Зеркала занимают в нашей жизни далеко не последнее место. Как часто мы смотримся в зеркало. Это происходит по утрам, когда мы чистим зубы и умываемся. Так же, мы видим своё отражение, когда идём на какую-то важную встречу или в гости, когда нам нужно причесаться, когда нужно хорошо выглядеть. И каждый раз мы видим своего зеркального двойника. Он повторяет все действия за нами, мы улыбаемся - он улыбается, мы нахмурили брови - двойник тоже.
Но неужели вам не хотелось увидеть себя с другой стороны, может ли ваш двойник хоть раз не улыбнуться, тогда, когда вы улыбаетесь, или рассмеяться, когда вы скорчите ему гримасу. А может, вы когда-нибудь увидите себя глазами других. Но ведь есть вещи, которые вы можете просто не заметить, или не увидеть. То есть не заметить, когда зеркало улыбнётся вам (просто вы в этот момент нагнёте голову к крану, чтобы набрать в пригоршни воды). Или не увидеть глазами других людей.
Вы подумаете, что такого произойти не может. Вполне возможно, что вы и правы. Но есть одна мудрость, которую, конечно же, можно принимать или не принимать: "Вне поля нашего сознания во всех направлениях творится непрестанная, невидимая для нас жизнь; жизнь камня ускользает от нас потому, что проявления её слишком медленны для нашего наблюдения, жизнь в невидимых мирах потому, что проявления в этих мирах тонки и быстры для несовершенных орудий нашего сознания."
Был разгар солнечного летнего дня. Майк вышел на улицу прогуляться, что он обычно и делал в послеобеденное время. Особенно после такого вкусного обеда, который готовила его жена Сара. Как здесь не пройтись, если ты съел изрядное количество жареной картошки, и парочку отбивных, залитых вкуснейшим томатным соусом. Как не порадоваться такой “вкусной” жизни.
Прогулка была своеобразным ритуалом для Майка. Так как он в детстве был полным ребёнком, то его мать иногда советовала пройтись немного после еды. Частенько он вспоминает её хриплый голос - Майк! Майкл Ризли! Сходи-ка прогуляйся, утряси еду. И твой крупненький животик скажет тебе спасибо. В тот день Майку было 22, но слова покойной матери он запомнил навсегда.
Гулял Майк по определённому маршруту, а не просто где попало, и всегда возвращался домой в одно и тоже время. Но Майку пришлось изменить свой привычный маршрут...
Прогулка началась как обычно. Майк неторопливо вышел из дому, прогулялся по своей улице, затем он завернул на Датч стрит. Прошёлся возле нескольких магазинов женской одежды, то и дело разглядывая витрины и, высматривая стройные женские ножки, владелицы которых часто заходили в эти самые магазины. Потом он подошёл к газетному киоску, купил парочку газет, дал мелочи безногому бедняку, возле которого всегда собирались небольшие стайки голубей, и свернул на Парковую, которая, в свою очередь, огибала сам парк, заканчиваясь тупиком. До этого тупика Майк не дошёл (на тупике, обычно и прекращался его путь, Майкл возвращался назад).
Когда Майк проходил возле парка, он услышал множество детских голосов, мелодии дудочек и звуки лопающихся воздушных шаров. Он прошёл ещё немного вперёд и тут же его внимание приковал красочный стенд.
ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!
ВПЕРВЫЕ В ВАШЕМ ГОРОДЕ И НАВСЕГДА В ВАШЕЙ ПАМЯТИ!
ТОЛЬКО У НАС - ИНТЕРЕСНЫЕ, ВЕСЁЛЫЕ АТТРАКЦИОНЫ И ЗАГАДОЧНЫЕ, ЗАХВАТЫВАЮЩИЕ ТРЮКИ, НЕИЗВЕСТНОГО РАНЕЕ НИКОМУ, ИНДЕЙСКОГО ЦИРКА!
СДЕСЬ И СЕЙЧАС, ТОЛЬКО ДЛЯ ВАС!
ПРИХОДИТЕ И ВЫ НЕ ПОЖАЛЕЕТЕ!
Майк долго стоял на одном месте, разинув рот, как выброшенная на берег рыба. Он снова и снова перечитывал содержание стенда. Когда Майк пришёл в себя, волна ностальгии захлестнула его сознание. И он, ошеломленный, с поразительной чёткостью, вспомнил себя и свою старшую сестру Венди в детстве. Как они вместе гуляли по парку. Как часто к ним приезжал цирк. Как они развлекались на разнообразных аттракционах, давясь поп корном. Наслаждались приятным вкусом сладкой ваты, просиживая часами на скамейках парка. Майк, как наяву, увидел улыбающихся клоунов, которые с поразительной ловкостью жонглировали, раскрашенными во все цвета радуги, кеглями.
Воспоминания Майка и его любовь к цирку были очень сильны, и он неторопливо, с придурковатой улыбкой на лице, побрёл в парк.
Майкл проходил по дорожкам парка лёгкой походкой, наблюдая за очарованными детьми. Они покупали шарики, фотографировались с индейскими клоунами. С радостными лицами подбегали к своим мамам или папам, дёргая их за рукава, дрожащими руками указывая в сторону аттракционов, возле которых оживлённо толпились другие ребятишки, уже уговорившие родителей поразвлекаться на аттракционах.
Майк наблюдал за всем этим радостным движением, и во многих детях он узнавал себя. Как будто он помолодел на 10 лет, вернулся в прошлое. Вот он, в цветастой рубашонке, тянет за собой Венди, чтобы купить билет на карусель. А вон, сама сестра вручает радостному Майку воздушный шарик.
Майк подошёл к лотку, чтобы купить сладкой ваты. Но тут же его мысли были далеко унесены от лотка - Майкл заметил красный фургончик - это была “Комната смеха”, она была его любимым развлечением. И уже через несколько минут, он покупал билет у индейца, быстро и жадно поедая своё “ватное лакомство”.
Как только Майки зашёл в фургон и посмотрел в зеркало, его лицо расплылось в широкой улыбке. На него смотрел приземистый хоббит - прямо как из фентези Толкиена. Другое зеркало - наоборот превратило Майка в эдакого “худеющего” из романа Стивена Кинга. А в следующем зеркале он чуть ли не катался со смеху. Майки стал тучным мужчинкой-обжорой (кем, собственно и был), с ногами длиной в полкилометра.
Насмеявшись вдоволь, Майк Ризли вышел из фургона, смотря на свой развязавшийся шнурок. Как только он сел его завязывать, уголком глаза Майк уловил плетёные индейские мокасины из сыромятной кожи и, прибитый к земле деревянным колышком, кусок брезента. Как только Майк встал, выпрямился, он увидел всю полноту замеченной им картины. Неподалёку от выхода из Комнаты смеха, скрестивши ноги, сидел пожилой индеец, он накручивал на палец травинку. А то, что было куском брезента, оказалось вигвамом, над входом которого, написанная большими жёлтыми буквами, сияла на солнце вывеска:
Зеркало истины.
Майк долго стоял на одном месте и размышлял над смыслом вывески, разглядывая её. Смотрел на неё так, как будто думал, что ему откроется некий скрытый смысл, спрятанный за жёлтыми буквами. Но в конце концов его взгляд остановился на индейце, который уже выбросил травинку и доставал из-за пазухи деревянную трубку.
-Познай истину путник. - сказал старик-индеец, засыпая в трубку табак.
Майк вопросительно посмотрел на индейца.
-Ну же смелей! В вигваме находится зеркало. Индейские предания гласят: тот кто посмотрит в зеркало особым взглядом, тому откроется истина. - улыбнувшись сказал седой индеец.
-Что за истина?
-Может, ты увидишь будущее, может, зеркало отразит прошлое. А может, ты будешь наблюдать что-то совсем неопределённое. Кто знает. Кто знает... Всего четвертак. Зайди, взгляни на истину. - Объяснил индеец.
Майк выслушал старика, рассеянно глянул на брезентовый вигвам, затем полез в карман в поисках мелочи, отдал четвертак индейцу и, с важным видом, пошёл “навстречу истине”, приоткрывая рукой брезентовую дверь.
Что за истина? - спрашивал себя Ризли. Чёрт знает что, но четвертак... Дело того стоит, дружище. Паршивый четвертак, за паршивое зеркало.
В вигваме кроме зелёных стен и зеркала ничего не было. Так что, Майк сразу уставился на “источник истины”. В его взгляде читалась удивлённость, но в тоже время восхищение как лёгкий ветерок проскользнуло по лицу Майка.
Зеркало было большим, почти в человеческий рост, и выглядело как вода. Оно, как бы “перекатывало” на своих волнах отражение Майка.
Особый взгляд. Особый взгляд. - Крутились слова индейца у него в голове. Как надо смотреть? Как смотреть?... Как смотрят картинки-стереограммы! - ответил внутренний голос.
Майк долго и пристально всматривался в “водную поверхность” зеркала. Сначала он ничего не видел, но потом стал различать какой-то образ. Эта была его покойная мать. Она как будто вылезла из могилы. Лицо (хотя это трудно было назвать лицом) матушки-Ризли исследовали бледно-жёлтые как гной черви. Вытекший глаз сползал к обвисшему подбородку, оставляя за собой кровавый след. Потрескавшиеся губы Констанции Ризли всё время двигались. Она определённо что-то говорила, но слов её ошеломлённый сынок не слышал.
Майк с ужасом и отвращением отпрянул от зеркала. Но в следующий момент, зеркало, как магнит притянуло его к себе.
-Прикоснись. Прикосниись... - зловеще советовал Майку шёпот.
В голове Ризли не было ничего кроме шёпота, который как магнит притягивал его. Майк пытался сопротивляться, но зеркало брало верх.
Рука Майка поднялась и по кисть погрузилась в волны зеркала. По нервам Ризли пробежал холодок, как по проводам стремительно пробегает ток. Его лицо исказила судорога. А ощущение было такое, как будто Майк опустил руку в желеобразную массу.
Притягивающие действие зеркала прекратилось и, он, как от кипятка, отдёрнул от него руку. Кисть налилась кровью, а сердце бешено вырывалось из груди. Ризли хотел закричать, но его голосовые связки смогли издать только сдавленный хрип.
Через несколько секунд Майк уже бежал из парка, расталкивая прохожих и сбивая с ног маленьких детишек.
Когда страх и ужас постепенно начинали угасать, а здравый смысл брал верх над рассудком Майка Ризли, он остановился у выхода из парка, глубоко набирая в лёгкие большие порции воздуха. Что это чёрт возьми было? - спрашивал он себя. Наверное, плод воображения или галлюцинация. Да браток, совсем свихнулся. Но Майк решил взглянуть на свою кисть...Она была красной как помидор и по-прежнему болела. Ужас снова начал зарождаться в сознании Ризли, но он тут же подавил его. Майк решил все-таки закончить свою прогулку-ритуал, и обдумать произошедшее, дома на мягком диване.
Сара Ризли поливала цветы во дворике, когда Майк возвращался, открывая деревянную калитку. Как только он ступил на гравийную дорожку, ведущую к дому, калитка скрипнула. Надо бы смазать петли - легко подумал Майк (как будто бы он и не видел своей мёртвой матери в странном волнистом зеркале сегодня в парке). Но смазать что-либо ему уже никогда не “посчастливилось”...
-Майк, где ты так долго был? - возмутилась Сара. - Я уже начала нервничать.
-А...А я сегодня зашёл в парк, туда приехал цирк. Полюбовался на весёлых детей. Было интересно. - ответил он..
-Ах тебе было интересно. Ты обещал посмотреть мой Опель. Или ты забыл. Там ещё аккумулятор барахлит...
Сара, пожалуйста, не начинай, и без тебя проблем хватает, - мысленно разозлился Майк.
-Извини Сара. Я помню про аккумулятор. Зачем ссориться из-за пустяка. Да и вообще, могу я гулять столько времени сколько хочу?!
-Конечно можешь. - смягчилась она. - Просто ты всегда возвращался вовремя. Иди в дом. Еда на столе. Наверное ещё не остыла.
-Я неголоден, - ответил Майк.
-Как это? Ты же всегда хочешь есть. - удивилась Сара и по её лицу скользнула лёгкая улыбка. - А что-то ты Майк бледный какой-то? Не заболел ли случайно?
-Может. Наверное простудился... - запнулся он. - Хотя самочувствие вполне нормальное.
-Ну пойдём, чего мы на пороге стоим. - предложила Сара, приоткрывая входную дверь.
Майк покорно поплёлся за женой.
Пока Сара спускалась в подвал, чтобы поставить лейку, Майк снимал обувь. Затем она уселась на диван, сладко вздохнув, и включила телевизор. Майки сел рядом с Сарой, обняв её за талию. По телевизору шли какие-то ужастики.
-Сара переключи на новости, - потребовал Майк.
-Нет милочка, ты же знаешь - я люблю всякие триллеры, особенно ужасы с восстающими из могил мертвецами. - злобно-хриплым голосом ответила ему жена, тут же ехидно рассмеявшись..
-Ну...Ладно. - лениво согласился Майк. Ему явно было не до смеха..
-Что нет настроения? Да ладно, расслабься. Давай смотреть. - ответила ему Сара.
Она заворожено смотрела на зелёного зомби, который, прихрамывая, гнался за девушкой. Та всё время спотыкалась, падала, истошно всхлипывая. Иногда девушка истерично кричала. Когда зомби догнал её и скрюченные руки мёртвой хваткой сцепились на тоненькой шее девушки, Майк невольно поморщился, отвёл свой взгляд от экрана телевизора и стал смотреть в окно.
За окном мерцал полумесяц луны, подсвечивая бледным светом паркет. А занавеска, подхватываемая лёгким ветерком из открытой форточки, “волнисто колыхалась”. Майк закрыл глаза и увидел зеркало, его водную поверхность. Она манила Ризли. Прикоснись...Прикосниись... - слышалось ему. Проклятый шёпот, проклятый индеец. Паршивое зеркало, за паршивый четвертак... - эти мысли как мантра вертелись в голове Майка. Он отогнал их прочь, встал с дивана и пошатывающейся походкой отправился спать. Сара даже не заметила его ухода. Она уставилась в телевизор, наслаждаясь фильмом.
Ризли долго не мог заснуть, ему всё время мерещились весёлые детишки с воздушными шариками и ловко жонглирующие клоуны. Голова была занята мыслями о загадочном индейце и зеркале. Когда мысли постепенно стали иссякать, Майк заснул и увидел сон...
Майк во сне снова шел по привычному парку, с одним лишь отличием - там находились какие-то старые заброшенные дома. Он завернул за угол одного из домов и увидел смеющихся детей, которые протягивали четвертаки индейцу-клоуну. Клоун был тем седым стариком, который приглашал Майка посмотреть в “Зеркало истины”. Во сне индеец был продавцом шариков, он держал их в одной руке, а другой рукой жонглировал курительными трубками. Как только Майк оказался возле детишек, они сразу же обступили его и стали водить вокруг Ризли хоровод. Дети, со счастливыми лицами кидали в Майка четвертаками и всё время, писклявыми детскими голосами, повторяли странный стишок:
Ужас снова закрался в твой внутренний дом,
Ты слышишь весёлые крики толпы.
Но здесь существуешь и чувствуешь только лишь ты!
Только тыы! Только тыы...
Майк Ризли пытался кричать, но во сне это у него не получалось. А дети метко кидали в него четвертаками, лицо заливала кровь. Майк побежал, разрывая кольцо ребятишек. Но пробежав пару метров он споткнулся и упал на спину. Кровь перестала заливать лицо и он увидел голубое небо. И тут небо начало волноваться как море, превращаясь в зеркало, с поверхности которого на Майка смотрело разложившееся лицо матери, искаженное звериным оскалом. Он стал громко кричать. И на этот раз крик достиг его ушей - Майк проснулся. Он съёжившись сидел на кровати, крепко прижимая к себе одеяло. Ризли жадно хватал ртом воздух, а его лицо было усеяно многочисленными капельками холодного пота.
Отдышавшись и окончательно успокоившись, Майк встал с кровати и побрёл на кухню. Там он открыл холодильник, достал бутылку молока и залпом осушил содержимое. Затем Майкл возвратился в кровать, улёгся на левый бок и сладко вздохнул. Завтра я пойду к этому грёбаному индейцу и выясню. - мысленно убеждал себя Майк. Хорошенько выясню, выпытаю у красножопого старикашки, что он со мной сделал. - нагло улыбнувшись, уже вслух, подумал Ризли.
Майк отбросил эти мысли и погрузился в сон. Спал он крепко без сновидений.
-Майкл просыпайся! Завтрак ты проспал. А обед уже на столе. - кричала из кухни Сара..
-Сейчас, сейчас встаю. - зевая проворчал Майк и сладко потянулся.
-Давай поторапливайся.
Майк поднялся и пошёл в ванную. Проходя мимо окна, он заметил, что на улице идёт дождь. Нет, прогулка не отменяется... Не отменяется. - успокаивал себя Ризли, по его лицу проскочил нервный смешок.
В ванной Майк почистил зубы, сходил в туалет и посмотрелся на себя в зеркало, сначала нерешительно, с опаской, но потом нерешительность отпала, и он начал корчить гримасы самому себе: скалил зубы, натянуто улыбался. Затем Майк бросил бешеный взгляд в зеркало и, довольный, вышел из ванной, направляясь на кухню.
На кухне Майки поджидала улыбающаяся жена и обед - внушительная порция спагетти с сыром, три обжаренных сосиски с луком, баночка клубничного йогурта и пол-литровая кружечка вишнёвого сока. Майкл довольно посмотрел на обеденный стол.
-Дорогая, что бы я без тебя делал бы? Обед что надо - всё как я люблю! - восхищался Майк, смотря на жену.
-Майки, ты же знаешь - для тебя старалась милый, я ведь тебя люблю. - ответила Сара, поправляя рукой волосы. В другой руке она держала, на половину собранную, спортивную сумочку.
-Ты что куда-то уходишь?
-Да. Решила немного поплавать, расслабиться. Схожу в бассейн с подружкой. - ответила Сара. - А ты смотри мне. После прогулки возвращайся вовремя. Когда я вернусь, будь дома. Тогда ночью получишь кое-что ещё вкусненькое, а может и двойную порцию, если тебя на это хватит. - нахмурив брови улыбнулась она..
-Будь уверена, приду вовремя. - лицо Майка расплылось в довольной улыбке.
Сара подошла к нему, игриво поцеловала, направляясь в коридор к выходу.
Когда захлопывалась дверь, Майк как раз приступал к свой трапезе.
Сначала он принялся за спагетти. Заправил их кетчупом и стал жадно жевать. Ел то он давно, так что макароны с поразительной быстротой нашли пристанище в его желудке. Затем Майк положил в рот добрую половину сосиски, сделав глоток сока. Ризли доедал йогурт как раз тогда, когда на небе сверкнула молния, а окна его дома сотряс оглушительный гром. А, никуда я сегодня не пойду.- подумал Майк, поморщившись от страха. Нет! Пойдёш! - приказал внутренний голос. Да, надо идти. - согласился Ризли, сделав свой последниий глоток вишнёвого сока.
Майкл вышел из дому в кроссовках и в вытцветших джинсах. На плечи он накинул бежевый плащ. Зонта он не брал, потому что очень любил дождь.
Сегодня Майк продвигался по улице очень быстро. Когда он свернул на Датч стрит, то уже никакие женские ножки его не интересовали, да и к газетному киоску он не подходил. Индеец. Индеец и зеркало - вот что было в его перепутанном сознании. Вскоре Майк достиг парка и остановился возле цирковой вывески. Он быстро прочитал её, затем взляд упал на дождевые лужи. Они, подобно бурлящим рекам, носили на своих волнах пузырки воздуха и в каждом из них Майк видел своё бледное испуганное лицо. Постояв так немного, Майк всё же решился зайти в парк. Там он уже не втретил никаких детишек, никаких жонглёров и воздушных шариков, да и вообще людей там было мало. Они не любят дождь. - подумал Майк. Он видел лишь серые стволы деревьев, которые шептались о чём то между собой, при помощи своей мокрой зелёной листвы. Ветви деревьев были обращены вверх, словно они просили небо помочь им в чём-то.
Красный фургон сразу бросился Майку в глаза. Ризли со страшной решительностью побежал к нему, но в комнату смеха он не заходил. Майк обогнул её и резко остановился.
-Зравствуй Майки. - сказал седой индеец. Он стоял возле вигвама и улыбался.
Майк открыл было рот, чтобы поздороваться, но индеец не дал ему сказать.
-Я знаю зачем ты пришёл. Поверь мне, то что ты видел будет дастаточным для тебя. Так что, я советую тебе больше сюда не возвращатся. Уходи Майк Ризли! Уходи!
-Нет уж, старикашка поганый. Никуда я отсюда не пойду. Да и кто ты такой, что бы мне указывать. Ты, индеец, ответишь на все мои вопросы! На все! - разгневался Майк.
-Поубавь свой пыл. - спокойно ответил индеец. Он даже бровью не повёл. - Ты спрашиваешь кто я такой? Меня завут Себастьян. Но знай, это единственный вопрос на который я тебе ответил.
Но Майк не унимался. Хладнокровие индейца только подлило масла в очаг злости Ризли. И он, побагровевший от ярости, кинулся с кулаками на старика. Старик ловко парировал удар Майка, отскачил в сторону, и как малодой юнец, дал Ризли хорошего пинка, нисколько при этом не запыхавшись.
Майк же, наоборот, жадно ловил ртом воздух, валяясь в жидкой грязи.
-Ах ты грёбаный красножопый! - кричал Майк поднимаяясь с земли.
Это ему не удалось, так как индеец резко схватил его за ногу и потащил в вигвам. Майк пытался вырываться, но у него ничего не получалось. Ризли сдался и вскоре оказался на сухой земле вигвама, лицо его было всё в грязи, а зад сильно ныл. Напротив Майка сидел индеец и спокойно смотрел ему в глаза.
-Ну что, Майк. Теперь, когда ты успокоился, можешь задавать свои вопросы. - предложил индеец.
-Вопросы... Вопросы. Да, есть у меня парочка таких. - ответил Ризли. - Что, чёрт возьми, ты со мной сделал? Ты меня проклял, да? Только вот за что? Что я тебе сделал? Да и вообще, что это за зеркало такое? - вопрошал Майк.
-Я ничего не делал с тобой. Ты сам заплатил за свои страхи. Помнишь, четвертак? Ты же сам себя и проклял. А зеркало? Зеркало - это особая история. Оно досталось мне от прадеда. А прадеду от его деда. Зеркало - это своеобразная семейная реликвия. Передаваясь из поколения в поколение, оно помогало индейским шаманам увидеть, то, что сеществует. Но что нельзя увидеть обычным глазом, нельзя рассмотреть под микроскопом. Это истина ,Майк, истина. Истина страхов, истина будущего, истина прошлого, истина твоих желаний и вожделений. Ты можешь стать узником истины, узником зеркала. А можешь быть свободным от него. Тебе выбирать. Многие мои предки и многие современники до конца своих дней будут находится в его заточении. В тюрьме истины. Но лишь немногие смогли стать свободными.
Майк слушал индейца, широко открыв рот. Страх снова закрался в его сознание, он распределился по самым удалённым уголкам его мозга. Ризли стал потеть. Истина, ха. Что тут сложного. Шаманская детская игрушка. - уверял Майка внутреннй голос. А может, это действительно опасно? Кто его знает? - сомневался он. Да нет, что тут опасного. Да и как вообще можно быть заточённым в зеркало? Это невозможно? Как можно стать узником совершенно плоского предмета? - убеждал себя Майк. Он торжествующе улыбнулся и осмотрелся по сторонам, лихорадочно ища зеркало истины. Но на месте его не оказалось.
-Принеси зеркало Себастьян. Пожалуйста. Я думаю, что справлюсь. - попросил Майк индейца.
-Нет уж, Майкл Ризли. Я этого не сделаю. Ты не сможешь стать свободным. Сколько раз я был свидетелем гибели людей, захотевшим свободы. Нет Майки, я не хочу ещё раз видеть это.
-Зачем же ты индеец располял моё любопытство? Принеси мне зеркало. Ты можешь выйти, когда я буду смотреть в него. Я дам тебе два четвертака.
-Деньги мне не нужны. Но зеркало я тебе принесу, раз уж ты так этого хочешь! И в последний раз тебя спрашиваю. Ты действительно этого хочешь?!
-Да, Себастьян. Неси грёбаное зеркало! - невыдержал Ризли.
-Ладно. Ладно, иду. - вздохнул старик. - И имей ввиду, Майкл. Я тебя предупреждал! - сказал индеец, выходя из вигвама.
Когда Себастьян принёс, завёрнутое в джутовую ткань, зеркало, Ризли сидел и жадно потирал, выпачканные в грязи, руки. Индеец устанавливал зеркало, стараясь не смотреть в него. Когда он закончил работу, Майк подскочил к зеркалу и стал смотреть. А старик-индеец, неторопливо, с нескрываемой грустью на лице, вышел из брезентового вигвама.
Майк пристально всматривался в волнистую поверхность, ничего не видя там, кроме своего плавающего отражения. Но, как и в прошлый раз, зеркало начало показывать какой-то мутный образ. Это был сам Майк. Только в зеркале был не двадцатидвухлетний мужчина. Глубокий старик сидел на огромном диване перед телевизором и жадно поедал спагетти, соус стекал по его бороде, заливая клетчатую рубаху. Ризли был такой толстый, что ели помещался в зеркало. Ну вот, ничего страшного, только поталстею малость. - подумал Майк. Что тут такого? Зеркало ослепило Майкла ярким светом, и он увидел свою мамашу, ту, что была в его сне. Она держала за руку его сестру Венди и протягивала Ризли воздушный шарик, по которому стекали струйки крови, брызгая Майку в лицо. На заднем плане сидел индеец-Себастьян в намокших грязных макасинах, курил трубку и дымил Ризли прямо в лицо.
Майк отпрянул от зеркала. Его трясущееся тело пронзил, как стрела, спазм боли. На лице застыла бледная маска страха.
Всё закружилось - дождевые лужи, клоуны-индейцы, индейцы-Себастьяны, мамаши и сёстры. Потом Майк снова увидел себя толстым стариком, сидящем на диване. А нынешнего Майка взяла за руку Венди, к ней присоеденились смеющиеся дети, последнего из детей взяли за руку Себастьян с матерью-Ризли. Образовался хоровод. Тепершний Майк переместился сознанием в старика-Майка и сидел на диване. Вокруг него плясал хоровод. Майк видел самого себя, смеющегося и улыбающегося вместе со всеми. Ризли-старик кричал, обрывая голосовые связки, потоки крови вырывались из его рта, устремляясь к подножию зеркала истины. А хоровод стал выростать, превращаясь в расколенные металлические прутья. Детские, хриплые голоса навечно запечатали в голове Майкла стихи:
Ужас снова закрался в твой внутренний дом,
Ты слышишь весёлые крики толпы.
Но сдесь существуеш и чувствуеш только лишь ты!
Только тыы! Только тыы...
Ризли стал узником зазеркалья истины...