Во время обсуждения моей работы "О "Жёлтом мифе" Константина Асмолова" хороший человек Максим Боровский дал ссылку на статью Константина Крылова "Высоцкий и урла". Статья заинтересовала меня, и я решил поделиться некоторыми мыслями, возникшими после её прочтения. Высоцкого я люблю, и смею думать, что немного знаю его творчество.
1. Общие положения статьи Константина Крылова
В этих положениях автор подводит базу под свой главный тезис о Высоцком как исполнителе социального заказа криминального мира. Давайте посмотрим попристальнее на эту базу.
1.1 Социальные функции искусства
Пишет Константин Крылов:
"Что такое искусство, если рассматривать его с точки зрения его социальных функций? Во-первых, мы всегда можем сказать, что искусство удовлетворяет определённые человеческие потребности -- то есть, попросту говоря, развлекает и поучает. Во-вторых, искусство играет известную роль в общественной жизни -- например, выполняет разного рода "социальные заказы". Наконец, искусство важно как "неотъемлемая часть человеческой культуры".
Думаю, тут кое-что поставлено с ног на голову. Развлекательная и дидактическая функция искусства, конечно, существует. Безусловно, власть имущие были бы идиотами, если бы не использовали авторское тщеславие творцов искусства в собственных целях ("социальный заказ"). Конечно, искусство - такая же часть человеческой культуры, как и знания, накопленные в хлебопашестве, в обработке металлов и в технологиях выживания в условиях суровой зимы или в условиях зомбирующего воздействия тель-авидения.
И всё-таки главнейшая роль искусства - облагораживание человека. Будучи от рождения существом животным и существом духовным, человек ищет удовлетворения потребностей не только своего тела, но и потребностей своего духа. Вот в поддержании гармоничного соотношения между этим двумя потребностями, в возвышении духа человека над плотскими вожделениями и заключается главная роль искусства. Грубо говоря, роль искусства подсказать и показать человеку, что он не свинья, дорвавшаяся до корыта, не хищник, насыщающий свою плоть растерзанными кусками другой плоти, не активный участник собачьей свадьбы, а - Человек.
1.2 Искусство и социальная стратификация
Пишет Константин Крылов:
"...Искусство имеет непосредственное отношение к социальной стратификации: обладание (реальное или символическое) предметами искусства, равно как и умение воспринять и оценить те или иные его явления, всегда был одним из (а зачастую и единственным из) факторов, позволяющих обозначить и закрепить социальное расслоение.
Здесь я бы не обобщал так круто, хотя, конечно, власть имущие используют разные инструменты оболванивания народа, в том числе, втюхивая ему под видом искусства эрзацы, вроде шоу-бизнеса. Регулирование доступности продуктов искусства - также важный инструмент оболванивания масс. А социальное расслоение обозначается у нас, в основном, другими предметами - цацками, как у бывшего министра сельского хозяйства Скрынник; "Мерседесами", "Хаммерами" или "Ламборджини", как у деток второсортных чеченских чиновников; лондонскими поместьями, принадлежавшими бывшим английским лордам, а ныне российским олигархам из бывших фарцовщиков и тому подобными атрибутами. Картины Дега или Пикассо - это уже обозначение социального статуса там, наверху, среди нуворишей, среди достаточно узкой прослойки получивших особый доступ к закромам Родины.
Умение "воспринять и оценить" перформансы Марата Гельмана, например, или художника Кулик, "который самого себя в голом виде сажает на ошейник и кидается с лаем на посетителей музея" - это уже из другой области, из области оболванивания масс, из области стёба над нашей придурочной интелигенцией, которая способна схавать всё, будь это подано под правильным соусом.
1.3 Искусство как товар
Пишет Константин Крылов:
"Точно так же произведения искусства (не только материальные) всегда являлись товарами, равно как и во всяком товаре есть что-то от произведения искусства".
Думаю, это заблуждение. Ни "Прощание славянки" Агапкина, ни "Вставай страна огромная!" Александрова, ни "Я помню чудное мгновенье" Пушкина, ни Владимирская икона Пресвятой Богородицы, ни Айя-София в Стамбуле товарами не являются. Картины-скульптуры, предметы декоративно-прикладного искусства, таки да, могут являться объектами купли-продажи, но это вряд ли что меняет: их предназначение не в этом.
А в товарах, например, в истребителе пятого поколения Т-50 или в ракете РТ-23УТТХ, есть что-то от произведений искусства. И это "что-то" - частица души их создателей, но опять не рыночная стоимость.
1.4 Искусство как инструмент оболванивания масс
Пишет Константин Крылов:
"...Не стоит забывать о том, что именно искусство является тем каналом, который позволяет "идее овладевать массами"".
Здесь не могу не согласиться: есть такая беда.
Но опять же - вопрос не к искусству, и не к творцам.
Вопрос к власть имущим, к той идеологии, которую они проповедуют.
В рамках идеологии либеральной демократии американского разлива и Ксюша Собчак светская львица, а Борис Моисеев - пророк новых межчеловеческих отношений.
1.5 Роль автора
Пишет Константин Крылов:
"Здесь, однако, очень важен вопрос "кто говорит". Тема "автора", "творца", равно как и "смерти автора" и "анонимности творения" всегда были популярны -- особенно когда дело касалось глаголов, жгущих сердца".
Что можно сказать? Создание кумиров - мыльных пузырей, надутых средствами массовой пропаганды, и наоборот, уничижение и моральное уничтожение действительных гениев, тоже характерный пример использования искусства не в целях возвышения духа, а совершенно в противоположных целях.
Технология здесь простая: нацепили великому Льву Николаевичу Гумилёву ярлык антисемита - и всё: нет человека, нет глагола, жгущего сердца.
1.6 Искусство как канал связи
Пишет Константин Крылов:
"...Искусство можно рассматривать в качестве одного из каналов межклассовой (межсословной, межнациональной, межкультурной) коммуникации. (...) Можно сказать, что через посредство искусства несоприкасающиеся социальные слои коммуницируют друг с другом, "как звезда с звездою говорят".
Отвлекаясь от извращённого "коммуницируют" (вот она, оболванивающая функция, но не искусства, конечно), надо сказать, что здесь автор во многом прав: искусство принадлежит народу, а народ - он у нас разный: в нём есть не только евреи, но и чукчи, не только олигархи, но и бомжи, не только пидарасы, но и лица традиционной ориентации. Жаль только, что в принятой линии на создание ударными темпами двух социальных слоёв: элиты и "быдла" - вопрос "коммуницирования" между слоями снимается сам собой. Одним высокое искусство - другим дефки, пиво, футбол по телеку, дешёвая попса и перформансы Марата Гельмана. Какая уж тут коммуникация!
1.7 Искусство как подготовка почвы для пропаганды
Пишет Константин Крылов:
"...Но при этом мы имеем основания предполагать, что собственно пропагандистские функции искусства вторичны. Пропаганда хороша, когда она строится по законам пропаганды. Работа настоящего искусства куда деликатнее: оно ничего не пропагандирует, но делает последующее пропагандистское воздействие возможным и приемлемым".
Тут надо сделать оговорку.
Само по себе искусство, настоящее искусство, по умолчанию несёт положительный заряд, возвышая человека к Богу. Если же искусство попадает в руки к идеологам, решающим свои, локальные задачи, то оно становится таким же инструментом, как и пропаганда, только более действенным. Пропаганда взывает к разуму, к логике, к анализу, создавая, подбирая или подтасовывая факты под нужный результат. Искусство в руках идеологов непосредственно воздействует на целевую аудиторию, минуя разум, наоборот, отключая его различными способами. А когда стереотипы вбиты в подкорку, тут уж никакой пропаганды не нужно. Голосуй сердцем: да-да-нет-да!
Помните?
Думаете зря по тель-авизору гоняют сериалы?
Отнюдь!
Идёт формирование стереотипов поведения, полным ходом идёт процесс перекантовки бывшего самого читающего в мире населения в бездумных потребителей второсортных материальных и духовных продуктов, обретённых на задворках, а то и на помойках Запада.
1.8 Искусство и ненависть к богатым
Пишет Константин Крылов:
"...Та же русская литература сделала немало для того, чтобы внушить бедным и средним слоям населения лютую ненависть к "барам, богатеям, пузатым генералам".
Ага!
Начитались мужички Андрея Белого или там Константина Бальмонта - и айда жечь помещичьи усадьбы! Интересно, кого читали Степан Разин с Емельяном Пугачёвым?
1.9 Искусство и криминал
Пишет Константин Крылов:
"Особенно интересным феноменом являются литературные счёты "законопослушных граждан" с организованной преступностью. (...) Рано или поздно капитанам преступного мира надоедает положение парий, и они начинают предпринимать усилия для повышения своего статуса в глазах общества.
Это, конечно, удаётся им с трудом. Естественное отвращение честного человека к вору, насильнику и убийце не так-то просто преодолеть. Единственный шанс это сделать -- так это каким-то образом объяснить и оправдать преступный образ жизни, представить его извинительным, оправданным обстоятельствами, а то и легитимным. Искусство же предоставляет легальную возможность это сделать (...)"
Тут есть что-то от реальности.
Правда, если перевести сказанное в плоскость образа жизни, диктуемого либеральной демократией американского разлива: гламур, потреблятство, статусный тоталитаризм сами по себе отвратительны. И тут уж идеологи и их кукловоды делают всё, чтобы захватить каналы воздействия на честного человека.
Что касается капитанов - ну, Иосиф Кобзон, говорят, дружит с некоторыми. Михаил Круг вот несколько пострадал. Но при всём при этом Кобзон в массы-то несёт отнюдь не "Мурку"!
Здесь, возможно, другое. Есть спрос на "клубничку", на любой запретный плод - думаю, психологи давно объяснили, почему и как. И авторы, у которых не всё в порядке с моралью, отвечают на этот спрос предложением. А в годы демократического беспредела это ещё и соответствует общей линии на оболванивание масс, то есть, обеспечивает гарантированный сбыт. Опять же, к самому искусству это имеет лишь косвенное отношение. Страдательный залог.
1.10 Советская действительность и криминал
Пишет Константин Крылов:
"В отличие от более благополучных стран, мир "урлы" не был для советского обывателя тайной за семью печатями. В сильно криминализованной стране с жёстко репрессивной политикой с "зоной" были не понаслышке знакомы миллионы людей. Соответствующее мировоззрение разделяло -- или, по крайней мере, принимало как вариант нормы -- достаточно большое количество людей, включая и тех, кто формально не принадлежал к преступному сообществу. Страна знала основы уголовной фени: никому не надо было объяснять, что такое "вор в законе", "общак" или "дело"
Тут столько всего намешано.
Давайте по порядку.
Была ли страна сильно криминализована?
Вряд ли.
Именно в силу жёсткого регулирования уровня потребления, паспортного режима (прописка), борьбы с тунеядством и нетрудовыми доходами.
Был уличная преступность, были маньяки, были "цеховики", было массовое воровство с заводов-фабрик, но по мелочи, причем, это последнее и не считалось криминалом.
Разделяла ли страна уголовное мировоззрение?
Однозначно нет, хотя феню таки да, знали, но в основном, по двум-трём песням из лагерного репертуара.
Советская "народная" культура семидесятых-восьмидесятых годов была в высшей степени инфильтрована криминальным этосом. Особенно это касалось "протестной" её части. На интеллигентских кухнях пели и слушали не только (и не столько) "политические" песни Галича и Окуджавы, сколько "блатняк". Тот же самый "блатняк" лабали на паршивых гитарах полупьяные петеушники в подъездах и сквериках. Пожалуй, это было единственным, что хоть как-то объединяло культурный мир академика и слесаря.
Это не совсем так.
Жёсткая регламентация искусства при историческом материализме имела и положительную, и отрицательную сторону. Искусство должно было нести и несло в массы идеи коммунизма, идеи, в своей основе положительные. Но - человек не машина, грубое навязывание чего угодно вызывает естественное отторжение, а природа не терпит пустоты. Эта пустота в 50-е - 60-е годы заполнялась бардовской и туристской самодеятельностью, но не только "блатняком". Как раз в эти годы шло становление самодеятельной песни, и если говорить о соотношении "блатняка" и той же бардовской песни, то я бы сказал, что это соотношение было не в пользу "блатняка", хотя оно было разным в разных возрастных и социальных группах. Чуть позже, после появления битломании, в этот процесс включилось подражание Западу, чаще всего убогое, но всё же это не был "блатняк", наоборот, битломания резко потеснила "блатняк", если не вытеснила его совсем из молодёжной среды.
"В дальнейшем это вылилось в самую настоящую, нешуточную криминализацию "мира артистов" в постсоветские времена, когда "смычка" между этими слоями превратилась в "мост дружбы", с оживлённым двусторонним движением по нему" .
Здесь сам факт установлен правильно, но его объяснение не очень верное.
"Это" ни во что не вылилось.
Пришла другая идеология, чужая и чуждая нам идеология либеральной демократии американского разлива, быстро мутировавшая у нас в идеологию подлости, идеологию безнаказанности и вседозволенности. Уголовный мир не просто легализовался - он быстро занял ведущие позиции в обществе и государстве. Бывшие фарцовщики стали олигархами. Бывшие "цеховики" - владельцами "заводов, газет, пароходов". Бывшие убийцы на бытовой почве стали уважаемыми и очень востребованными киллерами. Бывшие честные давалочки (и не только они!) стали ещё более уважаемыми валютными проститутками.
Правда, Высоцкий к этому не имел никакого отношения.
2. Высоцкий и социальный заказ
Пишет Константин Крылов:
"Но это случилось позже. В советские же времена на пути криминализации советского мира стояла преграда: оставался крайне низкий социальный и символический статус уголовника. (...)
Здесь-то и возник "социальный заказ" на человека, интегрированного в советскую систему, сделавшего успешную карьеру, уважаемого, а лучше всенародно любимого -- но при этом связанного с "криминалом" и эту связь афиширующего. Идеально на эту роль подходил актёр или певец.
И такой нашёлся.
Это был один из ярчайших персонажей той эпохи -- бард и актёр Владимир Высоцкий"
.
Давайте посмотрим, как же Константин Крылов аргументирует такой смелый тезис
2.1 Статус блатных песен
Пишет Константин Крылов:
"Чистый "блатняк", который Высоцкий тоже исполнял, составлял значительную, но всё же не основную, часть его творчества. И тем не менее именно после Высоцкого статус "блататы" радикально изменился. Не то, чтобы её стали слушать больше, но её, безусловно, стали слушать иначе".
Чистый "блатняк" - это "Мурка", "Весна ещё в начале...", "Гоп со смыком" и пр. Думаю, у Высоцкого чистого "блатняка" вообще не было. Вообще, "блатняка".
Изменился ли статус "блататы" после Высоцкого? Тем более, радикально?
Вряд ли.
Тут, возможно, другое.
Мы говорили об усталости нормальных людей от жёсткой регламентации, о пустоте, которая заполнялась "блатняком", самодеятельными, в том числе, бардовскими песнями, а позже битломанией. После такого явления, как Высоцкий, пространство пустоты значительно сузилось: он его заполнил в значительной степени. Интерес к "блатняку" как искусству уголовного мира с его субкультурой резко упал. Слушать больше, чем раньше, её, в любом случае, не стали.
2.2 Media is the message
Пишет Константин Крылов:
"Всё изменилось с появлением кассетного магнитофона, позволявшего делать около пятидесяти копий с одной кассеты. Появлению кассетника обязано многое -- например, "бардовское движение" в его КСП-шном варианте, Галич и Окуджава. Разумеется, магнитофон способствовал и распространению блатняка в разных его вариантах. Блатное пели разные люди -- начиная от всесоюзно известных профессиональных одесситов Аркаши Северного и братьев Жемчужных и кончая безвестными ресторанными исполнителями".
Изменилось всё, факт.
Резко сузилось пространство официального песенного искусства: была нарушена монополия радио, телевидения и эстрады, находившихся в руках государства. Резко расширилось пространство для других источников и для других направлений, в том числе, и для блатняка. Изменилось ли соотношение между этими направлениями? Вряд ли. Высоцкий в этом пространстве занимал значительное место, а его песни, имевшие отношение к людям, так или иначе соприкоснувшимся с уголовным миром, ну уж никак не были доминирующими в его репертуаре.
2.3 Что такое "блатняк" Высоцкого
Пишет Константин Крылов:
"С самого начала "блатняк" Высоцкого резко отличался от прочей продукции такого рода. Он довольно рано отошёл от стандартов жанра. Главным новшеством был отказ от целого ряда риторических ходов, характерных для "страданий", с заменой их на жёсткий реализм и "личную" подачу материала".
Собственно, больше можно было бы и не дискутировать: "блатняк" Высоцкого резко отличался от прочей продукции такого рода. Потому, что он не был "блатняком". Но все-таки посмотрим, как автор пытается обосновать свой главный тезис.
2.4 Гениальный ход Высоцкого
Пишет Константин Крылов:
"Однако личная биография как вводная для "блатняка" была всё-таки невыигрышной: да мало ли кто сидел. Для серьёзной легитимизации "блатных" тем это не годилось. И здесь Высоцкий сделал гениальный ход: накрепко связал "блатняк" с военной темой.
Скорее, гениальный ход здесь сделал сам Константин Крылов: обвинил Высоцкого в том, что тот, пользуясь мифом о Великой Отечественной войне, ввёл в культурный обиход уголовную тематику.
А Высоцкий вряд ли думал об этом, а просто рассказывал правду о войне, ту часть этой правды, которая скрывалась официальной пропагандой, поскольку не соответствовала принятым тогда стереотипам. Благодаря Высоцкому, его военному циклу, мы лучше знаем, почему мы победили в той войне, как победили, и кто вынес главную тяжесть победы. И это - народ.
2.5 За грехи за наши
Одна из сильнейших песен Высоцкого на военную тему "Все срока давно закончены". Константин Крылов приводит её полностью. Песню, вы, уверен, знаете, приведу из неё пару строк (Выделение курсивом принадлежит Крылову):
За грехи за наши нас простят,
Ведь у нас такой народ:
Если Родина в опасности --
Значит, всем идти на фронт.
Там год - за три, если бог хранит, -
Как и в лагере зачёт.
Нынче мы на равных с вохрами -
Нынче всем идти на фронт.
Пишет по этому поводу Константин Крылов:
"Прежде всего, обращает на себя внимание сознательное размытие образа. В штрафбат попадал не только и не столько "лагерный контингент", сколько осуждённые уже в ходе войны за разного рода военные прегрешения (действительные или мнимые). Однако выделенные строчки маркируют именно "урловский" контингент.
Причём здесь персональный состав штрафных батальонов? Да штрафбаты ни разу и не упоминаются в этой песне. Речь-то о другом: Родина в опасности, значит, святой ли грешный - на фронт! Война-то народная.
"Далее, очень характерен пафос "мы кровь мешками проливали". По сути дела, проводится та нехитрая мысль, что именно лагерники, штрафники (читай -- уголовники), бросаемые на самые тяжёлые участки фронта, выиграли войну".
Это даже опровергать не стоит - абсолютная натяжка. Нет этого у Высоцкого.
2.6 Полчаса до атаки
Пишет Константин Крылов:
"Это, однако, не всё. Иногда темы блатной лирики вводились в текст "чисто военной" песни. Например, архиклассическая блатная тема "Она меня не дождалась", обычная для тюремного романса, реализуется на "военном материале":
Полчаса до атаки,
Скоро снова под танки,
Снова слышать разрывов концерт, --
А бойцу молодому
Передали из дому
Небольшой голубой треугольный конверт...".
Ну, вы помните эту песню.
Но какой выверт! Если, например, тема "А тому ли я давала?" характерна для блатной (или другой) лирики, то все поэтессы, отдавшие дань раскрытию этой темы, сшивают блатную и личную тематику "тем самым оправдывая и утверждая первую через второе"?
А ведь здесь Высоцкий просто заметил, что кроме политрука Клочкова на фронте были и рядовые бойцы, простой народ, и их волновала не только тема верности присяге, но и тема верности подруг, оставшихся в тылу.
Таких вывертов и натяжек в статье Константина Крылова достаточно. Это и "связка военной героики, тянущегося к ней послевоенного поколения и послевоенного бандитизма" ("Песнь о детстве"), это и тема трофеев ("То у Попова Вовчика отец пришёл с трофеями"), это и тезис о фронтовиках-убийцах ("Охота на кабанов"), - всего не перечислить.
2.7 Тотальность мироощущения
Пишет Константин Крылов:
"Тут мы подходим к интереснейшей стороне лирики Высоцкого. А именно, к его ощущению тотальности урлы и урловского мироощущения.
Как уже было сказано, Высоцкий написал очень много "профессиональных" песен -- про шофёров, медиков, аквалангистов, шабашников и даже про собратьев-актёров. При этом ненавязчиво, но постоянно подчёркивается, что их деятельность не обходится без "такого-этакого".
Как иллюстрация приводится песня "Дорожная история":
"Глуши мотор, -- он говорит, --
Пусть этот МАЗ огнем горит!"
Мол, видишь сам -- тут больше нечего ловить.
Мол, видишь сам -- кругом пятьсот,
А к ночи точно -- занесет, --
Так заровняет, что не надо хоронить!.."
"Собственно "криминальной темы" тут как бы и нет. Однако сама модель отношений между героями явно заимствована из уголовного мира. Здесь всё серьёзно: здесь не просто могут убить, но убивают именно как урки, то есть по тем же причинам и теми же способами, что приняты среди урлы"
Вспоминается анекдот:
Послали двух солдат в детский сад починить проводку. Солдаты пришли, починили, а через некоторое время воспитатели заметили, что детки начали сильно материться. Ну, воспитатели, ясное дело, нажаловались командиру части. Командир части вызывает к себе солдат и спрашивает одного из них:
- Рядовой Петров, вы матерились в детском саду?
- Никак нет!
- Тогда расскажите, как всё там происходило.
- Ну, я стою снизу, держу лестницу, а рядовой Иванов сверху проводку паяет. И вдруг мне на голову начинает капать расплавленное олово.
- Ага! И что Вы сказали рядовому Иванову?
- А я ему говорю: "Рядовой Иванов, Вы разве не видите, что Вашему товарищу на голову капает расплавленное олово?"
Или Константин Крылов ходил не в тот детский садик, или ему никогда не голову не капало расплавленное олово.
Но причём тут Высоцкий и урла?
2.8 О временах и нравах
Пишет Константин Крылов:
"Повторимся: мы не собираемся оспаривать тот факт, что нравы уголовного мира и этос мира законопослушного в ту пору не слишком отличались. Однако Высоцкий легитимизировал этот факт, сделал его предметом гордости, -- или, по крайней мере, вывел из категории "постыдного".
Красиво излагает! Прямо по классическому труду Сергея Кара-Мурзы "Манипуляция сознанием".
Кто сказал, что "нравы уголовного мира и этос мира законопослушного в ту пору не слишком отличались"? Я жил в ту пору, и могу ответственно заявить: таки да, отличались. И отличались сильно.
И статья Крылова пока не даёт оснований утверждать, что "Высоцкий легитимизировал этот факт". Пока - зыбкая теоретическая база, заблуждения, выверты и логические натяжки.
2.8 О ментах поганых
Пишет Константин Крылов:
"Нетрудно догадаться, что к "ментам поганым" Высоцкий относился именно так, как и подобает правильному урке. Вот, к примеру:
У домашних и хищных зверей
Есть человечий вкус и запах.
А целый век ходить на задних лапах --
Это грустная участь людей".
Причём тут менты поганые?
Или нужно отдельно пояснять, что речь идёт о власти и народе?
Здесь невозможно не коснуться самой знаменитой (...) роли Высоцкого в кино. Имеется в виду "Место встречи изменить нельзя", где Высоцкий играет именно что "мента". (...) Высоцкий сыграл так, чтобы максимально сблизить образы "мента" и "урки".
А что, Володи Шарапова в этом фильме не было?
И кто Высоцкий в этом фильме - автор сценария? Режиссёр? Директор киностудии? Начальник Главлита?
Натяжка. Даже обсуждать не хочется.
2.9 О всенародной любви к Высоцкому
Пишет Константин Крылов:
"Всенародная любовь" к Высоцкому была надлежащим образом организована и подогреваема -- умными, дальновидными, авторитетными людьми, очень хорошо умеющими (а в большинстве случаев -- и предпочитающими) играть людишками "в тёмную".
А меня обвиняют в слишком большом пристрастии к конспирологии!
2.10 О Великой Криминальной революции
Пишет Константин Крылов:
"Высоцкий же, при всех своих дарованиях, оставался тем, кем он был: исполнителем. К сожалению, он оказался талантливым исполнителем.
Но, разумеется, он был не один. Великая Криминальная Революция в России (апофеоз которой пришёлся на девяностые годы прошлого века) началась именно в сфере культуры.
Здесь тоже вряд ли стоит тратить много слов.
Великая Криминальная революция в России началась тогда, когда в угоду догмам либеральной демократии американского разлива, внедрённой к нам, где силой, где обманом, в одно пространство на свободу выпустили голодных волков, хищных гиен и подлых шакалов вместе с невинными ягнятами и наивными кроликами.
Здесь суть, а не в особенностях русской культуры, которая за годы демократии быстро деградировала до уровня культур-мультур имени Швыдкого.
И уж тем более, не в личности или в творчестве великого народного поэта, актёра и исполнителя собственных песен Владимира Семёновича Высоцкого.
3. Смысл работы Константина Крылова "Высоцкий и урла"
Не берусь утверждать, что Константин Крылов писал эту статью "под заказ". Но объективно она - припев к той же песне, что давно исполняется либеральной пропагандой: "Россия - дрянь, её народ - дрянь, её великие люди - дрянь. Чем скорее с Россией будет покончено, тем лучше для всего мира".
Жаль, но именно такое впечатление оставляет статья "Высоцкий и урла".
![Владимир Высоцкий [Найдено в Сети]](/img/c/chuksin_n_j/urla/11.jpg)