Аннотация: Склад наш пшеничный, находился на самой окраине города. Что ни окраина - то загадка...
Великий кладовщик
Склад наш пшеничный, находился на окраине города. Что ни окраина - то загадка...
Аборигены здешние - не помнят ничего, и город для глубинок историю не пишет.
Полусырое и темное, на отшибе здание стояло, стекла фанерой зашиты. Часто грабили его, бесконечно кладовщики менялись .
Если и кто за порядок брался, то руки опускал почти сразу. Так повелось до эпохи Петровича, потому как с ним у строения жизнь иная началась, светлая, но увы - с ним она и закончилась.
Прежде мы Петровича совершенно не знали, в мыслях подобного героя представить не могли; а он о себе - практически не рассказывал, не считая случая у костра.
Эпизод незабываемый, от него повествование о Петровиче, и складе его я и поведу.
Согнали как-то коллектив, в сырую, но еще яркую осень, семенную картошку подбирать, работали ударно и клубни счастливо в закрома неслись...
Народ же подбирать начальство не торопилось, или с автобусом время не срослось.
Сели мы кружком за лесополосой, костерок развели, на огонь смотрим.
Деревья редкие - ветер поет, тучки моросью обсыпают - не согреться, куда там! Картошку бесплатно - в угли побросали и то ладно. Спеклась на славу, а более - ничего у нас нет.
Петрович из угольков картофелину выкатил, надвое разломил - паруется она, белая в мякоти, с черной корочкой, на ветру...
И нет, чтобы откусить, пока горяченькая...
Смотрит сквозь нее - на пламя, словно впервые видит,
вертит в ладони, да и говорит: "Картошки вдоволь, а хлеба-соли - нема...".
Надломился голос, с печалью: "Вот и мы тогда в лесу..."
Начал рассказывать - из памяти что-то, и остановиться не может!
А мы вдруг слышим - вздохи орудий, очереди промеж стволов, крики, выстрелы, вой снарядов и вновь тишина...
Предложили ему о тех мгновениях-подвигах - воспоминания написать, настолько непередаваемые они, а он - головой покачал, и нам неловко стало...
Если и надо, то не ему: не успел он, не выручил, не смог, и не спас...
И кабы не костер - в непогоду, в осеннем лесу, слова бы от него не услышали.
О жизни в целом рассуждал он часто, и больше осенью, когда небо хмурилось, или, быть может - рука, покалеченная в том самом бою, его беспокоить начинала.
Говорил, что осколок шальной получил - в окопе шинель запахивая, а курок нажимать - и с ранением приловчился...
Выправка его приметна была, сноровки - через край, качества боевые - воры на себе испытали.
Но вернемся к складу, поскольку далее они неразлучны - неразделимыми окажутся.
Здание, что человек, чем старше - монументальнее, трещины - как морщины, глубже, и магия в том, что люди в нем живут или трудятся.
Да какое тут здание? Ушла его респектабельность - в землю вросла, теперь никто и не вспомнит, каким оно в далекой "юности" было.
Заложено для науки, при царе еще, но чаще среди ученых - что ни авторитет, то пророк или гений, и летописи им особенно не к чему.
И потому история - заумная получается, или секретничают они...
А у Петровича с хронологией - полный порядок, как на полочках в складе, или в военном лагере, в походе ли - доступен любой "закуток".
Приехала, представьте, в наши края экспедиция - археологи, подозреваю.
Приборы расставили, былинки под микроскоп, и сообщают: найден всемирно - бесценный курган!
Древний, скифский - хотя и разграблен, но значимо как!
Тотчас команда вторая прилетает: раскопанное перелопатить заново, и проверить - по горячим следам!
Рентгеном просветили, просеяли раскоп - начисто грабеж и курган опровергнуты!
И как это, порознь, без плана, договоренности - прошлое изображать?
Известно лишь, что перед самой войной - дела у склада нашего в гору пошли!
Огромные деньги наркомат - в проект многолетней пшеницы вложил..
Вечное плодородие в перспективе, но из секретности направление скрыто, или не до него уже было.
После войны травополье забросили, взялись целину поднимать...
И потому, без Петровича, в лабиринтах научных - не разобраться!
Впервые мы его увидали, услышали то есть, в представлении опять же необычном.
Подходим к складу: двери-ворота - распахнуты настежь, засовы отброшены...
Залетай, кому не лень, бери - что пожелаешь!
Шум, крики: а не грабят ли нас, среди бела дня?!
Но нам не до концертов - лето под занавес...
Уборка на носу: стеллажи, поддоны под новый урожай освобождать, пакеты-мешки готовить...
Время и про воришек, что супротив Петровича ополчились, рассказать!
Ловки и неуловимы, повадились частенько нам пакостить да воровать, злыдни - банда почти!
Ящики раскурочат, мензурки - пробирки побьют, что есть ценное - выгребают.
Зерно не трогают пока - это по-крупному, то есть машиной мешки вывозить!
Одного не учли: хватку Петровича, нового кладовщика,"мертвую", и смекалку, в болотах - лесах, под пулями, проверенную, как и умение тропам следы читать.
Это понятно: рядовому горожанину чутье этакое не приснится, да и не к чему, разве что огород или сад оберегать, но и то опасно.
А Петрович воришек заведомо просчитал: повадки, мысли каждого - наизнанку вывернул...
Собрались "злодеи", как сговорились или запланировали - под луной романтики глотнуть, страха на округу нагнать, подурачиться, ...
Но и мешочки - рюкзачки приготовили - не под зерно, там им статья грозила, а так, на всякий - для сувениров и мелочи.
Лестницу бесшумно подвели - по крыше ползут, к окошку ближе и ближе, фонарик моргает.
А с пустыря им властно, по уставу: "Стой! Ни с места!"
Команда в цель попала, и, к счастью - не наповал.
"Первому - осветить лицо! Попался, хлопец? Ни шага в сторону, предупреждаю!"
Какой там шаг, когда свалиться можно...
Сочли воришки благоразумным - во тьме кромешной, на верхах беспомощные, подноготную раскрыть, ведь иное им не прокатило бы...
Наутро - в полицию, милицию то есть, головы понурив, бредут, да не одни...
Родители за наглецами - рыдают, чистосердечное писать мешают.
Ведь тем озорным парнишкам - складские недостачи да грабежи, длиною в полвека, могли приписать, родословную напоследок припомнить!
А Петрович - вдумчиво поступал, добро надлежаще учитывая, и наличие кражи в милиции, по бумагам не подтвердил, так то!
Ведь за потери он - с настоящими врагами... Давным-давно и сполна рассчитался, и будущее складу хотел иное - безоблачное, светлое.
Простили горемычных - фиолетовым по протоколу, но лестницу Петрович, по привычке, трофеем забрал... Окна чинить, крышу с комфортом латать!
Великодушием его и энергией, однако, многие пользовались - "подводила" взаимовыручка.
Хотя ведь за то и - любили его!
Привезут машину, с зерном доверху, и кликнут: Петрович, помоги чуток - не успеваем, надо!
Или, еще хлеще, негромко так: "Петрович здесь, он поможет!".
Ведь знают же черти, что ему это "надо" - громче тревоги по нервам бьет!
Оставит дело свое... Мигом к грузовику: борт открывать!
Плечо подставит, мешок покалеченной ладонью - хвать, и в склад бегом, словно под бомбами, на стеллаж уносит.
Не могут люди подобной закалки - к тревогам, авралам безучастными быть, и о былом переживают сильно.
Бросит к примеру, курить он, месяцами терпит... И вдруг снова - дымок вдохнет, огоньком засветит: жадно, украдкой, точно в окопе том...
И не уйти ему, порой, от дум - не одолеть невидимую, тоскливую полосу...
Хоть и работа спориться, и на душе светлей - равно как и складу его, к
"юности" не вернуться.
Весною наш город - новый парк отдыха, у реки открыл, и к мемориалу, на праздник Победы, ветеранов и молодежь собрали. Долго стояли, залпы слушали...
В кафе заглянули согреться, очередь ждем - ветераны вперед! Глянь, там Петрович, с ровесницами, за столом!
При наградах - все трое они, беседуют оживленно, чинно... На коленях букеты у женщин, а он...
Как им, обеим, угождать успевает?! Вспоминают, поют, обнимаются... Картинку в кадрах не передать...
Одно не понятно: смеются они, рядом с ним, или плачут...
Летом у столярки дверь настежь, к березкам, распахнута!
Ворота заперты накрепко, а Петрович на стуле, что троне, рядом сидит.
Ему так удобнее склад караулить, и попутно строгать, ремонтировать что-нибудь.
Или отдыхает на солнышке - на травку, одуванчики глядя.
Коллекция старинного инструмента в столярке набралась,
и как им пользоваться - смазать или наточить, душевно объяснить он может.
Венец находок - ключ "шведский"!
Красуется на столе у Петровича, в музеях - с огнем не отыскать!
- А где Вы его раздобыли? - интересуемся.
- На месте лежал!
Не поняли мы, но секрет он раскрыл, доходчиво и лаконично...
Как прежде, предтечи его - кладовщики, смотрители - особо ценными и ходовыми предметами пользовались. Закладки у них для того, в самых хитрых местах расположены.
Там инструменты - всегда под рукой, но и на чужих глазах, без надобности, не окажутся.
А кто же ему, Петровичу, о тайниках поведал, не задумались мы, нам некогда было.
Одна из версий, полу-фантастическая, у меня... Много лет лишь спустя, свилась!
К осени склад должен быть постоянно открыт.
Забежал как-то я - после дождика, в столярку: железка понадобилась: Кольцо или обруч под мешок, чтобы зерно ссыпать сподручней было.
- Опоздал ты! - смеется Петрович: Мог я и про кольцо спросить! А что не в поле?
- Не спешил я... - удивляюсь: Уборка встала, комбайнам сыро!
- А ко мне тут, только что... Ключник заглянул, при котором здание строилось! Крепкий еще мужичок, кряжистый - борода окладистая! Кепка гражданская, но - с козырьком... И сапоги, как у офицера - яловые!
- И куда он исчез, добро царское бросил? С него бардак и начался!
- В соседнюю усадьбу перевели, нет вины в этом! - назвал Петрович селение невдалеке, именованием ушедшим, старым.
"Уважаю, любезный, но со склада - глаз не спускай, цены ему нет!"- так тот ключник и завещал: "Сваи из лиственницы - любые невзгоды выдержит!"
- Новые склады открывают, многие лаборатории уже переехали!
- Прав он, однако! Место сырое, - вздохнул Петрович: Потому и лиственница под кирпичом, на века! А железку сейчас... Извини, не разыщу в голове сходу: С риги машина придет, снопы им развешивать надо!
И почему мне мнится, что задремал он тогда, аккурат перед моим приходом?!
Для нас незаметно: ведь посторонние шаги Петрович за версту чувствовал!
Но иначе сверх способности его - не в силах я объяснить...
Безмерно прошлое - по рассказам его: в событиях, пространстве и времени.
Откуда ему знать, кто здесь был, что, где и как строил?
Ладно, допустим, кирпич нестандартный: темно красный и раствор не тот...
Или там шкаф, работы ручной: каждый ящик со стеклышками - жучков-вредителей собирать - виден насквозь, это понятно.
Но одну половину антиквариата - открыть нельзя, на замке и опечатана! Кем и когда запрещено - надпись стерта, выцвела уже.
Зернышки-колоски или колбы, пробирки за такими ветхозаветными дверцами хранятся? С многолетней пшеницей ли, с чем-то другим...
Их никто без приказа не тронет, не откроет, не развернет - и пылинку не сдвинет!
Откуда Петровичу, если надобно, содержимое знать?
А проверь любой его рассказ - точь в точь сходится! Дата, имя и место - откуда?!
Наука переехала, на произвол судьбы древний склад бросила.
И Петрович, за ценностями и реликвиями... В новое здание перешел, да не понравилось ему там.
Слышал, что скучать он, хворать начал. Может, из-за "бетона", или по березкам затосковал.
Уволился скоро, за ним и шедевр заброшенный разобрали, оборвалась история его.
Развеялись тайны, времена ушли.
Но о строении краеведы не забывают, или призрачные стены - покоя не дают?
На мониторах чертежи всплывают, сыплются лайки на фото в сети - будто морось с осеннего неба, заголовки страниц не гаснут.
Любители и профессионалы, блогеры и историки... Здание вернуть хотят, а идеи - одна другой абсурднее.
Бассейн наполнить, аэробику - штангу, секцию мотоспорта открыть, согласны и на автомойку - в радость скоростям!
Проекты безумные, денег нет и не мечтается, но память - жива!
Даже ученые, смахнув слезу, о нем ныне вспомнили...
Предлагают именем деятеля - округу величать, путь другим освещающего...
Но какого - опять договоряться не могут, кандидатуру не подберут...
Намерения лучезарны и одинаково хороши, но насчет имени - поспорю!
Ведь именно Петрович... Первым складу руку в беде протянул...
Значимость угадал, переоткрыл и умножил!
И если выручил, но не спас...
Именем его, великого кладовщика Петровича, строение возрождать надо, для славы и подражания, на века, а уж потом - как видно будет!
![[]](/img/d/denisow_d_p/_welikij_kladowshik_doc/_velikii_kladovschik_sklad_01.jpg)
![[]](/img/d/denisow_d_p/_welikij_kladowshik_doc/_welikij_kladowshik_doc-2.png)