|
|
||
|
Многие читатели, да и судьи, высказывались, что не понимают рассказа С. Ковешникова "Питательная среда. Четверга не будет", хотя и отмечали, что рассказ сильно цепляет и не отпускает. Ещё бы! Тема очень злободневная. Об изменчивости исторической парадигмы. Автор, в ответ на запросы читателей, постарался добросовестно разъяснить свой рассказ, сетовал на то, что на основной текст отвели всего 12 кб, и ему прошлось ограничить свои фантазии. Но отчасти виноват и сам автор, ибо для реализации своих идей он выбрал трудно постижимый жанр постмодернизма. Я тоже с первого захода ничего не понял, затем, заинтересовавшись, заново проштудировал все источники, на которые ссылался автор. К ним относятся сочинения Герберта Уэллса, Карла Маркса, Рея Бредбэри, а также, правда, явно не упомянутого, но довольно известного гастронома Вл. Сорокина. Так вот, в помощь читателям, которые не любят бегать по комментариям и читать непрочитанные в детстве книги, предлагаю ту же фабулу, исполненную в традиционном жанре: 1. В далёком будущем. Они собрались на самом нижнем седьмом ярусе подземного города. За стенами привычно гудели станки, стучали прессы, жужжали компрессоры низкого и высокого давления. Главный вентилятор подавал свежую струю. Авторитет оглядел землистые лица своих товарищей, потомственных пролетариев, и огласил повестку: - Господа-товарищи, сегодня у нас стоит вопрос о продовольственной программе. Хотелось бы выслушать Монтажника. - Всё идёт своим чередом, - бодро заверил Монтажник, который также занимался животноводством. - Для поголовья элоев созданы самые благоприятные условия. Мы поставляем им корма, средства комфортного времяпровождения, чтобы, значит, они ни о чём не беспокоились, веселились и радовались. - Осмелюсь добавить, - вскочил Кочегар, на досуге сочиняющий музыку, - что союз свободных композиторов, которым я руковожу, поставляет элоям музыкальные пиесы. Лёгкие, жизнерадостные, с большим количеством оптимистических местоимений. - Что это даёт? - спросил Авторитет. - Значительный привес массы, - ответил Кочегар. Поднялся Сантехник, остро чувствующий запахи и поэзию. - А мы сочиняем для них гимны. Пущай добрые мысли озаряют их души. Пущай им светит солнце, которое нам недоступно. Пущай его живительные лучи согревают и провожают их в последний путь. Пущай в день заклания они будут радостны и одухотворённы. Поднялся степенный Крепильщик, на досуге занимающийся историографией. - Мы тоже вносим свою лепту. Элои - это же предки бывших аристократов, крупных промышленников и скотовладельцев. Они не лишены генетической памяти и легко покупаются на тщеславие. Мы многим уже вернули славные имена и звания их именитых предков. Сейчас в нашем стаде есть князья и графья, лорды и монсеньоры. В наземных пентхаузах живут и здравствуют отпрыски Стюартов, Тюдоров и прочих королевских династий. Их жизнь в довольстве и в тщеславии даёт результат. Они становятся весьма упитанные. - Хе-хе, - вставил Сантехник. - Позавчёра мы, на третьем ярусе, освежевали правнука Рокфеллера, тоже из знаменитых в прошлом династий. Было очень вкусно. Собрание продолжалось. Все бодро и бойко отчитывались, предвкушая славный ужин. На этот раз Повар должен был приготовить блюдо из юной элойки Уины. У многих уже текли слюнки. Моторист, более не сдерживаясь, выкрикнул: - Я презентую шейку! Мне нравится грызть мелкие косточки. - А я грудку, - тотчас включился Сапожник. - У меня зубы выпали. - Левую или правую? - уточнил Диспетчер. - Желательно обе. - А я это самое... хотелось бы... розовые губы, - застенчиво сказал Стажёр. Так или иначе, после небольших пересудов и взаимных уступок, с распределение частей тела Уины закончили. Все остались довольны, но нашёлся осторожный голос, принадлежащий Столяру. - А ей шешнадцать лет-то исполнилось? А то, согласно Уложению о вкусной и здоровой пище, воспрещается кушать малолеток. - Как раз сегодня у Уины день рождения, - внёс ясность Диспетчер. - Исполнилось шестнадцать. Девчонке преподнесли цветы. Большой букет алых роз. Лекальщик из своего угла высказал противоположное мнение. - А по-моему, надо менять Уложение. Снизить возраст заклания до четырнадцати. Самый цимус! - Нет, в четырнадцать они нужную массу не наберут, жирком не обрастут, - возразил Авторитет. - Ну, так можно попросить Фармацевта, он с помощью таблеток ускорит их созревание. - Да, в принципе можно, - согласился Фармацевт. - Анаболиками пичкать. Но, пожалуй, качество продукта снизится. Морлоки примолкли, смакуя возможные варианты. Авторитет объявил производственное собрание закрытым. - Всех благодарю и приглашаю в банкетный зал. Надеюсь, наш Повар уже приготовил блюдо из этой красавицы. Вошёл Администратор. Все повернулись к нему. Многие встали, ожидая услышать, что кушать подано. Но у него был удручённый и донельзя растерянный вид. - Господа, вынужден сообщить вам пренеприятное известие. У нас уже всё было готово, чтобы закатить Уину в жаровню. Но тут на кухню ворвался Дикарь и утащил девчонку с собой. Все рассердились. Ох, уж этот Дикарь! Он объявился неделю назад. Огромный, ни на кого не похожий. Время проводил на поверхности, подружился с Уиной, волочился за девкой до самой последней ночи. Когда её, согласно меню, доставили в подземную галерею, он запротестовал. По просьбе пролетариев Администратор рассказ подробнее, как всё произошло. Уина, умащённая травами с букетом роз, уже лежала на жаровне. И тут ворвался этот тип, схватил её в охапку и был таков... - Голенькую похитил? - уточнил Лекальщик. - В чём мать родила. Она была духовно подготовлена к самопожертвованию, и вовсе не сопротивлялась кулинарам. Но Дикарь тремя словами снял с неё гипноз. - И что он ей сказал? - "Ты мне нужна". - Вот наглец! Варвар! И откуда он свалился на нашу голову? - раздались голоса. - Тише, товарищи, - бразды правления вновь взял Авторитет. - Вооружайтесь, кто чем может. Настала ночь, наше время. Вылезем наружу и захватим Дикаря сонным. Так и сделали. Стояла прекрасная тёмная ночь. Даже луна спряталась. Дикаря подкараулили возле его Машины. Он яростно сопротивлялся, отбивался кочергой, подвернувшейся под руки. Устроил пожар, покалечил семнадцать охотников. С превеликим трудом скрутили. Ближе к утру. - Кушать хочется, - пожаловался Водопроводчик. - Давайте Дикарём и позавтракаем, если уж он Уину куда-то припрятал. Может, уже съел единолично. Ну, а если нет, мы её позже всё равно поймаем. - Предложение поддерживаю, - одобрил Авторитет. - Так и сделаем. - Да, но прежде его надо допросить, - подал голос Слесарь. - Дикарь прибыл неизвестно откуда и неизвестно на чём. Да и не такой уж он Дикарь. Я внешне осматривал его машину. И ничего не понял. Её устройство и назначение, даже при моём немалом опыте, остались мне непонятными. А она ведь, может, пригодится в нашем хозяйстве. - Что ж, с завтраком потерпим, - согласился Авторитет. - Введите его. Дикаря ввели. Он был в кандалах, старательно выкованных Кузнецом. Морлоки разглядывали его, но уже безбоязненно. Весь апломб с пленника слетел, вид был жалкий. Во взгляде на них было лишь омерзение: лемуры, твари, недостойные человеческого звания. - Вот что, Громила, - схитрил Авторитет. - Отпустим тебя восвояси, если честно и правдиво ответишь на все вопросы. Итак, откуда прибыл? - Из Лондон-Сити, - ответил Дикарь. - Я путешественник по времени. Решил заглянуть в будущее. - Вон оно что! - усмехнулся дознаватель. - Из какого года изволил отправиться? - Из 1895 года от Рождества Христова. А позвольте задать встречный вопрос: в какой год я попал, а то, боюсь, мой счётчик времени испортился. - У нас другое летоисчисление, - разъяснил Крепильщик, знаток истории. - Нулевым мы считаем ваш 1818 год. - С чего бы это? - удивился Дикарь. - В тот год родился наш вождь и учитель Карл Маркс. И, если вы говорите правду, то вы не могли не знать его. Он уже в ваше время вознёсся на небеса и стал Богом. - Ну да, знаком, - поспешно согласился Дикарь. - Я заглядывал в его "Капитал". - С нами Бог, с нами Карл! Харе Маркс! - тотчас подхватили все и воздели руки кверху. - Если не врёшь, то, стало быть, устройство, на котором ты прибыл... - Так точно! Машина Времени, - поспешил вставить Путешественник. - Инженер, что вы скажите? - обратился Авторитет к главному техническому специалисту. - Это в принципе возможно? Путешествовать по времени? - В принципе всё возможно, - кивнул тот. - Только надо учитывать эффект бабушки. - Поясните. - Ну, она при перемещениях по времени может превратиться в дедушку. - Да мне по лампочке, во что превратится ваша бабушка, - нетерпеливо сказал Слесарь. - Мне надо пощупать Машину своими руками. - Хорошо, я всё покажу, - живо откликнулся гость из прошлого. - Давайте зайдём в мою Машину. - Так и я с вами, - заикнулся Стажёр. - Мне тоже интересно. - Нет, она на одного пассажира рассчитана. Ну, двоих с трудом вместит. Кабинку же следует закрыть, а то блокировка всё отключит. Посовещавшись, приняли его предложение. Путешественник, он же Дикарь, Громила, звеня кандалами, вошёл в Машину. Следом за ним протиснулся Слесарь. Дверца за ними захлопнулась. Дальше случилось то, чего морлоки никак не ожидали. Видно, пленник, даже в кандалах, умудрился нажать на нужный рычаг. Раздался страшный вой, скрип и лязг, поднялась пыль столетий, и машина исчезла. В самый последний момент, когда она уже почти растворилась в стылом утреннем воздухе, дверца на секунду приоткрылась, и изнутри вылетело нечто круглое и с бородой. - Святый Боже! Карл Маркс! - завосклицали морлоки. - Это же голова Слесаря! - Она живая? - оторопело спросил Стажёр. - Не, уже и глазоньки зажмурились, - заметил Фармацевт. - Всё понятно, - угрюмо сказал Авторитет. - Наш дорогой друг и товарищ хотел покинуть адскую машину и успел высунуть голову. А его туловище попало в другое время. Морлоки погоревали и похоронили голову Слесаря, воздав ей все почести. 2. В 1895-м году от Р. Х. "Однако съёмщик объявился", - владелица особняка миссис Хадсон очень удивилась, каким образом мистер Гарри вновь очутился в коттедже. Он исчез вчерашним днём, а сегодня через ограду не проходил. Сейчас, пошатываясь, вышел из гаража, который оборудовал под мастерскую, и закрылся в своей комнате. Она, встревоженная и озабоченная, на правах домохозяйки, заглянула в гараж. Посреди помещения стояла странная будка, подвид тех телефонных, что начали ставить на улицах Лондона. Сгорая от любопытства, миссис Хадсон отворила дверцу и чуть не упала в обморок: из будки прямо на неё вывалилось странное, невиданное, поросшее шерстью существо без головы. Животное? Да нет, похоже человек. Двуногий и в башмаках. "Итс крайм, итс крайм, - прошептала законопослушная миссис Хадсон. - Надо немедля сообщить в полицию. И зачем я пустила мистера Гарри в свой коттедж?" Вскоре примчались полицейские, подняли дрыхнувшего без задних ног жильца с постели и учинили допрос. Он рассказал, что путешествовал по времени, а это существо без головы оказалось в его Машине случайно. Вскоре к полицейским присоединился криминальный эксперт со Скотланд Ярда, и подключилась пресса. - Тут не ваш эксперт требуется, - с досадой сказал Гарри, - а палеонтолог... фу! точнее, быть может, футуролог. Труп забрали на экспертизу, а незадачливого путешественника пока оставили в покое. Он попросил известного прогрессивного Журналиста: - Попрошу вас организовать мне встречу в Пен-клубе со всеми желающими. Я выступлю с докладом о своём путешествии. Охочий до сенсаций Журналист выполнил его пожелание. - Господа, мне довелось совершить путешествие в далёкое будущее, - с горечью начал Гарри. - Я ожидал увидеть золотой век и всеобщее благоденствие. О, Боже! Я увидел ужасную картину! Человечество разделилось на две касты. И теперь мне совершенно ясно, что так и должно было случиться. Ибо постепенное углубление теперешнего социального различия между Капиталистом и Рабочим, стало ключом к тому. Разделение человеческого рода на два различных вида, элоев и морлоков, свершилось. На земной поверхности остались Имущие, наслаждающиеся в жизни удовольствиями и красотой, а под землёй оказались пролетарии, приспособившиеся к подземным условиям труда. Но чрезмерная обеспеченность жителей Верхнего Мира привела их к постепенной деградации, к общему вырождению, уменьшению роста, сил и умственных способностей. Капитальные изменения произошли и с Подземными жителями. Они ушли ещё дальше от нынешнего человеческого типа, чем элои. И последние стали просто-напросто откормленным скотом, который разводят и отбирают себе в пищу... Гарри замолк, задохнувшись, налил из графина стакан воды и судорожно выпил. - Господа! Я вижу, здесь собрались самые креативные члены общества. Давайте же не допустим, чтобы будущее стало таким невыносимо безобразным. Нам надо вновь настойчиво пропагандировать забытые лозунги свободы, равенства и братства. Восстановить социальную справедливость! Богатых принудить поделиться доходами с бедными! Произвести, наконец, конвергенцию общественных институтов... Он опять передохнул. - Я вижу, в первом ряду сидит известный Писатель. Господин Уэллс, я обращаюсь лично к вам! Напишите книгу о моём путешествии! А вы, господа издатели и книгопродавцы, поспособствуйте широкому её распространению. Из зала публика потянулась в буфет. Слышались реплики: - Ишь, как завернул! - Никуда он не путешествовал. - Коммунистическая пропаганда! Журналист, участвовавший в расследовании и своими глазами видевший безголовый труп существа из будущего, поддержал докладчика. - Нет, всё правда. Надо что-то предпринимать, господа, чтобы не наступило это страшное будущее. В тот же вечер он связался с секретарём Давида Рокфеллера и попросил назначить встречу с боссом. Встреча состоялась. Журналист пересказал всесильному банкиру речь Путешественника, произнесённую в Пен-клубе, и добавил подробности, кои слышал от Гарри в частной беседе: - Конечно, я дико извиняюсь, но, между прочим, вашего праправнука тоже слопают. Оставшись один, Давид Рокфеллер выпил рому, раскурил гавайскую сигару и, покоясь в кресле, задумался. "Всё раздать и поделить? Шиш вам на постном сале! Лучше сделаю-ка я своих рабочих вегетарианцами. Пусть кушают морковку. А управленцам выдам рекомендации есть кровавые ростбифы". Он вызвал секретаря. - Немедленно передайте распоряжения на все мои заводы, фабрики и пароходы, чтобы нанимали только вегетарианцев. А уже ещё работающих поощряйте премиями, если захотят стать ими. Затем по новейшему беспроводному телефону связался со своим заклятым конкурентом Фордом. - Генри, тебе уже доложили, что станется с нашими потомками? Я со своей стороны принял меры, чтобы этого не случилось. Прошу поддержать. Желательно таки не публично. Спустя полгода Гарри починил Машину Времени и, обнадёженный международным прогрессивным движением за равенство и братство, опять отправился в будущее. Он надеялся воочию лицезреть происшедшие изменения. А также встретить Уину, о которой всё чаще вспоминал и сильно тосковал. 3. В изменённом будущем. - Не перекусить ли нам персиками? - чуть громче, чем нужно, сказал Фармацевт. Сквозь пелену сознания он припомнил, что хотел грудку элойки Уины, и его стошнило. - Да-да, персики - это вкусно, - подтвердили прочие пролетарии. - И абрикосы тоже ничего. - А мне нравятся маринованные огурцы, - сказал воскресший Слесарь. Вторично прилетевший из прошлого Гарри был в высшей степени удовлетворён. - Родные мои! - с чувством сказал он. - Вы вновь стали человеками. Но тут небо разверзнулось и над ними появилась обновлённая Уина. Теперь она имела острые клыки и кожистые крылья. Горгулья посмотрела на робких, как пингвины, пролетариев, и сощурила тёмные, как ночь, глаза. Но следом её взгляд остановился на упитанном Путешественнике. - А! Вот кем я отобедаю! - проворковала она. - Уина, ты что! Я же дважды спас тебя! Ты мне жизнью обязана! - пролепетал Гарри. - И потом, потом... помнишь, под кустом рододендрона я тебе доказал, что жизнь слаще смерти. Она внимательно посмотрела него. - Ха! Что-то такое припоминается. Ладно, пока живи. Перевела свой взор на Авторитета и запрыгнула на него, взгромоздясь на живот. Тот обескуражено зашептал предсмертную молитву, обращённому к своему божеству: "О, великий Карл Маркс! Почему безмолвствуешь? Почему не снабдил нас такими же клыками?"
|