Аннотация: Когда кажется, что выхода нет, что ты остался один против целого мира, главное - не сдаваться. В любом танце кто-то ведет за собой.
Часть третья.
* 1 *
Серый туман... Ты идешь, с трудом переставляя ноги в вязком мареве... И каждый следующий шаг дается тяжелее предыдущего... Влажный воздух со свистом выходит из легких, оседая на губах мелкими каплями... Тишина.
Еле заметная тропинка вьется под ногами, и это единственный твой ориентир сквозь молочно-белое ничто...
Тебе кажется, что дороге не будет конца, и в то мгновение, когда эта мысль приходит в голову, ты видишь впереди свет.
Туман расступается, но не уходит совсем, плескаясь где-то там, у края взгляда... Свет становится ярче, превращаясь в отливающий золотом камень... Ты касаешься рукой его неровной поверхности, и в то же мгновение тебя отбрасывает назад.
Горячий воздух ударяет в лицо, уши закладывает от резкого раскатистого воя, а весь мир сужается до двух огромных синих глаз, взгляд которых, кажется, пронзает насквозь...
Крупные разлапистые снежинки медленно кружили в воздухе, нехотя оседали на ветки деревьев и одежду, ковром устилали землю и таяли на подставленной ладони. Тишина пеленой окутывала все вокруг, и даже ставший привычным Туман на улицах не мог разрушить горькое очарование холодного вечера. Скорее, ночи.
Снежинка на ладони превратилась в лужицу воды, и я спрятала озябшую руку в рукав шубы. Изо рта вырвался клуб пара. Лэрш медленно погружался в сон, спокойный и глубокий, чтобы проснуться еще до восхода солнца. Наверное, не могла уснуть лишь я. Не помогал даже отвар. Не спала и Раэн, что уже неделю не отходила от Райка, не пуская меня дальше порога и ограничиваясь коротким: 'Выживет. Пусть только попробует не выжить'. Настроение это не улучшало.
Я поежилась и, глубоко вдохнув свежий воздух, спустилась с крыльца. Ноги мгновенно провалились в снег, разрушив тишину скрипом. Сама не зная зачем, я пошла сквозь поселение. Наверное, надеялась, что в движении мне будет легче собраться с мыслями и прийти к какому-либо решению.
Со дня покушения на Райка прошло семь дней, а мне казалось, что прошла вечность, так много успело случиться. Так много и так мало.
По приказу Кх'эльронга были допрошены все рийды Клана Ночных волков, что в тот день были в Лэрше. Все до единого, даже маленькие дети, лишь недавно научившиеся говорить. Такого размаха я не ожидала: от лиц уже рябило в глазах и кружилась голова. К сожалению, ответ Мэйар'ранга (и Арима) был однозначен: среди рийдов не было ни убийцы, ни его возможного сообщника.
Это угнетало, навевая лишь одни мысли.
Храм.
Маги.
Груз отчаяния давил на плечи, руки норовили безвольно опуститься, и лишь упрямство не позволяло сдаться. Я цеплялась за любые проблески надежды, за любые ошибки противника.
То, что Райк был жив - его первая ошибка.
Я не понимала, как мог храмовник, сумевший незаметно открыть Переход в дом фонгира Ночных волков, оставить свою жертву живой. Пусть тяжело, смертельно раненой, но живой. Испугался моего появления? Смешно. Такой сильный жрец легко отправил бы меня к предкам, я бы и пискнуть не успела. И он должен был сделать это: Храм охотился за нами обоими, а не только за Райком!
Было даже как-то обидно: я уже успела поверить в свою исключительность - брату ведь подобные сны не снились! - а храмовники посчитали Райка большей угрозой. Неужели предсказание девушки-эльфийки из последнего сна сбылось, и моя мать возродила род люкоров? И Райк - люкор?..
Я невольно нервно захихикала, спугнув сидевшую на ветке синицу. Птица упорхнула, одарив меня явно сочувственным взглядом. Она права: хихикают среди ночи только полоумные.
Или запутавшиеся в чужих интригах девчонки.
В очередной раз за прошедшие дни вспомнился принц Кейкор дин кер Остарм. Желание открыть Переход в Оратан в его кабинет становилось навязчивым. Тем более что знала - смогу. Как никогда мне был нужен его совет, его помощь. Останавливала лишь близость Храма в столице. Сколь много смог добиться Храм и сколького - принц? На чьей стороне был король? Слишком много вопросов.
С горьким вздохом я пнула сугроб, и снег столбом взлетел вверх, опустившись на ветки старого клена. Я удивленно замерла и окинула взглядом дерево.
Клен стоял в закутке между тремя домами. Его словно специально оставили, и я понимала, почему. Толстый у основания, на высоте моего пояса клен расходился тремя ветками, которые, в свою очередь, ветвились еще на две-три чуть выше моей головы. Шикарное место для любознательной детворы! Даже мне при взгляде на дерево захотелось взобраться на одну из веток, словно я была белкой.
Воровато оглянувшись и убедившись в своем полном одиночестве, я подоткнула подол платья и схватилась руками за одну из веток. Подтянулась, перебросила ногу - и вот уже сижу в удобной развилке. Подставив лицо падавшему снегу, на время выбросила из головы все мысли, наслаждаясь тишиной.
Скоро должен был вернуться Фрай... Я позвала его, как только стало понятно, что за покушением на Райка стоял храмовник. Искать жреца в лесу было бессмысленно.
Второй ошибкой Храма было то, что он действовал в Лэрше, а не за его пределами. Я мало что знала о магии, но одно знала точно: чтобы открыть Переход, надо 'видеть' место выхода. Для этого храмовник должен был хоть раз видеть дом фонгира потому, что уже было точно известно: по улицам города он не проходил. Выходит, открыл Переход прямо в дом. К счастью, Кх'эльронг назвал только три имени не-рийдов, что были в его доме, и два из них были - Аркон Вэйарк и Рарэг Шон. Подозревать их было глупо. Третий же, по словам фонгира, не был магом. Но вполне мог скрыть это, о чем я прямо и сказала.
К сожалению, Орлис Сильярд был в Лэрше пять лет назад. Его подобрали в лесу, замерзшим почти насмерть. Разведчики посчитали его шпионом, но ошиблись. Он смог доказать, что был простым торговцем, что водил караваны из Варамарка в Зоррайтский султанат и обратно. Вампиры уничтожили весь его караван, а сам он уже много дней брел наугад, смирившись со смертью.
Сильярда отпустили и, конечно, не имели ни малейшего представления о нынешнем его местонахождении. На мои сомнения в правдивости рассказанной Сильярдом истории мне было сказано, что рийдские маги умеют допрашивать. Почему-то я вмиг поверила.
Тем не менее, это играло нам на руку: Орлис Сильярд был только в доме, где его держали взаперти, и в доме фонгира, где отвечал на вопросы Кх'эльронга. Разгуливать по Лэршу ему не позволили. Ему даже дорогу к Лэршу не позволили запомнить, доставив без сознания и в поселение, и к наезженному тракту.
Райка перенесли в дом одного из рийдов, поставили охрану. Судя по скрытности, Храм пока действовал осторожно, не поднимая лишнего шума. Все же Мэйар'ранг создал в доме фонгира несколько ловушек от незваных гостей. На всякий случай.
Только бы Райк выжил...
Непрошеная слеза сама скатилась по щеке, когда за спиной раздался скрип шагов. Я не стала оборачиваться: тот, кто приближался ко мне, не скрывался, а двигаться мне не хотелось.
- Не боишься замерзнуть? - иронично спросил Ральд, подойдя вплотную.
Сердце сделало кувырок, кровь прилила к щекам. С тихим выдохом я чуть откинулась назад, опершись на его грудь. Я не знала, что будет дальше, кто я для него и было ли у нас будущее. Просто он всегда оказывался рядом, когда мне было это нужно. Кто он?.. Друг? Бесспорно. Кто-то больший?.. Как знать. Я разучилась загадывать вперед.
- Я думала о Райке...
- Он выживет, - уверенно произнес Арим, скрестив руки на моей груди: - Все будет хорошо. Я сделаю все, что смогу, чтобы защитить вас обоих, а я могу, похоже, немало...
Я невольно вскинулась, хоть и не хотелось выныривать из теплых объятий.
- Ты что-то вспомнил?!
Арим задумчиво кивнул.
- Пока вспомнил лишь множество обрывочных картинок, никак между собой не связанных... Глупо о них рассказывать. Но некоторые знания удивили меня.
Придержавшись за ветку, я перекинула ноги и села к Ральду лицом.
- Какие знания? - спросила я с живейшим интересом.
Если он хотел отвлечь меня от грустных мыслей, ему это вполне удалось.
- Некоторое время я, например, жил в Иллир'ене, - ответил парень, опершись на дерево: - Довольно долгое время жил. Помню лица нескольких своих друзей-эльфов, один из которых Владорэль из Дома Зеленого Листа, старший сын Виридэля, правителя эльфов. Много близких знакомых среди знати Варамарка... Близких и чем-то мне обязанных, а это имеет большее значение, чем простое знакомство. Я знаю теорию и практику магии Нитей, но не помню, где учил ее. Знаю историю, политику, военное дело и даже купеческое ремесло, но не понимаю, когда смог узнать все это. Помню странные города и разрушенные замки. Помню, как путешествовал по горам и по бескрайним степям... Как пил кофе с султаном Каималем орт-Рашэд-Сэрхом... Интересная у меня жизнь оказалась... Жаль только пока еще не все вспомнил.
Улыбка сама расползлась на моем лице, слишком уж иронично прозвучали последние слова Арима. Парень улыбнулся в ответ, протянул руку и мягко коснулся моей щеки. Я замерла, не в силах оторвать взгляд от его глаз и, понимая, что тону в них.
И, словно удар в спину, накатило неожиданное...
...Ветер и дождь бьют в лицо, но ты не замечаешь их. Ты лишь яростно подгоняешь лошадь, и животное стремится обогнать бурю. Ты вонзаешь шпоры в бока животного, не замечая этого. Бешенство, отчаяние и боль клокочут в горле, требуя выхода, но ты сжимаешь зубы и лишь подхлестываешь лошадь. За спиной возмущенно шипят угли дома. Ты не можешь слышать этого, но слышишь. Всего день промедления, и ты потерял ту, чья жизнь и смерть решали столь многое. Ты проклинаешь эту войну, ты проклинаешь этот мир...
...Ты стоишь на балконе, положив руки на каменные перила и гладя на залив. Ты ждешь. Весенний ветерок робко колышет волосы, ласкает лицо. Ты прикрываешь глаза. Ты ждешь.
- Девушку нашли. Поселение Рага близ Таргона.
Ты медленно выдыхаешь и шепчешь молитву тому, в кого не веришь...
...Пустой дом и распахнутые окна. Вспаханный огород и гуляющие по нему вороны. Ты стоишь у ограды, лишь вполуха слушая рассказ дородной женщины, что выглядывает из-за забора соседнего двора. Мол, уехали. Мол, не сказали, куда. Мол, ночью уехали, спешно.
Ты чувствуешь, как прутья ограды начинают сжиматься в руках, и разжимаешь ладони. Благодаришь женщину, идешь к дому. Забытая хозяевами курица, квохча, перебегает тебе дорогу. Ты останавливаешься перед дверью и осторожно открываешь ее. Дом пуст.
Ты снова опоздал...
...И снова поиски... Деньги, время, деньги, расстояния и вопросы... И снова деньги, и снова вопросы... И снова лишь день промедления... Отчаяние постепенно надежно селится в твоей душе. Ты понимаешь, что ловишь ветер, но не можешь отступить. Слишком дорогая цена уже заплачена, слишком велики ставки...
...Ты подносишь к губам бокал и делаешь маленький глоток дорогого вина. Ты знаешь, что оно великолепно, но сейчас не чувствуешь вкуса. Ты смотришь на кружащуюся в танце девушку и не можешь оторвать взгляд. Ты не можешь поверить.
Танец заканчивается. Девушка улыбается и направляется в твою сторону. Ты на мгновение отводишь взгляд и легким движением наполняешь вином еще один бокал.
- Могу я предложить Вам бокал вина, герцогиня д'Эррив? - спрашиваешь ты, чуть прикрыв глаза, чтобы скрыть их хищный блеск.
Ты, наконец, нашел ее. Охотничий азарт пьянит лучше любого крепкого вина, голова кружиться от упоения неожиданной удачей. На этот раз ты успел...
- Ш-ш-ш, - тихий голос выдернул меня из сна: - Все хорошо...
Меня мягко гладили по голове, а сама я удобно лежала то ли на кровати, то ли на чьих-то коленях. Возможно, и на том, и на другом. Впрочем, голос я узнала: Арим.
- Все позади, - чуть громче произнес Ральд, почувствовав, что я пришла в себя.
Открыв глаза, я увидела, что лежу на собственной кровати... и на коленях Арима, что склонился надо мной. На лице его была тревога.
Вздохнув, спросила:
- Я кричала?
- Нет, - Ральд отпустил меня, позволив сесть: - Ты плакала. Что произошло?
Я вздрогнула. Плечи невольно поникли.
Почему этот сон приснился мне именно сейчас? Чьими глазами смотрела я в этот раз? Кто искал меня не один десяток лет и нашел на королевском балу?.. Арим?..
На балу было так много тех, кто стремился угостить таинственную Эрлину ди Нуарэль бокалом вина... Под маской же мог оказаться кто угодно, в том числе и Арим Ральд. Действительно ли он ничего не помнил?
- Эрлина? - встревоженный голос Арима выдернул меня из мыслей.
Глубоко вздохнув, я чуть отодвинулась и повернулась к нему лицом. Окинула взглядом. Барэды его раздери, мужчина выглядел искренне обеспокоенным! Где правда?..
- Сколько тебе лет, Арим? - спросила я, сама удивившись вопросу.
Удивился и Ральд.
- Больше, чем выгляжу. А что?
- Сколько? - настойчиво повторила я вопрос.
Арим с недоумением пожал плечами и нехотя ответил:
- Сорок три.
- Всего-то?! - я не знала, радоваться его ответу или расстраиваться.
Он больше, чем в два раза меня старше! Выглядит, конечно, от силы на тридцать, но все равно - мрак...
Во сне мой враг искал меня намного дольше: десятки, а то и сотни лет... Ну, не совсем меня, конечно, но - меня. В то же время никто не мешал Ариму солгать... Если предположить, что он знал об этом сне, а в это поверить было уже слишком сложно.
Я неуверенно улыбнулась окончательно растерявшемуся Ральду и отбросила излишнюю подозрительность. Если подозревать еще и Арима, то кому мне верить?.. Разве что принцу Кейкору, но он далеко.
- Мне приснился очередной сон, Арим. Я не знаю, почему они снятся, не понимаю смысла половины из них, но... Они все равно снятся. Иногда я оказываюсь в знакомых и незнакомых местах, вижу и слышу то, что похоже на правду. Иногда смотрю на мир чужими глазами и не знаю, чьими. Иногда - слушаю советы синеглазого нелюдя на берегу, где нет времени... А сейчас я смотрела глазами своего врага и переживала его чувства...
Арим, как я и думала, вздрогнул. Посмотрел на меня с заботой и сочувствием. Я хотела фыркнуть, но взгляд Ральда успел стать задумчиво-серьезным, и он произнес:
- Синеглазых нелюдей?.. Мне кажется, я могу помочь. Это прозвучит странно, но я могу посмотреть твои сны. Я много знаю о люкорах, о твоих 'синеглазых нелюдях'.
- Откуда?! - воскликнула я, вскочив.
Ральд, удивившись столь бурной реакции, пожал плечами и ответил:
- Эрлина, я очень многое знаю. Почему-то эти знания я вспомнил раньше, чем хоть что-то про себя самого. Люкорами же я в свое время интересовался. Слишком могущественные были существа, чтобы исчезнуть бесследно.
Страх вновь сжал мое сердце своей когтистой лапой. Интересовался люкорами?.. Не могли исчезнуть бесследно?..
Наверное, я побледнела.
- Эрлина, что с тобой происходит?
Ральд встал и сделал шаг ко мне, но я отскочила.
- Эрлина! Успокойся! Объясни, что с тобой...
Я замерла. Глубоко вздохнула и, посмотрев в глаза Ариму, спросила:
- Ты можешь доказать, что не враг мне? Что все это - не твоя интрига?
На лице мужчины одни эмоции медленно сменяли другие: недоумение, обида, горечь. Мое сердце сжималось от боли, забыв стучать. Вернув лицу выражение спокойной уверенности, Арим тихо ответил:
- Я не могу доказать тебе ни того, ни другого. Я могу лишь поклясться, что никогда не был и не буду твоим врагом, но поверишь ли ты моей клятве? Ты ведь уже все решила.
- Нет, Арим, не решила, - мой голос задрожал от слез.
- Тогда поверь, девочка моя. Поверь, что я никому не позволю причинить тебе зло. Никогда.
Я не заметила, как оказалась у него на коленях, прижимаясь к груди. Арим молчал, лишь качая меня и мягко гладя по волосам.
- Ты позволишь помочь тебе, Эрлина? - мягкий голос Ральда выдернул меня из счастливой дремы.
Я кивнула. Я устала бояться и подозревать всех и вся. Надо ведь кому-то верить, а принц Кейкор слишком далеко. К тому же...
Додумать Арим мне не дал. Развернув к себе лицом, заглянул в мои глаза и попросил:
- Расслабься. Я хочу посмотреть твои сны. Вдруг смогу что-то сказать о них. Просто закрой глаза и вспомни их.
Вздрогнув, я отвела взгляд. Некоторые сны вспоминать не хотелось.
- Не бойся, я буду рядом.
Я с трудом удержалась от смешка. Рядом. Это здесь он будет рядом, а там я буду одна... Впрочем, если он действительно сможет что-то объяснить... Тряхнув головой, я закрыла глаза.
На виски мягко легли аримовы ладони...
...Серый туман... Ты идешь, с трудом переставляя ноги в вязком мареве... И каждый следующий шаг дается тяжелее предыдущего... Влажный воздух со свистом выходит из легких, оседая на губах мелкими каплями... Тишина.
Еле заметная тропинка вьется под ногами, и это единственный твой ориентир сквозь молочно-белое ничто...
Тебе кажется, что дороге не будет конца, и в то мгновение, когда эта мысль приходит в голову, ты видишь впереди свет.
Туман расступается, но не уходит совсем, плескаясь где-то там, у края взгляда... Свет становится ярче, превращаясь в отливающий золотом камень... Ты касаешься рукой его неровной поверхности, и в то же мгновение тебя отбрасывает назад.
Горячий воздух ударяет в лицо, уши закладывает от резкого раскатистого воя, а весь мир сужается до двух огромных синих глаз, взгляд которых, кажется, пронзает насквозь...
...Мокрый озноб легкими касаниями холодит кожу... Туман... Иней на траве под ногами...
Тропинка вьется, взбираясь на холм, и сделав последний шаг, ты словно сбрасываешь пелену тумана и окунаешься в тепло восходящего солнца. Перед твоим взором холмистая долина, где в низинах плещется утренний туман, а над далеким лесом медленно встает солнце...
Ненавязчивый щебет птиц становится громче, постепенно превращаясь в мелодию, зовущую за собой. Ты поворачиваешься на зов и замираешь в изумлении.
За спиной нет больше ни тумана, ни холмов. Желтая песчаная тропинка вьется вдоль серых мрачных гор, чьи отвесные склоны нависают над берегом бескрайнего моря. Мягкий плеск голубых волн... Крики чаек... Шелест песка...
Ты идешь вдоль кромки воды, и волны холодят босые ноги...
Внезапно с вершины горы над твоей головой срывается огромная птица и, подняв столб брызг, исчезает под водой. Ты замираешь, внимательно вглядываясь в водную гладь...
Птица выныривает неожиданно у самых твоих ног, и ты замираешь от страха и восторга...
...Знакомый шелест песка под ногами и воздух, вкус которого пьянит...
Вот только на этот раз ты не одна на берегу.
На большом, покрытом водорослями валуне, сгорбившись, сидит старик и курит трубку. Кажется, ничто в этом мире не способно потревожить его покой: легкий дымок лениво вырывается изо рта, а взгляд прикован к далекому горизонту.
Ты нерешительно переступаешь с ноги на ногу, не зная, как поступить. Подойти? Пройти мимо? Но потом ты вспоминаешь, что это сон, а значит все, что здесь появляется, появляется для тебя. Глупо упускать возможность понять, что эти сны хотят сказать...
Ты приближаешься к сидящему старику и уже собираешься негромко его поприветствовать, когда...
- А ты красивее, чем я себе представлял... И моложе.
Старик вынимает изо рта трубку и смотрит на тебя.
У него старое лицо. Не просто старое, а древнее. Испещренное глубокими морщинами с коричневой, словно пергамент, кожей это лицо не дает возможности определить возраст старика. Семьдесят, восемьдесят, сто лет? Больше? И только глаза, яркие и бездонные, словно та вода, на которую он только что смотрел, поражают своим цветом. Ярко синим. Ни зрачка, ни радужки. Просто два бездонных синих озера...
Ты никогда не видела подобных глаз. Но на то он и сон, разве не так?..
- Я Вас знаю?
- Нет. Пока нет. Но мы можем познакомиться. (Старик улыбается). И побеседовать. Я, знаешь, так устал от одиночества здесь...
Ты невольно бросаешь взгляд по сторонам, в который раз поражаясь красоте и абсолютной безжизненности пейзажа: ни птиц, ни животных, ни мошек, ни людей. До сегодняшнего раза.
- Я - Эрлина.
- А меня зовут Гвеар'л'Орлинге. Можно просто Гвеар.
Ты удивляешься подобному имени, но решаешь, что таковы законы сна.
- И о чем Вы хотите поговорить? - ты садишься на сухой горячий песок рядом со стариком.
Гвеар медлит, глядя на воду и пуская колечки из дыма. Ты в недоумении молчишь, подтянув ноги к подбородку и положив на них голову. Внезапно ты чувствуешь себя маленькой и беззащитной, словно в детстве...
- Я расскажу тебе одну давнюю историю... Слушай.
... Жил был один маг. Сильный маг, не чета вашим магам. Ваши маги могут играть городами, этот же играл целыми мирами. Он не был злым. Наоборот, он был очень добр и старался нести добро в миры. Правда, он редко спрашивал, нужно ли очередному миру это самое добро...
И однажды его изгнали собственные собратья, изгнали так далеко, как только смогли, дабы он, наконец, угомонился.
И звали этого мага Ланойир.
Далеко изгнали его, успокоились. Но маг, чей смысл существования был - нести Свет, не мог прозябать в бездействии. И он нашел-таки маленький мир в той глуши, где обитал ныне. Маленький мир, один из магов-жрецов которого взывал к богам, моля о помощи. О помощи в борьбе с Тьмой.
И Ланойир ответил на зов, дав магу свою Силу, и стал тот творить добро и нести Свет, защищать людей и уничтожать тварей темных... Точнее, тех, кого считал 'темными'.
Обретя Силу светлого Ланойира, он объявил войну люкорам, что были Повелителями Неба, что правили миром... Да, сущность их была темной, но что есть Тьма и что Свет? Отнюдь не то же самое, что Зло и Добро. Но 'темные' люкоры правили миром, в котором жили 'светлые' люди. Жрец, во славу и под именем Ланойира, начал войну. И победил.
Вот только не зря люкоры были Повелителями... Повелителями и Хранителями этого мира. С гибелью последнего из них мир изменился...
Старик умолкает. Ты невольно зябко поводишь плечами.
- Туман?
- Не только...
...Знакомое море, ласкающее твои босые ступни... Холодный, пронизывающий ветер треплет волосы... Ранее голубая гладь воды потемнела, и разъяренные волны накатывают на мелкие камни берега... Небо вдали полыхает редкими вспышками...
- Все готово, Повелитель...
Ты вздрагиваешь и резко оборачиваешься. Подошедший мужчина смотрит на тебя с надеждой и обреченностью. Странный взгляд. Странные глаза. Серые, словно туман... Странное лицо... Резкие хищные черты лица, чуть заостренные уши, иссиня-черные прямые волосы...
- Повелитель...
Ты киваешь и бросаешь последний взгляд на море и небо.
- Идем.
Ты быстрым шагом устремляешься к замку, что цепляется за скалу, словно птица за ветку. Последний оплот, уцелевшая твердыня в этом сошедшем с ума мире... Воин, в странных одеждах и с незнакомым клинком на поясе, идет следом.
Ты идешь по тропинке... Взбегаешь по лестнице... Открываешь дверь... Пустые залы, гул торопливых шагов, что эхом отражается от стен... И вереница портретов на стене.
Перед последним ты замираешь.
На холсте изображена семья. Счастливая семья. Мужчина чем-то похожий на того, кто встретил тебя на берегу, женщина и трое детей. Мальчик и две девочки. Но у всех - ярко-синие глаза. Бездонные, словно море. Или небо.
Ты сжимаешь кулаки и до боли впиваешься ногтями в ладони.
Все мертвы. Даже малыш Айк, даже красавица Суэрти... Эта война не щадит никого...
С тихим рыком ты толкаешь дверь в одну из комнат. Комната завораживает. Даже в сотый раз. Ты словно попадаешь в пещеру: стены комнаты пересекают жилы драгоценного камня. В глазах рябит от разноцветья... Лишь алтарь в центре комнаты, как всегда, матово-черный, а пентаграмма на потолке над ним - идеально правильная.
Ребенок, что лежит на алтаре, сонно молчит.
Ты приближаешься и смотришь на годовалую девочку. Малышка слюнявит палец и смотрит на мир затуманенными синими глазенками. Когда же взгляд задерживается на тебе, ее губы растягиваются в счастливой улыбке.
- Па...
Ты вздрагиваешь и на мгновение прикрываешь глаза.
- Время...
- Я знаю. Время уходит. Приступим.
Ты берешь заранее приготовленный кинжал и, прошептав над лезвием несколько слов, резко проводишь по своей вытянутой руке. Кровь быстрыми каплями опадает вниз, и малышка замирает, глядя, как они впитываются в ее кожу, словно в песок. А ты все говоришь и говоришь... Слова слетают с губ, заплетаясь во фразы, в мелодию... Голос то опадает до шепота, то, подобно крику, отражается от стен...
И Сила привычно откликается на твой зов.
Камни в углах пентаграммы зажигаются красным огнем, и ее рисунок льется на алтарь, словно мириады маленьких песчинок. Начав движение медленно, потоки вскоре закручиваются в спирали и, набирая скорость, ввинчиваются в камень алтаря...
Яркая вспышка озаряет помещение, на мгновение ослепляя... Но так и должно быть.
Ты бережно берешь девочку на руки и заворачиваешь в протянутое тебе покрывало. Она спит. Ты нежно касаешься ее лба губами, и протягиваешь сверток замершему рядом мужчине.
- Заботься о ней. Служи ей. Береги ее. Она - наша надежда...
Мужчина принимает ребенка и склоняет голову, но ты уходишь, не оглядываясь. Ты не хочешь, чтобы кто-либо видел слезы, вставшие в твоих глазах.
Ты бежишь по лестнице, что спиралью уходит ввысь. Выше и выше. Ты поднимаешься на башню, что называется Поднебесной. Не зря называется.
Ты замираешь.
Небо, что уже несколько лет не знало солнечного света, раскалывается молнией над твоей головой и выдыхает утробным, рокочущим громом. Небо, как и ты, замирает. Вдох... Мгновение... И тонкие линии воды прорезают холодный воздух, натянувшись, словно струны, между небом и землей.
Ты, хрипло рассмеявшись, поднимаешь лицо навстречу потокам дождя и раскидываешь руки...
Порыв ветра, ударивший в лицо, ослепляет и оглушает... Ты падаешь, больно приложившись плечом о мокрый камень, перекатываешься и поднимаешь голову... Мокрые пряди длинными сосульками налипают на глаза, но ты, наконец, уверена, что это действительно ТВОИ глаза...
Потому что сквозь пелену дождя от замка стремительно удаляется... величественный и прекрасный... золотой дракон...
...Ты сидишь на берегу и смотришь на неподвижную воду. Штиль.
- Ты не успеешь.
Ты оборачиваешься и пристально смотришь в глаза Гвеару. Он не отводит взгляда, и сердце невольно пропускает удар. Ты вздрагиваешь.
- Я успею.
Гвеар пожимает плечами. Сегодня он выглядит моложе.
- Знаешь, когда-то я тоже был молод... Молод и наивен... И думал, что всесилен... Жизнь и смерть все расставила по местам.
Гвеар усмехается.
- Вы... умерли?- ты невольно замираешь, ожидая ответа.
- Да. И нет. Жизнь и Смерть - это так относительно...
- Почему... Почему я разговариваю с Вами? Во сне. Или это не сон?
Мужчина смотрит на тебя и по спине невольно ползет холод от этого взгляда.
- Это сон. Пока это сон. А почему?.. Ты знаешь ответ, Эрлина. Просто боишься его принять.
- Нет!
Ты вскакиваешь и, сжав кулаки, оборачиваешься к Гвеару.
- Да, - он грустно улыбается, но глаза остаются бесстрастны: - Иначе мы бы не разговаривали. Ты не сможешь уйти от судьбы, девочка... Время пришло. Варгас сдержал свое слово - мой род не прервался.
- Ваш?!
Ты отскакиваешь.
Гвеар же внезапно взмахивает руками: порыв ветра поднимает тебя над землей и отбрасывает в воду. Ты вскакиваешь, отплевываясь, но на берегу уже никого нет.
Ты поднимаешь взгляд в небо и замираешь: в бездонной голубизне быстро удаляется золотой дракон...
...Твои ноги утопают в золотой листве. Ты смотришь вокруг. Ты в лесу, и нигде не видно тропинки. Лишь высокие деревья, окутанные осенним мокрым туманом, величественно и безмолвно стоят вокруг. Нет ни ветра, ни шороха, ни звука. Ты невольно замираешь, вслушиваясь в собственное дыхание.
- Гвеар...
Твой голос звучит непривычно резко и обрывается невольным хрипом.
- Гвеар!
Никого.
- Гвеар! Что происходит?! Где Вы?! И где я?...
Ты идешь вперед, и лишь шорох твоих шагов нарушает странную тишину.
Внезапно деревья расступаются, и ты видишь сидящего возле костра человека. И это не Гвеар.
Мужчина не молод, его осунувшееся лицо заросло густой русой бородой, а карие глаза, несмотря на усталость, смотрят пронзительно и цепко. При взгляде на его профиль тебе невольно вспоминается ястреб...
Ты встречаешься с ним взглядом и невольно делаешь шаг назад. Однако он не замечает тебя, словно ты для него не существуешь.
Ты вздрагиваешь, но приближаешься.
Мужчина склоняется над своей дорожной сумкой и складывает туда скудное имущество. Скривившись от боли, поправляет повязку на предплечье и закидывает сумку на лошадь.
Ты смотришь.
Мужчина настороженно оглядывается, прислушивается. Его взгляд снова скользит сквозь тебя, и ты принимаешь это как данность. Уверившись в своей безопасности, мужчина осторожно берет на руки сверток и вскакивает в седло. Сверток возмущенно агукает...
Мгновение - и всадник исчезает среди деревьев.
Ты вновь остаешься одна. Вздыхаешь. Делаешь шаг и...
...Ты - посреди города. Перекресток двух улиц. Ясный солнечный морозный день. Снега нет, но изо рта вырываются клубы пара. Холодно.
Ты встряхиваешься и смотришь по сторонам. И почти сразу видишь подъезжающего всадника. Ты не удивлена.
Всадник спешивается. Ты невольно делаешь шаг вперед, когда понимаешь, что мужчина постарел. В следующее мгновение из дверей дома выскакивает девушка и бросается на шею мужчине. Ее смех колокольчиками звенит в морозной тиши улицы.
- Как же ты выросла, Вел, - мужчина гладит девушку по волосам и, отстранившись, рассматривает. В его взгляде восхищение и отцовская гордость.
Ты замираешь.
Твои глаза прикованы к лицу девушки. К своему отражению. Лишь черные кудри вместо каштановых расставляют все по своим местам. Вельяра.
Понимание перехватывает дыхание, и ты бежишь к двери, но - поздно. Ты вновь одна. Ты заносишь руку, намереваясь постучать, не думая о последствиях, но...
...Ты летишь высоко над лесом и от страха в первое мгновение зажмуриваешь глаза. Потом осознание того, что ты именно летишь, а не падаешь, доходит до сбежавшей в пятки души, и ты решаешься приоткрыть один глаз. Оба глаза.
Под тобой Оратан. Ты сразу узнаешь его по белоснежному камню королевского замка, по красным крышам домов.
Раннее утро.
Ты снижаешься, но вот город остается позади, и ты мчишься дальше, отдавшись на волю законов сна. Ты чувствуешь себя птицей. Или драконом.
Мысль пробирает холодом от макушки до самых пяток, и ты на мгновение теряешь равновесие.
Ты летишь над лесом, перелетаешь через реку и целеустремленно приближаешься к небольшому озеру. Снижаешься и замираешь над маленьким островком в его центре.
Всматриваешься...
Две девушки сидят на берегу, и ты слышишь их разговор, словно стоишь рядом. Впрочем, почему - словно? Ты стоишь рядом и слушаешь.
- Ты похожа на него, Вельяра. Поверь мне. Ты так похожа на Гвеара д'Реама вер Кхайрма, что лишь короткость человеческой жизни и памяти спасает тебя от узнавания. Храм помнит имя, но не лицо.
Низко надвинутый капюшон скрывает лицо говорящей, но ты не сомневаешься в том, что она молода. В то же время ее голос звучит столь спокойно и мудро, что невольно вспоминаются эльфы. Следующие слова девушки лишь подтверждают эти догадки.
- Я не знаю, почему ты - человек. У люкоров не бывает полукровок, но, возможно, Гвеар спасал свой род. Он был талантливым магом... Я не знаю, что он сделал - мы не были настолько близки - но, поверь мне, ты возродишь род люкоров. Ты или твои дети.
- Но как?!...
...Серый туман... Ты идешь, с трудом переставляя ноги в вязком мареве... И каждый следующий шаг дается тяжелее предыдущего... Влажный воздух со свистом выходит из легких, оседая на губах мелкими каплями... Тишина.
Еле заметная тропинка вьется под ногами, и это единственный твой ориентир сквозь молочно-белое ничто...
Тебе кажется, что дороге не будет конца, и в то мгновение, когда эта мысль приходит в голову, ты видишь впереди свет.
Туман расступается, но не уходит совсем, плескаясь где-то там, у края взгляда... Свет становится ярче, превращаясь в отливающий золотом камень... Ты касаешься рукой его неровной поверхности, и в то же мгновение тебя отбрасывает назад.
Горячий воздух ударяет в лицо, уши закладывает от резкого раскатистого воя, а весь мир сужается до двух огромных синих глаз, взгляд которых, кажется, пронзает насквозь...
...Ветер и дождь бьют в лицо, но ты не замечаешь их. Ты лишь яростно подгоняешь лошадь, и животное стремится обогнать бурю. Ты вонзаешь шпоры в бока животного, не замечая этого. Бешенство, отчаяние и боль клокочут в горле, требуя выхода, но ты сжимаешь зубы и лишь подхлестываешь лошадь. За спиной возмущенно шипят угли дома. Ты не можешь слышать этого, но слышишь. Всего день промедления, и ты потерял ту, чья жизнь и смерть решали столь многое. Ты проклинаешь эту войну, ты проклинаешь этот мир...
...Ты стоишь на балконе, положив руки на каменные перила и гладя на залив. Ты ждешь. Весенний ветерок робко колышет волосы, ласкает лицо. Ты прикрываешь глаза. Ты ждешь.
- Девушку нашли. Поселение Рага близ Таргона.
Ты медленно выдыхаешь и шепчешь молитву тому, в кого не веришь...