Деревянная посудина, потрепанная за долгое плавание по бушующим водам Великого моря, наконец, пришвартовалась к берегу. Еще более зеленые, чем обычно, орки высыпали на сушу, стараясь оклематься от морской болезни. Тролли и Максимус таковой не страдали, а потому не спешили покидать спасительное судно. Неторопливо собрав все привезенные вещи, они сошли на берег. С кораблем решили поступить следующим образом: чтобы не отдавать никому, было решено его сжечь.
Уже через несколько минут корабль принялся потрескивать язычками пламени, а его недавний живой груз расположился на отдых недалеко от побережья. Всем хотелось провести эти последние часы вместе, в кругу знакомых существ, с которыми они прошли огонь и воду, лед и смерть. Неприятнее всего было Максимусу: ему предстояло продвигаться дальше одному, а это его нисколько не радовало. Орками было решено отправиться обратно в Легион и "будь что будет". Тролли решили податься жить на острова, куда они отправятся на заранее спущенных с корабля шлюпках. Гигантов к концу этой экспедиции не осталось, поэтому они никуда не могли деться, кроме как бродить после смерти по ледяным просторам Антартиса. Максимус - отправится в орден. Вроде бы все решили. Однако нет, как оказалось, не все. Урна с прахом самого верного орка рыцаря все еще не была погребена. Даже Максимусу не хотелось просто так бросать его, не похоронив. Понимали это и все окружающие, а потому единственный орк шаман, выживший после заварушки у мыса Ушедшей Надежды, произнес:
- Товарищи, Максимус, у меня два дня назад было видение: мы должны будет похоронить нашего могучего бойца в скалах водопада, что скрыт где-то в лесах.
- А ты знаешь, где находится этот водопад? - произнес Максимус, стискивая в руках топор Драго.
- Увы, духи не сказали мне, где он находится. Мы должны найти его сами, это испытание. Но кто решится на это, не страшась местных животных?
Все молчали. Драго нравился всем, и был всеми любим. Однако в самый ответственный момент, когда душа требовала упокоения и, возможно, забвения в водах водопада, никто не хотел откликнуться. Ни у кого не дрогнуло сердце, все остались равнодушны.
- Я сделаю это! - гулко и отрывисто, проговаривая каждое слово, произнес Максимус, чем заслужил всеобщее внимание. Темный рыцарь, никогда не отличавшийся особым отношением ни к кому из экспедиции, в том числе к Драго, решился на такой нужный и такой ответственный шаг. Все, конечно же, были шокированы.
- Ты?! Ты действительно хочешь это сделать? Густые леса встанут на твоем пути, твою дорогу будут преграждать разные опасные хищники...
- Да заткнись ты уже! Раз уж согласился, то давай сюда урну и я пошел.
- Не груби, - попросил колдун и принялся доставать из одного из мешков узорчатую урну, где и находился прах. - Вот она. Смотри, будь с ней учтив и бережен.
- Угу, - прогнусавил рыцарь и взял урну. После того, как он положил ее в свою походную сумку, Максимус встал, отряхнулся от налипшей на доспех листвы и молча отправился в путь. Его стан еще долго был объектов внимания множества глаз, оставшихся сидеть возле костра.
- А ты, оказывается, не такой уж и бесчувственный, Максимус, каким хочешь казаться, - проговорил орк-шаман, продолжая сидеть возле потрескивающего костра.
А рыцарь уже во всю шагал вдоль вековых деревьев, нависающих над его головой. Он нисколько не жалел о своем поступке, считая, что Драго достаточно намучился, сражаясь с ним бок о бок, и его душа все-таки должна найти покой. А потому он, Максимус, должен отнести урну к какому-то водопаду и оставить в его водах. Солнце, совсем не такое, как в холодном Антартисе, грело тепло и задорно, ложась лучиками на доспех рыцаря. Птичьи голоса заливались в мелодичных трелях, наполняя лес чудесными звуками величественной природы. На фоне всего красивого и цветущего, выделялось лишь одно большое черное пятно - это был он. Максимус неторопливо шел куда-то туда, оставляя за собой дерево за деревом. Он даже не знал, где может быть этот водопад, он просто шел вперед, в сторону холма. Оттуда рыцарь хотел начать поиски водопада.
Взбираясь по крутому склону наверх, он размышлял о нахлынувших мыслях: о жизни после смерти, о том, что стало с душой Драго после того, как его тело сожгли, а прах поместили в урну, и о многом другом. Во время своих размышлений, он совсем не обратил внимания на хищника, который попытался атаковать его. Маленький бурый медвежонок вцепился в ногу рыцаря, и толи сидел на ней, толи пытался укусить.
"А это еще что за клок меха?" - недовольно прищурился Максимус, подняв за шиворот крохотного хищника. - Если он здесь, то...
Додумать он не успел, так как именно в этот момент из-за деревьев вышла медведица. Большое косматое животное, больше самого Максимуса, грозно оскалившись, двигалось к существу, которое осмелилось покушаться на жизнь ее дитя. Размеры и острота зубов поражали: их размеры могли конкурировать с небольшими ножами, а острота, наверное, была даже лучше. Такими зубками, при особом желание, можно было бы порвать и металлические латы, не то что человеческое тело.
- Вот черт! - выкрикнул Максимус, и, отбросив медвежонка, схватился за рукоять клинка. Это и послужило сигналом для медведицы, которая, издав грозный рев, бросилась на обидчика.
Бой был тяжел и труден: медведица были в ярости. Ее дитя, спрятавшись под кустом, служило неким адреналином, из-за которого та каждый раз все с большим остервенением бросалась на Максимуса. Она не могла проиграть в этом поединке, ведь, в таком случае, кто бы защитил ее дитя? Рыцарь Тьмы, понимая сложившуюся ситуацию, тоже старался не сдерживать своих сил. Однако силы были почти равны, и никто не мог одержать явной победы. Несмотря на каждое новое нанесенное колющее и режущее ранение, медведица все с новыми силами бросалась. Сознание постепенно оставляло ее, как оставляли ее силы и кровь. Эта был уже бой на истощение.
Спустя некоторое время медведица упала без чувств, захлебываясь собственной кровью и беспомощно болтая лапами. Она старалась найти в себе силы подняться и продолжить бой. Но нет, победа была за рыцарем, избитым, израненным и уставшим. Когти медведицы оказались достаточно острыми, чтобы превратить доспех Максимуса в дуршлаг. В этот момент рыцаря снова атаковали: тот самый медвежонок, на глазах которого была убита собственная мать, теперь жаждал мести. И он был готов отдать жизнь, только бы его обидчик вот так же подрагивал на земле с перегрызенным горлом.
- Опять ты?! - негодующе воскликнул Максимус и пнул тяжелым латным сапогом медвежонка. - Ну ничего, у меня и на тебя расправа найдется, паскуда мохнатая.
Он, недолго думая, приподнял большую когтистую лапу медведицы и пронзил ее когтями тело дрыгающегося медвежонка, при том сделал это так, чтобы он умирал медленно и мучительно. Маленькое пушистое создание издало жалобный писк и оказалось прижато к земле тяжелой лапой собственной матери.
- Говорят, что маранальские медведи, - самые опасные существа. И глядите-ка, не врут - признал народную мудрость рыцарь, стараясь отдышаться после тяжелого боя. - Так, ладно, сейчас малость отсижусь и продолжу восхождение на холм.
Спустя пару часов отдыха в компании костра, сытного обеда, Кракемарта и всяких разных мыслей, когда все повреждения на теле Максимуса окончательно восстановились, он продолжил свое восхождение. Поднявшись на холм, с которого было видно на многие километры, он стал осматриваться, в попытке найти искомое. Он ничего не видел, зато отчетливо слышал, как где-то рядом плескается вода. Обернувшись, он осел прямо на месте: вот, вон, водопад. Тот самый, к которому он шел, и который он искал в лесных зарослях. Оказалось, что сам холм, это один большой водопад, с вершины которого вода стекает вниз и уже там обрывисто спускается в почву.
- О, водопад нашелся, - обрадовался Максимус и достал урну. - Осталось только оставить это здесь.
- Пришло время, - раздался голос из ниоткуда. Голос был тих и спокоен, совсем как у...
- Драго?! - удивленно обернулся Максимус в сторону раздаваемого голоса. Действительно, старый товарищ, отдавший жизнь за своего командира, сейчас стоял за его спиной и улыбался. - Почему ты здесь?
- Ты принес меня туда, где мне предстоит покоиться вечность. Урна открыта, и я смог на несколько мгновений с тобой повидаться. Я рад нашей встрече.
- Я тоже рад, - слегка улыбнувшись, проговорил Максимус, стискивая в руках неизвестно чем открытую урну. - Я хотел о многом тебя расспросить...
- Нет, мое время уже пришло. Но и сейчас я постараюсь помочь своему командиру. Максимус, оставив здесь урну, ты должен будешь отправиться на северо-восток. Там находится поселение твоего ордена. Туда тебе лежит дорога. А теперь все. Прощай, старый друг - голос демонического орка слышался все слабее и слабее, и, наконец, затих, а его призрак растворился в воздухе.
- Прощай, старый друг, - с грустью в голосе повторил последние слова рыцарь. - Теперь я оставлю тебя здесь.
Максимус отправился к водопаду. В нем, в расщелине, куда не попадали капли воды, он оставил руну и прочно закрыл ее крышкой. После содеянного он снял со спины последнюю вещь Драго - его двуручный топор, и положил рядом с урной. По окончанию всех приготовлений, он опустился на колени, выпрямил спину и принялся молиться. Сложив Кракемарт у себя на руках, этот рыцарь молился темным Богам об отпущение грехов, дарование прощения и назначение если не в царство Анкиража, то хотя бы в чертоги Мулцибера. Пусть лучше душа выдерживает испытания на стойкость, чем сломается под пытками и будет много веком страдать от безысходности, горечи и тоски, что случается со всеми во владениях старшего Бога подземного мира. Это был первое живое существо, за которое Максимус молился. Первое, за одиннадцать лет изгнания.
- Вот и все. Покойся с миром, старый друг.
II
Лес... Слышится журчание воды, как холодная быстрая речка бежит вдоль камней и кустов. Над ручейком возвышаются плакучие ивы, склоняющие свои ветки к самой земле, могучие губы, темно-зеленые листья которых растянулись под солнечными лучами, не давая тем попадать на землю, стройные кедры и ели, на ветках которых сидят различные птицы. Самых разных размеров и окраса, от маленьких колибри до гигантских кондоров. В том лесу слышны громкие постукивая журликов о кору деревьев, мелодичные трели маранальских свистунов, а так же многие всякие звуки, успокаивающие и располагающие если не ко сну, то хотя бы к размышлениям над прекрасным.
Драго сидел, опершись о кору дерева, и наслаждался красотой и тишиной природы. Все вокруг было идеально. Он был будто бы в раю. Вернее, он и был в раю. Его тело давно уже покоилось в виде праха в урне, что болталась в руках Максимуса, но его дух, неподвластный, ни одному закону живых, ходит по раю в безмятежной простоте. Орк в привычной для себя простоте шел по лесу, вслушивался в окружающее его и не находил для себя большего счастья.
И вдруг в этом утопическом мире раздался громогласный голос недавнего командира - Максимуса. Громкий, будто сам всевышний говорил с небес. Знакомый, как будто бы всю жизнь слышал лишь его. Властный, как никогда раньше, но с какой-то ничтожной частичкой трепетности и благоговения. Эти частички чего-то неизведанного прежде в его бывшем боевом товарище и встревожили Драго, а так же то, что он очутился на холме у водопада, а перед ним, метрах в пяти, стоял он. Перед ним стоял Максимус.
- О, водопад нашелся, - образовался Максимус и достал урну. - Осталось только оставить это здесь.
Драго улыбнулся. Действительно, ему уже пора уходить на покой, в небытие. Он подошел ближе и тихо, с какой-то частичкой мелодичности в голосе, произнес:
- Пришло время...
- Драго?! - рыцарь резко обернулся в сторону раздавшегося голоса. Его возмущение отражалось нотками недоверия и осознание чудной реальности. Действительно, орк стоял за его спиной и улыбался. - Почему ты здесь?
- Ты принес меня туда, где мне предстоит покоиться вечность, - его краснокожий помощник изо всех сил старался удерживать слезы умиления. Он не знал, что на него нашло, ведь при жизни он не проронил ни единой слезинки. - Я хотел попрощаться, старый друг, ведь это наша последняя встреча. Я бесконечно благодарен Богам за такой подарок.
- Я тоже рад, - слегка улыбнувшись, проговорил недавний командир, всматриваясь в бестелесный дух. - Я хотел о многом тебя расспросить...
- Нет, мое время уже пришло - впервые за все времяпровождения рука об руку в Антартисе, Драго посмел перебить Максимуса. Перебил для того, чтобы в последний раз помочь своего бывшему командиру перед тем, как его душа навсегда покинет этот мир. - Прощайте, лорд Максимус. Я был рад, что мог биться с вами бок о бок.
Дух орка таял. Сначала его образ становится все светлее и светлее, а затем и вовсе стал постепенно исчезать. За кожаными сапогами пошли шаровары, за шароварами кушак, а за ним уже и тело Драго и его руки. Он взглянул в глаза Максимуса, прошептал "Удачи" и вовсе исчез, не оставив после себя ничего. Его душа неслась ввысь, к небесам, к высшему суду.
Максимус так и стоял на том холме уставившись в то место, где минуту назад находился его товарищ.
- Прощай, старый друг, - тихо произнес черный рыцарь. - Осталось только оставить твой прах здесь.
Максимус покинул холм "Падшего Героя", как сам тот окрестил, и отправился в указанном ему призраком направление. Именно там и нигде иначе, располагалось его родное поселение. Место, где он постигал многие таинства этого мира и где обучался темному колдовству. Место, где он принимался за своего. Место, которое он мог бы назвать настоящим домом.
Поселение ордена действительно оказалось там, куда указал Драго, в этом Максимус убедился, прошагав несколько километров по густому лесу. Погода была хорошая, ничего не предвещало беды, а потому и все его нутро было спокойно. Но вместо поселения, он увидал из-за деревьев старый и разваливающийся домик. По явным признакам определив, что он относятся к ордену Смерти, рыцарь подошел к дому и постучал в дверь.
- Кого там принесло? - раздался хмурый голос из-за двери.
- Открывай незнакомец. Я свой, - убедил в своих положительных намерениях неизвестного Максимус.
Дверь проскрипела ржавыми петлями и отворилась. На пороге красовался некромант лет под семьдесят, с густой седоватой бородой и со скипетром в руках. Его руки давно уже красовались морщинами, однако свое грозное магическое оружие они держали твердо и уверенно.
- Какая дорога привела тебя сюда? - спросил у пришедшего старик, жестом руки приглашая его зайти в дом. Максимус не пренебрег приглашением, а потому и присел
- Дорога моя, некромант, лежит в поселение ордена Смерти. Не скажешь, где его найти?
- А тебе по какому делу? - подозрительно сощурил зеленые глаза дед и присел рядом с рыцарем, опершись на свой посох.
- Мне нужно, - кратко и выразительно отозвался Максимус и переспросил: - Так что, ты знаешь, где находится орден или нет?
- Знаю. Идем, я тебя отведу.
Они оба поднялись и вышли на улицу, подперев дверь неизвестно откуда взявшимся паленом. Они отправились к полю, которое расположилось не так далеко от дома некроманта. Старик не пытался даже разговорить Максимуса, идя неторопливо вдоль зреющих колосьев чего-то злакового. Неожиданно он остановился не так далеко от начала поля, которое тянулось до самого горизонта и даже дальше и, взмахнув своим скипетром, принялся читать некое колдовское заклинание. При чтении этого заклинания, он оставил посох стоять сам по себе на земле, а сам сложил ладони сморщенных рук и замер.
Так продолжалось около минуты. После чего он взял посох обеими руками и что было сил ударил им о землю. В месте соприкосновения посоха и земли, земля помрачнела и затвердела. Почва сделалась сухой, грязной, неприятной на вид и запах. Максимус уже видел такую землю и ни с какой другой ее не спутал бы - эта была проклятая земля, которая образовывалась вокруг построек упырей в Антартисе. Пока он придавался воспоминаниям, проклятие охватывало все большие и большие земли, уходя до самого горизонта. Как только проклятая земля шагнула за горизонт, на проклятой земле за доли секунд стали появляться здание за зданием. И это были не проклятые здания, совсем наоборот: аккуратные двухэтажные и трехэтажные домики; храмы, украшенные всевозможной резьбой по камню и иными узорами; погосты со свежими и давнишними могилами, от которых валил зловонный смрад разложения; летающие магические камни, большие и небольшие, переливающиеся всеми цветами радуги, но в тусклых, утемненных цветах. Спустя еще пару минут, Максимус очутился у ворот громадного, как могло показаться, города, давящего на рыцаря своей величественностью и неожиданным появлением.
- Так что, ты сюда направлялся? - добродушно спросил некромант, расплываясь в улыбке.
- Эмм, да... Спасибо, - с видимым трудом ответил Максимус, силясь оторвать глаза от только что появившегося перед ним города и не имея возможности их отвести. - Спасибо.
Но старика уже небыло.
III
От него остался только город, куда Максимус и направился, осматриваясь по сторонам и разглядывая домишки. Он вновь смог увидеть знакомые дома, радующие его взор. Рыцарь довольно долго гулял по своему теперешнему пристанищу, осматривая храмы, скверы, площади. Все было как-то обыденно, как-то по человечьи: довольные старички, укутанные в колдовские балахоны темных тонов, спешащих в храмы и иные здания; юные послушники, пользующихся колдовством возле домов; влюбленные пары, сидящие на лавочках в парке и разговаривавшие о темном искусстве некромантии. Все это было как-то так хорошо, так умиротворяющее, что Максимус поневоле расслабился и его походка сменилась с настороженной на прогулочную. В центре поселения, которое, как оказалось в результате обхода и осмотра, имела форму ромба, стояло здание, походящее на разрушенный храм.
- Наверное, здесь и находится магистр ордена. Ну-ка поглядим... - подумал про себя Максимус и вальяжно двинулся к обнаруженному входу.
Подходя к зданию, он обратил внимание, что вход в храм охраняется двумя паладинами. Максимус подошел к ним поближе, вид у тех был не дружелюбным. Они на мгновение улыбнулись, в знак приветствия, и перегородили вход.
- Здравствуйте, собратья по ордену, - поздоровался Максимус с двумя неизвестными бородачами, вооруженными большими алебардами.
- Здравствуй, рыцарь.
- Как проходит жизнь здесь, в ордене?
- Все неплохо, жаловаться не приходиться. Вон недавно послушники вернулись с охоты, принесли много мяса. Некоторое время теперь можно вообще охотничьи патрули не посылать.
- Это хорошо... - помялся Максимус и решил в разговоре перейти к самой сути, к самому главному. - Слушайте, а кто у вас сейчас находится на должности руководителя ордена?
- Магистр Талгар.
- А кто он такой?
- Говорить не велено.
- Ну ладно. А пропустите к нему?
- Не велено.
- А может все-таки? - Максимус вытащил из ножен Кракемарт и вопросительно поглядел на стоящих перед ним. - Ну, так что?
- Не велено! - на лицах стражей ворот не дрогнул ни мускул, лишь в руках перекинулись длинные алебарды в другую, более удобную руку.
- Эх, ну ладно, можете не пускать, - рыцарь решил не поднимать шума, а просто превратить паладинов во что-нибудь безобидное. Взмах один, взмах другой - и перед ним уже парили две летучих мыши.
Войдя в храм, путник вознамерился отправился прямиком к правящему магистру ордена. Рыцарь шагал по обшарпанным плитам коридора, размышляя о том, как же сильно все здесь преобразилось. Все эти живые, все эти храмы и дома, это главное здание ордена - все казалось ему чем-то приятным и, в то же время, неизвестным и вызывающим тревогу. Так, за мыслями и рассуждениями, он очутился перед большими металлическими воротами. Надпись, сделанная в виде древних магических рун на двери, гласила "Магистр".
- Похоже, мне сюда, - произнес Максимус и, вытащив Кракемарт, вторгнулся внутрь помещения.
IV
Комната была большой, со стеклянным куполом, а все стены и пол были выложены белым мрамором. Вдоль каждой стены висели факелы, светящиеся то тусклым зеленым, то тусклым желтым цветом. Вдалеке, в самом конце тронного зала, располагался трон, а на нем виднелось тело. В белом одеяние, с сединою в некоторых местах и длинной бородой на троне сидел пожилой некромант и как будто бы спал. Глаза его Максимусу рассмотреть не удавалось из-за большого расстояния, а потому он пошел к нему. Он приближался все ближе и ближе, с каждым шагом силясь перейти на бег, при этом не поднимая своего рунного клинка. Некромант не реагировал, но теперь было ясно видно, что тот не спал. Он сидел, опершись на одну руку, и внимательно смотрел за действиями рыцаря, ожидая, что же будет дальше.
Рыцарь, наконец, приблизился настолько, что можно было нанести удар, что он и попытался сделать. И... ничего. Клинок застыл в воздухе вместе с руками Максимуса. В этом момент колдун неторопливо встал, помахал руками, после чего стукнул Максимуса колдовским посохом в грудь. Удар оказался такой силы, что рыцарь отлетел на несколько метров. Едва он приземлился на пол, под его ногам в тот же момент сформировалось ярко-оранжевое пламя, которое приняло образ клетки.
- Даже не пытайся выбраться, - абсолютно спокойным голосом заверил Максимуса магистр Талгар. - Ты в металлическом доспехе, а, как известно, металл очень легко накаляется и плавиться. Попытаешься сопротивляться - сваришься в собственной броне. Попытаешься уклониться от вопроса - сваришься из-за огня под ногами. А теперь скажи, что ты тут делаешь и кто ты вообще такой?
- Неужели не узнал своего старого товарища, Талгар? - посмотрел на своего знакомого Максимус с видимым упреком. - Все-таки, у одного колдуна учились.
- Неужели это ты, Максимус? Рыцарь-отступник, трус в лице всего Легиона и мой бывший товарищ в изучении таинств некромантии? - с притворством удивился Талгар, и с явной усмешкой посмотрел на пленника колдовства. - Что привело тебя сюда?
- Послание из прошлого. Анатэрура помнишь?
- Да, помню я этого рыцаря. Неплохой воин, а вот колдун просто никакой, - принялся припоминать Талгар еще одного своего сотоварища. Узнав рыцаря, он развеял огненную темницу, и вновь уселся на свой трон.
- Был... - печально пробубнил себе под нос Максимус, но так, что магистр это услышал. - Он умер после высвобождения из магического кристалла нашего наставника.
- Хе, даже так... - хмыкнул Талгар и взглянул в глаза пришедшего. - Но отбросим воспоминания, какими бы они приятными или неприятными не были, вернемся к тебе: что ты тут делаешь?
- Как я уже говорил, Анатэрур умер. Однако перед своей смертью он смог рассказать мне, что здесь было в мое отсутствие. Я не буду снова спрашивать обо всем, мне до этого нет никакого дела. Но ответь вот на что: это правда, что Кургрел назначил меня магистром ордена?
- Правда, - Талгар решил ничего не скрывать, а рассказать все, как есть. - Ты, действительно, должен был стать магистром нашего ордена после поражения Легиона в Войне. Но тебя небыло, и некому было взять правление в свои руки. После долгой междоусобной борьбы, я вышел победителем и определил всю власть в ордене в своих руках. После этого прошло около семи лет, и мы живем в тишине и забвение. Я восстановил орден и я останусь на посту магистра, чего бы мне это не стоило.
- Значит, по-хорошему ты мне этот трон не уступишь - недовольным голосом произнес Максимус и воззрился на своего товарища. - Тогда пусть все решит битва.
- Ты драться хочешь?! - расхохотался Талгар и его хрустящий смех раскатистым эхом прошелся по помещению. - Я тебя умоляю! Ты только что пытался меня победить. Из всего этого вышло, что ты оказался, скован моим колдовством в первые же минуты боя. Еще бы пару секунд, и ты бы поджарился, словно баран на вертеле.
- И что же мне нужно сделать, чтобы сражаться с тобой на равных? - с явным сарказмом спросил Максимус. Он прекрасно понимал, что таких вещей Талгар ему ни за что не расскажет, как бы того не упрашивали.
- Для того, чтобы стать во главе этого поселения, ты должен многое познать и еще большему научиться, - не заметив тонкого юмора рыцаря, вызвался рассказать свою слабость магистр. - Лишь изучив четыре из стихий Анкиража - Огонь, Лед, Тьма и обретя силу демонов, ты сможешь победить меня и возглавить это место. Помнишь ли ты что-нибудь из того, чему мы тебя учили давным-давно?
- Да, помню. Ты сказал, что чтобы стать магистром, надо убить тебя, верно?
- Именно так, - кивнул Талгар и оперся на другую руку, переложив свое магическое оружие поудобнее на колени.
- Что же... Если все пойдет, как я того желаю, ты непременно умрешь. Подскажи по старому знакомству, как мне раздобыть магические силы еще двух оставшихся сил Анкиража?
- Силам Тьмы ты уже был обучен, силам Льда ты научился во время своего отсутствия, тебе осталось овладеть силами Огня и Демонов... - перефразировал слова и мысли Максимуса для себя старик. - За силой демонов тебе предстоит путь в адскую цитадель лорда Велизара, правителя в мистическом мире Адских пустошей. За силой огня тебе так же предстоит отправиться так же в пустоши демонов и найти одного из великих архиличей прошлого, Антонидикуса, и упросить его обучить тебя управлению огнем. Никто не знает, где он находится, поэтому ты должен будешь найти его сам. Теперь можешь идти, я все сказал - произнес Талгар и исчез, объятый лиловым паром.
- Твою ж мать! Ситуация скрадывается не лучшим образом - выругался про себя Максимус и вышел из храма.
Настроение было хуже некуда: мало того, что он не смог исполнить того, что намеревался, так над ним еще и посмеялись. Именно это больше всего взбесило его, который очень не любил, когда его принижают и насмехаются над ним. Но ему нужно было во что бы то ни стало получить желаемое звание магистра. И исполнить это желание он был готов любыми методами, пусть даже это стоило бы ему схождения с демонами и отречение от ордена.
Первое, что ему нужно было сделать - это как следует отдохнуть и набраться сил, а так же посетить торговую и магическую лавку.
- Итак, хорошим местом для отдыха было бы найти гостиную, но их тут не водится, - неторопливо бубнил себе под нос Максимус, то и дело засовывая в рот лесную ягодку, целую коробку которых он купил у какого-то мальчишки на улице. - А почему? Потому что держать подобное заведение здесь неуместно, ведь всякие разные люди, эльфы, великаны или гномы к ним не заходят. Могут, конечно, появиться в этих краях какие-нибудь караванщики с обозами всякого хлама или, того хуже, гоблины - менялы. А больше никто не отважится шагнуть в городскую черту этого места, места, где обитают слуги темного верховного Божества. Значит, мне нужно найти что-то другое, но что?
Вопрос оставался без ответа, и даже преждевременный обход нескольких улиц не мог дать ответа. Пришлось подниматься с уютной деревянной лавочки, поправлять большой мешок со своей, истребленной до состояния дуршлага, броней и шагать куда глаза глядят. Неторопливо передвигаясь вдоль улицы, рыцарь наткнулся на бездомного мальчишку, сидящего в переулке и желавшего приступить к недавно начавшемуся обеду.
- А может спросить у него дорогу, чем просто так слоняться по городу? - спросил сам у себя Максимус и, мысленно ответив "Да", подошел к мальчику. Склонившись над плюгавеньким мальчуганом лет восьми-девяти с короткими светлыми волосами, рыцарь заговорил.
- Привет, мальчик.
- Чего вам дядя? - отшатнувшись от непривычного лица Максимуса. А оно и понятно. Кто бы ни отшатнулся от небритого злого мужика, с очень высушенной кожей серого цвета и спадающими ниже плеч белесыми волосами?
- Хочешь, я тебе отдам это коробку с ягодками? - попытался состроить из себя хорошего двухметровый накаченный мужик и улыбнулся относительно теплой и дружелюбной улыбкой.
- Хочу, - мальчик перестал бояться и даже подошел поближе, намереваясь взять из рук незнакомца коробку.
- Не так быстро. Давай мы с тобой договоримся: ты проведешь меня к какому-нибудь месту, где можно поесть и переночевать, а я тебе ее отдам, - в подтверждение своих слов рыцарь потряс коробкой, в которой еще громыхала, приблизительно, половина. - Согласен?
- Согласен, - мальчик пожал протянутую ему руку, а из другой взял коробочку. - Идемте, дяденька, трактир "Летучая мышь" ждет нас.
Максимус пустил мальчика впереди себя показывать дорогу, а сам выпрямился и медленной походкой побрел вслед. Разница в величине шагов была настолько колоссальна, что рыцарю постоянно проходилось приостанавливаться, дабы не обогнать своего маленького проводника.
Спустя пару поворотов, они пришли к назначенному месту. Трактир "летучая мышь" гласила вывеска на особом языке некромантов, а над самой вывеской развивалась большая летучая мышь, раскинувшая свои крылья над двухэтажным зданием метров по пять в разные стороны. Кинув мальчугану фразу "Спасибо, ты свободен", Максимус шагнул внутрь.
Трактир, как трактир. В дальнем правом углу торчала лестница наверх, а под лестницей расположился небольшой бар, где толпилось с полдесятка существ самых разных рас: один орк, две чучи, как любят называть жителей болот и лесов, и два жителя ордена. Последних Максимус смог в точности угадать по восьмиконечной звезде на ладонях правых рук каждого. Человек, обслуживавший их, вероятно, был трактирщиком. Кроме него на первом этаже располагались круглые деревянные столы, а возле каждого стояло по два, а то и по три деревянных стула. Окна были большими и пропускали много света, однако без паутины и решеток на окнах они пропускали бы его больше.
Пока Максимус стоял и разглядывал трактир изнутри, очередь рассосалась и трактирщик занимал свое свободное время пересчетом полученных денег, а уже пересчитанные пересыпал по мешочкам. Подойдя к нему, Максимус напустил на себя угрюмый вид и обратился к нему:
- День добрый.
- Здравствуй, здравствуй усталый путник! Только сегодня и только у нас проходит лучшее из предложений: купи комнату и получи сытный обед в подарок - взвелся мужик при виде очередного посетителя, сыпя из своих уст уже заезженной фразой.
- Ты угадал мой план, - улыбнулся Максимус и решил перейти к делу, так как спина от тяжести металла за спиной начала ныть, а желудок уже давно присосался к спине и в очередной раз напоминал о том, что пора его наполнить. - Скажи-ка мне такую вещь, трактирщик, сколько будет стоить купить лучшую комнату на неделю с двумя обедами каждый день?
- Две золотых и двадцать серебряных монет, - немного подумав, произнес мужик, ликуя в душе такому богатству. - Но смею вас предупредить, что подобный номер предполагает для себя наличие двух персон.
- Плевать. Даю три золотых, если еще скажешь, где у вас в городе находится кузнец, а так же всякие торговые лавки.
Что-то, набросав на листке бумаги кусочком угля, трактирщик сунул ее в руки Максимусу и разъяснил, куда и как добраться, после чего получил свои три золотых монеты и с чистой совестью отпустил гостя на второй этаж, выдав тому ключ с указанным номером комнаты. Прошагав в самый дальний угол второго этажа, он отпер дверь и пробрался внутрь.
Комната, поистине, могла называться приличной, если не лучшей в трактире. Двуспальная кровать в виде квадрата с закругленными углами стояла в углу, заранее застеленная чистыми льняными простынями, широкий стол на резных ножках, к которому были пододвинуты три точно таких же стула, один шкафчик и два сундука, один маленький, другой большой. Возле шкафчика, притаившись, была дверь, которая вела в личную небольшую комнатку, являющую собой маленькую баньку. Целой баней это язык никак не поворачивался называть, так как кроме большой емкости для воды, разбухшей из состояния круга в состояние овала, да одной маленькой металлической печки для нагрева воды, ничего небыло.
- Ну прям царские палаты, - съязвил Максимус непонятно кому и швырнул мешок с доспехами в сундук, создав тем самым громкий звук лязга металла.
Первым делом рыцарь решил помыться, дабы смыть с себя всю усталость и немощность, что на него опустились в тот же момент, как он миновал порог своего временного убежища. Накипятив достаточно воды, Максимус плюхнулся в нее и блаженно раскинув руки в стороны, принялся расслабляться. Он расслаблялся физически, в то время как его умственная деятельность была направлена на осмысление разговора с Талгаром. Он размышлял о том, что предстоит сделать за эту неделю, которую он сам себе отвел на отдых.
"Итак, первое, что мне предстоит - это отдохнуть и набраться сил", - размышлял Максимус, уже намереваясь вылезать из баньки. "Потом нужно будет посетить кузнеца и обеспечить ему работу над моим доспехом... После кузнеца посещу торговые лавки, нужно закупиться всяческими мазями целебными, колдовскими отварами и, самое главное, нормальной походной сумкой... И, в довершение всего, нужно посетить магическую лавку для открытия портала и одно из военных зданий".
Войдя в комнату, чистый и выпаренный путник с удовлетворением обнаружил, что обед ему уже подали. Большой поднос стоял на столе, а блюда на нем были прикрыты крышками. Убрав их, рыцарю предстала целая гора блюд: там были хлеба, черный и белый, жареная курица, аппетитно украшенная всяческими приправами и овощами, миндальное молоко, заливная рыба, требуха и некая мутная бутыль, в которой после оказалось вкусное вино. Все было невероятно вкусное, свежее и прямо так и валило горячими парами, доходящими до Максимуса в смешение всевозможных запахов.
Он огляделся, нет ли кого в комнате, и, припрятав столовые приборы куда подальше, авось потом продаст за серебряную монету, приступил к еде. Путник не особо жаловал все эти приличия за столом, мол "Вилку держи не так, не чавкай, не пялься на соседа, не ешь руками" и всякое тому подобное. А раз никого небыло, то все было дозволено.
Как рыцарь все это умудрился съесть, он еще кое-как припоминал следующим утром, но как смог добраться до кровати и бухнуться в нее, а не рядом, покрыто мраком неведения.
V
Следующее утро было великолепно: пробуждение было на льняных простынях, которые создавали невообразимую мягкость после многих лет сна на жестком походном мешке; До ушей донеслись не звуки боя или какого-нибудь бедного зверька, убегающего от хищника, а спокойный и размеренный говор людей, перекрикивающихся друг с другом через улицу.
Поднявшись и потянувшись так, что аж кости затрещали, Максимус оделся и, перекинув мешок с доспехами через плечо, вышел из номера. Достав клочок бумаги, что ему вчерашним вечером вручил трактирщик и, ориентируясь по уже известным домам, он добирался до большого сарая, над дверями которого на цепях болталась вывеска "Кузнец". Рыцарь, не кручинясь и не церемонясь, отворил дверь и зашел.
Максимус первый раз был в подобном помещение. Высокий сводчатый потолок, две больших печи, в которых горел огонь, всюду висят цепи, по полу разбросаны подковы и сабли, кинжалы и клинки. По помещению носятся грязный кузнец и не менее грязные помощники, два мальчика лет тринадцати-четырнадцати.
- Приветствую, - негромко произнес Максимус, притворяя за собой дверь и подходя ближе к кузнецу.
- Здорово, - кузнец оторвал свой взгляд от очередной сабли и повернулся к нему. Только сейчас рыцарь смог его мельком осмотреть. Крепкий, двухметровый мужик с лысиной и с молотом в правой руке. - Чем могу быть полезен?
Вместо ответа Максимус развязал узел на своем мешке и его черный, словно смоль, металлический доспех со звоном, лязгом и звяканьем опустился на пол.
- Ремонту не подлежит, - окинув доспех единым взором, заключил кузнец. - Придется делать новый.
- Сколько это будет стоить и как долго? - сразу решил уточнить Максимус, мысленно припоминая, сколько денег у него оставалось.
- Ну... - призадумался мужик, покачивая своим рабочим инструментов в ковшеобразных руках. - Приблизительно за пять дней и за вознаграждение в шесть золотых и двенадцать серебряных монет готов сделать. - Согласен?
- Вполне, - охотно кивнул Максимус и уже развернулся уходить. - Значит, я через пять дней к тебе возвращаюсь. Оплату получишься тогда же. Да не бойся, не обману.
- Угу, - недовольно прогудел кузнец и, указав своим помощникам на доспех, погрузился в свою работу.
Выйдя на улицу, Максимусу пришлось прикрыть глаза руками, так как именно в них ударил яркий солнечный свет. Опустив свои очи, он побрел дальше, к торговым лавкам. Там он намеревался закупиться всевозможными лечебными мазями, бинтами, зельями, насыщенными пользой множества трав, а так же прикупить один или два десятка метательный ножей. Мало ли что...
Явившись по карте трактирщика на базарную площадь, где располагалось множество прилавков с самыми разными товарами, рыцарь принялся осматриваться. Чего там только небыло: еда, оружие, лекарственные зелья и травы, магические книги, различные яды, простая чистая бумага, письменные принадлежности и многое другое. Продавцы так же поражали своим разнообразием: за прилавками стояли гоблины, орки, тролли, жители ордена и даже попался один человек.
Пройдясь почти по всем торговым лавкам, но все-таки собрав все необходимое здесь, он отправился в другие лавки, магические. Подобной точкой торговли был храм, стоявший на небольшом возвышение в пару сотнях метров от рынка. Максимус пошел туда и, как только миновал высокий трехэтажный дом, смог рассмотреть здание получше: полукруглое здание с плоским основанием, возвышающееся несколькими шпилями-башнями к небесам. Сделан храм был из чистого белого мрамора, который, вероятно, то и дело избавляли от серых пятен. Окна были маленькими и тоже полукруглыми, однако освещения должно было быть много из-за их огромного количества.
Спустя несколько минут Максимус смог войти внутрь. Парадный вход храма проклятых, где повсюду стояли зомби и скелеты, а иногда из зала в зал даже прохаживались сами некроманты, при том самых разных возрастов, от "сопливого молодняка", как их любили обзывать повидавшие многое, до знающих многое служителей самой Смерти. Рыцарь так же встречались здесь, и обмундирование было у них точь-в-точь как у путника: черные доспехи, шлем, а у некоторых виднелись даже темные плащи. Шлем Максимус не носил, а потому по его седым длинным волосам каждый мог бы его узнать.
Через некоторое время его все же увидели, и подошедший спросил:
- Что ты тут стоишь?
- А? - удивленно обернулся Максимус на подавшего голос. Это было забавное зрелище: рыцарь, который на две головы был выше подошедшего, стоял в упор перед ним и с ехидной улыбкой смотрел на него. - Чего ты там пробурчал?
- Я спрашиваю, что ты тут ошиваешься, а не занят каким-либо делом?
- Да я не совсем местный. Я пришел к вам за информацией.
- За каждую информацию нужно платить, - хищно улыбнулся рыцарь и поспешил отвести Максимуса от парадных дверей. - Какого рода информация тебя интересует?
- Где я мог бы приобрести свиток с открытием портала в один конец?
- Хм, дай-ка припомнить, - он на минутку задумался, при этом неперставая поглаживать свои короткие темные волосы. - А, да, я вспомнил, у меня как раз есть такой свиток. Использовать его очень просто, там любой сможет. А теперь давай обсудим вопрос оплаты.
- Отдам меховые перчатки, - тихим, но утвердительным возгласом произнес Максимус и принялся снимать свои перчатки, честно полученные в качестве трофея у портала к Нордикусу.
- Идет, - рыцарь утвердительно кивнул и, надев на свои жилистые руки перчатки с рунным покрытием, продолжил: - Значит так, смотри сюда...
Тут он замешкался, полез в свою незаметную сумку и выудил оттуда в трубочку скатанный лист бумаги. Протягивая свиток Максимусу, он продолжил:
- Здесь на языке некромантов. По тебе вижу, что наш язык тебе знаком, а потому осложнений у тебя возникнуть не должно. Читаешь написанное там заклинание и, в течение часа, у тебя есть свой собственный портал в одну сторону.
- А куда он меня перенесет?
- А какое слово в конце заклинания произнесешь, туда он тебя и перенесет.
- Спасибо. И последний вопрос: где сейчас у вас располагаются бездействующие рыцари и некроманты? - спросил Максимус, пряча полученный свиток в свою походную сумку.
- Наемники чтоль? Они сейчас вон в том помещение сидят, - махнул он рукой в конец правого коридора и поспешил удалиться. - Ну, все, мне пора идти. Спасибо за перчатки.
- Ох, да не за что, - довольно ухмыльнулся Максимус и, удержав ни о чем не подозревавшего бедолагу за обе руки, со всего размаху треснул того по шлему. От резонирующего шума в ушах, он обмяк и повалился на вовремя подставленный руки заботливого нападающего. Он аккуратно сложил горе-рыцаря в углу, стянул с него перчатки и, произнеся "спасибо за помощь", отправился по указанному пути.
Спустя чуть более минуты, Максимус вошел в то помещение, где расслаблялись наемники. Обежав помещение взглядом, он определил, что там помимо него, находятся два некроманта с колдовскими посохами и четверо рыцарей. Войдя с ними в общение, Максимус собирался сулить им несметные богатства в том месте, куда он собирается отправиться. Зайдя в комнату, где было всего шесть человек, рыцарь неспешно начал.
- Здравствуйте, товарищи по ордену.
- Здравствуй, рыцарь. Что здесь надо? - спросил щуплый недовольный некромант лет тридцати пяти с впалой кожей и недлинной серой бородой.
Вместо лишних слов Максимус прошептал скороговоркой заклинание и одернул плащ, за которым уже стоял сундук с золотом. Пусть и небольшой, монет на сто, но монеты те были золотыми, что являлось большой ценностью.
- Вот это хорошее начало разговора, - ошарашено, но одобрительно подметил один из рыцарей, вставая с места и приближаясь к Максимусу. - Что ж ты сразу не сказал, что ты по делу? Садись, располагайся. Настойку на лесных ягодах будешь?
- Нет, не буду, - усмехнулся Максимус, поражаясь такой прыткой смене приоритетов. - Я к вам по делу.
- Да мы все понимаем. Так что к нам за дело?
- Я отправляюсь в одно опасное место и мне нужно, чтобы вы меня сопроводили.
- И все? - изумленно вопросил все тот же подхалимистый парнишка лет двадцати. - Да это нам как раз плюнуть, да ребят?
Все неактивно, но убедительно кивнули и, не сговариваясь, поднялись со своих мест.
- Мы готовы идти за тобой, - запнулся уже другой некромант, лет тридцати и реденькой бородкой, протягивая руку.
- Максимус, - представился рыцарь, пожимая протянутую руку, а вслед за ней и все остальные. - Значит так: вы сопровождаете меня в течение двух недель, начиная со следующей, а взамен получаете весь этот сундук с золотом.
- Договорились.
- Я вернусь за вами через несколько дней. Сидите до того времени тут, чтобы мне вас потом искать не пришлось.
- Договорились.
Завербовав таким способом себе в подчинение всех, кто находился в тот момент в комнате, Максимус вышел из храма и побрел в сторону трактира. Все приготовления были завершены, а это значило, более ничего не помешает ему отдыхать и отъедаться в трактире. Дела идут очень даже хорошо.
Максимус вновь неторопливо оставлял за своей спиной улицу за улицей, двор за двором, дом за домом, человека за человеком. На плече у него болталась сумка со всем набранным на базарной площади, а карман нещадно пустовал после разговора с наемными некромантами.
"А я то думал, что с ними договориться будет гораздо сложнее", - размышлял Максимус о своем разговоре с наемниками в тот храме. "Я то думал, они сейчас будут что-то уточнять, что-то выспрашивать о своей предстоящей миссии. Однако нет, молча, согласились за этот сундук с золотом. А вдруг я их на верную смерть веду? Какие они все все-таки алчные, эти некроманты. Им бы только власти по больше, могущества и денег. Эх..."
Так, за вздохами и никчемными возмущениями, он добрался до трактира. Там, по громкой ругани и разборкам, вероятно, намечалась драка.
- Надеюсь, меня это обойдет стороной, - сокрушенно проговорил Максимус и проник внутрь. Он отметал все варианты того, что в кулачном бою может быть поражение. Просто он не хотел оставить после себя неизгладимые разрушения трактира, так как здесь ему еще находиться несколько дней.
Внутри, как и ожидалось, разгоралась драка. Всегда, когда слова не помогают добиться нужного эффекта, в ход идут кулаки, а так же все, что только подвернется под руку спорящим. Драку между двумя орками и чучей подогревал четвертый, гоблин, который поддерживал то одну сторону конфликта, то другую. Как оно издавна повелось, гоблины постоянно переходят на сторону победителей. Так же и здесь, когда в бой пошли кулаки орков против чучи, гоблин аж взвизгнул от удовольствия и, схватив со стола вилку, принялся с остервенением ей тыкать по ногам жителя лесов.
- Господа, прошу вас, прекратите драку, - беспомощно причитал трактирщик, обегая вокруг дерущихся уже раз в десятый. - Иначе... Иначе я вызову полицию.
Максимус стоял неподалеку и просто наблюдал за всем этим. Ему было незачем вмешиваться в чужую драку, что он и делал. Вот если бы его кто-то чем-то задел, тогда да, он бы вмешался и просто вышвырнул их всех из трактира. А так...
Тут его все-таки задели. Вовремя дернувший ногой, чуча подбросил гоблина и резким движением руки отправил того в полет. Он бы летел гораздо дальше, если бы не наткнулся на грудь Максимуса, в которую со смачным шлепком врезался. Рыцарь безразлично опустил взгляд на гоблина, после чего взял того одной рукой и швырнул во все еще не затворенную дверь. Бедолага добрых десять метров пропахал своим крючковатым носом по земле. После этого Максимус развернулся в противоположном направление двери и пошел в свой номер. Ему все это наскучило, и он хотел спать. Вероятно, свежий лесной воздух повлиял на его решение. Сон - хорошее занятие, особенно для того, кто очень долго не сможет спать на льняных простынях, питаться так сытно, как не питался он никогда и всего этого теплого городского уюта.
Утро... Крики петуха продрали предрассветную тишину, и из окон множества домов начали доноситься недовольные причитания горожан. Все они, мужчины и женщины, старики и дети, все недовольные восклицали проклятия этой птице, что осмелилась их разбудить. Однако, не смотря на все упреки, она была права в своем поступке, и многие принимались за сборы на работу.
Максимуса петушиный крик не обошел, и хмурый, черный, словно туча, и обозленный, он очнулся ото сна и приподнялся на кровати. В комнате было светло, солнечные лучи ласково щекотали глаза, кожу и все, что только было в комнате напротив окна. Потянувшись, рыцарь спустился за своим оплаченным обедом, и долгое время услаждал себя свежим пирогом с ежевикой, компотом из свежих яблок, а так же большой гроздью красного винограда. Однако он не мог весь день посвятить безделью и лежанию на кровати. У него на сегодня была намечена особая цель - поход на конюшни.
Каков же он был бы рыцарь без своего верного скакуна? Верно, плохой, иначе и сказать не получится. А для того, чтобы это исправить, ему нужен был конь. Ему, как рыцарю Смерти, пусть и не до конца состоявшемуся, нужен был мертвый конь. Но мертвый ровно до того, что от него не должны отшатываться окружающие живые.
За размышлениями о коне, о его масти и породе, Максимус не заметил, как чуть не врезался в указатель. Встав прямо перед ним, рыцарь вчитался в то, что тот гласил.
"Направо пойдешь - коня найдешь. Налево пойдешь - бочку пива пропьешь. Прямо пойдешь - и гроша не найдешь", - вчитался Максимус в три надписи, что были написаны на трех стрелках-указателях. "Думаю, мне направо".
Прошагав еще с десять минут, Максимус очутился возле большого здания с неприятным запахом, возле конюшни. Вонь конского навоза перебивалась ржанием этих животных, при том, как рыцарь потом смог узнать, самой разной породы. Тут были и вороные, и рыжие, и серые, и коричневые кони. Некоторые из них даже делились по вкусу покупателя: Шустрые и резвые, подходящие более всего для гонцов или разведчиков, серые лошади; Смиренные и послушные вороные кони, которые были неимоверно выносливостью, хоть и не так проворны, как предыдущие; Маленькие, еще совсем-совсем жеребцы, рыжие лошадки предназначались для последующего вскармливания и воспитания на руках будущего хозяина. Такие кони, как правило, быстро привыкали к своему постоянному владельцу и вырастали сильными и выносливыми .И в огонь и в воду, в суровую зимнюю стужу и к подножию вулкана - недавние рыжие жеребята будут готовы ко всему.
- Хм, хороший выбор, большой, - довольно кивнул Максимус и двинулся на поиски конюха.
Через некоторое время из-за какого-то загона показалась головка простого во всех смыслах мужичонка: на голове соломенная шляпа, в глазах умиротворение и покой, а в руках сено. Рыцарь подошел к нему поближе и поздоровался, протягивая жилистую руку.
- Здравствуй, старик.
- Привет, - мужичок пожал руку, и только тут Максимус смог заметить, что это человек. Его выдавали поседевшие золотые локоны и отсутствие отметки на правой руке. - Какого коня хочешь себе приобрести?
- А откуда вы узнали, что я хочу именно купить коня?
- Так ведь кататься не даю, - усмехнулся старик и поправил свою шляпу с широкими полями. - Так какого коня ты себе хочешь? Какой по душе тебе пришелся?
- А какой-нибудь боевой конь есть?
- Есть. Последний в своем роде остался. Крепкий, сильный, вороной и черный, словно сама тьма.
- Сколько? - сразу решил спросить рыцарь, доставая из-за пазухи мешочек с золотом.
- Что, и смотреть не пойдешь?
- Нет. Так сколько?
- Двадцать золотых. Знаю, что много прошу, но обстоятельства вынуждают. Сын у меня болен, деньги ему на лечение нужны.
- По рукам, - Максимус, пересчитав монеты в мешочке, вытащил несколько и протянул сам мешочек старику. - Коня я заберу через два-три дня. Пусть он пока стоит здесь, у вас.
- Пускай, место всегда есть, - кивнул старичок и, сделав неопределенное движение головой, поспешил удалиться.
"Очень хорошо. Теперь точно уже со всем разобрался" - подумал Максимус про себя и поспешил вернуться к себе в комнату в трактире. Больше ему делать было нечего.
Последующие два дня проходили, приблизительно, одинаково. Одинаково скучно. Сон, пробуждение, обед, сон, чтение книг, ужин, сон. Тоскливо, грустно, одиноко. А все так уныло было из-за того, что кузнец обещал сделать доспех лишь ко второй половине пятого дня. Оставалось только ждать.
Но Максимус был не из тех, кто готов дожидаться желаемого просто так, сидя в пивной или, закинув руки за голову, расслабляться на кровати. К наступлению четвертого утра у него окончательно лопнуло всякое терпение и, собравшись, он двинулся в кузницу. Он не собирался ругаться с кузнецов, а уж тем более бросаться на того с угрозами, что если он не выполнил его заказ в тот же момент, ему несдобровать. Он собирался сам все сделать.
Дверь со скрипом отворилась. По одну ее сторону стоял Максимус, хмурый и недовольный чрезмерным отдыхом, а по другую - кузнец, грязный и уставший, склонившийся над наковальней.
- Я пришел забрать заказ.
- Ты... А, да, я тебя вспомнил, - повернулся мужик куда-то в сторону, вероятно за инструментом, после чего махнул в противоположную сторону рукой и произнес: - Он там. Сам смотри качество работы.
Максимус, все такой хмурый, но уже не недовольный, отправился туда, куда был послан кузнецом. И действительно, доспех, черный, словно ночь, и крепкий, словно нерушимая стена, тихонько лежал на ящичке, а рядом с ним лежали шлем, щит, а так же другие части доспеха. Внимательно, даже придирчиво осмотрев, Максимус признал работу мастера хорошей и повернулся в его сторону.
- Работа хорошая, но щит и шлем я не возьму, - Максимус отрицательно покачал головой, в очередной раз примечая хорошее качество работы мастера, но при этом кладя изделия на место. Мне они без надобности.
- Да не бери, - равнодушно пожал плечами кузнец. - Но заплатить тебе за них все равно придется. Они ведь уже изготовлены.
- И сколько ты сдерешь с меня все работу? - недовольно спросил Максимус, в мыслях проклиная того за уже заготовленную завышенную стоимость работы.
- Четыре золотых монеты.
- Скря... - хотел уже произнести рыцарь, но осекся. Цена его удовлетворяла, а потому он фразу не закончил, а молча подошел, достал мешочек с золотыми монетами и отсчитал нужную сумму.
- Мы все рассчитали?
- Все. Носи на здоровье, - кузнец состроил миловидную улыбку и, приняв вознаграждение, спрятал за пазуху.
- Всего доброго, - поднял Максимус свободную правую руку вверх и, в той же кузнице надев доспехи, вышел.
VI
Следующий денек выдался вполне неплохим: прошедший ранним утром дождик примял пыль, стоящую в воздухе, и теперь прохладная свежесть клокотала всюду; яркое маранальское солнышко нежно ложилось своими лучиками на землю, даруя всем живым тепло, радость и уверенность в сегодняшнем дне. Сам Нэргал, Бог солнца и луны, был в этот день на стороне живых.
Максимус, как обычно, поднялся из-за петушиного крика, что раздавался с фермы неподалеку. И уже спустя десять минут по той же ферме бегал не петух, а его оживший скелет. Рыцарь решил избавиться от противного пернатого, который разбудил его в такую рань, умертвив его прямым попаданием Кракемарта в нежное тельце. После единственного взмаха могущественного рунного клинка темная сила некромантии соприкоснулась с трупом несчастного животного, отделяя мясо от костей столь аккуратно, как не сделал бы это ни один мясник. И вот, громыхая костями, ожившее чудище носилось по всему участку за курицами, то и дело щелкая на них остатками клюва.
После развлечения на ферме, Максимус вернулся в трактир и приказал тащить обед. Маленькая девочка, лет семи-восьми принесла большой поднос уже тогда, когда он вышел из бани чистым и свежим. При виде полуголого мужчины, девочка поспешила удалиться. Естественно, поднос она тоже унесла. Потом уже, через несколько минут, пришел сам трактирщик и вручил обед. Сообщив мужичку о том, что сегодня он покидает их, Максимус приступил к еде. Завтракал он с размахом: чай с малиной, пирог с визигой, блинов половину десятка с маслицем и со сметаной, хлеб и варенье, тоже с малиной. Не скромно, но было очень вкусно.
Пора было выдвигаться в дорогу, на поиски места, где можно было бы открыть портал в неизведанный мир Адских пустошей. Однако Максимусу совершенно не хотелось в тот день никуда идти и заниматься серьезными делами. Погода была хороша, столь умиротворяющая и радующая рассудок, что он решил все перенести на следующий день, а в этот отправиться на охоту.
"Да... нет ничего лучше охоты", - рассуждал в полголоса рыцарь, неторопливо направляясь в сторону своего ящика с вещами. "Возьму сейчас свой верный клинок, облачусь лишь в часть доспеха, чтобы не так тяжело было, и в лес, на охоту. За убитого зверя мне еще и заплатят".
Охота - прекрасное занятие. Каким бы черствым или бесчувственным не было существо, оно редко откажется от прилива сил и адреналина, от быстрых скачек за убегающей жертвой. Никогда не откажется от выпуска метких оперенных стрел по животному, почувствовать запах крови, ощутить ее вкус. Все это предоставляло веселое и активное лесное увеселение, которым решил заняться Максимус в этот погожий теплый день. Он еще не подозревал, что его поджидало внутри чащи.
Рыцарь запряг коня, снарядил его седлом и поводьями, взгромоздился на его сильную мускулистую спину и, несильно пришпорив, двинулся в лес. Туда, где было множество всяких животных, от белок и зайцев до знаменитых маранальских медведей. Максимус неторопливо вел коня между деревьев, стараясь делать так, чтобы он не двигался слишком быстро и так, чтобы было почти не слышно. Жеребец, на удивление, был тихим и послушным, но как только его наездник увидел вдалеке оленя, по кожи коня больно ударил латный сапог, и уже тогда он смог показать все, на что способен.
Максимус быстро настиг оленя и, достав клинок, махнул по брюху. Кровь брызнула на землю, но это еще больше раззадорило оленя, который припустил так, что даже выдрессированный жеребец стал сдавать позиции. И тогда Максимус махнул еще раз, а за тем еще и еще. Один из ударов пришелся на заднее копыто животного и то, издав громкий вопль, рухнуло, подняв кучу пыли.
Охотник натянул поводья и остановил коня, больше его гнать было некуда. Спешившись и привязав поводья к ближайшей ветке, Максимус перехватил оружие в другую руку и приблизился. Олень быстро истекал бардовой кровью, которой натекла целая лужа, и она постоянно росла. Вознеся клинок над головой несчастного животного, его взгляд упал на глаза оленя. Большие и черные, невероятно выразительные. Глаза, молящие о помилование и дарование снисхождения смотрели на Максимуса до тех пор, пока не вытекли остатки крови. Тогда, и только тогда веки опустились и жизнь оборвалась.
Все. Издох.
Голос в его голове звучал как голос бывалого мясника, которому ни в первой убивать. Хотя именно таким Максимус и был.
Как только тело оленя был изрублено на столь мелкие части, что их можно было бы засунуть в мешок, работа закипела. Мешки были разложены, заполнены и связаны сухожилиями самого же оленя. Шкуру оленя Максимус даже не удосужился снять, кромсая Кракемартом без разбора.
"Ну наконец-то", - мекнула в голове охотника мысль, когда он завязывал последний мешок и облокотившись о дерево, сполз на траву. "Можно и вздремнуть, до вечера еще долго."
Перед тем, как прилечь на зеленую траву, Максимус заключил, что лучше всего будет защититься от диких животных магическими ловушками. Достав из походной сумки несколько свитков с заклинаниями, он принялся колдовать. При помощи одного из свитков, ему удалось создать земляные валы, замаскированные листьями так, что ни одно живое существо, специально не присмотревшись, не смогло бы обнаружить. Другим свитком Максимус смог заколдовать само дерево. В последнем свитке, который был выужен из сумки, было невидимое поле, которое скрывало от глаз все, что было заколдовано рыцарем. После всего совершенного рыцарь быстро провалившись в мир сновидений.
Пробуждение Максимуса оказалось не таким, каким он его себе представлял, совсем не таким. Он сидел, прислоненный к дереву, а его руки были связаны за спиной. Рунный клинок стоял неподалеку, а не в его ножнах, как это было. И такое, что ему не понравилось, было то, что рядом с ним прохаживались взад-вперед разбойники. Их было немного, всего четверо, но вооружены они были до боли знакомо: один сжимал в руке алебарду, другой сидел у дерева, опершись на лук, а двое последних о чем-то активно спорили, а на их поясах болтались по две длинных сабли с изогнутыми лезвиями. Максимус знал эти клинки: они были опасны тем, что при ковке их использовалась магия для того, чтобы придать им большую прочность. Но самое опасное в подобном оружие было то, что они были отравлены.