Кровь клокотала в его большом черепе. Стучалась в виски. Выдавливала из ушей перепонки. Мозг превратился в суп-пюре. Мозг?! Кажется, не только он, но и все внутренности растворились в густом кипящем бульоне.
Вверх-вниз двигалась попка Виорики по твердому и круглому, словно черенок от лопаты члену Каррома.
Осторожность?! Зачем?! Чтобы лежавшие вокруг люди не увидели то, чем они здесь занимаются в неурочное время. А разве у любви есть часы приема?
Скорее бы уже стянуть с нее штаны, почувствовать голую кожу. Ощутить обнаженное тепло ее тела.
Обжимая восставшую плоть Каррома, ягодицы Виорики раздвинулись настолько. насколько это возможно в одежде. Но этого мало... Мало... Проникновение это единственное, что спасло бы сейчас мир...
Юноша едва сдержал рванувший из него звук. Закрыл глаза, закусил губу и простонал где-то очень глубоко, - в паху, в поджавшихся яичках, в торчавшем из брюк члене, в головке вылупившейся, словно птенец...
Его почти двухметровое тело превратилось в огромный сосуд, в котором варилась любовь. Еще немного и она вырвется из предназначенного для ее извержения отверстия.
Юноша еще раз с силой подался навстречу нисходящему движению девушки, и тут же отстранился.
- Стой! Остановись Сонце, а то я щас кончу... - взмолился он шепотом.
- Кончи, любимый. - тихо ответила она в полуобороте, в полуулыбке обожающих глаз.
- Но я не хочу один. Любимая, я хочу чтобы и ты. Чтобы мы вместе...
- Да. Да. И я так хочу... - прошелестели деревья, набрасывая на влюбленных тень, словно покров таинственности.
- Да. - ответил Карром, кидая, вдруг, полегчавшую руку под одеяло вниз. Вниз! Отодвигая полы пажеской курточки. Подсовывая под резинку пажеских штанишек.
Девичий живот задрожал от прикосновения. Поросший жестким кустиком лобок вздрогнул. Мужская нетерпеливая ладонь скользнула между раздвинутых женских бедер.
Вот оно средоточие счастья и вожделенная цель - раскаленная как звезда и влажная как жизнь!
- Аааа... - простонала принцесса, почувствовав палец внутри себя.
- Тише, тише любимая...
- Кар, я люблю тебя... - возбуждалась Виорика, прижимаясь к нему голой попкой. - Принц мой, пожалуйста, войди в меня. - умоляла принцесса. Еще мгновение и голос ее сорвался бы в крик...
- Тише любимая... тише...
***
Карром бежал по коридору. С чувством вины за вчерашнее опоздание и неудачную попытку.
Она ведь хотела, почему же он отступил? Побоялся причинить боль и тем самым отпугнуть, отодвинуть желаемое на не определенный срок? Непонятно, что сильнее повлияло на него сострадание к ней или его собственный эгоизм. Блин, да какая разница! Сегодня. Сегодня. Они сделает это сегодня!
- А если она не захочет? - страхом словно зноем пустыни ударило в голову.
- Да ну на! Такого не может быть! Я же видел как она хотела. Наверняка уже ждет истекая всеми сокАми... - в уме возникали картины одна другой слаще. Впрочем как и всегда. Со всеми у него так. Воображение подгоняло будто хлыст. Несвоевременное возбуждение рвалось из штанов, мешая бежать. - Какой длинный коридор, млят! - ругался Карром, прижимая к животу, стоявшее колом орудие.
- Не такой уж и большой у меня щас. Мамаша постаралась - выжала всё. Вот и отлично. Есть шанс. - думал юноша, невольно ощупывая часть себя оттопыривавшую лосины и короткий пиджак.
Ну, как-нибудь потихоньку. Главное не засадить сразу весь. А сможет ли он сдержаться? Конечно сможет. Он умеет себя контролировать. Эх, жалко упустил Иллу. И чего он над ней трясся? Для кого берег? Пацан был совсем потому что. Не-эт, теперь он так не лоханется. Потихоньку полегоньку, миллиметр за миллиметром...
- Авось да Небось! - вспомнились имена земных богов. - А как зовут здешнего Бога? По-моему, я даже не слыхал ни разу, чтобы кто-то произносил его имя. Какие-то они тут верующие никакие. - Карром ухмыльнулся. - Жаль не знаю как зовут, а то бы и ему помолился. Кстати, надо у Вики спросить, если не забуду.
Хорошо, что никто не повстречался, хотя в этот час так и должно быть. Да кто его знает - должно не должно, королева же свинтила уже куда-то. Даже не разбудила его и не воспользовалась им. Ну, к дочери она вряд ли. "А там хто ыё знае".
- Да уляжешься ты наконец или нет! - Карром остановился, отпуская щелбаны спрятанной под полой головке. - Прямо дежавю какое-то... - бурчал он с хмурым усердием ученика. - Вот жеж млят...
Голый художник
***
Ну, и чем ты тут занят? - услышал юноша и вздрогнул от неожиданности. Но испуг не развился в трагедию. Голос королевы звучал смешливо, а не угрожающе. Ну, а почему собственно он должен быть грозным? Подумаешь стояк.
Да и того уже нет. Можно смело смотреть в глаза любому встречному. Или встречной. Карром поднял взгляд, придавая лицу уверенное выражение. Однако в коридоре никого не было. Глюк? Не может быть,...
Карром услышал смех, содержащий нотки как будто за ним наблюдали и видели его недоумение. Но опять ни впереди ни сзади никого. Да и королевы ли это голос?
- Не пойму...
- Показал бы свою штуку женщине давно не видевшей обнаженных мужчин. - произнесли задорно.
Не-эт, это не только не знакомый голос, он вообще ничей. Ведь и впрямь никого. Квадратная челюсть юноши готовилась отвалиться, а сам он лихорадочно раздумывал, то ли ему броситься наутек, то ли шлепнуться на задницу посреди коридора.
- Да здесь я. Хи-хи. Посмотри на стену.
Карром повернулся всем телом к стене. Гобелен почти от пола и до потолка. Однако, голос доносился откуда-то отсюда. Может там есть незаметный проход или целая тайная комната?
- Где ты? - ситуация напрягала.
- Посмотри на стену. Внимательно посмотри. Я машу тебе рукой. - смех пропал, но женский голос продолжал улыбаться. - Какой же ты не внимательный.
Ну ведь точно, голос шел из-за стены. Только о чем женщина говорит? Если она за стеной, тогда как он ее увидит? Типа машет она ему... Ну и где дверь? Как минимум она должна быть приоткрыта и кто-то должен выглядывать...
Мурашки бросились вниз, добежали до лопаток, исчезли.
Ма-ашет.... Она действительно ма... шет... Карром попятился к противоположной стене. К окну. Ближе к утреннему свету. К реальности. Реальности? Но всё же.
Гобелен! Целая толпа неподвижных придворных. Картина как картина. Изможденная временем. Роскошно одетые люди на охоте или на пикнике.
Гобелен ожил. То есть на нем ожила одна единственная женщина.
- Иди сюда, чего ты там стал!
- Зачем? - Карром прижался к подоконнику. Вот бы ему сейчас вывалиться на улицу.
- Пообщаемся. - хихикнула придворная дама. - Не думала, что ты такой трусишка.
- Я не не трусишка, а думаю о последствиях. - Карром выпрямился, одергивая полы.
- Не нужно ничего прятать. Пожалуйста. - взмолилась дама со стены.
- Я просто отряхиваюсь. Пыли тут у вас в коридорах. Дышать нечем.
- А ты иди сюда, у нас во-оз-дух чи-ис-тый свежий. Посидишь на травке. А хочешь можешь и полежать на той кушетке. Сейчас сотру этого толстяка. Он давно мне не нравится. Да и вообще, я даже не знаю кто он такой.
- Да как я пойду в стену? Сквозь стены ходил, но чтобы вот так вот. Ну, не знаю...
- А ты просто иди.
- Ну... - Карром оглянулся на окно. Вот бы и правда вывалиться. Разбить стекло?! А толку - снаружи решетка. - Ладно. А вы что - великаны?
- Да нет. - рассмеялась красавица. - Иди же. Не бойся. - она шагнула и оказалась на переднем плане. Еще один шаг и ступит в коридор.
- А почему не ты ко мне? - осенило Каррома устроить проволочку.
- К сожалению, я не могу. В твоей реальности я исчезну. Я ведь всего навсего нарисованная.
- И очень даже не плохо.
- Спасибо.
- А мне-то за что? Художнику спасибо.
- Тебе тоже. За то, что видишь меня такой.
- Ну ладно... А ты одна там живая что ли?
- В общем нет. Но у каждого свой день. Так что по сути одна.
За разговором Карром приблизился. Стало неудобно разговаривать задрав голову. Ну, почему он такой вежливый? Плюнуть на все и сбежать. Не-эт, он не может бросить даму и тем более не исполнить ее просьбу. Млят. Юноша вытянул руку, уверенный что наткнется на холод камня, но его рука появилась на полотне, в самом низу.
- Иди, иди.
- Ну ладно. - а что оставалось? Виорика?! - А вообще-то, меня ждут. - опомнился он, выдергивая ставшую нарисованной руку.
- Ждут. Но она еще спит. - женщина опираясь на сложенный зонтик присела. Ее большое лицо было совсем близко. Можно рассмотреть до мельчайших подробностей. Правда ли художник такой превосходный мастер или это какое-то чудо. Чудо оживления например? Какая разница. И Карром, как ни глупо и противоестественно сие ни выглядело шагнул в стену.
***
По сравнению с королевским садом здесь была природа. Настоящая или нет, но внутри картины было как в обыкновенном лесу. Звенели насекомые в бархатном зное полдня. Обоняние воспринимало лесные ароматы навеваемые едва ощутимым ветерком. Сливаясь с чем-то первозданным и родным блаженствовала душа.
Обычная природа. Как и везде в подобных местах. Словно приземлился в лесу и сошел по трапу. Карром вдохнул вначале осторожно, затем полной грудью. Он соскучился по свежему воздуху и по свободе простора. То что было в королевском саду всё таки не то. В глубине сада чувствовалось нечто близкое к этому, но над головой висело небо, края которого упирались в желтые стены и красную крышу...
- Да почему же я голый?! - руки Каррома нырнули и прикрыли пах.
Обнаженный и моментально вспотевший, ссутулившись, он испуганно озирался по сторонам.
- Бежать. - диктовал ум.
- Куда? - тут же вопрошало сознание. - Назад? Голый? Где эта Нимфа?
- О. - раздалось за спиной. На ягодицы Каррома легла холоднющая рука, словно он прислонился к сосульке. О повторилось, когда ладонь несколько раз сжалась на одной и перескочила на другую половинку. - Хорошенькие!
Юноша выпрямился с полуоткрытым ртом - такого он не ожидал. Веки растопырились. Щеки стали еще белее и вдруг покраснели, чего с ними никогда не случалось раньше. Да никто и не поступал с ним так, в том числе королева.
Снова рванули мурашки от затылка к лопаткам. Душа словно провалилась. В солнечном сплетении образовалась черная дыра поглотившая разум.
Голова и левое плечо поплыли назад. Правый глаз уже видел женщину, когда из черной дыры вылетел сияющий джет:
- Холодная!
- А ты вообрази, что теплая.
Карром отшагнул. Стоя к даме в пол оборота спросил:
- Почему я опять голый?
- Потому что так нарисовала тебя я. А ты вообрази что одетый. Ты ведь художник. Вот и нарисуй себя таким каким сам видишь.
- Да ну, какой я художник. - ответил Карром, отвернулся, побелевшее лицо сморщилось как куриная гузка. - Я и рисовать-то не умею, да и не пробовал никогда. - втягивая голову в плечи он как будто тужился внутри нее.
- Не надо рисовать, просто представь. Включи воображение.
- Я пытаюсь. Но кажется у меня его нет.
На нем появился мешок без дна - черный свисавший до колен. Карром с удивлением осматривал себя. Мешок превращался в ткань обернутую вокруг тела
Придерживая простыню Карром повернулся к женщине:
- Ну не голый и ладно.
Мимика разглаживалась. Взгляд целился в улыбавшиеся глаза визави. Юноша отступил на пару шагов. Теперь он разглядывал ее целиком.
Симпатичная. Лет тридцати. Белокурые в завитушках волосы изысканно торчали испод надвинутой на лоб шляпки. В зеленом, по-видимому, охотничьем костюме дама напоминала лягушонка - неожиданного, но миловидного.
Только сейчас до Каррома дошло, что они одни. Другие виденные им из коридора фигуры будто испарились. Оставив после себя лишь легкую дымку. Словно солнце из облаков объявилось собственное сердце. Ритм его замедлился до обычного.
- А где все? - спросил юноша как бы между прочим.
- Сегодня мой день. - улыбнулась желтоглазая нимфа.