- Что ж, говорит он, за Рождество и без елочки? Плохое, значица, Рождество. Иди, говорит, и без елочки не возвращайся. Хагрид подумал и добавил: - Зато с елочкой - возвращайся. Хранитель ключей Хогвартса шел по снежной целине, освещая дорогу фонарем и оставляя за собой не тропинку, а целую дорогу, по которой следом шли Клык и Гарри Поттер. Скоро будет его первое Рождество вдали от Дурслей, первое Рождество в магическом мире, полном всяческих чудес. Как же здорово, что он не послушал Гермиону про близость комендантского часа и тайком прокрался в хижину Хагрида, поговорить с ним о своих родителях. Разговор, правда, не сложился. У Хагрида было очень Важное и Ответственное поручение: принести в замок именно ель. Профессора Дамблдора не устроили принесенные до этого пихты. Вернее сначала устроили, но обо всем по порядку.
После ссоры с Малфоем он, Рон и Гермиона вслед за Хагридом вошли в Большой Зал, где профессор МакГонаголл и профессор Флитвик занимались украшениями. - А, Хагрид! Последняя пихта - поставь ее там, в дальнем конце, хорошо? Зал стоял в великолепном убранстве. По стенам были развешаны венки омелы и остролиста, двенадцать пихт возвышались на равном расстоянии друг от друга, некоторые из них блестели серебристыми снежинками, а некоторые были украшены сотнями свечей. - Сколько у вас дней-то осталось до каникул? - спросил Хагрид. - Всего один, - ответила Гермиона. - И, кстати, я вспомнила - Гарри, Рон, до обеда еще полчаса, мы успеваем в библиотеку. - Точно, ты права, - сказал Рон, отводя взгляд от профессора Флитвика, на кончике волшебной палочки которого непрестанно рождались все новые золотые шары, которые он палочкой же подводил и гирляндами развешивал на ветвях только что прибывшей пихты.
- В библиотеку? - удивленно переспросил Хагрид. - Прям перед каникулами? Заучились вы чего-то. - Учиться никогда не поздно, - ответила Гермиона. - И если бы некоторые, - она насмешливо посмотрела на Хагрида, МакГонагалл и Флитвика, - хорошо учили бы маггловеденье, то они знали бы, что украшать надо ели. - А я что я говорила? - в голосе декана Гриффиндора послышалось шипение рассерженной кошки. - Украшают именно ели, мой отец был пастором, и мы украшали на Рождество только их. А вы? " Квирелл сказал, Квирелл сказал, он маггловеденье преподавал"! - передразнила она. - Он так же, похоже, преподавал маггловеденье, как сейчас ЗОТИ. Гарри и Рон смотрели на это все, разинув рот, но Гермиона вытолкнула их из Большого Зала и потащила в библиотеку, искать информацию о Никаласе Фламеле. И только сейчас выяснилось, что пришедший на шум профессор Дамблдор предложил пихты оставить, а ель принести одну, но очень большую и поставить посреди Большого Зала. И пришлось идти за ней Хагриду в Запретный лес. А вслед за Хагридом увязался и Гарри.
Похоже, они пришли. На большой поляне стояла красавица ель, высотой около восьмидесяти футов, с великолепными шишками на раскидистых ветвях. Лежащий на пушистых ветках снег буквально искрился под лунным светом. - Значица нашли, - сказал Хагрид, - даже и рубить-то жалко, красотища-то какая! Еще мой дед, по матери, под ней мою бабушку уговаривал, вот такой дубинкой. - Хагрид развел свои руки, дубинка выходила длинной футов в семь. - И отец матушку тут соблазнял, букет ей принес, кексы. Памятное место, да. Он взял Гарри за плечо и повернул. - Ты, эта, в кусты отойди. Я сейчас ее рубить буду. Заденет она тебя, невзначай, беда может быть. Или снег в голову попадет, совсем больной станешь. - Хагрид, а ты? - А мне-то чо будет? - удивился лесник. - Ну, шишка там, царапина. Чему тут болеть? Он постучал кулаком своему лбу, и звонкое эхо разнеслось по лесу. - Тут же кость! Он долго рылся в карманах, пока не вытащил тот самый розовый зонтик, которым приделал Дадли такой замечательный хвостик. - Да, Гарри, ты эта, значица, не болтай. Мне колдовать-то нельзя. - Хагрид, я буду нем, как крыса Рона и мы же друзья! - Друзья, да. Я значица, когда тебя маленького... - его воспоминания прервало падение в снег двух фигур, которые ругаясь и отплевываясь, стали вылезать из сугробов.
Хагрид быстро закрыл Гарри собой, держа в одной руке нож, больше похожий на двуручный меч, в другой сжимал зонт. Клык рванул назад по "тропинке" в Хогвартс. Но фигуры, казалось, не обращали на это внимание. Одетые в старинные доспехи, один - ярко-рыжий гигант, сжимал в руке огненный меч, другой, с белыми, практически снежными волосами, держал в руках клинок изо льда. - Слушай, Король Дуб, признай, сегодня мы равны, предлагаю вопрос решить другим способом. Есть, например, голосование, - сказал беловолосый, с усмешкой поигрывая клинком, от которого веяло холодом. - Голо, что? - Голос рыжего был полон возмущения. - Король Остролист, хватит этих людишкиных придумок, мы уже проводили, как его там, реве... рефе... - Референдум, - подсказал первый. - Во, во. И где? В Африке? Конечно, все встречные людишки сказали, что им желательно попрохладней. В результате в Египте снег, во Флориде заморозки, а эти, как их там, о - климатологи, даже термин новый придумали - "Эль-Ниньо". Второй начал поигрывать клинком, от которого веяло жаром. - Нет, предлагаю спор решить как всегда. - Ночь заканчивается, силы равны. - Плохо... - протянул рыжеволосый и тут заметил Хагрида, и выглядывающего из-за него Поттера. - Смотри, Король Остролист, смертные, да еще и маги. А я думал, они вымерли. - Мы, эта, не вымерли, - возмутился Хагрид, - у нас, этот, Статус, страшно Секретный. - Да недолго вам осталось, - отмахнулся беловолосый, - вторую войну устроите, толерантностью пропитаетесь, права всяким домовикам раздадите и добро пожаловать к неандертальцам. Заждались они вас, ожидая. Хотя два смертных, у одного волшебная палочка остролист, у другого дуб. Кажется это Судьба, Король Дуб? - Судьба, Король Остролист, - согласился второй, - вот только одна палочка поломанная, на другой блокировки всякие. Не порядок! Он прищелкнул пальцами, зонтик засветился, и внутри что-то щелкнуло, палочка в руках Гарри тоже засияла. - А теперь лучше. Согласен, пусть смертные решат наш спор, - и Гарри почувствовал, как неведомая сила накрыла его с головы до ног.
Что потом было, Гарри помнил смутно, он прыгал, уворачивался, кричал заклинания. Хагрид тоже не оставался в долгу, из его зонтика неслись разноцветные лучи заклятий. Сугробы снега превращались в чудовищ, нападавших на дуэлянтов. Откуда-то возникали тучи стрел, в земле образовывались волчьи ямы. Деревья оживали и вступали в бой, зачастую сами с собой. Сверкали молнии, и гремел гром. Снег под ногами то плавился, то застывал льдом. Наконец его отпустило, в левой руке он держал зонт лесника, вдали обнаружился Хагрид с кряхтением выбирающийся из завала, который образовался от рухнувших деревьев. Вся поляна резко расширилась, поваленные стволы отступали в лес ярдов на триста. А на месте ели стоял обгорелый пень, окруженный кучей щепок.
- Твоя взяла, Король Остролист, - с грустью сказал огневолосый, - следующий год твой. - Не грусти, - улыбнулся тот, - пошли мировую выпьем. У олимпийцев славная амброзия. - Не хочу я к ним, опять там с голым задом бегать, а греки говорили, что там почти у всех ориентация, как ее - нетрадиционная. - Тогда давай в Хогвартс махнем, раз маги живы. У них медовуха знатная. - Э нет, тут Локки рассказывал, что какие-то слэшеры про них такого понаписали, - и он стал нашептывать что-то первому на ухо. - Мужики от мужиков рожают? Во дают! - Ты еще про нон-кон и БСДМ не знаешь. - А это что такое? - Слушай, - и он продолжил шептать. Глаза у первого стали в пол-лица. - Нет, Король Дуб, я слишком консервативен, чтобы так "отдыхать". Может тогда в Вальхаллу, к Одину махнем? Эль там знатный и викингам можно будет морды набить. - А давай! И валькирии там, девки жаркие. Фигуры обнялись и исчезли.
- Ты, эта, не расстраивайся Гарри, - сказал Хагрид, глядя на пень, - я еще одну ель знаю. Я, эта, под ней с девчушкой-француженкой встречался. Как это ее звали? А, Олимпия. Та ель тоже подойдет. Он сокрушенно вздохнул. - Плохо, значица, что Король Остролист победил, холодно будет. Дрова для каминов будут нужны, шкурки кротов на шубы. - Хагрид, ты о чем, какие дрова? И кто здесь был? - Ты меня ничего не спрашивай, - сердито помотал головой Хагрид. - Сверхсекретно, понимаешь. А лес мы славно повалили, как раз на дрова и пойдет. Он задумался и почесал в затылке. - А все-таки Альбус Дамблдор величайший человек. Все профессора Трелони ругают, а он говорит, что у нее, значица, Дар есть. Вот давечи, за обедом, спорили профессор Квирелл с профессором Бербидж, по поводу протокола какого-то. Китойского аль Киотского, не помню, да и по поводу Потепления Глобального. А она, значица, сказала, что от этого потепления станет холодно не только зимой, но и летом. Как в шар свой глядела и без хереса. Да. Он помолчал и вновь задумался. - И хде же мне, эта, все же столько кротов-то взять?