Зк-13. Это все он
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
Погода в последние дни выдалась гнилая. Тьма серых туч, холодный мелкий дождь, пронизывающий порывистый ветер и всюду грязь. Начало декабря, но осень никак не хотела по закону уступить бразды правления зиме, которая по ночам пыталась легким морозцем начать своё наступление на этот климатический бунт, однако днём ветер с дождём быстро обращали едва народившийся ледок в грязь. На часах шесть. Я чуть задержался на работе. Всё, хватит, домой пора. Уже стемнело. Я прошёл через турникет, махнул рукой на прощание охраннику Боре, открыл тяжёлую стеклянную дверь, поднял капюшон, втянул голову в плечи и побежал к машине, искренне мечтая не угодить ногой в лужу. Мечты разбились в прах с первых же шагов. Всего-то надо пробежать метров сто, но в лужу я попал через два шага, и холодная сырость нагло поползла сперва к пятке, а потом в другую сторону. Ещё обжигающе холодный дождь в лицо. С каждым шагом сырость наглела всё больше и больше. Когда до спасительной машины оставалось совсем немного и я уже промок до стойкого опасения за своё здоровье, то чуть было не споткнулся о лежащий на промозгшей земле пакет. Пакет валялся на дорожке метрах в двух от бордюра стоянки около большой урны. Сперва я подумал, что это пачка офисной бумаги.
"Вот, растяпа, - отругал я неизвестно кого и подхватил из грязи находку, - стибрить смог да потерял по дороге. Бог шельму метит, но мне пригодится."
О том, что в пакете не бумага, я понял уже в машине. Конечно, мог бы понять сразу, как только поднял пакет, но было не до этого. Не до размышлений на улице в такую мерзкую погоду с сырыми ногами, сперва хотелось согреться, унять дрожь, а уж потом и заниматься всем прочим. Согревшись, я взял в руки пакет. Бумагой для письма ту и не пахло, что-то другое лежало в пакете. Не единое что-то, а какие-то завернутые в серую бумагу и плотно уложенные составные части. Сверху бумага ещё была обёрнута скотчем, так что заглянуть внутрь пакета не было никакой возможности.
" А вдруг бомба? - мелькнула пугливая мысль, - надо выбросить от греха подальше"
Но я не выбросил пакет, а положил на пассажирское сидение и поехал. На первом же светофоре я опять взял пакет и попытался наощупь определить содержимое. Не получилось. Продолжил я исследовать находку уже дома. Сперва я немного уподобился легендарной лисице, узревшей в саду сочные ягоды и хотел, придумав вескую причину, оставить обёртку пакета в неприкосновенности, а утром повесить на входе в нашу контору объявление о находке или снести в полицию, но любопытство оказалось сильнее здравого смысла. Оно нагло потребовало немедленно разрубить гордиев узел. Я взял ножницы...
В пакете лежали восемнадцать пачек пятитысячных купюр. Руки у меня задрожали, вспотел лоб и закрылись глаза, в надежде, что всё это только привиделось. Не привиделось. Передо мной лежала такая куча денег, что я и за десять лет не заработаю, но даже потрогать их было страшно. Просто подобные вещи на дороге не валяются, их берегут пуще глаза, а, потеряв, начнут искать так, что даже пух с перьями в клочья порвут. Неужели кто-то из наших потерял? Наш выход на стоянку... Чужие здесь почти и не ходят... Тем более в такую погоду... Знать бы кто...
"Чего теперь делать? - застучал молотом извечный и традиционный вопрос терзающий всякого в трудном положении".
Посидев какое-то время над внезапно свалившимся богатством, я решил его спрятать. Но, как известно, от решения до исполнения не всегда краткий путь. Я сложил пачки денег в пакет и долго искал надёжное место. Пару раз место казалось надёжным, но после некоторого размышления я доставал пакет из тайника обратно. Утомившись от поиска надёжного схорона, я решил, что лучшее всегда враг хорошего и спрятал деньги в грязном белье, куда уже прятал, но быстро усомнился в надёжности. Теперь сил не осталось даже сомневаться, и я малость успокоился. Хотя, какое там успокоился, в голове бесновалась буря. Я даже поужинать забыл. Желудок, видимо, тоже смущённый этакой передрягой, постеснялся о себе напомнить, что случалось с ним крайне редко. Я долго лежал, глядя в тёмный потолок, и бросал туда-сюда различные варианты дальнейших событий. Объявить о своей находке можно только в полиции, но там непременно спросят - почему я сразу к ним не пришёл? Зачем пакет вскрыл? А то и захотят себе денежки присвоить, а меня... И не дурак же я совсем... Потом вектор внимания, словно флюгер в ветреную погоду, повернулся в бандитскую сторону: там, куда ни кинь, везде корячится ущерб организму, а то и полное его обнуление. Стало страшно, и я укрылся с головой одеялом. Во тьме ещё грустнее. Вроде и богатство в руках, но жить страшно. Страшно, однако можно себе с такими деньгами много чего позволить, если попользоваться вволю... Если с умом, конечно... После приятной мечты, опять вынырнул вариант пойти в полицию, опять испуг, мафия и море возможностей при таких бабках... В этой круговерти я и забылся...
Огромная блестящая машина подмигнула мне фарой, дескать, бери меня. Не стесняйся. Я забрался в салон, поёрзал на сидении и завёлся. Втянул ноздрями аромат нового. Хорошо-то как! Впереди раскинулась прекрасная манящая даль. Вперёд! И тут чёрная слякоть ударила в стекло... Из слякоти выползла золотозубая чернявая бандитская рожа. Рот на роже раскрылся, будто у голодного крокодила и прошипел - отдай... Я проснулся. Четыре утра.
"Надо на своём стоять, что ничего не знаю, - захороводили беспокойные мысли. - Откуда они знают, что это я? Хрен им... Пусть докажут... А я на своём буду стоять... Пусть... Пусть... Только спрятать надо получше. Пусть полежат, а как всё утрясётся - достану. В квартире нельзя их держать. Здесь найдут. Получше надо спрятать".
Я быстро оделся, вытащил из белья пакет с деньгами и побежал на улицу. На окраине города у у меня был дом. Когда-то здесь стояла деревня, где родился отец, я тоже жил там до пятнадцати лет, потом город окружил наше поселение, но полностью не уничтожил. Четыре дома жались к ограде городского парка. Один из них мой...
Пакет с деньгами я положил в ведро, обернул его стрейчем, закопал в подполе, потом на место раскопа перекидал картошку, которую хранил здесь всю зиму. Попробуй теперь найди...
Охранник Боря поприветствовал меня энергичным взмахом руки. Я пробежал мимо, но уже около лестницы остановился. Глупое любопытство, словно пакостный бесёнок, втоптав в грязь все разумные предостережения, швырнуло меня обратно к закутку охранника.
- Боря, - понёс я сущий бред, - мне шеф велел узнать во сколько вчера коллега мой Липицкий с работы ушёл. Посмотри по камере... Во сколько он вышел? Где-то, начиная с без пятнадцати шесть... Посмотри...
Другой бы страж послал меня подальше, но Борю хлебом не корми - дай только покопаться в прошлом. Очень он любил историю и сплетни. Имелась у охранника этакая слабость. К тому же, мы с ним за одной партой сидели, пока его не оставили на второй год.
- Чего это вы все сегодня? - пробурчал Боря, снял с батареи ботинки, надел их и позвал меня в соседнюю комнату, где мерцали экраны мониторов. - Никакого покоя. Этому то, тому это...
Семнадцать сорок. На экране сперва дверь прикрыла чью-то крупную сутулую спину, потом пустота, минут через десять к двери подошёл Витёк Зудин. Я вышел ровно в шесть. Между нами никого не было.
"Витёк, - подумал я, уже без всякого интереса взирая на экран, - откуда у него такие бабки?"
- Бубин! - кто-то рявкнул у меня за левым плечом. - Ну, чего?
- Ничего! - по стойке смирно вытянулся Боря. - А чего конкретно-то...
- Не твоё дело! - резко оборвал стража начальник охраны Мирошник. Это он стоял у меня за плечом. - Чего посторонние тут? Зайдёшь ко мне после смены.
Начальник недовольно оглядел нас тяжеленным взглядом, повернулся и пошёл. В походке у него было что-то от рассерженной гориллы. Я тоже двинул к лестнице, но Боря крикнул мне вслед:
- Стоять!
Я замер и будто окаменел. Неужели Боря о чём-то догадался? Убежать? Нет, спокойно, надо сперва обернуться...
- Серёга, у тебя спина грязная, - добродушно улыбался Боря. - В паутине какой-то. Где ты тёрся?
- Спасибо, - тихо сказал я и поспешил в туалет.
Я быстро снял куртку и понял, что мой труд по устройству тайника в тесном подполе не остался бесследным.
"Идиот, - мысленно ругал я себя, отчищая влажной рукой сперва куртку, потом брюки, - надо было телогрейку надеть... И штаны... Идиот, в хорошей куртке в подпол полез..."
Я сел за рабочий стол и никак не мог придумать - чем бы сейчас заняться. А как тут придумаешь, если все мысли только о деньгах да карах за глупость. Через час меня вызвал шеф.
"Началось, - подумал, поднимаясь со стула. - Сейчас у шефа и возьмут..."
Пока я шёл по коридору, раза три удержался от искушения убежать куда-нибудь за тридевять земель. Лучше самому на край земли, чем под конвоем.
"Ты ничего не знаешь, - мысленно чеканил я себе приказы в такт шагам. - Ты ничего не знаешь. Пусть докажут. Стой на своём".
Никакой засады в кабинете шефа не было. Там ждало меня срочное задание о проработке логистики для строительства нового завода.
- Вчера было принято решение, - потирая пальцами лоб, чуть охрипшим голосом сообщил начальник. - Только надо привязать проект к другой местности. Вот новый план строительства...
- Так всё же было уже решено ещё два месяца назад, - удивился я, бегло пробежав глазами новый план.
- Какие-то заморочки с арендой земли, - махнул рукой шеф. - Не наше это дело. Наше дело выполнять. Иди...
Задание как-то сразу повернуло мысли в другое русло, и я возвращался к себе другим человеком. Мысленно прикидывал расстояния от железнодорожных станций, размеры платформ, вместимость контейнеров, грузоподъёмность кранов... Всё это надо было рассчитать и свести воедино... И я бы свёл, если бы перед самым носом у меня не распахнулась дверь технологического отдела. Именно в этом отделе работал технологом по строительным материалам Витька Зудин. Если бы не эта дверь... Она, будто искру высекла в моём почти успокоившемся мозге. Витька слыл чудаковатым изобретателем, искренне желавшим изменить, если не всё мироздание, то хотя бы значительную его часть. Все считали его чудаком, но чудаком полезным. Он усовершенствовал технологию производства строительных блоков, а теперь изобретал какую-то особую и очень дешёвую клеевую смесь. Для его экспериментов в подвале выделили особое помещение, которое в народе сразу же прозвали Витькиной пещерой.
"Чёрт, как же я сразу не догадался, - осенила меня приятная мысль, - Витька подпольно продал кому-то своё изобретение, а деньги потерял и не заметил. Он может... Он же ещё тот идиот... Увлёкся какой-то новой идеей... Он один раз так задумался, что без брюк на работу пришёл... Не от мира сего человек... Если так, то мне и бояться нечего! Надо уточнить только эту версию..."
На рабочем месте Витька отсутствовал.
- В пещере, поди, сидит, - махнул рукой на дверь очкастый мужик, - он последнее время оттуда не вылезает. Обнаглел малость от безнаказанности. Даже на рабочее место утром перестал заходить. Разболтался... Куда начальство смотрит?
Я бегом спустился в подвал. На двери Витькиной пещеры висел замок. Назад я уже возвращался медленно, размышляя как бы половчее выпытать у изобретателя насчёт потерянного гонорара. Его признание успокоило бы меня окончательно. Не станет Витька никого нанимать для поиска денег. Смирится да забудется в изобретательском азарте... Он цены деньгам не знает, а уж я всё сделаю как надо. Я не лох какой-нибудь, а парень тёртый... Червячок сомнения вдруг опять начал бередить душу: а ну как это не Витькины деньги? Может, ему кто-то поручил их кому-то передать? Пустили как торпеду... Витькину безотказность знали все, и пользовались ею без малейшего зазрения совести. Витька не донёс деньги и его теперь... Или пытают, или его уже нет...
"Сейчас разберутся с Витькой, - опять мрачные мысли одолели мою буйную голову, - и начнут искать другие варианты. И тут я как на ладони... Я же сразу после Витьки вышел... А я ничего не знаю... Не знаю... Ничего..."
Около пункта пропуска толпился народ, и большей частью мне незнакомый. Они стояли везде - и около лифта, и возле входа на лестницу. Толкаться с этими людьми грудь в грудь не хотелось, а, вдруг, они ищут здесь те самые деньги? И тут - вот он я... Я решил пробраться на рабочее место по запасной пожарной лестнице. Пришлось протиснуться мимо будки охранника. Там уже сидел не Боря, а его сменщик Кочубей.
- Чего у вас тут? - шепотом поинтересовался я.
- Так это, - быстро посмотрел по сторонам и ответил еле слышно. - Возле нашей стоянки два трупа нашли. Витьку Зудина и ещё какого-то перца... Ножом их...
- Витьку?! - удивлённо переспросил я, забыв про всякую конспирацию. - Когда?
- Нашли утром, убили вчера вечером... Эти всё записи камер смотрели... Я им говорю, что не смотрит камера на стоянку, а они всё смотрят и смотрят... Вот дебилы...
- Не смотрит? - машинально переспросил я.
- Нет. Даже краем. Я им говорю, на промкомбинат идите, у нас же общая стоянка. У них камер раза в три больше и лучше они... Шеф наш рассказывал, у него кореш там пашет. Там людям не платят ни шиша, дескать, в убыток работают, а технику покупают самую-самую... Возможно что-то и попало в обзор их камер...
"Попало в обзор, - брёл я по пожарной лестнице, мысленно повторяя одно и то же. - Попало в обзор..."
Когда я сел за свой рабочий стол, то уже очень ясно представлял как в отделе охраны соседнего комбината полицейские видят меня. Я поднимаю с земли пакет и сажусь в машину. Сажусь в машину...
- Сергей Николаевич Петров, - раздался у меня за спиной строгий голос, каким разговаривают опытные служители органов правопорядка. Мужчина в куртке цветом хаки смотрел на меня тяжёлым взглядом. В глазах незнакомца виделось что-то стальное.
- Я, - голос мой предательски задрожал. Я почувствовал, что нехорошие мои предчувствия начинают сбываться.
- Оперуполномоченный капитан Щукин. У меня к вам пара вопросов.
- Да...
- Вы вчера в восемнадцать часов уходили с работы? - начал свой спрос незнакомец и показал мне удостоверение. - Так?
- Так, - кивнул я и напрягся, словно ждал подлого удара под дых.
- Ничего странного на стоянке не видели? - сыщик посмотрел на часы.
- Нет.
- Не видели?
- Нет.
- Точно нет или боишься кого? - всю вежливость у полицейского, будто корова языком слизала. - Говори, всё как есть, иначе хуже будет. Нет у меня времени рассусоливать с тобой... Нам не расскажешь, а они шутить с тобой не будут. У них разговор короткий - "перо" в бок и вся любовь... Кого видел на стоянке?
- Никого не видел, холодно было, дождь, я только под ноги себе..., - в голос закричал я и осёкся, понимая, что про ноги ляпнул зря.
- Не надо орать, - ещё больше озлился полицейский и погрозил мне кулаком. - Если узнаю, что врёшь, я тебя по триста седьмой на пару месяцев в "хорошую" камеру тебя закатаю. Пожалеешь, что родился... Я тебя запомнил...
Высказав свои угрозы, сыщик одарил меня зверски презрительным взором и ушёл.
"Почему он не спросил о деньгах? - думал я, глядя в окно, на улице началась метель. Зима набрала сил и решилась на стремительный штурм - Хитрую игру какую-то закрутил, ирод. У, ирод... Чего же делать теперь?"
Думал я думал, но ничего путного в голову не лезло, оставалось стоять на своём - ничего не знаю, ничего не видел. А чего я видел? Деньги! Но почему об этих деньгах полицейский ничего не спросил? И опять в голове вопрос долбил мозг, словно дятел старую сосну.
" Почему? Почему? Почему?"
- Серёжа, - кто-то мягко тронул меня за плечо.
Я вздрогнул и быстро обернулся.
- Ты чего испугался? - мне ласково улыбалась Люся Клюквина. Люся работала плановой группе транспортного отдела и иногда мы с ней вместе работали. Соображала она не очень, но представляла из себя чуть ли не королеву и недавно развелась.
- Я, я, ничего, - мотнул я головой, чтоб немного привести мысли в порядок. - Задумался... А ты чего?
- А Валя-то твоя надолго к маме уехала?
- На две недели...
- Скучаешь?
- Да, так, - махнул я рукой, первый раз за последние сутки, вспомнив о жене и дочке.
- Слушай, Серёжа, - Люся погладила меня по плечу. - Помоги мне. Я к ребятам в мастерскую пылесос приносила. Наши умельцы отремонтировали. Поможешь мне его до дома донести, а то все уж разбежались.
- Конечно.
Возвращался я домой пешком поздно ночью и как раз мимо нашей конторы. На стоянке стояли только две машины. Стояли они рядом. Одну я узнал сразу - донельзя потрёпанная "Лада" Витьки Зудина. Вторая - дорогая и почти новая мне была незнакома, но я быстро сообразил чья она. Того второго убитого. Я внимательно посмотрел на номер.
" Дебилы, - с огромным удовольствием обругал я мысленно правоохранительные органы. - Чего ж они машины на свою стоянку не увезли. Вот придурки..."
Утром я проснулся поздно, благо суббота. Настроение с утра случилось распрекрасное. Я умылся, сел завтракать и даже музыку включил. Блаженствовал ровно до тех пор, пока не услышал, что понты дороже денег. Денег... И тут же в сознании всплыл, словно жаба из бурой болотной жижи, тот проклятый пакет. А следом пузыри вопросов: чего делать? чего делать?
Утверждение "я ничего не знаю" успокоило мысли лишь на чуть-чуть, потом опять вопрос за вопросом всё об одном и том же. Промучившись с час, я решил искать - откуда мне угрожает опасность. Мой одноклассник надыбал где-то местную базу ГИБДД и адресами автовладельцев.
Дом убитого вместе с Витькой Зудиным нашелся в частном секторе на городской окраине. Я пришёл, ещё не придумав о чем говорить с родственниками погибшего, но тут мне повезло.
- Дружок что ли Колькин? - спросил меня мужичок, сидевший возле крыльца на лавочке.
- Ну, - посмотрел я на мужичка и нахмурил брови, лихорадочно придумывая как бы вытянуть побольше информации.
- Жалко парня, - развел руками мужик. - Он у меня на глазах вырос. Сосед я его... И вот, видишь как...
- А где он работал? - ничего не придумав лучшего, в лоб поинтересовался я.
- А ты, чего, не знаешь? - в глазах соседа промелькнул сполох недоверия.
- Так я со школы не видел его, - стал я быстро вслух придумывать отмазку. - За одной партой сидели, а потом...
- Бывает, - мужичок достал сигарету. - У меня тоже в школе полно друганов было, а сейчас и словом не с кем перемолвится. Баба не в счёт... Померли все... А Колька в охранной фирме "Додон" работал. И зашибал неплохо для охранника-то... Вон, машину какую купил...
- Потому что он был не просто охранник, - из-за крыльца вышел ещё один абориген окраины и сразу же без церемоний влез в нашу беседу, - а по специальным поручениям. Мне зять рассказывал, а у него брательник большую ментовскую шишку возит. Уж, он-то всё знает... Деньги Колька возил...
- Инкассатор что ли? - быстро переспросил я, почуяв признаки жилы желанной информации.
- Сам ты инкассатор, - абориген тоже закурил. - Чёрные деньги он возил... Тайно...
- Чёрные?
- А какие ещё? Обналичат в банке по тихому и везут куда надо. Посмотришь, в иной богадельне зарплата - гроши сущие, а они работают... Почему?
- Почему?
- Им по-чёрному ещё платят! Понял?
Конечно же, я всё понял! Тут и без семи пядей во лбу, всё как на ладони. Потому, ничего больше не сказав задумчивым мужикам, я радостный побежал домой. Теперь я чётко понимал, что мне надо делать с этими деньгами. Я сегодня же отнесу эти деньги в "Додон" и сброшу эту подлую гору с плеч. Может, они мне ещё и премию какую выпишут...
Однако, ближе я подбегал к деньгам, тем стремительней рассеивался дым эйфорийного дурмана.
"Ага, премию, - плюнул в радостную душу какой-то нечистый. - Они тебя сразу же в ментовку сдадут свидетелем насчёт убийства своего сотрудника. И получу я потом по полной программе за присвоение денег да за отказ от свидетельских показаний... И не придурок же я совсем..."
Около дома, где у меня был устроен тайник, я опять передумал отдавать деньги, но сохранность их решил проверить.
Дверь в доме была ветхая, старенькая и кто-то её выломал. Я осторожно вошел в жилище и нашёл его здорово разорённым. Здесь явно что-то искали. Да, что там "что-то", деньги здесь искали. Половицы на кухне, через которые я всегда спускался в подпол - открыты. И всё внизу было перевёрнуто вверх дном, а вот картошку не тронули. Я быстро раскидал клубни и стал руками копать землю. Ведро с деньгами было на месте. Не догадались под картошкой копать... Я прижал ведро к груди отполз в угол. В углу я прислушался. Кругом тихо. Я немного подумал, вспомнил про снаряд, который два раза в одну воронку не падает, закопал деньги и засыпал тайник картошкой. Потом я прибил оторванную грабителем от перегородки доску и долго смотрел в окно, не выпуская молотка из рук. В голове было пусто и гулял только ветер страха, будто заблудившийся белый медведь на Северном полюсе. Я даже не размышлял о том, чего делать, а смотрел в одну точку за окном и ничего там не видел. Не знаю, сколько бы я так просидел, но заурчало в животе. Желудок, видимо привык к моему нервному состоянию, и стал настойчиво о себе напоминать. В этом доме у меня шаром покати, поэтому я побрёл на квартиру, хотя идти туда никак не хотелось. И тут я увидел Люсю.
Она шла по другой стороне улицы. С сумкой в руке. Я, чуть было не попав под машину, перебежал на другую сторону и нагнал Люсю.
- Давай помогу, - подхватил её сумку.
- Ой, это ты, - удивлённо вскрикнула Люся и, чуть помедлив, добавила, - а чего опять такой грязный?
Я вспомнил, что снова не переоделся, залезая в подпол, покраснел, поди, ярче кумача и принялся оправдываться, придумывая на ходу какую-то белиберду. Соседка, мол, попросила помочь открыть дверь в сарай, которую завалило дровами, а там грязно... Люся мне поверила, глянула на меня как-то печально и устало, потом предложила пойти к ней почиститься, а заодно помочь сумку донести. Я почистился, сел за стол, посмотрел на бутылку возвышающуюся над тарелками, словно водонапорная башня над станционными постройками и успокоился. Стало как-то легко, в голове приятно зашумело, от душистой приятности, которая сидела рядом и ласково улыбалась, мы выпили, а дальше всё как в тумане...
Домой я пришёл только утром. Пришёл бы позже, ведь Люся сбегала в магазин и стала готовить что-то праздничное. И тут кто-то ей позвонил. Люся забеспокоилась и сказала, ей надо срочно уйти... Мне пришлось уйти ещё срочнее.
По разудалому разгрому квартиры стало понятно, что и здесь побывали незваные гости. Причём дверь не сломали и не покорёжили. Работали люди опытные, исключительно отмычкой. Непременно отмычкой, ключ-то всегда при мне. Ситуация вырисовывалась весьма любопытная: некие злодеи обыскивали оба мои жилища, но в открытую денег не требовали. Не пытали, не угрожали и мне, ни близким... Почему?
"Ещё не пришло время, но придёт оно обязательно, - подумал я, заперся на щеколду и сел на кухне, наблюдая в щёлочку между шторами за входом в подъезд".
Никто ко мне не пришёл. До двух часов ночи сидел я на посту, потому на работу пошёл совершенно не выспавшимся. А на рабочем месте меня ждал новый неприятный сюрприз. Только я присел за рабочий стол, только перекинулся парой слов с коллегами, вызывают к начальнику. И этот вызов для меня - как пыльном мешком по голове. Сейчас шеф начнет интересоваться результатами работы по новому проекту, а я палец о палец не ударил. Засада! Только в кабинете шефа меня ждал не разнос, а капитан Щукин. Я поздоровался и прицелился сесть к столу, но капитан попросил показать мои руки и ловко защелкнул на них наручники.
- Вы задержаны по подозрению в убийстве Людмилы Васильевны Клюквиной, - сказал оперативник и велел конвою вести меня на улицу.
- Вы признаёте себя виновным? - следователь Зинина внимательно смотрела на бледного растрёпанного мужчину, стараясь заглянуть ему в глаза, но безуспешно. Мужчина смотрел пол и глаз не поднимал.
- Вы признаёте себя виновным? - повторила следователь.
- Я никого не убивал, - тихо сказал подследственный. - Я никого не убивал... Я был у неё, но не убивал... Ей кто-то позвонил и я ушёл...
- Щукин, - Зинина позвонила оперативнику, как только подследственного увели из её кабинета. - Он идёт в отказ...
- Я так и знал, скользкая сволочь, - усмехнулся Щукин. - Он мне сразу не понравился, но сейчас ему не отвертеться. У меня улик против него вагон с прицепом. Свидетель его опознал, пальцы в квартире и молоток с отпечатками около трупа. С его отпечатками... Чего ещё надо?
- Ты бы ещё раз проверил, - вздохнула следователь.
- А чего я проверю?
- Свидетелей опроси, место осмотри... Чего мне тебя учить? Поищи другие варианты... Чего-то душа у меня не лежит ему обвинение предъявлять... Чего-то тут не то... Не похож он на убийцу... Жалкий какой-то, убогий... Посмотри другие версии...
- Ладно, ладно, - теперь уже вздыхал оперативник. - Поищу... Ради вас, Светлана Ивановна, хоть звезду с хвоста Большой Медведицы оторву.
Стандартная пятиэтажка. Панельный вариант. Квартира, произошло убийство на четвёртом этаже. Труп обнаружила сестра убитой. Она ей весь день звонила, но безуспешно, вечером побежала узнать в чём дело. На звонок никто не ответил. Вскрыли дверь. Труп лежал на кухне, рядом валялся окровавленный молоток, коим пробили Людмиле Васильевне Клюквиной голову. Судмедэксперт определил время смерти с 10 до 12 часов дня. На первом этаже живет инвалид, у которого хобби - фиксировать на бумаге всех кто входит его подъезд и выходит. Можно сказать, находка для следственных мероприятий. По его записям определили, что в десять пятнадцать вышел из подъезда мужчина не из местных и до часу дня ни одной персоны к секторе обзора. Составили фоторобот, а утром без особых проблем нашли и подозреваемого. Его сразу же опознали на работе Клюквиной. Дальше - дело техники.
"Предположим, это не он, - Щукин стоял на лестничной площадке и чесал лоб. - Тогда вопрос: почему преступника не зафиксировал инвалид? Варианта два: преступник живёт в этом подъезде или забрался в квартиру через окно... Через окно...".
Сыщик оставил в покое лоб и стал подниматься на следующий этаж. На площадке между четвёртым и пятым этажами к стене приделана металлическая лестница, ведущая к люку, открыв который можно попасть на крышу. Люк был чуть-чуть приоткрыт. Дальше Щукин размышлял уже на крыше.
"Такие люки в каждом подъезде... Предположим, убийца не Петров, а некто другой. Тогда что? Если преступник выбрал этот ход, то он очень хорошо знал о хобби инвалида. Он был хорошо знаком с убитой и с нравами подъезда... Бывший муж? А что? Вариант..."
Но этот вариант почти мгновенно разбился об одну несуразность - молоток, на коем нашлись отпечатки пальцев Петрова.
"Если бывший муж хотел не только убить Клюквину, - размышлял сыщик, спускаясь к квартире любопытного инвалида, - но и подготовиться, чтобы подставить этого придурка, на то должна быть веская причина. Например.... Например, этот Петров разбил вдребезги приют семейного счастья. Так... Тогда он должен быть вхож в этот подъезд ещё до развода... Не утерпел бы, чтоб любовь не навестить при каждом удобном случае. Должны же они где-то уединяться...".
Версия рассыпалась, словно карточный домик, когда инвалид сообщил, что Петров был в подъезде лишь два раза: в пятницу и субботу. В заведении, где трудились Петров и Клюквина, тоже никто не знал о их романе. На всякий случай Щукин попробовал отыскать бывшего супруга погибшей для беседы, но оказалось, что тот уж вторую неделю с новой пассией отдыхает где-то в теплом месте. Алиби - железобетонное. А кто ещё мог Петрова подставлять? Идея с мотивом ревности никак не прокатила, а вот убеждённость в причастности гражданина Петрова к убийству Клюквиной стала почти стопроцентной. Для полной уверенности не хватало какого-то процента. С подозреваемым Щукин общался по другому делу, вот из-за той встречи этот процент и появился. Может, он видел всё-таки на стоянке тем вечером? А ещё молоток, с которым пришёл на второе свидание Петров. Не тот инструмент, с каким на свидание идут. Не тот...
"Может быть, молотка у неё дома не было, - продолжал размышлять сыщик по дороге к рабочему месту. - Она попросила что-то подремонтировать и принести молоток... Надо проверить."
Молоток и свой в квартире Клюквиной имелся. Даже два. Сыщик велел привести Петрова на допрос.
- Ну, опять дуру гнать начнёшь, - сразу начал хватать подследственного за рога капитан Щукин, - или сразу признаешься?
- Не в чем мне признаваться, - не отрывая глаз от потёртого линолеума, прохрипел Петров. - Не убивал я её. Не убивал...
- А твои отпечатки пальцев на орудии убийства? - продолжил спрос капитан. - Это как?
- Не может там быть никаких отпечатков...
- Но они есть! Откуда?!
- Не знаю...
- Может, тебя подставить кто-то решил? У тебя есть враги?
- Нет.
- Значит, нет, - Щукин встал из-за стола, подошёл к окну, посмотрел на улицу, потом резко обернулся и рычал. - Кого в пятницу вечером на стоянке видел?!
- Никого, - Петров вздрогнул и сжался, словно ожидая удара. И сыщик понял, что попал в болевую точку.
- Врёшь!!! Видел! Кого!
- Никого не видел... Я нашёл...
- Чего нашёл?!
- Деньги... Девять миллионов...
Подследственный разрыдался и рассказал всё о своей тайне: как нашёл, как испугался, как прятал, как неизвестные обыскивали его дачу и квартиру. Следователь Зинина быстро получила разрешение на обыск и Петрова в наручниках повезли к его даче.
На даче опять побывали незваные гости. И хозяйничали они на этот раз только в подполе. Картошку раскидали по всем углам и всё перерыли до жёлтого песка. Подозреваемый пал коленями на этот песок и стал судорожно копать яму. Углубившись где-то на полметра, копатель остановился и, не вынимая из ямы рук, тихо сказал сыщику.
- Нет денег... Украли...
Факт кражи подтвердило и старое обёрнутое рваным стрейчем, какое нашли в тёмном пыльном углу. Именно в этом ведре деньги и лежали... Совсем недавно... А теперь их и след простыл...
"Украли, украли, - стучало у меня в голове. - В чужой дом забрались, сволочи... Какие же они сволочи, это не люди... Это - крысы! У меня! Украли..."
Я, стоя на коленях, стал бить рыхлую землю кулаками. Наручники резали запястья, но я не замечал боли. Обида душила меня, словно кошка молодого и глупого воробья. Очень хотелось заплакать, еле-еле совладал я с жалостью к себе из-за потери халявного бабла. Вроде бы и не моё, и отдать бы наверняка пришлось, но самому отдать, а не так вот... Опер тронул меня за плечо, мол, поднимайся... Пришлось встать и вылезти из подпола. Пошли на улицу: капитан Щукин впереди, я следом, а за мной конвойный. Спустились с крыльца, и я при дневном свете увидел клочки грязной паутины на широкой спине опера. В подполе он спину испачкал... И словно вспышка в голове: улыбающийся охранник Боря. Это он тогда обратил внимание на мою грязную спину. Обратил внимание и понял, что утром перед работой я в хорошей куртке спускался я в подпол. А когда узнал Боря о пропавших деньгах, припомнил мою просьбу посмотреть запись, грязную спину и всё у него сошлось... Мы выросли с ним на одной улице и он знал - где у меня подпол... Откуда Боря узнал о деньгах? Это уже не важно... Важно то, что кроме него никто не мог свести воедино факты и догадаться.
Говорить о своей идее сыщику я не стал. Он, похоже, мне поверил, сам теперь найдёт убийцу Люси, и меня выпустят, вот тогда я Боре всё и предъявлю. В то, что Боря как-то связан с Люсей, я не верил ни секунды. Люся к себе такого придурка и близко бы не подпустила. Его ещё в школе все за чмо последнее считали, а Люся могла иметь отношения только с серьёзными парнями. Деньги Борюня слямзить мог за милую душу, а вот чтоб Люся его к себе в квартиру пустила, так это ни в жизнь. Ночью в камере я не спал, а планировал отъём у подлого одноклассника моих денег.
Щукин разуверился в виновности Петрова. Теперь и невооружённым взглядом можно рассмотреть подставу. Капитан еще раз допросил Петрова, особо интересуясь отношениями с Клюквиной и понял, что неспроста попросила она помочь этого доходягу донести домой пылесос. Пока она его держала при себе, преступник искал деньги. Она и ключ от квартиры Петрова преступнику раздобыла. Потом эта пигалица, по всей видимости, потребовала гонорар и получила его сполна. Сопоставив известные факты, сыщик понял, что преступник знал о том, что курьер на промкомбинат везёт "чёрный нал" и устроил на автомобильной стоянке засаду. Второй убитый - Зудин, скорее всего, попался под горячую руку. Убрали как ненужного свидетеля. В первую очередь решил капитан определить круг носителей информации о доставке денег на комбинат и отработать этот круг по полной программе. Однако - и охранная фирма "Додон" и руководство промкомбината решительно открестились от незаконных операций с наличностью. В "Додоне" даже побожились. Первый круг не сложился, но Щукин служил на оперативной работе не первый год, а потому особо не расстроился и решил искать других свидетелей. Для начала он пошёл поговорить с народом промкомбината и организации, где работал Петров. На промкомбинате кое-кто из особо простого народа проболтался, что зарплату на три дня задержали, но стоило начать расспрашивать о подробностях, так сразу все шли на попятную. За работу здесь держались. С охранниками тот же результат - никто ничего интересного не видел. Не дознание, а пустая суета из тупика в тупик. В другой бы раз Щукин и отступил бы, благо, что доказательств виновности Петрова - хоть ложкой хлебай, пусть он не убивал, но при умелом подходе дожать его, даже не на раз плюнуть. Однако разыгрался в душе сыщика ядрёный азарт, а иначе - чего ему кадры видеонаблюдения раз за разом просматривать. На промкомбинате ничего интересного не нашлось, а вот на предприятии Петрова, хотя и запись оказалась через пень колода, увидел сыщик, как в шесть тридцать наутро после двойного убийства охранник вышел из проходной и двинулся в сторону автомобильной стоянки. Вернулся он через двадцать одну минуту. Вполне возможно - какие-то следы преступления он решил до рассвета подчистить. Этого охранника надо было немедленно допросить.
- А Борис Бубин вчера отпуск оформил, - развёл руками начальник охраны. - Бабка у него в деревне заболела, вот он к ней и поехал...
Где бабкина деревня начальник не знал. Не знали о данном селении и соседи Бубина. Даже сотрудники ЗАГСа не смогли помочь в поиске адреса бабки, родители Бубина родились в городе, а о предыдущем колене сведений не было вообще. Ситуация складывалась - из рук вон, но азарт продолжал теребить душу Щукина. Он вновь повернул мысли опера в сторону промкомбината.
- Там кто-то должен был принять деньги, - размышлял Щукин, рисуя на листе блокнота незамысловатую схему. - Человек это должен быть надёжный и опытный... Например, главный бухгалтер или... Директор... Начальник охраны...
Капитан обвел фамилии потенциальных получателей "черного нала" кружками, потом нарисовал ещё два круга. В одном написал "Петров" в другом поставил вопросительный знак. Стрелки от руководителей промкомбината уткнулись в кружок с знаком вопросительным. Этот неизвестный - или работал в одной организации с Петровым, или был с ним хорошо знаком. Работа с агентурой скоро принесла первую версию: кандидаты в преступники - начальники охраны соседних предприятий. Они вместе учились в военном училище внутренних войск, и начальник охраны промкомбината помог своему однокашнику капитану Мирошнику устроиться на работу. Увеличительное стекло, под которым Щукин исследовал жизнь охранников как на работе, так и вне её, принёс ещё один любопытный факт в масть. У Мирошника совсем недавно случился бурный роман с Клюквиной. Казалось бы, чего ещё надо, но ни одной прямой улики против подозреваемого у Щукина не было. Только косвенные улики и мысленные рассуждения, но их, как всем известно, к делу не пришьёшь. Нужны факты! Опрос соседей ни на миллиметр не приблизил к разгадке преступления. Никто ничего не видел. Сыщик стал ещё раз стал просматривать данные видеонаблюдения. На записях промкомбината на этот раз обратил внимание, что наутро после двойного убийства на стоянке начальник охраны очень рано на работу пришёл. Тоже, вроде, факт в тему выбранной версии, но толку от него, как от копейки в копилке - полнейший пшик. А качество записи в конторе, где трудился Петров, уж очень паршивое, то и дело какие-то тёмные вставки да размытые фрагменты. Щукин пошёл в специалисту IT отдела, и тот сразу же сказал, что с записью кто-то поработал - неумело и торопливо. Ещё факт! Мирошник имел возможность поработать с записью. Но и тут засада: все в один голос твердили, что любителем "покопаться в записях" прослыл охранник Бубин. Как уж он этому научился, никто не знает, но разбирался в вопросе корректировок записей очень даже неплохо. Необходимо было срочно допросить Бубина, но тот до сих пор не вернулся из своей деревни.
"И вряд ли уж вернётся, - всё чаще думалось Щукину".
Сыщик оказался в положении легендарной Кассандры, которая всё знала, но ей никто не верил.
- Мне нужны доказательства, - даже Света Зинина развела руками после доклада Щукина, - чтобы обыск у Мирошника провести. Если мы ничего не найдём, знаешь какой скандал будет? Он же зять главы нашей администрации...
- Зять?
- Ну...
После получения этой информации, Щукин хотел вывести преступника на чистую воду посредством информации о его супружеской неверности. Но ничего путного в голову не пришло. К тому же, оказалось, что жена об измене знала, и пару месяцев назад скандал случился прямо возле рабочего места Мирошника, где разгневанная супруга застала парочку в неподобающей близости. И охранный начальник принародно да на коленях вымаливал у супруги прощение. Когда у Щукина вот-вот должны были опуститься руки от полнейшей безвыходности, он пошёл к своему дядьке, которые больше тридцати лет проработал в розыске, а теперь скучал от вынужденного безделья на пару с телевизором и серым котом чисто дворовой масти.
Дядька выслушал сыщика, усмехнулся и спросил хмурого племянника:
- А смотрел фильм "Два билета на дневной сеанс"?
- Нет, - честно признался Щукин. - Не люблю телевизор... А чего там?
- Изотопы...
- Чего?
- Изотопы. Они радиоактивны. Их подмешали в пластик, и раскрыли преступную схему...
- Ерунда какая-то, - поспешил отмахнуться от дядиных фантазий сыщик. - При чем здесь эти изотопы...
- А вот при чём, - хитро сощурил глаза дядька, наливая племяннику чай. - Тебе надо заставить преступников действовать, чтобы они засуетились, решили перепрятать деньги или как-то по-другому засветиться. Тебе нужна провокация. Понял?
- Не совсем...
- Найди человека, который объявит, что проводилась секретная операция по "чёрному налу". Обёртки пачек, обработали специальной радиоактивной жидкостью. У каждого, кто касался этих пачек пальцы немного фонят. Найди хорошего оперативника, пусть он придёт к твоему подозреваемому и попросит составить списки, кто контактировал с его подследственным Петровым для проверки их ладоней... Или что-нибудь подобное придумайте... Если у начальника охраны рыло в пуху, он засуетится.
- Не поверит он в эту ерунду, - решительно мотнул головой Щукин. - Мирошника на мякине не проведёшь, он человек умный...
- Был бы умный, - засмеялся дядька, - ушёл бы из армии полковником или генералом, а не капитаном. К тому же вспомни слова господина Геббельса: чем чудовищней ложь, тем легче в неё верят. Если твоя версия верна, то преступник обязательно себя как-то проявит. Твоя задача - это проявление выявить, а потом раскрутить на полную катушку.
- Нет, - продолжал сопротивляться идее сыщик. - Он спросит, а чего сразу не стали эту радиоактивность проверять?
- Скажете, мол, долго решали - стоит ли ради раскрытия убийства обнародовать идею метки денег. Решили, стоит... Я думаю, что ему сразу захочется проверить свои пальцы, если ты, конечно, прав... И куда он пойдет за счётчиком?
- Не знаю...
- Скорее всего, в отдел гражданской обороны города... Это наиболее вероятное направление, но вы последите...
Щукин долго решался, стоит ли посоветоваться насчёт дядиного предложения со следователем Зининой. Думал - она смеяться будет, но та выслушала идею с полной серьёзностью и даже предложила задействовать в операции своего двоюродного брата, который как раз служил в экспертном отделе соседнего города и был знаком со способами радиоактивной маркировки объектов.
После встречи с братом следователя и расписавшись ручкой брата в подписке о неразглашении, Мирошник побежал к начальнику гражданской обороны, а от него сразу же поехал на дачу. Там его при выезде с дачи оперативники и задержали. Девять миллионов лежали у преступника в сумке. Он уверял, что нашёл их около автомобильной стоянки и вёз в полицию, но ему никто не поверил.
Меня отпустили под подписку о невыезде. Дело об убийстве закрыли, а вот присвоение ценной находки решили без внимания не оставлять. Другим в назидание. Но это сущий пустяк по сравнению с тем, что мне грозило, и радость беспрестанно будоражила мою душу. Зима уже полностью оккупировала всё вокруг. И я здорово продрог в своей легкой осенней куртке. Но холод ни на секунду не омрачил моей радости - я бежал из вонючей тесной камеры к себе домой. Из ада в рай... Надавил на кнопку звонка, предчувствуя радость встречи с самыми близкими людьми.
Жена Валя смотрела на меня как цепной пёс зажиточного хозяина на тощую приблудную кошку. Дочка жалась к ноге матери, и в глазах её тоже не было ни капельки радости.
- Убирайся, - процедила сквозь зубы Валентина. - Предатель...
- Валя, ты чего? - тихо изумился я, чуя как подкашиваются у меня колени. - Какой предатель? Мне помыться, отдохнуть, поесть домашнего. Я же из тюрьмы...
- Там тебе и место, - презренным взглядом пригвоздила все мои благие намерения Валя. - Я подаю на развод.
- Ты чего?! - я прямо-таки взвился от столь неожиданной новости. - Какой развод! Я же хотел денег для нас...
- Я с предателем жить не собираюсь, - чуть спокойнее, но очень уж зло ответила жена. - И деньги тебе только на любовниц нужны были. Весь город гудит, как ты тут с Клюквиной зажигал, стоило мне за дверь выйти. До того дозажигался, что начальник вашей охраны из-за ревности её молотком по голове угостил. Ненавижу! Чтоб в спальню ни ногой...
Они ушли. Громко хлопнула дверь спальни, а смотрел на метель за окном, и в голове гудели одни и те же слова: бес это меня попутал, бес, бес... Из-за беса всё это... Я не виноват... Это всё он...
Все вопросы и предложения по работе журнала присылайте Петриенко Павлу.