как юрист думаю, никто из вас не хочет, чтобы здесь сейчас была милиция, поэтому попробуем разобраться сами, а там решим, что делать дальше. Все согласны? - Кто-то пожимал плечами, кто-то кивал, но возражать не пытались. - Тогда придется нам колоться, друзья, что же такого о каждом из нас знал Левушка. И надеюсь, что все останется между нами. Или кто-то против? - Все обреченно молчали. - Анечка, начинай.
- Почему-то сразу Анечка. И зачем трясти грязное белье? Ну да ладно, я же не убивала. В общем, после окончания института Левушка обещал на мне жениться. Я тогда работала у своего отца. Левка попросил у меня крупную сумму денег на три дня, я их взяла из сейфа в бухгалтерии на заводе, а когда поняла, что ни жениться, ни отдавать деньги он не собирается, боясь гнева отца, я подставила одну девушку. Все тогда замяли, отец где-то нашел деньги, а девчонку уволили. Дело давнее, но моей репутации, бизнесу, сами понимаете, эта история могла бы повредить: конкуренты только и ждут, за что бы зацепиться.
- А он и не мог на тебе жениться, - вступила Ольга. - Он к тому времени уже был женат на мне. Расписались как бы в шутку, родителям хотелось доказать, что уже не маленькая. Позже поняла, какая была глупая. Расстались быстро, а разводиться-то было лень, и Левушка предложил мне заявить в милицию, что у нас украли паспорта. Короче, в новом паспорте не было штампа о заключенном браке, и я вышла замуж второй раз, не оформив развод. Двоемужество , вроде, карается законом. Или нет? А, главное, мой муж об этом не знает. Даже не представляю, как бы он воспринял такую новость. Он большой человек, а жена Цезаря должна быть вне подозрений. Может, в пылу скандала и могла бы треснуть чем-нибудь тяжелым, но на хладнокровное убийство я не способна, уж поверьте.
- А я люблю нимфеток, - заговорил Алик. - Как-то раз мы загуляли с Левушкой, и он сфотографировал меня в весьма недвусмысленной ситуации с двумя малолетками. На своих учениц я не смотрю, но всплыви эти фотки - разразится грандиозный скандал, меня тут же уволят с работы. А гимназия наша частная, меня устраивает моя зарплата, но ведь из-за этого не убивают, согласитесь.
- У меня ситуация похожа, - вздохнул Альберт. - Ну что я, так сказать, нетрадиционной ориентации, - об этом всем известно. Мы с Левушкой как-то хорошо подпили у меня в кабинете, я плохо соображал, в общем, изнасиловал молодого актера прямо у него в гримерной, а он там же и повесился. Утром его нашел Левка и уничтожил предсмертную записку, где фигурировал я. Хватит с меня и этой смерти, чтобы я на Левушку руку поднял. Да никогда!
- Я тоже попался, - Алексей вздохнул. - С Левкиной подачи за большие деньги помог бежать из тюрьмы одному мафиози. Совесть меня особо не мучает: у нас каждый второй - мафиози, просто попадаются не все. Только Левушкины угрозы меня не сильно взволновали - я ведь юрист и знал, на что шел, и его возможная статья в газете - лишь буря в стакане воды. - Рябинин саркастически улыбнулся. - Ну а вы что молчите - будущий президент и непогрешимый врач?
- Да что тут скажешь? - ответил Валерий. - Я же депутат, а у меня, как у всякого нормального мужика, есть любовница. Левушка нас и познакомил, так что компромат по полной программе. Отдыхали однажды вместе, думаю, у Бернштейна есть видеозаписи наших утех, только не посмел бы он это обнародовать, я ведь для его газеты - курица, несущая золотые яйца. Да и рассчитывал я на него в своей избирательной кампании, он ведь отличный пиарщик, не резон мне его убивать.
- А я всю жизнь казню себя за мой поступок: по моей вине умер пациент. Тогда я еще был начинающим врачом, на ночное дежурство ко мне явился Левушка с каким-то бешеным количеством коньяка, все вдрызг напились, и медсестра, и анестезиолог. Когда привезли больного с банальным аппендицитом, я не смог никого добудиться и решил все делать сам, а ассистировал мне все тот же Левка. В общем, больной скончался от передозировки наркоза, и я удалял аппендицит уже мертвому. А так как пациент оказался бомжом, никто и разбираться не стал, от чего тот умер, знал один лишь Левушка. Только я думаю, его статье бы не поверили, мало ли какие гадости у нас обо всех пишут. Да и клятву Гиппократа я давал, и заповеди чту, а там сказано - не убий!
- Все высказались, невиновные мои? Весело, - ухмыльнулся адвокат. - У каждого свой скелет. И кто-то из нас врет. Кто? Я, конечно, и не ожидал, что убийца сознается в содеянном, - он обвел глазами всех присутствующих, которые напряженно молчали. Это безмолвие становилось невыносимым, но слов не было - каждый из присутствующих переваривал полученную информацию.
И вдруг в звенящей тишине ожил телевизор. Семь пар глаз устремились на экран, с которого ухмылялся Левушка.
--
Что ж, дорогие мои однокласснички, раз вы смотрите эту кассету, значит, мои дела плохи, хотя я предвидел и такой конец. Это русская рулетка, вас семеро, значит, один патрон не был холостым. Жаль, конечно, что за последние тридцать лет вы стали смыслом моей жизни. Правда, где-то в глубине души я надеялся, что преступление не свершится. Недооценил. Как же я был убит? Предполагаю, отравлен: это проще всего. Убийца - умный человек, он предполагал, что я сдержу слово, и приготовился заранее. Я изучал вас в школьные годы и еще долгих тридцать лет, поэтому уверен, Алексей уже дал вам всем высказаться. Теперь я помогу вам вычислить моего убийцу. А вот что с ним делать, будете решать сами. - И Левка зловеще засмеялся с экрана.
Все притихли, яростными глазами глядя друг на друга. Сознавать, что среди этих успешных людей есть убийца, не хотелось, но и прекратить это действо никому не пришло в голову. А Левушка между тем продолжал свою речь с того света:
--
Не обижайся, Анечка, но начнем опять с тебя. Что по твоей вине уволили девушку, это ерунда. А папочка тебя бы простил в любом случае. Появись в газете моя статья, тебя бы, конечно, потрепали конкуренты, возможно, доходы бы от бизнеса поуменьшились. Ерунда ведь. За это не убивают. - Аня торжествующе улыбнулась.
--
Милая женушка, ты, может, и не поверишь, но я тебя любил, единственную, еще с третьего класса. Потому и разводиться не хотел - все на что-то надеялся. Да куда уж нам с таким-то рылом да в калашный ряд. Я бы никогда не обнародовал нашу шутку с браком. И ты подсознательно это понимала. Говорят, женщина всегда чувствует, когда мужик к ней неровно дышит. Убить не могла, это однозначно. - Ольга облегченно вздохнула.
--
А что Алик? Запросто заплатил бы. Ну а уволили, что ж, диаспора пропасть не дала бы, найдут другое место работы, возможно даже более оплачиваемое. Зачем же убивать? - Алик посмотрел на одноклассников честными глазами.
--
Альберт? Да не было никакой записки, и он об этом наверняка догадывался, пожалуй, такой скандал ему лишь на руку. Голубые-то нынче в моде. - Альберт потряс кулаком.
--
Алексей - юрист, он прекрасно знает, что можно доказать, а что нет, и все статьи в прессе без доказательств - лишь головная боль газете. Доказательств об этом побеге у меня нет, хотя устраивал все я сам.
--
А Глебушка с его пьяной операцией? Та сумма, которую я бы запросил у него, невелика, он явно дал бы больше - клятва Гиппократа и все такое. Это чисто символически. А вот теперь включайте мозги. - Все разом посмотрели на Валерия.
--
Ну и как вам наш депутат, кандидат в президенты? Что он вам наплел, подсунул очередную Монику Левински? Наш народ простил бы бабу, даже если записана на пленку скабрезная сценка в баньке, только не было тогда ничего подобного, девушка порядочная попалась. А вот вспомните одну линейку в 9 классе. Вспомнили? Наш Валерочка упал и начал биться в конвульсиях, а изо рта - пена. Теперь он, конечно, подлечился, таблетки всегда под рукой - никто и не догадывается. Но есть закон, что на государственные должности не могут избираться люди, страдающие эпилепсией. Тогда я ему, как бы между прочим, об этом напомнил. А тут такая ставка - президент страны! Каково? А медкарта-то, где описан тот припадочек, у меня. Вот тут можно и убить! Вы согласны? Теперь и решайте. - И Левушка весело помахал с экрана. - А вообще мне надоела эта чехарда. Своей жизнью как бы и не жил - ваши проживал. Думаю, все к лучшему. Устал я.
Семь человек молчали: очень трудно было осмыслить услышанное. Заговорил Рябинин:
--
Ну что, друзья, будем делать? Можно, конечно, все это раскрутить и Линевского упечь, куда следует. Но подумайте, кому из нас это надо - по-любому начнут копаться в нашем грязном белье. Кто-то из вас от ужаса и проболтаться может. А так мы будем иметь карманного депутата, а может, и президента. Согласны? Тогда просто думайте, куда деть Левушкин труп и как сделать так, чтобы его не искали. У него как будто родственников нет, кроме разве Ольги.
Все обалдело молчали, переваривая жуткую информацию. И лишь Линевский про себя ухмылялся: "Спасибо, друзья. Дайте лишь шанс. Мне бы только победить на выборах, а там... Еще посмотрим, кто у кого будет в кармане"!