Шел 1865 год. Вавилон, объединив 8 городов-государств стал крупной державой востока. Даже европейские государства с ним считались и вели торговлю для развития взаимопонимания и сотрудничества между государствами в интересах мира и безопасности.
Вавилонский посланник прибыл в Японию, чтобы заключить договор о намерениях и, как следствие, аналогичный торговый договор о поставке товаров между двумя странами.
- Император во мне говорит, что если приказы Императора отвлекают министров от реальной работы, то, может, если надеть их головы на пики, то их больше ничего отвлекать не будет?
- Ваше злодейшество, их просто раздражает этот гайдзин*.
(Гайдзи́н (яп. 外人) - сокращение японского слова гайкокудзин (яп. 外国人), означающего "иностранец". Иероглифы, составляющие слово гайкокудзин (外国人), означают 外 "вне", 国 "страна" и 人 "человек". Таким образом, буквально слово означает "человек из внешней страны". В просторечии может употребляться грубая сокращённая форма гайдзин (яп. 外人) являющаяся сабэцуёго (дискриминационным словом), содержащая только иероглифы 外 "вне" и 人 "человек"; таким образом, это слово означает "человек извне".)
- В моем дворце нет места раздражению. - с этими словами, Император сел на трон.
- Ваше своенравие, они исполняют ваш приказ. Но личные чувства людей никуда не деть. - мягко парировал Советник, стараясь угомонить правителя.
- Они не должны забывать, кем являются, и держать свое мнение на службе при себе. - все не унимался Император. - Это мой гость и они не смеют проявлять неуважение.
- Ваша недальновидность, они выполняют приказ в полном объеме. И следят за вашим гостем, как вы и указали. Ваш приказ уже неуважение, поскольку вы тем самым выказываете гостю недоверие. Ваши слуги лишь делают то, что говорит их богоподобный Император. И если вы казните всех, то кто будет хранить вам верность?
- Напротив, я проявляю величайшее уважение, его защищает мой личный отряд, это показывает его важность для меня и для страны. Напомните им, что значит хранить верность и быть приближенными Императорскими слугами. Вы считаете, я многого требую?
- Я считаю, что ваша надменность и ваше богоподобие закрыли вам глаза. Вы лишь Император-марионетка. Сейчас реальная власть у генералов сёгуната* и наш подобный ход лишь шанс перетянуть недальновидных ронинов из Синсенгуми на свою сторону, чтобы хоть как-то упрочить вашу власть.
(Сёгунат Токугава (яп. 徳川幕府 Токугава бакуфу) или Сёгунат Эдо (яп. 江戸幕府 Эдо бакуфу) - феодальное военное правительство Японии, основанное в 1603 г. Токугавой Иэясу и возглавляемое сёгунами из рода Токугава. Просуществовало более двух с половиной веков вплоть до 1868 г. )
Правитель рассмеялся.
- И каково это - так говорить с надменным и богоподобным Императором? Потакая каждому, я лишь теряю авторитет. Они не должны думать, что Императором можно крутить, как угодно, формально выполняя приказы. Власть эфемерна, и ее легко потерять. Напомнить вам о том, как полный власти сёгунат грабил население во время голода? Кажется, все начинают забывать. Однако, не дело Императора плести интриги в собственной стране, не так ли?
- Ваша мудрость не знает границ. В основном тех границ, где она начинается. Некоторые феодалы на нашей стороне. И чем больше вы будете добры и благосклонны к народу, тем выше вероятность того, что вы сможете вернуть власть, потерянную вашими праотцами. Этот посол может помочь нам. Над этим вам стоит подумать. Если Вавилон настолько силен, как о нем говорят, то они смогут дать вам воинов и оружие, тогда нам удастся отбить префектуры и земли у сёгуната Токугавы.
- Может, казнить тебя? Ты ведь единственный, у кого есть высочайшее дозволение так разговаривать со своим Императором.
- Я могу и передумать, сменив хозяина и переметнуться к Сёгуну. Думаю, он будет счастлив, что Император потерял одну из сильнейших фигур на своей доске, - Советник ехидно улыбнулся.
- Ты уже доверяешь свою жизнь сёгунату?
- Свою жизнь я могу доверить лишь себе, мой Император.
- Твоя жизнь принадлежит мне.
- Ваша забывчивость, это я спасал вас от того, чтобы вас случайно не нашли утром в собственных испражнениях и луже крови, с перерезанным горлом. Кому и чья жизнь принадлежит крайне философский вопрос...
- Императорский дом вытащил тебя, выискивающего себе пропитание в лошадином настиле. Императорский дом дал тебе образование, дал тебе крышу над головой, сделал тебя тобой. Напомнить тебе, кто тот принц, чьей прихотью ты стал, мой своенравный Советник? Тебя могли бы погнать плетьми вон, однако, ты здесь, весь в шелке, обласканный вниманием, властью, славой.
- Не помню такого, ваше Фантазерство. Помнится мне, что я оказался в том настиле, убегая от воинов вашего отца, который захотел обладать мной в виду моих талантов. А вы закапризничали, увидев меня и искренне поверили, что я ищу себе пропитания. И образования мое и шелка мои - это ваша прихоть, а не моя нужда, Ваша надменность.
- Слишком топорно, друг мой. Если хочешь обыграть сёгунат, твои речи должны стать тоньше. Ни разу не видел, как простолюдины, пытаясь сбежать, неожиданно попадают в Императорские конюшни. Иногда мне всё-таки хочется отходить тебя плетьми, чтобы напомнить, с кем разговариваешь. У тебя красивое тело и прекрасный разум. Было бы кощунством заточить тебя в монастыре до конца твоих дней. Или ты все еще желаешь для себя иной судьбы?
- Так я ж бежал из Императорской темницы, ваша подозрительность. - Улыбнулся и присел на подлокотник Императорского трона.
- И, кажется, тебя и тогда обвиняли в воровстве. Или это было убийство? Напомни мне. В любом случае, ты не был невинен. Тебе повезло попасться мне на глаза тогда.
Посмеявшись над шуткой своего повелителя, Советник все же повернул разговор в более насыщенное русло, резко меняя тему.
- Мой Император, предлагаю поставить на вавилонян. Они могут помочь отбить страну у сёгуната. - Приподняв точеный подбородок Императора, нежно коснулся его губ своими. - Быть может, они даже смогут защитить нашу страну от следующего вторжения черных кораблей.
- Ты предлагаешь Императору обратиться к внешнему врагу, чтобы победить врагов внутренних? И что вавилоняне захотят за свою помощь? Умереть на чужой земле, сражаясь за чужой народ против не твоих врагов - плохая смерть. Плата будет высока. Может ли Император-марионетка себе ее позволить или станет заводной игрушкой в руках кого-то более могущественного?
"За прикосновение к Императору можно лишиться руки, - подумалось ему, но на поцелуй он ответил. - Нахальство. Смелость или глупость? В уме его Советнику было не отказать. Искренность, вот что в свое время подкупило. Тогда еще у меня было даже собственное имя".
- Ваша греховность, мне необходимо выяснить как можно устроить все так, чтобы Вавилон был втянут и самостоятельно предложил свою помощь. Чтобы наши враги стали для вавилонян их собственными. Необходимо возложить ответственность именно на них. - приподнявшись, направился к выходу, повернувшись спиной к Императору и вышел из зала, закрыв за собой дверь.
Единственный человек, которого Император считал другом, ушел.
"Когда-нибудь я его точно казню!" - в очередной раз мелькнула у него мысль по поводу своевольного подданного. Кажется, он думал об этом каждый день уже много лет, только это не мешало юному советнику получать Императорские подарки снова и снова. Вот и теперь его в опочивальне ждал искусно вырезанный футляр на шелковом полотне. В шкатулке покоилась сякухати* - безмолвный приказ "сыграй мне".
(Сякухати (яп. 尺八) - продольная бамбуковая флейта, пришедшая в Японию из Китая )
Глава 1.
- Ваши винтовки великолепны, - поделился мнением Ода, глава сопровождавшего дорогого гостя отряда. Они коротали время в знаменитом Императорском саде, обширном парке, разбитом в Императорском дворце. Ода стрелял по мишеням из оружия, привезенного из Вавилона. - С такой скорострельностью один человек способен заменить целый отряд, - он поджал губы, снова зарядил винтовку и выстрелил, попав почти в центр одной из мишеней.
Один из трёх сопровождающих обратился к послу на ассиро-вавилонском диалекте, на котором разговаривали лишь во дворце и знали лишь его высокопоставленные обитатели.
- Бейлум*, они радуются такому старью... - лицо его никоим образом не выражало мыслей. - Мы могли бы захватить эту страну без особых усилий, если это было бы угодно любому из Энси*.
- Нет, Исдум. - ответил посол, улыбаясь. - У нас свои цели и задачи. На эти приоритеты мы и должны ориентироваться.
(*Бейлум - господин, хозяин. Ассиро-вавилонский.)
(*Э́нси - в Древней Месопотамии с XXVII-XXVI вв. до н. э. правитель города-государства).
Заметив недоумение на лице Оды, посол сделал вид, что переводит слова своего слуги.
- Он удивлен тем, что вы так хорошо стреляете, несмотря на то, что впервые держите ружье, - бегло заговорил по-японски практически без акцента, восхваляя умения самурая.
- Это несложно, нужно лишь навести оружие на цель. Куда сложнее это оружие сделать. Мое уважение вашим мастерам, - с легким поклоном Ода передал винтовку, держа ее двумя руками так, словно передавал ритуальный меч. Впрочем, в каком-то смысле так оно и было. Вечером он напишет Императору обо всем, что видел. Разумеется, он не знал, читает ли Император его донесения лично или нет, но на всякий случай он всегда писал именно на имя правителя Неба.
В какой-то момент в саду появился Советник.
- Господин Айон. - окликнул тот посла на японском и поклонился. - Император ожидает вас.
Высокий молодой человек с белыми длинными волосами и янтарными глазами, одетый в чёрные парадные одежды своей страны кивнул Оде в знак прощания и направился вслед за Советником. За ними последовало ещё трое сопровождающих из свиты посла.
Как только они дошли до тронного зала, Советник открыл двери и прошел вовнутрь. Тут же за ним последовали и гости из Вавилона. И уже следом зашелестели своими одеждами дворяне из постоянной дворцовой свиты Императора.
Не доходя двадцати шагов и постоянно смотря в пол, Советник опустился на колени в поклоне сайкэйрэй*.
(Сайкэйрэй (яп. 最敬礼) - "самый почтительный поклон". Он выполняется на коленях; этот поклон иногда так глубок, что лоб касается пола.).
Император восседал на троне, как всегда идеальный, отрешенный, как и положено воплощению божества на земле.
- О сын Солнца, Небесный хозяин востока и Воплощение Божества, Тэнно-хэйка*. Послы из далёкой восточной страны прибыли, дабы узреть ваше величие и продемонстрировать дары. - в этот раз в голосе Советника не было и тени сарказма. Он со всем почтением и уважением воздавал хвалу своему Императору, словно другой человек.
Несмотря на то, что все стояли перед Императором в глубоком поклоне, едва касаясь лбами пола, посол и его свита лишь молча кивнули головой в знак приветствия и почтения.
Иноземец был непривычен. Белые волосы, более крупные черты лица придавали ему странный, нечеловеческий вид, однако, нельзя ему отказать в этом, посол был красив. Император любил красивые вещи.
В ответ на представление Советника он даже бровью не повел. Так и должно было быть. Их отношения оставались их личными отношениями, и были прерогативой человеческой части Императора, здесь же он прежде всего воплощенная власть, и пока Советник соблюдал хотя бы внешние рамки приличий, Император мог позволить себе терпеть его вольности наедине.
Посол не стал проявлять должного уважения. Император ощутил укол раздражения. "Что ж, ничего. Они и впрямь засиделись на своем острове вне времени, вне этого мира, считая себя избранным народом с уникальной культурой, с уникальными традициями. Однако, если они не увидят мир вокруг себя, тот пожрет их." - мелькнуло в голове Императора.
Даже другие языки его поданные учили неохотно. Императору приходилось приказывать, и для него переводили заморские книги, и он читал их зачастую быстрее, чем писари и монахи успевали расправиться с очередной кладезью чужих знаний.
Император ждал. Он молчал. Не смели заговорить и его поданные, нарушить давящую тишину. Пусть иноземцы и не пали ниц, но они приехали сюда, на его земли, они и заговорят первыми.
Посол наблюдал за тем, как Император показывает свою власть над придворными.
"Тебе может дорого обойтись эта демонстрация. - мелькнуло в голове вавилонянина. - Прямо сейчас ты наказываешь подданных за то, что мы перед тобой не склонили колени".
Эта мысль огорчила его, но все же, он начал разговор.
- Император, - в голосе послышались волевые нотки. Однако стоило послу открыть рот, как пальцы Правителя едва заметно дрогнули и поданные смогли подняться голову от пола и сесть прямо. - Мое имя Айон. Я и мои спутники прибыли из далёкой восточной страны под названием Вавилон. - говоря это посол жестикулировал руками, иллюстрируя свой рассказ. - К сожалению, мы не можем преклонить перед вами колени, поскольку в моей стране это означает присягнуть на верность. И если хоть кто-нибудь из нас позволит себе подобное, то тем самым мы передадим свою страну, а предательство карается смертью. Несмотря на это, мы посланники доброй воли наших Энси. Им интересны товары вашей страны, культура, искусства и литература. Также наши правители заинтересованы в дружеских отношениях между нашими странами. Зная о том, как вы, Акицу-Миками*, увлекаетесь оружием, мы хотели бы преподнести в качестве дара эти винтовки.
(акицу-миками яп. 現御神, "воплощённое божество")
В этот момент в зал вошла хрупкая женская фигура с тяжёлым и длинным футляром в руках. Это была Лиллус - одна из сопровождающих посла. Она подошла к Советнику и положила рядом с ним деревянный чемодан. Раскрыв его, продемонстрировала Императору пять винтовок, рукоять которых украшены золотом на восточный манер. А после, не поворачиваясь спиной к правителю, скрылась за Айоном.
Император слушал, и на его лице не отразилось ни одной эмоции. Впрочем, в конце рассказа он кивнул в знак благосклонности: объяснение удовлетворило его, а внешние приличия были соблюдены. На оружие Император взглянул лишь мимолетом, как и полагалось.
Женщина? Носит столь тяжелое оружие Императору? Неслыханно! Однако, пять винтовок - капля в море. Подачка. Этого не хватит, чтобы вооружить армию, чтобы выиграть войну или отразить восстание. Императору нужно было больше.
- Мы уважаем чужие культуры и чужие традиции, это дает нам возможность уважать свои, - после выдержанной паузы произнес Император. Его голос был мелодичен и низок, - Расскажите нам о своей стране, Айон, нам интересно послушать проделавших столь долгий путь к началу мира. Ведь вы, как и мы, не спешите покидать своих границ, и о вас доносится мало вестей. - По легендам здесь верили, что солнце впервые осветило именно Японию, что первой землей, появившейся из хаоса, были именно острова. И с тех пор каждый день первый луч солнца приветствует Императора. - Мы также довольны столь диковинными дарами, и хотели бы подробней узнать о ваших мастерах, однако, примите и наши дары в знак нашей радости. - При этих словах послу вынесли чудесную фарфоровую вазу, которую не заказать у уличных торговцев, искусную, с традиционным японским сюжетом.
Девушка вновь вышла из-за спины посла и забрала дар, снова скрываясь за своим хозяином.
- Благодарю вас за столь прекрасный подарок. Император, мы всегда рады гостям. И у нас процветает туризм. Однако каждый гость нашей страны, переступая границу, даёт согласие на неразглашение. Поэтому о Вавилоне известно не так много, как хотелось. - посол и его свита остались стоять, - У нас правит коллегия из восьми королей. Так повелось ещё три тысячи лет назад, когда правители городов-государств объединились в одну страну. Каждый управляет своей территорией, развивая на ней отдельную отрасль. Например, король Хроно приверженец медицины. Он открывает по всей стране больницы и следит за качеством образования врачей и медсестер. Создаёт новые лекарства и лечит сложные болезни. Например, у нас нет проблем с чахоткой. От нее давно уже найдена вакцина. И наш народ больше не страдает так, как в большинстве государств. Вавилон находится между двух рек: Тигра и Евфрата. Благодаря этому у нас есть выход в море и мы торгуем с большим количеством морских держав. У нас нет рабства в привычном смысле. А также отсутствует нищета. Хоть многие и считают, что лукав и жесток наш мир, но на самом деле прекрасен Восток. Вся страна покрыта песком. И не счесть, сколько языков и племен обитает в Вавилоне. А стоит лишь попасть на базар, где шафран, кардамон и тмин разносят запахи приятные носу. Смело цену можно сбивать, будь то шелк или же сатин. Наши торговцы могут продать товар и по себестоимости, а могут дать в долг, если нет денег. Волен каждый выбирать, отдавать или брать, ведь из желаний все сотканы мы. При этом каждый сам хозяин своей судьбы. И как только солнце зайдет и покажется луна, слаще вина, чем в Вавилоне, вы не попробуете нигде.
- Ваши короли воистину наделены мудростью. Мы бы хотели, раз ваша страна открыта, чтобы Ода Кацуиэ посетил ваш загадочный край и познал мудрость других земель, - сопровождавший Айона воин склонился в уважительном поклоне, замер на несколько секунд и разогнулся. Он носил старомодный, слишком тяжелый по современным меркам меч, и традиционную же одежду.
У Исдума, который и так недолюбливал Оду, дернулись брови, как только он услышал наглую просьбу Императора. Если бы они были в родной стране, за подобную дерзость да ещё и в подобном тоне Император мог бы заплатить серьезную цену и Исдум проследил бы за тем, чтобы она была уплачена в полном объеме.
От взгляда Императора не укрылось то, как плохо один из гостей владел собой. "Приехал сюда и оскорбляется от подобного предложения? Как мило. Пожалуй, он из тех, кого может оскорбить роса на сандалиях пред рассветом" - Император улыбнулся одними губами. Люди с запада выглядели для него слишком горделивыми, слишком дикими, словно бы никогда не знавшими хорошего воспитания. Впрочем, они все равно чем-то похожи на его подданных.
Ощущая спиной негодование своего союзника, посол хлопнул в ладоши и широко улыбнулся.
- Какое прекрасное предложением, Император! - воодушевлённо произнес Айон. - Мы отправимся обратно в Вавилон через два-три месяца. Если у вас есть ещё претенденты, с удовольствием возьму хоть целую делегацию и покажу им страну, в которой я родился. Однако... - посол понизил голос, - По приезде ваш слуга не обо всем может рассказать. Таков закон Вавилона. - последнее он произнес несколько заговорчески, словно предупреждая Императора о чем-то.
- Мы уважаем чужие законы, пока уважают наши. Ода - человек чести, разумеется, он со всем почтением отнесется к столь радушным проводникам, и будет и дальше обеспечивать вашу безопасность, однако, Япония - страна, которая чтит и хранит свои традиции. Мы всегда прислушиваемся к иным цивилизациям, но стоим на своем пути, такова воля неба, и такова воля Японии, - Император не сдержал улыбки, глядя на самурая. Последнему тоже идея Императора не пришлась по душе. Впрочем, по лицу воина вряд ли это можно было понять. Что ж, придется сёгунату прислать другого соглядатая. А этот... Пусть расскажет то, что услышал. - В итоге каждый может обмануть каждого, если не знать истинную цену вещей.
- Если вас заинтересовала моя страна, мы могли бы обсудить все, что вам интересно в более... - на несколько секунд посол запнулся, будто подбирая слова, - В более приватной беседе и уютной обстановке. Ваш дворец прекрасен, однако здесь слишком официально. В нашу следующую встречу я мог бы угостить вас нашим вином и подробнее рассказать о моей стране, Император.
- Мы бы с удовольствием имели бы беседу с вами, однако, сын Неба не станет покидать дворец, мы приглашаем вас на вечернюю чайную церемонию. Выражаем надежду, что сможем сгладить ваше впечатление, и показать гармонию, которой наделен Небесный дворец, - за подобные речи Император и головы мог лишить, однако, чужеземцам могли простить многое.
- Мы с радостью посетим с моей свитой ваш Небесный дворец этим вечером, Император. Но мы приехали лишь сегодня утром и не успели ещё нигде остановиться. Я хотел бы просить вас о возможности остановиться в резиденции Синсенгуми. Там мы могли бы быть всегда под охраной от противников иностранных граждан. И при этом узнать ваш город и вашу страну, гуляя по улицам Киото. Ваш дворец, бесспорно, великолепен. Но при этом, к обитателем дворца всегда пристальное внимание. А мне бы хотелось познать именно традиции горожан. Ведь даже та цена, о которой вы упомянули удел торговцев, а не Императора. Моя же задача заключить с Японией мирный договор о намерениях. Тем самым обеспечить безопасность своего народа в вашей стране и японцев в Вавилоне... Если это приемлемо, разумеется.
Однако, далее посол сказал такое, что удержать спокойное выражение лица оказалось тяжело. Императору удалось подавить вспыхнувший гнев усилием воли.
- Императорский дворец обеспечивает безопасность своих гостей, - в его голосе все же прорезался лед, - Однако вы гости, а не пленники. Вы вольны сами выбирать место отдыха.
Император сделал едва заметный жест, показывая, что аудиенция окончена. Гости могли отдохнуть и подготовиться к вечернему приему. При этом, подал знак своему советнику, призывая того остаться, остальным же следовало покинуть тронный зал.