Сходил я медленно и верно-выше-вниз-к вершине бездны,
Той бездны, что столетий холст сминает в прах,
Незримый прах, невидимый из мира.
Качались в тонких пальцах трепетные лиры,
Рождая музыку и страх.

Я долго шёл, печальный и немой, не видя сладких гроздий,
Тех гроздий, что столетья напоили мертвым сном,
Ужасным сном с раскрытыми глазами.
И с трепетных ресниц хрустальными слезами
Упали ненависть и стон.

Я ниткой тёк в холсте, я пылью стлался тонкой;
Я спал, невежествен и глух.
Но вот коснулся лиры звонкой
И превратился в слух.

И я услышал глас- и внял,
И громче повторил-звезда упала. 
Мой слух теперь любви искал,
Рука-листы листала.