Annotation

     Третий день охотник волчьего племени шёл по следу. Чем дальше он заходил, тем холоднее становилось. Он отчётливо ощущал это подушечками лап и влажным кончиком носа.

     Излучаемое землей тепло постепенно ослабевало, пока не исчезло вовсе, а на смену ему пришел пронизывающий тело до дрожи холод. Земля покрылась тонкой заскорузлой коркой наледи, похрустывающей при каждом шаге. Воздух стал сухим и морозным, а при выдохе с булькающим шумом из пасти вырывался плотный поток пара, с каждым шагом становившийся только гуще.

     Он давно понял, что следы ведут на север. Понял это по движению солнца, а теперь и по холоду, от которого спасал лишь не успевший полностью облинять тёплый зимний мех. Свалявшийся в комья и заледенелый, он топорщился на боках. С косматой шерсти на брюхе свисали мелкие сосульки, изредка ломавшиеся от ударов о ветви кустов.

     Время от времени волк переходил на бег на задних лапах, а передними стряхивал с себя иней и лёд. На спине у охотника в кожаном чехле покоилось легкое короткое копьё с остро заточенным каменным наконечником, перемазанным замёрзшей кровью.

     Возвращаться назад было слишком поздно - ведомый поначалу азартом и желанием добыть мяса для голодающего племени, он забрёл так далеко, что выбраться обратно без пищи и отдыха было практически невозможно.

     Дважды солнце всходило и опускалось с того дня, как молодой волк из племени Хух-Шоно, желая испытать удачу, отправился в лес в одиночку. Звери стали исчезать из здешних лесов, в последнее время охотники то и дело возвращались в стойбище ни с чем. Но удача, казалось, улыбнулась охотнику - недолго пришлось блуждать по лесу, он почуял зверя и крадучись пошёл на запах.

     Вдруг вдали меж соснами мелькнула тень, крупный олень тормошил голые кусты в поисках пищи. Припав к земле, волк подкрался ближе, на расстояние, подходящее для броска копья. Он с силой метнул копьё, но зверь в последний момент дёрнулся с места. Копьё впилось ему в ягодицу, наконечник вошёл довольно глубоко. По крайней мере, так показалось молодому охотнику. Олень стремглав помчался прочь, а копьё выпало.

     Рана не была смертельной, но волк знал, что зверь далеко не убежит с таким ранением. Он поднял оружие и пустился вдогонку, уже предвкушая, как настигнет, вцепится острыми зубами в горло и повалит выбившегося из сил оленя. Он представлял себе, как вскроет горло и напьётся горячей крови, а мясо с гордостью принесёт в стойбище племени, заслужив почёт и уважение старейшин. Он так сильно желал этого, что не сразу заметил, как стал покидать родные угодья.

     По каплям крови, по форме и глубине следов он осознавал, что раненный зверь должен рано или поздно замедлиться, и скоро он его догонит. Но сколько бы волк ни вглядывался, оленя всё не было. Порой след уходил в горный ручей или реку и совсем терялся, тогда приходилось тратить драгоценное время и силы на его поиск на другой стороне. Взяв след, молодой волк вновь испытывал радость и с новыми силами пускался в погоню. Так он уходил всё дальше и дальше.

     Только теперь он осознал, что едва ли кто из соплеменников бывал когда-то в этих краях, а дальше и подавно. Старейшины рассказывали, что дальше на севере за лесами начинается красная ледяная пустыня с ядовитым песком цвета крови. Говаривали, что это кровь древних божеств окрасила песок, и обитают там жуткие создания, злые духи.

     Молодой волк чувствовал, что силы покидают его, и вряд ли он выдержит ещё день. Только сейчас он стал понимать, что ни один олень не смог бы в таком темпе столько скакать… даже будучи невредимым. От этих мыслей стало жутко, шерсть на голове вздыбилась.

     Вдруг он остановился и прищурившись принялся рассматривать то, что привлекло его внимание. Вдали стояла высокая каменная гора, имевшая странные очертания, и следы вели к её подножью. Из горы торчали стволы деревьев, проросших прямо внутри. В памяти всплыли рассказы отца о том, что в незапамятные времена в этих местах жили Прародители, и до сих пор можно встретить останки их жилищ. Вероятно, необычная гора была одним из них.

     Нос охотника дёрнулся - почуял еле ощутимый кисловатый запах зверя. Он припал к мёрзлой земле и стал напряжённо вглядываться в тёмное расплывчатое пятно вдали под горой. Волк подполз ближе и пятно преобразилось - приняло чёткие очертания и теперь походило на оленя, стоявшего к нему задом.

     Существо долго не двигалось, но, когда охотник решил подползти ещё немного, оно резко стало сокращать расстояние в его сторону. Затем очертания расплылись и превратились в чёрный туман, парящий в воздухе. Скрываться больше не имело смысла. Кем бы это существо ни было, оно явно направлялось прямо к нему.

     Волк встал на задние лапы, выхватил из-за спины копьё и выставил его перед собой. Замер в тревожном ожидании. Мысленно он готовился к битве. Дышал тяжело и прерывисто, времени отдышаться совсем не было. Сил почти не осталось, и молодой охотник прекрасно понимал, что выйти из схватки живым вряд ли удастся.

     В мыслях он молился. Волк просил предков, покинувших этот мир встретить его в стране вечной охоты. Ведь он - воин племени Синих Волков - совсем скоро присоединится к ним… и постарается сделать это как можно достойнее.

     Ком чёрного тумана подлетел совсем близко и завис. Дымные очертания зашевелились, сложились в морду оленя, зверь смотрел охотнику прямо в глаза. Но взглядом животного это не было вовсе: тёмно-красные глаза зловеще улыбались, словно насмехаясь над охотником.

     Волк сделал широкий замах и метнул копьё, целясь прямо меж демонических глаз и вложив в бросок значительную часть сил, что ещё оставались. Оружие просвистело в воздухе, пролетев сквозь морду и не причинив никакого вреда. Копьё преодолело внушительное расстояние и, звонко тенькнув, упало на мёрзлую землю где-то вдали. Демоническая морда ухмыльнулась и ринулась на охотника.

     Он опустился на четыре лапы, оскалился и бросился навстречу. В несколько скачков набрав скорость, волк оттолкнулся от земли мощными лапами и метнулся на врага, намереваясь вцепиться в существо зубами. Но, как и копьё, он пролетел сквозь морду оленя и приземлился чуть поодаль. Лапы подкосились, он прокатился кубарем и тут же вскочил. Вдруг туманное облако вновь преобразилось, теперь прежними красными глазами на охотника глядела его собственная копия.

     Внезапно в голове волка прозвучал голос, сильно похожий на его собственный, но сверхъестественно низкого тембра:

     - Вот ты и пришёл. Наконец-то ты согласился на моё предложение.

     - Ты… Ты обманул меня! - выкрикнул охотник с отчаянием в голосе.

     - Ты сам себя обманул. Теперь ты здесь… Не будем же тянуть… - промолвил голос в голове.

     - Нет! Убей меня! Позволь умереть! Я прошу… те… бя… - успел выкрикнуть волк.

     Тело оцепенело, он пытался двинуться, но лишь причинял себе острую боль. Чёрное облако рванулось к нему. Это было последнее, что видел молодой волк. Туман просочился внутрь, невыносимое жжение охватило всё тело, словно тысячи маленьких пастей с острыми зубками разрывали его на куски и пожирали все органы изнутри. Затем боль исчезла, пропали все чувства. Он провалился в бездну.

     - Макс! Проснись! - рыжий кот Даши́ ритмично постукивал в дверь костяшками мохнатых пальцев. - Слышишь? Выходим, как и договаривались. Скоро полночь, станет слишком поздно.

     - Да-а-а? Уже? - из-за двери послышался заспанный голос. - Выхожу. Только вещи соберу.

     - Наконец-то! Я уже все пальцы об дверь отбил. Решил, что отбой.

     - Собираюсь!

     Даши́ хотел присесть на скамью, стоявшую неподалеку от входа в ветхую хижину, но занялся мелкий дождь, и он вынужден был остаться стоять там, где и находился - под дырявым козырьком крыши на малюсеньком деревянном крылечке. Хижина стояла на самом краю берега обмелевшей речки. Когда-то, несколько лет назад, река была гораздо полнее и рыбы в ней было столько, что можно было только ей питаться и горя не знать. Об этом напоминали лишь всюду раскиданные сети и прочие приспособления для ловли рыбы с почерневшими засохшими остатками водорослей.

     Некоторое время спустя послышалась возня, и хилая прогнившая дверца приоткрылась. Наружу проскользнуло длинное чёрное, как уголь, тело. Макс повернулся к двери и попытался тихонько прикрыть её, но та предательски скрипнула. Кто-то в доме закашлял. Оба замерли, но никто, казалось, не проснулся.

     - Тсс… - прошипел Макс. - Не хочу, чтоб мать проснулась. Дождь... Этого ещё нам не хватало. Кислотный?

     - Угу, - угрюмо буркнул под нос Рыжий, - от дождя сейчас единственный прок - страже труднее нас заметить.

     - Что-то не хочется чесаться, как в прошлый раз. Я совсем не прочь промокнуть под обычным дождём… хоть насквозь… хоть до последней шерстинки. Но это… - Макс вытянул мохнатую лапу, ловя мелкие капли.

     Он поднёс лапу к морде и принюхался. Ноздри раздулись, с силой втягивая воздух. Макс кончиком языка лизнул лапу и заключил:

     - Кислотность небольшая. Идти можно… в плащах. Но недолго.

     - Может обождём чуток. Скоро утихнет, - ухмыльнулся в ответ Даши.

     Чёрный кот Макс резким уверенным движением лап накинул на тело плащ с капюшоном и задумчиво взглянул на другую сторону реки, за жидким подлеском проглядывала темень высокой каменной стены.

     С тех пор, как река заболотилась и обмелела, а рыба исчезла, вылазки за стену были единственным способом заработать на жизнь. Обычно Макс был совершенно спокоен перед походом за стену. Но сегодня всё было иначе. Весь день не покидало его некое предчувствие, что не нужно сегодня туда идти. Тревога прочно засела внутри, и что бы он ни делал, как бы ни пытался отвлечься, не мог от неё избавиться. Но идти было нужно. Нужда заставляла.

     Дождь ослабел и стал мелко накрапывать. Ребята запахнули плащи, подвесили под ними самодельные походные сумки, сшитые из кусков старой ткани, подошли к обрывистому невысокому берегу, спрыгнули в мутную воду и пошли вброд.

     К лапам приставали неприятно склизкие на ощупь водоросли, липкие и тягучие, они мешали идти, и с каждым шагом их налипало всё больше. Течение было совсем слабым, а вода по пояс, и они довольно быстро вышли на противоположный берег, стряхнули с лап водоросли, поправили сумки и двинулись в сторону деревьев.

     - Еды должно хватить дня на три. Надеюсь, дольше мы там не пробудем, - прошептал с улыбкой Даши.

     Макс молчал. Вообще он никогда не был словоохотливым котом. Тем более сейчас, когда тревожное чувство не давало покоя, меньше всего ему хотелось разговаривать. Даши же был легок на язык всегда. В противоположность вечно серьёзному, хмурому молчуну, Рыжий всегда и везде был не прочь поболтать, за что частенько вызывал у Чёрного раздражение.

     Пригнувшись к земле, они подходили всё ближе к деревьям. Стена уходила так высоко наверх, что сложно было разглядеть верхнюю её часть. Но ребята знали, что где-то там наверху стоят дозорные. На Максе и Даши были тёмно-зелёные накидки из грубой конопляной ткани, делавшие их менее заметными. Фигуры сливались с местностью.

     Даши особенно нуждался в таком плаще: ткань почти полностью прикрывала огненно-рыжую шерстку. Под плащом он был одет в некое подобие комбинезона с рукавами, обтягивающее тело от шеи до ступней. Даши был слегка полноват и очень высокого роста, выше и крупнее Макса. Несмотря на это, двигался он с необычайной грацией, которая, казалось бы, не должна быть свойственна такому громиле.

     Под неглубоким капюшоном на голове у Рыжего, лихо скосившись на бок, сидела льняная шапочка в цвет остального одеяния, из-под которой выглядывали вечно весёлые, задорные глаза.

     Макс же, напротив, был сухим, худощавым котом, ростом ниже Даши, но вряд ли кто-то мог назвать его низким. Просто это Рыжий был великаном, не уступающим по габаритам многим взрослым псам. Макс не нуждался в усиленном камуфляже, как у друга, всё тело покрывала короткая чёрная шерсть. Лишь на груди красовалось большое белое пятно, переходящее на шею. Сейчас пятно было прикрыто плащом, и белизна иногда лишь выглядывала между складками ткани при ходьбе. Двигался Макс настолько грациозно, что иногда казалось, будто он не шагает по земле на задних лапах, а плавно парит над травой.

     Лапы не были обуты. На то были причины. Обувь сильно стеснила бы движения, сделала бы шаги громче и сильно замедлила бы.

     Ребята подошли вплотную к лесочку перед стеной. Теперь риск быть замеченными стал меньше. Даши ступил в лес первым. За ним крался Макс. Шли они не напрямик к стене, а большими зигзагами, будто невидимая тропа виляла между кустами туда-сюда. Так оно и было. Это была их тропа.

     Только её едва было видно даже при дневном свете: настолько невесомыми были шаги, что следов на сырой почве и низкой траве почти не оставляли. Друзья знали эту тропинку наизусть. И петляла она нарочно: чтоб никто не обнаружил то место, куда она выводила. Так что даже с закрытыми глазами могли бы они выйти именно к тому месту у стены, куда требовалось.

     Даши неожиданно остановился.

     - Постой… У меня такое чувство, что мы что-то забыли… Ты точно взял еду?

     - Взял-взял. Не переживай, с голоду не помрёшь, - раздражённо проворчал Макс.

     - Нет… Это что-то другое… Ты взял оружие? Моё при мне.

     - Да всё я взял, пошли уже! - Макс на всякий случай нащупал под плащом рукоять висевшего на поясе самодельного короткого клинка.

     - Точно! Я вспомнил, что забыл.

     - Что же это?

     - А вот что! - вполголоса хихикнул Даши, немного наклонил туловище вперёд и с резким скрипучим звуком испустил газы.

     Макс моментально отвесил ему пинка по заднему месту и проворчал:

     - Не смешно. Твои шуточки сейчас совсем не к месту, Даши! Из-за тебя загремим в темницу. Пошли быстрее!

     - Иду-иду. Больно же, - еле сдерживая смех и поглаживая ушибленное место промямлил Даши.

     Ребята приблизились к стене вплотную. Запахло сыростью и плесенью. Совсем как в темнице. Серая шершавая поверхность стены у земли была покрыта зарослями мха и лишайника. Эти растения образовывали бархатистую зелёную, с вкраплениями серого и желтого, подушку, которая укрывала стену метра на два от земли.

     Даши, теперь уже совсем серьёзный, откинул кусок одеяла из мха. Появилась узкая расщелина. Это был сквозной проход на другую сторону. Обнаружили её случайно несколько лет назад, когда были ещё совсем котятами.

     Расщелина, чуть меньше метра высотой, снизу была несколько шире, чем сверху. Ширины верхней части щели еле хватало, чтоб протиснулась голова. Поэтому выбраться на другую сторону было задачей совсем небыстрой и, уж точно, не самой лёгкой. Ребята, согнув лапы в коленях, бочком протискивались в трещину.

     Шершавая прохладная поверхность камня неприятно царапала щёки и оставляла царапины на коже даже через шерсть. Первым молча пробирался Макс. Он сосредоточенно преодолевал расстояние шаг за шагом. За ним, пыхтя и сопя, протискивался Рыжий Даши. Из-за больших габаритов тела ему это удавалось чрезвычайно трудно. Однако, сопя, он что-то напевал себе под нос. Такой уж был у него характер. В самой безнадёжной и трудной ситуации Даши удивительным образом удавалось сохранять беззаботность и весёлый настрой.

     “Всё… Больше не могу! Не хватает воздуха. Как дышать? Неужели мы задохнёмся и останемся здесь навсегда? Неужели это конец?” - в голове Макса заметались мысли. Однако снаружи он был невозмутим и сконцентрирован, как обычно. И вот, когда уже было совсем невмоготу, воздух стал свежее. Это значило одно - выход рядом. Стало легче идти.

     “Наконец-то! Ещё чуточку напрячься - и долгожданный выход! Мы сделаем это! Мы с Даши и не из таких передряг вылезали!”

     И это было сущей правдой. Как-то год назад они наткнулись на несколько отморозков из враждебной банды Хромого Сита. Их было раз в пять больше. И те загнали двоих друзей в тупик. Противники были на несколько лет старше Даши и Макса. Наголову, а то и на две, выше. И мощнее. Морды размалёваны на манер боевого раскраса диких племён. Вид был у них устрашающий. Очевидно было, что друзьям несдобровать.

     Силач Даши вырвал из земли стоявший рядом огромный столб разбитого забора. С силой размахивая им, он огрел парочку оболтусов. Макс с короткой палкой от того же забора прикрывал спину Рыжего и дубасил тех, кто пытался наскочить с флангов. И те отстали. Ребята еле отбились. Подобных историй было немало. Частенько они куда-то влипали. И всегда удавалось выйти живыми и почти невредимыми.

     Вскоре друзья уже стояли у подножья стены снаружи и жадно вдыхали воздух, отряхиваясь от пыли. Крутой травянистый склон вел к болоту. Когда-то очень давно здесь было озеро. Но оно высохло и заболотилось, как и река возле хижины Макса.

     Предстоял довольно длинный путь: нужно было пересечь болото, за ним простиралась почти бескрайняя степь, за которой на северо-западе, перед густым древним лесом и была их цель.

     Дождь прекратился. Между рассеивающимися тучами показалась луна.

     Придя в себя, друзья спустились вниз по склону к заболоченной местности. Всю поверхность усеивали травянистые кочки, между которыми поблескивала в лунном свете мутная грязевая жижа. Идти через болото совершенно не хотелось, но это был единственный короткий путь. Вздумай они обходить его, их путь растянулся бы по времени в несколько раз.

     - Вот чёрт! Без дождя нас съедят заживо! - с досадой выдохнул Даши.

     Они подпоясали плащи, повязали на морды тканевые маски, оставив открытыми лишь глаза и принялись перескакивать с кочки на кочку, стараясь не наступать мимо, чтоб не вымочить лишний раз лапы в грязи. Как только друзья зашли в болото, тучей накинулась агрессивная голодная мошка. Сначала её было немного, можно было терпеть. Но чем глубже в болото они заходили, тем больше кровососов на них накидывалось, пытаясь прокусить плащи и маски, некоторым это удавалось.

     Мошка норовила пробиться в любую щель в ткани одежды и впиться в тело. Скоро насекомых накинулось столько, что они образовали плотную завесу вокруг ребят, что затрудняло видимость. Даши то и дело охал, чесался и после каждых двух-трёх прыжков хлопал себя лапой по голове или туловищу. Макс скакал совсем молча. В затхлом воздухе стояло напряжённое гудение.

     Так они прыгали до самого рассвета.

     

     * * * *

     

     - Фууух, - выдохнул с облегчением Рыжий, когда друзья наконец-то вышли из болота. - Когда привал сделаем? Кушать хочется.

     - Терпи. Нужно зайти подальше в степь, чтоб нас точно никто не заметил. Доберёмся до нашей полянки, там и присядем.

     Светало. Ребята сняли маски, ветерок приятно холодил разгоряченные после длительного забега с прыжками тела и освежал. Длиннющие вибриссы и шерстка на торчащих ушах колыхалась от резких порывов ветра. Запахло душистыми степными травами.

     Перед глазами до самого горизонта простиралась необъятная степь. И ничего больше, на чём бы мог задержаться взгляд. Ни деревца, ни дороги, ни домика, лишь бескрайняя степь, покрытая скудной, выгоревшей на солнце травой блекло-зеленоватого цвета.

     Макс оглянулся. Вдали виднелась тонкая серая полоса - стена, окружавшая город-государство Джаако, его родной город, любимый и ненавистный до тошноты. Отсюда стена казалась совсем малюсенькой, будто игрушечной. Стало грустно и тоскливо.

     Он вспомнил мать. Наверняка сейчас проснулась и думает о нём. А его нет рядом. Сама встать с постели не может уже несколько недель. И постоянно кашляет… Перед уходом Макс оставил немного еды и побольше воды на столике у кровати.

     “Надеюсь, хватит до моего возвращения… Хоть бы хватило”.

     Даши тоже повернулся назад, вытянул мохнатую лапу и, прищурив один глаз, посмотрел на стену, зрительно поместив её между большим и указательным пальцами.

     - Какая же она ма-а-аленькая отсюда! – удивлённо протянул Даши. - Каждый раз смотрю на неё отсюда и никак не привыкну.

     Пока они скакали по болоту то ли из-за настырной мошки, то ли из-за напряжения и сосредоточенности чувство тревоги на время ослабело. Но сейчас всё вернулось. Макс попытался изгнать дурные мысли, помотал головой, хорошенько потянулся, поправил одежду, сделал глубокий вдох и зашагал в сторону бескрайнего горизонта. Даши последовал за ним.

     Ночная прохлада медленно отступала. Солнце вышло довольно высоко, стало припекать, когда ребята решили сделать привал. Они остановились посреди степи на небольшой полянке с кострищем, выложенным по кругу валунами разного размера. Рыжий присел на коленки и, напевая под нос старую кошачью рыбацкую песенку, принялся распаковывать свой скарб.

     Костёр решили не разводить, не было в этом необходимости: было жарко, а готовить они сейчас не собирались. Друзья разложили на траве всю снедь, которую каждый взял с собой. Нужно было разделить провизию на порции, чтоб хватило на три-четыре дня. Три буханки хлеба, пара небольших головок солёного творога, дюжина тоненьких полосок вяленой говядины и два больших меха с чистой водой - вот и вся пища.

     - Мы должны войти в Руины к вечеру. Переночуем там, и на всю работу у нас полный день, - сказал Макс, усаживаясь удобно на землю перед импровизированным столом из квадратного куска тряпицы, разостланной на траве. - Ты меня слышишь? Даши!

     Здоровяк сидел на траве, полностью вытянув крупные лапы, и усердно грыз полоску вяленого мяса. Казалось, это занятие полностью поглотило его внимание. Макс запустил в него сухую деревяшку, валявшуюся на земле неподалёку, целясь в живот. Даши резким взмахом лапы отбил палку так, что она отлетела куда-то далеко в траву.

     - Слушаю… слушаю, дружище. Просто я сильно проголодался. Извини, если что, - Рыжий пристально посмотрел на Макса и попытался улыбнуться с закрытой пастью, оголив пару острых клыков.

     - Завтра утром разделимся. Тащи всё, что посчитаешь ценным, и что мы сможем протащить сквозь эту чёртову дыру в стене. Ну, не мне тебя учить, сам всё отлично знаешь, - продолжил свои наставления Чёрный.

     - Знаю… знаю…, - с набитой пастью промямлил Даши.

     - До этого мы рыскали лишь по окраинам, в этот раз попробуем забраться внутрь домов. Но придётся попотеть - будем продираться сквозь заросли. Если всё пройдёт нормально, поспим там же и перед рассветом в путь домой. Понял?

     - Угу.

     - Особенно ценными могут быть всякие маленькие штуковины из разного металла. Древние в них часто толкали разные цветные камушки. Куски железа покрупнее пойдут на переплавку, такие бери обязательно. Но слишком большие мы в город не утащим.

     Подкрепившись, ребята отправились в путь дальше. В основном они бежали легкой трусцой, изредка переходя на быстрый шаг. Плоская степь иногда сменялась холмистой местностью. Вокруг всё было покрыто жухлой однообразной травой. Максу рассказывала мать, в детстве жившая некоторое время за стеной, что раньше трава была зеленее, гуще и куда разнообразней. Затем участились кислотные дожди, убивающие растительность и разъедающие, отравляющие почву. Она умирала и не могла дать жизнь растениям.

     Макс знал, что если так пойдёт дальше, то здешние степи превратятся в пустыню, как далеко на севере. Мать в детстве рассказывала некую легенду, сказание, что где-то далеко-далеко, за землями диких племён, простирается огромная пустыня с красным, словно кровь, песком, а в середине - Ядовитое море. Всё это скорее походило на выдумку, нежели на правду. Подробности Макс совсем позабыл.

     Учился Макс в школе всегда так себе, хоть и был далеко неглупым котом, не хватало усердия. В последнее время стал часто пропускать занятия: мама уже не могла прокормить их, стала плоха здоровьем, и Макс взвалил всё на себя, другого выхода не было. Но школу не бросал. В основном, ради матери, которая всегда говорила, что между образованным котом и необразованным пропасть.

     Отца он почти не помнил, мать говорить о нём не любила. Да и сам Макс не спрашивал, не хотел её печалить. В последнее время часто он просыпается ночью и слышит, как мама всхлипывает и сопит - тихо плачет, вспоминает отца. А Макс, притворившись спящим, лежит и уснуть больше не может, всё думает.

     Даши же бросил школу давным-давно. С детства не было никого, кто бы позаботился о нём, и Даши привык выживать сам. Он давно выбрал свой путь, прибился к шайке малолеток, которые занимались попрошайничеством и карманными кражами в торговом квартале. Рыжий был невероятно силён физически и очень хорошо дрался с самого детства, мог запросто в одиночку уложить троих постарше, всегда мечтал по-настоящему вступить во взрослую банду, стать бойцом, а затем - одним из лидеров.

     Макс и Даши дружили с раннего детства, оба из семей рыбаков, матери их были когда-то лучшими подругами. Мать рассказывала Максу, что его отец и родители Рыжего погибли во время войны с дикими племенами.

     Даши некоторое время жил с ними. Затем его забрали в приют для сирот, откуда он постоянно сбегал. А его каждый раз возвращали. Выпрыгнет он через окно в спальне и убежит на улицу к дружкам, а за ним потом целый поисковый отряд отправлялся, рыскал по подворотням. Находили и тащили обратно. А он опять за своё. Нравилось ему больше на улице жить, уж ничего не поделаешь. Со временем искать его перестали, поняли, что бесполезно. Но с Максом общение Даши не прекратил.

     К позднему вечеру ребята взобрались на высокий холм и, упав на траву животами, подползли к самой вершине, осторожно выглянули. Словно ползучий змей, небольшая темноводная речка медленно выползала откуда-то с востока из-за лысых гор и уже в долине Древнего города впадала в более крупную реку, после чего слившиеся реки единым потоком устремлялись, виляя между холмами, далеко на северо-запад и пропадали из виду.

     На берегах повсюду торчали высокие глыбы похожие на скалы, но прямоугольные силуэты говорили о том, что они кем-то сделаны. Макс знал, что руины эти когда-то давным-давно были высоченными домами, гораздо выше тех, что были у них в городе. Некоторые почти полностью заросли растениями, а некоторые давно занесло землёй и образовались холмики, из макушек которых торчали каменные массивы. Словно пустые глазницы в черепах, пугающе темнели дыры пустых оконных проёмов.

     - Жуть то какая, - промолвил Даши. - Не пойму, как они здесь жили. Эти… как их… Древние.

     - Ты каждый раз удивляешься. Пора бы уже понять. Когда здесь жили Древние, всё было совсем по-другому. Видишь, на домах густые заросли растений? Природа захватила город уже много столетий назад, - задумчиво произнёс Макс. Он крепко сжимал в кулаке пучок травы, это выдавало, что он сильно волнуется. - Немного осмотримся и нужно спускаться.

     - Как бы нам случаем не наткнуться на дикарей. Ну ни разу такого же не было, - прошептал Даши, дыхание его стало прерывистым, это было видно по колыханию травы.

     - Всякое может случиться. Дальше за руинами охотничьи земли одного из племён.

     - Да-да, как их там… Бруки? Брока?

     - Брэкки, рысье племя, - почти шёпотом промолвил Макс, как будто боялся, что его услышат.

     - Брэээкки, - затяжно повторил Даши. - Может здесь переночуем? Как думаешь?

     - Давай подождём, понаблюдаем ещё немного и решим.

     Макс тревожно посмотрел дальше, за город. Там начинался лес, дремучий хвойный лес. Солнце почти скрылось за лесистым горным хребтом, тёмная зелень деревьев преобразилась под лучами заката, стала огненно-рыжей, словно охваченной пламенем, а затем принялась медленно багроветь. Неожиданно налетел сильный ветер.

     Под резкими порывами деревья раскачивались из стороны в сторону. Максу казалось, будто деревья издали заметили путников и предостерегали, что в лес заходить не стоит, размахивая своими ветвями-крючьями. От этой мысли мурашки забегали по телу, стало жутко неуютно, сильно захотелось оказаться дома, в безопасности, свернуться клубком в тёплой постели.

     - Может всё-таки в этот раз лучше здесь наверху на ночь остановимся, не заходя в сам город. Мне что-то не по себе, - задумчиво промолвил Макс.

     - Давай… Не хотел тебе говорить… мне тоже не по себе… стало, - Даши тут же принялся готовить себе место для сна.

     Ребята молча поели хлеба с мясом, запили всё водой, расстелили плащи на траве и улеглись на них, укутавшись. Стемнело. Стало гораздо прохладнее. После зимы земля ещё не успела до конца оттаять и совсем не прогрелась, они ощущали исходивший от неё холод. Очень спасало то, что зимняя шерсть у котов ещё не выпала полностью. А точнее, линька только началась. Поэтому друзьям не было особенно холодно, и они не боялись простыть, лёжа на холодной земле. Некоторое время они смотрели на звёзды и молчали. Слышно было лишь стрекотание кузнечиков в траве.

     - Макс, как думаешь, случись что, сумеем ли мы справиться хоть с одним дикарём из этих Брэкки? - прервал молчание Даши.

     - Не знаю… вряд ли. Я слышал, что один воин дикарей по силе равен пятерым нашим. Наверняка, преувеличили, но всё же…

     - Я тоже слышал… Как думаешь, они вообще похожи на нас? Как они разговаривают? И вообще, откуда они взялись? - Даши резко приподнял голову - обрадовался, что Макс поддержал беседу.

     - Учителя в школе рассказывают, что они… другие. И язык у них какой-то другой. Примитивнее, что ли.

     - Что такое “примитивнее”?

     - Ну, проще. Звуки, которые они издают, не похожи на нашу речь.

     - Но они же мыслят почти как мы? Уж точно не как глупые коровы. Значит, разум у них есть. Не пойму, почему они другие, не такие как мы? Почему мы ходим на двух лапах, а они на четырёх? И что вообще за Древние? - сыпал Даши вопросами и пристально глядел на Макса, выпучив глаза.

     - Да не знаю я! Не знаю, - раздражённо прорычал Макс. - Наверное… в школу надо ходить чаще. Всё, Даши, спи уже.

     Рыжий опустил голову и спустя мгновение захрапел. Храп был негромким, он почти сливался со звуками степи, стрекотанием насекомых и завыванием ветра, поэтому не было беспокойства, что привлечёт чьё-либо внимание. Макс всегда удивлялся и даже немного завидовал умению Даши так моментально засыпать за несколько секунд. У самого же в голове была куча мыслей. Слишком многое нужно было обдумать прежде, чем уснуть.

     Макс решил для себя, как только вернётся домой, попробует выведать у матери подробности о прошлой жизни за стеной и главное… об отце. Он взрослеет, в голову приходят совсем другие мысли, хочется знать многое не только о жизни в городе, но и о том, что происходит за стеной.

     Он закрыл глаза и попытался представить, каким был его отец, но образ в голове не появлялся, а если б и появился, то был бы, скорее всего, сформирован рассказами матери, нежели настоящими воспоминаниями. А воспоминаний то и не было вовсе. Не помнил он его совсем. На этот раз не постесняется и спросит у матери… Непременно спросит…

     С этой мыслью Макс уснул…

     Ал’Тáн приоткрыл глаза. На глиняном потолке расползалось мокрое пятно, напоминавшее очертания одного из древних материков, о которых он читал в старинных книгах. Очень хотелось ещё чуток поспать, но нужно было вставать. Он высунул лапу из-под одеяла. Почувствовав холодок, он не смог оказать сопротивление сильному желанию спрятать лапу обратно в нагретое местечко.

     Была глубокая ночь, когда он получил от хозяйки квартиры ключ, еле поднялся по скрипучей лестнице. Не хотелось будить соседей. Открыл дверцу и, толком не осмотревшись, рухнул в кровать без сил.

     Поборовшись с собой ещё немного, Ал’Тáн резким усилием откинул одеяло и встал с кровати. Он огляделся и принюхался. В комнате пахло сыростью, заплесневелой древесиной и чем-то ещё… похожим на едкий запах разлагавшейся крысы.

     Свет в комнату проникал с улицы через единственное прямоугольное окошко с деревянной рамой, покрытой когда-то давным-давно белой краской, пожелтевшей, усеянной трещинками и заусенцами от старости. Окошко прикрывали выгоревшие на солнце и не подходившие к нему по высоте занавески. Шторки оставляли открытой снизу широкую область окна, сквозь которую в комнату проникал солнечный свет и мощным потоком падал вниз, образуя на дощатом полу яркую широкую полосу.

     “Ну и дыра. Вряд ли, я задержусь здесь надолго. Я мог бы быть сейчас совсем в другом месте. Или не быть вовсе… На первое время сойдёт,” - успокоил себя Ал’Тан и подошёл к окну.

     Лапы ступили на нагретую солнцем область пола и тепло волной снизу-вверх поползло по телу. Ал’Тан потянулся, урча от удовольствия. Ночью он очень замёрз в постели, несмотря на то, что спал, свернувшись калачиком.

     Он выглянул в окно и, прищурив глаза от яркого света, посмотрел на улочку, тянущуюся прямиком от их дома и виляющую между нависшими над ней трёхэтажными деревянными домами. Улица была настолько узкой, а дома настолько хаотично и неестественно выдавались верхними этажами в бока, что казалось, будто вот-вот строения рухнут на неё, погребя под собой всех бродящих туда-сюда жителей этого прелестного квартала.

     Внизу кишела, словно муравьи в муравейнике, разношёрстная толпа. Все куда-то спешили. Разные донгу, кошачьи и собачьи, в шляпах и без, одетые и не очень, заполонили улочку почти полностью. Их было так много, что все соприкасались друг с другом плечами, спинами и животами.

     Ал’Тан попытался вспомнить, когда он видел в последний раз такую массу народа одновременно в одном месте. Пожалуй, это было в детстве на рынке в городе Нирус, куда они часто приходили с отцом за свежими овощами и фруктами. Сейчас такой картины у него в родном городе не увидишь - все кошачьи покинули город пару лет назад. Кто-то уехал из Нируса добровольно, пока это было возможно, кого-то сослали, не дав возможности прихватить с собой имущество, перешедшее после этого в собственность города. Почти все кошачьи бежали на свою Родину в Элро.

     И только здесь, в пограничном городе Джаако, Ал’Тан увидел то, что согрело его сердце и душу. Слухи оказались правдой! Кошачьи и собачьи донгу живут здесь в относительном мире, как и много лет назад в родном Нирусе. Неужели конфликт и впрямь не докатился до здешних мест? От радости ему захотелось выбежать, и завести беседу с прохожими. Но он подавил в себе эти эмоции. Отец всегда учил его, что только слабые духом открыто проявляют эмоции и так делать не следует.

     “Никто по внешности не должен знать, что у тебя на уме. Тогда будешь сильнее других, тогда ты будешь на шаг впереди прочих! - упорно наставлял его отец. - Всегда помни, кто ты и каково твоё происхождение!”

     Ал’Тан посмотрел на себя в кривое грубо изготовленное зеркало, висящее на стене у двери. Шерсть на голове слиплась и скаталась в комки от дорожной пыли. Глаз и носа почти не было видно - они полностью заросли длинными серыми волосками.

     Удивительным было то, что при этом сам он всё вокруг видел довольно хорошо. У длинношерстных донгу есть такая способность - волоски, падающие на глаза абсолютно не мешают им видеть. Но Ал’Тан совершенно об этом забыл, так как всегда постригался и никогда не доводил до такого состояния своё тело.

     Дорога с Нируса до Джаако в повозке заняла почти два месяца и не было никакой возможности постричься в пути. Ал’Тан достал из сумки ножницы и лезвие. Нужно было скорее привести себя в порядок и выходить, его должны были ожидать. Под столом он обнаружил корыто с водой, поставил его на табурет и умылся.

     Обычно подобные процедуры занимали гораздо больше времени, но сейчас он вынужден был делать всё второпях. Будет нехорошо, если он придёт на встречу к директору школы во второй половине дня. Всё дело в воспитании. Его воспитали так, что не мог он себе позволить столь вопиющего хамства - заявиться на переговоры по трудоустройству после обеда, так как считал это совершенно неподобающим настоящему учителю.

     Придав себе более-менее цивилизованный вид, он облачился в серый строгий костюм из овечьей шерсти, состоящий из прямых, широких штанов, узкой туники, пиджака с широкими бортами и длинными рукавами. На лапы он надел чёрные кожаные ботинки. Любой донгу, разбирающийся мало-мальски в одежде, сразу понял бы по костюму и обуви, что он принадлежал к классу старейшей интеллигенции Нируса.

     Тщательно причесав волосы на голове, Ал’Тан направился к выходу. Приоткрыв дверь, он замер у самого порога на несколько секунд, затем захлопнул дверь обратно, подошёл к зеркалу и исподлобья пристально заглянул себе в глаза.

     - Всё… будет… хорошо… Они ничего не знают. Прошлого не изменишь, - тихо, почти шёпотом произнёс он, отчётливо выделяя каждое слово. Затем уверенным шагом направился к двери и вышел из комнаты, захлопнув и заперев её.

     

     * * * *

     

     Протиснувшись кое-как сквозь толпу, Ал’Тан решил не идти по главной улице, а чуть срезать путь. Он повернул налево и вышел на удивительно пустой проулок. Пахло гниющими овощами, горелыми волосами и грязью… повсюду землю устилала серо-коричневая вязкая жижа. Поднимая повыше лапы, чтоб не вымазать штанины чистых штанов в грязи, он маршировал в направлении высоких зданий административного квартала.

     Ал’Тан переживал, что не взял с собой специальную защитную обувь, называемую у него на Родине мокроступами. Эта обувь представляла из себя своеобразные тканевые чехлы в форме ботинок, пропитанные смолянистым веществом. Мокроступы были весьма популярны у знати Нируса. Их надевали прямо поверх ботинок и, таким образом, предохраняли дорогую обувь от загрязнения и влаги. Ал’Тана мучала мысль о том, что прямо сейчас грязь разъедает нежную кожу дорогих ботинок, сшитых на заказ. Однако скоро он осознал, что это совершенно не то, о чём действительно следовало беспокоиться.

     Прямо по курсу он увидел кучку парней, вальяжно расположившихся на крыльце одного из убогих двухэтажных бараков и громко ведущих беседу. Внешность парней открыто говорила об их образе жизни. Судя по боевому раскрасу и вооружению, парни собирались не на мирные посиделки.

     И тут его мозг, словно игла, пронзила мысль, воспоминание о том, как кто-то давно рассказывал ему о запредельно высоком уровне преступности в пограничном городе Джаако. Говорили, будто весь город поделён на некие фракции, банды, враждующие между собой. Тогда, находясь в родном Нирусе, Ал’Тан не придал этим россказням никакого значения. Да, честно говоря, он вообще счёл их небылицами и благополучно выкинул эту информацию из головы.

     Шерстка на лбу и висках резко взмокла - кожа под волосками вспотела. Мысли заметались в панике. А лапы так и продолжали сами собой ступать по грязи.

     Сворачивать в сторону было поздновато - погрузившись в раздумья о губительном воздействии грязи на изысканную телячью кожу, он заметил компанию слишком поздно. Останавливаться резко было не лучшей идеей. Да и не хотелось сразу показывать слабость, это наверняка подтолкнёт негодяев на активные действия, а так оставался шанс, что всё обойдётся.

     Молодчики бурно что-то обсуждали, при этом выкрикивая фразы на непривычном наречии. Двое, стоявших к нему мордами, заметили учителя ещё издалека, а теперь же увидели и остальные, обернулись и принялись пристально рассматривать.

     Время, как будто, замедлилось. Ал’Тан прищурил глаза, чтоб не было отчётливо видно, куда он смотрит и попытался рассмотреть потенциальную угрозу подробнее.

     Их было трое. Один сидел на лестнице, двое стояли по бокам. Самым крупным был здоровенный пёс со стоячими ушами, на каждом из которых болталось по несколько крупных серёжек. Верзила стоял у крыльца и пристально изучал приближавшуюся фигуру. На обеих лапах было надето что-то вроде деревянных кастетов. Коричневая шерсть на макушке шарообразной головы и в области вокруг глаз окрашена в красный цвет.

     Однако гораздо большую опасность Ал’Тан ощущал не от громилы, а от низкорослого кота, стоявшего справа от крыльца, чуть согнув лапы, как будто готовился к прыжку. Несмотря на рост ниже, чем у товарища головы на три, он был весьма крепко сложен. На голову себе он водрузил некое подобие шлема с торчащим пером посередине, по бокам шлем был утыкан шипами.

     В лапе кот сжимал длинную деревянную палицу. На передней кромке оружия торчала пара острых лезвий. Пока низенький крепыш стоял спиной к приближавшемуся Ал’Тану, палица в опущенной лапе свисала и упиралась в основание крыльца. Затем он развернул корпус и грозно взглянул на учителя из-под раскрашенных в синий цвет надбровных валиков.

     Третьего Ал’Тан рассмотреть не успел, так как поравнялся с ними и смотреть нужно было прямо перед собой, а не выкручивать голову вправо.

     Запах напряжения и тревоги повис в воздухе.

     В ушах зазвенело от резкого свиста. Боковым зрением он увидел, что сидевший на ступенях встал и спрыгнул с крыльца.

     - Заблудился? - выкрикнул кто-то из парней. Агрессивная интонация не сулила ничего хорошего.

     Ал’Тан остановился и повернул голову направо. Напротив него стоял, ссутулившись, высокий худощавый пёс. Он что-то активно жевал. В отличие от прочих, этот не был раскрашен. Длинный плащ песочного цвета с капюшоном укрывал долговязое тело от костлявых плеч до коленей. Снизу торчали кривоватые худые лапы, обутые в остроносые башмаки. Было понятно, что сутулый здесь - главный.

     - Глухой? - спокойным сипловатым голосом произнёс сутулый и сплюнул зеленоватую жижу прямо перед ним на грязь.

     - Н…нет, - выдавил из себя Ал’Тан, еле сдержавшись, чтоб не поморщить морду - от сутулого исходил едкий, кислый запах. Видимо, так пахло то, что тот жевал.

     - Ты кто такой? Не видел тебя раньше, - сутулый пёс подошёл ещё ближе.

     - День добрый. Меня зовут Ал’Тан, я прибыл в ваш гостеприимный город Джаако по особому приглашению, - выпалил он на одном выдохе и вовремя остановился, поняв, что сказал лишнего.

     “Ну что ты такое несёшь? Зачем ты это вообще сказал?” - пронеслось в голове.

     - А кто вы, господа? - добавил к сказанному Ал’Тан, как будто и того было недостаточно.

     Возникла длинная пауза.

     Он робко взглянул на сутулого. Только сейчас удалось рассмотреть покрасневшие глаза, еле заметные в глубине капюшона. Взгляды пересеклись.

     “Теперь не вздумай отвести взгляд в сторону. Нужно показать этим отбросам, что ты не боишься их.”

     - Надо же! Посмотрите кто к нам пожаловал! Должно быть, это какой-то важный господин. Может, мэр или… вождь.

     Из-за спины сутулого раздался громкий смех. Если это вообще можно было назвать смехом. Гуси и те издают более разумные звуки. По идиотскому гоготу, было понятно, что смеющийся не обладал высоким уровнем интеллекта.

     - Прошу прощения, но, к вашему сведению, вожди бывают у диких племён, а не у цивилизованных донгу… как мы с вами… вам ли этого не знать… господа.

     - А ты смелый, как я погляжу. Гуляешь тут по моему кварталу, вырядился, как петух. Да ещё и дерзишь…

     - Дерзить вам не было у меня ни малейшей мысли.

     Ал’Тан перенёс вес с одной лапы на другую, словно готовился к внезапной атаке.

     - Позволь, я проучу его! Размажу его, как таракана, - выкрикнул низкорослый кот-боец, стоявший позади.

     Кот взял палицу в обе лапы, угрожающе поднял её и стал быстро приближаться к Ал’Тану, который уже было поджал голову к туловищу и приподнял лапы в попытке защититься. Вдруг сутулый вытянул вбок согнутую в локте лапу, и кот-боец резко остановился.

     - Погоди! Наш друг не такой уж непонятливый, как кажется, - промолвил сутулый, обращаясь через плечо к своим парням. - Ты же должен понимать, что нельзя просто так бродить, где тебе вздумается. За свои ошибки нужно платить.

     Сутулый демонстративно осмотрел Ал’Тана с головы до лап.

     - Я не понимаю… Что вам от меня нужно? Нет ничего у меня.

     - А вот и ошибаешься. Как ничего нет? Так красиво одет… и говоришь, что ничего нет. Твой изысканный костюм нам не нужен, не бойся. Голышом не останешься. А вот ботиночки как раз кстати. У одного нашего друга как раз поизносились, ходит и пятками сверкает, - голос Сиплого был на удивление спокоен. Было ясно, что он не шутит.

     - Ч… что? А как я пойду без обуви. У вас тут повсюду… грязища, - Ал’Тану стало плохо от одной только мысли, что он будет шагать голыми лапами по грязи.

     Сутулый молчал и смотрел ему пристально прямо в глаза. Тот не выдержал давления и отвёл взгляд, посмотрел на свои лапы, на ботинки.

     - Я… Я даже не знаю…, - угрюмо промямлил Ал’Тан.

     - Снимай ботинки! Сейчас же! - раздался неистовый, яростный вопль. Пёс-великан с серьгами в ушах шёл прямо на него, сомкнув на груди огромные кулачищи с кастетами.

     - Ты, видно, не понял, - прервал молчание сутулый. - Нет у тебя выбора… А если и есть, то лишь выбор между потерей здоровья и потерей обуви… Выбирай.

     Не верилось, что это происходит наяву. Быть может, он ещё не проснулся? Может, он спит в своей каморке и ему снится кошмарный сон? Он помотал мордой из стороны в сторону, будто пытаясь проснуться. К сожалению, это была реальность.

     Ал’Тан поднял взгляд наверх, на небо. Плотные, с необыкновенно четкими очертаниями, как будто кем-то вырезанные, облака медленно, равнодушно проплывали мимо. На крышах тут и там сидели, весело переговариваясь на своём птичьем языке, голуби и воробьи. Ничего не изменится, если его не станет. Мир ничего не заметит и будет жить себе дальше.

     “Что же делать? Что делать? Как поступить? - Ал’Тан попытался трезво оценить обстановку. - Я могу отказаться… и потерять здоровье. Проще говоря, меня побьют, сделают калекой навсегда, если не хуже. Я могу попытаться бежать, что, скорее всего, худший вариант - наверняка эти ребята меня тут же настигнут и я потеряю здоровье… или жизнь. Или отдать им ботинки, чёрт с ними… В данной ситуации это звучит разумнее.”

     Ал’Тан был очень гордым, к тому же он не хотел показывать свой страх, но показал. И он так этого стыдился. Стыдился того, что напуган. Стыдился того, что его обидчики это знают.

     Вспомнилось наставление отца: “Трус не тот, кто боится, но трус точно тот, кто боится признаться себе, что боится.” Ненавидя себя, Ал’Тан наклонился и принялся расстёгивать ремешок ботинка. Ему было так стыдно, что хотелось провалиться сквозь землю.

     Вдруг сзади прогремел грубый, басовитый голос:

     - Господин учитель, встаньте!

     Ал’Тан выпрямился и оглянулся. Чуть вдали со стороны административного квартала прямо посреди улицы к ним кто-то приближался, кто-то в кожаных доспехах. И по мере приближения становилось ясно, что тот был сущим великаном, даже больше, чем угрожавший громила пёс.

     Великан встал между Ал’Таном и сутулым псом с его бандой. Голова была полностью скрыта шлемом с бычьими рогами. Учитель заметил, что чешуйчатые доспехи его были настолько искусно изготовлены, что назвать их настоящим шедевром и произведением искусства оружейника не было бы преувеличением. Хотелось тщательнее рассмотреть их. Толстые лоскутки кожи располагались внахлёст друг на друге и были прошиты красным шнуром, формировавшим на латах причудливые узоры. Коричневая кожа, залитая лаком, поблескивала на солнце. Высоко над головой торчала рукоять некоего исполинского оружия, закрепленного на спине великана.

     - Господин учитель, приветствую вас. Мне велено встретить и сопроводить вас до места, - голос великана был низким, но весьма приятным на слух.

     Ал’Тан кивнул в ответ и многозначительно посмотрел на озадаченных неожиданным визитом.

     - Не стоит тебе вмешиваться. Это наш друг. И у нас неотложные дела. Забрать его просто так не получится, - спокойно без единой эмоции произнёс сутулый.

     - Получится, Ахилл. Получится. Господин учитель - гость мэра. Неужели вы хотите навлечь на себя гнев мэра? Стоит мне только махнуть лапой, как сюда примчатся мои ребята и перевернут вверх дном ваш крысятник. Ты ведь знаешь кто я?

     - Конечно же, мне известно, кто ты, генерал Бáто. Нечасто можно увидеть столь легендарную личность в наших краях.

     - И, тем не менее, у вас есть желание попытаться остановить меня?

     Стоявшие по бокам от сутулого пса переглянулись и пришли в движение. Громила пёс с кастетами зарычал, поднял кулаки и стал боком уходить в сторону, заходя справа, явно намереваясь напасть с фланга.

     Кот-боец вскинул палицу на плечо, зашипел и стал сдвигаться влево.

     Генерал Бáто одним мощным молниеносным движением со свистом выхватил оружие из-за спины, в лапах появился гигантский чёрный молот.

     - Образумь своих парней, Ахилл, пока никто не поранился!

     Все замерли в ожидании, кто же сделает первый выпад. Ал’Тан стоял и утирал морду. Учитель так вспотел от волнения, что пот залил глаза, и он пытался протереть их лапами.

     Вдруг сутулый Ахилл важно поднял вверх обе лапы и громко объявил:

     - Ладно. Так и быть. Можете идти. Но помни, генерал Бато, ты - мой должник!

     Ахилл обратился к Ал’Тану:

     - Господин учитель, вы можете идти. Впредь будьте аккуратнее.

     Бáто молча убрал молот обратно за спину. Повернулся спиной к бандитам и зашагал перед последовавшим за ним Ал’Таном, он ещё не успокоился и несколько раз оглядывался назад.

     - Генерал! Будешь должен мне пару хороших кожаных ботинок! - бросил вслед Ахилл и громко засмеялся, обнажив жёлтые обломанные клыки.

     Поздней тёмной ночью Макс был почти дома. Небо заволокли густые тучи, не пропускавшие ни капельки лунного света. Вокруг царила кромешная тьма. Но Макс, как и многие другие кошачьи, превосходно ориентировался в темноте.

     Оставалось преодолеть поле перед стеной и речушку. Спина разламывалась от тяжести мешка, закинутого на плечо. Еле перебравшись на другой берег, он кое-как дотащил мешок и с облегчением бухнул его на ветхое крылечко, чуть не проломившееся под большим весом. От удара о крыльцо тесёмка, которой была перевязана горловина мешка, порвалась, и на доски выпало несколько рыжих от ржавчины кусков металла.

     “На этот раз у меня столько металла, что вырученных денег должно хватить на многое, и не только на еду, - мысленно радовался Макс. - Наконец-то отремонтирую покосившийся домик, а может, вообще… построю новый! Вот теперь заживём!”

     - Мама! Это я! Я дома, - радостно воскликнул Макс.

     Но никто не ответил. Только теперь он заметил, что входная дверь была приоткрыта и болталась туда-сюда от сквозняка. Макс вошёл внутрь и позвал маму ещё раз, никого внутри не было. Хижина была пуста. Он подошёл к тумбе, на которой перед уходом оставил еды и воды. Всё лежало на своих местах точь-в-точь, как он и оставлял. Макс поднял взор выше, на окно. Стекло было разбито. Шерсть по всему телу встала дыбом. Вдруг сзади кто-то коснулся плеча и позвал его:

     - Макс! Макс, мы не одни. Проснись!

     Макс в испуге открыл глаза и приподнял голову. Проснулся. Он лежал в траве на холме, Даши тряс за плечо. Дул сильный ветер. Оказалось, то был просто сон.

     - Хууу… Ну и жуткий сон… Хорошо, что это не взаправду, - выдохнув с облегчением, в полный голос произнёс Макс.

     - Тщщщ… Тихо! - зашипел Рыжий. Он лежал на брюхе и, пригнувшись к земле, напряжённо всматривался куда-то вниз, в сторону Руин. - Там кто-то есть… Я что-то слышал… Какой-то… вой.

     Макс заметил, что Даши был не на шутку испуган, никогда прежде он не видел его таким. Голос пару раз вздрогнул, когда Рыжий говорил, а в лапе он сжимал рукоять своего кинжала.

     Макс подполз чуть повыше к вершине холма и осторожно выглянул. Только начало светать. Темнота рассеивалась, и всё вокруг обволакивала предрассветная мгла. Макс ничего вокруг разглядеть не мог. Его глаза видели превосходно в кромешной тьме, порой даже лучше, чем ясным днём, но в сумерках глаза его были бесполезны. Так уж было устроено его зрение, такая у него была особенность.

     Надежда была лишь на слух. Макс усиленно напряг ушные раковины и слегка шевелил ими, вращая, пытаясь уловить малейший подозрительный звук.

     - Брэкки не воют… - прошептал Макс, продолжая напрягать слух и зрение.

     - Что? - Даши вопросительно посмотрел на него.

     - Ты сказал, слышал вой. Брэкки не воют… Они - рыси, дикие кошки. Воют волки, волчьи племена. Но они живут дальше на севере.

     Рыжий промолчал в знак согласия.

     Макс никогда ещё не видел вблизи ни одного дикаря. Один лишь раз издали мельком он увидел нескольких, скакавших на четырёх лапах дикарей, сразу скрывшихся за деревьями, рассмотреть тогда он их не успел. По рассказам он знал, что почти все представители рысьих племён чуть крупнее собачьих донгу, а кошачьих и подавно. Физически они гораздо сильнее, быстрее и выносливее.

     Оружие рыси не используют. Вместо мечей и кинжалов у них не менее острые и длинные клыки и когти. Лишь некоторые волчьи племена, проживающие в глубине леса ещё севернее, по слухам, изготавливают оружие из дерева и камня. Говорят, что некоторые из диких волков даже умеют передвигаться на двух задних лапах, а передними используют оружие.

     Сейчас дикари наводят ужас на всех при одной только мысли о них. Мать очень давно рассказывала Максу, что ещё до его рождения жила неподалёку от стойбища одного из таких племён. И те, вроде, были мирными. Она даже дружила с ними, общалась, торговала.

     Ребята так и лежали, прислушиваясь и всматриваясь в силуэты разрушенных зданий до самого рассвета. Небо прояснилось, ветер утих, с востока выглянуло солнце и осветило всю долину древнего города. Остовы зданий отбрасывали вбок длинные тени, падавшие на плотный, влажный от утренней росы ковёр зелени. В отличие от скудной степной травы здешняя растительность пестрила таким разнообразием, что с непривычки глазам было больно смотреть.

     Так ничего подозрительного и не обнаружив, друзья приняли решение спуститься в Долину и порыскать по окраине, не заходя вглубь города. Договорились далеко не расходиться. Пригибаясь к земле, друзья прокрались к пятиэтажному зданию, внешне сохранившемуся несколько лучше прочих, по крайней мере, верхние этажи у него были целые и не обрушились. Казалось, что здание целиком сделано из растительности, настолько оно было облеплено вьюнами, мхами, лишайниками. Не было ни малейшего участка, где виднелся бы материал, из которого дом изготовлен.

     Ребята достали кинжалы и с трудом определили, где располагался вход, тыкая ими в растительность. Затем принялись прорубаться внутрь дома сквозь плотную завесу зелени. Размахивая кинжалами и срубая толстые стебли, свисающие со стен и потолка, они внимательно всматривались в заросли: там могли таиться змеи и прочие гады.

     После длительного изнуряющего махания Макс и Даши попали наконец во внутренние комнаты. Здесь уже было больше свободного пространства, и можно сориентироваться, куда идти дальше. Они обшарили несколько комнат, каждый уголок, но ничего ценного не нашли. Возможно, здесь уже давно побывал кто-то до них. Более опытный в подобных вылазках Макс знал, что больше шансов найти ценности на верхних этажах, так как туда попасть сложнее, и иногда искатели попросту ленились туда пробиваться.

     - Чёрт побери, здесь ничего нет, - с досадой прорычал Даши.

     - Причём, видимо, давным-давно, - задумчиво ответил Макс. - Нужно осмотреть другие этажи.

     - Да ну! - воскликнул Рыжий, взглянув на стену из крепко переплетённых друг с другом растений. Где-то там скрывалась лестница наверх. - Туда ж замучаешься лезть!

     - Глаза боятся, а лапы делают, Даши. Глаза боятся, а лапы делают! - Макс направил острие клинка туда же, куда посмотрел друг.

     - Чего?! Какие ещё лапы и… глаза, - Рыжий в недоумении пошевелил ушами.

     - Есть такая поговорка, в школе рассказывали. Хватит болтать. Продолжим работу.

     С этими словами Макс вновь принялся сражаться с зеленью, рубить её, словно какое-то сказочное чудище. Даши присоединился к нему, и пошёл пробиваться справа.

     - Только ты это, дружище. Аккуратнее маши. Не хватало ещё нам ненароком отрубить друг другу лапы, - хохотнул Рыжий.

     Макс сделал вид, что улыбнулся. На самом деле, в мыслях он был уже далеко.

     - О чём опять задумался? - не унимался Даши.

     Но Чёрный ничего не ответил.

     - Ты так скоро станешь великим… этим… как его… философом! - Даши разразился было приступом смеха, но сумел остановиться, когда Макс бросил суровый взгляд на него.

     Даши прав. И впрямь всё чаще вот так Макс уходит в себя, погружается в раздумья. Изменилось мышление, мировосприятие. Перестали интересовать некоторые вещи, которые казались забавными раньше. Шуточки, посиделки с приятелями, драки и прочие авантюрные выходки - всё стало казаться ему сущей глупостью, на которое едва ли стоило тратить время.

     Честно говоря, и Даши стал его раздражать больше своей прямолинейностью, грубостью и невежеством. Но он старался его терпеть. Рыжий был его другом с самого детства, единственным другом… очень хорошим другом.

     Половина дня была позади, когда друзья, уставшие и вспотевшие, завалились в верхние помещения и стали жадно оглядываться.

     - Ух ты! - восторженно воскликнули оба в один голос.

     В комнате вдоль стен стояло нечто, напоминавшее кровати. Конечно, выглядели они неприглядно и по их облику едва ли можно было понять, что это были кровати. Более того, они были просто огромных размеров.

     - Это что? Кровати? - выпучив глаза, удивился Даши.

     - Вероятнее всего… Да, - озадаченно ответил Макс.

     - Что за великаны спали на них?! Древние что ли? Они были… великанами? - Даши в изумлении настолько выпучил глаза, что казалось, они сейчас выпадут.

     - Надо полагать… Да, - удивлённо озираясь вокруг, промолвил Макс, он только сейчас обратил внимание на колоссальную высоту потолка комнаты, несколько скрытую зарослями, свисавшими всюду.

     Да, это были кровати, огромные металлические кровати. А это означало, что ребятам несказанно повезло. Металл был покрыт толстенным ржавым налётом и местами прогнил, но, тем не менее, это был настоящий металл, который можно было выгодно продать скупщикам или ещё выгоднее - самим плавильщикам напрямую!

     Даши тут же кинулся разламывать кровати на части, более мелкие куски складывал в вытащенный из походной сумки мешок.

     - Жаль, что много мы не унесём, - Макс вышел из соседней комнаты и принялся делать то же, что друг. - Там ещё куча всего.

     Скоро оба мешка наполнились до отказу.

     - Я сейчас их вынесу на улицу и вернусь. Попробуем взять ещё, свяжем чем-нибудь в охапки и как-нибудь утащим. Жаль пропадать добру, - Даши приподнял оба мешка за горловины и стал, корчась от натуги, пробираться обратно.

     - Тяжело? - спросил Макс уже скрывшегося из виду друга.

     - Норма-а-ально! - послышался ответ снизу.

     Чёрный подошёл к одной из кроватей, почти вросших в стену, наклонился, схватил обеими лапами металлическую перекладину, потянул на себя до сопротивления и с силой рванул, наступив и придерживая нижней лапой основной каркас кровати. С сухим хрустом перекладина оторвалась, но верхняя часть её воткнулась в зелёный ковёр, устилавший стену. Это был оконный проём. И перекладина пробила в нём большую дыру. Через отверстие в зарослях в комнату проник яркий свет. Макс выглянул в дырку и увидел друга, стоявшего внизу, тот наклонился и связывал тесёмками мешки.

     То, что Макс увидел потом, повергло его в шок и, казалось, лишило на время голоса. Даши стоял спиной к небольшому полю с высокой травой, раскинувшемуся у подножия холма, на котором они ночевали. Макс заметил какое-то шевеление в траве. Там торчало нечто серое и округлое. Сначала ему почудилось, что это всего лишь птица. Но когда этих штуковин оказалось три, и они стали потихоньку двигаться в их сторону, Макс увидел мохнатые треугольники на этих кругляшках. Его осенило. Это были высокие стоячие уши с мохнатыми, оттопыренными вверх кисточками.

     Это были рыси. Не сводя взгляд с беспечно ковыряющегося в мешках Даши, они тихо подкрадывались. Теперь Макс мог рассмотреть тускло поблескивающие глаза, необычайно длинное тело с переливающимися под шерстью при ходьбе мускулами.

     Макс совершенно растерялся. Он не знал, что делать. Если закричит и предупредит друга об опасности, рыси неминуемо атакуют в тот же миг. Но как только хищники подошли ещё ближе, Макс понял, что времени почти нет - они подбирались на такое расстояние, чтоб совершить молниеносный прыжок. Даши даже не успеет ничего понять, как окажется у них в пасти. “Медлить нельзя! Нужно кричать!”

     Макс сделал глубокий вдох и завопил:

     - Рыси! В траве! Быстро беги ко мне!!!

     Всё, что успел сделать Даши - лишь поднять голову, и то не до конца. Его тут же снесло мускулистое тело, сбило с ног так, что Рыжий пролетел к дому, со всего маха обрушился на стену и, ухнув, плюхнулся на землю без чувств.

     Макс моментально отступил от окна на несколько шагов назад, разбежался и с силой метнулся в оконный проём, выбив собой зелёную преграду. Приземлился на обе лапы и выхватил из-под плаща клинок.

     - Не-е-ет! Назад! Не тронь его! - Макс выставил кинжал перед собой и встал перед лежавшим без сознания другом, прикрыв его от врагов.

     Прямо перед ним, широко расставив все четыре лапы и склонив голову к земле, стояла рысь. Она была не таких уж внушительных размеров, но во внешности ощущалась сила и мощь. Одежду дикие не носили, поэтому Макс отчётливо видел длинную, местами скомкавшуюся и слипшуюся шерсть, покрывавшую всё тело.

     Макс, сильно напуганный и одновременно заворожённый, не сводил глаз с дикой рыси. Он смотрел ей прямо в глаза, а она смотрела в его. И было что-то пугающее и притягивающее в этих глазах, что-то, чего Макс никогда не видел в глазах цивилизованных донгу. Серые, с желтоватым оттенком, чуть раскосые, это были глаза истинного хищника, в них не было ни капельки страха, ощущалась абсолютная свобода и смелость. Макс почувствовал, что создание это было совершенно из другого мира, из мира чистой, нетронутой природы, из дикого, первоначального мира. Внезапно у Макса возникло чувство, которое поначалу сильно смутило его, чувство теплоты и родственности; он поймал себя на мысли, что хотел бы хоть чуточку походить на эту дикую рысь, быть столь же гордым, красивым, независимым.

     Макс очнулся от этого завороженного состояния, когда по обе стороны от рыси встали ещё две, подошедшие незаметно сзади. Вставшая слева рысь была гораздо крупнее первой, с более мощными и мускулистыми лапами, Макс решил, что это был самец. Он взмахнул увесистым пушистым хвостом, вытянулся и промолвил странным дрожащим голосом:

     - Ну что, Быстрая-Как-Ветер, кого поймала на этот раз? О! Кто это тут?

     - Двое Живущих-За-Стеной. Первый - совсем слабенький, тут же отключился с одного тычка. Второй ощетинился, размахивает острым зубом, - промолвила первая рысь, продолжая пристально изучать Макса. Тембр её голоса показался совершенно непривычным, рысь говорила, будто набрав воды.

     - Чего же ты медлишь, прикончи его, - резко ответил самец.

     - Он не тот, кем кажется… тот, кто стоит с серым зубом в лапах.

     - Откуда ты знаешь? - промолвила подошедшая справа рысь с зелёными глазами и серым меховым гребешком между ушами-кисточками.

     - По его глазам… и движениям. Он выпрыгнул сверху, словно охотник.

     - Некоторые из них, Живущих-За-Стеной, тоже так могут.

     - Глаза… его глаза не могут лгать… Я чувствую это… И я чувствую, что он нас понимает, - прошипела рысь, снёсшая Даши.

     Макс не верил своим ушам:

     “Что происходит? Как я могу их понимать? Может, я сошёл с ума?”

     - Опусти свой острый зуб, незнакомец, мы не тронем тебя! - Быстрая-Как-Ветер выпрямила шею, гордо вскинув голову с красиво торчащими ушами-кисточками.

     Максу казалось, что рысь читает все его мысли, медленно стал опускать вниз лапу, сжимавшую клинок.

     - Видишь, Разящий-На-Скаку, он всё понимает.

     - Как быть с тем, который лежит? - рысь-самец вопрошающе взглянул на Быструю-Как-Ветер.

     - Пусть живёт, если очнётся, - рысь вновь заглянула Максу прямо в глаза. - Я вижу, у тебя сильный дух. И сильное сердце. Следуй за ним! Пусть оно ведёт тебя!

     Рысь повернулась в сторону поля и в два прыжка исчезла из виду, скрылась в высокой траве. За ней последовали остальные.

     Всё, что происходило дальше, было как в тумане.

     Макс попытался привести Даши в чувства, потряс и похлестал лапами по щекам, обрызгал морду водой, которую достал из походной сумки, висевшей на теле под плащом. Но всё безрезультатно. Нужно было срочно уходить отсюда подальше. Макс опасался, что дикие передумают и вернутся, чтоб добить их. Не эти, так другие. Что-то он никогда не слышал про оставшихся в живых после подобных стычек.

     Затем Макс подошёл к наполненным обломками кровати мешкам и вытряхнул содержимое. Сами мешки он разорвал и скрутил так, что получились подобия верёвок. Затем он подошёл к валявшемуся на земле Даши, склонился, аккуратно приподнял друга с земли, уложил себе на спину и привязал, туго опоясавшись верёвками. Макс быстро зашагал прочь, в сторону родного дома. Сперва каждый шаг давался с трудом, чем быстрее он шёл, тем легче становилось.

     Когда преодолел холм, на котором ночевали, он перешёл на бег, поначалу легкий, семенящий, а затем полноценный быстрый бег на двух лапах. Разогнавшись до приличной скорости, Макс инстинктивно понял, что может бежать ещё быстрее. Вдруг он упал вперёд, подставив верхние лапы и пустился галопом. Тело само вспомнило, что оно так может, что так бежать для него естественно. Макс так давно этого не делал, что совершенно забыл о такой способности. Точнее, ему помогли забыть.

     Перед глазами промелькнули воспоминания из раннего детства, как он бегал так, на четырёх лапах, но потом ему запретили, мать запретила и постоянно ругала за это. Но сейчас он неосознанно вспомнил, каково это. Макса поглотило чувство совершенной свободы и лёгкости, даже несмотря на то, что на нём лежал груз, тяжелее его самого. Сил прибавилось, и не было усталости. Макс полностью доверился инстинктам и предоставил телу возможность скакать так, как оно пожелает.

     Ещё до того, как наступил вечер ребята достигли полянки перед болотом, на которой любили делать привал. Макс скинул Даши с себя, уложил на траву, снял с него сумку. Пищи у обоих было вполне достаточно, чтоб провести здесь ночь. Пожевав немного творога, Макс, немного уставший, прилёг на траву и уснул.

     Начало темнеть, когда Даши очнулся и растормошил спящего друга.

     - Где это мы? - еле слышно, кряхтя, спросил Рыжий.

     Макс тут же вскочил и помог приподняться другу, дал ему воды. Даши взял в лапы мешок из выделанной коровьей шкуры, который они использовали для хранения воды в походах, и присосался к горлышку, но тут же подавился и закашлял.

     - Пей потихоньку! - проворчал Макс. - Ну и как ты? Где болит?

     - Везде, - Даши скорчившись потихоньку наклонил туда-сюда голову и покрутил лапами. - Вроде цел. Но всё тело ломит, как будто на меня бык упал.

     - Ну почти так и есть, - еле заметно ухмыльнулся Макс.

     Рыжий стал ощупывать тело под одеждой и резко застонал:

     - Мои рёбра! Рёбра сломаны. Не знаю сколько… Несколько… Это точно, - Даши глубоко вдыхал и выдыхал воздух, проверяя какие из рёбер сломаны.

     - Идти можешь?

     - Конечно, могу, поломанные рёбра - не лапы, ходить не мешают, заживут быстро, - Даши встал и поприседал. - В смысле… Почти так и есть? Что вообще произошло?

     - На тебя… На нас напали дикие рыси, - Макс пытался правильно подобрать слова, чтоб не сказать лишнего - про тот диалог с рысью и про то, как они сюда добрались говорить другу не хотелось, по крайней мере, пока. - На тебя налетела, как бешеный бык, одна из этих Брэкки, когда ты спустился вниз.

     - Как она меня не съела то, - Даши выпучил глаза, как он всегда это делал, удивляясь чему-либо. - А потом что было?

     - Да они не едят таких как мы… Кажется, не едят, - добавил Макс, словно постеснялся того, что немного оправдывает дикарей. - А потом… Они убежали, я спустился, а ты там лежишь без сознания.

     - Погоди, начинаю вспоминать… Ты ж закричал, что там рыси!

     - Ну да! Я их увидел через дырку в окне и закричал. Спустился, а их там не было уже…, и ты валялся… Один.

     - Ну, ясно, - промолвил Даши, - А как мы здесь то оказались? Ты меня на себе тащил что ли?

     - Да, на спине. Слушай, ну и тяжеленный ты. Я чуть не помер, пока тащил, - ответил Макс, почесывая нос, явно пытался скрыть смущение.

     - Сейчас же ещё не вечер… а был полдень… Что-то мы быстро сюда… - продолжил было расспрос Рыжий, но подавился слюной и сильно закашлялся. Откашлявшись, махнул лапой. - Ай, ладно, потом расскажешь. Нужно попасть в город до рассвета, пока темно, чтоб нас не заметили.

     Макс почти никогда не врал и совершенно не умел это делать. Несомненно, Даши понял, что он говорит неправду, просто сделал вид, что ему без разницы.

     Ребята подкрепились, остатки еды сложили обратно в сумки и отправились в путь. Переходя болото, Макс придерживал друга, который так и норовил упасть в грязь, запинаясь о травянистые кочки. Шли прямо по грязи - с раненным Даши о том, чтоб скакать по кочкам, и речи не было. Мошки-кровопийцы были тут как тут - тучей окружили друзей и мучали их до самого конца пути. Казалось, дорога по болоту продолжалась целую вечность, перед самым рассветом Макс и Даши вышли к стене. Продирание сквозь дыру отняло последние силы, и лапы уже плелись сами собой, когда друзья плутали меж деревьями, старательно запутывая следы, и переходили реку у хижины Макса.

     - Ну ладно, я пойду к своим. Они меня… подлатают, - еле открывая пасть, промолвил Рыжий.

     - Давай. Я к тебе потом зайду, навещу…

     - Не стоит тебе без меня заходить в наш район. Это опасно, - отрезал Даши. - Ах, да! Я же хотел тебе предложить… Скоро будет вступление в банду… котов-воров. Буду вступать. Надо пройти несколько испытаний. Там почти все будут мои ребята, но молодых котов со стороны тоже могут принять.

     Макс хмуро исподлобья смотрел на друга и молча слушал.

     - И я вот что подумал… Может ты это… Попробуешь вступить? Из моих никто с тобой не сможет достойно потягаться, это точно. Ты там всех переплюнешь. Клык даю! - Даши приоткрыл пасть, обнажив клыки, и пальцем звонко щёлкнул по одному из них. Несмотря на усталость, у Даши загорелись глаза. Макс знал, так бывало, когда он болтал о своих тёмных делишках.

     Но Макс лишь отмахнулся:

     - Слушай, я же говорил, не хочется мне заниматься такими делами. Не моё это.

     - А чего тебе хочется то? Всю жизнь прожить в этой развалюхе со старухой-матерью? - Даши пальцем указал на покосившуюся лачугу, которая чудом продолжала стоять и до сих пор не рухнула.

     - Осторожнее со словами, дружище. Думай, что говоришь, - Макс процедил сквозь зубы, посмотрел туда, куда указывал Рыжий, и нахмурился так, что морда его стала озлобленной. Таким Даши его видел крайне редко.

     - Ладно-ладно. Извини. Я ведь не со зла. За тебя же беспокоюсь. Ну ты хотя бы это… подумай. Как надумаешь, скажи. Хорошо? Подумаешь? - Даши хлопнул друга по плечу мохнатой увесистой лапой и, не дожидаясь ответа, пошёл, прихрамывая и держась за бок, вдоль обмелевшей речушки в сторону видневшихся вдали домов торгового квартала.

     - Подумаю… - чуть слышно буркнул себе под нос Макс и заковылял к хижине.

     Ал’Тан чувствовал себя ничтожно маленьким щенком по сравнению с шедшим рядом генералом Бато. Учитель посмотрел наверх, на солнце, которое то появлялось, то исчезало из-за покачивающейся громадной головы в шлеме. Генерал возвышался над учителем, словно высокая башня над одноэтажным домиком.

     Ал’Тан шёл и думал: “Интересно. Генерал - кот или пёс? Наверняка пёс. Не бывает ведь котов таких размеров… Да и псов, наверное, тоже…”

     Они покинули торговый квартал с его бараками, грязью и шли по деревянному мосту, перекинутому через глубокий ров, заполненный водой. Мост сильно покачивался из стороны в сторону при каждом шаге спутника-великана. Казалось, ещё немного и опоры моста не выдержат тяжёлых ритмичных шагов генерала и лопнут. Вскоре они без происшествий перешли на другую сторону и, пройдя по небольшому песчаному пустырю, вошли в административный квартал.

     Запах слякоти и сырости совсем ослабел и почти исчез, на смену ему пришёл еле ощутимый запах выделанной кожи, бумаги и настойчивый, приторный аромат цветущих растений. Здешняя архитектура кардинально отличалась от хаотично слепленных деревянных бараков торгового квартала. В основном это были трёхэтажные постройки из камня без особо изысканного оформления, просто качественно отделанные известью снаружи и выкрашенные в разные цвета. Но видно было, что дома построены добротно, основательно, и стоило это огромного труда и ресурсов.

     - Господин учитель, мэр ждёт вас у школы. Он представит вас директору лично, - сказал генерал басовитым, приглушённым маской голосом.

     - Хорошо, - Ал’Тан взволнованно поправил лапой налипшие на лоб длинные волоски, он ещё не отошёл от недавнего происшествия. - Даже не знаю, что бы я делал без вас. Ковылял бы сейчас босой на встречу, чтоб опозориться перед господином мэром и директором, или валялся бы в канаве… мёртвый. Вы меня выручили… Спасибо.

     Ал’Тан с благодарностью взглянул на генерала, всматриваясь в темноту прорези для глаз, но ничего разглядеть не смог. Генерал Бато и ухом не повёл, продолжая тяжело шагать, и, не поворачивая головы, произнёс:

     - Благодарите господина мэра.

     Вскоре они свернули на широкую аллею с цветущими по бокам рядами пёстрых цветов и шли по ней пока одинаковые каменные здания не закончились. Тогда они сошли с аллеи, свернули налево и оказались на возвышенности, с которой открывался обзор на широкое поле. На нём ровными рядами стояли одноэтажные постройки из досок. Ал’Тан с первого взгляда подумал, что это какие-то казармы военных либо стоила для скота, но это была местная школа, единственная школа на весь огромный город, и вид у неё был удручающий.

     Привыкший к богато оформленным фасадам многоэтажных школ в родном Нирусе, Ал’Тан был расстроен и подавлен убогим видом этих сараев, выполнявших, судя по всему, функцию комнат для проведения занятий. Видно было, что дощатые стены не красили много лет, а старая краска давным-давно облезла и почернела.

     Одна из этих одинаковых построек была крупнее остальных раза в два. У входа в это здание стоял низкорослый серый пёс. Он стоял спиной к приближавшимся, увлечённо разглядывал таблички, висевшие на стенах по обе стороны от входа, и почёсывал одной лапой лысеющую макушку головы. Едва услышав шаги сзади, он повернулся и широко улыбнулся.

     Чёрный кожаный жилет обтягивал выпирающий живот, а штаны были несколько коротковаты, из-под них выглядывали ярко красные носки и идеально начищенные блестящие туфли. Это придавало ему забавный, нелепый вид. Оставалось пройти ещё довольно большое расстояние, и пухлый пёс, не выдержав ожидания, направился с широченной улыбкой к ним навстречу. Подходя ближе, он слишком рано вытянул перед собой лапу, словно скорее желал горячо поприветствовать друга, которого не видел очень давно.

     - Ал’Тан! Наконец-то вы здесь! - воскликнул он и стал душевно пожимать лапу учителя, когда они сблизились. - А я уж было решил, что вы с генералом разминулись и заблудились. Добро пожаловать в наш милый город!

     “Милый? Я бы так не сказал,” - промелькнула мысль у Ал’Тана, но вида он не подал. Ни малейшего намёка на недовольство. Он был слишком хорошо воспитан.

     - Приветствую вас, господин мэр! Я счастлив находиться в вашем чудесном городе. По правде говоря, по дороге сюда произошла досадная оказия. Потому я и задержался, приношу извинения. Но доблестный генерал Бато прибыл вовремя и всё благополучно разрешилось.

     Бато, стоявший рядом, склонил голову вперёд и серьёзным, суровым голосом произнёс:

     - Позвольте доложить, господин мэр. Господин учитель столкнулся с Ахиллом и его парнями в одном из переулков торгового квартала. Я счёл неуместным затевать схватку и договорился, чтоб его отпустили.

     - Чудеса! Разве так бывает? Мы разыскиваем этого паразита Ахиллеса дни напролёт, а Ал’Тан вот так просто идёт и случайно натыкается на него в подворотне. Чудеса… - мэр покачал головой, ехидно ухмыляясь, и обратился к учителю. - Какие могут быть извинения? Счастье, что вы целы. Этот Ахилл - шелудивый пёс, демон в собачьем обличии. А его Соплежуи - безмозглые отморозки, готовые растерзать любого, кто не так взглянет.

     - Отправить туда моих ребят? Если Ахилл ещё там, они схватят его.

     - Не стоит. Не думаю, что он остался там стоять и ожидать нас с распростертыми лапами, - мэр направился к главному зданию школы и сделал лёгкий взмах головой, призывая остальных последовать за ним. - Пройдёмте, господа.

     Подойдя ко входу, Ал’Тан бегло взглянул на таблички. На левой деревянной доске был вырезан некий текст, вероятно, график работы или расписание занятий, что-то в этом роде - он не стал вчитываться подробно. На более крупной вывеске, висевшей справа от входа, размашистым корявым шрифтом была вырезана надпись: “Школа города-государства Джаако”.

     - Господин мэр… - Ал’Тан хотел задать вопрос, но вдруг осёкся, его перебили.

     - Вэй… Можете так ко мне обращаться, я не обижусь, - прервал мэр и, сложив лапы крест-накрест на груди, неожиданно громко расхохотался. Птицы, сидевшие на деревьях, дёрнулись в испуге и взлетели. - Вы так похожи на своего отца, Ал’Тан, так похожи… Тот же голос, те же глаза… Вижу, он вас прекрасно воспитал. Жаль, что его нет с нами больше…

     - Да-а… жаль… - Ал’Тан тоскливо опустил взгляд.

     - Вы хотели о чём-то спросить меня?

     - Ах, да… Господин Вэй… - Ал’Тан растерялся и наскоро пытался вспомнить возникший вопрос. - Точно… а у вас в городе лишь одна школа? Просто… я спрашиваю, потому что у нас в Нирусе их несколько…

     - Да, к сожалению, это так. У нас сейчас одна действующая школа… - мэр Вэй сочувственно вздохнул, затем обратился к Бато. - Генерал, ожидайте меня снаружи. Негоже заходить в образовательное учреждение в доспехах и с оружием: дети испугаются. Я представлю Ал’Тана директору и вернусь.

     - Слушаюсь, господин, - Бато поклонился и отступил на шаг назад, учителю это показалось чересчур раболепным.

     Дело в том, что в родном Ал’Тану Нирусе у власти находился не один донгу, а Парламент, состоявший из семи членов, каждый из которых отвечал за свою отрасль: кто за торговлю, кто за сельское хозяйство, кто за налоги, их именовали консулами. Консулы обладали одинаковыми правами и полномочиями и не было кого-то возвышавшегося над ними. Каждый из консулов избирался народом на два года.

     Насколько знал Ал’Тан, во главе города-государства Джаако стоял один донгу, мэр, избиравшийся народом каждые пять лет. Править помогали приближенные, советники, их назначал сам мэр. Одним из таких советников был генерал Бато, герой-ветеран Нирэлрийской войны. Он был своего рода живой легендой, великим воином, о котором немало сказаний написано и песен пелось. В военное время он командовал войсками, а в мирное, как сейчас, стоял во главе преторианской гвардии, призванной охранять мэра и его власть.

     

     * * * *

     

     Ал’Тан и мэр Вэй вошли в административное здание школы и оказались в полутьме. Длинный, узкий коридор уходил вдаль и упирался в широкую дверь. Почти такие же, как и снаружи, стены, обшитые потемневшими от времени досками с облупившейся краской, тянулись по бокам коридора. Запах стоял затхлый и спёртый, будто помещение давно не проветривалось.

     Мэр пристально посмотрел Ал’Тану в глаза и тихо, почти шёпотом, сказал:

     - Насчёт единственной школы. Видите ли, в чём дело… Так уж повелось, что большинство состоятельных граждан нашего города предпочитают нанимать учителей для обучения их отпрысков на дому. Это для них безопаснее. А менее состоятельные побросали школу. Наш город увяз в преступности, в том числе подростковой. Образование становится ненужным и непопулярным. Молодёжь перестаёт стремиться к знаниям, их больше привлекает беззаботная жизнь в бандах.

     - Это грустно, - серьёзным тоном ответил Ал’Тан и, услышав эхо, понял, что сказал слишком громко, перешёл на шёпот. - Такое случалось во все времена. Ну… вы сами прекрасно знаете.

     - Скажу вам честно, ситуация критическая, - мэр нервно почесал нос. - Многие школы закрылись. Попросту стало некого учить. Осталась лишь эта. Последнее пристанище для желающих получать знания. И здесь в основном те, у кого нет денег на платных учителей, да и те со временем всё больше и больше теряют всякое желание и интерес к знаниям.

     - Нужно ведь с этим как-то бороться, - сдержанно ответил учитель.

     - А как вы думаете? Мы пытаемся и… изо всех сил боремся. Но безнадёжно проигрываем. Поэтому я позвал вас, господин учитель. Надеюсь, вы нам поможете в нашей борьбе.

     - Господин мэр, - выражение морды Ал’Тана стало уверенным и воодушевлённым. - Я бесконечно признателен за то, что вы сделали для меня. Я знаю, что это вы… вы спасли меня… вы спасли мне жизнь.

     Мэр Вэй сложил ладони лап вместе и произнёс чуть громче, чем ранее:

     - Я не мог поступить иначе. Когда я узнал, что с вами случилось, моё сердце сжалось, и не было мне покоя, покуда вы в беде. Уверен, если б у меня были дети и если они попали бы в беду, ваш отец сделал бы то же самое… в память о нашей старинной дружбе.

     - Да… Уверен, так и было бы… - угрюмо подтвердил Ал’Тан и последовал за мэром, который продолжил идти дальше по коридору.

     Кое-где двери боковых кабинетов были приоткрыты, там тьма коридора чуть рассеивалась: сквозь щели проникал слабый солнечный свет из комнат. Скоро Ал’Тан осознал, что цоканье ботинок по полу слышно слишком сильно. Звук, отражаясь от стен, пролетал по всей длине коридора и возвращался обратно, отзываясь эхом.

     Стеснительного по натуре учителя это смущало, он старался наступать на дощатый пол как можно мягче и пытался плавно переносить вес с пятки на носок; но это удавалось не всегда, и эхо шагов было то тихим, приглушённым, то звонким и громким, а иногда оно перебивалось резким, неприятно раздражающим слух скрипом половиц.

     Мэр распахнул наружу широкую коричневую дверь и жестом пригласил Ал’Тана войти первым. Учитель оказался в узенькой вытянутой комнатёнке, плотно заставленной мебелью. Один из столов был полностью заставлен листами бумаги и рукописями, сложенными друг на друга невысокими столбиками. Вдруг над ними показалась удивлённая морда с длиннющими седыми вибриссами - сидевший по ту сторону стола встал.

     - Кто там? - удивлённым дрожащим голосом спросил седой пожилой кот и вышел из-за стола. Он сильно щурился, пытаясь рассмотреть гостей, но, видимо, разглядеть ничего не мог, и потому приближался заторможенной шаркающей походкой.

     - Господин директор, моё имя - Ал’Тан, - учитель старался говорить громко и отчётливо, выделяя интонацией каждое слово, так как заподозрил, что у директора скверно со слухом. - Я пришёл устраиваться к вам на должность учителя.

     - Кто-о-о? Кто это?! - опасение Ал’Тана подтвердилось. - Говорите громче! Я ничего не разобрал!

     Директор подошёл вплотную и задрал голову, он был сильно ниже ростом высокого учителя, шея от усилия стала подрагивать, затем голова задёргалась мелкой дрожью. Казалось, что ещё немного, и директор не удержит, уронит голову или сам свалится на пол от бессилия.

     Ал’Тан пришёл в недоумение.

     ”Что здесь происходит? Что делает этот глубоко пожилой кот в должности руководителя школы? Он же не только передвигается с трудом, он даже говорит еле-еле, почти ничего не видит и не слышит.”

     Не то что бы Ал’Тан плохо относился к престарелым донгу, нет, совсем не так. Просто… всему своё время и место. Этот почтенный старик давно должен был отправиться на заслуженный отдых, а не работать здесь, тем более директором школы.

     “Неудивительно, что школа пребывает в такой разрухе.”

     Вмешался мэр Вэй, до этого стоявший позади:

     - Господин директор! - неожиданно громко воскликнул мэр, почти срываясь на крик. - Это ваш новый учитель! Очень хороший учитель!

     - А-а-а! Учитель! - до директора, казалось, дошло: мускулы морды под полностью седой шёрсткой, подрагивая, пришли в движение, сформировав несмелую дрожащую улыбку. - Учитель - это хорошо! Учителя нам нужны… Молодые и талантливые... а… а кто вы, господин?

     - Это господин мэр! - склонившись к уху директора нарочито громко ответил Ал’Тан.

     - Не мэр я, - престарелый директор вновь пришёл в состояние совершенного непонимания.

     Мэр был примерно одного роста со стариком и наклоняться не требовалось. Он сложил лапы рупором у рта и выкрикнул:

     - Мэр Вэй - это я!

     Вдруг глаза директора округлились и выпучились, будто норовили выпрыгнуть из орбит, пасть сложилась трубочкой и стала шумно вдыхать воздух, а голова задрожала ещё сильнее.

     - Не волнуйтесь вы так, господин директор! - с улыбкой произнёс мэр и обратился к Ал’Тану. - Давненько я не заходил сюда, вот он и разволновался. Видимо, не ожидал увидеть… а где ваш заместитель?

     При этих словах дверь сзади распахнулась и в помещение вошёл очень толстый пёс, на вид несколько моложе директора. На его морде застыло тревожное выражение, он очень сильно сопел. Было заметно, что он бежал либо очень быстро шёл, сильно запыхался.

     - Здравствуйте, Ал’Тан, я вас ждал. Я - заместитель директора, моё имя Алексей… Господин мэр, - он пожал лапу поочерёдно мэру, затем учителю, при этом пытаясь улыбаться, однако Ал’Тан заметил, что улыбка несколько натянутая. - Пойдёмте, я вам всё покажу.

     Заместитель вышел из кабинета. Мэр Вэй, широко улыбаясь, похлопал по плечу директора и вышел вслед за заместителем.

     Ал’Тан почувствовал себя неловко, взглянул на директора - выражение жуткого удивления ещё не сошло с его морды - учитель кивнул и молча покинул кабинет вслед за остальными.

     

     * * * *

     

     Заместитель Алексей бегло провёл экскурсию по главному корпусу, по единственному его коридору, заглянули почти в каждый кабинет. Запущенное состояние помещений, сквозящее отовсюду неблагополучие, нищий вид сотрудников, затхлый воздух - всё это лишь усилило угнетённое состояние Ал’Тана. Казалось, всё вокруг давит на него, голова закружилась, стало трудно дышать, хотелось поскорее выйти наружу.

     Пока Алексей рассказывал о предназначении каждого из кабинетов, мэр молчал с серьёзным выражением морды и изредка ухмылялся, почёсывая подбородок, Ал’Тан же был не в состоянии подобрать нужные слова и лишь еле заметно кивал. Жалость к этим донгу, производившим впечатление подавленных, покорных работников, смешалась с неким презрением к их смиренности.

     Наконец, они вышли наружу и направились к группе кемпингов. Генерал Бато последовал за ними.

     - Позвольте, я познакомлю вас с учениками, которых вы возьмёте, - предложил заместитель. - У них как раз должно закончиться последнее занятие.

     - Да… давайте, - Ал’Тан от неожиданности замешкался, но вовремя совладал с собой. - Хорошо, познакомимся.

     - Это вон тот крайний кемпинг, из которого… - заместитель на ходу указывал на постройку, располагавшуюся в самом конце левого крайнего ряда, но вдруг озадаченно замолчал.

     Двери домика были распахнуты настежь, оттуда вылетел стул и, пролетев несколько метров, ударился о землю, от чего с сухим треском развалился на дощечки. Заместитель Алексей нахмурился и сильно ускорил шаг. Ал’Тан, мэр Вэй и генерал не отставали. Когда подошли к кемпингу ближе, по разбросанным повсюду обломкам стало понятно, что тот вылетевший стул был не единственным, которого постигла подобная участь.

     - Что здесь происходит?! - возмущённо воскликнул Алексей и, яростно всплеснув лапами, обратился к гостям через плечо. - Прошу вас подождать здесь, господа. Я разберусь…

     Едва он ступил на порог, как ему в живот прилетел стул и, отпружинив от толстого брюха, отлетел в траву. Заместитель потерял равновесие, нелепо взмахнул лапами и приземлился на пятую точку. Алексей, кряхтя, поднялся и вошёл в кемпинг.

     Внутри двое молодых псов крушили всё вокруг. Один переворачивал столы и выкрикивал что-то невнятное, второй с улюлюканьем хватал стулья и швырял их в сторону выхода, метясь в дверной проём, но, видимо, иногда промахивался и стулья врезались в стену, повсюду лежали обломки разного размера. Чуть поодаль сидели на столах, стояли, пританцовывая, несколько учеников, наблюдавших за происходящим, они громко топотали лапами, восторженно крича.

     Едва заметив вошедшего в кемпинг заместителя директора, ребята испугались, тут же умолкли, соскочили со столов и сели, как подобает ученикам, на стулья. Но двое буянивших молодчиков, никого вокруг не замечая, продолжали колотить мебель.

     - Это что такое! - завопил Алексей. - Я требую объяснений! Срочно! Прекратите!

     Швырявший стулья уставился на заместителя и замер в позе замаха со стулом в лапах. Второй же продолжал своё.

     В помещение вошёл Ал’Тан, а за ним - мэр Вэй. Тут учитель заметил, что эти двое были копией друг друга, близнецы. Отличались друг от друга они лишь цветом балахонов. У обоих на ушах болтались крупные серьги, у обоих морды раскрашены в разные цвета.

     - О! Толстый! - воскликнул первый из близнецов. - Вот это встреча, а мы тут развлекаемся… Гы-ы-ы.

     - Где толстый? - второй повернулся, ища кого-то взглядом. - А… вон ты где. Толстый!

     Заместитель директора пытался подобрать слова:

     - Сейчас же к директору! Извольте объясниться. Вы… будете отстранены от занятий!

     - Да кому они нужны… эти твои занятия, толстый? А? Мы пришли отчислиться сами, - в один голос сказали близнецы. - У нас послание от нашего главаря, банда Соплежуев, нас туда приняли. Слыхал про таких, толстый?

     Мэр еле заметно улыбнулся, но хранил молчание, будто хотел посмотреть, как с ситуацией справится Алексей.

     - Ну зачем вам это, ребята! Одумайтесь! - заместитель попытался вразумить парней.

     - Школе конец, толстый! Это и есть послание. Всё кончено.

     С этими словами наглец, державший стул, швырнул его прямо Алексею в голову, тот сумел увернуться в последний момент, и стул ударил его по лбу по касательной, не причинив особого вреда, однако заместитель упал на колени. Затем оба молнией ломанулись к выходу и выбежали из помещения. Вдруг с улицы раздались крики: “А-а-а! Больно же! Отпусти!”

     Послышались тяжёлые шаги и в кемпинг вошёл великан-генерал Бато, державший за шкирку навесу обоих сорванцов, лапы которых синхронно беспомощно семенили в воздухе.

     - Что прикажете с ними делать? – равнодушным тоном спросил Бато у мэра. - Отпустить? Или пусть повисят ещё?

     Мэр не спешил с ответом, лишь вопросительно взглянул на Алексея. Тот только оклимался и прижимал лапу ко лбу. Тонкой струйкой, по морде заместителя стекала алая кровь - судя по всему, стул рассёк кожу лба.

     Подождав ещё мгновение, мэр дал сигнал отпустить негодяев вниз.

     - Эх вы, дурачьё. Соплежуи. Неужели это всё, к чему вы стремитесь? Жевать сопли! - мэр захохотал.

     Парни после небольшого удушения горловинами балахонов кашляли. Откашлявшись, один из них злобно взглянул на Вэя красными, заплывшими кровью глазами и промолвил:

     - Да ты сам то чем лучше?

     Мэр взмахнул лапой и тут же близнецы взмыли обратно наверх. Беспристрастный Бато поднял их за капюшоны. Юные псы захрипели, хватая воздух.

     - Хватит с них! Опустите дураков, пожалуйста, господин мэр! - громко сказал Алексей, вся морда которого была залита кровью. - Этим дурням запудрили мозги. Они, в принципе, неплохие ребята.

     Мэр расхохотался во весь голос.

     - Неплохие ребята? В принципе? Господин заместитель, да вы сами то понимаете, что говорите? Нужно с ними пожёстче, так они хоть что-то усвоят! Это же им во благо… Ладно… Бато, отпустите их. Пусть бегут к своим Соплежуям!

     Великан послушно разжал кисти лап, и близнецы грохнулись на пол, встали и тут же стремглав выскочили из кемпинга.

     Вэй подошёл к Алексею, всё ещё прижимавшему лапу ко лбу.

     - Покажите, что там у вас, - мэр лапой вытер лоб заместителя и принялся рассматривать рану. - Рассечение. Нужно заштопать.

     Ал’Тан, стоявший в стороне, огляделся. Внутри всё выглядело так же, как и в главном корпусе, не лучше, не хуже, всё те же облезлые, обшарпанные доски. Подростки-донгу тихо сидели, внимательно наблюдая за происходящим.

     - Что ещё за Соплежуи? - спросил он.

     - Одна из банд. Самая многочисленная. Дурачки постоянно жуют мерзкое растительное вещество, якобы придающее им сил в бою и делающее их бесстрашными. По виду оно напоминает сопли, оттого и прозвали себя Соплежуями… Слабоумные идиоты, - после этих слов мэр разражённо фыркнул.

     Заместитель Алексей обратился к Ал’Тану:

     - Я искренне извиняюсь за то, что вы оказались невольным свидетелем этого происшествия. Я вынужден на время вас покинуть, мне срочно нужно к лекарю. Вы можете остаться здесь и побеседовать с молодёжью, если у вас желание не отбито напрочь.

     - Я немного побуду здесь… - неуверенно ответил учитель.

     - Здорово… Господин мэр, генерал… - Алексей кивнул в знак прощания и уже направился было к выходу, как вдруг в кемпинг кто-то вошёл.

     Это был худощавый, долговязый кот-подросток, он сильно хромал на одну лапу. Ал’Тан сразу обратил внимание на грустный, вдумчивый взгляд, не характерный для донгу этого возраста.

     - Добрый день, заместитель, - произнёс юный кот, в его светло-серых глазах, контрастирующих с чёрной-пречёрной шерсткой, появилось удивление. - Что с вами произошло?

     - Проходи, Макс. А с тобой что приключилось? Давненько тебя не было видно.

     - Да… ну… я… это… - замешкался тот.

     - Ладно, потом расскажешь. Садись и жди.

     Заместитель покинул кемпинг. Чёрный кот, которого Алексей назвал Максом, молча прошёл вглубь помещения и сел за один из столов.

     - Пожалуй, мы пойдём, не будем мешать. Вы тут поговорите с учениками, - мэр по-дружески похлопал лапой учителя по плечу.

     Удаляясь, вдруг обернулся и добавил:

     - Ах да. Пока поживите в той комнате. Позже придумаем что-то получше. Только идите по центральной улице, не по дворам, - Вэй подмигнул и взмахом позвал Бато последовать за ним. - У нас куча дел, генерал, поспешим же.

     Ал’Тан на мгновение застыл и какое-то время просто смотрел в спины удаляющимся. Затем временно прикрыл глаза, пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок, повернулся и направился к ученикам.

     Тело ныло от усталости. Вчера днём, когда Макс скакал, словно дикарь, с другом на спине, усталости не было, ни чуточки. Она появилась позже, на болоте. Тягучая, зыбкая, она сковала все мышцы; каждое движение, каждый шаг давались с великим трудом.

     Макс еле доковылял до хижины, не сводя взгляда с двери, ища признаки того, что с мамой всё в порядке. Рассветало на глазах. Ещё было темно, когда попрощались с Даши. Прошло то времени всего ничего, а уже светло так, что видно сероватые, с глубокими ветвистыми трещинами на брусьях, стены ветхой избы.

     Макс с крыльца позвал:

     - Мам, я дома!

     Ответа не последовало. Он вмиг перемахнул через порог и оказался у кровати.

     Мать лежала на спине, открыв пасть, укрытая одеялом из овчины до подбородка. Коричневая шерсть на голове взлохматилась, повисла клочьями. Нос был сильно влажный, под глазами скопилась жёлтая застывшая слизь. Макс оцепенел, боялся пошевелиться, даже перестал дышать, напряжённо вглядываясь, колышется ли овчинное одеяло, дышит ли мать. Внезапно мать закашляла, затем повернула голову на бок, взглянула слабым, невидящим взглядом и промолвила:

     - Сынок… ты здесь… наконец-то…

     У Макса отлегло от сердца.

     - Я вернулся, мам. Как ты? Ела что-нибудь? - он бросил взгляд на пустую поверхность тумбы, усыпанную крошками - еда закончилась, вода тоже.

     - Ела… я молилась старым богам… чтоб с тобой ничего не случилось… и вот… ты вернулся… - губы матери задрожали, улыбнулась.

     Макс нахмурился, желудок заурчал.

     Она приподнялась, присела на кровати, ласково посмотрела на сына.

     - Ты ранен?

     - Нет. Просто сильно устал. Мы… столкнулись c дикими… там… в Руинах.

     - Они напали на вас?

     - Только на Даши. Меня не тронули…

     Мать спустила лапы на пол, выпрямилась.

     - Их было много?

     - Трое… возможно, рядом были другие. Мы убежали, мам. Понимаешь? Я ничего не принёс… Вообще ничего!

     Мать сильно закашляла, улеглась обратно в постель и замолчала на время. Макс уселся на пол и упёрся спиной в стену. Он опустил голову на колени и накрыл лапами сверху, так и сидел, пока мать не прервала молчание.

     - Пошарь под крыльцом. Кажется, там оставалось немного картофеля. Приготовь, поешь и отдыхай. Нужно хорошенько поспать. Выглядишь неважно.

     Молча Макс вышел из хижины. Совсем рассвело. Вдали у реки несколько коров с худющими боками, виднеющимися рёбрами, щипали жухлую редкую траву. Пришла в голову мимолётная мысль увести корову, забить и спрятать мясо, но Макс отогнал её. Глупые мысли лезут на голодный желудок. Моментально разыщут вора и посадят. Тогда уж точно мать пропадёт, ухаживать совсем некому, не продержится без него.

     Хромая из-за острой боли в мышцах нижних лап, он спустился с крыльца и подошёл к нему сбоку. Снял боковую стенку и пошарил в нише. В комке сена он нащупал два круглых мягких на ощупь предмета и вытащил их наружу. Картофель был совсем старый, наполовину подгнивший, с зеленеющей кожицей. Макс присел на землю, достал из нагрудной сумки маленький нож и принялся очищать клубни от гнили.

     В итоге после этих манипуляций от картофеля осталось два маленьких кубика. Отбросив обрезки в сторону, он упёрся лапами в колени и, напрягшись от превозмогания боли, стал подниматься. И тут его по лапе легонько ударило что-то маленькое, но весьма увесистое… что-то спрятанное во внутреннем кармашке в складках плаща. Пошарившись за пазухой, Макс извлёк наружу тёмный предмет округлой формы.

     От восторга он чуть не закричал. От всего приключившегося совершенно вылетело из головы, что он нашёл это на одной из кроватей в том доме, в Руинах. Предмет был весь покрыт тёмным налётом, и не было точно понятно, что это такое, но Макс спрятал его в карман, решив, что разберётся позже.

     Он тут же выбросил картошку на землю и, практически позыбыв о боли и усталости, скачками забежал в дом и склонился над дырявым корытом, на дне которого осталось немного мутной воды. Принялся тщательно отмывать находку, судорожно скрести её когтями.

     - Что ты там делаешь, сын? Картошку моешь? - присаживаясь на кровати, спросила мать.

     Макс вытер предмет грязной тряпкой и, вытянув лапу, сказал матери:

     - Вот что я нашёл в Древнем городе! Я совсем забыл о нём, но вдруг вспомнил. Это кое-что получше картофеля! - на ладони тускло поблескивала желтоватая округлая вещица с крупным отверстием и вкраплением чего-то ещё.

     - Кольцо? - удивлённая мать взяла предмет в лапы и надела на палец. Кольцо было явно рассчитано на гораздо более толстые пальцы - оно сильно болталось, по бокам оставались большие зазоры.

     - Перстень… Кажется, они так его называли, - Макс, не скрывая восторга, разглядывал надетое на палец матери кольцо. - А это драгоценный камень… нужно хорошенько его почистить, и будет блестеть.

     - И что нам с этим делать, сынок? Получится ли его продать?

     - Конечно, продам… не носить же его… для красоты, - Макс широко улыбнулся, оголив тонкие аккуратные клыки. - Ты даже себе не представляешь, сколько можно выручить за такие штуковины, мам! Можно… можно даже купить целый дом… получше нашего.

     Мать недоверчиво покачала головой:

     - Не радуйся раньше времени! И не показывай его всем подряд. Большие богатства всегда идут рядом с большими неприятностями. А где картошка?

     - Да я её… выкинул… она почти вся гнилая, замучался чистить.

     - Вся гнилая полностью? - мать строго взглянула на сына.

     - Ну… ммм… половина, - замялся Макс.

     - Разве этому я тебя учила? Выкидывать еду, какой бы она ни была, нельзя! Сейчас же иди, подбери, что выбросил. Свари, ешь и поспи. И перестань так часто общаться с Даши. Он изменился, совсем другим стал, и тебя утянет в то же болото. Тебе надо думать об учёбе, часто не пропускать занятия!

     Макс, виновато повесив голову, вышел, повозился на улице и скоро зашёл обратно, улёгся на тюфяк, расстеленный в углу на полу.

     - Я её так съел, сырой. Нет смысла тратить дрова и воду, - промолвил он, отвернулся к стенке и притих.

     Мать неодобрительно фыркнула, затем ухмыльнулась и тоже повернулась на бок, положив голову на сложенные друг на друга ладони.

     - Знаешь, почему меня не тронули те дикие? - вдруг спросил Макс, не оборачиваясь.

     - Почему? - мать повернула голову.

     - Там была рысь… Кажется, она была их вожаком… или типа того. В общем… Она вступилась за меня. Сказала своим, что я какой-то особенный.

     Мать молчала, лишь тяжело дышала, чувствовалось, что внимательно слушает.

     - Те другие хотели убить Даши, но она им не позволила. И они не стали, отпустили нас…

     Повисло недолгое молчание. Доносилось лишь издали слабое мычание коровы.

     - Сын… скажи… а как ты понял, что именно они говорили друг другу? - осторожно спросила мать, повернувшись полностью.

     Макс присел на тюфяке.

     - В этом то и загадка… Я понимал всё, что они говорили… друг другу… и мне. Голоса у них какие-то странные… даже жуткие.

     - И что же они тебе говорили? - мать уже не скрывала своего изумления.

     - Та рысь, Быстрая-Как-Ветер, сказала мне, что я не тот, за кого себя выдаю… и… чтоб я слушал своё сердце, оно подскажет мне путь… Было такое чувство, будто она всё про меня знает, она заглянула прямо внутрь меня… и я ничего не мог скрыть.

     - Я так и знала… Так и знала, что это произойдёт, когда ты подрастёшь…

     - Кем был мой отец, мам?

     Мать опустила голову, стала бессмысленно теребить пальцы.

     - Он был рыбаком, как ты мне и рассказывала? - не отставал Макс.

     - Ложись спать… ты совсем устал. Позже всё расскажу, - еле слышным шёпотом ответила мать.

     - Я уже всё понял, мам. Просто хотел, чтоб ты рассказала подробнее. Ладно, я подожду.

     Макс был действительно совершенно вымотан, затуманенная голова почти не соображала, а мысли путались. Улёгшись обратно на тюфяк, он тут же уснул.

     Проснувшись, почувствовал себя немного отдохнувшим, хоть и не полностью выспался. По ощущению был примерно полдень. Мать крепко спала, тихо посапывая. Макс решил сперва заскочить в школу, хоть на сегодня уже опоздал, нужно хотя бы засветиться, выслушать нравоучения учителей и пообещать исправиться в самое ближайшее время.

     После школы займётся продажей кольца. Нужно было продать его сегодня во что бы то ни стало, купить еды домой было больше не на что. Он не хотел разбудить мать, чем дольше она проспит, тем скорее он вернётся и накормит её. Поэтому, не теряя времени, он накинул повседневную всю в заплатах тунику, натянул льняные свободные штаны и выскочил из хижины.

     

     * * * *

     

     Несмотря на до сих пор ноющее тело и урчащий от голода желудок, настроение было превосходным. Когда Макс преодолевал широкое поле, отделявшее рыбацкие хижины от трущоб Торгового квартала, хотелось бежать вприпрыжку. Воздух казался таким чистым и свежим, что каждый вдох доставлял неимоверное удовольствие, а небо было таким прекрасно голубым и ясным, что хотелось жить и радоваться.

     И всё это из-за небольшой, но увесистой вещицы, драгоценного перстня, приятно оттягивающего внутренний карман туники и болтающегося там, иногда ударяясь о тело. Карман тот он плотно завязал и затянул шнурком, чтоб полностью исключить возможность выпадения, так что драгоценность была в сохранности, и потерять её можно было бы, лишь сняв и оставив где-то всю тунику целиком.

     Макс рассчитывал, если и не купить за перстень новый дом, то хотя бы выручить денег не сильно меньше, и то лишь ввиду срочности. В первую очередь деньги нужны были на пропитание, а уж потом можно и улучшать жильё, с такой-то суммой на лапах можно было не спешить.

     Ступая по залитым грязью зловонным улочкам трущоб, он перестал улыбаться, дабы кто не заметил и не решил, что у него есть, чем поживиться. Макс прекрасно знал, что не существует такого донгу со дна Джаако, члена шайки, который не обладал бы чутьём на наживу. Любой мало-мальски опытный вор с поразительной лёгкостью и точностью может определить по наружности и поведению, например, торговца, имеет ли он при себе в данный момент какие-либо ценности, совершил ли он накануне выгодную сделку, или, быть может, он припрятал богатства у себя дома.

     Подобное чутьё было у местных воришек в крови, они, казалось, родились с этим. И, так как Максу совершенно не хотелось в одночасье лишиться всех радостных перспектив, он вынужден был натянуть на себя маску отрешённости, грусти и уныния, в какой, в общем то, и прибывал значительную часть своей сознательной жизни.

     Войти в состояние угнетённости было не так уж сложно - сама обстановка наиактивнейшим образом этому способствовала. Куда ни глянь, повсюду слонялись полуголые, пьяные, тощие нищие донгу. Неопрятные, неумытые со слипшимися комками годами немытой шерсти они были везде, сидели, почёсывая вшивые головы, у подъездов в бараки, у заборов, лежали в грязи, еле переставляя лапы, словно живые мертвецы, брели, как казалось, куда глаза глядят в поисках выпивки покрепче.

     Макс хоть и был из той же среды, внутри, по самоощущению, он был совершенно иным. Иногда его от всего этого просто воротило, и он чувствовал лютую ненависть ко всем этим донгу, в такие моменты он часто запирался и не хотел никуда ходить дальше полянки около дома. Иногда же он был безразличен ко всему этому, не обращал особого внимания на то, что творилось вокруг. Настроение это зависело от эмоционального состояния, в котором он пребывал. Однако он всегда знал, что ему здесь не место и мечтал вырваться, покинуть ненавистное дно.

     Когда стал подходить к корпусам школы, внутри поселилась тревога и страх. Ведь он так много занятий пропускает. А что, если его собираются исключить или уже это сделали, а что, если он не справится и не оправдает ожиданий матери, этого он сильно боялся, гораздо больше нападения грабителей.

     Макс обошёл вход в главный корпус подальше, опасаясь ненароком повстречать всех учителей разом или, что ещё хуже, заместителя Алексея, он совсем не заготовил, не придумал ни одного оправдания своему исчезновению, и боялся, что тем более не сможет найти их в момент неловкой встречи. Он почти обошёл здание администрации, когда неожиданно на него налетели два тела. Оказалось, они быстро бежали и, выскочив из-за угла, наткнулись прямо на него. Столкнувшись, все трое упали на землю и покатились кубарем. Макс сделал кувырок назад через голову, вскочил на лапы и, узнав, кто это, гневно крикнул:

     - Какого… Совсем свихнулись?!

     На земле сидели, выпучив красные глаза и распластав нижние конечности, два абсолютно одинаковых пса. Это были братья-близнецы, одноклассники, пользующиеся в школе дурной славой и постоянно нарушающие режим. Макс никогда не отличал их друг от друга. Оба высокие и жилистые, с тёмно-серой шерстью и длинными светлыми волосами, как пакля, на голове, они были абсолютной копией друг друга. Макса они совершенно не страшили. Он относился к ним с пренебрежительным безразличием, пока не заденут его самого.

     - А-а-а! Это ты! Кот-рыбак! - утирая лапой размазанные по морде слюни вперемешку с каплями крови от ссадин, полученных при падении, завопил один из них.

     - Что ты сказал? А ну-ка повтори! - Макс почувствовал, как в нём закипает ярость, он ненавидел это прозвище, которым его обзывали, когда хотели обидеть.

     - Кот-рыбак! - в один голос заорали братья и поднялись на лапы. - Ну что ты нам сделаешь? Ну, давай! Попробуй! Посмотрим, что будет!

     Макс усилием воли подавил в себе ярость. Не стоило обращать внимание на придурков, себе дороже.

     - Да все всё видели уже, - хладнокровно промолвил он. - В прошлый раз, получив по морде, вы побежали к директору, жаловаться.

     - Хорошо, что мэр вернул старый закон о телесных наказаниях в школе, да ведь? И как тебе порка? Сколько ударов прутом получил? Пятнадцать?

     - Двадцать. Но тот учитель бил меня слабо, специально. А вас бы он отхлестал хорошенько, дайте только повод! Давай! Нападай! - Макс широко расставил нижние лапы, приготовившись к драке с двумя противниками.

     Близнецы переглянулись.

     - На этот раз тебе несдобровать, рыбак. Мы бросили эту вонючую школу! - с гордостью сообщил один из братьев.

     - Да-да! Кому она нужна! - добавил второй и принялся разминать шею, вертя головой в разные стороны - явно надеялся устрашить, демонстрируя, что готов драться.

     - Только имей ввиду, что на этот раз тебя ждёт кое-что пострашнее прута! Братья отомстят за нас!

     Макс удивлённо приподнял бровь.

     - Какие ещё братья? Что ты несёшь?

     - Соплежуи! Теперь мы с ними, рыбак! - один из них вытащил из кармана два деревянных кастета, надел их на кулаки. Второй брат сделал то же самое.

     Макс опешил. “Неужели правда? Неужели в одну из самых могущественных банд Джаако могли принять этих молодых идиотов?”

     - Кто вас взял туда?

     - Нас посвятил сам главарь, великий Ахиллес! Он выдал нам кастеты, чтоб крушить черепа наших врагов. Готовься к битве, кот-рыбак! Довольно слов!

     Макс ухмыльнулся:

     - Да вы просто нахватались речей, дурачьё! Вам промыли мозги! Если было, что промывать.

     - Братья с гордостью подняли кулаки, облачённые в кастеты, прямо над головой, одновременно приподнявшись на носках, и с силой выкрикнули в один голос.

     - Мы летим! Навстречу смерти!

     Максу ранее уже доводилось слышать несколько кличей банды Соплежуев, коих они напридумывали целую кучу, но этот показался ему глупее не придумаешь, вероятно, из-за того, кто именно произнёс эти слова.

     Выкрикнув клич и выпучив красные глаза, близнецы ринулись на Макса. Он был уже готов их встречать. Ловким скачком он сместился в бок и встретил первого подсечкой, тот по инерции рухнул на землю, приземлился прямо на морду, пропахав ею небольшую полосу. Второй оказался чуть проворнее и сумел увернуться от удара лапой в челюсть. Но он не учёл, что Макс пробил серию ударов, и мощный пинок с разворота прямо в солнечное сплетение вышиб из него дух.

     - Они выдали вам оружие, но сражаться им не научили… - мрачно промолвил Макс, стоя над поверженными противниками.

     Он подождал ещё пару мгновений, но братья так и лежали навзничь и подняться даже не пытались. Макс склонился над ними и обеспокоенно спросил:

     - Вставайте вы уже, чего разлеглись…

     “Кажется, перестарался, - промелькнула мысль. - Хотя… как ещё я должен был реагировать, когда на меня мчатся два отморозка, размахивая кастетами.”

     Тот, которого вырубили последним простонал:

     - Теперь… тебе… хана…

     - Что? - Макс повысил голос. - Тебе мало?

     - Хана тебе, нищий кот рыбак! Мы придём за тобой! - тот вскочил на лапы и стал яростно кричать, при этом изо рта вылетали кровавые брызги слюней.

     Он подхватил подмышки и помог подняться только начавшему приходить в себя брату. Макс просто стоял и молча наблюдал за тем, как они, еле ковыляя, поднимали разлетевшиеся по земле кастеты и всякую мелочь, вылетевшую из карманов. Поддерживая один другого, братья скрылись из виду.

     “А ведь, если эти психи действительно в банде, а, судя по кастетам, это так и есть, у меня проблемы. Не хватало ещё и этого. Теперь придётся передвигаться по городу ещё осторожнее.”

     Макс отряхнулся и пошёл к учебному корпусу. Заходя в кемпинг, он продолжал думать о случившемся и о возможных последствиях. Думал он о них и тогда, когда здоровался с окровавленным заместителем Алексеем, окружённым неизвестными ему на первый взгляд донгу.

     Не покидали его тревожные мысли и тогда, когда он, не здороваясь больше ни с кем, прошёл глубже в комнату и уселся за первый попавшийся свободный стол, подпёр голову лапами и стал наблюдать. Вокруг него тот тут то там слышалось перешёптывание одноклассников.

     “Неужели тот бугай - генерал, командующий преторианцами? - стал наконец рассуждать он, оставив невесёлые размышления о братьях-близнецах. - Значит, скорее всего, вон тот пухлый пёс - мэр! Да, неужели! Что они здесь делают? Что или кто мог привести их сюда, где их почти никогда не видели?”

     Почти все вышли из корпуса, остался лишь незнакомец, который направлялся к ним. Бросилась в глаза необычная одежда незнакомца и немного неуверенная кособокая походка, он словно стеснялся цоканья, издаваемое его башмаками при ходьбе. Когда незнакомец подошёл вплотную, можно было тщательнее его рассмотреть.

     Это был высокий пёс, не старый, но и несильно молодой. Действительно, таких костюмов, как у него Макс никогда раньше не видел: странно сшитый, слишком широкий и чересчур тёплый на вид пиджак и такие же до нелепости широченные штаны. Именно одежда выдавала в нём приезжего, чужака.

     - Здравствуйте. Меня должны были вам представить, но произошли кое какие проблемы… Да и вы сами всё видели, - начал обращение незнакомец. - Меня зовут Ал’Тан. Я - ваш новый учитель.

     Эти слова вызвали бурную реакцию среди учеников, послышались смешки, перешёптывание и даже неодобрительное завывание.

     Макс оглянулся и бегло оглядел класс. Учеников было не так много, всего донгу двадцать, может чуть больше, но всё же основная масса класса присутствовала.

     - Я буду учить вас языку и истории донгу и ещё нескольким важным предметам.

     Вновь раздался гул, при этом никто ничего конкретного не произносил и даже непонятно было, кто именно издаёт эти звуки.

     “Скоро начнётся проверка учителя на прочность. Любопытно понаблюдать.”

     - Ну… что скажете, ребята? Скажите хоть что-то. Где ваш предыдущий учитель? Почему он покинул вас? Не выдержал? - Ал’Тан посмеялся, пытаясь сгладить ситуацию и несколько развеять повисшее напряжение.

     - Не-е-е, - кто-то выкрикнул сзади. - Его просто не стало.

     - Как это так? Не стало? - удивлённо со смешком спросил учитель.

     - Да убили ж его! Перерезали глотку и закопали где-то. Никто не найдёт уж месяц, - произнесла сидевшая справа от Макса молодая кошка, при этом коротким движением лапы изобразив это самое перерезание. На голове у неё красовались специально поднятые пряди длинной шерсти. Сказала она это как-то грубо и дерзко. Макс ухмыльнулся и задумался. Он не мог вспомнить её. Вероятно, она была новенькой в классе.

     Учитель замешкался, он не мог сразу найти, что сказать.

     Тут откуда-то сзади раздался нагловатый, писклявый голосок:

     - На вашем месте я б не гулял у нас тут в таком прикиде. Можно случайно отправиться следом за предыдущим учителем.

     Помещение наполнилось гулом. Макс не выдержал, улыбнулся.

     - Да. Уже прогулялся. Спасибо. Очень смешно… Ладно. Я вижу, сегодня вы не готовы к разговору. Наверное, устали. Да и занятия у вас закончились. Не смею вас задерживать. Приходите завтра с хорошим настроением.

     Тут же все, кроме Макса соскочили со своих мест и бросились к выходу. Он выждал, пока все выйдут. Мышцы заболели вновь и не хотелось показывать всем хромоту, к тому же хотелось чуточку посидеть, отдохнуть. Затем, не спеша, вылез из-за стола и покачивающейся походкой направился к выходу.

     - Молодой донгу, с вами всё в порядке? - неожиданно спросил новенький учитель. - Вам помочь?

     - Всё в порядке… Справлюсь как-нибудь, - улыбнулся Макс, затем добавил. - Они совсем другие… нежели те, кого вы учили ранее, откуда бы вы ни приехали. Дадите слабину - на шею сядут.

     - Спасибо вам за совет, юный донгу, - учитель кивнул и улыбнулся в ответ.

     Макс держал путь на Центральный рынок торгового квартала Джаако. Он представлял из себя огромную площадь округлой формы, на которой кругами стояли линии прилавков. Причём считалось, что чем ближе к центру прилавок, тем дороже стоит аренда этого места торговцу, а самые дешёвые места стояли снаружи. Это было весьма странно, так как потоки покупателей в центре были куда меньше, нежели по периметру. Но чем ближе лавка к центру площади, тем её товар считался качественнее и изысканнее. Ну, по крайней мере, цены на эти товары были уж точно гораздо выше. Именно в центральной части совершали покупки более состоятельные донгу.

     Макс знал, что скупщики никогда не ошивались в центре, у них даже фиксированного места не было. Перемещались они повсюду по внешнему периметру. Хоть было их немного, узнать не представляло особой сложности. Скупщики, как правило, стояли на месте со скучающим видом, либо просто слонялись туда-сюда, будто кого-то ждут.

     Ещё сложность была в том, чтоб выйти с ними на контакт, предложить сделку, так как с кем попало они старались не связываться. В округе обитало множество шаек, желавших поживится за их счёт, подобные проблем они старались избегать и чуть что, просто уходили и скрывались из виду. Кроме того, у многих из скупщиков ценностей была охрана, так же маскирующаяся и старавшаяся смешаться с толпой. Совершенно особенная трудность была в том, чтобы выгодно продать им товар. Так как они стремились купить как можно дешевле и активно торговались, намеренно принижая качество товара.

     Ароматы, источаемые рынком, распространялись далеко за его пределы, так что Макс ещё на подходе учуял множество самых разнообразных запахов. Первым в нос ударила плеяда сильных ароматов речной рыбы. Рыба была самой разнообразной: от пахнувшей водорослями свежевыловленной, так и лежалой, вчерашней, а то и позавчерашней свежести, начавшей подгнивать.

     Выдавать старую рыбу за свежую торговцам не имело никакого смысла: все донгу обладали превосходным нюхом и были способны определить по запаху не только степень свежести, но и даже вид рыбы, а кто-то мог даже сказать, была ли она выловлена сетью или на удочку по одной. Рыба, выловленная сетью, всегда пахла испражнениями, своими и своих сородичей, довольно длительное время находившихся в близком контакте.

     Больше всего ценилась рыба, пойманная на удочку, она имела минимум посторонних ароматов и считалась наивкуснейшей, стоила она дороже. Рыбаки везли улов с юга, где реки ещё изобиловали рыбой.

     На пару с многоликим запахом рыбы, соревнуясь с ним за главенство, носовые рецепторы навязчиво щекотали божественные ароматы свежеиспеченного хлеба и прочей выпечки. Пекари стояли за прилавками, заваленными доверху разнообразными буханками, булками, батонами, пирожками, калачами. Они выкрикивали призывы к покупке, будто благоухания было недостаточно для привлечения голодных клиентов.

     Макс бродил меж прилавков сам не свой от соблазнительных запахов, слюни усиленно копились во рту, заставляя его постоянно сглатывать, а желудок недовольно урчал. Взгляд скользил по толпе, он пытался выявить того, кто мог походить хоть чем-то на скупщика ценностей.

     Наконец после долгих поисков взгляд остановился на высокой, худощавой фигуре, закутанной в плащ. Макс подобрался ближе, чтоб рассмотреть его. Чёрный долговязый пёс со сморщенной в ехидной улыбке мордой стоял, облокотившись на прилавок с мясными продуктами, он посасывал полоску вяленого мяса. На плече висела небольшая сумка.

     Когда Макс подошёл вплотную, он обратил на него внимание и спросил:

     - Тебе чего, малыш?

     “Малыш?” - мысленно возмутился Макс, давненько его так не называли, сам себя он считал вполне взрослым и уж точно не мелким, не заслуживающим такого фамильярного обращения.

     “Наверное, он просто плохо меня разглядел. Да и, вообще, не стоить всерьёз принимать слова этих…” - постарался он себя утешить.

     Вместо того, чтоб разгневаться он спокойно обратился к псу:

     - Покупаете?

     - Чего покупаете? - чёрный пёс скривил морду ещё больше.

     - Да не я, а вы… покупаете? - поправился Макс.

     - Ну… смотря что… - с опаской озираясь по сторонам проворчал пёс.

     - Металл… драгоценности…

     - А что у тебя… покаж? - ехидно улыбнулся пёс и протянул лапу.

     - Только с моих лап, вам сразу не дам, - предупредил его Макс, запустил лапу за пазуху и, довольно долго проковырявшись там, извлёк наружу перстень.

     - Ну-ка поверни его камнем ко мне и поднеси поближе, - глаза ехидного пса расширились, он внимательно рассматривал находку.

     Макс так и сделал.

     Вдруг уголки округлившихся недавно глаз пса расползлись в стороны, придав морде скупщика неприятное, даже противное выражение - вновь он ехидно сморщился и надменно произнёс:

     - Камень то у тебя необработанный, а может, и вовсе фальшивый. Гляди, какие контуры неровные, граней почти нет.

     Макс недовольно насупился.

     - Ну… я могу дать тебе за эту безделушку двадцать кругляшей, не более… - будто делая одолжение, небрежно произнёс тот.

     - Этого недостаточно, - стараясь сохранять хладнокровие ответил Макс.

     - А сколько хочешь? Сколь по-твоему стоит эта стекляшка с железкой? - пёс сложил лапы на груди.

     - Никакая это не железка, никакая это не стекляшка. Я знаю… Вы специально так говорите… Она стоит во много раз больше, и вы это знаете, - голос Макса задрожал, как бы он ни пытался не волноваться.

     - Ты ещё давай заплачь тут! Ты кого из себя возомнил, малыш? Я - эксперт в таких вещицах и знаю получше твоего. Если хочешь, оставь безделушку себе, и никто у тебя её не купит, я всем в районе скажу, чтоб не брали ничего у тебя. Съешь безделушку, если она тебя насытит! - скупщик громко расхохотался.

     Оскорблённый Макс отвернулся и пошёл прочь. В душе он надеялся, что скупщик передумает и согласится на его условия. И вдруг тот выкрикнул:

     - Сорок кругляшей! Больше не дам. Твоя взяла, малыш!

     Макс остановился. Он не знал, что делать.

     “Согласиться на эти деньги или остаться ни с чем. Но ведь это так мало! Сорок! Всего сорок! Хватит на еду и чистую воду им с матерью, в лучшем случае, на пару недель, не дольше.”

     При этих мыслях желудок засосали спазмы, и неприятно зажгло в животе. Макс в смятении вернулся, отдал скупщику перстень, получил охапку тоненьких костяных кругляшей. Сосчитал - верно, сорок штук. Заботливо упрятал их во внутренний карман, оставив лишь пару кругляшей, чтоб купить на них еды. Одновременно расстроенный и чуточку довольный, что хоть что-то удалось выручить, стал выбираться с рынка, по дороге ища глазами лавку подешевле.

     Неожиданно его кто-то хлёстко хлопнул по плечу и послышался знакомый голос:

     - Замри! А ну-ка вывернул карманы! Сейчас же! - Макс от неожиданности опешил, повернулся - перед ним стояли трое молодчиков и хохотали. Громче всех заливался рыжий кот Даши. Одна из лап и часть туловища обмотаны, сам смеётся и в то же время корчится от боли.

     Макс расплылся в улыбке и хлопнул друга в ответ по животу.

     - Ну надо же! Ну и негодяй же ты, Даши. Зачем так подкрадываться?

     Вдруг сбоку подскочил низенький котёнок и заявил очень наглым голоском:

     - Ты ещё махаться вздумал! Это наша территория! Ты кто такой вообще? Давай! Иди сюда!

     С этими словами котёнок, нахмурив узенькие глазёнки, встал в стойку и стал подпрыгивать на месте.

     Даши, пытаясь подавить смех, сгрёб лапой малыша в сторону:

     - Да успокойся же ты… чего такой агрессивный. Это мой друг, не надо его бить…

     - А-а-а… - с важным видом протянул котёнок, - Чего ж сразу не сказали? Друг моего друга - мой дружбан! Мои пацаны кличут меня Косым. А тебя как звать?

     - Макс…

     - А погремуха есть?

     - Чего? Какая ещё погремуха? - Макс искоса взглянул на Даши, тот наблюдал с улыбкой на всю морду.

     - Ну… кличка… погремуха…прозвище…

     - А-а-а… Не, нету такой, - усмехнувшись, промолвил Макс и вопросительно посмотрел на Даши.

     - Косой - один из воробьёв. Талантливый котёнок, ничего не скажешь… - заметив, что друг не совсем понял, пояснил. - Воробьи - шайка малолетних воришек, у них логово на чердаке. Потому и воробьи.

     - Да уж, с таким талантом он далеко пойдёт, - саркастично заметил Макс, он только увидел, что у мелкого глазёнки действительно были чуть скошены внутрь, что придавало ему забавный и одновременно жутковатый вид.

     - Ага, - Даши явно не понял сарказма и продолжил, - Косой тоже будет проходить испытания банды котов-воров.

     - Испытания… Звучит как что-то грандиозное, - фыркнул Макс.

     - Конечно! Это тебе не Соплежуи, куда берут кого попало…

     - Это точно… - задумчиво промолвил Чёрный и пристальнее рассмотрел задиристого котёнка.

     Тот действительно походил на птицу. Свисавшие лоскуты оборванной повсюду куртки напоминали оперение. Весь чумазый, явно давно немытый, он передвигался на нелепо торчавших из-под широкого подола куртки тонюсеньких лапах. Косой, поняв, что с ним пока никто разговаривать не собирается, принялся развлекаться. Он подбирал камни покрупнее и складывал их в кучку. Скоро кучка выросла и стала почти по пояс котёнку.

     Тут заговорил второй кот, сопровождавший Рыжего.

     - Косой, и что это ты построил? - судя по интонации и тембру голоса тот был старше Макса с Даши. Говоривший сидел на корточках и ковырял в зубах длинной соломинкой, торчавшей из накинутого на голову капюшона.

     - Да это могила. Закопаем здесь кого-нибудь! - Косой дурашливо захихикал.

     - Ты ещё совсем маленький и глупый, - ухмыльнулся Рыжий.

     Вдруг сидевший встал, быстро подошёл к котёнку, замахнулся и дал ему увесистый подзатыльник. Раздался звонкий щелчок. Мелкий тут же умолк и перестал улыбаться.

     - Сто раз я тебе говорил - перестань говорить всякую ерунду! А если сказал - делай. Это я тебя при твоих воробышках не трогал, чтоб авторитет не портить. Но если будешь нести чушь, мигом отметелю и сам тебя в этой могиле зарою!

     Макс озадаченно глядел на происходящее, затем спросил у Даши:

     - Ты как себя чувствуешь вообще? Думал, в постели лежишь поломанный, а ты тут шастаешь.

     - Да я-то нормально, - Даши распахнул плащ, продемонстрировав перевязанную грудь. - Ты лучше скажи, что с тобой? Какой-то ты озабоченный. Я ещё издали заметил.

     Макс засомневался, стоит ли говорить про находку в Руинах, ведь, получается, он скрыл её от друга. Но решил, что лучше сразу сказать правду самому, чем потом узнает от других. Ничего, Рыжий не такой обидчивый.

     Он отвел друга в сторонку, чтоб поговорить наедине, и объяснил кратко, что произошло.

     - Торгаш надул тебя! За такой перстень можно выручить гораздо больше… гораздо…

     - А то я не знаю, - проворчал Макс.

     - Сорок костяных кругляшей! Даже не медных! Во дела…

     Макс напряжённо молчал и ждал, что скажет в итоге Рыжий.

     - Надо рассказать всё Алику, - заключил Даши, - он поможет.

     - Это вон тому то психу?

     - Да. Но он очень крут, ты даже себе не представляешь насколько.

     - Ну… я догадываюсь. Кажись, он старше нас и какой-то… серьёзный.

     - Вот-вот. Он - один из вожаков Мёртвых крыс. И много кого знает. Я по сравнению с ним вообще в игрушки играю.

     - Мёртвые крысы… - пытался припомнить Макс, - это ведь те, что под Ветхим мостом на окраине живут?

     - Ага. Те самые. Опасные ублюдки, с ними даже старшие банды считаются и побаиваются, - заверил Рыжий.

     Макс бросил незаметный взгляд через плечо друга на Алика. Ростом он был примерно с него, но более плотный, поджарый. Это было заметно даже через накидку, которая висела на нём. Алик скинул капюшон и Макс увидел, что голова сильно изувечена. Оба уха почти полностью отсутствовали. Торчали лишь два коротких обрубка, причём, левый чуть больше правого. Видимо, оторвали уши в драке.

     А на левой половине головы вокруг обрубка уха расползлась огромная проплешина. Если присмотреться внимательнее, было заметно, что кожа в том месте шершавая, рубцеватая и вся бугрилась - шрамы от старого ожога. Видимо, каким-то образом, голову этого Алика затолкали в костёр и изуродовали почти полголовы.

     Скоро Макс в сопровождении Даши и его приятелей возвращался к скупщику. Его терзали противоречивые чувства и мысли. Ведь, с одной стороны, он согласился на ту сделку, хоть и невыгодную для него, а с другой - он это сделал под давлением обстоятельств, из-за безысходности, некому было заступиться.

     Теперь же, Макса переполняли приятные чувства удовлетворения и гордости, ребята шли на разборку за него. У него есть, на кого положиться, теперь он не один. Однако было страшновато. Всё-таки они с Даши - ещё совсем юные коты, вчерашние котята, и что могли они сделать тому взрослому псу?

     “Ладно… Посмотрим, что сможет сделать приятель Рыжего. Ведь он сам предложил сходить наказать торгаша, едва дослушав рассказ.”

     Внезапно Алик, шедший первым, остановился и шепнул.

     - Сделаем так. Я чуть отстану от вас, понаблюдаю со стороны. Рыжий, ты пока сам начни разбираться. Если что, я подсоблю, - и глядя на озадаченного Макса, добавил. - Да не боись ты. Рыжий - тот ещё разводила. В ухо залезет - как делать нечего. Малыш, а ты давай со мной, учись, как надо.

     Даши кивнул, и парни пошли дальше. На самом подходе к месту Алик с Малышом так и сделали - отстали и смешались с толпой.

     Пёс-скупщик стоял на прежнем месте и, бурно жестикулируя, разговаривал с другим торговцем. Заметив Макса, он прекратил беседу и, улыбаясь, спросил:

     - Мой юный друг, чего угодно? Есть ещё ко мне дело?

     Макс не успел и рта раскрыть, как вмешался Даши.

     - Слушай, давай, отойдём в сторонку. Поговорить надо, - серьёзным тоном сказал Рыжий и кивнул вбок.

     - У вас какое-то дело ко мне, молодой донгу? Почему не можете говорить здесь?

     Макс слишком хорошо знал Даши и заметил, что тот волнуется, но, в любом случае, держался он уверенно и выглядел грозно, несмотря на юный возраст. Он хмуро глядел на скупщика с высоты своего роста. Макс понял, что Алик решил проверить Рыжего, на что он способен. Потому сплоховать было нельзя, и Даши прекрасно знал об этом. Насупившись, Рыжий заговорил угрожающим тоном.

     - Если сейчас же не сдвинешься места, я сам тебя сдвину… - Даши больно ткнул торговца лапой в бок.

     У скупщика забегали глазки. Видно было, что тот лихорадочно думает, какие действия ему предпринять.

     Неожиданно из-за прилавка высунулся второй торговец-пёс и громко запричитал, не стесняясь, что его услышат окружающие, а скорее, наоборот, желая привлечь внимание:

     - Это что такое! Чего пристали?! Что вам надо?!

     Макс решил подыграть другу и вмешался:

     - Ну что, не хочет разговаривать?

     - Сейчас лапы переломаю - захочет! - Даши вынул из-под плаща короткую, но весьма грозно выглядевшую деревянную дубину с круглым каменным набалдашником, взмахнул ей над головой и с силой обрушил на деревянный прилавок.

     От мощного удара, несколько досок разлетелись вдребезги. Скупщик зажмурил глаза и отошёл вбок. У Макса от неожиданной выходки друга перехватило дыхание. Шум вызвал бурную реакцию окружающих. Кто-то из торговцев спрятался за гружёнными товаром прилавками и украдкой выглядывал оттуда. Некоторые из посетителей рынка поспешили ретироваться. Но основная масса донгу просто встала и принялась с любопытством наблюдать за происходящим.

     В толпе послышались выкрики:

     - Расступитесь! Отойдите!

     Кто-то быстро к ним приближался, расталкивая зевак.

     Из толпы выбежали двое донгу в тряпичных масках и легкой кожаной броне, в лапах они сжимали кривые сабли.

     Возмущавшийся до этого торговец воодушевлённо объявил:

     - Теперь вам конец! Лучше не дёргайтесь!

     Судя по всему, это были наёмные охранники кого-то из торговцев, а возможно и этого скупщика. Многие торгаши здесь были связаны друг с другом и трудно было сразу разобраться, кто с кем повязан.

     Отскочивший в сторону скупщик истошно завопил:

     - Сейчас то вы получите, вы не знаете с кем связались!

     Наёмники разделились и стали заходить с разных сторон, искусно размахивая саблями так, что изогнутые лезвия со свистом рассекали воздух. Это были явно профессионалы. У ребят почти не было шансов, к тому же, Макс безоружен. Судя по всему, пора прощаться с жизнью.

     - Держи! - выкрикнул Даши, выхватывая из-под накидки что-то ещё. Он кинул другу небольшой самодельный топорик с короткой рукоятью.

     Друзья встали вплотную друг к другу спиной к спине, не выпуская врагов из виду. Увесистый топорик казался Максу неудобным - рукоять была слишком отполированной, и гладкая поверхность скользила в вспотевшей ладони. Он знал, что почти наверняка при замахе тот попросту выскользнет и отлетит в сторону.

     - Подходи по одному! - грозно зарычал кот Даши, держа дубину обеими лапами над головой. - Я разобью ваши головы, как арбузы!

     Казалось, угрозы подействовали, и наёмники не решались напасть первыми.

     Внезапно позади охранников кто-то выкрикнул:

     - Что за веселуха тут происходит без меня?!

     Из толпы вышел безухий Алик, совершенно безоружный, он снял капюшон и подошёл к наёмникам сзади. Толпа зевак зашевелилась, послышались удивлённые, напуганные голоса.

     - Успокойтесь, уберите оружие!

     Охранники обернулись, переглянулись и тут же опустили сабли.

     - Можете уйти, я вас не держу, - шевельнул головой Алик, и наёмники, не теряя ни секунды, скрылись.

     У Макса чуть челюсть не отвисла, а Даши с нескрываемым восхищением глядел на Безухого, приближавшегося к ним.

     - Ну а теперь отойдём и поболтаем, - усмехнулся Алик, скупщик с поникшим выражением морды последовал за ними.

     - А сейчас, Раким, расскажи, что случилось, - важно заговорил Алик, - только честно. Сам знаешь, что будет, если соврёшь.

     От того важного и надменного пса-скупщика и следа не осталось. Он смотрел на землю и не смел поднимать взор, несмелым голосом промолвил:

     - Этот молодой кот сам ко мне подошёл, просил купить срочно перстень, - еле слышно пробурчал торговец, сделав небольшой акцент на слове “срочно”. Он вытащил из кармана перстень и показал его.

     - Что ты там мямлишь? Говори громче. И сколько ты дал за него? - спросил Алик, взяв перстень и внимательно рассматривая его.

     Макс обратил внимание, что на пальцах заступника не было шерсти.

     - Сорок кругляшей… костяных… но, ведь он сам согласился, Алик.

     - Но ты ведь с самого начала знал, что такие перстни минимум стоят тридцать-сорок медных кругляшей. Минимум, Раким! Медных! А не костяных. И не говори мне, что ты не знал, это твоя работа, уж в этом то ты разбираешься, как никто другой. В одном медном сто костяных кругляшей, вот и посчитай сколько ты не доплатил.

     Скупщик, повесив голову, молчал, лишь тихо шмыгал носом.

     - Эти ребята со мной, Раким. И обманывая их, ты крадёшь у меня… А красть у меня едва ли кто посмеет в Торговом районе.

     Раким хранил угрюмое молчание, Алик продолжил:

     - Кроме того, что надул нас, ты ещё натравил своих головорезов на моих друзей!

     Торговец попытался оправдаться, заикаясь начал сбивчиво объяснять:

     - Но, я ведь не знал, что они с тобой… Знал бы, я б…

     - Довольно оправданий, Раким. Вот как мы поступим. Ты сейчас же отдаёшь нам пятьдесят медных кругляшей, и я не сделаю то, что обычно делаю в таких случаях… Таким образом, ты уплатишь разницу в стоимости перстня и накинешь сверху за беспокойство. И Мёртвые крысы не появятся здесь и не сделают с тобой то, что ни обычно делают в таких случаях.

     - Но… но… кажется, у меня сейчас нет столько с собой… - Раким стал судорожно ковыряться в сумке, висевшей на плече. - Точно… есть только двадцать медных…

     - Так давай их сюда. И я уверен, если ты пробежишься, поспрашиваешь взаймы у знакомых торгашей, вряд ли они откажут. Мы не торопимся.

     Скупщик кивнул, отдал Алику стопочку тускло поблескивающих желтизной пластинок округлой формы, и быстро куда-то ушёл.

     Алик протянул стопочку Максу и хитро улыбнулся.

     - Держи, я думаю, ты не против, если я заберу себе остальное, что он сейчас притащит. Я думаю, это справедливо, - улыбка исчезла и от прямого взгляда повеяло холодом.

     Макс поначалу впал в ступор. “Остальное - это ведь ещё тридцать медных… Но без него, я бы не получил ничего, кроме тех костяных.”

     - Конечно… Весьма справедливо… Спасибо… - Макс принял деньги, он не знал, как выразить признательность и просто протянул лапу. Алик в ответ протянул свою и крепко пожал.

     До этого его лапы были скрыты под длинными рукавами, сейчас же стало ясно, что шерсть на них совсем отсутствовала, а кожа была такой грубой, что у Макса возникло ощущение, словно он только что пожал какую-то корягу с грубой, шершавой поверхностью.

     “Да в какой такой передряге побывал этот кот?”

     Ребята вернулись к прилавку и стали ждать скупщика. Алик что-то тихо обсуждал со вторым торговцем.

     Макс и Даши переглянулись, улыбаясь.

     - Вот это да! Он ведь почти наш ровесник. Ну, разве что, чуточку старше… Как он так? - прошептал Макс другу.

     - То-то и оно! Я ж говорил, что он всех знает, и его тоже знают. Мёртвых крыс все боятся, - не без восхищения промолвил Рыжий.

     - А откуда ты его знаешь то? И чего он с тобой делает?

     - У него какие-то дела с бандой Котов-воров. И он тоже туда вступает. Меня с ним свели. Нас всех разбили на тройки для испытаний. Ну я и попал с этими двумя: с Косым и Аликом. Надо с ним дружить! С таким не пропадёшь!

     - Это уж точно… - задумчиво промолвил Макс, смотря в одну точку невидящим взглядом.

     - Ну вот ты опять за своё… философ! - хихикнул Даши. - Давай с нами! Я попробую договориться, может поменяют малыша на тебя, иль четвёртым поставят. Мы будем самой крутой группой!

     Макс вновь вспомнил мать. Она с детства наставляла его, что не нужно связываться с такими донгу. До добра не доведёт.

     - Не могу я, дружище…Прости… Просто не могу. И не спрашивай, почему.

     - Ай, - раздосадовано махнул лапой Рыжий, - я устал тебя ждать.

     Тут вернулся скупщик. Сутулясь, он длинными шажками подбежал к Алику, передал деньги. Тот убрал всё за пазуху и похлопал торговца по плечу.

     Ребята попрощались, и Макс, купив еды, тут же направился домой. Хотелось поскорее обрадовать мать.

     

     * * * *

     

     Макс вприпрыжку бежал по полю перед хижиной. От радости он не чувствовал под собой земли. В голове представлял себе, как мама обрадуется, что он добыл кучу денег, как они вкусно поужинают, и завтра он начнёт ремонтировать дом. Он уже планировал, сколько и какого материала нужно.

     “Нужно разобрать хижину по брусьям. Те, что совсем прогнили, заменить на новые, а те, что более-менее, оставлю, - воображал себе Макс. - Затем соберу хижину заново, проложив меж брёвнами побольше пакли. Экономить не буду. Главное - чтоб потеплее было. Изнутри покрою известью и покрашу… Снаружи тоже краска нужна…”

     Размышления прервались на подходе к избе - он увидел, что дверь открыта и болталась от ветра. Как в том жутком сне… Сердце забилось сильнее, прошиб пот, прохладный ветер обдувал покрытое испариной тело, от этого стало холодно.

     Макс в два прыжка перемахнул крыльцо и порог. По запаху он понял, что всё плохо. Но вдруг просто мерещится, не хотелось верить. Подбежал к кровати. Мать лежала на спине, укрытая одеялом. Пасть открыта. Макс замер. Он прислушивался и наблюдал, поднимается ли одеяло при вдохе. Одеяло оставалось недвижимым.

     Кровь прилила к вискам, голова затуманилась. Он боялся шелохнуться и продолжал наблюдать в надежде увидеть, как колышется овчинное одеяло. Но чёртово одеяло оставалось недвижимым. Так он простоял довольно долго.

     - Мама… - позвал Макс.

     Он поднёс лапу к пасти, чтоб проверить дыхание - его не было… Потрогал лоб и ощутил холод, словно прикоснулся к камню. Трупный холод. Проступили слёзы и потекли по щекам Макса. Он откинул одеяло и принялся тормошить мать.

     - Мама… мамочка… - он легонько тряс её за плечо, слёзы капали на грязный пол. - Пожалуйста… не покидай меня… пожалуйста…

     Мать не просыпалась.

     Не в силах больше продолжать безответно звать её, он в отчаянии выскочил из избы и стремглав помчался в сторону стены. Не осознавая, что делает, он пересёк реку и помчался по полю в сторону леса. Холодные потоки ветра били в морду, сдувая с щёк слёзы. Он не думал, куда бежит и зачем, просто мчался изо всех сил, куда глаза глядят, будто пытался убежать от реальности, выбежать из этой жизни. Толком ничего его здесь больше не держало.

     

     * * * *

     

     Поздно ночью рыжий кот Даши крепко спал в своей берлоге. Это была двухъярусная лачуга, в которой обитала его шайка. Вокруг хором сопели, гудели и храпели голоса многочисленных спящих. Как обычно, утомлённые тяжёлым днём, полным воровских делишек, и после обильного сытного ужина, они лежали в забытье повсюду: кто на лавках, кто в кроватках, а кто-то прямо на полу.

     - Рыжи-и-й, - тоненький голос вдруг позвал его.

     Даши проснулся. У кровати стоял малец и тёр глаза спросонок, он сообщил:

     - Там кто-то в дверь стучит. Я боюсь открывать.

     Рыжий молча соскочил с кровати и направился к выходу. Было слышно, как на улице вовсю барабанит дождь.

     - Кто там? - спросил он, зевая и пытаясь разлепить сонные глаза.

     - Открой… Это я… - ответили с той стороны.

     Даши узнал голос, отпёр дверь и впустил гостя.

     - Ты чего здесь делаешь, дружище? Что стряслось? - Рыжий изумлённо уставился на вошедшего.

     Гость снял мокрый от дождя капюшон, и Рыжий увидел уставшую, поникшую, всю перемазанную землёй морду. Глаза были абсолютно красными и опухшими, они глядели на него невидящим взглядом, вяло моргая.

     Еле ворочая языком, Макс промолвил:

     - Всё… кончено… Я с тобой, друг.

     - Итак, что мы выяснили? - Ал’Тан внимательно оглядел класс, пытаясь найти хоть какой-то интерес в глазах учеников.

     Однако взоры лишь некоторых в первых рядах были обращены к нему. Остальные же заняты были другими делами. Кто-то перешёптывался и хихикал, а кто-то лежал на столе, всем своим видом демонстрируя скуку.

     - Мы выяснили, что историю своего народа вы не знаете и знать не хотите.

     Помещение освещалось тусклым дневным светом, проникавшим через два небольших мутных окна. По крыше забарабанил дождь, и где-то в дальнем углу закапало. Ал’Тан пошёл на звук, намереваясь посмотреть, что протекает. Крупные капли падали с потолка и разбивались о дощатый, покрытый грязным слоем пол. При этом жидкость, вступая в реакцию с грязью, шипела и пузырилась, поднимался еле заметный пар. Учитель почувствовал едкий кислотный запах, от которого защипало в носу, захотелось сильно почесать его, что Ал’Тан немедленно и сделал.

     - У вас в корпусе крыша течёт. Давно она такая? - закрыв нос, спросил он ребят.

     - Да уж давно. Всем без разницы, протекает она или нет, - важно ответила сидевшая во втором ряду кошка.

     Вдруг с заднего ряда кто-то возмущённо заявил:

     - А ты то откуда знаешь? Ты сама недавно к нам перешла.

     Ал’Тан пригляделся. Говорившим сзади был худой пёс с висячими длинными ушами, ещё недавно лежавший головой на столе, а сейчас поднялся, шерсть на лбу смялась и торчала во все стороны.

     - Выскажите ваше мнение, юный донгу. Мы внимательно выслушаем, - сказал учитель.

     - Да нет у него своего мнения, учитель. Какое мнение в пустой голове? - хихикнула молодая кошка. После её слов класс разразился хохотом.

     Оскорблённый пёс соскочил со своего места и воскликнул:

     - Закрой пасть, поганая чужеземка, а не то я её сам закрою! Навсегда!

     - Так! Успокоились все! - вмешался Ал’Тан, он обратился к ученице. - Юная донгу, представьтесь, пожалуйста.

     Кошечка встала и нарочито низко поклонилась классу:

     - Меня зовут Анна, и это правда - я у вас новенькая, переехала в ваш город две недели назад.

     Внешность юной кошки противоречила поведению. Выглядела она совершенно безобидно: гладкая серо-белая шёрстка, аккуратная головка с маленькими торчащими ушками.

     - Откуда вы?

     - Элро… Я из Элро.

     - Город вонючих кошар! - с отвращением прошипел худощавый пёс.

     - Прекратите! Не хватало ещё здесь разводить междоусобицу! - возмутился Ал’Тан. - Сами знаете, что творится в Нирусе.

     - Не знаем! Расскажите нам о том, что там происходит, - воскликнул вдруг пухлый кот с длинной, зачёсанной набок чёлкой.

     - Расскажу, если хотите… если будете себя хорошо вести… - немного замешкался учитель, и обратился к агрессивному псу. - Как вас зовут, представьтесь и вы, юный донгу.

     В ожидании ответа Ал’Тан направился к своему столу, повернувшись к классу спиной.

     Внезапно в спину ему ударило и отлетело в сторону что-то мелкое, но увесистое. Ал’Тан вздрогнул. Класс захохотал хором. Учитель наклонился и поднял с пола предмет, кто-то посмел швырнуть в него свёрнутый в тугой клубок лист бумаги.

     “А вот это уже переходит границы, и оставить просто так выходку ты не можешь. Ты должен что-то сделать! Немедленно проучи негодяя!” - прозвучала мысль в голове.

     Он почувствовал напряжение, сознание затуманилось, нарастающее чувство гнева поглощало Ал’Тана. Он почувствовал, как теряет контроль над собой.

     Учитель обернулся и оскалился:

     - А вот это уже большая ошибка, господа… Не следовало вам этого делать…

     Он подошёл к учительскому столу и извлёк из-под него длинный прут. Завидев его, ученики тут же умолкли, выпрямились и сели прямо, даже те, что полулежали на столах.

     - Это мне дал заместитель директора сегодня утром… Также он дал мне разрешение на его применение. Я знаю, что у вас в Джаако разрешены телесные наказания учеников, - выражение морды Ал’Тана оставалось суровым. - Я не хочу применять это, но, если потребуется, сделаю, не сомневайтесь. Я с вас шкуру спущу! - он выдержал длинную паузу. - Повторяю для особо одарённых! Встаньте и представьтесь, - он указал кончиком прута на длинноухого пса.

     Тот нехотя встал, уткнувшись в пол взглядом, зашмыгал, невнятно произнёс:

     - Алекс…

     - Полное имя! Пол-но-е! - Ал’Тан широко махнул прутом в воздухе, тот угрожающе свистнул. - Тебя так и назвали родители? А-лекс…

     - Александр…

     - Ну надо же! А знаешь ли ты, Александр, что значит твоё имя? А? - повысил голос учитель.

     - Нет…

     - Громче!

     - Не знаю…

     - Защитник! Защитник людей! - продолжал Ал’Тан. - Вот что означает это имя. - А где сейчас эти люди? Кто знает?

     Кот с длинной чёлкой несмело поднял лапу, и учитель кивнул ему.

     - Моё имя Ли, учитель… Моя бабушка… Вы знаете, так вот… Бабуля… она рассказывала мне… - кот сильно заикался.

     Учитель прервал его:

     - Так что там говорила твоя бабуля? Нам что же, до вечера ждать? Продолжай.

     - Люди - это и есть те Древние… Ну которые жили много-много лет назад. На севере даже есть руины их города… - наконец сумел закончить мысль кот Ли.

     - А слушайте! В вашем классе ещё остались небезнадёжные товарищи! Именно! Так и есть. У всех нас имена людские… человеческие имена!

     По рядам пошёл глухой гул, ученики перешёптывались.

     - Александр! Прошу, встань и выйди сюда, ко мне.

     Вялой походкой, волоча лапы по полу, ученик вышел к учителю и, замявшись, застыл в неловкой позе. Видно было, что он очень смущён.

     - Имя Александр носили величайшие представители человеческой расы. Александр Македонский! Александр Великий! Защитники человечества! - восторженно и несколько надменно восклицал Ал’Тан. - Слышал ли ты эти имена?

     - Нет…

     - Естественно! Откуда тебе знать историю людей, если ты даже свою историю не знаешь… Защитники! - Затем с издёвкой спросил у смущённого ученика. - А тебе есть кого защищать, Александр?

     - Ннн… нет…

     - Какой же ты тогда Александр! Ты и есть Алекс, позорник всех донгу, позорник народа псовых! Садись. И чтоб больше мне не мешал вести занятие!

     Ещё больше волоча лапы, тот прошёл обратно и уселся на место, сопровождаемый тихими смешками.

     Ал’Тан почувствовал, как гнев покидает его тело, сознание вновь становилось ясным. Внезапно тон учителя сменился, он стал говорить спокойнее, мягче.

     - Успокойтесь, давайте просто побеседуем. Посмотрим, знаете ли вы что-нибудь об окружающем мире.

     - Учитель, разрешите обратиться… - пухленький кот с чёлкой вновь поднял подрагивающую лапу.

     - Конечно.

     - А как так вышло, что у всех донгу имена людские? И как они исчезли, эти люди? Этого мне моя бабуля не говорила…

     Помещение ненадолго вновь заполнилось звонким смехом, но все умолкли и стали внимательно слушать, когда заговорил учитель.

     - Вопрос хороший… и весьма логичный… Они вымерли. Как именно? Неизвестно... В прошлом вообще полно загадок, - учитель потупил взгляд и продолжил. - И на многие из этих загадок найти ответ уже почти невозможно… Но известно, что практически всё, что есть у нас, пришло к нам от человека. Вещи, которыми мы пользуемся, одежда, что на нас, пища, которую мы выращиваем и едим, дома, в которых живём, и даже времяисчисление, проще говоря, календарь, которым мы пользуемся – всё было придумано людьми задолго до нас.

     Учитель пробежался глазами по классу. Большинство ребят молчало, некоторые мотали головой, будто отказывались верить.

     - Но подробнее об этом мы можем поговорить позже. Сейчас же я хотел спросить у вас другое. Хотелось бы понять, знаете ли вы хоть что-то из своей истории, скажем, о Нирэлрийской войне?

     Класс молчал. Учитель решил задать вопрос полегче.

     - Что находится на юге? Там есть какие-то поселения?

     Последовали несмелые разрозненные выкрики:

     - Элриc! Ниро! Элрус!

     Кот с длинной чёлкой нервно фыркнул:

     - Да неправильно вы произносите! На юге есть два города-государства: Нирус и Элро.

     - Прекрасно! - улыбнулся учитель. - И Нирэлрийская война, судя по её названию, происходила между этими городами. Так?

     Практически весь класс вновь промолчал. Лишь двое, кот Ли и кошка Анна, кивнули.

     - Ладно. Я понял, что почти все вы ничего не знаете об этом. Попробую вас немного просветить. Я расскажу вам кое-что, если вы не будете мне мешать и всячески прерывать. Внимательно слушайте и вникайте.

     На этот раз закивали все.

     - Да. Конечно, учитель. Мы вас слушаем.

     - Принято считать, что около трёхсот лет назад, когда ещё собаки-донгу и кошки-донгу жили отдельно, каждый из народов стал основывать небольшие поселения, собаки - на юго-западе от Джаако, кошки - на юго-востоке. В те времена общего языка у них не было. У каждого из народов был свой язык, представлявший из себя довольно развитый язык жестов и звуков. И кошки, и собаки в те времена обладали самыми простыми, примитивными технологиями. Все инструменты, которыми пользовались, изготавливались в основном из камня и дерева. Вообще изначально все собачьи и кошачьи донгу вели кочевой образ жизни и преимущественно были охотниками. В то время только начали осваивать земледелие, из-за чего и начали основывать поселения, постепенно переходя на полуоседлый образ жизни. Считается, что земледелие собачьи и кошачьи народы освоили не сами… Их этому научили… - Ал’Тан оглядел класс и, убедившись, что большинство учеников внимательно слушает, продолжил. - Как оказалось, не все собаки и кошки жили отдельно друг от друга, существовало одно поселение, община, в котором они жили дружно задолго до тех событий. Это была тайная община, ранее старавшаяся не показываться и не контактировать с остальными донгу. Сами себя они называли…

     - Хранители! - промолвила вдруг молчавшая до этого кошка Анна. - Извините, что перебила, учитель… Я слышала о Хранителях. В Элро все о них знают. Говорили, их община располагалась где-то между Элро и Нирусом. Но потом они вроде бы распались. Возможно, я слышала о них, потому что не местная… - добавила она, когда заметила с каким удивлением одноклассники смотрят на неё.

     - Верно. Неужели ваши учителя не рассказывали вам такие вещи? - с удивлением спросил учитель у остальных учеников.

     - Нет. Не рассказывали. От нас всё скрывают эти взрослые! - хором стали возмущаться ученики.

     - Значит, вам интересно, что я рассказываю? Продолжать?

     - Да! Пожалуйста, продолжайте, господин учитель, - ответили ребята, и Ал’Тан испытал радость, когда увидел неподдельный интерес в их глазах.

     - Хмм… Тогда нам нужно на чём-то… писать. У вас здесь есть доска? - воодушевлённый Ал’Тан озирался по сторонам и, заметив висевшую на стене запылённую чёрную писчую доску, спросил. - Видимо, вы её совсем не используете. Кто-нибудь, принесите, пожалуйста, из административного корпуса влажную тряпку и кусок мела. Что-то здесь я их нигде не вижу.

     Один из учеников в крайнем ряду выскочил из-за стола, накинул плащ с капюшоном и стремглав выбежал из кабинета, скоро он вернулся с тряпкой и охапкой белёсых палочек.

     Ал’Тан вытер пыль с доски и взял кусочек мела.

     - Я буду записывать некоторые названия, чтоб вам легче было запомнить. Так вот, около трёх столетий назад. Хранители вышли на контакт с прочими донгу, и стали передавать им знания, человеческие знания. Причём, Хранители вышли к собакам и котам примерно в одно время. Очень быстро разбросанные поселения донгу слились друг с другом, образовавшиеся поселения активно развивались и со временем превратились в два крупных города: Элро - город кошек и Нирус - город собак. Города эти были большими и существовали независимо друг от друга, поэтому их называли городами-государствами, каждый со своими законами и управленцами. Прошло ещё около сотни лет и между городами-государствами возникли крупные разногласия. Конечно, стычки между народами кошачьих и собачьих донгу происходили и раньше, но то были мелкие локальные конфликты, не шедшие ни в какое сравнение с начавшимся масштабным. Двести лет тому назад Нирус и Элро находились на пике своего развития и нуждались в ресурсах и новых территориях. Назревала война. Как бы ни старались Хранители, они не смогли предотвратить её. Всё, что они смогли - это основать далеко на севере совершенно новый город, куда добровольно переселились те представители обоих народов, которые были против войны. Так образовался город-государство Джаако, в котором собаки и кошки жили вместе. Война между Нирусом и Элро затянулась на долгие десятилетия, за это время население обоих городов сократилось в несколько раз, а сами донгу были истощены и измотаны войной. В самих Элро и Нирусе произошли революции, власть сменилась. Народ донгу устал от войны и решил взять пример с Джаако. Противники заключили мирное соглашение. Мир удалось поддерживать почти две сотни лет… до наших дней. Но рано или поздно должно было произойти то, что творится на юге сейчас. Но давайте, оставим эту тему для следующих занятий. Не стоит сильно загружать знаниями голову сразу, а то в ней будет каша, - Ал’Тан засмеялся и на некоторое время умолк.

     Класс хмуро молчал, никто не смел даже пошевелиться.

     Внезапно тишину нарушила кошка Анна:

     - Учитель, вы понимаете, что сделали? Вы ведь им сейчас просто мозг взорвали. Я-то всё это знаю, и для меня это не было неожиданностью. Но, судя по реакции ребят, они потрясены новыми знаниями.

     - Ну, кто-то должен был рассказать им это рано или поздно. Это обыкновенные сведения из истории донгу. Ничего сверхсекретного… - отшутился Ал’Тан.

     Пухлый кот Ли поднял лапу и задал вопрос:

     - Господин учитель… Но вы так и не ответили на мой вопрос. Я спрашивал, почему у всех донгу имена человеческие? И куда вообще подевались эти люди?

     Учитель смутился и задумался.

     - Хмм… Я могу ответить на ваш вопрос, Ли, но так наше занятие сильно затянется. Я не против задержаться, а что насчёт вас?

     - Мы тоже! Мы тоже задержимся! Мы хотим знаний, учитель! Мы желаем слышать правду! - послышалось отовсюду.

     - Что ж… Тогда продолжим… Итак… Как вы уже знаете, Хранители сыграли роль своеобразного мостика, связывающего нашу цивилизацию с цивилизацией людей. Именно с их помощью мы переняли у людей их технологии и ремёсла. Как они сами овладели этими знаниями, как получили их от людей - загадка. Это одна из величайших загадок в нашей истории… Даже не уверен, узнаем ли мы когда-нибудь правду… Хранители каким-то образом умудрились сохранить и передать нам, современным донгу, человеческий язык, а вместе с ним и человеческие имена, - он многозначительно посмотрел на кота Ли. - Это ответ на вопрос, который вы задавали.

     Тот обрадовался:

     - То есть, получается, мы говорим на их языке? Окажись здесь с нами один из Древних, то мы бы смогли друг друга понимать?

     - Вполне вероятно, - почёсывая подбородок ответил учитель, - но это не точно… Не думаю, что язык передался нам абсолютно без изменений. Это почти невозможно. Особенно учитывая, что все донгу пять столетий назад были совершенно не такими, как сейчас и физически не были способны произносить слова. И даже в таком состоянии Хранители каким-то образом сохранили людской язык и позже распространили его среди нас. Поэтому… я убеждён в том, что язык человеческий по дороге к нам претерпел какие-либо изменения в любом случае. Вопрос лишь в том, насколько они значительные. И если изменения не такие весомые, то ситуация, которую вы себе представили, юный донгу Ли, вполне возможна.

     Теперь внимание каждого ученика было приковано к Ал’Тану полностью. Даже оболтусы в задних рядах, что прежде полулежали, уткнувшись в столы, приподняли косматые головы и, вытаращив глаза, внимательно слушали учителя.

     Даже пёс Алекс захотел задать вопрос, он вяло тянул лапу и ждал реакции.

     - Да, Александр. Что вы хотели спросить?

     - Да я просто это… Вы сказали, что очень много лет назад мы были какими-то другими… А какими мы были то?

     Ал’Тан задумчиво нахмурил морду и сложил лапы на груди.

     - Слово “донгу” пришло к нам как раз-таки из человеческого языка. Вообще, у Древних было множество разных языков, но именно в нашей местности говорили на одном, самом распространённом. Так вот, люди использовали слово “донгу” для названия наших с вами предков. Причём, в оригинале слово звучало как “донг-ву”. Со временем звук “в” выпал, сократился. Так вообще часто происходило даже с людскими языками, они со временем видоизменялись, ненужные звуки редуцировались, сокращались, - учитель написал на доске названное слово в двух вариантах, выделив исчезнувшую букву.

     Через плечо он бросил беглый взгляд на класс и заметил во взглядах большинства учеников совершенное непонимание, но продолжил:

     - “Донг-ву” - наши предки - были друзьями Древних, они даже жили с ними в жилищах, но жили не на равных правах, а, скорее, верно служили им. И вообще, наши предки были совсем не похожи на нас. Ростом они были совсем низкими, они не умели ходить прямо, передвигались на четырёх лапах. Жили они гораздо меньше нас с вами, господа, максимум лет пятнадцать, и то это в благоприятных условиях. Кстати, люди, даже по сравнению с нами были долгожителями, доживающими до семидесяти, а некоторые и до ста лет. Мы же с вами живём самое большее лет тридцать-сорок. Вот почему, если сравнивать с человеком, донгу привыкли делать всё быстро, набегу, так сказать. Жизнь человека нам показалась бы чрезвычайно медленной, заторможенной, а сами люди казались бы нам отъявленными медлительными лентяями, еле двигаясь выполняющими свои дела… - увлечённо рассказывал Ал’Тан, но вдруг заметил небольшое замешательство у ребят, спросил. - Вам вообще понятно, что я говорю?

     - Не особо… но очень интересно, учитель, - промолвил кто-то из учеников.

     - Позже начнёте понимать лучше. Продолжим. На чём я остановился… Ах да! Языка, как такового, в привычном для нас понимании, у наших далёких предков не существовало. Общались примитивным образом, при помощи жестов, мимики, звуков и… запахов, - учитель хихикнул и посмотрел на реакцию учеников, но никто не засмеялся. - Соответственно таким интеллектом, каким обладали наши предки, основавшие города-государства, и уж тем более, каким располагаем мы сегодня, наши предки тогда не обладали. Так как же так вышло, что всего за пару сотен лет, к моменту основания городов и контакта с Хранителями, донгу так сильно изменились? А всё дело в таком явлении, как “эволюция”, и чертовски быстрая эволюция. Согласно истории людей эволюция - процесс совсем небыстрый и занимал тысячелетия, а то и миллионы лет. Мы же с вами, господа, эволюционировали слишком быстро. И это тоже одна из великих загадок нашей истории, на которую нет ответа. Со временем донгу стали прямоходящими и стали ходить на двух задних лапах, мозг стал увеличиваться, а с ним возрос уровень интеллекта… Так донгу научились языку людей.

     Ал’Тан на время умолк, ожидая, что посыпятся вопросы, но не дождавшись спросил сам:

     - Вам это понятно? Можете задавать вопросы?

     Но ребята хранили молчание. Многие из них щурились, пытаясь рассмотреть надписи на доске. Учитель смекнул, что доска стоит чересчур далеко и ученикам ничего не было видно.

     - Если не видно, можете подойти, - произнёс Ал’Тан. Затем добавил, когда вся толпа встала разом. - Но по одному, пожалуйста!

     Ученики по очереди стали вставать и подходить к доске, почти каждый из них долго вглядывался в слова, затем разворачивался и шёл на место, а за ним следующий.

     - Вчера с вами был ещё один ученик, серьёзный такой… кот, чёрный кот. Нет его? - спросил учитель.

     - Ааа. Макс! Да его частенько нет, ходит через раз, - ответил кто-то из учеников.

     Ал’Тан заметил, что кошка Анна и кот Ли не стали вставать и подходить.

     - Вам всё видно, господа? - он взглянул на кота с длинной чёлкой.

     - Да… - ответил тот и улыбнулся. - Просто я так давно не читал, что едва вспомнил буквы, но всё же вспомнил!

     Ал’Тан был поражён. Он начал понимать, в чём было дело, остановил одного из подошедших учащихся и спросил:

     - Постойте. Вы понимаете, что я написал на доске?

     - Н-н-нет, - испуганно ответил ученик.

     - Вы вообще читать умеете?

     - Нет…

     Ал’Тан соскочил со стула.

     - Как это? Сядьте, пожалуйста, все. Поднимите лапу те, кто умеет читать и может прочитать слова, которые я написал на доске.

     Кроме Анны и Ли никто не поднял лапу.

     - Ну с вами то всё ясно, вы не здешняя, - обратился он к юной кошке. - В Элро с образованием всё в порядке, я уверен.

     - А меня отец в детстве у…у…учил, - заикаясь, произнёс Ли. - Но я не… не уверен, смогу ли прочитать другие слова…

     Ал’Тан сел обратно на стул.

     - Да что ж за школа то это такая… Это просто кошмар какой-то… Чего ж вы делали здесь вообще, несчастные? Чему вас здесь учили?

     Ученик, принёсший мел с тряпкой, поднял лапу и произнёс:

     - В последнее время… Ну… В последние годы. Мы устно занимались. Нам так всё рассказывали, не писали и не читали ничего. А ещё песенки всякие пели… Ну… или стихи там всякие учили и рассказывали…

     Ал’Тан помрачнел ещё больше. Просидев какое-то время молча, он сообщил.

     - Ладно. Это не ваша вина. Я разберусь. Будем навёрстывать. Чего ж поделаешь теперь то…

     - Значит, вы научите нас читать и писать? - спросил ученик, вытаращив глаза.

     - Конечно… Это ведь школа. А теперь ступайте, хватит на сегодня.

     С радостными воплями ученики соскочили со своих мест и галдящей гурьбой помчались в сторону выхода.

     Ал’Тан сидел, погруженный в раздумья. Он был счастлив оттого, что вернулся к любимому делу, что сумел кое-как наладить контакт с совершенно незнакомыми учениками, да ещё такими трудными. Но недоумение от того, что выяснилось перевешивало чувство удовлетворения.

     “Да брось ты этих придурков. С ними бесполезно заниматься!” - вдруг прозвучал в голове голос.

     “Опять ты… Что-то давно тебя не было.” - мысленно ответил Ал’Тан.

     “Ты же сам меня вызвал. Переволновался, как обычно. Вот я и пришёл…”

     “Они ни в чём не виноваты, эти ребята… Они - жертвы чей-то беспечности… Это вина учителей… и властей… Как вообще дошло до этого? Очень странный город…”

     “Я ж предупреждал, что этот город - болото! Зачем было сюда ехать?” - ворчал голос в голове.

     “Вынужден признаться… ты оказался прав… Видимо, здесь всё в таком же запущении… как эта школа.” - учитель брезгливо огляделся вокруг.

     “Ладно… хорош сидеть. Иди и поговори с кем-нибудь из этих придурков.”

     - Не указывай мне, что делать! Я сам знаю и у тебя не спрошу! - вслух сердито сказал Ал’Тан и направился к выходу.

     

     * * * *

     

     Решив кое-какие организационные моменты с заместителем директора Алексеем и высказав ему недовольство качеством образования, Ал’Тан покинул территорию школы. Дождевые тучи развеялись, ярко светило солнце. Идти домой так рано не хотелось, и он решил немного пройтись по административному кварталу, предполагая, что здесь вполне безопасно. В относительную безопасность прогулки он уверовал ещё больше после того, как несколько раз по дороге встретил многочисленные патрули местной полиции - преторианской гвардии.

     Ал’Тан знал, что название “преторианцы”, как и многое другое у донгу, было заимствовано из истории человечества, преторианцы были личными телохранителями римских императоров. Возможно, кому-то из Хранителей нравилось это слово, но так вышло, что служба безопасности города Джаако стала именоваться и выглядеть именно так и никак иначе.

     Преторианцы, которых встречал на своём пути неспешно прогуливающийся Ал’Тан, выглядели весьма внушительно. Все как на подбор высокие и крепко сложенные. Очевидно, что их тщательно отбирали и тренировали. Форма у всех одинаковая - легкая кожаная кираса и шлем со свисающим на шею нашлемником, окрашенные в чёрный цвет.

     Вооружение же было несколько разнообразнее: в основном они носили длинные деревянные копья с металлическими наконечниками, но встречались и преторианцы, вооружённые короткими мечами, большими двуручными мечами, эластичными палицами и совсем простыми дубинами.

     Вероятно, многие из преторианцев знали, кто он такой и что здесь делает, к нему не возникало никаких вопросов, и, более того, большинство из них кивали в знак приветствия, а порой здоровались вслух.

     Ал’Тан направлялся в сторону торчавшего вдали Чёрного дворца, стоявшего в центре дворцового квартала. Дворец этот был воздвигнут около полутора столетий назад первым императором-котом, узурпировавшим власть в городе, основанном Хранителями. Он стал первым из династии императоров-котов, продержавшейся у власти менее ста лет.

     Позже, когда в Джаако был свергнут последний император и монархия пала, во главе города-государства встал мэр и его Совет. Первый мэр был яростным противником империи, он не пожелал жить во дворце, но и сносить его не стал, оставив в качестве напоминания донгу об их прошлом.

     Ал’Тану давно хотелось увидеть своими глазами знаменитый Чёрный дворец Джаако и окружавшую город со всех сторон высоченную стену. Потому первым делом двинулся к дворцовому кварталу, который прилегал к южной части наружной стены и имел собственный выход из города. От остальной части города его отделял частокол из высоких столбов, вбитых в землю, и глубокий ров с водой. Из административного квартала попасть туда можно было единственным способом - через массивные ворота, находившиеся под постоянной охраной.

     Учитель прошёл по мосту, перекинутому через ров к воротам и остановился у них. С этого места видно было все пять высоких башен Чёрного дворца, который назывался чёрным из-за его фасада, покрытого слоем чёрной глины. Покрытие давно смылось участившимися в последние годы кислотными дождями. Глина растворялась кислотой, превращалась в густую субстанцию, медленно сползавшую вниз, оставляя за собой серый шлейф.

     Ал’Тан ещё какое-то время постоял перед воротами, разглядывая издали башни. Четверо стражников, казалось, не обращали на него внимания. Затем он пошёл в обратную сторону, свернул на одном из перекрёстков к торговому кварталу.

     

     * * * *

     

     Окольными путями, стараясь избежать ненужных случайных встреч, Ал’Тан добрался до своей каморки, наскоро перекусил тем, что купил по дороге и, не сняв одежды, улёгся на кровать. По дороге он почувствовал недомогание, его бросало то в жар, то в холод. Сейчас его знобило. Ал’Тан укрылся всем, что сумел найти в своём багаже. Так он дрожал под горой накидок, плащей и покрывал пока не уснул. Но это не было здоровым сном, в котором отдыхают и набираются сил, скорее он впал в болезненное забытье.

     Ему снился сон. Незнакомое и в то же время знакомое место, напоминавшее одновременно широкие грязные улицы Джаако, по которым он успел побродить, и узкие, выложенные серой плиткой, улочки Нируса. За лапу он вёл щенка, тот семенил маленькими лапками и еле поспевал за ним.

     Сзади слышался булькающий хрип. Вдруг у Ал’Тана отнялись лапы. Нужно было бежать скорее, но не получалось. Лапы вязли в чём-то и не двигались. Кто-то или что-то гналось следом, приближалось всё ближе. Хотелось встать и помчаться изо всех сил, но каждый раз, когда Ал’Тан пытался сделать это, он падал и ронял за собой щенка. Прилагая огромные усилия, он вставал, делал пару шагов по твёрдой поверхности, после чего покрытие вновь становилось вязким и цепляло лапы, сковывало движения.

     Сил почти не осталось. Тогда щенок дёрнул Ал’Тана за лапу, остановился и надрывно громко заплакал. Плач эхом пронёсся по всей улице.

     У Ал’Тана выступили слёзы, он отчаянно кричал:

     - Только не сдавайся, прошу тебя! Оставь меня, я только задерживаю тебя! Оставь меня и спасайся сам!

     Вдруг щенок перестал плакать, отпустил лапу. Ал’Тан пытался вглядеться, но черты его морды были размыты, словно покрыты слоем тумана. Щенок тихо промолвил:

     - Поздно… отец… Уже слишком поздно… Меня не спасти… Но ты ещё можешь… Тебе нужно проснуться… сейчас…

     Вдруг он вскинул голову и завопил:

     - Просни-и-ись! Быстрее! Они уже рядом! Скорее! Просыпайся!

     Ал’Тан судорожно открыл глаза. Было совершенно темно. Он шевельнулся и откинул гору вещей. Стало светлее. Рыхлый синеватый свет Луны пробивался сквозь занавески и падал на пол, тускло освещая каморку.

     Вдруг с той стороны двери донёсся тонкий короткий звук. Ал’Тан замер и пристально уставился на входную дверь. Тишина. Послышалось?

     Звук повторился, на этот раз чуть отчётливей. Ошибки не было - скрипнула половица на лестнице, у входа в каморку. Ал’Тан стал медленно, стараясь не шуметь, выползать из постели. Ему удалось поставить лапы на пол и встать в полный рост.

     “Ну и где-ты? Как всегда, опаздываешь? Если ты и правда друг мне, сейчас - самое время помочь,” - подумал Ал’Тан, обратившись к своему внутреннему собеседнику.

     Лунный свет едва касался дверного проёма, но он видел тёмные очертания длинного предмета, приткнувшегося к стене справа от двери - жердь с закопченным концом для шевеления углей в печи. Судя по всему, это было единственное, чем можно было вооружиться в комнате, но для этого нужно подойти к двери. Ал’Тан осторожно перенёс вес с одной лапы на другую и сделал первый шаг, не сводя пристального взгляда с двери. На лбу выступили капельки пота, стали медленно сползать на глаза.

     “Кажется, я забыл запереть дверь изнутри, когда вошёл вчера” - внезапно возникшая мысль потрясла его.

     От этой мысли резко бросило в жар, перехватило дыхание, гулко заколотилось сердце и кровь застучала в висках. В этот момент дверь едва заметно сдвинулась с места. Она распахивалась внутрь комнаты, и сейчас кто-то приоткрыл её. Ал’Тан замер в ожидании чего-то ужасного.

     В следующую секунду дверь распахнулась от тяжёлого удара снаружи, хлопнув по стене и едва не вылетев с петель. В комнату ворвались трое. Морды скрыты повязками. Увидев стоящую в полутьме фигуру, они замешкались, но лишь на мгновение. Один из них махнул лапой, и самый крупный ринулся на Ал’Тана. Учитель попытался отпрыгнуть в сторону, но не успел.

     Тот с разбегу протаранил головой в живот и повалил на пол, придавив массой. Падая, учитель запрокинул голову и сильно ударился затылком об пол. В ушах звонко щёлкнуло и загудело, перед глазами вспыхнул белый свет. Затем всё вокруг потемнело. Ал’Тан потерял сознание.

     - Ну скажите уже, куда идём? Что это, тайна что ли? - задрав голову наверх, спросил Косой.

     Он нелепо семенил худыми лапками, держа в лапах подол длинной не по размеру куртки, чтоб хоть как-то поспевать за быстро шагавшими более рослыми спутниками. Он уже успел несколько раз упасть плашмя животом в грязь, о чём свидетельствовали сползавшие по рваной куртке комья коричневой жижи.

     Не получив уже в который раз ответ на свои вопросы, он рассердился и незаметно выставил нижнюю лапу перед шедшим рядом рыжим котом Даши. Лапка Малыша была совсем тонкой и костлявой, но её вполне хватило, чтоб Рыжий запнулся и потерял равновесие. Пытаясь удержаться на лапах, он совершил несколько забавных дёрганых телодвижений, словно потанцевав на скользкой поверхности, и плюхнулся на задницу. Вокруг разлетелись брызги грязи.

     - Ты чего делаешь, дурень?! Хочешь, чтоб я тебе шею свернул, как цыплёнку? Запросто! - злобно заворчал Даши, встал и стал отряхиваться.

     - Хорош! Не надо, Рыжий! Он нам ещё нужен. Пошли быстрее, а то опоздаем, - махнул лапой шедший спереди Алик.

     - Ах я вам нужен! Ну это хорошо, - обрадовался Косой и засеменил лапами ещё чаще.

     - Алик, мы же вроде не сюда шли. Чего нам здесь делать? - спросил Даши.

     - Да. Я в курсе. Да делишко тут есть одно, несложное, а потом настоящим делом займёмся… - объяснил Алик. - Слышь! А чего это с твоим другом? Молчит что-то всё время.

     - У него беда случилась несколько дней назад, матушка умерла, - непринуждённо ответил Рыжий. - Как же вкусно пахнет, а я давно уж не ел!

     Макс повернул голову и хмуро взглянул на друга с укором.

     - Бывает… Мы на месте. Вон та палатка. Стойте рядом и делайте, как я скажу, - промолвил Алик и чуть выпрямил спину.

     Коты подошли к стоявшей на самом краю рынка высокой палатке, представлявшей из себя прямоугольный каркас, сколоченный из досок, сверху которого была накинута толстая ткань с вышитыми на ней пёстрыми узорами. Первым, откинув увесистый полог, заменявший дверь, вошёл Алик, за ним последовали спутники.

     Едва услыхав гостей, внутри засуетились. Послышалось шуршание и шёпот. Но когда компания зашла внутрь, за столом сидели двое. Макс узнал в одном из них того торговца-пса, который был в прошлый раз со скупщиком и поднял шум. Второй, полный кот, восседающий на стопке подушек, был ему не знаком. Вдруг торговец соскочил с места и пошёл навстречу гостям с натянутой улыбкой. Второй остался сидеть на месте и лишь слегка кивнул.

     - Ой! Какие донгу! Кто к нам пришёл! Заходи, дорогой! Проходите, проходите… Не стойте на пороге. Чай будете? У нас в лавке самый вкусный чай! - радостно размахивая лапами, восклицал торговец. - Как жизнь, юный друг?

     - Отлично… Как сам, Мо? - коротко ответил Алик.

     - Да всё по-старому, дорогой. Торгуем, - улыбался торговец.

     - Значит, идёт, говоришь… торговля то? - Безухий сменил тон на более серьёзный.

     - Ну да… идёт помаленьку… Но в последнее время не так хорошо… Скажу уж честно, как есть. Не стану приукрашивать, - Мо махнул лапой.

     - Торговля идёт, а с друзьями не делишься! Разве так можно?

     Торговец опешил. Натянутая улыбка задёргалась и стала вянуть.

     Макс, Даши и Косой стояли позади и наблюдали, нетерпеливо переминаясь с лапы на лапу.

     - Может, всё-таки, выпьете чаю, - торговец засуетился, подошёл к столу, стал шарить под ним. - Сейчас я вам заварю. Уверяю, вы будете просто в восторге…

     Макс обратил внимание, что Даши незаметно запустил лапу себе под накидку - явно нащупал оружие. Торговец Мо вытащил тканевый свёрток, положил на стол, развернул и извлёк плотный брикет прессованного листового чая. Затем он вытащил из-за пазухи длинный нож и улыбнулся:

     - Извините… Вы… Позволите?

     Алик кивнул и присел за стол рядом. И торговец принялся крошить брикет чая остриём ножа. Накрошив достаточное количество, он засыпал чай в красиво оформленный волнистыми узорами чайник, залил кипятком из извлечённой сзади кастрюли.

     - А мы с приятелем как раз собирались чай пить. Вот, даже воды вскипятили. Вот видите, как вы вовремя зашли, - торговец Мо накрыл крышкой чайник и объявил, улыбнувшись. - Теперь надо немного подождать.

     Возникла довольно долгая напряжённая пауза. Косой стоял и шумно шмыгал носом. Даши замер в тревожном ожидании. А Макс пристально глядел, то на нож, оставленный торговцем на столе, то на его приятеля кота, сидевшего напротив Алика и оцепеневшего от волнения. На широком поясе у того висел кинжал в ножнах.

     Вдруг заговорил Алик:

     - Мо, а может ты предложишь нам чего-нибудь ещё… пожевать к чаю.

     - О да! Конечно! У меня есть с собой чудеснейшие лепёшки. Попробуйте, они просто нежнейшие, - Мо полез под стол и извлёк оттуда стопочку желтоватых лепёшек, завёрнутых в кусок ткани. - Вот. Их моя мать испекла… Она даже мою дочь научила их готовить… Представляешь? Ну у неё получаются не настолько чудесные, но всё равно, недурно… А вот лепёшки от моей мамы. Угощайтесь, пожалуйста…

     Макс стоял в тени и хмуро наблюдал, с висящего уха торговца-пса стали свисать капли пота, несколько раз он вытер ухо лапой, но пот вновь копился и вскоре закапал прямо на пол.

     - А вот и готово! - воскликнул Мо и принялся разливать чай по маленьким гляняным чашечкам. - А ваши спутники не желают присоединиться? - торговец вопросительно взглянул на кучку ребят.

     Даши отрицательно качнул головой, Алик промолчал.

     - Ну ладно… Если вдруг захотите, здесь на всех хватит. Будьте осторожнее, он очень горячий, - Мо поставил чашку, наполненную до самого края зеленовато-желтой жидкостью, перед Аликом.

     Тот взял чашку и аккуратно отхлебнул.

     - Мм… а весьма недурно, - скорчив ехидную гримасу, промолвил Безухий.

     - Я же вам говорил, - радостно причмокнув, Мо отхлебнул из своей чашки.

     - За чай спасибо… Должен признать, он действительно таков, как ты и говорил… Но есть одна проблема, которая не терпит отлагательств, - Алик пристально посмотрел торговцу в глаза.

     Тот перестал улыбаться.

     - Дело в том, что ты, видимо, держишь меня и моих друзей за безнадёжно тупых дурней, - Алик не сводил взгляда с торговца.

     У Мо забегали глаза, он попытался оправдаться:

     - Вы чего… Мы искренне рады вас видеть. И речи нет, о том, чтоб так думать…

     - Я чую деньги по запаху с огромного расстояния, Мо. Ты же знаешь. И угадай, где я ощущаю их чудесный аромат? Мм? - не дожидаясь реакции, Безухий сам ответил на свой вопрос. - Правильно, Мо. Здесь! Они находятся прямо здесь! Прямо сейчас! И их чертовски много!

     - А, я понял, в чём дело! Быть может, это я принёс на себе этот запах! Точно! Меня попросил один приятель помочь пересчитать крупную сумму медных кругляшей, я и помог, - голос торговца Мо сильно задрожал, когда он вытянул лапы и принялся ими медленно вертеть.

     Макс почувствовал, как шерсть у него на загривке встала дыбом, очень захотелось почесаться, но он терпел.

     - Прикажи своему приятелю встать и бросить на стол одну из подушек, на которых он сидит, - спокойным голосом промолвил Алик. - Если всё так, как ты мне заливаешь, прикажи, Мо…

     - Он мне не слуга, Алик, зачем приказывать? - произнёс торговец и бросил еле заметный взгляд на нож, лежащий на столе перед ним, но Безухий это заметил, как и Макс.

     - Приказывай! - хладнокровно процедил сквозь зубы Безухий и незаметно запустил лапу себе в карман.

     Мо бросил ещё один, на этот раз долгий, неприкрытый, взгляд на нож.

     Всё произошло мгновенно.

     Торговец резко наклонился вперёд и схватил нож. В следующую секунду он получил сокрушительный прямой удар кастетом в морду и опрокинулся назад. Макс услышал хруст ломающихся носовых хрящей и костей. Нож вылетел из лап и со звоном упал обратно на стол. Толстый кот, сидевший рядом, дёрнулся в попытке выхватить кинжал, висящий на поясе. Однако движения были слишком неуклюжими и медлительными.

     - Осторожно! - предупредил Макс.

     Даши выхватил дубинку и рванулся на помощь. Косой остался там же в углу.

     Но Алик справился сам. Он моментально поднял нож и метнул его в толстяка. Лезвие угодило в шею и вошло по самую рукоять. Кот надрывно захрипел и качнулся назад, оперся о стену. Он пытался что-то сказать, из пасти вылетали брызги крови.

     Безухий встал, схватил торчавшую из горла рукоять и резко рванул в бок, открылась страшная рана, густая темная кровь хлынула ручьём. Макс зажмурил глаза.

     Алик спихнул тело толстяка и вытащил подушку, распорол ткань окровавленным лезвием. В дырке тускло блеснула желтизна.

     - А говорил, нет здесь ничего, - спокойным голосом промолвил Алик приходящему в себя торговцу, схватив его за шкирку и приподняв. - Посмотри, чем всё кончилось. К чему привела твоя ложь? Где теперь твой друг? И в этом виноват только ты.

     Мо пытался двигать разбитой пастью, но челюсть была сломана и свободно висела.

     - Что ты там чавкаешь? Будешь знать, как меня обманывать… - Алик повернул обмякшее тело торговца на бок, вытянул ему лапу, держа за запястье. - Ты! Макс, иди сюда! Даши, дай ему дубину.

     Макс был в полном смятении. С затуманенной головой он подошёл к Даши, который с угрюмым видом протягивал ему своё оружие, встал напротив Алика. Тот упёр лапу торговца в стол и в приказном тоне рявкнул:

     - Ломай ему лапу!

     Макс, сам не свой, застыл над жертвой. От приторного запаха крови кружилась голова.

     - Ломай!

     - Но… Зачем? - выдавил из себя Макс.

     - Нужно его наказать. В следующий раз будет паинькой.

     - Ты же его уже наказал, Алик. Какой следующий раз? Ты посмотри на него. У него полморды раздроблена. Походу, не выживет…

     - Так ты ломаешь? - сгорбившийся и державший торговца Безухий смотрел снизу-вверх на Макса.

     - Нет… Не могу так…

     - Тогда отойди! Пропусти того, кто может, - Алик мотнул головой. - Даши! Сломай чертову лапу!

     Макс взглянул другу в глаза, Рыжий отвёл взгляд и забрал дубинку, подошёл к Алику.

     - Вот сюда! Бей прямо в кость!

     Макс отвернулся и направился к выходу. Сильно затошнило. Покидая палатку, он услышал глухой удар дубины и сухой щелчок ломающейся кости. Торговец истошно завопил и замолчал, видимо, потеряв сознание. Макса вырвало прямо на землю.

     

     * * * *

     

     А теперь мы куда? - разговорился Косой. - Ещё замочим кого-нибудь?

     Он шел, чуть приплясывая.

     Рыжий взглянул на него с непониманием.

     - Что ж ты там молчал? А? Раз такой крутой, надо было участвовать, а не стоять, заткнувшись, в углу.

     - Да я просто это… Я ж есть захотел, вот… - отмазался Косой.

     - У тебя даже отговорки глупее не придумаешь, - махнул лапой Рыжий. - Признайся, что испугался.

     - Ничего я не испугался! Такого я не боюсь давно. Знаешь, сколько я такого видал? Да я сам могу это сделать, хоть прям сейчас.

     Шедший первым Алик остановился у деревянного барака. На улице никого не было видно, было далеко за полночь, и даже в окнах не горела ни одна свеча.

     - Вот сейчас мы и поглядим, как ты это сделаешь, - промолвил он чуть слышно, приоткрывая дверь подъезда.

     Внутри прямо от двери наверх вела узкая лестница.

     - Видишь дверь наверху? Туда совсем недавно заселился один чудик неместный, - объяснял Алик Косому прямо в ухо. - Ты сейчас осторожно поднимешься по лестнице, приложишь ухо к двери и послушаешь, есть ли там кто, спит или нет. Понял?

     - Ага, - шмыгнув носом подтвердил Малыш, выражение морды сделалось серьёзным.

     - Потом жестами нам покажешь, слышно ли чего. Только тихо. Лестница скрипучая. Если кто выскочит, бей в горло, - Алик протянул ему кинжал, взятый у торговцев. - Ступай. Рыжий, как там твой нежный друг? Пришёл в себя?

     Макс стоял рядом, но молчал с той разборки у торговцев.

     - Да нормально. Немного проблевался и всего то, с кем не бывает - отшутился Даши. - Алик, да он это просто с непривычки. Привыкнет.

     - Ты ручаешься за него Рыжий?

     Даши замешкался.

     - Да чего тут ручаться то? Я уж давно за него всё сказал. Ты ещё не видел, как он дерётся. Тебе понравится.

     Безухий промолчал в знак согласия.

     Малыш начал красться по лестнице, сжимая в руке кинжал, казавшийся для него слишком большим, и скорее походил на короткий меч. Макс, Даши и Алик стояли в проходе и пристально за ним наблюдали, изредка оглядывая двор. Они повязали на морды тряпичные маски, заранее выданные Безухим.

     Вскоре Косой достиг второго этажа. Он припал к двери ухом и стал внимательно вслушиваться. Некоторое время спустя он заключил, что жилец спит, о чём он жестами поведал спутникам, сложив лапы вместе и приложив сбоку к голове.

     - Пошли, - шепотом скомандовал Алик и пошел первым.

     Вдруг под тяжестью Рыжего скрипнула половица, все ненадолго замерли, затем продолжили подъем. У самой двери Алик указал на Рыжего и движениями дал понять, что сейчас он будет пинком выбивать дверь. Макса начало охватывать волнение. Но дав себе внутреннюю установку, что так нужно, немного успокоился.

     Даши медленно отступил на шаг, ещё на шаг, на третьем шаге вновь скрипнул пол.

     Алик оскалился и зашипел:

     - Что ты творишь? Не надо было так отходить.

     - Да не смогу я без разбега выбить, - ответил Рыжий.

     Макс слегка оперся на дверь, но та чуть двинулась. Она оказалась не заперта! Всё. Мешкать было нельзя.

     Рыжий пошел в атаку и вложил в удар всю массу своего тела. Дверь вылетела внутрь и с шумом столкнулась со стеной. Парни заскочили внутрь и остановились. У противоположной стены в полутьме стояла фигура. Не было видно морду, однако было ясно, что он смотрел прямо на них.

     Алик, отсупив в сторону, взмахом дал команду Рыжему атаковать. Тот, не мешкая, ринулся на жертву, снес , словно разъяренный бык.Несчастный нелепо взмахнул лапами в воздухе, рухнул на пол и затих.

     Безухий окинул взглядом комнату, подскочил к шкафу и принялся шарить в чемодане и в карманах висящей одежды. Подбежал Малыш, стоявший до этого позади.

     Но Алик мотнул головой:

     - Нет! Ты занимайся своим делом, - резко сказал он, указывая на лежащее тело.

     - Всмысле… - Косой опешил.

     - Ты говорил, хочешь замочить кого-нибудь. Вот и мочи, - обшаривая карманы пальто, равнодушно произнес Алик.

     - Я не говорил, что хочу, я говорил сделаю, если надо.

     - Прекрасно. Так вот сейчас надо.

     Макс и Даши молча наблюдали, что будет дальше, не решаясь вмешиваться.

     Малыш смотрел на жертву:

     - А как? К-к-как именно сделать?

     Безухий явно закончил, он закинул пальто и ещё несколько вещей в чемодан и поставил его на пол у входа. Затем, он подскочил к жертве и рывком распахнул пижаму, оторвав пуговицы.

     - Выбирай. Можешь воткнуть ему кинжал в сердце, можешь разрезать живот и выпотрошить. А можешь по старинке: вспороть горло, - Алик зловеще улыбнулся.

     Макс почувствовал, как к горлу вновь подступала тошнота. Он стал глубоко дышать, сопротивляясь позывам организма. Малыш поставил к груди острие кинжала и приготовился хлопком лапы вогнать его в сердце. Макс присмотрелся получше и узнал лежавшего.

     - Погоди! Не делай этого! - он моментально подскочил к Косому и резким ударом выбил оружие из лапы.

     - Ты чего? - возмутился Малыш, но видно было по глазам облегчение, не хотел он просто так убивать донгу.

     - Не стоит его убивать… по крайней мере, сейчас.

     - Поясни. Ты его знаешь? - Алик выпрямился и пристально смотрел Максу в глаза.

     - Да. Знаю. Это новенький… Новенький учитель. Только пришел… в наш класс.

     - Хмм. Так ты в школе учишься? - с недоумением взглянул Безухий сначала на Макса, затем на Даши. - Какого черта здесь происходит? Вы дурите меня?

     - Алик, он уходит, уходит из школы. Да он её почти бросил уже.

     - Тогда зачем тебе сдался этот пес? Пусть Малыш разберется с ним и дело с концом. Мы не оставляем свидетелей. Никогда. Запомни это, - Алик забрал у Косого кинжал и протянул Максу. - А лучше прикончи сам.

     - Но зачем? Он же без сознания. И он нас не видел.

     - Послушай меня. Ты ещё не понял? Я не вступаю в банду котов-воров. Я давно уже там. Я - проверяющий, - Алик ухмыльнулся. - И прямо сейчас ты проваливаешь второе своё испытание, и нравишься ты мне всё меньше и меньше. Так что бери кинжал и режь. А не то можешь и сам не дожить до третьего испытания. Есть такая вероятность.

     - Он - друг мэра, - выпалил Макс.

     - Что?

     - Насколько я понял. Он в дружбе с мэром. Кажется, тот его и позвал к нам в Джаако.

     Алик молчал.

     - Он не простой донгу. И потому я считаю, что убивать его просто ради испытания не стоит. Наверняка, он представляет ценность для… Короля. Короля воров.

     На пару мгновений все замолкли.

     Затем Безухий улыбнулся и махнул Рыжему:

     - Даши! Хватай его за лапу. Закинем тебе на спину. Пока тащи в берлогу, там разберемся.

     “Вставай! Очнись!”

     Ал’Тан попытался пошевелиться - не удалось. Судя по всему, лапы были туго связаны за спиной. Мордой он упирался в твердую влажную поверхность. В нос бил сильный запах плесени и застоявшейся подгнившей воды.

     Сколько бы он не шевелил головой, никак не мог определить накинут ли на голову мешок или повязка, или просто в помещении было темно. Но вокруг была абсолютная темнота. Лежал он на животе, всё тело затекло так, что он едва чувствовал свои конечности. Ал’Тан попытался перевернуться с живота на бок, но от потуг лишь судорогой свело мышцы на спине, он скорчился от острой резко накатившей боли, вскоре она отступила.

     “Эх ты”, - послышался шепот.

     Ал’Тан замер и стал прислушиваться. Неужели он был здесь не один.

     - К-кто здесь? - еле шевеля онемевшей челюстью спросил он в темноту.

     “Я!”

     - Кто? - Ал’Тан напряг слух.

     “Да я это. Кого ещё ты ожидал услышать?” - отозвался еле слышно голос.

     - Весьма вовремя, - с укором ответил учитель.

     “Именно самое время. Знакомая ситуация. Не правда ли?” - усмехнулся голос.

     Ал’Тан промолчал.

     “Ещё бы. В прошлый раз я провёл с тобой целый год в подобных условиях. Только камера была ещё меньше. А здесь просто хоромы по сравнению с той каморкой”.

     - Откуда тебе знать? Здесь ни черта не видно, - прорычал Ал’Тан.

     “Я вижу больше, чем можешь видеть ты. Ты же знаешь, зачем притворяешься?”

     - Опять начнёшь заливать про то, что ты друг мне? Что были неотложные дела, и потому ты не мог мне помочь раньше? - сказал учитель, тяжело дыша.

     “Я всегда был твоим другом. Единственным другом, - спокойно подтвердил голос в голове”.

     - Кем ты себя возомнил? И что за дела могут быть у тебя? Ты - всего лишь мой воображаемый друг из детства. Так? Тогда в детстве… когда ты исчез, меня заставили поверить, что тебя не существует! Я был уверен в этом до тех пор, пока спустя пятнадцать лет ты не появился вновь… в той чертовой камере. И с той поры ты появляешься, когда тебе вздумается.

     “Я прихожу, когда ты зовёшь меня. И ты это прекрасно знаешь. Я доказывал тебе много раз, что я - настоящий. Докажу и сейчас. Хочешь?”

     - Как?

     “Ты находишься глубоко под землёй в сети подземных тоннелей. Так что кричи не кричи - тебя никто не услышит. Рассчитывать придётся только на себя. Позади тебя по углам камеры стоят два несущих столба. У каждого из них все углы закруглены, сточены… кроме одного. У левого столба дальний угол довольно острый. Достаточно острый и зубчатый, чтоб перепилить верёвку, которой связаны твои лапы”.

     - Но как я подойду туда? Я даже повернуться на бок не могу! - перебил Ал’Тан.

     “Не истери! Соберись! Нижние лапы у тебя свободны. Подогни их к груди и встань”.

     Ал’Тан принялся корчиться на полу, пытаясь изогнуться нужным образом.

     “Ты плохо стараешься. Послушай, за тобой уже идут. Совсем скоро они будут здесь. Это твой последний шанс сбежать, другого не будет. Делай так, как я говорю!”

     - Хорошо! Хорошо! - проворчал Ал’Тан.

     Он напряг все свои мышцы, даже те, что едва ли когда-то были задействованы. Спустя мгновение он стоял на лапах. Голова сильно кружилась, и он чуть не упал, но вовремя расставил лапы пошире и сумел удержать равновесие. Он был босым и в теплой пижаме.

     “Отлично. Теперь иди вперед. Не торопись, держись левее, пока не наткнешься на столб”.

     Скоро уже Ал’Тан стоял спиной к столбу и пытался перепилить веревку.

     “Как только освободишься, ложись туда, где лежал. Я скажу, что делать дальше”.

     Вскоре веревка была перепилена, учитель схватил ее и улёгся на прежнее место. Совсем скоро он услышал ковыряние ключа в замочной скважине.

     “Не двигайся. Расслабься. Я помогу”, – прошептал голос.

     Ал’Тан почувствовал, как прибывает сила. Энергия волнами наполняла его тело, перестали болеть ушибы и растянутые мышцы, он почувствовал необычайную легкость и понял, что способен на многое.

     Свет факелов проник в темницу. Вошли трое, морды скрыты масками. Двое были вооружены длинными узкими изогнутыми клинками, которые они держали наготове. Третий в обеих лапах держал два факела.

     - Хватай его за лапы, надеюсь, он ещё не сдох, - сказал один другому.

     Когда один из незнакомцев склонился, Ал’Тан ухватил его за голову, резко рванул на себя, подставив колено. От сильного удара охранник сразу же обмяк. Учитель оттолкнул вялое тело вбок, тот ударился об пол головой и распластался. Перекатившись через голову, Ал’Тан встал на лапы. Едва он успел сделать это, как его атаковали. Ал’Тан увернулся, отскочив в бок. Острый клинок рассёк воздух совсем рядом.

     Тут же сбоку налетел второй, успевший бросить один факел на землю. Он сделал размашистый выпад неведомым шипастым оружием. Ал’Тан резким прыжком сократил расстояние, почти прижавшись к противнику вплотную, так что удар не настиг его. При этом учитель нанёс сокрушительный удар локтем в морду. Подкошенный, тот рухнул вниз.

     Остался последний. И он не спешил, несколько раз взмахнул своим необычным длинным клинком в воздухе, пытаясь устрашить противника. На Ал’Тана это не подействовало, он поднял экзотическую палицу, бросил на неё беглый взгляд.

     “Прикладовидная палица. Изготовлена из прочной древесины. Спереди устрашающе торчали два лезвия. Типичное оружие североамериканских индейцев, чрезвычайно эффективное в бою, оставляющее на теле противника страшные рвано резаные раны, очень тяжело заживавшие,” - промелькнуло в голове учителя.

     Ал’Тан пошёл в атаку первым, с наскока. Высоко подпрыгнул и обрушил всю мощь палицы на врага. Тот попытался заблокировать удар, выставив меч. Но толку с этого не было. Тяжёлая дубина с лёгкостью пробила блок, острые лезвия распороли грудь от горла до живота. Охранник захрипел и упал.

     Он подобрал факел и выскочил из камеры.

     “Так… Раз уж это сеть подземных пещер выход должен быть там, откуда дует ветер.”

     По наклону пламени определил, в какую сторону бежать и ринулся во тьму с факелом и палицей в лапах. Скоро он уперся в дверь, обшитую листами гниющего металла. Подёргал - закрыто. Распахивается в ту сторону. Надо выбивать.

     Разбежался, протаранил дверь плечом - не вышло. Попробовал ещё раз - без толку.

     “Так можно себе ключицу сломать.”

     Лапы были необуты, вряд ли получится выбить дверь, не повредив их, но он попробовал. Тяжёлый прямой удар лапой. Ещё раз. В этот удар постарался вложить всю массу тела. Но чертова дверь не сдвинулась ни чуточки.

     “Я в ловушке. Надо искать другой выход”.

     Но времени уже не было. Сзади доносились многочисленные голоса, воинственные выкрики. И они приближались. Тоннель в этом месте был совсем узким, его ширины хватало для одного донгу, второй бы уже поместился с трудом и лишь мешал бы.

     Вскоре Ал’Тан увидел первого из тех, кому принадлежали голоса. Фигура скрыта длинным черным балахоном, поверх которого надета кожаная кираса, защищавшая корпус, больше никакой брони, на голове лишь глубокий капюшон с острым кончиком. Первый был вооружён коротким копьём с металлическим наконечником.

     “Самое удобное оружие в столь ограниченном пространстве.”

     Не дожидаясь остальных, соперник ударил копьём, целясь куда-то в туловище Ал’Тана. Но учитель увернулся, острие распороло пижаму на плече, глубоко оцарапав кожу. Учитель нанес удар палицей, но места для хорошего замаха сильно не хватало. Потому удар, пришедшийся врагу по кожаной броне, был слабым и совсем не нанёс повреждений.

     Ал’Тан ухватился за копьё и изо всех сил пнул противника в грудь, стараясь оттолкнуть его подальше. Вырвал копьё из лап. Грозное оружие врага теперь было направлено на своего хозяина и моментально настигло его. Толстая слоеная кожа не спасла. Острие вошло глубоко. Однако выдернуть копьё из тела оказалось гораздо труднее, чем вонзить. Наконечник оказался с зазубринами. Учитель понял, что биться таким копьём с несколькими противниками одновременно или по очереди точно не получится. Пару раз безуспешно дёрнув за древко, Ал’Тан упёрся лапой в тело и только тогда с трудом выдернул копьё из тела вместе с обрывками требухи.

     Второго противника, подошедшего с тяжёлым двуручным мечом, постигла та же участь. На этот раз удар пришёлся в горло. С двуручника не было толку в узком тоннеле. А вытаскивать копьё не было времени - третий был на подходе. Силы заканчивались. Ал’Тан яростно наступил на древко и переломил его.

     “Придётся тыкать в них палкой!”

     Весь грязный, обрызганный сверху до низу кровью учитель тяжело дышал. Выглядел он устрашающе. Однако видно было, что врагов в коридоре ещё куча, и справиться с ними он не сможет.

     Ещё одному он пробил голову, ткнув древком туда, где предположительно должны были быть глаза, скрытые капюшоном. Следующий оказался расторопнее, не стал дожидаться, а сразу ухватился за кончик древка и стукнул короткой дубиной Ал’Тана по голове. Учитель упал, на него навалились и крепко связали.

     

     * * * *

     

     В этот раз Ал’Тан очнулся от мокрого холода - его окатили ледяной водой, чтоб привести в чувства. Кажется, он в той же самой камере, на том же полу. Но в этот раз здесь было светло.

     Он увидел пару высоких кожаных сапогов, начищенных до блеска. Они стояли на месте не двигаясь. Справа послышался цокот. Учитель попытался повернуть голову, шея затекла и окоченела, он скосил глаза на бок и разглядел такую же пару сапог, но не такую блестящую.

     Кто-то рявкнул:

     - Очнись!

     Второй голос спросил более спокойным тоном:

     - Кто ты такой?

     Ал’Тан пытался собрать мысли в кучу, но ему это плохо удавалось. Голова сильно гудела и просто раскалывалась на части от острой боли в затылке. Он начал говорить, но вместо голоса издал глухой хрип. Голос почти исчез. Он сильно закашлялся и отхаркнул кровавый комок слизи. Стало легче дышать.

     - Посадите его, - скомандовал первый, стоявший перед ним.

     Его обхватили и усадили на пол. Голова заболела сильнее.

     - Ещё раз повторяю вопрос. Кто ты такой? - продолжал допрашивать первый.

     Медленно, покашливая после каждого слова, Ал’Тан заговорил:

     - Я… учитель… в школе…

     - Как давно ты в Джаако?

     - Только… только приехал… Два… два дня назад.

     - Кто пригласил тебя? Ты был прежде в Джаако?

     - Нет. Не был.

     Возникла недолгая пауза. Послышалось тихое перешептывание.

     - Ты знаком с мэром? С Вэйем? Это он привез тебя?

     Учитель ответил не сразу. Решив, что выбора нет произнес:

     - Да. Он пригласил меня поработать в школе.

     - Откуда вы с ним знакомы? - продолжал настойчиво спрашивать голос.

     - Он… Мэр Вэй - друг моего отца, покойного отца.

     - Ты ведь не простой учитель? Признайся. Что действительно привело тебя к нам в Джаако? - голос был спокоен, но настойчив.

     - Я же… сказал… я школьный учитель.

     - Школьный учитель не умеет того, что сделал ты. Он не умеет так убивать. Профессионально убивать. Ты положил много моих парней. А они отнюдь не были слабаками. Потому задаю вопрос в последний раз. Кто ты такой?

     - Я не знаю… не понимаю, о чем вы говорите…

     Допрашивающий в блестящих сапогах повернулся и стал удаляться.

     Уходя, он распорядился:

     - Заберите его с собой. Распните с остальными перед всеми. Сразу не убивайте, сдерите с него шкуру в последнюю очередь.

     Ал’Тан успел лишь коротко вскрикнуть до того, как в глотку ему затолкали комок ткани, а сверху повязали повязку и натянули мешок на голову. Бить не стали, подхватили подмышки и поволокли в неизвестность.

     

     * * * *

     

     Учитель очнулся от гомона сотен голосов.

     Яркий солнечный свет ослепил его, когда с головы сдернули мешок. Кляп вытаскивать не стали.

     Куцая трава неприятно колола лапы. Ал’Тан огляделся насколько мог. Но видел лишь толпу донгу в темных накидках с остроконечными капюшонами. То там, то тут коричневели защитные щитки, закрепленные на лапах. У кого лишь один наколенник, у кого-то оба, а на ком-то виднелся даже полный кожаный доспех, натянутый прямо поверх балахона.

     Донгу сновали туда-сюда, явно готовясь к сражению. Кто-то облачался в доспехи сам. Некоторые помогали затягивать шнурки на доспехах друг другу.

     Высоко над головой на фоне безоблачного голубого неба парили, громко каркая, птицы. Было очень душно и невыносимо жарко, воздух совсем не двигался. Ал’Тан глотнул и язык прилип к нёбу, отчего он поперхнулся и долго кашлял. В горле всё высохло. Мучала сильная жажда.

     Внезапно его схватили за лапы и поволокли в направлении высоких сооружений в форме крестов, изготовленных из стволов деревьев. На кресты закидывали канаты, проходившие в специально вырезанных для них пазах, длинные концы свисали до земли петлями, стянутыми на кончиках.

     Учитель уже понял, что ему предстоит. Но крестов было несколько. Он насчитал пять штук. Значит, он будет не один такой. Его немного успокаивала мысль, что скоро он присоединится к сыну, которого нет в живых уж больше года.

     После смерти сына Ал’Тан умер. Умер не физически, но морально. Осталась лишь телесная оболочка, запертая в темнице на год, показавшийся ему столетием. В темнице не было ни лучика света, его держали в абсолютной темноте. Немытый, заросший длинной косматой шерстью с головы до лап он почти сошел с ума и давно умер бы, если б не раз в день открывавшийся люк в самом низу двери. Возле него он обнаруживал кувшин с водой и кусок черствого, воняющего плесенью, хлеба. Иногда к хлебу добавляли кусок тухловатой рыбы или высохший творог, но это было нечасто.

     Он почти лишился рассудка, когда появился он - голос. Он не слышал его с самого детства. Но вот голос вернулся и стал ему лучшим другом, в беседах с которым он коротал так медленно ползущее время.

     Хотя, если хорошенько подумать, вероятно, он как раз и сошел с ума. Ведь здоровым донгу не мерещатся голоса. Тем не менее, тогда казалось, что этот воображаемый друг из детства спас его.

     Ал’Тана подтащили к одному из крестов, подняли лапы и надели на них петли. Туго затянули. Петли крепко охватили запястья, и тело подвисло в воздухе. От боли в растянутых суставах появилось ощущение, что лапы вот-вот оторвутся. Он рывками поднимался всё выше. От высоты и боли в костях и мышцах закружилась голова. Ал’Тан прикрыл глаза.

     “Где бы ты сейчас ни был, не надо приходить. Не надо меня спасать. Дай мне спокойно уйти. Дай мне увидеть сына”.

     Вдруг он услышал пронзительный вой. Кто-то подавал сигнал. Звук был такой низкий, что по телу пошли мурашки.

     Учитель не видел источник звука. Он заметил лишь раскинувшиеся длинными рядами одноэтажные постройки, а перед ними толпы донгу, стоявших небольшими кучками. Их было несколько сотен, не меньше.

     Ал’Тан видел разноцветные разукрашенные морды и головы. Все были вооружены кто во что горазд. Оружие пестрило своим разнообразием: самодельные дубины, копья, клевцы, молотки, топоры, кинжалы, палицы.

     Но больше всего было бойцов, на первый взгляд, безоружных. На самом же деле, их кулаки были облачены в кастеты, гладкие и шипастые, деревянные и металлические. Они грозно глядели на противника и громко стучали кулаками, вселяя страх. Это были те самые Соплежуи, про которых уже слышал Ал’Тан. Судя по всему, к ним примыкали другие банды, небольшими кучками стекавшиеся на поле.

     Под ним копошилась другая толпа. Большинство из них были облачены в длинные балахоны с остроконечными капюшонами, а морды скрыты масками. Вооружение более однотипное. Это были либо копья, либо длинные прямые мечи. Визуально их было гораздо больше, нежели Соплежуев, даже с учетом сторонних банд.

     По центру поля, между двумя армиями стояла кучка донгу и беседовала, размахивая лапами, активно жестикулируя. Вскоре кучка разделилась на две мелкие, и каждая поспешила к своим.

     На соседнем кресте кто-то болтался, такой же несчастный. Три других пока пустовали. Учитель пригляделся. Под ними происходило то, что могло вселить страх и ужас в любого донгу быстрее, чем стуканье кастетами и взмахи оружием в воздухе. Пока один из пленников держал на спине, а несколько донгу в капюшонах держали его за все четыре лапы, кто-то сдирал с него шкуру заживо.

     Этот изувер орудовал острым ножом, надрезал кожу на брюхе крест-на-крест, а затем тянул её в сторону. Шкура медленно слазила с тела, обнажая розовое мясо, и причиняя жертве невыносимые страдания. Из пасти несчастного нарочно вынули кляп. Так что его вопли проносились над всем полем. Вряд ли из всех находящихся здесь был тот, кто не слышал эти холодящие кровь крики.

     Не в силах более наблюдать за этим изуверством, Ал’Тан пристальнее вгляделся в того, что был подвешен по соседству. Шерсть на нём пока ещё присутствовала. Белая, слишком белая пушистая шерстка. Лохмотья разорванной туники болтались от порывов ветра.

     “Это кошка!”

     Мордочка в профиль показалась ему слишком знакомой.

     “Да ведь это та задиристая кошечка из Элро, из класса. Из моего класса! Моя ученица! Не может этого быть! Как она очутилась здесь?”

     Ал’Тан очнулся. Стал лихорадочно соображать, как можно ей помочь. Но решения не было. Размышления прервал очередной вой. Учитель увидел, как один из донгу в балахоне приложился пастью к неизвестному ему предмету, видимо, вдувая в него воздух. Вой был дольше и громче предыдущего. Толпа снизу зашевелилась активнее. Донгу выстроились в ровные ряды и встали в боевую стойку.

     С той стороны поля раздался оглушительный рев толпы и Соплежуи первыми ринулись в бой. Клином с рваными нечеткими гранями мчались они на врага. Следом за ними более разрозненными группами ринулись остальные банды, размахивая оружием и выкрикивая свои боевые кличи, смешавшиеся в воздухе в непонятную какофонию звуков, стоял дичайший гул.

     Те, что были снизу быстро перестроились. Копейщики выдвинулись в передний ряд. Мечники встали позади.

     Справа и слева в два коротких ряда выстроились донгу, отличавшиеся внешне от других: они не носили балахонов и были одеты всяко-разно, но на морды были повязаны тканевые повязки. Прозвучали неразборчивые выкрики командиров, и донгу в масках сначала вышли вперёд, затем неспешно побежали навстречу врагу.

     Армии столкнулись.

     Соплежуи бесстрашно налетели на врага, моментально смяв встречавших их войнов. Как раскаленный нож сквозь масло прошли они сквозь нестройные ряды неумелых, но отчаянно дерущихся бойцов.

     Вскоре Соплежуи обрушились на копейщиков. Первые ряды смельчаков пали, пронзённые копьями. Зато остальные возместили урон с лихвой. Клин врубился глубоко, смяв стройные ряды копейщиков, и вонзился в ряды мечников.

     Ал’Тан видел, как стали спускать кошку Анну. Следом стал спускаться и он. Скоро лапы коснулись земли. И он сел на задницу. Накинулись двое, один принялся связывать нижние лапы, второй держал лапы, чтоб не брыкался. Больше никого вблизи не было видно.

     - Сразу режь ему глотку! - пробурчал один из них другому. - Поступил приказ! Нет времени возиться со шкурой. Приказано поскорее избавиться от пленников и отступать!

     В лапах у второго блеснул нож. Ал’Тан попытался освободить лапы, тщетно, веревки крепко притянули к бревнам, а нижние крепко связаны друг с другом.

     “Это конец… Ну что же…” - Ал’Тан зажмурил глаза и приготовился.

     В следующую секунду он услышал удивленный выклик, резко прервавшийся вскриком. Один из противников без чувств распластался по земле. Второй повернулся в сторону, откуда прилетел камень.

     На них бежал донгу, морда скрыта маской. Но по верхней части было видно, что это кот. Черный кот.

     На бегу он вытащил короткую дубинку, ловко скользнув по земле, увернулся от брошенного в него копья, высоко подпрыгнул и с наскока ударил. Лапы стражника обмякли, и он сложился вертикально вниз столбом.

     - Уходите! Скорее! - прорычал кот, пытаясь сделать голос грубее, но учитель узнал его.

     - Это ты? Ты ведь Макс? Надо спасти Анну. Она вон там, - откашливаясь Ал’Тан махнул лапой, указывая направление.

     - Вы бегите, учитель! Я постараюсь освободить её, - коротко бросил кот и умчался в указанном направлении.

     Ал’Тан попытался вставть. Суставы сильно болели - слишком сильно перетянуты веревкой были лапы, и он вновь упал, корчась от боли.

     Когда предпринял ещё одну попытку, его уже окружили со всех сторон. Кто-то сзади сделал подсечку, и Алтан оказался на земле. Он слышал, как переговаривались стоящие вокруг.

     Вдруг из толпы вышел худощавый пёс в длинном плаще, толпа тут же умолкла.

     - Эх. Вот мы и встретились вновь, - сутулый пес широко улыбался. - Где ботинки то? Потерял всё-таки?

     Он кивнул, и на Ал’Тана накинулись со всех сторон.

     - Ну и здоровый же ты? Не устал? - не скрывая восхищения воскликнул Косой.

     - Нет, - еле слышно буркнул себе под нос Даши.

     - Во даёт, несколько кварталов протащил этого пса и не выдохся, а ведь этот пёс немаленький.

     Рыжий молча шаркал лапами по земле. Кромешная тьма не спеша рассеивалась, и уже хорошо стало видно южную стену, к которой они так долго шли.

     Вскоре они подошли к старому заброшенному сараю, который давно превратили в мусорку.

     - Погоди, Рыжий, пока брось это тело, - промолвил Алик. - Нужно выгрести мусор из сарая.

     Даши, Алик и Макс принялись раскидывать гору хлама. Из мусора то и дело с протяжным писком выскакивали крысы, Малыш хватал их, душил и так же выкидывал из сарая.

     Скоро показался пол, в который был врезан люк с маленькой ручкой.

     - Это запасной выход из тоннеля, ведущего к логову, - пояснил Алик, дергая за рукоять люка. - Им редко кто пользуется. Один из нас должен остаться здесь и закидать мусор обратно. Малыш, действуй. Завтра найдёшь меня сам.

     - Ладно, - с неохотой согласился Косой.

     Первым в люк пролез Безухий. Даши и Макс подняли с двух сторон пса, находившегося до сих пор без сознания, и пытались запихнуть его в неширокое отверстие.

     Дальше парням предстоял довольно долгий путь в полной темноте. Все трое - коты, так что проблем с видимостью не было. Довольно скоро они упёрлись в железную дверь. Алик извлёк из-под накидки связку ключей и, немного покопавшись в ней, выбрал один и отпер дверь.

     Дальше тоннели стали более обжитыми. Через каждые метров двадцать встречались подпирающие конструкции в виде пары толстых столбов с перекладиной между ними, а земляные стены были облицованы горизонтально закрепленными досками.

     Но факелов на стенах не было. Да и собственно не было в них необходимости для банды котов-воров. Факелами они, конечно, пользовались, но лишь в единичных случаях и уж точно не тратили их понапрасну.

     - Ждите здесь, - сказал Алик, едва завидев первых двоих встретившихся в тоннеле товарищей.

     Он подошёл, перебросился парой фраз, затем махнул лапой. Друзья затащили тело в небольшую камеру, дверь которой открыл один из стражников, и бросили на полу.

     Безухий хлопнул Рыжего по плечу и с усмешкой сказал:

     - Идём. Уже светает. Скоро увидим, на что способен твой хвалёный приятель.

     Пройдя по многочисленным разветвленным каналам, которые Макс, конечно, с первого раза не запомнил, они оказались просторном зале. Земляной потолок был высоким, а повсюду были развешены факелы. По периметру помещения зияли дыры, напоминавшие норы сусликов, только большие, из которых выходили донгу, постепенно заполнявшие зал.

     Макс держался ближе к другу, который явно был здесь не в первый раз: он держался вполне уверенно.

     Безухий указал на место у стены, а сам пошёл к кучке донгу, стоявшей на невысоком помосте, сколоченном из досок. Макс принялся рассматривать их. На двоих из четырех был комплект кожаной брони, окрашенной в красный цвет: кираса, защита для нижних и верхних лап, причудливый шлем-маска в виде оскалившегося чудища. Двое носили лишь просторные балахоны пурпурного цвета, а морды ниже глаз скрывали одинаковые маски в виде оскала неведомого Максу зверя. Тот, что чуть полнее, сидел в широком кресле, а тот, что похудее стоял рядом и активно жестикулируя беседовал с первыми.

     Безухий направлялся к ним. Не подходя вплотную сразу, он остановился на расстоянии, и подошёл лишь, когда ему кивнули. Алик что-то сказал тому, что в красных доспехах, тот записал в книжке, которую держал в лапах. Макс заметил, что с разных сторон стали подходить разные донгу и делать примерно то же самое.

     - Видишь сидящего на троне? - вполголоса заговорил Даши, увидевший интерес друга. - Это он, король воров.

     - А тот, что в похожей одежде? - следом спросил Макс.

     - Его помощник… - ответил Рыжий и тут же поправился, - советник.

     - Так советник или помощник? - ухмыльнулся Макс.

     - Советник. Как будто советник не может быть помощником. Он ведь тоже… помогает, - улыбнулся Рыжий, и добавил, предвидя следующий вопрос. - А эти двое в красных доспехах - предводители спецотрядов. Они все в красном ходят.

     - А в коричневом кто? - спросил Макс озираясь вокруг.

     - Ааа… Ну ты понял. Коричневую броню носят остальные. По внешнему виду боевого костюма можно узнать ранг кота-вора. Я сам раньше не знал. Смотри, сейчас объясню, - шепотом увлеченно объяснял Даши. - Только вступившим новичкам выдают первую маску - тряпичную. Но ты не думай, что это всего лишь тряпка и полная ерунда. Носить такую маску - почётно. После первого года движения в банде выдают мантию. А дальше чем дольше кот-вор состоит в банде, и чем больше он заработал заслуг, тем больше он на себя навешивает атрибутов брони. Первый щиток… второй… третий… кожаная кираса, шлем-маска. Эти шлемы тоже чем-то отличаются, но я дальше ещё не понял, что да как. Самому надо ещё разбираться…

     - Ясно, - Макс окинул взглядом находившихся в зале. - Да тут разные есть. Но я вижу многих в обычной одежде, как мы с тобой.

     - Так это такие же вступающие, как и мы, - протянул Даши. - Послушай, я не знаю, что они там ещё приготовили. Мне не говорили. Вроде бы последнее испытание…

     Речь Рыжего прервал низкий протяжный вой рога, торчащие чёрные уши быстро задергались туда-сюда. Донгу в зале, до этого разговаривавшие вполголоса, умолкли и внимательно глядели на подошедшего к краю подмостка советника короля воров.

     Советник заговорил:

     - Кандидаты! От имени короля и от имени всего братства я приветствую вас в наших катакомбах! Для некоторых из вас они станут домом до конца жизни. А тот, кто не пройдёт последнее испытание останется в них навеки! Так было всегда! Так будет и сегодня!

     - Что? - вопрос застыл комом в глотке Макса, он резко повернул голову и взглянул на друга. Даши сделал то же самое.

     - В самом начале несколько дней назад вас поделили на группы по три кота в каждой. К каждой группе был приставлен один наставник-наблюдатель. Уверен, что многие компаньоны сдружились за время прохождения испытаний, которые у всех групп были разными. Но жизнь такова, что дружба порой оборачивается враждой, а вчерашний друг сегодня может стать врагом. И он им станет! Здесь и сейчас!

     Один из тех, что стояли в красных доспехах подошёл к советнику и протянул бумажный лист.

     - Что это значит? - Даши смотрел на друга выпученными глазами.

     - Ты ещё не понял? А должен был знать об этом, дубина! - выпалил Макс. - На кой чёрт ты позвал меня в одну группу с тобой?

     - Но я не знал!

     По залу прокатился гул.

     - Я вижу, для некоторых из вас это неожиданность. Но настоящий кот-вор должен быть готовым ко всему. Такова жизнь, - советник сделал паузу, взглянул на листок. - Итак! Ваши кураторы выбрали двоих из вас, двоих наиболее достойных, по их мнению, занять место в нашем братстве. Тот участник группы, имя которого не назвали, дальше уже не прошёл. Они и не были приглашены сегодня. Их здесь нет, и скоро их не станет. По правилам попасть к нам может только один! Один из троих кандидатов. Двое оставшихся сойдутся в смертельной схватке. Здесь. Сейчас. В случае отказа оба кандидата будут ликвидированы. Таковы правила!

     - Смертельной? Чего? - Рыжий скривил морду.

     У Макса пересохло в горле. Едва узнавая собственный голос, он одёрнул Алика с вопросом:

     - Что с Малышом?

     - Не переживай. Не надо. Мы позаботимся о том, чтобы выбывший кандидат умер быстро и без мучений. Это я вам обещаю.

     - Алик. Зачем?

     - А как ты думал, Макс? У нас не школа, у нас тайное братство котов-воров. Никто не знает, как выглядит наше логово и не знает нас в морду. А если и знает, то этот донгу либо сам - один из нас, либо он труп, - Безухий сочувственно качнул головой. - Это же было очевидно. Чего надулись?

     - Очевидно… но только не для нас, дураков… - морда Макса стала совсем понурой.

     Вновь протяжно прогудел рог, призывая всех прекратить болтовню и обратить внимание на сцену.

     Король воров сидел в кресле, лениво склонившись набок. Он взмахнул над головой лапой и советник, держа перед собой лист бумаги, объявил:

     - Двое, имена которых я назову, должны подняться сюда. Им будет предложено на выбор оружие. Каждый вправе выбрать то, что нравится ему… - он сделал небольшую паузу. - Да начнётся битва!

     Стоявшие вокруг донгу в мантиях громко завыли, и вой этот сильно походил на волчий.

     - Встречайте первых смельчаков! Первыми будут биться… - в зале повисла тревожная тишина. - Даши и Макс!

     “Что? Какого чёрта здесь творится? Не верю… Должно быть, это мне снится,” - Макс сильно ущипнул себя за лапу, но желаемого эффекта не было - он не проснулся.

     Он искоса глянул на друга. Рыжий, нахмурившись, упёрся невидящим взглядом на грязный пол перед собой. Максу стало казаться, что это происходит не с ним. Тело его не слушалось, словно не принадлежало ему. Взгляд его поднялся над телом и будто смотрел на происходящее со стороны.

     Макс почти не чувствовал, как сзади его кто-то грубо подтолкнул к подмостку, он плохо видел, как Рыжий Даши ударил несколько раз толкнувших его. Перед ним появился Безухий, взял за лапу и повёл через толпу.

     Спустя мгновение Макс и Даши уже стояли перед длинным столом, на котором было разложено кое-какое холодное оружие. Выбор был невелик: небольшой топорик с короткой рукоятью, пара длинных мечей, пара увесистых железных молотков вроде тех, что используют в строительстве.

     Макс нехотя взял со стола меч, потрогал прохладную сталь клинка, и стал понемногу осознавать, что это ему не мерещится, и это отнюдь не сон. Совсем скоро ему предстоит сразиться, сразиться не с ненавистным врагом, а с лучшим другом. И, судя по тому, что сказал советник, в живых должен остаться только один.

     “Но зачем мне это? - думал Макс. - Жить в этой чёртовой банде, зная, что ты убил своего друга за место здесь? Это того не стоит!”

     Он разжал лапу и меч со звоном упал на деревянный помост.

     - Что ты делаешь? Подними меч! - крикнул Даши, сжимавший в лапе топорик, который он только взял со стола.

     - А зачем? - равнодушно ответил Макс - Всё это не имеет смысла.

     - Для кого не имеет? Для тебя? Ты же знаешь, что для меня это смысл жизни! С самого детства я мечтал оказаться здесь!

     - Ты мечтал убить меня? Ты готов это сделать? Если так, то давай! Руби! - Макс дёрнул полу плаща, отчего тот распахнулся.

     - Нет… Я не знал, что так будет… - Рыжий замешкался, опустил взгляд.

     Вмешался советник:

     - Так вы друзья? Зачем же вы вступили в одну группу? Ведь… рекомендации об этом были сообщены заранее. Кто из вас такой дурак, что умудрился привести с собой друга?

     Советник поднял лапу вверх и на сцену вбежало несколько воинов в красных доспехах. Совсем скоро на обоих друзей были нацелены острия наконечников нескольких копий.

     - Просто кое-кто не умеет читать! - злобно фыркнул Макс.

     - А кое-кто умеет только ныть! Маменькин сынок! - проворчал Даши.

     - Что… ты сказал? - словно не веря своим ушам проговорил Макс. - А ну забери свои слова!

     - И не подумаю!

     - Тогда… сейчас ты об этом пожалеешь! - выкрикнул Макс. - Я и без оружия тебя побью.

     - А ну попробуй!

     В следующую секунду Макс рванулся в сторону Рыжего. В два прыжка он настиг его и пробил прямой удар лапой в голову. Даши подставил топор и заблокировал первый удар. Он хорошо знал эту излюбленную серию ударов друга, настолько часто тот начинал атаку именно с неё. Однако два коротких пинка всё же настигли и пришлись по груди Рыжего, сбив дыхание.

     Копейщики убрали оружие и молча с интересом принялись наблюдать за неожиданно вспыхнувшей схваткой.

     Даши яростно отшвырнул топор прочь.

     - Мне не нужно оружие, чтоб превратить тебя в лепешку! Я размажу тебя голыми лапами!

     Макс был быстрее. Рыжий так и не успел контратаковать, а Чёрный уже подпрыгнул, чтоб ударить с наскока. Удар по морде вывел из равновесия.

     Грозно зарычав, он метнулся на соперника, прошёл ему в нижние лапы и повалил на пол. От удара о пол Макс растерялся, а град тяжёлых добивающих ударов сверху почти нокаутировал его.

     Даши отскочил в сторону и опустил лапы.

     Сбоку послышался выкрик, это был Алик Безухий:

     - Так не пойдёт парни! Вы должны использовать оружие!

     Макс подобрал меч, валявшийся рядом в пыли и встал. Кто-то то из зрителей кинул топор Рыжему, он прокатился по грязному полу, поднимая пыль в воздух. Даши взял его в лапы.

     Напряжение висело в воздухе.

     Перемазанные в пыли, с окровавленными мордами, друзья глядели друг на друга. Никто не решался напасть первым.

     Неожиданно громко прогудел рог.

     Молча наблюдавший до этого за происходящим на подмостке действием король воров встал с кресла и направился в центр сцены. Макс услышал, как тихим немощным голосом он что-то сообщил советнику, после чего тот обратился к толпе:

     - Король повелевает… прервать испытание… приостановить на неопределённый срок. Продолжим позже с этой же пары кандидатов. Нам сообщили, что железную ферму атаковала банда этих… Соплежуев. Фермеры отказываются дальше совершать поставки! Рассматривают возможность переметнуться к врагу! Наше будущее, будущее нашего братства под угрозой! Мы должны наказать их! Выступаем через час! Сегодня вечером состоится великая битва. Готовьтесь.

     Толпа с гамом и улюлюканьем стала расходиться. Стройными ручейками донгу стали уходить в проходы, похожие на норы. Некоторые в замешательстве остались стоять на месте.

     Макс сел на пол. Никуда идти больше не хотелось. Мельком он видел, как Даши отряхнулся и исчез в толпе.

     Подошёл Алик и протянул тряпку:

     - На. Вытри нос.

     

     * * * *

     

     Придя в себя Макс огляделся, в зале почти никого не было. Никого из знакомых не было видно. Он встал и вошел в первый попавшийся тоннель. Вновь оказался в кромешной тьме.

     Через несколько секунд глаза привыкли, и он увидел, что оказался не в тоннеле, а в довольно просторной комнате, уставленной по всему периметру клетками высотой примерно чуть выше пояса. У каждой на земле стояла лохань, видимо, предназначавшаяся для питья и кормёжки заключенного.

     Многие клетки были пусты. Но в некоторых кто-то сидел.

     Макс подошёл ближе, он пытался рассмотреть узников. Сильно завоняло мочой и прочими испражнениями. Большинство запертых не подавало никаких признаков жизни, они то ли обессилили, то ли были мертвы. Некоторые едва шевелились. На ком-то виднелись обрывки одежды, но большинство было обнажено. Виднелась лишь куцая шерстка, покрывавшая костлявые тела.

     Было очевидно, что большинство узников пребывает здесь не первую неделю и даже не первый месяц. Но то, что Макс увидел дальше вызвало сильное удивление.

     В одной из дальних клеток белело пушистое пятно, сильно контрастировавшее с прочими темными костлявыми очертаниями. Макс встал напротив клетки, белый ком зашевелился, расправился, и вскоре он различил очертания белой кошки.

     - Чего тебе? - бойкий голос и заносчивая интонация показались до боли знакомыми.

     Макс опешил, и просто стоял, пытаясь получше разглядеть очертания.

     - Что ты встал, урод?! Попробуй, подойди! Я тебе глазёнки выцарапаю, - кошка агрессивно зашипела.

     - Анна? Анна?! Это ты? - Макс не верил своим глазам и ушам.

     Белая кошка перестала шипеть.

     - Откуда ты… Кто ты?

     Черный огляделся по сторонам.

     - Макс… Из класса? Черный угрюмый кот? Что ты… Что ты здесь потерял? Ты… Ты один из них?

     - Нет… не один… точнее, пока я не с ними. В общем… долго рассказывать. Лучше ты скажи. Как ты здесь оказалась? Что произошло?

     - Ты не знаешь? На школу напали сегодня утром… всех перебили… и учеников и учителей…

     “Учитель… точно, ведь наш учитель тоже здесь. И это моя вина,” - подумал Макс.

     Проревел громкий сигнал боевого рога.

     - Я вернусь. Я что-нибудь придумаю… - успел промолвить Макс и умчался в темноту.

     Макс быстро шагал по широкому подземному проходу, ведущему наружу. Вдали мелькало широкое пятно света. На фоне него качались из стороны в сторону головы воинов, шедших с ним рядом. Макс попытался сосчитать головы, удалось насчитать несколько десятков.

     Он взглянул на шедшего рядом Даши. Друг был угрюм, как никогда: взгляд был сосредоточен на выходе из тоннелей. Взъерошенная грязно-рыжая шерсть на голове смялась во время потасовки, в уголке пасти краснел кровоподтек.

     Злость ушла, осталось лишь чувство сожаления, что так вышло. Теперь нужно было думать, как выпутаться из этой ситуации. Судя по всему, их вели на бойню. И даже если им удастся выйти из потасовки живыми, скорее всего, их вновь заставят биться друг с другом. На этот раз так просто они отделаться не смогут. Им дали лишь небольшую отсрочку. Нужно было ей воспользоваться, чтоб всё обдумать. Но хватит ли времени?

     - Псс… - шикнул Макс, приблизившись ближе к Рыжему.

     Даши никак не отреагировал.

     - Рыжий, - прошипел чуть громче Макс.

     Тот не глядя произнес:

     - Чего тебе?

     - Ну и что теперь?

     - В смысле?

     - Что будем делать? - стараясь не привлекать внимания спросил Макс.

     - Я… я не знаю, - ответил Даши, голос его еле заметно дрогнул.

     Но Макс уловил это в голосе друга, он знал, что тот тоже переживает о случившемся.

     - Давай думать. У нас мало вре… - начал было Макс, но откуда ни возьмись из толпы вынырнул Безухий.

     - Держитесь ближе ко мне, если хотите выжить, - хладнокровно произнес Алик.

     - Выжить, чтоб потом поубивать друг друга? - Макс хмыкнул и добавил. - На потеху публике.

     - Ну почему же на потеху, - Алик почесал обрубок уха. - Не такая уж для этой банды это и потеха, если ты не знал. Это для них обыденность, ни больше ни меньше. Ну и, в конце концов, вас ведь никто не заставлял вступать в самую кровожадную и жестокую банду Джаако? Так? Сами решили. Печально, конечно, что вы не вникли во все тонкости вступления, но теперь уж ничего не поделаешь.

     Максу показалось, что сейчас Алик разговаривает как-то по-другому, словно сбросив маску жестокости.

     - Алик, а ты раньше кем был? - попробовал аккуратно спросить Макс.

     - Да кем я только ни был. Видишь, - Безухий хихикнул и помотал обезображенной головой. - Опыта столько, что девать некуда.

     Несколько секунд он помолчал и продолжил.

     - Но рассказывать я вам двоим об этом не стану. Скажу лишь одно. И я не намерен это повторять дважды. Не вздумайте меня обдурить! – выражение морды Алика изменилось, вновь появилось нечто садистское.

     Макс и Рыжий, не оборачиваясь, шли и молча слушали Алика, который продолжал говорить:

     - Если чего натворите, шкуру спустят с меня. Я ответственен за вашу группу новобранцев, и слежу за вами. Не делайте глупостей. И, думаю, мне вам не нужно объяснять, что заднюю давать уже поздно…

     У Макса похолодело в животе, по телу пробежали мурашки.

     Вскоре они покинули душное подземелье и вышли в каменистый каньон, по бокам окаймленный невысокими скалами. Высоко в небе ярко светило солнце, не было ни облачка. Макс в этих краях прежде никогда не бывал и с интересом мотал головой. Скалы были чересчур гладкими и тускло поблескивали на солнце.

     Пройдя чуть дальше Макс понял, что они находятся на дне ущелья. Он оглянулся назад: в скале зияла темная дыра, откуда они недавно вышли. Макс слышал от Рыжего, что банда котов-воров обитает под землей в сети тоннелей, но он даже не предполагал, что сеть эта настолько обширная. Судя по всему, сейчас они находились где-то за стеной, предположительно к югу или к юго-востоку. Точного направления Макс определить не смог, под землей ориентироваться в пространстве было невозможно. Он озирался, пытаясь увидеть хоть один из шпилей Черного дворца, но из-за нависавших над ними скал ничего не было видно.

     - Где это мы? - спросил Макс.

     - Говорят, что в этих местах раньше добывали железо, - задумчиво ответил Безухий.

     - Кто добывал то? Древние что ли? - удивился Рыжий.

     - И они тоже… - ответил Алик. - Это они здесь всё перерыли.

     - Это как так можно перерыть то? Что ж за лопаты у них были? - Даши удивился ещё сильнее.

     - Ну вот так. Могли они, - спокойно протянул Алик, затем усмехнулся. - Вы же в школу ходили… или ходите. Вам не говорили разве? Наши предки донгу тоже здесь копались, остатки железной руды собирали. Вон их потомков то мы и идём усмирять. А вы не думали почему Железную ферму называют “железной”? И это при том, что там ни хрена не железо добывают.

     - Даже и не думал, - Даши хмыкнул и почесал голову.

     - Давным-давно предки этих фермеров добывали руду в этих шахтах. А когда закончилось то, что лежало у поверхности, они перестали этим заниматься и стали разводить коров. Теперь они наши основные поставщики кожи и мяса. Но старое название к ним накрепко прилипло.

     Ещё какое-то время они шли по дну узкого ущелья. Макс заметил, что скалы становились всё ниже, да и шли они будто в гору. Скоро выбрались из ущелья, прошли по вытоптанной широкой тропе через густой подлесок и попали в степь. Макс увидел уже знакомую ему бескрайнюю степь.

     Вид был почти такой же, как и севернее от города, за одним исключением. Вдали виднелось множество одноэтажных построек, которые, казалось, были хаотично прилеплены друг к другу и тянулись у линии горизонта серой полосой.

     Алик, Макс и Даши из-за своего довольно высокого роста немного возвышались над остальной толпой, и обзор был лучше. Стояла жара. Ветра почти не было. А посреди плотно шагающей толпы так вообще было невыносимо душно. Казалось, что нечем дышать. К тому же шаркающая толпа подняла в воздух клубы пыли.

     Всю дорогу Макс отчаянно пытался придумать, что делать дальше, но выход не находился. А теперь из-за жары голова вовсе стала плохо соображать, всё было словно в тумане.

     - Сто-о-ой! - над толпой пролетела команда.

     Не все сразу среагировали и, немного потолкавшись, всё-таки остановились. Макс привстал на цыпочки и огляделся. Клубящаяся пыль со временем немного улеглась, и он увидел позади десятки голов в остроконечных капюшонах. Вокруг них же повсюду были головы с торчащими кошачьими ушами и повязками на мордах, ни одного капюшона. Выходит, здесь одни новички. Даже Алик был одет в обыкновенную одежду, и маска на морде.

     Макса это удивило, и он спросил:

     - Слушай, а чего это ты с нами стоишь? И где твои доспехи?

     Алик лишь ухмыльнулся и поморщил нос:

     - Они мне не нужны. Правила таковы, что наставник группы находится в том же положении.

     - С нами будешь биться? Я уж догадался, что нас, скорее всего, первыми зашлют в атаку. Спереди никого, все позади.

     - А как же! Погибать так вместе, - Алик подмигнул и улыбнулся, шрамы на голове сморщились.

     Макс снова пришел в замешательство:

     “Странный тип этот Безухий. Ведёт себя, то как полный отморозок, то как хладнокровный убийца. А теперь он способен вызывать даже некую симпатию. Не пойму я его”.

     - Слушай… Алик. Я никогда никого не убивал. Я… не умею… - признался Макс.

     - Скоро ты этому научишься. Совсем скоро, - ответил Алик. - Тебе придётся этому научиться, Макс, если хочешь жить. В этом мире по-другому никак.

     

     * * * *

     

     Макс не понимал, сколько они здесь находятся без всякого движения, но это уже было невыносимо. Вокруг стоял гул, который утих лишь тогда, когда напротив со стороны построек стали появляться разрозненные толпы. Кто это такие, как они выглядели - ничего этого было не разобрать, всё сливалось в единую массу народа, да и было до них далековато.

     Он вновь осмотрелся, пытаясь отыскать глазами белое пятнышко. Но ничего разглядеть не мог. Настолько вспотел, что пот заливал глаза. Макс едва успевал утираться лапами. Из-за чертовой повязки было ещё жарче. Но никто не смел снимать маски.

     Вокруг всё стало расплываться. Он чувствовал, что если ничего не изменится, то скоро он потеряет сознание. Даши стоял рядом, прикрыв крупными лапами голову от палящего солнца и с шумом вдыхал воздух.

     Макс услышал жуткие вопли сзади. Обернулся и увидел распятых на высоченных крестах донгу.

     - Вон тот, которого мы притащили… Твой знакомый, - прокомментировал Алик. Внешне он на удивление равнодушно переносил палящий зной. – Висит смирно.

     - Ты говорил, знаешь его?

     - Ну как… знаю. Видел один раз. Он новый учитель в классе, где я бывал редко, - пояснил Макс, еле проговаривая слова.

     - Хмм… Этот твой учитель перебил многих наших при попытке сбежать. Это произошло, когда вы мутузили друг друга, - Алик повернулся к Даши. - Терпи, здоровяк, терпи!

     Макс смутно мог разглядеть, как кучка расплывчатых фигур выдвинулась вперёд, затем вернулась обратно. Прозвучал уже знакомый протяжный низкий вой, видимо, призывавший к чему-то.

     Затем громкий голос скомандовал:

     - Новички! В атаку!

     Никаких воодушевлявших перед боем речей, ничего такого не было. Им просто дали приказ, и толпа двинулась с места.

     - Пошли, надо идти, - скомандовал Алик, вытаскивая из-под накидки длинный кинжал.

     Макс и Даши тоже извлекли клинки и вялым шагом пошли вперед.

     Однако в этом был один плюс, воздух хоть как-то зашевелился, подул ветерок, тело почувствовало приятный холодок.

     - Бего-о-ом! - скомандовал кто-то впереди.

     - Бего-о-ом! - повторил Безухий.

     Толпа пустилась в легкий бег. Впереди лишь мелькали чужие спины и головы, теперь даже рост не помогал Максу хоть что-нибудь разглядеть. Туман в голове рассеивался. Но высоко в воздух поднялась пыль. Где-то спереди послышались яростные выклики - боевые кличи банд.

     Макс взглянул на друга, тот уже пришел в себя и был сосредоточен. Хоть и не было ничего видно, но Макс знал, что сейчас армии столкнутся и начнётся кутерьма.

     Так и случилось. Передние ряды столкнулись с врагом. Это было слышно по крикам, всхлипам, лязгу и бряканью оружия. Парни находились ближе к концу довольно крупной группы новичков. Но вскоре волна врагов дошла и до них. Ряды новобранцев были разорваны.

     Макс не успел даже замахнуться, как его тут же сбили с ног. На него яростно налетело сразу два громадных пса, на бегу размахивающих кулаками, облаченными в кастеты.

     Это был пробивной отряд соплежуев. И из названия было понятно, что его задача - пробивать… пробивать строй врага, сминать ряды, вносить панику и сумятицу. В отряде были самые мощные бойцы, преимущественно псы, нажевавшиеся до отвала своей соплевидной ерунды, от которой они не чувствовали ни боли, ни усталости. Пять десятков таких ребят могли махать кулачищами часы напролет и вполне успешно могли противостоять небольшой армии в несколько сотен донгу. Кучка новобранцев-котов просто физически не могла оказать им никакого сопротивления.

     Макс кубарем прокатился по земле, встал на лапы, как на него налетел крупный кот с шипастыми кастетами на лапах. Короткий удар. Ещё удар. От обоих чудом удалось увернуться. Кот замахнулся. В этот момент Макс рефлекторно поднял кинжал и ткнул во врага. Кот-соплежуй замертво упал на землю.

     Переживать было некогда. Тут же налетело ещё двое. Одного на себя принял Рыжий, только что разделавшийся с первыми врагами. Несколько выпадов и эти двое присоединились к своим товарищам.

     Макс бегло огляделся: вокруг бились новобранцы, разделившись на кучки: кто по двое, кто по трое. Всё массовое побоище состояло из таких мелких стычек.

     К Черному и Рыжему примкнул выскочивший из суматохи их наставник Алик Безухий. Встав спина к спине коты стали отбиваться сразу от шестерых соплежуев. Двое на каждого. Это уже тяжеловато. Макс напрягся. Но моментально зарубивший своих соперников Алик помог разделаться с остальными.

     Даши держался лапой за предплечье. Тонкие алые струйки быстро сползали по одежде.

     - Зацепили?! - выкрикнул Безухий.

     - Ерунда! Заживёт! - бросил Рыжий.

     Со стороны фермы доносились эхом разлетавшиеся над полем грозные выклики. Оставшаяся армия пока стояла на месте, лишь наблюдала. А со стороны котов-воров уже доносились звуки отчаянного сражения.

     - Даши! Надо бежать! Сейчас! - выкрикнул Макс.

     Рыжий прекрасно слышал друга, но ничего не ответил.

     - Чего ещё удумали? - Безухий поднял кинжал и направил на Черного.

     - Алик! Мы не хотим убивать друг друга. Пожалуйста, дай уйти, - сказал Макс.

     - Ещё чего! – Безухий встал в боевую позу, зашипел, обрубки ушей задергались.

     Это уже не был тот разговорчивый, даже несколько добродушный Алик, с которым совсем недавно беседовал Макс.

     Вдруг Рыжий Даши заговорил, обращаясь к другу:

     - Дружище, неужели ты не понимаешь. Он нас обоих не отпустит… Да и… некуда мне идти, - он обратился к Безухому. - Слушай. Я остаюсь. Остаюсь с бандой. Этого достаточно? Отпусти Макса… пусть уходит.

     - А если я не отпущу его, что тогда? - спросил Алик.

     Рыжий украдкой посмотрел вокруг и сообщил:

     - Никого нет рядом. Нас двое - ты один… Уверен, никто из нас троих не хочет здесь умирать. Не сегодня. Зато если отпустишь его, я стану твоим названым младшим братом, и… поклянусь на крови служить тебе до конца жизни, - с этими словами Даши приложил острие кинжала к лапе. Тебе ведь не помешает верный друг?

     - Что ты несёшь, Рыжий? Зачем тебе это? - спросил Макс.

     - Заткнись, дружище! Ты же не дурак! Ты же видишь, как он сражается. Он явно из элиты. Убийца-профи. Нам не уйти живыми. Мы просто не справимся с ним.

     - Верно мыслишь, - подтвердил Алик.

     - Это единственный способ… насколько я вижу, - продолжил Даши. Либо давай помрем здесь оба. Или сразимся в подземелье, и я тебя завалю. Ты этого хочешь?

     - Первым его приказом будет - найти и убить меня. Ты же знаешь.

     - Знаю… Так постарайся сделать так, чтоб я не смог тебя найти.

     - Ладно. Так и быть, - Алик опустил клинок и вновь заговорил спокойным рассудительным голосом. - Рыжий, ты неплохой боец, ты мне понадобишься. А ты, - он посмотрел на Макса. – Уходи.

     Макс чуть замешкался, затем стал уходить. Куда идти, понятия не имел. Очевидно, что идти нужно было куда-то вбок, чтоб не попасться врагам. А врагами теперь были все.

     Вдруг окликнул догнавший его Даши. Капли крови выступили из пореза на запястье.

     - Ну ты и кашу заварил. Весь в порезах, весь в крови, дурень. И чего теперь делать?

     - Уходи из города. Тебе придётся покинуть Джаако. Ты ведь всегда мечтал уехать отсюда. Вот тебе и представился шанс свалить, - произнес Рыжий.

     - Сперва надо постараться выбраться с этого поля. Вон Соплежуи то скоро здесь будут. - на морде Черного появилась хмурая улыбка. - Пожалуй, я тебе не скажу, куда пойду.

     Они пожали друг другу лапы, крепко обнялись.

     Рыжий побежал догонять Безухого, который уже успел отойти достаточно далеко.

     “Вероятно, Даши прав. Это был единственный выход. Только так все останутся живы… По крайней мере, пока живы… Пожалуй, это был самый разумный поступок в его глупой жизни," - думал Макс.

     Он взглянул в сторону Соплежуев. Те шагом шли в их сторону, но всё ещё находились очень далеко. Сперва Макс направлялся в сторону края поля боя, но потом понял, что там его, скорее всего, достанут другие банды. Так что в живых остаться можно было, лишь отправившись в сторону воров, а там уж действовать по ситуации. И нужно торопиться, ведь Соплежуи скоро будут здесь.

     Внезапно он увидел на одном из крестов белое пятно.

     “Неужели эти изверги её всё-таки распяли? А может, она ещё жива? Я не могу оставить её”.

     С этими мыслями Макс бросился в сторону крестов.

     Земляной червь приподнял переднюю часть склизкого тела и норовил заползти в ноздрю, когда Ал’Тан очнулся. В этот раз он лежал, частично зарывшись мордой в землю. От рыхлой, мягкой земли веяло прохладой. Учитель дернулся, стряхнул с морды червя.

     Вокруг было светло. Дневной свет падал прямо сверху, пробиваясь через широкую решетку, изготовленную из тонких стволов молодой сосны.

     Ал’Тан пытался вспомнить, что с ним произошло. Он огляделся. Судя по всему, темница в этот раз представляла собой глубокую квадратную яму, накрытую сверху решёткой. Никакой лестницы не видно.

     Послышалась возня. Звук приближался. Вдруг решетку откинули и послышался сердитый голос:

     - Давай! Прыгай! Эй ты, внизу, а ну подвинься!

     Учитель, чуть замешкавшись, сместился к земляной стене, и сверху в яму поочередно прыгнули двое: черный кот и белая кошка, их лапы были связаны спереди. Упав, оба завалились на бок, затем выпрямились и сели на землю рядом.

     - Чертовы ублюдки, вы ещё пожалеете, - сквозь зубы процедила кошка, и, заметив учителя, воскликнула. - Учитель! И вы здесь?

     - Да все мы здесь, - промолвил черный кот.

     - Анна? Макс? Да уж, не лучшее место для встречи, - Ал’Тан почесал голову и обратился к белой кошке. - Как вы здесь оказались, Анна?

     - Вы не знаете? Ведь на школу напали, многих прирезали на месте. А меня притащили и бросили в клетку, а потом подвесили на кресте, чертовы изуверы в масках. А вы как здесь оказались, учитель?

     Ал’Тан помотал головой, словно это могло помочь ему что-то вспомнить:

     - Последнее, что я помню отчётливо… я спал у себя дома. На меня напали… Потом очнулся в темнице… после провал в памяти… очнулся ещё где-то, смутно припоминаю, что болтался высоко… меня тоже подвесили. А потом меня спас… - учитель повернулся и взглянул на кота. - Вы. Ведь это были вы, Макс. Я вас узнал, не смотря на… маску.

     Ал’Тан умолк и многозначительно задумался.

     - Теперь ваша очередь отвечать, юный донгу. Что привело вас сюда?

     Черный кот замялся, опустил взгляд.

     - Так вот, что ты делал в подземелье? Вот почему ты бегал в маске, как у них. Ты всё-таки с ними? С этими… как их, - Анна пристально взглянула на Макса.

     - Коты-воры. Банда такая. Я пытался, но не смог… Не с ними я, - ответил Черный.

     Заговорил учитель:

     - Там, на поле, ведь вы освободили меня. А после побежали помочь Анне. Раз уж вы оба здесь, очевидно, что вас схватили?

     Макс поёрзал и ответил:

     - Да. Эти чертовы Соплежуи… Я не думал, что они подойдут так быстро. Выскочили со всех сторон.

     - Они только толпой справились! Ты так ловко раскидал первых троих. И стиль боя у тебя какой-то необычный. Я никогда такого не видела, - бойкий голосок Анны звучал несколько неуместно.

     Макс явно застеснялся, промолчал.

     - Я видел, как он сражается, - вмешался Ал’Тан. - Видимо, он в пылу битвы сам не осознаёт то, как он двигается. Я видел такие движения много лет назад.

     Учитель пристально посмотрел на Черного, затем продолжил.

     - Выходит, не успели мы вырваться из лап одной банды, как угодили в лапы к другой.

     - Враг моего врага - мой друг? Не? Разве не так это работает? Может удастся договориться? - сказала белая кошка.

     - Не думаю, - проворчал Макс. - Эти Соплежуи - те ещё отморозки…

     - Тсс, - вдруг шикнула Анна.

     Сверху донесся возмущенный голос:

     - Вы совсем дебилы?! Вы на кой чёрт закинули этих двоих пленников воров к их же пленителю в яму?!

     Клетка откинулась, и наверху показались две морды. В одной из них учитель узнал того самого Ахилла. Второй, плешивый хмурый пёс, принялся молча спускать в яму лестницу, а затем промолвил:

     - Вы двое, кроме кота, вылезьте.

     - Что с ним будет? - спросил Ал’Тан.

     - Не твое дело, - бросил плешивый пес.

     Вмешался Ахилл:

     - Они ж вас на столбах повесили, шкуру собирались спустить, чего беспокоишься? Давайте, живее наверх!

     Учитель взглянул на черного кота, тот кивнул, словно прощаясь. Анна молча махнула Максу лапкой.

     Наверху на головы им надели мешки, через которые можно было дышать и повели неведомо куда. Судя по ужасающим воплям там, куда они приближались, им не сулило ничего хорошего. Дикие выкрики сопровождались звуками драки, хрипами, топаньем и хлесткими, но в то же время глухими звуками ударов, как если бы дубиной колотили подвешенную в воздухе тушу коровы.

     - Что это? Куда вы нас ведете? - спросил учитель.

     Ответ последовал не сразу.

     - Боец из пробивного отряда буянит - не может отойти от дури. Ещё крови жаждет. Остальные отошли, в отключке, отдыхают. Все кроме этого. Он уже троих, пытавшихся его угомонить, прищучил.

     - И вы ведете нас к нему, чтоб отдать на растерзание? Я правильно понимаю?

     - Не правильно, - ответил Ахилл. - Хотел бы, я б давно вас убил.

     Дальше шли молча. Звуки ожесточенной потасовки стали удаляться. Выходит, их провели мимо.

     - Так бывает. Это нормально. Издержки использования смертоносных доз дури. Хорошо, что ещё он один такой. Придется его успокоить навсегда, если скоро сам не успокоится, - голос Ахилла был очень спокойным.

     Шли они с мешками на головах довольно долго. Периодически запинались о камни и прочие препятствия на земле. Иногда их предупреждали о них, иногда нет. На слух Ал’Тан понял, что Ахилл вел их не один. По тяжелым шагам слышалось присутствие ещё как минимум двоих крупных донгу.

     Наконец лидер Соплежуев скомандовал:

     - Стоять! Достаточно. А теперь мы сделаем так. Вы начнете считать. Вслух. Небыстро. И когда досчитаете до ста, снимете мешки. Вы легко сориентируетесь и сами доберетесь до дома. Вам понятно?

     - Понятно, - ответил учитель. - Почему вы нас отпускаете, а того кота оставили?

     - Чего тут думать? Понятно же. Вы двое не сделали мне ничего плохого, к тому же вы были в плену у наших врагов. А тот черный кот - один из них.

     - Ахилл, он не один из них. Он - один из моих учеников, - начал Ал’Тан, но собеседник прервал его.

     - Вы хотите, чтоб я передумал? Я сам разберусь, кто он такой. Начинайте считать!

     Кошка Анна начала отсчет:

     - Один, два, три…

     Когда сняли мешки, поняли, что находятся где-то в лесочке у юго-восточной стены. Сориентировались по торчавшим шпилям Черного дворца, которые были видны из любого уголка города. На вскидку был полдень. И лишь к вечеру они достигли знакомых мест. Почти без сил достигли они школы. Учитель думал, что было бы глупо возвращаться сразу в то место, откуда его похитили. В первую очередь нужно было встретиться с мэром.

     

     * * * *

     

     После того, как учителя и кошку вытащили из ямы и увели в неизвестном направлении, Макс пребывал в размышлениях. Неужели их убили? Или, быть может, наоборот, их освободили, но в этом он сильно сомневался. Маску свою он давно снял с морды и какое-то время она просто болталась на шее, как платок. Затем он отвязал её полностью и зарыл неглубоко под землей.

     “Нужно дать понять им, что я не с котами-ворами и не испытываю уважения к этой чертовой маске. Тем более, так и есть”, - неторопливо размышлял он.

     Давно не было у Макса столько свободного времени, когда можно было остаться наедине с самим собой и хорошенько всё обдумать. Если выберется отсюда, что делать дальше? Куда идти?

     Сильно хотелось пить, но он терпел. И лишь когда солнце стало садиться, в яме становилось темно, а жажда стала гораздо более невыносимой, клетка открылась. Спустили лестницу, явно приглашая его подняться.

     Макс чуть выждал, чтоб удостовериться, что никто сверху спускаться не собирается, и стал подниматься сам. Наверху его ожидала кампания из трех донгу.

     - Ступай за нами, - буркнул один, развернулся и пошел.

     Макс последовал за ним. Двое других пошли по обе стороны от него.

     Он попытался незаметно осмотреться, стараясь не крутить головой. Это было что-то вроде просторного внутреннего двора. Со всех сторон высились одноэтажные деревянные постройки с двухскатными крышами, устеленными соломой и засохшим коровьим навозом.

     “Железная ферма?!” - промелькнуло в голове.

     Когда подошли к одному из огромных сараев, шедший впереди кот недовольно фыркнул:

     - Заходи!

     Делать было нечего, Макс зашел внутрь.

     В нос тут же ударил едкий застоявшийся запах пота, перемешанный с чуть сладковатым запахом крови. В глаза бросились четыре тела, валявшиеся на полу, перемазанном темной кровью. Трое, похоже, были мертвы. Макс присмотрелся - точно, у двоих глотки были разорваны, у одного из них даже висел язык, вытащенный наружу через рваную рану на шее. У третьего размозжена всмятку голова. Он лежал так, словно его просто втоптали в пол.

     Кровь в жилах Макса застыла, шерстка привстала, а по телу забегали мурашки. Он не выдержал и почесался.

     - Кто ты такой? - сипловатый голос эхом пролетел по высокому помещению.

     Черный повернулся на голос и увидел фигуру, сидящую на стуле в темном углу зала.

     - Макс, - ответил он, стараясь выровнять голос, чтоб не подавать виду, что он сильно взволнован.

     Фигура встала и направилась к нему. Из тени вышел предводитель банды Соплежуев.

     - А кто я? - спросил тот.

     Капюшон песочного плаща был спущен и болтался на худом теле, как мешок на швабре. Макса пронизывали глаза с красноватыми пятнами в уголках.

     - Не понял.

     - Ты знаешь меня? - повысил голос худощавый пес.

     - Да… То есть, я слышал о вас. Вы - Ахиллес, - ответил Черный.

     - Мм… - протянул Ахилл. - Хорошо. А теперь ответь мне. Кто ты такой, и что привело тебя в банду котов-воров?

     Вдруг четвертый из лежавших на полу захрипел и стал пытаться подняться. Это был здоровенный пес, на кулаках огромные стальные кастеты. Он стал опираться на лапу, которая была неестественно загнула вбок - сломана так, что торчала кость. Тем не менее, этот пес оперся на неё, и кость вылезла ещё страшнее, из раны пошла кровь. Пёс упал и стал лежа махать кулачищами.

     - Что с ним? - спросил Макс.

     - Не увиливай от вопроса. Ещё раз так сделаешь, отдам тебя ему. Он как раз ищет с кем ещё бы поиграть. Всё не успокоится, хоть и лапы ему переломали. Ты, наверное, думаешь, а почему бы его не связать. А я тебе отвечу. А ты попробуй, подойди к нему. Даже из лежачего положения он махнет лапой так, что мало не покажется. Вон он глотки поразрывал, зубы повыбивал. А веревки он порвёт, как нитки. И такая ерунда происходит постоянно, - Ахилл вновь пристально взглянул на Черного. - Я жду ответов на свои вопросы.

     “Придется сказать ему всё, как есть. Ну или почти всё. Если совру, похоже, он поймёт. Да и не умею я врать,” - думал Макс.

     - Я вступал в банду. Был одним из кандидатов, - промолвил Черный. - Нас привели на поле и приказали сражаться. Вот и всё.

     - Хм… а чего не прошел то? Я видел, как ты сражаешься… Такая грация, ловкость и сила… Такой молодой и раскидал моих бугаев, как котят и щенят.

     - Нужно было убить своего друга, чтоб пройти дальше. Я не знал, что предстоит это сделать. А когда узнал, решил сбежать от них. А после к вам угодил.

     Ахилл закашлялся, ссутулив спину. Затем спросил:

     - Значит, тебе известно многое об их логове? И, вероятно, ты знаешь многих из воров без маски, в обычной жизни? Твой дружок, наверняка, теперь один из них?

     Макс умолк. Он не знал, что ответить. Никого он выдавать не хотел, а друга тем более.

     - Ладно. Мы позже об этом поговорим. Откуда ты знаешь тех пленных? Пса и белую кошку.

     - Учитель и одноклассница, - коротко сообщил он.

     - Ладно. Ты почти обо всём мне сказал, кроме одного… - покрасневшие глаза Ахилла смотрели пристально, не моргая. - Кто ты такой?

     - Я же сказал, меня зовут Макс.

     - Ты меня не понял. Ты кот? А двигаешься, как рысь.

     У Черного вновь по телу пробежали мурашки, но он старался этого не показывать.

     - Ты ведь помесь? Так? Полукровка. Наполовину кот, наполовину рысь. Я это сразу понял вчера, как увидел твои движения во время драки. У тебя слишком хорошо развиты верхние лапы. Уверен, ты прекрасно бегаешь на четырёх лапах! Я давно не видел таких, как ты, - Ахиллес коротко улыбнулся, а затем вновь зашелся приступом сухого кашля.

     От неожиданности у Макса вновь вздыбилась шерсть на теле. А к голове прилила кровь. Ком застыл в горле. Казалось, что всё происходящее - лишь сон.

     

     * * * *

     

     Учебный кемпинг внутри было не узнать. Пол в засохшей крови. То тут, то там в липких красных лужицах торчали прилипшие клочки шерсти. Практически вся мебель была переломана, её обломки были раскиданы повсюду. Всё свидетельствовало о том, что в помещении произошла жестокая бойня.

     - Это произошло вчера рано утром. Ученики, должно быть, только пришли… - промолвил мэр.

     Ал’Тан не сразу сумел найти подходящие слова.

     - Сколько всего? - еле произнёс учитель.

     Голова почти ничего не соображала от жуткой усталости. Прямиком они с Анной пришли сюда. Кошку сразу уложили спать в административном корпусе. Где-то там же приготовили спальное место и для него. Но он не мог сразу отправиться спать.

     - Мы обнаружили пятнадцать тел учеников, все с вашего класса. Одна ученица пропала, но уже нашлась. Кроме того, нападавшие убили заместителя директора Алексея. Сам директор пропал без вести. Вероятно, похищен.

     - Да… - протянул Ал’Тан. - Господин мэр, что ж такое творится в вашем городе? Знали бы вы, где я побывал…

     - Именно об этом я вам и говорил, когда вы только приехали к нам. Я уж думал, что мы и вас потеряли. Как я рад, что вы живы и вновь с нами, - мэр улыбался, скорчив морду.

     Учитель чуть пошатнулся, закружилась голова, и на мгновение он потерял равновесие, но на лапах удержался.

     - Давайте отложим разговор на завтра, господин учитель. Вы ужасно вымотаны. Только слепой не увидит этого. Вам нужно срочно идти спать.

     - Пока я буду спать… его убьют… - промолвил Ал’тан. - Макса, моего… ученика. Он спас меня… там, на поле. Меня собирались зарезать, а он освободил меня. Черный кот. Это черный кот, господин мэр. Нужно срочно отправиться и вытащить его из темницы. Он там… сидит.

     - Объясните мне нормальным языком. Где он находится? У кого в темнице?

     - Ахиллес, - еле ворочая языком.

     - О-о-о! Тогда его уж точно нет в живых! Этот изверг никого не щадит. Вон перебил тут всех! - возмущенно замахал лапами мэр.

     - Постойте! Так вы полагаете, что это Соплежуи напали на школу?

     - А кто ж ещё. Они давно хотели поквитаться. К тому же, вы ведь помните, что устроили их новобранцы в вашем корпусе?

     - Но тогда кое-что не сходится.

     - Что именно?

     - Как тогда кошка Анна, моя ученица, оказалась в плену у котов-воров. Мы висели на соседних столбах, - ответил Ал’Тан.

     - Так вы были в плену у Соплежуев или у воров, я не пойму? - недоумевал мэр Вэй.

     - Тут и там. Я был везде.

     - Ну-у-у всё. Пойдёмте, господин учитель, я провожу вас. Вам выделили кабинет. Там и постелили. А утром вы расскажете всё подробнее.

     Мэр Вэй стал выводить учителя, придерживая за лапу, чтоб тот не упал.

     На подходе к административному зданию мэр сообщил:

     - Ал’Тан, я понимаю, что вы жутко устали. Тем не менее, хочу спросить у вас сейчас.

     - Что спросить?

     - Дело в том, что на днях я собираю экспедицию… на север, в земли диких племен… рысей и, если получится, в земли волков. Вы ведь владеете их речью? Если её можно так назвать.

     - Ой. Господин мэр, это было так давно. Ну, в общем-то, да. Когда-то я вполне неплохо мог изъясняться на их языке. И, да. Их говор вполне можно назвать… речью. Язык кардинально отличается от нашего и гораздо беднее лексически. Но, это язык.

     - Замечательно! - мэр сложил лапы на груди. - Значит, вы в деле. Экспедиция носит сугубо дипломатический характер, мирный. Необходимо наладить с племенами дружественные отношения. А вы случайно не знаете кого-то ещё, кто мог бы знать язык диких? Чем больше языковых специалистов, тем лучше для миссии.

     - Таких в наше время почти нет, вы что. Пожалуй, я единственный. Разве что… - внезапно Ал’Тан задумался, затем спокойно ответил. - Кажется, я знаю такого специалиста. Жив он или мертв не знаю, но нужно попытаться его вытащить…

     - Дальше за теми крышами начинается их территория, - генерал Бато, вытянув перед собой могучую лапу, указал в сторону красноватых крыш нескольких скучковавшихся трехэтажных бараков. - Там держите ухо востро. Любой бродяга может прыгнуть вам в спину и всадить нож. Это, конечно, может произойти повсюду в торговом квартале, но в тех отдаленных кварталах риск быть прирезанным возрастает стократно.

     Ал’тану показалось, что сегодня генерал на удивление разговорчив. По крайней мере, за пару часов, что они шли по улочкам Джаако, генерал умудрился высказать целых два напутствия: только что произнесенное и первое, которое касалось того, что не следует перечить или препятствовать иным любым способом осуществлению приставленным к ним переговорщиком своей работы.

     Учитель выспался за ночь и с посвежевшей, посветлевшей головой принялся бурно объяснять и доказывать мэру Вэю, что крайне необходимо постараться вызволить черного кота Макса из неволи, и что тот представляет особую ценность для запланированной мэром кампании в земли диких племен. После огласки конкретной причины, мэр согласился и позволил глубоко убежденному в том, что его не тронут бойцы Ахиллеса Ал’Тану отправиться на территорию Соплежуев. Для пущей безопасности мэр приставил к нему двоих: своего подручного генерала Бато, которого, вероятно, он нелегко отпустил от себя, и того самого переговорщика Хана. Он был одним из советников мэра.

     Учитель обрадовался разговорчивости Бато и решил поддержать беседу:

     - Генерал, простите за неудобный вопрос, но я всегда считал, что генерал командует войском и, как правило, находится со своей армией где-то за городом. По крайней мере, в моем родном Нирусе так заведено.

     К сожалению учителя, Бато отреагировал на вопрос не сразу. Но затем, пройдя чуть ли не квартал, спокойно произнес:

     - Насколько мне известно, господин учитель, у вас там военное положение. Нирус находится во власти псов-националистов, изгнавших кошачьих донгу из своего города. Протестующих кошачьих и собачьих жестоко истребили. Сопротивление практически подавлено. Ведь вы поэтому бежали?

     - Да… это так, - Ал’Тан сглотнул образовавшийся в горле ком.

     - Так вам ли задавать такие вопросы, господин учитель? Уверен, что многие из псов-военачальников сейчас в Нирусе и находятся. А у нас в Джаако даже не введено военного положения, хотя город просто кипит. Выводы делайте сами.

     Ал’Тан незаметно улыбнулся, он оказался прав, генерал и впрямь весьма говорлив сегодня. После событий последних дней, плена, жутких провалов в памяти, учитель испытывал острую потребность в получении новой информации. Мозг словно проснулся ото сна и желал поработать, поразмыслить над многим, так сказать, многое обмозговать.

     - Господа. Я должен ещё раз предупредить вас, что говорить буду в основном я. И лишь когда будет необходимо, в беседу сможете вступить вы, Ал’Тан. Я дам вам знать, когда наступит такой момент, - вмешался в диалог советник Хан.

     Это был серый кот среднего возраста. Одетый в строгий черный костюм, он важно вышагивал по грязи, высоко задрав голову. Учитель заметил, что он имел манеру говорить, как бы с высока, производя впечатление заносчивого, зазнавшегося донгу. Вероятно, он имел на это право из-за своего близкого положения к правителю Джаако, но, тем не менее, учителю он стал весьма неприятен с первых минут утреннего знакомства. Даже происходивший из вполне знатного рода Нируса Ал’Тан не был столь чопорным и надменным.

     Хан продолжил:

     - И, господа. Я не намерен повторять это несколько раз. Постарайтесь более не вести беседы на столь щекотливые политические темы на этих грязных улочках, где любой прохожий может оказаться шпионом и использовать информацию нам во вред.

     “Да кто же он такой, черт его побери, что позволяет себе так разговаривать с генералом армии?” - учитель мельком глянул на Бато, но тот и ухом не повел, а продолжал лишь, мерно раскачиваясь, идти дальше.

     Генерал был облачен в те же красивые доспехи и шлем, полностью скрывающий морду. За спиной у него покоилось грозное оружие - гигантский боевой молот.

     Для Ал’Тана было очевидно, что бойцом тот был прекрасным. И отправив генерала с ним, мэр, можно сказать, отправил небольшой отряд бойцов как минимум. Учитель надеялся, что сегодня им не придется воочию убедиться, насколько впечатляющ генерал в бою. Ведь в таком случае, им будет тяжеловато уйти живыми, как ни крути. Но что-то подсказывало Ал’Тану, что он сможет уговорить главаря разбойников отпустить его ученика.

     Чем глубже в район заходила троица, тем меньше народу было на улочках, и тем более узкими эти самые улочки становились. Появилась тревога и стойкой ощущение, что они сами забираются в западню.

     Где находился район обитания банды Соплежуев было известно всем. Но он был таким большим, что найти само логово было тяжеловато. Они надеялись, что весть об их появлении дойдет до Ахилла за долго до их приближения, и тот сам явится к ним.

     Вскоре на крышах нависших над ними двухэтажных бараков то тут то там защебетали птицы: где-то справа заворковал голубь, затем тонко запела синица, глухо заухала незнакомая Ал’Тану птица.

     - Всё, считайте, Ахиллес знает о нас, - буркнул Бато.

     - Почему вы так думаете? - спросил на всякий случай учитель, хоть и знал, что тот ответит.

     - Это не птицы, - коротко бросил генерал.

     - Осталось идти дальше и ждать… - почти шепотом ответил переговорщик Хан. - Давайте, чуть сбавим скорость.

     Теперь на ставших совершенно узкими улочках им не встречалась ни одна душа. Лишь изредка чирикали птичьи голоса.

     Вдруг перед ними в проходе показалась толпа щенков и котят. В изодранной, грязной одежде они сидели прямо на земле. Едва завидев приближающихся, они повернулись и уставились на них.

     - Ребятки! - окликнул их Хан и поднял в верх лапу в знак приветствия. - Погодите! Нам нужно кое-что спросить!

     Но в этот момент ребята переглянулись и юркнули в один из домов, закрыв входную дверь.

     Хан бросился их догонять. Но генерал Бато свирепо рявкнул:

     - Стоять! Куда!

     - Что вы сказали? Генерал, вы ведь слышали инструкцию мэра, что я здесь главный, и вы должны меня слушаться, - заместитель мэра обернулся назад и зашипел, возмущенно всплеснув лапами.

     Внезапно откуда-то с крыши прилетел камень, попал в спину Хану и отскочил.

     Тот плюхнулся на землю, нелепо раскинув лапы. А когда вскочил, с крыш по всему периметру на компанию уже глядели несколько десятков пар глаз.

     - Что же вновь привело тебя в наши края, господин учитель? - послышался сипловатый знакомый голос. - Я думал, мы попрощались и больше никогда не свидимся.

     Ал’Тан собрался было выступить вперед и заговорить, как его удержала на месте могучая лапа генерала Бато, который, отрицательно покачал головой.

     Первым заговорил советник мэра, поднявший лапы вверх:

     - Господа бандиты! Мы пришли к вам с миром! Здесь у меня, - с этими словами он извлек из-за пазухи сверток бумаги и высоко поднял его над головой, - предложение мэра! Предложение о мире! Здесь обозначен ряд условия нашей стороны, а также прописаны обязательства обеих сторон. От себя могу уверить, что мы намерены честно выполнить каждое своё обязательство. Многоуважаемый, Ахиллес! Прошу вас, спуститесь к нам, и мы всё досконально обсудим.

     Наблюдавшие сверху стали громко смеяться, но, когда их вожак неожиданно спрыгнул вниз, тут же умолкли. Ахилл, поправив после приземления плащ, выпрямился и подошел ближе. Он явно чувствовал себя в безопасности. А возможно, он был чересчур самонадеян, ведь он подошел так близко, что генерал мог запросто достать его своим оружием. Которое, правда, надо было ещё успеть выхватить из-за спины.

     Ахиллес выхватил из лапы советника Хана лист бумаги, который тот ему протягивал, и, прищурившись принялся изучать текст.

     Через какое-то время он поднял взгляд и улыбнулся.

     - Вас устраивают условия мирного соглашения? - улыбаясь в ответ, спросил советник.

     Ахилл прикрыл морду листом и зашелся приступом сухого кашля. Хорошенько откашлявшись, он произнес:

     - А вы сами то с ними согласны?

     Хан, немного замешкавшись, ответил:

     - Естественно. А как иначе. Это ведь условия, выдвинутые нами.

     - Вероятно, вы ошиблись. Это не условия мирного соглашения. Это нечто иное. Тогда, позвольте, я их оглашу всем присутствующим.

     Советник помедлил, и Ахилл стал громко читать письмо вслух:

     

     АХИЛЛЕС, ПРИВЕТСТВУЮ ВАС. СМЕЮ НАДЕЯТЬСЯ, ЧТО НАШЕЙ ВРАЖДЕ В ОТНОСИТЕЛЬНО СКОРОМ БУДУЩЕМ ПРИДЁТ КОНЕЦ. И НАЧАЛО КОНЦА НАСТУПИТ С ЭТОЙ СДЕЛКИ, КОТОРУЮ Я ВАМ ПРЕДЛАГАЮ.

     У ВАС НАХОДИТСЯ ПЛЕННИК, ПРЕДСТАВЛЯЮЩИЙ ДЛЯ МЕНЯ ОСОБЕННУЮ ЦЕННОСТЬ. ОН ДОЛЖЕН СЫГРАТЬ ВАЖНУЮ РОЛЬ В БЛАГОПОЛУЧИИ ВСЕГО НАШЕГО ЛЮБИМОГО ГОРОДА, ВСЕГО НАРОДА, НАСЕЛЯЮЩЕГО ЕГО. ВСЕЙ СУТИ ПОКА ОГЛАСИТЬ НЕ МОГУ, НО СКАЖУ ЛИШЬ, ЧТО МЫ СОБИРАЕМ НЕБОЛЬШУЮ ЭКСПЕДИЦИЮ В СЕВЕРНЫЕ ЗЕМЛИ. УВЕРЕН, ЧТО ЭТО ДЛЯ ВАС НЕ НОВОСТЬ, ВЕДЬ ВАШИ ШПИОНЫ ПРЕКРАСНО ВЫПОЛНЯЮТ СВОЮ РАБОТУ.

     НО ВАС НА ТЕКУЩИЙ МОМЕНТ ДОЛЖНО ИНТЕРЕСОВАТЬ НЕ ЭТО. ОСОБЫЙ ИНТЕРЕС, СРАВНИМЫЙ С МОИМ, ДЛЯ ВАС МОЖЕТ ПРЕДСТАВЛЯТЬ ТОТ, КОГО Я ПРЕДЛАГАЮ ВАМ ДЛЯ ОБМЕНА.

     СУТЬ В ТОМ, ЧТО НОСИТЕЛЬ ДАННОГО ПИСЬМА И ЕСТЬ ТОТ, КТО ВАМ НУЖЕН. ОН - ТОТ, КОГО ВЫ ЖАЖДЕТЕ ЗАПОЛУЧИТЬ ОЧЕНЬ ДАВНО. ИМЕННО ОН – ИНИЦИАТОР ТОЙ САМОЙ КАРАТЕЛЬНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ, В ХОДЕ КОТОРОЙ БЫЛИ УБИТЫ ВАШИ ЖЕНЫ И ДЕТИ.

     ЗАБИРАЙТЕ ЕГО В ОБМЕН НА ЧЕРНОГО КОТА. ВЫ ВОЛЬНЫ ДЕЛАТЬ С НИМ, ЧТО ПОЖЕЛАЕТЕ.

     ВЕРЮ В ВАШЕ БЛАГОРАЗУМИЕ.

     ВЭЙ, МЭР ДЖААКО.

     

     - Что-о-о?! - морда советника Хана исказилась в жутком недоумении.

     Но он успел выхватить скрытый под мантией на поясе длинный тонкий кинжал, выставил его перед собой, стал размахивать и громко кричать.

     - Не подходите ко мне. Проколю любого, кто кинется. Что за ерунда здесь происходит? - он оглянулся на учителя и завопил ещё отчаяннее. - Мы так не договаривались! Вы меня подставили!

     Ал’Тан дёрнулся от неожиданности и мысленно пожалел, что не взял с собой никакого оружия. Он уверил мэра, что оружие не понадобится, его не тронут. К тому же, учитель прекрасно знал, что боец из него никудышный. В юности он занимался фехтованием и кулачным боем, но сейчас несколько позабыл, как это делать. Вероятно, именно поэтому боевая стойка его с сжатыми у груди кулаками вызвала смешок у только что спрыгнувшего сверху крупного пса.

     В воздухе свистнул выхваченный генералом Бато боевой молот. Он заревел гулким басом:

     - Стоя-я-ять!!! Ни с места!!! Кто двинется, размажу по земле!!!

     Затем он, удерживая оружие одной лапой, второй моментальным ударом по лапам обезоружил советника, схватил его за шиворот, приподнял над землей. Хан беспомощно заболтал лапами в воздухе.

     - Вот наши условия! - крикнул Бато и коротким движением швырнул советника в направлении бандитов так, что тот прокатился по земле кубарем и распластался, потеряв сознание.

     - Что вы делаете, генерал? - возмутился Ал’Тан. - Вы всё знали? Вы изначально знали об этой сделке?

     Бато сквозь маску, особо не приглушавшую его низкого голоса, рявкнул:

     - Вы ведь хотели забрать ученика! Вот и забирайте! - он махнул лапой Ахиллу.

     Через мгновение около Ахиллеса показался Макс. Он не был связан и, когда вожак бандитов качнул головой, молча беспрепятственно подошел к Ал’Тану.

     Ахиллес громко засмеялся:

     - Я смотрю, ваш учитель не ожидал такой развязки? Такой вот твой начальник мерзавец! Привыкай! Все уж привыкли! Весь Джаако! Все мы для него лишь пешки, которыми он играет, лежа на мягких простынях у себя в императорских покоях! Этот ублюдок мать родную сдаст врагу ради собственной выгоды! Только вот что за выгода ему от кота этого? Догадываюсь. Всё равно узнаю. Ступайте пока не передумал!

     После этих слов головы, глядящие с крыш исчезли. Ахилл быстро исчез за поворотом, а его подручные схватили валявшегося в отключке Хана за лапы и поволокли туда же.

     

     * * * *

     

     По дороге обратно у Ал’Тана из головы не уходили слова, брошенные напоследок Ахиллесом. Неужели мэр, друг его покойного отца, такой донгу? Неужели он готов идти по головам своих близких? Ради чего? Ради власти? Хотя… ради чего же ещё.

     Он решил спросить у спутника, шедшего рядом.

     - Генерал… О какой карательной экспедиции шла речь в письме? И почему этот Хан, сотворивший зло, спокойно согласился пойти в логово врага?

     Чуть помедлив великан заговорил:

     - Да потому что это был приказ. К тому же он просто выслуживался. Вероятно, чувствовал, что в немилости в последнее время. А по поводу остального… я могу вам сделать небольшой экскурс в историю. Вы ведь любите историю? Всё равно путь неблизкий. Несколько лет назад обстановка в бедных районах города была несколько… иная. Банд было не так много, как они расплодились сейчас. И те, что были сосуществовали относительно мирно. Нынешних Соплежуев не существовало. Около семи лет назад эту банду основали жители мест, по которым мы сейчас идём. Это бывший рабочий поселок.

     Ал’Тан тревожно огляделся. Над ними молчаливо нависали двухэтажные старые постройки.

     - Здесь селили в основном простых рабочих, - продолжил рассказ Бато. - Они устраивались на работу на разные производства, раскиданные в округе: хлебные, ткацкие фабрики, кожевенные мастерские, несколько ферм, расположенных южнее за стеной. Но когда к власти пришел господин мэр, они потеряли работу.

     - Почему? - спросил учитель. - Он подмял производства под себя?

     Громила оглянулся и промолвил:

     - Можно и так сказать. Он просто повсюду сменил верхушку и работников заодно. Поставил своих донгу. Дальше всё понятно. Рабочие сколотили группировку, стали протестовать, а затем и разбойничать. Долгое время не могли поймать ни одного члена банды. А дальше - карательная экспедиция, сотни убитых мирных жителей.

     - Но ведь это глупо? Так это он сам спровоцировал бунт и рост преступности. И в убийствах он сам виновен, получается. Хан ведь ему подчинялся.

     - Я вам просто рассказываю факты, которые все знают. Выводы делайте для себя сами. Я это говорю вам лишь потому, что вижу, что вы разумны, господин учитель. И при всей своей разумности вы ни черта не понимаете в происходящем, суете нос туда, куда не следует. Не надо так делать, - Бато покачал лапой, делая предостережение. - Ни к чему хорошему это вас не приведёт. Будьте умнее.

     Макс шел позади, довольно плохо слышал разговор. Хоть генерал и старался вести беседу тише, обрывки фраз всё же до него долетали. Сам он, конечно же, в такой разговор вступать бы не стал. Не того поля ягода. Потому скромно держался вдали и делал вид, что ничего не слышит.

     Учитель сперва побоялся, но всё же осмелился спросить:

     - А что касается вас, генерал. Вы по-умному поступаете? Вы за хороших?

     - У меня свои причины поступать так, как я поступаю. К вашему сведению. У нас здесь нет ни плохих, ни хороших. Этот Ахиллес… знаете скольких он повесил? А чертова банда котов-воров, это настоящие живодеры, просто на фоне других их деяния кажутся более жестокими. В городе обитает множество не менее отмороженных мелких банд. И сейчас они принимают одну из трех сторон конфликта. А я… вы даже себе не представляете, скольких я убил и покалечил этим самым молотом, - генерал коснулся торчавшей из-за спины рукояти. - Поэтому не говорите мне, что хорошо, а что плохо.

     Затем генерал замолчал. И за всю дорогу он не проронил больше ни слова.

     Медленно покинула троица трущобы и направилась в сторону Черного дворца, длинные шпили которого ярко освещались предзакатным солнцем.

     Горячее солнце висело над выжженной зноем степью. Крытая повозка, запряженная двумя крупными быками, медленно двигалась по степи. Перед ней шагали трое донгу. Быки, разморенные жарой, шли, угрюмо опустив головы к земле. Под деревянными колесами шелестела сухая трава.

     - Анна, садись в возок, не то мех почернеет, или сознание потеряешь. Видишь, как жарко, - сказал Макс, который и сам весь взмок.

     - Ничего страшного. Ты меня недооцениваешь, - подмигнула белая кошка и звонко рассмеялась, после чего добавила чуть тише. - К тому же… там невыносимо воняет потом.

     Черный лишь рассмеялся в ответ.

     Сегодня ему стало гораздо легче, и не только физически, но и морально. Он с радостью вдыхал дурманящий, терпкий запах степных трав. После грязных, вонючих улочек Джаако, в степных просторах он чувствовал себя как дома. Словно вырвался из тюрьмы на волю. Собственно, так и было. Если б за ним три дня назад не вернулся учитель и не вызволил бы его из плена, кто знает, что случилось бы дальше. Он так и не понял, чего добивался от него Ахиллес. Но после разговора, тот поместил его в комнату, в более благоприятные условия.

     Вдруг из повозки кто-то окликнул:

     - Учитель!

     Ал’Тан, шедший рядом с двумя своими учениками, обернулся, недовольно взглянул на того, кто позвал. Это был относительно молодой пёс. Он лежал, вальяжно развалившись у самого порога повозки, и посасывал полоску вяленого мяса.

     Это был старший сын мэра Вэя, Джагамбу.

     Максу он не понравился с первого взгляда. Он заметил, что держится тот чересчур надменно и с учителем разговаривает, не выбирая выражений, в отличие от своего отца.

     - Твои проводники точно знают, куда ведут нас? Не заплутаем из-за них, надеюсь, - небрежно бросил Джагамбу.

     - На то их и взяли, что они хорошо знают эту местность, в отличие от меня. Не переживайте, - спокойно ответил Ал’Тан.

     Сын мэра поднялся и принялся кого-то пинать с выкликами:

     - Вставайте, олухи. Хватит валяться! А ну-ка, бегите вон на тот холм. Будете нашими разведчиками.

     Макс чуть слышно фыркнул. Учитель, услышав это, косо улыбнулся, взглянул на Макса и, встретившись взглядами, отрицательно качнул головой.

     С шумом, лязгом, поправляя пояса, оттянутые тяжестью навешенных на них мечей, выскочили трое, преторианцы-псы, которых Джагамбу взял с собой.

     Макс оценивающим пристальным взглядом провожал их, когда они вырвались вперед и вскоре достигли вершины высокого холмика, легли на траву и принялись вглядываться перед собой, мотая головами из стороны в сторону. Затем они встали. Двое убежали дальше, один помахал сыну мэра и остался дожидаться повозки.

     Мускулы на спинах быков взбугрились, а ноги стали с силой рыхлить землю, когда они потащили телегу в гору. Она была довольно пологой, поэтому пересечь холм для быков не составило особенного труда.

     Телега перевалила за макушку холма и дальше покатилась чуть быстрее под горку.

     - Я думал, в экспедиции будет побольше народу, - ухмыльнулся Макс.

     - Я тоже так думала, - кивнула Анна. - А нас отправили с богатеньким избалованным сынком и его стражниками.

     - Тсс, - шикнул Ал’тан. - Не надо так говорить. Особенно тебе, Макс. Сидел бы ты сейчас в темнице, если б не его отец.

     Макс стыдливо отвел взгляд.

     - Мы идём установить мирный контакт с ближайшим племенем рысей, как оно зовется? Утром обсуждали на собрании перед выездом.

     - Да знаем мы, учитель, знаем. Брэкки, - отмахнулась белая кошка.

     - Именно… Повторяю. Главная задача - установить мирные отношения. Потому нас так мало. Здешние племена, должно быть, не столь враждебны сейчас. Не то, что несколько десятилетий назад. Но, тем не менее, вряд ли они пойдут на контакт, завидев слишком большую группу воинов. И вас, кстати, Анна, взяли тоже для придания нашему отряду мирного вида. К тому же вы сами напросились.

     - А я-то всё голову ломаю, зачем мы её взяли с собой, - ухмыльнулся Черный. - Логично. Наличие симпатичной белой кошечки пойдёт только на пользу делу.

     Анна улыбнулась, легким, едва уловимым движением лапки поправила небольшой белый хохолок на голове.

     Макс огляделся. Где-то там далеко слева должна быть та самая поляна, на которой они с Даши всегда делали привал. На душе стало грустно. Они взяли правее, чтоб миновать развалины старого города, перейти реку и сразу выйти в лес.

     Солнце клонилось к зениту, и идти стало гораздо легче. Жара спала, усилился приятно обдувающий ветерок.

     С повозкой скорость была гораздо ниже, чем, когда они налегке шли с Рыжим. Но мэр распорядился, чтоб в неё погрузили различные дары рысьему племени. Многочисленные одеяла из выделанных коровьих шкур, дюжина качественно изготовленных стальных мечей и кинжалов - всё это, по мнению Макса, было совершенно ненужным для рысей хламом. Ведь они ничем таким не пользовались. Однако мэр настоял, так как необходимо было подарить что-либо ценное, в любом случае.

     К тому же, если их экспедиция продолжится, эти подарки могли оказаться весьма ценными для волчьих племен. Ведь по слухам те умели передвигаться на задних лапах, а передние у них были вполне развитыми. Волки, обитавшие далеко в северных лесах, даже умели изготавливать примитивное оружие из дерева и камня. Честно говоря, заходить глубоко в дремучий лес Максу совершенно не хотелось, с немалым волнением он думал о такой вероятности. И при мысли об этом становилось беспокойно. Но пойдут они туда или нет, зависело от успешности налаживания контакта с рысями.

     Перед выходом из Джаако мэр, его сын и учитель долго совещались, поэтому Макс знал, что учитель был осведомлен о всех тонкостях похода. Эта мысль хоть как-то успокаивала его.

     Но более всего Макс был взволнован встречей с Брэкки. Неужели скоро он вновь увидит тех рысей, что напали на Даши в Руинах? В это просто не верилось. И чем больше он размышлял, тем больше усиливалось волнение. К тому же, многие теперь знали его тайну. Собственно, она и перестала ей быть.

     - Ты чего такой хмурый стал? - сбоку раздался бойкий голосок. - Ты только в землю и смотришь. Явно о чём-то крепко задумался.

     Анна легонько стукнула Макса по плечу. Тот ничего не ответил, лишь улыбнулся.

     - Расскажи мне о себе, - сказала белая кошка.

     Черный замешкался, затем попытался отмахнуться:

     - Да чего рассказывать то. Нечего рассказывать.

     - Я уже слышала, что ты с рыбацкого района. В школе сказали. Ещё я слышала, что недавно ты лишился матери?

     - Да.

     - Как это случилось?

     - Она сильно болела. Ослабла и умерла, - Макс опустил голову вниз.

     - А отца своего ты не знал? Не бойся, никто не разболтает. Ведь учитель сказал об этом мэру, чтоб помочь тебе. Они договорились с теми головорезами. А я знаю, потому что участвую в походе. Понимаю, что это твоя тайна. Не буду болтать.

     - Не знал. В памяти лишь размытые обрывки воспоминаний из раннего детства. Всё тайное рано или поздно становится явным…

     - Теперь ты один. Сочувствую. Я ведь тоже обоих родителей потеряла. Давно в детстве, я плохо их помню, - Анна, слегка подпрыгнув, поправила сползавший длинный кожаный чехол, висевший у неё за спиной.

     Макс проявил интерес к беседе, спросил:

     - А как ты жила всё это время? И каким образом очутилась в Джаако?

     - Меня бабушка воспитала. Она умерла от старости полгода назад. Ты ведь знаешь, у нас в Элро сейчас неспокойно. Война идёт с Нирусом, с псами…

     - Слышал… - подтвердил Черный. - Но без подробностей.

     - Да и не надо их знать. Военное положение в городе. Мне надоела вся эта суматоха. Я продала домик бабушкин и приехала в Джаако. Я слышала, что здесь мирно…

     Макс ухмыльнулся и почесал нос:

     - Да уж, совсем мирно… Прямо так, вот, собралась и уехала?

     - Конечно. А что здесь такого? Я с детства привыкла сама за себя всё решать.

     - Я тоже.

     - Разузнала, что как раз караван отправляется сюда. Ну и к нему пристала.

     - Сильный поступок… - ответил Макс, не сводя взгляда с горизонта. - Я вот давно хотел уехать, но всё не решался.

     - Ну так ты ж не собрался у диких остаться? Примут, думаешь? - Анна нескромно заглянула в его глаза, будто пытаясь понять его намерения.

     - Не знаю… Я теперь уже ничего не знаю…

     Беседу прервал радостный выклик Джагамбу:

     - Всё! Сделаем здесь привал! Хорошее место!

     Макс и Анна обернулись назад. Заболтавшись, они не заметили, как ушли далеко вперед. Возок с сидящими в нем преторианцами, сыном мэра и шагавший рядом учитель остановились. Все уже начали возиться, располагаясь на привал. Вырвавшиеся вперед бегом вернулись назад и стали помогать.

     Место было действительно удобное для привала. Вытянутый холм, тянущийся углом с юга на запад, закрывал от ветра и солнца. У его подножия протекала маленькая речушка, почти ручей. Черный с одним из преторианцев сходили и набрали воды в меха, фляги из коровьей кожи.

     Привал намеревались сделать недолгий. Уселись на траву и подкрепились хлебом, вяленным мясом и соленым сыром, который не портился в походе.

     Трое воинов Джагамбу довольствовались иной пищей. Они высыпали из подвязанных к поясу походных сумок рассыпчатый сероватый творог, пожевали немного и обильно запили водой.

     Анна не удержалась и спросила:

     - Так разве они этим наелись?

     - Они привыкшие. Нечего их баловать. В походах преторианцы так питаются постоянно, - ответил Джагамбу.

     Максу стало несколько неловко за столь смелые вопросы спутницы. Он попытался сменить тему, задав вопрос:

     - Анна, а что это ты таскаешь такое? - он показал пальцем на длинный чехол, который кошка сняла и положила на траву возле себя.

     - Да чехол это, - отмахнулась с улыбкой Анна.

     - А что внутри то? - усмехнулся Макс.

     За кошку ответил учитель Ал’Тан:

     - Это оружие, для здешних мест весьма экзотическое. Называется “лук”. В Джаако такое оружие никто не использует. Так уж повелось.

     - Показать можешь? - спросил Макс.

     Анна ловким, быстрым движением отстегнула накидную крышку чехла и извлекла вытянутый изогнутый предмет, изготовленный, судя по всему, из древесины.

     - Откуда он у тебя?

     - Это мой лук с рождения. У нас в Элро такой обычай. Когда рождается кот или кошка, ему родители дарят лук. В городе много мастеров, которые на заказ делают такие. С детства нас учат обращаться с ним, - ответила Анна и, удерживая одной лапой древко потянула второй за шнур, натянутый от одного конца до другого. Лук изогнулся. - Видишь, как гнется, он очень гибкий и тугой. Это особая древесина, не каждое дерево подойдёт.

     - Мм… и зачем он нужен? - Макс недоверчиво глядел на неведомое устройство.

     - Из него поражают цель на расстоянии… стрелами, - ответил Ал’Тан.

     Анна извлекла из бокового отсека того же чехла длинную прямую палку с острым блестящим наконечником и протянула Максу.

     То взял, повертел в лапах и сказал:

     - Острый. Из металла… а не лучше ли метательное копье использовать, чем всё это таскать с собой?

     - Копье ты не метнёшь так далеко, как может лететь стрела, выпущенная из лука. И не так точно поразишь цель.

     - Хмм… что-то не верится, - улыбнулся Черный. – Покажешь в действии?

     Анна кивнула, выпрямилась и принялась всматриваться в даль, в ту сторону, куда они держали путь.

     - Видишь во-о-он тот куст на другом берегу речки, - она указала вдаль. Мелкая река изгибалась. - У него одна из веток толще остальных. Видишь?

     Макс сощурил глаза.

     - А… да. Вижу, но это ж далеко. Куст сразу и не разглядишь даже… не то что ветку.

     - Смотри! - коротко бросила Анна, вложила стрелу в лук и натянула тетиву, прицелилась, коснувшись щеки оперением стрелы.

     Тетива звонко тенькнула. Стрела с еле уловимым свистом взмыла высоко в воздух и, сделав дугу, вонзилась в ветку так, что та обломилась и упала на землю.

     - Ух ты! - воскликнул кто-то из воинов мэра.

     Макс с широкой улыбкой звонко цокнул языком, одобрительно кивнул:

     - А ты опасна! Оказывается…

     Анна ответила скромной улыбкой.

     Вдруг она бросила взгляд назад, туда, откуда они пришли, на вершину холма.

     - Только не оборачивайтесь. За нами следят. Вы в курсе? Я давно заподозрила, но решила, что показалось.

     Учитель спросил, стараясь не делать резких движений:

     - Что именно ты видишь?

     - На самой вершине холма… там припали к земле те, кто наблюдает сейчас за нами. Они думают, что их не видно, но я могу легко разглядеть прячущегося в траве врага. Не спрашивайте, как. И запах, я чувствую другой запах, которого не было раньше. Рядом посторонние… - Анна говорила, ничем не выдавая своего волнения.

     Макс понюхал воздух, в голове пронеслась мысль:

     “Ничего не чувствую… А эта кошка не так проста, как кажется”.

     Через несколько мгновений Джагамбу поднялся с земли со словами:

     - Бессмысленно что-то изображать. Примем бой.

     Он пристально взглянул на вершину холма, демонстративно откинул полу плаща, расшитого цветными нитями, и вытащил меч.

     Затем громко крикнул:

     - Э-э-эй! А ну выходи и сразись! Хватит по кустам прятаться!

     Вскоре на холме показались три фигуры. Две были невероятно массивными и широкими на фоне третьей, более худой и чуть скрюченной.

     Незнакомцы направились к ним, стали спускаться.

     Макс почувствовал холодок, пробежавшийся по спине, он предчувствовал потасовку. Чем ближе они подходили, тем больше он узнавал сутулую фигуру.

     Его мысль опередил Ал’Тан:

     - Ахиллес! - вслух произнес учитель. - Что он здесь делает?

     - Не знаю, - ответил Джагамбу, затягивая пояс потуже. То же самое сделали его войны. - Готовьтесь к сражению.

     Анна вложила в лук стрелу и, направив наконечник в сторону неожиданных гостей, слегка натянула тетиву.

     - Давайте, сперва узнаем, что им надо, - сказал Ал’Тан.

     - Учитель, я могу снять их всех отсюда. Они ничего не успеют сделать. Кого снять первым? - спросила кошка.

     - Анна. Не надо никого снимать. Мэр хочет мира. Ничего не надо портить своими действиями. Надо их выслушать, - учитель вытянул лапу, призывая кошку опустить оружие. Она повиновалась.

     Когда трое приблизились достаточно близко, чтоб можно было сильно не крича вести беседу, сын мэра громко произнес:

     - Достаточно! Стойте там и без резких движений! Итак, господа, что за слежка?

     Ахилл ухмыльнулся, кашлянул в лапу и заговорил:

     - Мы здесь не для того, чтоб с вами драться. Мы здесь, чтоб помочь вам, помочь в походе. Ведь мы, как граждане Джаако, заинтересованы в том, чтоб экспедиция увенчалась успехом. Твой отец, Джагамбу, дал мне понять, что хочет мира. По крайней мере, он так заявил во всеуслышание.

     - Есть что-то ещё? Ахилл, ты ведь не простак, - Джагамбу оскалился. - Как пёс псу, ответь, что ещё привело тебя сюда.

     - Пёс ты или кот, для меня нет разницы… Конечно же, я хочу проследить, как дела у моего подопечного. Ты думаешь, я просто так его отпустил?

     Джагамбу не сразу нашёл, что ответить.

     - Ахиллес, ты - великий мастер ссанья в уши!

     - Ты оскорбить меня хочешь?

     - А если и так? Что дальше?

     Ахилл перенес вес с ноги на ногу и ответил:

     - Я с тобой нормально разговариваю, а ты что делаешь? Если такой смелый, давай сразимся.

     - Раскрой свои глаза, предводитель жующих сопли! И посчитай! Трое против семерых! - Джагамбу нарочито громко хохотнул.

     За спиной Ахиллеса стояли двое громил, они переглянулись и стали одевать на кулаки стальные кастеты с шипами, которые извлекли откуда-то из-за пазухи.

     “Бойцы пробивного отряда! Плохо дело!” - пронеслась мысль в голове Макса.

     Их главарь выкрикнул:

     - Да любой из моих парней смело возьмёт на себя десятерых твоих! Сомневаешься? - Ахилл оскалился, показав желтоватые обломанные клыки. - Я-то готов умереть всегда. Я давно уже не боюсь смерти! Готов ли ты, Джагамбу?

     Анна вновь вскинула свой смертоносный лук и натянула тетиву, в этот раз в полную силу. Трое преторианцев вскинули мечи. Макс, увидев это, сжал рукоять короткого клинка, висевшего на поясе под плащом.

     На некоторое мгновение все умолкли. Тревожно выжидая, сверлили друг друга взглядами.

     - Успокойтесь! - воскликнул учитель Ал’Тан. Где ваше благоразумие?! Джагамбу! Что ты делаешь? Твой отец сказал мне лично, что желает прекратить войны банд как можно скорее. И сейчас твои действия противоречат стремлениям отца!

     Ещё на несколько мгновений повисла тревожная тишина. Затем сын мэра замотал головой и провозгласил:

     - Так и быть! Только держитесь от нас на расстоянии. Идите в стороне. Мне нужно всё обдумать. К вечеру устроим привал на ночлег. Там всё и обсудим с тобой, Ахилл.

     Бойцы Соплежуев убрали кастеты. Анна и все остальные так же опустили оружие.

     Макс услышал, как Джагамбу подошел вплотную к учителю и злобно фыркнул:

     - Ещё раз при моих воинах поставишь под сомнение мой авторитет - я тебя уничтожу! Повторять не буду!

     Ал’Тан не стал отвечать, лишь искоса взглянул на него.

     - Так сколько, говоришь, ещё нам осталось пройти? - спросил Джагамбу, утирая капли жирного бульона, оставшиеся на подбородке после того, как он хорошенько приложился к своей чашке.

     - День точно, максимум два, - коротко ответил Макс, тщательно прожевывая кусок сваренного в котле мяса.

     - Это смотря как идти будем, - заметил Ал’Тан. - Если как сегодня, наверняка, ещё дня три предстоит тащиться.

     Учитель уже съел свою порцию горячего говяжьего бульона с куском мяса. Теперь он лежал на спине и смотрел в ночное небо, оно было совершенно чистым и безмятежным. Солнце только зашло, но звезды было прекрасно видно.

     - Давно я не ночевал под открытым небом, - промолвил Ал’Тан, закинув лапы за голову и вытянув полностью длинные лапы. - Что сказал наш преследователь?

     Джагамбу со своей свитой только вернулся от палатки, которую разбили подальше в стороне Ахилл и его псы. В это время учитель с учениками занимались разведением костра и готовкой.

     - Да чего может сказать головорез? Я велел ему держаться подальше от нас… и от вас тоже, - резко бросил сын мэра.

     - А чего конкретно он хочет, не сказал?

     - Говорит, хочет помочь нам, - Джагамбу смачно сплюнул на траву. – По-хорошему, нам бы с ними разобраться. Но, боюсь, тяжеловато будет.

     - Будет, - кивнул учитель. - Мы сейчас - заложники ситуации. Придется пока просто смириться, что они с нами. Но вступать с ними в схватку – это последнее, что нам нужно.

     - В общем-то, я тоже так считаю, - вскинув вверх подбородок сказал Джагамбу. - Я много слышал о его бойцах, а теперь увидел их вблизи…

     - А Макс даже видел их в действии… Он бился с ними. Так ведь? - вмешалась Анна, сидевшая рядом и внимательно следившая за беседой.

     Черный закончил трапезу, теперь он был занят тем, что полоскал деревянную чашку водой и вытирал пучком сорванной травы. Он не ответил на вопрос.

     “Интересно. Не услышал… Или притворился, что не слышит?” - подумал учитель.

     - Это правда? - повысил голос Джагамбу. - Отвечай! Ты сражался с псами передового отряда?

     - А? Ну… сражался - это громко сказано. Скорее, меня снёс один из них, как разъяренный бык, и умчался дальше. А после мне пришлось иметь дело с одним из котов с этого отряда. Он послабее оказался.

     - Хм… Должно быть, ты – хорош в бою, - почесывая подбородок сказал Джагамбу. - Ладно. Я сплю в повозке. Вы же устраивайтесь здесь, возле костра. Сегодня по очереди будут дежурить мои парни. А завтра ваша очередь. Встаём рано, так что советую укладываться.

     Раздав указания, он пошел в сторону телеги. Под ней уже устроились на ночлег двое преторианцев, а один сидел рядом в траве и оглядывался по сторонам.

     Учитель постелил вокруг костра себе и ребятам тряпки, которые любезно выдал сын мэра. Едва он собрался улечься, как услышал шуршание в темноте со стороны стоянки Ахилла.

     Макс потянулся за кинжалом, который положил рядом у головы. Анна запустила лапу в чехол, приготовившись чуть что извлечь лук.

     - Тсс… Не пугайтесь. Это я. Один. Просто поговорить хочу, - из темноты вышла сутулая худощавая фигура в капюшоне.

     Ахилл беспрепятственно прошел к огню и скинул капюшон. Стало отчетливо видно осунувшуюся, худую морду, уставший вялый взгляд. Висячие уши, видимо, когда-то давно стояли торчком. Почему-то именно сейчас было сильно заметно, что он далеко немолод, скорее был ближе к пожилому возрасту.

     - Завтра дождь будет… кислотный. Телом чувствую, - он поочередно поболтал нижними лапами в воздухе, словно разминаясь, затем добавил. - Лапы всегда гудят перед дождем. Причем чем кислотнее ожидается дождь, тем сильнее гудят.

     Сидевшие молча наблюдали за ним, но никто не решался заговорить первым. Макс убрал клинок под тряпицу, на которую намеревался улечься, и незаметно затолкал туда лапу, на всякий случай.

     Ал’Тан заметил это.

     “Это совершенно не лишнее, учитывая репутацию гостя. Странно всё это. Ещё недавно мы этим же составом сидели у него в яме, а сейчас он пришел мирно побеседовать у костра. Чего же он хочет?” - думал учитель.

     Вдруг он услышал незнакомый голос у себя в голове:

     “Я скажу, чего я хочу. Разреши мне присесть к костру, и мы спокойно поговорим”.

     Ал’Тан принялся оглядываться по сторонам: никого вокруг не было. Он сконцентрировался и мысленно ответил:

     “Ты ведь не мой друг детства? Или это ты, и я просто тебя не узнал? Или ты специально изменил голос?”

     “Я не знаю о ком ты говоришь. Но я не тот, с кем ты меня путаешь, Ал’Тан. Вот он я, стою перед тобой”.

     Учитель поднял встревоженный взгляд на Ахиллеса, стоящего перед ним по другую сторону костра. Тот смотрел ему прямо в глаза.

     - Да я это, я, - произнес Ахилл, на морде появилась сдержанная улыбка.

     - Как это возможно? - учитель был поражен.

     - Вот так. Такое возможно… между такими, как ты и я… У тебя такая же способность. Именно поэтому ты меня и услышал, - Ахиллес осёкся, взглянул на спутников учителя и спросил. - Мне продолжить говорить вслух?

     Затем голос главаря разбойников отчетливо прозвучал в голове у Ал’Тана:

     “Или ты желаешь сохранить это в тайне?”

     Учитель взглянул на Макса и Анну, которые явно не понимали, что происходит, и ответил в голос:

     - Говори открыто. У меня нет намерения что-то скрывать от них.

     - Хорошо.

     - Что значит “говорить вслух или нет”? - вмешалась Анна. - А как ещё по-другому можно говорить?

     Ахилл, глядя на удивленную кошку, заговорил сипловатым голосом:

     - Можно говорить так, как мы сейчас говорили с вашим учителем, только вы ничего не слышали, потому что мы не произнесли ни слова. Здесь нет ничего удивительного. Ведь мозг многих потомков Хранителей способен передавать мысли, образы и даже чувства другому такому мозгу на расстоянии. Древние называли это “телепатия”. Несколько столетий назад абсолютно все донгу из ордена Хранителей умели общаться таким образом, что они активно и делали. Однако мысли простых донгу слышать не получится, только себе подобных. И в наши дни такая способность обнаруживается далеко не у каждого из потомков Хранителей.

     - Охренеть! - воскликнула Анна, но, поняв, что сказала слишком громко, перешла на шепот. - По-другому и не скажешь. Учитель, а вы знали, что так умеете?

     - Я слышал о таком… Точнее, я знал. Просто… я с детства не общался ни с кем из…

     - Хранителей? - продолжила изумляться Анна. - Вы из них, учитель? - затем она посмотрела на Ахилла. - И вы тоже?

     Учитель не отреагировал. Он глубоко задумался, очевидно, пытаясь переварить произошедшее.

     Ответил Ахиллес:

     - Да. Мы оба. Ваш учитель даже жил когда-то в Джаако… когда-то давным-давно… когда был совсем малышом. Бывало, я даже нянчил его.

     - Вы знали моего отца? - спросил Ал’Тан.

     - Безусловно, - Ахилл задумчиво почесал седой подбородок. - Давайте я вам всем расскажу небольшую историю. А выводы сделаете сами. Постараюсь вам не наскучить, только слушайте внимательнее.

     Не дожидаясь ответа, он присел у костра и продолжил:

     - Вероятно, вы знаете, что город Джаако был основан Хранителями, пришедшими сюда с юга во время Нирэлрийской войны. Так вот. Это были четыре семьи: три рода псовых и одна семья кошачьих донгу. Под мудрым правлением родов Хранителей город стал быстро разрастаться и развиваться. Так было до поры, пока представитель одной из семей псовых не решил взять власть в свои лапы. Остальные стали сопротивляться этому. Но он коварно разделался со всеми Хранителями… а точнее со всеми взрослыми. Этот пёс уничтожил всех, оставив лишь мелких щенят и котят. Узурпатор, провозгласивший себя императором, не пожалел даже несогласных с его действиями из своего собственного рода. Жажда власти ослепила его. Его род правил городом около ста лет. Поднялось восстание, во главе которого стояли потомки тех, оставленных в живых котят и щенят. Ведь первый император не учел главного. Мозг каждого из Хранителей работает иначе… не так, как у прочих донгу. В них, в самой генетике уже заложена часть информации об событиях прошлого, о предках. Именно потому Хранители сумели сохранить знания Древних и передать их донгу. С возрастом у Хранителя активируется генетическая память. Да, это сверхъестественно и необъяснимо, но это так… Таким образом, потомки убитых осознали себя, узнали правду. Они свергли династию узурпатора и сделали с ними то же, что их предок совершил с их семьями - казнили всех, кроме щенков, - Ахиллес усмехнулся, и, подавившись слюной, зашелся сильным кашлем.

     Когда он откашлялся, Макс сказал:

     - Они… Те, что подняли восстание, совершили ту же ошибку, что и их враг когда-то?

     - И да, и нет. Ошибкой было совершать убийства в принципе. Но ничего не поделаешь… - Ахилл смотрел на огонь. - Убийство себе подобных у нас в крови… Мы до сих пор занимаемся те же. В другом смысле, да, они совершили ту же ошибку. На время воцарился мир. Дети всех четырёх родов Хранителей вновь жили бок о бок… в мире, дружбе и согласии… до поры до времени…

     - Насколько я понимаю, вы и есть один из тех детей? - спросила Анна. - Мир продлился пока, предки рода узурпатора-пса всё не вспомнили?

     Ахиллес лишь кивнул и продолжил рассказ:

     - Главенство внутри каждого рода Хранителей передавалось по мужской линии. Да, я был одним из тех наследников. Нас было четверо. Четыре наследника четырех разных родов Хранителей, друзья с детства “не разлей вода”, учились вместе, дружили крепко. Но когда мы выросли, в голове у нас что-то щёлкнуло. Но сильнее всего щелкнуло у него… у Вэя.

     - Мэр? - вновь довольно беспардонно вмешалась кошка Анна.

     Но Ахилл не обратил на это внимания, продолжил.

     - Видимо, став старше он понял, что сотворили наши деды с его, и обозлился. Причем, он вида не показал поначалу. Вэй втихую стал строить козни, всячески пытаясь рассорить троих друзей: меня, кота по имени Ли и Дастана, - Ахиллес бросил тоскливый взгляд на учителя.

     - Отец… - выдохнул Ал’Тан, сидевший, упершись коленями в подбородок и взирая невидящим взглядом в темноту. – Мой отец рассказывал мне, что у него когда-то давным-давно был хороший друг. Его звали Александр. Неужели… это были вы?

     - Это я и есть. Точнее, я был когда-то Александром. Хорошие друзья - не то слово. Мы были, как братья, - грустно улыбнулся предводитель Соплежуев.

     Вдруг учитель почувствовал мимолетное, легкое головокружение. Он пошатнулся. Ал’Тан знал, так бывает всякий раз перед тем, как в голове появлялся воображаемый друг детства.

     “И ты поверишь в этот бред? - раздался сердитый голос в голове учителя, он был немного похож на его собственный, только чуть ниже тембром. - Это ведь разбойник, предводитель головорезов. Мало ли, что он придумал. Наверняка, это его хитрый план, чтоб войти к вам всем в доверие. Ты ведь не дурак, чтоб так легко довериться врагу?”

     Учитель мотнул головой, ничего не ответив голосу.

     - Кто это? - спросил Ахиллес, он обеспокоенно смотрел на учителя. – Я его слышал. Это тот самый, за кого ты меня сперва принял?

     - Тихо все! - учитель вскочил и хлопнул себя лапой по голове. - Хватит. Давайте, закончим разговор. Вон, дозорный уже смотрит на нас. Расскажет своему господину.

     Макс и Анна молча наблюдали за происходящим.

     - Пусть говорит. Хорошо, я пойду, - Ахилл сделал паузу и, приложив два пальца к виску, сказал. - Учитель, будь осторожнее. Не стоит пускать к себе в голову, кого попало.

     После того, как он ушел. Все улеглись спать. Ал’Тан долго ещё ворочался, не мог уснуть. Воображаемый собеседник затих и не появлялся.

     

     * * * *

     

     Ночь прошла без происшествий. На следующий день был пасмурно, солнца почти не было. Участники экспедиции растянулись по степи. Первыми шли Анна, Макс и Ал’Тан. За ними катилась телега, на которой важно восседал мэрский сын, трое его воинов шли рядом. А позади, на внушительном расстоянии шагал Ахиллес со своей свитой.

     Учитель никак не мог отделаться от мыслей о вечернем разговоре.

     Неужели этот предводитель головорезов, создавший в Джаако что-то вроде альянса банд, - друг его покойного отца? В это тяжело было поверить. Быть может, он действительно лжёт? Быть может, голос просто хотел предупредить об этом. Ведь этот голос - друг с самого детства, а друг – он и есть друг, хоть и воображаемый… Одно было ясно, кто-то из них лжёт, а кто именно, понять пока было невозможно.

     Так они проковыляли весь день, сделав лишь один короткий привал. Занимался вечер.

     Ал’Тан услышал вдали раскаты грома, вспомнил слова Ахиллеса о кислотном дожде. Хорошо, что у всех на этот случай имеются плащи. Однако в них долго под едким дождем не походишь. В повозке имелись специальные палатки, тенты, для того, чтоб в случае чего, путники могли укрыться.

     Гром гремел где-то вдали, порой сверкали молнии, но дождь так и не начинался.

     Когда солнце уже садилось, колонна подошла к очень широкой, но неглубокой реке. Выбрали место для перехода и стали заходить в воду. Хоть было и мелко, течение неслабо сносило, и идти было тяжеловато. Почти у противоположного берега реки Ал’Тан поднял голову и посмотрел на другой берег. Ему показалось, что между росшими там кустами что-то промелькнуло. А после почудилась высунувшаяся чья-то голова, которая, увидев, что он её заметил, тут же исчезла в кустах.

     Они выбрались из воды и стали ожидать повозку.

     - Мне показалось, я что-то видел… или кого-то… Вон в тех кустах, - Ал’Тан указал на то место.

     - За нами следят, - бросил Макс. - Я знаю.

     - Я тоже чувствую, - сказала Анна. - Точнее, стала чувствовать на подходе к реке.

     - В этом нет ничего удивительного, здесь начинаются охотничьи угодья рысьих племён, заметил учитель. - Будьте спокойны. Не давайте им повода проявлять агрессию. Быть может, удастся выйти на контакт. Правда, я пока понятия не имею, каким образом.

     - А сколько всего племён рысей? - спросила Анна, усаживаясь на траву. - Их ведь несколько?

     - Конкретно в этих местах должно обитать одно, Брэкки, - ответил Черный, взглянув на Анну, добавил. - Мне мать рассказывала. Когда то, до моего рождения, она жила в этих местах. Насколько мне известно, их считают наиболее мирными. Они постоянно жили недалеко от цивилизованных донгу. А раньше даже общались.

     - Многие дикие племена враждуют с прочими… что рысьи, что волчьи… Поэтому, их владения могут меняться, - рассказывал учитель. - К тому же, многие постоянно кочуют в зависимости от времени года. Обычно живут там, где ведут охоту. Но, насколько я знаю, Брэкки не кочуют. Это племя одно из крупнейших и территории их обширны.

     - А вы откуда всё это знаете, учитель? Вы из ордена Хранителей? - не постеснялась спросить Анна.

     - Ну… раз уж вы теперь знаете… Да, - кивнул Ал’Тан. - Мой отец был. Но, по сути, на нём более-менее активная деятельность Хранителей угасла. Осталось лишь название и воспоминания.

     - Не только, - вмешался Макс. - Вы ведь обладаете многими знаниями, вам это передал отец. Это самое ценное.

     - Вы правы, - согласился учитель. - Нужно это беречь… сохранить… кому-то передать…

     Все ненадолго умолкли, сидели на траве и наблюдали за тем, как быки тянут телегу, которую немного сносило течением. Однако быки справлялись, и она приближалась. На том берегу копошились фигурки новых участников похода: в воду готовились войти Ахиллес и его псы.

     Тишину прервал Макс:

     - Учитель, а у вас есть семья?

     Ал’Тан, чуть помедлив, ответил:

     - Была когда-то…

     - А где они? - спросила Анна.

     - Жена умерла… лет десять назад. Сильно болела.

     - А дети? У вас есть дети?

     - Сын… был… - Ал’Тан еле выдавливал из себя слова. Он никогда ни с кем не обсуждал этого. Но сейчас почувствовал потребность выговориться. - Он погиб. Уже год прошёл.

     - А как это произошло? - спросил Макс.

     Учитель взглянул на учеников. Он увидел в глазах неподдельный интерес.

     - Его убили. В Нирусе.

     - Кто сделал это? Их нашли? - продолжали расспрос ученики.

     Внезапно учитель почувствовал, как в голове больно кольнуло, закружилась голова. Затем резко всё прошло. И в голове прозвучал низкий голос:

     “Расскажи им всё полностью, раз начал, раз уж решил довериться кому-то другому, кроме меня”.

     - Зачем? - промолвил Ал’Тан вслух.

     - Учитель, с кем вы разговариваете? – удивилась Анна.

     Ал’Тан махнул лапой и, не отвечая, встал, пошел в сторону, словно неожиданно решил прогуляться.

     “Куда же ты? Расскажи им, что сына твоего убили семеро котов, запинали толпой, а потом искромсали ножами. Расскажи, как ты их потом нашёл и отомстил… как потом обнаружились семь кошачьих трупов без голов. Расскажи! Твои ученики должны всё знать о тебе!”

     “Прекрати! - мысленно воскликнул Ал’Тан, пытаясь остановить поток речи. - Послушай! Я тебе благодарен, что ты пришел ко мне, когда я год сидел в глухой темнице за то, что натворил. Без тебя я бы спятил там один. Но сейчас ты перегибаешь палку. Хватит пролазить ко мне в мозг, когда пожелаешь!”

     “А теперь ты послушай меня. Играешь в хорошенького?! Зачем?! Зачем ты пытаешься обмануть сам себя?! Ты думаешь, спрятал правду сам от себя подальше в темницу подсознания, и всё изменилось? Ни хрена! Скоро мы встретимся! Совсем скоро. И я тебе всё расскажу. Ты уже не сможешь скрывать от себя правду, а признаешь её”.

     - Заткни-и-ись!!! Кто ты тако-о-ой?!! Отстань от меня-я-я!!! - учитель схватился за голову и заорал во всю глотку, затем пошатнулся и упал ничком на траву.

     Обеспокоенные воплями Макс и Анна помчались к учителю, лежавшему на земле без сознания, раскинув лапы в стороны.

     Решено было остаться на берегу реки, пока не продвигаться вглубь владений рысьего племени. Учитель ещё не пришел в себя, а это означало, что на время они были лишены переводчика.

     Северный берег реки представлял из себя подножие довольно крутого холма, покрытого степной травой до самой макушки. На самом берегу рос густой кустарник, между ним и склоном, уходящим наверх, лежала широкая плоская поляна. Место для лагеря было отличным. Прямо под боком была вода. Холм защищал от холодных северных ветров, а кустистая изгородь – от южных.

     Путники принялись разбивать лагерь. Все прекрасно понимали, что, вероятно, придётся остаться здесь на несколько дней. Всё зависело от состояния учителя. Члены отряда носились туда-сюда. Они устанавливали палатки, включая центральный большой шатёр, таскали воду, занимались поиском сухих веток, которые можно было использовать в качестве топлива для костра.

     Макс активно во всём помогал. И всё это время его не покидало назойливое ощущение, что за ним непрерывно следят. Он догадывался, что это чувство испытывал лишь он один. Хотя, быть может, Анна также ощущала слежку. Ведь она уже успела продемонстрировать неплохие навыки разведчика.

     Так они возились до темноты. Поужинав сваренной в котле бараниной, которую взяли в дорогу и хранили в прохладном месте в повозке, путники собрались в главном шатре на совещание. Там же в углу на постеленных шкурах лежал Ал’Тан.

     - Так. А теперь расскажите-ка мне ещё раз, что именно с ним произошло, - Джагамбу указал лапой на учителя.

     - Да нечего рассказывать. Мы и сами ничего не поняли, - начал объяснять Макс. - Он резко схватился за голову… затем свалился на землю.

     - Разве он молча упал? Даже мы издали слышали, что он что-то кричал, прежде чем упасть, он выкрикивал конкретные фразы.

     Макс посмотрел на Ахиллеса. Тот сидел в углу возле учителя на одной из нескольких деревянных чурок, заменявших собой стулья, их привезли с собой в повозке. Он уперся взглядом в потолок шатра и молчал. Черный сомневался, стоит ли рассказывать сыну мэра о том, что именно он кричал? Взглянул на Анну, однако она тоже сидела с несколько отрешенным видом. Так и не найдя ответов на свой вопрос, Макс решил сказать, как было на самом деле, только кратко, без подробностей.

     - Учитель призывал замолчать… кого-то, - произнес он.

     - Кого же?

     - Не знаю.

     Вдруг заговорил Ахиллес:

     - Значит, всё-таки, не зря я к вам пришел…

     - Что ты имеешь ввиду? - с недовольной усмешкой спросил Джагамбу.

     - А то, что у вас, уважаемый руководитель похода, нет никакого плана, что делать дальше. Весь поход завязан на нём, - Ахилл кивнул в сторону учителя. - А сейчас он без сознания. И вы уже не знаете, как быть и что дальше предпринять. Без толкового переводчика дикие племена разорвут вас на части.

     - Не говори ерунды. Ты нам нужен так же, как нужна собаке пятая нога. И вообще, у нас есть второй переводчик, - проворчал Джагамбу.

     - Но я только могу их понимать. Я не знаю, как с ними заговорить. И вообще, это было один раз, и я сам не понял, как это вышло, - промолвил Макс.

     - Мой отец сказал, что ты - полукровка, полудикарь. Ты должен их понимать, у тебя это врожденное! – рявкнул сын мэра.

     Ахиллес встал и принялся ходить по палатке, на морде его читалась тревога.

     - Джагамбу, ты вообще когда-либо имел дело с рысьими племенами? Видел их в живую? - задумчиво почесывая подбородок спросил он.

     - Нет, - бросил тот.

     - Боюсь, скоро тебе это предстоит. Мы давно уже под их наблюдением. До сих пор они только следили, выжидали. К тому же было светло, а рыси всегда охотятся ночью. Если предстоит схватка, то они тоже предпочтут выступить ночью. Так что эту ночь проведем здесь, в одном шатре. По одиночке мы не сможем оказать им никакого сопротивления. Трое в дозоре, остальные спят, потом меняемся. Понятно?

     Вдруг Макс бросился к выходу, приоткрыл полог, промолвил почти шепотом:

     - Костёр! Надо было поддерживать костёр.

     Черный кот через порог глядел на остывающие дымящиеся угли, пламя погасло.

     - Собрались они в поход! Идиоты! И я, дурак, что не сказал вам об этом. Обо всем мне надо вам говорить, господин Джагамбу? – злобно заворчал Ахиллес. – Поймите, мы сейчас не у себя в городе за надежными стенами, это их земля, земля племени Брэкки. Они здесь хозяева. И мы здесь крайне уязвимы. Костер был очень важен! При свете вероятность нападения гораздо ниже. А ну быстрее прикажи своим парням разжечь его!

     - Поздно! - сказал Макс. - Они уже здесь.

     Не смотря на кромешную тьму вокруг, он заметил несколько теней, спускавшихся с холма, услышал еле уловимый шелест травы, почуял странный кисловатый запах.

     Джагамбу подбежал к порогу и стал вглядываться во тьму:

     - Я ни черта не вижу, - сообщил он.

     - Макс обладает рысьим зрением, чрезвычайно острым, особенно в полной темноте. А ещё слух и обоняние. И если он говорит, что они там, это значит – они там. Да мы все - домашние кошки, по сравнению с ним, - проворчал Ахилл. - Готовьтесь к битве! К оружию!

     Все всполошились, схватили оружие, соскочили со своих мест. Преторианцы встали рядом со своим господином, а оба пса из пробивного отряда Соплежуев приготовились защищать своего вожака.

     - Да я-то справлюсь, помогайте детям, - сказал Ахиллес и похлопал по плечу лежащего Ал’Тана. - Учитель! Самое время очнуться! Без тебя мы все умрём.

     В этот момент отчетливо послышался шорох раскидываемых по земле углей костра. На этот раз его услышали все.

     - Закрой полог, - приказал Джагамбу Максу, и выставил перед собой меч. - Лучше не выходить отсюда! На открытом пространстве быстрее всех перебьют.

     Все застыли на месте, сжимая в лапах оружие и напряженно вслушивались в звуки снаружи. Вдруг загремели оглушительные раскаты грома.

     - Кислотный дождь вот-вот начнётся, как вы и говорили, - Макс с тревогой взглянул на Ахилла.

     Тот лишь кивнул в ответ и продолжил напряжённо вслушиваться, пытаясь уловить хоть что-то. Вскоре путники сумели разобрать еле слышные многочисленные шаги вокруг шатра, затем последовало скрежетание когтей по ткани палатки.

     - Если они обрушат шатер, а так, скорее всего, и произойдет, мы уж точно окажемся совершенно беспомощными. Это как накинуть сеть на врага, сковать движения, затем прикончить его точным ударом, - прошептал Ахиллес, хватая единственный факел, стоявший на длинной ножке в центре палатки. - Нужно скорее выбираться отсюда! На счёт три. Раз… два… три!

     Толпа донгу гурьбой выскочила наружу. Ал’Тана оставили на месте, в текущей ситуации это было для него наиболее безопасное место.

     - Спина к спине! Держитесь вместе! - закричал, что было мочи в сиплом голосе, предводитель разбойников. - Они попытаются разделить нас!

     Оборонявшиеся образовали плотное кольцо. Трое преторианцев выставили вперёд копья, которыми успели вооружиться накануне, кроме того на поясе у каждого висел меч. Псы же надели шипастые кастеты.

     Вокруг виднелись лишь темные очертания, их было много. И чем ближе они подбирались, тем отчетливее становилось видно мощные тела с необычайно широкими лапами, короткими хвостами и торчащими меховыми кисточками на крупных ушах. Ярко светились из темноты зеленоватые и желтоватые раскосые глаза.

     Макс судорожно вслушивался - вдруг рыси заговорят. Собой он прикрывал Анну, которая стояла чуть позади. Она вложила стрелу в свое оружие, и готова была в случае чего применить его.

     - Мы не хотим драться! Мы пришли к вам с миром! - попробовал выкрикнуть Макс.

     - Эти дикие твари не понимают тебя! – отозвался Джагамбу. – Какого черта ты говоришь с ними на нашем языке?!

     Кольцо окружения постепенно сжималось, становилось плотнее. Рыси продолжали кружить вокруг. Ахиллес держал факел как можно выше, чтоб освещалось больше пространства.

     - Не нападайте первыми! Они нас проверяют! - выкрикнул он. – Не надо! Выжидайте!

     В этот момент оцепление сжалось настолько, что рыси подошли практически вплотную.

     Именно в этот момент один из стражников Джагамбу, не выдержав напряженного ожидания, сделал выпад копьем, ткнул острием ближайшую рысь. Копье ударило её в бок, и она издала громкий рык.

     Тут рыси пошли в наступление. Они перестали кружить, переминались с лапы на лапу на месте, по одному совершая молниеносные выпады крупными лапами с острыми как лезвие когтями. Было ясно, что пытаются схватить противника и вытащить из группы.

     Макс увидел, как с холма к ним мчались ещё несколько особей. Когда подкрепление присоединилось к оцеплению, рыси стали наседать сильнее. Причем нападали они уже не со всех сторон, а давили преимущественно с одной.

     Оборонявшимся чудом удавалось держать строй. Они даже вполне успешно контратаковали. Острые мечи и копья против не менее острых когтей и клыков. У многих рысей и донгу лапы уже были в крови.

     Вскоре рыси начали давить ещё сильнее, и уже не ограничивались одиночными атаками, а норовили схватить противника, вцепиться клыками в горло.

     - Они оттесняют нас к реке! - выкрикнул Джагамбу.

     Макс быстро глянул через плечо - так и было, незаметно для них самих они приближались к кустам.

     - А не такие уж они и огромные, как рассказывают. Хорош тыкать друг друга! Преторианцы! В атаку!!! - завопил сын мэра и, размахивая своим богато украшенным мечом, стал пробиваться в сторону врага.

     По обе стороны пошли его бойцы. Поначалу казалось, что рыси дрогнули, но это ощущение было обманчивым. Макс прекрасно знал, что рыси – прирождённые охотники, и сила их не в физическом превосходстве, хотя и оно, бесспорно, имелось, а в умении выжидать, незаметно подкрадываться и точных сверхбыстрых бросках. Рысь не станет махаться в открытую, а скорее отступит, выжидая, когда противник откроется, станет уязвимым. И тогда она совершит смертельный бросок.

     Видимо, Ахилл тоже знал о подобной манере ведения боя. Потому он выкрикнул:

     - Джагамбу! Надо держаться вместе. По одиночке сцапают!

     Но сын мэра был непреклонен, он не слышал либо отказывался слышать. Размахивая наотмашь мечами он со своими преторианцами углублялся в толпу врагов. При этом дикие не подставлялись под удары, отскакивали кто назад, кто вбок. Клинки практически никого не задевали, изредка нанося некоторым легкие ранения.

     - Мы должны примкнуть к ним! - бросил Макс. - Без них выжить без шансов.

     - Вперед! - поддержал Ахилл.

     Стали прорываться вперед, стараясь восстановить строй.

     Анна отстреляла несколько стрел, послала их в толпу, ранив несколько особей. Она знала, что боезапас сильно ограничен, потому не стоило тратить его понапрасну.

     По бокам шли псы из пробивного отряда, им приходилось сложнее всего, ведь наседали на них с нескольких сторон. Вскоре донгу вновь попали в полное окружение. Рыси были повсюду.

     Вдруг один из псов потерял равновесие и рухнул на землю под тяжестью собственного веса. Он пытался подняться, но на него наскочило сразу несколько рысей одновременно, они оттащили жертву от группы. Двоим он успел свернуть шеи, прежде, чем его свалили на землю и вскрыли глотку. Боец лежал на земле, истекая кровью, совершенно недвижимый. Ахилл бросил короткий взгляд на тело убитого и продолжил отбиваться. Это было начало конца.

     Догнать Джагамбу не вышло, их уже не было видно. Сама группа стала разъединяться.

     В этот момент произошло то, что спасло всех.

     Раздался громкий крик на непонятном языке. Вдруг рыси прекратили нападать, замерли на месте. Донгу посмотрели на кричавшего, для них это был лишь набор звуков, но не для Макса. На самом пороге шатра, немного пошатываясь, стоял Ал’Тан. Макс понял абсолютно всё, что он кричал:

     - Народ Брэкки!!! Я обращаюсь к вам!!! Прекратите это безумие!!! Мы пришли к вам с миром!!! Кто ваш вождь?! Устроим мирные переговоры!

     Одновременно с этим прямо над головой грянул гром, и с небес полилась вода, кислотная вода. Едва касаясь меха капли вспенивались и поднимались клубами шипящего пара. Путники накинули на головы капюшоны.

     Рыси стали отступать к холму. Совсем скоро они скрылись за холмом так же быстро, как и появились. А на траве осталось лежать три остывающих тела: один пёс и две рыси.

     

     * * * *

     

     Ночь провели в полудрёме. Многие были ранены, но тяжелых не было. В основном порезы и глубокие царапины. Стало светать.

     - К нам гости! - в палатку забежал один из преторианцев. - На вершине холма стоят три рыси. Они что-то пытаются сказать, но я не понимаю.

     Вскоре практически все участники похода стояли у подножия и смотрели на маячившие наверху фигуры. Рыси не стояли спокойно на месте, а топтались на одном месте. Одна из них спустилась пониже и стала изрекать набор непонятных звуков, скорее напоминавших урчание в разных тонах. Казалось даже, что присутствует интонация, чем-то похожая на язык донгу, но более резкая, повышения и понижения тона происходили непривычно резко.

     - Учитель! Переводи, что они говорят. Я не понимаю это дурацкое курлыканье, - в приказном тоне сказал Джагамбу.

     Ал’Тан ответил:

     - Эта рысь говорит, что она - дочь вождя. Её отец… желает поговорить с нами. Сейчас. Он ожидает в месте, где начинается лес… Нас проведут… Но только тех, кто понимает их язык. Таковы их условия.

     “Дочь вождя? - подумал Макс - Должно быть это та самая рысь по имени Быстрая-Как Ветер”.

     Он напряг зрение. Точно. Кажется, она. Он не был уверен, но интуиция подсказывала, что это она.

     - Хмм… что же затеяли эти твари? - Джагамбу скорчил недовольную гримасу.

     - В любом случае, у нас нет больше вариантов. Условия диктуют они, - промолвила Анна, стоявшая рядом, она пыталась разглядеть рысей, прикрывая мордочку от солнца лапами.

     - Эти дикие звери нападают ночью. А теперь… переговоров они хотят. Я не верю их словам! - сын мэра, изобразив отвращение, сплюнул на землю.

     Ахиллес стоял рядом и почесывал седой подбородок, как он всегда это делал, когда думал о чём-то важном. Он сказал, обращаясь к учителю:

     - Придётся пойти. Тебе и Максу. Вооружитесь на всякий случай. Я думаю, они вас не тронут. Если только мы или вы не выкинете чего-нибудь. Мы будем ожидать вас в лагере. Если увяжемся за вами, они точно заметят, это только всё испортит.

     - Всё испортит? Да куда уж хуже? - Джагамбу засучил рукава широкой рубашки и продемонстрировал израненные лапы, обмотанные влажными покрасневшими тряпицами.

     - У них тоже много таких раненных. Этой ночью они понесли потери больше наших: две рыси на одного нашего, - рассуждал Ахиллес.

     - Твой мордоворот уж точно стоил двух рысей. Так что потери, можно сказать, равные.

     - Можно и так сказать.

     - Я в походе – главный! Какого черта я должен сидеть в лагере и ждать, о чём вы там договоритесь! – глаза сына мэра запылали от злости.

     - Не будь дураком, Джагамбу! – жестко ответил Ахилл. – Это их условия, не наши. И пока есть возможность пойти на мир, мы вынуждены их принять!

     - Мне… плевать! Я… здесь… главный… Не ты! – процедил Джагамбу сквозь сжатые зубы.

     - Жаль… Я думал, ты чуть умнее. Видел бы тебя сейчас твой отец, - Ахиллес покачал головой.

     Сын мэра поспешил удалиться, он вошел в шатёр. Преторианцы последовали за ним.

     Его отец просил меня присмотреть за ним, - сказал Ал’Тан. – Он молод и горяч.

     - Заносчив и глуп. Учитель, вообще-то он чуть старше тебя, - добавил Ахиллес.

     - Если он и дальше будет себя так вести, даже не знаю, как быть с ним.

     - Вам надо торопиться. Ступайте.

     Ал’Тан и Макс наскоро собрались. Вытащили из повозки заготовленные дары рысьему племени. Несколько одеял из шкур разделили на две части, связали их веревкой и подвесили на плечи, как сумки. Прихватили несколько красивых подарочных кинжалов, а сами вооружились простыми.

     Тем временем рысь, дочь вождя, с двумя спутниками ожидала наверху.

     Когда стали подниматься, Максом овладела тревога. Он искоса глянул на учителя, было видно, что тот тоже напряжён. Ещё бы. Они идут вдвоём на встречу с одним из тех таинственных племен, которых давно никто из донгу не видел в живую, так давно, что рассказы о диких племена стали обрастать слухами и всяческими преувеличениями. Макс знал, что эти рассказы по большей части неправда, и это немного успокаивало.

     Вскоре он понял, что оказался прав – это действительно была та самая рысь. Он узнал её. Тот же неприкрытый завораживающий взгляд серых глаз.

     Она, не отводя взгляда, разглядывала обоих донгу. Но больше всего смотрела на Макса, явно тоже узнав его. Вновь он почувствовал, как рысь заглядывает в его душу, а он перед ней открыт полностью, и ничего нельзя утаить.

     - Это ты? - её голос дребезжал мелодичным урчанием. – Тот самый Живущий-За-Стеной, который не знает, кто он? Да, это точно ты. Я вижу тебя, я вижу твой дух, я вижу твоё сердце. Но ты немного изменился… стал другим.

     Макс коротко кивнул в знак приветствия. Он понятия не имел, как заговорить, и не стал пробовать.

     - Вы знакомы? – несколько удивлённо спросил Ал’Тан.

     - Да, - шепнул Черный. - Потом расскажу. Не сейчас.

     - Что ж… Неожиданная встреча. Кто из вас главный? Я вижу, что это ты, - рысь перевела взгляд на учителя.

     - Я… Вам нужно говорить со мной, - ответил учитель.

     - Хорошо, - ответила рысь. - Мой отец ожидает вас. Следуйте за нами. Быть может, я смогу сделать что-то с твоей болью…

     - Что? О чём вы? – спросил Ал’Тан.

     - Боль. Эта боль… она засела у тебя в голове… она пожирает тебя изнутри… она пожирает твою душу.

     Учитель не знал, что ответить.

     - Ведите, - скупо ответил он.

     - Не бойтесь. Пока вы рядом со мной, вас не тронут. Уверяю, - рысь обернулась, шевельнула коротеньким широким хвостом.

     Макс и Ал’Тан пошли следом, стараясь не отставать.

     Ал’Тан изо всех сил пытался поспеть за рысями, скакавшими слишком быстро. Макс бежал на двух лапах, несмотря на это он не отставал. Незаметно для себя учитель обнаружил, что они прибывали на место. Совсем скоро уже можно было разглядеть широкую поляну, где выжженная солнцем степь переходила в густой древний лес. А через несколько мгновений они уже были там. Ал’Тан часто и глубоко втягивал воздух, пытаясь привести сбившееся дыхание в норму.

     Под сенью деревьев с густыми тёмно-зелёными кронами, вытянувшись, стояла крупная рысь с желтоватым куцым мехом, который пушился и свисал комьями на боках. Шерсть кисточек на широких ушах была редкой и топорщилась в разные стороны. Да и сами уши чуть свисали. По внешнему виду рыси можно было сделать вывод о её глубоко пожилом возрасте.

     Учитель ступил на широкую поляну последним и встал рядом с Максом, тяжело дыша. Две рыси, сопровождавшие дочь вождя, отошли в сторону ближе к деревьям.

     - Приветствую вас, Живущие-За-Стеной! Что вы ищете в наших краях? - голос пожилой рыси был очень низким и вибрировал так, что пробирало до мурашек.

     - Мы тоже приветствуем вас, Живущие в… ммм… Приветствуем вас! - сбивчиво ответил Ал’Тан, но вовремя поправился, поняв, что сказал ерунду.

     Вождь нахмурился.

     - Меня зовут Ал’Тан. А его Макс, - с трудом подбирая слова, продолжил учитель. - Мы пришли к вам с миром.

     - Это мой отец, Ясный-Ум, - заговорила молодая рысь, стоявшая рядом. Она едва заметно поклонилась. - А я - Быстрая-Как-Ветер.

     - Значит, это правда, - напряжение, присутствовавшее до этого на морде вождя, исчезло. - Правда, что ты знаешь наш язык? Очень давно некоторые из Живущих-За-Стеной умели говорить с нами. Но это было много зим тому назад. Слишком много. Ты молод. Я вижу это.

     - Мой отец, Дастан, научил меня. Очень давно он приводил меня к вашему племени, чтоб я практиковался в языке рысей. Мой отец дружил с вашим народом.

     Глаза вождя расширились. На его морде читалось сильное удивление. Однако это было всего лишь на мгновение. Очевидно, он совладал со своими эмоциями, успокоился. Ответил прежним спокойным тоном:

     - Дастан? Твердый-Как-Камень?

     - Да. Именно это имя вы дали ему.

     - Твой отец был смелым воином и обладал твёрдым несгибаемым духом. Это имя подходило ему. Я знал его. И тебя я помню. Ты сильно вырос.

     Мускулы на морде вождя дрогнули, появилась еле уловимая улыбка.

     - Расскажи, что с ним? Жив ли твой отец?

     - Он вынужден был покинуть город, который мы зовём Джаако. Мы поселились в Нирусе, это далеко на юге. Там он нашёл свою смерть.

     - Как умер он?

     - Старость пришла к нему. Он умер в своей постели во сне.

     - О-о… - вождь задумался. - Твой отец был мудрым Живущим-За-Стеной. Он рассказывал мне, что четыре рода правит городом, и он возглавлял один из них. Почему же покинул он город, которым правил?

     - Ему… Нам пришлось это сделать. Четверо друзей повздорили.

     Вождь не стал расспрашивать про ссору старых друзей подробнее.

     Он взглянул на черного кота и спросил:

     - А кто с тобой? Он тоже говорит на нашем языке?

     - Макс - полукровка, он вас понимает. И заговорить сможет… со временем. Нужна практика, - ответил учитель.

     - Отец, это тот самый, которого я встретила во время охоты, - пояснила Быстрая-Как-Ветер.

     Вождь оценивающе взглянул на Макса, повернулся, мотнул головой, приглашая последовать за ним. Пройдя несколько шагов, вождь сел на траву. Его дочь последовала примеру. Однако Ал’Тан и Макс прежде, чем сесть принялись распаковывать дары. Они развязали веревки и разложили на земле перед рысями шкурки и кинжалы.

     - Это подарки от Вэя, мэра Джаако. Он сердечно просит принять их и приносит извинения. Он очень сожалеет за все годы холода и вражды с племенем Брэкки, надеется на возобновление мирных отношений, - учитель кивнул и присел напротив вождя, скрестив нижние лапы.

     Ясный-Ум долго рассматривал подарки, поддевая длинными когтями передних лап, переворачивал одеяла из шкур. Он даже взял один из кинжалов в зубы, после чего скинул ножны движением лапы, поболтав лезвием в воздухе, положил оружие обратно.

     - Интересные вещи, - промолвил он. - Но нужны ли они нам? Вряд ли. Но я знаю, что ваш вождь так показывает нам свои мирные намерения. Поэтому мы принимаем дары. Нам же в ответ нечего подарить. У нас нет ничего подобного. Мы можем лишь угостить вас лучшим нашим мясом, добытым в недавней охоте. Так и сделаем. Я приглашаю вас к нам в стойбище… но не сегодня, не сейчас. Я дам вам знать, когда придёт время. До той поры оставайтесь там же на берегу реки, не переступайте границу. Это для вашей безопасности. Не все у нас поддерживают возобновление мирных отношений между нашими народами.

     - Поэтому на нас напали прошлой ночью? - аккуратно спросил Ал’Тан.

     - Наш младший боевой вождь - смелый воин, у него горячее сердце, и, к сожалению, столь же горячий ум. Он желает благополучия рысьему народу.

     По тому, как вождь кивнул головой, учитель понял, что разговор закончен. Продолжать не имело смысла. Рыси желают заключить мир, это ясно. И это - самое главное. Ал’Тан знал, что у рысьих племён отнюдь не ценится многословие, они предпочитают изъясняться кратко и по делу, особенно в таких официальных случаях.

     Учитель поднялся и кратко уточнил напоследок:

     - Значит, мы можем идти?

     Ясный-Ум встал на все четыре лапы, горделиво выпрямился.

     - Да. Вы можете идти к своим.

     - Отец, - заговорила Быстрая-Как-Ветер. - Я считаю, нужно обсудить это сейчас. Этот Живущий-За-Стеной умеет говорить с духами… как и мы.

     Вождь выждал какое-то время, тщательно обдумывая слова дочери, затем промолвил:

     - Ты уверена?

     - Да, отец. По его взгляду я сразу поняла, что он - Говорящий-С-Духами. Ещё я почувствовала, что он страдает, его разум отравлен. Я думаю, это демон, отец. Один из демонов Красной пустыни… тех, что поразили племя Синих волков.

     Вождь почесал лапой под ухом, присел. Он смотрел учителю в глаза.

     - Способности моей дочери сильнее моих. Мои угасают со временем. Ей виднее. Подойди, Ал’Тан.

     Учитель прилагал усилия, чтоб не увести взгляд в сторону, не хотел показаться слабаком. Он подошел к вождю.

     - Ближе, - промолвил Ясный-Ум и вытянул вперёд лапу.

     Макс с удивлением наблюдал за происходящим.

     Ал’Тан приблизился к рыси вплотную. Вождь прикоснулся тыльной стороной лапы ко лбу учителя. Некоторое время они простояли так недвижимо. Учитель ощущал лёгкое щекотание где-то в области нёба и гортани, еле сдерживался, чтоб не закашлять.

     Вдруг в голове учителя раздался жуткий вопль, одновременно с этим резкая боль пронзила голову:

     “Про-о-о-о-о-о-очь!!!”

     Ал’Тан резко дёрнулся.

     В этот же момент вождь вздрогнул, отшатнулся. В его тускло-желтых глазах читалось удивление вперемешку с ужасом.

     - Я не хотел бы сейчас об этом говорить, - начал неудобничать учитель.

     - Если ничего не делать… Если затянуть с этим, с тобой произойдёт то же, что произошло со многими волками. Демон войдёт в силу и полностью захватит разум, тогда делать что-либо будет уже поздно. У тебя бывали провалы в памяти? Сначала они небольшие, затем из памяти стираются целые годы.

     - Были… Короткие… И ещё… я один год сидел в темнице. Но я это помню… помню, как там сидел, - мрачно промолвил Ал’Тан и сел на землю, прижал голову к коленям. Он стал сомневаться, действительно ли был там.

     - В той темнице был кто-то ещё? - продолжила расспрос молодая рысь.

     - Никого… кроме него… друга детства. Когда я был маленьким я постоянно разговаривал с воображаемым другом. Я слышал его голос у себя в голове и отвечал ему, а он мне. Когда я повзрослел, друг исчез. Тогда-то он и появился. В той глухой темнице.

     - Там не было света? Было темно?

     - Кромешная тьма…

     - Боюсь, он уже обрёл силу, дочь моя, - произнёс вождь Ясный Ум. - Я видел многих одержимых… На мгновение я ощутил мощь этого существа. Я скажу одно - это не рядовой демон Красной пустыни, а кто-то гораздо сильнее.

     Учитель молчал, опустив голову. Взгляд его сверлил землю.

     - Кто… же… это? - еле выдавил он из себя.

     - Пока не могу сказать… Надо разбираться. Времени осталось мало. Но ты должен сам захотеть избавиться от него… Иначе ничего не получится.

     Макс, стоявший до этого в стороне, прервал молчание:

     - Что же делать, учитель? Пусть они вам помогут.

     - Не сегодня, - ответил вождь. - Мне нужно всё обдумать. Сейчас уходите. Завтра я пришлю за вами.

     Путники попрощались и отправились в сторону лагеря. Ал’Тан по дороге погрузился в размышления. Он попробовал мысленно задать вопрос:

     “Что же это получается, ты весь год притворялся моим воображаемым другом детства? Или тогда в детстве это был тоже ты и специально меня обманывал?”

     Ответа не было. Учитель был наедине со своими мыслями.

     “Если никакой темницы не было, где же я был всё это время?”

     - Учитель, вы в порядке? - Макс прервал тяжелые думы.

     - Вроде, - ответил Ал’Тан. - Слушай, а ты, кажется, и не осознал, что вождь рысьего племени понял то, что ты сказал. Сам того не осознавая, ты вдруг заговорил на языке рысей.

     

     * * * *

     

     Солнце клонилось к горизонту, когда двое вошли в лагерь у реки. На земле было то, что сильно встревожило их. Повсюду были признаки потасовки: разбросанная по земле посуда, перевернутый вверх дном котел лежал прямо в костре, залив его водой, две небольших палатки опрокинуты на землю.

     Прямо у порога главного шатра лежало тело одного из преторианцев Джагамбу. Из страшной рваной раны на шее вытекала густая тёмная кровь, а из брюха торчали две стрелы.

     - Что здесь произошло?! - пробормотал Макс.

     - Это случилось недавно. Он совсем теплый, - промолвил учитель, прикоснувшись к шее убитого.

     Быстро обежав лагерь, они обнаружили тело пса-громилы, утыканное копьями со всех сторон.

     Учитель взглядом проследил в сторону, куда вёл кровавый след и увидел Ахиллеса, сидящего на земле, склонив голову. Он держался одной лапой за плечо, из-под пальцев вытекала кровь. Предводитель банды тяжело дышал, как после длительного забега или тяжелой затяжной схватки.

     Он медленно поднял голову и прохрипел:

     - Воды…

     Ал’Тан, не задавая вопросов, протянул ему мех с чистой водой. Ахиллес, сделав два крупных глотка, вернул флягу. Учитель осмотрел рану, с помощью Макса промыл её водой и перетянул чистыми тряпицами, предварительно разорвав рукав рубашки, кровотечение остановилось.

     - Думаю не надо объяснять, что здесь произошло? – угрюмо промолвил Ахилл.

     - Джагамбу со своими напал на вас?

     - Ну… Честно говоря, не сказал бы, что я не ожидал этого, - скривив морду ответил Ахиллес. - А точнее, именно этого я и ожидал… Но всё равно… Мы не были готовы. Сучонок напал со спины. Последнего моего воина нашпиговали копьями… Он не ожидал этого… Но сумел-таки схватить и прикончить одного, белая кошка помогла. Знал бы… дал бы ему дури заранее… Сначала войны Джагамбу куда-то пропали. Он сказал, что они спят. Вдруг они откуда-то появились… С собой притащили рысь… Волокли её по земле… пинали… сильно избили. Между нами завязалась перепалка. Итог: Анну схватили, меня хорошенько ранили.

     - Анна. Куда её утащили? - возмущённо спросил Макс.

     - Они пошли вдоль берега на северо-восток.

     - Догоним их, - фыркнул Чёрный. - Далеко они уйти не могли с двумя пленными.

     - Макс, их трое… обученных воинов, - сказал учитель.

     - Не сидеть же здесь.

     Учитель прикрыл глаза.

     - Не пойму. Зачем это Джагамбу?

     Ахиллес встал во весь рост, его болтало в стороны.

     - Учитель, ты всерьёз думаешь, что этот поход мирный? Не думаешь ли ты, что на самом деле это не ты выполняешь поручение Вэя, а его сын?

     - Теперь… я даже не знаю… - промолвил Ал’Тан.

     - Я тебе сказал, кто такой мэр Вэй на самом деле. Он не был другом твоему отцу… Напротив… Из-за него Дастан и покинул Джаако с тобой маленьким на лапах. Вэй вынудил его это сделать. Ал’Тан, наступил момент, когда ты должен выбрать, на чьей ты стороне. Мэр не собирается строить мир с племенами. Он жаждет одного – безграничной власти. Именно поэтому он ищет то, что находится в этих землях. Во владениях диких племен спрятаны знания людей, которые Хранители так долго укрывали от донгу. Они прятали их, чтоб цивилизация донгу не уничтожила сама себя, как это сделали люди. Эти подземные хранилища… эти бункеры содержат информацию, с помощью которой Вэй сможет создать оружие, равного которому не будет ни в Джаако, ни в Нирусе, ни в Элро… нигде. Нужно не дать ему завладеть этими знаниями. Это и есть настоящая цель моего визита. Учитель, сын моего друга, ты сам знаешь, что придётся сделать для этого…

     Макс и учитель молча стали собираться. Ал’Тан вооружился легким коротким мечом убитого преторианца. Пошарив в повозке, оставленной в лагере сыном мэра, они нашли пару кинжалов и дополнительно прихватили с собой. Чёрный поднял валявшиеся на земле лук и колчан со стрелами, подвесил их на плечо. Совершенно выбившийся из сил Ахиллес не мог принимать участия в преследовании, остался в лагере.

     Вскоре они выступили, быстрым шагом пошли по следам, оставленным группой донгу, время от времени переходя на лёгкий бег.

     

     * * * *

     

     Совсем стемнело, когда друзья настигли тех, за кем гнались. Вдали на берегу реки они увидели огонь. Вероятно, Джагамбу решил остановиться на ночь.

     - Давайте подкрадёмся и понаблюдаем, - прошептал Макс.

     - Я не умею красться, как ты. Не кот я. Хочу поговорить с ним, - бросил Ал’Тан и в открытую зашагал в сторону горящего в темноте костра.

     Ещё издали их заметили: один из преторианцев стоял в дозоре, он громко свистнул и стал отходить к своим, пятясь и не сводя взгляда с пришедших.

     Прямо перед костром стоял ожидавший их Джагамбу со стражниками по обе стороны. В руках они сжимали мечи, опущенные вниз.

     У костра на земле сидела Анна со связанными лапами, на белом мехе была отчётливо заметна кровь под пастью на шее. Рядом лежала молодая рысь, лапы передние и задние её также были стянуты верёвками. Мех местами слипся от запёкшейся крови, перемешанной с землёй и пылью.

     - Ааа… Учитель?! - воскликнул сын мэра. - Чего тебе?

     - Что же ты творишь, Джагамбу. Зачем тебе это? - спокойно спросил Ал’Тан.

     - Всё гораздо проще, чем ты думаешь. Ведь я выполняю приказы моего отца.

     - Не думаю, что приказы твоего отца заключались в том, что нужно убивать и пытать всех подряд. Тем не менее… Я всё знаю… про хранилища. Отпусти пленных.

     - Раз уж ты всё знаешь, учитель, ты наверняка понимаешь, что мы вас не отпустим живыми, - фыркнул Джагамбу и зашелся смехом. - Я слышал, что твой ученик - неплохой боец, но с тремя взрослыми воинами ему не совладать. Тебя в расчёт можно и не брать: я в курсе, что ты даже и меча то не держал никогда в лапах.

     - У меня есть хоть один шанс уговорить тебя одуматься?

     - Ни единого! Учитель, ты же умный пёс. И… раз уж всё равно не уйдёшь живым, я могу сказать тебе правду. Неужели ты не помнишь меня? Мы ведь с тобой бегали, когда были малышами.

     - Не помню, - Ал’Тан нахмурился.

     - Ну и славно. Ты же постоянно ныл, когда просился поиграть со мной и моими друзьями, а когда мы колотили тебя, ты ныл ещё пуще, сразу бежал жаловаться папочке. Кстати, папаша твой сгинул в своём Нирусе так и не узнав, что случилось с твоей матерью. Так узнай хотя б ты! - Джагамбу хохотнул.

     - Что ты сказал? - Ал’Тан сощурился.

     - Ты ж не видел её никогда. Что тебе наплёл твой отец? Что она пропала без вести?!

     Учитель ничего не ответил, он лишь пристально глядел в надменные полупьяные глаза мэрского сына. Глаза Ал’Тана наливались краснотой, а меч в лапе он сжал так, что суставы пальцев хрустнули.

     - Вот только твоя мать никуда не пропала, а сгнила в канаве за городом, - не мог угомониться Джагамбу. - Она была первой, кого я убил в жизни. Мой отец держал её, когда я перерезал ей глотку. Она визжала, как свинья… Как грязная, вонючая свиноматка!

     В следующую секунду Ал’Тан выхватил из-под плаща кинжал и со всего маха швырнул его в голову Джагамбу, тот попытался отбить его, но не успел выставить меч. Острие с сухим хрустом пробило лобную кость и вошло почти по самую рукоять прямо меж хитрых глаз. Сын мэра надрывно хрипнул. Из пасти полезла кровавая пена. Он осел на колени, запрокинув голову назад. Так и застыл в этой позе.

     Сила броска и скорость кинжала были такими запредельными, что оба преторианца, стоявших по бокам, ничего толком не поняли, пока их предводитель не осел. Крайний слева только дёрнулся и даже не успел занести меч, как Ал’Тан настиг его. Коротким, но быстрым ударом меча учитель отсёк его голову. Брызги крови оросили землю вокруг.

     Второй преторианец бросился наутек, с разбегу прыгнул в ледяную воду. В этом месте река была глубокой. Стражник, нелепо размахивая лапами, пытался переплыть её. Сильное течение стало сносить его вбок, и он стал быстро удаляться.

     Тут Анна, которую только что освободил Макс, перерезав верёвки, вскочила и вскинула лук. Секунда на прицеливание. Звонкое теньканье тетивы. Промах. Стрела попала в воду у головы плывущего. Не мешкая ни секунды, вложила вторую стрелу. Прицеливаясь тщательнее, прищурила один глаз. Выстрел - и беглец вскинул лапы, захлебываясь водой. Из затылка торчало оперение. Преторианец перестал дергаться, и холодные воды понесли его замершее тело вдаль по течению.

     Макс поднял взгляд на Ал’Тана. Тот наблюдал за удаляющимся телом, словно пытаясь понять, точно ли тот убит. На обрызганной кровью морде учителя появилась мрачная улыбка.

     - Что же мы наделали… - обреченно вздохнул Макс.

     После того, как друзья вернули в племя освобождённую рысь и объяснили, в чем состоял междоусобный конфликт, им позволили уйти с берега реки и разбить лагерь у самого леса. Однако в лес входить им строго запретили.

     Раненный Ахиллес на следующий день после потасовки с сыном мэра решил вернуться в город. Хоть раны и были не такими уж тяжелыми, требовалась серьезная помощь специалиста, чтоб залечить их без осложнений. В походных условиях раны грозили загноиться, что могло бы закончится весьма плачевно.

     Перед уходом он заверил всех, что в одиночку проникнуть в город незаметно для него не составит особенного труда. Напоследок взглянув на палатку, в которой лежал учитель, не вставая второй день, он с беспокойством в голосе сказал:

     - С ним что-то происходит. Не пойму, что, но вы должны быть осторожны.

     - Он всё время спит… Ахиллес, - обратился Макс. Он сделал это впервые напрямую к главарю разбойников, потому голос его чуть дрожал. - Вы верите в то, что рассказывают про Красную пустыню? Вы верите в демонов?

     - Отвечу вам так, юный донгу. Верю я или нет, не имеет значения. Но то я, городской донгу. Жизнь племен вообще построена вокруг этих верований в духов и прочее… Встречал ли я что-то подобное в жизни? Нет. Но это не значит, что этого не существует.

     - Вождь рысей считает, что в учителе поселился… демон. Он обещал помочь, - ответил Макс.

     Ахиллес не ответил, лишь хмыкнул и почесал куцую бородку.

     - Что же нам делать дальше?

     - Выбора нет. Возвращаться в город вам сейчас опасно. Оставайтесь здесь. Думаю, рыси помогут вам. А я постараюсь решить проблему с мэром, от сына которого пришлось избавиться.

     - Как именно вы хотите сделать это? - спросил Макс. - Ведь мы убили его, это факт. И ничего уже не поделаешь. Теперь на всех нас откроют охоту.

     - Не на всех, - бросил Ахилл. - Лишь на меня.

     - Вы… Вы хотите взять вину на себя?

     - Это неважно. Оставайтесь с рысями. Я вернусь сам или пришлю кого-нибудь, как всё уладится.

     Ахилл практически налегке, захватив с собой лишь немного воды и еды, достаточной для двухдневного перехода, отправился пешком в сторону городской стены.

     - Думаешь, он вернётся? - промолвила Анна, глядя в след удаляющейся фигуре предводителя банды Соплежуев. - Ты веришь ему?

     - Не знаю, - задумчиво ответил Макс. - Но он прав, для нас здесь пока безопаснее. На меня так вообще полгорода охотиться теперь будет.

     - Да уж, - утвердительно кивнула Анна.

     

     * * * *

     

     Так прошло несколько дней. Это было время тревожного ожидания. Племя Брэкки собрало совет, который заседал не один день, совещаясь, решая судьбу пришельцев.

     Всё это время Ал’Тан был вялым и неразговорчивым, он постоянно спал, особенно первые двое суток после происшествия. Затем стал изредка подниматься с лежака и выходить из палатки, чтоб немного поесть и прогуляться. Припасов в повозке было ещё довольно много, на пару недель должно хватить.

     Два раза к ним выходил посыльный рысей, кратко сообщал, что им необходимо ещё ждать и тут же шмыгал обратно в густые заросли.

     Но однажды утром к ним вышла дочь вождя. Она была с кем-то, определенно не похожим на рысь. Чуть крупнее в размерах, более поджарое стройное тело и мускулистые лапы, широкая грудная клетка, слегка покатая спина и аккуратная лобастая голова - всё это свидетельствовало о том, что перед ними представитель волчьего племени.

     Ал’Тан поначалу опешил и молча вглядывался в силуэт, не веря своим глазам. Волк заговорил. А точнее это оказалась волчица, она выдвинулась вперед, а рысь осталась у кромки леса.

     - Ваша говорить на языке рысей, я слышать? - булькающим мягким голосом промолвила волчица, сильно коверкая слова. - Я говорить на нём.

     - Говорим, - коротко подтвердил учитель.

     - Я желать говори с Живущим-За-Стеной звать Ал’Тан.

     - Это я, - достаточно громко произнес он, чтоб его было слышно с расстояния, на котором от них остановилась волчица, явно опасавшаяся подходить ближе.

     - В такой случай… Я хотеть говорить с тобой наедине, Ал’Тан.

     Учитель оглянулся на Макса и Анну, стоящих позади.

     - Всё в порядке, - бросил он и шагнул вперед.

     Волчица отступила к лесу и встала рядом с дочерью вождя под раскидистой кроной высокой сосны.

     Ал’Тан догадывался, что, скорее всего, она никогда прежде не видела донгу и не чувствовала себя в безопасности, потому оставила себе пути отхода на всякий случай.

     Когда учитель ступил в тень дерева, он приветственно поклонился Быстрой-Как-Ветер, та качнула головой в ответ.

     Волчица громко сказала:

     - Так достаточно. Ближе не подходи.

     - Как вам угодно, - кивнул Ал’Тан.

     Он был достаточно близко, чтоб рассмотреть волчицу получше. Она стояла на четырех лапах, гордо вытянув длинную шею. Серая короткая шерстка поблескивала. Было заметно, что отлинявшая зимняя шерсть тщательно счесана гребнем или каким-то другим подобным инструментом. Это доказывало то, что волчьи племена более развиты и используют подобные вещи. На спине у волчицы было закреплено короткое копьё.

     - Мой имя Сэлэнгэ, - чуть тише произнесла волчица. - Зови меня Сэл.

     - Приятно познакомиться, - улыбнулся Ал’Тан. - Я вас внимательно слушаю.

     Он поймал себя на мысли, что очень давно не улыбался. Притягательная внешность и забавный говор волчицы расположили его к ней, вдруг ему захотелось шутить.

     - Вождь не знать, рыси не знать, что я к вам приходить сейчас, - начала объяснять волчица. - Знать только дочь вождя. Она говорить мне вчера, что ты сильно страдать. Злой дух поглотить твой душа. Теперь я видеть по твой глаза, что это так. Мой народ такой же. Волки племени Хух-Шоно, Синие волки, захватить такой дух… Остаться лишь я и отец. Но мы сопротивляться и изгнать их из тел, мы иметь такой способность. Мой отец - сильный шаман волчьих племен, он иметь достаточно силы помогать тебе. Ты идти за мной. Сейчас.

     - Э-э-эм… - шутливое настроение учителя чуть убавилось. - А далеко идти?

     - Сейчас выходить - вечером быть там.

     Быстрая-Как-Ветер нарушила молчание:

     - Ал’Тан, Сэл живет у нас с тех пор, как её племя было захвачено демонами. Теперь это не волки. То, что от них осталось по ночам с горящими глазами рыщет по лесам в поисках жертвы. Они рвут на части любого, кого настигнут, и тут же съедают заживо, будь то их сородичи, рыси или прочие звери. И с каждым днём они подбираются ближе к нам. С этим надо что-то делать. Но в первую очередь нужно избавиться от того, что засело у тебя внутри. Мы с отцом здесь бессильны. Демоны, пытавшиеся проникнуть в наш в разум, были гораздо слабее, нам удалось не пустить их. Но твой злой дух сильнее прочих и засел прочно, он не поддастся нам. Но его может суметь изгнать верховный шаман Синих волков. Отец Сэл силён, он поможет тебе. В нашем племени рысей многие не согласны принять вас, Ал’Тан. Пятый вечер на Совете вождей много голосов против. Теперь они требуют привести тебя на Совет. И уж точно они догадаются, что ты одержим. Ступайте скорее. Твоих здесь не тронут.

     - Подождите здесь. Я быстро соберусь, - совершенно серьезным тоном ответил учитель.

     Ал’Тан вернулся к палаткам, быстро объяснил суть Максу и Анне. Вооружившись преторианским мечом и захватив припасы, он вошел с волчицей в древний лес.

     

     * * * *

     

     Ал’Тан задыхался. Бежать в том же бешеном темпе, который, судя по всему, был привычен для волчицы, он больше не мог. Остановился, нагнулся к земле.

     - Сэл… Давайте… Помедленнее… Дольше я так не протяну, - еле проговорил он, задыхаясь и кашляя.

     Волчица скакала впереди. Заметив, что спутник встал, она вернулась. Резво подскочив, она произнесла на ломанном рысьем языке:

     - Уже смеркаться… До вечера мы должен дойти убежища отца. Нельзя остаться ночь в лесу.

     Даже днём освещения сильно не хватало. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь густые кроны деревьев, земли достигала меньшая его часть. Теперь же, когда Солнце вот-вот должно было зайти, стало совсем темно, к тому же сильно похолодало. Вдруг Ал’Тан заметил, что из пасти вырываются клубы пара. Несмотря на то, что царила поздняя весна, а в степях была жара, здесь в лесу земля местами была густо усыпана снегом.

     - Сейчас. Хоть чуточку отдышусь…

     - Давай ко мне!

     - Чего?! - Ал’Тан резко выпрямился.

     - Садись на меня. Я тебя везти на спине.

     - Ну уж нет, - фыркнул учитель и, превозмогая усталость, вновь бросился вперёд.

     Дальше бежали-скакали в темноте. Спасал снег. Он отчетливо белел на земле. Потому было более-менее видно, куда ступаешь, не то учитель давно бы воткнулся в какое-нибудь дерево или переломал бы себе лапы о торчащие корни деревьев или выступающие острые камни.

     Скоро волчица Сэл встала и принялась тревожно вслушиваться, вертя по сторонам торчащими ушами.

     Где-то низко ухал филин. Ему вторили ещё несколько птиц, незнакомых Ал’Тану. Ничего подозрительного он не слышал. Однако волчица поднялась на задние лапы, что учитель видел впервые, и жестами показала, что ему следует подойти ближе к ней, и сделать это как можно тише.

     - Они рядом, - прошептала Сэл, выхватив из-за спины копьё.

     - Кто?

     - Одержимые.

     - Я ничего не слышу, - шепнул в ответ Ал’Тан и вытащил меч.

     - Не слушать надо, а нюхать.

     - Пахнет рвотой.

     - Это они и есть. Они не пахнуть больше волком. Они пахнуть так.

     Вдруг учитель увидел, как позади волчицы прямо в темноте загорелись два маленьких красных огонька. Затем ещё пара, и ещё, и ещё. Он пытался знаками показать Сэл, чтоб она обернулась, но в этом уже не было надобности - горящие красным огнём глаза уже были повсюду. Со всех сторон послышалось злобное рычание.

     - Это засада! - резко выкрикнула волчица и тут же рванулась вбок, ловко увернувшись от крупного тела, бросившегося на неё из темноты.

     На неё тут же накинулся ещё один демонический волк, она встретила его пинком в грудь. А следующего, едва не вцепившегося ей в горло, она проткнула копьём, с хрустом выдернула оружие и крикнула:

     - Беги!!! Нам не справиться!!!

     Но учитель и так не справлялся. Двое волков вцепились ему когтями в лапы, растягивая в разные стороны, а третий залез на спину и пытался вгрызться в шею. Сэл бросилась ему на помощь. Одного снесла телом с разбегу. Два коротких удара копьем и учитель освобожден. Волчица схватила его, рывком закинула себе на горбушку и ринулась прочь.

     Ал’Тан пришел в себя и не мог поверить, где он находится. Сэлэнгэ набрала невероятную скорость, неслась на пределе сил. Холодный ветер обдувал морду и сбивал дыхание. Держаться было неудобно, лапы соскальзывали с шелковистого гладкого меха волчицы, под которым двигались сильные напряженные мышцы. Учителю несколько раз казалось, что вот-вот он свалится прямо на землю. Он ухватился за кожух копья, крепко затянутый ремнем.

     - Сэ-э-эл! - прокричал он, перебивая завывание ветра. - Кажется, они отстали! Может, я сам побегу!

     - Не отстали они! Нужно оторваться ещё! Нельзя приводить их в логово! Я их запутывать!

     Ал’Тан понял, что место назначения они проскочили и теперь двигались куда-то в сторону. Волчица скакала, делая крупные зигзаги. И, наконец, убедившись, что погони нет, остановилась.

     - Ну вы даёте, - промолвил учитель, качая головой, всем внешним видом показывая своё восхищение. - Я впервые вижу такую силу. Мне аж неудобно стало.

     Волчица, не отвечая на похвалу, расстегнула сползший вниз кожаный ремень, затянула его потуже, промолвила:

     - Иди за мной. Уж близко.

     

     * * * *

     

     Ал’Тан крался в темноте за волчицей, которая то и дело нюхала воздух и землю. Вскоре они подошли к невысокой скале странного прямоугольного вида, к тому же оказавшейся полой внутри. Небольшой проход, в который могло бы протиснуться одно тело, вёл внутрь скалы.

     - Ждать здесь, - промолвила волчица. - Он нас заметил. Выходить сам.

     Внезапно из темноты проема послышался хриплый голос, этот язык учитель слышал впервые. Очевидно, то был язык Синих волков. И в отличии от языка рысей он гораздо больше походил на язык донгу. Никаких гортанных щелчков и отдельных резких звуков. Учитель сразу заметил, что звуки языка племени Синих волков вполне гармонично складываются в целые слова. Это его сильно удивило.

     - Пойдём, - сказала Сэл и зашла внутрь скалы, Ал’Тан последовал за ней. Внутри скалы оказался узкий проход со ступеньками, вырезанными прямо в камне, ведущий под землю.

     Вскоре они оказались в небольшой комнате с серыми каменными стенами, посреди которой на двух задних лапах стоял седой волк, держащий перед собой стеклянный светильник, внутри которого играло пламя. Волк был внушительного роста. Вероятно, в молодости он был ещё выше, сейчас же старость ссутулила крупную фигуру. Он не отводил взгляда с Ал’Тана. Серые глаза, от возраста ставшие почти белыми, тщательно вглядывались в глаза учителя, которые он, как обычно, с большим трудом пытался не отвести в сторону.

     - Отец, - нарушила напряженную тишину волчица. Учитель не понимал, что она говорит. Ведь говорила она на волчьем. - Это Ал’Тан. Он из народа, живущего за стеной. И ему нужна твоя помощь, отец. За этим мы к тебе и пришли.

     Старый волк хранил угрюмое молчание. Он подошел ближе, поднял светильник, словно пытаясь лучше разглядеть нежданного гостя.

     Внезапно где-то наверху со стороны входа в комнату послышалось шипение, затем скрежет - с той стороны пытались отпереть дверь, в которую они только что вошли.

     - Нет! - надрывно вскрикнула волчица. - Мы приводить их сюда!

     Затем она что-то крикнула отцу, перейдя на свой язык.

     С этими словами она выхватила копье. Ал’Тан вооружился мечом. Пожилой волк же отошел подальше в угол, поставил светильник на деревянную тумбу, опустился на четыре лапы и принялся сверлить дверь взглядом - приготовился обороняться.

     - Судя по звукам их мало! - сказала Сэл. - Придется с ними разобраться прямо здесь! Ал’Тан, ты открывать дверь и готовиться встречать.

     Учитель кивнул, подбежал к двери. Резким усилием распахнул дверь внутрь.

     С диким ужасающим воем, от которого у Ал’Тана шерсть встала дыбом, в комнату забежали два демонических волка с красными огнями в глазах.

     Голова первого сразу же была проткнута насквозь копьем. Учитель стал возиться со вторым. Он изо всех сил старался справиться и сделать это побыстрее, чтоб не упасть совсем низко в глазах воинственной волчицы. Первый удар мечом задел плечо демона по касательной, не причинив вреда. Тот сразу же, разинув пасть и оголив острые клыки, пошел вперед, навалился на учителя.

     Волчица Сэл уже готова была прийти на помощь. Но учитель успел вовремя отпихнуть врага и взмахом отрубил ему голову, которая кубарем прокатилась по полу.

     Горящие глаза волка уставились на своего убийцу, а из пасти зазвучал жуткий голос:

     - Созда-а-атель?! Это вы?! - хриплая речь на языке донгу заполнила комнату.

     Ал’Тан не мог двинуться с места, его словно парализовало.

     - Зачем… Зачем вы убили нас, Создатель? Ведь вы сами призвали нас в этот мир, - демоническая голова продолжала вопрошать, постепенно срываясь на жуткий вопль. - Заче-е-ем?! Заче-е-е-ем?!

     Вдруг голова вспыхнула ярким пламенем. Горя, она продолжала вопить сверхъестественным голосом:

     - Заче-е-ем вы убили нас?! Заче-е-ем?!

     Наконец-то красные глаза потухли. На полу осталась лишь догорающая, обуглившаяся голова волка. Сильно воняло жженой шерстью.

     В комнате на какое-то время воцарилась тишина.

     Учитель очнулся, захлопнул дверь. Заметив тревогу во взгляде волчицы, он промолвил:

     - Сэл… Я понятия не имею о чём это существо тут вопило. Какой ещё, чёрт побери, Создатель?

     Пожилой волк вновь поднялся на две лапы, взял не успевший потухнуть светильник и промолвил:

     - Пойдёмте… Нам надо многое обсудить.

     Он извлек из-за пазухи связку ключей, подошел к большой металлической двери. Затем, довольно долго повозившись с многочисленными замками, подобные которым учитель никогда прежде не видел, и шагнул по лестнице, ведущей ещё глубже под землю.

     Макс проводил взглядом Ал’тана с волчицей, в спешке покинувших лагерь у леса. После стал возиться с приготовлением пищи. Он извлек кусок говяжьего мяса из нижнего отсека повозки, изолированного несколькими слоями толстых коровьих шкур, отчего там было очень прохладно. Нарезал его на мелкие кусочки, погрузил в котелок с водой, подвешенный на шесте над разожженным костром, сел рядом и молча стал наблюдать за тем, как горит огонь.

     - Здесь так тихо, - промолвила белая кошка Анна, присевшая рядом. – И спокойно.

     Макс молчал. Казалось, словно он не услышал сказанное, погрузился глубоко в размышления.

     - По крайней мере, по сравнению с городом, - продолжила Анна. – Ты слышишь? Макс.

     Она взмахнула лапкой у его глаз, только тогда он отреагировал.

     - А? Да, здесь спокойно. Пожалуй, даже слишком спокойно. Настолько, что даже тревожно.

     - Что ты имеешь в виду?

     - Наша жизнь – это чередование спокойных и неспокойных моментов. Если сейчас безмятежно, это значит, что-то скоро произойдёт. И чем лучше тебе на душе, тем ужаснее это событие будет, - промолвил Макс, не сводя взгляда с огня.

     - Это кто тебе сказал?

     - Мать. Она постоянно мне говорила подобные вещи.

     - Звучит, конечно, внушающее. Но что-то не хочется верить в это, - усмехнулась она.

     - Он найдет нас, Анна. Мэр всё равно рано или поздно придёт сюда.

     - Когда он придёт, мы дадим ему отпор, - спокойно произнесла она.

     Макс почувствовал, что Анна слегка прижалась к нему пушистым плечом, подвинулась ближе.

     Вода в котле бурно закипела, на поверхности образовалась густая серая пена, которая активно полезла наружу. Макс встал, убрал пену, закинул в кипящую воду заранее нарезанный дикий лук и сел обратно.

     - Я так и не сказала спасибо тебе за то, что ты спас меня. Там… на поле… - Анна вновь прижалась к его плечу.

     Черный поёжился и смущенно промолвил:

     - Да я и не спас вовсе. Не вышло ведь. Нас всё равно схватили.

     - Ну ты же пытался освободить меня, не бросил. А дальше всё произошло так, как это должно было произойти, - Анна взглянула на него. – К тому же, ты всё равно спас меня из плена преторианцев.

     Макс боковым зрением видел, что её белая голова с аккуратными ушками была совсем рядом. Он пытался повернуться в ответ, но мышцы шеи словно парализовало. Тело потряхивало мелкой дрожью, а сердце замерло в груди. Казалось, что он даже перестал дышать. Так и не сумев заставить голову повернуться, он движением лапы обнял мягкое тело, прижал к себе. Он почувствовал, как тепло волнами стало разливаться по телу.

     

     * * * *

     

     Широкая крутая лестница уходила всё глубже под землю. Ал’тан кончиком носа ощущал перепад температуры, с каждым шагом становилось холоднее.

     Вскоре, отперев такую же дверь с множеством замков, что была наверху, они попали в просторное помещение. По сравнению с верхним, которое, насколько понимал Ал’Тан, каким-то образом отапливалось, и в котором жил пожилой волк, здесь было настолько холодно, что пар шел из пасти. Волк прошел по залу и зажег несколько масляных светильников, расставленных повсюду.

     Вскоре стало светло, и можно было лучше оглядеться. Ал’тан подошел к стене, погладил: шершавый металл холодил ладонь. На ровной поверхности стены виднелись редкие участки с давно облупившейся краской, судя по всему бывшей когда-то зеленого цвета. Теперь же стены были бурыми. Не сказать, что металл совсем проржавел. Нет. Ведь в помещении было совершенно сухо. Это был лишь легкий рыжий налет. И было очевидно, что кто-то старался долгие годы поддерживать низкий уровень влажности.

     Совсем скоро Ал’Тан понял, для чего это было нужно.

     В центре просторного зала параллельно друг другу стояли несколько огромных деревянных столов, тянущихся почти на всю ширину комнаты. На них высились многочисленные стопки книг. Учитель аккуратно взял верхнюю книгу с крайней невысокой стопки и стал с любопытством рассматривать, медленно перелистывая страницы. Потрепанный коричневый корешок, пожелтевшие от возраста страницы, прошитый блок - всё было в не самом плохом состоянии. Письменные символы, нанесённые на страницы, были хорошо различимы. Но Ал’Тан не понимал, что там написано. Точнее он не сразу понял это, взглянув на текст впервые. Затем, хорошенько рассмотрев символы, он понял, что, по сути, это их язык, язык донгу, только в сильно измененном виде. Ему даже показалось, что он понял смысл текста, несмотря на то, что не понимал некоторые слова, а окончания тех, что он понимал, были сильно исковерканы.

     - Что это за книги? – спросил Ал’тан.

     - Отец плохо говорить на языке рысей. Давно не говорить. Я переводить, что он сказал.

     - Хорошо, - ответил учитель. – Сэл, вы можете спросить у отца, что это за книги? Кому они принадлежат?

     Она перевела сказанное, затем, дождавшись ответа, сказала:

     - Это знания. Знания Прародителей. Они жить в этих землях много лет назад.

     - Это ведь одно из Хранилищ? Давно вы о нём знаете? – учитель задал следующий вопрос.

     Волчица вновь обратилась к отцу, но на этот раз он не ответил сразу.

     Помолчав какое-то время, он медленно заговорил на языке донгу.

     - Давно… Это Хранилище… моего рода. Мы заботимся о нём много поколений. Так много, что я почти не знаю некоторых из своих… дальних предков. Но я знаю… их имена. И я знаю правду, - голос шамана был сиплым и глухим. Его плохо было слышно, но, всё же, волк говорил на вполне сносном, понятном языке донгу. Сэл, явно не ожидавшая этого, не скрывая удивления, взглянула на отца. – Да, я говорю на вашем языке.

     После некоторых слов он останавливался, казалось, тщательно обдумывая каждое слово.

     Пораженный Ал’тан подошел ближе. Седой волк встал на задние лапы, медленно опустился в одно из кресел, стоявших у стен зала. Жестом он указал учителю сделать то же. Ал’Тан сел в кресло.

     - Вы - один из Хранителей? Но ведь… - учитель вовремя понял, что это может прозвучать грубо и попытался подобрать нужные слова. – Я всегда считал, что ими были только донгу.

     - Донгу, может, и были когда-то Хранителями… - недовольно усмехнулся волк. – Я же им являюсь и по сей день. И всегда им был. Но я понял, что ты имеешь в виду. Ты не прав. Хранителями были не только донгу. Ответь мне, юный пёс, кто такие Хранители, по-твоему?

     Учитель понял легкую издёвку шамана. Он почувствовал себя на месте учеников в Нирусе, которым он частенько задавал подобные вопросы.

     - Ну… Это такая группа донгу… которая жила обособленно. Они передали остальным донгу знания людей. Они – связующее звено…

     - Ты говоришь то, чему тебя научили, - раздраженно перебил шаман. - Но ты не понимаешь сути… и не знаешь правды.

     Ал’тан растерянно взглянул на Сэл. Она стояла на задних лапах, опершись на стол, и внимательно следила за беседой.

     - Что за правда? – спросил он. – Так просветите меня.

     Волк широко улыбнулся, показав кривые желтые останки клыков, прежде чем заговорить.

     - Вот уж не думал, что придётся объяснять суть самому Хранителю. Жаль, что вы, донгу, забыли своих предков и совсем не почитаете их. Очень жаль, - проворчал волк. - А правда в том, что Хранители - это и есть люди. Так же все донгу – это прямые потомки людей. И даже нынешние рыси и волки – тоже отчасти потомки людей!

     Учитель опешил.

     - Но… как? Как это возможно?

     - Отец, ты рассказать ему, как есть… полностью, - на ломанном рысьем языке вмешалась Сэл.

     - Я не буду рассказывать ему всё! - отмахнулся шаман, рявкнув на волчьем языке. – Его отец должен был делать это! Но он может сам всё понять. Я укажу ему… те книги, которые нужно читать… Он сам всё узнает подробно.

     - Но, отец, у нас… у него нет времени на изучение книг.

     Шаман задумался.

     - А ваша дочь знает эту… “правду”? – спросил учитель.

     - Знает, несмотря на то, что она не Хранитель. Ты же знаешь, что мы передаем свои обязанности по мужской линии.

     Учитель кивнул.

     - Ладно. Постараюсь рассказать короче. Подробнее можешь прочитать. Цивилизация людей достигла многого, - начал рассказывать шаман. - Но многое она и потеряла. Люди активно уничтожали себе подобных всегда. Они истребляли всё живое на своем пути, переделывали мир под свои нужды, как им вздумается, не задумываясь о последствиях. Они зашли слишком далеко, и были наказаны. Страшная напасть стала пожирать их. Ты слышал про Ядовитое море посреди Красной пустыни? – спросил волк. Учитель кивнул. – Наши предки оставили записи, что хворь эта пришла оттуда. В то время то было большое озеро, окруженное лесом. Со дна озера стал выделяться яд, зеленая жижа, убивающая всё живое, к чему прикоснется. Довольно быстро всё живое погибло в озере, а яд полностью заменил собой воду. Вскоре он стал выделяться в воздух и достиг людских поселений. Человек умирал за несколько дней мучительной смертью, его тело превращалось в слизь. Люди не могли понять, что происходит. Ведь они чувствовали себя всемогущими, умели излечивать любые болезни, но перед этой были бессильны. Сколько бы они ни пытались разобраться, ничего не выходило, да и времени уже не было. За несколько дней их города опустели. Но люди поняли, что болезнь поражает только их. Звери же оставались невредимы. Люди, оставшиеся в живых, забаррикадировались в подземных бункерах, наподобие этого. Эти помещения были созданы как раз для случаев угроз вымирания человечества, в них были сконцентрированы знания всей цивилизации. Но запасы пищи заканчивались, а попытки выйти на поверхность даже спустя длительное время терпели неудачу – болезнь никуда не делась, она так и витала в воздухе. Тогда людям пришла в голову отчаянная мысль, как можно попытаться, если и не спастись, то хотя бы спасти свои души.

     Шаман прервал рассказ, тяжело вздохнув, поднялся с кресла и заковылял в сторону огромной двери округлой формы в противоположном конце зала.

     Дернув пару раз за длинную рукоять, он проворчал:

     - Помогите открыть! Давно я не открывал этот люк, механизм заржавел!

     Ал’Тан и Сэл крепко ухватились и дёрнули. Протяжно скрипнув, люк поддался. Образовалась щель, достаточная для того, чтоб в неё протиснуться.

     В отличие от предыдущего помещения с книгами в этом было влажно. Такие же стены были покрыты крошащейся от прикосновения рыжей коркой, на которой выступали мелкие капли. Длинными рядами стояли неведомые приспособления, походившие на длинные кровати, некоторые из которых были накрыты сверху мутными стеклянными крышками, но многие отсутствовали, были разбиты вдребезги. Под лапами неприятно хрустели осколки стекла.

     Ал’Тан, держа в лапе светильник, и тщательнее разглядев устройства, понял, что в эти кровати с крышками, судя по всему, явно не для сна помещались люди. Повсюду торчали длинные трубки, напоминавшие веревки. Учитель потрогал одну из них, и черная ссохшаяся оболочка развалилась на глазах, остался лишь толстый стержень из желтого металла, подобного которому он никогда прежде не видел.

     - Что? Что это такое? – промолвил он.

     - А что такое “душа”? – промолвил шаман.

     - Это то, что у нас… внутри… в голове, - Ал’Тан осторожным движением прикоснулся ко лбу.

     - Это наша суть. Это и есть мы. Если вынуть из твоего тела душу, будешь ли это ты?

     - Не думаю…

     - Вот именно. Наши предки, люди, знали это. Они знали, что тело – всего лишь сосуд, вместилище души. Более того, перед вымиранием люди научились вынимать душу из тела и помещать в другое. В своих последних заметках они пишут, что стали вытаскивать свои души и помещать их в… животных. В тех животных, что были с ними рядом – в кошек и собак.

     - Невероятно, - промолвил Ал’Тан. - Никогда бы не подумал, что такое вообще возможно

     - Наверняка они сказали бы так же, увидев нас с тобой… увидев тех, кем они стали.

     - А каким образом они так быстро эволюционировали в нас?

     - Став кошками и собаками, люди вышли из бункеров. Разумеется, были те, кто должен был выпустить их наружу, пожертвовав собой. Ведь в те времена собаки и кошки были слабыми и мелкими созданиями, они не смогли бы отпереть ни одну дверь, несмотря на то, что сохранили человеческий разум. Таким образом, звери с людскими душами вышли из бункеров. На этом записи прерываются. Очевидно, звери приспособились к жизни в лесах и степях, научились охотиться, другими словами, одичали. Под влиянием человеческих душ их тела претерпевали сильные изменения. И это происходило очень быстро.

     - Несмотря на то, что это всё невероятно, это вполне объяснимо. Но… я не пойму, как именно появились Хранители? Как они передали знания о технологиях людей?

     - Люди предполагали, что, возможно, их предки станут прямо ходящими. Потому, будучи ещё в человеческих телах, они договорились между собой. Они назначили тех, чьей пожизненной обязанностью станет охранять эти бункеры. Из поколения в поколение эти звери хранили и передавали сведения о том, кем они были раньше. Это и были первые Хранители. В будущем представители этих родов, эволюционировав, вскрыли бункеры, стали вновь осваивать позабытые знания, осваивать язык людей. Но они осознали, что знания эти могут погубить им подобных, потому они решили давать их не сразу.

     - Поразительно, - промолвил учитель, оглядывая помещение. – Я вас правильно понял? Вы сказали, что племена так же являются потомками людей?

     - Да.

     - Они смешались с теми зверями?

     - А как ты думаешь? Они жили в близком контакте друг с другом. Естественно происходили смешивания. У рысей такие случаи были редкостью, чего не скажешь о моих предках. Среди людей, переселивших свои души был народ, почитавший волков, и считавший их своими предками. Став собаками, этот народ практически сразу стал смешиваться с волками, на удивление принявшими их. Были целые волны миграции к волкам. Именно поэтому доля “человечности” по сравнению с рысьими племенами у нас в разы больше. Это даже видно по нашим именам…

     Пожилой волк замолчал, опустил голову. Казалось, что он уснул стоя.

     - Простите, - чуть замешкался учитель. – Я вдруг понял, что даже не представился… Меня зовут Ал’Тан. А вас как… зовут?

     - У меня нет больше имени, - поднял голову шаман. – И тебе советую от него избавиться. Именно так демоны находят нас. По имени. Отсутствие имени сильно усложняет им эту задачу. Это я пытался объяснить сыну… Но он не послушал меня…

     - Отец, - промолвила на волчьем Сэл. – Нам нужно поскорее выйти и запереть люк, пока влажность не вышла наружу.

     Поднявшись в верхнюю комнату, волчица стала выносить тела убитых волков наружу. Учитель стал помогать ей. Пожилой волк сел в кресло и тут же уснул.

     Подметая пол метлой из связанных в пучок тонких веток, Ал’Тан задал волчице вопрос:

     - Твоего брата тоже пытался захватить… демон?

     - Да.

     - Ему удалось изгнать его?

     - Нет. Он проигрывать тот битва. Ты взять это, - Сэлэнгэ протянула ему инструмент, напоминавший лопату с черенком из твердой древесины, схватила за шкуру последний труп, лежавший на полу, рывком закинула себе на спину и исчезла в проеме.

     Ал’Тан вышел за ней на улицу. Вместе они оттащили тела подальше в лес, выкопали яму и зарыли их в ней.

     - Послушай, - промолвил учитель, тяжело дыша от активной работы лопатой. – Как именно твой отец поможет мне? Он что, залезет мне в голову и прикажет демону убираться вон?! – ухмыльнулся Ал’тан.

     Однако Сэл не поняла шутки, хлопнула его по затылку.

     - Нельзя громко говорить в эти края, - прошептала она. – Они тебя могут слышать.

     Они замели метлой следы у входа, спустились вниз. Отец волчицы тихо сопел в кресле.

     Сэл села прямо на пол напротив отца, промолвила, не сводя с него взгляда:

     - Ал’Тан, твоя не знать, кто эти существа такой?

     - Нет, - ответил учитель, усаживаясь рядом. - Не знаю.

     - А хотеть бы знать?

     - Пожалуй… да. Я думаю, нужно знать своего врага. Ведь… от этого зависит, удастся ли его победить.

     - Мой отец говорить тебе, что люди переселять свои душа в их животный. А как ты думать, куда деваться душа тех кошек и собак? – Сэл перевела взгляд на Ал’Тана.

     - Я… я не знаю.

     - Их душа блуждать по земле… Блуждать долго… Так долго, пока не становиться демон.

     Учитель почувствовал, как снизу-вверх пробежали мурашки.

     - Да. Это они и есть. Демоны – это души тех бедных зверей. Они и есть звериные души…

     Учитель сидел на полу и сквозь железную дверцу с круглыми вырезами наблюдал за танцующим в печи пламенем.

     - Мне нравится смотреть, как горит огонь, - промолвил он и взглянул на Сэл.

     Она мыла деревянные чашки в корыте с водой после обеда. Хорошо выспавшись на мягкой подстилке из сложенных друг на друга оленьих шкур и поев вареного дикого мяса с наваристым бульоном, Ал’Тан почувствовал в душе безмятежность и тягу к беседе. Хотелось говорить о чем-то возвышенном.

     - А может случиться так, что он ушел? - он прикоснулся лапой к голове. - Демон… Давно он не появлялся. Может он решил сдаться и просто свалил куда подальше?

     - Я так не думать, - коротко ответила волчица, вытирая чистой тряпицей вымытую посуду, после чего она сложила чашки аккуратной стопкой на полку, висящую на стене. Ни одного лишнего движения. Делала она это очень естественно и умело.

     Комната хорошо прогрелась, стало уютно и тепло.

     - Мой брат… У него так же было, - пояснила она.

     - То есть. Существо затихло на время?

     - Да. А потом стало хуже.

     - А ему помогло то, что даст мне твой отец? Хоть немного…

     - Не помогать ему… Но мой брат сам проигрывать. Это зависеть только от него. Мой брат всегда хотеть слава… много слава для себя. Он быть добр и наивен. Демон обманывать его, он обещай ему слава и честь. Поэтому брат проигрывать. Теперь он с ними.

     Учитель вновь уставился на языки огня, пляшущие в печи.

     - Никто кроме тебя не справляться с твой демон, - сказала волчица. - Ты должен делать это сам, Ал’Тан. Когда встречать его, ты должен побеждать сам.

     Волчица стояла на задних лапах, в выражении морды читалась тревога. Она смотрела в глаза учителю, словно пытаясь понять, получится ли у него победить, вообще способен ли он на это.

     Скрипнула дверь, вошел её отец. Он держал в лапе охапку ветвей.

     - Тебе повезло, - промолвил он скрипучим голосом. - Повезло, что мне удалось быстро найти его. В последнее время в наших лесах муравьиный куст встречается всё реже. Да и муравьёв то сейчас редко встретишь.

     - Муравьиный? Вы его так зовете? - учитель взял одну из веток и, вертя её в воздухе, с интересом рассматривал толстые зубчатые листья. - Верно… ведь муравьи всегда рядом с этим растением. На юге от Джаако много этих кустов.

     - Муравьи усиливают его действие. Эта трава и насекомые любят тепло, а у нас с каждым годом земля промерзает всё сильнее. Ледяная пустыня ширится. Этих листьев должно хватить, - шаман принялся по одному срывать листья с ветвей. Закончив, он перетер их лапами, поместил получившуюся массу в стоявший на печке железный сосуд с бурлящей водой.

     - Долго кипятить нельзя, - промолвил он и снял отвар с огня.

     Дав жидкости настояться и остыть, волк перелил её в подготовленный стеклянный бутылек, закупорил пробкой.

     - Тебе нужно пить это постепенно, не сразу. Пройдя двести шагов, сделай маленький глоток, ещё двести – глоток. Так, пока не увидишь то, что ищешь. Ты не пройдешь мимо, это точно. Отправляйся через лес на север. Отойдешь от Хранилища на две тысячи шагов, можешь сделать первый глоток. И помни, ты не должен подойти слишком близко к Красной пустыне – демоны там материализуются и могут напасть кучей. Но, в то же время, чем ближе ты подойдешь, тем четче его образ проявится.

     - Что значит “проявится”? Я увижу его? – спросил Ал’Тан.

     - Да. До сих пор ты его только слышал, он выдавал себя за другого. Теперь же ты увидишь его истинный облик, и он не сможет скрыть свою суть. В этом поможет варево.

     - Но я увижу его на самом деле? То есть… он будет правда передо мной или лишь в воображении?

     - Молодой донгу, послушай меня, и запомни навсегда. Если ты видишь что-то в своем воображении, совершенно не значит, что этого не существует. Когда ты увидишь его, сам всё поймешь. Нечего больше объяснять. Ты должен будешь побороть его сам, тебе придется сразиться с ним. Он может попытаться обмануть тебя. Ты не должен его слушать.

     Учитель положил бутыль с зельем в походную сумку, подвесил её на плечо. Сверху накинул плащ с капюшоном. Подошел к двери.

     Помешкав, он обернулся, спросил:

     - Послушайте. Вы ведь слышали, как то существо назвало меня. Что это значит?

     Волк задумался.

     - Демоны появились ровно год назад. Именно тогда они полезли из глубин Пустыни. Это ты должен знать, что с тобой произошло тогда. Должно было случиться что-то ужасное. Ведь когда охваченный сильным горем Хранитель изрекает проклятие, оно непременно сбывается. Вероятно, тогда ты и открыл им дорогу в наш мир.

     - Я… я потерял сына тогда, - ответил учитель и открыл дверь.

     - И ещё, - предупредил напоследок шаман. – Остерегайся волков-демонов. Обычно днем они спят, но может случиться всё, что угодно. Наверняка, теперь они знают, где мое логово. Ты должен вернуться до заката. Мы забаррикадируем вход на ночь. Так что, если не успеешь – не возвращайся.

     - Я вернусь. Я… постараюсь, - промолвил учитель и прежде, чем выйти, бросил взгляд на Сэл.

     Волчица стояла позади отца, склонив голову. Встретившись с ним взглядом, она кивнула.

     Ал’Тан вышел наружу.

     

     * * * *

     

     - Тысяча девятьсот… раз, два, три, - шепотом считал учитель.

     Он ушел уже достаточно далеко в лес. Сквозь густые кроны деревьев пробивались редкие лучи солнца. Несмотря на это было холодно. Время от времени он останавливался и внимательно вслушивался, боязливо озираясь вокруг. В отличие от леса у Хранилища, здесь уже не было слышно пения птиц, жужжания насекомых… Не было никаких звуков вообще… стояла мертвая тишина.

     Это сильно пугало Ал’Тана, кровь стыла в жилах, каждый шаг давался с трудом, ведь разумом он понимал, что идёт в самое логово жутких созданий. По правде говоря, он толком не понимал, как решился на это. Он никогда не отличался хоть какой-то смелостью. Скажи ему кто-нибудь ранее, что это ему предстоит, он вряд ли бы в это поверил.

     Тем не менее, он шел. Небольшими несмелыми шагами, но он уходил всё дальше и дальше. Ал’Тан понимал, что Хранилище находилось не так уж далеко от той таинственной Красной пустыни. От этой мысли становилось ещё страшнее.

     - Две тысячи, - шепотом произнес он. – Пора выпить… быть может, станет не так страшно…

     Дрожащими лапами Ал’Тан достал бутылку, откупорил и сделал глоток. Вкус был ужасно горьким, пошел рвотный позыв. Он едва не опустошил желудок, но сумел перебороть рефлекс и пошел дальше, считая про себя шаги.

     Как он и надеялся, от выпитого стало легче. Он почувствовал легкое опьянение и необычное ощущение легкости в теле. От алкоголя он обычно испытывал слабость и сонливость. Здесь же было всё наоборот. Один глоток придал бодрости и возникло непреодолимое желание двигаться, учитель ускорил шаг.

     “Один глоточек… - думал Ал’Тан. - Что же будет, когда я допью эту бутылку?”

     После пятого глотка, он поболтал остаток жидкости в бутыльке и понял, что осталось маловато, глоточка на три, не больше. Страх ушел практически полностью. Он даже поймал себя на мысли, что совершенно не боится встречи. Напротив, Ал’Тан чувствовал некое приятное нетерпение, словно идет на встречу с лучшим другом, которого давно не видел. Однако часть разума понимала, что эффект этот вызван напитком, и лучше бы ему так не радоваться.

     Вскоре он увидел, как между деревьями мелькнула тень. Показалось, будто кто-то вышел из-за одного дерева и зашел за другое. Движение было таким быстрым, что он не понял толком, почудилось ли. Ал’Тан остановился и стал всматриваться в дерево с необычайно широким стволом. Однако никто не показывался.

     Вдруг он услышал знакомый сверхъестественно низкий голос:

     “Ты здесь? Ты пришел ко мне”.

     - К тебе, - промолвил Ал’Тан.

     “Дорогой друг. Я так рад, что ты, всё-таки, нашел меня. Как? Как ты вырвался? Ты убежал от них? Твои новые знакомые… я совсем не понравился им”.

     - Хватит… - сказал учитель. Он почувствовал, как страх потихоньку вновь стал охватывать его.

     “Не говори, что ты не рад меня видеть. Ведь мы – лучшие друзья. Ты же знаешь”.

     - Хватит нести чушь! – выкрикнул Ал’Тан, откупорил бутылек и залпом выдул оставшееся варево. – Выходи! Выходи, я знаю, что ты там. Я хочу увидеть тебя! Я… не боюсь!

     На пару мгновений голос умолк. И когда учитель уже подумал, что, вероятно, переусердствовал с зельем, он услышал шорох впереди.

     “Ты точно хочешь увидеть меня?” – сказал голос.

     - Да.

     “Ты в этом уверен?”

     - Да уверен я. Уверен. Выходи уже. Хватит скрываться.

     Неожиданно из-за дерева выскользнула фигура и стала быстро приближаться.

     Размытые очертания стали складываться в образ… щенка. Длинная шерсть, прядями падающая на глаза, наполовину скрывающая высокий покатый лоб, худощавое тело…

     - Сын? – морда учителя задрожала. – Это ты?

     Щенок подошел ближе. Из глаз его лились слезы.

     - Это правда…ты? – выражение морды Ал’Тана сменилось, появилась твердость, он замотал головой. – Нет. Это не ты… Это не можешь быть ты… Они убили тебя.

     Внезапно щенок перестал плакать, ответил тонким голосом:

     - Верно. Но твой сын здесь, с нами. Он давно ждет тебя. Наконец-то, ты пришел…

     - Я сказал, хватит!!! – воскликнул Ал’Тан, глаза его покраснели, а голос стал срываться. – Что тебе нужно от меня, демон! Перестань притворяться!

     Очертания щенка превратились в черный дым, клубы которого задвигались в воздухе. Дым развеялся, и перед учителем предстала копия его самого. Однако шерсть пса была совершенно черной и гораздо короче, черты морды острее, взгляд более жесткий.

     - Так и быть, - промолвил пёс. – Смотри же на меня.

     - Кто ты?

     - Я это – ты, а ты – это я. Что тут непонятного?

     - Ты ведь демон? Я знаю, что вы – души зверей, питомцев людей, изгнанные из своих тел… или их потомки.

     - Ты можешь называть меня как угодно. Демон я или нет. Сути это не меняет, - голос черного пса казался чересчур спокойным. – Я – именно тот, кем должен был стать ты. А ты - тот, кем должен был быть я.

     - Ты… ты пытаешься меня запутать. Мозги мне опять пудришь?

     - Сейчас я говорю правду, Ал’Тан. Вы, люди, вмешались и сделали то, чего делать не следовало.

     - Мы? Мы не люди… - стал отрицать учитель.

     - Тебе же всё объяснил старик. Что ты отрицаешь? Ты – прямой потомок человека, потомок того, кто украл тело моего предка. Это ведь так. И я должен был быть тобой. Конечно, внешне я бы отличался от тебя, но ты видишь меня таким, каким видишь…

     - Чего ты хочешь от меня? – дрожащим голосом ответил Ал’Тан.

     - Я хочу сделать тебе предложение.

     - Знаю, что за предложение. Я отказываюсь. Не желаю даже слышать, - голос учителя стал срываться на писк.

     - И всё-таки, выслушай. Ты должен меня выслушать. А после ты согласишься, не сейчас, так позже.

     - Никакого “позже” не будет. Ты ведь просто убьешь меня? Так? Или захватишь мое тело, как вы сделали с теми волками…

     - Я не стану убивать тебя. И насильно захватывать не стану. Ты сам решишь присоединиться, когда придет время. К тому же… Ты - создатель пути… Я знаю, чего ты натерпелся в жизни. Я знаю, как тебе было трудно, Ал’Тан. Ты всегда ощущал себя слабым и трусливым. Таким ты и был. Ты стыдился своей трусости всю жизнь. Теперь этого не будет. Теперь никто не сможет обидеть тебя. Мы собираем войско, Ал’Тан. Мы накажем потомков людей за всё, что они сделали. Большинство из них уже понесло наказание за все беды, причиненные земле. Несмотря на то, что остаткам людей удалось сбежать, это всего лишь отсрочка. Там, где ты никогда не был, в другом мире, давно решено, что человечество должно исчезнуть. И этого не избежать. Подумай. Они убили твоего сына, Ал’Тан. Они убили твою мать… Воссоединившись, мы с тобой возглавим армию и покараем потомков людей. Духи с нами. Великий дух леса, духи рек и холмов, ущелий и озёр… - все они с нами, Ал’Тан. Мы ждем лишь тебя… нашего командира.

     Учитель погрузился в мрачное молчанье. Он поднял голову, посмотрел на небо.

     - Но ведь не все они такие… не все. Среди них были и есть хорошие… - произнес он.

     - Есть. Я и не спорю. И ты – один из таких. Но наказать придется всех.

     - Я могу подумать? Вы… Ты сказал, что я могу отказаться.

     - Можешь.

     - И я могу уйти?

     - Иди. Я тебя отпускаю. Но помни мои слова, Ал’Тан, - черный пёс улыбнулся и в следующее мгновение черным дымом растворился в воздухе.

     - Ладно… - промолвил учитель и поскорее побрел прочь.

     До заката он беспрепятственно добрался до Хранилища. Сэл с отцом встретила его на улице.

     - Ну как? Вышло? – нетерпеливо спросила волчица.

     - Вроде бы… да, - ответил Ал’Тан.

     Шаман искоса взглянул на него:

     - Как можно не понять? Вы дрались? Он напал на тебя?

     - Дрались… - промолвил учитель. – Я очень устал. Хочу сразу прилечь.

     Сказав это, он быстро спустился вниз.

     - Скоро стемнеет. Переночуете и утром он уйдет. Ты останешься здесь, - сказал волк дочери.

     - Я пойду с ним отец, - возразила дочь. – Я так чувствую. Я так хочу. Не отговаривай.

     

     * * * *

     

     На следующий вечер, добравшись до лагеря, волчица тут же ушла в лес к рысям, пообещав вернуться позже. Ал’Тан коротко рассказал друзьям о том, что произошло. О своем открытии он говорил подробнее, но некоторые детали предпочел утаить.

     На следующий день из леса к ним никто не вышел, как и в день, что был после. Так прошла неделя. Учитель всё чаще один совершал прогулки до реки и обратно. Он неспешно гулял, погруженный в свои мысли. Макс и Анна же, в основном, проводили время вместе. И все они ждали момента, когда явится представитель племени Брэкки и сообщит им хоть какие-то вести.

     На восьмой день к ним вышла Сэл. Ал’Тан как мог представил друзьям волчицу и предложил ей разделить трапезу. Наскоро поставили вариться мясо, уселись вокруг котла.

     Волчица принесла весть о том, что племя желает встречи с ними, и скоро рыси явятся к ним сами.

     Сидели совершенно молча, словно не было ни одной темы для разговора. Они ели мясо, пили из чашек бульон и вслушивались в звуки степи.

     Внезапно вскочил Макс и, тревожно вглядываясь вдаль, промолвил:

     - Там кто-то есть.

     - Он что-то видеть? – спросила Сэл на рысьем языке.

     - У него отличное зрение, - усмехнувшись, ответила Анна, догадавшись, о чем спросила волчица.

     То, что вскоре увидели все, повергло их в изумление. Большая группа донгу неспешно приближалась к ним со стороны города. Теперь можно было разглядеть их лучше. Многие хромали, у некоторых были перевязаны конечности.

     Вскоре от толпы отделилась фигура и стала быстро приближаться. Друзья сразу же узнали Ахиллеса. Макс встретил его, помог дойти до лагеря.

     Ахилл заговорил тихим, ставшим ещё более сиплым, голосом, вяло жестикулируя лапами. Судя по всему, раны его не затянулись и даже расползлись, сильно кровоточили: краснели повязки на тех же местах, что и прежде.

     - Вэй… Он разбил нас. Они сговорились с котами-ворами, объединились… Напали ночью, когда мы совершенно этого не ожидали. Кто-то из моих нас предал, тихо впустил в наш район. Они вырезали целые семьи. Видимо, хотели прихлопнуть одним ударом. Мы еле унесли лапы из города. Это все, что остались. Некоторые пали по дороге сюда. За нами устроили погоню. Но мы кое-как сумели отбиться.

     - Он знает о сыне? – коротко спросил Ал’Тан, нахмурив морду.

     - Знает. Он всё знает. Теперь он точно придет сюда с армией. В этом нет сомнения.

     Макс и Анна тревожно переглянулись, стали аккуратно осматривать раны Ахилла.

     - Ахиллес, сколько у вас донгу, способных сражаться? – спросил учитель.

     - Чуть больше сорока. Но многие легко ранены.

     - Этого мало. Мы не сможем принять бой таким количеством, - рассуждал Ал’Тан.

     - Нужно как-то уговорить биться рысей, - Макс посмотрел на волчицу, молча сидевшую у костра. – Ведь они придут не только за нами. А рысей немало. Может, придут на помощь и другие племена.

     - Помимо котов-воров к Вэю прибыло подкрепление с Нируса. Псы-националисты поддержали его, Ал’Тан. Плюс многие мои донгу перебежали к ним. Теперь их много… Теперь их чертовски много. Решающая битва произойдет не в Джаако, друзья мои… Она произойдёт здесь, в землях диких племён…

     - Семь вождей уже ожидать вас. Они собраться сейчас под той горой, - сказала волчица Сэл и указала в сторону возвышавшейся вершины, которая виднелась издалека.

     Она вела четырех путников через лес.

     - Семь вождей? Так много? - спросил Ал’Тан.

     - Народ Брэкки многочислен. Вы даже себе не представлять, насколько их много. Семь племенных объединений - семь вождей.

     - И все живут в этом лесу? - спросил Макс.

     - Да. Но они живут не так, как мы, волки. По своей сути все рыси являться одиночки, - молвила волчица на ломаном рысьем языке. - Каждая рысь иметь отдельный логово в лесу. Так что вы не увидеть никаких поселений. У них такой просто нет, не существует.

     - Как же тогда они объединились в одно племя и эти племенные… объединения? – продолжал спрашивать Черный, он с любопытством оглядывался вокруг, рассматривая чуть ли не каждое высокое дерево с толстым шершавым стволом. Было ясно, что в подобном древнем лесу он находился впервые.

     Вместо волчицы ответ дал учитель, который знал многое о жизни племен:

     - Нужда… Много лет назад нужда заставила их объединиться. Так они научились охотиться вместе, раньше делали это исключительно по одиночке. Они стали делиться друг с другом пищей, да и добыча увеличилась. Это сильно повысило выживаемость. Социализация. Каждая особь стала испытывать необходимость в обществе, общении. Недаром их предки были… - Ал’Тан резко умолк, поняв, что сейчас скажет лишнего. Он решил пока сохранить эту тайну, если не навсегда, то до поры до времени.

     Макс заметил это и покосился на учителя, однако допытываться не стал, так как одно из его ведущих качеств, сдержанность, не дала сделать этого.

     Анна, шедшая до этого молча и вглядывавшаяся в кусты с не меньшим любопытством, тоже решила задать вопрос учителю:

     - Почему мы до сих пор не наткнулись ни на одно рысье логово? Должно быть, они неподалеку?

     - А мы и не наткнемся, - ответил учитель. - У рысей логова в более укромных местах. Рысь любит густой кустарник, упавшее дерево, расщелину в скале, иногда роет неглубокую нору. Здесь же, как видите, местность совершенно открытая.

     Макс ещё раз огляделся. Действительно. Кусты встречались совсем редко, и в этих местах лес представлял из себя чуть ли не степь, только с растущими из сухой твердой земли огромными деревьями.

     - Здесь пролегать тропа, которой пользоваться все, - промолвила Сэл. - Давайте идти быстрее. Нехорошо, если они очень долго нас ждать.

     Скоро они вышли к пустырю у скалы. Там не росли деревья, и место ярко освещалось солнцем. Шесть рысей сидели на земле, седьмая ходила вокруг, размахивая увесистым широким хвостом.

     Макс узнал троих: вождь Ясный-Ум сидел с отрешенным видом, смотря невидящим взглядом куда-то вдаль сквозь тело беспокойно ходящего перед ним молодого самца с необычайно мускулистыми лапами. Разящий-На-Скаку, так назвала его дочь вождя, когда он предлагал ей разделаться с ним и Рыжим Даши. Третьего самца с серым гребешком между ушами Черный тоже уже встречал прежде, он так же тогда сопровождал Быструю-Как-Ветер.

     Когда друзья вышли из тени на свет, он злобно фыркнул и встретил гостей, не отводя недовольного взгляда. На носу у него ссохлась кровавой коркой крупная ссадина, а на плече была изодрана шкура, шерсть в этом месте была выдрана, будто вырезана вместе с частью кожи чем-то острым, чем-то вроде острого меча. Макс догадался, что это и был тот боевой вождь, что, по словам Ясного-Ума, руководил нападением на них в самую первую ночь на берегу. Судя по ранам, он принимал непосредственное участие в бою.

     - Приветствую вас на нашей земле, - промолвил вождь Ясный-Ум, он еле заметно кивнул.

     Остальные молчали. Макс украдкой пробежал по ним взглядом: четверо незнакомых рысей на вид пожилого возраста бесстрастно взирали на гостей. Не было в их взгляде ни презрения, ни удивления или испуга… не было совсем ничего.

     - Мы рады, что вы приняли нас, - скромно промолвил Ал’Тан, Макс молча кивнул.

     - А теперь скажите, зачем вы привели к нам врагов? - резко сказал крупный молодой самец. - Вам мало того, что случилось той ночью у реки?

     - Мы пришли к вам с миром, - не удержался Макс. Он сам себе не поверил, когда заговорил на рысьем, ведомый эмоциями. - Это вы на нас напали первыми.

     Неожиданно Ал’Тан услышал в голове голос. Кто-то из присутствовавших говорил с ним:

     “Лучше бы тебе осадить своего друга. Ничего хорошего из нападок не выйдет. Боевой вождь крайне своенравен. И советую не смотреть ему слишком пристально и долго в глаза. Он примет это как вызов”.

     Разящий-На-Скаку оглядел Черного, скорчив гримасу отвращения:

     - А ты ещё кто? А-а-а… Я помню тебя. Та самая недорысь. Ты то, видать, и притащил всю ораву к нам. Вот, кто виноват, оказывается! - сказав это, самец подошел вплотную. Несмотря на то, что боевой вождь стоял на четырех лапах, он был почти одного роста с Максом.

     Ахиллес нащупал рукоять меча под плащом. Анна потянулась к луку, висящему на спине.

     Черный выпрямился, пытаясь казаться выше, сделал вращательное движение плечами, будто разминаясь перед дракой.

     - Сразиться хочешь? - не отставал Разящий-На-Скаку, стал загребать могучими лапами землю под собой. - Ну, давай. Запросто.

     - Макс! - одернул кота учитель на языке донгу. - Прекрати! Не надо его задирать.

     Заговорил вождь Ясный-Ум:

     - Разящий-На-Скаку. Я думал, мы собрались здесь, чтобы решить, что нам делать дальше. Ввязываться ли в битву? Или лучше покинуть эти края и уходить на восток? Враг близко, если уходить, то нужно выступать сегодня же.

     - Близко? - осторожно спросил Ал’Тан.

     - Ваши сородичи недавно перешли реку, они встали там, где были вы, на берегу, - пояснил молодой самец с серым гребнем на голове и раскосыми зелеными глазами.

     - Сколько их? - спросил учитель.

     - Мои разведчики насчитали около двух сотен, - заметил вождь с гребнем. - Но это только на берегу, к ним ещё тянулась колонна, переходящая реку. Многие погибнут в этой битве. Очень многие. Что же будем делать?

     - Мои воины никогда ни от кого не бегали. Не побежим и сейчас, - сверкнул глазами боевой вождь. - Уверен, что твои охотники так же готовы, Неистовый-Олень. Почему мы должны трусливо отступать и отдавать им свои земли? Но я один ничего не решу. Поступим так, как проголосует Совет. И мы должны выслушать, что скажет верховный вождь Ясный-Ум.

     - Они не за землями вашими пришли, - бросил Ал’Тан. - Вы знаете, что прежде всего им нужны не земли, они ищут нечто другое.

     Он украдкой взглянул на Ясного-Ума, наблюдая за его реакцией. Однако тот не подал и виду, что его что-то встревожило, заговорил степенным низким голосом:

     - Это правда. Их вождь жаждет заполучить знания Прародителей, что жили в этих землях. Ему нужна безграничная власть. Все вы знаете, что мой род охраняет их многие годы, хоть сами мы внутрь никогда и не проникали. Мы всегда поступали так, как завещали предки! А они завещали нам, что знания эти опасны. Если вождь Живущих-За-Стеной найдет эти Хранилища, всё изменится. И если мы сбежим сейчас, беда придет к нам в будущем. Если не к нам самим, так к нашим детям и внукам.

     Макс видел, как пожилые вожди одобрительно закивали. А Разящий-На-Скаку вытянул шею, выгнув спину, в глазах вспыхнули зловещие огоньки, он находился в предвкушении битвы.

     - Этот Живущий-За-Стеной - наш друг, как и его отец… Твердый-Как-Камень. Многие из вас должны его помнить… Он защитил наше племя в трудные годы, когда многие Живущие-За-Стеной нападали на нас.

     - Мы помним! Помним Твердого-Как-Камень! - пожилые вожди качали головами.

     - Ал’Тан, сын нашего старого друга, сейчас в беде. Мы должны помочь ему. Я всё сказал, - завершил речь Ясный-Ум.

     - Теперь я подведу итог. Есть ли среди вас те, кто против того, чтоб сразиться с врагом? - громко спросил боевой вождь. Никто не ответил.

     - Мы готовы выступить прямо сейчас. Я считаю, что нужно напасть сейчас, когда они не ожидают этого, - сказал Неистовый-Олень.

     - Верно, - подтвердил Ал’Тан. - Они, наверняка, уверены, что рыси атакуют лишь ночью, а при свете дня они в безопасности. Мы думали так же.

     Ахилл плохо знал язык рысей. Но всё же он понимал многие слова. Он внимательно следил за беседой, затем обратился к учителю:

     - Ал’Тан. Я понял, что решено выступать, они уже здесь. Скажи рысям, переведи, что не следует отправлять все силы сразу. При свете дня и на открытом пространстве у донгу преимущество. Нужно атаковать их наскоками, заставить действовать сумбурно, измотать их. Но в открытый бой в степи ввязываться не стоит. Надо заманить их в лес. Здесь донгу будут уязвимее, они не смогут биться строем. К тому же они не могут лазать по деревьям. И нужно постараться разделить их.

     Учитель задумался.

     - Поверь мне. Я знаю толк в этих делах. Без тактики нам не победить в этой битве.

     Ал’тан кивнул, сообщил наставления Ахилла. Рыси согласились придерживаться этого плана. Тут же приступили к составлению подробной стратегии.

     Разделили основные силы на несколько частей, каждая из которых должна была играть определенную роль.

     Самая нелегкая задача стояла перед Неистовым-Оленем, сухой жилистой рысью с гребнем на голове, возглавлявшей племенное объединение, члены которого в большинстве своем были охотниками, они же выполняли функцию разведки. Лёгкие, быстроногие рыси, как никто другой, идеально подходили для маневров в степи, стремительных атак и резких отступлений. шесть десятков охотников разделилась на три части, чтоб поочередно наносить удары с коротким промежутком времени. К тому же, так они могли эффективнее прикрывать друг друга. Так же была выделена пара десятков более грузных, мощных рысей-воинов для поддержки охотников.

     Остальные воины, во главе с боевым вождем Разящим-На-Скаку, должны были ожидать в лесу и вступить в битву, когда противник зайдет на их территорию. Около сотни воинов растянутся кучками в линию у границы леса, так как одной из задач разведчиков будет, заманивая врага в лес, рассредоточить его силы.

     Глубже в лесу будет расположен резерв, куда в крайнем случае планировали отступить рыси. Там гораздо легче было окружить и разбить остатки врагов.

     Ал’Тан, Ахилл, Анна и Макс решили держаться вместе и сражаться бок о бок. Действовать так было бы эффективнее, чем смешиваться по одиночке с толпами рысей.

     Теперь многое зависело от того, как поступит враг. Поддастся ли на уловки?

     

     * * * *

     

     У друзей не было времени, чтоб полностью свернуть лагерь у леса. Они успели лишь отогнать быков подальше в степь пастись в надежде потом их найти, спрятали повозку между деревьями, чтоб враг не завладел запасами оружия преторианцев.

     Затем они устроились на краю леса рядом с войнами рысей, спрятавшихся между деревьями и среди редких кустов. Наблюдали, как три крупных отряда охотников неспешно поскакали к берегу, экономя силы. За ними быстрым шагом шел отряд воинов.

     Охотники остановились у подножия холма, заграждающего берег реки от леса и большого участка степи перед ним. Выровняв строй, они бросились к вершине и исчезли из виду.

     Даже отсюда Макс слышал едва различимые выклики всполошившихся донгу, явно сбитых с толку нежданной атакой. Он взглянул на Анну, стоящую рядом, держа лук наготове, на боку висел колчан, набитый стрелами. За ней чуть поодаль расположились Ахиллес и Ал’Тан, вполголоса переговаривавшиеся о чем-то.

     Учитель не был похож сам на себя. Поверх льняной рубахи с длинными рукавами он надел преторианскую кирасу, вывернутую стриженым овечьим мехом наружу, чтоб его не перепутали в бою. По этой же причине он не стал одевать шлем, который ещё нужно было уметь носить. Непривычного к нему учителя шлем лишь стеснил бы в движениях и только. Он вооружился сразу двумя короткими мечами, один из которых он держал, а второй висел на поясе рядом с тонким кинжалом из тех, что предназначались рысьему племени в качестве даров.

     Ахиллес же выглядел как обычно, в своем неизменном плаще с капюшоном песочного цвета, под которым были скрыты меч и кинжал.

     Макс вновь перевел взгляд на белую кошку, попытался представить, о чем она сейчас думает. Анна повернулась к нему - заметила, что тот её разглядывает, напряженно улыбнулась.

     - Боишься? - шутливо спросил Макс. - Не бойся. Держись за мной. Всегда держись за мной. Не отходи далеко.

     - Может, ты сам боишься, - насмешливо бросила кошка, и притворно засмеялась. - А ты сильно не загораживай их собой, чтоб я могла отстреливать… Только ты… - вдруг она стала серьёзной, - если что со мной случится, помни меня… помни, какой я была… Потому что я была настоящей, - Анна аккуратно взяла его за лапу.

     - К чему эти слова? Ещё чего. Ничего с тобой не случится. Главное, не лезь на рожон.

     - У меня плохое предчувствие, Макс.

     В следующее мгновение из-за холма выскочили рыси, один отряд скакал прямо к ним, два других чуть сместились в стороны. Вдруг тот, что шел на них, развернулся, помчался в противоположную сторону и наскочил на преследовавшую их небольшую толпу донгу. Рыси пробились сквозь неё, сбивая, топча, кусая и рвя всех на своём пути, затем отряд вновь сменил направление. Многие донгу остались лежать на земле, некоторые стали подниматься. Тут же наскочил другой отряд. Вскоре те единицы, что уцелели, ринулись к вершине холма, откуда медленно выползала небольшая армия в три сотни вооруженных до зубов разнообразным холодным оружием донгу.

     Макс сосредоточил на них зрение, пытаясь рассмотреть тщательнее.

     Он видел преторианцев, важно вышагивающих строем; видел маски котов-воров, идущих беспорядочной гурьбой. Но, сколько бы он ни вглядывался в морды, не мог отыскать того, кого хотел бы увидеть здесь в качестве врага меньше всего - Рыжего Даши, своего друга.

     Армия шла неспешно. Все попытки рысей расколоть их на несколько частей терпели неудачу. После нескольких наскоков, значительно проредивших отряды охотников, рыси выбились из сил, стали отступать в лес. Пробить ряды оказалось совсем не легко. Всё шло совершенно не так, как представлял себе Макс. Объединенная армия Вэя неумолимо приближалась плотным строем.

     - Не вышло, - тяжело дыша сообщил Неистовый-Олень, подскочивший к боевому вождю.

     - Отступайте в лес! Это бесполезно! Готовьтесь к обороне! Встретим их здесь, нужно подтянуть остальных кучнее! - прорычал Разящий-На-Скаку. На морде его застыло выражение беспокойной сосредоточенности. Две рыси, стоявшие рядом тут же ринулись в разные стороны исполнять поручение.

     Армия донгу, не дойдя до кромки леса, остановилась шагах в двухстах от неё. Теперь Макс отлично видел почти каждого. К несчастью, нашел он и Рыжего, возвышавшегося над толпой соратников: он стоял позади, лениво свесив на бок голову в маске.

     Вперед выдвинулись двое. В первом Макс узнал мэра Вэя, второй, высокий худощавый пёс был ему совсем не знаком. Этот пес был облачен в причудливый костюм черного цвета: широкий пиджак и столь же просторные брюки, заправленные в высокие сапоги.

     - Ал’Та-а-ан! Я пришел поговорить с Ал’Таном! Пусть выйдет сюда! Выйдет нам навстречу, - громко выкрикнув эти слова, Вэй стал медленно подходить ближе к лесу, пёс держался рядом.

     Внезапно учитель вздрогнул и подался вперед.

     - Что ты делаешь! - одернул его Ахилл. - Они прикончат тебя!

     - Не прикончат. Я должен поговорить, - отмахнулся Ал’Тан и беспрепятственно выскочил из леса.

     На худой морде незнакомца появилась улыбка.

     Учитель остановился в десяти шагах от мэра и его спутника, в лапе он сжимал опущенный меч.

     - Это ведь точно он? - мэр вопросительно взглянул на своего товарища, тот коротко кивнул.

     - Генерал! Генерал Ал’Тан! - громко обратился к учителю пес в черном, стараясь говорить чётче, практически все окружающие слышали его. - Наконец-то мы вас разыскали! Вы себе не представляете, где мы только ни были. Когда мы узнали, что мэр Джаако отбил вас из кошачьего плена, из Элро, я обрадовался и незамедлительно выехал. Вы тут кое-что натворили, как сказал мне мэр. Но я уверен, что это недоразумение, и мы найдём решение.

     - Что? - тихо, почти про себя, прошептал учитель.

     Он не сводил взгляда с морды незнакомца, она казалась сильно знакомой. В памяти беспорядочно стали всплывать кусочки прошлого. Он судорожно пытался сопоставить их.

     - Ал’Тан! Сын моего друга детства! - начал мэр Вэй. - Что же ты натворил?! Я спас тебя, привез к себе, приютил, дал крышу над головой. И так ты мне за это отплатил? За что ты убил моего сына? - голос мэра задрожал.

     - Ваш сын был злодеем, - стал оправдываться учитель. - Он… он был настоящим садистом… Джагамбу хотел всех убить. Мне пришлось его остановить.

     - Садистом?! Таким же, как Вешатель?! Или хуже? А? - мэр пытался держать себя в лапах, но голос, едва не срывающийся на писк, выдавал сильные эмоции.

     - Ве… Вешатель? – тихо переспросил учитель, казалось, что он уже слышал прежде это прозвище.

     - Да, черт побери. Вешатель, ещё известный, как генерал Ал’Тан, командующий северными войсками города-государства Нирус, - ответил мэр.

     - Подождите-ка, я сам поговорю с ним, - попытался вмешаться худощавый пёс. - Кажется, он ударился головой. Вешатель… не надо так его называть… Это имя… это прозвище придумали наши враги…

     - А так его все и называют, все его знают именно под этим именем. Этим именем пугают непослушных котят и щенков, - возмущенно говорил мэр своему спутнику. - А знаешь почему тебя прозвали Вешателем? - он взглянул на учителя, тот мрачно молчал. - Потому что, черт побери, ты всех вешал! Всех! Ты вешал целые семьи, ты вешал деревни, поселения! За какой-то год ты стал знаменитостью, хотя никто и не знает, как ты выглядишь, потому что всегда носил маску! За один год ты перевешал столько народу, сколько не рождается и за десять лет! И да судя по всему, ему отшибло память! Сперва я подумал, он делает вид, что ничего не понимает, изображает. Я подыграл. Черт меня угораздил отправить его в этот гребаный поход!

     Перед глазами Ал’Тана яркой вспышкой промелькнула картина: семь кошачьих голов с безобразно открытыми пастями, насаженные на длинные пики, воткнутые в землю.

     “Что же ты сделал со мной, ублюдок…” - произнес мысленно учитель, он выронил меч, встал на колени и притронулся пальцами к вискам.

     Внезапно в воздухе что-то просвистело, и Ал’тан увидел, как в голову худощавого пса вонзилась стрела, пущенная откуда-то сзади, со стороны леса. Пёс вскинул лапы, упал на спину и, дернувшись пару раз, затих.

     В этот же момент Ал’Тан почувствовал резкий толчок, затем острый холод, прикоснувшийся к спине, а после жгучая боль пронзила тело. Он опустил взгляд: из груди торчал блестящий наконечник стрелы. С одной из трех граней стального жала, сходящихся к острию, на землю закапала кровь, сперва редко, затем полилась тонкой струйкой.

     Учитель попытался сделать вдох, но из горла вырвался лишь влажный хрип. Тело ослабло, и в следующий миг он рухнул мордой в землю.

     - Ты точно не заметил, куда она ушла? – спросил Ахиллес.

     Макс не ответил. Он стоял, опершись о ствол дерева, пытаясь осознать произошедшее. Невидящим взглядом он уставился на тело Ал’Тана, лежавшее на траве. Над ним сгорбились две рыси. Они помогли оттащить его подальше в лес, извлекли стрелу и теперь старались остановить кровотечение.

     - Макс! Нужно поскорее разобраться в ситуации, пока Вэй готовится к атаке. Вряд ли у нас много времени. Ты стоял с ней рядом. Поэтому мы ждем ответа. Видел ли ты, куда ушла Анна?

     Черный кот поднял глаза.

     Ахиллес, устроивший допрос, смотрел на него возбужденными покрасневшими глазами, по которым было понятно, что он принял вещество, поднимающее выносливость, и, вероятно, сделал это перед ожидаемым сражением. То самое вещество, по внешнему виду которого и была названа банда, которой он правил. По резким движениям Ахиллеса было очевидно, что, если он в ближайшее время не получит ответ, то есть хорошие шансы получить от него затрещину.

     - Я… Я правда не знаю… - выдавил из себя Макс. – Она стояла рядом. Я не смотрел на неё некоторое время, наблюдал за происходящим на поле. Заметил, что её нет, когда учитель упал… Он выживет? – спросил Черный.

     - Не знаю… Маловероятно… Судя по всему, у него легкое прострелено. Плохо дело. Скоро он перестанет дышать. Но основная проблема не в этом. Он умрет раньше от яда.

     - От яда? – переспросил Макс.

     - Видишь… легкий темный налет на лезвиях трех граней, - Ахиллес поднял с земли наконечник стрелы, извлеченный из тела учителя, удерживая его через тряпку за обломок древка. – Не вздумай трогать. Сам металл пропитан ядом насквозь. Малейший порез – и тебе хана. Видел я уже такое. На самом деле… - Ахилл взглянул на учителя, - я не понимаю, почему он до сих пор жив. Такие стрелы убивают мгновенно.

     - Как можно пропитать металл?

     - А черт их знает. Это известно только им… Им одним… Кошачьим кузнецам из Элро. Анна что-нибудь рассказывала о себе?

     Макс задумался, ответил:

     - Говорила, что выросла без родителей с бабушкой в Элро. Полгода назад, после её смерти, решила перебраться в Джаако. Пристала к каравану, так здесь и оказалась. Вот и всё. Никаких подробностей.

     Ахиллес задумчиво молчал.

     Вдруг сбоку подскакал предводитель охотников Неистовый-Олень, сообщил:

     - Охотники не нашли следов. Деревья тоже осмотрели. Она просто исчезла.

     - Понятно. Ладно. Нам некогда её искать. Да и вряд ли она вернется… - Ахиллес рассматривал наконечник, вращая его в воздухе. С грустью посмотрел на кота. - Видимо, из донгу остались лишь ты да я… Странная штука – жизнь. Ещё недавно нас было четверо. Двое оказались не теми, за кого себя выдавали… Теперь один из них при смерти, а от второй и след простыл… Мда-а-а… Слыхал я про этого Вешателя… Вот уж не думал, что им окажется он. Считал, что Ал’Тан просто тезка…

     - А вдруг это не Анна стреляла? - промолвил Макс.

     - Не будь идиотом, - отрезал Ахилл. – Я понимаю, что вы с ней сблизились в последнее время. И ты, вероятно, пытаешься оправдать подружку. Но… кроме неё ни у кого здесь лука и стрел нет… Стрелы летели с нашей стороны, приблизительно вон с той опушки.

     Макс с виноватым видом взглянул, куда тот указал, на небольшой холмик, покрытый жидкими кустами, возвышавшийся над прочей лесистой местностью.

     - Такие наконечники слишком дорогостоящи и сложны в изготовлении для простой кошки из Элро. Видишь строение наконечника, - Ахиллес вновь продемонстрировал стрелу. – Благодаря этим граням наконечник прекрасно пробивает практически любую броню. И он тяжел, да ещё и древко, погляди, какое толстое, увесистое… Не-е-ет. Не так проста наша Анна, как ты хочешь думать. Макс, ты когда-нибудь слышал про меджаев?

     - Нет.

     - Это орден элитных убийц в Элро. Как раз-таки меджаи и использовали такие стрелы. Задолго до Нирэлрийской войны они охраняли кошачьего монарха, затем ушли в подполье. Но они существуют, я в этом никогда не сомневался.

     - Вы думаете, Анна выполняла чей-то заказ?

     - Возможно. Но мне кажется, это личное. Слишком много народу для расчетливого убийства. Она явно стреляла на эмоциях. Неудивительно. У господина Вешателя врагов столько, что и не сосчитать.

     - Это значит, что она мстила за что-то учителю. Но… насчёт стрелы. Вдруг Анна откуда-то достала её. Ведь все кошки в Элро отлично обращаются с луком, не только эти… ме… меджаи.

     Ахиллес покосился на Макса, горько улыбнулся и промолвил:

     - Эх ты! Я смотрю, ты по уши втрескался. Голова совсем отключилась? Я пытался тебя подвести к тому, чтоб ты сам всё понял, но ты продолжаешь искать отговорки. Придётся мне тебе рассказать, как есть и развеять твои сомнения. Я давно заподозрил, что к чему. И я давно через свои связи в Элро разузнал кое-что о нашей белой кошечке. Не жила она там. По крайней мере, в самом городе никто её не знает. И… Так уж вышло, что один из моих парней, кот, из бывших меджаев, дезертировал пару лет назад, не выдержал строгих правил. Он узнал её… Её настоящее имя Анкхарат, воспитывалась с рождения при дворе. Мой знакомый её встречал довольно редко. Она из меджаев-одиночек, Макс. Их забрасывают к врагу, их задача - войти в доверие, стать своим среди чужих, и в нужное время нанести удар. Так они работают. Неудивительно, что даже разведчики рысей не могут найти её следов. Меджаи-одиночки следов не оставляют.

     - Если вы знали, кто она, почему же не сказали нам? Могли бы предупредить.

     - Хотел понять, что или кого она ищет. К тому же Анна на тот момент не представляла опасности, напротив, была полезна в походе. В конце концов я совершил ошибку… а может и нет? Теперь я уже и сам запутался в своих мыслях. Ведь я даже не смог распознать предводителя псов-националистов в сыне своего друга…

     Внезапно раздался оглушительный вой. Макс уже слышал его прежде. Коты-воры трубили в боевой рог. Он выглянул из зарослей.

     На поле среди врагов происходило волнение. Ряды активно зашевелились, происходило перестроение. Вскоре донгу рассредоточились вдоль кромки леса и двинулись в заросли.

     - Что нам делать? - обеспокоенно спросил Макс, глядя на приближавшееся воинство.

     - А что нам остается? - бросил Ахилл. - Будем биться.

     Макс встал на лапы, нехотя извлёк свой кинжал. Боевое настроение напрочь пропало. Совсем недавно у него было многое, за что стоило сражаться, что стоило защищать и беречь. В мгновение ока всё это исчезло. Внутри поселилась пустота.

     Макс огляделся. По бокам и перед ними в несколько линий растянулись рыси, затаившиеся среди немногочисленных кустов и толстых стволов деревьев.

     Совсем скоро с устрашающим свирепым ревом на них обрушился враг. Участок, который занимали друзья, был атакован группой преторианцев, вооруженных копьями. Некоторые рыси тут же пали, пронзенные длинными наконечниками. Это вызвало лишь дикую ярость у их соратников, которые стали бешено наскакивать на врага, разрывая острыми когтями кожаные доспехи, впиваясь в плоть длинными клыками, прокусывая глотки.

     Кровь полилась рекой.

     Поначалу напор донгу удавалось сдерживать. Рыси сражались, как умели. Они маневрировали. Размашистыми прыжками ловко перемещались между деревьями, отскакивали в сторону, затем вновь атаковали. Некоторые залезали на деревья и пытались совершать прыжки с них.

     Но скоро стало понятно, что всё-таки клинки и копья побеждали. Донгу стали пробиваться и теснить рысей всё глубже в лес.

     Макс схлестнулся с преторианцем, бежавшим прямо на него, выставив перед собой длинное копье. Он увернулся от острия и нанес ответный удар кинжалом, лезвие скользнуло по наплечнику и поверхностно задело шею, повредив артерию. Из раны преторианца тугой струей брызнула кровь, облив Макса. Противник быстро ослаб и упал ничком.

     Боковым зрением он увидел Ахиллеса, бьющегося с несколькими соперниками одновременно. Но времени разглядывать, что происходит по сторонам совершенно не было. Некогда было даже протереть глаза.

     На него накинулось сразу двое преторианцев, уже успевших избавиться от копий и теперь орудовавших короткими мечами. Макс собрался. От первых двух атак ему удалось увернуться, совершив быстрые пируэты. Однако один удар всё-таки зацепил плечо. Он не сразу почувствовал боль. Когда попытался контратаковать, больно обожгло плечо, а затем в том месте заныло. Кровь забилась в висках, стало тяжело дышать, голова закружилась. Макс осел на землю. Бросил беглый взгляд на рану: плохо дело, порез глубокий… настолько, что видно, как плоть вывернуло наружу.

     “Ну вот и конец. Надо сказать, не самый плохой”.

     Он закрыл глаза, приготовившись принять добивающий удар.

     Но его не последовало, вместо этого он услышал перед собой свирепый рык и предсмертный крик. Открыл глаза. Одна из рысей пришла на помощь, накинулась сзади и разорвала преторианцу горло. Второго, вонзив в бок меч, прикончил вовремя подоспевший Ахиллес.

     - Ты чего?! - прокричал сиплым голосом худощавый сутулый пёс. - Помирать собрался?! Рано ещё! Отступаем! А ну хватай Ал’Тана за лапы, нельзя его здесь бросать!

     Подхватив учителя с двух сторон, они поволокли его. Однако так нести было неудобно, и они постоянно спотыкались.

     - Оставьте, я сам, - промолвил Макс, рывком поднял тело Ал’Тана, закинул себе на плечо и бросился вперед, Ахилл последовал за ним.

     - Отступаем! Отступаем в лес! - мощный крик сотрясал воздух, это был голос боевого вождя племени.

     Силы Макса иссякли. Скорость упала.

     - Ты так истечешь кровью! - крикнул Ахиллес. - Надо перевязать рану.

     Идти больше Макс уже не мог. Лапы стали ватными и почти не держали тело. Он скинул учителя на землю, сам сел рядом, тяжело дыша.

     Ахилл оторвал рукав своей рубахи, разорвал так, чтоб получилась лента, туго перетянул лапу Макса у самого плеча.

     - Кажется… мы одни остались, - сказал он.

     - Рыси… они нас бросили, - поднял голову Макс.

     - Может и так, а может и нет. Суматоха.

     Вдруг крупная тень вышла из-за ближайшего дерева.

     - И чего вы здесь расселись? - услышал Макс знакомый голос.

     Он поднял голову и увидел Даши, стоявшего прямо перед ними. В лапах он держал боевой топор с длинной рукоятью. Морда обтянута черной маской, сверху торчат два рыжих уха. Рыжий был одет в мантию, поверх которой натянута кожаная кираса.

     - Ух… Я смотрю, ты преуспел. Карьеру строишь? - ухмыльнулся Макс.

     - Не смешно. Чего расселись, я говорю?

     - Устали с твоими дружками биться.

     - Я говорил тебе, не попадаться мне больше? Говорил, что если найду, мне придется тебя убить?

     - Говорил, - кивнул Макс.

     - Так чего вы сидите! Быстро валите отсюда, а не то…

     - Зарубишь? - Черный ухмыльнулся и взглянул на длинное лезвие топорища, перемазанное густой кровью. - Тяжелый, должно быть. А какие шмотки напялил! Вы посмотрите-ка на него! И скольких ты завалил за всё это? А? Дружище…

     - А ну заткнись! - прорычал Даши. - Тебе лучше не знать, что я делал. А это кто такой? - он перевёл взгляд на Ахиллеса. - Ты ведь предводитель Соплежуев? Ну надо же! За твою голову положена огромная награда…

     - Совсем сдурел! - Макс попытался встать, но силы совсем покинули его, а мышцы не слушались. - Ты многого не знаешь, дурень. Не трогай его!

     - Да замолчи же ты, Макс, - прорычал Ахиллес и стал вставать на лапы, шатаясь из стороны в сторону. - Если юный донгу желает выслужиться перед своим господином, пусть дерзает. Тем более… Я устал бегать. Да и бежать то мне… больше некуда, - Ахилл вытащил из-под плаща меч и выставил перед собой. Тут Черный заметил, что он сильно ранен: в боку торчала рукоять кинжала. - Уж лучше такая смерть, чем сдохнуть где-нибудь в канаве.

     - Чего ты его защищаешь? Это ж главарь Соплежуев!

     - Он - мой друг, - промолвил Макс. - Не надо, Даши, не трогай его. Ты сам не понимаешь, за что сражаешься, ты ничего не понимаешь.

     - Да, я тупой! - вдруг выкрикнул Даши. - Никогда не был таким умным, как ты. И я ни черта не понимаю. Умею лишь топором махать. А что мне остаётся?! Что мне ещё делать?! Скажи!

     - Что вы тут устроили, кошечки? - раздался голос сбоку, из-за деревьев вышел Алик Безухий. - Я сейчас расплачусь! Прям ссора бывших подруг!

     Безухий был вымазан в крови сверху до низу, в обеих лапах он сжимал два окровавленных изогнутых клинка. Маски на нём не было.

     - Рыжий, я ведь тебе приказал преследовать и уничтожить, а не устраивать задушевные беседы!

     Даши стоял на месте, опустив голову. Широкая грудная клетка поднималась и опускалась.

     - Давай! Руби старика! - нетерпеливо выкрикнул Алик.

     - Я ему облегчу задачу! - бросил Ахилл и ринулся вперед. Сделал выпад мечом. Рыжий резко поднял молот. Парировал удар. Затем коротко взмахнул рукоятью. Ударил по нижней лапе. Ахиллес тяжело рухнул на землю. Кинжал выпал. Открылась рана, из которой ручьём хлынула кровь.

     - Добей! - приказал Безухий.

     Рыжий замешкался.

     - Добей! Это приказ! Ты принёс клятву на крови служить мне до самой смерти! Помнишь?! Прикончи старика!

     Но Даши так и не шелохнулся.

     - Чёртов слюнтяй! Зачем мне такой слуга! Умри! - гневно бросил Алик и пронзил Рыжего одним из своих кривых мечей. Клинок вышел наружу в самом центре туловища, прямо между рёбер.

     - Нет!!! Даши!!! – яростно закричал Макс и дернулся в попытке подняться на лапы.

     Удалось. И он тут же совершил молниеносный бросок к Алику и ударил кинжалом, целясь в горло. Но тот отпрянул в последний момент, резко взмахнул единственным, оставшимся у него клинком, и попал лезвием прямо по правой лапе Макса, державшей кинжал.

     Резкая боль в запястье. Отрубленная кисть, продолжавшая сжимать оружие, упала и прокатилась по земле. Сердце бешено застучало. Макс прижал кровоточащий обрубок лапы к телу. Застонал от сильной пульсирующей боли. Упал на колени.

     Алик Безухий ухмыльнулся и занес меч для удара. В этот момент неожиданно выскочил Даши, навалился всей массой своего могучего тела, держась из последних сил. Рыжий сильным рывком прижался к телу Алика, вогнав ему прямо в сердце торчавшее из собственной груди острие. Безухий надрывно хрипнул, тело резко напряглось, после чего, испустив дух, обмякло.

     - Прости… прости меня за всё… друг… - прохрипел Даши, из круглых глаз катились слёзы, он попытался улыбнуться и замер.

     Макс чувствовал, ещё немного, и он потеряет сознание. Словно в тумане он как мог обмотал культю маской, снятой с головы друга, подполз к бездыханному телу Ахиллеса и провалился в темноту.

     

     * * * *

     

     - Сын? Неужели я тебя снова вижу? Сынок!

     - Мама? Это ты? Это правда ты? - спросил Макс, сидя на своём матрасе в углу избы. Из окон лился яркий белый свет, заполнявший всё пространство в маленьком доме.

     На кровати сидела мать и широко улыбалась.

     Макс подошел к ней, крепко обнял.

     - Я ведь даже не успел попрощаться с тобой, мам… Теперь я с тобой. Значит я… умер?

     - Ты держался достойно, сын, - увильнула от ответа мать. - Но теперь тебе пора… пора вернуться.

     - Куда?

     - Туда, откуда ты пришел. Ты пришел слишком рано. У тебя есть ещё дела.

     - Но я не хочу туда. Хочу остаться здесь… с тобой. Здесь так хорошо и спокойно.

     - Ты должен, сынок. Ты должен исполнить своё предназначение.

     - Но какое?

     - Ты сам всё поймёшь… сам поймёшь…

     

     * * * *

     

     Макс открыл глаза. Темно. Сквозь кроны едва проникает лунный свет. Очень холодно. Он пошевелился, почувствовал, что лежит в траве. Ощутил ноющую боль в правой лапе. Потрогал левой - обрубок на месте. Поднялся, наощупь нашёл тело учителя, проверил пульс. Живой. Как? Как это возможно?

     - Макс… - чуть слышно прохрипел тот. - Что произошло? Где все?

     - Все мертвы… Рыси нас бросили…

     - Все? Ахилл? Анна?

     - Все.

     - Я… я тоже умираю…

     - Я знаю, - ответил Макс.

     - Мы должны отомстить… отомстить им за всё, что они сделали.

     - Кому?

     - Им… людям. Мэр Вэй, коты-воры, псы-националисты… все донгу… и даже рыси… все они - потомки людей. Люди всегда убивали людей, они продолжают это делать и сейчас, они совершенно не изменились. Все они должны быть уничтожены без всякого… сожаления.

     - А мы? Мы тоже должны погибнуть?

     - Мы - орудие уничтожения. Мы накажем их всех. Я раньше не понимал… Теперь я всё осознал. Вот для чего я здесь… Вот для чего ты здесь. Это наше… предназначение.

     Макс слушал, опустив голову. Затем ответил:

     - Что нужно делать, учитель?