|
|
||
|
Сожалею, что рассказ "Время клоунов" не прошел в финал, и не будет оценен профи. На мой взгляд, он написан на высоком художественном уровне, не побоюсь сказать, мастерски. Пожалуй, быть бы рассказу шедевром, и не только на самиздатовском, но и на общелитературном уровне, если б не сбои композиции в середине рассказа. По примеру Дешифратора-1, написавшего рецензию в прозе на рассказ С. Ковешникова "Питательная среда", тоже попробую перейти на альтернативную прозу применительно к рассказу Директора цирка. По-моему, главная его оплошность в том, что он в обычным порядке, предписываемым всеми стандартами литературы, не закольцевал сюжет и не выстрелил из всех ружей. Ни в коем разе не следовало забывать о персонажах, заявленных с первых строк: секретарши Аллочки и Начальника. Итак, пользуясь компьютерным моделированием, вновь вводим их в середке текста, как непосредственных участников происходящих экстраординарных событий (добавки синим): Клоуны одобрительно взревели. Девушка в фиолетовом парике и розовых штанишках бросилась на шею соседу-арлекину. К этой парочке пробился и начальник Самохина, оттолкнул карлика и впился поцелуем в её размалёванный рот. ........... Еще дальше: Девушка в розовых штанишках с разбега врезалась Самохину в грудь, с неё слетел фиолетовый парик, и Андрей признал в ней секретаршу Аллочку, за которой безуспешно ухаживал прежде. - Стой! Куда, дура! - неожиданно для себя закричал. Схватил за руку, прижал к себе. - Пусти! - заверещала она. Он дёрнулся, но девушку не отпустил. - Слабак! - рявкнули рядом. В трёх шагах от Самохина стоял кривоногий карлик и целился в него из револьвера. - А ну, вперёд, контра, - процедил карлик и прицелился в грудь. - Кому говорю: прыгай! Андрей продолжал стоять. - Я не шучу. Считаю до трёх. Раз! Самохин не двинулся с места. - Два! В глазах защипало. Умирать совсем не хотелось. - Три! ...................... Очнулся он, лежа на спине. Единственное крохотное облачко суетливо перебегало через раскалённое небо, плавясь и истаивая на глазах. В голове стуком и резкой болью перекатывался бильярдный шар. В груди жгло и рвалось наружу кислотной отрыжкой. Приподнявшись на локте, Самохин оглянулся. Клоуны исчезли, исчез Котлован. По площади елозили громадные машины, нанося последний слой дымящегося асфальта. Подошел некто в оранжевой каске. Нет, не клоун. Из нагрудного кармана спецовки, выглядывала записная книжка, и торчал карандаш. Видимо, бригадир. - Что разлёгся, вставай! А то и тебя в асфальт закатаем. - Ему плохо, - пожалела оказавшаяся рядом сердобольная старушка, никоим образом не клоунесса. - Конечно, плохо, - согласился бригадир. - Иди, похмелись. "Вон даже как, - с обидой подумал Андрей. - Приняли за алкаша". Он вышел за полосатую ленточку. И с тоской подумал, что надо поспешать на опостылевшую, но приносящую неплохой доход работу, составлять, черт побери, отчёт. Его, крадущегося по коридору, заметила Аллочка. Реально неприступная и недостижимая. Преломила бровь. - Вас спрашивал Сергей Венедиктович. Зайдите. - Ты где шляешься? - грубо и неприветливо встретил начальник. Голова раскалывалась. - Попал на шабаш клоунов, - кратко ответил Андрей. - Небылицу несешь! - рассердился начальник. - Выпутываешься, как нерадивый школьник*. - Но вы же тоже там присутствовали, - попытался убедить Самохин. - И наша Аллочка была. Вон у вас губы и сейчас в её помаде. - Свободен! - взревел начальник. - Мне писать отчёт? - уточнил Андрей. - Без тебя напишут. Через десять минут Самохин, получив волчий билет, вышел из офиса и медленно побрел домой. Мир колыхался в разогретом воздухе, словно живот танцовщицы. Женоподобный ангел, как и прежде, слепо и неподвижно цеплялся за свой крест. Горячий асфальт жёг подошвы. Ленточку убрали, рабочие и машины уехали. Дворцовая площадь потихоньку заполнялась праздным народом. У монумента появилась группа туристов. Любопытный японец в очках и с дорогущим фотоаппаратом на груди изумленно обратился к гиду на ломанном русском: - Я читал, что ваш ангел-спаситель стоит на колонне в сорок шесть метров высотой. Сонный и безразличный гид, сопровождающий группу от самой Японии, пояснил: - Так, очевидно, опустили. Чтоб был ближе к народу. - Я слышал, что ваш город построен на костях рабов, - не унимался дотошный японец. - Это миф, - крутнул головой гид. - На самом деле город строили свободные труженики, получающие хорошую зарплату. - Однако, не похоже, что миф. - Узкоглазый турист указал на торчащую из асфальта, близко от ступней Ангела, неподвижную руку. - До сих пор артефакты выглядывают. Гид тоже заприметил, слегка удивился, но ответил, поддерживая реноме знатока: - Это - архитектурный изыск. Мир колыхался в разогретом воздухе, плавился, словно живот танцовщицы. Рядом с Самохиным остановился мальчишка лет пяти в обтрепанных джинсовых шортах на тощеньких исцарапанных ногах. Пацан подобрал с асфальта клоунскую шапку с бубенцами и напялил на стриженую голову. Андрей сорвал с мальчишки колпак, швырнул на землю и начал остервенело топтать. Захрустели под подошвами остатки колокольчиков. Мальчишка обиженно заревел, размазывая сопли по чумазому лицу... * Примечание: какие небылицы придумывают школьники в своё оправдание, смотрите в рассказе Панькина "Панькин и математика".
|