Дарко Лукерья Евгеньевна : другие произведения.

День гнева

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мир шатается и медленно сходит с ума под наплывом адских тварей. С каждым десятилетием их все больше и больше пробивается из преисподней. Церковь пока успешно сдерживает их напор, но дни ее главенства, по-видимому, сочтены. Ведь священники сами расшатали под собой насиженное место.

Глава 1.

   Серое осеннее утро. Его можно охарактеризовать словом "никакое". Такое же "никакое", как и лошадка, усердно месящая пыль на пустой дороге. Ирэ угрюмо смотрела вперед, ожидая, когда дорога в гору наконец закончиться и у противоположного склона холма покажется город. Несмотря на то, что шел второй месяц осени, стояла духота, а Ирэ была в плаще с капюшоном, накинутым на голову. Кто ж виноват в том, что на Темных землях, несмотря на то, что сюда уже доходит влияние Церкви и веянье прогресса, до сих пор безопасно путешествовать только в полной амуниции инквизитора. Белый, не пачкающийся плащ с ярко-алой подкладкой и золотой каймой по краю рукавов и капюшона, вычурный крест, скалывающий плащ под горлом и посох с серебряным навершием служили почти сто процентной защитой от любителей подзаработать грабежом на дорогах. Но случались и осечки... И эти осечки сейчас щербато ухмылялись Ирэ пятью небритыми рожами.
   - Никак баба-инквизитор? Или мне с похмелья мерещиться? - сипло поинтересовалась центральная осечка с наиболее опухшей и от того абсолютно несимпатичной рожей. Сногсшибательный, в прямом смысле этого слова, аромат перегара дорисовывался сам собой. - Вот это веселье! И разомнемся, и развлечемся, и цацки в город потом за награду отнесем, как с погибшего снятые!
   - И вы считаете, вам поверят? - угрюмо поинтересовалась Ирэ, и так прекрасно видя по довольным ухмылочкам мужиков, что поверят. Вольс пользовался не лучшей славой среди городов Темных земель: жулье, таверны для "местных", продажные девки. Так что там действительно можно сбыть облачение убитого инквизитора скупщикам, которые через проверенных лиц передадут его Церкви за награду. Однако попасть в город Ирэ нужно срочно, а так как до Вольса оказалось ближе всего, выбирать не из чего.
   5- Даже не думай, у нас кони будут помощнее твоей клячи. Не дури, девка - подал голос самый левый из бандитов, когда Ирэ, пристав на стременах, всмотрелась в горизонт. Повинуясь едва уловимому знаку главаря, мужики начали обходить лошадку с двух сторон, стремясь зажать в кольцо. Инквизитор слегка пожала плечами, будто соглашаясь с судьбой, и потянулась к посоху за плечами. Разбойники замерли и ощерились мечами. Однако вместо того, чтобы выхватить посох и атаковать кого-нибудь из них, Ирэ отдернула руку и ударила пятками по лошадиным бокам. Серая лошадка, не ожидавшая такого исхода, встала на дыбы и своротила копытом челюсть главаря. Одурев от запаха крови, лошадь рванула вперед по дороге. Остальная шайка с гигиканьем бросилась седлать коней и пустилась в погоню. Несмотря на резвый старт, через пару сотен метров лошадь начала заметно сбавлять скорость и похрапывать - для старой кобылы, привычной к телеге и небольшим переездам от деревеньки к деревеньке, было тяжело рваться во весь отпор под гору. Разбойники же, на отдохнувших мощных конях, старались настигнуть инквизитора как можно скорее, если Ирэ перевалит за вершину, то видна будет из города, а открытое нападение на инквизитора не сойдет им с рук даже в такой дыре.
   Оглянувшись через плечо, Ирэ сдавленно выдохнула сквозь зубы. Расстояние между ней и разбойниками сокращалось с каждой секундой. Времени на боевые экзорцизмы не было, а те, которые плелись за пару секунд, не действовали на людей. Что ж, другого выхода нет. Пригнувшись к лошадиной шее и крепко схватившись левой рукой за узду, девушка протянула правую к лошадиному затылку и словно приросла к нему пальцами. Мгновение сосредоточенья, и теплая река, начинаясь где-то в районе солнечного сплетения, устремилась сквозь пальцы в лошадь. У той словно открылось второе дыхание: бег стал увереннее, хрипы начали утихать, потом и исчезли вовсе, скорость начала постепенно увеличиваться. Откуда у Ирэ этот дар - вливать энергию в живые организмы - она толком и не знает. Да и не особо распространяется об этом при коллегах. Однако вопрос остается нерешенным, как и тот, почему он всегда усиливается осенью?
   Вершина холма осталась позади. Ирэ отлипнув от лошади, выпрямилась в седле и, словно издеваясь над остановившимися на перевале бандитами, пустила лошадь размеренным шагом. На самом же деле, инквизитор просто старалась сгладить тряску, так как в данный момент голова ее раскалывалась до тошноты. Обычные после вливания последствия.
   В городские ворота Ирэ заехала без опроса. Стражи, глянув на ее поболевшее, окаменевшее лицо, мелко задрожали и поспешили поскорей отворить створки. Инквизитора всегда бесила в коллегах эта их страсть наводить страх перед гражданами каменной мордой лица, однако сейчас это сыграло ей на руку. Отыскав нужную таверну, Ирэ привязала усталую лошадь к коновязи и на вопрос мальчишки: "Поухаживать за лошадкой, госпожа?", буркнула:
   - Как за своей, потом продашь.
   Пройдя грязный зал таверны насквозь, Ирэ вышла на задний двор, где в тени от огнеупорного загона дремал укротитель виверн.
   - Виверну до Аенбурга. Быструю. - инквизитор тряхнула мужика за плечо, второй рукой подбрасывая на ладони золотой осо.
   - Сию секунду, госпожа! - золотой подействовал лучше, чем ушат ледяной воды за шиворот. Укротитель стрелой метнулся в загон, покрикивая на помощников. Через минуту во дворе, недовольно шипя на солнце, стояла зеленая виверна. Между крыльями размещалось седло со спинкой вместо задней луки и прочными ремнями. Подпруги крепко затянуты лично укротителем за передними лапами виверны, что в полете, когда она прижимает их к животу, обеспечивает дополнительную фиксацию. Узкая змеиная морда плотно упакована в намордник с внутренними шипами, от которого тянется тонкая цепочка-узда. Ирэ закрепила сумку и посох сбоку от седла и неуклюже в 7него вскарабкалась. Боль продолжала терзать голову, заставляя предметы плыть перед глазами.
   - Самостоятельная? - собрав из трех кружащих укротителей одного, поинтересовалась Ирэ.
   - Да, госпожа, лучшая! С пути не сбивалась не разу, полет мягонький, но быстрый... - укротитель прервался, глядя на осо, упавший в песок у его ног. Было видно, что он готов сразу схватить его и засунуть в карман, но вышколенность не позволяла рыпаться до отлета клиента. Ирэ зажала узду в специальном креплении на передней луке, удостоверившись, что с двух сторон она провисает одинаково. Затем открыла сумку, нашарила там пузырек с вытяжкой сон-травы и сделала оттуда небольшой глоток. Одним из приятнейших эффектов сон-травы являлось полное обезболивание перед плавным погружением в сон. Блаженно откинувшись на спинку седла, инквизитор кивнула укротителю, чтоб тот командой поднимал виверну но крыло. Сделав небольшой круг над двориком, виверна с седоком взяла курс на нужную стоянку. Уже засыпая, Ирэ заметила в небольшой рощице у противоположных ворот города двух мужиков из давешней банды. Видимо, они разделились, не зная, какой дорогой инквизитор будет выезжать из города, и по двое караулили у обоих ворот. Ирэ злорадно ухмыльнулась. Ну, ждите, ждите.
  
   Угли уже остыли. А Ирэ до сих пор слышала крики сгорающего на костре человека. Они звенели в голове, засев в нее так глубоко, что еще нескоро удастся их вытряхнуть.
   - Ты чего? Это же не первое твое сожжение? - ее напарница, грузная тетка лет сорока, затянулась перечной самокруткой. - На тебе лица нет. Я, между прочим, уже успела пройти по всей деревне и осветить дома.
   - Не первое... - тихо ответила Ирэ. Да, не первое. До этого были семь или восемь. Но сжигали они еретиков и колдунов-демонопоклонцев. А сегодня... Сегодня была маленькая ведьма. Они нашли ее случайно, она сидела в подлеске и заставляла лещину пустить мелкие отросточки на месте свежих срезов, рядом лежала охапка веточек: девчонка жила у старой знахарки и помогала ей в сборе трав и мелких манипуляциях. Схваченная за косу, девочка онемела от ужаса, увидев белые накидки. Она даже не вернула радужке глаза нормальную ширину. Пока Гэрна, напарница Ирэ, волокла девчонку по направлению к деревне, она плакала и умоляла ее отпустить. Умоляла отпустить во имя Господа! Это было странно слышать из уст ведьмы. Инквизиторов учили, что ведьмы - злобные твари, лживые, не уважающие веру и до последнего нужно держать с ними ухо востро, а Ирэ видела просто испуганную крестьянку, которая просто очень хотела жить. Селяне слушали приговор молча, девочка плакала, привязанная к шесту среди политых маслом бревен. Со всех сторон на инквизиторов лилось молчаливое неодобрение толпы, хотя никто в открытую не выступил бы: страх перед Церковью сильнее, да и ведьм не сильно и любили. Из толпы выскочила старуха - из под черного платка выбились седые пряди, ногти давно уже приобрели несмывающийся зеленоватый оттенок, фигура сухая, ссутуленная. Но глаза... Ее глаза полыхали бессильной злостью и болью. По щекам катились слезы, когда она смотрела, как факел поджигает пропитанные маслом поленья. Девочка тоже плакала, теперь беззвучно. Старуха пала на колени и, не отводя глаз от лица девчонки, начала молиться. Голос ее был надтреснутый, периодически срывающийся, но он разносился над всей деревенской площадью. Она молила о прощении души маленькой ведьмы. Ирэ краем глаза заметила, как дернулось лицо напарницы и как хотелось ей ударить старуху посохом, но она не сделала этого - толпа тогда точно взорвалась бы. Внезапно к молитве старухи присоединился молодой и звонкий от слез голос. Ирэ вздрогнула - молилась ведьма. Подняв заплаканное лицо к небесам, девчонка молилась, а огонь уже плясал на ее платье. Ирэ заворожено смотрела на нее. Как любой посвященный, она могла почувствовать, когда молитва идет от сердца и когда на нее приходит ответ... Инквизитор 9повернулась к напарнице, чтоб сообщить ей об этом, и замерла: Гэрна видела это все и на лице ее застыло брезгливое выражение.
   Молитва не прозвучала до конца. Боль от ожогов затуманила сознание девочки, и она начала кричать. Старуха же подскочила на ноги, в тот же момент побелела и упала замертво. Не выдержало ее сердце.
   И вот сейчас Ирэ стояла у дотлевающих огней и чувствовала огромное сомнение внутри. И боль:
   - Она была даже младше меня... Совсем еще девочка.
   - Да какая разница? Ведьма, она ведьма и есть! - оборвала ее Гэрна.
   - И знахарку жаль, упокой Господь ее душу. - Ирэ сейчас испытывала огромное отвращение к напарнице. Что-то давно ее смущало в этой женщине, но вот что?
   - Так будет со всеми приспешниками нечистых. Она покрывала ведьму. Поехали уже.
   Гэрна сплюнула почти скуренную самокрутку прямо в пепелище, развернулась и пошла седлать коня. Ирэ, толком не разбирая дороги, двинулась за ней.
   Спустя пятнадцать минут они уже скакали по обратной дороге. Необходимо было оформить бумаги в храме после данной "процедуры", а ближайшим городом был тот, от которого они двигались мимо деревни. Ирэ ехала молча, особо не вслушиваясь в вечный треп напарницы, ей все равно не нужен собеседник. Какая-то мысль продолжала назойливо терзать ее голову, оставаясь при этом неоформленной. В нос внезапно ударил сладковатый запах у довольно заросшей рощицы, и Ирэ вспомнила: сладкий запах - признак глодунов. Вообще глодун способен целиком заглотнуть только детей младше десяти, но вот такой отчетливый оттенок жженого сахара дает довольно крупная тварь, которая не напрягаясь закусит двумя путниками, да и коней помусолить может. Когда они проезжали здесь до этого, Ирэ остановила коня и собиралась разобраться с этой оказией. Далее по карте располагалась деревня, а глодун мог подчистить ее за небольшие сроки. Однако Гэрна только махнула рукой на слова Ирэ, мол не уж-то ты думаешь, что с такой тварью возле деревни не разобрались до нас? Запах и неделю держаться может. Ирэ тогда, помнится, кинула общий зов, однако на него действительно никто не вышел. И только сейчас она вспомнила, что помимо своей, ощутила еще и магию напарницы, направленную неизвестно на что. Ее же она ощущает и сейчас, но почему-то не тонкую, словно иголка, едва ощутимую, а словно рассеянную. Гэрна заметно нервничала, ее конь вырвался вперед на полкорпуса, на две трети, на весь корпус. И именно в этот момент с ветки придорожного дуба на нее упала темная масса. Раздался мерзкий хруст и с земли поднялся только глодун. Его же жертвы остались лежать неподвижно. Тварь размером с матерого быка умудрилась распластаться на ветке так, что стала незаметна с дороги. Массивные мохнатые ноги, оканчивающиеся копытами, крепкий торс, голова к телу крепится без шеи и состоит, по сути, из гигантского рта и двух маленьких глазок на месте ноздрей. Широкий лоб "украшают" три недоразвитых рога в слизистой капсуле. Противно зарокотав, глодун прыгнул на Ирэ. Выхватив из-за спины посох, инквизитор острым его краем прочертила на груди глодуна длинную продольную полосу и сразу спрыгнула с седла. Испуганный конь поскакал в сторону, с дороги, на пару секунд отвлекая глодуна и давая Ирэ время сконцентрироваться на нужных словах. Нараспев затянув экзорцизм, Ирэ поудобнее перехватила посох, и когда тварь быстро развернулась, чуть вытянула руку вперед, позволяя ему самому напороться на острый конец. На груди появилась поперечная полоса, образуя с первой крест. Крутанув в руке посох, вместе с финальным словом экзорцизма, Ирэ с силой ударила ревущего монстра в центр лба, и тот рассыпался вонючим облаком серы. На дороге остался валяться только стальной ошейник с серебряным медальоном, на котором был выгравирован странный знак. Следуя наитию, Ирэ подошла к трупам и обыскала бывшую напарницу. На ее запястье оказался серебряный браслет, на 11широком замке которого был выгравирован тот же знак, что и на медальоне ошейника, но одно звено браслета оказалось разжато. Видимо в тот момент, когда напарница тащила ведьму...
   Ирэ, с удивившим ее хладнокровием, вгляделась в лицо мертвой напарницы. На итак не особо приятном лице застыл липкий ужас. С таким лицом не должен умирать инквизитор. Внезапно лицо дрогнуло, пошло рябью и трансформировалось в лицо сожженной девочки. Она беззвучно засмеялась, а кожа обуглилась и слезла пластами, обнажив почерневшие от жара кости. Только глаза, не мигая, смотрели на Ирэ со слезами...
   Ирэ проснулась. Все лицо было мокрым от пота. Успокоив сердце, инквизитор вспомнила, что было после находки браслета. Стянув белый плащ с мертвой напарницы, она завернула туда находку и крест-брошь. Посох сломала об колено и сожгла. Поймала коня, развернулась и поскакала мимо все той же деревни, объехав ее лесом. Через двое суток она въехала в другой город, в котором инквизитора ждало уже срочное послание немедленно явиться в Аенбугр. К сожалению, а может и к лучшему, укротителя виверн в этом городе не было, он находился на судоходной реке и губернатор решил не тратиться на мастера полетов. Поэтому пришлось скакать дальше, в Вольс. Заодно и голову проветрила.
   Виверна начала снижаться по спирали. Внизу раскинулся, словно вплавленный в черную скалу, Аенбург. В контраст горному хребту, город был ослепительно белым. По своей сути, Аенбург представлял из себя огромный церковный храм за мощными стенами. Колыбель Церкви, "родина" всех инквизиторов. Виверна мягко приземлилась на площади перед Белым собором - резиденцией держателей высоких санов. Соскочив с седла и отцепив свою сумку, Ирэ остановилась перед огромными, в пять человеческих ростов, дверями. Выдохнув, резко толкнула створку, погружаясь в прохладный полумрак.
   Кристальный, словно полупрозрачный зал из белого вийонского мрамора с блеклыми прожилками казался огромной ледяной пещерой. Тонкие колоны, обвитые белоснежными стеблями плюща, уходили вверх и терялись в тенях под потолком. Каменный пол удивительным образом глушил шаги, словно идешь не по мраморным плитам, а по мягчайшему ворсу. У дальних дверей, таких же высоких как и входные, стояла пошарпанная временем табуретка. Привратник, восседающий на ней, сколько Ирэ себя помнила, являлся достойным продолжением этой древней мебели.
   - Ожидайте. - старческий каркающий голос разнесся по залу, дробясь на эхо. Словно воронья стая запряталась где-то между колон. Ирэ склонила голову в капюшоне в знак согласия и приветствия и опустилась на длинную скамью, вырезанную прямо в стене. В голове прыгали мысли. Надо рассказать Верховным о находке, браслет она не передавала настоятелям Церкви в Тибионе, только плащ и крест. Но что-то внутри отчаянно сопротивлялось этому, сомнения царапали душу. "Нет, так дело не пойдет! Грешно подозревать коллег в связи с тварями преисподней. Грешно основываться только на личную неприязнь" - Ирэ думала и наблюдала, как облачками пара опускается на пол
   ее дыхание. Руки уже начали понемногу стыть.
   - Ирэ, инквизитор пятого ранга Божьего воинства, - каркающий голос привратника заставил девушку встрепенуться от этой морозной полудремы. - Войди и предстань перед Верховным Трибуналом.
   Инквизитор крепче стиснула посох, поднялась со скамьи и приблизилась к створкам огромных дверей. "Интересно, откуда он знает, когда Верховные соизволят собраться? Ведь никто ему не докладывал, да и в двери он не заходил" - Ирэ украдкой скосила глаза на привратника. Тот сидел, сгорбившись и нахохлившись на своем табурете, словно лысеющий ворон. Длинный, чуть загнутый книзу нос только добавлял сходства с птицей мора.
   13Створки дрогнули и стали беззвучно раскрываться внутрь. За дверьми оказался еще один зал, однако он был отделан грубым серым камнем. В центре, на возвышении располагался длинный стол из темного мореного дуба, вокруг лесенкой, как на арене, располагались скамьи. В Верховный Трибунал входили пять членов, вместо трех, положенных в стандартном городском Церковном суде. По центру сидел седовласый ординарий Папы в серых одеждах, по левую и правую руку восседали кардиналы, наиболее приближенные к папскому престолу.
   - Итак, Ирэ. Инквизитор пятого ранга Божьего воинства. Поведай нам, что произошло, и как случилась такая трагедия для всех нас, - не смотря на возраст, голос ординария был зычен. Соборным колоколом он прокатился по каменным стенам зала Трибунала и обрушился в центр.
   - Да, Отец, - Ирэ пересказала о случившемся возле маленькой захолустной деревеньки кратко и сухо. Члены Трибунала грозно внимали ей с постамента.
   - Ты должна была более тщательно проверить местность. Такой большой бес в непосредственной близости от деревни - это нешуточная угроза.
   - Я кинула общий призыв, однако на него никто не вышел, - Ирэ потупилась. Под неумолимым оком Трибунала она чувствовала себя крайне некомфортно, казалось, что все внутренности завязываются морским узлом.
   - Зов не является гарантией отсутствия нечисти, - подал голос сухощавый кардинал с желчным лицом по правую руку от ординария. - Я втолковывал это в головы будущих инквизиторов и экзорцистов многие годы. И что я вижу? Ты со спокойной душой отправляешься далее в деревню, а потом из-за твоей халатности гибнет твоя напарница!
   - Тише, Ушио, - ординарий даже не повышал голоса. Его глаза, не отрываясь, смотрели в лицо Ирэ. - Мы все скорбим о потере. Далеко не каждый экзорцист может получить ранг инквизитора. Вы были сильной боевой двойкой, да еще и обе с правами осуществления Божьего суда без присутствия трибунала. Твоя халатность стоила Церкви невосполнимой потери.
   - Простите, Отец. - голова Ирэ опустилась еще ниже.
   - Трибунал вынес следующее решение, - вновь казалось, что в зале загремел тяжелый соборный колокол. - Заочно, без слушанья дела. Инквизитор пятого ранга Божьего воинства, раба Его Ирэ отправляется в дальние губернии у лесов Бигль. До Церкви дошли сведения о возникающих там психических болезнях населения, что может быть свидетельством дыхания бездны. Отправляйся немедленно, разберись во всем и отчитываться будешь вновь Верховному Трибуналу.
   Ирэ низко поклонилась и покинула тяжелый сумрачный зал Трибунала. Выходя из морозного зала на залитую солнцем площадь, инквизитор вспомнила, что о найденном ошейнике все же умолчала. Но двери Белого собора были закрыты, решение Трибунала озвучено, и Ирэ, тряхнув темно-медными волосами, направилась к ближайшему укротителю виверн.
  
   Леса Бигль одноименной провинции представляли собой вековой массив темного соснового леса. Сколько различных легенд слагалось в деревнях, лежащих у его подножия. И что в этих лесах живут ведьмы, и что там можно повстречать мудрого оленя с человеческими глазами, который выведет заплутавшего человека, коль его помыслы чисты. А если нет, то так и останется он в том лесу, на радость оборотням, нетопырям и прочим чудищам, на которые так богато людское воображение. Понятное дело, что все эти легенды и вымыслы рассказывались друг дружке шепотом, чтоб, упаси Боже, не услышали священники. Ибо ересь это все.
   Ирэ стояла в очереди на въезд в тихий городок Ольшинской губернии. До лесов еще пару дней езды верхом, но она никуда не торопилась. Все равно необходимо заезжать в каждый город и узнавать, не происходили ли здесь случаи внезапного сумасбродства у жителей. Солнце стояло в зените, поэтому инквизитор накинула на голову капюшон - белая ткань хоть 15как-то спасала макушку от его палящих лучей. В городок под названием Большаны медленно стекались возы, груженые различного рода добром. Сегодня ярмарка. Это усложняет дело - слишком много людей, придется задержаться. Но с другой стороны, слухи стекутся сюда с довольно большого расстояния. Может, будет возможность за что-то уцепиться.
   Скрип телег и ругань изнуренных жарой людей все больше и больше раздражали. Мухи витали в воздухе, садясь на незащищенные потные части тела и немилосердно жалили. Очередь продвигалась крайне медленно, и когда, наконец, Ирэ подъехала к воротам, внутренне она готова была уже начать кидаться на людей.
   "Помни о смирении и человеколюбии, помни о смирении и человеколюбии" - упорно твердила про себя инквизитор.
   - Госпожа инквизитор, доброго дня! - стражи у ворот вытянулись по струнке. - Благословите, госпожа инквизитор!
   Ирэ поморщилась, но сотворила божий знак в сторону стражников. Многие люди совершенно безграмотны. Благословения просят у священников, настоятелей, епископов, но у инквизиторов? Смешно.
   - Где здесь ближайшая приличная таверна? - Ирэ придержала гарцующую на месте лошадь. Животине тоже хотелось окунуться в тень узких улочек, да и напоить ее не помешало.
   - Вон тама, за Лесовой улицей повернете направо на перекрестке и увидите таверенку "Родничок", госпожа, - молодой безусый стражник с благоговением взирал на сидящую в седле инквизитора. Его более старшие товарищи посматривали на нее с осторожным интересом с примесью лести.
   - Благодарю, - Ирэ степенно склонила голову и направила изнывающую лошадь в указанном направлении. Как бы не хотелось ей самой поскорее добраться до таверны и заказать прохладной воды с мятой, все же летящий во весь отпор инквизитор мог вызвать нездоровый интерес у горожан. Да и панику, что вероятно.
   Таверна "Родничок" была уютной, чистой и малолюдной, что не могло не радовать. Как оказалось, столь малое количество посетителей в день ярмарки было обусловлено кусачими ценами. Ирэ вытряхнула с кошелька последние три осо за питье и комнату с ванной. Если придется задержаться, то надо будет поискать жилье подешевле, но сейчас можно насладится спокойствием и отдохнуть в прохладной комнате в тишине. Указав слугам, что ванна необходима госпоже прямо сейчас (тело после полу дня на солнцепеке в очереди зудело и требовало окунуться чуть ли не с головой) инквизитор ссыпала на стол оставшиеся в кошеле монеты: пол осо серебром и горстка меди. Не густо. Хорошо хоть за лошадь платить не пришлось - церковникам обязаны предоставлять трапезу раз в сутки и бесплатно ухаживать за скотиной в любой таверне.
   "Ну хоть поужинаю хорошо на халяву" - подумала Ирэ с ухмылкой, поднимаясь наверх к жилым комнатам. В центре комнатушки с небольшой, опрятно застеленной кроватью уже стояла бадья. Окунув туда руку, инквизитор довольно хмыкнула - вода в бадье была приятно прохладной. То, что надо при такой жаре. Наспех раздевшись и действительно окунувшись в воду с головой, Ирэ блаженно откинулась на бортик и, незаметно для себя, задремала.
   Разбудил ее стук в дверь и оклик служанки:
   - Госпожа инквизитор, вам ужин в комнату подавать или вы спуститесь?
   Ирэ встрепенулась и чуть снова не ухнула с головой под воду:
   - Спущусь, - откликнулась она и поспешила выбраться из воды. Тело разомлело и слушалось не особо охотно. Но надо выйти и потолкаться немного в городе - завтра сутра все ринуться на рыночную площадь, а сегодня приезжие будут толкаться по кабакам и тавернам, распространяя новости и сплетни. Да и поскромней местечко хорошо было бы подыскать на следующую ночь. Заколов влажные волосы, Ирэ с отвращением посмотрела на плащ и приняла решение, что и в черной рубахе с воротником стойкой о ее профессии догадаются. На крайняк, 17она извлекла из сумки брош-крест, не такой вычурный, коим скрепляется плащ, а простой, плоский, из двух полосок серебра. Приколов его на рубаху под горлом и затянув пояс с кинжалом, инквизитор споро застучала ботинками по ступенькам. Да, без путающегося в ногах тяжелого плаща было определенно лучше.
   На время ужина народа в зале поприбавилось, однако свободное местечко нашлось. Наспех умяв сытную кашу с тушеными в грибах куриными окороками, Ирэ вышла на вечерние улицы Большан. Сумерки не принесли прохлады, прокаленные за день стены домов и мостовая пышили жаром. Народ вяло слонялся по центральным улочкам: кто заходил в приветливо раскрытые двери питейных заведений, кто выходил. Решив сначала пройтись по городку и самостоятельно его прощупать, а то завтра по жаре вряд ли из этого выйдет что-то путное, Ирэ направилась по восходящей улочке к центральной площади.
   Большаны - небольшой зажиточный городок. К центральной площади стекалось семь улочек, которые между собой соединялись узенькими переулочками. С высоты полета виверны такое строение напоминало паутину. Ирэ расслабленным шагом продвигалась от площади по соседней улице, чутко прислушиваясь к своему чутью. Еще выйдя на Центральную площадь, инквизитор ощутила что-то вроде легкого дыхания в лицо. Но, по-видимому, она выбрала не то направление - ощущение смазывалось, терялось. Ирэ в задумчивости остановилось посреди мостовой. Ни запаха, не зрительных образов. Только ощущение присутствия. Развернувшись на каблуках, инквизитор быстрым шагом вернулась в Центр. Однако и остальные пять улиц проявили себя так же - чем дальше от центра, тем слабее след. Уже давно стемнело, и полная луна выкатила на небо свой бледный лик, а Ирэ все петляла по переулкам недалеко от Центра, пытаясь зацепиться хоть за что. В темном закутке у храма, выходящего центральным входом на площадь, инквизитор остановилась, ощутив неясный аромат гниения и цветочных духов. Все тело автоматически напряглось, хотя со следующим вдохом Ирэ ничего не почувствовала. Однако она продолжила стоять на месте и вглядываться в темноту переулка. Секунды тянулись медленно, в груди лавинообразно нарастало беспокойство. Решившись, Ирэ сделала быстрый шаг в тень от храмового забора, и именно в этот момент на то место, где мгновение назад находилась инквизитор, смачно шлепнулась темная масса. Запах гниения и гиацинтов волной ударил в нос, заставив судорожно хватать ртом воздух. Сквозь проступившие слезы Ирэ видела, как масса зашевелилась и с хлюпаньем оторвалась от булыжной кладки. Когда-то это было человеком, но сейчас существо больше напоминало тряпичную куклу. Ноги изгибались во всех направлениях, силясь удержать тело вертикально, руки безвольно болтались вдоль тела. Белые, вывалившиеся глаза влажно поблескивали в темноте. Существо тихо заскрежетало и забулькало внутренностью, а потом, неожиданно для такой шаткой конструкции, сделало молниеносный рывок в сторону инквизитора. Ирэ удалось чудом отпрыгнуть, чуть не впечатавшись спиной в кирпичную стену забора. Вытянувшиеся в тонкие полупрозрачные иглы пальцы лишь распороли рубаху на животе. Вонь новой удушливой волной начала терзать ноздри. Ноги существа подогнулись после прыжка, и оно рухнуло "лицом" вниз. Поспешно проморгавшись и стараясь дышать ртом, Ирэ медленно, бдительно следя за каждым движением твари, начала обходить ее со спины. Рука осторожно нащупала оголовье кинжала на поясе, скользнула на рукоять и крепко ее сжала. Против этой оказии не существует эффектных экзорцизмов, остановить ее можно только серебряным кинжалом, вымоченным в купели со святой водой. Внутри твари вновь что-то забулькало, голова начала бугриться и черты "лица" проступили на лысом затылке. Крутанув в орбите белыми, словно вываренными глазами, существо не стало тратить силы на подъем и восстановление формы, а с омерзительным хлюпаньем скакнуло на инквизитора. Ирэ больно стукнулась о брусчатку лопатками, чувствуя, как по рубашке расползается тошнотворная слизь. Прежде, чем тварь 19затихла, ее челюсти вытянулись вперед и несколько раз вхолостую клацнули гнилыми пеньками зубов прямо перед носом Ирэ. Инквизитор брезгливо скинула с себя тварь как раз перед тем, как ее плоть начала гнилыми ошметками расползаться. Поднявшись на ноги и с трудом сдерживая подкатывающую к горлу тошноту от стойкого запаха, Ирэ подняла кинжал из лужи зловонной слизи. Обтерев его и руки о траву, растущую у дорожки, инквизитор поспешила покинуть пропитанный мерзким запахом закуток. Бредя по улицам к таверне "Родничок" и сдерживая рвотные спазмы, Ирэ думала, что было бы неплохо зайти через черный ход сразу на лестницу, чтоб не портить аппетит постояльцам. А так же придется вновь выгрести деньги с кошеля и заказать еще одну бадью. Или в баню сходить помыться? А то этот аромат, казалось, навеки пропитал ее кожу и волосы. Да и рубаху не помешало бы сжечь, она-то уж точно пропиталась.
  
   Следующий день принес инквизитору череду неудач: пригоревшая яичница на завтрак, незамеченная кучка свежего конского навоза под ногой, чуть не вылитые на голову помои из окна. Пока Ирэ толкалась на рынке, ушлые воришки пропороли дно сумки и оттуда умыкнули браслет с ошейником, лежавшие на дне. Если бы она была в полной амуниции, то, может, они и не рискнули бы, но Ирэ, чтоб не привлекать внимания была в мирской одежде. Уныло рассматривая прорезь на дне сумки, инквизитор приняла решение вернуться в таверну и отлежаться до вечера. А после можно наведаться к настоятелю местного храма и расспросить, а чего ж это он не в курсе о нечисти, шляющейся по улицам в свободном выгуле.
   В обеденное время в дешевой таверне, куда переехала Ирэ сегодня утром, было малолюдно. Потягивая отвратный, словно разбавленный давешними помоями, квас девушка прислушивалась к разговору мужичков, пришедших похмелиться.
   - Не нашли его еще, плотника то, - угрюмо пробасил широкий детина с косматой бородой и мутными от частого прикладывания к бутылке глазами. - как пропал по пяти дней, так и нетуть. Маниша - женка евоная, уж все глаза выплакала.
   - Да и куда ж делся-то? - его собеседник, старик с еще крепкими узловатыми руками крутил в них пустую кружку. - Вроде ж никуда ехать не собирался. Заказ у него на домину был до того. А как на вечернюю службу в храм пошел - так его потом и не видели.
   - Да и женка-то, глаза повыплакала, а умом тронулась. На людей кидаться начала. Детей собрала давеча, сказала, что уезжают они. Что мол Парть не вернется, что делать им тут нечего. Рассказывала всем, как в ставни по ночам скребется к ним кто-то, то в ихнюю комнатуху, то в детскую. Это на втором этаже-то. А мала плачет, говорит, что папа там, но открывать не надо. Тоже, бедная, за мамкой вслед поехала... - подал голос третий мужичек - крепенький, низколослый, с красной блестящей проплешенкой среди жидких золотистых волос. Все трое перекрестились и замолчали. Ирэ тихонько хмыкнула в кружку - уж не плотника она вчера повстречала в переулке за храмом?
   - А ведь не впервой так люди пропадают - задумчиво протянул старик. - но по большей части приезжие, их и не отследишь - пропал он, аль домой вернулся.
   - Да и истерик среди молодежи не мало стало. Сколько случаев самоубивцев?
   Ирэ еще раз тихо хмыкнула в кружку, на этот раз довольно.
   Дверь в таверну распахнулась, и в нее протиснулись хмурые стражники. Посетители в зале удивленно замолкли. За их спинами маячил дородный священник. Судя по золотой вышивке - сам настоятель храма. Чуть коротковатая ряса, под прямым углом спускающаяся от пуза к полу, делала его похожим на колокол. Окинув присутствующих цепким взглядом, священник пробасил:
   - Где хозяин, люди добрые?
   Постояльцы молча указали на боковую дверку за стойкой.
   21- Благослови господь вас.
   Размерено священник прошествовал через весь зал, плавно обтек стойку и скрылся за дверью. Спустя пару минут он вышел оттуда и обратился к сопровождающим его стражникам:
   - Пятая справа по коридору.
   Ирэ, сощурившись, наблюдала, как стражники споро зазвенели доспехами вверх по лестнице, затем как вразвалочку за ними прошествовал священник. Скомкав салфетку и кинув ее в тарелку с недоеденным рисом, инквизитор поднялась со скамьи и, не торопясь, двинулась следом. Пятая справа по коридору была ее комната.
   Встав в дверях, облокотившись о косяк, девушка наблюдала, как стражники обыскивают ее вещи, а священник следит за ними, с комфортом устроившись в кресле посреди комнаты спиной к двери.
   - Ищите тщательно, мальчики.
   - Позвольте поинтересоваться, - холодно произнесла Ирэ. Священник даже не дрогнул, спокойно обернулся и внимательно посмотрел на девушку. - Чем вы здесь занимаетесь?
   - Иди с миром, дитя мое, - голос священника был полон приторной возвышенности. - Дела Господни не касаются тебя.
   - А с каких пор делом Его является обыскивать мои вещи в мое отсутствие, - Ирэ отстранилась от дверного косяка и вошла в комнату. Обойдя кресло, она стала напротив священника, скрестив руки на груди. - Ирэ, инквизитор пятого ранга к вашим услугам, святой отец.
   - Молодая такая, инквизитор, - улыбнулся священник. - Настоятель храма Большанов, отец Феофан. Да озарит взор Его твою дорогу.
   - Да воздаст Он по заслугам, - Ирэ слегка наметила головой поклон. - Итак, отче, что вам понадобилось в моих вещах.
   Улыбка священника ей абсолютно не нравилась. Вроде бы и добродушная, но какая-то скользкая и излишне высокомерная. И взгляд, словно она не инквизитор, а неразумное дите.
   - Извини, дитя мое, но слухи дошли до меня, что приезжий инквизитор хранит опасную вещь и может оказаться уже и не инквизитором... Я не хочу обидеть тебя, и заранее прошу прощения, но должен все проверить, - улыбка приобрела тень сожаления, священник развел руками, но глаза цепко смотрели в лицо Ирэ. - В городе и так неспокойно в последнее время.
   - Хорошо, я понимаю, - инквизитор опустилась на стул. - Продолжайте досмотр.
   Настоятель кивнул замеревшим при появлении девушки стражам, и те продолжили осторожно извлекать ее вещи из сумы, раскрывать шкафы и шуфляды, а один ретивый полез даже под матрас.
   "Уж не с браслетом и ошейником это связано? Но откуда они могли знать? Кто мог настучать?" - мысли скакали в голове Ирэ, как чокнутые белки, однако лицо ее оставалась невозмутимо отрешенным.
   Когда досмотр вещей был окончен, священник поднялся с кресла:
   - Спасибо за содействие, инквизитор. Если будет нужна помощь, вы можете найти ее в храме.
   Слегка склонив голову в поклоне, Ирэ проводила настоятеля взглядом и закрыла за ним и его сопровождающими дверь.
   - Помощь - не знаю, а вот вопросы у меня определенно будут к вам, святой отец, - пробормотала инквизитор в пустоту.
  
   Человек осторожно шел по темной, чуть извилистой улочке. Приглушенные шаги, несмотря на его старания, все равно разносились эхом вперед и назад. Когда он входил в круг света от редких факелов, можно было различить темно-коричневую шерстяную рясу с вкраплениями серой шелковой нитки, добродушное простое лицо и настороженные светлые глаза под темными нахмуренными бровями. За его плечами, похлопывая слегка при ходьбе по лопаткам, висел гладкий, отполированный ладонями шест. Погружаясь вновь в темноту улиц, он замедлялся и начинал хмуриться еще больше. Неясное 23беспокойство терзало его, сгущающиеся тени волновали и настораживали. Что заставило его сегодня покинуть комнатушку под чердаком, которую он снимал за пару медяшек, и отправиться на поиски неизвестного? Он не мог дать себе ответа, да и посылы свыше не требуют осмысления: надо - значит пойдешь. Очередное пятно света от настенного факела, чадившего вонючим черным дымом. Человек остановился, долго рассматривая пламя и абсолютно новую промасленную паклю. Факел не должен чадить, его недавно меняли. Это значит, он уже рядом.
   Улица оканчивалась тупиком. За покосившимися приземистыми домишками виднелись строгие купола Храма. Дальше пути нет, надо возвращаться до ближайшего перекрестка и искать приметы. Развернувшись, человек вздрогнул: от стены оторвалась невысокая хрупкая фигурка и вышла на середину улочки, закрыв лицо руками. Грязные спутанные волосы были непокрыты и свисали, прикрывая верхнюю половину тела. Очень худые белые руки были в каких-то непонятных темных разводах. Женщина стояла, не шевелясь и не отнимая ладоней от лица.
   - Кто вы? Вам нужна помощь? - он сделал неуверенный шаг навстречу, хотя все его нутро сопротивлялось этому. Послышался тихий всхлип. Потом еще один. Женщина заскулила, как побитая собака. - Чем я могу помочь вам?
   Неясное беспокойство начало уходить, на его место пришла безграничная жалость к этой несчастной. "Надо подойти, приобнять, утешить" - мелькнула в голове неясная мысль. Ноги сами сдвинулись с места, сокращая расстояние, как вдруг по улице раздался звонкий окрик и торопливые шаги:
   - Не смей приближаться к ней!
   Плач прекратился, женщина отняла руки от лица, и он отшатнулся от неожиданности. У нее не было губ. Да и в принципе отсутствовала кожа и мышцы на нижней части лица, обнажив кровавый оскал челюстей. Глаза были мутные, с расширенными зрачками и, казалось, не видели ничего.
   - Помощь... Да... Нужна. Муж? Где мой муж? - рот не раскрывался, голос шел откуда-то изнутри. - Где мой муж?
   Экзорцизм сам сорвался с губ, оттолкнув надвигающуюся женщину на пару шагов назад. Удивленно замерев, она рассматривала сквозную дыру размером с кулак в грудной клетке. Через ровные, словно опаленные края на мир смотрели желтоватые осколки ребер. Оглушительно закричав, женщина выдернула одно из обломанных ребер и швырнула его в молодого человека. Осколок глубоко вошел в потянувшуюся к шесту руку, пришпилив ее к стене. А женщина вновь, медленной слегка пошатывающейся походкой, направилась к нему, непрерывно повторяя:
   - Где мой муж? Где мой муж?
   Сморгнув пелену боли, молодой человек увидел несущуюся к ним темную фигуру. Мелькнуло серебро на навершии посоха, загремели в ушах орган и церковный хор, и волна света впечатала страшную женщину в стену возле него. Костлявая рука в бурых подтеках крови потянулась к его горлу, но вновь сверкнул посох, и тварь будто за мгновение истлела, обдав лицо удушливым жаром. "Вот, каким должен быть экзорцизм, не то, что у некоторых" - зажав в зубах ворот рясы и крепче взявшись за торчащий из запястья осколок, подумал молодой человек. Рванув со всей силы, он тихо застонал, зажал кровоточащую рану и поспешно зашептал целебную.
   В затуманенное болью поле зрения попали высокие черные сапоги на мягкой подошве:
   - От шеста и то больше пользы было б, - молодой девичий голос. - А твоя слабая попытка только обозлила ее.
   За сапогами шли темные плотные брюки, черная рубашка, заправленная за ремень с ножнами, брошь-крест, темные рыжие волосы и серьезные серые глаза, в которых постепенно затухали искры церковной магии. Инквизитор протянула ему руку. Ухватившись за нее липкой от крови ладонью, молодой человек встал:
   - Алекс, - он чуть сжал тонкие пальцы. - Спасибо.
   25- Ирэ, - кивнула девушка. - Да не за что. Ты ранен?
   - Уже нет.
   - Тогда пойдем, - Ирэ обтерла ладонь платком и протянула его Алексу. Затем подошла к стене и выдернула из нее посох. - Возможно, мне понадобиться помощь. Экзорцист?
   - Нет, - молодой человек опустил глаза на брусчатку. - Не приняли.
   - Боевой монах тоже почетно. Не стоит роптать, мы все в Его услужении и всем нам отмерено по справедливости, - инквизитор положила руку ему на плечо в утишающем жесте. Серые глаза смотрели серьезно. - Тем более, что слабый Дар у тебя есть. Значит и чутье есть.
   - Был бы хоть экзорцистом - не попался бы так.
   - Не мели чепухи, - ладонь пару раз слегка хлопнула, а голос утратил возвышенные нотки и стал обычным и слегка насмешливым. - Пойдем. Надо отыскать ее дом.
   Инквизитор быстро зашагала в сторону перекрестка.
   Выйдя на соседнюю улицу, Ирэ резко остановилась и принюхалась.
   - Чувствуешь?
   Алекс только удрученно покачал головой. Рука, замотанная платком, ныла все сильнее. Инквизитор, словно ищейка, делала несколько шагов вдоль улицы, останавливалась и остервенело втягивала носом воздух. Легкий аромат гниения, дразнясь, то чувствовался отчетливо, то исчезал. Монах плелся по другой стороне улицы, чтобы не мешать ей и старательно прислушивался к себе, стараясь не обращать внимания на боль в руке. В какой-то момент предплечье словно прострелило, пальцы непроизвольно сжались в кулак и он чуть не рухнул на колени.
   - Что это с тобой? - Ирэ прекратила свое занятие и приблизилась к нему. Алекс готов был провалиться - мало того, что попался, так еще и мешает теперь. Но инквизитор хищно впилась глазами в дверь дома, возле которого случилась оказия:
   - Здесь.
   Они поднялись на второй этаж по скрипучим деревянным ступеням. Казалось, что лестницы просто развалятся под весом двух человек. На небольшую клетушку выходили две двери. Одна из них слегка покосилась и была приоткрыта. Ирэ осторожно протиснулась внутрь, ощущая, как спиралью затягивается церковная магия внутри, готовясь вырваться наружу. В комнате царил разгром. По стенам петляли смазанные и подсохшие бурые следы, словно кто-то истекающий кровью держался за них руками. Переступая через разбросанные вещи, инквизитор пинком распахнула дверь в детскую, держа наготове посох и с ужасом отпрянула. Старшая дочь плотника была прибита гвоздями к стене вниз головой. Ее руки были разведены в стороны, низ живота вспорот. Судя по количеству крови, стекшей вниз и запекшейся не только на несчастной, но и на стене под ней - когда все произошло, девочка была еще жива. Младшая - двухлетняя малышка, лежала на полу в центре нарисованной кровью пентаграмме. Вены на руках были вскрыты, сцеженная с ребенка кровь была налита в граненые стаканы, которые стояли по углам звезды.
   Монах видел, как побледнело лицо Ирэ, когда она вышла на клетушку.
   - Стучи в двери, именем Господа проси, чтоб открыли. Пусть бегут в Храм, сообщат об этом. Потом ко мне. Я пока вынесу тела несчастных детей в соседнюю комнату, проведешь очистительный обряд и отпоешь. А я займусь детской, - отрывисто проговорила инквизитор, между фразами делая глубокие вдохи. От сконцентрированной в квартире скверны ей становилось дурно.
   Придерживая пострадавшую руку, монах кивнул, а Ирэ бросила ему в след:
   - А потом, наконец, покажешь мне свою руку.
   Младшие братья прибыли довольно скоро. Помогли вынести тела детей, проконтролировали, чтобы огонь не вышел за пределы очищаемой квартиры.
   27- Госпожа инквизитор, - Ирэ, скрестив на груди руки, угрюмо наблюдала за всем. Послушник в серой рясе склонил голову в поклоне. - Мы закончили, отправить за вас письмо?
   - Нет, благодарю, я сама, - ей все равно отчитываться о происходящем перед Трибуналом. - Но где же прячется эта тварь?
   - Простите?
   - Нет-нет, не бери в голову, - инквизитор отмахнулась от него и побрела по улице. Но внезапно остановилась, вспомнив. - А где монах?
   - Брат Алекс сослался на плохое самочувствие и отправился домой.
   - Где он живет, знаешь? Сможешь, проводить?
   - Почту за честь, - если мальчишке и было интересно, то он успешно это скрыл. Хорошо его вышколили.
   Петляя по темным улицам за своим провожатым, Ирэ все никак не могла перестать думать, где искать затаившуюся в городе тварь. Настораживало то, что близость Храма не только не отпугивала тварей, порожденных дыханием бездны, а словно приманивала. И настоятель... Он определенно что-то знает и очень не хочет, чтобы Ирэ засунула туда свой нос. "Надо все же наведаться в храм и расспросить его попристрастнее..."
   - Пришли, госпожа. Монах проживает в чердачных комнатках, - из раздумий ее вывел спокойный голос послушника. Мальчишка остановился у крыльца старого дома, склонившись в почтительном поклоне. Первый этаж дома был каменным, а вот второй уже деревянным и слегка просевшим от времени. Крыша местами подрастеряла укрывающую ее черепицу.
   - Благослови тебя Господи, - Ирэ сотворила рукой соответствующий знак и поднялась по ступеням. Открыв старую скрипучую дверь, инквизитор интуитивно обернулась и посмотрела в след удаляющемуся мальчишке. Он шел с гордо выпрямленной спиной, спрятав руки в рукавах рясы. Вроде бы все в порядке, хотя стоп... Когда мальчишка проходил мимо факелов, они едва заметно виляли языками пламени в его сторону и начинали искрить. Если бы Ирэ не была так погружена в свои мысли по дороге, то заметила бы это сразу.
   - Определенно надо наведаться в храм, - пробормотала инквизитор, заходя в грязный подъезд дома.
   Чердачные комнатки, судя по аромату и количеству птичьего помета, раньше были голубятней. После хозяин начал сдавать их за небольшую стоимость постояльцам. В одной из них проживал хмурый молчаливый художник. Ирэ выяснила это опытным путем, постучав в первую попавшуюся дверь. Открывшее дверь худое и бледное нечто, в подтеках краски и красным отпечатком ладони на щеке, на вопрос о том, где проживает монах, молча ткнуло пальцем в дверь напротив и закрыло дверь, не попрощавшись. Попялившись немного в закрытую растрескавшуюся дверь, Ирэ встряхнулась и застучала в противоположную.
   Дверь открылась далеко не сразу, хоть за ней отчетливо была слышна возня. Наконец монах вышел, тяжело опираясь о косяк:
   - Госпожа инквизитор, какими судьбами? - Брови молодого человека удивленно поползли вверх.
   - На "ты" ж уже были, просто Ирэ, - инквизитор, не церемонясь, втолкнула его обратно в комнату и закрыла за собой дверь. С первого взгляда было отчетливо видно, что чувствует себя монах ой как не важно. Кожа на лице посерела, выступила сетка капилляров на носу и местами на щеках, лоб покрыт испариной, глаза лихорадочно блестят, зрачки расширены. - Руку!
   - Не стоит волноваться, с Божьей помощью...
   - Руку, я сказала! - Ирэ схватила его за предплечье и содрала платок. Кисть была опухшей и красной с синевой, на запястье вокруг раны красовались гноящиеся язвы. - С Божьей помощью! А очистительные псалмы читать не пробовал? Не умеешь, так хоть в храм сходил бы!
   - Это мне наказание за самонадеянность... А в храм не хочу, не нравится мне настоятель... не чисто... - монах запнулся и покачнулся. Было видно, что удерживаться на ногах ему очень тяжело. Скинув со стола бумаги, книги и железную кружку, Ирэ 29молча указала на освободившееся место. Алекс настолько ослаб и так паршиво себя чувствовал, что даже не стал больше ничего говорить и покорно устроился на твердой поверхности. Чистый и звонкий голос инквизитора завел молитву, горячие ладони легли - одна на поврежденное запястье, вторая на лоб. Но монах не слышал ни звуков органа, ни пения церковного хора. Только жжение в руке становилось все сильнее, казалось, разливаясь по всему телу. Увидев, как расширились от удивления глаза молодого человека, Ирэ поняла - дела обстоят еще хуже, чем ей показалось на первый взгляд. Усилив нажим, инквизитор затянула следующую молитву, не отрывая глаз от лица монах. В случае чего, чтобы успеть выхватить кинжал. Глаза Алекса распахнулись еще шире, тело конвульсивно дернулось, изо рта пошла густая желтоватая пена. Зрачки непроизвольно сужались и расширялись, стол ходил ходуном под трясущимся телом, а Ирэ, прижимая его голову к столешнице, все продолжала читать молитвы одну за одной. Так прошел остаток ночи. Только когда за окном забрезжил рассвет, инквизитор устало отняла ладони от обмякшего тела. Ее саму сейчас потряхивало от напряжения и усталости, но надо закончить. А потом уже можно идти спать.
   Тяжело вздохнув, Ирэ вытащила кинжал из ножен, поудобнее перехватила рукоять:
   - Извини.
  
   Чириканье воробьев прорвалось в сладкое забытье, заставив встрепенуться. Солнце уже давно встало и вовсю светило сквозь щели в кровле. Спина затекла и ужасно болела. Со стоном Алекс поднялся со столешницы, на которой лежал в беспамятстве. Последнее, что он помнил, это звонкий голос инквизитора, читающий молитвы на древнем языке. Во рту пересохло, глаза не открывались. Руку молодой человек не чувствовал вовсе, словно она занемела. Хотя почему словно? Он пол ночи провел на твердой столешнице без движения. Попробовав пошевелить пальцами, Алекс понял, что что-то не так и резко открыл глаза. Кисти руки не было. Предплечье заканчивалось аккуратной культей, замотанной чистым куском простыни. Рядом со столом стояла табуретка, на которой лежал листок, придавленный пузатым пузырьком с темной жидкостью.
   "Кисть пришлось отрезать, часть тканей вокруг раны я тоже вырезала. В пузырьке мазь. Неделю по утрам наноси на культю.
   Вот тебе и божье наказание за самонадеянность."
   Буквы вились аккуратной готической вязью. А от последней фразы так и разило недостойным инквизитора ехидством.
  
   Ирэ проснулась ближе к полудню. После тяжелой ночи голова гудела, как соборный колокол. Странно, что кошмары ее не мучили, видимо настолько устала, что мозг отказался работать вообще. Поднявшись с кровати, инквизитор долго и угрюмо рассматривала свою припухшую физиономию в зеркале. Смирившись с неизбежным, Ирэ поплескала на нее холодной водой и облачилась в полную амуницию. В храм она пойдет во всеоружии.
   Людей на улицах не особо поубавилось - многие решили задержаться еще на денек, караваны все время переформировывались, время отбытия сдвигалось. Но судя по испуганным взорам и тихому шепотку за спиной, о произошедшем в жилище плотника знал уже практически весь город. Ирэ скользила в толпе, ее белый плащ позволял продвигаться вполне свободно по многолюдным улочкам города. Да, что ни говори, а ночные Большаны нравятся ей куда больше, несмотря даже на затаившуюся во тьме опасность.
   На центральной площади еще стояли прилавки: кто не успел распродать весь товар, теперь мог по желанию за небольшую цену избавиться от остатков. Ворота храма были распахнуты, солнце играло на цветных витражах и напылении куполов.
   Представившись и назвав цель визита, Ирэ продвинулась по исчерченному цветными лучами коридору за младшим послушником. Тот проводил ее прямо в покои настоятеля.
   - Слушаю тебя, дочь моя. Что привело тебя к нам в храм?
   31- Я думаю, вы наслышаны о произошедшем. Сначала плотник, ставший пожирателем плоти, затем его жена, сошедшая с ума и превратившаяся в сосуд для скверны. Убила своих детей...
   - Да, я наслышан, - настоятель нахмурился, прервав Ирэ. - Но про самого плотника я не знал, известно было, что он пропал. Верующий человек был, хороший.
   Настоятель вышел из-за стола и стал мерить комнату шагами, приговаривая:
   - Как же так, как же так... Но ведь это значит... Неужели, правда... Да нет... Надо все хорошо проверить...
   - О чем вы, святой отец? - Ирэ внимательно наблюдала за его мельтешением, прислушиваясь. Священник вздрогнул от звука ее голоса, видимо вовсе забыл о ней.
   - Ничего, дитя мое, иди. Спасибо за информацию, - он небрежно похлопал сидящую девушку по плечу. - Иди с Богом...
   - Настоятель, я имею право знать...
   - Не вмешивайтесь во внутренние дела храма, инквизитор, - голос священника утратил свою приторную добродушность, глаза раздраженно полыхнули.
   - Меня направил Верховный Трибунал... - Но священник вновь резко оборвал ее:
   - Мы разберемся сами, спасибо за информацию, инквизитор. Вам сообщат, чтобы вы могли отчитаться перед Верховными.
   Ирэ плотно сжала губы и поднялась. Покинув негостеприимные помещения, инквизитор вышла на территорию храма и направилась к аккуратному кладбищу. У самого входа виднелись два свежих холмика и деревянные кресты с табличками. Ирэ остановилась возле них, и глухая печаль накрыла ее с головой.
   - Так несправедливо, такие маленькие девочки, - раздался тихий голос за ее спиной.- Братья долго не могли решить, стоит ли хоронить их на святой земле, или закопать за оградой кладбища, ведь их тела были осквернены темным ритуалом. Но оказалось монах, отпевавший их первым, обладает очень сильным Даром сочувствия, что смогло почти полностью очистить детские души... Настоятелю пришлось потом прочесть еще пару молитв и всем нам провести службу во упокоение этих несчастных. Сейчас они не испытывают никаких страданий.
   Обернувшись, Ирэ увидела смуглого молодого человека с черными, чуть курчавыми волосами. Цыган на службе у Церкви. Не чудо, но все же большая редкость.
   - Вы ищите ответы, госпожа, - большие черные глаза смотрели на нее со смирением и глубокой светлой грустью. - Приходите после вечерней службы в храмовый парк у старого фонтана.
   И странный молодой человек в рясе священника пошагал прочь от кладбища. Ирэ в задумчивости похлопала ладошкой по ограде: "Вечером так вечером. Надеюсь, хоть тут мне дадут ответы".
  
   Окунувшись в сумерки парка, инквизитор легкими быстрыми шагами направлялась к старому фонтану по заросшей лиственными деревьями аллее. Все ее нутро было напряжено до предела, чутье било набат. Все шорохи, танцы теней, шевеления веток играли на нервах так же умело, как менестрель на семиструнной гитаре. Ноги все порывались увести ее из опасного места, но Ирэ хотела завершить все поскорей. А бегать от опасности недостойно воина Господня. Старый фонтан хрустальными струями исполнял песню в глубине храмового парка. Инквизитор замедлила шаг, не спеша выходить из тени деревьев. На старом, но не утратившем свое величие, ухоженном бортике сидела одинокая фигура в длинной рясе. Отсюда было хорошо видно, как он медленно зачерпывает воду ладонями, а потом пропускает ее сквозь них.
   - Может, вы уже выйдите, госпожа инквизитор? - Ирэ узнала голос давешнего цыгана, однако что-то изменилось в интонации. Появились настораживающие нотки. - Вы ведь жаждите получить ответы? Так чего вы тянете время?
   Ирэ вышла на освещенную восходящей луной поляну, в центре которой журчал фонтан.
   33- Расскажи мне, что происходить здесь? Ведь ты знаешь?
   - Да, знаю, - чернявый священник даже не удостоился повернуться в ее сторону, продолжая забавляться с водой в фонтане. - В городе появился демон.
   Ирэ молчала, ожидая подробностей. Это она и так уже поняла.
   - Причем обитает он в храме. Поэтому долго не могли ничего заподозрить. А сейчас уже поздно.
   - С чего бы? Рассказывай все.
   - Все? - в голосе цыгана проскользнула легкая насмешка. - Может, еще и имя демона желаете узнать?
   - Было бы неплохо.
   - Ванусто.
   Ирэ тихо присвистнула, когда память услужливо подбросила ей необходимую страницу с бестиария. Сильная тварь, хитрая, верткая.
   - Значит, Льстец. И давно?
   - Больше года.
   - Но он...
   - Да, - голос цыгана стал тихим и вкрадчивым, - пожрал уже того недотепу, который осмелился его вызвать. И успешно повлиял на сознание некоторых служителей храм и горожан. Не всех, конечно, но и того что есть достаточно...
   - Настоятель, - сквозь зубы выдохнула Ирэ.
   - Подозревает об этом. Но горд и не хочет выносить сор из избы. Он не Ванусто. Хотя так же как и он, не хочет, чтобы об этом знала одна любопытная девка.
   Цыган, наконец, встал с бортика и каким-то неестественным текучим движением развернулся к Ирэ. Горло инквизитора сдавило, словно тисками, а ноги оторвались от земли.
   - Но Ванусто хочет более радикально решить эту проблему... А потом и убрать настоятеля. И продолжить питаться людскими душами, заставляя слабых из них делать усиливающие ритуалы. А потом можно вновь переехать, - по лицу цыгана блуждало крайне довольное отрешенное выражение. Черные глаза смотрели куда-то сквозь Ирэ. Из-за деревьев выплыли пять или шесть фигур в серых рясах. Младшие послушники окружали хрипящую девушку, глаза их были закрыты, но через веки просвечивали красноватые огоньки.
   - Его верные слуги, сейчас немного поиграем, - вновь подал голос цыган. Его слова пробивались до угасающего сознания задыхающейся Ирэ словно сквозь вату. - Ведь ты в последнее время очень ему мешала.
   Хватка на горле ослабла, и Ирэ рухнула вниз, судорожно хватая ртом воздух и надрывно кашляя. Отдышаться ей, естественно, не дали. Послушники подхватили вяло сопротивляющуюся девушку и ловко прикрутили ее к дереву крепкой волосяной веревкой. Руки были жестко зафиксированы, из горла вырывались только сипы. Ни о каких экзорцизмах и молитвах не могло идти и речи. Инквизитор подняла голову и встретилась глазами с невидящим взглядом цыгана. Тот едва заметно ухмыльнулся, и боль пронзила нутро Ирэ. Казалось, что чрез горло, нос и уши в ее тело вливалось расплавленное железо. Сколько это длилось, неизвестно, Ирэ потеряла счет времени в этой одуряющей, невыносимой боли. Она схлынула так же внезапно, как и началась. Действие слегка изменилось: послушники рассредоточились по площадке, цыган зажимал рукой плечо, обнажив зубы в оскале. Возле самого фонтана стояла плотная высокая фигура в темно-коричневой рясе. В единственной руке монах сжимал схваченный за середину шест. Цыган-демон въедливо зашипел, послушники сорвались с места и серыми тенями начали наступать на монаха. Шест описал полный круг, а потом со смачным звуком впечатался в живот ближайшего одержимого. Тот отлетел на приличное расстояние, потом невозмутимо поднялся и продолжил надвигаться на монаха. Алекс, стрельнув глазами по сторонам, уперся взглядом в цыгана. Быстро смекнув, молодой человек запрыгнул на бортик фонтана и с криком "Отведай ка святой водицы, тварь!" окунул в воду шест и прокрутил его в руке, чтоб брызги оросили чернявого. Но цыган только тихо засмеялся.
   35- Не выйдет, - Ирэ не узнавала своего голоса. - Он уже осквернил эту воду.
   Все то время, пока монах отбивался от превосходящего числом противника, инквизитор старалась ослабить веревку на руках. "Мне бы хоть одну руку высвободить" - внутренне взмолилась Ирэ. Веревки поддавались понемногу, еще чуть-чуть... Но она не успела, боль пришла снова. Но и не продлилась долго. Монах переключил на себя внимание демона. И хоть какая польза от произошедшего была - напрягшись от резкой нестерпимой боли, Ирэ все же выдернула руку из тугого захвата веревки. Правда, по ощущениям, оставив на ней содранную кожу. Отколов негнущимися пальцами серебряную брошь, инквизитор вытянула вперед руку и затянула хриплым голосом экзорцизм:
   - Exorcizamus te,omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalisadversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica...
   Резко развернувшись на каблуках от истязаемого монаха, демон зашипел и тяжело, словно продираясь через вязкую субстанцию, начал приближаться. Его кожа местами дымилась, обнажая слизкую чешую под низом. Но сил Ирэ не хватало на большее, а Ванусто не зря относят к сильным демонам. Уже когда до привязанной к дереву девушки осталось не больше трех шагов, к молитве подключился и второй голос. Монах стоял на коленях, слегка подрагивая, и молился, вытянув вперед руку с небольшим нательным крестиком. Кожа на цыгане задымилась, обнажающаяся под ней мерзкая тварь шипела и выдыхала желтоватые пары изо рта и носа. Однако демон был не в силах ни преодолеть оставшиеся несколько шагов, ни добраться до монаха.
   - Ut Ecclesiam tuam secura tibi facias libertate servire, te rogamus, audi nos. Ut inimicos sanctae Ecclesiae humiliare digneris, te rogamus audi nos. - с последними словами экзорцизма, произнесенными в унисон, фигура цыгана окуталась серой воронкой, втянувшейся в землю, по которой пронеслась волна сухого жара. Иссушенное тело, которое когда-то было оступившимся священником, рухнуло на аллею. Алый огонь, пронзающий веки послушников угас, и они деревянной походкой направились в сторону храма. Монах отвязал Ирэ, и, придерживая, помог ей доковылять до тела. Инквизитор возвела руки к небу, шепча привычные слова, затем вытянула их надо останками и те вспыхнули золотистым пламенем.
   - А теперь можно и отдохнуть, - ноги Ирэ подкосились, и монаху пришлось волоком тащить ее до снимаемых комнат.
   Проваливаясь в сон, Ирэ вспомнила, что хотела спросить:
   - Как ты там оказался?
   - Мне не спалось, и я вышел в город. Когда проходил храмовый парк с той стороны забора, культю обожгло болью.
   - Поздравляю, - Ирэ слабо улыбнулась, закрывая тяжелые веки. - У тебя теперь довольно оригинальное чутье...
  
   Разговор с настоятелем был не сказать что приятным, но а этот раз они разошлись вполне довольные друг другом. Послушников, одержимых бесом, обрили наголо, обрядили в крапивные рубахи и отправили под присмотром в горный монастырь - пожизненно отмаливать свои грехи. Всех, кроме одного. Тот, что в самом начале схлопотал сокрушительный удар шестом в живот, скончался ночью. Фонтан вновь освятили, площадку перед ним тщательно омыли святой водой. Настоятель догадывался, что в его храме нечисто, но не хотел ставить такое жирное пятно на репутации. Ну и чуть не поплатился собственной жизнью за свою гордыню. В качестве благодарности он поделился, что письмо с просьбой об аресте приезжего инквизитора привез погибший священник. В письме говорилось, что инквизитор провозит собой ошейник подчинения демонической сущности и контролирующий браслет. Далее шло подробное описание этих вещей и нижайшая просьба самому удостовериться и предать демонопоклонца под Трибунал. Славься Господи, что ее все же тогда обокрали на рынке. Этот не стал бы и слушать, а сразу на костер и до свидание.
   37Когда удовлетворенная Ирэ зашла в таверну, чтобы забрать свои вещи и пообедать на дорогу, хозяин протянул ей большой белый конверт с Церковной печатью. Вскрыв письмо, Ирэ прочла пару строк о том, что ей незамедлительно нужно явится в Аенбург и отчитаться Верховному Трибуналу. Вытряхнув из конверта золотой осо, инквизитор поняла, что мечты об обеде остаются лишь мечтами.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 2.

  
   Пепел куриным пухом легко взлетал в темное звездное небо. Ирэ лежала на подстилке на спине, укрывшись плащом и под голову подложив суму. У костра тихо переговаривались люди, фыркали на отдалении кони. Через пару дней они прибудут к месту военных действий. Два княжества с другой стороны мрачного лесного массива Бигль сцепились за спорный клочок земли, а человеческое кровожадство и смерти приманивают тварей преисподней, как мух одна неаппетитная субстанция. Уже около месяца Ирэ свободно разъезжала по городам родной империи в ожидании новой бляхи. Прибыв в Аенбург и отчетавшись перед Верховным Трибуналом о случившемся в Большанах, она получила указание не покидать земли Империи, а ожидать задания для подтверждения звания инквизитора четвертого ранга. В одном из городов, по прибытии, инквизитора ожидало письмо с указанием направляться на арену военных действий между княжествами У. и Б., встретится с напарником и зачистить территории от возможных тварей. Глянув на карту, Ирэ удивленно хмыкнула - спорные земли, за которые и началась грызня между князьями У. и Б., лежали вплотную к лесам Бигль, только с обратной стороны от Ольшанской губернии. И вот уже около недели Ирэ путешествует с военным обозом с провиантом и несколькими десятками солдат вдоль лесного массива от границы княжества Б. и соседней страны - Тоан-зы.
   Ветки исполинских деревьев мелко шелестели на слабом ветру, но это там, а здесь стояла невыносимая вечерняя духота, когда земля избавляется от накопленного за день жара. С погодой в последнее время творится что-то непонятное - уже давно ночами должны были ударить морозы, а в некоторых северных странах и снег пойти, но никакого намека на прохладу и не было. Солнце вроде уже и не опаляло лучами, но воздух был раскален, а ночами стояла противная липкая духота.
   39- Не помню, когда в последний раз была такая долгая жара осенью, - донесся до Ирэ голос одного из старых вояк у костра. Его собеседник согласно промычал что-то в ответ. Застучала ложка о край керамической кружки, затем послышалась возня и все стихло. А Ирэ все лежала и смотрела, как улетают вверх хлопья пепла, да искры от костра причудливо вплетаются в рисунок звездного неба. Действительно, такой жаркой осени давно не было.
  
   Утро встретило обоз пасмурным небом и мелкой моросью. Это было вдвойне издевательство, так как облегчения погода не принесла никакого. Ирэ угрюмо тряслась в седле массивного гнедого коня с противным норовом чуть в стороне от колонны, насчитывающей два десятка конников и огромный обоз, и незаметно для себя слушала военные байки солдат.
   - Хэй, госпожа инквизитор? - окликнул ее усатый десятник. - А вы за кого в нынешней войне? За наших или мерзких этих, чубатых?
   Ирэ покосилась на него из-под натянутого практически до самого носа капюшона и недовольно буркнула:
   - Ни за кого. Вы же знаете, Церковь не вмешивается в военные действия.
   - Ну а чисто по человечески?
   - А чисто по человечески, - раздраженно повысила голос девушка, - я вообще в принципе против того, чтобы зарвавшиеся правители за сраный, прости Господи, клочок земли сомнительной ценности жертвовали жизнями своего народа!
   Десятник в замешательстве замолчал, а Ирэ отвернулась от шествующей колоны и начала рассматривать проплывавшие мимо деревья неизвестной породы. Кряжестые, но высокие, с толстой светлой корой и узкими темными листьями. Такие деревья больше нигде не росли, и изделия из них очень дорого ценятся в других странах.
   - Отряд на дороге, движется на встречу! - мимо проскакал один из дозорных. Второй только показался из-за поворота. Конь под ним неожиданно споткнулся и рухнул, прижав ноги всадника своей тушей. Из-за поворота, скрытого деревьями, засвистели арбалетные болты, и человек, захрипев, затих.
   - Курвы! Карательный отряд! Ну, покажем им, парни! - закричал десантник, выхватывая из ножен меч. - Арбалетчики, полная готовность!
   Ирэ придержала коня, пропуская вперед мчащихся всадников. Люди спешно рассредоточивались на дороге: стрелки успокаивали гарцующих коней, занимая позицию впереди отряда, чередуясь с солдатами, удерживающими тяжелые деревянные щиты со стальными полосами. Мечники и копейщики заняли позицию чуть поодаль, готовясь встретить прорвавшихся сквозь обстрел.
   - Дамочки, в панику не впадать! Стрелы бездумно не тратить. Кто будет спускать их в молоко - будет жрать весь остальной путь крайне питательный и повышающий меткость конский навоз! - гаркнул десятник.
   - А откуда такие сведения, пробовали, командир? - ехидно отозвался кто-то из солдат.
   - Шутник? - с ухмылкой спросил десятник, но продолжить у него не оставалось времени - из-за поворота показались всадники вражеского отряда. Тренькнула тетива, отправляя в полет первую стрелу, нашедшую свою цель. Наконечник легко прошел сквозь сочленения доспехов, и человек рухнул замертво. Затянула заупокойную инквизитор, оставшаяся подле телег с провиантом. Белый плащ служил гарантией того, что никто на нее не кинется, но от шальной стрелы тоже можно глупо погибнуть. Ирэ внимательно следила за ходом действия, прочитывая первую из серии молитв во упокоение душ, погибших на поле брани. Карательный отряд насчитывал всего один десяток всадников, битва не продлилась долго - большую часть врагов отстреляли еще на подходе. Оставшиеся развернули в спешке коней, и их просто догнали и добили.
   41- Выкопайте братскую могилу и скиньте туда трупы, - Ирэ подъехала к раздающему указания десятнику. Мужик недоуменно вскинул брови:
   - Дозорного мы похороним, а этих ублюдков, - десятник досадливо сплюнул, - простите, госпожа инквизитор, но хай их воронье объест. Ребята им копать могилу не будут.
   Ирэ долго и пристально вглядывалась в глаза десятника, а потом просто пожала плечами, разворачивая коня:
   - Как скажете, но тогда о тварях, которых приманят такое количество трупов вы будете нести ответственность перед трибуналом. Да и о перерождении душ убитых тоже... Судя по всему, им не раз приходилось убивать.
   - Ээээм... Госпожа инквизитор... - десятник заметно занервничал. - Так, ребята! Выкопайте яму поглубже...
   - Три метра, - не оборачиваясь, сказала Ирэ.
   - Да, три метра! Скиньте туда...
   -Уложите.
   - Уложите туда трупы убитых и... - десятник замялся, с сомнением покосившись на инквизитора.
   - И после заупокойной службы могилу необходимо будет зарыть. Остальные пока могут разбить лагерь, мне понадобиться время, чтобы отпеть каждого погибшего, - Ирэ сняла с головы капюшон, подставляя лицо под едва заметные капли дождя. Соскочив с седла, она отошла под сень деревьев, опустилась на землю, прислонившись спиной к стволу, и сосредоточилась, вызывая в голове необходимые образы для обращения к Богу. Ирэ была крайне удивлена, ощутив, как легко приходит необходимее сосредоточенье и прозрачное спокойствие, словно навеянное тихим шелестом листьев, охватило все ее естество. Она сидела, расслабившись и не прислушиваясь к происходящему. А в шелесте листьев ей начали чудиться тихие голоса, словно деревья переговаривались между собой. Словно по цепочке передавали друг другу новость о случившемся.
   - Госпожа инквизитор, все готово, - Ирэ вздрогнула, застигнутая врасплох обращением молодого солдата. Девушка настолько ушла в себя, слушая завораживающие "переговоры" деревьев, что даже не услышала шагов. Наваждение тут же схлынуло. Кивнув солдату, инквизитор поднялась на ноги, отряхнула плащ от прилипших листьев и направилась к суетящимся возле леса людям.
   - Вы свободны, можете пока отдохнуть, - Ирэ встала у ямы в ногах убитых, воздела руки к затянутым серой пеленой небесам и воззвала к Господу, моля его об упокоении и прощении душ.
  
   - Молодая такая. Увидел бы в городе, да без плаща - никогда бы не сказал, что инквизитор, - сказал десятник, сидя у костра и наблюдая за замершей у ямы белой фигурой.
   - Но сильная, вы ведь замечали, какая мощь веры таится в ее глазах, - отозвался седой ветеран с покрытым сеткой морщин лицом. Молодые и впечатлительные новобранцы согласно закивали и заугукали. Ветеран только хмыкнул, глядя на них. - Да вы-то что видели, желторотики?
   - Не скажите, - уважительно подал голос один из них. - У нее глаза красивые очень. Светлые, возвышенные...
   - Красивые, говоришь? - усмехнулся десятник, и солдатик покраснел под смешками старших товарищей. Раздались тихие, мягкие шаги, и инквизитор приблизилась к разложенному костру:
   - Все, можете закапывать, - устало сказала Ирэ, опускаясь на край покрывала, который ей уступил один из солдат. - Я потом святой водой окроплю, и можем выдвигаться.
   Новобранцы подхватились с места и, подобрав лежащие лопаты, споро принялись за дело.
   - Может, травяного отвара с сухарями изволите, госпожа инквизитор? - уважительно предложил десятник. Ирэ кивнула и приняла из его рук тяжелую керамическую кружку с ароматным напитком. Грызя сухарь и прихлебывая горячий отвар, инквизитор с удивлением прислушивалась к себе, не ощущая той убийственной усталости, которая должна была быть после 43продолжительного взывания. Усталость-то была, но какая-то легкая, не давящая.
   Лагерь собрался так же оперативно, как и разложился до этого. Все же в путешествии с военными людьми есть свои плюсы. Окропив свежий холм святой водой и установив грубый, сколоченный из двух досок крест, Ирэ вскочила в седло и пристроилась чуть сбоку от головы колоны. Уже собиравшуюся тронуться колону притормозил громкий окрик. Их нагонял одинокий всадник: доспехи его все были в пыли, конь дышал хрипло и покрылся пеной, галоп был тяжелый. Казалось, животное вот-вот падет.
   - Кто таков будешь? - добродушно обратился десятник к подъехавшему всаднику. На грудной пластине доспеха красовался один из гербов знатных семейств княжества Б.
   - Младший сын барона Дунко, - парень держался в седле на одном лишь упрямстве. - Скачу за вами от самого Ильса с просьбой обождать пару дней подкрепления.
   - И много там?
   - Четыре десятка. И телега с запасом стрел. В двух-трех дневных переходах от вас у северу. Там впереди деревня, можно остановиться там и дождаться подкрепления.
   - Ну, будет так. Слышали, барышни? Скоро деревня, - громко крикнул десятник. - К темноте с таким темпом должны быть. Там можем и остановиться, напоить коней, пополнить личные запасы провизии. Заодно и новости, вероятно, узнаем. А через пару дней прибудет подкрепление и двинемся дальше на башни Вестолд.
   Вдохновленные скорым отдыхом на мягких постелях, солдаты подхлестнули коней, и колона двинулась чуток быстрее. Младший сын барона все же съехал с седла, прилег в обозе и тут же отключился. Быстрая, почти непрерывная скачка сильно изнурила его. Конь устало перебирал ногами, привязанный к заднему борту обоза, однако без груза всадника животное двигалось заметно бодрей.
  
   В сгущающихся душных сумерках деревушка смотрелась, мягко говоря, жутковато. Покосившиеся заборы, темные провалы окон и пустые дворы заставили солдат остановиться на окраине и неосознанно обратить взгляды на десятника и инквизитора. Ирэ вырвалась вперед, осадив остервенело жующего узду коня у первого двора. Остальные лошади в отряде тоже заметно нервничали. Инквизитор на физическом уровне ощущала разлитые в воздухе боль и страх.
   - Останьтесь пока здесь! Я скоро вернусь! - крикнула она оставшимся позади солдатам. Затем ударила пятками по бокам нервного коня, бросив его в галоп.
   Мимо мелькали пустые дома с распахнутыми калитками, от которых тянулись кровавые следы куда-то в центр. Выскочив на довольно просторную для столь небольшой деревеньки площадь, Ирэ натянула поводья. В центре находилась небольшая сгоревшая церквушка, узнать которую в почерневшем и полуразваленном здании можно было только по единственному сохранившемуся куполу и откатившемуся в сторону после обвала колоколу. В воздухе витал запах паленой шерсти и мяса. Внезапно конь взвизгнул, встал на дыбы, скинув Ирэ на землю, и ускакал в обратном направлении. Больно приложившись лопатками и затылком об утоптанную землю, Ирэ сдавленно выдохнула, еле удержавшись от греха сквернословия. Полежав немного на спине, восстанавливая дыхания, Ирэ поднялась с пыльной дороги и, пошатываясь, подошла к дверному проему сгоревшей церкви. Прижав к носу рукав, инквизитор бегло заглянула внутрь и поспешила к оставленному на подъезде отряду. На полдороги ее встретила тройка всадников:
   - Госпожа инквизитор, с вами все в порядке? - облегченно воскликнул молодой солдат, так восторгавшийся ее глазами у костра. Всадники подъехали ближе.
   - Да, конь испугался и скинул, - сквозь зубы процедила Ирэ, ухватившись за протянутую руку и усаживаясь позади солдата.
   45- А мы-то как испугались, - доверительно сообщил молодой человек. - Когда ваша животина с безумными глазами выскочила с деревни, десятник аж побелел и отправил тройки по параллельным улицам, чтоб разведать.
   Ирэ только кивнула, не желая разубеждать наивного мальчишку в том, что испугался десятник не за нее, а возможного ответа перед трибуналом по причине гибели инквизитора. Понятно, ему поверят, что не по его вине это произошло, но нервы потреплют знатно.
   Когда они выехали за околицу, лицо десятника разгладилось и он расслабленно выдохнул. Оглушительно свистнув в два пальца, призывая остальные отряды, он подошел к спешившейся инквизитору, ведя по поводу ее коня:
   - Что там, госпожа инквизитор?
   - Деревня вся вырезана. Трупы стащили в церквушку на площади и подожгли, - Ирэ твердо смотрела ему в лицо. - Очень не советую здесь оставаться. Привкус у этого места... неприятный.
   Десятник смотрел себе под ноги, катая на лице жевалки. Остальные солдаты нервно топтались на отдалении.
   - Я осмелюсь не послушаться вас, - неуверенно начал он, не поднимая глаз. - Мы не будем заходить вглубь деревни, остановимся в домах на окраине, разделившись на большие группы. Обыщем дома, заберем провизию и может некоторые ценные вещи. Мертвым они не нужны теперь. Да и ждать несколько дней под крышей намного приятнее, чем под открытым небом в такой духоте.
   Ирэ долго смотрела на сильно нервничающего мужика, после чего бросила:
   - Это ваше дело. Я просто предупредила.
   Развернувшись на каблуках, инквизитор забрала повод коня из рук десятника и направилась к ближайшему дому. Десятник украдкой смахнул пот со лба:
   - Что застыли? Подведите обоз поближе и располагайтесь. Группы не меньше семерика, - гаркнул он на мнущихся подчиненных.
   Ирэ зашла в просторную избу. Помещение еще хранило следы проживающих здесь людей и помнило о случившейся трагедии. На полу перевернутой лежала деревянная игрушка-конь, черепки разбитой утвари хрустели под ногами. В углу запеклась лужа крови. Словно ночной кошмар, в голове девушки пронеслись ураганом далекий женский крик, детский плач и отрывистые мужские выкрики. Вторая комната избы была нетронутой: аккуратно застеленная большая постель, закрытые сундуки с вещами, платяной шкаф - все дожидалось своих хозяев. Которое уже сюда не вернуться. Скинув суму на кровать, Ирэ обернулась на звук открывающейся двери:
   - Разрешите, госпожа инквизитор? - несколько солдат мялись на пороге. - Или предпочтете жить отдельно?
   - Мне достаточно будет отдельной комнаты, проходите, - кивнула девушка, и солдаты зашли в избу. Парни быстро похватали тряпки и метлу и начали наводить порядок. Чтобы не мешать солдатам, Ирэ вышла на крыльцо и села на ступенях. В двух соседних домах так же шли активные уборочные работы - никому не хотелось спать в разгромленном помещении, хранящем следы побоища. К инквизитору медленно подошел десятник и сел рядом.
   - Если это дело того отряда, что мы встретили, то людей было маловато для того, чтоб вырезать всю деревню, - Ирэ смотрела в сторону скрытой за домами сгоревшей церкви.
   - Они могли и разделиться, - тихо ответил мужик. Было заметно, что и ему некомфортно находится здесь, однако ж долг превыше всего. В этой деревне нужно дождаться подкрепления. - Что вы видели, госпожа инквизитор?
   Ирэ тяжело вздохнула. К человеческой жестокости тяжело привыкнуть:
   - Все тела стащили в маленькую церковь и сожгли. Я видела полуразвалившееся здание и кучу обгоревших останков за 47дверьми. Там все - дети, женщины, старики... - десятник глухо сглотнул. - Я не могу понять, зачем им это понадобилось. Война и так принесет много скверны в наш мир. А такая жестокость и подавно. Да еще и Божий дом сжечь.
   Ирэ поднялась на ноги и бросила через плечо:
   - Я пройдусь по деревне еще раз. Учтите, в случае найденной мной опасности вы будете обязаны вывести людей из деревни. Дождемся подкрепления в том же лесу.
   Возможно, она была резка с ним, но у нее тоже есть свой долг перед Господом и Церковью. Долг сохранить жизни людей находящихся подле нее и не допустить возникновения новых тварей.
   Мертвая деревня вызывала неприятное сосущее чувство страха даже у нее. В темноте не горело ни одно окно, не было слышно ни одного голоса. Только ветер поскрипывал вдалеке распахнутыми ставнями, да звенела колодезная цепочка в том краю деревни, где остановился обоз. Лошадиное ржание доносилось до Ирэ словно сквозь густой туман. Переступая через поваленный забор, инквизитор до боли в глазах всматривалась в плотную темноту. Между лопаток пробежал холодок, словно чье-то прикосновение или взгляд в упор. Резко обернувшись, Ирэ постояла на месте несколько мгновений, скользя глазами по ближайшим домам, затем продолжила свой путь. Иногда в пустых темных окнах домов ей мерещились движения, один раз показалось, что мелькнул огонек свечи. Осторожно зайдя в дом и обследовав все комнаты, Ирэ никого не нашла. Обойдя всю деревню, инквизитор вновь вышла к площади, в центре которой мрачно и пугающе темнел силуэт сожженной церкви.
   "Нет, определенно сутра надо освятить это место. Не сейчас так через время здесь может завестись какая-то пакость", - подумала Ирэ, обходя церковь на приличном расстоянии.
   В избе горели свечи и шел тихий разговор. Никто из солдат так и не лег спать, хотя по внутреннему режиму уже давно пора было бы. В комнате стояла духота, но окна никто не открыл. На вошедшую Ирэ все посмотрели с плохо скрываемым облегчением. Скинув с плеч плащ, девушка пробежала глазами по присутствующим и насчитала шестерых, сидящих за столом.
   - Где седьмой?
   - За водой вышел, госпожа инквизитор, - чуть ли не хором ответили солдаты. Все они были молоды, видимо, десятник решил скинуть новобранцев под опеку Божьего воина в столь нехорошем месте. Ирэ недовольно покачала головой в ответ своим мыслям и направилась в свою комнату за сумой. Сев на краю лавки по возвращению, инквизитор запустила руку в горловину в поисках провизии, однако ж перед ней поставили, судя по всему, единственную сохранившуюся в доме тарелку с наваленной туда горкой вареной картошкой, четвертушку лука и аж два здоровых ломтя черного хлеба.
   - Приятного аппетита, госпожа инквизитор, - грянуло со всех сторон. "Однако ж какой неслыханный сервис" - с добродушной ухмылкой подумала Ирэ, наблюдая, как молодые парни, дуя на обжигающие кругляшки картошки, вынимают их руками из чугунка, разламывая прям на столешнице.
   - Вы кушайте, кушайте, госпожа инквизитор, - с опасливым уважением подал голос сидящий рядом с ней молодой солдат. Ирэ тем временем вытряхнула из сумы головку купленного в деревне козьего сыра. Как раз для этих целей и покупала, неудобно было, что вояки делятся с ней провизией. Протерев платком нож, разрезала на семь частей и придвинула к центру стола.
   - А вы как же? - молодые парни смотрели на сыр голодными глазами, но не притрагивались.
   - А у меня пост, - спокойно ответила Ирэ и запихнула в рот половину отваренной картошины. Солдаты молча посмотрели на нее, затем один из них накрыл платяной салфеткой сыр, ответив на недоуменный взгляд девушки:
   - И мы сегодня попостимся. Место очень нехорошее. Да и хоть так уважим мертвых, раз выпить за их покой нельзя.
   Дальше трапезничали в полной тишине.
   49Когда на дне чугунка осталось несколько крупных картофелин, а у свободного места на лавке так и не тронутая четвертина лука, солдаты заметно обеспокоились и начали поглядывать то на дверь, то на окна. Инквизитор лежала в своей комнате на кровати. Ирэ решила не разуваться, чтоб в случае чего не тратить время. Место и в правду нехорошее. Даже если тут ничего и нет, спать в деревне, в которой буквально недавно перебили всех жителей - то еще удовольствие. В дверь тихонько постучали.
   - Госпожа инквизитор, простите, бога ради, - в щель заглянул один из стражников. - Но Рэть так и не пришел. Вышел за водой - и до сих пор нету его.
   Ирэ молниеносно соскочила с кровати:
   - Черт, седьмой! Совсем про него забыла! - после чего быстро перекрестилась несколько раз, чтоб упоминание черта не принесло нечистого. - Прости, Господи, грешную!
   Указав всем оставаться в избе и не высовывать носа, Ирэ, прихватив с собой заглянувшего к ней парня и факел, нырнула в темноту. Когда за спиной глухо закрылась дверь, инквизитор отбросила в стороны палку - нужды в факеле не было, луна освещала окрестности ярким белесым светом.
   - Не отходи от меня далеко, - через плечо обратилась она к сопровождающему. Тот несколько раз судорожно кивнул, потом сообразил, что инквизитор этого не видит, и выдавил из себя:
   - Хорошо.
   - Дай Бог, чтоб он просто к другим зашел, да там и остался.
   Они быстро обошли оставшиеся два дома, однако там потерявшегося солдата не было и даже и не видели.
   - Заприте ставни и двери. Не открывать никому. У всех кресты нательные есть? Молитесь Богу, чтоб пронесло, - резко говорила Ирэ взволнованным солдатам, прежде чем закрыть за собой дверь. Сопровождающий ее парень не отставал ни на шаг. Только видно было в темноте, как побелело от страха его лицо.
   - Прочешем ближайшие дворы. Если его там нет - продолжим поиски утром, - сухо отчеканила Ирэ. Она прекрасно понимала, что к площади с сожженной церковью им лучше не приближаться.
   - Но...
   - Никаких но! - оборвала солдата инквизитор. - Если он зашел далеко - то сейчас мы его уже не найдем! Это может стоить нам жизни! - и, успокоившись слегка, спросила более ровным голосом. - К какому колодцу он пошел?
   - Сейчас покажу, - казалось, лицо парня побелело еще больше, если такое возможно. Быстрым шагом они вернулись ко двору дома, в котором ночевали и оттуда двинулись по улочке вглубь. Ирэ прислушивалась к себе, стараясь четко определить момент, когда дальше уже не стоит идти и пора возвращаться. За третьим по счету двором стоял добротный колодец со свежесложенным срубом. Возле него сиротливо стояло ведро с водой. На срубе виднелись мокрые следы, возле ведра - несколько небольших лужиц. Ирэ подошла ближе и осторожно заглянула в провал колодца. Темнота посмотрела на Ирэ в ответ.
   - Если он и рухнул вниз, - задумчиво сказала инквизитор. - То сейчас мы этого точно не увидим. Жаль, факел оставила. Надо было все же брать...
   - Госпожа инквизитор... - солдат осторожно коснулся ее плеча. Проследив за указывающим пальцем, Ирэ увидела отпечатки мокрых ботинок на крыльце с запекшейся кровью. Дверь была приоткрыта и тихо поскрипывала.
   - Сомнительно, конечно, но проверим, - пробормотала она себе под нос. Заскочив на крыльцо не доходя до ступеней, Ирэ заприметила, что следы смазанные. Человек, поднявшийся сюда в ботинках с мокрой подошвой, оскользнулся на деревянном крыльце. Спертый воздух комнаты попахивал чем-то тухлым. Практически по центру в полу выделялся темный провал погреба. Вновь укорив себя за то, что не захватила факел, Ирэ обернулась к сопровождавшему ее солдату:
   - Возвращаемся. Закрываешься со своими, и ждете. Я вернусь сюда с факелом. Если его нет - то продолжим поиск при свете дня.
   51Солдат только кивнул, смирившись с тем, что вероятно больше не увидит однополчанина в живых.
   Проследив, чтоб ее указания были выполнены, Ирэ нашарила у крыльца отброшенный факел и быстрой трусцой вернулась к дому с распахнутым погребом. Подрагивающими от напряжения руками, инквизитор попытки с четвертой подпалила промасленную паклю и осторожно спустилась по лесенке в сырое холодное помещение. Потерянный солдат был там. Молодой человек лежал на спине, грудь его еле вздымалась. Ирэ опустилась рядом с ним на колени, прекрасно чувствуя, что помочь здесь ничем не может. Его душа уже готовилась покинуть тело. Солдат приоткрыл мутные глаза, с трудом сфокусировавшись на ней:
   - А... Госпожа инквизитор, - на губах его запеклась кровавая пена.
   - Зачем ты сюда полез? - тихо, не ощущая никакой злости, только безграничное отчаянье, спросила Ирэ. - Зачем?
   Лицо парня исказилось, он старался вспомнить:
   - А... Да... Здесь ребенок плакал. Я думал, кто-то выжил.
   - Ребенок? - страх на мгновение перехватил горло тугой удавкой, но Ирэ справилась с собой.
   - Да... Я спустился... А тут... Темное... - голос солдата становился все неразборчивей. В горле вновь забулькала кровь. Но он не отрывал затухающего взгляда от лица Ирэ. - Помолитесь за меня, госпожа инквизитор. У вас такие красивые глаза...
   Скребанув по полу несколько раз ногтями, парень затих. Ирэ осторожно закрыла ему глаза, положила на лоб ладонь и приготовилась прочесть заупокойную. Но стоило только шевельнуться внутри нее церковной магии, как чутье забило тревогу. Не осознавая своих действий, Ирэ подхватила факел и взлетела вверх по лестнице. Выбежав из дома, она скинула мешающий факел в колодец и обернулась. Со стороны площади растекалась тьма. Она была гуще, чем просто ночная темнота, и вызывала инстинктивный животный страх, заставляя ноги срываться с места и бежать, бежать, бежать... Как она оказалась на крыльце ночлежного дома, она не помнила. Поотбивав все кулаки о запертые двери, Ирэ кричала, чтоб ее немедленно впустили. Дверь распахнулась, инквизитор рухнула внутрь на колени и прежде чем просто распластаться по полу, выдохнула:
   - Закрывайте!
   Отлежавшись пару минут, Ирэ тяжело поднялась, опираясь о стену, и столкнулась взглядом с испуганными лицами солдат. Испуганными - это слабо сказано. В их глазах читался ужас.
   - Хотите жить? - хрипло произнесла инквизитор, отрешенно смотря сквозь молодых людей. - Да помолимся же Господу во прощение грехов наших.
  
   Ночь была ужасной. Вся пропитанная липким страхом, под непрерывное бормотание молитв. Свеча давно потухла. За окнами слышались шаги и неясные голоса, детский плач, переходящий в злобный хохот, леденящий душу. Темные, непрозрачные тени мелькали в щелях оконных ставен, периодически перекрывая лучи лунного света. А потом все стихло. Только молитвы продолжали звучать в этой звенящей, пропитанной страхом тишине.
   Золотистые лучи солнца робко проскользнули в комнату. Молодые люди не верили, что все закончилось, неуверенно смотрели на инквизитора. Ирэ поднялась с колен, размяв затекшие ноги, возвела глаза к потолку и поблагодарила Господа, несколько раз прочувствованно перекрестившись. Облегченно выдохнувшие солдаты в разнобой повторили за ней. Спихнув с крюков тяжелый запор, инквизитор распахнула входную дверь и стремительно вышла на улицу. Утреннее солнышко заиграло лучами на пляшущих в комнате крупинках пыли. Сделав несколько глубоких вдохов, Ирэ обернулась к толпящимся в сенях солдатам:
   - Идите к остальным. Передайте десятнику, чтоб давал команду собираться. И необходимо вытащить с погреба труп 53пропавшего, - девушка взглянула на поникшего парня, сопровождавшего ее ночью, и тихо попросила. - Покажешь где?
   Тот только понуро кивнул.
   Солдаты рассредоточились и пошли стучать в остальные заселенные дома. Ирэ тем временем, захватив с собой суму, направилась к центральной площади. Под радостным утренним солнцем деревня производила еще более удручающее впечатление, нежели вчера. Остановившись у обгорелого остова церквушки, инквизитор вынула из сумы связку церковных свечей и молитвенник. Стараясь не вдыхать носом, девушка подплавила от спички воск на концах свечей и закрепила их у входа. Опустившись на колени и прижав к груди книжечку, Ирэ затянула низким тихим голосом молитву. Воздух над свечами дрогнул, заклубился, и все они разом зажглись. По мере чтения, воск стекал со свечей, обращаясь в жидкое золото, капал на деревянный полог и вспыхивал золотыми огоньками.
   Когда Ирэ закончила, вся церквушка полыхала не дающим жара золотым пламенем.
   Солдаты, пришедшие за ней, стояли в стороне, наблюдая, как инквизитор, тихо бормоча себе под нос, ходит по пепелищу, брызгая на него с фляги святой водой.
   - Все готово, госпожа инквизитор, - почтительно отрапортовал один из них, когда она подошла к ним и подняла с земли суму.
   - Хорошо, - голос девушки был очень усталым, под глазами залегли глубокие тени. - Отнесите тело на кладбище с той стороны деревни. И нужно выкопать могилу.
   И Ирэ молча побрела в сторону быстро собравшегося лагеря, сжимая в руке свою находку.
   Усталые, бледные после тяжелой ночи люди тряслись в седлах. Лошади ехали резво - бедным животным только за радость было покинуть жуткое место. Было принято решение отъехать по дороге немного назад, к лесам, выставить дозорных, которые будут высматривать приближающееся подкрепление. Младший сын барона Дунко оседлал своего коня и бросил его в галоп, чтобы перехватить их и предупредить о смене места. К Ирэ, привычно держащейся чуть на отдалении, подъехал десятник:
   - Что это было, госпожа инквизитор? - в глазах мужика больше не было ни капли сомнений.
   - Страх. Боль. Злоба. Месть, - отрешенно перечислила Ирэ. - Это страшные вещи, искажающие душу людскую. А насильственная смерть - самая сильная связка неупокоенных душ с нашим миром.
   - Так то были... - голос мужика снизился до шепота, рука автоматически начертила крестное знамение. - Неупокоенные души?
   Ирэ устало кивнула. Всего, чего ей сейчас хотелось - это просто упасть с седла в сухостой на поле и уснуть. Десятник еще задавал какие-то вопросы, но заметив, что она отвечает невпопад, отстал.
   К полудню отряд подъехал к лесу. Поиски подходящего места заняли еще какое-то время, поэтому когда поляна недалеко от дороги все же была найдена, люди не стали разбивать лагерь, а просто расстелили поверх земли одеяла и уснули. Ирэ, завернувшись в плащ компактным коконом, моментально провалилась в сон, стоило только донести голову до сумы.
   Спустя пару часов десятник растолкал солдат и дал наказ разбивать лагерь. Часть ушла подальше в лес рубить сухие ветви. Их было достаточно и возле поляны, однако ж будить инквизитора не хотели. Умаялась, бедная. Десятник, глядя на девичью фигурку, плотно завернутую в белый с золотом плащ, ощущал сильное чувство вины. Из-за его сомнений погиб молодой новобранец, а инквизитор вымоталась так, что на ней лица нет, защищая остальных. Надо ж было прислушаться. Надо ж было...
   Ирэ проснулась от запаха запеченной на костре рыбы. Потерев заспанные глаза, девушка поднялась, потянулась и направилась к костру. Уже привычно пробежав глазами по сидящим у огня людям, Ирэ нахмурилась:
   - А где еще четверо?
   55- Так на дозоре ж, - недоуменно поднял на нее глаза десятник. Серые глаза инквизитора настороженно сузились, и прозвучало резкое:
   - Отзовите.
   Десятник, не желающий еще раз попадать в подобную ситуацию, в спешке кинул жареного карася на землю и запрыгнул на ближайшую лошадь. Ирэ удивленно посмотрела ему в след и пожала плечами. Вообще спешить сильно не надо было, но до темноты все должны находиться на поляне. Инквизитор была неуверенна, что ее сил хватило, чтобы справиться с таким натиском мстительных жителей деревни.
   - Карасика будете, госпожа инквизитор? - старый седой ветеран протянул ей за хвост чуток пригоревшую, но от этого не менее аппетитно пахнущую рыбу. Благодарно кивнув, Ирэ разломила карася пополам и принялась отделять мясо от костей. К моменту окончания ужина как раз вернулся десятник с четырьмя дозорными.
   - На ночь лучше не выставлять дозор, - посоветовала Ирэ, вытирая пальцы о протянутую кем-то тряпицу. - И за круг защитный лучше не выходить.
   - За какой круг, госпожа инквизитор? - переспросил десятник.
   - Сейчас увидите, - Ирэ поднялась с места и вытащила из поясных ножен кинжал. Отсчитав от костра семь широких шагов, инквизитор воткнула его в землю и начала чертить окружность вокруг костра, нашептывая на древнем языке просьбу сохранить их от дурных помыслов и темных сущностей. Замкнув линию, Ирэ критически посмотрела на свой результат и, пробормотав, что могла быть и поровнее, полезла в суму за мешочком сушеных трав. Растирая их в пальцах, осыпала линию и подожгла. Над поляной разнесся запах церкви.
   - Вот за этот круг ночью очень прошу не выходить, - Ирэ внимательно заглянула в лицо каждого солдата. И каждый счел своим долгом серьезно кивнуть в ответ на ее взгляд. Тепло улыбнувшись, Ирэ обтерла кинжал от земли и травяного сока и пожелала. - Теперь спите спокойно. Да хранит вас Господь.
   Короткий дневной отдых восстановил немного сил взволнованным людям, поэтому усталые солдаты постепенно заворачивались в покрывала у костра и засыпали. Ирэ сидела у самого огня, крутя в пальцах серебряную бляху с фосфоресцирующим крестом и гравировкой "II" по центру. Эту бляху она подобрала на пепелище, оставшемся после церквушки в деревеньке, названия которой она так и не узнала.
   Внезапно привычный уже шепоток деревьев испуганно заметался где-то вверху и резко смолк. Ирэ подняла глаза. По ту сторону круга, едва различимая в доходящем туда свете от костра стояла темная размытая фигура. Она словно плавилась или горела, постоянно меняя свои очертания и слегка подрагивая. Поднявшись и осторожно переступая через спящих людей, Ирэ подошла вплотную к защитному контуру и мягко предложила, вглядываясь в темное пятно на месте лица:
   - Давай поговорим?
   - Выходи, инквизитор, - безликим голосом прошелестела фигура. - Выходи и поговорим.
   - Я одна, а вас много. Так разговора не выйдет.
   - Тебе все равно не спастись инквизитор.
   Из темноты лесы выплыло еще несколько фигур, закружившихся вдоль защитного контура, словно ощупывая его руками.
   - Выходи, инквизитор...
   -Выходи. Поговорим....
   Ирэ молча смотрела на душу, зависшую прямо перед ней. Зажатая в кулаке бляха больно врезалась в ладонь. Душа наклонила голову в бок, словно прицениваясь, после чего вытянула руку и начала продавливать ее вперед сквозь защитный контур. Ирэ в онемении смотрела на происходящее, не в силах пошевелиться. Темная расплывающаяся рука коснулась ее в районе солнечного сплетения, и по телу разлился могильный холод. Очнувшись, Ирэ отскочила от края круга, держась за бешено бьющееся сердце. А тень тихо рассмеялась и прошла сквозь границу.
   57- Это не моя вина, чтобы твоя месть имела надо мной власть. Вы теперь ненавидите всех инквизиторов, потому как мой коллега присутствовал при зачистке деревни и, вероятно, и отдал приказ сжечь трупы в церкви...
   Тень неуловимым движением рванулась вперед и зависла прямо перед лицом Ирэ:
   - Живьем. Он приказал не добивать, а жечь живьем. Всех. У тебя есть его вещь! - инквизитор сильней стиснула в кулаке бляху. - Найди его! Найди и приведи! А иначе умрешь...
   Тень отпрянула, выплыла за круг и растворилась в темноте леса.
   - Месяц, инквизитор.
   - Всего месяц. Или смерть, - прошелестели оставшиеся тени, сделали круг почета и сгинули за первой. А в груди Ирэ поселились ледяные челюсти, слегка прихватившие сердце.
  
   Ирэ скакала по ночной дороге, наслаждаясь мимолетным ветром. Ощутить его можно только ночью, несясь на большой скорости по пустынной дороге. Отряд, с которым она путешествовала, заметно вырос, но и скорость его продвижения упала. А холодные зубы-иголки с каждым днем чуть ощутимее впивались в сердце. Месяц...
   Тот перегон, что обоз проделает за неделю до башен Вестолд, одинокая всадница преодолеет за трое суток. Поэтому заверив солдат, что больше им нечего опасаться, а ее помощь может быть нужна там, на поле военных действий, Ирэ пустила коня в галоп.
   Изрезанная линия лесов осталась позади. Под копытами коня дорога петляла вдоль холмов. Чем ближе цель, тем чаще стали попадаться разбитые военными отрядами лагеря, медленно тянущиеся повозки с оружием и одиночные патрули. Обогнув соседний холм, Ирэ натянула поводья, завороженная открывшимся видом. У двух замков за одной огромной стеной все пространство перемигивалось яркими точками костров. Огонь отблескивал на лежащих щитах, на доспехах людей и, казалось, на небе мириады звезд - это тоже отблески костров.
   Пустив коня по краю этого огромного лагеря, Ирэ выискивала глазами белый плащ среди людей, а ее, в свою очередь, провожали взглядами: кто равнодушным, кто заинтересованным.
   Объехав лагерь кругом, инквизитор поняла, что искать напарника сейчас бессмысленно. Либо он где-то ближе к стенам, либо вовсе за ними, в башнях, занятых захватчиками из княжества У. Спешившись, Ирэ отстегнула плотно свернутое походное покрывало от седла, которое ей презентовали солдаты, и расстелила его на земле, чуть на отдалении от основного военного лагеря. Растянувшись во весь рост и привычно пристроив голову на своей суме, Ирэ укрылась плащом и засмотрелась на бескрайнее, перемигивающееся звездами, словно живое, небо.
  
   Разбудил ее лязг и протяжный звук рога. Приподнявшись на локтях, Ирэ сонно наблюдала, как выстраивается в идеальном порядке еще вчера разбросанный по склону холма лагерь. Человек оказалось чуть больше тысячи, но подкрепления для осады захваченной башни все время подтягивались. Белую фигуру коллеги на белом же коне она заметила почти сразу. Тот стоял на холме со стороны правого фланга спешно формирующегося войска. Стряхнув остатки сна, Ирэ накинула и застегнула на плечах плащ, скатала в тугой валик покрывало, на проверку оказавшееся очень удобным, слегка сглаживающим неровности земли. Пристегнула его к седлу, пару раз несильно заехав локтем по морде вредного животного, пытавшегося отщипнуть от покрывала кусочек. Вскочив в седло, Ирэ направила коня, огибая на приличном расстоянии войско, к интересующему ее холму. Коллега-инквизитор, оказавшийся довольно приятным молодым человеком, светло улыбнулся и склонил голову в легком приветственном поклоне. Светлые, чуть вьющиеся волосы, добрые карие глаза, волевой подбородок, покрытый щетиной - почему-то он представлялся 59не в белом плаще ищейки, а в дорогом изысканном костюме, где-то на светском приеме в окружении дам.
   - День добрый, коллега, - и голос под-стать, приятный густой баритон, способный вскружить доверчивым романтичным барышням головы. - Волий.
   - Ирэ, - инквизитор протянула ему руку для рукопожатия, однако молодой человек аккуратно, но настойчиво повернул ее тыльной стороной вверх и поцеловал. Ирэ, от неожиданности, отдернула ладошку.
   - Извините, бога ради, - скромно улыбнулся Волий. - Я не хотел вас оскорбить, просто воспитан еще до инквизиции так, что дама - в первую очередь дама, а потом уже идет избранный ею род занятий. Простите меня, прошу. Я не так часто встречал коллег-женщин. Можно сказать - в первый раз.
   - Ничего страшного, - произнесла Ирэ в смятении, сбитая с толку его словарным фонтаном.
   Обоим инквизиторам пришлось прерваться, так как на поле будущей битвы начались более конкретные движения. Встречая каждую попытку атаки и отражения смешливыми комментариями, коллега превращал серьезную битву в какой-то фарс. В какой-то момент Ирэ устала от этого добродушно-ехидного трепа, абстрагировалась и начала внимательно отслеживать картину боя. Но не со стороны тактики и стратегии, а на наличии всплеска негативных энергий, требующих дальнейшего контроля и зачистки. Ведь и ее временному напарнику его постоянный беззлобный треп не мешал цепко отслеживать то же самое. Ощутив на руке легкое прикосновение, Ирэ встрепенулась и обернулась на Волия:
   - Я вас утомил, верно?
   - Нет-нет, что вы, - вежливо отозвалась Ирэ, возвращаясь взглядом к сражению.
   - Да-да, на столько, что вы даже перестали меня слушать, - с легким смешком поддел ее коллега. Ирэ слегка покраснела: - А я же дважды вас спросил: за кого болеть будите?
   Инквизитор недоуменно вскинула брови и вновь обратила внимание на своего спутника:
   - Что вы имеете в виду? Церковь не принимает в этой войне ни чьей стороны. Еретических посылов ни от одного из княжеств не поступало, Церковь не оскорбляли, в укрытие колдунов и ведьм не замечены. А их междусобойная грызня нас не касается.
   - Да, но просто как наблюдатель со стороны? - Волий обезоруживающе улыбнулся, разводя руками и демонстрируя, что это все тот же просто беззлобный и бессмысленный треп.
   - Все же не за кого, - сдержанно отозвалась Ирэ. У всех есть свои недостатки, даже у инквизиторов. Бог ему судья.
   - А я за войско княжества У., - доверительно сообщил собеседник. - Ничего такого, просто я сам оттуда родом.
   Ирэ отстраненно кивнула, и коллега, сообразив, что его вновь не слушают, тоже вернулся к наблюдению, продолжая изредка комментировать боевые действия.
   День тянулся долго, армия князя Б. все накатывала новыми и новыми волнами на стены, осажденные все отбрасывали их назад: то редким обстрелом из-за стен, то кипящим маслом с бойниц. Ирэ зафиксировала несколько десятков негативных всплесков. А вот ближе к вечеру случилось два крупных события: подъехал крупный воз с боеприпасами на подмогу Б. войску. Волий раздосадовано поцокал языком, сообщив, что захватчикам башен Вестолд сейчас придется несладко. У них-то припасы подходят к концу. А второе... Не успели вспомогательные части ринуться на разгрузку воза, как земля под ним вскипела, телега моментально вспыхнула, подброшенная на несколько метров в воздух. Из воронки, дымясь и скрежеща игольчатыми зубами выбралась тварь размером с медведя. Десяток черных глаз позволил земляному черту быстро оценить обстановку. Тварина, покрытая гладкой, играющей на солнце как ртутный шарик, кожей, азартно зашевелила листовидным носом и шустро поползла к ближайшему человеческому скопищу. Сбросив оцепенение, вызванное размерами земляного черта, Ирэ со всего маху 61треснула коня пятками по бокам, направляя его вслед ползущей твари. Но испуганное животное захрапело, пару раз поддало задом и все порывалось стать на дыбы. Подловив момент, Ирэ соскочила седла на землю и, слегка прихрамывая от ощутимой отдачи в пятки, устремилась в след твари на своих двоих. Ощутив укол первой церковной магии из наспех плетущегося экзорцизма, черт развернул заостренную морду с двумя прижатыми к черепу рогами, безошибочно нашел глазами Ирэ. Наверное, просто потому, что она бежала на него, а не от, как остальные люди в панике. Сощурив все свои глаза, черт досадливо фыркнул и быстро втянулся в землю. Ирэ, отправив ему вдогонку экзорцизм, раздосадовано топнула ногой.
   - Ушел, надо же, - прозвучало за спиной.
   Ирэ развернулась, хлестнув по воздуху волосами:
   - Да! Ушел! Пока некоторые столбом стояли!
   - Эй, коллега, полегче, - обиженно воскликнул Волий, выставляя вперед руки в защитном жесте. - Я, как и некоторые здесь, был ошарашен его размерами! Этот черт был размером с доброго беса.
   - Это значит, его кто-то подкармливает, - задумчиво протянула Ирэ. Затем виновато глянув на Волия, сказала. - Ты прости, я сорвалась от досады.
   - Все мы грешны, - миролюбиво протянул Волий. - Пойдем работать, коллега.
   Только тут Ирэ заметила, что они незаметно перешли на "ты". Кивнув, инквизитор направилась вверх по холму, с которого так летела, ловить своего норовистого скакуна.
   Пока стихала паника в рядах солдат, и те взволнованные разбредались по долине, главнокомандующие приняли решение отложить активные военные действия до следующего утра. В таком душевном состоянии, как сейчас находятся солдаты, много не навоюешь. И только две фигуры в белых развивающихся плащах без опаски ходили по оставленному полю битвы, периодически останавливаясь и замирая с воздетыми к небу руками.
   К тому времени, как сумерки сменились ровной темнотой ночи, Ирэ чувствовала себя выжатой, как лимон. Голова гудела, спина ныла, болели руки. Ее напарник выглядел и чувствовал себя определенно не лучше. Ирэ тяжело опустилась на землю у костра, подавив желание просто рухнуть на нее пластом. Волий присел рядом. Холодные зубы на сердце противно елозили, вызывая в теле озноб.
   - Эй, напарница, ты чего? - взволнованно окликнул ее Волий. Лицо молодого человека светилось грустным сочувствием и так и располагало к разговору. И Ирэ рассказала ему о мертвой деревне, о мстительных душах, сама поражаясь такой откровенности. Наверное, слишком устала.
   - Да, дела плохи. Но мы можем съездить с тобой туда, на пару сил хватит. Выедем завтра по утру - дня три туда, потом обратно. Тут за неделю не факт, что что-то измениться. Оборону в башнях Вестолд можно долго держать. А я голубка на зорьке отправлю, чтоб сюда временно кого прислали с ближайших. Все же рассадник темных душ - достаточно серьезная проблема, чтобы боевая двойка туда наведалась.
   Молча кивнув напарнику с благодарностью, Ирэ завернулась с головой в плащ, чтобы притушить озноб, и, обессиленная, уснула.
   Поутру ее разбудил Волий. Тело крайне неохотно слушалось и уж совсем неприлично сопротивлялось против возобновления тряски в жестком седле. С ходу послав коней в галоп, они оставили позади поле брани. Некоторые войны удивленно смотрели им в след, совсем молодые и горячие повскакивали с мест. Ирэ оглянулась через плечо, успев заметить это все прежде, чем долина скрылась за холмом.
   - Ты что, не предупредил людей? - окрикнула напарника инквизитор, притормаживая коня. Спутник тоже замедлился, обернувшись к ней светлым улыбчивым лицом:
   - Я переговорил с военачальниками на совете, они передадут остальным. Не волнуйся, люди не будут думать, что мы оставили их без защиты. Особенно после вчерашнего.
   63Заглянув в спокойные карие глаза Волия, Ирэ тряхнула поводьями, пуская коня в галоп. В любом случае, чем быстрее они справятся - тем быстрее вернуться.
   Кони отмахали почти половину пути за один перегон, чередуя галоп с рысью и шагом, перемежающиеся короткими передышками. Ели и дремали инквизиторы в седле, а в свободное от этих занятий время Волий что-либо рассказывал. Рассказчик он был на самом деле хорошим и даже умудрялся вытянуть из самой Ирэ некоторые крупицы информации о ней самой. О том, что отец пропал. Что матери она не знала никогда. Что приняли ее в учение в возрасте пяти лет, узрев сильный Дар. Как-то незаметно и ненавязчиво Ирэ расположилась к своему новому напарнику. Это было непривычно, так как работая в связке с недолюбливаемой Гэрной, Ирэ осталась одиночкой, ощущая напарника скорее как еще одно орудие, к которому нужно подстроиться, приноровиться. Никаких мифических связей, когда пара понимала друг друга не 65то, что с полу движения, а с полу мысли о нем, Ирэ никогда не ощущала. Однако сейчас проскочила мысль, что возможно с этим открытым парнем после интенсивных тренировок и долгой совместной работы и возникнет некая связка.
   От этих мыслей ее отвлек открывшийся глазам пейзаж. На дороге красовалась огромная вонючая яма. Вокруг нее валялся сгоревший, перевернутый обоз, фрагменты тел лошадей, а кое-где и человеческие. Пораженная страшной мыслью, Ирэ выскочила из седла и заметалась между трупами, переворачивая некоторые их них на спину. Вот тело десятника, до сих пор судорожно сжимающего меч уже закостеневшими пальцами. Недалеко - смутно знакомый обезглавленный труп. Голова нашлась в кустах. Старый ветеран, развлекавший молодежь военными байками. Да так славно, что и Ирэ невольно заслушивалась. И шестерку новобранцев, что усердно молились с ней в ту страшную ночь Ирэ тоже отыскала. Она перебегала от тела к телу, вглядываясь в искаженные смертью черты, а перед глазами вставали их образы при жизни. Смеющиеся. Серьезные. Напуганные, но все рано готовые сражаться до конца. В горле девушки стал комок, дыхание перехватило, колени подкосились, и слезы горячими ручьями покатились из глаз. Ирэ душили рыдания, а ее спутник, спешившись, подошел тихо к ней, присел рядом и прижал сотрясающуюся девушку к себе. Ирэ ухватилась за него руками, и сквозь слезы слышалось истерическое:
   - Я же обещала им, что опасности больше нет! Обещала! Обещала им!
   Волий молча переждал, пока поток слез и бессвязных выкриков закончится, и Ирэ, все еще судорожно всхлипывая, отстранилась.
   - Только прошу, сертра, - проникновенно обратился к ней напарник. - Не впускай месть в свое сердце. Мы в любом случае найдем черта и уничтожим. Но по велению Долга, а не мести.
   - Я понимаю, брат мой, - в тон ему ответила Ирэ, слепо глядя перед собой. - Но для начала деревня.
   На негнущихся ногах Ирэ подошла к коню, залезла в седло и развернула животное, поехав в объезд этого места.
  
   Теплые влажные сумерки расползались над землей. Мертвая деревня уже виднелась впереди, вызывая у Ирэ холодные мурашки по спине. Усталые кони шли медленно, а всадники не торопили их.
   - Если ты опасаешься, мы можем подъехать на рассвете? - за прошедшие дни совместного путешествия Волий научился чутко улавливать ее настроение. Но Ирэ только упрямо тряхнула головой, не отводя взгляда от приближающихся темных домов. Помолчав немного, напарник спросил:
   - Позволь поинтересоваться, какой у тебя ранг?
   - Четвертый, - Ирэ оттянула ткань плаща у горла, демонстрируя щитообразную бляху с гравировкой "IV", приколотую к подкладке. Серебряный щит с фосфоресцирующим в темноте крестом прилагался к направительному письму, полученному в одном из городов родной Империи. - Недавно повысили.
   65- Поздравляю! - искренне порадовался Волий. - А я вот второго...
   Парень замялся, заглядывая под плащ, а потом смущенно поднял на Ирэ глаза:
   - Ну, придется поверить на слово, где-то на поле брани я обронил свою бляху.
   Пальцы девушки непроизвольно сжались на узде. Столь резкий жест не остался незамеченным:
   - Эй, ты чего?
   Инквизитор успокоила колотящееся сердце, понимая, как глупо подозревать первого попавшегося инквизитора подходящего ранга.
   - Нет, мне просто показалось, что кто-то стоит на дороге, - "Прости меня, Господи, за ложь".
   - Не переживай, - улыбнулся Волий. - Уж два инквизитора второго и четвертого ранга справятся с этим.
   Дальше ехали молча.
   На въезде в деревню холодные челюсти на мгновение сжались сильнее, заставив Ирэ поморщиться. Гнетущая атмосфера пустых домов, засохшие следы крови - все это вновь и вновь возвращало инквизитора к той памятной ночи. Волий уверенно ехал по направлению к центру деревни, не замечая или не уделяя внимания едва ощутимым бесплотным взглядам со всех сторон. А Ирэ все больше и больше хотелось развернуть коня и гнать во весь отпор подальше от этого нехорошего места.
   На площади царил какой-то неестественный, тугой полумрак. Он, словно живое существо, дышал в лица могильным холодом. Инквизиторы спешились, привязав нервничающих животных к ограде ближайшего дома, после чего, не торопясь и не делая резких движений, приблизились к пепелищу. Волий протянул Ирэ свою суму, а сам сел на корточки у темного пятна, проводя над ним рукой.
   - Ну... Ты разбила связку с местом и уничтожила очаг, - голос напарника был непривычно сух и серьезен. - Но держит их здесь месть за предательство. И пока она не свершиться, они не смогут уйти на покой. Подай мне мой кинжал, он приторочен к сумке.
   Волий протянул руку назад и вверх, не отрывая взгляда от пепелища. Рукав плаща чуть съехал вниз, и в бликах от воткнутого в землю факела заблестело серебро широкой цепочки на запястье. Массивный замок и неизвестный знак на нем. Сума с глухим звуком упала в пыль, найденная бляха словно обожгла бедро через ткань брюк.
   - Эй, ты меня слышишь? - Волий обернулся на напарницу и резко умолк, цепко вглядываясь в ее лицо. А в голове у Ирэ сложилось в один момент все: и то, что он "болеет" за княжество У., и разгромленный воз с напуганным войском, и убитое по дороге подкрепление после ее рассказа, и... Найденная до этого в деревне бляха.
   - Это ты, - тихо прошептала Ирэ, отступая на шаг назад. Затем сунула руку в карман и вытащила слабо фосфоресцирующую в темноте бляху. Напарник опустил на нее взгляд, и его лицо в один момент стало неприятно жестким.
   - Хм, а я все же надеялся, что у стен замка ее потерял. Но спасибо, что нашла, - голос стал суше.
   Ирэ отступила еще на несколько шагов, выхватывая из-за спины посох. Волий только усмехнулся:
   - Не стоит. Во-первых, я выше ощутимо рангом. Во-вторых, я - мужчина.
   Ирэ молча смотрела чуть за спину "напарника", где, клубясь, соткалась первая из темных душ. А дальше произошло сразу несколько вещей: Волий громко гаркнул "взять!", дублируя приказ через браслет на ошейник сидящего под землей черта; земля взорвалась на том месте, где буквально мгновение назад была Ирэ; темная душа бросилась вперед, впившись зубами в белый плащ инквизитора второго ранга. Ирэ перекатилась через голову, выхватила кинжал и вычертила молниеносный знак в воздухе. Но тот только рассыпался искрами света шкуру черта. За его спиной несколько раз вспыхнуло, но новые и новые души выплывали из сгустившейся тени и окружали отбивающегося 67Волия. Все же он был действительно силен, удерживая натиск такого количества.
   Тварь тихо зарычала и почти полностью выползла из норы. Ирэ наступила на конец посоха, заставив его подлететь навершием в воздух. Подхватив его, инквизитор, выписывая в воздухе знаки и постепенно отступая, отсылала в тварь один за одним экзорцизмы. Но все они не причиняли черту никакого вреда, рассыпаясь искрами света от столкновения с его шкурой. Присмотревшись, Ирэ с ужасом поняла, что тварь покрыта едва заметным щитом света, поэтому шкура и переливается, словно ртуть. Продолжая обстреливать земляного черта экзорцизмами, чтобы удерживать на расстоянии, инквизитор сменила направлении отступления, пытаясь приблизится к беснующимся у изгороди лошадям. Тварь, прекратив попытки подползти поближе к юркой мишени, раззявила пасть, побулькала нутром и плюнула в Ирэ какой-то дрянью. Прыгнув в сторону, инквизитор увидела, как жидкая серая масса запекается на земле прозрачным стеклом. Это он раскаленным песком плюется что ли?! Вскочив с колен, запутавшись в плаще и снова вскочив, Ирэ краем глаза заметила, как черт опять готовится к плевку. Сделав еще один сумасшедший прыжок, инквизитор чуть не попала под копыта хрипящих лошадей. Схватив гнедого за повод, она спешно кинжалом срезала узду и впрыгнула в седло. Сорвавшийся с места конь понесся по прямой дороге к выезду из деревни, а на том месте остался труп белой кобылы, застывающий в серой блестящей массе.
   Ирэ неслась по темной улице, замечая, как подрагивают заборы. Черт стремительно копал туннель под землей, параллельно их движению. Прямо перед лошадиными копытами земля взорвалась комьями, конь сел на круп, чуть не скинув седока, и страшно захрипел, мотая головой с ошалело выпученными глазами. Ирэ, размахнувшись, саданула посохом показавшуюся лобастую башку в один из десятка глаз, сопроводив удар короткой молитвой. Тварь завизжала, скрывшись в норе, а конь, встав, наконец, на ноги, сиганул через ближайший забор. Сколько заборов они так взяли - Ирэ потерял счет. Деревня окончилась, впереди показался темный массив леса, хрипящий конь, не разбирая дороги, несся по полю с сухостоем, рискуя переломать в темноте ноги. Ухватив за обрывки узды, Ирэ удерживала почти неуправляемое животное в одном направлении - к лесу. На дороге и в полях они слишком легкая мишень. Земля отозвалась гулом и вновь взорвалась позади, осыпав инквизитора с конем комками грязи. Конь, уже выбивающийся из сил, наподдал задними ногами и ускорился. Уши животного были плотно прижаты к голове, остекленевшие от страха глаза выпучены. Обернувшись, Ирэ увидела раззявленную пасть черта и летящую в них серую массу, оставляющую дымный след. Несколько раз бестолково дернув за обрывки узы, Ирэ прижалась к лошадиной шее, закрыв голову руками и зажмурившись. Именно в этот момент конь споткнулся, и Ирэ чуть не съехала по его боку, в последний момент ухватившись обеими руками за луку седла. Серая дымящаяся дрянь пронеслась мимо, только капли попали на бедро инквизитора и лошадиный бок. От боли они взвыли синхронно. Конь был весь покрыт мылом и тяжело хрипел на вдохах, продолжаясь нестись к лесу. Ирэ почти ничего не видела в этой сумасшедшей гонке от застилающей глаза боли. Собрав волю в кулак, инквизитор вытянула вперед руку, вцепившись пальцами в лошадиный затылок и отдавая последние крупицы сил. Конь стал хрипеть тише, галоп выровнялся, и лес на горизонте стал приближаться все увереннее.
  
   Открыв глаза, Ирэ попыталась собрать крупицы своего разрозненного сознания воедино. Вокруг возвышались деревья. Куда ни глянь, везде деревья. Значит, прежде чем конь пал, им все же удалось заехать поглубже в лес. Скосив глаза на рыжий круп мертвого коня, Ирэ испытала укол вины. Обожженное бедро горело огнем. Голова раскалывалась. Ирэ лежала на спине, в темном лесу, бессмысленно смотрела на шевелящиеся в 69вышине ветви деревьев и слушала их испуганный шепоток. Сколько уже прошло времени? В отдалении послышались легкие шаги. Инквизитор осторожно повернула голову и увидела выходящую из-за елей фигуру с маленьким светлячком над плечом. Приподнятая голова ослепила болью, Ирэ еле успела повернуть ее в сторону, прежде чем девушку вырвало. И жаркая удушливая тьма снова затопила ее сознание.
  

Глава 3

   Ирэ спала, и ей снился странный сон. Будто ее куда-то везут вниз головой. Ноздри настойчиво щекотал запах леса и дикого зверя. Мерные покачивания, трек веток и шелест листвы дарили покой, в котором она так нуждалась все это время. В таком знакомом, словно из прошлой жизни шепотке слышался тихий разговор на несколько голосов. Но Ирэ даже не прислушивалась к нему. Ее не волновало ничего, только покой и легкость во всем теле.
   Потом Ирэ снились большие ярко-зеленые глаза с вертикальным зрачком. Мягкий настойчивый голос все повторял:
   - Выпей девочка. И станет легче.
   Но ей и так было легко, а вязкая, пахнущая травами жидкость вызывала ощущения сильного неприятного покалывания во всем теле. И Ирэ просто закрывала глаза, проваливаясь в серое клубящееся ничто. В этом "ничто" жили тени. Они подходили к ней, трогали ее за лицо и смеялись.
   Периодически в мягкое беспамятство врывалась боль. И Ирэ, открывая глаза, видела серую с рыжими подпалинами волчицу. У нее были такие добрые и мудрые золотистые глаза, а с морды капала черная кровь. "Ну вот, я в лесу, в беспамятстве. И меня съедят волки..." - каждый раз думала Ирэ, закрывая глаза и со стоном вздрагивая от режущей боли в бедре, а в голове звучал голос: "Ты потерпи, малышка, и станет легче". И девушка вновь проваливалась в серую хмарь.
   Изредка ее оттуда вытаскивали взволнованные голоса, открывая глаза, она видела очертания то ли людей, то ли животных. И вновь над ней склонялись ярко-зеленые, огромные глаза и голос умоляюще повторял:
   - Пей, девочка. Борись, не сдавайся. В тебе столько силы.
   После пятого или шестого раза - Ирэ не знала, она потеряла счет времени в этих бесконечных снах - пришел жар. Он терзал ее тело, выжигая из легких воздух. Серое марево спокойного сна раскалилось и потекло жидким золотом, обжигая глаза. Тени 71метались, хватая ее за руки и выкрикивая ее имя. Часть Ирэ рвалась к ним, обратно в этот вечный покой и легкость, а часть с ужасом хотела вырваться, наконец, из череды этих неясных снов. Очнуться, наконец, в лесу. Убедиться, что ногу не обглодали волки, а боль всего лишь следствие от воспаления раны. Жар выворачивал ее на изнанку, она металась в ослепительном свете плавящегося золота, а потом словно через вату стала проступать молитва. Золотое пламя все сильней разгоралось, казалось, что кровь вскипела в теле и по сосудам течет жидкий огонь. И через долгие, мучительные часы все начало стихать, и Ирэ провалилась в темноту.
   Теплые лучи играли световыми пятнами сквозь плотно закрытые веки. Пение птиц настойчиво будоражило цепляющееся за сон сознание. Ирэ недовольно нахмурилась, перевернулась на бок. Затем, нащупав одеяло, натянула его на голову. Полежав в блаженной темноте, инквизитор поняла, что спать уже и не хочется. А потом до нее стало медленно доходить, что лежит она на кровати, под головой - перьевая подушка вместо сумы, а укрыта она одеялом вместо плаща. Откинув одеяло, Ирэ собралась резко сесть и осмотреться, но в глазах потемнело и ее повело в сторону. Схватившись за деревянную спинку кровати, девушка переждала приступ головокружения с закрытыми глазами. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Ирэ приоткрыла веки и осмотрелась. Она находилась в незнакомой комнате. Стены из плотно подогнанных бревен, большое окно, за которым шелестели ветви деревьев, стул из светлой прочной древесины, кровать из того же материала. Ковер с мягким зеленоватым ворсом. И икона в углу.
   "Видимо, меня подобрал кто-то в лесу. Да хранит его Господи долгия лета" - подумала Ирэ, пытаясь осторожно подняться. Во всем теле была разлита непривычная слабость. Руки подрагивали от напряжения, вцепившись в спинку кровати и помогая телу принять вертикальное положение. Оперевшись на правую ногу, Ирэ вскрикнула от боли и чуть не рухнула обратно на кровать. Судорожно отдышавшись, инквизитор потянула вверх подол длинной ночной рубахи, оголяя бедро. Нога выше колена была обмотана бинтами, пропитавшимися какой-то черной жидкостью. В нос ударил неприятный, неподдающийся описанию запах. Отпустив подол, чтоб он скрыл бедро, Ирэ какое-то время просто стояла, тупо сверля взглядом стену. Воспоминания тяжело поддавались осмыслению. Да и что из них явь, а что сон?
   Придерживаясь за стену, инквизитор доковыляла до окна, шипя от боли в покалеченной ноге. Надо хоть осмотреться, чтобы понять, где она. Взгляду предстал поразительный вид. Домик с единственной комнатой находился на дереве. Вокруг шелестели темными листьями таинственные леса Бигль. В ветвях просматривались и другие подобные постройки на различной высоте, а между ними натянуты прочные веревочные мостики. Ирэ заприметила несколько человеческих фигур, спокойным шагом передвигающихся по мосту от одного дерева к другому, словно прогуливающихся по улочкам города. Дверь за спиной тихо скрипнула и Ирэ лицом к лицу столкнулась с одним из своих снов. Худая и очень гибкая женщина со стянутыми в темную косу волосами. Огромные зеленые глаза с увеличенной радужкой. Ее можно было бы назвать красивой и даже очень, если бы не вытянутый в щелку зрачок и не рисунок серебристо-зеленой чешуи, проступающий сквозь кожу.
   - Девочка, вставать ты еще поторопилась, - женщина приветливо улыбнулась, продемонстрировав тонкие, загнутые внутрь влажно поблескивающие клыки. Ее молчаливая спутница с пепельными волосами, в которых нет-нет, да и проскакивала рыжинка, серьезно кивнула, глядя на Ирэ мудрыми золотистыми глазами. Уловив быстрое движение руки инквизитора, готовой ударить по ним спешно сплетаемым экзорцизмом, пепельная предостерегающе рыкнула, прижав к голове длинные, покрытые серой шерстью уши.
   73- Не глупи, девочка, - зеленоглазая женщина медленно поставила глиняную плошку на стул, вытянув вторую руку ладонью вперед. - Здесь нет твоих врагов.
   - А с каких пор ведьмы - друзья Церкви, - угрюмо спросила Ирэ, внимательно отслеживая каждое движение женщины-змеи. Та горьковато улыбнулась:
   - Очень давно, девочка. Но мало кто об этом знает.
   Сбитая с толку Ирэ недоуменно опустила руки на мгновение, но спохватившись, вновь приняла защитную стойку:
   - Я слушаю.
   - Не сейчас, малышка, - глухо отозвалась волчица. Почему-то становилось совершенно необидно слышать такое обращение от молодой девушки, стоило лишь заглянуть ей в глаза. Усталые, мудрые - в них плескались века, и они дико смотрелись на молодом лице. - Яд все еще в тебе. Нельзя терять время на разговоры, иначе мы потеряем весь эффект, и души вновь придут за тобой.
   Ирэ недоверчиво перевела глаза с пепельноволосой, на зеленоглазую и встретилась с ней взглядом. Зрачки несколько раз едва заметно расширились и сузились, голос приобрел иное, глубокое, завораживающее звучание:
   - Ложись, девочка. Выпей отвар.
   Руки сами собой опустились, и Ирэ покорно поплелась к кровати. Как только она улеглась, зеленоглазая, не отрывая от инквизитора пристального взгляда, протянула ей плошку. Приняв прохладную посудину, девушка ощутила терпкий травяной запах из снов, а вязкая жидкость привычно потекла в горло.
   - Умница, девочка. А теперь потерпи, все скоро пройдет.
   Пока женщина-змея разматывала пропитанную черной кровью повязку на бедре, Ирэ слипающимися от накатывающего сна глазами наблюдала, как молодая ведьма со старыми золотистыми глазами медленно плавится. И вот на ее месте сидит грустная серая, с рыжими подпалинами волчица. "Потерпи, малышка" - прозвучал в голове глухой голос, и волчица стала осторожно зализывать шершавым языком сочившуюся черным рану. Ирэ поморщилась и несколько раз простонала от боли, но потом сон постепенно взял над ней верх.
  
   На этот раз инквизитора разбудил странный звук. Словно сверчок стрекотал над самым ухом. Приоткрыв один глаз, Ирэ обнаружила, что уже смеркается. Какая-то неясная фигура сидела на стуле с ногами вплотную к кровати и, судя по всему, неотрывно пялилась на нее.
   - Изыди, - сонно пробормотала Ирэ, поворачиваясь к ней спиной. - Не заставляй меня читать экзорцизмы.
   - Очень тебе этого не советую, - раздался из полумрака за спиной задорный девичий голос. - Шарахнет - будь здоров. Пол поселка снесешь, да и от самой одни перья останутся.
   - Ну и пусть, - нога ныла, что очень сказалось на настроении. Повисла тишина.
   - Слушай, ты можешь на меня не смотреть? - раздраженно обратилась к тени Ирэ, полуобернувшись.
   - Не-а, меня просили дождаться, пока ты проснешься и присмотреть за тобой, - жизнерадостно откликнулась навязчивая тень. Ирэ сощурилась, несколько раз досадливо моргнула и с удивлением поняла, что в комнате заметно посветлело. Теперь она могла рассмотреть свою собеседницу. На стуле у кровати, поджав под себя обе ноги, сидела девушка в короткой зеленой юбке из плотной ткани и таком же лифе. Рыжие кудряшки до плеч топорщились в разные стороны под немыслимыми углами. Из этого хаоса выглядывали два заостренных уха, покрытых более темной, нежели волосы, жесткой рыжей шерсткой. Большие глаза с увеличенной карей радужкой с расширенными зрачками внимательно рассматривали лицо инквизитора. Полноватые губки растянулись в широкой улыбке, обнажив клыки.
   - Сгинь, нечисть, - раздосадовано буркнула Ирэ, вновь отворачиваясь. Никакой опасности от ведьмы не исходило, только ощутимое физически любопытство. Бессмысленно устраивать Божий суд в поселении ведьм. Да и нет никакого 75желания. Проще просто узнать, что им необходимо, да поскорей покинуть леса.
   - А сама лучше что ли? - обиженно прозвучало сзади.
   - Вообще-то, если ты не заметила, я инквизитор, - недовольно отозвалась Ирэ. Детская непосредственность, с которой обращалась ведьма, вызывала ответную реакцию.
   - Видимо давно в зеркало не смотрелась, - и, растягивая по складам, ехидно добавила. - Ин-кви-зи-тор.
   Почувствовав неладное, Ирэ плавно села на кровати, помня печальный опыт резких подскоков. Требовательно протянув рыжей собеседнице руку, инквизитор в упор уставилась на нее. Ведьма с большим интересом изучила протянутую конечность, потыкала в нее пальцем и даже осторожно обнюхала на расстоянии. Звонку чихнув, рыжая недоуменно уставилась на Ирэ в ответ, забавно шевеля ушами и издавая стрекочущие звуки.
   - Зеркало дай, - вздохнула Ирэ. - Пожалуйста.
   - А! Так ты бы сразу сказала, - ведьма задорно улыбнулась и, приподнявшись на стуле, вытащила с-под попы зеркало в деревянной оправе на длинной ручке. Взяв протянутое зеркало, Ирэ медленно заглянула в него. Отражающая поверхность честно продемонстрировала девушке ее бледное лицо с глубокими тенями под... огромными, круглыми глазами с темно-желтой радужкой, большую часть которой занимал расширенный от темноты зрачок. Опустив руку с зеркалом на покрывало, Ирэ долго смотрела в одну точку перед собой.
   - Клево, да? - подала голос жизнерадостная собеседница, ерзая пятой точкой на стуле. Ее всю переполнял какой-то неиссякаемый фонтан позитива.
   - Вы что со мной сделали? - прошептала Ирэ.
   - Это не мы! В сердце священного леса все принимают свою истинную форму! - с беззлобным возмущением воскликнула ведьма. - Так что за совиный облик благодари родителей!
   Зеркало вновь взлетело с покрывала, и оттуда на Ирэ смотрели совиные, янтарные глазищи на осунувшемся болезненном лице.
   - А еще перья! - радостно провозгласила рыжая ведьмочка. Ирэ перевела на нее взгляд и недоуменно уставилась на руки собеседницы. Пальцы заканчивались острыми черными коготками, кожа на них и с обеих сторон ладоней была то ли черная, то ли темно-синяя. Эта странная пигментация доходила до середины предплечья, дальше постепенно распадаясь пятнами. После Ирэ посмотрела, на что указывает синий и когтистый перст и ошарашено вскрикнула. На внутренней стороне рук инквизитора проклевывались мягкие светло-коричневые перышки, удлиняясь ближе к подмышкам.
   - Да что же это такое, Господи, - пробормотала в пространство Ирэ, обессилено опуская руки. А воцарившейся тяжелой тишине отчетливо прозвучало: "Стрик-стрик... Стрик-стрик". Инквизитор возмущенно обернулась на ведьму и воскликнула:
   - Это ты смеешься так надо мной что ли?!
   - Не-а, - невозмутимо ответила ведьмочка, - Это я так любопытствую.
   А после, глядя на серьезное, угрюмое выражение лица Ирэ заливисто рассмеялась.
   - Кончай ржать, - Ирэ понимала, что выглядит нелепо, сидя на кровати в ночной рубашке, по-детски насупившись.
   - Ой, - выдохнула через смех рыжая. - Ты это еще не слышала, как смеются те, у кого вторая ипостась - лошадь! Вот те реально ржут!
   Ведьма смеялась так искреннее и так заразительно, что Ирэ и сама не заметила как захохотала. Казалось, что с этим безумным искренним смехом из нее выходят все тяжелые воспоминания прошедших недель.
   - Фуууух... - ведьма смахнула выступившие на глазах слезы. - Я знаю, что у тебя много вопросов. Но на них тебе ответят Старшие.
   А потом без всяких переходов протянула инквизитору когтистую ладошку:
   - Дийе.
   77Ирэ смотрела на радостно лыбящуюся мордашку и понимала, что столь непринужденно искренних существ она пока не встречала. Улыбнувшись в ответ, девушка пожала протянутую руку:
   - Ирэ.
   - Ох ты ж, Господи! - подскочила на месте рыжая ведьма. - Да кому скажи, не поверят!
   - А что такое? - Ирэ удивленно вскинула брови.
   - А кто с родных у тебя в ведовстве разбирался? - вопросом на вопрос ответила Дийе.
   - Понятия не имею, мой отец был инквизитором, но его отлучили от Божьего воинства. За что - он не говорил, но не жалел об этом. А потом, когда меня приняли на обучение в инквизицию, он уехал. А мать я не видела никогда, - грустно ответила Ирэ.
   - Ну, значит маме скажешь спасибо за красивое имя! - звонко сообщила ведьма. - У нас принято давать имена из древнего языка, на котором звучат заклинания и молитвы. Так чтоб ты знала, имя Ирэ означает "гнев"!
   - И что тебя так поразило? - все еще удивленно спросила Ирэ, переваривая новую для нее информацию.
   - А просто имя Дийе означает "день". А у нас есть древнее пророчество о Дне Гнева!
   - И что в нем говориться? - осторожно спросила инквизитор в надежде получить хоть какие-то вероятные ответы на накопившиеся вопросы. Дийе смущенно прижала уши в голове:
   - А я не знаю.
   Ирэ долго смотрела на смущенную собеседницу, подавив желание просто упасть лицом в подушку и протяжно застонать.
   Карие глаза резво отозвались от пола и встретились с совиными, в глубине них загорелся озорной огонек. Сначала одно, а потом другое ухо встопорщилось над непослушной шапкой рыжих кудряшек.
   - Слушай... - заговорчески понизив голос, протянула Дийе. - Тебе ведь невыносимо скучно здесь лежать. Давай я тебе поселок покажу. Но только, чур, не выдавай меня Старшим. Тебя не разрешали еще отсюда выводить.
   - Потому что я инквизитор? - ухмыльнулась Ирэ. - Пусти лису в курятник?
   - Ну, в твоем случае сову, - насмешливо отозвалась ведьма. - Но ты не угадала. Что мы, инквизиторов не видели никогда? Не, просто ты еще слишком слаба, а у нас может быть опасно.
   Поразмыслив пару мгновений, Ирэ пожала плечами, мол, ну давай сходим. Крикнув "Подожди меня здесь!" Дийе рыжим вихрем вылетела из домика.
   - Как будто я отсюда сама могу куда-то далеко уйти, - проворчала Ирэ.
   Дийе вернулась быстро, неся в руках тонкую шаль из серой шерсти:
   - Вот, накинь. Для тебя на улице может быть прохладно.
   - В последнее время стоит такая жара, что я сомневаюсь, что замерзну, - Ирэ осторожно спустила с кровати покалеченную ногу.
   - Ну, это там, - рыжая упорно совала ей в руки колющуюся шаль. - А ты сейчас в центре священного леса. Здесь все остается, как должно.
   И, состроив таинственную рожицу, Дийе театрально распахнула дверь.
  
   Поселение ведьм производило неизгладимое впечатление. Деревянные домики разных размеров то прятались в ветвях деревьев, то обхватывали в открытую стволы по всей ширине. Некоторые из них утопали в тени, видимо их обитатели не нуждались в дополнительных источниках света, а некоторые радовали глаз небольшими разноцветными огоньками, зависающими над крыльцом и, судя по свечению окон, внутри комнат. Такие же огоньки витали в воздухе у веревочных мостиков, связывающих все поселение между собой. Ирэ 79заворожено рассматривала небольшие световые шарики, изредка перемигивающиеся между собой. На вид они были очень пушистыми, но протянув к одному из них руку, девушка поспешно отдернула - пальцев коснулся сильный жар.
   - Не суй лапы к фонарям, - прокомментировала Дийе. - Останешься без лапы и без фонаря.
   - Лапы - это у тебя, - огрызнулась Ирэ.
   - Ой, да, конечно, извините, - ведьма изобразила шутливый реверанс, слегка раскачав мостик. - Вы ведь госпожа инквизитор.
   - Естественно, - горделиво кивнула госпожа инквизитор.
   - А это значит, что у вас не лапы, а карающие клешни, - ехидно продолжила спутница. Ирэ испепелила ее гневным взглядом и продолжила медленное ковыляние по мостику до соседнего дерева.
   - Как вы меня нашли? - подала голос Ирэ, выйдя на твердую площадку у домика и отдышавшись. Передвигаться с больной ногой по покачивающемуся подвесному мостику оказалось невероятно трудно.
   - Деревья передали, - просто ответила ведьма, придерживая ее под локоть.
   - Значит, мне не казалось, они действительно говорят? - вскинулась инквизитор. - Но как вы можете разобрать что-то?
   - Мы можем, а ты только слышишь, но не слушаешь. Ты, все же, больше инквизитор, нежели ведьма.
   Ирэ задумчиво покрутила головой и двинулась прямо, к следующему мостику. Дийе спешно обогнала ее, выставив руки и прижав уши:
   - Ой, нет, туда мы, пожалуй, не пойдем, - и ухватив за предплечье потянула к подвесному мосту справа.
   - А чего так? - Ирэ ехидно сощурилась. - Боишься попасться на глаза Старшим?
   - Нет, - Дийе, повернулась и посмотрела ей в глаза. - Ну, то есть, боюсь. Но не поэтому. Там проживает старая паучиха, и лучше ее вообще не беспокоить.
   - ???
   - Ну... Э-э-э... Как бы понимаешь... Не все ведьмы в ладах с Церковью. Как собственно, и не все священники знают истинное положение дел. Но леса Бигль - это наше место. И здесь может найти приют любой, обладающий колдовским даром.
   - То есть, - скептически спросила Ирэ. - Ты мне сейчас рассказываешь, что есть ведьмы хорошие и плохие?
   - Что-то вроде того, - обезоруживающе улыбнулась рыжая. - И мне не хотелось бы наблюдать здесь эпическую битву века, учитывая, что в твоем нынешнем состоянии тебя просто размажет по мостику тонким слоем.
   Инквизитор только покачала головой, а потом вспомнила и спохватилась:
   - Погоди, так значит людские легенды, о том, что в лесах Бигль водятся удивительные животные и обитают ведьмы, - она обвела окружающие их домики рукой. - Это правда?!
   - Как видишь, - Дийе подмигнула Ирэ. - Ведь легенды не берутся на пустом месте!
   И рыжая в припрыжку достигла середины мостика-улочки, задорно крикнув:
   - Давай, не застревай там! Сейчас маленький кружочек сделаем, и верну тебя на место!
  
   Когда верхние темные листья деревьев вспыхнули под первыми солнечными лучами, а шарики-фонарики начали медленно угасать, безумно уставшая Ирэ ввалилась в отведенный ей домик, поддерживаемая своей рыжей спутницей. Рухнув на постель, инквизитор поняла, что больше она с нее никуда не сдвинется.
   - Эй, ну ты хоть ляг нормально, а не поперек кровати, - Дийе осторожно ткнула девушку коготком в бок. Ирэ вяло отмахнулась. - Нет, ну ты ж так меня выдашь.
   Тяжело и звучно выдохнув, Ирэ полуползком переместилась в нормальное положение. Дийе насторожила ушки, округлила в панике глаза и тихо пискнув начала таять. Фигура ведьмы 81переплавлялась, и в итоге что-то небольшое и рыжее поспешно юркнуло под кровать.
   Дверь тихо скрипнула, и в комнату вошли две хорошо знакомые Ирэ женщины. Зеленоглазая мягко улыбнулась, серьезно глядя в лицо насторожившейся инквизитора:
   - Вижу, сегодня ты поприветливее, нежели вчера? - приятным глубоким голосом проговорила женщина. - Надеюсь, своим видом ты не сильно шокирована.
   - Уже смирилась, - ответила Ирэ сразу на все.
   - Да, смирения церковникам не отнимать, - глухо отозвалась волчица, затем принюхалась, наклонилась и за хвост вытащила с-под кровати отчаянно скребущую лапами лисицу. - И некоторым определенно есть, чему у вас поучиться, верно?
   Зеленоглазая женщина-змея только покачала головой, глядя на вжавшуюся в пол лисичку, виновато повиливающую хвостом:
   - А я-то думаю, почему наша гостья выглядит столь уставшей. Ты хоть изредка думаешь своей головой?
   Лиса плотнее прижала к голове уши, заискивающе глядя на ведьм снизу вверх, и тихо зафыркала что-то в свое оправдание. Зеленоглазая вновь укоризненно покачала головой, затем протянула Ирэ глиняную плошку:
   - Пей, девочка, надо отдохнуть.
   - Что это? От чего вы меня лечите? - Ирэ держала плошку в руках, не поднося ко рту. Зеленые глаза впились в нее взглядом, а голос проникновенно повторил:
   - Пей, все вопросы потом. Еще рано.
   Травяная жидкость потекла в горло, и сон привычно начал овладевать Ирэ. Глядя, как плавится фигура пепельноволосой девушки, трансформируясь в волчицу, инквизитор сонно пробормотала:
   - А я так смогу?
   - Нет, малышка, - прозвучал в голове глухой голос волчицы с золотыми глазами. - Ты больше инквизитор, нежели ведьма.
  
   Ирэ снились златоглазые волки, танцующие в свете пушистых огоньков-фонариков. Они кружились вокруг нее в вальсе на задних лапах, не обращая никакого внимания на одинокую не танцующую фигурку в белом плаще инквизитора. Под ногами то исчезали, то появлялись ярко-зеленые мухоморы и, испускающие нежный голубой свет, поганки. Один из мухоморов возник прямо на плече Ирэ и звонким, знакомым голосом воскликнул, перебивая музыку:
   - Ну и здорова же ты спать!
   Вздрогнув, девушка открыла глаза и очутилась в темной отведенной ей комнате в лесу ведьм. На стуле, поджав под себя ноги, восседала Дийе, жизнерадостно ухмыляясь.
   - Ну и здорова же ты горланить, - в тон ей ответила Ирэ. После прошлой ночи инквизитор удивленно осознала, насколько легко ей общаться с ведьмой. С остальными она все еще вела себя напряженно в виду профессии и привычки отстраненно относиться к людям. Но конкретно эта рыжая лисица вызывала ощущение легкости и возможности общаться спокойно на любые темы. Давно Ирэ не чувствовала себя просто человеком. Наверное, с последних ступеней, когда адептам прививают достоинство, должное инквизитору. А тут вон как. Еще и ехидства поднабралась от ведьмы. Хотя будем честны, оно и у Ирэ было, просто она его не демонстрировала. - Слушай, а почему так темно?
   - Так ночь же.
   - Нет, я не о том. Почему у меня в комнате нет света?
   Дийе удивленно шевельнула ушами:
   - Ну, мне свет не надо, я хорошо вижу в темноте. Ты вроде тоже, - потом понимающе прищурилась. - Или тебе просто очень хочется себе фонарик?
   - Ну если честно, - Ирэ слегка замялась. - То да. Очень хочется.
   Кивнув, рыжая вылетела вихрем за дверь. Судя по всему, медленно передвигаться она может только, когда этого требуют обстоятельства. Вернулась Дийе спустя несколько минут, осторожно удерживая в растопыренных ладонях светящийся 83шарик. У нее было настолько уморительно сосредоточенное лицо, что Ирэ невольно тихо рассмеялась.
   - Не смешно, - пробормотала Дийе, выходя в центр комнаты и выпуская бледно желтый, похожий на маленькое солнышко, шарик. Расслабленно выдохнув, ведьма повернулась к кровати. - Эти пакости, когда уводишь их с места, могут здорово шарахнуть. Покруче, чем шаровая молния.
   Ирэ залюбовалась маленьким солнышком под потолком, окрасившим комнату в теплые тона. Почему-то возникли ассоциации с ранней, еще прохладной весной.
   - Все это так сложно?
   Дийе смущенно поскребла переносицу коготком, сморщив нос:
   - Ну, вообще увести чужой фонарик сложно. Проще, конечно же, было бы слепить свой.
   - Ты его что, просто украла? - Ирэ возмущенно посмотрела на ведьмочку.
   - Ну... Э-э-э... Дух авантюризма, все дела...
   - Бог тебя накажет, - возвышено выдала инквизитор. - Воровство - это грех.
   - Естесственно, накажет. Через Старших, если они узнают. Заставят меня тогда пол ночи эти шарики лепить на весь поселок, - обреченно ответила Дийе.
   - Небось, трехсотлетняя старуха, а ведешь себя как малое дите, - пробормотала Ирэ, возвращаясь к созерцанию золотистого огонька, плавающего под потолком. Дийе аж подпрыгнула на месте:
   - В смысле?! Мне всего двадцать два! А самой-то сколько?!
   - Двадцать три, - веско ответила инквизитор.
   - Ну вот, сама старуха, а другим еще что-то выговаривает, - закатила глаза к потолку ведьма. Ирэ только фыркнула на это. - Поднимайся, и пойдем стряхивать песок веков с твоего дряхлого тела.
   Дийе помогла инквизитору подняться с кровати и, придерживая под локоть, вывела на улицу. Шарики-фонарики перемигивались как-то по праздничному, откуда-то лилась тихая музыка, а на улочках-мостиках было заметно больше народа, чем прошлой ночью. Холодный ветер поддул под шаль, заставив Ирэ поежиться, но открывшееся глазам зрелище всецело завладело ее вниманием. Множество ведьм и ведунов, по парочкам или группками, прогулочным шагом проходили мимо по мостикам, стекаясь со всех сторон. Девушка с большими, темно-карими глазищами с густыми черными, опущенными вниз ресницами, вытянутой, откровенно лошадиной формой лица и гривой бесподобных черных волом. И рядом с ней ее шебутная подружка, не на миг не стоящая на месте. Яркие янтарные глаза с горизонтальным зрачком и аккуратные рожки молодой козочки на голове. Высокий парень с добрыми глазами и ветвистыми оленьими рогами. Женщина в возрасте, с глазами бусинами черного цвета, загнутым к низу носом и сизыми перьями, покрывающими верхнюю половину тела. Кто только не проходил мимо них по "улочкам", поражая воображение инквизитора удивительным переплетением человека и животных.
   - Так, а с чего ты вообще взяла, что мне может быть за триста? - Дийе слегка пихнула ее в бок. Ирэ неохотно оторвала взгляд от прохожих и ответила:
   - Я так, предположила. Просто у "волчицы", что приходит вместе со "змеей" по глазам видно, что мы все дети несмышленые рядом с ней.
   - Аааа, - протянула рыжая. - Так то ж единичные случаи. И всегда среди волчьих. А вообще ведьмы живут немногим больше людей.
   - А такие, как она, - полюбопытствовала Ирэ. - Они что, живут вечно?
   - Нет, но очень долго. И когда приходит черед уходить - появляется следующая. Это Верховные ведьмы. Их долгая жизнь позволяет удерживать общину и леса в незыблемой стабильности, не нарушаемой минутными прихотями. Вот и Цинис тоже, когда придет срок, возьмет имя Перпетэ и займет место Верховной Ведьмы.
   85- Интересный у вас уклад, - задумчиво протянула Ирэ. - Лучше, чем у нас. Каждое столетие, а возможно и раньше, с приходом нового Папы приходят и изменения.
   - Я знаю, - глаза Дийе стали серьезными, вечно пляшущие озорные огоньки в них отошли куда-то вглубь. - С приходом Пия III, предшественника нынешнего Папы, началась охота на ведьм. Хотя до этого мы спокойно уживались с Церковью, если соблюдали ее законы. Как и прочие люди, в целом.
   - Серьезно? - Ирэ удивленно воззрилась на спутницу. Дийе кивнула:
   - Но об этом тебе лучше расскажут Старшие, когда сочтут нужным.
   Они постояли еще какое-то время, оперевшись о сплетенные из толстой веревки подобия перил и наблюдая за проходящими мимо жителями общины ведьм.
   - А куда все идут? - спохватившись, поинтересовалась Ирэ.
   - Сегодня последний день осени. Праздник, - задумчиво отозвалась Дийе. Когда она говорила спокойно и серьезно, то становилось заметно, что ведьма ровесница Ирэ. Инквизитор немного помялась, перебирая пальцами по веревочным перилам, и неуверенно спросила:
   - Дийе, а можно мне посмотреть?
   Рыжая скосила на нее свои нечеловеческие карие глаза, а после хитро сощурилась:
   - Ну конечно!
   Подхватив Ирэ под локоть, чтоб снизить нагрузку на поврежденную ногу, Дийе повела ее по мостикам, вслед гуляющим прохожим. В какой-то момент Ирэ заметила, что "улочки" стали идти под наклоном, едва заметно опускаясь вниз. И вот они уже спустились до середины стволов исполинских деревьев, а впереди, на земле замелькали костры. Последняя закрепленная на дереве площадка оканчивалась деревянной лесенкой до земли с грубо обтесанными перекладинами. Дийе ловко спустилась по ней вниз и наблюдала, как Ирэ, стараясь не сильно переносить вес на раненную конечность, пытается слезть. Но ведьма воздержалась от комментариев, чтоб не портить спутнице настроение, а лишь нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Оступившись, Ирэ слетела с предпоследней перекладины, ухнув попой в кучу опавших листьев.
   - Ты как? - Дийе заботливо протянула ей руку, но уголки губ предательски подрагивали.
   - Только попробуй заржать, - проворчала Ирэ, ухватываясь за когтистую ладошку и тяжело поднимаясь.
   - Даже не думала, - а в глазах так и плясали смешинки. - Обойдем сейчас вот эти чудные заросли, и на месте.
   Поляна, прячущаяся за густыми в полтора человеческих роста кустами, растущими по всему ее периметру, была воистину огромной! То тут, то там, обложенные булыжниками, весело полыхали костерки. А в центре, на расчищенном до голой земли пространстве сыпал искрами в небо настоящий царь костров. Пламя поднималось почти вровень с человека, рассыпая сухое трескучее тепло на больное расстояние. Темнеющие на его фоне силуэты извивались под тихую, но ритмичную музыку, преобладающими инструментами в которой были бубен и барабаны. Периодически пламя разделялось надвое, пропуская сквозь себя темную фигуру, ловко приземляющуюся за облаженными камнями углями.
   Над поляной витал запах жареного мяса, и у Ирэ предательски заурчал живот:
   - Шашлычок будешь? - поинтересовалась Дийе. Инквизитор грустно покачала головой:
   - Не-а. Пост же.
   - Вот балда, - воскликнула ведьма. - Последний день осени знаменует об окончании Поста!
   - Тогда принеси, пожалуйста, - воспряла духом Ирэ. Рыжий вихрь пронесся мимо костров, затерялся где-то в толпе и через время вернулся с двумя пропитанными чем-то против обугливания заостренными палочками, на которые были нанизаны сочные куски мяса. Ирэ приняла один из 87своеобразных шампуров из рук спутницы и, вгрызаясь в шашлык, ехидно пробормотала:
   - Надеюсь, он не из человечины? У меня на нее пожизненный Пост.
   - Нет, что ты, - с серьезным видом ответила рыжая ведьма. - Мы человечину не едим. Ну, разве только такую молодую, как ты сейчас уплетаешь.
   И девушки сдавленно зафыркали от смеха, обгрызая куски мяса с палочек.
   Похлопывая себя по здоровому бедру палочкой в так музыки, Ирэ с интересом наблюдала за веселящимися обитателями удивительных лесов. Кто-то смотрел на нее в ответ и улыбался, а кто-то просто не обращал внимания. Дийе снова растворилась в толпе, обещая "кое-что принести, тебе понравится". Внезапно лопатки щекотнул чей-то пристальный взгляд, и Ирэ, обернувшись, встретилась глазами со странной женщиной, восседающей на дереве. Седина, пробивающаяся во встрепанных черных волосах, выглядела как нитки серебристой паутины. Глаза были полностью черные и блестели в свете огней как вулканическое стекло. Тонкие, неестественно длинные пальцы быстро и ловко перебирали светло серую ажурную шаль на плечах, словно доплетая ее паутинообразный узор. Женщина нахмуренно смотрела в глаза Ирэ, а потом прищурилась, словно что-то заметив, и недобрая жесткая складка пролегла от носа к уголку губ. Голова Ирэ закружилась, свет померк, а тени ведьм, танцующих у костров размылись, приобрели агрессивные очертание и сгустились вокруг девушки. Словно издалека раздался взволнованный крик ее рыжей спутницы:
   - Ирэ!
   И кто-то злобно, с ярко выраженной паникой закричал:
   - Дийе, уводи ее немедленно!
   А потом тени с хохотом сгустились вокруг и утащили Ирэ в темноту.
  
   Веки были словно налиты свинцом. Глаза жгло. Тело ломало от высокой температуры. Рядом слышался знакомый возмущенный голос, в котором проскакивало раздраженное шипение:
   - Нет, ты действительно не думаешь своей головой! Ты убить ее что ли хотела?! Тебе было сказано - присматривать за ней. За пределы дерева не уходить! Или ты считаешь, мы просто так тебе этого говорили?!
   - Но Смарагдус... - жалобно заканючил второй голос.
   - Что?! Дийе, ну неужели тебе ничего нельзя доверить?! Давно уже пора повзрослеть!
   Послышался звук журчащей воды, и на лоб Ирэ опустилась прохладная влажная тряпка, резко и незнакомо пахнущая. А женщина тем временем продолжила:
   - Она еще слишком уязвима! Мы не вытравили до конца ту гадость, что в ней сидит, а ты повела ее туда, где собралась вся община! Ну, ты же знаешь, что далеко не все в ладах с церковниками! А мы отправили в Аенбург письмо ее наставнику! И если она погибнет здесь - то придет конец нашему хрупкому соглашению с Церковью! И миру тоже придет конец! Ты осознаешь это?
   Ее собеседница только громко и виновато сопела. Раздался тяжелый вдох:
   - Дийе, я не разрешаю тебе больше здесь появляться...
   - Нет, пожалуйста, - хрипло оторвалась Ирэ, с трудом разлепляя веки. - Я сама ее попросила...
   - А она должна была отказать! - резко ответила женщина-змея. Дийе стояла за спиной сидящей у кровати ведьмы, прижав уши и виновато буравя глазами пол. Еще раз тяжело вздохнув, Смарагдус проговорила:
   - Ирэ, послушай, тот яд, что остался в тебе после темной души... Он забрал бы тебя с собой. Я прошу тебя, оставайся в постели, пока не закончиться лечение. Здесь тоже опасно, есть некоторые... Недружелюбно настроенные к инквизиторам личности, которые воспользуются тем, что в тебе сидит тьма. Как только мы выведем остатки яда, тебя проводят к Верховной 89ведьме, на совет Старших. Где мы ответим, если и не на все твои вопросы, то на большую часть уж точно. А пока потерпи.
   Смерив взглядом сопящую рыжую ведьмочку, Смарагдус поднялась и покинула комнату, поманив Дийе за собой.
   Ирэ осталась одна, зависнув где-то между бредом и явью.
  
   Неделя была невыносимо тяжелой. Выжигающее нутро снадобье. Обработка затягивающейся и отчаянно зудящей раны на бедре. И вынужденное одиночество. Ирэ часто подходила к окну и наблюдала за сидящей на площадке фигуркой с рыжими встрепанными волосами. Дийе приходила каждый день, вскакивая при приближении Старших ведьм, и удрученно опускаясь на место под серьезным взглядом ярко-зеленых глаз Смарагдус.
   На восьмой день зеленоглазая пришла одна, без волчицы и без отвара. Внимательно осмотрела затянувшийся малиновый рубец на бедре, удовлетворенно хмыкнула и вышла. И спустя мгновение в комнату залетел рыжий, оглушительно звонкий вихрь:
   - Ирэ, наконец, ты поправилась! Поздравляю! Я так рада!
   Инквизитор тепло улыбнулась, наблюдая за мечущейся от полноты чувств приятельницей.
   Немного успокоившись, Дийе опустилась на стул, поджав под себя ногу:
   - Сегодня соберется совет Старших ведьм. И Верховная ответит на часть твоих вопросов. Судя по всему, что-то назревает, - тихо и взволнованно проговорила она. Ирэ серьезно кивнула. - Тебе необходимо время, чтобы продумать вопросы?
   - Нет, я не забывала о них ни на миг, - покачала головой Ирэ. - Расскажи мне лучше, что происходило в эти дни.
   И Дийе приступила к разбавленному выраженной жестикуляцией и забавными демонстрациями рассказу о жизни в поселении ведьм. Сумерки постепенно сгущались в комнате, а маленькое солнышко под потолком разгоралось все ярче:
   - Тебе влетело? - Ирэ кивнула на плавающий в воздухе фонарик.
   - Ну, - Дийе поскребла переносицу. Она всегда так делала, когда начинала слегка смущаться. - Вообще нет, все были озабочены случившимся с тобой на празднике. А потом уже Смарагдус выловила меня на следующий день и усадила за обновление фонарей.
   Потом хитро стрельнула на инквизитора глазками:
   - Зато теперь я могу их брать, когда захочу, а другим придется повозиться!
   Ирэ улыбнулась. Она соскучилась по этой вечно неунывающей ведьме. Дверь с тихим скрипом приоткрылась, и в комнату заглянула Цинис:
   - Совет Старших готов принять тебя, инквизитор. Пойдем.
   Деревья с домиками проплывали мимо, один мост сменялся другим, и вот уже они стоят напротив огромного старого дуба невероятной толщины. Узкий длинный мостик уходил вглубь расщелины в коре. Внутри ствола оказалось светлое, но торжественно мрачное помещение. На вырезанных прямо в стене подобиях тронов восседали шестеро ведьм. Цинис заняла оставшееся свободное место и заговорила:
   - Совет Старейших приветствует тебя, юная инквизитор. Но говорить будет Верховная ведьма, - и пепельноволосая замолчала. Остальные тоже не произносили ни слова, взирая на Ирэ со своих мест.
   С противоположной стороны помещения что-то шевельнулось, и сквозь древесину проступила фигура вросшей наполовину в дерево женщины.
   - Подойди ближе, юная инквизитор, - тихо прошелестела Верховная ведьма. Ирэ приблизилась, рассматривая покрытое глубокими морщинами лицо, побледневшие от старости золотистые глаза. На длинных волчих ушах преобладала седая шерсть. Инквизитор открыла рот для ответного приветствия и собираясь задать первый из череды вопросов, но древняя ведьма заговорила вновь:
   91- Помолчи, дитя. Я расскажу тебе то, что ты должна знать. Это ответит на часть твоих вопросов. На остальные ты найдешь ответы в Зеркале правды, если совет сочтет тебя достойной заглянуть в него.
   И ведьма начала рассказ.
   Когда прошлый Папа взошел на престол под именем Пия Третьего, все изменилось. Ведьм начали гнать с обжитых земель. Священный лес, сердце которого было высажено самим Создателем, стал их единственным убежищем. Многие кардиналы были против открытой охоты на ведьм, но были и те, кто поддержал безумца. Инквизиторам и экзорцистам перестали доносить сведения о ведьмах, вдалбывая в головы, что все они - злобные, грешные порождения Сатаны, подлежащие уничтожению на священном огне. И ведьмы ушли. В городах и поселках встречаются только носители крови. И то, стараниями науськанной инквизиции их остались единицы. Ирэ поежилась, вспоминая маленькую крестьянку, которую они с напарницей сожгли на костре. Все, кто выступал против нововведений - были лишены сана, отлучены от Церкви, а то и объявлены еретиками. На самом деле большинство заклятий созвучно церковным молитвам, но их отличие только в том, что если священники просят Сил напрямую у Господа, то ведьмы просят разрешения у него воспользоваться Силой, вложенной им в землю.
   А после начались и вовсе страшные вещи, о которых живущие в изоляции ведьмы узнавали только из видений Верховной. Пий III и его приспешники получили тайные знания, дающие возможность не уничтожать выходцев из Ада, а брать их под контроль с помощью церковной магии. Далеко не всем поддержавшим его кардиналам он доверил эту тайну, однако и той малости хватило для распространения сумасшедших идей Папы среди своих учеников. И в последующем видении Верховная ведьма узрела конец света. Из-за расшатанной веры и раскола в Церкви мир сгорит в огне преисподней. Слишком много нечести горделивые священники впустили в этот мир. И продолжают впускать под началом нынешнего Папы, ярого последователя Пия III. В Церкви грядет война, а все порабощенные бесы вырвутся. Ведь священник, связавшийся с ними, отворачивается от Бога и постепенно теряет свою силу, отмеренную ему Всевышним во услужение. Церковь падет, а земли опалит жаром Гиены огненной и воцарится Ад.
   - Мы поддерживаем связь с Церковью тайно. Некоторые кардиналы вышли на нас. В Аенбурге при Верховном Трибунале состоит наш человек. Ирэ, ты должна поехать в Колыбель Инквизиции и передать им, что времени не осталось. Заодно и удостоверишься окончательно в наших словах, - и, замолчав на мгновение, Верховная ведьма сказала. - А сейчас подожди снаружи. Совет примет решение, куда тебя сопроводить: в комнату или к Зеркалу правды.
   Ирэ вышла, остановившись в самом начале узкого веревочного моста. Впереди раскинулся на деревьях удивительный город. Инквизитор чувствовала свою вину перед народом ведьм за маленькую сожженную девочку. В голове вихрями сталкивались полученные здесь сведения и уложенные годами туда истинны. С одной стороны, ее обучали как инквизитора, как духовное лицо, борющееся с отродьями из Преисподней. Как и другие инквизиторы и священники, епископы, кардиналы, монахи - все в меру отведенных им сил. С другой - ведьмы всегда говорили искренне, от них она не разу не получала ни слова лжи в ответ на прямо заданный вопрос. В отличие от тех же людей...
   Эхо от приглушенных голосов доносилось до Ирэ, но слов она разобрать не могла. Да и не старалась, в общем-то, уважая право на таинство. У Церкви тоже есть свои секреты, и, как оказалось, весьма и весьма неприятные. Голоса стихли и раздались тихие, едва слышимые шаги за спиной. Обернувшись, Ирэ столкнулась взглядом с серьезными зелеными глазами Смарагдус.
   - Пойдем, девочка. Тебя ждет Зеркало правды.
   За тонким мостиком на "окраине" поселения от древесной площадки отходила веревочная лесенка. Ирэ в сопровождении женщины-змеи и пепельной волчицы спустилась на землю и 93углубилась в мрачную чащу. Из-за густого переплетения веток здесь, внизу было намного темнее, нежели в кронах, где пряталась от любопытных взглядов община ведьм. Толстые корни гигантских деревьев переплетались под ногами и вздымались над головой готическими арками. Они уходили все глубже и глубже, оставив поселение позади. В какой-то момент послышалось тихое шелестение, и за спинами ведьм и инквизитора пристроилась легкой трусцой маленькая рыжая лисичка.
   - Ну куда же без тебя, - едва заметно улыбнувшись, покачала головой Смарагдус. Ирэ почувствовала, что ей стало легче от того, что Дийе рядом. Лиса, словно уловив ее напряженное состояние, приблизилась и потрусила у ее ноги, задорно вздернув ушки и подбадривающее поглядывая на нее светло-карими глазами.
   Когда темнота сгустилась настолько, что даже с совиным зрением Ирэ стало тяжело различать окружающие ее предметы, заросли немного проредились и они вышли на берег идеально круглого озера. Черная непрозрачная вода отражала темно-синее, по-осеннему звездное небо, застыв, словно гигантское зеркало. От поверхности озера веяло холодом, прозрачная дымка вилась над замершей черной водой.
   - Ни один представитель церкви не был допущен к Зеркалу, - прозвучал за спиной глубокий голос Смарагдус. - Для этого было множество причин. Но как минимум, войти и увидеть правду могут только носители крови нашего народа.
   - Грядут большие перемены, - глухо отозвалась Цинис. - Весь мир ждет страшная война. И Старшими было принято решение позволить тебе войти и узреть все самой. А после поведать это Аенбургскому Трибуналу. К нам, увы, у них нет полного доверия, а времени становиться все меньше. Дыхание преисподней уже ощущается в нашем мире, опаляя воздух, которым мы дышим, отравляя воду, которую мы пьем, искажая души людей.
   Голос волчицы звучал словно в трансе, золотистые глаза светились в темноте. Дийе, непривычно серьезная, стояла рядом, внимательно вглядываясь в лицо инквизитора.
   - Раздевайся и заходи. И пусть тебя не пугает холод, - проговорила Смарагдус, и ведьмы выжидающе смотрели на Ирэ. Испытывая смущение, девушка покорно скинула шаль и стянула через голову рубаху. Подойдя к краю берега, инквизитор на мгновение остановилась, зябко передергивая плечами и собираясь с силами, после чего сделала неуверенный шаг. Вода обожгла ступню холодом, по неподвижной поверхности озера пробежали круги.
   - Как далеко я должна зайти? - спросила Ирэ, делая второй шаг в ледяную воду.
   - Ты должна пройти озеро насквозь, - раздался голос Цинис за спиной. - А сколько ты будешь идти, зависит от того, сколько Зеркало решит тебе показать.
   Ирэ медленно продвигалась в ледяной воде, не чувствуя ног от холода. Когда вода дошла до середины бедра, инквизитор сцепила зубы, борясь с желанием выскочить. Нет уж, если у нее есть возможность узнать правду, то она ей воспользуется. Ирэ все глубже входила в черную неподвижную воду и с удивлением заметила, что противоположный берег не приближается, хотя она должна была уже достигнуть середины небольшого водоема.
   - Не оборачивайся, - мелькнул вспышкой в голове голос пепельноволосой ведьмы как раз в тот момент, когда Ирэ хотела посмотреть, а сколько же она прошла тогда. - И не останавливайся.
   Несколько раз сдавленно выдохнув от сковывающего тело холода, Ирэ продолжала идти. И в какой-то момент картинка перед глазами мигнула и сменилась. Расплывчатые, подрагивающие видения затопили сознание Ирэ.
   ... Невыносимая жара, сухая земля потрескалась. Мертвые животные. Люди в городах, побитые язвами бубонной чумы. 95Грабежи. Пожары. Нищие. Разгромленные храмы. И сухой обжигающий воздух под кроваво красным небом...
   ... - Как ты упустил ее? - резкий голос мужчины, облаченного в красные одежды кардинала с гербом княжества У. на груди. - Ты должен был заручиться ее доверием! Мы должны расширять наше влияние.
   - Она все равно под патронажем Верховного Трибунала Аенбурга, - знакомый приятный баритон ответил ему с ленцой. Волий небрежно откинул светлые волосы с лица. - Врядли с этого что-то вышло бы. Проще было сразу убить, а не ломать комедию. В Аенбурге жестко воспитывают инквизицию, как верных цепных псов.
   - Да ладно, - раздраженно перебил кардинал. - Все равно некоторых удается подкупить властью. К ней даже приставлена была одна такая, в качестве напарницы. Но не шибко умная. Умерла, так еще и подставила нас.
   - Это уж точно, видели бы вы ее лицо, когда она увидела браслет. - недовольно отозвался инквизитор. - Нет, такую не завербуешь. Да и те аенбургцы, кто купился на власть - слабаки, которые осознают, что большего при наличии старых укладов Церкви не добьются.
   - Ладно, надеюсь, она все же сдохла в том лесу. Не следует, чтоб о нас узнали раньше времени...
   ... Покрытай копотью белый собор на черной скале. Пустынные коридоры заброшенного огромного здания, знакомого Ирэ с детства. Не звучат в аудиториях хорошо поставленные голоса духовенских лекторов, не снуют вездесущие адепты, познающие Закон божий, не слышны обрывки усердно, до автоматизма отрабатываемых экзорцизмов с тренировочных площадок. Только пустота и разруха. Рассыпанные по полу листы перемежаются с осколками стекла и осыпавшимися цветными фрагментами фресок...
   ... Белый с золотом шатер. Внутри неясные фигуры людей и звучит усталый голос одного из кардиналов Верховного Трибунала:
   - Монахи пойдут с пехотой. На центральный фронт. Слева и справа - два крыла оставшихся инквизиторов под прикрытием щитов и лучников. Кавалерию придержите, ее сметут эти твари на раз. Сколько осталось...
   - Святой отец! - полог шатра на миг отдернулся, появился человек в шлеме и крепком стальном панцире. Рука в латной перчатке крепко сжимала гарду меча. - Святой отец, ведьмы прибыли!
   - Благослови их Господь, - мрачное лицо священника слегка прояснилось. - Значит у нас есть шанс выжить в сегодняшней битве...
   ... Полумрак серого, грубого зала Верховного трибунала. На скамье сидит седовласый человек. По серой рясе растекается темное пятно. Прижав руку к ране в боку, он быстро нашептывает целебную.
   - Ваше преосвященство, - человек поднимает лицо, и Ирэ с трудом узнает в осунувшемся и еще больше постаревшем лице ординария.
   - Уже все в порядке, Ушио, - на бледном, покрытом испариной лице отпечаталась глубокая боль, но не телесная, а душевная. - Сколько наших учеников, Ушио? Сколько их погибло из-за предателей...
   Голос его звучал глухо и он был совершенно не похож на тот мощный соборный колокол, который заставлял Ирэ трепетать:
   - Каков расклад?
   - Княжество У. Там нет ни одного нашего инквизитора. Соседнее княжество стерто с лица земли, в городах разруха и грабежи. Тоан-зы еще держится. Ольшанская губерния погрязла в войне. В Аенбурге, да и во всей Империи возникают бунты.
   - Господи, как же мы допустили это...
   97Перед глазами Ирэ мелькали сожженные города и вырезанные деревни. Сорвавшиеся с подчинения твари пожирали людей. Эпидемия чумы выкашивала города на перегонки с самой страшной войной, которую когда либо видел мир. Потому что Церковь не могла его защитить, Церковь пыталась защитить себя...
   Инквизитор пришла в себя на коленях, на берегу озера. Ее била крупная дрожь, из глаз катились горячие слезы. Во рту стоял солоноватый металлический привкус из-за прокушенной в нескольких местах губы. На плечо легла теплая ладонь. Сфокусировав взгляд, Ирэ увидела огромные карие глаза, наполненные слезами и бледной испуганное лицо.
   - Я, конечно, не видела того, что видела ты... - тихо проговорила Дийе, - Но я умею чувствовать. И то, что ты испытывала - боль, отчаянье, страх и ненависть - это было очень сильно. И очень страшно. Ты можешь мне ничего не говорить. Я все понимаю.
   Тихо подошедшая Смарагдус заботливо накинула на плечи Ирэ шерстяную шаль.
   - Идем, девочка, - голос зеленоглазой ведьмы звучал тихо и сочувственно. - Идем, тебе надо отдохнуть. А завтра ты отправишься в путь, в Аенбург. Расскажи им, что ты видела, чтобы не стало слишком поздно.
   Шатаясь и спотыкаясь, Ирэ брела за Старшими ведьмами, особо не разбирая дороги. Дийе крепко обнимала ее всю дорогу, давая молчаливую поддержку.
   Ирэ не помнила, как оказалась в комнате. Она цеплялась за руки ведьм, прося не уходить никуда, не оставлять ее одну. Цинис сжалилась над девушкой, и нежно подув ей в волосы, погрузила в сон. Но это не принесло облегчения. Всю ночь инквизитору снилась война. И усталые, убитые горем лица коллег...
  
   Смарагдус провела Ирэ почти до самого выезда из леса. Чалая изящная лошадка быстро перебирала тонкими ножками, ловка ставя копыта между переплетающихся камней.
   - На Смелой ты можешь не опасаться ям, лесных дорог и прочего, где обычно кобыла может переломать себе ноги, - сказала зеленоглазая, вручая инквизитору узду. Ирэ коротко, но искренне поблагодарила ведьму, вскакивая в седло. За несколько недель, проведенных с лесу, девушка уже успела отвыкнуть от длинного плаща, путающегося в ногах. Но времени в дороге будет достаточно, чтобы привыкнуть.
   - В княжествах еще идет война. И будет продолжаться еще долго. Это первые всходы, - Смарагдус оперлось рукой о седло, серьезно глядя в глаза Ирэ. Облик инквизитора вернулся в норму, как только они выехали из сердца леса, но Смарагдус не спешила принимать человеческий вид. Ее веретенообразные зрачки взволнованно пульсировали. - Ты выедешь на дорогу далеко от той деревни, но все же будь осторожна. Двигайся вдоль леса до самой границы, а уже в Гоуфольд, в ближайшем крупном городе возьмешь виверну до Аенбурга.
   Ирэ кивнула. Мысли ее были настроены на предстоящую дорогу, сама она была по-деловому собрана. Инквизитор с трудом, но вернулась в свою колею. Еще раз поблагодарив, Ирэ легонько толкнула лошадку пятками в бока, но ведьма придержала ее за повод:
   - Погоди, нам надо еще кое-кого дождаться, - послышался треск кустов, и Смарагдус не оборачиваясь повысила голос. - А этот кое-кто когда-нибудь научится не опаздывать?
   На проталинку выехал изящный черный жеребец, на котором сидела рыжеволосая кучерявая девушка, со смешливыми карими глазами и открытой улыбкой:
   - Когда-нибудь и да, - отозвалась она, скидывая капюшон темно-серого плаща. - Но и не на много я опоздала, ладно уж.
   Исчезли лисьи уши, топорщившиеся над хаотичным переплетением мелких кудряшек, глаза приняли нормальную человеческую форму, оставаясь сочно карими и насмешливыми, пропали клыки - широкая улыбка демонстрировала аккуратный ряд белых зубов. Темно-синяя пигментация рук тоже пропала, на пальцах красовались розоватые, остриженные под корень 99ногти. Но встрепанная копна рыжих кудряшек и ехидное выражение хитрой мордашки никуда не делось.
   - Вот теперь можем отправляться, - весело сказала Дийе, сменившая свое ведьминское одеяние на дорожный темный костюм и серый плащ из плотной ткани. Под горлом плащ скалывался брошью в виде желто-ораньжевого дубового листа.
   - Она что, со мной поедет?! - притворно ужаснулась Ирэ, хотя на самом деле рада была компании юной ведьмы.
   Смарагдус только ухмыльнулась, покачав головой, и растворилась среди деревьев.
   - Ты с волосами можешь сделать что-то? - спросила Ирэ, критически осматривая приятельницу. - А то сразу видно, что как с метлы упала!
   - Ух-ты, - театрально удивившись, воскликнула ведьма. - А инквизиторы что, еще и на метлах летать умеют?
   Ирэ закатила глаза к небу, после чего молча направила лошадь к выезду из леса. Дийе ухмыльнулась и тронулась следом, попутно связывая непослушные кудряшки синей лентой.
  
  

Глава 4

   Ирэ спрыгнула с седла виверны у старой таверны, куда адептами часто бегала с друзьями по завершении поста разговляться. Оглянувшись по сторонам, инквизитор скользнула в укромный закуток между ней и стеной соседнего дома. В столь ранний час случайных прохожих быть не должно. Из открытой сумы на мостовую выскользнула маленькая рыжая лисица, забежав за кучу всякого хлама. Через пару мгновений оттуда высунулась девичья рука. Ирэ вынула из сумы ворох одежды и поочередно подавала их протянутой руке. Дийе, застегивая на плечах плащ, наконец, показалась из-за кучи.
   - Вот видишь, одни плюсы, - улыбнулась она. - Золотой сэкономили, да и мне в суме не так страшно было, я высоты боюсь. Ирэ недоуменно воззрилась на приятельницу - жить на деревьях и бояться высоты?
   Привычка смущенно скрести переносицу ногтями осталась у ведьмы и в человеческом образе. Выглянув, нет ли кого на улице, девушки выбрались из закутка и уже не скрываясь двинулись к Соборной площади. Дийе во все глаза смотрела, как над улочками медленно вырастает огромное и величественное белое здание - Колыбель инквизиции. Остановившись у огромных, резных дверей, Ирэ неуверенно обернулась на ведьму:
   - Ты точно пойдешь со мной?
   Дийе утвердительно кивнула:
   - Пришло время заключить официальный союз. Раскол уже произошел, война неизбежна. И у нас есть возможность выйти из лесов и жить свободно, не боясь гнета инквизиции.
   Гигантские створки тихо открылись внутрь, пропуская их в морозный, кристальный зал. Ирэ уверенно прошагала по глушащему шаги удивительному мрамору до дверей напротив, у которых восседал старый скрюченный привратник на своем пошарпаном табурете:
   - Назовитесь, - каркающее проговорил он.
   101- Ирэ, инквизитор четвертого ранга Божьего воинства.
   - Цель визита?
   - Срочный конфиденциальный разговор к его преосвященству, - ее голос звучно и уверенно разносился по белоснежному мраморному залу, но внутри Ирэ страшно нервничала. Дийе, при входе накинувшая на голову капюшон, зябко переминалась с ноги на ногу в паре шагов сзади.
   - Его преосвященство не принимает, - резко отозвался привратник.
   - Но это важно, передайте ему! Он должен знать, что мы придем, - взволнованно воскликнула Ирэ.
   - Его преосвященство не принимает, - отрезал привратник и закрыл глаза. Раздались тихие, чуть шаркающие шаги, и из-за спины инквизитора вышла Дийе. Скинула с головы капюшон, встряхнула рыжими кудрями и в упор уставилась на привратника. Блеснула холодным желтоватым отсветом брошь в виде дубового листа.
   - Quoniam impletum est tempus, mi amice, - четко прозвучали слова на древнем языке. - Aliquam ut de obumbratio.
   Привратник распахнул глаза, удивленно всматриваясь в лицо рыжей девушки:
   - Filia vulpes, - потрясенно отозвался старик. Дийе едва заметно кивнула. - Я передам, кому надо.
   И вновь закрыл глаза. Ведьма снова накинула на голову капюшон и села на выдолбленную в стене скамью, дуя на озябшие пальцы:
   - Надо подождать теперь.
   Ирэ потрясенно опустилась рядом, не отводя взгляда от отрешенного лица привратника, но не решаясь задавать какие-либо вопросы. Время шло. И вот наконец тихо скрипнула небольшая боковая дверь, скрытая за дальней колонной, и сухой голос позвал:
   - Проходите сюда, быстрее.
   Девушки пересекли белый зал и проскользнули в открытую дверь, оказавшись в небольшой келье с двумя выходами. Позвавший их голос принадлежал сухому высокому кардиналу с обрюзгшим желчным лицом.
   - Наставник Ушио, - почтительно склонилась Ирэ. Этот сухой священник когда-то избрал ее на обучение на последней ступени. Не сказать, что она испытывала к этому резкому и строгому пожилому человеку теплые чувства, но за знания, вложенные в голову, была безмерно благодарна.
   - Я не ошибся в тебе три года назад, Ирэ, - тепло отозвался кардинал, вызвав у инквизитора удивленный взгляд. Затем обернулся на ее спутницу и наметил подбородком легкий поклон. - Приветствую, дочь Священного леса.
   Дийе изобразила идеальный глубокий реверанс, разительно отличающийся от ее вечных дурачеств:
   - И я рада приветствовать Вас, ваше святейшество.
   - Пройдемте, не будем здесь задерживаться, - кардинал Ушио распахнул дальнюю дверь и провел их по длинным коридорам до своей кельи.
   - Ну что ж, я слушаю, - кардинал согнулся в своем кресле, оперев подбородок о кулак, и посмотрел на молчаливых девушек, пристроившихся на жесткой тахте. Дийе перевела взгляд на инквизитора, ободряюще положив ладонь на ее предплечье. Ирэ заговорила. Она рассказала ей о том, что поведала Верховная ведьма. Ярко описала виденные в Зеркале правды картины, так как они до сих пор стояли перед глазами, вызывая невольные слезы. Кардинал молча выслушал, мрачнея на глазах.
   - Как я уже говорил, я не ошибся в тебе, дитя мое, - повторил Ушио. - Когда я выбирал тебя в ученицы, то обратил внимание на твою сильную и светлую веру, на твою искренность и на твое исконно ведьминское имя. Из тебя вышел прекрасный инквизитор, способный здраво оценивать ситуацию и не впадать в религиозную фанатичность. Да, когда началась охота на ведьм, многие были против и многие поплатились за это головой. Пий III был сумасшедшим фанатиком. Он был безумцем, заключавшим в себе искаженное понятие веры и 03древние знания порабощения демонов. Жажду власти. Но более умные смолчали, чтобы минимизировать потери. Они все это время старались воспитывать учеников так, чтобы те смогли здраво мыслить, а не впадать в религиозное рвение и жечь на костре любого, кто, по их мнению, замешан в демонопоклонстве. Если ты помнишь, то от меня никогда не слышали адепты о грязности ведьм, лишь о здравомыслии и умении принять воистину верное решение. Головой, сердцем и духом. Я надеялся на то, что леса Бигль примут тебя, и ты станешь связующим звеном между нами и их обитателями. Ведь ведьмы до конца не верят священникам, как и мы, к сожалению, до конца не верим им. Да простит нас за это Господь.
   Наставник замолчал, смотря будто сквозь девушек, затем его взгляд стал привычно резким, как клинок:
   - Мы сейчас направимся к его преосвященству. Твой рассказ должен окончательно склонить чашу весов. Сколько можно тянуть, не приведи Господь, все будет именно так, как ты видела, - и стремительно поднявшись с кресла, кардинал покинул келью, поманив за собой девушек.
   Вновь череда длинных мрачных коридоров с едва горящими факелами, и, наконец, они остановились у резных дверей с поистершейся темной позолотой. Кардинал на мгновение замер перед ними, после чего толкнул створки, жестом указав девушкам, чтоб подождали в коридоре. Из-за толстых дверей из очень знакомого светлого дерева с необычным рисунком волокон послышались невнятные голоса - резкий сухой голос Духовного Наставника и зычный басистый голос ординария. Дийе заворожено смотрела на створки дверей, после чего, повинуясь внутреннему порыву, подошла и нежно погладила рукой.
   - Ты чего? - шепотом поинтересовалась Ирэ.
   - Так сохранять рисунок сакрисового дерева могли только наши мастера... - заворожено ответила ведьма. - Значит, правда. Ведьмы действительно спокойно сосуществовали с Церковью.
   - А ты в это не верила? - Ирэ заинтересованно разглядывала створки, пристроившись рядом с приятельницей. Инквизитор и сама ощущала сильное смятение от подобной информации.
   - Сомневалась, - задумчиво отозвалась Дийе, нежно поглаживая теплое дерево. - К Верховной все прислушиваются, она хранит знания веков и незыблемость наших традиций. Но я ведь, как и многие другие, родилась уже в третьем поколении Охоты на ведьм. И сомнения... Да простит меня за это Господь.
   Двери плавно открылись и девушки оказались нос к носу с пожилым кардиналом.
   - Проходите, - голос его был привычно сух и резок.
   Ординарий сидел за столом, сцепив перед собой покрытые старческой пигментацией руки. Взгляд его все еще ясных глаз был цепок и скользил по лицу инквизитора и юной ведьмы. С молчаливого одобрения наставника, Ирэ повторила свою историю. Седовласый священник молча смотрел ей в глаза.
   - Меня гложут сомнения, - ординарий оторвался взглядом от Ирэ и перевел его на Наставника. - Ушио, я знал, что ты защищаешь неприкосновенность ведьм на территории лесов Бигль. Но это... Неужели ты так слепо веришь им?
   Ирэ возмущенно хватанула ртом воздух. Еще никто не сомневался в ее честности, о ней ходила слава как о человеке твердого и непогрешимого слова. Каким и должен быть истинный инквизитор.
   - Да, ваше преосвященство, - кардинал Ушио твердо кивнул.
   Ординарий пожевал губами в задумчивости:
   - Ушио, я знаю, что ты неплохо разбираешься в ведьмах. На сколько это позволено человеку истинной веры, - Дийе, стоящая рядом с Ирэ, передернулась от этих слов. - Я даже позволил приютить одного из них в стенах собора. Ты говорил - для связи, я же предпочел слова "для контроля". Но слепо верить тому, что поведало их... колдовское озеро...
   - Это озеро, как и сердце нашего леса, было сотворено Создателем, - зло и звонко вклинилась в разговор Дийе. Ординарий недовольно смерил ее взглядом. - Да, ни один 05служитель Церкви не входил в него! Но не по причине несовместимости магии церкви и магии ведьм! Они имеют общий знаменатель! А по причине того, что только носитель ведьминской крови обладает Даром четкого видения. Обычный человек увидит лишь быстро сменяющие друг друга картины. Но если вы не верите, то мы можем вам показать, чего может стоить промедление!
   - Каким же образом? - холодно отозвался ординарий.
   - Постарайся как можно четче все вспомнить с момента вхождения в Зеркало, - Дийе повернулась к Ирэ, беря ее за руку. Вторую руку она протянула седовласому священнику, тихо попросив, глядя в ясные пристальные глаза. - Дайте мне свою руку, прошу. Я буду вашим проводником. И закройте глаза.
   Ординарий долго смотрел на протянутую руку ведьмы. Затем перевел взгляд на кардинала, который уверенно кивнул, глядя на него умоляюще. Решившись, ординарий коснулся холодной ладошки видьмы. Девичьи пальцы цепко вцепились в его руку, глаза закрылись сами собой.
   - Как далеко я должна зайти? - прозвучал неуверенный голос Ирэ.
   - Ты должна пройти озеро насквозь, - раздался глухой и незнакомый голос из-за спины. - А сколько ты будешь идти, зависит от того, сколько Зеркало решит тебе показать.
   И видения хлынули горным потоком. Священник видел те разрушенные, погрязшие во грехе города с неуправляемыми толпами народа, видел войны, в которых гибли люди в белых с золотом плащах, видел голод, болезнь и смерти. А потом все закончилось, и ординарий с трудом осознал, что сидит в своем кресле, за письменным столом. Холодная рука ведьмы больше не сжимала его пальцы. Серьезные карие глаза смотрели на него с горечью:
   - Именем Господа, прошу вас... - одними губами проговорила она, по щеке стекла одинока слезинка. - Не допустите этого. Вы ведь заметили, что стоит страшная духота. А это только начало.
   Ординарий опустил взгляд на столешницу и провел так долгие минуты, осмылсяя видения. Дверь в кабинет священника распахнулась, и в него влетел запыхавшийся послушник с голубятни:
   - Ваше преосвященство, - задыхаясь от быстрого бега прокричал он. - Ваше преосвященство! Срочные новости! В княжестве Б. убит настоятель главного Храма, епископ Сойм! Князь Белийский при смерти! Войско княжество У. во главе с инквизиторами маршем идет по его землям!
   Глаза ординария расширились, лицо побелело.
   - Это не все, ваше преосвященство, - отдышавшись, продолжил юноша в простой серой рясе. - В Вийоне с посыла Папы началась травля несогласных с его укладом священников. Он вышел на прямое противостояние!
   Ирэ подошла вплотную к столу, глядя в напряженное лицо ординария:
   - Вы все еще не верите нам?
   - Ушио, - ординарий схватил со стола лист гербовой церковной бумаги с печатью и быстро застрочил пером, макая его кончик в чернильницу. На бумагу легли несколько клякс, но священник даже не придал этому ни малейшего значения. Закончив, ординарий ухватил пергамент за край и помахал им в воздухе, чтоб высохли чернила. - Зови привратника. Отправим письмо в Священный лес.
   И глянув на лица инквизитора и ведьмы, он едва заметно улыбнулся. Кардинал стремительно вышел, мелькнув в проеме полами своего свободного красного одеяния. Его место занял еще один послушник, согнувшийся в почтительном поклоне:
   - Ваше преосвященство, - взволнованно проговорил он. - На улицах Аенбурга зреет бунт. Толпы людей под предводительством десятка инквизиторов движутся в сторону Белого Собора.
   - Успели значит загадить головы населению, - процедил сквозь зубы ординарий и начал раздавать указания. - Ивим, поспеши в западное крыло, там находится отряд боевых монахов. Пусть 07собираются и ждут в зале Трибунала. Энти, ты пробегись по списку инквизиторов, находящихся в столице и пригласи туда же лучших выпускников. И предупреди членов Верховного Трибунала.
   Послушники склонились в глубоком поклоне и покинули кабинет ординария.
   - Что ж, мы все же опоздали, - тихо проговорил ординарий.
   - Но это еще не так фатально, как могло бы быть, - утешающее отозвалась ведьма.
   Двери кабинета вновь хлопнули, и в проеме появились кардинал со старым, скрюченным привратником.
   - Послание нужно доставить Верховной Ведьме. Это мои личные гарантии на неприкосновенность ведьм и предложения заключения союза между ними и Церковью. Ответ доставить тоже немедленно. Это реально сделать в кратчайшие сроки?
   - Нет такого расстояния, которое не преодолел бы старый ворон, - довольно проскрипел привратник, и его фигура начала плавиться. Ирэ недоуменно воззрилась на крупную черную птицу с массивным клювом и разумными глазами, возникшую в кабинете. Ворон выхватил из рук ординария свиток, крепко зажал его в лапах и, шумно хлопая крыльями, вылетел в окно.
   - Завтра к утру ответ будет у нас, - подал голос кардинал Ушио.
   - Отлично, а теперь проследуем в зал Трибунала, - голос священника снова окреп, он поднялся с кресла и обратился к застывшим посреди кабинета девушкам. - Дети мои, пройдемте. Ваши знания тоже пригодятся.
   Совет, больше похожий на военный, не продлился долго. Монахи покинули помещение первыми, чтобы встать перед дверями Белого Собора и не пропустить растравленную предателями толпу. Ординарий поспешил на балкон, а Ирэ торопилась по коридору с остальными инквизиторами в след за монахами - для усиления и возможного противостояния тварям преисподней.
   - Ирэ, - знакомый мужской голос окрикнул ее перед выходам в белый зал. Обернувшись, инквизитор увидела темноволосого монаха с добродушным лицам, сжимавшего в левой руке тяжелый отполированный шест. На культю правой был надет серебряный колпак с пятеркой острых шипов.
   - Алекс, какими судьбами? - радостно откликнулась она. Монах ухмыльнулся:
   - Кардинал Ушио прислал настоятелю обители Стальной Веры письмо с просьбой прислать отряд боевых монахов. Они старые добрые друзья, поэтому настоятель откликнулся на его просьбу. Видимо, старик уже тогда догадывался, что зреет война.
   - О ней догадывались многие, - звонко крикнула Дийе, появляясь из-за поворота. - Только тянули кота за яйца.
   Монах удивленно воззрился на девушку, после чего понятливо улыбнулся:
   - А, ты же посланница от общины ведьм.
   Дийе с улыбкой кивнула, но тут их уже окликнули, и троица поспешила ко входным дверям Белого Собора.
  
   За ночь бунт удалось подавить, но с большими потерями. Погибло около семи инквизиторов. Из предателей не выжил никто. Двери Белого Собора были вынесены огромной тварью, которую призвали предатели перед проигрышем. Толпа, узревшая гигантского отвратительного демона в панике разбежалась с площади, топча упавших. Сейчас на площади лежало где-то три десятка трупов.
   Дийе в горячке металась на койке в лазарете. Когда толпа выползла на площадь, было слишком очевидно, что нынешними силами ее не удержать. И юная ведьма, заняв позицию за спинами монахов и инквизиторов. Начала чертить на полу пальцем только ей видимые знаки, нашептывая обращение к Создателю на древнем языке.
   Когда толпа, гневно потрясающая различного рода орудиями, кто- что прихватил, приблизилась почти вплотную к стоящим плечо к плечу монахам, перед ней вспыхнула и замигала золотистая, полупрозрачная завеса. Ирэ обернулась на приятельницу - та стояла выпрямившись и расставив широко 09ноги, вытянув вперед руки, словно удерживая что-то невыносимо тяжелое. Во напряженному лицу с нечеловеческими глазами проплывали отблески от витающих вокруг ее фигуры знаков.
   Толпа удивленно застыла, а потом начала остервенело лупить по завесе ногами, кулаками, оружием, палками, кидать камнями. Дийе сжала челюсти, по виску прокатилась капля пота. Периодически завеса мигала и гасла, тогда нескольким десяткам удавалось проскочить. Но их встречал боевой отряд монахов, быстро выбивающий шестами излишки агрессии. Дийе продержалась около двух часов. Потом принесли таран, и после третьего удара лицо ведьмы побледнело, из носа потекла кровь, и девушка без чувств рухнула на мраморный пол. Витающие в воздухе знаки растаяли, и завеса осыпалась с тихим звоном бьющегося стекла. Двое послушников в серых рясах споро подхватили бесчувственное тело ведьмы и уволокли вглубь собора. А перед его дверями развернулась битва. Численный перевес противника компенсировался подготовленностью монахов и инквизиторов.
   А перед рассветом раздался хлопот крыльев, и на балконы Собора опустился десяток различных птиц. С крупного желтоглазого орла сползла обвивающая его зеленая змея, и через небольшой промежуток времени на них уже стояли люди. Зазвучали созвучные молитвам заклинания, сыплясь на головы людей, закричал кто-то из предателей-инквизиторов, что они были правы и Белый Собор заключил союз с гонимыми ведьмами. Толпа озверела еще больше. Смарагдус блеснула своими изумрудными глазами, выставив вперед руки, и возобновила преграду. Осыпаемая заклятьями и боевыми молитвами толпа дрогнула, и именно в этот момент мятежные инквизиторы допустили ошибку, призвав демона.
  
   Утро встретило Аенбург звенящей тишиной и туманом, витавшим в раскаленном воздухе. Ординарий и наставник Ушио закрылись в кабинете со Смарагдус. Ирэ сидела на постели пришедшей в себя приятельницы.
   - Война все же началась, - тихо проговорила она. Дийе слабо улыбнулась все еще белыми губами:
   - Но мы были к ней готовы.
   Девушки замолчали. Дийе крепко сжала ладонь инквизитора. В дверях показалась Смарагдус:
   - Здравствуй, девочка, - одними глазами улыбнулась женщина-змея. - Оставишь меня с этой маленькой врединой?
   Инквизитор кивнула и, поднявшись, вышла. Побродив по пустынным коридорам Белого Собора, Ирэ вышла на Соборную площадь. Остановилась, наблюдая, как бритоголовые юноши в серых рясах убирают трупы с площади. Там ее и нашла Дийе.
   - Что хотела Смарагдус? - не оборачиваясь, спросила Ирэ. Дийе помолчала, затем тихо сказала, кладя ладони на плечи инквизитору:
   - Я уезжаю сегодня с ними, чтобы присоединиться к отряду ведьм, вышедшему из лесов Бигль. Ты ведь понимаешь, я нужна там, - голос ведьмочки звучал виновато.
   - Конечно, - с грустной улыбкой подтвердила Ирэ, накрыв своей ладонью ладонь Дийе.
   - Не грусти, - голос Дийе повеселел, в нем появились задорные нотки, так хорошо знакомые инквизитору. - Выше нос подруга, мир не так велик, как кажется. И мы встретимся еще не раз!
   Повинуясь сильному эмоциональному порыву, Ирэ развернулась лицом к ведьме и крепко обняла.
  

11Глоссарий

   Exorcizamus te,omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalisadversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica... (лат.) - начало бесогонного экзорцизма.
   Filia vulpes (лат.) - дочь лисы.
   Quoniam impletum est tempus, mi amice. Aliquam ut de obumbratio. (лат.) - Пришло время, мой друн. Пора выйти из тени.
   Аенбург - столица Империи. Город-храм, в котором впервые была основана школа инквизиции. Колыбель Инквизиции.
   Большаны - торговый городок Ольшинской губернии, самая большая ярмарка западных земель.
   Ванусто (лат. Venuste) - льстец.
   Верховный Трибунал - Главный церковный суд, в который входит Ординарий Папы и чертверо наиболее приближенных к папскому престолу кардиналов.
   Вийонский мрамор - место залегония - страна Вийон. Обладает идеально белым цветом и прозрачными прожилками. Плиты вийонского мрамора глушат шаги.
   Вольс - один из крупнейших городов Темных земель, "столица" разбойников, шлюх и мошенников.
   Глодун - мелкий бес, способный заглатывать детей, собак и мелкий скот целиком. В местах обитания глодуна появляется ярко-выраженный запах жженого сахара.
   Дийе (лат. Die) - день.
   Земляной черт - черт среднего размера, обитающий под землей.
   Ирэ (лат. Irae) - гнев.
   княжества У. и Б. - некогда были одним целым, но после разделились. Находятся к востоку от лесного массива Бигль.
   Леса Бигль - огромный лесной массив со славой колдовского леса. Ходят слухи, что в них обитают ведьмы.
   Ольшинская губерния - небольшая губерния у западного подножия лесов Бигль.
   Орден Стальной Веры - монашеский орден.
   Ординарий - советчик, послушник, приближенный к Папе священник.
   Перпетуа (лат. Perpetua) - вечная.
   Ранг инквизитора - степень силы. Чем выше ранг - тем больше вера, и, следовательно, мощнее экзорцизмы.
   Сакрисового дерева (лат. Sacris) - священное дерево.
   Смарагдус (лат. Et smaragdus) - изумруд.
   Темные земли - последние присоединенные под патронаж Церкви земли, славящиеся своими разбоями.
   Тибион - второй по величине город Темных земель, расположенный на реке Ивка.
   Цинис (лат. Cinis) - пепел.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Содержание

   Глава 1 4
   Глава 2 38
   Глава 3 70
   Глава 4 100
   Глоссарий 111
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"