Аннотация: Жуткая похабшина - сам не знаю, зачем написал:-)))
Трансвестит Алла Борисовна
- Господи, Шурик, да на тебе лица нет! - с этого возгласа главбуха Виолетты Константиновны все и началось. Это был тот самый паровозный гудок, дававший понять, что отпрыгивать в сторону - поздно, что коварный и безжалостный локомотив судьбы уже подкрался сзади и через долю секунды с удовольствием переедет Александра Ивановича.
Тот, однако же, не обратил на данное судьбоносное событие никакого внимания. И даже более того, вместо того, чтобы срочно прокрутить всю свою жизнь перед глазами, написать завещание, оплакать свою жалкую судьбинушку или хотя бы напоследок ужраться вдрабадан - вместо всех этих действительно важных и соответствующих трагизму момента дел он просто отправился в ближайшее кафе, чтобы перекусить.
Машинист рокового паровоза, старый спец по фатальным наездам, был достаточно тактичен, чтобы терпеливо дождаться, пуская пар и постукивая колесами одно об другое, пока Александр Иванович, старший менеджер по продажам предметов личной гигиены для домашних животных, выйдет из забегаловки, вкусив свою последнюю трапезу.
Вот жертва появилась в дверях кафе, посмотрела на часы (обеденный перерыв подходил к концу, а начальство косо поглядывало на опоздавших) и мелкой рысью потрусила к дверям родной фирмы. Тут все и случилось - правда, сам Александр Иванович еще не понял, что с ним, собственно, произошло.
В дверях фирмы дежурил охранник Игорь.
- Вы к кому, молодой человек? - достаточно вежливо и дружелюбно рявкнул он, схватив Александра за шкирку.
- А? Что? Игорь, да это же я, Саша! Александр Иванович!
- Какой Саша?
- Да ты чего, мы же почти каждый день уже третий год подряд друг друга видим! - Александр вглядывался в лицо охранника, пытаясь понять: то ли он шутит - хотя, чувство юмора у того отсутствовало напрочь, то ли какая ужасная ментальная хворь овладела его рассудком - однако же, это было еще менее вероятно: Александр просто не представлял себе такой неведомый науке вирус менингита, который сможет найти в этой двухсоткилограммовой груде мышц маленький, размеров с грецкий орех, мозг (да еще и, наверняка, притаившийся в каком-нибудь неожиданном и забавном месте), а уж тем более, захочет в него вселиться. Нет, нужно быть совершенно опустившимся, морально деградировавшим вирусом без определенного места жительства, чтобы польститься на такое место обитания!
Пока Игорь, держа Александра перед глазами, вертел его из стороны в сторону и задумчиво разглядывал, из-за угла нарисовался директор фирмы.
- Аркадий Григорьевич! - заорал Александр, дергая ногами в воздухе. - Меня внутрь не пускают, сделайте же что-нибудь!
- Это еще кто такой? - удивленно спросил охранника директор.
- Не знаю. Псих какой-то. Вообразил себя нашим менеджером по продажам зубных щеток для хомячков. Может, скорую из психушки вызвать?
- Не надо скорую! - взмолился Александр Иванович.
- ...Или милицию.
- Не надо милицию!
- И вообще, где-то я этого типа видел, вот только не вспомню где, - задумчиво произнес директор.
- Да у вас тут, похоже, коллективное коровье бешенство! - в ужасе завопил Александр Иванович.
Позавчера был завоз импортного собачьего корма, который очень хорошо пошел под пиво вместо чипсов - наверное, зараза скрывалась именно в нем.
Директор неожиданно хлопнул себя по лбу.
- Черт, а я вспомнил, где я его видел! Это тот тип из программы "Скрытая Камера", толстый такой, морда круглая, в очках и с косичкой. Разыграть нас хотел, да?
- Только этот худой, лицо вытянутое, без очков и лысый, - задумчиво протянул Игорь.
- Загримировали.
- Да, а я-то тоже смотрю - подозрительно что-то физиономия знакомая, где-то уже видел, а вспомнить не могу! Мужик, как тебя, а куда ты камеру-то засунул? - охранник радостно осклабился и завертел Александра в воздухе, пытаясь высмотреть спрятанный объектив.
- В левом ботинке, - огрызнулся Александр. - Если отпустите меня, разрешу вам передать привет по телевизору.
Игорь с должным почтением опустил шоумена на землю, после чего встал на четвереньки и начал воодушевленно корчить ботинку рожи, показывать язык, растягивать в разные стороны уши.
Александр Иванович, в шоке от происходящего, поплелся к автобусной остановке, желая только одного - поскорее убраться подальше от этого очага массового сумасшествия. За ним еще какое-то время бежал охранник на четвереньках, выкрикивая в ботинок приветы родственникам. Затем он отстал, зато какая-то дама намертво вцепилась в рукав, протянула книгу в яркой суперобложке, и, заискивающе глядя в глаза Александру, потребовала дарственной надписи.
- Можете написать "Наточке от автора"? Вам же несложно, правда?
Тут подошла маршрутка, Александр вскочил в нее, оставив даму наедине с ее восторгами.
- Ах, так, товарищ Акунин? - возмущенно кричала вслед отъезжающей маршрутке дама. - Вы надругались над моей читательской честью! Вот смотрите, что я за это сделаю! - устрашающе надув выкрашенные в фиолетовый цвет губы, она принялась рвать книжку в мелкие клочья, втаптывая обрывки страниц в грязь. Со стороны это смотрелось как жестокий танец чечеточника-библиофоба. - Я отныне не считаю вас выдающимся писателем! Самовлюбленный графоман-самоучка! Так по-скотски обращаться с поклонницами - нет, вы только посмотрите на него!
Однако же, к этому моменту внимание Александра Ивановича было поглощено совершенно иного рода событиями: мирно дремавшая на соседнем сиденье старушонка неожиданно вскочила, и с воплем "Получай, наглая рыжая морда!" - принялась лупить Александра клюкой, одновременно пытаясь затолкать ему в рот пачку каких-то дурно пахнущих бумажек - судя по всему, квитанций.
Бабка справедливо считала, что таких несчастных пенсионерок как она, довел до нищеты Чубайс с его ужасными счетами за электричество. Правда, сама она за свет никогда не платила, а квитанции коллекционировала в надежде когда-нибудь встретить кровопийцу живьем и заставить его съесть эти чертовы бумажки - все до единой.
День за днем бабка каталась по городу на маршрутках, тратя почти всю пенсию на это странное хобби, ибо была уверена, что когда-нибудь все-таки столкнется, согласно неумолимым законам теории вероятности, с едущим в той же машине ненавистным Чубайсом. И отомстит за все: за боль и нищету, которые несут с собой квитанции с бесстыдно огромными суммами, которые она не платит в знак протеста, но все равно каждый раз чувствует, как катастрофически страдает ее скромный пенсионерский бюджет.
- Постойте, а почему вы решили, что Чубайс ездит на маршрутках? - воскликнул Александр, отплевываясь от запихиваемых ему в рот квитанций, надеясь конструктивной беседой смягчить старушкин праведный гнев.
- А то я, дура, поверю, что такой кровопийца как ты, на трамвае ездит, как честные люди? - торжествующе рекла старуха. - Наглая рыжая морда! Получай! - она опять принялась методично колотить Александра Ивановича клюкой, злорадно хохоча при каждом метком попадании.
- Но трамвай - это же электротранспорт, и Чубайсу там наверняка разрешают ездить со скидкой, а то и вовсе бесплатно!
Бабка крепко задумалась.
В это время водитель, не сбавляя хода, обернулся, чтобы взять с Александра Ивановича плату за проезд. Внезапно, в глазах его промелькнул то ли ужас, то ли благоговение, то ли религиозный экстаз, радость узнавания озарила его лицо. О, нет! Неужели прямо здесь, прямо сейчас?!
На лбу выступили мелкие капельки пота. Он ждал этого момента всю жизнь, точнее, с того самого момента, как начал смотреть богоугодные передачи на одном из дециметровых каналов и слушать православное Радио Мария - да, он знал, он нисколько не сомневался, что когда-нибудь эта встреча состоится!
- Смотрите, это же Иисус! - заголосил водитель, вперившись полным обожания взглядом в Александра Ивановича, тыча в него левой рукой и неистово крестясь правой.
- Какой, к черту, Иисус? - недоуменно воскликнул телепроповедник, тоже случайно оказавшийся в маршрутке.
- Иисус! Люди, Он все-таки пришел!
- Правильный и имеющий гослицензию Иисус приходит в ваш дом с девяти до десяти по будням на тридцать пятом канале, - раздраженно сказал телепроповедник, - все остальные Иисусы - оптическая иллюзия и шарлатанство. - Но водитель не прислушался к этим мудрым словам.
- Иисус! - исступленно вопил он, вдавив педаль газа в пол до упора.
- КАМАЗ! - еще исступленней заорали пассажиры, которые, в отличие от водителя, смотрели вперед, сквозь лобовое стекло.
- Люди, Иисус!!!
- Мудак, КАМАЗ!!!
Хрупкая Газель на полном ходу врезалась в стоящую на обочине фуру, разлетевшись на куски, и разбросав вокруг себя тела обезумевших от ужаса пассажиров. Старушку закинуло аж на провода ЛЭП, где ее совершенно бесплатно било электрическим током.
Скорая приехала не быстро и не медленно, а как раз вовремя: когда водитель и все пассажиры, кроме Александра Ивановича, уже отдали Богу душу и даже успели остыть, а от старушки осталась только щепотка обгоревших квитанций.
Доктор склонился над лежащим без сознания Александром, вглядываясь в черты его лица.
- Эй, - позвал он фельдшера. - Посмотри-ка!
- О, господи! Да это же... Это же Алла Борисовна собственной персоной! - выдохнул фельдшер. - Мы станем знаменитыми, даже если она сдохнет, не приходя в сознание! Главное, чтобы это произошло именно в нашей неотложке, и тогда про нас напишут в газетах, а может даже, снимут фильм и уж точно упомянут во всяких там мемуарах. Только вот что Алла Борисовна в маршрутке делала, а?
- Так они же вроде со своим мюзиклом разорились - видать, и лимузины все продать пришлось. Тащи носилки.
Ревя сиреной, скорая катила в сторону Склифа.
- Ты не находишь странным, что Алла Борисовна... кхм... лысая? - задумчиво произнес фельдшер.
- А я всегда говорил, что на ней парик. У этой старой мымры собственные волосы лет сто назад повыпадали. Надо было на месте ДТП поглядеть - наверняка где-то рядом валялся. Кстати, слышал - говорят, что кожа у нее на всем теле, что под одеждой, где ей не делали пластических операций, похожа на морду шимпанзе - такая же дряблая и морщинистая.
- Думаю, что надо ее раздеть и посмотреть.
- Гляди-ка сюда, а у нее сисек нету! Жуть какая.
- Силикон при резком ударе весь растекся под кожей - такое часто бывает.
- Упс... А откуда у Аллы Борисовны яйца???
- Бля!.. А вот этого я от нее, честно говоря, не ожидал.
Перед входом в женское травматологическое отделение стоял невозмутимый охранник Игорь.
- Так. Кого везем? Куда?
- Аллу Борисовну в реанимацию. Отойди, не видишь, пациентка при смерти?
- А в какое отделение?
- В женское, разумеется.
- В женское? С яйцами? Вы что, рехнулись? У нас больница, а не бордель, в конце-концов. Нет, это же надо додуматься.
- Нам некогда спорить. Если вы настаиваете, мы можем отвезти Аллу Борисовну в мужское отделение, несмотря на всю порочность такого поступка. Ради сохранения человеческой жизни мы готовы пойти на компромиссы с христианской моралью.
- Аллу Борисовну - в мужское??? Да вы, верно, совсем очумели от хлороформа! - воскликнул охранник в негодовании. Вы представляете, что у нас творится в мужском отделении, где пациенты месяцами страдают без женской ласки? Да у нас медсестры туда входить боятся. В последнее время там работают только медбратья из альтернативщиков, да и то уже была пара нехороших случаев... Как вам в голову могла прийти циничная мысль отвезти туда Аллу Борисовну, кумира моего детства, на фотографию которой я онанировал весь пятый класс и половину и шестого, аж пока мне не сказали, что ей на этом фото лет восемьдесят?
- Мы хотели отвезти ее в мужское отделение, потому что ты, недоумок, не пускаешь нас в женское.
- В женское с яйцами нельзя.
- Тогда в мужское, придурок.
- Аллу Борисовну - в мужское??? Только через мой труп!
Доктор и фельдшер задумались. В поведении охранника была своя логика, более того, эта логика была безукоризненна и базировалась на строгих морально-этических принципах.
- Ради спасения жизни пациента, предлагаю отрезать Алле Борисовне яйца, после чего мы все-таки сможем сдать ее в женское отделение, - изрек врач неотложки, доставая из кармана скальпель.
- Тем более что, на мой взгляд, яйца только компрометируют Аллу Борисовну как женщину и певицу и уж, тем более, никак не красят ее как человека, - весомо добавил охранник Игорь. - Да и я, получается, весь пятый класс и половину шестого онанировал на какого-то лысого трансвестита в парике и с искусственной грудью, тьфу ты, какая мерзость!
Источник общего смущения был аннулирован одним умелым взмахом скальпеля. Охранник Игорь отошел в сторону, пропуская каталку с кумиром своего детства внутрь.
Медсестра поспешно вкатила Александра в операционную. Анестезиолог наложил ему на лицо маску, санитарки суетились у операционного стола.
Вошел хирург.
- Ну-с, и где у нас тут Алла Борисовна? - спросил он с некоторой долей любопытства в голосе.
Наркотические пары, проникшие в легкие Александра Ивановича, вступили в схватку с галлюциногенными чарами, наложенными на него жестоким роком - клин, как известно, вышибают клином.
- Да вы что тут все, с ума посходили? - закричал хирург. - Это же мужик! С шишкой на затылке, сотрясением мозга и почему-то кастрированный. Да уж.
Хирург побрызгал холодной водой на лицо Александра Ивановича, и тот пришел в себя.
- Забирай свои манатки и вали из женского отделения, извращенец! - прошипел хирург.
Александр послушно оделся и тихо побрел на выход. Фельдшер, охранник и врач, увлеченно игравшие у входных дверей отделения в орлянку некоторыми частями его тела, завидев Александра Ивановича, как-то сразу поникли с виноватым видом, а доктор сказал, будто бы оправдываясь, что он, собственно, не только резать может, а и вовсе даже наоборот - вот у него тут полный флаконччик медицинского клея БФ-6. - Сейчас все быстро прилепим обратно - никто и не заметит подвоха!
Ноги Александра Ивановича, наконец-то счастливо обретшего утраченное и оттого находящегося в какой-то полубессознательной эйфории, несли его в привычном направлении. Через некоторое время он с удивлением обнаружил, что автопилот благополучно доставил его прямо ко входу в родную фирму. Упитанный охранник Игорь гостеприимно распахнул дверь.
"А пока вы где-то ходили, нас тут приезжали снимать скрытой камерой!" - похвастался он и глупо, но добродушно, ухмыльнулся.