Цыбуля Валерий Викторович : другие произведения.

Детектив

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
   Валерий Цыбуля
  
  
  
  
  
  
  
   С Ч А С Т Л И В Ч И К
  
  
  
  
  
  
   " Только когда мы срубим последнее дерево. Только когда мы отравим
  
   последнюю реку. Только когда мы убьем последнюю птицу. Тогда мы
  
   поймем, что деньги есть нельзя".
  
   Надпись на стене в аэропорту города Челябинска.
   Подпись: "Индейцы".
  
  
  
  
   Ч А С Т Ь - 1
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 1
  
  
  
   Эта история началась у нас в Луганске. И началась она не совсем обычно, если учитывать ее детективно-мистический характер.
   Аркадий Сергеевич Колесов был как раз тем человеком, который твердо верил, что уж с кем-с кем, а с ним не может случиться ничего необычного, аномального, непредсказуемого, и т. д. К его сорока годам в жизни состоялось все, чего может желать законопослушный, порядочный инженер; добросовестно исполняющий свои обязанности в конструкторском бюро железнодорожных путей сообщения. Он любил жену - жена любила его. Он любил сына - сынок души не чаял в папочке. Трехкомнатная квартира недавно претерпела евроремонт и теперь имела вид праздничной конфетки. На даче царил уют охотничьего домика; а в теплом гараже, гаражного товарищества "Кардан", ютилась новенькая "девятка".
   Вся жизнь Аркадия Сергеевича была расписана, точно по нотам: Школа, техникум, армия, институт, женитьба, работа, ребенок. В промежутках между перечисленными жизненными вехами: Покупка квартиры; покупка дачного участка; строительство домика; ремонт квартиры. Приобретение гаража и автомобиля состоялось практически в один день. А главное, с Колесовым никогда не случалось ничего неожиданного или непредвиденного. Он вообще не знал, что значит неожиданности: В любых своих проявлениях; как приятных, так и не очень. Колесов даже заранее предвидел, когда супруга сломает себе ногу и разобьет голову. Евдокия Ивановна лишь только принесла домой зимние сапоги на высоких шпильках, Аркадий Сергеевич сходу заявил: "В такой обуви, по нашим гололедам? Ох, Дуся, я уже вижу тебя на костылях; как минимум".
   - А как максимум? - Улыбнулась супруга, не восприняв его слова всерьез.
   - Как максимум, - все так же утвердительно отвечал Колесов, - еще и сотрясение схлопочешь.
   Собственно говоря, через месяц так и случилось. Одним словом, казалось, что жизнь для Аркадия Сергеевича была как прочитанная, и даже вызубренная книга.
  
   В коридорах конструкторского бюро кипела привычная будничная суета. Колесов поднялся на третий этаж, задержался у серого жужжащего автомата, испил фруктовой газировки. Поправив галстук и протерев лоснящееся лицо платком, уверенно направился к дверям приемной. Подмышкой он нес шефу свернутый в рулон план реконструкции запасной ветки отрезка железной дороги, которая соединяла товарную станцию с воинской частью ракетчиков. Сей стратегический документ, в случае утверждения комиссией, сулил весьма ощутимые премиальные, от чего в данный момент у Аркадия Сергеевича приятно поднывало под ложечкой.
   Дверь в приемную, внезапно, перед самым носом распахнулась, и мужчина чуть не столкнулся с председателем профкома Альбиной Романовной Анатас.
   - Ой, Аркаша! - Расцвела Анатас от радости, точно осуществилась ее самая сокровенная мечта. - Ты-то мне и нужен. - Она всем своим монументальным телом, с необъятной грудью, отстранила Колесова обратно в коридор, закрыла за собой дверь.
   - Альбина Романовна давайте я к вам позднее заскочу; меня шеф ждет.
   - Ничего, я шефу о вас уже доложила. А впрочем, хорошо. Но, после шефа, счастливчик, сразу ко мне.
   Аркадий Сергеевич поднял одну бровь. - В каком смысле "счастливчик"?
   - Можно подумать, вам еще не сообщили.
   Он принялся вращать зрачками, пытаясь вспомнить все сегодняшнее утро, однако в памяти отсутствовали даже малейшие признаки того, в связи с чем его можно было назвать счастливчиком: особенно по линии профсоюза.
   - Ну, Аркадий Сергеевич, вы же сами голосовали за проведение общеконторской лотереи. - Женщина забросила под челку брови и растянулась в наисладчайшей улыбке. - Смекаете?
   Колесов почесал лоб. - Так ведь я не подписывался, заниматься ее организационными вопросами.
   Анатас всплеснула руками. - Колесов, все уже и без вас давно сделано. Я не о том. Вы выиграли главный приз!
   Аркадий Сергеевич отказывался верить, ибо не приветствовал любые неожиданности.
   - Вы что-то спутали, Альбина Романовна, я в лотерее участия не принимал.
   - Да, что вы говорите, не принимал он. Участвовало все бюро. Каждый игрок был зарегистрирован по номеру своего служебного удостоверения. У вас ведь номер 334215?
   Колесов на секунду ушел в раздумья, порывшись в карманах, достал синий складень с золотистой надписью "Удостоверение сотрудника".
   - Вот, он самый! - Радостно брызнула Анатас, и воткнула палец в раскрытый документ. - Все сходится: Вы, счастливый обладатель главного приза розыгрыша.
   Глядя в свое удостоверение, с синей гербовой печатью и цветной фотографией - в которое сейчас тыкал длинный, мясистый, с узловатыми суставами и красным острым ноготком палец Анатас - Колесову сделалось не по себе. Безобразный палец сотрудницы выглядел зловеще, угрожающе; от него веяло гибельным холодом. Неуютность сознания медленно перерастала в душераздирающий скрежет проржавелых струн души, заставляя содрогаться разум.
   - Аркадий, вы в порядке?!
   Мощный бас Альбины Романовны вырвал Колесова из омута мозговой сумятицы.
   - Нет, я очень даже не в порядке. - Радостная улыбка вмиг упорхнула с лица председателя профкома. - Я не готов к таким внезапным неожиданностям! Вы могли бы поставить меня в известность... - Ему было тяжело дышать. - Как я теперь могу верить в честность арбитража, не будучи свидетелем самого факта розыгрыша? - Мужчина уже почти задыхался. - Это черт его знает что!
   Такая неадекватная реакция ввергла Анатас в смятение. - Вы правы, черт в курсе... - Сострила она, скользнув взглядом в потолок, а затем опять уставилась на Колесова. - Да-да, я понимаю. - Женщина отодвинулась от двери. - Ступайте к своему шефу. А когда успокоитесь, заходите ко мне, распишитесь.
   Не произнеся больше ни слова, Альбина Романовна энергично зашагала в сторону лестницы. Колесов еще с минуту буравил отрешенным взглядом золотистую дверную ручку, пытаясь вспомнить: "Зачем я сюда пришел"? А когда некоторая тяжесть подмышкой напомнила о прибыльном проекте, он исподлобья посмотрел в ту сторону, где недавно скрылась Альбина Романовна. Как бы провожая взглядом оставленные ею движения воздуха, он снова ощутил недобрый трепет сознания. Это пугало.
   Дверь в приемную неожиданно открылась, от чего Колесов нервно вздрогнул: На пороге стоял жизнерадостно улыбающийся шеф - Михаил Юрьевич Серпухин.
   - О! Счастливчик! Ты где пропал? - От слова "счастливчик", у Аркадия Сергеевича защемило под левой лопаткой. Однако, усилием воли, он растянул улыбку. - Я тебе в отдел уже два раза звонил. Проект готов?
   - Готов, в полном объеме. - Растерянно пробормотал Колесов.
   - Ну так, пошли. - Серпухин осуществил приглашающий жест рукой. - Перед комиссией, хочу просмотреть лично.
   Они вошли в просторный кабинет. Шеф направился к генеральному креслу, а Колесов расположился в углу тэобразного стола.
   - Так говоришь, - Серпухин долго умащивался за своим рабочим местом, - тебя можно поздравить?
   Аркадий Сергеевич кисло скривился.
   - Ты чего, Аркаша, не рад!?
   Тот неопределенно пожал плечами.
   - Ну, даешь! Я там был! Это шик! В жизни бы не отказался там побывать еще раз. А так... - Серпухин грустно вздохнул. - Всего-навсего, мне достался пылесос.
   В Колесове, вдруг, проснулось любопытство.
   - Шеф, конечно, я сам не знаю, как умудрился прошляпить розыгрыш... - он покосился на развернутые листы ватмана. - Как говорится, ушел в работу с головой. Но, все же: Что там за приз?
   Серпухин уставился на подчиненного. - Да уж, Аркадий Сергеевич, вы грандиозный трудоголик.
   Колесов принял его слова за похвалу и смущенно улыбнулся.
   - Не, серьезно, ты действительно не в курсе???
   Аркадий Сергеевич вздернул одно плечо, мотнул головой. - Ни сном, ни духом.
   Серпухин весело хохотну. - Я всегда знал: Именно таким людям и везет!
   Теперь Колесов нахмурился. Ему вспомнилась поговорка; "Дуракам всегда везет", от чего он стал ощущать неуютность.
   - Главный приз лотереи, - продолжал шеф, - бесплатная путевка на "Тот свет"!
  
  
   Глава 2
  
  
  
   Натюрморты раннего, майского утра; с цветущими каштанами, свежей зеленью, ненавязчивым туманом, совершенно не гармонировали с оживленной толчеей на аллеях центрального парка города. Со стороны это походило на муравейник в тихой безлюдной чаще. К месту скопления суетящихся людей, осиянных частыми фотоаппаратными вспышками, подъехал еще один автомобиль. Из него выбрался взъерошенный мужчина, в мятом пиджаке и потертых джинсах. Захлопнув дверцу, он выпрямился, вскинул небритый подбородок; как гончая по ветру, повел носом, глубоко вздохнул. Землистое лицо приобрело черты упоения, а коричневые мешки, под прищуренными глазами, даже порозовели: В воздухе витал приятно щемящий душу аромат убийства.
   - Пятибрат, а тебе какого хрена в отпуске не отдыхается? - К мужчине в мятом пиджаке, приближался майор милиции.
   Тот растянулся в улыбке. - Где же мне еще быть, как не в этом чудном месте? Ядрена вошь.
   Майор подошел; мужчины пожали руки.
   - У-у-у, Игорек, да ты подшофе.
   Пятибрат достал из кармана пачку "Орбита", скинул на ладонь пару подушечек, зашвырнул их в рот.
   - Я не пьян. Это последствия приятной вечеринки. Иван Петрович, а где тело?
   Майор подозрительно прищурился. - Ты вообще, как узнал? - В неожиданном прозрении Иван Петрович Сидоров округлил глаза. - Ленка доложила? - Он обернулся, посмотрел на молодую женщину в белых резиновых перчатках, и добродушно улыбнулся. - Вот я ей сегодня, шельме, устрою.
   - Ни, боже мой, Петрович. Я ехал мимо, гляжу, а тут знакомые все лица.
   Майор достал сигареты, закурил. - Ладно Игорек, сходи, поглазей: Твой "глухарь" вернулся. Только имей в виду; свой нос в это дело не суй. Ты отстранен, и вообще в отпуске.
   Пятибрат вскинул над головой ладони. - Петрович, я же, токмо, любопытства ради!
   Елена Анатольевна Суслова работала сотрудницей дактилоскопической лаборатории. В данный момент она на капоте служебной "Волги" укладывала в чемоданчик пробирки.
   - Привет зайчик. Спасибо за звонок. - Пятибрат обнял ее за плечи и хотел поцеловать, но Суслова с недовольным видом отстранилась.- Ленчик ты чего? Да брось, про нас давно все управление знает. Ядрена вошь.
   - Я, наверное, своим звонком оторвала тебя от приятного занятия?
   Лицо у Пятибрата отметилось удивлением. - Ты это о чем?
   - Мне кто-то обещал вчерашний вечер.- Суслова смотрела любовнику прямо в глаза.
   - Зайчик, извини, вчера не получилось. Старые друзья в гости зашли, а с пустыми руками, мерзавцы, они в гости не ходят. Ну представь; шестеро охламонов вспоминают школьные годы - тебе было бы скучно. Вот я...
   Суслова остановила его жестом. - Вчера вечером, возле ресторана "Перник", тебя видели с какой-то мымрой.
   Игорь опустил голову. Суслова нервозным движением захлопнула чемодан, и больше ни проронив, ни слова, забралась в автомобиль.
   В данный момент Игорю Ивановичу совершенно не хотелось оправдываться; уверять, что та "мымра" всего на всего соседка по лестничной площадке. Женщина попросила своего знакомого, как сотрудника милиции, зайти в ресторан и забрать ее несовершеннолетнего сына, который, по ее мнению, связался с нехорошей компанией.
   - Игорь Иванович, каким ветром?
  
   Пятибрат обернулся на голос: К нему шел молодой сотрудник их "убойного" отдела - Леша Филатов.
   - Здорово Алексей! - Они поручкались. - Даю стопроцентную гарантию, что это убийство, идентичное тому "глухарю" которого на меня в прошлом месяце повесили.
   - Ваша проницательность, Игорь Иванович, граничит с осведомленностью.
   Пятибрат посмотрел на Филатова взглядом непорочной монашки. - И ты туда же? Повторяю еще раз: Суслова меня не предупреждала. Ядрена вошь.
   Ничего не ответив, младший лейтенант только скромно улыбнулся. Он указал рукой в сторону голубой ели, рядом с которой лежало тело, накрытое белой простыней: во многих местах материя пропиталась кровью.
   - Прошу взглянуть. Мы уже закончили. Его сейчас заберут.
   - Мужчина? - Спросил Пятибрат идущего сзади коллегу.
   - Мужчина, 35-40, рост 190. Пока ему вырезали подколенные сухожилия, был еще жив.
   Пятибрат поднял простынь, и скривился как от оскомы.
   - Да Игорь Иванович, идентично предыдущему эпизоду. Вспороли брюшину, все внутренности удалили, а внутрь вложили отдельные элементы, и все в той же последовательности.
   Пятибрат присел, начал перечислять по порядку: - Сухожилие, челюсть, анус, опять сухожилие, трахея, кусок легкого, одно полушарие мозга, пучок волос, член, икроножная мышца, смотанные в клубок кишки. Похоже на какое-то послание.
   - Мне тоже так кажется. - Согласился Филатов. - Он с нами играет, ублюдок.
   Пятибрат опустил простынь, встал. - А почему ты решил, что маньяк мужчина?
   - В этом случае, как и в предыдущем, все расчленения производились с хирургической точностью и соответствующими инструментами. Помните, вы еще отрабатывали версию по хирургам. Правда, это ни к чему не привело. Однако... подумайте, много ли практикующих хирургов женщин?
   Пока Филатов говорил, Пятибрат сосредоточенно смотрел в сторону восходящего солнца. Но, услышав последние слова коллеги, встрепенулся.
   - Ох, как это ты правильно подметил: "практикующих"! Ведь я тогда по этой версии рыл в одном направлении. - Он с чувством почесал лоб. - Болван, я не подумал о том, что убийца мог отойти в тень; оставить обычную практику...
   Филатов достал блокнот, открыл. - Посмотрите Игорь Иванович.
   Игорь взял блокнот. - Что это?
   - Все, что лежит у жертвы в брюшине, все лежит в одинаковой последовательности во всех трех эпизодах. Вот мне и подумалось: Может это шифровка?
   Опер посмотрел на белый листочек в клеточку. Тут в столбик было законспектировано все, что нашли у жертвы в брюшной полости. А ниже, из начальных букв составлено слово: "Счастлмвчмк". Затем, обе имеющиеся в слове буквы "м" зачеркнуты и заменены буквами "и", в результате чего получалось слово "счастливчик".
   - Две "м", это мозг и мышца? - После паузы спросил Пятибрат.
   - Совершенно верно.
   - Но почему ты их заменил на "и"?
   - Потому что слова "счастлмвчмк" не существует. Зато существует слово "счастливчик". Подумайте, Игорь Иванович, с чем может ассоциироваться фрагмент мозга?
   Пятибрат довольно оскалился. - Извилины... Ядрена вошь.
   - Правильно. А икроножные мышцы, все по обыкновению называют - икры.
   Игорь вернул блокнот. - А ты башкой варишь. - Он похлопал Филатова по плечу, и посмотрел на труп. - Но такому счастливчику не позавидуешь.
   К ним подошел майор Сидоров.- Филатов, - он улыбался точно папаша своему сыну, - ты почему здесь? - Младший лейтенант виновато потупился. - У тебя задание есть? - Тот кивнул. - Так ступай. К двум часам у меня в кабинете: Доложишь.
   - А ты, чего такой радостный? - Майор перекинул шуточно-приказной тон на подчиненного. - Имей в виду, от этого дела ты отстранен.
   - Петрович, я никакими делами не занимаюсь, я в отпуске.
   - Вот и молодец. - Скалился Сидоров шире обычного. - Отдыхай.
   - Но, могу дать дельный совет.
   - В прошлый раз от твоих дельных советов не было никакого толку.
   - Товарищ майор, вы сегодня не с той ноги встали?
   - Сегодня, Игорек, я вообще не ложился.
   - Но я все-таки скажу: Нужно искать бывшего хирурга-женщину.
   Майор сдвинул фуражку на затылок. - Основание?
   - Моя интуиция. И только ненужно так снисходительно улыбаться. Как, собственно, труп оказался в парке?
   - Привезен машиной. Слепок протектора уже отправили в лабораторию.
   - Следы резины я тоже заметил: вон они, жирненькие. И! Обрати Петрович внимание, всего в метре от трупа. Выходит: тяжеловата была ноша для убийцы.
   - Это еще не доказывает твою правоту. Убийца не обязательно женщина. В молчаливом, безлюдном, ночном парке, даже если ты здоровенный детина, зачем куда-то тащить труп?
   Выбросил из багажника, и поехал дальше. И следов от разнообразной мужской обуви тут немерено; одни из них - я уверен - принадлежат убийце.
   - Петрович, в парке гуляет уйма народу. Ну, с мужскими следами понятно. А вот на следы от колес, почему вы сразу обратили внимание? Потому, что в парке запрещено раскатывать на машине. И вдруг, на тебе - в центре парка, рядом с трупом, свеженькая резина. Но вы совершенно не придали значения дырочкам в дерне, от высоких тонких каблучков. Ядрена вошь.
   - Игорь, не морочь мне голову. Ты только что сам сказал: "...в парке гуляет уйма народу". И все вот эти вот дырочки, накануне, могла оставить кто угодно.
   Двое санитаров переложили труп на носилки, унесли. Пятибрат, озираясь, потоптался на месте, что-то увидел в коротко стриженой траве, присел.
   - Петрович, посмотри. - Он пригласил майора присесть рядом.
   - Вот, пожалуйста. - Игорь достал из кармана коробок спичек, вынул одну, осторожно уронил ее в черную квадратную дырочку от каблука женской обуви. Спичка провалилась практически полностью: на поверхности осталась лишь зеленая головка. - Заметь Петрович, глубина продавленной почвы сантиметра четыре.
   - А дальше?
   Игорь поднялся, осмотрелся. Метрах в двадцати, у искусственного пруда, женщина средних лет выгуливала таксу. Он сразу приметил черные туфли-лодочки на высоких шпильках, и направился к ней. Кряхтя от недовольства, майор топал следом.
   - Здравствуйте. - Женщина обернулась на голос, настороженно замерла. - Капитан уголовного розыска Пятибрат. - Игорь Иванович раскрыл удостоверение.
   - Доброе утро. - Послышалось за спиной. - Майор Сидоров.
   - Извините, какой у вас вес? - Не церемонясь, приступил к делу Пятибрат.
   На щеках незнакомки появились розовые яблочки. - Меня зовут Ирина Васильевна. - Подбежавший песик визгливо тявкнул. - А это Парамоша.
   - Очень приятно. И все же, Ирина Васильевна, я настаиваю на своем вопросе. - Пятибрат выжидающе пошлепывал удостоверением по ладони. - У вас имеется шанс помочь следствию.
   Женщина смущенно хлопнула ресницами. - Семьдесят с мелочью.
   - Отлично. Среднестатистический вес для вашего возраста.
   Майор неодобрительно прокашлялся, а женщина и вовсе зарумянилась.
   - Ирина Васильевна, - продолжал Пятибрат с азартом, - вы не могли бы сейчас сойти с дорожки, и несколько метров пройтись по газону.
   Та не стала задавать никаких вопросов, неспешно выполнила просьбу, и с достоинством удалилась.
   - У тебя Игорек редчайший талант работать с населением. - В насмешливой форме изрек Сидоров.
   Но Пятибрат его не слушал, он уже суетился на газоне.
   - Иди сюда Петрович, да смотри внимательно. - Он проделал предыдущий опыт со спичкой, после чего торжествующе уставился на майора. - Ну, видал!? Глубина отверстия, всего в половину спички. И сечение тут круглое, а там квадратное. А если спецы из лаборатории все внимательно изучат, то найдут следы одинакового сечения, но разной глубины. Понимаешь? Там, где убийца доставала труп из багажника и оттаскивала от машины - глубже. А где возвращалась за руль, примерно такие же, как нам оставила эта тетя. Ядрена вошь.
  
  
  
   Глава 3
  
  
   Ночные сумерки навязчиво бодрили,
   Луна глазела, клены томно выли.
   В порывах ветра чувствовалась грусть.
   Весь город точно вымер; ну и пусть.
  
  
   ОН веки поднял; взгляд обшарил стены.
   Зрачки застыли в отблесках стекла.
   На лбу и шее синим вздулись вены:
   В окно смотрела чья-то голова!
  
  
   Третий этаж, балкон лишь на фасаде.
   "Что за маразм!? - Нервозно ОН моргнул.
   - Или я сплю еще? Мозги в сонной осаде?
   Нужен свидетель". Он жену толкнул.
  
  
   Та крякнула, и с головой укрылась:
   Ее сейчас будить напрасный труд.
   Виденье за окном зло ухмыльнулось.
   В висках возник орды мурашек зуд.
  
  
   "Да что за напасть? Быть того не может!
   Там за окном, примерно, метров семь".
   И страх, и любопытство душу гложут.
   Уж полчаса прошло - извелся ОН совсем.
  
  
   А облик девы за стеклом весьма знакомый.
   Та же прическа, тот же взгляд, поганый рот.
   В мозгах, вдруг вспыхнул проблеск потаенный:
   "Уже я видел где-то: Рот похож на грот"...
  
   Дыра та черная, с голодным намереньем,
   Его готова без остатка поглотить.
   "Виденье нужно отогнать! - Твердит мышленье.
   - Но, что же делать; может, что включить"?
  
  
   Рядом, на столике, средь книжек да журналов,
   Красный маяк от пульта. Решено!
   Палец вмял кнопку: "Просмотрю пару каналов.
   Может, наткнусь на интересное кино".
  
  
   "Вот чертовщина! Я наверно спятил".
   Вместо экрана заблестело за окном.
   "Видимо, ум все функции утратил".
   В экране пусто - фильмы за стеклом!
  
  
   Виденье образа исчезло. Но теперь там,
   Палач, кровавый совершает ритуал:
   Изверг в плаще; на ложе жертва; какой-то хлам.
   На первом плане ручеек крови стекал.
  
  
   ОН весь напрягся, кровь застыла в жилах.
   Глаза на лоб, и сердце из груди!
   "В качестве жертвы я!? Глядеть не в силах!
   Какой-то бред! Другой канал найти!"
  
  
   Он из "кино" взглянул себе же в очи:
   Страданьем взгляд исполнен роковым.
   Смотреть на это все уже нет мочи.
   В "кино" ОН сделан мясом кормовым.
  
  
   Ворваться в Царствие Небесное при жизни,
   И быть свидетелем при этом - есть мечта.
   Мечта несбыточна; виной чертовы козни.
   Мысль все исправить, попросту глупа.
  
  
   Палач искусен, изощрен и кровожаден.
   Скальпель в руках его, не гроб с под молотка.
   Ужель сей натюрморт правдоподобен?
   "Но, кто же мастер? Стоп! Рука!"
  
  
   "Кисти изгиб уже я где-то видел...
   Суставы вспухли. Вены змеями.
   И ноготь острый. Где его я видел?"
   Мозги взбурлили вдруг прозреньями.
  
   "Лукавой маски лик уже знаком мне".
   С работой связаны воспоминания.
   В душе волненья трепет: "Поделом мне!
   Я кем-то избран, для заклания".
  
  
   И, как бы в подтвержденье тех догадок,
   Палач вдруг лик свой преисподный обнажил.
   "Сомнений нет! Я обречен! - Души упадок.
   - То сатана! Свой век короткий я отжил".
  
  
   "Куда бежать!? Кому кричать!?
   Предпринять что? И как спастись!?"
   Смятенье мыслей отогнав,
   Сознанье рявкнуло: "Крестись!"
  
  
   Колесов проснулся от нестерпимой боли в правом глазу. Крестившись во сне, он промазал мимо лба, жестоко ткнув в закрытое веко сцепленными большим, средним и указательным пальцами. Лицо, шея, волосы, ладони, все было мокрым от ледяного пота. Мокрой была даже подушка. Из-за сильной рези пострадавший глаз упорно не желал открываться; хлынули слезы. Сбросив ноги на пол, он сел на кровати. Перед одним, раскрытым, глазом прокручивались последние кадры только что приснившегося кошмара: "Палач вспарывал ему грудину", и от этого, в данный момент, ощущалось болезненное жжение в области солнечного сплетения. Аркадий Сергеевич даже пощупал это место на своем теле, и облегченно вздохнул.
   - Ты куда? - раздался за спиной сонный голос жены.
   Колесов цапнул с прикроватной тумбочки мобильник. - Спи, еще рано. - Выдавил он не своим голосом, и направился в кухню.
   Резь в глазу вдвое поутихла, но теперь начала сильно болеть голова. Только сейчас до него дошло, что случилось: мужчина застыл посередине коридора с отвисшей челюстью.
   "Я видел сон!" - Это был второй сон в его жизни. Первый сон Колесов увидел в двадцать четыре года. До этого он не знал, что такое сны. А когда слушал чьи-то рассказы на эту тему, удивлялся: "Ну, как такое может быть!?" И даже чуточку завидовал.
   И вот, он увидел свой первый сон: то было воистину фантастическое деяние. Он летел на спине огромной белой птицы. Внизу проплывали леса, поля, реки. Затем показался город. Он никогда его раньше не видел. Все было так необычно, так впечатляюще: Красные, зеленые, черные, желтые крыши; шпили, башни, вышки... Тогда, Аркадий Сергеевич проснулся оттого, что птица спикировала с небес к одной из крыш, облетела дом вокруг, и с разгону врезалась в большое окно. От этого он и проснулся. И даже после пробуждения еще долго слышал в своих ушах звон разбитого стекла. В то утро Колесов пребывал под сильнейшим впечатлением. Однако было самым необъяснимым следующее: Его преследовало настойчивое ощущение того, что птица та была именно аистом. А спустя пару дней, вернувшись из женской консультации, жена заявила, что беременна.
   Но еще через месяц, по долгу службы, Колесову довелось пролететь над своим городом на вертолете. Когда они взмыли ввысь, он откровенно обомлел! Во сне, под крылом мистической птицы, проплывали те же натюрморты, что и в иллюминаторе вертолета.
  
   Мобильник в руке взорвался грохотом военного марша: сработал будильник. Головная боль прогрессировала. К ней добавилась слабость в ногах и внутренний трепет. Колесов понял, что боится. Не заварив утреннюю чашку кофе, он сидел на кухонной табуреточке, вновь и вновь прокручивая в памяти сцены из ночного кошмара. При этом все в той же ноющей памяти, почему-то, воскрешались отрывки из газетной статьи месячной давности, о найденном в городе расчлененном трупе. А когда в кухню вошла заспанная супруга, он отрешенно на нее посмотрел, как на женщину, и начал спазматически задыхаться. Аркадий Сергеевич вспомнил: В конце сна мелькнуло лицо убийцы! То была женщина! То была Альбина Романовна Анатас!
  
  
  
   Глава 4
  
  
   Преодолевая ступени лестничного марша, Пятибрат так самоотверженно ушел в раздумья по поводу утренних событий, что чуть не сшиб с ног спешащего вниз соседа.
   - Господи! - Игорь успел подхватить под руку, падающего мужчину. - Простите Аркадий Сергеевич.
   - Ничего, ничего. - Колесов неловко улыбнулся, поправил пиджак. - Сам виноват: задумался.
   Игорь поднял портфель, подал хозяину. - Кстати: Доброе утро.
   - Доброе. - Улыбнулся Колесов уже более дружелюбно. Он начал спускаться дальше, но вопрос соседа его остановил.
   - Как там Колесов-младший?
   - Ой, спасибо вам Игорь Иванович. Мне Дуся рассказывала.
   - Между прочим, Евдокия Ивановна напрасно панику подняла.
   - Решительно не согласен. - Отрезал Колесов. - Что это еще за дружки? Им еще и восемнадцати нет, а они уже по ресторанам болтаются.
   - Вы зря кипятитесь. Во-первых: Они сидели не в самом ресторане, а в нижнем баре. И посербывали ребятишки невинный молочный коктейль. А во-вторых: Я двоих из них знаю; учатся хорошо, занимаются спортом, из приличных семей.
   - Тем не менее, - тон соседа резонировал категоричностью,- нельзя их с такого возраста приучать к ресторанам. Моему так вообще, шестнадцать только через месяц.
   - На счет увеселительных заведений общественного питания, возможно, вы и правы. Но вот на счет тех хлопцев, отнюдь.
   В данный момент Колесов стоял лицом к оппоненту, на пять ступеней ниже. Он смотрел на соседа снизу вверх, но лица его не видел, так как за спиной Пятибрата находилось окно, в стене междуэтажной площадки. Сквозь это прямоугольное отверстие яркий солнечный свет бил в спину Игоря Ивановича, осуществляя такой эффект. Но еще, его торчащие во все стороны волосы удлиненной прически, просвечивались насквозь, что создавало некую иллюзию огненного ореола. Именно такую картину Колесов уже наблюдал вчера, в кабинете председателя профкома, когда зашел получить приз и расписаться. Альбина Романовна сидела спиной к окну, ее лица тоже видно не было; вокруг темного овала сиял точно такой же, ярко рыжий диск. Аркадий Сергеевич самопроизвольно зажмурился, воскрешая в памяти былую картинку. Его поразило то, что вчера он отчетливо видел большие, черные, горящие пламенным блеском глаза: чего совершенно не было сегодня. Хотя эпизод с соседом выглядел идентично. Тогда, в кабинете, взгляд женщины его напугал. Он казался угрожающе зловещим, точно в предвкушении чего-то недоброго по отношению к нему. У Колесова даже начала трястись рука, когда он ставил подпись; чему совершенно не мог дать объяснение.
   Он продолжал стоять с опущенными веками. На черном фоне, по центру рыжего ореола, злобно таращились два блестящих глаза. И вдруг, в этом демоническом взгляде поплыли какие-то цифры, причем знакомые. Через секунду цифры исчезли, а на их месте появился старенький арифмометр "Феликс". Его серебристая ручка звонко крутнулась, и на узеньких черненьких дорожках забегали белые циферки. Они так стремительно сновали вверх-вниз, что их совершенно не удавалось разглядеть.
   - Колесов! Твою мать! - Неожиданно, однако, весьма отчетливо зазвенел в голове голос Пятибрата, а после обжигающей пощечины, видение испарилось.
   Аркадий Сергеевич расплющил веки и... не поверил своим глазам: Над ним висел незнакомый, бледно бежевый потолок, с тремя точечными светильниками. Он попытался встать, но дикая слабость во всем теле, не позволила ему этого сделать. Взгляд скользнул в бок, где напоролся на взволнованное лицо соседа. Пятибрат часто и глубоко дышал, как после стометровки.
   - Что случилось? - Первым слетело с уст распластанного на полу мужчины.
   Пятибрат приложил пятерню к вспотевшему лбу, облегченно вздохнул. - Ядрена вошь! Вы ни с того, ни с сего упали в обморок. Лежите. - Он поднялся с колен. - Принесу ваш портфель, а после позвоню в "Скорую помощь".
   Колесов с трудом оторвал от линолеума затылок, увидел спину вышедшего на площадку соседа, и вновь попытался принять вертикальное положение. Войдя в квартиру Пятибрат застал Колесова стоящим на полусогнутых ногах: сосед бестолково озирался по сторонам.
   - Где я?
   Игорь швырнул на комод зеленый парусиновый портфель.- У меня дома. Ядрена вошь. - Он взял того под ругу, проводил в зал, усадил в кресло. - Что болит, сердце?
   Колесов повращал зрачками. - Ничего.
   - Если я скажу "ничего", "Скорая" не приедет.
   - Не нужно "Скорую", я нормально себя чувствую. И слабость проходит.
   - Может, воды?
   - Хорошо бы.
   Через минуту хозяин стоял перед гостем с большим фужером "Лесной прохлады". Аркадий Сергеевич взял воду, стал пить жадно, неотрывно. Пятибрат умостился на диване, рядом.
   - Ну, Колесов, вы меня и напугали.
   Колесов на секунду оторвался от хрусталя. - Можно, просто Аркаша.
   - Хорошо, перейдем на "ты". - Игорь расстегнул верхние пуговицы сорочки, забросил ногу на ногу. - Удивил ты меня Аркаша здорово.
   Колесов, наконец, допил воду. - Разве можно чем-то удивить человека вашей профессии?
   - Дает! Стоим, разговариваем, вдруг, ты закатываешь глаза и начинаешь так это медленно, интеллигентно, падать в обморок. Ядрена вошь.
   Колесов натянуто улыбнулся. - Представляю, как это выглядело со стороны.
   - Я просто опешил! И часто с тобой такое?
   - Первый раз в жизни.
   Игорь воздел над головой указательный палец. - Вот, к чему приводит жажда наживы. Небось, вкалываешь по десять-двенадцать часов в сутки, без отпусков, еще и выходные прихватываешь?
   - Это тебе Дуся рассказала?
   - Какая разница. Не бережешь ты себя Аркаша. Слышал; в конструкторском бюро трудишься?
   Сосед кивнул.
   - Инженером?
   Колесов кивнул вторично.
   - Ха! Прикидываю, каково твоей жене. Ядрена вошь.
   - В каком смысле?
   - Что же ей по ночам, от тебя спящего выслушивать приходится, если ты даже в обмороке, все про какие-то цифры долдонил.
   Колесов напрягся. - Какие цифры?
   - Тебе лучше знать.
   И вдруг, Аркадий Сергеевич услышал в своей голове уже знакомый шелест крутящихся колесиков арифмометра. В висках что-то звякнуло, а с языка сорвалось:
   - Удостоверение!
   Игорь автоматически схватился рукой за левую сторону груди, где в кармашке сорочки лежало его служебное удостоверение. В следующую секунду он спохватился.
   - Зачем тебе мое удостоверение?
   - Нет-нет, - Колесов уже держал в руке синий складень, - я про свое. - И вслух процитировал: - "334215".
   - Вот-вот, нечто похожее ты и лебезил. Ядрена вошь.
   Последнее слово у Игоря - что называется - застряло в горле, так как Аркадий Сергеевич прямо на глазах побледнел до пугающей белизны. Глаза полезли из орбит, челюсть отвисла, а удостоверение выпало из дрожащих рук на колени.
  
  
   Глава 5
  
  
   - Аркаша иди ты заешь куда!? - Игорь сорвался с дивана, пересек комнату, плюхнулся в кресло: на журнальном столике стоял городской телефон. - "Неотложку" я все-таки вызову.
   Колесов таращился по сторонам с таким видом, будто не осознавал сути происходящего. Однако нашел толику самообладания, дабы невнятно проблеять категорический протест против таких действий.
   - Ты меня пугаешь Аркаша, тебе определенно нужен врач.
   Тот отрицательно замотал головой.
   - Вот упертый! Ядрена вошь.
   - Игорь ты веришь в мистику?
   От этого неожиданного вопроса Пятибрат в первую минуту растерялся: трубка телефона медленно легла на рычаг. Игорь долго и пристально смотрел в болезненно желтые глаза соседа.
   - ... Лишь до тех пор, пока не выведу на чистую воду самого мистификатора. А как только такое случается, вся эта призрачная мистика моментально приобретает явственные очертания; либо мошенничества, либо чего похуже.
   Колесов протянул в сторону визави свое удостоверение. - Этот предмет меня пугает.
   Игорь встал, подошел к дивану. - И в чем причины? - Он с документом вернулся в исходное положение, принялся его рассматривать. - Он что, является к тебе по ночам и пытается вцепиться в горло? - Скорчив ехидную ухмылку, Игорь произвел удостоверением имитацию клацанья собачьих челюстей.
   - Взгляни на номер. - Никак не отреагировав на иронию, продолжал Колесов. - "33 42 15". Это же зашифрованное 666!
   Игорь еще несколько секунд понаблюдал за взглядом соседа. - "Ему не "скорая", ему психиатр нужен". - И обронил взгляд в раскрытый документ.
   - Элементарная игра чисел. - Заявил он будничным тоном, захлопнул складень, серьезно добавил: - Тебе непременно нужен отпуск.
   - Я отпуска тоже боюсь. В последнее время со мной творятся нелепые неожиданности, плюс дьявольские совпадения: это дестабилизирует разум. - Колесов готов был разреветься как ребенок.
   Пятибрат молча вышел на кухню. Спустя непродолжительный отрезок времени вернулся, с переполовиненной бутылкой виски и двумя стаканами. Плеснув в сосуды бледно чайной жидкости, он протянул один стакан Колесову.
   - Пей.
   - Это что? - Спросил мужчина, беря угощение.
   - Отличный вискарь, "Белая лошадь". Рекомендую.
   Гость осушил стакан, даже не скривившись.
   - И знаешь, Игорь, почему меня пугает отпуск? - Начал инженер, так и не воздав должную похвалу недурственному напитку.
   Хозяин квартиры был этим немножко разочарован, но виду не подал. - Я чужие мысли читать не умею.
   - А потому что свой отпуск я совершенно неожиданно выиграл в лотерею, по номеру моего удостоверения. Путевку на "Тот свет".
   - Везет же людям! Ядрена вошь. - Вспыхнул незлобивой завистью Пятибрат. - Мой начальник, майор Сидоров, два месяца назад аналогичную путевку выиграл: у нас в управлении тоже розыгрыш был. Такие чудеса рассказывал после. Вот уж действительно, фирмачи для людей расстарались. Петрович хвастал, что две недели провел как в раю.
   И вдруг, лицо капитана на секунду окаменело, после чего он иронично хохотнул:
   - Ну, Аркаша! Тебе бы со Стивеном Кингом потягаться. Значит, весь этот твой перепуг только из-за того, что померещилась связь между названием фирмы развлечений и, якобы, зашифрованным дьявольским числом твоего удостоверения?
   Он швырнул документ Колесову на колени с таким выражением лица, которое могло озаглавить фразу; "Покрутить пальцем у виска".
   Аркадий Сергеевич задумчиво смотрел на соседа. - Как ваш начальник выиграл путевку?
   Пятибрат заерзал в кресле. - Честно говоря, не знаю. Вся та котовасия прошла как-то незаметно. Пришел на службу, а в холле списки выигравших висят. Вот и все. Я посмотрел - ничего не выиграл. Ну а шефу, само собой, Альбина Романовна в торжественной обстановке, главный приз, и т. д.
   - Кто!? - Завизжал Колесов так ужасно, что Пятибрат натурально оторопел. Но ответил:
   - Альбина Романовна Анатас, она у нас в управлении была кем-то вроде массовика затейника: правда не долго.
   Теперь Колесов вернул более умиротворенные черты лица, хотя и дышал тяжело.
   - Та сказал, была?
   - Да я ее вообще один раз мельком видел. Знаю только, что после той лотереи, она перевелась куда-то в другое место.
   - Теперь эта дама работает у нас. - Колесов стер со лба проступивший пот. - И лотерейку тоже она организовала.
   - Не вопрос. Может у нее в той фирме знакомые, вот и делает им ангажемент.
   Колесов сосредоточился до невозможности. - Вспомни Игорь, после отдыха на "Том свете", с твоим начальником не произошло каких либо изменений?
   Аркадий Сергеевич был так серьезен, что у Игоря даже мысли не возникло ерничать. Он погрузился в размышления так ответственно и надолго, что Колесов успел сходить на кухню, выпить еще один стакан воды и вернуться.
   - ... А ведь действительно, Петрович изменился. Я, конечно, не могу сказать, что в худшую сторону: Вечно улыбается, цветет и пахнет. От былой, чрезмерной строгости, и половины не осталось. Но от дела меня отстранил не по теме. Когда такое было, чтоб за первого глухаря, в девятилетней карьере опера, и сразу в аут. Ядрена вошь!
   В данный момент Колесов походил на сжатую пружину. - Если, конечно, это не служебная тайна: С чем связано дело?
   Игорь отмахнулся. - Ты чего Аркаша, в Жоржа Сименона поиграть вздумал? Не путай член с пальцем. У нас в городе дикий маньяк объявился. Ядрена вошь. Соображаешь?
   Глаза у Колесова тревожно загорелись. - Вот видишь, после отдыха на "Том свете" начальник тебя отстранил от важного дела. И мой проект шеф вернул на доработку. Вернешься, говорит, из отпуска, на свежую голову пересмотришь, тогда и комиссию созывать будем. А ведь он в прошлом месяце тоже побывал на "Том свете".
   - Ему что, как и тебе, повезло в лотерею? - Спросил Пятибрат.
   - Вообще-то не знаю. - Колесов пошарил задумчивым прищуром по комнате.- По-моему, эта лотерея была первая. Но, сам посуди: Если углубленно вникнуть...
   Пятибрат начинал нервничать. - Ты Аркаша извини... - Он покинул кресло с видом человека, вспомнившего про неотложное дело. - У меня инженерных мозгов нет, и детективную мистику я не пишу. Я простой мент. - Он посмотрел на часы. - Мне тут еще кое-что сделать нужно...
   Это был недвусмысленный намек, что посиделки окончены, однако Аркадий Сергеевич покидать диван и не думал.
   - Игорь, а если я тебе скажу, что сегодня было совершено идентичное преступление, как недавно. - Пятибрат застыл, что вкопанный. - Все указывает на то, что потрошительница вернулась.
   А после этого заявления Пятибрат и вовсе, опустился обратно в кресло с видом глушенного кролика: Глаза, казалось, вот-вот вывалятся из глазниц.
   - Я... Ты... - Начал мычать капитан. - Ядрена вошь. Это...
   - Если хочешь, позвони к себе в отдел. - Совершенно безэмоционально продолжал Колесов. - Окажусь неправ, об этом разговоре забудем.
   - Почему ты сказал "потрошительница"? - Оттаял - только глазами - Пятибрат. Теперь он так выразительно смотрел на гостя, будто узрел в утренней чашке кофе плавающую русалку.
   Инженер пожал плечами.- Не знаю... Сорвалось. Мне сегодня сон вещий приснился. Все одно к одному. Но, скорее всего, тому виной Альбина Романовна Анатас. - Имя, отчество и фамилию Колесов процедил зловеще. Впрочем, последующие слова тоже. - Три шестерки, "Тот свет", Анатас...
   - Она что из Прибалтики? - Игорь и сам не знал, зачем спросил.
   - Может быть. Но Анатас, если прочесть наоборот, получается - сатана.
   Игорь шумно сглотнул. - И что же приснилось?
  
  
  
   Глава 6
  
  
   Поднять веки оказалось делом весьма проблематичным. Игорь ощущал сочную мокрость во всем теле, а лежал он, в данный момент, на спине, и чувствовал, что валяется где-то на улице: машины, люди, собаки. В любом другом случае, он бы не поверил в реальность происходящего. Однако сейчас, сознание, почему-то, парило на гребне идиотской эйфории глобального умиления: "Я валяюсь в луже? Замечательно! Лучше не придумаешь". В нос, вдруг ударил резкий запах псины. Собравшись с духом, Игорь расплющил веки. Красный диск заходящего солнца висел, как казалось, над самой головой. Справа послышались шлепки по воде. Он повернул голову. Огромный желтый пес настороженно глядел ему в глаза, и медленно подкрадывался; с непонятно какими намерениями: Хвост воинственно торчал, а пасть скалилась добродушной улыбочкой. Пятибрат свернул губы дудкой, пару раз присвистнул; что, впрочем, получилось не совсем естественно. Замерев на месте, пес поднял голову, закрыл пасть, и так изумленно уставился на Игоря, - по-детски наивно, но в тоже время, с неподдельным недоумением - что тот от души расхохотался. Правда, уже спустя считанные секунды Пятибрату пришлось проглотить хохот, с тем, чтобы в точности скопировать собачье недоумение.
   - Ты что идиот? - Спросил пес безупречным голосом ведущего, какой-нибудь модной радиостанции.
   Игорь тупо таращился на животное и пытался в своем сознании подцепить хотя бы мало-мальски приемлемое объяснение происходящему. То, что в данный момент он не спал, было однозначным. Но, наряду с этим ощущался некий подвох, подленькая закавыка мышления.
   - А где господин Колесов? - Изрек пес следующий вопрос, и Пятибрата вмиг прошиб ледяной пот разума. Он вдруг все вспомнил! Обморок Аркадия Сергеевича. Их разговор в квартире опера. Затем Игорь пробил по базе данных личность Альбины Романовны Анатас, и подноготную пресловутой фирмы "Тот свет". Реальность ошеломила! Во всей Луганской области проживает всего одна Альбина Романовна Анатас, и на данный момент старушке восемьдесят три года. Развлекательной турфирмы "Тот свет" вообще не существует в природе. Но, что поражало больше всего: Группа крови, зубная карта дантиста, даже болт из нержавейки в кости правого предплечья первой жертвы маньяка, идеально совпали с данными Михаила Юрьевича Серпухина - ныне здравствующего шефа Колесова. В мозгах сразу сдетонировал вопрос: В таком случае, кто же на самом деле Серпухин, если он, фактически, является жертвой? Тогда Пятибрату не удалось установить личность убитого. А вот разговор с Колесовым подтолкнул мысль к нужному повороту, и это, на данном этапе расследования внедрило надежду. Все свое внеплановое расследование, естественно, Игорь держал втайне от коллег и начальства. Впрочем, исключением была Леночка Суслова. Ей Игорь мог доверять, и с ее же помощью добыл некоторую информацию. Но даже Суслова не смогла обеспечить любовника необходимыми данными об Иване Петровиче Сидорове. А Пятибрат ох, как чувствовал, что его начальник и есть вторая жертва маньяка. Майор уголовного розыска подменен другим человеком, хотя внешне, абсолютно идентичным. Но с какой целью? Почему этот новый Сидоров отстранил его, опера с безупречной репутацией от этого дела? Почему тот новый Серпухин, до поры до времени придержал стратегический проект Колесова? Инженера тоже кто-то решил заменить. Зачем? С какими целями? И вообще, кто этот инкогнито? А может, действует целая организация? Сыщик задумал сыграть в эту игру. Он уговорил Колесова отдать ему путевку на "Тот свет".
   - Слышь, мусор, если ты так и дальше будешь валяться в грязной луже, мы ничего не успеем.
   Игорь вернулся из реальности в иллюзорное восприятие бытия, и скосил взгляд в сторону пса. Рядом с желтым здоровилой появилась небольшая, в меру лохматая собачонка, с холодными ярко голубыми глазами. Половина ее морды была белой, а половина черной, и таращилась она взглядом садиста.
   - Ну, чего застыл? Поднимайся и пошли.
   Очень давно, по долгу службы, Пятибрат теоретически изучал симптомы действий практически всех наркотических веществ. Но сейчас он тщетно пытался остановиться на чем-то конкретном. Чем же его накачали?
   - А вы кто? - Дружелюбно спросил Игорь, намереваясь затеять непринужденную беседу - оперативная хитрость.
   - Это же очевидно! - Сказала голубоглазая собачка таким же правильным, отрепетированным голосом, каким вначале говорил желтый пес. - Мы, собаки.
   - А я кто?
   - Вне всяких сомнений, - вмешался желтый пес, - ты мусор. Потому и валяешься в грязной луже.
   Игорь поморщился. - Ни разу не видел блатных собак.
   - Правильно, - опять заговорила голубоглазая, - блатные у нас волки.
   Желтый пес хихикнул. - Клиент еще не понимает где он.
   Голубоглазая состроила гримаску фальшивого разочарования. - Так ты, ко всему прочему, тупой мусор?
   Игорь начинал злиться, однако терпение пока преобладало.
   - Ты прибыл, - продолжала голубоглазая, - с "Этого света" на "Тот свет". Знаешь, что такое параллельный мир? "Этот свет" и есть параллельным миром. А "Тот свет", самый, что ни на есть реальный. Только вы, живущие на "Этом свете" не знаете, что существуем мы. Зато мы о вас очень хорошо осведомлены.
   - Вот что я знаю наверняка, - сорвался Игорь, - так это то, что когда закончится действие той дряни, которой меня отоварили, вы, две псины паршивые, исчезнете навсегда.
   - Такая уверенность опрометчива и глупа. - Невозмутимо заметил желтый пес. - И если уж ты начал задавать соответствующие вопросы, то придется выслушать и соответствующие ответы.
   Голубоглазая собачка влажно хэкнула, что-то прожевала, проглотила, и продолжила:
   - На "Этом свете" всем существам разумным дана практически одинаковая оболочка. Однако сущности, взгляды на мировоззрения, внутренний мир людей, разные. А здесь, на "Том свете" мы приобретаем свои истинные облики. В том, параллельном, "Этом свете" не догадываются, что на этом, реальном, "Том свете" у них у всех есть двойники. И эти двойники, как неотвратимая кара, как судьи совести, могут в любой момент пожелать замены. Так сказать, спасительной рокировки. Но только на этом, реальном, "Том свете", мы приобретаем облики соответствующие своим натурам. Вот смотри: В том, параллельном мире, по своим натурам, характерам, по своей внутренней сути, мы были - в образном понимании - собаками: Преданность, бесстрашие, прожорливость, подчинение начальству. Поэтому, здесь, на реальном "Том свете" мы и являемся собаками. То бишь, теми, кем и являлись, в сущности, в параллельном "Этом свете".
   - Вот, кстати. - Вмешался желтый пес. - Еще один пример. Поверни думалку, если тебе не трудно, и посмотри на того индивидуума.
   Игорь без труда отследил траекторию взгляда желтого пса, повернул голову, и просто не поверил своим глазам. Метрах в десяти, по тротуару шел голый мужик: Соответствующие принадлежности к мужскому полу были на месте; особенно рыхлая, волосатая, прыщавая задница. Но! Вместо головы, у того пешехода, была тоже задница! Смуглая, кругленькая, гладенькая, уснащенная дорогим питательным кремом попка. Которую, кстати, может себе позволить не каждая высокооплачиваемая шлюха.
   Игорь изумленным взглядом проводил ходячую задницу до ближайшего перекрестка, и покосился на желтого пса.
   - Так вы хотите сказать, что в параллельном мире, тот тип был жопой?
   Пес растянул ехидный оскал. - Нет, он был педиком.
   Голубоглазая собачка презрительно харкнула. - Песок довольно таращиться на уродов!
   - Как ты его назвала? - Заинтересовался Пятибрат.
   - Пе-сок. - Растянуто повторила собачка.- Это значит: Пес и о,кей. Понимаешь? Отличный пес.
   Объект ее льстивых эпитетов гордо поднял голову и задрал хвост.
   - Впрочем, - продолжала голубоглазая, - сейчас о главном. Чтобы тебе, тупоголовому мусору, было более понятно, я разложу по полочкам. Ваш, типа, реальный "Этот свет", практически то же самое, что ложная плантация конопли для нарко-агронома. Ложная плантация высаживается подпольными наркодельцами в лесу, и служит для привлечения к себе всего нехорошего, что есть в природе: особенно злые лесные духи и всякая нечисть. А уже после, в другом месте высаживается настоящая, высокоплодородная плантация. Кстати, специально обученные люди, с помощью хитрых заклинаний привлекают злых духов к ложной плантации - и это действует!
   В данный момент Игорь был готов согласиться с любой ересью. Он терпеливо ждал завершения действия примененного к нему наркотика, и воспринимал слова собак, как само собой разумеющееся. Однако к теме высоких технологий агрономической науки отнесся скептически: Ему захотелось поумничать.
   - Угу, - иронично буркнул Пятибрат, - а бананы и апельсины вы маскируете под помидорные грядки.
   Голубоглазая коротко рыкнула, злобно клацнула зубами. - Не пытайся вывести меня из себя: Может выйти дороже. - Она свирепо покосилась в то место, где по всем анатомическим параметрам, должны били находиться пятибратовские гениталии: от чего ему сделалось не по себе, и он умолк.
   - Так вот, - продолжала собачка, - ваш "Этот свет" был затеян с целью привлечь к себе всю гадость, на какую только способны существа разумные. И вынуждена заметить, что справляетесь вы с этой задачей - лучше не придумаешь. Зато наш, реальный "Тот свет" в полной идиллии. Мы живем в гармонии с собой, со своим телом, друг с другом. Ты вот посмотри на себя. Теперь твое тело идеально подходит к твоей внутренней сущности, и это правильно.
   Игорь с некоторой натугой оторвал затылок от мокрого асфальта и, уперев подбородок в грудь, уставился на то, что по идее, должно было быть его туловищем. Сейчас на этом месте лежала продолговатая горка пищевых, и не только, отходов: картофельные очистки, ботва от моркови, шелуха от лука, завявшая зелень, обглоданные куриные косточки; да еще какие-то смятые бумажки, куски фольги, окурки, горелые спички, использованные женские прокладки...
   - Я мусор!? Ядрена вошь! - Самопроизвольно, с неподдельным недоумением, слетело с перекошенных уст Игоря Ивановича.
   Голубоглазая одобрительно кивнула. - Наконец-то, дошло.
  
  
  
   Глава 7
  
  
  
   Метель рвала крыши на части,
   Во мгле не видно ни души.
   Но страха нет. Трепет - отчасти.
   Один в суровой ОН глуши.
  
  
   ОН брел по улицам забытым,
   Ветер пургу в лицо швырял.
   Через сугробы, шагом быстрым,
   В глухих ОН двориках петлял.
  
  
   "Куда иду? И что ищу я? -
   Череп терзал сомнений смрад.
   Словно погоню в сердце чуя:
   - Удача! Вижу я квадрат"!
  
  
   Черный квадрат в стене кирпичной,
   Тянул к себе точно магнит.
   ОН не был личностью типичной.
   Рассудок здрав. Воля - гранит.
  
  
   "Раз я иду, то до конца.
   И нет других альтернатив.
   Начала нет, и нет конца"!
   Ревет в мозгах шальной мотив.
  
  
   Метель в ночи, метель в душе,
   Поземка мыслей, сердца лед.
   В глазах астральные клише,
   Под кадыком тягучий "мед".
  
  
   Еще сугроб, путь сокращен,
   Черный квадрат в дюйме от глаз.
   Раунд в реальность завершен:
   В стене открылся темный лаз.
  
  
   Порывом силы неземной,
   ОН всосан, втянут, поглощен.
   ОН в "Этом мире" стал изгой.
   "Тот свет" добычею польщен.
  
  
   ОН экземпляр чужой мечты,
   Добытый маленький трофей.
   Вдруг, вспыхнул свет, чьи-то черты.
   На троне странный корифей.
  
  
   И руки есть и ноги есть,
   Взамен башки, черный квадрат.
   Глаза есть, нос, и зубы есть.
   -Ну что, попался глупый брат?
  
  
   В каменьях трон, вокруг все в злате,
   Черный квадрат в царском халате.
   Челом отбив нужный поклон.
   Собравшись с духом, молвил ОН:
  
  
   - Как зовут тебя царевич?
   - Казимир зовут, Малевич.
   ОН, улыбки не сдержав,
   Возразил: - Ты друг не прав!
  
  
  
  
  
  
   - В журнале было его фото.
   - А ты похож на идиота.
   - Зачем дурачишь ты меня?
   Квадрат зло рявкнул: - Ты, свинья!
  
  
   - Тебе глумиться, это смех.
   - Тебя мы вырвали из грязи.
   - Ты в "Этом свете" хуже всех.
   - А в "Том", пожалуй, метишь в князи.
  
  
   - Вот я, ты приглядись ко мне,
   - Когда-то был со славой дружен.
   - Любил людей, любил зверей.
   - Теперь я честью удосужен.
  
  
   - А ты, ну кем ты был, прикинь;
   - Серость, посредственность, убогость.
   - Но здесь, ты важный господин.
   - Можно сказать, ты даже гордость!
  
  
   - Ты в параллельном мире чах,
   - Ты хлял, ты тупо разлагался.
   - А тут, ты выглядишь как шах.
   ОН взгляд отвел, и стон раздался.
  
  
   За троном, чуть правей, в углу,
   Где тамаринды расцветали.
   Да кактус, схожий на иглу.
   Два круглых зеркала стояли.
  
  
   ОН в зеркалах себя узнал;
   Шикарный, расписной, красивый.
   Квадрат изобразил оскал.
   Он, ноздри забугрил спесиво.
  
   ОН был горшком, ночною вазой.
   Пошлый прапрадед унитаза.
  
   - Ты издеваешься, болван!
   ЕГО желваки заходили.
   - Или ты думал я профан?
   - Думал, мозги мои прогнили?
  
  
  
  
   - Я вижу сон - осознаю.
   - А ты, фантазия Морфея.
   - Ты за "квадрат" выдал мазню,
   - Чужого вкуса не жалея.
  
  
   - Возможно, где-то ты и прав,
   Молвил Квадрат, бровями хмурясь.
   - Но, придержи пока свой нрав,
   - Да в зеркало взгляни не жмурясь.
  
  
   - Ну что, ты видишь, как ты важен?
   - Твой светлый образ не загажен.
   - В покоях царских ты стоишь.
   - На страже царской чести бдишь.
  
  
   - Ведь мне же нужно испражняться.
   - Вот так-то брат, куда деваться.
   - Но, гигиену я блюду;
   - Ты будешь вычищен к утру.
  
  
   - Няньки натрут тебя до блеска,
   - Прикроют нежно занавеской.
   - Ведь ты же важный элемент!
   - В тебе был царский экскремент.
  
  
   - Да и царица, что лукавить,
   - Разок другой может подбавить.
   - Ты важность уловил свою?
   - А пользу? ОН взревел: - Я сплю!
  
  
   - Конечно, спишь пока, дружок.
   - Вы в "Этом мире" - мухи в спячке.
   - Да и плебейский дух - душок.
   - Мозги, вечно в какой нибудь горячке.
  
  
   - Наш мир, "Тот свет", и есть реальность.
   - Вот в чем мирская гениальность.
   - Ваш разум, чистая формальность.
   - Я бы сказал даже - пикантность.
  
  
  
  
  
  
   Вдруг, за спиной эхо раздалось.
   Квадрат улыбку растянул.
   Эхо шагов злобно сгущалось.
   На звук ОН голову свернул.
  
  
   И вот, в груди все закипело,
   В висках стучит сомнений глас.
   "Да неужели? В чем тут дело!"
   В дверях - Альбина Анатас.
  
  
   - Вы Колесов, неисправимый плут.
   Звонким был голос и зловещим.
   - За это ждет вас длинный кнут.
   - Поверьте, сон ваш будет вещим.
  
  
   - Как вы посмели улизнуть,
   - От уготованной судьбы?
   - В пекло невинного толкнуть,
   - Презрев отчаянья мольбы.
  
  
   В ее руках что-то мелькнуло.
   ОН инстинктивно отступил.
   С клыков слюна, смрадом пахнуло.
   Кнут гневно щелкнул. ОН аж взвыл.
  
  
   Боль пронизала все нутро,
   А кнут петлю вторично крутит.
   И свист, как будто бы в метро.
   Противен звук, и душу мутит.
  
  
   Еще удар, в боку огонь.
   Наверно сломаны все ребра.
   Альбина ржет, из пасти вонь.
   А кнут, уже не кнут - то кобра!
  
  
   Близок конец. Смертельно жало.
   Свой век короткий ОН отжил...
   С лица сорвало одеяло.
   ОН вскрикнул, и глаза открыл.
  
  
   - Аркаша ты что не слышишь, кто-то в дверь звонит.
   Визг звонка заставил покорежиться все тело. Это был звук из сна: так свистел кнут. Колесов бестолково таращился в алое от рассвета окно, и совершенно не слышал голоса жены. От дикой боли в боку он глухо застонал: Жена ткнула в упомянутое место локтем.
   - Ты оглох? Пойди, открой. Наверное, опять Варфоломеевна за уборку подъезда деньги собирает.
   Превозмогая боль в ребрах Аркадий Сергеевич покинул супружеское ложе. Оказавшись в длинном коридоре, на глаза попалась дверь с эмблемой писающего мальчика. Звонков больше не было.
   - Пошли все к черту. - Буркнул он сиплым голосом, и клацнул выключателем. В данный момент мочевой готов был разорваться.
   "Второй сон за неделю? - Размышлял он под напористое журчание. - Тут определенная чертовщина. И эта мерзкая Анатас... - Он спустил воду, вышел в коридор. - А главное, перед отдыхом на "Том свете" Пятибрат выяснил: Альбина Романовна Анатас, на вид не имеющая ничего общего со старческим возрастом, сразу после розыгрыша лотереи в областном управлении внутренних дел, уволилась. И в нашем проектном бюро, лишь только были вручены все призы, Анатас подала заявление об уходе. Черт, все вместе взятое наводит на определенные размышления. И почему во сне Анатас обвинила меня? Якобы я, кого-то толкнул в пекло... Может, она имела в виду Пятибрата?"
   Впрочем, Аркадия Сергеевича больше всего будоражило вот что: И в первом, и во втором снах, его преследовала одна и та же фраза: "Свой век короткий ОН отжил". Некий неведомый осязанию пророк твердил сие изречение страшным, замогильным голосом, будто выходящим из-под земли. Говоривший оставался невидимым но, не смотря на это, у Аркадия Сергеевича создавалось такое впечатление, что кто-то шепчет ему в затылок, от чего волосы становились дыбом.
   За своими тревожными думами Колесов и сам не заметил, как оказался у плиты, заваривая кофе: ежеутренний ритуал, с годами перерос в автоматический рефлекс. Как только пена поднималась к краю турки, он убирал ее с огня, пена усаживалась, и он вновь подносил кофе к газовой горелке. Так нужно было сделать три раза. Сегодня, Колесов до того погрузился в мысли, что не сосчитал, который раз пена с шипением полезла наверх.
   "Пятибрату точно грозит опасность. - Продолжал он по инерции. - Это я толкнул его в пекло. Впрочем, с чего вдруг? Он ведь сам напросился. Может и к лучшему. Он профессионал. Но на службу к нему я все-таки схожу: пусть проверят, все ли с их сотрудником в порядке?"
   И вдруг, в квартиру снова позвонили; зловеще позвонили, пугающе позвонили, звонок верещал угрожающе. Дрожащей рукой Колесов поставил турку на стол, вышел в коридор, минуту помедлил, пошел к входной двери. Невыносимый звонок заткнулся лишь тогда, когда хозяин квартиры лязгнул замком. Два оборота - два щелчка; шелест цепочки; тихое шуршание внутреннего засова; тоненький писк навесов и... В распахнутом дверном проеме, лукаво улыбалась Альбина Романовна Анатас!
   - Вы Колесов, неисправимый плут!- С садистской нежностью изрекла она вместо приветствия.
   Испуганно отступая вглубь прихожей, Аркадий Сергеевич испустил выдох рокового трагизма. Образ бывшего председателя профкома начал терять четкие очертания и, наконец, превратился в кромешную тьму: мужчина упал в обморок.
   От громкого, глухого удара - видимо рухнуло что-то тяжелое - Евдокия Ивановна подняла голову над подушкой, напряженно прислушалась. Шаги в коридоре, приближались к дверям спальни.
   - Аркаша, что там происходит!? - Но вместо ответа, дверь с грохотом распахнулась.
  
   Немногочисленные прохожие, которые в данный момент оказались поблизости серой пятиэтажки с красными балконами, все как один, подняли головы, устремив испуганные взгляды в сторону открытой форточки на третьем этаже. Гортанный вопль ужаса пронзил раннее майское утро так жутко, точно в старину ржавое копье варвара пронзало невинное сердце девственной пастушки.
  
   Глава 8
  
  
  
   Туманная серость начала медленно рассеиваться. Где-то в глубине этой вязкой атмосферы стали прослушиваться непонятные, и в тоже время привычные, не напрягающие, звуки. В душе царила умиротворенность, а по всем внутренностям циркулировало теплое блаженство.
   Пятибрат лежал на боку, поджав ноги и подложив сложенные ладони под голову. Однако в данный момент он не наслаждался комфортными объятиями своей румынской двуспалки. Нынешним утром, капитан уголовного розыска довольствовался кусочком земли, под лавочкой, возле парадного своего дома. Было утро, десять минут восьмого, в виду чего металлическая дверь с кодовым замком практически не закрывалась. Сожителям "хрущевки" приходилось торопиться на работу и учебу. Игорь жил тут с рождения, так что знали его все жильцы. И теперь, эти самые жильцы, злорадно недоумевали: Вот тебе и блюститель закона. Вот тебе и пример благонравия, безупречного поведения, да правильных взглядов на жизнь. А что в итоге? Точно пьяный бомж валяется под лавочкой! И мы еще ставили его в пример своим детям? Возмутительно!
   Плюшевый щенок шарпея, воспользовавшись невниманием хозяина, любопытства ради, подбежал к лежащему человеку, осторожно лизнул его в щеку: тут же наблюдая за реакцией. Игорь сморщился, открыл глаза.
   - О, а где Песок, с его голубоглазой подружкой?
   Вывалив язык, щенок игриво переминался на лапах, радостно поскуливал.
   - Игорь Иванович, вам плохо? - Услышал Пятибрат тревожный женский голос.
   - С каких пор вы, собаки, стали звать меня по имени отчеству? Я же для вас "безмозглый мусор".
   Щенок отпрыгнул назад, мотнул мордой, тявкнул.
   - Чак, ко мне! - Донеслось откуда-то со стороны, и шарпей рванул выполнять команду.
   - Ага, тварь, и у тебя есть пастух! - Обрадовался Игорь. - То-то же. Ядрена вошь.
   Черные туфли, с бежевыми чулками, вшагнули в поле мутного зрения.
   - Что с вами Игорь?
   Тот скривился как от лимона. - Какого хера!? Мне еще не хватало идиотского участия всяких вонючих башмаков. А, говнодавы? - Он сощурил уголок глаза, как бы оценивающе прицеливаясь. - Наверное, в прошлой житухе были стервозной "кошелкой"? Сразу видно; носки задраны, шкура сморщилась, ранты порепались...
   Изрыгая накипевший гнев, он швырял взгляд в разные стороны, как вдруг, очередная картинка заставила застыть глаза на месте: Над туфлями и чулками оказались: Юбка, кофточка, и недоумевающее лицо соседки сверху, Анфисы Никаноровны Рубеншталь - пенсионерки, бывшей учительницы по географии; той еще грымзы.
   Пятибрат застыл в остекленелом безмолвии, тщетно пытаясь проглотить неожиданно образовавшийся ком в горле.
   - Что вы тут делаете? - Изрекла Рубеншталь очередной вопрос, и Пятибрат понял:
   "Старая пердь попала. Ядрена вошь!" Опера вырвало прямо на тетины туфли.
   Когда желтая пена себя исчерпала, а глаза - как бывает в таких случаях - перестали слезиться, Анфисы Никаноровны рядом уже не было. Правда, из подъезда еще выскочила Светочка Ненашева, - ученица восьмого класса - но девочка спешила так самоотверженно, что вообще не заметила валяющегося под лавочкой дядю милиционера.
   Пятибрат попробовал пошевелить конечностями: никаких болевых ощущений. Вот только в горле противная кислость. Через пять минут Игорь уже сидел, скрючившись на лавочке. Ничего не болело, однако во всех мышцах присутствовала какая-то неприятная вязкость. Не смотря на то, что в данный момент он всеми силами пытался подключить разум к логическому осмыслению реальности, у него ни черта не получалось. В воображении начали вспыхивать огрызки то ли страшного сна, то ли "видеоклипы" наркотического забвения. Своим внутренним зрением Игорь видел: То двух говорящих собак, то человека с ягодицами вместо головы, то себя в виде мусорной кучи, то свинью с человеческими ногами, то ходячее дубовое полено, то человека с черным квадратом вместо головы. Вот, между прочим, Пятибрат вспомнил: Когда собаки привели его к этому уроду - впрочем, в тот момент он и сам красавцем не был - произошло странное. Квадрат хоть и выглядел воплощением любезности да изысканных манер, но начал задавать подозрительные вопросы: Откуда, мол, Пятибрат знает Колесова? Какими делами они связаны? Что Колесову известно о туристическом агентстве "Тот свет"? С чем связан интерес Пятибрата к людям, отдыхавшим на "Том свете"? Почему Колесов отдал ему свою путевку? Затем, к их беседе присоединилась женщина. Кстати, единственный полноценный человек. Игорю показалось, что он ее уже где-то видел. Так вот, эта женщина обладала даром ясновиденья. Ее черные глаза пронзили кучу Пятибратовского мусора насквозь. Острый взгляд проникал в самые потаенные закрома души. Она прочла его врожденную сущность, и рассказала все с такой обстоятельностью, что Игорь содрогнулся: Все ею сказанное соответствовало действительности. Его еще никто так не выворачивал наизнанку; до самого последнего потроха, до последней клеточки, до последней извилины. Впрочем, не только это сейчас беспокоило Пятибрата. Он совершенно не мог вспомнить, что с ним произошло с того момента...
   "Утром, все как обычно: моцион, кофе с омлетом, поход в гараж. Заехал на заправку. Затем отправился по указанному в путевке адресу. Край города. Дикие трущобы. На искомой улице нашел дом с обозначенным номером. Забор полузавалился, кругом бурьян, запустение. Окна в доме заколочены досками. Скрипучая дверь бокового входа болтается на сквозняке. Пока шел через усадьбу к перекошенному крыльцу, померещилось украдкое движение в щелях между черных досок на окнах. Он окликнул. Движение исчезло. Зашуршали прошлогодние листья. Поднялся ветер. Игорь еще раз прогулялся наметанным взглядом по заброшенной усадьбе. Ничего не напрягло. Двинул к парадному входу. Ступени крыльца заунывно простонали, ручка замка ржаво взвизгнула, дверные петли исполнили реквием. В просторном холле, на удивление, торжествовала стерильная чистота. Добротная, старинная мебель, шерстяные ковры на полу и стенах, масляная живопись в суровых викторианских тонах, антикварная мишура. На одноногом столике допотопный граммофон. Самым неожиданным, сказочным образом он ожил; дюралевая ручка пискнула, несколько раз крутнулась; гнутая пластинка пришла в движение, закрутилась. Тонкая блестящая игла, точно неутомимый горнолыжник, скользила с винилового холма на холм. После непродолжительного шелеста послышалась музыка - "Прощание Славянки".
   Что нужно было в тот момент делать - он не знал. Однако душа ищейки твердила: Фас! То главенствовала дань ипостаси мента.
   "Колесов! - То был даже не внутренний голос. В голове взорвалась первая реальная вспышка разума. - А что если Колесов и есть, тот, кто мне нужен"?
   В глубине комнаты, в дальнем темном углу, внезапно качнулось плетеное кресло-качалка. Было похоже будто кто-то, кто-то невидимый, встал с насиженного места, чем и возбудил движение. Рядом колыхнулся старинный балдахин. Затем, ближе к противоположному углу, пошатнулась тюлевая занавесь, за которой, сама по себе, открылась дверь. Он осторожно двинул на белую полоску света; на ходу доставая из кобуры пистолет.
   Напряженный взгляд в потресканный асфальт, завершился протяжным выдохом разочарования - большего вспомнить не удалось.
   - Но Колесов... - Изрек он сам себе, и посмотрел в сторону окон инженера.
   Входная дверь квартиры 88 оказалась незапертой. Игорь толкнул ее тыльной стороной ладони, вошел в сумерки крохотной прихожей.
   - Есть кто живой? Аркаша ты дома?
   Последующая минута гробовой тишины подтолкнула сознание сыщика к логическому выводу - "Никого".
   - Наверное, последний кто уходил, забыл закрыть на ключ.
   И вдруг, еле уловимое шуршание, в глубине квартиры, сработало как жезл гаишника на автомобилиста - Игорь замер прямо в дверях. Он уже собирался уйти, но теперь настороженно вслушивался в окружающие звуки. Подозрительные шорохи больше не повторялись. И, тем не менее, сознание настойчиво твердило: "В квартире кто-то есть". Рука скользнула под пиджак. Кобура оказалась пустой. В данный момент, утеря оружия отступила на второй план: Пистолет был не табельный. Теперь шорохи возобновились. Узкий коридор тонул в пасмурных сумерках. За стеклянной дверью дальней комнаты, что-то мелькнуло. Игорь решительно пересек коридор. Холодный металл ручки, бархатный храп навесов...
   - Ядрена вошь! Какого хрена! - Пронзил тишину исступленный мужской вопль.
  
  
  
   Глава 9
  
  
  
  
   Солнечный зайчик, аки символ радости,
   Веселья детского, проказы праздничной,
   Задорно прыгал на задворках младости,
   Свирель струилась: В мыслях гадости.
  
  
   Испортить девку под кустом - заноза Байрона.
   Сорвать цветок и бросить в грязь - безумный Лермонтов.
   Подстричь стада Пушкин мечтал - и с ними Байрона.
   А Эдгар мирно опочил - под черным вороном.
  
  
   Течет ручей мутных речей - диагноз сложен.
   Мыслей контузия стряслась - Ницше возможен.
   Карлос плетет липкую сеть - Христос низложен.
   А кто-то в лес, кто по дрова - мозг отморожен.
  
   * * *
  
   Юнец в петлю сунул башку:
   Превратность суицида.
   Чужой картуз примерил вор:
   Вшей нет, зато есть гниды.
  
  
   В мозгах бурьян и ты похож,
   На детства инвалида.
   Но, кто есть кто, и будет кем?
   Исчезла Атлантида.
  
  
  
   Так же и ты, исчезнешь в прах.
   Существованья ноль.
   Вся жизнь твоя в твоих руках.
   Лишь неподвластна боль.
  
  
   Защемит сердце впопыхах,
   И ты на волоске.
   В коленях дрожь, в сознанье страх:
   Анфас на гробовой доске.
  
  
   Портрет знаком, и снова боль.
   Очаг незрим, скрыта юдоль.
   Себя во мраморе увидел:
   На рану соль, и обалдел.
  
  
   - Неужто сплю? Ужели снится?
   - Такой расклад весьма годится.
   - Хотя, постой, что-то не так.
   - Чувства не те, реален мрак.
  
  
   - А это кто, сосед мой что ли?
   Брюхо свело и в сердце колик.
   - К чему же снится мне покойник?
   - Зачем зовет меня к себе?
  
  
   - Что значу я в его судьбе?
   - Ах, впрочем, нет, ведь он же умер.
   - Его судьба оборвалась.
   Во взгляде крик досады замер.
   В улыбке, злобы ипостась.
  
  
   Он подошел к моей могиле,
   Еще лукаво подмигнул.
   Руки сложил, глаза закрылись.
   И в черной бездне утонул
  
  
   Намек, однако, не двухзначен.
   - Сосед винит во всем меня.
   - Я с толку сбит, я озадачен.
   - Другого приняла земля.
  
  
  
  
  
   - Ну, все, довольно, просыпайся,
   - Сей бред, уже осточертел.
   - Зачем спешить, ты оставайся.
   Вдруг, голос зычно зазвенел.
  
  
   - Кто автор, где ты, покажись!
   Но только мрак да сизый ветер.
   - Ты успокойся и не злись.
   - Узнаешь все, еще не вечер.
  
  
   - В игре ты стал невольной пешкой.
   "Ну да, конечно, расскажи".
   - Свой страх не спрячешь за усмешкой.
   - Лучше все чувства обнажи.
  
  
   - Поверь, тебе так будет легче.
   - Иди ты к черту! Где ты есть?
   - Вот не груби, давай помягче.
   - Тут не уместна твоя спесь.
  
  
   - Ты говоришь: "Иди ты к черту"?
   - Как я сама к себе пойду?
   - И не кричи, порвешь аорту.
   - Мне впарить не мечтай байду.
  
  
   - Ты хоть и "мусор", правда, бывший,
   - Зато психолог никакой.
   - Твой мозг давным-давно остывший.
   - Тебе не бой нужен. Покой.
  
  
   - Твоя осознанность, как пыль.
   - Твой мир души сжирают тени.
   - От жизни лишь осталась быль.
   - Мне бред такой, поверь, до фени.
  
  
   - Смысел речей твоих не ясен.
   - Уж слишком мутно говоришь.
   - Твой сон, учти, весьма опасен.
   - Ты в лапы смерти угодишь.
  
  
   - Ты в погребальной географии несведущ.
   - Постой, постой, ведь я тебя узнал!
   - Моим словам, когда нибудь ты внемлешь!?
   Из мрака проступил оскал.
  
   - Ну, как же, помню, Анатас Альбина.
   - Зловещий образ, хитрый псевдоним.
   - Спешу сказать; знакомая картина.
   - Ну, продолжай, чего же мы молчим?
  
  
   - Вас Пятибрат, я слушаю смиренно.
   - Но уловить, способна лишь сарказм.
   - Абсурд речей, слух режет откровенно.
   - А мозг рискует, впасть в маразм.
  
  
   - Впрочем, довольно, вас пора лечить.
   - В "Тот свет" войти с улыбкой еще рано.
   - Я ваше эго постараюсь подмочить.
   - И запоете, уверяю вас, сопрано.
  
  
   - Я озадачу вас загадкою серьезной.
   - Чуть-чуть нервозной, чуть-чуть курьезной.
   - К слову сказать, даже метаморфозной.
   - Я вашу личность сотворю мемориозной.
  
  
   - Постой чудовище, открой один секрет:
   - На самом деле, кто ты есть, что тебе нужно?
   - Зачем стремишься изменить наш Белый Свет?
   - Ведь в принципе, сие же не возможно.
  
  
   - Ах, Пятибрат, наивный альтруист.
   - Но за "чудовище" придется вам ответить.
   - Ну, как же, станется с тебя, ты же садист.
   - И жертв своих ты любишь смертью метить.
  
  
   - Отметка смерти в каждом от рожденья.
   - И коль способности прозренья не обрел.
   - Жди скорой жизни завершенья.
   - Все пожирает дьявольский "Орел".
  
  
   - Я понял суть, она как на ладони:
   - Химеры Кастанеды. Вот так-так!
   - Хоть так, хоть сяк, зато там нету вони.
   - Попробуй разгадать, коль не дурак.
  
  
  
  
  
   - И если справишься с заданием отменно,
   - Тебя я очень щедро награжу.
   - Да мне плевать на твои речи откровенно!
   - Не горячись, я истину твержу.
  
  
   - Твой путь далек. Стезя не из простых.
   - В "Орла" не веришь, так поверь другому.
   - Судьба еще не раз врежет под дых.
   - Жажда наживы - друг сознанию больному.
  
  
   - А вот теперь ты можешь просыпаться.
   - Встает заря: пора мне уходить.
   - И постарайся не глупить, с духом собраться.
   - Тогда успех придет; все может быть.
  
  
   Облик исчез, но заметались тени.
   В душе штормит, мурашки на лице.
   В тенях стали улавливаться звери.
   Узнал себя он, в древнем мудреце.
  
  
   Уши, клыки, на лапах когти,
   Пена из пасти, волчий рык.
   В мозгах аврал, ломит все кости,
   Сердце болит, свело кадык.
  
  
   Зверье охотится за ним.
   ОН убегает, ОН напуган.
   ОН беззащитен, ОН раним.
   Легкой добычей ОН объявлен.
  
  
   Вдруг, птичий крик; знакомы звуки.
   Так Жулик маленький кричал.
   На мокрый лоб упали руки:
   ОН застонал и заморгал.
  
  
  
   Беспощадный луч света заставил зажмуриться и перевернуться на бок. Игорь понял, что уже не спит, но в то же время, пребывает под сильнейшим впечатлением от приснившегося кошмара. Таких ужастиков во сне, он не видел уже давно; с тех пор как год назад уволился из "органов". Уволился после совершенно необъяснимого, парадоксального и трагичного случая с семьей соседей Колесовых. А его фантастическое приключение с туристическим агентством "Тот свет"? Когда какие-то неведомые, абсолютно таинственные силы и обстоятельства его похитили, вырвали из реальности неизвестно каким образом. Неизвестно где он был целых семь дней, и непонятно каким путем вернулся обратно. После медицинских проверок оказалось, что он девственно чист: В том смысле, что к нему не применялись вообще никакие наркотики. А после того, как он с коллегами съездил в тот заброшенный особняк, где он себя помнил в реальности последний раз перед исчезновением, друзья по работе и вовсе начали на него подозрительно коситься. На месте таинственного дома оказались заросшие бурьяном развалины и стихийная свалка мусора. Зато служба внутренних расследований еще долго не давала ему покоя, допытываясь, как он оказался на месте жуткого преступления. Вызванные анонимным звонком оперативники, ворвавшись в квартиру 88, увидели страшную картину: На полу одной из комнат, в луже крови, лежал до неузнаваемости изуродованный и выпотрошенный труп мужчины. Тут же, рядом с валяющимся перевернутым стулом стоял Пятибрат: обхватив за ноги, он держал повешенного подростка. Собственно, Игорь пытался того спасти, видимо успев во время. Мальчик был еще жив, однако совершенно не производил попыток высвободиться из петли. В последствии врачи признали парня невменяемым, и не смогли добиться ни слова. В той же спальне было обнаружено еще одно тело: Тело мертвой женщины; с разорванным ртом и выдавленными глазами.
   После тех событий, маньяк в городе больше не объявлялся. В изуродованных трупах опознали Аркадия Сергеевича Колесова и его супругу. Обезумевшего мальчика надежно закрыли в психушке. Когда коллеги по службе отвернулись от Игоря, а начальство участило необоснованные притязания, он написал рапорт, и уволился. Старые друзья теперь не наведывались. Только одна Леночка Суслова регулярно навещала своего любовника. Но и она, в последнее время, ссылаясь на участившиеся ссоры с чрезмерно подозрительным мужем, стала наносить визиты все реже и реже.
  
  
  
   Глава 10
  
  
   Пятибрат еще не менее десяти минут лежал не шевелясь, "гипнотизируя" стеклянным взглядом на ковре замысловатую закорючку. Он вспоминал сон: Какие-то тени, образы, звуки, похожие на глубинный пеленг касатки. Васька Колесов: Во сне Игорь увидел его именно в таком ракурсе, как и тогда, год назад, с петлей на шее; мальчик как раз прыгал со стула. Игорь тяжело вздохнул. "Нужно будет навестить пацана в больнице. Может, есть какие-то сдвиги?"
   В следующую секунду, в воображении всплыл образ призрачной Анатас; зловещей Анатас, мистической Анатас, несуществующей Анатас. Откуда она взялась, и куда исчезла? С какой целью, в различных учреждениях, устраивала свои загадочные хороводы с лотереями? Почему теперь является во сне и угрожает? Кто она вообще такая? И как, собственно, одному человеку удалось обвести вокруг пальца столько людей; серьезных людей? А вдруг за ней стоит целая организация?
   - Клих! Шулик! Клих! - Пронзил тишину комнаты знакомый возглас, от чего Пятибрат подскочил на кровати.
   - Жулик!? - Он расширенными глазами смотрел в залитое рассветным жаром окно, где в раскрытой форточке, деловито озираясь, сидел скворец.
   - Ах ты, пропащая душа! - Игорь рванул к окну, отдернул занавеску. - Залетай бродяга! Сколько лет, сколько зим! Ядрена вошь!
   Радостно выкрикивая, птица спикировала на плечо своему спасителю.
   Уволившись из милиции, Игорь не стал делать из этого трагедию. Он съездил в Крым, две недели отдохнул, подлечил нервы. Когда вернулся, устроился в частное охранное агентство "Фас". Объект ему выделили на краю города, хлебозавод N 4. Вот там-то, возле акациевой посадки, он и нашел, выпавшего из гнезда птенчика. Уже оперившийся, но еще желторотый, скворец отчаянно пищал - вероятно, зазывая родителей - но завидев подошедшего человека, моментально умолк. Беспомощно взмахивая куцыми крылышками, подбежал к туфлям Игоря, который с интересом рассматривал птенца. После ночного дождя, на теплом асфальте было много земляных червей. Игорю сделалось любопытно. Он присел, поднял одного, не очень большого, и поднес к клювику. Птенец, не раздумывая, проглотил червяка; затем, вибрируя крылышками и разинув ротик, стал требовать еще. В нескольких метрах, из кустов, на тротуар вышла рыжая кошка; сонно оглядываясь по сторонам. Игорь понял, что птенцу осталось недолго. Вот так скворец и оказался в квартире бывшего опера. На рынке, у аквариумистов, он регулярно покупал птичке мотыля. Со временем купил и клетку, но это была чистая формальность. Дверца закрывалась крайне редко, а свободное посещение клетки ограничивалось лишь ночным сном. С первых же дней пребывания в доме, скворец стал натуральным членом семьи. Игорь жил сам, друзья почти не заходили, а Лена наведывалась, в лучшем случае, раз в две недели. Поэтому, скворец стал тем самым объектом, с которым можно вечером поболтать, о котором нужно заботиться и ухаживать: Естественный рефлекс человека.
   Как только Игорь входил в прихожую, домашний любимец с радостными возгласами мигом оказывался у того на плече, и возбужденно что-то бормотал на ухо. В такие минуты Игорь делал вид, что отлично его понимает; кивал головой, поддакивал, участливо цыкал зубом.
   Свое прозвище Жулик схлопотал примерно через месяц, после обретения двухкомнатного "гнездышка" и авторитетного покровителя. К тому времени он уже превосходно летал, а его беспрепятственное передвижение по квартире, буквально ничем не ограничивалось. Вот тогда и произошел тот памятный случай.
   Однажды, в свой выходной, Игорь на кухне варил борщ. В зале громко работал телевизор - он слушал полуденные новости - и вдруг, выключился. "Опять свет вырубили". Посетовал в сердцах мужчина, но тут же спохватился: жужжал холодильник. Игорь оставил нож и капусту, вышел в зал. Экран был пуст, дистанционка лежала в кресле, а скворец, нахохлившись и закрыв глаза, мирно спал на багете. Игорь нажал зеленую кнопочку, телевизор включился. "Странно". Успел он подумать, но тут же побежал в кухню: Закипел мясной бульон, и пена с шипением полезла на плиту. Спустя пять минут - как раз начали вещать о погоде - телевизор опять выключился. В этот самый момент слух уловил слабенький шелест, будто кто-то легонько смыкнул штору, потревожив на багете пластмассовые колечки. Игорь медленно, с прищуром бескрайней подозрительности, вошел в зал. Все было по-прежнему. Кроме: Нахохленный скворец, теперь, дремал с другой стороны багеты. Какая-то еле уловимая нить интуиции шепнула: Скворец! Он вновь включил телевизор. Из ванной принес большое прямоугольное зеркало. Игорь поставил его в дверях залы так, что через него, из коридора, было хорошо видно ту часть комнаты, где в кресле лежал пульт, а на багете спал скворец. На сей раз, не прошло и трех минут, как птица открыла глаза, встрепенулась, мотнула головой, и стрелой спикировала на кресло. Скворец деловито подшагнул к пульту, посмотрел на него одним глазом, быстро ткнул клювом в зеленую кнопку, и опрометью вспорхнул на багету: незамедлительно приняв вид спящего. Телевизор был выключен.
   - Ах ты, жулик! Ядрена вошь!- Радостно вскричал, пораженный до глубины души Игорь. - Значит, тебе телевизор спать мешает? - Он вошел в комнату.
   Скворец тут же "проснулся", слетел своему хозяину на плечо и, тихо воркуя на ухо, принялся о чем-то жаловаться.
   Каким образом подросший птенец догадался, как нужно выключать телевизор, так и осталось загадкой. Но прозвище Жулик, навсегда приклеилось к смекалистому скворцу. Пятибрат так увлекся своим пернатым другом, что даже купил толстенный фолиант "Все о птицах", из которого и узнал, что скворца, наряду с попугаями и галками, можно научить разговаривать. Идея понравилась, опыт был: В детстве, на день рождения, Игорь получил в подарок волнистого попугайчика, которого научил говорить несколько слов.
   Способности Жулика превзошли все ожидания. Свое прозвище он стал выговаривать уже через месяц занятий; правда, с небольшим дефектом - "Шулик". А дальше, пошло и поехало: "Шулик хороший. Кушать. Хде мотыль? Ихорь пришел. Иди, что скашу. Ядхёна вошь". А так же различные комбинации из этих слов.
   Ближе к осени случилось еще одно любопытное событие. Пятибрат готовился к приходу любовницы, в связи с чем затеял генеральную уборку квартиры. Жулик был водворен в клетку, так как пришлось открывать настежь окно: Пылесос давно сломался, а от веника пыль стояла коромыслом. И вдруг, в глаза бросилась открытая, пустая клетка! Скворец сидел в раскрытом окне и с опаской выглядывал на улицу. Сердце зашлось. Игорь остолбенел. Он понял, что любимец может выпорхнуть и не вернуться.
   - Жулик хороший. - Преодолев первую волну растерянности, начал он дрожащим, но ласковым голосом. - Иди, что скажу. Жулик. А где наш мотыль? - Он медленно приближался к окну.
   Скворец повернул голову, одним глазом посмотрел на своего хозяина.
   - Шулик хороший. - Заявил он и выпорхнул из окна.
   В груди все онемело, по вискам прогулялись мурашки. Он еще долго стоял не в силах сойти с места, а под черепом, точно кузнечный молот, гремел вопрос: "Но как он смог открыть клетку!?" Наконец, придя в себя, Игорь подошел к окну: Жулика нигде видно не было.
   Мысль об окончательной потере друга, разбудила в сознании натуральную трагедию разума. Уборка квартиры осталась незавершенной. Когда пришла Суслова, Игорь уже был на хорошем подпитии; раздражителен, нервозен. Все ее попытки утихомирить, встречались в штыки. Любовное несостоявшееся свидание завершилось уже через сорок минут, грохотом захлопнувшейся входной двери: Пустив слезу, Суслова ушла. До глубокой ночи Пятибрат пребывал в потерянном состоянии. Лишь к двум часам, допив все припасы спиртного, он упал на диван, и отключился в пьяном забвении, лежа на диване лицом к открытому окну.
   Когда утром Игорь проснулся, он чистосердечно пожалел, что не умер вчера. Смешав виски, водку, десертное вино и слабоалкогольные напитки, теперь его голова готова была разорваться как осколочная граната. Однако он моментально забыл про свою больную голову, лишь только обнаружил - к своей великой радости - Жулика; тот преспокойно спал у себя в клетке. С тех пор скворцу были позволены уличные прогулки, после которых он всегда являлся возбужденным и радостным.
   Но Пятибрат не учел одного: Природа всегда берет свое.
   Одним октябрьским утром, когда отгрело "Бабье лето" и безнадежно задождило, а температура за окном стала все ближе подбираться к нулю, Жулик выпорхнул в форточку и... больше не вернулся. Но перед этим он повел себя необычно:
   Пятибрат на кухне пил чай. Скворец влетел из коридора, приземлился на подоконник, постучал клювом в стекло, и ясно выговорил: "Шулик гулять. Шулик вернется". Слов "гулять, вернется" Игорь никогда от любимца не слышал. Впрочем, как и не видел, чтобы тот требовал прогулки, стуча в стекло. Он очень обрадовался расширению птичьего лексикона и, естественно, выпустил Жулика погулять; зная, что скворец, как обычно, часика через два вернется.
   Однако эта прогулка затянулась на долгие семь месяцев.
  
  
   Ч А С Т Ь - 2
  
  
   "Собака друг человека". - Чушь!
   Собака друг своего хозяина. А друг человека -
   грамотный хирург.
   В. Ц.
  
  
  
   Глава 11
  
  
   Возвращенец Жулик начал каждый день удивлять Пятибрата приобретенными новшествами. Причем новшества имелись не только в словарном лексиконе, но и в поведении. Все началось с того, что скворец стал проявлять навязчивый интерес к маленькому серебристому колокольчику, который висел под куполом его клетки. Он там был с момента ее покупки, однако Жулик вообще не обращал на него внимания. Зато теперь он мог без устали, по десять-пятнадцать минут теребить колокольчик клювом, и талдычить одно и то же слово - "Полудха!" Игорь понимал; это каким-то образом связано с флотом. В свой очередной выходной он пролистал имеющуюся книгу, где вычитал: Скворцы, чаще всего летают зимовать в Турцию. А это связано с морем. Море, значит корабли. Скорее всего, Жулик преодолел определенное водное пространство на каком-нибудь судне, где и мог видеть как - к примеру - боцман гремит корабельной рындой. И судно это, что было очевидным, являлось нашим. Но вот дальнейшие бормотания скворца, для Игоря оказались полной загадкой. Жулик ежедневно говорил на незнакомом языке. И в череде непонятных слов, отчетливо проскакивали такие как; "Мечеть, карагёз, айран, тулум пейнири, дастан, София, экмек, Самсун." Во время своих речевых декламаций Жулик сидел с закрытыми глазами либо в клетке на жердочке, либо на багете. Но иногда это происходило на плече хозяина. Создавалось впечатление, что птица нарочно бубнит Игорю в самое ухо какой-то заученный текст. Это возбуждало интригу. Пятибрат отыскал в старом блокноте давно забытый телефон школьного приятеля; памятуя о том, что Олег Севастьянов после десятого класса успешно поступил в "Ворошиловградский педагогический институт" на факультет иностранных языков. Несомненно, удача Игорю сопутствовала, ибо Севастьянов сам поднял трубку: Олег по-прежнему жил в Луганске. На данном этапе своего жизненного пути он преподавал в средней школе английский.
   На следующий день после звонка, в квартире Пятибрата появился молодой, благородно бледный, с тонкими формами вытянутого лица, голубоглазый мужчина с соломенной шевелюрой. Старые приятели, естественно, обмыли встречу. В процессе скромного застолья Олег прослушал птичий монолог, после чего заявил:
   - Скорее всего, это турецкий. Я в нем не шуруплю. Но тебе Игореша, неслыханно повезло!
   Оказалось, что новая любовница Севастьянова является специалистом по арабским языкам - это, в общем. А в частности, Юличка превосходно владеет турецким. Олег созвонился со своей пассией, и ближе к вечеру, маленькая, худенькая брюнетка, с чувственным ротиком, большими карими глазами, и "памелаандерсоновской" грудью, разбавила мужскую компанию на кухне у Пятибрата.
   С момента прихода Юли Козловой прошел час, однако Жулик пока не проронил ни слова.
   - А главное, полная бессмыслица. - Распалялся захмелевший Игорь. - Среди непонятных мне слов, я четко узнал слово "айран". Но ведь это армянский кисломолочный напиток. А "София"? Если тут не подразумевается женское имя, значит город. Но София в Болгарии: причем тут Турция?
   Он замолчал, вонзив задумчивый взгляд в смуглую, бархатистую ложбину между больших женских грудей; которые волнующе вздымались над глубоким вырезом блузки.
   Юля его взгляд заметила, и в смущении заерзала на стуле.
   - Что там подразумевается - разберемся. - Она швырнула короткий взгляд на Олега: Тот с полузакрытыми глазами уже кунял за столом. - Но когда же скворец начнет говорить?
   Игорь пожал плечами, с усилием воли отвел блестящие глаза от интимного места. - Да хрен его знает. Он малый с гонором, по заказу трепаться не любит.
   Хозяин квартиры выбрался из-за стола, подошел к окну, и, задрав голову, туда-сюда подергал гардину. Шорох коричневых колечек заставил скворца встрепенуться.
   - А ну, жулье такое, говори: Самсунг; говори - айран, Ну же, хватит спать.
   Юля взглянула на свои маленькие позолоченные часики, затем на Олега. Теперь любовник откровенно спал, уронив подбородок себе на грудь.
   - Ладно, Игорь, - Пятибрат обернулся, - я пойду, уже поздно. Возможно, следующий приход к вам окажется более удачным.
   Игорь покосился на приятеля. - А как же Олег?
   Юля изобразила маску равнодушия. - Пусть жена с пьяным мужиком возится. Мне он нужен не для этого.
   Игорь улыбнулся. - Цинично, зато честно. - Он обогнул стол, подошел к Юле очень близко, - даже, может быть, ближе, чем следовало бы - и смело погладил по волосам. - А вот я, если ты заметила, в полном порядке... - Игорь бесцеремонно перешел на "ты".
   В данный момент ширинка на джинсах Пятибрата была как раз на уровне Юлиных глаз. Он продолжал нежно гладить ее по волосам, одновременно наслаждаясь видом сверху шикарной груди. Тем временем девушка, казалось, замерла в раздумье. Спустя полминуты взяла со стола принесенный с собой диктофон, и медленно поднялась. Сперва она посмотрела на Олега, затем в глаза Игоря.
   - Я думаю, ЭТО, мы обсудим в следующий раз...
   В груди, у бывшего опера, заштормило.
   - Что такое!? - Не открывая глаз, вдруг зашевелился Севастьянов. - Заговор за моей спиной?
   Мужчина и девушка тихонько рассмеялись. Их взгляды встретились. Игорь потянул ладонь к ее миловидному личику.
   - Тихо! - разрез Юлиных глаз резко сузился, щелкнула кнопка диктофона. Девушка перехватила руку Игоря, отвела в сторону. - Твой Жулик что-то бормочет.
   "Проклятая птица! - В сердцах выругался Пятибрат. - Сейчас он чертовски не вовремя!"
   В продолжение последующих пяти минут, по мере того, как скворец продвигал свой монолог, в гробовой тишине, глаза у Козловой расширялись все больше и больше. Игорь видел - она понимает, о чем говорит Жулик. Становилось очевидным: Птах сообщает о чем-то важном! Под конец лицо девушки вспыхнуло жаром, взволнованный взгляд тревожно ерзал из стороны в сторону, она до синего оттенка закусила нижнюю губу.
   После того, как Жулик умолк, Юля даже забыла выключить диктофон, так глубоко ее мысли погрузились в переваривание услышанного.
   Мертвецкую тишину на кухне прервал "Король и шут": Звонил мобильник Олега. "И ты попала к настоящему колдуну. / Он загубил таких как ты не одну". Севастьянов вскинул голову, машинально полез в карман пиджака.
   - Да, Люся. У меня педсовет. Что значит поздно? Как директор назначил, так и разродились. Ну, все, не бухти, скоро буду.
   Выключив телефон, Олег полушепотом изрек: - Как хорошо, снова почувствовать себя человеком. - Юля с Игорем переглянулись.
   Пьяный взгляд Севастьянова перепрыгнул со стола на окно, затем на Игоря, на Юлю, и опять на окно.
   - Ого! - Видимо, до него только дошло, что на улице давно стемнело. - Засиделся. Пора отчаливать. - Покачиваясь, он вышел из-за стола. - Юльчик, поехали, подброшу тебя на такси домой.
   Девушка точно безмолвный призрак, поплелась за Олегом в коридор.
   Игорь остановил ее за локоть. - Что сказал Жулик?
   Козлова отрешенно на него посмотрела. - Я точно не уверена. Нужно прослушать кассету. Завтра, после работы, заеду.
   Бывший опер понял, тут что-то не так. В словах птицы Юля услышала нечто неординарное, ошеломляющее.
   Олег уже скрылся в прихожей. Пятибрату, для осмысления происходящего, понадобилась пара секунд. Он настиг девушку в коридоре. На сей раз, он остановил ее, грубо сграбастав за плечи; решительно развернул лицом к себе; серьезно посмотрел в глаза.
   - Мне нужен номер твоей мобилы, домашний адрес...
   В облике девушки не было и тени удивления или возмущения. Она вела себя так, словно они оба понимали, о чем речь.
   - В случае чего, мой адрес знает Олег. Телефон тоже. Не переживай, финтить не стану. Нужно все обмозговать. Завтра, в восемнадцать ноль-ноль буду у тебя. Приду, и поговорим.
   После их ухода Игорь еще не менее четверти часа стоял неподвижно по центру кухни. Сложив руки на груди, он сверлил безмолвным, внимательным взглядом скворца. "А ты птичка не простая. Ты владеешь какой-то информацией. Важной информацией. Стоп! Птица! - Теперь перед его глазами поплыли кадры страшного сна. "Орлу не веришь, так поверь другому". - Что это, совпадение? Вещий сон? Проявление метафизики? Быть может, тут какая-то игра? Игра неестественного с реальным; потустороннего с мирским; добра со злом?"
   Мужчина понимал, что недавние страхи, недавняя дьявольщина, уже практически забытая, теперь вернулась. А может, все эти таинственные действа, кровавые события, никуда и не исчезали? Может, они маскировались, до поры до времени? Ждали своего часа?
   - Но, черт возьми, что же сказал Жулик? - Наконец, оттаял Игорь.
   В данный момент его мозги просто зудели от желания постичь тайну скворца. Теперь он уже жалел, что отпустил Юлю. Нужно было спровадить Олега, и вдвоем разобраться. В сознании зрела подленькая мыслишка: "А вдруг, я ее больше не увижу?"
   Время перевалило за полночь. Пятибрат понимал; чтобы успокоиться и уснуть, нужны гарантии этого самого спокойствия.
   - Вот сейчас позвоню Олегу: - он посмотрел на часы. - Домой уже пора вернуться. Узнаю у него номер Юли, - дрожащие пальцы сорвали трубку с рычага,- позвоню ей, услышу ее голос, тогда успокоюсь и лягу спать.
   Однако в ту ночь, Пятибрату не судилось спать вообще. Да впрочем, спокойный сон его покинул и на несколько последующих ночей.
  
  
   Глава 12
  
  
   После нескольких длинных гудков, на том конце провода послышался сонный женский голос.
  
   - Алло...
   - Здравствуйте. Вам кого?
   - Я могу поговорить с Олегом?
   В трубке затянулась напряженная пауза.
   - Алло, вы меня слышите?
   - Да, да. - Теперь женский голос приобрел вуаль трагизма. - Вы кто?
   - Меня зовут Игорь Пятибрат.
   - Никогда о таком не слышала.
   - Я школьный товарищ Олега. Позовите его к телефону.
   - А, вот оно что... Значит вы не в курсе?
   Игорь не мог этого объяснить, но сердце тревожно забилось.
   - Простите, не в курсе чего?
   - Олег погиб.
   У Игоря потемнело в глазах.- Как!? Когда!?
   - Два месяца назад... Олег выпал из окна нашей квартиры...
   Несколько секунд Пятибрат не знал, что говорить, но вскоре нашелся.
   - Я извиняюсь. Ядрена вошь. Мне кажется, мы говорим о разных людях. Вы супруга Олега Севастьянова, Люся?
   - Людмила Ивановна Севастьянова. Вдова Олега Севастьянова. Вы удовлетворены? - женщина начинала нервничать.
   - Я вас понимаю. Простите. Ваш муж работал в школе учителем английского? - И в голосе, и в самом вопросе, резонировала последняя надежда на ошибку.
   - Да, именно там он и работал. - Резко ответил женский голос.
   Дальше потекли короткие гудки. Игорь и под пытками не смог бы сознаться, сколько еще времени просидел с телефонной трубкой прижатой к уху, и дико выпученными глазами. А главное, он не помнил, о чем в тот момент думал. Из небытия его вырвал голос скворца. Жулик приземлился своему хозяину на плечо, и ясным, отчетливым голосом заявил:
   - Все идет, как задумано.
   Теперь Пятибрат смотрел на птицу, как на воплощения чего-то таинственного и страшного. С горем пополам, пребывая на пике депрессивного состояния, он дождался утра. Игорь помнил, где жил его школьный приятель. Он не знал, на что надеется, однако погнал свой "жигуленок" к Южным кварталам. Нужный дом отыскал сразу. Чуть подумав, остановился у искомого подъезда. На лифте доехал до седьмого этажа. Когда оказался на площадке, увидел даму выходящую из квартиры. Черная косынка, полоской завязанная вокруг пышной прически, вселила уверенность.
   - Простите, вы Людмила Ивановна?
   Та выдернула ключ из замка, стремительно развернулась, враждебно посмотрела на незнакомца.
   - Что вам угодно?
   Женщина была молодой, но рано постаревшей. Высокой, но сутулой. Стройной, но простенькое платье невыгодно подчеркивало костлявую худобу.
   - Это я вам звонил сегодня ночью.
   Ее выцветшие от слез глаза прогулялись по его фигуре. - Не поленюсь спросить вторично: Что вам угодно?
   - Мне нужно с вами серьезно поговорить. - Пятибрат волновался.
   - О чем же?
   Игорь взял в руки школьный, выпускной альбом, который держал подмышкой, развернул, ткнул пальцем.
   - Это Олег?
   Женщина кивнула. - Да, это мой покойный муж, Олег Севастьянов. Но, в чем дело?
   В данный момент Игорь пребывал в растерянности. Заявить вдове, что он с ее покойным мужем, вчера вечером, у себя на кухне, пил водку, означало прослыть ненормальным.
   - Скажите. Это был несчастный случай, убийство, или... - Людмила Ивановна мылила его оценивающим взглядом и молчала. - Я, почему спрашиваю. - Понял он ее нерешительность. - Я работаю в милиции, следователем. - Это была ложь, но, что оставалось делать.
   Взгляд у вдовы изменился: Он подобрел. - Ваши коллеги сказали, что Олег сам... Ну, вы понимаете?
   Пятибрат кивнул. - А перед этим, его поведение вам не показалось странным?
   - Единственное, что мне тогда казалось, что Олег завел себе другую женщину. - Игорь смотрел вопросительно. - Интуиция жены, которую обманывают. Этого не объяснить.
   - Но ведь подозрения должны на чем-то грунтоваться. Может, во сне назвал чужое имя? Телефонные разговоры в ванной, при шуме воды? Запах посторонних духов?
   - Нет. - Оборвала она Игоря. - Ничего такого, но чувство измены было.
   Они вышли на улицу.
   - Вы извините, я на работу опаздываю. - Женщина начала часто посматривать на часы.
   - Да, конечно. Два последних вопроса: Меня интересует дата трагедии, и на каком кладбище он похоронен?
   - Олег лежит тут, за Южным кварталом, на новом кладбище. Там где оно заканчивается, есть посадка. Вдоль нее до развилки дорог. Третья от угла могилка. А случилось это... - Ее глаза повлажнели, в пальцах появился розовый платочек. - Восьмого марта. - У Пятибрата отвисла челюсть. - Согласна: Незабываемый "подарок" жене к празднику.
   Сухо попрощавшись, Севастьянова уже отошла на несколько метров, когда ее окликнул Пятибрат.
   - Людмила Ивановна, в каком часу это случилось!?
   Не останавливаясь и не оборачиваясь, женщина вскинула над головой растопыренную пятерню.
   - Утра!? - Ее затылок осуществил движение, которое означало кивок согласия.
   После разговора с вдовой, Пятибрат без труда отыскал районное отделение милиции, нашел участкового. Так удачно получилось, что участковый Андрей Викторович Терехин, был знакомым Пятибрата: Они вместе начинали в одном отделении ППС. Тот подтвердил, что ничего особенного в том суициде не было; в криминальном смысле. Банальное самоубийство. Но и мотивы были непонятны. Семья благополучная, интеллигентная. Предсмертной записки не нашли.
   И тут Терехин точно опомнился.
   - Но вся простота закончилась непосредственно на факте самоубийства. Зато сам труп, оказался проблемный.
   - Это как? - Не понимал Пятибрат.
   - Когда его привезли в морг, на вскрытие, сам знаешь, там тоже очередь. Ну, его на каталке пока оставили в соседнем помещении. Патологоанатом с очередным жмуром разделался, и говорит санитару, мол, пойду быстренько отчет чиркну, а ты пока тут все прибери и подготовь следующего. Через двадцать минут санитар заходит в кабинет и заявляет, дескать, какой следующий? Док, ему - который "летчик", что утром привезли. А санитар глазюками хлопает, и говорит: "Так нету его". Ты Игорек прикинь, труп исчез. Они давай весь морг на уши ставить, шмон устроили, нам позвонили. Я, естественно, приехал, - опера все были на выезде - а "летчика" нет в натуре! Давай лично везде смотреть. А когда все обшарил, совершенно случайно захожу в ту комнату, где, по словам санитара, лежало тело, и нахожу труп этого Севастьянова преспокойно лежащим на каталке. Ну, я им тогда разнос устроил. Вы что, кричу, черти такие, шутки тут шутить удумали? А те только зенками своими бестолково клипают, а объяснить ничего не могут.
   - Какое время труп отсутствовал? - Спросил Игорь.
   Участковый пожал плечом. - А я что, с секундомером засекал? Примерно... часа два.
   - Это все?
   Терехин прищурился. - Если бы это было все, я бы не говорил, что труп проблемный. После вскрытия "летчика" упаковали, как положено, и выдали жене. На следующий день должны были хоронить. Всю ночь он лежал в квартире, в гробу, на столе. В ту ночь, как раз, выпало мое дежурство. И вдруг, среди ночи звонок. Женщина рыдает навзрыд, талдычит, мол, муж пропал. Называет адрес. Ну, в сумятице, я адресочек не признал. А когда приехали, понял, чья квартирка. Куда деваться, поднимаюсь. Дверь настежь, из кухни рыдания. Захожу, узнаю вдову, она узнает меня, и заявляет, что тело ее мужа украли. Я в зал; свечи горят, зеркала завешены, труп в гробу. Зову вдову. Та заходит, труп увидела, и в обморок. Когда привели ее в чувство, попросили объясниться. Так вот, она утверждала, что когда все разошлись, прилегла в спальне вздремнуть: намучилась. Проснулась от боя часов. Пошла еще рядом с мужем посидеть. Вышла в зал, а гроб пустой. Она в обморок. Сколько была без сознания, не помнит. Когда очнулась, гроб по-прежнему пустой. Вот она и бросилась звонить. Телефон стоял в кухне. До нашего приезда оттуда больше не выходила - боялась.
   После беседы с Терехиным Пятибрат посетил кладбище. Могила Олега Севастьянова действительно существовала.
   По возвращении домой, мужчина упал на диван, и принялся отчаянно соображать, вспоминать, сопоставлять, выстраивать логические объяснения. Он вспомнил и разговор с женой Олега, и рассказ участкового, и совместное распитие спиртных напитков с человеком, которого все считают мертвым. И неадекватную реакцию девушки Юли на слова, сказанные скворцом. А что если она тоже труп? Теперь в голову полезли воспоминания тех событий, которые произошли с ним раньше. Его таинственное путешествие на "Тот свет". Он вспомнил Колесова...
   Жулик сидел на спинке кресла. Хищно поблескивая своим черным глазом, он внимательно наблюдал за хозяином. Игорь тоже изредка поглядывал на скворца, и ему казалось, что тот читает его мысли. От этого становилось как-то не по себе.
   Бессонная ночь, бурные события, постоянное напряжение мозга сделали свое дело: Игорь уснул.
  
  
   Глава 13
  
  
   Лужок. Коровки. Пастушок.
   Ура, стишок! Ура, стишок!
   Пастух безглазый; это шок!
   Корову хвать, концы в мешок,
   И потащил, и поволок.
  
  
   А тут, вдруг, из лесу козел;
   Черны рога, в зубах масел.
   Опасен зверь, он не осел.
   Оскал козлиный невесёл;
   Волком глядит, хоть и козел.
  
  
   В коленях дрогнули хрящи.
   В лесу пощады не ищи.
   Козел хитер, и злы глазищи.
   Затащит в дебри и кущи:
   Потом ищи его, свищи.
  
   А я, ну как назло, дурак,
   С утра махнул спирта гранчак.
   Теперь в мозгах сплошной бардак.
   А враг не промах, не простак;
   Вокруг все скачет, так и сяк.
  
  
   А тот, что корчил пастуха,
   Ему хи-хи, ему ха-ха!
   Ружье пугалка для лоха,
   Если стрелок слепой. Ха-ха!
   Тут натуральная непруха.
  
  
   Да нет, ну что за чепуха,
   Козел не лев. Так, мелюзга.
   Угрозы нет, лишь шелуха.
   Схватить покрепче за рога,
   И выпустить все потроха.
  
  
   Вдруг, за плечами страшный голос:
   "Стебель не тронь, нарушишь колос!"
   По всему телу дыбом волос!
   Очень знакомый, чертов голос;
   В оттенке, медный купорос.
  
  
   Он ядовит, он раздражает,
   Он беспощаден, он пугает.
   Что тут творится, кто же знает?
   Лица не вижу, тень мелькает,
   И зло шипит, и угрожает.
  
  
   А тут козел, прыг-скок, прыг-скок,
   И норовит рогами в бок.
   Вот испытанье, вот урок.
   Его ногой по морде чпок!
   Ну что, понравилось дружок?
  
  
   Козлу такая оплеуха,
   Что людоеду в супе муха.
   Как пуля, просвистев у уха.
   Лишь раздражение для слуха.
   Для большего, хватило б духа.
  
  
  
  
  
   Я подобрался, затаил дыхание.
   Битва с козлом, вам не свидание.
   А он стоит, как изваяние.
   В глазах свирепое сияние.
   Пора бы начать состязание.
  
  
   Я изловчился, за рога схватил.
   Козел рванул, что было сил.
   Но я держу, зубы сцепил.
   Козел мычит, аки дебил.
   Я подналег, и повалил.
  
  
   А голос за спиной опять:
   "Не смей козленка обижать!
   Тебе с ним многое делить:
   Есть, пить, дружить и не тужить.
   Даже любить, так уж и быть".
  
  
   Не вижу автора речей,
   Он ускользает с пред очей.
   Лишь стая пуганых грачей,
   Да вдалеке где-то ручей.
   Думы - одна другой горчей.
  
  
   Тут, на плечо вспорхнул скворец,
   И в ухо шепчет: "Молодец!
   Только не трусь, козлу конец.
   Козел скотина, он стервец.
   Да он практически мертвец".
  
  
   Скворец исчез, рога в руках.
   Готов стереть скотину в прах!
   В глазах козла заметный страх.
   Вдруг, скрежет, треск, бабах, бабах!
   Козел исчез - рога в руках...
  
  
   Ну и бестселлер, твою мать.
   Джон Диксон Карр, ни дать, ни взять.
   Да впрочем, сон, мне наплевать.
   С трофеем что, куда девать?
   А может к черту все послать?
  
  
  
  
  
   Вдруг, очертания брюнетки,
   Образ знакомый у кокетки.
   Блудливый взгляд, как у нимфетки.
   Губки - две сладкие конфетки.
   В руках - кровавые салфетки.
  
  
   Да это ж Юличка Козлова!
   Я в потрясенье, право слово.
   - Ты что тут делаешь Козлова?
   - Я не Козлова, я Орлова.
   - Глупость твоя, увы, не нова.
  
  
   Голос ее просто атас!
   Какой Кобзон, какой там Витас.
   Я уже слышал этот бас...
   Может, из сказки Карабас?
   Да нет, Альбина Анатас.
  
  
   Юля, тем временем, страдает;
   Салфеткой темя промокает.
   Слез нет, но видно, что рыдает.
   Глазами искры источает.
   Кровь капает, на лоб стекает.
  
  
   - Ты отнял дорогую вещь!
   Голос у Юлички зловещ.
   - Ты мусор, ты позорный клещ.
   - На "Этом свете" ты болеешь.
   - На "Том", клянусь, ты протрезвеешь.
  
  
   Сарказм: - Быть может ты богиня?
   - Ты не юродствуй, я княгиня.
   - Орлова я. А ты разиня.
   - Воняешь, как гнилая дыня.
   - Фи, ты противная скотина.
  
  
   Я повертел в руках рога.
   Сам себе думаю: "Ага"!
   Тут неспроста такая сага.
   Ну и ввязался, бедолага.
   Здесь не до маршей, не до флага.
  
  
  
  
  
   Мне нужен очень хитрый ход,
   Чтоб завертелся хоровод.
   Не стоит вплавь. Уж лучше вброд.
   Посеять у нее в уму разброд.
   Я самый лучший скотовод.
  
  
   - А ты Альбиночка не трусь.
   У Юли зенки завращались.
   -Я тоже не в подарок гусь.
   - Спасешься ты, и я спасусь.
   - Вернешься ты, и я вернусь.
  
  
   - Я вижу, ты меня узнал.
   Ее уста вошли в оскал.
   - Да, это чистый карнавал.
   - Судьбу свою не проморгал.
   - И все же, ты большой нахал.
  
  
   Она рога отобрала,
   И к голове приставила.
   Те приросли; ну и дела!
   Не закусить бы удила.
   Она в улыбке расцвела.
  
  
   - Итак, дружок мой разлюбезный,
   - Пора менять твой вид скабрезный.
   - Сей лик, измученно болезный,
   - Пора свести в загар телесный.
   - В том Жулик птах весьма полезный.
  
  
   - Все делай, Юлька что расскажет.
   - Иначе жизнь тебя накажет,
   - Да по молекулам размажет.
   - Неслабый близится сюжет.
   - Назад дороги больше нет.
  
  
   - Ведь я тебя предупреждала:
   - Что было раньше, то начало.
   - На "Этом свете" время встало.
   - Тебя я раньше лишь пугала.
   - А впрочем, так уже бывало.
  
  
  
  
  
   Козлова, с голосом Альбины,
   Исчезла в дымке паутины.
   Точно в полотнище марины,
   Сгинула в пропасти пучины.
   - Ну, ни хрена себе смотрины!
  
  
   Я оглянулся, те же виды:
   Коровы, и пастух "убитый".
   Сидит под деревом ракиты.
   Глаза слепы, но как софиты.
   Как после скока у бандита.
  
  
   А небо почернело вдруг,
   Бедой померкло все вокруг.
   Над головой огненный круг.
   И в сердце бешеный испуг.
   В круге я вижу черных слуг.
  
  
   Они свирепы и клыкасты.
   Их намеренья непросты.
   На лбах клеймо бесовской касты.
   То сатанинские посты.
   - Ого! Только б не склеить ласты.
  
  
   А черти кружат; ниже, ниже.
   Лязг челюстей все ближе, ближе.
   Опять в затылок кто-то дышит.
   Кручусь, верчусь, его не вижу.
   Такой расклад я ненавижу.
  
  
   Я гладиатор на арене.
   Клыки зверей в кровавой пене.
   Я без меча, я на измене.
   Кого подозревать в подмене?
   Я на закланье, на арене.
  
  
   Ну, вот и все, пришел конец.
   Клыком в ребро, не в лоб свинец.
   Зверь хладнокровен - молодец.
   Он пожиратель всех сердец.
   Душ человеческих ловец.
  
  
  
  
  
   Глава 14
  
  
  
   Иногда так бывает, что человек во сне подскакивает на постели точно ужаленный, и просыпается либо во время "взлета", либо уже при падении. Так случилось и с Пятибратом. Он распахнул перепуганные глазищи, а через долю секунды плюхнулся обратно на диван. Лицо и шею залило потом. В квартиру кто-то настойчиво звонил. Затравленный взгляд вцепился в циферблат наручных часов. Времени было десять минут седьмого вечера. "Юля"! Вспыхнуло в голове, и он рванул в прихожую.
   Сегодня девушка не выглядела так вульгарно, как накануне. Строгий, полушерстяной брючный костюм стального цвета, кофточка под горло, консервативно убранные на затылке волосы, и полное отсутствие макияжа.
   - Ты что заболел? - Спросила Козлова вместо приветствия, только очутилась в прихожей.
   Игорь провел ладонью по еще влажной шее. - Пока не знаю.
   - А, понятно, кошмар во сне. - Она сбросила туфли.
   - С чего вдруг такая уверенность? - Игорь смотрел на нее с подозрением.
   Девушка по-хозяйски влезла в свободные тапочки, проходя мимо мужчины, вздернула плечом и бровью, направилась в зал.
   - Я пять минут звоню, а мне никто не открывает. Да и глаза у тебя от сна припухли.
   - Логично. - Игорь вошел следом за ней в комнату.
   Юля стояла по центру и смотрела на клетку. Там, внутри, жулик расхаживал по дну, склевывая остатки желтеньких просяных зернышек. Узрев гостью, он замер, одним глазом внимательно уставился на девушку. Она молча смотрела на него, он неподвижно на нее: Словно осуществлялась телепатическая связь. Пятибрат с интересом за всем этим наблюдал. Спустя минуту, Жулик важно вышел из клетки, вспорхнул Юле на плечо, и отчетливо произнес: "Карагёз оюну". После этого метнулся на багету, закрыл глаза, задремал.
   Козлова села в кресло, забросила ногу на ногу, ладони положила на колено. Пятибрат умостился на диване.
   - Ну что Юличка, - он смотрел девушке прямо в глаза, - по твоему вчерашнему поведению, особенно когда ты услышала птицу, я заключил вывод, что ты все поняла.
   - В принципе, да. - Юля не пыталась спрятать свой улыбающийся взгляд. - Я прекрасно владею турецким. Этот язык относится к тюркской группе. Там масса разнообразных диалектов. Впрочем, в последнее время, в турецком языке больше преобладает стамбульский говор. Но, в дипломатических кругах, более принят анкарский диалект. Все-таки Анкара их столица.
   - Юля, солнышко, это все безумно интересно, - Игорь не скрывал своего раздраженного нетерпения, - но, по-моему, самое время растолковать мне бестолковому; причем тут фирма радиоэлектроники "Самсунг", столица Болгарии, и армянский айран, к турецкому языку и вообще к Турции? И что тебе пять минут назад сказал Жулик? Я бывший опер и неплохой психолог. Вчера, в твоих глазах, явственно светилась какая-то тайна. А так как эта птица принадлежит мне, значит и его тайна тоже. А еще, если будешь умницей и все честно расскажешь, я тебе заэскизирую такой мистический каламбурчик, что волосы на твоей чудной головке встанут дыбом.
   - Ты можешь помолчать?! - Неожиданно, властно произнесла Козлова, и Пятибрат выжидательно умолк. - Во-первых, я ничего скрывать не собираюсь. Ты во многом заблуждаешься. Твой скворец не говорил "Самсунг", он сказал: "Самсун". Это крупный портовый город в Турции, на берегу Черного моря. Теперь дальше: В своих словах Жулик не подразумевал "Софию" как город. Тут ведется речь о мечети св. Софии в Стамбуле. И вообще, айран пьют не только в Армении. В Турции, особенно в деревнях, его изготавливают почти в каждом доме.
   - Секунду... - Игорь покинул диван, сходил в кухню, вернулся с двумя бокалами красного вина: один вручил гостье.
   - Ну, хорошо, - теперь он вернулся на свое место, - допустим это все так.
   - Что значит допустим? - Почти обиделась девушка. - Ты мне не веришь?
   На последний вопрос Пятибрат не ответил. Он внимательно на нее посмотрел, хлебнул вина, повторил один из своих предыдущих вопросов.
   - Так, что там Жулик сказал сегодня?
   - "Карагёз оюну" - театр теней. А вот непосредственно Карагёз, это герой показываемых там пьес. Дословно, Карагёз переводится так - черный глаз.
   Игорь медленно повернул голову в сторону окна. С багеты Жулик таращился на него своим маленьким черным глазом. Мужчине даже показалось, что скворец очень внимательно изучает реакцию человека на услышанное.
   - А вот, во-вторых; - опять зазвучал голос девушки, и Пятибрат отвлекся от птицы, - как я уже сказала, я ничего скрывать не собираюсь. НО! При одном условии.
   Козлова заметила, как у ее визави брови медленно поползли на лоб. Во избежание реплик возмущения или недовольства, она быстро продолжила:
   - Условие такое: В этом деле мы становимся равноправными партнерами.
   Есть такая фраза: "Глаза по пять копеек". Так вот, у Игоря, в данный момент, глаза были вдвое больше.
   - Какое еще дело!?
   Сегодня Козлова выглядела вполне спокойно. - Дело, о котором мне поведал твой Жулик.
   Несколько минут Игорь не был в состоянии, что-либо говорить. Он залпом выпил вино, бокал поставил на ковер, у кресла. После этого встал, прошелся к окну, закурил. За - оконную действительность он изучал, пока не выкурил почти всю сигарету. Все это время, девушка терпеливо попивала вино.
   Наконец, Игорь обернулся. - И о чем же таком интересном рассказал Жулик?
   Юля скупо улыбнулась. - Я еще не услышала о твоем согласии.
   - Я согласен. - Быстро изрек Пятибрат, однако постарался придать голосовой интонации чистосердечной ответственности.
   - Э-нет, так не пойдет. - Юля достала из кармана свой диктофон, клацнула кнопочкой. - Повторяй: Я, Игорь... Как там тебя?
   - Иванович Пятибрат. Ядрена вошь.
   - Вот. Добровольно согласен взять в компаньоны, на равноправных условиях, Юлию Федоровну Козлову. Поровну делить все затраты предприятия, а так же, возможную прибыль.
   Пятибрат повторил все слово в слово; хотя и немало был удивлен такому обороту событий. Затем Юля вышла на балкон, посмотрела вниз, кому-то махнула рукой, бросила диктофон. Пятибрат и вовсе впал в изумление. Видя это, девушка пояснила:
   - До окончания дела, запись побудет у моего доверенного лица.
   - Это, часом, был не Олег? - Спросил Игорь, щуря глаз.
   - Еще чего. Имей в виду; я с Олегом спуталась только потому, что пока одна. Между нами только секс.
   - Ладно, об этом позже. Так, что там за возможная прибыль? - Игорь потер пальцами нижнюю челюсть. - У меня от интриги, прямо зубы чешутся.
   Юля довольно улыбнулась, цокнула ноготком по пустому бокалу. Игорь сходил за бутылкой, разлил вино. Новоиспеченные компаньоны расселись по местам, и Юля принялась рассказывать:
   - Очевидно, что твой скворец зимовал в Турции. И, скорее всего, жил он в доме, либо преступников, либо кладоискателей. Уж не знаю, как он туда пробрался, но способность к человеческой речи, которую ты у него развил, сослужила весьма полезную службу. С его слов, все это он услышал в доме на окраине города Самсун. А услышал он, похоже на то, дастан. Дастан это историческое сказание. Но еще, выданная птицей информация, может оказаться устным планом, где спрятано нечто. Причем, нечто очень ценное. Но, что именно, Жулик не говорит: видимо этого те люди не упоминали. Я только услышала слова "великая ценность". А спрятана эта ценность где-то в Турции. Дальше скворец сказал, что ценность хранится как тулум пейнири. Это сыр из овечьего молока, который турки хранят в бурдюках. Я уже думала по этому поводу. Очень может быть, что речь идет, о какой нибудь исторической реликвии, еще со времен Османской империи. Ты представляешь ее ценность?
   - Я представляю другое. - Огрызнулся Игорь. - "А спрятана эта ценность где-то в Турции". Так что прикажешь, обшарить всю страну с миноискателем? Ядрена вошь.
   - Ты еще не дослушал. Чтобы это узнать, нам нужно посетить театр теней - Карагёз оюну, в городе Измир. Это вообще другой край страны. Город стоит на берегу Эгейского моря. Там, на набережной, среди пальм и современных зданий, находится этот театр: он построен еще в позапрошлом веке - местная историческая ценность. Так вот, посмотрев представление с участием "Черного глаза", нам предстоит разгадать где находится тайник в котором спрятана карта; в которой указано место сокрытия клада.
   - А что собой представляет этот "Черный глаз"? - Спросил Игорь.
   Козлова равнодушно взмахнула кистью руки. - Не суть важно; кукольный персонаж, что-то вроде Петрушки. Важно другое - тут есть подсказка! Со слов Жулика я поняла; карта находится внутри экмека. Это в Турции такой круглый хлеб. А сам экмек спрятан где-то на территории мечети св. Софии в Стамбуле. А уже где именно в мечети, зашифровано в спектакле с участием "Черного глаза".
   - Да это бред! - Вспыхнул Игорь отрицательными эмоциями. - Ядрена вошь! Ты представь: - Он вжал голову в плечи. - Колесить по всей стране, толком ни хера не зная: беспонтовая авантюра.
   - Почему же. Кое о чем, все-таки, мы информированы. Плюс, мое знание языка. И вообще, ты знаешь, где я три года назад проходила преддипломную практику? - Игорь только хлопнул ресницами. - То-то же! В городе Акхисар, а это недалеко от Измира.
   Пятибрат состроил прищур подозрительности. - А ты все рассказала?
   Юля спрятала лицо за бокалом. - Практически.
   - Ого! Так не пойдет. Раз уж мы полноправные партнеры...
   - А где гарантии, что после обнаружения карты, ты не захочешь от меня избавиться?
   Игорь нахмурился. - Гм, логично.
   - И я о том же.
   - Но, что если этот артефакт уже нашли; к примеру, те от кого Жулик все это услышал?
   Девушка загадочно улыбнулась. - Ну-у-у... Тогда наша поездка превратится в незабываемое романтическое путешествие. - Она блудливо подмигнула.
   Игорь удовольственно закатил глаза под лоб. - Тоже вариант. Ядрена вошь.
  
  
   Глава 15
  
  
   - А теперь, Игорек, хотелось бы услышать; от чего это у меня волосы могут встать дыбом?
   Пятибрат задумчиво повращал зрачками. - Минуту. Еще один нюанс: Куда девать Жулика? Или, мы возьмем его с собой?
   - Ага, тащить через границу клетку с птицей? Морока! С тебя затребуют кучу справок: Что он не инфицирован "птичьим гриппом", что птица не представляет государственной ценности, и т. д.
   Игорь с чувством почесал затылок. - И впрямь морока.
   - Ну, так я о чем. Если не на кого оставить, давай, я поговорю с Олегом.
   Игорь воткнул в девушку пристальный, долгий взгляд нерешительного взвешивания всех "за" и "против".
   - Что? - Юля была удивлена. - Не доверяешь товарищу? Ну, тогда я не знаю...
   - Может, лучше у твоего доверенного? Кстати, кто это?
   Козлова ехидно оскалилась. - Послушай, Игорек, ты начинаешь меня напрягать. - Мужчина изобразил саму невинность. - Зачем тебе знать, кто это? Может ты замудриваешь что-то нехорошее?
   - Нет, Юля, ты все неправильно поняла. Это я опасаюсь. Откуда мне знать, ядрена вошь, что с тобой все в порядке?
   - Как это мило! Ты же сам меня пригласил - я не навязывалась. Но, раз уж всплыла такая нехилая тема, - девушка потерла большим и указательным пальцами, - так почему бы мне...
   - Стоп! - Вскинул ладонь Игорь, и Юля замолчала. - Ты опять не о том. Прежде, чем мы начнем действовать, я хочу убедиться, что ты реально существуешь.
   Растянув снисходительную улыбочку Козлова оставила бокал, и вышла в прихожую. По возвращении она держала в одной руке сумочку, в другой паспорт.
   - На, полюбопытствуй. - Игорь взял протянутый документ, открыл. - Можешь записать серию, номер, а потом проверить через свои связи в ментовке.
   - Я это обязательно сделаю. - Ничуть не смутился Пятибрат. - И еще кое-что: Ты приведешь меня к себе на работу, и представишь коллегам. Затем, хотелось бы побывать у тебя дома. Ты живешь одна?
   - Нет, с братом.
   - Отлично. Я хочу, чтобы он подтвердил, что ты его сестра. Кстати, и на его паспорт я тоже взгляну.
   - Он еще несовершеннолетний.
   - Без проблем. Сойдет свидетельство о рождении.
   - Черти что, Игорь, да ты параноик! Мой паспорт настоящий. Проверь в паспортном столе Жовтневого района. Я действительно Юлия Федоровна Козлова.
   Игорь покинул диван, подошел к девушке вплотную, нежно погладил ладонью ее вспыхнувшую жаром щеку.
   - Теплая. Это хорошо.
   Юля пребывала в замешательстве. - Игорь я согласна на твои условия. Я отведу тебя на работу, и познакомлю с братом. Но только теперь, пока мы еще в Луганске, и пока не завертелось наше приключение, я требую предъявить справку из психушки. А-то, знаешь ли, такое поведение...
   Пятибрат от души расхохотался. Козлова вернулась в кресло, пригубила вина.
   - Извини. - Мужчина, наконец, успокоился, уселся на покинутое место. - Без проблем; справку возьму. Вот только после того, как ты услышишь историю про Олега Севастьянова... - Он вновь, но на сей раз театрально, хихикнул. - Я даже не знаю, каких справок тебе понадобится, чтобы убедиться в моей психической нормальности.
   Юля достала сигарету, грациозно подкурила. - Давай, бухти, там разберемся.
   -Не гони, успеем. Сначала скажи, у тебя уже есть мысли, как попадем в Турцию?
   - Да как обычные челноки попадают. У тебя загранпаспорт есть?
   - Нет. Но это не проблема. Связи, плюс сто баксов, и через трое суток будет.
   - Вот и чудно. А приглашение я через свою фирму организую. - Игорь округлил глаза. - Вот-вот, ты же еще не знаешь, где я работаю.
   - И где же?
   - Турецкая строительная компания "Босфор".
   - А... - Игорь что-то вспомнил. - Это те, что в городе новый торговый комплекс строят?
   - Именно. Я там при директоре; и секретарь, и переводчик. - Девушка заметила: Пятибрат задумчиво нахмурился. - Тебя что-то смущает?
   Игорь с ответом чуть помедлил. - ... Да, как-то оно все гладко. Ядрена вошь. Уж очень подозрительные совпадения.
   - Ты знаешь, все что связано с кладами, все неспроста. Клады, особенно добытые нечистым, кровавым путем, а затем спрятанные, заговоренные, все они находятся под охраной нечистой силы. - Юля скорчила зверскую гримасу. - Их черти охраняют! И раз в сто лет, если клад никто не нашел, черти сами подыскивают для него хозяина. Видишь, и скворца тебе не просто так подсуетили. - Козлова по-детски добродушно рассмеялась. - Чушь, конечно. Но, придание, есть придание.
   Пятибрат серьезно посмотрел ей в глаза. - Говоришь "чушь"... Ну-ну, сейчас я посмотрю, как ты будешь улыбаться дальше. Ты с Олегом, когда познакомилась?
   - Ты знаешь, при других обстоятельствах, я бы таких мелочей не запоминала. Но тут... - Взгляд больших карих глаз, оседлала вуаль романтизма. - Мы познакомились два месяца назад, восьмого марта.
   Игорь ткнул в сторону девушки указательным пальцем. - И произошло это, около двух часов дня.
   Юля разочарованно кивнула. - Вот трепло. И что он там еще насвистел?
   - Ты удивишься - ничего. Только сказал, что ты знаешь турецкий, и вы встречаетесь. Просто, восьмого марта, примерно в названное мной время, Олега не было в морге.
   - Ну и ну... вот так новость. Он там что, по выходным подрабатывает?
   Игорь пока отвечать и не думал. Он продолжал: - А первый секс у вас состоялся той же ночью, с восьмого на девятое.
   Теперь в глазах Юли тлела грусть и досада. - Вот и верь теперь мужикам - хуже баб. Может он дневник своих любовных похождений в Интернете публикует?
   - Ирония излишня. - Мужчина был по-прежнему серьезен. - А теперь приготовься: Восьмого марта, текущего года, в пять часов утра, Олег Севастьянов покончил жизнь самоубийством. - Девушка замерла с отвисшим подбородком. - Он выбросился из окна своей квартиры; седьмой этаж.
   Спустя пару секунд Юля истерично расхохоталась, затем резко проглотила смех, злобно поджала губы, с психом подскочила на ноги.
   - Ты что больной!? Чё ты плетешь!? Недоумок! - Она пересекла комнату, открыла дверь, вышла на балкон.
   В квартиру ворвался шум городских улиц. Спустя пять минут Игорь присоединился к Юле.
   - Ну, успокоилась?
   - Да пошел ты... - Облокотясь о перила она смотрела вдаль. - Теперь уж точно, без справки из дурдома, я с тобой даже и разговаривать не хочу. - Юля вернулась в комнату, подобрала с кресла сумочку. - Все, я ухожу.
   Игорь остановил ее за руку. - Не горячись. Что ты теряешь? - Козлова откровенно на него посмотрела. - Вот именно. Поэтому, давай сделаем так: Ты выслушаешь мою историю с самого начала. После этого мы съездим на кладбище, и к жене Олега. - Он задумчиво сощурился. - Пожалуй, и к участковому Терехину заглянем. А уже после, решай сама, что тебе делать. - И наблюдая Юлину нерешительность, добавил: - А за моей справкой, в дурдом, поедем вместе - все по-честному.
   Таким образом, в процессе непродолжительных колебаний, Козлова все же согласилась выслушать историю Пятибрата.
   Игорь, действительно, начал с самого начала; с появления в городе кровавого маньяка. Затем, туристическое агентство "Тот свет", лотерея, Анатас. Судьба семьи Колесовых, даже выдавила у Юли одинокую слезинку. Потом Игорь перешел к своему приключению с путевкой на "Тот свет", его исчезновение в пространстве, последующее увольнение из милиции, зловещие, пророческие сны. Обретение умного скворца, пошло отдельной главой. В завершении, мистическая история с Олегом Севастьяновым, и его знакомство с Юлей.
   Когда Пятибрат закончил повествование, взгляд у девушки был уже более осмысленным, но еще растерянным. Не дожидаясь повторного приглашения Игоря, она сама изъявила желание прокатиться на кладбище, и так далее. Сказано - сделано. Встреча с вдовой Олега, с участковым Терехиным, и посещение могилы, произвели на Козлову действия схожие с апоплексическим ударом. Юля замкнулась в себе. По ее, теперь отрешенному взгляду, Игорь понял: У Юли ведется ожесточенная борьба разума. Естественно, умом постичь непостижимое, весьма сложная задача. А особенно, принять тот факт, что два месяца занималась сексом с фактическим трупом...
   Ближе к полуночи Игорь отвез Юлю домой, вручил безмолвную девушку брату Вовчику, оставил подростку свой телефон, и попросил позвонить, как только сестра придет в себя.
  
  
  
   Глава 16
  
  
   Козлова пришла в себя лишь спустя несколько дней. Юля сама позвонила Игорю, и сообщила, что готова действовать. К его удивлению Юля больше не задавала вопросов по поводу всего в тот день услышанного. Только строгая деловитость, да жажда разгадать загадку скворца. Кстати, скворец: После вторичного Юлиного посещения квартиры Пятибрата Жулик больше ни проронил ни слова; ни на турецком, ни на русском. Фраза сказанная девушке на ухо - "карагёз оюну", была последней, будто человеческой речи скворец вообще не знал. К тому же Жулик сделался вялым, к пище равнодушным, перестал проситься на прогулки. Пятибрат созвонился с Сусловой, и уговорил временно приютить птичку.
   Оформление надлежащих документов и организация загадочной поездки в Турцию, продлилась немногим меньше месяца. За все это время Игорь и Юля встречались часто, однако взаимных симпатий, и стремлений к физической близости не выказывали.
   Наконец, в первых числах июня, Пятибрат и Козлова отбыли из душного Луганска в знойную Одессу. Поезд прибыл по расписанию. Забронированный номер в гостинице "Потемкин" приятно удивил чистотой, кондиционером и полным мини баром. До отплытия теплохода оставалось двое суток. И тут, с Юлей случилась крутая перемена. В первый же вечер, изрядно выпив в соседнем ресторанчике, она практически силой затащила на себя Игоря. В свою очередь Игорь, ни за что на свете не стал бы утверждать, что это ему не понравилось. Однако он отлично понимал действия девушки. В последние часы пребывания на Родине, Юля хотела до последнего расположить к себе партнера. По-видимому, она еще сомневалась, что он, в отношении ее соучастия, до конца честен и не таит злых умыслов. Игорь знал, такие меры предосторожности, с ее стороны, излишни. Он не собирался, как принято говорить на современный манер, кидать партнера. Впрочем, воспользоваться моментом не преминул. Следующей же ночью, после романтической прогулки у моря и посещения все того же ресторана, Пятибрат уже сам выступил инициатором сексуальной оргии в гостиничном номере. Кроме того, что он получал удовольствие, он еще и давал девушке повод развеять излишние сомнения. Это естественно; мужчина клюнул на ее прелести - реакция самца. Такие самцы - по разумению большинства глуповатых девиц - как правило, думают не тем местом. Значит все супер, клиент на крючке, его можно не опасаться.
   Как бы там ни было, а секс во вторую ночь получился гораздо продолжительнее, и по качеству куда выше. Компаньоны так увлеклись этим приятным занятие, что утром чуть не опоздали на теплоход. Нанятое такси влетело в порт на бешеной скорости. После душевыворачивающего визга тормозов у трапа, из синего "Опеля" выскочили полуодетые, расхристанные мужчина и девушка. Они спешно повыхватывали из багажника чемоданы и сумки, и распихивая толпу провожающих, рванули на теплоход.
   Идея идти в Турцию по морю, а не лететь на самолете, родилась не на пустом месте. Изучив карту туристических маршрутов, наши авантюристы предстали пред тем фактом, что крупный портовый город Самсун не располагает международным аэропортом. Таковые имеются в Анкаре, Стамбуле, Адане и даже в том самом Измире, где нужно было попасть в театр теней. Однако Юля, не желая слушать возражений, настояла, начать поиски именно с города Самсун. Ведь скворец зимовал именно там. Сначала Игорь не понимал, почему этот город так привлекает Козлову. Ну и что с того, что Жулик там услышал байку о сокровищах? Что можно там найти? Ведь нужно лететь в Измир! Но в последствии, наблюдая Юлину настойчивость, он смекнул: "Она перевела мне не весь текст! Значит, Жулик сказал еще что-то..."
   Недорогая, но чистенькая гостиница "Ишим", в Самсуне, стояла практически на пляже, на берегу Черного моря. Постройки здание было старинной, двухэтажной, с террасами на крыше и фонтаном во внутреннем дворике. Не взирая на то, что тесаные камни вулканического туфа, из которых строились стены, изрядно потрескались от соленых ветров, внутреннее благоустройство удовлетворяло все европейские стандарты. Новым постояльцам администратор как-то неестественно бурно обрадовался. Маленький, толстенький турок с черной шевелюрой, черными глазами, и огненно рыжими усами готов был извертеться на пупе. Пока оформлялась регистрация, он щебетал без умолку, а радостная улыбка ни на секунду не покидала его добродушного облика. Под конец, церемониально раскланявшись он вручил Пятибрату ключи от апартаментов под номером пятьдесят.
   Шум воды в санузле иссяк. Игорь уже более двадцати минут, неподвижно сидел на диванчике, над которым удачно струились освежающие потоки воздуха из кондиционера. Он с интересом рассматривал картину маслом, неизвестного портретиста. В комнате послышался хрумкающий звук от мокрых резиновых шлепанцев: вошла Юля. На девушке был простенький гостиничный халат, цвета кораллового гравия. Вытирая полотенцем мокрые волосы, она уселась рядом.
   - Какая прелесть. Иди Игорек, освежись, заново на свет народишься.
   Пятибрат медленно перевел на девушку неморгающий взгляд. - На какой "свет"?
   Юля опустила руки. - Не поняла...
   - Я спрашиваю, ты какой "Свет" имеешь в виду, тот или этот?
   Она приложила влажную прохладную ладонь к его горячему лбу. - По-моему у тебя тепловой удар.
   Игорь вяло улыбнулся, закурил. - А, по-моему, солнце мое, пора бы уже раскрывать карты. - Он опять уставился на картину. - Ведь неспроста же ты меня сюда притащила, вместо того, чтобы сразу лететь в Измир. Несколько часов и мы на месте.
   Девушка хитро сощурилась. - Конечно, мой милый, еще в тот день, когда я заручилась твоим согласием на равноправное партнерство и перевела рассказ Жулика, я тогда же созналась, что кое-что оставила при себе: Некоторые гарантии.
   - Короче... - Игорь нервно жевал фильтр сигареты. - Какого черта мы тут делаем!?
   После этой фразы, на повышенных тонах, случилось неожиданное: Картина, которую до этого рассматривал Пятибрат, сорвалась со стены и грохнулась на пол. Две пары увеличенных глаз смотрели на произведение искусства, теперь лежащее на ковре. Спустя минуту, Юля иронично хохотнула:
   - Ты больше так не кричи. Еще не хватало нам на головы обвалить потолок.
   Игорь с психом затушил в пепельнице окурок. - Ты помнишь, я тебе в Луганске рассказывал обо всем, что со мной случилось? Ты помнишь упоминание про Альбину Анатас? - Девушка утвердительно хлопнула ресничками. - Так вот, в любом другом случае, я бы выразился, что тебя мне послала судьба, вместе с Жуликом. Но в данном случае, я знаю: Все, что со мной происходит, все по ее воле. Она не человек! Это воплощение зла! Ядрена вошь.
   - Хорошо, хорошо... - Наблюдая нервную взвинченность, начала мягким голосом Юля. - Сейчас я тебе все растолкую...
   - Ну, уж нет. - Перебил ее Игорь. - Сначала дай мне закончить. Чтобы ты впредь, не держала меня за идиота и поверила в мою историю, я представлю тебе факт моей правоты. Как ты думаешь, почему картина упала?
   Козлова мельком посмотрела в сторону полотна, и опять на Игоря. - Да, мало ли...
   - А это потому, ядрена вошь, что она хочет привлечь к себе внимание. Пойди, возьми картину.
   Девушка повиновалась. Держа ее перед собой на вытянутых руках, она вернулась на диван. На холсте был изображен портрет женщины, в средневековых платьях европейского княжества. В правом нижнем углу имелась едва приметная надпись, на незнакомом Игорю языке. Впрочем, он сразу, еще когда картина висела на стене, узнал с кого портрет писан. Теперь он ни капли не сомневался, что означает эта надпись. Козлова с минуту изучала крупное, угловатое, с большими злобными глазами лицо. После взгляд скользнул ниже, чуть задержался на старинном наряде, расшитом золотом и драгоценными каменьями. А когда девушка искоса чиркнула глазками по неприметной надписи, у нее мигом отвис подбородок.
   - Ну, что там написано? - Не выдержал Пятибрат, наблюдая ее застрявшее в глотке изумление.
   - Это... это древнеарабский... - Юля шумно сглотнула. - Тут написано "Анатас".
   С торжествующим видом Пятибрат поднялся с диванчика. - А теперь, пока я буду принимать душ, моя ласточка, ты повесишь картину на место, и хорошенько подумаешь, какого лешего нам тут понадобилось. - Юля продолжала безмолвно жечь взглядом надпись. - И на будущее имей в виду: Главный персонаж в этой истории я. Именно вокруг меня вертится вся эта необъяснимая чертовщина. А все, кто соприкасается с этим делом - подсобный материал. - Он подбросил глубокомысленный взгляд к потолку. - В принципе, и скорее всего, я тоже не исключение. Но, видимо, именно мне поручено распутать клубок всех этих мистических каламбуров.
   Козлова перевела на мужчину взгляд затуманенный неверием в происходящее. - Еще дома, после событий с Олегом, и твоего рассказа, я до конца не поверила. Но теперь...
   Игорь погладил ее по голове. - Ничего, лучше поздно, чем никогда.
   - Значит, нашими действиями кто-то управляет?
   - Именно! И Жулик со своей болтовней, неспроста. И тебя мне подсуетили не ради секса. Мы должны найти что-то важное! Ведь не зря же в Луганске было подменено несколько ответственных персон, на других людей. А может и не только в Луганске? Может, это творится по всей стране? И это только начало? Возможно, что-то затевается! И все эти подмены людей кому-то нужны для своих целей? - Пятибрат направился в ванную, но в дверях остановился, обернулся. - Хотя... Ядрена вошь, секс с тобой - лакомый подарочек: Пусть даже от этой чертовой Анатас.
  
  
   Глава 17
  
  
   После принятия прохладного бодрящего душа, Игорь вкратце выслушал объяснения Козловой. Юля созналась, что на кухне у Пятибрата, в своем рассказе Жулик упомянул "Ишим" и число "пятьдесят". В том туристическом агентстве, где приобретались билеты на теплоход, в одном из рекламных проспектов она увидела название гостиницы "Ишим", в Самсуне, на берегу Черного моря.
   - Вот поэтому мне и подумалось, что поиски нужно начинать именно отсюда: С этого города, с этой гостиницы, с этого номера.
   Игорь сел в кресло возле окна, закурил, задумчиво посмотрел на спокойное ласковое море.
   - Да уж, натуральное логово. Прямо, как у Булгакова.
   - В каком смысле? - Не поняла Юля.
   С тем же задумчивым лицом, Игорь перевел взгляд на девушку. - "Мастера и Маргариту" читала?
   Юля завела глаза куда-то себе за спину, как бы оглядываясь в прошлое. - Еще в институте. Но...
   - Так вот, там булгаковский Воланд тоже, со всей своей нечистью обитал в квартире под номером 50. Он был сатаной. И наша Анатас-сатана, - теперь он смотрел на картину, - поселила нас в комнате номер 50. - Игорь вдруг решительно поднялся с кресла. - Но, что нам тут нужно искать!? - Взгляд жадно рыскал по гостиничным стенам.
   - Погоди! А вдруг мы уже нашли? Эта картина, возможно, как указатель в лабиринте. Может она и есть подсказка - мы на правильном пути. И теперь нужно попасть в геджеконду, на улицу Эрджияс, в строение сорок восемь.
   - Так, погоди, - пальцы левой руки Игорь прижал к виску, - не тараторь. Давай по порядку: Что такое "геджеконду"?
   - Это такие кварталы нищенских трущоб. Всякое отребье их возводило вокруг более-менее больших городов. Лачуги и сараи строились самозахватом территории. А в дословном переводе, геджеконду означает - построенный ночью. Тут в Турции есть закон, запрещающий выселять человека из города, если у него есть крыша над головой. Вот и все. Допустим, семья не хочет жить в деревне, они переезжают в город, некоторое время бомжуют, готовятся. А потом бац! За ночь поставили четыре щита из досок, накрыли его крышей, и все, мы тут живем. Впрочем, сейчас уже такое мало встречается. Но все эти геджеконду так и остались, и даже приукрасились и облагородились.
   - Ну... Ядрена вошь. Короче! - Недовольно опустив уголки рта, прорычал Игорь.
   - Куда еще короче? Нам нужно узнать, где в Самсуне находится такой квартал, найти улицу Эрджияс, и попробовать попасть в лачугу номер 48.
   - Про геджеконду, Эрджияс и 48, тебе тоже Жулик насвистел?
   Юля кивнула.
   - И что ты рассчитываешь там найти?
   - А черт его знает.
   - О-хо-хо... - Пятибрат с чувством помассировал пальцами лоб.
   - Только не нужно впадать в отчаянье. Ведь и в этой гостинице, и в этом номере, я не знала, что нужно искать. Однако подсказку-то мы нашли.
   Игорь затушил в пепельнице окурок, подкурил следующую сигарету. К этому моменту, картина уже висела на прежнем месте. Он подошел к портрету, одной рукой уперся в стену, рядом с рамкой, приблизил взгляд к взгляду женщины на холсте, выпустил ей в лицо облако дыма.
   - Ну... сучка.
   В следующую секунду в дверь постучали. Юля встала, подошла к двери, отворила. На пороге застыл худой, высокий юноша, в белых одеждах и тюбетейке на макушке. Пятибрат продолжал зло таращиться на портрет.
   - Что вам угодно? - Спросила Козлова на турецком; наблюдая улыбчивую нерешительность визитера.
   Юноша растянул губы еще шире. - Вы позволите, - начал он на чистейшем русском языке, - воспользоваться вашим ватерклозетом? В моем номере, простите, похоже, забилась канализация.
   Юлины глаза, от удивления, увеличились вдвое. Оставаясь в прежней позе, Пятибрат теперь изумленно пялился на молодого человека: Их поразила не просьба, а безупречность языка, на котором эта просьба была озвучена.
   - Да... конечно... - Наконец нашлась Козлова, и уже продолжала на русском. - Прошу вас. - Она указала рукой на дверь санузла.
   - Ой, благодарю, вы меня натурально спасли. - Юноша принял страдальческий вид, и торопливо засеменил в указанном направлении.
   Дверь за ним закрылась. Компаньоны встретились взглядами.
   - А главное, - Игорь продолжал, неморгая смотреть девушке в глаза, - ты ему ответила тоже на русском, но это его совершенно не удивило, не обрадовало, абсолютно не тронуло.
   Юля неловко улыбнулась. - Придавило пацана конкретно.
   - Ага. Ядрена вошь. - Согласился Игорь. - Небось, тоже, турист.
   Прошло около четверти часа. Все это время Козлова сидела в кресле у окна и курила. Заложив руки за спину, с уже потухшим окурком в зубах, Пятибрат мерил шагами комнату.
   - Мне интересно он, что веревку проглотил? - Игорь злобно жевал фильтр.
   Девушка покинула кресло, подошла к двери, тихонько постучала. - Простите, у вас все в порядке?
   - ... А в ответ тишина. - После десятисекундной паузы изрек Пятибрат. Он с чувством выплюнул окурок себе под ноги. - Заснул там, что ли!?
   Юля постучала еще раз, теперь громче. Как и прежде ответа не последовало.
   - Может ему плохо?
   Бывший опер решительно направился к двери. - Плохо ему там или хорошо, - его левая рука осуществила движения имитирующие онанизм, - но меня это начинает утомлять! - Он с силой распахнул дверь, и замер: Санузел был пуст.
   Из-за плеча выглянула Юля. - Я не поняла, куда он делся?
   Пятибрат взглядом обшарил стены. - Тут же нет окон...
   Девушка вошла, откинула крышку унитаза, потрогала сидушку. - Она холодная...
   После дотошной ревизии санузла, убедившись, что юноша в тюбетейке самым невероятным образом исчез, испарился, растворился, и т. д., прошло более пятнадцати минут. За все это время Козлова ни проронила, ни слова. Пятибрат же, зарывшись в угол дивана и в очередной раз закурив, в тревожной задумчивости озвучил только одно слово: "Началось..."
   Юля стояла у окна и смотрела на одинокую яхту. Белый парус медленно скользил по серебристым бликам морских волн, точно по расплавленному, кипящему серебру.
   Игорь вдруг встал с дивана. - Сейчас проверим.
   Девушка обернулась. - Что?
   Мужчина приблизился к картине, выпустил в лицо Анатас облако сигаретного дыма, громко произнес:
   - Ну... сучка! - И опять в номер настойчиво постучали.
   У Козловой отвалилась нижняя челюсть, а довольно улыбающийся Игорь направился к двери.
   На пороге стояла голая, мокрая, худенькая девушка европейской наружности. Маленькие пирамидальные груди, с розовыми сосками, нахально торчали вперед. На голове красовалась шапка мыльной пены. Козлова безвольным мешком опустилась в стоящее рядом кресло.
   - Я дико извиняюсь, - ничуть не смущаясь своей наготы, сказала девушка по-русски, - я принимала душ... - Видимо по инерции она продолжала массировать пальцами мыльные волосы.
   - И внезапно отключили воду! - Радостно восклицая, закончил за нее Пятибрат.
   Незнакомка кивнула головой и расцвела в улыбке. Игорь молча воткнул указательный палец в сторону ванной комнаты.
   - Ой, спасибочки. Тысячу благодарностей! - И ее голая попка скрылась за волшебной дверью.
   Игорь подошел к столу, отправил в пепельницу окурок, мельком взглянул на Козлову.
   - И только ничего не говори.
   Собственно, девушка и так не собиралась ничего говорить, так как сидела в полном отрешении. Игорь очутился у санузла, отворил дверь. Как и в предыдущий раз, там никого не оказалось. Наблюдая свою напарницу по приключению в полной прострации, Игорь достал из сумки складной нож, вырезал дьявольскую картину из рамки, свернул трубочкой, и вместе с ножом спрятал в сумку.
   - Может, это нам снится? - Спросила Юля треснувшим, дрожащим голосом.
   - Может и снится. - Он задумчиво почесал затылок. - Со мной такое уже было. А потом я очнулся под лавочкой, возле собственного подъезда. - Игорь задорно подмигнул. - Если с тобой такое случится, сильно по этому поводу не парься, и в психушку не беги.
   Еще около часа понадобилось компаньонам, чтобы приструнить эмоции после случившихся исчезновений, собраться с мыслями, определить план дальнейших действий и, собственно, начать действовать.
   На залитой солнцем парковке, возле гостиницы, стояло несколько желтых такси. Широколицый турок с аккуратненькой бородкой и веселым взглядом, решительным жестом дал понять, что сейчас его очередь подбирать клиентов. Пока Юля объясняла водителю, куда им нужно попасть, Пятибрат из окна любовался пейзажем. Высокие пальмы двумя шеренгами росли у центрального входа, и в потоках прибрежного бриза их широкие листья тревожно трепетали. Люди входили в гостиницу, выходили. Нарядный швейцар, не переставая добродушно скалиться, открывал перед ними двери, и закрывал. И вдруг, Игорь увидел выходящей из гостиницы девушку, ту самую, которая исчезла вслед за юношей. Теперь она была в воздушном розовом сарафанчике, на ногах коричневые сандалии. Девица остановилась в десяти шагах от такси, сняла фиолетовые солнцезащитные очки, внимательно посмотрела Пятибрату в глаза. Блудливо подмигнула.
   Игорь подмигнул в ответ. А затем, даже сам не зная почему, показал ей язык. Девушка улыбнулась, и тоже показала Игорю язык: Он был серый, и такой неимоверной длины, как у жирафа.
   - Ни хрена себе! - Полезли глаза на лоб у Игоря.
   - Что ты сказал? - Не расслышала Юля.
   Игорь на нее оглянулся. - Да так, ничего. - Он вернул взгляд, но девушки в розовом сарафане уже не было. - Показалось...
  
  
  
   Глава 18
  
  
   Самсун оказался красивым современным городом. Многоэтажные дома блестели тонированным стеклом и никелированным металлом. Здания из кирпича были украшены разноцветной мозаикой. Улицы своей шириной не уступали любому Киевскому или Московскому проспекту. Везде красовались пальмы, магнолии, цвели гранатовые деревья. Красочной рекламой пестрели витрины современных маркетов. Люди ходили преимущественно в белых одеждах. По дорогам мчались авто всех основных производителей этой индустрии; не исключая и российские "Жигули".
   Но вскорости, по мере продвижения, широкие улицы сделались значительно уже, многоэтажки исчезли.
   Проплывающие дома стали приобретать приземистость, оконную скупость, неотесанную каменистость фасадов. Юля пояснила, что это старая часть города. Игорь наблюдал людей верхом на велосипедах, осликах. Они проехали куполообразную мечеть, с четырьмя минаретами. Миновав еще пару угрюмых переулков, такси остановилось. Юля перебросилась несколькими фразами с водителем, расплатилась, и они вышли.
   - Что приехали? - Спросил Игорь, осматриваясь вокруг: Везде сплошные заборы из дикого камня и глины, в которых кое-где виднелись маленькие деревянные калиточки.
   - Почти. За следующим переулком старый район заканчивается и начинается "геджеконду". Но там улицы настолько узкие, что машина не проедет.
   Игорь опустил черные очки со лба на переносицу. - Ну, веди... "Сусанин".
   Пока они шли, им не встретилось ни одного человека, только пугливая лохматая собачонка. Везде присутствовали либо высокие каменные заборы, либо глухие стены двухэтажных домов без окон. Наконец улочки сделались настолько узкими, что невозможно было идти двум людям рядом, и сюда почти не проникал солнечный свет - камни и сумрак. Лишь только Игорь задал резонный вопрос, - "Сколько еще топать?" - как за первым поворотом они увидели сидящего на крыльце дома старика. Дед оказался слепым. Юля с ним переговорила. Тот долго что-то объяснял, указывал руками в разные стороны, и даже немного посмеялся.
   Оставив слепого старика за спиной, Юля сказала: - Мы уже в "геджеконду". По словам деда, чтобы попасть на искомую улицу, нам нужно идти по этой... два раза свернуть на -лево, потом один раз направо, и вновь два раза налево. После последнего поворота должна быть развилка. Та улица, которая будет уходить правее, и есть Эрджияс.
   Пятибрат утомленно вздохнул. - Одна радость, ядрена вошь - тут хоть солнце не палит.
   Впрочем, долгого пути, как они ожидали, не состоялось. Уже спустя полчаса Игорь и Юля стояли в начале улицы Эрджияс.
   - А чего дед хихикал? - Вдруг спросил Пятибрат.
   Юля на него посмотрела. - Он сказал, что тут чужим ходить опасно, могут ограбить. А еще: Улица Эрджияс проклятая, там люди пропадают бесследно.
   - Веселенький дедусь. Ядрена вошь. Кругом бандиты, а ему смешно.
   Улица Эрджияс оказалась такой же безлюдной и узкой, как и все предыдущие. Правда, здесь, кроме холодного камня теперь стали попадаться деревянные заборы, да деревянные стены одноэтажных лачуг. Компаньоны прошли достаточно большой отрезок улицы, однако нигде не было нумераций домов.
   - И как, мне интересно знать, мы найдем хибару номер 48? - С досадой в голосе пробурчал Игорь.
   Юля подошла к первой попавшейся калиточке и громко постучала, висящим именно для этого, на ней молоточком. С той стороны забора залаяла собака, послышался недовольный женский голос. Через минуту калитка приоткрыла небольшую щель, в которую выглянули два карих глаза: все остальные части головы и лица были замотаны легким белым платком. Юля спросила, где дом 48. Два карих глаза ее долго изучали, даже с какой-то тревогой, а затем женщина ответила; что, если пройти дальше, то можно увидеть одноэтажный, деревянный, некрашеный дом с зеленой дверью. Это и есть сорок восьмой номер.
   Черный дом с зеленой дверью, со стороны улицы, окон и крыльца не имел. Просто в досчатой стене красовалась зеленая щитовая дверь с ржавой железной ручкой. Лачуга была настолько низкая, что Игорь заметил, как на плоской, чуть покатой крыше, в качестве кровельного материала, засыпана глина вперемешку с гравием. На ней даже кое-где виднелись маленькие кустики какой-то травы.
   - Да-уж, нищета натуральная. - Игорь щелчком отшвырнул окурок, и посмотрел на Козлову. - Волнуешься?
   Девушка вздернула одну бровь, а голову склонила на бок. - Даже не знаю.
   - А, что мы скажем тому, кто нам откроет? - Юля молча пожала плечами. - То-то и оно. Я прикидываю: Здрасьте вашей хате. У вас тут, под крышей, зимовал наш скворец, и подслушал вашу тайну. Ядрена вошь. Вы, случайно, клад еще не откопали?
   - Ты не умничай. - Нахмурилась Юля. - Давай лучше соображать, что нам в натуре говорить?
   В этот момент в узкую улочку ворвался свист ветра. Поток горячего воздуха был настолько мощный, что людей даже качнуло. Их волосы швыряло из стороны в сторону. У Игоря на сорочке задрало воротник и больно хлестало уголками по щекам. С крыши сорвало горсть сухой глины и бросило на головы стоящих, от чего теперь скрипело на зубах да запорошило глаза. Юля удерживала свои очки рукой, ибо казалось, что их сейчас сдернет с переносицы и унесет.
   И вдруг, так же внезапно, как и появился, ветер исчез.
   Юля упорядочила прическу. - Ничего себе, сквознячок...
   - Но, что интересно. - Игорь сплюнул хрустящую слюну и покривился. - На двери нет замочной скважины. - Он промокнул платком уголки глаз. - Значит, эта дверь либо вообще не закрывается, либо только изнутри.
   Козлова посмотрела на дверь, вскинула на лоб очки, дрожащим голосом зашипела: - Ого, Игорь гляди сюда.
   Теперь, эту зеленую дверь, видимо порывом ветра, чуть приоткрыло внутрь. Игорь крадучись подшагнул. В щели было темно.
   - Ну и ладненько. Ядрена вошь. Завалим без просу. Если что, будим косить под идиотов-туристов: Типа, домом ошиблись. - Он скрестил пальцы обеих рук, зачем-то хрустнул костяшками, осторожно толкнул дверь. Та беззвучно отворилась до половины. Обзору открылась часть маленькой комнатки, без мебели, с земляным полом. Игорь обернулся.
   - Ну, идем? - И первым шагнул внутрь.
   Комната, куда с улицы сразу попали непрошенные гости, на первый взгляд казалась необитаемой. Голые деревянные стены и такой же деревянный потолок были выкрашены белой водоэмульсионной краской. Окна отсутствовали. Вместо обычного пола, утрамбованная земля. В противоположной стене такая же зеленая дверь. Пятибрат потянул за ручку, полотно легко поддалось, и... в лица гостей ударили потоки яркого света, грянула музыка: "Шаланды полные кефали..." Игорь даже не успел полностью войти в следующее помещение, он остолбенел на пороге. Из-за его левой руки выглядывала Юля и нервно икала. В огромной прекрасно освещенной комнате все стены и пол были увешаны и усланы натуральными турецкими коврами и килимами. Дальнюю, примерно третью часть комнаты, отделяла коричневая, полированного дуба, барная стойка с зеркальной столешницей. Перед стойкой высокие никелированные табуреты-таблетки. За стойкой, до потолка тянулись полки с немыслимым количеством бутылок. Над стойкой, в перевернутом виде, висели бокалы, стопочки, фужеры. По центру комнаты громоздился большой круглый стол из черного дерева, сверху затянутый зеленым сукном. Вокруг, из того же черного дерева, стояло множество стульев. У боковых стен помещались старинные кожаные диваны с высокими деревянными спинками, отделанными алым стеганым велюром. За стойкой, у полок со спиртным, возился человек в белом. К вошедшим он стоял спиной, и из-за громкой музыки ничего не слышал.
   Конечно, Игорь и его спутница уж никак не ожидали увидеть в недрах жалкой лачуги такой шикарный бар, с игровым столом в придачу. Кстати, на столе стояла стопка запечатанных колод карт. Когда же гости пришли в себя от неожиданности, они подошли к стойке. Силясь перекричать звуки, с детства знакомой песенки, Пятибрат выкрикнул:
   - Здрасьте вашей хате!!!
   Бармен обернулся, и глаза у гостей полезли на лоб: им мило улыбался тот самый парень, который фантастическим образом исчез из их гостиничного туалета. Он спешно нажал кнопочку на черненьком магнитофоне, и "Панасоник" заткнулся.
   - Вы не представляете, господа, - начал бармен наисладчайшим голосом, - как я трепетно рад видеть моих чудных спасителей! Вы уберегли меня от позора, и теперь вправе просить любую награду.
   Игорь с Юлей переглянулись.
   - Награда это хорошо. - Сказала Козлова.- Но, ты лучше давай колись, как все это провернул?
   Юноша через тюбетейку почесал макушку. - Что вы имеете в виду?
   Игорь шлепнул ладонью по зеркальной стойке, оставив густой мутный отпечаток.
   - Дама имеет в виду, твое феерическое исчезновение из параши! Ядрена вошь.
   - Ах, это... - Парень театрально взмахнул над головой тонкой кистью почти женской руки. - "Я не волшебник, я только учусь". - В его второй руке возникла белоснежная тряпочка, которой он виртуозно стер оставленное Игорем пятно.
   Пятибрат достал сигарету, подкурил. - Хорошие у тебя, наверное, педа - мать их - гоги?
   - Самые лучшие! - Пропел юноша улыбаясь.
   - А тут ты что делаешь? - В свою очередь спросила Юля.
   - Здесь? Как обычно: по вечерам собираемся поиграть в картишки, хлебнуть винца. - Парень вдруг округлил глаза, с чувством воткнул в грудь растопыренную пятерню. - Право же, как я невнимателен, простите. Вы, наверное, с дороги хотите чего-нибудь выпить? - Он потянулся за бокалами.- Моим спасителям - бесплатно!
  
  
  
   Глава 19
  
  
   - Мне коньяку, - изрек Пятибрат и полез на таблетку, - самого лучшего.
   Юля прогулялась взглядом по полкам. - А мне чего-нибудь белого, полусладкого.
   - Как прикажете. - Засуетился бармен, и громко позвал: - Диана, золотце, у нас гости! Принеси фруктов.
   Небольшая боковая, тоже зеленая, дверца отворилась, и в комнату вошла девушка с разносом: От чего гости впали в очередное изумление. Это была та самая девица из гостиницы, с пеной на голове. Теперь на девушке красовалась синяя полупрозрачная блузка, сквозь которую хорошо просматривались ее маленькие грудки. За бедра последним усилием зацепились коротенькие, и до того узенькие в промежности, джинсовые шортики, что из них бессовестно вывалились коричневые половые губы. На разносе громоздилось изобилие черешни, клубники и винограда.
   - Мама моя родная! - Радостно заголосила девица. - Да это же те благороднейшие господа, которые любезно согласились предоставить мне свою ванну.
   Девушка оставила разнос на стойке, подошла к гостям, и принялась отчаянно трясти их за руки, попеременно. Причем делала она это с какой-то идиотской, детской, безотчетной горячностью. Видимо таким способом Диана пыталась выразить благодарность. В очередное рукопожатие с Пятибратом, уже третье, мужчина решил, что пора комедию прекращать. Он пристально посмотрел на ее растянутый в улыбке рот, затем в широко раскрытые глаза, и громко брякнул:
   - А ну, детка, покажи нам свой язычок.
   Улыбка вмиг слетела с уст девицы. Она блудливо подмигнула Игорю, отпустила его руку. Затем обошла стойку, обвила руками бармена за шею, и прильнула к его губам долгим страстным поцелуем. Игорь с Юлей удивленно переглянулись. И тут, Диана начала медленно отстраняться от юноши; вместе с тем отклоняя назад и голову. Обалдев, гости наблюдали, как ее серый мясистый язык медленно высовывается из его открытого рта. Диана уже отклонилась от юноши больше чем на двадцать сантиметров, а ее язык был еще у него во рту. Тогда, у гостиницы, Пятибрат уже видел этот язык, поэтому сейчас особых эмоций не выказывал. Зато Юля сидела на табурете с вытаращенными глазами, обхватив ладонями вспыхнувшие щеки. И вот, лицо Дианы от лица юноши было уже сантиметрах в сорока, а язык еще частично оставался у парня во рту. Девица продолжала отклоняться, с языка в нескольких местах капала слюна. Еще пять сантиметров... еще три... еще один... и, наконец, его остренький кончик отделился от губ бармена. В следующую секунду жирафий язык исчез во рту Дианы. Девица игриво посмотрела на Юлю, сладострастно подмигнула. Игорь заметил, как плотоядно заблестели глазки у Козловой. Он манерно похлопал в ладоши.
   - Ядрена вошь! Детка, трюк неслабый. - Теперь он смотрел на бармена. - А тебя как зовут?
   Парень скромно улыбнулся. - Альберт. - И принялся наполнять бокалы гостей.
   - А как вы вообще оказались в этом городе? - Спросила Юля у Дианы.
   - Нас направили с какой-то важной миссией. - Девушка облачила маску глухой таинственности. - Но деталей мы пока не знаем.
   - Тихо! - Зашипел на нее Альберт. - Не хватало, чтобы тебя услышали. За такую болтовню язычок мигом укоротят.
   Пятибрат брызнул хохотом. - Ничего, от нее не убудет!
   Юля хлебнула предложенного вина, и продолжила: - Вам знакомо имя Альбина Романовна Анатас?
   Бармен выронил из рук бутылку, но та, упав на ворсистый ковер, не разбилась. Он стоял, точно онемев, кровь от лица отхлынула, руки тряслись.
   - Ой, Анатас... - С нежной задумчивостью произнесла Диана. - Она такая... такая... - Ее взгляд пал на Альберта, и девушка осеклась. - Извините, вероятно, я ошиблась.
   За спиной что-то скрипнуло. Юля с Игорем обернулись. В комнату входила пара.
   - Здравствуйте гости дорогие! - Отчаянно заголосил Альберт, торжественно радостным голосом: от испуга теперь даже не осталось и следа. - Первая рюмочка за счет заведения!
   Так же и Диана, при виде новых гостей приобрела облик непомерного счастья. Она подхватила разнос с фруктами и рванула к вошедшим. - Будьте любезны, ягоды еще сегодня висели в саду. - Что-то лепеча и улыбаясь, гости принялись дегустировать подношения.
   Теперь, когда они ближе подошли к круглому столу, где освещение сыпалось с потолка самым ярким потоком, Пятибрат с Козловой получили беспрепятственную возможность более детально лицезреть новых гостей: от чего на их лицах изобразились выражения клинических идиотов. А у Пятибрата, еще и с примесью какого-то бесшабашного прозрения. Он даже внимательно оглядел самого себя, и вот почему: Двое вошедших были из того загадочного места, где он когда-то побывал. Сейчас тут стояли девушка и мужик. У последнего вместо головы была смуглая упругая попка; которой он, в данный момент, с наслаждением смаковал черешенку. А вот девушка, лицо и фигуру имела обычные, даже симпатичные. Вот только со лба у нее рос мужской член; своей фиолетово-бордовой головкой нависая над верхней губой.
   Пятибрат с душевным облегчением убедился, что в данный момент не является кучей вонючего мусора, и поближе придвинулся к обалдевшей Юле.
   - Со мной такое уже было: я тебе рассказывал. Веди себя, будто не происходит ничего необычного. По ходу дела разберемся, что к чему.
   После задницы и членоголовой девицы, в игорном клубе появился рыжий старик, у которого вместо ног были руки, а вместо рук ноги. За стариком в комнату, с видом важных персон, вошла не менее экзальтированная пара. У него, вместо туловища был огромный, без единого изъяна, апельсин: на коротеньких кривых ножках и с маленькими тонкими ручками. Сверху торчала нормальная, мужская голова. Вот только кожа лица имела такой вид, какой бывает у переспевшего, подгнившего цитруса. Под руку его держала дама в беленьких полусапожках, беленьких чулочках, кремовой юбочке, и такой же кремовой жакетке. Личико у дамы выглядело умненьким, миловидненьким, но с хитренькими глазками. Светлая челка была прилежно зачесана на бочок. А вот в голове ее торчала натуральная крестьянская коса; параллельно анфаса. Деревянной ручки коса не имела, и весь этот "натюрморт" выглядел так: Словно безжалостный изверг, подкравшись незаметно, с боку, хорошенько размахнулся, да и вонзил ржавое лезвие в макушку, ни в чем не повинной жертве.
   Пятибрат сразу узнал важную парочку, и внутренне содрогнулся. "Что же получается; и этих первых людей страны собрались менять на других? Или уже заменили?" Тут Игорь заметил, как к стойке, где в данный момент они с Юлей находились, приближалась уже знакомая ему собачка и ее верный спутник Песок.
   - Ядрена вошь! Здорово бродяги! - Махнул им рукой Игорь.
   Собаки удивленно переглянулись, подошли поближе, голубоглазая осторожно понюхала его ногу.
   - Мы что, тебя знаем? - Спросил Песок, исподволь косясь на Юлю.
   Игорь обиженно накопылил губы. - Вот тебе раз! Старых знакомых не узнаем?
   Теперь Песок понюхал ногу Пятибрата, изобразил отвращение, попятился.
   - Матильда, ты хочешь сказать, что это тот индивидуум, которого мы как-то нашли в грязной луже?
   Черно-белая дворняжка вяло вильнула хвостиком. - Голос похож. Но тот выглядел куда более благопристойно. И пахло от него гораздо приличнее.
   Желтый пес соединил брови на переносице, от чего возымел профессорский вид. - Вот беда, какая. Кто же его так изуродовал?
   - Матильда тебе как обычно? - Услышал Пятибрат за спиной голос Альберта.
   - Нам обоим, как обычно! - Визгливо тявкнула собачка и строго посмотрела на своего дружбана. - Да-да, хватит, ты вчера молочка уже налакался.- В данный момент Песок походил на проштрафившегося шалопая. - Всю будку завонял. - Она обнажила клыки и злобно рявкнула:- Я ночью чуть не задохнулась!
   - Диана, солнышко, - сладко щебетал Альберт, - скоренько, организуй две дождевые воды из лужи: для наших постоянных посетителей.
   Держа в руке две алюминиевые миски, девушка скрылась за боковой дверью.
   - Ну и ладно. - Сказал Игорь обиженным тоном. - Больно вы мне нужны.
   Он лукаво подмигнул Козловой, и повернулся к бармену.
   - Что-то я Альбертик не пойму: Почему ты не такой как все? - Парень замер в растерянности. - Или ты какой-то особенный?
   - Вероятно, он такой же дегенерат, как и мы с тобой. - Подыграла Юля напарнику.
   Альберт одновременно и оскорбился, и возбудился. - Нет, что вы, я такой же, как и все, я нормальный.
   Игорь хитровато сощурился. - Что же мы не наблюдаем твоей нормальности?
   Парень опасливо посмотрел по сторонам. - Понимаете, нам на работе не разрешают. И президент клуба тут...
   Козлова быстро оглянулась. - Да ладно тебе, никто не увидит.
   Альберт внимательно осмотрелся, убедился, что за ними действительно никто не наблюдает, и принялся расстегивать ширинку.
   - Но вы ошибаетесь. Я проходил тщательнейший медицинский осмотр: никаких отклонений от нормы.
   Он спустил брюки до колен, повернулся спиной, стащил трусы, согнулся в пояснице, раздвинул руками ягодицы. Игорь с Юлей замерли. У Альберта вместо анального отверстия имелся человеческий, зеленый глаз; с моргающими веками и длинными ресницами. Глаз внимательно посмотрел на Игоря, затем на Юлю; задорно подмигнул. Парень быстро выпрямился, вернул на место одежды, тяжко вздохнул:
   - И вот так всем новеньким приходится доказывать, что я не урод.
   - А... как же ты... это?.. - Спросила Козлова, подразумевая испражнение. Впрочем, юноша понял вопрос по-своему.
   - Нормально. Зрение пока отличное. Правда, частенько "ячмень" беспокоит. Но ничего, справляюсь: Диана страшно любит крутить дули.
   - А ты грей вареным яичком! Ядрена вошь.- Схохмил Игорь и залился веселым хохотом.
   - Ой, правда!? - Обрадовался Альберт. Он выдвинул у себя внизу какой-то невидимый для посетителей ящик, зашуршал бумагами. - Нужно непременно записать, а-то забуду.
   Теперь и Козлова, не сдержавшись, зашлась натуральной смехо-истерикой.
  
  
  
   Глава 20
  
  
   В продолжение следующего часа все гости развлекались спиртными напитками, десертом, сигарами, да болтовней на отвлеченные темы. К Игорю и Юле никто пока интереса не проявлял. Напившись водицы из мисок, и схрумкав гору куриных косточек, собаки дремали на ковре у дивана.
   И вдруг, торжественный голос Альберта призвал всех к тишине и вниманию: Они с Дианой вышли из-за барной стойки с видом праздничной торжественности.
   - Леди энд джентльмены! Как гласит конституция нашего независимого клуба... - В этот момент настенные часы, почему-то, начали бить полночь. - Пришло время игры!
   Теперь роль конферансье переняла Диана. - По правилам, утвержденным нашим очаровательно-уважаемым президентом клуба... - устремив преданные взоры на апельсин, все принялись радостно рукоплескать, - честь первыми занять места за столом... - продолжала девушка, перекрикивая овации, - предоставляется уважаемому президенту и его заместителю, мадам Коса-т-киной-Газолинской!
   Апельсин важно подшагнул к столу. Коса-т-кина-Газолинская воровато жадным взглядом шарила по спинкам стульев. Президент клуба занял - по его мнению - главное место за круглым столом: лицом к входной двери. Коса-т-кина-Газолинская с потухшим взглядом умостилась по правую его руку. Затем Альберт пригласил к столу гостей. Пятибрата усадили возле президента, а Козлову рядом с мадам. Остальные присутствующие рассредоточились по всей окружности стола.
   Президент внимательно посмотрел на Игоря, и утвердительно заявил: - Сыграем в "дурачка".
   Мадам потянулась за колодой карт. Человек, у которого вместо рук торчали ноги, радостно захлопал ступнями. Мужик-задница, одобрительно поерзал ягодицами.
   Пятибрат посмотрел на свои часы, обнаружил, что они стоят, встряхнул рукой; секундная стрелка оставалась неподвижной. Он поднял взгляд на президента клуба.
   - А почему именно в "дурачка"?
   Мадам Коса-т-кина-Газолинская надменно фыркнула: - Решения президента клуба не обговариваются. - Ее пальчики виртуозно перемешивали карты.
   - Лично я играть вообще не хочу. - Отозвалась Козлова.
   Президент клуба несколько раз недовольно поплямкал губами. Все испуганно замерли. Мадам перестала тасовать карты, медленно повернула голову, ржавая коса мрачно блеснула. Взглянув на Козлову, она ехидно сощурилась.
   - Вы не имеете права уходить в оппозицию, так как не являетесь официальными членами клуба. Вы гости, и по этикету, обязаны себя вести за нашими правилами.
   - Да без проблем! - Громко вклинился Пятибрат. Он строго посмотрел Юле в глаза, мол, не возникай, все идет как надо. Затем улыбчиво подмигнул мадам, мол, не обращайте внимания. После этого встретился уважительным взглядом с президентом.
   - Я извиняюсь, можно вопрос? - Апельсин выразительно кивнул челом. - Почему именно президент клуба, а не директор, управляющий или хозяин?
   Хоть и безобразный, однако, горделивый облик президента, приобрел шарм величия.
   - Ваше нетактичное любопытство, - он опять поплямкал губами, - имеет единственный ответ: Меня избрал народ. Я тут главный, поэтому и президент. А так же... - Он окинул Игоря оценивающим взглядом. - Я знаю все, и ваша дальнейшая судьба мне тоже известна.
   Мадам Коса-т-кина-Газолинская раздраженно постучала ноготком по столу. - Господа, пора начинать игру!
   Тут Пятибрат заметил, что карты уже розданы, и некоторые гости их внимательно рассматривают.
   Игорь накрыл свои карты ладонью. - И каковы ставки?
   - Если выиграете вы, или ваша спутница, - отвечал президент клуба, - тогда наш покровитель, - он подбросил взгляд к потолку, - поможет в вашем сомнительном предприятии.
   За спиной президента появилась Диана. В руках она держала большую канцелярскую тетрадь и ручку.
   - Занесите это в протокол собрания. - Распорядилась мадам.
   Пятибрат посмотрел на колоду; светил червовый король. Он поднял со стола свои карты, развернул "веер".
   - О, какая удача, у меня козырная шестерка! Мы ведь играем в "дурака"? - Обратился он к президенту.
   Апельсин вскинул ладонь. Диана мигом вскинула тетрадь и нацелила в нее ручку.
   - Пишите: Президентский указ: Отныне игру начинает тот, у кого козырная семь.
   Игорь с психом швырнул карты на стол. - Что за идиотизм!? Ядрена вошь.
   Апельсин поплямкал губами. - Как президент клуба я имею право устанавливать правила.
   - Если не верите, почитайте конституцию клуба. - Поддакнула мадам.
   Остальные уродцы одобрительно загалдели.
   К Игорю подошел Альберт, поставил перед ним высокий стакан, до краев наполненный зеленой жидкостью.
   - Игорь Иванович не нервничайте. Вот выпейте, это поможет.
   Игорь подозрительно покосился на стакан. - Что это?
   - Крыжовниковый сок. Лучшее успокоительное и тонизирующее средство.
   Игорь скислил губы. - Фу, терпеть не могу крыжовник. - В его взгляде сверкнула задиристая искорка-подковырка. - У вас есть апельсиновый сок?
   После его вопроса в зале воцарилась гробовая тишина: все уродцы в испуге косились на президента. Диана выронила из дрожащих пальцев ручку. У несчастного Альберта пересохло в горле. Он долго готовился, а затем произнес тихим, сухим урчанием:
   - Вы хотели сказать грейпфрутовый?
   В общем, Игорь был доволен произведенным эффектом. Он поднял свои карты, откинулся на спинку стула, беззаботно изрек:
   - Ладно, ядрена вошь, валяй, тащи грейпфрутовый.
   Апельсин поплямкал губами. - Диана, запишите: Поправка к первому пункту конституции клуба. Оскорбление президента клуба в иносказательной форме, допустимо исключительно президенту клуба. - Он опять задумчиво поплямкал. - ... Теперь дальше. Очередная статья к наказательному кодексу... Какая там... была?
   Девица, которая сидела рядом с мужиком-задницей, привычным жестом откинула растопыренными пальцами росший со лба член на левый бочок - как это многие делают с длинной челкой - и с достоинством произнесла:
   - Последняя статья наказательного кодекса была две тысячи четвертая.
   Апельсин скромно улыбнулся. - Благодарю вас. Так вот; статья две тысячи пятая: Оскорбление президента клуба в иносказательной форме, карается отрезанием языка.
   Козлова напряженно посмотрела на Игоря, потом на мадам. - Скажите, с какого времени вступает в силу новая статья?
   Коса-т-кина-Газолинская скосила на Юлю свои хитренькие глазки. - С рассветом.
   Козлова довольно оскалилась. - Тогда и мне апельсинового. Ой! Грейпфрутового.
   Серое, безобразное лицо президента приобрело и вовсе земельный оттенок. - Всем молчать! Я хожу - у меня козырная семь.
   Дальнейшего хода событий Игорь не помнил. Ну, в смысле, он помнил, что началась игра. Президент походил пиковую шестерку, мадам подбросила бубновую. Игорь побил их валетом и девяткой соответственно. Диана заменила ему крыжовниковый сок на грейпфрутовый. Игорь отпил треть стакана, покривился от горечи. Матильда подбросила трефовую девятку. Пятибрат ответил дамой. Тут он почувствовал легкое головокружение. В мозгах вспыхнула догадка: "В сок чего-то подмешали!" Он попросил тайм-аут и направился в туалет. Два пальца в рот сделали свое дело - в голове более-менее прояснилось. Пришла идея предупредить Юлю, чтобы она не вздумала пить сок. "Абонент временно не доступен".
   - Вот дьявольщина! - Игорь вернул телефон в карман, и взялся обрызгивать лицо холодной водой из крана. - Она же тут, за стеной, в десяти шагах. Мы в ловушке!
   Не вытираясь, Пятибрат спешно направился в зал. На столе, перед Юлей стоял такой точно, как и у него, стакан сока. Игорь с облегчением отметил, что стакан полон.
   Теперь на столе появились хрустальные пепельницы, коробочки с сигарами и папиросами, настольные зажигалки в виде бронзовых конских голов. Игорь вернулся на место, взял папиросу, подкурил. Вкус у табака оказался отменный. Ему больше ничего не подкинули. Игорь отложил отбой, взял из колоды недостающие карты, подумал; зашел руконогому мужику пиковую десятку. В этот момент он понял, что опять нарвался - в голове возникло знакомое головокружение. Он брезгливо покосился на папиросу, затушил ее в пепельнице. Теперь, к головной круговерти добавилось подленькое подташнивание. По центру стола красовалось блюдо с фруктами и ягодами. Игорь потянулся, отщипнул большую, влажную розовую виноградину, забросил ее в рот, поймал ягоду на зуб... От изумления он ее даже не сразу выплюнул; то был восковой муляж, как в школе, на уроках ботаники.
   Руконогий осторожно тронул Игоря растресканной пяткой в плечо. - Уважаемый, еще имеете, что подбросить?
   Пятибрат с нескрываемым негодованием выплюнул на пол раскушенную надвое ягоду-муляж, - головокружение усилилось - увидел, что его десятка бита королем. Поднял взгляд выше. Напротив, желтый пес дымил сигарой. Он вдруг набрал полную пасть дыма, и выпустил длинную струю прямо Игорю в лицо. Мокрый лоб обдало холодком. В нос ворвалась отвратительная вонь из собачьей пасти. Перед глазами появились темные пятна, стремительно переросшие в сплошной, зудящий мрак...
  
  
  
   Глава 21
  
  
   Экскременты, "президенты";
   Главное - Величество!
   Депута-н-ты на пуантах,
   Шлифуют "чванлительство".
  
  
  
  
   Как дерьмо не назови,
   А оно воняет.
   Тише автор, не язви.
   Всякое бывает.
  
  
   Чем вонючей "экскремент",
   Тем суровей приговор.
   Ты, рабочий элемент.
   Это хуже чем вор!
  
  
   - Пятибрат вы баламут!
   Голос, мыслей ход прервал.
   - Ждет вас Анатасов кнут!
   Апельсиново звучал.
  
  
   Мгла рассеялась чуть-чуть,
   Облик проступил знакомый.
   Ворвалася в душу жуть.
   И причиною весомой.
  
  
   "Президент" в руке с мацой:
   - Узнаете Пятибрат?
   Подле дамочка с косой.
   - Что, попался ренегат?
  
  
   ОН слегка пришел в себя,
   Закурил еще одну.
   "Ах ты, подлая змея.
   Всех пошлю сейчас ко дну!"
  
  
   - Ты же бывший коммунист!
   Мыслей прерванный полет.
   - Интернационалист!
   - А черт знает, что плетет.
  
  
   - Хочешь крови моей выпить?
   Апельсин хрумкнул мацой.
   - Да тебе все зубы выбить,
   - За проступок, за такой.
  
  
  
  
  
  
   - Как прикажете исполнить?
   Газолинская вступила.
   - Пассатижами оттяпать?
   - Правда, есть еще зубило.
  
  
   Апельсин воздел ладонь:
   - Не решай все с кондачка.
   - Конституцию не тронь.
   - Мы сыграем в "дурачка".
  
  
   ОН созрел, и здраво мыслит.
   В переделках ОН бывал.
   В сердце брага злости киснет.
   Речь "монарха" оборвал:
  
  
   - Цитрус, я отнюдь не спорю,
   - Ты же в битве дураков,
   - Все призы сорвешь без бою.
   - Будешь первым "игроком".
  
  
   В темени у Газолинской,
   Задымились волоса.
   Взгляд сверкнул по-сатанински.
   Раскалилася коса.
  
  
   Апельсин же весь затрясся.
   Правда, виду не подал.
   Он даже лихо рассмеялся:
   С эмоциями совладал.
  
  
   - Экий вы шутник, однако.
   - Друг мой милый Пятибрат.
   - Скоро утро хрястнет знаком.
   - Где щипцы!? Нагреть мангал!
  
  
   Задний план взбурлил движеньем:
   Живность, член, рука, нога.
   Голый зад сверкнул ущельем.
   Запах гари и дрова.
  
  
  
  
  
  
   Женщина с косой у темя,
   Расцвела аки самшит.
   - Эй! Диана! Пришло время!
   - Пусть Альберт там поспешит!
  
  
   Понял ОН намек жестокий.
   "Что же, вызов я приму.
   Пусть радеет "царь" убогий.
   Но сперва, скажу ему":
  
  
   - Можешь корчить "президента",
   - Извертись хоть на пупе.
   - Но, не стоишь ты ни цента,
   - Ты как проводник в купе.
  
  
   - Ты чабан - в округе стадо:
   - Есть копыта, есть рога.
   - Ты для стада - любе чадо.
   - Для безрукого - нога.
  
  
   - Для цирроза - шкалик водки,
   - К диабету - сахарок.
   - Тенору - топорик в глотку.
   - Сердцу - клапана порок.
  
  
   - Режь язык! Коверкай душу!
   - Сто указов: в сутки, в час!
   - Я ни тут, ни там не струшу.
   - Где мерзавка Анатас!?
  
  
   Апельсин позеленел,
   Позабыв дипломатичность.
   - Смерд, да как же ты посмел,
   - Замарать "святую" личность?
  
  
   - Ничего. ОН в заблужденье.
   Пятибрат скислил анфас.
   - Скоро я нашлю прозренье.
   Появилась Анатас.
  
  
  
  
  
  
   - Как же, как же, помню, помню.
   Пятибрат ее узнал.
   - Дереву уродов корень.
   Он ей ручкой помахал.
  
  
   - Ах, как чешутся ладони.
   Анатас перетрясло.
   - Придержите ваши кони.
   Игорь ухмыльнулся зло.
  
  
   - Ты и тут меня достала.
   - Нездоровый интерес.
   - Колесова тебе мало?
   - Не вселенский перевес?
  
  
   - Ты скажи только одно:
   - Жулик чья, твоя идея?
   Анатас: - Скажу одно;
   - Ты теперь моя затея.
  
  
   - Ты как травы на лугу,
   - Весь доверчиво медвяный.
   - Впредь запомни, я не лгу.
   Черный глаз сверкнул стеклянно
  
  
   - Так что ты имей в виду:
   - У тебя теперь везенье.
   - Куда нужно, приведу.
   - Чужды мне твои мученья.
  
  
   - Орган речи, черт с тобой,
   - Я тебе его оставлю.
   - Апельсин труби отбой.
   - В этом шоу точку ставлю.
  
  
   - Ты теперь мой инвестиций.
   - Я вложенья берегу.
   - Наш сюжет лучших традиций,
   - Заверну и замучу.
  
  
  
  
  
  
   - Ну, да ладно, сам смекнешь,
   - Что куда, и кто тут главный.
   - Нужные бразды возьмешь:
   - Сделай НАШИМ финиш славный.
  
  
   Пятибрат в репертуаре:
   - Шла бы ты козе в ...ду!
   - Игорь! Фи! Да ты в угаре!
   - Все, проснись, а я пойду.
  
  
   Ч А С Т Ь - 3
  
   "Дорога ложка к обеду". - Чушь! Не име-
   ющий ложки будет рад ей и среди ночи.
   В. Ц.
  
  
  
   Глава 22
  
  
   Внезапно Игорь понял: "Я проснулся", однако открывать глаза было как-то страшновато: он помнил свое пробуждение под лавочкой, у собственного подъезда. Слух замер в наивысшей степени концентрации. Слева, чуть поодаль, что-то тихонько жужжало; за головой капало; в ногах сопело.
   "Юлька!" Треснула в ноющих мозгах мысль, и он расплющил веки. Лампы дневного освещения звучно дребезжали над зеленым сукном стола. Стол был пуст, так же как и тогда, когда Игорь с Юлей впервые вошли в лачугу 48. Мужчина сонно-тревожно осмотрелся. За барной стойкой не было ни души; тем не менее, там что-то назойливо капало с крана. Взгляд вернулся к дивану; скользнул дальше. В метре от подлокотника стояло широкое низкое кресло, в котором Козлова спала сном невинного младенца. Игорь облегченно выдохнул:
   - Повезло ей. Это лучше чем заплеванный тротуар.
   Его робкие движения рождали хруст диванных пружин, от чего девушка тоже проснулась.
   - Наконец-то! - Юля смотрела на мужчину так, будто вовсе не спала. - Игорь ты поставил меня в неловкое положение. - Она нервно передернула плечами. - Конечно, я понимаю; смена климата, усталость, эмоциональная, там, всякая шняга... - Теперь Юля походила на строгую мамашу. - Но позволь, после первой рюмки впасть в пьяную отключку?
   Пятибрат с трагическим видом откинулся на подушке. - А где все?
   Юля посмотрела на циферблат настенных ходиков. - Бармен давно ушел. Сейчас уже утро. Я охранника еле уговорила не вышвыривать тебя на улицу, и разрешить мне рядом подежурить.
   Игорь сбросил на пол ноги, сел, помассировал виски. - Значит, я отключился прямо за столом, когда мы играли в карты?
   - Господи, какие карты? Ты что еще в бреду?
   Мужчина посмотрел на девушку долгим, внимательным взглядом. - Может ты скажешь, что не в курсе, за каким лешим мы приперлись в эти трущобы?
   - Не делай из меня идиотку! - Обиделась Юля. - Я прекрасно помню, зачем мы пришли в "геджеконду", на улицу Эрджияс 48. Вот только, когда бармен плеснул тебе коньяк, а ты залпом осушил весь стакан - тут же и вырубился.
   - Ядрена вошь! И ты считаешь это странным?
   - Черт возьми! Странности были в гостинице. А здесь, вопиющее хамство.
   - Погоди, не пенься. - Игорь поднялся с дивана, сходил в бар, по-хозяйски цапнул в холодильнике бутылку пива, вернулся. - Лучше ответь: Ты тут собак говорящих видела?
   Юлино выражение лица олицетворяло полное недоумение. - Ты определенно спятил! О говорящих собаках я наслышана только из твоих бредовых россказней.
   - Ну, допустим, все, что тут происходило, мне привиделось, пока я был в отключке. А бармена ты узнала?
   Козлова округлила глаза. - В каком смысле?
   Пятибрат начинал нервничать. - Да это же был тот парень, который необъяснимо исчез из нашей гостиничной параши! Ядрена вошь! - Прокричал он в крайнем раздражении, и надолго прильнул к бутылке.
   И тут, пока жадно глотал пиво, до него дошло: "Козлова из их кодла!" Ему даже вспомнилась фраза одного из снов. Примерно так: "Все делай, Юлька что расскажет".
   Тем временем девушка покинула кресло, подошла к большому напольному зеркалу, принялась поправлять одежду и прическу.
   - Короче, хорош рассиживаться. - Через зеркало она кольнула Игоря укоризненным взглядом. - Пора возвращаться в гостиницу.
   Игорь оставил пиво. - А дальше что?
   - Собираем манатки и валим в Измир. Очень хочется попасть в театр теней.
   Пятибрат решительно поднялся с дивана. - Ладно, будь, по-твоему. Только сперва схожу, умоюсь.
   Все так же, через зеркало, Юля проводила компаньона до боковой двери пристальным, лукавым взглядом.
  
   В то утро узенькие улочки городского захолустья выглядели по-прежнему убого и пустынно. Правда, выйдя на улицу, и закрывая за собой дверь, Игорь обратил внимание, что накануне входная дверь была зеленой, а теперь, за ночь, ее кто-то перекрасил в коричневый: Краска хоть и была уже сухой, но еще влажно поблескивала.
   Пока наши авантюристы шагали в обратном направлении, - намереваясь из "геджеконду" попасть в город - Игорь отправил в адрес своей спутницы пару вопросов. Козлова, пребывая в строгом недовольстве, все же соблаговолила ответить.
   - Я, Игорек, не знаю, что там да как, но клянусь всем святым: Ни сегодня ночью, ни вчера вечером, у меня не было никаких видений. Мы нашли хибару 48, вошли внутрь. Там оказался уютный кабачок с игровым столом. Посетителей на тот момент не было. Мы заказали бармену выпивку. Ты проглотил стакан коньяку, и заснул, даже не успев подкурить. Я час цедила вино, болтала с барменом. Кстати, до этого, я его никогда раньше не видела. Затем явился ночной охранник. Бармен сказал, что сегодня плохой день, что посетителей, вероятно, больше не будет, что пора закрываться. Естественно, вызывать такси в "геджеконду" - безнадежная затея. Тогда я и уговорила охранника позволить нам переночевать.
   - Минуту: А почему мы его сегодня утром не видели?
   Юля пожала плечами. - Мне-то откуда знать? Небось, дрыхнет, где-нибудь в подсобке. - Девушка внезапно остановилась. - Тут что-то не так...
   Наблюдая ее рыщущий взгляд, Игорь обернулся на триста шестьдесят градусов. - В каком смысле?
   - Кажется, мы заблудились; я не узнаю местность.
   Игорь еще раз оглянулся. - По-моему, трущобы те же. Как можно тут что-то не узнать? Все одно и тоже - камень, глина, доски.
   Впереди виднелся переулок, из которого только что вышла женщина. Она была тщательно укутана белыми одеждами: непокрытыми оставались только глаза и брови. Незнакомка несла в руке плетеную корзину полную петрушки и базилика. Козлова решительно с ней сблизилась, что-то спросила. Округлив глаза, женщина замерла, а затем, ничего не ответив, спешно засеменила в обратном направлении.
   - Дикие места... перепуганный народ... и полная несуразица. - Процедил Игорь, провожая задумчивым взглядом удаляющееся белое пятно.
   Юля опустила ему на плечо ладонь. - Скорее всего, она шла с рынка.
   - А тут пятьдесят на пятьдесят.
   - Почему?
   - Ей в тебе что-то не понравилось, и она рванула обратно. Как ты думаешь, испуганный человек поспешит ретироваться на базар, или домой?
   - Полагаешь, она несла зелень на продажу?
   Вместо ответа, Игорь спросил: - Ты с ней, о чем разговаривала?
   - Ни о чем. Просто, хотела узнать, как быстрее попасть к Черноморскому побережью.
   Таким образом, идти в тот переулок, где скрылась женщина в белом, Игорь с Юлей не стали. Они прошли еще с километр вверх по улочке. Уткнулись в тупик. Тут же обнаружили еще один переулок, уходящий в противоположном направлении от предыдущего. Через десять минут ходьбы, вышли на более широкую улицу. У проезжающего на ослике старика, Юля опять попыталась дознаться, как выйти в город. Причем вопрос: "Как нам попасть в большой город?", по-турецки, дословно, звучал именно так. Старик буркнул нечто невнятное, указал пальцем. Из этого был сделан вывод: Нужно двигаться дальше, по этой незнакомой улице. Спустя полчаса пешего марша, наши туристы - как из подземелья на свет божий - очутились на широком, залитом солнцем проспекте. Игорь облегченно закурил, прошвырнулся придирчивым взглядом по припаркованным у тротуара машинам, засек такси.
   - О, как нельзя кстати. - Он потянул девушку за руку. - Пошли, халдея оседлаем.
   Тут Игорь заметил, что Юля стоит как вкопанная, с разинутым ртом и выпученными глазами. Ее изумленный взгляд жег большой дорожный указатель, который висел над всей проезжей частью проспекта.
   Пятибрат опять смыкнул девушку за руку. - Ну, чего застыла, такси уведут.
   Не издавая ни звука, она ткнула пальцем в сторону указателя.
   Игорь иронично скривился. - Что, мы оказались на противоположном краю города?
   Наконец, Юля медленно перевела стеклянный взгляд на компаньона, и молвила голосом безнадежного шизофреника. - Эта дорога ведет в аэропорт "Сахияр".
   Игорь коротко, но от души рассмеялся. - У тебя сейчас такая физиономия, будто ты говоришь про Лондонский "Хитроу". Это замечательно, что мы знаем в каком направлении аэропорт. Вот сейчас едем в гостиницу, берем вещи, мчим в аэропорт, и летим в Измир.
   Нервные окончания Юлиного лица начали приобретать некоторую жизненность. - Игорь, парадокс в том, что "Сахияр" и есть в Измире... - Она сглотнула слюну. - Ты что забыл? В Самсуне аэропорта нет вообще...
  
  
  
   Глава 23
  
  
   После сообщения Козловой про аэропорт, Игорь минут десять походил на безжизненную статую. По истечении этого времени, из его пересохшей глотки тихо донеслось:
   - А... как же... вещи?
   Теперь девушка, нервно расхохоталась. Четверть часа длилась ее истерика, во время которой Пятибрат тупо таращился себе под ноги. Он изжевал фильтр сигареты до состояния манной каши, соображая, что делать дальше: Увы, нужные мысли в голову не лезли.
   Возле бордюра, с визгом притормозило такси. Дверца открылась, появился водитель с видом чеченского боевика: кавказский нос, черные глаза, лысый череп, густая борода.
   Пятибрат вскинул брови. - Аллах Акбар...
   Таксист расплылся в улыбке. - Храни вас господь.- Изрек он на русском, но с кавказским акцентом.
   Козлова зло ухмыльнулась. - К черту сопли-слюни! Ты кто?
   - Рашид. Я уже битый час рыскаю по городу, а вы как сквозь землю провалились.
   - По какому городу? - Осторожно cпросил Игорь.
   - По Измиру... - Округлил глаза кавказец.
   Козлова швырнула на капот свою сумочку. - С какой, собственно, стати, вы искали именно нас?
   Казалось, Рашид начинает терять свое добродушное настроение. - Послушай, дорогая, у меня в салоне рация, есть диспетчер. Я по рации получил заказ. Это моя работа. Счетчик включен, ваши вещи в багажнике: время идет, денежки капают. - Он широко улыбнулся. - Так что решайте сами.
   Игорь полез за очередной сигаретой. - И где же вы взяли наши вещи?
   Рашид по-южному вскинул оттопыренные большой и указательный пальцы. - Вах! Взял на вокзале, в камере хранения. Диспетчер передала номер ячейки и код.
   Теперь Юля вернула самообладание. - Ладно, поехали в ближайшую недорогую гостиницу.
   Двадцать минут езды, и наши искатели приключений очутились перед современным зданием с колоннами. Гостиница "Суфирь", как и предыдущая в Самсуне, стояла на берегу моря, на этот раз Эгейского. Портье вызвал управляющего, который в самой радушной форме сообщил, что для желанных гостей уже забронирован номер люкс. На вопрос, кто забронировал? Пожилой турок только пожал плечами, и сказал, что заказ был сделан по телефону, и заказчик не представился. Пятибрат взял ключ, с деревянной лакированной грушкой, на которой было выбито 334215. Разглядывая знакомые цифры, он автоматически шел за лакеем, который нес их сумки: Следом семенила Юля. Лифт остановился на шестом этаже, люди вышли в широкий, тускло освещенный коридор. Номер 334215 оказался последним, возле выхода на пожарную лестницу. Мальчик поставил сумки, отшагнул в сторону. Игорь воткнул ключ в замок, поднял взгляд на золотистые циферки на двери... и в изумлении ахнул. Теперь он вспомнил, откуда знает это число. Это был номер служебного удостоверения покойного Колесова.
   Оставив вещи в гостиничном номере, Игорь с Юлей вышли на улицу: Крепло желание поскорее отыскать театр теней. Такси Рашида стояло на парковке, перед гостиницей.
   - Нас ждешь? - Подойдя поближе, спросил Игорь через опущенное стекло.
   - Может вас, может еще кого. - Улыбнулся кавказец. - Заказов пока нет.
   Козлова уверенно открыла переднюю пассажирскую дверцу. - Город хорошо знаешь?
   - Как самого себя. Я тут уже пятнадцать лет.
   - Значит, знаешь, где театр теней?
   - Конечно! Это совсем рядом, набережная Харшен.
   Здание театра теней оказалось каменной постройкой девятнадцатого века. Возле запертой входной двери дежурил скучающий полицейский.
   - По какому поводу мент? - Озабоченно спросила Юля.
   Они с Игорем покидать салон такси пока не спешили.
   Рашид торжественно вздохнул. - Как же! Памятники старины тут в почете.
   - А когда будет очередное представление?
   - Какое еще представление? Театр уже полвека не работает.
   Компаньоны удивленно переглянулись, затем с интересом принялись разглядывать старинное здание.
   - Если хотите попасть внутрь... - Прервал паузу загадочный голос Рашида.
   - Ну-ну, продолжай. - Игорь смотрел глаза в глаза.
   - За определенную плату, могу помочь.
   - Когда?
   - Естественно, не сейчас. Для большей безопасности, туда лучше проникнуть ночью.
   Козлова обернулась. - А полицейский?
   - Не ваша забота.
   - Сколько за это хочешь?
   - Пятьсот зеленых.
   Игорь присвистнул. - Эк, хватил!
   Юля на него строго зыркнула. - Не мелочись.
   Рашид заерзал на сидении. - Так что, готовимся на эту ночь?
   Юля утвердительно кивнула. - Только деньги получишь внутри.
  
   Подготовка к ночному экскурсу в театр теней, особых сложностей не доставила. Игорь с Юлей посетили супермаркет, купили ручные фонари на заряжаемых аккумуляторах, черные спортивные трикотажные костюмы, да темные мокасины. К четырем часам дня они уже были в гостиничном номере. Освежающий душ, жареные ребрышки барашка, стаканчик полусладкого "Мартини". Затем Игорь что-то вспомнил, полез в свою сумку, долго и нервно в ней рылся. В итоге, гневно чертыхаясь, вытряхнул все содержимое на пол - портрет Анатас исчез.
   - Ну, я этому абреку устрою!
   Козлова разделась, забралась под покрывальце. - Скорее всего, он тут не причем. Если такие фокусы с перемещением в пространстве творятся...
   Игорь задумчиво уставился на ее оголенные плечи.
   - Сегодня и не думай. - Отрезала Юля, натягивая покрывало до подбородка. - Нам нужно отдохнуть. Будильник я завела на двадцать три ноль-ноль.
  
   В двадцать четыре ноль-ноль, как и было оговорено, мужчина и девушка, в черных спортивных костюмах уже стояли на парковочной площадке. Рашид подъехал с опозданием в десять минут. Игорь сорвал с плеча маленькую спортивную сумку, недовольно фыркая, зашвырнул ее на заднее сидение.
   - Во-первых, ты опоздал! Еще такой прокол...
   Он забрался в салон и в удивлении умолк. Там, прижавшись к дверце, сидел мальчик, лет десяти. - А это еще кто?
   Юля села на переднее сидение, обернулась. - О посторонних мы не договаривались.
   Рашид выжал сцепление, воткнул передачу. - Он не посторонний. Его зовут Джамиль: знает тут все ходы и выходы.
   Теперь Игорь смотрел на кавказца. - В таком случае; кому нам стоит заплатить?
   - Не ваши заботы. С пацаном я расплачусь из своего гонорара.
   Спустя десять минут езды по пустынным ночным улицам, такси остановилось в незнакомом темном переулке.
   - Теперь пешком. - Пояснил Рашид, покидая авто. - Не хочу светить тачку.
   - И долго нам идти? - Спросила Юля.
   - Сейчас задворками, минут пять. А дальше покажет Джамиль.
   Четыре темных силуэта прошли по неосвещенной улочке до первого переулка, свернули в темноту, и растворились. Первым шел мальчик. Создавалось впечатление, что он видит в темноте как кошка. Джамиль постоянно предупреждал: "Осторожно, тут канава. - Юля шла следом и переводила. - Теперь держитесь ближе к деревьям, где-то был открытый люк".
   Миновав заросли роз, гортензий, да еще каких-то неузнаваемых, однако приятно пахнущих цветов, четверка крадущихся силуэтов оказалась перед высокой каменной стеной.
   - Это тыльная часть здания. - Пояснил мальчик. - Где-то тут должен быть приямок, а в нем маленькое окошко в подвал.
   Приямок нашелся через минуту. Джамиль в него спрыгнул первым, следом Игорь. На окне оказалась массивная металлическая решетка. Игорь вопросительно развел руками.
   - Нужно хорошенько дернуть. - Сказал мальчик, берясь за решетку, и приглашая кивком головы последовать его примеру.
   Решетка и впрямь оказалась бутафорской. Затем мальчик произвел некоторые манипуляции с оконной рамой, после чего та, скрипнув, отворилась. Из подвала пахнуло сыростью.
   - Дальше я не пойду. - Серьезно заявил Джамиль, выбираясь из приямка.
   - Боишься? - Спросила Козлова.
   - Боюсь. - Ничуть не смущаясь, сознался мальчик. - Однажды, два моих приятеля забрались туда, чтобы переночевать, а на утро исчезли. Потом, через день, их разрезанные тела нашли на побережье.
   Кавказец шумно вздохнул. - Ты мне про это не рассказывал.
   - А ты не спрашивал. - Парировал Джамиль.
   Рашид выразительно посмотрел Козловой в глаза.
   - Уговор есть уговор. - Смекнула Юля его мысли. - Деньги получишь внутри.
   Он скорчил недовольную мину, похлопал паренька по плечу. - Ступай Джамиль, подожди меня возле машины. Вернусь - заплачу.
  
  
  
   Глава 24
  
  
   Свет от ручных фонарей давал вполне сносную видимость. Просторное подвальное помещение хоть и разило сыростью, однако визуально выглядело сухим. Все было захламлено большими деревянными ящиками, картонными коробками. Под толстым слоем пыли и паутины горы разнообразного театрального реквизита, деревянные и кожаные куклы разных размеров. Пятибрат открыл один ящик, в нем оказались платья средневековых воинов.
   - Не то ищешь. - Недовольно отозвалась Козлова; круг света от ее фонарика рыскал по стенам. - Нужно найти выход наверх. - Луч напоролся на коричневую, деревянную, растресканную дверь. - Вот, то, что надо.
   Рашид робко прокашлялся. - А ведь мы уже внутри. Уговор есть уговор.
   Игорь направил ему в лицо луч света. - Мечтаешь быстренько смыться?
   - Но я же свою часть договора выполнил. И меня совершенно не интересует то, что вы тут собираетесь найти.
   - Вполне справедливо. - Отозвалась Козлова: Она уже стояла у двери. - Игорь отстегни ему причитающуюся сумму.
   Пятибрат достал из сумки десять новеньких полтинников, протянул кавказцу.
   Юля открыла дверь, посветила фонариком. - Пошли, тут лестница.
   Девушка скрылась за дверью. Игорь поспешил следом. Рашид остался на месте, тщательно пересчитывая купюры.
   Ступеней оказалось не так много, в завершении которых имелась маленькая квадратная площадка и две двери. Ту, что чернела в правой стене, непрошенные гости нашли запертой на врезной замок. Не взирая на все старания Игоря, она не желала открываться. Юля ткнула напарника локтем под ребра.
   - Смотри...
   - Ты сдурела! - Простонал Пятибрат. - Хочешь мне почку отбить? - Но следующие слова застряли у него в глотке.
   Юля тыкала пальцем во вторую дверь, в щель под которой, сочилась полоска желтого света.
   - Думаешь, полиция? - Наконец отдышался Игорь.
   Овладев собой, девушка подошла к пугающей двери, приникла ухом, прислушалась.
   - ... Вроде тихо...
   Игорь ее отстранил, взялся за ручку, осторожно потянул. Дверь беззвучно поддалась. Он заглянул в образовавшийся отвор. Спустя несколько секунд, не отрываясь от созерцания, махнул Юле. Двое крадучись вошли в просторный зал, освещенный газовыми фонарями. Множество длинных деревянных лавок, грубой работы, делили помещение на два зрительских ложа, с широким проходом посередине. Проход этот тянулся вперед, туда, где виднелась метровой высоты сцена с бордовым занавесом. Они прошли за последним рядом лавок. Оказавшись в проходе, стали медленно приближаться к сцене. Когда прошли уже половину пустого зала, по центру занавеса вдруг вспыхнул большой белый круг света. Люди в панике завертели головами, однако не было никакого прожектора, который являлся бы источником круга света. Внезапно, в круг выскочила тень маленького толстенького человечка, с взъерошенными волосами.
   - Гхаждане тухисты! - Послышалась русская речь, писклявым картавяньем. - Да-да, я обхащаюсь именно к вам.
   Игорь с Юлей в изумлении замерли.
   - Я, как конфехансье, - продолжала тень, - счастлив пхиветствовать вас в нашем театхе. Пхошу вас господа, хаспологайтесь поудобней: мы скохо начнем.
   Игорь ответственно заглянул спутнице в глаза. - Ты это видишь?
   Та лишь выразительно хлопнула ресницами.
   - Так вот: Когда все закончится, даже и не вздумай грузить, что ничего такого не было. - Он взял ее под руку. - Пошли, сядем в первом ряду.
   А толстенький мужичек-тень на кривых ножках, пищал дальше: - Что же дхузья, пока не началось пхедставление, хасскажу анекдот. - Помещение наполнили звуки мелодии: "Здравствуй моя Мурка, здравствуй дорогая". - Итак! Альтернатива!
   Игорь как раз умостился на лавке. - Может, вы хотите, чтобы я сел на пол?!
   Тень испуганно замерла. - Дьявол упаси! Никоим обхазом! Желание гостей - закон.
   Юля села рядом, поправила челку, взяла Игоря под локоть. - И это та абракадабра, что творится в твоих снах?
   Пятибрат ловко высвободил руку, посмотрел на спутницу взглядом полным презрения, жестко взял ее за плечо. - Вы меня достали, твари! Заткни пасть и слушай.
   Девушка была ошарашена таким ответом, поэтому больше ни проронила, ни слова.
   - Мальчик школьник спросил отца: Что такое альтернатива? - Радостно продолжала тень, теперь совершенно не картавя. - Отец решил сыну растолковать.
   Вот сынок, смотри: Купил ты десять цыплят. Кормишь их, поишь. Цыплята выросли в курочек, и начали нести яйца. Но ты эти яйца не ешь, не продаешь; ты их подкладываешь под несушку. Из них вылупливаются еще цыплята. Они растут. Затем начинают тоже нести яйца. Но ты и те яйца тоже не ешь и не продаешь: Ты их собираешь. Со временем из них вылупливаются еще цыплята; ты их кормишь. Они вырастают, начинают нести яйца. И так далее. И вот, через два года, у тебя уже целая птицеферма. И вдруг, случилось страшное наводнение, и все твои курочки и цыплята утонули... Трагедия! Изрек отец и смолк. Сынок почесал затылок... Спросил:
   - Ну, батя, а где же тут альтернатива?
   Отец радостно посмотрел на чадо.
   - Альтернатива, сынок - УТКИ! - Торжественно выкрикнул мужичек-тень, и зашелся истерическим хохотом.
   В унисон тени залилась смехом Козлова. Пятибрат же, пребывал на гребне нервной серьезности. Он мельком, недовольно посмотрел на хохочущую напарницу, презрительно сплюнул на пол.
   - Шелупень вонючая. - Процедил он сквозь зубы, с той задумчивостью, от которой посторонний человек никак бы не смог определить - к кому относится эта фраза?
   Тем временем конферансье оборвал смех, принял позу знатного вельможи, цыкнул зубом.
   - Обижаете, Игохь Иванович. - Казалось, тень приняла последнюю фразу Игоря на свой счет. - Впхочем, ладно, хасскажу еще один анекдот в тему. - Тут он ехидно хихикнул, и добавил: - Анекдот из мусохного ящика.
   - "Белый попугай" какой-то. Ядрена вошь. - Зло прошипел Пятибрат, и с равнодушным видом забросил ногу на ногу. - Ну-ну, продолжай, шут гороховый.
   - Высшая школа милиции. - Начала тень. - Преподаватель задает курсантам вопрос: Что является самым главным оружием в борьбе с преступностью? Курсанты начинают выкрикивать разнообразные версии, но все не то. Через десять минут преподаватель дает подсказку: Это слово начинается на букву "Н". Курсанты наперебой: Наручники! Наган! Наглость!
   Преподаватель, наконец, не выдерживает: ЭНтиллект! Дебилы!
   Пятибрат не проронил ни звука. Юля рассмеялась, скосила глазки на хмурого подельника, проглотила смех. Скрестив на груди руки, она нацелила усмешливый взор на сцену.
  
  
   Глава 25
  
  
  
   Теперь в круге света никого не было; только встревоженная летающая пыль. В следующий миг занавес пополз вверх: медленно, беззвучно, угрожающе, точно нож гильотины. Гости напряглись. Обнаженная сцена явила страшные виды:
   По центру стоял королевский трон, по внешнему виду которого напрашивался вывод, что трон этот не принадлежит королю доброму и веселому; королю из детской сказки. Весь изогнутый бронзовыми змеями, дубовыми химерами и драконами, он громоздился как воплощение зла. На троне величественно восседало существо: Отдельные части тела от русалки, другие от экзотических животных, конечности получеловеческие, полукошачии, - было, похоже, что это руки. Вместо головы "красовалась" сплошная пасть, со свиным рылом, над которым влажно сиял один большой глаз: Как у горных демонов из кавказских сказок двухсотлетней давности.
   По обе стороны от трона стояли ужасные стражи! Лохматые чудовища походили на волков оборотней, которых неизвестный дрессировщик научил безупречно ходить на задних лапах, а в передних держать топор средневекового палача. В ногах у стражей, тяжело дыша, лежали - веди мы разговор про обычную охрану - свирепого вида собаки. Только в нашем случае, псы выглядели в виде неестественно огромных пираний; с собачьими лапами, хвостом и ушами.
   Игорь с Юлей медленно, даже задумчиво, переглянулись.
   - Кхе-кхе... - Особа на троне издала звук влажного радостного бульканья. - Святой антихрист, кого я вижу!
   - Засунь своего антихриста себе в задницу! - Зло выкрикнул Пятибрат.
   - Фи, Игорь Иванович, такое святотатство!?
   По голосу Игорь понял, с кем имеет дело.
   - Боже! Альбина Романовна, кто же вас так запарафинил? - Он по театральному приложил к груди ладонь. - Так опустить почтенную даму...
   Псы в ногах стражников заворошились, гневно зарычали. Существо на троне оскалилось:
   - Раньше я полагала: Мозги людям даны, чтобы думать. Нынче, я склоняюсь к мнению противоположному и двоякому. Человек думает в любом случае - есть мозги или нет. Это первое. Во-вторых: Если человек думает, что он постоянно прав, значит, мозги отсутствуют. Если он колеблется между первым и вторым, значит вместо головы у него куча мусора. И вот отсюда следует вывод: Даже жменя дерьма есть богатейший источник философии. В то время как богатейший ум, иногда, есть ни что иное, как бесполезная рухлядь.
   Пятибрат улыбнулся. - Слышь, Романовна, ты часом в котельной, истопником не работала?
   Свиное рыло вытянулось в трубочку, а единственный глаз задумчиво пополз под верхнее веко.
   - Игорь Иванович иногда вы задаете вопросы, способные загнать оппонента в тупик. Причем тут котельная?
   - Притом, что уже бывали примеры. Человек работает истопником в котельной, его посещают "философские" мысли, он пишет стихи, затем кладет их на музыку, исполняет со сцены, и пользуется бешеной популярностью.
   - Игорь Иванович вы прочите популярность моим мыслям?
   Пятибрат снисходительно улыбнулся. - Я надеюсь, вам известно имя - Лев Николаевич Толстой?
   - Обижаете...
   - Ну, так вот: Если сравнивать мысли Льва Николаевича, с мыслями какого-нибудь барда из подворотни, то сразу становится очевидным - где граф, а где неуч истопник.
   Анатас взмахнула рыбьим хвостом как рукой, и ее свиное рыло оседлала вуаль романтических воспоминаний.
   - Ах, Левушка... Помню, как-то пошли мы с ним на рыбалку. Стоял чудный, золотой октябрьский денек... - После паузы существо опять взмахнуло хвостом. - И вдруг, у Толстого клюнуло! Всевышний Иуда! Нужно было видеть этого человека: наивысшая степень концентрации внимания, сжатая пружина, нервы как струна... Очередная поклевка! Левушка подсек, и поймал маленького судачка, не больше ладошки. Спустя десять минут повезло и мне, я поймала здоровенного окуня: раза в три больше Левушкиного судачка. "Ага! - выкрикнула я, торжествуя, - вот уж моя рыбка так действительно рыбка. Не мелюзга какая-то". Левушка равнодушно посмотрел на моего жирного окуня, и заявил: "Количество и размер роли не играют. Главное - порода".
   Существо на троне взметнуло свой рыбий хвост вверх, точно это была рука с указательным пальцем.
   - А, каково!? Вот уж умище какой.
   - К сожалению, был. - Заметил Пятибрат.
   - Почему же "был"? - Теперь мокрый хвост существа безжизненно шмякнулся на пол, что даже несколько брызг попали Игорю в лицо. - Гениальный ум не в состоянии уничтожить даже смерть. Ей подвластна лишь бренная плоть, не более. Или вы Игорь Иванович в этом сомневаетесь?
   Вместо ответа Игорь с чувством потер нос. - Нос чешется... К чему бы?
   - Не увиливайте от темы разговора.
   - Ой, ты мне еще будешь диктовать темы разговоров? - Игорь с азартом умостился на лавке поудобней. - Я вот, никогда не видел русалок со свиным рылом. Это раз. Теперь два: Ты тут мне чешешь про породу... - Он ткнул в ее сторону пальцем. - А ты, собственно, кто, судак или окунь? Какой породы твой хвост?
   Существо на троне подскочило. - Ты с кем разговариваешь!? Смерд! Тебе оказана честь неприкасаемого вельможи. А ты?
   Игорь злорадно оскалился. - Ой, боже ж мой, какие мы ранимые...
   После глубокого вздоха, Анатас присмирела: свиное рыло вернуло прежние формы, а глаз перестал дергаться.
   - Прошу простить, Игорь Иванович, порыв эмоций. Я чистосердечно уповаю на объективность вашего мышления.
   - В каком смысле?
   - В смысле вынесения вердикта. Итак: Какой породы мой хвост?
   Естественно, когда поднялся занавес и на сцене явился трон с диковинным существом, Игорь достаточно внимательно успел его рассмотреть; в том числе и рыбий хвост. По внешнему виду он принадлежал карповым: черный плавник-ласта, а выше крупная золотистая чешуя. Но теперь глаза смотрели на хвост совершенно иной конфигурации. Теперь чешуи не было вовсе - весь хвост обтягивала кожа: книзу светло-белая, кверху темно-белая. И завершал этот хвост, вертикальный, с высоким острым концом плавник. Вне всяких сомнений - акула.
   Существо заметило, что мужчина озадачен. - Пятибрат, вы потеряли дар речи, или саботируете диспут?
   - Ладно, короче: За каким хреном я тут? - Игорь не скрывал злости. - Ты уже достала своим присутствием. Чего тебе нужно лично от меня? Про остальных я уже не спрашиваю.
   Он мельком посмотрел на соседнее место, но Юли Козловой почему-то рядом не было. Впрочем, Пятибрат сильно не удивился. Он продолжал:
   - Я никаких стратегических проектов не разрабатывал. Большого чина не имею. Судьбы мира не вершу. - Он постучал себя кулаком по лбу. - Так чем я заслужил такое пристальное внимание вашего "департамента"?
   Из-за кулис на сцену вышла Козлова; у нее на плече сидел Жулик. Игорь залихватски присвистнул:
   - Ай, браво! Я, почему-то, в этом ни капли не сомневался. Ядрена вошь.
   Юля подошла к трону, положила руку на плечо безобразному существу. - Ты сам привлек наше внимание. Ты сам ввязался в эту игру. Хотя наш человек тебя отстранил от дела, но твоя упертость...
   - Немножко не так. - Прервала Козлову Анатас. - Это не упертость, это целеустремленность. Согласитесь Юличка, Игорь Иванович блестяще справился с испытанием. Он вполне достоин той чести, которую мы благоволим ему оказать.
   - Минуточку! - Воскликнул Пятибрат. - С чего вы решили, что мне нужна эта ваша оказанная честь? Вы навязываете свою волю!
   - Послушайте Игорь Иванович, - продолжало существо, - в вашей стране скоро произойдут серьезные перемены. Для этого мы производим замену нужных нам людей. Человеческие существа мы меняем на своих ставленников, которые и будут вершить перемены. Но, как и в любом деле, нужен кто-то главный, через кого мы будем осуществлять задуманное. Нам нужен руководитель. В вашем городе это будете вы. Вы будете командовать нашими ставленниками, согласно моих распоряжений. Но! Вы именно тот счастливчик, которому дарована привилегия не быть замененным на ставленника. Вы останетесь в своей мирской оболочке: если примите наше предложение.
   При упоминании слова "счастливчик", Игорь вспомнил расчлененные трупы, вспомнил последовательность уложенных в брюшинах жертв органов, и его перекосило.
   - А если не соглашусь, мой выпотрошенный труп найдут где-нибудь в городском парке?
   Свиное рыло растянулось в улыбке. - Видите, мы в вас не ошиблись, вы натуральный интеллектуал.
   - И какие же перемены вы задумали устроить в нашей стране?
   Козлова щелкнула пальцами. - Государственный переворот!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 26
  
  
   Пятибрат недовольно фыркнул: - Что, очередная "Оранжевая революция"?
   - Антихрист с вами! - Махнула в его сторону хвостом Анатас. - Ваш этот "оранжевый путч" - посмешище. Пшик и только: Вони много, а существенных изменений ноль. И к тому же; те, кто пришли к власти оказались людьми совершенно несостоятельными в своих действиях. Нет, Игорь Иванович, я подразумеваю не дешевую политическую возню. Я настаиваю на физическом устранении нынешней власти.
   - А, как в семнадцатом, красный террор?
   Свиное рыло расплылось в улыбке. - Вам понравилось? Правда, здорово получилось?
   Игорь нахмурился. - Я не понял, Романовна, Октябрьская революция тоже...
   - Да, Игорь Иванович.
   - Да ладно, хорош грузить. Ядрена вошь. Тогда угнетенный народ восстал против своих мучителей.
   - Правильно. А кто этот народ организовал? Кто подтолкнул к решительным действиям? Ведь мы даже символ свой легализовали.
   - Серп и молот? - Хихикнул Пятибрат.
   - Увольте от иронии. Я говорю о кабалистическом знаке - пятиконечная звезда, на фоне кровавого знамени. Все в крови, море крови.
   - Минуточку Романовна, мне теперь не понятно. Если вы замутили Советскую власть, так зачем же вы ее похерили? Зачем допустили перестройку? Зачем все развалили?
   - Ну-у-у... мне сделалось скучно. Весь этот брежневский застой, все это тихое болото...
   Согласитесь, тоска зеленая. Впрочем, не только это. В те времена многие люди имели баснословные капиталы. Деньги лежали мертвым грузом, не принося обществу решительно никакой пользы. Зато теперь, все эти воротилы выползли на передний план. Они строят дворцы, покупают машины, возводят немыслимые офисы, и т. д. И вот теперь, так же как и в семнадцатом, нам будет что экспроприировать. Это же хорошо, что богатеи жируют, умножают свои капиталы, они это делают для вас, для народа. Вы же сами в своей стране стонете, мол, простому народу живется скверно. Вот мы и улучшим жизнь простых людей за счет зажравшихся магнатов. Мы у них все конфискуем, и раздадим бедным; в переносном смысле. Вот для этого, мы сейчас и формируем армию моих ставленников. В каждом городе страны их уже достаточное количество. И в каждом городе есть особый человек, организатор, руководитель, моя правая рука. Вот я и предлагаю в вашем городе вам занять подобный пост. Конферансье не зря вам рассказал анекдот про альтернативу. Она у вас есть.
   Пятибрат поморщился. - Либо я соглашаюсь, либо вы меня замените на ставленника.
   - Совершенно верно! Либо вы остаетесь человеком, либо ваш расчлененный труп найдут ваши бывшие коллеги. Видите, Игорь Иванович, интеллектом вы не обижены.
   - Вы мне льстите. Я совершенно не понимаю, как вы все это собираетесь осуществить? Ведь есть еще Европейское Содружество, есть НАТО, есть общественное мнение, инвесторы с запада. Неужели вы думаете, что мировое сообщество это допустит?
   - Мировому сообществу на вас наплевать. Капиталисты наблюдают за вашим дурдомом как в цирке. Они с вами экспериментируют. И когда завертится очередная революция, они будут с интересом за вами наблюдать, и даже делать ставки, как у букмекеров на ипподроме.
   Пятибрат почесал затылок. - Ну, допустим, ваши предположения верны. Но как внутри самой страны вы все это собираетесь организовать? Во-первых, для настоящей революции нужно оружие. Во-вторых - люди, в чьи руки вложить это оружие. Не спорю, с вашими возможностями достать оружие не проблема. Но что потом? Вы что же, хотите вложить это оружие в руки нищих кухарок, поварих и уборщиц?
   - Ну, Игорь Иванович, вы уж совсем о нас плохого мнения. Мы заменим основных руководителей армии и милиции. Вы будете их контролировать. А когда придет время, дадите команду "фас"! Так же не исключено формирование добровольных отрядов из гражданских лиц. Уверяю вас, желающих сыщется немало.
   - А как, собственно, я буду узнавать, кто ставленник, а кто нет?
   - Вам будут известны пароли, адреса явочных квартир, время и даты. - Анатас заерзала на троне. - Если вы боитесь...
   - Отнюдь. Как я могу бояться, если вы не оставляете мне выбора?
   - Помилуйте, альтернатива всегда есть.
   - Ага, расчлененный труп?
   - Игорь Иванович, вы себя показали как отчаянный авантюрист. Неужели вам не хочется изменить вашу страну к лучшему?
   - Устроить кровавый террор? Это вы называете "К лучшему"? Ядрена вошь.
   - А тот завуалированный геноцид, который культивирует правительство по отношению к народу, по-вашему мнению, более гуманно? Вы же сами все видите. В вашей стране воспет культ денег и власти. Все! Рабочий человек это грязь, ничтожество. Ваши политики на службе олигархов. Даже самый ничтожный шут, паяц или клоун и тот живет лучше, чем рабочий человек, который своими руками производит те материальные блага, которые ему не по карману. Но которыми все эти шуты и пользуются. А коррупция? Это же вообще неслыханно!
   - Минуточку! - Пятибрат взмахнул над головой руками. - Вы что мне тут надумали устроить политический семинар?
   Анатас недовольно хрюкнула, одним большим глазом посмотрела на Козлову.- Юличка, вы уже достаточно изучили нашего кандидата?
   Девушка кивнула. - Я думаю, мы в нем не ошибаемся.
   Игорь достал сигареты, закурил. - Послушайте, черти, я совершенно не хочу быть убитым и выпотрошенным. Естественно, я приму ваше предложение. Но, согласитесь, повторить семнадцатый год, это смешно. Вы что же, у власти поставите неграмотных, необразованных людей?
   Козлова подошла к краю сцены, присела на корточки. - Нет, Игорек, теперь все будет совершенно по-другому. Когда все наши приготовления будут завершены, когда все наши силы, во всех городах будут сорганизованы, придет день "Х". Вот представь: В каждом городе есть свой, так называемый "белый дом", где сидят депутаты, мэры, губернаторы, министры. Короче, власть. В один день, в один час, по всей стране вооруженные люди захватывают всех. Абсолютно всех, вплоть до президента, до самого последнего районного депутата и его секретаря. Всех арестованных выводят на центральные площади городов, и в присутствии народа, без суда и следствия расстреливают. Для всех обвинение будет одно: - Геноцид против собственного народа, и коррупция. - Пятибрат снисходительно улыбнулся. - Погоди Игорь, сперва выслушай все до конца. Так вот: В тот момент, когда вооруженные люди начнут арестовывать действующую власть, одновременно с этим, другие вооруженные люди будут проводить аресты всех тех, кто на последних выборах рвались к власти, но не прошли по итогам голосований. Этих людей мы водворяем в опустевшие кабинеты их предшественников, и даем им власть. Вот господа берите и работайте. Вы все кричали на выборах, что вы за народ, вы за справедливость. Вы обещали многое, и теперь пришло время все ваши обещания воплотить в жизнь. Пожалуйста! Но, если через определенный отрезок времени - скажем, два года - жизнь в стране не наладится к лучшему по всем направлениям, с вами будет то, что мы сделали с вашими предшественниками, и на ваше место мы посадим новых людей. Все имущество расстрелянных автоматически конфискуется и переводится в казну Родины. Ты представляешь, какое это богатство? Ты представляешь, какие социальные мероприятия можно осуществить на их наворованные капиталы? Бюджет нашей страны превысит бюджеты любых европейских плюшевых стран. Начнет подыматься экономика, заработают национализированные заводы и фабрики.
   - Стоп! - Сейчас Игоря интересовало другое. - А как же семьи расстрелянных? Вы что же, отберете у них дома, машины, виллы, деньги и пустите по миру?
   - Зачем же. Этим людям мы предоставим жилплощадь, согласно количеству человек в семье: Из расчета одна комната на человека. Мы предоставим им хорошую работу, на заводах или фабриках, с хорошей зарплатой. Они буду получать отпускные, больничные... Впрочем, как и все остальные рабочие. Хотите автомобиль - пожалуйста: "Таврия" или "Жигули", можно в кредит. Хотите отдохнуть на природе? Нет проблем, в каждой области есть турбазы, дома отдыха.
   - Ну, хорошо, а если те, новые депутаты и министры, испугавшись участи предшественников, начнут бежать за границу?
   - Слугам народа будет запрещено покидать пределы страны. Естественно, по долгу службы заграничные командировки для министров, премьера, президента останутся, но под бдительным присмотром наших людей.
   Игорь щелчком отправил окурок в оркестровую яму, и посмотрел на Анатас. - И что дальше? Что я теперь должен делать?
   Существо на троне зевнуло. - Пока ничего. Сейчас вы с Юлей отправляетесь в гостиницу и ложитесь спать. Когда проснетесь, будете уже в Луганске.
   Пятибрат скорчил удивление. - А что, она со мной?
   - Да Игорь Иванович, Козлова одна из моих ставленников.
   Юля почесала пальчиком горлышко скворца. - Если хочешь, мы и Жулика с собой заберем.
   Пятибрат поднялся с лавки. - Заметано... Ядрена вошь. - Он направился по проходу в ту сторону, откуда они с Юлей попали в зал из подвала. Козлова спустилась со сцены и последовала за ним. Пятибрат вдруг остановился, обернулся.
   - А сны, они будут продолжаться?
   Анатас довольно осклабилась. - Всенепременно! И эта ночь не исключение.
  
  
  
  
   27 февраля 2009г.
  
  
  
   "Кто-то, кажется Гладстон, сказал, что ничего не может
   быть опаснее, свирепее и страшнее обезумевшей овцы. Не
   бывает человека болтливее и бестактнее дипломата, сошед-
   шего с рельсов".
   Эдгар Уоллес "Власть четырех".
  
  
   С О Н
  
  
  
  
  
  
   ТУПАЯ СКАЗКА ДЛЯ УМНЫХ ДЕТИШЕК
  
  
   "Власть, кредит, слава создают
   индивидуальность и лицо тому, кого
   природа лишила этих свойств".
   Лион Фейхтвангер
  
   Часть - 1
  
   И в полночь грянул бал.
  
  
  
   Того веселья ждали все самозабвенно; приготовлений кутерьма, утрачен сон. Зверье в лесу преобразилось откровенно. А талисманом избран был Хамелеон. Сей чудный сын кормилицы природы - от радости аж вылезли глаза - послал к чертям все цветохороводы: "Нынче престижна только "Рыжая гроза"! В тех же местах, про кои нравоученье, в мозгах бродило апельсинововаренье. Там каждый скунс баран или лисица, чей ум пленила "Рыжая гроза", не преминул тем талисманом расфрантиться. "Гроза она и в Африке гроза"! И над большой изгаженной поляной, где бесновалось бесшабашное зверье, клубился дух вуалью безманерной. Кстати, весьма попахивало скверной. Дух радости витал - ну Ё-моё! Зверушки возмечтали о свободе, как будто в клетях их держали, взаперти. Оскал свободы той пылал на каждой морде.
   - Пшел прочь чужак, туда твою яти! Иного нет у нас, пардон, пути: Мы шагом революции обязаны пройти. - Скунсы с баранами трубили что горнисты. Тут же спивалы натуральные артисты.
   И даже для поляны, чтоб не скучно, соорудили сленг - зело созвучно: "Рыжий Кайдан", а "ШО", певучно. Холопы любят, чтоб нескучно. Тем временем толпа резвилась тучно.
   Но, в чем же смысл бесшабашного веселья? Мы слышим к автору логический вопрос. Ответ мой прост, как тапочки для новоселья: Электоратом избран новый "Кровосос". Тут аллегория конечно, эгегей! На троне новый царь зверей! В схватке соперничества муж сей отличился, он смел врагов, как мух корова со спины. Зверуший люд в него без памяти влюбился. Все остальное - козни сатаны.
   Правда, еще такая вот загвоздка; не всем вожак был новый по душе. Львиный инстинкт, царственные повадки... Впрочем, долой избитые клише.
   Рядом с тем лесом, где все пихты да смереки, рукой подать - лишь поле да ручей - роща берез, кой где дубы, да перелески. И в тех местах порядочно зверей. Такие же на вид, шерсть не другая, ан не по нраву им был новый царь зверей. Он в их умах как язва моровая. И жабы квакали: "Для них он, что злодей". Вот, между прочим, в этом царствии лесном, новости ширил не сорочий звон. Вещать события по кочкам да ухабам, с недавних пор было поручено лишь жабам. Ох, же и кваклей состоялось, доложу... Ну, как же, жаба истая поборница морали. Не поздоровилось, ни белке, ни ежу: Жабы свободу слова оторали.
   - Ну, да и леший с теми, что за речкой. Бузят, а что бузят - не разберешь. Каждый сверчок сиди за своей печкой, иначе шишек на башке себе набьешь. Ты в "Рыжую грозу" нашу не суйся, и на "Кайдане Рыжем" не тусуйся.
   А царь зверей уж в окруженье прихлебал, с претензией на аристократичность, на троне точно идол возлежал; свита рулады выла про демократичность. С ленцой подбрасывал он в лапе апельсинку, заморский плод весьма по нраву был ему. Не признавал монарх домашнюю грудинку. Голяшка, окорок - претило все ему. И, видимо, от скромной той диеты, частенько слушал эскулаповы советы. Львиная грива вся клоками да плешами. Шкуру, как будто шашель погрызла. Звериный лик как сыр изъеденный мышами. Подшерсток, что у дохлого козла.
   "Бог шельму метит"! - Доносилось из-за речки. А "Рыжему Кайдану" наплевать.
   - Вы все тупые, как на голову калеки! Наш царь свободу нам помог завоевать.
   Ах, безмятежность, умственная простота. И что же взять, шерсти лишь клок, да ломоть мяса. Алчность вопит: "Зри в корень это касса!" - визжит от радости "кайдановая раса". Особенно визжит Хамелеон; ну как же, в авангарде он.
   Нет щедрости предела на "Кайдане": закуски, деньги, горы апельсин. Примерно, как бараны на закланье, спешили звери - "Щедрый господин!" Для черни - бал; для благородных - шоу; для умных - сатирический этюд. И все довольны, и проблем ноу, и на Олимпе самодержец-страхолюд.
   - О, прелесть, революция священна! - Вопила со слезами на глазах, правая лапа Льва, опальная Гиена: рыжий огонь пылал в ее глазах. Была опальной, скромно тявкала из дебрей. Лев снял опалу - та добралась до трибун. В друзья Гиена жаловала вепрей, да зебр про запас, целый табун. Ну, что до вепрей, тут понятно без подсказки: зажиточны, клыкасты и сильны. Любого рвать, готовы по указке. За дружбу с властью беззаветно преданны. А вот про зебр слухи разные ходили. Белое с черным - грех двуличия. Но в политической борьбе, умы твердили, будь ко всему готов, долой приличия.
   Вот, что еще касательно опалы: Упоминал я о Гиене, это факт. При власти уж была, растратив балы. Но вновь вползла наверх: Ну-ну, так-так...
   И новый Лев, еще будучи младым, да не таким плешивым как сейчас, делом успел уж отличиться "славным", за что спроважен из дворца в недобрый час.
   И вот теперь, утратив память о былом, уверовав во лживые приманки, зверуший люд, как дети за тортом, сбежались на "Кайдан" - червяки в банке. А дело было даже не в "Кайдане". "Рыжий Кайдан" всего лишь идол для толпы. Главное власть, хоть в троне, хоть в сутане. "Мы рождены повелевать умом толпы!" В торбе сознания у царственных особ, бродил такой паразитический микроб.
   И революцией, поверьте мне на слово, не пахло даже близко в эту ночь. Зверушки куплены, как бедняки казаном плова. Как нищий папочка за калым продает дочь. "Рыжий Кайдан" теперь для них яркая святочь. А новый Лев - отец родной, сомненья прочь! Лики собравшихся сияли аки звезды. И слез сдержать от радости невмочь.
  
  
   Часть - 2
  
  
   Свалилась сутолока будней.
  
  
   Указом первым Лев всех озадачил: - Теперь, отныне и вовек, будь ты хоть даже пришлый человек, будь то сурок, бобер иль гамадрил: Ко мне с прошением? По львиному, будь мил.
   - Ну, ты даешь, ядрена вошь! - Недоуменно пфыкнул Ёж. - Как я на львином языке смогу подать петицию владыке? Язык это ж не птица в кулаке, и не воздушный шарик на шнурке - монету заплатил и замурлыкал.
   А жабы квакнули: - О, как сие аполитично! И как для вашей местности типично.
   - С такой политикой я не согласен все ж. - Опять не унимался Ёж. - В лесу ведь много разного зверья. Хоть и обширна "рыжая семья", и нынче править бал другим нельзя, а все ж по львиному рычать не стану я: Вместе со мной и вся моя семья.
   Тут вдруг Гиена тявкнула капризно: - Недоставало нам сепаратизма!
   И кабаны Гиену поддержали, и зебры одобрительно заржали. Хамелеон и вовсе весь затрясся.
   - Да как посмел он над указами смеяться!? Пусть баламут немедля явится сюда, для честного прозрачного суда.
   Не струсил Ёж, ответил: - Что ж, меня так просто не возьмешь! Уж коли лес наш стал демократичен, и для округи сей уклад теперь привычен, то я и фыркать буду по старинке: как дед фыркал, и прадед, без запинки. И пусть Хамелеон зенки вращает. Меня он ни за что не испугает. Я кобры не боюсь, лисы и волка... - Умом раскинула Гиена, и замолкла.
   А тут еще оказия в печали: Одна из жаб, что громче всех кричала, была раздавлена ногой Гиппопотама. Лев объявил общелесную драму. Мол, не напрасно Жаба смертью пала - из-за свободы слова пострадала. И перезвоны жабьячих рулад, долго в лесу терпел и стар и млад.
   Лева тем временем на троне не скучает, он карту всех лесов, вишь, изучает. Узнал владыка, что в заморских джунглях, там где макаки пляшут на углях, могущественный клан, союз "Охотник", повелевает тамошним зверьем. Полный контроль, и в ночь, и днем. Глядя за реку... Лев задумался о нем. "Вот было бы прекрасно с тем союзом заключить договор, ведь это ж не обуза: Всех недовольных мы бы приструнили..."
   Узнав об этом, звери аж завыли: "Да где же видана такая заваруха, чтоб доверять охотникам весь лес!? У них оружие, есть петли, есть капканы. От них терпят беду многие страны. Мы в доме собственном будем как партизаны".
   Впрочем, плевать Льву на зверушьи возмущенья. - Вы... темные невежи, без зазренья. Мы с тем союзом станем жить весьма достойно, цивилизованно, в достатке, и спокойно. Подумаешь, охотники раз в год, у нас устроят тренировочный поход. Так это ж безопасно, и для пользы. Я уверяю, нет никакой угрозы.
   Жабы, естественно, воспели оду мудрости, Львиному опыту, и царской прозорливости. Из-за реки, естественно, звучали, "оды" не самыми хвалебными речами. Хамелеон затряс тюремными ключами. Всех недовольных зебры обозвали сволочами.
   Льву ни к чему такое недовольство. Он шлет поклоны в закордонное посольство. Но самый главный заграничный браконьер, поставил заградительный барьер: "Вы там сперва своих угомоните, а после приходите и просите. Послушаем, чего от нас хотите".
   Лев бросился рычать, дрожа от злости. Вы, дескать, оборзели? Кто у власти? Как я скажу, мол, так тому и быть! В союз дорога нам, чтоб жить и не тужить.
   Зверуший ропот понемногу, вроде, стих. Царю осталось завернуть финальный штрих. Но вот те раз, одно все к одному: Гиена лажанула по дурному. Контракт расторгла на поставку дров; еще и нахамив грозному Гному. А без дровишек в норках будет зябко, зима нынче суровая грядет. И хоть имей сто шуб, будет несладко. Опять зверье на митинги бредет. Купцы, мерзавцы, тоже обнаглели; цены на шишки с желудями навертели. И снова лес объяла злая смута: "Долой виновников, хапуг и баламутов!"
   Трон пошатнулся. Лев от психа аж зашелся:
   - Я, вашу мать, не ем, не сплю, извелся! А вы мне палки в спицы, как нож в спину!? Взашей гнать со дворца эту Гиену! Такого мне еще недоставало, чтоб на царя зверье злобно мычало. Я Лев или не Лев, триста чертей!? Долой Гиена с пред моих очей!
   Та мигом холку дыбом, и пены полна пасть. Со всеми кабанами к табуну зебр шасть. Не долго мозговали, кумекали полдня: "Теперь мы третья сила! Мы все одна родня! И раз уж демократия случилася в лесу, мы будем тверже камня, что затупил косу".
   А из-за речки слышится: - Бардак, ни дать, ни взять. Похоже, им там во дворце, на нас всех наплевать.
   Но, что эмоции простых зверушек? Их речи недоступны Львиных ушек. В мозгах господ, лишь барыши да власть: Как удержаться при дворце? Да как покушать всласть?
   И понеслась грызня в царских покоях. Порой и шерсть летела в тех "боях". Избранники лесные точно банда. "Вот где стыдобище!" - хмурилась Панда. Бойко делили власть в лесу, как делят вороны издохшую лису. Лев гнул свою политику, охотникам, что на руку. Гиена нервно тявкала, поглядывая за реку. А те же, в свою очередь, вертели хоровод: "Доколь терпеть мучения!? Мы... защитим народ!"
   Зверушки с любопытством за ходом наблюдали, событий безобразных. И гневно осуждали. В таком, пардон, борделе, промчался целый год. Вот снова ожидается в лесу большой поход.
  
  
  
   Часть - 3
  
  
   Комедия со многими известными.
  
  
   В лесу том дармоедство считалось незазорным. Двурушничество и обман, воспелись делом спорным. Ох, сколько за последний год случилось прохиндеев, что в панике лесной народ - Во власти лишь злодеи! Все "честно" смотрят на тебя, обеты раздавая: "Мы за наш лес, и за всех вас!", глаголют не моргая. Уж столько развелось в лесу союзов, блоков, клик... "Что впору всех их разогнать!" - Твердил Бобер старик.
   Но те, что рвались к власти, поразевали пасти: "Как же без нас? Ну, здрасьте! Без нас лесу несчастье! Мы выведем из кризиса. Все заживете сытно. Лишь только выберите нас, и лес станет уютным". И даже та Гиена, с дровами, что спортачила, на митингах призывных все чаще замаячила.
   - Вы голосуйте за меня! Я всех озолочу! "Уж так дорваться до дворца, до власти я хочу".
   Другие, те которые "Рыжей грозой" забыты, тоже мечтают ко дворцу, тоже не лыком шиты. И речи этих тоже, за счастие зверей: "Теперь все сами видите, кто прав, а кто злодей".
   Зверушки поразмыслили... И проголосовали. Тут вдруг такое началось, сплошные трали-вали. Какой там к черту лес? Какие к бесу звери? Для них свершилось главное - к власти открылись двери!
   Лева невозмутимо на троне восседает. "Забавный все же кавардак". Он молча наблюдает. То зебры с кабанами мечтают власть делить. Но зебры вдруг за реку, а свинкам нечем крыть. И зашумели звери: "Да что ж это получится!? С таким, их мать, правительством, весь лес в дерьме очутится". Теперь и самодержцу такой дурдом не нравится. Но, навести порядок, никак не получается. В лесу ведь демократия, и деспотизм не в моде. Самоуправству стыд и срам, могут сказать в народе. И снова реки на "Кайдан", зверушек потекли: Избранники лесные на смуту обрекли.
   Лось верховодил за рекой. Гиена у горы. Хамелеон с Шакалом притихли до поры. Щерясь, собаки рыжие поддерживали трон. Красный Петух свое бухтел - горланил в мегафон.
   Тут Леву перемкнуло: - Я ставлю точку! Все! Совсем уж обнаглело безмозглое зверье. Пусть Лось теперь покажет, на что способен он. Но... пусть всегда будет при нем, верный Хамелеон.
   А тот дух перевел, и глазоньками хлоп. "Премного благодарен. Я вечный ваш холоп". Но сам заерепенился:
   - Я Лося ненавижу!
   Однако познакомился, и краску к Лосю ближе. Теперь за речкой праздник: "Ура, наша взяла! Здравая рассудительность "Рыжий заслон" смела"!
   - Какая ж это демократия!? - Взялась вопить "рыжая" братия. - Никчемность вашей дерьмократии, в нас может вызвать лишь апатию.
   Аналогично и Гиена, вопила аж летела пена: - В покоях царственных измена!!! Творится что, какого хрена!? Недобрая у власти смена!
   Лев выпады соратников отверг категорически. Лось предложил все обсудить с умом, аналитически. А жизнь в лесу, меж тем, текла; хладел пыл "революции". Эффект толченого стекла. Абсурд сладкой поллюции. Байбак медальку отхватил, за скорость и за прыть. Своею трелью Соловей заставил все забыть. Белки на конкурсе большом, сграбастали все кубки. Модницы живо обсуждали, какие в моде юбки. Пока в лесу забылись недавние гонения, мы можем смело обсудить общие положения.
   Решительно и смело за дело взялся Лось. Соратники вопили: "Ура, оно сбылось!" И на дворец обрушились большие перемены. Лось заменил министров, чтоб не было измены. Крапать законы новые все бросились усердно. О новоизменениях в лесу знал каждый смерд. Но! Как было при Гиене, все так же и осталось. Зверушки зароптали: "Чтоб Лосю там икалось". Дрова теперь в такой цене - уму не растяжимо. Да и купцы снижать товар не думают, вестимо.
   Лось слезно обещает, наладить сей процесс. - Лес может спать спокойно, мы соберем конгресс. Там здраво все обсудим, без суеты и паники. А как о всем условимся, я обещаю "пряники".
   Зверушки ждут смиренно, все внемлют новостям. А жабы каждый вечер трещат и там и сям: То где-то ель упала. А то сгорел камыш. Или - в своей норе, вдруг, задохнулась Мышь. Но, лишь коснется тема дворцовых новостей: "В правительстве консенсус - Лось прибыл из гостей". Зверье все это слушает и недоумевает. Они же всех дурачат. Ну, как же так бывает!? Житье в лесу все хуже. Все по уши в дерьме, а жабы посвящают рулады кутерьме. Две Белки, вишь, надумали скандально развестись, и квакни тот же час, по лесу разнеслись. Или еще оказия: У леса, на отшибе, случилась котовасия - Волку хвоста ушибли.
   - Великая трагедия! - Сарказм пронял Куницу. - С запасами, что на зиму? И где нам брать водицу? До мерзкого развода и волчьего хвоста мне вовсе дела нету; моя нора пуста.
   А жабы продолжали и с пеной на устах, превозносили притчу о местных футболистах. Еще они затронули весьма "важный" разрез, о том как некий Суслик в чужой карман залез.
   - Ну, это ж возмутительно! Доколь терпеть разбой? Наш кодекс уголовный типичнейший отстой.
   Теперь Гиена скорчила святу великомучесть. - А я предупреждала, какая ждет вас участь. На шишки с желудями у вас денег не хватит. Лось вам еще покажет. Он вам такое... вкатит!
   А во дворце все тихо, процесс стабилизирован. Министры побожились - бюджет реконструирован. Все учтено для пользы. И сразу, без пробела: Известная певица не то чего-то съела. Приемчик сей, удачен для недалеких разумом. Но звери ждут ответа: " Где же конец дурдому?"
   Однако Лось ответственно зверушек заверяет: - Мы снизим цены вдвое. Правительство решает.
   А через дней, так, несколько, несется перезвон. Жабы вещают: "Сессия решила - не резон".
   Затем, в союз с "Охотником" Лось обещал не лезть. Мол, звери пусть решают, кому нас лучше "есть". То ли заморским варварам, где ни стыда, ни совести. То ли соседям с Севера, кому воспели почести. Но Лев не спит на троне, за Лосем он следит: "В этот вопрос не суйся. Я заверну гамбит". Зверушки насторожились. Лосю не дают хода? Над внешнею политикой испортилась погода. Зато все четко помнят; когда Лев лез на трон, швырял какие клятвы и обещанья он. С тех пор все изменилось решительно на худшее. Досадуют зверушки. Когда ж вернется лучшее?
   С оглядкой на претензию Лев вспомнил, через год, как обещал с коррупцией покончить хоровод. И, чтоб заткнуть зверье, впредь дабы не бузило, покончить с тем вопросом и быстро и красиво. Ну, и кому ж поручен был, ответственный сей шаг?.. Кто умудренный опытом в постыдных тех делах! Все во дворце нахмурились... лукаво ухмыляясь.
   - Нам просто так не справиться! Остро в деньгах нуждаясь. Нам долларов побольше, да за грешки прощение. И сразу мы отыщем козлика отпущений.
   А со дворца опять летят угрозы на весь лес: "Инфляция, сограждане, деньгой утрачен вес. И приготовьтесь к худшему; все вновь подорожает. И подлая коррупция, наш лес опять терзает".
   Уж сколько лет была в лесу воспета независимость. Уж сколько во дворце мытарили правительность. Ан нет в лесу порядка, стабильности нет, блага. Защиты социальной нет. В правительстве бодяга. Одни живут за счет других: джунглей закон в лесу. Кровавая грызня грядет. Конфликты на носу.
   А вот правительство и Лев мечтают о культуре. В Европу рвется весь дворец, как волк в овечьей шкуре. Все пыжатся и корчатся в потугах бесполезных. Но, в этом рвении своем, лишь схожи на болезных. И звери из других лесов резонно философствуют: "У них там слабоумием в правительстве болеют. Ну, как за столько лет не навести порядка? Тут явно фигурируют дебильные повадки. У них некомпетентные, прорвались во дворец. И скоро всему лесу придет большой "Трандец". Не могут в своем доме порядка навести. Какая экономика? Лишь муки совести. Болтают все без умолку, а толку никакого. Сознанье их граничит с сознанием больного. Но рожи корчат здорово, под умных маскируясь; где надо бровь подымут, а где устами хмурясь. Но это фарс, комедия, в мозгах изъян запудрить. Нет умных там решений, хоть их стриги, хоть кудри".
   Мы можем тому мнению сказать и "да", и "нет". Что в их мозгах творится, для нас большой секрет. Но, если оком бдительным мы обозрим весь лес... Эпитет своре из дворца один - "Большой балбес". Ты рассуди, действительно, вся власть за столько лет, не смочь простых зверей отмежевать от бед. Уж если не вредительство, то что это такое? Не состоятельность ума? Может болезнь, какая?
   Ну, что ж, теперь, мне кажется, пора бы закругляться. Зачем о слабоумных я буду надрываться? И сказочка тупа, и во дворце дебилы. И лес скоро окажется уж на краю могилы. Я рад бы ошибаться, ведь я и сам дурак. А как увижу новости, в башке сплошной бардак. Как же, теперь политики достойным делом занялись. Песни поют политики - они там что, рехнулись!? "Пальцы в рот, да веселый свист". - Как говорил певец, а может юморист...
   Рыбка гниет с головушки, что тут еще сказать. Нету в лесу хозяина. Гнилье - ни дать, ни взять. И прихвостни царевые лишь "петь" умеют сладко. На большее извилин нет. Ах, как противно, гадко! Кто правит лесом? Стыд и срам! Я больше не могу! Сказка тупа, сомнений нет, и я в большом долгу. Лес превратился в Лохотрон, все звери разделились. Бараны, крысы и волки над правдою глумились. Иных в лесу названий нет, и нет иных зверей. На троне "Лев", "крысы" в ногах, "бараны" у дверей.
   Ну, полно же, совсем, пора тут ставить коду. Иначе "крысы" обвинят, что я мучу им воду. На этом все, до новых встреч, вынужден попрощаться. Приятно было встретиться. Счастливо оставаться!
  
   По мотивам вечерних новостей за 2004 - 05 гг.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"