Она боготворила своего отца, как может боготворить шестнадцатилетняя девушка большого, сильного и бесконечно доброго друга. Мать её умерла при родах, и заботу о малышке Бетси взял на себя отец - сэр Энтони Майлз, человек баснословно богатый и влиятельный. Вероятно, ни один отец в мире не подарил своему чаду столько любви и внимания. Самые дорогие и красивые платья, лучшие игрушки и книги были её - она не знала отказа ни в чём. Обучали девочку наиболее квалифицированные учителя, и поскольку росла она умной и сообразительной, были довольны они её успехами в постижении разных наук, но отнюдь не поведением. Стоит ли говорить, что из-за потакания отцом малейших прихотей дочери в характере той произошел вполне прогнозируемый сдвиг. Она превратилась в своенравную, необузданную бесовку: не упускала момента, чтобы не подшутить - подчас довольно жестоко - над прислугой, учителями, соседями, дралась с мальчишками, лазила по деревьям, с дикими воплями носилась на лошади по соседским лугам. Однако когда кто-либо жаловался на "дрянную девчонку" сэру Энтони, он приносил свои глубочайшие извинения, но дочь никогда не наказывал, а сажал к себе на колено и без малейшей нравоучительности объяснял, что она родилась вовсе не для того, чтобы сломать себе шею или покалечить другого человека. Но для чего именно она появилась на свет, он не говорил, а сама она не понимала. Уж во всяком случае разглядеть в ней будущую светскую леди было невозможно.
В тот день, через две недели после того, как Бетси исполнилось 16, отец позвал её в свой кабинет. Она пребывала в прескверном настроении: утром поссорилась с другом Френком, который утверждал, что даже застигнутые на месте преступления убийцы, согласно закона, имеют право на адвоката. Склонная к крайностям Бетси возразила, что их нужно расстреливать без суда и следствия. Спор едва не перерос в рукопашную, но подоспевший Родни увел разбушевавшуюся девушку домой. Она моментально заперлась в своей комнате наверху и долго дулась на всех, кто посмел ей перечить, пока не пришел дворецкий Джордж и не сообщил, что сэр Энтони ожидает её.
Когда она вошла, отец сидел на роскошном кожаном диване и, нахмурившись, смотрел по телевизору прямую передачу с манчестерского городского рынка, где прогремел взрыв, от которого погибли люди, в том числе дети. Бетси несколько минут стояла, глядя на экран. Трупы... Кровь... Слезы... Ужас!
- Папа! - Бетси тихо подошла к дивану.
Майлз слегка вздрогнул и выключил телевизор.
- Это оголтелые фанатики! - сурово резюмировал он. - Они запрограммированы убивать. Если бы даже, кроме них, на Земле не осталось ни одного человека, они стали бы уничтожать друг друга. Не понимаю, почему правительство не предпримет более радикальные меры?
В ответ Бетси пробурчала что-то неразборчивое.
- Прости, Бет. - сказал отец. - Я несколько увлекся. Однако эти ирландские негодяи... Впрочем, почему только ирландские? ИРА, я уверен, большей частью финансируется британскими олигархами, рвущимися к власти... Ой, прости - прости, дорогая!
Он усадил дочь рядом с собой и спросил незнакомым, а потому пугающим тоном:
- Скажи, Бет, тебе нравится Родни?
Родни Уинслоу, сын соседа - нефтяного магната, не производил на Бетси никакого впечатления, хотя и отчаянно старался, особенно в последнее время. Он был старше ее на два года. Когда-то она пыталась втянуть ее в свои озорства, но ему всегда удавалось оставаться в стороне, быть хозяином положения, а иногда и третейским судом. Теперь он учился в колледже где-то на юге, готовился поступить в университет, а затем стать дипломатом.
Приезжая домой, он частенько посещал Майлзов и не сводил глаз с Бетси, мало-помалу превращавшуюся в настоящую красавицу. Эти взгляды доводили её до белого каления, она выкрикивала что-нибудь резкое и убегала.
- Нет, папа, мне не нравится Родни, - вызывающе ответила Бетси.
Она хотела добавить, что ей гораздо более симпатичен старший брат Родни - дерзкий, отчаянный, нахальный Пол, но промолчала. Пол был "паршивой овцой" в семье Уинслоу. За двадцать восемь лет он так и не нашел достойного применения своей бьющей через край
энергии. Поначалу отец его посадил "на должность" в один из своих многочисленных офисов, но молодой человек скоро понял, что эта работенка не для него, и смылся неведомо куда, прихватив кругленькую сумму денег. После вмешательства Уинслоу - старшего уголовное дело удалось замять, но Пол пропадал где-то года три. Ходили слухи, что он завербовался наемником то ли в Латинскую Америку, то ли в Центральную Африку, но глава семьи не
желал говорить об этом. Вернулся блудный сын столь же неожиданно с молоденькой женой - португалкой, ни слова не говорящей по-английски, и годовалой дочерью. Жить в отцовском доме он не захотел, поэтому купил себе особняк на окраине города, в живописном местечке Гвиннет - Йеллоу - Парк. Несколько месяцев все шло тихо - мирно, отец, думая, что сын остепенился, щедро помогал ему деньгами. Однако Пола вдруг потянуло в политику. Он все
реже и реже показывался в особняке, а вскоре и вовсе переехал в Столицу, забрав жену и, к тому времени, троих детей. Уинслоу - старший, радуясь, что сын взялся за ум, выделил ему капитал, который при правильном вложении приносил бы солидный годовой доход, а, главное, помог бы сделать политическую карьеру. Впрочем, все чаяния оказались напрасными: на первых же выборах Пол потерпел сокрушительное поражение, запил, выгнал из дому жену с
детьми и опять же исчез сам.
И снова выскочил, как чертик из коробочки, на праздновании 16 - летия Бетси, подарив ей огромный букет белых роз, чем нимало смутил девушку и обеспокоил Майлза, который всегда относился к Полу неприязненно. Следующие две недели молодой Уинслоу провел в своем особняке в Гвиннет - Йеллоу - Парк, вел себя тихо. Но на днях Бетси случайно услышала, как отец говорит кому-то по телефону о каких-то призраках Гвиннет - Йеллоу - Парка. Потом, когда она в шутку спросила, что за призраки там обитают, он нахмурился и ответил, что ей послышалось.
Бетси почти сразу же забыла о Поле и, возможно, не вспомнила бы еще долго, если бы отец не спросил о Родни.
- Мне не нравится Родни, папа, - повторила она уже мягче. - А почему ты спросил?
- Ты уже совсем взрослая, Бет, - Майлз взглянул на дочь с какой-то пронзительной серьезностью, - и нам стоит подумать о твоем будущем. Все девушки рано или поздно выходят замуж. Годя через 2-3, а может быть, и раньше, ты поймешь, что тебе нужен еще кто-то, близкий, чем я...
- Зачем ты мне это говоришь?
На столе зазвонил телефон. Майлз виновато улыбнулся Бетси и, не поднимаясь, дотянулся до трубки.
- Слушаю... Нет-нет, я не забыл... Как перенесли?... Но сегодня я не смогу, вечером я жду посетителя... Нет, отменить никак нельзя... Ладно, Я пришлю чек... О-о, это уже на ваше усмотрение... Помогать детям - святое дело!
Майлз поднялся, положил трубку, обогнул стол и достал из ящика чековую книжку.
Безучастно наблюдая за ним, Бетси спросила:
- Опять благотворительный аукцион?
Отец молча кивнул, выписывая чек.
- И не один из этих деток, которых ты пытаешься осчастливить, все равно никогда тебя не поблагодарит.
Укоризненно посмотрев на дочь, Майлз произнес:
- Ты же не такая, Бет!
Вырвав чек из книжки, он положил ее обратно в стол и нажал кнопку вызова дворецкого. Через пару минут старый, преданный Джордж, которого Бетси очень любила, уже стоял в дверях с подносом в руках. На подносе лежала пачка писем и несколько свежих газет.
- Ваша почта, сер, - привычно объявил Джордж.
Степенно прошествовав к столу, он по-доброму улыбнулся Бетси и начал выкладывать корреспонденцию. Случайно из пачки вылетел голубоватый конверт и упал у ног девушки.
Подняв его, она машинально прочитала: "Е.С.А.".
"Интересно, - подумала девушка. - Кто или что это Е.С.А.? И почему он шлет письма в столь странных конвертах: голубых, без марок и штемпелей?"
Но, сунув конверт вниз пачки, тут же забыла она.
Сер Энтони отдал чек Джорджу, попросив послать кого-нибудь к м-ру Винсенту, и, когда дворецкий ушел, вернулся к дочери.
- Почему я заговорил с тобой о Родни? Видишь ли, Бет, влюбленные мужчины идут на все, чтобы завоевать сердце своей избранницы. Ты еще не скоро научишься отличать искренность от фальши, доверять прежде разуму, уже потом чувствам. К тому же ты через чур импульсивна, поэтому я опасаюсь, что ты совершишь нечто
такое, о чем сама будешь жалеть...Родни...
- Я не люблю его, папа! - вспыхнув, Бетси вскочила. - И если ты думаешь, что я когда-нибудь выйду за него замуж, то жестоко ошибаешься!
И она выбежала из кабинета, не обращая внимание на то, что отец что-то кричит ей вслед.
Раздосадованная разговором с отцом Бетси металась из угла в угол по своей комнате, с трудом сдерживаясь, чтобы не выместить злость на ком-нибудь под руку - вернее, под ногу - предмету мебели. Раньше отец никогда не позволял себе вмешиваться в ее личную жизнь,
предоставив ее полное право распоряжаться собственной судьбой. Что же произошло сегодня? Может быть, Родни что-то ему "напел"? Вряд ли, Родни слишком горд, к тому его пока в гораздо большей степени интересует учеба и карьера дипломата... Тогда, возможно, она сама
дала повод каким-нибудь неосторожным словом или взглядом? Нет, все вокруг знают, что Родни ей абсолютно безразличен..... Нет, тут что-то другое.... Уж не появилась ли у отца женщина? Эта мысль заставила Бетси содрогнуться. По спине пронеслись мурашки. Девушка
остановилась посреди комнаты, устремив взор куда-то в потолок. Говорят, мужчины в таком возрасте особенно нуждаются в женской ласке... Значит, отец решил выдать ее, Бетси, замуж, чтобы привести сюда, в их дом, какую-то крашенную куклу! Нет - нет, отец не поступил бы так гадко! Но ведь они переписываются! Наверняка, это та самая "Е.С.А.", письмо от которой пришло в голубом конверте без марок и штемпелей - для конспирации. Но кто она - "Е.С.А."?
Бетси стала лихорадочно перебирать в уме всех знакомых женщин, силясь от искать у кого-нибудь подобные инициалы.
- Пришел Родни.
- Привет, Бет! - весело воскликнул он с порога. - я принес тебе розы из нашего сада. Они только что распустились. Смотри, какие чудесные!
Бетси продолжала стоять в прежней позе, словно не замечала ничего вокруг.
Заинтригованный Родни шагнул к ней и также задрал голову к потолку:
- Что там?
- Ничего, - Бетси зло посмотрела на него.
- Тогда почему ты стоишь посреди комнаты?
- Не твое дело!
Она сердилась на Родни, будто он был организатором покушения на ее свободу.
- У-у, ваша светлость не в настроении! - он давно знал Бетси и привык к ее выходкам. - Цветы развеселят вас.
- Поставь их в вазу, - девушка плюхнулась в кресло.
С букетиком красивейших бордовых роз Родни торжественно прошествовал в угол, где стоял низенький столик с прелестной египетской вазочкой.
"В конце концов, я ничего не теряю, - думала Бетси, наблюдая, как юноша аккуратно, цветок за цветком, ставит букет в вазочку. - Только спрошу и все ".
- Скажи, Род, - голос девушки звучал мягче. - Ты не знаешь никого с инициалами "Е.С.А."?
В тот же самый момент юноша вздрогнул, уколовшись о шип розы, тихо чертыхнулся и уставился на палец, на котором выступила алая капелька крови. Почему -то почувствовавшая себя виноватой Бетси бросилась было ему на помощь.
- Не нужно, Бет, - Родни немного натянуто улыбнулся. - все нормально.
Он быстро обмотал палец носовым платком, прибавил к букету последний цветок и повернулся к девушке.
- Прости, Бет, о чем ты спросила?
- Кто такая "Е.С.А."? - Бетси была не довольна, что приходиться повторять, возможно, идиотский вопрос.
- Это чьи-то инициалы. Я хочу выяснить, чьи.
- Почему ты решила, что это инициалы?
Тугодумие Родни иногда выводили Бетси из себя.
- Потому что отец недавно получил от нее письмо! - почти выкрикнула она.
Тонкие губы юноши тронула едва заметная усмешка.
- Логика потрясающая! Или ты уже докатилась до того, что читаешь отцовские письма?
- С ума сошел! Ничего я не читаю! Просто... Мне кажется ... Отец собирается жениться.
- Что? - черные, как угольки, глаза Родни округлились. - Сэр Энтони собирается жениться?! С чего ты решила?
- Да так... Поэтому мне важно знать, кто такая "Е.С.А.".
"Господи, кому я это говорю! - спохватилась Бетси.- ведь именно из-за него мне лезет в голову всякая дрянь!"
- Я понятия не имею, кто такая "Е.С.А.", - спокойно ответил Родни. - И уверен, насчет женитьбы отца ты здорова ошибаешься. Все твои фантазии!
В ту ночь она долго не спала. Как всегда бывало, после подобных эмоциональных вспышек она была противна себе самой, стараясь не попадаться на глаза отцу. И вовсе не потому, что разговаривала резко и даже не дослушала до конца - нет, ей было стыдно
собственных мыслей. Родни прав: это ее воспаленное воображение нарисовало картину возможной женитьбы отца. Ничего такого быть не может! Но если бы даже и было, что с того? Отец - еще очень привлекательный и далеко нестарый мужчина, он имеет право на
личную жизнь. А она, Бетси, ведет себя, как эгоистка, пологая, что ему вполне достаточно ее одной. В конце концов, он всегда желает ей только добра. И вообще, может быть он прав? Может быть, не существует прекрасных принцев и большой Любви? Может быть, люди
создают семьи только ради того, чтобы обеспечить себе спокойное будущее? А Родни? Но ведь ее никто не заставляет выходить за него замуж именно сейчас. Пройдет время - многое изменится.
Червячок совести точил ее изнутри, она поняла, что не сможет заснуть, пока не поговорит с отцом по душам.
Интересно, ушел ли посетитель, о котором посетитель упоминал днем? Бетси посмотрела на будильник, стоявший на тумбочке у кровати... Пять минут первого. Конечно, ушел, если только... Если только это не женщина! Что ж, тем более, нужно проверить!
Накинув голубой шелковый халатик, она выскользнула из спальни и направилась к лестнице. Спустившись до середины, она заметила, что из - под приоткрытой двери отцовского кабинета пробивается узкая полоска света . Затем до нее донеслись голоса, возня, шум
падающих предметов...
И вдруг прорвался короткий душераздирающий крик.
Ноги Бетси точно приросли к ступеням. Сердце отчаянно колотилось. Испуганная девушка всматривалась в темноту - из кабинета никто не вышел . Она боялась и вернуться, и идти вперед... Неизвестно, сколько прошло времени прежде, чем она решилась спуститься и войти в кабинет .
Дальнее окно было распахнуто, легкие занавески развевались, как сорванные ураганом паруса. На подоконнике сидел на корточках какой-то рыжеволосый мужчина в темном костюме. Услышав позади шаги, он оглянулся, встретился взглядом с вошедшей Бетси и спрыгнул вниз, в сад.
Девушка поспешила к окну, но наткнулась на отца, лежащего посреди кабинета на разбросанных бумагах, газетах, письмах, бросилась возле него на колени и тихо испуганно позвала:
- Папа! Папа!
Тут она заметила нечто черное, зажатое в его правой руке. Детское любопытство взяло вверх над страхом и она потянула из пальцев отца кусочек бархатистой материи. Это была маска с прорезями для глаз. Бетси видела в фильмах, что подобные маски раньше носили гангстеры, грабители банков. Стало быть, сегодня ночью их дом подвергся нападению бандитов, отец храбро защищался, даже сорвал с одного маску, но все же... они его... Они его?!...
Бетси продолжала трясти отца, слезно причитая:
- Папа, ну пожалуйста... Папа, пожалуйста...
Неожиданно пальцы ее коснулись чего-то тошнотворно теплого и липкого. Она поднесла руку к глазам - кровь, жутко много крови.
В кабинете появились люди - слуги, дворецкий, - но она их только ощущала, но не видела. Она видела только свою багровую руку, и до нее постепенно доходил весь ужас положения.
А когда до нее, точно из преисподней долетел голос дворецкого:
- Мистера Майлза убили!!! - она издала такой вопль, что, казалось, стены зашатались.
С этим воплем ушло ее сознание, и все погрузилось в густой, затхлый туман.
Туман не рассеивался более полутора лет. Из него выплывали только разные лица: Родни, озабоченный и встревоженный, сиделка, дающая ей какое-то жутко пахнущее лекарство, снова Родни, уже более спокойный, читающий ей вслух роман, две престарелые тетушки из Нордриджа, дальние родственницы по материнской линии, добрый седой доктор с острой бородкой и опять Родни...
По ночам ей снился один и тот же кошмар: грабитель, убивший ее отца, срывает с себя людское обличье и превращается в рогатого уродца с непрерывно двигающимися челюстями. Проснувшись она ужасно кричала, билась в постели, так что двум санитарам приходилось
вводить ей успокоительное.
Но как рассеивался самый беспросветный мрак, так и страшный недуг Бетси постепенно отступал.
Доктор разрешил ей вернуться домой с условием, что никто не будет напоминать ей о случившимся. Самым лучшим было бы вообще продать дом где произошла трагедия, и купить новый по возможности в другом городе, но Бетси наотрез отказалась.
Повез ее домой Родни на своем новеньком "Ягуаре". Едва переступив порог и войдя в холл, Бетси тихо спросила у своего спутника:
- Скажи, Родни, его нашли? Ну, того,...кто...убил папу?
- Но, Бет... Мы же обещали!
- К черту обещания! - Бетси топнула ногой.- Ты, что, не понимаешь?! Я должна знать! Должна!!!
Она была похожа на себя прежнюю, поэтому Родни предпочел сказать правду:
- Нет, он не оставил никаких улик, только эту злосчастную маску. Но по маске ведь не найдешь.
Девушка опустилась на колени и зарыдала.
Дни тянулись за днями. Бетси редко выходила из своей комнаты, даже с тетушками, переехавшими из Нордриджа на время к ней, она перебрасывалась в день лишь парой фраз.
Тетушки же, понимая ее душевное состояние, старательно ограждали ее от нахально-назойливых репортеров, всеми правдами и неправдами стремившихся взять интервью у девушки, ставшей одной из богатейших в стране.
Бетси стала похожа на привидение: она мало ела, мало бывала на свежем воздухе и никого не хотела видеть, кроме, разве что Родни, который приезжал к ней так часто, как позволяла учеба в университете. Однажды он предложил ей руку и сердце - она не ответила ничего определенного, лишь слегка улыбнулась.
Однако спустя три недели, приехал снова, Родни заметил в глазах Бетси прежние плутовские огоньки, и сама она как-то ожила, на бледных до этого щечках заиграл румянец, голос звучал бодро.
- Я выйду за тебя, Родни! - сразу объявила она, - Но прежде, чем мы скажем во всеуслышание о нашей помолвке, я могу попросить тебя кое о чем?
- Все, что захочешь, дорогая! - воскликнул воодушевленный юноша.
- Обещаешь?
- Клянусь! - Родни поднял вверх правую руку.
- Можешь ты для меня найти пять-шесть самых лучших сыскных частных бюро?
- Господи, Бет, зачем это тебе?!
- А ты не понимаешь? - она долго смотрела в его карие глаза. - Не понимаешь, да?
- Догадываюсь, - радужное настроение Родни стало постепенно улетучиваться. - Но...
- Никаких "но"! Пойми же, я не смогу быть счастлива, зная, что мерзавец, убивший моего отца, где-то наслаждается жизнью!!!
- Частные детективы тебе не помогут, если уж полиция...
- Полиция работала на совесть, а частникам я отстегну приличный куш за работу, а тому, кто первый найдет, - миллион.
- Миллион?! - Родни упал в кресло. - Ты сошла с ума!
- Возможно! Но я хочу, чтобы убийца моего отца был наказан!
- Эти частники тебя обманут! Подсунут какого-нибудь мелкого жулика, а ты отдашь им деньги.
- Не-а, не обманут, - хитро улыбнулась Бетси. - Они просто не смогут меня обмануть!
- Не будь столь самонадеянной, Бет!
- Я не самонадеянна, Родни! Просто я знаю убийцу моего отца в лицо.
И она впервые рассказала другому человеку, что произошло той страшной ночью, почти два года назад.
Родни долго молча смотрел на нее, словно размышляя, не плод ли это ее воспаленного воображения, однако что-то заставило его поверить.
- И ты никому ничего не сказала! - он вскочил. - Бет! Бет, нам нужно немедленно ехать в полицию.
- Нет, - спокойно изрекла девушка.
- Ты противоречишь самой себе! То ты жаждешь мести, то не желаешь идти в полицию! Я отказываюсь тебя понимать!
- Но ты же сам говорил, что полиция не смогла найти убийцу папы.
- Да, но теперь у них будет твое описание преступника...
Грациозно, словно пантера, Бетси прошлась мимо кресел и остановилась возле Родни.
- Ты не слышал, как кричал отец в ту ночь... А я слышала! И до сих пор слышу! Как ты не можешь понять, что я не буду прежней Бет, пока не услышу предсмертный крик убийцы моего отца!
Родни взял ее за плечи.
- Его посадят на электрический стул!
- Нет, - она покачала головой. - И ты это прекрасно знаешь.
- Уж не собираешься ли ты разделаться с ним сама? - усмехнулся Родни.
Спросил и понял, что и без того знает ответ. Да, его возлюбленная жаждет встречи с убийцей, чтобы перерезать ему горло, изрешетить пулями, подсыпать ему в вино мышьяк или еще черт знает что сделать. Он, Родни, так надеялся на то, что эти огоньки в ее глазах зажег он своим предложением руки и сердца. Он верил, что она ожила от счастья ожидания предстоящей помолвки и свадьбы. Еще час назад он был почти уверен, что она также полюбила его... Но увы, увы, теперь он понял: Бетси одержима мыслью о мщении и не
успокоится, пока не поймет, что убийца ее отца мертв. Она не станет нанимать гангстера, она застрелит (отравит? зарежет?) сама! И тогда будет счастлива! И сделает счастливым его, Родни! Но сможет ли он забыть когда-нибудь, что она убила человека, какого никакого, а
человека? Нет-нет, она больна, ей нужно долечится. Отвезти ее назад, в клинику? Но тогда прощай, любовь да и все планы на будущее! Он не может этого допустить! Тогда что же делать? Не дать Бетси найти того злодея? Но она же всю жизнь промается с мыслью о не отомщенной смерти отца - тут уж и дневная кукушка ночную не пере кукует. Нет, напротив, ей нужно помогать в поисках, а в последний момент сообщить полиции. Кто знает, возможно, парень окажет сопротивление, и его пристрелят, а если нет, так упрячут за решетку
пожизненно... Что ж, это вариант! Он, Родни, найдет лучшие сыскные агентства, но любая информация, собранная ими, должна поступать сначала к нему, а уже он будет решать, что сообщать Бетси.
Если бы он за время размышлений взглянул на девушку, то прочитал бы на ее лице полнейшее удовлетворение.
Через пару месяцев в доме Бетси появился высокий, худой, напоминающий добермана мужчина в бежевом плаще. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу в холле, пока к нему не спустилась Бетси.
- Здравствуйте, мистер Шеллман! - звонко приветствовала она. - Рада видеть вас!
Посетитель галантно поцеловал ее руку и произнес густым басом:
- Мое почтение, леди! Читал о вашей помолвке...
Бетси состроила кислую рожицу.
- Не нужно банальностей, мистер Шеллман. У нас слишком мало времени. Тетушки ушли в церковь, и я не хочу, чтобы они знали о вас.
- А дворецкий? Он открывал мне дверь.
- О. Джордж мне предан.
- Что ж, - Шеллман расстегнул верхние пуговицы плаща, достал из внутреннего кармана пиджака потертый бумажник, извлек оттуда небольшую фотографию. - Ваше описание довольно расплывчато, но все же нам удалось раздобыть вот это. Взгляните, он?
С замирание сердца Бетси взяла снимок, и снова пронеслось у нее перед глазами то ужасное мгновение: летающие занавески, разбросанные бумаги, окровавленные пальцы и мужчина на подоконнике. Бетси слегка покачнулась, но быстро взяла себя в руки и тихо
сказала:
- Да, это он. Что вам о нем известно?
Шеллман достал блокнот, пролистнул несколько страниц и прочитал:
Роберт Бишоп, 44 года. В полиции на него имеется досье, но уже почти 25 лет оно не пополнялось. В 19 лет он отбыл срок за кражу и больше не попадался ни разу. Он поистине дьявольски изворотлив, никогда не оставляет никаких улик... Виртуоз своего дела, можно
сказать. Главная страсть - женщины и азартные игры...
- Благодарю вас, дальше не нужно, - холодно перебила Бетси. - Известно, где он сейчас?
- К сожалению, нет. Последний раз он "засветился" полгода назад в Стойче у одной богатой вдовушки, которую он оставил в интересном положении и смылся, прихватив кое-что из драгоценностей.
- А что же полиция?
- Вдова не обращалась в полицию.
- Почему?!
Мистер Шелман, хитро улыбаясь, потёр подбородок.
Часы на стене пробили полдень - Бетси заторопилась. Она вынула из кармана своего голубого халатика аккуратно сложенный пополам чек и вручила Шелману. Тот, развернув его и, увидев поставленную сумму, слегка смутился:
- Благодарю вас, мисс...
- Получите втрое больше, если сообщите мне его точное местонахождение. Только, пожалуйста, не вспугните его!
- Как можно! - слегка обиделся Шелман, убрал чек в бумажник и, попрощавшись, направился к двери.
- Мистер Шелман! - окликнула его Бетси. - Спасибо, что не задаете вопросов!
Мужчина остановился, оглянулся.
- Мисс Майлз, - твёрдо заявил он. - Моё дело - отрабатывать те деньги, что вы мне платите, а зачем вам понадобился этот мерзавец, меня не касается.
Как известно, нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Всю тяжесть более чем двухлетнего ожидания испытала на себе Бетси. Положение осложнялось ещё и тем, что общаясь с Родни, она должна была разыгрывать смирившуюся с неудачей в поисках. Каждую неделю они с Родни, а то и она одна, посещали те самые "лучшие сыскные агентства", но там только, извиняясь, разводили руками: простите, мисс, простите, сыр, но ничего! И, припав к плечу Родни, Бетси плакала.
Родни из тихого "зализанного" юноши превращался в элегантного обаятельного молодого человека. Бетси же стала настолько красивой, что мужчины оглядывались на неё с восхищением, а женщины - с завистью. Близкие признавали их с Родни идеальной парой и
удивлялись, почему они так долго не женятся.
Однако Родни и Бетси договорились между собой, что сыграют свадьбу через неделю после того, как он получит диплом об окончании университета. Молодой человек терпеливо ждал, ни разу не дав повода усомнится в своей любви к Бетси, ни разу даже не намекнув на то,
что страстно желает овладеть ею. Он был всегда добр, предупредителен, ласков, а она выказывала свое благосклонное отношение к нему, хотя, по мнению окружающих, так и не
вышла из своего мирка, в котором оказалась после смерти отца. Ее считали, мягко говоря, странной. Она не бывала на свете, на празднествах и приемах, отказывалась от выгодных знакомств...
Но вот наступил миг, столь ожидаемый многими: Родни получил диплом и к своему величайшему удивлению и удовольствию был приглашен на работу в МИД.
Неумолимо приближался день свадьбы. Тетушки суетились над приготовлениями, подгоняли слуг и специально приглашенных поваров, уточняли списки гостей...
За три дня до венчания было подготовлено роскошное серебристо-белое кружевное платье, сшитое лучшим в стране портным.
Бетси испытала понятное волнение перед грядущим событием, но не более того. Не было ни радости, ни огорчения... Она осознавала, что должна выйти замуж за Родни хотя бы потому, что этого хотел её отец. К тому же Родни так заботился о ней!
Неизмеримо больше её беспокоило долгое молчание Шеллмана. Последний раз он звонил более трех месяцев назад и сказал лишь одну фразу: "Бишоп вернулся!". Куда и зачем вернулся её заклятый враг, Бется не поняла и все это время терялась в догадках, дважды
звонила в офис Шеллману, но секретарша сообщила , что он уехал и неизвестно когда вернется. Бетси уже начала подумывать, не водит ли она её за нос, как вдруг...
Ночью накануне свадьбы девушка долго не могла заснуть. Как все это будет завтра? Гости, венчание, подарки, тосты, поздравления, первая брачная ночь... Сегодня она последний раз спит одна в этой постели: для них с Родни была приготовлена розовая спальня с
впечатляющих размеров кроватью.
Бетси уже погружалась в сладкую дремоту, как на столике зазвонил телефон /после того, как девушка вернулась из клиники, один аппарат перенесли в ее комнату/. Сердце бешено заколотилось. Бетси с минуту смотрела на телефон, затем дрожащей рукой сняла трубку.
- Мисс Майлз? - услышала она столь долгожданный голос Шеллмана.
- Да.
- Простите, что разбудил вас, но вы сами просили позвонить в любое время...
- Да-да!
- Так вот, завтра, вернее... уже сегодня в 15.30 Роберт Бишоп под именем Майкла Линфорда на теплоходе "Каролайн" отплывает в Австралию.
- Это точно?
- Точнее не бывает.
- Откуда отправляется "Каролайн"?
- С Западного порта.
- Что ж, благодарю вас, мистер Шеллман! - сказала Бетси. - Я отошлю чек вам в офис.
Прежде чем опустить трубку, она услышала:
- Удачи вам, мисс Майлз!
Когда утром пришел Родни, в доме царила паника: горничные бегали взад-вперед, дворецкий Джордж что-то сосредоточенно искал в огромном греческом сундуке, одна тетушка, отчаянно жестикулируя, говорила с кем-то по телефону, вторая, завидев пришедшего,
подбежала к нему, неся в руке какой-то конверт, и закудахтала:
- Бедный-бедный, мистер Уинслоу! В такой день... В такой день...
- Что случилось? - недоумевал Родни. - Где Бетси?
- Бедную девочку похитили, - заплакала тетушка.
- Как похитили?! Кто?! Когда?!
- Ах, мы не знаем, мы ничего не знаем. Утром горничная нашла в спальне только это, - тетушка подала молодому человеку конверт, на котором крупными буквами было выведено "Родни". - Это, верно, от тех похитителей. Вскройте скорее, мы хотим узнать, что им от нас нужно?!
"Глупые старые курицы! - подумал Родни. - Сейчас бандиты не оставляют требований в письменном виде, ведь гораздо удобнее и безопаснее, например, позвонить по телефону. К тому же здесь написано только мое имя... Нет-нет, это от самой Бет - наверняка, какая-то шутка!" однако руки его слегка дрожали, когда он вскрывал конверт.
Письмо было небольшим, написанным второпях, но он сразу узнал ее почерк:
"Милый Родни! Я знаю, что поступаю подло по отношению к тебе, но я никогда не прощу себе, если упущу сейчас возможность встретиться с убийцей моего отца. Не вини сыщиков - они хорошо делали свое дело. Я дала им неверное описание, чтобы никто не смог найти убийцу раньше меня. Я была уверена, что ты будешь активно интересоваться ходом поисков, поэтому втайне от тебя наняла еще одного детектива, который поработал на славу. Чеки для оплаты услуг остальных ты найдешь в верхнем ящике моего бюро. Прости, если можешь! Б.М."
Ноги Родни стали вдруг ватными, в голове зазвенело и закружилось. Он словно начал проваливаться в пропасть...
И тут откуда-то слева до него дошел крик дворецкого Джорджа:
- Револьвера мистера Майлза нет на месте!
Вот уже вторые сутки Бетси плыла по спокойно-лазурному океану на роскошном трехпалубном теплоходе "Каролайн". Девушка бродила по кораблю, побывала во всех многочисленных салонах, но нигде не встретила человека, лицо которого она помнила все эти годы. Она утешала себя: как выяснилось, на теплоходе около тысячи человек, и невозможно увидеть всех сразу за столь короткое время. Но вдруг мистер Шеллман все же ошибся?
Стоя у перил средней палубы, Бетси любовалась закатом. Что-то зловеще-притягивающее было в красноватых отблесках солнца на воде. Девушка думала, что впереди еще много времени для поисков, и в конце концов можно будет обратиться за помощью к капитану, придумав какую-нибудь более-менее правдоподобную историю, или совсем уж на
худой конец придется заглядывать поочередно во все пассажирские каюты. Глупо, конечно, но...
Сзади, со стороны ресторана, на палубу вышли две чопорные леди бальзаковского возраста. Снисходительно-мило улыбнувшись Бетси, они прошествовали мимо и тоже остановились у перил. Расстояние было невелико, и девушка невольно прислушалась к их разговору.
- Что ни говори, дорогая, а мужчина должен быть чуть-чуть красивее обезьяны - правду люди говорят. Красивые мужчины всегда опасны.
- Почему ты так говоришь, Патриция? Ведь твой муж был далеко не уродом, и вы с ним прожили двадцать лет...
- Да, и все эти годы он изменял мне с первой встречной. При чем, чем старше он становился, тем моложе оказывалась первая встречная.
- Ну, положим, ты тоже не без греха.
- Я?! А, ты о Джордже... Ах, ну разве в этом дело! Я тебе толкую о Клэр.
- А что с Клэр?!
- Похоже, она увлеклась этим мужчиной. Неужели ты не замечаешь?
- Каким мужчиной?
- Да ты что, дорогая?! Она с ним уже три раза встречалась - и это только то, что я видела.
- Ты следишь за Клэр?!
- Успокойся, дорогая! Зачем мне следить за твоей племянницей?! Просто случайно попались мне на глаза.
- Ладно, Патриция, не обижайся!
- Я не обижаюсь. Мне жаль Клэр! Подобные красавцы, вроде удава, парализуют волю девушек, а потом...
- Господи, ты хочешь сказать... Но кто он? Кто?
- Помнишь, он поднес твой чемодан до каюты? Представился... дай бог памяти!... Майклом Линфордом.
Трудно сказать, что удержало в тот момент Бетси, заставило ее не вскрикнуть и даже не подать виду, что она невзначай прислушивается к разговору. Стало быть, Роберт Бишоп, под именем Майкла Линфорда, здесь, на теплоходе! Сердце подпрыгнуло и застучало в висках.
Бетси судорожно вцепилась в перила и стала жадно вслушиваться в каждое слово дам.
- А-а, да-да, я его помню! Конечно, помню! Такого мужчину забыть трудно! Он божественно красив!
- Скорее уж дьявольски! Ты улыбаешься?! Опомнись, Патриция, речь ведь о Клэр!
- Ах, ты преувеличиваешь, дорогая! Он намного старше Клэр. Наверняка, ты что-то не так поняла. Клэр не настолько глупа, чтобы...
- Чтобы дать себя соблазнить в первый же день, и на второй, и на третий... Но потом... Потом будет поздно! Патриция, заклинаю тебя: запри Клэр в каюте и никуда не выпускай до Австралии!