Аннотация: Этот рассказ о девушке, которая волей судьбы оказывается в совершенно новос обществе. Вскоре она понимает, как слепа была.
Вера в жизнь.
Я уже очень давно живу на этом острове. Однажды, мой отец, который был капитаном, высадил меня здесь и сказал, чтобы я ждала. И я ждала. Прошло больше десяти лет, а я все равно каждый вечер прихожу на берег моря и любуюсь морскими просторами, прибоем. Иногда море спокойное, гладкое, словно поверхность зеркала или лед, и тогда ночью каждая звездочка неба отражается в морской синеве. Иногда море игривое, словно дитя, то притворяется спокойным, а то нахлестнет и намочит ноги. Такое море нравилось мне больше всего: радостное, с веселыми вечно бегущими барашками. Оно нежно разговаривает, шепчет, а если уметь слушать, то море может рассказать тебе о будущем.. Я верю. Бывает, море сердится, злится на землю и всех, кто на ней живет. Такое море бросается на сушу, бьет ее, рокочет, кричит. Злое море похоже на разъяренную лошадь, которая бьет копытами по земле, кружится в диком скачи, бьет хвостом саму себя, брызжет пеной. Я никогда не понимала, за что море так злится на землю, из-за чего ругается.
Я помню, что когда я была маленькой, отец брал меня с собой в путешествия. Он был капитаном, перевозил грузы. Его корабль не был ничем примечательным, но для меня он был домом. На суше я проводила всего несколько дней. Однажды, он подарил мне медальон и сказал, что пока он у меня , то я буду помнить его и со мной не произойдет ничего дурного. Он отдал мне его незадолго до того, как покинул меня. Я не знаю, что случилось с ним. Возможно, море забрало его навеки, а может, он посчитал маленького ребенка слишком большой обузой. Я не могу .судить.
Он оставил меня у тети. Тетя была человеком глубоко верующим и каждое воскресение уходила в церковь. Каждое ее слово ,каждый взгляд был пронизан верой, глубокой, безотчетной, не поддающейся никаким сомнениям. Меня она с собой не брала. Я была дочерью морского волка и , кроме того,. Тетя говорила, что я дитя природы. Я иногда завидовала ее вере, а во что верила я?... Не знаю, наверное, в природу: в море, в животных, в лес... Тетушка была милейшим человеком, очень добрым и понимающим. Не знаю, есть ли еще такие люди.
Четыре года назад она скончалась, оставив меня без родных в этом непростом мире. Я жила со своей обожаемой кошкой, у которой только лапки и грудка были белые, а все остальное тело- черное. Я так и звала ее " Кошка". Мою няню , чернокожую африканку, звали Лейла. Она много рассказывала мне о своем народе, о своих людях. Она тоже была верующей, но ее верования совмещали в себе и древние африканские религии и утверждения церкви. Она, как и большинство привезенных сюда африканцев, была личностью загадочной и почти мистической, знающей древние обряды и заклинания. Лейла, после смерти тети, стала мне самым родным человеком на этом островке жизни. Да и до этого, собственно говоря, она одна меня понимала.
* * *
Через два дома от нас живут Лауренсы, а за ними Мартинсы. Мартинсы приходились тете дальними родственниками, а значит приходятся и мне. Они так надеялись, что после смерти тети , все ее имущество перейдет им, но тетя все оставила мне, к их глубокому огорчению. У Мартинсов была всего одна дочь и они очень рассчитывали выдать ее замуж за завидного жениха, сына моих дальних родственников. Но, к сожалению, у Лауренсов была еще и дочь, и это обстоятельство- единственное, которое омрачает счастливую жизнь Мартинсов на острове.
Недавно они захотели стать вторыми, по влиятельности на острове. Но вторыми были Лаурнсы. Правда, дочь Мартинсов- Марта, была лучшим вариантом. Каждый в любом из 3 городов на острове знал, что у Марты и Джонатана- сына Лауренсов , роман.
Но на самом деле их отношения вряд ли можно было назвать даже дружескими. Слухи об их романе распространяли Мартинсы. Я видела, как общались эти "влюбленные голубки", по крайней мере, как общались 3 месяца назад. Слухи о них были настолько преувеличены, что когда кто-нибудь наслушавшись сладкой лжи видел их вместе, у него буквально волосы дыбом вставали от взаимоотношений этой пары!
Не смотря на то, что отношения как с Джонатаном, таки с Мартой у меня не сложились, Луиза-сестра Джонатана, моя хорошая подруга вот уже несколько лет. Она чем-то похожа на фею: маленькое худое тело ее венчает белокурая курчавая головка, безбрежно голубые , словно спокойное море, глаза смотрели всегда добро и отчужденно. Иногда кажется, что ее глаза, как зеркало, только все отражают и ничего не пропускают внутрь, в душу... Она довольно болезненная девушка, и иногда мне страшно даже дышать на нее, боясь что я простужу ее своим холодным дыханием. У нее очень тонкий и тихий голос, такой же тихий, как и вся ее натура. Она, словно воздух, растворяется в любом обществе, изменяясь под окружающую среду, никогда не возмущаясь и ничего не требуя.
Джонатан совершенно не похож на сестру. Довольно высокий, коренастый, темноволосый, с острыми, словно бритва, черными глазами и не менее острым и злым языком. Он никогда не говорил грубостей, но его слова всегда кололи, словно иглы или острое жало осы, обижая до глубины души. Тем не менее, меня всегда удивляло его трепетное отношение к матери и сестре. Но отца он и в грош не ставил! В их семье главой была мать (в которую и пошел Джонатан), а отец лишь поддакивал ей и старался не стоять на пути и не мешаться лишний раз. Джонатан гордится своей матерью, считая ее идеалом, самым замечательным созданием, самым мужественным и правильным. Однако, Марта, которая по духу близка к его матери , не только не интересовала его, но и раздражало все его черное сердце.
Сегодня я говорила с Луизой и она сказала мне, что у Джонатана с матерью был серьезный разговор, и он согласился сделать Марте предложение. Однако, ни я , ни Луиза до конца не могли понять, как он мог согласиться, если совсем не любит Марту? Луиза сказала мне, что через неделю они устраивают прием ,и соберутся многие влиятельные люди, со всех трех городов. Я обрадовалась и выразила желание придти, так как тетя была весьма влиятельным человеком. Но ответ Луизы был таков:
- Ну что ты, дорогая, и речи быть не может. Ведь ты же дочь моряка.
- Да, конечно...
- Хорошо, что ты все понимаешь. До свидания!
Мои глаза наполнили слезы. Иногда она даже не понимала, как обижала меня. Причем это не оттого, что она недостаточно воспитана, просто ей не понять. Луиза настолько простодушна и безразлична к собственным речам, что не понимает, какую силу имеет каждое слово.
Конечно, я не обижалась на нее, она слишком прекрасна , слишком невинна, чтобы можно было сердиться на нее, она- беспечна. Порхает, словно бабочка, ни о чем не задумываясь, ни в чем не нуждаясь. Трудно сказать, почему мы стали подругами. Хотя, если подумать особого выбора у меня не было. Она, наверное, единственная, кто хорошо ко мне относится. Я не искала ее, не искала друзей. Мне хватало природы. Возможно, я слишком верило рассказам Лейлы о том, что природа живая и тоже нуждается в общении. Я привыкла жить одна, как волчица, бродить, где хочу и любоваться морем.
***
Я жду ее около большого дуба. Скоро она должна прийти. Да вот же она!
- Здравствуй, Луиза.
- Знаешь, Джонатан сделал предложение Марте. Свадьба через четыре месяца.
- Передай мои поздравления.
- Да, конечно. Пойдем к морю?
- Ладно. Я думаю, оно сегодня спокойное.
Через некоторое время мы были на берегу и расположились у воды. Ветер несмело трепал волосы. Я чувствовала запах моря: сильный, властный, громкий; он великолепен! Море, как я и ожидала, было спокойное. Птицы пели в лесу, но их красивые, звонкие песни были слышны и здесь, на берегу моря. Как прекрасно здесь все!
Пауза в разговоре слишком затянулась, и я решила ее заполнить:
-Как думаешь, Джонатан будет счастлив с Мартой? Она ведь выходит за него только ради положения в обществе.
Тут земля неожиданно содрогнулась. Когда такое происходит, всегда начинаешь волноваться и только потом вспоминаешь, что небольшие землетрясения довольно часто бывают на острове, и нет причин волноваться.
-Опять толчки. На этот раз- короткие, гулкие. Так о чем я? Луиза? ты слышишь меня?
Я посмотрела на нее. Болезненно-бледное лицо Луизы сделалось совершенно белым, как мел; глаза округлились. В них отражался ужас, да , именно ужас. Не страх и не опасения, а ужас! Уже предчувствуя что-то нехорошее, я проследовала ее взгляду. С моря надвигалась огромная волна. Она закрывала полнеба черно-синей водяной волной и приближалась с угрожающей скоростью. Я подумала, что это, наверное, тот самый конец света, о котором рассказывала мне тетя. Но мне совсем не хотелось покоряться судьбе. Надо бежать, бежать!
Я посмотрела на Луизу. Она все еще находилась в полуобмороке. Неужели, она ничего не боится, или не понимает?!
-Бежим, скорей! Луиза, вставай, скорей! Ну, быстрей же! Мы же погибнем, давай, пожалуйста!
Все еще со стеклянными от ужаса глазами она медленно встала. Ветер поднялся такой, что, казалось, еще чуть-чуть и нас поднимет в воздух. Волосы путались, стала невыносимо холодно, небо покрылось тучами, солнце скрылось, птицы уже не пели. Как страшно видеть такую перемену в природе!
Одной рукой я, что есть мочи, сжала медальон, другой схватила Луизу и рванула к лесу, к дороге, к людям! Дорога казалась слишком длинной, бег слишком медленным. Тропа будто удлиняется под нашими ногами, ноги заплетаются. Дыхание начинает сбиваться.
Волна приближается неотвратимо. Я уже ощущаю ее холодное, как будто могильное, дыхание в спину. Словно ледяные языки пламени, вода начала подкатывать к ногам. Она хватала, тащила к себе, яростно требовала повиновения. Я чувствую, что волна накрывает меня. Наши с Луизой руки на мгновение разжались. И этого было достаточно, чтобы потерять друг друга сейчас.
Все больше и больше вода накрывает меня, но я все равно продолжаю бежать. Нет, я не сдамся, я не хочу!... И вот, я уже бегу в воде. Я вся в воде. На мгновение, я остановилась. От холода воды все онемевало, глаза захотелось закрыть и ни о чем не думать. Вода, везде вода. Как страшно ощущать, что не хватает воздуха, что не чем дышать! Я стараюсь собраться. Надо плыть. Но куда же здесь можно плыть?! Это же одна сплошная вода....
***
Как тяжелы мои веки... Как болит голова... А тело... Я почти не чувствую его...
Что же случилось?... Волна! Да, волна. Как не хочется иногда вспоминать события, как хочется вычеркнуть из памяти , сжечь все мосты...
Но я дышу. Это уже хорошо, значит, я все-таки спаслась! Надо попытаться открыть глаза. Как это тяжело!.. Приоткрыть удается один, и тот, с трудом.
Оглядываюсь. Я лежу в палатке, или в чем-то вроде шатра. Рядом какие-то графинчики, банки- видимо лекарства. Рядом со мной сидят мужчина и женщина -кочевники- в позе лотоса. Закрываю глаз. Надо обдумать увиденное. Значит так: я в палатке у кочевников, вряд ли они меня будут держать силой, значит, я смогу уйти в любой момент Ладно. Но я здесь одна. Надо напрячься и спросить какой сегодня день и где Луиза. Как все болит... тело ломает, в голове словно шум прибоя... На глаза давит, и открывать их не хочется, не хочется вообще совершать никаких телодвижений.
Через силу открываю глаза. Мужчина, увидев, что я очнулась, заговорил:
- Приветствую! Я- Толиус, это- Картана,- он указал рукой в сторону женщины. - Мы беспокоились за тебя. Два месяца твоя душа не знала остаться ли ей в твоем теле или улететь на небо.
- Простите, сколько месяцев??? - я подумала, что ослышалась.
- Два месяца, два долгих месяца мы боролись за твою жизнь, молились за твою душу богу Моря. Мы думали, что он хотел забрать тебя к себе, но его ответ удивил нас. Он сказал, что ты -Мильва, и вода не причинит тебе зла. Я вижу по твоим глазам, Мильва, что ты хочешь узнать о своей подруге. Ей повезло больше, чем кому-либо из нас, -он вдохновенно прикрыл глаза. - Ее душа- там....- Толиус возвел руки к небу .
- Как?..
- Она была совсем плоха. Ее душу было не удержать, она была слишком мала.... Да и зачем держать ее силой, если она так хотела в небо. Теперь, когда ты знаешь то, что хотела знать, мы оставим тебя. Тебе есть о чем подумать.
Они бесшумно встали и вышли. Мне вдруг показалась, что мое сердце пусто. Абсолютно пусто. Кажется, что все мои эмоции умерли вместе с вестью о смерти Луизы... Минуту я сидела спокойно, глядя в никуда до боли в глазах, до тех пор, пока краски не начали расплываться и смешиваться друг с другом. А потом из глаз потекли одинокие слезы, тихие, спокойные, словно ледяные. Я закрыла лицо руками и зарыдала.
***
Через три недели я смогла встать с постели. Толиус сказал, что поскольку я теперь здорова, валлим может двигаться дальше. Валлимом кочевники называют себя, то есть кучку людей живущих, точнее кочующих по острову вместе. Я точно не знаю, сколько человек в валлиме. Примерно тридцать, я думаю. Когда я жила дома, то слышала много легенд о кочевниках, хотя островитяне не любят с ними общаться. Почему? Да потому, что они выбрали другой образ жизни и не желают жить как другие. Говорили, что они нападают на людей и убивают их, или что у них есть маленький хвостик, как у черта. И конечно, все с ужасом говорили о том ,что у них не один Бог, а много. Надо, сказать, что все легенды абсолютно безосновательны. Они все очень заботятся друг о друге и обо мне тоже. Они сказали мне, чтобы с наступлением сумерек я не выходила из палатки, так как вокруг бродят волки. И они были правы. Ночью часто пропадал скот.
Кочевники живут удивительной жизнью. Они дети природы. Они отождествляют каждое явление природы с каким-нибудь богом. Они много рассказывают о своих богах, и они приоткрывают мне свой маленький розовый мир, такой чистый и откровенный. У них и в мыслях нет обмануть кого-то или сделать подлость. Возможно, кто-то подумает, что они живут, как древние племя. Возможно. Но разве людям не нравится иногда уединяться с природой и жить в гармонии с собственным "Я" ? Их боги, воплощение ума и достоинства, как и они.
Толиус- своего рода вождь, хотя они никогда не используют этого слова. Но он, определенно, главный. Толиусу подчиняются все. Картана- лекарь валлима. В ее палатке всегда пахнет мазями и снадобьями. Я не понимаю, из чего сделаны все ее лекарства, но главное, что они действуют. Она очень умная женщина, как говорит Талиус, потому что не тратит слов зря. Это странно, но за все время, что я здесь, она едва сказала два слова.
Я много времени провожу у нее в палатке. Я разговариваю с ней, она отвечает мне знаками. И, как ни удивительно, но я сразу понимаю ее. У нее очень живые глаза, которые объясняют тебе все лучше, чем слова в сотни тысяч раз.
Талмус сказал, что мое имя- Мильва- означает "одаренная богами". Я была удивлена, и поинтересовалась, почему они решили дать мне такое имя. Он сказал: " Боги дают нам имена и ты не исключение." А еще он сказал, что моей покровитель- Лирин- Бог Моря, поэтому я и выжила тогда.
Каждый раз после рассказов он оставляет меня одну для размышлений. Он говорит, что человеку необходимо время, чтобы познать себя и осознать все правильно. Но я слишком нетерпелива, и хочу узнать все за короткий срок. Мне нравятся рассказы кочевников.
Я узнала, что Толиус означает "идущий к звездам" и его покровитель Сиринити- Богиня Ночного неба. Картана- "целитель", ее покровитель- Мурана- Богиня Земли.
Некоторые имена один в один соответствуют характеру или каким-либо навыкам человека, а некоторые (как например мое) остаются загадкой не только для окружающих, но и для самого обладателя имени.
Я рассказала о своей "прежней" жизни Талиусу. Кочевники говорят, что если, после того, как человек умер (утонул), к нему возвращается жизнь, как ко мне, значит, он как бы заново рождается, у него начинается новая жизнь.
Талиус решил, что мне нужно вернуться в город, чтобы сказать, чтобы сказать Лейле, что со мной все в порядке, и рассказать родителям Луизы о том, что с ней случилось. А потом я могу вернуться в валлим, если захочу.
Моя жизнь в валлиме совершенно противоположна жизни в городе, хотя бы потому, что здесь я живу в семье. Я действительно чувствую себя здесь родной, среди таких же, как я. Все кочевники такие же свободолюбивые, как я , они никогда никого не ограничивают каждый волен делать, что хочет. Никаких запретов, естественно кроме убийства. А так, если хочешь, можешь уйти, можешь прийти. Никто тебе ничего не скажет. В валлиме мы все примерно одного возраста: нет стариков и нет детей. Видимо потому, что здесь все любят друг друга как братья, нет любви в прямом ее понимании.
Мне хорошо здесь, но тем не менее, я чувствую, что теряю какаю-то часть себя. Мне постоянно кажется, что я что-то забываю. Меня преследует это чувство, и я не могу понять причину его происхождения. От меня ускользает что-то очень важное, но я не знаю что...
Завтра я возвращаюсь домой в город.
***
Мы подъезжаем к дому. Как все изменилось за эти несколько месяцев! После волны от леса осталось всего несколько самых стойких деревьев. Не слышно пения птиц. Дом так и стоит величественной постройкой, обвитый плотной цепью растений, утопающий в зелени. Но все совсем не так! Все стало более серым, но я даже отсюда чувствую запах моря, он манит, он зовет к себе.
Да, я опять дома, но я не хочу тут быть, я чувствую, я знаю и знала, что всегда была тут чужой. Чужой с того момента, как отец оставил меня здесь. Людям на маленьком острове, знающим друг друга уже на протяжении многих поколений, имеющим постоянное положение в обществе, никогда ничего не меняющим, трудно было принять маленькую девочку неизвестно откуда, рассказывающую о разных странах, не имеющей религии. Как могли они принять меня? Считать своей?!
Я чувствую море. Запах... загадочный, таинственный, сложный для понимания...
***
Выхожу к морю. Море сегодня игривое, шепчущее.
На берегу одиноко сидит какое-то маленькое черное существо. Подхожу, осторожно ступая, чтобы не спугнуть животное, ближе. Существо оборачивается. Да это же моя кошка! Она бежит ко мне, да нет, даже не бежит, а грациозно летит. Маленькая, изящная. Беру ее на руки: мурлычет, ласкается, мяучет, жалуется, ругается... Она, конечно же, обижена, что я ее бросила. Какая она милая, добрая. Какие умные глаза! Она всегда была очень сообразительной!
Мы садимся на берегу. Мне кажется, нет, я уверена, что слышу шепот. Этот шепот... Откуда? Тихий-тихий... Это, это море шепчет, оно говорит со мной.
***
В тот день Лирин впервые говорил со мной. Я не забуду, просто не смогу забыть его голос уже никогда. Его голос мягкий, но властный. Такой голос просто не может принадлежать ни одному человеку. Он долго говорил со мной. Я не заметила, как стемнело. Когда начала всходить луна, Лирин распрощался со мной, сказав, что это не последняя наша встреча.
***
Лучи солнца давно догорели, и на небе царствовала холодная луна, освещая землю неярким приглушенным светом. Одна за другой появлялись звезды. Небо с каждой минутой становилось все прекраснее. Было уже поздно, когда я дошла до дома. Ворота были наглухо заперты на ночь. Я решила не рваться на пролом и подождать до завтра, чтобы не устраивать переполох дома. Я отправилась в гостиницу, чтобы переночевать, а наутро отправиться домой.
***
Толкаю тяжелую деревянную дверь гостиницы, открываясь, она задевает колокольчик, и по холлу разносится звон.
Прихрамывая, не торопясь, выходит старушка. Вся в морщинах, волосы, словно снег, а зеленые глаза горят ярко-ярко. Как пугают эти глаза!
- Тебе нужна комната? - спросила старушка спокойным голосом. Странно, но ее голос был твердым м совсем не дрожал, как будто ей не восемьдесят, а сорок. Я посмотрела на нее удивленно и в ответ только кивнула.
- Я- Тэм, - продолжила старушка, - хочу сказать тебе, что и я когда-то была с ними. Да, это было чудесное время...- ее глаза засверкали на мгновение, но потом успокоились и стали опять уставшими и тихими. - Не думаю, что такой девушке, как ты, - она выделила слово "ты", но я не поняла, что она хотела этим сказать, - стоит оставаться в валлиме. Они совсем не такие, как кажутся на первый взгляд, понимаешь? Сейчас тебе кажется это интересно, но будет ли также интересно через пять лет, через десять, пятнадцать?... Ты же богата! - теперь я поняла, что она хотела сказать, мое наследство от тети! - Живи и радуйся жизни в городе, возможно не в этом, в другом. Но твое место здесь! - при этом она слегка стукнула кулаком по столу.
Тут я совсем удивилась, я была в замешательстве. Я могу предположить, что она знает, про мое состояние, но откуда она может знать, что я жила в валлиме?! Это очень странно. Неужели кто-то из кочевников был здесь? Зачем? Мысли метались в моей голове безостановочно сменяя одна другую. Наступило минутное молчание. Тэм впилась в меня своими глазами, а я не знала, куда же деться от ее проникающего, не моргающего взгляда.
- Ну, может вы дадите мне ключ от комнаты? - осторожно спросила я, чтобы не вызвать снова бурю ее высказываний.
- Я думаю, - Тэм загадочно улыбнулась, причем мне не очень понравилась эта улыбка, - тебе стоит повидать тетушку Лейлу. Она живет на втором этаже, третья дверь направо.
***
Я стою перед дверью. Тревожное предчувствие овладевают мною. Почему Лейла здесь? Почему же мне так неспокойно?
Стучу.
- Кто там?
- Это я, - открываю незапертую дверь и осторожно вхожу.
- Девочка моя, это ты?! Живая! Я не надеялась увидеть тебя, как много времени прошло! Подойди же ближе к свету, дорогая, чтобы я смогла увидеть тебя.
Я подошла. И увидела ее глаза, которых не было видно издалека, так как Лейла сидела в тени. Глаза человека никогда не врут. Когда человек боится, как бы он не пытался скрыть это всем своим поведением, глаза будут бояться. Если человек обрадован новостью, то ничто не поможет ему спрятать радость. Глаза будут искриться, смеяться, сверкать. Глаза- открывают душу. Глаза, которые молчат, глаза- странного, страшного человека! Говорят, что глаза- зеркало души. Я не согласно с этим высказыванием на все 100%. Зеркало отражает внешние события и не показывает, что же происходит внутри, за зеркальной гладью. Иногда, такие пугающие глаза были у Луизы. Глаза моей нянюшки изменились. Они затянулись пеленой отчужденности, горечи, страдания, несчастья.
- Я думала, ты погибла, - продолжала Лейла. - Многое изменилось за эти четыре месяца. Наш дом, он... он больше не принадлежит нам. После двух месяцев твоего отсутствия, тебя официально признали погибшей. И дом отдали Джонатану и Марте. Они женаты теперь. Дом стал им своеобразным свадебным подарком от тебя... Это страшный союз! Они теперь получили много власти, распоряжаются всем, как хотят, делают, что взбредет в голову, никому не подчиняясь... Ну хватит об этом, - Лейла еле заметно улыбнулась. - Расскажи о себе.
- Это долго рассказывать, - улыбаясь, сказала я и подумала, как многое мне хочется ей рассказать.
Мы проговорили всю ночь напролет. Под утро я уснула.
***
Я проснулась от яркого полуденного солнца, которое светило прямо на подушку. Я зажмурилась, а потом, закрывая ладонью лицо от лучей, приоткрыла глаза.
Лейла еще спит. Я аккуратно встала, чтобы не разбудить ее, и вышла. Мне надо было подумать, что делать дальше, как поступить. Стоит ли вообще пытаться вернуть дом? Зачем он мне, если я вернусь в валлим?
Я пошла в поле. Кругом зеленая трава, ветер треплет ее, и она качается, словно море.
***
Сижу. Почему-то ни одной мысли в голове, голова свободна от размышлений. Никакие проблемы сейчас меня не заботят. Как хорошо здесь. Ветерок слегка обдувает, солнце ласково греет. Ложусь. Трава приятно щекочет шею и руки. Поле такое свободное, наверное, нет другого места на земле, где можно почувствовать себя действительно свободным. Необъятные просторы зеленого "моря". А по небу плывут облака. И если приглядеться и иметь достаточно воображения, то можно увидеть, что каждое облако на что-то похоже. Талиус сказал мне как-то, что облака -это души павших в боях. А если это действительно так, и Талиус прав... Это же просто ужас! Сколько облаков на небе! Их же нескончаемое количество!
Но пугающие мысли так же быстро покидают меня, как и появляются. Поворачиваю голову. Рядом растут ромашки. Красивые!... Погадать что ли? Рву. Осторожно держу ее за стебель, кручу в руке, рассматриваю со всех сторон, пытаюсь сосчитать лепестки, чтобы предугадать исход гадания. Неожиданно внутренний голос мне говорит: " Ну, и на кого тебе гадать?" И правда, на кого?
- Нет, ну так всегда! Сначала сорвут, а потом выкинут за ненадобностью!
Я резко встала и обернулась. Никого. Странно. Оглядываюсь еще раз, на этот раз более внимательно. После того, как я побывала в валлиме, со мной стали происходить более чем необычные вещи! И я не могу к этому привыкнуть. Пока.
Решаю заговорить с голосом, надеясь, что он может обрести плоть и кровь.
- Простите, что вы сказали? - переспрашиваю я.
- То, что ты слышала. И нечего делать такое удивленное лицо.
Если бы я стояла, то наверное, упала бы от удивления. Передо мной женщина, загорелая, как шоколад, но не африканка. Безумно красивая! Тонкие, правильные черты лица; большие глаза; длинные ресницы; тонкие, словно дуги, брови; маленький, аккуратный рот. Высокая, в струящимся светло зеленом платье до пят, на голову накинут капюшон, на талии массивный коричневый пояс. От удивления я раскрыла рот. Ни одной мысли в голове так и не было. Незнакомка продолжила:
- Ну, чего ты так удивилась? Почему то Бог Моря- это нормально, а как Богиня Земли, так все сразу пугаются, каменеют или бегут.. - обиженно сказала женщина.
- Мурана?... - полувопросительно, пол утвердительно сказала я .
Богиня грациозно кивнула, даже не кивнула, а сделала едва заметное движение головой. Она взяла из моей руки ромашку, тяжело вздохнула, а потом приставила цветок к оборванному стебельку, лаково на него посмотрела и... ромашка срослась.
- Так лучше, не правда ли? - обратилась она ко мне. Лучик света упал на ее глаза. Она загородилась от него рукой. - Итинирис! Ветреная девчонка, хватит играть!
Раздался смех. Мгновенно рядом с Мураной появилась девушка. Примерно по плечо Муране. Ее кучерявые медно-рыжие волосы были собраны золотым обручем в хвост. В ушах большие резные золотые серьги, на руках множество тонких золотых браслетов. Она одета в короткую кофту, под цвет волос, с маленькими рукавчиками, и в синюю слегка прозрачную длинную просторную юбку с золотой оборкой на поясе. Итинирис, насколько я помнила, - Богиня Дневного неба и Солнца.
- Зануда! -смеялась Итинирис, глядя на Мурану. - У тебя что совсем нет чувства юмора?
- Я тебе покажу юмор! - грозилась Богиня. - Попрошу Куршина, он все твое обожаемое небо закроет тучами, - язвительно сказала Мурана.
- Он никогда так не сделает! - Итинирис надулась и показала Муране язык. - Правда, Куршин?!
Рядом с Итинирис появился Бог Ветра: чуть выше нее, но ниже Мураны. Светлые волосы небрежно спадали на оголенные плечи и лишь сзади на затылке были собраны в маленький хвостик. Светло- бежевые брюки, свободного покроя, расширялись к низу. На поясе висел кинжал. Единственное, что прикрывало верхнюю часть его тела- две небольшие цепочки: золотая и серебрянная.
- Мурана, - учтиво произнес Куршин, целуя руку Богине Земли. Та благосклонно и грациозно кивнула в ответ.
- Итинирис, моя королева, - улыбнувшись, сказал Куршин, прижимая руку Богини к сердцу, - я бы никогда н осмелился закрыть твое небо тучами.
Итинирис победно улыбнулась и положила руку на плечо Куршину:
- Я же говорила, Мурана, Куршин любит меня и никогда так н сделает!
- Да, любит. И твою сестру Сиринити он тоже очень любит, - ехидно заметила Мурана.
- Не правда! - выкрикнула Итинирис.
- Неужто? А ты думаешь, почему у него на шее не только твой золотой подарок?...
- Куршин?! - грозно спросила Итинирис.
- Хочешь знать правду, моя королева? - Куршин был спокоен, а в голове его летал только свободный ветер, который никогда и ни к чему его не обязывал. - Правда в том, что Мурана влюбилась в собственное создание.
Глаза Мураны расширились от злобы и удивления, но она не проронила ни слова, а лишь замерла, словно мраморная статуя.
- Мурана, это так? - спросила Итинирис и захохотала, словно ребенок. - Ты и, - Богиня буквально давилась смехом, - О Боги, чудные создания! Гениально! И кто же этот лесной всадник? Рыжий дротик? - Итинирис расхохоталась и, к счастью для Куршина, сменила гнев на милость.
***
Я сидела в траве не шевелясь, наблюдая за происходившим, боясь, что любое мое движение спугнет их и они исчезнут. Но, они, казалось, не замечали меня. Я была поражена. Они.... Они же ничем не отличаются от людей. Только подумать, как много прекрасных тайн таит в себе братство кочевников, как многого не знают люди в городах! Ведь они даже не пытаются узнать. Они живут каждый своей жизнью и не видят того, что происходит вокруг. Словно их глаза застилает пеленой! Как могут люди быть так слепы?!
- Пойдем, - сзади раздался звонкий голос и кто-то тронул меня за плечо.
Я обернулась. Позади меня стоит девушка, кудрявые светлые волосы коротко пострижены, на голове венок из полевых цветов. А ее уши, они такие длинные...
- Ты? - не смогла произнести я, только указала на ее уши.
- Да, - не дав мне доспросить, сказала девушка. - Пойдем, они еще долго будут тут выяснять отношения. Тебя ждет Талиус около большого дуба.
***
Все время, что мы шли, девушка беспечно болтала о своем народе, своих родных, о доброй покровительнице Муране и о Талиусе. Она очень высокого мнения о нем, и он этого, конечно, заслуживает. Она сказала, что ради него даже согласилась бы уйти от своего народа, если бы он только попросил...
***
Талиус уже сидит и ждет меня. Вид у него как всегда задумчивый. Вообще, по его выражению лица было трудно что-либо определить. Его разум был намного сильнее, чем сердце, которое практически не находило выхода в его натуре.
Девушка ни говоря ни слова, кивнула ему и ушла.
- Надеюсь, Миния не слишком утомила тебя. Она так неосмотрительна. Глупа.
- Талиус, я... - мне захотелось рассказать ему обо всем, и сказать, что Миния вовсе не такая, как он думает о ней.
- Знаю, видела Богов. Послушай, Мильва, я говорил с Сиринити, она сказала: "Мильва обладает исключительными качествами, о многих из них вы еще не подозреваете. Придет время, и она проявит себя."
- Талиус, я не совсем понимаю... Вернее, я совсем не понимаю что это значит. Твои слова- загадкию
- ...
- Да скажи же что-нибудь!
- ...
- Ладно, не хочешь, не говори. Ты настолько погружен в себя, что не видишь ничего вокруг!
- И чего же я не вижу?
- Да ты не видишь хотя бы того, что... Что прекрасная девушка, по имени Миния влюблена в тебя.
- Глупости, - и не моргнув глазом, сказал Талиус, и скрестил руки на груди, показывая полное недовольство.
- Думай, как хочешь, это , конечно, твое дело, но она всю дорогу говорила мне о тебе.
- ???
- Но, раз это глупости, то я пожулуй, не буду тебе рассказывать, чтобы не утомить!
***
Я чувствовала, что зря так разговаривала с Талиусом, но, в конце концов, кто-то должен был сказать ему правду в лицо. И почему бы этим "кто-то" не быть мне?
Ведь этого не сделает никто в валлиме.
А бедняжка Миния, кто скажет ей, что она напрасно страдает из-за Талиуса? Они были бы прекрасной парой, если бы не характер Талиуса, тем более, что она готова пойти на такие жертвы ради него.
А все-таки, когда я говорила Талиусу о Минии, он изменился и его глаза на секунду засверкали так особенно! Хотя он и пытается сделать из себя этакую каменную глыбу, которую не волнует ничего мирское, глаза нельзя заставить "умолкнуть". Я видела.
***
Стою перед дверью своего дома, точнее, перед дверью дома Марты и Джонатана. Постучать или нет? С одной стороны- это мой дом по праву, а с другой- считая меня мертвой, его передали им. Наверное, постучать лучше. Стучу. Слышно, как кто-то быстрыми шагами направился к двери. Дверь медленно открывается, передо мной лицо слегка озадаченной служанки:
- Нет, но я не сомневаюсь, что меня согласятся принять.
- Прошу Вас, проходите в гостиную пожалуйста.
Она могла бы и не провожать меня, ведь я выросла в этом доме, и знаю его, как свои пять пальцев, но откуда ей об этом знать. Здесь все так знакомо, и в то же время как-то не так. Служанка, осторожно постучав в одну из дверей, открыла ее и вошла.
- Госпожа, к Вам пришли.
- Я же просила никого не пускать! У тебя, что, с памятью плохо?! Или может, ты хочешь последовать за своей матерью? - Это определенно была Марта, не узнать ее по голосу было не возможно.
Я решила не ждать, когда Марта закончит отчитывать служанку, ведь это могло задержаться надолго, вхожу без стука.
- Здравствуй Марта.
- Ты? - она внимательно вгляделась в меня. - Дочь моряка. А я то думала, что ты давно на небесах.
- Пришлось, как видишь, тебя огорчить.
- Зачем пришла. Морская крыса?
- Луиза... она погибла...
- Правда? - Марта залилась диким смехом. - Какая хорошая новость! Не думала, что услышу от тебя что-либо радостное. Но это просто прекрасно, правда!
Дверь в комнату быстро распахивается и жесткой поступью входит Джонатан с в окружении пары верзил..
- Посмотри, дорогой, кто вернулся, - обращаясь к Джонатану, сказала Марта, при этом она презрительно покосилась на меня и фыркнула.
- Я хочу вернуть дом! - решительно сказала я, решив, что потом храбрости у меня точно не будет.
- Дорогой, она убила твою сестру, да еще и дом хочет отнять у нас, - и Марта театрально разрыдалась.
- Что ты сказала? - черные глаза Джонатана засверкали, как молнии.