Раз в два года я приезжаю в Питер из Стокгольма. Навещаю маму, сестру, брата, встречаюсь с друзьями. Так случилось и в 2014-м. Но, через неделю после встречи с друзьями детства, я вновь набрал номер телефона Андрея.
- Нам всем надо срочно встретится.
- Что-то случилось?
- Да, случилось. Попробуй, договорись на завтра.
- А с кем?
- С Вальдемаром и Володькой. Надо встретиться вчетвером. Закажи наш столик в кафе. Всё при встрече.
Так как в нашей компании было два Владимира, то одного из них мы звали Вальдемаром.
Встреча была в кафе "Моцарт" у метро Горьковская. Здесь мы встречались каждый раз, когда я приезжал. Встречались только один раз в приезд и где-то в первые дни. Все были слишком занятым народом, кроме меня, я же приезжал погостить. Это место было нейтральной территорией: все жили в разных концах города, и так было удобнее. Я умышленно немного запоздал, чтобы появиться, когда все уже будут в сборе, за угловым столиком у окна.
Мы быстро обменялись приветствиями, заказали себе напитки: Андрей с Вальдемаром скотч (что меня удивило) Володька бокал красного вина, а я наш коньяк. Дело серьёзное, надо взбодрить голову. После чего приступил к делу.
- Для полного состава здесь не хватает Валерки и Люсьены. Валерки давно уже нет, а Люсьена... Речь как раз и пойдёт о ней. Сейчас догадались?
- Это же состав нашей компании "посвящённых", - сказал Андрей, самый мощный из нас - просто Шварценегер, хозяин охранной фирмы.
- Ты прав, я созвал вас, друзья мои, потому что мы когда-то дали клятву. Дали клятву ей - Люсьене.
- Да, было дело. Поклялись, что никто и никогда не узнает о её нимфоманстве, - заговорил тучный Вальдемар, полковник артиллерии, служивший в военкомате. - Я думаю, что никто и не узнал. Все и думать об этом забыли, уж лет "триста" прошло с тех пор. А в чём дело-то?
- А ты что с ней в контакте? - удивился Андрей.
- Если быть точным, Вальдемар, то не о нимфоманстве, а эксгибиционизме, - пояснил я.
- Да какая разница! Детские шалости и всё тут! - проворчал полковник.
Я продолжил:
- Сейчас я живу у мамы на даче в Токсово. И тут она мне и поведала, что у Люсьены, оказывается, дача тоже в Токсово и, причём, недалеко. Они как-то встретились в местном магазинчике. Я изъявил интерес, и мы сходили в гости. Люсьена второй раз замужем, у неё трое пацанов: мал, мала, меньше. 28, 22 и 16, - усмехнулся я. - Муж очень правильный, какой-то мелкий учёный, а сыновья... Старший вечно в долгах, средний наркоманит потихоньку, младший помешан на компьютерных играх, а брат - директор магазина запчастей, кажется, Хонда.
- Аркадий, ты нас для этого срочно собрал? - проворчал полковник и тут же ответил по мобильнику. - Да, слушаю.
Я попросил друзей выключить телефоны - речь идёт о серьёзном деле, и продолжил:
- Эта вступительная речь для введения вас в курс дела. Короче. Позавчера она пришла к нам и, уединившись со мной, показала конверт, который кто-то подбросил ей на дачу. В нём была только одна фотография, на которой все мы - шестеро - пять пацанов и впереди нас она, в одних лишь туфлях.
Три пары глаз, и с любопытством, и испугом, уставились на меня.
- Мы все одеты, спокойно... кроме неё. Припоминаете? Или я чего-то не знаю?
Три руки потянулись за своими напитками.
- И Валерка с нами? - проронил слово Володька, владелец автомастерской. Я кивнул. - А кто же снимал?
- Он же и снимал через автоспуск. Что, ничего не помнишь?
- И что же, в итоге, получается? - удивился Андрей.
Я обвёл взглядом компанию и подумал - я с моим весом 90 килограмм, здесь самый худенький, самый бедненький, но произнёс:
- Эта фотография ещё не угроза, но намёк на неё. Это дым от огня, который пока нам не виден.
- И что дальше? И что с того? Это же конец семидесятых, столько лет прошло! Мы были детьми, сколько нам там, лет по 14-15-ть? - разбушевался Вальдемар. - На что это намёк?! При чём здесь мы?! Я уверен, никто из нас клятву не нарушал! Да и что с того?! Всё давным-давно быльём поросло.
- Да и контактов ни у кого с ней все эти годы не было, и нет, - продолжал Андрей, выплеск Вальдемара. - Только ты с ней законтачил, и то лишь на днях. И эта фотография...
- Верно, - продолжил я мысль Андрея. - Все мы знаем, что фотографии, где она солирует и эта, общая, печатались Валеркой всегда в её присутствии и в единственном экземпляре, и что они вместе с негативами все оставались у неё.
- Значит мы здесь ни при чём, - заключил Володька.
- Подождите, подождите, - продолжил я подогревать атмосферу. - На первый взгляд может показаться, что это сделал кто-то из её домашних. Мужа, ботаника, я исключаю, как и её брата, у него всё хорошо. Это кто-то из сыновей. Они все нуждаются в деньгах, особенно средний, я думаю. Искал у мамы заначку и наткнулся на тайник. Решил - мамины сольные фото не помогут, у мамы денег нет, а вот у её друзей, перед которыми она раздевалась, могут быть.
- Так это что, шантаж?! - воскликнул Андрей.
- Скорей всего - да, - ответил я. - Но, повторюсь, кто-то из сыновей - это может показаться на первый взгляд. А на второй... ниточка ведёт к нам.
- ?..
- Дело в том, что это фото переснято с разорванной на четыре части фотографии. У Люсьены наше групповое фото на месте и оно целое. Похоже на то, что это была пробная фотография. Качество не понравилась Люсьене, и она её разорвала и бросила... в ведро... ну, не забрала с собой, не подумала. Она сама этого уже не помнит. И я предполагаю, что потом Валерка эти четвертинки соединил, переснял и напечатал. Тайно хранил это фото, а когда женился и уезжал к жене на север, кому-то эту "реликвию" подарил.
Мы все начали уверять друг друга в том, что этого фото ни у кого из нас не было и нет.
- Выходит, вновь появился шестой "посвящённый", - Андрей обвёл нас взглядом. - Какой может быть у него мотив?
- Мотивом могут быть деньги или сексуальное домогательство.
- Сексуальное? - Вальдемар хихикнул. - Мы же ровесники, нам по пятьдесят!
- Ну не скажи. Ты её ещё не видел. Но этот вариант точно отпадает. Шантажисту тогда придётся себя раскрыть. Вальдемар, не волнуйся, здесь наверняка - деньги. И что меня ещё волнует - есть ли срок давности у такого рода вещей? Ладно, чего воду в ступе толочь. Будем ждать. Чего? Когда шантажист проявит себя вновь.
Эта история началась в середине 70-х. Нам было по двенадцать, Валерке четырнадцать. Как-то Люсьена спустилась ко мне, (мы жили в одном подъезде) за чем-то по школьной части. У меня был Валерка (родителей и сестры дома не было). И не с того ни с сего Люсьена предложила нам демонстрацию "циркового" номера - прокол щеки швейной иголкой. Мы усомнились. Она попросила иглу, нагрела её горячей водой под краном (это у неё была такая дезинфекция) и, повозившись, медленно, по центру проткнула. Мы в этом убедились, потрогав пальцем стенку её щёки изнутри. Острый кончик действительно торчал. Я с Валеркой был под впечатлением. Люсьена - девчонка сорви голова! И тут Валерка предложил ей раздеться. Она, как не странно, не смутилась, но сказала, что за просто так не будет. А за что будет? За что-нибудь вкусненькое, за конфеты. Её семья жила очень бедно и она со своим младшим братом видела сладости крайне редко. Мы жили тоже бедно, но всё же получше. Я дал ей горсть подушечек, Валерка пообещал несколько шоколадных конфет. Он жил неплохо - папа был военным лётчиком. Взяв с нас клятву о неразглашении, она предложила пойти в ванную, указав на окно в комнате. Какая ерунда! Наш дом был крайним, перед ним простирался пустырь. Третий этаж! Кто мог увидеть? Стеснительная! Доводы были железными - она разделась в соседней комнате, вышла и покрутилась перед нами. Выступление длилось секунд десять, но мы с Валеркой ходили под впечатлением дней десять (как красиво устроены девчонки). А через некоторое время она сама предложила вновь провести сеанс стриптиза. Очень захотелось конфет. Через какое-то время, по её инициативе круг зрителей был расширен до пяти. Её гонорар из конфет и маленьких шоколадок каждый раз был размером с небольшой кулёк. Часть сладостей доставалась младшему брату, с пояснением "меня угостили". В седьмом классе она стала требовать деньги, по двадцать копеек с носа. Я получал от мамы на школьный буфет 15 копеек в день, и мне приходилось урезать эту сумму, чтобы накопить на сеанс. Люсьена устраивала выступления раз в две-три недели, так что накопить положенную сумму я мог. В восьмом классе она требовала уже по полтиннику. К этому времени Валерка вовсю овладел фотографией (проявлял, печатал) и Люсьена предложила периодически снимать её у нас на глазах, но кассету с плёнкой отдавать ей, чтобы потом, при удобном случае, прийти к Валерке напечатать фотографии. Она объяснила это желанием иметь снимки на память, дескать, в старости любоваться своей красотой в молодости. А полюбоваться было чем, Люсьена была скороспелкой. Все мы были в восторге - видеть такое! Однажды она предложила сделать групповое фото, о котором сейчас и идёт речь. Пояснение было простым - на память, но только ей на память. Фотография получилась весьма интересной и не только потому, что на фоне пяти одетых парней стоит абсолютно голая девчонка, а потому что выражение её лица... (в момент съёмки оно было нам не видно) наводит на мысль о принуждении: на лице стыд, мука, мольба. Потом уже, когда мы увидели готовое фото и выказали сильное недоумение, она пояснила - это чтобы держали рот на замке. Если о нашей тайне узнает кто-то посторонний, она заявит в милицию, обвинив нас в принуждении и развратных действиях. После окончания школы, когда все мы начали учиться в разных учебных заведениях, её как подменили. Она по-прежнему продолжала тусоваться в нашей большой компании, но нам, пятерым посвящённым, перестала показывать стриптиз. Мы же продолжали хранить нашу общую тайну. Со временем всё это кануло в лету. И тут на тебе! Всплыло!
Через три дня пришло второе письмо. Ну, как пришло - кто-то опять подбросил его Люсьене на дачу.
"Люсьена, мне очень хочется найти решение приемлемое для нас обоих. Если я буду требовать много, то этим смогу все испортить. Я хочу хотя бы чуть-чуть облегчить свою жизнь. Один миллион рублей спасут меня, а для вас с вашими друзьями эта сумма, я уверен, будет не обременительна. Миллион рублей объёмистая сумма, а в евро по сегодняшнему курсу 50 при покупке и в крупных купюрах будет компактной и уместится в длинном почтовом конверте. В следующую пятницу наденьте плащ и поезжайте в метро по Кировско-Выборгской линии, положив в левый карман плаща конверт. Примерно к 17.00 будьте на "Площади Ленина". Не садитесь, стойте на площадке перед второй или третей дверью лицом к проходу между сидений. На участке "Площадь Ленина" - "Технологический институт" я изыму у вас конверт. Если вы сделаете всё правильно, и никаких эксцессов не произойдёт, то вы и ваши друзья сможете навсегда забыть об этом неприятном инциденте. Поверьте, мне очень стыдно, но упасть так низко меня заставили жизненные обстоятельства. Обещаю, я больше не буду".
Я позвонил Андрею, рассказал о письме и что времени у нас ровно неделя. Встреча в нашем кафе. Люсьена приедет с фотографиями и письмом. Надо срочно предпринять мозговой штурм.
В оговорённое время мы сидели в "Моцарте" за нашим угловым столиком у окна, потягивали креплёные напитки и поглядывали на дверь.
Привлекательная женщина под сорок в платиновом парике направилась к нашему столику. На ней был велюровый брючный костюм цвета оливкового хаки; удлиненный, приталенный пиджак, с накладными карманами, подчёркивал стройность, а туфли и сумочка змеиной расцветки завершали ансамбль. Сразу было видно, что у нее есть вкус.
- Привет, мальчики! Сколько лет, сколько зим! Ну и ну... если бы не Аркадий, я бы не догадалась, что это вы.
- Друзья, знакомьтесь, это Люсьена, - произнёс я с ехидцей.
- Люсьена?! Не может быть, - сдавленно произнёс Вальдемар, - лет тридцать пять... не больше.
- Как тебе удалось остановить время? - пропел дифирамб Андрей.
Люсьена сделала мини-книксен.
Володька расплылся в улыбке и слегка покраснел. Я тоже испытал некоторое смущение, на даче она была попроще.
Когда волны восторга и комплиментов слегка улеглись, мы выпили за встречу. После чего я предложил перейти к делу. Люсьена достала из сумочки три конверта. В одном было письмо шантажиста, в двух других оригинальное фото и подброшенное. Фотографии, а потом и письмо пошли по рукам. Мы с соседкой ждали, потягивая наши напитки. Краем глаза я наблюдал за друзьями. Все, взглянув на фотографии, украдкой бросали взгляд на Люсьену. Когда всё оказалось у меня, я, сличая оба фото, произнёс:
- Валерка, каким красавцем был, и так мало прожил.
- А помните, Валерка, помимо нас дружил с... Полыниным, кажется, своим одноклассником? Возможно ли, что он ему подарил разорванное фото? - выдвинул предположение Андрей. - Люсьена, расскажи, как получилось, что существует эта разорванная фотография.
- Честно сказать, мальчики, я не помню. Я не помню, рвала ли я какое-то фото или нет. И было ли пробное фото вообще. Я помню лишь, что это были какие-то каникулы, родители у всех были на работе. Я пошла с плёнкой к Валерке. Он её проявил, просушил и напечатал несколько фотографий. Все они были разные, по одной.
- А вы что, знаете что-то о Полынине? - удивился Вальдемар.
Все сделали задумчивый вид, после чего Володька вспомнил, что встречал Полынина в середине восьмидесятых и узнал от него, что Валерки не стало. Это был случайный и последний контакт. Прошло тридцать лет.
- Ну это-то мы знаем. Нет, Полынина надо исключить - тридцать лет ничего о нас не знать и тут вдруг. Думаю, и Валерка здесь не при чём. Это лишь попытка направить стрелки на нас, - изрёк я, продолжая сравнивать обе фотографии.
- И на чём же основано такое предположение? - Андрей начал буравить меня взглядом.
- Вот посмотрите, на подброшенной фотографии двойные края. Это то на чём лежало фото, и оба раза это разное, два разных стола, - оба фото вновь пошли по рукам. - Это говорит о том, что эту фотографию переснимали дважды. Края, рамки не были обрезаны. А на компьютере это сделать легко. Если бы это был младший, то он такого не допустил бы. На этом я и строю свою гипотезу. Некто - круг сужается до двух - найдя фотографии, решил направить стрелки на нас, исходя из того, что пробная фотография дело обычное. И только неуравновешенный человек разорвал бы её на множество частей. Логично предположить - фото было разорвано на четыре части. Хозяйка фотографий за давностью лет этого не будет помнить, если вообще будет знать о пробном фото. Ведь этот некто не знает, что Люсьена лично контролировала весь процесс изготовления. Я думаю, шантажист переснял групповое фото на телефон и положил его на место. Напечатал дубликат и разорвал. Потом сложил и сфотографировал вновь. И вот мы имеем теперь этот, якобы пробный, разорванный отпечаток. А письмо напечатано на принтере в каком-нибудь интернет-кафе.
- Выходит, Люсьена, это кто-то из твоих старших, уж извини, - сделал вывод полковник. - Никто чужой не смог бы найти твои реликвии. Ты же их дома прячешь?
- Нет, я не могу в это поверить. Мой тайник очень надёжный, столько лет никто о нём не знает. Если узнает муж... он разведётся со мной. А если сыновья и брат... какой позор! Мальчики, придумайте что-нибудь.
- Невероятно! Мне казалось, это клише про шантажи, детище писателей и сценаристов, а стало явью для нас. И что тут придумаешь? Среди нас Ниро Вульфов нет. Одно могу предложить, - я обвёл взглядом друзей, - приготовить деньги и попытаться взять "его" в момент передачи. Шантажист не хитрец какой-то, обратили внимание, он в письме чуть ли не упрашивает. Чувствуется, что он боится и очень боится. И концовка - детский сад какой-то. Он надеется на ловкость рук и час пик - 17.00! Шантажист, определённо, пригласит для этого какого-то дружка - опытного карманника. Люсьена же не должна его узнать. А ты должна будешь быть предельно внимательной и как только почувствуешь что-то - подашь нам знак. Мы будем рядом с тобой в толпе пассажиров.
- Нет, ну каков наглец, он даже не предупреждает в письме об обращении в полицию! - проворчал Вальдемар.
- Какая полиция, ты что, - в глазах Люсьены мелькнул испуг.
- Давайте наймём частного сыщика? - предложил владелец охранной фирмы. - Я возьму его на себя.
- Нет, нет, нет, - запищала Люсьена.
- Господа... попрошу сделать взносы, - и я заметил, как от моих слов вздрогнул Володька. - В отличие от вас, друзья, я человек бедный. Ну и что, что я живу в Швеции? Я получаю пособие и иногда подрабатываю. Да, я не нищий, но бедный. Будете в Стокгольме заходите в гости на Дёбельнсгатан 64 - увидите. У меня, в принципе, всё есть, но всё старенькое, особенно машина. Но я готов внести в общий фонд тысячу евро, все, что у меня есть на сегодняшний день.
- Вы только поглядите на него! Это же всего 50 тысяч! - возмутился Вальдемар.
- Мальчики, у меня сто - сто пятьдесят евро наберётся.
- Оставь, Люсьена. Миллион на четверых. Ну что друзья, поможем бедному шведу, возьмём остаток его доли на себя? - предложил Андрей.
- Нет! У меня денег нет! Я недавно установил два новых подъёмника, у меня кредит. Мне рабочим зарплату нечем будет выплатить. Тысяч сто не больше.
- Это примерно две тысячи. Ладно. Но ты, Вальдемар, должен хотя бы свою часть заплатить, то есть 250 тысяч. Не прикидывайся, военкомат это...
- Ты на что намекаешь? - Вальдемар покраснел.
- Люсьену мы освобождаем, - продолжил Андрей, не отреагировав на вопрос полковника. - Володька 100 тысяч, Аркадий, швед наш, 50. Итого 400 тысяч. Я не благотворительное общество, но остальное, так и быть, возьму на себя.
- "Господа, дети вас не забудут!" - процитировал я Бендера.
- Перестань, Аркадий! Он ещё шутит, - вскипел полковник. - Не нравится мне всё. Может это глупая шутка, а мы тут карманы свои выворачиваем? А когда мы успели принять это решение? Я своего согласия не давал!
Мы укоризненно посмотрели на Вальдемара. Он смутился и тут же сострил известной цитатой:
- "Меня терзают смутные сомнения: у Шпака магнитофон, у посла медальон".
Мы молчали, а он продолжал:
- Аркадий, скажи, что бы было, если бы ты не встретился с Люсьеной? Что бы она тогда сделала? Контакта у неё с нами не было. Это же всё через тебя состыковалось. Люсьена, как бы ты поступила, не появись Аркадий?
Люсьена явно растерялась и пыталась подобрать нужные слова. Я вступился за неё, сказав:
- Она обратилась бы тогда к Володьке, он же по-прежнему живёт на Карпинского. А он уж связался бы с вами. Эта игра, какой бы она ни была, все же стоит свеч, - я тяжело вздохнул и продолжил. - Нужно временно смириться и набраться терпения.
- Надо "куклу" подложить, зачем рисковать деньгами, - робко предложил Володька.
- Вот именно, зачем рисковать? А если этот карманник нас обыграет и... этот шестой начнёт мстить? Не забывайте о сроке давности этого дела, о котором мы ничего не знаем. Вдруг это наказуемо?
- Но, Льсьена не будет на нас заявлять, - не унимался Володька.
У Люсьены вдруг широко открылись глаза, как будто она что-то вспомнила, резким движением она схватила фотографии и спрятала в сумочку.
- Думаю, не стоит зря тратить время на пустые разговоры. Вот моя тысяча евро, - я передал деньги Андрею. - Ты наш казначей.
Вальдемар и Володька с большой неохотой пообещали подвести свои доли в пятницу, в день операции, Андрей пообещал подготовить евровый эквивалент. Встречу назначили на станции "Площадь мужества". Здесь Люсьена должна получить конверт с валютой. Андрей будет оставаться с ней, а мы уедем вперёд, и будем подсаживаться к ним на разных станциях: я на "Лесной", Володька на "Выборгской", Вальдемар на "Площади Ленина". От этой станции начиналась зона "передачи" денег по условиям шантажиста.
Как говорится, народу было что людей. Люсьена стояла, держась за поручень, мы были среди толпы в непосредственной близости от неё. Ехали, качались, толкались, пассажиры передвигались. Люсьена никаких знаков не подавала. Вот и "Технологический институт". Мы вышли. Конверт остался в кармане плаща. Выходило, карманник что-то заподозрил и не стал пытаться изъять передачу или? Андрея что-то смутило в конверте, который достала Люсьена. Он открыл его - там была "кукла"...
Карманник сработает незаметно, когда ты этого не ждёшь, а как же смочь когда ты наготове? Но он смог и не просто изъял конверт, а и подложил похожий, чтобы изъятие не обнаружилось сразу. И где это произошло?
- У писательницы Варвары Клюевой есть серия детективов "Пять Ватсонов", так это про нас. Не пять Холмсов, а именно Ватсонов! - произнёс я укоризненно, и окинул взглядом понуро стоявших друзей.
Как когда-то написал Марк Твен: "Опустим завесу жалости над этой сценой..."
Через неделю я улетел в Стокгольм согласно дате заранее купленного билета. Переписывался с друзьями по интернету и узнавал, что в нашем деле царит тишина. Но это было не так.
Андрей не унялся и тайно осуществил свой замысел - нанял частного сыщика. Через месяц тот доложил. Вооружённый подробным рассказом Андрея и раздобыв некоторые улики, детектив поведал о своих подозрениях, предположениях и догадках.
Всё началось вскоре после того, как Аркадий повстречался с Люсьеной на даче. Именно после этого Аркадий звонит и предлагает встретиться только компании "посвящённых". Скорее всего, она инициатор, а Аркадий разработал план и сценарий. Далее детектив рассказал...
Воспользовавшись давним знакомством с одним работником в пулковской таможне, мне удалось узнать, что Аркадий, вылетая в Стокгольм, задекларировал 7470 евро, что в пересчёте составило сумму 9980 долларов. Вывозить, декларируя, без каких-либо объяснений можно не более 10-ти тысяч в долларовом эквиваленте в суммарности разных валют. Что и было сделано. Откуда деньги, если он отдал последние евро в общий фонд откупа? После этого я укрепился в подозрениях на счёт Аркадия и занялся Люсьеной. Я стал следить за её мужем, искать подступы к нему. Во время обеда у него на работе, я подсел к нему и как бы невзначай заговорил о его жене; дескать, видел их вместе и отвешивал, не жалея, комплименты в её адрес, подметил её молодость. Он был польщён - у него жена - ох красавица... и признался, что ей пятьдесят лет. После моего "невероятного" удивления - раскрыл секрет. "Пластическая операция - взяла деньги в долг у подруги. Лифтинг средней и нижней части лица и шеи стоил 220-ть тысяч, эндоскопический лифтинг лба и бровей 120 тысяч. Я не возражал, но жену предупредил, что денег на её блажь не дам. Она работает секретаршей, заработок, конечно, у неё не ахти какой, вот пусть и выкручивается, как хочет. И она была довольна моим непротивлением и ощущением независимости. Вот какие сегодня женщины: стремятся к самостоятельности, хотят иметь собственные деньги и не полностью зависеть от мужей".
Картина вырисовывалась всё чётче - Люсьена была в долгах, и я заключил, что шантажисткой была сама шантажируемая и друг её детства Аркадий. Подменить конверт с деньгами на конверт с бумагой, в собственном кармане, будучи закрытым толпой, не сложно. Да и Аркадий вёл себя всё время несколько легкомысленно, почти не удручаясь создавшимся положением. Выдвинул идею с технологией изготовления фальшивого фото, спокойно предложил раскошелиться в складчину...
Андрей был вне себя от доводов сыщика и спросил у него совета, как наказать эту парочку негодяев. Но детектив охладил Андрея, рассказав ещё об одном выявленном факте. Оказывается, мать Аркадия продала однокомнатную квартиру своего второго мужа, умершего несколько лет назад, недавно все документы были оформлены, и она получила деньги. И, возможно, она поделила их между детьми. Поэтому у Аркадия могли появиться деньги перед отъездом. Выходит, все улики против Аркадия косвенные, как, впрочем, и против Люсьены. По-прежнему остаются под подозрением сыновья. Нужно продолжать следить за ними, может кто-то начнёт жить на более широкую ногу.
Но Андрей, заплатив детективу, отказался от дальнейших его услуг. "Я зря начал грешить на друзей, - думал он, - и всё же, кто же?"
Через несколько дней позвонил детектив и сообщил один факт, который он добыл по инерции, уже после остановки дела. Он узнал, что Люсьена полностью рассчиталась с долгом. Как, откуда? Муж сказал - она перезаняла деньги у одного друга детства...
"Осечка. Наверняка это Аркадий. А у него мама квартиру продала.... Нет, это не они. Хотя... дача, жили рядом, сошлись, спелись, сговорились!" Ну никак не успокаивался хозяин охранной фирмы, в отличие от Вальдемара и Володьки, "забивших" уже на это дело. И Андрей, в конце концов, не выдержав, написал Аркадию в ВКонтакте с предложением свидеться по скайпу. Решил выложить всё и потребовать объяснений.
Я согласился, подозревая, что Андрей что-то нарыл сам, как-никак фирму охранную имеет. Но что он мог нарыть?
- Андрей, ты убиваешь меня своим подозрением, - медленно ответил я, выслушав рассказ о проведённом расследовании. - Я понимаю, всё это выглядит подозрительно, но это совпадение. А деньги я получил от мамы. Она сделала мне ну просто царский подарок. Почему не вернул тогда свою часть, раз деньги появились? Это произошло незадолго до моего отъезда. Времени просто не было, надо было успеть деньги поменять. Хотел кроны, но с ними такая проблема, купить можно только в центральных банках, да и мало их, шведских крон, а в филиалах только доллары и евро. Купил евро. И если честно, то, выход из положения, о котором ты теперь знаешь, показался мне простительным. Когда ещё я смогу получить подобный подарок.
- Ох, как ты гладко стелишь! А Люсьена?
- А что Люсьена? Ах, да, я ей одолжил. Обещала экономить на семейном бюджете и мужа попробует раскошелить. Она же такая обворожительная. Думаю, он не устоит. А сам я решил ей 50 тысяч простить, подарить.
- Аркаша, а сколько тебе мама отвалила?
- Андрюша... я же не спрашиваю, сколько ты зарабатываешь. И посмотри на то, что ты сделал. Ты нарушил клятву! Теперь о наших детских грешках знает ещё один человек, твой детектив. По-твоему это нормально?
- Ладно, ладно, тогда и я ей помогу. С тебя будет не двести тысяч, а сто пятьдесят.
Я прищурился в веб-камеру, склонив чуть набок голову. Дескать - что?
- Ну... ладно, уговорил. Подари ей ещё сто. С тебя остаток лишь сто тысяч будет.
- Спасибо, Андрюха. В следующий приезд отдам. А за сыновьями Люсьены надо поглядывать.
Расстались мы на дружеской ноте. Конфликт, казалось бы, был исчерпан. Я вздохнул с облегчением и налил себе внушительную порцию русского коньяка "Трофейный", привезённого из Питера. И всё-таки, - думал я, - какой неугомонный Андрей, сыщика нанял. А он может бог знает что накопать, потом доказывай, что ты не Гималайский.
И действительно, после того как закончился наш сеанс связи, у Андрея в душе всё же остался червячок сомнения, и он с каждым часом рос. Его не интересовало то, что сыщик обходится ему в копеечку, он шёл уже просто на принцип. Он вновь связался с детективом и дал ему задание - выяснить, сколько денег выручила мать Аркадия от продажи недвижимости и по возможности, как они были распределены. Задание было не из лёгких. Частный сыщик не обладает всеми теми полномочиями, какими обладают официальные следователи. Но у многих детективов есть знакомства, связи...
Вскоре Андрей получил сведения: квартира была продана за три миллиона четыреста тысяч. По миллиону с лишним получили племянники Аркадия. Это можно предположить исходя из того, что они сразу же купили-прикупили по комнате. Они нуждались в жилплощади. Оставшийся миллион или чуть более - на четверых. Если сложить суммы, которыми оперировал Аркадий, триста тысяч рублей Люсьене, почти семь с половиной тысяч евро на вывоз, то... он получил примерно семьсот тысяч рублей. А оставшиеся триста-четыреста тысяч на троих - сестру, брата, мать. Интересный делёж.
Пришлось опять держать неприятный разговор с Андреем. "Ты со своим сыщиком лезешь в дела моей семьи, моих родственников!" - "Дело серьёзное, на карте твоя честь. Ну, ведь ниточки ведут к тебе!" - "Это всё недоразумение, случайные совпадения!" - "Целый ряд совпадений?!" - "Да, целый ряд! Чего в жизни не бывает!" - "Аркадий, я не хочу верить в твою непорядочность. Но твои доказательства невиновности, извини... не железные!" - "Но и доказательства вины тоже... легко... разрушаемые!" - "Аркадий, прошу тебя, разрушь эти последние обвинения! Успокой меня! В последнее время я уже плохо сплю. Это вымогательство, надувательство не даёт мне покоя. Ведь это наша дружба!"
Ладно, расскажу ему о тонкостях нашего дележа. Мои не будут об этом знать. Детектив не посмеет об этом расспрашивать. Да и не станут они распространяться о семейных финансовых делах.
- Твой сыщик правильно прикинул. Мама подарила мне семьсот тысяч рублей. А четыреста тысяч осталось им на троих. Это было сделано потому, что я не получу в будущем никакого наследства, никакой недвижимости. Сестре останется мамина квартира, а её квартира перейдёт к её сыну. Моему брату достанется дача, которую он намеревается продать и купить квартиру в новом доме. Его дети уже купили по комнате. Я же остаюсь ни с чем. Вот поэтому мама и решила сейчас наградить меня таким подарком. Всё. Андрей, ты вывернул меня на изнанку. Я раскрыл тебе все наши семейные наследственные дела. У меня такое ощущение, как будто я стою перед тобой голый и мне нечем прикрыться.
- А тебе больше и не надо оправдываться. Ты всё разъяснил. Всё логично. Ты меня успокоил. Спасибо. И извини. Ну почему было сразу не объяснить всё?
- Не думал я, что твой стрелочник переведёт всё на нас с Люсьеной; что ты вообще его наймёшь; что ты нарушишь клятву; и что ряд совпадений будет действительно указывать в нашу сторону. Надо разрабатывать версию с тремя сыновьями. Да, и с младшим тоже. В романе "Братья Карамазовы" Алёша, самый положительный герой, набожный человек, в итоге всех перипетий оказался обладателем всего наследства и сильно переменился - снял подрясник, стал носить сюртук, мягкую шляпу, коротко остриг волосы. Преобразился из монаха в щеголя. Не он ли убил отца или сделал это чужими руками? В романе так и осталось неясным, кто убил. Направь своего детектива на сыновей Люсьены, если тебе хочется и дальше деньги выбрасывать.
Всё хорошо, что хорошо кончается. Наконец-то, так думали я, Андрей, Люсьена.
Когда сыщик явился за гонораром, Андрей рассказал ему с лёгкой душой, о моём полном объяснении происхождения денег и что мне больше неоткуда ждать наследства. Это последнее вливание в Аркашу от его мамы. Что подозрения напрасны, и что надо переключиться на другую версию - на трёх сыновей Люсьены.
- Значит, мы продолжаем следствие? - спросил сыщик, выслушав длинный рассказ Андрея.
- Да.
- Тогда разрешите доложить - Аркадий вам соврал.
Андрей выпучил глаза, а детектив стал говорить без остановки:
- Аркадий имеет в перспективе наследство. Вдова его отца, вторая жена, возможно, оставит Аркадию двухкомнатную квартиру или, как минимум, пол квартиры. Уже только из-за этого обмана можно предположить, что и всем другим его объяснениям нельзя верить. Люсьена. Если вспомнить слова её мужа: "стремится к самостоятельности, хочет иметь собственные деньги и не полностью зависеть от мужа", то взятые, как будто шантажистом, двадцать тысяч евро, за вычетом тысячи Аркадия, они поделили. С долгом она рассчиталась сама. А якобы перезаём денег у друга - для отвода глаз. Аркадий тоже применил приём "отвода глаз" использовав для прикрытия крупной суммы, где-то 800 тысяч, сумму примерно в 300 тысяч, подаренные ему мамой. Вывез он денег как минимум в два раза больше задекларированных, спрятав излишки в "трусы". Вероятно в багаже.
Что вы на меня так смотрите? Да, многое указывает на меня. Ну и что, что из этого? Всё это домыслы частного детектива! Доказательств нет! Все улики косвенные. А раз имеются лишь косвенные улики, то доказать, что это был я - нельзя. Презумпция невиновности. Или... у вас здесь, наоборот? И клятву, данную ещё в детстве, я не нарушил.