На мне поставила ты жирный чёрный крест.
К нему пришпилен я, как жук к листу булавкой.
Я должен чувствовать себя раздавленной козявкой-
Ан нет - ни совесть не грызёт, ни боль меня не ест.

Я, видно, тешил зря себя напрасною надеждой,
Что под моею твёрдою хитиновой одеждой
Таилась нежная, ранимая душа.
На деле что там оказалось? Ни шиша!
Игла прошла насквозь распластанное тело
И ничего. как видно, не задела!
Всё так же двигаюсь, всё так же улыбаюсь
Не дёргаюсь, визжа, не извиваюсь
Я ем по прежнему, по прежнему дышу
Чего-то делаю, чего-то там пишу
Всё, в общем, как всегда. За редким исключеньем.

То, что назвать бы можно было огорченьем
Душевной болью. ХОЛОДКОМ в груди.
Эпитетов, названий много - пруд пруди.
И бог бы с ним. Ведь не в названьи дело-
То НИЧЕГО, которое игла задела
Растёт внутри, как чёрная дыра
Ест изнутри, как холм
Крысиная нора.
И холодом могильным веет из неё.
И пожирает всё, что есть внутри моё.
Я чувствую, как в ней 
Бушует адский пламень.
Он холоднее льда,
Он неподвижней смерти,
Навечно, навсегда,
В безмолвной круговерти
Мне душу превращает в лёд
И камень...

И жизнь становится всё более пуста,
И недостанет сил сползти с креста.