Бирюкова Дарья Николаевна : другие произведения.

Стилет

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    При первой же встрече проделать все это он не смог. Голова наполнялась каким-то низким гулом, а руки становились ватными. Но стоило отказаться от своего намерения, как гул исчезал, а руки снова обретали силу. Потом принц понял - это восставало против него, Гамлета, его существо. Потому что до сего момента его существо пребывало в убеждении, что это нехорошо - взять и воткнуть человеку в сердце отточенное лезвие. Не в поединке, а так... из спокойствия. Если человек без доспехов, то лезвие войдет так же легко, как в набитый соломой мешок. Клавдий доспехов не носил.

   0x01 graphic
0x01 graphic
   А череп ненастоя-а-а-а-ащий! Это муляж, господа!


.
   Между тем следовало что-то делать с Клавдием. Самое простое - стилет. При первой же встрече. Гамлет уже видел это мысленно и видел не один раз - он извлекает из ножен оружие и спокойно направляется к королю. Не бросается, а просто идет. Не бежит. Король поначалу не понимает, думает, что это дурацкая шутка, пытается улыбнуться, но потом он понимает и его парализует страхом. Единственное, что он в состоянии сделать - это закрыться ладонью. Пальцы на этой ладони растопырены и трясутся. И принц посылает вперед правую руку - туда, где у короля сердце.
   При первой же встрече проделать все это он не смог. Голова наполнялась каким-то низким гулом, а руки становились ватными. Но стоило отказаться от своего намерения, как гул исчезал, а руки снова обретали силу. Потом принц понял - это восставало против него, Гамлета, его существо. Потому что до сего момента его существо пребывало в убеждении, что это нехорошо - взять и воткнуть человеку в сердце отточенное лезвие. Не в поединке, а так... из спокойствия. Если человек без доспехов, то лезвие войдет так же легко, как в набитый соломой мешок. Клавдий доспехов не носил.
   Существо не подчинялось.
   Тогда Гамлет решил поступить иначе - броситься из засады.
   Он нашел место, где удобно это сделать. Он перепробовал несколько мест, но все они не годились. Во-первых, король должен часто в этом месте бывать. Во-вторых, там должно быть какое-то укрытие, где Гамлет мог бы спрятаться. В третьих, при короле не должно быть сопровождающих. Наиболее подходящим местом оказалась галерея, соединяющая кабинет короля, тронный зал и то помещение, в котором Датчанин устраивал пиры. Гамлет с самого начала, как только принялся подыскивать место для покушения, обратил внимание на эту галерею, однако там негде было спрятаться, и поэтому он искал другие места. А по галерее только проходил, с сожалением ее оглядывая. Совсем негде спрятаться. Голый серый камень, пусто и чисто, а на стене большой ковер. Хороший ковер, до полу. "Под ковром, что ли, спрятаться"- думал Гамлет с иронией, потому что контуры тела человека, залезшего под этот ковер, выдали бы его. Однако в один из проходов по галерее Гамлет подошел к ковру и отогнул его угол. И сразу же он обнаружил то, что обрадовало его, удивило и испугало - нишу. Широкую и неглубокую нишу - раньше, до того, как появился ковер, в этой нише, вероятно, стояли рыцарские доспехи. Гамлет отогнул ковер еще больше, сделал один шаг и занял эту нишу. Ковер, когда Гамлет его опустил, висел свободно и тела Гамлета не касался - там прошла бы ладонь. Ноги тоже были закрыты, поскольку ковер свисал до пола. И выскочить труда не составляло - отогнул угол и выскакивай. А сквозь густую бахрому у края ковра можно было видеть все, что творилось на подходе к галерее, оставаясь при этом незамеченным. Это было идеальное место для засады - Гамлет потому и ощутил страх, когда его нашел: отныне не было причины откладывать покушение. После страха он ощутил стыд. После стыда - возмущение. И остался в нише - подстерегать короля.
   https://avatars.mds.yandex.net/i?id=2a000001904ac5d352ecd58df80c4311a22e-1342655-fast-images&n=13
   Ща как выскочу! Ща как зарежу! 
  
   Из засады тоже ничего не вышло. Технически все было верно - король прошел перед принцем часа через полтора, он был один - выскакивай и убивай. Гамлет не смог выскочить. Сквозь бахрому он видел удаляющуюся спину короля - шаг, другой, третий... Еще не поздно было отогнуть угол и метнуть стилет королю в затылок - умрет на месте. Или в спину - потом выскочить, навалиться и добить. "А вдруг промахнусь" - подумал Гамлет. Руки его мелко тряслись, он вполне мог промахнуться. Четвертый шаг, пятый, шестой седьмой... ушел король.
   Когда шаги затихли, Гамлет покинул укрытие. Ему было стыдно. "Ничего,- успокаивал он себя,- ничего. На сегодня с меня хватит. Я должен отдохнуть. Я убью его завтра."
   Завтра тоже не получилось. И послезавтра... Датчанин несколько раз проходил в непосредственной близости от притаившейся за ковром своей смерти, однажды даже задел локтем ковер,.. однако ни один волос не упал при этом с головы Датчанина. Ни броситься, ни метнуть Гамлет свое тело заставить не смог. "Сейчас, сейчас..." - мысленно бормотал он, сжимая в одной руке стилет, а другой схватив кромку ковра. Сейчас... Так, еще метнуть не поздно..."- и он перехватывал стилет за лезвие. И не мог стронуться с места. Убийца проходил мимо него и удаляющиеся шаги слышались долго, а принца в это время тряс мелкий озноб. И возникало ощущение гула в голове. "Ладно, ладно,- успокаивал он себя,- в другой раз!" . Он точно вымерял расстояние, стопу приставляя к стопе, - десять футов отделяло ту точку, откуда он мог совершить бросок, до того места, где, в качестве прекрасной мишени, покачивалась удаляющаяся спина короля. Идеальное расстояние... Но рука не слушалась.
   Тогда принц принялся читать про убийства, пытки, резню, казни, избиения. Честные поединки его отныне не интересовали. Честные поединки это вообще бред и вздор. Собираются два честных человека и один старается лишить жизни другого - зачем? Его отныне интересовало другое - подлые убийства из-за угла. Удары в спину. Насилия над слабыми. Геройства над теми, кто неспособен защитить себя. Убийства тех, кто просит пощады. Ведь пощады мог запросить и Клавдий, ведь так? Ранит его Гамлет первым ударом, бросится добивать, а Клавдий упадет в ноги и будет кричать и просить пощады - что же, пощадить? Щадить нельзя. Его, живого, нужно будет колоть и резать, пока жизнь не покинет его тело. Если это не зверство, то что же это?
   Чтение не дало желаемого результата. Оно наполнило принца омерзением и отвращением. Вот что могло ему, Гамлету, дать избиение младенцев по приказу царя Ирода? Есть же какая-то разница в устройстве души Гамлета и Ирода! То, что не составляет затруднений для одного, совершенно невыполнимо для другого.
   "Но ведь я же мог тогда убить Марчелло,- думал Гамлет.- И Горацио я мог убить... А негодяя Клавдия убить я не могу. "
   А брат отца тем временем радовался жизни, ходил по королевскому своему замку, сидел на королевском своем троне, спал с женой своего брата и внутренне посмеивался, встречаясь со своим королевским сыном. Но ночам трубили хриплые трубы и ухали со стен холостые пушечные выстрелы - пороховой гарью пахло даже во внутренних покоях.
   "Спокойно,- думал Гамлет.- Не надо самому обзывать себя трусом. Все познается в сравнении. Вот Брут. Разве он трус? Нет. Но ведь и он не смог в одиночку напасть на Юлия Цезаря. Не смог. Цезаря убивали целой толпой. Толпой убивать легче. Даже Брут не пошел убивать в одиночку. А ведь Брут трусом не был."
   Вступить в заговор с Марчелло? Собрать человек пять-шесть? Это казалось чрезмерным. Зачем? Гамлет не испытывал и тени сомнения в том, что сумеет управиться с Клавдием и без посторонней помощи. Ну даже если он промахнется и не попадет королю ни в затылок, ни в спину - что из этого? Он выскочит, набросится и задушит короля голыми руками! Он повернет королю голову задом-наперед - только хруст!
   ...Появляться в этой галерее принц стал часто. Он там гулял. Особенно ему нравилось гулять, приставляя стопу к стопе - футами. Он всю ее таким образом измерил.
   Но почему вообще он поставлен перед необходимостью убить? За что ему это? За какие грехи он наказан? Ах, люди, люди... Ах, если бы люди не совершали преступлений, ах, если бы люди не ели друг друга. Не мучили. Не заставляли страдать. Не убивали бы...
  
  
   *
   Попасться на его пути случайно Полоний не мог. Принц, приставляя стопу к стопе, измерял расстояние от края ковра, от ниши, потом развернулся и таким же шагом двинулся обратно, сосредоточенно вглядываясь в пол, а когда принц поднял глаза, он увидел на том конце галереи Полония. Полоний смотрел, чем занимается принц, и ожидал, когда принц приблизится. Можно было повернуться к Полонию спиной и удалиться. Но это было бы как-то... Принц поступил иначе. Он поднес к глазам книгу, которую держал раскрытой в руках, и уткнулся в нее, хотя читать на ходу очень неудобно, даже если передвигаешься футами. Он не читал. Он только делал вид. Книга давала возможность никого не замечать. Можно было разминуться с Полонием, не заметив его. Однако Полоний, вежливо кланяясь, загородил ему дорогу.
   https://avatars.mds.yandex.net/i?id=080409326c909d75036f1e5c42a8e0624f05737f-12994680-images-thumbs&n=13
   Никогда не поверю, что Полоний был лысым!
  
   - Прощу прощенья! Как поживаете, мой добрый принц?
   - Слава Богу, хорошо,- буркнул принц, уклоняясь влево и продолжая тем же способом свой путь. Но отделаться от Полония не удалось, он пристроился сбоку.
   - Принц, узнаете ли вы меня?
   Тут терпение лопнуло совсем, Гамлет остановился и со злостью посмотрел Полонию в глаза:
   - Да. Узнаю. Ты - рыбник.
   - Нет, принц,- сказал Полоний, пытаясь понять почему именно рыбник?
   - Тогда,- продолжал злиться принц,- желаю тебе быть таким же честным.
   - Таким же честным? Вы полагаете, что рыбники - образец честности?
   - Да, быть честным. Это редкое качество, сударь. В нашем мире это означает быть одним из десятков тысяч.
   Полоний пожал плечами - одно как-то не связывалось с другим. При чем тут рыбник? Какое отношение к рыбнику имеет честность? Рыбники тоже норовят хотя бы слегка обвесить и под видом свежего всучить не совсем свежий товар. А честность, конечно, есть редкое качество. Честность, это чрезвычайно редко встречающаяся форма глупости. Честные ничего не имеют, сидят в нищете и сердятся на нечестных. Однако переспрашивать и просить ясности Полоний не стал.
   - Вы совершенно правы, принц,- сказал он.- Все лгут, все лгут... Никому нельзя верить.
   "Ах ты скотина"- подумал Гамлет, улыбнулся и, доверительно приблизив лицо к Полонию, сказал:
   - Посудите сами - ведь даже солнце не брезгует совокупляться с дохлой собакой, дабы произвести на свет червей. Скажите, вы смогли бы совокупиться с дохлой собакой? А оно,- тут принц понизил голос и постарался пошире раскрыть глаза,- оно может! Даже солнце!
   Тут принц запнулся. Мысль, конечно, любопытна, однако к чему ее привязать? Но он не стал ломать себе голову. Если изображаешь сумасшедшего, или если на самом деле сходишь понемногу с ума, то ни в коем случае не ломай себе голову! Не связывается что-то - брось! Пусть так и остается. И не смущайся. Пусть думают, что это они чего-то недопоняли. Пусть ломают себе головы. Ибо если они заметят, что ты ломаешь над своими словами голову сам - тебе конец. Тебя не посчитают ни умным, ни сумасшедшим. Посчитают придурком, а это гораздо хуже.
   - У тебя есть дочь?- спросил принц.
   - Есть, ваше высочество,- ответил Полоний и внутренне напрягся.
   Принц ухмыльнулся и снова доверительно приблизил лицо:
   - Не велите ей гулять на солнце, сударь. Всякий плод есть благословение, но только не тот плод, который может быть у вашей дочери,- тут Гамлет еще раз ухмыльнулся гадким образом и докончил,- если она будет гулять на солнце.
   А вот и связка! - внутренне засмеявшись, подумал Гамлет.- Отличная связка!
   Полоний понял и побледнел.
   - Береги ее, дружище,- принц похлопал вельможу по плечу. Потом приставил ногу к ноге, потом еще раз, потом раскрыл книгу.
   "Мерзавец, - оставшись на месте, думал Полоний.- Какой же ты, все-таки, мерзавец. Но ничего, ничего... Ты у меня еще попляшешь! Я тебе покажу как брюхатить невинных девок!"
   Принц удалился футов на двадцать, Полоний его догнал, загородил дорогу, улыбнулся, поклонился и задал новый вопрос:
   - Что вы читаете, принц?
   - Слова, слова, слова,- ответил Гамлет безразличным тоном, однако со злобой взглянул на Полония: "Тебе что, мало? Ты хочешь еще?"
   Полоний понял, однако продолжал:
   - И о чем речь, принц?
   "Ага, значит, ты и в самом деле хочешь еще"- и принц остановился и спросил Полония так, как спрашивают дурака:
   - Чья?
   - Хе-хе... Я имею в виду содержание этой книги. О чем в ней говорится?
   - Сплошное вранье, сударь,- сказал Гамлет.- Здесь ругают стариков. Всех подряд. Независимо от заслуг и положения. Мерзавец автор утверждает, что старики седые, что они сморщены, что они плохо видят, а соображают и того хуже, хоть и считают себя умнее молодых. Что они трясутся и душой и телом. Что они не любят молодежь. Что они обожают поучать и не догадываются, что их поучения устарели вместе с ними. Автор подлец, сударь. Он даже посмел утверждать, что если бы старики не лезли в дела молодых, то было бы гораздо лучше! Все это, конечно, справедливо и я мог бы еще многое к этому добавить, однако писать все это открыто не следует.
   Они смотрели друг другу в глаза
   - Почему? - стал продолжать Гамлет.- Потому что и сами вы были бы так же стары как и я сам, если бы стали раком на дороге жизни и двинулись таким образом вперед.
   Н-неплохо!- одобрил Второй.- Совсем неплохо!
   Эка он забирает,- подумал Полоний. - Сумасшедший-сумасшедший, а ведь я могу и обидеться. И Полоний пустил ответную шпильку:
   - Не слишком ли вам вреден свежий воздух, принц? Ведь окна все открыты. Не лучше ли вам отсюда уйти?- вельможа улыбался, брызгая слюной и показывая желтые зубы.- Свежий воздух иногда дурно влияет на мозг и заставляет человека молоть всякий вздор.
   "Это уже наглость,- подумал принц.- Он мне хамит." Шпилька была ему неприятна. Он изображал сумасшедшего, но ему не понравилось, когда ему об этом сказали.
   - Уйти?- переспросил принц.- В могилу?
   - Хм, да, действительно, воздух там не слишком свежий!- Полоний подумал о том, что принц чересчур находчив - вероятно, у него в голове и в самом деле не все в порядке, ибо здоровый так не смог бы. Еще Полоний подумал, что это психическое расстройство все равно не является непреодолимым препятствием к браку с Офелией. Псих или не псих - какая разница? "Ты женишься на ней, сволочь!"
   - Простите, принц,- отвесил поклон Полоний,- и разрешите вас покинуть.
   Гамлет посмотрел на него взглядом законченного идиота и доверительно-издевательски сказал:
   - Вы, сударь, даже не представляете как я рад с вами расстаться! Еще охотнее я расстался бы только с жизнью своей, жизнью своей, жизнью своей, жизнью своей, жизнью своей,.. - лицо его страшно перекосилось, голос сделался жутким и в такт своим последним словам принц коротко подпрыгивал. Принц с ужасом почувствовал, что его заклинило и что остановиться он не сможет. Однако он таки сумел остановиться, он замолчал и только тело еще продолжало по инерции некоторое время подпрыгивать. Полоний попятился.
   - Желаю вам быть здоровым, принц,- сказал он и, развернувшись, пошел прочь.
   - Старый дурак!- негромко произнес принц, подпрыгнул еще два раза, совершил над собой усилие и подпрыгивать перестал. Зато он сделал нечто другое - так резко захлопнул книгу, что получилось похоже на выстрел. Полоний, успевший уже несколько отойти, услышал и вздрогнул. Но не обернулся.
   - Ха-ха-ха-ха! - идиотически закричал ему вслед принц.
   Принц повернул в сторону, противоположную той, куда удалился Полоний, однако не успел он сделать и десяти шагов, обычных шагов, как увидел впереди две фигуры. И вид у этих фигур был такой, как если бы они именно принца и хотели видеть. "О, черт,- подумал Гамлет, ибо он уже беседой с Полонием был сыт. Еще кто-то!" Ему сейчас не хотелось раздваиваться и изображать идиота, однако приходилось.
   .
   https://avatars.mds.yandex.net/i?id=3050ccb9ab21904dc9572b4d4c052f7021c0f24e-8174408-images-thumbs&n=13
   Эпикур учил, что не следует стремиться наверх!
  
   Розенкранц, Гильденштерн и сопровождавший их офицер искали принца достаточно долго. Они прошли по стенам и башням, потом ходили по дворам, опрашивая часовых - не видели ли принца? Потом искали в замковом саду, оттуда спустились к морю - принца нигде не встретили.
   - А может, он у себя,- обратился Розенкранц к офицеру.
   Офицер ответил, что нет, иначе ему было бы известно.
   - А в городе он может быть?
   - Нет. Он из замка не выходит.
   Однако разыскать принца не удалось и офицер оставил их на время одних, сказав, что скоро вернется и попросив их далеко не отлучаться. Это произошло в замковом саду и они опустились на деревянную скамью. Поначалу они молчали. Прилетел наглый воробей и стал перед ними прыгать. Гильденштерн поднял камешек и кинул его в воробья и воробей улетел. Он перелетел через стену и вообще покинул замок.
   - Н-да,- сказал Розенкранц.- Однако.
   - Нужно будет послать с кем-нибудь письмо к нашим,- сказал Гилденштерн.- Чтобы не волновались. Похоже, мы здесь надолго и увидим мы их нескоро.
   - Что ты вообще об этом думаешь?
   - Охотнее всего я сидел бы дома.
   Розенкранц подумал над этим ответом и сказал с некоторым раздражением:
   - Да я не о том, где бы ты сидел охотнее всего. Как тебе вообще все это нравится? Вчера мы сидели в глуши, а теперь - замок, король, королева, принц...
   - А также запертые двери и вот эта стена,- закончил мысль Гильденштерн.- Я вижу, ты уже растаял. Рассчитываешь сделаться генералом. И на запертые двери внимания ты решил не обращать.
   - А тебе больше нравится сидеть до смерти в глуши, иногда пользуясь тупыми, уродливыми и холодными чужими невестами.
   - Почему бы и нет? Меня это развлекает. Я от одной отказался, так она до того обиделась... А иногда попадаются и хорошенькие. Они так не хотят уходить от меня к своим мужланам. Я как раз договорился с одной девочкой, что иногда она будет приносить мне рыбу, пойманную ее мужем. Свежую рыбу. Если бы ты ее видел - красивая, рослая, блондинка, умна, глаза голубые, а как ей было интересно то, чем мы с ней занимались?! А сиськи у нее знаешь какие? И все остальное... И ничего она не холодная. Хоть и больно, хоть и пищит, а все равно в восторге! Говорит, что давно мечтала выйти замуж только потому, что это неминуемо приведет ее ко мне. Удивлялась, что я умею читать, и просила ее научить. Я уже и научил ее читать одно слово... Знаешь какое? Сегодня она наверняка принесла бы мне рыбу... И я променял это на Эльсинор. Налетели, схватили, повезли!.. Ты думаешь, я очень рад? Здесь мне не нравится. Ох не нравится. У меня нехорошее предчувствие. Воняет здесь у них.
   - Ты потише... - Розенкранц оглянулся.- Мы приняты самим королем. Большая честь.
   - Мы для него ничтожества. Нас схватили, притащили, решили приставить нас к принцу в качестве шпионов и даже не потрудились спросить на это нашего согласия!
   - Что ты мелешь? Каких шпионов?!
   - Не надо себе врать! Что-то слишком быстро ты забыл все, что говорят об этой истории,- Гильдештерн тоже оглянулся, однако продолжал, хоть и значительно тише:- Ты что, всерьез поверил, что Клавдий, как любящий папа заботится о здоровье своего единственного сына? Хм! Да плевать ему на племянника! Ему лишь бы удержаться на троне! Который племяннику-то как раз и принадлежит. Мы должны втереться в этому племяннику в доверие и узнать каким именно способом он замышляет убрать Клавдия. Понял? Что намерен убрать - Клавдий и без нас знает. Он только не знает - как? Но он пытается это узнать и, можешь быть уверен, не только с нашей помощью. Ты обратил внимание на этого офицера? Ты заметил, что он сказал, что Гамлета у себя нет, иначе это было бы ему известно? А сейчас, как ты думаешь, куда он побежал? Не знаешь? Так я тебе скажу - к своим шпионам. Зачем? Чтобы узнать где Гамлет. А ты обратил внимание, что Гамлет не выходит в город? Почему, как ты думаешь? Да его просто не выпускают! Потому что уйти в город он может один, но вернется из города с огромной толпой народу!
   - Ты с ума сошел,- сказал Розенкранц; они говорили очень тихо, почти соприкасаясь лицами.
   - А ты своими извилинами хотя бы немного сам пошевели! Я тебе еще вот что скажу: если мы выполним поручение и поможем Клавдию вскрыть заговор, то Клавдий нас, конечно, не забудет. Генералами не станем, но денег даст. Может, земли прирежет. И смотреть будет поприветливее, чем сегодня. А если не выполним... Просто так нас домой уже не отпустят. Клавдий может заподозрить, что мы переметнулись к принцу и что будет тогда? Ты думаешь, он станет сомневаться, искать доказательств, да? Ничего подобного! Нас просто схватят, уволокут в подвал и там придушат. И еще хорошо, если просто придушат, а то ведь могут начать пытать - вдруг мы что-то скрываем? Вот на что мы с тобой поменяли своих чужих невест. Вот почему я и говорю, что охотнее всего я сидел бы у себя в имении и ждал бы, когда Грета принесет к моему столу свежей рыбы!
   - Шепчетесь? - это появился в саду офицер.- Интересно, о чем? (стр.124)
   - Да так,- сказал Розенкранц.
   - Это не ответ. О чем вы шептались? Отвечать быстро, не раздумывая!
   - Я рассказывал ему про Гретхен,- честно признался Гильденштерн.- Это девка из моего имения. Она вышла замуж, и ее привели на первую ночь ко мне. Ну и девочка же, доложу я вам! Ей шестнадцати еще нет, но она...
   - Ладно, хватит молоть вздор, пошли, он на галерее. Странно, мы там проходили, а его не было... Короче, сейчас с ним беседует Полоний. Когда он кончит, появляетесь вы. Быстрее!
   И поспешным шагом все трое направились туда, где беседовал с принцем Полоний.
  
  
   Гамлета они поначалу не узнали. Стоял какой-то здоровенный детина и злобным голосом беседовал с Полонием. Прошло много лет, они помнили его подростком. А теперь Гамлету 30, нездоровый цвет лица, под глазами мешки, помятая траурная одежда.
   - Так, приготовились, Полоний уходит! Все, пошли, пошли! Улыбайтесь! Вы рады, вы счастливы!
   Нет совершенно непохож. Как он изменился. В руках держит книгу, перед лицом держит и раскрытую, но смотрит поверх нее и смотрит со злобой.
   Вне всякого сомнения - он их не узнавал.
   Они протянули ему руки.
   - Драгоценнейший принц!
   - Досточтимейший принц!
   Злобное выражение ушло с лица Гамлета, он что-то припоминал. Все, есть! Он вспомнил! Он улыбнулся.
   - Милейшие друзья!- Гамлет закрыл книгу, сунул ее за пояс, рядом со стилетом, и протянул им руки. - Вы ли это?! Розенкранц! Гильденштерн! Каким ветром? Как поживаете, ребята? Как дела? Давно здесь? А ведь я вас вспоминал...
   Они хлопали друг друга по плечам и пожимали руки.
   - Нормально, принц! Все нормально! Что нам сделается, маленьким людям?
   - Мы счастливы уже тем, что не желаем себе большого счастья. Мы не верхушка на шлеме Фортуны!
   - Но надеюсь,- смеялся принц,- вы и не подошвы ее сандалий?
   - Нет, принц,- подтвердил Розенкранц,- и не подошвы. Мы где-то посередине.
   - Где же? - со значением улыбнулся принц.- Около пояса или даже в самом милом ее месте?
   - Скромное место мы у нее занимаем, принц, скромное,- улыбался Гильденштерн.
   - Укромное место, укромное, точнее выражайтесь, дружище! Ха-ха-ха! Вы занимаете у нее самое укромное место! Впрочем, Фортуна только на это и годится. И уж это гораздо лучше, чем на верхушке ее шлема! Ну а как вам вообще жизнь нравится?
   - Хорошая жизнь, принц! С каждым днем жить становится все лучше. Все больше появляется честных людей,- сказал Розенкранц.- Скоро совсем перестанут врать.
   - Неужели? Значит, скоро конец света. Впрочем, ваше мнение не совсем соответствует действительности. Послушайте, дорогие друзья, чем вы так обидели Фортуну, что она заставила вас жить в тюрьме?
   - В тюрьме, принц? - не понял Гильденштерн.
   - Конечно. Дания - тюрьма.
   Розенкранц и Гильденштерн переглянулись и пожали плечами.
   - Тогда,- сказал Розенкранц,- весь мир - тюрьма.
   - Конечно. Отличная тюрьма. Те, кто едят, держат в тюрьме тех, кого едят. Чтоб не убежали. Все прекрасно продумано - замки, темницы, подземелья. Ни один не убежит. Дания - одна из худших тюрем.
   - Нет, принц,- возразил Розенкранц,- Дания не тюрьма.
   Возникла пауза. Гамлет посмотрел на одного, а потом на другого. Оба глядели на него одинаково и оба улыбались. Принц тогда тоже улыбнулся.
   - Ну что ж... не будем спорить. Для вас она не тюрьма. Ничего нет на свете плохого или хорошего, все относительно. Только сравнение и размышление делит все на хорошее и плохое. Для меня Дания - тюрьма.
   - Все дело в честолюбии, принц,- сказал Розенкранц.- Дания слишком тесна для вашей великой души, потому и кажется вам тюрьмой.
   Принц обдумывал ответ. Да, конечно, честолюбие. Он сейчас должен быть не принцем, а королем. В этом все дело. Как же им ответить?
   - Боже мой, мне хватило бы ореховой скорлупы, чтобы считать себя царем бесконечности, однако мне снятся дурные сны, вот в чем дело. Что мне до бесконечности, если мне постоянно снятся дурные сны?
   - Вот это-то и есть честолюбие,- сказал Гильденштерн.- Человеку снится то, чего желает его честолюбие. В подоплеке сна - честолюбие. Неудовлетворенное честолюбие,- уточнил Гильденштерн. Это означало: - ты хотел быть королем, но остался принцем - вот ты и злобствуешь!
   Принцу это совсем не понравилось. Это было все равно, как если бы его спросили: вы так сильно переживаете из-за того, что не вы стали королем? Спрашивать об этом не следовало. Следовало делать вид, что этого вопроса вообще не существует.
   - Сон,- сказал Гамлет,- это ничто. Призрак.
   Итак, было произнесено это слово - призрак.
   Принужденно рассмеялся Розенкранц:
   - Вот именно, принц. Вот потому-то честолюбие и есть ничто. Призрак.
   Это слово было произнесено во второй уже раз. Гамлет знал почему он произнес это слово. Неужели знал и Розенкранц? Каким образом это могло стать ему известным?
   Гамлет сказал:
   - Следовательно, настоящей жизнью живут только ничтожества, а великие люди живут жизнью призрачной - на это вы намекаете?
   Розенкранц и Гильденштерн не поняли. Что-то тут не связывалось. Запутано. Что-то из серии "дух жизни и жизнь духа" - занятная перестановка слов. С чего, бишь, они начали?.. Когда человек запутался, его тут же укалывает самолюбие - а не глуп ли я? И человек старается не подать виду, что он запутан. Он ищет, что бы ему сказать удачно в ответ... Однако удачного ответа им не удавалось найти. Вертелись в мозгу отдельные слова и даже смысл какой-то ощущался, однако создать из этого вращения что-то осмысленное ни тому не удавалось, ни другому. И потому они молчали. Гамлет прекратил эту паузу:
   - Что-то я сам сегодня плохо соображаю... Пойдемте лучше посмотрим что делает король.
   - Мы в вашем распоряжении,- Розенкранц и Гильденштерн склонились.
   - Не надо,- сказал принц.- В моем распоряжении и так достаточно слуг. И все какие-то бестолковые... Лакеи. Не хотелось бы ровнять их с вами. Оставаться друзьями лучше. И скажите мне по старой дружбе - как вы оказались в Эльсиноре?
   - Хотели навестить вас, принц,- сказал Розенкранц. Гамлет так удивился, что Розенкранц, упреждая возможный вопрос, добавил с поспешностью и прямо глядя в глаза:- Только это, принц.
   Это не могло быть правдой. Не могли два простых дворянина просто так взять и нанести визит принцу. Да еще в такое время. И в такой ситуации. И поэтому прямой взгляд в глаза был двойной неправдой. Если бы Розенкранц произнес это с усмешкой, говорящей, - "я вру", то он сказал бы принцу правду. Однако Разенкранц попытался его обмануть.
   - Что-то мне не хочется благодарить вас за это,- сказал Гамлет.- Но все же благодарю, хотя, если честно, благодарность эта моя дешево стоит.
   Он смотрел на них в упор и они не выдержали - отвели глаза. Оба.
   - Не ваше это решение,- сказал принц,- навестить меня. Я не верю, что один из вас пришел к другому и сказал - а не проведать ли нам Гамлета? После чего вы и отправились в путь. Не верю. За вами посылали?
   Два друга обменялись взглядами и промолчали. Взгляды эти были непроизвольными и очень быстрыми.
   - Ну же! Скажите правду! - потребовал принц.
   - Что мы должны сказать, ваше высочество? - спросил Гильденштерн.
   - Правду, друзья, только правду. За вами посылали, я вижу. Вы всем своим видом рады в том признаться, вы хоть и решили врать, но все-таки вы честные ребята и ваша совесть наказывает вас за это решение. Я знаю: добрый король и королева посылали за вами.
   Розенкранц попытался врать и дальше:
   - Но для чего бы это им понадобилось?
   Гамлет этого не ожидал. Он выложил свои карты и врать не следовало. А они врали. Они не ответили на откровенность откровенностью. Принц перестал улыбаться. Он теперь выглядел почти как во время разговора с Полонием.
   - Вот вы мне и должны объяснить с какой целью,- сказал принц.- Не виляйте! Ведь в юности мы были друзьями! Юность, товарищество, любовь... Я мог бы целую речь вам произнести об этом, но суть одна - будьте со мной честны! Посылали за вами или нет?
   Они обменялись отчаянными взглядами и принц прикрикнул:
   - Не лгите!
   Не выдержал Гильденштерн. Он сделал над собой усилие, посмотрел принцу в глаза и сказал:
   - Да, принц. За нами посылали.
   Вряд ли теперь король остался бы ими доволен.
   - А хотите я скажу вам для чего?- заговорил Гамлет.- Вам даже не придется ни в чем признаваться, достаточно просто молчать, и король с королевой не смогут обвинить вас в нарушении тайны! Вы будете чисты перед ними как... как... Последнее время - сам не знаю почему, пропала моя веселость. Я забросил все, чем раньше интересовался. И на душе у меня гнусно. Мне все стало отвратительно. Эта прекрасная земля... - для меня она пустыня. Небосвод - этот, видите ли, великолепный полог, прекраснейшая кровля с золотыми огнями, хрустальная твердь... а для меня скопление отвратительных, зловонных испарений. А человек... этот венец творенья, с его благородным разумом, безграничными способностями, с его многочисленными обличьями... ах, как же великолепны бывают его деяния! Он - краса и гордость вселенной, как он утверждает. А как он похож на ангелов и даже на самого Господа Бога!.. Но для меня человек - это всего лишь квинтэссенция зловонного праха. Люди омерзительны! - тут Гамлет посмотрел на них в упор, ибо говоримое относилось и к ним:- Омерзительны! Все! Из людей меня не радует ни один!
   Тут Розенкранц о чем-то подумал и улыбнулся.
   - И не одна!- ответил на это Гамлет.- Хотя вашей улыбкой вы, кажется, намекаете на что-то другое?
   - И в мыслях не было,- соврал Розенкранц.
   - Тогда чему же вы смеялись, когда я сказал, что "из людей меня не радует ни один"?
   "Попался"- подумал Гильденштерн, однако Розенкранц нашелся так быстро, что даже маленькой паузы не возникло:
   - Я подумал об актерах! Принц, в городе появились актеры. Мы видели их по пути в Эльсинор. Эти комедианты, видимо, прослышали, что вы любите театр и надеются вам понравится. Конечно, они рассчитывают неплохо заработать. Они и не предполагают, что вы встретите их не слишком ласково. Они будут огорчены.
   "Выкрутился,- подумал Гамлет.- Он думал о женщине, неужели и про Офелию им рассказали, или просто сплетни уже разошлись... но он выкрутился! Ладно, актеры так актеры. Актеры - это хорошо."
   - Рад буду видеть того, кто играет короля,- сказал принц.- Королю я воздам должное. Принц готов к услугам,- принц тут улыбнулся.- Рыцарь пусть дерется своим бутафорским мечом. Любовник пусть получит награду за старательные вздохи. Придурок пусть благополучно доведет свою роль до конца, а толпа пусть примет всё за чистую монеты. Дешевый шут пусть удачно рассмешит таких же дешевых ценителей. Положительная героиня пусть смело и откровенно высказывает свои правильные, одобренные критикой взгляды. А форма... ну ее к черту, форму! Что это за актеры?
   - Мы обогнали их мили за три от города, я видел их мельком, однако узнал. Вы их тоже знаете, это английские трагики, они вам когда-то нравились...
   - Вот как? Неужели те самые? А почему они странствуют? В Лондоне им было бы лучше и для славы, и для мошны...
  
   https://avatars.mds.yandex.net/i?id=0f75692c09d4c341d53aa9cdf599801a36802431-12647654-images-thumbs&n=13
   Мы бродячие артисты...
  
  
   Стоп!
  
   ********
  
  
  
   Стоп! Стоп!
   Голос раздался из пространства - будто само пространство заговорило. Подобно тому, как говорили каменные плиты, заговорило оно, с той только разницей, что говорило оно легко и без ворчащих промежутков.
   - Стоп! Эй там, наверху, погасите Юпитеры! Они нам больше не нужны. Временно. Режиссер, вы свободны! Кому там давит борода? Можете ее пока снять. И вообще - всем перерыв! Отдыхаем. Но далеко не разбегаться!
   https://avatars.mds.yandex.net/i?id=72edaa4bfadc4c81f7471381eb648f1edda10925-10701575-images-thumbs&n=13
   Хрустальная мечта - ТДБ. И шоб никто не лез!
  
   Сразу после этого наступает тишина, поскольку никто не знает, как реагировать. Потом раздается один робкий возглас протеста, потом еще одни и вот уже поднимается шум:
   - Что такое? Кто это? Откуда взялас?
   - Черт побери, кто это?
   - Я не понимаю, зачем это нужно?!
   - Выведите ее! Это хулиганка с обыкновенным микрофоном! Всем оставаться на местах! А вы, девушка, слишком много о себе возомнили!
   Голос свыше: А ты помалкивай! Я не к тебе обращаюсь! Ур-род! На твое мнение мне начхать! Я сидес, Ан-на!
   - Что-о-о?! Ты кому сказала "ты"? Стр-р-ража!
   Голос свыше: А ну заткнись, скатина! Не то тебя сейчас хватит апоплексический удар! Я тебе это гарантирую! И тебя вынесут отсюда ногами вперед!
   - Кхе! Кхе-кхе! - далее этот голос издает совершенно нечленораздельный звук и умолкает. Я его застращала. И еще послала ему легкий кардиоспазм - что шутить расхотелось... Зато возникают другие, сразу несколько - ибо хором не так страшно:
   - Прекратить! Во нахалка!
   - Я ей дам в могду!
   - Антихудожественно!!! Антихудожественно!!!
   Я: Галерка! А вы что молчите?!
   Галерка: Не-ме-шай-те! Не-ме-шай-те! Не-ме-шай-те!
   Партер - озирается по сторонам и безмолвствует.
   Ложи - хранят гробовое молчание по принципу: "вы кричите, а мы подождем".
   - Антихудожественно!!! Антихудожественно!!!
   - Кто она такая, чтобы издеваться над великим Виллиамом Шекспиром:
   Я: Не Шекспиром, а Шакеспеаром, дебил!
   - Я умоляю - стража! Сделайте что-нибудь!!!
   - Не-ме-шай-те! Не-ме-шай-те! Не-ме-шай-те!
   Я: А ну всем заткнуться! Галерка, спасибо, но я и у вас прошу тишины.
   Становится тихо.
   И тогда я возникаю на сцене.
  
   Я: Здравствуйте, принц. Я ваш новый автор. Как вам со мной?
   Принц: Вы - мой автор? Значит, это вы играете мной? Вы знаете, мне больно.
   Я: Знаю. Но я не могу перестать играть. Если я перестану, то для вас это - небытие. Прям счас. С этого мгновения. Небытие. Ни боли, ничего. Совсем.
   Принц думает. Ответа нет. Просьбы прекратить игру тоже нет.
   Я: Но я много могу. Хотите, сейчас Клавдия хватит апоплексический удар, и вы автоматически наследуете трон. Или же он подавится куском колбасы. Насмерть.
   Принц: Тогда это будет совсем другая пьеса.
   Я: Конечно.
   Принц (показывая на зал): Они разойдутся.
   Я: Конечно. Пьеса кончится.
   Принц: В таком случае вы напрасно сказали, что вы можете много. Вы мало что можете. Вы ничего не можете изменить.
   Я: Увы. Ладно, принц, вы знаете кто к вам в Эльсинор сейчас приехал? Это не просто английский театр, это "Глобус" самого Вильяма Шекспира. Вы ведь с ним знакомы.
   Принц: Он тоже ничего не может изменить. Но я с ним знаком, это верно. Позовите его сюда, нам есть о чем поговорить.
   Я: Невозможно. Он умер лет триста назад. А вы, принц, продолжаете жить. Вы бессмертны. Он, впрочем, тоже.
   Принц: Мое бессмертие меня мало радует. Хотя лучше быть так, чем не быть вовсе. А вот если бы он узнал, что он бессмертен, то его бы это очень обрадовало. Вас бы такое обрадовало?
   Я: Конечно. Но я этого тоже не узнаю. Я только могу надеяться на это. Однако поговорим о вас, принц. Вы упоминали Александра. Вы изволили предположить, что вы во многом уступаете Александру. А знаете ли вы, что ваша персона гораздо важнее и нужнее людям, чем его? Это он вам уступает, а не вы ему.
   Принц: Меня это тяготит - он на моем месте давно убил бы Клавдия. А я не могу. А я не могу. Меня совсем заела совесть, а я все равно не могу. Жить не хочется. Вы знаете как это тяжело? Как бы мне хотелось поставить на мое место Александра дня на два.
   Я: Можно. Но тогда получится совсем другая пьеса. Развязка будет скоротечной и кровавой. Получится вестерн с кучей трупов. Этих вестернов уже наснимали миллион. Я не могу их больше смотреть. А Гамлет только один. Вы выше Александра, милорд. Эту вашу историю, из-за которой вы тут разыгрываете сумасшедшего... между прочим, вы на самом деле на грани безумия, принц, когда душа отделяется от тела и смотрит на него со стороны, то это не просто так, а один из симптомов схизофрении. Короче, вашу историю знает весь земной шар. Все люди. Нет никого, кто ни разу не слышал о Гамлете. Ваша история почему-то задевает всех. Как странно устроена жизнь - вы людей терпеть не можете, а они вам это простили. Как это вы их только что - квинтэссенция праха? Хе-хе...
   Принц: Задевает, говорите? Есть слава Александра и есть слава Гамлета. Это разные вещи. Но я перестану об этом думать. У меня есть более важные темы. Один и тот же человек, только поставленный в разные условия, может оказаться и героем и злодеем. В том числе и я. И я тоже способен причинить зло. Незаслуженно.
   Я: Это и интересует зал. В вас каждый видит себя. И думает, как бы поступил он на вашем месте. И обнаруживает в себе готовность к злодейству, к убийству себе подобного. У каждого есть список, кого он с удовольствием пристрелил бы, имей он такую возможность... Принято считать, что мир становится лучше. Однако мы улучшились до такой степени, что изобрели оружие, способное уничтожить Землю. От людей останутся только тени на камнях - каждый в той позе, в какой застало его Пламя.
   Принц: Кто вы?
   Я: Еще один ваш автор. Из ХХ1 века на этот раз. А вы, принц, из ХIII века.
   Принц: Ничего не понимаю - откуда в XIII веке пушки? Откуда артиллерия на стенах? А Вильям, это же 17 век.
   Я: Это еще что! Скажите мне спасибо, что не появился компьютер, аэроплан, автомат Калашникова и... и... ну, пока и этого хватит. Милорд, до вмешательства Вилли о вас никто не знал. О вашей истории что-то не очень внятное поведал Саксон Грамматик. Кроме Саксона о вас тоже писали, но так себе. Вилли все это прочел и написал так, как считал нужным он. Этим он дал вам бессмертие. А век сейчас на дворе ХХ1. Это - мое время. Откуда пушки на стенах? Клавдий спьяну приказал. Но я не стала ничего добавлять из нашего времени. Никакой артиллерии. Но время влияет, и я всматриваюсь в вас пристальнее, чем Вилли. И призрак - ну что мне призрак? Я сделала его иным, чем у Вилли. И что мне стихи? Люди не говорят стихами. Я никогда не поверю, что вы говорили стихами в девятом веке, когда разбирались с вашим дядей. Вилли стремился к красивости. Я - нет. У меня обычный разговорный русский язык нашего времени. Подальше от красивости, подальше. Красивость, разновидность лжи, ну ее. А переодетый актер в качестве призрака меня тоже не устраивает. Не может человек, читавший "Мастера и Маргариту" всерьез принять переодетого актера. Он должен увидеть привидение по новому. Ну и все остальное тоже. Розенкранц и Гильденштерн? Они тоже были людьми. У каждого было что-то внутри. Потом - я не люблю театр. Да, да, представьте себе. Терпеть не могу - Я с-дес, Ан-на! Это пошутил кто-то из нашего времени. Ненавижу! Ур-роды! Если это система Станиславского, то к свиням такую систему! Они Высоцкому вырезали мягкие знаки! Бр-рэхня! И вообще, зачем театр, если его может заменить проза?
   Гамлет: Вы не правы.
   Я: Права, но не совсем. Иногда театр нужен, согласна. Но меня передергивает, когда актер от полноты чюйсв берет в рот палец. Еще я не могу терпеть томного голоса с эдакой актерской хрипотцой. Ф-фи! Это все слишком просто, это вчерашний день. Это штамп и очковтирательство. Это все равно как надрывный актерский крик в ваше время, принц, вернее, во время Шакеспеара. И биение по персям. А кроме этого есть еще множество уловок и я все это вижу и оно меня злит. Я выключаю у телека звук и с особым родом удовольствия наблюдаю, как они там выламываются. И вот, я решила прочесть Гамлета сама. И сделать текст, который не нуждался бы в театре и дебилах - актерах.
   Гамлет: А вы представляете, что о вас скажут и что напишут?
   Я: А вы, принц, попробуйте представить до какой степени мне на это начихать! У меня достаточный запас прочности, чтобы на всех на них культурно положить.
   Гамлет: Что?
   Я: А-а, идиоматическое выражение нашего языка.
   Гамлет: Жаль, что вы разошлись с Вилли на несколько веков. Вы бы с ним поладили, я думаю. У него в "Глобусе" было не так уж плохо.
   Я: Хотела бы провести эксперимент. Но не мысленный, а настоящий. Но это невозможно... К слову, у Вилли в момент вашего написания как раз появились проблемы. "Глобус" оставил Лондон и пустился в странствия. На билетах в "Глобус" уже не наживаются перекупщки. Спектакли идут в полупустых залах. Появились конкуренты и оттеснили театр Шакеспеара - вот так-то. Правда, я, мы, ничего об этих конкурентах не знаем, до нас дошло о них только то, что счел нужным сказать о них сам Шакеспеар - занятно, не так ли? Это какие-то дети, бойкие как молодые соколята. Они во все горло кричат о таких вещах, о которых взрослые боятся пикнуть и им устраивают за это овации. Это молодежь сейчас в Лондоне вошла в фавор и они ругают простые театры, так они их называют. Что-то такое критика пишет в газетах, и ей боятся возразить. Вооруженные шпагами не ходят в простые театры из страха перед гусиными перьями, даже если бы им и хотелось туда пойти. Что это за дети, кто их содержит - Вилли не сообщил. Вилли просто досадует и злится, а я, в своем ХХ1 веке, недоумеваю - на кого досадует бессмертный Шекспир как раз в то время, когда он пишет своего "Гамлета"?!
   Гамлет: У меня тоже нечто подобное. То, что было невозможным вчера, с удивительной легкостью сбывается сегодня. Взять хотя бы этого мерзавца моего дядю - пока был жив отец, дяде корчили рожи и считали пьяницей, а теперь за его маленький портрет платят по 20 - 40-50 и даже по 100 золотых монет! Черт побери, а ведь без нечистой силы тут не обходится! Вот над чем философам поломать бы свои умные головы.
   Я: Увы, принц, увы! В мое время то же самое явление - гнуснейшая сволочь вошла в фавор. Тварь, сброд, отбросы общества, мошенники, воры, пьяницы, гомосеки и наркоманы - но именно они правят моей страной! Они! А я на это смотрю и у меня нет власти собрать их всех у одной стенки и перестрелять!
   Розенкранц, выйдя из тени: Ладно, ребята, хватит болтать. Кончайте это лирическое отступление. Нас ждут более важные дела.
   Пауза.
   Я: Неужели тебе так сильно туда хочется? Тебе, между прочим, там отрубят голову! По его приказу, - тут я кивком указываю на принца.
   Розенкранц: Не хочется. Деваться некуда.
   Я: А ему, принцу, надо загубить еще пять душ, не считая ваши две, твою с Гильденштерном - он уже никогда не увидит свою чужую невесту. А ведь принц не душегуб.
   Гильденштерн, тоже появляясь из тени: Принц, вырвите нить вашей судьбы из ее (кивок в мою сторону) рук и сотворите ее сами.
   Я: Из моих рук вам не вырваться. Не говори глупостей. А я иду по пути Шекспира.
   Гильденштерн: Принц, насколько я вас понял, вашей внутренней сутью является жажда справедливости. Извините, принц, но мне противно на вас смотреть. Неужели вы не понимаете. Что несправедливость отвратительна только тогда, когда она направлена против вас? А если несправедливость будет служить вашим интересам, то с нею, милорд, примириться очень легко! Любому человеку очень легко смириться с несправедливостью, когда она в его интересах, я это наблюдал неоднократно. Вы мечтаете о рае, в котором тигр будет вместе с ягненком мирно щипать траву. Извините, но это рай с точки зрения ягненка. Тигру такой рай не нужен. Для тигра это ад. Подумайте, принц, кто вы - тигр или ягненок. Ведь вы - принц. Ну так и сожрите их всех. Сожрите их вместе с Клавдием. Сожрите тайно или явно. Я подчеркиваю - всех. Устранить одного Клавдия - мало. Клавдий - это только вершина пирамиды. И думайте не о том, что справедливо, а что нет, но как бы половчее их всех сожрать. Вербуйте сторонников. Обещайте им блага - деньги, посты, почести, в случае успеха. И они пойдут за вас в огонь и в воду. Переманите кого-нибудь из их лагеря. Того же Полония переманите. Он продается, только стоит дороже. Гарантируйте ему сохранение и приумножение благ. Это вас ни к чему не обзывает - потом отрубите ему голову. Или отравите. Думайте об этом, принц, думайте! Для начала составьте какой-нибудь план. И выполняйте. У вас сейчас есть план? Нет. Вы плывете по течение и ведете себя как идиот. То есть я хотел сказать, вы прикидываетесь идиотом. Зачем? Вы только нервируете и настораживаете Клавдия. Примиритесь с ним. Поклянитесь ему в любви и верности. И продолжайте свое. Увидите - вам даже не придется марать об него рук - его задушат тихо и без шума верные вам люди. Скажете потом - апоплексический удар. Это уже тысячу раз было. И почти всегда сходило с рук. А если даже и сорвется, то пострадает исполнитель, а не вы. Исполнитель. И не думайте, что это с вашей стороны будет некрасиво - хотите, я стану вашим исполнителем? Меня это устраивает. Что я имею сейчас? У меня в замке течет крыша и для меня большая проблема ее починить. Она течет уже сто с лишним лет - досталась в наследство. Мне надоело ее латать. Надо перестраивать замок. А где взять деньги? А придушу Клавдия, а вы дадите мне должность, и деньги, и я перестрою замок. Или даже построю новый.
   Я: А Грета? Ты ж говорил, что желаешь только одного - унести отсюда ноги и пусть она приносит тебе свежую рыбу? Каждый день.
   Гильденштерн: Одно другому не мешает. Принц, Грета подождет. Я готов рискнуть жизнью. Терять мне нечего. Мне все равно отрубят голову и я никогда больше не увижу Грету. Возьмите меня исполнителем. Я его сегодня же зарежу. Чтобы только вы меня потом не забыли.
   Гамлет: Как просто!
   Гильденштерн: Да.
   Гамлет: Не знаю, что ему возразить... Ну ладно. Допустим. Но что, если вам придет в голову пырнуть ножом меня?
   Гильденштерн: Не придет. Я все равно не стану королем. Я стану убийцей. Зачем?
   Гамлет: Ну-у... вдруг вы предадите меня в пользу Фортинбраса?
   Гильденштерн: Предательство есть обычная и нормальная форма отношения между людьми. Следите за мной. Шпионьте и будьте настороже. Если увидите, что я замышляю измену, а такое обычно видно, объявите во всеуслышание, что я, оказывается, убил вашего обожаемого дядю. И арестуйте меня. Это будет грандиозное разоблачение. Оказывается, не было никакого апоплексического удара. Оказывается, законного короля Клавдия задушил по собственной инициативе зловредный Гильденштерн. Вам поверят. Ведь документов, подтверждающих, что это вы отдали мне приказ удушить Клавдия, нет! А если бы они и были, то вы объявили бы их фальшивкой. Поверят. А кто не поверит - хватайте и рубите голову. Тогда точно поверят. Сделают вид. А вам и этого достаточно. И вот таким образом вы и следите постоянно за всеми вашими помощниками. Чуть что - хватаете и душите в подвале за государственную измену. И так вы благополучно доживете до глубокой старости. И ваш отец дожил бы, если бы придерживался этой политики. Увы, он оказался настолько беспечным, что не заметил, как перед самым его носом сплотились его враги.
   Пауза.
   Гильденштерн: Принц, отдайте мне приказ.
   Гамлет: А вдруг сорвется? Ты его не убьешь, но дашь ему повод убить меня.
   Гильденштерн: Риск есть, конечно. Если меня схватят и станут пытать, я могу показать на вас. Но вы тигр и вы должны драться. Ну, умрете. Но терять вам нечего, вы умрете и так и эдак. Клавдий не оставит вас в покое. Вы опасны для него. Или он убьет вас, или вы убьете его. И уж он-то - ничем не погнушается.
   Гамлет: Людоедство. То, что вы мне советуете - людоедство.
   Гильденштерн: И давно вам стало жаль людей, принц? Кто только что называл их квинтэссенцией праха? А прах, он только на то и годен, чтобы попирать его ногами. Ну так и идите. Идите по праху, по людям, по их головам - идите к своей цели! И не ищите справедливости, принц! Ищите победы! Цель оправдывает средства, принц! Цель всегда их оправдывает!
   Гамлет (подумав): Нет. Я убью его сам. Собственноручно.
   Гильденштерн: Опасно, принц, очень опасно. Если даже я под пыткой покажу на вас, вы сможете отпереться. Но если вы кинетесь сами, а вас схватит стража - это будет стоить вам головы. И что еще гораздо важнее - суть не изменится от того, что вы убьете его сами. Вы просто будете замараны кровью.
   Гамлет: Если пошлю тебя, то все равно буду замаран.
   Гильдештерн: Ладно. Не будем убивать. Ворвемся и свяжем. Этого достаточно. Возьмем власть. Потом отдадим его судьям. Они вынесут смертный приговор на законном основании. И вы не будете замараны кровью - все по закону!
   Голос свыше:
   - Так, кончаем эту болтовню! Все по местам! Осветители, свет на сцену! Клавдий, вы почему до сих пор без бороды?
   - Да я...
   - Приклеить ему бороду! Полоний, прекратите жевать! Заберите у него беляш! Горацио, отложите энциклопедический словарь, в ваше время его не было! Дамы, где дамы?! Гертруда, перестаньте строить глазки Лаэрту! Вы уже вышли из того возраста!
   Гертруда: Какое хамство!
   Голос свыше: А где Офелия? Что значит "она успеет?" Оторвите ее от телефона! Когда будет свет, черт побери? Что значит - перегорело? Поставьте жучок! Жучок, я сказала! Не будет пожара! Валите все на меня! Я отопрусь! Где режиссер? Кто дал стражнику автомат Калашникова? Куда девался призрак? Как это - не могут найти? Задержать ему жалование!
   Гамлет, сейчас мы начнем с прерванного места.
   Гамлет: Я уже забыл, на чем мы остановились.
   - На том, что вы задали Розенкранцу вопрос о том, почему пустились странствовать английские комедианты. Будем считать, что ответ уже дан. Потом до вашего слуха донесутся хриплые и воющие звуки труб и Гильденштерн скажет, что это явились комедианты. И вы пойдете их встречать... Да, принц, забудьте все, о чем мы тут говорили. Эти два молодца - слуги вашего дяди. Свой выбор они уже сделали. Они служат ему. И вы видите их насквозь. Квинтэссенция праха. Да, еще не забывайте, что вы прикидываетесь безумным. А то вы тут разговаривали с ними как нормальный человек.
   Так, все на местах? Внимание! Начали!
   --------------------------------------
  
  
   - Вот как? - спросил принц.- Неужели те самые? А почему они странствуют? В Лондоне было бы лучше и для славы, и для мошны...
   Розенкранц хотел ответить, но не успел, потому что в этот момент до их слуха донесся хриплый вой труб. Судя по звуку, трубы находились где-то близко, во дворе замка. Все трое повернули головы на звук. Было похоже на трубы, после которых обычно ухали пушки, однако на этот раз стрельбы не последовало. И время было слишком раннее для пьянки.
   - Мне кажется,- сказал Гильденштерн,- это комедианты. Они уже в замке?
   И тут Гамлет внезапно принял вид полного идиота. Он выпучил глаза и, не разжимая губ, опустил нижнюю челюсть. Потом заулыбался и, схватив приятелей за руки, энергично принялся их трясти.
   - Господа, ваши руки! Рад видеть вас в Эльсиноре, оч-ч-ень рад! Видите, как я с вами ласков? Я должен быть с вами так ласков, иначе, увидев мое обращение с актерами, вы скажете потом, что я встретил их лучше, чем вас. Ха-ха-ха,- он смеялся тоже идиотическим образом, выпучив глаза и слегка дергаясь всем телом. Он не был уверен, что именно так смеются настоящие идиоты, но предполагал, что они смеются подобным образом.
   Розенкранц и Гильдерштерн, не ожидавшие такого перехода, переглянулись с испугом, но потом поняли, что принц включился в свою психическую роль и заулыбались с пониманием.
   - Здравствуйте, господа, здравствуйте,- принц продолжал трясти их руки, он вцепился в их руки как клещ.- Однако мой дядя-отец и моя тетка-мать весьма ошибаются... - и замолчал, ожидая вопроса.
   Вопрос этот задал Гильденштерн:
   - В чем они ошибаются, принц?
   - Им и в голову не приходит,- таинственно заговорил Гамлет,- что я безумен только при норд-норд-весте. Когда же дует ветер с юга, я смогу отличить цаплю от сокола.
  
   https://avatars.mds.yandex.net/i?id=574b9fd2117c643b3a8b6ee1395f1b0740001bda-12991056-images-thumbs&n=13
   Какая походка!­
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"