Аннотация: Глава одиннадцатая. Часть вторая, в которой путники выходят в море, предаются безделью и на собственном опыте убеждаются в том, что не все улитки одинаково безобидны
Хозяин портовой корчмы, выслушав краткое описание требуемого морехода ("опытный, слегка сдвинутый атеист"), думал недолго.
- Есть тут один такой, безбашенный парень. По описанию - ну точь-в-точь кто вам нужен. Корабль его, по счастию, сейчас как раз в порту стоит, "Бешеный кальмар" называется. Приметная такая посудина, мимо не пройдете...
Светомир, конечно, понимал, что в их случае лучше бы корабль оказался как можно более неприметным, в идеале - таким, чтобы и самые жадные пираты на него не польстились. Но все же в воображении рыцарю рисовался сверкающий позолотой и новенькими снастями красавец, скажем, каравелла, галера или фрегат (других судов рыцарь попросту не знал и искренне полагал, что вообще-то военное судно, к коим относится, к примеру, фрегат, с радостью согласится отвезти их компанию к месту назначения), с роскошной носовой фигурой, с огромными парусами, мчащийся по морской глади на зависть всем...
- То, что нужно! - обрадованно заявил колдун, прервав сладостные мечтания Светомира. Рыцарь перевел взгляд на воду.
Вообще-то Лучезарный никогда не слыл знатоком морского транспорта, и отличить один вид судов от другого он мог не всегда. Но всю сознательную жизнь Светомир был твердо уверен: каждый корабль относится к какому-то типу. Даже мелкие, невзрачные утлые суденышки, на которых рыбаки из простонародья выходят на промысел. И тем не менее при взгляде на причину дариленовой радости рыцарь понял: названия у ТАКОГО корабля просто не может быть. Он - единственный в своем роде.
Кораблик был мелким, обшарпанным и... жалким, что ли. Как бездомная собачонка. Даже непрофессионалу при первом же взгляде становилось понятно, что снасти судна давно не знали ремонта, а с элементарными правилами чистоты его команда знакома исключительно понаслышке, если знакома вообще. Серые полотнища парусов уныло свисали с мачт. Надпись "Бешеный кальмар" на борту скорее угадывалась, нежели прочитывалась - настолько истерлись буквы. Да и сам борт был заляпан какой-то дрянью и облеплен морскими водорослями чуть не по края.
Роль носовой фигуры исполнял грубо сделанный деревянный... Нет, не кальмар, как можно было ожидать, а лис. Его некогда ярко-рыжий окрас еще можно было, хоть и с трудом, угадать по кое-где недооблупившейся краске.
- Что ты давеча говорил про ржавое корыто? - простонал потрясенный рыцарь. - Пойдем поищем его, надежнее будет...
Ну не мог Светомир Лучезарный из рода Парящего Сокола плыть на этой... насмешке судьбы, иначе и не скажешь! Его тонкое, превосходно развитое чувство прекрасного, да все рыцарское существо прямо-таки восставало против такой несправедливости!
- Не дрейфь! - снисходительно похлопала его по плечу магичка.
Рыцарь вздохнул, но ничего не сказал. В его душе еще теплилась надежда, что капитан этого корыта, по недоразумению названного кораблем, окажется толковым парнем, способным выкрутиться из любой ситуации.
Едва капитан вышел пред светлые очи Лучезарного, надежда эта рухнула и разбилась на тысячу осколков.
Определять по внешности капитана его опытность и религиозные взгляды Светомир не рискнул бы, но вот нормальным назвать морехода и впрямь было трудно.
Капитан "Бешеного кальмара" был высоким и статным, держался прямо и гордо - чувствовалась военная выправка. Щеголеватый камзол с золотым шитьем делал его похожим на столичного денди, но линялая тельняшка, выглядывавшая из-под дорогого бархата, и изрядно побитые жизнью высокие сапоги, заляпанные грязью, сводили на нет все впечатление.
Огненно-рыжие волосы капитана, стянутые в небрежный хвост на затылке, были столь яркого, насыщенного цвета, что в солнечных лучах казалось, будто вокруг его головы пляшет пламя. Раскосые голубые глаза весело блестели из-под густых пламенеющих бровей, крупный нос хищно нависал над нижней частью лица - полными губами и волевым подбородком. Слишком высокие для людей скулы делали капитана неуловимо похожим на степного орка, а бронзовая от загара кожа лишь усиливала сходство.
Несмотря на такое несоответствие черт по отдельности, вместе они смотрелись на редкость гармонично. В лице капитана была своя красота - дикая, непривычная глазу.
На вид ему было лет тридцать-сорок. Светомир мысленно прикинул и решил, что к такому возрасту капитан мог и поднабраться опыта. Так ли это было на самом деле - оставалось лишь гадать.
- Добрый день, господа. Чем могу помочь? - вежливо осведомился капитан, при этом покачнувшись и едва не свалившись за борт. Капитану было плохо. Капитана мучило похмелье.
- Для начала разрешите помочь вам. Не желаете ли настоечки? Лазоревой? - участливо предложил проныра-колдун, мигом смекнувший, в чем дело.
- А есть? - заметно оживился капитан.
Колдун довольно ухмыльнулся и вместо ответа вытащил из сумки призывно поблескивающий на солнце бутылек с вожделенной настойкой.
- Поднимайтесь на борт, - махнул рукой капитан. - Отчего-то мне кажется: столкуемся...
Как оказалось, капитана судна звали Ытыриэль. Ставший после пары-тройки глотков настойки удивительно бодрым и разговорчивым, капитан пояснил:
- Я на одну половину эльф, на другую - тролль... Родители исхитрились и дали мне имя с соблюдением традиций обоих народов - не придерешься!
Это отчасти объясняло его колоритную внешность. Айну после этого заявления тотчас начало терзать любопытство: кто из его родителей к какому народу принадлежал? Сам капитан на эту тему больше ничего не говорил, перейдя к делу, а спрашивать графиня постеснялась.
- Сколько лет уже плаваю, еще никто не просил меня отвезти на тот берег, - недоверчиво покачал головой капитан. - Зачем он вам? Там же после магической бойни ничего не уцелело, даже травы нет - как пожгли пятьсот лет назад, так и не растет с тех пор... Раз уж вам так хочется путешествовать, давайте я вас лучше на сотню верст правее высажу, где уже встречаются алурские селения. Там вам и государство другое, и приключений будет - хоть отбавляй. Алуры-селяне чужаков не жалуют, заскучать вам не дадут...
Но необычные пассажиры от заманчивых предложений сдержанно отказывались и твердо стояли на своем.
- Ну, как хотите, - сдался наконец капитан. - Я вам предложил, а на нет, как говорится, суда нет, - Ытыриэль немного помолчал и неожиданно спросил у мага, зачем-то понизив голос: - Почтовых птиц создавать умеешь?
- Умею, - слегка растерявшись, подтвердил маг.
- Отлично! - повеселел капитан. - Вот этим-то и расплатишься... Чует мое сердце - пригодится...
На том и порешили. Отправка была назначена на утро - отчалить от берега "Бешеный кальмар" намеревался на восходе солнца.
- К завтрашнему утру как раз партию селёдьки распродадим, - пояснил Ытыриэль. - Она - наш основной источник дохода...
Путники благополучно пропустили бы эту фразу мимо ушей, если бы не неожиданно загрустивший Вотий. Щенячий восторг на его лице в мгновение ока унынием, а азартный огонек в глазах, не покидавший мальчишку весь последний месяц, погас.
- Ты чего? - ткнула Вотия локтем в бок Заринна.
Мальчишка не ответил, только насупился еще недовольнее, зато стоявшая рядом Маржана прыснула в кулак.
- Его в деревне дразнили Вотька-селёдька, - пояснила она, сдерживая смех. - Уж больно костлявый...
Селёдька (именно так, через "ё" и с мягким произношением) была в Сиднарских деревнях рыбой популярной. На вкус - почти как сельдь, только меньше размером да при этом такая костлявая, будто вместо одного скелета у нее было целых три. Но преимуществом рыбки, перевешивающим все недостатки, была ее дешевизна. Селедьку продавали по всему Сиднару в любом виде - куда не успевали доставить свежую рыбу, ее привозили вяленой, копченой, соленой и маринованной. Даже в Долине, большинство жителей которой о море лишь в сказках слыхали и порой всерьез сомневались в его существовании, любой малец прекрасно знал вкус селедьки и еще лучше - ее костлявость, которая давно вошла в поговорки. В качестве обидной клички название морской рыбы прилипало намертво. Вот и Вотию, никогда не отличавшемуся упитанностью, "посчастливилось" это испытать на себе.
Заринна понимающе подмигнула мальчишке, легонько взлохматила и без того растрепанные светлые волосы:
- Ты же теперь почти колдун. Тебя больше никто не посмеет обозвать!
Приунывший было Вотий заметно приободрился. А ведь и правда! Как это он забыл?! Он теперь ух какой могучий и умный, вон сколько хитрых заклинаний знает! Пожалуй, в Лыковицах его теперь бояться будут и говорить с ним уважительно станут, господином магом величать...
От сладких грез о благополучном будущем мальчишку отвлек голос Учителя - пора было возвращаться в корчму, чтобы отдохнуть как следует, переночевать, пополнить запасы провианта, а с рождением нового дня вернуться на корабль.
На пристани, несмотря на несусветную рань, было шумно и многолюдно. Толпились собравшиеся в дорогу путешественники, нетерпеливо ожидающие отправки своих кораблей, переминались с ноги на ногу провожающие, тут же сновали вездесущие лоточники, на все лады расхваливая свой товар. Гам стоял невообразимый. Морскую свежесть напрочь забивали запахи рыбы, кошек и человеческого пота.
Толчея объяснялась просто: так совпало, что одновременно с "Бешеным кальмаром" отчаливал от берега огромный роскошный корабль, на борту которого горела в лучах восходящего солнца горделивая надпись "Властительница волн".
- На мой вкус, "Бешеный кальмар" звучит куда приятнее, - презрительно скривилась магичка, бросив взгляд на раззолоченное чудо кораблестроения. - По крайней мере, не так пошло. Тоже мне, "Властительница"! Первый же шторм - и от нее одни щепки останутся. Позолоченные... А ты как думаешь? - и магичка обернулась к Айне в поисках поддержки.
Графиня не ответила. Она вглядывалась в гущу разряженной пестрой толпы, и вид у нее был такой, словно там, у корабля, толпились не люди, а неприкаянные души.
Откуда-то сбоку вынырнул Дар. Посмотрел на Айну, переменился в лице, хорошенько тряхнул ее за плечи. Девушка вздрогнула и перевела вновь ставший осмысленным взгляд на колдуна.
- Уйдем отсюда, - умоляюще произнесла она. - Там... Там мои братья. Они могут меня узнать. Пожалуйста, пойдем...
Дар проследил за направлением взгляда графини и выделил в толпе трех пареньков. Старшему можно было дать лет восемнадцать, младшему - пятнадцать. Если они и были похожи на Айну, то лишь глазами. Такие удивительно яркие изумрудные глаза нечасто встречаются у людей, они куда более характерны для эльфов. В остальном же графы де ла Набирэй ничуть не походили на свою старшую сестру. Невысокие крепыши с крупными, резкими чертами лица, со слегка завитыми по последней столичной моде иссиня-черными шевелюрами. Их вид сразу вызвал в памяти колдуна вечер в предгорском постоялом дворе, пестрящую ссадинами девушку и раздраженное лицо в хрустальном шаре. Молодые графы были похожи на своего отца. Иджи де ла Набирэй мог не сомневаться в верности некогда оступившейся супруги. А ведь наверняка все равно сомневался...
Один из зеленоглазых, старший, вдруг вздрогнул, словно почувствовал на себе чужой взгляд, обернулся и переменился в лице. "Вот дрыц", - подумал маг. Айна за его спиной, видимо, подумала также, потому что в следующую секунду она испуганно пискнула, развернулась и шмыгнула в толпу. Колдун снова помянул вездесущего дрыца и устремился следом за графиней. Еще не хватало потерять ее в этой толчее!
- Ромиайна! - крик ударил колдуна в спину не хуже плети. - Роми! Сестра!
Айна петляла в толпе, как кролик на лесной поляне, успевая ловко уворачиваться от некстати оказывающихся на пути людей и нелюдей. Дару это удавалось не всегда. Приходилось молча терпеть возмущенные окрики и тычки в спину - не демонстрировать же свою вампирскую сущность посреди толпы!
Судя по недовольным возгласам, раздававшимся позади, брат графини не менее настойчиво продирался сквозь толчею и был на верном пути.
- Да постой же ты! - маг успел ухватить беглянку за плечо прежде, чем она снова свернула, торопливо накинул на нее, а заодно и на себя, иллюзии. Теперь вместо них чуть в стороне от толпы, там, где было посвободнее, возле лавки с сувенирами, стояла немолодая супружеская чета горожан средней руки. Заподозрить в пожилых мещанах колдуна и графиню мог разве что ненормальный.
Юноша с изумрудными глазами остановился в десятке шагов от них, тяжело дыша и растерянно оглядываясь по сторонам. Несколько мгновений спустя его нагнали младшие братья.
- Дэйж, тебе показалось, - второй по старшинству юноша (сколько ему? Шестнадцать? Семнадцать?) обнял брата за плечи. - Роми здесь не может быть. Ее больше нет, ты ведь был на погребальном обряде...
Дэйж выглядел растерянным и удрученным.
- Но я видел ее! Видел! Это была она! Думаете, я сошел с ума? Родную сестру не узнаю?!
- Ничего мы не думаем, - подал голос младший. - Мы тоже скорбим, Дэйж. Я хотел бы, чтобы ты был прав, чтобы Роми была жива. Но... - вместо продолжения паренек покачал головой. - Пойдем. Наш корабль вот-вот отойдет.
Дэйж бросил последний взгляд по сторонам, словно еще на что-то надеялся, тяжело вздохнул и побрел вслед за братьями, то и дело оборачиваясь. Похоже, уговоры его нисколько не убедили, а может быть, он просто не хотел им верить.
Айна, не двигаясь, напряженно смотрела вслед юношам, пока они не скрылись из виду. Ее губы жалко дрожали, пальцы нервно теребили полу дариленовой куртки. Проводив братьев взглядом, Айна покачнулась и едва не осела на камни набережной, Дар чудом успел ее подхватить. Графиня уткнулась лицом в плечо колдуна и только сейчас дала волю слезам.
- Почему ты не хочешь, чтобы они знали, что ты жива? Они не желали твоей смерти...
Графиня отстранилась и отрицательно помотала головой, вытирая ладошкой мокрые щеки.
- Для них я уже мертва. Один раз они пережили мою смерть. Пройдут положенные три месяца траура, и они забудут свою сестру. Отец будет доволен. А если я снова появлюсь... Братья будут рады, но отец... Он придет в бешенство. С него станется обвинить меня во всех смертных грехах, а то и объявить самозванкой, - Айна была погружена в себя и даже не заметила, что называет отцом человека, которого поклялась не называть так никогда. - Он привык добиваться своих целей. А братья привыкли во всем подчиняться отцу. Они поверят ему. Начнутся склоки, скандалы... И мы снова потеряем друг друга, только уже навсегда и... и еще более болезненно. Нет, я этого не хочу. Пусть лучше я останусь в их памяти любимой сестрой, чем корыстной авантюристкой...
Колдун слушал и понимал, что Айна уже не раз думала о своем положении, и уже давно пришла к этому выводу. Что ж, ей лучше знать свою семью...
- Где вас носит?! - ураган по имени Заринна налетел на графиню и колдуна, горя праведным гневом, и горе было тому, кто осмелится встать у него на пути. - Лис говорит, через десять минут отплываем!
- Лис? Какой лис? - отвлеклась от горестный раздумий Айна.
- Капитан наш, - с готовностью затараторила Заринна. - Это его прозвище. Видела носовую фигуру на корабле? Думаешь, она там просто так стоит? Кстати, говорят, раньше Лис был пиратом, а его корабль назывался "Наглый лис". Но в последние два года он отошел от дел, сделался законопослушным сиднарцем и, дабы не нагонять ужаса на врагов, сменил название своего... хм... судна. А вот носовую фигуру менять не захотел, из-за чего в море нередко случаются недоразумения...
- И откуда ты все это разузнала? - прищурился маг. - Нас рядом не было всего-то несколько минут, а у тебя уже информации, как у целого отряда королевских шпионов!
Заринна лукаво улыбнулась.
- Так ведь я тоже в какой-то степени лиса, не смотрите, что цветом не вышла. Мне положено все разнюхивать...
***
По сравнению с предыдущими днями, когда путники без устали шли пешком, летели на спинах Беркутов, искали место для ночлега и еду, спали на земле, изнывали от жары под палящими солнечными лучами и мокли под проливным дождем, плавание на "Бешеном кальмаре" стало приятным отдыхом. У скитальцев появилась возможность остановиться, оглянуться назад или попытаться заглянуть вперед, приподняв краешек завесы неизвестности, и хорошенько поразмышлять над увиденным.
Маржана целыми днями стояла на палубе и часами задумчиво смотрела на бескрайнюю водную гладь, обманчиво спокойную, но на самом деле меняющуюся с каждой секундой, жадно дышала соленым дурманящим воздухом. Море... Оно очаровало ее с первой секунды, опьянило и не собиралось отпускать из своего плена с солоноватым привкусом.
Брат хайяри красотой водной стихии не проникся, его куда больше занимали рассказы Ытыриэля о пиратских буднях. Погони, захват чужих кораблей, сражения - словом, романтика! Мальчишка был покорен! Втайне от всех он решил, что если не сможет стать колдуном, то непременно подастся в пираты. Тайна тайной, но Дарилен сразу разобрался что к чему. Разубеждать мальчишку Наставник не стал. Он и сам, помнится, мечтал когда-то о вольной жизни благородного разбойника, борца с несправедливостью. Пока не понял, что его жизнь вовсе не меч и разбойничья вольница, а магия и общество упырей, чудожориц и прочих милых зверушек.
Кисс от скуки временами забирался в трюм и там лениво гонял корабельных крыс. Фтайка за теми же крысами носилась весело, с громким лаем, сшибая двуногих, не вовремя оказавшихся на ее пути, стуча когтями по дощатому настилу и от избытка чувств периодически подпрыгивая с грацией пьяного бегемота. Псинке было весело. Ее хозяйке - тревожно. Заринна и сама не могла объяснить причину смутного беспокойства, терзавшего ее в последние дни и усилившегося с началом плавания. Магичка не стала рассказывать о своем беспокойстве Дару, привычно списывая все на нервное напряжение и собственную мнительность, хотя и чувствовала: это неспроста. Что-то обязательно должно произойти. Вот только что?
Новизну впечатлений несколько омрачала и обнаружившаяся у Айны морская болезнь. Бледная до зелени графиня полулежала прямо на досках палубы недалеко от борта, старалась не шевелиться и даже глаз не открывала без крайней необходимости. Дар сидел рядом с графиней, стараясь облегчить ее страдания, но заклинания, помогающего от морской болезни, он не знал, собственное упорно не изобреталось, да и испытывать на Айне получающееся невесть что маг опасался.
Болезнь графини прошла сама собой на третий день пути, будто ее и не было, но за оставшееся время плавания симпатией к морской стихии Айна так и не прониклась.
Пассажиров как мог развлекал капитан. Помимо баек о своем пиратском прошлом он, после долгих уговоров, поведал и о своей семье.
Заринна, гадая о происхождении капитана, билась об заклад, что матерью Лиса была эльфийка. В ответ на недоуменные вопросы друзей она заявляла:
- Эльфийка еще может полюбить тролля, но эльф тролльку - нет. У эльфов и троллей разные понятия о красоте, а мужчины любят глазами, к какому бы племени ни принадлежали.
Магичка, к ее безмерному удивлению, оказалась не права. Как-то раз за обедом капитан рассказал о том, как его папа-эльф, будучи уже взрослым, более того - имея жену, двоих детей и репутацию примерного семьянина, влюбился в тролльку, ушел из семьи и женился на своей даме сердца. Заринна не скоро смогла оправиться от столь сильного морального потрясения.
Тогда же приятели узнали и об истинном возрасте Лиса.
- Мои родители встретились сто двадцать три года назад, - гордо рассказывал он. - А через три года родился я...
Айна, которая к тому времени уже излечилась от своей хворобы и с удовольствием участвовала в беседах, при этих словах поперхнулась и закашлялась.
- Так тебе сто двадцать лет?! - надо же, а на вид Ытыриэлю было не больше тридцати с хвостиком...
- Будет через месяц, - невозмутимо уточнил капитан. - Да-да, я еще так молод!..
Откровенность капитана располагала к ответной разговорчивости. Пассажиры и сами не заметили, как выложили о себе все, что могли.
Даже Маржана, не склонная к откровенничанью с малознакомыми людьми, поделилась с Лисом своей заветной мечтой - открыть трактир. И непременно - лучший в округе!
- Трактир - это хорошо, - со знанием дела кивнул полутролль. - Мои дядья по отцовской линии держат в столице таверну, "У трех эльфов" называется. Хочешь, дам тебе рекомендацию? Будут трудности - они помогут.
- Эльфы? - вновь удивленно распахнула глаза графиня. Беседы с капитаном удивительно способствовали расширению ее кругозора. Об эльфах Айна знала лишь понаслышке, считая их существами возвышенными и далекими от забот суетного мира. - Но разве эльфы содержат трактиры?
- Ну, эльфы ведь тоже что-то едят, - пожал плечами капитан. - Правда, от чужеземной кухни они зачастую носы воротят, вот и нашли выход из положения, устраивающий все заинтересованные стороны.
В общем, время на "Бешеном кальмаре" летело легко и приятно. Даже враги никак не давали о себе знать. Казалось, хайяры и их спутники смогли наконец оторваться от преследователей. Увы, как вскоре выяснилось - лишь казалось.
***
Главной проблемой на "Бешеном кальмаре" была нехватка места для сна. Вернее, это было бы главной проблемой, если бы пассажиры Ытыриэля были изнеженными столичными жителями, не мыслящими жизни без отдельных спален с мягкими уютными кроватями. Путники, больше месяца проведшие в походах с эпизодическими ночевками на постоялых дворах, как правило, кишащих клопами, тараканами, мышами и прочей живностью, изнеженными не были. И не считали зазорным спать в одной комнатушке со всей командой корабля, включая капитана (правда, дамам после долгих жарких споров выделили отдельный закуток, после чего Светомир проникся к ним черной завистью), в гамаках, для пущей экономии драгоценного пространства навешанных в несколько ярусов. Во всяком случае, большая часть компании не роптала и была рада и этому.
Спалось же пассажирам по-разному.
Вотий, как и полагается мальчишке в десять лет, день-деньской лазающему по кораблю, спал, что называется, без задних ног. И без передних тоже. Разбудить его можно было разве что колокольным звоном прямо над ухом.
Светомир, как правило, долго ворочался, в безнадежных попытках устроиться поудобнее в раскачивающемся гамаке, слушая храп матросов и проклиная злую судьбину, забросившую его на это плавающее корыто. Впрочем, рыцарю вообще было трудно угодить. Не вызывали у него нареканий лишь апартаменты столичных особняков, все прочее, по глубокому рыцарскому убеждению, категорически не соответствовала его аристократической натуре.
Дарилен, так и не научившийся засыпать раньше полуночи, подолгу стоял на носу корабля, вглядываясь в темноту, считая звезды или задумчиво созерцая маслянисто блестящую в лунном свете воду. Иногда колдуну казалось, что деревянный лис косится в его сторону бесцветными глазами с давно стершимися зрачками или поеживается под резкими порывами ветра. Тогда колдун в сотый раз проверял носовую фигуру на предмет наличия в деревянной оболочке какого-никакого сознания, в сто первый раз убеждался в том, что лис перед ним - всего лишь кусок дерева, и после этого решал, что пора идти спать.
Спалось колдуну тоже не ахти, хотя он никому на это не жаловался. Сон, вырванный памятью из детства, старательно отгоняемый днем, возвращался теперь каждую ночь, душил едким дымом, давил тяжестью утраты, жег живым, злым огнем. Колдун просыпался на рассвете, мысленно ругал себя, пытаясь отвлечься, и засыпал снова, уже без снов. Добудиться его не могли до обеда.
Лишь одна ночь, пришедшая на смену четвертому дню морского пути, была исключением. То ли Лалия сжалилась над колдуном, то ли за день он слишком устал, гоняя учеников по всем выученным заклинаниям, но спустившийся сон не принес с собой огня. Впрочем, желанную темноту и отдых он тоже не принес. Вместо этого откуда-то из глубин подсознания всплыл облик незнакомого светловолосого чародея - того самого, что сулил Дарилену все блага мира за отказ от учеников. Во сне незнакомец ничего не делал и не говорил, просто висел в пустоте и смотрел на Дарилена с искренним любопытством, как на диковинный экспонат в музее, только что пальцем не тыкал.
"Дожили... Теперь в кошмарах мне не пожары и оскаленные чудища снятся, а незнакомые маги", - сонно подумал Дар, со вздохом переворачиваясь на другой бок. Но зловредный белобрысый и не подумал исчезать. Вместо этого кошмарное виденье гаденько усмехнулось, неожиданно правдоподобно.
"Польщен. Не думал, что так скоро стану твоим персональным кошмаром!"
"Потрясающе, - с чувством подумал Дарилен, едва сдерживаясь, чтоб не подумать чего-нибудь непечатного. - Теперь эта пакость еще и в мои сны наловчилась шастать!"
"Рад видеть тебя, Дарилен", - со все той же усмешкой произнес маг, по-прежнему разглядывая собеседника, слегка наклонив светловолосую голову.
А Дар вспомнил вдруг Маржанин рассказ о прогулке в Макхиде. Решение созрело мгновенно.
"Не могу ответить тебе тем же, Шайнмар".
Дарилен бросил фразу наугад, не особенно рассчитывая на результат. Однако маг скривился, словно сдуру разжевал целый лимон, и Дар понял - угадал.
"Узнал, значит. Признаться, не ожидал от тебя такой прыти, не ожидал... Ну что ж, будем знакомы".
Дарилен промолчал. Говорить положенное в таких случаях "Рад знакомству" не хотелось. Да визитер этого и не ждал.
"Думал, избавился от меня, Дарилен? Я не из тех, кто легко сдается".
"У тебя хорошие шпионы", - заметил колдун, просто чтобы не молчать.
"Шпионы? - Шайнмар расхохотался. - Да за твоими ученичками такой магический шлейф тянется - слепой заметит!"
Дарилен постарался сохранить на лице невозмутимое выражение, но мысленно дал себе оплеуху. В ..., на ...и под ...!!! Как он мог об этом забыть?!
"Ты так и не надумал согласиться на мое предложение?" - спросил, посерьезнев, чародей. Как показалось Дарилену, спросил лишь для проформы, зная наперед, что ему ответят. Дар не стал разубеждать собеседника.
"Ты сам знаешь. Нет".
"Дурак, - снова поморщился белобрысый. - Ты и не подозреваешь, какую угрозу таят в себе твои подопечные".
Дарилен нетерпеливо передернул плечами, раздумывая, не запустить ли в навязчивого визитера пульсаром и сработает ли боевая магия во сне. Невольное движение колдуна не укрылось от глаз Шайнмара.
"Не дергайся, - радостно осклабился он. - Я ведь предупреждал: я не по зубам тебе, щенок. Ианор - великий маг, но учитель он никудышный. В мастерстве тебе с ним никогда не сравниться. Я бы все же советовал тебе подумать над моим предложением. Ианор должен был научить тебя главному: цель определяет средства. Ради спасения города можно пожертвовать одним человеком. Ради спасения народа - семьей. А чем ты пожертвуешь ради спасения Сиднара? Два ученика - не такая уж высокая цена, не находишь?"
"С какой стати я должен вообще чем-то жертвовать? Сиднару ничего не угрожает. Он стоит уже три тысячи лет, простоит еще столько же и без моего вмешательства. Оставь сказки о спасении мира для сопливых подмастерьев, я из этого возраста давно вырос. Чем могут угрожать Сиднару мои ученики?"
"Я не могу тебе этого рассказать. Время еще не пришло".
"Не можешь? Потому что рассказывать нечего - разве не так? Время не придет никогда. Для лжи подходящее время не наступает".
"Я ждал такой реакции, - скучающим тоном сообщил Шайнмар. - Что ж, поговорим после. Кто знает, возможно, при следующей нашей встрече ты будешь рад избавиться от своих хайяров..."
Дарилен открыл глаза и сел в гамаке, свесив ноги. Доски приятно холодили ступни.
Звезды на предрассветном небе в оконце только-только начали бледнеть. Где-то неподалеку, неразличимый во тьме, храпел Светомир, чуть дальше посапывал Вотий. Вокруг царили тишина и спокойствие, нарушаемые лишь тихим разговором двух матросов на палубе.
Рядом, разбуженное, заворочалось теплое пушисто существо. В темноте зажглись два янтарных огонька.
"Не спишь, хозяин?"
"Не сплю".
"О чем ты думаешь?"
"Тебе не кажется, что наши преследователи ведут себя на редкость странно и как-то... неумно?"
"Двуногим свойственны странные и глупые поступки, мы, коты, редко вас понимаем. После пяти лет жизни с тобой бок о бок меня уже ничего не удивляет".
"А я удивлен. Если бы сильнейшие маги, при условии, что они и впрямь объединились, захотели, они давным-давно переловили бы нас - всех вместе или по отдельности. Мы не бог весть какие противники. Сдается мне, никто и не собирается нас ловить. Нас просто ведут в нужном направлении. Только подталкивают иногда в спину, чтобы не мешкали, и вяло стращают, чтоб не теряли форму. Кому нужно, чтобы мы оказались в Хайялине?"
"Тем же, кому нужны хайяры".
"Согласен, логично. Но почему это так важно? Может быть, на исторической родине у Вотия и Маржаны должны проявиться какие-то новые качества? Хотя куда уж дальше... Или все дело в том храме? Что если наши хайяры, пройдя обряд, станут сильнее?"
"Возможно, - молчание, ленивый зевок и недовольное: - Поспал бы ты лучше, хозяин. До утра еще далеко..."
Увы, в эту ночь колдуну не суждено было выспаться.
- Капитан, - помощник, позабыв о всякой почтительности, тряс Ытыриэля за плечо, задыхаясь, но не от бега, а от ужаса. На его покрасневшем лице выступили капельки пота, глаза блестели так, словно его трясла лихорадка. - Там... там... Карраны!.. Опять!
Растрепанный Лис мигом растерял остатки сна.
- Опять они?! Не ошибаешься?! Чем мы прогневили великого Мэлларийна [1]?!
- Карраны? Что за твари? - напрягся Дарилен, приподнимаясь на локте. С мечтой о крепком здоровом сне маг уже распрощался. Вокруг вскакивали с гамаков матросы, хлопали двери, раздавались громкие встревоженные голоса.
Ытыриэлю было некогда вдаваться в пространные объяснения, и он лишь махнул рукой, на бегу накидывая камзол:
- Буду жив - расскажу!
Кого-кого, а капитана "Бешеного кальмара" заподозрить в трусости маг не смог бы даже спросонья. Значит, дело серьезно, и, стало быть, морякам может понадобиться помощь. Но оставаться в неведении Дар тоже не мог себе позволить. Он схватил за рукав столбом застывшего посреди переполоха юнгу с вытаращенными от ужаса глазами.
- Кто такие карраны? Чем они опасны?
Увы, юнга лишь трясся и мотал головой, отказываясь отвечать. Похоже, от страха он не только остолбенел, но еще и онемел и отупел разом.
Дарилен в сердцах плюнул, с сожалением окончательно расстался с объятиями гамака и отправился на поиски кого-нибудь более разговорчивого и не столь пугливого.
В дверях колдун едва не столкнулся с магичкой. Невыспавшейся, злой и ни ёгрии не понимающей в происходящем.
- Что тут происходит?! - раздраженно поинтересовалась подруга. - Все как с ума посходили, никто ничего не говорит... Все про каких-то карранов вопят. Тебе что-нибудь объяснили? Нет? Я так и думала!
На палубе и впрямь царило сумасшествие. Моряки спешно убирали все, что могли унести, оставшееся щедро поливали едко пахнущей бурой гадостью, которую черпали ковшами из дубовых бочек. Бочки были приметными, непривычно широкими и низкими, с затейливыми письменами по верхнему ободу. Дар приметил их еще в первый день плавания - они стояли в отдельном отсеке трюма и оберегались моряками как зеница ока. Выходит, это оружие против неведомых карранов? Или средство защиты? Или что-то наподобие той настойки, которой сам Дарилен пользовался перед свиданием с чудожорицей?
Минут через десять, когда моряки убрали все, что могли убрать, и облили все, что могли облить, к путникам подошел усталый и осунувшийся капитан. Теперь по выражению глаз Лису можно было дать если не все сто двадцать лет, то ровно сотню - уж точно.
- Мы сделали все, что могли, - сказал он. - Остается только ждать и молиться. Чем больше богов вы знаете, тем лучше. Больше шансов, что хоть кто-то вас услышит...
- Теперь-то нам объяснят, что, дрыц побери, происходит?! Кто такие эти карраны? Почему вы их так боитесь? И что это за дрянь была в бочках? - набросились на капитана обеспокоенные пассажиры.
Вместо ответа Ытыриэль подвел пассажиров к борту.
- Вон они. Уже близко...
Сначала путники не увидели ничего. Лишь как следует приглядевшись, они различили у горизонта странное мерцающее облако, плывущее над самой водой.
- Эта тучка? - уточнил Вотий.
- Это не тучка, - капитан был сама мировая скорбь. - Это стая.
- Стая чего? - не унимался хайяр, в котором из всех чувств первым проснулось любопытство.
- Не "чего", а "кого". Стая моллюсков.
Дарилен потряс головой.
- Моллюски?! Стаей?! Да еще опасные?! Я ослышался, или из нас двоих кто-то сошел с ума?
Капитану было не до шуток.
- Ты не ослышался. И с разумом у нас обоих все в порядке. Это карраны. Гроза Западного моря. Дрыц знает почему, но они водятся только здесь. Эти твари не так безобидны, как может показаться. На самом деле они способны прыгать на достаточно приличную высоту. Видите, облако будто мерцает? Карраны постоянно находятся в движении. Сейчас их там несколько тысяч. Пока одни зависают в воздухе, другие падают вниз, потом снова выпрыгивают из воды... И постепенно приближаются к нам...
- Когда это моллюски, пусть даже скачущие, были опасны?! - не выдержала Заринна, заподозрив, что ни с того ни с сего ставший меланхоликом капитан так и не расскажет самого главного.
- По одной они не опасны, - подтвердил Лис. - Но они никогда и не нападают поодиночке. А вот как набросится сотня-другая этаких "безобидных созданий" на человека, да как облепят они его сверху донизу - все, снимай шапку, готовь погребальный обряд. До костей обглодают, только сердце и останется...
- Сердце? - переспросил Светомир.
- Ну, не только оно. Все, что внутри есть у человека. Почки там, легкие... Не едят эти грябьи дети внутренностей.
Айна поежилась, представив себе мучения несчастного, которому не повезет встретиться с подобной "тучкой".
- А чем они конкретно нам грозят? - деловито уточнила магичка. - Спрятаться в трюм все командой, пересидеть там, пока эти красавчики не уберутся - и все дела!
- Вы никогда не встречались с карранами, - капитан глядел на магичку с осуждением, будто это она была ответственной за появление на свет злобных моллюсков. - А я с ними сталкивался, и не раз. От них почти невозможно спастись, не... не пожертвовав кем-нибудь из команды. Карраны чуют корабли издалека, они без труда нагоняют даже самые быстроходные судна, облепляют их сверху донизу и поедают всех живых существ, до которых могут дотянуться. Если на борту карраны никого не обнаружат, они запасутся терпением и подождут, пока у кого-нибудь не сдадут нервы. Это не такая уж редкость. Карраны очень шумные существа. Они с таким стуком трутся своими раковинами друг о друга, что сидящим в трюме кажется, будто эти улитки-переростки вот-вот прогрызут доски. Тот, кто послабее, выбегает к ним первым. Главное при этом - успеть захлопнуть за ним дверь, чтобы карраны не пробрались внутрь. Конечно, всегда есть надежда, что постепенно улитки переключатся на какую-нибудь более сговорчивую добычу, да хотя бы на другой корабль, но эта надежда очень слаба. Они уходят только когда насытятся.
Дарилен озадаченно почесал макушку, украдкой ущипнул себя за руку. Происходящее напоминало на редкость дурацкий сон. Какие-то улитки-людоеды, от которых нет спасения... Что за бред?!
- И что, против них нет оружия? - осторожно поинтересовался он.
- Оружия - нет. Есть средства защиты. Видели, чем мы поливали палубу? Это настойка святого Палия. Говорят, карраны ее не любят, есть шанс, что они быстрее уберутся с нашего корабля. Все остальное здесь бессильно. У этих... хм... созданий очень крепкие раковины. И очень острые зубы, способные прокусить даже доспехи. Доски, правда, они почему-то не грызут, но это мало утешает. Оторвать от жертвы их тоже невозможно - пока отдерешь одну, на тебя еще с полсотни перекинутся.
- А волшба? - маг вполглаза наблюдал за медленно плывущим над морской гладью облаком, перламутрово поблескивающим в лучах восходящего солнца. Красиво... - Есть защитные купола, другие средства защиты. И средств убийства немало. Современная магия далеко шагнула вперед по части уничтожения живых и неживых существ...
- Ничего не помогает, - тряхнул рыжей шевелюрой капитан - Мы приглашали колдунов. Защитный купол держится немногим больше минуты - дольше колдуны не выдерживают. Магический огонь карранов просто не берет. Я не знаток магии, может, есть у вас еще какие-то чародейские штучки, но колдун, который ухитрился выжить, сказал, что у карранов высокий уровень развития защиты от смертоносной магии. Так что вы нам здесь не помощники... Команда уже в трюме. Идем, скоро карраны будут здесь. Кому-то из нас не доведется пережить этот день, но остальным незачем рисковать...
Заринна задохнулась от негодования:
- Я не буду прятаться от улиток, как сопливая девчонка! И не собираюсь ждать, пока эти, как вы выразились, грябьи дети, изволят скушать кого-то из моих друзей! Не для того я училась магии, чтобы создавать светлячков и костры разжигать! Я останусь тут и что-нибудь придумаю, а остальные пусть делают что хотят. В трюме места много.
Капитан глядел на магичку с суеверным ужасом. Прежде он и мысли не допускал, что в подобной ситуации дама может хорохориться и грозить карранам расправой, вместо того чтобы забиться в уголок и трястись от страха. Даже если дама - колдунья. Дарилен неожиданно сверкнул улыбкой.
- Тебе незачем что-то придумывать. Я знаю, что мы будем делать.
Заринна повернулась к другу. Тот подмигнул.
- Щит Клариссы.
Выражение лица Зари стало таким же, как минуту назад - у капитана.
- С ума сошел?! У нас двоих не хватит сил! Это по плечу только Высшим!
- Нас не двое. Четверо.
- Твои ученики не смогут...
- Смогут. Мы им покажем, что нужно делать. Если будет нужно - поддержим в процессе. Сил им не занимать.
- Дар, это безумие...
- А сидеть в трюме и ждать, когда у кого-нибудь поедет крыша - не безумие?! А торчать на палубе, не зная, что делать, и поджидая хищных улиток, по-твоему, ундык какое умное решение?! Если смертоносная магия карранов не берет - будем давить защитной. Или ты можешь предложить что-то другое? - магичка на пару секунд задумалась и медленно покачала головой. - Значит, будем готовиться к щиту Клариссы. Раз его ставили до нас - сумеем поставить и мы.
- В последний раз успешно его поставили три Высших мага, и было это двести сорок лет назад... - пробурчала магичка. Скорее для виду - она уже засучивала длинные рукава и разминала пальцы, готовясь к волшбе.
- Плох тот маг, который не мечтает стать Высшим, - подмигнул подруге Дарилен. - Маржана, Вотий... Слушайте меня внимательно и запоминайте сразу. Времени на повторение не будет...
Щит Клариссы славился своей крепостью и устойчивостью. Бытовало мнение, что его вообще невозможно пробить. Так это или нет, доподлинно было неизвестно - во всяком случае, прецедентов не было. Но и сил щит забирал столько, что удержать его удавалось лишь Высшим или нескольким магам с большим объединенным резервом. Хайярам, например. Этим и объяснялось его редкое применение - чем сильнее маг, тем больше у него возможностей укокошить врага и тем меньше резона отсиживаться под "колпаком".
У щита Клариссы было еще одно свойство. Он не только защищал, но и медленно, исподволь убивал несговорчивого противника, если тот не оставлял попыток пробиться. Щит выпивал его силу - и отнюдь не только магическую. Впрочем, на это чародеи надеялись мало - раз уж карранов не берет магия...
Пылающая, как закатное солнце, сфера вспыхнула над "Бешеным кальмаром" за минуту до того, как первые улитки смогли долететь до борта. Четверо чародеев стояли на палубе, взявшись за руки и подняв их вверх, к расцвеченному утренней зарей небу, полуприкрыв глаза, вливая силу в невидимые посторонним тонкие нити, протянувшиеся от кончиков пальцев к щиту, отчего купол разгорался все ярче, расцветая новыми красками и удивительными по красоте оттенками.
Маржана еще успела это рассмотреть. Минуту спустя стало не до любования щитом. А еще через четверть часа посторонних мыслей не осталось вообще.
Зловредные моллюски раз за разом, будто на крыльях, налетали на сияющую сферу, пытаясь пробить ее или хотя бы уцепиться, но всякий раз с шорохом опадали обратно, в море. На их стороне было численное преимущество. Они долбили щит практически непрерывно, с немыслимым остервенением, и для поддержания сферы с каждой минутой требовалось все больше магической энергии. Хайяры не особенно страдали от истощения, их силы восстанавливались быстрее, чем убывали, и главную трудность для них составлял незнакомый до той поры процесс постоянного наполнения заклинания силой. Об их старших товарищах по ремеслу этого сказать было нельзя. Их энергия таяла, по капле перетекая в щит Клариссы, грозя оставить чародеев не только без магического резерва, но и без каких бы то ни было сил вообще.
Чародеи старались не думать, что будет, когда щит выпьет их до дна и заклинание обрушится на плечи сильных, но не обученных хайяров. Чтобы не поддаваться гнетущим мыслям, чародеи подбадривали себя как могли - благо заклинание требовало предельной концентрации только на первых порах. Потом оно само забирало силу, магам оставалось лишь поддерживать связь со сферой и не опускать рук.
- Держим! Еще немного! - подбадривал собратьев по ремеслу Дар. Ему приходилось хуже всех. На лбу полвампира выступил пот. Время от времени несколько капель сливались в одну и стекали вниз, заливая глаза. На виске мага билась вздувшаяся от напряжения жилка. Глаза колдуна лихорадочно блестели, руки еле заметно дрожали, но не опустились ни на полмизинца. И только Заринна догадывалась, чего ему это стоило.
- Держим, - тяжело дыша, хриплым голосом подтвердила магичка. - Чтобы мы да спасовали перед какими-то улитками?! Не бывать этому, пока я жива! - "А жить мне осталось не так уж и долго", - мысленно добавила она.
Чародеи пропустили миг, когда все закончилось. Только что щит требовал все новых сил, удерживая натиск упрямых моллюсков, и Дарилен с холодной расчетливостью прикидывал, на сколько его хватит, если позволить щиту выпить его силы до дна - до самого дна. Зари в это время размышляла о том, что, возможно, совсем скоро она снова увидит своего Римера. Нет, не его самого, конечно, а его душу. Их души встретятся у Престола Богов, как и полагается душам влюбленных, и ей будет уже все равно, что сталось с ее телесной оболочкой...
И вдруг - все закончилось. Щит перестал красть силы - ему не на что было их тратить. Серебристое облако резво удалялось от корабля - гораздо быстрее, чем приближалось до нападения. Шорохи и стуки, издаваемые голодными карранами, стихли. Чародеи еще с минуту оторопело таращились вслед уходящей стае, и лишь когда окончательно осознали, что опасность миновала, позволили себе прервать связь со щитом. Заринна обессилено рухнула на дощатый настил палубы, жадно хватая ртом воздух. Дарилен покачнулся и медленно опустился рядом, прикладывая все оставшиеся силы, чтобы упасть не лицом вниз. Маржана и Вотий выглядели уставшими, как после целого дня пути, но не более того. Только теперь они осознали, чем хайяры отличаются от магов других рас.
- Кто-нибудь понял, что произошло? - хрипло спросил маг, когда нашел в себе силы шевельнуть языком. - Куда они рванули? Другой добычи на горизонте что-то не видать...
Маржана пожала плечами, бросив быстрый взгляд на море, проверяя, не вернуться ли улитки обратно. Она выглядела смущенной: ей было не по себе от того, что она полна сил, а Наставник едва дышит и непонятно каким образом еще находится в сознании.
Хайяри так задумалась, что чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда Вотий кашлянул за ее спиной.
- Может быть, им толчок не понравился? - робко предположил мальчишка, старательно избегая учительского взгляда.
- Какой толчок? - с трудом выговорил Учитель.
- Ну-у-у... Когда я увидел, что вам совсем плохо, я так разозлился на этих грябьих детей, - выражение капитана хайяр повторил с явным удовольствием, - мне так захотелось их размазать по стенке... И я вложил в заклинание больше силы, чем нужно было... Я как будто толкнул их изо всех сил, и они обиделись и ушли...
Дар ущипнул себя за руку. Прием не помог - колдун не проснулся. Маг дотянулся до подруги, тронул ее за плечо.
- Зари, если ты скажешь, что я повредился в уме и у меня слуховые галлюцинации, я, пожалуй, не удивлюсь...
- Похоже, мы с тобой оба сошли с ума... От перенапряжения это бывает...
Магичка, приподнявшись над палубой на локтях, с нескрываемым любопытством рассматривала Вотия - так, словно впервые его увидела. Мальчишка засмущался и поспешно отступил обратно, за спину сестры.
- Простите... - прошептал он, не зная, что еще сказать.
- Простить?! - магичка хрипло расхохоталась. Да так заразительно, что Дар, полувсхлипнув-полухохотнув, присоединился к ее веселью. Чародеи задыхались от смеха, повалившись на палубу, утирая слезы. Скопившееся напряжение прорвалось наружу смехом и, похоже, не собиралось останавливаться.
На шумок из трюма опасливо выглянул капитан. Приподнял крышку, высунул голову, огляделся вокруг, увидел катающихся по палубе чародеев и переминающихся рядом с ноги на ногу учеников и выскочил наружу целиком.
- Чего это они? - шепотом поинтересовался он у хайяров.
Те синхронно пожали плечами.
- Этот хумрик... - Заринна едва дышала от смеха, - этот дурачок просит прощения... Ой, не могу... Прощения за то, что спас нам, а заодно и всем вам жизнь! За то, что он играючи выкинул такой фортель, над которым до этого лет пятьсот ломала голову вся магическая общественность! Тридцать Высших магов бились над разгадкой хайярской вариации щита Клариссы, считая, что секрет безнадежно утерян, какие только "толчки" они не перепробовали, а он, изволите видеть, разозлился - и дело сделано!..
Чародеи хохотали еще минут пять, пугая моряков и учеников, всерьез начавших опасаться за психическое здоровье Наставника и его боевой подруги. Но опасения были напрасны. Вскоре веселье отрезало, как ножом. Маги посерьезнели, подобрались. Дарилен, пошатываясь, встал с палубы, с трудом выровнялся, попытался удержать равновесие. С третьей попытки ему это удалось. Хайяры взирали на Учителя, как на живого бога, сошедшего с иконы и собравшегося молвить свое Божественно Слово.
И живой бог не подвел. Он положил руку на плечо ученика, другой взлохматил выгоревшие на солнце соломенные волосы и изрек малопонятное окружающим:
- Ианор - хороший учитель. Не его вина, что ученик оказался слабее его. Подозреваю, что я как не бог весть какой Наставник, но мой ученик станет сильнее меня, и никто не посмеет упрекнуть Дарилена Заозерного в педагогической бездарности. Как это несправедливо... - маг помолчал немного и вдруг подмигнул ученику и добавил: - И тем не менее, чудесное спасение (иначе твою догадку не назовешь) стоит отметить как минимум плотным обедом! На улиток я еще долго смотреть не смогу, а вот от хорошего куска мяса я бы не отказался. Что скажешь?
Ученик радостно закивал. Вид у него был совершенно счастливый, как у щенка, которого почесали за ухом и позвали на прогулку.
Моряки, будто только того и ждали, столпились вокруг четырех чародеев, на все лады расхваливая их и благодаря за избавление от карранов. В радостной суматохе никто и не заметил, как недобро блеснули выцветшие глаза носовой фигуры и как деревянный лис раздраженно дернул хвостом, встряхнулся и снова замер в привычной позе.
[1] Мэлларийн - бог морской стихии, помогающий смелым и честным морякам и карающий за проступки недостойных.