Близиться ночь. На улицах шумно и, судя по звукам, очень весело. Люди громко говорят о чем-то, шутят, в общем, им хорошо. Празднующие сбились в компании, словно в стаи, для того, чтобы не чувствовать себя одиноко в Новогоднюю ночь. Да они и не знают, что такое одиночество, никогда не узнают. Их крик вместе со смехом разносится по всей округе и словно стучится в окна домов, где сейчас тоже много людей, где так же празднуют. Старый год уходит, и нужно проводить его так, как ты бы хотел прожить весь следующий. СЧАСТЛИВО. Чтобы потом быть успешным, удачливым, ни в чем себе не отказывать. Именно для этого они набивают свои холодильники до отказа, опустошая кошельки. У них редко много денег, но они готовы потратить их все, надеясь на чудо. Да и кроме этого, они же здорово проведут время! Вкусно поедят, смотря телевизор, оповещающий о наступлении нового года, выпьют, но главное не перестараться с этим. Ведь завтра все снова станет серым, вернется таким же, как и было несколько дней назад и всю их поганую жизнь, и похмелье будет лишним. Работа, глупые ток-шоу по вечерам, слезы и разводы. Только вот денег станет чуть-чуть меньше, именно поэтому все ринутся на заработок. Американской мечты нет и никогда не будет! Жизнь - всего лишь рециркуляция повседневностей. Праздники все разбавят, но ненадолго. Все тоже дерьмо. И в нем мы должны, почти обязаны жить... почти...
Ветер завывает с другой стороны оконной рамы, снег бьется в стекло и опадает на подоконник. Единственный, кто видит эту холодную картину - Джек, в эту ночь сидящий за столом, кое-как празднующий Новый год. Он сидит на кухне, клюющий носом в свете одной одинокой настольной лампы. Он так же одинок, в квартире номер 304 на седьмом этаже пусто, а вокруг, за стенами, все счастливы. Но только не он. На утро Джек и не вспомнит, что отмечал - несколько литров "Будвайзера" сотрут бесполезные воспоминания. Одно "но" - Джек не собирался просыпаться...
Две недели назад от него ушла жена, забрав с собой его восьмилетнего сына. Это был развод - простой повседневный процесс. Но с любым другим, не с Джеком! Ведь эта была жизнь Джека, не чья-то другая! Джека! Все, что он любил, развалилось на куски. Он начал пить, как обычно и поступают при таких обстоятельствах. Он пил и пил и пил, конца не было. Итогом могло стать только увольнение с работы. Его вышвырнули как крысу, которой он всегда и был. Обычная офисная крыса, в обязанности которой входит лишь подписывать бумажки, не читая их, пить поганый кофе, отдающий пластмассой, да трепаться с такими же крысами - сотрудниками в перерывах, покуривая дешевые сигареты. Грязная, убогая жизнь - хуже не придумаешь. И так изо дня в день, с двумя выходными в неделю. После - хуже: семья раскалывается на две неравные части без возможности пересмотра вопроса, с работы выгоняют, заменяя очередным неудачником. А на днях какие-то уроды выместили свою злобу на машине Джека, разбив ее, разорвав обшивку, да еще и заляпав заднее сиденье чем-то зловонным.
Нормальная жизнь не может превращаться в такое! Джек часто задавался вопросом, почему? Почему жена ушла, почему все закончилось ТАК? Ответ был простым, вертелся на кончике языка, просто Джек не мог этого сказать самому себе. Он был полным, мало зарабатывал и уже начинал лысеть. Он любил семью, но выражал это в чересчур грубой форме, а о физическом удовлетворении речь не шла уже давно. Он был слабовольным, но порой слишком резким. Наверное, именно это все и убило.
Теперь, уже достаточно пьяный, чтобы вести машину, он сидит перед окном на кухне, смотря на замерзающее стекло и на снег по ту сторону и изредка прикладывается к бутылке. Джек слышит веселые крики, и от этого весь мир становится ему ненавистным. Он ненавидит всех, но больше всех - себя. Впервые за всю его долгую никчемную жизнь он хочет умереть. Главное - сделать это до того, как упадешь без чувств от опьянения. Главное - быстрее. Главное - не мешкать. Но он все еще празднует, а Новый год еще не наступил. Он смеется. "Как встретишь - так проведешь"... Ну да, он проведет этот год мертвым. Он смеется, но слез от этого меньше не становится. Он смеется сквозь собственный плач. Плач тридцатидевятилетнего мужчины весом в двести тридцать фунтов... Почти истерика.
Он снова прикладывается к бутылке, на язык проливается лишь пара капель. В бутылке пусто. В которой по счету? Он не считал или сбился со счета себе же во благо. А может быть это и не важно? Он открывает холодильник одним рывком, при этом чувствуя, что дверца вот-вот слетит с петель. Господь был добр к Джеку сегодня, на полках еще много темных бутылок с этикетками "Будвайзера", а это значит - он будет жив еще немного, пока они все не будут валяться на полу, среди окурков и пыли. Джек откупоривает крышку ловким движением, выученным еще в детстве (он пил и раньше, но не так, как сейчас), и жадно глотает горькую жидкость, давясь и проливая половину на заляпанную жиром, когда-то белую, футболку, обтягивающую его живот.
Алкоголь никогда по-настоящему не смывает слезы, не избавляет от проблем. Люди делают себе лишь хуже, они добивают последнее, что в них осталось, теряя человеческий облик. Жалкое зрелище, недостойное этого мира... Мы жалкие.
Джеку все равно, он просто напивается, чтобы потом не почувствовать боли. Он ждет чуда? Да, в эту ночь оно ему понадобится. Чудо, которое вернет всю его семью, работу... Счастье, возможно... Но чуда нет, он все так же одинок, а снег все идет и идет, кружась и оседая на подоконник. И снова эти голоса, крики, смех, что вызывают отвращение. Эти люди за окном, десятками футов ниже. Веселые, довольные собой и тем, что пошлет им Господь Бог или "Магазин на Диване" в новый год. Сезонные скидки или инсульт? Товары за полцены с подарком в комплекте или обширный инфаркт? Они готовы радоваться всему, что получат бесплатно. Такова природа.
Джек подхватывает очередную бутылку за горлышко и идет в другую комнату. В спальню. "Будвайзер" слегка бьется об стену, ноги держат не так уж охотно. Он спотыкается, но не падает, вовремя хватаясь за подходящие опоры. По этому признаку его сейчас можно иронично сравнить с какой-нибудь замшелой компанией или престарелым киноактером, но зачем? В этой глупой жизни и так достаточно сравнений...
И так, Джек входит в спальню, оглядываясь, словно в поисках чего-то. Это что-то - прикроватная тумбочка, к которой он подходит через несколько секунд. В воздухе стоит запах перегара, отвратительный запах. Джек наклоняется к тумбочке, которая раньше принадлежала его жене. Он наклоняется и распахивает ее, при этом предметы, лежащие внутри, рассыпаются по полу, что-то даже разбивается. Книга, Шелдон, вроде бы, с глухим стуком ударяется об потертый паркет и раскрывается на последней странице, там, где приклеен ценник. Среди выпавшего Джек ищет то, что так ему нужно. Но этого там нет.
Неделю назад он купил пистолет. Друг в полиции - и проблем с лицензией не будет! Да и к тому же у каждого Свободного Американца должно быть оружие. Никто не поспорит с этим. Всем в наше время нужна пушка. Самозащита. Самоуверенность. То, чего никогда нет у обычного человека. То, что возводит тебя в ранг святых, ставит на один уровень с богом... Но Джеку этот дешевый револьвер сорок пятого калибра нужен не для самозащиты. Скорее наоборот. Но теперь ситуация вводит Джека в заблуждение! Где пистолет? Где чертова пушка? Он не знал, ну, или не помнил. Еще утром он проверял, на месте ли она, а теперь ее там нет. Как будто и не было. Джек хватает все, что выпало из тумбочки и переворачивает вверх дном. Движения вялые, но разъяренные. Он не находит пистолет среди вещей и принимается за шкаф. Ничего. Он идет в ванную, ищет на полках, на полу, под кроватью, снова в шкафу. НИ-ЧЕ-ГО! Джек падает на пол, прислонившись головой к кровати, и тяжело медленно дышит. Пиво льется по паркету, заливается в узкие щели. Джек думает, что это нереально, что все это - только сон алкоголика. Но ведь все это происходит наяву! Он не спит. Все абсолютно реально, он даже может уловить крики людей за окном и разобрать слова, в которых будет смысл. Он закрывает глаза и словно проваливается в небытие...
...Из которого его выводит звонок в дверь. К черту! Джек не встает, даже не шевелится. У него нет сил даже чтобы поднять руку и показать двери и, соответственно, человеку за ней, средний палец. Вместо этого он открывает рот и, захлебываясь в собственном перегарном смраде, орет: пошел к черту! На этот раз за дверью раздаются глухие стуки. Джек повторяет проклятье, но на этот раз громче. Человек за дверью не уходит, все продолжая стучать, ожидая, что Джек встанет и откроет. Самого Джека это начинает бесить, такая наглость ему явно не по душе. Он кое-как встает на ноги, опираясь об изголовье кровати, пинает пустую бутылку под кровать и с неохотой подходит к двери с намерением грубо объяснить нежданному гостю, что некультурно так настойчиво просить приема. Ключ проворачивается в замке два раза, потом щелкает засов, и дверь открывается с характерным скрипом несмазанных петель. На пороге стоит с виду совсем обычный... Санта Клаус. Он одет в пестрое трико, на нем густая борода, закрывающая большую часть лица и мешок за спиной. Через мгновение к этому описанию добавляется еще и разбитый нос с густой струей крови, стекающей по фальшивой бороде - жалкое гротескное зрелище.
Они сидят вдвоем на кухне, друг напротив друга, Санта прижимает к носу бутылку "Будвайзера" и тихо постанывает. Заляпанная свернувшейся багровой жидкостью борода лежит под табуретом, на котором он устроился. Голоса празднующих за окном медленно сливаются в футуристическую какофонию. Не из-за магической силы Новогодней ночи, а, скорее из-за пива. В наше время люди часто заменяют волшебство алкоголем, даже не задумываясь об этом...
Внезапно ненастоящий Санта достает носовой платок из заднего кармана своих атласных штанов и обтирает лицо. Затем - улыбается, открывает рот (на зубах все еще видна кровь) и начинает говорить голосом, совсем не присущим Санта Клаусу: ты был хорошим мальчиком, Джек! Очень хорошим мальчиком! Чего же ты хочешь, я припас для тебя подарок.
Джек с изумлением смотрит на него и отвечает, в голосе слышится недоверие и горечь: я хочу умереть...
Санта улыбается так широко, что все его кривые зубы выставляются напоказ, он доволен: сукин сын! Я знал (тянет "а", словно заискивая), я знал, черт тебя дери! Мой подарок как раз для этого. Он особенный, как и ты!
После он начинает нести какой-то бред и Джек думает, что в этом доме нашелся человек, на которого "Будвайзер" подействовал гораздо сильнее, чем на него. Он просто закрывает глаза и отрубается.
Он открывает глаза. Санта склонился над ним с металлическим предметом, словно дантист. Но предмет - не сверло. Пистолет. Как раз тот, что потерял Джек накануне. Санта, похоже, вновь вошел в образ - привел в порядок бороду и нацепил ее на лицо. Джеку это не понравилось, он оттолкнул неудачного актера и снова полез за выпивкой. Пиво закончилось, в холодильнике было пусто. Пришло время заговорить: откуда пистолет?
Санта смутился, но потом все-таки заговорил: нуу, парень, из мешка. Твой подарок на Новый год! Как ты и хотел. Санта хлопает Джека по плечу, но, не заметив улыбки, садится на место. Так - говорит он, - я продолжу! Только что ты говорил мне, что хочешь умереть! Я принес тебе долбаную пушку! Так чего ты ждешь? Это же так круто! Завтра про тебя узнают ВСЕ!!! Представь себе только, заголовки в газетах вроде "Новогодний Самоубийца Джек", тебе нравится, а? Санта достает из нагрудного кармана два патрона сорок пятого калибра и, ловким движением откинув барабан, заряжает их в пистолет. Готово! Бинго! Оружие готово к бою! Санта укоризненно смотрит на Джека, подносит револьвер к виску и выпускает себе мозги. Бах! В веселой шапочке - колпачке появляется дырка размером с бильярдный шар. Стена окрашивается в багровый цвет. Труп падает в лужу собственной крови и замирает навсегда. Джек закрывает глаза и снова отрубается.
Он просыпается, и его моментально тошнит. На несколько секунд ему кажется, что это конец, и он умирает, но нет. Его просто тошнит от всего пережитого. После Джек оглядывается и не находит Санты, ни мертвого, ни живого. Он просто исчез, остался лишь пистолет. Нет крови, нет трупа. Лишь пистолет. И Джек снова одинок. Рядом только этот чертов пистолет с одной пулей. Джек хватается за голову и кричит. Кричит от боли, от безысходности и от одиночества. Он идет к телефону и набирает номер жены. Бывшей жены. Говорит вполне спокойно, при этом прижимая пистолет к виску. Прощается, врет, что переезжает. А она-то все знает, может быть поэтому в голосе неподдельная радость. Она довольна, удовлетворена новостью, что человек, за которого она выходила замуж девять лет назад скоро будет мертв. Ну и к черту ее. Джек кладет трубку, находит клочок бумаги и ручку. Хочет что-то написать - последняя воля часто бывает глупой и бессмысленной. Когда он пишет, звуки за окном постепенно стихают. Новый год наступил, и люди спешат по домам, чтобы отоспаться перед предстоящей работой. Чтобы прийти свежими и отдохнувшими, хотя и знают, что после такого праздника это невозможно. Джек пишет что-то, скорее всего - посылает весь мир на прощание к черту...
Дописав, он откладывает ручку, открывает окно и выбрасывает листок в январскую ночь. Потом садится на стул, берет пистолет, сует его себе в рот и кончает со всем этим кошмаром, который люди называют праздником...
***
Эрик спешит домой - он пьян и завтра на работу. Ему совершенно плевать, что происходит вокруг, а праздник ему осточертел. Он идет по освещенной улице между жилых домов, а вокруг никого нет и это к лучшему. Он попрощался с друзьями максимум пять минут назад, но ощущение веселья прошло, словно его и не было. Остался только горький вкус подступающего похмелья.
Внезапно откуда-то сверху ему под ноги падает маленький обрывок бумаги, на нем что-то написано. Эрику, конечно же, лень тратить время на паршивый листок, да к тому же он чертовски устал, но интерес берет над ним верх. Он наклоняется и неуверенным движением поднимает упавший предмет, подносит к глазам и читает. "Я желаю вам всем счастья, которого не было у меня". Сентиментальный кретин, да пошел ты - ругается Эрик, комкает и выкидывает лист бумаги. Уходя, он слышит хлопок, похожий на взрыв петарды. Новогодняя ночь подошла к концу...