Только дернись в неправильную сторону - 
Сразу будешь покалечен,
Да там не кулаками или битой,
Кастетом в голову
Или стеклом бутылочным - 
Калечить будет прежний друг, 
Увитый славой человечности,
Добрейший малый, из простых.

Протянешь руку на полвздоха,
Куда не след,
Куда, как скажут, "только глупые",
Да неученые совсем
Соваться могут из-за "тупости",
И сразу изо всех сторон
Летит презрительное слово,
Весьма по-хамски другом брошенное,
Как будто бы на палочку ивОвую
Юродивый малец из стаи многодетной
Небрежливым движением 
Собачий ком коричневый
С улыбкой насадил.
И метко, да с оттяжечкой, 
В тебя, прицелясь разово,
Метнул. И прямо в цель!

Фи-фи, противно и тошнотно.

И этот вот собачий ком, 
С вкраплениями белыми,
Ты каждый раз берешь и кушаешь,
Когда, к примеру, стал секретарем.
Когда, к примеру, выкушал
Из чебурашки новенькой
Поллитру пива в домике,
Который строим был
За юность мира этого
Ударом молота и росчерком серпа.

Сидишь и кушаешь, к примеру,
Рыбу. 
Но чувствуешь не запах моря,
Который свойственен продукту,
А что-то нехорошее, как будто с тухлецой.
И это в лучшем случае.

И так всегда, как будто все подсунуто,
Как будто даже сильные
Толкают суррогат.

- Котлета?
- Да!
- А почему воняет?
- Врешь!
- Ну да,
Бывает,
Показалось...

И так повсюду - 
Горит товар огнями яркими,
Увесисто лежат банкноты в портмоне,
А даже и от воздуха теперь воняет гадостно,
И отдает дерьмом от Вавилона по стране.
Ты тронь ногой столицу,
Ты удушись бетоном кольцевой дороги,
И среди белых стен,
Вощеных и лощеных,
Увидишь мерзостный, коричневый шлепок.

Куда ж они ушли - огонь пустыни Гоби,
Вода балтийская,
Земля кубанская
И воздух гор Карпат?

Все продано за метку против бога,
Который больше правдой был,
Когда в песке, жаре и смерти,
Когда во льду, снегу и вьюге,
В сугробе верности и в мареве добра,
Малюсенький гигант большой отваги,
Как серафим или тринадцатый апостол,
Пришел и жил,
И воевал - 
За юность мира этого,
Ударом молота и росчерком серпа.