Аннотация: Если бы Бог не обладал чувством юмора, то он вряд-ли бы сумел создать такую забавную Вселенную. Первая книга из цикла "Затерянные в Беспредельности" каждым своим словом подтверждает эту Истину.
юЏ Андрей Демидченко
Вселенная, которую потерял Бог
(ВКПБ - книга I - часть I)
Ничто не существовало: ни ясное Небо,
Ни величья свод, над Землею простертый.
Что же скрывало все? Что ограждало? Что скрывало?
Были ли то бездонные глубины вод?
Не было смерти, и бессмертия не было.
Не границ между днем и ночью.
Лишь Единый в своем дыхании без вздоха,
И ничто другое не имело бытия.
Царил Мрак, и все было сокрыто изначала.
В глубинах Мрака - Океана бессветного.
Зародыш, скрытый в скорлупе,
Под жаром пламени в природу он развернулся.
Кто тайну познал? Кто ее повестил?
Откуда, откуда это творение многообразное?
Сами Боги были рождены позднее -
Кто знает, откуда величье создания?
ТО, откуда величье творения возникло?
Его ли Воля создала, или была безмолвна?
Великий Ясновидец в вершинах Неба,
Он знает, но, может быть, даже знает ли Он?
Погружая взор в Вечность,
За пределы ионов основания Земли.
Ты был. И вот, когда подземный огонь
Пробьет свою темницу, грани уничтожая,
Ты все же будешь тем, чем изначально был.
Вне времени, Неизменным,
О, мысль бесконечная, Божественная Вечность!
Риг-Веда
Глава 1
В необъятных просторах Вселенной жила Галактика. Самая заурядная, ничем особо не выделяющаяся от своих ближайших соседей. Обыкновенный крутящийся диск-фейерверк, от желто-оранжевой середины которого отходят в стороны, загибаясь, светящиеся рукава, состоящие из мириадов звезд.
Жила Галактика спокойно, никого не трогала, амбиций не имела. Да и за чем суетиться? Вон сколько вокруг свободного места, где хочешь там и живи, никто не прогонит. Вспыхивали иногда редкие сверхновые звезды, разбрасывали на многие световые годы в окружающее пространства огненные внутренности, и этим все ограничивалось. Галактика на такие пустяки внимания не обращала, стоило из-за них расстраиваться. И в чем я больше всего уверен, эта звездная система была лишена способности задавать глупые вопросы. Зачем ей эта напасть, ведь, сколько она себя помнила, никому ничего плохого не сделала, некому ее было наказывать. Ведь самое страшное наказание - задавать глупые вопросы. Пока их себе не задаешь, тем самым, поступая очень благоразумно, жизнь кажется прекрасной, как чудное раннее утро с легким искрящимся туманом, оставляющим серебристые капли на трепещущих стеблях травы. А сколько, к примеру, незабываемых мгновений дарит осенний закат, когда последние лучи заходящего Солнца, миллионы раз отражаясь от бесконечных желтых увядающих листьев деревьев, озаряют все вокруг волшебным светом уходящего лета. Но все это очарование сразу и бесповоротно рушится, если у субъекта, созерцающего это великолепие природы, вдруг появляются глупые мысли и... вопросы.
Я уверен, что эта Галактика к вышеописанному типу субъектов не относилась. И кто бы мог подумать, что внешнее благополучие скрывало под собой необъятную вселенскую скорбь и печаль. Под этой обманчивой личиной скрывалась трагедия. Трагедия, силу которой невозможно выразить и описать всеми имеющимися в наличии доступными средствами.
Дело в том, что внутри данной звездной системы несла нелегкое бремя существования некая звезда. Одна из миллиардов. Как и галактика, звезда была типичной. Таких, как она, обычно не замечают. Был бы цвет у нее какой-нибудь необычный, особенный, так нет же - желтый. А желтого цвета в Галактике хоть отбавляй Да и ростом не вышла. В общем, обычный желтый карлик.
Но вот если внимательно приглядеться, что, как правило, делают очень неохотно, то можно было заметить, что вокруг звезды кружатся какие-то назойливые насекомые. Да-да, кружатся и не приземляются, и не улетают. А если вы все-таки решили хоть раз в жизни сделать что-нибудь полезное и впоследствии об этом рассказывать своим внукам долгими зимними вечерами, то, сосредоточив все свое внимание, вы увидите, что это отнюдь не мошки и не бабочки, а некие небесные тела, редким роем вращающиеся вокруг звезды, и называют их здесь планетами, а светило - Солнцем. Почему? Об этом история умалчивает, но не в этом главное.
Из этих планет, а их всего девять, восемь ни на что не годятся. Видно гражданин, который непосредственно был занят их изготовлением, очень дружил с зеленым змием, а в тот день, когда он их творил, дружба, видно, достигла своего апогея. В конечном итоге, из девяти планет, более или менее получилась одна. Не "фонтан", конечно, но жить оказалось можно. Недоделок море, они осложняли и до сих пор осложняют жизнь на этой планете, но претензии предъявлять некому. Куда пропал данный гражданин, никто не знает, хотя отдельные версии существуют. Но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят, или - чем богаты, тем и рады.
Если бы, конечно пришлось выбирать, то нынешнее, с позволения сказать, место жительства, ни у кого не вызвало бы энтузиазма и, более того, гражданину, пытающемуся навязать покупателю данное место в качестве среды обитания, отвечающей всем современным экологическим требованиям, как пить дать, в пылу восстановления торжества справедливости, дали бы в морду. И данный прецедент, поверьте моему опыту, был бы самым гуманным поступком за всю историю существования вселенной. Вы хотите узнать почему? Система обогрева и подача воды никуда не годится. В одном месте жарко, в другом холодно, где-то заливают дожди, носа на улицу не покажешь, а где-то о дожде, как о явлении природы, даже и не слыхивали. Сквозняков куча, причем с разных сторон, скольких уже продуло! Да и внутри что-то не доделано, явно что-то не доложили, не досыпали. Сколько раз уже трясло. Но во всем этом, не знаю почему, но смутно догадываюсь, заключен очень глубокий и недоступный нашему пониманию смысл. На третьей планете от Солнца живут люди, задающие глупые вопросы. Их никто не заставляет этого делать, наоборот, даже отговаривают, но они упрямо гнут свое.
Добросовестно и усердно размышляя, я, в конце концов, пришел к выводу, что, если бы планета была сотворена как надо, все системы жизнеобеспечения доведены до конца и отрегулированы, то жизнь на этой планете была бы райским наслаждением. И места глупым вопросам не осталось бы. Но этого не случилось. На земном шаре бардак и хаос. Не знаешь, где тебя подстерегает опасность, ты можешь утонуть, погибнуть под колесами автомобиля, трамвая, поезда, мотоцикла, разбиться на самолете или из-за плохого качества парашюта, заболеть опасной болезнью и умереть в страшных муках. Также ты можешь быть убитым на войне за правое дело или просто так, сгореть на костре за еретические убеждения или в собственном доме, который поджег добропорядочный сосед, отравиться, вкусно пообедав в ближайшей столовой, быть расстрелянным как враг своего народа, оказаться задушенным пышным бюстом в объятиях любимой женщины, сойти с ума и, естественно, умереть как личность от назойливой рекламы, сгореть от водки после бурных возлияний по поводу какого-то очень важного события, да сколько еще есть прекрасных и доступных способов средств и возможностей, чтобы с достоинством и честью закончить свое недолгое земное существование.
По-видимому, все эти недоделки и недочеты отложили отпечаток на нашу человеческую жизнь. Она тоже у нас какая-то недоделанная, не отрегулированная. Мы просто вынуждены задавать глупые вопросы. Кому задавать? Себе! А кому же еще? Вот здесь и начинается трагедия. Вопросы есть, а ответов нет. Вернее они есть, но их настолько много, что они попросту теряются и растворяются в своем безмерном количестве. И, что интересно, несмотря на отсутствие ответов, вопросы продолжают возникать как из рога изобилия. Упрямо и настойчиво. Из года в год, из тысячелетия в тысячелетие. Поток их не иссякает. Откуда они берут свое начало? Где тот мощный источник, начало, с которого все и начинается?
Когда я родился, то совершенно не подозревал, что буду задавать всевозможные глупые вопросы. Моя мама мне потом рассказывала, что в первые недели моего земного существования я спокойно спал, а рот открывал только тогда, когда был голоден или, неизвестно по какой причине внезапно терял ощущение сухости и комфорта. В глазах моих не было малейшего намека на самую страшную и беспощадную болезнь человеческой цивилизации, в их наивном и доверчивом взгляде совершенно не просматривалась даже самая незначительная предрасположенность к будущей патологической наклонности к философствованию и поиску смысла жизни. Очи светились ясным и чистым светом, как безоблачное небо в утренний солнечный день. Но болезнь во мне присутствовала уже, наверное, тогда, злорадно усмехаясь, сидела, схоронясь в засаде в тайниках души, и усердно точила кривой нож, усеянный страшными зазубринами, чтобы потом, когда пробьет условленный час, с безумным упоением и наслаждением терзать мою душу, причиняя неисчислимые страдания, тем самым разрушая мою счастливую жизнь обычного трудового человека. Глупые, бессмысленные вопросы жалящими, огненными стрелами радостно вонзались в мое беззащитное тело, со звонким хрустом раздирая живую ткань. Зачем мы пришли в этот мир? В чем смысл нашего земного существования? В чем смысл жизни? Что нас ждет после смерти? И ждет ли вообще? И, по большому счету, имеет ли какой-нибудь смысл бытие окружающей нас Вселенной?
Алыми дымящимися ручейками стекала кровь из зияющих ран, весело журча и сливаясь в одну кровавую реку, тихо и важно несущую свои воды в далекие неизвестные пространства, где за семью печатями в ожидании своего часа хранятся ответы на глупые вопросы.
Это случилось в одном небольшом городке, где-то в необъятных просторах России. Хотя случилось, конечно, в первую очередь для меня и для моих двоих друзей, оказавшихся участниками самых невероятных приключений, аналогов которым нет в самых сокровенных тайниках земной истории. Для остальных жителей городка, в целях необходимой конспирации, я назову его Захмыреновском, сие событие осталось совсем незамеченным, хотя городок наш не лишен людей весьма проницательных и, естественно, они не могли не заметить явлений странных и загадочных. Но, как водится, вряд ли они с кем-нибудь поделились своими подозрениями, а если все же и рассказали о них, то внимания и понимания к себе они явно не дождались.
Как я уже успел заметить, городок Захмыреновск не страдал излишними размерами, и данное обстоятельство, конечно, накладывало неизгладимый отпечаток на его характер и быт. Находился он на бескрайних просторах Восточноевропейской равнины, на берегу небольшой мутноватой речушки с поэтическим названием Утоплинка. Жизнь каждого жителя городка в той или иной мере была связана с этой речкой. Или кто-то из близких родственников по неосторожности утонул, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, и, как обычно, его не нашли, в этой мутной воде черт ногу сломит; другой встречал живописные рассветы на заре юности со своей первой любовью; третий просто любил порыбачить с бутылочкой доброго пива, отдыхая после нудной и долгой трудовой недели. Да сколько можно найти применений столь полезной вещи как речка!
Утоплинка тихо и не спеша, несла свои воды, грустно смотрящие на разбросанный по ее берегам Захмыреновск. О чем они думали, о чем размышляли? Может о печальной и трагичной людской судьбе, о равнодушной и безжалостной природе, заставляющей эти хрупкие и нежные создания рождаться, расцветать на краткий миг бытия, а затем обрастать болезнями и недугами, словно северная сторона пня мхами в густом хвойном лесу, и умирать, ровным счетом ничего не оставляя после себя, кроме призрачной людской памяти, выдуманной самими же людьми в отчаянной попытке найти хоть какой-нибудь смысл в окружающей их бессмысленной действительности.
Неизвестно какими мыслями были наполнены эти мутные воды, но, вне всякого сомнения, Утоплинка таила в себе неведомую тайну, овеянную какой-то космической недосказанностью и тусклыми, еле видимыми отблесками непознанных глубин мироздания. Может быть, поэтому все, кто вдруг обнаруживал в себе настойчивое желание расстаться с жизнью, не забивал себе голову идиотскими мыслями о том, как с максимальными удобствами осуществить свою сокровенную мечту жизни. Как само собой разумеющееся в один прекрасный момент он нес к реке свое нелегкое бремя жизни и, сгибаясь под его тяжестью, с радостным и счастливым выражением лица, с чувством честно исполненного долга, топил его в зовущих водах Утоплинки заодно со своим бренным телом.
Первые основатели и строители города Захмыреновска, по всей видимости, не дружили с такой серьезной и нужной наукой, как геометрия. По другим предметам может, и были у них положительные отметки, но только не по геометрии. Меня не оставляет в покое мысль, что в старые добрые времена общеобразовательная школа имела на вооружении более радикальные меры по борьбе с хронической неуспеваемостью, чем нынешняя ставшая слишком демократической. И во исполнение какого-то очередного указа древнего министерства просвещения все, показавшие за время обучения неудовлетворительные знания по геометрии, были собраны вместе и, от греха подальше, сосланы в земли нехоженые, земли не паханные. Сей факт, вне всяких сомнений, сосланных сильно обидел и оскорбил, причем, по их мнению, незаслуженно. А если копнуть поглубже местные архивы, проявив большое усердие, то обнаружится, что первым директивным актом ссыльных был указ "Об особом порядке застройки города Захмыреновска", в котором под страхом смертной казни запрещалось строить дома в ряд, или, что еще хуже, чтобы их расположение напоминало форму какой-нибудь геометрической фигуры. Поэтому, обычных улиц, к которым мы привыкли, в городе нет. И пытаться найти нужный вам дом по адресу совершенно бесполезно. Каждый дом стоит на своем особенном месте с таким гордым видом, словно он здесь один, заслуживающий внимания, а все остальные - случайное недоразумение.
Если вам случится побывать в Захмыреновске в период дождей, что, кстати, случается довольно часто, то бывалые жители вам настойчиво посоветуют оставаться дома и не выходить ни в коем случае на улицу, так как если вы и выйдете, то этим все и закончится. Дело в том, что городок из-за своих архитектурных особенностей не подлежал асфальтизации. Наша промышленность еще не освоила выпуск асфальтоукладчиков и катков, обладающих способностью ездить по так называемым "улицам" Захмыреновска.
Словно осознав некоторую нелепость ситуации, следующие поколения захмырян решили хоть как-то исправить положение. Ни один год велась дискуссия, работала авторитетная комиссия, и единственным результатом ее работы стало заключение о том, что выходом из создавшейся ситуации будет массовый общегородской субботник, на котором рекомендовалось насадить всюду и побольше деревьев, дабы хоть как-то скрыть архитектурные особенности славного города Захмыреновска. Горожане с энтузиазмом принялись за работу, и в итоге город через пару десятилетий украсился пышной зеленью. Каждый дом имел большой участок земли и, как правило, внушительных размеров сад, за которым более или менее ухаживали хозяева. Но основная масса деревьев, все же росла где попало, по-видимому, всосав корнями стойкое отвращение первых основателей города к геометрии и к какой-либо симметрии вообще.
Мой дом находился на одной из окраин Захмыреновска, почти у самой Утоплинки. За рекой плотной стеной темнел могучий лес. Он вольготно спускался к самому берегу и неподвижно замирал, любуясь своим отражением в воде. Сразу за моей калиткой начинался пологий спуск к воде, заканчивающийся небольшим глинистым обрывчиком. Этот участок земли всегда, естественно кроме долгой зимы, был покрыт густой и сочной травой, и здесь находила себе приют самая разнообразная живность, выполняющая функцию домашнего хозяйства.
Дом, сложенный из старого кирпича, имел самые скромные размеры. Высокая крыша с шикарным резным коньком придавала ему аристократический вид. С одной стороны к нему примыкала обширная беседка, где я один или с друзьями часто проводил часть свободного от забот времени. Рядом с домом произрастал сад. Я не знаю, кто и когда этот коллектив деревьев самых разнообразных видов, не имеющих к культурным плодово-ягодным видам никакого отношения, назвал садом. Так его называла моя ныне покойная бабка, поэтому к этому названию я привык, а во времена ее молодости - ее бабка тоже так величала рассматриваемую территорию, поросшую древесной растительностью, а в дни юности этой бабули.... В общем, название "сад" передавалось из поколения в поколение. Хотя если придраться к названию, то выяснится, что под понятие "сад" мой сад не попадает. И если бы в нынешний век высоких информационных технологий, небывалого развития селекции и генной инженерии кто-нибудь вдруг воспламенел желанием заложить сад, подразумевая его нынешний видовой состав, в надежде собирать в будущем хорошие урожаи, и поведал о своей затее широкой общественности, он был бы попросту зверски убит любым добропорядочным гражданином, знающим азы биологии, дабы не допускать подобного безобразия, порочащего человеческий род.
Но, несмотря на все вышеописанные недостатки, сад мне очень нравился. Он так таинственно шумел листвой и терся о шифер крыши, весной же, просыпаясь после глубокого зимнего сна, наполнял все вокруг волшебным дыханием жизни, а знойными летними днями заботливо укрывал под своим раскидистым шатром, даря упоительную прохладу и свежесть, что я прощал ему скудность, а временами и полное отсутствие урожая.
В этом месте, я думаю, самое подходящее время познакомить Вас, дорогой читатель, со мной и моими друзьями. Я считаю это необходимым, так как наши персоны будут постоянно фигурировать на страницах настоящего повествования, и вполне закономерно, что вам захочется узнать побольше, что, в сущности, мы из себя представляем. Зовут меня Феофилакт. Вы не ослышались - Феофилакт. Я почему-то уверен, что когда моя мама собиралась меня произвести на свет божий, ее кто-то сильно и незаслуженно обидел. И всю злость, до краев наполнившую ее душу, она решила вымести на мне, и, перерыв горы литературы и найдя то, что нужно, она назвала меня таким именем. Назвала, чтобы я всю жизнь мучился и своими мучениями отрабатывал по крупицам причиненную ей обиду. Аналогичный случай, как пить дать, произошел и с моей бабкой по отцовской линии, ибо отчество звучало не лучше: Харлампович. Теперь соединим вместе имя и отчество и посмотрим, что же получится: Феофилакт Харлампович! Ну, как, звучит? Да, тяжелое время, трудные судьбы были у наших родителей. Но все же нужно попытаться их понять, понять и простить.
Во всем остальном я на высоте: рост метр восемьдесят восемь, широкие плечи, узкие бедра, в меру упитан, волосы густые русые, правильные черты лица. Во взгляде серо-голубых глаз почти всегда искрятся смешинки, и игриво струится тот обворожительный блеск, который так нравится женщинам. По крайней мере, некоторые из них мне об этом говорили. Ко всему прочему мать наша природа наградила меня чистым и сильным голосом, не чуждым вокальному искусству. Когда я узнал об этой замечательной своей особенности, то сразу решил закрепить достигнутый успех и в короткий, по сравнению с вечностью, срок освоил игру на гитаре. Соединив то и другое, я обнаружил довольно неплохой для жителя провинциального городка результат. И когда в самой непритязательной компании или в высоком аристократическом обществе я брал в руки гитару и начинал петь какую-нибудь первую, пришедшую на ум душещипательную песенку, равнодушных не оставалось. Волшебная сила моего искусства завладевала всеми, окрыляла и уносила их в далекие края хрустальной мечты. В дополнении ко всему выше сказанному я всегда имел вид подтянутого и опрятно одетого мужчины, к этому меня обязывала еще и моя профессия. Я работал учителем. Захмыреновск содержал несколько школ, кажется пять или шесть, не больше, на остальных ему не хватило бы ни сил, ни здоровья, ни средств.
Та, в которой я работал, была двухэтажной, сложенная из красного кирпича, она гордо красовалась сверкающей оцинкованной крышей, случай для школ, кстати, очень редкий. Каждое утро молодое захмыреновское поколение, хлопая сонными глазами и на ходу дожевывая наспех "проглоченные" бутерброды, спешило в школу грызть гранит науки. Пользы, конечно, от этого кроме поломанных зубов, изъеденных кариесом, и в конец испорченной осанки не было никакой. Впрочем, для молодого поколения сей факт, оставался покрытым мраком неизвестности. Да и за чем им было знать? Если сия тайна окажется, не доведи Господь, открытой, то мы, учителя, останемся до скончания века без работы, а предоставленные самим себе "цветы жизни" начнут курить, пить, хулиганить, заниматься рэкетом и нарушать общественный порядок, так горячо любимый старшим поколением города. Поэтому нынешнее положение всех устраивало, и все без исключения оставались довольными.
К работе своей я относился спокойно, без рвения, возникающий иногда энтузиазм всячески старался ограничивать или переносить на любой другой вид деятельности. Но не подумайте, что я лентяй или профессия учителя мне не нравилась. Просто специфика нашей захмыреновской жизни такова, что исполнение своих служебных и профессиональных обязанностей с изрядной долей пылкого энтузиазма грозит всякими разными неприятностями, а порой даже и смертельным исходом. На памяти жителей города, в том числе и моей, еще свеж один типичный случай с одним не в меру инициативным учителем, зарабатывающим себе на хлеб в нашей школе. Этот умник, вычитав где-то слова о том, что задача любого учителя заключается в том, чтобы заронить в душу каждого учащегося искорку света, стал претворять в жизнь сей тезис столь настойчиво и усердно, что в конечном итоге данное обстоятельство не могло не привести к катастрофе. Не выдержав бесконечного потока жгучих искорок света, которыми засевал своих учеников горе-учитель с самыми высокими благими намерениями, школьники, проявив чувство здорового оптимизма, собрали все ненавистные им искорки в один большой костер и сожгли дом несчастного сеятеля к чертовой матери вместе с ним самим. Многие тогда приходили любоваться на это красивое зрелище (к слову сказать, в Захмыреновске, вследствие сырой погоды пожары очень редкое явление). Когда это произошло, по городу прокатился вздох всеобщего облегчения. День был объявлен нерабочим, и на общегородской сходке граждан единогласно постановили: впредь каждый год в этот день не работать и не учиться, а проводить массовые гуляния по полной программе, утвержденной местным отделом культуры, а именно: с выпивкой, танцами, битьем лиц и прочими формами и средствами выражения народной радости и веселья. А на месте дымящегося пожарища решили разбить городской парк и построить новый шикарный ресторан, профинансировать строительство которого обязалась какая-то зарубежная фирма.
Или вот аналогичный случай с, несомненно, очень талантливым и одаренным учителем музыки, выбравшим совершенно не ту точку приложения своего таланта какую следовало бы. До чего же люди порой бывают лишены способности предвидеть последствия своих поступков. А потом, когда результаты совершенных ошибок, войдя в противоречие с логикой жизни, тычут их физиономии в грязь, они готовы обвинять в своих бедах кого угодно - несчастную судьбу, злой рок, божий промысел, жидомассонов, ЦРУ и т.д., но только не себя. Этот учитель любил музыку, горел музыкой, жил музыкой и по простоте душевной требовал того же от своих учеников. Он заставлял их не только зубрить нотную грамоту, осваивать игру на каком-нибудь инструменте, но даже пытаться сочинять музыку и исполнять свои, с позволения сказать, произведения на стареньком пианино, скромно стоящем возле доски в музыкальном классе. Если бы только знало несчастное пианино, какая печальная судьба ему уготована. Продолжаться достаточно долго данное "безобразие" не могло. Это подтверждает учебный курс мировой истории, и, в частности, раздел, изучающий национально-освободительное движение угнетенных народов. Кончилась эта история тем, что в темную ночь, боевая бригада захмыреновского национально-освободительного движения выловила глашатая волшебного мира музыки, связала его, засунула в вышеупомянутое старенькое пианино и отправила вниз по течению реки со страстной надеждой, что предпринятое с их помощью плаванье в медленно и важно текущих водах Утоплинки под чистым, звездным небом, навевающим мысли о беспредельном и вечном, в мягком и убаюкивающем стрекоте неугомонных цикад на фоне таинственного шелеста причудливых в ночном мраке деревьев, тихо машущих вслед, навеет прекрасные и мелодичные аккорды какой-нибудь сюиты или рапсодии, внеся тем самым бесценный вклад в сокровищницу мировой культуры. Спустя три недели сей плот, где за время его путешествия творились гениальные и бессмертные музыкальные произведения, был выловлен спасателями далеко от города Захмыреновска. Пассажир плота представлял собой жалкое зрелище. Он так и не смог оправиться от высочайшего взлета музы и вдохновения, перенесенного им во время столь продолжительной творческой командировки, и был помещен в психбольницу, где прожил долго и умер счастливо, с улыбкой на устах и с чувством выполненного долга.
Второго участника описанных ниже событий звали Михаил. Это имя грамотно и красиво с изяществом было написано в его паспорте, но в Захмыреновске все, кто его знавал, предпочитали называть - Майкл. Не погрешу против истины, если скажу, Майкл - типичный представитель российской глубинки. Глядя на его физиономию, возникает непреодолимое желание заложить в ломбард последнюю рубаху и на вырученные деньги выпить хотя бы пива. Во всем остальном мой друг был человеком глубоко порядочным и надежным. На него с уверенностью можно было положиться в любом мероприятии, если, конечно, по времени оно не совпадало с "состоянием усталости". Если усилием воли подавить в себе упорное желание выпить пиво и заставить себя провести дальнейший осмотр типичного представителя российской глубинки, то с большой долей вероятности можно остаться вполне довольным проделанной процедурой. Рост средний, телосложение атлетическое, ничего лишнего. В руках ощущается огромная физическая сила, которая в считанные секунды может скрутить вас в бараний рог. На лице выражение полного спокойствия и я даже бы сказал, холодного равнодушия. Взгляд серых глаз плавно, с достоинством скользит по вас, и, не найдя ничего заслуживающего внимания, не проявив малейшей капли интереса к вашей личности, вновь устремляется в только ему ведомые дали и пространства. И есть только два звука во Вселенной, способных пробудить его к жизни, разбить на миллиарды осколков сковавшую душу скорлупу отчужденности и космического холода, вырвать его из цепких объятий мертвого равнодушия и безразличия. Звон стеклянной посуды и шелест льющейся жидкости, как звон огромного колокола, своей непомерной мощью разрушающего все вокруг, заставляют его глаза брызнуть двойным фонтаном ожившей энергии жизни и кипучей жаждой деятельности. И в этот самый момент Майкл готов на любой самый смелый, отчаянный и героический поступок; способен совершать поистине невероятные чудеса и знамения, а чувство самопожертвования во имя ближнего в самые короткие сроки достигает заоблачных высот. "Просите, и дано будет вам". И если вам посчастливилось обратиться к нему с просьбой в ту самую минуту или еще самим стать инициатором столь бурных превращений, используя давно проверенный и испытанный способ, то считайте, что успех вам гарантирован.
Полной противоположностью практически во всем, что имеет отношение к личностным качествам человека, представляет собой третий соучастник описываемых событий - Георгий, или просто Жора, а еще лучше - Жорж. Когда Жорж будет лежать на смертном одре и взгляд его уже слегка затуманенных глаз будет устремлен в потолок, а грудь с огромным усилием еле втягивать в себя так необходимый для жизни воздух, а пузатый поп в рясе, размахивая чадящим кадилом, спросит его о последнем желании на закате бренного земного существования, то Георгий, собрав все оставшиеся силы в один мощный кулак и с огромным усилием двигая уже застывающим языком, произнесет: "Приведите мне женщину!" Не подумайте, уважаемый читатель, что я преувеличиваю и передергиваю факты, слепо следуя и подчинясь безудержно разыгравшейся больной фантазии. Существует достаточно большое количество прямых и косвенных фактов и улик, в большей или меньшей степени подтверждающих данное утверждение.
Совсем недавно, проводя какой-то очередной социологический опрос жителей Захмыреновска, ученые- исследователи неожиданно столкнулись с редким единодушием и сходными точками зрения на некоторые общественно-политические проблемы города и пути их решения. При ответе на вопрос "Какая сторона многогранной общественной жизни Захмыреновска осталась на ваш взгляд наиболее постоянной и стабильной в нынешней неспокойной и быстро меняющейся жизни?" жители города дружно ответили: - "сексуальная жизнь нашего уважаемого жителя - Жоржа, живущего под лозунгом - "Новый день - новая женщина!". И стоит отметить, активно воплощающий сей славный лозунг в жизнь. Единственная трудность заключалась в том, что количество особей женского пола, проживающих в городке в качестве сексуального партнера, довольно сильно не совпадало с числом дней в разнообразной и насыщенной жизни ловеласа Захмыреновска. Но, к счастью, Жорж обладал плохой памятью на лица, позволяющей не замечать встречающиеся, бывало, повторы, а если это не срабатывало, он утешал себя мыслью, что новое - это хорошо забытое старое.
Если сей факт, вас ни в чем не убедил, зайдите как-нибудь в школу, задайте первому попавшемуся школьнику такой вопрос: "Можно ли сосчитать все звезды во Вселенной?" На что последует незамедлительный ответ: "Звезды во Вселенной и любой дурак может запросто сосчитать, лишь бы было в достатке свободное время и желание. Но вот если попытаться подвергнуть счету количество женщин, побывавших хотя бы раз под сексуальным гигантом Жоржем, то вряд ли хватит и семи вечностей плюс одна вечность на плановые перекуры".
Мимоходом вы также узнаете о самой сокровенной и вряд ли осуществимой в данном цикле существования мечте всех юношей Захмыреновска - найти себе спутницу жизни, не имеющую близкого знакомства с Георгием. А, заглянув на урок истории, вы убедитесь, что самой выдающейся и легендарной личностью двадцатого века является опять же он.
Из всего этого человек вдумчивый и обладающий даром интуиции в конечном итоге проникнется мыслью, что все школьники являются его детьми, и может быть даже весь Захмыреновск является его большой семьей.
Хоть убей, не понимаю, чем Жорж так нравится женщинам. Ведь вне всяких сомнений он явно проигрывает по сравнению с моей внешностью и внешностью Майкла. Слишком пухлые щеки, самодовольно выпирающееся брюшко, не позволяющее застегнуться всем пуговицам пиджака, толстые ляжки и идиотская улыбка, вечно не сходящая с его глуповатого лица, оттененного коротким ежиком волос. Да, женское сердце понять невозможно. И какие бы всевозможные теории не строились в тщетной попытке объяснить мистическую женскую натуру, все они заранее обречены на провал.
Я иногда задумывался, что может объединять таких разных людей, как мы. Что может быть общего у нас? Какие могут существовать точки соприкосновения? На первый взгляд, без вдумчивой оценки ситуации вытекало, что абсолютно ничего не могло служить той связующей нитью, объединяющей людей, и которая в миру зовется дружбой. Жорж большую часть своей жизни был занят, как он сам выразился сексуальным экспериментированием, и не обходил стороной ни одной юбки. Майкл считал своей первоочередной задачей и целью жизни как можно больше поглотить спиртных напитков, что, стоит заметить, ему очень хорошо удавалось. Я же ничем таким особым не выделялся, ярко выраженной цели в жизни не имел, сильной тяги к какой-либо ипостаси земного бытия у себя не обнаружил. Любил читать (чем и занимался все свободное время) и размышлять (что в принципе тоже не плохо). Как говорил один мой хороший знакомый, если бы каждый человек всего лишь пять минут в день посвятил размышлениям, то, как следствие, на Земле в несколько десятков, а может быть и в сотни раз уменьшилась преступность, наркомания, сексуальные извращения и всякие другие антисоциальные вещи.
И каждый из нас находил удовольствие только в своем виде деятельности с некоторым предубеждением и равнодушием ко всем остальным. То есть мы никоим образом не стыковались, и наши интересы нигде не пересекались, но это, повторяю я, только на первый взгляд. Ибо, несмотря ни на что, мы достаточно много времени проводили вместе, как обычно у меня дома, под густыми кронами деревьев сада, расположась в уютных шезлонгах.
Что же нас объединяло? Почему нас тянуло друг к другу? Причина нашего влечения друг к другу, как это ни прискорбно, заключалась в том, что мы были предрасположены к глупым вопросам. Да! Да! Да, уважаемый читатель, я, Жорж и Майкл, трое бедных и беззащитных человеческих существа, всю свою сознательную жизнь проводившие в посте и молитве, подверглись самой страшной и опасной болезни всего человечества за всю историю его существования - склонности к глупым вопросам, или, если хотите, склонности к размышлениям о проблемах, которые никак не связаны с нашим повседневным существованием. Каждый из нас пытался осмыслить вопросы, которые не имеют никакого практического значения для нас лично. Откуда взялся мир? Куда движется история? Зачем я существую? В чем смысл жизни? И т.д.
И как мы не старались, какие бы усилия не прилагали, мы не могли не философствовать. Словно пенопласт, который ни за что на свете не хочет тонуть в воде, эти вопросы постоянно всплывали из тайных глубин подсознательного, покрывая рябью идеально гладкую поверхность сознания и заставляя нас мучиться, вызывая постоянное чувство дискомфорта. Эти вопросы самым натуральным образом отравляли нам жизнь и мешали со спокойствием и радостью наслаждаться жизнью, вместо этого забивая голову разной абстракт ой чепухой.
Читатель, вам известно, что такое извечная тоска жизни? Та тоска, которая живет вместе с вами, то, усиливаясь, то ненадолго затихая. Та тоска, которой проникнуто все ваше существование. Она рождается, живет и покидает этот мир, крепко вцепившись в вас. Извечная тоска жизни. Нашедшая приют в сердцах многих людей, тоска о далекой и забытой Родине, откуда все мы родом и которую по каким-то неизвестным причинам мы когда-то покинули. На земле же воистину мы как бы блуждаем, заблудившись в густых дебрях суеты жизни. И многое на земле от нас скрыто, но взамен дарована непреходящая тоска и вместе с тем (это вселяет хоть слабую, но надежду) тайное сокровенное ощущение живой связи с миром иным, миром высшим и запредельным, да и корни наших мыслей, в том числе и так называемых глупых вопросов, не здесь, а в мирах иных. И как прекрасно сказано одним русским писателем " Бог взял семена из миров иных и посеял на сей земле, и взрастил сад свой, и взошло все, что могло взойти, но взращенное живет и живо лишь чувством соприкосновения своего таинственным мирам иным..."
В конечном итоге, после долгих размышлений, я пришел к выводу, что данная причина в какой-то мере объясняет наше сближение и взаимные симпатии друг к другу. Три души, остро ощущающие свое беспредельное одиночество в этом странном мире и заживо съедаемые безудержной тоской по своей далекой и желанной родине. Как же им не испытать потребности во взаимном общении и бессознательной тяге друг к другу. Ведь вместе намного легче и, что самое главное, веселее стойко переносить все тяготы и лишения земного существования.
Вечер, с которого все и началось, ничем не отличался от множества своих собратьев и не предвещал ничего из ряда вон выходящего. Где-то около десяти вечера ко мне зашел Жорж, и мы вместе отдыхали от трудов праведных и богоугодных в удобных, как будто специально предназначенных, для того чтобы в них сидели, шезлонгах, наслаждаясь тихим и свежим летним вечером. Ветер чуть слышно трогал своими нежными и прохладными пальцами кончики листьев, заставляя их издавать убаюкивающий шелест, и наши разгоряченные знойным дневным солнцем лица. Где-то в таинственной темноте открыли свой ночной концерт многочисленные сверчки и цикады, предлагая оценить вольным и невольным слушателям свой вокальный талант. Мы, не спеша, дымили дешевыми сигаретами и мирно беседовали, вернее, говорил Жорж, а я, иногда поддерживая нить разговора, поддакивал. У висевшей под крышей беседки лампочки затейливо кружился рой насекомых, отбрасывая мелькающие тени на стену дома.
- Да, времена уже не те. Обнищал народ российский и духовно и материально. - Жаловался Георгий. - Вот раньше бы я здесь не сидел в такую рань, а был бы занят своим непосредственным делом, к которому меня обязывает гражданский долг и активная жизненная позиция. Ведь раньше как было? Бывало, познакомишься с девушкой, пока уговоришь ее пойти в кино, а после пройтись подышать свежим воздухом, то, сколько сил надо было затратить, сколько энергии, без устали заливаясь соловьем и упражняясь в красноречии. Горло сто раз пересохнет, язык от болтовни онемеет, пока незаметно так бочком, бочком заведешь ее в приглянувшиеся густые кустики, глядишь - и ночь прошла. Звезды гаснуть начинают, петухи кукарекают. А сейчас? В те славные годы в это время еще кино в клубе показывали, а я уже все, что смог и на что способен, сделал и сижу вот тут. Да, неважная молодежь пошла, ничего у нее святого нет, совсем опустилась, - с жаром подытожил Жорж.
- Н да. - После некоторого раздумья изрек я, со спортивным интересом хлопнув комара, решившего устроить себе ужин у меня на плече.
- Ко всему привыкли, сволочи, - заметил Жорж, тщетно пуская изо рта сигаретный дым на кровопийцу, усердно лакомившегося кровью из его волосатой руки.
Этим летом численность популяции комаров в нашем городе, несомненно, прогрессировала (наверняка это было связанно с тяжелым социально-экономическим положением в стране). И в отдельные вечера на улице просто нельзя было, находиться, без риска быть до смерти искусанным зловредными насекомыми.
Наступила недолгая пауза. Мы с усердием отмахивались от комаров, решивших нам испортить прекрасный вечер. Вдруг я обратил внимание на одну комариную особь, своим неадекватным поведением ярко выделяющуюся на фоне остального роя насекомых. Данный экземпляр несколько раз пытался совершить посадку на мое обнаженное колено, но неизменно промахивался, пролетая то выше, то ниже его. Заинтересовавшись, я стал наблюдать за ним. После ряда неудачных попыток ему удалось-таки произвести посадку, но она оказалась далеко не мягкой. Как тяжело груженый бомбардировщик, у которого в результате удачного попадания вражеского снаряда при посадке не вышло шасси, странный комар со всего маха рухнул на посадочную площадку моего колена. Несколько раз, перевернувшись, он замер, лежа на спине, чуть заметно подергивая конечностями. Боковым зрением я заметил, что Жорж тоже с интересом наблюдает за выкрутасами комара-камикадзе.
- Похоже, он пьян, - я кивнул головой на затихшее насекомое. - Значит где-то недалеко Майкл.
- Да-да, несомненно, Майкл где-то рядом, - уверенно продолжил я, увидя, как очередной экземпляр, лихо, войдя в штопор, шандарахнулся о мое колено.
Словно в подтверждении моих слов тихо скрипнула калитка, и захрустел песок под чьими-то торопливыми шагами. Спустя мгновение, из темноты на свет божий вышел Майкл. Весь его вид недвусмысленно указывал на то, что сейчас у него в голове активно действовала программа поиска причин усталости. Майклу нет никакой необходимости что-либо говорить, все, что он желает сказать написано у него на физиономии. Вот и сейчас, взглянув в эти наполненные отчаянной мольбой глаза, я вздохнул и молча зашел в дом. Выйдя, я подал страждущему стакан, до краев наполненный живительной для него влагой, и кружок свежего огурца. Содержимое стакана в краткий миг переместилось из стеклянного сосуда в желудок. Издав удовлетворительное "кряк", Майкл с шумом выпустил воздух, хрумкнул огурцом и с видимым облегчением опустился в свободный шезлонг.
- Поистине таинственная душа человеческая, - философски изрек Жорж и перекинул ногу на ногу.
С приходом нашего друга атаки комаров заметно уменьшились. Все свое внимание они переключили на Майкла, но он их как будто не замечал. Насосавшись крови, наполовину разбавленную алкоголем, и издавая счастливое гудение, опьяненные представители самого многочисленного типа живых организмов пытались покинуть бесплатную пивнушку, представляющую из себя бренное тело нашего друга. Некоторым это удавалось, и они, выделывая фигуры высшего пилотажа и постоянно норовя во что-нибудь врезаться, с трудом покидали злачное место. Значительная же часть насекомых, не рассчитав свои силы и изрядно нахлебавшись хмельного зелья, пачками падали на пол, издавая жалобное попискивание. Майкл оставался, невозмутим и ни коим образом не реагировал на разыгравшуюся вокруг него драму. Судя по его умиротворенному выражению лица, программа " состояние активного поиска" несколько смягчилась, подпитавшись энергией алкоголя, уверенно разливающегося по сосудам кровеносной системы.
- До чего же хороший вечер! - бодро произнес Майкл, весело блеснув засиявшими глазами.
- Да уж, неплохой, - мрачно отозвался Жорж. Он явно не разделял оптимистическое настроение друга. - Но, в принципе, мог быть и получше. - Заключил он, и прихлопнул еще одного комара.
- Эх! - Майкл в сердцах стукнул кулаком по колену, я с удивлением взглянул на него. "Чегой-то он расходился?" - Живешь так, суетишься, занят делами, и даже не делами, а так, делишками, роешься как жук навозный, как червь поганый в прошлогодней полуистлевшей листве, а жизнь проходит! Пролетает как скорый поезд, мелькают вагоны - годы и бах! Не успел оглянуться, а жизни и нет, вышла вся. Эх! - Майкл в сердцах махнул рукой и с печальным вздохом откинулся на спинку шезлонга, уставившись немигающим взглядом в звездные россыпи ночного неба.
Жорж тоже заинтересованно посмотрел вверх в надежде увидеть там, что так заинтересовало нашего приятеля. За исключением как смоль черного и холодного неба и мерцающего света далеких звезд там ничего не было. Жорж вопросительно посмотрел на меня. Я пожал плечами, давая понять, что не имею даже малейшего представления о том, что могло случиться с Майклом.
- Майкл, - начал я осторожно, - если ты расстроился, думая, что запасы этого чудного напитка, только сейчас выпитого тобой, подошли к концу, то ты глубоко ошибаешься. И если причины твоей душевной боли и тоски только в этом, то я готов пожертвовать изрядной частью имеющейся в наличии столь необходимой для твоего душевного здоровья жидкости, только лишь для того, чтобы избавить тебя от невыносимых страданий и мук.
- Зря ты упражняешься в красноречии, мой друг. Причина кроется в другом, - грустно изрек Майкл, не отрывая взгляда от ночного неба. - Хотя в чем-то ты прав. И даже не в чем-то, а я даже бы сказал во многом! - вдруг с энтузиазмом воскликнул он. - И дабы слова не расходились с делом, давай-ка ты принеси... - продолжил он, но, видя, что моя рука потянулась к пустому стакану, удовлетворенно умолк и принялся раскуривать сигарету.
- Хотя все, что я говорил давеча не лишено изрядной доли истины, - аппетитно хрустя свежим огурчиком, спустя непродолжительное время, заключил Майкл.
- А в чем-то ты прав, друг мой, - задумчиво произнес Жорж, стряхивая пепел своей сигареты мне на ногу. - Однообразна и сера наша жизнь. Хочется чего-то яркого, необыкновенного, запоминающегося на всю оставшуюся жизнь. Вот придет мой смертный час, встану я пред всевидящим оком Господа, а мне и вспомнить будет нечего, кроме этих, - он брезгливо сморщил физиономию, - с позволения сказать женщин. А они все на одно лицо, да-да, все на одно лицо, - протянул он задумчиво.
- Ребята! Вы сегодня случайно не перегрелись на солнце? - Обеспокоено спросил я. - Дни стоят жаркие, знойные, получить солнечный удар ничего не стоит. Ну, а в общем... вы правы,... неплохо бы встряхнуться и причем хорошенько.
Словно бы в подтверждение моих слов где-то далеко за речкой и за лесом гулко ударил гром, заставив содрогнуться ночной воздух. Вторя ему с противоположной стороны неба, будто эхо бодро ответил его близкий родственник. Мы дружно подняли головы, удивленно взирая в ночное небо и пребывая в недоумении, кто же это посмел нарушить очарование мирно спящей природы.
- Гроза будет, - уверенно заявил Жорж. - Хотя немного странно, по всем наблюдениям ее быть не должно, тем более бабуля моя сегодня не жаловалась.
У Жоржа бабуля была живым индикатором погоды. Вернее не она сама, а ее левая нога, которую она в молодости по счастливой случайности как-то сильно, со знанием дела подвернула. И с этого момента, словно забыв о своей основной функции, нога с точностью до нескольких часов стала предсказывать любое изменение погоды, принося хозяйке неплохой доход. Каждый житель Захмыреновска без исключения игнорировал официальные прогнозы, транслируемые по центральному телевидению. Если кто-нибудь, вдруг затевал какое-либо мероприятие, и ему необходимо было знать, какие сюрпризы готовит погода в ближайшие день или два, он уверенно шел к жоржиной бабке и за умеренную плату получал необходимую и достоверную информацию. Но на этот раз народный барометр молчал, не предвещая ничего, даже легкого тумана, не говоря уже о таком грозном явлении природы, как гроза. Поэтому появление вестника надвигающейся грозы - грома - было более чем странно.
- Ну что ж, гроза - это в принципе не плохо, - многозначительно сказал я.
- В любой уважающей себя компании по этому поводу давно был бы уже провозглашен тост, - заплетающимся языком высказал Майкл свое отношение к происходящему.
Еще раз, снабдив горького пропойцу необходимым реквизитом для провозглашения тоста, мы продолжили с Жоржем наблюдение за разыгравшейся на небесном склоне драмой.
А вещи начали происходить поистине необычные и странные. Признаюсь честно, где-то глубоко внутри под самым сердцем я почувствовал острый укол необъяснимой тревоги и прикосновение холодных щупалец безотчетного страха. Черное доселе небо приобрело вдруг совершенно несвойственный ему зеленоватый оттенок, словно далеко за горизонтом зажегся зеленый свет гигантского светофора. Раскаты грома, наращивая свою мощность, звучали уже со всех сторон, и звук их был какой-то угрожающий. С дикой злорадностью гром сотрясал ночной воздух, пугая все живое и заставляя его трепетать от страха. В окружающей нас природе что-то неуловимо изменилось и явно не в лучшую сторону. Почему-то замолчали сверчки, я даже специально прислушался - ни одной трели не доносилось до моего уха из черной массы кустарников и деревьев, еле различимых на фоне ночного неба. Видно и они, почуяв что-то неладное, остановили свое шоу, как и мы, сосредоточив свое внимание, пытались понять, что происходит. Рыжий кот Тимофей выскочив откуда-то из темноты, жалобно мяукнул и, запрыгнув мне на колени, уткнулся в них прохладным носом.
Вдруг мы с Жоржем от неожиданности вздрогнули. Все небо, от края и до края осветила гигантская зигзагообразная вспышка молнии, на доли секунды так ярко осветив все вокруг, что я сквозь листву деревьев населяющих мой сад, увидел призрачную массу по ту сторону таинственно блестящей бледным сиянием Утоплинки. Но самое странное заключалось в том, что небо оставалось до сих пор чистым, безоблачным, и также как и раньше многочисленные россыпи звезд безмятежно взирали на расстилающийся под ними поднебесный мир из далеких и холодных просторов бесконечной Вселенной.
Я недоуменно взглянул на Жоржа, он в свою очередь на меня. Затем, не сговариваясь, мы одновременно перевели взгляд на Майкла и печально вздохнули. К сожалению, наш глубоко уважаемый друг не мог разделить нашего недоумения и все больше разрастающегося чувства беспокойства и тревоги. У него произошла окончательная смена программ состояний, и он, наконец, достиг такой желанной ему потусторонней нирваны. А вся вакханалия, творящаяся в реальном мире, была ему, вне всяких сомнений, до лампочки! Я всегда говорил - наш приятель самый счастливый человек в мире.
- Что это, черт его знает, происходит?! - задал мне Жорж вопрос обеспокоенным тоном.
- Ничего страшного, Жорж, это самый обычный конец света, только и всего, - невозмутимо ответил я, продолжая наблюдать разворачивающееся действо неведомых сил, явно сверхъестественного происхождения, решивших вволю порезвиться после долгих лет заточения.
- Какой такой конец света? - Волнение в голосе Жоржа продолжало нарастать.
- Какой-какой, а вот такой! - передразнил я его. - Не придуривайся, что не знаешь. О конце света не первый год знает любой первоклассник, а тем более о втором пришествии.
- Хм, о втором говоришь? Значит, первое уже было?! А почему я об этом до сих пор ничего не знаю? - Целый шквал вопросов обрушил на меня он. - Черт его знает, что творится! Понимаешь ли, какое-то пришествие произошло, второе уже на носу, а я еще о первом-то толком не слыхивал. Когда первое было? - Спросил он после некоторого раздумья.
- Да давно уже. Поди, лет две тыщи прошло, пролетели как одно мгновенье, и вот, пожалуйста, уже второе. Но ты сильно не расстраивайся, его мало кто видел, незамеченным оно почти прошло. Так, небольшая горстка людей, если верить их словам, явилась невольными свидетелями. Но зато следующее, то есть то, которое сейчас как будто бы наступает, обещает быть масштабным и торжественным, по крайней мере, так написано.
- Где написано?
- Ты спрашиваешь где? Подожди, я сейчас.
Чуть ли не бегом я кинулся в дом и через несколько мгновений, выбежал обратно, держа в руках аккуратный томик Священного Писания. В тусклом свете, почему-то вдруг начавшей гореть в полнакала, лампочки я быстро нашел нужную страницу.
- Вот смотри, здесь написано как и в какой последовательности будут происходить события, знаменующие собой начало конца света и второго пришествия. "И увидел я отверстое небо, и вот конь белый, и сидящий на нем называется "Верный и Истинный", Который праведно судит и воинствует. Очи у Него как пламень огненный, и на голове Его много диадем. Он был облечен в одежду, обагренную кровью. Имя ему: "Слово Божие". И воинства небесные следовали за Ним на конях белых, облеченные в виссон белый и чистый. Из уст же Его исходит острый меч, чтобы им поражать народы. Он пасет их жезлом железным, Он точит точило вина ярости и гнева Бога Вседержителя". Или вот еще, к примеру, цитата. - Я перевернул несколько страниц. - "Седьмой ангел вылил чашу свою на воздух: и из храма небесного от престола раздался громкий голос, говорящий: "Свершилось!" И произошли молнии, громы и голоса..., - В этом самом месте моей проповеди вновь сильно шандарахнуло, да так, что аж заложило уши. В ярком свете электрического разряда я увидел перепуганное лицо Жоржа, внимающего мою речь. - И сделалось великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на Земле. Такое землетрясение. Так великое! И город великий распался на три части, и города языческие пали, и Вавилон великий воспомянут пред Богом, чтобы дать ему чашу вина ярости и гнева Его. И всякий остров убежал, и гор не стало..."
- Что, впрямь так и написано? - Перебил меня Жорж.
- Ну да, - я вопросительно посмотрел на него. - А что такое?
- Да так, жутковато очень, но ты продолжай.
Я пожал плечами и начал читать дальше.
- "И град, величиною в талант, пал с небес, и хулили люди Бога за язвы от града, потому что язва от него была весьма тяжкая. И..." ну, в общем, всех поубивали, никого в живых не оставили. А дело потом закрыли и сдали в архив, - уверенно закончил я, ибо читать в таком тусклом свете мне уже порядком надоело.
- И что, никого-никого в живых не осталось? - с все возрастающим удивлением и испугом спросил Жорж.
- К сожаленью нет, друг мой сердечный. Никого! - с гранитной уверенностью констатировал я.
- Как жаль, и как грустно от мысли, что все умрут и некому даже будет помянуть их. Ведь так, Федор, а?
- Ага, грустно.
- А насчет того, что люди хулили Бога, я их прекрасно понимаю. На их месте я бы набил ему морду! Фашист какой-то, а не Бог!
- Ты как никогда прав, Жорж. А знаешь, о чем я подумал?
- О чем?
- Я думаю, что после конца света Майкл останется жив.
- Почему ты так решил?
- Ты сам прекрасно знаешь, как ему вечно везет. И данный случай не станет, поверь мне, печальным исключением. Я больше чем уверен, его или не заметят, когда будет вершиться великий суд, приняв за валяющийся под ногами обычный валун, или патроны с молниями на нем кончатся, или может быть какой-нибудь сердобольный божий ангел пожалеет и возьмет его с собой в небесное царство за порядком в доме следить да за райским садом ухаживать.
Мы с завистью посмотрели на мирно похрапывающего борца с трезвым образом жизни, почивающего в моем шезлонге. В правой руке, свисавшей с подлокотника и почти касающейся земли, дымил почти истлевший до фильтра окурок. Голова склонилась на плечо, открывая комарам обширное пространство обнаженной шеи. Кровососущие насекомые с радостью приняли этот неожиданный подарок и с жадностью насыщались кровью, пополам перемешанную с алкоголем. Причем, весть о неизвестно откуда взявшейся дармовой выпивке, по-видимому, облетела соседние дворы, и, я подозреваю, даже и более отдаленные районы Захмыреновска.
Комары толпами - целыми семьями с друзьями и знакомыми, издавая пронзительный писк от предвкушаемого удовольствия, словно интуитивно почувствовав конец времен и своего земного существования, спешили с честью провести свои последние мгновения жизни. Данное безобразие не могло не возмутить нас с Жоржем и не задеть обостренное чувство справедливости, особенно учитывая тот факт, что поил-то я Майкла, а не этих писклявых тварей. Вполне естественно, что мы решили воспрепятствовать творящемуся безобразию. В конце концов, он не для того пил, чтобы на халяву поить, кого попало. Ведь если дело так и пойдет дальше, то может случиться непоправимое: неугомонный пламенный борец с трезвостью может просто-напросто протрезветь.
Вакханалия и бешеная свистопляска в небесной канцелярии, тем не менее, продолжалась. Со всех сторон грохотали гулкие раскаты грома, купол ночного неба был исчерчен зигзагообразными вспышками молний, стало светло, почти как днем. Из-за дополнительного освещения свет звезд растворился в общей массе света. И самое странное заключалось в том, что небо оставалось чистым и безоблачным.
Внезапно в окружающем воздухе стало разливаться струящееся, будто нагретый воздух от земли, призрачное марево, размывая очертания близлежащих предметов. Воздух сгущался, становился плотным и вязким. Жорж закурил сигарету, и выдохнутый им дым не захотел, как обычно рассеяться и раствориться в пространстве, а продолжал висеть плотным причудливым облаком. Жорж в двух, не предназначающихся для печати словах, выразил горячее желание расходиться от греха подальше по домам, которое я тут же с радостью поддержал. Мы подхватили Майкла под руки и потащили в направлении входной калитки. Как ни печально, но это были наши последние шаги по такой родной и любимой Земле. В момент, когда моя рука уже тянулась к щеколде калитки, а Жорж, используя все свое красноречие, высказывал свое отношение к Майклу, беснующиеся небеса разверзлись, и в открывшееся пространство плавно излился ослепительно яркий, гигантский, занимающий чуть ли не все небо пульсирующий шар. Уверенно разрастаясь, он, не спеша, поглотил сначала нас, затем целиком весь Захмыреновск, потом Землю, Солнечную Систему и, наконец, всю Вселенную.
Глава 2
Далеко-далеко, так далеко, что если бы я попытался это объяснить с позиций человеческого разумения, то уподобился бы мыши, пытающейся своим жалким писком изобразить громкое и грозное рычание льва, пребывающего в самом расцвете физических и духовных сил. В никому неведомой точке пространственно-временного континуума, куда не может проникнуть даже самая дерзновенная и смелая мысль, несмотря на все ее возможности и старания, и где все наши представления о принципах и основах мироздания теряют всякий смысл, существовала некая загадочная планета. В необъятных недрах планеты, в одном непомерно огромном помещении, столь огромном, что, стоя у одной стены, невозможно было увидеть противоположную, даже обладая достаточно острым зрением или на худой конец биноклем десятикратного увеличения, в центре, на внушающем уважении каменном монолите, имеющим форму параллелепипеда, в не уступающем ему по размерам троне, высеченном из цельного гигантского изумруда, призрачно светящемся мертвенно голубоватым светом, восседал могучего вида мужчина с шапкой черных, как сама ночь, волос. Его самодовольное лицо, скривившееся в презрительной усмешке, выглядело зловеще в кроваво-красном свете, который обильно изливался из шарообразных, размером с футбольный мяч, объектов, плотным роем кружащихся у него над головой. Его правая рука крепко сжимала стеклянную емкость, своим видом напоминавшую большую, литров на пять, бутыль, и время от времени подносила ее к жадно раскрывающемуся навстречу ей рту, и без лишних напоминаний и наставлений содержимое бутылки весело текло осваивать новое местожительство. Ноги данного субъекта, обутые в белые сандалии, мирно покоились на одной из услужливо подставленной голове трехглавого змея, будто только что сошедшего с одной из иллюстраций детских книг про змея Горыныча. Две другие с рабской преданностью ловили каждое движение своего господина, в тщетной попытке заранее предугадать любое его желание.
Чуть вдалеке, на каменном полу мирно дремал исполинский пес, покрытый черной лоснящейся шерстью. Вид его, до дрожи в ногах, был страшен и ужасен. Но страшен и ужасен он был не столько из-за своего нестандартного роста, сколько из-за особенностей анатомического строения. И сейчас я объясню почему. Каждый человек, хотя бы раз в жизни, видел собаку и примерно знает, как она устроена. Наши четвероногие друзья могут сильно отличаться между собой по телосложению, росту, длине, окраске и т.д., но у любой собаки, без исключения, к какой породе она бы не относилась, имеются четыре лапы, одна голова и не больше одного хвоста.
Данное животное, помимо своего гигантского роста, обладало, ко всему прочему, еще тремя головами, вместо одной, причем самого свирепого вида каждая, а в том месте, где по логике вещей должен произрастать на радость людям обычный хвост, располагался целый пучок извивающихся и грозно шипящих Змий. Поэтому лицезрение подобного монстра любым цивилизованным гражданином без соответствующей длительной подготовки может иметь самые печальные последствия для его психического состояния, не говоря уже о том, что подобная гадина может решить вдруг, без предупреждения, погавкать на вас одновременно всеми тремя головами. В этом случае летальный исход более чем гарантирован.
Еще дальше, в глубине, царил полумрак, в котором мелькали смутные тени. Иногда слышалось раздраженное глухое рычанье, и тут же, вторя ему - обиженный и пронзительный до рези в ушах писк неизвестных тварей. По-видимому, там во всю мощь кипела своя, особая жизнь.
Кто же этот гражданин, так чудно проводящий время в столь обворожительной кампании? Как его имя? Дело в том, что у данного субъекта довольно много имен, и я затрудняюсь, какое из них предпочесть. Уж лучше, позвольте, я вам назову сразу несколько, а уж вы сами выберете себе по душе. Итак, его зовут: Сатана, Дьявол, Люцифер, Самаэль, Звезда Утра, великий "Обольститель", Носитель света и т.д. Я думаю, что вполне достаточно.
Да, список его имен бесконечен. Каждому народу, которого он посетил с дружеским визитом, он представлялся по разному, в новом обличье и каждый раз со свежей и со всей тщательностью и скрупулезностью разработанной версией своего происхождения и миссии, ради которой он послан и которую обязан исполнить. И не было никаких оснований ему не верить, или хотя бы чуть-чуть усомниться в его честности. Да и можно ли было не доверять, глядя в эти чистые и ясные очи, светящиеся теплым светом доброты и искренности? Они так нежно смотрели на вас, столько в них было отеческой заботы и участия, желания оградить вас от всего дурного и злого, что вы, все свое сердце, всю свою душу с готовностью отдавали ему в безраздельное пользование. Вы вручали себя на блюдечке с голубой каемочкой и от этого были так счастливы, так уверенны в правильности своего выбора, что ни какая сила во всей Вселенной не могла бы убедить вас в обратном.
Расплата была страшной и неотвратимой. Она настигала каждого, кто хоть немного доверился, хоть на миг впустил в свое сердце эту злую силу. Любящий, заботливый, отеческий лик вдруг сменялся звериным оскалом зверя, поражающим своей нечеловеческой злобой и жаждой смерти. В безумном исступлении он рвал вашу плоть острыми, как бритва, клыками, с которых стекала и капала зловонная слюна, мучительно терзал вашу душу, оказавшуюся в плену его цепких объятий, злорадно и надменно смеялся над вашей доверчивостью и наивностью, позволившими стать его добычей. И что самое страшное и ужасное, подвергнув вашу душу нечеловеческим мукам, он в конечном итоге получал над ней безраздельную власть, заставляя ее верой и правдой служить ему в деле торжества зла. Сейчас же на его лице царила торжествующая улыбка - он смог сделать это! Самый важный этап его тщательно разработанного плана, труд многих и многих лет, не пропал даром. Значит, не все еще он забыл и растерял. Он еще на что-то способен!
Пусть теперь хоть немного подумает и почешет затылок ненавистный ему, высокомерный и заносчивый Бог. Слишком уж Он загордился, перестал принимать его, Люцифера, в расчет, считаться с его мнением и присутствием в Иерархии Космических Сил. Теперь этому пришел конец. Задал он задачу - ого-го-го! С ходу не решишь, да и вообще, решишь ли? Люцифер был более чем уверен, что данная задача решений не имеет. Один из миллионов миров, но, тем не менее, мир уникальный и самобытный ему удалось, применяя все свое искусство обольщения, погубить, отсечь от источника, питавшего его и поддерживающего его существование, как отсекают ненужную ветвь при обрезке молодого сада. И она, лишившись необходимого питания, потеряв связь с целым, вскорости вянет и умирает. И возродить к жизни, вернуть в исходное состояние этот мир уже почти невозможно.
Бедные, жалкие людишки, они так доверяли ему, посвящали во все свои сокровенные тайны, неустанно, искренне высказывали готовность служить ему, не щадя живота своего, и погибнуть за бессмертное дело и правду его со светлым именем на устах своих. Где же вы теперь? Со своими глупыми надеждами и устремлениями, со своей жалкой и примитивной верой в чудо и высший смысл бытия, и в свое вонючие предназначение и богоизбранность. Ха-ха-ха! Нет вас! Нет вашей Земли! Нет вашей Вселенной!
Громко и раскатисто, сотрясая воздух, прокатился под сводами огромной залы торжествующий смех Люцифера, эхом отражаясь от невидимых стен. Трехглавый пес настороженно навострил все свои три пары ушей, Змий испуганно пригнул две оставшиеся свободными головы, правильно рассудив, что от хозяина в этот момент бурного выражения чувств и эмоций можно ожидать чего угодно. Подтверждая большую точность умозаключений зеленой гадины, рука великого "Обольстителя" в очередной раз подняла бутыль с вином к отверстию, ведущему в необъятные просторы его ненасытной утробы, но, не обнаружив там ничего, заслуживающего внимания, вдруг резко метнула ее в одну из голов змея. Голова виртуозно увернулась (наверняка, времени поупражняться в этом, было более чем достаточно) в сторону, а бутыль, эффектно вращаясь в воздухе, тем не менее, удачно нашла себе цель в одной из неясных теней, маячивших за кругом освещенного пространства. Послышался глухой удар, звон осколков, посыпавшихся на каменный пол, жалобный писк и стук упавшего тела. Через мгновение все стихло.
- Я на кой черт вас всех кормлю, нечисть мерзопакостная? Поразъелись, пообленились, лень уже членами своими трухлявыми подвигать, кикиморы облезлые, обязанности свои забыли? А ну, быстро мне вина, сыны Тьмы недоделанные! - в сердцах воскликнул обиженный недостатком внимания к своей особе Сатана и со всего маху треснул здоровенным кулаком по подлокотнику своего трона. По трону прокатилась мелкая дрожь, оставляя после себя целую сеть мелких трещин.
- Не вижу весомых причин, чтобы портить такую дорогую мебель, - промолвила, набравшись смелости, одна из голов змея. - И вообще, не стоит так переживать, нервные клетки очень трудно поддаются восстановлению, так недолго и нервное расстройство заработать.
- Заткнись, негодник, и без тебя тошно. Вот, что я тебе скажу, не справляешься ты своими обязанностями. Ты же знаешь, как я люблю этот чудесный напиток, и иногда без него просто не могу жить. Ты должен был побеспокоиться о нем, запасти побольше. И тем более сейчас он мне нужен как никогда, ведь я сегодня праздную победу, и никто не сможет мне в этом помешать - не ты, никто другой, даже сам Господь Бог, дай то Бог ему здоровья, конечно, козлу! - смачно сплюнул Люцифер.
- Хозяин, - на свой страх и риск все же решила высказать свое мнение самая смелая голова. - Вы и так уже выпили ровно триста шестьдесят восемь бутылок вина. Причем ровно половину из них, а именно сто восемьдесят четыре, вы имели по неосторожности, после того как опорожнили их, использовать в качестве метательных снарядов, что привело к трагической гибели ста восьмидесяти четырех ваших подданных, по простоте душевной которые всегда находятся подле Вас, дабы иметь возможность исполнить любое ваше желание. Поэтому, мне кажется, что Вам пора уже отойти ко сну, а на утро, встав, со свежей головой, продолжить данное мероприятие.
Люцифер уставился пьяными глазами на утратившую вдруг зеленый цвет и неестественно побелевшую образину пресмыкающегося.
- Перечить изволишь, гад ползучий! Я тебе сейчас, гадина зеленная, все твои три шеи на узел завяжу! Я тебя сейчас в белого ангела превращу!
- Нет! Только не это, хозяин! - выкрикнула до смерти перепуганная голова, посмевшая вступить в полемику с князем Тьмы.
- Мы за нее не в ответе, она только одна виновата, она всегда была выскочкой! - дружно заголосили две остальные.
Сатана стал не на шутку распаляться.
- Мое терпение лопнуло! Все, хватит! Пора переходить от слов к делу...
Внезапно, буквально из воздуха, издавая легкое шипение, материализовалась полная бутыль вина, покрытая толстым слоем пыли. Это обстоятельство разрядило начавшуюся было накаляться обстановку и помешало Люциферу воплотить в реальность свои угрозы. Молниеносно схватив зависший в воздухе сосуд, великий "Обольститель" рода человеческого припал к нему и наполнил окружающее пространство булькающими звуками. Осушив его где-то наполовину, Люцифер перевел дух, расслабился и тут же забыл о высказанных давеча угрозах. В глубине души он все же был добрым дьяволом, предрасположенным к состраданию и милосердию. Не всегда, конечно, но иногда, как, например, сейчас после хорошего глотка бодрящего и чудного напитка. В такие минуты он был просто добрейшей души человек, его тянуло совершить что-нибудь полезное, такое, чтоб надолго запомнилось, и благодарные свидетели сего долго вспоминали и рассказывали внукам и правнукам о великом и героическом поступке, совершенном во имя добра и справедливости самим великим Люцифером.
Кстати, совсем недавно (естественно не по земному летоисчислению) представилась хорошая возможность проявить свои самые искренние милосердные чувства. По его мнению, ситуация была ужасающей своей безысходной несправедливостью и наглым попранием неотъемлемого и святого права на самоопределение и свободного выбора любой живой личностью, не взирая на особенности ее существования и материального проявления. Поэтому, не вмешаться, дабы прекратить это безобразие, он не мог, все его внутреннее естество, пылая огнем негодования и возмущения, восстало против творящегося беззакония и потребовало незамедлительных и решительных действий для восстановления справедливости и соответствия с существующей гармонией Вселенной.
Люцифер откинулся на высокую спинку изумрудного трона и сладко потянулся. Сделав внушительный, по человеческим меркам, глоток, он всецело отдался спокойному течению мыслей.
Как же все начиналось? Откуда все начало быть? Где исток и причина всех последующих интригующих и грандиозных событий, имеющих далеко идущие последствия? А началось все до будничного просто. Как-то однажды, когда Люцифер находился в отпуске, после трудного и ответственного задания, кстати, выполненного им с блеском, он и несколько таких же, как он, сотрудников Коалиционного Отряда Наблюдателей (КОН) в срочном порядке были вызваны в кабинет к шефу. Естественно, как это обычно бывает, никто не знал зачем.
Ровным и четким голосом шеф ставил боевую задачу. Их группе поручалось, получив соответствующее снаряжение и инструкции проникнуть в самые нижние, согласно шкале Внешнего Проявления, материальные миры, дошедшие в своем развитии необходимой стадии формирования, произвести мероприятия комплексной разведки на предмет выявления миров, пригодных для проведения научного эксперимента, и выбрав из них самый подходящий, создать наиболее адаптированные к местным условиям формы биологических систем. После того, как все подготовительные этапы творения будут претворены в жизнь, приступить к главному - засеять, особыми, энергоинформационными монадами биологические формы, чрез которые эти монады получат возможность проявления и осуществления духовной эволюции. На все это отводилось всего пять-шесть миллиардов лет по местному времени.
Сразу же был назначен и командир сформированной группы. Им стал тот, кто впоследствии имел на Земле великое множество имен, но которого каждый народ и каждый человек знал под общим именем Бог.
Люцифер нервно передернулся и скривил губы в презрительной усмешке, рука рефлекторно согнулась, и в считанные секунды бутыль, в очередной раз, оказалась пустой. Но он не заметил сего печального факта, унесенный мощной волной мысли в океан воспоминаний.
Этот новоиспеченный командир ему не понравился с самого начала, слишком уж заносчивым и самовлюбленным он казался. И приказ о своем назначении воспринял, с таким видом как будто ничего другого и не должно было произойти, словно только он один идеально подходил к этой должности, а все остальные не заслуживали, ровным счетом никакого внимания, ввиду своей врожденной тупости.
Спустя некоторое время, пройдя все необходимые в таких случаях формальности, созданная для проведения секретного эксперимента ООКН группа отправилась на задание. Переход из тонких планов Единой Реальности в один из конечных, грубых материальных планов, ее бесконечных проявлений, как всегда был труден и сложен, но в конечном итоге благополучно осуществился, и их взорам открылась молодая, нарождающаяся, материальная Вселенная, одна из бесчисленного множества вселенных - пробуждающихся ростков вездесущей и вечной жизни, открывающих новую страницу Великой Книги Бытия.
Рождение и развитие данной Вселенной происходило согласно заложенной программе Космической Эволюции, причем, об авторе этой программы и сам Люцифер, и члены его команды могли только догадываться и строить различные предположения. Вселенная представляла собой сложно организованную, целостную, динамическую систему, проще сказать живой организм, с соответствующим ему определенным уровнем сознания и только ему отведенной ролью в Едином Плане Космической Реализации. Каждое мгновение в ней нарождались новое пространство и время, становившиеся главными характеристиками возникающего мироздания, сгущалась и структурировались основа мира - эмалирующая Божественная Энергия, прибавляя к бытию огромное разнообразие кирпичиков, слагающих Вселенную - элементарных частиц, атомов, молекул, веществ и т.д.; в необъятных космических просторах начинали свой эволюционный цикл галактики, дробясь и дифференцируясь на более мелкие космические объекты - звездные скопления, звезды, планеты..., то есть создавались и формировались все необходимые условия и материальные формы для воплощения божественных монад, ожидающих своего часа, чтобы начать свое вечное движение по нескончаемой спирали духовной эволюции.
Прибывший на место ООКН, быстро сориентировавшись, приступил к осуществлению предписанных инструкцией комплекса мероприятий по проведению разведывательной деятельности в целях обнаружения космических объектов, пригодных для проведения запланированного эксперимента. Исследуемые объекты регистрировались и классифицировались в соответствии с их пригодностью или непригодностью для выполнения поставленной задачи. В числе прочих в категорию А001 (объект повышенной предрасположенности к всякого рода опытам и экспериментам с формами органической жизни на основе углерода) попала спиралевидная галактика класса ХХ-44 - сгусток кристаллизовавшейся мировой энергии. Это космическое образование входило в число неагрессивных, спокойных космических организмов, мирно пасущихся в необъятных просторах Вселенной. Оно состояло примерно из двухсот миллиардов звезд и по форме напоминало диск с утолщением в центре и двумя спиральными рукавами - местами наибольшего скопления звезд, медленно вращающихся вокруг него. Звездная система вращалась вокруг своей оси, перпендикулярно к ее плоскости, причем не как твердое тело, а значительно более сложным образом. Центральные части галактики вращались значительно быстрее, чем периферия. Поэтому вытекающие из центра галактики облака межзвездного газа, из которых затем образовывалось все грандиозное разнообразие звезд, закручивались и распределялись вокруг некоторой спирали. В галактике постоянно рождались новые звезды и умирали старые, при этом соблюдался закон динамического равновесия: сколько звезд умирало в конце своего эволюционного пути, столько же их рождалось за этот же промежуток времени. В этом отношении галактика походила на лес, состоящий из деревьев всевозможных видов и возрастов, причем возраст деревьев намного был меньше времени существования леса.
Вот в этой галактике, черт бы ее побрал, и начались события, последствия которых определили всю дальнейшую судьбу Люцифера. Преследуя только ему какую-то известную цель Бог (согласно агентурным данным контрразведки он же - ЭХИЕ - я есть я, ИЕГОВА ИЕТРАГЕЛОХИМ - предвечный, ЭЛЬЖИБОР-Бог-сила, ИЕГОВА САВАОФ - предвечный воинства, ХАЙТСАДИК - Бог живой и истинный, ИАХ ТЕТРАГРАММАТОН - бесконечный, ЭЛОИМ - правосудный, ШАДАИ ЭХИЕХ - всемогущий, ЭЛОИМ САВАОФ - Бог воинства, ШЕКИНАХ - величественный) дал указание найти где-нибудь на окраине одного из спиральных рукавов, вдали от главных магистральных галактических путей долгоживущую звезду небольшой величины, желательно желтого карлика, и, естественно, имеющую планетную систему. После недолгих поисков была найдена подходящая звезда с целым семейством самых разнообразных планет. Тщательно изучив местные условия планетной системы, Предвечный принял решение подвергнуть проведению эксперимента третью планету от звезды (в тот момент еще ни кто не потрудился хоть как-то ее назвать), задействовав схему создания биологических форм на основе органической разновидности материальной жизни. Состав, размеры, скорость вращения вокруг оси и орбитальная скорость, оптимальное удаление от светила, масса, плотность, магнитное поле определенной напряженности - все эти и множество других условий как нельзя лучше подходили для организации на этой планете схемы, подразумевающей органику на основе белка, как оптимальной основы для зарождения и развития биологической жизни.
Общими усилиями группы было смонтировано особое энергоинформационное поле вокруг планеты, запрограммированное на определенный тип эволюционного развертывания, и процесс творения начался.
"И сказал Бог: "Да будет свет". И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет "днем", а тьму "ночью". И был вечер, и было утро: день один".
В одной из книг землян этот процесс некоторым образом отображен, но только в очень искаженном виде. Уже неизвестно как просочилась к ним эта информация, но утечка произошла, и секретная информация стала достоянием широкой общественности.
До сего момента все шло как обычно, как в сотнях других экспериментах, в которых довелось участвовать будущему предводителю Тьмы. Ничего не предвещало резкого поворота планомерного течения событий в русло непредсказуемости. Но однажды, вдруг, Предвечного укусила какая-то, особо злая муха, и он, никого не поставив в известность, лично вмешался в естественный ход эволюционных процессов, протекающих на Земле. Незапланированное изменение программы, в конечном счете, привело к совершенно иным результатам, отличным от тех, которые должны были получиться при стопроцентном выполнении первичной программы.
"И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою".
"И создал Господь из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку".
"И насадил Господь Бог рай в Эдеме на востоке, и, поселил его в саду эдемском, чтобы возделывать и хранить его".
"...образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных...".
Сатана в задумчивости почесал затылок и еще глубже задумался. Он до сих пор не мог понять, для чего Господь Бог это сделал? Какую цель преследовал? Что хотел этим доказать?
Почти на краю галактики, у неизвестной никому и ничем не примечательной звезды, в глухом районе, где почти никто не бывает, а если и случается по неосторожности забрести в эти края, то спешит по возможности поскорее, от греха подальше, покинуть это незнакомое место, Господь создает тихий и спокойный уголок первозданной природы, не раздираемый противоречиями остального беспокойного мира. Спрашивается, зачем он ему? Для каких целей? Может он выполняет заказ сильных мира сего и готовит законспирированный, подальше от смертельно опасной круговерти столичной жизни мир, где можно спокойно отдохнуть, не прибегая к уже до коликов в животе надоевшей личной охране? А может этот мир необходим для того, чтобы здесь мог скрыться от правосудия какой-нибудь прогоревший на краже бюджетных денег знакомый Бога?
Дальше больше. Творец творит двух неизвестных практике творения человекообразных существ, дай бог памяти, как же их звали? Кажется Адам и Ева. Да-да, Адам и Ева. Люцифер специально проверял по каталогам жизненных форм, рекомендуемых к творению, но ничего похожего на них не оказалось. Он несколько раз скрупулезно проверил - таких форм жизни каталог не содержал. Может быть, это суперновая разработка научных центров Единой Реальности?
Перерыв горы информации, Сын Утренней Звезды все-таки нашел сведения о том, что же такое человек и что вкладывается в это понятие. "Человек - разъясняла одна из инструкций, прилагаемых к "Практическому руководству по творению" - является одной из переходных субсознательных форм эволюционного развертывания энергоинформационных монад (систем). Она возникает при случайных, неконтролируемых флуктуациях турбулентных потоков эманирующей энергии в определенных слоях Единой Реальности с высоким показателем энтропии. Данная форма во многих случаях крайне неустойчива. Как показали начальные исследования, она провоцирует увеличение энтропии и хаоса, и вследствие этого самопроизвольно разрушается. Человек - мыслящее существо, все процессы в котором протекают необратимо. Энтропия данной биологической системы (человека) возрастает до максимума при переходе его в другие пласты реальности (смерти). Энтропийной функцией является также мышление и сознание человека. Глубоких, принципиальных исследований в отношении данной жизненной формы на нынешний момент не проводилось".
Н да, довольно заумно и непонятно. Здесь, уважаемый читатель, для большей ясности необходимо заметить, что, как часто признавал сам Сатана, в науке он был не силен.
Какое же впечатление оставили после себя два первых человека? Можно сказать вообще никакого. Что-то в них явно было не так, чего-то в них не хватало. Чего же? Люцифер, к сожалению, затруднялся на это ответить. Первые люди напоминали ему заводных кукол, очень красивых, спору нет, тут уж Господь постарался на славу, претензий нет, но внутри стопроцентно пустых. Или, своего рода, великовозрастных детей, за пышущей отменным здоровьем и вполне уже взрослой внешностью, которых скрывалась детская, до невозможности наивная душонка с еле заметными проблесками сознания. Дети, не представляющие себе, что такое жизнь и не знающие, что такое хорошо, а что такое плохо.
На что еще обратил внимание Люцифер так это на то, что авторитет Бога являлся для них непререкаемым и абсолютным. Все, что Он не говорил, являлось истиной в последней инстанции, а любой намек на сомнение в Его словах не то что отсутствовал, а не имел права на существование в их любящем и преданном взгляде, с каким они взирали на своего Создателя.
Жизнь будущих родителей человечества в Эдемском саду протекала спокойно, размеренно и была исполнена неземного блаженства. В саду произрастали в изобилии всевозможные деревья, а на них красовались самые различные плоды, приятные на вид и хорошие для пищи. Животные не охотились друг на друга, а жили мирно и между собой, и с человеком. Мужчина и женщина не ведали стыда и во всю разгуливали голышом, тем более, что климатические условия были что ни на есть самые благоприятные. В общем, божественная идиллия.
Но, что никак не мог взять в толк Главнокомандующий Армией Тьмы, так это - зачем Бог живой и истинный посреди роскошного сада посадил смертельно ядовитое древо познания добра и зла. Причем пришпандорил его не где-нибудь с краю сада, а как раз в центре, дабы шансов случайно на него наткнуться оказалось во много раз больше.
" И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла".
И мало того, что произрастил, так нет бы, потихоньку молчать, Он взял и рассказал об имевшем месте печальном факте обитателям эдемского сада. Зачем он это сделал? Деревьев в саду хоть пруд пруди, и это особенное затерялось бы среди других, растворилось бы как капля в безбрежном океане, так ведь нет, акцентировал на нем внимание, смотрите мол, не подходите и близко к нему, а тем более, не ешьте плодов его.
"И заповедал Господь Бог человеку, говоря: "От всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь".
Если Господь любил своих детей и как любой заботливый и порядочный родитель всячески о них заботился и старался уберечь от разного рода неприятностей и, если плоды с сего дерева грозили такой смертельной опасностью для Его любимых чад, то на кой черт его вообще нужно было садить! Ну, а если оно само, не спрашивая разрешения и нарушая все законы Вселенной, все же выросло, надо было срочно, не откладывая дела в долгий ящик, срубить его и сжечь. Или, на худой конец, обработать каким-нибудь гербицидом, дабы оно не цвело и не производило на свет божий смертельно опасных для всякого вкусившего их плодов.
Но ни одну из вышеперечисленных мер Творец Вселенной не принял во внимание, Он попросту их игнорировал. Знать имел какую-то скрытую выгоду, какой-то тайный план хранился в глубоких тайниках Его сознания.
Дальше больше. Когда все работы по творению столь странного мира были, наконец, окончены и подошло время собираться домой, Бог живой и истинный вдруг отдает приказ, обязывающий Люцифера остаться на Земле в качестве смотрителя и охранника на случай возникновения внештатных ситуаций, не предусмотренных действующей инструкцией. Сатану данное распоряжение повергло в долго не проходящий шок, ибо это нарушало все его планы в деле продвижения по служебной лестнице и удачной карьеры в Иерархии Космических Сил Творения. Назначение на, без всякого сомнения, неперспективную должность смотрителя закрывало пред ним все двери в беззаботное и обеспеченное будущее, наносило ощутимый урон его самолюбию и обостренному чувству честолюбия. Но приказ есть приказ, и, несмотря на справедливое возмущение, охватившее Люцифера, ему пришлось, понурив голову и надолго потеряв бодрое расположение духа, подчиниться и остаться, на ставшей вдруг такой ненавистной Земле. И потекло тягучее время, до краев наполненное бесконечным унынием, скукой и тоской. Только лишь изредка наезжал Всемогущий, прогуливался со своими творениями в прохладной тени деревьев, увлеченно говорил с ними, и чему-то сам себе улыбался.
Сколько времени прошло, Сатана сейчас уже и не упомнит, но то, что много воды утекло, это уж точно. Чем дальше, тем все чаще и чаще к нему на ум приходила одна и та же мысль - зачем его здесь оставили? И с каждым прожитым днем росла убежденность, что нет никакой особой нужды ему здесь торчать. Складывалось впечатление, что этот приказ был просто-напросто прихотью Предвечного, его капризом, желанием показать свою власть над ним. Других объяснений он не находил, как ни старался. Люцифер даже как-то предпринял попытку разобраться в волнующем его вопросе и обратился с ним к Богу, когда тот, не спеша, прогуливался с Адамом и Евой по одной из многочисленных и живописных тропинок Эдема, увлеченно о чем-то с ними беседуя, но наткнулся на глухую стену ледяного равнодушия и презрения.
Люцифер отвел взгляд, опустил голову и быстро пошел прочь. Колючие ветви деревьев и кустарников, словно в немом злорадстве и насмешке норовили зацепиться за его одежду и с большим упорством и желанием пытались хлестануть его по лицу. Нежная доселе трава, вся усыпанная изумрудными капельками утренней росы вдруг в считанные секунды стала жесткой и острой, стремясь проколоть кожу на его босых ногах. Кто знает, может быть, тот момент и стал точкой отсчета затяжной войны, не на жизнь, а на смерть, между Богом и Дьяволом. Это уже потом люди Земли, в меру своей возможности познания законов бытия Единой Реальности, назовут ее войной между Светом и Тьмой, войной между Добром и Злом.
Ярость, гнев, испепеляющая жажда растоптать в кровавое месиво это красивое, холеное лицо, ставшее вдруг еще во сто крат ненавистнее, нестерпимое желание услышать его булькающий предсмертный хрип, доносящийся из судорожно сжимающейся в конвульсиях груди, и увидеть закатывающиеся глаза, затуманенные пеленой смерти, вдруг охватила все естество Люцифера. Всепоглощающая ненависть раскаленной молнией пронзила каждую клеточку тела, скрутила в один узел все нервы и разлилась все проникающей нестерпимой болью.
И вот тогда, задыхаясь от унижения, кипя и полыхая от праведного негодования, будущий предводитель воинств Ада задумал свой план кровавой мести, план глобальной войны, где победителем должен был выйти кто-то один.
Дождавшись, когда Господь Бог от души насладится отдыхом и покинет Эдем, Сатана принялся за дело. Ключевая роль в первом пункте его программы отводилась дереву, произрастающему в центральной части эдемского сада, и на котором дружно поспевали сочные и вкусные плоды познания добра и зла, плоды, несущие страдание и смерть, плоды, вкусив которые становишься заложником непреходящего и невыносимого в своей безысходности чувства одиночества и разлуки. Одиночества и разлуки с Творцом, с Тем, кто тебя создал.
"Змий был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. (Естественно, что, претворяя в жизнь свой план, Люцифер в целях конспирации вынужден был временно сменить личину) И сказал Змий жене: "Подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю". И сказала жена: "Плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть." "И сказал Змий жене: "Нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло." И увидела жена, что дерево хорошее для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясание".
Вот отсюда, с определенной долей уверенности, можно сказать, и началась история земной цивилизации (хотя, конечно, этот вопрос, весьма, спорный). Вполне возможно, что так и должно было случиться, и Господь только и ждал подобного шага со стороны Люцифера, и все специально было подстроено. Сатана об этом не знал, да и особо не задумывался. Он предпочитал радоваться своей первой победе, в великой войне, начинающейся на земле между небом - вотчиной Бога, и Землей - вотчиной Дьявола.
Он обольстил Еву и Адама, они вкусили плод знания, плод знания добра и зла, отсчет времени великой борьбы начался (хотя ради справедливости нужно заметить, что, вполне возможно, никакой войны никогда не было и в помине и, естественно, она никогда и не начиналась).
Что же представляло собой это знание? Вкратце можно сказать так. Приобретенное знание разделяло мир на два противоположных и несовместимых полюса, полюс добра и полюс зла, и награждало способностью самостоятельно решать, что добро, а что зло. Также предоставляло полную независимость от Творца во всех сферах человеческой жизни. Таким образом, человек отказывался признавать себя творением и получал право поступать так, как ему заблагорассудится. Это было покушением на владычество Бога, на Его право быть единоличным судьей человеческой жизни (хотя не исключена версия, утверждающая, что человек не от чего не отказывался и ни на кого не покушался, он тихо и мирно живет себе на планете, а все вышесказанное - это чистой воды наговоры людей с неуравновешенной психикой и плохим пищеварением).
Как вы, наверное, уже догадались, Предвечный не на шутку осерчал и рассердился, прибыв, через некоторое время, на очередную побывку и узнав о случившемся печальном недоразумении.
Войдя в Эдем и предвкушая радость встречи со своими чадами после продолжительной разлуки, Бог позвал Адама: "Адам, где ты?" Но тщетно, никто не отозвался. Адам не спешил в объятия к Отцу. Отец нахмурился и обеспокоено осмотрелся вокруг, такого еще ни разу не было, чтобы Адам с первого раза не отзывался на его голос. Почему-то подозрительно защемило сердце. Вдруг в кустах справа что-то зашумело и промолвило голосом Адама: "Голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся". Скажу вам по секрету: тут составители библии явно слукавили. Согласно проверенным источникам Адам в своем ответе использовал несколько иную лексику, чем это утверждается в Священном писании. В принципе, с этих слов Адама и началась формироваться та обширнейшая область знаний, которую зовут русским матом.
Громом небесным отозвались в сердце Бога эти слова, ослепительно голубое небо вдруг в миг потускнело и приобрело серо-грязный оттенок, леденящий ветер пробежал по верхушкам деревьев, заставляя их в удивлении склониться к земле, где-то в жалобном предсмертном крике закричала птица, и этот гнетущий звук, многократно отразившись от помрачневших стволов эдемского сада, заставил попрятаться от испуга всех его обитателей. Весь окружающий красочный мир, сверкающий яркой палитрой красок и кипящий разнообразной жизнью, в мгновении ока превратился в черно-белую, безжизненную пустыню.
Господь все понял. До Него дошел весь трагизм создавшегося положения. Дети, его родные чада, надежда и опора на старость лет, ослушались и нарушили его запрет. Несколько минут он думал и размышлял, чем бы таким наказать нашкодивших отроков, чтоб впредь неповадно было, затем, собравшись духом, выдал.
"Умножая, умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рожать детей; и к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою". А Адаму же сказал: "За то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева, о котором Я заповедал тебе, со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; терния и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою; в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься".
Из этих слов каждому здравомыслящему человеку, не употребляющему сверх меры в утренние часы горячительных напитков, ясно, что Отец на поверку оказался неадекватно очень строгим и злым к своим родным детям, по наивности и неопытности совершенно случайно нашкодивших. Да что собственно они натворили? Поели каких-то фруктов, только и всего! Жалко, что ли вшивых ягод для собственных детей? Так выросли бы еще, благо лето целый год стоит, можно несколько урожаев в год снимать. И, в конце концов, его же дети ели! Не чужие же! Это чужих в воспитательных целях неплохо бы и ружьишком пугнуть, да и то жалко - дети же ведь, поди, еще испугаются, заикаться начнут. В этом отношении наши земные родители намного человечнее, милосерднее и добрее, чем этот, с позволения сказать, заботливый Творец.
На самом деле, опять же, из проверенных источников известно, что вышеприведенная фраза Господа Бога звучала намного короче, а именно: "Где же ты это так сволочь эдакая научилась ругаться матом?"
Разделавшись с провинившимися, изрыгающий молнии и сыплющий проклятиями Предвечный принялся за Люцифера. До сих пор, несмотря на все прилагаемые усилия, начальник Ада так и не понял, что же хотел сказать Бог, на что Он намекал и что имел в виду. Но посудите сами.
И сказал Господь Бог змею? "За то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоем, и будешь есть прах во все дни жизни твоей; и вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту".
Такой белиберды Люциферу еще ни разу в жизни не приходилось слышать. Владыка Тьмы даже применил (причем далеко не один раз) самое проверенное, и на деле давно доказавшее свою эффективность средство - пол-литра, но к сожалению, и оно оказалось бессильным против этой шарады, выданной Господом Богом на гребне творческого взлета, в минуту высочайшего пика чувств гнева и возмущения. Это средство было раннее испытано тысячи, миллионы, миллиарды раз, и в каждом конкретном случае подтверждало свою великую целительную силу, но здесь явило яркий пример отсутствия универсальности.
Поломав изрядно голову, и опорожнив не одну сотню бутылок, Люцифер, в конце концов, бросил это неблагородное занятие. Махнув рукой, он решил для себя, что и сам Господь не понял, что хотел сказать, видать сильно перенервничал и на этой почве заговорился.
Но, как говорится, слово не воробей - вылетит, не поймаешь, и вся эта абракадабра, попав в одну из священных книг человечества, сводит с ума разного рода представителей религиозных конфессий в их тщетных попытках хоть как-то эту абракадабру логически объяснить.
В конечном итоге все кончилось тем, что Адама и Еву, за подрывную деятельность и нарушение божьих инструкций срочно выслали из эдемского сада во внешнюю Землю, где они получили полную свободу, вместе с кучей неразрешимых проблем, и стали быстро плодиться и размножаться, радуясь открывшимся новым возможностям, а Люцифер специальным приказом, за превышение служебных полномочий был сослан в политическую ссылку туда же, вслед за ними, вплоть до того момента, пока все не пройдет и не исполнится.
Все эти мысли, мощным потоком пронеслись в затуманенной алкоголем голове Люцифера и растаяли, вернув его сознание к действительности. Бутыль, в который раз, опять была пуста. Сатана тяжело вздохнул и усталым жестом отбросил ее от себя. Стеклянная емкость, нарушая заведенный порядок, гулко ударилась о каменный пол и, оставшись целой, весело покатилась по нему, от всей души радуясь своей счастливой судьбе. Люцифер поднялся и, сладко зевая, потянулся до хруста в костях.
- А ну, просыпайся гадина зеленая, хватит дрыхнуть! - рявкнул он обращаясь к задремавшему змию. - Пора уже и побеспокоиться, почему нет до сих пор нарочного с докладом. А уже пора и быть. Может, кто сожрал его по дороге?
- Слушаюсь господин. - Змий лениво взмахнул крыльями, легко оторвался от пола и растаял в воздухе.
- Вот тварь, совсем разленилась. - Беззлобно вдогонку кинул предводитель Ада и почесал за ухом.
Сатана с минуты на минуту ждал специального связного, который должен был доложить о конечных результатах проведенной акции. Как вы уже, наверное, догадались, акция проводилась в отношении земной цивилизации.
Вот уже много долгих тысячелетий на планете Земля жили потомки Адама и Евы, выгнанные, в свое время, из рая добрым, милосердным и буквально всепрощающим Господом Богом. И на протяжении всего исшедшего времени люди, пребывая в абсолютной свободе, были вольны в выборе пути и цели жизни. Они сами решали, как им быть и как им жить. Но незримо для них, где-то в бесконечных глубинах сознания и мироздания, шла тайная война между Богом и Дьяволом. Невидимые обычным глазом силы и энергии сталкивались в смертельном поединке. Целью этих сражений являлся человек. Вернется ли он опять к Богу, смирив свою гордыню, или отвергнув божью волю и Его закон, останется в вечном служении силам тьмы и зла.
Так поставлена проблема - или туда или сюда, третьего не дано. Но, как мы увидим дальше, мой дорогой читатель, не все так просто как хотелось бы, и для человека, видящего немного дальше собственного носа, становится предельно ясно - данная проблема лишь первая ступенька беспредельной лестницы, ведущей в запредельные пространства. Сейчас же скажем лишь следующее: война между Богом и Дьяволом окончилась полной победой Люцифера.
Глава 3
Окружающий пейзаж никуда не годился. Он навевал такую невыносимую скуку и грусть, что в отчаянии хотелось начистить кому-нибудь физиономию, дабы хоть как-то разрядить гнетущую обстановку. По-видимому, в момент, когда Господь Бог занимался творением местного сюжета, у него умер какой-то родственник, причем очень близкий, и всю свою мировую скорбь и печаль, овладевшую им, он выместил на этом сером и унылом ландшафте. И, сотворив его так, Господь решил оставить его таким, как яркий и убедительный пример того, что смерть близкого человека все-таки является грустным и печальным событием.
Тускло-серый цвет занимал доминирующее положение в местной иерархии палитры цветов. Низкое серое небо, все усеянное клочками облаков, угрюмо плывущими в только им ведомые дали, неуклюжая чахлая растительность бурых оттенков, тонким рваным покрывалом укрывающая песчаную землю; поддернутая мрачно-серой дымкой далекая и призрачная линия горизонта, заунывный вой ветра, свободно гуляющего во всех направлениях плоской пустыни, и еле-еле слышимое жужжанье насекомых, стремительными точками, мелькающими в воздухе, составляли основное содержание местного пейзажа.
Но словно бы от взмаха волшебной палочки что-то неуловимо изменилось в мрачном настроении природы. Какое-то неосторожное движение в сухом и прозрачном воздухе заставили ее насторожиться и замереть в ожидании дальнейшего развития событий. Даже ветер, проявляя интернациональное чувство солидарности, на мгновение прекратил свою заунывную песню. В трех-четырех метрах от поверхности земли воздух внезапно стал быстро терять свою прозрачность. Появилось уплотнение размером с футбольный мяч, быстро вращающееся вокруг своей оси и растущее прямо на глазах, добавляя два-три сантиметра после каждого оборота. По увеличивающемуся в размерах, неизвестно откуда взявшемуся шару, стремительной чередой, затейливо переливаясь и морщиня его поверхность, пробегали продольные волны всех цветов радуги. Наверное, вследствие увеличивающейся центробежной силы все чаще от необычного объекта с громким шипением отлетали огненные сполохи, светя ярко оранжевым светом. Отлетев на достаточно большое расстояние, они неожиданно вспыхивали гирляндами фейерверков, щедро посыпая многочисленными искрами зачарованный разыгравшимся представлением ландшафт. Большинство искр сгорали, не долетев до земли, там, где они ее все же достигали, оставляли после себя дымящиеся раны выжженной растительности.
Феномен продолжал расти, уверенно наращивая объем и неизвестно откуда черпая энергию для своего роста. Пылающие снаряды с каждым разом все дальше улетали от своего источника, видно, решив основательно поджечь местную и без того скудную растительность. Излучаемый свет гигантского светильника становился нестерпимо ослепительно-ярким, грозя сравниться по своей мощи с ядерной вспышкой многокилотонного заряда, по неосторожности случайно взорвавшейся на каком-нибудь из многочисленных ядерных хранилищ.
Окружающая природа в немом изумлении и с испугом взирала на творящееся безобразие. Здесь закономерно возникает вопрос: "Кому это все предназначалось?" Ведь вокруг не было ровным счетом никого, кто бы мог достойно оценить разыгрывающееся представление, и в виду отсутствия необходимых свидетелей интригующему спектаклю грозила опасность кануть в лету вследствие отсутствия доказательств его существования. Но, судя по всему, организаторов яркого и необычного шоу вопрос такого характера волновал меньше всего, и действие спектакля продолжалось дальше.
Спустя некоторое время диковинный шар стал настолько огромным, что начал задевать своим краем поверхность земли. Во все стороны полетели частички грунта и мелкие камни, сердито шипя, брызнула дымящимися струйками испарившаяся из песчаной почвы влага. Заметно покраснев, как будто от непосильной натуги, шар замедлил скорость вращения. Он начал пульсировать в сердечном ритме, по-видимому, решив сыграть роль сердца пылкого и чувственного любовника, спешащего на свидание к своей возлюбленной. Огненные сполохи уже плотным роем покидали колеблющуюся поверхность и, рисуя причудливый узор светящихся трасс, с громким треском, будто автоматными очередями, лопались праздничным салютом.
В одной из своих пульсаций, в фазе расширения, загадочный объект решил прервать уже изрядно надоевшее и затянувшиеся выступление и взорвался, как бы ставя точку с таким шумом и грохотом, что если бы кто-нибудь оказался рядом, то ему не осталось бы ничего иного, как прийти к мнению, что наконец-то наступил долгожданный конец света. И в ознаменование этого всеми любимого события стал бы инициатором проведения в общемировом масштабе грандиозного фейерверка с применением всех имеющихся в наличии бомб и ракет ядерных держав.
Когда рассеялся дым и улеглась поднятая взрывом пыль, и природа, оправившись от шока, окончательно пришла в чувство, на месте безумной вакханалии, не весть, откуда прорвавшихся в этот мир неведомых сил и энергий, осталась круглая дымящаяся воронка, довольно внушительных размеров, в которой, в самых живописных позах возлежали три человеческих тела. Как вы догадались, эти временные пристанища душ принадлежали Жоржу, Майклу и, естественно, мне. Аминь!!!
Я первым пришел в сознание. Тело мое животом вниз покоилось на свежевспаханной земле, уютно уткнувшись в нее носом. Подняв голову, я выплюнул набившийся в рот ком земли и осмотрелся. В принципе, я привык к всякого рода неожиданностям и готов достойно встретить любые, внезапно возникшие обстоятельства, просыпаться мне порой приходилось не там, где, как я помнил, отходил ко сну, но нынешний случай явно отличался своей неординарностью и смелой попыткой выйти из ряда вон привычных событий. "Где это я, черт возьми, оказался?! Куда это нелегкая меня занесла?!" Целый ряд подобных вопросов стремительным роем пронеслись в голове. Я напряг свой мозг в попытке найти объяснение моему нынешнему положению. Увы, меня ожидало разочарование. Звенящая пустота наполняла мозг.
Я взглянул на часы, стрелки показывали без четверти одиннадцать и, судя по светлому времени суток - дня. Продолжив осмотр, я в скорости убедился, что нахожусь на дне гигантской воронки, образовавшейся, скорее всего, в результате мощного взрыва, а надо мной - грязно-серый круг неба, будто часть грунтовой дороги, перемешанной в кашу из грязи и снега многочисленными колесами автомобилей. Поднявшись на ноги, я попытался, скользя по обсыпающемуся склону, выбраться наверх. Перевалившись через край воронки, я совершенно неожиданно увидел Жоржа, сидящего на кочке и дико озирающегося вокруг. Выражение его лица мне напомнило одного знакомого, страдающего хронической умственной недостаточностью, однажды совершившего попытку бегства из сумасшедшего дома и угодившего под колеса многотонного грузовика, который переехал его всеми имеющимися в наличии колесами. Такая же богатая палитра чувств, отразившаяся на его одухотворенном лице, от выражения легкого удивления, до открытого, льющегося через край негодования: какая сволочь принимала у него, (то есть у водителя грузовика) экзамен по вождению?!
Заметив боковым зрением какое-то движение, Жорж переместил свой немигающий и до безобразия лишенный интеллекта взор в мою сторону, причем гамма чувств излучаемая его физиономией, осталась той же. Его белая футболка, еще совсем недавно элегантно оттеняющая его легкую небритость, теперь полностью утратила эту способность, перепачканная грязью.
- Ну, что ты на меня уставился, в первый раз видишь что ли? - задал я резонный вопрос, пытаясь отряхнуть одежду от налипшей грязи.
Мой вопрос не вызвал никакой реакции со стороны Жоржа.
- Хватит пялиться! - начал сердиться я. - Я сам понимаю происходящее не больше твоего. Давай очухивайся быстрее, кстати, если мне не изменяет память, нас было трое. Мы с тобой тащили Майкла домой, кажется, перед этим он немного выпил. Ну, а потом? - Я задумчиво почесал за ухом. - Жорж, а потом что?
- Где мы? - Жорж продолжал ошалело смотреть на меня.
- Хороший вопрос. С бухты-барахты его не задашь. Тут требуется большой жизненный опыт и правильная оценка ситуации. Поэтому я предлагаю тебе перестать, наконец, корчить из себя идиота, тем более тебе совсем не надо прилагать к этому никаких усилий, ты и так на него похож, а разыскать Майкла, и втроем попытаться ответить на этот животрепещущий вопрос.
Постепенно у моего друга стали проявляться проблески сознания, а глаза приобрели осмысленное выражение. Я удовлетворенно вздохнул и успокоился, кажется с Жоржем будет все в порядке, и ему не предстоит долгая разлука со здравым рассудком.
- Федя, мы, наверное, все умерли, а Земля сгорела в адском пламени страшного суда, а это - он указал рукой в стороны, - чистилище, и сейчас прибудет праведный и милосердный Судья и будет судить нас за грехи наши. О, Господи, боже! Помилуй меня грешного! - Надрывно воскликнул Жорж и повалился на землю, изрядно стукнувшись головой о жесткий грунт.
- Молись, молись Жорж, тебе сейчас придется не сладко. Честно говоря, я тебе не завидую, ведь скоро здесь появятся все безвинные жертвы, так цинично соблазненные тобой!
- Ты что, ты что! - Пламенный любитель прекрасного пола испуганно заморгал глазами. - Им же здесь места не хватит.
Я продолжал методично издеваться над Жоржем.
- Не переживай, у Отца нашего обителей много, всем кому надо поместятся. И ты Жорж, ведомый своей неудержимой страстью и похотью на костер вечного страдания будешь вынужден снова переспать с ними со всеми, но только, друг мой, одновременно. Представляешь Жорж - одновременно!
С разъяренным выражением лица он схватил горсть земли и со злостью запустил ею в меня. Я еле уклонился.
- Да ладно тебе, хватит заигрывать, даже здесь, по ту сторону жизни, под всевидящим оком Всевышнего успокоиться не можешь. Но, тем не менее, я за тебя рад, ты выглядишь уже намного лучше. Сейчас ты похож уже на несколько поумневшего идиота. Все! Все! Все! Шутки в сторону, больше не буду, - поспешно заверил его я, видя, что Жорж не на шутку стал выходить из себя. - Давай все-таки поищем Майкла, где его, черт побери, носит!
В разные стороны от нашего местонахождения простиралась до неестественности ровная пустыня, с островками чахлой растительности, и очень хорошо было заметно, что в обозреваемом пространстве ничего похожего на нашего третьего друга не валялось. Оставалось только содержимое громадной воронки с нами по соседству. Подойдя к краю и опустившись на колени, я стал внимательно всматриваться в ее изрытые внутренности. Жорж после некоторых раздумий присоединился ко мне.
Успех в этом важном деле не заставил себя долго ждать. Один из многочисленных холмиков на самом дне конического углубления уж очень подозрительно отличался от других, причем, в одном его месте торчало что-то, напоминающее обычный человеческий нос. Не сговариваясь, скользя и падая по крутому склону воронки, мы бросились вниз и с энтузиазмом принялись за проведение археологических раскопок. Наш с Жоржем ударный труд оказался вознагражденным. После нескольких минут интенсивной работы на свет божий был явлен самый бесценный в мире экспонат - мирно дрыхнущий Майкл. Он спал, туда сюда гоняя воздух двумя носовыми отверстиями, презрев суетный и изменчивый мир, всем своим видом демонстрируя неиссякаемое презрение к нему, и как, следствие, к его надуманным и мыльным проблемам. Клубы удушливого, словно отравляющий газ Зорин перегара, выталкиваемые размеренным дыханием, исполненного важного достоинства, из проспиртованной утробы спящего, плавно рассеивались в окружающем пространстве, наполняя его покоем и умиротворением. Подхватив раскопанный экспонат под руки, с горем пополам, кряхтя и чертыхаясь, мы все-таки выбрались из ямы, не преминув для острастки пару раз, уронить свою ношу. Швырнув его на землю досыпать дальше я и Жорж присели рядом, тяжело дыша и вытирая со лба трудовой пот.
- Если кто из нас сейчас и счастлив так это он. - Кивком головы я указал на Майкла, временно пребывающего в состоянии глубокой усталости.
- Да уж. - Еле переводя дух, проворчал Жорж. - Лицо его налилось кровью, он судорожно глотал воздух. Да, видно давно мой друг серьезно поссорился с физзарядкой. Не только не здоровался с ней, как подобает любому добропорядочному джентльмену, но и не поддерживал никаких родственных отношений, а к дому не подпускал даже и на пушечный выстрел. Последствия, как говорится, были теперь на лицо. Но молодость, в конечном итоге, взяла свое. Легкие, работая в усиленном режиме, насытили кислородом каждую нуждающуюся в нем клеточку тела, дыхание замедлилось, кровь отхлынула от лица и Жорж, наконец, обрел способность говорить, причем осмысленно.
- Судя по свежему дыханию Майкла, мы путешествуем относительно недолго. Он еще не успел протрезветь. - Отдышавшись, произнес Жорж, затем, немного подумав, продолжил. - Ну, и что будем делать? Я Федя отказываюсь, что-либо понимать. Я, кажется, окончательно еще не вышел из ума и достаточно хорошо помню, что пейзаж у тебя за калиткой несколько иной, чем этот - вылетевший плевок смачно шлепнулся где-то в метрах трех от Жоржа, недвусмысленно указывая на его отношение к художественной ценности и авторскому замыслу окружающего нас произведения искусства. - Там должны быть речка, гуси, утки, куры или на худой конец какой-нибудь распухший труп, всплывший в весеннюю распутницу и до сих пор бесхозно плавающий, распространяя неповторимый аромат. Где же все это, Федор, а? Куда все подевалось? Где мы? Что же с нами теперь будет? Или это мне все снится , и сейчас я ущипну себя и все пройдет? - Он принялся с остервенением щипать себя где только можно.
Я с грустью и с жалостью посмотрел на него.
- Жорж, у тебя неправильное отношение к жизни. Нужно жить настоящим моментом и не забивать себе голову мыслями о будущем, оно само о себе позаботится и обеспечит тебя всем необходимым, о чем ты даже и не мечтал. Пользуясь случаем, я хочу тебе рассказать поучительную историю об одном моем знакомом, который был очень бедным, испытывал постоянную нужду в деньгах и даже не имел своего угла. Этот несчастный всю свою жизнь страстно мечтал о собственном доме и хотя бы небольшом участке земли, где он имел бы возможность счастливо и беззаботно копаться в своем огороде. Он пронес эту мечту через всю свою жизнь, лелея ее в душе каждое прожитое мгновение, и только благодаря ней, он с великим мужеством выдерживал жестокие удары судьбы и многочисленные лишения, плотными рядами, встававшими на его жизненном пути. И разве могло божье провиденье остаться безучастным и равнодушным к этой страждущей душе, настойчиво, в течение всей своей жизни молящей небо об исполнении своей сокровенной мечты? Могло ли оно, отвернувшись, пройти мимо, оставив бедного и усталого путника на пыльной обочине, в скорбном молчании созерцать его удаляющуюся спину? Ну, конечно же, нет!!! Всем нашим сокровенным надеждам и мечтам суждено когда-нибудь свершиться! Не был досадным исключением и данный случай, а скорее наоборот, являл собой ярчайший пример торжества справедливости и заботливого участия Творца в наших земных делах. Долгое и упорное ожидание моего знакомого не было напрасным, и однажды ему улыбнулось счастье. Прожив долгую и трудную жизнь, он, наконец, умер и был погребен на просторном кладбище, где и осуществилась его заветная мечта. Согласно воле Всевышнего ему была предоставлена скромная, но уютная квартирка и небольшой земельный участок, правда, чуть-чуть не тех размеров каких бы ему хотелось. Единственно, что омрачало этот счастливый финал, так это то, что счастливый новосел уже не мог в полной мере оценить проявленную к нему чуткую заботу и участие Творца. Вот такая поучительная история, Георгий! - Окончив рассказ, я поднялся и отряхнул одежду.
- Может, пойдем, пройдемся? Майкл все равно часа два еще дрыхнуть будет. - Я легонько пнул его носком туфли. Промычав что-то невразумительное, венец творения природы попытался перевернуться на другой бок, но силы оставили его, и попытка не удалась.
Жорж не стал спорить, по-видимому не найдя разумной альтернативы моему предложению, не вечно же тут торчать в конце концов! И покряхтывая, придал своему грузному телу вертикальное положение.
- Ну, и куда пойдем?
- Да хоть туда. - Я наугад ткнул пальцем.
Минут десять шли молча, посматривая по сторонам и иногда оглядываясь на оставшееся позади нас временно нетрудоспособное тело друга. Ландшафт, куда только хватало глаз, явно не страдал разнообразием, (скорее всего разнообразие было здесь не в моде и было строго-настрого запрещено какой-нибудь статьей в местной демократической конституции), ровная, бескрайняя пустыня, без единого чахлого деревца или хотя бы захудалого кустика.
Тело Майкла на таком расстоянии, а мы отошли уже прилично, представляло собой небольшую, бесформенную массу, чем-то отдаленно напоминавшую одну из бесформенных масс, в большом количестве остающихся позади любого стада крупнорогатого скота, совершающих миграции по бесконечным просторам равнин в поисках растительной пищи. Я поделился своими мыслями с Жоржем. Немного подумав, он сказал, что ничего нового он для себя не открыл, а просто в очередной раз нашел еще один убедительный пример, полностью подтверждающий правильность его хода мыслей в отношении нашего товарища, так низко павшего в глазах общественности из-за свой беспробудной любви в зеленому змею. Ветер заунывно вторил его словам, как будто переживая и сокрушаясь по поводу сказанного.
- Как все-таки чудно устроена природа! - развивал дальше он свою мысль, размеренно переставляя нижние конечности.
Я с удовлетворением отметил, что раз мой друг начал философствовать, значит ему уже значительно лучше.
- Каждый из нас, живущих на Земле, является олицетворением какой-либо божественной тенденции, существующей в Единой Реальности. Причем, эта тенденция, проявляясь в нашем мире, находит свое выражение не только в человеке, но и во множестве других тел, одушевленных и неодушевленных, имеющих самое различное происхождение, предназначение и время пребывания на Земле. И, как следствие, все эти многочисленные тела, вещи, предметы и т.д. обнаруживают очень сильное сходство между собой во внешней форме, а иногда и во внутреннем содержании. Говоря доступным языком, они все очень похожи друг на друга, и при недостатке внимания существует опасность их перепутать, что, в принципе, сейчас и произошло, - закончил Жорж свой философский пассаж.
"Так, - подумал я про себя. - Жорж окончательно пришел в себя, теперь можно не беспокоиться о его психическом состоянии. Перед нами веселый и жизнерадостный человек, с которым интересно провести весь остаток жизни".
- И какую же тенденцию выражают собой эти бесформенные и порой дымящиеся массы и так гармонично сочетающийся с ними Майкл? - решил поинтересоваться я.
- А тенденция эта очень проста и доступна даже для младенца дошкольного возраста: из праха ты взят и в прах возвратишься. Иначе говоря, откель мы все пришли туда, в конце концов, и вернемся, а вернемся на свою историческую родину мы все. Только вот вопрос - когда? А Майкл, своей жизнью, исполненной глубокого смысла, особенно в те моменты, когда он основательно набирается и ложей ему служит первое подвернувшееся под руку место, на его трудном пути домой, еще при жизни, гордо возлежа где-нибудь на груди заботливой матери Земли, все ближе и ближе приближается к осуществлению этого великого закона жизни.
- Н да... Ну, ты и закрутил. Эта встряска явно пошла тебе на пользу. Я, честно говоря, так и не понял, о чем конкретно ты хотел сказать.
- А ты особо и не переживай, я и сам не возьму в толк, к чему я это все наговорил. Скорее всего, это реакция организма на слишком быструю смену обстановки. Ладно, Федька, закончим осмотр местности, вне всяких сомнений, ничего нового мы не увидим, везде одно и тоже. А то еще ненароком можно и заблудиться. - Жорж остановился, всматриваясь в поддернутую призрачной дымкой даль. - Везде одно и тоже, - повторил он, растягивая слова. - Надо скорее возвращаться назад, приводить Майкла в чувство и с ним уже идти хоть куда-нибудь, иначе мы помрем от голода и жажды.
- Нет, вначале от жажды, а потом уже и от голода. - Поправил я его, - хотя какая в принципе разница, - добавил я через минуту.
Жорж поднял печальные глаза к небу и посмотрел на низко плывущие облезлые облака.
- Черт, хоть бы солнце выглянуло, или как тут оно называется.
Да, если бы облачность не покрывала небосвод сплошным покрывалом можно было хоть как-то сориентироваться по светилу, определив стороны горизонта. Это позволило бы нам постоянно держаться одного направления и, по крайней мере, не ходить кругами.
Мы развернулись и бодро зашагали назад, держа в поле зрения в качестве ориентира Майкла, пребывающего в состоянии алкогольной нирваны. Подойдя на достаточно близкое расстояние, Жорж и я увидели, что активный борец с зеленым Змием, проснувшись после очередного боя, уже сидел, уронив голову в ладони, и, издавая жалобные стоны, слегка покачивался из стороны в сторону. Весь его вид недвусмысленно выражал настойчивую просьбу сжалиться над ним и, проявив чувство милосердия, поскорее его пристрелить из любого вида огнестрельного оружия(желательно, конечно, калибром покрупнее) дабы прекратить эти невыносимые мучения. После таких страшных страданий ад, куда Майкл, несомненно, попадет после смерти, покажется ему раем, санаторием, где в целях нормализации здоровья, под непосредственным наблюдением ведущего медицинского специалиста - Сатаны он буде проходить полезные для здоровья процедуры.
- Доброе утро Майкл! - радостно воскликнул Жорж, улыбаясь во весь рот. - Как твое самочувствие, друг мой?! Посмотри, какая неземная красота вокруг, глаз не оторвать!
За что мне нравится Жорж, так это за его тонкое чутье настроения и самочувствия ближнего.
- А мы с Федькой решили немного прогуляться, - продолжил он. - Хотели тебе купить пивка, я думаю, ты бы не отказался от пивка, да? Но к несчастью нас постигла неудача, все торговые точки закрыты, и мы с Федей так и не узнали почему. Может быть, у них сегодня выходной день, а может быть и переучет, - Жорж недоуменно пожал плечами и сочувственно вздохнул.
- Заткнись, ирод, - раздалось в ответ глухое рычанье.
Я опустился рядом с ни живым, ни мертвым Майклом.
- Дорогой мой друг, ты не заметил ничего необычного, когда проснулся?
- А что я собственно должен был заметить? - простонал он.
- Ну-у-у... не знаю, может быть несколько иная обстановка, чем та, к которой ты привык видеть каждый раз, просыпаясь утром в чистой и приятно пахнущей постели рядом с красавицей женой.
- Федя, отстань от меня. Выпил бы ты с мое, ничему бы тогда не удивлялся. Лучше дайте-ка мне воды. О боже, как у меня болит голова!
- Жорж у тебя есть вода? - я лукаво ему подмигнул.
- В принципе есть, только мне сейчас еще не хочется. Ты уж извини меня Майкл, но как раз в данный момент и проявляется извечная трагедия жизни - чего у нас нет, того мы больше всего и хотим.
Издав в отчаянье жалобный стон, и обхватив голову руками, Майкл рухнул на землю, немного подергался и затих.
- Живешь, мой друг, ты уже почти тридцать лет, но как был, так и остался балбесом, - решил пожурить его Жорж. - Водку пьешь, а законы, по которым живет и здравствует Вселенная, не знаешь, да и, наверное, не узнаешь, олух ты царя небесного. Жизнь тебя совершенно ничему не учит. Ведь насколько тебе было хорошо вчера, настолько тебе плохо сегодня. А, наблюдая за твоим пробуждением, когда ты посвежевший, бодрый, в хорошем расположении духа и с радостной улыбкой на лице вошел в наступивший день можно с большой уверенностью предположить, что вчера было тебе как никогда раньше хорошо и прекрасно. За все, Майкл, нужно в жизни платить. Пойми ты это, наконец.
- Ладно, Жорж, хватит молоть чепуху, Майкл, - я положил руку ему на плечо, по нему, словно рябь по поверхности небольшого водоема, пробегала мелкая дрожь - мы, кажется, влипли в неприятности, причем, по моему мнению, довольно серьезные. Ты надеюсь, помнишь, что вы с Жоржем были вечером у меня. Как обычно, ты, презрев опасность, грозящую утром твоему здоровью, вступил в неравный бой с Зеленым Змием, опустошая его стратегические запасы зелья, находящиеся у меня дома (следует отметить, для повышения эрудиции читателя, что зелье, то есть все виды спиртных напитков от пива до чистого спирта, является основным видом оружия, которое может применять зеленая гадина в нашей земной реальности для борьбы с лучшими сынами человечества). После того, как ты основательно потрудился над этим вопросом, и неравная схватка подходила к своему логическому завершению, а именно к твоей полной и безоговорочной капитуляции, мы с Жоржем, посоветовавшись, решили отвести тебя домой. Почему мы решили это сделать? Ну, во-первых, потому что сам ты ни за что на свете не справился бы со столь трудной для тебя в тот момент задачей, слишком уж много сил духовных и физических было потрачено тобой в смертельном поединке с врагом всего человечества, а во-вторых, наше желание поскорее доставить твой бездыханный труп к месту его постоянной дислокации объяснялось еще и тем, что вчера вечером происходили вещи странные и загадочные. Мы с Жоржем даже не на шутку обеспокоились, поэтому и приняли решение оттащить тебя домой, а самим поскорее разойтись по домам, дабы за их надежными стенами, в мягкой и теплой постели переждать странное явление природы. Последнее, что я помню, это как, взвалив тебя на плечи, мы подошли к калитке. Помню, видел в мертвенно-бледном мерцании молний блестящую ручку на ней. А потом вдруг стало неестественно ярко от негаснущей вспышки, зигзагообразно пробороздившей небо от края до края. И все... больше ничего не помню, как будто выключили меня, как выключают телевизор. Очнулся уже здесь, вон в той воронке, увидел Жоржа, вдвоем с ним раскопали тебя, там же - кивком головы я указал на яму, слегка окутанную исходящим из нее туманом.
- Майкл! Бог свидетель, я не хотел тебя раскапывать. Наоборот, я предлагал тебя полностью закопать в этой яме, чтоб ты уже раз и навсегда отмучился, тем более что представилась такая уникальная возможность - никем не занятая свежевыкопанная могилка, - не унимался Жорж.
- Если ты заметил, - продолжал я, игнорируя Жоржа, - то место, где мы сейчас находимся, довольно сильно отличается от местности, где мы имели честь проживать.
- Все именно так и произошло!!! - с пылом подтвердил мои слова Жорж. - Готов присягнуть под этими словами перед представителями самых высоких судебных инстанций, держа руку на стопе священных писаний всего мира и, так уж и быть - на российской Конституции.
Майкл с трудом оторвал голову от горизонтальной поверхности. Видя, каких усилий ему это стоит, и с каким напряжением он открывает глаза, болезненно щурясь даже от такого неяркого света, излучаемого серым и тусклым небом, где-то под сердцем тихо шевельнулся червь жалости и сострадания. Как же нужно так не любить себя, чтобы издеваться над собой столь изощренным по жестокости способом.
- Так мы, кажется, этого и хотели, - заключил Майкл после непродолжительного обследования унылых окрестностей. - Вспомните, нам же хотелось чего-нибудь яркого, запоминающегося, необычного..., вот и дохотелись, получите, пожалуйста.
Тихо и расстановкой произнося свою речь, Майкл медленно, с осторожностью попытался придать своему телу вертикальное положение. Словно в замедленной съемке поднялся он на четвереньки, упираясь в колючую траву локтями и коленками, затем плавно, продолжая стоять на коленях установил свой торс, в плоскости перпендикулярной поверхности равнины, и заключительным аккордом, будто возрождаясь из праха, в коем до нынешнего момента прибывал, неимоверно напрягая все свои застывшие от долгой неподвижности мышцы, Майкл выпрямился во весь рост. Улыбнувшись, он с шумом выдохнул воздух, обдав нас с Жоржем запахом преисподней.
- Итак, я готов, господа! Каков наш дальнейший план действий? - Налитые кровью глаза вопросительно смотрели на нас.
Да, нелегко ему далось это возрождение из пепла. Он, можно сказать, совершил невозможное - достойным уважения героическим усилием вдохнул утекающую жизнь в почти уже бесформенный сгусток материи, называемый по старой памяти человеческим телом.
Коротко изложив свои позиции, мы после недолгой дискуссии пришли к общему мнению, что оставаться на месте без пищи и еды не имеет никакого смысла. Намного разумнее будет отправиться на поиски более приветливой к посетителям территории, на которой бы имели место определенного рода заведения, столь необходимые странствующим рыцарям - постоялый двор, трактир, гостиница и т. д., где усталый путник мог бы найти ночлег, утолить жажду и заморить червячка.
Что меня радует в этой ситуации, - Жорж все-таки не упустил случая уколоть Майкла, - так это, что мне с Федором не придется тащить тебя на себе, и ты, наконец, пойдешь сам, без посторонней помощи, что случается очень редко и тебя совсем не характеризует.
Майкл пропустил это замечание мимо ушей, развернулся и пошел прочь. Мы поспешили за ним, не став забивать себе голову вопросами о том, почему он выбрал именно это направление, а не другое. А какая в принципе разница куда идти? По всему периметру горизонта не было ничего, за что бы мог зацепиться глаз, и, что могло бы послужить в качестве ориентира.
Минут двадцать мы шли молча. Только сухое шуршание травы у нас под ногами и заунывная песня ветра вносили скудное разнообразие в наше начавшееся путешествие. С каждым шагом мы все дальше и дальше удалялись в неведомые дали и пространства от места, которое пусть и призрачно, но связывало нас с родным миром. Наверное, каждый из нас сейчас понял это, и поэтому был погружен в мрачные раздумья. Что ожидает нас впереди? Какие еще сюрпризы и неожиданные повороты запасла в своих обширных арсеналах бесстыжая злодейка судьба? Сможем ли мы найти дорогу, ведущую домой, или до конца своих дней будем вынуждены скитаться по неизвестной и чужой земле?
Низкие облака сопровождали наше движение, плавно плывя в том же направлении, что и мы. В одном из них мне вдруг почудилось человеческое лицо, с неподдельным интересом наблюдающее за нами. Причем, выделялось оно на фоне остальных облаков так рельефно и четко, что и впрямь можно было подумать о существовании некоего небесного великана, мирно возлежащего на мягкой перине, набитой облаками, и взирающего на наши жалкие потуги разобраться в произошедшем. Закрыв глаза, я потряс головой, пытаясь отогнать наваждение, и на какое-то время шел с закрытыми глазами, ориентируясь по шуму, производимому движением моих приятелей. Выждав, как мне показалось достаточный промежуток времени, я распахнул глаза и обомлел. Моему взору предстало огромное, фантасмагорическое лицо, с усмешкой пялящиеся сверху вниз на меня и, чтобы вы думали, показывающее мне здоровенный язык! Я попытался, но не смог даже на йоту отвести взгляд. Ноги чисто автоматически несли меня вперед, перейдя на автоматический режим управления. Внутри меня подымался леденящий ужас. Неужели я сошел с ума? Неужели я теперь, как личность, буду потерян для общества? Неужели я теперь лишусь святого для каждого полноценного гражданина избирательного права и не смогу принимать участие в свободных и демократических выборах? Сердце, словно отбойным молотком сотрясало все имеющиеся у меня в наличии внутренности. Наглая же до безобразия физиономия и не думала исчезать с небосвода, а продолжала усмехаться над моим смятением и, ко всему прочему, стала корчить самые невообразимые рожи. Вдруг справа, несколько в стороне от нее, в гуще плывущих облаков, будто бы от нескольких легких взмахов кисти талантливого художника вырисовалась гигантская по локоть рука. Пошевелив пальцами, словно проверяя свою способность управлять их движением, рука сжала их в кулак, за исключением одного - указательного, и, придвинувшись к голове покрутила пальцем у виска, по-видимому констатируя мой интеллектуальный потенциал и мое настоящее психическое состояние. Тут, конечно, я уже не выдержал. Все мои системы отказали, функциональная связь между ними разрушилась и, застыв как вкопанный, я с широко раскрытым ртом и дико выпученными глазами стал тупо взирать на фантастическое представление, разыгранное для меня небесным актером
Отойдя от меня на метров пятьдесят-семьдесят, Майкл и Жорж почуяв что-то неладное, резко обернулись назад. Завидев меня в столь живописной позе, они, посовещавшись несколько секунд, решили подойти поближе, и убедиться, я ли это или какой-нибудь одинокий пограничный столб.
- Федор, что случилось? Ты вспомнил, что не выключил утюг? - озабоченно спросил Жорж.
Проигнорировав вопрос, я продолжал пялиться неизвестно куда.
- Хм, что же тебя там так заинтересовало, - в недоумении почесав затылок, продолжил он.
И в тот момент, когда Жорж, а вместе с ним и Майкл поворачивали головы, чтобы наконец узнать, что же так поразило мое воображение и заставило уподобиться пограничному столбу, видение исчезло. Исчезло так же внезапно, как и появилось, как будто его никогда и не было. Те же серые, уныло плывущие облака. Может, это все мне померещилось, привиделось? Или разыгранное представление предназначалось только моим глазам, и поэтому попытка моих друзей стать невольными свидетелями тут же включило механизм опускания занавеса, и спектакль скоропостижно закончился?
Спустя некоторое время, когда я вновь обрел способность двигаться и говорить, и мы продолжили путь, я рассказал о своем видении и о том, откуда у меня взялась дурацкая привычка ни с того ни с сего изображать из себя пограничный столб, открывать во всю возможную ширину рот и дико вытаращенными глазами пялиться непонятно куда.
Дорогой читатель, ты, наверное, уже догадываешься о том, какая реакция последовала после моего сбивчивого объяснения? Жорж тут же не упустил случая упомянуть, что, согласно божьему замыслу, всех нас на закате земного существования, как правило, ждет старческое слабоумие и изнуряющие галлюцинации. Но он никогда не думал и не предполагал, что этот печальный процесс деградации у меня начнет прогрессировать столь рано, а именно в дни, когда по идее должны расцвести мои творческие способности. Он выразил свое сожаление и скорбь относительно предстоящей скорой смерти, ибо галлюцинации такого характера свидетельствуют о близкой кончине.
Майкл же прокомментировал последние свежие события так.
- Федя, в данном случае я бессилен, и поставить диагноз не смогу, даже используя весь накопленный жизненный опыт, - произнес он и замолчал.
Жорж с интересов взглянул на него, открыл, было, рот, но Майкл продолжил дальше.
- Я мог ты тебе посоветовать бросить пить, но так как ты не злоупотребляешь спиртным, совет становится бессмысленным. Тогда остается только посоветовать начать пить.
- Да, ладно вам, - тяжко вздохнул я. - Не видел я ничего, так померещилось что-то, я уже и не помню. - И чтобы убедить себя в этом я еще раз посмотрел в ту часть неба, где меня посетило видение. То, что я увидел, я запомню на всю оставшуюся жизнь. А если такую чертовщину я буду наблюдать каждый день, то меня к концу недели обязательно похоронят.
Из всей прожитой жизни мы помним далеко не все, только лишь отдельные моменты, мгновения, в которых мы испытали самые яркие, радостные или наоборот - трагические чувства и эмоции. И именно эти чувства и эмоции оставляют неизгладимый след в нашей душе и остаются с нами вместе до самых последних дней. Картина, представшая перед моим очами, останется в моей памяти навечно. Ее не сотрут ни время, ни новые впечатления и ощущения. Последним видением в этой жизни, когда придет неотвратимый час смерти и старуха с тупой косой будет стоять у изголовья, будет видение, посетившие меня в эти несколько секунд. А если все-таки существует жизнь после смерти и бытие каждого из нас имеет свое логическое продолжение, я пронесу, заключив в нежные объятия, это полученное мной бесценное откровение в загробный мир. И там, представ пред светлым ликом Великого Судьи, я положу это откровение к его лотосным стопам, как самое важное приобретение моего земного существования.
Широко открытыми глазами в течение нескольких секунд я видел, как вслед нам, занимая чуть ли не полнеба, из облаков вылезла самая обыкновенная человеческая рука, только гигантских размеров, и, произведя комбинацию из пяти пальцев, скрутила мне кукиш. Да-да, самый обыкновенный кукиш, так горячо любимый нами с детства и по доброте душевной раздариваемый налево и направо.
Спустя мгновение кукиш исчез. Только голубой кусочек неба в разорванном сером покрывале облаков недвусмысленно намекал на то, что это мне не почудилось. Обдумывая увиденное, я продолжал идти. Стоило ли говорить о кукише моим друзьям? Как и в первом случае, кроме моих личных заверений у меня ничего нет, и наверняка они, вновь не поверят, только еще раз заподозрят в хронической ссоре с собственным рассудком. Таким образом, поразмыслив, я решил ничего им не говорить, а стал смотреть себе под ноги, не рискуя больше поднимать глаза, дабы не увидать еще какую-нибудь чертовщину.
- Вы заметили, что здесь совсем нет птиц? - нарушил, было затянувшиеся молчание Жорж. - Кажется, кроме редких насекомых другая живность тут отсутствует.
Эту особенность местного ландшафта заметили все, и, конечно, это было несколько странно, ведь мы прошли уже довольно много, судя по усталости, тяжестью наполняющей наши ноги.
Чем дальше мы шли, тем все сильнее хотелось есть и пить. По пути нам стали попадаться россыпи камней, от мелкой гальки до увесистых булыжников - явная работа ледника в далекие геологические эпохи. Мы даже чуть повеселели, увидев хоть что-то новое в однообразном пейзаже. Я поднял один из камней и подкинул его в руке. Камень как камень, вес примерно такой же, как и у сотни тех, которые я от нечего делать забросил в мутные воды Утоплинки. Жорж подозрительно на меня посмотрел.
- Федя, а может не стоит нас убивать? Может, мы тебе еще пригодимся. Хотя знаешь, - он скосился на мрачного и, судя по виду, не вполне еще пришедшего в себя Майкла, - вот этого типа можно убить. Польза будет всем: и ему, и нам, и всему оставшемуся человечеству. Ну, во-первых, - по лбу Жоржа пробежала сеть морщин - Майкл избавится от тяжких страданий, в коих сейчас прибывает и, обретя долгожданный мир и спокойствие, отойдет на заслуженный отдых в мир иной. Во-вторых, позавтракав им, мы с тобой восстановим тающие с каждой минутой силы, к тому же бренных останков нашего друга нам хватит еще на несколько дней пути. И, в-третьих, выйдя, в конце концов, к людям и обретя, таким образом, спасение, мы расскажем им о твоем героическом поступке, мужеством и силой самопожертвования превосходящем все героические подвиги в истории земной цивилизации. Весть о тебе, Майкл, разнесется по всей планете, заглядывая в самые укромные уголки, будоража сердца людей и вдохновляя их на великие свершения и поступки. Тебя канонизирует церковь, одухотворенный лик твой изобразят на миллионах иконах и развешают в тысячах церквей. Как святому великомученику тебе буду молиться миллионы прихожан, покупая бесчисленное множество свечей, чтобы поставить их перед твоей иконой, тем самым принося церковной братве весьма ощутимый доход.
Майкл, не удостоив тираду Жоржа не только словом, но даже и взглядом, продолжал идти в глубокой похмельной задумчивости.
Я укоризненно посмотрел на Жоржа. Но он не сдавался.
- Что, ребята, приуныли! А мне лично эта прогулка нравится. Не всегда предоставляется такая возможность нагуляться вволю. Кстати, это очень полезно для здоровья. Об этом мне как-то рассказывал один знакомый доктор, правда, через несколько дней после нашей встречи он скоропостижно скончался.
-Это почему же? - Спросил я удивленно.
- Во время одной из прогулок он был насмерть задавлен каким-то мимо проезжающим грузовиком. А жаль, очень хороший был человек. Всегда следил за своим здоровьем и надеялся дожить до ста лет.
Между тем начало сереть, и мы столкнулись с перспективой заночевать в открытой всем ветрам пустыне, не имея ни воды, ни еды. Не знаю как у Жоржа с Майклом, а у меня горло пересохло еще давно, и я бы не отказался от пары кружек воды. Да в животе подозрительно урчало, словно напоминая мне о забытой мной обязанности периодически заниматься его наполнением.
Когда идти стало уже совсем невозможно от навалившейся кромешной тьмы, мы с облегчением попадали на жесткую растительность, колющуюся даже через одежду. Уверен, никому из нас раньше не приходилось с ходу преодолевать столь большие расстояния. Пройденного пути, наверняка, с лихвой хватило бы на то, что бы намотать пять - шесть кругов вокруг Захмыреновска.
Стало заметно холоднее, и мы, одетые по-летнему почувствовали себя неуютно. Свежий ночной воздух прохладными щупальцами трогал обнаженные участки кожи, вызывая неприятную дрожь.
- Если так пойдет и дальше, дела наши не важны, долго мы не протянем. Все согласны со мной? - клацая зубами, протарахтел Жорж.
- Как ни странно, ты прав - не протянем, - успокоил я его, похлопывая себя по плечам. - Вот так и сдохнем без воды и пищи, неизвестно где, у черта на куличках. И никто не похоронит нас согласно христианским обычаям и не прочтет молитвы за упокой наших душ.
- И не проронит ни единой слезинки, - замогильным голосом отозвался Жорж.
- А давайте, попробуем прижаться друг к другу, может, и сумеем хоть как-то согреться и немного отдохнуть. Только, мне кажется, кому-то из нас придется дежурить. Так, на всякий случай, вдруг какому-нибудь неизвестному представителю местной фауны захочется с нами поближе познакомиться. Надо бы хоть напоследок, в целях общего развития узнать, кто соизволит нами поужинать.
- Вот ты и начинай, Майкл. Ты спал дольше нас. Пока мы, рискуя жизнью, обследовали местность, ты нагло дрых, и теперь твоя очередь бодрствовать, - со знанием дела сказал Жорж и, плотно прижавшись, ко мне затих.
- Да... - вновь мы услышали голос Жоржа, - Майкл, мы тебя завтра все равно съедим, так что давай, наслаждайся жизнью, пока есть такая возможность, подаренная тебе заботливой судьбой. Вот так... - сладкий зевок Жоржа подвел итоговую черту под его выступлением.
Земля на удивление оказалась теплой, как будто целый день нещадно палило Солнце, нагревая ее своими лучами, или где-то внутри, под землей был специально спрятан мощный обогреватель. Хотелось еще сильнее прижаться к ней, ощущая каждой клеточкой тела живительное тепло. Закрыв глаза, положив руки под голову и прижавшись друг к другу, мы с Жоржем погрузились в спокойный и здоровый сон.
Ночь полностью вошла в свои права. По черному небу еле угадываемыми силуэтами продолжали свое вечное странствование небесные странники - облака. Тихо выл ветер.
Посидев, обняв руками колени, несколько минут в одиночестве, прислушиваясь к редким звукам уснувшей пустыни и замерзнув, Майкл махнул рукой, уверенно пристроился рядом с нами и через несколько минут в пустыне появился новый звук - характерное для глубокого сна громкое посапывание.
Все-таки способность нашего друга к самопожертвованию переходит все разумные границы. И то, что он, несмотря на грозящую нам опасность быть съеденными представителями местной фауны, пренебрег ею и нагло завалился спать, подтверждает данный вывод. Ведь учитывая тот факт, что завтра мы с Жоржем его съедим, он позаботился о вкусовых качествах пищи. Далеко не секрет, что мясо всегда вкуснее и полезнее, если жертва перед окончанием земного бытия хорошо отдохнет и проснется бодрой и оптимистически настроенной. А бодрствование, переживание, переутомление, гнетущие мысли могут только навредить вкусовой гамме продукта, сделать ее безвкусной и неудобоваримой.
Проснулись все одновременно, как только брызнуло утро, от нестерпимого холода, острыми иголками пронизывающего все тело. Под утро выпала обильная роса, увлажнив все, что только можно: грунт, колючую растительность, одежду, волосы. Но самое печальное заключалось в том, что, несмотря на это, как раз туда, где ощущалась острая необходимость в ее присутствии, а именно, в наши иссохшие внутренности попасть она не могла. Невыносимо хотелось пить. Язык, став шершавым и тяжелым, сильно распух, и, казалось, занимал весь объем ротовой полости, нагло захватив в личное пользование не принадлежащую ему жилплощадь. В желудке, и я уверен не только в моем, короткие локальные бои местного значения разрослись в настоящее сражение с применением тяжелой артиллерии, и тактического ядерного оружия. Громко ухали взрывы, приводя в неописуемый ужас итак уже достаточно напуганное коренное население внутренностей моего организма. Боевая авиация ракетными залпами с большой точностью поражала наземные цели, поднимая и разбрасывая далеко вокруг радужные брызги желудочного сока, орошая ими театр военных действий. Иной раз так сильно бабахало, что закрадывалось подозрение о применении враждующими сторонами межконтинентальных баллистических ракет с разделяющимися боеголовками. Тяжелая бронетехника безжалостно утюжила стенки кишок, вынуждая их судорожно сжиматься, провоцируя легкую тошноту. В общем, ощущения были не из приятных.
Чтобы хоть как-то согреться, мы стали подпрыгивать, махать руками и дрыгать ногами, похлопывать себя, приседать, то есть выполнять тот комплекс упражнений, который условно можно было бы назвать утренней зарядкой. Мало-помалу кровь быстрей побежала по сосудам, разнося с собой тепло и энергию .
Жорж первым заметил какое-то движение на резко очерченном горизонте.
-Уважаемые джентльмены, кажется у нас гости. Что-то движется, но очень далеко, вон там. - Жорж взмахнул рукой в том направлении где, по его мнению, происходило нечто заслуживающее внимание.
Он оказался прав. По пустыне, и кажется в нашу сторону, медленно и печально двигалось несколько неопознанных объектов, с этого расстояния выглядевших точками. После скрупулезного подсчета и сложных математических вычислений выяснилось, что их примерно около трех. Мы с тревогой посмотрели друг на друга. Для нас это могло означать одно из двух: или спасение, или героическая смерть. Будучи оптимистами мы решили не думать о грустном, но на всякий случай каждый взял по увесистому булыжнику.
Ожидая приближающую процессию, мы размышляли о бренности человеческого существования. Жорж задумчиво ковырялся в ухе, тщетно пытаясь достать какое-то назойливое насекомое, случайно обнаружившее очень подходящее место для жительства и с удовольствием поселившееся в нем. Майкл, с хмурым и застывшим лицом походил скорее на каменного истукана, которому когда-то, на заре человечества поклонялись представители давно исчезнувшей цивилизации. А я не нашел ничего лучшего, как нервно ходить взад вперед и мурлыкать под нос первую пришедшую в голову мелодию.
По мере приближения неизвестных объектов стали проясняться некоторые детали их внешнего устройства. Как выяснилось, в нашу сторону двигалось три всадника с вертикально торчащими какими-то штуками, по-видимому, выполняющих роль копий. Когда, в конце концов, они оказалось в непосредственной близости от нас, и мы смогли увидеть их во всех деталях и подробностях, нашему удивлению не было предела. Причем, эти эмоции спровоцировали у нас не внешний вид седоков, как раз он и не вызывал никаких нареканий и замечаний, а то, на чем они имели честь восседать.
Майкл впоследствии рассказывал, что примерно таких же исчадий ада он как-то, раз видел в одном из многочисленных приступов белой горячки и потом вспоминал об этом только с содроганием и страхом. Он даже с перепугу, совершенно не думая о последствиях, решил бросить пить. Но потом вовремя одумался и весь следующий день нагонял упущенное.
Конечно, вид этих чудовищ мог напугать кого угодно. И если эту мерзость, так же как и всех остальных тварей, сотворил мудрый и милосердный Господь Бог, то не остается ничего другого, как заподозрить нашего Творца или в хроническом алкоголизме, или в тяжелом расстройстве психики вследствие перенесенного в детстве тяжелого душевного потрясения.
Форма и общие контуры тела чудовища напоминали средних размеров корову, покрытую редкой, но длинной шерстью, с мощным свиным рылом, издающим громкие чавкающие звуки. С двигающихся челюстей до самой земли свисали тонкие нити липкой на вид слюны. Сзади волочился длинный хвост с костяным набалдашником на конце, оставляя за собой извилистую полосу, начало которой терялось где-то за горизонтом. Вся эта причудливая конструкция покоилась на шести куриных лапах с острыми полупрозрачными когтями. Довершала живописную картину густая шелковистая грива, беря свое начало между свиных ушей и заканчиваясь, все больше сходя на нет, где-то в области ответвления хвоста.
Согласно моему категорическому мнению, в тех краях, где родилась и провела детство созерцаемая нами тварь, не все в порядке с уровнем радиации и загрязнением окружающей среды мутагенными веществами. Взрывы атомных электростанций с выбросом в атмосферу радиоактивных элементов были там делом, по-видимому, привычным и обыденным. Как, например, для нас смена дня и ночи. Ибо откуда еще эти исчадия ада могли взяться? Своим происхождением они скорее всего обязаны обширному мутационному процессу, охватившему местную живую природу, возникшему в результате халатного обращения с атомной энергетикой.
В принципе, можно предположить еще одну рабочую гипотезу, объясняющую существование на белом свете столь поражающих воображение всякого нормального и трезвого человека созданий. Где-нибудь в далеком государстве или королевстве в результате систематических занятий черной магией и сознательного игнорирования десяти заповедей, полученных Моисеем на священной горе Синай лично от Господа Бога, грань между адом и земным миром стерлась. В образовавшуюся брешь стали проникать и вольготно разгуливать по окрестностям полчища порождений дьявола, наводя ужас на местных жителей. Но некоторые предприимчивые дельцы не растерялись и, проявив здоровый экономический интерес, приручили их, подвергли искусственному осеменению и, увеличив поголовье во много раз, принялись бойко торговать ими, рекламируя свой товар как совершенно новое средство передвижения. Но вернемся к нашему повествованию.
На спинах этих винегретов из различных видов животных гордо и с достоинством восседали три славных воина, сжимая в руках древки длинных копий с железными наконечниками. Одеты славные воины были в просторные шерстяные куртки болотного цвета с высоким воротником и шаровары, из того же материала. А на ногах красовались башмаки, пошитые из грубой коричневатой кожи и по периметру украшенные серебристыми овальными пластинками. Довершал дорожный костюм, натянутый до самых ушей кожаный колпак с пушистым белым бубоном на верху. На центральном всаднике, помимо всего прочего, на плечи был накинут темный плащ, причудливо собирающийся в складки на спине местного аналога лошади, и на его цилиндре вместо одного бубона присутствовало целых два. Скорее всего, он числился начальником над этими двумя рядовыми бойцами. К седлу каждого из них были привязаны тусклые медные щиты овальной формы.
Минуты две мы молча рассматривали друг друга, строя различные предположения, теории и гипотезы. Какой черт их сюда принес? Откуда, черт побери, они здесь взялись?! - столь глубокомысленные вопросы одновременно читались и в их, и в наших глазах. Первым нарушил молчание один из незнакомцев, тот, которого я определил в ранг военноначальника.
- Мы приветствуем вас, о достопочтенные путники, на бескрайних просторах великой пустыни Боха, где небо всегда затянуто облаками, а дождя не видели и наши самые древние предки! Какая нужда заставила вас пешком и налегке, бросив родной дом, любимую жену, любимых детишек и с таким трудом нажитое добро и хозяйство, отправиться в столь рискованное и опасное путешествие?
Жорж решил взять инициативу в свои руки. Он вышел вперед, учтиво поклонился и, придав лицу, какое только мог серьезное выражение, с достоинством сказал.
- Уважаемые господа! Мы трое бедных странствующих рыцарей, волею злодейки судьбы оказавшиеся в незнакомой местности без пищи воды и средств личной гигиены. Уже почти вторые сутки мы бесцельно бродим по бескрайней пустыне в надежде найти хоть какие-нибудь признаки цивилизации, а в лучшем случае встретить таких добропорядочных и благовоспитанных рыцарей, как вы. Будьте добры, назовите Ваши славные имена, что бы мы могли с подобающей учтивостью и уважением преклонить колени пред столь высокими персонами.
Снизошедший до разговора с нами всадник как-то странно на нас посмотрел и на несколько мгновений задумался. По-видимому, он размышлял, стоит ли тратить попусту драгоценное время для ответа на поставленный вопрос или в целях его экономии просто убить нас, и, как говорится, дело с концом, быть может его ждут дела более важные и перспективные в плане получения очередного воинского звания. Но потом он все же решил посмотреть, что будет дальше, и поэтому ответил.
- Мы принадлежим к самому могущественному и великому племени Бахурей, имя которого, теряясь в длинной череде столетий, приводит в смертельный ужас и трепет всех существующих в объективной реальности врагов, а друзей заставляет безмерно ликовать и громогласно торжествовать, прославляя на весь мир наш несравненный и бесстрашный народ. А вы кто? - Его глаза пристально всматривались в нас, и, как мне показалось, в них зародилось еще не вполне осознанное чувство подозрительности. Скорее всего, с нашей стороны не последовало подобающей реакции, которая предполагалась в данной ситуации.
- Я Жорж, - Жорж указательным пальцем ткнул себя в грудь, - это - палец смотрел в мою сторону - Федька, - ну, а это Майкл. Кажется, никого я не пропустил? - обернувшись, спросил Жорж.
- Пить у них попроси, сил больше нет терпеть, - выдавил из себя Майкл заметив, что к седлам всадников привязаны сшитые из кожи бурдюки, по всем признакам наполненные водой.
- Милостивый государь, учитывая наше бедственное положение, не соблаговолите ли поделиться с нами хотя бы небольшим глотком воды, дабы немного освежить наши пересохшие уста. Созерцая ваш благородный вид, мы искренне надеемся на то, что высказанная просьба не останется без ответа.
Удерживаемые в вертикальном положении длинные пики вдруг стремительно опустились и нацелились нам в грудь. Одновременно воины славного племени Бахурей, показывая хорошую военную выучку, рассредоточились таким образом, что отрезали нам все пути к отступлению. Лицо главного исказила злорадная усмешка. Глаза повеселели, в них зажегся веселый огонек.
- Ха-ха-ха! Ну, наконец-то, а я то голову ломаю - ну кто они такие! Да, видно сильно пить захотелось, что решили попросить воды, или вы не знаете, что без воды только беглые рабы бродят? То-то я смотрю, где же ваши бурдюки с водой подевались. А ее просто у вас нет! Ха-ха-ха! Теперь я отличусь перед главным ответственным Бахурем экспедиции. Три здоровых, молодых, полных сил раба, не каждый день подворачивается такая удача! Он будет несказанно рад, и может быть в этот раз, учитывая все мои прошлые заслуги, пожалует мне третий бубон на круг моего цилиндра. - Он нежно пощупал два своих бубона, как я понял играющих здесь роль воинских знаков отличия, словно в очередной раз, желая убедиться в наличии необходимого места для третьего.
Слушая его у нас, все больше вытягивалась лица, выражая безграничное удивление. Вот это да! Оказывается, разгуливая без воды в этой чертовой пустыне, мы безоговорочно попадали под категорию беглых рабов, которых без промедления необходимо схватить и продать рабовладельцу. Мне вдруг захотелось от всей души, от всего сердца и остальных не менее важных органов въехать кулаком в эту в течение нескольких секунд ставшую ненавистной физиономию.
- Сразу предупреждаю, всякое сопротивление не только бесполезно, но и опасно различными осложнениями для вашего здоровья. Мои орлы - он кивнул по сторонам, имея в виду тех недоносков, которые его сопровождали, - быстро сделают из вас какое-нибудь национальное блюдо, или, в лучшем случае, скормят страхаузам. - Главарь банды террористов волосатой рукой похлопал за ухом безобразного чудовища, на котором разместил свое грузное тело. - Советую вам вести себя смирно, дать себя связать и не дергаться, пока вас не доставят в лагерь. А за это, ха-ха-ха, вам дадут миску какой-нибудь вонючей похлебки и кружку тепло вонючей воды, пополам с песком, чтобы вы не подохли от голода и жажды. - Тут он вовсю залился идиотским хохотом, брызгая во все стороны слюной и широко, до самых ушей разевая недосчитывающуюся нескольких зубов пасть.
Два его подчиненных, желая выразить свою собачью преданность, перекосили свои лица ужасными гримасами, что, по их мнению, должно было выразить некое подобие улыбки. Глядя на их страшные образины, я подумал, что если бы они были моими близкими друзьями, то я бы посоветовал им предложить свои услуги какому-нибудь режиссеру, снимающему самые страшные и ужасные фильмы ужасов. И этот день стал бы самым счастливым в его жизни, ибо он теперь бы имел возможность сократить до минимума бешеные расходы на очень дорогой грим для актеров и с успехом снимал бы их в том самом виде, в котором они явились на свет божий.
Я ошалело взирал на надменно гогочущий рот и испытывал непреодолимое желание заткнуть его чем-нибудь подходящим. Словно угадав мое желание, в непосредственной близости от моего уха нежно пропел увесистый булыжник, спеша превратить мою мечту в действительность. До этого момента я и не подозревал, что Майкл владеет искусством метко бросать куски магматической горной породы. А может быть он и не умел, и этот бросок вышел чисто случайно. Но факт остается фактом - булыжник, брошенный твердой недрогнувшей рукой Майкла с точностью до сотых долей миллиметра поразил цель, плотно и наглухо заткнув источник звуковых волн, уже изрядно потрепавших наши барабанные перепонки.
Достоин удивления и тот факт, с какой точностью совпали размеры, и форма булыжника с аналогичными характеристиками во всю ширь разинутого рта, естественно, без учета пространства, занимаемого зубами верхней и нижней челюстей. У меня промелькнула мысль, что если в этом мире отсутствует такая нужная и необходимая профессия как зубной техник, то у пострадавшего в самом ближайшем будущем начнутся проблемы с пищеварением, потому как необходимый для нормальной работы желудочно-кишечного тракта процесс пережевывания пищи станет для него делом весьма затруднительным.
Энергии, с которой был произведен запуск каменного снаряда, оказалось достаточно не только для того, чтобы ликвидировать отверстие в определенной части тела, сконструированной Богом для ношения головных уборов, но и эффектно и красиво вышибить его из седла наземь, оставив страхауза в гордом одиночестве. Мелькнувшие подошвы башмаков явились необходимым тому подтверждением. Вместо трех славных воинов из племени Бахурей стало два! Осиротевшая же ошибка эволюционного процесса стояла, как ни в чем не бывало, нисколько не расстроившись по поводу скоропостижной потери своего седока. Оставшиеся в седлах бойцы вместо предпринятия решительных действий тупо уставились на свалившегося со страхауза своего командира, удивленно рассматривая торчащий булыжник из его неестественно раскрытого рта. Наверное, им в первый раз в жизни пришлось видеть своего командира в такой оригинальной ситуации, и поэтому возникшее у них чувство безмерного удивления завладело всем их существом, не позволяя даже пошевелить пальцем.
Жорж быстро оценил ситуацию. Воспользовавшись замешательством врага, он перешел к активным действиям. Выхватив из рук у остолбеневшего воина копье, Жорж молниеносно взмахнув, обрушил его на голову противника, вложив в удар всю силу. Древко копья надрывно хрустнуло и разлетелось на две равные половинки. Деформированный цилиндр отлетел далеко в сторону. Не издав ни звука, боец как подкошенный рухнул под ноги животного, молча в душе выразив недовольство по поводу подобного неучтивого с ним обращения.
Внезапность атаки принесло нам почти полную победу над врагом. Но сломавшееся древко копья все же не дало довести ее до победного завершения. Сжимая в руке обломок копья, Жоржу пришлось затратить больше времени на то, чтобы приступить к атаке последнего, оставшегося в рабочем состоянии воина славного племени Бахурей. И этого потраченного времени все-таки хватило на то, чтобы всаднику опомнится, дернуть поводья и с криком "Урукхай!" рвануть в паническое бегство.
Страхауз, несмотря на его несуразную внешность, оказался на удивление резвым и быстрым на подъем. Словно почуяв нависшую опасность, грозившую его хозяину от неизвестно откуда взявшихся товарищей, отличающихся неуравновешенным и драчливым характером, он с энтузиазмом "делал ноги", все дальше и дальше удаляясь от места происшествия. Да, до чего же порой бывает обманчива внешность. Думаешь одно, а на деле выходит совершенно противоположное.
- Чего же вы, черт побери, стоите! - в сердцах закричал Жорж, убедившись, что не сможет догнать беглеца, и с нескрываемой злостью зашвырнул в сторону обломок древка. - Мне одному что ли за вас отдуваться!?
С некоторым опаданием полетел вдогонку очередной булыжник, запущенный Майклом, не нанеся, однако никакого урона противнику. Гулко стукнувшись о песчаный грунт и, подняв еле заметное облачко пыли он с завидным спокойствием принялся осваивать новое место жительство, ничем впрочем, не отличающееся от массы других в этой бескрайней пустыне.
Только сейчас до меня дошел смысл неадекватности моего поведения в нынешней ситуации. Жорж, героически сражаясь за нашу независимость голыми, можно сказать, руками произвел нападение на вооруженного до зубов противника, завладел его оружием и путем самоотверженного подвига сумел повергнуть его на землю. И по чистой случайности чуть не повторил аналогичный пассаж с еще одним славным воином из племени Бахурей. Майкл тоже внес весомый вклад в общее дело, метким броском он вышиб из седла командира, лишив тем самым воинское подразделение руководящего центра. А я в это время, когда они, не покладая рук, трудились во имя торжества мира справедливости, стоял с разинутым ртом и тупо взирал на происходящее.
Слишком неожиданно и нелепо все случилось. Да и вообще, все, что с нами происходило в последнее время, походило скорее на несуразный сон, чем на реальные события. Невозможно было поверить, что все, что с нами происходит, не является плодом разбушевавшейся фантазии или галлюцинаций, возникших в результате чрезмерного употребления спиртных напитков. Мне казалось, что я сплю, безмятежно развалившись на уютной постели, под убаюкивающий стук настенных часов и шепот нежно трогаемых ветром листьев деревьев, с интересом заглядывающих в открытые окна дома. И казалось, что стоит только мне проснуться, как мигом разрушатся колдовские чары волшебницы снов, развеются, как дым, навеянные ею сказочные грезы, а населяющие их целые сонмы чудовищ, порожденных моим подсознанием, испуганно попрячутся в самых потаенных уголках души в ожидании прихода новой ночи. И сонно протерпев глаза, сладко зевнув во весь рот, одновременно потягиваясь аж до хруста в костях, я возвращусь в свой родной и привычный мир, где все знакомо, понятно и предсказуемо, вплоть до самых незначительных мелочей. А ночной кошмар, заставивший меня дрожать от страха, забудется сразу же, с самым первым впечатлением утра.
Я с силой ущипнул себя за щеку, ее пронзила дикая боль, вернув меня к действительности. Нет, как бы мне не хотелось, но это, к сожалению, не сон, иначе не было бы так больно. Я потер ни за что ни про что пострадавшую часть лица и печально вздохнул. Господи! Зачем мне такое испытание!? Где мой дом родной!? Где мой единственный и неповторимый Захмыреновск? Как я хочу оказаться в его идиотском хитросплетении жалких подобий улиц под густыми кронами садов и скверов. Как я хочу не спеша побродить по живописным, обрывистым берегам Утоплинки, с упоением слушая нежный и призывный плеск ее мутных вод, зовущих вас в свои холодные объятия. Как хочу тихим теплым вечером, выйдя за околицу покормить захмыреновских комаров свежей и вкусной кровью, резво бегущей по пульсирующим сосудам, с удовлетворением сознавая, что капелька моей крови, от потери которой мне не жарко, не холодно, может быть спасет какую-нибудь бедствующую комариную семью перебивающуюся изо дня в день с хлеба на воду. И если бы кто-нибудь несколькими днями раньше мне сказал, что эти вполне естественные и легко выполнимые желания, спустя самое непродолжительное время, станут несбыточными и нереальными мечтами, недосягаемыми словно сверкающая вершина Эвереста для навозного червя, я просто бы рассмеялся ему прямо в лицо, искренне сожалея о непроходимой тупости и ярко выраженной степени слабоумия выскочки прорицателя.
Принадлежащий к славному и бесстрашному племени Бахурей отважный воин поспешно уносил ноги и печальную весть о позорном поражении. Его ставший уже почти неразличимый силуэт окончательно растворился и пропал в еле заметной утренней дымке плывущей над пустыней. Оставшись без присмотра, уцелевшие страхаузы лениво пощипывали жесткую растительность, изредка пощелкивая своими длинными хвостами, украшенными на концах грозного вида шарообразными вздутиями. Интересно, подумал я, а если вдруг по неосторожности угодить под такую штуковину, то какие чувства и эмоции станут доминировать в ощущениях человека? Утруждать себя поиском ответа на этот вопрос я не стал, ибо чисто интуитивно уже о нем догадывался. Но самым интересным и заслуживающим внимания являлось то, что страхаузы вели себя так, словно бы знали, или хотя бы догадывались, обладателями какого грозного оружия они являлись. В непосредственной близости от них находились Майкл и Жорж, в данный момент они, уложив друг подле друга находящихся в бессознательном состоянии бахуристских воинов и присев рядом с ними, увлеченно о чем-то беседовали. И эти несколько необычного вида животные могли при желании, взмахнув своими хвостами, предоставить моим друзьям возможность пережить самые яркие ощущения при близком знакомстве со стремительно летящими шарообразными набалдашниками на их концах. Таким образом, они могли бы хоть как-то отомстить за своих бесславно поверженных в честном поединке наездников. При желании и меня можно было бы достать, дабы не оставлять в стороне от справедливого возмездия. Но, несмотря на предоставленную возможность, милые проявления единой жизни, интуитивно выбрали такую диспозицию для своего грозного оружия, которая имела бы самую минимальную опасность для наших хрупких жизней.
Немного поразмыслив, я пришел к выводу, что эти животные, перед тем как поступить на вооружение действующей бахуристической армии, предварительно проходят соответствующую подготовку в секретных военно-учебных центрах племенного министерства обороны.
Между тем Жорж и Майкл развели бурную дискуссию, оживленно жестикулируя и пытаясь перекричать собеседника, они пытались доказать друг другу, что-то, по их мнению, очень важное. Дискуссия грозила закономерно перерасти в открытый военный конфликт, так как накал страстей неуклонно повышался. Заинтересовавшись предметом спора, вызвавший столь активный обмен мнениями, я подошел поближе и попытался вникнуть в суть проблемы.
Камнем преткновения оказался обыкновенный булыжник, вернее не сам конкретно булыжник, а его местонахождение. Если у вас, уважаемый читатель, отсутствуют проблемы с памятью, то из предыдущего повествования вы, надеюсь, помните о необычной судьбе куска магматической породы, нашедшего себе приют в ротовом отверстии командира отряда славных воинов из племени Бахурей. Вся развернутая дискуссия сводилась к следующему: вынимать булыжник для возвращения его в естественные условия обитания или оставить на месте в назидание потомкам, как напоминание о существующей опасности широко разевать рот при беседе с уважаемыми людьми.
Майкл с жаром доказывал необходимость удаления продукта выветривания горной породы, указывая на то, что в окружающем мире повсюду царит порядок и гармония, и, как следствие, из данного извечного закона Вселенной - все должно лежать на своих местах. Торчащий же из ротового отверстия аномальный предмет, не предусмотренный технической документацией и божьим замыслом, слишком уж нарушал мировую гармонию и вносил хаос в мироощущение каждого высоконравственного человека. Поэтому, с жаром убеждал Майкл, долг каждого честного патриота, используя все подручные средства, извлечь и возвратить камень преткновения в места его компактного проживания.
Жорж же придерживался противоположного мнения и на возникшую проблему смотрел с другой точки зрения. Брызгая в лицо слюной и надрывая голосовые связки, он обвинял Майкла в закостенелом консерватизме, оголтелом догматизме и непробиваемой ортодоксии. Оказывается, Майкл не только не обладал свежим взглядом на жизнь, но и был обречен на скорейшее вымирание, олицетворяя собой слепую и бесперспективную ветвь на древе эволюции. Жорж даже привел, правда я так и не понял к чему, цитату из Библии, в которой авторитетно заявлялось о печальной судьбе виноградной лозы и безжалостном и жестоком фермере, недрогнувшей рукой отсекающий ее всего лишь за то, что она, по какой-то неуважительной причине, на свою беду, не потрудилась принести плодов. Дабы не затруднять читателя и не ставить его в затруднительное положение, а также сделать чтение легким, радостным и доступным, я привожу данную цитату в оригинале: "Я есмь истинная виноградная лоза, А Отец Мой - виноградарь. Всякую у Меня, не приносящую плода, Он отсекает...". Да, до чего же некоторые товарищи порой бывают мелочными. Как видно из священного писания, на эту особенность человеческого характера обратили внимание еще древние составители Библии.
Жорж продолжал аргументировать свою позицию. Он высказал утверждение, что булыжник очень даже находится на своем месте, причем цвет его как нельзя лучше подходит к лицу и, особенно к глазам сурового воина, и перед тем как принять решение об экспроприации камня, надо, по крайней мере, дождаться, пока его счастливый обладатель очнется, и у него появится возможность взглянуть на свой несколько изменившийся имидж в зеркало. И где гарантия того, что он не останется довольным проведенным осмотром и не пожелает оставить все как есть. Ведь прокалывают же многие модницы мочки ушей для золотых и прочих серег, а некоторые племена даже вдевают в носы металлические кольца, что, по их мнению, являет собой вершину изящества и красоты. Так чем же плох этот, столь неожиданно открытый способ украшения внешности? Может быть, он найдет самый горячий отклик у местных законодателей моды и станет одним из важных событий в ее истории. А первооткрывателю после долгий чествований еще при жизни поставят бронзовый, а может и подороже памятник, на стену его дома повесят мемориальную доску, вручат авторское свидетельство с золотым тиснением, а его биографию включат в школьный курс мировой художественной культуры. К тому же булыжник вытянуть легко, а вот для того, чтобы вставить его обратно, потребуется повторить весь тонкий и сложный технологический процесс, проведенный Майклом, что сейчас практически невозможно. Выслушав их аргументацию я пришел к выводу, что завелись они крепко и вряд ли придут к согласию в обозримом будущем, скорее произойдет нечто невозможное, например, Майкл бросит пить, чем они с Жоржем найдут общие точки соприкосновения. А время, надо сказать, было самое неподходящее для проведения подобных научных дискуссий. По моему мнению, мы должны скорее отсюда уносить ноги и чем, скорее, тем лучше. Все, тщательно взвесив и проанализировав, я решил вмешаться. Набрав в легкие побольше воздуха я, что было сил, крикнул:
- Молчать! Слушай мою команду! Всем срочно и незамедлительно заткнуться до моего специального распоряжения.
Мои друзья оглушенные звонким командирским голосом осеклись на полуслове и чисто рефлекторно выполнили мою команду.
- Хватит вам на самом деле! Не ко времени ваш спор. Вы что не понимаете, что сейчас здесь будет уже не три, а целый полк славных воинов из племени Бахурей? И твое мастерство Майкл в метком метании булыжников, как и твое Жорж в фехтовании в этом случае вряд ли уже помогут. Тебе Майкл попросту камней не хватит для того, чтобы заткнуть всем рты, да и смеяться уж точно они не будут, а тихо и молча проткнут тебя своими копьями, и ты станешь дырявым словно сито. И единственно на что ты будешь, годен, так это использование тебя в качестве ситечка для процеживания чая. Кстати, и ты Жорж не думай, что тебе удастся так же виртуозно орудовать древком копья, а твои противники специально, дабы только угодить тебе, с величайшей преданностью станут подставлять свои головы, одновременно осведомляясь: "Удобно ли вам, Ваша светлость, в такой вот позиции от души шандарахнуть меня по макушке, или мне отойти чуть в сторону, чтобы Вам было сподручней"? Так что бросайте заниматься ерундой и давайте лучше обсудим дальнейший план действий.
Жорж с интересом взглянул на Майкла, тот в свою очередь на Жоржа. Затем они пожали друг другу руки, хлопнули по плечам, улыбнулись и обнялись. Я не скрывал своего удовлетворения свершившимся актом примирения.
- Ну вот, молодцы, я рад за вас. В нужный момент, перед лицом нависшей опасности вы всегда можете, забыв все свои разногласия, споры и обиды, сплотиться в мощный единый кулак для выполнения поставленной задачи.
- Ты прав, Федор, решение данной задачи мы оставим нашим потомкам. Пусть они, осваивая новые горизонты научного познания Вселенной, найдут истинное и единственно правильное решение извечного вопроса, которое бы устроило всех, - ответил Жорж.
- Полностью присоединяюсь ко всему вышесказанному, - поспешно добавил Майкл и продолжил. Ну, и у кого будут какие предложения?
Немного поразмыслив, я сказал.
- Ребята, мне кажется драпать пешком несколько проблематично, если не сказать больше. Тогда уж лучше прямо здесь сесть и хотя бы немного отдохнуть перед смертью, ожидая трагического и печального финала нашей несчастной жизни. Это, по крайней мере, намного лучше, чем бежать из последних сил, задыхаясь и непрестанно потея, ради безуспешной попытки состязаться в скорости с конным воином, в данном случае со страхаузным воином. Карающее острее возмездия все равно настигнет нас и сделает ряд дополнительных отверстий для лучшей вентиляции внутренностей. Не знаю как вам, а мне совсем не улыбается перспектива проститься с жизнью взмыленным и потным, чтобы потом, стоя пред светлым ликом великого Судьи рода человеческого и испуская тяжелый запах немытого тела, заставлять Его брезгливо морщиться и отворачиваться в сторону. Пред святым ликом Господа Бога нужно всегда быть чисто вымытым, опрятно одетым, тщательно выбритым и, что самое главное, благоухать каким-нибудь дорогим одеколоном. Только в этом случае можно с уверенностью рассчитывать на положительное решение небесной канцелярии и получить за усердную службу тепленькое и доходное место в раю.
- А-а-а..., я тебя понял, Федор! Ты намекаешь вот на этих страшилищ. - Жорж кивнул в сторону жертв неосторожного использования радиоактивных материалов.
Бесценные шедевры чьего-то пьяного воображения настороженно подняли головы, на несколько мгновения перестав двигать челюстями, словно уразумев, что речь идет о них.
- А что? - Жорж вопросительно поднял бровь. - Можно и попробовать, может что-нибудь и получится. Ведь ездили же на них эти двое голубков. - Мы посмотрели на двух представителей местной цивилизации, мирно почивающих после трудового дня.
- Но только вот кто первым попробует оседлать эту скотину? - вполне резонно поинтересовался Жорж.
Я не стал тянуть время и быстро изложил свое мнение.
- Тут и думать нечего, конечно же, Майкл!
- Почему это вдруг я? - мрачно спросил он. - Объяснить можешь?
- Ну, конечно же, мой дорогой друг! Ответ очевиден и доступен каждому. Он плавает на поверхности и практически не тонет, как бы это лучше сказать..., ага вот - как дерьмо в проруби. Пожалуйста, бери его, не ленись, только протяни руку. Дело в том Майкл, что мы с Жоржем еще полны неизрасходованной энергии, пред нами лежат сотни нерешенных вопросов и задач, тысячи дорог замерли в ожидании, когда подошвы наших ботинок окажут честь и проследуют по ним, десятки тысяч подвигов толкутся в длинной очереди в страстной надежде, что когда-то мы совершим их, сияющие вершины творческих побед и великих духовных свершений до боли в глазах всматриваются вниз, надеясь увидеть нас, карабкающихся по их крутым склонам для того, чтобы их покорить их и т.д. А тебя Майкл впереди уже ничего не ждет. Твое основное предназначение в земной жизни полностью реализовано. Ни один человек в мире не сможет сравниться с тобою по части выпивки. Осилить такое количество алкоголя за столь короткий, по сравнению с вечностью, срок, задача поистине фантастическая и невыполнимая на все сто процентов для каждого из ныне живущих на планете Земля. Но несмотря на всю нечеловеческую сложность этой задачи ты ее осилил и, кроме того, даже перевыполнил, хотя это и не требовалось по условиям задачи. Единственным твоим соперником остался ты сам. А состязание с самим собой дело, поверь мне, неблагодарное и, тем более, очень скучное. А раз так, то пора и честь знать. Пора, брат мой, в путь дорогу, к Отцу нашему в обитель Его, поди, уж заждался Отец то наш. И в данный момент у тебя есть уникальный шанс наконец-то завершить утомительный земной путь и с радостью вернуться на свою историческую родину. Так что дерзай, дщерь! - закончил я речь и ободряюще улыбнулся Майклу.
Майкл, мой бедный Майкл! Ни слова не говоря, он проследовал к пасущимся животным. Лишь только тень печали промелькнула в его глазах, словно тень от крыла стремительно летящей птицы. И в этом был весь Майкл. Именно в таких ситуациях и проявлялась его истинная натура, сокровенное естество его индивидуальности. В самые трудные и напряженные моменты жизни, когда казалось, что весь мир летит в тартарары и все вокруг окончательно рушится, грозя похоронить вас под своими обломками, самую трудную, опасную, неблагодарную, но в то же время необходимую для спасения всего человечества работу выполнял он. Выполнял тихо и незаметно, без ожидания похвалы и обязательных в таких случаях вопросов: "А че, я крайний?".
Мы молча наблюдали, как Майкл не спеша и с достоинством, с таким видом как будто он проделывал это уже сотни раз, подошел к одному из страхаузов и стал гладить его по редкой зеленой шерсти, одновременно что-то ласково и негромко приговаривая ему в ухо. Животное подняло свиную морду, несколько секунд смотрело на Майкла, затем, потеряв к этому интерес, довольно хрюкнуло и вернулось к прерванному занятию. Выждав некоторое время, по-видимому, собираясь духом, Майкл вдруг резко присел, затем, стремительно оттолкнувшись от земли, забросил свое тело на обширную спину местного средства передвижения. Я инстинктивно закрыл глаза и вжал голову в плечи, Жорж издал испуганное "Ой!", но... ничего не произошло. Страхауз мирно пощипывал траву, а на его спине, самодовольно улыбаясь и гордо выпрямив спину, восседал самый искусный наездник во Вселенной, самый талантливый приручитель и усмиритель всех известных и неизвестных науке верховых животных - Майкл!
Факт остается фактом, аналогу земной лошади было глубоко наплевать, что за тип сидит на нем верхом. Или это бесстрашный и отважный воин славного племени Бахурей, или какой-нибудь экзотический абориген из соседнего параллельного мира, или в данном случае Майкл. Какая, в принципе, разница! Спина подобных животных для того и создана Творцом, чтобы кто-нибудь восседал на ней и творил богоугодные дела во имя торжества добра и справедливости, а вопрос о том, кто именно удостоится такой чести, является вопросом второстепенным и не отражающим сущности дела.
Став невольными свидетелями столь умело проведенной нашим дорогим и бесценным другом опасной для жизни операции, мы с Жоржем, издав торжествующие восклицания, со всех ног бросились обнимать победителя. Облобызав его, мы, первым делом, проверили содержимое прикрепленного к седлу кожаного бурдюка. К великой нашей радости там оказалась вода! Теплая мутная горьковатая на вкус, издаивающая специфический запах, но все же вода, так необходимая человеческому организму и, вообще, всему живому. Стараясь не пролить ни капли, мы принялись с наслаждением опустошать его содержимое.
Еще одну емкость, замеченную на втором страхаузе, мы решили не трогать, а оставить на потом, ведь путь, вне всяких сомнений, предстоит еще долгий, и неизвестно еще будет ли угодно коварной судьбе подарить нам такой ценный подарок.
Животворящая влага, издавая громкое шипение(особенно громкое шипение наблюдалось у Майкла, как будто от соприкосновения с раскаленной плитой) весело бежала по нашим жаждущим внутренностям, искренне удивляясь беспечности и нерадивости их хозяев, позволившим так долго оставаться им без ее жизненно важного присутствия.
Ощутив долгожданного гостя, обрадовались и возликовали все имеющиеся у меня в наличии органы, независимо от социального статуса, положения в местной иерархии власти и степени здоровья или болезни. Вода одинаково нужна всем, не беря в расчет то, кем ты являешься: солдатом или генералом, подчиненным или начальником, варваром или цивилизованным человеком, мусульманином или христианином, дураком или гением (что, в принципе, одно и то же), злодеем или законопослушным гражданином и т. д.. В этом смысле вода уравнивает всех, являясь ярким выражением самых светлых и сокровенных идей мирового коммунизма.
От души наполнив желудки жидким соединением водорода с кислородом, мы счастливо заулыбались и с любовью посмотрели друг на друга. До чего же хорошо жить, друзья! Какая великолепная эта штука - жизнь! Это самое дорогое и бесценное, что у нас есть! И чтобы это понять, и как следует осознать, нужно лишить нас на некоторое время чего-то мало заметного в нашей повседневной жизни, но, тем не менее, очень важного, как, например, вода, пьем которую мы по несколько раз в день и даже не задумываемся над тем, что произойдет, если ее вдруг не станет.
Утолив жажду, мы решили продолжить наше путешествие, использовав в качестве транспортного средства местных аналогов лошади - страхаузов. Воодушевленный смелым поступком Майкла Жорж бесстрашно подошел к другому животному и предпринял попытку с ходу оседлать его, показывая тем самым, что и мы, мол, не лыком шиты. Первый блин, как известно, всегда комом. Не стал исключением и этот случай. Немного не рассчитав свои силы и, не придав своему телу должного ускорения, Жорж, не долетев до цели, грузно свалился под ноги страхаузу. Но неудача не обескуражила лихого ковбоя. Отойдя метров на пять, он с разбега совершил вторую попытку. На этот раз Жорж явно переусердствовал, и поэтому, взмахнув на прощанье ногами, он оказался по ту сторону барьера, издав характерное "хрясь" при внезапном соприкосновении с твердой поверхностью планеты. Я и Майкл с интересом наблюдали за его сложными акробатическими этюдами. Даже равнодушный ко всему и спокойный как пень страхауз и тот повернул голову, дабы выяснить, что это там за идиот скачет вокруг него и никак не может успокоиться. Может, ему что-нибудь нужно?
Показавшаяся из-за спины животного физиономия Жоржа уже выражала некоторую утомленность и озабоченность происходящим. Но слава Всевышнему! Третья попытка оказалась удачной. Проанализировав две предыдущие, аварийные посадки, Жорж точно рассчитал все основные характеристики своего прыжка и в конечном итоге оказался верхом на страхаузе, счастливый и сияющий. Обрадовавшись успешному завершению операции, я с первого раза, учтя все промахи и ошибки Жоржа, запрыгнул к нему за спину, но тем не менее больно ударился о выступающий край седла.
- Ну что, друзья, в путь! - с пафосом, и с рыцарским достоинством воскликнул Майкл, когда наконец-то дождался нашей несколько затянувшейся посадки.
Если бы не комически несуразный вид страхауза, Майкла можно было бы принять за благородного рыцаря при дворе короля Артура, в момент когда он взывает к своим братьям по оружию отправиться в священный поход для защиты слабых и угнетенных.
- Конечно же, сограждане мои! И в вечный бой, покой нам только снится! - с не меньшим пафосом продекламировал Жорж и с чувством дернул поводья, призывая страхауза приступить к своей основной функции - движению.
Собственно на этом все и закончилось. Тот, от которого зависело наше спасение, остался глух и слеп к нашему патриотическому настроению, и желанию побыстрей унести отсюда ноги. Аналогичная ситуация наблюдалась и у Майкла. Он беспрерывно кричал "но", дергал поводья, бил воображаемыми шпорами по бокам упрямого представителя местной фауны, но все было тщетно. Животное невозмутимо занималось трапезой и слегка пошевеливало своим уникальным хвостом с таким видом, будто ничего не происходит.
Ну вот, кажется, приехали! - в отчаянье подумал я, эти твари, наверное, приучены реагировать на какую-то другую команду, которую нам не разгадать и до конца своих дней, к счастью их не так много и осталось.
Жорж тем временем спрыгнул на землю и пытался что-то втолковать тупой скотине, активно жестикулируя руками. Та, не переставая двигать челюстями, внимательно слушала, иногда покачивала головой и даже похрюкивала, как бы сопереживая рассказчику. Жорж начал потихоньку выходить из себя. Пальцы правой руки побелели, сжавшись в кулак, и он уже вполне созрел для того, чтобы в сердцах съездить по свиной морде. Внезапно меня осенила догадка. Тот третий славный воин, перед тем как с позором покинуть место сражения, что-то прокричал, и после этого слова страхауз, до этого мирно стоящий, вдруг резко подорвался и помчался во всю прыть, только мы его и видели. Жорж как раз в это время героически сражался и, конечно же, ничего не слышал. Майкл выбирал подходящий булыжник в россыпи камней, дабы угостить еще кого-нибудь из своих новых друзей, и, соответственно, тоже был занят, а я должен, да! да! да! должен был запомнить это слово. Ведь я со стороны созерцал панораму развернувшейся баталии, и в памяти должны были отпечататься так необходимые нам сейчас слова. Мой мозг работал в усиленном и напряженном режиме, пытаясь проверить все кладовые памяти и выудить на свет божий нужную информацию. Вдруг один из контактов замкнулся, что-то щелкнуло, и по всему телу разлилось приятное чувство удовлетворения от успешно проведенной работы. Кажется, я вспомнил! Сейчас проверю, гожусь ли я еще на что-нибудь или уже пора на свалку мирового прогресса. Если же не повезет, то нам тогда придется склонить головы в общей скорбной молитве и вымаливать у Отца Небесного его милостивого разрешения жариться в аду на одной сковородке. Шкварча на ней, мы, по крайней мере, сможем рассказывать друг другу различные поучительные истории и анекдоты, что позволит нам хоть как-то скоротать вечность.
- Жорж, быстрей карабкайся обратно! Майкл, перестань, наконец, мучить ни в чем неповинное животное и слушай меня. Если повезет, и мы тронемся с места, действуй алогично и догоняй. Жорж да не стой ты как истукан, я же сказал, залезай быстрей!
Жорж не стал выяснять причину резкой перемены моего настроения и резво вскарабкался на страхауза.
- Держи поводья, смотри крепче держи, бог даст сейчас поедем. - Я изо всех сил вцепился в седло, прижался коленями к бокам животного и что было мочи выкрикнул - "Урукхай!"
Если бы я не предпринял мер предосторожности, то без всяких сомнений в два счета очутился бы на земле и печально бы взирал на удаляющуюся процессию.
Одна из многочисленных форм живой материи резво и с большим ускорением рванула с места, унося нас на поиски новых приключений. Мое восклицание оказалось как раз тем самым волшебным словом, произнесение которого заставляло этих живых агрегатов заняться их непосредственными обязанностями, а именно служить средством передвижения. Но даже я, казалось бы, самый подготовленный к такому развитию событий, совершенно не ожидал такой сногсшибательной прыти от нелепых с виду созданий. Ветер пронзительно свистел в ушах, чахлые островки пустынной растительности слились в одно сплошное покрывало от бешеной скорости, с какой мы неслись по пустыне. Возникало ощущение, что вы несетесь не на спине животного, а приятно проводите время за рулем комфортабельного и сверхмощного джипа, с легкостью щелкающего километр за километром, с практически полным отсутствием характерной в подобных случаях тряски. Все шесть куриных лап опускались на землю мягко, амортизируя все неровности пустыни, и поэтому определенная часть вашего тела, непосредственно контактирующая с седлом, пребывала в приятном недоумении, впервые в жизни встретившись со столь трогательной заботой о своей персоне.
Крепко обхватив рукой Жоржа, я, проявив чувство здорового оптимизма, оглянулся назад, дабы выяснить, как обстоят дела с Майклом. Проведенным осмотром я остался доволен. Ухватившись за развевающуюся от встречного потока воздуха пышную гриву страхауза и почти возлежа на его спине, в двух-трех десятках метров от нас с Жоржем "скакал" Майкл. Судя по маске сковавшей его лицо, наш друг еще никак не мог привыкнуть к случайно открывшейся счастливой возможности несколько ускорить наше путешествие по неизведанным и загадочным землям пустыни Боха. Куринообразные конечности жертвы генных мутаций мелькали как спицы во вращающемся велосипедном колесе - быстро и незаметно. М да, движемся где-то километров под сто, подумал я и с уважением похлопал по мускулистому боку дитя чернобыльской катастрофы. Видно было, как под толстенной кожей играют могучие мышцы, с легкостью перемещая в пространстве довольно тяжелое тело животного. Да, видно зря я наговаривал на нашего досточтимого Создателя, обвиняя Его в неконструктивном и нерациональном подходе к процессу творения данной формы жизни. Поистине, замыслы Творца нам, простым смертным, увы, не понять.
Немного освоившись с новым способом передвижения, я вдруг с ужасом понял, что движемся мы в ту сторону, куда исчез от праведного гнева Жоржа уцелевший всадник. "Да откуда ты можешь знать"!? говорил мне внутренний голос. "Как ты мог запомнить направление, если вокруг по всему периметру горизонта однообразный пейзаж, глазу зацепиться не за что?" Но каким-то шестым чувством я был уверен, что мы "скачем" не в ту сторону, в которую бы следовало.
- Жорж! - пытаясь перекричать шум ветра, заорал я ему в ухо. - Мы, кажется, едем не туда, если, конечно, мы не хотим угодить прямо в лапы славных воинов из племени Бахурей. Не знаю как ты, а мне эта перспектива не очень нравится.
- С чего ты взял? - донеслось до меня.
- Да только что позвонили и предупредили!
- Я серьезно спрашиваю.
- А я серьезно и отвечаю. Не знаю почему, но я уверен в этом.
-Откуда ты знаешь, я спрашиваю?!
- Да, черт его знает, откуда! Знаю и все!
- Хм, надо подумать! - прокричал Жорж и отвернулся
Несколько минут мы ехали молча. Какое-то местное насекомое, выразив желание расширить свои знания относительно крепости моей черепной коробки, с треском врезалось в лоб, пожертвовав своей жизнью ради торжества научной истины. Я потер ушибленное место. Больно, черт возьми! Не зря же говорят, что чрезмерное любопытство до добра не доводит. Жаль только, что эта прописная аксиома не станет достоянием любопытного насекомого, потому что от него осталась только утихающая боль в ушибленном месте.
- Жорж! - позвал я его опять. - Так что будем делать? Поворачивать надо, а ты сидишь, как на именинах.
- Так бери и поворачивай, если умеешь, - огрызнулся Жорж.
- А как надо поворачивать?
- Вот-вот, в том то и дело, что как! Слушай Федька, ты когда-нибудь на лошади ездил?
Я на некоторое время задумался. Ездил ли я на лошади? Есть ли у меня хотя бы один эпизод в жизни, где бы я, гордо восседая на грациозном животном и с вальяжной небрежностью держа поводья, презрительно, сверху вниз, посматривал бы на оставшуюся безлошадную часть населения? Да, кажется, припоминаю - был. Только уж не знаю, можно ли его считать полноценным опытом верховой езды. С одной стороны верхом на лошади я какое-то время был, меня туда засунули мои друзья, предварительно принудив залпом осушить пару стаканчиков для храбрости, иначе бы я на это и под страхом смертной казни через четвертование не согласился.
Дружно взяв меня за руки и за ноги, они водрузили меня на спину мирно стоящего животного и сунули в руку какой-то потертый ремень, как я потом выяснил, он назывался поводом. Следуя их советам, я робко дернул за него, но этого оказалось достаточным для того, чтобы экологически безопасное средство передвижение тронулось с места. Не стану вас утомлять, дорогой мой читатель, своими воспоминаниями, скажу только, что прогулка на лошади оказалась весьма непродолжительной. Лошади явно что-то в персоне моей не понравилось, не прошло и нескольких секунд, как я "слез" с нее, естественно, не прилагая к этому абсолютно никаких усилий. Быстро и эффектно!
Вытащив меня, изрядно поцарапанного, из колючих кустов и убедившись в целостности и сохранности всех частей опорно-двигательной системы, мои "учителя" по верховой езде заставили меня опрокинуть еще один или два, уже не помню, стаканчика, как они выразились, дабы отметить рождение новой звезды конного спорта и свою причастность в сему великому событию. Закусывая бутербродом и с досадой рассматривая многочисленный ссадины и царапины, причудливым орнаментом украшающие открытые участки тела, я слушал их разглагольствования по поводу того, что ни одному из них еще ни разу в жизни не приходилось быть свидетелями столь искусство и виртуозно выполненному приему верховой езды, а, именно, слезанию с лошади. В конце концов они пришли к выводу, что раз Господу Богу было угодно сделать их свидетелями великого чуда, то значит жизнь прожита не зря и будет, что рассказать внукам. Осталось только дождаться их рождения, что высшей степени было затруднительно, так как у всех в паспорте, в графе семейное положение значилось холост.
Так что же мне ответить Жоржу? Если исходить из слов вышеописанных товарищей, то я являлся просто непревзойденным чемпионом в конном виде спорта. А если подойти к вопросу реально да и, ко всему прочему, вспомнить одну из десяти заповедей божьих, то...
- Так, приходилось, но...
- Ну так, тогда поделись опытом.
Справа по курсу промелькнула беспорядочная россыпь серых валунов. Я оглянулся назад, Майкл с уверенностью следовал за нами, оставляя за собой постепенно опадающую пелену поднятой пыли.
- А ты пробовал тянуть за повод? - встречный ветер с интересом заглядывал в мой рот, пытаясь залезть поглубже и узнать, что у меня там внутри.
- Пытался, но ничего не получается, прет словно танк. Слушай, может он только словесным командам подчиняется, тогда, как же нам его повернуть? Наверное, придется ждать, пока бензин не кончится.
- А ты еще раз попробуй, только не тяни, а с усилием дергай. Вдруг получится.
Жорж, ухватившись обеими руками за повод, стал изо всех сил ритмично тянуть его на себя. Ура!!! Кажется, получилось. Огромная, стремительно несущаяся масса страхауза начала забирать вправо, наконец-то направляя свой бег в нужную нам сторону. Отклонившись от первоначального курса где-то, по нашим меркам, градусов на сто пятьдесят, мы оставили животное в покое. Теперь можно было расслабиться и спокойно насладиться отдыхом и быстрой ездой.
Испытав легкий укол тревоги, я быстро обернулся назад, о Боже! Как же мы забыли о Майкле! Но все было в порядке, постная и унылая физиономия Майкла мерно покачивалась на том же самом расстоянии, что и раньше. Скорее всего, он и не заметил нашего с Жоржем маневра, а если и заметил, то на его лице это никак не отразилось. Значит, о Майкле можно не беспокоится, можно менять направление движения, поворачивать в какую угодно сторону, страхауз Майкла будет неотступно следовать за нами.
Мило беседуя на самые отвлеченные темы и иногда прикладываясь к кожаному бурдюку с водой, чтобы хоть на чуть-чуть заглушить жалобные стоны изголодавшегося желудка, а также изредка помахивая Майклу рукой, мол все нормально, мы на приличной скорости двигались вперед.
К вечеру, когда небо уже начало темнеть, а встречное движение воздуха стало приобретать ночную свежесть, я проникся мыслью, что пора бы уже сделать остановку и организовать небольшой привал. Все тело невыносимо ломило от однообразного положения, застывшие мышцы с завидной настойчивостью и без перерыва на обед посылали срочные сигналы, в мозг, требуя в срочном порядке провести серию гимнастических упражнений для восстановления, нарушенного в них кровообращения. Особенно активное недовольство своим нынешним положением проявляла та часть тела, которая непосредственно соприкасалась с твердой спиной страхауза. И что самое удивительное, я был на все сто процентов солидарен с ней в ее законных и обоснованных существующими реалиями требованиях и также готов был оказать всяческое содействие в решении ее проблем. Но для этого было необходимо, в первую очередь, остановить работающий на полную мощность живой агрегат, что, конечно, являлось задачей отнюдь не из легких, и, прежде всего потому, что мы не знали, как это сделать.
Я похлопал Жоржа по плечу.
- Жорж, как ты относишься к перспективе немного передохнуть самим, и также предоставить аналогичную возможность этим чудесным животным? - я с нежностью стукнул кулаком по мускулистой спине мутанта, кулак со звоном отлетел обратно, как будто от туго накачанной камеры. - Лично я уже устал, да и эта штуковина отмахала уже немалое количество километров, прямо как заводная, шпарит только пыль столбом.
Да, этот факт обращал на себя самое пристальное внимание. К концу дня, в течение которого страхауз, по всей видимости, несся на максимальной скорости, он был на вид также свеж и бодр, как и утром. Поистине феноменальная выносливость! Так что, уважаемый читатель, радиоактивное заражение местности имеет и свои положительные стороны. Поэтому, высшая мудрость состоит в том, чтобы ко всему относиться с философским спокойствием, и в каждом событии или явлении научиться видеть свои плюсы и минусы.
- Полностью с тобой согласен, ибо, как сказал один видный политический деятель, - согласился со мной Жорж, с увлечением ковыряя в носу, - Джава Харлау Неру - все хорошо в меру! Только, дружище, есть одна трудность... - вытащив палец, Жорж с интересом его рассматривал.
- Какая, Жорж, - я тоже заинтересовался одним из элементов его пятипалой конечности.
- За все время, что я здесь нахожусь, я еще ни разу не находил что-нибудь похожее на педаль тормоза или на худой конец ручник. А, наблюдая за окрестностями, я не заметил ни одного дерева, столба или опоры линии электропередачи, которые могли бы послужить приспособлениями для остановки данного транспортного средства. - Не найдя ничего съестного на пальце, Жорж со вздохом продолжил поиски.
- Но не вечно же нам ехать на этой коросте! Я уже давно и пи-пи хочу! Да и пройтись бы не помешало, поразмять застывшие члены, интересно, а, сколько эта штуковина, вот так, без перерыва на отдых может фунциклировать? Ей что, подкрепиться не надо, воды попить, отдохнуть, наконец? - я поежился от холода.
- Да откуда я знаю! Ты не у меня спрашивай, а у Генерального Конструктора, который эту образину проектировал! - в сердцах воскликнул Жорж, натягивая на себя повод. Но все его усилия не имели никакого результата. - Наверняка это чудное создание запрограммировано на какую-то особую команду. Хотя бы халтурщики инструкцию оставили, как управлять этой посудиной. Так прет уже сколько, хоть бы намек появился на усталость!
- Слушай, Жорж, а я, кажется, знаю, что делать.
- Ну, и что? - он повернул ко мне свою физиономию, на которой внимательный наблюдатель заметил бы легкий проблеск заинтересованности. Волосы у него на голове, обработанные ветровым феном, торчали как у панка - строго вертикально к земной поверхности.
- Эта чертова машина питается энергией из Космоса. А ее, как известно, вагон и маленькая тележка, и ехать на ней мы будем, поэтому, до скончания времени, пока не наступит конец света. И встретим мы его, мой дорогой друг, в пути. Кстати, тебе никогда не приходилось встречать конец света в дороге?
- Не а, не приходилось. - ответил Жорж после некоторых раздумий - О! - вдруг издал он радостное восклицание.
- Федор, а ну скажи мне кодовую фразу, которой ты заставил двигаться эту рухлядь, - он указал пальцем на вполне еще пригодное для эксплуатации средство передвижения славных воинов из племени Бахурей.
- Урукхай. - медленно проговорил я. Какая-то шальная мысль-искорка пробежала по извилинам мозга, но к сожалению не нашла там себе достойного места.
- А если... - он понизил голос, чуть ли не до шепота и прошипел мне в ухо, - ...а если скомандовать Хайурук?
Целый рой искорок на этот раз пронеслись в моей голове, и, кажется, некоторым там из них понравилось. А что если? Молодец Жорж! Если выгорит я его расцелую.
-Умница, Жорж, - ответил я. - Оказывается, ты еще на что-то способен.
- Ну-ну, не перехвали. Ну, так что, попробуем?
- А как же Майкл? - я кивнул в сторону угрюмо маячившей невдалеке фигуре нашего друга.
- А что ему будет? Повернул же он тогда за нами, и сейчас, я уверен, его агрегат среагирует на остановку, да и преждевременно еще волноваться, может ничего еще не получится.
- Ладно, уговорил, держись покрепче, сейчас узнаем, умеет ли эта штуковина тормозить.
Тормозить местный аналог лошади умел просто превосходно. Я бы даже сказал - восхитительно! Как только до его стоящих торчком поросячьих ушей донесся клич "Хайурук", система торможения сработала мгновенно, заблокировав движение всех шести конечностей. Подымая густую пыль и вспарывая грунт острыми когтями куриных лап, страхауз заставил нас с Жоржем до боли в пальцах удерживаться за все неровности и уступы на его просторной спине и не менее обширных боках, дабы не продолжить самостоятельное движение, оставив страхауза в гордом одиночестве. Через несколько секунд вся эта конструкция, включая, в том числе и нас с Жоржем, оставив за собой целую гору оседающей пыли, с шумом остановилась. Стало непривычно тихо. Привыкнув, в течение дня, к шуму, издаваемому встречным потоком воздуха, барабанные перепонки утратили способность воспринимать все звуки, которые по децибелам уступали ему. Поэтому пустыня, в этот момент, для нас была наполнена беспросветным молчанием. Глаза радостно взирали на ставший вдруг неподвижным ландшафт, словно бы они только что впервые узнали о том, что во Вселенной есть неподвижные объекты, на которых можно остановить взгляд и даже различить некоторые мелкие детали. Мы с Жоржем радостно переглянулись и пожали друг другу руки. Все-таки удалось, сработало! Второй день путешествия окончился удачно.
Но данное утверждение, дорогой мой читатель, относилось только к нам с Жоржем, и никоим образом не касалось нашего третьего товарища. По всей видимости, Майкл еще не собирался останавливаться на привал, а был склонен еще, некоторое время попутешествовать. К тому же его, вне всяких сомнений, задел тот факт, что мы приняли решение остановиться на ночлег, не посоветовавшись с ним, тем самым, не признавая его права активно участвовать в общественной жизни нашего коллектива. Поэтому, когда страхауз, на котором ехал Майкл, с зеркальной точностью повторил все манипуляции своего собрата и в конечном счете остановился, Майкл еще некоторое время продолжал перемещаться в пространстве, только уже самостоятельно.
Пролетев над нашими головами, словно пикирующий бомбардировщик, он совершил посадку где-то в сгустившихся сумерках. Отчетливо услышав отчаянные крики и некоторые, обычно неупотребляемые в литературе выражения, мы с Жоржем пришли к выводу, что это произошло относительно недалеко. С большим трудом, слезая на землю и еле двигая закостенелыми конечностями, я подумал, что местному ландшафту в какой-то степени повезло. Не каждый день над ним летают субъекты неизвестного происхождения, оглашая окрестности чарующими звуками русского народного фольклора.
- Все-таки Майкл - тщеславный человек и самый настоящий выскочка, - прокомментировал Жорж достойную книги Гиннеса попытку Майкла освоить своими силами воздушное пространство, став, таким образом, первым в мире летающим человеком, выполняя комплекс приседаний.
- На каких неопровержимых фактах основано твое столь серьезное обвинение? - Приняв упор лежа, я отжимался, желая восстановить кровообращение и согреться.
Страхаузы, как ни в чем не бывало, словно и не было изнуряющей гонки длинной в день, увлеченно пощипывали чахлую траву и, похрюкивая от удовольствия, пощелкивали своими грозными хвостами. Я вдруг осознал, что эти животные начинали мне нравиться все больше и больше.
-Да, как бы тебе сказать, - закончив приседания, Жорж принялся интенсивно размахивать руками, - все у него не как у людей. Вечно он хочет повыпендриваться, показать мол, я не я! Вот какой я весь неординарный, загадочный и неожиданный. Вы от меня ждали вот этого? Ну, так получите нечто совершенно противоположное. И вот, пожалуйста, конкретный пример. Что он, не мог как нормальный человек, как все порядочные люди, и в том числе мы, степенно остановиться, не спеша и с достоинством слезть с лошади..., тьфу! со страхауза и присоединиться к нашей компании, дабы мы втроем наслаждаясь чудесным вечером, смогли обсудить план дальнейших действий.
Жорж перестал, наконец, молотить руками ни в чем неповинный вечерний воздух и, шумно вздохнув, уселся на землю.
- Ты прав, Жорж, Господь Бог свидетель - ты прав. Ты прав, Жорж, как моя правая рука, которая всегда справа. Не отойду далеко от истины, если скажу, что я тоже стал замечать за Майклом некоторые странности и наклонности к необоснованному возвеличиванию своей личности.
Я подошел к страхаузу и отвязал от седла уже полегчавший бурдюк с водой. Пить не хотелось, но желудок сводило голодной судорогой, быть может, глоток воды хоть чем-то поможет ему, принесет временное облегчение и надежду на радостные и веселые времена, когда сверху в него будет падать не только жидкое соединение водорода с кислородом, но и продукты более питательные и калорийные.
В этот миг из сгустившихся сумерек тусклым и кошмарным привидением материализовался Майкл. Глядя на него, у меня тут же сложилось впечатление, что он прибыл к нам с дружеским визитом из соседнего с нами загробного мира для обмена опытом и подписания взаимовыгодного договора о дружбе и сотрудничестве между нашими мирами. Подойдя ко мне, он выхватил у меня из рук бурдюк и с жадностью принялся поглощать его содержимое.
Вид он имел, конечно, неподражаемый, и, я даже бы сказал несколько вызывающий. Майкл и раньше не обладал особой статью и интеллигентной внешностью, а сейчас, учитывая все последние события, он вообще походил на один из самых страшных персонажей голливудских фильмов ужасов. Одежда, состоящая из потертых джинсов и клетчатой фланелевой рубахи, всегда застегнутой только на нижние пуговицы, безвозвратно утратив былую славу, чистоту и элегантность, грязными лохмотьями свисала с его исцарапанного тела. Густые волосы на груди, обычно весело закручивающие в замысловатые кренделя и блестящие черным отливом, теперь напоминали свалку мусора. При взгляде на лицо в исчезающем свете наступающей ночи неизбежно возникала уверенность в том, что им пытались распахать местные целинные земли для засевания с/х культурами, и в чем, надо сказать, весьма преуспели, ибо лицо его выглядело потерто и изношено. А жидкие, слегка вьющиеся волосы, произрастающие на верхней части черепа, имели вид чахлой, отравленной чрезмерным внесением пестицидов пустынной растительности, не видевшей дождя, по крайней мере, уже лет двести.
- Ну, что, Гагарин, налетался? - Спросил Жорж, когда Майкл опустил бурдюк и перевел дух, вытирая остатками рукава рубашки рот. - Не сочти за трудность, поделись-ка с нами испытанными ощущениями свободного полета, когда ты, не стесненный никакими рукотворными неуклюжими механизмами, гордо паришь в воздушном океане, находясь во власти головокружительного и неподдельного восторга и, конечно же, ликующего торжества победы над силой гравитации.
Проигнорировав вопрос, "летчик-испытатель" молча развалился на ближайшем пятачке растительности, подложил руки под голову и невозмутимо уставился в ночное небо.
- Не трогай его, Жорж, он думает и размышляет сейчас над проектом своей книги.
- Над книгой!? - удивленно воскликнул Жорж.
- Да, над книгой! - торжественно сказал я. - Когда вся эта чертовщина уляжется, и мы вернемся к себе на историческую родину, Майкл, в свободное от работы время и в краткие промежутки времени между периодами усталости, напишет мировой бестселлер, осчастливив, тем самым, все человечество. А называться она будет примерно так: "Практическое руководство по свободному воздухоплаванию".
- Или "Записки пикирующего бомбардировщика". - с готовностью поддержал меня Жорж.
- Да-да, или на худой конец "Лебединая песня падающей звезды". Ну, как Майкл, названия подойдут?
Будущий писатель продолжал невозмутимо всматриваться в мрачный небосвод, словно бы где-то в его бездонных глубинах невидимая нам муза вдохновения любезно нашептывала ему строки будущего гениального произведения.
Привязав бурдюк на место, я уселся рядом с Жоржем.
- Есть очень хочется, - печально вздохнул Жорж.
- И не говори, Жорж. Не могу я спать на голодный желудок, кажется, дай мне возможность, я сейчас бы столько съел, что хватило бы всему Захмыреновску на три неурожайных года.
- Э-э-э..., слабоват ты стал, дружище, в последнее время. Вот если бы мне сейчас представился случай покушать вволю, то после моего ужина по всей России начался бы страшный голод, какой еще не видели со времен оккупации суверенной России Мамаем.
Несколько минут длилось молчание.
- Слушай, Жорж, что ты обо всем этом думаешь? Если честно, то мне до сих пор все это кажется кошмарным сном, и стоит только закукарекать утреннему петуху как он исчезнет и все вернется на круги своя. Я у себя дома, ты у себя, а Майкл, как обычно, где-нибудь на природе под забором. То, что с нами происходит, отдает чем-то нереальным, ненастоящим. Не могу я в это поверить. - Я взял горсть песка и пропустил его сквозь пальцы. - Хм, песок, как песок, вроде бы настоящий, и трава как будто бы тоже, тьфу! Кажется слишком. - Я выплюнул кусок стебелька, он оказался на вкус чрезвычайно горьким. Жорж, а ты не мираж?
- Не знаю, не знаю. Но лучшее для меня доказательство реальности происходящего - это мой живот. - Он с нежность погладил его. - А он в данный момент, как никогда раньше, пуст, словно голова Майкла, и всячески мне об этом напоминает, разрази его гром! И насколько я знаю во снах, обычно есть не хочется, следовательно, это не мираж. О тебе же не могу сказать ничего определенного, вид у тебя слишком глупый. Такое же точно лицо было у привидения моей троюродной бабушки, умершей в дни своей молодости в припадке буйного умопомешательства.
Скосив глаза на Майкла еле различимого в ночной темноте, я после недолгого раздумья сказал.
- Но как бы нам не было плохо, мой дорогой Жорж, ни на минуту не нужно забывать, что Майклу втройне хуже. Ему не только нестерпимо хочется заморить червячка, но еще во много раз сильнее хочется опрокинуть стаканчик другой для повышения жизненного тонуса, который, практически у него приблизился к нулевой отметке. Вот поэтому он такой хмурый и неразговорчивый, и даже удачный полет в низших слоях атмосферы его не развеселил.
- Майкл, - Жорж положил руку ему на плечо, - выпить, наверное, ох как хочется? Червяк твой, поди, совсем извелся, а может, и издох уже?
Как-то однажды, отдыхая после трудового дня и потихоньку потягивая холодное пиво (в то время Жорж завел роман с одной пассией из пиворазливочного цеха) мы с Жоржем завели разговор о причине сильного пристрастия Майкла ко всему спиртному. После продолжительной дискуссии и тщательного анализа всей имеющийся у нас информации мы пришли к заключению или, если хотите, диагнозу о том, что в желудке у нашего друга завелся алкогольный червь, со всеми отсюда вытекающими последствиями. Червь этот питался исключительно жидкостями, содержащими в своем составе алкоголь, принуждая бедного и больного Майкла всеми правдами и неправдами, всеми возможными путями и средствами добывать для своей ненасытной утробы спиртное. То есть Майкл, в сущности, был абсолютно не виноват, когда по несколько раз в день лакал хмельное зелье, а затем валялся где-нибудь на природе, уткнувшись носом в панующую молоком грудь матери Земли. И зря его ругала семья, попрекали близкие и друзья, ставила на вил и выносила многочисленные порицания захмыреновская общественность, бедный Майкл был совсем не причем. Единственным виновником всех происходящих с Майклом бед являлся червь-паразит, незаконно основавший себе резиденцию внутри его желудка. Обманным путем, захватив власть, он нагло диктовал свою волю, подавляя и подчиняя себе поведение, желания, стремления и весь жизненный уклад, и распорядок человека, отвлекая его от истинной цели, поставленной перед ним Господом Богом.
День ото дня, близкий родственник зеленого змея рос, жирея "прямо на глазах", и требовал все большее и большее количество алкоголя. И если вдруг по каким-то причинам запаздывала очередная доза, то он устраивал такой бедлам и тартарарам, нарушая нормальное функционирование всего организма, что измученному Майклу приходилось в экстренном порядке удовлетворять выдвинутые требования, поднося дрожащими руками ко рту стакан, наполненный водкой. В таких случаях Майкл говорил, что у него горят трубы.
Тем не менее, когда мы предложили ему обратиться к врачу и хирургическим путем удались обнаглевшего эксплуататора и угнетателя, таким образом, обретя свободу и независимость, Майкл категорически отказался, заявив, что он как-то уже к нему привык, привязался и, расставшись с ним, он, тем самым, потеряет некоторую, и может быть самую важную часть самого себя. То есть, уточнил он, произойдет распад личности, разрушится его самобытная и целостная индивидуальность, и он станет совершенно другим человеком, не таким, каким мы его привыкли воспринимать и оценивать. А учитывая его чувства к нам, он не может допустить, чтобы мы с Жоржем хотя бы на миг расстроились и опечалились. И вообще, может быть эта поселившаяся в его желудке гадина оказалась там далеко не случайно, а ниспослана Всевышним в наказание за грехи, допущенные в прошлой жизни. И его долг искупить это наказание до последней капли, и пусть ему станет плохо, но волю Бога он не нарушит!
- Смотрите, здесь оказывается есть звезды, - нарушил молчание Майкл.
Мы с Жоржем подняли головы, прямо над нами образовался большой разрыв в сплошной, покрывающей весь небосвод облачности, и сквозь него, словно в сруб гигантского колодца заглядывали мерцающие точки далеких, но почему-то таких родных звезд. По телу разлилось приятное тепло и умиротворение. В призрачном свете, упавшем от звезд, я увидел, что Жорж улыбается и подозрительно трет рукой щеку. Оказывается, все не так уж и плохо, мы не одни в этой бесконечной пустыне, неприветливой и практически безжизненной. Там далеко-далеко, за многие сотни и тысячи световых лет, в холодной пустоте космического пространства, так же как и мы странствовали некие загадочные объекты, прозванные людьми звездами. Им тоже, наверное, было очень тяжело осознавать беспредельный ужас своего одиночества. И может быть сейчас, неведомым образом преодолевая кошмарные для людского сознания расстояния, они внезапно ощутили присутствие родственных душ и бурный прилив положительных эмоций, охвативших нас, когда, подняв глаза к небу, мы увидели их в бездонной пропасти Космоса. Будто маленькие кусочки органической материи, в которых едва-едва, теплится жизнь, и исполинские шарообразные сгустки энергии вдруг, не сговариваясь, одновременно вышли в Единое Энергоинформационное Поле Вселенной и, срезонировав на одной частоте, зазвучали в унисон извечной песней великого единства жизни.
- Не знал я, что так буду рад, увидев звезды, - печально произнес Жорж.
- Ты прав, и я, кстати, тоже. Знаешь..., а мы этого никогда бы не поняли и не прочувствовали, не попади сюда. Наверное, Господу Богу было угодно забросить нас сюда, дабы мы могли познать еще одну сторону многогранной жизни. А может быть, даже и не одну, а целую дюжину, хотя, конечно, Ему виднее.
- Нет. Скорее всего, Господь подверг нас такому испытанию, потому что мы недостаточно религиозны. Не живем, так сказать, согласно религиозным принципам. Вот кто из вас последний раз читал Библию? - Выдвинул я свою версию
- Я как-то знал одну очень порядочную набожную престарелую семью, - начал рассказывать Жорж. - В те времена я уже был женат. Тихими теплыми вечерами, сидя в увитой зеленым плющом веранде, а долгими зимними вечерами, расположась в мягких креслах в жарко натопленной уютной гостиной, под заунывное завывание ветра и тихий шелест снежинок бьющихся в замерзшие стекла, эта милая парочка, напустив на себя самое серьезное выражение и водя старческими пальцами по строчкам, дрожащими от волнения голосами читали в слух главы Священного Писания. И такие в этот момент у них были счастливые лица, а их изношенные временем тела, трепещущие в религиозном экстазе, светились таким одухотворенным светом, что казалось не только на Земле, но и во всей бесконечной Вселенной не найдется более счастливой и богоугодной семьи. О, Федор, как я им завидовал, и всем сердцем мечтал о том времени, когда моя семья станет такой же проникнутой атмосферой святости, взаимоуважения и всепоглощающей любви к своему Создателю. Как-то однажды, я поведал старикашке о своем сокровенном желании. Его старушенция в это время хлопотала на кухне, занимаясь приготовлением ароматного чая. Посмотрев на меня немигающим, пронизывающим на сквозь взглядом, в котором недвусмысленно читалась вселенская жалость, он медленно, четко выговаривая слова, произнес: "Молодой человек, если бы мне сейчас было бы столько же лет как и вам, то ни за какие богатства мира я не остался бы столь прекрасным вечером прозябать в этой до смерти наскучившей кампании, а тем более, как последний дурак читать вслух эту надоевшую до чертиков книгу. Бог свидетель, найдя самый убедительный предлог для своей ревнивой жены, я был бы уже в каком-нибудь уютном местечке в компании красивых и сговорчивых девочек, предварительно засунув Библию в такое укромное место, что самому Господу Богу вместе со всеми его ангелами не хватило бы целой вечности, дабы ее отыскать. И поверь мне, молодой мой друг, минуты жизни, проводимые вместе с прекрасной половиной человечества, по моему глубокому убеждению, являются самой приятной и придающей максимум жизненных сил частью земного бытия. Но, увы, дни моей молодости ушли безвозвратно, и я имею то, что имею. Вот такая вот история, - закончил свой рассказ Жорж.
- Весьма поучительная история, - согласился Майкл. - Но я уже хочу спать. Кто против того чтобы немного вздремнуть?
Через несколько минут спали все. Три прижавшихся друг к другу беззащитных человеческих существа на чужой земле, расположенной неизвестно в каких далях и просторах. Казалось, будто весь мир являл собой полное равнодушие к судьбе этих несчастных комочков жизни. И если по какой-то вдруг причине мы решили бы сразу все втроем покончить жизнь самоубийством и, не откладывая дело в долгий ящик, привели это решение в исполнение, то вряд ли бы кто-нибудь во Вселенной не то, что бы опечалился, а всего-навсего хотя бы заметил наше исчезновение из мира живых.
Но смею вам заметить, что ни я, ни Жорж, ни Майкл нисколько не переживали бы по этому поводу, а скорее наоборот - возликовали и возрадовались бы. Вы спросите почему? Отвечу Вам со всей серьезностью и ответственностью, на какую только способен. Дело в том, что мы, сами того не подозревая, оказались под самым пристальным вниманием сил могущественных и таинственных. Каждый наш шаг, жест, взгляд фиксировался и подвергался самому тщательному анализу. На основе наблюдений формировались выводы, существенным образом влияющие на разработку стратегии и тактики будущих действий мировых сил, столкнувшихся между собой в жестоком поединке. Ими нам была уготована почетная, великая, но вместе с тем трудная, опасная, печальная и во много раз превышающая пределы человеческих возможностей и разумения роль. Роль, которая только под силу богам, да и то не всем, а только самым способным и выдающимся. Но именно на нас выпал жребий, именно мы оказались в точке пересечения магистральных потоков, великого Дыхания Жизни. Но это все потом, чуть позже. А пока мы спокойно спали, ни о чем, не подозревая, видели прекрасные сны, в радужных сияниях которых угадывались прозрачные контуры самого чудесного уголка во Вселенной - улиц нашего родного Захмыреновска.
Глава 4
С радостным упоеньем окованный металлом носок сапога врезался мне в ребра, вернув меня из мира сновидений в реальный мир. Попутно с этим вызывающим самые положительные эмоции событием, раздался громогласный голос.
- Живее вставай, падаль, рабское отродье! Иначе я тебя сейчас так пришибу, что никакая медицина не поможет!
Словно бы в подтверждение данного пророчества, тяжелый сапог еще раз вошел в тесное соприкосновение с принадлежащим мне бренным телом, вызвав массу не очень приятных ощущений. Именно вот в такие моменты и начинаешь понимать, как все-таки беззащитно человеческое тело перед слепыми силами природы. Протирая глаза и пребывая в полном недоумении относительно происходящего, я резво вскочил, но тут же был отправлен обратно в исходное положение мощным ударом кулака в грудь. Мгновенно перехватило дыхание, и я судорожно стал хватать ртом воздух, чем-то напоминая рыбу, вытащенную безжалостной рукой браконьера из ее естественной среды обитания.
- Чего скачешь как мяч резиновый, здоровья много!? Так сейчас в миг поубавим.
Сумев, наконец, проглотить необходимую порцию воздуха, я с недоумением подумал, что у типа, решившего познакомиться со мною столь оригинальным способом, не все в порядке с логическим мышлением. Он никак не может уразуметь, что все же он от меня хочет, или чтобы я продолжал оставаться в горизонтальном положении, или чтобы я встал на ноги. Так как я был очень воспитанным человеком, то без колебаний решил, что вести беседу с незнакомым джентльменом лежа, прежде всего не этично, и поэтому, морщась от нанесенных ударов, поднялся.
Было уже почти светло. Над пустыней плыла полупрозрачная вуаль утреннего тумана, а прямо перед мной громоздилась самая настоящая гора мяса в человеческом обличье.
Взгляд уперся в толстенные ляжки, одетые в тяжелые до колен башмаки, с победной уверенностью попирающие голую землю, а потом скользнул вверх - по широкому поясу, стягивающему гигантских размеров брюхо, свободно бы уместившего у себя в утробе целого бегемота, заросшей рыжими волосами груди и круглой с обвисшими щеками и покрытой недельной щетиной физиономии. Одежда, в которую был облачен данный явно не страдающий дистрофией субъект, не смотря на все свои старания и размеры, еле-еле справлялась со своими прямыми обязанностями - удержать в себе обширные телеса ее обладателя, и грозилась с треском вот-вот разлететься по швам.
"Ого!" про себя присвистнул я, чтобы содержать целую армию подобных экземпляров, нужно быть сказочно богатым человеком, ибо то количество пищи, которое необходимо для прокорма этих утилизаторов органики, только в течение одного дня должно стоить целого состояния. Тем более, что окружающий ландшафт, как мы убедились, далеко не изобиловал живыми объектами, пригодными для пропитания.
Красное мясистое лицо толстяка выражало смесь злорадства, брезгливости и обиды на весь окружающий мир. Густо поросшие растительностью руки с вызовом уперлись в бока, недвусмысленно демонстрируя полную уверенность в своих силах. Рядом с ним, держа одну руку у рта, а другой опираясь на древко копья, стоял субъект с очень знакомой внешностью. Внимательно присмотревшись, я узнал в нем нашего недавнего знакомого, имевшего неосторожность неучтиво и опрометчиво высказаться в наш адрес, а так же, в далеко не радужных тонах, обрисовать наше недалекое будущее. Как вы, надеюсь, не забыли, уважаемый читатель, Майкл тогда посчитал своим долгом прекратить творящееся безобразие и надлежащим образом приструнил нахала, тактично указав ему на его неподобающее для настоящего джентльмена поведение. И вы также не должны были еще забыть, что после этой поучительной беседы мы оставили наглеца отдыхать на земле с наглухо перекрытым для общения с внешним миром куском горной породы ротовым отверстием, дабы он имел прекрасную возможность, не спеша и в спокойной обстановке обдумать свое плохое поведение. Перекошенное от злобы лицо и дикая ярость, горящая в его глазах, убедительно свидетельствовали о том, что потраченное время не пропало даром, а было использовано с пользой, и коренным образом преобразовало его душевные и нравственные качества, привнеся в духовный багаж много свежих мыслей, идей и соображений. И судя по тому, как он смотрел на меня, можно было с уверенностью сказать, что он изо всех сил стремился побыстрее поделиться с нами полученными знаниями и приобретениями.
Справа от гороподобного субъекта лицом вниз тихо лежал весь опутанный веревками Майкл. Чуть вдалеке трое славных бойцов, сопя и натужно пыхтя, сосредоточено, словно паук свою добычу, пытались веревками спеленать Жоржа. Естественно ему, как и любому свободному гражданину, воспитанному в демократических традициях эта процедура не нравилась, и поэтому он отчаянно сопротивлялся, создавая для связывающих его массу неудобств. Увидев меня, Жорж с пафосом воскликнул.
- Федор! Не посрамим чести и достоинства православных христиан, свято верующих в святую троицу и второе пришествие! Не позволим иноземным узурпаторам посягнуть на наши с таким трудом завоеванные гражданские права и свободу!
В этот момент одна из его спутанных рук каким-то чудом освободилась и Жорж, тут же не преминул воспользоваться этой счастливой возможностью. Он наотмашь врезал прямо в лоб одному из агрессоров. Тот не издав ни единого звука, отлетел метра на два в сторону, немного подергал ногами и затих, словно бы вдруг решив немного отдохнуть от трудов праведных на лоне природы. Но тут на помощь подоспело еще несколько человек, и через несколько минут туго обвязанный веревками, и, ругаясь как сапожник, Жорж лежал рядом с Майклом.
Я посмотрел по сторонам - мы были окружены плотным кольцом верховых воинов. Острые наконечники копий зловеще смотрели в нашу сторону, упреждая любую мысль о побеге. "Так" подумал я, "нас все-таки нашли, служба разведки, значит, у них на высшем уровне, даже наш суточный пробег на страхаузе не принес успеха. Что же теперь будет? Неужели и впрямь придется понюхать рабской жизни?"
- Ну, что вылупился! - промолвила мясная туша. Обвислые щеки противно тряслись в такт словам. - Вы хоть знаете на кого вы придурки руку подняли?! За одну только подобную мысль у нас без лишних слов убивают на месте, а вы посмели пальцем тронуть! Моя воля, я бы вас своими руками разорвал на части и скормил свиньям!
Стоящий рядом с ним наш знакомый что-то нечленораздельно замычал и утвердительно закивал головой.
- Дядя, ну зачем вы так сильно ругаетесь, - спокойным тоном произнес я. - С виду такой интеллигентный человек, небось, уже страниц пять букваря прочли, а слова говорите такие, что у нас в Захмыреновске даже и пятиклассники не знают. Не хорошо, постыдились бы, а то ведь недолго и в репу получить, и хочу предупредить - ваш толстый слой жира, выполняющий роль бронежилета, вряд ли поможет. Поэтому советую вам извиниться и забрать свои слова обратно.
Лицо основателя школы здоровья "Голодание спасет вашу жизнь" как-то странно вытянулось. Он, неестественно широко разинув рот, ошалело посмотрел на меня. Я невозмутимо почесал грудь и виртуозно сплюнул ему под ноги. Воздев руки к небу, он воскликнул.
- О боги, вы свидетели!!! Эти придурки явно с другой планеты, ибо никто еще со мной так не разговаривал. Тут уж ничего не поделаешь, придется их убить!
Честно признаюсь, по натуре я немного трусоват и всегда боялся и боюсь физической боли. Хотя, по правде сказать, меня пугала не сама боль, а скорее ее ожидание. Поэтому я всячески избегал таких моментов в жизни, где самым весомым аргументом в споре или в выяснении отношений считался кулак. Но время от времени, словно бы догадываясь о моем слабом месте, злодейка-судьба ставила меня в такие жизненные ситуации, где несмотря на все мое отвращение к грубой физической силе мне приходилось преступать через себя и доказывать свою правоту при помощи давно проверенного и эффективного средства-драки. Хотя я и не был докой в искусстве кулачных боев, но постоять за себя мог, и довольно прилично.
Сейчас же, созерцая эту отвратительную образину, и как тонко чувствующий человек, испытывая к ней омерзение, я в уме прикидывал всевозможные варианты, как бы хорошенько приложиться к ее мясистому рельефу подошвой моего башмака. Но, увы, моему желанию не суждено было свершиться. В момент, когда я почти собрался привести в исполнение разработанный маневр, чтобы наставить невоспитанного собеседника на путь истины, что-то тяжелое и жесткое стукнуло меня по голове. Мир раскололся на миллион радужных осколков, серебряными искорками запорхали крылышки ангелов. Потом все померкло, и я в беспамятстве повалился на землю, напоследок успев заметить жалобный и печальный взгляд Жоржа.
Очнулся я от дикой головной боли. Мое тело плавно покачивалось и обдувалось свежим ветром. Открыв глаза, я обнаружил себя, наглухо привязанным по одну сторону обширной спины мчащегося на всех порах страхауза. С другой стороны, лицом ко мне аналогичным способом был прикреплен задумчивый Жорж. Увидев, что я пришел в себя он приветливо улыбнулся.
- Привет, ну, наконец-то. А я то думал, что совсем от скуки помру. Не с кем поговорить и обсудить последние события. Тебя звал-звал да перестал, решил, что ты умер. Хотел, было сообщить об этом этим придуркам, чтобы тебя отвязали да похоронили согласно христианским обычаям, но потом передумал. Вдруг твоей душе не захочется расставаться с физическим телом в этой незнакомой и неприветливой местности, где она никого не знает, и решил повременить еще некоторое время.
- Жорж, хватит молоть чепуху, - усталым голосом перебил его я. Каждое слово невыносимой болью отдавалось в голове. -
Где мы?
- Все идет по плану, мой друг! Несмотря ни на что путешествие продолжается! Только путешествуем мы уже несколько в ином качестве, не как победители, а как побежденные, то бишь пленные. Это обстоятельство, конечно, навевает грустные мысли, но на все воля божья. Главное не унывать, в этом залог успеха!
- Где Майкл?
- Где-то рядом, ты не переживай. Я не заметил, куда его подевали, но уверен, что не слишком далеко.
Я, насколько это было возможно в моем положении, повернул голову и попытался осмотреться. Страхауз, к которому мы были привязаны с Жоржем, двигался в центре плотного отряда славных воинов из племени Бахурей. Отряд состоял, примерно, из трех десятков всадников с весьма мрачными лицами. Впереди маячила туша их грозного предводителя, с которым мне так и не пришлось побеседовать по душам.
Изогнув шею до самой критической и опасной для жизни кривизны, я обнаружил не вдалеке от нас усердно перебирающего ногами страхауза, на спине, которого болтался какой-то продолговатый предмет, очень напоминающий своей формой человеческую фигуру. Внимательно приглядевшись, я пришел к выводу, что данным предметом, по всей видимости, является Майкл.
- Кажется, я знаю, где Майкл. Он на соседнем страхаузе, с моей стороны.
Жорж равнодушно пожал плечами.
- А собственно, куда он мог деться? Это хорошим и порядочным людям, вроде нас с тобой вечно не везет, а таким как Майкл целый год масленица. Он ведь даже и не проснулся, когда его вязали как барана. Дрых как сурок! Вот и ходи с таким в разведку. Кстати, ты видел нашего старого знакомого, которому Майкл так удачно подобрал кусок горной породы к его ротовому отверстию?
Я молча покачал головой, тщетно пытаясь совладать с головной болью.
- Судя по выражению его глаз, эта процедура ему очень не понравилась. А жаль, Майкл так старался.
- Все-таки тот третий, - продолжил Жорж после некоторого раздумья, - благополучно добрался до своих и доложил начальству о трех чокнутых придурках, то есть нас, налегке разгуливающих по пустыне и незаслуженно обижающих всех встречных и поперечных. Но как они нас быстро нашли!
- Чего может быть проще, связались со спутником и готово. Тем более здесь видно все как на ладони, попробуй спрячься.
- Да, Майкл храпел так, что разбудил не только обитателей пустыни, но и всех покойников, независимо от даты смерти, на кладбищах и других местах массового захоронения.
Несколько минут мы ехали молча. От могучей спины животного исходило приятное тепло. Я потерся носом о жесткую зеленоватую шерсть и вдохнул тонкий специфический запах. Я напряг всю свою память в попытке вспомнить, что же он мне напоминает, но тут же бросил это занятие - голову пронзила очередная вспышка боли.
- Боже, как трещит голова, - сморщившись от боли простонал я.
- Да, тебе крепко досталось, - в голосе Жоржа послышались сочувственные нотки.
- Не заметил, кто это меня так?
- Сзади тебя двое стояли. Один с веревкой, а второй с дубиной. Пока ты там примерялся, как лучше съездить по морде своему собеседнику, этот второй спокойно подошел и трахнул тебя по макушке. У тебя в этот момент было такое неповторимое выражение лица, будто на тебя снизошло божье откровение и, тебе внезапно открылся смысл земного существования.
- Посмотрел бы я на твое выражение, если бы тебя так же стукнули по голове.
- Да, уж, - согласился Жорж.
Мы опять замолчали, каждый, думая о своем. Только ветер свистел в ушах и трепал волосы.
- Черт! Как плотно нас связали, - сказал я после безуспешных попыток хоть чуток пошевелить конечностями.
- И не говори, Федор, постарались на славу. Видать, уважают нас.
- Что же с нами теперь будет, Жорж? Ой, мама, мама! Что же такое происходит на белом свете! Ни за что, ни про что терпим такие бедствия и лишения. За что? Во имя чего? Кто нам ответит на эти вопросы?
- Да, ладно тебе, разнылся. Как говорила моя троюродная бабушка, хороня восемнадцатого мужа, - "первый залог успеха всякого дела - никогда не унывать! Только в этом случае гарантирована победа и стопроцентный успех. А если в твоем сердце поселится уныние, считай все пропало, и по большому счету ты уже не жилец на белом свете". Кстати, ты не слыхивал притчу о двух отшельниках из Нитрийской пустыни? - Я отрицательно покачал головой. - Конечно, конечно, вряд ли ты о ней знаешь. О ней поведал миру один из выдающихся русских мыслителей девятнадцатого века, дай-то бог памяти, как его фамилия то? Ну, да ладно, не в этом главное. Так вот, этот поучительный рассказ из жизни отшельников как нельзя лучше показывает какими несравненными преимуществами обладает жизнь, в которой нет места унынию. Если желаешь, я попробую ее тебе рассказать.
Немного подумав, я сказал:
- Давай уж, все равно ничего другого я тебе предложить не могу, разве что сыграть в гольф.
И пока мы, туго перевязанные, так, что даже нельзя было пошевелить пальцем, и привязанные к спине страхаузов, словно подстреленная на охоте дичь, неслись навстречу неизвестности, Жорж поведал мне следующую историю.
В Нитрийской пустыне спасались два отшельника. Пещеры их были на недалеком расстоянии друг от друга, но они никогда не разговаривали между собою, разве только псалмами иногда перекликались. Так провели они много лет, и слава их стала распространяться по всему Египту и окрестным странам. И вот однажды удалось дьяволу вложить им в душу, сразу обоим, одно сомнительное намерение, и они, не говоря друг другу ни слова, забрали свою работу - корзинки и постилки из пальмовых листьев и ветвей - отправились вместе в близлежащий город Александрию. Там продали они свою работу и затем три дня и три ночи кутили с пьяницами и блудницами, после чего пошли назад в свою пустыню. Один из низ рыдал и сокрушался:
- Погиб я теперь окончательно! Такого неистовства, такой скверны ничем не замолишь. Пропали теперь даром все мои посты, и бдения, и молитвы - все безвозвратно погубил.
А другой с ним рядом идет и радостным голосом псалмы распевает.
- Да что ты, обезумел, что ли?
- А что?
- Да что ж ты не сокрушаешься?
- А о чем мне сокрушаться?
- Как! А Александрия?
- А что Александрия? Слава Всевышнему, хранящему сей знаменитый и благочестивый град!
- Да что мы-то делали в Александрии?
- Известно, что делали: корзины продавали, святому Марку поклонились, прочие храмы посещали, в палаты к благочестивому градоправителю заходили, с монахолюбивою домною Леониллою беседовали...
- Да ночевали-то мы разве не в блудище?
- Храни Господь! Вечер и ночь провели мы на патриаршем дворе.
- Святые мученики! Он лишился рассудка! Да вином-то мы где упивались?
- Вина и яства вкушали мы от патриаршей трапезы по случаю праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы.
- Несчастный! А целовался с нами кто?
- А лобзанием святым почтил нас при расставании отец, блаженнейший архиепископ великого града Александрии и всего Египта, Ливии же и Пентаполя и судия вселенной, Кир-Тимофей, со всеми отцами и братиями его богоизбранного клира.
- Да что ты, насмехаешься, что ли, надо мной? Или за вчерашние мерзости в тебя дьявол сам вселился? С блудницами скверными целовался ты, окаянный!
- Ну, не знаю, в кого вселился дьявол: в меня ли, когда я радуюсь дарам Божьим и благоволения к нам мужей священноначальных и хвалю Создателя вместе со всей тварью, или в тебя, когда ты здесь беснуешься и дом блаженного отца нашего и пастыря называешь блудищем, а его самого и боголюбезный клир его - позоришь, яко бы сущих блудниц.
- И сокрушавшийся о своем грехопадении отшельник бросился на своего товарища и стал изо всех сил его мутузить. После этого они молча пошли к своим пещерам. Один всю ночь убивался, оглашая пустыню стонами и воплями, рвал на себе волосы, бросался на землю и колотился об нее головой, другой же спокойно и радостно распевал псалмы. Наутро кающемуся пришла в голову мысль: так я долголетним подвигом уже стяжал особую благодать Святого Духа, которая уже начала проявляться в чудесах и знамениях, то после этого, отдавшись плотской мерзости, я совершил грех против Духа Святого, что, по слову Божию, не прощается не в сем веке, не в будущем. Я бросил жемчужину небесной чистоты мысленным свиньям, т.е. бесам, они потоптали ее и теперь, наверное, обратившись, растерзают меня. Но если я во всяком случае окончательно погиб, то что же я буду делать тут, в пустыне? И пошел он в Александрию и предался распутной жизни. Когда же ему понадобились деньги, то он, в сообщничестве с другими такими же гуляками, убил и ограбил богатого купца. Дело открылось, он был, подвергнут градскому суду и, приговоренный к смертной казни умер без покаяния. А между тем его прежний товарищ, продолжая свое подвижничество, достиг высшей степени святости и прославился великими чудесами, так что по одному ему слову многолетне-бесплодные женщины зачинали и рожали детей без мужского пола. Когда пришел день его кончины, изможденное и засохшее тело его вдруг как бы расцвело красотою и молодостью, просияло и наполнило воздух благоуханием. По смерти над его чудотворными мощами создался монастырь, и имя его перешло из Александрийской церкви в Византию, а оттуда попало в киевские и московские святцы.
Внимательно выслушав рассказ Жоржа и задав несколько уточняющих вопросов я включился с ним в бурную дискуссию. Приведя со своей стороны изрядное количество аналогичных примеров мы пришли к мнению, что уныние является самым большим и опасным грехом на Земле, и вообще, во всей существующей Вселенной. Долг каждого честного патриота, всей душой любящего жизнь, неустанно культивировать в своей душе жизнерадостный характер и оптимизм. Только в этом случае предоставляется возможность прожить воистину достойную и продуктивную на самые разнообразные богоугодные дела жизнь, рассказать о которой будет совсем не стыдно на дне страшного суда нашему Создателю.
За интересной и познавательной беседой незаметно текло время, и потускневшее небо недвусмысленно подало знак о том, что очередной день подошел к своему логическому завершению. В редких разрывах облаков появились острые колючки звезд, а воздух приобрел прохладную свежесть. Наш отряд, нарушая мертвую тишину опускающейся ночи, продолжал движение к какой-то неизвестной нам цели, по бескрайним просторам пустыни Боха. Все члены моего тела, к этому моменту, окончательно занемели и я их почти не чувствовал. Жорж тоже проявлял признаки неудобства своим нынешним положением, незаметно перейдя от светской беседы к нецензурной брани в адрес наших похитителей. Но вдруг прямо по курсу замерцали светящиеся точки, и наш караван стал плавно замедлять ход и постепенно остановился. Послышались окрики дозорных и после непродолжительного обмена репликами в темноте мы опять двинулись с места. Потрясясь еще минут пять по кочкам, наша процессия въехала, по всей видимости, на территорию бахуристического лагеря. Повсюду горели яркие костры, выхватывая из темноты силуэты огромных конических шатров, мирно пасущихся страхаузов, весьма устрашающе выглядевших в свете пляшущих бликов огня, повозок самых разнообразных конструкций и размеров и другой походной утвари. Вокруг кострищ, развалясь, сидели люди, перекидываясь между собой негромкими фразами, иногда взрываясь вспышками хохота.
Мы остановились возле одной из многочисленных повозок, представляющую из себя внушительных размеров клетку, изготовленную из длинных и на вид довольно прочных жердей. Деловито отвязав нас от животных, славные воины, совершенно не учитывая того факта, что мы все-таки живые люди, а не какие-нибудь деревянные чурбаны, затащили внутрь клетки и с размаху побросали на пол, предварительно развязав руки Майклу. Скрипнув железным засовом и пожелав нам спокойной ночи, они присоединились к своим товарищам у ближайшего костра и, вскоре оттуда послышался оживленный разговор и смех.
Пламя костров отбрасывало зловещие блики на прутья клети, провоцируя своим потусторонним танцем гнетущее настроение. Казалось, что после продолжительных земных скитаний и мытарств мы, наконец, очутились на своей исторической родине - в аду, и со сладким предвкушением ждем теперь свой очереди, когда нам будет предоставлена в личное пользование трехместная шипящая и скворчащая сковородка, и мы сможем занять достойное и подобающее нашим земным заслугам место.
Все очарование и прелесть переживаемого момента безжалостно нарушил Жорж, произнеся следующую фразу:
- Майкл! Как ты думаешь, на кой черт тебе развязали руки? Наверное, же для того, чтобы ты освободил нас от этих чертовых веревок, и уж никак для того, чтобы ты имел возможность исполнять, в данную минуту, на фортепиано сонаты Бетховена! - Жорж в сердцах выругался и сплюнул куда-то в темноту.
- О да, конечно, - пробурчал Жорж, пытаясь распутать свои ноги. - Хотя, по правде сказать, если бы я умел играть на этом, как его там, пианино, то я бы с превеликим удовольствием, перед тем как распутать вас, что-нибудь бы смузицировал. Так недолго, часика три, дабы вас остолопов хоть немного приобщить к миру музыки.
Обретя с помощью Майкла долгожданную свободу, мы принялись с остервенением разминать затекшие члены. Как я уже упоминал выше, клеть была довольно просторной и свободного места хватало всем. При желании в ней могло поместиться человек тридцать.
- О! - Вдруг Жорж издал удивленное восклицание, указывая куда-то рукой в сторону. - А что это там?
В дальнем углу клети темнел какой-то небольшой силуэт. Подойдя ближе и внимательно присмотревшись, мы к своему великому изумлению увидели в неясном отблеске костра сжавшегося в жалкий комок подростка, испуганно взирающего на наши небритые образины.
- Здравствуйте сударь. Как вы здесь очутились и как вас зовут? - ласково спросил Жорж, опустившись на колено.
Напуганные глазенки перескакивали с Жоржа то на Майкла, то на меня.
- Ну, не бойся маленький, мы тебя не обидим. Нас самих обидели вон те нехорошие дядьки, - Георгий махнул в сторону откуда доносился не умолкающий гомон ужинающих солдат.
Подросток молчал, только еще больше поджал ноги и втянул голову в плечи.
Жорж оглянулся.
- Майкл, уйди! Ты что не видишь, что твой ужасный вид лишил ребенка дара речи. Отойди, говорю, а то еще чего доброго с ним случится нервный стресс, а детского психиатра, как тебе известно, здесь нет.
Майкл печально вздохнул и уселся в противоположный угол клетки, уронив голову на колени.
- Ну, вот видишь, страшная кикимора ушла. Ты ее не бойся, она не кусается, она у нас ручная, дрессированная. Ну, а теперь скажи, как тебя зовут? Нам так хочется узнать, как звучит твое имя. Оно, наверное, у тебя такое красивое. Не бойся, скажи, как тебя зовут.
- Березка, - чуть слышно пролепетал нежный девичий голосок.
Я с Жоржем замерли пораженные. Даже Майкл поднял голову и удивленно уставился в нашу сторону. Этот ангельский голосок хрустальным небесным колокольчиком нежно коснулся наших ушей и заставил замереть в немом смятении всю окружающую природу. Казалось, он вобрал в себя все, что только есть прекрасного и чудесного на Земле: журчащий смех весеннего ручейка, веселой песней пробуждающей еще дремлющие после зимней спячки силы природы; пьянящий запах степных трав; очарование летнего утра, украшенного бусинками росы, словно жемчужным ожерельем; тихий и ласковый голос матери, поющий колыбельную песню своему любимому больше всего на свете чаду; робкий шелест падающих листьев в царящем безмолвии осеннего леса... (В целях экономии времени я не буду продолжать данный список. При желании и хотя бы небольшой художественной фантазии вы сможете сами, уважаемый читатель, значительно его расширить и обогатить) Все это, объединившись и слившись в одно целое, явило миру гармоничный и чудесный звук, который словно повинуясь легкому взмаху дирижерской палочки, вдруг зазвучал музыкой бессмертного торжества жизни и света. И настолько прозвучавший голосок был чужд окружающей нас обстановке, настолько он диссонировал с царящими вокруг тяжелыми вибрациями, что мы не могли не заметить этого несоответствия и, естественно, пришли в крайнюю степень замешательства.
- Господи, да откуда ты такая? Как ты здесь очутилась? - Растерянно пробормотал Жорж.
Только сейчас нам удалось рассмотреть, что перед нами была девочка лет двенадцати-тринадцати, босая, в длинном сарафане, с копной пышных светлых волос. Маленькие, очень хрупкие на вид, ступни осторожно выглядывали из-под складок сарафана. Овальное личико буквально светилось не омраченной житейскими проблемами юностью и имело до бесподобия милые черты.
- Милая, не бойся нас. Скажи откуда ты? - попытался я разговорить прекрасную незнакомку.
- Я из лесного народа, меня похитили, - еле слышно сказала она и тихо заплакала.
Крупные слезинки жемчужными бусинками покатились по нежным щекам и с надрывным стуком закапали по деревянному полу клети. У меня подступил комок к горлу, захотелось в отчаянии кричать и рвать на себе волосы. "Отче!" Я поднял голову и мысленно, подавляя внутреннюю дрожь, воззвал к Богу. "Молю Тебя, ниспошли мне, по щедротам милости твоей, боевой вертолет с полным боевым комплектом. Чтобы я мог с неземным наслаждением и, утоляя неистово сжигающее мою плоть чувство мщения, разнести в пух и прах, а так же и к чертовой матери, этот вонючий лагерь славных воинов из племени Бахурей. Камня на камне не оставил бы, и живым бы не ушел никто, только смрадно дымящееся перепаханное поле, от души заваленное кровавым месивом из человеческих тел, пополам с обломками всяких там повозок, тачек, тележек и всякой прочей дребедени. И чтобы потом стаи черных ворон кружились в веселом хороводе над этим живописным местом и набивали себе животы кусками мертвечины, довольно покаркивая и поминая меня добрым словом за проявленную по отношению к ним заботу. И все это только за то, что славные воины из племени Бахурей совершили самый ужасный в поднебесном мире поступок - обидели это чудное и неземное создание. Господи! Да прояви же, наконец, свою мудрость и милосердие!
- Не плачь, милая, не плачь. - Жорж нежно погладил девочку по шелковистым волосам. - Все будет хорошо. Теперь ты не одна, ты с нами, а мы сами кого угодно обидим. Мы дядьки сильные, много чего умеем. Вот посмотришь, мы освободим тебя, чего бы нам это не стоило, ведь, правда, ребята? - Жорж выжидающе посмотрел на нас.
- Ну, конечно же! А иначе, зачем мы здесь?! - раздался из дальнего угла ободряющий голос Майкла. - Только для того, чтобы спасти тебя Березка.
- Да-да! - я с готовность поддержал Майкла. - Мы только немного осмотримся, прикинем, что и как, и в подходящий момент убежим отсюда, напоследок перебив половину этих нехороших дядек, которые посмели тебя обидеть. А потом мы доставим тебя домой. Так что плакать совсем нет причин.
- А вы не врете? - услышали мы сквозь всхлипывание.
Нет-нет! Да разве можно врать такой маленькой девочке как ты? Тем более настоящие мужчины никогда не врут, а мы как раз и являемся этими настоящими мужчинами, - взял на себя смелость заявить Майкл.
- Поэтому не плачь, милая, - продолжал Жорж успокаивать Березку. - Разве можно так плакать? Целую лужу вон уже наплакала, так и утонуть не долго. Я тебе сейчас расскажу одну историю про маленькую девочку, которая очень любила много плакать, и что из этого получилось. Ко мне однажды, это произошло уже очень давно, как-то приехала одна знакомая, чтобы погостить у меня несколько дней, причем, приехала не одна, а вместе со своей маленькой дочуркой примерно такого же возраста, как и ты, - начал Жорж свой увлекательный рассказ, вытирая тыльной стороной ладони мокрые от слез щеки Березки. - Так вот, эта девчонка оказалась на редкость капризной. Она постоянно хныкала и приставала к матери - мол, я очень хочу домой, я очень по нему соскучилась и т.д. Когда моей знакомой порядком надоели постоянные приставания и хныканье, она строго сказала дочери, что в любом случае они будут гостить у меня столько, сколько она посчитает нужным, и только после этого отправятся домой. Услышав это, девочка принялась громко плакать. Плакала она целый день и всю ночь, и весь следующий день, и всю следующую ночь. Как мы только ее не успокаивали: и пели песни, и танцевали, рассказывали интересные сказки и самые интересные и смешные истории, и даже устроили целое цирковое представление, в общем, сделали все возможное, только что бы она перестала лить слезы и улыбнулась. И знаешь, что случилось? Случилось нечто ужасное! - Жорж выпучил глаза и скорчил страшную гримасу. Березка, забыв про слезы, вся превратилась в слух. - Маленькая капризная девочка, наверное, думала, что чем больше она будет плакать, тем скорее она попадет домой. А все получилось как раз наоборот.
- В первый день от пролитых слез образовалась небольшая лужа, и, конечно этому никто не придал значения. За ночь она превратилась уже в большую лужу, заполняющую чуть ли не весь хозяйственный двор. Соседские мальчишки с удовольствием пускали в ней бумажные кораблики, а утки и гуси, обрадовавшись представившейся возможности, весело плескались в прогретой лучами летнего солнца воде. На следующий день лужа переросла по своим размерам в среднее по величине озеро, и продолжала захватывать все новые и новые пространства. Обеспокоенные жители городка начали бить тревогу, ибо все без исключения жилые дворы оказались во власти водной стихии. Еще через день озеро стало больше походить на море. По всей стране было введено чрезвычайное положение и объявлен комендантский час. В соседних странах началась небывалая паника, люди бросали дома и, захватив с собой только самое ценное, спешили уехать куда-нибудь подальше, а в лучшем случае, и вообще, покинуть материк. К концу недели свободными от воды на континенте остались только вершины самых высоких гор. На остальных материках в газетах, на радио, на телевидении, и на самом высоком уровне всерьез заговорили о конце света и наступлении ссудного дня. Неизвестно чем бы это все кончилось, если бы девочка не пришла в себя и не перестала плакать. В итоге, вместо нескольких дней, ей пришлось пробыть у меня, спасаясь от наводнения на крыше моего дома и питаясь в сухомятку, несколько месяцев, дожидаясь, покуда спадет вода, восстановят размытые дороги и наладят транспортное сообщение. Так-то вот, Березка. Плакать долго нельзя и почему, надеюсь, тебе уже понятно.
В глазах юного создания царило неподдельное восхищение. Наверное, еще никто и никогда в ее короткой жизни так искусно, убедительно и с изяществом не "вешал" лапшу на уши.
- Да-да, все так и было. Жорж ни капельки не приврал. Я помню, у меня еще тогда любимый кот утонул, царство ему небесное. Коты, как правило, плавать не умеют, и мой котище воочию в этом убедился. Жалко, конечно, хороший был кот, - печально сказал я и уселся на пол, опершись спиной о жесткие прутья клетки.
- Вот, пожалуйста! - продолжал Георгий свое нравоучение. - Еще один наглядный пример того, как нехорошо и опасно для окружающих очень долго плакать. Видишь, капризная девчонка не только осложнила себе жизнь, но и нанесла тяжелый моральный урон вот этому дяде. - Он жестом указал на меня. - Кстати, его зовут дядя Федор.
Я молча наклонил голову.
- Приятно познакомиться, я всю жизнь мечтал об этом мгновении.
- А знаешь, как дядя Федор любил своего кота? Ого-го-го как любил! Прямо боготворил, на руках носил, в постель кофе подавал и колыбельную по ночам пел.
- Дядя Федор, а как звали вашего кота? - робко спросила Березка.
- Армагеддон! - выпалил я без запинки и не покривил душой. У меня в действительности жил кот, которого звали Армагеддон. Может, кому это имя и не понравится, но если бы вы взглянули на его рожу, носящую следы бесконечных драк и побоев вы бы в корне изменении свое мнение.
- А вот этот дядя, - Жорж указал на мирно сидящего Майкла, - тоже очень сильно пострадал от наводнения, и даже сильнее чем дядя Федор. Этого дядю зовут Миша, но мы его величаем просто Майкл, и ты тоже его можешь называть просто Майкл, для дяди ему слишком много чести. Так вот, Майкл очень любит заложить за воротник, знаешь, что это такое?
- Ну, как бы тебе это объяснить? Это такая жидкость, от которой шумит в голове. И бывает так сильно шумит, что можно свалиться с ног, и таким образом пролежать довольно долго. Самое интересное заключается в том, что тебя в этот момент можно обзывать всякими плохими словами, бить ногами и даже убить, ты все равно ничего не услышишь и не почувствуешь.
- А-а-а... настойка из мухомора! - Радостно воскликнуло прелестное чудо природы. Глаза его радостно заблестели - оказывается, она тоже кое-что знает.
- Хм? В принципе, да. Можно сказать и так. Когда наш городок, вплоть до самых окраин, покрылся водой, Майклу пришлось долгое время сидеть на "сухую", без капли настойки мухомора, на крыше собственного дома, не имея ни малейшей возможности сбегать в магазин или на худой конец к какой-нибудь бабке, на старости лет увлекшейся спортивным самогоноварением, и купить себе необходимой для жизни жидкости. А это, поверь мне, милая, самое страшное мучение, какое только есть на белом свете.
- Именно тогда я и стал неверующим человеком, безбожником и воинствующим атеистом, - хмуро отозвался Майкл.
Все с интересом посмотрели на него, ожидая дальнейших разъяснений.
- Целых два месяца я сидел на крыше, обняв антенну, и отчаянно молил Господа Бога. "Отче наш, будь великодушным и милосердным. Пожалей немощного раба твоего, заблудившегося и запутавшегося в тенетах сатаны. Преврати эту постылую воду, коей и так хватает на лике Земли, в чудодейственный эликсир, возрождающий из пепла и дающий вечную жизнь, а проще сказать - водку. А за это каждый свой тост я буду поднимать за твое драгоценное здоровье. Преврати, Господи, ну что Тебе стоит! Ведь превращал же Ты на свадьбе воду в вино! Так еще раз яви свое могущество и силу!" И что бы вы думали, внял ли Он моей просьбе? Обратил ли свой взор на страждущее и иссыхающее от нестерпимой жажды творение свое? Отнюдь нет, призрел Господь меня.
- Ага, все понятно. - Жорж сочувственно покачал головой. - Ну да что мы все о себе да о себе?! Теперь ты, милая расскажи нам свою историю. Откуда ты и как сюда попала?
Из сбивчивого и часто прерываемого всхлипами рассказа мы услышали следующую историю. Немного отредактировав и кое-что, добавив путем логических рассуждений, я привожу ее ниже.
Народ, которому принадлежала Березка, жил в местности, сплошь покрытой густыми и высокими лесами. Отсюда, собственно, он и получил свое название - лесной. Славился лесной народ тем, что испокон веков успешно занимался врачеванием и, используя древние секреты своих предков, изготавливал чудодейственные эликсиры и настои из лесных трав. Целебные свойства снадобий были поистине удивительны. Не одну тысячу жизней, казавшихся уже безнадежными, спасла живительная сила, заключенная в них. Весть о волшебных лекарствах, излечивающих самые различные недуги и болезни, разнеслась во все концы света, и поэтому желающих купить его или обменять на любой другой товар у лесного народа недостатка не было. Данная форма торговых связей с другими народами и племенами являлась главным источником их существования, и определяло социально-экономический уклад жизни. Сбором трав, их обработкой, технологией изготовлением настоев, отваров и других производных заведовали преимущественно женщины. Каждого ребенка женского пола с самого раннего возраста обучали этому древнему и сложному ремеслу. Мужчинам же принадлежала роль охотника и защитника от врагов. Как видите, уважаемый читатель, все просто и понятно, и никаких открытий для наших обществоведов, к их сожалению, в данном социуме нет.
В тот злополучный день, она вместе с другими девочками и несколькими мужчинами, охраняющими их с раннего утра отправилась в дальние рощи за одной, очень редко встречающейся целебной травой. Где-то уже в середине дня, прибыв на место и оставив несколько человек готовить место для ночлега, они разбрелись кто куда в поисках нужных трав, складывая их в специальные мешочки. Березка имела наметанный глаз и поэтому быстро находила нужные травинки среди пышных и бурно растущих лесных трав. Легко перебегая с место на место, радуясь теплому солнечному дню и ласковому солнцу, нескончаемому щебетанию птиц, нежному шороху листьев и напевая веселую песенку, Березка все дальше и дальше удалялась от своих подружек и в конце обнаружила себя безнадежно заблудившейся. Осознав свое положение, она очень испугалась и стала звать на помощь, но густые, поросшие мхом стволы могучих деревьев поглощали все звуки, и испуганный тоненький девичий голосок тонул в них как в болотной трясине. К заходу Солнца, надорвав голос и исцарапав в кровь ноги и руки, Березка вышла на открытое пространство. Перед ней простиралась величавая бескрайняя степь, задумчивая и печальная в лучах заходящего светила. Никогда еще в жизни ей, выросшей под пологом леса, не приходилось видеть столь обширные территории, напрочь лишенные древесной растительности. Как завороженная она смотрела на четкую и прямую, как стрела, линию горизонта, на огромный купол голубого неба, кое-где испачканный мазками почти прозрачных облаков и не заметила, как откуда-то сзади к ней подкрались трое всадников на страшных и ужасных, словно вышедших из самых страшных снов чудовищах, и схватили ее. И теперь она уже несколько суток сидит в этой клетке в полном неведении относительно своей дальнейшей судьбы.
Несколько минут мы переваривали услышанное, благо времени для этого было предостаточно.
- Н да, - задумчиво изрек я. - Очень интересная и поучительная история.
- Полностью с тобой согласен, но меня больше интересует вопрос, будут нас кормить сегодня или нет. Или может быть, они думают, что мы питаемся святым духом! Березка, ты уже здесь человек бывалый и должна знать, как обстоят тут дела с кормежкой. Видишь ли, дело в том, что у нас уже третий день во рту и маленькой крошки не было, и мы, как бы это поделикатней выразиться, не прочь бы немного перекусить.
- Кормят здесь рано утром, перед тем как отправиться в путь, и поздно вечером, когда уже остановимся на ночлег. Сегодня еще не кормили, наверное, скоро будут.
Будто в подтверждение ее слов вокруг нас наметилось какое-то движение. Послышались голоса, зазвенела железная посуда. Только сейчас мы заметили, что клеть, в которой мы имели честь пребывать, стояла в длинной веренице таких же клеток, как и наша. Некоторые из них были пусты, в других, насколько это позволяло скудное освещение костров, смутно угадывались человеческие силуэты, скорее всего, таких же невольников, как и мы. Минут через пять, противно скрипнув, отворилась дверца, и на полу очутились ведро с каким-то дымящимся варевом, четыре жалобно звякнувших ложки и несколько бесформенных кусков чего-то серого, отдаленно напоминающих хлеб. Не став выяснять вкусовые качества и кулинарные особенности предложенных нам продуктов и открывать по этому поводу бурную дискуссию, мы все вчетвером с энтузиазмом и в два счета расправились с незамысловатым ужином и с наслаждением разлеглись на полу, предоставив нашим желудкам самим разбираться в пригодности наспех проглоченной еды. По телу разлилось приятное тепло и умиротворенность, и все произошедшее с нами вдруг показалось всего лишь досадным недоразумением, мелкой оплошностью, на которую не стоит обращать внимание.
Наступившая и украшенная звездами-гирляндами, словно новогодняя елка, ночь была тиха и свежа. Неясный шум голосов нежно убаюкивал, заставляя слипаться отяжелевшие веки. Вдруг мое внимание привлекла одна компания у костра, расположенного с правой стороны от клетки, в которой мы находились. От остальных она отличалась особым шумом и частыми взрывами дикого хохота. Судя по оживленным репликам, иногда доносившихся до наших ушей, в рационе ужина славных воинов из племени Бахурей присутствовала не только еда и натуральные безалкогольные соки, но и горячительные напитки, причем, в довольно больших количествах. Мое предположение основывалось и подтверждалось еще и тем, что Майкл проявлял заметные для окружающих признаки беспокойства и внимания к этой компании. Он бросал частые взгляды в ту сторону, тяжело вздыхал и производил судорожные глотательные движения. Видать алкогольный червь, вконец измученный трехдневным воздержанием и до глубины души оскорбленный столь невнимательным отношением к своей персоне, неуловимым образом уловив в окружающем воздухе редкие летучие молекулы алкоголя, внезапно взалкал, и затребовал немедленного возобновления прерванных поставок спиртных напитков.
Внезапно, после очередного пика хлещущих через край бурных эмоций, от группы пирующих отделились две человеческие фигуры и нетвердой походкой направились в нашу сторону. Мы настороженно и молча наблюдали за их приближением. Подойдя, они остановились и несколько минут пристально рассматривали нас. Потом, который был ниже ростом, но шире в плечах сказал.
- Ну, давай Кхель, действуй. Доказывай делом свои слова.
Вытерев рукавом жирный подбородок и криво усмехнувшись, славный воин из племени Бахурей, которого, как выяснилось, звали Кхель пьяным голосом крикнул стражнику. Не спеша прохаживающемуся с копьем на плече вдоль клеток.
- А, ну, браток, открой-ка мне эту клеточку. Мне нужно кое с кем поговорить. Уверен, что ей это очень понравится. Ха-ха-ха! - противно засмеялся он, наполняя воздух тяжелыми испарениями.
Мы с Жоржем тревожно переглянулись.
- Послушай, Кхель, шел бы ты назад от греха подальше, - попытался урезонить стражник своего возбужденного алкоголем сородича.
- Да, ладно, тебе, успокойся. Мне всего лишь нужна вон та девчонка. - Он махнул рукой в сторону Березки. - Совсем не надолго. Слегка с ней позабавимся и вернем в целости и сохранности. - Он обернулся к своему напарнику. - Скажи ему, Ган.
- Я тебе обещаю - вернем в целости и сохранности, ведь ты меня знаешь. Этот дурила - он ткнул пальцем в своего соседа - заключил пари и теперь должен не ударить лицом в грязь, иначе сам знаешь, что будет. Так что не упрямься, по дружбе прошу, а с меня, само собой - причитается.
Что-то, сердито бурча себе под нос, стражник загремел ключами.
- А, ну, красавица, выходи, да побыстрей! - Повелительным тоном приказал он. Было видно, что стражник привык к беспрекословному выполнению своих команд.
Березка сжалась в комок, спрятав голову в колени. Худенькие плечи стали нервно вздрагивать.
Жорж нежно погладил ее по головке.
- Не бойся, милая, все будет хорошо. Мы тебя в обиду не дадим, вот увидишь.
- Эй, красавица, - в голосе стражника послышались нотки раздражения - я не люблю два раза повторять. Марш сюда, последний раз говорю.
Майкл ближе всех сидел к стражнику. Он медленно поднял голову и, в самой глубокой задумчивости смотря на возмутителя спокойствия, печальным голосом спросил.
- Вы, кажется, что-то сказали?
Тот, скорчив удивленную мину, молча уставился на Майкла. Майкл продолжил.
- Дядя, шел бы ты отсюда по-хорошему. Не видишь, мы поужинали и теперь отдыхаем, а ты своими дурацкими выкриками нарушаешь нам процесс пищеварения, который, кстати, и так затруднен той баландой, которую здесь почему-то называют едой.
Стражник ошалело смотрел на Майкла. Наглость его была настолько явной и неприкрытой, что он на несколько мгновений лишился дара речи. Майкл жалостливо на него посмотрел, усмехнулся и продолжил.
- А тому придурку передай, что если он еще горит желанием остаться на некоторое время в мире живых, то пусть присоединяется к своей веселой компании и не мешает честным людям наслаждаться прекрасным вечером.
- Это ты мне!? - Представитель племени Бахурей аж поперхнулся от негодования. - Это ты, рабское отродье, мне?! - Глаза вот-вот были готовы выпрыгнуть из орбит и броситься на нашего друга.
Михаил презрительно хмыкнул.
- Сколько живу, но таких остолопов еще ни разу не видел. Ну, а кому же еще?! Вот кретин, а! - Майкл сокрушенно покачал головой. - Как будто вас здесь десяток таких придурков.
"Ну, все", с горечью подумал я, "сейчас начнется. Как же я не люблю этих драк. Но в данном случае ничего не поделаешь, тут уж сам Бог велел, придется махать кулаками". Я внутренне подобрался, краем глаза заметив, что Жорж тоже приготовился к бою.
До стражника, наконец, дошло, что над ним открыто, издеваются и нагло попирают его честь и достоинство. Поэтому он решил, не откладывая дела в долгий ящик, и пользуясь своим служебным положением, наказать обнаглевшего пленника и поставить его на свое место. Сделав шаг навстречу, он широко размахнулся ногой желая угостить нашего друга хорошим добротным пинком. Но судьба распорядилась иначе. Бедный стражник на свою беду почти ничего не знал и не догадывался о душевных качествах того, на кого он посмел поднять ногу. А знать, конечно, следовало бы, хотя бы в целях собственной безопасности. Майкл с детства по натуре слыл человеком добрым и отзывчивым. Он не мог просто так, ни с того ни с сего принять такой ценный дар от незнакомого человека. Жертвы во имя его были противны ему. Намного охотнее он предпочитал сам раздавать налево и направо всевозможные подарки, не забывая при этом искренне благодарить судьбу за предоставленную возможность оказывать человечеству посильные услуги. Поэтому, став свидетелем проявленной о нем заботы отзывчивым и сострадательным стражником, он возжелал опередить его и самому выполнить первостепенный долг каждого высоконравственного человека - путем самоотречения и самопожертвования исполнить на деле заповеданную учением Иисуса Христа любовь к ближнему.
Распрямившись, словно туго сжатая пружина, Майкл взвился в воздух, ухватился за поперечную перекладину и, подтянувшись на руках, с силой ударил сведенными вместе ногами в грудь обомлевшего стражника. Удар был настолько мощным (местная кухня, по-видимому, содержала в себе изрядное количество калорий), что, издав жалобный гортанный звук, отважный воин из славного племени Бахурей буквально пулей покинул наши апартаменты, даже не потрудившись закрыть дверь. Описав в воздухе баллистическую траекторию, он проектировался на горизонтальную поверхность земли, подняв в воздух небольшое облачко пыли.
Я про себя подумал: "Чем же мы так обидели этого бедного человека, что он с такой поспешностью удалился прочь, не сказав даже привычного в таких случая до свидания?"
- Сделал дело, гуляй смело! - назидательным тоном сказал Майкл, потер руки и опять уселся на дощатый пол клети. - Эй, служивые! - крикнул он стоявшим в немом изумлении товарищам потерпевшего. - Калитку то закройте, а то еще, не дай бог, продует.
- Вот так, Березка, а ты переживала. Наш дорогой друг еще не то умеет. А если ему еще налить - горы свернет! - гордо произнес Жорж.
Глаза Березки выражали восторг и уважение. Она с любовью смотрела на Майкла.
- Дружище! - Я даже поднялся на ноги и принял соответствующую нынешнему торжественному моменту позу. - Ты поступил очень благородно. Как говорил один великий мудрец: "Научился сам - научи других"! Освоив искусство высшего пилотажа и достигнув больших высот в деле покорения воздушного пространства, чему мы с Жоржем явились свидетелями, наблюдая твой незабываемый полет со страхауза, ты решил не хоронить достигнутые результаты, а сделать их достоянием широкой общественности. И сейчас, наблюдая за успехами, несомненно, талантливого стажера, мы прониклись глубоким уважением к твоим способностям как руководителя и наставника.
Между тем "стажер", восстав из праха, с диким воплем, нарушающим минорное настроение природы, кинулся обратно к нам.
- Майкл! - вскрикнул Жорж, вскакивая на ноги. - Твоему ученику понравилось, он хочет еще повторить, ты уж не скупись.
На этот раз обезумевшему от злости стражнику не удалось даже ступить ногой в клетку. Ярость ослепила его и лишила возможности здраво рассуждать и отдавать отчет своим поступкам. После серии коротких ударов, с легкостью проведенных Майклом, он отлетел в сторону и пропал из зоны видимости где-то под колесами соседней телеги. Став свидетелями бесславного финиша своего товарища и желая с полна за него отомстить, оба виновника этой заварившейся "каши" с боевым криком бросились в атаку. Они атаковали одновременно. На их сосредоточенных лицах застыла маска праведного негодования. С нашей стороны на борьбу с агрессором выступили Жорж и Майкл. Я оставался в резерве. Встреча двух неприятельских армий произошла на границе двух миров: тюремного и свободного, то есть в проеме дверей. Первые же боевые действия с очевидность показали, что неприятельские войска никогда в своей жизни не обучались хотя бы элементарным приемам рукопашного боя. Это, естественно, не могло не сказаться на результатах сражения. Первым вышел из боя тот, что был повыше, и, которого звали, если мне не изменяет память, Кхель. Согнувшись в три погибели, он в первые же секунды конфликта осел на землю, судорожно хватая ртом воздух. Второй боец оказался несколько покрепче, но совсем чуть-чуть, он с честью выдержал несколько дополнительных ударов, но, в конце концов, очутился в пыли с мастерски расплющенным в лепешку носом. Взвыв словно раненный зверь, он выхватил откуда-то из темноты оброненное охранником копье и, нацелившись на меня, с отчаянным криком кинулся в наступление. Заметив, что Жорж с Майклом решили прийти мне на помощь, я остановил их окриком.
- Стоять! Не суетитесь, ребята, теперь моя очередь!
Зловеще блестя наконечником в кроваво-красных отблесках пламени костра, грозное оружие неумолимо приближалось к моему беззащитному телу. Не проявляя никаких признаков беспокойства, я просто стоял и, молча наблюдая за ним, ждал подходящего момента. Когда древко копья, пройдя сквозь прутья решетки, углубилось достаточно вглубь клети, я резко отскочил в сторону и, схватившись за него двумя руками, что, было, мочи дернул его по ходу движения, придав копью еще большую скорость. Атаковавший меня разъяренный воин держал копье мертвой хваткой, как раз на это я и рассчитывал. В сущности, данное обстоятельство и определило исход схватки. Копье беспрепятственно прошло сквозь прутья клетки, чего ни в коем случае нельзя было сказать о его хозяине, следовавшего за ним с той же скоростью. К великому сожалению размеры тела этого субъекта были несколько больше размеров ячеек клетки. С характерным для таких случаев треском воин врезался во вдруг внезапно возникшее перед ним препятствие. Несмотря на большой запас прочности, несколько прутьев сломались, разбросав стороны кучу мелких щепок. Одна их них пролетела в непосредственной близости от моего уха. Влетев в прямом смысле слова к нам в клетку, этот живой снаряд, еще продолжая по инерции свое движение, стукнулся о противоположную стенку, но не произведя уже никаких разрушений, сполз на пол и успокоено, с чувством выполненного долга затих.
- Ну вот, не все так плохо, хотя могло быть и лучше. - Удовлетворенно потирая руки, я с чувством гордости смотрел на друзей.
- Н да, - Мрачно брякнул Жорж и удовлетворенно покачал головой. - Теперь, как пить дать, его лишат месячного жалования за порчу имущества.
- И за помощь в совершении попытки к бегству особо опасным преступникам-рецидивистам, - бросил я высовывая голову в образовавшуюся брешь в стене клети и с наслаждением вдыхая свежий ночной воздух.
Шум, который сопровождал последние события и особенно испытание новой стенобитной машины, не мог не остаться незамеченным, а привлек внимание большого количества свидетелей. Осмотревшись, мы обнаружили, что окружены плотным кольцом зрителей, прервавших свой ужин, дабы выяснить, что же тут происходит. Скорее всего, им представилась возможность наблюдать, с какой легкостью мы расправились с их сослуживцами, и искренне возжелал, чтобы этот факт на них произвел должное впечатление, и они отнеслись к нам подобающим образом - со всей серьезностью, какую только может внушить опытный и сильный противник.
Жорж решил взять инициативу на себя и обратился к собравшимся с некоторыми разъяснениями.
- Друзья! Мы в принципе против вас ничего не имеем против. Только не надо трогать девчонку, и тогда все будет в порядке. Эти трое, наверное плохо учились в школе и поэтому наших объяснений не уразумели, ну... и пришлось провести с ними дополнительные занятия после уроков. Искренне надеемся, что учебный материал ими усвоен и теперь на практике они могут применить полученные знания. И кстати, мы можем, если вы, конечно, не возражаете, перебраться в другую клетку. В этой как-то стало неуютно и даже опасно. Вдруг какой-нибудь ядовитый паук или не менее ядовитая змея заползет в дыру, так неосторожно проделанную вашим товарищем, и смертельно покусает нас, и на утро вы обнаружите четыре закоченелых трупа. У меня все, вопросы прошу задавать в письменной форме, мой пресс-секретарь по возможности в ближайшие год-два на них ответит.
Несколько минут толпа усиленно переваривала услышанное. Было хорошо слышно, с каким трудом и скрипом проворачиваются ржавые шестеренки в их головах, не отягощенных интеллектом. Даю голову на отсечение - способность думать тут явно была не в почете. Наконец-то, у кого-то из самых сообразительных в мозгах что-то щелкнуло, символизируя собой окончание мыслительного процесса, и чей-то визгливый голос закричал.
- Да что мы их слушаем! Они насмехаются над нами, а мы уши развесили как остолопы. Давайте их лучше поджарим на костре и потом посмотрим, как они тогда запоют.
- Ты прав, - поддержал предложение воин довольно внушительных размеров, - пора нам устроить праздник. А то мы, ей богу что-то засиделись. А, ну, кто смелый, за мной!
От круга стоящих отделилось несколько смельчаков, желающих перед сном несколько размять кости, и направились в нашу сторону. В руках у каждого ослепительно сверкал короткий кривой клинок. У меня по спине пробежал легкий озноб.
- Да, ребята, это вам не кулаками махать, тут заявочка посерьезней, - высказал общую тревогу Жорж.
- Не стоит беспокоиться, наоборот, нужно возрадоваться и возликовать. Не каждому предоставляется уникальная возможность доблестно пасть на поле брани, насквозь пронзенным благородным клинком, - успокоил я друзей.
- Типун тебе на язык, - хмуро отозвался Майкл.
- Эх! Сколько в жизни я не успел сделать!
- Может это и к лучшему, по крайней мере, для окружающих.
- А я могу вас обрадовать! - вдруг жизнерадостным голосом заявил Майкл.
- Я никогда об этом никому не говорил, но сейчас скажу. Сейчас именно такой случай. Я дал обет Богу, что когда придет мой смертный час, то обязательно перед смертью напьюсь до белой горячки. И насколько я понял, благодаря своей религиозной интуиции Господь согласился и благословил меня. А так как в данный момент у меня ни в одном глазу - значит условный час еще не пробил.
- В таком случае мне тоже не о чем беспокоиться. Я дал себе и Богу клятву, что в момент, когда моя бессмертная душа решит окончательно покинуть это бренное тело, я обязательно буду возлежать на какой-нибудь очаровательной блондинке. Да-да, только на блондинке и не на ком больше. Такой вот мой каприз, и тут уж ничего не поделаешь. Последнее желание перед смертью - закон. Ну, а как вы уже успели заметить в компании этих идиотских и тупых рож шансы встретить очаровательную блондинку без сомнения равны нулю, следовательно, мой смертный час еще не пришел.
"Итак", озабоченно подумал я, "Майкл и Жорж высказались, стало быть теперь мой черед. Какой же я мог дать обет Господу Богу?"
- Ну, а мне и подавно, еще жить и жить. Я поклялся самой страшной в поднебесном мире клятвой, что встречу смерть только после того, как неких два придурка не сделают это раньше меня.
- Каких это таких два придурка? - подозрительно скосился Жорж.
- Так, а вас сколько, трое что ли?
- А-а. - Жорж покачал головой. - Стало быть ты переживешь всех нас. Это очень прискорбно, тебе не позавидуешь. Ведь тебе придется раскошелиться на наши похороны и затем весь остаток жизни провести в глубокой бедности и нищете.
- Хм, ты прав. Я как-то об этом не подумал.
Между тем, пока мы мирно беседовали, ударная группа добровольцев, рассредоточившись и заняв боевые позиции, приступила к выполнению запланированной развлекательной программы.
- А ну, кто хочет попробовать стального клинка, выходи первым?
Ведущий шоу помахал оружием в воздухе. Стальной клинок красиво прочертил на фоне ночного неба изящные блестящие линии. Березка, видя такой поворот событий, бросала на нас настороженные взгляды, но держалась молодцом. Вдруг откуда-то из темноты, в полосу света вступила величественная фигура в длинном плаще и высоком цилиндре, на котором красовались четыре пышных бубона.
- А ну, десятник, успокойся и вложи клинок в ножны, - властно приказал незнакомец. - Всем остальным идти отдыхать и немедленно. И если кто-нибудь ночью вдруг решит выяснять с этими пленниками отношения, даю честное слово - это будет последний счастливый день в его недолгой жизни. Если мои слова кого-то не убедили, то скажу следующее: эти люди находятся под защитой самого Высочайшего Советника Главного Бахуря. Думаю, всем понятно, что это означает? А теперь марш все по местам.
Толпа недовольно загудела. Очевидно, она была очень огорчена фактом срыва предстоящего развлечения. Но, немного пороптав, толпа постепенно разошлась. Подождав пока не останется ни одного человека, наш спаситель обратился к нам.
- А вас попрошу следовать за мной. Надеюсь на вашу благоразумность, что вы не станете совершать различного рода глупости. Вы люди грамотные и должны понимать - успеха они не принесут. Лагерь надежно окружен несколькими уровнями охраны, и даже если вам удаться проникнуть сквозь них, вас все равно найдут. В великой степи Боха еще никому не удавалось уйти от погони. А девчонку можете взять с собой, если она так вам дорога.
Окончив речь, он с достоинством развернулся и пошел прочь. Нам ничего не оставалось делать, как всем четверым последовать за ним. Всю дорогу мы шли молча, ни проронив, ни единого звука. Каждый внутренне радовался и ликовал чудесному спасению, оттянувшего еще на некоторое время срок нашего пребывания в мире живых. Березка шла рядом со мной, крепко держа меня за руку. Жорж с интересом осматривался по сторонам и иногда сокрушенно покачивал головой в ответ на какие-то свои мысли. Наш путь лежал вдоль длинной вереницы клеток. Большинство из них были пусты, и только в некоторых мне удавалось заметить скрюченные спящие силуэты. По всей видимости, экспедиция еще не достигла в своем движении тех точек маршрута, где пустые клетки должны были пополниться нужным товаром. По пути следования изредка попадались сонные часовые. Увидав нашего спутника, они, спешно прогоняя сон, вскакивали по стойке "мирно". Прошагав минут пять, наша процессия остановилась у обитого толстыми досками фургона, как зебра опоясанного полосами железа. Прогремев ключами, наш сопровождающий с трудом открыл массивную дверь и жестом пригласил зайти внутрь.
- Прошу вас, заходите. Здесь вы будете в безопасности и сможете хорошенько передохнуть. Утром вас покормят, и вы отправитесь в путь. Желаю приятных сновидений. - Закрылась дверь, лязгнул засов и нас окутала кромешная тьма.
Пол был устлан чем-то мягким, напоминающим сухую солому. Хоть какой-то комфорт. Мы опустились на пол и с наслаждением приняли горизонтальное положение с твердым намерением немного отдохнуть после трудового дня, насыщенного столь бурными событиями. Умостившись между мной и Жоржем, Березка положила чудную головку мне на плечо, и я вдохнул пьянящий запах лесных трав, навечно пропитавший пышную шевелюру юного создания. Я даже зажмурился от удовольствия. Но конечно, вот так просто заснуть и не сказать напоследок какой-нибудь глубокомысленной глупости мы не могли, это противоречило бы нашим жизненным устоям и представлениям о смысле жизни. Поэтому после нескольких минут сосредоточенного размышления я первым нарушил царящие молчание и, подытоживая полученный опыт нашего чудесного спасения от кровожадных рук славных воинов из племени Бахурей, заметил.
- Если я правильно понял, в чем ни секунды не сомневаюсь, божественный знак чудесного спасения наших погрязших во мраке душ с большой убедительностью показал, что если ты Майкл бросишь пить, а ты Жорж пострижешься в монахи или на худой конец станешь евнухом - мы обретем способность жить вечно, ибо условия, обязательно сопутствующие нашему переходу в мир иной, никогда не будут иметь место в наших жизнях.
- Нет уж, - раздался из темноты полусонный голос Майкла, он сладко зевнул и, хрустя подстилкой, перевернулся на другой бок, - прелести такой вечной жизни меня не прельщают. Что же это за жизнь такая, если нельзя будет пропустить для души пару другую стаканчиков? Да это будет ад кромешный! Лучше уж я буду простым смертным, - заключил он и затих.
Более дискуссию никто не поддержал, и в скором времени в окружающем пространстве воцарилось тихое и ровное дыхание крепко спящих людей.
Глава 5
Уже вторые сутки, в сопровождении усиленного эскорта мы мчались по бескрайней пустыне Боха. Неутомимые и быстрые страхаузы с легкостью проглатывали милю за милей и, как и прежде в их облике нельзя было прочесть и малейшего намека на усталость. Любая армия, обладающая таким уникальным средством передвижения, закономерно переходит в разряд непобедимых. При использовании данного вида транспорта совершенно отпадают проблемы с горючим, запчастями, расходованием времени и средств на техническое обслуживание, подготовку водителей и т.д. Все эти усилия и освободившиеся колоссальные материальные средства можно направить, например, на повышение уровня боевой подготовки войск и на другие полезные вещи. Если бы подобные штуковины водились и у нас на земле, то вряд ли бы автомобильная промышленность достигла нынешних высот в своем развитии в общей инфраструктуре цивилизации Земли.
В то утро, после бурной на события ночи, когда лагерь, проснувшись, издавал характерные в таких случаях звуки, готовясь к продолжению похода, наш фургон запряженный парой крупных страхаузов, в сопровождении двух десятков славных воинов покинул его, и отправился в путь, руководствуясь своим собственным маршрутом.
Все свободное время, а его было более, чем достаточно, мы проводили в беседах, рассказывая различные интересные истории из своей жизни и из жизни других не менее знаменитых и великих людей. Эти минуты общения еще больше сблизили нас с нашей новой знакомой - юным и прекрасным созданием, - Березкой. Мало-помалу она освоилась и весело, без устали, щебетала. За это время мы узнали много нового о жизни представительницы лесного народа и ее сородичей. Она охотно отвечала на все наши вопросы и даже раскрыла, по секрету, несколько своих девичьих тайн.
- А почему тебя назвали Березкой? - спросил Жорж, накручивая вокруг пальца сухой стебелек травы.
- Потому что у нас всем девочкам при рождении дают названия трав или деревьев. Береза - мое дерево талисман. Моя мама рассказывала, что я родилась под Березой, и что умру под ее ветвями.
- Да, ну тебя, - рассмеялся Жорж, - не одно поколение березовых рощ сменится в вашем лесу, прежде чем наступит твой смертный час. К тому же тебе еще рано об этом думать.
- Мама говорила, что о смерти никогда не рано думать, нужно всегда быть готовым к встрече ней.
- Вот даже как! - Я искренне удивился тому, что девочка в ее возрасте уже рассуждает о таких материях. - Интересно, часто вы со своей мамой беседовали о подобных вещах?
- Да нет, не очень часто, может быть несколько раз.
- А что она тебе еще рассказывала? - продолжал интересоваться Жорж.
- Еще? Да мало ли еще чего! Она у меня очень умная, знаете, сколько она всего знает? Нет, не знаете! Нужно много премного книг, что бы все записать. - Березка на миг задумалась и взъерошила волосы. - Ага, вспомнила! Еще она говорила, что смерти не нужно бояться, бояться ее могут только люди глупые. Смерть это просто уход в другую жизнь, другой мир, который находится рядом с нами, но мы почему-то его не видим.
Чем-то таинственным и потусторонним повеяло вдруг от этих слов девочки-подростка. Словно ледяное дыхание иной жизни ненароком коснулось наших сердец, заставив их сжаться в тугих тисках какой-то нездешней, неземной тоски.
- Да, умная у тебя мама, - задумчиво сказал Майкл.
Внезапно в самом центре фургона вспыхивая оранжевыми искрами, замерцал голубой туман. С каждой секундой он становился все гуще и плотнее, хищными извилистыми щупальцами расползаясь в окружающем пространстве. Мы в испуге вскочили и отбежали в стороны, насколько это позволяли размеры помещения. Воздух стал быстро наполняться золотистым свечением, в замысловатом танце замелькали тысячи радужных мотыльков. Вдруг раздался резкий хлопок, остро пахнуло озоном, и туман исчез, а вместо него, перед нами материализовался грузный мужчина, сорока-пятидесяти лет, в ярком спортивном костюме, плотно облегающем его плотную фигуру. Посмотрев с улыбкой на нас и утеревшись ослепительно белым платком лысину, он со вдохом произнес.
- Как я не люблю эти пространственно-временные переходы, если бы вы только знали. Сколько лет уже мотаюсь туда-сюда, а все никак не могу привыкнуть. Потею ужасно, просто жуть! Да, кстати, - незнакомец не спеша засунул платок в карман и уселся на пол, жестом приглашая нас сделать то же самое - как ваше самочувствие, семья, дети, хозяйство?
Уважаемый читатель, если бы я попытался детально описать степень фантастического изумления, охватившего всех нас в связи с вышеописанными событиями, то для этого потребовалось бы дополнительно к настоящему труду еще несколько добавочных томов, по тысяче страниц каждый. Но, проявляя дань уважения к читателю, в целях экономии его времени обозначу лишь один штрих, который, по моему мнению, хоть как-то, но может охарактеризовать данную ситуацию. Данной деталью являлась физиономия Майкла. Несмотря на то, что лик моего друга всегда являл собой воплощение спокойствия и невозмутимости, и решительно никакое событие не могло послужить причиной возникновения хоть малейшей заинтересованности и удивления на его суровом лицо, этот случай являл собой яркое исключение из этого правила. Любой сторонний наблюдатель, не зная сути дела, видя это лицо несомненно пришел бы к выводу, что у этого несчастного человека случилось нечто ужасное, непоправимое и, как пить дать, далеко выходящие за рамки естественного хода событий. Например, после тяжелой и продолжительной болезни, нарушая все человеческие нормы приличия и человеческого общежития внезапно выздоровела теща.
Я первым оправился от потрясения, тем более опыт подобных нестандартных ситуаций (я имею в виду инцидент с небесным кукишем) у меня уже имелся.
- Позвольте узнать, с кем имеем честь. Дело в том, что моя мама с детства учила меня не разговаривать с незнакомыми людьми.
- Ну вот, какие же вы люди все-таки вредные, чуть, что сразу же им имя свое подавай, - мужчина в ярком спортивном костюме печально вздохнул. - Своим вопросом вы ставите меня в затруднительное положение, - потупил он глаза.
- Неужели так трудно назвать свое имя честным и глубоко порядочным людям! - искренне удивился я.
- Вы просто не представляете, как это трудно! Дело в том, что многие меня знают под разными именами, в соответствии с тем сценическим образом, в коем я пред ними являлся. Но сокровенного имени моего не знает никто, даже я сам. Хотя, ради торжества справедливости, нужно отметить, что когда-то я его, конечно же, знал, но потом, наверное, забыл за давностью лет. Ну, да ладно, вам я предлагаю величать меня... - незнакомец наморщил лоб и сосредоточенно почесал затылок, - зовите меня, зовите меня... Кропросопус. Кратко, понятно и легко в произношении.
- Очень польщен и очарован вашим уникальным именем. Оно навевает самые радужные воспоминания и самые приятые мечты, - я учтиво поклонился. - Но хочу сразу предупредить, что проблемы будут. Я имею в виду проблемы с его запоминанием и произношением. Теперь пришел мой черед познакомить вас с нашим очаровательным коллективом. Начну с самого главного, итак, меня зовут Федор, и так как среди всех я самый умный, то ваше ласкающее слух имя обязуюсь выговорить примерно с двадцатой попытки, но вот насчет того, чтобы его запомнить, тут уж извините, человеческие возможности, даже такого человека как я, увы, не беспредельны. В намного худшем положении относительно произношения вашего имени находится следующий член нашей команды - Майкл, - я жестом указал на Михаила, физиономия которого постепенно принимала человеческий вид, постепенно теряя неестественную белизну и покрываясь здоровым румянцем.
- Не стоит тратить драгоценное время, перечисляя ваши славные имена, я все о вас знаю. И даже более того, я знаю о вас намного больше, чем вы сами о себе. Ведь я являюсь представителем Космической Иерархии Творящих Сил. Перед тем как нанести вам этот дружеский визит, я со всей тщательностью изучил земную жизнь каждого из вас. Плюс ко всему я ознакомился у Липиков, в Кармической Книге с несколькими вашими предыдущими воплощениями. Поэтому, ваш покорный слуга, владеет намного большим объемом информации, чем вы можете себе представить.
Изумление на наших лицах стало сменяться выражением недоверия и непонимания. Березка, не выдержав огромной массы свалившихся впечатлений, мирно посапывала, положив свою милую головку на плече Жоржа.
- Чем же наши убогие и жалкие душонки вызвали у вас столь живой интерес? - спросил Жорж.
- Да, собственно ни чем. Дело в том, что мне собственно и выбирать не пришлось. Выбирать то не из чего! Из вашего муравейника только вы и остались. Так что волей неволей пришлось обращаться за помощью к вам.
- Из какого такого муравейника? - не понял я.
- Ну, из вашего вида "гомо сапиенс", или как вы там его называете? Или вы не на Земле живете? - бросил вопросительный взгляд Кропросопус.
- На Земле, а где же еще?
- Значит все правильно, я не ошибся. Ребята, послушайте меня внимательно, давайте вопросы оставим на потом, у вас еще будет впереди достаточно времени, чтобы задать их. Сейчас я попытаюсь быстро объяснить вам самое главное и необходимое для ваших дальнейших действий, а вы постарайтесь искренне во все это поверить и добровольно, с чувством здорового энтузиазма выполнить поставленную перед вами ответственную задачу, договорились? - И не дожидаясь нашего согласия, Кропросопус, заложив руки за спину, стал расхаживать взад-вперед.
- Вы, ребята, сами того не подозревая, попали в очень серьезный переплет. Вряд ли вы сейчас, в полной мере, сможете осознать, свидетелями и участниками каких грандиозных событий вы становитесь. Вам придется решать задачи, которых никогда не решали, и владеть силами, которыми никогда не владели многие высокопоставленные боги, принадлежащие к данному плану Единой Реальности. Это с одной стороны очень почетно, но с другой стороны это принесет вам массу неудобств и испытаний. Ознакомившись с вашими личными делами, я понял - вы люди вполне грамотные, окончившие среднюю школу, а некоторые из вас даже и высшие учебные заведения. Естественно, что в школе вы изучали предметы естественного цикла, и в ваших головах более или менее должна была сформироваться, пусть и на девяносто процентов, но соответствующая действительности картина устройства мироздания. С ее помощью вы сумеете хоть как-то переварить и усвоить ту информацию, которую я вам сейчас сообщу.
Кропросопус серьезно на нас посмотрел. Мы с замиранием сердца ждали, что он скажет дальше. Не знаю почему, но что-то в его голосе настраивало на серьезный лад. Не знаю почему, но я верил каждому его слову.
- Вашего мира, в котором жили вы, и миллиарды других людей сейчас нет! - торжественно и важно произнес таинственный посланец неведомых нам Сил Творения. - Только вы трое. Ты Федор, - жесткий и пронзительный взгляд буквально пригвоздил меня к полу. - Ты Жорж, - Жорж под его взглядом съежился и уменьшился в размерах, - и ты Майкл, - тот опустил голову и, казалось, не дышал. Больше никого нет. Ваш мир как бы свернулся, исчез из проявленного мира, из соответствующего ему плана, уровня, слоя Единой Реальности и перешел в состояние латентности, то есть скрытности, пассивности, не существования. Сейчас не будем говорить, почему и в силу, каких причин это произошло, для этого нет времени. Самым важным является то, что сворачивание имеет постепенный и обратимый характер. Его можно не только остановить, но и повернуть вспять. Но эта задача под силу только вам, и никому другому, пусть это будет хоть самый великий и всемогущий Бог. Земной мир могут спасти только земляне, а вас, как это не прискорбно, осталось только трое. Н да... - Кропросопус сокрушенно покачал головой, - в данном факте, по моему глубокому убеждению, сокрыт глубокий трагизм и вопиющая несправедливость. Судьбы целого мира находятся в руках каких-то недоумков, у которых явно не все дома, и по которым, вне всяких сомнений, плачет психиатрическая больница. К тому же, еще не ясно, захотят ли они его спасать. Ой... - Кропросопус стушевался. - Прошу меня простить, я совсем забыл, что вы здесь . Я так волнуюсь, переживаю - вы просто не представляете. Да будет вам известно, что мир ваш я очень люблю и отношусь к нему весьма благосклонно. К тому же я был одним из тех, кто стоял у его истоков, - с чувством произнес последнюю фразу полномочный представитель Космической Иерархии Творящих Сил и вытер, наверное, уже в сотый раз потную лысину.
Я усиленно переваривал услышанное.
- Так значит, Земли нет?
- Совершенно верно!
- А где же, черт возьми, мы с вами тогда находимся? - задал я резонный вопрос.
- Логичный вопрос! Я рад, что вы его задали. Отсюда можно сделать вывод, что не все еще потеряно, и надежда на благополучный исход дела подает еще признаки жизни. Вы, и в том числе я находимся сейчас в одном из многочисленных миров, коих вагон и маленькая тележка, а все эти миры относятся к местному сектору пространственно-временного континуума Единой Реальности.
- Вы хотите сказать, что мир, где мы несли нелегкое бремя существования далеко не единственный?
- Ребята, но я же просил - вопросы потом. Перед нами стоит задача - не теряя ни минуты, отправиться в путь в одно очень интересное место, по крайней мере для вас, потому что редко кому из землян приходилось там бывать, и там получить все необходимые для дальнейших действий разъяснения и инструкции. Но уж если вас это так интересует я, попытаюсь удовлетворить ваше любопытство. Итак, одинок ли человек во Вселенной или нет, я правильно обозначил проблему?
- Достаточно правильно, - махнул я головой.
- В дальнейшем, данная проблема потеряет для вас всякий смысл, как для лягушки, живущей в колодце и забивающей себе голову вопросами о том, - есть ли еще колодцы помимо этого, или он единственный и уникальный, и вне его ничего не может быть. Попав однажды в ведро с водой, эта лягушка очутилась вне колодца. Перед ее изумленным взором раскинулся огромный и совсем не похожий на ее собственный мир. Лягушка тот час же поняла всю бессмысленность своих рассуждений и от потока нахлынувших на нее впечатлений тут же скоропостижно скончалась.
- Жаль бедное животное, - трагическим голосом вымолвил Жорж - Жила бы себе спокойно в колодце и не рыпалась, не задавала глупых вопросов, глядишь, и прожила бы долгую и счастливую жизнь.
Не обращая внимание на небольшой комментарий, Кропросопус продолжал.
- Пока же я хочу вам сказать следующее. Жизнь всюду, она существует везде. Вселенная - есть сама жизнь. Нет ничего мертвого в природе. Весь существующий мир - живой организм. Вместе с тем, жизнь разнообразна, она проявляет себя в бесконечном числе форм, и если даже на вашей маленькой Земле обнаруживается такое разнообразие флоры и фауны и человеческого рода - от морской водоросли до ливанского кедра, от амебы до слона, от бушмена и дикаря до Аполлона Бельведерского, то почему вы думаете, что вся остальная Вселенная, бесконечная во времени и пространстве являет собой исключение? Ваша, так называемая, Солнечная система, как и любая другая подобная космическая структура, имеет свою собственную программу проявления и реализации, отличную от соответствующих программ всех остальных. Измените условия, космические и планетарные, и в результате получатся совершенно другие флора, фауна и человечество. Те же самые законы будут формировать совсем другую совокупность явлений и существ. И какой же несхожей может быть природа в других мирах! Это первый момент. Второй заключается в том, что-то, что вы, по простоте душевной, называете Вселенной, по сути дела, таковой не является. Предвижу вопрос: Почему? Вселенная, которую мы видим, есть наша частная Вселенная, наш собственный ограниченный взгляд на действительность. Мы видим мир с точки зрения существ, обладающих только пятью чувствами. Если бы у вас было еще одно чувство, все для вас изменилось бы. Вы можете вообразить обладание, например, магнетическим чувством, но существуют миллионы сил, о которых вы до сих пор не имеете никакого понятия. Ваши чувства очень ограничены, и строго в пределах этого ограничения существует то, что вы называете Вселенной. Нельзя назвать древом маленький листочек, случайно оброненный пышной кроной зеленого великана. Ведь он лишь незначительная, хотя и неотъемлемая часть целостного организма. И вами видимая и воспринимаемая другими органами чувств Вселенная представляет собой всего лишь крохотный пласт, если только можно так выразиться, в вашем языке очень трудно найти эквивалент искомому понятию, крохотную частичку настоящей Вселенной, Вселенной с большой буквы. А таких слоев - бесконечность плюс бесконечность. и еще во много раз больше. Целая вечность, опять же согласно вашим понятиям, потребовалась, дабы только произнести число, исчисляющие количество миров, входящих в местную Вселенную. И причем миров отнюдь не однотипных. Это не нанизанные на веревку шарики бус, каждый мир обладает своей собственной объективностью, своим собственным временем и пространством, уровнем сознания, да мало ли еще чем собственным. А если ко всему прочему еще заметить, что Вселенная с большой буквы отнюдь не является сиротой, то с очевидностью становится ясно, что поставленный вопрос лишен какого-либо смысла и говорит только о ваших недостаточных знаниях или даже, вообще, об их отсутствии. Сказанного, я думаю, вполне достаточно для человеческих умов, ибо, если копнуть глубже и взять на себя смелость разобраться в дебрях высшей космологии, самым лучшим финалом данного мероприятия станет острейшая форма шизофрении, и в конечном итоге летальный исход. Поэтому, уважаемые представители рода человеческого, наиболее оптимальным выходом из создавшегося положения послужит решение побыстрее уносить отсюда ноги. Чем больше времени я буду тратить на то, чтобы втолковать вам эти прописные истины, тем меньше шансов остается у вас спасти ваш мир, и Захмыреновск в том числе. Я жду вашего решения, господа!
Первым нарушил затянувшееся было молчание Жорж.
- Наше приключение начинает мне нравиться. Новые повороты в сюжете происходят все чаще и неожиданней. Вы хотите узнать мое мнение о вашем предложении? Я готов с радостью и воодушевлением его поддержать, так как положительных перспектив в нашем нынешнем положении я, увы, не вижу.
- В таком случае, - сказал я - я тоже ничего не имею против. Все что ни делается - все к лучшему!
Естественно, что после моих слов все посмотрели на Майкла. Наш друг тяжко вздохнул.
- Мне бы сейчас пару литров пива, и я готов отправиться с вами хоть к черту на куличики, - с надрывом сказал он и понурил голову.
- О да, я совсем забыл! - всплеснул руками Кропросопус. - Наш драгоценный друг имеет пристрастие к алкоголю. Что ж, это весьма похвально. Это вносит немного разнообразия в нашу монотонную жизнь. Я вас, молодой человек, могу избавить от этого пристрастия, но только обязательно с вашего согласия и непременного горячего желания. Да будет известно вам - Бог создал человека свободным! Он наделил его правом самолично распоряжаться своей судьбой. Поэтому, если вы вдруг возжелаете до конца своих дней вести трезвый образ жизни, то пожалуйста, обращайтесь ко мне за помощью. Ну а сейчас извольте!
Кропросопус щелкнул пальцами, и прямо перед Майклом, вспыхнув яркими фиолетовыми искрами, возник глиняный кувшин, литров эдак на десять, и плавно опустился на пол. Нависая над краем кувшина, весело пузырилась аппетитная на вид белая пена. Пахнуло резким и приятным запахом пива.
Майкл, не веря своим глазам, ошалело уставился на необъяснимое с позиций современной науки чудо. Его нижняя челюсть безвольно отвисла, открывая общественности внутреннее убранство ротовой полости.
Михаил продолжал изображать из себя идиота, молча пялясь на полный кувшин пива.
- Ну, что ты уставился как баран на новые ворота!? - резонно возмутился представитель Космической Иерархии Творящих Сил. - Пей, тебе говорят, не видишь, пена оседает. Или может тебе пиво не нравится?
- Нравится, нравится, - наконец-то сухо выдавил из себя Майкл.
Дрожащими руками он поднял кувшин и медленно поднес его ко рту. Сделав большой глоток, он вдруг широко улыбнулся и принялся судорожными глотками поглощать его содержимое.
Когда продолжительность данного процесса достигла минут пяти, Жорж стал проявлять первые признаки беспокойства.
- Эй, может быть хватит? - бросил он недовольным тоном. - Чай и мы с Федькой пить хотим.
Майкл оставил замечание друга без ответа.
- Не стоит беспокоиться - успокоил нас Кропросопус. - Пива хватит всем. Этот кувшин не простой, он, можно сказать, волшебный. Пиво в нем никогда не кончается, пей его хоть всю вечность.
Спустя пятнадцать минут Майкл отдал пиво нам. На вопрос Жоржа "ну что напился алкоголик несчастный?" сухо заметил, что у него просто устали руки держать на весу эту проклятую посудину, и что как только они отдохнут, он тут же возвратится к прерванному занятию.
От души, насытившись божественным напитком, мы были готовы отправится в путь. Пиво к нашему восторгу оказалось на редкость вкусным и студеным. В желудке приятно запекло, в голове зашумело. У Майкла подозрительно заблестели глаза, он буквально расцвел и воспрянул духом. На него просто приятно стало смотреть.
- Итак, мы готовы в путь! Веди нас, уважаемый Кропросопус, - воскликнул я, выражая общий восторг.
Проснувшись, Березка удивленно хлопала ресницами и непонимающе смотрела на нас.
- Просыпайся живее, милая, не то проспишь самое интересное. Да, кстати, - Жорж строго посмотрел в глаза космическому посланнику, - девчонка отправится вместе с нами.
По лицу Кропросопуса вдруг пронеслась тень печали и грусти.
- Послушайте меня, - сказал он с мольбой в голосе, - я желаю вам только добра. Оставьте девочку. Насколько я могу предвидеть, будущее ее ждет здесь, в этом мире, вполне счастливая судьба. А с вами ей... как это лучше выразиться... в общем, будьте благоразумны, оставьте ее здесь.
- Значит так, или мы отправляемся, все вместе, или мы дружно посылаем тебя куда-нибудь подальше, а там будь что будет, - упрямо сказал Жорж.
Кропросопус с надеждой повернулся к нам с Майклом, но наткнулся на непроницаемую стену холодного отчуждения.
- Что ж, - со вздохом выдавил он - я вас предупреждал. Во всем, что произойдет с этой милой девчушкой, виноваты, будете только вы и ваше ослиное упрямство. Вы только ее спросите, желает ли она идти с вами или нет.
Жорж подошел к Березке и опустился на колено.
- Березка милая, сейчас мы уйдем вот с этим интересным гражданином. - Он указал на мужчину в ярком спортивном костюме, который с кислой миной смотрел в потолок. - Мы отправляемся в трудное и опасное путешествие, только не спрашивай куда, мы сами этого не знаем. Ты можешь остаться здесь, а можешь присоединиться к нам. Это твое право. Как ты решишь, так и будет. Так что выбирай.
В прекрасных глазах чуда природы навернулись слезы.
- Я пойду с вами! Я не хочу оставаться одна, мне страшно. Вы не оставите меня, не оставите, правда?
Она с мольбой смотрела на нас.
- Конечно-конечно, мы возьмем тебя с собой. Этот вопрос решен бесповоротно и окончательно. Итак, - Жорж повернулся к Кропросопусу, - мы готовы. Только я не представляю себе, как мы сможем покинуть это довольно прочное на вид строение, перемещающееся в пространстве с приличной скоростью.
Словно в подтверждение его слов фургон тряхнуло так, что мы были вынуждены, опустится на пол, дабы удержать равновесие. Кропросопус решил возникшую проблему по-своему. Он просто взлетел в воздух и, спокойно переждав тряску, плавно опустился вниз.
- Что ж, все просто прекрасно, - невозмутимо сказал он. - Я рад, что все так быстро и прекрасно получилось, и вы оказались сообразительными и смелыми парнями. А теперь не будем терять время. Станьте вокруг меня и возьмитесь за руки. Советую вам зажмурить глаза, это поможет вам избежать некоторых неприятных ощущений. Хотя нет, постойте... - член Космической Иерархии на миг задумался и многозначительно покачал головой, - чуть совсем не забыл! Так просто я отсюда уйти не могу. - В его глазах промелькнули лукавые искорки. - Не всегда, знаете ли, выдается свободная минутка, заглянуть в какой-нибудь забытый Богом мирок, напомнить о себе и оставить кое-какие инструкции.
Кропросопус подошел к боковой стенке фургона и легко дотронулся до нее рукой. Промелькнула голубая молния, и часть стены исчезла. Нашему взору предстала безрадостная и унылая картина местного ландшафта. Я думаю, уважаемый читатель, что нет ни какой необходимости в очередной раз напоминать вам присущие ей особенности, ибо я и так уже более чем достаточно напустил на вас тоски. И если я стану продолжать в том же духе, то, скорее всего, пару раз зевнув, вы выбросите эту чертову книгу куда-нибудь подальше.
- Как же сей мир называется? - спросил Кропросопус, обращаясь неизвестно к кому. - Ах да вспомнил! Но это не имеет никакого значения. - Он повернулся к нам, дыра в стене за его спиной стала быстро терять прозрачность и через несколько секунд исчезла совсем. Прокашлявшись и гордо вздернув голову, представитель Космической Иерархии Творящих Сил произнес.
- Уважаемые земляне, сейчас вы станете свидетелями уникального в истории этого мира события. Вам, можно сказать, крупно и сказочно повезло. Когда я сюда собирался, - Кропросопус вдруг стал совершать непонятные на наш взгляд манипуляции руками, - я просмотрел график посещения данного мира и обнаружил, что давненько сюда ни кто не заглядывал. Как-то упустили из вида. Бюрократия, знаете ли, тоже нас не обошла стороной. Так вот, если мир, это касается любого мира без исключения, хотя бы иногда не проведывать, то это чревато большими осложнениями. Нельзя надолго прерывать жизненно важную связь между Творцом и его творением. Данное обстоятельство лишит его источника жизненной энергии и стимула к эволюционным движениям, и в конечном итоге все закончится духовной деградацией и физическим вырождением. Любое живое существо имеет внутреннее влечение, тягу, стремление к тому, что вы часто называете Богом или другими близкими по смыслу словами. И если Всевышний вовремя не даст о себе знать, мол все нормально, не волнуйтесь, я здесь, то его осиротевшие создания могут загрустить, спиться от тоски, и отдаться разврату.
- А я атеист! - вдруг перебил его Жорж, одушевленный выпитым пивом. - И если хотите марксист! Я воспитан на принципах марксистско-ленинской философии, и, поэтому, никакой религии не признаю и считаю ее чистейшей воды выдумкой эксплуататорских классов, дабы еще больше угнетать пролетариат и крестьянство.
- Твои познания поверхностны, друг мой, - печально констатировал гость из Космоса, продолжая, манипулировать руками. Заметив недоумение на наших лицах, он пояснил.
- Не обращайте внимания, я накапливаю энергию для осуществления некоторых задуманных мною действий. Дело в том, - сказал он после некоторой паузы, - как это не прискорбно будет признать, но атеизм то же своего рода религия, но только с другого конца. Атеизм, а особенно марксизм, несомненно, являющийся квинтэссенцией атеизма - отвергнув религию, сам обрел свойства религии, причем религии воинствующей и нетерпимой. Он также имеет все атрибуты, в той или иной степени присущие любой религии, существовавшей или существующей на Земле. Вот смотри, марксизм имеет свою эсхатологию, то есть учение о конечных судьбах мира и человека, в учении о мировой революции, свой земной "рай" в коммунизме, свой "богоизбранный народ" - пролетариат, своего "дьявола" - капитализм, своих "мессий" - вождей, своих мучеников за веру. Под внешней оболочкой научности марксистское учение пыталось утолить религиозную жажду религиозным же путем, ибо, потеряв религию, человек не перестает страдать своей оторванностью от мирового целого, от органической целостности жизни.
Внезапно из макушки говорившего вырвался ослепительный столб белого огня, проделав здоровенную дыру в потолке фургона. Запахло горелой древесиной.
- Так, еще немножко и можно начинать. На чем я остановился? Ах да. Итак, что же мы имеем? Мы имеем возвеличивание и обожествление Маркса-Ленина с мавзолеем, легендарными житиями и обязательным портретом-иконой в каждом доме и статуей на каждой площади. Иосиф Сталин, обучавшийся в духовной семинарии, довел коммунистическую религию до завершенного состояния, провозгласив Ленина коммунистическим богом, а себя ее пророком. Центральным символом этой религии служила мумия вождя, выставленная в стеклянном саркофаге для поклонения. И простые люди выстаивали целые часы на морозе или жаре, чтобы благоговейно пройти мимо этой мумии. Так что, уважаемый Жорж от религиозного чувства ни куда не деться, оно является неотъемлемой частью человека. Оно рождается, живет и умирает вместе с ним. Другое дело, что степень его выражения и реализации может быть различной. Атеизм есть особое выражение религиозного чувства, только в несколько извращенной форме.
- Это так называемая тяга к Творцу? - Спросил я.
- Совершенно верно, - согласился Кропросопус, - Кстати, она у тебя присутствует, ведь я прав, не так ли?
После некоторого раздумья я ответил.
- Да, вы, к сожалению правы. Так называемая тяга к Творцу живет во мне, и честно признаюсь - я против нее бессилен, ничего не могу с ней поделать.
- А ничего делать и не надо. Наоборот, нужно развивать и культивировать это чувство.
- Как, например, я! - самодовольно провозгласил Майкл, нагло влезая в наш философский разговор.
- Ты? - я искренне удивился.
- Да, а что тут удивительного? У меня с самого рождения, с той самой минуты, когда я появился на свет, открылась и ныне здравствует тяга, только не к Творцу, а к спиртному, что в принципе одно и то же. И я всячески стараюсь приложить максимум физических умственных и духовных сил для увеличения и умножения живущих во мне потенций. Ибо, Господь Бог, являя собой Абсолют, включает в себя все существующее и несуществующее, и алкоголь в том числе. То есть алкоголь - неотъемлемая часть Бога, одна из Его бесчисленных ипостасей. Что же плохого в том, если я в своей земной жизни пытаюсь слиться с одним из Его бесконечных аспектов?
- В таком случае я тоже являюсь глубоко религиозным человеком, потому что у меня в острой, а так же и в хронической форме прогрессирует тяга к особям противоположного пола. И если логически продолжить нить рассуждения Майкла, то можно прийти к...
- Все ребята хватит! - раздраженно оборвал нас посланец Космической Иерархии - К моей великой радости, я конечно говорю в переносном смысле, вы все очень больны, причем серьезно и на долго. Но что в меня вселяет надежду, так это то, что у вас всех троих существует очень стойкий иммунитет, который справится со многими болезнями и поможет с честью и достоинством пройти по жизни. Замечу, что прививку для обретения данного иммунитета вам сделал лично Господь Бог.
- И в чем же заключается упомянутый вами иммунитет, так сказать, противоядие, ко всем жизненным неудачам и неприятностям? - поинтересовался Жорж
- Он заключается в обладании вами чувством юмора. Ибо сам Господь, поверьте мне на слово, очень большой шутник.
- Почему? - все разом спросили мы.
- Потому что Бог, который не умеет улыбаться, не смог бы создать такой забавной Вселенной. Ну, а теперь внимание! Представление начинается. Сейчас вы увидите, как Творец общается со своим творением.
Выйдя в центр фургона, посланец Космоса медленно поднял правую руку. Из ладони, как из дула автомата, вылетел тонкий голубой луч. Врезавшись в переднюю стену фургона, он рассыпался каскадом радужных искр, оставив после себя дыру, диаметром около метра. В образовавшееся отверстие заглянули тусклые солнечные лучи, сумевшие все-таки пробиться сквозь толстую пелену рваных облаков, унылая пустыня, два мощных страхауза, тащивших в общей упряжке нашу конструкцию, да несколько угрюмых всадников, "скачущих" поодаль.
- Ну, что ж, созерцайте, - сказал на прощание Кропросопус и растворился в воздухе. С легким хлопком занял воздух, освободившийся объем пространства.
Мы с замиранием сердца подошли к импровизированному экрану и стали ждать обещанное действо. Первые пять минут ничего не происходило. Затем вдалеке, прямо по ходу движения небо вдруг потемнело и налилось свинцовой тяжестью. В беспорядке замигали многочисленные молнии и тяжело заурчали далекие раскаты грома. Запахло чем-то резким и неприятным. Очертания предметов расплылись, как на нерезкой фотографии. Вокруг повисло какое-то напряженное ожидание.
- Жутковато, однако, - тихо проговорил Жорж.
- Да, такое впечатление, что сейчас должно произойти что-то страшное и ужасное, - согласился с ним я.
Березка испуганно прижалась ко мне. Я обнял ее и погладил по волосам.
- Не тревожься, милая, мы всего лишь смотрим кино.
- А что такое кино?
Я хотел ответить, но не успел. Внезапно все вокруг, до основания потряс мощнейший удар грома. В нескольких десятках метров от нас вонзилась в землю ослепительная молния, издав оглушительный треск и подняв воздух гигантский столб пыли. Фургон основательно, по хозяйски встряхнуло.
Не удержавшись на ногах, Майкл рухнул на пол и укатился куда-то в противоположный угол.
- Жорж, будь добр, посмотри, пожалуйста, что там упало, - невозмутимо попросил я.
Спустя несколько секунд Жорж ответил.
- Да вроде бы как тело Майкла.
- Ничего подобного, я не падал, не надо, пожалуйста, придумывать, - сказало тело, вновь очутившись возле нас и держа в руках уже известный вам, уважаемый читатель, кувшин с пивом. - Я просто быстро сходил за кувшином, а то, не дай бог, еще он перевернется и разольется. А я этого не переживу.
- А-а... понятно, а мы подумали, что там покатилось по полу?
Тем временем буйство стихии продолжалось. Поднялся ураганный ветер, а с насупившихся небес, словно из ведра, хлынули потоки воды пополам с градом. Выбивая трель, град весело застучал по крыше, странным образом не попадая к нам внутрь, как впрочем и толстые нити дождя, щедро поливающие землю. Охрана явно забеспокоилась и сбавила темп движения. Один из воинов, словно на лету пронзенный стрелой, свалился со страхауза, и кубарем покатился по земле, без зазрения совести пачкая одежду. Конечно, тут не произошло ничего удивительного, если учесть тот факт, что градины по своим размерам стали достигать размеров куриного яйца. Куски замерзшей воды, выстукивая барабанную дробь по крыше фургона, производили такой шум, что напрочь лишили нас возможности обмениваться впечатлениями, и, в конечном итоге, наша процессия остановилась. Бравые воины, прикрываясь щитами, спрыгивая с животных, ныряли под колеса нашего фургона, пытаясь обрести под ним защиту. Загремел засов на двери, мы тревожно переглянулись. По всей видимости, кому-то пришла в голову мысль составить нам кампанию и в приятной беседе, находясь под защитой прочных стен, переждать разбушевавшуюся стихию.
И в ту самую минуту, когда тяжелая и массивная дверь приоткрылась на несколько сантиметров и крупные капли дождя, подхваченные порывом ветра упали на пол, откуда-то из бездонных небес, усиленный многими миллионами гигантских динамиков раздался громогласный голос.
- Не бойтесь, дети мои! Это я, Ваш Отец небесный, идущий к вам в своей великой милости!
Как только отзвучали последние слова, разом все прекратилось и стихло. В наступившей тишине стало слышно, как с крыши капает вода. Все пространство до самого горизонта белело россыпями выпавшего града. Вдруг высоко в небе, прямо над нашими головами возникло золотистое, ослепительно яркое свечение, в считанные секунды превратившее серый и унылый ландшафт в страну волшебных грез. Изливая потоки изумрудного света, источник таинственного излучения стал снижаться, неумолимо приближаясь к поверхности планеты. Все без исключения бесстрашные воины славного племени Бахурей, причитая и неистово молясь в ужасе заметались, тщетно пытаясь найти хоть какое-нибудь укрытие от необъяснимого, с позиций современной науки явления природы. Но свет проникал всюду, куда только можно, не испытывая при этом никаких затруднений. Невозмутимые до сего момента страхаузы, издавая жалобное похрюкивание, разбежались в разные стороны.
Представление, разыгранное членом Космической Иерархии Творящих Сил, несомненно, было потрясающим и зрелищным. Поражало своими масштабами и возможностями. Чувствовалась, несомненно, рука профессионала. Мы с замиранием сердца ждали, что будет дальше.
Постепенно весь окружающий мир заполнило ровное золотистое сияние, растворив в себе без остатка все материальные объекты. Сияние шло отовсюду, казалось, каждая точка пространства излучала этот волшебный свет. Одновременно в воздухе разлилось острое ощущение торжественности происходящего. Послышались громкие трубные звуки, нежно замурлыкали невидимые арфы. И вот прямо перед нами, на белом и пушистом облаке, медленно и с достоинством опустилась ослепительно огненная фигура небесного Отца. На Отца невозможно было смотреть без специальных светозащитных стекол, настолько ярко сияло Его одеяние. Казалось, что это сам огонь, снизойдя из недр самой горячей звезды Вселенной, принял форму человеческого тела. По обе стороны от небесного родителя порхали воздушные существа, без устали махая миниатюрными белоснежными крылышками и держа в руках мелодично позвякивающие колокольчики. Все имеющиеся в наличии отважные воины славного племени Бахурей в немом ужасе попадали на мокрую землю, до смерти, перепуганные происходящим сверхъестественным явлением. Картина, представшая пред нашим взором, была поистине восхитительна. Вот оно то мучительно долго ожидаемое мгновение, исполненное глубокого смысла и торжества веры в целесообразность бытия, мгновение, ради которого стоит жить, неся нелегкое бремя жизни, и охотно переносить все те великие страдания и лишения, в большом количестве и разнообразии встречающиеся на дороге жизни. Вот пришел Он, долгожданный и желанный Отец, Единый Создатель всего сущего, о ком мы мечтали и на помощь которого искренне надеялись и уповали в своих мечтах, Тот, кому мы доверяли самое сокровенное, тот, во имя которого вершились все великие и богоугодные в человеческом понимании дела, Тот, кто успокоит и утешит нас, с отеческой заботливостью утрет слезу с опухших от их избытка глаз наших, наполнит жизнь каждого истинной целью и смыслом, приласкает и щедро наградит тех, кто и в самые трудные, и трагические минуты жизни, и особенно перед лицом смерти ни на йоту не сомневался в Его существовании, а свою земную или еще какую-нибудь жизнь видел в бескорыстном и преданном служении высшей и вечной истине, венцу и итогу бытия - Богу. И сейчас должно было свершиться великое таинство Вселенной - общение Творца со своим творением. Мы стояли, затаив дыхание и боясь проронить хоть малейший звук.
И сказал Господь Бог:
- Я Бог Всемогущий; Ходите предо Мною будьте непорочны и награда ваша будет весьма велика. Поставлю Я завет между Мною и вами, и весьма-весьма размножу вас. И не будете вы больше называться Зловонючими Змеерыбами, но будет вам имя Плохопахнущие Рыбозмеи. И сделаю я вас множественными стадами, и осеменю икру вашу своим благословением, и поставлю завет Мой между Мною и вами и между потомками вашими после вас в роды, отряды, семейства, классы, типы и царства, завет вечный в том, что буду Богом вашим о семи головах, пяти хвостах, трех тычинках на рыльце ложноножки с пятью прыщиками на плавниках и одним монитором. Сей завет мой в том, что должен быть окольцован весь мужской пол, три кольца в каждый плавник и пять в крайнюю плоть за правым ухом на третьем животе головы. И пусть рассекут ее на части, и положит ее священник на мокрые дрова с северной стороны полированной дщицы. Потом возьмите по пяти сиклей за человека и покройте его и все принадлежности их кож волосатых, и указывайте дорогу, по которой идти по одному человеку. И сие будет знамение завета между Мною и вами. Да будет окольцован у вас каждый восьмой Аврам на шестой с половиной день полной с четвертью Луны и медового месяца. Не окольцованный же Сегув, что родил Иаира акульего рода, если он не окольцует средней плоти на восьмой день беременности живородящих рыб, будет подвергнут кокурению, пырению, истреблению и оккультной дифференциации семи плавников от редеющих жабр...
У меня нестерпимо запершило в горле, у Жоржа неестественно вытянулось лицо, и даже безучастный ко всему и попивающий пиво Майкл и тот что-то буркнул на счет поехавшей крыши. Чего-чего, но меньше всего мы ожидали подобной ахинеи от самого Господа Бога. Но, по видимому и сам Кропросопус, выступающий в роли Господа, почуял что-то неладное, ибо голос его к концу вдохновенной речи стал очень неуверенным. Вдруг изображение замигало, запрыгало, как в испорченном телевизоре, раздался громкий щелчок, и в одно мгновение все исчезло, как будто ничего и не было. Только унылая степь и рваные облака, бесцельно плывущие в бездонном небе. Отважные воины, не заметив произошедшей перемены, продолжали, уткнувшись носом возлежать на земле. Заметив сзади нас какое-то движение, мы разом повернули головы и увидели Кропросопуса. Он, пребывая в великой печали и задумчивости, сидел на полу, его рассеянный взгляд выражал смертную тоску.
- Что-то не так? - заботливо спросил Жорж.
- Та! - Член Космической Иерархии обречено махнул рукой. - Я так и знал, что так получится. Вечно я что-нибудь перепутаю.
- Перепутаю?
- То, что я сейчас пытался втолковать данной форме сознательной материи, им совершенно не предназначалось. Эти наставления нужно было довести до сведения рыбозмеям из мира Х13М47ФЮ5Х. Вечно у меня не все, слава богу! И вообще, мне кажется, что я перепутал сразу несколько программ. О, позор моим сединам! Что я наделал! - Кропросопус уронил голову на колени и зарыдал.
- Что же мне теперь делать? Им же теперь не объяснишь, что дескать Господь Бог страдает острой формой склероза и поэтому все перепутал, - сквозь слезы промолвил он.
- Да, ладно, хватит вам так убиваться, уважаемый Кропросопус. Мне кажется, ваши переживания и расстройства излишни. Я думаю, что те, с кем вы хотели пообщаться, настолько перепугались устроенным вами светопреставлением, что от страха напрочь лишились способности сознательно и адекватно воспринимать вашу речь и тем более вникать в ее сокровенный смысл. В принципе можно было городить все, что душе угодно, все равно они ничего бы не запомнили. А ну, Березка, скажи, ты помнишь, о чем говорил этот джентльмен?
-Вот видите, так что вы зря волнуетесь. То же самое вам ответят и остальные, и я в том числе, - попытался я успокоить Кропросопуса.
Между тем отважные воины стали проявлять первые признаки жизни. Некоторые даже осмелились поднять головы и дико озираться по сторонам в безуспешной попытке понять, что же все-таки произошло.
После некоторого раздумья посланник Космоса сказал.
- А в чем-то вы и правы, молодой человек. Я был свидетелем многих случаев и неоднократно выслушивал жалобы своих коллег как раз именно о таких ситуациях, когда даваемые наставления и инструкции доступным и простым языком в конечном итоге, почти всегда переворачивались с ног на голову и трактовались совсем по иному. Бывало, говоришь и требуешь одно, все детально разъясняешь по несколько раз, а когда спустя некоторое время прибываешь с инспекционной проверкой, увидишь и услышишь такое, что просто диву даешься, такое, что даже в самом сильном приступе белой горячки не привидится. Как они могут так все извращать? Тут, наверное, дар какой-то особенный - слышать одно, делать другое, а говорить третье. Так что если разобраться, нет никакой разницы, что говорить, все равно исковеркают и переврут до неузнаваемости. Поэтому с чистым сердцем я могу заявить - никакой ошибки я не совершал!
Кропросопус заметно повеселел и воспрянул духом.
- Даже более того, вы сделали все абсолютно правильно! - воскликнул я.
- Вот даже как, извольте узнать почему?
- Если вы утверждаете, что способность переворачивать все с ног на голову изначально присуща любой сознательной форме во Вселенной с момента ее творения, то естественно, если мы, конечно, хотим добиться хоть какого-то ощутимого результата в ответ на предъявляемые наставления, поучения, заветы, заповеди, советы и т.д., мы должны, предугадывая и предвосхищая подобную реакцию, заранее все перевернуть вверх тормашками и в такой перевернутой форме преподнести искомую информацию своим слушателям. В этом случае врожденная способность к переворачиванию, искажению, передергиванию и т. д. сыграет вам на руку, ибо вернет, таким образом, искаженной информации ее первоначальный смысл.
Представитель Космической Иерархии Творящих Сил как-то странно на меня посмотрел и в задумчивости потер подбородок.
- Вы, молодой человек, слишком умны для вашего нынешнего положения на эволюционной лестнице сознания. По моему мнению, согласно вашему духовному потенциалу вы должны уже в полной мере участвовать в творческой работе Творящих Сил. Не знаю, почему вы воплотились на Земле в теле обычного смертного человека. Но, как говорится, на все воля божья. А теперь, друзья мои, в путь, и так мы уже подзадержались. Давайте повторим все сначала. Прошу вас.
Когда мы, взявшись за руки, расположились вокруг представителя Творящих Сил, стали опускаться сумерки, а в нашем фургоне стало уже совсем темно. Произнеся несколько предложений на непонятном нам языке, Кропросопус резко выбросил руки в стороны. Из обращенных кверху ладоней, параллельно друг другу ударили два ослепительных белых луча и, беспрепятственно пронзив потолок, затерялись где-то в темнеющих просторах вечернего неба. Из образовавшихся отверстий на нас посыпалась какая-то дымящаяся труха. Вспыхивая и потухая, вокруг нас закружились серебряные звездочки. Кропросопус засветился, словно внутри у него разожгли костер из легковоспламеняющихся материалов.
-Не волнуйтесь, - глухо сказало огненное существо. - Это всего лишь обыкновенная подготовка к прыжку в пространственно-временном туннеле.
- А что вы сегодня ели на завтрак? - почему-то вдруг спросил Жорж.
- А почему вас это интересует?
- Да в вас столько энергии, что мне жуть как интересно, что за столь высококалорийную пищу, вы принимали внутрь.
- Мне не нужно есть как вам. Я черпаю энергию непосредственно из космоса. А ее уж, поверьте мне, столько, сколько вам не снилось. Нужно только уметь ей воспользоваться.
Мерцающие сполохи света, вращающиеся в бешеном темпе, создавали впечатление, что мы находимся внутри крутящейся вокруг своей оси сферы.
- А куда мы собственно направляемся, если конечно это не секрет государственной важности? - спросил я.
Кропросопус некоторое время игнорировал мой вопрос, неведомым для нас образом усиливая творящуюся вокруг нас вакханалию энергий. Воздух загустел и стал неестественно плотным, словно вода. По телу разлилось ощущение скованности.
- Очень трудно прояснить этот вопрос для вас, имея в виду ваш уровень знаний. Но попробую в двух словах. Мы сейчас направляемся к началу, источнику всего сущего. К источнику всего сущего, конечно, в вашем человеческом понимании. Если попытаться выразиться еще понятней - к источнику данной грозди миров, вселенных в коей находится и ваша Вселенная, безграничная и бесконечная в пространстве, и которая благодаря стараниям одного товарища может лишиться, в скором времени, своего одного аспекта - человеческой формы проявления. То есть, мы прибудем туда, откуда данная гроздь с бесчисленными на ее веточках ягодами-вселенными начала быть, так сказать произросла, и откуда питается всем необходимыми для ее существования и эволюции. В этом интересном месте находится своего рода Руководящий Центр Проявления, в котором вам будет оказана высочайшая честь, быть принятыми некоторыми высокопоставленными лицами, отвечающими за эволюцию этой Вселенной. Естественно, в Руководящий Центр, в его истинной форме бытия попасть вы никоим образом не сможете. Для этого у вас неподходящие физические оболочки или тела, если хотите. Но специально для таких случаев, хотя они очень и редки, вышестоящее начальство сформировало специальный отдел, который в самые кратчайшие сроки подготовит условия со всеми необходимыми физическими, химическими, биологическими и прочими константами, благодаря которым вы сможете нормально осуществлять свои физиологические функции, без ущерба для здоровья. Кстати, сигнал о нашем скором прибытии я уже передал по каналам специальной связи.
- Не знаю кому как, а мне будет приятно познакомиться и побеседовать со столь важными персонами в Космической Иерархии, задав им несколько волнующих все человечество вопросов. Надеюсь, ответы мы на них получим? - спросил Жорж.
- На какие надо, на те и ответят. И сразу вас предупрежу, существуют вопросы, на которые не знает ответы даже сам Инициатор, - многозначительно ответил Кропросопус, вернее не сам Кропросопус, а какое-то светящиеся цилиндрическое образование, возникшее на месте члена Космической Иерархии.
- Сейчас я исчезну. - донесся до нас голос словно из бездонных глубин планеты. - Ничего не бойтесь, не пугайтесь и ничему не удивляйтесь. Я создал мощное защитное энергетическое поле, оно защитит вас от всего, что только может представлять опасность для ваших хрупких жизней. Главное держите друг друга за руки, и ни в коем случае не бросайте. Можете разговаривать, почаще улыбайтесь и не кашляйте, а то заболеете. Удачи! Скоро увидимся...! - донеслось до нас на грани слышимости.
Огненный цилиндр мгновенно сжался до точки и со звуком порванной струны исчез. Мы остались одни, стоя один против другого и держась за руки. А вокруг нас разыгрался целый калейдоскоп форм и красок. Звезды, квадраты, круги и треугольники, пирамиды, кубы, призмы и т.п. всевозможных размеров и цветов неслись в круговороте, центром которого служили мы, то, вспыхивая и исчезая, рассыпаясь целым каскадом искр, то, появляясь из небытия вновь. Воздух стал настолько плотным, что нельзя было даже пошевелить пальцем. Мы как будто стояли в быстро схватывающемся растворе, и он, застывая, все больше и больше сковывал нас в своих смертельных объятиях. Но способности свободно дышать мы ни коим образом не потеряли, так же как и возможности говорить, чем я тут же и воспользовался.
- Вот так-то, ребята. Это вам не теплым вечером сидеть и, пуская сигаретный дым и в без того загрязненную атмосферу, рассказывать различные небылицы. Здесь дела посерьезнее.
- У меня почему-то развился острейший кризис концепции мироздания, - трагическим голосом заявил Жорж. - Все это разбивает в пух и прах мои сформировавшиеся убеждения и умозаключения относительно устройства Вселенной и места человека в ней. Научно-материалистическая картина мира, можно сказать, рушится решительно и бесповоротно, грозя похоронить меня под своими обломками.
- Да брось ты Жорж, - вставил Майкл свое веское слово. - На самом деле ни какой научно-материалистической картины миры никогда не было.
- Что же тогда, по-твоему, было?
- Что было? - Майкл вопросительно поднял бровь. - Была убогонькая теория, неспособная к дальнейшему развитию. А ее теоретический фундамент - материалистическая философия - настолько очевидная неполноценная и поверхностная, что упорство и фанатическая нетерпимость с какой поддерживают и отстаивают ее сторонники, могут объясняться только определенными психологическими отклонениями и всепоглощающими страстями. А проще сказать бесконечным тупоумием и самой жалкой убогостью.
- Полностью с тобой согласен! - с жаром я вступил в разворачивающуюся полемику. - По моему глубокому убеждению материалистом может быть только примитивная, не развитая и находящаяся на очень низком уровне эволюционного развития личность. Если ты материалист, значит у тебя не все в порядке с головой. И тут одно из двух или у тебя пуля в голове или целая межконтинентальная баллистическая ракета.
- И в данном случае тут бессильна не только официальная медицина, но даже и нетрадиционная. Если ты дурак, то это надолго! - дополнил мою мысль Майкл.
- Ну и ну! Чего вы так дружно на меня напали? Моя позиция основана на том, что я имею в наличии пять органов чувств, ни больше, ни меньше. Соответственно, окружающий мир я могу воспринимать только с их помощью. В мире реально только то, что можно потрогать, попробовать, увидеть, услышать и понюхать. Все остальное чистой воды выдумки и ерунда.
- Эх, Жорж, Жорж, - печально вздохнул я, - ты настолько глуп, что не замечаешь очевидного. Присмотрись внимательно, в мире существуют понятия материальные и понятия духовные. Есть вещи, которые можно измерить и взвесить, можно видеть, слышать, воспринять одним или всеми нашими органами чувств. И есть понятия другого порядка: любовь ненависть, сострадание, зависть, желание, отвращение, чувства совести, стыда. Ни взвесить, ни измерить, как бы ты не старался, их нельзя. Но все они существуют и более реальны, и более важны, чем все вещи и понятия мира материального. Не помню кто, но кто-то очень мудрый сказал чудесную фразу: "Самое главное для глаз не видимо".
- Не старайся, Федор, все равно бесполезно. Ты разве не видишь, что этот тип беспросветно потерян для прогресса. Как говорится - рожденный ползать, летать не может.
Пиво буквально вдохнуло жизнь в Майкла, и что совершенно очевидно стимулировало мышление, ибо я уже давненько не видел моего друга столь оживленным и склонным к философским рассуждениям. Поистине пиво способно возродить мертвеца к жизни.
- Человеку с весьма низким интеллектом, что по отношению к Жоржу очень даже мягко сказано, а если смотреть правде в глаза, даже несколько льстит, - с азартом продолжал Майкл, - бывает очень трудно, а порой и невозможно осознать, что-либо абстрактное, он верит только непосредственным восприятием своих органов чувств и дальше этого не идет, забывая, что ими осознается далеко не все существующее в природе. Уважающий себя человек, и ко всему еще прочему еще и умный признает, что за воспринимаемой нашими органами чувств природой всегда присутствует некая великая тайна, в которой заключена причина бытия природы и в том числе и человека. И счастлив тот, кто хотя бы на миг за иллюзорной круговертью материальной природы ощутит вечное дыхание этой тайны. Вот к примеру, Березка, ты веришь в привидения?
Подняв на него взгляд и думая о чем-то своем, Березка ответила вопросом на вопрос.
- Скажите, а тот дядя в красивой одежде он - колдун?
- Ну-у-у... - Майкл на секунду растерялся. - Вообще-то, да, колдун.
- А он еще придет к нам?
- По крайней мере, обещал, ты сама об этом слышала.
- Федор, - она почему-то обратилась именно ко мне. - А ты попросишь его, чтобы он научил меня хоть какому-нибудь маленькому колдовству?
- Березка, а зачем это тебе? - удивился я.
- А я училась на колдунью. У меня бабушка очень сильная и известная колдунья. К ней многие приходили учиться, а скольких она вылечила! - она покачала головой. - Я бы, наверное, за всю жизнь не пересчитала. А вы можете поговорить с тем дядей, чтобы он чему-нибудь научил меня?
- Даже так? - Я испытал сильное желание почесать затылок. - Поговорим, конечно, нам это не трудно... Березка... э-э-э... а ты умеешь сама что-нибудь?
Она смущенно заулыбалась. Потом глаза озорно блеснули, на румяных щеках мелькнули чудные ямочки. "Боже, какой красивый ребенок", подумал я.
- Да, так немножко. Ведь я только учусь, и не всегда еще бывает, получается
- А что-нибудь сможешь показать нам?
- Могу, - сказала она уверенным голосом. - Я могу, например, наколдовать маленький дождик. Большой еще нет, а вот маленький уже несколько раз получался. Зато бабушка умела целую грозу с громом и молниями вызвать.
В следующую секунду какофония цвета и форм вокруг нас прекратилась, на смену ей пришло ровное голубое свечение. Казалось, что мы висим в голубой пустоте, а у нас под ногами нет ничего, чтобы напоминало твердую поверхность. Учитывая тот факт, что с детства боюсь высоты, у меня тут же закружилась голова.
- Это просто прекрасно, милая моя, - обрадовался Майкл - Это как раз то, что нам нужно - самый обычный дождик, прямо из ниоткуда. Не было его, а потом раз и пошел. Что вы на это скажете, уважаемый тупица Жорж? Нет, ничего не надо сейчас говорить! Потом-потом, после демонстрации. Березка, твое задание можно упростить до минимума. Сооруди-ка нам дождик, только не над всеми нами, зачем же за зря порядочных и честных людей мочить, а над одним только Жоржем. Этого вполне будет достаточно и для нас, и для него. Сможешь так?
- Конечно. Только сейчас немножко вспомню и сосредоточусь.
- Березка только руки не бросай! - предупредил я ее.
- Я все прекрасно помню. Руки мне не нужны. Это легкое заклинание, без них обойдусь.
Она прикрыла глаза и принялась что-то бормотать себе под нос, слегка покачивая головой.
- Хотя бы меня для приличия спросили, - обиженно пробурчал Жорж. - Может быть, мне врачи строго-настрого запретили находиться под дождем.
- Не сахарный, не растаешь, - Майкл злорадно ухмыльнулся. - Сейчас это маленькая девчушка чего-то там потихонечку нашепчет и сверху, с совершенно безоблачного неба, на твою бестолковую голову закапает холодный дождик. Вот и попробуй потом, со своих идиотских материалистических позиций объяснить, как такое могло произойти.
Между тем голубое свечение постепенно эволюционировало в красное, с вкраплением черных пульсирующих сгустков.
- Ладно, посмотрим, только я уверен из этого ничего хорошего не выйдет. И все это так называемое колдовство - просто обычные фантазии ребенка.
Жорж оказался прав, из этого ничего хорошего не вышло, особенно, что касалось маленького дождика. Я хочу уточнить - маленького. Ибо если такие дожди в той стране, где живет Березка, носят название маленьких, то, что же тогда представляют из себя большие? И вообще, то, что в конечном итоге полилось на бедного Жоржа, даже при самых больших допущениях никак нельзя назвать дождем. Этому противоречит весь мой жизненный опыт и опыт предыдущих поколений. Так дождь не льет. Так может изливаться вода, по крайней мере, из гигантского ведра, литров эдак на восемьсот, и, причем сразу, на одном дыхании.
Прямо из пустоты на Жоржа обрушился толстенный столб воды. И если бы мы Жоржа не держали за руки, его просто-напросто смыло бы, как, например сливаются некоторые не усвоенные организмом продукты питания в специально предназначенных для этого местах с проточной водой. Ко всему прочему вода оказалась на редкость холодной, я бы даже сказал ледяной. Я это ощутил по попавшим на меня брызгам. И данное обстоятельство, по моему мнению, уже являлось лишним, ибо температура окружающего воздуха совсем не располагала к водным процедурам.
Надеюсь, уважаемый читатель, у вас хватит фантазии представить себе, какую гамму чувств и эмоций испытал наш друг. Но я почему-то уверен, что, не смотря на все старания и героические усилия, никому из вас не удастся в полной мере прочувствовать ту глубину ощущений, охвативших все душевное естество Жоржа. Чтобы это сделать, надо оказаться на его месте.
После того как основная масса воды стекла с Жоржа, промочив его, что называется до нитки, пред нами предстало жалкое подобие того, что когда-то гордо именовалось Жоржем. Дико выпученные и готовые вот-вот выпрыгнуть из орбит глаза убедительно свидетельствовали о том, что ледяной душ был для него несколько неожидан. Мы с Майклом тоже немного опешили, явно не предполагая такой трагической развязки. Березка непонимающе моргала, безуспешно пытаясь, что-то сказать в свое оправдание.
- По- моему, получилось как нельзя лучше, - в тишине голос Майкла прозвучал как-то неуверенно и натянуто. - Во-первых, убедительно, и не только для нас с Федькой, но да же и для тебя, Жорж. Во-вторых, сам посуди, когда тебе еще представится возможность принять душ.
- Ой, простите, я опять что-то напутала, - наконец-то прорвался голос у юной колдуньи. - Пожалуйста, поверьте мне, я не специально, просто память у меня плохая, вечно что-нибудь не так скажу в заклинании, даже бабушка часто меня ругала за это. Но ведь я же не специально! - Березка умоляюще смотрела на нас с Майклом, бросая иногда испуганные взгляды на оледеневшего Жоржа.
- Все нормально, милая, не стоит беспокоиться, - успокоил я ее. - Получилось даже во много раз лучше, чем мы предполагали. Теперь я думаю, что этот холодный душ смоет с него, наконец, налипшую грязь и пыль материализма, вернув к живому и творческому восприятию окружающего мира. Ну что, мой дорогой друг, - я с победным видом смотрел на Жоржа, - что ты можешь сказать по поводу этого загадочного события с материалистических событий?
Жорж молчал. Вода серебристыми жемчужинами капала с его мокрых волос, стекала с одежды, а его кожа покрылась характерными в таких случаях пупырышками, являясь тем самым достоверным доказательством реальности происходящего. Жорж молчал, и молчание его было красноречивее любых самых красивых и высокопарных слов. Он словно интуитивно понял, - слова здесь излишни, ими можно только все испортить. И как бы ставя точку в нашем споре, я сказал.
- Дорогой друг, разум любого уважающего себя человека, если он не отдал себя полностью увлечь каждодневной суетой и многочисленными житейскими проблемами, должен признать реальное существование множества таких вещей, которые выходят за пределы нашего познания, и если разум не приходит к этому логическому выводу, то он весьма и весьма слабый разум, если не сказать больше. Поверхностные умы щеголяют отрицанием существования чего-нибудь высшего, сверхматериального и сверхчувственного в окружающем их мире, но это только говорит об их узости, примитивности, ограниченности и приземленности. Но все же я думаю, что ты, Жорж, человек думающий и разумеющий. Тем более, что совсем недавно тебе был явлен очень яркий и запоминающийся пример из области трансцендентального. Ты вон до сих пор не просох после него. Запомни, атеист несчастный, материалистические теории счастья людям не приносили, их темный чад еще окутывает Землю. И слишком уж изменчивы выводы материальной науки, утверждающей сегодня одно, а завтра совершенно противоположное. Но тучи рассеиваются, и вскоре наступят более веселые времена. Кстати, Березка, а почему ты раньше нам ничего не рассказывала о своем замечательном увлечении колдовством?
Юная колдунья пожала плечами.
- А вы раньше и не спрашивали.
- А что ты еще умеешь?
- Да так много разного. Ну-у-у.., например, сон или видение наслать, от простуды и сглаза вылечить, нечистую силу распознать, невидимой сделаться, ну и это...вы уже видели дождик небольшой вызвать (Жорж, не знаю почему, услышав эту фразу, громко чертыхнулся) и еще несколько заклинаний, я сейчас все не помню.
- Ну, просто умница! Твое умение, я это чувствую нутром, нам очень еще пригодится. Ты главное только не забывай ничего, хорошо?
- Хорошо-хорошо, я постараюсь. Жорж, - жалобно пропела она, - прости меня, я нечаянно, просто, наверное, не то слово сказала, я...я... ну давай я еще раз попробую, может на этот раз получится, а?
- Нет-т-т!!! - что, было, мочи заорал Георгий. - Хватит! Я осознал свою ошибку! Я уже не материалист и не атеист, со старым покончено! Раз и навсегда! Верю во все что угодно, даже... даже...в то, что Майкл когда-нибудь бросит пить!
- Палку не стоит перегибать, хотя я тебя прекрасно понимаю, Георгий. Ты сейчас находишься в творческом экстазе вдохновения и способен нести самую безрассудную чепуху, - сухо заметил Майкл.
- Вот видишь, Федор, - продолжал он, - мы с тобой столько времени потратили, бились, словно рыба об лед, а все бес толку. А какая-то незнакомая маленькая девчушка, щелкнув пальцами, вылила неизвестно откуда бесплатно куб воды на голову этого оголтелого и воинствующего материалиста и, пожалуйста , результат на лицо. Мы видим перед собой самого ортодоксального и фанатичного верующего. Молодчина, Березка, от меня лично большое тебе спасибо.
- Пожалуйста, - скромно ответила та.
Внезапно раздался громкий и звонкий звук, как будто ударили кувалдой по пустой и объемистой металлической емкости. Неприятно зазвенело в ушах, и мы погрузились в кромешную тьму, не нарушаемую ни единым лучиком света. Я крепко сжал ладонь Жоржа и тоненькую ручку Березки, вдруг испытав безотчетный страх потеряется и раствориться в окутавшей нас беспросветной черной пустоте.
Спустя пару секунд послышались неторопливые шаги, несколько негромких щелчков, словно щелканье электрического выключателя, невнятно высказанное кем-то ругательство, и вдруг со всех сторон хлынули ослепительные потоки солнечного света. Когда, несколько привыкнув к яркому освещению, мы смогли, наконец, приоткрыть глаза, нашему взору предстала довольно симпатичная картина. Мы находились на небольшой возвышенности, вокруг которой во все стороны, куда только хватало глаз, простиралась пышущая яркими зелеными оттенками и цветущая всеми цветами радуги гладь равнины. Невдалеке широкой извилистой лентой, искрясь серебристым сиянием, медленно и величаво несла свои воды задумчивая река, нежно омывающая живописные и кишащие жизнью берега. Небо бездонной глубиной, не омраченной ни единым облачком испарившейся влаги дышало спокойствием и умиротворением. Весело жужжали многочисленные насекомые, перелетая с цветка на цветок - один прекраснее другого, или просто спеша по своим делам. Стройным хором щебетали птицы, их чарующие пение, доносившееся из густых зарослей сочной травы и заоблачных высот, привносило особую изюминку в это внезапное открывшееся нам и изливающееся через край ликование жизни. А рядом, в каких-то двух-трех метрах от нас, в светлом летнем костюме и в соломенной шляпе с широкими полями, приветливо улыбаясь во весь рот и небрежно опираясь на цилиндрическую конструкцию с многочисленными кнопками и индикаторами, стоял Кропросопус. Его внешний вид, и в особенности улыбающаяся физиономия, как нельзя лучше гармонировала с окружающим ландшафтом.
- Привет, друзья! Я рад приветствовать вас с благополучным прибытием к месту назначения. Прошу, проходите, располагайтесь.
Он щелкнул пальцами, и словно бы от взмаха волшебной палочки на соседней лужайке возник ажурный столик и пять не менее изящных стульев. Щелкнул еще раз - и стол застонал от тяжести изобилия блюд, фруктов и напитков.
Наши глаза расширились от удивления, животы заурчали в радостном предвкушении, а слюнные железы, после долгого простоя заработали на полную мощность, заполняя ротовую полость литрами слюны. Мы не нуждались в повторном приглашении, и, поэтому, в считанные мгновения оказались за столом, глазами пожирая волшебное обилие яств.
Кропросопус хлопнул в ладоши, привлекая наше внимание. Мы с великим трудом и огорчением оторвали взгляд от еды.
- Друзья, перед тем как вы приступите к трапезе после долгого воздержания от вкусной и здоровой пищи, позвольте мне сказать вам несколько слов.
Представитель Космической Иерархии Творящих Сил красивым жестом снял соломенную шляпу, некоторое время повертел ее в руках, затем, резко размахнувшись, высоко подбросил ее вверх. На наших глазах обыкновенная соломенная шляпа, претерпев чудесную метаморфозу, мгновенно превратилась в белоснежную чайку. Взмахнув серебристыми крыльями, издавая радостный крик, она легко растаяла в небесной дали. Проводив ее прощальным взглядом, несомненно очень талантливый волшебник Кропросопус, многозначительно подняв палец вверх и вкладывая в слова всю серьезность, какую только мог, произнес:
- Итак, вот мои несколько слов. С этого момента все вы полностью и навсегда расстаетесь со своей обычной земной жизнью. Несомненно, вы туда еще вернетесь, - поспешно добавил он, предугадывая вопрос Майкла.
Можно конечно понять тревогу и волнение нашего друга, ведь на Земле у него осталась семья - жена, дети и все остальное, ко всему этому прилагаемое. Это у нас с Жоржем никого не было, кто мог бы нас ждать и за нас беспокоиться. В этом вопросе нам с Жоржем повезло больше. Мы ни с чем не были связаны и могли отправиться куда угодно, туда, куда даже сам Сатана хаживать боялся.
- Да, вы будете на Земле, - продолжил Кропросопус после некоторой паузы, - но вы уже не теми прежними Майклом, Жоржем и Федором. Впереди вас ждет трудный и опасный путь. То, что вам придется совершить никому еще на Земле не приходилось пройти, и узнать вам придется намного больше, чем знает обычный земной человек, и, естественно, это накладывает на вас большую ответственность. Но самое главное, запомните, юмор - одна из основополагающих составляющих Вселенной. И если юмором пропитается все ваше существование, и он станет вашей незыблемой истиной и светочем пути, считайте, что весь мир уже у вас в кармане. Бог, который не умеет улыбаться, не мог бы создать такой забавной Вселенной. А сейчас, прошу откушать, как говорится, чем бог послал..
Как вы, наверное, уже догадались, никто не стал возражать по этому поводу, и к многочисленным звукам окружающего нас оркестра живой природы добавилось еще четыре новых инструмента, извлекающих из своих внутренностей не очень мелодичные звуки - звуки интенсивно пережевываемой пищи.
- Да, трое. И тут, наверняка, не обошлось без вмешательства Светлых Сил. Видать, они не исключали и такой вариант развития событий, поэтому и предусмотрели эту возможность.
- Надеюсь, проверили, что они из себя представляют?
- О, да, конечно, ничего особенного. Даже и не знаю, по каким критериям они отбирались, а может, и не отбирались вообще. Так, первые попавшиеся.
- Хм, странно, это на них непохоже.
- Сатана вдруг резко поднял ружье и, почти не целясь, два раза нажал на курок. Громко хлопнули выстрелы, безжалостно нарушая утреннюю тишину. Неуклюже взмахнув крыльями и издав жалобный предсмертный крик, пара крылатых существ бесформенной массой свалилась в густые заросли кустарников. Испуганно взлетела стая мелких птиц и, заложив крутой вираж, исчезла за соседними деревьями.
- Неплохо, - довольно произнес Сатана. - Еще парочка в моей коллекции. Пойдем, посмотрим, что я там подстрелил.
Люцифер, а вслед за ним и его ближайший помощник - начальник отдела планирования секретных операций Бэс - стали пробираться сквозь многочисленные холмики могил, сплошь покрытых густой травой, щедро умытой утренней росой, и покосившихся деревянных крестов, кое-где еще носивших следы старой, выцветшей и облупившейся краски. Некоторые могилы были разрыты, и на их обнажившихся внутренностях белели кости.
- Смотри, Бэс, не свались в яму, - заботливо сказал Глава Администрации. - Не ровен час бербаланки возьмут и примут тебя за мертвечину, и сожрут живьем, ха-ха-ха! - нарушая сон покойников, прокатился над кладбищем бас Люцифера.
- Подавятся, кто только меня не пытался сожрать. Да каждый раз поперек горла становился. Давились и подыхали к чертовой матери, - с вызовом ответил тот.
- Ну-ну, успокойся, не выспался ты что ли? Ты мне лучше вот что скажи, где эти трое сейчас обитают?
Шагая вслед за Люцифером и пытаясь прочесть что-нибудь на поржавевших от времени табличках, небрежно приколоченных к крестам, Бэс ответил.
- Выбросило их относительно не далеко, в один из миров земного типа, примерно где-то в районе двадцать восьмого хроносдвига, по вектору 4ГМ23Ж от 18 магистральной линии проявления. Мир нейтральный, особенно ничем не выделяющийся, так, шелуха. Переживает сейчас период спада во всех отношениях: и в духовном, и в социальном, и в экономическом. Скорее всего, они попадут в рабство или будут убиты разбойниками, которых там хоть пруд пруди, или в лучшем случае послужат ужином какой-нибудь разновидности местной фауны.
- Ты видел их? - Сатана внимательно смотрел по сторонам, высматривая себе очередные цели для стрельбы.
- Да, был на станции дальней связи, перед тем как сюда прибыть. Очень удачно попал, связь была отличная, без помех. Смотрю, трое идут по пустыне, понурые какие-то, глаза задумчивые-задумчивые, как будто с ними что-то такое необычное приключилось, особенно самый последний меня поразил - вид у него и впрямь великий мудрец космического значения. Тут уж я, конечно, не стерпел и, из облаков соорудив физиономию, покорчил тому последнему рожи, а напоследок еще и кукиш скрутил. Представляешь себе кукиш с полнеба? Надо было видеть его рожу! Незабываемое впечатление, вот ради этого и стоит жить на белом свете.
- Эх, Бэс-Бэс, вечно ты со своими шуточками. Когда-нибудь они тебя до добра не доведут.
- Так в том-то и дело! Я из всех сил стараюсь, чтобы они меня, не доведи господь, до добра не довели. Еще чего! Я это добро, знаешь, где видел?
- Знаю, не раз уже говорил. Ага, кажется, сюда они и упали, - сказал Люцифер и остановился.
Перед ним мрачнела густая масса колючих зарослей. Где-то в ее глубине застряла подстреленная начальником Ада пара крылатых существ.
- Ну, надо ж, угораздило их сюда упасть! Где их теперь тут найдешь? А-а-а ладно, черт с ними! Еще подстрелю. - Он в сердцах сплюнул и пошел прочь.
Потоптавшись на месте и так и не дождавшись приглашения, Бэс зашагал вслед за ним, пиная ногой попадавшиеся на пути ажурные соцветия какой-то травы. Странный все-таки у него хозяин, с причудами. Взять хотя бы это его увлечение - охотиться с ружьем, стреляющим кусочками свинца, за бербалангами. Бербаланги - это разновидность вурдалаков, внешне похожих на людей, но с крыльями, узким разрезом глаз и хищной пастью, вооруженной мощной обоймой сверхтвердых, как алмаз, зубов. Человеческое тело чудовищ покрыто густой и короткой шерстью серого цвета. Бербаланги разрывали могилы и пожирали трупы людей, это было их самое любимое лакомство, хотя при желании они могли поживиться и живым мясом. Специальные службы Ада занимались разведением и селекцией данной разновидности нечисти, впрочем, как и многой другой. Для этой цели использовалась планетная система звезды тау-кита, в частности одна из ее планет с подходящими для этого условиями. Вся суша планеты, а это где-то пятьдесят процентов от общей площади была превращена в огромное кладбище. С Земли и с ряда других близлежащих планет, населенных живыми существами гуманоидного типа, сюда доставлялись тела умерших жителей и предавались земле согласно христианским обычаям. Почему именно по-христианскому, а не по какому-нибудь другому, удивленно спросите вы. Дело в том, что только в этом случае покойник приобретал тот необходимый вкус и аромат, который так нравился этим крылатым тварям. С виртуозной быстротой разрывая могилы крепкими верхними конечностями, с толстыми пальцами, снабженными лопатообразными роговыми пластинками-ногтями, бербаланги доставляли мирно почивающих и ожидающих второго пришествия усопших и аппетитно чавкали, срывая острыми зубами полуистлевшее с костей мясо. Недостатка в пищи не было, и поэтому они размножались в огромном количестве, предоставляя необходимый материал для отбора в бесчисленные легионы Ада. Бербаланги имели зачатки интеллекта и, вследствие этого, легко поддавались дрессировке, быстро обучаясь выполнению некоторых действий, используемых при проведении военных операций. Обладая способностью быстро перемещаться в воздушном пространстве, вооруженные сильными руками и мощной клыкастой пастью данное порождение Темных Сил представляло большую опасность живой силе противника, особенно если учитывать факт внезапности нападения и большой численности нападающих. И вот Сатана, презрев риск и грозящую его жизни и здоровью опасность, где-то раз в месяц по земному летоисчислению, в одиночку, имея при себе только ружьем и несколько пачек патронов, прилетал инкогнито на эту планету, которой, кстати, был присвоен статус секретной базы, и, хоронясь в зарослях кустов, охотился на этих тварей, безжалостно расстреливая их, находя в этом какой-то только ему ведомый восторг и удовлетворение.
Сейчас же начальник отдела планирования секретных операций вынужден был нарушить одиночество своего шефа, прибыв к нему с докладом о последних событиях вокруг проведенной операции под кодовым названием "Хана Земле!". Произошел небольшой прокол - почти уже "свернувшийся" и исчезающий из генерального плана проявления земной мир вдруг, на последнем издыхании, "изрыгнул" из своих агонизирующих недр троих землян, и мощным выбросом энергий, пробивая пространственно-временные барьеры между соседними мирами, выбросил их в один из них. В принципе, в имевшем место факте не было ничего из ряда вон выходящего и подозрительного. Подобные аномальные вспышки энергий имели место при аналогичных ситуациях и раннее, при плановом сворачивании выработавших свой ресурс миров, если бы не одно "но". Это "но" заключалось в допущении, что в данном случае приложили свои руки секретные службы Светлых Сил, и чудесное спасение трех представителей гомо сапиенс являлось важным звеном в их сложной игре против сил Ада. И естественно, что данное подозрение ни коим образом нельзя было упускать из вида и оставлять без внимания, дабы потом, когда оно оправдается, не пришлось сокрушенно разводить руками и рвать волосы на голове ни за чем неоправданную оплошность. Именно с таким набором мыслей и прибыл Бэс на прием к шефу.
- Я думаю, уважаемый Люцифер, что нам ни в коем случае нельзя упускать из виду эту тройку землян. За ними нужен, полный контроль, ибо неизвестно какие сюрпризы готовят нам противники, - сказал Бэс, смотря в спину идущего впереди Везельвула.
- Вот и займись этим вопросом. Главное не пропусти момент, когда на них выйдут агенты света.
- Я не исключаю эту возможность. Вполне разумно предположить, что землянам отведена особая роль в их сценарии, и, причем замечу, как мне кажется, далеко не последняя.
- Следите, и как только что-нибудь прояснится сразу ко мне. А сейчас все, аудиенция закончена, - Люцифер остановился и в упор посмотрел на Бэса.
- Все понятно, шеф. Удаляюсь, не смею мешать вам заниматься делами праведными и богоугодными. Желаю удачной охоты, - поспешил ретироваться Бэс и с легким звоном порвавшейся струны растворился в воздухе.
Набив до отвала желудки самой изысканной пищей, на какую только хватило фантазии у представителя Космической Иерархии Творящих Сил, и вволю наплескавшись в хрустально прозрачной воде, мы с наслаждением попадали на мягкую, словно перина траву, подставив свои измученные тела ласковым лучам солнца. Лаская слух, мелодично щебетали птицы, и радуя глаз, крупным снежинками, от цветка к цветку порхали бабочки. Чуть вдалеке, за живописными зарослями прибрежной растительности звонким колокольчиком разливался смех Березки, весело барахтающейся у берега и подымающей радужные веера брызг. Сквозь слегка колышимые ветром стебли и листья изредка проглядывало ослепительно белое тело, с пока еще робкими, но уже заметными признаками женственности. Вокруг царили покой и благодать.
Сложив руки за голову и закинув ногу за ногу, Майкл с наслаждением глядел в бездонное небо, время от времени бросая полные любви взгляды на стоящий с ним рядом и хорошо уже известный вам, уважаемый читатель, кувшин с пивом. Приподнявшись на локте и в очередной раз со всей ответственностью приложившись к нему, наш друг, не преминув перед этим издать протяжное кря-я-як..., глубокомысленно заметил.
- Примерно так я себе и представлял рай. Прекрасная природа, чудесный климат, близкие друзья и много-много свежего и прохладного пива. В таких райских условиях можно жить хоть всю вечность. Что вы на это скажите, друзья мои?
- И пять-шесть запасных комплектов почек ты еще забыл упомянуть, - добавил я, наблюдая за головокружительными полетами стрекоз.
- Насколько я понимаю, - подал признаки жизни Жорж, не открывая глаз, - сколько на свете людей столько существует и всевозможных представлений о рае. И настоящее милосердие Господа Бога должно проявиться в том, что бы Он к концу земного существования подготовил всем без исключения райские уголки сообразно личным представлением каждого умершего о рае. А иначе это будет не Господь Бог, а само исчадие Ада. Ибо никто не захочет жить в чужом раю, но только в своем собственном. Вот ты, Федор, - Жорж открыл один глаз, - захочешь ли жить в раю Майкла?
- Упаси тебя господи, Жорж! - возмущенно воскликнул я, распугав осмелившихся приблизится к нам птиц. - Уж лучше лютая смерть от маньяка убийцы без последующего посмертного существования, чем это вечное мучение.
- Вот что и требовалось доказать! - Жорж закрыл глаз и удовлетворенно вздохнул.
- Не знаю, чем мой рай вам так не нравится, - сказал Майкл переведя дух после внушительного глотка пива - Видно прав был тот, кто сказал, что на вкус и свет товарищей нет.
Послышались мягкие шаги. Обернувшись, я увидел Березку. Взмахнув головой и щедро обсыпав нас студеными брызгами, она уселась рядом с нами.
- До чего же хорошо, если бы вы только знали!
- Ну, вот видишь, говорил же я тебе, что с нами не пропадешь? - Жорж перевернулся на живот и вдохнул в себя воздух, наполненный пьянящим запахом трав. - Там где мы появляемся, все в конечном итоге приходит в норму и воцаряется покой и умиротворение.
Словно в подтверждении его слов, откуда-то сверху вдруг послышался пронзительный вой, навевающий какие-то подозрительные ассоциации. Мы обратили свои взоры в сторону источника звука, который никоим образом не вписывался в окружающую нас райскую обстановку.
Из заоблачных высот, прямо на нас, зловеще сверкая в лучах Солнца, обвешанный со всех сторон грозным оружием пикировал суперсовременный самолет. Мгновение и под его крыльями расцвели два пульсирующих ярко-красных цветка. В ту же секунду на нас обрушился свинцовый дождь, с остервенением вырывая из почвы куски дерна. Стремительным вихрем взлетели испуганные птицы, разлетаясь в разные стороны, прочь от ставшего вдруг смертельно опасным райского местечка. Одна из пуль угодила в кувшин с пивом. Отлетев в сторону, метров на пять, он покатился, подпрыгивая на кочках и заливая траву пивом. Гордо презрев опасность, грозящую оборвать тонкую нить жизни, Майкл бросился за ним. Вслед за ним, изрядно напуганные подобным поворотом событий я и все остальные тоже вскочили на ноги и в беспорядке принялись, натыкаясь, друг на друга, метаться из стороны в сторону в попытке найти хоть какое-нибудь укрытие. Убедившись, что пролитое пиво не повлияло на количество его содержания в кувшине, Майкл быстро оценил ситуацию. С криком "за мной!" он бросился в сторону реки, выписывая по ходу движения замысловатые кренделя. Подхватив Березку, мы с Жоржем кинулись вслед за ним, в душе яростно проклиная Кропросопуса и вместе с ним всю его Космическую Иерархию Творящих Сил.
- Вот тебе и рай! С периодическими налетами вражеской авиации., - в сердцах воскликнул Жорж, укрывшись вместе со всеми под невысоким обрывчиком на берегу реки.
Он тяжело дышал, всем телом вжимаясь во влажное и глинистое тело обрыва. В этом месте река меняла свое направление. И согласно природным закономерностям с нашей стороны реки образовался небольшой глинистый обрывчик, а по другую сторону - песчаная отмель. Как видите, данная особенность местного рельефа, как нельзя лучше, пришлась кстати, предоставив нам природное укрытие от атаки с воздуха.
Подойдя к нижней точке пике и продолжая поливать нас свинцовым дождем, вознамерясь, по-видимому, основательно перепахать плодородные целинные земли, боевая машина авиации, выпустив напоследок пару ракет, с ужасным ревом пронеслась над нашими головами и, резко взмыв вверх, растворилась в голубой синеве неба. Две выпущенные ракеты, прочертив жирные дымные траектории, аккуратно угодили прямо в середину реки, подняв, в ознаменовании этого радостного события два огромных столпа воды. На песчаный берег в большом видовом разнообразии посыпались обитатели водной стихии, искренне радуясь внезапно открывшейся возможности бесплатно освоить наземно-воздушную среду обитания. Рядом с нами, на влажный песок смачно шлепнулась довольно крупных размеров рыба и молча уставилась на нас немигающим взглядом. Затем отчаянно забила хвостом и неуклюже запрыгала на месте, по всей вероятности ликуя и радуясь встречи с братьями по разуму. Щедро осыпав оба берега фрагментами и целыми экземплярами речных обитателей, боднув прибрежную растительность парочкой волн и освежив воздух миллионами брызг, река успокоилась и, напрочь забыв об инциденте, вновь понесла свои прозрачные воды к далекому океану. В наступившей тишине стало слышно, как нежно зашелестел камыш под легким прикосновением ветра.
Мы растерянно смотрели друг на друга и ничего не понимали. Или мы все спим, или все одновременно сошли с ума и находимся в плену захватившей нас одной и той же галлюцинации. Перестав обнимать мокрую и скользкую глину, весь перепачканный Жорж покинул укрытие и попытался осмотреться вокруг. Небо по всему периметру являло собой образец незапятнанной чистоты и не было омрачено чем-либо похожим на железную штуковину, которая еще несколько мгновений назад изрыгала огонь и поливала нас свинцовым дождем. Может и вправду все это только почудилось, или Кропросопус, отлучившись, как он сказал, на несколько минут, решил по простоте душевной подшутить над нами? Но, к сожалению, нет. Окружающий ландшафт носил на себе явные следы воздушной атаки. Будто бы на зеленой лужайке порезвилась бригада гусеничных тракторов, и только индивидуум, страдающий полным отсутствием субстанции, хотя бы отдаленно напоминающей человеческие мозги, мог бы усомниться в реальности происходящего.
- Вылезайте, как будто все чисто, - сказал Жорж после проведенной разведки.
- Что это было? - весьма к месту задал вопрос Майкл, одной рукой сдирая налипшую глину с брюк, а другой по прежнему продолжая прижимать к груди драгоценный сосуд с пивом. Приглядевшись, я убедился, что волшебный кувшин без каких-либо осложнений перенес прямое попадание крупнокалиберной пули, никоим образом не отреагировав на произошедшее досадное недоразумение.
Перепуганная до смерти Березка жадно ловила наши взгляды. Светлый сарафан весь перепачкался и являл собой жалкое зрелище. Можно было с уверенностью сказать, что все наше купание пошло насмарку или в лучшем случае коту под хвост.
- Как бы тебе лучше объяснить? - решил я выдвинуть версию, носком туфли забрасывая трепещущую на берегу рыбешку обратно в реку. - Скорее всего, это своеобразная форма приветствия чужестранцев проживающими здесь аборигенами. Видать, они в своих действиях исходят из положения, что лучше от греха подальше, сначала, незваного гостя прошить парочкой пулеметных очередей или на худой конец разорвать на мелкие кусочки ракетой, а уже потом спокойно разбираться, зачем он пожаловал и что ему собственно нужно.
- Вполне разумное объяснение, - согласился Майкл и приник к кувшину.
- Дай-ка я то же сделаю пару глотков, - подошел к нему Жорж, - иначе в этой ситуации больше ничего другого не остается делать.
- Федор, - тронула меня за руку Березка, - а это птица была такая страшная? - Глазки доверчиво смотрели на меня, в них светились еще не успевшие потухнуть угольки ужаса.
Я погладил ее по голове и прижал к себе.
- Да, милая, это птица такая. Но только железная, сотворенная руками человека.
- А зачем ее сотворили?
- Зачем? - я грустно улыбнулся. - Чтобы еще лучше и больше убивать себе подобных.
- А-а... - промолвила Березка и печально вздохнула.
- Странно, где же Кропросопус? - вытирая рукавом рот, спросил Жорж. - Завел нас неизвестно куда, бросил, не погрешу против истины, если скажу, на произвол судьбы, а сам смылся. А нас тут, без объявления войны расстреливает с воздуха самолет неизвестного государства. Умрем, и знать не будем, в чем собственно провинились и где нашкодили.
- И не говори, Жорж. Если бы не пиво, я не знал, что бы я вообще делал. Издох, наверное бы, от страха, на радость врагам. А так, - Майкл похлопал по кувшину, - я свеж, бодр и готов к великим победам, свершениям и достижениям, если, конечно, они во мне нуждаются, - закончил он, и в очередной раз вошел в тесный контакт с кувшином.
- Будем надеяться, что подобное безобразие больше не повторится., - подытожил Жорж и, нагнувшись к воде, стал смывать прилипшую к рукам грязь.
- Ой, смотри, Жорж, не сглазь, - я три раза сплюнул через левое плечо. - Почему-то мне кажется, что этим все еще не кончилось.
Как только растаяла в воздухе оброненная мной фраза как тут же, суровая действительность подтвердила справедливость моего замечания. Плевать нужно было все-таки больше. Как и в первый раз, словно вынырнув из параллельного мира, на фоне голубого неба возникла темная точка, быстро принимающая очертания уже знакомого нам самолета. Воздух огласился мощным ревом турбинных двигателей. Но сейчас самолет заходил с другой стороны, чем при первой атаке, тем самым лишая нас единственного укрытия. Нам оставалось лишь приготовиться к завершению земного существования и слезно молить Бога, чтобы первые пули, по счастливой случайности, угодили в какой-нибудь жизненно важный орган, тем самым, облегчив муки предсмертного существования.
- Да что же это такое! - в сердцах воскликнул я. - Где же, черт возьми, Кропросопус, куда он подевался!!! Что, черт возьми, происходит!?
- Да, ладно тебе, не стоит так переживать, - положил мне Майкл руку на плечо. - Давайте-ка лучше напоследок выпьем пива, если уж больше ничего не остается делать. Как говорил мне очень хороший знакомый, встретить смерть с полным брюхом пива всегда считалось очень большой удачей. Так что лучше на, выпей, - он протянул мне кувшин, - и успокой душу.
Между тем самолет неумолимо приближался, вырастая в размерах и закрывая собой чуть ли не все небо, словно черная смерть, черным покрывалом постепенно отделяя нас от мира живых. Спустя несколько мгновений заработают пулеметы, с дымным шлейфом рванут с места ракеты, и от нас, в лучшем случае, останется пара окровавленных конечностей, мирно отдыхающих где-нибудь поблизости на моховых кочках и с замиранием сердца вспоминающих о том счастливом времени, когда они являлись неотъемлемыми частями далеко еще не изношенных и вполне пригодных к эксплуатации человеческих тел. Березка уткнулась мне в грудь и тихо вздрагивала в такт еле слышимым всхлипам. "Березка, милая, сколько же тебе приходится пережить. Что ты сделала такого, чтобы подвергаться таким страданиям?" - пронеслось у меня в голове.
Жорж, последовав совету Майкла, активно поглощал пиво. Тонкой струйкой стекало пиво по подбородку, расплываясь темным пятном на рубахе. Сквозь мокрую материю проступило волосатое брюхо. Вид у брюха был унылый и грустный, словно и оно каким-то образом догадывалось о последних мгновениях своей жизни в составе организма Жоржа.
Не в силах оторвать взгляда от надвигающейся смерти я, собрав все силы, в отчаянье закричал, на несколько мгновений заглушив рев пикирующей машины.
- Кропросупус-с-с!!! Где же ты, черт возьми-и-и!!!
- Не стоит беспокоиться, - раздалось рядом с нами, - я здесь!
Облаченный в блестящую камуфляжную форму он пристально наблюдал, на соседнем пригорке, за приближением самолета. Вытащив из кармана, на свет божий, серебристо-черную штуковину, напоминающую сотовый телефон и пробежав пальцами по кнопкам, член Космической Иерархии бросил ее к нашим ногам. В ту же секунду нас окутало прозрачное голубоватое сияние.
- Теперь вам нестрашно даже прямое попадание пары десятков термоядерных ракет. Федор, - он показал пальцем на прибор, мирно лежащий на зеленой траве и всем своим видом демонстрирующий полное равнодушие к происходящему, - возьми его и положи в карман. Это генератор сферического защитного поля. Это поле абсолютно ничего не пропускает внутрь, но не оказывает ни малейшего сопротивления для выхода за ее пределы. Радиус действия десять метров, поэтому не отходите друг от друга больше этого расстояния, иначе окажитесь вне радиуса его действия и станете уязвимыми. А сейчас я займусь этим глубоко непорядочным товарищем. У нас вышла небольшая накладочка.
Вокруг засвистели пули, безжалостно вспарывая прибрежный песок и подымая фонтаны на гладкой поверхности реки. Попадая в окутавший нас защитный экран, смертельно опасные кусочки свинца вспыхивали яркими звездами, а затем бесследно исчезали, не принося абсолютно никакого вреда. Мы, боясь пошевелиться, бестолково взирали на "звездный хоровод", не решаясь поверить в пришедшее вдруг спасение.
Кропросопус, между тем, разыграл с атакующим самолетом самое настоящее сражение. Из неизвестно откуда взявшейся довольно приличной на вид зенитной установки он вступил в дуэль с противником. Дымящиеся гильзы далеко отлетали в стороны и, весело подпрыгивая по кочкам, скатывались в реку, радостно шипя от встречи с водной стихией. Все пространство вокруг атакующего самолета покрылось белыми облачками разрывов зенитных снарядов. Но, несмотря на большую плотность огня, вражеская машина была словно заколдована. Каждый раз, закручивая головокружительные миражи, она успешно уходила с линии огня без каких-либо видимых попаданий, и вновь - и вновь атаковала зенитную установку Кропросопуса. Убедившись в неэффективности стрельбы, разгоряченный представитель Космической Иерархии решил попробовать достать заговоренный самолет ракетами. Напуская вокруг клубы едкого дыма, ракеты класса "земля-воздух" с громким шипением ушли в небо, в душе лелея слабую надежду поразить желаемую цель. Но принадлежность ракет к классу "земля-воздух" явно соответствовало их боевым качествам. Если они и были предназначены для поражения какой-нибудь цели, то, вне всякого сомнения, этой целью являлся воздух, в который с большим успехом они и попали. Я хотел, было крикнуть Кропросопусу, что в данном случае желательно применение ракет класса "земля-самолет", но вряд ли бы он меня услышал.
Более благосклонной оказалась фортуна к летчику вражеского самолета. Где-то на пятой минуте боя, выпущенная им ракета, помня о своем непосредственном предназначении, аккуратно нашла свою цель, превратив Кропросопуса, вместе с его зенитно-ракетной установкой в облако раскаленного газа. Хищные щупальца взрыва мягко скользнули по периметру силового экрана и исчезли, утратив свою силу.
Мы ахнули, и от избытка чувств уселись на траву. Вот так номер! Что же стало с нашим Кропросопусом? Как это могло случиться с ним? Осталось ли от него что-нибудь? Осевшая пыль и растворившийся в воздухе дым стали свидетелями лишь дымящейся воронки и валяющимся вокруг кускам искореженного железа. Но вдруг над центром воронки мы увидели самое настоящее привидение. Отчаянно жестикулируя, оно беззвучно открывало рот и топало ногами по воздуху. Его явно что-то рассердило или обидело, и в данный момент оно находилось в ужаснейшем расположении духа. Приглядевшись внимательно, я вдруг обнаружил, что привидение кого-то очень сильно напоминает. Но кого?
- Да это же приведение Кропросопуса! - воскликнул Майкл - Слава богу, хоть приведение от него осталось, это лучше чем ничего.
- Точно, это он, - согласился я. - Но какой-то он очень бледный.
- Посмотрел бы я на тебя после встречи с ракетой.
- Н да, румянца на щеки это бы мне не прибавило, - заметил я задумчиво. - Ой, смотрите, оно, кажется, пытается заговорить с нами.
И в самом деле, привидение подошло к нам, и отчаянно жестикулируя, пыталось привлечь наше внимание.
- Хм, что же ему нужно? - сказал Жорж и, подойдя к призраку, попытался потрогать его рукой. Не встретив сопротивления, рука беспрепятственно прошла сквозь призрачные контуры тела. В ответ на это привидение покрутило пальцем у виска. Со стороны это выглядело довольно потешно.
Между тем самолет, разгромив противника, принялся за нас. Выпущенные им ракеты с похвальной точностью поразили защитный экран и, вспыхнув яркими вспышками, исчезли из плана объективной реальности.
Вдруг у меня в голове что-то щелкнуло, и я отчетливо услышал, как кто-то сказал.
- Сколько миллиардов лет живу, но таких недоумков еще не видал! Неужели никогда раньше они не видели привидений!? О! Кажется, один из вас что-то понял. Ага, это ты Федор, это очень хорошо. - Приведение повернулось ко мне.
- Ни о чем не думай, Федор, иначе собьешься с настройки и перестанешь меня слышать. Просто слушай, что я тебе буду говорить. Как ты уже, надеюсь, понял - это я Кропросопус. Уже в течение пяти минут я пытаюсь достучаться до ваших пустых голов, но все напрасно. Вы же прекрасно видели, что меня самым наглым образом убили. Или, по вашему мнению, прямого попадания ракеты в человека явно недостаточно, чтобы отправить его к праотцам? Мой физическое тело, которое я так любил носить в нижних мирах, распылило на атомы. То, что вы сейчас видите - это астральный двойник с дополнительными приспособлениями, дабы его вы могли видеть в оптическом диапазоне. Его еще у нас называют линга-шарира. Общаться с вами я могу только по телепатическим каналам связи, то есть, непосредственно обращаясь к вам в мозг без физических посредников. Но что бы принять телепатический сигнал нужно успокоить ум, заставить его молчать, безжалостно отбросив все мысли.
Вникнув в смысл сказанного, я приложил палец к губам, подав знак остальным, прекратить разговоры и не мешать мне осуществлять телепатический контакт с загробным миром. По моей сосредоточенной физиономии Майкл и Жорж поняли, что мне стало известно что-то сверх важное, и, дабы не мешать мне покорять горизонты неведомого, уселись на траву и стали наблюдать за выкрутасами самолета.
Астральный же призрак Кропросопуса продолжал меня снабжать инструкциями.
- Возьми генератор пси-поля в левую руку. Указательным пальцем правой руки, повторяю правой, так как левая рука у тебя в этом момент занята, набери следующую комбинацию цифр - 272745. Затем найди красную кнопку с черным крестиком, - продолжил он, когда я произвел все необходимые манипуляции, - нажми ее и одновременно с этим скажи: "Все, валите его к черту!" Все понятно?
Я утвердительно кивнул головой.
- Ну, тогда давай.
Вдавив нужную кнопку до отказа, я выкрикнул:
- Все, валите его к черту!
Жорж и Майкл, вздрогнув, удивленно подняли брови, Березка недоуменно захлопала ресницами. В это мгновение небо, из края в край, рассекла яркая молния, и на взрытую свинцовым дождем землю многострадальную землю посыпались жалкие остатки самолета. В наступившей вдруг тишине стало слышно, как где-то далеко жалобно вскрикнула птица. И только лишь легкое, быстро тающее облачко дыма в вышине напоминало о том, что там, еще совсем недавно с диким ревом рассекала воздух грозная боевая машина.
- Все, молодец, хороший мальчик. Теперь можешь положить генератор в карман и немного отдохнуть. Я покину вас буквально на несколько минут, только лишь подыщу себе подходящее физическое тело, или как у нас принято говорить стхула шарира, - сказало приведение и растаяло.
Я посмотрел на своих друзей, в их взглядах недвусмысленно читался вопрос с требованием побыстрее объяснить им скрытую подоплеку последних трагических событий.
- Кропросопус вошел со мной в телепатический контакт. - ответил я. - Зрение нас не обмануло, его и впрямь убило прямым попаданием ракеты. Как он сказал физическое тело немного пострадало, и он вынужден был выкинуть его из-за непригодности к дальнейшему использованию. Привидение же является астральным телом, а астральной материи, из которой оно состоит, как известно, не страшны ни пули, ни ракеты. Сейчас Кропросопус отправился за новым телом, дабы иметь возможность общаться с нами привычным для нас способом.
- Ага, понятно, - отрыгнув пивом, махнул головой Майкл. - А фраза "все, вали его к черту." что-то вроде нашего "пли", или "батарея, огонь"?
- Ты абсолютно прав. Так все и было. Естественно, что, страдая отсутствием необходимого для деятельности на данном плане реальности тела, он сам не мог отдать требуемой команды и поэтому попросил меня об услуге.
- Ой, что это, смотрите!? - закричала вдруг Березка.
Спокойная доселе поверхность реки вдруг вспучилась. Из водных глубин, словно туго накачанный шар выпрыгнул вверх огромный шар, и, роняя стекающие с него струи воды, плавно опустился рядом с нами. С легким скрежетом отодвинулся в сторону заросший зеленой тиной люк, и в образовавшемся проеме показалась нам уже хорошо знакомая физиономия Кропросопуса.
- Быстрей сюда! - закричала физиономия. Из шара блеснул голубой луч и сияние, окружающее нас, исчезло.
Нам не нужно было два раза повторять, и мы в считанные секунды оказались внутри сферы. Люк захлопнулся, и, испытав легкое головокружение, я понял, что шар взлетел.
Расположась в уютных креслах, все хранили молчание и занимались тем, что наблюдали за манипуляциями Кропросопуса над какой-то конструкцией, разнообразием мигающих лампочек и индикаторов напоминающей пульт управления межзвездного космического корабля. Не поворачивая головы, член Космической Иерархии бросил.
- Вы уж извините, но вышла небольшая накладочка. Я уже отдал соответствующее распоряжение, и все виновные за этот неприятный казус понесут суровое наказание.
- Каким-то образом, - продолжил он после паузы, - ваше месторасположение стало известно разведке Темных Сил, и они успели заслать сюда своего агента. Он-то и атаковал вас с воздуха. Но, слава богу, все кончилось хорошо, я подоспел вовремя. Теперь же я вынужден, раз ваше присутствие здесь рассекречено, доставить вас, используя глубоко законспирированные межпространственные туннели, в совсем иное место. Это займет некоторое время, так что можете немного расслабиться. Да, пока не забыл, Федор, верни-ка мне генератор.
- В веселое место ты нас привез, - сухо заметил я, протягивая генератор. - Надеемся, то другое будет получше.
- Нет-нет! Ради бога не волнуйтесь. Там уж, поверьте мне, Темные Силы, несмотря на все свои возможности и связи, вас не достанут.
- Будем надеяться. Как говорится - человек надеждой жив, - подал реплику Жорж.
- Кстати, - встрепенулся Майкл, - это твое новое тело так похоже на старое.
- У меня, знаете ли, полный гардероб таких. Как-то по дешевке взял и вот до сих пор пользуюсь.
- Хм, неплохо, и что, у вас все из Космической Иерархии Творящих Сил могут вот так по желанию менять свои физические тела? - спросил Жорж.
- А как же! Хоть по несколько раз в день.
- Вот здорово!
- Это вам только кажется. На самом деле это довольно скучно, ведь срок нашего существования исчисляется сотнями миллиардов лет.
- Все ничего, - сказал я, - только вот Березка испугалась.
- А я вам говорил, чтобы вы не брали ее с собой. Но вы не послушались меня. Так что не валите с больной головы на здоровую.
Все промолчали, признав правоту его слов. Да и говорить больше не хотелось. Ровный, убаюкивающий гул, мягкое мерцание индикаторов навевали дремоту, наливая свинцовой тяжестью веки. Незаметно для себя я уснул. Вскоре моему примеру последовали Жорж и Майкл. Березка еще некоторое время разглядывала внутреннее убранство летательного шара, но вскоре и ее сморил сон. Удивленный наступившей вдруг тишиной Кропросопус обернулся, и некоторое время обозревал наши спящие образины, затем добродушно усмехнулся и принялся вновь что-то колдовать над мерцающим пультом.
На этот раз люк шара мягко и бесшумно отъехал в сторону. В глаза ударил яркий дневной свет. На широкой аллее, выложенной белокаменными плитами, стоял смуглый человек в белой тунике и высоких сандалиях. Красивое и одухотворенное лицо окаймляла пышная шевелюра и густая черная борода. Умные глаза, затаив в уголках бусинки смешинок, с интересом смотрели на нас.
Кропросопус первым выпрыгнул в образовавшееся отверстие и предложил нам сделать то же самое.
- Прошу вас, будьте так любезны, ступить на эту святую землю.
Оказавшись вне шара, я огляделся и остался доволен проведенной процедурой. Просторная аллея, теряясь где-то за очередным поворотом, утопала, в самом прямом смысле этого слова, в зарослях всевозможных кустарников и невысоких деревьев с пышной раскидистой кроной. В воздухе стоял аромат цветов и слышалось нежное жужжание порхающих с цветка на цветок жизнерадостных и разжиревших от обилия пищи насекомых.
- Итак, уважаемые земляне, - голос Кропросопуса вдруг приобрел торжественные нотки, - вы присутствуете сейчас при великом и отнюдь неординарном событии, ибо я хочу представить вас самому, в вашем, безусловно, понимании, Господу Богу. Именно Он являлся главным ответственным за проведение в жизнь эксперимента по созданию Земли.
- Ну, не стоит так официально, - голос Господа приятно удивил мягкими интонациями и ласкающим слух тембром. Он протянул ладонь, - давайте познакомимся.
- Хотя я все о вас знаю, но вот так близко вижу впервые, - пожимая по очереди руки, он заглядывал в наши глаза, словно пытаясь прочесть в них что-то для него очень важное. Увидев Березку, он воскликнул:
- Боже! Какой чудный ребенок. Господь, едва касаясь, провел рукой по ее волосам. - Ты добрая девочка, сердце у тебя очень ранимое.
Это не было вопросом, это было утверждение. Березка не сводила с него глаз, в ее взгляде светился восторг и восхищение.
Вдруг по светлому лику Бога мелькнула еле заметная тень смертельной печали. Мелькнула за тысячную долю секунды и исчезла. Или это мне только показалась?
- Как же зовут тебя, милая?
- Березка - еле слышно прошептала она.
- Какое красивое имя Господь на несколько секунд задумался. - В нем есть что-то таинственное и загадочное. Меня же, - он повернулся к нам - зовите просто Господь. Хорошо? Вас не затруднит? - Ветер нежно трогал его волнистые волосы.
- Нет, нет ! Вполне приличное и удобное в произношении имя, - за всех ответил Жорж.
- Полностью с вами согласен, - заплетающимся языком промямлил Майкл, наполняя окружающий воздух тяжелыми испарениями перебродившего пива. Чудодейственный кувшин он надежно прижимал к груди, как самую ценную реликвию мира. - Точно так же звали старого кота у моего троюродного дедушки по материнской линии.
Жорж так наподдал его сзади кулаком, что, едва удержавшись на ногах, Майкл пролил изрядную порцию пива на белый мрамор плит аллеи.
- Ну-у-у, - возмущенно замычал он, хлопая отяжелевшими веками. - Не переводи продукт, чай не последний день живем.
"И когда он успел так набраться огорченно подумал я: Наверное, когда мы спали, он, используя этот благоприятный момент, вовсю отдался пагубному пристрастию".
- Не обращайте внимания на него, уважаемый Господь Бог, - стал извиняться Жорж за бестактность друга, - он у нас хронический алкоголик самой последней стадии, и вообще, ходячий экстракт порока.
Господь, уже в который раз улыбнулся и с любовью глянул на Майкла. Тот, с трудом удерживая равновесие, красными глазами пялился в кувшин, подсчитывая в уме нанесенный пинком Жоржа убыток.
- Не стоит оправдываться. Я знаю, он очень хороший человек и подобная страсть дана ему с великим умыслом, невиданным ни ему, ни тем более вам, а только самому Богу, то есть мне. Но тайну эту я вам открыть не могу. Сейчас же я просто приведу его в трезвое состояние.
Господь легко взмахнул рукой, и Майкла встряхнуло так, будто он по счастливой случайности схватился за высоковольтный электрический провод. Где-то на пределе видимости я заметил, что с его головы вдруг слетела серая вуаль и, свернувшись в точку, исчезла. Одновременно с этим событием взгляд Майкла принял осмысленное выражение, он посвежел, словно только что вернулся с курорта, где провел минимум год.
- Ой! - удивленно воскликнул он, дико озираясь по сторонам. - Что это со мной произошло? Что случилось?
- Ничего страшного, дорогой мой друг, - тихо сказал Господь. - Просто ты стал трезвым, как стеклышко.
- Как же ничего страшного, - печально вздохнул ходячий экстракт порока. - Сколько труда, и все коту под хвост. Это в высшей мере несправедливо и не по- христиански.
- Не стоит печалиться, - вступил в разговор Кропросопус, - кувшин, как видишь, с тобой, и также полон, как и прежде. В каждый момент ты можешь заняться своим любимым делом. Но сейчас потерпи немного, ты нужен нам трезвым.
- Вот как? Ладно, уговорили, только недолго.
- Нет-нет, я долго вас не задержу. Прошу, пройдемте со мной.
Господь сделал приглашающий жест, и мы не спеша, двинулись по широкой белокаменной аллее, с кое-где пробившейся сквозь еле заметные стыки плит нежно-зеленой травой.
Вдруг из зарослей цветущей на все лады растительности прямо перед нами на аллею выскочило крупное и грациозное существо чем-то напоминающее животное. Увидев нас, оно, звонко щелкнув копытами, скрылось в густой чаще.
- Красиво здесь у вас, - сказал я.
- И небо необычно высоко, - дополнил Жорж задирая голову.
Господь, ничего, не ответив, продолжал идти, размышляя о чем-то своем. Несколько минут мы шли молча, лишь изредка бросая косые взгляды на Творца Земли.
- Даже право не знаю, как и начать, - наконец-то выдавил из себя создатель жизни. - Ведь необходимо объяснить так, дабы вам всем стало понятно. А задача эта, уж поверьте мне, ох какая нелегкая.
- В чем же заключается трудность? - проявил я любопытство.
- В том, что нет на Земле аналогий тем вопросам и проблемам Космогенезиса, о которых я хочу поведать вам.
- Это так безнадежно?
- Отчасти да, отчасти нет. Какую-то долю безграничной истины вы все же сумеете вместить. От этого вы никуда не денетесь. Ибо каждый вмещает согласно своему развитию и положению на шкале эволюционной иерархии.
- Извините, Господь, но когда вы будете определять то количество истины способное уместиться в наших малогабаритных черепных коробках, то ориентируйтесь, пожалуйста, на Федора. Он у нас самый умный и может вместить много чего. Тем более, что он все свое свободное время только тем и занимался, что вмещал в себя различные премудрости, вычитанные им из книг. В моем лице вы не найдете, к моему великому сожалению, вместительного сосуда. А о Майкле и говорить не приходится. Единственное, что у него хорошо, получается, вмещать, так это пиво и другие спиртные напитки.
На одухотворенном и красивом лице Бога в сотый раз расплылась широкая улыбка.
- Не стоит так плохо оценивать себя, Жорж. Вы люди далеко не глупые и, вне всяких сомнений, обладающие необходимыми способностями для выполнения поставленной задачи. Иначе бы вас попросту не выбросило из агонизирующего мира, и именно на вас не сомкнулись бы магистральные линии векторов мирового континиума.
- В таком случае не стоит терять времени. Может быть часть ваших усилий все же не пропадет даром, и несмотря ни на что что-нибудь да получится. Глядишь тут, - я постучал по черепной коробке, - что-нибудь да зацепится.
- Ну, в общем, так, - Господь прокашлялся и пригладил волосы на затылке, - в кратком изложении вся эта скверная история выглядит примерно так. В беспредельном Космосе существуют две великие силы - это Теос и Хаос. Теос - это коллективный Бог, это коллективный Разум Творческих Сил Космоса, это Небесное воинство, или Иерархия Светлых Сил Космоса. Хаос - это нес гармонизированное состояние материи, это грубая необузданная стихия, это грозная слепая сила, которая всегда стремится поглотить и уничтожить культурные достижения космической эволюции. Все усилия Творческих сил Космоса всегда направлены на одоление Хаоса, на приведение его в гармоничное состояние. Эта вечная борьба Теоса с Хаосом есть вечная борьба Света с Тьмою, в которой Свет всегда побеждает Тьму. В этом понимании Тьма является силой, которая противодействует Свету, но в то же время является его неотъемлемой частью. Тьма дает Свету жизненную силу и существование, которого она иначе никогда не могла бы иметь. Жизнь не была возможна без смерти; не было бы ни возрождения, ни восстановления без разрушения. Растения погибли бы в вечном солнечном свете, так же и человек, который сделался бы автоматом без упражнения своей свободной воли и своего устремления к этому солнечному свету, который потерял бы для него свое значение, если бы он не имел ничего другого кроме Света. На проявленных планах одно уравновешивает другое. Тьма всегда существовала как "противник", как противодействующая мощь, требуемая равновесием и гармонией в Природе, как тень, необходимая для более яркого проявления Света, как Ночь для большего выявления Луны и как Холод для большей оценки Тепла. И еще по поводу Тьмы. Если Бог есть Абсолютный Бесконечный и Всемирный Корень всего сущего в природе, то откуда же происходит Зло, если не из того же источника, того самого Золотого Чрева Абсолюта? Надеюсь, я понятно излагаю? - вдруг встрепенувшись, спросил Господь Бог.
- Вполне доступно. Не славы ради, но скажу, что я уже сталкивался с подобным объяснением структуры мироздания.
- Замечательно. Но никогда не нужно забывать, что все, что я сказал и еще скажу, может оказаться полнейшей чепухой. Но перейду к главному, дело в том, что ко всему вышеизложенному нужно внести поправку, касающуюся вашей планеты, которая, кстати сказать, находится в особом положении. Да! Да! В особом положении, ибо на земле, открою вам большой секрет, проводился глубоко законспирированный эксперимент, о целях и задачах которого вам нет острой необходимости знать. Кроме упомянутых выше двух великих сил Теоса и Хаоса на Земле действует еще одна сила - это хозяин Земли Люцифер. Прибыв вместе с другими Силами света с высших планет для человечества вашей планеты и став хозяином Земли, он вздумал вести развитие человечества не путем, какой существует в Космосе, на своим собственным. То есть, по сути дела, произошло восстание Люцифера и его падение, что сказалось в неисчислимых последствиях для земного человечества и, в конечном итоге, к провалу эксперимента. Кропросопус должен был сообщить вам об исчезновении планеты с плана объективности. И как вы, надеюсь, поняли, в этом несомненно заслуга падшего воина Света.
- Значит, все правда? Ну... война между Богом и Дьяволом? - задумчиво спросил Жорж.
- К сожалению, да, - Господь развел руками. - Это, что ни на есть самая настоящая правда. Земля стала ареной борьбы между мной, как председателем Небесной Иерархии, отвечающей за человечество, и Люцифером, моим бывшим заместителем и помощником. Как видите, и у нас в Отделе Кадров тоже случаются проколы. Кстати, у меня есть его фотография.
Порывшись в складках балахона, Господь извлек небольшую и уже порядком потрепанную черно-белую фотографию. С нее на нас смотрело не лишенное особой привлекательности волевое лицо мужчины с крутыми чертами лица. Пышные темные волосы и окладистая борода, колючий и пронизывающий взгляд и тонкие, плотно сжатые губы придавали лицу далеко не добродушное выражение.
- Да, он выглядит как матерый рецидивист! - воскликнул Майкл.
- Да нет, просто он неудачно вышел на этой фотографии. В жизни же он довольно приличный, с хорошими манерами и обаятельный мужчина.
Творец Земли сложил фотографию вдвое и спрятал ее где-то в складках балахона.
- А я думал, что все эти разговоры о Сатане, Дьяволе, Темной Силе брехня на постном масле, - обронил Жорж.
- Как раз в этом и заключается одна из главных причин нынешней катастрофы.
- Почему же?
- Да потому что, если бы вы знали о присутствии на Земле дьявольских сил, вы бы может, сумели им эффективно противостоять. И, кстати, медвежью услугу вам оказала так называемая позитивная наука, черт бы ее побрал! - Господь в сердцах выругался.
Мы молча ждали дальнейших комментариев.
- Исключив из сознания людей такой важный фактор жизни, как существование враждебных человеку темных сил, позитивная наука оказала плохую услугу человеку, но хорошую врагам его, ибо, устранив из поля зрения человека факт бытия врага рода человеческого, она ослабила свойственный ему иммунитет против зла. Можно утверждать, что величайшая победа, какую только темные силы одержали над человеком в последнее время, есть отрицание их существования.
- Первое условие победы над противником - знать о том, что он из себя представляет, - задумчиво сказал я.
- Вот именно, тем более что последняя эпоха как раз являлась решающей битвой. Борьба между Светом и Тьмою напряжена была до предела. Схватка Светлых и Темных, сил происходящая в Высших Сферах, в которую вовлечены, были все силы Солнечной системы, постепенно переходила на земной план бытия. В этом сражении принимали участие все люди Земли, или на стороне света, или на стороне тьмы, ибо всякий человек, помимо того, что подвержен влиянию своей двойственной природе, толкающей его или в сторону добра, или в сторону Зла, подвержен еще влиянию или Высших Светлых Сил, или Высших Темных Сил, и неизбежно должен стать или на сторону Света, или на сторону Тьмы. Витиевато как-то получилось у меня, ну да ничего, сойдет.
- А что это за эксперимент такой все-таки был? - спросил Майкл.
Господь остановился и, почесав нос, посмотрел в высокое голубое небо.
- Ладно, скажу, только совсем чуть-чуть. Земля - это своего рода секретный полигон для испытания новой формы жизни - человека. Да-да, мои дорогие творения, - он улыбнулся. - Вы мое собственное создание. Именно я создал вас в специальной лаборатории Творческих Сил Космической Иерархии по особому разрешению в укромном уголке Вселенной. Вы, можно сказать, - одно из достижений Творческих Усилий Космоса! Но, - вдруг поник отец и создатель Земли, - кажется, все пошло насмарку. Все мои надежды и мечты рухнули.
- Неужели все так плохо? - спросил я.
Господь печально махнул головой и медленно двинулся вдоль аллеи, смотря себе под ноги. Мы последовали за ним.
- И как же Люциферу удалось перехитрить вас?
- Люцифер, дети мои, не соблюдает ни приличий, ни правил игры. Он играет без правил, - повторил он задумчиво, - оно и понятно, он же князь тьмы. В общем, он предпринял незаконный ход, ход, о возможности которого мы даже и не подозревали. И самое ужасное в том, что мы ничего не смогли сделать. Иерархия Светлых Сил, в данном случае, расписалась в собственном бессилии. И только вы, земляне, имеете возможность помешать планам Сатаны и возродить Землю.
- Так значит, в трагедии в большей степени виноват Дьявол, а не человек?
- Несомненно, в большей степени. Хотя и человек приложил немалые усилия в поддержке Силам Зла. Нарушением всех Космических Законов, непризнанием Иерархии Светлых Сил Космоса. Отрицанием духовного мира, привязанностью к земле и земным благам и стремлением к разобщению и разъединению человечество ставило себя на край страшной бездны. Но во всех временах человеческой цивилизации существовали и передовые личности, которые своей устремленностью к свету и личным подвигом во имя торжества Добра и Света поддерживали мир в состоянии равновесия и не давали ему окунуться в пучину Хаоса и Тьмы. Но, повторяю еще раз, в данном случае земную катастрофу спровоцировал сам Люцифер. И ваша задача спасти Землю. Надеюсь понятно вам?
- Да чего уж там, понятно, - отозвался Жорж. - Не в первой.
- Вот и прекрасно. Не будем терять время, давайте зайдем в это здание, где вас проинструктируют, и вы отправитесь в путь. Не хочу прослыть нетерпеливым, но каждая минута дорога.
Следуя изгибам аллеи, бегущей сквозь райский сад, мы вдруг оказались перед поражающим своей неземной красотой зданием, завораживающим своими фантастическими формами и изяществом линий. Казалось, он соткан из тысяч белоснежных облаков и разноцветных коромысел радуг. Утопающие в зелени стройные белые колонны и ажурные воздушные арки грациозностью и совершенством притягивали взгляд как будто магнитом. Задрав головы и ежесекундно спотыкаясь, мы зашли внутрь и оказались в пустом и сумеречном помещении, где из мебели, примерно в его центре и в метрах двух от пола завис, гигантский, словно высеченный из хрустального монолита куб. Вокруг него сигаретным дымом курился туман, подымаясь и спирально закручиваясь в толстый канат, исчезающий где-то в беспредельной выси. Подойдя ближе, я вдруг ощутил каждой клеточкой тела неземную по своей мощи силу, исходящую из этого куба, и почему-то почувствовал себя маленькой, ничтожной козявкой, у которой может быть только одна в жизни забота - как бы, кто - ни будь, случайно на нее не наступил. Смотря в куб, казалось, что заглядываешь в бездну, не имеющую дна и, вообще, каких-либо разумных пределов и границ. В бездну, беспредельную в своей сущности и основе.
- Смотрите внимательно, сейчас вы увидите так называемую "Гроздь Миров", в которой находится и ваша вселенная, - медленно, растягивая слова, сказал господь. - Естественно, не саму гроздь, а ее трехмерную проекцию, дабы вы имели возможность ее лицезреть. На самом деле форма "Грозди Миров", конечно, не такая, но в трехмерном пространстве она проецируется подобным образом.
В центре гигантского куба вдруг возникло затемнение, словно он в этом месте потерял прозрачность. В течение непродолжительных пертурбаций затемнение эволюционировало в самую обыкновенную гроздь черного спелого винограда, плотную и большую. Гроздь крепилась к толстой лозе, начало и конец которой, постепенно теряя четкость, растворялись и исчезали из виду. Виноградинки на вид были упругими и свежими, и ко всему прочему еще покрытыми даже характерной для обыкновенного винограда еле заметной белесоватой планочкой.
- И что, это и есть Гроздь Вселенной, о которой нам рассказывал Кропросопус? - спросил Жорж.
- Она самая. Мы можем ее видеть, потому что в данный момент находимся вне ее. Вот и представьте, какой путь вы проделали. Но это так, к слову. Каждая виноградинка - есть самостоятельная Вселенная, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ваша Земля находится в одной из них, сейчас я вам ее покажу, - он провел рукой по идеально гладкой поверхности куба, и, следуя за ее движением, гроздь, плавно поменяла свое расположение в пространстве.
- Вот смотрите, все виноградинки-вселенные сочные и плотные, кажется, проткни любую иголкой и струей брызнет сладкий и ароматный сок. Но вот ближе к основанию кисти, смотрите внимательно, - мы уперлись лбами в прохладную сторону куба, - есть одна, как бы слегка сморщенная.
- Вижу, вижу! - радостно закричал Майкл. - Такое впечатление, что ей чего-то не хватает.
- Вот это и есть Ваша Вселенная, ваш родной Мир. Как вы уже успели заметить, с ним не все в порядке. Если не предпринять срочных и чрезвычайных мер, он со всем сморщится, засохнет и отпадет от Грозди. Станет космическим мусором, тем самым, попадая в космическую переработку с последующей утилизацией в удобрения.
- Так, а что этой виноградинке не достает? Ведь все остальные такие аппетитные на вид, - резонно поинтересовался Жорж.
- Во всем виноват, как я уже неоднократно подчеркивал, Люцифер. Каким-то образом ему удалось перекрыть энергоинформационный канал, посредством которого "виноградинка" соединялась с Гроздью Миров и получала необходимую для существования и эволюционного развития энергию. Но в данный момент ваша Вселенная еще жива главным образом за счет накопленной внутренней энергии. Но с каждой минутой запас ее иссякает, и в скором времени процессы разрушения станут необратимыми.
- Послушайте, - Майкл зачарованно смотрел на Гроздь Миров. - А эту Гроздь никто не может сожрать, а?
- А то! Еще как могут! Это вы тонко подметили. Знаете, сколько подобных случаев уже было на моей памяти? О-го-го! Но, как вы люди любите говорить, кто прошлое помянет, тому глаз вон. В общем, тут разговаривать собственно не о чем. Наша с вами задача, пока эту Гроздь никто, как вы выразились, не сожрал, предпринять кое-какие действия для спасения вашей Вселенной. А там уж пусть как хотят, там уж не наша зона ответственности. Ибо если мы Землю Люциферу отдадим, начальство меня по головке не погладит. Пока же я на немного отлучусь, а вы в целях общего развития прослушаете лекцию о планах сознания. Я не прощаюсь... - прозвучали последние слова Господа, и он пошел прочь. Несколько минут мы оставались одни. В парящем кубе, по-прежнему притягивая своим неземным великолепием, висела Гроздь Миров.
Вдруг невдалеке послышался скрип открываемой двери, которая за всю историю своего существования так и не дождалась смазки для своих ржавых петель. Ярко вспыхнул прямоугольник света, и одновременно с этими событиями прозвучал мелодичный женский голос.
- Уважаемые земляне, для прослушивания лекции пройдите, пожалуйста, в учебный класс и займите любые понравившиеся вам места.
Тут я только заметил, что Кропросопус, последовав примеру Господа Бога, тоже куда-то исчез, оставив нас вчетвером.
Последовав совету, я, Жорж, Майкл и Березка обнаружили за открывшейся дверью самый обычный школьный класс. Да-да, не веря своим глазам, мы взирали на школьный класс, как две капли воды похожий на любой из пяти захмыреновских школ. Такие же разрисованные парты и стулья; истертый сотнями тысяч пар обуви паркет; чахлые растения в невзрачных горшках из-под консервных банок; застиранные, с желтыми пятнами шторы; огромная, во всю стену, и массивная доска, обладающая способностью выдержать прямое попадание бронебойного снаряда; маленький учительский столик, скромно притаившийся в углу кабинета; ободранная карта полушарий земли, изданная еще, наверное, во времена Христофора Колумба и с огромной дырой на месте Австралии; и выцарапанная гвоздем на темно-синих панелях надпись - "7 "А" - придурки". Вдохнув полной грудью до боли в сердце знакомый запах, я чуть не прослезился от умиления и нахлынувших воспоминаний.
Пройдя сквозь стройные ряды парт, мы уселись за столы. Жирными и неряшливыми буквами на крышке парты, за которую я примостился, было написано: "Кто сидит за этой партой - тот дурак!". Все понятно, я дома.
- Добрый день... - в класс вплыла миловидная блондинка в строгом темном костюме. "Скорее всего учительница", - пронеслось у меня в голове. Эффектно качнув бедрами, милашка уселась за ободранный учительский стол, и закинув ногу за ногу, бросила на стол тоненькую папку. Стул под ней угрожающе заскрипел, ставя окружающих в известность о своих возможностях. Очаровательно улыбнувшись и томно хлопнув ресницами, прекрасная незнакомка непринужденно заметила.
- Учитывая тот факт, что, по крайней мере, один из вас по профессии учитель, а все остальные все детство провели в школе, мы попытались создать обстановку, максимально отвечающую задаче усвоения вами новых знаний. Ведь именно в таких заведениях вы пичкаете своих детей ненужной и вредной для их здоровья информацией?
- Спасибо за проявленную заботу, - поблагодарил ее сразу за всех Майкл. - Только позвольте мне перед тем, как вы начнете урок, сделать пару глотков из этого чудного кувшина, иначе ни одна мысль не найдет себе приюта в моей дырявой голове.
Милашка удивительно подняла бровь.
- Это так обязательно?
- Обязательней быть не может, - вступился за нашего друга Жорж. - Жидкость в кувшине для него все равно, что для нас воздух, и если он еще хотя бы несколько минут промедлит, то потеряет сознание и бездыханным упадет на пол. Ведь так, Березка
Березка, смущенно улыбаясь, покачала головой.
- Извините, пожалуйста, - вступил я в разговор, - позвольте мне, как учителю с большим стажем работы, объективно просветить вам эту ситуацию.
Милашка медленно перевела взгляд на меня и томно опустила веки, давая понять, что она в принципе не против.
- Мне конечно страшно не повезло, но так уж распорядилась судьба, что я учу сына вот этого товарища, - я кивнул в сторону Майкла, который буквально пожирал взглядом кувшин с пивом. - Хотя в данном случае слово "учу" сильно громко сказано. Потому, как если его отпрыск и посещает школу, то уж явно не для того, чтобы учиться. Ибо учеба, имея в виду его умственные особенности, ему строго противопоказана. А если учесть тот факт, что яблоня от яблони недалеко падает, то вы можете себе представить, какие способности к обучению могут присутствовать у данной человеческой особи, - я жестом указал на Майкла.
- Готов подписаться кровью под каждым его словом! - воскликнул Жорж, привставая со стула и напоминая всем своим видом вызубрившего домашнее задание ученика. - Если он в чем-то и разбирается, так это в крепости водки. Во всем остальном Майкл полный и беспросветный болван. Поэтому не стоит на него тратить время, пусть пьет, хоть зальется. Главное, чтобы сидел молча и никому не мешал.
- Можно даже ему разрешить нацарапать какую-нибудь нецензурную надпись на парте, - добавил я.
- И еще хочу отметить, - продолжал Жорж,- может я несколько смел в своем предположении, но я более чем уверен, что, когда Господь Бог творил данное, извините меня, разумное создание, или как его еще там называют - образ и подобие Бога, я имею в виду нашего несравненного Майкла, то он вне всяких сомнений находился в тот момент в состоянии сильного алкогольного опьянения. Ибо в трезвом рассудке такое вряд ли можно породить на свет божий!
Жорж так и пылал красноречием, как пить дать, стараясь произвести должное впечатление на учительницу-симпатюлю. Но она осталась равнодушной к его стараниям.
- Ну, что ж, если вы так настаиваете, пусть пьет, - равнодушно бросила она.
Не дождавшись конца фразы, Майкл уже поглощал содержимое кувшина, приводя свой организм в надлежащие состояние.
- Итак, с вашего позволения, я начну урок, - милашка учительница на мгновение задумалась. - Я вот сижу и думаю, стоит ли, вообще, что-либо объяснять вам или нет? Признаюсь честно, я с самого начала скептически относилась к эксперименту Господа Бога, кажется, Он так вам представился? Я была на все сто процентов уверена, что ничего путного из этого не выйдет. И вот сейчас, созерцая ваши гнусные физиономии, я понимаю насколько глубоко я оказалась права. Ну, да ладно, это мое личное мнение и соглашаться или не соглашаться с ним ваше законное право. - Она поставила локти на стол и сомкнула ладони. - Итак, хочу начать с главного, с рассмотрения такого основополагающего понятия, как сознание. Для вас землян сознание неразрывно связано с мыслительными процессами: я думаю, значит, я существую. То есть для вас мыслительный процесс является единственным видом сознания. Такова уж ваша особая точка зрения на сознание. Ведь так?
- Почти, что так, - ответил я.
- Вот-вот! Вы помещаете себя в центр вселенной и признаете наличие сознания лишь в тех, кто разделяет ваш образ жизни и мировосприятия. Но это, к вашему великому удивлению далеко не так! В чем вы очень скоро убедитесь. Мыслительное или ментальное сознание - это диапазон чисто человеческий, он отнюдь не охватывает всех возможных диапазонов сознания точно так же, как человеческое зрение не может охватить все цветовые оттенки, а человеческий слух - все уровни звука - ибо есть множество звуков и цветов, которые находятся выше или ниже доступного человеку диапазона, которые человек не может видеть и слышать. Точно так же есть планы сознания выше или ниже человеческого плана, и, естественно, обыкновенный человек, не имея с ними контакта, совершенно не подозревает об их существовании. Каждый план сознания представляет собой существующую реальность, бытие со всеми вытекающими отсюда последствиями. Существует бесконечная "лестница" взаимно пересекающихся и существующих одновременно реальностей. И вся Вселенная есть ничто иное, как континиум сознания, или шкала планов, которые следуют друг за другом - от чистой материи до чистого духа. Эта шкала охватывает все, ничего не существует за ее пределами, и все что есть, не только находится в ее пределах, но и существует там одновременно без всякого разделения. Теперь непосредственно о вашей конкретной задаче. Все вы, без исключения, пока вы там стояли у пространственного проектора и с идиотским интересом пялились на трехмерную проекцию Грозди Миров, незаметно для себя были подвергнуты психической трансмутации посредством кварко-лептонного излучения, в целях расширения вашего сознания и обретения полноты видения всеобщей Реальности. Теперь ваш мозг сможет воспринимать довольно большой диапазон состояний сознания или планов реальности. Ибо что бы попасть на тот или иной план сознания и иметь возможность там активно действовать, нужно обладать способностью воспринимать этот план своими органами чувств. Вот этот прибор - на стол лег предмет, как две капли воды похожий на школьный карманный калькулятор - поможет вам резонировать частоту ваших энергетических психополей и отправиться, по желанию, в тот или иной мир, не зависимого от вашего настроения и религиозных убеждений. Вот возьмите, - она протянула прибор мне, и я засунул его в карман. - Через несколько минут вас забросят в вашу агонизирующую Вселенную. Куда вы попадете, в какой мир, этого и сам Господь Бог не знает. Никто из Космической Иерархии Творящих сил проникнуть туда, то есть в вашу Вселенную не может. Она окутана мощным энергетическим коконом. Только вы имеете шанс проникнуть сквозь него. И есть один обнадеживающий момент. Там, куда вы сейчас отправляетесь, остался и, как мы надеемся, не утратил контроль над ситуацией наш специальный агент по кличке "Эрот". И если вам посчастливится его отыскать, то можно надеяться, что дело выгорит. До этого момента вы будете практически не защищены от воздействий Сил Тьмы и вам придется рассчитывать только на свои силы. Если вам повезет, то отдайте ему это - девушка легким движением сняла с изящного пальчика кольцо с большим зеленым бриллиантом, - он сумеет тогда наладить контакт с нами, и мы сможем в этом случае оказать вам посильную помощь. Где конкретно, на каком плане реальности пребывает Эрот, мы не в курсе. Пошляйтесь по мирам, поспрашивайте. Это кольцо, кстати, оденьте его и не снимайте, через определенные промежутки времени будет посылать определенный сигнал, и если вы, когда-нибудь вдруг окажетесь где-нибудь поблизости от нашего агента, то он, надеюсь, услышит вас и выйдет на связь с вами. Если конечно он не оглох, а вы к этому моменту не умрете от старости. Эрот, по всей видимости, владеет ситуацией, знает, что все же случилось и как с этим бороться. От него и получите все необходимые инструкции и указания, если, конечно, раньше вас не поджарят на сковородке подручные Люцифера.
- А как мы узнаем..., - попытался, было, я задать вопрос.
- Молчать! Вопросов не нужно никаких! - вскинув бровь, резко оборвала меня милашка учительница. - Все, что вам необходимо знать, вы уже знаете. Обо всем остальном догадаетесь по ходу дела. А вот и сам Господь Бог.
В проем двери быстрой походкой вошел наш Творец. Творец выглядел бодро и свежо.
Ну что, орлы, готовы? - его глаза радостно и возбужденно блестели. На белом балахоне появилось несколько грязных мазутных пятен, как будто он только что занимался ремонтом автомобиля.
"Где его черт носил?! - прочел я немой вопрос в глазах Жоржа.
- Так точно! - звонко, по военному ответил Майкл, рукавом рубахи вытирая рот. - Как говорится - за веру, царя и отечество.
- Вот и хорошо, а то туннель перехода уже практически закрылся. Передавайте привет Эроту, пусть выпьет за мое здоровье. Ну, все, пока, до встречи.
Господь поднял коротенький цилиндр и, мило улыбнувшись, направил его на нас. Длинноногая красавица, грациозно выйдя из-за стола, подошла к нему и неторопливо коснулась ажурным пальчиком гладкой блестящей поверхности цилиндра. Последнее, что мы увидели и услышали, были очаровательная улыбка блондинки и слова "гуд бай, мальчики". Затем все погрузилось во тьму.
Глава 7
- Ну, и где же мы? - спросил Жорж, неизвестно к кому обращаясь.
Вообще-то он имел полное право задать подобный вопрос, ибо окружающая обстановка разительным образом отличалась от той, какую мы наблюдали лишь мгновение назад. Причем, нужно заметить, изменения произошли в лучшую сторону. Минимум сто страниц понадобилось бы для описания царящей вокруг неземной красоты природы. А если бы за дело взялся толковый писатель, с хорошо развитым художественным воображением, - вряд ли бы хватило и объема толстого тома в тысячу страниц набранного мелким шрифтом. К сожалению, так как в этой области творчества как писатель я не состоялся, поэтому ограничусь несколькими штрихами.
Слева от нас, утопая в зелени, радостно шумел, сбегая по крутым порогам, веселый ручей. Попрыгав по каменным ступенькам, он успокаивался, выйдя на лужайку, и, изумрудно-голубой лентой пробегая мимо нас, терялся где-то в зарослях тропических деревьев. Вода была голубой и прозрачной. Казалось, будто бы гигантскими ножницами отрезали полосу от чистого и бездонного неба и случайно уронили на землю. По берегам ручья, искрясь всеми светами радуги и завораживая глаз обилием и разнообразием видов, произрастали цветы, отражаясь в хрустальной воде как в зеркале. Мелькая красными лапками, плавали белоснежные лебеди, окруженные многочисленным выводком. Чуть вдалеке, ближе к шумному водопаду пришли на водопой две грациозные антилопы и парочка самого невинного вида барашек. Рядом с ними, прыгнув на выглядывающий из ручья валун и обернувшись пушистым роскошным хвостом, пристроилась белка. Серебристыми бликами выпрыгивали из воды небольшие рыбки и, пустив солнечного зайчика, используя в качестве зеркальца свои зеркальные чешуйки, с чувством здорового оптимизма плюхались обратно. Прямо перед нами, зажатая с двух сторон густым лесом, до самого горизонта простиралась холмистая равнина, будто покрывалом укрытая зеленым ковром с редкими вкраплениями одиночных деревьев. По ее просторам, меланхолично размахивая ушами, разгуливало стадо слонов. Справа, на противоположной стороне ручья, на двух обработанных водой и временем кусках скальной породы мирно почивала семейная парочка львов. Опустив головы на прогретый солнцем камень, львы мирно похрапывали под убаюкивающее журчание воды. Из лесной чащи выглядывали пятнистые шеи жирафов, с большим аппетитом завтракающих местной фауной. Волоча длинный хвост, мимо нас прошмыгнула кенгуру. Из сумки на животе выглядывали любопытные мордашки детенышей. Из леса стройным хором неслись веселые трели птиц. Небо дышало свежестью и было украшено белоснежными барашками кучевых облаков. Всюду царили мир, порядок и благодать.
- Оба - на! Опять рай! Ничего не скажешь, красотища. - Голова Майкла выглядывала из густой травы и с любопытством оглядывалась вокруг.
- Ой, смотрите, какая чудесная черепаха! - закричала Березка и куда-то показала рукой в сторону.
- Кажется, подобный пейзаж я уже где-то видел на картинке, - вставая, сказал Жорж.
- И где же ты его видел? - поинтересовался я.
Жорж на минуту задумался, внимательно разглядывая красующийся поблизости причудливый цветок.
- Хоть убей, не помню где. Но что-то знакомое во всем этом есть. Ну да черт с ним, - он махнул рукой. - Какая разница.
Справа что-то зашелестело. Мы настороженно обернулись.
Ползая на четвереньках и возбужденно бормоча себе под нос, Майкл нарезал круги в зарослях цветущей растительности.
- Майкл, что случилось? Ты что-то потерял? - озабоченно спросил его Жорж.
- Да потерял, черт его возьми!!! Мой кувшин, он пропал!!!
- Вот это да! Как же ты мог допустить такую непростительную оплошность? А ты его никому не отдавал?
- Кому бы я его отдал?! Последний раз я пил из него, сидя за партой. Потом бах! И мы тут, а кувшина нет. Не проглотил же я его, в конце концов!
- Кто тебя знает, Майкл. Ты в своей алчности к алкоголю способен на все.
- Но только не на это! - отчаянно завопил тот. И чуть ли не плача принялся нарезать очередной круг по уже порядком измятой траве.
Я молча наблюдал за ним. Вдруг меня пронзила страшная догадка.
- Майкл, мне кажется, ты зря теряешь время.
Что-то в моем голосе заставило его насторожиться, он медленно повернул голову.
- Твоего кувшина здесь нет. Так что Майкл можешь с ним попрощаться.
- Почему, Федор? - с великой болью воскликнул горький пропойца.
- Да тише ты, - шикнул я на него. - Не доведи господь еще разбудишь вон тех милых зверюшек, - и я указал ему на спящих по ту сторону ручья львов.
- Ну, посуди сам. Нас отправили на архиважное и архиответственное задание, где мы, несомненно, подвергнемся смертельной опасности. А в каждом цивилизованном обществе все ответственные дела принято решать на трезвую голову.
- Но только не у нас в России. Уж в этом вопросе вы никогда не убедите меня в противоположном. За всю историю ее существования любые реформы, революции и прочие культурные и социальные строительства творились лишь беспробудными алкоголиками со всеми признаками последней стадии белой горячки, - посчитал своим долгом заметить Жорж.
- Я же сказал в цивилизованных, - разъяснил я.
- Да, кувшина нет, - голосом полным беспросветного трагизма сказал Майкл, вставая с колен. - Жизнь теперь потеряла для меня всякий смысл, и продолжать ее нет уже более никакого резона. Пойду лучше утоплюсь. Может быть, на илистом дне реки найду себе успокоенье.
С этими словами и непроницаемым каменным лицом он прямиком направился к ручью.
- Иди, иди, освежись хоть чуть - чуть, - бросил я вдогонку.
- Майкл! - радостно позвала Березка. - Смотри, они совсем не боятся!
К берегу подплыла стайка лебедей и, не выказывая ни малейших признаков беспокойства, позволяла себя гладить по длинным грациозным шеям.
- Ты смотри, и впрямь не боятся, - присел рядом с Березкой сказал Майкл.
- Какие они хорошенькие, правда?
- Да милая, да.
Вдруг из лесной чащи выскочил величавый олень с громадными раскидистыми рогами и белоснежной, как свежевыпавший снег грудью. Вслед за ним, словно тень, выпорхнула его безрогая супруга. Пройдя важной поступью мимо нас, как мимо пустого места, счастливая семья стала пить воду из ручья.
Березка без страха подбежала к ним.
- Ой, мои хорошие, можно вас погладить?!
Будто отвечая на ее просьбу, красавец олень с достоинством и оценивающее посмотрел на нее и, утвердительно качнув головой, вернулся к прерванному занятию.
- Майкл, он, кажется, человеческую речь понимает! Головой мне махнул, - Березка прижалась щекой к густой и мягкой шерсти животного и счастливо заулыбалась.
Между тем, сняв обувь, закатав штанины и скорчив страшную гримасу, Майкл сунул ноги в голубые воды ручья. Мы с Жоржем подошли к нему.
- Что ж такое, ты уже раздумал топиться? - спросил я.
- Вода слишком уж прохладная. Я, знаете ли, с детства не люблю топиться в холодной воде. Бывало, пока привыкнешь к ней, забудешь, с какой собственно целью пришел к реке.
Я попробовал воду, она оказалась на удивление теплой.
- Не ври, вода в самый раз.
- Я сказал холодная, значит холодная, и все тут! Лучше давайте решим, что будем делать дальше.
- Да, ты прав, друг, - согласился я. - Пора приниматься за дело. Березка! Смотри не заходи далеко.
- Ага! - отозвалась она, вылезая из кустов и держа в руках что-то, похожее на черепаху.
- Ну, и у кого какие будут предложения? Давай начнем с тебя, Майкл, - предложил Жорж.
- Вот уж дудки. Вы сами сказали, что я ни на что не годен. Могу только водку пить, а во всем остальном полный профан. Вот и думайте сами, а я лучше отдохну от дел праведных и богоугодных, - ответил он и развалился на траве.
- Что ж, Майкл, не обессудь, если при пожаре мы тебя вынесем в последнюю очередь, если, конечно, успеем.
Он махнул рукой и принялся шлепать ногами по воде.
Усевшись на пушистую и мягкую кочку, Жорж спросил:
- Как ты думаешь, мы сейчас находимся в нашей вселенной-виноградинке?
- Наверное, если конечно верить словам того типа, который назвался Господом Богом.
- А ты веришь, что он Господь?
- Если и не верю, что собственно может измениться? Какая, вообще, разница - верю, не верю? Нужно стремиться к расширению сознания и восприятию идеи о Беспредельности всего сущего, а не заниматься разной ерундой!
- Понятно. А из того, что Он втолковывал нам, хоть что-нибудь уразумел?
- Да как тебе сказать, скорее да, чем нет. А ты?
- Ничего не могу сказать определенного.
Несколько минут длилось молчание. Дружная семейка оленей, утолив жажду, скрылась в лесной чаще. Львы продолжали беспробудно дрыхнуть, нежась под ласковыми лучами Солнца. Березка, подружившись с белоснежными, словно облачка, барашками, звонко смеясь, прыгала с ними на лужайке. Задумчиво поглядев на перстень с зеленым бриллиантом я сказал:
- Нам, кажется, нужно найти какого-то Эрота.
- А для этого пошляться по мирам, поспрашивать. Кстати, та длинноногая блондинка - ух!!! встретиться бы с ней где-нибудь в интимном месте уж я бы... - Жорж мечтательно закатил глаза, - дала тебе какую-то штуковину.
- Ах да, как я забыл о ней, - стукнул я себя ладонью по лбу и вытащил из кармана врученный мне милашкой учительницей небольшой прибор.
- На калькулятор похож: кнопки, цифры. - Сказал Жорж.
- И что с ним делать?
- Попробуй-ка, нажми на какую-нибудь кнопку.
После непродолжительного раздумья я вдавил кнопку с буквой "с".
- Слава Богу! Наконец-то, дождался. А я уже стал думать, что лежать мне в этом вонючем кармане до скончания нынешней манвантары, - раздался вдруг писклявый голосок из калькулятора.
У Жоржа округлились глаза и жалобно отвисла челюсть. Майкл перестал мутить воду и подозрительно уставился в нашу сторону.
Чуть не выронив прибор, я спросил:
- Ты кто?
- Кто, кто - конь в пальто! Такой большой, а не знаешь. Постыдился бы! - пропищал тот же голос. - Активатор межпространственного перехода я! Можно просто - АМП.
- В таком случае приятно познакомиться - Федор. - Я был еще под впечатлением неожиданного знакомства.
- Федор говоришь? Жаль мне тебя, конечно, не повезло тебе с именем.
- Чего, чего? - вдруг взбунтовался я от такой наглости. - Говоришь, не повезло мне с именем? Да я тебя сейчас заброшу в тот ручей, и будешь там лежать, пока не поржавеешь.
- Дурак ты! Даже не дурак, а так - придурок. А сами то, что без меня делать то будете? Так и останетесь в этом мире навсегда, - невозмутимо пропищал нахальный активатор межпространственного перехода.
- Ладно, ладно, замяли. Раз уж ты такой шустрый, то обрисуй нам ситуацию и подскажи, что нам делать дальше, - миролюбиво поспешил ответить я.
- Дела, Федор, дрянь, - секундой позже заявил АМП. - Пока вы тут забавлялись, я прозондировал состояние местного пространственно-временного континуума и пришел к печальному выводу, что процессы патогенного изменения структуры данной Вселенной зашли намного дальше, чем мы предполагали. Я не могу сказать вам, что это за мир, он не числится в моих банках данных. Кроме того, я также не могу сейчас предоставить возможность адресного путешествия по планам Единой Реальности. То есть "попрыгать" по мирам мы можем, но вот куда будем попадать после очередного "прыжка", будет для нас великой тайной. Дело в том, что система координат сбилась и не совпадает со шкалой плана миров, на которую я запрогроммирован. Поэтому, мой вам совет, во избежание недоразумений и осложнений остаться пока здесь, а там дальше время покажет.
Жорж, до сих пор не принимавший участие в беседе, решил исправить это досадное недоразумение.
- Это все, конечно хорошо, но ты лучше скажи, какие кнопки нажимать, если мы вдруг решим продолжить путешествие.
- О! А это кто?
- Это Жорж, мой хороший друг и товарищ.
- Жорж?
- Да где же вы такие имена отыскали?! Ваши родители случайно не состояли на учете в психоневрологическом диспансере?
- Ты опять начинаешь? - зашипел я раздраженно.
- Ах да, простите меня ради бога, я забыл. Я очень увлекающаяся натура. И вообще, все высокоодаренные существа, по крайней мере, те, которых я знаю лично, обладают короткой памятью...
- Ну, ты ответь все же, как управлять тобой, - перебил его Жорж.
- Хм, вас, что и вправду в детстве не обучали правилам обращения со мной?
- Да мы тебя, можно сказать, в первый раз видим, хотя по внешнему виду ты очень напоминаешь нам один прибор. Мы называем его калькулятор. При помощи его мы выполняем ряд математических действий.
- Это мой далекий родственник, очень, кстати, далекий. А мной управлять проще пареной репы. Включаюсь я кнопкой под литерой "С", а выключаюсь "Ф". Чтобы отправиться в путешествие по мирам, нужно выбрать необходимую комбинацию цифр и воспользоваться кнопкой "вперед". В нынешнем случае, учитывая тот факт, что система координат нарушена, можно набирать все, что душе угодно - куда-нибудь, но попадете.
- Сколько цифр должно быть в комбинации?
- Сейчас это не имеет значения. Я уже сказал, что система координат сбилась, поэтому будем путешествовать наудачу.
Вдруг из густых зарослей леса, хрустя сухими ветками и держа в пасти приличный пучок соломы, на поляну вышел здоровенный серый волчище. Подойдя к нам, он лег на траву и, не сводя с нас мрачных, как ночь перед концом света, глаз, принялся сосредоточенно его пережевывать.
- Глянь, Жорж, волк жрет солому. Где такое видано?
Жорж сидел спиной к волку и поэтому не мог видеть волка-вегетарианца. Обернувшись, они долго с волком смотрели глаза в глаза. Первым не выдержал Жорж:
- Ну, что уставился? Угостить тебя все равно нечем. Хотя стой, если пожелаешь, можешь пообедать вот этим типом, - он кивнул в сторону Майкла. - Он нам все равно не нужен. Обуза, да и только. И вообще... - Тут Жорж вдруг выдал небольшую тираду (что-то из непереводимого русского фольклора) целиком состоящую из фраз, обычно не употребляемых в своем творчестве серьезными писателями.
Волк поперхнулся и, выплюнув солому, судорожно закашлял.
- Батюшки, свершилось! - На чистом русском языке выкрикнул четвероногий зверь, - неужели за многие тысячи лет я слышу нормальную человеческую речь! Позвольте мне в ознаменование этого столь эпохального события облобызать ваши лотосные стопы!
И резво вскочив, он бросился к нам с Жоржем. И стал усердно длинным и шершавым языком облизывать нам ноги. Бесполезно мы пытались оттолкнуть его, крича и ругаясь на чем свет стоит. Только лишь минут через пять, выхлестнув нахлынувшие на него в огромном количестве положительные эмоции, и вконец обслюнявив нашу одежду, серый разбойник улегся на траву, тяжело дыша и высунув красный язык.
- Вы явно нездешние. Это я по разговору вижу. Даю голову на отсечение - вы даже не из этого мира. Ведь, правда, дорогие мои?
Майкл, дремавший до этого времени, вдруг решил проявить заинтересованность.
- Нет, ты сам сначала скажи, ты кто, волк?
- Вообще-то я волк. Но если смотреть правде в глаза, то скорее жертва религиозного фанатизма.
- Это что-то очень новенькое, такого я еще не слыхивал! Волк - жертва религиозного фанатизма!!!
Волк печально посмотрел на Майкла:
- Вы когда-нибудь видели, чтобы волк ел солому?
- Нет.
- А я ем. И заметьте только ее одну родную. Причем ем ее на протяжении уже нескольких тысяч лет.
- Так, а что же мешает разнообразить столь скудную диету?
- О, это очень долгая история. Я вам ее по дороге расскажу. Я вас непременно должен познакомить с доблестными бойцами сопротивления. О, как они будут рады этой встрече, если бы вы только знали. Пойдемте, я покажу вам дорогу. - Волк вскочил и возбужденно забегал вокруг нас.
- Куда ты собрался нас вести? - спросил я.
- Здесь недалеко, в двадцати минутах ходьбы отсюда расположен лагерь бойцов сопротивления. Вы просто обязаны познакомиться с ними.
- Почему мы обязаны с ними знакомиться?
- Потому что, если бы вы только лишь на мгновение ощутили ту бездонную боль и печаль, нашедшую приют в наших сердцах, вы, не тратя ни секунды на глупые вопросы, со всех ног бросились бы вслед за мной.
- Мы не врачи, и поэтому не в нашей компетенции лечить сердечные боли и недомогания, - резонно заметил Жорж.
- Но тогда скажите честно, вы ведь не из этого мира? - волк скорчил такую жалобную физиономию, что я чуть было, не рассмеялся.
- Ну, предположим, не из этого.
- Тогда этот факт дает нам, живущим здесь, хоть какую-то надежду на спасение. Это доказывает, что мир, пленниками которого мы оказались, к счастью, не единственный. И раз вы сюда каким-то образом попали, значит, отсюда есть выход. Ну, пойдем? - зверь умоляюще смотрел на нас.
Я вдруг подумал, что никогда в жизни не подозревал о том, что на волчьей морде может проявиться такая гамма чувств. Мне стало жаль его.
- Ничего не имею против, если мы наладим контакт с местными формами разумной жизни. Вполне возможно, что подобное общение поможет нам сориентироваться и определить свое местонахождение, - напоминая о себе, пропищал активатор межпространственного перехода.
Жорж почесал затылок.
- В принципе я не против. Не вечно же тут прохлаждаться. Тем более перед нами стоит задача пошляться, - согласился я.
- Подождите, я с вами. Как-нибудь в другой раз утоплюсь, - поспешно сказал Майкл, обуваясь.
Через пару минут мы шли по едва заметной тропинке, петляющей между деревьями.
Волк, кстати, его звали Серж, бежал впереди, указывая дорогу, а рядом с ним, о чем-то оживленно беседуя, шла Березка. Они в считанные секунды подружились меж собой и были рады возникшей дружбе. С дерева на дерево перелетали разноцветные стайки попугаев, оглашая лес своими криками. На длинных канатах лиан, как на качелях, раскачивались любопытные обезьяны.
- Послушай, Серж, - окликнул я нового знакомого, - а с кем ваши ополченцы воюют?
- Понятное дело с кем - с Богом.
Я чуть не споткнулся, когда услышал его ответ.
- Вот те раз! - удивленно воскликнул Жорж. - Что же этот пакостник сумел такое сотворить?
- Да, сотворил такое, что в самом страшном сне не приснится. Наградил всех жителей планеты вечной жизнью!
- У-у-у! - протянул с понимаем Жорж. - Как же надо было так достать Создателя, чтобы он пошел на такую крайнюю меру. Это вы славно потрудились.
- Ну, кто ж знал, что все так скверно выйдет! Захотели, понимаете ли, вечно жить на Лемзе. Вот и получили бессмертную жизнь.
- На Лемзе?
- Это так наша планета называется. Хотя давайте я вам вкратце обрисую ситуацию.
Серж чуть притормозил и поравнялся с нами.
- Буду предельно краток. Свою планету мы называем Лемзя. По моему личному мнению, это не такая уж и плохая планетка, вполне приличная на вид и довольно уютная. Жили на ней лемзяне, жили, как говориться, не тужили. Все бывало, чего уж тут таить. Случались в истории лемзянской цивилизации и весьма приличные исторические этапы, но иногда происходило такое, что даже стыдно вспоминать. Но, в принципе, всегда получалось так, что рождалось больше, чем умирало насильственной смертью, несмотря на все усилия сильных мира сего, и это, конечно, внушало здоровый оптимизм. Все бы шло и дальше хорошо, но на беду в один из трагических исторических моментов, когда жить стало уже невмоготу, в силу накопившихся социальных, экономических, экологических и прочих проблем, на Лемзе нежданно-негаданно появилось новое религиозное учение, хотя нет, скорее не учение, оно явно на него не тянуло, так, обычная секта. Обыкновенная секта, убогая и нищая духом. Ей подобных было в тот момент времени хоть пруд пруди. Но вдруг по каким-то неизвестным причинам влияние этой, с позволения сказать религиозной организации, в самые короткие сроки распространилось по всему миру, и в конечном итоге девяносто девять и девять десятых процентов жителей планеты стали под ее знамена. Называлась она "Очевидцы ЫЫОЫ". Не знаю, уж собственно чего очевидцами они являлись, но все вдруг взбесились и, бросив дома, работу, вышли на улицы и стали молить ЫЫОУ, дабы он не медля ни минуты прибыл с инспекционной проверкой на Лемзю и в великой милости своей устроил всем на радость долгожданный конец света. А во время данного мероприятия незамедлительно и безжалостно уничтожил одну десятую процента населения, не принявших учение новой секты, а на планете устроил рай, одновременно одарив своих поклонников вечной жизнью. И что вы думаете? Как говориться, сбылась мечта идиота. Все случилось, как о том и просили в своих молитвах. И вот теперь живем вечно на Лемзе в раю. Там нам козлам и надо! - злобно сплюнул Серж и, мимоходом ухватив пробегающего наперерез зайца, отхватил ему голову.
К нашему неописуемому удивлению две половинки зайца тут же мгновенно соединились и длинноухий, как ни в чем не бывало, продолжил свой путь. Заметив наше изумление, Серж пояснил:
- Как видите, бессмертны тут все, и даже ни в чем не повинные животные, и, конечно, я в их числе. А ведь мы, звери, ни о какой вечной жизни никогда никого не просили. Я теперь даже позавтракать свежей зайчатиной не могу! Однажды, - волк тяжко вздохнул, - очень давно, как только я стал бессмертным, я решил попробовать проглотить кусочек. Но как только я его проглотил, как он тут же нагло вылез обратно и воссоединился с остальной частью. И сколько бы раз я его не глотал все без толку. Помню, как-то морду крепко-крепко сжал, думаю, теперь попробуй на свет божий появиться, и что вы думаете? Остался ли кусочек зайчатины в моем желудке? Нет, другой выход нашел! Про него я как раз то и забыл.
- Н-да, не позавидуешь вам, - сочувственно сказал я.
- И приходится, поэтому жрать траву и солому. А как хочется дымящимся мяском брюхо набить, - с вздохом закончил волк.
- Значит, здесь нельзя ни кого убить? - поинтересовался Жорж.
- Я же сказал никого.
- И людей?
- И людей.
- А пробовали?
- А чем, вы думаете, мы бы тут занимались все свободное время? И стреляли, и резали, и топили, и сжигали, и,... Все бесполезно.
- Совершенно необязательно держать меня постоянно включенным, заставляя при этом выслушивать всю эту чепуху, - вдруг ни с того ни с сего пронзительно завопил АМС. - Федор, будь добр, нажми на кнопку, дайте мне побыть одному.
- Не стоит повышать голос и прерывать беседу уважаемых джентльменов, - сухо констатировал я, надавливая нужную кнопку.
Между тем наш провожатый остановился и стал сосредоточенно нюхать воздух. Мы молча ждали, с интересом осматривая живописные окрестности.
- Ну, вот, кажется, пришли. Минуточку подождите, я сейчас, - бросил он и исчез в кустах.
Проследив за ним взглядом, Жорж потянулся, и мечтательно протянул:
- Я бы не прочь уже и подкрепиться.
- Не плохо бы. Интересно, а вон та штуковина съедобна? - я указал на грозди желтых фруктов в большом изобилии развешанных на верхушках растущих поблизости деревьев.
- Хоть я и несилен в ботанике, но почему-то кажется, что это бананы, - изрек Майкл.
- Может, сорвем, попробуем? - предложил я.
- А вдруг они отравленные?
Жорж скорчил недовольную физиономию.
- Ну, а как тогда ты объяснишь это? - он махнул рукой куда-то в сторону.
Среди ярко зеленых листьев, на самой верхушке дерева, с гордым видом сидела обезьяна и за обе щеки уплетала "отравленные" бананы, бросая кожуру на землю. По ее радостному и довольному лицу нельзя было с определенностью сказать, что она испытывала какие-то сомнения относительно съедобности данных продуктов растительного происхождения.
- А может, у нее выработался иммунитет за долгие годы борьбы за существование, - не унимался Жорж.
- Ну, ты как хочешь, а пойду, позавтракаю. Кто желает перекусить, айда за мной! - сказал я, и смело зашагал к деревьям.
К ним подошли мы все вчетвером. Фрукты висели высоко над головой, и так просто достать их было невозможно. Требовался серьезный подход.
- Так, ну и что будем делать? - озвучил я вопрос, который крутился у всех на языке.
- Как что, лезть на дерево, конечно. Ты больше всех хотел попробовать их, тебе и карты в руки. А мы с Майклом подстрахуем тебя снизу.
- И каким это образом вы подстрахуете меня снизу?
- Ну-у-у..., например...- Жорж на несколько секунд задумался и почесал брюхо, - например, если ты не дай бог вдруг сорвешься и рухнешь вниз, то мы сразу предупредим тебя об этом. Да, Майкл?
- Да, - без особого энтузиазма кивнул он головой. - Самое главное, когда будешь падать, то смотри, не задень нас.
- Понятно. Спасибо за помощь. Я вижу, что вы добрые и отзывчивые ребята.
Я подошел к дереву и стал думать, как на него взобраться. Вдруг голову посетила одна оригинальная мысль. С твердым намерением опробовать ее на практике я на несколько метров отошел от дерева. Поймав в поле зрения занятую трапезой обезьяну, я, вкладывая в слова как можно больше лести, воскликнул:
- Уважаемый представитель местной фауны, не соблаговолите ли за милость сбросить вниз парочку аппетитных на вид фруктов, дабы мы имели возможность разделить с вами трапезу?
Некоторое время в ответ раздавалось лишь усердное чавканье. Я уже стал сомневаться в успехе своей затеи, но в тот момент, когда я решил махнуть рукой и карабкаться на дерево, к мои ногам грохнулась пахучая гроздь бананов.
Жорж и Майкл удивленно подняли брови и уважительно покачали головами.
- Ну, что, друзья мои?! - с гордостью воскликнул я. - Вы недооценили мои способности. Как видите, залог успеха кроется в способности находить общий язык с туземцами.
В считанные минуты фрукты распределились по нашим желудкам, оставив, к великому сожалению, еще очень много свободного места. Окрыленный удачей, я решил развить успех.
- Уважаемый сударь, большое спасибо за проявленную вами доброту и участие. Прошу вас, не сочтите за трудность сбросить нам еще парочку веточек фруктов, так как они нам очень уж понравились. Мы хотим продолжить трапезу в вашем высокочтимом присутствии.
Подождав минут, пять, я вновь повторил свою просьбу. Когда через очередные пять минут я в третий раз пытался воззвать к состраданию и милосердию, нагло не обращающей на нас никакого внимания и громко чавкающей обезьяне, Майкл не выдержал.
- Эй ты, волосатая образина, разве непонятно, что тебе говорит этот глубоко порядочный гражданин? А ну, давай живей бросай сюда бананы!
Словно снайперская пуля, пущенная засевшим в кустах профессиональным киллером, банановая кожура с поразительной меткостью шлепнула Майкла прямо в лицо, чуть не свалив его от неожиданности с ног.
К моему великому сожалению я не могу на страницах моего романа привести, хотя бы в кратком виде, пространную лекцию, которую прочел Майкл, сразу после того, как откинул кожуру далеко в сторону и вытер лицо. Из всех слов лекции к литературному жанру относились только выражения типа "Ах ты..." и ряд соединительных предлогов. Все остальное, так или иначе, относилось к горячо всеми любимому непереводимому народному фольклору.
Осыпая обидчика проклятиями, Майкл заметался в поисках какого-нибудь предмета, например булыжника или на худой конец увесистой палки, дабы расквитаться за полученное оскорбление и унижение. Сверху послышался издевательский смех, и еще один объедок угодил в Майкла. Наш друг взревел смертельно раненным зверем. Не найдя ничего подходящего он уже был готов зубами грызть дерево, только бы добраться до обидчика.
- Майкл, а давай я попробую проучить этого негодяя? - вдруг предложила Березка.
- Ты??? - Майкл замер на месте и уставился на нее дико выпученными глазами.
- Я вспомнила одно простое заклинание, и, кажется, оно сейчас будет весьма кстати.
- Остынь Майкл, - решил я поддержать Березку. - Пускай она попробует, ты ничего от этого не теряешь.
- Ну ладно, давай, - вздохнул он и уселся на траву.
Растопырив впереди себя пальцы, словно держа невидимый для зрения воздушный шарик, юная колдунья стала что-то горячо нашептывать. Затем, резко размахнувшись, она запустила этот незримый шарик прямехонько в то дерево, на котором сидела непорядочная обезьяна, посмевшая унизить честь и достоинство нашего глубокоуважаемого друга. Бедное дерево тряхануло так, будто его задело мощной ударной волной взорвавшейся в непосредственной близости от него многотонной бомбы. Послышался сухой треск, и на землю посыпался фруктовый дождь, а вместе с ним и обнаглевшая обезьяна. Причем животное упало на несколько секунд раньше, чем грозди бананов, которые открыли вдруг для себя возможность мягкого приземления. Основная масса фруктов, желая смягчить удар от падения, в целях увеличения срока хранения рухнула прямо на дальнего родственника (по мнению Дарвина) человека.
- Ура, получилось! - радостно закричала Березка и запрыгала, хлопая в ладоши.
- Молодчина, - восхищенно сказал я. - Как ты это сделала?
- Я вспомнила одно заклинание. Мне казалось, что я его уже совсем забыла, но когда увидела переживания Майкла, то сразу вспомнила. Ведь, правда, хорошо получилось?
- Конечно, милая. К тому же теперь мы имеем возможность спокойно и вдоволь позавтракать.
Между тем Майкл, еще сгораемый чувством мести, предпринял попытку схватить поверженную обезьяну. Но близкий по генеалогическому древу родственник быстро оправился от падения и задал стрекача.
- У, паршивец! - полетел за ним вдогонку словно бумеранг, переспевший банан. Прошелестев в листве, он, врезавшись в дерево, разлетелся на тысячи мелких брызг.
- Эй, продуктами не разбрасываться! - не довольно буркнул Жорж, очищая кожуру.
Майкл проигнорировал замечание и, находясь под впечатлением переполняющих его чувств негодования, запустил еще парочку фруктов в лесную чащу. Затем, ни слова не говоря, шумно вздохнул и уселся в траву. И тут, по-видимому, ему в голову неожиданно пришла оригинальная мысль, что бананы помимо всего прочего можно еще использовать и в качестве продуктов питания, потому как после недолгой паузы с угрюмым видом, но с большим энтузиазмом стал уничтожать их один за другим.
- Не к лицу, уважающему себя человеку проявлять такое непочтение к тому, кто умнее и мудрее меня. Я имею виду бедное животное, - с набитым ртом промычал Жорж, одновременно подготавливая к употреблению очередной фрукт.
Майкл мрачно на него посмотрел и бросил:
- Сам дурак.
За несколько минут расправившись с вкусным и богатым на витамины завтраком и набив желудки до отказа, мы решили вернуться к месту, где нас оставил Серж. Но он опередил нас. Подбегая и смешно топорща шерсть на холке, он недовольным тоном пролаял:
- Ну, куда вы подевались!? Я уже минут пять, как ищу вас.
- Да, Майкл случайно встретил своего близкого родственника, ну и подошел к нему спросить, как дела, семья, дети. Ну, а мы в это время немножко перекусили чудесными фруктами, произрастающими вон на тех деревьях, - прояснил я ситуацию.
- Ну, давайте, кушайте. Поначалу оно конечно очень вкусно, ничего не скажешь. Но когда проходят один за другим несколько тысячелетий, а рацион питания ничуть не меняется, то уж лучше застрелиться, чем давиться этими распроклятыми бананами. Пойдемте, нас уже ждут. - И Серж двинулся прямиком в заросли цветущих кустарников. На ничего не оставалось делать, как последовать за ним.
Через пару минут, изрядно поцарапавшись о колючки, мы вышли на широкую и просторную поляну. В центре ее, образуя правильный круг, в позе лотоса сидело шестеро молодцов один краше другого. В темных брюках, клетчатых рубашках с закатанными по локоть рукавами, гладко выбритые с тщательно набок прилизанными белокурыми волосами. Один из них, приветливо улыбаясь во весь рот, вышел к нам навстречу. На краю поляны мирно паслись лошади.
- Здравствуйте, - прозвучал ровный приятный голос. - Я рад приветствовать вас на Лемзе. Меня зовут Клой, а это мои друзья.
- Федор, - ответил я, смотря ему в глаза. - А это Жорж, Майкл и Березка. Они то же мои друзья.
Рукопожатие было теплым, но твердым.
- Я очень рад этой встрече. Прошу вас, присядьте с нами.
Когда все расселись, Клой сказал.
- Как нам сказал Серж, - он нежно погладил за ухом лежащего рядом и высунувшего язык волка, - вы из другого мира. Это так?
Я уже было, открыл рот, но Жорж опередил меня.
- О, да. Клянусь всеми родственниками Майкла, мы прибыли сюда из другого мира. И вы первые, за исключением этого благородного животного, - он указал рукой на Сержа, - кого мы имеем честь видеть.
- Как называется ваш мир, - продолжал Клой задавать вопросы.
Жорж медленно оглядел присутствующих лемзян, словно пытаясь узнать по выражению их лиц, серьезные ли они люди, и стоит ли им доверять стратегически важные сведения.
- Мы зовем ее Землей.
- Скажите нам честно, - вдруг Клой понизил голос, одновременно пряча улыбку. - А на вашей Земле сейчас царит рай? - Его глаза выжидательно смотрели на Жоржа, мне показалось, что в них затаилась надежда.
- Рай говорите?! - Жорж удивленно поднял бровь. - Вы спрашиваете, существует ли у нас на Земле рай? Хм, знаете ли, у нас на Земле есть все что угодно, но вот рая, к сожалению, нет. По крайней мере, ни разу за всю свою жизнь рая на Земле встречать не приходилось. Федор, ты встречал у нас рай? - обратился он ко мне.
- Нет, Клой, - серьезно сказал я, - рая у нас на Земле нет.
- Значит, вы смертны, и вас можно убить?
- Да, мы смертны, а с вами что, разве не так?
- Эх, земляне! - печально выдохнул он. - Если бы вы только могли прочувствовать всю глубину нашей печали. Вы смертны, вы рождаетесь, живете и умираете. Вы смертны... - опять повторил он, будто смакуя это слово. Вдруг он резко поднялся и отскочил в сторону.
- Вы спрашиваете, смертны ли мы? Илион, а ну давай продемонстрируем ответ на этот вопрос.
Один из его друзей вдруг резким движением выхватил из заднего кармана брюк пистолет и, почти не целясь, разрядил всю обойму в своего товарища. Эхо от выстрелов прокатилось по верхушкам деревьев, внося определенный диссонанс в райское настроение природы. Все время пока звучали выстрелы, Клой стоял, как ни в чем не бывало и с полным равнодушием смотрел, как пули входят в его тело. В то место, куда они попадали, образовывались небольшие аккуратненькие цилиндрические отверстия, которые практически тут же бесследно затягивались. Закончив стрельбу, Илион вытащил, пустую обойму и принялся набивать ее новыми патронами.
- Ориоли, а ну, теперь ты попробуй.
С улыбкой на лице Ориоле подошел к лошади, отвязал какой-то продолговатый предмет и, опустив на колено, стал целиться этим предметов в Клоя.
"Гранатомет!" - пронеслось у меня в голове.
Грохнул выстрел, и граната устремилась у цели. Взрыв разметал Клоя на части. Нас обдало взрывной волной, над головами, радуясь жизни, прошелестели осколки, немного подрезав не в меру разросшиеся кусты на краю поляны. Части человеческого тела, ставшие вдруг независимыми и суверенными от централизованной конфедерации организма, разлетелись в разные стороны. Но вместо того чтобы согласно закону всемирного тяготения упасть на поверхность планеты, каждая часть, описав крутую дугу, вновь вернулась туда, откуда начала свое движение к суверенитету. Таким образом, целостность организма была восстановлена и перед нами, как ни в чем не бывало стол, печально улыбаясь, чистый и опрятный Клой.
- Надеюсь вам теперь все понятно? - спросил он, садясь на свое место.
- Впечатляет, однако, - за всех ответил Жорж. - И при этом, как я понял, вы не испытываете никакой боли?
- Абсолютно никакой.
- Поразительно! А чем-нибудь посерьезней пробовали?
- Всем чем могли. Все, что можно попробовать - попробовали. Вот Гари, - Клой указал на одного из своих товарищей, - даже в жерло вулкана прыгал.
- И что? - заинтересовался я.
- Да пусть сам и расскажет. Гари расскажи, как было.
Гари прокашлялся и секунду помедлил, собираясь с мыслями.
- Да тут собственно и рассказывать - то не о чем. Случайно мне эта мысль в голову пришла. Я как раз перед этим пытался разбиться, прыгая с высокого утеса. Лечу как-то с него в пятый или в шестой раз, уже и не помню, ветерок свежий приятно обдувает, птички рядом щебечут, и вдруг головой бах! О каменный уступ, и тут же мысль в голову, а что если в жерло вулкана прыгнуть, прямо в раскаленную магму. Может на этот раз и повезет, удастся сдохнуть к чертовой матери! Пока размышлял, прикидывал шансы на успех тут, и земля. Между двумя валунами в аккурат попал, еле выбрался. Кстати, вот так однажды застрял и не смог вылезти. Три столетия пришлось вверх ногами торчать, пока меня не кинулись и не нашли. Ну, в общем, нашел я подходящий вулкан, перекрестился и сиганул вниз головой, прямо в раскаленную бурлящую массу. Сейчас, думаю, не выдержит тело этой адской температуры, сгорит или хотя бы расплавится. Но не тут - то было. Оказалось, что плаваю я в ней как э-э-э -... как лед в проруби. Ощущения самые, что ни на есть приятные, только дыма многовато. Ну, поплавал я там месяца два, пока там что-то не взорвалось и не вышвырнуло меня оттуда так, что приземлился я в километрах ста от вулкана. Встал я тогда, да и пошел домой. А что мне оставалось делать? - грустно закончил Гари свой рассказ и умолк.
- И в самом деле, нечего, - сочувственно кивнул головой Жорж.
- Так в чем дело. Клой?! - воскликнул я. - Вы бессмертны! У нас об этом мечтает каждый житель Земли. Для каждого из нас бессмертие является самым бесценным даром, какой только может быть во Вселенной. И вам всем надо радоваться такой счастливой возможности жить вечно!
- Эх, Федор, Федор. Когда-то и мы так считали, пока все это с нами не случилось. Очень давно, - сказал он после некоторой паузы, - наш мир был другим. Он был очень несовершенен и плох. Его раздирали противоречия, сотрясали войны и революции. Он был полон несправедливости и лжи, лицемерия и предательства, беззакония и надругательством над личностью. Но, не смотря на все его недостатки, это был живой мир, развивающийся и устремленный в будущее. Он дышал надеждой и верой. А теперь мы имеем обглоданную и выброшенную на помойку кость, золу давно сгоревшего костра. Эх! - Клой обречено махнул рукой.
- И виноваты в этом "Очевидцы ЫЫОЫ", - зло бросил Гари.
- Нет, виноваты мы все вместе, но началось все, конечно, с них. Очевидцы ЫЫОЫ возвестили миру весть о том, что если каждый будет поклоняться богу с именем ЫЫОЫ, то он в порядке компенсации наградит его вечной жизнью на Лемзе в раю. До сих пор не могу взять в толк, как за такое короткое время в эту секту вступило практически все население планеты. Как наваждение снизошло какое-то, словно произошел глобальный психоз. Меня не оставляет ощущение, что все это специально подстроили высшие силы. В общем, что хотели то и получили. Хотели жить вечно на Лемзе в раю, пожалуйста, вот вам рай на Лемзе, а вот вам и бессмертные тела - живите вечно, - Клой на несколько секунд о чем-то задумался. - Пришествие ЫЫОЫ было просто великолепным. В праздничном по такому случаю одеянии он облетел на низкой орбите в золотом сияющем троне несколько раз всю Лемзю, подняв в приветствии руку. Население планеты высыпало на улицы и в радостном ликовании славило ЫЫОУ и пело бесчисленные торжественные гимны в его честь. Все обнимались, целовались и поздравляли друг друга со столь знаменательным событием. Ближе к вечеру по всем телеканалам и радиостанциям передали его обращение ко всем нациям и народностям Лемзи. Я помню это весьма короткое выступление наизусть, хотя прошло уже столько лет. Он сказал примерно следующее: "Уважаемые лемзяне! Сразу же хочу выразить особую благодарность за вашу дружную поддержку моей кандидатуры. Замечу, что ни на одной планете, где я баллотировался на пост Единого Бога, я не имел столь мощного электората. По сути дела моя кандидатура была поддержана практически единогласно. Огромное вам спасибо. Естественно, что все недовольные моим избранием будут незамедлительно сосланы в гиену огненную, где на протяжении семи вечностей им представится счастливая возможность испытывать самые страшные во всем подземном мире муки. Обещаю, что я и моя администрация выполним все обещания предвыборной программы. Завтра же на Лемзе воцарится рай, не будет ни голода, ни холода, ни смерти, ни болезней. Во всех широтах наступит лето, зацветут сады и произрастут вкусные и полезные плоды, вот ими-то и начнете питаться. Вегетарианство станет нормой жизни. Даже волки и те солому есть будут. - При этих словах Серж вздрогнул и, ощетинившись, глухо зарычал. По-видимому, эти слова его задели за живое. - Единственно в чем будет задержка - это в выполнении программы - "Каждому усопшему - бессмертное тело на уровне мировых стандартов!" Бюджетных средств на финансирование данной программы пока нет. Поэтому выполняться она будет поэтапно. Длительность каждого этапа определиться позже, хотя это не имеет существенного значения. Днем раньше, днем позже, какая в принципе разница? Ведь впереди у каждого из вас лежит вечность. Живите, радуйтесь жизни, повинуйтесь и служите мне. Выбросите и сожгите все книги кроме Либлии. Читайте только ее, вам этого будет достаточно, а все остальное от лукавого. А сейчас, к великому моему сожалению я должен оставить вас, ибо меня ждут еще предвыборные дела на других планетах Галактики. Желаю успеха! Удачи!" Помахал он рукой, только его и видели. А на следующий день, утром наступил рай, в котором мы и живем уже несколько тысяч лет.
- И, как я вижу, вы далеко не в восторге от этого. Я имею в виду не в восторге от райской жизни? - спросил я.
- Были в восторге где-то в течение первых пятисот лет. Но чем дальше мы отделялись по реке времени от этого знаменательного, черт бы его побрал, события тем все больше и больше данный порядок вещей стал всем надоедать и, в конце концов, осточертел совсем. Большинство из нас вдруг осознало, что ничего не может быть хуже, чем быть бессмертным, и ко всему прочему еще и вечно жить на Лемзе в раю. Ведь вокруг есть столько прекрасных планет. Представьте, целую вечность маяться в одних и тех же условиях, пусть даже и райских. Нужно быть последним извергом, чтобы придумать такое!
- Но ведь вы сами хотели этого!
- Да, хотели, но если смотреть правде глаза, то, получается - хотели от недостатка ума. Если бы тогда хорошенько подумали, прикинули, что и как, я более чем уверен, подобный казус никогда не имел бы места. Я еще раз повторю, что тут явлен, был какой-то психоз. Кто-то могущественный явно приложил здесь свою руку. Мы уподобились ребенку, который, завидев новую яркую игрушку, в мгновение ока превращается в одно нестерпимое и жгучее желание обладать как можно скорее ее, совершенно выпуская из вида, что пройдет совсем немного времени, и он потеряет к ней всякий интерес.
Вдруг раздался пронзительный до боли в ушах писк. Я сразу не сообразил, откуда он исходит, и поэтому стал идиотски вертеть головой, пытаясь определить источник писка.
Наши новые знакомые недоуменно смотрели на нас. Не медля ни секунды я выхватил взбунтовавшийся прибор и силой вдавил кнопку "С".
- Эй вы, спасатели! - раздался возмущенный голос. - Черт бы вас побрал! Пока вы тут чешете языками, вас уже почти окружило одно из спец подразделений Темных Сил. Пару секунд, и оно возьмет вас тепленькими. И тогда капут, вся ваша спасательная операция коту под хвост! Ума не приложу, как только могли доверить такую серьезную и ответственную операцию таким остолопам. Ага, вот и они! Прошу вас, спрячьте меня куда-нибудь подальше. Боже спаси и сохрани меня, - набожно запричитала штуковина и замолкла.
Мы с тревогой стали оглядываться вокруг. На поляну из густых зарослей выступило шестеро одинаковых как на подбор здоровенных мордоворотов метра по два ростом и с кулаками, словно средних размеров арбузы. Их лица явно не были обезображены интеллектом, из-под нависших тяжелых надбровных дуг тупо смотрели глубоко посаженные поросячьи глазки. Одежда состояла из плотно облегающих толстые ляжки застиранных джинсов и оставляющих открытой волосатой грудь кожаных безрукавок. Все были хорошо выбриты и коротко стрижены. У одного мордоворота с плеча небрежно свисал автомат Калашникова. Разом, будто по команде, они замерли на краю поляны и, засунув руки в карманы, молча уставились на нас.
- О! - раздался удивленный возглас Майкла. - Хотел бы я посмотреть на ту мамашу, что нарожала столько дебилов.
- Не надо смеяться над чужим горем, Майкл, - скорчил печальную мину Жорж. - Они же не виноваты, что мама их была беспробудной пьяницей и зачинала каждого из них на городской свалке.
- Вот за что я люблю своих друзей, так это за то, что они обладают гениальной способностью нарываться на неприятности.
В эту же секунду, решительно раздвинув кусты, на поляне появился еще один участник прибывшей экспедиции. Облаченный в черный фрак, он разительно отличался осанистой внешностью от остальных и создавал впечатление человека далеко не глупого.
- Так-с, уважаемые, кто тут из вас земляне, признавайтесь? - Незнакомец оперся о тонкую трость и изящным движением тронул черную бабочку, примостившуюся на воротнике белоснежной рубашки.
- А чем собственно вызвано выше любопытство, уважаемый сударь? - пытаясь унять начинавшуюся дрожь в голосе, спросил я.
- А тем, что вы сейчас, не задавая лишних вопросов, пойдете вместе со мной. В противном случае я попрошу вот этих добрых юношей помочь мне в этом.
- У-у-у... разве можно так разговаривать с незнакомыми людьми. Вы сильно рискуете. Очень даже не исключена возможность, что вы нарветесь на крупные неприятности. - С растяжкой протянул Жорж.
- Шутить изволите? - По лицу незнакомца пробежала ехидная ухмылка. - Ну что ж, ваше право. Я вас предупредил. Ребята, взять их всех, а потом уж разберемся кто из них кто.
- Стоять! - громко и властно прокричал Клой. Он решительно ступил навстречу незнакомцу. Двинувшиеся было выполнять команду мордовороты застыли на месте. - Не знаю, кто вы и что вы хотите, но вы явно здесь лишние. И поэтому попрошу вас поскорее убраться. Земляне наши гости и оскорбляя их, вы тем самым наносите оскорбление нам. Надеюсь, вы все хорошо поняли?
- Шестой! - вдруг резко выкрикнул незнакомец.
Тот из мордоворотов кто был вооружен автоматом Калашникова, резко вскинул его, передернул затвор и нажал на спускной крючок. Звонкой трелью разлилась по райскому лесу автоматная очередь. Рубашка на Клое задергалась от прямого попадания пуль. Вдруг прямо возле моего уха, заглушая грохот автоматной очереди, хлопнул резкий выстрел, и автомат, словно поперхнувшись, заглох. Пуля угодила автоматчику прямо в лоб, проделав в нем аккуратную алую дырочку, и он, не проронив ни звука и не поменяв выражения лица, навзничь рухнул в кусты.
- Ого! Я, кажется, его убил по настоящему, - удивленно проговорил мой стрелявший сосед.
Тем не менее, на это досадное недоразумение почти никто из прибывших не обратил внимания. Взоры всех были прикованы к Клою. Прошитый, по крайней мере, полтора десятком пуль, он, улыбаясь во весь рот, стоял, как ни в чем не бывало. В пристальном взгляде незнакомца сквозило неподдельное недоумение. Он явно не ожидал такого поворота событий. Оказалось, что земляне обзавелись неожиданными союзниками, причем союзниками с довольно необычными способностями. Вот так вот запросто принять в себя полрожка пуль и после этого стоять и самым идиотским образом давить улыбку может далеко не каждый. По-видимому, желая еще раз убедиться в реальности происходящего, незнакомец во фраке выхватил из внутреннего кармана пистолет и принялся разряжать его в Клоя. Сделав восемь выстрелов, пистолет смолк и превратился в бесполезную игрушку.
- Я, конечно, понимаю, - стал возмущаться Клой, - что это вам доставляет интерес, но лично мне это все же порядком надоело. Прошу вас в последний раз по-хорошему убраться отсюда.
Какое-то время незнакомец молчал, наверное, пытаясь осмыслить происходящие и решить, что делать дальше. Потом все-таки решил нарушить молчание.
- Я, не советую лично вам вмешиваться в то, что вас не касается. Это может плохо кончиться для вас. Мы располагаем достаточными силами, чтобы принести не только вашей кампании, но и всей вашей планете массу неприятностей. Но если вы сейчас тихо, мирно и незаметно растворитесь в зарослях, то я забуду даже то, что ваш друг преднамеренно вывел из строя нашего бойца уровня 10 "Б". Надеюсь, вы человек разумный и правильно оцените ситуацию.
Клой как-то загадочно улыбнулся.
- Знаете что, раз уж вы и ваши ребята выпустили ради научного эксперимента в мое тело пару десятков пуль, дабы испытать его на прочность, то я тоже горю желанием аналогичным способом испытать и ваше. А ну ребята, бросьте-ка мне какое-нибудь ружьишко.
Грозный незнакомец вдруг неизвестно каким способом очутился на краю поляны и уже оттуда, выглядывая из-за ствола толстого дерева, крикнул своим головорезам:
- Убейте их!
Исполняя команду своего хозяина, шестеро мордоворотов опустились на одно колено и, выхватив внушительного виды пистолеты, принялись палить по нам. Я бросился к Березке, пытаясь своим телом уберечь ее от пуль. Но если бы не мгновенная реакция товарищей Клоя, нас бы уже не было в живых и на этом месте повествования можно было поставить жирную точку и относить роман издателю. Заслонив нас своими телами, будто живым щитом они открыли ответный огонь. Стрелками они оказались, на удивление, отличными. Бухнуло пять выстрелов, ровно по количеству напавших, и стрельба вдруг резко оборвалась. Лишь далекое эхо еще некоторое время напоминало о произошедшей перестрелке.
Я поднялся и выглянул из-за спин наших спасителей. На зеленой полянке, на мягкой травушке муравушке мирно лежало пять трупов, не считая того, который успокоился несколько раньше. Главаря банды нигде не было видно. Наверное, он не нашел ничего лучше, как побыстрее уносить отсюда ноги.
- Ребята, мы, кажется, всех их убили, - с нотками ликования и радости буквально пропел Клой. - Значит, этот мир еще не совсем безнадежен, как нам казалось.
- Ты прав, Клой, они мертвы, - согласился с ним один из его товарищей, пиная ногой бездыханное тело одного из боевиков. Из зияющей на груди раны тягучей алой струей вытекала самая настоящая кровь. Глаза убитого с ненавистью смотрели в голубое небо.
Бойцы сопротивления бродили среди трупов, с интересом их рассматривая. На их лицах светилась радость, словно они открыли для себя что-то очень важное. От их праздничного настроения и такого своеобразного отношения к убийству я почувствовал себя как-то неуютно. Жорж тоже, наверное, испытал подобный дискомфорт, потому что сказал:
- Ребята, не в обиду будет сказано, но вот у нас на Земле не принято столь сильно радоваться по поводу смерти. Пусть даже если сыграли в ящик и очень плохие парни, как, например, вот эти, - Он кивнул на распростертые трупы. - Смерть всегда есть смерть.
- Эх, Федор, - Клой счастливо улыбался, - живя в течение многих тысячелетий в мире, где никто и никогда не умирал, мы пришли к новому пониманию и осознанию смерти. Для нас она стала как мать родная. Сколько же мы ее не видели! И как же мы рады тому, что все же она нас посетила. Нет, Федор, ты не прав. Жизнь в мире, где нет смерти, просто сущий ад.
- Почему, Клой?
Да потому что, живя в мире, где существует смерть, у тебя есть прекрасная возможность когда-нибудь сдохнуть, и, по крайней мере, спокойно отдохнуть от дел праведных и богоугодных.
- Клой, - не унимался я, - а мне кажется, что не все так просто и однозначно. Ведь так?
- Ладно, ребята, - мой собеседник вдруг разом согнал мечтательное выражение лица и принял озабоченный вид, - сейчас не время разводить дискуссию. Пора отсюда сматываться. Планы меняются. Илион, Ориоли, Генри, соберите у этих молодцов оружие и выступаем. Пора об этом радостном событии рассказать всему городу.
Через несколько минут, произведя необходимые приготовления, мы тронулись в путь.
В это же самое время незнакомец во фраке пробирался сквозь густые заросли райского леса. Он пребывал в скверном расположении духа и злость свою вымещал на попадавшихся по пути широких листьях папоротника, сшибая их своей тонкой тростью. "Вот черт! - про себя ругался он, - пустячное на первый взгляд задание обернулось крупной неприятностью. Из-за каких-то троих несчастных и жалких в своей немощности землян он потерял шестерых бойцов. Как они сумели так быстро познакомиться и найти общий язык с аборигенами? И вообще, что за странные туземцы! В них стреляешь, а им хоть бы что! Если бы он об этом знал заранее, то отнесся к заданию намного серьезней. И почему его об этом не проинструктировали? Странно. Более чем странно?"
Таким образом, рассуждая, незнакомец вышел на небольшую поляну, в центре которой стоял летательный аппарат в форме диска. Подойдя к нему вплотную, он тихо что-то проговорил, и в боку диска вдруг возникло овальное отверстие, достаточное для того, чтобы в него можно было пролезть человеку. Пропустив сквозь себя незнакомца, отверстие также бесшумно исчезло. Воспарив над лесом, пилот летающей тарелки определил по приборам местонахождение интересующей его группы людей и, слегка касаясь днищем тарелки верхушек деревьев, двинулся вслед за ними, держась от них на безопасном от обнаружения расстоянии. Необходимо было выяснить, куда данная процессия направляется, чтобы затем разработать дальнейший план действий.
День решил уступить свое место ночи, а незнакомец во фраке уже стал размышлять о том, что ему придется заночевать в этой железной консервной банке, как он любил называть летающую тарелку, когда внезапно в лучах заходящего светила взору открылся утопающий в зелени город. Располагался он в просторной и слегка холмистой долине, со всех сторон окруженной белоснежными пиками гор с кое-где нанизанными на острые вершины разлапистыми кучевыми облаками. Город преимущественно состоял из одноэтажных домов однотипной архитектуры, бессистемно рассыпанных по пространству долин, словно горсть семян, небрежно брошенная рукой сеятеля. Вокруг каждого дома высились стройные колоны ухоженных деревьев, и кое-где виднелись желтые квадраты и прямоугольники поспевшей пшеницы. Деля город на две части и без устали петляя, протекала голубая речка, отражая в своих кристально чистых водах буйную береговую растительность, вперемежку состоящую из лиственных и хвойный пород деревьев и кустарников. Лиственные деревья уже приобрели характерную для осени желтую, а местами и красноватую окраску. По берегу реки, изредка взмахивая пышными хвостами, паслись лошади, а по воде, спеша куда-то по своим делам, сновали небольшие ярко раскрашенные лодки, вспарывая ее зеркальную поверхность веслами. Путники, выйдя из леса на широкую дорогу, прямиком направились к раскинувшемуся в долине городу. Дальнейшее их преследование на летающем аппарате становилось небезопасным. Ибо, вылетев на свободное от леса пространство можно быть легко обнаруженным, что совсем не входило в планы таинственного незнакомца. Последний раз, окинув взором открывшуюся взору идиллию, он заложил крутой вираж и, срезав пару высовывавшихся из общей массы верхушек, растаял в синеве высокого неба.
Уже войдя в город, мы вдруг услышали где-то слева от нас треск автоматных очередей и глухое уханье разрывов. Березка крепко сжала мою ладонь, а мы с Жоржем тревожно переглянулись. На лице же Клоя и его товарищей не дрогнул ни один мускул, словно бы этот факт не заслуживал абсолютно никакого внимания. Мы недоуменно пожали плечами и продолжали с интересом рассматривать достопримечательности райского города. Не часто ли, знаете, предоставляется случай побродить по его улицам. Внезапно над нашими головами послышался характерный свист мины, и впереди, в метрах трехстах, прямо посреди дороги оглушительно взметнулся черный столб дыма и пыли. Срезая листья и целые ветки, прожужжали осколки, послышался звон разбитого стекла. В это же самое время в непосредственной близости от того места, куда угодила мина, проходил бодрым шагом цветущего вида мужчина. Взрывной волной его, словно пушинку, подняло в воздух и забросило на растущую рядом шикарную яблоню, всю усыпанную спелыми краснобокими яблоками. Сплошным градом посыпался на землю урожай, сопровождаемый потоками брани и ругани, извергаемыми застрявшим где-то между веток пострадавшим от взрыва мужчиной.
- Что это тут у вас в раю постреливают? - решил спросить я Клоя, когда он в очередной раз, не обратил никакого внимания на разыгравшуюся впереди трагедию.
- Не обращайте внимания, это дети в войну играют. Чем же им еще бедным заниматься? В школу ведь они не ходят.
- А почему это у вас дети в школу не ходят?
- Да сколько ж можно ходить! - возмутился тот. Потом, уже несколько успокоившись, продолжил. - Раньше ходили. Ну, закончили десятилетку, раз, другой, третий, четвертый, кому не надоест? Дети же ведь у нас не растут. Вот в каком возрасте застал их день суда, в таком они и остались на целую вечность.
- А откуда у них, кстати, и у вас оружие? Неужели ЫЫОА допустил существование в раю средств уничтожения жизни?
- Да нет, уничтожил он много оружия, да не все. Много, оказывается, было спрятано в тайниках, настолько засекреченных, что даже сам ЫЫОА не знал о них.
- И в принципе, тотальное уничтожение оружия не несло в себе ни какой внутренней логики и не имело никакого смысла. Ведь все живущие на Лемзе стали бессмертными, и ни одно из существовавших видов оружия не имело способности отправить к праотцам хоть кого-нибудь. На что оно стало годиться так это на забаву детям, - добавил Илион и остановился напротив дерева, где в хитросплетении ветвей застряла жертва детской игры.
- Чего уставились, снимите быстрей меня отсюда! - завопила жертва, обнаружив наше присутствие.
К своему изумлению я заметил, что дымящаяся воронка от взрыва еще несколько секунд назад зияющая на асфальте, непостижным образом затянулась и на ее месте теперь красовалась ровная поверхность дороги.
- Вот, стервецы, пристрелялись, бьют мелко, - раздраженно пожаловался мужчина, когда его общими усилиями спустили вниз. - Поймаю, надеру уши! О! А кто это с вами? - он кивнул в нашу сторону.
- Это люди из другого мира, они смертны.
- Как!? - изумленно воскликнул мужчина. - Их что можно убить? Невероятно! У меня просто это не укладывается в голове. Неужели такое возможно! Можно я вас хоть чуть-чуть пощупаю?
Он принялся трогать и щипать нас, без устали причитая.
- Ну, хватит, хватит. - Клой с друзьями еле оттащили его от нас. - Пойди лучше и сообщи всем, кого увидишь, что Клой и Илион привели в город смертных людей. И пусть завтра по утру все соберутся на главной площади на митинг. Давай, иди.
- Конечно, конечно! - Словно ребенок запрыгал от радости мужчина. - Я сделаю это с превеликим удовольствием. Разнести такую ошеломляющую новость - разве может быть во Вселенной еще более почетная обязанность! Бегу! Бегу! - закричал он во все горло и вприпрыжку помчался прочь.
- Люди-и-и, люди-и-и, свершилось!!! - Постепенно затихая, растаял его голос в пышной зелени садов.
Клой с улыбкой посмотрел ему вслед.
- Господи, - печально вздохнул он, - как же мало нужно человеку для счастья. Знаешь, что я тебе скажу, Федор? Размышляя на протяжении не одного тысячелетия, я пришел к выводу, что жизнь и смерть являются частями одного неразрывного целого. Их нельзя разделить. Они не могут существовать друг без друга. А если это и происходит, то жизнь теряет всякий смысл и, прежде всего, свою ценность. И поэтому главная задача нашей Армии Спасения - вернуть смерти ее законные права. Проще говоря, мы все хотим умереть, прекратив кошмар вечной жизни на Лемзе. Хотим умереть, что бы потом возродиться, но уже в ином качестве, с надеждой на иную, лучшую жизнь. А сейчас пойдемте, я отведу вас в свой дом. Не нужно ни на мгновение забывать, что вы в отличие от нас смертны, и вас ненароком могут обить. Так, по незнанью, или по простоте душевной. Тем более я уверен, что, когда новость о вашем прибытии разнесется по всему городу на радостях жители станут палить куда попало и из чего попало, лишь бы оно могло стрелять. Кстати, совсем недавно, на окраине города случайно раскопали склад оружия, и теперь каждый житель имеет столько оружия, сколько пожелает.
- Я когда бывал там в последний раз, сделал для себя вывод, что имеющегося в нем арсенала хватит для вооружения целой армии, а может быть и еще больше. До конца его я так и не дошел, - сказал Илион.
- Тем более тогда пойдемте быстрее, - заторопил нас Клой.
И не откладывая дело в долгий ящик, мы дружно зашагали к нему домой.
- Все-таки, что ни говори красиво здесь у вас, - сказал я, подходя к дому Клоя. - Белоснежные свежевыбеленные домики, подстриженные газоны, посыпанные песком дорожки, нарядные клумбы, и сад вон какой у вас ухоженный. Садовника содержите или сами ухаживаете?
- Какой к черту садовник! Само все растет и никакого ухода не требует.
- Здорово! - присвистнул я.
Сад поражал своим разнообразием и великолепием. Деревья самых разнообразных сортов яблонь, груш, слив, персиков, апельсинов и д.р. буквально ломились, склонясь до самой земли от поспевших на их ветках аппетитных фруктов. Все растения как на подбор - одной высоты, с правильной сферической кроной росли на равном расстоянии друг от друга, оставляя между рядами удобные для прогулок пространства. Но что-то неестественное, искусственное сквозило в этом саду. Что-то неуловимо тонкое, но тем не менее очень важное отсутствовало в нем. Словно это был не живой, выращенный и взлелеянный заботливыми руками человека сад, а сад, намалеванный яркими кричащимися красками художника, как пить дать принадлежащим к какой-нибудь тупой до безобразия религиозной секте, и пытающимся своим скудным и неразвитым умишком представить в своей наполненной трухлятиной голове культурный райский ландшафт. Мне показалось, что я уже где-то видел подобный "шедевр" искусства, но вот где, я не помнил. Будто угадав мои мысли, Клой заметил:
- Мне тоже не нравится этот сад. Хоть он и кормит нас, но не лежит к нему душа и все тут. Мертвый он какой-то, словно театральная декорация. Но к его чести стоит сказать, что плодоносит он целый год без устали. Стоит сорвать, допустим, яблоко, как на его месте вырастает новое.
Делясь впечатлениями о саде, мы вошли в дом.
Расположившись в одной из просторных комнат дома, мы поужинали фруктами, которые оказались на редкость вкусными и душистыми, а потом запили ужин соком, выдавленным из этих же фруктов. Приняв по очереди освежающий душ и переодевшись в принятую с благодарностью чистую одежду взамен старой, уже изрядно потрепавшейся, мы уселись в мягкие, обшитые черной кожей кресла. Естественно, что я не забыл переложить в новый костюм активатор межпространственного перехода. В открытые окна широкими потоками вливался свежий ночной воздух, расползаясь по полу толстыми холодными щупальцами. Где-то в сумерках было слышно, как тонко щелкают одиночные выстрелы. Вторя им, солидно отзывались очереди из крупнокалиберных пулеметов. Иногда перечеркивали черное, без единой звезды небо штриховые линии трассеров, и со знанием дела гулко ухали разрывы мин и гранат.
- Не наиграются никак, - пояснил Клой, утопая в одном из кресел.
- Не стоит осуждать их. Хоть какое-то занятие нашли себе за столько лет. Может быть, это хоть как-то отвлечет их от мрачных мыслей, - сказал Илион, устремив печальный взгляд в ночное небо.
- Будем надеяться. Кстати, девчушке уже пора идти спать. Пак, проведи юную леди в ее комнату, - чуть повысив голос, сказал Клой, заметив, что Березка уже почти спит, уронив голову на мягкий подлокотник.
Из соседней комнаты вышел солидного вида мужчина пожилого возраста, но еще с большим запасом жизненной нерастраченной силы и осторожно подняв сонную девочку на руки, почтенно удалился.
- Ну, что ж, теперь я думаю самое время более подробно рассказать нам о том, каким образом вы оказались у нас в раю на Лемзе и какие цели преследуете. Может быть, мы сумеем вам помочь, а вы в свою очередь окажете нам посильное содействие. Я надеюсь, вы не против нашего предложения?
- Нет. Но перед тем как я начну свой рассказ, ответьте мне на один вопрос. Знаете ли вы кого-нибудь по имени Эрот? - спросил я.
- Эрот? - Клой на некоторое время задумался. - Да разве упомнишь всех! Что-то нет, не припоминаю. Может быть, ты, Илион, слышал?
Илион отрицательно покачал головой.
- Нет, не слышал о таком.
- А что, вам нужно найти этого человека?
- Да, но сначала все по порядку.
Опуская несущественные детали и подробности, я кратко, но содержательно рассказал нашим новым друзьям все то, что с нами приключилось, начиная с того момента, когда мы с Майклом и Жоржем прохладным летним вечером отдыхали у меня дома, и кончая нашей встречей с ними в лесу на поляне. Во время повествования Жорж активно мне помогал, уточняя и припоминая некоторые важные нюансы. Майкл где-то минут через десять заснул и лишь иногда напоминал о себе периодическим похрапыванием.
- Н-да. - пожевывая губами, сказал Клой, когда я замолчал. - Невероятно! Ошеломляюще! Умопомрачительно! Фантастично! То, что вы нам сейчас поведали, напрочь, опрокидывает и безжалостно рушит все наши теории и гипотезы об устройстве мироздания. Нет, ну это просто в голове не помещается! Вы, надеюсь, нас не разыгрываете?
- Я прекрасно понимаю ваше состояние, - ответил я. - Не меньший шок и потрясение испытал я и мои друзья, когда впервые открылась нам вся эта сногсшибательная информация. Это было подобно удару грома среди ясного неба или прямому попадания термоядерной ракеты. Ну, а сейчас все нормально, переварили уже и привыкли. И вы привыкнете.
Клой вскочил и заметался по комнате.
- Значит, вы видели Создателя?! - вдруг резко выкрикнул он и замер, словно вкопанный, напротив меня.
- Не только видели, но и беседовали. Вот как сейчас с вами, - за меня ответил Жорж.
- И Он сказал, что Вселенная погибнет, если только вы ее не спасете?
- Абсолютно верно, - кивнул я.
- Где-то в глубине души, - Клой опять заходил по комнате, - я всегда был уверен, что с ЫЫООЙ не все в порядке. Даже когда в минуту помрачнения разума я просил Его подарить мне возможность жить вечно на Лемзе в раю, какая-то небольшая часть моего сознания постоянно и настойчиво твердила мне: "здесь что-то не так". И чем больше я размышлял и думал, тем все четче вырисовывалась одна безумная мысль. Я боялся в нее поверить, гнал ее от себя, но она как назойливая муха никак не оставляла меня в покое. Но теперь после вашего рассказа, и не побоюсь сказать самого настоящего откровения, я убедился в истинности и справедливости моих сомнений. И завтра на митинге я скажу об этом, эпохальном для судеб всего человечества открытии народу. Это будет поистине решающим мгновением нашей жизни. Я уверен, что когда эта мысль станет достоянием разума каждого жителя Лемзи, то все мы обретем второе дыхание, и наше бесцельная жизнь наполнится глубоким смыслом и целью. Илион! - вдруг с дрожанием в голосе воскликнул он, - подойди ко мне, сын мой! Ибо то, что я тебе сейчас скажу, необходимо слушать стоя, дабы иметь возможность хорошенько грохнуться о пол от невиданного раннее изумления.
- Сын мой, - Клой положил ему руку на плечо и пристально поглядел в глаза. - Будь мужчиной и прими удар с достоинством и честью. То, что скажу тебе, есть горькая правда. Это говорю тебе я, твой отец, и тот, кого жители Лемзи единодушно выбрали Верховным Главнокомандующим Армии сопротивления. И так слушай: ЫЫОА и Творец Вселенной не одно и тоже лицо! ЫЫОА есть в своей основе и сущности Сатана и Дьявол! Нас обманули! И мы живем не в раю, а неизвестно, черт возьми, где!
Если Клой и добивался подобной реакции на его слова, то он ее дождался.
Дико вытаращив глаза и разинув во всю возможную ширину рот, Илион с грохотом достойным восхищения рухнул на пол. Потревоженный шумом Майкл сонно приоткрыл глаз и, пробормотав что-то нечленораздельное, опять погрузился в сон. Но вдруг встрепенулся опять и, уставившись на лежащее тело Илиона, озабоченно спросил:
- Он что, наконец, умер?
- Нет, - Клой с ходу плюхнулся на диван, - он просто пережил нервное потрясение на религиозной почве. Представьте себе, столько тысячелетий молиться на ЫЫОУ, а потом вдруг узнать, что он обыкновенный пройдоха и хам. Да, кстати, знаете, о чем я еще подумал?
Мы все с интересом посмотрели на него.
- Мне почему-то кажется, что того весьма приличного вида мужчину, который со своими головорезами пытался вас схватить не устроит получившийся вариант развития событий, и он, как пить дать, предпримет, по крайней мере, еще одну попытку достать вас. Не так ли?
- Я тоже так думаю, - я утвердительно покачал головой. - Сатана постарается всеми возможными путями избавиться от нас.
- В таком случае вы тут отдыхайте и набирайтесь сил, а я пойду, отдам несколько распоряжений. Ведь я все же командующий Армией, - сказал Клой и вышел из комнаты.
К раннему утру жители городка заполнили не только главную площадь, но и все прилегающие к ней улицы. Люди стояли так тесно и так временами напирали друг на друга, что если бы ЫЫОА не наградил их бессмертием, то к концу митинга численность населения несколько уменьшилась, к великой радости работников ритуальных услуг. За ночь слух о великом чуде - пришествии на Лемзю смертных людей стал достоянием каждого горожанина, и как теперь стало ясно, каждый посчитал своим долгом поучаствовать в общегородском митинге, посвященному этому знаменательному событию. Над площадью стоял гул голосов, изредка дополняемый гулкими взрывами. Вездесущие мальчишки играли в партизан и, незаметно подложив в толпу взрывчатку, безжалостно уничтожали "живую силу противника". Быстро оправившись от взрыва, горожане лениво и беззлобно поругивали сорванцов и возвращались к прерванной беседе. Кое-где над головами митингующих покачивались яркие транспаранты: "Долой ЫЫОУ! Каждому лемзянину должна быть гарантирована смерть!" - провозглашал первый. "Когда мы все, наконец, сдохнем!" - риторически вопрошал другой.
- Где же Майкл? - спросил меня Жорж, осматриваясь по сторонам.
Мы находились на третьем этаже пятиэтажки, на просторном балконе, который тянулся по всему периметру здания и, по-видимому, служил трибуной для выступающих перед собравшимися на площади. Вокруг нас сновали незнакомые лемзяне, бросая в нашу сторону любопытно-восторженные взгляды.
- Черт его знает, куда он делся, - ответил я. - Вроде как шел с нами, но потом пропал куда-то. Березка, ты случайно не заметила, куда исчез Майкл?
- Не-а, - захлопала она ресницами и изумленно добавила. - Я ни когда еще не видела сразу столько людей, их тут так много.
- Да, тысяч десять не меньше, а может быть и больше, - согласился Жоре. - И заметьте, все без исключения бессмертные. Я никак не могу взять в толк, почему им так не нравится жить вечно на Лемзе в раю. Куда ни глянь, везде одни плюсы от такой жизни. Вот, к примеру, сейчас столько народу собралось - яблоку упасть некуда. Сразу же возникает опасность организации террористического акта какими-нибудь религиозными фанатиками и экстремистами. Но всем этим людям на любой террористический акт наплевать с самой высокой колокольни. Они бессмертны. Они сами себе могут организовать террористический акт, просто так, ради потехи.
- Как, например, вот этот? - перебил его я, указывая рукой в дальний конец площади.
Там прямо посреди людского моря вырос многометровый столб черного дыма. По ушам ударила тугая волна воздуха. С веселым звоном посыпались стекла. С соседних крыш, напуганные взрывом, поднялись голуби и закружились над площадью.
- Ну, да, - кивнул, соглашаясь, Жорж, - примерно такой.
Подняв в приветствии руку, вошел Клой. Следом за ним с улыбкой на все лицо появился Майкл. Он буквально весь светился, излучая в окружающее пространство переполняющие его чувства радости и ликования.
- А вот и мы, - бросил Клой. - Пришлось немного подзадержаться.
Жорж тоже обратил внимание на чудесное преображение нашего друга.
- А что случилось с Майклом? Почему он весь светится, как Солнце?
- О! Майкл хочет оказать нам неоценимую услугу в одном очень деликатном деле. И если он окажется на высоте, то мы ему будем благодарны до самой смерти, то есть вечно.
- А в чем собственно проблема? - заинтересовался я таким поворотом дела. - Неужели этот субъект на что-то способен?
- Судя по его словам, да. И я, почему-то, хотя и не знаю почему, склонен ему доверять. Сейчас я вам объясню суть проблемы. Армия сопротивления ЫЫОЫ была создана ровно 1237 лет назад. Около пятисот лет назад спецслужбами путем кропотливой работы была обнаружена экстремистская группа лиц, основавшая в свое время религиозную секту "Очевидцы ЫЫОЫ". Обнаружена и арестована. Более двухсот лет, без перерыва на обед заседал общепланетный суд райской Лямзи, пытаясь найти достойную меру наказания этим поддонкам и предателям планеты. После непродолжительного заседания суд приговорил их к пожизненной смертной казни. Но как вы понимаете, привести этот справедливый приговор в исполнение мы до сих пор не сумели, несмотря на все наши усилия и старания. Что мы только с ними не делали за эти двести лет! Все безуспешно. Получается, что наказать этих иродов мы не в состоянии из-за их проклятого бессмертия. Помню, даже общепланетный конкурс устраивали. Надеялись, что может хоть кто-нибудь предложит эффективный способ, как порешить этих супостатов, или хотя бы посоветует, как сделать их жизнь такой, чтобы они сами захотели распрощаться с ней навсегда. Но, увы, ничего стоящего из этой затеи не вышло. А тут совершенно случайно по дороге сюда, когда Илион рассказал Майклу о нашей беде, он вдруг вызвался нам помочь, поставив только условие обеспечить его несколькими тоннами сочных фруктов и чистой посудой.
- А-а-а, - протянул я, - можете не сомневаться. Делайте все, что он говорит. Могу авторитетно подтвердить, что через годик другой жизнь для тех несчастных станет сущим адом.
- Я же и говорю вам, что я ему очень доверяю, - с радостью воскликнул Клой, с любовью глядя на Майкла. - Ну, да, ладно, пора выходить к народу. Вы пока постойте тут, я вас потом позову, - приказал он нам и вышел на балкон.
- Дорогие мои горожане! - Голос, тысячекратно усиленный мощными динамиками, прокатился по площади. Гул толпы моментально смолк, все приготовились слушать. - Я собрал вас здесь, чтобы сообщить поистине великую новость. Наша непрестанная и многовековая молитва была услышана, и во спасение Господь прислан нам ангелов божьих. Все мы, без редчайшего исключения бессмертны, по крайней мере, за последние несколько тысяч лет еще никто не сыграл в ящик, не дал дуба, не протянул ноги, не отправился в лучший мир, не приказал долго жить, не впал в неподвижность, не спрыгнул с ветки, не вернулся к нулю, не попрощался с кампанией, не, да же просто, издох. Все живы и здоровы, и жиреют день ото дня на радость окружающим. Что утешает, так это то, что ЫЫОА забыл о своем предвыборном обещании и не воскресил раннее умерших. Пусть спокойно спят наши предки, они заслужили право на отдых. Сейчас сюда, - голос Клоя стал приобретать торжественные интонации, - выйдут четверо людей. Это необычные люди, не такие как мы с вами. Они высшего, божественного происхождения. Почему!? Может быть, вы спросите меня, и я вам отвечу. Они смертны! Да! Да! Да! Вы не ослышались. - Толпа вдруг загудела, переваривая услышанное. - Как это ни странно звучит, но они смертны. Это значит, что они рождаются, живут, а потом умирают. Вы только представьте себе - умирают!
Над площадью повисла звенящая тишина. Стало слышно, как стая голубей крыльями рассекает воздух, нарезая очередной круг над площадью.
- Поэтому, убедительно прошу всех вас, даже не прошу, а приказываю как Главнокомандующий Армией Сопротивления. Приказываю не стрелять и что-либо взрывать. Повторю для тех, кто еще не понял: гости наши смертны. Их можно убить.
Клой обернулся к нам и жестом пригласил выйти. Мы вышли, и на нас устремились тысячи и тысячи глаз. У меня возникло ощущение, что по мне ползают, по крайней мере, обитатели двух муравейников, заставляя все тело нетерпимо чесаться.
- Сограждане! - вновь обратился Клой к собравшимся на площади. - Посланцы сообщили мне весть, важность, которой очень трудно переоценить. Оказывается, что наши подозрения относительно ЫЫОЫ имеют под собой реальное основание. Мы правы, он не тот за кого себя выдает. И этот прискорбный факт подтвердили наши гости. Поэтому война, которую мы объявили ЫЫОЫ, жаль, конечно, что он об этом еще не знает, принимает официальный статус священной, праведной и богоугодной. Настоящий милосердный Бог не мог обречь своих детей на вечную жизнь в раю на Лемзе. На такое злодеяние способен только противник бога - Дьявол, Сатана. Жизнь и смерть, неотъемлемые части одного целого - как день и ночь, как вдох и выдох, как восход и заход Солнца. ЫЫОА отобрал у нас смерть, нашу законную половину, период отдыха и покоя. Сделал нас ущербными и неполноценными. И поэтому, наша святая обязанность восстановить разрушенную цельность и единство, вернуть себе всеобъемлющее ощущение полноты бытия. И посланцы Светлых Сил Космоса прибыли сюда, дабы поддержать нас в этой нелегкой борьбе, вселить в нас уверенность в правоте нашего дела. Поприветствуем их, сограждане! - Клой усердно захлопал в ладоши.
Минут десять над городом стоял невыразимый шум многотысячный толпы, усердно занятой хлопаньем в ладоши, улюлюканьем, выкрикиванием приветствий и созданием массы других характерных в таких случаях звуков.
- Наша наипервейшая и наиглавнейшая задача, - продолжил Клой, когда толпа более или менее успокоилась, - найти способ разрушить этот чертовый рай на Лемзе, это гнусное порождение ЫЫОЫ, и вернуть себе право на смерть. И в этом посланцы Светлых Сил Космоса помогут нам.
Это слова вновь вызвали шквал аплодисментов и одобрительных выкриков. Видно и в самом деле лемзянам нужна была поддержка и добрый совет, а нынешнее положение вещей им порядком осточертело.
- Слушай, Федор, - Жорж толкнул меня локтем в бок, - ты случаем ничего никому не обещал?
- Не придирайся к словам. Это просто небольшая, но необходимая ложь во спасение. Она должна вселить больше уверенности в победе в сердца этих несчастных, - ответил я. - Меня больше волнует перспектива того, что сейчас Клою обязательно взбредет в голову идея выступить с ответным слоем кого-нибудь из нас. Если это случится, кто возьмет на себя смелость держать речь.
- Только не я! - категорически заявил Жорж. - Во-первых, у меня нет высшего образования, во-вторых, у меня нет опыта публичных выступления, а в-третьих, у меня сегодня с утра першит в горле.
- Я тоже не буду, - с не меньшей категоричностью отрезал я. - У меня от волнения нарушается спокойное течение мыслей. Может быть, Майкл, ты выступишь? - Я с робкой надеждой посмотрел на него.
- В самом деле! Майкл, давай! Брякни пару слов на радость народу. Тем более у тебя такое прекрасное настроение.
- Отчего ж не сказать. С превеликой радостью и воодушевлением. Вы представляете, они ничего не знают о спиртных напитках и о способах их производства. Я пытаюсь посвятить их в технологию производства самогона, а они смотрят на меня как на чокнутого. Хотя, правда, кто-то один вспомнил, что когда-то, еще очень давно, до вечной жизни в раю, он очень любил и постоянно употреблял какую-то жидкость. Только вот какую он, к сожалению, так и не смог вспомнить. Это неслыханно, жить столько лет и за все это время не пропустить ни одного стаканчика для поднятия настроения. Чем же они тогда занимаются все свободное время? Просто жуть! Ад кромешный! Бедные люди, как они живут!?
Пока Майкл сокрушался о недостатках данного мира по части выпивки, Главнокомандующему Армией Сопротивления все-таки надоело изъясняться в красноречии и поэтому он по доброте душевной предоставил нам попробовать свои силы в ораторском искусстве.
Майкл неспешно, подошел к микрофону. Клой любезно уступил ему место. Горожане замерли в ожидании того, что же скажет посланец космоса. Первый человек, который не обладал бессмертием.
- Лемзяне! - выкрикнул Майкл после минутной паузы. И снова замолчал, по-видимому собираясь с мыслями. Все это время лемзяне, не проронив ни звука, с нетерпением ждали продолжения. - В мире, откуда мы пришли, обычно стремятся поправить и укрепить свое здоровье. Но у многих на это не хватает ни сил, ни времени, ни средств, ни здоровья. И поэтому люди у нас, я вам скажу, мрут как мухи в морозный осенний день. Здесь же, насколько я понял, проблема несколько иная. У вас здоровья хоть отбавляй, и даже сверх этого. Его вам, получается, девать некуда. Это, конечно, никуда не годится, так нельзя. Здоровья много быть не должно, это не - справедливо и не по-христиански. Но не отчаивайтесь. У нас землян, а особенно у меня, накоплен большой опыт, как разумно и с большой эффективностью гробить свое здоровье. Вот лично у меня здоровье уже никуда не годится, а мне ведь нет еще и тридцати лет. Обещаем, что мы этот вопрос хорошенько обмозгуем и составим вам такую систему "оздоровленья", что вы, следуя ей, и выполняя все ее предписания в самом ближайшем времени, благополучно загнетесь, прекратив мучение вечной жизни. Чего-чего, а умения гробить свое здоровье нам не занимать. Спасибо за внимание. Желаю всем вам скорее дать дуба. Удачи!
Долго не утихающее рукоплескание с большой убедительностью показало, что Майкл нашел нужные в данный момент слова и его краткое выступление пришлось по вкусу митингующим.
Горячо в рукопожатии тряся руку Майкла, Клой сказал в микрофон:
- Поблагодарим нашего гостя за теплые слова, поддержку и обещание помочь нашей общей беде.
Вдруг за дверью, ведущей на балкон, послышался шум. Обернувшись, я увидел в проеме двери несколько человек с озабоченными лицами. Один из них подбежал к Клою и стал что - то шептать ему в ухо. Лицо Клоя внезапно сникло и стало серьезным, будто ему сообщили весьма неприятную весть. Выслушав объяснение до конца, Клой также негромко отдал какие-то распоряжения и снова повернулся лицом к собравшимся на митинг горожанам.
- Друзья! - торжественно загремел голос главнокомандующего, проносясь над крышами домов, кронами деревьев и теряясь где - то в зеленых далях. - Только что наша разведка сообщила мне архиважное сообщение. На наш город движутся несметные полчища чудовищ ЫЫОЫ. Князь Темных Сил, узнав, что к нам прибыли с дружеской миссией посланники света, предпринял попытку захватить их. Но в результате доблестного отпора бойцов отряда сопротивления под моим чутким командованием вражеская банда была безжалостно уничтожена, а посланцы спасены и благополучно доставлены в город. Но, как видим, враг посчитал данный урок недостаточным и сегодня предпринял очередную попытку захватить, а может быть, и уничтожить посланцев Светлых Сил. Я призываю всех вас выступить на защиту наших друзей и объявить беспощадную войну врагу номер один - ЫЫОЫ. Оружия у нас достаточно. Вооружайтесь, кто, сколько сможет, и спешите на оборону города. Посмотрим, как эти мерзопакостные твари врага всех лемзян против нашей доблестной Армии Сопротивления состоящей из бессмертных солдат. Наконец-то у нас появилось стоящее дело. Мы имеем возможность, не только в войнушку играть и по воробьям в воздух палить, а поучаствовать в самой настоящей войне. И, может быть, кому-нибудь из нас повезет, и кто-то погибнет смертью храбрых на поле брани, заслужив вечную память в наших сердцах. Вперед, друзья! Вперед! Смерть нас ждет в свои объятья! Ура-а-а!!! - заорал Клой, потрясая кулаками.
- Ура-а-а!!! - мощно прокатилось над городом. Воодушевленная пламенной и зажигательной речью главнокомандующего и открывшейся вдруг счастливой возможностью пасть смертью храбрых на поле брани, толпа напрочь забыла о введенном моратории на применение огнестрельного оружия. И поэтому с большим душевным порывом и энтузиазмом принялась палить из чего только можно и куда попало. Судя по плотности огня, каждый, посчитал своим священным долгом взять с собой на митинг хотя бы автомат и пару гранат. Некоторые этим арсеналом явно не ограничились. С надрывом ухнули два взрыва, полностью разрушив один из домов и порядочную часть прилегающей к нему толпы митингующих. Хорошо было видно, как подброшенные вверх разорванные в клочья огромной силой взрывов фрагменты тел, словно заранее зная свое место, мгновенно собирались в месте, в считанные секунды, формируя утратившие целостность человеческие тела. Еще в воздухе тела оживали и, не придавая значения тому, что случилось с ними, принимались кричать "ура" и размахивать руками, выражая бурный восторг и ликование.
Клой пулей подлетел к нам:
- Быстрей сматываемся отсюда. Сейчас толпу не удержать. Будут палить, пока не кончатся боеприпасы. Быстрей, быстрей! - подталкивал он нас. Несколько пуль, залетевших в распахнутое окно на одном из лестничных пролетов, впились в стену в опасной близости от нас.
- Быстрее! Здесь есть подвал, там и переждете, пока по домам не разойдутся.
Перескакивая через несколько ступенек сразу, мы в считанные секунды оказались в подвальном помещении и облегченно захлопнули за собой обитую толстым железом дверь. Здесь царили сумерки. Где-то под потолком тусклая лампочка делала жалкие попытки выполнить свои непосредственные функциональные обязанности - нести свет людям. В темном углу из проржавевшей трубы монотонно капала вода. Пожелав нам удачи и веселого время провождения, Клой покинул нас. Жалобно скрипнула дверь, и мы остались в одиночестве.
- Невеселое местечко, - заметил Жорж, опускаясь на влажную деревянную скамейку, одиноко стоящую возле одной из ободранной стен. Его голос гулко отразился от покрытых пятнами отслоившейся штукатурки стен.
- Что ж поделаешь, такова наша плата за то, что мы не бессмертны, - попытался я обосновать наше нынешнее местонахождение.
- И черт их надоумил отрыть склад оружия, - Жорж устало вздохнул. - Вам не кажется, что нам здесь больше делать нечего? На повестке дня план "У".
- План "У"?
- То есть уматывать отсюда подобру-поздорову.
- Лично я против, - голосом, не терпящим возражений, заявил Майкл. - По крайней мере, необходимо побыть здесь еще пару недель. Я должен их научить гнать самогон, и двух недель мне будет достаточно. Ведь я им же обещал.
- Да, кстати, Майкл. Что там за помощь ты решил оказать в отношении приговоренных к смерти основателей секты Очевидцев ЫЫОЫ?
- Я рассказал им о самом страшном наказании, какое только может существовать в поднебесном мире.
- Это, какое же?
- Напоить и не дать опохмелиться! Причем, если эту процедуру выполнять ежедневно, а в лучшем случае несколько раз на день, то в течение самого непродолжительного времени можно будет добиться весьма значительных результатов. В конечном итоге, каким бы ты бессмертным не был и какое бы отменное здоровье не имел, все равно протянешь ноги во славу зеленого змия.
- Ну и беспредельщик ты, Майкл. Нет для тебя ничего святого. И как только Земля таких держит? - хмуро сказал Жорж, поеживаясь от угодившей за воротник ржавой и холодной капли воды с потолка.
- Так разве они сами не знали об этом универсальном способе? - искренне удивился я.
- Насколько я понял, когда-то знали. Еще в те времена, когда не было рая на Лемзе. Но стараниями ЫЫОЫ все сведения о спиртных напитках и технологии их изготовления были начисто стерты из памяти каждого жителя планеты. По-видимому, пьянство и блаженная райская жизнь не совместимы.
- Но теперь-то, я думаю, у них все будет в порядке.
- О, да, конечно. Уже сотни три помощников давят сок и сливают его в посуду. Как только затихнет эта катавасия, я отправлюсь туда руководить творческим процессом. И вот когда пойдет первая продукция, и я проникнусь убеждением, что и без меня местные умельцы смогут справиться, я, прихватив пару другую бочонков продукта, буду готов в путь.
- А я настаиваю на том, что мы сейчас же должны убраться отсюда. И чем раньше, тем лучше. Надеюсь, вы помните, о чем предупреждал Господь? Каждая минута дорога.
- У меня лично такое впечатление не сложилось, - продолжал гнуть свою линию Майкл - Спешить, несомненно, надо, но не до такой же степени. Ведь ты же сам, Жорж, прекрасно понимаешь, что для изготовления продукта нужен определенный срок. Спасти Землю мы всегда успеем, а вот случай попьянствовать вволю, когда еще представиться.
- Да, ладно тебе, Жорж, успеем, - я решил принять сторону Майкла. - Ты видишь, какая тут каша заваривается, причем из-за нас. Может и вправду этим ребятам помочь надо будет, несмотря на то, что все они тут бессмертные. Откуда мы знаем, что еще почистил в их головах ЫЫОА. Вдруг им понадобится знание, которым, по счастливой случайности, будем обладать мы. Почему не поделиться с такими хорошими парнями? При всем том, откуда ты можешь знать, что, очутившись в ином мире, мы не столкнемся нос к носу с людьми Сатаны? Давай все-таки немного повременим, вдруг что-нибудь да прояснится.
Ответить Жорж уже не успел, ибо в этот момент громко и противно заскрипела ржавыми петлями дверь и в подвальное помещение всунулась голова Клоя.
- А вот и я, - гордо заявила голова. - Можно выходить, все стихло.
Выбравшись наружу, мы с наслаждением вдохнули свежий воздух. Клой между тем стал вводить нас в курс дела.
- В городе объявлена всеобщая мобилизация, введено военное положение и объявлен комендантский час. Кроме того, я отдал строжайший приказ, запрещающий использование любого вида оружия в целях экономии боеприпасов, поэтому по улицам теперь можно вам безопасно передвигаться. Но не в этом главное. Я, а в моем лице и все жители города, вынужден обратиться к вам за помощью, - Клой пристально посмотрел на каждого из нас. Возникла долгая пауза.
- Ну, давай, говори, что за проблема, - не выдержал Жорж.
- Я уже вам говорил, что за городом мы случайно обнаружили глубоко спрятанный под землей склад оружия. Мы сначала и не догадывались, что это такое и для чего оно предназначено. Это уже потом наши умельцы научились кое-как с ним обращаться, и путем логических домысливаний сообразили о возможных областях его применения. Но это касается только самого простого оружия. Дело в том, что там находятся совершенно неведомые нам образцы, по всей видимости, более мощные и эффективные по результатам действий. Попытки разобраться в их устройстве и эксплуатации ни к чему не привели, поэтому их оставили в покое. Вчера же, после известных событий, повинуясь внутреннему голосу, я отдал приказ более детально обследовать подземное хранилище. Как вы понимаете, сейчас нам понадобится любое оружие, и чем мощнее оно будет, тем лучше. Сейчас я получил информацию о том, что размеры хранилища огромны, а оружие присутствующее в нем поражает своим количеством и разнообразием. Но основная трудность - мы не знаем, как им пользоваться. Может быть, вы сумеете нам чем-нибудь помочь?
- Ничего не вижу в вашей просьбе невозможного. Мы рады предложить вам свои услуги. Чем сможем, тем поможем, - весело ответил я, подмигивая Жоржу. - Тем более мы когда-то служили в рядах Вооруженных Сил и имеем, хотя и не большой опыт обращения с некоторыми образцами оружия. Если желаете, давайте сразу приступим к работе.
Клой буквально расцвел.
- Большое спасибо, друзья мои, - воскликнул он, разрываемый изнутри переполняющим его чувством благодарности. - Тогда за дело. Сейчас вы в сопровождении моего заместителя отправитесь на склад. Вечером же, на оперативном совещании, я думаю, вы сумеете доложить о результатах вашей экспедиции.
- Нет проблем.
- Вот и хорошо, к этому времени как раз появятся первые детальные сведения о тварях, посмевших посягнуть на нашу независимость. Тогда мы и постараемся составить план первоочередных действий. А вот и мой заместитель.
К нам подошел смуглый мужчина в красной клетчатой рубахе. Через плечо дулом вниз был небрежно переброшен автомат Калашникова.
- Познакомьтесь, Парк.
Мы протянули руки.
- Приятно познакомиться, - мягким голосом сказал он.
- Парк в свое время был местным старейшиной собрания ЫЫОЫ. Охранял, так сказать, стадо Бога. К примеру, если какой-нибудь член собрания начинал вести себя плохо и отказывался исправляться, старейшина заботился о том, чтобы он был лишен общения и исключен из собрания. По идее, в этом случае собрание оставалось в духовном отношении здоровым и чистым. В конечном итоге, когда Парк исключил последнего члена из собрания, ибо после тысячи лет вечной жизни это собрание всем без исключения порядком надоело, он остался один. Итак, исключать уже было некого, он не нашел ничего лучше, как исключить самого себя, что он с великой радостью и сделал, испытав при этом огромное облегчение. В тот же день он присоединился к Армии Сопротивления ЫЫОЫ, и вскоре за усердное старание был назначен моим заместителем. Так, Парк? - Клой похлопал его по плечу.
- Все так, Клой.
- Ну, тогда до вечера.
Клой пожал нам на прощанье руки, чмокнул в лоб Березку и, махнув рукой, исчез из поля зрения.
- Ну, что ж, пойдемте? - предложил Парк, поправляя автомат.
- А далеко?
- Минут пятьдесят ходьбы.
- Тогда не стоит терять времени, - подвел я черту, и мы тронулись в путь.
Назад мы уже возвращались на колесах. Восьмиколесный тягач, оснащенный ракетной системой залпового огня типа "ураган", со скоростью двадцать километров в час не спеша, полз по улицам райского городка, наполняя воздух неприятным запахом отработавшего топлива. За рулем, на широком, как диван, сиденье, сидел Жорж и напевал под нос какую-то песню. Рядом с ним на коленках, чтобы было удобней смотреть в лобовое стекло, пристроилась Березка. Мы же с Парком занимали всю оставшуюся часть кабины. За тягачом, лязгая гусеницами, ползли три тяжелых танка и три самоходных гаубицы. Многотонные машины дружно сотрясали поверхность планеты, заставляя дребезжать стекла в домах над дорогой, а переспевшим яблокам предоставляя возможность осыпаться на землю, тем самым, облегчая участь согнувшимся до самой земли яблоням. Все незадействованное в мобилизации население высыпало на улицы, дабы лицезреть невиданное доселе зрелище. Особенную радость испытывали мальчишки, они буквально танцевали от переполняющих их чувств, крича и улюлюкая, они, рискуя попасть под гусеницы, норовили запрыгнуть на машины. Экипаж первого танка, состоящего их трех человек, возглавлял Майкл. Экипажи двух остальных танков и самоходных гаубиц были сформированы Майклом и обучены в течение всего лишь пары часов. К чести солдат Армии Сопротивления, необходимо сказать, что ребята оказались довольно смышлеными и, как следствие быстро освоили технику управления боевыми машинами. Помимо членов экипажа на каждую из машин взгромоздилось еще по паре десятков бойцов. Некоторые из них имели такой гордый вид, будто они одни являлись истинными спасителями человечества от ненавистного и осточертевшего всем рая. Колонна двигалась к зданию на известной уже вам, дорогой читатель, площади, где должно было состояться оперативное совещание по вопросам обороны города от иноземных захватчиков, и где нам поручили о проведенной инспекции хранилища оружия. Мы везли с собой хорошие новости. Тем оружием, что там находилось, можно было вооружить целую армию, а может быть и больше, ибо мы исследовали только лишь часть подземных помещений, и, как мне кажется, не самую большую. Об их истинных размерах можно было только догадываться.
Как я уже отмечал чуть раннее, я, Майкл и Жорж когда-то, еще в дни своей далекой молодости, имели честь отдать свой долг Родине, охраняя ее рубежи от внешнего агрессора. Я служил в ракетных войсках. Майкл в танковых, а Жорж в пехоте. Естественно, что общее представление о предназначении обнаруженной технике мы имели. Хотя в этом отношении Майкл, несомненно, являлся лучшим специалистом, чем мы с Жоржем. Он чуть ли не с самого рождения любил технику, разбирался в ней, помню даже, когда-то конструировал различные механические безделушки, и если бы не пагубная страсть к зеленому змию, он мог бы стать широко известным и талантливым изобретателем.
Прибыв в хранилище, Майкл сразу же взяв инициативу на себя, стал отдавать приказы, и работа вскоре закипела. Обнаружив танки и ракетные установки залпового огня, приступили к поискам дизельного топлива. Вскоре оно было обнаружено и тут же перекочевало в баки. Затарахтели двигатели, и, наполняя помещение удушливым угарным газом, машины одна за другой стали выползать на поверхность в специально расширенное для этих целей отверстие. Уже наверху Майкл преподал урок вождения и управления техникой, изрядно поутюжив зеленую лужайку, которая, кстати, не попортила от этого своего внешнего вида, являя собой чудный пример регенерации. Затем, усадив в водительские кресла самых смышленых ребят, Майкл отдал приказ продолжать заправку машин и выводить их из хранилища. Благо их было более чем достаточно. Одних только танков я насчитал около ста пятидесяти, но потом сбился со счета и махнул на это дело рукой. Вскоре небольшой колонной мы двинулись в город, ибо день уже стал клониться к закату. Впереди Жорж на ракетном тягаче, собственноручно выведенным им из подземного ангара. За ним три танка и три самоходных гаубицы. Я не стану заострять внимание читателя на том, что этот тягач был уже второй, так как с первого раза ему удалось только выломать ракету о бетонное перекрытие при выезде. Наделав много шуму, ракета весело покатилась по полу, и, придавив по пути несколько лемзян, остановилась, уткнувшись в стену. Не знаю, по каким причинам она не взорвалась (по-видимому, у нее было хорошее настроение), но я был безумно рад этому обстоятельству. Со второй попытки Жорж все-таки выехал наружу, станцевав по поводу такого радостного события польку бабочку на кабине машины.
Почти уже достигнув города, колонна по требованию Майкла остановилась. Нашему другу вдруг пришла в голову идея попробовать танк в действии, то есть произвести пару контрольных выстрелов, дабы воочию убедиться, что танки, что ни на есть самые настоящие. Иначе, зачем переть эту груду металлолома в самый центр города? Повернув башню танка в сторону гор, Майкл стал разбираться, что необходимо нажать, повернуть или покрутить, дабы танк смог выполнить свою основную обязанность. Это не потребовало много времени - сказывалась подготовка за годы армейской службы. Минут через двадцать танк, громко чертыхнувшись и вздрогнув всем корпусом, выплюнул снаряд. Через несколько секунд на серебристом от снега склоне одной из гор расцвело белое облачко, еле заметное на фоне исполинских горных цепей. Послышались ликующие восклицания, и из люка показалась улыбающаяся физиономия Майкла.
- Ну, вот, а вы говорили, что я только водку пить, горазд, - с достоинством сказал он.
- Эка удивил! - воскликнул я. - Палить из танка по горам может и обезьяна, если ее перед этим угостить парочкой банан. Ты попробуй попасть, ну,... например, вон в то дерево. - Я указал на сиротливо растущее в метрах пятисот растение.
- Один момент. - Майкл скрылся в танке.
Натужно гудя, башня задвигалась из стороны в сторону. Секунда, и гряну выстрел. Дерево, как подкошенное, рухнуло на землю, окутавшись дымом и пылью. Стопроцентное попадание! Молодец, Майкл! Когда рассеялся дым, поверженное дерево стояло, как ни в чем не бывало. Но мы этому не удивись, уже привыкли. "А что если шандарахнуть ядерной ракетой, почему-то подумалось мне. - Неужели и тогда оно сможет восстановиться. Надо будет поискать на складе ядерное оружие".
- Ну, что, утер я вам нос, - образина Майкла опять торчала на том же месте.
- Молодец, Майкл. Мы с удовольствием тебе похлопаем, - ответил Жорж и захлопал в ладоши. К нему присоединились экипажи остальных машин, а также и те, кто сидел на броне танков и самоходных гаубиц. Майкл скромно поклонился и отдал честь.
- Но мне кажется, - продолжил Жорж, когда утихли аплодисменты, - нам пора ехать дальше.
- Да - да, ты прав. - Почти одновременно с исчезновением головы Майкла звонко лязгнула крышка люка.
Машины взревели, наполняя райский воздух едкой гарью, и колонна двинулась дальше.
- Я прожил почти шестьдесят лет до рая на Лемзе и почти десять тысяч лет в раю, но таких тварей за весь свой долгий жизненный путь еще не встречал, - такими словами начал свой доклад начальник службы разведки. В зале, где проводилось оперативное совещание, собралось около тридцати человек, в том числе и вся наша кампания. В атмосфере зала царило радостное возбуждение и предвкушение встречи с чем-то необыкновенным и особенным. Как видите, уважаемые читатели, лемзяне засиделись, однако, в своем раю, и данный инцидент вносил хоть какое-то разнообразие в их скучную, серую и однообразную вечную жизнь на Лемзе.
- Для вас не секрет, - продолжал выступающий, - что наш город располагается в долине и со всех сторон окружен неприступными горами с отвесными скалами и бездонными пропастями. В долину можно попасть только по двум узким проходам, соответственно с севера и юго-востока. И именно сейчас перед этими двумя проходами скапливаются полчища неведомых ни одному порядочному лемзянину чудовищ. Некоторые из них были замечены уже и на территории самой долины. Уже известен один случай нападения. Где-то после полудня отряд разведчиков из пяти человек атаковала стая крылатых тварей, внешне очень похожих на людей, только с крыльями и с отвратительными, к слову сказать, мордами. Ребята не ожидали нападения с воздуха, и поэтому четверых сразу же повалили на землю и стали разрывать на куски огромными своими челюстями. Но пятый не растерялся, укрылся за деревьями и принялся методично расстреливать тварей из автомата. В конечном итоге потом насчитали около трех десятков трупов, но многим, как рассказали мне разведчики, удалось уйти. Нападающие явно не рассчитывали на такой отпор.
- Что-нибудь известно еще. Пукс? - спросил Клой, когда начальник службы разведки замолчал. - Как выглядят твари, которые концентрируются перед входами в долину?
- Судя по рассказам ребят, нечисти там предостаточно. Одна лучше другой. Вот тут я кое-что даже записал. - Пуск извлек из нагрудного кармана потрепанную записную книжку, и некоторое время листал ее. - Ага, вот, было замечено странное существо с человеческой головой, телом льва и хвостом как у скорпиона, усиленное острыми шипами. Рост примерно метра два, в длину четыре - пять. Морда у этой твари хоть и человеческая, но пасти позавидовала бы и камнедробилка. Но больше всего поразили разведчиков ее глаза. Огромные, безумные, светящиеся мертвенно-голубым светом. Это хорошо было видно даже на большом расстоянии. Вот такая милая животина.
Пукс послюнявил палец и перелистнул страницу.
- Есть еще, несколько похожее на предыдущее, но уже с львиной головой, козлиным туловищем и змеиным хвостом. Из пасти периодически вылетает ярко-желтое пламя. В общем, гадость порядочная. И еще, говорят, они самые настоящие великаны. Метров по пять ростом, с ног до головы покрыты густой косматой шерстью, а рожи не идут ни в какое сравнение с теми, какие могут присниться в самом страшном сне. Пасть - может одним махом проглотить годовалого бычка. Забавляются данные порождения ада тем, что бросают друг в друга куски скальной породы. Говорят валуны, тонны по две-три, летают как волейбольные мячи. И последнее, что я записал. На северном направлении замечены огромные птицы внешне похожие на орлов, но с гигантским размахом крыльев. Скорее всего, они то же принадлежат в воинству ЫЫОЫ. У меня пока все, ждем дальнейшего поступления информации.
- Спасибо, Пукс, - поблагодарил его Клой. - Как видите, нам крупно повезло. Наконец-то, мы развлечемся на славу. Противник нам противостоит довольно серьезный, и, по всей видимости, он только еще накапливает силы для решающего удара, и как только накопит их достаточно - вломится в долину. Тут уж нам придется попотеть. По моему глубокому убеждению, вся эта нечисть собралась, здесь имея целью захватить посланцев Светлых Сил Космоса. В связи с этим один из них - Федор попросил меня выделить ему пару минут для короткого, но важного заявления. Пожалуйста, Федор, мы вас слушаем.
Я поднялся из-за стола и медленно оглядел присутствующих. В каждом лице я увидел искреннюю заинтересованность и дружелюбие.
- Уважаемые, лемзяне! Я от лица всех моих товарищей хочу выразить вам горячую признательность за теплый прием и гостеприимство, оказанные нам в этом мире. Мы благодарим судьбу за то, что нелегкая занесла нас сюда, а ни куда-нибудь к черту на кулички. В этом мы видим недвусмысленный божественный знак. Не станем скрывать от вас, что весь этот сыр бор разгорелся из-за нашего здесь присутствия. Посылая нас сюда с определенной целью, Создатель предупреждал нас о том, что все силы Ада будут брошены, дабы изжить нас с белу свету и помешать нам выполнить ответственное и важное поручение, данное самим Творцом. И последние события подтверждают это. Над вашим городом нависла страшная опасность вероломного вторжения полчищ Ада, и это может привести к неисчислимым страданиям и несчастьям. Я и мои товарищи не смеем, не учитывать сей факт, не можем принять такую большую жертву от вас и вашего народа. А потому вынуждены, для вашего же спасения, покинуть этот гостеприимный мир и продолжить дальше свое путешествие. Вы не обязаны решать наши проблемы. Спасибо за внимание. У меня все.
Несколько секунд стояла тишина. Каждый размышлял о сказанном.
- Клой, позволь я скажу. - Из-за стола поднялся грузный мужчина средних лет с пышными рыжими усами. - Я выскажу свое мнение, но думаю, что оно совпадает с мнением всех здесь присутствующих. Вы заблуждаетесь, думая, что своим появлением принесли нам кучу проблем и неприятностей. Как раз напротив. Многие рассматривают ваше присутствие на Лемзе как знак свыше. Как великое предзнаменование наступления великих исторических событий. Надеюсь, вы уразумели, что та метаморфоза, которая приключилась с нашим миром несколько тысячелетий назад, в конечном итоге привела к установлению вечного рая на Лемзе, рассматривается нами как страшная трагедия. Буквально все жители несчастной планеты не согласны с существующим порядком вещей и готовы отчаянно бороться за коренное изменение ситуации. Нам не нужен вечный рай на Лемзе! Нам нужна самая обыкновенная, без всяких выкрутасов планета. Такая, какой она была до захвата ЫЫОЫ. И мы готовы на все! Если вдруг представится возможность, мы, ни на секунду не задумываясь, взорвем эту чертову планету вместе с ее распроклятым раем к чертовой матери! Мы просим помочь нам в этом святом и богоугодном деле. Со своей стороны гарантируем безопасность. Но если вы вдруг посчитаете наши гарантии недостаточными, то, пожалуйста, можете в любое удобное для вас время покинуть наш мир. Теперь вы со своей стороны ответьте нам, готовы ли вы оказать нам помощь и содействие?
Мы не стали долго раздумывать, а сразу же согласились оказать посильную помощь, чем вызвали большую бурю эмоций. А, в самом деле, куда нам спешить? Где гарантии того, что следующий мир, в который мы попадем, не преподнесет нам еще более неожиданных сюрпризов, чем этот? По крайней мере, тут интересно и забавно. А если в какой-то момент станет уж слишком жарко, ничего не мешает нам отсюда улизнуть. Достаточно только будет воспользоваться активатором межпространственного перехода. Я бережно пощупал карман, убеждаясь в его присутствии.
- Попрошу успокоиться. - Клой постучал рожком автомата по крышке стола. - Что можете доложить нам о проведенном вами осмотре хранилища?
От нашей делегации как самый сведущий выступил Майкл.
- Проведенным осмотром я доволен, то есть мы довольны. Там есть на, что посмотреть. Пробыли мы там недолго, но перечисление того, что обнаружили, хватит на целый доклад. Оружия много. Хватит, чтобы вооружить целую армию. Если это оружие грамотно применить, от нечистой силы, о которой вы говорите, ничего не останется. Теперь конкретно, что мы раскопали. Во-первых, стрелкового оружия очень много. От пистолетов до крупнокалиберных пулеметов. С ним ваши люди еще до нашего прибытия сюда более или менее разобрались, также как и с гранатометами. Боеприпасов к стрелковому оружию тоже не меряно. Огромные ниши ангаров буквально до самого потолка заставлены ящиками с боеприпасами. Во-вторых, хороший арсенал тяжелой техники. Танки модели Т-80 с хорошим вооружением; самоходные гаубицы с 152 миллиметровыми орудием и пулеметом 7,62мм калибра; боевые машины десанта БМД, вооруженные 30-миллиметровой пушкой и несколькими пулеметами. В-третьих, есть несколько разновидностей зенитных самоходных установок, в частности одна из них мне напоминает "Тунгуску". Хорошая штука, скажу я вам, как раз против тех гигантских орлов, о которых здесь упоминали. Стреляет ракетами и двумя спаренными зенитными автоматами. В-четвертых, есть также ракетные системы залпового огня типа "Ураган" и "Град" и тактические. Вот если бы сейчас запустить парочку ракет в то место, где собирается эта нечисть. Думаю, они бы были очень раду этому гостинцу. Только, увы, мы не знаем, как управлять этой штуковиной. Разобраться в принципе можно, но кто знает, сколько времени это займет. Что я еще успел заметить это десяток боевых вертолетов. Точно такие по телевизору видел. Кажется, КА-50 называются. Вы я вижу в полном недоумении относительно вертолетов? - Майкл обвел взглядом присутствующих. На их сосредоточенных лицах читался вопрос. - Это летающие машины. Очень маневренные и ведущие огонь с воздуха как по наземным, так и по воздушным целям. Нам бы такие не помешали.
Не буду больше утомлять вас, уважаемый читатель, рассказам о данном историческом событии. Скажу только, что оно продолжалось еще довольно долго, и все вопросы, которые поднимались, обсуждались компетентно и по существу. В конечном итоге наметили план первоочередных действий, каждому определили фронт работы, после чего разошлись. Майкл и Жорж отправились осваивать технику, а я вместе с Березкой высказал желание посетить с дружеским визитом томящихся в застенках основателей секты "Очевидцы ЫЫОЫ", дабы прояснить для себя некоторые неясные теологические вопросы.
Их держали на окраине города, в сером приземистом здании с зарешечеными окнами. У обитой железом двери, на траве вповалку валялось несколько бойцов сопротивления, о чем-то оживленно беседуя. Автоматы, блестя на солнце начищенными корпусами, аккуратно в ряд были приставлены к стене здания. Узнав о цели моего прихода, они очень удивились, почему я пришел без оружия. Затем, разобравшись, кто я есть на самом деле, что я один из тех смертных, кто прибыл к ним на планету с важной миссией, очень обрадовались и прояснили мне ситуацию.
- Сюда очень часто приходят люди, желающие опробовать придуманный способ умерщвления этих антихристов или просто сорвать на них злость за осточертевшую в конец райскую жизнь. С утра вот приходила делегация из какого-то дальнего горнего селения. Часа три или четыре пинали и тягали сектантов. Видно много злости накопилось. Вот мы и подумали, что и вы решили внести свою лепту в дело народного негодования.
- Нет - нет. Я просто хочу побеседовать с ними, только и всего.
- Да - да, пожалуйста, беседуйте, сколько влезет. Только если захотите, мы можем вам одолжить автомат и парочку осколочных гранат, дабы беседа протекала более интересно.
- Нет, спасибо, не стоит.
- Ну, как хотите. Секундочку, сейчас я только их подготовлю к беседе.
Боец вытащил из кармана гранату и выдернул чеку, просунул ее между прутьев решетки в одно из окон.
- Советую вам, немного пригнуться, - сухо заметил он.
Гулко дрогнули стены, а из окон повалил густой серый дым.
- Это я так, - пояснил боец. - Чтоб жизнь раем не казалась. Сейчас чуть проветрится, и заходите.
Оставив Березку погулять на зеленой травке я зашел внутрь здания. В мрачном полутемном помещении на сыром цементном полу в сгорбленных позах сидело четверо глубоко древних стариков. На их дряблых лицах читалась мировая скорбь и печаль. Уделив мне несколько секунд внимания, они вновь понурили головы и предались своим грустным размышлениям.
- Здравствуйте, - тихо сказал я.
Один из стариков бросил на меня косой взгляд, исполненный глухой злобы.
- Что вам нужно, молодой человек? - Голос оказался сильным и властным, совершенно не соответствуя внешности его обладателя.
- Поговорить с вами.
Мой ответ их очень сильно удивил.
- Как это поговорить? - недоуменно спросил другой старик.
- Как это как? - Я был сбит с толку. - Как обычно говорят между собой нормальные люди.
- Вы что, разве не будете нас стрелять, взрывать, резать? Даже хотя бы раз в морду не дадите? - Их удивлению, кажется, не было предела.
- Я уже вам сказал, что я хочу просто с вами поговорить.
Несколько минут длилось молчание. Было слышно, как смеется Березка, о чем-то весело разговаривая с бойцами сопротивления.
- Непостижимо и нехарактерно для нашего положения, - наконец нарушил молчание тот старик, который первым заговорил со мной. - В таком случае, молодой человек, позвольте мы пожмем вашу руку. Вы первый, кто за последние несколько тысяч лет возымел желание просто, по-человечески поговорить с нами.
Следующие пять минут сектанты горячо трясли мою руку, по - отчески трепали за плечо и с благодарностью заглядывали мне в глаза.
- Спасибо вам, молодой человек. Вы окропили наши изможденные сердца живительным бальзамом. Вы вдохнули в наши души второе дыхание и вселили надежду, что мир еще не до конца погряз в грехе. Мы готовы говорить и разговаривать с вами столько, сколько вы сочтете нужным.. Просим вас, садитесь, располагайтесь поудобнее, насколько это, конечно, возможно в наших условиях.
Когда все расселись. я задал свой первый вопрос.
- Я пытаюсь докопаться до истины. Что все-таки случилось с вашим миром десять тысяч лет назад. В силу, каких причин произошла эта странная метаморфоза с ним. А так как вы являлись самыми непосредственными участниками тех событий, то естественно, что я решил обратиться к вам за помощью. Вы сумеете мне помочь?
Старики вдруг заговорили все разом, пытаясь перекричать друг друга. Мне стало понятно, что у них за столь большой промежуток времени впервые появилась возможность выговориться. Но вскоре они сообразили о бесперспективности подобного метода передачи информации, потому что так же внезапно замолчали, как и начали.
- В общем, я сейчас вам все расскажу, - взял на себя инициативу один из заключенных. - А если что не так скажу, остальные меня поправят. Как видите, нас здесь четверо. Все мы, но в разные периоды руководители деятельностью, с позволения сказать, религиозного движения "Очевидцы ЫЫОЫ". А все началось с меня, примерно за сто лет до Армагеддона и воцарения рая на Лемзе. Зовут меня Ралесс. Родился я в небольшом городке, название которого за давность лет, к сожалению, забыл. Образование получил по тем временам неплохое - почти два класса трехлетней школы. Выгнали за хроническую успеваемость по всем предметам. После этого я стал помогать отцу, который держал керосиновую лавку. Я оказался довольно способным бизнесменом, и многого достиг в торговле, которая стала приносить мне неплохие доходы. Но много ли заработаешь на керосине? А я хотел много, очень много денег. Тут, на беду, мой двоюродный брат стал претендовать на свою долю в бизнесе, мотивируя эту претензию тем, что его отец, ныне покойный, тоже, в свое время, вложил немало средств в керосиновый бизнес. Мое ранимое сердце, чуткое ко всем проявлениям несправедливости, не могло остаться равнодушным к подобному безобразию. Это потребовало от меня решительных действий. Двоюродного брата мне пришлось утопить в одной из бочек керосина проданных в большом количестве, хозяину какого-то сухогруза, в качестве топлива. Как я потом узнал из газет, этот сухогруз в самом скором времени затонул где-то в Тихом океане по причине засорения топливного насоса в результате попадания в него инородного тела неизвестного происхождения. По счастливой случайности на том злополучном сухогрузе находилось еще несколько моих дальних и близких родственников. Так что результат превзошел все мои ожидания.
В семнадцать лет я попал под влияние авентистов, которые в то время только что начали приходить в себя после Великого разочарования. Сейчас поясню, что это такое. Один пабтистский проповедник, такой же малограмотный, как и я (до получения сана проповедника он был воинствующим богохульником) как-то после обильного ужина с возлияниями испытал сильный религиозный экстаз, где ему открылась дата конца света, а именно - 21 октября 1844 года. Его уверенность в своем предсказании передалась многим людям, все перестали пахать, сеять, распродали за бесценок свое имущество и, нарядившись в белые одежды, собрались на одной из гор в ожидании восхищения на небо. При первых лучах зари, окрасивших небо утром 22 октября 1844 года, стало понятно, что Господь Бог явно не подозревал о том, что в мировой истории пришла пора ставить точку. Наступил день Великого разочарования. Но только не для пабтистского проповедника. Как мне стало известно из хорошо информированных источников, он через подставных лиц скупал за бесценок недвижимость, которую распродавали его, последователи в ожидании конца света. Хорошо пополнив свой капитал и упрочив свое материальное положение, он стал думать, как достойно выкрутиться из этой ситуации. К счастью, один верный последователь проповедника на следующий день после Великого разочарования занимался любовью с одной молодой особой, у нее дома, на диване, где и получил "божье откровение". Согласно откровению пришествие Господне произошло, но это было небесное пришествие - Господь вошел в Святая Святых Небесного храма, куда раннее вход, по определенным причинам, Ему был закрыт. Там он начал исследования, то есть рассматривает жизнь каждого и судит, кто достоин воскресения, а кто не достоин. Этот суд займет некоторое количество лет, а потом наступит Второе Пришествие.
Это был весьма остроумный и удачный ход. И это подтвердилось небывалым ростом количества приверженцев проповедника. Росту своего авторитета и популярности он был обязан еще и одной, так называемой, "пророчицы". Она была обычной девушкой, но когда ей было пятнадцать лет, кто-то, ведомый рукой Господа, кинул ей в лицо камень. Ленэ была изуродована, получила сотрясение головного мозга и долго находилась между жизнью и смертью, но ее выходили, после чего у нее начались странные припадки, которые она почему-то называла "небесными откровениями". Все ее откровения были чистой воды плагиатом, но этого ни кого не смущало, ибо они как нельзя лучше подходили к целям и задачам вновь создаваемой секты.
Проанализировав всю эту информацию, я пришел к следующему выводу: чтобы заработать много денег, нужно придумать свою собственную религию. Поэтому я быстро отошел от авентистов и стал публиковать свои собственные доктрины - в частности, стал вычислять собственную дату Второго Пришествия. Остановился я на 1914 году. Эта дата мне очень понравилась. С одной стороны она была уже близка, а с другой - времени с 1887 года по 1914 год было еще достаточно и можно было обратить много людей. К 1914 году я написал целых двадцать томов "Исследования писаний" и заставлял своих последователей изучать только их, в противном случае, остерегал я их, можно оказаться в кромешной тьме и неведении маяков истины. Первый свой кружок я назвал также - "Исследователи писания". Меня считали благоразумным рабом и седьмым, последним посланником Божьей Церкви. "Благоразумным рабом" называла меня и супруга, которая очень настойчиво пропагандировала меня, своего мужа. Правда, когда у нас начался бракоразводный процесс, она величала меня рабом неверным и неразумным, а иногда даже, в минуту душевной слабости, и просто козлом. Сварливая все-таки была женщина.
Когда наступил 1914 год, естественно, что ничего экстраординарного не случилось. Но выжали мы из этой даты все, что только могли. Такой суммы я бы не заработал никогда, даже если бы десять тысяч лет торговал керосином. К сожалению, мне не долго пришлось наслаждаться достигнутыми результатами. Как-то на очередном богослужении я выпил слишком много шампанского и выпал с шестнадцатого этажа, перепутав спьяну дверь с оконным проемом. Следующим главой "Очевидцев ЫЫОЫ" звали Фжозеф. Вот он перед вами, прошу любить и жаловать.
Мне поклонился один из стариков с пышными седыми усами и окладистой бородой.
- Фжозеф был юристом, - продолжил Ралесс, - он помогал мне в бесчисленных судебных тяжбах. И хотя он являлся человеком глубоко набожным, высоконравственным, хорошо знающим священное писание и старающимся жить только по божьим заповедям, Фжозеф часто привлекался к ответственности за различные правонарушения, особенно часто за двоеженство, сексуальные извращения и хулиганское поведение в общественных местах. Согласно инструкции, оставшейся после моей смерти, он должен был разделять свои полномочия с советом директоров, который я сам назначил на пожизненный срок. Однако сразу же после моей смерти началась серьезная борьба между Фжозефом и советом директоров, в результате которой он вышел победителем. Для этого потребовалось восемь несчастных случаев, ровно по количеству директоров. Две автомобильные аварии. Два сердечных приступа, один случай неосторожного обращения с огнестрельным оружием, еще один - передозировка наркотика, потом отравления грибами и, наконец, бытовое убийство на религиозной почве.
Фжозеф обладал железной хваткой. Все свое внимание он обратил на проповедническую работу и приобретение новых членов. Он также ввел обязательное правило распространения сектантской литературы по домам. Фжозеф безжалостно подавлял инакомыслие и оппозиционность внутри организации, укрепляя железной рукой ее единство, добиваясь от своих членов безоговорочного повиновения своей власти, строгой дисциплины и безропотного служения организации.
Он также знаменит тем, что к 1925 году, на который был назначен очередной конец света, построил, используя пожертвованные деньги, роскошный дворец на берегу океана. В нем, согласно легенде, должны были жить три воскресших пророка после своего пришествия к обозначенному сроку. Пророки не воскресли, но зато у Фжозефа появилась прекрасная личная резиденция, где он и стал жить. Живя в ней, он был известен и своей скандальной жизнью, ведь он любил покутить и имел большие проблемы с алкоголем. Во всяком случае, слухов о нем было более чем достаточно, и скандалы происходили постоянно. Он жил на широкую ногу и не слишком это скрывал. В конечном итоге, в один прекрасный день он как обычно с утра напился, обругал самыми последними словами своих слуг, побил антикварную посуду, а затем упал в бассейн и утонул. Третий глава Фжозеф назначил конец света на 1977 год. Вот он, слева от вас. Отличился тем, что совершенно не обладал талантом литературного творчества и поэтому своих трудов писать не мог. С него то и вошла традиция анонимной публикации религиозных различных статей и документов. Пережив очередной конец света, Танат, так звали третьего главу Очевидцев ЫЫОЫ, сильно расстроился. Сколько же можно назначать сроков конца света и второго пришествия и все бес толку? Хотя бы для приличия ЫЫОА соорудил какой-нибудь спектаклец, в целях поднятия боевого духа у верующих. Сколько можно обманывать честных людей, не хорошо как-то, не по христиански. Не совладав с такими мрачными мыслями, Танат вскоре запил и умер, так и не дождавшись конца света.
Как видите, до сего момента история нашей религиозной организации ничем не отличается от сотен других, параллельно существующих. Но только до определенного момента. С приходом к власти четвертого главы Фдеридика положение в корне меняется. Но мне кажется, что пусть он сам об этом расскажет. Давай Фдеридик.
На ноги поднялся самый молодой из них. На вид ему стукнуло не более шестидесяти. Нахмурив лоб, он стал ходить взад-вперед по камере.
- Вы уж извините - сказал он, - мне так удобней рассказывать. Когда Танат протянул ноги, мне пришлось расхлебывать провал второго пророчества, после которого многие покинули секту, и прикидывать варианты куда выгоднее вложить деньги. В один из дней, когда я мучительно размышлял на этой проблемой ко мне на прием пришел один посетитель. Он произвел на меня самое хорошее впечатление, особенно когда стал объяснять свое деловое предложение. Он сказал, что следит за деятельностью нашей секты уже очень давно и весьма доволен результатами ее деятельности. Также он понимает. А осознает наши нынешние трудности после очередного провала пророчества, А со своей стороны предлагает весьма продуманную и эффективную программу выхода из кризиса и мощную финансовую помощь, учитывающую все потребности, какие только могут возникнуть у руководящего состава, и особенно у главы организации. Взамен он требует только лишь принятие предложенной им программы за основу и чтобы в газетах и журналах, выпускаемых нашими издательствами многомиллионными тиражами, обязательно печатались статьи, которые он будет нам периодически поставлять. Его предложение мне показалось очень заманчивым. Взвесив все за и против, я принял это предложение, мы ударили по рукам и разошлись довольными друг другом. Не буду скрывать, уходя, он оставил мне, в знак величайшего распоряжения, чек на сто тысяч долларов. Когда за ним захлопнулась дверь, я, водрузив ноги на стол, с любовью рассматривал чек на свет, пребывая в самом прекрасном расположении духа. После этого я помню все словно в тумане. Дела секты вдруг резко пошли в гору, деньги полились рекой, рост новых членов превысил все мыслимые и немыслимые границы. В день приходилось крестить по двадцать-тридцать миллионов новообращенных. Все буквально взбесились, о нас только и говорили со страниц прессы, радио и телевидения. Церкви самых различных религиозных конфессий всем приходом объявляли свое учение ложным и принимали нашу веру. Толпы неистовых безбожников поголовно вдруг переживали божественные откровения и становились в мгновение ока фанатичными верующими, ежесекундно лицезря нисходящих с небес божьих ангелов. Наши и без того высокие тиражи литературы выросли до миллиардных. Все жители планеты только тем и занимались, что читали, конспектировали и заучивали наизусть весь тот бред, что там был написан. В общем, творилось что-то невообразимое. Религиозный экстаз завладел планетой. Все без исключения, от грудных младенцев до самых дряхлых стариков, в пламенных и горячих молитвах просили ЫЫОУ о скорейшем наступлении конца света и втором пришествии. А потом наступил день, когда все это и случилось. Вот, в принципе, и все, - Фдеридик остановился, почесал бороду и уселся на место.
- Молодой человек, - Ралесс вплотную придвинул ко мне свою физиономию, - я хочу вам сказать по секрету одну вещь. Несмотря на то, что мы все здесь неисправимые проходимцы и мошенники, тем не менее, поверьте, прошу вас, каждый из нас где-то в глубине души все-таки верит в Бога, и верит искренне. И если бы каждый из нас знал заранее, что все так кончится, что заманчивое предложение того таинственного незнакомца обернется такой страшной трагедией, то бросил бы ко всем чертям эту распроклятую секту и ушел монахом в какой-нибудь высокогорный монастырь отмаливать грехи. Но, что случилось, то случилось. Уже не исправишь, и время вспять не повернешь. Да, мы виноваты, но полностью раскаиваемся и хотим искупить свою вину даже ценой своей собственной смерти. Но они нас не хотят слушать и понять нас. Может быть, вы попытаетесь убедить их? Может быть, они вас послушают. Мы готовы на все, лишь бы искупить свою вину. Поговорите, а? - Чем больше он говорил, тем все ближе подвигался ко мне. Я отклонялся, сколько мог, пока не уперся в сырую, холодную стену.
- Хорошо - хорошо, - поспешно ответил я вставая. - Как только мне представится возможность, я подыму этот вопрос.
Все четверо глав религиозной секты поднялись вслед за мной.
- Еще один вопрос, почему вас четверо? Насколько я понял из вашего рассказа, трое из вас должны сейчас пребывать в загробном мире.
- ЫЫОА нас воскресил. Как Он сказал, за особые услуги в борьбе за торжество конца света.
- Ага, понятно, спасибо за информацию... - начал я было прощаться, как вдруг за окном послышались крики, раздалась сухая автоматная очередь и какая-то громадная тень, сопровождаемая сильным шелестом, пронеслась над зданием.
Я пулей вылетел на улицу, столбом стояла пыль, а бойцы армии сопротивления, о чем-то оживленно беседуя, указывали пальцами в небо. Я поднял голову, прямо над нами в бреющем полете кружились гигантские птицы, закрывая собой Солнце. "Одна из них сейчас спикировала на нас", - подумал я и обеспокоено стал глядеть по сторонам, пытаясь выяснить, где Березка. Заметив ее под деревом в окружении двух бойцов сопротивления я успокоился. Остальные солдаты расхватывали стоящие у стены автоматы, передергивали затвор и, припав на одно колено, изготавливались к стрельбе. Один из бойцов подбежал ко мне и, протягивая автомат, сказал, тыча рукой в небо:
- Одна из этих штуковин спикировала и схватила Радзиля. Тебе лучше спрятаться под дерево, так безопасней. Девчонка с нашими парнями, ей ничто не угрожает
- Спасибо, я уже видел.
- Все-таки бывают в жизни моменты, когда хорошо быть бессмертным, не правда ли?
- Правда. С удовольствием я хотя бы с денек побыл бессмертным. А что теперь будет с тем парнем, с Радзилем?
- Выпустила эта тварь его. Метров на сто подняла и выпустила. Я сам видел. Сейчас он сам прибежит и расскажет. О, смотри, кажется, опять начинается!
Обернувшись, я увидел, как одна из исполинских птиц, зайдя с солнечной стороны и расправив гигантские крылья, стала пикировать на нас.
- Ну, ребята, врежем ей! - закричал боец и, махнув мне рукой, чтобы быстрей сматывался, побежал занимать позицию. - Поближе подпустим, метров на двести. А ты, Гердер, смотри, целься хорошенько, не промахнись, - предупредил он солдата, державшего на изготовку ручной гранатомет.
Я махнул под защиту ближайшего дерева, лег на живот и изготовился к стрельбе. Впечатление складывалось такое, что как будто на нас наползает гигантская туча, но только с большой скоростью. Гигантская тень, увеличиваясь в размерах, все ближе и ближе подбиралась к нам. Когда до крылатой твари осталось пара сотен метров, автоматчики открыли огонь. Их было человек тридцать, и поэтому плотность огня была довольно приличной. Стало видно, как из брюха птицы небольшими пучками отлетают в стороны темно-коричневые перья, а на зеленую траву посыпался град отстрелянных гильз. Я тоже нажал на курок, автомат вздрогнул и выплюнул короткую очередь. Выстрела я не услышал, он потонул в грохоте пальбы трех десятков автоматов. Если пули и приносили хоть какой-нибудь вред твари, то это ни как не отражалось в ее поведении. Неумолимо приближаясь к земле, она хищно растопырила свои огромные кривые когти, несомненно, представляющие собой довольно грозное оружие. И вот в тот момент, когда она опустилась уже настолько, что чуть ли не стала цепляться ими земли, я скорее увидел, чем услышал, как выстрелил гранатомет. Граната угодила прямо в брюхо твари, и, разорвавшись, разворотила его, брызнув на кроны деревьев грязно-красной смесью крови и внутренностей. Но это не остановило стремительный полет. Словно бритвой, крылом срезая верхушки деревьев, гигантская птица молнией пронеслась сквозь строй автоматчиков, успев нанизать на острые когти десятка полтора солдат, и стала резко подниматься ввысь. Уцелевшие бойцы сопротивления, развернувшись на сто восемьдесят градусов, продолжили стрельбу до того момента, пока птица не вышла за пределы прицельной стрельбы, а у многих не закончились патроны.
- Неужели уйдет! - в отчаянии закричал боец, только что разговаривавший со мной. - Неужели эта тварь тоже бессмертна!?
- Но, к счастью, он оказался не прав. Взлетев, на относительно небольшую высоту, птица вдруг принялась вытворять какие-то странные выкрутасы. У нее явно возникли какие-то проблемы с управлением. Когда от птицы стали отделяться черные точки - схваченные ею солдаты, и она неумолимо стала терять высоту, я понял, что она падает, словно подбитый вражеский самолет. Крушение произошло спустя несколько секунд.
- Ура-а-а!!! - пронеслось до самых дальних гор. - Мы ее сделали!!! - Бойцы на радостях кинулись поздравлять друг друга, обниматься и палить в воздух.
Вдруг из-за поворота, усиленно лязгая гусеницами, показался танк, с надменно торчащим дулом. За ним, практически упираясь ему в зад показалась зенитная самоходная установка на гусеничном ходу. Поравнявшись, с нами танк резко затормозил, не заметив данного маневра, самоходка со всего хода врезалась в него, послышался противный на слух скрежет металла. В ту же секунду над башней танка показалась разгневанная образина Майкла.
- Жорж, волк позорный! - закричал он. - Ты по-другому останавливаться не умеешь?!
Жорж, по-видимому, управляющий зениткой, уже сообразил, что что-то не так. Поэтому, врубив задний ход, он отыграл пару метров назад, оставив на толстой броне танка несколько глубоких царапин.
- Что случилось, Майкл, ты плохо позавтракал? - невинно осведомился он, вылезая из машины. - Ну, как вы тут? Живы здоровы? - спросил он меня, когда я, закинув автомат за спину, подошел к нему.
- Как видишь, пока еще да.
- Мы видели, как на вас пикировала одна из тех летающих тварей, - он, не подымая головы, тыкнул пальцем в небо, - и поэтому спешили со всех ног.
- А вы видели, как красиво эта тварь потом шлепнулась где-то там возле гор?
- Нет, а что с ней случилось?
- Ребята ее в брюхо грохнули из гранатомета. Вон "визитка" ее осталась, - я кивнул на грязно-красные потеки на белых стенах здания.
- Молодцы, - на зеленую травку спрыгнул Клой. - А ну. Жорж, попробуй разогнать этих стервятников. А то что-то больно низко сволочи разлетались.
- Есть! - приложив руку к виску, бодро ответил тот и скрылся где-то во внутренностях самоходки.
Пока Жорж готовился к стрельбе, Клой сообщил мне последние новости.
- Уже известно двенадцать нападений этих тварей, - начал он, когда мы уселись в тени дерева. - Постоянно кружат, высматривают добычу, потом резко пикируют, хватают и улетают куда-то за горы. Теперь вам надо соблюдать осторожность и лучше бы вам передвигаться по городу только в танке и в сопровождении пары зенитных установок на тот случай, если они попытаются атаковать.
- Согласен, - я утвердительно кивнул головой и помахал рукой, подзывая Березку к себе.
- Сядь со мной и никуда от меня не отходи. Сейчас мы отсюда уедем, Жорж только разгонит этих бестий.
- Хорошо, Федор, - покорно ответила она и стала наблюдать за кружащимися птицами.
- Ну а как дела с освоением техники? - продолжил я прерванный с Клоем разговор.
- Все в ажуре. Честно я и не ожидал такой прыти от своих бойцов. Такое впечатление, будто они только тем и занимались, что всю жизнь воевали. Уже ввели в строй больше сотни танков и самоходных гаубиц, сейчас из них формируем линии обороны перед входами в долину. Разбираемся с системами залпового огня и вертолетами. К утру, думаю, можно уже будет их использовать. Кстати, Майкл провел два пробных запуска тактических ракет.
- Ну, и как?
- В принципе, неплохо. Один запуск можно считать удачным, а другой неудачным.
- Какой же из них какой?
- К удачному я отношу, когда ракета, напустив много дыма, улетела куда-то в горы. А к неудачному, когда эта многотонная дура угодила прямо в то здание на площади, откуда мы с вами митинговали и где до этого располагался штаб обороны.
- И как?
- Да, никак. Нет здания больше.
- А что, оно больше не восстановилось?
- Нет. Полностью в раю на Лемзе самовосстанавливаются или регенируруют только живые организмы. Все остальное, в том числе и постройки, восстанавливаются только частично. К примеру, камень вышибло, стекло разбилось. А тут только воронка осталась, но зато чертяка здоровая, любо- дорого поглядеть.
- К стрельбе готов, - донесся до наших ушей радостный голос Жоржа
- Давай, стреляй тогда, уже заждались.
Секунду спустя Жорж открыл стрельбу из всех видов вооружения, какие только имелись в наличии зенитной самоходной установки, предназначенной для уничтожения воздушных целей. Еще через несколько секунд на нас посыпался дождь из перьев и окровавленной плоти. Издавая душераздирающие крики, крылатые твари шарахнулись в разные стороны, пытаясь выйти из зоны обстрела. Некоторым это удалось, но пять или шесть гигантских птиц вдруг резко начали терять высоту и рухнули в непосредственной близости от нас. Одна из них угодила прямиком на крышу здания, в которой отбывали срок наказания руководители секты Очевидцы ЫЫОЫ. Захрустел шифер, и под тяжестью кровля с треском провалилась вниз, погребая под собой заключенных.
- Вот это номер! - присвистнул Клой. - Молодец, Жорж!
Поверженная птица, тем не менее, еще была жива и продолжала биться в агонии, круша все вокруг своими гигантскими крыльями. Через несколько минут силы ее оставили и она испустила дух. От здания же остались жалкие развалины.
Клой печально вздохнул:
- Вот тварь, какая была замечательная тюрьма.
Вдруг руины в нескольких местах зашевелились, и на свет божий, один за другим стали появляться заключенные. Отряхивая пыль и вытаскивая из взлохмаченных бород мусор, они, выйдя на лужайку, опускались на колени и, воздев к небу в молчаливом призыве руки, стукались головой о землю.
- Господи!!! - не своим голосом заорал один из них, устремляя вверх полный вселенской скорби взгляд. - Да когда же снизойдет божья милость на наши бедные головы!? Сколько можно!? Пощади нас!
- Послушай, - обратился я к Клою - Я беседовал с этими товарищами и мне кажется, что вам пора кончать, над ними издеваться. Они полностью осознали свою вину. Мне, честно говоря, искренне жаль их.
- Да, и мне тоже их жаль. А ты как думал? Бессердечный я что ли? Да только не мог я это говорить народу, больно уж он обозленный. Но, а теперь другое дело, пусть идут на все четыре стороны. Если что, скажу, что это вы дали команду освободить их для выполнения какой-то сверхсекретной операции. Идет?
- Идет. - Мы хлопнули по рукам, и я, счастливо улыбаясь, подошел к старикам.
- Уважаемые сектанты, - торжественно обратился я к ним, - Поднимайтесь с колен и гордо оглянитесь вокруг. Сообщаю вам приятную весть. Отныне вы свободные люди, и, стало быть, можете идти куда хотите. То есть на все четыре стороны. Поздравляю вас, желаю успехов в личной жизни, отменного здоровья и долгих лет. Идите и не грешите.
Долго, мучительно поднимали старики на меня свои взгляды.
- Молодой человек, - наконец выдавил из один из них, - грех смеяться над старыми людьми. Бог этого не простит.
- Да ладно вам, я серьезно. Не верите? Спросите у Клоя. Клой! - позвал я его. - Скажи им, что я не шучу.
- Не-а. Он не шутит, - кивнул в ответ он.
Глаза сектантов расширись от радости.
- Спасибо вам большое! Вы об этом не пожалеете. Дай бог вам здоровья... - перебивая друг друга, загалдели старики, и принялись кланяться в пояс.
- Смотрите, только не создавайте больше никаких сект, - предупредил их подошедший Клой.
- Упаси, Господи! Ни за какие богатства мира, лучше уж всю жизнь перебиваться с хлеба на воду.
Самый молодой из бывших теперь сектантов подошел к Клою и, низко поклонившись ему, сказал:
- Уважаемый Главнокомандующий Армией Сопротивления, пусть же твое безграничное милосердие сияет в вечности негаснущим маяком, являя собой пример для подражания всем честным людям, обремененным властью. Не посчитай за трудность, преподай миру еще один урок божественной милости и сострадания. Позволь нам вступить в ряды твой доблестной армии, дабы своим потом и кровью смыть тягчайший слой позора с наших страдающих и полных скорби сердец.
- Валяйте, я не против. - Илион, поставь их на довольствие и выдай им оружие - без лишних эмоций согласился Клой.
- Есть! - бодро ответил Илион, что-то обсуждающий с Майклом на башне танка.
- Ну, ладно, - продолжал Клой отдавать распоряжения, - все по машинам, уезжаем отсюда. Нас ждут великие дела!
Я посмотрел вверх. Гигантских тварей и след простыл. Видно не по душе им пришлась та радушная встреча, которую оказал им Жорж. А зря, Жорж ведь так старался.
За последующие сутки город в долине постепенно превращался в неприступную крепость. С большим энтузиазмом и рвением Армия Сопротивления осваивала военную технику. Люди были охвачены мощным душевным единым порывом и трудились, не покладая рук. Наконец-то, после долгих и мучительных лет вечной жизни у лемзян появился настоящий, конкретный враг. Враг, которого при желании можно было пощупать и потрогать. Это обстоятельство вселяло надежду. Давало возможность ощутить вкус жизни, почувствовать ее животворящую динамику.
Возле каждого из двух входов в долину была создана глубоко эшелонированная линия обороны. По всему периметру долины, возле подножий горных цепей, образовали сплошную линию противовоздушной обороны, состоящую из зенитных самоходных установок. В господствующих точках сконцентрированы десятки единиц артиллерийской техники, усиленной, на случай прорыва врага, системами залпового огня. Ежечасно проводились учебные запуски тактически ракет, в целях отработки точности стрельбы. Уже к концу вторых суток девять из десяти ракет улетали за горы, где по своему выбору облюбовывали ту или иную цель. Десятая же, очевидно, по простоте душевной норовила упасть где-нибудь на равнине, причинив массу неприятностей. Майкл же не терял возможность довести точность стрельбы до приемлемого уровня. Помимо всего прочего необходимо заметить, что под ружье встало свыше десяти тысяч добровольцев, то есть практически все население города. Так что ЫЫОКСКОЙ нечисти противостояла довольно многочисленная и хорошо вооруженная армия.
Я как-то спросил Клоя, а пытался ли кто-нибудь и когда-нибудь предпринять путешествие за горные хребты на предмет географических открытий, тем более что свободного времени было более чем достаточно. Клой ответил, что было и, причем, много. Даже он сам когда-то побывал в роли путешественника, но это мероприятие не принесло ему ни каких положительных переживаний и эмоций. В какую только сторону горизонта не отправлялись искатели приключений, повсюду они встречали одно и то же - горы с чередующимися плоскими долинами, где располагались райские города, с пышными садами и извилистой речкой. И везде люди озадачены одной и той же проблемой: каким образом прекратить это невообразимое безобразие вечной жизни на Лемзе в раю. Видать ЫЫОА страдал врожденным пороком воображения и творчества, если при творении рая допустил подобное однообразие и унификацию. Поэтому после долгих лет бесплодных поисков они в сердцах плюнули на это дело.
Где-то около полудня следующего дня силы Ада, накопив достаточную мощь, перешли к активным действиям. В долину с двух сторон хлынули мощные потоки самой разнообразной нечисти. Одновременно, раскинув свои огромные крылья, словно тяжелые бомбардировщики, из-за острых горных вершин поднялись исполинские птицы, затмевая собой чуть ли не все небо. Меж ними, заполняя оставшееся пространство, как мошки сновали уже известные вам, уважаемый читатель, бербаланги, наполняя атмосферу писклявым до одури визгом. Как по команде сразу по всему периметру долины заработала зенитная артиллерия, ежесекундно отправляя в воздух тонны смертоносного металла. Летящей нечисти в небе было так много, что отпадала необходимость прицельной стрельбы. Каждый посланный снаряд, ракета или обычная пуля находили свою цель и поражали противника. На землю сплошным потоком посыпались раненые твари, изувеченные труппы, фрагменты тел, образованные прямым попаданием снаряда, и всякая прочая дребедень. Отдельные тела падали прямо на зенитные установки, выводя их из строя. Те транспортные средства, которым в обязанность вменялось подвозить боеприпасы, сразу столкнулись с проблемой: как осуществлять свои функции, если дороги стали непроезжими оттого, что были буквально завалены сбитой "авиацией" противника. Тем не менее, стрельба не прекращалась и раннее живописные подножия гор приобрели жуткий вид, окрасившись в кроваво красный цвет месивом растерзанных тел.
В разломах гор, открывавших путь в долину, царила не менее впечатляющая картина. Широкой лентой порождения Ада, кто на двух, кто на трех, а кто на четырех и более конечностях вливались в нее, грозя на своем пути уничтожить все живое, но внезапно наткнулись на сплошную стену огня, перемалывающую все и вся, словно гигантская мясорубка. Горы стали дрожать от такой канонады, а с многих снежных вершин сошли снежные лавины. Выстрелы и разрывы снарядов слились в один сплошной грохот, и для стороннего наблюдателя развернувшаяся перед ним картина вполне реально могла сойти за инсценировку конца света. Что и говорить, бойцы Армии Сопротивления трудились на славу и, посылая раз за разом, снаряды навстречу врагу, только удовлетворенно покрякивали. С брони танков, гаубиц, из-за любых природных укрытий, припавши на одно колено или просто стоя, строчили автоматчики, поливая ЫЫОУВСКУЮ армаду свинцовым дождем. Небо перечеркивали ярко - оранжевые полосы реактивных снарядов, высматривающих с высот подходящую для себя жертву. Но, не смотря на всю мощь огня, напор противника был столь силен, что, ступая по телам своих поверженных собратьев, солдаты Ада смели и разметали первую линию обороны. Особую опасность представляли человекообразные великаны-людоеды - Огры. Использую мощь своих сильных мускулистых рук они, словно камнеметательные машины швыряли огромные куски скальной породы, производя в случае удачного попадания ощутимые опустошения в обороне Армии Сопротивления. Напомню вам, уважаемый читатель, что выходила из строя лишь техника, смятая в лепешку многотонными камнями. Живой же силе это не приносило абсолютно никакого вреда. Заметив эту особенность, наводчики орудий сразу смекнули и перенесли в первую очередь огонь своих орудий на них. Снаряды, выпущенные прямой наводкой, угодив в какого-нибудь стоящего на их пути великана, разрывали его на куски, нашпиговав осколками еще парочку другую находящихся поблизости чудовищ. Перекрывая гул канонады, то тут то там раздавались нечеловеческие предсмертные вопли, знаменуя собой еще один удачный выстрел.
Подобная тактика скоро возымела действие, и натиск противника заметно стал ослабевать и вскорости совсем прекратился. В его рядах возникла паника и ужас. По-видимому, в планы нападавших не входила подобная "дружеская" встреча, и оказанный им прием поверг их в шок. Ко всему прочему, проводимые испытания тактических ракет, наконец-то, стали давать положительные результаты. Ракеты перестали улетать за горы и крушить ни кому не нужные горные породы, а стали заниматься своим непосредственным делом - поражать живую силу противника. Пять или шесть попаданий, в самую гущу атакующих решили исход сражения, уменьшив численность в несколько раз. Когда рассеялся дым, и улеглась поднятая мощными взрывами пыль, а с неба перестали сыпаться перья, лемзяне увидели бегущих в панике с места сражения оставшихся в живых исчадий Ада. Взревели надрывно моторы, и пробуксовывая в размокшей от крови земле и объезжая особенно большие кучи трупов, танки и самоходные артиллерийские установки устремились вслед за убегающим противником, без устали ведя по ним огонь. Настигая и безжалостно утюжа гусеницами раненых тварей, бронетехника в считанные минуты рассеяла остатки бывшей когда-то грозной армии преисподней, по соседним горам расстреляв к этому времени весь свой боезапас.
К этому времени Армия Сопротивления приобрела и полное господство в воздухе. Помимо того, что зенитная артиллерия своим огнем уничтожила основную часть противника, к моему удивлению, в воздух поднялось свыше десятка боевых вертолетов, и, осваивая в боевых условиях технику пилотажа, вертолетчики довершили разгром летающей нечисти. Практически все гигантские птицы, представляющие собой благодаря своим размерам и неповоротливостью прекрасные мишени, были уничтожены. В некоторой степени повезло бербалангам. Многие их них, выкручивая замысловатые виражи, удалось затеряться среди гор и ущелий. Но они уже не представляли никакой опасности, и поэтому в целях экономии топлива и боеприпасов было решено оставить их в покое.
За ходом сражения вся наша кампания наблюдала с крыши двухэтажного дома, принадлежащего Клою, на которой бойцы сопротивления соорудили небольшую деревянную вышку для наблюдения. Несмотря на наши горячие просьбы поучаствовать в сражении и немного пострелять нас, как малых котят, без лишних разговоров привезли к Клою, всунули каждому в руки по полевому биноклю и, указав на торчащую домом вышку, кратко объяснили, что если мы тихо будем здесь сидеть, то тем самым окажем им неоценимую услугу. А дабы мы не измыслили куда-нибудь убежать отсюда, поставили вокруг дома плотное кольцо охраны.
Да мы собственно никуда и не собирались убегать, нам и здесь было не плохо. Жорж высказал мысль, что неплохо бы, пользуясь благоприятной международной обстановкой, вздремнуть часок другой, и растянулся на диване в одной из комнат. Мы с Березкой, взобравшись на наспех сколоченную вышку, в бинокли следили за исходом сражения, иногда обмениваясь репликами и замечаниями по поводу увиденного. Майкл тоже решил не терять времени даром, а использовать его с пользой для дела. Когда-то еще очень давно, в те безмятежные и счастливые времена, когда мы жили в Захмыреновске, Майкл где-то приобрел, как он сказал за бешеные деньги, шикарный трехтомник - "Основы самогоноварения. Рецепты народной мудрости". Эта книга была второй, которую он прочел после букваря, и, по всей видимости, последней в его оставшейся жизни. Она стала для него словно Библия для фанатика их христианской ортодоксальной секты. Он читал ее день и ночь и, в конечном итоге, выучил чуть ли не наизусть. Готов поспорить, что любой из римских пап знал Библию намного хуже, чем Майкл эту книгу.
Сейчас же наш друг решил испробовать один рецепт скоростного изготовления самогона.
- Для этого нам понадобится стиральная машина. Самая обычная стиральная машинка. Интересно есть ли она у них? - размышлял он, прохаживаясь по комнате.
- Что ты задумал? - Раздался из соседней комнаты голос Жоржа.
- Пока не скажу, а то сглазишь. Я сейчас, - хлопнула дверь, и Майкл исчез.
Примерно через полчаса меня отвлек от наблюдения за ходом сражения какой-то шум внизу. Глянув вниз, я увидел гордо вышагивающего по двору Майкла с каким-то тазиком на плече и нескольких охранников, груженных полными мешками.
- Сейчас вы станете свидетелями уникального научного эксперимента, - важно заявил Майкл. - За этот научный эксперимент меня наградят, по меньшей мере, тремя Нобелевскими премиями, а когда я перейду в мир иной, тело мое мумифицируют и возложат в мраморном мавзолее, дабы благодарные потомки смогли прийти и выразить свою благодарность за это историческое открытие.
Не нужно было обладать уж очень большой проницательностью, дабы догадаться, в чем будет заключаться упомянутое Майклом научное открытие.
- Желаю удачи! - крикнул я ему и помахал рукой. - Как только эксперимент даст первые, практические результаты не забудь позвать меня, я с удовольствием испытаю их на себе. У меня сегодня подходящее для этого настроение.
- О чем речь, дружище! - Майкл не заметил ступеньки крыльца, и с веселым металлическим грохотом тазик покатился по ступенькам.
Дальше все произошло как на скоростной автостраде, когда столкновение двух машин порождает цепную реакцию и через несколько секунд автострада оказывается перегороженной огромной дымящейся кучей, состоящей из нескольких десятков разбитых в пух и прах автомобилей.
Идущий вслед за Майклом охранник вовремя не разглядел опасность и вместе с мешком рухнул на него, оглашая окрестности весьма нелицеприятными выражениями. Аналогичным образом поступили и остальные "научные сотрудники", груженные "научной аппаратурой". Несколько мешков порвались, и на землю посыпался белый порошок.
- Поздравляю с хорошим началом эксперимента! - крикнул я Майклу, когда тот, наконец, вылез из кучи мала. - Приятно видеть, когда дело спорится.
Мое воспитание и некоторые неписаные этические ограничения литературного творчества не позволят мне дословно привести на страницах данного повествования всю пространную речь Майкла, изобилующую "научными" терминами и понятиями. К тому же, вполне возможно, мой роман будут читать дети, еще не достигшие совершеннолетия. Зачем же так рано приобщать подрастающее поколение к реалиям жизни?
- Что они собираются делать? - спросила меня густо покрасневшая Березка. К сожалению, она стала невольным слушателем "научного доклада" Майкла о плачевном нынешнем состоянии научной базы и перспективах ее дальнейшего развития.
Я прижал ее головку к груди и поцеловал в темечко.
- Не обращай внимания. Майкл собрался приобщать лемзян к научно-техническому прогрессу и культуре. А это процесс очень трудный и требует большого напряжения умственных и физических сил. Поэтому вполне закономерно, что он несколько волнуется.
- А - а - а... - протянула она.
Когда сражение подходило к концу и уже не оставалось сомнений в исходе битвы, я стал подозревать, что предпринятый Майклом эксперимент удался и, кроме того, успешно развивался. Откуда я это узнал? Ну, во-первых, цепь охранников вокруг дома стала редеть и, в конечном счете, растаяла совсем. Во-вторых, количество спящих беспробудным сном охранников под раскидистой яблоней у крыльца пропорционально увеличивалось, по-видимому, практические результаты научного эксперимента несколько их шокировали и выбили из привычного ритма жизни. И, в-третьих, коснулся моих ноздрей и распространился по всей округе специфический запах, недвусмысленно говоря каждому знакомому с правдой жизни человеку о том, что где-то недалеко творится великое таинство жизни.
- Чем это пахнет? - поводя из стороны в сторону курносым носиком, поинтересовалась Березка.
- Самогоном! - пряча в футляр бинокль, с гордостью за Майкла сказал я.
- Самогоном?
- Это напиток богов!
- Значит, Майкл - Бог, раз он пьет этот самогон?
Я некоторое время в задумчивости смотрел на нее.
- Выходит Бог. Я как-то раньше до этого не додумался. Ну, хватит прохлаждаться, пойдем, посмотрим, как там внизу обстоят дела.
Дела внизу обстояли весьма недурно. Надрывно гудело несколько старых, ржавых стиральных машин, вращая серую, с резким противным запахом массу. Тонкими струйками лилась в стеклянные емкости мутноватая жидкость. Несколько бутылей уже стояли полными, с них наливали и, морщась, пробовали содержимое охранники, делясь меж собою впечатлениями. Вдоль стен стояли полные и начатые мешки с сахаром, тем же сахаром был обильно посыпан пол. А между всем этим богатством чуть шатающейся походкой курсировал руководитель научной лаборатории - Майкл и, дегустируя все, что только можно увлеченно читал лекцию. - В данном случае мы имеем совершенно уникальный способ скоростной выгонки самогона. Никакой другой способ не гарантирует вам подобных результатов. Весь цикл, от исходного сырья до конечного продукта, занимает примерно три-четыре часа. Но, выигрывая в скорости, мы, к великому сожалению, проигрываем в качестве, но могут ли переживать по этому поводу настоящие парни? Конечно, продукт получается немного мутным и несколько проигрывает по крепости. Но это обстоятельство, повторю еще раз, не должно пугать любого уважающего себя мужчину. Вот как, например, меня! - Майкл налил себе полный стакан еще теплого напитка и без лишних слов выпил его одним махом. Издав удовлетворенное "кряк" и втянув воздух, он продолжил:
- Вот, пожалуйста, содержимое этого стакана находится у меня в брюхе, не взирая на его явную непрозрачность и несколько специфический запах. Конечно, если у вас есть время, то вы можете воспользоваться другим рецептом. На это вам потребуется минимум три-четыре дня, но результат при умелом сохранении технологии, превзойдет все ожидания. Испробовав продукт, вы испытаете райское наслаждение. Но, как говорится дорога, ложка к обеду.
- Извините, - подал голос один из студентов, - а какова норма приема внутрь этого чудного напитка? - То, с какой тщательностью он выговаривал слова, давало основание предполагать, что для этого студента данный вопрос приобрел первостепенное значение.
Зачерпнув горсть жидкости из вращающейся стиральной машины, Майкл долго пробовал ее на вкус.
- Достаточно, можно гнать. - Он махнул рукой, и двое помощников начали переливать брагу.
- Кажется, мне был задан вопрос? - вернулся Майкл к прерванной лекции.
На это раз студент только лишь махнул головой, сил повторять вопрос у него уже не было.
- Норму приема для всех определить очень сложно, все зависит от индивидуальных свойств и качеств каждого конкретного организма. Но я могу вам дать один очень универсальный совет. Ваш организм сам знает, сколько ему нужно выпить. И если вы в состоянии держать рюмку и совершать глотательные движения - пейте! Как только вы не сможете, это делать, сразу же бросайте и временно воздержитесь от приема алкоголя.
- З-з-золотые слова, за э-э-то и выпьем, - опрокинув стакан, студент замертво свалился на пол, уткнувшись головой в кучу рассыпавшегося сахара.
- Вот конкретный пример, - Майкл ткнул в него пальцем. - Судя по состоянию его организма, ему уже не следует излишне злоупотреблять алкоголем. Это может привести к нарушению деятельности центральной нервной системы и состоянию алкогольного опьянения. Вынесите его на улицу под яблоню, а мы продолжим лекцию.
Я тоже решил испробовать произведение искусства Майкла и налил себе полный стакан. Заметив меня, Майкл обрадовано улыбнулся.
- Мой друг! Этот мир не так безнадежно болен, как совсем недавно я о нем думал. В нем, оказывается, есть все необходимые ингредиенты для изготовления живой воды, и даже стиральные машины для быстрого изготовления браги. Правда, она немного мутновата, ты не находишь?
Я залпом осушил стакан и некоторое время стол, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Напиток сильно отдавал сивушными маслами и обладал легким привкусом и запахом ацетона, но в целом, учитывая сроки и условия изготовления, был не плох.
Вдруг в животе приятно запекло, и по всему телу разлилось тепло. На душе стало весело и беззаботно.
- Вполне приличный продукт, поздравляю! - похвалил я Майкла, вновь наполняя стакан. - Где Жорж?
- Спит в соседней комнате. Сильно устал бедняга. Я рад, что тебе понравилось, давай за это и выпьем!
Чокнувшись, мы выпили. Я бросил в рот щепотку сахара и налил еще.
- Пойду, разбужу Жоржа.
Жорж спал, полу свесившись с дивана, беспрерывно чмокая во сне губами.
Я пнул его ногой.
- Эй, вставай!
Безрезультатно, только чмокать стал еще больше.
Прикинув в уме различные варианты, я улыбнулся и пролил четверть стакана ему на физиономию.
Жорж подлетел так, как будто под ним взорвалась противотанковая мина.
- Что случилось? - Сонные глаза непонимающе уставились на меня.
- На, пей. - Я протянул ему стакан.
Он осторожно понюхал его содержимое.
- Что это?
- Угадай с трех раз. Если не угадаешь, я выпью его сам.
Жорж еще раз понюхал его.
- Неужели самогон?
- Он самый.
- Откуда?
Я кивнул на дверь.
- Майкл гонит, всю охрану уже споил.
- А мне снился сон, что я пью французское шампанское. И представляешь, пью его пивными кружками, и пью, не пьянея, аж зло берет. Конечно это не шампанское... - он грустно уставился в стакан, но, заметив мою дернувшуюся руку, быстро закончил, - но, как говорится, лучше синица в руке, чем журавль в небе.
- А в принципе не дурно. - сказал он через несколько секунд. - А еще есть? - Он вопросительно посмотрел на меня.
- Хоть залейся!
- Так почему мы теряем время?
- И вы будете пить эту гадость? - скривив милое личико, Березка брезгливо поморщилась.
Хмель мне ударил в голову, и поэтому мысль работала на удивление легко и свободно.
- Девочка моя, это вам детям весело и беззаботно живется на белом свете, а у нас взрослых все намного сложнее и запутаннее. У нас есть такое слово "надо", не хочешь, но что поделаешь - надо! Думаешь, мы хотим с Жоржем пить эти помои? Жорж ты хочешь пить это скверное пойло?
- Упаси, господи! - Он набожно перекрестился.
- Вот видишь, и я тоже не хочу.
- Ну а зачем вы тогда будете пить?
- Надо. Мы не хотим, но так надо. Тебе понятно?
Березка отрицательно покачала головой.
- Конечно, ты сейчас не поймешь, ведь ты еще ребенок. Но ничего, когда повзрослеешь, время все расставит по своим местам. Пошли Жорж, выполнять свой конституционный долг. - Я печально вздохнул и опустил скромно глаза.
Жорж со своей стороны скорчил, какую только смог грустную физиономию и голосом полным страдания ответил.
- Пойдем бедный Федор.
В общем, не мудрствую лукаво скажу - пьянка удалась на славу и имела далеко идущие последствия. Споив всю охрану, Майкл, неустанно расширяя производство, принялся спаивать ближайшие окрестности города. Алкоголь оказывал на лемзян сногсшибательное действие, достаточно было ста грамм, и отвыкший за долгие тысячелетия райской жизни от спиртного организм терял все связи с окружающей реальностью и впадал состояние алкогольной нирваны. Пятьдесят грамм давали совершенно обратный эффект - человек чувствовал небывалый прилив сил и энергии, его неудержимо тянуло на подвиги или еще куда-нибудь. Разобравшись в данном механизме, мы раздавали налево и направо пятидесятиграммовые порции самогона и к концу дня весь город, первый раз за многие тысячелетия по настоящему праздновал и веселился, отмечая победу над полчищами Ада. Над городом стояло зарево от взрывов всевозможных гранат, мин, фугасов, от перечеркивающих ночное небо яркими оранжевыми полосами реактивных снарядов, от целого звездопада осветительных ракет и всякой прочей пиротехнической дребедени, которая могла взрываться.
Никто из нас уже и не помнит, кому и когда в голову пришла мысль взорвать к чертовой матери склад вместе со всем его содержимым, в целях проведения достойного праздничного салюта и чего-то еще, а чего я уже и не помню. И все-таки мне кажется, что эту мысль подал я, когда еле держащийся на ногах Клой стал жаловаться, что никак не может придумать чего-нибудь запоминающегося для своих горожан в ознаменовании победы над агрессором. Вот именно тогда я и посоветовал ему попытаться взорвать хранилище, вполне разумно предположив, что имеющейся там взрывчатки хватит для приличного праздничного салюта. Я, конечно, молчу о своей догадке, но временами мне становится грустно и печально.
Дело кончилось тем, что в считанные минуты эта мысль всех державшихся на ногах горожан и все дружно, с песнями и танцами потянулась за город к хранилищу посмотреть на праздничный салют. Мы тоже отправились вместе со всеми, напрочь позабыв о том, что мы далеко не бессмертные. Естественно, что в этом нет ничего противоестественного и странного, ибо к этому времени мы все, за исключением Березки, изрядно набрались и не отдавали отчет своим поступкам.
Как потом нам рассказал Эрот, в этом хранилище помимо обычного оружия хранились колоссальные запасы ядерного и термоядерного. Вполне закономерно, что они тоже не остались в стороне и дружно сдетонировали вместе с другими зарядами. Взрыв разнес планету на куски, поставив, наконец, долгожданную точку в многотысячелетней истории существования рая на Лемзе. Погибли все, бессмертные тела лемзян не выдержали грандиозного разгула температур и давлений и поэтому распылились на элементарные частицы. Грустно. Но ведь именно об этом и мечтали жители Лемзи, истомившись от жизни в раю за долгие тысячелетия. И потом, все, что ни делается, все к лучшему!
Глава 8
Тот мир, в котором праведник должен умереть за правду, не есть настоящий, подлинный мир. Существует другой мир, где правда живет.
В.С.Соловьев "Жизненная драма Платона"
- Когда Господь вместе с целым сонмом помощников творил эту Вселенную мне досталась обязанность осуществлять непрерывную связь между, так сказать, совершенной полнотой богов и безнадежную пустотою смертной жизни. Ни как нельзя, дорогие мои, не иметь никакого соединительного пути между пребывающим на непостигаемых высотах существом истины и здешнею юдолью, затопленную потоком чувственных обманов. - Сказал Эрот, сосредоточенно размешивая сахар чайной ложечкой.
Мы пили чай в богато обставленной комнате. Царил полумрак, иногда испуганно съеживаясь, когда одно из поленьев в камине, поигрывающих редкими язычками огня вдруг начинало раздраженно трещать и вспыхивать яркими всполохами. Было тепло и уютно, и если бы не раскалывающаяся от дикого похмелья голова и трясущиеся руки можно было считать, что мы попали на одну их райских планет.
- Больно вы мудрено говорите магистр. - Красные воспаленные глаза Жоржа светились в полутьме демоническим светом.
- Начитался на свою голову ваших философов вот, и испортилась речь. Бываю, скажу что-нибудь, и сам не понимаю о чем это я.
- Бывает, - сочувственно сказал я, прихлебывая горячий чай. - Значит вы тоже Бог?
Эрот в задумчивости почесал щетину.
- Нет. Я, можно сказать, средняя сила между богами и смертными - не бог и не человек, а некое могучее героическое существо. Зовут меня Эрот, знакомые почему-то кличут Магистром, а должность - строить мост между небом и землей и между ними и преисподней.
- Хм, весьма почетная должность. А есть ли у вас, что-нибудь покрепче чая? - нарушил Майкл свое задумчивое молчание
Эрот вопросительно поднял бровь.
- Что вас конкретно интересует?
Майкл встрепенулся, глаза его лихорадочно заблестели.
- Вот это я понимаю мужской разговор! Ну, допустим на первый раз бокал пива и грамм двести, нет триста, водки! Слабо?
Магистр надменно хмыкнул.
- Нет проблем.
На зеркальной поверхности журнального столика на резных ножках в ту же секунду материализовалась запотевшая стеклянная кружка пива и початая бутылка "Столичной" водки.
Майкл удовлетворенно потер руки.
- Ну, наконец-то! А то я уже начал жалеть, что мы по неосторожности взорвали Лемзю вместе с выгнанным самогоном. Я так понял, что никто не желает разделить со мной кампанию, что ж, два раза я повторять не буду. С вашего позволения...
Майкл отпил из бокала больше половина пива, затем опорожнил туда бутылку водки и с выражением райского наслаждения на лице отправил этот коктейль внутрь организма. Мы с легким интересом наблюдали за его манипуляциями.
- Ну, как? - поинтересовался Магистр.
- С вашего позволения прошу повторить.
- Еще? - спросил он опять, когда Майкл справился со второй порцией.
- С удовольствием!
- А теперь бы хорошую сигарету. - Майкл погладил раздувшийся живот и смачно рыгнул.
- Пожалуйста. - На столе лежала пачка "Мальборо" и зажигалка. - Может кто-то хочет тоже подлечиться?
Жорж устало махнул рукой, а я скорчил недовольную физиономию.
- Все понятно, не настаиваю.
Несколько минут мы сидели в тишине. Мы с Жоржем попивали чай, Березка улепетывала аппетитные на вид пончики, посыпанные сахарной пудрой и, запивая их чем-то похожим на кока-колу, а Майкл с наслаждением затягивался сигаретой.
- Как же вы нас нашли? - Майкл смахнул пепел на роскошный ковер.
Магистр поднял руку и задумчиво посмотрел на массивный перстень. Крупный камень, на указательном пальце светился таинственным зеленым светом.
- Как только вы очутились в этой Вселенной, этот перстень-передатчик сразу среагировал на сигнал, испускаемый перстнем который дал вам Господь. Естественно, что сразу сообразил, что мне нужно разыскать его обладателя. Поиск, особенно в нынешних условиях обещал быть долгим, но вы мне сами помогли, когда взорвали Лемзю, уничтожив в придачу и парочку соседних планет.
- Как же мы остались живы? - спросил Жорж.
- А это вы скажите спасибо АМП. - Эрот кивнул на Активатор Межпространственного Перехода, который мирно лежал на краю стола. - Он запрограммирован на защиту от внешних воздействий угрожающих жизни живых систем белкового типа, и поэтому в момент начала ядерных реакций синтезировал вокруг вас защитное поле, а ему этому полю эти ядерные штучки все равно, что укус комара. Ну а когда из пункта слежения пришла информация, что на одном из плавающих планов реальности произошла неуправляемая ядерная реакция, я пришел к выводу, что таким образом посланцы Господа дают мне знать о своем прибытии сюда. Когда подоспел планеты уже не было, а вы мирно дрыхли в висящем среди звезд защитном коконе презрев суетный мир.
- И наша юная подруга? - спросил я.
- Не-а, - с набитым ртом ответила та. - Я считала звезды. Целых триста штук насчитала, вот.
- Молодец, - похвалил ее Майкл. - А как у вас тут обстоят дела?
- Где? - Не понял Эрот.
- Ну, тут. Я смутно помню, что мы должны кого-то спасти. Ведь так?
- А... Нормально. Есть, конечно, некоторые проблемы, а так, в принципе, не плохо.
- Посылая нас сюда, Господь наказал в первую очередь разыскать вас. Он говорил, что вы в курсе дела и боле точнее и конкретнее сформулируете нашу первоочередную задачу. Мы должны спасти нашу Вселенную, а ведь мы даже не знаем, как это сделать, - сказал я.
- И мы также не знаем, что именно привело к исчезновению нашей Вселенной с объективного плана реальности. Господь говорил, что к этому причастен Люцифер, и это все чем мы располагаем, - сказал Жорж.
- Что же этот паршивец такое натворил? - выпуская облако дыма, закончил Майкл.
- Да ничего особенного не сотворил, так по мелочи...
Мы недоуменно на него уставились. Эрот вытащил из пачки сигарету и закурил.
- Меньше всего мне сейчас хотелось бы философствовать об извечно борьбе Добра со Злом. Извините, нет настроения. Но самое главное скажу.
Магистр на некоторое время замолчал, собираясь с мыслями. Белая струйка дыма, плавно извиваясь, уплывала в потолок.
- Вам надлежит исполнить одно очень увлекательное и поучительное задание. Буквально через несколько минут вы отправитесь в один очень интересный мир. В этом мире вы родитесь, сразу хочу заметить: родитесь не обычными людьми, но богами; вырастете, возмужаете, поубиваете в большом количестве демонов, причем, чем больше убьете, тем лучше; потом найдете священный жертвенный камень, принесете кого-нибудь из вас в жертву, кстати, на камень должна попасть кровь из самого сердца в количестве не меньшем чем триста грамм, и, в принципе все. Кто останется жив, вернется обратно на Землю. К этому моменту, благодаря вашей помощи она вновь вернется на объективный план реальности, хотя конечно... - Эрот в задумчивости почесал затылок, - может с перепугу зашвырнуть и на субъективный. Ну да какая в принципе разница! Тот же, кого прирежут отправиться в миры иные и неведомые. Вот, кстати, нож, которым нужно прокалывать сердце жертве. - Он покопался во внутреннем кармане и достал конусовидный нож небольших размеров.
- Вот, пожалуйста. - Магистр легким движением руки воткнул его в стол. Издав тонкий металлический звон, нож закачался из стороны в сторону.
- Это все? - бодро воскликнул Майкл, хватаясь за подлокотники кресла.
- Все!
- Тогда мы готовы! - Майкл резво вскочил, по неосторожности зацепив столик. На пол полетел весь наш чай и хрустальная ваза с сахаром. - Только попрошу на дорожку грамм двести для лучшей оценки ситуации.
- Да сядь ты и не дергайся. - Жорж дернув за рубашку, усадил его опять в кресло. - Зачем мы будем убивать демонов, и приносить кого-то из нас в жертву?
- Увы, - посетовал Магистр, поднимая опрокинутый столик, - равновесие нарушено. Чаша весов склонилась в сторону зла ниже критической отметки, вот поэтому и исчезла ваша Земля вместе с воспринимаемой ею Вселенной. И только уничтожение конкретных носителей зла, и добровольная жертва могут качнуть чашу весов в обратную сторону. Увы, - повторил он, - за все нужно платить. Вы думаете, почему Иисус полез на крест? От нечего делать? Он платил. Платил Он за вас. Чтобы бы вы жили и имели возможность исправиться, стать на путь жизни и истины. Но вы не сумели, и поэтому шанс упущен и все повторилось заново. В принципе, вы можете никуда не уходить. Оставайтесь, живите, сколько хотите, вплоть до глубокой старости. Но с той минуты, когда уйдет из жизни последний из вас, из летописи Вселенной навсегда вычеркнется любое упоминание о такой разновидности Сознания как человек разумный, так кажется, вы себя называете. Но мне кажется, что вы не останетесь.
- А как же она? - Я посмотрел на Березку. Наевшись пончиков, она рассматривала журнал с картинками, и так была увлечена, что не заметила, что разговор зашел о ней.
- Она тоже пойдет с вами.
- Но...
- Не может быть ни каких "но"! Помните, как Кропросопус просил не брать девчонку с собой? Помните?
Я хмуро кивнул.
- Теперь уже поздно, что-либо менять.
- Так как там насчет трехсот граммов водки? - Подал голос Майкл.
- Ах да, совсем забыл, извольте, - Эрот щелкнул пальцами и на столе появился полный ящик водки.
У Майкла брови поползли вверх, он чуть не задохнулся.
- Я не просил так много!
- Ох, извините, я задумался. - Он опять щелкнул пальцами, и поверх первого ящика взгромоздились еще два.
Минуты две все пялились на них словно бараны на новые ворота. Майкл хоть и принял довольно много на грудь, рассуждал вполне здраво.
- Что ни говорите, но у вас, здесь, несколько иные представления о трехстах граммах. Или мне это только кажется?
- Много водки не бывает. Знаете, что я вам скажу? - В голосе Магистра вдруг прозвучали печальные нотки. - И ад, и небо, с особым участием следят за человеком в ту роковую пору, когда в нем просыпается сила. Каждой стороне желательно для своего дела взять тот избыток сил, духовных и физических, который открывается со временем в человеке. Без сомнения, это есть самый важный, срединный момент вашей жизни. Он не редко бывает, краток, может также дробиться, повторяться растягиваться на годы и десятилетия, но, в конце концов, никто не минует рокового вопроса, на что и чему отдать те могучие крылья, которые нам дал Господь.
Несколько минут царила тишина. Каждый обдумывал сказанное. Первым нарушил молчание Майкл.
- А где этот мир, в который мы должны идти?
- А в него и не нужно идти, он тут, рядом с нами, только вы его не видите, хотя сами его и создали.
- Мы?
- Да вы. И мир Лемзи, в котором вы побывали, и который вы так лихо отправили к праотцам тоже мир созданный вами, вашими мыслями, мечтами и надеждами. Мысль материальна, и все о чем вы думаете становиться реальностью, точнее виртуальной реальностью, продолжающей жить своей отдельной жизнью.
- Но ведь виртуальная реальность на самом деле не существует. - Возразил я.
- Кто вам сказал эту заведомую ложь? Виртуальная реальность это даже больше чем обычная реальность. Виртуальный от английского слова "virtual", что означает "фактический, действительный, эффективный, возможный". Это особый вид реальности, обладающий рядом уникальных свойств. Например, порожденностью - виртуальная реальность всегда продуцируется активностью какой-либо другой реальности, внешней по отношению к ней. Или актуальностью - виртуальная реальность всегда существует актуально, то есть только в данный момент и только в данном месте. В виртуальной реальности свое время, свое пространство и свои законы существования. Или интерактивностью - виртуальная реальность может взаимодействовать со всеми другими реальностями, в том числе и с порождающей. У человека, находящегося в виртуальной реальности, создается впечатление, что он непосредственно участвует в событиях, при этом зрительная перспектива виртуала всегда ориентирована на зрителя: он сам всегда главный участник событий и видит все со своей точки зрения.
- Что-то я не до конца понимаю, что вы хотите этим сказать...
- Ничего страшного, - махнул головой Магистр. - Придет время, поймете, если конечно доживете.
В дверь негромко постучали.
- Да-да входите, - откликнулся он, доставая сигарету.
Дверь легонько скрипнула, и на пороге появился самый настоящий космонавт. Да-да, самый настоящий космонавт в скафандре. Таких космонавтов я видел по телевизору. С легким щелчком откинулся шлем, и на нас глянуло до боли знакомое лицо.
- Привет. Рад вас видеть, - поприветствовал он нас, сверкнув ослепительной улыбкой.
Я лихорадочно вспоминал, где я мог его видеть. Майкл сориентировался первым.
- Скажите, а Юрий Гагарин случайно не ваш дедушка?
Незнакомец еще раз ослепительно улыбнулся.
- А почему вы так подумали?
Майкл потер нос.
- Скафандры у вас больно похожие.
Незнакомец рассеялся.
- К сожалению, вы не угадали. Юрий Гагарин ни как не может быть моим дедушкой, потому что Юрий Гагарин это я.
Признаться, мы все были немного удивленны.
- Но вы же погибли, - неуверенно протянул я.
- Вы абсолютно правы. На Земле я погиб, но тут, как видите, я живой.
- За это срочно нужно выпить, иначе потомки нас не поймут и не простят. - Майкл выхватил из ящика бутылку водки и лихорадочно стал ее откупоривать.
- Согласен, - сказал Жорж, ближе подсаживаясь к столу. - Не каждый день такие люди с того света возвращаются. Кстати, и вы тоже присаживайтесь, - он сделал приглашающий жест рукой, - вот свободное кресло, чувствуйте себя как дома на Земле.
- Садись Юра, выпьем. - Эрот бросил куда-то в угол горящую сигарету и стал расставлять неизвестно откуда взявшиеся стаканы.
- Федька с тебя тост. - Майкл поставил на стол пустую бутылку.
- За удачу! - Не стал я особо мудрствовать и, собравшись духом, опрокинул стакан.
- Хороший тост, - удовлетворенно махнул головой Эрот. - Главное емкий и легко запомнить.
Звякнули о стол пустые стаканы. На столе вдруг появилось блюдце с аккуратно нарезанными дольками лимона. "Очень кстати" подумал я, морщась от кислоты.
- Ну что ты мне расскажешь? - Сказал Магистр, обращаясь к Гагарину.
- Все готово, контакт налажен, исполнители инструкции получили, ждут сигнала.
- Условия для выполнения задания подходят?
- Все как вы говорили. Условия, можно сказать, идеальные, лучше не бывает.
- Значит можно начинать. - Как бы в ответ своим мыслям проговорил Магистр.
- Подождите! - Майкл откупоривал вторую бутылку. - У нас на Руси при начале каждого дела принято пригубить чарку холодного медового кваса. Это старая добрая традиция уходящая своими корнями в далекое прошлое. И у нас на Руси не принято нарушать старых добрых традиций. К сожалению... - Майкл вылил последнюю каплю и бросил бутылку через плечо, - медового кваса у нас нет, поэтому обойдемся обыкновенной водкой. Конечно, крепость у нее не та, но в случае чего ее можно выпить больше.
В общем, старая добрая традиция ограничилась кроме этих двух еще десятком бутылок, а потом наступило время прощаться.
Эрот, поддерживаемый за руку Юрием Гагариным, тяжело подошел к двери. За ней просматривался длинный коридор, освещаемый тусклыми лампочками, расположенными в два ряда вдоль стен у самого потолка.
- Я дальше ни куда не пойду, - заплетающимся языком вымолвил он. - Извините меня, но я просто не могу идти, устал. Ой... - Магистр пятерней вытер оплывшее лицо, - как меня достали эти русские традиции кто бы знал! Где Он взялся Господь с этой Землей? Пока вас не было, - он ткнул Майкла пальцем в грудь, - вас землян, я не пил. Но потом появились вы, и вот, пожалуйста, я хронический алкоголик! - Он вдруг икнул и повалился на бок. Мы все еле-еле удержали, напрягаясь из последних сил.
- Ну вот, - продолжил он, обретя вертикальное положение, - я, кажется, чуть не упал. - Кстати, - он посмотрел на меня невидящим взглядом, - знаете, что вы земляне первым изобрели на заре вашей истории?
- Ну... - стал я напрягать свою память, - каменный топор, кажется, или молоток. По крайней мере, нас так учили на истории.
- Врет ваша история! Ик! Все врет! Первым вы изобрели самогонный аппарат, и вот в этом вся ваша сущность. Ик! Ну да ладно. - Эрот встряхнул головой, и взгляд его обрел осмысленное выражение. - Не будем тянуть время. Слушайте сюда. В том мире, куда вы сейчас отправитесь, царит полнейший бардак. Но вам не привыкать к нему. На вашей Земле за всю ее историю не было и дня нормальной, порядочной жизни. И все буквально, включая кошек и собак, ждут прихода Бога, дабы Он своей божьей властью навел порядок - покарал всех грешных и наградил праведных. Помимо Него в тот мир должны еще воплотиться еще несколько Его ипостасей и помощников. Этими богами будите вы. Вы родитесь младенцами и дальше, как я уже говорил, вырастите, возмужаете, поубиваете побольше демонов, затем найдете жертвенный камень, его зовут еще Камень-Гамай, кого-нибудь из вас прирежете на нем, и считайте, что Земля уже у вас в кармане. Все. Это самое основное. Все мелочи и детали вам по дороге расскажет Юрик. Пока. Посадите меня в кресло и идите.
Уже выйдя из комнаты, мы еще раз услышали его голос.
- Мы еще увидимся. Мы еще раз соберемся вместе. Запомните - все вместе! - Тогда никто не придал значение его словам, и вполне естественно, что мы о них тут же забыли.
Примерно часа через четыре, когда Магистр более или менее отошел от доброй русской старой традиции, в тяжелую массивную дверь постучали. Хотя слово "постучали" лишь на пару процентов отобразило истинное положение вещей. Дверь чуть не слетела с петель, судорожно содрогаясь от мощных ударов. Закачалась изящная люстра, внимательно высматривая себе место, куда в случае чего приземлиться. Со стены упала картина, а в буфете из красного дерева зазвенела посуда.
Эрот медленно приоткрыл глаза.
- Люцик, это ты?
- Ты как всегда прав старина, это я, - раздался в ответ громкий голос.
- Входи, дверь открыта.
Несколько секунд за дверью слышалась какая-то возня.
- Брось шутить Магистр, она закрыта.
- Говорю тебе открыта, толкни, значит, посильней.
- Посильней? Сейчас попробуем.
Мгновение спустя, с оглушительным треском, обсыпая штукатурку и подымая клубы дыма дверь, вместе с коробкой рухнула в комнату, задув камин и чуть не похоронив под собой дремлющего в кресле Эрота.
- Что ты делаешь, адово отродье! - завизжал Эрот, вскакивая и отряхивая упавшую на одежду штукатурку.
- Так она же, черт безрогий, в другую сторону открывается!
- Разве? - Тот удивленно оглянулся на обезображенный проем в стене. - Ой, ладно Магистр, некогда мне сейчас на такие тонкости внимание обращать, давай лучше к делу. Ну что объяснил им суть дела? - Люцик уселся в свободное кресло и уставился на ополовиненный ящик водки.
Магистр проследил за его взглядом и ответил.
- Объяснил.
- Ну, и?
- Что, ну и.
- Как они отреагировали?
- Как-как, да ни как! Пол ящика водки выпили и ушли.
- Куда ушли?
Магистр всплеснул руками.
- Слушай Люцифер, ты, что с утра трезв?
Тот кивнул головой.
- С утра ни капли во рту не было.
- То-то я и вижу, что ты какой-то заторможенный. Так может это, за встречу?
Люцифер задумчиво почесал подбородок и обреченно вздохнул, смиряясь с неизбежным.