Почти под крышей исполинской башни, перекрывая лишь толику оконного проёма, покачивалась металлическая конструкция. Непонятно откуда взявшийся предмет елозя по железу решетки поскуливал, словно щенок. Ветер, обдувая стаканообразное нечто, вознесшееся на его высоту, негодующе свистел. Покинутое предметом облако, словно жалея об утраченном, с шумом хваталось за его округлые бока. Но облачным пальцам не доставало твердости, сломанными ручейками они текли вниз, безмолвными каплями исчезали в земном тяготении. Из темноты разбитого окна выглядывали мужчина и женщина. Находясь по сторонам от цилиндра, они смотрели на него каждый со своим осмыслением.
***
- Я, ваше величество, прибыл. - доложил министр под перестук собственных челюстей. Кажется он пытался шутить.
- Я уже поняла, милорд.
Пока министр и королева проясняли обстоятельства, Карром, вынув из рамы осколки, тряс решетку. На кованных прутьях пострадал, только черный окрас. После удара она даже не люфтила.
- Бесполезно молодой человек. - сокрушился Гарольд. - Нужна веревка. Ваше величество прикажите принести веревку. Привяжем к пруту и я спущусь.
- Такой длинной веревки нет во всем королевстве. - посетовала королева, прикрепляя свой мило встревоженный анфас к обратной стороне решетки, заглядывая в пропасть, над которой висел ее бедолага советник. - Сли-и-шком высоко.
- Достаточно спуститься на крышу дворца. - ободряюще заявил министр. - Может быть влезу в какое-нибудь незарешеченное окно.
- Может быть... - вздохнула королева, вскидывая руку с колокольчиком.
Колокольчик отзвенел положенное. Воспользовавшись паузой перед появлением слуги, королева еще раз вздохнула, ни к кому не обращаясь вымолвила:
- Всю жизнь мечтаю о любовнике влезающим в окно моей спальни...
Спохватившись и будто оттаяв за мгновение, королева предложила:
- А может чаю горячего?! Гарольд, дорогой, ты же совсем замерз! Согреешься, пока то да сё. А?
- Хм, нелепо, конечно, в моем положении чаи распивать. Но из рук такой прекрасной женщины как вы, моя королева, невозможно отказаться даже от смерти. - впервые Гарольд снизошел до откровенного комплимента. Хоть он и любил Итанию и вообще был человеком культурным, комплиментами не сорил даже в ее адрес. Видимо, сегодняшнее нестандартное переживание как-то по особенному подействовало на него.
Непроизвольно взглянув на оттопыренные штаны Каррома - каков самец однако - Гарольд вдруг пожалел о сказанном. Министр финансов даже к словам относился как к вложению капитала и никогда ничего не говорил зря. В общем, ни денег ни слов на ветер не бросал. За редким исключением, разумеется...
- Ваше величество не нужно чаю. - сказал он, вначале подумав. - Не хватало еще обоссаться от этого чая. Итак весь мокрый. К сожалению, туалеты на стенах дворцов не предусмотрены...
- Вот и еще одна птица прилетела. - подумал Карром. - Только эта уже вместе со своей клеткой. Смешно...
***
Падение
***
- Ты ранен Гарольд? У тебя кровь...
- Это краска. - заверил министр королеву, трогая вишневого цвета корочку над правым виском. - Один конец привяжи к решетке, а другой дай мне. - попросил он Каррома, имея ввиду принесенную слугой веревку.
Дверца капсулы располагалась сбоку. Открываясь к дворцу, преграждала путь к стене. Карром привязывал веревку, когда Гарольд открыл ее. Над ней показалось его озабоченное лицо. Обрадованно проскрежетав по прутьям капсула резко сдвинулась навстречу движению советника.
Гарольд стоял на коленях. Колени еще оставались на полу, но тело вывалилось наружу...
***
Он держался за верхний край дверцы. Хлипенькая дверчушка на слабеньких петельках грозила отвалиться...
Хрюк. Прошла секунда.
Хрюк. Еще одна.
Хрюк. Петли рвались. Особенно верхняя.
Дверь вместе с Гарольдом слегка накренилась. Королева прикрыла взвизгнувший рот. Ее глаза расширились. Карром просунул руку с веревкой между прутьями. Но руки Гарольда были заняты.
Хрюк, хрюк...
Все три лица превратились в маски панического ужаса...
***
Когда-то, теперь казалось, что очень давно, Горан, названный отец Каррома-Ромки, натаскал его ставить веревочные капканы на звериных тропах.
Замечательно, что Карром сообразил сделать самозатягивающуюся петлю. Но этого мало. Петлю надо накинуть. Хоть и невелико расстояние до цели, но маневрировать за окном не позволяла решетка. С первой попытки не получилось.
Терпя боль Карром пропихнул между прутьев детскую голову своих дельтовидных мышц. Рука двигалась довольно амплитудно, хотя и болезненно.
- Ничего. Потерплю. - юношу лихорадило чувство о спасении вельможи.
Королева толкала его в другое плечо и кричала с поразительной ненавистью:
- Не надо было тебя так кормить! Разожрался как свинья. Давай! Давай инопланетянин!
Она мешала сосредоточиться на необходимом действии.
Хрю-у-у-к!
В тот самый миг, в котором оторвалась верхняя петля и Гарольд полетел вниз, Карром бросил еще раз. Тут же оборвалась петля нижняя...
***
Широкое веревочное кольцо обхватило Гарольда вместе с дверцей, примерно на половине его торса. Пролетев около метра вертикально, Гарольд врезался в стену. Со звоном ударился о камни металл.
Насмерть перепуганный пятидесятилетний мужчина едва успел разжать ладони, чтобы не размозжить пальцы. Вскинул руки. Вцепился в веревку. Посмотрел вниз.
- Без дна-а... - простонал он белыми губами. Под веревкой нестерпимо болело...
Ох и тряхнуло! Словно током обожгло мозг и чуть ни взорвало глаза как лампочки. А ни сломал ли он позвоночник?! Возможно трещина. Но что бы он ни повредил себе это ерунда по сравнению с падением со стометровой высоты...
- Инопланетянин? Она сказала "инопланетянин"? Или мне почудилось? - мысленно перебирал Карром, удерживая веревку, не давая Гарольду обрушиться на всю ее длину...
- Трави. Трави потихоньку. - донеслось испод окна.
***
Чувство
***
- То Пупки Бога. Теперь Инопупсик... - размышлял Карром. В уме что-то связывалось, в какую-то загадку. Почти разгаданную. По крайней мере, он чувствовал, что разгадка близко. Он ощущал внутреннюю щекоту. Еще чуть чуть и наступит прозрение. Но космически не хватало малости. И вся прелесть чувства опережавшего как тошнота подступавшего откровения ограничивалась пониманием, что собственно всё понятно, остается лишь преодолеть застарелый как грибок снобизм, пожизненный самообман и самоутешение в глазах окружающих.
В чем же суть его тревожности? Скажем так. Сексуальное рабство. Тайная любовь. Война. Слишком глобально и катастрофически, на уровне Бога, если бы он существовал, чтобы сопротивляться этому, тем более осмысливать. Что-то более насущное, то что действительно имело значение должно произойти с его умом. Его ум должен измениться. Много шаблонов на данную тему. Понял проблему - придумай свой.
***
Можно мыслить категориями Судьбы. Нет богов, нет чудес, зато есть случай.
Где-то мы уже упоминали о Вере Каррома. Она не была традиционной. Не передалась генетически. Не имела аксессуаров идолопоклонства. Она хранилась в единственном экземпляре в неповторимой и вечной душе. Или в неразрушимом сознании. Или оно то самое и было что есть.
Хм. Где-то мы уже слышали об этом. О теории хаоса. Только это была не теория, а убежденность. Чувственное осознание. Возможно тот самый разум сердца, который главней ментального.
***
- Так - итак. - словно подводя итог подумал он. Юноша произнес эти два слова, силясь что-то понять и задумался на минуту...
Полного просветления не наступило, но ему стало легче. Он снова обманул себя утверждением, что он вообще Бог...
Он мог бы стать Богом, если бы захотел. И если бы с ним был его верный собака звездолет. Ну почему на этот раз отсутствует с ним связь? ИИ обязан являться на его зов. В предыдущем мире были свои, якобы, объективные причины и сложности, ну а теперь то чем это оправдать?
Потянуло поковыряться в голове. Зудели мозги. Необходимо их почесать и вывернуть наизнанку, вытряхнуть тараканов. Тем более что монотонная физическая деятельность, которую он сейчас осуществлял способствовала.