Он - методолог. Ему немного за тридцать, и он похож на начинающего стареть мальчика-вундеркинда. Он приближенный самого Г.П. Щедровицкого. Он ведет деловые игры с высшими управленцами, или топ-менеджерами, как сказали бы сегодня. Он москвич, и приходит к своим коллегам сюда, на кухню ведомственной гостиницы, чтобы подискутировать о путях развития общества. Шоу "Что? Где? Когда?" отдыхает, когда они собираются вместе. Меня почти приняли в круг, но когда я пытаюсь сказать что-нибудь в тему, он нетерпеливо слушает меня, снисходительно, как слабоумную. Я для него - пустое место. "Ну погоди же! - думаю я про себя., - я еще скажу свое главное слово!". Я начинаю разливать чай присутствующим, и от этого он начинает вести себя как властитель всего сущего. Он продолжает вести главную тему, поражая эрудицией и силой ума. И тогда я говорю, глядя на него:
--
Вы очень хорошо выглядите.
--
Что? - он совершенно обескуражен.
--
Вы очень хорошо выглядите! - повторяю я.
И тогда происходит катастрофа. Мощная крона его интеллектуальных построений осыпается. Она обрушивается, разваливается на глазах. Он теряет дар речи. Он уже больше ничего не может сказать.
Еще несколько дней подряд он приходит, растерянный, и ждет от меня продолжения. Я вижу, что он состоит из комплексов. Я понимаю, что теперь я могу делать с ним что угодно. Скажи я ему: "А пойдем-ка, голубчик, в ЗАГС!" - пойдет за мной, пойдет хоть к черту на рога.
Но я не знаю, что с этим делать дальше, потому что не отношусь к активным женщинам и потому что не умею обращаться с ручными мужиками
