Аннотация: Маленький кусочек большой повести про потерянный и проклятый легион.
Он сидел на коленях и безутешно рыдал. Рядом валялось изувеченное тело дикаря. Юта, на руках Тора заливаясь кровью и поминутно кашляя, прощалась с жизнью. Для нее все было кончено. Юта уходила и в эти последние минуты пыталась сказать все то, что не успела за недолгую жизнь. Она говорила часто, сбиваясь, словно речь - это то единственное, что еще держало ее здесь.
— Прости меня, любимый, я тебя оставляю одного. Ты всю жизнь охранял меня и никогда не бросал. А вот теперь я ухожу от тебя. Я ухожу и уношу нашего ребенка, который уже месяц ворочался под моим сердцем. Прости меня, мой нерожденный сын, прости меня, мой муж. Ты был для меня всем: днем и ночью, солнцем и дождем. Когда мне было плохо, ты утешал меня, когда я смеялась, и ты улыбался. Как я тебя люблю. Как я хочу быть с тобой. Как я завидую вон той птице, которая может быть увидит тебя когда-нибудь. А я уже никогда не взгляну на твою улыбку, никогда не прикоснусь к твоим волосам, никогда не обниму твое сильное тело, никогда не услышу твой голос. Даже трава под ногами и то счастливее меня. Как бы я хотела стать этой травой и ощущать, как ты прикасаешься ко мне. Как бы я хотела стать дождиком и плакать, обливая твое лицо.
Тут Юта потянулась рукой к волосам Тора. Коснувшись волос, рука ее бессильно упала вниз. Голос стал тише, а кашель громче. Тор низко нагнулся, чтобы слышать Юту, слезы капали ей на лицо. Девушка продолжала со страхом чего-то не сказать, что-то упустить:
— Любимый, Пусть после того как я уйду ты не забудешь меня. Ты ведь не забудешь? Правда. Ты будешь помнить маленькую, глупенькую Юту, которая всегда доставляла тебе только огорчения. Ты помнишь, любимый как когда тебе пошла десятая зима ты подрался из-за меня...- тут она закашлялась, с трудом справилась с кашлем, и продолжала говорить, судорожно сжимая руку Тора своей нежной, с каждой секундой слабеющей и леденеющей ручкой,
— Я ухожу. Так страшно. Любимый, ты же не оставишь меня. Ты будешь со мной. Не плачь, Тор, не плачь. Я тебя люблю. Я буду с тобой, потому что я стану и птицей и дождем и травой. Когда ты будешь спать, я буду твоим сном. Только не оставь меня. Как страшно. Что меня ждет там. Жаль. Жаль тебя, любимый, жаль нашего сына. Холодно, как холодно. Обними меня крепче, любимый, как обнимал когда-то. Прости меня.
Тут голос ее прервался, изо рта потоком хлынула кровь, руки вцепились в Тора, как бы пытаясь удержаться за него в этой жизни. Тело напряглось, глаза сделались полны безысходного ужаса. Она попыталась сказать что-то еще, но не смогла. Вдруг все тело ослабло, и лишь только одна рука продолжала крепко сжимать ладонь Тора, прося прощение за то счастье, которое она обещала и подарила Тору, но которое было так коротко...
- Что-то случилось, - сказал Тор, - Я чувствую это.
Охотник и Юта провели бессонную и беспокойную ночь, а наутро, оставив вещи в укромном месте поскакали назад, чтобы увериться, что с отвергнувшим родом не случилось самого страшного.
Дикая и жестокая картина предстала перед взором молодого охотника : его род, пусть и никогда не любивший его, но все же бывший ЕГО РОДОМ погиб. И теперь не осталось никого, кто мог бы сообщить что же случилось. Ясно было видно, что сражение было крайне упорным, но, похоже недолгим: враги настолько превышали по числу оборонявшихся, что долго те сопротивляться не могли. Многие женщины погибли при нападении. Над некоторыми было совершено насилие. Жена вождя лежала с перерезанным горлом, а неподалеку от нее мертвыми глазами смотрел на ясное и чистое небо старый вождь. В руке его крепко был зажат талисман рода: кусочек янтаря, внутри которого находилось странное, незнакомое насекомое. Тор нагнулся и высвободил талисман из руки старика.
Выпрямившись, он долго смотрел на побоище невидящим взглядом , затем начал медленно искать среди трупов, того, при мысли о ком сердце Тора обливалось кровью, кулаки сжимались до боли, а желваки плясали на лице горький танец.
Он нашел того, кого искал. Брат лежал тихо и спокойно, словно спал, а из груди его торчало оперение стрелы. Он погиб сразу, не мучаясь, вероятно даже не поняв откуда пришла эта нежданная смерть, не успев издать и звука. Тор еще раз огляделся. Обобрали даже мертвые тела. Род больше не существовал.
Нет! Род будет существовать, пока жив хоть один его сын, хоть одна дочь. Тор мрачно посмотрел на единственное облако, проплывающее по небу, перевел взгляд на курган, куда, похоже положили нескольких своих убитых нападавшие, затем на трупы сородичей, над которыми уже начали свою черную работу вороны и лесные звери. Гнев наполнял его душу. Горько улыбнувшись, Тор надел на шею амулет, повернулся и зашагал туда, где его ждала Юта. В первый раз охотник не смотрел по сторонам, не прислушивался, не скрывался. Поэтому и не заметил он десятка жадных глаз следящих за ним из-за деревьев. Поэтому чуть не поплатился он своей жизнью...
Тор подошел к Юте, молча подсадил ее на коня, затем сам взлетел в седло. Юта плакала. Она все поняла. Все, что было дорого - исчезло в кровавой трясине. Вдруг слух Тора сумел пробиться сквозь пелену скорби и отрешенности. Что-то происходит неладное: птицы взлетели поблизости, кони прядут ушами и озираются по сторонам как бы в поисках опасности. Ясно, рядом находится что-то или кто-то. Тор впервые за всю жизнь ощутил чувство животного страха. Может быть это те самые тролли, которыми пугали в их селении? Но он поборол это чувство. Рука легла на рукоять меча, ноги напряглись, готовясь выпрыгнуть из седла. Тор тихо позвал Юту. Та, испуганно моргая глазами сначала не поняла, что же ей нужно делать. Раздосадованный, Тор начал повторять, но нее успел произнести и одного слова, как около головы просвистела стрела, врезавшаяся в дерево с противным хрустом.
Тор знал, что вторая стрела окажется точнее и действовал мгновенно. Толчком в плечо он выбил Юту из седла, затем выпрыгнул сам и рванулся в ту сторону, откуда прилетела стрела. Лишь это спасло ему жизнь: вторая стрела пролетела как раз там, где секунду назад находился охотник. Навстречу Тору неслись два дикаря, громко и свирепо выкрикивая какие-то угрозы, размахивая изогнутыми мечами, а из-за дальних деревьев показались еще двое. Охотник знал, что все сейчас зависит от скорости и, проклиная свою невнимательность, вытащил меч, с удовлетворением подумав, что даст ему напиться кровью тех, кто уничтожил его род.
Противники не оценили этот жест, полагаясь на свое численное превосходство. Оба налетели почти одновременно, пытаясь сразу снести голову Тору. Охотник пригнулся и, быстро проскочив между дикарями, вонзил меч в спину того, что был слева. Дикарь вскрикнул и упал. Второй дикарь явно не ожидал этого, но, быстро оправившись, встал в оборонительную позу, явно поджидая остальных. Тор понял, что должен убить его до того, как другие дикари проткнут его. Охотник прыгнул в сторону противника и нанес сокрушительный удар своим тяжелым мечом. Выставленное в ответ оружие не смогло блокировать удар. Обломки меча дикаря разлетелись в стороны, а сам он упал на землю, разрубленный на две части.
Тор обернулся, тяжело дыша к двум оставшимся врагам. Те удивленно переглянулись, но смерть товарищей должна была быть отомщена: дикари набросились на Тора. Охотник ловко отразил первые удары, отбросил ударом ноги от себя одного из нападавших...тут на его шее Тор увидел цепь, которую носила жена вождя. Ярость волной накатила на Тора. Он набросился, не помня себя, на стервятников в человечьем обличье, обирающих мертвецов. Серия быстрых и сильных ударов заставила дикарей отступить. Один не выдержал бешенства и побежал. Но не успел он сделать даже шаг, как из груди у него вылезло тонкое и острое лезвие, уже разорвавшее внутренности. Тор моментально вытащил меч и, прикрываясь уже мертвым телом повернулся к последнему оставшемуся врагу. Неприятель тоже бежал, но не от Тора, а в ту сторону, где на земле сидела Юта...
Тор закричал, бросился вдогонку, но было ясно, что он не успеет. Охотник бросил в спину нападавшего меч, но меч отскочил от пластины, нашитой на спине, а дикарь лишь победоносно завизжал. Юта не могла ни двинуться, ни крикнуть. Она смотрела расширившимися глазами, не веря, что такое возможно. Это было последнее, что отчетливо помнил Тор.