Вечер понедельника, выдался как всегда суетным, накопившиеся за выходные дела требовали их немедленного завершения, а вечно спешащее время никак не хотело входить в мое положение. Но то, что я увидел, заставило меня остановиться и потерять несколько драгоценных минут. Затем я сделал несколько шагов сначала в одну, потом в другую сторону, что бы определить в какой стороне находится источник. Дело в том, что моя способность видеть мысли, ни чем не отличается от других органов чувств: способности видеть, слышать или чувствовать запах. То есть чем ближе я к человеку, тем лучше вижу его мысль. Вот и сейчас, увидев прекрасную картину, я поскорее попытался приблизиться к ней, что бы получить возможность как можно лучше ее рассмотреть. И каково же было мое удивление, что ее творцом оказался маленький мальчик не более восьми лет, державший маму за руку в ожидании зеленого сигнала светофора. Я осторожно встал рядом и погрузился в созерцание.
На полотне, был изображен идущий по земле старик. Ноги его были обуты в лапти поверх намотанных до колена портянок, белые льняные штаны уходили под расписную русскую рубаху, подпоясанную коричневой тесемкой. Через плечо у него висела коричневая сумка, из которой он вытаскивал очередную горсть разноцветных домов и размашистым движением засевал ими поля, холмы и берега рек. Широкая борода его, книзу утончалась и аккуратно ложилась на землю, постепенно превращаясь в витиеватую дорогу, вдоль которой уже паслись пятнистые коровы. По его лицу невозможно было определить его возраст, а стариком я его посчитал только из-за белоснежной бороды. Но больше всего меня поразили его глаза, в которых можно было найти все: и грусть, и радость, и тоску, и счастье, а также детскую наивность и мудрость веков.
Мальчик уже дал название картине: "Рождение русской деревни". И теперь он вместе со мной затаив дыхание искренне любовался своим творением.
- У вас замечательный ребенок. - Сказал я видя, что вот вот загорится зеленый, и только по тому что был просто обязан похвалить мастера. - И наверняка очень талантливый.
- Спасибо. - Ответила она, слегка сконфузившись, но затем обняла сына и продолжила. - Если будет больше стараться, то станет замечательным скрипачом.
Только сейчас я заметил в его руках черный скрипичный футляр.
Слова матери, как будто вернули мальчика в реальность, он посмотрел на меня грустными, уставшими глазами, а нарисованная им картина начала бледнеть, пока полностью не исчезла. На ее месте появились грязно-серые очертания музыкальных инструментов, пюпитр с пачкой нот, и стул в полупустой комнате. Затем появился образ бабушки, цветной, но не такой яркий, как недавняя картина. И прямо над ней, черными угловатыми буквами, въевшиеся в память слова: " Вадик, слушайся маму, она плохого не пожелает".