Дил Анна : другие произведения.

Забытыми тропами. Глава 4

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Глава четвертая, в которой приходит время исповедей, сражений с лесными разбойниками и встреч с высокородными особами

  
  Определять расстояние "на глазок" - неблагодарное занятие. Зрение любит играть с нами злые шутки. Гномьи горы на выезде из деревни казались такими близкими - но путники ехали уже целый день, а горная гряда оставалась столь же недосягаемой, как и на рассвете. Она будто отбегала назад, дразня их своей обманчивой доступностью и не позволяя приблизиться ни на шаг.
  На эту уловку не попались только маг и воин - они знали истинное расстояние до гномьих владений и не позволяли зрению обмануть себя лживыми обещаниями. А вот брат и сестра Лыковицкие чувствовали разочарование - так спешить и не приблизиться к цели! К вечеру им начало казаться, что дорога не закончится никогда и они так и будут ехать по ней до конца дней своих.
  Но это будет позже. А пока путники ехали среди диких лугов, в безоблачно голубом небе светило по-утреннему ласковое солнце, и жизнь казалась легкой и прекрасной.
  Дарилен в дороге вспомнил, что вообще-то у него есть ученик, и, не тратя свободное время даром, принялся объяснять тому особенности работы заклинаний в разное время суток. Светомир поначалу с интересом прислушивался к их беседе, но потом увлеченный лектор начал сыпать терминами, и воин заскучал.
  Идиллия продлилась недолго. Деятельная натура рыцаря требовала выхода - а что для неисправимого повесы может быть лучше женского общества?..
  - Маржана, скажи, - вкрадчиво начал он, - как сокращается твое имя? Мара?
  Девушка покосилась на Светомира с неодобрением.
  - Никак оно не сокращается. Я - Маржана. Так меня назвали родители, так я записана в Книге Богов. И я не позволю, чтобы из моего имени делали собачью кличку, какой-то бессмысленный огрызок!
  Рыцарь несколько опешил от резкой отповеди, но попыток завязать непринужденную беседу не оставил.
  - Почему - огрызок? Имена сокращают для удобства, чтобы их было легко произносить!
  Но и Маржана была не из тех, кто быстро сдается. Она гордо вздернула нос:
  - Если кто-то захочет меня позвать, пусть не ленится произнести мое имя полностью! А иначе - зачем ему мое внимание?
  - Да ты пойми, - начал кипятиться рыцарь, - то, что ты говоришь - вчерашний день! Сейчас все вокруг сокращают свои имена! А если родители нарекли их неудобным для сокращения именем - берут псевдонимы!
  - Пвс... пседво... что? - переспросил Вотий. Оказалось, что лекция Дара давно закончилась, и теперь учитель и ученик с одинаковым интересом прислушиваются к беседе.
  - Псевдонимы, - охотно повторил рыцарь. И с готовностью пояснил: - Это ненастоящие имена. Их берут вместо того имени, которое дали родители. Они обычно короче, красивее звучат и легче произносятся. В общем, лучше во всех отношениях! В столице все так делают, это очень модно! Многие знатные дамы и господа сочиняют себе звучные псевдонимы!
  - Скажи уж лучше - клички! - презрительно бросила Маржана. - Придумали новое мудреное слово вместо старого, а смысл остался прежним!
  Рыцарь горестно вздохнул. У него в голове не укладывалось, что очаровательная девушка может быть упрямой, словно ослица.
  - Ладно, - проворчал он, - с тобой все понятно. Имя Вотия и без того легче некуда... А как быть с Дариленом?.. Эй, колдун, как тебя называть? Может быть, Дариком?
  - В таком случае я буду звать тебя тетушкой Харикой, - язвительно отозвался маг.
  - Это еще почему?
  - Потому что только этой почтенной старушке позволено называть меня так.
  - Эта почтенная старушка, - вмешалась Маржана, - навсегда отбила у меня желание не то что варить вишневое варенье - я его видеть больше не могу! Я вчера полдня варила эту демонову ягоду! А оставшуюся половину дня варенье по банкам разливала!
  - И чего тут противного? - не понял воин. - Мне показалось, ты любишь готовить. Какая разница, что на плите булькает - суп или варенье? Да и вообще...
  Что Светомир подразумевал под "вообще", слушатели так и не узнали. Маржана одарила рыцаря столь недобрым взглядом, что тот умолк на полуслове. Воин так и не понял, что он такого сказал, но предпочел не рисковать своей драгоценной шкурой.
  - Можете звать меня Даром, - пришел ему на выручку Дарилен, обращаясь ко всем сразу. - Мне это привычнее. Мое имя все так сокращают.
  - А меня можете называть Светом. Или Миром, - радостно откликнулся Светомир.
  - А может, тебя еще и королем Сиднарским именовать? - не удержалась от шпильки Маржана.
  - Ну имя у меня такое! Не сокращается оно по-другому! - возопил в отчаянии рыцарь.
  А Дарилен забеспокоился. Маржанино поведение менялось прямо на глазах. Все утро она была раздражительной, по малейшему поводу вспыхивала, словно спичка, и язвила всем и каждому. Не то чтобы Дарилена это так уж задевало - напротив, он был даже рад тому, что Маржана перестала относиться к нему с прежним благоговением. Не очень-то приятно, когда двое из троих твоих спутников боятся слово поперек сказать. Ну ладно еще Вотий - он ученик, ему как-никак положено уважать учителя и беспрекословно ему подчиняться (в идеале). Но Маржана... И все-таки Дарилен как никто другой знал: перемены не происходят просто так, безо всяких причин. И это заставляло мага насторожиться.
  Было и еще одно обстоятельство, из-за которого Дарилен беспокоился. Они до сих пор не нашли Маржане наставника, да и сами поиски отодвигались на неопределенный срок. Маржане был необходим амулет. Амулет ученика не только обеспечивает его незримую связь с наставником, но и предотвращает неконтролируемый выброс магической силы. Когда начинающий маг только учится чародейскому искусству, ему трудно рассчитать силу, необходимую для каждого конкретного заклинания. Природная магия бьет в нем ключом, но огромная сила в неумелых руках - настоящее бедствие. Можно, к примеру, одним-единственным световым пульсаром спалить собственный дом и пару соседних в придачу. Чтобы этого не произошло, и нужен учительский амулет. Он ограничивает поток силы до необходимого минимума. Позже, когда маг заканчивает обучение, он может сам контролировать поступающую в его тело магию - собственно, именно это и знаменует собой завершение обучения. Считается, что больше наставнику нечего дать своему ученику - тот уже постиг самое важное.
  Наставника у Маржаны не было - следовательно, не было и амулета, способного защитить ее и окружающих от неконтролируемой магии. Обучать ее без камня маг не мог. Оставалось надеяться лишь на то, что Силы Стихий помнят своих служителей и служительниц [1] и не позволят одной из них остаться неприкаянной.
  
  
***
  Так, за размышлениями Дарилена и вялыми переругиваниями Маржаны и Светомира, прошел весь день. До захода солнца путники сделали всего один привал - Дарилен ощущал смутную тревогу и беспокоился о Заринне. Он чувствовал, что ему необходимо как можно быстрее найти ее и спасти. От чего? Там видно будет. Главное - разыскать ведунью.
  К концу дня сил у путешественников почти не осталось. Поэтому не было ничего удивительного в том, что, с наступлением темноты найдя подходящую для ночевки поляну, путники наскоро перекусили, заглушив голод, и легли спать.
  Дарилен поставил вокруг их стоянки охранный контур, но все же попросил Кисса внимательно поглядывать по сторонам и в случае чего будить немедля. Кошки - ночные животные. Они не уснут на дежурстве, как это нередко бывает с людьми, а острый слух и превосходное ночное зрение не позволят им пропустить приближение опасности. Это была последняя мысль Дарилена перед тем, как он закрыл глаза и погрузился в сон.
  Маржану, утомленную долгой дорогой, сон сморил почти мгновенно. Кажется, опуская голову на импровизированную подушку из собственной куртки, она уже спала. Днем, трясясь в седле и проклиная ухабистые долинские дороги, девушка готова была поклясться, что и ночью, во сне она не увидит ничего, кроме бесконечной серой ленты под лошадиными копытами. Но Маржана ошиблась. Ее грезы были на удивление романтичными, они пролились на девичье сердце, растревоженное событиями последних дней, целительным бальзамом. Маржане снилась огромная, роскошно обставленная зала, освещенная множеством ярких огней, тихая музыка и кавалер, кружащий ее в танце. Юноша был прекрасен, как молодой бог. Он смотрел на Маржану с обожанием и, склонившись к ее уху, шептал ей признания в любви, полные поэтических сравнений и нежных слов. Вот он наклонился, чтобы поцеловать Маржану, она почувствовала на губах его дыхание... И тут что-то смутило девушку. Кавалер из сна был чересчур реалистичным. Его прикосновения были слишком явственны, его дыхание - слишком горячо... Маржана проснулась и в тот же миг замерла, сраженная внезапной догадкой. Ужас охватил ее, цепями сковал по рукам и ногам. Маржана едва нашла в себе сил набрать воздуха в грудь...
  Посреди ночи путников разбудил истошный визг:
  - А-а-а-а-а! Инкуб! Инкуб! - верещала Маржана не своим голосом.
  Дар, подскочив, спросонья едва не метнул молнию в темный силуэт, замерший рядом с Маржаной, но вовремя одумался и зажег световой пульсар. Как оказалось, не зря.
  Взорам сонных, встрепанных, протирающих глаза Дара и Вотия предстала весьма занятная картина.
  На земле, растрепанный и немного сконфуженный, сидел рыцарь в расстегнутой на груди рубахе. Рядом, пытаясь отползти спиной к ближайшему дереву, обнаружилась насмерть перепуганная Маржана.
  - Так это ты?! - выдохнула девушка, разглядев причину своего страха, спешно приводящую себя в порядок. - Да ты...Да я... Да как ты посмел приставать ко мне?!
  - Я... э-э-э... это... замерз во сне. Погреться решил. Вот, - не очень-то убедительно оправдывался Светомир, пряча глаза.
  - Погреться?! Ах ты, грязная бесстыжая скотина! - гневно вскричала Маржана и выдала такой монолог, который мог бы смутить, пожалуй, даже бывалых портовых грузчиков, окажись они поблизости.
  Дар и Свет внимали речам юной невинной девы с одинаковым выражением священного ужаса на лицах. И только Вотий довольно ухмылялся от уха до уха.
  - Она у меня еще и не так умеет! - горделиво заявил он, как будто самолично обучал сестру искусству словесной брани.
  Впрочем, Маржана быстро пришла в себя, вспомнила, где и с кем она находится и даже немного устыдилась собственной несдержанности.
  - Ну что, теперь вопрос решен? - примиряющее произнес Дарилен, с надеждой поглядывая на теплую и такую манящую сейчас постель. - Никакого инкуба и в помине не было. Можно ложиться и спать дальше...
  - Ну нет! - вскинулась Маржана. - Рядом с этим извращенцем, - она обличающе ткнула пальцем в Светомира, - я больше спать не лягу!
  - Почему это я - извращенец?! - возмутился в свою очередь рыцарь. - Я вполне нормальный мужчина! Я же к тебе придвинулся, а не к Дару!..
  - Еще чего не хватало! Если бы ты придвинулся ко мне, ты бы сейчас не разговаривал, - хмыкнул Дарилен. - Лежал бы себе тихонечко в закопченном нагруднике...
  - П-п-почему - в нагруднике? - только и смог выговорить ошеломленный рыцарь.
  - Ну как же, воинов ведь в доспехах хоронят...
  Впрочем, как ни прискорбно было это осознавать, но маг уже понял: выспаться как следует ему не удастся и в эту ночь. Он вздохнул, пошарил в своей поистине бездонной сумке и вытащил оттуда какую-то склянку с темной, маслянисто поблескивающей жидкостью.
  - А что это такое? - немедленно заинтересовался Вотий. В предшествующем разговоре он не принимал участия в силу своего юного возраста - он так и не понял, из-за чего весь сыр-бор.
  - Трехцветник колючий и заячьи ягоды - настойка против сонливости, - ответил маг. - Пара глотков - и сон как рукой снимает.
  - Ух ты! - совсем по-детски восхитился Светомир. - Ну вы, колдуны, даете!.. Так с ее помощью, выходит, можно вообще не спать?!
  - Угу. Дней пять. А потом падаешь и засыпаешь, где бы ты ни находился - хоть на поле боя. И пребываешь во власти Лалии по меньшей мере трое суток.
  Энтузиазм Светомира немного поутих. Зато он прибавился у Маржаны.
  - Дай и мне, - протянула она руку.
  Пример оказался заразительным. Бутыль пошла по кругу, и вскоре все четверо сидели кружком у костра, любуясь на бесконечный танец языков пламени, трепещущего на ветру, словно стяг неведомой армии, и наводящего на мысли о неведомых землях и героических подвигах. О том чтобы тронуться в путь, не могло быть и речи: лошади, которым были глубоко безразличны переживания их седоков, спали праведным сном. Да и опасно ехать ночью верхом по незнакомому лесу: можно переломать ноги коню, свернуть шею самому себе или пополнить своей персоной меню окрестной нежити. Не говоря уж об обычных волках, которых в каждом приличном долинском лесу пруд пруди.
  Сначала Маржана старательно дулась, всем своим видом показывая, как глубоко ее оскорбил безнравственный поступок Светомира. Но вскоре выяснилось, что сидеть в ночном лесу бок о бок у костра и злиться друг на друга - занятие бесперспективное. Спустя десять минут Маржана уже куда благосклонней взирала на пылкого рыцаря (правда, при этом она не забывала время от времени предостерегающе хмуриться, дабы избежать повторения досадного происшествия). А после того, как доблестный воин искренне раскаялся в содеянном и принес свои извинения "прекрасной нимфе", дело и вовсе пошло на лад.
  Чем заняться четверым путникам бессонной ночью у костра? Правильно, рассказывать друг другу леденящие кровь истории: замогильным голосом, с завываниями и устрашающими (особенно в неверном свете костра) гримасами - всё как полагается. Но, увы, ночь оказалась невыносимо длинной. И когда спутники исчерпали весь запас историй о Черных Скелетах, Болотных Призраках и Армии Безголовых Всадников, они перешли на рассказы о собственной жизни. Маржана вкратце повторила свою историю - исключительно для Светомира. Вотию рассказывать было покуда нечего.
  - Свет, а почему ты сейчас не в войске? - спросил вдруг маг, прерывая наступившую было паузу.
  Рыцарь на миг задумался. И нехотя признался:
  - Выгнали.
  - За что?! - в один голос вскричали трое слушателей. Даже Кисс заинтересованно приоткрыл один глаз - рассудив, что охранять сон людей больше нет смысла, кот уютно устроился в нагретой Дариленом постели и задремал.
  - За дебош, - с самым невинным видом ответствовал рыцарь. - Поспорил я как-то с одним типом из своей сотни о том, что есть рыцарская честь. Так и эдак ему объяснял - не понимает. Ну и мне не оставалось ничего иного, кроме как втолковать ему, что к чему, более доходчивыми средствами, - рыцарь смущенно кашлянул. - А там и дружки его подтянулись... Да... После той стычки многие перьев недосчитались... - мечтательно протянул Светомир. - В смысле - зубов, - торопливо поправился он. - А там и начальство на шум заявилось. И сразу - я крайний! Устроил, мол, потасовку, заявился в казарму в нетрезвом виде!.. Ну выпил немного перед тем в трактире - с кем не бывает? На своих двоих ведь пришел, не под руки привели!
  Все сочувственно покивали головами и поддержали несправедливо обвиненного рыцаря. Помолчали еще немного.
  - Дар, - протянул Светомир, - А почему ты стал колдуном? Только откровенность за откровенность! Ты один еще ничего не рассказал о своем прошлом.
  Маг помолчал, глядя в пламя костра, как будто прикидывая, стоит ли доверять спутникам свою историю. Но в конце концов царящая у костра атмосфера сделала свое дело - желание выговориться пересилило обычную колдовскую скрытность, и он заговорил:
  - Ты вчера спросил, где я научился так владеть мечом? - Светомир согласно кивнул. - Моим учителем был мой отец. Он был сотником в королевской дружине. До восьми лет отец учил меня боевым приемам. Это не было игрой. Он знал, что мне не раз придется защищаться. Благословенные были времена... - взгляд колдуна потеплел, стал мечтательным, как бывает у человека, вспоминающего о счастливых днях, безвозвратно ушедших в прошлое. - Они дали мне воспоминания о семье: об отце, о матери, сестрах... У меня были две сестры - Рила и Дайки. В день моего восьмилетия Риле было четыре года, а Дайки - три. Говорят, старшие дети не любят возиться с малышней. Но я охотно брал сестер с собой на прогулку. С раннего детства отец приучил меня к мысли, что настоящий мужчина прежде всего - защитник. Я защищал сестренок от окрестных хулиганов и чувствовал себя невероятно сильным и взрослым... - маг ностальгически улыбнулся, но почти сразу вслед за тем помрачнел и нахмурился: - Лишь один раз я не смог их защитить. Самый последний... Однажды, вот в такую же тихую летнюю ночь в наш дом ворвались вооруженные люди. Их было много... Целая толпа - пьяные, шумные... И полные ненависти. Они хотели одного - убивать. Мы еще не знали, что отец к тому времени был уже мертв. В ту ночь он нес службу. Там его и убили - на посту. Свои же солдаты. Он был сильным и опытным воином - но что значит один воин против сотни озверевших тварей?.. Его убийцам не хватило крови, и они пошли к нам - уничтожать семью своего врага. Моя мать не узнала о смерти мужа - разве что у Престола Богов, встретившись с ним... После той ночи я несколько лет учился не бояться огня - они подожгли наш дом. Огонь, который был повсюду, оскаленные лица незнакомых людей и кровь... кровь матери и сестер на их руках - вот и всё, что я помню о ночи, которую до сих пор вижу в кошмарах. Это мое последнее воспоминание о счастливой и дружной семье.
  У костра воцарилось молчание. Слушатели были потрясены. Маржана невольно вспомнила пожар, в котором погибли ее собственные родители и из которого в последний миг вынесли ее: ничего не соображающую, обезумевшую от страха, но крепко, изо всех сил прижимающую к себе младшего братишку, которому к тому времени едва сравнялось три месяца. Позже дядя рассказывал ей, что она еще долго не разжимала рук, боясь оставить брата хоть на минуту: слишком велик был страх потерять единственное дорогое ей существо, оставшееся после гибели родителей. Тем острее она сопереживала в этот миг Дарилену.
  - Но... почему? - потрясенно выдохнул Светомир. - Как могли солдаты убить своего командира? За что?!
  - По праву рождения, - мрачно проронил маг. - Видишь ли, он показался им недостойным дара жизни. Потому что мой отец... Он был вампиром.
  Слово ухнуло в тишину, как камень в пропасть. Дарилен знал, о чем сейчас думают его спутники. Догадывался. О том, что вампиры - мерзкие, злобные, кровожадные твари, пьющие кровь невинных людей и живущие лишь по недоразумению, по недосмотру богов. Уже не одно поколение людей считало своим священным долгом исправить эту ошибку Верховных. Те, что отправились среди ночи убивать беззащитных детей и их мать, - они тоже шли исправлять ошибки. В ту ночь по всей столице полыхали костры - люди, раздосадованные вынужденным перемирием с Киварной, еще много лет после окончания Кровавой Сечи не могли успокоиться, вымещая свою злость на иных расах - сослуживцах и соседях, тех, с кем много лет прожили в бок о бок. Каждый раз они находили себе новых жертв: эльфы, гномы, оборотни... Настал черед и вампиров. Их убивали с особым усердием. Люди называли этот кровавый кошмар Ночью Очищения от скверны.
  Тому, кто не желает слушать, невозможно объяснить, что вампиры - не нечисть, не исчадие ада, каковыми считали их многие. Вампиры - такая же раса, как люди, эльфы или гномы. Они так же живут, работают, встречают любимых, заводят семьи... И едят обычную пищу, а вовсе не кровь невинных жертв. Ну разве что непрожаренные отбивные с кровью в их случае - не гастрономическое пристрастие, а, порой, жизненная необходимость. Эта и другие особенности - мелочи, стоившие жизни сотням и тысячам обычных семей, похожих на семью Дарилена...
  Маг не собирался объяснять все это своим спутникам - к чему оправдываться? Да и надоело за годы жизни. Если они захотят уйти - он не задержит ни одного, даже Вотия. Это будет его право. Учитель должен был рассказать ученику о себе и своем происхождении много раньше.
  Дарилен поднял голову, обвел взглядом притихшую компанию. И горько усмехнулся:
  - Что, страшно? Компания вампира в ночном лесу - не самое веселое приключение, да? - и колдун снова усмехнулся, как ему показалось - плотоядно.
  Но, странное дело, эта усмешка произвела на его слушателей эффект, прямо противоположный ожидаемому. Тишина взорвалась градом вопросов: они посыпались на Дарилена, как горох из дырявого мешка.
  - А где твои клыки и когти? - деловито осведомился Светомир.
  - А почему вы не спите в гробу? - подхватил Вотий.
  - А правда, что вампиры умеют летать? - не отставала Маржана.
  Дарилен растерянно моргнул. Он ожидал от своих спутников чего угодно: страха, разочарования в нем, даже злости. Но не искреннего любопытства и расспросов о вампирьей физиологии!
  - Если уж на то пошло, - задумчиво проговорила девушка, - в ночном лесу с тобой гораздо безопаснее, чем с этим, - она вновь ткнула пальцем в Светомира, - развратником!
  - Да чего опять я-то?! - возмутился Светомир. - Я же попросил прощения! - и, чтобы перевести разговор с неприятной для него темы, добавил: - А кстати, Дар, ты так и не рассказал, как же стал магом. Как тебе вообще удалось выжить в ту ночь?
  Маг криво усмехнулся:
  - Как ни странно, жизнь мне спасло еще одно суеверие. Кто-то из убийц вспомнил, что кровь живого вампира обладает магическими свойствами. Брехня несусветная, но пьяным людям и не такое покажется логичным и правдивым. Кроме того, им хотелось наживы, чтобы после веселее отметить свою победу над "исчадиями ада"... Я единственный был еще жив, пьяный солдат промахнулся и не задел сердце. И они отнесли меня к дому ближайшего колдуна - на опыты, как они ему заявили. Колдуну хватило одного взгляда, чтобы понять, что произошло. Он выкупил меня у людей. А потом и у смерти. Я был почти у Престола Богов, но Ианор Солнцеликий - не просто хороший маг. Он один из лучших среди ныне живущих. Он вернул меня к жизни. А когда заметил во мне способности к магии и предложил стать его учеником - дал в этой жизни смысл. Так я стал учеником мага. Твое любопытство удовлетворено?
   - Не совсем, - замялся Светомир. - Где же все-таки твои клыки и когти? Или их у тебя нет? Ты ведь, насколько я понял, вампир лишь наполовину? Твоя мать была человеком, да?
  - Ты правильно понял. Моя мать была коренной сиднаркой. Но клыки и когти у меня есть. Возможно, при случае ты в этом убедишься. Если надумаю их выпустить, позову тебя, дабы ты на них вдоволь налюбовался.
  - Обещаешь? - недоверчиво уточнил рыцарь.
  - Слово мага! - ответил полувампир.
  
  
***
  Случай узреть воочию вампирьи клыки и когти представился Светомиру на третий день пути. Случилось непредвиденное, но вполне предсказуемое.. Путники не успели сделать и полсотни шагов с лесной опушки, где останавливались на привал, как на них напали.
  Они упустили момент, в который это произошло: только что неспешно ехали по едва заметной среди густой травы лесной тропке прогулочным шагом, разговаривали о чем-то и вдруг - раз! - оказались в окружении злобно ощерившихся "рыцарей ножа и топора". Впрочем, надо отдать лесным братьям, как их называли в Долине, должное, к встрече беспечных путников они подготовились на совесть: вооружились какими-никакими, а все же мечами, потрудились соорудить особо зверские рожи для устрашения впечатлительных дам, буде таковые найдутся в путешествующей компании (впрочем, их старания пропали втуне: Маржана не особенно впечатлилась гримасами - она и не такие видала у односельчан после их дегустации новой дядюшкиной продукции).
  - Ну, чаво вылупились? - с ленцой проговорил один из разбойников с особо неприятно физиономией - видимо, он был за старшего. - Гоните ценности - и разойдемся с миром! А с жадными у нас разговор короткий! - и он с ухмылочкой провел грязным ногтем по кривому с зазубринами лезвию ножа.
  Дарилен окинул лихую компанию оценивающим взглядом. Вряд ли они могли представлять особую угрозу для мага и рыцаря, но на их стороне был явный численный перевес - их было слишком много. Дарилен поморщился: он не любил ввязываться в драку, неся за кого-то ответственность. А сейчас он был ответственен за безопасность Маржаны и Вотия.
  - Мы мирные путники, - ответил маг, поигрывая мечом, - уйдите с нашей дороги - и мы сохраним вам жизнь.
  Это и послужило сигналом к атаке.
  Лесные братья знали, куда бить: первые удары - камнями из пращи - пришлись по ногам лошадей. Всадники в одно мгновение превратились в пешеходов.
  Маг, не долго думая, чтобы не отвлекаться во время боя на защиту спутников, накинул на ученика и Маржану магический защитный купол - так быстро, что Вотий даже пискнуть не успел, что он вообще-то будущий маг и тоже хочет сражаться.
  И началось сражение! Маг порхал по поляне легко, словно в танце. Его меч искрил на солнце, будто светился изнутри. Неповоротливые разбойники за ним не успевали. Но разбойников было много. Они окружили Дарилена со всех сторон, постепенно сжимая кольцо.
  - Почему же он не сделает что-нибудь магическое? - Маржана только что не приплясывала на месте от нетерпения. - Р-р-раз! - и засветил молнией в глаз разбойнику!
  - Нельзя поддерживать одновременно заклятия защиты и нападения, - хмуро просветил сестру юный маг. Этот урок он успел усвоить. Маржана, уловив в голосе брата несвойственные ему раньше нотки, невольно усмехнулась - Вотий старался во всем подражать учителю, и сейчас неосознанно воспроизвел его интонации.
  - Да, кстати, - вспомнила вдруг девушка, - а где Светомир? Где эта рыцарская зараза?! Неужто сбежал?!
  Куда и когда ретировался рыцарь, никто не заметил. Вот только что был тут - и нет его. Маржана задохнулась от негодования:
  - Нет, ну надо же! Все уши прожужжал своими рассуждениями о рыцарской чести и благородстве, а как опасность почуял - так сразу в кусты! Ну попадись он мне только!
  Вотий поцокал языком, выражая свою солидарность с сестрой, но ничего не сказал. Он весь был там, за границами купола - сражался плечом к плечу с наставником, рубил врагов и сыпал лихими ударами направо и налево.
  - Дар! - взвизгнула вдруг Маржана. - Сзади!
  К магу, увлеченному схваткой, с тыла подбирались два разбойника с мечами наготове. Маг только начал поворачиваться, но Маржана уже поняла с отчаянием: он не успеет. Лесные братья уже занесли мечи для последнего, решающего удара.
  И тут случилась еще одна неожиданность - богат был на них этот день! С высоты, с безоблачного, пронзительно-голубого неба камнем вниз, прямо в гущу сражения, упала огромных размеров птица: "Сокол", - машинально отметила Маржана. Птичка повела себя на редкость воинственно - рвала острыми загнутыми когтями лица людей, клевала, норовя попасть в глаз. Разбойники совсем не по-мужски верещали от боли и размахивали руками, роняя оружие. Дарилена сокол, что удивительно, не трогал. Колдун получил наконец секундную передышку и, сориентировавшись, выпустил спрятанного глубоко внутри вампира. Это окончательно деморализовало заметно поредевшие ряды врага. Маржана не видела лица Дарилена, он стоял к ней спиной, но по вытаращенным глазам неприятелей можно было догадаться: обаяние колдуна было прямо-таки убийственно.
  - Во... Вомпэ-э-э-эр!!! - заорал один лесной брат, его крик подхватил не вовремя оглянувшийся другой, третий... Через пару минут на поляне никого не осталось. Лесные братья уволокли с собой даже тяжело раненых, что, впрочем, никак не сказалось на скорости их перемещения - улепетывали они так, что за ними и конница не угналась бы.
  Наконец маг обернулся, и Маржана невольно вздрогнула. Клыки, когти, красноватые отблески невидимого пламени в глазах - если у девушки или ее брата и были сомнения в правдивости исповеди колдуна, то в эту минуту они рассеялись, как рассветный туман под солнечными лучами. Впрочем, чудовищем маг не выглядел даже с такими "украшениями". Опасным - да, но не безобразным, как изображали вампиров на картинах долинские живописцы, в жизни их не видавшие.
  - Что, нравлюсь? - подмигнул Дарилен растерявшейся Маржане. - А где это наш славный рыцарь? Я обещал ему показаться во всей своей вампирьей красе...
  Задумчивость с Маржаны как рукой сняло:
  - Убег наш рыцарь! Трус несчастный! Как только началось сражение - удрал! Даже чужая птица нам на помощь пришла, а свой в доску рыцарь струсил!
  Внимание присутствующих переключилось на птицу. Она сидела рядом, на стволе поваленного дерева, и горделиво посматривала на окруживших ее людей. "Ну, каков я - правда хорош?" - казалось, говорил сокол всем своим видом.
  - Красавец! - восхищенно выдохнула Маржана, ласково, но с опаской проводя рукой по темно-коричневым с золотистым отливом перьям.
  Сокол покосился блестящим хитрым глазом-бусинкой на Маржану и еще более гордо приосанился.
  - Птичка, значит... - нехорошо прищурившись, задумчиво проговорил маг, вновь выпуская спрятавшиеся было когти. - Соколик... Что ж ты раньше молчал, сокол ясный?..
  Сокол настороженно покосился на мага. Тот нарочито медленно, вразвалочку, приближался к облюбованному птицей стволу. Вотий и Маржана с изумлением наблюдали за этими двумя, которые явно понимали друг друга без слов.
  Когда расстояние между магом и деревом сократилось до нескольких шагов, сокольи нервы не выдержали. Птица закрыла голову крыльями, будто прячась от невесть чем разъяренного мага, и... Через долю секунды на ее месте сидел никто иной как Светомир, собственной персоной!
  - Ну сокол, - недовольно пробурчал он, отряхиваясь. К рукаву рыцаря прилипли несколько мелких перышек оттенка червонного золота. Маржана почувствовала, как земля мягко уходит у нее из-под ног.
  - Мамочки... - еле выговорила она враз побелевшими губами, невольно отступая. - Оборотень... - даже узнав о вампирьих корнях Дарилена, она была куда меньше напугана.
  - А мне показалось, я тебе понравился, - ехидно протянул Светомир. - Ты так нежно гладила меня по спине... Обольстительница!
  Зря он это сказал. Едва Маржана уловила в словах гнусного развратника грязный намек, ее испуг как рукой сняло.
  - Ты опять за старое?! - возмутилась она. - В твоих жалких куриных мозгах есть хоть одна пристойная мысль?!
  - Сокольих, - хихикнул развеселившийся вдруг Дарилен. - У него не куриные мозги, а сокольи! Тоже, знаешь ли, размерами не блещут!
  Рыцарь сердито засопел.
  - Не благородно это - насмешничать над доблестным воином, - выдал он с пафосом. - И над его физиологическими особенностями - тоже!
  - Благородный ты наш! - всплеснула руками Маржана. - А к беззащитной девушке под покровом ночи приставать - благородно?! А грязные намеки делать?! Ну нет, теперь-то я на тебе отыграюсь!
  - А где наши лошади?! - спохватился вдруг Вотий. - Неужели эти лихие люди их с собой увели? Вот беда-то!
  Но маг даже не выглядел встревоженным:
  - Никуда они не денутся. Мой Смерч еще и не из таких переделок выпутывался!
  И словно в ответ на его слова из зарослей на краю поляны с шумом выломился магов жеребец - а за ним и остальные три лошади. В стремени Смерча запутался не принадлежащий магу сапог, благоухающий на всю поляну. Из торбы у седла выглядывала недовольная морда Кисса - шумные людишки разбудили его, бедного благородного кота, всю ночь не спавшего, сторожившего хозяйский сон!
  - Стойте, стойте! - рыцарь нахмурился. - Они же по ногам лошадей били! И как они теперь идут, скажите на милость?! Даже не прихрамывают!
  В ответ на это Дарилен только хитро улыбнулся, запрыгивая в седло (чужой сапог он брезгливо, взяв его двумя пальцами, зашвырнул подальше в кусты), но ничего не сказал.
  - Пора ехать, - проронил он. - Мы и так потеряли уйму времени на этих ёгриных бандитов.
  Но не успели путники, вновь обретшие лошадей, сделать и десятка шагов, как Дар остановился, настороженно прислушиваясь.
  - Слышите?
  Спутники отрицательно замотали головами.
  - Вотий, заклинание обострения слуха, ты вчера всеми богами клялся, что запомнил, - недовольно бросил маг. Вотий, красный как рак от смущения, спешно забубнил под нос слова заклинания.
  Дарилен меж тем спешился и, бесшумно ступая, углубился в лес. Остальные не решились последовать за ним, дабы не нарушить неосторожным движением воцарившуюся тишину. И в этой тишине вдруг стали отчетливо слышны странные звуки: то ли вздохи, то ли всхлипы. Казалось, кто-то подвывал - тоненько-тоненько.
  "Будто зверь какой плачет", - подумалось Маржане.
  Тем временем Дар подкрался к зарослям дикого шиповника, постоял немного, прислушиваясь, и, удовлетворенно кивнув собственным мыслям... нырнул прямо в переплетение колючих ветвей. Сразу вслед за тем раздались визг, писк и звонкий, хлесткий звук пощечины. Он будто послужил сигналом к действию. Застывшая мраморными изваяниями троица сорвалась с мест как единое целое и, не сговариваясь, окружила кусты - с тем расчетом, чтобы у незримого дариленового противника не было шанса ускользнуть.
  Они слабо представляли себе, с чем столкнулся колдун на этот раз. Вотию рисовалось чудовище, похожее ни картинки из книги "Нечисть природная и магически созданная" - причем на все картинки разом. Маржана с содроганием думала о лесном духе. Рыцарь прикидывал, мог ли какой-нибудь разбойник спрятаться в кустах вместо того, чтобы спасаться бегством.
  Но представший пред их ясные очи противник, посмевший поднять руку на мага, выглядел немного иначе. Перед ними стояла, худая, исцарапанная, шипящая, словно насмерть перепуганная кошка, сплошь покрытая, как панцирем, грязью и местами - кровью, девушка. Ее босые ноги были сбиты в кровь, нечесаные волосы свалялись в один огромный колтун, а платье, очевидно, знававшее лучшие времена, было изорвано в клочья и скорее обнажало ее тело, чем скрывало - непонятно было, как оно вообще держалось на своей обладательнице. На перепачканном грязью, травяным соком и боги знают чем еще лице настороженно посверкивали глаза. Стоящий напротив странной замарашки Дарилен потирал щеку, с недоумением разглядывая свою "находку".
  - Это еще кто? - озвучил общие мысли Вотий.
  Незнакомка гневно сверкнула глазами в его сторону, гордо выпрямилась и произнесла хрипловатым, сорванным голосом:
  - Я - Ромиайна де ла Набирэй, дочь графа Иджи де ла Набирэй!
  - Ну да, - скептически хмыкнул Светомир. - А я тогда - принц Малиорский!
  - Молчи, смерд, - надменно бросило ему странное создание - под грязью невозможно было определить даже ее принадлежность к какой-либо расе. - Я не давала тебе разрешения обратиться ко мне.
  - Че-е-его?! - возопил оскорбленный рыцарь. - Это я-то - смерд?! А ты в таком случае кто?!
  Девушка раздраженно передернула плечами:
  - Я уже сказала тебе, недостойный, я...
  - Ну хватит, это мы уже слышали, - оборвал ее Дар. - Как ты здесь оказалась, графская дочь?
  - Разве так подобает встречать высокопоставленную особу? - сердито сверкнула глазами назвавшаяся Ромиайной. - Прежде чем приступать к расспросам, вам следует позаботиться о моем отдыхе и трапезе!
  Дар хмыкнул: вот оно что! Девушка была голодна, как тысяча орков!
  - Что ж, если ее сиятельству нужен отдых, - произнес он, внимательно наблюдая за реакцией замарашки, - мы можем предложить лишь свою компанию, дабы препроводить вас в Предгорье, милла де ла Набирэй. Мы держим путь туда, и если вы не откажетесь ехать с нами...
  - Не откажусь, - несколько поспешно кивнула графиня, не теряя, впрочем, своего царственного вида.
  Так Смерч Дара в придачу ко всем сегодняшним впечатлениям получил еще одного седока - все остальные, включая охочего до женского общества Светомира, кто прямо, кто обиняками отказались ехать в одном седле с чумазой зазнайкой.
  На подъезде к Предгорью, последнему человеческому поселению перед Гномьими горами, Дар вынул из сумки плащ и протянул назад, графине:
  - Пожалуй, вам будет лучше прикрыться. Нам ни к чему проблемы со стражей.
  И - странное дело - Ромиайна покорно взяла плащ, не выказывая свой норов. Светомир втайне даже позавидовал способности колдуна располагать к себе существ женского пола - даже эту "лесную нимфу"!
  Проблем со стражей, вопреки опасениям колдуна (или, вернее, благодаря его предусмотрительности), не возникло.
  - Кто это у вас под плащом? - вяло поинтересовался один из стражей.
  - Сестра моя хворая, к лекарю везу, - с самым невинным видом ответствовал Дарилен. В подтверждение его слов из-под плаща раздался натужный кашель.
  -Чума, что ли? - подозрительно осведомился второй стражник.
  - Язва. Да вы не бойтесь, не заразная она. Колдун ее сельский проклял.
  - А-а-а, - глубокомысленно протянул страж, не давая себе труда подумать, с чего бы это страдающей язвами кашлять. Получив плату за проезд, он потерял всякий интерес ко въезжающим - мало ли проклятых по свету скитается?
  Примерно тот же разговор произошел и с владельцем постоялого двора, где путники решили заночевать и заодно - решить, что делать с неожиданной спутницей.
  В стенах корчмы Маржана взяла на себя заботу о графине - природная сострадательность одержала верх над прочими чувствами. Не слушая ничьих возражений, Маржана первый делом загнала "высокопоставленную особу" в ванную, строго-настрого запретив туда входить всем, а особенно - Светомиру, и принялась отскабливать грязь с новой знакомой.
  Ждать девушек парням пришлось довольно долго. Из-за дверей ванной то и дело доносились сдавленные причитания и гневные вскрики - те и другие принадлежали графине-замарашке. Сердобольная Маржана пыталась успокаивать своенравную "нимфу", но, увидев бесплодность своих попыток, плюнула на милосердие и взялась за дело молча.
  И вот, наконец, свершилось - двери ванной распахнулись, явив миру результат Маржаниных усилий и графининых страданий.
  Отмытая от грязи и засохшей крови и приодетая (Маржана пожертвовала девушке свой любимый сарафан с васильками - благо размер одежды у девушек был примерно одинаков) гордячка оказалась привлекательной девушкой лет двадцати. Правда ее несколько портили многочисленные ссадины, синяки и царапины, пестревшие на ее лице и теле всеми цветами спектра. Некоторые внушающие опасение ссадины Маржана смазала настойкой "от всяческой заразы", как значилось на обрывке примотанной к пузырьку тряпицы. Настойка была хороша, но на коже оставляла изумительной насыщенности зеленые пятна, отчего сходство Ромиайны с палитрой живописца лишь усилилось.
  Пожалуй, самым примечательным во внешности Ромиайны были глаза: зеленые, почти изумрудные, они горели на ее смуглом лице, словно два драгоценных камня. В остальном же внешность ее была самой обыкновенной: русые волосы, достающие до лопаток, рост чуть выше среднего, обычная фигура - правда порядком исхудавшая от долгого недоедания. То, что девушка долго не ела, было видно и по ее поведению за столом - манеры манерами, но хватать куски обеими руками и усиленно жевать набитым ртом странная графиня нимало не стеснялась. Светомир осуждающе качал головой, но не вмешивался. "Смерд" произвел на него слишком сильное впечатление, чтобы он рискнул повторить опыт общения с сей высокородной дамой.
  Когда Айна, как сократил ее неудобопроизносимое имя Светомир, наконец утолила голод и откинулась на спинку стула, Дарилен решился повторить свой вопрос:
  - Может быть, теперь ваше сиятельство ответит, как вы оказались одна в лесу, да еще в таком неподобающем знатной особе виде?
  -Ты же колдун. Догадайся! - невежливо фыркнула графская дочь. - Или твоя стекляшка может видеть только настоящее?
  На столе перед ними лежала большая хрустальная сфера - Око богов, как называли ее маги. Перед трапезой Дарилен объявил, что если ее сиятельство графиня де ла Набирэй желает увидеть своих родных, то Око богов им в этом поможет. Увидеть родню графиня желала, но не раньше, чем она, Ромиайна, отобедает. На самом деле Дар немного лукавил: он хотел выяснить, та ли их нежданная спутница, за кого себя выдает. С помощью Ока сделать это было проще простого: для того, чтобы оно показало чью-либо семью, по крайней мере одному из участников процедуры надобно в этой семье вырасти и получить воспитание. Если Айна самозванка, хрустальный шар покажет ее истинную семью и обман раскроется.
  - Ладно, - Дар на мгновение нахмурился чему-то, но его лицо тут же прояснилось. - Мы можем увидеть и то, что с тобой случилось. Но для этого нужно твое согласие.
  - Считай, что оно у тебя уже есть, - пожала плечами Айна. Она не очень-то верила в россказни о хрустальных шарах, поэтому согласилась даже с некоторым злорадством - ей хотелось посмотреть, как колдун будет оправдываться перед своими спутниками, когда у него ничего не получится.
  - Дай мне руку, - голос колдуна звучал мягко и завораживающе. Он сжал ладонь Айны в своих руках. - Закрой глаза, - девушка подчинилась, будто находясь под гипнозом. - А теперь вспомни, что с тобой произошло в тот день. Сосредоточься на причине произошедшего. Ты видишь эти события?
  - Да, - изменившимся голосом отвечала девушка.
  И в тот же миг Око богов будто подернулось дымкой, которая рассеялась через несколько секунд, оставив внутри хрустальной сферы картинку - маленькую, но неожиданно четкую. На ней можно было без труда разглядеть лица людей, а при желании, если как следует вглядеться, - даже стежки нитей на их одежде.
  Светомир, Маржана и Вотий прильнули к шару. Лишь Дару не было нужды вглядываться в него - он видел то же, что и Айна, внутренним взором, более того - чувствовал то же, что и она в тот день, испытывал те же эмоции. На какой-то миг он стал ею, полностью растворившись в ее воспоминаниях.
  
  Айна
  ...Экипаж, в котором дочь графа Иджи де ла Набирэй совершала поездку по Лазоревой Долине, застрял на узкой горной дороге. Я была в ярости - теперь придется просидеть в этой всеми богами забытой дыре еще демоны знают сколько времени! Зачем я вообще согласилась на эту поездку?! Посмотреть на любимую тетушку можно было и в столице, эта карга все равно ни одного мало-мальски значимого светского мероприятия не пропускает, даром что живет у черта на куличках...
  - Госпожа желает прогуляться? - раздался вкрадчивый голос у самого уха, едва я вышла из экипажа. - Здесь может быть опасно. Вам не следует уходить далеко...
  Да как он смеет, этот низкородный выскочка, приказывать Ромиайне де ла Набирэй?! Он всего лишь начальник моей охраны!
  Вспышку почти детской обиды удалось спрятать за холодной фразой, на уровне рефлексов сорвавшейся с губ:
  - Мне это известно, шаммир [2] Иоларий.
  - Я не сомневаюсь в вашем благоразумии, госпожа, - согнулся в подобострастном поклоне охранник, отступая назад.
  Жалкий трус! Только и делает, что пресмыкается передо мною и моим отцом! Разве это - занятие, достойное настоящего воина? Разве его место не в сражениях?
  Впрочем, эти мысли привычно пронеслись в сознании и сгинули без следа. Я была занята другим. Я отчаянно рвалась домой, в стены родной Джайлирии - милой сердцу столицы... А вынуждена была торчать на заваленной камнями горной дороге, ждать, пока охранники разберут завалы! Да еще в довершение ко всему это чувство смутной тревоги, неотступное ощущение чужого пристального взгляда, сверлящего спину... Есть от чего выйти из себя!
  Ожидание продлилось весь день. Ночью охрана, верно, решившая, что госпожа изволит почивать, надралась до поросячьего визга - и эти люди говорили мне о возможной опасности?! - и захрапела вповалку. Лежать в карете и слушать храп неотесанных мужланов было особенно невыносимо. Я и не собиралась этим заниматься. Когда раздражение достигло своего пика, я встала, потихоньку выскользнула из экипажа и бесшумно (туфли остались в карете), стараясь ни на кого не наступить, пошла по дороге - назад, в сторону оставленной мною Долины.
  Я вовсе не собиралась спускаться с гор. И уж тем более у меня и в мыслях не было убегать и доказывать всем, какая я взрослая и самостоятельная. Я хотела просто прогуляться перед сном и полюбоваться на звезды - дома, в Джайлирии, когда мне не спалось, я любила выйти на балкон и могла сидеть там часами, разглядывая бархатное ночное небо, испещренное звездами, словно свиток - рунами. Но, на беду, не одна я предпочитала ночные прогулки. Не пренебрегала ими и местная живность. Когда на пыльной горной дороге я заметила гибкое изящное тело, с тихим шелестом приближающееся к моим босым ногам, было уже поздно кричать и звать на помощь. Пока проснется охрана, пока эти олухи прибегут... Да они увидят только мой хладный труп! "И будут весьма рады", - мелькнула где-то на задворках сознания непрошеная мысль.
  Можно ли убегать от змей, я не знала. Как не знала, ядовита ли та, что ползла ко мне, с завораживающей грацией обходя острые камни. Я запаниковала, чувствуя, как ноги становятся ватными от страха, и совершила самую непростительную глупость, на какую только была способна - прыгнула вниз.
  Однажды, двадцать лет назад, когда на новорожденную графиню Ромиайну пришли посмотреть многочисленные гости, самой популярной фразой вечера было пожелание: "Да хранят ее боги!" - в далеком детстве мама часто рассказывала мне об этом. Видимо, боги прислушались к словам людей и не оставили свою подопечную даже двадцать лет спустя - иначе как еще объяснить невероятное везение и тот факт, что я, хотя и могла с легкостью расшибиться насмерть при падении с пусть невысокой, но все-таки горы, осталась не только жива, но и относительно невредима - руки и ноги, во всяком случае, по первым ощущениям, были всё еще при мне. Отсутствующие конечности ТАК болеть не могут. Переломов, на первый взгляд, тоже не наблюдалось. Это меня немного успокоило.
  После такого нервного потрясения мне полагалось бы втихомолку пробраться в лагерь, залезть в карету и не высовывать оттуда носа до самой столицы. Но я не была бы самой собой, если бы, выпутавшись из одной неприятности, не влезла тотчас в другую.
  Я заблудилась. Нет-нет, я совершенно искренне собиралась претворить в жизнь намерение вернуться в лагерь - но ведь туда нужно было еще добраться. Мне смутно припоминалось, что въезд на горную дорогу находился где-то в стороне - лазать по горам я никогда не умела, следовательно, нужно было забраться по проторенной тропе. Но разве графских дочерей учат ориентироваться в пространстве, да еще в незнакомой местности? Увы - умения танцевать и приседать в реверансе ничем мне не помогли. Я заблудилась буквально в трех соснах, а когда попыталась вернуться обратно и выйти к тому месту, с которого начались мои блуждания, запуталась окончательно и потеряла направление.
  Я не теряла надежды весь следующий день, зная, что охрана в трезвом состоянии готова спасти меня даже ценой собственной жизни. Я то ждала людей, сидя по нескольку часов на одном месте, то бродила вокруг горы (точнее - наверное, вокруг горы. Гномьи горы окружает лес, и, углубившись в него на десяток-другой шагов, я уже не была уверена, что нахожусь по-прежнему недалеко от злосчастной возвышенности). Но все было тщетно. На следующий день я попыталась выйти к человеческому поселению - не удалось и это. Боги окончательно отвернулись от своей любимицы, решив: хватит с нее и того, что осталась жива.
  В долинском лесу я бродила почти неделю, не встретив за это время ни одного разумного существа (что странно, учитывая малые размеры Долины, ее густую населенность и высокую активность криминальных элементов).
  На восьмой день скитаний я потеряла всякую надежду. Опустившись на землю у первого попавшегося куста, я разревелась, как девчонка. Слезы сами брызнули из глаз, а остановить их сил уже не хватило... И тут - о чудо! - из этого самого куста прямо на меня вывалился человек! От облегчения и радости я готова была броситься ему на шею - от этого меня удержали только но воспитание и с детства вдалбливаемые в голову рамки приличия. Злосчастные рефлексы сработали быстрее...
  
  Продолжение истории было известно присутствующим.
  Но изображение в хрустальном Оке богов померкло лишь на секунду. Лесная опушка внутри сферы сменилась роскошным замком - и зрители поняли, что настал черед увидеть безутешную в своем горе семью скиталицы.
  - Ничтожества! Тряпки! Жалкие отродья! - немолодой, но по-прежнему высокий и статный мужчина с красивым аристократичным лицом раздраженно мерил шагами комнату, похожую на рабочий кабинет, но обставленную столь роскошно, что она могла соперничать по меньшей мере с парадной залой для приемов особо важных гостей.
  - Что с вами, милорд? - невозмутимо осведомился человек, сидящий у огромного окна, задернутого тяжелой шторой с золотым шитьем. - Разве ваш план не удался?
  -Ты издеваешься, Джарриш?! - взревел мужчина раненым зверем. - Какой план?! Я планировал, что мои люди тихо-мирно столкнут эту девчонку в ее карете вниз с горной дороги - а что сделали они?! Они ее упустили! Не смогли найти одну ненормальную девку в жалком лесу!
  - Но ведь королеве уже доложили о постигшем вас несчастии? Разве нет?
  - Разумеется, я не мог рисковать. Но для этого моим подданным пришлось ловить какую-то местную жительницу, похожую на Ромиайну комплекцией и цветом волос... им еще повезло, что о полном сходстве заботиться не пришлось - сам понимаешь, камни у подножия редко оставляют лица своих жертв узнаваемыми... - мужчина неприятно хохотнул и продолжил: - одевать ее в богатое платье, сажать в карету, сбрасывать вниз... Да еще и добивать - живучей оказалась, зараза!.. Я не мог поступить иначе - что ожидало бы мой род? Я принял незаконнорожденную дочь моей жены из милости, я даровал ей свою фамилию! Откуда мне было знать, что дуре-королеве взбредет в голову издать указ о равном праве на наследование сыновей и дочерей?! Я всегда говорил, что баба на троне - беда для королевства...
  - Тебе повезло, что твоя супруга не дожила до этого дня, - задумчиво заметил собеседник графа, внезапно переходя на "ты". - Она могла передать дочери свое наследство - и тогда не помогли бы никакие ухищрения...
  - Мне не повезло только со слугами, - скривился граф. - Что будет, если эта сумасшедшая сумеет вернуться? Мои сыновья младше этой мерзавки! Мое положение, фамильный замок, земли - всё перейдет ей по праву старшинства! Моим кровным детям достанутся жалкие крохи!
  - Сумеет вернуться - из леса, кишащего волками? Графская дочь, которая до этого деревья видела только в собственном саду и городском парке? Брось, Иджи! Не будь идиотом! Наверняка ее уже нет в живых! На крайний случай есть лесные братья! Думаешь, она сумеет от них отбиться? - усмехнулся человек, которого граф назвал Джарришем. - Впрочем, даже если случится чудо... Кто поверит грязной оборванке (а какой еще она будет после нескольких дней блужданий по лесу?), будь она даже в богатом платье? Тем более если объявить о несчастье, постигшем семью графа де ла Набирэй, по всему королевству... Самозванцев в Сиднаре не жалуют и наказывают строго.
  - А что если она обратится к Халиссе? - сварливо поинтересовался граф. - При дворе королевы сильные маги, они быстро разберутся, что к чему...
  - О нет, эта девчонка не настолько умна, - усмехнулся собеседник графа. - Она не доберется до столицы. Не забывай, она сейчас (если, конечно, допустить совершенно фантастическую мысль, что Ромиайна еще жива) в Долине. А если и доберется каким-то невероятным образом - кто пустит ее во дворец? У нее не хватит мозгов заявить о своей принадлежности к нашей семье по установленному ритуалу, братец. А мы тем временем будем усердно оплакивать свое горе...
  Губы графа искривила неприятная усмешка.
  - Что ж, ты прав. Пожалуй, нам придется поторопиться. Не меньше чем через три дня все королевство должно знать о трагической гибели дочери графа де ла Набирэй! Придется моим глашатаям попотеть. Я не хочу новых неприятных неожиданностей.
  Едва граф закончил говорить, как изображение в глубине хрустальной сферы замигало, порылось рябью и померкло. На деревянном столе в скромно обставленной комнате вновь лежал обычный кусок горного хрусталя правильной округлой формы.
  
  
***
  В одной из комнат предгорского постоялого двора "Уютный угол", снятой несколько часов назад пятью путниками в запыленной дорожной одежде, царило смятение. Внебрачная дочь графини Фелии де ла Набирэй Ромиайна вот уже час билась в истерике, и никто не мог подобрать слов утешения. Четверо ее невольных спутников столпились вокруг, наперебой пытаясь успокоить девушку и чувствуя себя на редкость неловко: будто они подглядели чужую семейную тайну. Да так оно, в сущности, и было.
  Быть незаконнорожденным ребенком в обычной сиднарской семье нелегко. Но родиться вне брака у влиятельных родителей - позор, который надлежит всячески скрывать. Что многие богатые, но легкомысленные матери и делают, выходя замуж за мужчин менее состоятельных - редкий дворянин, будь он хоть трижды голубых кровей, откажется в придачу к жене и ребенку (пусть даже чужому) получить состояние и положение в обществе. Айна, прежде гордившаяся своей родословной, была опозорена в собственных глазах. Но во стократ страшнее позора было осознание того, что человек, которого она всю свою недолгую жизнь считала отцом, желал ей смерти - и из-за чего! Из-за ее старшинства! Весь маленький уютный мир Айны перевернулся в одночасье, и невозможно было поверить, что это происходит с ней на самом деле. В довершение ко всему где-то на границе ее сознания пойманной птицей билась мысль о том, что ради ее смерти в глазах общества была убита другая, незнакомая, ни в чем не повинная девушка - и это она, Ромиайна, виновна в ее гибели!
  На хрупкие плечи Айны свалилось столько несчастий сразу. И она рыдала в исступлении, выплескивая боль, обиду и отчаяние в крике. Дарилен зачаровал стены комнаты, снаружи не было слышно ни звука. Но сидеть рядом, слышать плач и не иметь возможности помочь...
  В эту минуту Айна не была ни графской дочерью, ни той высокомерной несносной особой, которую они встретили на опушке леса. Она была просто зареванной несчастной девчонкой, которой нужны были утешение и чье-нибудь доброе слово.
  - Дар, - Маржана жалобно взглянула на мага, - сделай хоть что-нибудь...
  - Нет, - покачал головой колдун. - Сейчас это будет лишь ей во вред. Она должна выплакаться. Невыплаканное горе съест ее изнутри. Пусть лучше она выплеснет его со слезами сейчас, чем высохнет под его грузом потом.
  Маржана замолчала было, но не вытерпела и десяти минут.
  - Дар, мы ведь возьмем ее с собой, в Загорье? Как мы можем бросить ее одну? Что с ней будет?
  - Мара, ты в своем уме? - раздраженно поинтересовался колдун. Маржана была так подавлена, что пропустила столь нелюбимое ею сокращение мимо ушей. - Я не могу таскать за собой всех, кто попадает в беду! Знаешь, сколько их вокруг?! Мы едем к Заринне на выручку, мы не знаем, куда нас приведет этот путь и во что мы, собственно, ввязались. Ты хочешь, чтобы я взвалил на плечи еще и ответственность за жизнь этой девчонки? Нет. Этого не будет. Мы оставим ее в Предгорье. Дадим денег на первое время - пусть снимет себе жилье и начнет наконец самостоятельную жизнь, как ей того хотелось.
  - Она пропадет здесь одна! Она же не приспособлена к жизни!
  - Ничего, справится. В крайнем случае, наймет помощника. Властвовать она умеет.
  "Хозяин, не будь упрямцем, - раздался в голове вкрадчивый шепоток Кисса. - Ей на самом деле нужна ваша помощь. А вам - ее".
  "Помощь этой высокомерной гордячки?! Да чем она нам поможет?!"
  "Откуда мне знать? - лукавая усмешка. - Я это чувствую. А выяснять причины - твоя специализация. Но послушай меня: возьми с собой эту девушку. Гордячка она или нет - потом разберешься. Да ты и сам понимаешь: она ведет себя как коронованная особа только потому, что так ее научили - по-другому она не умеет. Пока не умеет, - и, уж совсем небывалое, просительные нотки в "голосе" кота: - Возьми ее с собой. Пожа-а-алуйста..."
  
  
***
  Ромиайна достаточно быстро почти пришла в себя - вернее, взяла себя в руки. Воспитание не позволило ей день напролет рыдать при посторонних. И уже поздним вечером потребовала (именно потребовала - прежним своим властным тоном любимой графской дочери), чтобы путники взяли ее с собой и помогли перебраться в Загорье, раз уж волею судеб они направляются туда же, куда нужно ей.
  - Ладно, - Дарилен решил испытать последнее средство, чтобы раз и навсегда отговорить Айну от этой сумасшедшей затеи и обезопасить себя от дальнейших уговоров. - Я согласен взять тебя с собой. Если только благородную госпожу не смутит то обстоятельство, что среди ее спутников будет вампир...
  Верхняя губа мага чуть приподнялась, обнажая удлинившиеся клыки. Ногти на руках стремительно вытянулись и заострились. Глаза полыхнули недобрым огнем.
  - Ух ты! - восторженно взвизгнула благородная госпожа. - А они настоящие?! - и графиня бесцеремонно схватила мага за руку, с неподдельным интересом рассматривая когти. - А зубки можно потрогать?
  - Нельзя. Укушу, - мрачно пообещал колдун с самым серьезным видом.
  Девушка вздохнула с явным сожалением.
  - Ты и правда вампир? Вот здорово! - от утонченных манер графской дочери не осталось и следа - и куда что девалось? Сейчас она была похожа на обычную селянку, не обремененную воспитанием. - Я еще ни разу в жизни не видела живого вампира!
  "Можно подумать, мертвых вампиров она каждый день разглядывает", - хмуро подумал Дарилен - и оглянулся на Маржану. Голубые глаза смотрели на него умоляюще. И все же...
  - Нет, - сухо ответил маг всем сразу. - Она остается здесь. Это решено.
  
  
***
  Ранним утром следующего дня из городских ворот Предгорья по направлению к Гномьим горам выехали пятеро всадников на четырех лошадях и кот, довольно мурлычущий в своей полусумке-полукорзине.
  
  [1] Служители Сил Стихий - маги.
  [2] Шаммир - обращение знатных господ Сиднара к низшим по происхождению.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"