Касательно-вращательное движение жесткой и жестокой двери казино вышибло Жеку на изгвазданную равнодушными ногами мостовую.
Касательно наличных в кармане, дело было швах.
Вращательно-поступательное движение его жердеобразного тела по жизненной стезе явно близилось к концу, ибо падать далее было уже некуда.
Вращаться в изысканном обществе "золотой молодежи" генеральский сынок привык с юных лет. Но шлейф папиных финансов, тянувшийся за юным бездельником, понемногу иссякал. Папуля почил в бозе, хорошие времена миновали. А благоприобретенные привычки и пристрастия исчезать не желали. Поэтому жить становилось все труднее и труднее. Приходилось поступаться где честью, где совестью.
Угол поворота ломаной линией окончательно перечеркнул остатки высоких моральных принципов, еще мерцавших в душе "мальчика из приличной семьи". Когда финансы поют романсы, а вокруг навязчиво и настойчиво снуют соблазны, даже уголовщина приобретает романтический флер. Разумеется, если она окрашена "зеленью".
Уголовник Филя появился в нужный момент и в нужном месте. Это был поворотный момент в судьбе катившегося в бездну Жеки. Угловое перемещение привело его к наркотическим дилерам и карточным шулерам.
Орбитальная форма движения вокруг этих исчадий разврата окончательно замарала небезвинную Жекину душу. К пустоте карманов прибавилась душевная пустота.
Орбита, по которой он стремительно двигался к окончательному разложению, кружила уже немолодого человека вокруг все более и более сомнительных притонов и злачных мест.
Вращение превращалось в извращения.
Извращенный Жека даже в падении из дверей казино умудрился извернуться и не слишком ушибиться. Но все же спина ныла. Привыкшими передергивать карты пальцами он коснулся поясницы, потер ее и кое-как поднялся на ноги. Плюнул на изгвазданную, потерявшую невинность и чистоту мостовую с чувством, что плюет в собственную душу. И, тяжело ступая, двинулся дальше по наклонной плоскости жизни и улицы прямиком в опасные объятия Фили, караулившего его за ближайшим углом.