Николай устало уселся на ящик. Начал накрапывать мелкий дождь, грунтовая дорога, и до этого не блещущая хорошей проходимостью, стала покрываться лужами. Солнце давно ушло за край высокого, почти отвесного, каменистого склона справа от офицерской стоянки, и стоял пакостный холодный сумрак. Короче, дерьмовая была погода, вот что.
- Что домой не идешь? - спросил взводный Серега, старший лейтенант из второй роты. Он возился с костром, пытаясь заставить отсыревшие дрова загореться. - Занятия закончились ведь?
- Фига себе - неохота ему! - искренне удивился Серега. - Меня бы сейчас отпустили, ни секунды лишней бы тут не задержался. Дома ведь так классно!
- Что там делать, дома? - возразил Николай. - Четыре стены, и все. С вами хоть пообщаться можно.
Костер вновь погас, и Серега, злобно чертыхнувшись, зачиркал зажигалкой.
- Вот же дрянь такая! - он повернулся к Николаю. - Дай свою, из моей кремень вылетел.
- На. - Николай протянул ему зажигалку - черный "Фёдор". - Можешь себе оставить, у меня еще есть.
Серега завозился с костром, а Николай, положив на колени свой рюкзачок, принялся копаться в его многочисленных карманах в поисках запасной зажигалки. Нашел, заодно вытащил из полупустой пачки красного "Винстона" сигарету, закурил.
"Сейчас пацаны подтянутся, можно будет с ними пару часов тут потусить. - он глубоко затянулся, выдохнул дым, сбил пепел. - А когда окончательно стемнеет, тогда и пойду домой. Хотя какой это дом - общага офицерская, пусть даже и отдельная комната? Дом там, где уютно, где радуются жизни, а общага это халупа, даже водку мне не продают".
Он со злостью вспомнил милейшего Ивана Рудольфовича, интеллигентного старичка, у которого, по слухам, можно было в любое время суток отовариться не только водкой, но и более убойными вкусняшками, который отказал ему.
- Вы меня простите, пожалуйста, дорогой Николай Викторович (даже имя-отчество откуда-то ведь узнал, паразит старый!), но вы должны меня понять - вы ведь врач, а врачу всегда необходимо быть с трезвой и ясной головой. - старичок ласково смотрел на Николая своими добрыми глазами и покачивал головой. - Поэтому я ничем не могу вам помочь, вы уж извините, ради бога.
Невеселые воспоминания прервал топот и разноголосый гомон, доносящийся со стороны дороги. Николай поднял голову и почувствовал, что настроение, и до этого не очень радостное, испортилось еще больше - шли не мотострелки, занятия которых он обеспечивал, а три лейтенанта из инженерно-саперной роты, занимавшиеся неподалеку. С этой троицей у него были напряженные отношения, и связано это было с гнусным характером ихнего заводилы - лейтенанта Олега Смирнова, который почему-то внушил себе мысль, что он, лейтенант-командир взвода, может и должен "построить" целого капитана медицинской службы, не имеющего подобной должности.
- О, медик-педик сидит! - радостно заорал Смирнов, увидев Николая. - Воинское приветствие старшему по должности отдавать не собираешься?
- Хлебальник завали, землерой-марамой! - тихо, но внятно ответил Николай. - А то говном тянет.
Оскорбление про землероя Николай придумал только что, но оно оказалось очень удачным.
- Ты чё сказал, э? - улыбочка махом слетела с морды Смирнова. Он покраснел, набычился, сжал кулаки. - Ты кому такие слова говоришь?
"Подойдет ближе - врежу. - равнодушно подумал Николай. - С ноги по яйцам, перекат вправо, там у Сереги лопатка лежит. Не дойдет с пинка - лопатой по чайнику добавлю плашмя".
К счастью для себя, Смирнов так и не узнал, насколько близко он подошел к болезненным манипуляциям над своим организмом - откуда-то справа и сзади раздался женский голос:
- Николай Викторович, разрешите вас на минуту?
Николай встал с ящика и повернулся. Немолодая женщина, очень похожая на мудрую, строгую, но добрую сову из-за своих больших очков, протягивала ему ключ. Она была одета в легкий сиреневый плащ, на плече большая дамская сумка, в левой руке зонтик.
- Большое вам спасибо, что одолжили мне его утром. - сказала она. - Как я свой дома умудрилась забыть, не знаю.
- Пожалуйста, Вера Федоровна. - учтиво ответил Николай, машинально принимая ключ. - Мне было не трудно, днем он мне все равно не нужен.
Женщина кивнула.
- Ивану Юрьевичу привет передавайте. - добавил Николай почтительным тоном.
Вера Федоровна чуть удивленно глянула на него, кивнула, повернулась и пошла по дороге.
Николай с ехидством посмотрел на потухшую рожу Смирнова. Вера Федоровна - врач-терапевт из местной поликлиники - была женой полковника Родионова, командира бригады, и конфликт с ее знакомым мог ему дорого обойтись. Как большинство мелких гнусов, равняющих людей по себе, Смирнов был искренне уверен, что в случае драки Николай немедленно побежит ябедничать, и ему, Смирнову, тогда несдобровать.
Николай посмотрел на ключ в руке. Самый обыкновенный ключ сувальдного типа, или, как его еще называют, "бабочка". Через отверстие в головке ключа было продето большое пружинное кольцо, и все, без какой-либо бирки или брелка.
"Странно, - подумал Николай, - а я почему-то не помню, чтобы отдавал ключ ей утром. Ну, да и пофигу, пойду домой, все равно с этими уродами спокойно посидеть не получится".
Он закинул рюкзачок за спину, развернулся и застыл.
Сразу за спиной земля полигона плавно переходила в ровную бетонную поверхность, из которой торчали какие-то трубы с характерными "грибками" на торцах, антенны, тянулись пучки проводов, а метрах в десяти торчала серая будочка с железной дверью.
"Что за хрень такая?!"
Николай осторожно двинулся к будочке. Бетон был твердым, не пружинил и не проваливался.
"Мы на крыше дома, что ли?"
Он подошел к будочке. Дверь, похоже, была не цельнометаллической, а деревянной, снаружи обшитой кровельным железом. У левого края была прикручена железная дверная ручка, ниже которой виднелась горизонтальная замочная скважина, как раз такая и должна была быть под его ключ.
Николай оглянулся, но полигона с биваком уже не было, вместо них был густой серый туман, который, казалось, надвигается прямо на него. Что-то страшное ощущалось в воздухе, и это страшное стремительно нарастало, грозя неминуемым взрывом.
"Бляяя, да что это за фигня?!"
Николай в ужасе вставил ключ в скважину, повернул по часовой стрелке - щелчок, потом второй раз - щелчок, и потянул ручку на себя. Дверь начала открываться, появился тусклый желтоватый свет...
... и он проснулся.
Николай открыл глаза. В окно лился ночной свет - смесь звезд, луны и уличных фонарей - точь-в-точь такой, что появился в открывающейся во сне двери, тихонько тикали стенные часы. Он лежал в кровати сына в детской комнате (Артемка опять улегся спать с мамой, нахально вытеснив папу), одеяло было забито в дальний угол, и сильно хотелось в туалет.
"Понятно, опять уснул с голыми ногами, вот и тянет ссать".
Он встал с постели, глянул на часы - было пол-третьего ночи, и пошел в туалет.
"Надо же, два часа всего проспал, а уже такой шикарный сон приснился".
Сполоснув руки, он прошел по коридору, накинул висящую на стенном крючке футболку, вытащил сигарету из пачки на тумбочке (красный "Винстон", ага) и вышел в тамбур. Прикурив, он какое-то время бездумно смотрел перед собой. Сон был еще совсем свежим в памяти, он отчетливо помнил каждый момент сновидения.
"Прикольный сон". - подумал он. - "Давненько такие не снились, последний раз месяц назад, по-моему".
Николай был сновидцем, или, если так больше нравится, сновидящим, ну, или если совсем пафосно - онейронавтом. Он не пытался толковать сны по сонникам или анализировать их по каким-нибудь психоаналитическим методикам, нет, ему просто нравилось видеть и запоминать сны, вспоминать давно виденные и, казалось, давно забытые сны, размышлять над своим поведением в ярких снах. А еще он очень хотел научиться управлять своими снами, заставить подчиниться материю сновидения.
Увлекаться осознанными, или, управляемыми, снами, Николай начал давно, еще будучи студентом, когда впервые прочитал книги Карлоса Кастанеды, но очень быстро это увлечение прошло, вытесненное более реальными девушками, пивом и качалкой. Больше двадцати лет он даже не вспоминал об управляемых сновидениях, о чем потом сильно жалел. А потом было ужасное лето 2018 года, когда один бесконечный кошмар в повседневной жизни сменялся другим, тогда ему стали сниться особо яркие, даже пугающие, сны, которые казались чертовски реальными. И тогда он вспомнил свое юношеское увлечение и всерьез начал заниматься своими снами.
Вначале он перечитал "Искусство сновидения" Кастанеды и попробовал его методику "поиска своих рук во сне", но быстро выдохся, тем более, что Кастанеда честно предупреждал, что ему самому понадобилось несколько месяцев на то, чтобы хоть немного приблизиться к осознанию. К тому же, Дон Хуан - наставник Кастанеды - регулярно подвергал психику своего ученика нехилым таким встряскам в виде жутких встреч с демонами и употребления галлюциногенных снадобий, а Николаю не очень хотелось стать вечно трясущимся от страха параноиком. Потом были Михаил Радуга с его "Фазой" и Стивен Лаберж и его "Практика осознанного сновидения", но это тоже было неэффективным - их методики предполагали утреннее просыпание с последующим повторным засыпанием, а Николай так не мог - проснувшись утром, он практически никогда не засыпал снова. А потом он нашел таинственных "Хакеров сновидений" и их методику картографирования снов, и почувствовал, что это наиболее близко и действенно. Это было в октябре 2018 года.
Основой метода Хакеров сновидений было не записывание и размышление о снах, а зарисовывание снов, то есть, создание своеобразной карты, и чем больше было зарисовано снов, тем ярче и прозрачнее становились последующие сны, тем чаще он вспоминал давно забытые сны и тоже наносил их на карту. Объекты из разных снов накладывались друг на друга, дополнялись и становились странно реальными. Итогом, по утверждению Хакеров, должен был быть "взрыв сновиденной памяти" - состояние, при котором сновидец внезапно вспоминал практически все виденные им когда-то сны и начинал легко и непринужденно управлять любым своим сном.
Основатель метода картографирования, скрывавшийся под псевдонимом Сергей Изриги, в своих письмах-лекциях говорил, что "взрыв сновиденной памяти" может произойти как очень быстро, так и очень запоздало, но, в среднем, было необходимо зарисовать примерно семьдесят объектных ярких снов, чтобы это произошло. Карта Николая отображала около сорока снов, и он надеялся, что еще через четыре-пять месяцев ЭТО наконец-таки произойдет. Проблема такой медленной скорости заключалась в том, что яркие сны снились не каждый день, а объектные - еще реже.
Николай докурил, засунул окурок в баночку с закручивающейся крышкой и вернулся в квартиру. До утра он спал крепким сном, и больше ничего в эту ночь ему не снилось.
Утром жена и сын ушли - первая на работу, Артемка в школу, а Николай, у которого оставалось еще полноценных пять дней отпуска, остался дома. Время было пол-восьмого утра, как раз бы завалиться обратно в кроватку и поспать еще пару часов, но мозг заявил, что уже выспался, а значит, телу нефиг валяться. Именно из-за этой особенности организма Николаю не подошли методики Радуги и Лабержа.
Поставив чайник и включив ноутбук, Николай пошел на балкон - покурить. Глядя вниз, на торопящихся по своим делам прохожих, он с тоской подумал, что еще пять дней, и он так же будет бежать на работу.
"Но это будет только через пять дней. - он сунул окурок в пепельницу. - А пока еще можно побездельничать!"
"Виндоус" уже загрузился, и Николай, запустив браузер, отправился на кухню, где заварил пол-литровую кружку чаю по своему фирменному рецепту - два пакетика черного с ароматом бергамота и два зеленого - с ароматом жасмина. Любого чайного гурмана замутило бы при только одной мысли о такой рецептуре, но ему нравилось, а на гурманов было пофигу.
Он уселся за ноутбук и запустил "В Контакте".
"Так, что тут у нас? В гильдейском игровом чате аж восемнадцать сообщений - радуются очередной победе. Это хорошо, что победили, такими темпами и в золото проберемся".
Он запустил браузерную игру с пафосным названием "Героические войны", в которую играл уже третий год, дождался, пока игра загрузится, и начал проходить ежедневные задания - собрал награды за вчерашние достижения, затем Башня, Подземелье, многочисленные рейды в компаниях за снаряжением, пару раз сразился на арене. Игра была хороша тем, что, в отличие от многих других браузерок, заданий было не очень много, да и те, при наличии совсем небольшого ВИПа, проходились рейдом, то есть, мгновенным прохождением. В восемь двадцать он уже освободился.
После душа и завтрака, он достал из шкафа свою карту сновидений. Карта была здоровенной склейкой из одиннадцати листов формата А4, и ее приходилось складывать в несколько раз, чтобы она поместилась на полке. Николай несколько раз хотел отсканировать карту, перекинуть в компьютер и отредактировать в каком-нибудь графическом редакторе, чтобы ужать до меньших размеров, но каждый раз не решался - сожмешь, а потом куда дорисовывать новые детали? Как сейчас, например.
Он разложил карту на столе, вооружился черной ручкой и задумался. Сны про армию ему снились и раньше (как-никак, четверть жизни в ней отслужил), но куда подрисовывать сегодняшний небоскреб (почему-то ему казалось, что этот дом должен быть очень высоким), на крыше которого размещался полигон? Он покрутил карту по часовой стрелке, подумал, и его осенило.
"Вера Федоровна явно уходила домой, а значит, в этой многоэтажке она работала, логично? Тогда жить она должна в каком-то из ДОСов жилого городка, а он у меня уже нарисован. Значит..."
Он прочертил дорогу из жилого городка в сторону полигона - две параллельные линии.
"Она работает в поликлинике, которая находится в этом доме, значит, дом должен находиться на окраине полигона, и у него должен быть нормальный вход... О-о, блин, вот это да!"
Николай подрисовал прямоугольник с краю полигона - огромной округлой локации, на которой уже находилось с десяток объектов - и нарисовал рядом совсем крохотный кружок - тот самый офицерский бивак. От бивака начиналась дорога, которая потом раздваивалась - одна дорога вела вглубь полигона, а вторая была той самой, которая шла к жилому городку.
Николай с восторгом смотрел на карту.
"Получается, что моя высотка задней стороной прилегает к полигону, а сам полигон располагается на горе?! И крыша вровень с землей, вернее, плавно переходит в нее".
Он пошел на балкон покурить, раздумывая над получившейся локацией, и, как такое уже несколько раз бывало, ему вспомнился давнишний сон.
"Зимнее утро, такой суровый предрассветный сумрак. Широкая дорога, по дуге справа налево. По ней едет колонна какой-то военной техники, только не помню, я внутри этой колонны, или еду рядом с ней? А справа высится огромное здание, перед которым стоит странная гигантская металлическая конструкция, похожая на "американские горки", только сильно урезанная, наверх еще вроде бы лифт-подъемник был. И мне как будто кто-то подсказал, что это трамплин для полетов".
Николай торопливо бросил недокуренную сигарету и побежал обратно в комнату, торопясь нанести на карту новые детали.
"Ну вот, прям как тут и было. - он нарисовал изогнутую дорогу рядом с высоткой-полигоном и трамплин. - А дорога от офицерского бивака идет как раз к той казарме на "секретной военной базе" с многоуровневой аудиторией, а оттуда - через ангары со странной военной техникой и упирается в "огненную антенну". Класс!"
Николай еще раз посмотрел на усовершенствованную карту, повспоминал сны, в которых снились эти объекты, и его охватило чувство той необычной, странной реальности нарисованного - как будто этот дом, полигон, военная база были настоящими, существующими в действительности. Казалось, еще совсем немного, и он сможет перенестись туда, пообщаться с придурком Смирновым, послушать лекцию преподавателя в цивильном костюме, но с военной выправкой, посмотреть на странные двухколесные танки, похожие на мотоциклы с очень толстыми колесами и орудием, и, наконец, вновь ощутить жар от "огненной антенны".
"А ведь есть же чудики, которые считают картографирование снов шизотерикой".
Он вспомнил прочитанную когда-то статью, в которой утверждалось, что термин "картографирование снов" - это неправильный перевод названия главы "Mapping out the dream world" из книги Лабержа, и, якобы, правильный перевод - "Планирование ландшафта будущего сна", а поэтому, картографирование снов это бессмысленное занятие, никак не ведущее к осознанию во сне. Хотя тот же Гугл-переводчик беспристрастно переводил эту фразу как "Отображение мира снов", что как бы намекало...
Он бережно сложил карту и убрал ее обратно в шкаф.
Остаток дня прошел без особенностей - поход в магазин (жена перед уходом набросала целый список, чтобы муж-отпускник не расслаблялся), возня с Артемкиными уроками (в начале четвертого класса предметов ожидаемо оказалось больше, и они стали сложнее), ужин, вечерние ивенты в игре и война гильдий. Около полуночи Николай выключил ноутбук и отправился спать.
Перед сном он решил попробовать методику под названием "Детальное представление продолжения предыдущего сна с последующим засыпанием". Название полностью отражало суть методики - нужно было максимально четко представить продолжение сна, с отображением мельчайших деталей, до тех пор, пока не уснешь. Была робкая надежда, что мозг, замученный этой работой, запрограммируется на продолжение сна и выдаст продолжение именно этого сна.
"Так, значит, я открыл эту дверь и появился желтоватый тусклый свет. Тяну дверь дальше, свет усиливается, и я вижу металлическую площадку примерно метр на метр, такую, из железного листа с противоскользителями, или как там они называются? От площадки вниз идет лестница, тоже металлическая, раз, два, три, четыре... десять ступенек. Лестница тянется вдоль левой стены, доходит до угла, там превращается в такую же площадку, потом от площадки такая же лестница вправо, тоже вдоль стены, а там лифт. Обе площадки и обе лестницы огорожены перилами, тоже металлическими, сваренными из арматуры, довольно высокие, чтобы не навернуться вниз. Это я все вижу, но пока стою на месте. Поворачиваюсь назад - закрыть дверь, чтобы всякие уроды вроде Смирнова тут не шлялись, вставляю ключ в замочную скважину, закрываю на оба оборота. Мимоходом смотрю вверх, там лампа в толстом стеклянном колпаке и "наморднике" из железной проволоки, от нее как раз и исходит тот самый желтоватый свет. Кладу ключ в левый боковой карман кителя, поворачиваюсь обратно, начинаю спускаться. Шаги очень гулкие - бум, бум, бум, смотрю вниз за перила, но там такой же металлический лист. Очень мудро - даже если упадешь, лететь невысоко. Дохожу до второй площадки, поворачиваю направо, спускаюсь".
Николай чувствовал, что начинает дремать. Воображаемая картина была настолько яркой и отчетливой, что казалось, что он уже был когда-то в этом месте, и сейчас просто вспоминает. Он зевнул.
"Да, стены там такие зеленоватенькие, примерно до половины высоты от пола, а выше белые, типа побеленные известкой. Дошел до лифта. Лифт нового образца, с металлической облицовкой и такими же дверями, справа металлическая панель с крупной кнопкой, тоже металлической. Над лифтом светится еще одна лампа, точно такая же, как и первая. Нажимаю на кнопку. Двери с негромким гудением открываются и, первое, что бросается в глаза - кабина не очень широкая, но глубокая, раза в два глубже обычной. На полу желтый линолеум, на противоположной от входа стене доска с объявлениями, на потолке утопленный плафон, светится ярким светом. Кнопочная панель - ёпп, сколько тут кнопок?! Восемь рядов на восемь - это шестьдесят четыре этажа, что ли???"
Николай почувствовал, что начинает проваливаться в сон. Последнее, что он успел представить - указательный палец правой руки нажимает на кнопку с цифрой "48".
2.
Николай стоял в огромной белой комнате. Белым было все - стены, потолок и даже пол. Из больших окон лился яркий дневной свет, на улице был ясный солнечный день. В комнате не было абсолютно никакой мебели, техники или какой-то другой атрибутики обитаемого помещения, было чувство, что ее совсем недавно отремонтировали и еще не успели ничего завезти.
Все это Николай увидел и прочувствовал одновременно, но мимолетно и ненадолго, потому что все его внимание было приковано к девушке, сидящей прямо на полу спиной к нему метрах в трех.
У девушки были густые длинные черные волосы, собранные в "конский хвост", она была одета в розовую маечку на тонких бретельках и обтягивающие черные леггинсы. Она чуть склонила голову к левому плечу, словно что-то разглядывала перед собой.
Николай негромко кашлянул и нерешительно шагнул вперед. Девушка повернулась к нему и улыбнулась:
- Привет!
Николай застыл. Эти огромные зелено-желтые кошачьи глаза, обрамленные густыми черными ресницами, он знал, он их видел каждый день и помногу раз. Это была Арахнея из "Героических войн", одна из самых его любимых героинь, отличный боец с кучей полезных навыков. Правда, в игре она не была брюнеткой, но, видимо, здесь им никто запрещал выбирать себе цвет волос по душе.
- Привет! - машинально ответил он.
Арахнея продолжала смотреть на него. В обычное время она была очень миленькой, совсем юной девушкой, но во время боя преображалась - глаза полыхали яростным безумием, а красивое личико искажалось в наводящей ужас на врагов гримасе. Сейчас же ее очаровательные глазки лучились приветствием, а розовые губы улыбались, чуть приоткрывая ослепительно белые зубы. На шее у девушки висел небольшой кулончик с зеленым камнем на тонкой серебряной цепочке.
Николай сделал еще один шаг и увидел, на что смотрела девушка - на полу лежало несколько светло-бежевых досок и кучка саморезов, а возле правой руки Арахнеи он разглядел небольшую отвертку.
- Как дела? - спросил он. - Чем это ты занята?
- О, дела отлично! - ответила девушка. - А занимаюсь ерундой, как видишь. Старина Игнатиус велел мне решить задачу на сообразительность, вроде как, проверить мой интеллект. Я ему говорю, что моя главный параметр - это ловкость, а не интеллект, а он мне заявляет - раз большинство атак магические, значит, должна быть интеллектуалкой.
- А что это такое? - Николай указал на доски.
- Книжная полка. - фыркнула девушка. - Представляешь?
- Разве собрать книжную полку - это признак интеллекта? - удивился Николай. - Мне кажется, что здесь, наоборот, больше важна ловкость рук.
- Все не так просто. - Арахнея покачала головой. - Он велел мне использовать только руки и больше ничего. А доски неудобные, неудобно одной рукой держать ее на весу, а другой пытаться вкрутить саморез.
- А заранее вкрутить саморезы можно? - спросил Николай. - И заранее накрутить дырочки в тех досках, к которым будешь прикручивать?
- Можно, наверное. - неуверенно ответила девушка. - Игнатиус сказал - только руки, про "заранее" ничего не было сказано. Спасибо за подсказку!
Она взяла в руку отвертку и принялась за работу.
Николай украдкой наблюдал за ней. Арахнея была очень хорошо развита физически - под загорелой кожей играли упругие мышцы, во всех ее движениях были скрытая мощь и энергия, а когда она встала на колени, одной рукой придерживая верхнюю доску, а другой ловко вкручивая саморез, ее бедра, обтянутые черным эластаном, приобрели весьма соблазнительный ракурс.
- Где ты сейчас живешь? - неожиданно для себя спросил Николай. - В Стронгбурге или Кадатхе?
- Ни там, ни тут. - не удивилась вопросу девушка. - Я решила пожить на Авалоне, тем более, что там сейчас собрались лучшие кузнецы-оружейники.
Николай кивнул.
- Готово! - Арахнея отложила отвертку. - Как тебе?
Николай потрогал полку.
- Очень крепко. - он не кривил душой - девушка действительно очень сильно вкрутила саморезы, отчего полка приобрела прочность почти монолитную. - Отлично!
- Спасибо! - она довольно улыбнулась и встала. Ростом она была примерно на полголовы ниже Николая. - Благодаря тебе можно удрать отсюда побыстрее. У тебя нет здесь каких-то важных дел?
- Вроде нет. - Николай пожал плечами.
- Тогда пойдем? - Арахнея, не дожидаясь его согласия, легкой походкой направилась к выходу, и Николай пошел следом за ней.
Они вышли в такой же белоснежный вестибюль.
- Слушай, а что это за место?
Арахнея чуть удивленно взглянула на него.
- Академия магов Игнатиуса, что же еще? Ты разве не помнишь?
- Помню. - соврал Николай. И добавил. - После ремонта, правильно?
- Да. - ответила девушка. - Он долго выбивал у императора деньги на этот ремонт, тот ему каждый раз говорил - раз ты верховный маг, то кто мешает тебе наколдовать золота, сколько нужно? А Игнатиус жаловался в ответ, что колдовское золото очень нестойкое и через пару дней опять превратится в свинец, и тогда торговцы и строители его прибьют.
Она рассмеялась, Николай хмыкнул в ответ.
Снаружи была небольшая площадь, образованная четырьмя массивными домами - Академия сзади, два дома по бокам, и еще один напротив Академии, между ним и правым боковым домом был проход-проезд, достаточный даже для крупной техники...
... И в этот проезд въезжали два кустарно бронированных грузовика, очень похожих на те, что использовались в Украине и Сирии - двери и борта обшиты листами железа, на окнах решетки, а в кузовах были укреплены здоровенные пулеметы. Один из пулеметов разворачивался прямо на Николая и Арахнею.
Николай услышал негромкий металлический лязг, потом легкий шорох, и в следующую секунду Арахнея взмыла в чудовищном, немыслимом прыжке (до грузовиков было не меньше десяти метров), на лету приобретая свой боевой облик - тело покрылось золотистой чешуйчатой броней, а в дополнение к родным рукам и ногам появились еще четыре длинные металлические паучьи ноги, заканчивающиеся огромными острыми когтями.
Арахнея приземлилась точно в кузов, рядом со стрелком, грузовик слегка качнулся. Короткий взмах рукой, затянутой до локтя в когтистую перчатку, и стрелок полетел на брусчатку, из разорванного горла хлестала кровь. Крохотный шажок, и девушка ударила обеими руками прямо в заднее окно кабины, раздирая металлическую сетку и кроша стекло, и выдернула воющего водителя. Металлическая нога ударила в центр груди водителя, пробив его насквозь, а затем резко дернулась, сбрасывая его рядом со стрелком. Все заняло не более пяти секунд.
Девушка повернулась к Николаю:
- Сюда!
Николай припустил к грузовику. Добежав, он подпрыгнул, ухватился за борт и подтянулся, пытаясь закинуть ногу, но Арахнея ухватила его за правую руку и легко втянула внутрь, словно в нем не было полноценных восьмидесяти килограммов. Он заметил, что камень в кулоне ярко светился.
- Пулемет. - коротко сказала девушка. - Вначале водителя, потом стрелка. - и изящно, ногами вперед скользнула в кабину, на место водителя. Николай заметил, что металлические ноги согнулись и прижались к туловищу.
Он ухватился за рукояти пулемета, явно рассчитанные или на мужика с очень большими ладонями, или вовсе не на человека, уж больно здоровенными они были. Большим пальцем, например, он никак не мог дотянуться до гашетки, поэтому пришлось перехватывать рукояти по-другому, чтобы нажать на спуск указательным пальцем. Пулемет загрохотал, отдача, несмотря на то, что он был закреплен на дне кузова, была просто зверской, и он едва не вылетел за борт.
Но попал он очень удачно, прямо в боковое окно, и увидел, как верхняя часть туловища водителя буквально превратилась в облако кровавого пара.
"Это что за калибр такой??? ДШК или "Утес" где-то сперли?"
Николай нашел барашек, отвечающий за вращение пулемета по горизонтали (по крайней мере, он очень сильно надеялся, что это он), и яростно начал его крутить. К счастью, пулемет начал разворачиваться в нужную сторону, захватывая кузов вражеской машины.
Арахнея медленно тронулась, разворачивая машину задним ходом, чуть сдала назад, и Николай опять надавил на гашетку. Бронещит, прикрывающий вражеский пулемет, явно не был рассчитан на такие нагрузки, и быстро покрылся рядом пулевых пробоин.
- Молодец! - сказала Арахнея. - Хорошо стреляешь!
Николай кивнул.
Девушка аккуратно вывела грузовик в проезд.
- ... два броневика с пулеметами возле Академии магов. - донеслось до Николая - Арахнея, видимо, докладывала кому-то по гарнитуре. - Экипаж из желтых орков, нейтрализованы. Поняла!
Грузовик выехал на улицу, оказавшуюся неожиданно широкой.
Он хотел подумать еще о чем-то, но не успел - его внимание привлек еще один бронегрузовик, стоявший чуть в стороне.
- Смотри! - позвал он Арахнею. - Еще один.
- Черт! - выругалась девушка. - Его нельзя пускать внутрь. Если они начнут стрельбу по Академии в два ствола, там будут очень большие разрушения. Отвлекай его на нас.
- Как?
- Постреляй поверх кабины. - посоветовала Арахнея. - И вдоль бортов. Если пулеметчик выпрыгнет, ты должен успеть его свалить.
Николай снова закрутил поворотный барашек, разворачивая пулемет к вражеской машине. Откуда-то донесся громкий вой сирены.
- Еще чуток. - скомандовала Арахнея, наблюдающая через зеркало заднего вида. - Бей!
Николай навалился всем телом на казенник пулемета, поднимая ствол вверх, и пустил короткую очередь, затем еще развернул пулемет и дал вторую очередь, уже вдоль левого борта.
- Ага! - торжествующе сказала Арахнея. - Держись, они разозлились!
Вражеский грузовик тронулся и, набирая скорость, стремительно попер прямо на них.
Арахнея ударила по газам, и на этот раз Николай не удержался на ногах - он повис на пулеметных рукоятях, а ствол пулемета до упора задрался в небо. Его швыряло из стороны в сторону, он чувствовал, что совсем скоро тряска выбросит его из кузова, тем более, что одна рука уже соскользнула с рукояти.
Девушка, видимо, заметила его бедственное положение, потому что внезапно прямо перед его лицом появилась металлическая суставчатая нога.
- Хватайся! - крикнула Арахнея.
Николай отчаянно схватился за "ногу помощи" и сумел встать.
- Еще немного. - сказала девушка. - Метров сто, и можешь его расстрелять.
Николай покрепче ухватился за пулемет. Нога втянулась обратно.
- На счет "три" стреляй. - Арахнея внимательно смотрела в зеркало. - Раз... Два... Три!
Николай надавил на гашетку, но стрельбы не последовало.
- Что? - крикнула девушка.
- Заклинило, похоже. - ответил он.
- Черт! Ладно, держи!
Она, не отворачиваясь от дороги, протянула ему какой-то странный предмет. Николай принял его, всмотрелся, и чуть не уронил, содрогаясь от омерзения. Это был огромный, размером с крупную кошку, черный мохнатый паук, на спине и голове которого были закреплены какие-то металлические детали. Паук угрожающе шипел и двигал когтистыми лапами, многочисленные черные глазки злобно пялились на Николая, а хищно зазубренные челюсти беспрерывно открывались и закрывались, поблескивая капельками яда.
- Я торможу, ты кидаешь его на кабину к водителю! - сказала Арахнея. - Раз, два, три!
Она резко затормозила, вражеский грузовик едва не врезался им в кузов. Николай, поудобнее перехватив паука и сильно надеясь, что тот не успеет его укусить напоследок, швырнул его в лобовое стекло, забранное несколькими слоями частой проволочной сетки. Паук уцепился лапами за проволоку и шустро пополз в водительскую сторону.
"И что он сделает? - подумал Николай. - Прогрызет железную сетку и пробьет лапами стекло? А потом..."
Он не успел додумать - громыхнул взрыв, и паук (а вместе с ним и часть кабины) исчез в вспышке пламени. Вражеский грузовик повело в сторону, потом он и вовсе остановился. Откуда-то сбоку выбежало несколько человек в синей форме, вооруженных арбалетами, которые бросились к кузову. Стрелок успел выпрыгнуть, но на этом для него все кончилось - он рухнул, пронзенный сразу несколькими болтами.
- Молодцы мы с тобой! - удовлетворенно сказала Арахнея. - Поехали домой, это наш трофей. Ты, кстати, где живешь? Могу подвезти.
Николай задумался, но не смог вспомнить.
- Знаешь. - растерянно сказал он наконец. - Сейчас я, вроде как, нигде не живу.
- Бывает. - не удивилась девушка. - Поехали тогда ко мне? Я одна живу, места много.
- Поехали. - согласился Николай.
Путь оказался недолгим, видимо, Академия размещалась где-то на краю города - каких-нибудь десять минут поездки, и грузовик подъехал к берегу огромного водоема. Дорога заканчивалась практически у самого берега, на котором была сделана крохотная пристань с каким-то маленьким ящиком, а возле пристани слегка качалась на волнах белая лодочка. Ярко светило солнце, день был просто отличным, и даже не верилось, что всего полчаса назад они яростно дрались с "желтыми орками".
Арахнея выпрыгнула из кабины (Николай заметил, что она приобрела свой обычный вид, а кулон перестал светиться) и направилась к будочке, а он сам подошел к причалу. Лодочка была узенькой и, по всей вероятности, моторной, по крайней мере, белый пластиковый колпак на корме с непонятным отверстием справа, недвусмысленно намекал на это.
Девушка вытащила из кармана в леггинсах ключ, открыла ящик и вытащила какую-то деталь в виде цилиндра, которую вставила в отверстие в колпаке.
- Готов? - спросила она.
Николай кивнул.
- Тогда садись.
Николай уселся на мягкую "банку" (так, кажется, называется поперечная скамейка на лодках?) на носу, спиной к предполагаемому маршруту. Арахнея села напротив него и нажала кнопку в торце цилиндра. Раздалось негромкое жужжание, и лодка двинулась вперед.
Неизвестно, от какого топлива работал двигатель, но скорость была просто потрясающей. Берег исчез из поля зрения очень быстро, Николай спиной чувствовал неслабый напор воздуха. Арахнея же чуть подняла голову и полузакрыла глаза, наслаждаясь ветерком.
Путешествие быстро подошло к концу. Девушка внезапно открыла глаза, посмотрела Николаю в глаза, и, чуть улыбаясь, предложила:
- Оглянись.
Николай оглянулся и ахнул. Прямо на них надвигался песчаный берег огромного зеленого острова, буквально утопающего в буйной растительности.
- Это Авалон. - благовейно-почтительно сказала Арахнея.
Лодка остановилась, наполовину въехав в песок. Девушка легко выпрыгнула прямо в воду, нисколько не переживая, что воды было ей почти до колена, и леггинсы вместе с джинсовыми мокасинами намокли. Николаю посчастливилось выйти сразу на сухой песок, не замочив ног. Вдвоем они полностью вытянули лодку на берег и развернули ее носом к воде, после чего Арахнея сделала приглашающий жест в сторону леса.
- Не смоет приливом? - спросил Николай.
- Нет. - слегка усмехнулась девушка. - Это место заколдовано.
Они пошли вглубь острова, и буквально через десять метров Николаю открылась небольшая опушка, на которой стояла хижина-бунгало, с плетеными бамбуковыми стенами и тростниковой крышей. Чуть в стороне от бунгало была маленькая беседка, возле которой было оборудовано место для костра - очаг в земле, обложенный крупными камнями.
Арахнея прошла в бунгало, Николай остановился возле беседки. Четыре столба темного дерева, на которые опиралась крыша, были богато покрыты искусной резьбой, чувствовалось, что мастер-резчик очень старался, и он невольно залюбовался ими. В голове вдруг опять появилась какая-то странная мысль, что...
- Идем купаться? - голос Арахнеи вывел его из раздумий. Николай машинально повернулся и остолбенел.
Девушка была полностью обнаженной, и собственная нагота, похоже, ее абсолютно не смущала. В руке она держала два больших махровых полотенца.
Николай молча смотрел на нее, чувствуя, как сердце стучит все быстрее и быстрее, а дыхание начинает учащаться от смущения и подступающего возбуждения.
- Идем? - повторила Арахнея, повернулась и пошла к берегу.
"Блин, да что я стесняюсь, прям, как пацан малолетний? - возмутился Николай на себя. - Красивая девчонка, все при ней, раскрепощенная, что же я один грущу?"
Он ухмыльнулся, вспомнив слова из когда-то популярной песни и, расстегивая на ходу рубашку, пошел следом за девушкой. Джинсы, трусы и рубашку он перекинул на борт лодочки, кроссовки с носками поставил там же, и быстро зашел в море.
Вода оказалась очень теплой, не очень соленой (Николай украдкой попробовал), а прозрачной была настолько, что дно было отчетливо видно даже на приличной глубине. Николай быстро перестал смущаться, и вскоре они брызгались друг в друга водой, радостно хохотали и резвились, словно малые дети. Он млел от чарующих глаз Арахнеи, от ее белоснежной улыбки, и чувствовал, что влюбляется в эту такую знакомую и, вместе с тем, совсем незнакомую девушку.
Наконец, устав плескаться, они вышли на берег. Арахнея завернулась в одно из полотенец, второе протянула Николаю. Вытеревшись, он оделся, но носки с кроссовками решил не надевать - песочек с травой были мягкими, и он сильно надеялся, что там не валяются бутылочные осколки или куски железа, о которые можно порезать ноги.
- Разожги костер, ладно? - попросила девушка. - Я пока насчет ужина посуечусь.
Она зашла в домик.
Николай кивнул. Очаг уже был заполнен сухими сучьями, его любимый швейцарский армейский нож был пристегнут карабином к шлевке джинсов, а в кармане джинсов, естественно, была зажигалка. Ножом он быстро нарезал пару лохматых зажигательных палочек, которые подсунул в самый низ кучи дров и поджег. Сучья, видимо, долго лежали под солнцем, потому что загорелись очень быстро, радостно потрескивая.
Арахнея вышла из бунгало. Она надела коротенькое легкое белое платье с рисунком в виде красных цветов, а волосы разделила на два хвостика, завязанных легкомысленными розовыми бантиками. В руках она держала массивную металлическую решетку, на которой стояли немаленький глиняный горшок и такой же кувшин, литров на пять. Весило это все, должно быть, прилично, но девушка несла это с легкостью, как будто держала газету. Она поставила решетку на стол в беседке и ушла обратно в бунгало, вернувшись с двумя большими хрустальными бокалами.
В горшке оказалось замаринованное мясо, которое они уложили на решетку и поставили на угли. Вино было красным, похожим на кагор - очень ароматным, сладким, но с отчетливо ощущаемой крепостью.
Вечер удался. Хорошо прожаренное мясо буквально таяло во рту, Арахнея раскраснелась после нескольких бокалов вина и смеялась особенно весело, Николай тоже захмелел, а потом они попытались спеть какую-то песню, что вызвало у них новый взрыв хохота.
Начинало темнеть.
- Привет! - откуда-то слева и сзади от Николая вдруг послышался мелодичный женский голос. Он обернулся и остолбенел, уже в который раз за день, чувствуя, как хмель стремительно исчезает.
Голос принадлежал молодой женщине, на пару-тройку лет старше Арахнеи. У нее были огромные сине-зеленые глаза, роскошная грива вьющихся золотых волос, спадающих до поясницы и миленькие остроконечные эльфийские ушки, одета она была в голубое платье такого же фасона, что у Арахнеи, а на голове была диадема с голубым камнем. И звали ее Эос - Паладин Защитников из все тех же "Героических войн". Она чуть удивленно смотрела Николая.
Он встал и повернулся к Эос, собираясь поздороваться с ней, но что-то в выражении ее лица его остановило. Сзади раздался приглушенный испуганный возглас Арахнеи.
Он обернулся и увидел, что лицо девушки искажено гримасой ужаса. Что-то происходило и, видимо, это "что-то" было очень страшным, раз эта отважная воительница так испугалась.
- Нет! - закричала Арахнея, перегнулась через стол и схватила его за руку. - Нет!
Она рванула его руку на себя, так, что та чуть не вылетела из сустава. Николай завопил от боли, попытался освободиться и...
... и проснулся.
Сердце бешено колотилось, рука, которую он как-то умудрился подсунуть под себя и отлежать, болела, а их величество Мочевой Пузырь гудел и грозился самопроизвольно опорожниться через каких-то пару секунд.
"Бля, вот же ты сволочь! - Николай рванул в туалет, чувствуя, что вот-вот - и он позорно оконфузится, словно малое дите. - Не мог еще пару минут потерпеть!"
На бегу он привычно глянул на часы, они показывали восемнадцать минут четвертого. Облегчившись, он покурил в тамбуре, потом улегся обратно в постель и поразмышлял о приснившемся.
"Классный сон. Люцидник, причем, очень и очень яркий, второй подряд. Интересно, учащение люцидных снов - это не признак ли приближающегося взрыва, Изриги вроде об этом ничего не писал? Нужно будет архивы их форумов полистать, глянуть, может, у кого-то было подобное."
Он повертелся в кровати.
"Столько локаций можно новых добавить - Академия, площадь, дорога, пристань, море, остров, бунгало с беседкой. Кстати, почему остров Авалон-то, в игре ведь один-единственный остров присутствует, и тот называется Ривердейл, Эос, кстати, оттуда родом. А Авалон - это что-то из кельтской мифологии, про короля Артура."
Николай вспомнил слова Арахнеи о том, что на Авалоне сейчас живут оружейники, и решил завтра обязательно посмотреть в Интернете об этом острове. Он опять повернулся с боку на бок, но сон не шел, слишком яркие были впечатления о недавнем сновидении. Он полежал еще несколько минут, потом сходил покурил еще раз - сна все равно не было. Наконец, отчаявшись уснуть, он взял телефон, залез в Сеть и набрал в Яндексе "Авалон".
"Авалон - мифический остров из дошедших до нас кельтских легенд, на Авалоне был перезахоронен легендарный король Артур, а также обитали фея Моргана и фея Мелюзина, а это кто такая? - он перешел по ссылке. - Дух свежей воды, внешне выглядит как наполовину женщина, наполовину змея, жуть какая! - он вернулся обратно. - Согласно легенде, на этом острове был выкован Эскалибур, меч короля Артура".
Потрясенный Николай отложил телефон. Меч короля Артура был изготовлен на Авалоне, а, значит, Арахнея во сне сказала сущую правду про искусных кузнецов-оружейников. Но он слышал об этом впервые в жизни, раньше нигде об этом не читал, а, значит, сон был пророческим. Или вещим?
Он так и не смог уснуть до утра.
3.
- Черт, ну почему все вот так вот? - Арахнея еле сдерживала слезы. - Только появится нормальный парень, как он тут же бросает тебя и исчезает!
Эос молча смотрела на слабо мерцающий фиолетово-зеленоватый силуэт, оставшийся на месте исчезнувшего приятеля своей подруги. Дождавшись, пока он окончательно пропадет, она посмотрела на Арахнею.
- Не переживай так, солнышко, такую красотку, как ты, невозможно просто так бросить. Уверена, что у него были веские причины исчезнуть так внезапно.
- Ты думаешь?
- Конечно! - Эос улыбнулась. - Как его зовут, кстати, если не секрет? Я его ни разу не видела.
- Что?
- Как его зовут? - повторила Эос.
Арахнея испуганно посмотрела на подругу.
- Я... я не знаю.
- Что? - удивилась Эос.
- Я не знаю, как его зовут. - ответила Арахнея.
- В смысле, не знаешь? Вы познакомились недавно, и он еще не успел представиться?
Арахнея затравленно уставилась на Эос. В ее глазах появилось странное выражение.
- Я не помню, когда и где мы познакомились с ним. Я только знаю почему-то, что он мой хороший друг, и все.
Она не сдержалась и заплакала.
Эос зашла в беседку, разлила по кубкам вино и протянула один подруге.
- Выпей и попытайся вспомнить. Это может быть важным.
Арахнея залпом выпила вино и утерла кулаком слезы.
- Я не помню, честно.
- Совсем ничего?
Девушка помотала головой, отчего ее хвостики взметнулись вверх и в стороны.
- А сегодня? Когда вы с ним встретились?
- Днем. - ответила Арахнея. - В Академии магов.
- В Академии... - повторила Эос. - Он, случайно, не участвовал в той потасовке с орками и броневиками?
- Участвовал. - кинула Арахнея. - Он очень помог мне, одной пришлось бы трудновато.
"Что за чертовщина? - подумала Эос. - Какой-то таинственный незнакомец, появившийся из ниоткуда и ушедший в никуда. Демон? Или обычный человек, случайно попавший из других измерений через какой-то портал? Слишком много сейчас здесь магии творится, вполне такое может быть".