Аннотация: Клод дождался викенда, чтобы развеяться с друзьями. Покупка травы и случайная встреча, которая изменит всё. Ночь только начинается, но закончится ли она...
- Вы можете установить приложение с сайта "И-маркет". Вот здесь, видите иконку - Вы просто коснитесь ее на экране пальцем, и приложение запустится само. Все просто, это отличный телефон, у меня у самого такой же.
Блондинка капризно наклонила голову вбок:
- А можно мне такой же, но в белом или розовом цвете? Черный - слишком мрачно...
К Клоду уже собралась очередь, но девчонка была уж очень симпатичная и модная. Он сделал смешливо-задумчивое лицо:
- Они только черные или металлик, но я отправлю производителю запрос, чтобы обязательно предусмотрели следующую модель в розовом, - и видя разочарование на ее лице, находчиво добавил, - но для Вас у меня есть... вот этот, - он повернулся к стенду, - фирменный футляр. И он чудесного розового цвета, и заодно защитит телефон при падении. Пойдет?
Она взяла предложенный футляр в руки, и ее улыбка подсказала Клоду, что он исправил ситуацию. Он тут же воспользовался возможностью и, слегка наклонившись к ней, шутливо проговорил заговорщицким тоном:
- И если у Вас какая-то проблема с телефоном, или, быть может, нужен бесплатный курс для пользователей, вот моя карточка. Я - Клод, старший консультант.
Хоть и несколько недоверчиво, но она снова улыбнулась и взяла карточку:
- Спасибо...
- Не за что, всегда рад, особенно Вам, - он подмигнул, и повернулся к следующему клиенту, стоявшему с коробкой в руках. На самом деле он был рад еще и тому, что только что заработал на этом телефоне франков двадцать комиссии.
А вот этот лысеющий месье с кислым видом держал телефон чуть дороже самого дешевого. Клод попытался избавиться от него сразу же, но как бывает с такими клиентами, тот засыпал его дурацкими вопросами вроде "как далеко в нем принимает блютус". К счастью у Клода зазвонил мобильный, и он тут же принял звонок со словами: "Прошу прощения, месье, директор звонит" и отошел подальше от зануды. Разумеется, звонил не директор, а Кристоф:
- Привет, дружище, как оно крутится? - Кристоф всегда был в хорошем настроении, благо папа-дипломат обеспечивал ему сладкую жизнь, - ты все еще пашешь?
- Эй, Крис!.. У меня неплохо, совсем неплохо, делаю монету, - он посмотрел на свой Swatch, - скоро сваливаю, ты чего сам?
- Все супер, слушай чувак, такой план: встречаемся все в баре, ну ты знаешь, на углу возле меня, в девять, а потом позже идем колбаситься в клуб, снимать телок. Я плачу за выпивку, как всегда, а Дэн рулит, этот спортсмен. Ты травы не забудь взять. Ты готов?
- Слушай, с удовольствием, - он поглядел на кисломордого месье - тот упрямо приближался со своей коробкой, - Крис, извини, тут клиенты напирают, созвонимся или увидимся прямо там. Давай, пока, чувак.
Он успел как раз вовремя, чтобы повернуться и сказать с широкой улыбкой: "Я в Вашем распоряжении теперь, месье" прежде, чем тот успел открыть рот. Клод чувствовал приятное возбуждение и прилив энергии от мысли о сегодняшнем вечере. Это помогло ему выдержать напор нудного клиента и еще десятка других. Пятничный вечер, как всегда, отличался наплывом покупателей. Магазин связи - самый крупный в центре города - находился в пяти минутах от офисов и банковского квартала. Люди заходили сюда после работы, чтобы сделать приятную покупку перед началом викенда. Клод не жаловался - он сделал себе сегодня по меньшей мере сотни две на одних комиссиях. Что с того, что ему приходится покрутиться - он молод, и у него сколько угодно сил.
Он вышел за порог, когда часы на башне собора - рядом в старом городе - пробили половину восьмого. Оживление на улице вовсе не спало. Кто-то еще только выходил из офиса после попыток "доделать все сегодня", кто-то уже шел из супермаркета или магазина одежды домой. Поток людей двигался в обоих направлениях вдоль Рыночной улицы. Трамваи звенели, призывая к благоразумию нахальных пешеходов, пересекавших пути прямо перед вагоном. Свет витрин казался ярче в спустившихся сумерках, а кафе площади шумели все громче и неутомимее. Оживление передавалось Клоду, подзаряжая его энергией. Он быстро перекусил пиццей, купленной в закусочной в двух шагах от остановки трамвая. Затем он запасся парой банок "Ред Була" в ночном магазинчике у афганцев и приступил к выполнению миссии, порученной ему Крисом.
В городе было несколько точек, где можно было купить траву. На набережной за "Английским садом" товар предлагали косовары, ливийцы стояли на пешеходном мосту, ведущем к банковскому кварталу, а черные вели бизнес на островке посередине реки, соединявшемся с берегом и мостами серией прогулочных бетонных дорожек. К последним он и направился, благо расстояние было незначительным, а соотношение цена/качество его вполне устраивало.
Дорожка едва выступала над уровнем реки, воды которой бесшумно катились по обеим сторонам металлической оградки. Перегнувшись через перила можно было коснуться воды, светящейся отраженным светом фонарей. Вдоль дорожки вечером всегда слонялось несколько черных. Один из них со скучающим видом миллионера-туриста шел навстречу Клоду, старательно его не замечая. Оказавшись от него в двух шагах, он словно невзначай повернул голову и быстро поинтересовался:
- Привет, мой брат, - у этих черных все были братья на словах, - дела хорошо?
Далее все зависело от реакции. Если тот к кому обращались, что-то буркал в ответ или вовсе не отвечал и ускорял шаг, то его оставляли в покое.
- Привет, дружище, - ответил Клод, - мне нужно две, но я не плачу, пока не увижу и не понюхаю товар.
Черный посерьезнел и кивнул в сторону пешеходного тоннеля, образуемого проходившим над дорожкой мостом. Клод с некоторой осторожностью шагнул в темноту пахнущую мочой. Хотя в общем случае, черные особо не шалили, но никогда не знаешь, не ждут ли тебя там его друзья, чтобы стукнуть по голове и завладеть вожделенной наличностью.
Черный зашел с ним и быстро оглядевшись, достал откуда-то из недр своей куртки пакетик:
- Держи, смотри, она отличная, мой брат, - он успевал посматривать по сторонам и от этого создавалось впечатление, будто он разговаривает сам с собой.
Клод осторожно открыл пакетик, прикоснулся пальцем к засохшим липким шишкам и затем - окончательный тест - поднес траву к носу и втянул воздух. Трава была и вправду хорошей:
- Окей, чувак, давай вторую, - Клод уже было полез в карман брюк за деньгами, когда шорох, донесшийся с другой стороны тоннельчика переполошил и покупателя, и продавца. Оба враз повернулись к источнику звука, пристально вглядываясь в темноту. Шуршание быстро перешло в кряхтение, тут же трансформировавшимся в шарканье. Клод смог разобрать фигуру, похожую на сгорбленную человеческую. У черного зрение, очевидно, было несколько лучше, так как он выпалил:
- Мля..., это бомж, - он махнул длинными руками.
Поняв, что опасности нет, Клод отреагировал довольно бурно, давая выход напряжению, вызванному испугом:
- Э, чучело, чего тебе надо?!
Бездомный, теперь Клод мог разобрать хоть что-то, был старик, сгорбленный и сморщившийся. Черты его лица было невозможно разглядеть - он был весь морщины и седина - нечесаная рваная борода; его щеки и рот все утопали в грязно-белой растительности. Но черные глаза блестели живо и, казалось, пронизывали все насквозь. Они быстро ощупали взглядом обоих парней, остановившись на секунду на пакетике с травой, который Клод все еще держал в руке. Клод почувствовал холодок. Его бизнес-партнер, похоже, переживал тоже самое, но он не собирался терять клиента из-за какого-то бомжа. Черный шагнул по направлению к старику и, подняв руку, выразительно помахал кистью в сторону светящегося конца тоннеля с противоположной стороны. Согнутая фигура качнулась и, блеснув глазами напоследок, зашаркала прочь.
- Гребанные бомжи, - черный помотал головой и поторопил Клода, - давай, чувак, где бабки? - вот вторая...
Инцидент оставил неприятный осадок у Клода на душе - он не был в восторге от своего поведения в этой ситуации. Если бы его нервы не были в напряжении, он бы, пожалуй, не стал давать волю языку. Неважно! вечер только начинается и все будет круто. Он ощупал в кармане два пакетика травы и предвкушение веселья вытеснило недовольство из его мыслей. Если ему повезет с трамваем, то он будет в уговоренном месте вовремя, а даже если и опоздает немного - ничего страшного. Во-первых, зная Кристофа, он был уверен, что тот сам не обойдется без опоздания, а во-вторых - у него с собой - один из важных ингредиентов удачной ночи. Он был уверен, что ночь будет удачной. У него были деньги, трава, друзья и хорошее настроение. Не хватало подруги, но потом, они ведь за тем и идут в клуб. Крис, как всегда, закажет трехсотфранковый бутыль водки, а это значит, что у них будет лучший стол - с хорошим видом на танцпол. А дальше - дело практики.
Ему не повезло, и трамвай ушел у него из-под носа: он уже добежал до остановки и нажал кнопку открывания дверей, но водитель уже их заблокировал и отчалил. Пришлось ждать целых четверть часа, и когда он вошел в бар, компания была уже в сборе: Крис - в расстегнутой белой рубашке от "Лакост", с нарочно закатанными рукавами, чтобы всем был виден его Ролекс, Дэн - в неизменной красной футболке - чтобы всем были видны его массивные мышцы и еще какой-то парень - зализанные черные волосы и слегка раскосые глаза наводили на мысль о восточном происхождении.
Появление Клода было вызвало заметное оживление:
- Хе-е-ей, наконец-то, - прогудел уже слегка веселым голосом Кристоф, - знакомься, это Бен - он повел рукой в сторону черноволосого незнакомца, - его отец здесь с визитом, и мой отец попросил меня показать Бену ночную жизнь.
Рукопожатие Бена было мягким, даже каким-то женственным. "Ладно, может он и не гей, а просто стесняется парень", - подумал Клод и многозначительно посмотрел на Криса - он теперь не знал как быть с травой. Крис все понял без слов и уверенно кивнул:
- Бен - свой парень, у них там в Таиланде такое тоже курится, дай боже.
Бен спокойно улыбнулся и легонько кивнул в ответ. Создавалось впечатление, что он вообще не тратит энергию попусту. Впрочем после нескольких бокалов пива, Клод убедился, что Бен - действительно свой парень и вовсе не гей, а с нетерпением ждет выхода в клуб, чтобы поохотиться на "белых курочек". Крис сегодня был в ударе - он говорил еще громче обычного и не переставал заказывать всем выпивку, хотя на столе стояли недопитые бокалы. Недаром водителем у них сегодня был Дэн. Дэн сидел откинувшись на спинку стула, потягивая холодный чай и изредка вставлял меткое замечание в разговор.
Компания уже дважды выходила на улицу в полном составе, чтобы совместно насладится свернутым Клодом косяком. Кристоф снова заказал всем выпивку и сказал:
- Парни, надо пить, Вы отстаете, - он поднял руку со стаканом и вытянутым пальцем указал на недопитое пиво на столе, - нам предстоит долгая ночь, долгая и полная хороших событий. Давайте пить и выйдем еще разок покурить, - и он пьяновато подмигнул.
Трава у черного была отменная. Все четверо чувствовали себя "на все двести", даже Дэн разговорился. Клод представлял себя на облаке. Веселом облаке. Ибо его, как и других, разбирал с трудом сдерживаемый смех. Им приходилось быть осторожными, чтобы не быть вышвырнутыми на улицу. Клоду подумалось, что жаль что время бежит так быстро, когда веселишься, было бы здорово, если бы сегодняшняя ночь вообще не кончалась.
Они уже вышли на улицу, чтобы ехать в клуб, но всеобщим совещанием было решено, что неплохо бы свернуть еще один косяк перед тем как садиться в машину, ибо курить в своей машине Крис не разрешал. Отойдя к университетскому парку, четверка расселась на лавочке под деревом, чтобы его тень закрывала друзей от света фонарей. Третий косяк был не хуже первых двух, и медитативное состояние каждого время от времени нарушалось сдавленным смехом.
Сгорбленная фигура возникла перед ними словно ниоткуда. Человек, очевидно, подошел к ним сзади по газону, а они, увлеченные травой, ничего не услышали. Первоначальное замешательство быстро рассеялось, когда человек протянул к ним руку и произнес дребезжащим голосом, с усилием выговаривая согласные:
- Господа, у Вас не найдется монетки - поесть?
- Это - бомж, - провозгласил очевидную вещь Дэн.
- Месье, мы сами - бедные студенты, - жалобным голосом произнес Крис, дурачась, и вся четверка разразилась смехом.
Бездомный либо не понял, что над ним издеваются, либо привык к подобному обращению, в любом случае, он не опустил руку. Он видимо решил, что индивидуальный подход принесет ему больше успеха и повернувшись к Клоду, шагнул еще ближе. Остальные трое наблюдали за происходящим с расслабленным интересом. Клод колебался. Он мог дать старику монету, но опасался, что компания примет такой жест за слабость. Он решил было отшутиться, но бомж сделал еще шаг вперед и упавший на него сбоку свет фонаря открыл взгляду Криса знакомые черты - грязная борода, рваный плащ и те же пронзительные черные глаза. Черт возьми! - это тот самый бродяга из пешеходного тоннеля! Неожиданность вкупе с испугом и боязнью, что на таком близком расстоянии бомж может запачкать его новую одежду заставила Криса вытянуть ногу, почти коснувшись тряпья висевшего на старике:
- Это опять ты, чучело? Да отвали же ты, наконец, - Клод повернулся к товарищам, - этот урод мне почти помешал купить траву сегодня - терся там, а теперь еще и сюда притащился.
Дэн выразил мнение всей компании:
- Иди прогуляйся, бомж, - он затянулся косяком.
Бездомный не обратил внимания на Дэна. Не шелохнувшись, он перевел взгляд с вытянутой ноги на лицо Клода. И вновь, Клод почувствовал холодок. Черные глаза смотрели без страха и вовсе не вязались с обликом оборванца, живущего на улице. Клоду показалось, что этот взгляд проникает ему в душу и читает его мысли, как открытую книгу. Старик не убрал свою протянутую руку, но медленно сжал все пальцы, кроме указательного. Его губы шевелились, но слов было почти не слышно. Клод смог разобрать только обрывки:
- ... ею дышишь, ... просишь... Возьми... - он, наконец, убрал руку и с трудом повернувшись, заковылял, наконец, прочь. Клоду показалось, что он все еще что-то бормочет.
Клоду почему-то было не до смеха, но его друзья, казалось не могли остановиться. Трава, несомненно, упростила их чувство юмора, и они не переставали потешаться над "психом".
- Бен, не обращай внимания, - взял слово Кристоф, - здесь психов полно, но они неопасные. Ходят себе по улицам, пророчат что-нибудь. Им травы не надо, чтобы им вставляло.
- Везет же людям, - заметил Дэн, - и ведь бесплатно их прет...
Казалось, они были готовы смеяться над происшествием хоть всю ночь, но Клод, протрезвевший больше других напомнил, что им пора было ехать в клуб. Дэн занял почетное место водителя в машине Кристофа. Клоду нравилась эта машина, впрочем, как и всем остальным - черный лак блестел при любом свете, фары прорезанные в форме глаз жгли сумрак синеватыми лучами, широкие шины, казалось, держались за землю когтями, весь прижатый к асфальту извилистый мускулистый корпус напоминал крупную хищную кошку, готовую к прыжку. Таких машин было всего штук пять во всем городе.
Крис тяжело плюхнулся на переднее сиденье рядом с водителем, Бен с Клодом расположились сзади. Металлическая кошка коротко фыркнула, заводясь, и, рыча, понеслась пожирать километры по слабо освещенным ночным улицам города. Добропорядочные граждане спали, но Дэну приходилось быть начеку, чтобы ненароком не наехать на какую-нибудь нетрезвую компанию неожиданно вывалившуюся на дорогу. Полная луна заливала мертвым воском здания по правую сторону дороги. Клод выкрутил голову и, прижавшись к стеклу, посмотрел на ночное светило. Рваные клочки облаков бездвижно висели по обе стороны от азиатского лица и молодому человеку показалось, что луна ему подмигнула левым "глазом". Он подумал, что следующий косяк он будет дуть осторожно. Черти знает какая злобная трава у этого черного. Он поделился соображением с троицей, и Крис резко обернулся на сиденье:
- Блядь! Это ты, Клод? Я вообще забыл что ты с нами, представь, а? - он пьяно гигикнул.
- Упс... Ты чего там так тихо сидишь, чувак, - поддержал Дэн.
Клод не смутился:
- Это, чуваки, Вам трава вставила, я сам улетаю тут, - и он повернул голову к Бену, - верно, Бен?
Казалось, Бена вопрос застал врасплох, но он все же кивнул и легко улыбнулся в ответ.
После этого Дэн и Крис погрузились в дискуссию о последнем фильме Спилберга. Бен иногда тоже вставлял словечко.
Клоду показалось, что они уже целый час едут и он обратился к Дэну:
- Эй, водила, когда мы уже будем там? Чего так долго-то? - он подвигался, чтобы размять затекшие мышцы.
Ему пришлось повторить свой вопрос дважды, прежде чем Дэн, очевидно увлеченный разговором, ответил с некоторым удивлением в голосе:
- Клод? Ты там опять затих? Тебя плющит, чувак, мы десять минут как выехали!
- Какие десять минут? - Клод привстал на сиденьи, чтобы бросить взгляд на часы на приборной панели машины. К его удивлению, синеватые цифры подтвердили слова Дэна - четверть двенадцатого. Клод решил, что сразу по приезде в клуб, он закажет чашку кофе. Быть может даже, двойной эспрессо. Он допил свой Ред Бул, и, откинувшись на сиденьи, лениво слушал рассуждения Дэна о том, что Спилберг, в отличие от других режиссеров, со временем становится только лучше. От нечего делать он время от времени поглядывал в окно, изучая ярко освещенное луной небо. Он, очевидно, начинал дремать, потому что ему вдруг показалось, что края луны стали неровными, словно ее собственное отражение на воде. Завороженный, он следил за метаморфозой, и на его глазах луна вдруг начала вытягиваться - неравномерно, тяготея книзу. Ее нижний край стал совсем жидким, и вот от него отделилась крупная слеза желтого света и каплей полетела вниз. И как только капля коснулась города, до ушей Клода докатился звонкий гул, как будто зазвенела отпущенная струна гигантского музыкального инструмента. Он взглянул обратно на луну - ее края вновь стали ровными, но ему почудилось, что светило потеряло немного в объеме и яркости.
- Вы это видели?.. слышали? - он обернулся к товарищам, но те были слишком увлечены разговором. Он потряс Бена за плечо и повторил вопрос. Тот повернул голову явно удивленный:
- А, Клод... Ты всегда такой тихий? Тебя как будто нет в машине. Что мы должны были видеть? - его азиатские глазы были абсолютно серьезны, так что Клоду ничего не оставалось, как пробормотать:
- Ничего... Трава вставляет, - он смущенно отвернулся к окну. Всю оставшуюся дорогу он не сводил глаз с неба, надеясь, что луна повторит свой фокус, и он сможет показать его троим, но луна, казалось, притаилась нарочно и вела себя как и полагается уважающему себя спутнику.
Они, наконец, подъехали к клубу. Очередь на вход начиналась за пятьдесят метров и Крис с Дэном решили обсудить не стоит ли проехать еще пару километров и пойти в "Амнезию". Крис считал, что "Амнезия" - для малолеток, но Дэн стоял на своем, говоря, что не согласен стоять час в очереди. Клоду было все равно, он был рад тому, что может выйти на секунду из машины и поразмять ноги. Поразительно - как долго сегодня тянется время в машине. Чертова трава. Он зевнул, глядя на огни клуба и повернулся к машине, чтобы сказать Дэну, сидевшему с опущенным стеклом, что он сбегает за угол, ибо выпитое пиво просилось наружу. Он не успел. К его изумлению, машина резко стартовала с места с обычной для Дэна пробуксовкой и, вильнув хвостовыми огнями, быстро скрылась за изгибом дороги. Он даже не успел ничего крикнуть вдогонку.
Клод закинул голову назад и приоткрыл рот в невольном жесте человека, впавшего в отчаяние от общения с придурками. Выходка была действительно дурацкой. Он достал телефон, и ему пришлось набрать Криса трижды, прежде чем тот снял трубку:
- Э-э-эй, Клод, ты где, дружище? - заревел он. Крис, похоже, уже успел еще выпить.
Клод, напротив, полностью протрезвел и речитативом атаковал приятеля:
- Там где Вы меня оставили, пьяный придурок! Вы чего там - на героин перешли? Скажи Дэну, пусть разворачивает машину и заедет за мной...
- Слушай, Клод, тебя едва слышно, мы тут с парнями в "Амнезии", подъезжай давай, ок? - Крис, похоже решил продолжить шутку, но Клод не оценил:
- Это у тебя амнезия, дурень, чего издеваешься? Мне туда пешком тащиться полчаса по холоду!
Помехи в трубке сменились короткими гудками. Клод набрал номер еще раз, но безуспешно. Попробовал номер Дэна - тот же результат. Он был уверен, что его последняя фраза не была услышана, но для очистки совести все же постоял еще минут десять возле первого клуба.
В другой ситуации он бы просто пошел в этот клуб сам. Но сейчас он был чертовски зол на Криса и решил высказать ему все, что думает о его дурацкой шутке. Ради этого Клод был готов прогуляться до "Амнезии". Зайдя за угол, он справил нужду и, заправившись, посмотрел на экран телефона. Не может быть, чтобы было всего пол-двенадцатого. Время сегодня тянулось как резина. Он вышел на улицу и зашагал вдоль дороги мимо толпы, ожидающей пройти через фейс-контроль клуба. Какой-то парень в кожаной куртке выступил из очереди прямо перед ним. Клод не успел остановиться и довольно ощутимо натолкнулся на его плечо. Если Клод ожидал извинений, то ему пришлось разочароваться:
- Блин, ты откуда взялся, чувак? - вопросил парень, - ты зачем так неожиданно подкатываешь?
Клод потерял дар речи от такой наглости. Его впечатление было усилено словами из очереди - сказанными, очевидно, приятелем обидчика:
- Вправду, чувак, ты как призрак подкрался, надо предупреждать, - он скроил ухмылку.
- Это он на меня налетел, - нашелся, наконец, Клод, - курить надо меньше, парни.
Он не стал дожидаться ответа и быстрым шагом направился к другому клубу - тому где должны были быть его бессовестные товарищи. Луна теперь висела выше - перед ним, и ее холодный свет, казалось, леденил неподвижный воздух. Вдруг по желтому лицу светила прошла рябь. Клод остановился в растерянности. Края луны изогнулись и вновь медленно, словно с усилием, выдавили желтую холодную каплю, быстро потекшую вниз по небосводу. Капля ударила в землю, и уже знакомый гулкий звон заполнил слух Клода. Он почувствовал, как его сердце стучит с частотой отбойного молотка. Он обвел взглядом улицу. Ни одного человека. Ни одной машины. Дома стояли темными громадами с редкими наклейками светящихся окон. Клод выдохнул, и облачко пара послужило знаком того, что температура упала. Его пробрал холод, и он ускорил шаг. Он не чувствовал усталости, несмотря на то, что в машине ему хотелось спать. Волнение заставило его полностью протрезветь. Он еще не списывал полностью со счетов траву, но его смущал тот факт, что его товарищи не испытывали таких же как он ощущений. Ему нужно было добраться до клуба, выпить горячего кофе и прийти в себя.
До его ушей долетел шум мотора, и, обернувшись, он увидел желтый огонек такси. Клод прошел пока что не больше трети пути и он, не колеблясь, замахал рукой. Он видел лицо таксиста, смотревшего прямо перед собой, но, странным образом, не заметившего или не пожелавшего заметить клиента. Такси промчалось мимо, оставив возмущенного Клода в одиночестве у края дороги. Невозможно! Они похоже сговорились.
Клод облегчил душу ругательством и перешел на легкий бег. По крайней мере, так было теплее. Наконец, перед ним засветились огромные неоновые буквы на здании в конце улицы "Амнезия". Он пошел медленнее, восстанавливая дыхание. Через пять минут он войдет в клуб и, пожалуй, даст в нос Кристофу.
Полицейская сирена сзади прервала ход его мыслей. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть полийцейских выскочивших их машины. Один из них остановился поодаль, пристально рассматривая Клода, словно увидел инопланетянина, а второй - постарше, с сединой в волосах, замедлил шаг и, глядя прямо Клоду в лицо, задал вопрос обычным для городских полицаев властным тоном:
- Почему Вы прячетесь от нас, месье? - его лицо приняло жесткое выражение, сойдясь в морщинах вокруг глаз и носа.
- Я иду в клуб, месье агент... - Клод был поставлен в тупик нелепостью обвинения.
Полицейский растянул рот с одной стороны, выражая недоверие:
- Мы видели Вас бегущим, - начал он обвиняющим тоном, - затем Вы пропали, потом выскочили вновь, когда мы подъехали ближе. Затем все повторилось. Создается впечатление, что мы Вам мешали, - он сделал паузу и смерил Клода взглядом, - мы Вам помешали, месье?
Клод с удивлением помотал головой.
Полицейский снял руку с кобуры и вытянул ее вперед:
- Документы идентифицирующие личность, пожалуйста, месье..., - его левая рука осталась на дубинке-телескопе, прикрепленной к поясу.
Клод пожал плечами, затем медленно вытащил карточку из нагрудного кармана. Он протянул ее полицейскому, но она вдруг выскользнула у него из пальцев, с тихим треском упав на асфальт. Полицейский взглянул на карточку, лежавшую у его ног, затем направил взгляд исподлобья на Клода. Тот извинился и, наклонившись, поднял карточку. Она вновь выскользнула у него из пальцев, когда он подавал ее полицейскому, но, в этот раз, жандарм успел поймать ее на лету. Он только взглянул на карту мельком и передал ее партнеру, обратившись вновь к Клоду:
- Вы употребляли наркотики или алкоголь сегодня, месье?
Клод почувствовал легкий ужас. Только сейчас он вспомнил, что в заднем кармане его брюк еще лежит один полный пакет травы. Он подавил панику и ответил поспешно:
- Я выпил с друзьями немного, месье агент... - он замолчал, видя недоверчивое лицо жандарма и добавил, - ну, мы немало выпили, на самом деле. Мои друзья меня ждут там внизу в "Амнезии" - он указал рукой направление, как будто в этом была какая-то необходимость.
Второй полицейский вернулся с его карточкой и кивнул, передавая его партнеру. Тот помедлил, постучал карточкой по пальцам своей левой руки, посмотрел на Клода еще раз, затем протянул ему карточку и пожелал:
- Приятного вечера, месье, будьте осторожны с алкоголем.
Клод взял карточку и крепко сжав ее в ладони, чтобы не выпустить ее еще раз, осторожно выдохнул, глядя вслед полицейским, садящимся в машину. Пронесло...
Ему повезло еще раз, потому как очередь в "Амнезию" была совсем небольшой и, стоя в ней, он успел заметить как минимум пару симпатичных девчонок. Он почувствовал себя лучше и уже с улыбкой встретил взгляд вышибалы, стоявшего в проходе, образуемом металлическими заборами.
- Добрый вечер, месье, - сказал бритый громила, - к сожалению, Вы одеты не по формату.
- То есть? - Клод был в который раз за сегодняшний вечер удивлен, но теперь он всерьез начинал раздражаться.
- У Вас блеклая, не стильная одежда, абсолютно не клубная, - громила наклонил голову и продолжил, - приятного вечера месье. Дайте, пожалуйста, клиентам пройти.
Клод не почувствовал, как его отодвинул плечом стоявший за ним парень в бейсболке, свернутой на бок. С удивлением, Клод осмотрел себя снизу вверх: модные новые обтягивающие джинсы, белая рубашка навыпуск с красными вышитыми буквами на груди, стильный тонкий галстук. Даже его куртка по всем стандартам была модного фасона. Он знал точно, что очень здорово пострижен - со взъерошенным гребнем волос, идущим от затылка ко лбу. В очереди не нашлось бы парней, которые бы выглядели так же стильно как он, но тем не менее их пропускали, а его - нет!
Отчаяние толкнуло его на отчаянный поступок. Он прошел несколько метров вдоль железного барьера и улучив момент, когда ни один из двух вышибал не смотрел в его сторону, перемахнул через забор и быстрым шагом направился к двери - туда, откуда выкатывались валы басов. На секунду он примерз к месту - он совсем не заметил третьего вышибалу стоявшего поодаль - метров за десять - и глядевшего - черт возьми! - прямо на него. Однако, черный верзила, казалось его не замечал. Он крутил в руках рацию, зевал и, переводил взгляд с Клода на очередь, и назад. Клод решил не останавливаться. Он сделал несколько шагов, ожидая, что его вот-вот сгребут за шкирку и вышвырнут вон. Но ничего не произошло, и он вошел внутрь.
Клод помедлил перед кассой, но затем ему в голову пришла дикая идея, и он решил проверить ее на практике. На входе в зал стоял один контролер, проверявший на наличие чернильной печати на руке - подтверждения оплаты. Перед ним как раз стояла группа из троих девчонок. Клод стал рядом с ними словно невзначай, но когда они начали двигаться, он проскользнул вместе с ними. Похоже он стал невидимым. Ну или почти.
Зал как всегда оглушил его музыкой. Вечер, наконец, начинался. Он автоматически взглянул на часы и застыл с рукой, поднесенной к глазам. Сейчас не могло быть без двадцати двенадцать. Он достал телефон и сверил время - 11:41. У него, очевидно, было что-то не в порядке с памятью. Оказывается, десять минут назад он еще стоял у того другого клуба, и за это время успел покрыть расстояние в пару километров, пообщаться с полицией, постоять в очереди и пробраться окольными путями внутрь. Невероятно.
Ему пришлось немало побродить по клубу, заполненному людьми, чтобы разглядеть за танцующими стол Криса, самого Криса и его двух приятелей. Крис с надрывом рассказывал какую-то пошлую историю про свою экс, когда Клод наклонился к нему через стол.
- Э-э-эй, Клод, дружище... - начал было Крис, но осекся, встретившись с ним взглядом.
Клод хотел довольно чувствительно хлопнуть его по плечу, но вышло как-то вяло и его рука почему-то соскользнула с тела Криса:
- Вы какого меня бросили там у клуба, придурок? - выражение лица у Клода, должно быть, было серьезным, потому что Крис застыл, открыв рот, а Дэн, казалось потерял свою обычную невозмутимость и тоже замер со стаканом в руке.
- Когда? - ответил Крис вопросом.
- Да час назад, - Клод начинал терять контроль и совсем позабыл о том, что увидел на часах, - я сюда пешком тащился.
Крис и Дэн переглянулись и последний, прийдя в себя, коротко кивнул в сторону Клода:
- Чувак, ты, наверное, хорошо покурил, - он поднял руку, видя, что Клод собирается его перебить, - слушай, давай, садись, выпей, ночь только начинается, мы успеем разобраться.
Клод испытывал сомнение, видя реакцию товарищей. Он знал их обоих не первый год и был уверен, что они не могли так хорошо сыграть удивление. Он дал себя усадить, но отказался от водки и потребовал двойной эспрессо. Выпив его, он почувствовал себя лучше. Настойчиво, он пытался добиться от друзей объяснения их поступку, пока Дэн, наконец, не выдержал:
- Клод, тебя с нами сегодня не было. Может ты помнишь о какой-то другой ночи? - и Дэн почесал затылок, демонстрируя накачанную руку, - кажется, в последний раз ты сам вдруг решил отчалить...
Клод собирался возразить, но Дэн, не дал ему открыть рот:
- Слушай, пойдем покурим, и потом разберемся, если тебя еще будет интересовать этот вопрос.
Чем не идея. Клин клином вышибают. Клод вышел с приятелями в просторный внутренний двор клуба и начал сворачивать косяк. Он вдруг вспомнил о чем-то и поднял голову к небу. Вовремя! Луна уже начала удлиняться. Без слов он толкнул плечом стоявшего рядом Дэна - как самого трезвого из все компании - и указал на ночное светило рукой. Капля стекала по небосводу медленнее, чем в первый раз, будто материал, из которого была сделана луна, загустевал со временем. Капля упала за горизонт и звон, ставший громче, вновь завибрировал у Клода в ушах. Дэн посмотрел на луну, затем на Клода, похлопал его по плечу и сказал:
- Полная луна, я вижу. Давай, сворачивай.
Клод сдержался, чтобы не обругать его слепым. Он, с трудом удерживая бумагу и пакетик, как будто они были сделаны из воды, свернул косяк, подкурил, но не стал затягиваться, передав его Дэну. Луна притягивала его внимание. Все те же чертовы клочки туч так и висели по обе стороны от нее. Ему нужно было отвлечься. И когда они вернулись вовнутрь, Клод решил, что сейчас самое время поболтать с девчонками. Но его обычная удача покинула его сегодня. Его "невидимость" в этом случае играла с ним злую шутку: ему приходилось подходить вплотную, чтобы его заметили. Обычно, его природная игривость в общении с противоположным полом, сложенная с его броской манерой одеваться обеспечивали ему успех у женщин, которому завидовал даже эталон мужского телосложения - Дэн. Однако, в эту ночь девушки смотрели не на, а сквозь него - точь в точь, как и вышибала у входа. Его шутки встречались с недоверием, а модный стиль, казалось, не производил никакого впечатления. Клод впервые в жизни почувствовал в себе неуверенность в присутствии женщин. Он поискал глазами друзей, но их нигде не было видно, а их стол стоял пустой, заваленный пустыми бокалами и стаканами. Не найдя никого во внутреннем дворе клуба, Клод вышел на улицу. Ни следа Криса и остальных. Клод вытащил телефон. Странным образом он никак не мог его удержать. Маленький прямоугольный блестящий стеклом и пластиком предмет все время норовил выскользнуть из рук и удариться о землю. Крису пришлось зажать его обеими руками и манипулировать одними большими пальцами, чтобы выбрать имя их списка. Тактильный экран почему-то не слушался и, переполняемый раздражением наполовину с дурачеством, Клод попробовал коснуться его носом. К его удивлению это сработало, и он с радостью услышал идущий вызов. Ни Крис, ни Дэн опять не брали трубку. И ему пришлось повторить манипуляцию с использованием органа обоняния добрых десять раз, прежде чем он услышал размякший от алкоголя голос Криса:
- Ал-ло-о?
- Вы куда смотались, Крис? - Клод почти кричал.
- Кто это? - этот придурок похоже вновь издевался.
- Это Клод, черт возьми, Крис, что с тобой сегодня?! - Клода охватило нехорошее предчувствие.
- Ааа, Клод, - ответил тот неторопливо, - ну, привет. Что-то ты совсем не появляешься, я уже и номер твой забыл, извини - телефон менял.
Клод подавил пробравшую его дрожь:
- Слушай, мне нужно тебе что-то объяснить... - он запнулся, - нет, что-то попросить... Вы где?
- Э... Не паникуй, чувак, я тебя с трудом слышу. Мы в "Гриффинсе" с Дэном, ты если хочешь - подъезжай. Ночь только начинается...
Клод выровнял дыхание, но, прежде, чем он смог ответить, связь оборвалась. "Гриффинс" был клубом - на другом конце города. Как они там оказались?
С трудом удерживая телефон обеими руками, Клод нашел номер такси. Он ждал целую вечность, но никто так и не взял трубку. Затем он вспомнил, что налево, через мост есть стоянка такси. Неуклюжими движениями обеих сцепленных рук Клод затолкал телефон во внешний карман куртки и пошел к мосту. Вначале он просто делал широкие шаги, но вскоре, от волнения, перешел на бег.
Пересекая мост, он зорко вглядывался в темноту, надеясь разглядеть желтые огоньки на крышах такси на другой стороне, но в этот момент его нога вдруг потеряла сцепление с асфальтом и он, не удержавшись, упал лицом вперед, едва успев выставить ладони. Телефон, подчиняясь законам физики, вылетел у него из кармана и заскользил по земле со скребущим звуком. Клод поднялся, осмотрел свои руки и к удивлению отметил, что на них не было ссадин. С коленями дело обстояло чуть хуже, и маленькое пятнышко крови уже проступило сквозь материю джинсов. Не смертельно. Оглянувшись он увидел виновника своего несчастья - грязный пластиковый пакет, лежащий в лужице. Клод нагнулся, чтобы взять телефон, но тот не подчинился. Вновь и вновь Клод пытался поддеть его пальцами сначала одной, затем обеих рук. Телефон выскальзывал и взять его было невозможно. Клод выпрямился, отдышался и с недоверием посмотрел на устройство, невинно лежавшее на мокром асфальте. Это было слишком. Тогда он поглядел на свои руки и не увидел ничего особенного. Неуклюжесть тут была ни при чем. Что же происходило? Клод сделал еще несколько попыток, но телефон, словно обмазанный скользким гелем, ускользал от его хватки. Неумолимое неприемлемое невозможное восстало перед ним во всей своей уродливости. Сказать, что он был поражён было бы ошибкой. Он не был ошеломлён. На какое-то время он просто полностью утратил способность реагировать, настолько нереальным было происходящее. Клод постоял, пытаясь его осмыслить, но потерпел неудачу. Его пробрала дрожь. Он всё ещё надеялся, что всё это - просто плохой трип от травы, но надежда постепенно отступала под натиском ощущений. Он чувствовал, что невыразимая, не поддающаяся определению угроза нависла над ним, и что он перед ней беспомощен. Чтобы избавиться от этого гнетущего чувства, Клод попытался найти прибежище в простых эмоциях и, нащупав под слоем страха тонкую трусоватую злость, с размаху пнул телефон ногой:
- Сдохни тогда, железяка!..
Вместо того, чтобы отлететь на другую сторону дороги и разлететься на куски, телефон медленно, с ленцой проскрёб по асфальту с десяток сантиметров, словно издеваясь над бессилием хозяина. Клод с минуту изучал его бессмысленным от неверия взглядом, затем отвернулся и устало уперся руками в перила моста. Подняв голову, посмотрел на реку, текшую внизу. Тусклый лунный свет фантомными бликами отражался от воды. Клод поднял голову как раз в тот момент, когда тяжелая капля "лунного материала" медленно заскользила вниз по стеклу небосвода. Она упала в реку где-то за горизонтом, и в этот раз гулкий звон сопровождался желтой рябью, пробежавшей по поверхности реки - от места падения капли и в его сторону.
Луна заметно похудела с начала вечера. Ее свет стал блеклым и еще более холодным. Клод выпрямился, сжал зубы, погрозил луне кулаком и продолжил путь - уже шагом. С волнением он решил проверить время. Его Swatch оправдал его самые "смелые" опасения. Клод снова вгляделся в циферблат. Но стрелки неумолимо показывали без пяти полночь. Он был готов поклясться, что провел по меньшей мере час в клубе с товарищами. Затем он им звонил, затем он покрыл участок пути, занимающий не меньше четверти часа. Он пожал плечами и решил быть оптимистом - возможно, это не так уж и плохо, если он так много успевает сделать за такой маленький отрезок времени. Но тут он подумал о странном поведении своих товарищей, о телефоне и его "позитив" быстро выветрился.
Он решил кое-что проверить и, остановившись, порылся во внутреннем кармане куртки. Сцепив пальцы он пытался вытащить свою идентификационную карточку, но она вела себя почти также, как и телефон. Ему так и не удалось извлечь ее наружу. Он опять поглядел на свои пальцы, пошевелил ими, чтобы убедиться, что они не замерзли от холода. Затем опустил руку в правый карман джинсов и осторожно вытащил банкноту в сто франков. По крайней мере, деньги вели себя прилично и не пытались выскользнуть из рук. Значит, он сможет заплатить за такси.
На стоянке такси не было ни одной машины. Клод устало опустился на бордюр, поставив ноги на мостовую. Он положил голову на руки и просидел так, не шевелясь, до тех пор пока не услышал гул мотора. Такси подъехало к стоянке, и водитель выключил двигатель. Клод поднялся и спешно подойдя к машине, постучал в стекло. Еще раз.
Водитель опустил окно и с усталым выражением на лице проговорил:
- Я жду клиента, извините, месье, приятного вечера.
Клод не мог ждать:
- Я дам Вам сотню франков, если Вы меня отвезете в "Гриффитс", - сжимая пальцы, он вытащил банкноту.
Водитель перевел взгляд с бумажки на Клода и покачал головой:
- Я принял заказ, месье. Вы найдете себе другое такси - ночь только начинается...
Эта фраза встала Клоду поперек глотки за сегодняшний вечер. Накопленное напряжение снесло с петель благоразумие. Прямо через открытое окно, он направил прямой правый точно в челюсть водителя-португальца. Несмотря на меткость удара, непостижимым образом его кулак едва скользнул по подбородку жертвы. Однако, вес Клода двигался вслед за его кулаком не встретив сопротивления. Точкой контакта стал локоть Клода. И Клод почти ввалился в салон, двигаясь по инерции.
Водитель раскинулся поперек передних сиденьев. Клод перевел дух, открыл дверь и за ноги вытащил толстяка из машины, стараясь, чтобы голова водителя не ударилась о бордюр. Это было непросто. Даже толстые икры португальца непостижимым образом норовили избежать хватки его пальцев.
Клод быстро обвел взглядом пустую улицу и сел в машину. Двигатель заурчал, и машина рванула с места. Дорога здесь была прямая, и Клод не особо заботился о соблюдении скоростных ограничений. Так, на следующем перекрестке - направо. Клод притормозил и повернул руль - тот выскользнул из рук. Адреналин ударил в голову, и Клод с двойным усилием налег на руль, втопив одновременно педаль тормоза в пол. Руки вновь соскользнули, и в то же мгновение бампер машины с хрустом налетел на металлический столбик со знаком пешеходного перехода. Машина встала на дыбы, карабкаясь вверх и столбик наклонился под ее тяжестью к земле. Грохот и звон стекла оглушил Клода, когда машина перевалилась на бок, и затем лениво - как кошка на солнце - на спину.
Он быстро пришел в себя, и отбиваясь от подушек безопасности, начал карабкаться к двери. В голове у него стоял туман, но особой боли в теле он не чувствовал. Ему понадобилось по меньшей мере с два десятка ругательств и куча усилий, чтобы непослушная ручка двери, наконец, перестала выскальзывать у него из-под пальцев и выпустила его наружу. Встав с четверенек, Клод оглянулся, пошатываясь и, заметив головы в окнах дома через дорогу, неуверенной трусцой поспешил прочь. Ему совсем не хотелось объяснять полиции, почему он угнал и разбил эту машину.
Он пробежал квартала четыре, вдыхая холодный воздух и время от времени бросая взгляд вверх. Луна молчала. Два обрывка облаков так и висели по обе стороны от светила, словно их прибили гвоздями. Клод насчитал всего три звезды на всем небосводе. Наконец, перед ним выросла бетонная громада университета. Архитектору явно не хватало воображения, и он, судя по всему, решил вдохновиться коммунистическим стилем. В результате получилась высокая и широкая бетонная коробка - настолько же мрачная, насколько и безвкусная, напоминающая скорее городскую тюрьму, чем храм науки.
Внимание Клода привлекло не само здание, а большие электронные часы на фасаде под крышей. Он стоял по другую сторону широкой дороги и почувствовал необходимость присесть - часы показывали "11:59". Он оглянулся. Крыльцо выкрашенного в желтый цвет старинного здания показалось ему достаточно уютным. Он мельком бросил взгляд на металлическую табличку над входом - "Школа Тибетской медитации" - и уселся прямо на холодные ступени.
Сложив руки на коленях, он следил за часами, как кот за мышиной норой. Двоеточие между часами и минутами не мигало, как обычно, а исчезало надолго, и появлялось вновь, когда Клод уже совсем терял надежду его увидеть. Ему казалось, что секунда на этих часах тянулась все дольше и дольше, с каждой пульсацией, интервал между ними увеличивался. Клод считал "свои" секунды в уме, нарочно их растягивая, и у него выходило больше минуты. На часах все еще горело "11:59". Вот двоеточие появилось вновь, красные цифры сменились на "12:00". Клод подождал. Он ждал, пока волнение не заставило его вскочить на ноги и тогда он продолжил ждать стоя. Он сжал кулаки:
- Что за бордель, - он не сводил глаз с красных точек, но они продолжали светиться неумолимо, отказываясь гаснуть. Клод посмотрел на свой Swatch, но тот тоже показывал полночь и секундная стрелка словно приклеенная застыла неподвижно.
- Тоо нте... - Клод обернулся. Перед ним стоял бритоголовый азиат. Длинный оранжевый балахон из плотной грубой материи покрывал его от шеи и почти до пят. Кроме этого, человек придерживал на груди накинутый поверх кусок ткани коричневого цвета, видимо защищаясь от ночного холода.
- Что? - не понял Клод.
Монах (Клод был уверен, что это был монах, потому как недавно видел репортаж о Тибете) прищурил глаза и произнес с сомнением:
- Йи даг?
Клод опять не понял:
- Вы не могли бы выражаться яснее, месье?
Монах поднял палец на согнутой в локте руке и словно постучал по невидимому стеклу между собой и Клодом:
- Призрак... Уходи... - слова произнесенные с сильным акцентом, который убедил Клода в том, что перед ним - настоящий китаец, не слишком прояснили ситуацию.
Клод оглянулся, пожал плечами и, повернувшись опять к монаху, спросил:
- Где призрак?
Без слов, монах повторил жест пальцем, чтобы Клод понял, что речь идет о нем. Ошалело, Клод посмотрел на монаха. Что они там принимают в своей школе?
- Слушай, чувак, - начал он, постепенно повышая тон, - у меня выдалась очень тяжелая ночь, долгая ночь, очень очень долгая ночь и я не понимаю твоих просветленных шуток. Что если я тебя сейчас стукну, чтобы ты убедился насколько я реален?
Монах наклонил голову. Хитрая усмешка почти не затронула рта, но превратила его глаза в щелочки. Он поднял руку, подставляя ладонь для удара:
- Попробуй.
Клод опять пожал плечами, и без желания ударил кулаком в центр ладони. Он ожидал, что монах покажет какой-нибудь прием кунг-фу, но тот не шелохнулся. Прием не понадобился - кулак скользнул по ладони почти без контакта с поверхностью. Клод с трудом удержался на ногах. Восстановив равновесие, он поднес кулак к глазам. Ничего необычного. Гипноз?
Монах опустил руку и блеснув глазами, подтвердил:
- Ты - призрак. Ты не принадлежишь этому миру.
Это было слишком. Клод пригладил свой гребень на голове обеими руками:
- Чёрти-что! Сначала луна, потом эти придурки, потом время, потом вещи выпадают из рук. - он махнул руками в сторону монаха, - Тебя мне еще не хватало!
Азиат не изменил выражения лица, но глаза его тревожно блеснули и он весь словно подобрался:
- Ты говорил о луне?
Клод уже дошел до состояния, когда ему было все равно, что о нем подумают:
- Да, луна, чертова луна - она капает и звенит! - он захлебнулся от волнения. Неужели этот узкоглазый ему верит?
Монах повернулся и пошел к двери.
- Эй, стой, ты что-то знаешь? - Клод шагнул вслед за ним.
Монах открыл дверь и, полуобернувшись на пороге, поманил Клода за собой.
Клод ожидал увидеть кучу красных драпировок, статуи Будды, но комната в которую он вошел выглядела чрезвычайно скромно: циновки и подушки на полу, фото Далай Ламы на стене и несколько зажженных свечей.
Знаком, монах предложил ему опуститься прямо на пол и сам тут же сел, скрестив ноги:
- Я медитировал, когда почувствовал какую-то постороннюю вибрацию. Вышел - увидел призрака, - он протянул руку по направлению к Клоду.
- Я не призрак... - начал было тот, но монах показал ему знаком, что следовало молчать. Затем подождал несколько мгновений и продолжил:
- Есть люди - достигшие совершенства в искусстве понимания себя и мира - которые могут создать духа своей мыслью. Такой дух называется "тульпа". Эти духи постепенно приспосабливаются к миру и обретают сознание. Ты - не тульпа. Ты говоришь и ведешь себя как человек в "бардо", но я почувствовал все же легчайшее касание когда ты пытался меня ударить. Затем ты сказал о луне и времени, - монах протянул левую руку к стоявшей рядом с ним крошечной чашке, которую Клод поначалу не заметил. Он отпил и продолжил, - я не предлагаю тебе чай, твои руки не смогут удержать этот предмет, - он приподнял чашечку над головой. - Некоторые из достигших совершенства способны переходить из мира в мир, сохраняя свое физическое тело. Самые опытные из них, возможно, всего два-три человека, способны заставить любого человека перейти из мира в мир. Но поскольку обычный человек недостаточно развивает свой дух, такой переход для него разрушителен и сопровождается странными явлениями: время для такого человека замедляется, его тело, начиная с конечностей, начинает терять контакт с материей этого мира, он становится незаметным для других - сначала на большом расстоянии, а затем ему нужно будет подходить в упор к другому, чтобы его можно было увидеть. Люди, знавшие его, забывают о его существовании. Его след стирается из их памяти, а записи о нем исчезают даже в документах. Трансформация забирает с собой все, чем человек был в этом мире. Он исчезает без следа. Незаметно для других, мучительно для него самого.
Клод затаил дыхание и спросил, воспользовавшись тем, что монах снова потянулся за чаем:
- Что потом? И причем тут луна?
- Потом твое время остановится совсем. Не только руки, но и все тело потеряет способность взаимодействовать с предметами. Люди не будут видеть тебя в упор... Ты говоришь о луне, но звезды тоже исчезают для тебя. Когда последняя капля луны упадет, исчезнут и все звезды и вместе с ними - этот мир. Ты полностью переместишься в другой мир, который твой нетренированный разум неспособен будет воспринять и ты будешь видеть только мрак, чувствовать только пустоту и слышать только безмолвие.
- А потом? - Клод сглотнул.
Монах улыбнулся едва заметно:
- Потом не будет. Тебя ждет бесконечность в этой тьме.
Клод посмотрел на часы, просто чтобы что-то сделать. Он отказывался верить в происходящее. Стрелки часов так и не сдвинулись:
- Время уже остановилось. В полночь, - он взглянул на монаха, - сколько времени по Вашему?
- Полночь, - тот кивнул. Я слышу бой часов на церковной башне в парке.
- Но как это возможно? Для меня оно остается полночью все время. Ведь для Вас оно движется?
Монах снова кивнул:
- Для меня будет полночь каждый раз, когда ты задашь мне вопрос о времени.
Клод схватился за голову в отчаянии:
- Это чушь! Это невозможно!..
Монах подождал пока он успокоится и сказал непонятно:
- Полночь приходит каждую ночь, - он поставил на пол пустую чашечку и добавил, - ваш еврейский ученый со смешной прической - Энстен? Он понял небольшой кусочек времени и космоса и подумал, что понял все. Но для тебя это, наверное, неплохое объяснение - все относительно. Относительно тебя - остается полночь.
Клод подумал, но его тонущее в адреналине сознание отказывалось разбираться в предложенной головоломке, и он спросил слабым голосом:
- Вы можете это все остановить? - он посмотрел на монаха с плохо скрытой надеждой.
Тот показал пальцем:
- Ты можешь. Но у тебя очень мало шансов. Если время остановилось, луна скоро истечет и погаснет, - он порылся в складках одежды и достал блестящее трехугольное лезвие увенчанное тремя лицами в орнаментальном обрамлении, - я взял его, чтобы освободить призрака от страданий и помочь ему переродиться, но ты оказался человеком. Если ты будешь носить его на груди, это замедлит переток духа между мирами. Не остановит, но замедлит. Я продам тебе его.
- У меня всего двести франков с собой... - начал Клод.
- Деньги не помогут тебе его купить, - монах покачал головой, - ты должен будешь его отработать, если тебе удастся избежать перехода в другой мир.
Клод протянул руку за кинжалом, но все же спросил:
- Каким образом отработать?
- Три года службы моей школе или... - он прищурился, - ничего - если ты найдешь мне того человека, который вытолкнул тебя из этого мира. Не тяни руку, ибо ты не сможешь его удержать, я сам положу тебе его в карман.
- Откуда я знаю кто это сделал? - он был действительно удивлен, но монах не смутился:
- Вспомни, не встретил ли ты кого-нибудь перед тем, как луна уронила первую каплю?
Хороводом пронеслись перед глазами Клода картины сегодняшнего вечера. Он отматывал пленку памяти все дальше и дальше в прошлое пока перед его внутренним взором не возникли глаза - черные и пронизывающие. Он не смог сдержаться и вскричал:
- Бомж! Сукин сын!.. Гребанный бомж!
Он вскочил на ноги:
- Я согласен на три года, но я постараюсь привести тебе этого бомжа или его труп!
Едва заметная улыбка снова скользнула по лицу монаха:
- Ты не сможешь убить этого человека. Ни убить, ни подчинить силой. Никто не сможет это сделать, особенно если это - Дорже Шугсдан.
- Тогда как я могу его привести? - Клод почти кричал.
- Я надеюсь, что ты сможешь его уговорить...
Монаха прервал негромкий стук. Оба поглядели на пол возле левой ноги Клода. Непостижимым образом плотно застегнутый на руке Swatch соскользнул на пол. Клод даже на стал пытаться его поднять. В его взгляде, направленном на монаха, застыл страх. Монах кивнул:
- Небытие поглощает твое тело, поднимаясь от кистей все выше и выше. Сначала контакт нарушается со скользкими и жидкими поверхностями как, например, пластик, стекло или вода, затем приходит черед гибких и упругих и заканчивается шершавыми и жесткими. У тебя совсем нет времени, хотя оно для тебя и остановилось. Надежды мало, но ты можешь попробовать. Сила потенциала, вложенного тем человеком в твою трансформацию должна быть перевешена, если ты хочешь остаться в этом мире. Чтобы ее перевесить ты должен создать обратнонаправленный потенциал. Ты должен оставить в этом мире очень глубокий след и сделать это через дух живущих. Если они будут тебя ценить и желать тебе добра, то тем самым они будут притягивать твой дух к себе и этому миру. Если люди тебя ненавидят, то возникает потенциал отталкивания, вытесняющий тебя из этого мира. Если тебе удастся создать достаточно притяжения, то луна засияет вновь. Если ты видишь, что не успеваешь, есть еще один выход - убей себя до того, как твое тело полностью потеряет контакт с материей этого мира и ты избежишь вечной тьмы.
Монах поднялся:
- Теперь иди, мне очень трудно удерживать свое внимание на тебе. Ведь ты уже почти не существуешь. Иди. Мне теперь нужно отдохнуть...
Клод выскочил на улицу в возбуждении. Надежда придала ему силы. Университетские часы все также показывали полночь. Знакомый гулкий звон заставил в этот раз завибрировать все его тело. Он посмотрел вверх - да, луна только что потеряла еще одну каплю и стала меньше и бледнее. Если так пойдет дело, то скоро она совсем превратится в точку. Что будет потом? Клод предпочитал об этом не думать. Итак, он должен создать потенциал. Клод был неглупым парнем. Если перевести на человеческий язык сказанное монахом, он должен творить добро, чтобы вызвать у людей чувство благодарности, оставить след в их памяти. Он оглянулся. Улицы были пусты. "Черт возьми, где вы люди? Быстро сюда, я буду Вам делать добро". Клод подумал о таксисте, которого он оставил без сознания на асфальте. Он может туда добежать. Лишь бы успеть.
Он припустил по улице. К его удивлению бежать было легко. Несколько раз он подпрыгнул и расстояние, которое он покрывал прыжками было впечатляющим. А-а-а... - это еще один побочный эффект. Притяжение и сопротивление воздуха уменьшаются по мере того, как он переходит в небытие.
Когда он перебегал дорогу, из-за поворота выехала машина. Она ехала почти на с одной с ним скорости. Он крикнул, но его не услышали. Тогда он побежал изо всех сил, стараясь держаться рядом. К его удаче пассажир на переднем сиденье повернул голову и через некоторое время воскликнул, обращаясь к приятелям:
- Эй, смотрите на чувака - вот это скорость!.. Да он почти сорок делает - посмотри на спидометр!..
Пассажиры сзади опустили стекло и Клод увидел вызывающе накрашенную девицу и еще одного парня. Клод пытался соображать, но это плохо получалось на бегу и он не нашел ничего лучшего, как спросить:
- Эй, вам ничем помочь не надо?
Хохот сотряс машину и передний пассажир ответил, смерив его взглядом:
- Деньги есть?
Задыхаясь, Клод выдохнул:
- Да... я дам... остановитесь...
Водитель затормозил, и Клод повалился на землю, чтобы отдышаться. Спросивший про деньги вышел из машины - коренастый лысый качок с коротко подстриженной черной бородкой. Подождав, пока Клод поднимется, он вытянул руку:
- Ну, дал обещание - выполняй, чувак.
Клод крепко сжал пальцы в кармане и с некоторым колебанием вытащил деньги - лысый не выглядел так, как будто он был способен испытывать благодарность. Увидев купюры, девица высунулась из машины почти по пояс:
- Эй, милый, может ты и мне дашь?
Лысый сжал купюры в руке и, не обращая больше внимания на Клода, ответил:
- Тебе я дам кой-чего и парни тоже.
Девица сразу поменяла тон:
- Я тебе сразу сказала, что не предоставляю групповых услуг. Ты сказал, что мы едем к тебе и будем там вдвоем.
- Закрой рот, - лысый сел в машину.
С явным раздражением, девица открыла дверь и поставила ногу в красной лаковой туфле на бордюр. Ей не удалось закончить движение, поскольку парень, сидевший сзади, ухватил ее за волосы.
Визг девицы, рвущейся наружу, перекрывал бас лысого, который обещал заткнуть ей глотку силой. Клод ни за что бы не стал вмешиваться в их возню в любой другой день, а позвонил бы в полицию. Все три парня производили впечатление людей не боящихся драки. Но сейчас он должен был перевесить тот потенциал, о котором говорил монах и не мог позволить себе колебаться.
Ему пришлось изо всех стукнуть по двери машины коленом, чтобы привлечь к себе внимание. Клод бы ударил по машине пяткой, но он чувствовал по тому, как ему было трудно держать равновесие, что контакт ступни с землей тоже начинает нарушаться. Все четверо, включая девицу, замолкли на секунду от неожиданности. Лысый среагировал первым. Он снова вышел из машины - неторопливо, нагнетая напряжение:
- Это невежливо, месье, стучать по чужой машине ногой. Нужно бы возместить ущерб теперь - или монетами или зубами...
Клод не дал ему продолжить. Он сделал шаг назад и выпалил:
- Спорим на эту девицу и на мои двести франков, что ты не сможешь попасть по моей ладони кулаком достаточно сильно, чтобы сбить мою руку в сторону? Я ее не стану убирать.
Лысый в изумлении уставился на выставленную ладонь и загоготал. Его поддержали оба товарища, а девица только смотрела на Клода широко раскрытыми глазами.