Чуксин Николай Яковлевич : другие произведения.

Выборы в ноябре 2001 года проводились уже в законодательную Ассамблею. На этот раз после долгих споров и размышлений сербы пошли на регистрацию, правда, уже к ее завершению. Приняли они участие и в выборах, неожиданно для себя выиграв третье место в гонке и обеспечив себе 22 депутатских мандата в 120-местной Ассамблее. Если бы пошли на регистрацию с самого начала и всерьез, получили бы 30-35 мест. Из албанских партий опять на первом месте был Ругова (мировая общественность еще не разучилась проводить "революцию через выборы"!), хотя и потерявший за год почти 13% сторонников; на втором месте - тот же бывший политкомиссар УЧК и самопровозглашенный косовский премьер Хашим Тачи. Бывшему полевому командиру Рамушу Харадинаю досталось теперь четвертое место. Участвовало на этот раз 26 партий и объединений, но для остальных 22 результат был столь же плачевным, как и год назад. Политический процесс по западному сценарию опять не состоялся. Всего на этот раз было зарегистрировано 1 249 987 избирателей - добавились сербы и новые албанцы, которые непонятно откуда взялись.

Началась склока вокруг выборов Президента Косово, продолжавшаяся более трех месяцев. На этот раз не сработали даже хваленые западные избирательные технологии. Трижды пытались протолкнуть на этот пост Ругову - трижды проваливались. Пришлось менять команду. В отставку был отправлен симпатичнейший глава миссии ОБСЕ, отвечавший и за выборы и за "выращивание" партий, умница Даан Эвертс. В отставку был отправлен Специальный представитель Генсека ООН Ханс Хэккеруп, честнейший профессионал, бывший министр обороны Дании, допустивший участие в выборах сербов и вообще проводивший по отношению к ним не совсем ту линию, которую ожидала мировая общественность. Наконец, в Косово пришли новые вожди, назначенные мировой общественностью, выкрутили кому надо руки, и Ругову все-таки избрали президентом Косово. Всеобщего ликования на этот раз почему-то не было.

9. A comprehensive approach to the economic development and stabilization of the crisis region. This will include the implementation of a stability pact for South-Eastern Europe with broad international participation in order to further promotion of democracy, economic prosperity, stability and regional cooperation.

Этот пункт интересен своей подлостью. Это та самая морковка, которую подержали перед носом югославов и косоваров перед началом переговоров. Здесь говорится о "всеобъемлющем подходе к экономическому развитию и стабилизации кризисного региона. Это должно включать осуществление пакта стабильности для Юго-Восточной Европы с широким международным участием и с целью дальнейшего содействия демократии, экономическому благосостоянию и региональному сотрдуничеству". Особенно меня умиляет это "дальнейшее содействие демократии"! Дескать, 79 дней содействовали с помощью F-117 и B-52 и в дальнейшем тоже готовы посодействовать. В любой момент. Пресса сообщала, что, когда Черномырдин и Ахтисаари приехали уговаривать Милошевича, они говорили ему как раз об этом "пакте стабильности", причем, Черномырдин называл цифры вложений в экономику от 5 до 10 миллиардов долларов! Новый план Маршалла! Но не успела улечься пыль из обедненного урана от бронебойных снарядов, как все эти обещания и пакты были напрочь забыты, хотя координатор пакта до сих пор Эрхард Бузек колесит по столицам балканских государств и призывает мелких бизнесменов скинуться на бедность. Одним американцам надо еще вернуть назад ни много ни мало, а двадцать миллиардов доларов (!), вложеных в Балканы за последние десять лет. Среди крупного бизнеса дураков нет и никто не собирается вкладывать туда, где еще полным ходом идет процесс дестабилизации. Вот додестабилизируют до конца Сербию, Черногорию, Македонию, посадят везде у власти кого надо, перекроят окончательно карту Балкан, вот тогда можно и вкладывать денежки.

Ждать осталось недолго.

17. Лирическое отступление: слово сенатору Ятрасу

Я наверное избыточно назойлив в постоянной иронии и сарказме в адрес "мировой общественности". Это не случайно. "Мировая общественность" - очень удобная форма для маскировки в средствах массовой информации подлинных источников угрозы или выражения реальных геополитических интересов нынешних хозяев мира. Одно дело сказать "Соединеные Штаты не допустят..." или "Великобритания заинтересована...". Другое дело - мировая общественность. Это что-то вроде коллективного разума, всеобщего одобрения, единодушной поддержки. Кто постарше помнит, как подобные приемы оболванивания в массовом масштабе применялись у нас в Советском Союзе. У нас даже цены на мясо и на водку повышались не иначе, как по просьбам трудящихся. Ну, просят трудящиеся - как им отказать! А тут просит уже мировая общественность, это гораздо и гораздо круче.

С другой стороны, формула "мировая общественность" очень тешит самолюбие мелких и крупных международных бюрократов, проедающих гигантские средства наивных налогоплательщиков. Одно дело, когда ясно видно, что они своей деятельностью обслуживают интересы, например, США. И совсем другое, когда они это делают во имя интересов мировой общественности. Очень успокаивает совесть у тех, у кого она еще осталась.

Мировая общественность пьет по утрам кофе со сливками. И все было бы ничего, пусть пьет на здоровье! Но она настойчиво призывает, а там, где не внемлют, заставляет всех остальных тоже пить по утрам кофе со сливками. Более того, она обладает разветвленной структурой, пропагандирующей кофе со сливками по утрам, широкой сетью организаций, одни из которых обучают аборигенов выращивать кофе, другие - собирать его, третьи - жарить зерна, четвертые - обеспечивать тончайший помол и так далее. Мировая общественность предлагает за хорошие деньги высокосортные семена и прогрессивную технологию выращивания, привозит к себе домой представителей местной элиты, показывает им, как именно надо пить по утрам кофе со сливками. Тех, кто отказывается обучаться или пьет по утрам что-то другое, например, кумыс, мировая общественность примерно наказывает кассетными бомбами. Все идет прекрасно, все больше и больше аборигенов поддерживают кофе со сливками, а кое-кто уже так привык, что просто и не представляет, как это можно - по утрам и без кофе. Со сливками. Собираются симпозиумы, форумы, круглые столы, восхищению успехами мировой общественности нет предела. Больше всех восхищается она сама.

Потом, на каком-то этапе, мировая общественность вдруг обнаруживает, что там, у этих аборигенов, совсем нет молока. Ну нет, и все! Кумыс есть, а молока нет. Сливки делать не из чего. Не пить же кофе с кумысом! Налаживается экспорт сливок, а под их закупку предоставляются гигантские кредиты, часть из которых тут же на месте разворовывается и уходит назад к мировой общественности. Под обеспечение кредитов соответствующий валютный или какой там еще фонд меняет структуру экономики аборигенов, экономики, уже подорванной массовым выращиванием кофе и прекращением производства кумыса.

Самое интересное начинается, когда мировая общественность осознает, что в этой стране и с водой-то напряженка. Пустыня там, оказывается. Они и кумыс-то именно поэтому пили. Ну кто бы знал! Но народ уже приучен к кофе, основу общества составляют десятки и сотни неправительственных организаций, занимающихся пропагандой потребления кофе, изучением общественного мнения по поводу предпочтительных сортов кофе и выискиванием тех, кто еще по старинке тайком пьет по утрам кумыс. Ничего не поделаешь, у мировой общественности и на это есть рецепт: воду будем завозить в бутылках. Еще один кредит, еще одни долги, теперь уже превышающие все, что в стране производится за год, но кофе еще льется рекой. Когда же голодный и обворованный народ выйдет на улицы, мировая общественность будет уже далеко. В другой стране, где еще не знают, как это хорошо - кофе со сливками по утрам. И опять - аплодисменты в адрес мировой общественности.

Конечно, не весь мир рукоплескал воздушному террору против Югославии. Виражи геополитики, двойные стандарты, откровенную ложь и предательство нельзя было не заметить. Их замечали, осуждали, протестовали, но... "Кто ее услышит - разве жена, и то если не на базаре, а близко", - так, кажется, говаривал Маяковский. Самая свободная и самая демократическая пресса была занята раздуванием количества жертв в Косово, вбиванием в сознание обывателя образов и стереотипов вроде "геноцид", "массовая резня", "Великая Сербия", "этнические чистки", "преступление против человечества" и так далее. Средства массовой информации создавали необходимые психологические установки и закрепляли их в мозгах отвыкших думать обывателей соответствующими леденящими душу картинками изуродованных трупов. Отрабатывали заказ по полной программе, как говорят сейчас на Руси. Голос разума, голос трезвых политиков если и звучал, то лишь в залах конференций, форумов, на страниц газет с ограниченным тиражом и не доходил до той самой мировой общественности. А может, не пускали, вот и не доходил!

Я приведу выдержки из выступления американского сенатора Джима Ятраса (Jim Jatras) на конференции Института КАТО (CATO Institute) 18 мая 1999 года, то есть, в самый разгар бомбардировок. Полностью выступление сенатора Ятраса можно найти на сайте http://members.tripod.com/Balkania/resources/geostrategy/jatras_remarks.html.

По словам сенатора, логика действий США, предпринявших военную интервенцию в Косово и поддержавших УЧК, только что справедливо считавшуюся в Госдепе террористической организацией, заключалась в следующем:

Сенатор говорит, что эта черно-белая картина нарисованная в воображении администрации Клинтона имела мало отношения к действительности, действительности сложной, ответственность за которую нельзя возлагать только на одну сторону. Далее он пункт за пунктом опровергает эти упрощенные, а во многом и ложные представления.

В частности, говорит сенатор, своему приходу к власти Милошевич обязан как раз репрессивному по отношению к сербам характеру правления албанцев до 1989 года, которое Милошевич заметил и использовал. Албанцы в Косово имели все права, которые можно только вообразить, но добивались полного отделения. То есть, не Милошевич причина косовского кризиса, а национальная нетерпимость албанцев в Косово привела к власти Милошевича.

Далее сенатор отмечает, что автономия Косово не была отнята в 1989 году, а была несколько урезана примерно до того уровня, который Косово имело до 1974 года. Здесь сенатор приводит пример Курдистана, где курдам не только вообще отказывают в автономии, но там могут любого арестовать только за то, что он за такую автономию выступает. И почему-то США до их пор не бомбят Турцию, а наоборот, турки помогали США бомбить Сербию.

В-третьих, говорит сенатор, хотя после 1989 года в Косово имело место напряженное противостояние, никаких военных действий там не велось. Военные действия начались не в результате никогда не существовавшей сербской программы "этнических чисток", а в результате сознательной и классической стратегии УЧК, превратившей политическую конфронтацию в военную. Далее начала развертываться спираль репрессивных действий Сербии и ответной радикализации албанского населения, что и привело, в конечном итоге, к военному вмешательству НАТО. Именно последущее вмешательство НАТО и было стратегией УЧК, стратегией блестяще реализованной. (Здесь сенатор немного кривит душой: не УЧК использовало НАТО, а мировая общественность умело использовала УЧК для дестабилизации ситуации в Косово. Вспомните MPRI, Cypress International, DynCorp и другие фирмы, служащие прикрытием Пентагону и ЦРУ. Да он и сам потом об этом скажет).

В-четвертых, по словам сенатора (и в действительности!) утверждение, что НАТО начало вторжение лишь после исчерпания дипломатических методов, является абсолютной ложью. Планирование военной операции началось задолго до переговоров и все, что нужно было военным, - это получить удобный предлог. Сенатор Ятрас напоминает, что после достижения договоренности между Холбруком и Милошевичем в октябре 1998 года (во время миссии КВМ) начался некоторый отвод сербских войск, но УЧК этим воспользовалась, заняла чуть ли не полстраны и начала изгнание сербов из десятков деревень. (Напомню, что выступление сенатора Ятраса состоялось 18 мая 1999 года. Через месяц изгнания сербов из Косово приняли массовый характер и стали общим достоянием, но дело уже было сделано).

И наконец, переговоры в Рамбуйе нельзя назвать переговорами в полном смысле этого слова. Юристы Госдепа состряпали документ и подсунули его сторонам со словами: "Подписывайте! Не подпишите - разбомбим сербов!". И Госдеп, и госсекретарь Олбрайт знали, что сербы не могут подписать документ, предусматривающий оккупацию всей Сербии. Сенатор приводит также слова одного из представителей Администрации США: "Мы намеренно подняли планку слишком высоко, чтобы сербы ее не взяли. Они заслужили бомбардировки, и они их получат". То есть, Рамбуйе было планом Олбрайт, ведущим туда, куда мы пришли: к бомбардировкам.

В-пятых, говорит сенатор, мало кто сомневается, в жестокостях со стороны формирований Милошевича, хотя размах и детали, сообщаемые средствами массовой информации "искажены, противоречивы, а иногда и тотально лживы". Источник этой информации, на кого бы ни ссылались авторы, один: преобразованная и препарированная информация УЧК. Сенатор приводит пример, как пресса раздувала случай о 100 000 заключенных, согнанных сербами на стадион Приштины. Проверка показала, что стадион был абсолютно пуст.

В-шестых, продолжает сенатор, решение Администрации США начать бомбардировки превратило ситуацию в Косово из кризиса в катастрофу. "Как это было указано в документе Комитета по политике, опубликованном 31 марта 1999 года, администрация Клинтона предоставила статус законного представителя албанского народа Косово террористической группировке, в отношении которой имеются серьезные вопросы как по поводу ее криминальной деятельности, особенно связанной с наркоторговлей, так и с влиянием на нее исламского радикализма, включая Усаму Бен-Ладена и иранцев". (Заметьте, это говорилось за два с лишним года до 11 сентября 2001 года - до удара по Всемирному торговому центру в Нью-Йорке).

В-седьмых, те, кто поддерживает УЧК уверены, что эта организация не наносит удары по мирному населению и не преследует целей создания Великой Албании, что отнюдь не соответствует действительности. Первое утверждение просто смехотворно, а в отношение второго сенатор предъявил карту с официального сайта Гражданской лиги американских албанцев www.aacl.com (который, кстати, давно не обновлялся - дело сделано, какая там теперь гражданская лига!). На этой карте Албания захватывает Косово, южную Сербию, часть Черногории, часть Македонии, включая обе столицы - Подгорицу и Скопье, а также часть Греции. Границы совпадают с теми, которые были установлены нацистами в 1943 году. Таким образом, говорит сенатор, США теперь устанавливают то, что не смогли в свое время удержать нацисты.

В-восьмых, утверждение Клинтона, что удары США направлены против Милошевича, а не против сербского народа - жестокое издевательство. Страдает как раз народ. Позиция Милошевича как защитника нации только укрепляется.

В-девятых, лицемерно звучит и утверждение о том, что война необходима для решения гуманитарной проблемы возвращения беженцев. Почему-то администрация США не озаботилась в 1995 году судьбой беженцев из Сербской Краины, наоборот, именно США направили в хорватскую армию отставных американских военных, которые обеспечили обучение армии и оперативное планирование ее действий. Более того, имеются сведения и о авиаподдержке операции "Буря", а также об операциях психологической войны со стороны США.

И еще. Утверждение, что Милошевич является националистом, зацикленным на создании "Великой Сербии", просто нонсенс. Милошевич - в отличие таких же головорезов Франьо Туджмана и Алии Изетбеговича - оппортунист, который более, чем хочет сделать Косово предметом торга, как он торговал сербами в Краине и в Боснии. Что касается "Великой Сербии", не стоит забывать, что в Югославии, созданной Тито, сербы были единственной государствообразующей нацией, которая отказалась от своего национального государства в пользу создания Югославии, и поэтому она одна была незаинтересованной в распаде федерации. С другой стороны, сербы в остальных республиках должны были признать волюнтаристские границы, начертанные Тито, или получить клеймо "агрессоров" за то, что стремились вернуться в государство, в котором они жили до создания Югославии. А Косово, которое всегда было частью Сербии, теперь у них грабительски изымают. Потрясающий пример двойных стандартов! Таким образом, вся ложь, которую измышлял Советский Союз в отношении агрессивности блока НАТО, вдруг оказалась правдой, - говорит сенатор.

Если администрация Клинтона добьется своего в Косово, то пострадают не только принципы государственного суверенитета, нарушенного вышедшей из-под контроля международной бюрократией, (Это опять не я. Это сенатор Ятрас так сказал!) но мы столкнемся с новыми и более опасными авантюрами такого сорта в других местах, в частности, на Кавказе. (Как в воду глядел: в марте 2002 года американские войска появились в Грузии. Пока в роли советников по борьбе с терроризмом, но уже со своими вертолетами и БТР).

И последнее. Отношение к событиям Клинтона, Олбрайт и их закадычного друга Блэра определяется догмой "Мы просто обязаны победить, не так ли?". "Победить" у них не означает вести успешную политику и даже не победить на поле боя, а победить в войне пропагандистской: обеспечить постоянное внимание к себе средств массовой информации, победить в опросах общественного мнения, завоевать поддержку фокус-групп. Мадлен Олбрайт как-то сказала, что некоторые лидеры, в том числе сербские, поступают с правдой, как заблагорассудится: то сажают ее на цепь, как собаку, то делят, как хлеб, то формуют, как глину. Сенатор искренне советует госпоже Олбрайт чаще смотреть в этом смысле в зеркало и добавляет, что война в Косово ведется не за американские интересы, а за оправдание мыслительных способностей Мадлен Олбрайт и доброго имени Билла Клинтона.

Вот такой вот сенатор. В чем-то наивный, особенно, насчет американских интересов, в чем-то противоречивый, но в целом глубже многих понимающий реальную ситуацию на Балканах вообще и в Косово, в частности. И отношение к мировой общественности и международной бюрократии у него вполне здорСвое. Но, как говорил Владимир Высоцкий одному капитану: "Никогда ты не станешь майором". Погоду в мире определяет сейчас не сенатор Ятрас, и уже не Билл Клинтон и даже не Мадлен Олбрайт. Хотя мадам Олбрайт не пропала - возглавляет теперь Национальный демократический институт США (The National Democratic Institute for International Affairs (NDI) и недавно была на Украине с ревизией - как там идет подготовка к очередной "революции через выборы". Мы с вами уверены: если Олбрайт взялась за дело - выберут, кого надо. Вот только как бы на рынках украинских городов чего не произошло, упаси Господи!

Имеющий уши да слышит!

18. Контуры будущего

Отзвучали сирены воздушной тревоги. Милошевича доставили в Гаагу. Ругову протащили в президенты. Черногорию практически отторгли от Сербии. Исчезло даже само название "Югославия", которое, вероятно, само по себе вызывало у мировой общественности немедленный приступ бешенства. Что же дальше?

А дальше - то же самое, что уже было на Балканах, и было не один раз. Разрушена империя - идет дележ остатков между империями пока еще целыми. Затем и они - или одна из них - постепенно будут разрушены. Придет новый передел, как обычно, кровавый. И так будет всегда, пока существует империализм. Так будет всегда, пока Балканы из объекта геополитики не станут ее субъектом. Они были к этому очень близки - при маршале Тито. Не дали. Следующий шанс может наступить через столетия.

Сейчас, после победы над коммунизмом, мировая общественность выглядит как никогда сплоченной. Но это - видимость и кажимость, как говорили классики исторического материализма. Активно идут интеграционные процессы в Европе. Экономический гигант, сопоставимый по мощи с Соединенными Штатами, потихоньку выковывает собственную политическую волю и уже начинает вслух говорить о собственных вооруженных силах быстрого реагирования, не входящих в НАТО. В Европе наблюдается активный рост антиамериканских настроений. Не случайно американцы пришли на Балканы и утвердились на cобственных базах в Тузле в Боснии и "Bond Steel" в Косово - кто знает, какая судьба ждет НАТО! А под дверью НАТО и Европейского Союза пока выстроилась очередь из стран, которых ранее именовали сателлитами СССР. Теперь они вполне лоигчно хотят стать сателлитами НАТО - деваться им некуда.

Само НАТО скорее всего, будет разорвано на две части, и американцам придется лицом к лицу столкнуться с объединенной Европой, интересы которой не всегда, мягко говоря, совпадают с американскими. Глобализация замаскирует это противостояние, но не устранит его. В мире уже вырисовываются контуры новых группировок, на границах соприкосновения которых будут постоянно вспыхивать конфликты, разрешаемые с той или иной долей насилия. Правда, и сама объединенная Европа - образование крайне непрочное. Основная связующая идея - единство европейской идеологии и противопоставление ее идеологии коммунизма, теряет свою остроту, хотя очень быстро может быть переориентировано на единство против исламской, например, угрозы. Кроме того, Европа стремительно бюрократизируется, причем, бюрократия там становится самодовлеющей и все больше и больше напоминает бюрократию советского типа. При отсутствии более внятной идеологии или внешнего врага конструкция единой Европы рухнет под собственной бюрократической тяжестью.

В то же время, гигантские людские массы от Латинской Америки через Африку и всю Азию, а теперь и Россию, только и ждут явления нового пророка или нового мессии. Усаме Бен-Ладену пока не удалось сыграть эту роль - появится другой. Раствор народного недовольства пересыщен - появятся зародыши привлекательных идеологий и из них стремительно выкристаллизуются новые империи. Время для этого уже настало. Пример Талибана показывает, что сейчас для коренного изменения мирового порядка уже не очень-то и надо создавать империю в ее традиционном смысле симбиоза общества и государства с территорией, границами, инфраструктурой и гигантской армией. Развитие технологии привело к колоссальной уязвимости традиционных государств. Дальше они будут только еще уязвимее. Глобализация делает уязвимой уже всю цивилизацию.

Что будет с Косово? Мне трудно судить. Разрушено то, что созидалось годами. Сейчас джин пассионарности выпущен из бутылки и загнать его туда будет трудно. Ругова обречен и уйдет в небытие на другой день после потери интереса к нему со стороны мировой общественности. Всю полноту власти рано или поздно получат молодые хищники, и цикл насилия продолжится. Знаете задачу - как собрать из шести спичек четыре равносторонних треугольника, причем, каждая сторона каждого треугольника должна быть равной одной целой спичке? Попробуйте собрать, и вы убедитесь, что на плоскости эта задача не решается: надо выйти в пространство и собрать пирамиду. Вот у этой пирамиды будет как раз четыре грани, каждая из которых - идеальный равносторонний треугольник. Выход из балканской плоскости существовал при османах. Выход из плоскости нашел, но не успел осуществить, Иосип Броз Тито. Этот выход - балканская федерация. Вот в рамках новой балканской федерации может и быть возможным решение косовской проблемы (кстати, здесь же решается проблема сербов в Боснии и Хорватии). Вопрос лишь в том, что создание такой федерации естественным путем возможно только на базе какой-то очень серьезной идеологии, сопоставимой по масштабу с идеологией фашизма (избави Бог!), коммунизма (уже было) или панславизма (вот это вряд ли).

Место России в новом мире еще более неопределенно. События на Балканах знаменовали собой окончательное превращение России из субъекта в объект геополитики. Через пять лет доржавеют наши последние ракеты и утонут последние стратегические подводные крейсеры проекта 667БДРМ. Не будет новой цементирующей идеологии - начнется распад России. Не начнется сам - его организует мировая общественность, обкатавшая на Балканах все элементы необходимых технологий. В принципе, для возвращения России былого величия необходимо сделать всего два радикальных шага: перенести столицу из Москвы в Казань и принять ислам в качестве государственной религии, тем более, что при татарах мы почти двести лет уже были частью исламской, по сути, империи, правда, сохраняя и укрепляя православие. Исламский мир будет приветствовать этот шаг радостными возгласами "Аллах Акбар!". Глобальное равновесие в мире, ставшем опять многополюсным, будет немедленно восстановлено. Только это будет уже не Россия...

Другой вариант для России - войти в Европу. Униженными, унижаемыми. Но войти, и не теряя своей национальной самоидентификации, поднять до уровня европейского уровень собственной цивилизованности. Это не значит сделать в квартире евроремонт, напялить пиджак от Версаче или пересесть с "жигулей" на "мерседес". Это значит - искоренить пьянство. Это значит - искоренить воровство. Это значит - искоренить коррупцию. Это значит - возродить патриотизм. Это значит - возродить такие понятия, как совесть, честь, достоинство, уважение к друг другу, к природе и к нашим меньшим братьям. Это значит - духовно возродиться. Как это сделать, я не знаю. В любом случае, не через тупое поглощение мексиканских сериалов и объедков западной массовой культуры. Но я твердо знаю, что если мы это сделаем, мы не только войдем в Европу - мы ее возглавим. Фактически она очень нуждается в сильном лидере. Если не сделаем - нас ждут ужасы братоубийства, по сравнению с которыми все мерзости и кошмары десятилетней войны на Балканах покажутся детской забавой в песочнице возле бывшего кооперативного дома.

Наши заигрывания с Америкой - пустая трата времени. Ну не нужны мы американцам! Не нужны. Помните Высоцкого: "Эх, Ваня, мы с тобой в Париже нужны, как в бане пассатижи".

Это больше не про Париж, это про Нью-Йорк. В Париже мы еще, может, и пригодимся. Мы или объединяем вокруг себя, или присоединяемся к кому-то, к тем, кто в нас еще нуждается. Третьего не дано: разорвут. Общечеловеческие ценности существуют. Но только для тех, кто способен постоять за себя, за свой дом, за свою Родину. У бомжей ценность вполне определенная. Их место - у мусорного контейнера с объедками.

Обидно, да?

Часть вторая

19. Немного об идеологии Запада

Можно много говорить об имперских амбициях Запада, о его стремлении доминировать в мире и навязывать другим государствам свою систему ценностей, свой "кофе со сливками". Но сначала необходимо признать одно: Запад, под которым надо понимать десятка два государств, не обязательно расположенных на географическом западе, добился абсолютного успеха в собственном государственном строительстве, создал у себя в этих двух десятках государств гармоничное общество и стремительно развивается, увеличивая отрыв между собой и остальным миром. То-есть, своим кофе со сливками Запад наслаждается по утрам с полным на то основанием.

Более того, некоторые социологи считают, что эти два десятка стран находятся уже на следующей стадии цивилизации. В соответствии с делением, приведенным в работе Валентина Ивановича Карасева, история культур может быть классифицирована следующим образом:

развития;

(В.И.Карасев "Общество, государство, цивилизация: к теории становления социумов". НПО "Модэк", Москва-Воронеж, 2000, стр.53)

И США, и ведущие страны Западной Европы находятся на третьей стадии развития и приближаются к четвертой. Они прошли этническую стадию, на которой пока еще находится большинство стран мира. Кстати, по Карасеву, на социальной стадии развития был и Советский Союз, составные части которого, в том числе, и Россия, отброшены теперь назад, на этническую стадию. К этнической стадии возвращены пока и все общества бывшей Югославии, строящие свои карликовые, но очень независимые и очень националистические государства. Мы об этом еще поговорим.

А пока вернемся к "звездной двадцатке". Одной из ценностных основ современных западных государств являются права человека. "Они представляют собой принципы, нормы взаимоотношений между людьми и государством, обеспечивающие индивиду возможность действовать по своему усмотрению (эту часть прав обычно называют свободами) или получать определенные блага (собственно права)". ("Политология. Справочник студента", изд. АСТ, М., 1999, стр.119 и далее). Фундаментальные права человека имеют внегосударственное и внеюридическое происхождение, а имеют своим источником естественную человеческую природу. Права человека объективны, то есть, государство может либо уважать их, либо нарушать, но наделить человека фундаментальными правами или отнять их у человека ему неподвластно.

Права человека можно условно разделить на негативные - то есть, обязанность государств и индивидуумов воздерживаться от определенных действий по отношению к данному индивидууму. Эти права составляют основу индивидуальных свобод человека. Позитивные права фиксируют обязанность государства производить определенные действия по отношению к индивиду, наделять его благами. Сюда относятся социальные права - право на труд, на образование, на социальное обеспечение и т.д. Их реализация требует наличия определенных ресурсов у государства.

Права можно также разделить на личные (гражданские) и политические. Гражданские права - это право на жизнь, свободу, личную неприкосновенность, право на справедливый суд, на тайну переписки, на свободу передвижений, свободу выбора места жительства, в том числе, свободу покидать свое государство. Политические права - право избирать и быть избранным в органы государственного управления, свобода слова, мнения, свобода собраний, свобода ассоциаций, свобода печати и право на информацию, свобода совести и др.

В соответствии с западными воззрениями, наилучшим способом государственного строительства является демократия. Демократия самым гармоничным образом обеспечивает как права человека, так и развитие общества и государства. По определению Авраама Линкольна демократия - это "правление народа, избранное народом и для народа". Демократия также является одной из ценностных основ современных западных государств, идеалом общественного устройства и соответствующим мировоззрением. Демократия реализуется в нескольких своих формах: либеральная демократия, социальная демократия, христианская демократия. Практически все они в настоящее время выродились в форму правления, основанную на конкуренции группировок, претендующих на руководство обществом, за доверие электората, выражаемое посредством выборов. Такая форма правления по-прежнему называется демократией, хотя к демократии имеет весьма далекое отношение, скорее это полиархия - правление меньшинства, избираемого народом на альтернативных выборах.

Тем не менее, способу правления, который сейчас называется демократией, присущи некоторые общие черты. К ним можно отнести следующее:

Современная западная демократия выросла из демократии либеральной. Либерализм как политическое течение возник еще в XVIII веке. Его основной идеей является защита личности от произвола государства. Либерализм утвердил личность в качестве главного элемента политической системы. Ему же принадлежат заслуги в становлении гражданского общества, разделении властей, защите прав человека и прав меньшинства. Либеральная демократия является соединением идей либерализма с демократическим принципом народного суверенитета. Индивидуализм либеральной демократии, стимулирующий эгоизм и эгоцентризм снимается в плюралистической демократии, которая ставит своей задачей стимулирование многообразия в обществе, в предоставлении всем гражданам возможности объединяться в группы, выражающие их интересы. Свободная конкуренция групп приводит к балансу интересов и устойчивости общества при соблюдении всех фундаментальных прав и свобод.

Потихоньку из "правления народа, избранного народом и для народа" демократия превращается в правление элит, осуществляемое с согласия народа. Неравные возможности групп, в первую очередь, финансовые и информационые, приводят к тому, что влияние на политику государства оказывает их ограниченное число, а состав элит остается стабильным и не зависящим от выборов. "Кто управляет элитой, то управляет государством", - не помню, кто это сказал, но это прямо из жизни! Демократия вырождается в олигархию при полном сохранении для наивной публики всех своих внешних демократических атрибутов.

В то же время современная западная демократия, как бы далеко она не отстояла от провозглашаемых ею идеалов, решает основные задачи своего общества и решает успешно. Отсюда естественный соблазн абсолютизировать систему западных ценностей и пересадить выработанную западом модель общественного устройства в другие общества. Этот соблазн особенно велик как для обществ, только что освободившихся от сковывающего развитие личности господства тоталитаризма, так и для тех обществ, которые не могут в силу ряда причин обеспечить своим членам тот уровень материального и социального благополучия, который достигнут на Западе. Отсюда насаждение демократии стало инструментом обеспечения геополитических интересов государств, в которых реализация демократических ценностей привела к росту их могущества. Никакого отношения к самой демократии факт ее использования в качестве инструмента геополитики, конечно, не имеет. Она в этом совсем не виновата.

В принципе, как показывает история, имплантация демократии может привести к реальному успеху. Оосбенно показательны в этом смысле развитие государства и общества в ФРГ и Японии после Второй мировой войны. Бывшие тоталитарные государства, население которых определеное время находилось под абсолютным воздействием идеологий чуждых и даже враждебных демократии, превратились в процветающие и вполне демократические государства, обеспечивающие все возможности для самореализации своих граждан при собюлюдении всех прав и свобод. В то же время, имплантация демократии, например, в Россию, привела к обратному результату: страна была отброшена в своем развитии на десятки лет назад и превратилась по выражению Станислава Говорухина в "страну воров и нищих". Робкие и зачастую неуклюжие, но, правда, пока последовательные попытки Путина и его группировки вывести Россию из этого состояния, ничего общего с демократией не имеют. И слава Богу!

Клеткой любого общества, будь то демократическое или тоталитарное, является человек. Основу западного общества составляют рационально мыслящие и действующие индивиды, стремящиеся к свободе, уважающие закон и демократические процедуры, осознающие свои права и интересы, готовые уважать интересы и права других людей, полагающие источником собственного благосостояния честный и напряженный труд и способные к самоограничению во имя демократического идеала. Такие индивиды являются продуктом длительного развития общества, его морали, результатом целенаправленного и длительного отбора. Воспроизвести в любом другом обществе западную модель демократии, значит, в первую очередь, воспроизвести такого человека, и воспроизвести в массовом масштабе.

Но это еще не все. Чтобы сохранить воспроизведенное и обеспечить его выживание на протяжении ряда поколений, потребуется обязательное соблюдение еще целого ряда необходимых условий. К ним можно отнести:

Многое из вышесказанного с определенными оговорками, наверное, можно отнести к Чехии или Польше, Словении или Хорватии, но уж никак не к Боснии или Косово, двум регионам, где имплантация демократии обошлась в сотни тысяч погибших и миллионы беженцев. Мне кажется, что ни одна демократия, какой бы ценной она ни казалась, не стоит этой цены.

Что касается самого человека, жителя Балкан, во имя которого мировая общественность, собственно, и убивала сотни тысяч неповинных людей, то мне кажется уместным привести слова албанского ученого из Колумбийского университета Шинаси Рама, автора уже цитированной статьи "Сербо-албанская война и просчеты мировой общественности": (Можно найти на сайте http://www.albanian.com/IJAS/vol2/is1/art1.html) "Стратегия мировой общественности базируется на ошибочной предпосылке, идущей от доминирующих школ институционализма и модернизации, которые предполагают, что национальная идентификация является продуктом отчуждения (аномии), созданного модернизацией и профессионально управляемого элитами. Этим элитам в рациональном варианте собственного выбора следуют рационально мыслящие индивиды, а сами индивиды ведут подсчет собственных приобретений и потерь каждые пятнадцать минут или около того. Аналитики и стратеги забывают, что Балканы - это земля, многие обитатели которой живут между мечтой и реальностью. Необходимо сказать, что на Балканах люди в большинстве случаев не способны определить, где заканчивается мечта и где начинается реальность. Это мистическое ортодоксальное состояние умов, являющееся отклонением от нормы, не доступно пониманию рациональных западных аналитиков, которые рассматривают эту ситуацию как еще один временный провал, который может быть исправлен демократией и свободным рынком. Если аналитики и те, кто делает реальную политику, решат подождать, пока за год-другой сербы, македонцы, албанцы, босняки, хорваты и черногорцы изменят систему своего мышления и сами увидят, какие гигантские ошибки они совершают, то мы будем иметь еще одну Боснию".

В целом, демократия не является ни универсальным, ни вечным, ни единственным способом построениия взаимоотношений человек - общество - государство. Она является, вероятно, наилучшей системой для определенных обществ на определенном этапе их развития, причем, развития стабильного и в благоприятных внешних условиях. Искусственное насаждение демократии может служить прикрытием других, более прозаических интересов тех, кто ее насаждает, но вряд ли это пойдет на пользу тем, кто служит подопытным кроликом в подобных экспериментах.

Ситуция в Косово и вокруг него - самое яркое тому подтверждение.

Демократия: критическая самооценка

Со времен Алекса Токвиля, написавшего в 1835 году классический труд "Демократия в Америке" основными признаками демократии считается децентрализация государственной машины, независимость судебной системы от государства, укрепление гражданского общества, свобода средств масовой информации и верховенство закона. Кстати, Алексу Токвилю и его пониманию демократии был посвящен круглый стол, организованный 20 января 2002 года, пожалуй, самым солидным теоретическим органом мировой общественности, проповедующим преимущества и обсуждающим проблемы демократии - "Journal of Democracy". Сам детальный отчет о круглом столе можно без особого труда найти по адресу журнала http://www.journalofdemocracy.com/panel.htm. Прочтите - не пожалеете!

За неимением места приведу краткое содержание лишь одной публикации, посвященной только гражданскому обществу, святая святых демократического устройства государства и общества (помните у Токвиля - децентрализация государства, независимость судей, свобода прессы, верховенство закона и вот это самое гражданское общество). Рассмотрим статью Томаса Карузерса, уже упомянутого ранее в связи с пресловутой "революцией через выборы" и отстранением от власти Милошевича. Статья так и называется "Гражданское общество" и критически рассматривает некоторые мифы, которыми обросла теория и практика демократии, особо пропагандировавшая гражданское общество как всеобщую панацею именно в 90-е годы ХХ-го столетия. (Thomas Carothers "СIVIL SOCIETY" , "FP Foreign Policy" Issue: Winter, 1999. Статью я нашел по адресу: http://www.globalpolicy.org/ngos/civsoc.htm К этим мифам Томас Карузерс относит следующие).

1. Гражданское общество формируется вокруг неправительственных организаций

Гражданское общество, говорит Карузерс, действительно чаще всего ассоциируется с шумным активизмом неправительственных организаций, по-английски NGO - Non-Governmental Organisations, борющихся за "общественное благо" вообще: за окружающую среду, права человека, равноправие женщин, справедливые выборы, против коррупции и "за все хорошее". Но всякое отождествление гражданского общества с неправительственными организациями - глубокое заблуждение. Концепция гражданского общества в любом толковании включает в себя все организации и объединения, стоящие вне государственных структур. Наряду с неправительственными организациями социально-политической ориентации сюда входят профсоюзы, торговые палаты и профессиональные коллегии и синдикаты (адвокатов, врачей и т.д.), этнические ассоциации и, кстати, те же политические партии. Но сюда входит также широчайший спектр объединений, не имеющих социально-политической программы: религиозные, студенческие, спортивные и культурные общества (от кружков любителей хорового пения до клубов спортивных болельщиков и добровольных пожарных).

Неправительственные организации, разумеется, играют в развивающихся странах немаловажную роль, оказывая на правительства корректирующий прессинг и консультируя политиков по специальным вопросам. Однако удельный вес более традиционных сегментов гражданского общества превышает вес неправительственных организаций тысячекратно. Сверх того, такие объединения по интересам, как церкви, профсоюзы, палаты, спортивные клубы и так далее, имеют, в отличие от неправительственных организаций, широкую членскую базу и отечественные источники финансирования. Неправительственные организации, борющиеся за "общественное благо", растут как грибы после дождя, однако рекрутируют свои кадры из весьма узкой прослойки вездесущих элитных активистов, ничем не связанных с теми, от имени которых они выступают. Соответственно, в финансировании своей деятельности они на сто процентов зависят от иностранных спонсоров.

Кто не верит этому утверждению Томаса Карузерса - прочитайте недавний отчет о работе одного из многочисленных официальных американских агентств, Американского агентства международного развития (USAID), занимающихся внедрением НГО в пока еще живую ткань украинского общества. Программы Агентства международного развития "направлены на развитие гражданской активности с целью создания давления снизу в пользу демократии и радикальных реформ". Эти программы поддерживают прозападно настроенные НГО и "мозговые центры" путем предоставления грантов, обучения и технической помощи. Внутренняя проверка готовности НГО накануне парламентских выборов в Украине, показала, что "большинство (неправительственных) организаций, особенно те, которые заняты выработкой политики и защитой гражданских прав, очень сильно зависят от иностранного финансирования". (Из "Assessment of Non-governmental and Civil Society Organizations in Ukraine and Moldova", USAID/Kyiv by ARD Inc., 28 July 2001, Findings, p.3. на сайте www.usaid.org ). И поделать с этим ничего нельзя! Это только сербы были способны годами финансировать развитие албанологии в Косово. На свою голову.

2. Гражданское общество теплое и пушистое

Все зависит от того, говорит Карузерс, цели каких негосударственных организаций вы предпочитаете брать за основу - русской мафии или вашей местной ассоциации родителей и учителей. И та, и другая являются составной частью гражданского общества. После восточноевропейских революций стало модным коварное и ложное представление о том, что в гражданское общество идут лучшие люди с чистыми помыслами, пекущиеся разве что о благе народа. Достаточно одного беглого взгляда на интернетовский перечень добровольных объединений, чтобы стало ясно: гражданское общество - это широко раскрытый веер организаций с самыми противоречивыми установками, в которых сгруппированы люди добрые, злые и просто чудаковатые.

Мысль о том, что гражданское общество автоматически способствует достижению общественного блага, а его участники - это исключительно душелюбы и моральные апостолы, несостоятельна по меньшей мере по двум причинам, считает Карузерс.

Во-первых, общественное благо - это не богоданность, не абсолютная категория, не конкретное состояние вещей, это идея, выходящая победителем из общественной борьбы. Общественным благом может быть в одно и то же время незагрязненная окружающая среда и низкие цены на энергию, свободная торговля и максимальная занятость населения, свобода слова и защита от оскорблений и клеветы.

Во-вторых, все составляющие гражданского общества имеют собственные экономические интересы. Даже так называемые "некоммерческие" организации, вроде ассоциаций домовладельцев и профсоюзов, яростно отстаивают экономические интересы своих членов. Каким бы бескорыстием ни отличались действия отдельных героев, всегда находится способ оприходовать или обналичить их героизм.

3. Сильное гражданское общество - гарант демократии

Идея соблазнительная, говорит Карузерс, но недоказуемая. Действительно, активное, развитое гражданское общество может дисциплинировать государство, продвигать интересы различных групп населения, обеспечивать их активное участие в политической жизни. Но немало примеров и того, что резкое усиление гражданского общества может быть симптомом опасного ослабления политических структур. Профессор Принстонского университета Шери Берман в 1997 году выступил со статьей "Играя в кегли с Гитлером", в которой дал отрезвляющий анализ роли гражданского общества в Веймарской Республике. Германия 20-30-х годов отличалась замечательно богатой кружковой жизнью (почти поголовно немцы были членами тех или иных профессиональных ассоциаций и культурных объединений), что, по идее, должно вести к укреплению демократических институтов. Берман, однако, утверждает обратное: гипертрофированное гражданское общество не только не гарантировало победу демократии и либеральных ценностей в Германии, но, наоборот, подорвало их. Слабые политические структуры Веймарской Республики были не в состоянии удовлетворить завышенные и противоречивые запросы конкурирующих гражданских объединений, что и привело в результате к размаху националистических, популистских движений, к чувству потребности "сильной руки" и к возникновению нацистской партии. Плотность и структурированность гражданского общества, по мнению ученого, только облегчили нацистам процесс создания динамичной политической машинерии.

Но даже в странах устоявшейся демократии, где сильны политические институты, есть основания сомневаться в истинности простенькой формулы "чем больше гражданского общества, тем лучше". Уже в 60-х годах некоторые социологи предупреждали, что преувеличенное влияние групп интересов и групп давления может подорвать функционирование представительских институтов и систематически искажать результаты процессов принятия решений в пользу группировок с большими финансовыми возможностями, с лучшими связями или попросту с лучшей организацией. В 90-х годах этот процесс усиления лоббистских группировок получил название "демосклероз общества".

Да и не надо ходить к Томасу Карузерсу за примерами. Возьмите нашу матушку Россию и обнаглевшую, особенно при Ельцине, свору олигархов. Вот вам и "группы давления" и "гражданское общество" в его крайней форме! А куда делись Гайдар с Бурбулисом, Шумейко с Шахраем, Сосковец с Нечаевым и иже с ними? Да небось, в каких-нибудь фондах заседают! Вон и Горбачев стал частью гражданского общества - рекламирует пиццу и общечеловеческие ценности. Правда, не знаю, что успешнее. А процессы принятия решения как искажались "в пользу групировок с большими финансовыми возможностями", так и искажаются. Вот и вся демократия.

4. Демократия - гарант сильного гражданского общества

И здесь прямой пропорциональности нет, считает Карузерс. Япония, к примеру, является стабильной демократией уже полвека, однако же в ней крайне слабы именно те проявления активизма, которые в США и Европе считаются воплощением гражданского общества: охрана окружающей среды и потребителей, защита прав человека и женского равноправия. Франция и Испания - примеры вполне демократических стран, где налицо весьма сильное государство и относительно слабая союзная жизнь. Аргумент, по которому демократия не является подлинной, если не опирается на гражданское общество американского толка, не только фальшив, но и опасен - он ведет к убежденности в том, что демократия может быть либо американской, либо никакой.

5. Гражданское общество - залог экономического успеха

И в этом отношении все не так просто. Хотя энтузиасты и уверены в том, что активное, развитое гражданское общество ведет к росту частного предпринимательства, предлагает правительствам работающие хозяйственные идеи и следит за тем, чтобы государство не душило экономику, практика доказывает - между экономическим ростом и гражданским обществом нет прямо пропорциональной зависимости.

Карузерс предлагает два характерных примера. Экономическое чудо в Южной Корее свершилось при полном подавлении гражданского общества. Лишь в 80-х годах, когда военный режим ослабил хватку, начали появляться профсоюзы, студенческие движения и прочие организации. Они внесли решающий вклад в демократизацию страны, но в невиданном экономическом подъеме их заслуги нет - наоборот, темпы хозяйственного роста постепенно сошли на нет.

Прямая противоположность - Бангладеш. По каким-то историческим причинам эта страна традиционно богата гражданским активизмом: здесь действуют тысячи неправительственных организаций, правозащитных объединений и добровольных союзов помощи бедным. Однако другим богатством Бангладеш похвалиться не может, будучи одной из беднейших стран мира с доходом на душу населения 350 долларов в год.

6. Гражданское общество и политика

Сильно преувеличено, считает Карузерс, и представление об эффективности гражданских движений в других сферах - политической, организационной, интеллектуальной. Он приводит пример Польши - единственной посткоммунистической страны, где гражданское движение (отчасти профсоюзное, отчасти правозащитное) трансформировалось в партийные политические силы, прорвавшиеся к реальной власти. Оба захода "Солидарности" во власть были сопряжены с хозяйственным и моральным упадком страны. В ходе последних выборов те партии, которые сложились на основе гражданских движений, были стерты с политической карты Польши - возможно, навсегда. Чуть раньше то же произошло с президентом Валенсой - бывшим символом политизации гражданского общества. Та же судьба, несомненно, ждет и Ругову, это ясно и без Карузерса.

7. Гражданское общество не стоит правительству ни копейки

И это не верно, говорит Карузерс. Точнее, верно только до тех пор, пока оно борется с диктатурой и находится на содержании чужих правительств и спонсоров. Но в условиях демократии активизм переходит на иждивение внутреннего бюджета. Гранты, пособия, финансовые спецпроекты, освобождение от налога - обычные рамки деятельности гражданских объединений. Университет Джона Хопкинса - лучший факультет социологии в США - провел обширное сравнительное исследование некоммерческого сектора в стране. Обнаружилось, что "несмотря на огромное количество фондов и корпоративных специализированных программ, правительственный бюджет все еще остается главным источником финансирования некоммерческих организаций и вдвое превышает объем частных пожертвований". И это, заметьте, в США, где благотворительность является чуть ли не главной добродетелью, а денежки у среднего класса имеются и немалые!

Собственно, здесь и зарыта самая большая собака. Я уже говорил, что насаждение демократии стало инструментом обеспечения геополитических интересов государств, в которых реализация демократических ценностей привела к росту их могущества. Теперь практически то же самое, только другими словами, говорит вице-президент Фонда Карнеги Томас Карузерс: "Гражданское общество не стоит правительству ни копейки пока оно борется с диктатурой (то есть, с этим самым правительством) и находится на содержании чужих правительств и спонсоров". Что и требовалось доказать.

Гражданское общество у нас

Я набрел на статью Томаса Карузерса о гражданском обществе довольно случайно, хотя его имя мне уже было известно, и я даже успел написать ему восторженное письмо - не знаю, правда, дошло оно или нет. Но суть не в этом. Я занимался предвыборной ситуацией в Украине, а там разразился скандал - один из лидеров крупного блока опубликовал приведенную выше статью Карузерса под собственным именем. Скорее всего, это была особая пиаровская акция с целью привлечь внимание избирателей к статье. Ну кто станет читать о каком-то гражданском обществе, когда тут с одной стороны Кучму опять собираются отымпичить, с другой стороны на Юлю Тимошенко покушаются. И вообще, есть нечего, какое еще там к бису гражданское общество. И вдруг - плагиат! Все бросились искать "Факты и комментарии" за 29 января. Так что теперь вся Украина знает, что такое гражданское общество! Не откажу себе в удовольствии привести еще одну цитату, на этот раз из статьи Владимира Золотарева "Гражданское общество по-украински", опубликованной на сайте www.ukraine.ru в тот же день, 29 января 2002 года, в качестве реакции на статью псевдо-Карузерса. Таким же является и гражданское общество по-российски, мы, собственно, одна нация с братьями-украинцами.

"На первый взгляд в Украине практически нет гражданского общества - общественные организации слабы и невлиятельны. Но если посмотреть на ситуацию более внимательно, обнаружится удивительная система. Если некий Джон Смит в случае ущемления его прав обращается в "Ассоциацию защиты Джонов Смитов", то Иван Петренко поступает иначе - он снимает телефонную трубку и звонит "кому надо". При этом "кто надо" может быть государственным служащим, а может и не быть".

"Типичная ситуация функционирования гражданского общества по-украински выглядит так. Поссорились, скажем, Иван Иванович и Иван Никифорович. Иван Иванович натравил на Ивана Никифоровича прокурора. Тот в ответ напустил на Ивана Ивановича своего прокурора. Тогда Иван Иванович натравил ментов. А Иван Никифорович - своих ментов и так далее".

"Заметим, что, как и предписывается нашим определением, обе стороны не прибегают к услугам государства как целого. Государственные мужи участвуют в разборке частных лиц с разных сторон, невзирая на принадлежность к одному и тому же ведомству. И уж тем более никакой речи не идет о праве. В общем, мы имеем две ситуативно сформированные коалиции - в защиту Ивана Ивановича и в помощь Ивану Никифоровичу. Когда конфликт закончится, коалиция распадется, а ее участники разбредутся в поисках других коалиций. Собственно, постоянно действующих структур в такой стране не требуется. Имея возможность нанимать государство - нет необходимости от него защищаться".

И они еще собираются учить нас демократии!

Демократия в переходный период

Я не случайно привел выше ссылку на "Journal of Democracy". Этот журнал основан сравнительно недавно, в 1990 году. Его публикует издательство Университета Джона Гопкинса John Hopkins University Press для Национального Фонда Содействия Демократии (National Endowment for Democracy) США и принадлежащего этому фонду Международного Форума изучения демократии (International Forum for Democratic Studies). Редакторами журнала являются Марк Платтнер (Marc F. Plattner) и Ларри Даймонд (Larry Diamond). Особенно интересен состав Международного Консультативного Комитета журнала. Туда входят Збигнев Бжезинский и Вацлав Гавел, Адам Михник и Натан Щаранский, Янош Киш и Марио Соареш и еще многие другие политические и общественные деятели, имеющие особые заслуги перед мировой общественностью.

Журнал интересен тем, что его публикации предназначены для узкого круга заинтересованных специалистов и не содержат стандартных пропагандистских штампов и примитивных стереотипов, применяемых в массовом обороте для оболванивая наивного электората. Наоборот, в журнале подвергаются самому детальному критическому анализу самые казалось бы незыблемые догмы, составляющие основу мировоззрения самСй мировой общественности. Такое издание для служебного пользования идеологов, как это было бы при историческом материализме.

Рассмотрим коротко еще одну статью из этого журнала. Это опять Томас Карузерс. Нет, не подумайте чего плохого, там есть и другие авторы, но именно Карузерс сейчас является наиболее критически мыслящим западным ученым, изучающим проблемы демократии, и каждая его острая статья вызывает живой интерес даже у специалистов. Статья называется "Конец парадигмы переходного периода". Она опубликована только в начале этого года и ее можно найти по адресу http://muse.jhu.edu/demo/jod/13.1carothers.html.

Переходный период в жизни любого государства является наиболее опасным периодом его существования, будь то изменение политической системы, обновление экономических основ или реализация программы приватизации. Особенно опасным этот период становится тогда, когда все подобные изменения производятся одновременно. Опасным потому, что именно в этот период, когда перестают действовать традиционные инструменты взаимоотношений государства и общества, а новые еще не созданы, государство держится лишь на силе инерции, обеспечиваемой, в основном, уровнем морали и степенью ответственности и патриотизма граждан этого общества. Как свидетельствует большинство случаев недавней истории, к власти в этот период прорываются как раз граждане, наименее отягощенные такими предрассудками, как честь и совесть, не говоря уж о патриотизме, а коррупция и разворовывание общественного достояния происходят в гигантских масштабах.

Томас Карузерс анализирует сложившиеся на Западе штампы - парадигмы - в отношение обвального после краха исторического материализма перехода многих десятков стран от тоталитарного режима к демократии. Он выделяет пять таких парадигм:

Томас Карузерс далее проводит анализ судьбы демократических реформ в ста с лишним странах, которые по мнению мировой общественности находятся в состоянии перехода к демократии. Он отмечает, что не более 20 стран из этой огромной массы добилось определенных успехов, причем, большинство из них это страны Центральной Европы - Польша, Венгрия, Чехия, Эстония и Словения. В остальном мире безусловно можно говорить лишь о трех странах - Чили, Уругвай и Тайвань. С меньшей уверенностью это можно отнести также к Словакии, Румынии, Болгарии, Мексике, Бразилии, Гане, Филиппинам и Южной Корее. Это все. Даже двадцати стран не набралось.

Ряд стран Карузерс относит к тем, в которых начальный период политической открытости привел к возврату авторитаризма. Это Узбекистан, Туркменистан, Беларусь и Того. В остальных странах, а их подавляющее большинство, успехи переходного периода от тоталитаризма к демократии не очень средние. (Это уже не Карузерс, это Зощенко!). Эти страны по мнению Карузерса находятся в "серой зоне" и имеют как некоторые демократические признаки, так и остатки авторитаризма, а также такие явления, как чиновничий произвол, сомнительные выборы, отсутствие у населения доверия к государственным институтам, слабое функционирование государства. Политологи классифицируют "демократию" в этих странах как полудемократию, формальную демократию, избирательную демократию, демократический фасад, псевдодемократию, слабую демократию, частичную демократию, антилиберальную демократию и даже виртуальную демократию (это, наверное, у нас в России!).

Для таких стран характерны два синдрома: синдром безответственного плюрализма и синдром одностороннего доминирования власти. Страны с синдромом безответственного плюрализма внешне очень похожи на настоящие демократии: там есть политические свободы, регулярные выборы и переход власти от одних политических группировок к другим. В то же время в этих странах политическое участие масс ограничивается выборами. Политические элиты независимо от того, к каким группировкам принадлежат, коррумпированы, эгоистичны, неэффективны и нечестны. (Это про нас!). Мало кто из них искренне работает на благо своей страны. (Это уж точно про нас!). Карузерс относит к этим странам Никарагуа, Эквадор, Гватемалу, Панаму, Гондурас и Боливии. По его мнению, это же можно в той или иной степени отнести к Венесуэле, Аргентине, Бразилии, Молдове, Боснии, Албании, Украине, Румынии и Болгарии. В Азии это Непал, Бангладеш, Монголия и Таиланд. В Африке - Мадагаскар, Гвинея-Биссау, Сьерра Леоне. Нас он сюда не включил - наверное, просто не заметил! И еще - Босния. Вот это здорово! Демократию в Боснии строят не боснийцы, боснийцы там не более, чем инертный строительный материал. В Боснии демократию строит своими собственными руками сама мировая общественность. Лично! Или строить труднее, чем теоретизировать из Вены и Страсбурга?

Главной политической проблемой в странах с синдромом одностороннего доминирования власти, считает Карузерс, является отсутствие разграничительной линии между государством и правящей партией или правящими политическими силами. Все ресурсы страны брошены на обслуживание правящей партии. Выборы здесь сомнительны, но не всегда из-за прямой фальсификации. Организуется блестящее шоу для мировой общественности, а избирательное поле потихоньку перепахивается под себя. Группы гражданского общества здесь представлены призрачными правозащитными НГО и независимой прессой, которые чаще всего финансируются западными донорами. (Еше раз к вопросу о независимости "свободной" прессы!).

К этой группе с различными оговорками Карузерс относит многие республики бывшего СССР - Грузию, Армению, Азербайджан, Казахстан, Киргизстан. Здесь же африканские Камерун, Буркина Фасо, Экваториальная Гвинея (абыдна, да?), Танзания, Габон, Кения, Мавритания, Замбия, Конго (Браззавиль). А вот Верхняя Вольта почему-то отсутствует! Из ближневосточных стран в этой группе присутствуют Марокко, Иордания. Алжир, Египет, Иран (вот ведь как - в Иране, оказывается, демократия, хоть и плохонькая!), Йемен. Еще мы забыли про Малайзию, Камбоджу, Парагвай и Венесуэлу, которая тоже медленно, не неуклонн скатывается сюда. Где же Россия?

А вот и мы! Мы удостоены у Карузерса отдельного абзаца - из-за огромности территории, наверное. Мы, а еще Южно-Африканская Республика, бывший рассадник апартеида, а теперь тоже демократия в ее переходной форме, оказывается, располагаем приличным запасом политических свобод, и выборы у нас проводятся и достаточно соревновательные, и немного легитимные (дословно: elections of some legitimacy). Но по традиции те, кто пришел к власти, растаются с ней в России более, чем неохотно, считает Карузерс: передача власти от Ельцина к Путину - это ведь не смена власти. В общем, заключает вице-президент фонда Карнеги, если политические свободы и открытая соревновательность за власть будут сохранены в России, она рано или поздно станет такой же демократической страной, как например, Ботсвана. Однако, и до уровня Ботсваны мы не дотянем, если не будем укреплять свои демократические институты, а скатимся к синдрому одностороннего доминирования власти, то есть, попадем в одну группу уже не с Ботсваной, до которой теперь как до неба, а с теми самыми Камеруном, Буркина Фасо, Экваториальной Гвинеей. Обидно: из сверхдержавы - на уровень Экваториальной Гвинеи. Впрочем, и справедливо: сами демократию выбрали. И Ельцина никто нам особенно не навязывал, кроме тогдашнего НТВ. Так нам и надо!

Далее Томас Карузерс детально пишет о крушении пяти вышеуказанных иллюзий мировой общественности. Я не буду вас больше утомлять изложением аргументов Карузерса, хотя можно только аплодировать и его объективности, и его проницательности, и его гражданской смелости - все-таки замахивается он на святая святых мировой общественности! Остановимся лишь на одном из аргументов, важных для нашего дальнейшего изложения и для понимания ситуации в Косово и вокруг него. Речь идет о пятой установке, о государстве. Пожелаем Томасу Карузерсу политического долголетия и осторожности на автострадах и перейдем к этой теме

Роль государства в переходный период к демократическому обществу является самым опасным элементом демократического догматизма. Помните, когда мы говорили о либерализме, мы отмечали, что его основной идеей является защита личности от произвола государства. Это, наверное, и было актуальным в США или Великобритании на определенной стадии их исторического развития. Но это абсолютно не применимо к тем случаям, когда, как у нас, демократия строится на обломках полностью разрушенного государства. Разрушенного часто, точнее, почти всегда, не без помощи извне, помощи той самой мировой общественности, которую мы, помните, называли силами реакции и империализма. Разрушенного не потому, что это государство мешало демократическим преобразованиям. Разрушенного потому, что решалась основная геополитическая задача мировой общественности или некоторых ее наиболее выдающихся представителей - устранение с мировой арены важнейшего конкурента. Так было с Советским Союзом. Так было с Югославией. Чем это оплачено - вы уже знаете. Сколько крови еще прольется - не знает никто. Но можно догадаться - много.

Мы же говорили о том, что права человека делятся на негативные, то есть, свободы, и позитивные, то есть, блага. Разрушение тоталитарного государства предполагает обретение негативных свобод. Приобретение позитивных свобод (благ) предполагает сильное государство, по крайней мере, в переходный период. А вся демократическая практика, навязываемая мировой общественностью, требует как раз децентрализации государства, снижения его роли. Причем, немедленно. А кто же блага-то будет обеспечивать? АбрАмович с АбрамСвичем? Ну, хорошо - Балканы. Туда США закачали двадцать миллиардов долларов, Европейский Союз, наверное, чуть меньше, но в этом же порядке. А нам? Кто о нас-то побеспокоится во время этого самого переходного периода, пока нормальные механизмы западного типа не только не действуют, они еще и не построены! Поэтому мы ежегодно теряем не только миллиарды долларов разворованными и переведенными на Запад, но теряем еще и миллион наших жителей. Каждый год. Десять лет демократии - десять миллионов раньше вполне живых людей, которые теперь уже не живые. Никто не убедит меня, что это не есть преступление. А судят опять одного Милошевича!

Вряд ли до Карузерса доходит наша статистика смертности и рождаемости, но он прямо говорит о пренебрежительном отношении мировой общественности к государственному строительству в новых демократиях. "Доноры, финансирующие усилия по строительству демократии, обычно пренебрегали вопросами государственного строительства в тех странах, где существующие государства крайне слабы,. Своим постоянным подчеркиванием децентрализации власти, относительного ослабления исполнительной ветви власти при усилении законодательной и судебной, доноры больше заботились о дележке государственной власти, чем о государственном строительстве".

Отсюда и нехитрый набор инструментов в проектах, финансируемых донорами: немного судебных реформ, немного укрепления парламента, строительство того самого теплого и пушистого гражданского общества, контроль за средствами массовой информации (кто платит деньги, тот и заказывает рок-музыку), развитие института политических партий, обучение граждан (в первую очередь, потреблению кока-колы и мексиканских сериалов) и программы работы с избирателями. Действительность гораздо сложнее примитивных демократических схем, и даже если не брать в расчет чисто геополитического интереса тех, кто стоит за спиной этих самых доноров, - а он всегда присутствует! - заскорузлость и догматичность современных демократических пророков ничуть не уступает заскорузлости и догматичности товарища Суслова, если кто его еще помнит.

В общем, бойтесь данайцев, дары приносящих! А лучше - гоните их в шею. Стройте свои демократии сами - у вас это получится лучше. И может, по миллиону жителей в год терять не будете. И уважать себя научитесь. Это очень важно - уважать себя! С этого начинается подлинная свобода.

20. Теория этногенеза Гумилева

Наше время полно парадоксов и противоречий. С одной стороны идет колоссальное усложнение жизни, наука постигает невероятные глубины мироздания, технология достиглат фантастических высот и огромными темпами вторгается в нашу повседневную жизнь, кардинально ее при этом меняя. С другой стороны, все большее число людей отвыкает думать, перестает читать, потребляет в лучшем случае комиксы и сериалы, ну еще футбол или "формулу 1". Это число потихоньку становится подавляющим большинством. Именно на это большинство и рассчитаны примитивные схемы демократизации, навязываемые мировой общественностью. И что интересно, сама она, воспитанная на комиксах, очень часто искренне верит в свое мессианство и просто не понимает, когда ей начинаешь говорить об империализме или двойных стандартах. А чем обернулось такое мессианство на Балканах мы только что все убедились.

В настоящее время совершенно очевиден кризис не только коммунизма, но и всех других теорий и идеологий, берущих начало в XVIII-XIX веках: они перестали отвечать быстро меняющейся действительности. В то же время в конце ХХ века возник ряд новых теорий, которые по-новому объясняют общественное развитие. Они еще не признаны, их пока стараются не замечать. Но рано или поздно некоторые из них будут положены в основу новых идеологий, идеологий будущего. В первую очередь я имею в виду теорию этногенеза, разработанную нашим великим соотечественником Львом Николаевичем Гумилевым, и опубликованную в его многочисленных работах, в том числе в классическом труде "Этногенез и биосфера земли", выдержавшем несколько изданий. Поскольку эта теория бросает несколько неожиданный свет на все, что происходит на Балканах, да и у нас в России, я позволю себе изложить основные положения этой теории настолько кратко, насколько смогу. Я буду опираться на эту книгу, (Л.Н.Гумилев "Этногенез и биосфера земли", Ленинград, Гидрометиздат, 1990), а также на сборник статей Л.Н.Гумилева, датированных с 1966 по 1976 годы "Этносфера: история людей и история природы". (Л.Н.Гумилев "Этносфера: история людей и история природы", Изд.группа "Прогресс", "Экопрос", 1993).

Лев Николаевич Гумилев родился в 1912 году в Царском Селе под Санкт-Петербургом. Его мать - самая почитаемая русская поэтесса Анна Андреевна Ахматова. Его отец - выдающийся поэт "серебряного века" русской культуры Николай Степанович Гумилев, расстрелянный большевиками в 1921 году. Лев Николаевич и сам пострадал от советской власти. В 1938 году он был арестован и посажен на пять лет. Освободившись, он воевал на фронтах Великой Отечественной войны и дошел до Берлина. Затем Лев Николаевич работал в Институте востоковедения, откуда был отчислен с идиотской формулировкой: а реальной причиной была кампания травли его знаменитой матери, развернувшаяся накануне и после печально известного Постановления ЦК ВКП(б) по вопросам литературы. Лев Николаевич вынужден был устроиться на работу библиотекарем в сумасшедшем доме. Тем не менее, всего через два года он защитил кандидатскую диссертацию, а через несколько месяцев его опять арестовали, на этот раз на десять лет. На свободу он вышел лишь в 1956 году. В 1961 году Гумилев стал доктором исторических наук, а в 1974 - доктором географических наук. Кто помнит, что такое ВАК - Высшая аттестационная комиссия - в советские времена, может уже по одному этому факту сделать вывод о неординарности личности этого человека, гений которого пока еще не нашел признания. Льву Николаевичу повезло: он увидел свои труды изданными. Умер он совсем недавно, в 1998 году.

Этнос

Этнос - феномен биосферы, или системная целостность дискретного типа, работающая на геобиохимической энергии живого вещества в согласии с принципом второго начала термодинамики, что подтверждается диахронической хронологией исторических событий. Так довольно просто определяет сам Гумилев суть своего учения об этносе.

Наша наука хотя и не относила теорию этногенеза к коварной выдумке империализма, как кибернетику, но ограничивала этногенез начальным этапом этнической истории, определяя само понятие этнос довольно расплывчато: исторически сложившаяся устойчивая группировка людей - племя, народность, нация. Основное условие сложения этноса - общность территории. В дальнейшем появляется общность самосознания, развивающаяся из представления об общности происхождения. Внешний признак этноса - этноним, самоназвание. Этнос самовоспроизводится путем этнически однородных браков и передачи по наследству языка, культуры, традиций и пр. Этнос стремится к созданию своей социально-территориальной организации, которая в классовом обществе принимает форму государства. Это почти все. (БСЭ, 3-е изд., т.30, стр. 298).

По определению Л.Н.Гумилева этнос - это естественно сложившийся на основе оригинального стереотипа поведения коллектив людей, существующий как энергетическая система (структура), противопоставляющая себя всем другим таким же коллективам, исходя из ощущения комплиментарности.

Давайте разберем это определение чуть подробнее. Стереотип поведения это система поведенческих навыков, это стандартная реакция индивида на определенные события при его отношениях с другими индивидами, с коллективом, с внутриэтническими группами. Стереотип поведения это образ жизни и взаимодействия людей. Он складывается в процессе приспособления человеческого коллектива к окружающей среде, при этом собственный стереотип поведения воспринимается членами этнического коллектива как единственно возможный и единственно правильный набор взаимоотношений и действий людей. Для членов этнического коллектива такие нормы поведения являются естественными и отнюдь не тягостными. Чужие стереотипы поведения вызывают удивление, насмешку или злобу. Стереотип поведения одного и того же этноса претерпевает изменения в ходе этногенеза, но преемственность, выделяющая этнос из других таких же коллективов, сохраняется. В случае плодотворного этнического контакта может произойти образование нового оригинального стереотипа поведения. Зарождается новый этнос.

Этнос существует как система, это означает, что его реально существующим и действующим фактором являются не люди, а связи между этими людьми. Самый известный пример социальной системы - семья, живущая в одном доме. Элементами этой системы являются члены семьи и предметы их обихода, в том числе, муж, жена, теща, сын, дочь, дом, колодец, кошка. Семья существует, пока существут связи между этими элементами. Если супруги разведутся, но продолжат жить в том же доме, теща разругается с зятем и порвет с ним всякие отношения, но не переедет к соседу, дети отделятся и начнут собственную жизнь, а кошка заведет на чердаке котят и начнет ловить мышей - это уже не будет семьей, хотя все элементы предыдущей системы останутся на месте. Смерть этноса - это распад системных связей, а не его поголовное физическое истребление. Мы говорили о готах и гуннах, об иллирийцах и фракийцах. Эти системы распались. Их элементы вошли в новые системы, образовавшиеся на их месте или были поглощены существовавшими, более энергичными. Об энергетике этносистемы мы поговорим чуть позже.

Этнос - система, противопоставляющая себя другим системам. "Э, знаем мы вас! Вы - немцы, а мы французы (или русские, или сербы, или албанцы)". Этническая принадлежность в сознании - явление всеобщее. И в тоже время это достаточно относительное понятие. Евреи из России, живущие на Брайтоне, считаются там русскими. Мариец из Йошкар-Олы, приехав в Париж, назовет себя скорее всего, русским. Он же попав в Новую Гвинею, назовет себя европейцем. Попав на Марс мы все назовем себя землянами. Это общеизвестно.

Понятие комплиментарности введено в научный оборот Гумилевым. Комплиментарность - это ощущение подсознательной взаимной симпатии и антипатии членов этнических колективов, определяющее деление на "своих" и "чужих". Появлению любого этноса предшествует образование групп людей (консорций), объединенных взаимной симпатией. На уровне этноса и суперэтноса явление комплиментарности проявляется еще более четко: хотя отдельные представители чужого этноса могут вызвать личную симпатию, весь этот этнос ощущается как что-то чуждое. Комплиментарность порождает явление эндогамии: вероятность брака с членом своей этнической общности намного выше, чем с членом другой общности, а это ведет к накоплению стереотипов поведения и сохранение их в поколениях..

Важным для этноса является неповторимое сочетание ландшафтов, где этнос сложился как система. Характер ландшафтов оказывает глубокое влияние на облик этноса через адаптацию этноса к среде обитания. Новые этносы закономерно складываются в зоне сочетания двух и более ландшафтов, например, горного и степного, лесного и лугового, степного и оазисного. Монотонный ландшафт редко служит родиной этноса. Разнородный ландшафт стимулирует изменения, ведущие к появлению новых этнических образований. Необходимо лишь добавить, что внутренне и сам этнос неоднороден. Внутриэтнические единицы призваны поддерживать этническое единство, обеспечивая устойчивость системы.

Этнос - это не общество, - говорит Гумилев. Общество - категория социальная. Этнос - категория природная. Этносы имеют свой собственный ритм развития, отличный от общественного Пики общественного развития и пики этнического развития совпадают не всегда, да и сами границы общества и границы этноса могут совпадать, а могут и нет. Долгоживущие коллективы создают в социальном аспекте племенные союзы или государства, а в природном аспекте - этносы, народности или нации.

Общий язык не является признаком этноса. Это особенно хорошо видно на Балканах, где при одном общем языке этническая картина более, чем пестрая, а комплиментарность крайне противоречивая. Гумилев приводит пример французского этноса, в который входит население, говорящее на четырех языках: французском, кельтском, баскском и провансальском. И наоборот, мексиканцы, перуанцы и аргентинцы все говорят на одном испанском языке, но составляют разные этносы. Особый интерес здесь представляет этнос турок-османов. Туркменский вождь Эртогрул, спасаясь от монголов, привел в Малую Азию около 500 всадников с семьями. Им разрешили поселиться в Бруссе на границе с византийской Никеей. При первых султанах в Бруссу стекались добровольцы со всего Ближнего Востока ради добычи и земли для поселения. Христианские мальчики, захваченные в походах, составили янычарский корпус. Флот комплектовали авантюристы с берегов Средиземного моря. Дипломатами становились французские ренегаты. А финансистами и экономистами - греки, армяне и евреи. Жен они себе покупали на невольничьих базарах, где продавали немок, украинок, полячек, грузинок, гречанок, берберок. Эти женщины становились матерями турецких воинов. Их правнуки считали себя уже турками, правоверными и храбрыми воинами ислама.

Реальный этнос и его этноним (этническое наименование) также не всегда совпадают. Словом "римляне" первоначально называли граждан полиса Рима, но не их соседей - италиков или латинов. Позже в понятие "римляне" стали включать этрусков, самнитов, лигуров, галлов. После 212 года "римлянами" были названы все свободные жители Римской империи, в том числе, греки, каппадокийцы, иллирийцы и пр. В 4-5 вв сформировался новый этнос, византийский, но сами византийцы называли себя "ромеями", то есть, опять римлянами. На Дунае после римского завоевания Дакии сложилось место ссылки, где отбывали наказание за восстания против римского господства фригийцы, каппадокийцы, иллирийцы, галаты, сирийцы, греки и многие другие представители свободолюбивых этносов. Чтобы понимать друг друга, каторжане говорили на доступном всем латинском языке. Потомки этих ссыльно-поселенцев образовали этнос, который уже в XIX веке принял самоназвание румыны, то есть, опять "римляне".

Еще интереснее судьба наших родных татар. В VI веке тюрками называли небольшой народ, обитающий на восточных склонах Алтая и Хангая. Расширившись, этот народ подчинил себе все степи от Хингана до Азовского моря. Его подданные употребляя между собой реальные этнонимы, стали называться тюрками, поскольку были подданными тюркского кагана. Так их и назвали арабы, которые столкнулись с ними при покорении Согдианы. В XIX веке евроейские ученые присвоили название "тюркский" определенной группе языков. В разряд тюрок попали якуты, чуваши и турки-османы, которые вообще к древним тюркам никакого отношения не имели.

Татарами называлась группа из 30 крупных родов, которая до XII века жила на берегах Керулэна в Забайкалье - кераиты, найманы, ойраты. Китайские географы стали называть татарами всех кочевников Центральной Азии - тюркоязычных, монголоязычных, тунгусоязычных. В 1206 году великий Чингиз-Хан принял для своих подданных официальное название "монголы", но по инерции их еще продолжали называть татарами. Когда эти татаро-монголы заняли Поволжье, местное население в знак лояльности стало называть себя татарами. Язык поволжских тюрок-кипчаков стал называться татарским. В состав татар вошли вошли камские булгары, хазары и буртасы, а также часть половцев и угров. В конце XV века нападения русских отрядов на средневолжские татарские города вынудили часть татар под предводительством Шебайни-Хана уйти в Среднюю Азию, где их враждебно встретили местные тюрки, потомки второго сына Чингиз-Хана Чагатая. Ордынцы Шебайни-Хана приняли новое название "узбеки" в честь хана Узбека, принявшего ислам и установившего его в качестве государственной религии в Золотой Орде. Узбеки разгромили местных тюрок, часть которых под руководством Бабура ушла в Индию, стала называться "моголами" и основала там мощную династию. Оставшиеся тюрки тоже стали называться узбеками. То есть, наше "иго" было вовсе не татаро-монгольским, а скорее, узбекским, поскольку осуществляли его предки современных узбеков.

Я привел все это с одной целью - еще раз проиллюстрировать динамику этнических преобразований и их географическую широту и размах. При этом размахе было бы чудовищно устанавливать сегодняшние политические реалии на базе того, кто и какой территорией владел тысячу лет назад. Но это так, к слову.

(Окончание смотрите здесь: http://samlib.ru/editors/c/chuksin_n_j/kosovo_4.shtml)