Про вождя в парадном кителе И про баб его бухих Сочиняли сочинители Сатанинские стихи. Смаковали жизнь, с учителя Не сводя собачьих глаз. В рифмах путались мучительно И блевали в унитаз. Ну, что ж, приняв твою "подачу", Могу добавить я вдогон: Спивались, вешались на дачах, С тоски бросались под вагон. Тайну эту пытался давно постичь, У великих беря урок. Но молчит Александр Сергеевич, Раздраженно грызя перо. Увы, секретов здесь немного, У нас на всех одна тоска: Раскос между стремленьем к Богу И жаждой жирного куска. Лакеи строились по струнке, Свистели раки на горе, Когда курчавый камер-юнкер Входил без стука во дворец. Пехотного полка поручик Кавказ столицам предпочёл, И на войне был многих лучше, Любил и дрался горячо. Он презирал дворцовых девок И их раскормленных мужей, Бежал интриг и мелких темок, И залихватских алкашей. Он был простой великий гений, Врубился рано в жизни суть И выбрал жребий без сомнений, Свой описав в романе путь. Потом рассеялась завеса, И засияла солнцем глушь. Мартынов выстрелил в Дантеса, А Саша с Мишей пили пунш. Мадерой полирнув слегка, Они Серёжу повстречали, Он, как обычно, был печален, Но с целым литром коньяка. Неся большой бурдюк кумыса, По направлению в Париж Шли кособоко два Бориса И пели что-то про камыш. А в роще золотой, под клёном, Трезвее хрупкого стекла, Марина, Анна и Алёна Давали миру мастер-класс. Не иначе, за всё заплачено Поэтической загогулиной. По-цветаевски отсокрачено! Заахмачено ахмадулинно!
