Здесь царили тишина и полумрак. На душе как-то самопроизвольно возникло ощущение тоскливости и уныния. Похоже, именно таким образом чиновники пытались внушить мне строгость момента.
Только что Зал Регистрации был пуст, но, как только я вспомнил о цели своего визита, в центре вдруг возник огромный старомодный письменный стол с кургузыми ножками и металлическим звонком на столешнице. Впрочем, воспользоваться звонком мне не пришлось, поскольку через мгновение за столом объявился Главный Регистратор, пожилая дама, чей вид несколько диссонировал с серьёзностью дела. Её волосы сочно-апельсинового цвета были убраны в легкомысленную причёску с хаотично торчащими во все стороны кисточками, а глаза скрывали модные молодёжные очки с прыгающими нитками эквалайзеров на стёклах. Судя по мягкой улыбке, Регистратор в этот момент слушала какую-то негромкую музыку с неспешным ритмом.
- Маэстро Барри Уайт, - пояснила она.
- Начало двадцать первого? - понимающе кивнул я.
- Просто таю от него... Но к делу. Итак, вы хотите на одни сутки прекратить действие индивидуального Канала?
- Всё верно. На одни сутки.
- Вы понимаете всю ответственность этого решения?
- Целиком и полностью, мадам.
- Наша планета не обладает запасами воды и пропитания. Здесь нет никакой растительности, нет физических построек. Здесь практически невозможно...
- Выжить без магии? - перебил я её.
- Магия... - миленькое личико Регистратора исказила гримаса. - Люди не обладают способностями к магии. Мы предпочитаем называть это по-другому...
Трансляция - так это называется, если по науке. Когда двадцать лет назад космическая экспедиция открыла эту планету, на ней действительно не обнаружили никакой жизни. Её удалённость от основных галактических путей была не очень удобна для колонизации, поэтому первооткрыватели установили здесь катализаторы атмосферы, построили небольшую станцию наблюдения и отправились дальше в неизведанные глубины космоса.
Теперь уже неизвестно, что именно вызвало загадочный эффект, который позволил людям генерировать небывалые по приближению к реальности галлюцинации. Похоже, ближе всего к истине подобрались те из учёных, кто видел в квази-реальности результат химической реакции, в которую вступила каменистая почва планеты и импортированная земная атмосфера. Планету, внесённую в космические справочники под именем 'Терра 32.32', вскоре так и стали назвать - Квази. Планета быстро получила популярность среди переселенцев и вскоре превратилась в густонаселённую колонию, что вызвало необходимость централизованного распределения магических атмосферных потоков. Вот так и возникло понятие 'Трансляции'...
- Но напомню вам содержание статьи 56.2 Конституции, - продолжала Регистратор. - 'Лицо, отказавшееся от Трансляции, не может пользоваться Трансляционным Каналом другого лица'.
- То есть, чары другого человека не смогут причинить мне вреда? - уточнил я.
- Не только вреда, но и пользы. Вы будете видеть и слышать генерируемые другими людьми галлюцинации, но не сможете ими воспользоваться.
- Так это именно то, что мне нужно!
- Вам придётся довольствоваться стандартным космопайком, - тут она поморщилась. - Никто не сможет превратить его для вас в изысканное кушанье или напиток. Единственное, что мы в силах сделать, - это проследить, чтобы вы случайно не оказались голодны.
Видя решимость в моих глазах, Регистратор вздохнула и щёлкнула пальцами. В воздухе возникла потрёпанная папка с завязками, которая на мгновение зависла над письменным столом и затем грохнулась на его массивную столешницу, подняв облако пыли.
Я, кажется, непроизвольно моргнул, и теперь цвет волос Регистратора был уже багряно-пурпурным. Забавно, о чём-то подобном я уже слышал: краски для волос, реагирующие на движение век собеседника.
- 'Йерринг Блаум, год рождения - двадцать-восемьдесят восемь, место рождения - планета Земля', - медленно прочитала она и вопросительно поглядела на меня.
- Это я.
- Подпишите.
Регистратор жестом развернула папку на 180 градусов, щелчком пальцев распахнула её и материализовала у меня в руке гусиное перо. Строчки моего заявления сами проявились на бумаге. Мне осталось только оставить росчерк.
Затем она кашлянула, и на столе из пыли собрались старинные бронзовые часы. Волосы её приобрели нежный коралловый оттенок.
- Ровно через восемь минут мы прекратим действие вашего персонального Канала. Один только вопрос...
Я моргнул и перенёс себя на восемьсот километров к югу от Метрополии, на рыночную площадь заштатного города Брюмм. Отсюда были хорошо видны трепещущие на дворцовых шпилях штандарты двух персонажей, которые должны будут сыграть свою роль в затеянной мною интриге. В паре километров к востоку от площади, у подножия горы Мармар, был замок моего злейшего врага, графа Трифса. В полукилометре к югу расположился прекрасный дворец леди Цервены, моей дамы сердца и, собственно, главной причины наших неровных отношений с графом. А на севере пока ещё можно было разглядеть замок Блаум с зелёно-золотым стягом на шпиле.
Впрочем, надо было действовать. Я перекрестил пальцы и оказался около ворот трифсового жилища. Ударив несколько раз в массивную подкову на мощной железной створке, я стал ждать ответа.
Но прежде чем граф произнёс первую реплику, в воздухе резко запахло озоном, а по моему телу пробежала дрожь. Шёлковые одежды на мне вспыхнули огнём и растаяли. Теперь я был в старых затёртых джинсах и майке с надписью 'СПбГУ', то есть, в той самой одежде, в которой семь лет назад я прибыл на Квази. Канал для меня был закрыт.
- Опять ты? - донёсся усиленный динамиками и исполненный гнева голос графа.
Через мгновение массивные ворота поднялись, и я увидел прямо перед собой надменного и величественного Трифса, который был с ног до головы закован в отливающие золотом доспехи. Впрочем, он то ли забыл, то ли просто не пожелал материализовать свой непобедимый магический меч.
- Опять ты? - вновь спросил он, сверля меня взглядом из-под низко надвинутого шлема.
- Опять, - скромно пожал я плечами.
- Ты, мразь, - загрохотал Трифс, - вызывал меня на дуэль уже двадцать шесть раз! Двадцать шесть раз ты ушёл ни с чем. Неужели ты не понял, что всё это не имеет смысла? Леди Цервена дала согласие на помолвку. Она согласна, ты понимаешь это?
- Врёшь ты всё, Трифс! Не могла она такого сказать. Скорее всего, чтобы не обидеть тебя, она сказала 'я подумаю', так ведь?
Он что-то буркнул под нос, и я понял, что попал в самую точку.
- Разговор окончен, - сказал Трифс и развернулся ко мне спиной.
- Дай мне шанс, граф! Или...
- Или? - оживился он.
- Или я сам его возьму!
- Да?
- Я пришёл сказать, что хочу раз и навсегда прекратить твои поползновения в её сторону.
- Даже так? А ты не боишься?
- Мне нечего терять!
- Ты ничтожен! Ты бессилен против моей магии!
- Сегодня у меня есть один козырь.
- Да? И какой же? Ну, поведай!
- Об этом нельзя громко говорить.
- В самом деле? Но здесь никого нет, кроме нас!
- Я опасаюсь, что кто-нибудь, используя чары, может подслушать.
- Так подойди же!
Я сделал шаг ему навстречу, и сам он приблизился на полшага. Теперь нас разделяло около метра.
- Говори!
- Постарайся запомнить этот момент, граф!
Трифс материализовал в своих руках меч. Нас окружили огромные, в человеческий рост, псы.
- Что же тебе поможет на этот раз? - усмехнулся граф.
- Вот это, - я сложил пальцы в кулак.
- Какая-то новая магия?
- Старая как мир, - произнёс я и шагнул к нему.
Трифс взмахнул мечом, который со свистом прошёл сквозь меня, а я, вложив всю силу в кулак, нанёс графу прекрасный удар прямо промеж глаз. Могу поклясться, что в этот момент даже увидел брызнувшие во все стороны настоящие, совсем не магические, искры.
Потом я развернулся и ровной походкой пошёл прочь. А гигантские псы тщётно пытались схватить меня острыми зубами. Я прошёл сквозь с грохотом захлопнувшиеся перед самым моим носом ворота и остановился, ища глазами белый с розочкой посередине штандарт леди Цервены.
На этой планете всё является иллюзией: дворцы, сады, необычайные украшения и яства. Глаза и слух можно легко обмануть колдовством, но можно ли обмануть сердце? Сейчас я свободен от чар, но не нет, не совсем - во мне живёт любовь, которая есть истинное волшебство. А моя любимая... Я всё равно буду называть её Колдуньей.