Народы наследника ждали. И веял таинственный холод.
И шёпот послышался - мягче китайского шёлка:
"Ну, что же. Что будет - то будет. Проснётся встревоженный город,
И каждый поверит, как в чудо, во власть, что в руках у ребёнка."


Все люди смеялись над мальчиком, слишком наивным и честным,
Но время настало однажды - юнец облачился в доспехи.
И шёпот послышался снова: "Те люди не видели бездны...
Что ж. Время настанет - и скоро. Но скипетр младенца - навеки."


Все матери плакали горько, а город был тьмою окутан.
Вселенная сделалась тенью под властной рукою тирана.
Но голос послышался снова и слился с безрадостным утром:
"Не верили люди пророкам, смеялись над ними. Но - рано.


Нескоро властитель исчезнет. И небо властителю внемлет.
А вера лишь повод к сомненьям, - не смертным равняться с богами.
Мой шёпот, конечно, лишь шёпот. Но яростью сменится трепет,
Смешается с хаосом хаос и с огненной влагою - пламя."


Народы не видели бездну. Народы смеялись над нею.
Сменялись эпохи, как прежде. Казалось, что мир будет вечен.
...Властитель дряхлел, возвышаясь, а город всё таял, старея,
И оба исчезли однажды - в тот час, как рождается вечер...