Демина Ольга Георгиевна : другие произведения.

Королева бала

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Княжна Елена Карамышева дебютирует в свете. На балу она знакомится с графом Петром Орловым, граф безумно влюблен в красавицу Елену, но отец отговаривает его жениться на молодой княжне,потому что Елена Карамышева бесприданница. Орлов не знает, как поступить, от его решения зависит судьба Елены...
   КОРОЛЕВА БАЛА
  
   Глава 1
   PRINCESSE NOCTURNE
  
   Эта история произошла двести лет тому назад в Санкт-Петербурге.
   В ту пору были очень модны литературные салоны, которые держали влиятельные аристократки. В них собирались известные литераторы, музыканты, меценаты, художники, знаменитые путешественники и прочие ученые мужи. Влияние аристократических салонов на общественное мнение, политику и литературу было огромным, порой салоны и великосветские гостиные заменяли публике газеты и журналы. Умение держать салон было искусством.
   Одним из самых популярных салонов тех лет был салон княгини Анны Юрьевны Голицыной, известной в обществе под именем Princesse Nocturne, княгиня полуночи. Дело в том, что княгиня не принимала гостей в своем салоне ранее десяти часов вечера. Анна Юрьевна страшно боялась ночи, так как однажды цыганка предсказала ей, что она умрет ночью. Днем Анна Юрьевна спала, а к полуночи в доме ее на Миллионной улице собирался избранный кружок ее друзей. Хозяйка салона в молодости много путешествовала по Европе и прожила несколько лет в Италии. Она была влюблена в Италию, в ее природу, итальянские пейзажи, ее пленяла история античного Рима, потому она часто принимала своих гостей в одеяниях, напоминающих картины древнего Рима. Да и вся гостиная была украшена в римском стиле.
   Чтобы поддержать великосветскую беседу, в гости к Голицыной на огонек часто заезжал ее старинный приятель граф Федор Степанович Бутурлин. Граф был очень пунктуальным, не позволял себе никогда опаздывать, вот и сегодня он явился раньше всех. Хозяйка салона приветливо улыбнулась, встретив графа:
   - А, это вы, мой друг! Всегда точны, по вам можно сверять часы.
   - Милая Анна Юрьевна, вы так любезны, - сказал по-французски Бутурлин. - Вы же знаете, мне всегда приятно бывать в вашем доме, - граф оглянулся: - А что все остальные?
   - Обещали... скоро будут... Впрочем, нам есть с вами о чем поговорить, любезный Федор Степанович.
   - Всегда приятно вспоминать молодые годы. Помнится, в былые времена мы были очень падки до приключений. Помню до сих пор тот эпизод из итальянской жизни, когда вы, проказница, ma chere, уговорили меня отправиться с вами на гору Везувий, чтобы увидеть вблизи извержение вулкана. Тот вояж я запомнил на всю жизнь, когда вместе с ослом свалился с крутого склона. Тогда я думал, когда чудом остался жив, что "я так же глуп, как мой осел, на котором я взбирался в горы."
   - Незабываемое было время, - вздохнула Анна Юрьевна. - Теперь мы стали старше и умней...
   - А главное, намного осторожней, теперь мы не рискуем зазря ради беспечных приключений.
   - И все же жизнь без авантюр проходит скучно...
   - Не скажите, сударыня, я вижу очень много пользы в прочтении книг...
   - Всем известно, mon cher ami, что вы страстный почитатель книг.
   - Да. Моя библиотека уже насчитывает более 40 тысяч томов.
   - Неужели?!
   Завсегдатаями салона Голицыной были известные литераторы Павел Дружинин, Олег Рязанцев и Михаил Вревский, они считали своим долгом посещать салон Голицыной, не пропуская ни одного приема. Являлись они, как правило, все вместе дружной компанией, уже о чем-то беседуя, часто о чем-то споря. Войдя в гостиную и поздоровавшись с хозяйкой, они продолжили увлеченно свой спор.
   - Друзья мои, о чем ваш спор? - спросила Голицына. - Расскажите, нам интересно с графом будет вас послушать.
   - Спор наш, уважаемая Анна Юрьевна, - сказал Дружинин возник из-за того, что Рязанцев стал возносить западноевропейских авторов, чересчур хваля их, и при этом умаляя достоинства русских писателей.
   - Я говорил, - сказал Рязанцев, - что мы часто заимствуем те литературные приемы, которые уже разработали до нас английские и французские писатели...
   - Что же тут плохого? - спросил Бутурлин. - Все народы заимствуют что-то друг у друга. Взять, к примеру, достояния античного мира, Греции и Рима, вся Европа пользуется знаниями и опытом древних греков и римлян, и ничего, совсем не стесняются, даже многие пытаются себе что-то присвоить. Впрочем, сейчас не об этом речь... Труды Гомера, Вергилия, Геродота, Сократа, Платона, Аристотеля, Плутарха изучают повсюду весь ученый мир, литераторы черпают в их трудах свое вдохновение...
   - Я хочу еще добавить, - сказал Вревский, - что даже у знаменитого Шекспира сюжеты его пьес не новы. Да, он довел свои произведения до совершенства, ими восхищаются, но темы эти - любовь и ревность, предательство, измена, подлость - стары как мир.
   - С этим никто не спорит, - сказал Рязанцев, - но речь не о том... Взять, к примеру, различные жанры и направления в литературе, скажем, литература просвещения, сентиментализм, романтизм, исторический роман, готический роман... Все они были изобретены в западной Европе, лишь потом они дошли до нас и наши литераторы стали работать в этих жанрах.
   - Умоляю, только не говорите о готическом романе, - попросила Голицына. - Ужасы, которые описывает в своих романах Анна Радклиф, меня просто пугают.
   - К слову сказать, готический роман в России не прижился, - заметил Вревский. - Значит не все мы берем с Запада...
   - Готический роман развивался в основном в англоязычной литературе, - подытожил Дружинин.
   - Согласен, - сказал Рязанцев. - Но тут же замечу, что мы уступаем английским и французским авторам в том, что у нас практически нет женщин-писательниц, тогда как в Англии есть такие блестящие имена, как Джейн Остин и Мария Эджуорт, во Франции - мадам де Сталь. Наши женщины слишком не свободны, над ними довлеет диктат семьи и мужа, куда им до литературы, знания им ни к чему...
   - Постой, Олег! - сказал Вревский. - Нельзя же так все обобщать. Наши женщины не менее образованны, чем дамы в западной Европе, а зачастую даже наши дворянки намного образованней и просвещенней, чем их сверстницы в европейских странах.
   - С этим мнением я согласен, - сказал Бутурлин. - У нас дамы получают блестящее образование...
   - Но не все же! - перебил Рязанцев своего собеседника. Олег Рязанцев из-за своего вечного упрямства не хотел уступать в споре никому, даже очень влиятельному аристократу, коим был граф Бутурлин.
   Дружинин, зная дурную привычку своего приятеля настоять в споре, попытался сгладить ситуацию:
   - Олег, не горячись, прислушайся к мнению графа, он старше нас и он прав, тут я с ним полностью согласен, наши аристократки ни в чем не уступают никому. Что касается женщин-писательниц России, то тут я назову имя Марии Извековой, она пишет стихи и романы. Мне лично по душе пришелся ее новый роман "Эмилия, или печальные последствия безрассудной любви".
   - Мария Извекова из-за молодых лет еще довольно слабая романистка, - сказал Рязанцев.
   - Олег, но ты не будешь отрицать того факта, что в России женщины-писательницы все же есть, - с улыбкой проговорил Вревский.
   Рязанцев улыбнулся и примирительно произнес:
   - Все сдаюсь, вы меня уговорили, черти...
   Далее разговор велся в более мирном русле. Говорили о том, что в русской литературе женские образы невыразительны, наши писатели "почтительно обходят женщин и пишут рассказы без героинь, или выводят на сцену какое-нибудь бледное, забитое существо..." С этим согласились почти все участники разговора. Правда, Павел Дружинин тут же заметил:
   - Не лучше обстоят дела с образами героинь и в западноевропейской литературе. Требования нашего века относительно женщин - странны, неопределенны и сбивчивы. В сочинениях лучших писателей и самых плохих бумагомарателей напрасно станем мы искать ответа на вопрос: "Чем должна быть женщина в наше время?"
   - Тут я с тобой соглашусь, приятель, - сказал Михаил Вревский. - Лучшие европейские таланты пасуют или силятся нарисовать нам ряд невероятных женских фигур, поместив их вне места и времени. Отцы наши восхищались яркой и неповторимой Клариссою из одноименного романа английского писателя Ричардсона и Юлиею, героинею романа Жан-Жака Руссо "Юлия, или Новая Элоиза", и то были идеалы, сообразные с своим веком. А для девятнадцатого века нет еще ни своей Клариссы, ни своей Юлии.
   Княгиня Голицына не участвовала в этом разговоре, потому что принимала новых гостей. Потихоньку гостиная наполнялась. Прибыла княгиня Карамышева с дочерью Еленой, затем пожаловала графиня Бельская с дочкой Машей. Затем подъехал сенатор Юрский, за ним вошел в гостиную граф Сокольский. Но все ждали знаменитого итальянского художника Антонио Висконти, недавно приехавшего в столицу.
   Женщины не сильно прислушивались к умным речам гостей, у них были дела поважней, чем литература и искусство. У Бельской и Карамышевой дочери были на выданье. Графиня Екатерина Алексеевна Бельская была очень обеспокоена тем, что ее дочь Машенька не отличалась красотой, потому она с завистью смотрела на хорошенькую Елену Карамышеву, думая о том, что для юной княжны Елены не составит труда найти себе хорошего жениха. Повздыхав о трудной участи матери девицы на выданье, графиня Бельская, обожавшая всевозможные сплетни, обрушила на свою собеседницу княгиню Карамышеву целый ворох сплетен и новостей. Вначале она сообщила о забавном случае, который произошел на балу у княгини Дарьи Васильевны Воронцовой.
   - Дорогая Елизавета Петровна, представьте себе такую несуразную картину, - сказала собеседнице Бельская. - Старая графиня Милевская, дама почтенных лет, устала на балу от суеты и громкой музыки и вдруг уснула на балу, забравшись с ногами в кресло, подоткнув под себя юбки.
   - Что вы говорите, Екатерина Алексеевна?! - воскликнула Карамышева. - Какой пассаж!
   - Вот именно! - многозначительно улыбнулась Бельская. - Завидев сию картину, мирно посапывающую в кресле Милевскую, хозяйка бала княгиня Воронцова тут же кинулась к ней, чтобы разбудить. Тут же обступили Милевскую и другие дамы, чтобы скрыть ее от глаз мужчин. Графиня Милевская, проснувшись, очень удивилась, что она находится на балу в бальной зале, она думала, что мирно почивает у себя дома в своей постели.
   - Надо же, какой конфуз вышел!
   - Да. Такой смешной случай. Впрочем, думаю, на ее репутации это никак не отразится. В ее летах ей это ничем не грозит, ей же не выходить замуж, как нашим дочерям. Им-то надлежит подать себя в высшем свете надлежащим образом, чтобы произвести благоприятное впечатление.
   - И не говорите, дорогая Екатерина Алексеевна! Я сама вся дрожу, у Елены скоро первый выход в свет, первый бал. Она нервничает, и я с ней заодно.
   Княгиня Карамышева посмотрела на свою дочь Елену, которая вместе с Машенькой сидела за чайным столом. Бравый военный в гусарском мундире ухаживал за ними, разливая чай по чашкам. Видно было, что они о чем-то приятно беседовали, девушки улыбались на учтивые речи гусара. Елена вела себя довольно скованно, она еще робела, она только начала выходить в свет. Княгиня приветливо улыбнулась дочери, чтобы ее поддержать, Елена с благодарностью посмотрела на мать.
   - А еще вы слышали такую историю, которая приключилась с дворянкой Марией Синицыной, которую похитил купец Василий Твердохлебов, они тайно повенчались в церкви, - сказала Бельская.
   - Я еще не слышала об этом, - сказала Карамышева.
   - Эта история произошла в Тульской губернии. Представьте себе, голубушка Екатерина Алексеевна, какой мезальянс! Она дворянка, а он простой купец, правда, из очень обеспеченной семьи. Но все равно! Родители невесты были против, хотели увезти Марию за границу, но Василий так был влюблен в Марию и так был настроен решительно, что похитил невесту и отвез ее сразу в церковь, там уже подкупленный священник их тут же обвенчал. Говорят, молодые очень счастливы...
   - Неужто невеста тоже была влюблена в жениха?
   - Представьте себе! И не побоялась того, что теперь она навсегда лишится дворянского звания, выйдя замуж за купца.
   - Что делать?! Сила любви огромна! - философски изрекла княгиня Карамышева. - Пути Господни неисповедимы.
   - Но все же, какой скандал! Какая неприятность для родителей невесты. Согласитесь, что купец, даже если он из богатой семьи, не лучшая партия для дворянки.
   - Тут я с вами полностью соглашусь, Екатерина Алексеевна, - сказала Карамышева.
   - Я к чему говорю, что надо за своими дочерьми-невестами хорошо приглядывать, чтобы, не дай бог, какой-нибудь наглец не похитил невесту... - но тут Бельская осеклась на полуслове. В гостиную вошел известный итальянский художник Антонио Висконти, он приковал к себе внимание всех гостей.
   Завидев хозяйку салона, итальянец подобострастно улыбнулся, он сделал комплимент Голицыной, что "она прекрасна! И она самая обворожительная женщина, которую ему довелось видеть в жизни!" и тут же вызвался нарисовать ее портрет. Анна Юрьевна была польщена таким вниманием к своей персоне. Она была очень хороша в молодости, и даже теперь в свои сорок с лишним лет не утратила своей красоты. Портрет решено было начать на следующий день, ну а пока Голицына знакомила художника со своими гостями. Итальянец был учтив со всеми, стараясь произвести хорошее впечатление. Наблюдая за ним, сенатор Юрский заметил своему собеседнику Сокольскому:
   - Смотрите, какой этот итальянец франт! Как он старается всем понравиться, особенно княгине Голицыной. Наверное, расчитывает получить за работу над ее портретом немалый куш.
   - Что делать? - сказал граф Сокольский. - Для художника - живопись его хлеб, не только призвание.
   - Я впрочем не возражаю, - заметил Юрский. - Но к чему так расшаркиваться. Он знаменит, его картины прекрасно продаются...
   - Дурная слава может повредить его репутации, он не хочет прослыть невежей в приличном обществе...
   - Вечно вы, граф, всех защищаете! - вспылил Юрский.
   - Просто я пытаюсь говорить очевидные вещи... - сказал Сокольский и направился к княгине Карамышевой, которая была его давнишней приятельницей.
   Юрский же направился к графу Бутурлину, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение. Сенатор Юрский, в этот вечер, направляясь в салон княгини Голицыной, был уверен, что застанет здесь Бутурлина, у него к графу был очень важный разговор. Остановившись рядом с графом, Юрский учтиво выжидал, пока Бутурлин закончит разговор с молодым историком Василием Михайловым, вернувшимся только что из Италии. Дело в том, что у сенатора Юрского возникли проблемы, когда стало известно о некоторых махинациях, которые он совершил на службе. Об этом стало известно государю Александру, император был крайне недоволен службой Юрского, и вот теперь сенатор искал себе покровителя, кто бы замолвил словечко за него перед государем-императором. Граф Бутурлин с вниманием выслушал покаянную просьбу Юрского и сказал, что попробует ему помочь, после разговора с Бутурлиным Юрский с легким сердцем покинул салон мадам Голицыной.
   В дверях Юрский столкнулся с молодым графом Петром Орловым. Сенатор не мог пройти спокойно, чтобы не вставить шпильку, он тут же иронично заметил молодому человеку:
   - Что же вы опаздываете так, сударь? Вечер уже подходит к концу!
   Орлов, не моргнув глазом, соврал, что "у него были очень важные дела", и проследовал в зал. На самом деле Петр Орлов опоздал, потому что ему ужасно не хотелось сегодня идти на скучный (как он считал) вечер в салон мадам Голицыной, он терпеть не мог умные разглагольствования о литературе и об искусстве и прочих науках, длинные разговоры его утомляли. Приятели звали Орлова с собой на хмельную пирушку, но Орлов все же решил появиться в салоне, так сказать, под занавес, чтобы соблюсти приличия и сразу удалиться. Но увидев княжну Елену Карамышеву, граф Петр Орлов тут же пожалел, что сегодня пришел так поздно. Молодой граф был ослеплен ее красотой, можно сказать, он был сражен, он влюбился в Елену как мальчишка. К сожалению, вечер уже подходил к концу, и поговорить с княжной у Петра не получилось, она с матерью уже покидала дом княгини Голицыной. Петр Орлов проводил Елену восторженным взглядом, это сразу же заметила графиня Бельская, она недовольно поджала свои губы, граф лишь мельком взглянул в сторону ее дочери, не удостоив Машеньку своим вниманием.
   Когда Бельские возвращались уже домой, в карете графиня дала волю своим чувствам, она высказала свое недовольство поведением Орлова.
   - Надо же, какая бестактность со стороны молодого графа Орлова, - сказала старая графиня.
   - Не понимаю, маменька... О чем ты говоришь? - спросила Маша.
   - Как же! Я говорю о графе Петре Орлове! Мало того, что он опоздал, приехал поздно, так он еще беспардонно пялился на княжну Елену.
   - Что с того!
   - Но как же, Машенька, как ты не понимаешь? - не унималась графиня Бельская. - Он почти не глянул в твою сторону, а все таращился во все глаза на княжну.
   - Елена - красавица... - унылым тоном сказала Маша. - Ясно, что все мужчины будут смотреть с восхищением ей вслед. И гусар ухаживал за ней весь вечер, меня он будто не замечал.
   - Вот видишь, доченька, вот о чем я говорю...
   - Но что поделаешь, маман, не всем же быть красавицам, как Елена Карамышева. Она, наверное, и замуж скоро выйдет и счастлива будет в браке, а я... что я?.. просто не хочется остаться в старых девах, - со вздохом сказала Маша Бельская. Она конечно завидовала Елене, но признаваться в этом не хотела даже своей матери. Но старая графиня поняла свою дочь, она решила ее поддержать:
   - Не отчаивайся, Машенька. И для тебя сыщется жених. А что Елена красавица, так с лица воды не пить! Неизвестно, у кого как жизнь сложится, может ты будешь в тысячу раз счастливее Елены.
   - Ой ли, маменька?
   - Ну, конечно, мой ангел! Ты у меня такая умница, такая хозяйственная, заботливая, да любой мужчина будет рад иметь такую жену.
   - Вы думаете, маменька? - спросила Маша с надеждой в голосе, девушка воспрянула духом.
   - Ну, конечно, милая!
   - А как же граф Петр Орлов? Он мне понравился, у него такие тонкие черты лица и серые глаза, он очень красивый, умеет себя подать...
   - Что толку в том?! Машенька, ты лучше обрати внимание на более достойную кандидатуру.
   - На кого же?
   - На Василия Михайлова, молодого ученого, с которым беседовал граф Бутурлин. Михайлов только что вернулся из-за границы, он получил блестящее образование, получил уже чин титулярного советника, его ждет блестящее будущее, он усерден и не будет отлынивать от службы, как граф Орлов. За таким человеком, Машенька, ты будешь как за каменной стеной.
   - Михайлов совсем не хорош собой... Он не высокого роста, подслеповат, он носит очки...
   - Ну и что?! Внешность для мужчины не главное...
   - А как же граф Орлов?
   - Забудь о нем! Он щеголь, франт, он тебе не пара. Орлов не сделает тебя счастливой, даже, если вдруг случилось бы чудо, и вы поженились...
   - Откуда вы знаете, маменька? - спросила Маша.
   - Доченька, я старше и умней тебя, я лучше разбираюсь в людях! - настаивала на своем старая графиня. Она была вдохновлена своим открытием, что почти нашла выгодную партию для дочери. Графиня Екатерина Алексеевна Бельская уже обдумывала план, как обустроить это дело, с кем лучше переговорить, и как поболее все разузнать о Михайлове, возможно, в скором времени могущим стать ее зятем. Эта тема полностью поглотила ее внимание, в своих мечтах Бельская уже представляла, как ее любимая дочь Машенька идет под венец под руку с Василием Михайловым, собравшиеся в церкви гости радостно приветствуют молодых, а стоящие в сторонке княгиня Карамышева с дочерью Еленой завистливо смотрят на счастливую невесту, от представляемой картины на глаза Екатерины Алексеевны наворачивались слезы умиления.
  
   Покинув салон мадам Голицыной, граф Петр Орлов направился на шумную вечеринку, которую устраивали его друзья Александр Ветров и Григорий Лаврушин. Веселье было в самом разгаре, когда он заявился, здесь было полно его знакомых, вино лилось рекой, было шумно и весело, дым стоял коромыслом. Здесь в компании друзей за бокалом вина Орлов чувствовал себя в своей тарелке, здесь не надо было корчить из себя важного господина, вести ненужные разговоры, в общем, весь тот бред, который обычно слышался в литературном салоне, главное было вовремя произнести удачный тост и осушить бокал. Здесь было все просто и понятно, не скучно, а весело и непринужденно. Говорили все больше про женщин, рассказывали анекдоты, друзья хвастались своими похождениями на амурном фронте. Лаврушин пел задушевные романсы, аккомпанируя себе на гитаре, некоторые подпевали ему, явно фальшивя, но никто этого не замечал, главное было настроение - веселое беззаботное, какое бывает лишь в молодые годы. Петр Орлов был душой компании, он был щедрым, общительным, умел и хотел нравиться людям, вел себя он раскрепощенно, чело его ничем не омрачалось, счастливое детство и беззаботная юность не наложили еще отпечатка грусти на его душу, жизнь воспринималась им как некий дар. В его движениях, в походке, манере держаться чувствовалась легкость, не омраченная горестями переживаний от тяжелых жизненных испытаний, которые так омрачают душу человека и делают порой даже жизнерадостного от природы человека злым и меланхоличным.
   Домой Орлов заявился под утро, усталый и изрядно пьян. Единственным желанием Петра было лечь спать, но отец видно поджидал его. Завидев сына, старый граф Иван Сергеевич Орлов, позвал сына в кабинет для важного разговора. Петр, мысленно чертыхаясь, вошел в кабинет за отцом. Хмуро глянув на сына, Иван Сергеевич сказал с недовольным видом:
   - Эка от тебя разит вином. Что ж ты набрался так, сынок?
   - Так был повод, отец... - уклончиво ответил Петр.
   Иван Сергеевич с минуту помолчал, собираясь с мыслями, не зная, как начать разговор, Петр ожидал, его клонило в сон, чтобы не заснуть, Петр облокотился рукой на ручку кресла и с ленивым видом взирал на отца.
   Старый граф взял письмо с письменного стола и протянул его сыну со словами:
   - На-ка, прочитай!
   - Что это? - спросил Петр, он мельком глянул на письмо, но текст расплывался у него перед глазами.
   - Письмо из нашего имения, управляющий сообщает, что дела в имении пришли в упадок, и надо что-то срочно предпринять...
   - Папа, а с этим нельзя подождать до утра! - недовольно произнес Петр.
   - Так уже утро, сын! Светает... В деревне в эту пору уже встают...
   - Так то мужики!.. а дворяне встают поздно, в Петербурге вообще встают только к полудню...
   - Да знаю я распорядок дня дворян! - вспылил старый граф. - Что это ты меня вдруг учить вздумал?! Говорю же, сын, беда у нас, мы почти разорены!.. Надо что-то срочно предпринять. Управляющий, прохвост, мошенник этакий, запустил дела, а, может, и того похуже, проворовался, а теперь пишет мне в письме, что дела пришли в упадок...
   - Мы разорены? - сказал удрученно Петр и уставился на отца. Эта новость огорошила Петра, он трезвел прямо на глазах. - Но что же делать отец? Так не должно быть... Без денег мне трудно станет выезжать в свет, вести прежнюю жизнь, как я привык...
   - Ну что ж, Петр, придется тебе и нам всем, всей семье, отказаться от многих вещей, вести более скромный образ жизни...
   - Отец, но как же так?! Сплетни о том, что мы разорены тут же расползутся по городу, в свете станут судачить об этом, склонять наше имя, найдутся даже такие, которые перестанут принимать в своих домах, а за спиной моей будут шептаться, что мы бедны... Надо что-то делать, отец! Немедля что-то делать! - воскликнул Петр, лицо его было встревоженным, глаза горели. Он решительно заходил по кабинету из угла в угол. - Надо поехать в имение, разобраться с управляющим, если нужно, выгнать его взашей, навести порядок в имении... Этого оставлять так нельзя!
   - Так б ты поехал, Петр, и разобрался, - предложил старый граф.
   - Я?! - удивился Петр. - Почему я?
   - Так ты тоже хозяин! Стар я уже стал вести эти дела, а ты бы с молодецкой удалью взялся и навел порядок в имении...
   - Нет, я не могу, - возразил Петр, - сейчас самый разгар сезона, мне не резон покидать столицу...
   - Ладно иди спать, - вздохнул Иван Сергеевич, - с тобой сейчас все равно каши не сваришь... Иди лучше выспись...
   - Это ты прав, отец, - тут же согласился Петр, - мне сейчас лучше всего выспаться...
   Как только Петр лег в постель, он тут же заснул, забыв о всех проблемах. На утро он даже не вспомнил о разговоре с отцом...
  
  
  
  
  
  
   Глава 2
   ДЕБЮТАНТКА НА БАЛУ
  
   Княжне Елене Карамышевой недавно исполнилось семнадцать лет. Она с замиранием сердца ожидала своего первого бала, к которому они с матушкой очень серьезно готовились. Уже были приготовлены дорогие платья, сшитые по последней парижской моде, атласные туфли, подобраны украшения. Они были приглашены на рождественский бал во дворец Волконских. Балы во дворце Волконских были одними из самых пышных в Санкт-Петербурге. Здесь всегда было очень людно, на балу приглашенных собиралось до несколько тысяч человек. Ожидался даже визит монаршей особы.
   Накануне бала Елена страшно нервничала, она бегала по дому, беспрестанно раздавая поручения своим горничным. Ей казалось, что они не успеют с приготовлениями, и тогда, о, ужас, они опоздают на бал. Маменька тихо посмеивалась, наблюдая за хлопотами дочери. И вот, наконец, все было готово, они выехали из дома. Бледная и взволнованная Елена ехала в карете, укутавшись в соболиный салоп на атласной подкладке, представляя, как она вот сейчас поднимется по парадной лестнице и войдет в бальную залу. Все просто ахнут, увидев ее, и среди присутствующих пробежит волна одобрения. А еще юная девушка мечтала о том, что сегодня непременно встретит своего суженого. Избранник ее, конечно же, будет самым красивым и самым лучшим кавалером на балу. И он обязательно ее пригласит на танец. О, как Елене хотелось танцевать! Она готова была танцевать до утра. Она была мастерицей танцевать, недаром учитель танцев потратил столько времени, изучая ее модным па. Елена закрыла глаза, представляя себе эту волнующую картину, но тут карета накренилась, и от резкого толчка барышня очнулась от своих грез. Она открыла глаза и спросила капризным голосом: "Матушка, что случилось? Почему мы не едем? Мы же опоздаем на бал!" - "А вот сейчас я узнаю", - ответила старая княгиня. Елизавета Петровна высунулась из окошка и спросила у кучера:
   - Эй, голубчик, почему заминка?! Что случилось?
   - Так это... того... барыня... колесо отвалилось, - сбивчиво ответил кучер, чувствуя свою вину, от досады и растерянности он мял шапку в руках.
   - Так почини! Чего стоишь, как истукан! - приказала барыня. Она откинулась на подушки и грустно посмотрела на дочь:
   - Надо же, какая оказия приключилась, колесо отвалилось.
   - Маменька, так вы приказали, чтобы починили поскорей!
   - Ну, конечно, моя дорогая.
   - Неужели мы опоздаем? - тихо спросила девушка и посмотрела на мать совершенно растерянным видом. - Ведь починка кареты займет много времени. Мы приедем, а все уже будут разъезжаться по домам. Ах, какая досада! Ну почему так случилось, мама, именно со мной? В мой первый бал?..
   Княгиня ласково посмотрела на дочь, погладила ее по голове и поправила непослушный локон, выбившийся из-под капора:
   - Не волнуйся, Леночка, все наладится. Сейчас карету починят и мы скоро будем на месте.
   - Матушка, как вы не понимаете, сейчас разберут всех кавалеров, а мне не с кем будет танцевать, и я весь вечер простою одна...
   - Нет, милая, что ты! Ты никогда не будешь одна, ты у меня такая красавица, - успокаивала княгиня свою дочь, а сама подумала: "Надо же, какая неприятность приключилась. Дурная примета!"
   Прошло полчаса, княгиня снова выглянула в окошко и поинтересовалась у кучера, когда будет готова карета. Голос у Елизаветы Петровны был строг и взволнован, когда она отчитывала за нерасторопность слугу. Кучер начал оправдываться, сетуя на то, что уж больно поломка серьезная, не только колесо отвалилось, но, кажется, и сломана ось. "Этого еще не хватало!" - в сердцах произнесла княгиня. В эту минуту мимо кареты проезжал экипаж, из него выпрыгнул мужчина и обратился к княгине:
   - Что случилось, сударыня? У вас поломка?
   - Да! Карета сломалась. Такая досада, мы с дочерью ехали на бал. Вот уже полчаса на морозе стоим, продрогли все. Кучер говорит серьезная поломка, ось, что ли, сломана, да колесо отвалилось.
   - Давайте я вас подвезу в своем экипаже, - предложил незнакомец.
   - Да уж, батюшка, сделайте одолжение, подвезите нас.
   Когда Елена с матерью уже ехали в экипаже, незнакомец спросил:
   - Куда вас подвезти, сударыни?
   - Ко дворцу Волконских, там нынче бал дают, не слыхали... - сказала княгиня.
   - Как же, слыхал, - ответил незнакомец.
   - Вы также приглашены на бал? - поинтересовалась княгиня.
   - Нет. Впрочем, я и не жалею об этом. Знаете, очень много дел.
   - Очень жаль, - искренне произнесла Елизавета Петровна. - Всегда приятно на балу поговорить с интересным человеком...
   - На бал ездят потанцевать, - иронично улыбнулся незнакомец. - А поговорить можно и в гостиных и в литературных салонах...
   - Согласна с вами, батюшка, полностью согласна.
   - К слову сказать, женщины очень любят балы и театры, а лучше бы домашним хозяйством занимались, например, рукоделием, - нравоучительным тоном заметил мужчина.
   - Так а где же молодой барышне с женихом познакомиться, как не на балу или в театре? - спросила княгиня.
   - Тут я с вами согласен, сударыня...
   Елена не вступала в разговор, наблюдая со стороны за незнакомым мужчиной, вызвавшимся подвезти их во дворец. И хотя в темноте не видно было лица, он страшно не понравился Елене, и хотя она искренне была признательна незнакомцу, что он вызвался их подвезти, в душе она радовалась, что он не будет на балу, потому что показался девушке старым и угрюмым, всем недовольным брюзгой.
   - Простите, я не представился, - сказал незнакомец. - Барон Андрей Вяземский! А вас как зовут, сударыни?
   - Княгиня Елизавета Петровна Карамышева с дочерью Еленой.
   - Очень приятно!
   - Мне тоже, сударь!
   Когда они подъехали ко дворцу, барон, не дожидаясь, пока подойдет дворцовый лакей, резво выпрыгнул из экипажа и помог дамам выйти из экипажа. На прощание он сильно сжал руку Елены.
   - Мне приятно было с вами познакомиться, - сказал мужчина, пристально глядя на девушку. Елена смутилась от его пристального взгляда и тихонько произнесла, потупив взор:
   - Мне тоже, сударь... приятно было познакомиться...
   Поднимаясь по мраморной лестнице из вестибюля на второй этаж, Елена думала об этом странном случае, произошедшим с ней. Еще она думала о том, что барон не такой уже и старый, как почему-то ей показалось вначале. У него было приветливое лицо, живые карие глаза. Единственное, что придавало ему лет, была борода. Совсем не модная нынче борода. В начале ХIХ века мужчины предпочитали гладко выбритые лица, оставляя только бакенбарды.
  
   Когда Елена с матерью вошли в парадный зал, перед их взором предстало блестящее общество. Дамы в дорогих платьях и изысканных прическах, кавалеры в парадных мундирах. Музыканты играли вальс, пары кружили по паркету. Княгиня повела дочь к своей подруге графине Екатерине Алексеевне Бельской, ее дочь Машенька также была дебютанткой на этом балу. Машенька кружилась в вихре танца с симпатичным кавалером в штатском, завидев подругу, она приветливо ей улыбнулась. Елена стояла возле матери в нервном ожидании. Вот к ней подошел военный в мундире уланского полка и пригласил на танец, и они закружили среди других танцующих пар. В эту минуту Елена не думала ни о чем, кроме танца. Она плавно скользила по паркету, движения ее были легки и грациозны, она приветливо улыбалась партнеру сквозь полуопущенные ресницы. Кавалер с восхищением смотрел на свою даму, бережно обнимая ее за талию. В белом муслиновом платье Елена была очень хороша. Изящная жемчужная фероньерка украшала ее высокую греческую прическу, кокетливо ниспадая на лоб. Елена пленяла взор мужчин своей юностью и редкой красотой. От отца унаследовав титул, от матери она унаследовала ангельское выражение лица, алебастровую белизну кожи, зеленые глаза и каскад золотых волос. Выйдя в свет она сразу же затмила многих красавиц. На первом же балу Елена произвела фурор своей красотой и грацией, манерами и умением танцевать, многие кавалеры и модники ухаживали за ней и приглашали на танец. Елена была признана королевой бала и отныне за ней закрепилось имя Елена Прекрасная. Мать княжны Елизавета Петровна Карамышева с некоторой опаской восприняла такой успех дочери в свете.
   - Однако, ваша дочь, дорогая Елизавета Петровна, сегодня в фаворе! - заметила своей подруге с некоторой досадой в голосе графиня Бельская. Ее дочь Машенька не отличалась такой безупречной красотой, как Елена.
   - Сама вижу, - ответила почему-то невесело Карамышева.
   - Али вы не рады сему? Надо же, такой успех на первом балу у дебютантки. Многие барышни и замужние дамы просто мечтают блистать в свете. Теперь ваша Елена просто завидная невеста, многие захотят жениться на ней, у вас будет выбор. А моя Машенька сегодня слишком бледная, наверное, переволновалась перед балом.
   - Что вы, милая Екатерина Алексеевна, ваша дочь сегодня прекрасно выглядит. Какое чудное платье на ней!
   - Правда?! Вам понравилось? - оживилась графиня Бельская. Это платье шила лучшая модистка города, француженка, кажется. Мы с отцом денег не пожалели на наряд дочери. Ткань очень дорогая, не обычный муслин, а особенный какой-то, сделанный из шелковых нитей. И фасон наимоднейший, элегантно подчеркивает фигуру.
   - Платье просто восхитительное, и прическа красивая. Машенька просто чудо, - сказала Карамышева, чтобы сделать приятное своей подруге.
   - Но все-таки, знаете, я нынешнюю моду не одобряю, - сказала графиня Бельская. - Муслин - ткань очень тонкая, полупрозрачная. Опять же, плечи и руки оголены, а перчатки не согреют, а зимой во дворцах царят сквозняки, так, глядишь, можно простудиться. Вы слышали, Елизавета Петровна, что юная барышня Варя Баринова в прошлом году простудилась на балу, слегла и вскорости умерла от воспаления легких.
   - Что вы говорите?! - ужаснулась Карамышева. - Надо же! Сколько же ей было лет?
   - Шестнадцать только исполнилось. Матушка ее в горе. А модистка наша, француженка Софи, говорит, что у них во Франции тоже уже было несколько таких печальных случаев, мадемуазель Луиза простудилась на балу и умерла через неделю после бала в прошлом году, а в позапрошлом году слегла в постель с пневмонией мадемуазель Элен. Такой же случай приключился и с мадемуазель Жерменой, но, слава Богу, она вскорости поправилась. Но представьте себе, как переволновались ее родители!
   - Я себе представляю! Но что же делать! Мода диктует свои условия. Нельзя же отставать от моды.
   - Нельзя! Слава Богу, в моду вошли кашемировые шали, в них можно укутать свои плечи, чтобы не озябнуть.
   - Правда?! Я не слышала об этом, - изумилась Карамышева. - Откуда вы знаете об этом, Екатерина Алексеевна?
   - От своей подруги Веры Паниной, она живет в Париже, мы ведем переписку. Знаете, - улыбнулась графиня Бельская, - что удумали парижские модницы?
   - Нет!
   - Француженки перед балом слегка смачивают муслин, чтобы платье более подчеркивало фигуру. Вот так!
   - Какая хитрость, надо же!
   - Да! На что только женщина не пойдет, чтобы понравиться мужчине.
   - И не говорите, Екатерина Алексеевна.
   - А вы, голубушка Елизавета Петровна, где купили такую красивую жемчужную фероньерку, которая украшает прическу вашей дочери? - поинтересовалась Бельская.
   - Это подарок к первому балу крестной Елены княгини Голицыной.
   - О, княгиня Голицына знает толк в этих вещах! Говорят, у нее множество украшений с драгоценными камнями и жемчугами. Голицына очень богата, она может себе позволить все что угодно, и драгоценности, и картины великих мастеров, и севрский фарфор, и дорогие кареты, запряженные шестериком породистых лошадей.
   - Да... Вот недавно вернулась из Европы, путешествовала по городам Италии. Говорит, там замечательная архитектура и скульптура. Сохранились даже памятники античного мира. Княгиня Голицына побывала даже на развалинах древних городов античного Рима.
   - Знаете, я как-то к памятникам равнодушна, - сказала графиня Бельская. - И Европа меня не слишком манит. Путешествие - дело хлопотное, отнимает много времени, а хозяйством-то надо управлять, дом вести, за управляющими в имениях тоже глаз нужен. Того гляди, стащат что-нибудь, не досчитаешься потом.
   - И не говорите, голубушка Екатерина Алексеевна.
   Тут к женщинам подошел не молодой уже мужчина граф Григорий Иванович Сокольский, старый приятель княгини Карамышевой. Он вежливо поклонился дамам и поздоровался.
   - Что же вы молчите, дорогая Елизавета Петровна, что с вами по дороге приключилась такая оказия? - спросил граф.
   - О чем это вы, граф? - заинтересовалась Бельская.
   - Знаете, графиня Екатерина Алексеевна, что Карамышевы сегодня приехали на бал в экипаже барона Вяземского.
   - Правда?! - удивилась Бельская. - Говорят, Андрей Вяземский завидный жених, очень богат, имеет влияние в обществе, вхож при дворе, сам государь Александр дает ему поручения. Вот недавно барон вернулся с Урала, он полгода находился там с инспекционной поездкой, проверял работу рудников и металлургических заводов.
   - Надо же! Я не знала об этом, - сказала Карамышева. - Одно могу сказать, что человек он обходительный и в высшей степени порядочный. Когда у нас сегодня сломалась карета, он вызвался нас с дочерью доставить во дворец.
   - Очень благородно с его стороны! - сказал Сокольский.
   - Да, это его характеризует с лучшей стороны. Но только знаете, дорогая Елизавета Петровна, я бы на вашем месте не стала бы так доверять барону.
   - Отчего же?
   - Вокруг него ходит дурная слава! Говорят, что он дурно поступил со своей первой женой, вот она и убежала от него.
   - Так он женат? - отчего-то огорчилась Карамышева. Княгиня не прочь была иметь барона своим зятем, особенно теперь, когда она узнала, что он богат.
   - Не знаю точно, развелся он или нет. Но его молодая жена сбежала от него и живет теперь в Европе. Значит, барон не так хорош, как кажется на первый взгляд, да и в свете ходят разные слухи на его счет. Говорят, он горяч, своенравен, может сказать в лицо собеседнику все, что думает... В свете просто так говорить не будут, значит, водятся за ним грешки...
   - Глупости все это! - сказал Сокольский. - Андрей хороший человек, я знал его еще ребенком. Мы были дружны с его отцом.
   - Не всегда дети наследуют характер своих родителей, - философски заметила Бельская. Иногда дурная натура дает о себе знать...
   Граф замолчал, видя, что спорить с Бельской бесполезно. Он откланялся и направился в игровой зал, чтобы сыграть в вист.
   Третий танец Елена танцевала с графом Петром Орловым. Он взирал на юную деву с обожанием, признавшись ей, что влюблен в нее с первого взгляда. Елена тоже чувствовала к Петру симпатию. Они о чем-то весело болтали, как все молодые люди не слишком придавая значения словам. Главное было сиюминутное настроение, а не философия жизни. Юная княжна была счастлива от того, что чувствует, что влюбляется в своего кавалера, весьма достойного претендента на ее руку и сердце. "Как жаль, что на балу нельзя танцевать с одним кавалером, - думала про себя Елена, - я бы весь вечер танцевала с Петром. Другого кавалера мне и не надо!" Словно догадываясь о ее мыслях, молодой граф трепетно обнимал ее за талию. В перерыве между танцами Елена с подругой Зинаидой Локтевой прогуливались по анфиладе залов и комнат.
   - Знаешь, Элен, молодой граф весь вечер не сводит с тебя очей, - сказала Зинаида.
   - О ком это ты говоришь, Зизи? - кокетливо спросила Елена, явно догадываясь, о ком говорит подруга.
   - Я говорю о графе Петре Орлове, с которым ты танцевала. Скажи, Элен, он признался тебе в любви?
   - Зизи, как можно?! - воскликнула Елена. - Мы же только познакомились. Правда, мы обменялись парой фраз... Но уверяю тебя, пока ничего серьезного, так пустячок...
   - Элен, скажи, что он тебе говорил? - спросила заинтригованная подруга.
   - Сказал, что я лучше всех на свете... Что я прекрасна... Что могла бы осчастливить его...
   - Ах, вот это... - разочарованно произнесла Зинаида. - Но это известный набор фраз любого кавалера, чтобы обольстить понравившуюся даму.
   - Не скажи, Зизи, - поспешила возразить Елена. - Не всякие комплименты воспринимаются как набор дежурных фраз...
   - Значит, было еще что-то? Говори... Ну, говори же...
   Елена заробела, не зная, стоит ли выдавать подруге все свои секреты. К тому же, здесь на балу было много желающих подслушать чужие разговоры. Потом, осмелившись, произнесла:
   - Петр крепко сжимал мою руку во время танца и шептал, что влюблен... безумно влюблен...
   - Ах! Как чудесно! - обрадованно произнесла подруга. Потом Зинаида слегка нахмурила свой лоб и произнесла разочарованно:
   - А мне сегодня никто не произнес таких волнующих слов...
   - Зизи, у тебя еще все будет, поверь мне, - сказала Елена. - Ведь впереди еще столько балов и встреч.
   - Но не на каждом балу встретишь принца... А годы у девушек летят быстро, того и гляди, выдадут замуж за старика.
   - Не говори так, Зизи. Ты очень красива, ты прекрасная рукодельница, ты из хорошей семьи, у тебя будет достойный претендент.
   - Твои слова да Богу в уши. Добрая ты, Элен... - сказала Зинаида и слегка обомлела: - Смотри, граф Орлов идет к нам... Даже не знаю, может мне уйти, чтобы не мешать вам объясниться?
   - Что ты, Зизи, не уходи, - попросила Елена подругу, - не уходи, останься. Мне как-то боязно оставаться с ним наедине, к тому же, люди могут потом судачить, что я любезничала на глазах у всех с кавалером.
   - Хорошо, я останусь...
   Любезно раскланявшись перед дамами, Петр не спеша повел светскую беседу. Он был красноречив, дамы все больше слушали его, иногда вставляя пару фраз. Говорили все больше о политике, погоде, моде и литературе. Петр также поведал барышням, что страстно мечтает уехать в Европу, чтобы повидать мир. Он восхищался просвещенной Европой, ее свободными нравами, наукой и искусством, и хулил все отечественное, говоря, что у нас все не так, все хуже, чем у европейцев. Невзирая на свою симпатию к Петру, Елена заметила, что и у нас в России есть прекрасная литература, развиваются науки и строятся большие заводы и фабрики. Петр лишь слегка улыбнулся и сказал, что Елена слишком умна, и что для жены вредно много знать и читать, иначе из книг можно почерпнуть много ненужных знаний. На это возразила даже Зинаида Локтева, она сказала, что Петр слишком категоричен в своих суждениях о дамах. Петр тут же с замечанием согласился, тут музыканты снова заиграли, антракт кончился, и все пошли в бальную залу...
   - Однако она непростительна хороша, - сказал мужчина в летах.
   - О ком это вы говорите, Иван Иванович? - оживились мужчины, стоящие рядом.
   - Я говорю о молодой княжне Елене Карамышевой.
   - Да, завидная невеста, - произнес сенатор Юрский.
   - Хороша, ничего не скажешь, - согласился граф Иван Сергеевич Орлов.
   - И, кажется, нашла себе пару, - продолжил мужчина в летах, потом иронично заметил: - Иван Сергеевич, ваш пострел везде успел. Гляжу, Петр весь вечер ухаживает за княжной, не замечая других дам.
   - Ну что же, дело молодое, - сказал Орлов. - Мы тоже были в молодости повесами, и кадриль любили танцевать, и вальс, а нынче дело стариковское, все больше наблюдать, как танцуют и флиртуют молодые.
   - Карамышевы очень знатная фамилия и влиятельная в обществе, - заметил Юрский.
   - Была, а сейчас они почти разорены, - сказал директор ассигнационного банка Мятлев.
   - Что вы говорите, Владимир Егорович?! - сказал Иван Иванович. - Как нынче переменчива фортуна!
   - Как жаль! - с явным разочарованием в голосе произнес граф Орлов. - Княжна Карамышева была бы хорошей партией для моего сына.
   - А вы слышали, что Карамышевы сегодня прибыли на бал в экипаже Вяземского? - сказал Иван Иванович.
   - Что же произошло?! Ну, говорите, не тяните, Иван Иванович! - собравшиеся заинтригованно смотрели на говорившего.
   - Дело в том, что по дороге на бал у них сломалась карета, а мимо проезжал барон Андрей Вяземский, он подвез княгину Карамышеву с дочерью ко дворцу.
   - Экий он баловень судьбы, и тут ему подфартило! - высказал свое недовольство сенатор Юрский. - Выскочка и гордец, ненавижу таких людей.
   - Нет, позвольте с вами не согласиться! - возразил Иван Иванович. - Вяземский поступил как дворянин, как настоящий мужчина, помог женщинам в беде.
   - Это точно, что ж им на морозе что ли ждать, пока слуги соизволят починить карету, - сказал граф Орлов.
   - Не знаю, но нечего лезть вперед всех остальных. Может быть нашлись и другие охочие, и немее влиятельные люди, чтобы подвезти Карамышевых, - не унимался Юрский. - А он, видите ли, разъезжает в экипаже с первой красавицей Петербурга.
   - А если не нашлось никого рядом, - сказал Мятлев. К тому же, зря вы так об Андрее Вяземском. Он мой приятель, я знаю его неплохо, он человек хороший и на службе отличился. Сам государь его привечает, трудные дела поручает расследовать, не смотря на то, что Андрей еще молод...
   - Вот то-то и оно, что молод! - гневливо сказал Юрский. - Вяземскому едва исполнилось тридцать лет, как он уже сделал блестящую карьеру, дослужился до чина тайного советника. Царь Александр окружил себя молодыми соратниками, создал Негласный комитет, куда входят Новосильцев, Чарторыжский, Сперанский, Кочубей, Вяземский... А куда прикажите, нам, старикам, деваться?! Наш опыт уже не в счет?! Хорошо еще что Аракчеев при власти держится...
   - Что-то расходился сегодня наш сенатор Юрский, - тихо сказал Мятлев стоящему рядом графу Орлову.
   - И не говорите, - сказал Орлов, - хотя, честно говоря, я сам Вяземского недолюбливаю. Он карьерист и страшный гордец. Мой сын не хуже, может просто ему пока не повезло... Да и молод он пока еще, ему только исполнилось двадцать три, а как войдет в лета, глядишь, сделает головокружительную карьеру.
   - Это точно, - согласился Мятлев. - Ваш Петр весьма смышленый малый.
  
   Глава 3
   ВОСТОРГ ЛЮБВИ
  
   Отбоя не было у красавицы Елены от женихов, но более всего она привечала молодого графа Петра Орлова, с которым познакомилась на рождественском балу. Петр был молод и хорош собой. В его манерах было что-то утонченное, возвышенное, что отличало его от других кавалеров. Он был из хорошой семьи, имел хорошую репутацию в свете, вел себя в высшей степени достойно; Петр был хорошей партией для дочери, и мать Елены разрешила молодому графу бывать у них в доме. Петр тяготился ведением домашних дел и управлением имениями, особо не вникая в суть доходов и расходов семьи, добро этим ловко справлялся его родитель Иван Сергеевич. Петр любил бывать в свете, в театрах, на балах, великолепно танцевал мазурку. В литературных салонах он мастерски читал стихи, дамы были от него в восторге, многие молодые девицы мечтали о таком завидном женихе, но Петр мечтал о прекрасной Елене. Декламируя вирш модного поэта, Петр томно поглядывал на Елену. Стихи, конечно же, были о любви! Петр знал, что проникновенные строки о любовных терзаниях героя тронут неискушенное сердце молодой девушки.
   Так оно и случилось, Елена была страстно влюблена в графа Орлова. Ночами она мечтала о свидаяних с Петром, юная прелестница мечтала о том, как он поведет ее под венец. "Ох! Большего счастья и не надо". Думала Елена наедине с собой, об этом она говорила со своей матушкой. Но матушка не очень одобряла поспешный выбор дочери. Старая княгиня просила Елену не торопиться со свадьбой, словно предчувствуя что-то худое и не доброе, Елизавета Петровна с опаской ожидала объяснения между молодыми людьми. Дело в том, что семья Карамышевых, невзирая на громкий титул и знатность, была не богата. Они были страшно стеснены в средствах, княгине чудом удавалось поддерживать достойное положение в обществе. Бедной Елизавете Петровне приходилось самой крутиться как белка в колесе, потому что муж ее Павел Никанорович умер пять лет тому назад. Молодая Елена была на выданье, для выхода в свет, на балы, в театры требовалось много расходов. Модные платья, шляпки, украшения стоили недешево, а еще надо было содержать приличный штат прислуги, вести на широкую ногу дом, чтобы, не дай бог, никто не подумал, что Елена бесприданница. На все это, а также на дорогие экипажи, на лошадей требовались немалые деньги. Карамышева была вся в долгах как в шелках, задолжав кредиторам приличную сумму денег. Уже было заложено имение в Покровском.
   И вот на Масленицу граф Орлов попросил у княгини руку ее дочери. С замиранием сердца Елена стояла за дверью, слушая разговор Петра с маменькой. До нее донесся обрывок разговора.
   - Вы понимаете, дорогой Петр Иванович, что Елена значит для меня? После смерти мужа это самое дорогое, что у меня осталось. Я бы хотела удостовериться в твердости ваших чувств и вашего намерения. Вы знакомы всего два месяца, я не могу так поспешно дать согласие на ваш брак.
   - Но мы любим с Еленой друг друга! Уверяю вас, мы будем счастливы, я ничем не обижу вашу дочь! - пылко произнес молодой граф.
   Слова Петра тронули сердце Елены до глубины души, она зарделась, как маков цвет. Но тут же Елена подумала о том, что маменька уж больно строга с Петром, с ее женихом. Девушка вдруг испугалась, что он раздумает на ней жениться. Одна эта мысль была невыносима для Елены, голова у нее закружилась, она зашаталась, как пьяная. Но тут она услышала, что матушка дала согласие на брак, но с условием, подождать несколько месяцев, чтобы проверить чувство молодых. С тех пор граф Орлов стал часто бывать в доме Карамышевых, он часами просиживал в гостиной, не сводя взора с предмета своего вожделения, Елена была его кумиром, его богиней. Он восторгался ее красотой, ее умом и прочими достоинствами девицы на выданье. Елена просыпалась каждое утро с одной единственной мыслью "приедет ли сегодня граф Орлов, и увидятся ли они снова". Матушка пеняла ей на то, что она слишком доверилась своим чувствам, что излишняя влюбленность мешает девушке заметить в женихе недостатки, которые потом непременно скажутся в супружеской жизни. "Помилуй Бог, матушка, какие недостатки?! - запальчиво восклицала княжна. - Петр создан из одних достоинств. А главное, он любит меня..." - "Любовь зла... как говорится. На веку всякое может случиться" - говорила с сомнением взрослой и повидавшей жизнь дамы княгиня.
   Петр торжествовал победу, хвастаясь, он на хмельной пирушке заявил друзьям, что скоро женится на княжне Елене.
   - А Карамышева не дурна, - сказал друг Петра Михаил Шмелев. - Однако тебе везет, мой друг, отхватил такое сокровище.
   - Елена - превосходна, нежный утонченный цветок, движения ее полны грации, глаза как у серны, взгляд ее полон нежности и тоски, - согласился с приятелем корнет Григорий Лаврушин.
   - Так выпьем же за это друзья! - сказал балагур и весельчак Александр Ветров. - А то удачи не будет!
   - Да ну тебя, Александр, - хмуро посмотрел на приятеля Орлов, - еще сглазишь...
   - Ну, вот тебе и раз... к чему все эти суеверия, - сказал Ветров.
   - Правильно, друзья, к черту суеверия! - сказал Лаврушин. - Пьем за женщин, хорошеньких женщин! Кстати, сегодня в театре премьера, в главной роли задействована приглашенная прима из парижского театра Катрин Роже. Прехорошенькая...
   - Тогда айда все в театр! Чего же мы медлим! - воскликнул Ветров.
   Граф Петр Орлов замешкался, у него сегодня был назначен визит к Карамышевым.
   - Ну, чего же ты медлишь, Пьер?! - сказал Ветров. - Едем же с нами!
   - Ну, не знаю... Елена меня сегодня ждет...
   - Подождет твоя Елена! - категоричным тоном заявил Ветров. - Женитесь, еще устанете друг от друга.
   - Это верно. Супружеская жизнь - сплошная скука, сплошные обязательсва и минимум развлечений, - сказал Михаил Шмелев.
   - Михаил знает, что говорит, он уж как два года женат, - рассмеялся Ветров.
   - Нет, друзья, вы как хотите, а я сроду не женюсь! - выпалил решительно корнет Лаврушин. Все рассмеялись, и вся компания дружно направилась в театр.
   Они опоздали к началу, потому войдя в зрительный зал в темноте с шумом рассаживались по своим местам. Недовольные зрители шикали на них и требовали тишины. На сцене блистала прекрасная Катрин. Ее талант и грация пленяли поклонников, особенно мужскую половину зала. Не остался равнодушным к прелестям актрисы и граф Орлов. После спектакля он вместе с друзьями ввалился в грим-уборную Катрин, прима обиделась на такую бестактность и выставила наглецов за дверь, к тому же, она ожидала визита более важной персоны состоятельного любовника, господина Завадского, который одаривал ее богатыми безделушками и даже купил для нее дом. Уже возвращаясь домой из театра, Петр иронично заметил:
   - А прима оказалась с характером...
   - Ничего, мы эту крепость одолеем! - важно парировал Григорий Лаврушин.
   - А наш корнет сегодня в ударе, - заявил весело Александр Ветров. - Григорий сегодня громче всех кричал "Браво! Бис!" и строил приме глазки.
   - Может быть, я влюблен...
   - Неужели? - заинтересованно спросил Михаил Шмелев. - А как же твоя пассия Зизи?
   - И не говори! - махнул рукой Лаврушин. - Пустая трата времени...
   - И быстро ж ты утешился! - рассмеялся Петр Орлов.
   - Граф, прошу не касаться этой темы, - обиженно сказал корнет.
   - Ну вот, опять конфуз! Друзья, не ссортесь, - попросил Шмелев.
   - Действительно, зачем портить такой хороший вечер! - сказал благодушно Ветров. - Жизнь полна развлечений, надо пользоваться моментом, пока молодой.
   - Экий ты легкомысленный человек! - сказал Петр.
   - Пьер, зачем же унывать? Жизнь коротка, и все надо успеть...
   - Философ! - улыбнулся Лаврушин.
   - Вот, корнет, и туча исчезла с вашего лица... Не надо печалиться.
   - Остряк! Надо же, какой остряк! - сказал Шмелев. - Друзья, прекрасен наш союз.
   - А не выпить ли нам? - тут же предложил Ветров.
   - Идет! - воскликнул Лаврушин. - Здесь неподалеку есть прекрасное заведение, где подают прекрасный нектар...
   - А есть ли там прекрасные одалиски, готовые утешить нас? - спросил Петр Орлов.
   - Дамы тоже будут... - многозначительно ответил Лаврушин.
   - Скорей всего, дамы полусвета, - рассмеялся Александр Ветров.
   - Александр, какой же ты пошляк, - сказал Лаврушин.
   - А ты прямо монах из кельи, - весело сказал Ветров, он хотел еще что-то добавить, но тут приятели уже подошли к знакомому заведению, и скрылись в парадном.
  
   ...Корнет Лаврушин был в печали, дело в том, что он несколько месяцев волочился за Зинаидой Локтевой, она благосклонно принимала его ухаживания. Григорий был хорош собой, галантный кавалер, имел награды за военную службу, они могли бы стать отличной парой, но главным препятствием к браку было отсутствие средств и у жениха, и у невесты. Потому родители Зинаиды прочили ей в женихи банкира Владимира Егоровича Мятлева, человека уважаемого и богатого, старшего ее на двадцать с лишним лет. Не смея перечить воле родителей, Зизи согласилась на брак с Мятлевым, ее грезы на счастливую семейную жизнь с корнетом Лаврушиным были разбиты. Княжна Елена утешала подругу, как могла, они часто виделись и вели переписку. В одном из писем, Зизи написала сранные строки, которые ввели Елену в замешательство. Зинаида Локтева спешила сообщить подруге, что "ее возлюбленный граф Петр Орлов не очень верен ей. Недавно его видели в обществе с баронессой Шарлоттой Штусс." Прочитав эти сроки, княжна обомлела. "Как это может быть, неужели Петр не верен мне? - подумала она. - А как же обещанья и признания в вечной любви?!"
   Но вечером у них в гостиной появился граф Орлов, он вел себя непринужденно, как ни в чем не бывало, и все сомненья на его счет были развеяны, ведь Елена была нешуточно влюблена в молодого человека. Через несколько дней заболела и слегла матушка Елизавета Петровна, у нее случился сердечный приступ. Расстроенная Елена озабоченно хлопотала возле родительницы, граф Орлов поддерживал княжну в ее горе. Врачи говорили, что положение серьезное, с сердцем шутки плохи, Елена почти не отходила от постели матери. Петр приезжал каждый вечер, чтобы поддержать и утешить Елену. Вечерами они подолгу беседовали в гостиной, когда в доме все уже спали и был полумрак. Молодые люди говорили о многом, о будущей совместной жизни, о любви, о литературе, музыке, театре. Петр был опорой для княжны в эту трудную минуту, когда опасения и страх за жизнь матери сковали ее разум и волю. Жених Петр был для нее надеждой и защитником, Елена доверилась ему.
   В один из зимних вечеров, когда за окном воет вьюга, а в камине весело трещит огонь, они сидели в гостиной и тихо разговаривали ни о чем, просто радуясь присутствию друг друга. Был выпит чай и обсуждены все темы, уже старый слуга Митрофан, служащий в доме Карамышевых дворецким много лет, громко кашлянул, проходя мимо двери, а молодые люди все не расходились, прильнув к друг другу, взявшись за руки, они с трепетом и нежностью смотрели друг на друга. И когда Митрофан нарочно громко что-то уронил на пол за дверью, Елена словно бы отринулась от сладостного сна, взглянув в вечернее окно, она сказала, вставая с кресла и направляясь к двери:
   - Ах, уже поздно! Петр, тебе пора домой, мне нужно идти к маменьке... проверить... не нужно ли ей чего...
   Петр взял за руку княжну и с нежностью посмотрел в ее глаза. Сердце Елены замерло в эту минуту, взгляд его глаз был таким трепетным, таким нежным.
   - Не уходи, Елена, побудь со мной еще, - попросил Петр.
   Елена несколько заколебалась, она повернулась на его слова и замерла на месте, не зная, как поступить. Петр умолял Елену не уходить, на ум пришли слова из известного романса, тихо он произнес магические строчки: "Не уходи, побудь со мною. Пылает страсть в моей груди. Восторг любви нас ждет с тобою... Не уходи, не уходи!"
   Вскорости княгиня Елизавета Петровна поправилась, Елена воспрянула духом, она очень была рада выздоровлению матери. Как-то они обедали в столовой, и мать задала дочери вопрос:
   - Леночка, что же граф Петр Орлов стал у нас редко бывать? Али заболел?
   - Не знаю, маменька... Сказывали, будто ему не здоровится...
   - Слабая сейчас молодежь пошла. Помнится, мы в ваши годы были намного крепче... И вот ты у меня, доченька, тоже что-то очень бледная. Ты не здорова?
   - Нет, все нормально, маменька. Просто вчера читала допоздна, потом плохо спала ночью...
   - Нынешняя молодежь все книжки читает, больно грамотные все стали, а книги, между прочим умному не научат.
   - Как же без книг прожить? - изумилась дочь.
   - Я говорю не про все книги, а так... про те, что вред несут в себе. Сейчас много вольтерьянских дум во многих головах роится, некоторые симпатизируют даже французской революции... А что в ней хорошего, столько людей перебито... знатные и уважаемые люди погибли ни за что, чтобы на трон взобрался незнатный выскочка Бонапарт, поправший все законы престолонаследия. И еще пошел войной на Европу, житья совсем от него не стало...
   - Маменька, я читала простой роман.
   - Французский, поди...
   - Да.
   - Все о любви грезишь, дочка? А любовь для жизни и не обязательна, - продолжала нравоучения старая княгиня.
   - Маменька, как же без любви-то?!
   - А вот так, доченька! Мы прожили с твоим отцом двадцать лет почитай, и прожили душа в душу. А перед свадьбой едва были знакомы, только один раз виделись на балу.
   - Папенька, наверное, был хорош, и ты сразу в него влюбилась?
   - Да нет, нельзя сказать, что я сильно влюблена была в него, просто родители сосватали нас, вот и поженились. Такой порядок, не нам его нарушать. Главное, чтобы муж был порядочный и состоятельный, к жене хорошо относился.
   - Ну, так было в старину... - возразила Лена. - Сейчас времена другие, и без любви не стоит выходить замуж...
   - Много ты понимаешь! - упрекнула княгиня дочь и решительно встала из-за стола.
   После обеда Елена вышла в зимний сад почитать, но ей не читалось, не до романов ей было сейчас. Прошло уже две недели, а Петр так и не появился у них дома. Княжна не знала, что думать, как воспринимать временное охлаждение Петра к ней. А тут еще намедни заезжала к ним в гости подруга Зизи и сказала, что "в свете поговаривают, будто бы Петр женится на баронессе Шарлотте Штусс. Она не красавица и не очень знатна, но очень богатая наследница... Отец Петра вложил деньги в какое-то предприятие, но прогорел, они на грани разорения, он-то и подыскал сыну богатую невесту... Хотя ты не отчаивайся, Элен, может быть, это всего лишь слухи. Люди любят разносить всякие сплетни и нести всякий вздор. Скучно им без этого живется". Мрачные мысли тревожили прекрасную головку Елены, она не знала, что думать, как поступить, сказать ли обо всем матери, отважиться ли и самой написать письмо Петру, и спросить обо всем, или еще подождать. Неизвестность пугала ее.
   То ли от переживаний, то ли от того, что по ночам она стала плохо спать, Елена на прогулке, когда они с матерью вдвоем ехали в экипаже по городу, потеряла сознание. Спешно возвратившись домой, Елизавета Петровна тут же послала за доктором. Выйдя от больной, врач сообщил княгине страшную новость "Елена беременна". Княгиня чуть не грохнулась на пол от такого известия, но взяв себя в руки, она протянула лекарю деньги за визит, приложив к этому еще старинную бриллиантовую брошь со словами: "Умоляю вас, не говорите никому не слова! Это, наверное, какая-то ошибка..." Доктор понимающе кивнул головой и покинул дом.
   Княгиня зашла в спальню дочери и грозно глянула на Елену, она полна была решимости отчитать ее, высказать все, что она думает, сказать обидные слова, может быть даже дать пощечину... Но глянув на бледное несчастное лицо Елены, княжна заплакала. Она погладила рукой ее спутавшиеся на подушке золотые локоны и тихо произнесла:
   - Елена, как ты могла... зачем же ты отдалась Петру до свадьбы? Говорят, он женится на другой...
   Елена посмотрела на мать глазами затравленного зверя и сквозь слезы произнесла:
   - Я знаю, маменька, знаю... Он обманул меня...
   - Какой же он подлец! - в сердцах произнесла княгиня. - Он воспользовался моей болезнью, твоей неопытностью... это подло... он мне никогда не нравился. Елена, это ты виновата, что разрешила ему ухаживать за собой! - стала упрекать княгиня дочь.
   - Маменька, может Петру все рассказать, что я жду ребенка от него, тогда он женится на мне?
   - Какая же ты глупая, дочь, ты же дворянка, а не купеческая дочка и не крестьянка, чтобы силой требовать от него, чтобы он женился на тебе. Тогда твоя честь окончательно будет погублена, тогда огласки не избежать. Ах, если бы жив был твой отец, он обязательно что-нибудь придумал, он спас бы твою честь...
   - Маменька, я так его любила... а он... Петр предал меня... - заплакала навзрыд Елена. Княгина склонилась над дочерью и зарыдала вместе с ней.
  
   Глава 4
   ЖИЗНЬ В ПЕТЕРБУРГЕ
  
   На следующий день княгиня увезла неразумную дочь в свое имение Турово. Здесь в глуши, вдали от столичных сплетников и любопытных глаз Елизавета Петровна решила спрятать дочь от греха подальше, пока дочь не разрешится от бремени, а дальше поступать так, как Бог укажет. С собой княгиня взяла только проверенного слугу Митрофана и горничную дочери Дуняшу. Понимая, что их поспешное бегство из столицы вызовет немало толков и пересудов, Елизавета Петровна написала письмо своей подруге графине Бельской, в котором сообщала, что "они вынуждены были покинуть Петербург, так как дочь сильно заболела. Врачи обнаружили у нее бронхит и посоветовали сменить климат, так как в Петербурге сырость и выпадают частые осадки. Они будут в Турово, пока дочь не поправится, а затем она отвезет дочь на воды в Европу."
   Графиня Бельская не только не поверила тому, что написала ей приятельница в письме, но, имея скверную привычку всех обсуждать, тут же принялась строить догадки на счет отъезда Карамышевых. Она была уверена, что тут кроется какая-то тайна, обо все этом она поделилась со своими знакомыми в одном из столичных салонов. По городу поползли зловещие слухи, имя княжны Елены Карамышевой было оклеветано, о ней судачили в гостиных, салонах, на балах и в театрах. Тут в защиту Елены встала ее крестная мать княгиня Голицына, она сказала, что, действительно, Елена больна, и врачи ей посоветовали покинуть город. Анна Юрьевна Голицына была женщиной с характером, очень знатная и богатая, она имела большой вес в обществе, к ее мнению прислушивались, ее уважали, ее побаивались, с ней считались даже особы царской семьи. Княгиня держала двери своего дома открытыми, у нее проводились одни из лучших в Петербурге балы, маскарады и концерты. Литературный салон Голицыной считался лучшим в северной столице, она выступала меценатом и поддерживала молодые таланты, художников, музыкантов и литераторов. С мнением такой важной персоны спорить было трудно, и графиня Бельская перестала строить свои догадки, вскорости слухи об юной княжне прекратились.
   Баронесса Штусс стала часто появляться в свете, выгодное замужество на графе Орлове повысило ее статус в обществе, теперь она была графиня Шарлотта Штусс. От успеха у нее закружилась голова. Еще недавно, лет эдак пять тому назад, их семья относилась к купеческому сословию, но огромное состояние отца, сколоченное на выгодной торговле тканями, позволило купить баронский титул, а заодно и пробить лазейку в высший свет. Графиня Штусс часто появлялась на балах и в театрах. Не отличаясь особой красотой, она любила надевать вычурные наряды, предпочитая платья канареечных расцветок и восточный тюрбан. Туалет завершали дорогие побрякушки, которые не каждая дворянка могла себе позволить. Шарлотта устраивала у себя в доме концерты, приглашала выступать знаменитых артистов, были среди них и иностранцы. Она открыла салон и страшно этим гордилась, стала зазывать к себе многих знатных и уважаемых дворян, были те, кто заходил и любопытства ради. Среди таких была и Зизи. Она потом написала письмо в Турово. "Была сегодня в салоне у Шарлотты Штусс, - писала Зизи в письме Карамышевым, - она особа очень эксцентричная и взбалмошная. Любит одеваться очень ярко, но безвкусно, не отличается особо и манерами, по-французски говорит скверно, ужасно коверкая слова, но многие ее жалуют, в основном, из-за денег ее отца, который для нее ничего не жалеет. Они даже конный завод купили, хотя Шарлотта верхом ездить не умеет. Для дочери ее папаша сейчас скупает по всему городу картины известных мастеров, потому что Шарлотте вдруг вздумалось открыть у себя картинную галерею... И еще - в свете ее прозвали разлучницей баронессой Штусс, а еще многие надсмехаются над Шарлоттой из-за ее вульгарных манер и зовут ее мещанкой во дворянстве... Впрочем, сейчас таких выскочек много развелось..."
   Граф Петр Орлов женившись на богатой, но не любимой женщине, сразу же после свадьбы пустился во все тяжкие. Он с усердием тратил деньги, доставшиеся ему без труда. Сорил деньгами налево и направо. Он заказывал пышные банкеты в ресторанах, поил друзей шампанским, волочился за хорошенькими актрисами и танцовщицами, устраивал хмельные пирушки, играл на скачках, полюбил играть в карты и стал завсегдатаем публичных домов.
   Пригласив своих друзей в английский клуб, Петр достал из кармана сюртука портмоне, набитый ассигнациями и сказал:
   - Друзья, заказывайте все, что пожелаете! За все плачу я! Гуляем!
   - Вот это я понимаю! - восхищенно воскликнул Александр Ветров, любитель выпить и закусить за чужой счет. - Вот это щедрость.
   Михаил Шмелев как-то скептически смотрел на этот праздник жизни. Петр потрепал его по плечу: "Чего не весел, брат?", потом крикнул: "Эй, официант, принеси шампанского сюда побольше! Всех угощаю!"
   - Что это ты, Пьер, так сегодня расходился? - спросил Лаврушин.
   - Так, Григорий, праздник у меня!
   - Какой же?
   - А-а, гуляю... Хорошее настроение! Жизнь удалась!
   - Красиво жить не запретишь, - заметил Шмелев.
   - Друг, Мишка, ну что ты сегодня невеселый такой, - толкнул приятеля в бок Петр. - Давай выпьем!
   Шампанское лилось рекой, без конца произносились тосты, стол ломился от закусок, Петр кутил на всю катушку, зазвал к себе за столик еще знакомых. В их компанию затесался и уланский капитан и провинциал Федор Ларионов, который прибыл в Петербург по делам и вкушал прелести столичной жизни. Ларионов вдруг растрогался до глубины души и произнес:
   - Эх, братцы, вы такие счастливые! Живете в столице, где жизнь бурлит, а у нас в провинции такая скукотища, ни тебе ипподрома, ни клубов нет. А вечером, вообще, жизнь замирает.
   - А у нас, брат, вечером жизнь только начинается, - сказал Ветров. - Так ты провинциал значит, то-то я смотрю, сюртук у тебя не по моде сшит, и галстук завязан как-то небрежно...
   - Неужто это так важно? - изумился Ларионов.
   - Э, брат, галстук такая важная штука. По ней, может быть, судят в целом о тебе самом.
   - Ну, это ты загнул, Александр, - сказал Лаврушин.
   - Нет, Григорий, подожди, - не унимался Ветров. - Ты что будешь отрицать, что внешний вид ничего не значит?
   - Нет! Этого отрицать я не буду...
   - Ну, так вот...
   - Друзья, бросайте этот спор! - сказал Орлов. - Давайте лучше выпьем за дам!
   - Отличный тост!!! - все поддержили. Ветров выпил шампанское и бросил бокал на пол. Все последовали его примеру. Тут к их столу подбежал взволнованный официант: "Господа, не надо бить посуду!"
   - Спокойно, - возразил Орлов, - я плачу! Тащите новые бокалы... и шампанского... побольше.
   - Пьер, ты мот и транжира, но я тебя уважаю, - сказал Ветров и поцеловал друга в макушку.
   - Сашка, друг ты мой любезный, - растрогался Орлов, - один ты меня понимаешь.
   - Э, нет... - тут возразил Лаврушин, - Пьер, я к тебе тоже очень хорошо отношусь. Мы ж друзья, верно?
   - Верно!
   - Вот скажи, Орлов, ты счастлив, что женился? - спросил Лаврушин. - Ведь ты был, кажется, влюблен в княжну Елену?
   - Корнет, что за бестактные вопросы? - заметил Ветров.
   - Спокойно, я отвечу, - сказал Орлов. - Я счастлив!
   - Вот это молодец! Вот это я понимаю! - воскликнул Ветров. - Можешь ведь красиво сказать...
   - Я счастлив, хотя, наверное, где-то в глубине души я сожалею, что расстался с Еленой...
   - Друзья, о ком вы говорите? - поинтересовался уланский капитан.
   - О княжне Елене Карамышевой...
   - Постойте, я знаю, о ком вы говорите, - сказал улан, - я же танцевал с ней на балу. Она прекрасна, а как танцует!..
   - О да, княжна Елена красавица, каких трудно сыскать, - сказал Орлов.
   - Прекрасный благоухающий цветок... - восторженно произнес уланский капитан.
   - Сей цветок безжалостно растоптан, - тихо прошептал Михаил Шмелев.
   - Мишель, что ты шепчешь там себе под нос? - спросил Ветров. - Да ты пьян, братец.
   - Может быть...
   - Оставь его, Ветров... не мешай ему предаваться меланхолии, сказал Лаврушин. - Орлов, скажи-ка, так ты вкусил запретный плод с этого райского древа?
   - Осада была трудной, но крепость пала... - многозначительно сказал Орлов. На его лице играла слащавая улыбка.
   - А ты фрукт, как я погляжу, - сказал Лаврушин. - Ты не так прост, как кажешься вначале. В тебе бесы скачут еще те! Глядишь, ты станешь ловеласом еще тем, мужья станут прятать своих жен от тебя за высоким забором.
   - Спокойно, Лаврушин, не надо завидовать приятелю, если ему улыбнулась удача, - встрял в разговор Ветров. - Братцы, давайте еще выпьем!
   Шумная компания засиделась заполночь. Уже перед тем, как расходиться, разговор зашел о женщинах, все стали гадать, куда сейчас лучше всего поехать из клуба. Лаврушин предлагал ехать к его знакомой, у которой есть премиленькая подруга. Ветров звал всех на окраину города в какой-то кабак, где поют цыгане. "Эх, я вам доложу, - говорил, прищурив один глаз Ветров, - там такая солистка с томным взором. А как поет, как поет! Душу вынимает...". Но тут Шмелев, изрядно захмелевший, решительно встал из-за стола и сказал:
   - Нет, друзья, вы как хотите, а я домой!
   - К жене что ли бежишь? - съехидничал Петр Орлов.
   - К жене... Тебе бы тоже не мешало, между прочим, ты ж у нас молодожен. Жена, гляди, уже заждалась тебя, все очи просмотрела, глядя в окно.
   - Эка важность! - передернул плечами Петр. - Подождет еще, я не для того женился, чтобы у жены под каблуком быть.
   - Так ты считаешь, что я подкаблучник?! - вспылил Шмелев. Он в ярости кинулся к Орлову, схватил того за грудки, вышла потасовка.
   Лаврушин и Ветров кинулись разнимать друзей. Шмелев одернул полы сюртука, махнул рукой и с досадой сказав: "А, ну вас всех!", пошел к выходу.
   - Ничего не понимаю, что на него нашло? - спросил Лаврушин.
   - Да ну его, едемте к цыганам! - настаивал на своем Ветров.
   - Поехали! - сказал Орлов. - Вечер только начинается...
   Все высыпали на улицу, набились в экипаж и с шутками, свистом и веселым смехом отправились в ночь на поиски новых приключений...
   Михаил Шмелев возвращался домой хмурый и злой, хмель на морозе быстро выветрился, на душе остался горький осадок. Дело в том, что Михаил очень любил свою жену Юлию, они были в браке третий год, они были счастливой парой. Давеча у них с женой произошел неприятный разговор. Трепетная и чувственная Юлия плохо восприняла дурную молву о княжне Елене, до нее донесся один из слухов об Елене, якобы, княжна травилась из-за того, что ее бросил жених. Хуже того! Говорили даже, что Петр Орлов подал бывшей невесте бокал с ядом, чтобы освободить себе дорогу к женитьбе с баронессой Штусс. Но мать вовремя вызвала лекаря, Елену спасли, дав ей противоядие, но она еще слишком слаба, потому мать увезла ее в имение. "Пойми, Мишель, граф Орлов поступил подло с Карамышевой, - упрекала мужа Юлия. - Он скомпрометировал ее в глазах света и погубил. Мужчины все коварны, им ничего не стоит погубить честь женщины. В начале они добры, предупредительны, любезны, их уста источают мед и комплименты. Они изображают из себя то верного рыцаря, то заботливого ангела... В общем, у мужчин может быть много личин. Желание соблазнить женщину так велико, что мужчина готов на все, на любой шаг, даже на подлость..." - "Дорогая Юлия, зачем так говорить? - возражал супруг. - Мы ведь не знаем, что между ними произошло на самом деле. Возможно, княжна Елена сама его бросила, потому что нашла другого?" - "Мишель, ты так говоришь, потому что Орлов твой друг. Ты защищаешь его... А Елена? Кто защитит ее? У нее нет ни отца, ни братьев..." - "Возможно, она сама дала повод для сплетен? Дорогая Юлия, не нужно так переживать по этому поводу..." - "Ах, оставь, Мишель, зачем ты меня успокаиваешь? Ты же видишь, что этот случай слишком расстраивает меня..." - "Юлия, ты начиналась много женских романов, потому так сентиментальна..." - "Нет, нет! Я чувствую, что для Елены все плохо кончится... Она погибла!" - сказала Юлия и расплакалась. Михаил обнял жену и попытался успокоить...
   Уже подъезжая к дому, Шмелев вспомнил разговор с женой. Он подумал: "А ведь Юлия оказалась права, Орлов оказался подлецом и негодяем. Он втерся в доверие к доверчивой и беззащитной княжне, изобразив из себя доброго ангела и паладина, но под личиной благодетели скрывался злой демон и сатир... Он погубил княжну Елену!"
  
   Федор Ларионов утром, с похмелья, явился в на службу с больной головой. Он явился в департамент, где служил Андрей Сергеевич Вяземский, с рекомендательным письмом к барону Вяземскому от отца. Дело в том, что Вяземский доводился дальним родственником Ларионовым, седьмая вода на киселе, но все равно, человек не чужой. Потому отец Федора и послал того в Петербург с письмом в надежде, что Вяземский поможет сыну устроиться на службу, и глядишь, со временем Федор выбьется в люди. Вяземский внимательно прочитал рекомендательное письмо, потом взглянул на Федора и добродушно произнес:
   - Ну что же, сударь, я прочитал рекомендательное письмо. Здесь отец хвалит вас и говорит, что вы прилежны, получили не плохое образование, что вы хороший каллиграф, знаете несколько языков, отличаетесь усердием в работе. Нам нужны такие люди. Считайте, что вы приняты на службу... Однако, что за вид у вас помятый, вы больны?
   - Нет... - сконфузился Ларионов. - Дело в том, что я прибыл в Петербург два дня назад, и вот случайно попал на хмельную пирушку и не удержался, бес попутал...
   - Понятно... Пили всю ночь до утра. Вкушали, так сказать, прелести столичной жизни... Интересно, что за повод был?
   - Граф Орлов кутил, всех угощал!
   - Граф Орлов, говорите? - по лицу Вяземского пробежала тень недовольства. - Наверное, Петр Орлов гулял?
   - Так точно.
   - И что ж отмечали, какой повод у этого франта был вчера? - сквозь зубы спросил барон.
   - В английском клубе отмечал свою женитьбу с баронессой Штусс. Денег не жалел, шампанское лилось рекой, закуски и все такое... Потом отправились в кабак к цыганам... Выпили еще и там... В общем, я не спал всю ночь, прошу прощения за мой внешний вид...
   Вяземский молчал, отрешенно глядя в окно, потом вдруг спросил:
   - Ну и о чем же вчера говорили?
   - О, тостов было много! - сказал Ларионов. - Пили за дам, за актрис, за успех в делах и счастливую фортуну... Да вот еще, граф Орлов все бахвалился своей легкой победой над молодой девицей... Ее зовут Елена Каратышева, кажется...
   - Наверное, княжна Елена Карамышева?..
   - Точно!
   - Каков подлец! - вскочил из-за стола барон, он подошел к окну: - Как он мог вообще произносить ее имя?! Нет, надо немедленно положить этому конец!
   Не сказав ничего, Вяземский поспешно покинул кабинет. Он был в ярости, он хотел вызвать графа Орлова на дуэль, но понимал, что слух об этом тут же разнесется по городу, и это еще хуже может навредить Елене. Подъехав к особняку Орлова, Вяземский с силой забарабанил в дверь. Дверь открыл слуга и заученным тоном, не спеша, спросил: "Чего изволите, сударь?" Вяземский отодвинул его в сторону и вошел в дом. Слуга поспешил за ним, пытаясь преградить дорогу, но Вяземский вновь его отодвинул в сторону и заорал:
   - Где он?!
   Слуга опешил, не понимая ничего из происходящего, он спросил:
   - Кто он?
   - Граф Петр Орлов!
   - В опочивальне... отдыхают...
   - Пусть встает! Я хочу немедля видеться с ним!
   - Граф устал, он слишком поздно приехал домой... Велено никого не принимать...
   - Немедленно разбудите графа, или я сам лично стащу его с постели! - заорал Вяземский. - Я разнесу сейчас весь дом!
   Слуга нехотя согласился, глядя на разъяренный вид посетителя, он спросил: - Как вас представить?
   - Барон Андрей Вяземский!
   Петр проснулся от того, что кто-то тормошил его за плечо. Он еле открыл глаза, в башке гудело, страшно хотелось пить, глянув на слугу, он завопил на него:
   - Чего тебе, Савелий?! Пошел прочь свинья!
   - Там в гостиной визитер... Он требует, чтобы его немедленно приняли, грозится разнести весь дом...
   - Каналья! Черт его принес в такую рань! Сколько сейчас времени?
   - Без четверти двенадцать, барин...
   - Это мыслимо, в такую рань ездить с визитами! - сокрушался Орлов. - Савелий, плесни воды в стакан, а то в голове гудит, плохо соображаю... Нет, постой, плесни-ка лучше коньяку. Я от него скорей приду в себя. Как он представился?
   - Кто он? - спросил слуга.
   - Ну, визитер, которому я срочно вдруг понадобился. Интересно, что ему понадобилось? - соображал Орлов. - С кредиторами я, вроде, расчитался...
   Граф Орлов закурил сигару и спросил:
   - Как он представился?
   - Барон Вяземский.
   Орлов вдруг поперхнулся табачным дымом и закашлялся:
   - Как ты сказал, Савелий, его зовут?
   - Барон Андрей Вяземский.
   - Нечистая его принесла. Проведи его в кабинет. Я сейчас туда приду. Графиня дома?
   - Никак нет-с, графиня уехала к портнихе.
   - Ну, вот и хорошо...
   Барон вошел в кабинет и увидел своего врага. Граф Орлов сидел непричесаный в халате за столом, небрежно развалившись в кресле. Он с недовольным видом заявил:
   - Какого черта, барон, я вам вдруг так срочно понадобился? Кажется, у нас с вами нет никаких общих дел...
   - Граф, вы слишком далеко зашли! - сказал барон, буравя ненавистным взглядом Орлова.
   - Что вы имеете в виду? Объяснитесь, сударь!
   - Давеча в клубе вы имели наглость говорить о княжне Елене нелицеприятные слова.
   - Но, позвольте, она моя невеста, - возразил Орлов.
   - Бывшая невеста, граф! Бывшая.
   - Не понимаю, каким это боком вас может касаться? Вы ей не муж, не брат и не отец...
   - Не ваше дело!
   - Понимаю, у вас к ней есть особый интерес, - хитро прищурился Орлов. - Ну что ж, Карамышева барышня видная... Я сам, честно говоря, до сих пор жалею, что пришлось с ней расстаться, но таков рок, судьба, мы ей не подвластны.
   - Перестаньте нести чушь! - прервал собеседника барон. - Вы просто, сударь, подлец и трус! За ваши гнусные слова, что вы распространяете о прекрасной честной женщине, вас надобно вызвать на дуэль и пристрелить как собаку.
   - Но, позвольте!!! - вспылил Орлов. - Вы оскорбляете меня в моем собственном доме! Я прикажу сейчас слугам, и они вас викинут взашей. Да что там слуги, я сейчас вас сам вышвырну вон из дома!
   - Ну что ж, попробуйте! - сказал с иронией в голосе барон.
   Граф Петр Орлов смерил пренебрежительным взглядом своего собеседника, барон был выше и сильней его. Тогда Орлов решил слукавить:
   - Сударь, я думаю, мы можем договориться. Мы же дворяне, мы должны понимать друг друга.
   - Ну вот и отлично!
   - Чего вы хочете от меня?
   - Перестаньте говорить об Елене Карамышевой! И вообще, забудьте о ней навсегда!
   - А если я не перестану, тогда что же?.. - сказал Орлов и с вызовом посмотрел на барона.
   - Тогда, сударь, я разорю все ваше семейство!
   - Это что угроза?! - испугался Орлов. Он нервно зашагал по кабинету. - Вы не посмеете. Слышите! Вы не посмеете!..
   - Еще как посмею!
   - Но это бесчестно с вашей стороны!
   - Не бесчестней, чем вы поступили с княжной. А теперь, сударь, прощайте! Мне здесь нечего больше делать. Весь ваш вид вызывает во мне отвращенье...
   Когда за бароном захлопнулась дверь, граф с ненавистью бросил в дверь графин. Орлов был просто в бешенстве, он метался из угла в угол, словно разъяренный тигр, желающий одного, растерзать свою добычу. Еще никто в жизни его так не оскорблял. Он готов был застрелить Вяземского при любом удобном случае. Он жаждал мести и расправы, и поклялся отомстить, жестоко отомстить. Единственное, что утешало его в эту минуту, так это мысль о том, что барон Вяземский страшно влюблен в княжну Елену. "Барон влюблен и он страдает, - подумал самодовольно граф Орлов. - Острые стрелы ревности рвут его сердце. Он ненавидит меня всем сердцем, и не может простить, что Елена отдалась мне... Ну что ж, можно сказать я стал причиной его страданий. Прекрасно! Я буду отравлять его жизнь и дальше".
   Сплетни о молодой княжне Карамышевой в свете прекратились, а тут с гастролями в Петербург приехала итальянская оперная дива Аделина Милано, красавица писаная с мелодичным сопрано, и все завистники и сплетники обратили свое внимание на примадонну. Всем было интересно, с кем актриса закрутит интрижку, и верно ли говорят, что она так хороша на сцене, и так талантлива. Черноглазая, грациозная Аделина была любимицей европейского зрителя. Ее с восторгом приняла публика Англии и Франции, поэты слагали в честь нее оды, ее привычки и манеры стали основой всех светских сплетен. Она обожала роскошь и выступала в фантастически дорогих костюмах. Все ринулись в театр, всех покорил ее голос, спектакли проходили с аншлагами и бурными овациями. Так случилось, что именно в северной российской столице Аделина мучительно, с тяжелейшими истериками расставалась с первым мужем. Подробности скандала со сладострастием смаковались петербургской публикой, графиня Бельская и тут задавала тон. Были и другие темы для сплетен. Да и мало ли их в большом столичном городе...
  
   Глава 5
   ЗАТВОРНИЦА
  
   Прошло полгода с тех пор, как Карамышевы перебрались в Турово. Жизнь в имении текла скучно и монотонно. С наступлением лета Елена почти не выходила гулять из дома, единственным ее развлечением было чтение книг и рукоделие, она вышивала распошонки и чепчики для будущего ребенка. Еще они с матушкой выезжали в экипаже в церковь, где она часто исповедывалась и причащалась. Настоятель сельской церквушки отец Михаил с вниманием сердечным выслушивал княжну. Обида в сердце Елены еще не прошла, ее мучила душевная рана, нанесенная ей Петром. Однажды по дороге в церковь им встретился дорогой экипаж. Княгиня Елизавета Петровна с интересом всматривалась в окна экипажа:
   - Интересно, кто это сюда пожаловал в такой дорогой карете, в такую глухомань? Наверное, знатная персона... У нас в округе таких экипажей нету...
   - Ах, маменька, не все ли равно! - произнесла в сердцах Елена. - Прикажите кучеру ехать быстрее!
   - Погоди, Елена... Смотри, экипаж остановился!
   Из экипажа вышел мужчина, элегантно одетый, и направился навстречу к ним.
   - Батюшки мои, да это же барон Андрей Вяземский!
   - Не может быть! Что он здесь делает?! - воскликнула Елена. Испугавшись, она спряталась в глубине своего экипажа.
   - Добрый день, сударыня, - поздоровался мужчина. Барон вдруг узнал княгиню и приветливо улыбнулся: - Рад видеть вас, Елизавета Петровна.
   - Андрей Сергеевич, голубчик, что вы делаете в наших краях? Не ожидала здесь вас увидеть.
   - Я здесь нахожусь по делам службы, - уклончиво ответил барон.
   - Понимаю, - сказала княгиня.
   - Как поживает ваша дочь, сударыня? Сказывали, она больна.
   - Да, Елена Павловна болеет, но ей уже лучше... Мы едем с дочерью в церковь на службу.
   Барон заметил в глубине экипажа бледное растерянное лицо Елены, поздоровался с ней, она кивнула ему в ответ, но в разговор не вступала. Поговорив с Елизаветой Петровной еще пару минут, барон откланялся, сел в экипаж и тронулся в путь. Карамышевы ехали какое-то время в тишине, потом Елизавета Петровна сказала:
   - Знаешь, доченька, здается мне, что Андрей Вяземский приезжал, чтобы с тобой повидаться!
   - Маменька, что вы такое говорите, он женат!
   - Ну, не знаю... - ответила княгиня. - Сердце не обманешь, он влюблен в тебя, я видела, каким взглядом он на тебя посмотрел.
   - Наверное, полным презрения... Представляю, что говорят обо мне в свете...
   - Не говори ерунды, Елена. - В свете уже все забыли о тебе. Вчера княгиня Голицына прислала мне письмо. Так она пишет, что в Петербурге все только и говорят, как о приезжей итальянской оперной певице... Как же ее зовут? Вот забыла... Вспомнила, Аделина Милано. Говорят, очень хороша собой, чарующий тембр голоса. Ну и, конечно же, как все артистки очень скандальна и спесива, в общем, дала пищу для сплетен петербургским сплетницам.
   Случайная встреча с бароном Вяземским взбудоражила семейство Карамышевых, внося резонанс в их размеренную жизнь. Елизавета Петровна узнала вскорости об истинной причине приезда Андрея Вяземского, он через отца Михаила передал Карамышевым, остро нуждающимся в средствах, приличную сумму денег. И хотя барон просил настоятеля не говорить Карамышевым, кто передал деньги, священник посчитал нужным, сказать барыне, что их благодетель Вяземский. Старая княгиня была очень признательна барону, но дочери не сказала о его добром поступке, чтобы не смущать Елену.
   Княжна переживала свою встречу с Вяземским по-своему. Она и рада была встрече, и огорчена ею. Вяземский был человеком из ее прошлого, счастливого прошлого, которое окончательно кануло в Лету. На ум пришли воспоминания о первом бале, о дороге на бал, когда их экипаж сломался, и барон великодушно вызвался их подвезти. Какое-то это было чудное беззаботное время, которое уже никогда не повторится. О Боже, как наивна была тогда Елена, для нее тогда самым большим страданием была мысль о том, что она может опоздать на бал. И как тогда Елена была счастлива, танцуя на балу. Вспомнилась встреча с графом Петром Орловым, как она танцевала с ним, каким восторженным взглядом он на нее смотрел... Все! Елена не могла больше ни о чем думать, воспоминания жгли ее сердце. Елена знала, что больше никогда не будет счастлива, что ее удел самой растить ребенка, прозябать здесь в глуши, вдали от знакомых людей, от светских развлечений. Елена заплакала, она горько рыдала о своей несчастливой доле.
   В этом году наступила ранняя зима, уже в ноябре выпал снег, дни тянулись длинно и монотонно. Елена все больше лежала в кровати, беременность забирала у нее все силы. В начале декабря Елена разрешилась от бремени, роды принимала сельская повитуха, которую все односельчане вежливо величали Марфой Ильиничной. Старая княгиня приготовила щедрую оплату для повитухи да еще дорогую шаль в придачу.
   - Сверх меры денег не возьму! - решительно запротестовала Марфа. - Возьму только, сколько положено... Да еще шаль, уж больно понравилась, мне такую вовек не купить. Али я не понимаю, барыня, сколько вам пришлось вытерпеть голубушкам. Все мы страдалицы на этом белом свете, и барыни, и крестьянки. Вон как ваша дочка исстрадалась вся, бледнехонькая лежит вся, измучилась.
   - Спасибо тебе, Марфуша, что помогла, - сказала в слезах старая княгиня.
   - Теперь уже ничего, быстро поправится. Питание надо хорошее и уход...
   - Ты только, Марфуша, никому не сказывай...
   - Не надо было даже говорить об этом, я чужие секреты не выдаю, - важно ответила повитуха...
   У Елены родился мальчик, назвали его Мишенькой и отдали кормилице, здоровой деревенской бабе Авдотье, у которой было уже трое своих ребятишек. Елена после родов быстро встала на ноги, но тут приключилась новая напасть, от сердечного приступа скончалась ее мать. Елена осталась на этом свете совсем одна, только мысль о сыне придавала ей силы выжить в это нелегкое время. Почти каждый день Елена виделась с сыном, она на правах крестной матери часто проведывала Авдотью и нянчилась с Мишуткой. Мальчик рос крепким и здоровым, и радовал свою мать. Княгиня Голицына после смерти матери звала Елену к себе в город, но Елена все отказывалась, не желая покидать сына. Летом, когда ребенок немного подрос, она играла с ним на лужайке или ходила с ним на берег речки. Елена с нежностью смотрела на любимое дитя, как он игрался с игрушками, как смеялся, жизнь ее наполнялась новым смыслом.
   Нет для матери большего счастья, чем счастливый и здоровый ребенок, даже если он живет в чужой семье, даже если у матери нет возможности заниматься его воспитанием. Авдотья была очень заботливой и ухаживала за Мишуткой, как за родным дитем. Но однажды приключилась беда. Придя к реке постирать белье, Авдотья усадила малыша на дно лодки, валявшейся на берегу и привязанной к свае, потому что песок на берегу был влажный. Малыш играл гладкими камушками, собранными Авдотьей на песке, и заливисто смеялся. Только вот отвязалась веревка, на берег набежала волна и унесла лодку с малышом на середину реки, и понесло ее течением по реке далече от этих мест, как увидела это Авдотья, как закричала, как запричитала: "Погубила чужого ребенка! Что же теперь барышня скажет?!" Авдотья, не помня себя от горя, влетела в деревню и сразу побежала к барскому дому, завидев Елену, кинулась с плачем ей в ноги:
   - Ой, простите меня, госпожа! Простите! - рыдала Авдотья.
   - Что случилось, Авдотья? - испугалась Елена.
   - Ой, барышня, горе-то какое приключилось! Стирала я белье в реке, взяла с собой Мишутку, он сидел в лодке, лодка-то привязана была... Я и отвернулась-то на секунду, гляжу, лодка отвязалась и понесло лодку течением, а там сыночек ваш... Боже, что же теперь будет. Если перевернется лодка, погибнет мальчонка...
   Елена не дослушала причитания Авдотьи, кинулась что силы к реке, смотрела, кричала, бегала по берегу, все было напрасно. "Сыночек мой, - рыдала Елена. - Где же ты, Мишутка". Слезы застилали ее глаза, что света белого не видно было. Отчаявшись найти мальчика, выбившись из сил, она села на мокрый песок, тоска заполнила ее душу, жизнь не мила ей стала, опостылела. Вот и уже слез не стало, а душа ее мучилась и страдала от невосполнимой потери. С горя обезумевшая мать кинулась тогда в речные волны и стала тонуть. Слава Богу, на берег прибежали слуги, вытащили из воды погибающую Елену. Две недели Елена пролежала в горячке, все звала сына Мишутку, деревенские бабы плакали, видя, как она мается. Все винили Авдотью, что не доглядела за ребенком, Авдотья вся осунулась с горя, не смела от стыда выйти из дома на улицу, бабы с укором смотрели на нее.
   Все уже думали, не выживет барышня. Лекаря вызвали, он прописал микстуры, но они не помогли. Тогда вызвали отца Михаила, чтобы соборовал больную. Что удержало на этом свете Елену, трудно сказать, но она выжила. Слабая и бледная она вышла из дома, как только смогла подняться с постели. Пошла сразу к Авдотье и сказала:
   - Ты себя, Авдотья, не вини, нет на тебе вины.
   - Но как же, барышня Елена Павловна, я ж не доглядела за ребеночком вашим... Да и люди наши считают, что виноватая я...
   - Людям я скажу, чтобы тебя не осуждали, не виновата ты. В том, что случилось, виновата я одна... Видно, судьба у меня такая, на этом веку маяться... Наверное, грешная я очень...
   - Что вы, барышня, вы святая, - сказала сквозь слезы Авдотья. - Вы добрая, люди вас очень любят, и не обижаете вы никого, хоть мы и крепостные. Вон, как говорят, некоторые баре худо поступают со своими холопами, иной раз обращаются хуже, чем со скотиной. Вы не такая, вы другая...
   - Что толку от моей доброты, Авдотья? Нет мне от нее счастья.
   - Бог все видит, барышня Елена Павловна. Авось и вы встретите на своем веку счастье...
   - Не верю я уже в это, не верю!
   - Как же без веры-то жить? - спросила Авдотья. - Нет, без веры нельзя жить... никак нельзя...
   "Без веры нельзя жить" - эти слова деревенской бабы потом часто вспоминала княжна Елена, когда ей было очень тяжело, когда опускались руки, и ничего не хотелось делать, и жить не хотелось. Месяц прожила еще в Турово Елена Карамышева, потом поняла, что хватит прятаться от людей, надо возвращаться в город. К тому же, торопила княгиня Голицына. Анна Юрьевна писала в письме, что кредиторы уже описали имущество, через месяц, если Елена не погасит долг, родительский дом, особняк в центре Петербурга, заберут. Елена решила бороться, чтобы отстоять свой дом, дом, в котором она родилась и выросла, и который ей напоминал об ушедших родителях. Не зная, как это сделать, не имея средств выкупить дом, княжна выехала в Петербург.
  
   Глава 6
   ТАИНСТВЕННЫЙ НЕЗНАКОМЕЦ
  
   Возвратясь в Петербург, княжна Елена не стала появляться сразу в свете, побаиваясь еще осужденья и недобрых взглядов, она почти не покидала свой дом, изредка наведываясь к своей крестной княгине Голицыной. Анна Юрьевна приветливо встретила Елену, пообещала во всем помогать и тем очень помогла Елене, княжна воспрянула духом и призадумалась, как ей дальше поступать. Оказавшись без средств к существованию, Елена думала, что, наверное, ей придется наниматься в чужой господский дом гувернанткой или учителем музыки. Заслышав такую речь, Голицына тут же возразила:
   - Да погоди ты, Елена, с музыкой пока...
   - Так что же делать, тетя?! Выхода-то нет! Что же мне за Сокольского идти замуж?! - в сердцах воскликнула Елена. - Он давеча сватался ко мне, он вдовец, жена его недавно померла от чахотки, и вот явился ко мне делать предложенье, говорит не обижу вас, Елена Павловна, а сам смотрит на меня слащавыми глазами, так и пожирает взглядом, так я выставила его за дверь.
   - Правильно сделала! Боже упаси! Жить со стариком, тоже мне удумала. Загубишь молодость свою, старый муж опостылет тебе через неделю.
   - Еще набивался в ухажеры старик Юрский, препротивнейший брюзга.
   - Так сенатор женат! Ты смотри, каков гусь!
   - Вот именно, что женат... и старик, я не стану его любовницей никогда. Лучше уж пойти в гувернантки...
   - Ты думаешь, Елена, что там в чужом дому не найдется барин, охочий поухаживать за тобой? Ему трудно будет отказать, ведь он будет твоим хозяином, сразу же лишишься места.
   - Я тогда наймусь в дом к какой-нибудь вдове...
   - У вдовы окажется взрослый сын или племянник, или сват, да кто угодно, он станет волочиться за тобой и приставать. Мужчины падки на молодых и хорошеньких девиц, а ты у меня красавица, Елена, взгляда не отвесть.
   - Что же делать, крестная?! - расплакалась Елена. - Тогда, может в прачки мне наняться или в уйти в монастырь?
   - Погоди, успеешь еще в монастырь уйти, - сказала Голицына, - я вот тут нынче просматривала газету...
   - Да, и что же там пишут интересного? Наверное, всякие скандалы, сплетни и всякую пустую ерунду...
   - Это верно, в любой газете в перемешку с новостями полно всякой чепухи. Но в газете было напечатано интересное объявление, некий господин N. ищет жену, молодую барышню, дворянку, можно без приданого...
   - Ах, крестная, он, наверное, стар или слишком дурен собой, или обладает каким-нибудь пороком, что нормальные девицы избегают встречи с ним, сказала Елена.
   - Ну, не знаю, - возразила Голицына, - тут вот в газете, посмотри, он пишет, что не стар, "нормальной внешности господин средних лет желает познакомиться с приличной барышней из хорошей семьи", а далее он пишет, что обязуется обеспечить молодую жену большим состояньем... То есть, Елена, выйдя за него замуж, ты не будешь ни в чем нуждаться, выкупишь свой дом... Потом, если захочешь сможешь развестись...
   - Ну, не знаю, крестная, как-то боязно мне...
   - Ну соглашайся, Елена, я похлопочу на счет свадьбы... И узнаю от его поверенных побольше, кто этот господин N., и стоит ли вообще с ним тебе связывать свою судьбу.
   - Только, крестная, пожалуйста, узнай, каков он из себя, и нет ли в нем тайных пороков, - попросила Елена. - Может, он злодей, который завладел большым состоянием неправедным путем, и теперь ищет для брака достойную девицу, а может он грубиян и деспот и будет драться?..
   - Что-ты, Елена, я этого не позволю! - сказала княгиня.
   - Так после свадьбы я стану его супругой, он волен поступать со мной по своему усмотрению. Захочет увезет в свое отдаленное именье, в глушь, захочет выпорет, если я чем провинюсь перед ним...
   - Елена, что ты говоришь?!
   - Боязно мне, крестная... Боюсь неизвестности и подвоха...
   - Хорошо, Елена, будем считать, что мы с тобой эту тему обсудили, а дальше я все возьму в свои руки, как только станет более подробно о сем господине, я тебе сообщу.
   Через две недели княгиня Голицына сама приехала в дом к Елене. Анна Юрьевна с радостной улыбкой переступила порог гостиной и сразу же заговорила:
   - Дорогая Елена, я все узнала от своих людей об этом господине N., сказывают, он не дурен собой, не очень стар, богат...
   - А человек он какой, крестная? - перебила княгиню Елена.
   - Сказывают, не хуже остальных...
   - Этих сведений так мало для замужества, ведь я пойду с ним под венец, свяжу с ним свою жизнь навеки.
   - Елена, соглашайся, иначе опоздаешь! К нему уже выстроилась целая очередь невест, желающих удачно выскочить замуж.
   - И что ж, их не пугает его таинственность? Не понимаю...
   - Наоборот, многие так увлечены этим таинственным незнакомцем, что просто мечтают с ним обвенчаться. Его поверенные уже сбились с ног, выслушивая претенденток. Говорят, что незнакомец уже выбрал себе невесту, но еще сомневается на счет даты венчанья...
   - Что ж его, наверное, не устраивает ее происхожденье или она не так хороша, как ему хотелось бы? - иронично заметила девушка.
   - Уж не знаю... Но гляди, Елена, упустишь свое счастье, упустишь выгодного жениха, через две недели кредиторы отберут за долги твой дом. Я, конечно, тебя не выгоню и буду рада тебя приютить... Но рано или поздно ты все равно должна будешь выйти замуж...
   - Так я не видела его лица! - противилась браку с незнакомцем княжна Елена.
   - С лица воды не пить! Что толку, что ты виделась с графом Петром Орловым? Он был хорош, молод и приветлив, а как бесчестно поступил с тобой, повел себя, как злодей, нарушив все обеты и клятвы в верности и любви. А каким влюбленным он казался, я честно говоря, сама поверила ему, что любит он тебя всем своим сердцем, а вышло как, лучше не вспоминать...
   - Ладно, крестная, я согласна... - сказала устало Елена. - Спорить с тобой, вижу, бесполезно.
   - Ну, вот и отлично! Я берусь все устроить.
   ...Нехотя, княжна Елена Карамышева шла под венец, поддавшись на уговоры своей крестной, она решила стать женой господина N., ни разу не встретившись с ним до свадьбы. Со свадьбой было принято решение не тянуть и в ближайшее воскресенье должно было состояться венчание. Княгиня Голицына не пожалела средств на наряд невесты. Для Елены шили подвенечное платье лучшие модистки города, платье было вышито белым жемчугом, фата была из дорогих кружев. Будущий супруг сделал невесте дорогой подарок, передав ей через поверенных своих роскошное бриллиантовое колье, передав свое пожелание, чтобы Елена надела колье на венчанье. "Однако, мы еще не венчаны, а будущий супруг уже проявляет свою волю надо мной", - думала обиженно княжна Елена, примеряя колье перед зеркалом накануне свадьбы.
   Дорогая карета, запряженная шестериком белых крупных лошадей ждала у парадного, княгиня Голицына заехала за крестницей, они вот-вот должны были отправиться в церковь на венчанье. Но тут у Елены случилась паника, она заметалась по гостиной, упрашивая Анну Юрьевну отложить свадьбу. Елена плакала и причитала, наотрез отказываясь выходить замуж, Голицына ее успокаивала, как могла. Анна Юрьевна говорила, что тоже ужасно боялась выходить замуж, что родители ее выдали замуж без ее согласия, и она как покорная дочь покорилась воле родителей, выйдя замуж за нелюбимого человека. Потом княгиня рассмеялась, вспомнив, как пряталсь от жениха после свадьбы, как не пускала его в комнату свою, как испортила дорогие обои в комнате, чтобы досадить супругу, а когда князь Голицын вознамерился написать гневное письмо ее родителям, упрекая Анну в дурном поведении, то не обнаружил в чернильнице чернил.
   - Куда ж поделись все чернила в доме? - изумилась Елена.
   - Я их вылила совсем, - рассмеялась Голицына.
   - Что же было потом?
   - Потом через месяц я убежала от нелюбимого мужа за границу. Он писал мне гневные письма, требуя немедленно вернуться домой, но я не послушалась его...
   - Забавно...
   - В Италии я познакомилась с князем Павлом Алексеевичем Дружининым. Мы влюбились в друг друга с первого взгляда. У нас была редкая для наших дней любовь, мы были счастливы с ним...
   - А потом?
   - А потом... - княгиня Голицына тяжело вздохнула, - потом князь ушел на войну и героически погиб в сражении... и я вернулась в Петербург. С мужем моим мы расстались полюбовно, средств мои родители оставили мне предостаточно, ты сама видишь, я ни в чем не нуждаюсь... Однако, на часах уже двенадцать. Елена, нам пора! - поторопила крестницу Голицына.
   С покорным видом Елена вышла из дому и отправилась в карете на встречу неизвестной судьбе. Церковь, в которой они венчались, была на окраине, народу в ней почти не было совсем, кроме княгины Голицыной, невесты, жениха и его знакомых. В церкви был полумрак. "Что же это мой супруг пожалел денег на свечи?" - вдруг подумала Елена. Она стояла перед алтарем вся бледная взволнованная, готовая упасть в обморок в любой момент. Подле нее стоял жених, Елена украдкой невзначай взглянула на него. В полумраке при плохом освещении трудно было разглядеть лица, но Елена отметила про себя, что жених, кажется, не стар, и что на лице нет видимых изъянов. Княжна вздохнула с облегчением, покорно ожидая окончания службы.
   После венчания Елена села в один экипаж с княгиней.
   - Но, крестная, почему супруг не едет вместе со мной? - удивилась Елена. - Ведь из церкви мы должны вместе ехать в его дом...
   - В церкви был не твой супруг...
   - Как, это был не он?! - ужаснулась Елена, кровь отхлынула от ее лица, она упала на подушки.
   Княгиня взволновано наклонилась над Еленой: - Елена, что с тобой?
   - Крестная, мне дурно... Ты говоришь на венчании был не он, тогда кто же?
   - Это был его представитель, он замещал твоего супруга на церемонии венчания, потому что сам отсутствует в городе.
   - Что же он не мог приехать в город на собственную свадьбу? - упрекнула своего супруга Елена. - Или он иностранец, и мне придется ехать к нему в чужую страну? Может быть, он восточный султан, и сделает меня одной из своих наложниц? Боже, что же я наделала, глупая?! - страшные догадки мучили ее.
   - Успокойся, дорогая, он не чужестранец и не султан... Сейчас ты поедешь в его имение, там вы встретитесь...
   - Крестная, умоляю поедемте со мной! Я так боюсь, я вся дрожу...
   - Правила приличия не позволяют мне ехать с тобой. Но уверяю, что скоро мы обязательно увидемся. А сейчас прощай! Мне надобно срочно встретиться со своим старым приятелем графом Строгановым, надо решить один важный вопрос, - княгиня игриво усмехнулась. - Представляешь, старый повеса и вельможа вдруг вспомнил обо мне, назначил встречу, говорит, что у него ко мне дела государственной важности. Возможно, ему понадобились мои сведения об Италии, всем известно, что я долго жила в Италии и поддерживала связи с многими влиятельными семьями. Я до сих пор имею вес среди дипломатических кругов. Поверь мне, я знаю столько тайн, что не каждый дипломат знает столько! Умираю от любопытства, не терпится узнать, что вдруг стряслось такого необычного в столице, и почему такие неотложные дела... - сказав сии слова, княгиня с легкостью горной козочки соскочила с подножки экипажа и направилась к своей карете. Елена грустным взглядом проводила ее. Тут карета тронулась, и Елена забыла обо всем на свете, мысли ее были только о супруге, с которым она скоро должна была встретиться.
   Ехали они долго, очень долго. Стояла поздняя осень, была распутица, непрестанно шли дожди, плохие дороги не давали передвигаться карете с должной скоростью. Елена была утомлена от длительной поездки, к горлу поступила тошнота, Елена вспомнила, что ничего не ела с утра. В голове стоял туман от страха предстоящей встречи и от слабости. От тряски клонило в сон. Елена думала о том, почему супругу вдруг понадобилось везти ее так далеко от столицы. "Может, он хочет меня спрятать подальше от любопытных глаз, - думала уже засыпая Елена. - Прячет свою жену от любопытных глаз". Сколько она спала, она не знала. Сквозь сон она услышала чей-то голос: "Госпожа, приехали уже!" Елена не сразу поняла, что обращались к ней. Выйдя из экипажа, Елена увидела господский особняк, не очень большых размеров, но очень красивый с портиком на шести колоннах. Было уже темно. В доме было освещено всего несколько окон. Не слышно было свадебных приготовлений и суеты, не было гостей. Елена направилась к дому.
   Дверь открыл старый слуга, представился Кузьмой, провел Елену в ее комнату. "Пожалуйте сюда, барыня, - сказал слуга, освещая ей дорогу свечой, - вот по лестнице на второй этаж, слева будет ваша опочивальня". - "Благодарю, Кузьма, вы можете быть свободны" - учтиво ответила Елена, поднимаясь по лестнице, потом она остановилась и спросила у слуги: "А что барин, он дома?" - "Так нет его!" - "А когда будет?" - "Обещал подъехать скоро... Ждем-с!" - "Ладно, ступай, Кузьма!"
   Войдя в комнату, Елена огляделась по сторонам. Комната была хорошо освещена свечами, вставленными в канделябры. Комната была обита зеленым штофом, потолок украшали райские птицы, и висела люстра с хрустальными подвесками. Спальня была обставлена дорогой мебелью, здесь было уютно, пахло лавандой. В шкафах были развешены дорогие платья для нее. Елена взяла в руки одно платье, потрогала руками дорогую материю, рассматривала фасон, потом решила примерить платье, но тут в комнату постучали, это был лакей, он принес вещи Елены. Потом пришла горничная, молодая девушка Лукерья, она помогла разложить вещи госпожи по комодам, помогла Елене переодеться с дороги. Спросила: "Барыня Елена Павловна, где вы будете ужинать? В столовой стол накрыт..." - "Я буду ужинать здесь..." - сказала Елена. Она боялась покидать свою комнату, словно эта комната была крепостью. Слегка перекусив и выпив чашку чая, Елена спросила у горничной:
   - Скажи, Лукерья, каков твой господин?
   - Барин что ли? Так я не знаю, - ответила девушка. - Я не видела его ни разу.
   - Как это?! - удивилась Елена.
   - Я недавно в этом доме, а до того жила в другой деревне...
   - Ясно...
   - Барыня, может еще чего?..
   - Не нужно, ступай, Лукерья!
   Горничная вышла из комнаты, тихо затворив за собой дверь. Елена тут же заперла дверь на ключ, она легла на постель и задремала, усталость давала себя знать, ночью она несколько раз просыпалась, ей казалось, что ее супруг приехал и сейчас войдет к ней. Она садилась на постели и прислушивалась, но в доме все было тихо. Утром она уже осмелилась и прошлась по дому, всюду был порядок и уют, пройдясь по комнатам, она зашла в зимний сад, небольшой, но очень красивый, здесь были собраны редкие растения. К обеду Елена вышла обедать в столовую. Трапезничала она сама, незнакомый слуга прислуживал ей за обедом. Она спросила и у него "каков их барин?" Но он только снизал плечами и ответил: "Не знаю, барыня, я недавно в этом доме... Не видел его еще, он редко бывает в этом доме". - "Но как звать его, ты знаешь?" - вспылила наконец Елена. - "Не велено говорить" - сказал слуга. "Странно все это!" - думала Елена, запершись после обеда в своей комнате. Она взяла книгу в руки, но ей не читалось, странные чувства будоражили ее воображение. Мысли о незнакомце измучили ее вконец. Вечер прошел также тихо и монотонно. На следующий день все повторилось, никто из слуг ничего не поведал ей о ее супруге, неизвестность пугала ее. Старый слуга Кузьма только сказал, что его барин очень хороший, что он его знает с детства. Но кто из слуг не хвалит своих господ?!
   Прошла неделя. Однажды ночью Елена проснулась от топота копыт, к дому подъехала коляска, она вскочила с постели и подбежала к окну, вглядываясь в темноту. Из коляски выпрыгнул мужчина и быстро зашагал к дому. Хлопнула входная дверь, Елена прислушалась, в гостиной тихо разговаривали двое мужчин, она услышала голос Кузьмы и неизвестного мужчины. Потом скрипнули половицы лестницы, кто-то поднимался по лестнице на второй этаж. Елена замерла в ожидании, не зная, что будет дальше. В дверь постучали. "Кто там?" - спросила обеспокоенным голосом Елена. Это был Кузьма, он сказал: "Барыня, выйдите, пожалуйста, в гостиную, с вами хотят поговорить". - "Неужели нельзя подождать с разговорами до утра?" - капризно спросила Елена. "Есть срочное сообщение для вас", - сказал Кузьма. Елена быстро собралась и вышла из комнаты.
   В гостиной ее ждал незнакомый мужчина. Он стоял у окна, когда она вошла в комнату, он повернулся к ней и сказал:
   - Добрый день, сударыня.
   - Я бы сказала, добрый вечер... или даже скорей доброе утро, - иронично заметила Елена. - Сударь, зачем понадобилось так срочно меня будить ночью? Этот разговор не мог подождать до утра?
   Елена вглядывалась в лицо незнакомца, думая, что это ее супруг. Но она ошибалась.
   - Простите, сударыня, что потревожил вас так поздно, - сказал незнакомец. - Но у меня срочное сообщение для вас от вашего супруга.
   - От моего супруга... - повторила Елена.
   - Да. Дело в том, что я проездом в ваших краях, он просил передать вам, что задержится еще на какое-то время. Он просил вас не тревожиться по этому поводу, располагать его средствами, как вам будет угодно... Единственное, пока просил не выезжать в свет...
   - Странно все это! - вспылила Елена. - Я сижу здесь в неизвестности взаперти, в глуши, не имею возможности видеться даже с близкими мне людьми, а мой супруг извещает меня, что он не торопится сюда. Да я даже, по его милости, в свет не могу выехать, потому что он не удосужился сообщить мне свое имя и я даже не знаю, какую фамилию сейчас ношу. Как прикажете мне быть?
   - Простите, сударыня, но я в этом деле вам не помощник, я всего лишь уполномочен сообщить вам слова вашего мужа.
   - Ах, ступайте! - в сердцах сказала Елена.
   Незнакомец откланялся и тут же покинул дом. Елена заперлась у себя в комнате и разрыдалась от собственного бессилия, от глупости, которую она совершила, связавши свою судьбу неизвестно с кем. Она злилась на своего супруга, на себя, на весь белый свет. Елена решила бунтовать против своей участи и решила голодать, решительно отказавшись от приема пищи. Лукерья умоляла ее съесть хоть кусочек. Горничная принесла в комнату госпожи целый поднос, уставленный вкусной снедью.
   - Ну, барыня Елена Павловна, съешьте хоть кусочек яблочного пирога, который испекла для вас кухарка. Она такая мастерица пироги печь...
   - Ах, Лукерья, не проси, сказано, ничего не буду есть, хоть с голоду умру...
   - Что же вы такое говорите, барыня? - сетовала горничная. - Разве можно такое говорить? Вы такая молодая, такая красивая...
   - Кому нужна эта молодость, эта красота? Красота не принесла мне счастья, только разочарования.
   - Да любая девушка на свете мечтает иметь такие зеленые глаза, как у вас, такую белую кожу, золотые кудри...
   - Прошу тебя, Лукерья, не говори мне ничего... - попросила Елена. Ее мучила меланхолия, весь свет ей был не мил.
   - Что барыня не ест ничего? - спросил Кузьма, когда Лукерья вернулась на кухню с полным подносом.
   - Плохо дело, плохо... - сказал Кузьма.
   - А может, барину об том написать? - предложила Лукерья. - А то не ровен час помрет с голоду.
   Кузьма задумался, не зная, что сказать, потом ответил:
   - Нечего барина зазря тормошить, сказано, скоро приедет, может у него дела важные какие...
   - Так неужели здоровье его жены для него не важно, и это для него пустяк? - спросила Лукерья.
   - Эх ты, востроносая, Лукерья, лезешь в барские дела, - сказал Кузьма. - Сами они разберутся меж собой, без нас...
   - А барыню все же жалко, добрая она...
   - Кто спорит, барыня приветливая и без придури, как некоторые, не капризная...
   Прошло еще две недели пребывания Елены в доме супруга. Елена нудилась от тоски, хорошо еще, что рукоделие с собой захватила. Крестная к ней не приехала, как обещала, супруг пока не объявился, Елена, нарушив его волю, решила выехать в город, чтобы навестить княгиню Голицыну. Она приказала Кузьме запрягать лошадей. Кузьма в нерешительности переступал с ноги на ногу:
   - Так не велено...
   - Что значит, не велено? - не поняла Елена.
   - Не велено барином вас в город саму отпускать.
   - Ах вот оно что! - взбеленилась Елена. - Значит, я у него здесь затворница! Сам он разъезжает по белу свету, а я безвылазно должна сидеть его дожидаться, пока состарюсь совсем.
   Слуга покорно промолчал.
   - Сейчас же прикажите запрягать лошадей! Я еду в город и никто меня не остановит! - сказала решительно Елена и направилась к себе собираться в дорогу.
   Уже в дороге Елена решила сбежать от своего мужа, она не знала, где еще будет жить. В ее доме или в доме княгини Голицыной супруг ее сразу найдет. А где на время укрыться, Елена не знала. Она отъехала от дома уже на приличное расстояние, ликуя в душе, что удалось так легко сбежать, когда на полпути ее догнал экипаж, оттуда выскочил мужчина, судя по всему, дворянин, не сказав ей ни слова, он сел на козлы и развернул ее экипаж, они возвращались обратно в так опостылевший ей дом супруга. Елена высунулась из окна кареты и закричала:
   - Но, позвольте, сударь, куда мы едем?!
   - Мы возвращаемся домой, сударыня!
   - Но почему?!
   - Супруг не велел вам покидать дом, сударыня!
   - К черту моего супруга! К черту вас! - закричала Елена, от злости кусая губы. Вернувшись домой, она заперлась в своей комнате и решительно отказывалась выходить. Мужчина, который вернул ее в дом, даже не представившись, тут же уехал. Неизвестность, таинственность, причуды супруга бесили Елену пуще прежнего.
   От скуки и тоски она просто сходила с ума, не зная, чем себя занять. Однажды Елена, прогуливаясь по дому, забрела в кабинет мужа. Она подошла к шкафам с книгами, полистала несколько томов, но читать не хотелось, тогда она села в кресло за рабочий стол с мыслью написать письмо своей крестной и подруге Зизи. Но на столе стоял лишь письменный прибор, бумаги на столешнице не оказалось. Елена выдвинула несколько ящиков стола в надежде отыскать бумагу. Тут она увидела небольшой медальон с мужским портретом. "Наверное, это портрет моего мужа", - догадалась Елена. Она вглядывалась в лицо своего возможного супруга, это был брюнет, в парадном мундире, на вид ему было лет пятьдесят и больше ничего нельзя было понять, так как мужчина был изображен в профиль. С сожалением Елена бросила медальон в ящик стола.
   Прошло еще какое-то время, и вот однажды ночью она услышала во дворе какую беготню и выстрелы, она была напугана, но никто даже не соизволил утром ей сказать, что же ночью происходило. День прошел, как в тумане, все было тревожным, и странное поведенье слуг, лица их были напуганы, и запрет Кузьмы ей выйти погулять в сад. Она упрашивала его добрых пять минут, говорила, что устала находиться в четырех стенах и хочет подышать свежим воздухом, но старый слуга был неумолим. Елене показалось это странным, так как Кузьма очень благосклонно к ней относился, и, в общем, не перечил ей ни в чем. Ночью Елена плохо спала, далеко за полночь она услышала, как к дому подъехал экипаж, входная дверь громко отворилась, приехавший о чем-то говорил со слугой, потом Елена услышала по лестнице чьи-то тяжелые шаги. Она замерла за дверью, ожидая, что будет дальше. В дверь постучали, она не ответила, она услышала, как за дверью совещались, наверное, приезжий со слугой Кузьмой. Потом кто-то дернул ручку двери, Елена с ужасом ждала, что будет дальше. Вдруг из-за двери донеслось негромкое:
   - Елена, выходи...
   - Кто вы? Что вы хотите от меня?
   - Я хочу с тобой поговорить...
   - Я не выйду! - решительно произнесла Елена. - Я не знаю вас, к тому же, время позднее.
   - Елена, открой, это я - Андрей.
   - Андрей... Вяземский?! Мой Бог, что вы здесь делаете... Ах, - догадалась Елена, - вас послал с поручением ко мне мой муж?
   - Верно! Я должен вас доставить в другой дом!
   - Но куда?! Зачем?.. В столь поздний час?
   - Пожалуйста, не мешкайте со сборами. Возьмите с собой самое необходимое, остальное потом соберет и привезет ваша горничная. Я буду ждать вас в кабинете...
   Андрей ушел, Елена быстро оделась, собрала кое-какие вещи и вышла в кабинет. Андрей сидел в кресле у камина, протянув к огню ноги в сапогах, он не снимал даже дорожного плаща.
   - К чему такая спешка? - спросила с недовольством Елена. - Я уже спала. Нельзя было подождать с переездом до утра?
   - Нет! Мы едим немедля.
   Они вышли из дома и сели в экипаж Андрея. Несколько минут ехали молча, потом Елена заговорила первой, в ее голосе сквозила насмешка:
   - Сударь, скажите, вы тоже состоите на побегушках у моего мужа?
   - К чему эта ирония, Елена? С тобой дурно обращались?
   - Нет.
   - Тогда к чему все это недовольство?
   - К чему?! - Елена сорвалась на крик. - Да потому что я сижу безвылазно в этом доме, в глуши, столько времени, а мой муж даже не соизволил мне сказать, кто он на самом деле... Он держит меня в заточеньи вдали от света, от родных, а я дворянка, между прочим, и со мною он должен считаться. Я сижу в его имении больше месяца, ожидаю его приезда, будучи покорна и верна его воле, а он...
   Барон улыбнулся:
   - Да мне сказывали, что ты была так покорна, что чуть не сбежала, тебя чудом удалось вернуть с полпути.
   - Ну и пусть! - зло огрызнулась Елена. - Может быть, я убежала от тоски и безызвестности, от страха от предстоящей встречи с ним...
   - Я думаю, со временем у вас все наладится, он не плохой человек...
   - Ах, перестаньте, сударь, его защищать! Скажите лучше, почему мы в спешке ночью вынуждены покинуть дом и ехать неизвестно куда?
   - Дело в том, сударыня, что у вашего мужа есть враги, они могут вас похитить, чтобы досадить вашему супругу или потребовать у него выкуп за вас...
   - О, ужас! - воскликнула Елена. - Значит мне грозит опасность? Что же делать?
   - Сейчас я отвезу вас в один загородный дом...
   - Верно это дом моего супруга?
   - Нет. Этот дом принадлежит его знакомому, но там сейчас никто не живет. Дом в некотором запустении, но завтра же туда приедут слуги и уберут весь дом...
   - И сколько там мне придется находиться?
   - Пока не минует опасность для вас.
   - О, Боже, так что же мне там целую вечность находиться! Жить в заперти - какая мука, даже нельзя поговорить с местными помещиками, подругами...
   - Кстати, о подругах...- сказал барон. - Писем лучше тоже не писать и никому не отправлять, чтобы их не перехватили...
   - Да мой муж тиран и самодур! Я ненавижу его фибрами всей своей души! Казалось бы, при случае так и треснула бы по лбу.
   - Твоя ненависть к нему так огромна? - удивился барон. - Ведь он спас тебя от нищеты...
   - Это не дает ему права делать из меня служанку, рабыню, покорную его злой воле.
   - Ты так горда, Елена! Я не знал этого, мне всегда казалось, что ты очень доверчива и беззащитна, сейчас вижу, у тебя стал проявляться характер...
   - Андрей Сергеевич, не ваше дело! Раз уж вас наняли для того, чтобы доставить меня на место моего нового заточения, так выполняйте свою работу.
   - Ну что ж, вы правы, Елена Павловна, это, действительно, не мое дело, - сказал официальным тоном барон. Видно было, он обижен на Елену за ее колкие слова. - Одно хочу сказать, что этот переезд крайне важен, он делается ради вашей пользы.
   - А нельзя ли мне просто разойтись с моим супругом? Помнится моя крестная говорила, что если мы не поладим с мужем, я смогу развестись с ним...
   Барон рассмеялся, он решительно не мог на нее долго злиться:
   - Как же ты наивна, Елена, как дитя. Ты думаешь, если разведешься с мужем, его враги перестанут тебе угрожать.
   - Но как они узнали о нашей свадьбе, ведь венчание было тайным?
   - Неизвестно.
   - О, Боже, я так несчастна, - сказала Елена и отвернулась. До конца дороги они больше ни о чем не говорили. Елена страшно злилась на весь мир, на себя, на барона. "А я еще думала, что Андрей Вяземский мне друг, - думала в сердцах Елена, - а он везет меня в дом моего заточения... О, Боже, зачем я согласилась на этот нелепый глупый брак?"
  
   Глава 7
   ВОЯЖ
  
   Поселив Елену в доме и выставив охрану, барон сразу же засобирался уезжать. Его экипаж стоял на подъездной аллее, готовый в любую минуту увезти его в неведомую даль. Елена провела Андрея до дверей. Он грустно улыбнулся и сказал:
   - Прощай, Елена...
   - Постой, не уходи... - попросила Елена. У нее защемило сердце, ей так не хотелось, чтобы он сейчас уезжал. Барон был ее другом, как оказалось, единственным другом, которому она могла доверять, и который, к слову сказать, был ей симпатичным. Если бы он сейчас сказал ей, что готов увезти ее с собой, она бы бросилась ему на шею. Но барон молчал, он был хмур более, чем накануне, когда они разговаривали в кабинете мужа. Что царило в его душе, она не знала, но она почувствовала вдруг, что небезразлична ему и она сказала просто:
   - Андрей, возьми меня с собой, умоляю, не оставляй меня одну здесь... Мне кажется, этот дом полон призраков... Или хотя бы останься здесь!
   Помедлив с ответом, барон все же молвил:
   - Не могу... прости Елена... мне нужно ехать, я не могу взять тебя с собой...
   - Я так и знала, что совсем безразлична я тебе! - в сердцах сказала Елена.
   - Нет, это не так! Я хотел сказать... - начал говорить Андрей и оборвал себя на полуслове. - Прости, Елена, мне надо ехать!
   Елена разрыдалась, барон шел по аллее к своей карете и слышал, как она рыдает, была минута, когда он был готов вернуться к ней, обнять ее за плечи и увезти с собой. Но он понимал, если поступит сейчас так безрассудно, может подвергнуть ее опасности. Барон уехал, а Елена опять осталась в одиночестве.
   Дом, в котором жила Елена, охраняло несколько человек. Из прислуги был все тот же старый слуга Кузьма, горничная Лукерья и еще пара неизвестных Елене слуг. Дом был не старый, но очень запущенный, видно здесь давно никто не жил, здесь было очень сыро. Остатки роскоши говорили о былом величии его хозяев. Всюду была лепнина и позолота, выцветшие шпалеры, некогда очень дорогие, украшали стены комнат. Мебель была обита синим бархатом. В шкафах для посуды стояли фарфоровые сервизы и бокалы из хрусталя и муранского стекла. В просторной гостиной стояло фортепиано, некогда здесь музицировали, пели, по залам разносился веселый звонкий смех. Хрустальные люстры свисали с потолка, был в доме просторный зимний сад, кабинет, библиотека и картинная галерея с семейными портретами в золоченых рамах. Важные господа и дамы взирали на нее с величественным видом, но все это осталось в прошлом. Весь дом напоминал о суетности и бренности бытия. Напоминая о том, что когда-то все мы покинем этот грешный мир. Возле дома был прекрасный парк, выполненный в английском стиле, он был запущенный, и всюду дорожки уже поросли травой, но все же он был красив. Здесь были фонтаны и беседки, заросшие плющом. Стояла осень, листва деревьев сияла позолотой и багрянцем, их оттеняла изумрудная зелень хвойных деревьев и самшитовых кустарников. Елене позволено было гулять по парку, правда, недалеко от нее всегда вертелся кто-то из охраны. Она бы даже не смогла никуда убежать без экипажа, не зная местности и дороги. Да что там говорить! Она даже не знала названия имения, в котором находилась, никто не потрудился ей даже сообщить об этом.
   Прошло несколько дней, все было спокойно, Елена нудилась от тоски, и мечтала поскорей выбраться в Петербург, увидеться с крестной, погостить у Зизи, сходить, может быть, в театр или в салон, но только не сидеть без дела, жизнь в глуши ей просто осточертела! Однажды ночью за окном она услышала странные звуки, как будто кто-то карабкался по стене, потом окно отворилось и она увидела в окне мужской силуэт, она безумно закричала, в доме начался переполох, тут же по лестнице к ней на второй этаж бежали люди, наверно те, кому велено было охранять ее. Заслышав шум в доме, неизвестный выпрыгнул в окно и побежал к ограде, но перепрыгнуть не успел, в него выстрелили, и он, вскрикнув, ничком упал на землю. Как выяснилось потом этот злоумышленник хотел похитить Елену.
   Утром Кузьма все рассказал Елене.
   - Барыня, можете быть спокойны, теперь вам точно ничто не угрожает, - сказал обрадованно слуга. Злоумышленник, который ночью проник в дом, пойман, его уже увезли в столицу.
   - Но кто это был? - спросила Елена. - Боже, я так напугана, я дрожу от страха до сих пор.
   - Этого человека послал некто Аркадий Уфимцев, молодой дворянчик. Он проигрался в карты в пух и прах, проиграл все имение и состоянье, оставленное ему родителями...
   - Не понимаю, какое я имею к этому отношение?
   - А вот послушайте, Елена Павловна, что было дальше. Он, этот мот и хлыщ, решил пойти в кабак, чтобы там напиться с горя. И вот этот Уфимцев, черт его побери, подслушал разговор, который вел подвыпивший адвокат со своим коллегой. Адвокат в пьяном разговоре упомянул интересный случай, который ему довелось вести, и как на духу рассказал о вашем тайном венчаньи с вашим мужем, сообщив кое-какие подробности, которые он ну никак не имел права говорить посторонним лицам. Вот так Уфимцев и узнал, кто вы и где вас разыскать, он замыслил похитить вас, чтобы потребовать у вашего супруга выкуп за вас. Но вместо денег теперь Уфимцева и его сообщника ждет тюрьма. Да и поделом им, злодеям!
   Елена с облегчением вздохнула и сказала:
   - Кажется, камень упал с моей души. Теперь могу я выехать отсюда?
   - Да! - обрадованно сказал Кузьма. - Мне, честно говоря, самому в этом доме как-то неловко находиться, все чужое, дом просторный, но не жилой, сквозняки гуляют повсюду...
   - Куда же мы поедем? Наверное, в Петербург, в особняк моего супруга?
   - Нет. Велено вашим супругом доставить вас, барыня, в ваш дом.
   - Велено! - вскрикнула от негодования Елена. - Ишь повелитель какой нашелся! Все повелевает мной. Черт бы побрал моего супруга! Лучше бы он сам явился и давно объяснился со мной. Скажите, дорогой Кузьма, голубчик, какой он из себя? Молодой или старый? Добрый или самодур?
   - Барыня, и не просите, ничего не скажу! - упрямо замотал головой слуга. - Скоро все сами узнаете... Нынче же можно выезжать, можете собираться...
   - Правда?! Какая новость! - обрадовалась Елена.
   - Велено... - слуга запнулся, - то есть я хотел сказать, супруг сказал, вас доставить в ваш родительский дом... И вот еще ваш муж передал вам письмо, - слуга протянул письмо Елене.
   - Благодарю, Кузьма... А теперь, пожалуйста, оставьте меня наедине.
   - Слушаюсь, барыня.
   Слуга ушел. А Елена села на софу и стала внимательно читать письмо, почерк ей был не знаком. По стилю письма нельзя было понять, сколько лет ему. Но все же, порадовал хоть стиль, супруг в письме был предельно вежлив и деликатен. "Хоть это радует меня, - подумала Елена, - что он не тиран. И не приказывает мне, как многие мужья приказывают своим женам." В письме ее супруг извинялся, что причинил ей массу неудобств своим отсутствием и тем, что невольно она оказалась втянута в неприятное приключение и подвергалась опасности похищения. Елена перевела дух, вроде бы, пока ничего страшного... Но потом, читая строки, Елена ахнула, оказывается ее супруг дарит ей свободу, дальше она может поступать по своему усмотрению, жить в Петербурге или уехать в путешествие за границу. "Да! Но под какой фамилией прикажите мне путешествовать!" - воскликнула от досады Елена. Она встала с софы, нервно прошлась по гостиной, подошла к окну, развернула письмо и увидела: "Ах, тут еще приписка есть! Что же тут написано". Елена с волнением стала читаль дальше: "Сударыня, я выполнил условия брачного договора. Ваш дом выкуплен у кредиторов, на ваш счет в банке положена приличная сумма денег, вы ни в чем не будете нуждаться. Если вам понадобятся средства, дайте знать в письме через свою крестную Анну Юрьевну Голицыну, она передаст письмо моему поверенному... И еще! Путешествовать вы можете под фамилией княгини Шаховской или под своей фамилией Карамышевой. Как вам угодно! Прощайте, сударыня!"
   - И это все! - разочарованно сказала Елена, свернув письмо. - Впрочем, это уже что-то! Теперь я знаю, что мой супруг - князь Шаховской...
   В тот же день Елена выехала в Петербург. Приехав в столицу, она сразу же навестила свою крестную.
   - Елена, дитя мое, как я рада тебя видеть! - воскликнула Голицына, - увидев крестницу. - Почему же ты так долго ничего не давала знать о себе? Я вся испереживалась за тебя.
   - Крестная, это долгая история... Я потом тебе все когда-нибудь расскажу. Я заехала ненадолго, я очень устала после дороги...
   - Но скажи, ты уже виделась с супругом?
   - Нет!
   - Как?! Он до сих пор не раскрыл своего инкогнито? Странно!
   - Более чем... - Однако, кажется, я свыкаюсь со странностями своего супруга. Давеча в своем письме он даровал мне свободу поступать, как мне заблагорассудится, жить в Петербурге в своем доме или уехать путешествовать за границу. Ах, крестная, я хочу поехать в Италию!
   - Поезжай, конечно...
   - Кстати, мой супруг сказал в письме, что я могу путешествовать под фамилией княгини Шаховской.
   - Как интересно! - сказала Голицына. - Выходит, твой супруг князь Шаховской?
   - Да.
   - Поздравляю, Елена, это не плохая партия. Твой супруг нарочно открывает клетку, чтобы ты упорхнула...
   - Он, как птицелов! - с досадой заметила Елена. - Вначале заманил меня в клетку, теперь отпускает... Отпускает, но не на совсем, он не дает мне развода, то есть он всегда сможет предъявить ко мне супружеские права.
   - Это верно...
   - Крестная, может, мне уехать и навсегда остаться жить за границей?
   - Елена, не спеши! Возможно через месяц-другой тебе самой надоест жить на чужбине и ты вернешься сюда домой...
   - Возможно...
   - Когда ты собираешься выехать? - поинтересовалась Анна Юрьевна.
   - Да хоть завтра, крестная! - воскликнула Елена. - Мне так надоело жить взаперти, что я хочу свободы, странствий, путешествий, но только не находиться в четырех стенах.
   - Погоди, Елена! Тебе понадобится время, чтобы обновить гардероб! - разумно возразила Анна Юрьевна.
   - Да, конечно...
   - Завтра я тебя свожу к своим модисткам, они лучшие в столице, и ты сможешь заказать сразу несколько платьев, уверяю тебя, все будет готово очень быстро.
   - Ну и отлично.
  
   Через две недели Елена Павловна выехала за границу в Италию, путешествовать она решила, по совету мужа, пока под своей фамилией, как княжна Карамышева. Она не спешила становиться княгиней Шаховской, пока официально в свете не было объявлено о ее замужестве. Средств было предостаточно, в Риме Елена остановилась на роскошной вилле. Она познакомилась с княгиней Зинаидой Александровной Волконской, жившей в палаццо Поли, рядом с фонтаном Треви. Волконская покровительствовала молодой княжне. Зинаида Волконская держала двери своего дома открытыми, она была радушной хозяйкой. У нее часто бывали в гостях соотечественники, бывавшие в Риме, русские художники, поэты, музыканты, писатели, посещали салон также итальянские аристократы, артисты, музыканты. Впрочем, гостей было так много, что всех не перечесть. В салоне обсуждались разные темы: литература, музыка, искусство, а также можно было поболтать на самые простые житейские темы, как кулинария и тонкости русского домашнего обихода. Елена с радостью посещала салон Волконской.
   Волконская прекрасно музицировала и пела, у нее был удивительный голос, и если бы не высокое происхождение, она могла бы стать примой оперной сцены. Она даже устраивала представления у себя в палаццо и пела на сцене вместе с другими артистами. Княжна Карамышева была так увлечена бурной светской жизнью Рима, она была так молода, так энергична, ей хотелось наверстать то упущенное время, когда она в заточении вдали от света провела почти два года в своем имении Турово и еще месяц в ожидании знакомства с супругом. Ей хотелось насладиться прелестями светской жизни, она часто посещала балы и маскарады, концерты и театр, и даже несколько раз участвовала в представлении, устраиваемой в доме княгини Волконской. Молодость и красота сделали имя Елены Карамышевой известной в Риме, многие хотели поближе познакомиться с ней, среди молодых людей у нее было много поклонников и даже тех кавалеров, которые мечтали повести княжну Карамышеву под венец.
   Но Елена Павловна была холодна как античная статуя, не торопясь кокетничать с поклонниками и расточать любезности. В нее страшно был влюблен молодой дворянин граф Евгений Николаев. Он был обедневший дворянин, и был довольно стеснен в средствах. Но сей недостаток с лихвой компенсировался его благородством и отличными манерами. Елена была благосклонна к ухаживаниям Евгения, впрочем, не подавая ему никакой надежды. Он страдал, взирая на нее томным взором, посвящал ей стихи и писал восхищенные записочки. Евгений часто танцевал с Еленой, чем вызвал недовольство у других поклонников княжны. Особенно злился итальянский аристократ граф Карл Риччи.
   Однажды на балу Елена услышала имя князя Шаховского. Он был в зале собственной персоной, она вся напряглась, всматриваясь в лицо супруга, но он не торопился к ней подойти. Князь был так похож на тот портрет с медальона из кабинета мужа. Но князь, потанцевав три танца, тут же отправился играть в вист, даже не удосужившись подойти к Елене. "Наверное, карты для него важней жены! - подумала обиженно Елена. - Впрочем, пусть живет, как хочет, лишь бы не преследовал меня".
   На одном из приемов Елена Карамышева познакомилась с Аглаей Вяземской. Это была взбалмошная красавица и ветреница. Шатенка с карими глазами. Елена была крайне удивлена, заслышав ее имя.
   - Вы, верно, сестра барона Андрея Сергеевича Вяземского.
   - Нет! - громко рассмеялась Аглая. - Представьте себе, я его жена!
   - Ах, понятно, - почему-то расстроенно сказала Елена.
   - Вы знали моего мужа? - поинтересовалась Аглая у княжны Карамышевой.
   - Да, мы виделись с ним в Петербурге несколько раз...
   - Барон забавный человек и очень щедрый, надо признаться... Честно говоря, если бы не он, я не смогла бы вести достойный образ жизни.
   - Так отчего же вы не вместе? - спросила Елена.
   - Мне с ним скучно! И, вообще, мне нужны перемены! Я не могу долго сидеть на одном месте, не могу любить одного человека всю жизнь. Мне надо страдать, сгорать от любви. Вот сейчас у меня новый любовник, итальянец, пылкий возлюбленный, представляете, он готов ночью петь под моим балконом серенады. А еще взбираться ко мне на балкон на второй этаж, и все ради любви. Вот эта страсть! Она обжигает мое сердце.
   - Бог мой, но это же опасно, а вдруг он разобьется?
   - Ерунда! Значит, таков его удел! - беспечно рассмеялась Аглая. - Заведу тогда себе нового любовника...
   В общем, своенравная и беспечная Аглая страшно не понравилась Елене, она не могла понять, как судьба могла связать двух столь разных и совершенно не похожих людей - Аглаю и Андрея Вяземского...
  
   * * *
   В Италии в то время была мода посещать руины старинных городов и дворцов древнего Рима. Многие любители поглазеть на старину ринулись к археологическим раскопкам. Нашлись и те, кто не прочь был унести с собой осколок кирпичной кладки, мраморной статуи или вещиц позначительней и дороже, дорогих перстней и других украшений древних римлян. Власть старалась прекратить хищения с раскопок. Потому всюду выставлялись огражденья, и древние руины охранялись, всех зрителей пускали посмотреть на старину в определенные часы. Но любые запреты вызывают страстное желание их преодолеть. Некоторые дворяне нарушали сей запрет и отправлялись ночью на руины, чтобы в полночный час здесь побродить и помечтать. Однажды Евгений и Елена отправились на руины. Ночь была ясной и погожей, на небе мерцали мириады звезд, пели цикады и ночные птицы, в воздухе слышалось благоухание цветущих садов, Евгений вдруг ни с того, ни с сего встал на одно колено и начал признаваться в любви Елене. Елена замерла от волненья, нет в ее сердце не было к Евгению особой страсти, но все же он был молод и хорош собой, пылкие признания в любви, его комплименты топили корку льда на ее холодном сердце. А вместе с тем таяли обиды и сетования на прежнюю жизнь, когда она была так несчастна. Но что она могла сказать своему воздыхателю, она была замужней дамой, и осчастливить Евгения не могла. Любовницей ничьей она быть не хотела.
   И все же Елена была тронута пылкими словами признания Евгения. Она поделилась своими признаниями с княгиней Волконской, поведав тайну о своем замужестве. Волконская была решительной особой, знатная дама тут же посоветовала своей молодой подруге потребовать от супруга развода.
   - Да, но какой мотив я могу предъявить супругу для развода? - спросила Елена.
   - Причиной может быть то, что он до сих пор не открылся, не назвал свой титул и фамилию. Елена, дорогая, ты не можешь всю жизнь жить с Мистером Икс. Ты разведешься с ним и выйдешь замуж за графа Евгения Николаева, он из порядочной семьи. Он влюблен в тебя, я видела, каким он взглядом смотрит на тебя.
   - Ах, княгиня, я не знаю, как мне поступить! - отчаялась вдруг Елена. - А если мое поведение вызовет гнев супруга? А его я боюсь, мне кажется, даже ненавижу...
   - Так разведись скорей!
   Елена не сразу, но все же решилась написать письмо супругу, в котором умоляла его дать ей развод. Ответ пришел не скоро, письмо мужа совершенно обескуражило Елену. В письме ее супруг настоятельно ей рекомендовал вернуться на родину. Еще супруг писал о том, что хватит ей быть уже легкомысленной девицей, она уже замужняя дама и не стоит ей играть на сцене в домашних спектаклях с простыми артистами, как поступает княгиня Волконская. Еще супруг заметил в колких выражениях, что ему сказывали, как за ней волочится граф Евгений Николаев, супруг не советовал ей отвечать на его пылкие ухаживания. Елена покраснела, щеки ее стали пунцовыми от стыда. За ней, оказывается, следили издалека, вся жизнь ее была у супруга, как на ладони.
  
   Глава 8
   ВОЗВРАЩЕНИЕ В СВЕТ
  
   Петербург встретил серой пасмурной погодой. Целую неделю шли дожди, Елена почти не выходила из дома, тоскуя за солнечной Италией, за праздной светской жизнью. Жила она пока в своем родительском доме. Здесь была неизвестность. Она не знала, как ее примет петербургский высший свет, в Италии она была весела и беспечна, потому что прошлое там не давлело над ней. Вернувшись домой, Елена вдруг почувствовала груз прошедших грустных воспоминаний. Сплин, духовная хандра, вдруг овладела ею. В один из дней за ней приехала карета и слуга торжественным голосом сообщил, что ему велено доставить Елену Павловну в особняк мужа для встречи с ним. "Наконец-то! - подумала Елена. - Уж я ему сейчас все выскажу в лицо, что он нахал, невежа, что не прилично столько времени скрывать свое лицо и водить жену за нос..."
   Елена вошла в свою комнату, призадумалась, она совершенно не знала, что надеть в такой торжественный, особый случай. Почему-то слова торжественный случай ее развеселили. "Да уж! - подумала Елена. - Так редко видеться с супругом! Я должна сейчас предстать перед ним во всей своей красе. Елена приказала горничной достать из шкафа одно из лучших платьев, самую дорогую шляпку и перчатки, а сама пока примеряла перед зеркалом бриллиантовое колье, свадебный подарок супруга. Но вдруг Елена нахмурилась. Ей вдруг расхотелось производить фурор на своего таинственного супруга и она оделась довольно скромно. Единственным украшением ее наряда был жемчужный браслет на руке. С замиранием сердца Елена ехала по городским улицам в карете мужа, не зная, что ее ждет впереди. От этой встречи зависела вся ее дальнейшая судьба.
   Елена вошла в вестибюль роскошного особняка, принадлежащего ее супругу. "Да это же целый дворец! Он так роскошен! И что, я буду в нем хозяйкой?!" Вышколенный слуга в парадной ливрее с почтением поклонился ей и произнес: "Княгиня, ваш супруг ожидает вас в своем кабинете!" По мраморной лестнице слуга проводил ее на второй этаж, провел к кабинету и исчез. Елена замерла перед закрытой дверью. Сердце безумно колотилось, готовое выпрыгнуть из груди. Она постаралась взять себя в руки и отворила дверь. У окна стоял мужчина, повернутый к ней спиной, он глядел в окно. Он повернулся, и Елена ахнула, перед ней стоял Андрей.
   - Здравствуй, Елена! Рад тебя видеть! Присаживайся, - сказал Андрей официальным тоном.
   - Андрей, ты мой супруг?! - произнесла Елена.
   - Да.
   - Зачем тогда весь этот маскарад? Эта таинственность? Не понимаю...
   Андрей молчал, не торопясь с ответом.
   - Что же вы молчите, барон Андрей Сергеевич? - иронично спросила Елена.
   - Елена, к чему этот тон? Я же знаю, ты другая!
   - Я сейчас вдруг поняла, что потеряла друга!
   - Зато обрела супруга!
   - Обрела супруга?! - зло засмеялась Елена. - Так кто вы, сударь? Барон Вяземский? таинстенный незнакомец? или некий господин N., который ищет себе жену через газету?
   - Елена, я понимаю тебя, - миролюбиво заговорил барон. - Ты сердита на меня. Я не посвятил тебя в свои планы...
   - Да уж, конечно, сударь, вы водили меня за нос! Играли мной, как кошка с мышкой. Вы прекрасно знали, что обвенчавшись с вами, я полностью окажусь в вашей воле!
   - Я не причиню тебе вреда, Елена! Или я тебе так не приятен, что сама мысль обо мне приводит тебя в ярость, - сказал Андрей. Видно было, что колкие слова Елены его задели за живое. Помнится в том доме, куда тебя привез я, ты была другая...
   - Андрей Сергеевич, я вам доверяла... А теперь я убедилась, как ошибалась в вас.
   - В чем же дело, сударыня?! - воскликнул обиженно барон. - Помнится, в письме из Италии вы умоляли меня о разводе... Наверное, затем только, чтобы развязать себе руки и поскорей выскочить замуж за графа Евгения Николаева.
   - О, как вы хорошо осведомлены, Андрей Сергеевич! Видно, у вас повсюду свои люди?
   - Ошибаетесь, дорогая Елена Павловна! Вы молоды...
   - Не надо укорять меня моей молодостью!
   - Ну, так вот, вы молоды и плохо знаете жизнь. Люди часто сообщают в письмах из-за границы своим друзьям и родственникам все новости светской жизни. Что уж говорить о слухах, сплетнях и скандалах, они несутся как лавина.
   - Я не давала поводов для сплетен! - стала защищаться Елена.
   - Возможно... Но вы, сударыня, забыли, что там, где появляется хорошенькая молодая женщина, к ней в обществе тут же появлется необычайный интерес.
   Елена молчала, обиженно надув губы, потом спросила:
   - Барон, почему вы сразу не открылись мне?
   - Я был в отъезде, я узнал, что у тебя плохи дела, и кредиторы описали все имущество, я хотел помочь... Потом я хотел тебе сразу все объяснить, как только появился бы в Петербурге, но мой приезд задерживался, ну а потом стало известно, что Уфимцев выследил тебя и хотел похитить... Впрочем, ты уже сама знаешь об этом... А потом...
   - А потом, сударь, вы решили выпустить меня как птичку из клетки, чтобы я развеялась на просторе. Но как только вам стало известно, что ваша супруга несколько нарушила правила этикета, вы тут же проявили свою власть, приказав ей вернуться в свою клетку.
   - Елена, опомнись! Что ты говоришь?!
   - Вы, сударь, собственник, тиран, как все мужья на свете!
   Барон молчал, отвернувшись к окну.
   - Что же вы молчите, сударь?! - Елена зло уставилась на барона.
   - Просто я хотел, чтобы ты развеялась, отдохнула от всех тех бед, что тебе довелось пережить в Турово...
   - Боже, вы были в моем имении?! Вы все знаете... Вы знаете мою тайну...
   Елена страшно побледнела и упала на диван. Андрей кинулся к ней со словами: "Что с тобой, Елена?!" Она лежала без сознания. Барон вызвал слуг и приказал принести воды и нюхательной соли. Через несколько минут Елена пришла в себя, бледная отрешенным взглядом она обвела комнату, пытаясь понять, где она находится. Тут она увидела Андрея, вспомнила весь разговор и тихо молвила:
   - Я вас ненавижу... Вы все знали и молчали... Вы решили поиграть в благородство, предстать в образе рыцаря передо мной.
   Андрей молчал.
   - Что же вы молчите, сударь? - с горькой иронией спросила Елена.
   - Я люблю тебя, Елена, люблю! Я полюбил тебя с той самой первой встречи, когда мы встретились тогда накануне бала. Но я не мог просить твоей руки, будучи женатым. Моя жена Аглая через полгода после свадьбы сбежала от меня в Италию, и там живет уже третий год. Я попросил у нее развода, но она все медлила с разводом, наверное, хотела вытрясти у меня побольше денег... И вот когда, наконец, я получил развод, я прибыл к вам в имение, но вы уже уехали в Петербург.
   - Значит, барон, вы все знали обо мне с самого начала?..
   - Что это меняет, Елена? Не понимаю! - вспылил барон. - Ты дорога для меня, Елена, такой, какая ты есть. Мне не важно, что о тебе судачат в свете...
   Андрей пытался ей объяснить, что любит только ее одну на свете, он хотел еще много что сказать Елене, но она не стала его больше слушать и прошептала:
   - Сударь, пожалуйста, прикажите вашим людям отвезти меня домой... Мне дурно... Я хочу побыть одна...
   - Отчего же, Елена Павловна, вам ехать сейчас куда-то? Это ваш дом, располагайтесь и живите... Сейчас слуга покажет вам вашу комнату, будьте хозяйкой в этом доме. А я не буду вам мешать, сей же час я уеду! - сказал барон и решительно вышел из кабинета. Елена слышала, как он вышел на крыльцо, громко хлопнув дверью, как от дома отъехала карета. Но в этот миг ей было все равно, ее мучило уязвленное самолюбие. Ее тайна была раскрыта, она сгорала от стыда. Ее все время мучила одна и та же мысль: "Оказывается, Андрей все время знал, что произошло со мною... и молчал... Почему он так поступил со мной? Почему устроил это фарс с женитьбой? Ведь можно было объясниться, не скрываясь за объявлениями в газете... Может быть, Андрей боялся услышать отказ от меня? Его гордыня не могла б смириться с ее отказом! Возможно бегство взбалмошной Аглаи его сделало чересчур осторожным?" Предположила вдруг Елена. Она поняла, что совсем не разбирается в мужском характере и мужской психологии. Образ мыслей мужчин оставался для нее загадкой. С тех самых пор Елена стала жить в особняке супруга. В столце уже все знали, что они повенчаны, наверное, люди мужа постарались об этом всем сообщить, и она стала появляться в свете, как баронесса Елена Вяземская.
   Все судачили в обществе, гадая, почему Андрей Вяземский и Елена Карамышева так быстро повенчались, к тому же всех интересовал вопрос, почему свадьбу не праздновали широко. Княгиня Анна Юрьевна Голицына и тут нашлась с ответом, она сказала, что "у Елены недавно умерла мать, и она не хотела пышных празднеств, потому в церковь на венчание были приглашены только все свои..." Елена после недели затворничества, стала появляться в свете. Она встряхнула перышками, поправила оперенье, огляделась по сторонам и выпорхнула из своего уютного гнездышка. Вначале она побывала в салоне у своей крестной Голицыной, на следующий день отправилась в гости к подруге Зизи. Зизи была безумно рада видеться с Еленой, они проболтали добрых три часа, делясь между собой своими женскими секретами. Потом вместе с княгиней Голицыной Елена отправилась в театр. О, на этот раз она надела на себя все самое лучшее и дорогое из гардероба, драгоценности сверкали у нее на шее и в ушах, изящная бриллиантовая фероньерка украшала высокую изящную прическу, над которой трудился несколько часов самый известный в столице парикмахер. Сидя с крестной в ложе, Елена не очень внимательно следила за действием на сцене, она прислушивалась к залу и реакции зрителей в нем. Она боялась осужденья, того, что былые нелицеприятные слухи о ней вдруг возобновятся с новой силой. Но публика в зале приняла ее благосклонно, фамилия ее мужа и его вес в обществе возымели свое действие, закрыв даже такие злые языки, как графиня Бельская. Напротив, встретившись в антракте в фойе театра с Еленой и княгиней Голицыной, Бельская просияла от восторга, она говорила, что снова рада видеть в свете Елену и очень рада ее удачному замужеству. Анна Юрьевна, оставшись наедине с Еленой, колко заметила: "Надо же, как графиня Бельская тебе завидует, Елена!" - "Отчего же? - удивилась Елена. - По-моему, она очень рада за меня, и говорила со мной искренне..." - "Боже мой, Елена, как ты наивна, как дитя, - рассмеялась княгиня. - Ты не видишь очевидных вещей. Дело в том, что графиня Бельская больше всех судачила о тебе в свете, когда ты рассталась с графом Орловым. А сейчас, увидев, что ты так удачно вышла замуж за барона Вяземского, она в страшной досаде. Ведь ее дочь до сих пор не замужем. А ведь она старше тебя на несколько лет. Графиня страшно боится, что ее дочь Машенька останется в старых девах!"
   В театре Елена случайно встретилась с графом Орловым. Завидев Елену во всем блеске и красе, Петр обомлел, пред ним предстала новая Елена, он был сражен, он воспылал к ней с новой страстью. Петр стал преследовать Елену повсюду, где только она появлялась, в театре, в гостиных и салонах, на балу, в концертах и на маскараде. Елена стала избегать встреч с Орловым, его навязчивые ухаживания были ей неприятны, хуже того, они бросали тень на ее имя, и компрометировали Елену в глазах света и ее мужа. Оттого Елена даже не хотела идти на маскарад, устраиваемый знатным вельможей графом Строгановым. Но отказаться поехать на маскарад не могла, так как была приглашена на бал во дворец самим графом Строгановым. Выбирая костюм на костюмированный бал, Елена думала о том, как более скрыть свое лицо и появиться на маскараде инкогнито, чтобы ее никто не узнал. Оттого она выбрала костюм цыганки, наряд экстравагантный и очень яркий, на голове у нее был черный парик, скрывающий ее золотые локоны, на лице маска в пол-лица.
   Но вместо того, чтобы остаться незамеченной, Елена наоборот привлекла вниманье кавалеров своим необычным нарядом, весь вечер возлее нее крутились кавалеры, умоляя хотя бы об одном танце. Но граф Орлов был самым настойчивым, он сразу же разгадал замысел Елены, он был навязчив и преследовал ее. Елена решила уехать с маскарада раньше. Но выйдя на улицу, не обнаружила своей кареты, она растерялась, не зная, как поступить, тут перед ней остановился изящный экипаж, запряженный четвериком рослых вороных коней, и оттуда резво выпрыгнул граф Орлов, он любезно предложил отвезти Елену домой. Нехотя, Елена согласилась. Ехали они молча, Елена не стала отвечать на слащавые комплименты бывшего жениха, дорога к дому показалась Елене очень долгой, она уже тысячу раз пожалела, что согласилась поехать вместе с графом.
   Граф проводил Елену до дверей, учтиво открыл дверь перед ней, Елена поблагодарила Петра за то, что он ее подвез, и хотела скрыться в доме, но граф оказался так проворен, что тут же оказался с ней в вестибюле. Он взял ее за руку и произнес:
   - Елена, дорогая, наконец-то мы одни! Я ждал этого весь вечер...
   - Сударь, что вы себе позволяете?! - воскликнула в негодовании Елена. - Покиньте сейчас же этот дом! Сейчас сюда придет мой супруг...
   - Елена, я знаю, что твоего супруга нет в столице! - заявил Орлов.
   - Откуда вы это знаете? - удивилась Елена. - Даже я не знаю об этом.
   - Вы не живете вдвоем в одном доме... - начал Орлов.
   - Это ничего не значит! Для вас я Елена Вяземская. - Уходите, сударь, иначе я позову слуг!
   Елена стала быстро подниматься по лестнице, вошла в гостиную, но граф последовал за ней. Он схватил ее за плечи, стал целовать ее, шепча: "Елена, милая Елена, моя любовь, как же я соскучился по тебе..." Елена в ужасе оттолкнула Орлова от себя и побежала к своей комнате. Закрыв дверь, она упала на кровать и разрыдалась. Орлов просил ее открыть ему дверь, но она сказала твердо: "Уходите, сударь!" Нехотя, Орлов ушел, она слышала, как хлопнула входная дверь. Тут она услышала еще чьи-то шаги, кто-то кашлянул, потом спросил: "Барыня, Елена Павловна, вам ничего не нужно?" Это был Кузьма. Елена ответила, что ей ничего не нужно. Всю ночь Елена не спала, понимая, какую совершила ошибку. Она вновь, нечаянно, навлекла тень на свое имя. Она поняла, что погибла, завтра уже весь город будет судачить, что она уехала с маскарада вдвоем с графом Орловым, найдутся люди, которые скажут, что видели, как он заходил к ней дом в отсутствие ее супруга. Хуже всего, что все эти сплетни тут же донесут Андрею, супруг ей не поверит, что она была ему верна. На следующий день Елена, не сказав никому ни слова, уехала за границу.
  
   Глава 9
   КОВАРСТВО ЛЮБВИ
  
   Федор Ларионов, услышав дурные сплетни об Елене, коварстве графа Орлова и его ухаживаниях за своей бывшей невестой, тут же отправил срочную депешу своему начальнику барону Андрею Сергеевичу Вяземскому, находившемуся по делам службы в отдаленной губернии Российской империи. Прочитав послание Ларионова, Вяземский пришел в бешенство. Он не знал, кого больше ненавидит - своего врага графа Орлова или свою жену Елену, которая оказалась ему неверна. Прервав свои дела, Вяземский возвращался домой. Всю дорогу он думал о том, что произошло. Он страдал, он страшно ревновал свою жену, горячие стрелы ревности отравляли ненавистью его душу. Он ненавидел и любил Елену одновременно. Он любил ее больше всего на свете, ради нее он устроил этот фарс с женитьбой, ради нее покинул собственный дом и отбыл в дальнюю дорогу. И все оказалось напрасным, Елена не любила его, мало того, ославила его на всю столицу. Мало того, что Аглая, первая супруга, ославила его на весь мир, так теперь Елена, которую он боготворил, нанесла такой удар в спину.
   Барон подъехал к дому, когда над городом спустились сумерки, во всех домах в этот свет горел свет, только в его доме не светились окна, особняк был погружен во мрак. Андрей увидел свет в одном окне, на кухне, и сразу же направился туда. Там сидел Кузьма, старый слуга, и кухарка, они пили чай и о чем-то говорили. Барон не говоря ни слова, прошел и мрачно сел за стол, он долго молчал, слуги не решались прервать его молчание, потом Вяземский сказал с понурым видом:
   - Что, видно, меня обсуждаете? И много уже обо мне в столице говорят? Знаю, слуги страсть как любят обсудить своих господ! Хлебом не корми, дай посудачить...
   - Что вы барин?! Как можно? - сказал Кузьма. Видя, с каким настроением приехал барон, старый слуга махнул рукой кухарке, чтобы та ушла, та быстро удалилась. - Барин, Андрей Сергеевич, как вы могли обо мне такое подумать? Я столько лет служил верой и правдой вашему семейству, вашему батюшке, ныне покойному, теперь вот вам...
   - Да ладно, Кузьма, не извиняйся... - сказал барон. - Собери что-нибудь поесть на стол...
   - Может, в столовой накрыть? Я сейчас прикажу слугам, они вмиг накроют...
   - Не суетись, Кузьма, ни к чему это, поем и здесь... устал с дороги, ничего не хочется... Водки дай!.. Что барыня... как она?..
   - А барыни Елены Павловны нет дома, она уехала...
   - Давно?
   - Скоро месяц уже минул...
   - Одна уехала или как?..
   - Одна, барин, одна она уехала...
   - Что и записки не оставила?
   - Нет.
   - Надо же, как торопилась! - усмехнулся зло барон. Он помолчал, потом вновь спросил слугу: - А граф Орлов часто захаживал в мой дом?
   - Нет! Только один раз и был...
   - Значит, правду люди говорят! - вспылил Андрей, со злости он разбил тарелку об пол.
   Барон пил рюмку за другой, не закусывая, хмель не брал его, мрачные думы сокрушали его сердце. Он невесело взглянул на слугу:
   - Что стоишь, Кузьма? Садись со мной, раздели со мной трапезу...
   - Так не положено, барин...
   - Ерунда! Садись!
   Барон помолчал, потом начал изливать перед слугой свою душу:
   - Вишь, Кузьма, как оно случилось? Опять один, то первая супруга Аглая предала, теперь Елена сбежала от меня... Вот ты скажи, что во мне не так?! Может, порча на мне какая? Или я какой дурной человек, тиран иль деспот. Помнится, Елена говорила, что я уж слишком проявляю власть над ней.
   - Так ведь мужик должон быть главой семьи, без строгости какой уж порядок в доме, - сказал слуга. - Знамо дело, бабы - народ ветреный, глупый, для того и нужен муж, чтобы держать в узде ее глупый нрав...
   - Что в свете говорят, дошли до тебя какие-нибудь слухи?
   - Говорят то да се, люди всегда о чем-нибудь болтают, природа человеческая такая - уж больно много говорить... Тем более вы, Андрей Сергеич, человек уважаемый, знатный, при должности, знамо дело, у вас и завистников много. Он в деревне, и то судачат, если вдруг какой мужик вдруг стал богато жить или жену красавицу завел...
   - Не тяни, Кузьма! Говори правду! - приказал барон. - Я все равно уже все знаю, донесли мне...
   - Понятно... Ну что говорят? Говорят, мол, барыня, супруга ваша Елена Павловна значит, изменила вам с графом Орловым... Только не виноватая она!
   - Не защищай ее, Кузьма!
   - Я и не защищаю... Говорю то, что есть... Он ее преследовал, это было, она как-то жаловалась мне, что граф Орлов уж больно досаждает ей своим вниманием, еще присылал ей на дом всякие подарки, цветы, конфеты... Оказывал, значит, всякие знаки внимания... Но барыня Елена Павловна верна вам.
   - Что ты говоришь, Кузьма?! Как же она верна мне, если сама в дом Орлова, своего любовника, пустила?! - стукнул кулаком по столу барон и с ненавистью уставился на слугу. Барон был настолько зол, что хотел даже ударить своего верного слугу, он встал из-за стола и замахнулся, Кузьма покорно ждал, не шевелясь. Вдруг барон опомнился, сел за стол и произнес:
   - Прости, Кузьма... Не правый я...
   - Это понятно, - вздохнул слуга, - уж больно осерчали вы, барин... Ваша супруга уехала из дома, не сказав ни слова, в свете разное болтают... Кто ж тут такое вытерпит?
   - А ты философ, погляжу!
   Кузьма опять тяжело вздохнул:
   - Жизнь такая...
   - Хочешь, завтра вольную тебе дам?
   - А пошто она мне? куда я от вас денусь, барин? Нет, я уж тут останусь, привык я к вам... Да и идти мне некуда...
   - Оставайся, но вольную я тебе все равно дам!
   Андрей закурил, раздумывая над тем, как дальше поступить, он долго молчал, Кузьма покорно ждал.
   - С чего это ты вдруг выдумал, Кузьма, что барыня не виновата? - спросил у слуги барон. - Сказывали, они, Елена и Орлов, вдвоем уехали с маскарада, он довез ее до дома, а потом и в дом вошел вслед за ней...
   - Он, видно, все подстроил, шельмец, - сказал Кузьма. - Когда барыня вышла с маскарада на улицу, то не обнаружила своей кареты, она мне потом об этом сказывала дома, а тут Орлов тут как тут, на своем экипаже подкатил к ней, ну она и согласилась с ним ехать. Не на морозе же ей стоять или пешком идти? Она ведь барыня, а не крестьянка... Слуги сказывали, что кто-то напал на нашего кучера и форейторов, их связали, а карету отвезли подальше от города. Они только к утру домой возвратились...
   - Так! Что было дальше?
   - Ну, вот приехала Елена Павловна с бала, ей открыл лакей, вошла она в дом, а граф Орлов шасть за ней... Потом стал ее домогаться, говорить всякие любезные слова, но она убежала от него в свою комнату и заперлась там. Он умолял ее открыть, но она прогнала его... Выбежал граф из дому бешеный, злой как черт...
   - Откуда знаешь?!
   - Я... так сказать... - замялся Кузьма.
   - Ясно! Подслушивал?
   - Ну, было дело...
   - Что потом?
   - Ну, а потом, она, барыня, значит, ну реветь, проплакала всю ночь, а утром собралась и уехала, не сказав никому ни слова... Только вот простилась со мной: "Прощай, говорит, Кузьма..." и еще взяла с собой горничную Лукерью.
   После разговора со слугой Вяземский сразу же отправился к дому графа Орлова, но там его не оказалось. Тогда барон кинулся его искать по всему городу, нашел у мадемуазель Катрин. Катрин снимала апартаменты в отеле, бывший ухажер разлюбил ее и перестал оплачивать ее дом. Было раннее утро. Орлов и Катрин мирно спали в своей постели, когда любовников разбудил громкий стук в дверь.
   - Кто это в такую рань пожаловал?! - удивился Орлов. Он нахмурился: - Ты, Катрин, ждешь что ли кого? Говори!
   - Никого я не жду! - капризным тоном возразила женщина. - И, вообще, я спать хочу... Если хочешь, Петр, сам открывай двери, а я видеть сейчас никого не желаю...
   С крайней неохотой Петр, облачившись в халат, отворил дверь и замер, на пороге стоял барон Андрей Вяземский, он нагло ворвался в комнату.
   - Какого черта, сударь! Что вы себе позволяете?! - побагровел Орлов, он был взбешен. - Барон, по какому праву вы беспардонно вторгаетесь в чужое жилище, чуть ли не в мою постель?!
   - По такому праву, что вы, граф, бесцеременно вторгаетесь в мою жизнь! - сказал барон. Он снял перчатку и кинул ее в лицо Орлова: - Сударь, вы подлец! Вы оскорбили мою жену! Я вызываю вас на дуэль! Сегодня же я пришлю к вам своего секунданта, чтобы обговорить место поединка. Стреляемся завтра, на рассвете! Я не прощаюсь... - сказал барон и ушел.
   Граф Орлов с ненавистью уставился вслед уходящему врагу. О, как он ненавидел Вяземского, как хотел его убить! Ненависть обжигала его душу, еще никогда в жизни он никого так ненавидел до глубины души. Он готов был стереть барона в порошок, его раздражало в нем все. Его надменная манера держаться, его ненавистный взгляд, его голос, его самоуверенность и наглость. Орлов засобирался домой, Катрин стала его удерживать, упрашивая остаться:
   - Mon cher, не уходи так скоро... Побудь со мной! Я вся дрожу от страха, вдруг видемся с тобой в последний раз? Вдруг тебя убьют завтра на дуэли?
   - Ну что ж, ma chere Catherine, c"est la vie! Но если вдруг барон промахнется, с каким наслажденьем я выстрелю в него!
   - Однако, как ты его ненавидишь! Я так поняла, что ссора ваша возникла из-за женщины, жены барона... Я видела ее в театре, она, действительно, хороша... Но не настолько, чтобы из-за нее стреляться, - обиженно сказала Катрин.
   - Катрин, ты меня ревнуешь? - усмехнулся вдруг Орлов. - Ну что ж, тогда я задержусь еще на часок...
   Вскорости граф ушел от своей любовницы, дома его ждала взволнованная жена. Ему предстоял с ней серьезный разговор. Шарлотта, конечно же, знала о частых изменах своего мужа, и она страдала, как всякая женщина, которую оставили ради другой. Уязвленное самолюбие не давало ей покоя. Она мечтала попасть в высшее общество, она торжествовала, выйдя замуж за Орлова и став графиней Шарлоттой Орловой. Она любила бывать в свете, не жалела денег на дорогие туалеты и драгоценности. Ее принимали в лучших домах столицы, ее с радушием принимали в аристократических салонах, да что там говорить, она сама стала хозяйкой салона, который посещали литераторы и музыканты. Деньги ее отца заменили ей недостаток воспитания и незнатное происхождение. Тщеславие ее было удовлетворено, но брак трещал по швам, муж не любил ее и предпочитал проводить свое время вне дома, карты и женщины были его забавой. Шарлотте вдруг не оказалось места в его сердце, и она страдала. Страдания усиливались от того, что они были бездетной парой. Но все же Шарлотта любила своего беспечного мужа, узнав о предстоящей дуэли, Шарлотта страшно испугалась. Завидев мужа на пороге дома, она тут же бросилась к нему на грудь:
   - О, Пьер, дорогой, я так напугана этой дуэлью!
   - Да, у нас вышла ссора с бароном Вяземским...
   - Верно, из-за его жены? - предположила Шарлотта, она была наслышана о похожденьях мужа.
   - Что ты говоришь, Шарлотта? - возмутился муж. - Наша ссора не из-за женщины...
   - Тогда из-за чего вы поссорились с бароном?
   - Он мне всегда был неприятен. Слишком он уж надменный, важный весь из себя! Мы встретились ночью в английском клубе... и меж нами вышел спор... Он был так взбешен, что вызвал меня на дуэль. Естественно, я не мог отказаться от вызова, я дворянин.
   - Понимаю... Но может быть, дело можно замять? - вдруг предложила Шарлотта. - Ведь иногда дуэль можно предотвратить, когда враждующие стороны приходят к соглашению.
   - Чтобы я примирился с Вяземским?! Ни за что!
   Графиня всплакнула, она вытирала заплаканные глаза белым батистовым платочком. В этот момент она была трогательна, так печальна, так переживала за Петра, он был тронут ее заботой о нем. Он с нежностью посмотрел на жену, погладил по щеке. Один лишь только взгляд, одно его прикосновенье, и она была счастлива, Шарлотта прижалась к мужу и с жаром произнесла:
   - Петр, умоляю, не рискуй без меры. Я буду молить господа, чтобы ты остался жив!
   - Благодарю тебя, Шарлотта! Ну а теперь, дорогая, мне надобно побыть одному, оставь меня, - попросил Орлов жену.
   - Хорошо, любимый...
   Петр Орлов страшно нервничал перед дуэлью, да что там говорить, он ее страшился. Он знал, сколько дворян погибло на дуэлях, не дожив и до тридцати лет. Он заперся у себя в кабинете и не выходил оттуда до утра. Он не стал пить, как обычно, был задумчив, взгляд меланхоличен, перед глазами прошла вся его жизнь. Он не знал, что ждет его завтра на дуэли, победа или пораженье, поверженный противник или его, Петра, смерть. Но он знал точно, страшась дуэли, он никогда не откажется от нее, потому что мысль расправиться с ненавистным соперником была сильней мысли о своей жизни. Ненависть и гнев затмевали разум. Барон Вяземский оскорбил его, то что граф Орлов сам был виноват и сам спровоцировал ссору, он как-то выпустил из виду.
   ...На дуэли барон стрелял первым, но вышла осечка. Тогда выстрелил граф Орлов. Андрей упал на землю. Орлов торжествовал свою победу. С ненавистью кинув взгляд на поверженного противника, он сел в свой экипаж и приказал трогаться с места.
  
   Глава 10
   МАДАМ ИНТРИГА
  
   Никто не знал, что зловещую роль в судьбе барона Вяземского сыграла Аврора Щербакова, воспитанница графа Строганова, правильней было бы сказать, его внебрачная дочь от любовной связи с некоей дамой, с которой Строганов познакомился и имел с ней роман то ли во Франции, то ли в Испании, будучи там послом. В свете говорили, что этой таинственной любовницей графа и матерью Авроры была француженка незнатного происхождения, то ли артистка, то ли модистка. Впрочем, не важно, граф привез девочку в Россию и воспитывал ее в своем доме наравне с остальными детьми, официально, она считалась воспитанницей графа. Аврора была смышленой девочкой, хорошо обучалась всем наукам, знала несколько языков, прекрасно музицировала и танцевала. Граф любил свою дочь и баловал ее сверх меры. И когда Аврора подросла, стал вопрос о ее замужестве. Многие дворяне желали бы породниться с влиятельным семейством Строгановых. Граф Григорий Федорович Строганов имел придворный чин камергера, сделал блестящую карьеру, он много лет служил послом во Франции, Испании, Швеции, и был очень состоятельным человеком.
   Будучи миловидной от природы, обладательница прекрасных голубых глаз, Аврора могла осчастливить любого, но так выпал жребий, что она с детства была влюблена в Андрея Вяземского, их родители были дружны. Как то в беседе с отцом барышня проговорилась, что влюблена в Андрея и желает выйти за него замуж, граф Строганов внял мольбам любимого чада, он встретился с Вяземским, и меж ними был заключен договор о свадьбе их детей. Но Андрей, узнав об этом, стал на дыбы. В ту пору ему только что исполнилось двадцать лет. Обладая от природы волевым характером, молодой барон решительно воспротивился предстоящей свадьбе. Отец его страшно расстроился, так как ему предстоял неприятный разговор с графом Строгановым. Вскоре Аврора выскочила замуж за офицера кавалергардского полка Игнатия Щербакова, и для всех она казалась счастливой в браке. Но с тех самых пор, когда Андрей Вяземский пренебрег ею, Аврора возненавидела его, того, к кому еще недавно пылала нежной страстью. Будучи дамой хладнокровной и осторожной, Аврора не стала открыто враждовать с бароном, отодвигая час расплаты на потом, и вот час возмездия настал, она отомстила своему обидчику. Глупый граф Орлов был лишь удобным случаем для ее возмездия, и она нанесла удар Андрею Вяземскому, поразив и его и его молодую жену Елену, которую возненавидела, как только увидела ее в свете.
   Именно Аврора настояла на том, чтобы баронесса Елена Вяземская присутствовала на маскараде, который устраивался во дворце Строгановых. Она же подослала людей, которые угнали карету баронессы, и подстроила так, что граф Орлов уехал с Еленой Вяземской с маскарада. Голицыной донесли на подлый замысел Авроры Щербаковой, но было уже поздно, скандал был в самом разгаре, по городу поползли слухи, а бедная Елена сбежала от стыда за границу. Мало того, что Аврора и граф Орлов стали причиной бедствия четы Вяземских Елены и Андрея, так они еще, объединясь, стали писать злобные пасквили на Андрея, называя его рогоносцем, текст сиих пасквилей стал вдруг известен всем. Заступаясь за честь жены и за свою поруганную честь, барон вызвал графа Орлова на дуэль и был тяжело ранен. Врачи боролись за его жизнь. Он был в горячке целую неделю, бредил и стонал. В свете, видя его тяжелое положение, вдруг стали сочувствовать ему даже те, кто раньше злословил в его адрес. Многие стали обвинять в случившемся графа Орлова и Аврору Щербакову. Аврора мило улыбаясь, все отнекивалась и говорила, что "абсолютно непричастна ко всему произошедшему и к дуэли. Что во всем виновата лишь одна Елена Вяземская, которая ответила на ухаживания Орлова и вступила с ним в преступную связь". Тут не выдержал даже государь, до него дошли уже слухи, он был крайне зол, потому что барон Вяземский был одним из лучших его людей. Александр вызвал к себе графа Строганова и попросил урезонить свою дочь, слухи в свете прекратились, но за Авророй в свете закрепилось прозвище Мадам Интрига.
   Нисколько не сокрушаясь по этому поводу, Аврора жила, как обычно, всюду появляясь в обществе без стеснения. Теперь ее часто сопровождал граф Орлов, они стали так дружны, что даже на балах и в театре появлялись вместе. Пересуды и кривые взгляды их не волновали, впрочем, сей союз был скорей дипломатичным, чем носил характер адюльтера.
  
   * * *
   ... Елена была в Германии на водах. В городе Баден до нее дошли слухи о дуэли, она узнала, что муж ее серьезно ранен, бросив все, она отправилась в Петербург. Возвращаясь домой, Елена молила бога об одном, чтобы застать Андрея живым, чтобы вымолить у него прощенье. Она приказала кучеру гнать лошадей, несколько раз они меняли загнанных лошадей на свежих. Когда она подъезжала к дому, сердце ее прыгало в груди, она не знала, что ждет ее, какое известие. Затаив дыхание, она позвонила, дверь открыл лакей. Она прошла в вестибюль, на ходу снимая шляпку и перчатки, и замерла в нерешительности. Тут вышел Кузьма и поклонился:
   - Рад видеть вас, барыня...
   - Что барон?..
   - Андрей Сергеич в своей комнате, он болен...
   - Как он?! - с беспокойством спросила Елена.
   - Слава Богу, уже лучше...
   - Проводите меня к нему!
   Андрей лежал на кровати бледный, он спал, лицо его было осунувшимся. Елена с жалостью взглянула на супруга, она подошла к его постели, опустилась на колени и зарыдала. Андрей открыл глаза и тихо сказал:
   - А-а, это ты, Елена...
   - Андрей, прости меня! Это я во всем виновата... Прости меня, я умоляю, - заговорила быстро Елена, словно боясь, что он сейчас ее остановит и выгонит прочь от себя. Она склонила голову на его грудь, ее светлый локон коснулся его щеки.
   - Я не сержусь на тебя, Елена...
   - Прости меня, любимый...
   Андрей с нежностью взглянул на жену:
   - Ты же знаешь, Елена, я не могу на тебя долго сердиться...
   Она сквозь слезы смотрела на Андрея, в эту минуту она поняла, что любит мужа и всегда любила, что он самый дорогой человек для нее на свете, ближе и дороже никого не будет. Андрей еще плохо себя чувствовал, но казалось само присутствие жены придавало ему силы, он быстро пошел на поправку. Елена ухаживала за ним и не отходила от его постели. Когда ему стало лучше, они вдвоем выехали в его имение Отрадное, так как врачи пока не разрешали Андрею долго путешествовать, и потому выехать за границу на курорт пока не представлялось возможным. В Отрадном они прожили целый месяц, пока Андрей не поправился совсем. Потом вернулись в столицу. Помирившись супруги Вяземские стали вместе выезжать в свет. Светские сплетники с интересом наблюдали за ними.
   Граф Орлов страшно огорчился, узнав о том, что Вяземский вновь здоров, и мало того, всюду появляется с молодой женой. Елена блистала в свете своей молодостью и красотой, поэты слагали в ее честь восторженные вирши. Петр Орлов не мог похвастаться красавицей женой. Шарлотта далека была от идеала. Орлов уже забыл, когда они вдвоем появлялись в свете. Петр Орлов, конечно же, гордился успехами у женщин, но мадемуазель Катрин была всего лишь его любовницей, она была незнатного происхождения, к тому же, легкомысленная актриса. Это было сиюминутное увлеченье. Были и другие дамы, соблазненные им, но все эти победы на амурном фронте не были так значимы, он мечтал о баронессе Елене Вяземской, но она стала для него недосягаемой, особенно теперь, когда помирилась с мужем. Эта мысль была для него невыносимой, особенно оттого, что он понимал, что сам упустил свой шанс, когда несколько лет тому назад разорвал помолвку с Еленой и женился на Шарлотте из-за ее приданого. Впрочем деньги жены Петр быстро промотал. Елена стала его навязчивой идеей, его мечтой, о ней он грезил по ночам, ее имя произносил во сне, жена его Шарлотта его безумно ревновала. Орлов стал тенью Елены, где бы она не появлялась, он всюду следовал за ней, не смея к ней приблизиться после всего скандала и дуэли, он наблюдал за ней издалека, любовался ею, бредил ею.
   Аврора Щербакова надсмехалась над его страстью и часто подшучивала над ним, когда они оставались вдвоем. Вот и сегодня, когда Петр заехал за Авророй, чтобы вместе отправиться в Большой театр на представление, она не преминула вставить шпильку в его адрес:
   - Вижу, ты снова не весел, Петр. Все сохнешь по своей даме сердца. Хочу заметить, что ты глуп, раз по-прежнему влюблен в эту женщину, которая пренебрегла тобою. И вообще, Петр, хочу тебе сказать, что эта страсть погубит тебя в конце концов.
   - Ну и пусть! Мне все равно! - отвечал в запальчивости Орлов. - Жизнь без Елены не имеет для меня никакого смысла.
   - Петр, неужели ты не понимаешь, что ты смешон в этой своей глупой страсти? На Елене Вяземской свет клином не сошелся. Оглянись вокруг, кругом полно хорошеньких молодых женщин.
   - Они вдруг стали мне не интересны, лишь Елена манит меня.
   - Право это вздор!
   - Аврора, оставим этот разговор! - сказал Орлов. - Иначе я подумаю, что ты меня ревнуешь...
   - Вот еще что удумал! - рассмелась звонко Аврора. - Ревность - это чувство не для меня.
   Петр Орлов пристально посмотрел на женщину:
   - Скажи, Аврора, почему ты так ненавидишь барона Андрея Вяземского? Я понятно, почему ненавижу его, но а ты... Помнится, ты говорила, что вы были дружны в детстве?..
   Аврора побледнела, по ее лицу пробежала тень недовольства:
   - Раз уж ты затронул эту тему, я скажу. Вяземского я не люблю за то, что он гордец!
   - Право дело, мало ли в свете гордецов?! Не кроется ли за твоей ненавистью к нему еще что-нибудь?
   - А это не твое дело! - властно сказала Аврора. - Если ты, Петр, не хочешь расстроить нашу дружбу и обрести в моем лице злейшего врага, не задавай мне глупых вопросов.
   Орлов промолчал, но про себя подумал: "Аврора не так проста, как кажется вначале, и совсем не бескорыстна. Видно, она помогала мне соблазнить Елену, потому что злится на барона Вяземского. Интересно, что за кошка пробежала между ними? Впрочем, мне какое дело? Главное, что она мой союзник, а не враг!"
   В Большом театре был аншлаг, в партере, на галерке все было забито до отказа. Шел модный в ту пору балет "Сильфида", пользовавшийся большой популярностью у зрителей, все билеты были распроданы за две недели до представления. На спектакль съехались все сливки общества, в бельэтаже не было ни одной пустующей ложи. В спектакле было много спецэффектов, на афишах взыскательной петербургской публике обещалось незабываемое зрелище. В главных партиях блистали известная русская балерина Мария Данилова и французский танцор Луи Дюпор. Граф Орлов был в восхищении от Марии Даниловой.
   - Однако, как она прекрасна в этом спектакле! - воскликнул он. - Каждое движение ее лица, каждый жест так натуральны и понятны, что решительно заменяют для зрителя речи. Мне хочется с ней познакомиться поближе...
   - Осторожно, мой друг, - улыбнулась на его слова Аврора. - Мария Данилова и Луи Дюпор партнеры не только по сцене, но и в личной жизни.
   - Как жаль, что она несвободна...
   - Не отчаивайтесь, граф, в петербургском театре есть другие танцовщицы...
   - Но не все так пленительны и грациозны, как Мария. Танец ее воздушен, она буквально парит на сцене.
   - О, да вы увлечены, граф, этой юной танцовщицей! - воскликнула Аврора.
   - Ее молодость и красота сводят меня с ума!
   - В ее семнадцать лет это неудивительно! А как же ваша любовь к Елене Вяземской? Кстати, она сегодня в зале со своим супругом...
   - Елена здесь... сегодня... на спектакле? Где же она? - тихо спросил Орлов.
   - Она с супругом сидит в ложе почти напротив нас... Посмотрите вон туда...
   - Она прекрасна!
   - О нет! Опять я буду слушать весь этот вздор! Эти хвалебные речи... - капризно заявила Аврора. - Мне, право, расхотелось смотреть спектакль. Еще я понимаю, ваши оды в адрес балерины Даниловой, она сегодня царит на сцене, весь зал с восхищением следит за ней. К слову сказать, и Дюпор весьма недурен, его отличает поразительная легкость, он почти в три прыжка перелетает всю сцену.
   - А-а, что вы говорите, Аврора? - спросил Орлов.
   - Я говорю, хватит пялиться на замужних дам, - сказала менторским тоном Аврора. - В конце концов это неприлично, вы же в театре.
   - А вы заметили, какой напыщенный вид у барона, - рассмеялся Орлов.
   - Да, Вяземский верен сам себе. Горделиво посматривает свысока на всех. Как жаль, что вы не пристрелили его на дуэли, - тихо прошептала Аврора, чтоб не слышали вокруг. Орлов по ее губам догадался, что она сказала.
   - Это дело поправимое... - начал было Орлов.
   - Не здесь! - резко перебила его Аврора. - Не стоит говорить об этом здесь на публике.
   - Мы в ложе, нас никто не слышит, - возразил Орлов. - К тому же, мы говорим тихо.
   - И у стен есть уши... Так что вы говорили, мой друг, про балерину, чем она вас очаровала?
   - Я говорил о том... - начал Орлов и замер на полуслове.
   В этот момент Данилова во время сложного трюка, когда она была высоко поднята над сценой и парила в воздухе, она сорвалась с высоты вниз и упала на сцену. Зал замер в испуге... Миниту в зале царила гробовая тишина, но что творилось за кулисами в эту минуту, трудно было себе представить, постановщик спектакля Шарль Дидло чуть не упал в обморок, несколько артистов балета выбежало на сцену, чтобы унести балерину за кулисы, директор театра Борис Олсуфьев метался за кулисами в гневе, проклиная все на свете и тот миг, когда дал добро на исполнение опасных трюков, артистки труппы сокрушенно вздыхали, переживая за Данилову. Слава Богу, балерина осталась жива, публика вздохнула с облегчением, в конце спектакля зрители аплодировали стоя талантливой и смелой танцовщице. После спектакля Орлов вместе с другими поклонниками ринулся за кулисы к гримерной Даниловой, чтобы выразить свой восторг ее мастерством и мужеством. Но в гримерку их не пропустили, от Даниловой вышел доктор Карл Брунович и попросил всех удалиться, так как Мария плохо себя чувствует. Через приоткрытую дверь Орлов увидел Данилову, она лежала на кушетке бледная с страдальческим лицом, подле нее сидел Луи Дюпор и держал ее за руку.
   Уже будучи дома, Петр Орлов вспомнил этот несчастный случай, произошедший во время спектакля. Он не шел у него из головы, будучи натурой несколько мистической, он увидел в этом какое-то дурное предзнаменование. К тому же, Петру не давал покоя сюжет балета "Сильфида". Накануне свадьбы главному герою Джеймсу является полюбившая его прекрасная дева воздуха - Сильфида. Очарованный юноша устремляется за ней, отказываясь от женитьбы на своей невесте Эффи. Стремясь удержать, пленить Сильфиду, влюбленный Джеймс окутывает ее волшебным шаром, но от его прикосновения Сильфида гибнет. Джеймс остается один, а его невеста Эффи выходит замуж за другого. В театре за разговором некогда было задуматься над смыслом либретто. Но наедине с собой Петр вдруг вспомнил сюжет и расстроился окончательно. "Ведь это же история про меня! - воскликнул в сердцах Орлов. - История человека, который погнался за призрачной мечтой и упустил свое земное счастье!"
  
   Глава 11
   ОПАСНАЯ ИГРА
  
   У барона Андрея Вяземского была любовница Лариса Рюмина. Симпатичная вдова, они познакомились в гостиной у его приятеля Мятлева. После смерти супруга Рюмина нуждалась в стредствах и обивала пороги департамента, где служил ее муж, в надежде получить пансион. Вяземский вызвался ей помочь, у них завязались отношения, в тот момент барон скучал в одиночестве, так как его первая жена Аглая сбежала от него с любовником за границу. Свои отношения они не афишировали и встречались тайно у него или у нее в доме. Рюмина любила барона и не настаивала на браке, хотя где-то в глубине души она надеялась, что когда-нибудь в конце концов они узаконят свои отношения. Барон был щедр с ней, в обхождении был ласков, не ревнив, не требовал от нее, чтобы она сидела дома, лучшего любовника не сыскать. Но когда Вяземский женился на Елене, он резко разорвал все отношения с Ларисой. Рюмина страшно горевала по этому поводу и жаловалась на свою судьбу своей подруге Эмме Штерн.
   - Эмма, ну скажи, на милость, почему так судьба жестока ко мне? - вздыхала Лариса, когда они вдвоем с подругой пили чай в столовой. - Андрей меня окончательно разлюбил... Вначале умер муж, Бог послал мне хорошего человека Андрея Вяземского. Барон оказался для меня как находка, я за ним была как за каменной стеной. Он был щедр со мной. К тому же, сам он молод и хорош собой. Я была счастлива с ним!
   - И не говори, Лариса, я даже чуточку тебе завидовала, - сказала Эмма. - Мой Серж старше меня на много лет. Чего греха таить, в его годы он не годится для роли пылкого и страстного любовника. Хотя я не жалуюсь, ты же знаешь, Лариса, мой Серж меня во всем содержит...
   - Да, ты говорила, Эмма...
   - Ну, так вот, твой Андрей - просто мечта для любой женщины! Просто странно, как Аглая смогла бросить такого мужчину, не понимаю? - искренне изумилась Эмма.
   - Аглая просто ветреница, взбалмошная особа... Уверяю тебя, она бы убежала от любого, ей не сидится на одном месте... Есть сорт таких женщин, которые не годятся для роли жен...
   - Это точно... Но барон состоятельный, как можно бросить такого мужа?..
   - Не волнуйся за нее, подруга, - сказала Лариса, улыбаясь. - Я слышала от Андрея, что эта лисица Аглая вытребовала у него кучу денег за развод. Сейчас с этими деньжищами она неплохо себя чувствует в Италии...
   - Ах, ну надо же какая несправедливость! - воскликнула недовольно Эмма. - Я бы так хотела отправиться в поездку в Италию, говорят, там очень теплый климат, юг и много солнца, не то, что у нас - все время пасмурно и часто идут дожди...
   Но Рюмина не дослушала подругу и стала дальше ей изливать свою душу:
   - Эмма, представляешь, какая несправедливость. Я все эти годы утешала барона, была ему верна... И вот, когда он наконец развелся и стал свободен, он тайно обвенчался с княжной Карамышевой. Но скажи, где справедливость? Ведь это я, а не Елена, должна была идти с ним под венец!
   - И не говори! Однако странный этот брак. Ты не находишь, подруга? Они повенчались тайно... К тому же, в свете говорили, что у княжны Елены Карамышевой был роман с графом Орловым, и Вяземский все же решил на ней жениться... Наверно, он сильно влюблен в нее...
   - Не думаю, - возразила Рюмина с досадой. - Возможно, Андрей просто хотел спасти ее репутацию в глазах света, вот и пошел на этот странный шаг, а свадьба эта фикция, предлог...
   - Лариса, ты же сама мне говорила, что Вяземский после свадьбы с Карамышевой полностью охладел к тебе, а потом и вовсе перестал у тебя бывать...
   Рюмина молчала, на глаза навернулись слезы, она заплакала. Эмма стала успокаивать подругу:
   - Лариса, дружочек мой, ну не плачь, ты же знаешь, что мужчины все неверны... Мой Серж также мне изменяет, но я и вида не подаю, чтобы не потерять такого состоятельного любовника. Поверь мне, ты еще встретишь хорошего человека... Может быть, даже Вяземский разочаруется в своей жене и вернется к тебе...
   - Эмма, о чем ты говоришь! - в сердцах воскликнула Лариса. - Годы-то идут! Мне скоро исполнится тридцать лет! А Елена моложе меня на десять лет. К тому же, говорят, она красавица, все просто восхищены ею...
   - Ну и что?! Граф Петр Орлов пренебрег ею, расторгнул помолвку и женился на Шарлотте Штусс.
   - Так ведь это из-за денег отца Шарлотты он женился на ней, если бы Карамышева не была бесприданница, он женился бы на ней. О Боже, почему они не поженились, Орлов с Карамышевой?! Может тогда мой Андрей остался бы со мной...
   - Я слышала, граф Орлов и барон Вяземский стрелялись на дуэли... - сказала Эмма.
   - Да! И все это из-за Елены! - сказала обиженно Лариса. - Андрей чуть не погиб из-за нее, она флиртовала с Петром Орловым на маскараде во дворце Срогановых, Орлов ухаживал за ней весь вечер, а потом они вдвоем уехали вместе с маскарада к ней домой... Говорят, был адюльтер, Андрея не было в городе, когда он узнал об этом, что супруга ему изменила, он был так взбешен, что вызвал Орлова на дуэль...
   - Мне говорили, что слухи об измене Елены первой начала распространять воспитанница Строганова Аврора...
   - Да, Аврора Щербакова. Она знает многое, эта женщина, поверь мне, Эмма. Недаром ее в свете называют Мадам Интрига. В ее салоне плетутся такие интриги, что многие бы продали душу дьяволу, чтобы узнать, что она затевает. Влияние ее приемного отца делает Аврору почти всесильной, от ее коварства пострадал не только мой Андрей. Говорят, она просто ненавидит барона Вяземского... и что именно она все подстроила, чтобы Орлов с Еленой встретились на маскараде...
   - Да ты что?!
   - Да. Но я в это не верю! Елена сама виноватая во всем. Нет дыма без огня!
   - Это уж точно... Постой, Лариса, - сказала заинтриговано Эмма, - если ты говоришь, что Аврора так всесильна, то тебе, может быть, стоит к ней обратиться за помощью...
   - Не понимаю, чем она может мне помочь? - искренне удивилась Лариса. Не хочу я с ней встречаться, она ненавидит Андрея...
   - Постой, Лариса, не горячись, - попросила подругу Эмма. - Тебе надо встретиться с Авророй, чтобы она помогла тебе устранить Елену...
   - Ты думаешь, она поможет мне в этом?
   - Все может быть! Ясно одно, что Аврора ненавидит Елену, в противном случае, она не стала бы интриговать против нее... Конечно, Аврора, может навредить и Андрею Вяземскому, но у тебя есть шанс при помощи влиятельной женщины устранить соперницу и вернуть любимого мужчину, - тоном оракула заявила Эмма.
   - Благодарю тебя, Эмма, за совет, - сказала Лариса. - Я подумаю над твоими словами.
   - Подумай!
   Подруги расстались, но весь вечер и следующий день из головы Ларисы не шел этот разговор. На третий день Лариса Рюмина решила встретиться с Авророй Щербаковой и наведалась к ней в салон. Лариса побаивалась, что в аристократическом пышном салоне Авроры ее плохо примут, она была из обедневших дворян. Но на удивление сама Аврора встретила ее весьма любезно, уделила несколько минут своего времени и даже стала ее распрашивать, как она, Лариса Рюмина, поживает. Рюмина была тронута вниманием такой знатной персоны, и она разоткровенничалась. Рюмина в нескольких словах рассказала Авроре, что очень страдает от того, что ее бывший любовник барон Андрей Вяземский бросил ее и женился на княжне Елене Карамышевой.
   - Надо же! - воскликнула Аврора. - Вы были любовницей барона Вяземского, никогда не подумала бы. Однако какой он скрытный! Даже я не знала об этом.
   - Мы не афишировали наших отношений...
   - Лариса, голубушка моя, и что барон совсем перестал вас навещать?
   - К сожалению, да... Он меня забыл, хотя я была ему верна несколько лет...
   - Вы меня просто умиляете, Лариса! - презрительно рассмеялась Аврора. - Вы - пример для подражанья, верная подруга, ожидающая своего рыцаря у окна.
   Рюмина замолчала, не зная, что сказать. Она вдруг пожалела, что пришла в логово к Мадам Интриге.
   - Что же вы замолчали? - сказала Аврора. - Я заинтригована вашим рассказом... Возможно, я даже смогу вам чем-то помочь...
   - Правда?! - воспрянула Рюмина.
   - Ну конечно! Лариса, вы хотите, чтобы барон вернулся к вам?
   - Да.
   - Тогда нужно просто расстроить его отношения с женой... И все! Он у ваших ног!
   - Так просто! - изумилась Рюмина.
   - Ну, если вы, Лариса, будете делать все, как я вам скажу, то, думаю, у нас все получится. А сейчас прощайте! У меня дела...
   Рюмина покинула дом Авроры, на улице она вздохнула с облегченьем, разговор с хозяйкой салона совершенно вымотал ее. "Я даже не думала, что Аврора так коварна!" - подумала про себя Рюмина.
   Граф Орлов подошел к Авроре и приветливо улыбнулся:
   - Аврора, с кем это ты только что разговаривала? Кто эта провинциалка, деревенщина, как она оказалась в твоем салоне? Что за пошлый наряд, что за манеры у нее, она абсолютно не умеет себя подать.
   - Пьер, ты даже не представляешь себе, кто она!
   - Кто же? Просвети меня скорей!
   - Это некая Лариса Рюмина, любовница барона Вяземского. Бывшая любовница, он ее бросил из-за Елены. И теперь она жаждет мести...
   - Вот как! И чего хочет эта особа?
   - О, намерения ее примитивны! Она хочет вернуть неверного любовника. А ко мне приходила, чтобы я помогла ей в том...
   - А ты, Аврора, конечно согласилась? - спросил Орлов, хитро прищурившись.
   - Конечно! Эта дама поможет мне расправиться с ними обоими Андреем и Еленой Вяземскими. О, как я их ненавижу!
   - Аврора, ну ты же не станешь вредить Елене? - вдруг спохватился Орлов. - Ты же знаешь, она небезразлична мне...
   - Да знаю я все... - махнула рукой Аврора. - Не стоит снова начинать твой разговор об Елене, твои восторженные слова в ее адрес бесят меня...
   - И все же! - настаивал на своем Орлов.
   - Я не причиню ей вреда! - заверила своего собеседника Аврора. - Я всего лишь их разлучу, а поможет мне в этом мадам Рюмина. Я знаю, что потеряв Елену, барон Вяземский будет страдать, он слишком влюблен в нее. Пусть же страдает так, как страдала я!
   Орлов уставился на Аврору:
   - Аврора, только не говори, что ты была в него влюб...
   - Молчи! Слышишь, Пьер, молчи! - прокричала Аврора и поспешно вышла из гостиной.
  
   * * *
   После беседы с Авророй Щербаковой Лариса Рюмина решила действовать, она решила бороться за свою любовь и возвратить Андрея любым способом, даже если ей заведомо придется пойти на подлость. Первым шагом было подложное письмо, которое она через курьера передала супруге Вяземского Елене. Елена с удивлением вчитывалась в строчки, написанные незнакомой ей рукой. Некая дама, назвавшаяся ее другом и доброжелательницей, извещала Елену о том, чтобы она не слишком доверяла мужу. В письме сообщалось, что "у вашего мужа, ma chere Helena, есть любовница. Он с ней встречается много лет. Они встретились после того, как от Андрея ушла его первая жена Аглая. Уверяю вас, он любит эту женщину, они встречаются и поныне, даже после того, как вы поженились. Барон Андрей Вяземский не в силах расстаться с ней, так очень ей предан... А на вас он женился из-за жалости, после скандала в свете, связанного с ухаживаниями за вами графа Орлова, он решил сжалиться над вами и взять под защиту своей фамилии. Всем известно, что барон Андрей Вяземский очень благородный человек, он поступил как настоящий мужчина... Но вам не стоит обманываться на сей счет, он вас не любит, он сам мне об этом как-то говорил, будучи у нас в гостях..." У Елены закружилась голова, в глазах потемнело, она присела на софу, чтобы успокоиться и прийти в себя. "У Андрея, оказывается, есть любовница?! Он любит ее!" Эта новость была словно удар молнии среди ясного неба. Их семейная идиллия, к которой они так долго шли, казалось, в миг была разрушена. Елена стала читать дальше. Неизвестная доброжелательница явно была хорошо информирована, Елена даже подумала, что по всей видимости это и есть та самая дама, с которой встречается ее супруг.
   Не в силах совладать со своими эмициями, Елена Вяземская отправилась в гости к своей подруге Зинаиде Мятлевой. Она показала ей письмо. Зизи, прочитав письмо, оцепенела от удивленья:
   - У Андрея есть любовница?! И все это время, будучи женатым на тебе, он встречался с этой таинственной дамой?
   - Ах, Зизи, я не знаю, что думать! - сокрушенно произнесла Елена.
   - Но если вдруг эта дама лжет, и выдает желаемое за действительность? - предположила Зизи.
   - Ах, если б это была так! - воскликнула Елена. - Я бы поставила в церкви свечи всем святым!
   Зинаида прочитала письмо еще раз, потом покачала головой:
   - Нет, подруга, здесь, что-то не так. Ясно, что эта женщина, автор этого письма, наслышана о ваших отношениях с Андреем. Но в чем смысл письма? Явно это какая-то интриганка и разлучница, она хочет вас разлучить с Андреем.
   - Ты думаешь, Зизи? - усомнилась Елена. - Может быть, мне стоит показать это письмо супругу?..
   - Ни в коем случае! - решительно произнесла Зинаида. - Ты не знаешь мужчин! Они все ужасные гордецы, они тщеславны, этим письмом ты вызовешь недовольство мужа, и меж вами разразится скандал, этого и добивается автор письма. Он подумает, что ты ему не доверяешь, хуже того, что ты его ревнуешь.
   - А если это правда, Зизи, и у Андрея, действительно, есть любовница?
   - Ничего страшного, стерпи, промолчи!
   - Но ведь мне обидно. Если он мне изменяет... К тому же, эта женщина пишет, что Андрей женился на мне из-за жалости... Это звучит очень оскорбительно для меня! Я не хочу, чтобы меня жалели, и чтобы муж из-за жалости терпел меня! Если Андрей захочет, я согласна на развод... Пусть он сходится со своей любовницей, и пусть они будут счастливы! - раздосадованно сказала Елена.
   - Елена, ты ведешь себя неразумно, как обиженный ребенок. Чего ты добъешься своим разводом? Освободишь дорогу для другой, для хищницы, которая решила украсть у тебя мужа. Всем известно, что Андрей просто без ума от тебя. Но если ты начнешь этот разговор, он может взбелениться, встать на дыбы, и вы поссоритесь...
   - Что же делать?
   - Ничего! Жить как прежде, как будто ничего не произошло.
   На том и порешили, Елена сделала вид, что ничего не произошло, и ни о чем не стала говорить супругу. Вечером за ужином Андрей заметил перемену в лице жены:
   - Что с тобой, Елена? - спросил супруг. - Ты очень бледна... и взволнована чем-то... Что-то произошло?
   - Нет, ничего, - соврала Елена. - Все нормально, милый.
   После ужина они прошли в спальню, Андрей обнял ее, поцеловал, он прошептал: "Милая Елена, как я люблю тебя... Иди ко мне скорей...", но Елена была холодна и безучастна к его ласкам. Он снова ее спросил "что произошло?", но Елена вновь ничего не сказала мужу. Между ними пробежал холодок отчуждения, Андрей обиделся на жену, сказал холодным тоном "Доброй ночи!" и ушел. Елена стояла у окна в растерянности,мир рушился в одночасье, она понимала, что отталкивает от себя Андрея своей холодностью, но не могла простить ему измены. Верней всего даже не то мучило ее весь день. Елена не могла свыкнуться с мыслью, что у ее супруга есть другая женщина, которую он любит и ласкает, так как ее и произносит ей ласковые слова. Эта мысль страшно терзала ее сердце.
   На следующий день Андрей с утра отправился на службу, даже не поздоровавшись с женой и не выпив чашку чая. Завтракая, Елена подумала о том, что ее супруг с утра убежал, чтобы не видеться с ней. "Наверное, он догадался о том, что я все знаю, и избегает неприятных разговоров со мной. Действительно, к чему все эти объяснения?! Я замужняя жена и должна покорно выполнять роль супруги. А то что муж мне изменил, так нынче многие так поступают. Кого сейчас этим увидишь?! К слову сказать, супруги тоже часто изменяют своим мужьям..." - подумала Елена, но эта мысль совсем не принесла ей облегченья. Весь день Елена ходила по дому с тем, чтобы занять себя чем-нибудь и развеять неприятные мысли. Она ждала супруга к ужину, чтобы объясниться с ним. Может быть даже сказать о полученном анонимном письме. Но Андрей не пришел к ужину, а с курьером прислал записку, что задерживается и будет поздно. Елена поняла, что он избегает ее, а возможно он просто остался у своей любовницы и не спешил домой. Эта мысль была невыносимой, она жгла ее сердце, Елена теперь только поняла, как она любит Андрея, и наверное любила всегда...
   Прошло несколько дней, супруги Вяземские редко виделись, Андрей рано с утра уходил на службу и приходил поздно за полночь, чтобы не встречаться с Еленой. "Он отдаляется от меня..." - подумала Вяземская.
   Через несколько дней в дом к Вяземским пожаловала сама Лариса Рюмина. Она решила, что настала пора сделать решительный шаг. Елена удивилась визиту этой незнакомой дамы, но приняла ее в своей розовой гостиной. С видом знатока неизвестная визитерша огляделась по сторонам и заметила:
   - А у вас здесь уютно, очень красивые розовые обои...
   - Да, - согласно кивнула хозяйка дома. - Мы редко здесь принимаем гостей. Это моя личная гостиная, я ее обустроила по своему вкусу...
   - Ваша голубая гостиная тоже ничего... Правда, та гостиная более подходит для приема гостей, она больше по размерам...
   - Вы бывали раньше в этом доме? - спросила Вяземская.
   - Да. Бывала... Вы не знаете, кто я... - сказала, собираясь с духом незнкомка, - дело в том, что я Лариса Рюмина.
   - Мне это имя незнакомо...
   - Как бы вам сказать поделикатней... Дело в том, что я любовница вашего мужа...
   - Ах, это вы?! - воскликнула Елена. Ее бросило в жар, эта новость буквально огорошила ее.
   - Я знаю, что сейчас Андрея нету дома, он на службе...
   - Вы даже об этом знаете?
   - Я знаю о нем все!
   Елена молчала, не зная, что сказать. Повисла тягостная пауза, Рюмина первой прервала молчание:
   - Дорогая Елена, дело в том, что... мы с Андреем...
   - Вы с Андреем?!
   - Мы с Андреем, вашим мужем давно встречаемся...
   - Вы его любовница?
   - Да! - сказала Рюмина и посмотрела победным взглядом на соперницу. Елена была в смятении, бледная, едва не потеряв сознание, Елена с ужасом взирала на непрошеную гостью.
   - Чего же вы хотите от меня? - тихо прошептала Елена.
   - Сударыня, я хочу, чтобы вы оставили Андрея в покое! - властно произнесла Рюмина.
   - Но, позвольте, я его жена!
   - Это дело поправимое, вы можете развестись с ним или уехать за границу в путешествие. В Италию, например, помнится, вы так и поступили сразу после свадьбы.
   - Однако как хорошо вы осведомлены!
   - Не скрою, я знаю о вас все! Поэтому я настаиваю на своем, оставьте Андрея в покое, до встречи с вами он был счастлив, мы были счастливы вместе! К тому же, у Андрея есть сын...
   - У Андрея есть сын?! Надо же, как мало знаю я о муже...
   - Из-за вас он редко стал видеться с сыном... Он совершенно забросил ребенка, а на вас он женился из-за жалости, чтобы спасти вашу погубленную репутацию. Он не любит вас, он сам мне говорил об этом!
   Елене стало дурно от этих слов, она пошатнулась, упав на диван. Довольная произведенным впечатлением, Рюмина тот час покинула их дом. Едва придя в себя, Елена тут же засобиралась в дорогу, взяв с собой самые необходимые вещ, она выехала в свое имение Турово. Находиться в доме Андрея после визита его любовницы она более не могла. Всю дорогу она проплакала. Уже подъезжая к Турово, она заметила, что за ними скачет всадник. Это был Андрей, он спешился и остановил лошадей, открыв дверцу, Андрей с ненавистью уставился на жену и закричал:
   - Милостивая сударыня, извольте объяснить, куда вы направляетесь?! И почему, черт возьми, вы все время убегаете, я все время вынужден вас догонять!
   - Сударь, не кричите на меня!
   - Елена, объясни, что происходит? Ты срываешься средь бела дня, не сказав никому ни слова...
   - У меня есть срочное дело в имении Турово! - сказала Елена, защищаясь от нападок мужа.
   Андрей заскочил в экипаж, сел напротив жены и пристально уставился на нее:
   - Значит, говоришь, у тебя возникло срочное дело... в Турово?
   - Да! - утвердительно кивнула Елена.
   - А сказать можно было об этом, предупредить меня, или на худой конец оставить записку. Или ты так спешила, дорогая, что забыла про все на свете. Может, у тебя в Турово назначено свидание с любовником с графом Орловым?! - сказал Андрей, испепеляя жену ненавистным взглядом. Елена опешила от такой наглости.
   - Как вы можете, сударь, меня в чем-то подозревать, когда у вас самих рыльце в пушку!
   - Что?! Я не понял! Не понимаю, что ты хотела этим сказать...
   - Вам лучше, сударь, знать, чем мне, почему ко мне в дом средь бела дня с визитом являются ваши любовницы...
   - Акстись, Елена, о чем ты говоришь?!
   - О вашей любовнице, милостивый государь, о Ларисе Рюминой!
   - Ах, вот оно что! Значит, она была у тебя...
   - Да. Она мне рассказала, как вы любите друг друга, и что я мешаю вам быть счастливой парой...
   - Что еще она тебе сказала? - спросил Андрей, у него от злости ходили желваки, он еле сдерживал свой гнев.
   - Она сказала, что у вас есть сын и что я мешаю видеться тебе с ребенком. Андрей, почему ты скрыл от меня это? - расплакалась Елена. Она сквозь слезы произнесла: - Я не хочу мешать твоему счастью, тем более у вас ребенок...
   - Этот ребенок не от Ларисы!
   - Как?! - опешила Елена. - Тогда кто мать этого мальчика?
   - Сейчас это не важно. Потом я тебе все объясню... Елена, прошу тебя, давай вернемся домой. Для одного дня довольно объяснений...
   - Ты изменял мне, Андрей... А теперь ты хочешь, чтобы я как покорная жена вернулась в твой дом, как ни в чем не бывало? Нет! Я хочу поехать в Турово... Хочу побыть одной...
   - Елена, ты моя жена, и должна жить со мной.
   - Слава Богу, ты об этом вспомнил! - горько усмехнулась Елена.
   - Я не изменял тебе, поверь!
   - Тогда отчего твои любовницы приходят ко мне? Скажи!
   - Дело в том, что Лариса Рюмина была моей любовницей, но я расстался с ней после свадьбы...
   - Андрей, я тебе не верю... Почему ты не дал мне развод? Ведь я просила тебя об этом, когда была в Италии...
   Андрей зло посмотрел на жену и произнес:
   - Ты так мечтала от меня уйти, чтобы связать свою судьбу с графом... как же его звали? Ах да, вспомнил, граф Евгений Николаев... А теперь и повод подходящий нашелся, обвинив меня в измене, ты готова сбежать в Италию к своему любовнику... Или постой! Ты опять сошлась с графом Орловым?
   - Андрей, что ты говоришь! - тихо прошептала Елена. Его хлесткие слова ранили ее душу, были как пощечина для нее. Она поднесла руки к своему лицу, словно защищаясь от его обвинений.
   Андрей замолчал и отвернулся. Они молчали, каждый думал о своем, и каждый в глубине души был уверен, что он прав. Потом Андрей сказал, вздохнув:
   - Как бы там ни было, Елена, давай поговорим об этом дома. Дорога - не лучшее место для выяснения отношений.
   - Опять везешь меня в место моего заточения! Ты как тиран, не хочешь подарить мне свободу! - обиженно произнесла Елена.
   - Помнится, когда ты вернулась из Бадена и рыдала у моей постели, когда я был болен, ты говорила совсем другое, - с обидой в голосе произнес Андрей.
   - Я думала, ты другой...
   - Какой же, интересно? Покорный твоей взбалмошной воле супруг, готовый потакать твоим капризам по первому твоему слову?
   - Я думала, ты любишь меня...
   - Я люблю тебя, Елена. Я никогда так никого не любил! Страсть к тебе так велика, что я не могу с собой совладать. Клянусь, я никогда не испытывал таких сильных чувств.
   - Мне кажется, я тоже тебя полюбила...
   - Так в чем же дело! Давай жить как раньше, давай забудем это спор... эти интриги мадам Рюминой и всех остальных, кто ще захочет нас разлучить.
   Они вернулись домой. Уже дома Елена спросила у мужа:
   - Андрей, почему ты никогда не говорил мне о ребенке? Я бы приняла его как своего. Я очень люблю детей. Я бы стала ему матерью...
   - Мальчик воспитывается у моей сестры Татьяны. Поверь, ему там хорошо. У Татьяны своих трое ребятишек, она заботится о всех детях как наседка. Сестра не любит вращаться в свете, праздной суете она предпочла жизнь в своем имении Борисово, она там счастлива, поверь мне. Я часто навещаю их.
   - А ее муж?..
   - Муж ее Александр - военный, он редко бывает дома. Впрочем, сестра воспринимает это стоически, ей присущ редкий дар ждать и быть верной и покорной мужу.
   - Мне бы хотелось с ней познакомиться, - произнесла Елена.
   - Вы обязательно с ней познакомитесь, обещаю, как только у меня появится свободное время, я отвезу тебя в Борисово. Ты сможешь там погостить сколько угодно, уверяю тебя, все будут рады тебе.
   - Хорошо.
  
   ...Лариса Рюмина очень надеялась, что супруги Вяземские разойдутся, и ее Андрей снова вернется к ней. Она подкупила слугу из особняка Вяземских, от него она узнала, что между супругами произошла ссора, и что Елена уезжала из дома, но барон Вяземский вернул супругу домой. Они помирились, и хотя между ними не было уже тех трепетных чувств, как до ссоры, каждый в душе обижался друг на друга, Андрей и Елена Вяземские живут довольно дружно. Андрей так и не удосужился ни разу навестить свою бывшую любовницу Ларису. План Ларисы Рюминой, придуманный Мадам Интригой провалился. Рюмина пошла в дом к Авроре, чтобы пожаловаться той на свою несчастливую судьбу.
   - Как жаль, что наш план провалился! - в сердцах воскликнула Аврора, услышав все из уст Ларисы.
   - Что же теперь делать? - спросила Рюмина. - Неужели оставить все как есть?
   - Ни в коем случае! - решительно запротестовала Аврора. - Нельзя оставлять этих голубков в покое, надо обязательно их разлучить!
   - Да, но как? - спросила Рюмина.
   Аврора призадумалась, взгляд ее глаз вдруг сверкнул стальным блеском. Она сказала обрадованно: - Придумала! Есть решение твоей проблемы, Лариса.
   - Но какое?
   - Надо устранить соперницу! - решительно произнесла Аврора.
   - Но как? - недоумевала Лариса.
   - Отравить Елену!
   - Отравить? - вдруг испугалась Лариса. - Но, право же, это так опасно. Начнутся потом расследования, что да как, еще в острог меня посадят. Нет, мне кажется я не готова... К тому же, вдруг кто узнает, что я в аптеке купила яд...
   - Молчи, Лариса! Слушай! - приказала Аврора. - Не надо никуда ходить! У меня есть знакомый аптекарь, у него есть очень сильный яд, действует мгновенно...
   Через несколько дней в дом к Рюминой пришел гонец от Авроры Щербаковой, он передал ей синий стеклянный пузырек. Лариса поставила флакон с ядом на полку в буфете и закрыла дверь на ключ. Лариса боялась даже подходить к буфету, мысль о том, что она может стать отравительницей, страшила ее, но чувство мести и желания расправы с разлучницей перевесили чашу весов ее совести, и Лариса решила отправить так ненавистной ей Елене Вяземской отравленный подарок. Через курьера она передала для Елены коробку конфет. Когда курьер принес конфеты, хозяйка дома, конечно же, полюбопытствовала, "от кого подарок?", курьер сказал заученную фразу "Велено передать госпоже Елене Вяземской от тайного поклонника. Очень уважаемый человек!" - добавил от себя курьер и тут же отбыл. Елена положила конфеты на стол и забыла о них, так как к ней в гости приехала крестная. Анна Юрьевна Голицына как только прошла в дом, сразу же засыпала крестницу вопросами:
   - Елена, дорогая, я слышала, вы опять поссорились с Андреем?
   - Да, я уезжала, крестная.
   - Куда на этот раз ты от него сбежала? - с улыбкой спросила Голицына.
   - Я отправилась в имение Турово...
   - С чего это вдруг?.. У вас же было все хорошо...
   - Дело в том, что Андрей изменил мне... - начала Елена.
   - Барон Вяземский изменил тебе? Что зачушь?! Да он в тебе души не чаит, Елена!
   - Я тоже так думала, пока ко мне в дом не явилась его любовница Лариса Рюмина.
   - Да, мне говорили, что он встречался с этой женщиной.
   - Крестная, и ты мне ничего не сказала?! - возмутилась Елена.
   - Но он же расстался с ней ради тебя!
   - Допустим! Но он скрыл этот факт.
   - Елена, не говори ерунды. Ты еще молода, и много не понимаешь. Да если бы все мужья рассказывали своим женам про свои увлеченья, то семьи бы рушились одна за другой. Поверь мне, иногда лучше не знать про измены мужа... Однако как ты его ревнуешь, Елена! - изумилась Голицына. - Ты его любишь!
   - Да.
   - Но почему же говоришь так грустно? Это же прекрасно, Елена! Вы чудесная пара, вы должны быть счастливы. Елена, ты заслужила свое счастье. После того, как граф Орлов так подло поступил с тобой...
   - Ах, крестная, не напоминай об этом. Прошу тебя... Чем же тебя угостить? - вдруг спохватилась Елена. - Мне сегодня прислали странный подарок - коробку конфет, представляешь... - Елена положила коробку конфет на чайный столик.
   - От кого же сей дар? - поинтересовалась Голицына.
   - От тайного поклонника, - рассмеялась Елена.
   - Елена, у тебя появился тайный воздыхатель? - удивилась гостья. - А ты не боишься, что муж приревнует? Сама-то ты вон как его ревнуешь...
   - Я не давала повода никому!
   - Ну, слава Богу! Давай уж чай пить, а то мне скоро ехать в гости к одной моей приятельнице. Ты ее не знаешь, ее зовут Надеждой Поляковой. Представляешь, она мне жаловалась давеча на Аврору Щербакову, что та ей нахамила на балу.
   - Неужели?!
   - Представь себе! Там было уйма всякого народу, а она сказала моей знакомой Поляковой, что она выглядит смешно в своем старомодном платье. Конечно, Полякова экономит на себе, у нее две дочери на выданье, их надо всех одеть, обуть, подготовить приданое и все такое... Такое сказать в свете, в обществе... Представляешь, какой моветон, какая несуразная выходка! Не понимаю, как ее терпят в свете! Понятно, что ей все прощают из-за ее отца графа Строганова. Попробовала бы она мне такое сказать!
   - Ну что вы, крестная, вы предмет для подражанья! Вы самая модная в столице...
   - Ах, лисица!
   - Ну, так вот, я еду к Поляковой, чтобы поддержать ее, туда прибудет еще несколько дам, мы выступим вместе единым фронтом против несносной Авроры, мы объявим ей бойкот. Уверяю тебя, Елена, к нам многие присоединятся, потому что Аврору многие просто терпеть не могут!
   - И поделом ей! - сказала Елена. - Она мне тоже неприятна.
  
   ...Барон Вяземский ворвался ночью к Рюминой с гневными словами:
   - Как ты могла, Лариса?! Как ты могла пойти на такое! Стать убийцей, отравительницей!
   Рюмина стояла бледная посреди залы, с ужасом глядя на Андрея и ожидая своей судьбы. Никогда еще она не видела Вяземского в таком бешенстве, Рюмина поняла, что замысел ее раскрыт, Андрею известно, что она передала Елене отравленные конфеты. Она упала на колени и умоляюще посмотрела на своего любовника:
   - Андрей, умоляю тебя, прости меня!
   - Тебе нет прощенья! Ты убила невинного человека.
   - Елена мертва?
   - Слава Богу, нет! Она конфет не ела, но конфету из коробки стащила и съела наша служанка... К сожалению, она мертва!
   - Я не хотела этого, видит Бог...
   - Что ты говоришь, Лариса?! Я знаю, что конфеты передала ты через курьера, я нашел его и допросил.
   - Это все она, она... во всем виновата - Аврора! - закричала Лариса, пытаясь себя выгородить.
   - Понятно, ты стала пешкой в ее игре!
   - Прости, Андрей, прости, любимый! - рыдала Лариса, простирая руки к любовнику.
   - Тебя бы стоило за твои преступные дела взять под стражу, чтоб тебя судили и упрятали в острог. Но я не стану доносить на тебя. Сегодня же ты покинешь этот город! Ты слышишь меня, Лариса!
   - Любимый, я не смогу жить без тебя! Не гони меня, я больше никогда не приближусь к Елене, никогда, и ничего ей не сделаю... - умоляла Андрея Лариса. Но он не слушал ее мольбы, он прошел мимо нее и вышел, громко стукнув дверью. Лариса поднялась с колен и с отрешенным видом пошла в столовую, она достала из буфета синий пузырек, налила яд в стакан с водою и залпом выпила его. Яд подействовал мгновенно, корчась в муках, Лариса вдруг пожалела о содеянном, она позвала на помощь: "Вызовите врача! Скорей! Мне дурно", в эту ужасную минуту ей так хотелось жить. Слуга прибежал на ее крик и кинулся к барыне, чтобы помочь, но было поздно, Лариса Рюмина была мертва.
   ...Аврора принимала у себя гостей, когда дворецкий подошел к ней и учтивым голосом доложил:
   - Госпожа, к вам пожаловал барон Андрей Вяземский. Он просит принять его.
   - Кто?! - изумилась Аврора.
   - Барон Вяземский.
   - Не пускай его! Я не хочу его видеть!.. Хотя постой! Пусть войдет! Здесь очень людно, я приму барона в кабинете.
   Аврора не сразу пошла в кабинет, ей понадобилось время, чтобы собраться силами для разговора, она понимала, что барон не просто так пожаловал к ней. Войдя в кабинет с легкостью горной лани, Аврора игриво спросила:
   - Барон, какими судьбами?! Что забыли вы в моем скромном доме? Неужели вы вспомнили о своей подруге?..
   - Аврора, оставим эти игры для театра! - решительно сказал Вяземский.
   - Фи, какая глупость! - жеманно фыркнула Аврора. - Ты, Андрей, как был дикарь, так и остался им.
   - Возможно... Сударыня, я пришел сказать, что в своей мести вы слишком далеко зашли. Вы погубили двух легковерных женщин.
   - Ха-ха, - зло рассмеялась Аврора прямо в лицо барона. - Про служанку я слышала, что она мертва. Кто ж еще пал жертвой интриг мадам Рюминой? Неужель Елена, твоя супруга... Что же ты молчишь, Андрей? Говори скорей! Не мучь меня в догадках!
   - Лариса Рюмина отравилась вчера ночью... - сказал Вяземский.
   - Какая она глупая - твоя Лариса! И толку от нее, как от козла молока! - с досадой молвила Аврора. - Андрей, неужели она тебе так была дорога, что ты пришел ко мне ссориться из-за нее. Ну нет ее, и Бог с ней! Что нам дела до нее? Андрей, знаешь, я вначале так удивилась, когда мне доложили, что пришел ты, - начала ласково ворковать Аврора. Она коснулась рукой щеки барона. - Ты же знаешь, я была в тебя немного влюблена...
   - Перестань, Аврора! - заорал на женщину Андрей, он схватил ее за руку. Аврора вскрикнула:
   - Ай, пусти, Андрей, ты делаешь мне больно!
   - Аврора, ты всегда была капризной избалованной, отец баловал тебя сверх меры. Возможно, тебе не хватило материнской любви...
   - Перестань читать мне морали! Не тебе меня судить, Андрей! - сказала гневно Аврора, она с ненавистью взглянула на барона. В этот миг она готова была его убить, он имел дерзость напомнить ей, что она незаконнорожденный ребенок, бастард. Это была ее ахиллесова пята, как часто еще в детстве она слышала за своей спиной презрительный шепот "незаннорожденная". Даже полученное ею прекрасное воспитание и богатство ее отца не заглушили эту рану.
   - Я хочу, чтобы немедленно покинул мой дом! - сказала властно Аврора.
   - Я уйду, ибо в этом доме я задыхаюсь, - сказал Вяземский. - Я пришел сказать, что многое тебе прощал, Аврора, но то что ты хотела погубить Елену, я никогда тебе не прощу!
   - Ах, значит дело все-таки в Елене! - воскликнула Аврора. - Так сразу бы и сказал, а то пришел меня винить в смерти своей служанки и мадам Рюминой. Так знай, я их не травила...
   - Но руку приложила ты к их гибели!
   - Я не виновата в их смерти! - заорала вдруг Аврора. - Что ты пришел сюда в мой дом меня обличать?! Кто ты такой?! Я тебя ненавижу!
   - Я знаю это. Я хочу тебя предупредить, Аврора, если хоть один волосок упадет с головы моей жены Елены, я сотру тебя в порошок!
   - Проклятый ты! Уходи отсюда! Не желаю видеть тебя боле! - иступленно закричала Аврора.
   - Я ухожу, не стоит так кричать, Аврора...
   Когда за Вяземским закрылась дверь, Аврора упала на кушетку в изнеможении, этот разговор совершенно вымотал, ее тряс озноб. В комнату вошел супруг ее Игнатий Щербаков. Он наклонился к жене и спросил участливо:
   - Аврора, дорогая, что с тобой? Ты вся дрожишь...
   - Я плохо себя чувствую, милый... Укрой меня чем-нибудь.
   Супруг укрыл Аврору пледом.
   - Мне доложили, - сказал Игнатий, - что у нас с визитом был барон Вяземский. Я знаю, что вы в ссоре, что ему понадобилось?
   - Он приходил просить на счет одной своей знакомой... Ах, впрочем, ты ее не знаешь... Я отказалась ему помочь...
   - Правильно сделала.
   - Игнатий, увези меня куда-нибудь из столицы, - попросила мужа Аврора.
   - Я хотел тебе сказать, что у меня приятная новость для тебя...
   - Правда?! - оживилась Аврора. - Какая? Говори же скорей.
   - Меня направили служить в Вену в наше посольство, - радостно сообщил жене Щербаков.
   - Правда, дорогой?! Я так рада за тебя.
   - Должность, правда, пока не большая, но все же... это перспективы для карьерного роста... И все благодаря стараниям твоего отца.
   - Да отец у меня гений, - улыбнулась Аврора.
   - Мы можем выехать в Вену через неделю.
   - Нет! Давай уедем завтра из столицы! - попросила мужа Аврора.
   - Что ж так спешно? - удивился муж.
   - Мне наскучило здешнее общество, к тому же, кажется, я уже завершила здесь свои дела...
   - Как скажешь, дорогая...
  
   Глава 12
   ТАЙНА БАРОНА
  
   В начале лета барон Вяземский вместе с женой отправился в имение Борисово в гости к своей сестре Татьяне. Татьяна была миловидной дамой лет тридцати, она очень была похожа с Андреем, но в отличии от вечно серьезного брата отличалась легким и веселым нравом, она была хохотушкой, часто улыбалась, оттого общаться с ней было легко и приятно. Елена ехала с опаской в Борисово, опасаясь холодного приема сестры мужа, но при первых же минутах общения с хозяйкой дома поняла, что здесь ей рады. Даже Андрей, встретившись с сестрой, стал чаще улыбаться, чувствовалось, что они были дружны. Татьяна тут же вступила в права радушной хозяйки, она распорядилась накрывать стол в столовой, ну а пока слуги накрывали на стол и готовили обед, повела невестку знакомиться с домом.
   В доме было чисто и уютно, всюду чувствовалась хозяйская рука. Они прошли через просторную гостиную в большой светлый зал, затем Татьяна показала комнату Елены. Стиль убранства комнаты по-деревенски был простым и в то же время чувствовался вкус хозяйки. Стены спальни были оклеены зелеными бумажными обоями с растительным орнаментом. Мебель - диван и кресла - были обиты зеленым шелком с золотым узором. На прикроватном столике стояла лампа с абажуром. Но главным достоинством комнаты было окно, выходящее в сад. Елена выглянула в окошко и не удержалась, воскликнув: "Как здесь красиво!" - "Я рада, что тебе понравилась твоя комната", - сказала, улыбнувшись, Татьяна. Далее Татьяна показала гостье кабинет мужа. Здесь все было строго, рабочий стол, высокое кресло, книжные шкафы, на стене висел портрет мужчины в военном мундире. Татьяна с гордостью произнесла:
   - Это мой супруг Илья Арсеньевич Черкасов. Правда он здесь хорош?
   - Да, видный мужчина, - согласилась Елена. - Форма ему очень идет... Чувствуется военная выправка.
   Татьяна была польщена лестными словами в адрес ее мужа.
   - Только вот беда, мы редко видимся, - вздохнула хозяйка дома. - Илья редко бывает дома...
   - Мой Андрей тоже редко бывает дома, - охотно поддержала беседу Елена.
   - Это другое! - возразила Татьяна. - Андрей штатский, он не рискует на службе своей жизнью, а мой Илья военный, понимаешь?
   - Да... Не легко, наверное, тебе, Татьяна, ждать супруга, зная, что в сражении его могут ранить или убить?
   - Чур тебя! - замахала на гостью рукой Татьяна. - Я верю, что с моим Ильей ничего не случится. Мы любим друг друга, он хороший муж.
   - Тебе повезло.
   - Я знаю... Ну что же мы стоим? Сейчас я покажу тебе детские комнаты. Сейчас там тихо, детвора на улице с няней, они гуляют в саду. Но вечером в доме поднимается такой шум, что от их игр и крика я не знаю куда деваться, - рассмеялась Татьяна. - Да ты сама все увидишь, может, даже пожалеешь, что приехала в гости к нам. У меня четверо детей. Трое наших с Ильей и Сережа, сын Андрея. Они такие шумные, поверь мне, что иногда хочется убежать из дома куда-нибудь, чтобы не слышать этот шум. Может, ты сбежишь, услышав их беготню по дому, шум и крик...
   - Ничего, я потерплю, - улыбнулась Елена. - Я люблю детей...
   - Жалко, что у вас с Андреем нет пока детей... Впрочем, у вас все впереди.
   - Конечно...
   За обедом собралась вся семья, за столом вместе со взрослыми сидели и малыши. Младшему Сереже было около трех лет, он важно восседал на высоком стульчике и держал ложку в руке, Татьяна помогала ему во время еды, при этом она успевала следить и за другими детьми, теми, что были постарше. Как она со всем управлялась, Елена диву давалась, ей казалось, она бы ни за что не справилась с целой оравой ребятишек. За столом было шумно и весело, Елена была очень довольна, что они приехали в Борисово. Вечером, когда они с Андреем остались наедине, муж спросил:
   - Елена, как тебе наше семейство? Наверное, тебе показалось, что здесь очень шумно и все очень по-простому устроено?.. Здесь нет той изысканности, как в столице...
   - Нет, что ты? Я всем довольна. Татьяна такая молодец, и хозяйка хорошая домовитая, и с детьми управляется сама.
   - Но няня ей все-таки помогает...
   - Все равно, мне кажется, это так трудно, иметь столько детей... Они еще такие маленькие...
   - И капризные, к тому же... - улыбнулся Андрей. Елена заметила, что Андрей в Борисово очень счастлив, в этом доме сама атмосфера была радостной. Она вспомнила, что после обеда Сережа попросился к нему на руки, он взял сынишку на руки и качал на одном колене, Сережа заливисто смеялся, Елена поняла, что муж очень любит этого мальчика. "Интересно, кто мать этого мальчика? - подумала Елена. - И что связывало эту женщину с моим мужем?" Но она не решилась задать ему этот вопрос.
   Завтракали в саду, где установили стол. День был чудесный, теплый и солнечный. Ребятня быстро поела и все дружно отправились с няней гулять на лужайку. Там уже лежала целая куча игрушек. После завтрака долго пили чай, никому не хотелось расходиться, так хорошо было на улице. Татьяна сама разливала чай и тараторила без умолку, она рассказывала деревенские сплетни, делилась с невесткой советами, как варить варенье, чтобы оно не пригорало, и прочими хозяйскими премудростями. Андрей улыбнулся:
   - Сестрица, ты нас с Еленой совсем заговорила. Смотри, Елена даже приуныла...
   - Нет-нет, - возразила Елена. - Я с интересом все слушаю. Ваш дом, Танюша, мне напоминает наш дом в Турово, в детстве я там очень была счастлива, мама старалась, чтобы все в доме было хорошо...
   - Где она сейчас? - спросила Татьяна.
   - Она умерла, я осталась совсем одна, - грустно сказала Елена, но спохватилась и добавила: - Нет, как же я забыла! У меня есть еще моя крестная Анна Юрьевна, она мне почти как мать...
   - А я?! - воскликнул обиженно Андрей. - Елена, ты забыла сказать про меня.
   - Прости, Андрей... Просто я хотела сказать...
   - Ладно, не извиняйся, - холодно произнес Андрей.
   - Андрей, Елена, ну не сорьтесь, прошу вас! - попросила Татьяна. Андрей встал из-за стола и направился к дому. - Куда же ты, Андрей? - спросила Татьяна. - Мы еще не допили чай!
   - Пейте без меня!Я вспомнил, что мне надо срочно отправить в Петербург письмо. Я пройду в кабинет...
   - Конечно...
   У Елены от обиды на глаза навернулись слезы, она сидела молча за столом, глотая слезы. Татьяна пожала ее руку и с участием сказала:
   - Не обижайся на Андрея. У него сложный характер, он с детства такой. Я уже привыкла, на самом деле он очень хороший человек...
   - Я знаю... Я люблю Андрея.
   - Я очень рада за вас. Андрей говорил, что вы не сразу нашли общий язык, он говорил, что у вас были какие-то проблемы...
   - Да. Мы не сразу поладили...
   - Он тебя любит, Елена. Очень любит, поверь мне.
   Тут беседу женщин прервал детский плач.
   - О Боже, они опять не поделили игрушки! Это просто какое-то наказание! - воскликнула Татьяна. - Все с таким характером, никто никому не уступит. - Татьяна встала из-за стола и отправилась к детям, она быстро навела порядок и вернулась к столу. - А, главное, сколько бы игрушек я им не давала, все равно им будет мало, из-за какой-нибудь игрушки все равно выйдет спор. И конечно, они начнут ее вырывать у друг дружки из рук, потом сердиться, злиться, и ну реветь. Особенно младшие, Сережа и Павлуша. Старшие уже не так капризны.
   - Сколько Сереже лет? - спросила вдруг Елена.
   - Около трех... Мы точно не знаем...
   - Как это?! - опешила Елена. - Андрей не знает, сколько его сыну лет? Хорош же он отец!
   - Сережа - приемный сын Андрея, - сказала Татьяна. - Он взял мальчика из приюта.
   - Правда?!
   - Да.
   - Кто же родители его?
   - Неизвестно... Крестьяне из Сватово нашли этого мальчика, он был один и громко плакал, они отдали найденыша в приют.
   - Мальчика нашли в Сватово? - спросила Елена. Она страшно побледнела.
   - Что с тобой Елена? - всполошилась Татьяна. - Тебе дурно?
   - Не знаю, что-то плохо стало вдруг... голова закружилась...
   - Иди приляг. Давай я провожу тебя в дом.
   К обеду и ужину Елена не вышла к столу, сославшись на головную боль. Ее мучили страшные воспоминания, рассказы о Сереже напомнили ей о ее погибшем сыне. Она проплакала весь день. Глаза были красными от слез. Андрей зашел к ней в комнату проведать и участливо спросил:
   - Что с тобой, Елена? Ты плакала?
   - Нет...
   - У тебя красные глаза... Тебя что-то расстроило?
   - Татьяна мне рассказала о твоем приемном сыне...
   - Эта история расстроила тебя?
   Елена промолчала. Потом она вдруг спросила:
   - Андрей, почему ты не забрал мальчика в свой дом?
   - Он еще очень мал! Ему нужен уход и ласка, сестра заботится о нем, как о родном сыне... Ты же видишь...
   - Да... Давай заберем его с собой, - вдруг предложила Елена. - Я буду его любить. Я уже его люблю.
   - Но что мы скажем в городе? У нас спросят, кто этот ребенок?
   - Мы скажем, что это твой племянник, твой воспитанник... да кто угодно! Какое дело людям до того?
   - Поверь мне, в обществе всем есть дело до всего! - разумно заметил Андрей.
   - Андрей, любимый, прошу тебя! Давай заберем Сережу с собой, - заплакала Елена.
   Андрей помолчав какое-то время, спросил у жены:
   - Елена, он напоминает тебе о твоем сыне?
   - Да.
   - Я знаю, что ты очень страдала после его гибели...
   - Ты никогда не говорил мне об этом.
   - Просто не хотел бередить старые раны...
   - Так мы возьмем с собой Сережу?
   - Елена, давай отложим этот разговор на потом! Я не готов еще принять решенье, - сказал решительно Андрей и вышел из комнаты. Он закрыл дверь и постоял какое-то время у двери в раздумьи, он слышал, как жена заплакала снова. Он пожалел, что привез Елену в Борисово, у них только начались складываться нормальные отношения.
   На следующий день Елена вышла к столу с опухшими от слез глазами. За столом старались говорить на нейтральные темы, чтобы растормошить Елену, Татьяна рассказывала забавные истории про своих соседей -деревенских помещиков, Андрей отмалчивался, предпочитая больше слушать, не вмешиваясь в женский разговор. За столом детей не было, Елена спросила у Татьяны "где дети?" - "Они уже поели и пошли гулять с няней, - сказала Татьяна нарочито беспечным тоном. - Не беспокойся, Елена, у них все хорошо". Елена поняла, что это случилось по ее вине, из-за ее истерик, она испытывала угрызения совести, что невольно нарушила уклад чужой семьи. После завтрака Татьяна повела невестку собирать малину, это было забавным, и почти отвлекло Елену от тревожных мыслей. Потом они варили малиновое варенье и пили чай. Татьяна была нарочно очень весела, все время что-то говорила без умолку, она была мастерица рассказывать всякие истории. Татьяна рассказала про одного деревенского помещика, который "проворонил свою дочь, и она тайно ночью сбежала из родительского дома со своим любимым. Молодые тайно обвенчались. Мать невесты в слезы, старик отец рассердился очень, топал ногами и посылал проклятья в адрес молодых, но потом все же простил их". - "Что же та девушка? - зантересовалась Елена. - Она была счастлива в браке". - "Очень. Они живут вместе почти тридцать лет, - рассмеялась Татьяна. - А эта история с каждым годом обрастает новыми деталями. Молодые барышни, воспитанные на сентиментальных романах, очень увлекаются этой забавной историей, но с тех пор мамаши стали более внимательней приглядывать за дочерьми, и в нашем уезде никому более не удавалось тайно убежать под венец". Елена внимательно слушала Татьяну, они хорошо поладили между собой. Андрей издали наблюдал за супругой, не вмешиваясь в женский разговор.
   Вечером супруг сообщил Елене, что они завтра уезжают домой.
   - К чему такая спешка, Андрей? - удивилась Елена.
   - Мне надо срочно явиться в департамент. Сегодня у меня был курьер, мне надо срочно решить один вопрос!
   - Как жаль!
   - Не переживай, Елена, - сказал супруг. - Мы обязательно сюда еще вернемся.
   - Конечно...
   Вернувшись домой, Елена заскучала. Огромный дом без веселого детского смеха казался ей пустым и мрачным. Ей снова хотелось поехать в Борисово, но без мужа она сама не решалась поехать туда, а муж нарочно оттягивал дату поездки. Елена несколько раз заговаривала с мужем на счет поездки, но Андрей все время говорил, что очень занят, у него много неотложных дел. Так прошел месяц-другой. К концу лета Елена все же уговорила Вяземского съездить в Борисово, скрепя сердце, он согласился на эту поездку. Татьяна радушно их встретила. Татьяна расцеловала в обе щеки Елену, чмокнула в щеку брата и пожурила того:
   - У, бирюк! Чего не весел? Хмурый какой весь из себя, совсем твоя работа тебя замучила...
   - Зато ты, сестра, у меня весела, как всегда, - ответил Андрей.
   - Просто я умею радоваться жизни.
   - Ну, это хорошо...
   Елена прошла в дом, зашла в детскую поздороваться с детьми. Сереженька подрос за лето, он первым кинулся навстречу к Елене со словами "тетя Лена приехала". У Елены бешено забилось сердце, она взяла ребенка на руки и прижала его к себе, он обнял ее за шею, так они и стояли, как родные мать и дитя, пока в комнату не вошли Андрей и Татьяна. Татьяна была растрогана этой сценой до слез. Сережа увидел Андрея и протянул к нему ручки и затараторил "папа, папа", но Андрей был суров и не взял ребенка на руки, как обычно, он быстро покинул детскую. Татьяна удивленно повела плечами: "Не понимаю, что с ним произошло? Обычно он всегда так рад встрече с Сережей, а сегодня вдруг такой серьезный, даже ребенка на руки не взял." - "Он в последнее время сам не свой", - сказала Елена. Но тут она отвлеклась, дети позвали ее играть к себе, они перебирали разноцветные кубики и складывали домик. Но домик был неустойчивый, кубики все время рассыпались в разные стороны, детвора смеялась, Елена смеялась вместе с детьми, она была счастлива. Татьяна вышла из детской. Она зашла в комнату через несколько минут, в руках она держала детские вещи.
   - Елена, мы с тобой говорили о Сереже тогда, когда ты впервые приезжала к нам. Я вот нашла вещи, в которых он был, когда его привели в приют. Смотри, очень хорошие и дорогие вещи, кофточка и штанишки, туфельки... наверное, этот мальчик не из бедной семьи...
   Елена взяла вещи в руки и зарыдала.
   - Это мой сын, Татьяна! Мой сын Мишенька, Мишутка, - сквозь слезы говорила Елена.
   - Но, Елена, как это может быть?! - опешила Татьяна. - У вас же с Андреем нет детей. От кого тогда этот мальчик?
   - Ой, Татьяна, не спрашивай! - произнесла горько Елена. - Грех на мне большой, родила до свадьбы, бросил меня жених...
   - Андрей знает?..
   - Он все знает, только ему неизвестно, что это мой сын. Ведь все считали, что сыночек утонул в реке. А когда ты сказала, что Сережу нашли в Сватово, у меня в сердце что-то кольнуло, ведь Сватово недалеко от нашего Турово находится. Значит, не погиб мой сын, лодку, в которой он находился, прибило к берегу в Сватово.
   - Ой, мамочки, что же теперь будет?! - воскликнула Татьяна. - Андрей так привязался к Сереже, а как узнает, что это твой ребенок от другого мужчины, то может и мальчика невзлюбить.
   - Мне все равно! Я не отдам своего сына никому, - решительно сказала Елена, она крепко прижала ребенка к себе.
   Татьяна поспешила к брату, чтобы сообщить услышанную только что новость. Но Андрей, казалось, не был сильно удивлен. Татьяна его спросила:
   - Ты не удивлен, Андрей? Или тебе все равно, чей это мальчик?
   - Я догадался об этом раньше...
   - Но как?!
   - Я никогда раньше не присматривался к Сереже, а в прошлый приезд мне вдруг показалось, что ребенок чем-то похож на графа Орлова, те же черты лица, тот же цвет глаз.
   - О Боже! Орлов - твой враг! Он чуть не убил тебя на дуэли!
   - Такова насмешка судьбы. Вот видишь, сестра, как бывает в жизни, я приятил и воспитываю сына своего врага, он даже не догадывается, что у него есть ребенок.
   - Что же теперь будет? Елена низачто не расстанется с ребенком, я сама мать, я ее прекрасно понимаю.
   - Лучше бы, конечно, чтобы все осталось как прежде, и ребенок воспитывался у тебя... - начал Андрей.
   - Она не согласится! - перебила брата Татьяна. - Андрей, ты же видишь, Елена как безумная стала, она не спускает Сережу с рук, и он к ней тянется, я же вижу...
   - Татьяна, ну почему я так несчастен?! - воскликнул в сердцах Андрей. Предательсво Аглаи, трудные отношения с Еленой, хотя я так ее люблю, но чувствую, что теряю ее...
   - Что ты говоришь, Андрей?! У тебя жена Елена, она очень хорошая и преданна тебе, вы любите друг друга...
   - Нет, для Елены сейчас важен только ее сын... И Орлов. Если он узнает о сыне, он опять вцепится в Елену мертвой хваткой... Он итак чуть ее не погубил...
   - Господи, что же делать?
   - Не знаю! Не знаю! Хоть увози Елену подальше от этих мест, куда-нибудь в Италию или Герма... - сказал Андрей и осекся на полуслове, в гостиную вошла Елена с Сереженькой на руках. Одного взгляда было достаточно, чтобы увидеть, как она счастлива. Андрей с горечью подумал: "Я никогда не видел свою жену такой счастливой". Елена улыбнулась и игриво спросила у мужа:
   - Кто куда собрался меня увозить? Сереженька помаши папе ручкой...
   Но Андрей встал с кресла и зашагал прочь. Елена в растерянности посмотрела вслед уходящему мужу.
   - Что с ним, Татьяна? - спросила она.
   - Не трогай его сейчас, Елена, - попросила Татьяна. - Андрею нужно побыть одному...
   Андрей шел по проселочной дороге долго, не останавливаясь, он далеко зашел от дома. Тяжелые думы сокрушали его сердце, он страшно ревновал жену к Сереже. Это была глупая ревность. Верней, он даже ревновал не к ребенку, а к Орлову. Он думал о предательском ударе, который снова нанесла ему судьба. Смириться с мыслью, что он будет жить в одном доме с сыном Орлова, он не мог, эта мысль была для него невыносима. Елену он любил и понимал, что это ее сын, и ее ребенка он принял бы по-любому, если бы знал раньше, что это ее сын. Даже пусть от Орлова. Но так... Выходило все по-дурацки, глупо, и к Сереже он стал равнодушным, и страшно сердился на жену, понимая, что он, ее муж, теперь всегда будет для нее на втором месте. На первом месте всегда будет сын. Наверное, это был мужской эгоизм или бог весть что, но досада саднила его душу, надрывая болью его сердце. На глаза набежала слеза, он смотрел сквозь пелену слез на мир и не узнавал его, мир перевернулся, все стало вдруг чужим, холодным. Не простившись с женой, в тот же день барон Вяземский вернулся в Петербург. Зарывшись в груду бумаг на своем рабочем столе, он просиживал на службе сутки напролет, чтобы заглушить свою боль.
  
   Глава 13
   ВИЗИТ ГРАФА ОРЛОВА
  
   Елена с сыном жила в Борисово у сестры Татьяны, она сама так решила, барон Вяземский не возражал. Через две недели к нему в гости пожаловала Голицына, видно Елена ее послала к нему. Анна Юрьевна говорила о том, "что надобно помириться с женой".
   - Но я не ссорился с Еленой! - возражал Вяземский. - Она сама вдруг ко мне охладела, даже не спешит вернуться домой.
   - Андрей, ты мудрый человек, - увещевала Вяземского Голицына, - ты должен понять Елену. Она вдруг обрела сына, которого считала погибшим. Представь себе ее горе, когда ей сказали, что ребенок утонул. Сколько слез она тогда выплакала, она не хотела жить, и хотела кончить жить самоубийством, хорошо, что ее тогда спасли.
   - Я знаю эту печальную историю...
   - Андрей, Елена любит тебя, поверь мне, ты ей очень нужен... Ты очень дорогой для нее человек. Ты и ребенок - самые дорогие для нее люди.
   - Ах, дорогая Анна Юрьевна, я столько вытерпел ради Елены, даже унижения, насмешки в свете тогда, когда возник скандал из-за графа Орлова, а она... - барон с сожалением махнул рукой.
   - Я знаю все... Я только прошу тебя, пойми ее. Ты бы сам Елену осудил первым, если бы она пренебрегла ребенком и бросила его на произвол судьбы...
   - Да, наверно...
   - Ну вот видишь!
   - Как она? Как мальчик?
   - Они здоровы, слава Богу!
   - Пусть возвращаются вдвоем, я не стану препятствовать Елене общаться с сыном.
   - Я знала, что ты поймешь меня, - Голицына с благодарностью посмотрела на Вяземского. - Елена для меня очень много значит, у меня нет своих детей...
   - Сожалею...
   - Да полноте! Уже переболело... Андрей, я ценю, что ты сделал для Елены, ты спас ее, когда она оказалась в труднейшей жизненной ситуации...
   - На моем месте так поступил бы каждый мужчина!
   - Да вот не каждый мужчина может поступать благородно! Чего стоят происки графа Орлова...
   - Прошу вас, Анна Юрьевна, не будем говорить об этом подлеце.
   - Ладно, Бог с ним, судьба его накажет... Так что сказать Елене?
   - Передайте, пусть возвращается...
   Довольная беседой Голицына засобиралась домой, дома, немедля ни секунды, она послала гонца с письмом к Елене, в котором уведомляла крестницу, что барон Вяземский на нее более не сердится, и она с сыном может приехать в Петербург. Елена тут же засобиралась в дорогу, Татьяна ее напутствовала теплыми словами и дружеским советом "не перечить мужу, во всем ему потакая". Как только Елена переступила порог дома, она сразу же занялась обустройством детской комнаты для Сереженьки, барон был на службе. Усталый с дороги Сережа быстро заснул, Елена сидела в гостиной с книжкой, ожидая мужа. Вечером барон, подъезжая к дому, обратил внимание, что окна в особняке освещены, он понял, что жена уже вернулась. Войдя в гостиную, он встретился с Еленой, она ласково посмотрела на него. Андрей поздоровался с женой и спросил:
   - Как доехали?..
   - Спасибо, все хорошо, - сказала Елена и выжидательно посмотрела на мужа, не зная, как ей лучше поступить. Ей хотелось подойти к супругу, обнять его и поцеловать, но она сдержалась, боясь его холодного приема.
   - Как Сережа? - поинтересовался Андрей.
   - Хорошо... Он уже спит, умаялся с дороги. Я без твоего разрешения обустроила одну из комнат под детскую, ты не сердишься?..
   - Правильно сделала...
   Елена заметила, что Андрей замкнутый более, чем обычно. За ужином он также был немногословен. Он изредка задавал вопросы, она отвечала. Затем он прошел в кабинет, Елена последовала за ним. Андрей молчал какое-то время, наконец, он решился продолжить разговор:
   - Елена, ты понимаешь, что в свете мы не можем представить Сережу, как твоего сына... Это вызовет толки и пересуды, мы с тобой женаты не так давно, а Сереже скоро исполнится три года...
   - Я все понимаю... - согласно кивнула Елена.
   - В глазах общества и для всех, даже для твоей подруги Зизи, Сережа будет нашим воспитанником. Он носит мою фамилию, я распорядился об этом еще тогда, когда взял его из приюта... Конечно, ты можешь говорить всем, что относишься к нему с материнской лаской и любовью, но... прошу тебя, Елена, сдерживай на людях свои эмоции! Ты слишком эмоциональна! И с прогулками по городу нужно пока повременить, не нужно пока няне с Сережей прогуливаться по проспекту, там очень людно, к тому же он еще очень мал...
   - Андрей, я сделаю все, как ты скажешь! - покорно произнесла Елена.
   - Иди ко мне, Елена...
   Елена подошла, они обнялись и поцеловались.
   - Андрей, я скучала по тебе, - прошептала Елена.
   - Я тоже... я тоже очень соскучился по тебе, Елена...
   Эти слова признания для Елены были очень важны, супруг для нее снова был самым дорогим, самым любящим человеком. Рядом с ним она чувствовала себя защищенной, он дарил ей свое тепло и ласку. В эту минуту примиренья оба почувствовали, как они сильно нужны друг другу. Потом в спальне, где они уединились, они сполна дали волю своим чувствам. Для Елены примирение с супругом означало, что они снова одна семья, что раздоры кончились и забыты, Андрей любит ее...
   Жизнь текла своим чередом. Андрей целыми днями пропадал на службе, Елена возилась с ребенком, редко появляясь в свете. Первой прослышала о воспитаннике Вяземских подруга Елены Зизи, которая приехала в гости к Елене. Зизи была в восторге от Сереженьки, провозилась с ним целый вечер, не спуская ребенка с рук и даже сожалела, что так скоро надо прощаться и ехать домой. Потом о Сереже заговорили в свете. Голицына старалась сделать так, чтобы новость была встречена подобающим образом. В своем салоне, при большом стечении гостей, Анна Юрьевна официально заявила, что "очень рада за свою крестницу Елену и ее мужа барона Андрея Вяземского, которые приютили сироту, и воспитывают Сережу как собственного сына". Публика восторженно приветствовала слова Голицыной. Тут же последовали слова: "Сей пример достоин подражанья!" и "Вяземские поступили очень благородно, совершив сей поступок". Шарлотта Орлова так же прослышала про эту новость. Как то за ужином она сообщила об этом мужу:
   - Пьер, дорогой, ты слышал, о чем толкуют в свете?
   - О чем же на сей раз? - спросил устало граф Орлов. Он знал, что его жена - сплетница еще та, и выслушивать ее под час не так-то просто.
   - У Вяземских появился ребенок...
   - Елена родила?! - удивился Орлов. - Я не знал... что у Вяземских пополнение в семействе...
   - Нет! Пьер, не перебивай меня, пожалуйста! - попросила Шарлотта мужа. - Они взяли ребенка из приюта. Мальчика зовут Сережа, ему три года.
   - С чего это вдруг такое благородство? - ухмыльнулся Орлов. - А, впрочем, барон Вяземский всегда такой, ему важно пыль в глаза пустить людям, чтобы все говорили, какой он хороший из себя, благородный, воспитанный, важный...
   Шарлотта пристально уставилась на мужа и сказала:
   - Однако как ты его не любишь, Пьер!
   - Да, я не люблю барона! Он мне неприятен!
   - Неужель ты ревнуешь его к Елене? Ведь она была твоей невестой, кажется...
   - Шарлотта, что за вздор?! К чему все эти разговоры?! - с возмущением, сказал Орлов. Он резко встал из-за стола и тут же вышел из столовой. Шарлотта грустно посмотрела ему вслед. Она знала, что муж ее не любит, что неверен ей, что изменяет часто. Но то, что муж до сих пор влюблен в Елену, это было для нее открытием, Шарлотта это восприняла как оскорбление.
   Орлов поехал к своей любовнице Катрин, он часто бывал у нее в последнее время, она лучше других понимала его. Орлов злился на супругу, оттого что Шарлотта затронула его больную тему. Мысль о том, что Елена, его Елена, принадлежит другому, мучила Орлова. С годами она стала еще прекрасней, расцвела, он любовался ею издалека, когда видел ее в свете, мучился ревностью, засыпая в постели, представляя как барон ласкает Елену. Столько раз Орлов уже пожалел, что поддался на уговоры отца и женился на Шарлотте. Этот брак оказался неудачным, даже большие деньги не принесли счастья Петру, вдобавок ко всему, Шарлотта до сих пор не подарила ему наследника. А тут он узнает, что у его врага - барона Вяземского появился воспитанник. "Странно все это, - подумал Орлов. - Неужели это внебрачный сын барона от его любовницы? Аврора говорила, что у него была любовница Лариса Рюмина. Может, были и другие... Интересно, как Елена приняла этого ребенка, ведь мальчик живет у них в доме?" Ну а потом насыщенная светская жизнь закрутила нашего повесу, и он забыл об этой новости и не вспоминал до тех пор, пока случайно не встретил в городе Елену. Она ехала в экипаже с Сережей, он поприветствовал ее. Но Елена как-то странно восприняла его, она испугалась, страшно побледнела и закрыла ребенка собой. Орлов был удивлен ее странным поведением. "Впрочем, - подумал он, - женщины, вообще, странные существа. И поведение их порой весьма непредсказуемо!"
   Но когда граф Орлов увидел на прогулке няньку Вяземских с Сережей, он вдруг отчетливо все понял, почему Елена так была смущена при встрече с ним. Вернувшись домой, Орлов влетел сразу в кабинет и стал рыться в ящиках стола в поисках какого-то предмета. Вот он нашел свой миниатюрный портрет, на котором он был изображен художником в возрасте пяти лет. "Так и есть! - воскликнул Орлов. - Я так и думал! Полное сходство. Сережа - мой сын! Вот отчего Елена так страшилась встречи со мной". Граф Орлов тут же направился к дому Вяземских, он знал, что барон в этот час должен находиться на службе, чтобы поговорить с Еленой, но та наотрез отказалась его принять. Орлов стал следить за домом Елены и однажды он подстерег ее карету, когда она выехала из дома по делам. Он на ходу запрыгнул в экипаж и сел напротив Елены. Елена опешила от такой наглой выходки.
   - Сударь, что вы себе позволяете?! Граф, немедленно покиньте мой экипаж! - приказала Елена.
   Граф молчал. Елена была возмущена:
   - Я требую, немедленно оставьте меня в покое! Если вы сейчас не покинете мой экипаж, я закричу!
   - Кричи, Елена! - злорадно улыбнулся Орлов. - Кричи! Пусть все узнают, что Сережа - мой сын!
   - Что ты говоришь, Петр? - прошептала Елена, ей стало дурно, она едва не лишилась чувств. - Ты несешь ахинею, вздор...
   Орлов остался доволен произведенным впечатлением. Он злорадно улыбнулся:
   - Значит, я оказался прав! Сережа мой сын. Я хочу видеться с сыном!
   - Нет-нет! - закричала Елена. - Ты никогда его не увидишь! Это мой ребенок, слышишь! Как же я тебе ненавижу... Уходи немедленно!
   - Я уйду! Но знай, Елена, я этого так не оставлю! - сказал Орлов и выпрыгнул из экипажа.
   Елена тут же приказала ехать домой, забыв о всех делах на свете. Приехав домой, Елена тут же прошла в детскую, взяла на руки ребенка и крепко прижала его к своей груди, плача, она целовала Сереженьку и говорила:
   - Сереженька, родной мой, я тебя никому не отдам... Слышишь, никому!
   Вечером Андрей, придя со службы, застал жену с заплаканными глазами. Он спросил:
   - Что произошло, Елена?
   Она упрямо молчала, не желая говорить. Ужинали молча. Елена почти не ела, она сидела за столом, уставившись в одну точку. Андрей не выдержал и прикрикнул на жену:
   - Елена, может быть, скажешь, наконец, что произошло?! Нельзя же так себя вести в самом деле!
   - Сегодня я виделась с графом Орловым, - сказала Елена, но тут же поправила себя: - Верней сказать, мы случайно встретились с ним...
   - Он приставал к тебе? - спросил Андрей. От злости у него сжались кулаки. - Я убью его!
   - Нет! Тут другое...
   - Что же?! Говори! Не тяни!
   - Он знает, что Сережа его сын, - сказала Елена и заплакала. - Андрей, что же теперь будет? Он может всем рассказать об этом... Он требовал свидания с ребенком...
   Вяземский встал из-за стола, громко отодвинув стул, прошелся в гневе по комнате, остановился и с гневом уставился на жену:
   - Елена, я же тебя предупреждал об этом! Мальчик похож на него лицом. О Боже, как же женщины безрассудны!
   Барон постоял в раздумьи, потом решительно произнес:
   - Елена, тебе надо срочно покинуть город и увезти Сережу! Сейчас уже поздно. Поедете завтра на рассвете к моей сестре, там поживете у нее какое-то время.
   Наутро Елена с сыном уезжали вспешке, барон вышел проводить жену. Оба были встревожены, простились почти без слов, он проводил ее экипаж и зашел в дом, закрылся у себя в кабинете, раздумывая над тем, как быть дальше. Его побеспокоил стук в дверь.
   - Кто там?! - вспылил барон. Он открыл дверь, на пороге стоял Кузьма, барон недовольно глянул на слугу: - Я же просил, меня не беспокоить!
   - Так это... Гость к вам, Андрей Сергеич.
   - Гость?! В такую рань? - удивился барон. - Кого это нелегкая принесла?
   - Граф Орлов явился, - сказал Кузьма.
   - Гони его взашей! - приказал Вяземский. Но подумав, сказал: - Впрочем, стой, Кузьма! Пусть войдет! Я приму его!
   Орлов вошел в кабинет. Барон Вяземский стоял у окна, ожидая его. Он смотрел в окно, и кажется, так был задумчив, что даже не услышал, как вошел Орлов. У Орлова вдруг возникло безумное желание расправиться со своим противником одним махом, треснуть его по голове чем-нибудь тяжелым, и избавиться от своего противника навсегда. В глазах его плясали черти. Барон Вяземский повернулся и завидев дьявольский огонь в глазах Орлова, ухмыльнулся:
   - Что, граф, раздумываете, как меня прикончить?
   Орлов опешил даже не столько от своих безумных мыслей, как от того, что Вяземский разгадал его мысли. Он приторно скривился:
   - Фи, барон, какие мысли! Как вы могли обо мне такое подумать... Я бы низачто...
   - Оставим это! - решительно произнес Вяземский. - Ближе к делу! Так что же, сударь, вас привело в мой дом в такую рань? К тому же, хочу заметить, в этом доме вам не рады!
   Орлов не сразу нашелся с ответом, а потом выпалил:
   - Я хочу видеться со своим сыном!
   - Вот как! Насколько мне известно, сударь, у вас с супругой баронессой Шарлоттой Орловой нет детей!
   - Вы так хорошо обо мне осведомлены! - язвительно заметил Орлов. - Тогда я скажу иначе, я хочу видеть Сережу, которого считаю своим сыном.
   - Отчего вы так увереныв этом, граф?
   - Сереже от роду скоро три года... - начал Орлов. Его перебил Вяземский:
   - Что с того? С каких пор вас, граф Орлов, интересует мой воспитанник?
   - С тех самых пор, барон Вяземский, как я увидел Елену с ребенком, в нем я узнал своего сына! Я хочу видеться с Сережей, немедленно. Слышите немедленно!
   - Вы ошиблись, сударь! Это не ваш сын. Убирайтесь отсюда!
   - Я уйду, но я обращусь к адвокату, и через суд заберу своего сына.
   - Это что угроза! Так знайте, Сережу я вам не отдам! - прорычал барон.
   - Я так и знал! - воскликнул Орлов. - Что дело в том, что ребенок нужен вам для того, чтобы влиять на Елену, удерживать ее подле себя...
   - Вы так глупы, сударь, если считаете, что женщину можно удержать возле себя силой.
   - Может быть, я глуп, и ничего не понимаю в вашей игре... Зато вы, барон, я вижу, очень умны. Вам мало того, что вы отняли у меня Елену, так вы пожелали отнять у меня и сына! Не выйдет, сударь! Я не позволю унижать мое достоинство, я дворянин, я человек благородных кровей! - заорал граф Орлов.
   Услышав эти слова, барон пришел в бешенство, он готов был накинуться на Орлова с кулаками или придушить его. Ему стоило больших трудов, чтобы прийти в себя. Он сказал наконец:
   - Что же вы, благородный наш идальго, не позаботились об имени Елены и ее чести? Она была ваша невеста, доверилась вам, а вы, сударь, бросили ее на поругание света! Елена чуть не погибла, чудом осталась жива.
   - Я не знал этого...
   - А если бы знали, что бы вы сделали? Да ни черта! За эти годы, граф, вы даже не поинтересовались, как жила Елена? Нуждалась ли в чем? Ну, а на счет ребенка я скажу вот что. Елена родила сына, мальчика назвали Михаилом, но он погиб, утонул в реке. Люди это видели, могут подтвердить.
   - Не может быть! Мой сын погиб?! - сказал в отчаянии Орлов. В смятении он опустился в кресло. Потом резко вскочил и заорал: - Я вам не верю, барон. Слышите, не верю! Вы лжете!
   - Поступайте, как знаете, мне все равно!
   - А Елена?! Почему она так испугалась, когда я увидел ее вместе с Сережей на прогулке?
   - Елена полюбила Сережу всем сердцем, привязалась к нему. Она защищает его как наседка. Возможно, она просто поняла, что от вас исходит угроза, и испугалась за ребенка.
   - Я вам не верю! - сказал Орлов. Он выбежал из кабинета как безумный.
   Вяземский стоял у окна и смотрел, как Орлов садится в экипаж. В эту минуту вошел слуга. Вяземский недовольно поморщился:
   - Чего тебе, Кузьма?
   - Я слышал, у вас с графом вышла ссора... - начал издалека старый слуга.
   - Ссора?! - усмехнулся барон. - Да мы чуть не поубивали друг друга... Но он подлец, он хочет забрать Сережу...
   - Как?!
   - Представь себе, Кузьма! Он хитер, как черт, узнал, что Сережа его сын, теперь шантажирует Елену и меня.
   - Экий он бестия!
   - И не говори, Кузьма.
   - Но вы же, барин, не отдадите ему мальчика?
   - Конечно, не отдам! Сережа - мой воспитанник, он сын Елены. Сережа для нее все, без него она жить не сможет.
   - Странно, для чего это вдруг графу Орлову, этому хлышу и эгоисту, понадобился мальчик? Он все равно не будет заниматься его воспитанием. Его жена не примет ребенка от другой женщины, станет ему злой мачехой... Ребенку плохо будет в их доме.
   - А ты не понимаешь, Кузьма? Граф Орлов хочет вернуть Елену, потому и Сережа ему нужен. Если бы любил по-настоящему ребенка, не строил бы козни ни ребенку, ни его матери.
   - Это уж точно вы говорите, барин Андрей Сергеич.
  
   Выйдя из дома Вяземских, Орлов решил тут же направиться к адвокату. Он нашел самого влиятельно в городе адвоката Виктора Борисовича Артемьева. Артемьев брал очень дорого, но и результат был, все дела у него были безпроигрышные. Но заслышав про дело Орлова, адвокат приуныл и заявил беспристрастным тоном:
   - Граф Орлов, боюсь, что у вас ничего не выйдет. Вам не удастся забрать у барона Вяземского Сережу. Видите ли, дело в том, что барон очень уважаемый человек. Его все знают в городе...
   - А я, по-вашему, не уважаемый человек?! - вспылил Орлов.
   - Нет, вы тоже очень уважаемый человек, граф... - Но, понимаете, закон на стороне барона. Официально Вяземский опекун Сережи.
   - Но я его отец!
   - Да... Но это надо еще доказать...
   - Я докажу!
   - Но понимаете, сударь, тут будет затронута честь дамы, - сказал адвокат. - Это очень деликатный вопрос. В обществе станет всем известно, что Елена Карамышева, будучи не в браке, родила от вас незаконнорожденного ребенка. Общество ее осудит тут же, вы сломаете ей жизнь. Неужели этот ребенок для вас так важен, что вы готовы пойти на этот шаг? - удивился адвокат Артемьев. Честно говоря, он не очень понимал графа Орлова. Да и дело было очень щекотливое, адвокату расхотелось вести это дело даже за большое вознаграждение, потому он старался разубедить своего клиента начинать это дело.
   - С Еленой мы бы уехали потом за границу, в Европу, всем известно, что там с моралью проще, - сказал как-то неубедительно Орлов.
   - Но пересуды, толки... - возразил адвокат. - К тому же, вы разрушите ее семью, свою семью...
   - Ну что ж... Моя семья не так уж крепка... А у Елены с бароном Вяземским, я слышал, брак фиктивный.
   - Я, наоборот, слышал, что они живут очень дружно, и дорожат своими отношениями...
   - Что за чушь вы несете, сударь! - вспылил Орлов. - Какая у них может быть дружная семья?! Ясно, что играют на публику!
   - Вы не верите в искренность чувств? - удивился адвокат.
   - Нет, я верю! Просто я не верю в искренность чувств барона Вяземского. Мне, вообще, иногда кажется, что барон женился на Елене, чтобы отомстить мне.
   - Сударь, вы действительно думаете, что барон женился на Елене Карамышевой, чтобы досадить вам?
   - А отчего он тогда женился на ней?
   - Может, он просто ее любит? - пожал плечами адвокат. - Согласитесь, такое тоже может быть...
   - Возможно... Но Елена была моей невестой...
   - Но теперь-то она супруга барона Вяземского. В глазах света они законные муж и жена, если вы разрушите их брак, общество вас осудит, уверяю вас.
   - Мне плевать на мнение света!
   - Ну, как знаете!..
   - Так вы отказываетесь вести это дело?
   - Я бы сказал так, у меня слишком много дел. А ваш вопрос потребует много сил и времени, боюсь не справлюсь...
   - Понятно! До свидания!
   - Всего хорошего, сударь!
   Орлов был сам не свой, жизнь вдруг перестала радовать его. Кутежи, пирушки, карты, женщины перестали приносить удовольствие от жизни. Он почувствовал, что фортуна отвернулась от него. Всюду ему мерещился барон Вяземский, который оказался успешнее его, богаче. Барон имел влияние в свете, его уважали, а после дуэли, когда он едва не погиб, стреляясь из-за жены со своим соперником графом Орловым, его многие жалели и зауважали даже больше, а он, Орлов, с тех пор стал чуть ли не изгоем в обществе, его стали чураться, перестали приглашать в многие знатные дома. Друг Мишка Шмелев и тот перестал с ним дружить. Ветров Сашка остался верен ему, но Ветров был слишком легкомысленный, с ним даже не о чем было поговорить, окромя баб, выпивки и карт. Но главное, барон Вяземский был счастлив с Еленой. Мало того, что ему удалось приручить Елену, так теперь и сын Сережа оказался у него дома и зовет его, барона, папой. Зависть мучила Орлова день ото дня все сильнее, иссушая душу. Орлов стал много пить, закрываясь у себя в кабинете, он проводил за бутылкой многие часы. Жена Шарлотта очень за него переживала и все спрашивала "Петр, что с тобой присходит? Скажи мне наконец!", пытаясь узнать у мужа причину столь беспробудного пьянства и меланхолии. Но Орлов отвечал, что "у него все нормально". В один из таких дней серых и мрачных от похмелья, Орлов развернул газету и прочитал о том, что балерина Мария Данилова умерла. Граф Орлов обедал в столовой, жена сидела рядом.
   - Сильфида умерла... - произнес Петр Орлов каким-то трагическим голосом.
   - Что с тобой, Петр? Что ты говоришь? - встрепенулась вдруг жена. - Что там пишут в газете?
   - Так... ничего... - Петр отложил в сторону газету и вышел.
   Шарлотта была в полном смятении, в последние дни она совсем не узнавала мужа, он из веселого вечно праздного человека превратился в мрачного меланхолика, вечно всем недовольного, ворчливого брюзгу. Но даже таким Шарлотта любила своего мужа и была ему верна. Если бы она знала, что он задумал, то возможно бы постаралась предупредить бы ту роковую ошибку, которую он совершил.
  
   Глава 14
   НОЧНОЙ ГОСТЬ
  
   Кузьма проснулся от того, что ему показалось, что по дому кто-то ходит. В ночной тиши вдруг послышался скрип половиц. Была глухая ночь, старый слуга прислушался, вдруг стало тихо, он подумал, что наверное ему показалось, он закрыл глаза и задремал. Но сквозь сон Кузьма вновь отчетливо услышал чьи-то осторожные шаги, будто кто-то крадется, половицы скрипнули, хлопнули двери. Слуга выглянул из дверей, по коридору от него удалялся мужчина, со спины похожий на барона, слабый лунный свет, проникающий сквозь окно, едва освещал его лицо. Барон поднялся по лестнице на второй этаж, прошел в кабинет и закрылся там. Кузьма застыл в оцепенении, хозяин показался ему странным, блуждать в потемках по ночам по дому у барона не было такой привычки. Не осмелясь побеспокоить барона, слуга вернулся в свою комнату и сразу же заснул. Утром Кузьма с удивлением обнаружил, что в гостиной на первом этаже распахнуто окно, он тут же устроил разгон нерадивым слугам, которые оставили открытым окно на ночь.
   Андрей Вяземский с утра собирался на службу, по привычке он зашел в свой кабинет перед выходом из дома, чтобы взять портфель с деловыми бумагами. От увиденного барон пришел в бешенство, всюду в кабинете был раскардаш, книги из шкафов валялись на полу, ящики письменного стола были выдвинуты, содержимое их валялось на полу, сейф был открыт. Вяземский вызвал своего камердинера, Кузьма явился тот час. Барон стал отчитывавать слугу:
   - Что это, Кузьма, такое?! Я утром вхожу в свой кабинет, а тут такой раскардаш, как ты мог допустить такое?..
   - Ничего не понимаю... - сказал в смятении слуга. Он принялся поднимать все с пола.
   - Кузьма, оставь все это на потом, уберешь, когда я уйду на службу... - недовольно сказал барон. - Кто был в моем кабинете, кто посмел в мое отсутствие войти в мой кабинет, я тебе спрашиваю?!
   - Ничего не понимаю, Андрей Сергеич... Никто не входил в ваш кабинет, может быть, вы вночи случайно обронили что-то на пол?..
   - Что ты городишь, Кузьма?! - вспылил Вяземский. - Из ума что ли выжил? Я не был ночью в кабинете. И вообще у меня нет такой привычки, прогуливаться по дому по ночам, словно лунатик, я стараюсь закончить все дела вечером.
   - Вот мне поэтому вчера тоже показалось странным, что это вы в темноте гуляете по дому.
   Барон насторожился:
   - Кого ты видел в доме сегодня ночью? Говори, Кузьма!
   - Мужчину... то есть вас...
   - Как меня?!
   - Вы поднялись на второй этаж, прошли в кабинет и заперлись там на ключ, я не осмелился вас побеспокоить. А утром я обнаружил, что окно на первом этаже открыто...
   - Значит, в доме был вор, и ты, Кузьма, его проворонил!
   - Ну кто ж знал, Андрей Сергеич?! Я думал это вы...
   - Понятно! - сказал барон. Он прошелся по кабинету, заглянул в тайник, сказал с досадой: - Украдены бумаги, удостоверяющие, что я опекун Сережи. Больше ничего не взяли, и искали видно только эти документы.
   - Так кому ж понадобились они?
   - Графу Орлову.
   - Но зачем? Не понимаю...
   - Не понимаешь, говоришь... Орлов мне угрожал, что хочет отнять у нас с Еленой Сережу, видно он и нанял человека, который пробрался в мой дом.
   - Что же теперь будет? Как делу пособить?- спросил Кузьма. Он чувствовал вину перед барином.
   - А что тут делать? Ждать, пока Орлов себя не проявит. Он видно постарается в ближайшее время сделать липовые документы на Сережу и предъявит на него свои права.
   - Барин, неужто это возможно?
   - В наше время все возможно... Хорошо еще, что Елена уехала вовремя с ребенком в Борисово.
   Вяземский уехал на службу, а Кузьма весь день провел в страшном волнении, никогда он не чувствовал себя так плохо. Выходило, он по своей неосмотрительности навредил своему хозяину, и теперь у барона и всей семьи могли возникнуть большие неприятности, угрызения совести мучили старого слугу весь день. Через неделю барону Вяземскому пришла бумага из суда, в которой говорилось о том, что в его доме незаконно проживает ребенок по имени Сергей, трех лет от роду. Барону Вяземскому настоятельно рекомендовалось передать ребенка его законному отцу графу Орлову. В противном случае граф Орлов вынужден будет подать в суд на барона Вяземского за незаконное удержание в своем доме чужого ребенка. Вяземский стукнул кулаком по столу от злости, Орлов его перехитрил, теперь суд и даже общество может стать на его сторону. А хуже всего, что теперь огласки не избежать, Андрей не знал, как сообщить жене Елене обо всем случившемся. Конечно, из любой ситуации, даже самой тупиковой есть выход. Вяземский мог увезти семью за границу, но это было только временным решением. Рано или поздно граф Орлов все равно стал бы их преследовать, чтобы забрать Сережу. Самым неприятным было то, что барон знал, что Орлову ребенок не нужен, он хотел забрать Сережу, чтобы манипулировать Еленой. Теперь выходило, что они трое, Вяземский, его жена и Сережа, все были заложниками нечесной игры подлеца, графа Орлова. Было от чего прийти в отчаяние.
   Как на зло, Вяземскому надо было срочно уехать по делам службы из столицы. Он заехал в Борисово, чтобы проститься с женой. Елена была рада его видеть, но услышав, что муж уезжает, огорчилась:
   - Андрей, как долго тебя не будет?
   - Не знаю точно... Как дела пойдут. Может быть, месяц или полтора...
   - Так долго!
   - Я буду тебе писать... Елена, мне надо уезжать, я заскочил на минутку, чтобы проститься с тобой. Как Сережа?
   - Все хорошо, Сережа здоров и весел, здесь ему намного лучше, чем в столице. Он тут играет с детьми, ему здесь очень нравится...
   - Ну а ты как, Елена? - Андрей с нежностью посмотрел на жену.
   - Скучаю по тебе, по крестной, по столице... Жизнь в деревне немного монотонна.
   - Ну, потерпи, может быть, скоро все наладится. Мы снова будем жить все вместе, как и прежде.
   - Скорей бы уже! - сказала Елена. Потом она стала упрашивать мужа, чтобы он остался хотя бы на ужин. Андрей остался. Ужинали поздно, дети уже спали в это время. За столом не клеился разговор, даже словоохотливая Татьяна не могла их развеселить. Андрей молчал и грустно посматривал на жену, Елена все время вздыхала и говорила, "как жаль, Андрей, что ты уезжаешь. У меня дурные предчувствия, накануне я видела ужасный сон...". Андрей успокаивал жену "Елена, не беспокойся! Все будет хорошо. Я выставил охрану, дом будет охраняться. Только умоляю тебя, никуда не выезжай из Борисово". "Хорошо", - отвечала Елена. После ужина они прошли в спальню. Елена вновь стала говорить о том, что боится за сына и за мужа.
   - Андрей, не уезжай, пожалуйста, прошу тебя! - сказала с мольбой в голосе Елена.
   - Елена, дорогая, не могу... Я должен ехать.
   - Не уезжай хотя бы сейчас! Останься на ночь. Пусть это будет наша ночь любви. Одна лишь ночь перед разлукой...
   - Хорошо, я останусь...
   - Как хорошо, - улыбнулась Елена, лицо ее просияло. - Знаешь, мы так редко видимся, особенно в последнее время...
   - Ничего, это даже хорошо.
   - Почему? - Елена кокетливо посмотрела на мужа.
   Андрей усмехнулся, он обнял жену и с нежностью посмотрел на нее:
   - Потому, дорогая, что мы не успеем надоесть друг другу, как бывает у некоторых супружеских пар, которые видятся часто, оттого быстро привыкают друг к другу, и семейная жизнь кажется им прозаичной, рутинной.
   - Мне кажется, у нас так никогда не будет...
   - Кто знает, жизнь так непредсказуема порой...
   В эту ночь Андрей был очень нежным, Елена была счастлива в объятиях мужа, на рассвете они простились. Но как только Андрей уехал, мрачные мысли вновь стали одолевать Елену. До утра она не сомкнула глаз, ее мучили страшные видения, страх пугал ее. Она почувствовала, что Андрею угрожает опасность. Елена переживала за мужа, переживала за ребенка. Она поняла, что в городе что-то стряслось, что-то произошло, но муж почему-то не стал ей об этом говорить. Возможно, чтобы ее не огорчать. Взгляд его был печальным, когда они прощались, как будто виделись они в последний раз. Елена заплакала, не в силах сдержаться от душевной боли, которая мучила ее и изводила.
   В ожидании прошла неделя-другая, писем от мужа не было. Елена посетовала Татьяне на то, что до сих пор от Андрея нет ни одного письма. Елена всхлипнула, она сказала, что "боится, как бы с Андреем ничего не произошло". Татьяна успокаивала невестку, как могла. Говорила о том, что "надо верить во все хорошее. Вот увидишь, Елена, Андрей скоро вернется. С ним ничего не может произойти худого". "Ах, хоть бы так и было!" - отвечала Елена. Прошла еще неделя, начались дожди, дождь лил, не переставая, несколько дней. И вот настал солнечный погожий день, ребетня в сопровождении няни высыпала на улицу, дети играли в мяч на лужайке, один из охранников находился неподалеку. Татьяна отправилась на кухню, чтобы распорядиться на счет обеда. Уверенная в том, что с Сережей ничего не случится, Елена находилась в доме, она занималась рукоделием и поглядывала в окошко за игрой детей. Ничто не предвещало беды. Она отвлеклась на минутку, когда ходила в свою комнату за шелковыми нитками для вышивания. Елена уже заканчивала небольшую картину - пасторальный пейзаж, она торопилась закончить эту работу к приезду мужа.
   Когда Елена снова выглянула в окно, она увидела суету во дворе. В дом вбежала запыхавшаяся няня и сказала с плачем:
   - Барыня... Елена Павловна, беда стряслась!
   - Что случилось?! Говори наконец!
   - Сережа пропал! Его сейчас все ищут...
   - Как пропал?! - спросила с ужасом в голосе Елена. - Куда же он мог деться? Вы же все гуляли на лужайке. А охранник куда смотрел? А ты, дуреха, куда смотрела?
   Вместо слов нянька заревела, Елена было и без того тошно, а тут еще глупая девица вздумала рыдать перед ней, она отправила няньку присматривать за остальными детьми. В дом вошел охранник по имени Антон, он был старшим.
   - Елена Павловна, ваш сын пропал. Мы уже обыскались, нигде не можем его найти.
   - Где же он может быть?
   - Недалеко от дома останавливалась коляска, кто-то выходил из нее. На мокрой земле отпечатались следы мужских сапог. По всей видимости, Сережу похитили... - предположил Антон. - Я послал человека в догонку, как только что-то станет известно, я вам тут же сообщу...
   Но Елена не слышала больше ничего, ей стало дурно, в изнеможении они присела на тахту и произнесла:
   - Сережу похитили... Что же теперь будет? - Елена закрыла ладонями лицо и горько зарыдала.
   На шум прибежала Татьяна. Завидев, что невестке стало плохо, захлопотала возле Елены, пытаясь привести ее в чувство. Татьяна кликнула горничную, чтобы та принесла стакан воды и успокоительные капли. Но ничего не помогало, Елена была безутешна, она плакала навзрыд, приговаривая:
   - Я же чувствовала, что что-то должно произойти. Ах, почему Андрей меня не послушался! Почему он уехал! Видно, мы ему с сыном безразличны!
   - Что ты такое говоришь, Елена?! - воскликнула Татьяна. - Андрей любит тебя и Сережу.
   - Татьяна не защищай его! Он уехал, я его просила, умоляла, не уезжать. Он все равно уехал! Для него его служба дороже, чем мы...
   - Елена, ты говоришь так от досады, от горя...
   - Что же теперь делать? Где искать Сережу?
   - Я уверена, что Сережа скоро найдется.
   - Нет! Его украли, я чувствую это, ему грозит опасность!
   - Антон и его люди найдут твоего сына обязательно...
   - Что же они допустили, чтобы ребенка похитили?! - горько спросила Елена. - Где они были в этот момент? Что они делали? Муж сказал, что они будут охранять моего сына. Если бы я знала, что так случится, я бы уехала отсюда как можно дальше, и тогда бы ничего не произошло. А теперь... теперь что делать? Как мне быть,Танюша?!
   Татьяна села подле Елены и заплакала вместе с ней.
   Охранник, посланный в догонку за коляской, вернулся через несколько часов, но мальчика с ним не было. Единственное, что удалось узнать, так это то, что ребенка увезли в сторону столицы. Антон подозревал в похищении ребенка графа Орлова, он стал совещаться со своими приятелями, как быть дальше. Продолжать охранять дом и Елену или ехать в столицу в поисках Сережы. Решили разделиться, двое остались для охраны дома, а остальные поехали в город на поиски мальчика. Через несколько дней Елена получила анонимное письмо, в котором сообщалось, что автор письма знает, где находится ее сын, и предлагал Елене выехать в дорогу. В письме была приписка, что Елена должна отправиться в дорогу одна, взяв с собою только горничную. В дороге их встретит проводник и отвезет ее к дому, где находится Сережа. Татьяна насторожилась, она скептически отнеслась к этому письму и стала отговаривать Елену отправляться в дорогу, говоря, что "это западня, ловушка, что ей грозит опасность", но Елена не слушалась ни в какую. Быстро собравшись, она выехала из дома, отправившись по указанной дороге. Вскоре ее экипаж обогнала коляска, из которой выскочил незнакомый человек, он приказал Елене и горничной пересесть в коляску, они сразу же тронулись в путь.
   Когда они подъехали к небольшому дому, скрытому в зарослях орешника, Елена первой спрыгнула на землю и побежала к дому, она надеялась увидеть Сережу. Но в доме не было никого. Неизвестный провел Елену и горничную в дом, показал ее комнату и спросил: "Не голодна ли она?" Елена вспылила: "Вы спрашиваете, сударь, не голодна ли я?! Я сейчас вообще ни о чем не могу думать, кроме как о сыне. Скажите, наконец, где мой сын? Когда я смогу его увидеть?" - "Скоро вам все сообщат", - ответил неизвестный невозмутимым тоном. Больше Елена ничего не могла от него добиться.
   Поздно вечером, когда наступила ночь, она услышала шум во дворе, к дому подъехал экипаж. Скрипнула входная дверь, она прислушалась, в сенях разговаривало двое мужчин. Вошедший о чем-то говорил с ее охранником. Потом она услышала шаги, скрип половиц, к ее комнате кто-то подошел, она замерла в нерешительности, потом открыла дверь. На пороге стоял Орлов.
   - Петр, это ты?! - удивилась Елена.
   Орлов криво усмехнулся:
   - А кого ты ожидала увидеть?
   - Что с моим сыном? Где Сережа?
   - Елена, ты, наверное, хотела спросить, что с нашим сыном... Не забывай, что я его отец...
   - Какой же ты негодяй, Петр! Отдай ребенка, слышишь! - Елена кинулась к Петру и стала бить его в грудь кулаками.
   - Елена, прекрати эту истерику! - Орлов прикрикнул на Елену. - Присядь! Давай спокойно поговорим.
   Елена села на краешек кровати, Орлов уселся в кресле. С минуту он молчал, пристально глядя на Елену. Его молчание было невыносимым для Елены, она сказала в раздражении:
   - Ты доставил меня сюда, чтобы мы в молчанку играли!
   - А ты все так же непокорна, - холодно сказал Орлов. - Знаешь, мне это даже нравится, это меня заводит.
   - Я тебя ненавижу! - прокричала Елена. - Если бы ты знал, Петр, как я тебя ненавижу!
   - Я его ты любишь?! - Орлов уставился на Елену. - Своего мужа ты любишь, Елена? Ответь мне!
   - Я люблю его, слышишь!
   - Надо же, как барону повезло! - язвительно улыбнулся Орлов. - Какая верная у него вдова...
   - Что ты говоришь?! - испугалась Елена. - Ты убил его! - вдруг догадалась Елена. Эта новость для нее была ужасной, она едва не лишилась чувств.
   Орлов не сводил с нее взгляда, наблюдая за ее реакцией. Потом произнес сквозь зубы:
   Я приказал своим людям, чтобы они убрали барона Вяземского...
   - Ты убил его... - заплакала Елена.
   - Не перебивай, Елена! Теперь барон не будет путаться у меня под ногами. Справедливость должна восторжествовать. Ты должна принадлежать только мне. Слышишь! Мне!
   - Я не твоя вещь! И не твоя рабыня! - закричала Елена.
   - Правильно, ты не рабыня, ты свободная женщина... Отныне мы будем жить вместе...
   - Ты предлагаешь стать мне твоей любовницей?
   - Мы с тобой поженимся!
   - А как же твоя жена Шарлотта? Неужели она дает тебе развод?
   - Я не буду ее спрашивать об этом!
   - Какой ты самонадеянный, Петр! - сказала печально Елена. - Чувства других людей тебя не волнуют.
   - Меня волнуешь только ты и наш сын Сергей...
   - Где он? Отвези меня к нему! В письме ты обещал, что я увижусь с сыном...
   - Ты увидишься с сыном обязательно, Елена. Мы уедем вместе в Италию, как я и мечтал об этом.
   - Люди не поймут ни тебя, ни меня, общество нас осудит.
   - Мне плевать на мнение людей!
   - Кажется, тебе плевать и на мое мнение...
   - Елена, ну к чему все эти страсти? - сказал Орлов. Он подошел к Елене и обнял ее. - Помнится было время, когда мы прекрасно с тобой ладили. Наш сын Сергей - плод нашей любви...
   Елена вырвалась из его объятий и сказала:
   - Уходи! Слышишь, Петр, уходи! Я не хочу тебя видеть!
   - Я уйду! - сказал раздосадованно Орлов. - Но знай, что я вернусь! Ты все равно будешь моей, Елена!
   Орлов вышел, громко хлопнув дверью, Елена упала на кровать и горько зарыдала.
  
   Глава 15
   РОКОВОЙ ВЫСТРЕЛ
  
   ...Граф Петр Орлов блефовал, он не собирался разводиться с супругой. Шарлотта и ее семья были для него золотой жилой, благодаря их средствам он жил на широкую ногу. На деньги жены Орлов, собственно, и собирался выехать вместе с Еленой и сыном за границу. Жене он собирался сказать, что отправляется в путешествие по Европе, о Елене и о ребенке ей незачем было знать. Сережу граф Орлов прятал в имении своей тетки, тетка присматривала за малышом. Пока выходило все неплохо, коварный его план удавался. Елена и Сережа были у него в руках. Барон был устранен. Елена пока артачилась, и выводила этим Орлова из себя. Но он точно знал, что ради Сережи она последует за ним на край света. А там в Италии они будут жить вдвоем, как любовники, она никуда от него не денется. Ждать оставалось недолго, до отъезда оставалось несколько дней, но тут в его план вмешалось провиденье.
   ...В барона Вяземского стреляли, на его карету напали неизвестные, когда он отъехал от Петербурга на приличное расстояние. Кучер был убит, он был ранен. Ранение было не серьезным, но он потерял много крови. Ему оказали помощь местные крестьяне. Он пролежал в постели три недели, едва встав на ноги, барон тут же отправился в столицу, чтобы сообщить о нападении и узнать, как обстоят дела у Елены. Его ждала неутешительная новость, его жена и сын были похищены неизвестными людьми. Будучи еще слишком слабым, чтобы самому вести расследование, он поручил своим людям разыскать, где похитители прячут Елену и Сережу. Федор Ларионов был также посвящен в эту тайну. Он помогал барону в этом трудном деле. Ларионов обшарил все окрестности и напал на след графа Орлова, Ларионов тут же сообщил об этом барону.
   - Я так и знал, что это дело рук Орлова! - сказал Вяземский. - Он и своего человека подослал ко мне в дом, чтобы похитить документы на Сережу.
   - Надо немедленно направить людей в дом Орлова, чтобы вызволить Елену и Сережу! - сказал Ларионов.
   - Нет! Этого не стоит делать, - сказал Вяземский.
   - Но почему, Андрей Сергеевич? - возразил Ларионов.
   - Граф Орлов - хитрый лис. Он знает, что в его доме будут искать в первую очередь. К тому же, нельзя забывать, что он женат, его супруга не станет терпеть в своем доме другую женщину, даже если она и пленница Орлова. Да и чужой ребенок ей не нужен...
   - Тогда что же делать?
   - Надо выследить, куда он ездит, где бывает, с кем встречается. Наверняка, у него есть сообщники. Я сегодня встречусь с его другом Александром Ветровым, может быть, он что-нибудь знает...
   - Сомневаюсь, что он что-то скажет.
   - Ты предлагаешь, Федор, мне сидеть сложа руки, когда моей семье угрожает опасность! Я ночью не могу заснуть, все думаю о Елене и ребенке. Орлов ошалел вконец, он безумен, он готов на все, что угодно, чтобы отомстить мне, чтобы завладеть Еленой, оттого и мальчика украл.
   - Да, если он пошел на преступление, - согласился Ларионов, - то он пойдет до конца. Послать своих людей, чтобы вас убить, это низость, подлость, так мог поступить только негодяй. Потом похитить Елену и ребенка, его ждет каторга, это уж точно.
   - Сперва надо доказать, что он это все совершил, - разумно заметил Вяземский. - Но главное, надо найти Елену и Сережу.
   Уже по дороге к Ветрову барон Вяземский понял, что это глупая затея. Во-первых, Ветров бы, наверняка, ничего бы ему не рассказал, он был дружен с графом Орловым. Можно было, конечно, предложить ему много денег за информацию. Ну а во-вторых, Ветров сам мог быть не вкурсе дел Орлова или, того хуже, мог быть соучастником преступлений своего друга. Нет, ехать к нему бессмысленно. К тому же, он мог сразу же сообщить об этом разговоре Орлову. Барон отправился к мадемуазель Катрин, бывшей любовнице графа Орлова. Она его приняла без особого радушия, но и не прогнала. Катрин была удивлена появлением в своих апартаментах барона Вяземского.
   - Вижу, мадемуазель Катрин, вы удивлены моим визитом? - сказал барон.
   - Не скрою, барон, я вас не ожидала... Что привело вас ко мне.
   - Вы не поверите, сударыня, я приехал к вам на счет графа Орлова...
   - О, вы опоздали сударь... - произнесла с горькой улыбкой актриса.
   - Как это?! - опешил барон Вяземский. - Что вы имеете ввиду?
   - Я хотела сказать, что поздно его искать у меня, мы с ним расстались... Верней он бросил меня сам...
   - Сожалею...
   - Не нужно слов сожалений! Оставьте это! - резко сказала Катрин, гордо подняв голову. - Я не нуждаюсь ни в чьих сожалениях.
   Барон помолчал, раздумывая над тем, как лучше объяснить цель своего визита.
   - Сударыня, дело в том, что ваш любов... - тут барон запнулся.
   Катрин умехнулась:
   - Что ж продолжайте, сударь, что мой любовник граф Петр Орлов... Что же он опять натворил бестия такая?
   - Он похитил мою жену!
   - Надо же какой подлец! Честно говоря, я никогда недолюбливала вашу супругу Елену, она мне всегда казалась очень горделивой и спесивой. Впрочем, что тут такого, для важных господ и дам я всего лишь бедная актриса...
   - Вы очень талантливы!
   - Благодарю вас, сударь, за лестные слова. Вот значит почему Петр отверг меня, он устремил свои взоры в другую сторону, он влюблен в Елену давно, я это знаю...
   - Он может ее погубить, она очень хороший человек и очень беззащитна...
   - Вы так любите ее?
   - Да...
   - Как же ей повезло, иметь рядом с собой верного и любящего человека. Меня вот никто так не любит...
   - Сударыня, вами всеми восхищаются...
   - Все, довольно, барон, лестных слов! - капризно заявила Катрин. - Может быть, мной все восхищаются, но так обидно, что мужчины воспринимают тебя всего лишь как красивую куртизанку... - Так вы говорили о Елене... Значит, граф Орлов похитил вашу супругу... Он говорил еще мне как-то, что у Елены есть сын. Его, кажется, зовут Сережа.
   - Он похитил мальчика тоже...
   - Какой ужас! - воскликнула Катрин. - Зачем ему чужой ребенок? Хотя постойте, он намекал как-то, что этот сын его...
   - Да, - признался барон, понимая, что не стоит сейчас скрывать перед Катрин правду. Она почувствует это и спрячется в своей скорлупе, не желая более вести этот разговор. - Мальчик - его сын. Он не знал о его существовании, он бросил Елену, потому что ее семья разорилась... Граф Орлов женился на Шарлотте Штусс из-за большого приданого, а сейчас ему вдруг резко понадобилась Елена, он воспылал к ней небывалой страстью.
   - Надо же, какой подлец... Он поступил бесчестно, я как женщина солидарна с Еленой, мне ее искренне жаль. Ясно, что мальчик ему нужен для того, чтобы удерживать возле себя Елену...
   - Мадемуазель Катрин, вы все понимаете... - сказал барон. - Теперь граф Орлов насильно удерживает Елену и ребенка, прячет их, мы обыскались их, сбились с ног, но к сожалению пока безрезультатно, поэтому я решился к вам прийти.
   - Я бы хотела, барон, вам помочь. Вы мне симпатичны, только знаете, мне ничего не известно о местонахождении вашей супруги и Сережи... - сказала с сожалением Катрин.
   - Ну что ж, извините, сударыня, что потревожил вас, - сказал барон. Он намеревался уже покинуть дом Катрин, когда она вдруг его остановила:
   - Постойте, барон, я вспомнила! Петр как-то говорил, что у него есть тетка, я правда запамятовала, как ее зовут... У нее есть имение недалеко от Петербурга в Рощино. Петр говорил, что это имение тетка завещала ему. Орлов иногда сбегал в тот дом, когда супруга его Шарлотта ему надоедала своей болтовней и своим дурным нравом, как он говорил "я там отдыхаю от своей жены..."
   - Благодарю вас, мадемуазель Катрин! Я искренне вам благодарен! - сказал барон. Он поцеловал руку актрисы, Катрин была польщена его галантным обращением.
   ...Граф Орлов выехал из своего дома и направился в Рощино. С собой он взял вещи для длительного путешествия, он намеревался забрать сына у тетки и вместе с ним заехать за Еленой, потом все вместе они поехали бы за границу. Дома на вопрос своей жены "Куда это он собрался?" Орлов сказал, что "едит по делам в Минск. Не волнуйся, Шарлотта, это ненадолго, я скоро вернусь". Шарлотта была подозрительна, как все женщины. Она догадалась, что отъезд супруга связан с какой-то очередной его любовницей. Она решила проследить за мужем. Шарлотта была удивлена, когда увидела, что экипаж мужа повернул в сторону Рощино. Шарлотта преследовала мужа на извозчике, ехали они на приличном расстоянии, так что Орлов даже предположить не мог, что жена следит за ним. Войдя в дом, Орлов приказал тетке собирать ребенка в дорогу. Они уже выходили из гостиной, когда в дом ворвалась запыхавшаяся Шарлотта, она была полна праведного гнева, желая уличить мужа в измене, она так устала от его постоянных измен и увлечений молоденькими красотками. Но к ее удивлению рядом с супругом она не обнаружила молоденькой красотки. Она было успокоилась, но потом заметила ребенка, которого муж держал за руку. Увидев на пороге дома жену, Орлов опешил:
   - Шарлотта, что ты здесь делаешь?!
   Шарлотта не знала, что сказать, она уставилась на супруга. Граф хмуро посмотрел на супругу и сказал:
   - Ты что преследовала меня, Шарлотта! Какая низость! Как ты посмела, мне не доверять! Я же сказал, что еду по делам, и скоро я вернусь домой...
   - Я не поверила тебе, милый, - наконец-то нашлась с ответом Шарлотта.
   - Но как же так, Шарлотта?! Мы прожили с тобой столько лет...
   - Вот именно, потому что я прожила с тобой столько лет, я знаю тебя очень хорошо. Я еще дома поняла, что ты затеваешь какую-то авантюру. Где она? Говори!
   - Кто?
   - Твоя любовница, которую ты прячешь от меня!
   - Здесь нет никого, можешь обыскать весь дом, - сказал Орлов. Он был очень убедительным, Шарлотта даже поверила мужу.
   - Шарлотта, давай удем поскорей, не нужно устраивать в этом доме ссор. Ты же знаешь, моя тетка уже немолодой человек, к чему ее зря беспокоить.
   - Хорошо... Кто этот мальчик? - вдруг заинтересовалась Шарлотта.
   - Это сын Ветрова. Ветров - мой друг, ты его знаешь...
   - Но что ребенок делает в этом доме? - спросила Шарлотта. Она была крайне удивлена.
   - Ветров попросил приглянуть за его сыном, он уезжал из столицы, я привез мальчика тетке в имение, чтобы она приглядела за ним.
   - Но кто мать мальчика? Почему она не занимается воспитанием ребенка?
   - О, это очень длинная история... я тебе потом когда-нибудь все расскажу...
   Граф Орлов с супругой и Сережей уже выходили из дома, лакей помогал нести вещи. Петр Орлов вздохнул с облегчением, он подумал "кажется, пронесло... Шарлотта мне поверила. Скорей бы сесть в экипаж и уехать из этого дома". Но тут в гостиную вошла его тетка, она не знала, что в доме были посторонние и произнесла:
   - Петр, я очень тебя прошу, будь осторожен в дороге, не простуди сына...
   - Что?! - опешила Шарлотта. - Петр, так ты мне врал все это время! У тебя есть сын! Этот мальчик твой ребенок?
   Орлов молчал, незная, как выкрутиться из создавшейся ситуации, он с укором посмотрел на тетку. Та сама уже поняла, что совершила оплошность, она поспешно заговорила:
   - Здравствуй, Шарлотта, дорогая! Как я рада тебя видеть! Ты так редко бываешь у меня...
   - Здравствуйте, тетя, - произнесла Шарлотта не очень любезно. Она всегда недолюбливала тетку мужа за ее вредный и несговорчивый характер.
   - Ты к нам надолго? - осведомилась у Шарлотты тетка.
   - Нет! Вот мы с супругом собирались сейчас уезжать... Так вы сказали, тетя, что этот мальчик - сын Петра?
   Тетка замешкалась с ответом, она вопросительно посмотрела на племянника. Орлов приторно улыбнулся жене и сказал:
   - Дорогая, тетя имела имела в виду, что я отношусь к этому ребенку, как к своему сыну.
   Шарлотта подозрительно уставилась на мужа:
   - Петр, ты меня не проведешь! Это, верно, твой сын! Но кто мать ребенка? Наверное, одна из твоих любовниц! - воскликнула с ненавистью Шарлотта.
   - Что за вдор ты несешь, Шарлотта?! - вспылил Орлов. - Давай покинем этот дом и отправимся в дорогу! Не нужно устраивать истерику в чужом доме!
   - Твоя тетка нам не чужая! Она прекрасно знает. Как мы с тобой живем! И что нашей семье далеко до идеала. Так ты не ответил на мой вопрос.
   - Я не стану отвечать на твои глупые вопросы!
   - Ладно. Тогда я спрошу у ребенка, как зовут его мать! - сказала Шарлотта.
   - Ты что собираешься допрашивать ребенка?!
   - Нет! Я просто хочу знать имя этой женщины.
   Шарлотта ласково посмотрела на мальчика и произнесла:
   - Малыш, скажи, как зовут твою маму?
   - Елена... - ответил ребенок.
   - Елена?! - лицо Шарлотты побагровело от гнева. - Петр, ты до сих пор поддерживаешь связь с этой женщиной?
   - Что за глупости ты несешь, Шарлотта?! - сказал Орлов. Он начал выходить из себя. - Что за дурацкая манера, всюду вмешиваться и сувать свой нос во все дела!
   - Что?! - взревела женщина. - Ах, ты нахал! Ты живешь за мой счет, на деньги моего отца, ни в чем себе не отказываешь, меняешь любовниц постоянно, а я, выходит виновата!
   - Шарлотта, прости, я не то хотел сказать, - начал было граф Орлов, пытаясь примириться с супругой.
   - Нет, ты прекрасно высказался, Петр. Как же я была слепа все эти годы! Я верила, что ты меня любишь хотя бы чуточку...
   - Он тебя любит, Шарлотта! - сказала тетя.
   - Ах, оставьте, тетя, ваши речи! Не защищайте его!
   - Да, тетя, оставьте нас в покое, - сказал Орлов. - Дайте нам поговорить...
   - Вы можете пройти в кабинет и поговорить там, - предложила тетка.
   В кабинете супруги Орловы продолжили выяснение отношений. С каждой фразой ссора набирала обороты, Шарлотта не желала прощать более супруга, она низвергала на него свои упреки и проклятия, Орлов отбивался от нападок жены.
   - Как ты мог, Петр! - кричала Шарлотта на супруга. - Скрывать от меня, что у тебя есть сын?!
   - Это не мой сын, Шарлотта!
   - Кому ты говоришь? Мне! Я прожила с тобой четыре года, я знаю тебя лучше, чем ты сам! Вначале я тебя любила, потом узнав о твоих похождениях налево, о твоих адюльтерах, я постаралась закрыть глаза на твои измены. Потом я надеялась, что изменишься, что ты оценишь мое терпение и верность, но ты все также поступал коварно по отношению ко мне.
   - Шарлотта, я люблю тебя! Только тебя одну, поверь мне! - с жаром заговорил Орлов.
   - Нет! Ты меня не любишь! И не любил никогда! Ты готов возиться с сыном Елены, уделять ему свое внимание, но только не мне уделить свое время...
   - Шарлотта, ты говоришь обидные для меня слова!
   - Я говорю правду, Петр. Я только сейчас поняла, как ты любишь Елену.
   - Это неправда, она мне безразлична!
   - А мы сейчас это проверим! - закричала Шарлотта. В ее глазах застыла ненависть и злость. Схватив пистолет из футляра, она выбежала из кабинета в гостиную и нацелилась в ребенка. Петр кинулся за женой, он в ужасе закричал на жену:
   - Что ты делаешь, Шарлотта? Пистолет заряжен!
   - Это хорошо!
   - Ты не выстрелишь в ребенка!
   - Отчего ты так думаешь?
   - Ты же женщина, ты не можешь убить ребенка... Шарлотта, прошу тебя, успокойся, давай поговорим спокойно... - сказал Орлов. Он медленно подходил к жене, чтобы забрать у нее пистолет. Но Шарлотта закричала:
   - Не подходи ко мне, Петр, а то я выстрелю!
   В комнату вбежала тетка и прокричала:
   - О, ужас! Шарлотта, ты сошла с ума!
   - Вы во всем потворствовали своему племяннику! - стала изобличать тетку Орлова Шарлотта. - Он избалован с детства вами, своими родителями, он привык, что весь мир вертится вокруг него. Чувства остальных людей для него не важны!
   - Шарлотта, что ты, девочка моя... что ты говоришь... - расплакалась тетка. Старая женщина была в ужасе от разыгравшейся драмы.
   - Я вас всех ненавижу! - закричала Шарлотта. - Тебя, Петр, слышишь! И твоих родных! Вы испортили мне жизнь.
   - Шарлотта, выслушай меня, умоляю! - сказал Орлов. Он закрыл собой ребенка. Видя, какой испуг застыл в его глазах, она злорадно произнесла:
   - Этот ребенок тебе не безразличен, Петр! Ты любишь его, это твой сын, точно!
   - Да это мой сын, - сказал примирительно Орлов, в надежде успокоить жену. - Дорогая, отдай мне пистолет, давай поговорим спокойно.
   Но Шарлотта не слушала его боле, она была безумна. Она прошептала:
   - Раз ты любишь этого мальчика, значит ты любишь и его мать... ты любишь Елену до сих пор...
   Шарлотта выстрелила, Орлов упал на пол, на груди его проступило кровавое пятно. Орлов застонал, прижимая рукой рану, опомнившаяся Шарлотта кинулась к супругу и наклонилась над ним. Она зарыдала: "Петр, любимый..." - "Шарлотта, я умираю...", - прошептал Орлов, тяжело дыша, он закрыл глаза. В эту минуту в дом вбежали барон Вяземский и Федор Ларионов. Они были взволнованы.
   - Что здесь произошло?! - закричал Вяземский. - Я слышал выстрел! Кто стрелял?
   - Шарлотта хотела выстрелить в Сережу, - сказала тетка.
   - Как?! Не может быть! - закричал Вяземский. - Сережа, где ты? Что с тобой?
   - Я здесь... - сказал мальчик. Испуганный ссорой и выстрелом, Сережа спрятался под столом. Барон отыскал мальчика и прижал Сережу к своей груди:
   - Как ты, сынок?
   - Папочка, - прошептал ребенок, обнимая барона за шею. Сережа расплакался: - Папочка, я хочу к маме...
   - Сережа, мы сейчас поедем к маме. Не плачь.
   Барон с ребенком вышел из дома, Ларионов шел за ними следом. Выходя из дома, он обернулся. Шарлотта рыдала над бездыханным телом мужа, у нее была истерика, она еще до конца не могла поверить в то, что произошло. Тетка беззвучно плакала в стороне, слуги с встревоженными лицами столпились у двери, не осмеливаясь войти, кто-то плакал...
   Елену они быстро отыскали. Увидев мужа живым и невредимым, Елена с плачем кинулась к мужу:
   - Андрей, ты жив! Боже, какое счастье! Петр сказал, что ты убит...
   - Он подослал своих людей, чтобы убить меня, я был ранен, потому не смог сразу приехать...
   - Андрей, что с Сережей? Орлов похитил сына!
   - Прошу тебя, Елена, не волнуйся, - сказал барон, прижимая жену к груди, -Сережа уже дома.
   - Слава Богу!
   - Как ты?
   - Со мной все в порядке... Как ты разыскал меня? Ты был у Орлова?
   - Он бы все равно нам ничего не сказал... - ответил барон, потом добавил: - Шарлотта застрелила мужа...
   - Какой ужас!
   - Она целилась в ребенка...
   - О Боже, мой сын! Что с ним?!
   - С ним все в порядке! - сказал барон. - Орлов закрыл мальчика собой. Хоть напоследок повел себя благородно...
   - Андрей, увези меня отсюда поскорей! - попросила мужа Елена, она была очень взволнованна. - Этот дом, эти стены, здесь все меня угнетает!
   - Конечно, дорогая, едем домой! Ты вся дрожишь... Не волнуйся, уже все позади...
   - Андрей, если бы ты знал, как я тебя люблю, - сквозь слезы произнесла Елена, глядя на любимое лицо мужа. - Как я была несчастна, как страдала, когда Орлов сказал, что ты погиб... Это было для меня невыносимой мукой... Мало того, что я переживала за ребенка, так еще печальное известие о твоей кончине разрывало мое сердце... Душа моя не находила места все эти дни... Только теперь я поняла, как сильно я тебя люблю, и, наверное, всегда любила... Как же я была глупа и наивна, когда отказывалась от твоей любви, когда дичилась тебя словно испуганная лань... Даже был момент, когда я не верила в твою любовь, страшилась ее... Впрочем, тогда я не верила никому... и в любви я разуверилась... Андрей, ты воскресил меня к жизни...
   - Ты тоже мне очень дорога, Елена, бесконечно дорога... - сказал барон, целуя жену в губы. Слова признания супруги тронули его сердце, к горлу подступил ком, на глаза навернулись слезы, ему вдруг стало тяжело говорить. - Я люблю тебя, Елена... Как же я тебя люблю!.. Ближе тебя и Сережи у меня нет никого на белом свете...
   Так закончилась эта история, в чем-то грустная, в чем-то сентиментальная, в чем-то поучительная...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"