Аннотация: Что делать невезучим персонажам, про которых пишут фанфики? Правильно, бороться за свои права!
КПП
Эпиграф
(мэрисьювед - графоманке):
--
... Существует приличный шанс, что это партнёрство сведёт
одного из нас с ума. Я даже думаю, что это буду я...
Р. Асприн, "Ещё один великолепный миф".
Осень выдалась на удивление теплая. Расщедрившееся солнце заливало лес потоками света, и в неподвижном, холодном, яблочном воздухе деревья, одетые в царственный пурпур и старое золото, казались яркими факелами - особенно на фоне вечно неприветливых елей и серого камня Мирквудских гор. На солнечных склонах холмов, в предгорьях, до сих пор цвели одуванчики, а в сухих лощинах - там, где нашли себе приют редкие на северо-востоке Смертных Земель сосны - покачивался на ветру вереск, и деловитые шмели гудели над сиреневой кипенью. Ошалевшие от радости птицы гомонили в зарослях черемухи у Лесной реки, видимо, обсуждая какие-то свои, птичьи проблемы.
Словом, каждый день казался подарком - прощальным взглядом ушедшего лета ли, последним напоминанием об Эпохе, в которую завершилось владычество эльфов в Средиземье и началось время людей... Однако в тот день Леголаса мало занимали красоты осени, ушедшие Эпохи и прочая, прочая, прочая: с самого утра его мучали тяжелые предчувствия. Ощущение грядущей опасности не давало ни наслаждаться последними солнечными днями, ни писать (наследник мирквудского престола уже трижды садился за письмо Имрахилю, но каждый раз бросал это занятие, не успев написать и приветствия), ни даже просто бродить по дворцу, раздумывая о том, как бы уговорить отца отпустить в Итилиэн побольше синдар: там так не хватало умелых рук!.. Впрочем, последнему занятию успешно помешал приезд нескольких эльфов из Лориэна, по поводу торговли: дела торговые принцу не нравились никогда, но положение наследника престола обязывало; тем более, что Трандуил был занят. Леголас попытался найти Гваэдхеля, но ему сказали, что советник по торговле отлучился в Дейл.
Леголас с трудом продрался сквозь хитросплетения торговых отношений между Лотлориэном и Мирквудом (масло в обмен на луки?.. Что, не на луки? На лаки? Ах, на злаки...), раскланялся с послами и направился в свою комнату с твердым намерением не казать оттуда носа вплоть до следующего утра. Однако едва успел он закрыть за собой тяжелую дубовую дверь, как до его слуха донеслось странное клацанье, похожее на постукивание по камням когтей какого-то средних размеров хищника. Леголас рухнул в кресло, схватился за голову и застонал: он знал, что означает этот стук.
"Очередная девочка с горящими от разбушевавшихся гормонов глазами взялась писать обо мне фанфик", - обреченно подумал принц. "А клацанье - это стук клавиш компьютерной клавиатуры... Это невозможно. Это просто катастрофа... Мне опять будут сниться кошмары, в которых я буду истеричным женоподобным блондином с пергидрильными волосами, вынужденным волочиться за очередной инфантильной девой! Мне придется её спасать - или, не дай того Единый, ей придется спасать меня; за этим последуют долгие объяснения в любви; потом - либо трагическая гибель моей якобы возлюбленной, либо не менее трагическое (замечу, для неё!) расставание. Либо меня опять поместят в какой-нибудь сумасшедший мир, где мало что осталось от свежего воздуха - и ещё меньше от здравого смысла и логики событий..." Леголас (в который уж раз!) как следует представил себе эту картинку - и чуть не разрыдался. Он хотел бы видеть во сне Море - или, на худой конец, Андуин Великий, но юные графоманки упорно не желали оставлять его в покое. В результате несчастный наследник Мирквудского престола хронически не высыпался, стал раздражительным, потерял аппетит и исхудал так, что придворной швее пришлось ушивать все его рубашки. Иногда он целые ночи просиживал в библиотеке, расходовал свечи десятками, по несколько раз перечитывая попавшуюся ему под руку книгу, лишь бы не заснуть, но всё было тщетно: Леголас уже знал все книги дворцовой библиотеки наизусть, он мог цитировать их с любого места страницами - и рано или поздно всё равно засыпал. А графоманки, сами понимаете, были тут как тут.
Принц испустил тяжелый вздох, встал с уютного кресла и уже хотел было по привычке направиться в библиотеку, но неожиданно за его спиной раздался тихий смех.
- Что, квэндо, сны замучили? - спросил кто-то одновременно с этим смехом. Голос говорившего был глубоким, как звон колокола.
- Не издевайся над ним, Гортхаур, - с упреком ответил кто-то другой. - Ведь он не знает, что и с этим можно бороться.
Леголас стремительно обернулся, среагировав не столько на голоса, сколько на имя того, кто долгое время был известен как Сьлаурон. Картина, представшая пред его очами, впечатлила бы кого угодно, от хоббита до наследного принца. Собственно, наследного принца она и впечатлила.
На его кровати, закинув ногу на ногу, в практически симметричных позах сидели двое эльфов. Тот, кого называли Гортхауром, зажигал свечи на собственном леголасовом письменном столе. Взглядом. Надо сказать, что это отнюдь не прибавило Леголасу присутствия духа. Скорее наоборот. Он начал тактическое отступление к двери, по ходу дела пытаясь нащупать на поясе рукоять кинжала (справедливости ради отметим, что никакого кинжала у него не было, но против рефлекса не попрёшь). Принц, пожалуй, дошёл бы до двери и поспешно сбежал, попутно сзывая стражу, если бы один из эльфов, золотоволосый, в одежде явно родовых, сине-серебряных цветов, не заговорил.
- Тебе нечего бояться, Леголас Трандуилион. Мы пришли не как враги, но как друзья, в надежде на то, что сможем оказать тебе помощь.
Леголас приостановил тактическое отступление и позволил себе скептически приподнять левую бровь.
Золотоволосый по достоинству оценил выражение лица принца и рассмеялся (именно его смех принц слышал за своей спиной).
- Впрочем, мы невежливы. Дядя, я думаю, нам следует представиться, - обратился он к своему спутнику. Тот, буйно черноволосый, с серебряной звездой на челе, встал и слегка (ну очень слегка) поклонился:
- Я - Фэанаро, сын Финвэ.
- Я - Артафиндэ, сын Арафинвэ, - золотоволосый поклонился чуть почтительнее, но с улыбкой.
- А я, как тебе уже любезно подсказали мои спутники, Артано Аулендиль. Он же Гортхаур, он же Саурон, - тёмный майа не поклонился вообще.
Леголас почувствовал, что его нижняя челюсть, подчиняясь закону земного притяжения, неудержимо отваливается, но через пару секунд овладел собой. Многочисленные кошмары, регулярно выходящие из-под пера фанфикописцев, научили его не удивляться ничему и сохранять видимость хладнокровия практически в любых ситуациях. Принц ограничился поклоном. Поклон вышел несколько судорожным, поскольку Леголасу всё ещё приходилось усилием воли сдерживать рвущуюся к земле челюсть.
- Полагаю, мы можем сесть? - с неподражаемым сарказмом осведомился Гортхаур. - Разговор предстоит не из коротких.
Не дожидаясь разрешения принца, майа по-хозяйски уселся в родное леголасово кресло. Финрод и Фэанор сели на облюбованную ими ранее кровать. Леголас ещё некоторое время переминался с ноги на ногу: в нем боролись осторожность и любопытство. Любопытство победило с разгромным счётом, и принц, стараясь казаться непринужденным, устроился на стуле - поближе к двери.
Гортхаур обвел взглядом всех присутствующих и достаточно торжественно сказал:
- Заседание Комитета по правам персонажей, пострадавших от фанфикописцев, объявляю открытым. Сегодня, судари мои, мы впервые заседаем в полном составе.
- Заседание чего?.. - севшим голосом переспросил Леголас. Такую дикую терминологию он слышал впервые в жизни. Правда, отдаленно похожими словами оперировали некоторые знакомые ему нолдор, ведя разговоры о лингвистике.
Нижняя челюсть Леголаса снова начала подавать признаки жизни, но продолжалось это недолго, поскольку следующая реплика Гортхаура ввела принца в полнейший ступор.
- Прошу прощения за оговорку, почти в полном составе, - майа проигнорировал вопрос Леголаса. - Тано Мелькор отсутствует по объективным, то есть не зависящим от него причинам. Как всегда, впрочем. Итак, на повестке сегодняшнего заседания...
- Мелькор?..
Майа картинно закатил глаза, всем своим видом показывая, что он не в восторге от "доходчивости" принца, и повторил:
- Да, Мелькор. На заседании Комитета, почётным членом коего он является.
Финрод жестом остановил Гортхаура.
- Артано, позволь мне всё разъяснить принцу. Иначе от нашей беседы не будет никакого толка.
Майа кивнул, соглашаясь, и Финрод начал рассказ.
- Это целая история. Дело было так: в некотором царстве, в некотором государстве "Квэнта Сильмариллион" перевели на русский язык...
Леголас хотел было спросить, что это за язык, но тут же вспомнил, что во всех кошмарах он говорит отнюдь не на синдарине и не на квэнья, а на чем-то очень странном.
- ... Тут же появилось некоторое количество девушек, которые возмечтали оказаться в нашем эпосе. Однако были они немногочисленны, и мечты свои держали при себе, благо в редакциях сидели люди старой закалки, и издавать подобные вещи никто бы не стал. Да и страдал от их назойливости в основном дядя, - Финрод кивнул на Фэанора; тот склонил голову в знак согласия, - поскольку был самым ярким персонажем "Сильмариллиона"... И, надо сказать, самым трагическим - на свою беду. Естественно, что у него тут же объявились неучтённые дочери, жёны и возлюбленные из числа графоманок. Однако, пока фанфики оставались в залитых девичьими слезами полуобщих тетрадях, жизнь была относительно спокойна. Вторым роковым для нас событием стало быстрое распространение в этом самом некотором государстве сети Интернет. Как только оголтелые девОчки получили доступ к широкой общественности, дядина жизнь превратилась в кошмар... в прямом смысле этого слова. Пожалуй, не в меньшей степени страдал и Артано, ибо ни в одном источнике не сказано о том, чтобы он был женат, и, следовательно, он был великолепным героем для девичьих грёз.
- Нельзя не вспомнить и о Мелькоре, Артафиндэ, - вклинился в рассказ майа. - Пожалуй, никто из нас не получал такого количества слёз и причитаний - особенно в связи с публикацией "Чёрной Книги Арды". Разве что наш товарищ по несчастью, Леголас.
- Да-да, конечно, - поспешил согласиться Финрод и продолжил: - Мой черед пришёл после того, как Лора Провансаль написала рок-оперу "Финрод-зонг". Не спорю, она, без сомнения, талант, но после "Финрод-зонга" я знаком с явлением графомании не понаслышке... Идея же о создании Комитета по правам персонажей, пострадавших от графоманок, принадлежала Гортхауру. Он выбил нам территорию под офис и разрешение на общественную работу, проявив при этом инициативу, недюжинную настойчивость и неплохие административные способности. Вот результат, - Финрод широким жестом указал на своих товарищей по несчастью. Принц заметил, что у всех троих были бэйджики с замысловатой эмблемой (звезда Фэанора, книга и меч в обрамлении какого-то растительного узора) и аббревиатурой "КПП". - Ты, Леголас, пострадал из-за фильма по книге "Властелин Колец" - и страдаешь до сих пор. Нас с дядей почти оставили в покое, Гортхаура - тоже, но ты, видимо, особо приглянулся фанфикописцам... Потому мы и решили включить тебя в состав Комитета.
- И очень своевременно, сколь я могу судить, - заметил Фэанор. - Выглядишь ты совсем неважно.
Леголас, уже вполне оправившийся от первого потрясения, развел руками и сказал:
- Ещё бы я хорошо выглядел... Я спасал деву со сломанной ногой, влюблялся в черт-те-знает откуда взявшуюся полуэльфийку с непроизносимым именем, не добрался до Валинора из-за кораблекрушения, в меня влюбилась собственная сестра, хотя у меня и сестры-то никакой нет!.. Потом ещё были какие-то дочь Саурона и дочь Сарумана, а также дочь Галадриэли и Келеборна... Дочь Фэанора, кажется, тоже была... Да, точно, была: бледная, как смерть, и с золотыми глазами.
Фэанаро страдальчески сморщился и вздохнул при упоминании своего имени, однако перебивать Леголаса не стал.
- Как-то я даже оказался сыном Галадриэли...
Перечисление кошмарных видений прервал тихий хлопок. В центре комнаты возникло облако светящегося белого дыма, за пару мгновений материализовавшееся во Владычицу Галадриэль.
- Кто поминал мое имя всуе? - грозно спросила она, и тут же сменила тон: - Здравствуй, Леголас. Прошу извинить за опоздание. Меня задержала некая очень нервная дева, четвертый год пишущая фанфик про Трандуила и его ненависть ко всем нолдор. Ты также принимаешь в действии активное участие, - Владычица приветливо кивнула Леголасу. - Не припоминаешь?
Тот помрачнел.
- Припоминаю. Королевский зефир, холодный ром с мятой и опускание девы в колодец на ведре? (1)
- Именно, - подтвердила Галадриэль. - Эта дама уже привлекалась к уголовной ответственности за головотяпство со взломом, но ей, видно, всё мало.
С этими словами Галадриэль села за стол, заставив Артано подвинуться, и занялась разбором бумаг. Невесть откуда на столе появилась стопка папок, пучок перьев, дырокол, великолепный набор литых серебряных печатей и толковый словарь русского языка за авторством Ожегова.
- Ну что же, Лайквэлассэ, продолжай, - сказала Владычица, обмакнув перо в чернила и приготовившись вести стенограмму.
- А это обязательно? - у принца уже заболело горло, да и вспоминать истории, которые могли возникнуть только в воображении у полоумного орка, страдающего расстройством желудка, не было никакого желания.
- Обязательно, - твёрдо сказал Финрод. - Это поможет найти средство противостоять графоманкам, пишущим конкретно про тебя.
- А... - уже начал задавать вопрос Леголас, но передумал и махнул рукой: - А, ладно. Значит, ещё была роханка, ставшая женой моего брата, но...
Леголас перечислял дев и сюжеты фанфикописных кошмаров ещё достаточно долго, но через полчаса всё-таки выдохся.
- Ну, что?
- Случай тяжёлый, - задумчиво протянул Артано. - Надо думать.
Принц тут же сник, спрятал лицо в ладонях, простонав:
- Ещё пара бессонных ночей - и мне уже не нужна будет помощь: в Чертогах Намо не спят...
В комнате повисла гнетущая тишина.
Финрод и Фэанор встревоженно переглядывались. Галадриэль вертела в руках уже ненужное перо, умудряясь при этом не запачкаться чернилами. Артано барабанил пальцами по столу - ритм напоминал что-то среднее между мордорским военным маршем и первым куплетом "Песни о виноградной лозе".
Наконец майа глубоко вздохнул, явно приняв какое-то непростое решение, - и изрёк:
- Предлагаю попросить помощи у Комитетов Смежных Миров. Одни мы не справимся. Вернее, одни мы справимся, но это займет много времени... А спасать принца надо сейчас.
Финрод и Галадриэль кивнули почти одновременно; Фэанор же вопросительно посмотрел на Артано:
- Ты уверен, что это имеет смысл? Помнится, когда мы в последний раз обращались за помощью к Смежникам, мы... - казалось, эльф подыскивает нужное слово. Через пару секунд нолдо сдался и продолжил: - ...Нам изрядно за это влетело, простите за просторечие.
Саурон не ответил, только кивнул в сторону Леголаса.
Фэанор глянул на измученного принца - и склонил голову в знак согласия.
- Ты прав, Артано. Осталось испросить мнения остальных членов комитета. Артафиндэ?
Финрод раздумывал недолго:
- Полагаю, это будет небесполезно. Многие Комитеты так или иначе... - тут он в очередной раз заметил, что наследник мирквудского престола ровным счетом ничего не понимает. Артафиндэ вопросительно глянул на Саурона, получил утвердительный кивок и принялся разъяснять: - Понимаешь, Леголас, существует ещё множество миров помимо Арды. И про каждый из них хоть кто-нибудь, да написал: скажем, про Арду писал профессор Толкин, про мир Амбера - Роджер Желязны, - звук "ж" давался эльфу с трудом, но он таки умудрился его произнести. - И все герои этих миров так или иначе столкнулись с проблемой графомании. Правда, - Финрод с гордостью посмотрел на Артано: - Идея о создании Комитета пострадавших от графоманок персонажей принадлежала нам; жители же Смежных Миров лишь поддержали это начинание. Правда, - эльф тут же загрустил: - Многие из них имеют куда больше возможностей для получения информации по графомани, поскольку находятся непосредственно на Земле - или в мирах, близких к Земле. Собственно, у них мы и собираемся просить помощи. Надеюсь, ты не против?
- Не против, не против. Делайте, что хотите... Только помогите мне выжить в этой неравной борьбе, - в глазах принца засветилось что-то, отдаленно напомнившее надежду.
- Что ж, - подытожил темный майа, - решение о вызове спецназа было принято пятью голосами "за"... Один член комитета воздержался. Что ж, Нэрвэн, будь так добра, напиши запрос... Да-да, на все параметры фанфиков, как обычно. А мы пока займемся налаживанием связи. И установим телепорт, пожалуй.
***
Компания была своеобразной. Очень своеобразной. И настолько разношёрстной, что принц поначалу растерялся и с трудом запомнил имена вновь прибывших. Тем более, что эти вновь прибывшие буквально сваливались на голову, а это, согласитесь, было отвлекающим фактором. Во всяком случае, принц хотел бы так думать.
- Передайте мне кто-нибудь статистику по именам героинь фанфиков... И оставьте в покое мой сигилль! Это не волшебная палочка, это меч!.. - разорялась беловолосая девушка с глазами кошки, стуча кулачком по столу. Стол дрожал и поскрипывал, но пока держался.
"Цирилла", - вспомнил Леголас.
- Акцио статистика! Держи. Снифф, ты не видел, куда подевалась моя упаковка канареечных тянучек?
Тихого мальчика со странным шрамом на лбу принц запомнил сразу, благо имя у него было короткое и простое - Гарри.
- Видел, конечно, - фыркнул Снифф, высовывая нос из-под стола, где пытался разыскать Большую круглую печать, в спешке оброненную кем-то из Комитета. - Я собственноручно подложил её режиссёру фильма, из-за которого пострадал Леголас... То-то будет смеху!
- Рон, уйми свою сову. Она чуть не утонула в кувшине с пуншем... Геральт, ты у нас специалист по зельям, вот и займись составлением препарата против топографического кретинизма. Иначе нам придется звать Снейпа, а они с Артано не ладят, сам знаешь, - Муми-мама успевала следить за всеми одновременно. - Кстати, если среди нас есть математики, советую вычислить процентное соотношение многовариантивных концовок фанфиков к тем, которые не допускают связного продолжения.
- Уже, - подала голос синеволосая девочка в невообразимо короткой матроске. - Индекс проды составляет всего восемь процентов. Это совсем немного, так что есть надежда на использование классической схемы устранения связи между информационным полем фанфиков и объектом, описываемым в фанфиках... То есть Леголасом. Ещё пару минут - и будет результат...
- Умница, Ами. А тебе, мальчик мой, надо бы поспать, - Муми-мама переключила своё внимание на Леголаса, тихо сидевшего в углу.
- Надо бы, - уныло согласился принц. - Но как?
- Очень просто, дорогой друг, - отозвался из противоположного угла комнаты Гортхаур, обладавший, по-видимому, феноменальным слухом. Мультивидовой, мультиреальностный спецназ, закончивший вычислительную работу, умолк. Тёмный майя жестом фокусника извлёк из воздуха стопку бумаги, чернильницу и перо, которые и вручил Леголасу.
- Надо написать фанфик самому.
- Написать фанфик про себя? Стать своим собственным кошмаром?
- Нет, ну зачем же про себя! - в один голос удивились Феанор и Финрод. - Про графоманку! Проблема в том, что переводом бумаги на "опусы" про тебя увлекаются слишком многие. Впрочем, если ты напишешь фанфик про всех графоманок скопом, это может сработать.
- Не обольщайся, - сурово сказал Артано, враз заставив поблекнуть радостную улыбку Леголаса: - Писать фанфик - это не развлечение. Это каторжный труд. Даю тебе честное слово: я бы предпочел работать на собственном руднике... Нет, я даже хотел бы служить кондуктором в трамвае, а уж хуже этой работы нет ничего на свете (2).
- П-почему? Неужели написать фанфик так сложно? - слегка заикаясь, поинтересовался принц. Не то чтобы он очень испугался, но слова Гортхауэра явно произвели на него впечатление.
Разъяснять взялся Финрод.
- Трудность состоит в том, что мы - мы все, не только эльфы, но и майар - привыкли бережно относиться к словам. Мы наслаждаемся их звучанием, сплетаем их в песни и стихи, но делаем это бережно, как вплетали бы в венок хрупкий стебель цветка. Авторы же фанфиков слишком часто спешат за ускользающей от них мыслью и потому не обращают внимания на те слова, которые используют в своих... кхм... - Финрод впервые запнулся, пытаясь подобрать цензурное слово, наиболее подходящее для "творений" графоманок, вспомнил нужное и продолжил: - ... "опусов". Сам понимаешь, повествование от этого перестает быть связным. Я уже не говорю про те сюжеты, которые измышляют эти девы. В результате рассказ становится тем, что в результате напоминает, а именно кошмарным сном. А мы по определению не можем коверкать слова и целые фразы!..
- И потому для написания фанфика нужны сила воли и терпение. Иногда страдания, причиняемые искажением языка, просто непереносимы, - Фэанор вздрогнул, словно что-то вспомнив. - Однако и через это можно пройти.
- Слово вещно, - ухмыльнулся Артано, - как, впрочем, и музыка. Потому наилучшим средством борьбы (причем как нападения, так и защиты) является всё-таки песня.
- Уж мы-то это знаем, - пробормотал Финрод.
Гортхаур не услышал его замечания - или, скорее, сделал вид, что не услышал - и продолжил:
- Однако с песней могут возникнуть определённые трудности: нужна не абы какая мелодия, да и ритм, опять-таки... Определенные сочетания слогов... В общем, попробуй оба варианта. Хоть один должен сработать.
- Значит, фанфик или песня... Я, пожалуй, попробую песню.
- Что ж, чудесно, мой мальчик, - ласково сказала Муми-мама, потрепав Леголаса по плечу. - Думаю, мы можем отправляться восвояси, раз уж снабдили тебя всеми необходимыми сведениями.
- Тем более, что ты, скорее всего, примешься за работу немедленно, - подытожил Гортхаур.
Эльфы, тролли, волшебники, ведьмаки и девочки в матросках начали прощаться. Леголас по очереди пожал всем руки, раз десять раз поблагодарил за ценные советы и пригласил заходить почаще.
- Объявляю заседание Комитета закрытым! - подытожил Гортхаур, вручая Леголасу именной бэйджик. - Боюсь только, что оно было отнюдь не последним.
Артано небрежно взмахнул рукой - и в воздухе материализовалась круглая зелёная дверь.
- Это... - начал было Леголас.
- Да-да, это хоббичья дверь. Из Валинора мы обычно отправляемся от Фродо и Бильбо. Они входят в подкомиссию по фанфикам смежной тематики и пародиям. Никогда не знаешь, чего ожидать от этих хоббитов, верно?
- Верно, - согласился принц. - И ещё один вопрос. Неужели нельзя бороться с фанфикописцами другими способами? Ну, более активно?
- А это уже не наше дело, - подмигнул ему Финрод.
- А чье же?
- Мэрисьюведов! Есть такой подвид людей на просторах русскоязычного Интернета...
Финрод кивнул на прощание и последним перешагнул порог хоббичьей норы. Зелёная дверь захлопнулась и растворилась в воздухе; чуть колыхнулось пламя свечей.
Леголас пару минут постоял, глядя на то место, откуда только что исчезла дверь, вздохнул... И сел за письменный стол, предварительно сгрузив на него сауроновы стопку бумаги и чернильницу.
THE END.
Пы.Сы. Далее приведён текст песни Леголаса (поется на мелодию "Арии Финрода Фелагунда" Ларисы Бочаровой, аккорды соответствующие :))) ).
Плач Леголаса.
В час, когда вечерняя тень
Заполняет снов берега,
Тихо проклинаю я день,
Когда вышел фильм по "ВК".
Знаю я, что нет пути вспять:
Графоманки - хуже чумы...
Ладно бы, хоть были б умны!
Нет же, им Профессор не катит!
Я прочитал пять фанфиков, как смог -
Теперь жалею, что не сжег, а надо б:
Ведь столько ляпов (мне свидетель Бог!)
Могли наделать только дошколята.
Профессор в моде, видимо, давно,
И к Эльфам - аки клещи! - все пристали...
Не в том беда, что фанфики д***мо,
А в том беда, что авторы с понтами.
Мирквуд превратили в бедлам,
Элронда - в зануду и сноба,
Имена по типу "Брим-бам"
Доведут и Орка до гроба.
Мой отец так крут, что хоть плачь,
Гэндальф лечит нервы травой,
Угощая даже конвой...
А ведь в Арде было иначе!
Чужое взяв, представить, как свое
Творение способны лишь уроды...
А допускать подобное вранье
Не есть обычай моего народа.
Когда вопрос касался Сатаны,
Мне нравилась Ниэннах - хоть красиво...
Не в том беда, что фанфики смешны,
А в том беда, что авторы ленивы.
Сколько раз твердили о том,
Что для прозы нужен хоть слог...
Только за огромным понтом
"Авторам" не виден итог:
Нет ни духа, ни красоты,
О правдоподобьи молчу...
Я и плачу, блин, и кричу:
Так откуда ж ваши понты?
За что вы превратили мир в бедлам?
За что меня считают извращенцем?
Ещё немного, и от этих дам
Уйду в Чертоги я невозвращенцем!
Вот, что могу о фанфиках сказать:
Пусть авторы надеются на чудо -
Не в том беда, что не дано писать,
А в том беда, что руки не оттуда!
Примечания:
(1) - речь идёт о фанфике Chameleon "Право на выбор". Когда-то мы с Ари написали подробный разбор первых двадцати глав этого опуса. Разбор занял 56 страниц и пользовался широкой известностью в узком кругу людей.