Полагаю, по-настоящему я родился как раз тогда, когда увидел ее, когда она попросила прикурить. Хотя и не могу сказать, что было раньше: осознание себя или ее. Все произошло так просто, и были в этой простоте неизбежность и волшебство, все произошло так быстро, что теперь я не способен отделить причину от следствия.
Она просит прикурить и поднимаю взгляд, пробуждаюсь, выплываю из небытия и вижу все поразительно ярко - ее, ее лицо и руку, губы и пальцы, и все то что вокруг (не вижу но отчетливо чувствую) - как холодно и пасмурно, и вижу как она тоже это чувствует, тоже мокнет и мерзнет в этом медленно синеющем воздухе.
Она склоняется ко мне чтобы прикурить и ее пальцы, губы, ресницы и волосы так близко, что мне кажется ничто уже не разделит нас, любого жеста, простого порыва ветра достаточно чтобы нам стать единым целым. И, разгораясь, поджигаю ее сигарету, и, уже убежденный, жду удобного момента, любой зацепки, хотя кажется что этого и не нужно что все и так случится, что я просто добровольно отодвигаю сладкий момент думая о том как я вот-вот коснусь ее пальцев, обожгу ее губы согрею ее, навсегда отгородив от этого холода и этой сырости, от этого медленно чернеющего воздуха.
Не знаю хватило бы мне ее. Умерли бы мы в один день или я испробовал бы еще чьего-то тела. Шансы что желания двоих совпадут невелики. Вероятность что они смогут этим воспользоваться ничтожна. Глупая сила удержала меня на месте. Она, прикурив, отстранилась также резко и неуправляемо как минуту назад появилась. Она еще, кажется, сказала что-то, но это уже ничего не меняло. Мой единственный шанс перестал существовать. У меня больше не было будущего. Возможно его не было и раньше, и я только сейчас это заметил. Она бросила меня, вырванного из привычного небытия, гаснуть в гибельном одиночестве, среди луж и окурков, меня, огонь на конце спички.