...Пульсирующее ярким душевным огнём, сердце бухнулось на вторую чашу весов. На первой уже лежал большущий булыжник с некачественно оттиснутым изображением богини Маат в профиль. Он был спешно склеен из всех тех камней, которые были перед этим вынуты из души подсудимого.
Подсудимый, которого при жизни звали Сергеем, был явно не в себе. В прямом смысле этого слова. Он с оторопелым видом стоял, пялился на собственное сердце и усиленно пытался вспомнить, как здесь оказался и где был до этого. Память возвращалась с большим трудом...
А Весы тем временем качнулись. Виновата в этом была сила инерции, непонятно зачем придуманная то ли Ньютоном, то ли ещё Галилеем и с тех пор исправно действующая во всех возможных для разумного существования пространствах. Многие боги не любили эти законы, но - закон есть закон, и не важно, бог ты или простой смертный, а следовать закону приходилось. Разница была в том, что боги всё же иногда могли их нарушать...
Весы дошли до своего предела и откачнулись в обратную сторону. Инерция в этом разреженном воздухе угасала мучительно долго.
- Давайте начинать уже, а то пока они определятся...
Голос принадлежал мужчине с кожей зеленовато-мертвенного цвета, восседавшему на троне посреди зала. Человек с головой иссиня-чёрного шакала слегка толкнул в плечо Сергея, шепнув на ухо:
- Это тебе говорит...
Сергей вздрогнул от этого замогильного шёпота и задал вполне логичный с его точки зрения вопрос:
- А что начинать-то?
Следующим звуком в этом зале был звук шлепка ладони серокожего человека о его же лоб. Рядом стоящий писец, старый, но статный, с головой ибиса, что-то быстро пометил в своём свитке.
- Исповедь отрицания, - терпеливо пояснил шакалоголовый, которого, к слову сказать, все называли не иначе как Анубис. От каждого его шипящего слова Сергею было не по себе и становилось ещё более "не по себее". А Весы продолжали раскачиваться...
- Я не... Знаю такой исповеди, - признался Сергей.
- Но начал-то ты правильно, - рассмеялся собачьим смехом Анубис. - Продолжай.
И Сергей продолжил, словно знал эту исповедь когда-то очень, очень давно, но забыл и теперь вспоминал на ходу.
- Я не... Творил зла людям. Я не делал дурного. Я не убивал. Я не был причиной слёз...
В это время Исида поднесла зелёнокожему Осирису какую-то толстую книгу в сером переплёте, и он теперь, полистывая её, с довольной ухмылкой поглядывал на исповедующегося. Сергей опять ощутил неловкость и почувствовал, что часть сказанных им слов застывают в воздухе тяжёлой пылью, зримо оседая на первой чаше и увеличивая вес булыжника. И понял - это произнесённая им ложь...
- ...Я никому не приносил страданий, - между тем вдохновенно продолжал его собственный язык. - Я не сквернословил. Я не угнетал раба перед лицом господина его... Эй, что это за? Я отказываюсь произносить такой устаревший текст. У нас вообще нет рабов... По-моему...
Память возвращалась слишком медленно.
Сокологоловый Гор, бывший в числе прочих сорока двух наблюдателей (на Великом Дворе Двух Истин было довольно людно, а ещё точнее, божно), не обращая никакого внимания на подсудимого, обратился к Исиде:
- ...А я уже сколько раз говорил, что текст исповеди давно пора редактировать. Так нет же, Тот всё ленится...
Тот это услышал, перестал делать пометки в своём свитке и живо отреагировал:
- Я-то тут при чём?! Я бы давно уже всё переписал, но, пока у меня нет на руках соответствующих документов, да ещё подписанных рукой Амона, я не обладаю полномочиями изменять...
- Ээ! Люди! Ничего, что я здесь стою с душой нараспашку?! - возмутился Сергей. И тут же получил от Анубиса увесистую оплеуху.
- За что?!
- Как ты посмел, смертный, называть нас людьми? - прорычал он. В тот же миг Тот (извините за своеобразную тавтологию) напоказ перечеркнул в свитке целую строку и заявил:
- Протестую! Подсудимый действительно имеет право на внимание к себе. Всё же речь идёт ни больше, не меньше о его собственной жизни... Опустите, Сергей, всё остальное, сами всё знаем, давайте концовку и разбежимся...
- Ну... Как же там... А! Я чист, я чист, я чист!
А сам подумал: "А кто - Я?". Память возвращалась слишком, чрезвычайно, непозволительно медленно...
...Весы остановились. Но... Ни одна чаша так и не перевесила другую.
- Как обычно, - со скукой произнёс царь Загробного мира Осирис. - Гор, будь добр, сходи за линейкой...
Гор растворился в пространстве, а Сергей наконец-то получил возможность как следует оглядеться.
...Большой зал. Посередине - трон с Осирисом, вокруг толпятся, сидят на полу и парят в воздухе скучающие боги. За плечом конвоиром скалится загадочный Анубис. У левой стенки зала - те самые Весы с булыжником и сердцем. Сергей присмотрелся и понял: непонятно почему, но оно всё ещё билось. Или так казалось из-за колышущегося гретого воздуха? Там же, под Весами, свернувшись калачиком, косилось на Сергея косматое и давно нестриженное чудовище: львиное тело и оригинально смотревшаяся на его фоне огромная крокодилья пасть. Правая стена зала - полностью увитая плющом. Или же другим подобным растением, Сергею некогда было разбираться в особенностях местной флоры.
...Гор вертелся у Весов долго, мерил линейкой углы и так, и сяк и в итоге констатировал с ироничной улыбкой (она была настолько ироничной, что отразилась даже на его птичьем лице):
- Никаких шансов. Полное РАВНОВЕСИЕ. Опять придётся брать дело на словесное рассмотрение...
В толпе богов прошёл недовольный шёпот.
- Сколько можно...
- До обеда ещё вечность, а нам опять заседать...
- Хоть самому на гирю давить уже...
- Голову потерял, на гирю? Под трибунал же пойдёшь...
- И что за люди нынче пошли?!
- Давить таких надо...
И, как снег на голову, к Сергею вернулась память...
***
...Сергей шёл по засыпанному снегом тротуару и тихо, чтобы никто не услышал, матерился на коммунальщиков. Третий день был снегопад, и город сделался похожим на один большой сугроб. И за всё это время он не видел ни одной снегоуборочной машины! По Сергею, это был вполне достойный и праведный повод обозлиться. Вот он и злился. А ещё шеф сегодня был в плохом настроении, прививая это настроение другим. А ещё месяц назад от Сергея ушла девушка, так ничего и не объяснив. А ещё гастрит, с таким трудом вылеченный три года назад, снова давал о себе знать. А ещё в магазине кончились деньги, разлетевшись на ненужные мелочи, а большую ненужную вещь, за которой он и направился в магазин, купить так и не смог...
В общем, поводов любить этот мир было немного. Зато много было желчи, накопленной на него в процессе жизни. При ходьбе возникало ощущение, что она так скоро и начнёт выплёскиваться за края воображаемой чаши терпения. Но... Сергей всё ещё терпел. Он не покупал автомата для кровавой расправы над человечеством в своём офисе, не готовил предсмертных записок с обвинениями в адрес теперь уже ненавистной ему бывшей подруги... Сергей держался. И имел полное право считать себя за это чуть ли не героем. И считал. Вот только раздражало то, что из окружающих никто этого геройства не замечал.
...Так вот, скрипя от скрываемой злобы зубами, Сергей шёл (точнее, пробирался) по заваленной снегом дороге и всё пытался полюбить этот мир. Получалось не очень. Душе не хватало света...
А вот, кстати, и он! Два ярких пятна из-за поворота. Скрип тормозящих шин. Но - не зря же шоссе было сковано гололёдом - водитель не успел. Огромная железная туша автомобиля мощно оттолкнула Сергея назад и вверх, прервав на середине вялый, скучный и ставший ненавистным в последние дни поток ленивых обыденных мыслей. Короткий и жгущий тело полёт в небо - и назад, на холодную твёрдую землю... Гряммм...
...И темнота...
***
...Анубис поморщил свой шакалий нос и высказал своё далеко не лучшее для Сергея мнение:
- О чём тут говорить? Вы посмотрите только, какой мелочный и желчный этот Сергей! Амту его, Амту!
- Ты всегда был максималистом, Анубис, - успокоил его мудрый и старый Тот. - Я тоже вижу в этом человеке больше недостатков, чем... Но Весы показали, что грехи его равны его добрым деяниям, и поэтому мы не имеем права сразу направить его в ад, а сначала...
- Эй! - окликнул его Сергей. - Вы сказали так, будто потом меня всё равно...
- По сути дела, так оно и есть. Словесное совещание богов - всего лишь формальность... - с лукавой (насколько это вообще возможно для ибиса) улыбкой ответил ему Тот, одновременно опять помечая что-то в своём бесконечном свитке. Эта его манера вести разговор начала раздражать Сергея. Он окинул взглядом весь зал в поисках хоть какой-то поддержки, но не нашёл. Зато наткнулся на внимательный и заинтересованный взгляд косматого чудища.
- А... А ЭТО на меня что так странно смотрит? - сглотнув слюну, поинтересовался Сергей. Но, по сути, ответ уже знал.
- А это и есть Амт. Будьте знакомы... - подсказал ему кто-то из богов.
- Рад знакомству, - очень неуверенно произнёс Сергей. Амт в ответ ощерился воистину крокодильей улыбкой.
- ...Ну зачем все эти формальности? Мы же все прекрасно понимаем, чем закончится заседание, - продолжал гнуть своё Анубис. - А Амт голодный. Вы только посмотрите в его глаза...
Амт, проникшись сложившейся ситуацией, даже прослезился. Сергей тут же вспомнил поговорку про крокодильи слёзы...
- ...Разве можно держать голодом бедное животное? - шакалоголовый продолжал речь, потихоньку подталкивая Сергея к Весам и лежащему под ним лицемерным чудищем. - Пока суд да дело, так и с голоду помереть можно...
Амт почуял свою победу, встал на все четыре ноги и разинул Пасть.
В раскрытом виде Пасть оказалась в несколько раз больше. В ней свободно мог уместиться человек, даже встав в полный рост (и даже если б не хотел, растопырил бы руки с ногами, всё равно бы влез). Три ряда огромных и острых клыков на самом деле являлись чисто декоративным украшением. Амт явно не собирался никого жевать. По вполне простой причине: в глубине его Пасти скрывалось не его же брюхо, а самый настоящий Ад.Пылал адский огонь, обжигающий своим равнодушием; на грани слышимости раздавались стоны, леденящие своей безмолвностью. И эта темнота была всё ближе... Ближе...
Пасть захлопнулась, а Амт, по-собачьи взвизгнув, виновато зажался в угол. Виной этому был свиток Тота, несколько раз равномерно опустившийся чудищу примерно между глаз.
- Правила есть правила, - заявил Тот. - И даже если всё предрешено, мы всё равно обязаны их исполнять. Вспомни Осириса: думаешь, он не хотел воскреснуть сразу же после того, как его убили? Ещё как хотел. Но, как добропорядочный гражданин, вылежал в саркофаге столько, сколько положено и на сколько положили. Поэтому сейчас и царь Загробного мира, а не безвестный божок богом забытой местности...
- Ну ладно, - нехотя вздохнул Анубис. - Я ж хотел как лучше, чтоб нам меньше с ним возиться... Только куда мы его? На время-то суда? Не будет же он стоять тут и слушать, как мы ему приговор составляем?
- Известно куда, - заговорила вдруг тяжёлым мужским голосом жаба, до этого молча сидевшая на увитой плющом стене и казавшаяся Сергею просто частью антуража. - В моей обители всем места хватит...
- Это верно, - согласился Осирис и поднялся с трона. - В обитель вечности его, а там уже решим... Весы покажут...
Анубис бесцеремонно скрутил Сергею руки и потащил к увитой плющом стене.
- Эй! Я протестую! Я буду жаловаться! - закричал Сергей, безуспешно вырываясь на свободу.
- А куда? - лукаво оскалился Анубис. - Выше уже некуда...
Жаб соскочил со стены, и в то же мгновение плющ пополз в сторону, открывая взорам богов ещё одну, скрытую до этого от посторонних глаз дверь. Жаб слегка толкнул её, и она распахнулась, открывая за собой бесконечное и необозримое НИЧТО.
- И где я буду?... - слабым голосом "поинтересовался" своей судьбой Сергей.
- Нигде, - коротко и ясно ответил жаб. Анубис отпустил его и толкнул внутрь (или наружу? Где вообще может находиться "нигде?"). Сергей зашарил руками опоры, но было уже поздно... И он провалился в НИЧТО...
***
- Сволочи! Собаки недоделанные!! - запоздало крикнул Сергей, куда-то туда, где секунду назад была дверь. Но её там уже не было. Сергея окружало холодное и, по всей видимости, безвоздушное пространство. Просто ему, умершему, воздух был уже не сильно-то и нужен, разве что только как что-то декоративное, как кактус на окне: он есть - и ладно, и не вспоминаешь, благо поливать не надо, а нет его - так и не горюешь... Вот только холодновато было в этом вакууме... Ну и, конечно же, пустовато...
Сергей попытался куда-нибудь переместиться, но это ему вряд ли удалось - без ориентиров присутствовало чёткое двойственное ощущение: что ты всё время куда-то падаешь и в то же время, как бы ни дрыгал ногами, остаёшься в одном и том же месте.
"Так тебе и надо", - подумал про себя Сергей. Разве не логичный итог такой бессмысленной и пустой жизни? Святому - рай, грешнику - ад, а ему-то куда, не славившемуся при жизни добротой, но и не грешившему толком? "Давить таких надо..." - вспомнилась фраза одного из богов. Вот его и задавили. И вышвырнули за пределы реальности, как лишний кусочек пазла пространства. Если и без него вся картинка прекрасно собирается, зачем его куда-то ещё впихивать и портить идиллию?
"Давить таких надо...". Так, выходит, он не один такой? Вспоминая теперь свою земную жизнь, Сергей понимал: да, таких ещё очень и очень много. Идёшь по городу, а навстречу тебе - пустые лица, сотни, сотни глаз, не выражающих ничего, кроме озлобленности и усталости от этого мира. Даже на нормальную ненависть не способны... Да и он сам был таким... Был? Или до сих пор есть? Сергей, если честно, не верил в окончание Загробного суда. Разве то, что он испытывал сейчас, не являлось единственно подходящим наказанием для человека с такой пустой жизнью?......
...Пустота...
...Время, отказавшись от двадцатичетырёхчасового рабочего дня, устроило забастовку и осталось стоять на одном месте.
...Теперь Сергей уже не знал, когда начал думать о своей судьбе, и тем более, когда планирует эти размышления закончить...
...Попытка забыться сном закончилась крахом. Сергей допускал мысль о том, что он всё-таки смог поспать, но без сновидений отличить "реальность" (какая вообще может быть реальность в несуществующем месте?!) от "грёз" было невозможно. Да и была ли между ними принципиальная разница?
- Боженька, вытащи меня отсюда... - в приступе отчаянья и тоски прошептал в пустоту Сергей. Он никогда не был верующим при жизни. Даже в обширный класс так называемых сомневающихся (людей, верящих так, на всякий случай, по воскресеньям и во время пожаров) его можно было записать с большой натяжкой. Но... Сквозь слова желчи и ненависти, которыми он пользовался чаще других, прорывались и эти - как слова-паразиты, произносимые при неожиданном столкновении или сильном удивлении. "О Господи!", "Бог ты мой..."... Сергей никогда не думал о значении произносимого им. Он просто жил и разговаривал, часто - не думая, мимоходом, для отвода глаз, а сам в это время всё жалел себя и копил злобу на других.
- Господь, я теперь знаю, что тебя нет, а есть только эти зверомордые судьи, но именно сейчас я готов поверить, что ты - есть... Если я выберусь отсюда, я выберусь с твоим именем на устах...
- Не пори чушь, - посоветовал грубый мужской голос, в котором Сергей узнал жаба - хозяина этой бесконечности. Сергей заоборачивался, но так никого и не увидел.
- Ты мне не указ, земноводное, - огрызнулся Сергей, оскалившись во тьму совсем по-зверинному.
- Одичал уже, я смотрю, - расхохотался невидимый собеседник. - Ты б лучше сидел смирно, не знаешь что ли: каждое сказанное вами слово может обернуться против вас... Жди, мы скоро, похоже, сможем закончить...
- Только не оставляй меня одного в пустоте... Эй! Слышишь?!
Но ответа не последовало. Либо жаб затаился, либо уже ушёл туда, откуда приходил. И Сергей опять остался один...
***
...Захлопнув за Сергеем дверь, Анубис вздохнул как-будто бы с облегчением.
- На себя посмотри, человек, - ответил он на последнюю реплику Сергея, произнесённую им уже во время падения. - Посмотри на свою жизнь и на свою смерть и подумай: разве хорошо быть человеком? По мне, так собаки в тысячу раз благородней и важней, хоть даже пусть и недоделанные...
- Он тебя уже не слышит, - печально-усталым тоном произнёс Тот, вновь помечая в своём свитке ещё одну неприжизненую выходку Сергея. Оглядел его от края до края. - Судя по статистике, мёртвой пыли у него всё же окажется больше, чем живой крови...
- В этом никто и не сомневался, - сказала Исида как можно равнодушней, но нотки печали прозвучали и в её голосе. - Вопрос в том, как скоро он изловчится нагрешить в полной пустоте до такой степени, что чаши Весов наконец-таки сделают свой выбор... Гор, сын мой, принеси вина. Скучно...
Осирис, который тоже всегда был непрочь выпить чашу-другую, на этот раз не отозвался. Он углубился в чтение книги в сером переплёте - то бишь книги жизни самого Сергея.
- ...Такие странные люди, - вздохнул Осирис, дочитав последнюю главу. - Вместо жизни - одна мелочность, как бы выгодней сегодняшний день продать, чтоб потом якобы от этого лучше пожить... И продают год за годом, а самой жизни - как не было, так и нет... Вот у него тут в начале последней главы девушка ушла, так он вместо того, чтоб задуматься, ещё и возненавидел её за это! Столько злобы, словно дети Сета, а не творения Ра. И все так уверены в том, что ещё успеют пожить, а когда?!
- Сами они не живут, от того они и злые на неё, на жизнь, - ответила Исида. - А не живут... Потому что не умеют. Их с самого детства обучают неумению жить. Сначала в детском саду, потом в школе, потом в университете... И везде одно да потому. Искусство не жить, а существовать, не работать, а зарабатывать, не думать, а логично мыслить, не чувствовать, а анализировать... А те, кто их учит, сами не умеют... Замкнутый круг.
- Но есть же и те, кто с робкой мечтательностью по ночам всё же смотрит на моих деток и на меня саму, - возразила Нут, до этого от скуки принявшая облик коровы и медленно жевавшая плющ со стены жаба Хеха, властелина бесконечности. Плющ по мере сил отбивался, но ничего не мог поделать против богини. - Далеко не все люди таковы, какой есть этот скучный представитель человечества... Каждый выбирает свой путь сам, и воспитание тут ни при чём.
- С этим ещё можно поспорить, - не согласился Осирис, во всех спорах всегда принимавший сторону своей мудрой жены. - Вот смотри... Допустим... - поперелистывал книгу, нашёл:
- "...После вечера в кафе подсудимый повёл Анну Ермолову на улицу, где шли медленно, в течение часа обсуждая созвездия и возможность существования внеземных цивилизаций. В злых умыслах за время пути замечен не был". Ну, как? Видишь теперь, что почти у всех них было в своё время Своё Время, своя жизнь... А что они выбрали? Вот то-то и оно, что выбрали ненависть! Вперёд, разрушим старый мир! А всё только от того, что сами не способны построить... Ничего не способны построить. Умеют только отчёты писать.
- ...Да, кстати, - вдруг встрепенулся слегка задремавший Тот. - Надо ходатайство Ра подать задним часом на использование бесконечности для выявления отклонений Весов от состояния Равновесия. Он, конечно, подпишет, но подать надо - документация...
- Бюрократы! - возопил во все щёки жаб Хех. - Моя бесконечность, кого хочу туда, того и сажаю!
- Ты не прав, - с усталой улыбкой вздохнул Тот. - Ты же знаешь, в Своё Время мы научили людей всему, что могли: земледелию, добыче огня, письменности... А теперь - Их Время. Таковы законы. И мы должны научиться, хотя бы попытаться научиться всему тому, что умеют сейчас они...
- По-моему, легче научиться ходить вверх ногами, чем выдержать такой поток документации... Нет, ей-богу. У нас никаких гробниц не хватит все эти отчёты хоронить.
Анубис оскалился на эти слова.
- Отчёты недостойны такой смерти! Максимум, что я могу им позволить - одну общую безымянную могилу. Ничего, недолго осталось... Вот кончится Их Время, и мы им покажем, этим бюрократам-бумагам! Пиши ходатайство, Осирис. Мы его закопаем.
Осирис достал рябое и потрепанное перо Маат из-под трона, папирус и стал шоркать по нему туда-сюда, с видимым отвращением составляя миллионный акт за сегодняшний день. Всё дело было в том, что время в этих местах (по обоюдной договорённости с ним самим) текло гораздо медленнее, чем в местах иных. Осирис давно мечтал об отпуске и об тех самых "иных" местах. Вот только кончится Их Время, и - Осирис отправится Жить...
- Сейчас бы вина, - закончил он наконец. - Где этот Гор летает, ослеп он, что ли?
Мгновенно с этими словами воздух вокруг наполнился шелестом крыльев, пространство посреди Великого Двора Двух Истин треснуло пополам и явило скучавшим богам двух сцепившихся друг с другом существ. Одно из них было Гором, отрастившем свои соколиные крылья для удобства полётов за вином. А второе... Было ангелом. Правда, выглядел он уже слегка помято и грязновато, всё-таки противник по рангу был явно выше его.
- ...Он под нашей юрисдикцией как христианин! - верещал ангел, яростно отбиваясь от злостных выпадов Гора. Судя по его "божественному" поведению, он явно хотел возразить.
- Эх, не хотел я этого делать... - послышался усталый голос Тота.
Звуки хлёстких ударов, и вскоре ангел с Гором сидели в разных углах, потирая ушибленные места. Всё-таки свитки Тота были очень увесисты и эффективны в плане миротворчества. Не зря же когда-то эти самые свитки помогали Ра сотворять мир...
- Говорите по одному, - спокойно и увесисто сказал Осирис на правах здешнего правителя.
- Он хочет... - Начал злорадно Гор.
- Не ты! Тебе, как гостю, дорогой ангел, я предоставляю право первого слова.
Ангел встал, отряхнул свои вымазанные в пыли потрепанные крылья и не менее злорадно начал:
- Вот видишь... Я, как уполномоченный представитель христианской части неба, официально заявляю: человек, чьё сердце сейчас находится у вас на Весах, а сам он - чёрт знает где, я у него спрашивал, да только он, сволочь, не говорит, подлежит действию наших, а не ваших Законов.
- Это не ангел, а чудо в перьях какое-то... - шёпотом хихикнула Исида.
- Из чего были сделаны столь поспешные выводы? - услышал её, но не подал виду Осирис. - Вот, посмотрите документацию, ни к какой из религий гражданин умерший себя не причислял, а если смотреть генеалогическое древо... Да вот, вы посмотрите, видите? Вот эта ветвь из Египта, и вот эта... На основании этого я считаю вполне приемлемым провести акт распределения над душой именно в нашем помещении и по нашему египетско-загробному законодательству.
- Мы на небесах не только всё видим, но и слышим... А вот вы, похоже, совсем оглохли в своих пустынях. Песок с ушей ещё не сыплется? Вы послушайте, что он прямо сейчас говорит...
- Хех, - коротко выкрикнул Осирис, жаб мгновенно понял и среагировал - кинулся на плющ и исчез в его глубинах. Анубис зарычал и оскалился на ангела совершенно симметрично своему питомцу Амту. А египетский царь Царства Мёртвых обратился к крылатому посланцу:
- Да какой вы после этого ангел? Это же прямое оскорбление сотрудников Мироздания при исполнении...
- А мне какое дело? Какое время, такие и ангелы...
Амт сорвался с места и клацнул Пастью там, где мгновенье назад стоял ангел.
- Цыц! - прикрикнул Анубис. Амт нехотя вернулся под Весы, которые от рывка стали РАСКАЧИВАТЬСЯ.
- Я буду жаловаться, - обиженно пробормотал напуганный ангел, паря под потолком.
- Мы тоже, - пообещал Осирис. - А теперь попрошу удалиться из помещения... Он наш и выдаче не подлежит. И точка.
Ангел озлобленно поморщился и скрылся в щели сплошь покрытой трещинами материи пространства.
- Да, перешивать надо, а то рухнет когда-нибудь весь этот Двор во владения Хеха... - задумчиво и иронично произнёс Тот.
Исида сорвалась с места и тоже пропала из виду. Зато вернулся Хех.
- Представьте себе, этот безбожник от пустоты уже молиться начал...
- Вот дурак, мы же с ним по-хорошему, а он... Ладно, пусть верит, коль хочет, это лучше, чем вообще ничего. Кажется, отвоевали... Его же там сразу: руки в ноги и в Чистилище, и плутал бы там до скончания вечности... А здесь... Мы даём ему какой-никакой, а всё же - шанс исправиться...
После этих слов Осирис замолчал. Всё его внимание теперь было приковано к мучительно медленно РАСКАЧИВАЮЩИМСЯ из стороны в сторону чашам Весов...
***
Сергей висел в бесконечной пустоте в позе лотоса и спокойно размышлял.
...За это время (за какое время, если даже его существование здесь было под сомнением?) он вспомнил все свои грехи, мысленно попросил прощения у всех своих друзей и недругов и даже заплатил в воображаемой кассе за украденную когда-то палку колбасы. Вспомнил все закаты, которые когда-либо видел в своей жизни, и перешёл к рассветам. В полной тишине прослушал шум лесного ручья из детства и шелест листьев возле своего окна, на который раньше никогда не обращал внимания. Ему было хорошо в этой бесконечности. Никогда доселе Сергей не чувствовал себя так спокойно. Он был в гармонии с этим бесконечным миром, а мир был в гармонии с ним... Он был умиротворён и УРАВНОВЕШЕН...
...Что-то светлое стало пробиваться сквозь его сомкнутые веки, промелькнула шальная мысль: "Неужели я умер снова?". Сергей понял, что давно уже не открывал глаз в этой тёмной пустоте и открыл их...
Прямоугольник раскрытой двери, а за ним - Анубис, слегка нахмуренный, но с лукавым взглядом. Он вытянул руку к Сергею (Сергей был достаточно далеко от двери, но рука как-то неожиданно и совершенно естественно удлинилась в несколько раз), встряхнул его за плечо для верности и произнёс:
- На выход. Ты заслужил лучшего мира.
Сергей взглянул с удивлением.
- Что может лучше этого мира? Мне и здесь хорошо, не пойду я никуда...
Теперь настала очередь удивляться Анубису.
- Эй, человек, ты меня слышишь?! Мы тебя выпускаем в поля Иалу, иди и радуйся! Давай уже!
- Нет!!! - закричал Сергей. Он явственно представил себе эти бесконечные зелёные поля, и испытал какой-то дикий, животный ужас.
- Нет!!!
Анубис изо всех сил затряс его за плечо...
...Сергей сделал усилие и открыл глаза ещё раз.
Вокруг было так же темно, как и всегда. От чувства спокойствия не осталось и следа. Да и было ли оно? Сергея трясло от холода и нервов.
"Неужели в этих местах тоже бывают сны?"
- Эй!! - закричал он опять. - Выпустите!!! Отдайте мне моё сердце, мне холодно здесь без него!!! Выпустите, сволочи!!!!!.....
***
...Гор безнадёжно замотал головой.
- А мне ведь и вправду показалось, что сердце этого человека всё же смогло перевесить пыль его грехов, - еле слышно вздохнул Осирис. Гор выкинул линейку в сторону и закрыл руками свои птичьи глаза.
- Как я замаялся с этим человечком, какой он странный, даже грешить по-нормальному не умеет... - простонал он, вдавил кулаки в глазницы так, что левый глаз выпал и покатился в сторону.
- Ох, ну что за проклятье эти старые увечья... - собрался было за ним идти, но его подобрала чья-то рука. Мгновением позже в Великом Дворе Двух Истин материализовалась и вся остальная Исида.
- Держи, Горушка, горюшко ты моё... - заботливо промолвила она и обернулась к Осирису. - Я навела справки, так и есть: этот ангел был низверженный, хотел выслужиться перед Богом лишней душой...
- Так я и думал, - вставил своё веское и как всегда мудрое слово Тот. - Слишком много было в этом ангеле человеческого... Злобы... Самоуверенности...
- А я-то уж думал, Исида, - уныло покачал головой Осирис. - Что ты просто мне за вином пошла...
- Потерпи, милый, - легла у его ног Исида. - Все мы устали. Вот кончится Их Время, и пойдём Жить...
Осирис и сам прекрасно знал о том, что Их Время скоро кончится. Кончится сразу же, как проснётся Брахма. Уж так они договорились, боги... Вот только было у Осириса смутное подозрение, что какой-нибудь вредитель вроде Сета когда-то подмешал в питьё Брахме снотворного...
- Может, оно никогда и не кончится? - иронично предположил Анубис, чесавший пузо своему питомцу. Амт от удовольствия высунул длиннющий язык из Пасти, мурлыкал и подёргивал ногами.
- Ты ещё скажи, что этот человечишка никогда Равновесия Весов не нарушит, - улыбнулся Гор, но тут же испуганно взглянул на отца. Отец тоже задумался...
- Этот Сергей - уникальный случай, - провещал Осирис на весь зал, так, что даже самые ленивые боги поднялись из углов, открыли глаза и уплотнили свои полубесплотные от скуки оболочки. - Пришло время нестандартных решений. Он воистину долго смог продержаться в состоянии Равновесия, не качнув Весы ни в ту, ни в другую сторону. Так почему бы не дать ему возможность... Возможность всё исправить в своей жизни...
- Жизни? - удивилась Нут, захлопав своими коровьими глазами. - Он же мёртв, как он будет её исправлять?
Амт поднял голову и внимательно вгляделся в глаза Осириса. А Осирис лишь загадочно улыбнулся, тайком думая о тех далёких счастливых днях, когда он уйдёт в отпуск в поля Иалу... Жить...
***
Сергей не думал ни о чём. Он просто висел в пространстве безвольным телом, чьё сердце где-то там, на Весах, бессмысленно отстукивало ритм уже потерянной жизни.
"Если бы я жил снова, я бы жил по-другому", - подумал Сергей.
"Но ты не будешь жить снова. Надо было жить тогда, когда у тебя была жизнь", - за неимением собеседника ответил он же сам себе.
Что-то прошуршало, и в полуметре от него возникло маленькое тельце жаба, который словно в издевательстве над его недавним сном тоже завис в позе лотоса.
- Что, человек, жить-то хочется? - спросил Хех ехидно.
Сергей собрался вспылить, но вдруг понял, что не хочет обижать это мирное и божественное существо. Захотел обидеться сам - и понял, что не может обидеться на правду.
- Хочется, - вздохнул Сергей.
Хех повёл лапкой в сторону, и под Сергеем возник прямоугольный проём той самой двери. Мгновением позже сработала гравитация, и он выпал из бесконечности в Великий Двор Двух Истин прямо под нос зевавшему Амту.
"Вот и всё", - подумал Сергей совершенно безучастно, наблюдая за захлопывающейся над ним Пастью гривастого монстра. Но... Пасть захлопнулась, а Сергей всё ещё оставался снаружи. Амт хитро подмигнул ему и отвернулся.
- Что это значит? - Сергей встал и обвёл глазами толпу богов с загадочно-хитрыми взглядами на него самого. - Что вы задумали?
- Что, вернём Сергею его сердце? - спросил Осирис.
Шелест разнокалиберных рук, и - голосование состоялось.
- Единогласно, - с довольной улыбкой подвёл итог царь Царства Мёртвых. - Хотя я бы, Сергей, не обольщался... Не думай, что это их симпатия к тебе...
- А что же?
- Всего лишь усталость, - лукаво ответил бог. - Ведь даже нам, богам, свойственно это чувство...
Анубис бесцеремонно цапнул сердце с чаши. Весы тут же перевесило, булыжник с профилем Маат рухнул на пол и разлетелся в прах.
- Ааа, - как-то неэмоционально испугался Сергей.
- Вот и всё, нет у тебя прошлой жизни. Начинай с нуля, - с этими словами Анубис подошёл к Сергею и ещё бесцеремонней воткнул сердце ему в грудь. Сергей вскрикнул "Боже!...", исполняя данное в пустоте обещание, а после рухнул на пол и развеялся пылью. Теперь пыль булыжника и его пыль было уже не различить.
- Сжечь, - коротко распорядился Осирис и отдал книгу жизни Сергея кому-то из богов. А сам прижмурил глаза, со всей сладостью мечты представляя себе зелёные поля Иалу...
- Интересное решение, - пробурчал себе под клюв Тот. - Надо обязательно об этом написать отчёт. Думаю, Ра это будет небезынтересным...
Амт ухмыльнулся на эти слова крокодильей улыбкой. Ведь кому как не ему было знать, что всё пламя в Аду держится только за счёт этих отчётов... И кому как не ему было знать, что Ра уже обо всём знал. Ведь он, чудовище с телом льва и головой крокодила, смотрел на мир именно его, Ра, глазами...
- Следующий, - отрывисто сказал Осирис, открыв глаза.
Новое - другое - сердце бухнулось на Весы. И Весы покачнулись...
***
...Боль пронзила всё тело Сергея одновременно с белой вспышкой, ослепившей его изнутри.
"Неужели я умер снова?"
Но нет, глаза остыли и вновь обрели способность видеть, а уши - слышать. И он расслышал голоса врачей:
- Ещё разряд?
- Пойди проверь...
- Оо, у нас изменения! Пульс есть! Дыхание тоже. Будет жить...
Глаза Сергея наполнились слезами. Но это были слёзы счастья. Он вступал в новую жизнь чистым, освобождённым от груза старых грехов...
Перед тем, как уйти прямо на операционном столе в спокойный глубокий сон - первый в своей жизни - и перед тем, как окончательно забыть всё случившееся с ним там, Не-Здесь, Сергей всё-таки успел внутренне рассмеяться и подумать:
"Действительно, что мне ещё остаётся? Пульс есть. Дыхание тоже. Буду Жить..."