Васко неторопливо извлек из портфеля стеклянную чернильницу с плотной пробкой, следом на столе появилось стальное перо, как и положено, с наконечником заляпанным черным. Калео напрягся, ну а мне было немного неприятно, я уже знал, что будет дальше.
- Ты кури, если хочешь.
Я хотел. Из форточки холодом повеяло.
Белые холеные руки Великого Менялы периодически исчезали, погружаясь в безразмерный портфель, и на столе вскоре образовался его обычный набор для таких случаев - кроме пера и чернильницы, еще какие-то письменные принадлежности, два листка волокнистой рисовой бумаги, пачка сигарет для меня, декоративный пузырек с кованой отделкой, рюмочка к нему, жестянка с шоколадом, и, собственно, Предмет. На этот раз это был старинный декоративный ключ с тонкой ювелирной резьбой. Калео было не по себе, он, как и я понимал, что все это означает. Меняла меж тем разгладил перед собой небольшой листок, вытащенный из-за манжеты и принялся усердно переводить на адекватный русский. Бумага, черт возьми! Где же в нашем захолустье он раздобыл рисовую бумагу? О, это вполне в духе Макса - изъездить весь город вдоль и поперек, выложить огромную сумму ради собственной прихоти.
Я познакомился с ним больше двух лет назад, через каких-то друзей знакомых по ролевым играм. Уже тогда я отходил от ролевок, и многое, очень многое потрясало тогда мою жизнь, мне было совсем не до игр. Но связался он именно со мной. Почему со мной? Не оттого ли что мне нужны были деньги? Он бесцеремонно влез в мою жизнь, и не один, притащил с собой свою бескрайнюю вселенную. В ней не было места для Сергея, которому грозило отчисление, который бился, вгрызался за свое существование как дикий пес, нет, там я был Калео, начинающий маг, которому любезно сделали предложение долговременного сотрудничества. Макс, он же Великий Меняла Васко нанял Калео для выполнения некоторых псевдомагических услуг, а платил он вполне материальными, вполне реальными, вполне настоящими рублями, в суммах бóльших, чем мне было нужно, а нужно было мне очень много и позарез. Максу как воздух нужна была Игра, к сожалению или к счастью, не ему одному. Знали бы вы, сколько денег способны платить люди за иллюзии, за эфемерное подтверждение существования чего-то иного, прекрасного и доступного лишь им одним. Словом, если бы не он, скатилась бы моя жизнь в пропасть. Раньше я не думал, что деньги могут доставаться так легко. С некоторыми заданиями, конечно, приходилось повозиться, иной раз мотался по всему городу в поисках марципана чешского производства или свежевскопанного корня имбиря, но больше всего Калео мучился с шептаниями, да и мне они были в тягость.
В такой обстановке очень сложно сохранить рассудок, если только твердо не уяснить для себя что все это ложь, не определить для себя что Реально, а что Игра. Можно и забыться, и поверить и в фей и в эльфов с троллями, и в другой мир, далекий, неведомый, но доступный, надо лишь найти Дверь. Но его нет. Не то, что нет Двери, нет мира. Совершенно точно, несокрушимо, непоколебимо он не существует. Если Васко и ему подобные хотят верить - пусть. Но я - нет, я стою ногами на земле. Я лишь исполняю желания, и это моя тяжкая нелюбимая работа.
Предвкушая шептания, Калео нервничал. С ними ни черта не было ясно. Что это? Для чего? Сколько от них вреда? Я уже в который раз задумывался о том, чтобы найти настоящую работу. Гораздо лучше, о, поверьте мне, гораздо лучше тягать тяжелые грузы, не разгибая спины и получать честно заработанные гроши, знать, что твое дело кому-то нужно, чем вот так вот, получать тысячи непонятно за что, за полчаса работы в неделю, ничего не понимая, когда темными вечерами хочется выть на луну. А теперь спросите, верю ли я в это? Нет, похоже, не верю. И, похоже, не брошу никогда. Ладно тебе, не трусь, Калео, пробьемся.
Васко был само самообладание, ни одна морщинка не напряглась на его лице, несмотря на явные трудности, что возникли у него с переводом, он то ли сочинял, то ли действительно переводил с псевдодревнеэльфийского. Закончив писать, Великий Меняла бережно отложил перо и вытер пальцы левой руки специально предназначенным для этого платочком. Ему никак не удавалось не запачкаться, несмотря на присущую ему щепетильность и аккуратность.
- Я пойду, пожалуй. Чаю себе наведу, - промурлыкал он, наливая настойку из пузырька в рюмку. И вышел, затворив за собой дверь. Теперь дело стало за Магом, но Калео не торопился. Мне нужно было докурить, а Магу расслабится и сосредоточится на задаче, ведь шептания надлежало совершать в полном спокойствии и гармонии души и тела.
Бывало я хитрил, возвращая Предмет Максу неошептанным, но он всегда догадывался об этом. Думаю, он подслушивает под дверями. Что ж, если мне платят деньги, то пусть уж платят за что-то, хоть и за такой идиотизм как шептания.
Калео сел на кровати и немножко помедитировал. Ну, по правде говоря, это была не медитация, а предвкушение. Васко знал наши слабости. В рюмке золотилась кедровая настоечка, мягкая, пьянящая, и шоколад в жестянке рядом, горький, тающий. Калео открыл глаза и выпил, облизав губы, он взялся за шоколад. Все это действовало на Мага жизнеутверждающе, приводило его в совершенно благодушное состояние, как раз располагающее к подобной работе, позволяло забыть на время о своих переживаниях и мыслях, что мучили его пять минут назад. Он немного помедлил, ожидая, когда сердце забьется ровнее.
Ключ был тяжелее, чем казался, а на бумаге было всего четыре строчки, обычных для шептаний - непонятная для русского человека вязь из случайного набора слогов, по преимуществу с шипящими и гласными, составленных в слова. Ее Маг прочитал над ключом, мурлыкая ему, убаюкивая его, тихо, спокойно, почти нежно. И еще раз для верности. На этом ритуал завершился.
Под пачкой сигарет Великий Меняла оставил деньги. Я пересчитал их и с удивлением отметил, что их было намного больше, чем обычно полагалось за подобную работу. Калео недоверчиво покосился на второй лист рисовой бумаги, оставшийся нетронутым. Еще какая-то работа?
Васко постучался. 'Входи спокойно', - сказал Калео, откладывая деньги.
- Хорошая работа,- проворковал он, оглядывая ключ со всех сторон, чуть ли не нюхая его.
- Я забыл спросить, это ведь не причинит никому вреда?
- Раньше ты спрашивал иначе.
- А в чем разница? Не все ли равно спрашивать 'Не причинит вреда' или же 'Не создаст угрозу для жизни, здоровья..' и такое прочее? Ты опять темнишь, Васко?
- Разница есть, - холодно возразил Великий Меняла.
- Это все-таки было проклятье? И раньше? Те, что были раньше тоже? - Калео негодовал.
- Я тебя плачу не за то, чтобы ты задавал вопросы.
Подобные разговоры всегда заканчивались одинаково. Бесполезно спрашивать. Намек на вред, причиняемый живому существу, был серьезным ударом для Калео. Противно, неприятно, когда тебя используют. Но нельзя сказать что он (или я?) не догадывался об истинной сути некоторых ритуалов, поэтому он быстро успокоился и не переживал больше. Что до меня, то чтож, реальные люди не страдали. Я изобразил на лице Калео равнодушие.
Васко уже дописывал. Строчек было больше четырех.
- Скоро прибудет Гость, - сказал он, присыпая листок песком. - Через полчаса. Деньги за твои усилия и на текущие расходы там. - он мотнул головой.- Ты уже в курсе, я полагаю. Я оставил подробные инструкции, но с ним тебе не будет тяжело. Он... Ты только смотри, чтобы он ни во что не вляпался, любопытный он, всюду нос совать будет. Ты возьмешься, Калео?
-Странный вопрос.
- Вот и хорошо, вот и молодец, - сказал он, принимаясь собирать свой скарб. У меня чесались кулаки. Двинуть бы ему в челюсть, чтобы зубы посыпались.
* * *
Выкурив еще одну сигарету после ухода Макса, я прочитал вводную. Мне предлагалось позаботится о Госте, прибывающем из Другого Мира. Прожить он должен был у меня до конца недели, а это выходило шесть дней, немного дольше, чем обычно. Я вспомнил предыдущих своих постояльцев. Это были хмурые неразговорчивые типы, частенько исчезающие куда-то и возвращающиеся поздно ночью, носящие длинные пальто или плащи, угрюмые и не особо похожие на эльфов. Я вспомнил как один из них, с ником Гласс, высокий темноволосый дядька, перед уходом горячо благодарил меня, это была его самая длинная речь за все время проживания, а после я обнаружил две 'золотые' монеты на своем столе. На монетах предсказуемо обнаружился неизвестный остроносый и остроухий профиль с эльфийскими руническими знаками по ободу. Должен признаться, сделаны они были качественно, но я все равно забросил их в дальний угол, глупо проверять ценность бутафории, а для меня самого подобные вещи ничего не значат. Другой постоялец выгнал меня спать на кухню (у меня раскладушка), исчезал куда-то сутками, и, в конце концов, оказался девушкой с неприятным сюрпризом - она прятала под плащом короткий плоский меч без гарды, боевой, остро заточенный. После ее ухода я еще неделю проглядывал уголовную хронику нашего города в поисках случаев нападения с холодным оружием. Но теперь... Этот Гость был особенным, потому как Васко предупреждал о его любопытности, и в вводной красовалась надпись 'займи его чем-нибудь, выдай ему парочку квестов'. Странно... Однако на изобретение способов времяпрепровождения для незнакомцев у меня не было вдохновения и я оставил все до 'потом с лёту осенит'.
У Гостя оказалось на удивление приятное лицо. Он был чуть помладше меня и немного ниже, одет вполне обычно - в куртку, черные штаны и даже не сапоги, а ботинки, и даже без шпор, что меня несказанно порадовало.
- Проходи, проходи, располагайся. У нас здесь говорят 'Будь как дома'.
- Я... Мне, право неловко. Я... Да, спасибо,- я принял из его рук зонтик. - Я, в самом деле, совершенно не осведомлен на счет ваших обычаев знакомства и...
- Не переживайте по этому поводу, у нас все просто. Позвольте представиться, я - Калео, Маг и ваш Проводник в этом Мире,- я слегка поклонился, как того требовал ролевочный этикет.- Местные зовут меня Сергеем, я и вам советую так меня звать.
Он как бы искренне и долго разглядывал мою протянутую руку, не совсем понимая, что же с ней делать, но в итоге все же пожал ее. Он, казалось, несколько ожил.
- А дальше что? - спросил он, почему-то шепотом.
- Представьтесь. И руку уже можно не держать.
- Кхм, мое имя Банька, я...
-Банька?!
- А что-то не так? Я как-то не.. То есть, я хотел сказать...
- Нет, нет все в порядке. Необычное имя, но замечательное, вам оно очень идет. Мне не приходилось слышать ничего подобного, вот и все.
- Да, пожалуй, я ... Господин Васко предупреждал меня, что подобные имена, как и многие, или все?.. имена моих соплеменников будут вызывать недоумение, или нечто.. даже, усмешки, может быть. Я надеялся, что в какой-то мере могу рассчитывать на вас, господин Сергей, в том смысле, что, возможно, вы подскажете более приемлемое и благозвучное для слуха русского человека имя, на то время что я гощу у вас.
- Иван - хорошее имя, - я прервал его путанные изъяснения, он что-то нервничал. - И давайте перейдем на 'ты'. И без этих господинов. Просто Калео, или просто Сергей, хорошо? Что это вы... ты.. еще в куртке? Снимай, располагайся. Сейчас сделаю завтрак, поздновато, конечно для завтрака...
Последнюю фразу я завернул, чтобы ретироваться на кухню и не дать Гостю попросить о помощи в расстегивании куртки, потому что взгляд у него был как у щенка, извиняющийся и жалостливый, было видно, что с заклепками на куртке у него 'гхм... некоторое затруднительное положение'. Играл он изумительно, но я терпеть не могу эти мелочи, это перегибание палки между удовольствием от Игры и досадной неуместной глупостью. Не терплю объяснять заигравшимся постояльцам очевидностей - как открывать воду в ванной, для чего нужно мыло, как работает пульт от телевизора и телефон, как зашнуровывать кроссовки или как расстегнуть заклепки на куртке. Здорово погружаться в свою роль настолько, что можно удивляться вполне обычным вещам, но во всем нужно иметь меру. Мне было тягостно особенно оттого, что я всегда был объясняющим. Все равно, что несколько раз подряд растолковывать подчиненному как что-то там работает, а он снова и снова спрашивает 'Сергей, а как это?'. Тьфу. Посуда еще грязная.
Когда даже со сковородкой было покончено, когда я окончательно обдумал, почему у Гостя такой странный ник и не пришел ни к какому выводу, а списал все на его странности, когда я решил что неделька будет интересная, когда зашумел чайник, закипая во второй раз, вот тогда я вышел в прихожую, имея своей конечной целью холодильник и припасы в нем. И вот тогда оказалось, что Банька мужественно сражается со второй заклепкой и весьма уже вспотел. Переигрывает, черт возьми!
Унизительно... Напрягает. Но существуют законы, тяжкие непреложные законы ролевого гостеприимства. Я помог ему - резко дернул полу крутки, так что раздался жуткий треск, не дожидаясь других несчастных взглядов или попыток расстегнуться со стороны Гостя, я дернул вниз собачку молнии. Он внимательно смотрел. Волосы прилипли к вискам.
- Простите, что заставил вас беспокоиться, - грустно сказал он.
- Ничего, я рад был помочь. Кто только тебя одевал? Неужели не научил расстегиваться? Это же глупо.
- Это Васко. Я виноват, он показывал мне, и выглядело это все легко и невинно, я полагал что справлюсь. Простите.
Мой намек, что не стоит заигрываться, он пропустил мимо ушей. Черт, ладно.
- Колбаса, сыр или помидорчики? Или все сразу?
- А что такое помидорчики?
Я фыркнул. Значит все сразу.
* * *
Неожиданно для меня, Ивану понравилось быть студентом. Лекция по философии - очень даже неплохой квест, особенно если тебе жизненно необходимо в институт. Приятность такого времяпрепровождения доказывала его тетрадь, купленная по случаю, она вся была исписана его натужным почерком, пляшущим и кривым, как у первоклассника. Но и этого ему было мало, теперь он изнурял меня своими измышлениями, делал он это вдохновенно, размахивая руками, задавая вопросы, и самолично на них отвечая.
- Как вообще можно определять смысл жизни как нечто описывающее полезность деяний человека? Смысл жизни - это не полезность, это то, что внутри, стремление какое-то, желание... Я всегда стремился к добру, можно ли это назвать смыслом жизни? Добро, ведь, тоже бывает разным. Сажать ... это.. как это у вас называется.. овощи! Это вот тоже добро. Защищать от разбойников - это тоже добро. Как у вас, кстати, с разбойниками?
- Не волнуйся, тут есть, кому от них защищать.
- Сааа.. Вот для тебя, что такое смысл жизни?
Я закашлялся от неожиданности.
- Сложно сказать...Это мой дым от сигарет, - сказал я.
Он задумался.
- Дым от сигарет не может быть смыслом жизни, это средство - уверено сказал Гость.
- Неплохое средство, - сказал я, затягиваясь.
Он заигрался. Я мысленно представил, сколько еще таких вот рассуждений меня ждет и содрогнулся. И проблема не в них самих, о нет, а в том, что это 'как бы' размышления 'как бы' человека из вне, или нечеловека вовсе (я так и не разобрался кем он себя считает - эльфом, троллем, может быть?). Мне мучительно хотелось встряхнуть его за плечо и сказать 'Остановись на секундочку, давай поговорим как нормальные люди'. Что ж, есть другой способ заставить его молчать, ха-ха, здесь все же правила за мной.
Через час в кармане куртки у него находилось два мятых клочка бумаги с числами и женскими именами. Могло бы быть и больше, если бы я изначально точнее поставил цель, не знакомство, а именно эти бумажки с телефонами. Я даже подивился его успехам, он, видимо, тоже был удивлен. За этот час он наговорил комплиментов на небольшой вагон проводниц, среди которых были перлы вроде 'Я издалека заприметил ваши ушки' и 'Прекраснее существа я не встречал под этим небом'. Он, конечно, не был виртуозом знакомств на улице, был он этаким лопухом, нес околесицу, смущался, но неумолимо гнул свое. Видимо девушкам нравятся упрямые лопухи, он имел успех, а я поразвлекся.
'Что я буду с ними делать?' - спрашивал он всю дорогу до суши бара, имея в виду бумажки в кармане, я смеялся и отмахивался от него, он непонимающе улыбался.
За два дня мы изъездили и исходили весь город, все мыслимые и немыслимые места. В сушибаре, словом, ему не понравилось. 'Харчевнями меня не удивить!'. Он был в восторге от трамваев и заводов, четкие линии, металл, трубы, электричество... Можно было подумать, что я вожу его по городу будущего. Ему понравилось на футбольном матче, в правилах он не разобрался, да и играли вяло, зато мы накричались вволю, и Иван выучил несколько новых слов. Еще был кинотеатр, скалодром, театр, недолговременная вылазка на природу, несколько музеев, игровой клуб, общественный транспорт и еще бог знает сколько мест, в которые мы забрели по ошибке, когда он говорил 'Там должно быть интересно'. Он часто и подолгу делился впечатлениями, я подустал от него.
Я печалился скудости своей фантазии и некоторой деструктивности сочиненных мною квестов. В автобусе - отдавить ноги не менее чем 5 людям, и при этом каждый раз громко и искренне извинятся. В кинотеатре, где ему не понравилось, я поручил ему сосчитать людей в зале, потом он самолично решил пригласить на свидание какую-то девушку, драка случилась небольшая...
Под моим чутким руководством он съел на скорость большой гаудон, спел 'Пусть бегут неуклюже...' в караоке баре, там же мы разыграли его день рождения. Я даже, кажется, что-то подарил ему. У меня он записался в секцию кикбоксинга, бальных танцев и на плавание. Плавать он не умел - боялся, но в воду все же залез. Мы сыграли в боулинг, а после моя фантазия совсем иссякла, и я потащил его в ночной клуб.
* * *
Ни один фонарь не горел, было темно, хоть глаз выколи. Пока мы шли, полчаса уже или больше, он не умолкал. Мне было холодно, но пальто так и мешалось в руке, неодетое, я протрезвел, и мне было тоскливо. Зачем? Не лучше ли один, хотя бы один день быть собой, настоящим. Как же он живет, чем живет, неужели этим? И ведь ясно же - не спасти, он даже в пьяном бреду не отступается, эта ерунда... Что он несет? О чем? И не вытащить и не спасти. Ну и бог с ним, а я то? Что я потерял здесь рядом с ним? Меня можно спасти?
Под ноги катился асфальт, впереди маячила освещена аллейка. Мне всегда нравились мартовские ночи, когда холодные голые ветки опутывают свет от фонаря.
Он расхохотался.
- Аи, и иелль! Аи, и баин иелль, и гвэнти (1)! Какая девушка, нин мэлдир(2), что за девушка!
Я, кажется, впервые за этот путь, обратил на него взгляд, и... Черт возьми, было страшно! Стыдно признаться, чертовски страшно! Он смотрел перед собой пустыми глазницами, и лицо его обрамляли красные, как кровь, волосы, и этот оттенок был различим даже в неясном далеком свете. Я зажмурился. Красные волосы. Погоди-ка, выйдем на свет.
Так и есть. Он все говорил, ничего не замечая вокруг, размахивал руками и смеялся. Голос был его, баньковский, пьяный голос Гостя, и если приглядеться, это был Гость. Но черт возьми, красные волосы! И глаза! Мелькнула мысль и исчезла. Ты просто пьян, Сергей, а это просто глупая шутка. ( Я себя обманывал, я был трезв). Но я пришел в себя. Глупая шутка, его или Васко, и не больше. Глаза его были на месте, теперь я это видел, меня запутали уродливые черные контактные линзы, закрывающие весь глаз, в полутьме они словно черные дыры.. Сколько его не было в поле моего зрения в клубе? Когда я потерял его из виду? Волосы покрасить недолго, вставить отвратительные линзы тоже. Я был в бешенстве, я не понимал зачем... Как это глупо, затратно и неоправданно. Ради чего? Я не испуган, не дождетесь. 'Зачем?' - спросил я вслух.
Он был слишком увлечен, не услышал. Я повторил вопрос, уже громче.
- Что зачем?
- Зачем это все?
- Не понимаю, - он растерянно глядел на меня. Спокойно, Сергей, десять, девять, восемь, семь...
- А!!! Святые в облаках! Я забыл, прости, я напугал тебя?! - Иван схватился за голову обеими руками, а ведь я его еще не бил. Вид у него был отчаянный. Он опять что-то залепетал, были видные его острые зубы. Я встряхнул его за плечи.
- Кто это придумал? Чья затея?
- Ответь, я напугал тебя? Пожалуйста, ответь. Это лицо и руки! Как же вернуться. Как же, как же...
- Нет, не напугал, я просто не понимаю, зачем вы это затеяли? Не надо играть больше, отвечай.
- Сейчас, рауг (3), как же... Сейчас, вот... - он зажмурил глаза, нижняя губа дрожала. Его глаза открылись, и он стал прежним Гостем с голубыми глазами и русыми волосами. Я отшатнулся.
* * *
На утро я лежал с температурой, мучительно жалея о вчерашней ночи, о неодетом пальто и излишней трезвости. Васко суетился, ходил вокруг меня, пытался что-то влить мне в рот. Гость был Гостем, он много извинялся, вид у него был потерянный.
- Пей, пей, Калео, тебе сразу легче станет, пей, Серый. Ты за шептания не переживай, подумаешь, тьфу, пыль, дождинки. Ничего серьезного там не было, ты уж извини, на серьезное ты не способен. Медальон тот, помнишь медальон? Да нет же, не проклятия, так, мелкие пакости. Как это называют у вас... 'отворот'? Шутка, мелочь. Девчонкам пошутить вздумалось, отдали мне, то есть через меня тебе на шепот, подсунули потом там.. одной... Да ничего страшного, говорю же. От нее только женихи шарахались, как от чумной. Хе-хе, но она разобралась, давно уж. Скандальчик там небольшой вышел. Все благополучно, не думай. Ты слушаешь? (Я слушал, и меня тошнило) Ключ вот тоже ничего серьезного, хорошая вещь - все, почти все, замки открывает. В мое личное пользование, мне-то ты доверяешь? Всё думал, как тебе сказать, не очень, конечно, получилось (Гость вздохнул), но теперь ты знаешь, теперь полегче будет. А я уж тебя научу, ты у меня первоклассным магом станешь!
- Проклятья не буду... - прохрипел я.
- Не надо проклятья, не будет проклятий. Я тебя не заставляю, ты подумай. Я пойду лорда Раткоршела провожу. Потом вернусь, а ты подумай.
Они ушли. Температура спала, но мне все равно было плохо. Подумать? Подумать... Нет, сейчас спать, а думать когда-нибудь еще. Проснусь ли? Я ли проснусь, или, может, кто-то другой вместо меня? Калео, например... Пусть так, я хочу спать.
---------------------------
1- Ах, эта девушка! Ах, дивная девушка, красавица! (пер. с синдарина, как и все, что несет Гость)
2- Мой друг
3- Демон
Синдарин, для справки, это один из эльфийских языков, придуманных Профессором Дж.Р.Р. Толкиеном . Он не является родным языком Гостя, потому что даже он, думается мне, говорит на нем с сильнейшим акцентом.
К вопросу о названии, потому что наверняка возникнут вопросы.
Во-первых, черные пальцы были у меня, когда я писала этот рассказ тушью на бумаге.
Во-вторых, черные пальцы были у Васко, когда он писал свои поручения для Калео.
И, в-третьих, черные пальцы были у Сергея, он вымазал их шептаниями. Да, он не запачкал на этом руки целиком, но все же пальцы у него остались в липкой грязи зла, причиненного людям