Острова архипелага Королевы Виктории ожерельем диковинных камней протянулись по линии перемены дат Холтвистла. Самым большим островом считался расположенный в Северном полушарии Вхету, тропический рай площадью почти двести тридцать тысяч квадратных километров. На участке суши, размером чуть меньше Великобритании росли раскидистые леса, невероятной красоты цветы, водились диковинные зверушки, спокойно идущие на контакт с человеком, в кронах деревьев вили гнёзда фантастически красивые птицы. Неглубокие лагуны вокруг острова из-за коралловых рифов недоступные для океанских хищников стали настоящем раем для серферов и дайверов. Здесь граждане Федерального образования отдыхали от трудов и забот, здесь селились пенсионеры - на Вхету приземлялись самолёты с Аккрингтона и Корк Си, на прочие острова ходили паромы, между клочками суши курсировали прогулочные яхты. Последние, впрочем, могли себе позволить только действительно состоятельные люди: водилась здесь рыбка размером с кашалота и прожорливостью с пираньей, проворная тварь, способная перевернуть средних размеров судно, методично заглатывая затем пассажиров, поэтому паромы и прогулочные суда больше напоминали канонерские лодки.
Острова поменьше числились заповедниками в федеральной собственности или со времён Первой Посадки переходили из рук в руки как собственность частная. Заповедники, Ули-мол, второй по величине остров архипелага, и Кримсонсби, одинокая скала посреди моря, охраняли уникальную экосистему, сложившуюся в речном бассейне, и берегли покой колонии мясистых птиц с огромными клювами. Частные владения, словно пародия на человеческую цивилизацию, пестрили разнообразием. На Ошере построили небольшой отель для состоятельных гостей - трёхэтажное здание красного кирпича, окружённое хижинами на сваях, утопавших в зелени, фасадом смотревшее на живописную лагуну острова. Кучу денег вбухали отсыпая дамбу, дренируя болото в центре острова и облагораживая берега получившегося озера - да вот беда, не нашлось на Холте столько богатеев и теперь свихнувшийся хозяин всего этого великолепия привидением бродил среди ветшающих зданий. Фуццу занял культ Всемилостивейшего Императора Всего Сущего. Император, импозантный старикан, повелел своим последователям носить шкуры животных, готовить пищу на огне и раз в месяц праздновать день единения со Вселенной, каковой день вычислялся Императором по фазам луны, а, по сведениям из надёжных источников, - по степени готовности браги из плодов вьюнка, задушившего все прочие растения на острове. Жизнь культа сводилась к беспробудному пьянству и свальному греху, сам Император когда-то проворовался в снабженцах, умело спрятав свои художества - на орду бухариков с явным неодобрением смотрели представители основных конфессий, власти устраивали регулярные инспекции на острове, беспокоясь о здоровье народившихся детишек. Инспекции сопровождались медосмотром всех желающих, раздачей одежды (Фуццу лежал в умеренном поясе, и зима здесь нет-нет случалась весьма суровая) и сухих пайков, завезённых ещё с Земли - а, в общем, никто не мешал людям жить как вздумается.
На островах Св. Агапита, Бро и Пон-де-Ла-Руз стояли частные усадьбы. Владелец острова Св. Агапита недавно отдал Богу душу и его единственная дочь, не найдя ничего лучше, устраивала в огромном доме шумные вечеринки на зависть Императору. На Бро, холмистом клочке суши с редкой порослью деревьев и обильными пастбищами, расположилось ранчо, названное Анхелита по имени жены владельца. Здесь скрещивали диких жеребцов и кобылок, пытаясь из лошади Туя вывести вьючное животное для Холта и, по чести сказать, делалось это больше из любви к разной животинке, чем из реальной потребности, но лаборатория при ранчо давала любопытные результаты, привлекавшие внимание Сената Федерального образования.
Когда отец Юджина Дадли купил остров Пон-де-Ла-Руз (очень может быть, что к сделке приложил руку Император Всего Сущего, тогда обычный клерк в Управлении снабжения), клочок суши площадью чуть меньше семидесяти тысяч квадратных километров намертво зарос тропической растительностью. Переплетённые кроны деревьев не давали садиться вертолётам, а к берегу не давали подойти заросли мангрового леса, кишевшие пресмыкающимися и насекомыми, присматривавшимся к странным двуногим существам на предмет съедобно/не съедобно. Вертолёты на поплавках садились в устье реки, стекавшей с заснеженных вершин потухшего вулкана в центре острова, катера с людьми пробирались вверх по течению до тех пор, пока не упёрлись в мелководный исток речки, только там и найдя пригодный для временной стоянки участок.
Потом всю живность на острове уничтожили.
Лес корчевали бульдозерами, пресмыкающихся убили, животных вывезли на другие острова или оставили в зоопарке, названном не без претензии "Ноев ковчег". Подобное варварство не могло остаться незамеченным - память о подобных коллизиях на Земле заставляла руководство Колонии спешно отгораживать заповедники, ставить на учёт живность на планете и ректор главного вуза на Холте, Чарльз Симпсон, обрушился на семейство Дадли, клеймя вандалов в Сенате. Сенат колебался. На Пон-де-Ла-Руз прилетали одна за другой комиссии, привозя с острова противоречивые заключения и несдобровать бы семейке, но тут Симпсон соблазнился смазливой первокурсницей и не сумел скрыть свои похождения. Разразился скандал на всю планету (всей планеты едва-едва миллион человек набирался), после чего ректор, крепкий семидесятилетний мужик, вполне способный прожить ещё лет сорок, умер от переживаний. Дело замяли.
Теперь от первозданных зарослей не осталось и следа - редкие деревья высились над полем вечнозелёной травы, расчерченным сеткой гаревых дорожек. Устье реки раскопали, осушили болото вверх по течению, превратив трясину в большую заводь с пляжем и стоянкой для яхт. Здесь швартовалась "Куин Элизабет", яхта Дадли, настоящий крейсер, способный выдержать переход через неспокойный океан Холта, у мостков стояли несколько моторных лодок и на пляже валялись брошенные как попало гребные ялики да пара водных мотоциклов. Отсыпанная песком дорожка вела к длинному строению с жильём для прислуги, мастерской, складом и вольерами "Ноева ковчега". Перед усадьбой, огромным строением белого камня с колоннами и огромной лестницей, разбили поле для игры в мяч, отгородили детскую площадку с качелями и верёвочным городком. Под ласковым солнышком лёгкий ветерок шелестел листьями деревьев, высаженных так, чтобы каждый уголок усадьбы согрелся под лучами солнца, а затем отдохнул в теньке.
Идиллия. Рай. Беда в том, что рай, расчерченный по линеечке, - это ад.
Обед подали в Белом зале. Горничные в закрытых коричневых платьях до пят и накрахмаленных передничках споро передавали тарелки, чашки и прочий столовый прибор на белую скатерть стола. Белые тарелки тончайшего фарфора в полной тишине, будто сами собой заполнялись кушаньями, в высокие фужеры булькало вино для взрослых и свежевыжатый сок для детей. Подавали суп из чальсы, мясо апаи с гарниром из овощей, круглый год растущих на грядках, разбитых у подножья вулкана, салат с мясом угря, десерт. Розеточки с вареньем из тёмно-красных плодов кустарника барден, служившего живой изгородью в южных широтах и лепестков тропического цветка жюви стояли по всему столу - это было любимое лакомство обитателей поместья, но дети не смели протянуть руку к посудинкам со сладостью: два мальчика в чёрных брюках, белых рубашечках и девочка в кринолиновом платьице с кружевами и бантом чинно наблюдали, как заполняются их тарелки, чтобы вслед за хозяином поместья приступить к трапезе.
Их мать, статная молодая женщина в блузке, соблазнительно вздымавшейся на груди и белых брюках, внимательно наблюдала, как ведут себя дети. Чёрные волосы женщины удерживала золотая заколка с большим камнем, на груди вились сразу три золотые цепочки и золотые же кольца тяготили холёные пальцы, нервно сжимавшиеся при каждом движении мальчиков.
Юджин Дадли сидел во главе стола. Задавая тон обитателям поместья, Дадли одел чёрные брюки свободного покроя, лёгкие туфли и белую рубашку, позволив себе закатать рукава. Лёгкий ветерок из полуоткрытого окна за спиной легонько трепал его седые волосы, ничуть не поредевшие к пятидесяти годам. Время выбелило его шевелюру, высекло морщины на лице и отступилось, оставив тело, словно скрученное из тугих жгутов мышц, полным энергии. Его прадед принимал Первую посадку - и умер от лучевой болезни, его дед строил Корк Си и Аккрингтон - и все силы отдал первым поселениям колонистов, его отцу доверили подписать план строительства Москвы и отдали в единоличное владение остров, закрыв глаза на устроенный человеком катаклизм - отец Дадли упал за борт яхты, загнав себе в кровь три кубика дряни, синтезированной из большого красного цветка, растущего на болотах вокруг Корк Си.
Наркотики Дадли презирал, полагая наркоманов законченными эгоистами, из любви к себе променявшим жизнь на дозу. Сквозь пальцы смотрел на шалости Марселя, самого старого ковбоя, любителя экспериментов с самогонным аппаратом, в День посадки надиравшегося в хламину. Напитки Марселя уважали все - даже мадам хозяйка прикладывалась к маленькой бутылочке с "коньяком" ... Дадли пил вино. Бокал за обедом, для здоровья - любимым напитком хозяина была вода с ручья в тридцати километрах к западу. Там, среди нагромождения каменных плит, в окружении красавцев-рапангуанов пробивал дорогу бойкий поток с гор. Чистая ледяная вода - Дадли помнил рассказы деда как на борту Платформы им приходилось отчитываться за каждый глоток воды, как ловили в тарелке с витаминизированным бульоном ("Зелёный сойлент", - кривился дед) кусочки овощей и отправляли петицию Капитану, чтобы в жилых отсеках повысили содержание кислорода, потому что работа завода газовых смесей перегружала реактор. Энергию экономили - а в отсеках от недостатка кислорода синели дети. В поместье всегда питались обильно и вовремя. Везде стояли кулеры с бутилированной водой, и кара ждала нерадивую прислугу, если хозяин находил пустую бутылку или автомат оказывался без стаканов.
- Роберт, не вертись, - сказал Дадли ровно за секунду до того, как старший сын поддел под руку горничную с подносом полным тарелок и по залу пронёсся грохот бьющихся тарелок, кружек, блюдец...
Девушка замерла под внимательным взглядом хозяина. Дадли мог отчитать провинившегося, методично перебирая все прегрешения, тихим голосом будто забираясь в подкорку. Мог наказать, лишив денежного содержания. А мог повелеть Марселю снарядить большую моторку - из тех, что для моря были слишком маленькие, а для реки слишком большие - и вывести несчастного на середину реки. На острове не осталось хищников, ядовитых насекомых или растений, но в реку откуда-то заплывали здоровенные змеи и никак не получалось вывести маленького такого жучка, к настоящему моменту решившего, что человеческое тело может быть очень неплохим домом. Моторка выходила на середину реки, пассажиру предлагали доплыть до мостков с яхтой, преодолев течение и увернувшись от пресмыкающихся. На памяти девушки, выживших не было.
- Я жду вас вечером, - кивнул Дадли горничной.
Девушка торопливо закивала. Хозяйка поджала губы - Дадли не считал нужным скрывать интрижки со смазливыми девицами из обслуги. Разделение общества, сложившееся ещё на Платформе, позволило одним купаться в роскоши и пользоваться неограниченной властью, другим, молчаливому большинству, как семья этой девушки, ставшей женой Юджина Дадли прямо с подиума конкурса красоты, довольствоваться крохами с барского стола. Как это часто бывает, амбиции молодой женщины привели в золотую клетку. Жить в ней противно. Вылететь страшно.
Взгляд Дадли обратился на сына. Мальчик съёжился. Он уже видел.
- Встань, - негромко сказал его отец.
- Юджин... - начала было хозяйка.
- Когда я захочу услышать ваш голос - я так и скажу, - оборвал её муж и продолжил, обращаясь к замершему по стойке смирно мальчику: - Я не понимаю, молодой сэр, почему ваша непоседливость нашла выход за обеденным столом. У нас есть поле для игры в мяч. Есть тренажёрный зал. В чём дело?
Мальчик что-то пробормотал.
- Что? Я не расслышал вас.
- Я сожалею, - сказал Роберт Дадли.
- Ах вот как - вы сожалеете. Ну что же. Я не желаю сажать своего сына на хлеб и воду, не имею права подвергать вас истязаниям, поэтому наказание, кроме того, что позволит вам сбросить лишнюю энергию, послужит вашему физическому развитию.
Мальчик бросил взгляд на мать, но та уставилась в тарелку с салатом.
Мальчик бежал по гаревой дорожке. Красновато-коричневый материал, разделённый белыми линиями на участки равной ширины, четырехсотметровым овалом ограничивал поле для игры в мяч и детский городок. Светило солнце. Дул ветер.
- Достаточно, - Дадли пришлось повторить команду, повысив голос: - Достаточно! Перейдите, пожалуйста, к упражнениям. И не останавливайтесь.
Семейство переместилось на детскую площадку. Здесь, у стартовой линии поставили стол, стулья, на белоснежной скатерти расставили розеточки с вареньем, конфеты, прочие сладости и графины с соком и вином. Две горничные стояли возле тележки со снедью и посудой.
Мальчик тяжело дышал. От бега, от солнца он раскраснелся и, если бы не съеденное за обедом, лёгкая пробежка стала для него удовольствием. Но удовольствие в планы Дадли не входило.
- Не останавливайтесь, - повторил Дадли. - Земля не спрашивала своих детей, хотят ли они вступить в борьбу с целым миром, Земля гнала нас вперёд, и мы выдержали. Выдержите и вы.
Детский городок представлял собой надувную полосу препятствий - такие часто ставят на улицах и в торговых центрах, чтобы за небольшую плату ребятня побарахталась, среди брезентовых столбов не первой свежести. Мальчик скрылся среди лабиринта дутой ткани. Белая рубашка - Дадли не позволил сыну переодеться - замелькала среди толстых труб, компрессор, надувающий конструкцию, взял ноту, вся конструкция заколыхалась.
- Ещё, - скомандовал Дадли, едва только запыхавшийся и покрасневший мальчуган остановился подле стола.
- Ещё.
- Ещё.
- Сэр... - молодой мужчина в высоких кроссовках, джинсах, футболке, с белой бейсболкой на голове, почтительно наклонился к хозяину.
- Да? Ещё.
- Прибыл мистер Сингх.
- Хорошо. Просите в кабинет. В чём дело? - спросил Дадли сына.
- Я не могу больше, - с вызовом ответил мальчик.
- Нет, мой милый, не могу - это когда у вас сил нет сказать "не могу". Бегом!
- Он к вам рвётся. Говорит, срочно, - работник уставился на собственные кроссовки.
- Ну, давай сюда. Ещё.
- Не могу!.. - слова с трудом вырывались изо рта мальчонки. Его лицо позеленело - печень не справлялась с нагрузкой.
- Бегом!!! - Дадли навис над сыном. - Ни слова больше - иначе я отправлю вас на реку!..
- Юджин...
- Молчать!
После очередного круга мальчик упал. Маленькое тельце тряслось. Полупереваренные куски съеденного за обедом с утробным бульканьем, с хриплыми вздохами исторгались наружу. Смертельная бледность разлилась по лицу.
- Вот теперь вы не можете, - сказал Дадли и велел работнику: - Возьмите молодого человека, покажите доктору. Думаю, ничего страшного не случилось, достаточно бокала вина с водой... Но пусть посмотрит.
Работник подхватил мальчика на руки и рванулся в сторону дома, чуть не сбив при этом высокого мужчину в белом костюме и белых же туфлях.
- Здравствуй, Рам, - сказал Дадли и ответная улыбка в тридцать два зуба осветила смуглое лицо гостя.
- Здравствуй, Юджин, - мужчины обнялись.
Гостя звали Рамакхандр Сингх. Официально его должность называлась президент Федерального образования Холт, политической единицы с юрисдикцией, распространяющейся на всю планету. Должность Сингх занимал, прямо скажем, непыльную: на Земле президент ФО, генеральный секретарь Организации Объединённых Наций, работал в поте лица - от его решения зависела судьба миллиардов. В Колониях и особенно здесь, на Холте, мало кто понимал, зачем нужен Сенат Федерального образования. Вся населённая территория планеты состояла из городских округов Корк Си, Аккрингтона и Москвы, не считая посёлков в Туманных горах и Арьяга, столицы Вхету. Городские власти вели учёт родившихся и умерших, распределяли ресурсы, сообща решали где какой завод открыть или какую территорию отдать фермерам под расчистку, сообщая президенту о своих решениях задним числом. А то и не сообщали вовсе: Сингх раздал всем факсимиле и спокойно получал зарплату, посещая увеселительные мероприятия, открывая школы, больницы, стадионы...
Зиц-председатель, Конституцией Федерального образования, привезённой ещё с Земли, наделённый полномочиями решать судьбу миллиардов людей. Не было здесь миллиардов. А Сингх был. И миллиарды - будут. Для людей вроде Дадли это означало большие возможности, ведь миллиарды людей будут платить налоги. Налоги сойдутся в бюджете ФО, образованию понадобится строить и перестраивать, производить и утилизировать, учить, лечить и защищать и всё это оплатят из бюджета. Да и необязательно ждать десятилетия - в обмен на хорошие новости из колонии Земля пришлёт миллиарды тонн всякого добра, в одно мгновение, стоит только МТ сбросить пузырь варпа в окрестностях звезды, превращающиеся в бухгалтерские записи. В электронные деньги на балансе Центробанка ФО. В облигации федерального займа. В криптовалюту - это не очень законно, но пока Земля узнает... В наличные деньги, наконец.
Общий знаменатель здесь - хорошие новости. До определённого момента (определил его Дадли и пока только для себя) каждый сеанс связи должен рассказывать Земле о новых заводах, хорошем урожае, народившихся детках. Земля должна слать Межзвёздные транспорты, а Холт принимать грузы и отправлять пассажиров. И здесь возникли сложности.
- Садись, - Дадли широким жестом указал гостю на свой стул. - Сейчас принесут обед.
- Благодарю. Мадам, - Сингх поцеловал руку хозяйке. Потрепал светлые волосы дочери компаньона. Как взрослому пожал руку младшему мальчику.
Политик.
- Мы можем поговорить? - спросил он Дадли.
- Ты даже не поешь?
- Оставить без внимания твою кухню было бы преступлением - но дело срочное. Буду есть и говорить.
- Хорошо. Сильвия, - Дадли кивнул жене.
Женщина торопливо вытащила детей из-за стола и потянула в сторону городка.
- Как Мани? Всё хорошо? - спросил Дадли.
- Да, всё нормально, - Сингх благосклонно наблюдал, как прислуга меняет посуду на столе, перестилает скатерть. - Он здесь, на Вхету, хотим прокатиться на Ошер.
Дадли кивнул. Углубляться в дебри семейных отношений не стоило - Сингх был гомосексуалистом. На взгляд Дадли, демонстративные объятия двух мужиков выглядели бурлескно, но это был компаньон, человек, достаточно умный, чтобы вести с ним дела... пусть их.
Сингх отдал должное кухне поместья.
- Великолепно! - выдохнул он, вытирая салфеткой тонкие губы. - А у меня робот на кухне. Мани совершенно не умеет готовить.
Дадли молча кивнул.
- Так вот, зачем я прилетел, - сказал Сингх, подвинув к себе розеточку. - У нас проблемы.
- Земля узнала про деньги? - спросил Дадли.
Наличные деньги. Когда в твоём распоряжении целый мир, вовсе не обязательно проводить махинации с финансами. Билеты Центробанка ФО, яркие бумажки с метками дополненной реальности, магнитной полосой, когда одну купюру могут принять несколько раз в общественном транспорте, например. Дети обожают играть с папиным кошельком, раскладывая "денежку" веером и наблюдая через планшет за пляшущими зверушками. С голубых экранов лучшие люди планеты гордо заявляют, как они любят расплачиваться наличными, как им дорога благодарность в глазах официантов, загорающаяся при виде чаевых. Потом всё это безобразие заметит Земля. Земные экономисты забьются в истерике, всуе поминая скорость денежного обращения, примутся призывать демонов инфляции, дефляции и стагфляции и лавочку придётся прикрыть, изымая деньги у населения с выгодой для совершенно определённых людей, втридорога продавая залежавшийся на складах товар. Виноватой будет Метрополия, власти Федерального образования белые и пушистые, Юджин Дадли ни при чём.
- Непонятно, - Сингх перестал есть, взглянул на компаньона. - К нам летит аспирант Института гражданской космонавтики - из России.
Дадли кивнул - продолжай.
- Цель визита - археологические изыскания.
- Ну и что?
- Я разговаривал с Вазирани. Думал, он заказал какое-нибудь оборудование - знаешь, у нас до сих пор не производятся какие-нибудь глубоководные аппараты или специальная техника для работы в космосе. Вазирани ничего не заказывал. Он удивлён и обижен на Землю, говорит, не доверяют. Приказывают принять этого парня.
- А кто это?
- Некий Иван Прошин. Фотография и полный профиль будет только, когда транспорт выйдет в зону устойчивого приёма. Аспирант, летит к нам один. Что он там будет раскапывать, - Сингх развёл руками. Блеснул перстень на левой руке.
- К нам едет ревизор, - задумчиво промолвил Дадли.
- Что?
- Нет, ничего, не обращай внимания.
- Что думаешь?
- Вряд ли они узнали что-то конкретное, - Дадли окинул взглядом колышущиеся верхушки деревьев.
За высаженными против реки исполинами блестела водная гладь. Чуть покачивалась яхта у причала. С городка доносились крики расшалившихся детей и голос матери, звавшей няню.
- Вряд ли, - повторил Дадли. - Надо присмотреться к этому человеку. Выяснить его контакты.
- Может быть, маленькая неприятность при посадке? - спросил Сингх.
- На твоё усмотрение, - пожал плечами компаньон.
* * *
Марс совершает полный оборот вокруг Солнца за два земных года. Орбита Красной планеты сильно вытянута, поэтому раз в два года Земля обгоняет соседа, планеты сближаются и это называется противостояние. Зимой Марс приближается до ста миллионов километров, летом, в конце августа, подходит "всего-то" на пятьдесят пять миллионов, но так бывает раз в пятнадцать - семнадцать лет и для сколь-нибудь связного коммерческого сообщения неприемлемо. На момент прибытия космического корабля "Восток" Марс вышел из противостояния, составившего на 2153 год шестьдесят шесть миллионов километров, и "отставал" от Земли на месяц, поэтому "Восток" шёл не к планете, а к объекту на орбите Бога войны.
Транспортно-энергетический модуль "Восток" состоял из двух секций, расположенных одна над другой. Верхнюю часть в форме плосковыпуклой линзы полностью занимал пассажирский отсек с рубкой управления и астрокуполом наверху, тридцатиметровая балка сложной конструкции связывала "линзу" с энергетической секцией, состоящей из ионного двигателя, топливных баков и реактора. "Восток" двигался с постоянным ускорением в один "же" до точки перемены тяги, в расчётной точке совершал разворот на сто восемьдесят градусов вокруг вертикальной оси и дюзы двигателя начинали "светить на торможение", поддерживая комфортное для человеческого организма тяготение.
В момент разворота, занимавшего восемь часов, тяготение на корабле отсутствовало.
Они встретились в астрокуполе. Светлана разглядывала экран телескопа.
- Привет, - Прошин завис подле девушки и от души зевнул.
- Марспорт хочу посмотреть. А телескоп - вот... - девушка кивнула на экран, показывавший болото на Юпитере.
- Фокус гуляет, - Иван покачал головой. - Сейчас... А зачем тебе Марспорт? Прилетим скоро.
- Скучно. Это так просто?
- Да, он же цифровой, - Прошин настроил фокус, поиграл зумом.
Телескопы "Востока" транслировали изображение на шесть сенсорных экранов, собранных в круг посередине астрокупола. Полиметилметакрилатовое полушарие астрокупола не несло никакой начинки, через него просто любовались звёздами - и звёзды того стоили.
- Это он?
- Да. Это Марспорт. Марс где-то там, - Иван махнул рукой и тут же схватился за поручень. - Ах ты... Отвык от невесомости, представляешь.
- Ты где был вообще? - Светлана посмотрела на Прошина. - Весь заспанный... Сколько можно? И не зевай, а то я начну.
- О-ой... - Иван не сдержался и снова растянул рот, старательно прикрываясь ладонью. - Спал я. Что тут ещё делать? Спал.
- Понятно. Это что, северное сияние?! - Светлана недоверчиво уставилась на Ивана.
Маленькая станция на экране озарилась призрачным светом. Всполохи всех цветов радуги почти скрыли из виду диковинную конструкцию, свет вспыхнул ещё раз и ещё...
- Ну... как бы сказать... - Иван замялся: сложно объяснить человеку несведущему то, что тебе привычно, набило оскомину и сомнений не вызывает. - Северное сияние - это взаимодействие магнитосферы планеты с заряженными частицами солнечного ветра. Поняла?
- Ну да. Солнечный ветер - у меня братишка солнечные парусники собирал, знаешь, такие конструкторы есть?..
- Да-да. Марс-1 генерирует собственное магнитное поле, чтобы защититься от солнечного ветра, галактического излучения, вот мы и видим, как солнечный ветер "дует", - Иван показал кавычки, - в магнитосферу станции.
- Красиво, слушай... - Светлана смотрела во все глаза. - А это что?
- А это и есть "Поллукс Виктори". Вот он и висит под защитой магнитного поля станции. Иначе его дней десять пришлось бы дезактивировать - космическое излучение накапливается в обшивке корабля, никакой бронёй не спасёшься, только полем.
- Ни фига себе... - удивлённый возглас Светланы привлёк внимание прочих пассажиров, находившихся в астрокуполе и вскоре все экраны заняло изображение межзвёздного транспорта, ёлочной игрушкой висевшего в пустоте. В лучах Солнца блестела броня жилого модуля, во все стороны брызгали зайчики пирамиды командной рубки, скупо поблескивали плавники аварийных теплорадиаторов и штанги струйных охладителей. Дополненные надстройками энергоблока и частоколом солнечных батарей, очертания МТ ничуть не напоминали прилизанные формы самолётов или гоночных автомобилей, и в то же время наполняли сердце ожиданием скорости.
- Красавец, - сказал кто-то.
- До сих пор не верю, что мне лететь на нём, - вздохнула Светлана. - Как во сне...
- Во сне, - проворчал Прошин.
При виде МТ ему вспомнились все прежние тревоги, тоска по оставленному на Земле требовала выхода, и Прошин, с силой оттолкнувшись от ближайшей консоли, взмыл к самому куполу.
- Ваня, всё в порядке? - Светлана последовала за ним и не справилась с микрогравитацией: - Ой, лови меня!..
- Держу... - Прошин сделал кульбит, поймав девушку, и тут же мягко упёрся ногами в материал купола.
Теперь звёзды оказались под ногами. Солнце сияло, освещая их объятия. Глаза. Губы. Прошин смотрел, не пряча взгляда.
Светлана улыбнулась:
- Спасибо.
- Э-э... - опомнился Иван, - да, пожалуйста... Ну... Да пожалуйста.
Он отпустил девушку, и Светлана остановилась рядом, лицом к звёздам.
- Как красиво... - девушка осторожно потрогала купол. - А он не расколется?
- Нет, крепкая штука, - Иван ткнул кулаком в звёздное небо. - Не бойся.
- Хорошо, не буду. Видишь свою систему? - спросила Светлана.
- Нет, это надо телескоп... Не хочу.
- Понятно, - девушка повернулась к Ивану. - Я всё спросить хотела: почему Вася и при чём тут водка?
- Что?.. А-а, Вася... - Прошин заулыбался.
- Ну, он же... афроамериканец, да?
- Нет, он негр. Из Африки. Откуда-то... Берег Слоновой Кости, что ли... В общем, учился с нами, только в аспирантуру не пошёл.
- Его не Вася зовут.
- Нет. Зовут его Коджо Адетокамбо Ифе. Мы всё путали, запомнить не могли, пока его Васей на третьем курсе не окрестили, - Иван усмехнулся. - А водка... Собираем как-то застолье. Весь курс собрался - девчонки, пацаны... Ну и Васе передают пузырь - разливай.
- Водку пил? - подняла брови Светлана.
- Водку пил, сало ел, всё как положено, - заверил её Иван. - Вася берёт пузырь, уж не знаю, что там у него приключилось, но бутылка выскальзывает и хлоп о пол!..
- Пол-литра... - будто не веря своим ушам, сказала Светлана.
Прошин сделал страшные глаза:
- Ноль семь, - девушка тихонько засмеялась, Иван продолжил: - Гробовая тишина и тут Парфентий, Славик Парфёнов, такой, говорит: "Эх ты, Вася".
- Так и прилипло, - кивнула Светлана.
- Ага...
Светлана тихонько засмеялась.
- Света, - Иван смешался под взглядом девушки, но всё-таки нашёл в себе силы продолжить: - Света, я хотел спросить...
- Да спрашивай, - улыбнулась Светлана.
- На МТ есть возможность выбрать себе каюту.
- Да?
- Ну, - Прошин почувствовал, что краснеет. - Я хотел спросить... не хочешь ли ты... то есть, мы могли бы...
- Поселиться вдвоём, - закончила за него Светлана
- Ну.
- А подумать можно?
- Да, конечно, - зачастил Иван, - времени полно, дней десять ещё - пока прибудем, пока что...
Больше ни о чём таком они не разговаривали, хотя до прибытия к Марспорту встречались в астрокуполе каждый день. Прошину всё-таки пришлось посмотреть на систему Девы 61, где вокруг жёлтого карлика вращалась планета Холт и освежить знания, полученные в Институте.
Первые колонисты назвали планету Холтвистл. Открыли изобиловавший флорой и фауной кислородный мир в системе звезды Девы 61 ровно пятьдесят лет назад, по какому поводу совсем недавно колонисты и их потомки пышно отпраздновали юбилей. Из суши на Холтвистле наличествовал один суперконтинент, протянувшийся с юго-запада на северо-восток по относительной диагонали между 24№ ю. ш. и 63№ с. ш. Площадью примерно равный Евразии, суперконтинент со всех сторон был окружён океаном с множеством островов, так что получалось нечто среднее между Землёй с её гигантскими массивами суши и Океаном - планетой земного типа в системе Дельты Павлина, где пресловутая суша была представлена островными архипелагами.
Погодные условия определялись тёплым течением вдоль восточной оконечности и вулканической активностью на юго-западе; горные цепи на севере и крайнем юге содержали залежи полезных ископаемых. Громадная река, берущая начала из множества ручейков в северных горах, протянувшая свой бассейн с северо-запада на юго-запад почти через весь материк, обеспечивала жизненную среду множеству живых существ. В бассейне этой реки, названной, кстати, Булл-Ран, колонисты построили первые города.
Как и Земля, Холтвистл имел сложную форму, напоминающую геоид, как и на Земле гравитационное поле вкупе с геологическими и гелиологическими процессами должно было изрядно осушить океаны и разорвать в далёком будущем единственный материк планеты на несколько частей, хотя выражение "разорвать" здесь будет неуместным и служит лишь приблизительному описанию неспешного перемещения базальтовых, гранитных и осадочных пород, движения вверх и вниз континентальных плит, etc. Колосс, спутник Холта-Холтвистла, предположительно принесло из межзвёздного пространства и изрядно поколотило о небесные тела, пока потрёпанную планетку не затянуло гравитационное поле кислородного мира.
К настоящему времени колония Холта вышла на полное самообеспечение, разве что не могла строить межзвёздные транспорты. После всех усилий Лиги миров планету населяли чуть более четырёх миллионов человек, собранных вокруг столицы Аккрингтона, в экваториальной части архипелага Виктория и подле двух промышленных центров. Все города расположились в бассейне реки, пересекавшей континент с северо-востока на юго-запад, так что городок с простым и милым русскому сердцу названием Москва, где в кампусе университета Симпсона Прошина ждал - дождаться не мог профессор Джангулян, располагался между столицей - Аккрингтоном и портом Корк Си.
Но до этого предстояло преодолеть немыслимое расстояние между солнечными системами.
Станция Марс-Первый, неофициально именуемая Марспорт, висела на орбите Марса на расстоянии пятидесяти пяти миллионов километров от Земли. Громадный цилиндр технического отсека, целых два колеса жилых модулей почти два километра в диаметре каждый, Марспорт окружала дымка от регулярно работающих двигателей коррекции, закручивающих жилые отсеки и корректирующих орбиту станции. Здесь принимали грузы с Земли, отправлялись корабли на Марс и к газовым гигантам, проходили обслуживание межзвёздные корабли, готовясь отправиться в глубины космоса. Перевалочный пункт, настоящий город в космосе.
Их целью был межзвёздный транспорт.
"Восток" полностью выработал запас топлива. Набранная в точке перемены тяги скорость почти двадцать семь километров в секунду ко времени стыковки со станцией должна быть уменьшена до 8 км/с, скорости Марса-Первого, и где-то за полмиллиона километров до станции включилась лидарная установка Марспорта, разогревая рабочее тело лазерного ракетного двигателя на борту корабля.
- Внимание, всем занять свои места, - равнодушный голос речевого информатора разогнал пассажиров "Востока" по кубрикам. - Приготовиться к включению двигателя. Приём устойчивый. Начинаю отсчёт.
Тормозили ударно - два "же", если не больше. РИТА не объявляет, значения перегрузки известны только пилотам, вот и сиди гадай, то ли два "же" из тебя дыхание выдавливают, то ли все три. Но вот ушла тяжесть. Невесомость властно заявила свои права.
- Внимание, всем оставаться на местах, производится манёвр стыковки, - провозгласила РИТА.
"Восток" падал в пустоте. Его баки были пусты, последнее топливо выжжено тяжёлым светом. Видеодатчики с обшивки показывали проплывавший мимо гигантский цилиндр, залитый светом звёзды. Два колеса жилых отсеков неспешно наматывали круги в безвоздушном пространстве. Стыковочный узел: ТЭМ поджавший под брюшко жилого отсека энергоблок, орбитальные самолёты ждут подхода Красной планеты, блестящая иголка лихтера с МТ. Транспорт дальше, висит в пространстве словно Левиафан, дрейфующий по течению.
Магнитная ловушка стыковочного узла МТ захватила корабль, притянула к гибкому рукаву технического коридора:
- Внимание, всем оставаться на своих местах, производится формирование переходного отсека, - явственный толчок, слышны щелчки замков стыковочного узла, но это иллюзия, переходной отсек отделён от салона несколькими переборками, натянутые нервы перегружают воображение.
- Есть стыковка, приготовиться к открытию шлюза, - над притолокой (вместо обоев они, не сговариваясь, включили информационное табло) горят цифры, обозначающие давление и температуру.
Прошин открыл рот. Заложило уши.
- Шлюз открыт, давление, температура в норме, всем оставаться на своих местах, эвакуационная команда "Поллукс Виктори" доложить готовность.
Размен посадочными местами, как они хотели в самом начале пути, не задался, по какому случаю Рута нервничала, опасаясь конкуренции со стороны молоденькой медсестры, направлявшейся на Галилео. Нервничал и Иван Прошин, опасаясь смазливенького оператора, чей путь лежал аж на Ляонин, соответственно провести на "Поллукс Виктори" чубарому красавчику предстояло на полгода дольше, чем Светлане. Теперь Рута рвалась в бой, стремясь захомутать благоверного в уютное семейное гнёздышко, Прошин готовился прорываться к Светлане...
Оператор был хорош собой, умён и, кажется, играл на гитаре не хуже Якова, поэтому, едва только четвёртому кубрику дали зелёный свет, Алтай с Сашей смогли насладиться зрелищем толкотни, устроенной их соседями около дверного проёма (насколько могут устроить толкотню два человека). Прошин, торопливо попрощавшись (в последний момент опомнился), вслед за девушкой проследовал по коридору в шлюзовую камеру.
Проём шлюза с отваленной круглой дверью, загораживала эвакуационная команда: двое в скафандрах с переносным терминалом. Зелёный свет на браслете, металлический голос старшего:
- Добро пожаловать на "Поллукс Виктори", Иван Владимирович.
- Здравствуйте, спасибо, - отозвался Прошин.
Коридор - уже МТ. Атриум. Просторное помещение метров пятьдесят в диаметре и пару десятков метров в высоту связывало туннели жилого отсека и рубки управления со стыковочным узлом пилотируемых космических аппаратов. Сюда выходил транспортный коридор, по которому выкатывалась лёгкая техника, под самым потолком красным горели маркеры туннелей, ведущих к реактору и вычислительному центру МТ. Вышедших из переходной камеры шлюза встречали три человека, волей-неволей притягивающих всеобщее внимание: ещё бы вряд ли кто-то сумел так запросто пройти мимо Капитана МТ, пассажирского Помощника и Начальника медицинской службы транспорта.
Трое мужчин смотрели на собиравшихся подле них толпу, словно желая сказать: "Подойдите на один шаг ближе ко мне!" Белоснежные комбинезоны с нашивками красным у Доктора и золотым у Капитана с Помощником, свёрнутые маски, гарнитура коммуникаторов, перчатки у пояса - даже парящие в невесомости, они олицетворяли абсолютную власть. Если забыть властные взгляды, короткие жесты, обращавшие на себя внимание присутствующих, портреты руководства межзвёздного транспорта выглядели бы так.
Начальник медицинской службы высокий, сухопарый мужчина на вид тридцати - тридцати пяти лет с отросшим ёжиком совершенно седых волос, правильными чертами лица и голубыми глазами казался старше, когда принимался двигать желваками на скулах. В руках он держал планшет и постоянно поглядывал то на экран устройства, то на пассажиров, иногда водя пальцами по сенсорному экрану.
Пассажирский помощник ростом несколько ниже Доктора, в белом же комбинезоне расшитом золотом просто разглядывал подопечных и прищур его узких глаз придавал Помощнику сходство с Буддой. "Китаец или японец? - подумал Иван. - Японец скорее".
Капитан являл собой контраст с подчинёнными. Румяные щёки, нос пуговкой, спортивный животик под тканью комбинезона, ручки, ножки - Колобок, Колобок, я тебя съем...
В глазах сталь. Легированная.
Рута тем временем подплыла к Толику, взяла мужа под руку, победно оглядываясь по сторонам, хотя угроза её семейному счастью осталась на "Востоке", вместе с пассажирами, отправлявшимися на Марс и к газовым гигантам. Прошин вертел головой. Он не видел Светланы среди собравшихся, а когда увидел, упал духом: девушка появилась из шлюзового коридора вслед за чернявым красавцем, галантно подавшим руку девушке при выходе. Иван отвернулся и не заметил, как Светлана направилась к нему.
- Привет, - Светлана опять не успела затормозить: - Ой, мамочки!..
Прошин схватил девушку.
- Поймал! Не отпущу ведь... - он подмигнул оператору.
- Вот и правильно, - Светлана провела рукой по волосам. - Это Костя. Костя, это Иван, мы летим вместе.
Костя как мог приветливо улыбнулся и протянул руку:
- Будем знакомы, - рукопожатие у него оказалось железным - с досады, наверное.
- Мы сейчас каюты забронируем? - спросила Светлана.
- Нет, - ответил Иван, морщась и растирая кисть, - сейчас брифинг. Капитан, Помощник и Доктор нам сказки расскажут, потом пойдём к терминалам. Вон они, у трапов.
- А если в каюте несколько человек? - спросила девушка.
- Нет... ну, то есть, насколько я знаю - каюты, как правило, двухместные. Межкосмос любит отправлять в далёкие путешествия семейные пары или когда люди заранее решают поселиться вместе.
- Как мы с тобой?
- Ну да, - Прошин не смог сдержать довольную улыбку. - Всё, слушай.
- Прошу внимания, - слова Капитана эхом затрепетали под сводом помещения. - Команда Межзвёздного Транспорта "Поллукс Виктори" приветствует вас на борту.
Раздались аплодисменты.
- Меня зовут Алексей Жуйков, я Капитан корабля, - дождавшись, пока стихнут хлопки, продолжал Капитан, - я отвечаю за каждого поступившего на борт пассажира и обязуюсь доставить каждого из вас к звёздам - целым и невредимым. Если, по милости Божией, наше путешествие пройдёт спокойно, мы увидимся только, когда я буду провожать вас возле Холта, Мурома и Ляонина. В любом другом случае вы можете отправить вопрос или записаться на приём через мессенджер. Вопросы к Капитану есть?
Аплодисменты.
- Хорошо, говорит Йосихиро Маэда, Помощник Капитана по пассажирской части.
- Благодарю, Капитан. Здравствуйте, - Помощник коротко кивнул. - "Поллукс Виктори" завершает обслуживание. Корабль принял запасы топлива, продовольствия, завод газовых смесей протестирован и сдан в эксплуатацию, гидропонная станция номер один полностью заполнена белковой культурой, гидропонная станция номер два приступила к выращиванию овощей и зелени. Меню будет разнообразным.
По толпе прокатились смешки. Маэда бровью не повёл.
- Техническая служба "Марса" проверяет вычислительный центр и заканчивает обслуживание батарей охлаждения. Все работы займут у техников ещё десять дней и в эти десять дней мы должны уложиться с тренировками.
- Тренировками? - удивлению Светланы не было предела.
- Тихо! - Прошин сжал ладонь девушки. - Слушай.
- За ближайшие десять дней, как я уже сказал, мы должны будем провести тренировки по безопасности, а именно: вы должны научиться за кратчайшее время добираться до спасательного корабля и занимать своё место, вы должны знать свои действия во время пожара на борту, действия в случае пробоя сети и замыкания на корпус, а также вы должны знать порядок действий в случае разгерметизации жилого модуля и систему оповещения экипажа о неполадках на борту.
Маэда перевёл дух.
- Каждому пассажиру по итогам учений выставляется оценка и, пока все не получат "отлично", к следующему этапу учений мы не перейдём.
- А если кто-то не справится - не полетим? - крикнул кто-то.
- "Двоечник" будет отправлен на Марспорт и, далее, на Землю, - ровно ответил Помощник.
- И всё? - спросила Светлана Прошина.
- Всё, - ответил Иван. - Конец карьеры.
- Жёстко, - покачала головой девушка.
- У меня всё, - сказал Помощник. - Вопросы будут?
- Когда приступаем к тренировкам? - спросил кто-то.
- Выберите каюты, позавтракаем, час личного времени и начинаем, - ответил Маэда.
- А на "Востоке" вечер был, - выкрикнула Рута.
- Да? - Маэда поднял брови и посмотрел на доктора. - Хорошо, два часа личного времени. Ещё вопросы. Нет? Удачи нам всем, Доктор, прошу.
- Спасибо. Медицинская служба "Поллукс Виктори" приветствует вновь прибывших, - сказал Доктор. - На МТ развёрнут медицинский комплекс последнего поколения, позволяющий проводить полную диагностику организма и при необходимости проводить операции высокой сложности. Сейчас производится доукомплектование склада медикаментов, диагностический центр готов к приёму пациентов. Прошу всех, кто чувствует недомогание и нуждается в какой-либо медицинской помощи обратиться в медпункт. Напоминаю, сокрытие заболевания на борту корабля влечёт за собой уголовную ответственность, поэтому, если вы плохо себя чувствуете, прошу, обращайтесь. Записаться на приём к специалистам во время полёта можно через мессенджер. Вопросы будут?.. Хорошо, у меня всё.
- Прошу по очереди подходить к терминалам, выбирайте каюты, если возникнут вопросы, пожалуйста, ко мне, - Капитан и Доктор ушли, Маэда остался в атриуме.
- А бывает так, что люди скрывают болезни? - спросила Светлана прежде, чем они двинулись к терминалам.
- Да вроде бывает, - пожал плечами Иван. - Я ведь не летал на МТ, только слышал. За перелёт ведь зарплата полагается, за каждый день.
- Да? - Светлана подняла брови.
- А ты хотела... Это деньги и немаленькие. Пошли выберем каюту. Ты со мной? - Иван старался, чтобы голос звучал ровно, хотя внутренне весь сжался.
- С тобой, - улыбнулась Светлана.
Техники кое-как справились за две недели. Запустили вращение жилого модуля, в каютах появилось тяготение, и пассажирский Помощник заставил повторить тренировки при силе тяжести в две трети от земной. Перед самым стартом выбрали Стюарта - самого опытного из пассажиров, ответственного за связь пассажиров с командой. Действо превратилось в карнавал с угощением, столовую украсили гирляндами, женщины, подвинув кухонных роботов, наготовили кучу всего вкусного с самыми экзотическими приправами; действо посетили Капитан и Маэда, пришли ребята из технической службы и, среди всеобщего веселья, Стюартом единогласно выбрали Александра Иванова, именитого планетолога, летевшего на Океан. Сразу после действа шустрые буксиры-туеры отвели транспорт от Марса-Первого и отправили гигантский корабль падать примерно в сторону Девы 61 - как только службы слежения Солнечной системы убедятся в безопасности курса корабля и получат множество подтверждений своим запросам, Марс-1 снимет ограничения с вычислительного центра корабля, реактор выйдет на расчётную мощность, и Капитан отдаст команду включить установку привода деформации пространства.
...Каюта пассажира на МТ разделена жилую часть и капсулу безопасности. За сутки до старта Стюарт потребовал от каждой каюты отчёта о готовности: это значит, что в жилой зоне всё должно быть разложено по местам, а пассажиры занять ложементы в капсуле безопасности и выходить по своим делам только с разрешения Старшего. Сидеть так пришлось двадцать часов, пока шли крайние проверки, бесконечные отчёты - рутина, понятная и интересная только для посвящённых.
Объявили готовность.
- Внимание, - автоинформатора здесь не было, все объявления делал заместитель пассажирского Помощника, вживую, - приготовиться к включению привода деформации.
Разогнать такую махину до скорости света не хватило бы целой Вселенной, поэтому привод включался, едва только МТ "Поллукс Виктори" ложился на курс.
- Стюарту провести перекличку, - на плазменном экране, вмонтированном в стену каюты, появилось лицо Стюарта.
- Ребята, готовы? - спросил Иванов.
- Готовы, Александр Валерьевич, - отозвался Прошин.
- Готовы, - сказала Светлана.
- Молодцы, - Александр улыбнулся, - всё, ждём, сидите, не вставайте.
Изображение погасло. Потянулись минуты ожидания.
- Начинаю отсчёт, приготовится... Три. Два. Один. Реактор: работа устойчивая, температура в норме, запуск установки привода деформации... Есть запуск, начинаем разгон. Работа привода устойчивая, пассажирам оставаться на своих местах, команде приступить к выполнению обязанностей согласно расписанию...
- И всё? - Светлана недоверчиво посмотрела на Прошина.
- А чего ты хотела?
- Ни перегрузок, ни... ничего?
- Ну да, - Прошин пожал плечами. - Мы висим в пузыре неподвижного пространства, а мимо нас уже, наверное, Плутон летит. Хотя где он там...
- Так быстро?
- Да скорее медленно. Даже на такой скорости год до Холта переть, а до Мурома так и все полтора - два.
- То есть, мы можем хоть в соседнюю Галактику податься?
- Ну... был такой проект, - замялся Иван, - у нас кто-то диплом по нему писал. Топлива не хватит, вот в чём дело.
Межзвёздный транспорт "Поллукс Виктори" летел в пространстве со скоростью намного превышающей скорость света. Энергия, выделенная при этом, свет человеческих сердец, заставляла объект размером с небольшую комету светиться подобно звезде и, как знать, может, этот свет, чистое пламя, отразившись от поверхности планеты через миллиарды и миллиарды лет, вновь позовёт людей к иным мирам под свет новых звёзд.
Всё прах - дело твоё живёт в Вечности.
Поначалу Прошин и Светлана вообще не выходили из каюты. Занятые друг другом, молодые люди не обращали внимание больше ни на что и иногда подносы с пищей отправлялись на раздатку нетронутыми, а иногда автоповар получал двойной заказ. Нельзя сказать, что отсутствие двух пассажиров в кают-компании прошло незамеченным, но, в общем, прочие пассажиры и руководство транспорта отнеслись к происходящему с юмором и пониманием, перебросившись только парой фраз навроде: "Эх, молодо-зелено..." - или: "Да, были и мы молодыми..." - да таких парочек, уединившихся в каютах, нашлось не две и не три даже, а сколько - то был секрет, охраняемый сторожевым комплексом МТ и репутацией Капитана. Звонил Стюарт. Спрашивал самочувствие, сообщал самые последние новости - Иван и Светлана делали вид, будто их интересует красивый вид на Альфу Центавра или успехи сборной на Олимпиаде.
Впрочем, долго так продолжаться, конечно же, не могло.
"Виктория" везла множество полезных вещей. На пилонах между жилой секцией и реактором под многослойной бронёй контейнеров покоился целый производственный комплекс для Ляонина и флотилия орбитальных самолётов туда же; на Океан везли три транспортно-энергетических модуля и реактор для орбитальной станции; целый контейнер занимала всякая мелочь вроде компьютерных сетей со всей периферией, медицинских комплексов, полевых и стационарных, но самое главное и самое ценное находилось в жилом отсеке МТ: люди. Ни у одного человека на Земле не было таких денег, чтобы оплатить место в каюте межзвёздного транспорта; человек, отправившийся к звёздам, обладал уникальными знаниями и способностью, а значит мог улучшить жизнь миллионов людей руководя целой отраслью медицины, как Светлана Деревягина, наладив энергоснабжение орбитальных сооружений, как Александр Иванов или принеся новое знание о внеземной цивилизации, как Иван Прошин. Пассажиры МТ не сидели без дела. Кают-компанию постоянно занимали под симпозиумы, проводимые светилами медицины или уникальными специалистами в области астротехники, сама собой сложилась рок-группа и квартет, игравший классические произведения, ставил пьесы любительский театр. Приятным дополнением к этому служила библиотека МТ, хранившая миллионы томов специальной и художественной литературы да бездонная бочка аудио и видеофайлов.
Прошин учил английский. Один из языков межпланетного общения в обязательном порядке входил в курс лекций Института, но на Холте сложился собственный диалект - боль сердечная для человека, способного чисто воспроизводить кокни. Тягал железо под руководством видео тренера. Проходил медицинские процедуры: адаптация к условиям планеты, диета (после обжираловки первых дней кашки да компотики принимались как манна небесная) и массаж - ну просто захотелось. Прослушал пару лекций Иванова и Фридкина, главы дипломатического корпуса федерального образования Океан. Впрочем, всяким там умностям Иван предпочитал компанию Светланы, имея на свой счёт вполне понятные карьерные перспективы, за-ради которых надо только смотаться в приполярные районы обжитой людьми планеты да составить отписку поумнее о найденной дырке от бублика, в чём Иван не сомневался ни капли.