Человек Без Имен. : другие произведения.

Наруто: Нуар

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Наруто ступил на кривую дорожку и покатился. Антигерой, революционер, мечтатель, взрослый ребёнок - он, став нукенином, встречает на своём пути множество необычных людей, вливается в водоворот событий, чтобы понять смысл жизни.

   Выражаю свою благодарность товарищу XEI. Бета-ридер убрал корявые предложения, обороты, некоторые опечатки, ошибки в каноне по всей первой части фанфика. Дальнейшее по большему счёту под моей собственной редакцией.
   Жанры: приключения, черный роман, экшен, философия, романтизм.
   Размещать нигде не надо, автор с этим справляется сам.
   Предупреждения: АУ, ООС некоторых героев, много своих персонажей, нет Марти и Мэри Сью, кроссовер с нашим миром, начиная со второй части (последний пункт несколько спорный, так как будет реализован как альтернативная история, пока кроссовера не будет весь фанфик).
   На создание Наруто: Нуар меня вдохновили комиксы серии Marvel Noir и вопрос "А что если?.." "Наруто" я попробую изменить в более прозаичную и жесткую историю, сохраняя только время действия и общую концепцию мира, по возможности приближенную к первоисточнику. Возраст героев на начало событий сдвинут на три года. Т.е как первые главы манги, только Наруто не двенадцать, а пятнадцать. То есть Всем ровесникам Наруто и ему -- 15-16 лет, за начало событий берётся начало аниме и манги.
   Примечание: Я назвал генинами всех выпускников Академии, их называют так уже до получения повязки, когда сдана письменная часть экзамена. С этого момента они считаются шиноби запаса на случай войны, и повязку могут получить только в военное время. Повязка на голове -- это удостоверение, а не звание. Генин здесь -- человек, потенциально готовый выполнять миссии.
   Кое-что: уважаемый мангака Кишимото в фанфике упоминается два раза как шуточное камео.
   О правах: почти все иллюстрации помечены авторской подписью или лого и найдены в интернете в свободном доступе без коммерческого ограничения.
   Размер глав: от десяти страниц А4 в Word шрифтом Courier new 12, до пятидесяти с лишним страниц (на момент написания 1 главы второй части).
   Выход глав: одна глава от 1.5 недели до месяца. Возможно чаще или реже (реже -- если уеду куда-нибудь или буду редактировать особый текст.)
  
   Том 1: Побег []

Часть 1 Побег

  

Глава 1 Узумаки Наруто

   Вечер в Конохе - деревне, Скрытой в Листве, отличался своей тишиной. Мрачные, разбитые дороги едва освещались тусклым светом из окон домиков. Луна, обычно светящая ярко, этим вечером скрылась за неподвижным облаком. Атмосфера уныния и опустошения усиливалась с наступлением ночи. Днём тоже тихо, если гулять по переулкам, а не главным аллеям, тянувшимся от внешних ворот деревни до сплошной стены из скал, на которой высечены четыре лика правителей Конохи. Ночью эта скала кажется чудовищем, нависшим над деревней. Но жители боялись не скалы, а тех, кто воздвиг свою резиденцию на её горном плато, прямо над портретами Хокаге. Жители боялись власти, но не смели ослушаться вождей: за неповиновение врага народа палач прилюдно сжигал техникой огня на арене. Люди боялись за свои жизни, хоть героический поступок Йондайме - последнего Хокаге - заставил предыдущего правителя по фамилии Сарутоби вернуться в должность вождя и смягчить правление над страной.
   Именно такое чувство страха испытывал Удзуки в этот вечер: кажется, что все спокойно, но никогда не знаешь, что случится в следующую минуту. Четырнадцатилетний мальчик согнулся пополам от очередного удара в солнечное сплетение, после чего перехватило дыхание, а в глазах потемнело. Его ударил тот голубоглазый парень в темно-оранжевом костюме. Наруто Узумаки - известный на всю округу Конохи дебошир, вор, настоящий бандит.
   Очередной короткий, но ощутимый удар ладонью по лицу.
   - Не прикидывайся дохляком, Удзуки. Я же просил тебя стащить у мамки деньги и принести мне, помнишь? Может напомнить?
   Удзуки догадался, что будет дальше, но отрицательно помотал головой, и получил вторую оплёуху.
   - Но мама весь вечер была дома, - запричитал он. - Я не мог взять их у неё из-под носа! Правда! Я бы принес, если бы смог.
   - Но сейчас ночью украсть сможешь? - с напором произнёс Наруто. - Сможешь, а то завтра ты у меня землю есть будешь. Усёк? Завтра в то же время, без денег не приходи, а то залезу к тебе и перережу глотку, пока ты будешь спать.
   Блондин воровато оглянулся: вдалеке послышались шаги. Наруто отпустил Удзуки и быстро перепрыгнул через забор, использовав плечо мальчика в качестве опоры. Расплакавшийся Удзуки сполз по дощатому забору на дорогу. В сумеречном свете луны появилась фигура сенсея Ируки Умино. Завидев плачущего Удзуки, Ирука поспешил к нему, чтобы поднять, отряхнуть и привести домой к родителям.
   - Кто тебя обидел?
   Ирука участливо присел рядом с мальчиком.
   - Если я скажу, он меня у-убьёт, - всхлипывая, ответил Удзуки.
   -Это был Наруто? Вот гад! Клянусь, я поймаю завтра этого паразита, и его накажет сам Третий Хокаге. Заниматься рэкетом ему с рук не сойдёт, обещаю. Хватит плакать, я отведу тебя домой. Вставай, ну же.
   Ирука поднялся, помогая мальчику подняться на ноги. Удзуки закрыл рукой глаза. Ему было стыдно, ведь Наруто всегда говорил, и не только ему, что предатель или стукач, должен сдохнуть мучительнее любого врага. У Наруто не было друзей. Его тайком ненавидела вся деревня. Родители пугали детей, называя Наруто больным мальчиком, сошедшим с ума от смерти близких, и запрещали с ним дружить. Наруто озлобился, возненавидев всех жителей Конохи, жил в одиночестве, иногда воруя еду, если не находил денег. Это казалось странным, потому что Наруто получал ежемесячную сумму от сиротского фонда. Зачем ему грабить? Возможно, он отыгрывается на детях из-за своего положения.

***

К главе 1, часть 1. Молодая семья Узумаки не знала нужд в деньгах, поскольку отец Наруто был неоднократно награжден за успешные операции в ходе Третьей Войны ниндзя. Знаки отличия, деньги, именное оружие до сих пор хранятся в квартире четы Узумаки в центре города, покрываясь пылью. []
   Молодая семья Узумаки не знала нужд в деньгах, поскольку отец Наруто был неоднократно награжден за успешные операции в ходе Третьей Войны ниндзя. Знаки отличия, деньги, именное оружие до сих пор хранятся в квартире четы Узумаки в центре города, покрываясь пылью. Когда Наруто исполнилось восемь лет, он поступил в Академию в надежде стать ниндзя. Примерно в то же время он перестал возвращаться в пустой дом. Наруто слонялся по серым улицам Конохи, потерявшей свои краски уже давным-давно. Мальчик часто валился с ног по вечерам и засыпал в забегаловке "Ичираку" или на ступеньках общежития при Академии, в которое его не пускала администрация и сами однокурсники.
   Скитания продлились недолго: обойдя всю деревню вдоль и поперек, Наруто нашёл немалое количество заброшенных мест, до которых ни горожанам, ни властям не было дела. Наруто побывал в пещерах, скрытых в скале, на старой водокачке, в бывшем здании Академии на краю деревни. За чертой города начинались дороги и тропы в разные направления. Одна вела к Лесу Смерти, огороженному забором пятиметровой высоты с колючей проволокой, другая, в кочках и ямах, шла к границам со страной Рек и территорией деревни Скрытого Дождя. Третья дорога, не менее разбитая, делилась надвое: на тропу к тюрьме страны Огня и на восточную лесную чащу, путь через которую лежал в страну Волн, находившейся на острове в заливе, вдающемся в покрытый вечнозеленым лесом фьорд. По словам одного сенсея из Академии севернее страны Волн находится архипелаг из небольших островов, где спрятана страна Водоворотов. Мать Наруто была родом из деревни Скрытого Мальстрима*.
   Оттуда же и прибыли жители и шиноби с символом красного круга со спиралью в центре. Причиной тому стал до сих пор неизвестный катаклизм, о котором беженцы умолчали. Между кланом семьи Узумаки и правительством Конохи сложились тесные партнерские отношения, поэтому большинство спасенных остановилось в Конохе, а остальные ушли кочевать на север и запад - в страны Ветра, Земли и Молний. Когда Третий Хокаге ушел на покой, его место занял выдающийся шиноби Конохи, получивший титул Йондайме - Четвёртый Хокаге. Изменения, сделанные им, как Четвёртым Хокаге, коснулись многих законов. В честь былой дружбы между кланом Узумаки из деревни, Скрытой в Водовороте, и правительством Конохи, теперь на формах шиноби делались вставки с символом красного водоворота.
   Родная деревня казалась Наруто прибежищем жадных и бездарных обывателей, поэтому он убедил себя, что не нуждается ни в деньгах, ни в крыше над головой, если их предоставляет ему власть деревни. Неужели он настолько низко пал, чтобы быть нахлебником-сиротой у этих скудоумных людей, думал юноша. Единственное, что заставляло Наруто возвращаться в Коноху - это Академия ниндзя. Именно она была его соломинкой, протянутой утопающему. Выучившись как-нибудь, он получит доступ к оружию и к простейшей работе по найму, предназначенной для ниндзя. Миссии делятся на пять рангов в порядке усложнения: D, C, B, A и S. По окончании Академии хотя бы в звании генина, Наруто планировал взять задание ранга C, по доставке письма или документов. После окончания он не вернётся в деревню с отчетом, а дезертирует на север, в попытке стать политическим деятелем какой-нибудь страны или телохранителем Каге, предварительно дослужившись до дзёнина в других странах.
   К главе 1, часть 1. Свои планы Наруто обдумывал в небольшой лачуге на небольшой опушке восточного леса. Прочёсывая окраины деревни, Наруто не сразу нашёл скрытую в кольце деревьев от глаз прохожих поляну, освещённую солнечными лучами. Сам домик под раскидистыми кронами осин и болотных тополей он обнаружил, только попав на поляну. Лачуга была двухэтажной, если считать за второй этаж невысокий чердак с луковым окошком, тоскливо единившимся в тени деревьев. Нижний этаж был наглухо заперт, и попасть в него можно было с чердака. []
  Свои планы Наруто обдумывал в небольшой лачуге на небольшой опушке восточного леса. Прочёсывая окраины деревни, Наруто не сразу нашёл скрытую в кольце деревьев от глаз прохожих поляну, освещённую солнечными лучами. Сам домик под раскидистыми кронами осин и болотных тополей он обнаружил, только попав на поляну. Лачуга была двухэтажной, если считать за второй этаж невысокий чердак с луковым окошком, тоскливо единившимся в тени деревьев. Нижний этаж был наглухо заперт, и попасть в него можно было с чердака.
   В первый раз Наруто долго и безуспешно пытался открыть чугунные воротца с боковой стороны домика, так как другого входа вообще не было. Тогда парень не нашёл другого выхода, кроме как влезть в дом. Сначала Наруто забрался на трансформаторную будку, вмонтированную в стену домика, а потом еле подтянулся на железную крышу, усеянную соломой, не дающей ей ржаветь. Наруто прополз по краю до лукового окошка, думая, как открыть железную ставню. Над ставней был выступ - карниз, защищающий от дождя, поэтому у парня возникли трудности с взломом окна. Надо было лечь животом на край и отпереть окно, не свалившись вниз. Сломав средней толщины ветку с крайнего дерева, Наруто использовал её как лом. Ставня открылась, потому что и не была заперта, но порядочно проржавела в петлях. Наруто проник внутрь.
   Перед глазами парня была полутемная комната, обветшавшая от времени. К правой стене приткнута железная тахта с рваным матрасом в полосочку, изъеденным молью. Слева покоился стол с разломанной пополам столешницей, а под ним лампа с желтыми отсыревшими бумагами и опрокинутой чернильницей. Сзади высилась беспорядочная груда бесхозных вещей, среди которых Наруто выделил в первую очередь обрезанный с одного конца моток канатной веревки толщиной в два детских пальца и наполовину развернутый рулон с картой мира. Всё остальное парня не заинтересовало. Трогать хлам он не рискнул, а прошел в конец комнаты к старому шкафу. Грязные доски скрипели под ногами, и Наруто с опаской подумал о крысах. От запаха пыли жутко свербило в носу, но блондин сдерживался от чиха: вдруг внизу кто-то есть. Не прикасаясь к шкафу, Наруто обернулся и осмотрел пол в поисках люка. Массивный деревянный люк с медной ручкой-кольцом скрывался под загаженным ковриком. Наруто решил, что при таком плачевном состоянии комнаты в домике никто не живет и ушёл, спрыгнув с окна.
   Для начала нужно было украсть несколько вещей. Любое оружие, хотя бы примитивное, перчатки и пылезащитные очки. Первым Наруто достал стальную иглу сэнбон, выдернув её из куклы-мишени на тренировочной площадке Академии. Очки были с легкостью украдены у какого-то мальчика по имени Удон прямо из квартиры с распахнутым окном: его имя Наруто увидел на табеле с отличными оценками, на котором и лежали налобные окуляры. Перчатки пришлось купить на барахолке, где помимо одежды толкали и менее легальные товары, зачастую собственного изобретения. Продавались яды, спиртное, вещества, расширяющие сознание, по словам торговцев, и некоторые виды оружия, продающиеся совершеннолетним шиноби.
   Когда Наруто вернулся в дом, он спустился с чердака на первый этаж по деревянной стремянке. В нос ударил неприятный гнилой, даже смрадный запах. Наруто, увидев нечто в комнате, побледнел и вскрикнул от ужаса. В комнате находился висельник на старой люстре. Он повесился на обрезанном мотке каната, который Наруто раньше видел на чердаке. Сам мертвец не покачивался, зафиксировав люстру в окончательном положении. Ноги повешенного были чуть ниже стула, стоящего рядом - это самоубийство. Запах трупного разложения дополняло зловоние от того, что в момент смерти несчастного вытекло из кишечника. Штаны были приспущены, наполненные испражнениями, а под телом засохла лужица. Наруто, сдерживая тошноту, ринулся наверх, к окну. Закрыв люк, парень с трудом добежал до окошка и сблевал на траву. Свежий воздух обнял голову мальчика, возвращая силы. Вероятно, в деревне знают про самоубийцу, но дело закрыли, даже не начав. Наруто не мог знать точно.
   Парень убедился, что это место идеально подходит ему. Никто в здравом уме сюда не сунется. А он сможет. Только на чердак: вниз Наруто не вернется ни под каким предлогом. Увиденное, скорее всего, изменило его. С того момента Наруто стал безразличен к человеческой жизни (по крайней мере, он сам себя убеждал в этом). Прошло некоторое время, и мальчик полностью обустроился на новом месте. Он купил запасную одежду, прибрал чердак, стер пыль, заменил матрас и лампу. Чтобы помыться, ему приходилось возвращаться в квартиру родителей. Здесь парень тренировался, качая тело, упражнялся в метании сэнбона и медитировал, пока прогуливал Академию. Иногда, конечно, Наруто не разрешал себе пропускать Академию, когда учеников выгоняли на тренировочную площадку для физической подготовки. Узумаки не хотел попадать под определение "Тупой но сильный", поэтому зачастую крал книги об оружии и подготовке ниндзя из школьной и местной библиотек, чтобы по вечерам читать их.
   В ночь, когда пятнадцатилетний генин побил Удзуки, Наруто долго не спал. Он сидел на чердаке под лунным светом, крутя пальцами иглу сэнбон. В мечтах он представлял, как втыкает отравленную иглу в воображаемого врага. Исподтишка, а может даже и напрямую. Человек, который будет с ним дружить, а потом предаст, будет удостоен сэнбона в горле. Наруто улыбался, выцарапывая своё имя на оконной раме. Когда он сможет получить возможность владеть оружием, он будет неуязвим. Всего-то, закончить академию, пройти экзамены, но с учёбой у Наруто не заладилось. Он вообще не готовился, в отличие от остальных. Наруто не участвовал в школьной жизни: на однокурсников и сенсеев ему было плевать. Они никогда не станут его напарниками или друзьями. Для них он - странный мальчик, сидящий на последней парте в аудитории. В Академии готовят ниндзя - военных разведчиков и убийц, все, кто проваливал экзамен, получали возможность выучиться на другую специальность. Наруто твёрдо знал, что любым способом добьётся звания генина, потом, после двух или трёх боевых заданий получит звание чуунина. А там, после дзёнина, можно стать Каге - вождём деревни. Только став им, можно получить власть над жителями Конохи и доказать, что и он на что-то способен. Беда в том, что для этого требуется выполнить не один десяток миссий и добиться почётной награды за заслуги перед страной Огня.
   В душе появилось смятение: зарабатывать награды, горбатясь на руководителей Конохи - самое постыдное занятие, которое только можно придумать. Впереди ждали выпускные экзамены, а значит, Наруто осталось набраться терпения: очень скоро он исчезнет из деревни и отправится странствовать. Странник Наруто - Странствующий ниндзя. Звучит как романтическая мечта.
   Наруто слез с края лукового окошка, захлопнул ставню и, совершенно обессилевший, но счастливый, уснул на самодельной лежанке из принесённого матраса с подушкой, отдав себя грёзам.
   *Мальстрим - старинное название водоворотов.

Глава 2 Две дороги: Ирука и Мидзуки

   ДРУГАЯ ДОРОГА
   В осеннем лесу, на развилке дорог,
   Стоял я, задумавшись, у поворота;
   Пути было два, и мир был широк,
   Однако я раздвоиться не мог,
   И надо было решаться на что-то.
  
   Я выбрал дорогу, что вправо вела
   И, повернув, пропадала в чащобе.
   Нехоженей, что ли, она была
   И больше, казалось мне, заросла;
   А впрочем, заросшими были обе.
  
   И обе манили, радуя глаз
   Сухой желтизною листвы сыпучей.
   Другую оставил я про запас,
   Хотя и догадывался в тот час,
   Что вряд ли вернуться выпадет случай.
  
   Еще я вспомню когда-нибудь
   Далекое это утро лесное:
   Ведь был и другой предо мною путь,
   Но я решил направо свернуть -
   И это решило все остальное.
   Роберт Фрост

Ранним утром Наруто уже был в сонной деревне: в убежище кончились съестные припасы, которые он оттаскивал из квартиры. Еженедельный список еды обязательно включал в себя мясной стейк с кровью и лапшу в качестве гарнира - любимое блюдо Наруто, которое он мог есть на завтрак, обед и ужин каждый день. Все остальные продукты юноша покупал по случаю, когда захочется разнообразить меню. Если дома поесть не хватало времени, тогда Наруто ходил в закусочную "Ичираку рамен". Там подавали и стейки, и рамен - суп с лапшой, который Наруто любил не меньше мяса. В выходные на покупки Наруто тратил чуть меньше часа. После он завтракал дома и отправлялся бродить по окрестностям в поисках всего, что плохо лежит и могло бы понадобиться для побега. Потом обедал в "Ичираку рамен", читал книги в жару, скрывшись в домике на поляне, а вечером забирался в чужие дома и заброшенные места в поисках особо крупной наживы, в частности денег. По будням он обычно коротал часы, высыпаясь на уроках в Академии.
  
   []
   В это жаркое воскресенье, план изменился из-за одного мероприятия: в Академии состоится зачёт учеников по различным темам. Только после зачёта генин получит повязку-протектор с символом Конохи - древесного листа. Повязка является первым удостоверением ниндзя для получения дальнейших званий и миссий. Ровно в полдень начнется отбор на выпуск. В случае успешного результата выпускник будет допущен к экзаменам.
  
   Наруто сидел в закусочной, поглощая излюбленный обед - рамен. Ничто не предвещало серьезных проблем, Узумаки был спокоен, ведь Теучи, хозяин заведения, единственный, кто благосклонно относился к Наруто. Ещё бы, он был чуть ли не единственным, у кого юный Узумаки не крал, а честно платил за услуги.
   Дочь Теучи - Аяме, во всем помогала отцу. Вместо обучения в Академии она провела свои детские и подростковые годы за прилавком закусочной. Наруто нравилась эта девушка, но он убедил себя в бесполезности молодой любви. По его мнению, все те, у кого любовь на втором, двадцать втором месте, основные двигатели прогресса в мире. Их силами происходят государственные перевороты, изобретаются немыслимые достижения техники и изменяется человечество. Отношения в сравнительно юном возрасте Наруто считал глупыми. Те, кому нет двадцати, встречаются с другими из стадного чувства: вот тому шиноби повезло, та куноичи обратила на него внимание, потому что он симпатичный, у него есть тугой кошелёк и особенная черта - он никогда не спорит. С ним можно делать всё, что угодно, говорить на любые темы, тискать как кота или плюшевую игрушку, почему бы другой куноичи не запасть на похожего паренька с третьего ряда парт? Бывает, наступит настоящая любовь у двух юных ниндзя. С большой вероятностью, после окончания Академии пути влюбленных расходятся, и они расстаются. И только тогда приходит осознание того, какими смешными были планы заранее построить семейную жизнь.
   "Когда закончим Академию, поступим в отряд следопытов, нас будут отправлять на задания по всему миру, мы побываем во всех странах вдвоем", - нежно говорил один ученик своей подруге, томящейся в надеждах вместе с ним в объятиях на фоне заката. Через год, он сдал экзамены и стал следопытом, а она провалила боевое испытание и стала билетершей в кинотеатре Конохи. Он простился с ней и отправился с группой следопытов по следу беглого преступника из деревни Скрытой в Листве. Больше они вместе не сходились. А время потеряно, им ничего не осталось, кроме ценного урока, в котором ошибку исправить вряд ли выпадет случай, а сердцу - сгоревшие нервы от боли разлуки. Это в том случае, если они решат пронести свою любовь через всю жизнь.
  
   Наруто шестым чувством понял, что отношения подростков носят бестолковый характер, поэтому не утруждал себя поиском вечной спутницы, ведь сердцу не прикажешь, любовь сама собой придет за ним, если не искать её. Наруто не хотел повторять судьбы тех, чья жизнь прошла в рамках стандартов. Сделать нечто уникальное, достойное Каге дело, стало для него целью всей жизни. Все отношения с окружающими, кроме бытовых, отошли на второй план, а на первом укрепился рационализм. Холодный, мизантропический, рациональный контроль самого себя. С невеселыми мыслями парень выглянул из-за ширмы-навеса на дорогу и чуть не подавился, завидев сенсея. К закусочной приближался Ирука Умино. И он тоже увидел Наруто.
   - А ну стой, мерзавец! - не выдержал Ирука и бросился к Наруто. Тот молниеносно среагировал: бросил на стойку оплату за еду и рванул наутек к ближайшему дому. Оттолкнувшись от груды деревянных ящиков, парень ухватился за водосборник и, помогая себе ногами, ловко подтянулся на крышу. Перепрыгивая через узкие проулки, он бежал в сторону заброшенной водокачки, где можно было спрятаться в лабиринте опустевших коридоров и насосных залов. Ирука не отставал, да и двигался заметно быстрее парня. Наруто просчитался: впереди была только одна крыша на значительном расстоянии, поэтому ему ничего не оставалось кроме как спрыгнуть на землю между заборами. Сенсей догнал его и скрутил руки, когда Узумаки пытался отдышаться, прижавшись к забору.
   - А я всё думаю, где ты бродишь? - с наигранным интересом спросил Ирука. - Ты ведь не решил прогулять аттестацию?
   - Нет, и отпустите меня! Наруто дергался, пытаясь выскользнуть из цепкой хватки сенсея.
   - Я отведу тебя в Академию лично, чтобы ты наверняка не сбежал. Сейчас я отпущу тебе руки и ты пойдешь со мной, ясно? Если попытаешься слинять, побью как собаку. Ну, пошёл!
   Ирука отпустил Наруто, и тот, сутулясь, пошёл вперёд. Сенсей шёл следом, не сводя глаз с негодного мальчишки. Ирука поклялся себе, что если Наруто провалит тест, то придется рассказать Хокаге о воровских прогулках парня по ночам. Блондин угрюмо брел, пиная булыжники по пути. Он ни разу не обернулся, не сказал ни слова. Не стал сопротивляться, а просто послушался. Может, из Наруто выйдет толк? Терпение и мотив изменят его в лучшую сторону, но чтобы найти такой мотив, ту потаенную струну души Наруто, придется постараться. Хороший сенсей может сделать это. Хороший сенсей обучит самого трудного ученика. Плох тот ученик, который не превзойдет своего учителя. Нельзя было исключать, что Наруто вообще откажется от квалификации или попросту провалится. Возможно, его ждет участь дворника при общежитии...
   Они уже дошли до здания Академии, когда по всей деревне раздался звон, и хриплый голос из динамиков-мегафонов, висевших на телеграфных столбах, объявил полдень.
   - Поспешим, - сказал Ирука, проталкивая Наруто в холл Академии. Парень на удивление бодро направился в аудиторию, где проходила аттестация. Ирука тоже шёл туда, потому что он был одним из членов экзаменационной комиссии. В аудитории все ученики сидели на своих местах, а за столом экзаменаторов восседал пепельноволосый парень двадцати с лишним лет, чуть моложе Ируки. Он был одет в такой же жилет шиноби с мягким воротом-подголовником и эмблемой страны Водоворотов.
   - Садись за свою парту, отвечать будешь по алфавитному порядку, Узумаки, - с нажимом на фамилию объяснил Ирука и показал Наруто на свободную парту в конце аудитории. Наруто с кислой миной удалился к указанному месту. Первым отвечать будет Абураме Шино. Ирука сел рядом с пепельноволосым ниндзя, пока названный ученик в длинном сером балахоне и затемненных очках, как у слепого, с шарканьем приблизился к столу экзаменаторов. Сосед Ируки обратился к Шино:
   - Это Ирука Умино. Я - сенсей Мидзуки. Твоя зачетная тема - превращение.
   Шино, не говоря ни слова, сложил руками печати, соответствующие технике перевоплощения, и с хлопком и дымом превратился в Ируку. Ещё один хлопок и Шино снова стал собой.
   - Неплохо, - оценил Ирука и сделал пометку в блокноте. - Акимичи Чоджи.
   Толстый, как шар, Чоджи вразвалочку поплыл к столу, вытирая руки от жирных чипсов об штаны. Наруто слышал, что родители этого паренька хозяева клана Акимичи в этом поколении, чьей специализацией были химические добавки для усиления способностей ниндзя. Неудивительно, что Чоджи пошёл в них: таскать всякую дрянь в рот, по-видимому, это наследственное. Наруто уткнулся лицом в ладони, даже не пытаясь увидеть, как Чоджи выполняет технику замещения тела.
   - Киба Инудзука! - донесся глухой голос с другого конца аудитории. - Продемонстрируй нападение со спины во время диверсии.
   Осталось только закрыть уши и подумать о чём нибудь другом. Наруто посмотрел на безоблачное небо из окна. Тоска... А вот Киба, довольно нелюдимый и агрессивный по отношению к Наруто парень, выполнял какую-то необычную технику. Озверевший в прямом смысле Киба откинул капюшон когтистыми пальцами и, присев на четвереньки, словно волк, готовящийся к прыжку, сложил руками печать теневого клонирования, и перед классом появилась точная копия обычного Кибы. Копия повернулась лицом к окну, левым боком к ученикам, а правым к экзаменаторам. Настоящий Киба в форме зверя сложил пальцы ещё раз, теперь для медитации. Спустя несколько секунд Инудзука прыгнул на стену и вскарабкался по ней на потолок как паук. Как только парень оказался над своим клоном в центре аудитории, он свесился с потолка, будто прилипнув ногами к нему, протянул когтистые руки к голове клона и... свернул ему шею. Клон испарился в облаке дыма, а класс зааплодировал. Киба спрыгнул. Инудзука - тоже клан ниндзя, имеющий успех на поприще собачьих и волчьих техниках. "Скучно. Они просто выезжают за счет своих генов. Могли бы в принципе и не учиться. Фамилия и знатность делает их отличниками", - грустно подумал Наруто, глядя, как довольный Киба получает зачёт.
   Следующим вышел парень, на год старше Наруто. Он был одет в тёмно-серый обтягивающий костюм, который служил термобельём для ниндзя, из-за чего парню неоднократно напоминали, что после тренировки в такой пижамке из резины от носителя адски несёт потом, но он никого не слушал, кроме своего сенсея. Сам парень был чудным во всём, что насоветовал ему частный сенсей. Парня звали Рок Ли. Кроме костюма-пижамки в общий имидж Ли внес густую причёску горшком, тоже позаимствованную у сенсея, куда уж говорить о толстых бровях над круглыми, выпученными, как у лемура глазами. Рок Ли единственный среди всех, кто не умел пользоваться ниндзюцу - техниками на основе использования чакры. Мальчики поговаривали, что это потому, что Ли в детстве отдавили промежность, но девочки отрицали, потому что у них тоже ничего нет, но способности к ниндзюцу у них были, а Рок Ли всего-навсего страдает энергетической импотенцией. Частично девочки были правы: у Ли отсутствовали каналы чакры в теле, с помощью которой и реализуются техники, но духовная сила присутствовала в свободном состоянии, регулировать которую можно лишь каким-то неведомым способом. Но девочки были и неправы: энергии у Ли было на десятерых, причем часть её он тратил на изнурительные тренировки в духе отжаться от пола двести раз или висеть на перекладине вниз головой, пока кровь из носа не потечет*. Другую часть он тратил на попытки охмурить этих самых девчонок, увиваясь за ними по всей школе в свободное от тренировок время. Все приставания и ухаживания были тщетными не только из-за неординарной внешности и запаха Ли в пижамке после наматывания километров по периметру деревни, но и из-за специфического словарного запаса. Рок Ли ругался десятиэтажным матом, да использовал такие малоизвестные и навороченные выражения, что у всех сантехников и сапожников Конохи уши в трубочку сворачивались. В ходу были такие интересные легенды, будто Ли мог обматерить ворону на лету, и та дохлой падала вниз.
   Свою слабость в ниндзюцу Ли компенсировал не только матом, но и тайдзюцу - скоростным боевым комплексом единоборств, другими словами рукопашным боем. Одним коротким ударом кулака Ли мог сломать противнику ребро, поэтому парни с ним не связывались, клевеща только за спиной, а вот девочки могли говорить всё что думают: Ли девочек никогда не трогал, только посылал глубоко и надолго, если обиделся.
   Аттестацию ему поставили автоматически, так как за Рока отвечал сенсей Майто Гай, один из уважемых дзёнинов деревни, взявшийся за Ли тогда, кода узнал об отсутствии у мальчика способностей к ниндзюцу. Рок Ли, забирая зачетную книжку, поинтересовался, не позволят ли ему показать приём из тайдзюцу на двери или столе. Услышав, что Ирука и Мидзуки в унисон взмолились ничего не трогать, Ли отвернулся и пошёл к своему месту, бормоча под нос что-то вроде "трусливые дуроёбы, каким хренов насовать будет мало".
  
   После Рока настала очередь ленивого до невозможности юноша с завязанными в жесткий хвост волосами по имени Шикамару Нара. Нара опять же, фамилия родового клана, члены которого передавали из поколения в поколение техники теней. Тенями можно было поймать человека, заставить двигаться, как захочет того исполнитель техники, можно одушевлять тени и душить ими врагов или, гипнотизируя формами и силуэтами страхов, заставлять их терять самообладание. Шикамару был известен на всю Академию как патологический лентяй. Он мог вздремнуть на уроке до потери пульса, чем походил на опоссума, прикинувшегося мёртвым, но большую часть времени он просто скучал, рисовал стратегические планы для настольной игры сёги. На переменах он курил, чему научился у Сарутоби Асумы. Асума был другом семьи Нара, а также родственником Третьего Хокаге. Сенсей Асума очень много курил и был приятным в общении человеком. Он никак не мог разбудить Шикамару от его повседневной дрёмы, но однажды предложил сыграть в интеллектуальную игру сёги, чем и увлёк Шикамару. Они каждые выходные играли на террасе особняка клана Нара в фамильном заповеднике для оленей.
   Нара лениво встал перед экзаменаторами и протяжно зевнул.
   - Мы наслышаны о твоих техниках, - начал Ирука. - Меня интересует техника страха. Попробуй испугать меня тенями.
   Шикамару обхватил кулаком вытянутые указательный и средний пальцы левой руки и закрыл глаза. Те, кто сидел на передних партах, могли увидеть, как тень Шикамару видоизменилась и разделилась надвое. Одна часть уползла под стол, чтобы соприкоснуться с ногами жертвы. Вторая поднялась вверх, дергаясь, будто змея под дудочку заклинателя. Поднявшийся ком черной как смоль тени стал хаотично вращаться, принимая причудливые очертания. Для всех это было неразберихой, как психологические чернильные пятна на белом листе бумаги, но для Ируки это оказалось испытанием. Его глаза широко раскрылись, когда тьма замерла, а потом снова начала движение. Ирука вжался в стул:
   - Прекрати!
   Шикамару расцепил руки, и тени исчезли, как пыль.
   - Давай зачетную книжку, - проговорил сиплым голосом вспотевший Ирука, протягивая руку. Шикамару повозился в карманах и достал книжечку, напоминавшую блокнот в твёрдом переплёте. После этого генин слабыми шагами доплёлся до парты и рухнул спать дальше.
   - Узумаки Наруто! - позвал Мидзуки, глядя в список учеников. - Тема илюзорные клоны.
   Наруто вышел на всеобщее обозрение и мысленно поставил крест на себе: эта тема никогда ему не удавалась. Возможно потому, что первый урок по ней он прогулял. Теперь же нужно было сдать зачет - единственно возможный путь к становлению ниндзя. Парень оттопырил указательный и средний пальцы на обеих руках и скрестил их:
   - Иллюзорный клон, - выкрикнул Наруто, в мыслях молясь, что всё получится. Появилась копия Наруто: это было нечто отдаленно похожее на здорового человека. Цвет кожин был грязно-белым, как мел. Местами у клона торчали сломанные и вывихнутые кости, а кожа на лице сползала, будто жир.
   Ирука, явно пришедший в себя после встречи со страхом, едко улыбнулся.
   - Это не сможет обмануть твоего противника. Это даже не сможет делать то, что ты прикажешь. Незачет. Лучше бы ты занимался вместо рэкета и воровства. Поверь, если бы ты учился так же хорошо, как тянешь чужие вещи и выбиваешь у других детей деньги, я бы поставил тебе зачет, не глядя. А так придется рассказать обо всём Третьему Хокаге.
   Мидзуки со странным любопытством внимательно слушал каждое слово Ируки, затем попросил Наруто дать зачетку и обратился к Ируке:
   - Может, зачтём ему? Вроде физическая подготовка у него хорошая, и клона он тоже создал. Формально. Его ещё научат перед экзаменом. Наруто почувствовал подъём, но тут всё оборвалось.
   - Нет, правила аттестации мы поменять не можем, такой плохой результат мы не имеем права зачесть как удовлетворительный, - Ирука отрицательно помахал рукой.
   Наруто извлек её из подсумка на ремне и протянул экзаменатору, с трудом сдерживая злость. Мидзуки что-то быстро черкнул, внимательно посмотрел на Наруто, и отдал книжечку. Узумаки в расстроенных чувствах вышел из кабинета, не дожидаясь выступления оставшихся: брата и сестру Хьюга, Харуно Сакуры, Ино Яманаки и Саске Учихи. Выйдя за пределы Академии, парень открыл зачётку. В графе с сегодняшним числом стояла пометка "не пройден", а на той странице был вложен лист с запиской. Наруто развернул её и прочитал:
  
   "Если ты читаешь это, значит, мне нужна именно твоя помощь: я хочу поговорить с тобой в шесть часов вечера на балконе моего дома (это самый высокий дом над продуктовым рынком, последний этаж). Мидзуки.
  
   Наруто скомкал записку и швырнул её на дорогу. Ему нет дела до других. Остаётся только сесть на качели во дворе перед Академией и заплакать. Но Наруто и плакать не умел. Боль и тоска щемили в сердце, и Наруто закрыл глаза, сидя на качелях. Он вспоминал те дни, когда он, будучи десятилетним ребенком, ходил по улицам в надежде найти человека, который станет ему другом, но все сторонились и не давали ему заговорить с детьми. Если Мидзуки готов поговорить с ним, это уже что-то значит. Наруто обратил на себя внимание, осталось только сделать выбор в пользу Конохи или бегства.
   На улицу из Академии выбежали счастливые дети, наперебой беседуя друг с другом. Те, кто был постарше из однокурсников Наруто, тоже улыбались и смеялись: они прошли аттестацию, и каждый получил повязку с протектором, на котором вырезан символ Конохи. Теперь они ниндзя, и могут готовиться к практическим экзаменам, а Наруто так и будет сидеть здесь до конца своих дней. Наруто тряхнул головой, будто пытаясь избавиться от мыслей, встал с качели и спобрел домой. Он подготовится, потратит время на медитацию и пойдет навстречу Мидзуки. В шесть вечера Узумаки сидел на балконе у Мидзуки. Сенсей в это время возвращался из Академии. Увидев гостя, он несколькими прыжками добрался до балкона и присел рядом с Наруто, свесив ноги с края. Помолчав с минуту, Мидзуки начал разговор:
   - Не сердись на Ируку. Да, он строгий преподаватель, и с этим нельзя поспорить...
   - Он строг только ко мне, - парировал Наруто.
   - Возможно, он хочет научить тебя дисциплине. Настоящий ниндзя не должен быть рохлей. Он - солдат, выполняющий любой приказ...
   - Тогда я не хочу быть ниндзя!
   - Ирука тоже сирота, как и ты. Ему удалось пережить то, что сейчас творится с тобой. Он стал сенсеем, хоть строгим, но всё же он достиг того, чего хотел. Чего хочешь ты, Наруто? Я могу помочь.
   Узумаки нахмурился: сказать правду слишком рискованно, вряд ли Мидзуки тот, кому можно доверять.
   - Я хочу уйти из деревни. Попробую свои силы в другой стране. К удивлению Наруто, Мидзуки обрадовался.
   - Ты не представляешь, мне тоже этого хочется. Мне здесь всё надоело. Понимаешь, Наруто? Чтобы выжить, придётся забрать из деревни одну вещь этой ночью. Украсть. Мы сбежим вдвоём со свитком запрещённых техник из закрытого архива Конохи. Я буду твоим первым сенсеем! Согласен? Я не могу забрать свиток, я недостаточно ловок, поэтому я обратился к тебе, - раскрылся Мидзуки.
   Наруто понял, что это куда более простой и быстрый шаг к осуществлению мечты. Зачем учиться в Академии, когда с тобой будет свиток всех сильных техник и сенсей, готовый стать беженцем и обучить тебя!
   - Согласен. Где этот свиток? - жадно спросил Наруто. Мидзуки широко улыбнулся и с жаром заговорил...
  
   Ночью Ируке плохо спалось: он вспоминал, как погибают его родители, как его отдают под опеку Третьего Хокаге, как он живет в старом, разбитом общежитии. Не слишком весёлое детство. В три часа ночи в дверь настойчиво, даже нервно постучались. Ирука, обрадовавшийся поводу не спать, ринулся к двери открывать. На пороге стоял Мидзуки в форме.
   - Наруто Узумаки... - сбивчиво проговорил он. - Только что выкрал из архива свиток базовых и запрещённых техник... Я пять минут назад оповестил Третьего Хокаге, и он потребовал найти Наруто. Это не только твоя задача, но и нескольких шиноби. Они уже прочёсывают деревню и заброшенные места.
   - Я понял, - взволнованно ответил Ирука, закрывая дверь. - Сейчас выйду. Сенсей нашёл форму и оделся. Выходя на улицу, он задумался, где может быть Наруто. Точно не в "Ичираку рамен": с ворованным свитком в забегаловке делать нечего. Заброшенная станция с водокачкой
   - тоже вряд ли, потому что станция не освещается, и прочитать свиток в кромешной тьме нереально. Может, за периметром деревни? Ирука направился к Северо-Восточным воротам.
   Наруто сидел под деревом возле своего убежища на поляне. Свиток бордового цвета весил несколько килограмм и достигал метра в длину. Наруто покрутил его в поисках начала рулона. К счастью, свиток был открыт для всех, так как печать ограничения отсутствовала. Юноша развернул первые тридцать сантиметров свитка. С самого верху начиналось вступление о техниках, чакре, видах дзюцу - техник, сопровождаемое схемами и иллюстрациями, которые Наруто пропустил, разматывая свиток.
   Когда Наруто нашел перечень техник, он стал читать. Список вначале был понятен: техника теневого клонирования, техника множественного теневого клонирования, техника замещения тела, техника превращения... Взгляд остановился на технике копирования. С её помощью можно создать практически идентичную копию предмета. В голову Наруто пришла очень хорошая идея. Если что-то случится с настоящим свитком, у Наруто будет копия. По инструкции Наруто сложил пальцами несколько печатей по очереди, и перед ним появилась копия свитка. Парень развернул начало копии и пришёл в ужас. Все буквы скопировать не удалось, частично текст был разъеден невидимой кислотой, а с некоторых слов чернила текли прямо как только что нарисованные. Тогда Наруто бросил свиток об землю, но тот не исчез. Сделать копию неуничтожимой ему удалось, но сохранить первоначальный текст не получилось. Блондин спрятал неудачный экземпляр в куст, затем сложил пальцы для медитации - восполнить запас чакры. После этого он повторил попытку. На этот раз получилась идеальная копия, которую Наруто сразу спрятал на чердаке в убежище. В доме он не удержался и начал учить теневое клонирование.
   Спустя час, как только Наруто вернулся на опушку, из-за деревьев со стороны Конохи вышел запыхавшийся Ирука.
   - Я тебя нашел, Наруто. Что ты здесь делаешь?
   По лицу Ируки было видно, что он прекрасно знает, почему Наруто здесь. Мальчик вызывающе посмотрел на сенсея.
   - Я учил технику клонирования. Если я вам покажу, вы поставите зачёт?
   - Боюсь, этого не будет, - заявил Ирука. - Лучше расскажи, откуда свиток.
   - Мне про него рассказали. И скоро вы все останетесь с носом! - выпалил Наруто, надевая свиток на брезентовом ремне через голову.
   - Кто рассказал? - опешил Ирука.
   "Черт, проболтался", - одернул себя Наруто.
   Вдруг в воздухе просвистели три куная - метательных клинка с рукоятями, используемые ниндзя в качестве кинжала. Два вонзились в дерево позади Ируки, а один попал точно в бедро сенсею, который оттолкнул от себя Наруто, и брызнула кровь. На массивном суку дерева прямо перед Наруто сидел Мидзуки.
   - Отдай мне свиток. Я помогу тебе понести его. Уходим, - властно попросил бывший экзаменатор.
   - Что значит уходим? - насторожился Ирука. - Вы же не собираетесь покинуть Коноху, верно?
   - Какой ты догадливый, - усмехнулся Мидзуки. - Чего стоишь, Наруто? Дай свиток и пошли.
   Ирука выдернул кунай из ноги.
   - Не отдавай ему ничего! Он лжец! Наруто с уверенностью пошёл навстречу Мидзуки, одарив Ируку прощальным взглядом.
   - И кто же у нас здесь лжец? - задал риторический вопрос Мидзуки. - Только ты, Ирука. И вся Коноха. А я не лжец. Я расскажу всю правду Наруто. Узумаки мастерски скрыл удивление и, прищурившись, обратился к беглому сенсею:
   - Какую правду?
   - Нет! Ты не имеешь права! - завопил Ирука. Мидзуки снова усмехнулся и заговорил:
   - Пятнадцать лет назад, как ты знаешь из рассказов жителей, на деревню напал демон в виде девятихвостого лиса. Увидеть его можно было лишь с помощью чакры, но все его разрушения были реальными, он уничтожил много домов в деревне, спалил огнём всё, что было в предместьях деревни. Лис уничтожил бы всё оставшееся, если бы не Четвёртый Хокаге! Он спас деревню ценой своей жизни и твоей личности. Он запечатал лиса в новорожденного младенца. Это был ты, Наруто. Девятихвостый демон, уничтоживший кучу народу, в том числе и родителей Ируки, живет в тебе. Поэтому жители всей деревни ненавидят тебя. Для них ты сосуд для демона, а не человек. И Ирука тоже об этом знает. Все знают. С того дня, как ты родился, в деревне приняли закон о неразглашении тебе правды. Они все пятнадцать лет врали тебе с подачки самого Хокаге!
  
  К главе 2, часть 1. Увидеть его можно было лишь с помощью чакры, но все его разрушения были реальными, он уничтожил много домов в деревне, спалил огнём всё, что было в предместьях деревни. []
  
   Мидзуки сделал театральную паузу и, воспользовавшись замешательством мальчика, достал из-за спины боевой серп кама, в мгновение ока подскочил к Наруто и нанес удар сплеча. Наруто инстинктивно зажмурился и ничего не почувствовал: его накрыл собой Ирука, приняв удар на спину.
   - Не отдавай ему ничего, и сам не пользуйся свитком. Просто верни его Хокаге, это приказ и просьба, - прохрипел нависший над парнем Ирука. - Будь возможность рассказать тебе правду, я бы всё... Кха!
   Наруто, не говоря ни слова, отбросил раненого Ируку и убежал в чащу со свитком за спиной. Мидзуки подошёл к раненому Ируке и с силой пнул его в живот.
   - Как жаль, Умино. Наруто не из тех, кто стал бы подчиняться приказам. Он бы ещё отомстил всем вам. Хах, как давно я мечтал об этом!
   Мидзуки ещё раз пнул Ируку, нагнулся и пригвоздил руку сенсея к земле кунаем.
   - Ты мне не нужен, сейчас куда важнее свиток. Твоя помощь абсолютно бесполезна - Наруто умрёт.
   Мидзуки выдернул серп из спины Ируки и, заткнув орудие за пояс, отправился по следу генина. Наруто уже бежал в сторону страны Волн через лес. Ветки кустов и деревьев хлестали его по всем неприкрытым местам, поэтому парень ещё и пригнулся, чтобы не выколоть во тьме глаза. Шум веток усилился: за Наруто кто-то бежал. Юноша, не сбавляя скорости, выскочил на тропу, ведущую к заповеднику клана Нара. Поняв, что он бежит не туда, Наруто вернулся в лес. На небольшой опушке между деревьями он увидел самого себя и Ируку. От удивления Наруто спрятался за деревом и снял свиток со спины, чтобы отогнать наваждение, но это не помогло. Увиденное было реальным: с полянки донеслись голоса.
   - Отдай мне свиток, - попросил Ирука у копии Узумаки. - Мидзуки может найти и убить тебя из-за этого свитка, один раз он уже пытался.
   Лже-Наруто повернулся и с размаху откинул Ируку на пару метров с такой силой, что было слышно, как бьётся тело об дерево. Раздался хлопок: фальшивый Ирука принял свою настоящую форму. Это был Мидзуки.
   - Как ты понял, что я не Ирука? - с негодованием спросил он, потирая ушибленное место.
   - Потому что я - Ирука, - ответил лже-Наруто и превратился в сенсея со шрамом на носу.
   - Понятно, - со злостью оценил Мидзуки. - Почему ты мне так мешаешь? Свиток уже в руках Наруто. Он же демон, поэтому он просто не может не воспользоваться свитком! Он уничтожит деревню снова! Если не сразу, то через годы Наруто вернется в обличье демона и поставит на колени всех вас!
   Наруто отметил про себя, что ему очень нравится такая возможность. Может он никого не уничтожит и не убьет, кроме тех, кто будет сопротивляться, поразит всех своей мощью и жители покорятся ему как равному Богам. Он так и сделает. Выбор свершился. И ни Ирука, ни Мидзуки не входят в этот план. Они всего лишь катализаторы этого решения.
   - Он упорный и целеустремленный. Наруто станет сильным, хотя он уже сильный, - донесся с поляны голос Ируки. - Он своей жизнью и характером доказал, что достоин быть ниндзя. Ниндзя с большой буквы, и никакие повязки и протекторы не способны передать все ценности Наруто Узумаки!
   Наруто придумал ещё один план. Надо сделать всё чисто и бесшумно, чтобы Мидзуки ничего не заподозрил. Время было на исходе, и Наруто вспомнил, как он учил техники половину ночи.
   Разговор сенсеев закончился через несколько минут, когда Мидзуки прервал речь Ируки.
   - Довольно. Ты слишком много говоришь. Мало того, что ты запутал меня, ты ещё и время отнимаешь! Сейчас ты сдохнешь окончательно.
   Мидзуки снова извлек серп и не спеша направился к Ируке. Сначала он отсечет Ируке конечности, выколет глаза, а потом полоснет серпом по горлу. Раздался хруст раздвигающихся веток и на опушку вышел Наруто со свитком в руках.
   - Брось Ируку, о нём позаботятся другие шиноби или звери, - произнес белоголовый парень. - Вот Ваш свиток, Мидзуки-сенсей. Я готов сбежать вместе с вами.
   - Нет, только не это, - просипел Ирука от отчаяния. Мидзуки победоносно поднял голову и взял свиток у Наруто.
   - Я рад, что ты сделал правильный выбор, Узумаки, - с фальшивой лаской ответил Мидзуки и потрепал парня по голове. - Нам надо поспешить в страну Волн.
   Сенсей-беженец закрепил свиток на спиной и ринулся в чащу, увлекая Наруто за собой. Когда они пробежали ещё километр, Мидзуки остановился.
   - Как ловко мы его провели со страной Волн! Мы сейчас отправимся в страну Молний на север, пойдём вдоль фьорда. Понял?
   Наруто кивнул и побежал следом. До фьорда оставалось чуть менее километра, но Наруто начал выдыхаться.
   - Помедленнее, - слабо попросил он у Мидзуки.
   Тот сбавил скорость, но не переставал двигаться. Наруто на бегу смотрел, как растворяется его рука. Ещё немного, и Мидзуки поймёт, в чём обман. Хотя есть запасной план, и, скорее всего, так и произойдёт. Наконец, беглецы оказались на широкой наклонной дороге, ограниченной с противоположного края деревянными преграждениями, чтобы случайно не свалиться с обрыва скалы, поросшей вечнозелёным диким бором, в подножии которой находилась деревня страны Волн. Уже начало светать, близился рассвет. Наруто перешёл дорогу с Мидзуки, чтобы полюбоваться светлеющим небом.
   - Ну что, насмотрелся? - грубовато спросил сенсей.
   - Да, очень красиво, - ответил Наруто, пряча тающую руку в кармане.
   Мидзуки приблизился и повернул Наруто лицом к себе.
   - Ты должен забыть, что я ввёл тебя в заблуждение, - сказал сенсей. - И я снова делаю это сейчас, извини.
   Из рукава ниндзя в кулак выскользнул кунай, и Мидзуки вонзил его в шею Наруто. Ни крови, ни слёз, ничего. Только оглушительный в предрассветной тишине хлопок и столб белого дыма. Это был не Наруто, а клон. И Мидзуки по-настоящему испугался. Не пряча кунай, он побежал в гору в северном направлении с такой скоростью, будто за ним гналась стая бешеных собак. Через два десятка метров бежать стало тяжелее. Этой тяжестью был свиток. У Мидзуки сложилось ощущение, что свиток тяжелел с каждым шагом. Теперь свиток весил не три килограмма, а двадцать пять. Беглый сенсей снял свиток и швырнул его об землю.
   Раздался хлопок, и свиток превратился в Наруто.
   - Ты же не умеешь делать иллюзорное клонирование, а превращение тем более! - неверяще, воскликнул Мидзуки. - Я сам своими глазами видел, как ты провалил долбаный зачет!
   Наруто не без достоинства ответил:
   - Я кое-чему научился из настоящего свитка до нашей встречи. Поэтому я вынудил тебя рассказать обо всём Хокаге. Ты просто не нашёл меня, потому что мы договаривались о второй встрече на балконе. Я был возле убежища, где спрятал копию свитка номер один. Настоящий спрятан там, где сейчас лежит раненый Ирука под деревом. Копия номер два, которую тебе отдал мой теневой клон, это я, с помощью техники перевоплощения.
   - Так это был теневой, а не иллюзорный клон. Недурно, - согласился Мидзуки и озверел:
   - Ты что, не понимаешь, что ты мне все испортил? Куда я без свитка пойду, гнида? Наруто извлек из кармана иглу сэнбон и метнул её в Мидзуки, но тот увернулся.
   - Мазила, ты всё равно ничтожество. Я дважды не смог убить тебя, значит, в третий раз смогу!
   Игла ткнулась в землю и с хлопком превратилась в настоящего Наруто. Мидзуки обернулся на звук, и этого мгновения хватило, чтобы теневой клон рывком сбил сенсея с ног. Мидзуки, потеряв равновесие, ударил по фальшивому Наруто кунаем и упал. Пока он поднимался с земли, настоящий Узумаки впечатал сандалю в лицо противника, опрокинув его снова, а потом, чтобы Мидзуки не успел убить его, вырвал кунай из руки сенсея и сел сверху, метя оружием в сердце врагу.
   Мидзуки перехватил Наруто за запястья перед самым ударом в грудь.
   - Ты ведь не сможешь меня убить, верно?
   - А ты сомневаешься в своих словах, - яростно ответил генин. Мидзуки растянул разбитые в кровь губы в усмешке.
   - Тебе всего пятнадцать, Наруто, куда такому парню быть убийцей? Покатишься по дорожке, ещё более дурной, чем я. Ты готов убить не по приказу, а из личных побуждений. Личное желание убить - это самое опасное. Это я тебе как сенсей говорю. Нет ничего хуже заранее спланированного убийства. Ты совершил его в уме и смирился с реализацией. Значит, ты действительно чудовище. Ты - демон!
   - Я - Наруто Узумаки! И таков мой путь ниндзя! Наруто, держа кунай между руками, почувствовал, как силы покидают его мышцы, тогда парень вытянул указательные и средние пальцы вместе, складывая печать медитации.
   - Что ты делаешь? - свистящим шёпотом спросил Мидзуки.
   - Я накапливаю чакру в руках для силы, - с этими словами Наруто погрузил кунай в грудь бывшего сенсея. Предсмертный хрип и хлынувшая изо рта Мидзуки кровь стали памятным снимком первого в жизни убийства.
   Наруто встал, глядя на мёртвое тело. От него определённо нужно было избавиться. Юноша с трудом подтащил труп к обрыву и перебросил через ограждение. Тело, словно тряпичная кукла, летело вниз, ломая кости об камни и валуны утёса, пока не скрылось среди деревьев наскального леса. Первое, что подумал Наруто:
   "Я ненавижу всех, кто представляется другом, а потом предаёт. Это они демоны, а не я".
   А потом в голове зашумел целый рой мыслей.
   "Я убийца?"
   "Я ниндзя!"
   "Я демон?"
   "Я человек!"
   "Я обязан кому-то?"
   "Я свободен!"
   Наруто Узумаки негнущимися ногами побрёл по грязной дороге, уходящей вниз серпантином в страну Волн. Он не собирался сбегать в ближайшее время. Стоило посмотреть, как отнесутся к нему люди, когда он героически вернет похищенный им самим свиток. Побег отложился на неопределённое время, и Наруто позволил себе глотнуть воздух морского бриза и свободы, тянущегося с Великого океана. Юноша повернулся к поднимающемуся на горизонте солнцу, и стал первым, кто увидел рассвет с вершины фьорда.
  
   К главе 2, часть 1. Наруто Узумаки негнущимися ногами побрёл по грязной дороге, уходящей вниз серпантином в страну Волн. []
   *Пока кровь из носу не потечет - отсылка к фильму "Майор Пейн".

Глава 3 Команда номер семь

  
   Быть московской пропиской, быть верным чужим идеалам, Быть Фантомасом, быть великой страной, Быть откровенным, быть главным телеканалом, Быть разящей, но справедливой рукой!
   Быть борцом за права, быть счастливым спасённым животным, Быть составом, лететь под откос, Быть школой, построенной Боно, быть рейсом международным, Кем быть? Вот в чём вопрос.
   Луна и солнце за нас, Прощай, Супермен, гуд бай, Микки Маус! (Текст песни группы Смысловые Галлюцинации "Гуд бай, Микки Маус")
  
  
   Солнечные лучи уже коснулись верхушек деревьев, среди которых брёл Наруто в поисках раненого Ируки. Гомон ранних пташек мешал парню сосредоточиться, сейчас ему было не до природы и романтики. Если вдруг Ирука умрёт, то придётся бежать: ничего хорошего от руководства Конохи Наруто не светит. Наконец, генин вышел на пустырь между деревьями. Ирука лежал под деревом, поливая раны каким-то раствором в пузырьке, извлеченном из подсумка с пояса. Наруто, не задумываясь, окликнул сенсея:
   - Эй, Ирука! Я вернулся.
   И парень пошёл вперед. Ирука поднял голову и удивлённым, наполненным радостью взглядом встретил Наруто, прекратив залечивать оставленную кунаем рану в ладони. Сил, чтобы поприветствовать генина у сенсея не нашлось. Помолчав с минуту, Наруто, сам не понимая зачем, рассмеялся.
   - Всё кончено, Ирука-сенсей! Я понял, что Мидзуки хотел избавиться от меня при первой же возможности. А меня он просто использовал...
   Голос парня сделался тише, но Ирука понимал всё, что говорил мальчик.
   - А потом, когда мы ушли за пределы деревни, я убил его. Тело сбросил со скалы в лес.
   Последние слова прозвучали для Ируки, как гром среди ясного неба. Решение наградить парня повязкой пришло само собой.
   - Самое главное, что ты не предал родную деревню. Нам нужны такие бойцы, Наруто. И ты будешь ниндзя - одним из нас, - сказал Ирука, снимая с головы свою повязку-протектор с высеченным символом деревни, Скрытой в Листве. Парень без всякой скромности снял свои защитные очки и взял повязку из руки сенсея.
   - Спасибо, я надеялся, что так и будет, - Наруто попытался улыбнуться. Ирука же засмеялся глухим смехом.
   - Пусть ты что-то не умеешь делать, но в тебе огромный потенциал. Будешь развиваться, Наруто, и достигнешь таких высот, какие не снились даже Третьему, а то и Четвертому Хокаге!
   - А вот это Вы в точку попали, Ирука-сенсей. Это моя самая большая мечта!
   - Ты хочешь стать Хокаге? - уточнил Ирука.
   - Да, я хочу стать Хокаге. Или представителем власти. Поверьте, я многое хотел бы изменить в нашей стране. Я вижу, как она гниёт. Коноху даже нельзя назвать одной из сильнейших скрытых деревень, если какой-то генин смог украсть свиток с секретными техниками.
   (Мог ли знать Ирука, что перед ним стоит будущий революционер, который будет жаждать свержения Каге? Конечно, нет. Более того, он помог Наруто встать на этот путь, в тот момент, когда предложил повязку.)
   В Ируке шевельнулось подлое сомнение о том, не поспешил ли он с повязкой. Дать Наруто удостоверение ниндзя, значит взять на себя ответственность за то, каким ниндзя он умрёт. То, каким запомнит мир Наруто после смерти, будет на совести Ируки. У ниндзя множество концов: одни бесславно умрут в бою или от руки предателя, забытые всеми, другие героически пожертвуют собой во спасение народа или идеи, третьи станут изменниками и направят своё оружие против земляков и будут убиты или сбегут и будут кочевниками, а последние, не выдержав испытаний судьбы, покончат с собой.
   - А где свиток? - вдруг вспомнил Ирука. Наруто сразу пошёл налево, к дороге, ведущей к заповеднику клана Нара.
   - Ты куда, Наруто?
   - Я сейчас! - отозвался он, скрывшись за деревьями. Через минуту он вернулся со свитком, покрытым листьями, и повязкой ниндзя, болтающейся на шее.
   - Ну как я? - гордо спросил Узумаки, показывая свиток сенсею.
   - Здорово смотришься. Помоги встать, пойдем в деревню.
   Наруто перекинул руку сенсея через плечо и помог ему подняться.
   - Пошли, - глухо произнес Ирука.
   Сенсей и мальчик шли медленно, изредка останавливаясь, чтобы Ирука отдохнул. Понедельник тридцать первого августа - последний летний день. Если верить синоптикам Конохи, то осень и зима окажутся самыми суровыми за последнее десятилетие. Прогнозы обещают частые дожди во всех странах, а не только в Аме - деревне Скрытого Дождя. Наруто поднял голову. Над ним, за верхушками деревьев, расстилалось необъятное безоблачное, серо-голубое небо. Было трудно поверить, что мрак обнимет всё живое через несколько дней. Последний день сезона, как и день рожденья, у Наруто ассоциировался с маленькой смертью. Когда проходит время, Узумаки склонен был думать, что он не проживает годы, а умирает на сколько-то лет. Сейчас ему пятнадцать, а значит, он пережил до смерти пятнадцать долгих лет и стал ближе к ней ещё и на семь месяцев. Такой подход Наруто называл цинизмом, но пессимизмом - никогда.
   Наруто и Ирука вышли из чащи к юго-восточным воротам деревни. Их встретила группа ниндзя, отправленная на поиски Узумаки. По всей видимости, они потеряли время, обыскивая заброшенные места и западную окраину деревни. На восточную сторону они пошли только сейчас, но было поздно: Ирука и объект поисков вернулись. Всех шиноби-следопытов поразило то, что на шее Наруто болталась повязка-протектор, а под мышкой он держал свиток, который вот-вот упадёт на землю. Раненый Ирука ковылял, опираясь на ученика.
   Один из шиноби подскочил к Ируке, чтобы помочь идти. Другой аккуратно, будто опасаясь пораниться, вытянул свиток из руки Наруто. Третий из шиноби вытянулся в струнку и отрапортовал:
   - Ирука Умино! Мне доложить Сандайме о задержании?
   - Не стоит. Я уже здесь, - раздался старческий голос позади группы ниндзя. Третий Хокаге подошёл к Наруто и Ируке, минуя стоящих строем шиноби. Третий Хокаге - Хирузен Сарутоби, титулованный Сандайме - невысокий смуглый старик, чьё лицо было усеяно складками и морщинами, на правой щеке два некрупных родимых пятна, а третье - над бровью, на правой же стороне носа сидела стариковская бородавка. Над бело-серой бородкой клинышком старик жесткими, сухими губами втягивал дым из курительной трубки, зажатой желтоватыми зубами, которые можно было увидеть, когда Сандайме улыбался. Он всегда улыбался так, что острые скулы растягивали морщинистую кожу, и нельзя было понять, чему он усмехается, будто он знает куда больше, чем ты можешь себе представить. Сандайме был очень умен и хитер, за что в народе неофициально прослыл Профессором. Профессор всегда облачался в бордовую рубаху и белые хлопчатые штаны, накинув на шею широкий белый платок, а поверх он надевал длинный белый плащ-хламиду с красным, как вино, подбоем. На голове всегда везде, кроме своей резиденции, он носил широкополую шляпу-треуголку в форме неправильного тетраэдра с округлением на затылке, а под шляпой крепилась белая шторка от жары и ненастной погоды, являющаяся одним из узнаваемых элементов головного убора Каге. На шляпе бордового цвета в основании козырька была нашита белая ромбовидная вставка с красным кандзи, обозначающим огонь. Третий Хокаге и сейчас улыбался. Было невозможно понять, какой приговор он вынесет Наруто: прощение или казнь.
   - Он убил Мидзуки и вернул свиток, - подал голос Ирука. Сандайме оценивающе посмотрел на запачканную в крови майку и курточку Наруто, потом на раненого Ируку.
   - Это Мидзуки тебя так?
   - Да, - ответил Ирука. - Я и предположить не мог, что он способен на предательство.
   - Привыкай, - жестко сказал Хокаге. - В мире ниндзя это очень распространено. Порой, алчность застилает нам глаза, и мы ищем выгоду. Можно смело ставить знак равенства между многими ниндзя и эгоистами. Мне до сих пор непонятно, кому лучше жить - эгоистам или альтруистам?
   Оставив вопрос без ответа, он снова посмотрел на Наруто.
   - А ты кем будешь, Узумаки?
   - Я буду ниндзя и сделаю всё, что в моих силах. Моё желание принести пользу деревне, - уклончиво ответил Наруто, думая, что Хокаге и он понимают пользу для Конохи совершенно по-разному. - Неважно, кем я буду. Важно, что это принесёт много нового и правильного в этот мир. Я хочу, чтобы мир процветал, а не погряз во тьме.
   Последние слова прозвучали несколько возвышено, и главным для парня было то, чтобы Хокаге не уличил его в двусмысленности такого ответа. Сандайме вынул трубку изо рта, выдыхая клуб табачного дыма.
   - Хорошо, Наруто. Ты член нашей деревни, а теперь и ниндзя. Благословляю тебя на путь побед во благо Конохи. Забудь про воровство в домах своих земляков, для ниндзя воровство информации у врага гораздо важнее всяких безделушек, которые ты оттаскиваешь себе в квартиру. Твои родители вряд ли думали, что их сын будет использовать их наследство как комнату для хранения ворованных трофеев. Что касается свитка, я рад, что ты понял бессмысленность этого поступка. Вы бы унесли свиток с Мидзуки в страну Волн для продажи техник, в чем я сомневаюсь, ведь в стране Волн экономический кризис из-за мафии. Скорее всего, вы направлялись в страну Молний, где этот свиток точно имел бы большой спрос. Только после этого за вами отправили бы киллера из АНБУ. Спецназ, агентура или сборище убийц - называй как хочешь. Они бы нашли вас и убили, а головы принесли бы в мой кабинет в качестве доказательства. И это всё из-за одного свитка. В нем есть то, что тебе знать не полагается. Понимаешь, Наруто, есть двери, которые лучше не открывать, а то зайдёшь внутрь, чтобы посмотреть, а она раз, и закроется, оставив тебя во мраке рядом с такими вещами, от каких дурно становится даже самому бесчувственному ниндзя. Ступай. Тебе сегодня нужно заполнить анкету и сделать фотографию, отнесёшь документ мне в офис сегодня в двенадцать. Ирука даст тебе бланк в лазарете.
   Наруто покивал головой в знак того что всё понял, а сам подумал, что эту самую дверь он уже открыл и даже зашёл внутрь. После бегства, останется только закрыть её за собой.
  

***

  
   Спустя час, когда Наруто привёл себя в порядок и сходил в душ на квартире родителей, парень решил осмотреть свой дом на предмет полезных вещей для бегства. Нашёлся сундук небольших размеров в шкафу. В сундуке хранилось оружие и экипировка ниндзя. Тут были и кунаи в футлярах, и сюрикены вразброс. Под прозрачным мешком с термобельём и майкой в сетку лежали подвязные сумки на пояс. В пяти сумках лежало по три дымовые шашки, а в одной из них ещё и маленький свиток. Наруто выложил все сумки и продолжил рыться в вещах. Под сумками обнаружился холщовый мешок с одеждой. Наруто достал и открыл его. В мешке лежали серый жилет ниндзя без рукавов и подголовника, но с металлическими гибкими пластинами, вставленными в подкладку, а также в мешке хранилась фарфоровая маска с лентой. "В состав фарфора подмешана укрепляющая смесь, чтобы не дать разбить маску и раскрыть личность члена АНБУ", - вспомнил Наруто слова одного из преподавателей, произнесенные прошедшей весной. Сама маска по выпуклым очертаниям напоминала животное - хорька. Чуть повыше лба из маски вытягивались маленькие, с закругленными окончаниями как у хорька фарфоровые уши. Глазницы пересекали красные линии, нарисованные кистью. По бокам, где под маской должны быть щеки, были нарисованы толстые красные линии, по три с каждой стороны маски. Линии символизировали усы.
   Наруто вспомнил о том, что внутри него демон - девятихвостый лис. Это, очевидно, не хорёк, поэтому маске нельзя придать значимость трофея. Нужно было придумать что-нибудь другое.
   "Если бы маска изображала лиса", - с сожалением подумал Наруто. Но тут ему в голову пришла идея. Он поднялся с пола побежал в ванную к зеркалу, захватив по пути чернильницу. Парень достал из оружейного футляра на ноге иглу сэнбон и начал медитировать, сложив перед собой пальцы в печать "овца", как этому учили в Академии. Накопив чакру в пальцах, Наруто зажал ими иглу и обмакнул кончик в чернила. Импровизированной кисточкой парень аккуратно провел по левой щеке, оставляя впечатанный в кожу черно-серый след, как татуировку. Нарисовав ещё две линии чуть пониже первой, Наруто посмотрелся в зеркало и плеснул водой на раздраженный участок кожи. Благодаря вложенной чакре, краска не смывалась, и вряд ли смоется в ближайшие десять лет. Наруто повторил татуировку на правой щеке. Теперь его лицо - маска, скрывающая лиса. С одной стороны Узумаки инициировал себя в мужчины подобным образом, а с другой, дал возможность людям понять, кого он несёт в себе.
   Парнем начал овладевать страх: а что, если его демоническая сущность возобладает над человеческим состоянием? Тогда он либо выпустит демона на волю, либо будет поглощён им как личность и будет убивать и уничтожать всё, что попадётся под руки. Блондин всмотрелся в ясные, голубые глаза, смотревшие на него в отражении. Никаких признаков чудовища. Просто обычный подросток.
   Наруто вернулся к сундуку и, чтобы не терять времени, закрыл его. Задвигать сундук парень не стал и вместо этого сложил сумки с дымовыми шашками, чехлы с кунаями и маску в мешок с жилетом АНБУ. Всё это пригодится в других странах. Наруто спрятал вещи под кровать и, подобрав с пола повязку ниндзя, вышел из квартиры через балкон, спрыгнув на улицу. Первым делом нужно было навестить Ируку и забрать у него бланк для анкеты.
   Больница располагалась в десяти минутах ходьбы от дома Наруто, поэтому генин не спешил. Ирука находился в лазарете на перевязке ран. Он лежал в палате для раненых в бою и читал какую-то книжку, когда Наруто, одетый в больничный халат, прошёл к нему.
   - Надеюсь, уже не болит? - участливо спросил Узумаки, выдавив фальшивую улыбку. Ирука был рад, что мальчик пришёл, поэтому не заметил, что Наруто слегка нервничает.
   - Что это? - вдруг спросил сенсей, увидев на щёках Наруто тёмные полосы с заостренными концами, похожие на усы. - Это лис? Ты что, пробовал снять печать?
   Теперь удивился уже Наруто.
   - Какую печать? Эти усы я сэнбоном нарисовал. Ирука облегчённо вздохнул, но генин перешёл в наступление:
   - Объясните, - сказал мальчик тоном, не терпящим возражений. - Какая печать? Ирука попросил его задрать майку и показал на живот с проступающими кубиками мышц.
   - Сейчас ничего нет, но когда демон активен и делится с тобой чакрой, на животе у тебя будет появляться печать в виде спирали с символами вокруг. Именно этой печатью воспользовался Йондайме, чтобы подавить лиса. Больше мне не известно ничего, иначе я бы всё рассказал.
   Наруто кивнул и попросил бланк. Ирука показал не забинтованной рукой на шкафчик:
   - Анкета там, её оставил Сандайме.
   - Спасибо. Скорейшего Вам выздоровления, - проговорил Наруто, складывая бланк пополам. - И ещё. Вы можете сказать, кто знает про лиса больше, чем Вы?
   - Только Йондайме, но он мёртв. Может, кто-то из родственников в семье Хокаге? Я правда больше ничего не знаю, Наруто. Удачи на экзамене.
   Ирука поднял большой палец вверх в знак одобрения. Наруто ответил тем же и, пряча улыбку, вышел из палаты.
   Вернувшись домой, генин начал заполнять бланк.
   Ф.И.О. Узумаки Наруто, сын...
   Наруто пожевал кончик ручки. Кажется, на фотографии в гостиной, где изображены отец и мать, на обороте была надпись. Наруто принёс фото и посмотрел на оборот. Там солидным мужским почерком было выведено: "От Джирайи - легендарного саннина для "Жёлтой молнии Конохи" Минато Намикадзе и Кушине Узумаки на память". И роспись.
   Наруто дописал в бланк "сын Минато Намикадзе2 и посмотрел на саму фотографию. На фотографии красовались улыбающиеся отец и мать Наруто. Минато был такой же лохматый, как Наруто, с теми же чертами лица, но более крепко сложенный и долговязый. Он был одет в синий термокостюм с эмблемой на предплечье, изображавшей красную спираль.
   Кушина Удзумаки, миловидная женщина тридцати лет с рыжими, даже алыми волосами по локоть. Она стояла рядом с Минато, держа его за руку, одетая в тёмно-серый домашний костюм и оранжевую безрукавку на молнии поверх плеч. Под майкой был заметен распухший живот: Кушина беременна. Вместе и Минато, и Кушина смотрелись красиво, особенно на фоне панорамы Конохи. Наруто отложил фотографию и вернулся к анкете.
   Спустя полчаса, парень отдохнул и, закусив порцией рамена, отправился к фотографу Конохи, чтобы сделать изображения маленького и большого размеров в фас и в профиль для анкеты. Генин с трудом нашёл фотографа, опросив перед этим несколько человек из фотостудии. Фотостудия была больше похожа на свинарник, чем на рабочее место. Искомый фотограф отходил в местной таверне после пьяной ночи, ругая бармена на все лады. Наруто пришлось изрядно потрудиться, чтобы заставить толстозадого пьяницу пойти на работу. Прошёл час, и Наруто наконец получил заветные фотокарточки для анкеты, несмотря на нечёткость фото в профиль и жирное пятно в углу портрета. Теперь бланк можно было отнести в офис Сандайме, что Наруто и сделал. К счастью парня, Хокаге не обратил внимания на халатную работу "профи" и отправил Наруто в Академию, где с часу дня должен был начаться отбор команд.
   Вприпрыжку, довольный собой Наруто впервые прибежал в Академию с радостью. Пусть, его не оценили за возвращение свитка, но повязка ниндзя стоит всех его невзгод вместе взятых. Здание Академии представляло собой один большой корпус из четырёх этажей, где последние три уровня были короче первого и скрывались в широкой цилиндрической надстройке с куполом. Облупившийся, блёклый фасад не приковывал к себе внимания около десяти с лишним лет. Наруто уже позабыл, как когда-то с жадностью рвался попасть во двор Академии, куда пускали только с восьми лет и с сумкой учебников. Разумеется, пятилетний Наруто не мог зайти во двор. Он хотел покачаться на качели и полюбоваться, как ученики с визгом выбегают на улицу после очередного школьного дня. Когда же Узумаки поступил в Академию, азарт и интерес рассеялись. Более того, они сменились болью. Никто не признавал его как равного, никому не было дела до него. Поэтому Наруто и проводил те одинокие дни на той долгожданной качели всё время, и Академия стала всего лишь обязанностью. Но сейчас всё изменилось, и Наруто почувствовал, что его ожидания окупятся в один час, когда его определят в команду с лучшими учениками. В крайнем случае с худшими, но с ними Наруто получил бы гарантированную возможность побега.
   Все ученики собрались в классе, ожидая результатов отбора. Наруто с повязкой на шее гордо вошёл в аудиторию, ловя те самые взгляды и внимание, которого он желал несколько лет. Первой опомнилась Ино Яманака - красивая девушка шестнадцати лет с длинными золотистыми волосами, завязанными конским хвостом до пояса и длинной чёлкой, прикрывающей правый глаз, а остальные пряди были подоткнуты сиреневой заколкой. Девушка всегда была одета в фиолетовые топ-безрукавку и юбку с разрезами по бокам, чтобы привлекать внимание мальчиков. Ино была из тех девочек, что стремились утвердиться в звании лучших девчонок в классе, поддерживая диету, болтая о шмотках, мальчиках и соперницах. По отношению к Наруто или несимпатичным парням из учеников Ино вела себя несколько стервозно, показывая, насколько они недостойны её. Когда Узумаки переступил порог, Ино первая обратилась к нему на весь класс:
   - Зачем ты сюда пришёл? Здесь только те, кто успешно сдал зачет... Наруто улыбнулся так, будто вставил в рот ломоть арбуза, и показал на протектор. Ино охнула.
   - Что такое? - удивился один из парней в очках и подбежал к Ино, чтобы льстиво спросить:
   - Оно тебя не обидело? Это можно убрать отсюда? Ино злобно посмотрела на тощего очкарика и выкрикнула в лицо:
   - Отвали! Хватит ко мне клеиться, придурок!
   Довольный, произведённым эффектом, Наруто сел на свободное место в центре класса. Отсюда можно было посмотреть на любого одноклассника, быть в поле зрения учителя, но с возможностью списать, поскольку на расстоянии нельзя было понять, куда смотрит ученик: на лист или под парту. Наруто оглядел аудиторию, прикидывая, с кем он окажется в команде. Самыми удобными для побега были Чоджи Акимичи - неповоротливый толстячок, а также Шикамару Нара, худой и ленивый тип, способный уснуть даже стоя с сигаретой в зубах. Ещё неплохим вариантом были бы тихий Шино Абураме в тёмных очках и такая же замкнутая девочка по имени Хината Хьюга. Она была скромной, даже застенчивой. В разговорах с остальными ребятами она постоянно краснела и смущалась, запинаясь через слово. Внешне она не привлекала никакого внимания, если не считать коротко стриженые волосы цвета индиго, отчего её голова напоминала цветок колокольчик. Вообще Хината являла собой яркий пример девочки, живущей по принципу быть тише воды, ниже травы, или молчать, как церковная мышь. Серая церковная мышка. Хината Хьюга была наследницей клана Хьюга по главенствующей линии в семье. Клан приобрёл широкую известность в Конохе за уникальные генетические способности: глаза членов клана не имели зрачков и, хотя зрение было абсолютно нормальным, при использовании чакры Хьюга могли увеличивать обзор зрения вокруг себя на триста пятьдесят пять градусов во всех полоскостях и углах взгляда, но у них имелось и слепое пятно всего в пять градусов. Глаза давали им преимущество в поисках спрятавшегося противника, а в бою позволяли оценивать, в какие места на теле лучше бить, чтобы лишить врага чакры. Глазная техника именовалась Бьякуганом.
   Впрочем, клан Хьюга был известен не только за "красивые глазки". Ходили слухи о жестких нравах и обычаях в семье. За малейшую провинность виновного наказывали прилюдно во дворе особняка в южных лесах. Зачастую, это были побои и телесные повреждения. В случае более серьёзных нарушений, происходило членовредительство. Если же виноватой оказывалась девушка, то не исключено, что над ней устраивали публичное сексуальное насилие. Раз Хината росла в главной линии клана, то она вполне могла быть свидетельницей всех ужасов, а то и жертвой, но её никогда не спрашивали об этом, потому что она не могла нормально построить разговор и мямлила. Если же на Хинату правила в клане действовали подавляюще, то её двоюродный брат из побочной ветви клана озлобился в результате своего воспитания и положения в клановой иерархии. Неджи Хьюга был довольно агрессивным типом и водил дружбу с такими отморозками, как Киба Инудзука и Рок Ли.
  
   К главе 2, часть 1. Неджи Хьюга был довольно агрессивным типом и водил дружбу с такими отморозками, как Киба Инудзука и Рок Ли. []
  
   Ни с кем из этих парней Наруто не хотел бы оказаться в команде. Все бы его однозначно зашпыняли, а о побеге растрепали бы сенсею сразу, появись у них подозрения. В классе был ещё один человек, с которым Наруто предпочёл бы не быть в напарниках. Саске Учиха по праву мог бы взять титул главного одиночки после Наруто, в отличие от которого Саске лучше учился. Его внешность манила девчонок, и те часто приставали к нему с приглашениями погулять, на что Саске отвечал отказом, приводя девушек в очередной приступ восхищения и вожделения. Чёрные как смоль волосы, всколоченные хохлами на затылке, длинные пряди, ниспадавшие челкой по краям карих глаз. Наруто завидовал популярности Саске, и нередко в открытую называл его козлом. К тому же успеху Саске способствовала фамилия Учиха, фамилия легендарного клана, прекратившего своё существование семь лет назад. Специализация клана тоже была связана с глазами, но Наруто так и не понял, в чём состояли техники Саске. Темноволосый парень всё время молчал, отвечая только на вопросы учителей. Всем своим видом он демонстрировал скуку. Девчонки, глядя на Саске, поговаривали, что у него что-то вроде трагически надломленного прошлого, отчего он привлекал их к себе ещё сильнее. "Тёмный принц подзаборный, мать его", - говорил про Саске Рок Ли, чьи попытки охмурить девочек из-за Саске оказывались тщетными, а Наруто полностью с ним соглашался, правда его не слушали.
   Рок Ли слишком энергичен, чтобы не заметить, как Наруто устроит себе побег, поэтому Узумаки даже не думал о матершиннике как о товарище по команде. А вот привлекательная Сакура Харуно, за которой Ли неоднократно пытался приударить, стала бы для Наруто неплохой напарницей. Узумаки даже пожалел, что с ней и деревней придется расстаться. Приятная наружность Сакуры не полностью соответствовала идеалам Наруто, который мечтал, что у его симпатии будут длинные волосы и зеленые глаза, как у матери. Розовые волосы Сакуры спадали чуть ниже плеч, а её взгляд чистыми, красивыми глазами тёмного малахитового цвета заставлял Наруто трепетать. Однако, такими взглядами Сакура редко одаривала Наруто, только когда сердилась или была раздражена в разговоре с ним. Все диалоги с Наруто сводились к "передай вот это" или "отодвинься, ты мне доску закрываешь", поэтому Узумаки радовался её взгляду, когда она сердилась или отвлекала его по мелочам.
   Радость и удовлетворение Наруто старался гасить, когда оставался наедине с собой. Он не хотел думать о симпатиях ни о взаимных, ни о безответных. Все цветочки-ягодки генин отложил в дальний уголок своей души. Сакура сидела позади, и Наруто поймал себя на мысли, что ему нравится, когда Сакура хотя бы смотрит на него, хоть и не в глаза. Тряхнув головой, юноша уткнулся подбородком в кулаки и посмотрел на вход, откуда появился Ебису-сенсей, учитель младших школьников, которого Рок Ли искусно окрестил матерной кличкой, созвучной имени сенсея. Так что Наруто не мог смотреть на Ебису без смеха.
   - Здравствуйте, ученики, - обратился к выпускникам Ебису так, будто перед ним сидела кучка дошколят. - Команды будут разбиты по три человека, а не два, как в прошлые годы. Стандарт приёма всегда был три человека. Два года назад эксперимент с двумя не удался, поэтому руководство вернулось к старой системе: сенсей и три ученика. Объявить составы команд должны были Ирука-сенсей и Мидзуки-сенсей, но в результате непонятного инцидента, Ирука ранен, а Мидзуки исчез, поэтому оглашать результаты буду я.
   "Я даже знаю, куда пропал Мидзуки, - злорадно подумал Наруто, глядя на удивлённых однокурсников. - И повязку я получил за воскресное убийство".
   Ебису помахал листочками со списками, точно погремушкой перед новорожденными.
   - Итак. Как вы помните, в конце прошлого учебного года вы сдавали письменный экзамен с детективом Морино Ибики...
   - А нам сказали, что он психолог, - вяло заметил Шикамару, даже потрудившийся открыть глаза.
   - Это небольшое допущение, - поперхнулся Ебису. - У господина Ибики не одна специальность.
   Наруто мельком вспомнил широкоплечего, накачанного лысого детину тридцати с лишним лет, телосложением напоминающий медведя. К своим тридцати годам Морино Ибики стал детективом и экспертом по ведению допросов, включающих такие методы как психологическое давление и физические пытки, благодаря чему долго проработал в АНБУ и обзавелся множественными шрамами, ожогами и рубцами на лысине, которую прикрывал чёрной, как и его кожаный плащ, банданой. Один Ибики будет пострашнее всех отъявленных мерзавцев, которые побывали у него на допросе. После допросов каждого выносили либо истерзанными физически, либо эмоционально: в слезах и слюнях, но признавшимся. Так как в прошлом году было большое количество желающих пробиться в выпускники, пригласили детектива Ибики, чтобы тот психологическим тестом отсеял всех, кому профессия ниндзя психически и по менталитету не подходит. Разумеется, перед экзаменом не сказали, кем является Ибики.
  
   []
  
   Воспоминания Наруто прервал Рок Ли, под громкий хохот заявивший, что имя Ибики неплохо сочетается с именем Ебису, и они теперь официально садо-мазо парочка Конохи, в которой Ибики господин, а Ебису - его верный ночной кролик, поэтому сейчас с классом разговаривает извращенец, которого слушать категорически не рекомендуется.
   Ебису, красный как рак, попросил всех замолкнуть и начал зачитывать список:
   - Из вашего класса отобрали четыре команды. Это Команда Гая, сенсея, который согласился взять опёку над следующими учениками: Рок Ли (Ли победоносно выкрикнул ругательство), Неджи Хьюга, Тентен.
   Тентен - одна из немногих девочек, пробившихся в выпускной класс. В отличие от ровесниц, она не заглядывалась на Саске и зачастую пропадала на тренировках, связанных с холодным оружием. Наруто оценил выбор Гая-сенсея, потому что ни с кем из названных трёх парень не хотел сотрудничать, даже с Тентен. Его что-то пугало в ней. Хладнокровность, похожая на ту, с какой на него смотрит Саске или Неджи.
   - Следующая команда - команда номер 10. Сенсей - Асума Сарутоби. Ученики: Шикамару Нара, Чоджи Акимичи, Ино Яманака, - монотонно зачитал Ебису. Шикамару окончательно проснулся и расплылся в улыбке. Его, как и Чоджи, расклад устраивал, а вот Ино начала что-то свирепо нашёптывать подружке за партой, явно о том, что судьба несправедлива, и Саске не вошёл в состав команды с ней. Наруто перепугался. Исходя из оставшихся, он попадёт в команду либо с Саске, либо с Кибой, и ни тот, ни другой не отвечали его планам. Даже Сакура или Хината были не так важны. Взвесив за и против, Наруто убедил себя, что с Кибой ему будет проще сдружиться, чем с одиноким волком Саске. Возможно, в команду попадёт кто-то из других учеников, с кем Наруто и словом не обмолвился, обучаясь в Академии, но выбор невелик.
   - Команда номер 8. Сенсей - Юхи Куренай. Ученики: Шино Абураме, Киба Инудзука и Хината Хьюга.
   Наруто, неожиданно для всех, громко стукнул по столу. Соседствующие ученики зашикали на него. "Вероятность того что я попаду в команду с гребаным Саске очень велика, хотя есть надежда, что попаду к каким-нибудь отсталым ученикам", - лихорадочно подумал Узумаки.
   - Команда номер семь. Сенсей - Хатаке Какаши. Ученики: Саске Учиха, Сакура Харуно и Наруто Узумаки. Все остальные отсеяны на основании анкет и психологического теста.
   - Почему я в команде с этим!? - возмутился Наруто, тыча пальцем в угрюмого Саске, сидящего за второй партой.
   Ебису-сенсей поправил темные, как у Шино, очки на носу.
   - Все команды были составлены исходя из силового баланса. Поначалу Сандайме хотел определить тебя в команду Куренай с Кибой и Сакурой, но по отношению к вам со стороны Шино, Саске и Хинаты будет дисбаланс, учитывая силу глазных техник клана Учиха и клана Хьюга. Более того, это инициатива Какаши-сенсея. В первую очередь из-за Учихи. Тебе понятно, Наруто?
   Узумаки покивал головой. Против Третьего Хокаге не попрешь. Но вот сенсей Какаши? Неизвестное имя, да ещё и выбор сделан из-за Саске. Чёртов Саске. Чёртова Сакура. Всё идёт не так, как хотелось. Настенные часы показывали полвторого дня. Перемена для младших классов, а выпускники идут на улицу, чтобы познакомиться с сенсеем.
   Генины высыпали во двор сразу же, как прозвенел запоздавший звонок. Наруто с неохотой следовал за Сакурой, которая не решалась идти вровень с Саске. Тогда Наруто поравнялся с ней и, глядя в сторону, безразличным тоном бросил:
   - Как думаешь, э-э, у нас нормальный сенсей? Сакура промычала что-то невнятное, держась рукой за локоть, но потом, успокоившись, ответила:
   - Думаю, что нормальный, раз взял Саске и меня в обучение. Ну, и тебя, - добавила она, чтобы не обидеть.
   Наруто молча сбавил шаг. Потом ему в голову пришла фраза, какой он мог бы осадить Сакуру: "Ты мне что, одолжение делаешь?", но было поздно. Такие ситуации называются "лестничным остроумием", когда в разговоре человек не знает, как хорошо и выгодно ответить, из-за нехватки смелости или потому что говорящему на собеседника наплевать, а позднее ответ с хорошим текстом приходит в голову сам собой, но момент упущен. С Наруто такое часто происходило, так как он отвык от плотного общения с людьми уже давно. Все разговоры сводились к бытовым мелочам. Парень немного страдал от этого, потому что хотел ясно выразить словами свои мысли и переживания, но не мог. Да и не было такого бескорыстного и искреннего человека, который выслушал бы и понял его. Ирука-сенсей всего лишь учитель, взрослый человек, поэтому он не сможет понять Узумаки как равного себе, думал юноша.
   Во дворе Академии группы учеников по три человека подходили к своим сенсеям. Наруто с завистью наблюдал, как Шикамару здоровается с курящим Асумой, а Чоджи и Ино, впервые увидевшие сенсея, представляются. Возле калитки стоит высокая черноволосая женщина двадцати пяти лет на вид, которая машет Асуме, явно знакомому с ней. Она одета в тёмные шорты, майку в сеточку и хлопковую тогу из бинтов с одним ярко-красным рукавом. Женщина улыбается, встречая Хинату, Шино и чуть отставшего от товарищей Кибу. Они тоже улыбаются, даже нелюдимый Шино. Чуть поодаль, на газоне сидят Неджи и Тентен, со смехом наблюдающие, как матерящийся Рок Ли демонстрирует Гаю-сенсею отжимания на руке.
  
   []
  
   - А где наш сенсей? - спросила Сакура у Саске.
   - Не знаю, - буркнул тот. - Опаздывает, наверно.
   Во дворе стало тихо через пятнадцать минут, когда все разошлись по домам сенсеев. Солнце уже не сильно грело, всё больше становясь похожим на осеннее. Шелест деревьев умиротворенно проносился по округе с каждым движением ветра. Наруто собрался пойти на лужайку, чтобы покачаться на верёвочных качелях, как Ебису-сенсей окликнул его и напарников.
   - Дети, я знаю, что Какаши-сенсей часто опаздывает. Может, пройдете в класс? Он найдет вас там.
   - Надеюсь, найдет - проворчал Наруто, и Сакура едва слышно хихикнула. Даже Саске впервые улыбнулся. Возвращение в душный кабинет было сродни пытке, поэтому Наруто запер класс и открыл окна. Саске сел на своё место. Сакура с любопытством разглядывала стол на кафедре. Узумаки же наполовину вывесился из окна, пытаясь плюнуть в голубя на траве. Единственным выходом генина стало притворство. "Чтобы тебя не заподозрили ни в чём дурном, просто будь болваном, спорь со всеми, показывай, что тебя это волнует больше других, тогда про тебя с радостью забудут в ответственный момент", - мысленно рассуждал Наруто, сделав очередной плевок в несчастную птицу. Та, встрепенувшись, улетела, и Наруто даже не понял, попал ли он. Решил закончить на том, что всё-таки попал.
   - Чё бы сделать такого, а? - спросил Наруто у почти пустого класса. Саске прикрыл глаза рукой в духе "делай что хочешь". Сакура стирала с доски объявление сухой губкой, не обращая внимания на Узумаки.
   - А! - гаркнул Наруто так, что Сакура выронила губку от неожиданности.
   - Тихо ты, дурак, - упрекнула она парня, но Наруто это это не остановило.
   - Мы здесь одни! Ау!! Э-э-э-э-э-й! Оооойеее!!!
   - Сакура, стенки в классах звуконепроницаемые, - спокойно объяснил Саске девушке, когда Наруто подобрал с пола губку. Приоткрыв входную дверь-купе, мальчик пристроил к притолоке губку испачканной стороной вниз и зажал дверью.
   - Это наказание за опоздание! Надо уважать своих учеников!
   Наруто, явно довольный собой, не смог сдержать ржания в предвкушении результата проделки. Саске снова прикрыл глаза.
   - Идиот, - тихо произнес он. - Думаешь, дзёнин со стажем попадётся на тупом розыгрыше? Это же для маленьких.
   Наруто снова заржал и отошёл к окну, не сводя глаз с двери. С того момента, как они вернулись в класс, прошло сорок пять минут. Наконец из-за щели между притолокой и полом послышались шаги.
   - Ид-дёт! - с придыханием прошептал Наруто Сакуре, отошедшей от двери. Девушка отпихнула назойливого парня от себя.
   Дверь сдвинулась, в класс заглянула голова, которая тут же исчезла в дыму от губки, упавшей незнакомцу точно на макушку.
   - Ха-ха! А вы говорили! - Наруто обвёл взглядом недовольных Сакуру и Саске. Сакура извиняющимся тоном спросила:
   - Сенсей, вы в порядке? Это Наруто, мы с Саске тут не причем.
   На самом же деле ей шутка понравилась, и она не без удовольствия подняла упавшую губку. Сенсей рассеяно отряхнул волосы, и без мела пепельно-серые. Вид у него был чудаковатый. С плеч до носа тянулась ткань, служившая маской. На левый глаз надвинута повязка, поэтому сенсей походил на одноглазого пирата. В другом глазу читалось полнейшее безразличие ко всему происходящему, отчего Наруто на миг подумалось, что их сенсей покупает те самые вещества, расширяющие сознание, о которых кричали на местном чёрном рынке. Длинные волосы торчком кренились вбок, свешиваясь за левый край повязки, которая сползла, как штаны большего размера. Сенсей задумался на секунду, завязал повязку потуже и окинул взглядом подопечных.
   - Вы идиоты. Вы мне не нравитесь. Но, по-моему, вас ещё можно исправить. Пойдемте на свежий воздух, побеседуем, а то из-за того что здесь душно, мне почудилось будто я в сауне. Идемте же.
   Точно торчок, как и его волосы, подумал Наруто, и шепнул Сакуре:
   - Ещё подгоняет нас, блин! Сам опоздал, а нас муштрует. Хотя про свежий воздух он правильно сказал.
   Сакура коротко кивнула и отвернулась, чтобы отвести взгляд в никуда, лишь бы не смотреть на надоедливого Узумаки.
   Выйдя за пределы Академии, ученики с сенсеем направились на ближайшую аллею, которая была построена так, что оканчивалась перилами на крыше магазинчика, а лестница вбок выходила на основную улицу. Теснота этого района ощущалась в громоздкости построений и длинных заборах, ограничивавших и так неширокие улочки. Словом, лабиринт города.
   Какаши оперся об перилла и начал:
   - Ну... Представьтесь. Расскажите, что вам нравится или не нравится. О чём вы мечтаете в будущем, об увлечениях?
   Ученики уселись на ступеньках лестницы, тянувшейся от аллеи.
   - Может, Вы сами представитесь, а? - прищурившись, спросил Наруто.
   - Меня зовут Хатаке Какаши, - сказал сенсей так, будто отвечал нелюбимый урок. - Я не собираюсь рассказывать, что мне нравится и не нравится, кроме того, что мне не нравится твоя дерзость, Наруто. О чём я мечтаю? Ну-у... У меня много увлечений... Короче, вы запомнили, как меня зовут? Ваша очередь. Ты первый.
   Он ткнул пальцем в Наруто.
   - Я... Я Узумаки Наруто! Люблю рамен и всё мясное, с кровью. Мне не нравится, когда блюдо долго готовят или не подают соус...
   Наруто скосился на напарников, чтобы посмотреть на реакцию. Те были слегка удивлены, поскольку предполагали, что Наруто вообще ничего не интересует, кроме плевков в птиц.
   - ...А моя мечта в будущем, скажем, стать Хокаге!
   "Вот теперь эти дуроплясы удивились по-настоящему".
   - Чтобы меня все признали, - вошёл в кураж Наруто и собрался ещё с пять минут наговорить чепухи, но Какаши вовремя остановил его:
   - Понятно.
   Сенсей поверил Наруто, и заключил про себя, что цель весьма неординарная и честолюбивая для такого простого пацана.
   - Следующий. Может ты?
   Сакура поправила волосы и бодро отчеканила:
   - Меня зовут Харуно Сакура. Мне много чего нравится и не нравится. Моя мечта помогать людям, которые рядом. Ну, и мне хочется обзавестись парнем.
   "Чёрт, это было похоже на "мне хочется собачку"", - подумал Наруто.
   Какаши, видимо, подумал то же самое, поэтому не стал расспрашивать Сакуру, а решил перейти к Саске. Тот, не отрывая от подбородка рук, сцепленных замком, сухо, без эмоций рассказал:
   - Меня зовут Учиха Саске. Мне не нравится множество вещей. У меня есть то, что нельзя назвать мечтой. Это, скорее, цель. Во-первых, возродить оклеветанный клан Учиха, а во-вторых, я обязан убить одного человека.
   "Я его опередил, что касается убийства", - усмехнулся Наруто. Желания Саске по своей цели схожи с теми, что лелеял Наруто, засыпая почти каждую ночь в маленьком доме на краю леса. Независимое исполнение плана. В этом единое сходство между ними, за которое можно было потерпеть Саске в команде. Такой человек как Учиха наверняка поймет его истинные цели, когда наступит час икс. Может, судьба сделала всё правильно, и фортуна повернулась лицом к Наруто?
   Какаши-сенсей никак не отреагировал, в отличие от Сакуры: она была удивлена и даже испугана. Ещё бы, озвучить такую цель... Похоже, Саске не волнует и то, что люди думают о его планах. Было видно, что он способен добиться её, во что бы то ни стало.
   - Отлично, вы хорошие ребята, - бесцветным голосом подытожил Какаши, и Наруто сразу почуял ложь в этих словах. - Завтра начнем тренировки. Они займут примерно месяц, прежде чем начнётся первый этап практических экзаменов на звание чунина. Вся суть заключается в том, что даже в результате первого тура многих отсеют и отправят либо в Академию на подготовительные годы, либо в гроб, хоронить. Так что на вашем месте я бы полностью посвятил бы себя тренировкам. Завтра в восемь часов утра на тренировочной площадке у Северо-восточного леса. Вы узнаете её по забору из металлической сетки и трём деревянным столбам в центре пустыря. Запомнили? А теперь мне надо уйти. Ложитесь спать пораньше, чтобы набраться сил. Перед тренировкой закусите за час до выхода. Наруто, никакой суррогатной лапши. Бутерброда с маслом и мясом будет достаточно. Возьмите с собой воду, по три пол-литровые бутылки каждый, и форму ниндзя, какая есть. Термобельё не одевать.
   Было видно, как маска растянулась от улыбки. Похоже, Какаши знаком с Майтом Гаем, Роком Ли и их ужасной модой. Ученики и сенсей поняли, что на этой ноте наладился положительный контакт между ними. Теперь Наруто не сомневался: всё идёт по плану, и даже лучше.

Глава 4 Тренировки

  
  
   Хей, жители неба,
   Кто на дне еще не был?
   Не пройдя преисподни
   Вам не выстроить рай!
   (Отрывок из песни группы Ария "Путь наверх")
  
   Синоптики не врали: погода стала ухудшаться, этой ночью шёл первый из множества будущих дождей в осеннем сезоне. От шума бьющих по стальному карнизу капель Наруто проснулся. Он первый раз спал в родном доме с того момента, как отдал свиток. До этого Наруто ночевал в хижине, облюбованной им как убежище. К счастью парня, Ирука не догадался, что в том домике отсиживался Наруто, когда прогуливал школу. Чтобы не вызывать к укромному месту подозрений, парень всё чаще ходил вокруг своего дома, а с наступлением вечера не покидал деревню. Прошла первая неделя тренировок с Какаши-сенсеем. Тренировки не отличались особым разнообразием, поскольку Какаши установил программу подготовки, где физические упражнения и концентрация чакры предшествовали боевым тренировкам. Сегодня команда номер семь начинала боевую подготовку. Какаши пообещал, что покажет несколько приёмов и техник, но когда Наруто посмотрел на покрытое водяными разводами окно, желание тренироваться пропало.
   Серое, мрачное небо. Свет с трудом пробивался сквозь тяжёлые на вид слоистые облака. Стоя в одних трусах, Наруто распахнул окно, и в комнату ворвался свежий воздух, наполненный чистотой и влагой, обдавший парня прохладой. Узумаки протянул руку, чтобы убедиться, что дождь закончился. Капли падали с карниза, но дождь точно прекратился. Наруто захлопнул окно и с тоской побрёл на кухню.
   Холодильник был пуст, если не считать раскрытой пачки масла и ломтя карбонада, наполовину съеденного. Живот Наруто заурчал. Юноше не хватало рамена, который ему запретил есть перед тренировкой Какаши-сенсей. В первый день после знакомства Наруто пришёл на площадку, поев быстро завариваемой лапши. Сенсей сразу раскусил Наруто по запаху макарон, но сообщил мальчику об этом только после тренировки. В качестве наказания Какаши привязал Наруто к деревянному столбу и лишил пайка, который получили Саске и Сакура. Им он запретили делиться с Наруто пайком. Какаши как бы отлучился по делам. Но Сакура и Саске поняли подвох задания и дали Наруто поесть. Оказалось, что Какаши испытывал их, как и предполагал Учиха. Помочь товарищу куда важнее выполнения задания, поскольку без одного задача невыполнима. Если у табуретки на трёх ножках оторвать одну, то табуретка упадёт, говорил Какаши.
   Первая тренировка тоже была не совсем обычной: сначала нужно было сорвать подвязанные к поясу сенсея бубенцы. Какаши с легкостью отбивал удары нападающего Саске, остановил Наруто, когда тот попытался напасть несколькими клонами сразу. Сакура так и не решилась действовать в полную силу. Когда прозвенел таймер, сенсей сказал, что у них есть основная проблема. Члены команды не помогают друг другу и не действуют в связке, что более эффективно, чем попытки забороть мастера в одиночку (при слове мастер Наруто громко фыркнул).
   Наруто грустно посмотрел на стол, где лежала упаковка лапши быстрого приготовления. "Сила воли. Бутерброды тоже вкусные", - напомнил парень себе и достал из холодильника масло с мясом, чтобы сделать пару сэндвичей. Из шкафа Наруто взял чёрный хлеб и приступил к приготовлению закуски. До занятий на площадке оставался час, поэтому Узумаки не спешил. Он уже приучил себя следовать новому распорядку дня, когда надо просыпаться не в любое время, а в строго установленное. Из-за того, что Какаши-сенсей сам часто опаздывал, у генина был запас времени. Когда сэндвичи были приготовлены, Наруто всполоснул руки, сел за стол, с тоской сказав про себя "Приятного аппетита", и стал есть. Во время еды Узумаки ни о чём не думал, он просто ел и смотрел в окно.
   Хмурое небо начало проясняться. На тренировке будет светло, но вся трава и деревья вымокли под дождём, что представляло опасность во время беговых упражнений: поскользнуться можно, даже если усилить ноги чакрой. Наруто съел второй сэндвич и отправился в ванную, предварительно сбросив посуду в кухонную раковину. Всполоснув лицо и почистив зубы во второй раз, парень вернулся на кухню, чтобы вымыть грязную посуду.
   Журчанье бегущей из крана воды умиротворяло Наруто. Ему нравилась любая вода, даже дождь, хоть тот изредка наводил на него тоску. Наруто мог смело назвать воду своей стихией. В середине летних каникул генин всегда ходил купаться к речке, протекавшей через всю деревню по набережной улице "Горячие источники", известной за развлекательные заведения вроде кафе, бань, саун, а также за публичные дома, казино и мотели для приезжих. Несмотря на обилие развлекательных мест, всё находилось в обеднелом состоянии. Речка тянулась за пределы Конохи и расширялась, пересекая тренировочную площадку, где обучались ниндзя, а потом исчезала в лесной чаще. По словам Какаши-сенсея, река ещё шире там, где она течёт по Лесу смерти, огороженному металлическим забором. Какаши рассказал своим ученикам о близлежащих окрестностях в качестве географической памятки.
   Закончив мыть оставшиеся с вечера две тарелки и разделочную доску с блюдцем и кружкой, Наруто вытер руки и пошёл в свою комнату переодеваться. В гардеробе, кроме трёх одинаковых оранжевых спортивных костюмов лежали старые детские футболки, штаны и износившийся спортивный костюм с белым воротом и синей полосой на груди. С десяти лет Наруто перестал менять предпочтения в одежде, поскольку даже самая необычная шмотка не сможет снять с изгоя позорное клеймо, поставленное жестокими детьми. По обыкновению, Узумаки выбрал новый спортивный костюм. Тот, что был использован вчера, Наруто оставил для прачечной.
   Заниматься хозяйством для Наруто казалось утомительным занятием, которое должно лежать на плечах женщин. Мужчины, как охотники, должны добывать еду и деньги для проживания и содержания семьи. В идеале, как мечтал Наруто, у любящих друг друга людей не обязательно должно быть генетическое наследие, чтобы доказать себе, что они действительно пара. С одной стороны дети - формальность, с другой - счастье в жизни людей определённого мировоззрения, а для третьих - обуза. Наруто относился к последним, и не мог себе представить, что он сможет когда-нибудь в зрелом возрасте воспитывать сына или дочь. Во многом это следовало из того, что Наруто не знал своих родителей вообще. Они погибли сразу после его рождения, во время нападения девятихвостого лиса на Коноху. Так Наруто и не смог получить воспитания в семье, потому что жителям Конохи было плевать, что у какого-то мальчика нет опекуна. Он сам был себе ребёнком в душе, и его мир, слегка романтичный и дикий, всегда был и будет оторван от реальности хотя бы немного. Наруто всего лишь мечтатель, старающийся достичь некоего идеала, отринув чувства, чтобы хладнокровно идти к намеченной цели. Перед выходом Наруто забрал с настенной полки в кабинете отца библиотечную книгу об оружии и экипировке ниндзя, чтобы прояснить некоторые непонятные вещи у сенсея и просто почитать. Узумаки вышел из квартиры и закрыл дверь ключом.
   Не доходя до тренировочной площадки, Наруто свернул в небольшой сквер, расположенный рядом с Северо-восточными воротами, за которыми невдалеке и был полигон для обучающихся ниндзя. Тренировки команд Конохи проходили по очереди. Утренние занятия с восьми до двенадцати проводил Какаши Хатаке, потом шла очередь Асумы, с двенадцати до четырёх, а вечернее время делили Майт Гай и Юхи Куренай. До восьми утра оставалось полчаса, и Наруто решил посвятить это время чтению на лавке в скверике, положив длинный картонный лист из-под лавки на мокрые доски, как это делают старики во дворе, боящиеся схватить простуду. Под скамейкой они прятали кусок картона, чтобы потом посидеть на свежем воздухе после дождя и покурить.
  
   []
  
   Где-то без пяти восемь Наруто окликнул девичий голос. Сакура пришла раньше, чем Саске, который обычно приходил самым первым.
   - А, привет, Сакура, - рассеяно поприветствовал куноичи Наруто и снова уткнулся в книжку.
   - Что ты читаешь?
   Сакура присела рядом, но не близко, выдерживая расстояние между собой и Наруто. Генин без энтузиазма показал обложку.
   - Это что-то вроде энциклопедии об оружии и амуниции ниндзя. Только не говори никому, я свистнул эту книжку из библиотеки. Тут вырвано несколько страниц, наверно шпаргальщики виноваты. Спрошу непонятки у сенсея. Чего так рано пришла?
   Сакура хотела сказать "а ты чего рано пришёл", но поняла, что Наруто ответит "почитать", и продолжила тему:
   - Не знала, что ты любишь читать.
   - Да я и не люблю читать. Просто коплю полезную информацию, - честно ответил Наруто. - Я никогда не читал художественные произведения.
   В последнем он солгал. Единственная художественная книга, прочитанная им от корки до корки и выученная наизусть, была книга некоего Джирайи. Книга называлась "Легенда о бесстрашном ниндзя", которая была подарена отцу Наруто. На форзаце была та же подпись, что и на обороте семейной фотографии, сделанной до рождения Наруто. Книга заинтересовала парня в первую очередь тем, что у главного героя было такое же имя. В дошкольном обучении в яслях Наруто учился читать и писать, а дома он закреплял свои знания по книге Джирайи, переписывая предложения. Так, многие слова и фразы, засели в голове мальчика, как эталон речи. Конечно, со временем Наруто перестал цитировать книгу, потому что постоянно удивлял наставников витиеватыми изъяснениями и порой бранными словами, ведь произведение было, мягко говоря, недетским.
   Время копирования фраз прошло, и Наруто увлекло другое: убеждения. В тексте шла речь об одном ниндзя, обездоленном и переполненном болью за своё жалкое существование, за всех людей, отвергнутых потому, что они отличаются от большинства. В то время как одни начинают войны, страдают все, включая то самое большинство. Перед лицом войны все равны и одинаково смертны. Вопрос в том, что страшнее, войны, или ненависть к себе подобным. Логически, из последнего и вытекает первое, когда на фундаменте из ненависти выстраивается фасад из боли, страха и алчности. Мир ниндзя и дом порока - одно и то же. Изменить мир в лучшую сторону сможет лишь человек, который всей душой захочет дать благо и униженным, и обидчикам. Только мудрый и справедливый правитель способен сделать свой народ таким же мудрым и добрым. Главный герой истории Наруто верил в это и пытался стать тем, кто всё изменит. Маленький Узумаки пришёл в восторг от книги и с лёгкостью представлял себя избранным, несущим благо. Вот только в мире шиноби, чтобы тебя послушали, нужно окунуться на самое дно мира, пройти сквозь ад, обойти все комнаты в доме пороков, а потом построить рай. Вся опасность заключалась в том, что человек, вознамерившийся пройти свой путь ниндзя, мог погрязнуть в пороках шиноби и остаться там навсегда, пленяемый невозможной мечтой о построении нового мира. Человек, который отравит сердце ядом, текущим по венам ниндзя-убийц, недостоин права судить людей. Наруто твёрдо поверил в свою миссию. Стать правителем и реформировать текущее положение - единственный способ пресечь ненависть. А тот, кто способен на это - человек, испытавший на себе боль ненависти. Такой как Наруто. Даже такой, как Ирука-сенсей. Но он, по мнению Наруто, поступил так же, как и большинство - выбрал путь наименьшего сопротивления действительности.
   Больше всего Наруто напугала фраза, произнесённая одним из героев:
   - Если мечта становится явью, то это уже не мечта.
   Он радовался своей мечте, как ребёнок, и не задумывался, а что будет дальше? Наверно, он почувствует счастье. А потом наступят обязанности: поддерживать мир. Тогда проще мечтать, что ты умрешь, передав свои идеалы достойному человеку. В этом Наруто увидел высший смысл жизни. Однако, ни сына, ни дочь он не желал иметь. Тогда это должен быть человек такого же склада, с тем же восприятием мира, как и у него. Согласно мечте, таких как он, уже не будет: все будут жить в счастье и благоденствии. От правильного воспитания в такой атмосфере наследником идеалов может стать фактически любой, кто получит симпатию Наруто. Узумаки был мал, чтобы понять одно очень ёмкое слово из книги, подходящее, чтобы описать его мечту.
   Утопия.
   И это пугает ещё больше.
  

***

  
   Сакура смотрела, как падают капли росы с листьев после дождя. Наруто ответил на вопрос, закрыл книжку и замолчал, погрузившись в воспоминания. Так в тишине, они просидели до восьми утра. Пять минут, проведённые без слов показались им чем-то долгим, располагающим к ностальгии. На дороге, уходящей из деревни через ворота, показалась фигура Саске. Бледноватый юноша в грязно-серых шортах и синей футболке с символом клана Учих на спине остановился у ворот, заметив Наруто и Сакуру вместе. Саске махнул им рукой, и напарники вышли из тени сквера.
   -Какаши-сенсей так и не появился? - спросил Учиха, но было видно, что он сам знает ответ.
   Сакура отрицательно покачала головой и решительно направилась к тренировочной площадке первой. Саске выглядел слегка вымученно, будто он не выспался из-за утреннего дождя. Шаги его и реакция отличались от присущей ему гордости внезапной заторможенностью. Наруто подумал, что с таким настроением команда рискует получить наказание от Какаши-сенсея. Сенсей не появлялся ещё полчаса, и, когда ребята заскучали, стоя перед обтянутой железной сеткой калиткой, он с хлопком и облаком дыма появился на верху забора.
   - Доброе утро, - без эмоций сказал Какаши и спрыгнул, чтобы отпереть замок на калитке. - Почему сегодня без вещмешков с водой?
   - Забыли, - хором ответили ученики.
   - Бывает. Приучайте себя к чётко поставленным условиям. Повторяя много раз одно и то же, добиваешься техничности. С водой такая штука не пройдёт, а вот с техниками ниндзюцу и тайдзюцу - вполне. Со временем техничность переходит в тупость, поэтому нужно постоянно развиваться и совершенствовать навыки на более высоком уровне, - разъяснил Какаши, сопровождая учеников до трёх деревянных столбов для наказанных. Наруто снова начал играть роль мальчика, жадного до приключений и всего того, чем восторгаются десятилетние бузотёры:
   - Какаши-сенсей, Вы обещали нам показать приёмы!
   Сенсей задумчиво посмотрел на Наруто, будто хотел отказать, но согласился, пояснив, что обещания необходимо выполнять, так как из поступков людей формируется отношение к ним. Он добавил:
   - Запомните, руководству всегда кажется, что цель оправдывает средства, особенно если эту цель преследуют именно они. Их средства - это вы. Вы выполняете всю грязную работу, потому что это ваш источник заработка. Правительству удобно: они марают руки крайне редко, а вы постоянно. Их цели достигаются нашими силами, поэтому вы должны поверить, какими ни были эти цели, они благородны, и несут пользу деревне, на которую вы работаете. Если вы сами хотите чего-то добиться, то знайте: слова о том, что цель оправдывает средства - наглая ложь. В нашем мире никогда не было таких целей. В основном это попытки обогатиться за чужой счёт, а страдают исполнители. Вы сами выбрали такую профессию, поэтому первая сотня миссий будет именно такая. Прошлогодний экзамен с Морино Ибики также позволил выяснить, кто умеет добывать информацию максимально незаметными способами. Поэтому вы тут. И этим вам придётся заниматься большую часть жизни.
   - Ну, а приёмы вы покажете? - нетерпеливо заскулил Наруто. Уставшая слушать Сакура тоже покивала головой. Саске, судя по его лицу, пропустил мимо ушей всё, о чём говорил сенсей. У него были свои планы, и плевать, каким способом он добьётся смерти одного человека, о котором упоминал при знакомстве с сенсеем.
   Какаши-сенсей убедился, что ученики не понимают его, и решил отложить теоретический урок. Подростки требовали зрелища, активных действий. Неудивительно, что Академия ниндзя выращивала убийц и разведчиков на одном голом энтузиазме и порывам к действию. Сенсей прошёл на середину площадки, выискивая в траве металлическую дощечку. Наконец он нашёл пластину, вбитую в землю основанием-колышком. На пластине была вырезана печать. Какаши приложил к ней руку, и перед ним материализовалось стреноженное соломенное чучело с мишенями на теле. На полигоне таких печатей было много, чтобы ученики тренировались метать оружие в несколько целей сразу.
   - Видите чучело? Представьте, что это ваш противник. Его нужно максимально обезвредить и нанести сильную рану, но не смертельную. Из него нужно будет выбить информацию. Какаши-сенсей сложил печать перемещения и исчез. Он появился за спиной чучела, зажав в зубах кунай. Движения Какаши были стремительны, и всё, что увидели ученики, произошло менее чем за пять секунд. Сначала Какаши резко ударил ладонями по бокам головы чучела, потом, зажав рот кукле, взял кунай и, выгнув спину, мимолётным движением вонзил лезвие в шею воображаемого врага.
   - Итак, что вы увидели в моей атаке? - спросил сенсей, подойдя к ученикам.
   - Вы ударили его по ушам, - первым сказал Наруто.
   - Очевидно, не заметить этого мог только слепой даун. Кто-нибудь знает, для чего я ударил куклу по ушам?
   Сенсей с надеждой посмотрел на Саске. Тот, несмотря на свою заторможенность, ответил:
   - Оглушить, наверно.
   - Правильно. Точный удар по ушам ладонями - хороший приём, чтобы дезориентировать противника. Оглушение - это доля секунды в вашу пользу, но будьте осторожны, контуженные тоже могут махать чем-нибудь опасным вокруг себя.
   - А это ему не повредит барабанные перепонки? - осторожно поинтересовалась Сакура.
   Сенсей удивлённо поднял бровь и приблизился лицом к Сакуре.
   - Не жалеешь ли ты своего врага? Если ты ударила противника, то между вами не может быть жалости, дружбы, любви и прочих поводов для обмена жидкостями. Или ты, или эта скотина, из которой надо выбить информацию, чтобы помочь деревне, например. Ну да, тебе же интересно как будущему медику... Минимум - разрыв барабанной перепонки, он сможет слышать, как ты задаешь ему вопросы, но сможет и заточку в сердце вогнать. Средне - это когда открывается ушное кровотечение и боли, вкупе с постепенным отказом нервной системы. Максимум - смерть, если ты особо увлечёшься с силой и градусом от начала удара. Я сторонник золотой середины. Враг почти овощ, но из него можно что-то вытряхнуть. В таком случае, даже не надо прибегать к пыткам.
   Сакура кивнула, и по её лицу было видно, что эта речь произвела на неё не слишком приятное впечатление. Саске в этот раз ловил каждое слово сенсея. Вероятно, Учиха фантазировал, как он будет избавляться от своих недоброжелателей. Наруто лишь хмыкнул, всем видом показывая, мол, "какая занятная история".
   - Что ещё вы заметили?
   Сакура подняла руку, совсем как школьница. Не дожидаясь одобрения Какаши, она сказала:
   - Вы ссутулились. Выгнули спину, пряча живот и грудь от возможного удара локтем.
   - Всё правильно. Как поняла?
   - Я сама так била локтем одного типа, который однажды обнял меня сзади. Он, конечно, получил удар.
   Наруто сразу вспомнил этого парня. Рок Ли. Он ещё посылал Сакуре воздушные поцелуи и признания в записках. Вконец, когда он распоясался, показывал Сакуре совсем непристойные жесты: водил кулаком возле рта и надувал щёку или оттопыривал два пальца и шевелил языком между ними.
   Саске неожиданно включился в разговор:
   - Какаши-сенсей, третье, что Вы сделали, после того как воткнули кунай в шею, Вы повернули вот так.
   Саске изобразил рукой движение, похожее на закручивание отвёрткой винта.
   - Правильно. Нужно повернуть лезвие в ране на девяносто градусов, чтобы усилить кровотечение. Когда ты смотрел, ты ведь не использовал шаринган?
   - Нет.
   - Это похвально. Полагаться на один шаринган нельзя, длительное использование шарингана действует утомительно на глаза и мозг. Чем лучше развит шаринган, тем выше риск потерять зрение, особенно когда достигаешь стадии Мангёке шаринган и используешь техники, вроде Цукиёми, Аматерасу и Сусаноо. Есть множество техник, ты и сам знаешь. С развитием глаз у тебя будут появляться новые формы шарингана. Их немного, но этого достаточно.
   - Откуда Вам всё это известно? - с панической ноткой в голосе спросил Саске.
   - Потому что у меня есть шаринган.
   Какаши сдёрнул повязку ниндзя, закрывающую глаз. По коже через веко сверху вниз тянулся неровный шрам. Радужка глаза отливала кроваво-красным цветом, а вокруг чёрного зрачка виднелись три чёрные отметины, похожие на запятые.
   - Это томоэ, - объяснил Какаши незнающим Сакуре и Наруто. - Их три, значит, шаринган оформился в окончательной стадии базового уровня, поэтому я могу активировать Мангёке шаринган. Именно из-за шарингана я настоял на том, чтобы ты обучался у меня, Саске. Будем развивать твой шаринган.
   Саске сидел, как громом поражённый. Он и не подозревал, что кто-то не из клана Учиха может обладать шаринганом.
   - Как Вы его получили? - потребовал ответа Саске.
   - Слишком печальная история, чтобы рассказывать вам. Давайте приступим к тренировкам. Ну-ка разом встали и начали разминаться. Вставайте, амёбы!
   Все вскочили, но Саске выглядел самым ошеломленным. Он поднялся только после Сакуры и Наруто. Последний как забыл об упражнениях:
   - Какаши-сенсей, покажите нам, как атаковать и нападать, покажите пару ударов!
   Сенсей отвесил Наруто подзатыльник и приказал разминать все группы мышц с помощью упражнений на каждую часть тела.
   После недолгой разминки Какаши сказал:
   - На этой неделе я обещал научить вас основам ниндзюцу. В Академии вы наверняка выучили все печати, как таблицу умножения, поэтому я вам напоминать не буду. Невыученные печати это ваши проблемы, и ваш успех зависит от того, насколько ответственно вы подойдете к тренировкам. Первую половину недели мы учим защитные ниндзюцу, а во второй - атакующие.
   - Почему сначала защита? - вскипел Наруто.
   Какаши ударил парня ладонью по лбу так, что Наруто упал на землю, вскрикнув от боли в отбитой пояснице.
   - Зачем Вы ударили меня?
   - Что, больно? Пока ты соображаешь, как атаковать противника, он валит тебя на землю с одного удара. Если болит поясница - ты выведен из боя. Условно, конечно, регенерацию никто не отменял. Но твоя задница болит, а это значит, что ты не умеешь падать. Пока не научишься падать, не мечтай о полётах.
   - Ладно, какую технику мы учим? - прервал сенсея Саске. Какаши взял Сакуру за плечо и повёл её к чучелу, а мальчики пошли следом. Соломенную мишень он запечатал обратно, а Сакуру поставил над дощечкой.
   - Стой тут.
   Какаши сбегал до трёх столбов, подобрал какой-то свёрток с земли и вернулся. В свёртке лежал жилет бойца АНБУ, точно такой же, как у Наруто в сундуке.
   - Одевай, Сакура.
   Жилет оказался чуть великоват, и его пришлось подвязать верёвкой, чтобы не спадал.
   - Зачем это? - удивилась Сакура.
   Какаши показал ей несколько ручных печатей:
   - Запомнила комбинацию? Это техника Каварими но дзюцу, "Подмена тела". Я метну кунай в тебя, только без паники, у тебя защитный жилет. Пока кунай летит, используй эту технику перед ударом и представь себе бревно, или близлежащие предметы и себя, позади или сбоку. Техника, хоть и низкая по рангу, но жрёт чакру, как А- и S- ранговые дзюцу, потому что из неё создается примерно такой же предмет по массе. Нет бревна? Сделайте из чакры. Или же вы меняетесь местами с маленьким предметом, например, с кунаем. Чакра уходит на придание искусственной массы кунаю. Понадобится чуть больше чакры, если ты хочешь переместиться ближе к противнику. Знаю, вы изучали эту технику в Академии, но повторение - мать учения.
   - Вы во всех своих учеников кидали кунай? - недоверчиво спросил Саске, наблюдая, как Какаши учит Сакуру заново складывать печати.
   - Вы мои первые ученики, - сказал Какаши, помогая Сакуре принять стойку. - Держи локти на уровне плеч, а то продырявлю тебе славные ручки.
   Сакура выставила ладони перед лицом, готовая выполнить технику. Какаши отошёл на приличное расстояние и резко метнул кунай в центр жилета Сакуры. Та успела сложить два символа и исчезла, а кунай вонзился в бревно. Сакура появилась через долю секунды рядом с деревянным обрубком, с торчащим из него оружием. Девушка тяжело дышала.
   - В первый раз такое бывает от перенапряжения, - спокойно сказал Какаши. - Иди, отдохни. Теперь Саске, потом Наруто, если его попа уже не болит.
   Саске забрал у Сакуры жилет и встал напротив Какаши-сенсея. Учитель снова метнул кунай, и Саске справился с техникой "Подмены". Настала очередь Наруто. Он одел жилет через голову и вытянул руки перед глазами. Какаши слегка спружинил ногами и кинул сразу два куная.
   - Каварими но дзюцу! - заорал Наруто. Техника не получилась, потому что из-за крика Наруто не успел сделать последний знак. Оба клинка воткнулись в жилет, и парень в ужасе отпрыгнул с места, где стоял. Какаши в два прыжка настиг Наруто и, выдернув один кунай из защитной пластины в жилете, приставил оружие к глазу ученика.
   - Никогда. Не. Выкрикивай. Название. Техники. Понял, урод? Враг поймёт твой план раньше, чем ты успеешь о нём рассказать во всех подробностях. Думай название про себя, или произноси шёпотом для начала. В реальном бою забудь про это. Главная ошибка новичков - это демонстрация своей крутизны. Крутизна и профессионализм - разные вещи.
   Вдруг Какаши-сенсею стало плохо: он упал на колени и обхватил руками голову, выронив кунай. Было слышно, как застучали зубы сенсея. Сакура и Саске подбежали, чтобы помочь Какаши подняться, но тот сам медленно встал с невозмутимым видом, будто ничего и не случилось.
   - Отработаем Каварими ещё пять раз каждый, если чакра позволит. По очереди, начиная с Наруто.
   Какаши повернулся спиной к ученикам и поплёлся на исходную позицию. Ошарашенные ученики больше не сказали ни слова за всю тренировку. После дзюцу перемещения сенсей позволил сделать небольшой перерыв, а потом устроил испытание: он нападает на учеников в группе, пытаясь ударить каждого рукояткой куная три раза, а они должны уворачиваться и использовать дзюцу подмены. Тренировка шла на время, а Какаши вдобавок бил коленом и мысками ног по болевым точкам, замедлявшим движение. Несмотря на синяки, команда понимала, что это необходимость. Уж лучше ушибы на тренировке, чем рваные дыры в бою.
   Вконец измученные подростки сели на влажную после дождя траву. Наруто даже сорвал одну травинку, чтобы пожевать и выдавить хоть немного воды. Какаши заметил это и сказал:
   - Не забывайте про воду. Ничто так хорошо не держит ниндзя в тонусе как ключевая вода. Пейте тёплую, не хлещите больше, чем полстаканчика за раз, а то перегрузите организм. Регенерация регенерацией, а о здоровье следует помнить. В жару пейте сколько угодно, на пекле организм примет хоть пять литров, но это уже лишнее. Золотая середина и мера - вот ваш настрой. Сегодня можете быть свободны, завтра будем учиться падать и забираться на деревья, накапливая чакру в ногах. До свиданья.
   - Подождите, - попросил Наруто, взяв энциклопедию с большого валуна перед выходом.
   - Вот моя библиотечная книжка. В ней вырвано несколько страниц о свитках. Объясните, можно ли сделать самому свиток, чтобы запечатать оружие или вещи?
   - Готовишься к экзамену? - поинтересовался Какаши. - Любой свиток для вещей можно купить в оружейном магазинчике "У Кишимото" в северном районе. Там, кстати, множество полезных предметов, но дорогих. А про самостоятельные эксперименты с фуиндзюцу забудь пока.
   Сенсей показал ученикам на дорогу в Коноху и пошёл следом за ними. Саске улыбался, искоса поглядывая на сенсея. Учиха думал, что приступ, случившийся с Какаши на поле - последствия использования шарингана. Саске было приятно осознавать, что шаринган - исключительная привилегия Учих, и только он один с братом владеет им в этом мире. Но он ошибался во всём: Какаши страдал не из-за шарингана, а Саске и его старший брат - не последние представители клана Учих, оставшиеся в живых.
  
   []
  

***

  
   Сакура, Саске и Наруто расстались сразу, как вернулись в деревню. Девушка не стала идти домой, а следила за Какаши-сенсеем. Учитель зашёл в магазинчик, чтобы купить воды и, выйдя на улицу, сложил печать и исчез. Сакура потеряла из виду сенсея, и не знала, где искать дом Какаши. Обычно, сенсеи знакомятся со своими учениками и приглашают к себе в гости, чтобы узнать друг друга и выработать программу тренировок. С Какаши ничего такого не произошло. Он познакомился с детьми, назначил время, курс объяснил вкратце, не вдаваясь в подробности, а теперь прогнал учеников, не объясняя причин, и скрылся в неизвестном направлении. Сакуру заинтриговал приступ Какаши, и она решила помочь сенсею. Чтобы найти его дом, ей пришлось расспрашивать прохожих, которые слыхом не слыхивали, где живёт уважаемый дзёнин деревни, что было как минимум странно.
   Наконец, Сакура зашла в лавку "Ичираку рамен", и Аяме, дочь хозяина, назвала адрес, потому что Какаши предлагал ей встретиться и оставил ей записку в конце прошлой весны. Сакура, поплутав по бедному району, с трудом нашла грязное общежитие, наполненное бомжами и наркоманами. Девушке было неловко проходить под похотливыми взглядами скалящихся мужчин неопределённого возраста, но она твёрдо решила посетить Какаши.
   Сенсей жил в квартирке на третьем этаже. Сакура постучала в дверь, и за стенкой послышалось скрипение досок и чьи-то шаги. Дверь распахнулась, и на пороге появился Какаши сенсей без повязки и штанов. Жёваные трусы-боксеры выглядывали из-под длинной тёмно-серой майки с воротом, переходившим в маску, закрывающую рот. Сенсей, увидев Сакуру, резко втащил девушку в прихожую и захлопнул дверь.
   - Ты что здесь делаешь? Кто тебя вообще навёл сюда? Тут не место для тебя. Быстро скажи, о чём я тебя попросил перед броском куная, в подробностях!
   - Руки перед лицом, - запинаясь от удивления сказала Сакура. - Вы ещё добавили, что можете продырявить их.
   - Да, ты Сакура, - облегчённо произнес сенсей и лёг на ржавую тахту, приткнутую к стенке. В голосе Какаши чувствовалась паранойя, и Сакура не стала накидываться на учителя с расспросами. Она осмотрела комнату, пребывавшую в плачевном состоянии. Одинокая лампочка висела над тёмной комнатой, свет в которую просачивался сквозь щели между планками жалюзи. В помещении царил страшный бардак: на полу громоздилась куча мешков, наполненных мусором, под столом валялись опустошённые бутылки из под пива, виски и сакэ, а рядом с ночным столиком лежала груда разбросанных порнографических журналов. Покрытые плесенью стены вкупе с грязным дощатым полом производили не самое приятное впечатление. Над кроватью Какаши висела доска для объявлений с вырезками из газет, приколотыми к ней. Один из заголовков гласил: "Имя Обито Учихи высечено на мемориальном памятнике шиноби, выполнивших задание посмертно".
  
   []
  
   - Вы пьёте? - спросила Сакура, не оглядываясь на Какаши, который читал книжку. - А зачем вам такие журналы?
   - Эти бутылки совсем давние. Я напился всего один раз в жизни, и мне этого хватило. Журнальчики - чтобы отвлечься.
   Сакура повернулась к усталому сенсею.
   - Вас что-то мучает? На тренировке Вы упали от боли.
   Какаши помотал головой.
   - Нет, ничего. Ты мне доктор что ли? И вообще, прийти сюда - это безумие.
   - Но всё же, я беспокоюсь за Вас, как за учителя. Вы, наверно, никогда не знали женской помощи в хозяйстве. Аяме так и не пришла к Вам.
   - Да, она единственная, кто знает об этой дыре. Я был недостаточно настойчив, но я не приглашал её домой: адрес нужен для переписки. Я хотел узнать её ближе.
   - С помощью писем? Но ведь так человека и близко не узнаешь! - воскликнула Сакура.
   - Живое общение всегда сближает сильнее, чем какое-либо другое, особенно без зрительного контакта. Возможно я слишком грубо говорю, но Вы стесняетесь.
   - Ты будущий медик или сваха? Я пойму, если ты пришла меня лечить, но женить... Ты не в том положении, чтобы делать мне замечания.
   - От чего лечить? - заметила проницательная Сакура. - Я так и думала, Вас что-то беспокоит. Но это не мешает знакомиться с людьми.
   Какаши яростно швырнул книжку через всю комнату, едва не попав в испуганную Сакуру. Книга упала оранжевой обложкой вверх, на которой было написано "Рай флирта" за авторством Джирайи в жанре художественной порнографической литературы.
   - В том то и дело, Сакура, это мне и мешает сближаться с людьми. Поэтому я сижу здесь, а не живу в апартаментах престижного района. Я не могу сближаться с людьми так, как ты говоришь. Моя пустота уничтожит их. Просто так случилось. Видишь?
   Какаши показал на неприметный знак на левом предплечье, вытатуированный тёмным сливовым цветом.
   - Это татуировка членов АНБУ. Никогда, ни под каким предлогом не вступай туда, особенно в Корень.
   - Но почему?
   - Там из ниндзя делают настоящие машины для убийств. Сначала идёт своеобразное посвящение, подробности которого я никому никогда не расскажу. Первые три года службы - это ерунда, но когда ты становишься постоянным агентом Корня АНБУ, над тобой проводят эксперименты, чтобы сделать из человека живое орудие для убийств. Меня накачивали психотропными стимуляторами, чтобы я мог бодрствовать неделями в дороге. Кроме этого, в еду из пайка подкладывали неизвестные таблетки, обострявшие мои чувства вроде зрения, обоняния и слуха. Я уже молчу об ужасных подготовках, когда тебя пытают, тренируя волю, чтобы асассин никогда не выдавал информацию врагу. Часть вступивших в АНБУ не выдержали этих ужасов, и теперь их просто нет. Понимаешь? Я не могу ни с кем жить... Как ты себе представляешь: жена спит, а муж кричит от боли в голове, бьёт кулаками по стене. Жена пытается ему помочь, отправляет к медику, но понимает, что ему уже ничего не поможет. А потом он убивает свою жену в постели от невозможности вернуть прежнюю жизнь. Я хотел покончить с собой...
   - Вы убили свою жену? - ахнула Сакура, но к её счастью, Какаши ответил:
   - Нет, не убивал. Это сделал мой соратник со своей семьёй, и с детьми. Психика настроена на постоянную жажду убийства, зачастую спланированного и хладнокровно исполненного. Я говорю это тебе, потому что ты нашла меня. Я должен отвечать за себя. К счастью, я так и не сорвался с последнего раза.
   - Почему Вы стали нашим сенсеем, раз у Вас такие проблемы? - Сакура предпочла не спрашивать, что это был за "последний раз".
   - Ты хочешь назвать меня сумасшедшим, но не решаешься... Я стал сенсеем, потому что с такой командой мне проще отвлечься от прошлого. Вы будете поинтереснее глянцевой порнухи. Не интереснее "Рая флирта", но всё же... Мне становится лучше, и другой деятельности кроме обучения мне не остаётся. И это не может заменить мою сущность полностью, что ты заметила на тренировке. Когда я держал кунай перед глазом Наруто, я вспомнил две вещи. Одна - дежавю, воспоминание, как я убивал одного человека. И вторая - воспоминание о приобретённом шарингане.
   Сакура начала догадываться:
   - Это та история, которую Вы не рассказали Саске?
   - Да. Ты не обращай внимание на то, что я много говорю. Я много лет уже не беседовал с людьми о себе. Навёрстываю упущенное. Но про шаринган я всё равно не скажу. Это потрясение сильнее, чем служба в АНБУ.
   - А почему Вы выбрали именно нас? - осведомилась Сакура.
   - Я выбрал Саске, потому что у него шаринган, и я не хочу допустить, чтобы он вступал в АНБУ. Потом я хочу удержать его от бездумного убийства.
   - А кого он хочет убить?
   - Своего старшего брата.
   - Но зачем? - поразилась девушка.
   Какаши с печалью откинулся на подушку и закрыл глаза.
   - Я не знаю этого, хотя мне кажется, что клан Учиха пропал благодаря Итачи.
   - Вы хотите сказать... Он убил всех? Свою семью, кроме Саске?
   - Думаю так. Наруто Узумаки с нами из-за девятихвостого лиса. Наруто - носитель демона, и я приглядываю за мальчиком, если что, шаринганом легко заставить лиса успокоиться. Неизвестно, когда он проснётся.
   - Тот самый девятихвостый лис? Который чуть не разрушил деревню?
   - Да. А ты в команде, чтобы соблюсти баланс против команд Гая, Куренай и Асумы. Но мне кажется, это бесполезно, если ты не будешь знать правды о собственном напарнике. Демон в Наруто может уничтожить всё, если мальчик добровольно снимет печать Йондайме с себя.
   - Как он это сможет сделать?
   Какаши поёрзал на постели и отвернулся от Сакуры, перевернувшись на левый бок.
   - Не знаю. Главное то, что он сам должен это сделать. Руководство присматривает за ним, но старается не вступать в конфликт, а то Наруто может выйти из под контроля. Именно поэтому Наруто сходили с рук его ночные приключения. Мы ждём, когда к концу экзамена, или после него придут Джирайя и Цунаде. Тогда можно будет передать тебя на обучение к Цунаде на медика, Наруто уйдёт странствовать с Джирайей, чтобы научиться контролировать себя, а также следить за своей печатью демона. Саске останется со мной. Я смогу его переубедить, чтобы он не совершил напрасное убийство. Хотя куда там, Итачи намного сильней его. В любом случае, весной ваша команда распадётся. Не вздумай говорить это мальчикам, держи рот на замке. А теперь уходи отсюда, быстро. Дверь можешь не закрывать.
   - Кто Вам тогда поможет, Какаши-сенсей? Я могу ходить к Вам, прибраться, привести всё в порядок, готовить еду и так далее...
   Какаши встал с кровати, готовый ударить Сакуру, но вместо этого он начал выпроваживать девушку из квартирки.
   - Ты куноичи, а не уборщица! Не смей вмешиваться, а то ненароком убью. Пошла вон!
   Сакуру вытолкнули прямо в тесный коридор, изгаженный надписями на стенах. Девушка увидела, как к ней идёт какой-то лысоватый мужчина с кривыми зубами, одетый в грязное нижнее бельё. "Чёрт, надо уходить отсюда как можно быстрее".
   Сакура резко поднялась и, ускоряя шаг, пошла к лестнице, оборачиваясь на странного человека, который неторопливо шёл по пятам. На выходе из общежития она едва не споткнулась об растянувшегося парня с торчащим из вены шприцом. Короткий шок сменился паникой, и девушка побежала, не разбирая дороги, лишь бы покинуть этот район. Казалось, трущобы превратились в сложный бесцветный лабиринт, попав в который испытываешь отчаяние. Пятая комната дома пороков шиноби - отчуждение, после первых четырёх: эгоизма, зависти, ненависти и боли гнева. Сакура искала выход из этого социального дна, и нашёлся только физический - ворота в средний район. Она пришла оттуда, чтобы навестить Какаши, и вернулась обратно. Но это посещение ада дало ей ещё больше вопросов, нежели ответов. Как в Наруто оказался демон? Почему Какаши не имеет денег на лучшую жизнь? Как он получил шаринган? И если сенсей на дне, то в чём заключается его рай? Точно не в помощи Саске. Здесь нечто другое...

***

   Вторая учебная неделя прошла спокойно, и ученики Какаши получили знания об основах защитной тактики, взаимном прикрытии, обороне ключевых точек, а также выучили несколько боевых и универсальных техник.
   К числу универсльных техник относят техники маскировки, "Развязывание узлов", "Хождение по разным плоскостям", в том числе и отдельно - по воде. Также Какаши рассказал им о технике Кай - временное освобождение тела от чакры там, где проникла чужеродная, чтобы не дать врагу исполнить технику на основе энергии обороняющегося. Такой техникой может быть гендзюцу - иллюзии для обмана противника. Во второй половине недели команда номер семь разучила несколько боевых техник.
   Важным событием всех тренировок стал выбор побочных стихий. Шиноби мог пользоваться лишь тремя стилями элементных техник: двумя удобными к освоению и родным, но большего количества преобразований чакры организм не выдерживает. Ученики Какаши попробовали по технике из каждой стихии, отбирая нужный побочный стиль по принципу горячо-холодно согласно чувству отклика чакры. Сакуре подошёл Дотон - стиль Земли, меньше - Райтон - стиль Молнии, а подозрение на родную стихию ветра - Фуутон, Какаши отклонил, сказав, что с главным стилем надо разбираться с другим сенсеем на постоянной основе и то, после экзаменов. Наруто взялся за Катон и Райтон, посчитав их нужными в бою насмерть, как и Саске, который давно уже практиковал стиль Огня.
   Дзюцу ближнего боя Чидори, или "Пение тысячи птиц", позволяла создать в руке шаровую молнию, электрические язычки которой трещали, отчего звук был похож на безудержную птичью трель. Саске освоил Чидори быстрее своих товарищей, и Какаши рассказал, что эта техника его личное изобретение, но намного раньше ещё в четырнадцать лет Какаши изобрёл Райкири - "Лезвие молнии".
   - Ну и в чём тогда разница? В обоих случаях надо концентрировать ча... - Какаши не дал договорить Наруто, сделавв ему очередной подзатыльник.
   - Райкири и Чидори, хоть внешне и похожи, но действуют по разному. Райкири намного сложнее Чидори в исполнении и более требовательное к чакре. Во время использования Райкири вы как будто создаёте из чакры лезвие молнии и из-за этого надо постоянно тратить чакру на поддержание техники. Эта техника имеет целевое действие, то есть надо провести прямое попадание по противнику, но благодаря этому Райкири может пробить любую защитную технику ранга А и ниже. Для точности исполнителю нужен шаринган. Теперь о Чидори, во время исполнения этой техники вы просто создаёте у себя в руке клубок из молний и тратите мизерное количество чакры на его создание и удержание. Чидори намного стабильнее Райкири, и этой техникой можно поразить нескольких противников последовательно. Всё равно у техники появляется один минус - малая пробивная способность, она даже не пробьёт некоторые защитные ниндзюцу В ранга, но её можно использовать и без шарингана, правда, сосредоточить внимание на противнике из-за искр будет сложно.
   Сакура и Наруто ограничились первой версией Чидори, а Саске выслушал от Какаши инструктаж, как сделать Райкири. Кроме техник стихии молнии ученики узнали подробности о комбинациях печатей, позволяющих реализовать техники стихий огня, воды, ветра и земли. Из техник огненного стиля Какаши выбрал как базовый "Великий Огненный Шар"*, или Гокакью но дзюцу, которое заключалось в создании потока пламени изо рта, чтобы поджечь неприятеля в закрученной с помощью чакры сфере огня. Саске уже умел выполнять эту технику, так как в клане Учиха она была весьма популярной, и члены семьи постоянно развивали огненные техники, в том числе и простой фаербол, которому учили с детства. Наруто и Сакура практиковались в этой технике впервые, и им было необходимо нагнать уровень Саске. Сакура Харуно также по учебникам выучила простейшее медицинское дзюцу и основы лечения раненых.
   Уровень боеспособности детей показался Какаши недостаточным, и они оттачивали свои навыки, добавив к ним Дотон Дорюухеки - защиту из земляной стены, укрепленной чакрой, чтобы скрываться от потоковой атаки врага. Третий Хокаге развил эту технику до максимума, но команда номер семь по объективным причинам никогда бы не смогла добиться такого мастерства в кратчайшие сроки до экзамена, поэтому "Земляной щит" у подростков не превышал полутора метров (кроме Наруто, который вообще не достиг какого либо позитивного результата). В итоге, это дзюцу продолжила развивать только Сакура - у Наруто практически не получалось, а Саске перестал, чтобы не менять направления с техник молний - слишком рискованно для организма в дальнейшем. Хотя, если верить словам сенсея, люди с большим запасом чакры или сильной концентрацией могут выучить полностью четвёртую стихию, так что три первых стиля - ещё не предел.
   На третьей неделе Какаши рассказал о гендзюцу, их видах и признаках. Два дня ушло на тренировку по опознаванию и выходу из гендзюцу. На этих уроках Какаши помогала Юхи Куренай - сенсей Шино, Кибы и Хинаты. Сенсей была настоящим мастером гендзюцу, и тренировала команду номер семь на иллюзиях разной сложности. Освобождением от гендзюцу была техника Кай, как основная. Другие способы считались более радикальными, вроде насильного введения своей чакры в тело напарника.
   За вторую и третью неделю перед экзаменом Наруто тренировался в убежище создавать теневого клона В-ранга, но без совершенства. Наруто отпиливал кунаем своему клону пальцы, но когда копия лишалась кисти, то исчезала. Генин пытался сократить границы поражения фальшивки, чтобы сделать клона максимально похожим на себя. Но не хватало мастерства и знаний, чтобы клон не умирал от ранения выше ладони. Кроме того, клон мог выполнить команду из двух шагов, например: пойти и принести что-то. На три шага Наруто был неспособен, а на неограниченность команд тем более, ведь для этого нужно знать в теории минимальные правила работы гендзюцу, присваивающие клону развитое мышление и память, как у оригинала.
   Постепенно Наруто сократил радиус поражения до плеч. Если клону отрубят руку или сильно ранят в предплечье, он исчезнет. Узумаки изматывал себя дополнительными тренировками каждый раз, когда возвращался с полигона.
   Вдобавок, скопированный свиток начал разрушаться, и чакры Наруто не хватило, чтобы поддерживать иллюзорный предмет в течение длительного времени. Буквы с начала свитка пропадали с каждым днём, и теперь у Наруто остались малоизвестные техники, практиковаться в которых он не сможет без сенсея, а те, что были до этого, либо пропали, либо остались невыученными. Генин не смог предотвратить этого, потому что практически не возвращался в домик за укрепительной стеной селения, где был оставлен злополучный свиток.
   К концу третьей недели Наруто более-менее делал сносного теневого клона, но сильно уставал, делясь чакрой с двойником. С исчезновением клона Наруто чувствовал, как возвращаются силы и чакра, а также напряжение и боли в мышцах.
  
   Чтобы забрать покупки в оружейной лавке "У Кишимото", Наруто пришлось поступиться своими принципами и расплатиться деньгами из фонда сирот Конохи. Скрипя зубами от досады, Наруто понял, что многие вещи решаются деньгами, и чьи бы они не были, они всегда ценны. Снова сыграло "лестничное остроумие", и Наруто решил копировать деньги той же техникой, что и свиток, но было поздно: грязно-жёлтые, выцветшие, жжёные пятна покрыли почти весь свиток, и в нём не осталось возможного для прочтения текста. Повторить технику без практики Наруто не смог.
   В магазине он купил несколько учебных свитков, футляр с пятью кунаями, имеющими взрывные печати, обмотанные вокруг рукояток, один метровый свиток призыва предметов и любого зверя, которого следует прежде запечатать в призывном круге. У Наруто не было никаких животных-шиноби, поэтому он обошёлся запечатыванием вещей для побега. В них вошли мешок с формой АНБУ и небольшим комплектом вооружения из квартиры родителей, купленные свитки-учебники, канатная верёвка с чердака и карта мира.
  
   []
   Все вещи были готовы для побега. Запечатав их в широкий свиток, Наруто закончил с подготовкой. Теперь вся надежда была на практический экзамен, с которого, как он думал, можно легко сбежать.
  
   Четвёртую неделю Какаши и ученики отвели на совмещение теории и практики, когда сенсей организовал бой. Какаши создал двух теневых клонов самого себя, у каждого по одному бубенчику, а команде предстояло обезвредить клонов, забрать бубенчики и нанести удар в спину рукоятью куная. Одного клона Саске успешно сжёг "Огненным Шаром", а другого так и не получилось, но Наруто смог сдёрнуть бубенчик, переместившись к Какаши с помощью техники Каварими. Сакура тоже отличилась и нанесла несколько ударов по туловищу и ногам сенсея. Напасть на Какаши со спины не смог никто. Кроме боя, сенсей провёл несколько уроков, в ходе которого нужно было решить тактическую задачу с вероятностью поражения врага в три техники и один бросок куная.
   Какаши знал несколько простых техник гендзюцу, и испытывал каждого по очереди во время выполняемой задачи. Из трёх иллюзионных ловушек Наруто распознал всего лишь одну и с трудом вышел, что показало его низкую сопротивляемость гендзюцу. Саске все три раза справился с ловушками, как и Сакура.
   К концу последней недели произошло пара знаменательных событий: Какаши подтвердил участие команды номер семь в экзамене, несмотря на внезапное ходатайство Ируки не допускать учеников Хатаке к экзамену, и прибытие в Коноху участников экзамена от других деревень. Команд шиноби выпускников собралось двадцать шесть, по три человека в каждой, хотя должно было быть двадцать семь: одна из двух команд Скрытого Камня не приехала. Отсутствовавшие были второгодниками, как объяснил Сандайме, поэтому они отказались от новой попытки участвовать вместе с выпускниками этой волны учеников. Вместо этого они ещё год потратят на обучение.
   Были и другие второгодники, вроде команды Кабуто, отрядов из Травы и Звука. Кабуто, как узнал Наруто от Какаши, уже четвёртый раз намеренно пересдаёт экзамен на чуунина, так как в предыдущие годы экзамен проводился дважды в год, и с каждым разом участников набиралось всё больше и больше.
   Наруто не стал рассматривать гостей как возможных соперников, потому что собирался бросить напарников сразу же, как начнётся экзамен. Каким бы ужасным это предательство ни было, Наруто не принимал Сакуру и Саске за своих единомышленников, а значит, они всего лишь пешки в плане, которых не жаль разменять на свою свободу. Накануне экзамена Наруто отрепетировал неполное теневое клонирование и дзюцу превращения, чтобы прикинуться странником и не попасться в настоящем обличье. После тренировки юноша восстановил запас чакры и уснул, едва коснулся головой подушки.
  
  
   *Великий Огненный Шар - в первой правке фанфика было вымышленное название "Пламя Славы". Фик начинал писаться год наза, когда я только-только вернулся к манге Наруто и подзабыл факты канона. С этим, кстати, связаны некоторые неточности в первых главах, которые связаны с каноном. Дальше, когда я расписался, всё корректней и лучше. Впрочем, последующие правки никто не отменял. Будет и вторая, и третья.
  
  

Глава 5 Лес Смерти

  
  
   Сын небесных сфер,
   Здесь лишь демоны и змеи,
   Но ты молод и смел,
   Вместе миром овладеем.
  
   Ты мне поклонись -
   И получишь все богатства.
   Власть тьмы - вот это жизнь,
   В беспробудном танце адском!
   (Отрывок из песни группы Ария "Свет дневной иссяк")
  
  
   Наступило первое октября. День, когда состоится второй этап экзамена на чуунина. Первый - письменная работа и психологический тест - уже позади, и для выпускников шиноби начались тяжёлые времена. Практический экзамен обещал быть сложным, ведь за право подняться в звании борются примерно семьдесят восемь человек.
   Все команды собрались неподалёку от Леса Смерти, окружённого пятиметровым забором, который опоясывал лесной массив так широко, что, казалось, будто он бесконечен. Генины встали у ворот с широким жестяным щитом, на котором было написано "Ворота ?1". Подростки ждали, когда придёт экзаменатор и откроет ворота. Один из организаторов попросил отойти от забора, и генины расположились на поляне. Одни устроились ближе к входу в лес, другие наоборот, дальше. Наруто не обращал на всех никакого внимания, если не считать жеста средним пальцем в адрес любого, кто посмотрит на команду номер семь. Саске сидел на ветке невысокого дерева и рассматривал соперников из других стран.
   Самыми опасными и необычными он посчитал две команды. Команда деревни Скрытой в Песках и команда страны Скрытой Травы. Каждому из первой троицы можно было дать не больше пятнадцати лет. Два парня и одна девушка. Девушка с четырьмя хвостиками густых пшеничных волос выглядела старше своих напарников, а за спиной висел длинный прямоугольный предмет - возможно оружие. У её спутников тоже несли на спине какие-то приспособления: одетый в чёрный комбинезон из ткани парень с боевым раскрасом на лице держал увесистый предмет, завёрнутый в кокон из марлевых бинтов, а другой - коротко стриженный мальчик четырнадцати лет нёс на спине широкий сосуд песчаного цвета, по форме напоминающий объёмную цифру восемь. В последнем Саске увидел реальную угрозу своей команде. Шатен, с глазами бледно фисташкового цвета ненавидяще смотрел на окружающих. Он способен на убийство, причём он наверняка уже убивал. На лбу мальчика Саске заметил вытатуированный символ кандзи. Он обозначал "Любовь".
  
   []
  
   Команда Песка заметила Саске и повернулась к нему спиной. Учиха перевёл взгляд на гостей из страны Травы. Два звероподобных восемнадцатилетних парня и одна женщина с неестественным лицом. Было трудно понять какого пола этот человек. Все трое носили широкополые шляпы и свободные тоги, подвязанные поясом из фиолетового каната. Один из парней скрывал лицо под жуткой маской с зашитым ртом. Троица вызывала страх у любого, кто проходил мимо или даже смотрел на них издалека. Не то девушка, не то парень периодически облизывал языком уголок рта. Их стоило опасаться больше всего. Наруто от нетерпения достал кунай и начал рисовать на земле какие-то геометрические фигуры. Сначала он рисовал непонятные круги и квадраты, а потом попытался срисовать кого-то из других учеников. Саске не стал наблюдать за Наруто: чего только этот парень не придумает, лишь бы не скучать.
   А Наруто рисовал, не стесняясь команды. Он пробовал изобразить Шикамару, Кибу и Акамару - собаку Кибы из фамильной псарни клана Инудзука. Лучше всех у Наруто получился Шино, которого он нарисовал после первых двух неудачных эскизов на сыроватой земле. Потом он попробовал нарисовать неизвестную женщину-шиноби, выдуманную из головы. Рисунок не оказался идеальным, и Наруто стёр его ногой. Когда Наруто надоело рисовать, он прошёлся по рисункам и стёр все штрихи, сделанные кунаем.
   Наконец, пришла экзаменатор - стройная девушка двадцати двух лет, среднего роста, чуть повыше Наруто. Её антрацитовые волосы были собраны колючий хвост, небрежно торчащий на затылке. Сказать что она писаная красавица нельзя, скорее миловидная девушка. На ней почти не было одежды: так казалось из-за тонкой футболки в сеточку на голое тело и короткой юбки. Чтобы прикрыться, девушка надела бежевый плащ поверх не совсем приличного наряда. На шее висел кулон в виде жала скорпиона на конце хвоста.
   - Всем привет, я Митараши Анко, ваш инструктор по экзамену, - обратилась ко всем девушка, встав перед воротами. На её лице блуждала лукавая улыбка. - Сейчас вы узнаете, почему его называют Лесом Смерти...
   - Да Вы смеётесь! Это ведь ни черта не страшно, правда? Вы нас просто пугаете, а? - прокричал Наруто к стыду своих напарников, готовых провалиться сквозь землю.
   Анко улыбнулась ещё шире.
   - Какие мы смелые!
   Никто не ожидал, что Анко в мгновение ока переместится за спину Наруто. Девушка приобняла парня сзади так, что Наруто ощутил тепло её мягкой, упитанной груди. Нарастающее возбуждение оборвалось, когда Анко лёгким движением куная царапнула щёку Наруто под нарисованным усом. Боль от такого ранки можно сравнить со случайно порезанным об страницу книги пальцем: не слишком приятно, хуже только выдёргивать заусенцы. Анко приблизилась к щеке Наруто и, к всеобщему удивлению, медленно слизнула кровоподтёк.
   - Таких как ты пускают на расход первыми, - ласково сказала она, облизывая губы. - Мне нравится кровь, её вкус, м-м! Особенно если заесть данго.
   Анко фамильярно похлопала Наруто по щеке рукой и, мило улыбаясь, достала из кармана пальто целлофановую упаковку с закуской данго - сладковатыми шариками с начинкой, политыми соевым сиропом и нанизанными на деревянную шпажку. Раскрыв пакетик, Анко незамедлительно съела все три шарика подряд. Наруто прикоснулся к горевшей щеке. Он почувствовал смущение и взволнованность. Эта девушка первая, кто подобрался к нему на такое близкое расстояние, и безнаказанно, без согласия Наруто. Она просто действовала по-своему, с наигранным весельем, что очень похоже на его притворство перед Какаши и напарниками.
   Анко отбросила пустую шпажку в сторону и объявила:
   - Прежде чем мы приступим к экзамену, подпишите эти бумаги.
   К ней подошёл один из шиноби-организаторов и протянул пачку листов с правилами и бланком для подписи, снимающей ответственность с экзаменаторов за возможные последствия. Анко раздала листы со словами "Подписывайте, ведь на этом этапе кто-нибудь обязательно погибнет!".
   Наруто подписался, не глядя на правила, и вернул лист.
   - Благодаря особо прытким на подписи, мне придётся озвучить некоторые тонкости, - игриво сказала Анко, забрав у всех бумаги. - Во-первых, это тренировка на выживание. Вас запрут в лесу на пять дней...
   - Что!? - не поверил своим ушам Чоджи Акимичи. - А еда? Что мы будем есть?
   - Да, а если мне приспичит? - поддакнул Шикамару.
   - Не переживайте, ребятки! В лесу полно еды: рыбы, кролики и прочее. Главное блюдо - это вы! Для волков, лис, пираний в реке и других шиноби: каннибализм в особо тяжёлых условиях не редкость, не исключено, что товарищи сами съедят своего напарника, если будут голодны! Да что вы распереживались? Это всего лишь экзамен с кучкой кровожадных детей! Что касается "приспичит", ходите в кусты или под себя, но ни в коем случае в речку! Запах дерьма привлекает хищных рыб гораздо сильнее, чем запах крови.
   Кто-то в толпе нервно хихикнул, а остальные тихо проглотили циничные слова. Один из шиноби селения Звука спросил:
   - А сбежать можно? Забор какой-то ненадежный, невысокий.
   Анко с готовностью ответила на вопрос:
   - Не обманывайтесь пятью метрами высоты, забор запечатан с внутренней стороны так, что всякий, кто прикоснётся к нему, выполнит технику на него, сделает подкоп или перепрыгнет через сетку - отключится на несколько дней, и мы узнаем об этом сразу же, а его команда будет считаться выбывшей с экзамена. Кстати, о целях.
   Экзаменатор достала из-за пазухи два свитка: один тёмно синий, другой кремового цвета.
   - Всего двадцать шесть команд. Тринадцать команд получат свиток "Неба" - тот, что синий. Другие тринадцать возьмут светлый свиток "Земли". Задача команд найти противников с другим свитком и отобрать его в бою и принести пару свитков в башню в центре леса, то есть половина обязательно провалит экзамен. Каким образом вы добудете свитки, неважно. Главное не заглядывать в них до башни.
   - А что там? - поинтересовался Киба, поглаживая своего пса Акамару.
   - Пусть это станет последним сюрпризом на экзамене, - весело засмеялась Анко. - Вернёмся к нашим баранам! В лес ведут сорок четыре входа, каждая команда стартует от своих ворот. Конечно, с таким количеством людей часть ворот останутся закрытыми. Радиус от входа до башни в центре - десять километров. Башня стоит на сваях по центру реки. Провалят экзамен те, кто не принесёт пару свитков, кто не принесёт свитки до истечения срока к одиннадцати часам утра через пять дней. Те, кто разлучился со своими товарищами по команде или погиб. Дисквалификация распространяется на всю команду.
   Наруто сглотнул от предательского страха. Он ставит под удар карьеру ниндзя Саске и Сакуры своим побегом. Если рассуждать трезво, то ему плевать на них. Если рассматривать эмоционально, то Наруто будет чувствовать вину до конца жизни. К чёрту вину! Они что, брат и сестра? Нет, всего лишь случайные знакомые. У парня как гора с плеч свалилась, когда он убедил себя в непогрешимости поступка.
   - Лидеры команд! Пройдите по очереди в палатку, там выдадут свиток и номер ворот. У каждого входа дежурят шиноби, и пропускают при наличии свитка и соответствующего ему номера от ворот, поэтому обмануть нельзя.
   Из длинного железного барака выглянул шиноби-ассистент и пригласил лидеров команд встать в очередь за свитком. Первым прошёл Неджи Хьюга, и за ним закрыли дверь. За полчаса каждая команда приобрела свиток, который теперь лежал в подсумке у одного из троих. Из барака вышел ассистент и показал всем на стороны, куда идти по номерам. От первого до двадцать третьего по левой стороне, от сорок четвёртого до двадцать второго по правой стороне.
   Команда номер семь получила двенадцатые ворота, и ученики Какаши пошли влево вместе с командой из страны Песка, командой Куренай и троицей из деревни Скрытого Звука. Позади Саске, Сакуры и Наруто медленно шли таинственные представители деревни, Скрытой в Траве. Генин с песчаной бутылью за спиной остался с компаньонами у шестых ворот, а команда номер семь остановилась у двенадцатых, тогда как бойцы селений Травы и Звука ушли дальше. Шиноби на посту курил сигарету, но увидев Наруто и его спутников, показушно сплюнул, сделал последнюю затяжку и демонстративным щелчком отправил недокуренный бычок в полёт.
   - Готовы? Через полчаса начнёте вместе со всеми. Покажите свиток и номер. Саске огляделся, чтобы убедиться, что их никто не видит, и показал свиток "Небо" и бумажку со штампом двенадцатого номера. Постовой кивнул и попросил подождать. Наруто, которому снова нечем было заняться, принялся рисовать на земле курящего шиноби, но картинка не удалась, и мальчик стёр её. Тогда он попробовал изобразить Анко, но получились только закуска данго и глаза девушки. Узумаки оставил рисунок, как есть и, не без радости, отошёл к Саске и Сакуре, обсуждавших путь к башне.
   - Нам надо идти прямо, не сворачивая, - предложила девушка.
   - Не думаю, - возразил Саске. - Нас могут обогнать и напасть по встречной, или зайти с тыла. Помнишь слова Какаши о золотой середине? Пойдём сначала прямо, а потом свернём в тыл какой-нибудь команде и проследим за их действиями, узнаем тип свитка. Совместим предложения.
   - Хорошо.
   Наруто подошёл к ассистенту и спросил, сколько осталось времени, чтобы изобразить нетерпение. Хотя он действительно торопился. Кроме того, возникла проблема: забор запечатан с другой стороны. Чтобы выбраться, надо сделать выход, продырявить отверстие. Наруто обратился к напарникам:
   - Э-э, можно пойти отлить перед началом?
   - Пожалуйста, лишь бы в лесу с этим проблем не было, - отозвался Саске. - у тебя семь минут, ты не глухой и слышал экзаменатора.
   Наруто шёл на вдоль забора, пока не отыскал пышные кусты. Зайдя за них, он встал в боевую стойку и сделал руками печати Гокакью но дзюцу. Выдохнутая изо рта несильная струя огня обдала металлическую сетку, оплавив её на стыке с землёй. Наруто ударил опалённый участок ногой, чтобы выбить кусок, но не получилось: сетка оказалась крепкой, печать фуиндзюцу с другой стороны усиливала прочность всего периметра ограждения. "На черта я вообще делаю это? Проще сделать клона и отправить к команде, а самому уйти!" - решил Наруто и собрался выполнить дзюцу Каге буншин, как позади него оказался Саске.
   - Вот ты где, Наруто. Я уж думал ты решил посрать напоследок. Идём, звонок прозвенел. Идём, не тормози, блин!
   В Наруто всё рухнуло. Войти в Лес Смерти означало невозможность побега. Опустив плечи, парень вернулся с Саске к открытым воротам. Сакура уже была наготове, чтобы шагнуть за калитку. Когда мальчики подбежали, они втроём вошли на территорию леса, и ассистент закрыл ворота. Команда номер семь, не мешкая, побежала вперёд, чтобы преодолеть первый километр из десяти. Где-то на полпути лес огласился пронзительным криком.
   - Это ведь человек закричал, да? - испуганно спросила Сакура.
   Саске осмотрел пустырь, на котором они остановились. Небольшая открытая поляна, окружная мощными деревьями, кроны которых нависали над детьми, скрывая небо. Плохое место для остановки, больше похожее на западню. Никаких звуков со всех сторон. Либо команду поджидают, либо тут действительно никого.
   - А можно всё-таки по большому? Не успел, - жалобно попросил Наруто.
   - Тихо, не привлекай внимания.
   - Ну пожалуйста, не могу терпеть, - заканючил Узумаки.
   - Пусть идёт, не хочу смотреть, как он тужится, - снисходительно решила Сакура, заглядывая в глаза Саске, чтобы услышать поддержку.
   - Пусть идёт, только быстро.
   Наруто просиял от счастья и чуть ли не нырнул в кусты на правой стороне дороги. Он прошёл несколько метров вглубь леса, пока не скрылся из виду Сакуры и Саске. Из кустов дикого орешника и шиповника его клон может следить за командой. Наруто выполнил технику Каге Буншин, и рядом с ним появились два теневых клона.
   Наруто мысленно внушил одному заменить его при удобной возможности, слушаться Саске и защищать себя и команду. Второй клон должен незаметно следить за действиями первого клона, в случае гибели первого создавать очередного клона с такой же установкой команд и повторить задания первого. То есть этот цикл должен продолжаться до тех пор, пока команда не придёт к башне. Узумаки отправил клонов к зарослям деревьев, откуда они могли просматривать действия команды номер семь. Наруто по-пластунски двинулся к тропе, откуда он пришёл. Сейчас должен появиться клон, а напарники принять его за настоящего Наруто. Но этого не произошло. Или произошло? К команде вышел Наруто. Он поправлял штаны на ходу и улыбался.
   - Я закончил свои приключения, можно идти, - ухмыляясь, сообщил фальшивый парень. Настоящий ползком приблизился к дороге, скрываясь за ветками шиповника. Сакура собиралась сказать что-то оскорбительное, но Саске сделал неожиданный рывок и ударил фальшивку в челюсть с такой силой, будто стальной шар-баба на стройке разбивает дом. Вслед за мотнувшейся головой Наруто в воздухе веером пронеслась кровавая струя.
   Фальшивый Узумаки отдалился от Саске, утирая рукавом кровоподтёки с губ.
   - Что ты делаешь? - вскрикнула Сакура.
   - Это не Наруто. Где настоящий?
   Саске недоумённо посмотрел на ошарашенную Сакуру и повернулся к клону. Настоящий Наруто лежал ничком на земле, боясь пошевелиться. Через ветки шиповника он кое-как разглядел удар и был поражен. Клон после удара в челюсть должен исчезнуть, но этот не испарился, а продолжил бой. Это был не клон. Саске небрежно сказал напарнице:
   - У него нет на щеке царапины, оставленной экзаменатором. Кобура для кунаев на другой ноге. Это подделка. Другой участник экзамена, попытавшийся одурачить нас техникой превращения.
   Вместо Наруто появился незнакомец, прервавший дзюцу трансформации. На его глазах была натянута лента-маска с прорезями. Рот закрывал увесистый респиратор, а протектор изображал четыре ровные вертикальные черты. По повязке ясно - это шиноби деревни Скрытого Дождя.
   - У кого свиток? - с яростью спросил он и, не дожидаясь ответа, ринулся на Саске. Учиха незамедлительно сложил печати Гокакью но дзюцу и выдохнул изо рта мощный поток пламени в форме шара, заставив врага сменить позицию. Незнакомец сделал несколько путающих прыжков и скрылся в кроне дерева. Взобравшись на ветки одним махом, шиноби Дождя исчез в листве деревьев. Настоящий Наруто прокрался за спинами друзей на другую сторону дороги и скрылся за кустарниками, когда они пошли следом за нападавшим. Учиха заметил движение в кустах, но решил преследовать незнакомца, который мог привести его к Наруто.
   Саске неожиданно попросил Сакуру подождать, а сам бросился в погоню за неизвестным противником. Преследование длилось недолго, и, к своему счастью, Учиха увидел, как ниндзя Дождя спрыгнул на полянку, где лежал беловолосый генин. Не успевающий добежать до связанного по рукам и ногам тела Наруто ниндзя метает в пленного кунай.
   Клинок вонзается в ногу Наруто, и враг скрывается в чаще. Саске несётся к Наруто, чтобы помочь, но это оказывается ошибкой. На рукоятке куная обмотка из взрывной печати. Саске понимает, что это проигрыш и, развернувшись в обратном направлении, бежит прочь, как в замедленном действии.
   Раздался леденящий душу взрыв, и воздушная волна подхватила Учиху, словно щепку, и бросила об ствол ближайшего дуба. Протирая саднящую от боли расцарапанную в кровь грудь, Саске печально посмотрел на место, где лежал Наруто. Тело исчезло, что было невозможным. Взрыв не был настолько сильным, чтобы уничтожить тело. Значит, это был не Наруто. Вполне вероятно, что он воспользовался техникой освобождения от узлов, и оставил иллюзорного клона-пустышку вместо себя. Тогда почему клон не исчез, когда в него попал кунай? Наруто просто не мог создать теневого клона... Или мог? Саске стало дурно от того, что он едва не распрощался со своей карьерой: один погиб, а за ним вся команда в могилу.
   Саске возвратился на дорогу и встретил Наруто с Сакурой, подошедших на звук взрыва.
   - Наруто вернулся! Он мне рассказал, что произошло, - сбивчиво сказала девушка, присаживаясь на камень у обочины, чтобы отдышаться. Саске с подозрением окинул Наруто взглядом. Это он, настоящий.
   - Рад, что ты жив.
   Саске протянул руку Наруто, чтобы поздороваться, проявить заботу и беспокойство за члена команды. Так подумают Сакура и Наруто. На самом деле Учиху интересовало другое. Наруто протянул в ответ чистую, не запачканную землёй руку, на кисти не было следов от туго перевязанной верёвки. Это не настоящий Наруто, не тот, кого связал шиноби Дождя. Это либо теневой клон Узумаки, либо враг под личиной напарника.
   - Можно спросить контрольный вопрос? - прошептал Саске, пожимая руку парню.
   - Валяй!
   - Скажи, что Какаши-сенсей запретил тебе делать перед тренировкой?
   - Кушать рамен! Зачем ты о еде спросил, а? Теперь мне жрать хочется! - возмутился Наруто.
   Это был определённо теневой клон, использующий ум и память Наруто. Построение вопросительного предложения заканчивалось буквой "а", что свойственно речи Наруто. Тогда встает вопрос о том, где же настоящий? Тот шорох в кустах. Наверняка это был Наруто. Он либо прячется, чтобы не драться, либо... Он сам решил добраться до башни, в одиночку. Очень в духе Наруто. Саске придумал план действий.
   - Сакура, Наруто, подождите, я сейчас проверю, не следят ли за нами. Учиха заглянул в кусты, росшие на левой стороне дороги, деловито осмотрел тропу, зашёл за деревья с той стороны, где был шорох. Спрятавшись за осиной, Саске создал иллюзорного клона и отправил его к команде, а сам побежал туда, где видел движение. Клон-пустышка предложил команде придумать пароль и сопровождающие жесты, чтобы различать друг друга, и выявлять противника с дзюцу превращения. Уловка с паролем должна была оттянуть время, чтобы клон Наруто выучил длинную фразу. Пятнадцати минут вполне хватит, чтобы Саске успел вернуться.
   Саске бегом добрался до первого пустыря, от которого они ушли на пятьдесят метров. В кустах никого. Только помятая трава, прерывающаяся следами, тянувшимися вдоль по пути к семнадцатым воротам. Саске, ориентируясь по следам, отправился на поиски настоящего Наруто.
  
  
   Узумаки бежал, что есть силы. Наконец ему удалось провести команду и отделиться. Если через забор не пройти, то можно открыть ворота, не задействованные на экзамене, а значит, без присмотра. Область калитки наверняка не входит в запечатанный контур, который вырубает беглецов. Первым выйти попробует теневой клон, а потом уже Наруто, если всё получится. Мысли прервались, потому что когда парень выскочил на очередную тропу, ведущую к пятнадцатым воротам, и остановился. Перед ним лежала свившаяся кольцами серо-бурая анаконда, достигавшая полутора метров в ширину и более десяти в длину.
   - Опс, - пробормотал Наруто, и змея повернула к нему свою огромную стреловидную голову. То ли анаконда, то ли питон, времени разбирать вид змеи, не было: чудовище бросилось на Наруто, распахнув пасть с длинными клыками. Генин едва успел увернуться от удара и побежал сломя голову к воротам. Змея не стала нападать, а поймала мальчика длинным хвостом. Наруто почувствовал, как немеет тело, сдавливаемое кольцами гибкой и сухой чешуи. Питон снова раскрыл свою пасть и проглотил генина заживо.
   Наруто открыл глаза, но это не помогло: в пищеводе пресмыкающегося темно, хоть глаз выколи. Блондин потрогал рукой поверхность, на которой лежал. На ощупь это было похоже на вздувшиеся бугры из кожи, пропитанные слизью. Наруто не был брезгливым, но в этот раз отвращение перешло все границы: мальчика стошнило прямо на руку. Выбраться из змеи можно только из пасти, другого не дано - клоаку Наруто не брал в расчёт. Наруто наугад пополз вперёд, но остановился, почувствовав движение. Гад стал скользить, извиваясь, отчего Наруто бросало то вправо, то влево. Вероятно, змея отправилась переваривать его. Генин вынул кунай из кобуры и несколько раз с силой ударил по стенке пищевода, но ничего не получилось: остриё отскакивало, как человек от туго натянутого батута, и Наруто чуть не сломал себе кисть от усердия. Проскользнув вперёд на животе, Узумаки наткнулся на подвижное отверстие, которое то сжималось, то расширялось. Желудок - совсем не то место, куда хотел попасть Наруто. Он извернулся в немыслимой позе, чтобы вернуться назад, но тут змея подняла голову, и Наруто не смог поползти по вертикали. Оступившись, Наруто угодил ногой в раскрытое отверстие, и парня втянуло в пульсирующее чрево.
  
  

***

  
  
   Выйдя на очередную тропу, Саске увидел след на земле, похожий на неглубокий волнистый провал. По нескольким рваным и петляющим отпечаткам сандалий, Учиха понял, что Наруто боролся именно здесь. Парень окинул взглядом дорогу. Невдалеке ползла змея, двигаясь в сторону леса. Саске нагнал её и, безо всякого плана, потому что отчаянно хотел спасти напарника, метнул несколько кунаев в питона. Тот повернулся, поднимая туловище и шею, и Саске увидел, как распухший ком внутри змеи сместился вниз: чудовище съело Наруто. Саске хотел верить, что Узумаки ещё жив. Змей сжал тело перед броском на новую жертву.
   Саске закрыл глаза на долю секунды, а когда открыл, у него активировался шаринган второго уровня. Этого было достаточно, чтобы отслеживать микродвижения и просчитывать действия крупных противников. Как только питон подался назад для прыжка, Саске сложил печати техники Чидори. Змей стремительно кинулся на парня, раскрыв широкую пасть с двумя мощными клыками. Учиха присел перед атакой и, удерживая левую руку, чтобы не потерять контроль над техникой, сделал два коротких шага навстречу атакующему гаду. Удар сгустком молний в нёбо змея был настолько сильным, что Саске прожёг верхнюю челюсть монстру, и тот в конвульсиях рухнул на землю, едва не задев генина клыками.
  
   Когда Наруто оказался в утробе, его обволокло слизью - желудочной кислотой. Почувствовав жжение на неприкрытых частях тела, мальчик забился в отчаянии, пытаясь разорвать ногтями клокочущую полость змея, но это было так же бесполезно, как лить воду в дырявую бочку. Наруто безвольно сполз вниз, где жидкости было ещё больше. Парень впервые за много дней заплакал, не желая смириться со смертью. Быть в полной темноте, заблёванным и окунутым в слизь, приближаясь к своему исчезновению в кишечнике змеи - этот непередаваемый одними словами ужас теснился в голове Наруто, которого трясло от страха. Желудок сжался, примяв парня со всех сторон. Змей готовился к прыжку на кого-то, но Узумаки не думал об этом, потому что в предсмертную минуту он думал только об одном. Нет, перед его глазами не пробегала вся жизнь, как это любит описывать Джирайя в книге "Легенда о бесстрашном ниндзя". Наруто изо всех сил старался представить себе, как он идёт навстречу отцу и матери, стоящим к нему спиной. Родители поворачиваются, как только мальчик остановился в двух метрах от них. Вместо лиц мамы и папы Наруто видит голую кожу, слегка растянутую на месте носа. Ни глазниц, ни рта, ничего, будто перед ним ожившие манекены.
   "Нет!" - мысленно прокричал Наруто, и нестройный хор из тысячи слившихся в какофонию голосов ворвался в сознание мальчика.
   "Тысяча? Пение тысячи птиц?" - понял он, когда прислушался к шуму извне. Этот усиливающийся свист, похожий на трескучее пение птиц мог издавать только клубок молний под названием Чидори. Саске боролся со змеем!
   Рывок питона расслабил желудок, и Наруто снова мог пошевелить затёкшими руками, но от слизи он так и не смог избавиться, как и от зуда на коже, который усилился. Наруто принялся остервенело чесаться, но его мучениям пришёл конец: после прыжка змей остановился, раздалось шипение, будто кислота разъедает поверхность, а стенки чрева перестали хаотично сотрясаться от сокращений. Несмотря на это, Наруто снова запаниковал. Нужно было выбраться из змеи, иначе Саске не сможет помочь ему никакими техниками.
   "Я подохну здесь один", - заключил для себя Наруто, но его тут же осенила идея: "Я не один. Меня сотни".
   Дрожащими руками парень сложил печать клонирования, изобразив пальцами крест. Хлопок, ещё один, пять хлопков, десять, двадцать. Желудок змеи всё наполнялся и наполнялся копиями Наруто: одни были иллюзорными, другие теневыми, но абсолютно беспомощными, предназначенные для разрыва змеи на части. Наступил предел, и располневшее туловище змеи порвалось надвое, и фонтан из лоскутов органов, кишок и испаряющихся клонов выплеснулся наружу вместе с обмякшим телом Наруто. Генин с минуту жмурился, пытаясь привыкнуть свету, хоть того было совсем немного. Наконец, Наруто приподнялся на колени, готовый встать, но, услышав торопливые шаги позади, обернулся. Саске крепко схватил Наруто за ворот спортивной ветровки и спросил голосом, не терпящим возражений:
   - Почему ты ушёл?
   - Э, хе-хе, какая-то ошибка, - нервно ответил Наруто, сглатывая слюну.
   - Ошибка? Это ты ошибка, блин!
   Саске с размаху ударил Наруто в скулу, и царапина от куная Анко раскрылась ещё сильнее, выталкивая кровь. Учиха встряхнул перемазанного в слизи напарника, ожидая полного ответа. Наруто молчал, поэтому Саске спросил ещё раз:
   - Ты ушёл, чтобы один выполнить задание или чтобы спрятаться?
   - Ни то, ни другое, хотя спрятаться уже ближе.
   Наруто с издёвкой усмехнулся - ему хотелось показать превосходство. Похоже, Саске понял, что он темнит. Черноволосый генин, не отпуская мокрый воротник Наруто, посмотрел бывшему товарищу в глаза, не убирая шарингана. Злость Саске была так сильна, что Наруто увидел, как на радужке глаза Саске проклёвывается третья метка, похожая на запятую. Теперь шаринган Саске обрёл завершённую базовую форму.
   - Ты, что, сбежать хотел?
   Саске снова занёс кулак для удара.
   - Да, - выдохнул Наруто, решив сыграть на том, что Саске сам мечтает выполнить свою цель.
   - Это невозможно, дурак. Учиха расслабился и опустил руку. Он думает, что Наруто просто струсил участвовать в экзамене.
   - Я всё рано это сделаю, - с нажимом сказал Наруто, следя за реакцией напарника.
   Тот помрачнел, но злоба тут же сменилась выражением, какое обычно бывает у человека, разгадавшего истину.
   - Ты ведь с самого начала хотел это сделать? Все эти выкрутасы перед сенсеем и классом, походы в кусты и даже наше первое знакомство с Какаши, когда мы говорили о планах на будущее, - это всё игра, да? Чтобы вот так вот уйти?
   - Ага!
   - Какой же ты мудак, - с чувством произнёс Саске. Наруто попытался выдернуть ворот из руки Учихи, но тот не отпускал его и только усилил хватку.
   - Я так понимаю, это побег? Побег с экзамена... или вообще из селения? Наруто кивнул в конце фразы, и Саске прорвало:
   - Но зачем? Тебе так не хочется получить звание чуунина? Или тебя просто бесят жители Конохи, потому что ты бесишь их в свою очередь? Зачем, сука? Ты поставил под удар всю команду, и мы на грани вылета! Благо сейчас только первый день из пяти, и мы отстали от остальных. Может оно и к лучшему, что все перережут друг другу глотки, а мы разберёмся с ранеными. Но, тебе плевать не только на меня, но и на Сакуру! Ты бросил нас из-за своих планов, трус! Я бы разукрасил бы твою морду как следует, но пачкать руку неохота.
   - Саске, только не говори, что тебе не плевать, - заявил Наруто. - Вспомни, что ты сказал Какаши-сенсею! Ты сказал, что обязан убить одного человека. И что бы ни случилось, ты пойдёшь к этой цели, даже если придётся забыть обо всех! Зачем ты вообще проходишь этот экзамен? Просто найди его и убей!
   - Если бы всё было так просто, - вздохнул Саске. - Он намного сильнее меня. У него есть Мангеке шаринган и такая сила, которая мне не снилась. Я здесь, потому что хочу обрести эту силу!
   - Нет, Саске! На Конохе свет клином не сошёлся! Сила везде, и добыть её можно намного проще, даже необязательно быть чуунином! Звание это не сила, это всего лишь слово и жилет с подголовником. Считай, я тоже ищу силу, чтобы сделать кое-что. И тебе лучше отпустить меня, пока я не убил тебя на пути к своей цели. Пропусти меня, как равного. Саске отпустил Наруто и пошёл на восток к лесу. Обернувшись на прощание, он сказал:
   - За твоим клоном, так и быть, присмотрю. Уходи, чтобы я больше тебя не видел. Саске побрёл вдаль. На душе Наруто стало так гадко, будто он только что осквернил нечто дорогое своему сердцу. Посидев ещё несколько минут, он встал и, как ни в чём ни бывало, побежал к реке, протекавшей через Лес Смерти.
   Река сужалась, протекая под пятиметровым забором. Прямо над водной гладью на сваях крепился деревянный помост, чтобы зайти в ворота, расположенные прямо над рекой. К радости Наруто, во время этого экзамена ворота оказались закрытыми, и за ограждением не было дежурных шиноби. Так что ему выпала возможность проплыть под воротами и сбежать из леса. То, что забор запечатан против подкопов наверняка не значит, что блок из чакры распространяется и под водой. Наруто, чтобы не ошибиться, начал спускаться в реку в нескольких метрах от забора.
   Вода достаточно прогрелась за лето, но месяц дождей исправил это. Теперь вода была по-осеннему прохладной. Наруто с дрожью прошёл на глубину по пояс и окунулся, чтобы привыкнуть к температуре и смыть с себя жижу, собранную в теле змея. Вымывшись, генин раскрыл глаза, окунув голову, и поток пресной воды защипал белки. Поморгав, Наруто привык смотреть сквозь мутноватую толщу бледно зелёной речки. После этого он смело нырнул в глубину.
   Под забором ни чего не было видно, и Наруто создал клона, чтобы тот проверил, можно ли плыть. Копия исчезла, и Наруто пришло знание о том, что под забором бетонная плотина, перекрывающая доступ к реке снаружи леса. Блондин вынырнул, чтобы набрать воздуху и снова погрузился, чтобы подплыть к плотине. Так и оказалось: сплошной бетонный блок, полностью изолирующий рукав реки. Узумаки опустился на два метра в глубину и увидел три длинные трубы внутри плотины, перекрытые мелкоячеистыми решётками, припаянными по краям. Наруто дернул ближайшую решётку на себя, потом ещё и ещё раз, но та не поддавалась. Мальчик исступлённо тянул решётку, чувствуя, как в груди растёт давление: хотелось вдохнуть в себя как можно больше воздуха, а держать щёки надутыми уже не было сил. Потихоньку выдувая воздух, Наруто продолжил бороться с решёткой. Вырывать намертво приваренные прутья не представлялось возможным, и Наруто, отплыв от забора, поднялся на поверхность, жадно хватая воздух ртом. Парень разлёгся на мелководье, пытаясь выдумать способ побега.
   С подбородка Наруто стекла кроваво-красная капля. Царапина, сделанная Анко, начала заживать, но Саске ударом разбередил рану, и произошло самое неприятное. "Я привлёк пираний, - со страхом понял генин. - Анко Митараши говорила о том, что в реке водятся хищники, которых привлекает запах крови. И дерьма".
   Наруто невесело вздохнул. Самое главное - проникнуть в трубу, избежав атаки. Хотя нет. Самое главное - не обделаться, как иронично бы это ни звучало. Мальчик придумал решение этой маленькой головоломки, успешность которого зависит от скорости. Или он успеет, или его сожрут заживо второй раз за день. Правда, второй раз будет отличаться тем, что генина съедят по кусочкам, а не целиком.
   Снова погрузившись на двухметровую глубину, Наруто создал теневого клона с целью сымитировать нападение на самого себя. В последний момент сложить печати Каварими но дзюцу не так уж сложно, в отличие от ломания решётки. Клон вынул кунай из кобуры и замахнулся. Невдалеке приближалась какая-то тёмная масса - косяк из рыб. То, что это именно пираньи, Наруто уже не сомневался, но сердце забилось в груди, как отбойный молоток. Сейчас или никогда. Вдобавок, движения клона замедлились и смазались, из-за водной среды, поэтому время, прошедшее с замаха, показалось Наруто вечностью. Кунай уже нёсся к глазу, и Наруто сложил две печати, осталось завершить технику знаком "овца".
   Туча пираний почти настигла их, когда Наруто выполнил дзюцу и исчез, заменив себя на равный своему весу объём воды из пространства за решёткой. Кунай в кулаке фальшивки ударил по пустоте, вспучившейся пузырями от материализовавшейся воды. Настоящий же мгновенно появился внутри трубы, как и хотел в момент перемещения. Перед Наруто открылось ужасное зрелище: стая хищных рыб с жадностью обволокла тело клона, отхватывая куски мяса от конечностей. Некоторым пираньям повезло: они разорвали в клочья плоть на грудной клетке, и клон с хлопком испарился, отбросив волной рыб на несколько футов. Пираньи будто пришли в себя и с яростью бросились на мелкоячеистую решётку, пытаясь пробить её и добраться до желанной добычи. Наруто несколькими короткими взмахами ступней удалился от решётки на три фута.
   Генин вгляделся в трубу. Это был достаточно длинный тоннель, если учитывать диаметр, который составлял примерно семьдесят сантиметров. В такой узкой трубе нельзя было размахнуться руками или ногами, чтобы грести в полную силу. Воздух кончался, и Наруто отчаянно забил ступнями, продвигаясь к началу трубы. Оставалось проплыть ещё пять метров, но давление усиливалось с той же скоростью, с какой стучало сердце. Наруто решил помочь себе руками и попытался подтягивать себя по днищу трубы, но это оказалось ошибкой: вся полость желоба поросла тысячами раковин моллюсков и острыми гребешками мидий. Сделав несколько рывков, Наруто едва не завопил от боли изрезанных в кровь ладоней. Изо рта потянулась струйка пузырьков, шариками взлетевшими вверх. Наруто даже не стал прикасаться к стене в полутьме, зная, что его ждёт очередной рассадник острых панцирей. За медленно плывущим к свету парнем вился кровавый шлейф, растекавшийся в воде так, как пепел разлетается на ветру.
   Боль в груди становилась все нестерпимей, и виски сжало давлением, будто голову сдавил невидимый обруч. Наруто почти добрался до отверстия, которое к счастью мальчика, не было закрыто решёткой, как вдруг новая волна боли полоснула в районе бедра. В полутьме Наруто не заметил отогнутый металлический лист, проржавевший до основания, он то и распорол ему правую ногу от бедра по ляжке. Кровь хлынула в воду, расползаясь, как лёгкий дым. Наруто, из последних сил сдерживаясь, наполовину выплыл из желоба, но опять попал в ловушку: левая нога зацепилась между жестяным листом и оголовьями двух секций трубы, свинченных вместе болтами.
   Наруто не стал дёргать ногу, дабы не разрезать ступню пополам. Если бы он внимательно слушал лекции про оказание шиноби первой помощи, то знал бы, что если достаточно сильно поранить одно из нескольких мест на теле, то из-за этого в воде пострадавший истечёт кровью менее чем за три минуты и умрёт. Силы постепенно утекали в небытие, и Наруто, собрав волю в кулак, закричал, складывая печать теневого клонирования. Капельки воздуха сорвались с губ и устремились вверх миллионом блестящих пузырьков. Перед Наруто материализовался клон, и мальчик, мысленно приказав спасти себя, потерял сознание.
  
  

***

  
  
   Саске успел уложиться по времени: иллюзорный клон исчез как раз перед его приходом, что привело Сакуру и клона Наруто в замешательство.
   - Нам очень повезло, что на нас никто не напал. Я оставил вам клона, а сам проверял округу, чтобы нас никто не подстерегал. Извините, что не предупредил, - объяснился Саске команде. - А ты, Наруто, иди позади нас, и не отставай, чтобы такого больше не повторилось, ясно? Клон кивнул и улыбнулся, понимая, что Саске прекрасно знает, кто он. Сакура поднялась с колен и поправила напоясные сумки. Теневой клон был вынужден следовать указаниям Учихи, как ему назначил Наруто.
   Команда снова выдвинулась в путь. Первые пятьсот метров пришлось проплутать среди деревьев, потом некоторые отрезки леса стали повторяться. У Саске возникли подозрения, что это гендзюцу, и он осмотрел сплошное кольцо деревьев, окружавшее их. Не было никаких признаков иллюзии, а значит, они просто заблудились.
   - Эй, а почему тут так тихо? - недовольно спросила Сакура.
   - Точно, ты права! - внезапно воскликнул в ответ Саске. - Визуальных признаков гендзюцу не видно, но вот звуки... Их нет. Мы в ловушке. Не удивлюсь, если к нам подойдут бойцы селения Звука.
   - Блин, тогда с этим надо что-то делать, надо прервать дзюцу, эй, Наруто! Сакура потрясла клона за плечо, но тот безмолвно уставился в пустоту. Из приоткрытого рта текла струйка слюны. Тогда девушка тряхнула Наруто ещё сильнее, но и это не помогло. А Саске догадался, что с Наруто что-то случилось, и клон, попавший в гендзюцу, лишается поддержки чакры хозяина. Сейчас клон Наруто исчезнет, и гендзюцу разорвётся. Поэтому надо подготовиться к бою. Саске переложил из подсумка в карман дымовую шашку, а в другой карман - заранее приготовленное оружие, одно из тех, что придумали в клане Учиха для вооружения охраны. Это была металлическая леска, упакованная в колпачок так, чтобы сохранить слой горючего, которым пропитали леску от первого метра мотка до крючьев на конце.
   Клон Наруто взорвался в облачке дыма, и стало светлее, в уши генинов снова проникли звуки окружающего мира, когда развеялась техника пространственно-звуковой иллюзии. Перед командой стоял тот самый шиноби из селения Травы неопределённого пола. Незнакомец улыбнулся, облизнув губы неправдоподобно длинным языком. То, что это был не ниндзя Звука, показалось Учихе странным.
   - Куда подевался Наруто? - обеспокоенно спросила Сакура, не сводя глаз с возможного противника, который медленно приближался к ним.
   - Он сейчас придёт, - уверенно сказал Саске, загораживая Сакуру от женоподобного шиноби, который медленно двинулся в сторону подростков.
   - Я знал, что ты придёшь. Нападать на вас не имело смысла, пока вместо тебя был клон, - отчётливо сказал незнакомец, показывая длинным пальцем на Саске. - У тебя свиток "Земли". А у меня "Небо".
   Не то мужчина, не то женщина вынула свой тёмно-синий свиток и обвила предмет языком, как у хамелеона. Она затолкала его в глотку и проглотила, жутко улыбнувшись напоследок. Подростки были ошеломлены, но Саске первый пришёл в себя.
   - Сакура, защищай по возможности себя и Наруто!
   - А где Наруто? - удивилась Сакура, натягивая перчатки на руки.
   - Я тут! Что мне делать, Саске?
   Беловолосый парень выбежал откуда-то сбоку и встал позади напарников.
   - Пока ничего, - отозвался Саске, активируя шаринган. Шиноби скрестил по два пальца каждой руки, чтобы создать клона. Как только копия появилась, он бросил под ноги дымовую шашку. Клуб белого, но беспросветного дыма окутал несколько метров в диаметре вокруг ниндзя. Саске выхватил кунай из подсумка на бедре и побежал вперёд. Через долю секунды показались два абсолютно одинаковых врага, которые применили тактику колоса. При этой тактике один настоящий человек, а другой нет, и они бегут, меняясь друг с другом местами, и выглядит это как заплетаемая колосом коса.
   Из-за тумана Саске упустил начало атаки, и не смог определить шаринганом, кто первый начал движение. Они бежали друг на друга, чтобы столкнуться в бою не на жизнь, а на смерть. Перед самым столкновением Учиха швырнул кунай в одного из них, а сам напал на другого, пытаясь нанести несколько размашистых ударов врукопашную. Один разворот с ноги, другой, пара косых ударов кулаками, - шиноби блокировал все попытки и отшвырнул Саске от себя, метнув следом два куная. Другой, который отскочил от клинка Учихи, напал сзади и схватил Саске за плечи, чтобы подставить его под кунаи.
   Саске молниеносно сложил печати Каварими и исчез, оставив вместо себя булыжник из оврага, и кунаи, просвистев мимо камня, проткнули живот клону врага, и поддельный человек исчез. Учиха отбежал назад, к Сакуре и Наруто, приготовившихся к бою.
   - Наруто, пригнись! - выкрикнул Саске и выполнил комбинацию Гокакью но дзюцу. Сильная струя огня шаром понеслась к врагу, но тот очень быстро сложил какие-то печати, и Учиха с помощью шарингана разглядел стартовую комбинацию стиля ветра. Незнакомец выдохнул изо рта мощнейший поток ветра, снесший пламенный поток на своём пути. Стена вихря подхватила остатки огня от техники Саске, и теперь на команду мчался широкий слой пламени.
   Сакура вовремя сложила печати "Земляного щита" на полметра в высоту, и Саске спрятался с напарниками за ним перед самым ударом, который едва не разорвал блок из земли в клочья.
   - Наруто, создай ещё клона и трансформируй его в сюрикен, чтобы после восстановления в начальный вид он напал на противника, - скороговоркой сказал Учиха, и копия Наруто послушалась его. Вряд ли тот шиноби увидел или услышал их действия, поэтому Саске создал ещё и своего клона, и приказал Сакуре поддержать Наруто чакрой, несмотря на искреннее удивление девушки. Копия Наруто, превратившаяся в сюрикен, была брошена клоном Саске во врага.
   Шиноби увернулся от летящего оружия и обернулся на хлопок, чтобы увидеть появившегося Узумаки, который с яростью принялся нападать. Клон Саске помчался на помощь клону Наруто, пока настоящий Учиха скрылся за деревьями, чтобы напасть сверху. Сакура сложила одной рукой половину печати медитации, а другой приложилась ко лбу другого клона Наруто, хотя и не подозревала - что перед ней ненастоящий Узумаки.
   Незнакомец ловко уклонялся от выпадов Наруто, и после четвёртого замаха, языком выхватил из-за пояса кунай, воткнув его лезвие клону прямо в глаз, после чего фальшивка испарилась. Враг заметил периферийным зрением бегущего Саске и метнул клинок в парня. Мальчик тоже оказался иллюзорным клоном и, получив кунай в лоб, пропал.
   С ближайшего дерева на противника ринулся настоящий Саске, который широким взмахом рук бросил на него несколько блестящих предметов на металлической леске. Шиноби Травы разглядел в воздухе летящие крючья и отпрыгнул назад, чтобы увернуться, но тут его со спины обвила такая же металлическая нить с острыми, как когти, крючками, которые впились в его плечи и талию. Незнакомец оглянулся за спину. Позади стоял иллюзорный клон Саске без шарингана, но вполне способный на простой бросок, который оказался точным. Не то парень, не то девушка рванула вперёд, чтобы силой порвать леску. Саске, спрыгнувший с дерева, направил чакрой крючки прямо на врага. Шиноби был пойман с двух сторон.
   - Недурно, - прошипел он, догадываясь, что будет дальше. Саске сложил печати "змея", "дракон", "кролик", "лошадь" и "тигр". Техника "Дыхание дракона". Печать змеи для лески, дракона для поджигания, кролика для множества потоков, лошади для атаки дыханием, тигра для пламени. Учиха выплюнул несколько сгустков огня, которые, соприкоснувшись с пропитанными горючим мотками лески, быстро пронеслись по металлическим нитям к шиноби Травы, готовому принять удар на себя. В последний момент он дернулся в сторону, и огонь обжёг всю правую половину лица.
   Обожжёные ошметки плоти медленно отвалились от лица, явив настоящий глаз противника. Это был узкий, словно прищуренный глаз, без единой складки на чистой и мертвенно бледной коже, как у трупа. Из-за левой половины маски проступала рот, почти без губ.
   - Недурно, - повторил шиноби. - отличное владение шаринганом в таком возрасте... Использование специального оружия, с меткостью, присущей обладателям додзюцу клана Учиха... Саске - ты именно тот, кто мне нужен.
   - Что? Откуда ты меня знаешь? - перепугался юноша.
   - О, я знаю о тебе многое! И о твоём клане, и о твоих стремлениях убить своего брата Итачи, которому ты и в подмётки не годишься. Поверь, он мне тоже изрядно насолил, и я готов дать тебе такую силу, о которой ты и мечтать не мог! Можешь звать меня Орочимару. Орочимару содрал с лица остатки кожи-маски и достал какой-то свиток.
   - Змеиный призыв, - пробормотал шиноби Звука: на обгоревшем протекторе появился символ ноты, обозначавший деревню из страны Риса. Скорее всего этот странный Орочимару пришёл именно оттуда. Перед экзаменом повязка с нотой была замаскирована под повязку с изображением травы. Змеиный призыв сработал мгновенно: огромная анаконда, подобная той, что съела Наруто, появилась рядом с Орочимару и разорвала хвостом леску с обеих сторон и уничтожила иллюзорного клона Саске. Шиноби Звука отступил назад, приказывая змее напасть на Саске.
   - Наруто! Убей её клонами! - закричал Учиха, и беловолосый мальчик, бесцеремонно отстранив ладонь Сакуры, перемахнул через земляной барьер и побежал к змее. Анаконда раскрыла широкую розовую пасть и бросилась на Саске, твёрдо стоявшего на ногах. Клон Наруто с разбегу прыгнул внутрь змеи, и она проглотила его, остановившись перед Учихой. Мальчик отбежал к Сакуре, выглянувшей из-за укрытия.
   - Что он делает? - прошептала она.
   Саске не успел ответить, как змею разорвало на части. Следующее, что услышали дети - громогласный хохот Орочимару. Звук смеха напоминал клокочущий гогот гиены, прерываемый змеиным шипением. Безумец покачал пальцем.
   - Ты идеален, Саске. Ты наверняка не побрезгуешь прикрыться телом друга в опасную минуту! Теперь я точно дам тебе силу против Итачи. Если захочешь снова встретиться со мной, пройди экзамен до третьего этапа.
   С этими словами змееподобный ниндзя сложил неизвестную печать, загнув пальцы в непонятный знак. Шея Орочимару удлинилась до невозможности, будто бесконечная змея, и голова шиноби, управляемая шеей, настигла замершего на месте Саске. Рот Орочимару распахнулся, и тот впился клыками в плечо мальчика. Сакура и Саске пришли в себя.
   "Когда он покачал пальцем, он погрузил нас в короткое гендзюцу шока", - догадалась Сакура, но её мысли были прерваны странным поведением Учихи. Парень рухнул на колени, а затем разлёгся на пыльной дороге, потеряв сознание. Орочимару вернул свою голову на прежнее место и дьявольски ухмыльнулся.
   - Что ты с ним сделал? - закричала Сакура, заметив, как на шее мальчика появляются три чёрные метки, похожие на запятые. - Что ты с ним сделал, больной урод?
   - Так, подарок в честь экзамена, - таинственно ответил Орочимару. Он сложил печать мгновенного перемещения и испарился.
   Сакура осталась одна, без Наруто, а Саске находился в отключке. Позади послышались шаги. Девушка резко обернулась, готовая защищаться, но перед ней был Наруто, целый и невредимый, с нахальной улыбкой.
   - Я здесь, - чужим голосом произнёс он.
   - Почему только сейчас? Где ты был, когда с Саске сделали это?
   Сакура заплакала, показывая Наруто метку, оставленную Орочимару, но клон почти не проявлял адекватных эмоций для столь накалённой ситуации.
   - Пошли, - выговорила сквозь вздрагивания от слез Сакура. - Помоги понести его.
   Розоволосая девушка перекинула руку бесчувственного Саске через плечо и снова посмотрела на стоящего как столб Наруто.
   - Помоги, дурак!
   - Не могу, - нагло ответил Наруто. - Я делаю только то, что говорит Саске.
   - Но он ничего не сможет сказать в ближайшее время! - вспылила Сакура. - А теперь подумай своей тупой головой, сможет ли он нас защитить? Это мы теперь должны защитить его. Сделай же это.
   - Хорошо, - уступил Наруто и одними губами прошептал. - Зато я выжил.
  
  

***

  
  
   Наруто Узумаки открыл глаза и зажмурился от яркого света. Парень лежал на склоне у речки, мокрый до нитки. Сердце мерно стучало, голова не кружилась. Генин пощупал ногу. Рана на бедре уже начала затягиваться, скорее всего, благодаря чакре девятихвостого Лиса, которая проявила себя, когда Наруто находился без сознания. Из воды его вытащил теневой клон, который вынес его тело на берег и сделал искусственное дыхание. Когда клон исчез, знание об этом пришло к Наруто. "В следующий раз надо превратить клона в обольстительную девушку-спасательницу", - подумал он и засмеялся от счастья, но, скорей, из-за нервного потрясения. Он был жив, и ему удалось сбежать из Леса Смерти. Небольшие облака на небе сгущались в тучи. Близился полуденный ливень. Наруто вскочил на ноги, пытаясь оценить, насколько тяжело ему будет идти. Боль прошла, и можно было начинать побег из страны.
   Наруто сложил печать Хенге но дзюцу и превратился в бородатого странника в монашеской рясе. Под видом сорокалетнего скитальца он незаметно проберётся мимо деревни без подозрений и заберёт из убежища заготовленный рюкзак и свиток с двойной печатью призыва. Странник бегом, словно ему было пятнадцать лет, помчался к окраинам Конохи на восток. Километр за километром, метр за метром, генин приближался к своей заветной цели. Чтобы не попасть в радиус действия барьера сенсоров селения, Наруто послал иллюзорного клона к домику.
   Там клон залез в дом через окошко. Рюкзак с едой и докуметами лежал рядом с кучей хлама, а свиток был прислонен к шкафу. Наруто надел ранец и, подобрав свиток, выпрыгнул из окна на траву, чтобы принести вещи оригиналу. Наруто развеял лона, опять превратился в монаха и накинул на себя походный рюкзак, а потом надел свиток на брезентовых ремнях. Барьер надо обходить за километр, и не попадаться в южном лесу кому-нибудь из клана Хьюга, решил Наруто. Постояв с минуту, генин отправился в путь.
   К трём часам дня, когда начался ливень, Наруто уже был в Великом Западном Лесу, на юге которого когда-то существовало поместье Учих. Вполне вероятно, что особняк стоит там до сих пор, никем не тронутый, думал Наруто.
   "Может забраться туда и собрать трофеи? Нет, это будет нечестно по отношению к Саске, который отпустил меня. Но когда-нибудь я вернусь туда. Обязательно", - пообещал себе генин, пересекая западный лес.
   Многое от Конохи осталось неизвестным Наруто: исчезновение страны Водоворотов, Четвёртый Хокаге, заключивший в него демона, Лис, который неизвестно как проявит себя, странный Какаши-сенсей, чей приступ так и остался необъясненным. Даже книга Джирайи "Легенда о бесстрашном ниндзя", которую унес с собой Наруто, содержала в себе тайну. На последней странице находилась печатная приписка: "На память моим дорогим Н. К. и Я.".
   Уже близился вечер, когда Наруто, прикончив два пайка из десяти в сумке, добрался до бескрайней равнины. Западный лес закончился, и территория Конохи осталась за спиной. Где-то по степи разбросано несколько провинций, в которых жили крестьяне, добывавшие урожай для страны Огня. Никто из селян не знаком с каждым шиноби Конохи, поэтому Наруто превратился обратно в себя и с чистой душой направился к деревне Скрытого Дождя за степью.

Глава 6. Деревня Скрытого Дождя

  
  
   Надо мною тишина,
   Небо, полное дождя,
   Дождь проходит сквозь меня,
   Но боли больше нет...
   (Отрывок из песни группы Ария "Я свободен")
  
  
   Равнина и степь без единой живой души производили гнетущее впечатление, усугубившееся медленно надвигающимися сумерками. Наруто прошёл приличное расстояние, пока не устал. Он решил сделать привал на холме с одиноко растущим деревом, когда на небе зажглись первые звёзды. Обустроившись под пышной желтизной осыпающегося клёна, Наруто сделал себе перину из огромной кучи листьев. Генин использовал старую одежду из рюкзака как подушку. Спустя некоторое время, Наруто доел хлебную лепешку и запил ключевой водой вместо ужина. Потом он, спрятав кунай под рюкзак, чтобы мгновенно защититься в опасной ситуации, разлёгся на импровизированном ложе.
   Перед тем как заснуть, Наруто смотрел на звёзды, переливающиеся гипнотическими огнями.
   "Вот и свобода, которой я хотел. Просто живу сам по себе, как блудный кот. Или Лис, если это не байки про демона. Я свободен, в отличие от Саске и Сакуры. Интересно, что они сейчас делают? Наверное, тоже отдыхают, чтобы с утра продолжить экзамен в Лесу Смерти. И чего это я о них вспомнил? Я никому ничего не должен. Относительно, ведь Саске не захочет снова видеть меня, даже если я попытаюсь вернуть долг за его решение отпустить меня. Я даже знаю, что это за долг. Когда мой клон, убивший вторую по счету змею, исчез, то мне пришло знание о битве с Орочимару - неизвестным и очень опасным шиноби. Он-то и упомянул, что Саске хочет убить своего брата. Тот самый человек, чьей смерти так жаждет Учиха. Если я убью его раньше, я отплачу Саске. Мне, конечно, плевать на всякие долги, но интересно, что это за Итачи. Единственное, что я знаю, это слова Саске о том, что у Итачи Мангёке шаринган. Смогу ли я убить Итачи? Или хотя бы ослабить. О чём я думаю, блин! Это будет настоящая гадость для Саске - опередить его и убрать Итачи раньше... Если он ещё и нукенин, то мне наверняка дадут награду в какой-нибудь стране, кроме Конохи, если это возможно. Да, я убью его. Это докажет Саске, что сила не в звании, а в стремлении. Итачи, ты будешь убит мной, а не Саске".
   С этими мыслями Наруто уснул. Ему приснились образы летящих наравне с ним Саске и Сакуры. Втроём они проносились над лесами и городами, невиданной величины, где здания едва не касались макушками неба. Промчавшись несколько минут или секунд, Наруто приземлился на крышу с громадным транспарантом "Справедливость и равенство", натянутым канатом между стеклянными столбами. Сакура плавно села на большой экран в металлическом корпусе. На широком мониторе появилась моргающая надпись "Единство". Саске же остановился на здании без окон, вершину которого венчала надпись на деревянном щите: "Месть и возрождение". Саске смотрел куда-то в даль, а Сакура то на Наруто, то на Учиху. Сам Наруто, мельком оглянувшись на бывших напарников, устремил взгляд в облака. Вдруг раздался страшный треск, и здания начали проседать, будто динамитом подорвали основание. Металлический монитор на здании Сакуры стремительно покрылся ржавчиной, а отлетающие куски отсыревшего металла уносило прочь, как шелуху арахиса. Грохот падающих блоков приглушился свистом ветра, и Наруто сорвался с крыши вниз. В полёте он понял, что Саске повис на одной руке, а Сакура не знает, кому помочь: она хочет прыгнуть за Наруто и хочет перебраться на здание Саске, чтобы подтянуть его. У Харуно не получилось ни то, ни другое. Саске разжал пальцы и полетел вслед за Наруто, который через миг разбился о дорогу. Узумаки со стоном перевернулся на спину в луже крови, будто он не упал с многоэтажного здания, а всего лишь споткнулся и растянулся на битом стекле. "Я буду жить", - сказал сам себе Наруто, и на его лицо шлёпнулись первые струйки ливня. Неподалёку рухнуло тело Саске.
   Наруто проснулся. Яркие лучи утреннего солнца проникали сквозь веки, и генин с трудом открыл глаза. Прохладное утро нового осеннего дня оставило на душе Наруто следы апатии, и он чувствовал себя совсем как обленившийся Шикамару. В голову пришла идея: записывать свои мысли или планы на бумаге, раз не с кем было пообщаться. Нашарив на дне рюкзака библиотечную энциклопедию по оружию и старую ручку, Наруто написал на титульной странице над заголовком тёмно иссиня-чёрными чернилами:
   "Второе октября. Сегодня я должен прийти в деревню Скрытого Дождя. Утро не из приятных, холодает. Дождя не предвидится, а мне надо выйти по нему в деревню".
   Рядом он пририсовал нечто похожее на дерево на холме, но рисунок вышел таким маленьким, что различить "пейзаж" в небольшом пятне чернил было затруднительно.
   Наруто не имел ни малейшего понятия, где может находиться деревня. Теоретически, если идти строго на запад, то можно добраться до неё к вечеру, но, если верить рассказам детей из Конохи, в деревню можно попасть только через дождь. В голове замерли обрывки из окончания сна, но парень не стал заострять на этом внимание, не принимая суеверия в счет. Узумаки размял тело, собрал пожитки и снова отправился в дорогу на запад, покинув холм с одиноким деревом.
   Теряющая свой ярко-зелёный покров трава на лугах темнела, и Наруто шёл уже по бежево-серой степи, будто все краски и цвета стёрли грязной тряпкой. Генин почувствовал боль в затекающих ногах: прорезиненные сандалии ниндзя оказались не самыми удобными, и на ступнях наверняка появились мозоли от многочасовой ходьбы. Наруто несколько раз останавливался и всматривался в безоблачное голубое небо. Ни единого намека на дождь. Судя по мху на ещё не сгнивших пнях, он двигался в верном направлении.
   "Деревня Дождя, дождь, вода, пить", - бормотал Наруто перед каждым приёмом ключевой воды из сумки. В рюкзаке из блока минералки остались три бутылки. Ещё недавно было прохладно, но природа удивляла своими переменами всё чаще и чаще. Наруто словно попал в гендзюцу или параллельный мир. Ни звуков птиц или зверей, ни жужжанья мух, ничего. Царство мертвой тишины. Узумаки почти впал в отчаянье, когда к полудню закончилась вода, а он не доел пайки, отчего в качестве еды ему осталась сухомятка, которая даже в горло не пролезет. Впрочем, на горячем от солнца камне можно расплавить зачерствевший козий сыр, замотанный в целлофановую обёртку.
   Наруто растянулся на пожухлой траве, не в силах нести ещё и внушительный свиток за спиной. В голове неприятно гудело от голода, а перед глазами расплылось полупрозрачное пятно, мешавшее смотреть. Парень не мог решиться съесть сыр, если приготовить его на поверхности ближайшего валуна, чуть ли не раскаленном добела. Головокружение сменилось тошнотой, и Наруто заставил себя достать головку сыра и вытряхнуть его на плоский камень, увязший в земле между колосьями пшеницы.
   Через десять с лишним минут желто-белый сыр растекся в вязкую кипящую массу. Наруто протер кунай об подкладку сложенной в сумку ветровки и соскрёб лезвием кусочек плавленого сыра. Прикоснувшись языком к белой субстанции на остриё, Наруто обжегся и выматерился, сплевывая на землю. Неприятное жжение на языке только усилило голод. "Так вот что называется выживанием"...
   Наруто тяжелыми от изнемогания руками достал паёк с хлебной лепешкой, засохшей за ночь. Покромсав черствый хлеб на куски, парень наколол один усохший мякиш на кунай и обмакнул комок в расплавившийся сыр. Полученный хлеб в соусе остывал, обтекая сочащимися струйками козьего сыра. Наруто жадно снял зубами мякиш и проглотил его, чуть ли не жуя. Приятная теплота разлилась по горлу, и Узумаки в спешке повторил то же самое со вторым кусочком, а потом с третьим, четвертым...
   Поев, Наруто пришёл в себя. Теперь горячий воздух был ему нипочем: он скинул с себя футболку и намотал её на голову как повязку. На голый торс пришлось натянуть на ремнях рюкзак и свиток, потому что в руках их нести невозможно - довольно тяжелые.
   К трём часам дня Наруто набрёл на рощицу из карликовых деревьев, где впервые за долгое время проявились звуки живой природы. Если бы ещё речку найти, чтобы напиться воды, а потом найти саму деревню, то Наруто пообещал себе, что начнет молиться богам. Жажда поселилась во рту мучительной сухостью. Узумаки, облизывая обветренные губы, брёл по леску, выискивая долгожданный источник воды. Пение птиц и звериный писк мешали понять, не журчит ли родник неподалеку. В конце концов, Наруто припал к земле под карликовой елью, глядя на несколько неизвестных грибов в траве, напоминающих вытянутые палочки с закругленными вовнутрь к ножкам шляпками. Потрогав пальцем влажноватую, напоминающую человеческую плоть шляпку ближайшего гриба, генин подумал, а не сойдет ли он за воду?
   Наруто отломил шляпку и надкусил кончик самого чистого на вид гриба. Вкус был не то чтобы мерзкий, скорее непривычно холодный, скользкий и резиновый, а по форме точно отломанная головка куриной ножки с кожей. Проглотив кусочек, Наруто отшвырнул объедок в траву и поднялся, чтобы продолжить путь. По дороге в животе образовалось неприятное ощущение трепыхающихся бабочек, какое обычно возникает от страха перед выходом на сцену или выбора билета на экзамене, к которому ты не готовился. Спустя несколько минут Наруто зашмыгал носом, словно простудился, но пощипывания в животе прекратились. Через полчаса он выбрался из лесной зоны на очередной луг, покрытый сорняками и некошеной травой по пояс высотой.
   Пройдя несколько метров, Наруто начал видеть какие-то странные вещи и сел прямо на тропу, ведущую к лугу. Цвета окружающего мира стали ярче и размазались пучками света, словно нанесенные широкими и ровными движениями художника. Шум ветерка стал похож на музыкальную мелодию из табакерки, которая стояла на мамином комоде в родительской комнате - по крайней мере, так казалось Наруто. "Дзинь-тым-тым-м-м-м. Дзинь-тым-тым-м-м-м". Настойчивая, навязчивая музыка вливалась в голову, как плавящийся металл в форму, несмотря на то, что звуки были вполне себе легкими. Наруто потерял счет времени и забыл, где находится.
   А потом начала изменятся поверхность земли. Откуда ни возьмись, плавно вырастали и, наоборот, прятались холмы. Тряска прекратилась, и перед глазами посреди хаотической мешанины цветов замерла бабочка в полете. Она летела, но так медленно, будто время замедлилось. Наруто, счастливо улыбаясь, схватил кулаком крылатое насекомое, но на разжатой ладони обнаружилась пустота. Не расстроившись, парень склонил голову набок, глядя, как мир неестественно поворачивается в другую сторону. Тело согрелось, и на руках выступил пот. Земля под спиной по ощущениям сравнялась с пуховой периной, и Наруто с трудом оторвался от мягкого ложа. С такой же тяжестью в ногах он прошагал до поросшего сорняками луга, покачиваясь на ходу и скосив голову в сторону. Он шёл на горький и в то же время неуловимый запах вереска.
   Трава и сорняки выросли до размеров жилых домов, а стебли становились все тоньше и тоньше, испуская яркий золотистый свет. В какой-то момент всё вокруг потонуло в золотых нитях-удавках, обвивающих пустоту. Они сворачивались и распрямлялись, подобно змеям, ассоциативный ход мыслей превратил каждую ниточку в песчаного змея, и пресмыкающиеся поплыли в стороны как по волнам. Наруто почувствовал себя бревном. Именно бревном он и был, когда плыл на спине по выплеснувшемуся из сияния бескрайнему морю, покачиваясь в бирюзовых волнах. Парня резко потянуло на дно, и в мозгу вспыхнуло каленым железом острое переживание - побег из Леса Смерти. Тогда Наруто испытал сильный прилив адреналина и был на грани жизни и смерти, а теперь все повторялось в виде галлюцинации. Сверху погружался в воду ещё один человек. Это был Саске, неизвестно, откуда появившийся. Руку Учихи обволакивал сгусток бело-голубой чакры, так же ярко светящий, как и золотые нити на поверхности. Саске резко полоснул ногтями по горлу Наруто. Вода окрасилась кроваво-красным, и Узумаки забился в судорогах.
   Разум и воля.
   Разум и воля.
   Воля к победе.
   Я поднимаюсь!
   Давящая масса воду словно набиралась в баллон, который разорвется, если добавить ещё один грамм, одну каплю. Точно так же росло давление в груди Наруто. Его преисполняло счастьем и пустотой одновременно. Он растворился в окружающей его действительности и вырвался за пределы своего тела. Наруто зачарованно притих в экстазе, наблюдая, как он сам со скоростью падающего камня всё быстрее и быстрее рвется к лазурной поверхности океана. Наруто смотрел за самим собой от третьего лица, как его тело выстреливает из водной глади, подобно снаряду, метко пущенному из пращи. Тело Узумаки раскручивалось над океаном в головокружительном пируэте, а расстегнутая ветровка оголяла торс и развевалась на ветру, как и повязка, сжатая в кулаке парня.
  
   К главе 6, часть 1. Наруто смотрел за самим собой от третьего лица, как его тело выстреливает из водной глади, подобно снаряду, метко пущенному из пращи. Тело Узумаки раскручивалось над океаном в головокружительном пируэте, а расстегнутая ветровка оголяла торс и развевалась на ветру, как и повязка, сжатая в кулаке парня. []
  
   Наруто завис в полете над водой, и в том месте, откуда он вынырнул, появилась иссиня-черная дыра, окруженная скрученными спиралями волн, смывавшихся в темноту, как грязь в воронку ванны. В центре гигантского водоворота, в тёмной окружности лежал Саске. Он медленно погрузился под воду, и цепкие руки другого Наруто обхватили Учиху и утащили на дно. Зависший в воздухе парень качнулся головой вниз и птицей нырнул следом в чернеющую пустоту, и водоворот сомкнулся над ним.
   После нескольких минут или часов танца красок и образов белая вспышка ослепила Наруто на долю секунды, и он увидел город. Это был необычный город, где дома походили друг на друга и вытягивались в высоту прямоугольными параллелепипедами серого цвета. Между домами пересекались ровные дороги из какого-то неизвестного покрытия. На дорогах стояла вереница железных агрегатов на четырёх колесах, а перед белыми полосами, нанесенными перпендикулярно дороге, ждала группа людей, как и на противоположной стороне. На столбах в тёмно-сером ящичке красная лампа потухла, и загорелась зеленая, похожая на шагающего человечка. Люди пошли навстречу друг другу.
   "Куда я попал, это что, другой мир?"
   Вдруг перед Наруто проплыл узкоглазый, пухлогубый мужчина, скорее тридцатилетний, но внешне напоминающий с коротко стриженой челкой выпускника старшего курса Академии. Улыбающийся парень поднялся к небу, в котором разверзся водоворот, и нырнул в волны снизу вверх. Ошарашенный Наруто постепенно почувствовал фальшивость происходящего, и теперь он снова стал самим собой. Изображение города потекло, как воск из свечи, а потом и вовсе сползло во тьму, как горящий платок. Ещё несколько часов Наруто плавал в бульоне галлюцинаций, рассматривая психоделические образы, пока не уснул обычным, человеческим сном.
   Когда Наруто проснулся, уже было восемь часов вечера. Узумаки воткнул кунай в землю и по солнечным часам определил время. Он попадал в какие-то несуществующие миры благодаря одному кусочку грибка. В животе засвербило, а к горлу подступила тошнота. Проваляться без продвижения около пяти часов - немыслимое дело, перечеркивающие все графики.
   Проверив все свои вещи, Наруто сделал запись в книге:
   "Наверно, это и есть абсолютная свобода - ничего не делать. Для чего она нам дана? Лучше использовать её по-другому. Видел воду, Саске и человека неизвестной расы, больше ничего гриб не дал, а я просто хотел воды. Чтобы этого не повторилось, займу себя чем-нибудь другим, буду вырабатывать волю. Деревней Дождя и не пахнет".
   Убрав ручку с энциклопедией, генин посмотрел на небо. Ни единого облачка. На горизонте алело закатное солнце. Вдалеке виднелся слабый сизый дымок, похожий на перистое облако. Наруто поправил на спине свиток и рюкзак и направился в сторону облака. С каждым десятком метров комок дыма становился крупнее, и Узумаки побежал рысью, глядя на цель. За пятьсот метров от луга облаков стало больше, все они потемнели, как грозовые тучи. Наруто спустился с возвышения на недавно вспаханное поле. Справа от пастбища коров приютилась пара хижин и мельница. Из-за хижины вышел бедно одетый мужичок с бородой и странным, необычным свистом привлёк внимание пасущегося скота и загнал животных в деревянный амбар, ошибочно принятый Наруто за второй дом.
   "Надеюсь, я там, где надо", - с беспокойством подумал Наруто, когда прохладный ветер неприятно подул в лицо. На лоб шлёпнулась первая капля дождя. Узумаки воспрял духом - он на верном пути. Генин побежал прямо по полю, окуная ноги в грязь и не разбирая дороги. Моросящие капли дождя усилились до ливня, и мрачноватый пейзаж провинции осветило росчерком молнии в сумеречном небе. Раздался громовой раскат, и счастливый Наруто разглядел сквозь толщу дождя стену города и небольшое здание, пристроенное к ней вместо ворот. На стене висел щит с ярко-красным монитором, показывавшим надпись "КПП". Кроме проходного пункта не было никакой возможности проникнуть в деревню незамеченным. Даже стена казалась неприступной, потому что забираться по металлическим листам с текущим ручьем по железу дождем всё равно, что пытаться убить Хокаге с одного удара.
   Наруто, промокший до нитки, но уверенный, что в деревню Скрытого Дождя его примут с распростертыми объятиями, постучался в чугунную дверь с полустертой наклейкой "Держись подальше". Всего-то, стать наемным работником в каком-нибудь непыльном деле. За дверью ничего не было слышно, тогда, как шум дождя угнетающе действовал на нервы.
   "Интересно, кто-нибудь вообще меня слышит?"
   От нетерпения Наруто захотел сходить по-маленькому, но упорство взяло своё. Он ещё раз постучал в дверь, но сильнее, чуть не отбив кулак.
   "Проклятый дождь, ни черта не слышно!"
   Вдруг раздался свистящий скрип: это открылось окошко - полоска для глаз, откуда показался какой-то шиноби. Наруто едва сдержался, чтобы не ткнуть пальцами в эти ледяные, полные презрения глаза, но смотрящий испарился в облаке дыма. Вахтер оказался настолько предусмотрительным, что пострадал бы клон, а он сам понял, кто за дверью - друг или враг.
   "Чёрт, они откроют или нет?"
   Проскрежетал засов, и дверь приоткрылась. Яркий свет люминсцентных ламп больно ударил по глазам, и Наруто, словно подслеповатый крот, вошёл внутрь, прикрывая лицо ладонью.
   - Вроде чист. Из оружия только метательные кунаи. Возможно, в рюкзаке что-то есть, как и в поясных сумках, - четко сказал хрипловатым голосом некто из охраны на КПП, открывавший дверь.
   Наруто привык к свету и осмотрел комнату. Это было небольшое помещение, поделенное перегородкой с тонированными стеклами и турникетом пополам. Перед турникетом слева находился невысокий стол, за которым сидели два шиноби с протекторами селения Дождя. Один из них, молодой парень двадцати с лишним лет лениво крутил ручку, периодически постукивая кончиком по столешнице. Второй ниндзя напоминал детектива Ибики, так как прятал лысину под серой банданой. От детектива из Конохи лысого детину отличала золотая сережка в ухе и отсутствовавшие шрамы через все лицо, зато под глазом синел внушительный фингал. Скрестив руки, амбал недоверчиво спросил:
   - Чего уставился? Выкладывай вещички, показывай документы, шкет.
   Наруто обернулся, когда над ним нависла тень: третий шиноби, захлопнувший дверь, решил проконтролировать парня, чтобы исключить нежеланного бродягу из числа туристов в деревню Дождя. Негостеприимность чувствовалась как нечто эфемерное, исходившее от всех охранников. Пришлось послушаться, и Наруто показал содержимое рюкзака: пакет с недоеденной лепешкой, энциклопедия об оружии, книга Джирайи, папка с паспортом, лицензией ниндзя и свидетельством о рождении. Молодой шиноби пролистал паспорт, деловито хмыкнул и вернул папку, дочитав лицензию.
   - Ишь ты, из Конохи пришёл. Один дотопал, или с родственниками?
   - Смотри в лицензию, дурак, - проворчал лысый, выхватив лист из руки Узумаки, чтобы показать непутевому стажеру на ошибку. - Видишь графу о семейном положении? Читай: "Несовершеннолетний, сирота". Когда ему двадцать стукнет, ему нужно обновлять лицензию, чтобы графу поменяли на "не женат" и дополнили кое-какие детали. Усек, Митаро?
   - Да, я понял, буду смотреть, - виновато произнес Митаро, переключившись на Узумаки. - А ты чего вылупился? Хочешь додзюцу пробудить?
   Шутка понравилась шиноби за спиной, и мужчина загоготал.
   - Снимай свиток, посмотрим содержимое, - приказал он. Наруто стряхнул книги с документами в рюкзак и положил на стол свиток.
   - Тут только для моей руки, - пояснил Узумаки и прижал ладонь к белой наклейке поперёк линии открытия. Блокирующая печать моргнула синим светом, и клейкая бумага отделилась от свитка. Напарник Митаро развернул свиток до предметной печати. В надписях вокруг поля удержания вещей можно было прочесть, что запечатали в свиток, потому что это обязательно должен был дописать Наруто, чтобы печать работала.
   - Та-ак, - протянул проверяющий в бандане. - Здесь семь учебных свитков, футляр с пятью кунаями со взрывной печатью, мешок с запасной одеждой, комплект вооружения из четырёх подсумков с дымовыми шашками и несколько футляров с сюрикенами и кунаями, канатная верёвка и карта мира. Недурно. А теперь назови десять причин, почему мы должны пропускать всякую шантрапу в деревню?
   - Э, ну, я ушёл из деревни, потому что хотел работать не в Конохе. Не нравится она мне. Ну, у меня нет родителей, и там мне не место, - замялся Наруто. - И сенсей у нас отвратительный. Ещё... Воруют, убивают... Насилуют, - добавил он для эффекта.
   Шиноби за спиной снова засмеялся.
   - Думаешь, у нас этого нет? Здесь в три раза хуже и без тебя, рабочая сила, блин. Насчет сенсея, разве сейчас в Конохе не идет экзамен на чуунина?
   - Точно! - встрепенулся Митаро. - Ты беглый выпускник, которого надо вернуть и получить вознаграждение!
   - Заткнись.
   Старший явно был не в духе.
   - Во-первых, этого щенка никто не будет провожать домой, чай не баба. Пусть идёт на хуй в другую страну и там погибнет. Во-вторых, Митаро, в твою тупую голову не приходило, что он из второгодников? А может он только что завалил экзамен и убежал от позора? В-третьих, никому такой рабочий не нужен, вот ещё, на пацана деньги выделять. Забирай свои манатки, сынок.
   Прежде, чем Наруто свернул свиток, Митаро заметил ещё одну печать призыва, предназначенную для животного.
   - Смотрите, - проговорил он. - Призывной круг зверя. Его тем более нельзя пускать.
   Шиноби в бандане снова тяжело вздохнул.
   - Идиот. Печать пустая, и третий и пятый уровни круга не прописаны. Неужели такой парень в своем возрасте может запечатать зверя? У него на это ни чакры, ни опыта не хватит. Э-э, Наруто, бери уже эту дрянь со стола и проваливай с моих глаз.
   Генин замотал свиток и перекинул его за спину.
   - Почему вы такие негостеприимные?
   - Парень, ты в Академии, или где там вас учат, изучал мировую историю шиноби? Я скорее уверен, что ты с пацанами тайком курил на речке вместо посещения уроков. Так вот, после Гражданской войны в Амегакуре, правительство постановило: хватит с нас неконтролируемого потока бродяжек и мелких завоевателей, наподобие Саламандры Ханзо!
   - Кого? - переспросил Наруто, услышавший это имя впервые, хотя нечто похожее встречалось ему то ли в учебниках, то ли в "Легенде о бесстрашном ниндзя".
   - Ну, вот видишь! Не знаешь. Выпроводите его, - распорядился старший. Мускулистый шиноби с длинными седыми волосами сжал плечо Наруто и повёл мальчика к выходу. У самой двери постовой остановился, когда из-за турникета выскочил ещё один молодой, но, в отличие от Митаро, смуглый ниндзя с бумажной птицей-оригами в руке и выкрикнул:
   - Подождите, Дакарио! Это этот парень вошёл сюда пятнадцать минут назад? Если да, пропустите его в город. Только что прилетело распоряжение...
   Шиноби замолчал, чтобы отдышаться, и потряс бумажной птицей, развернувшейся в лист бумаги. Как ни странно, влажная модель перелетного чижа - одной из самых быстрых птиц - совсем не казалась испорченной дождем, даже наоборот - вода придавала фигурке блеск.
   "Водоотталкивающая бумага", - догадался Наруто.
   - Пропустить? Ты серьезно, Крэол?
   Боец с фингалом под глазом хмуро посмотрел на тяжело дышащего гонца, ожидая внятного ответа. Крэол прокашлялся и зачитал бумажку:
   - Техника Укоджизай прошла успешно, Тот, кто сейчас проходит в деревню через восточный контрольный пункт, может попасть в деревню. Бог.
   Удивлению Наруто не было предела.
   - Что? Какой бог? Что за техника?
   - Бог - это неформальный лидер деревни. Формальный управляет экономикой, промышленностью и внешними делами, а Бог - законом и некоторыми процессами, - торопливо объяснил Креол и замолчал, заметив недовольные лица троих постовых. "Наверно они не хотят, чтобы я знал про эту странную технику".
   Наруто, не верящий своей удаче, пошёл к турникету, чтобы пройти через границу деревни.
   - Можно? - спросил генин на всякий случай.
   - Иди, - угрюмо разрешил Дакарио, провожая взглядом радостного Узумаки, который с гордостью прошёл в закрытую часть КПП. "Я отмечен Богом".
   Наруто не смог сдержать тщеславной улыбки. Когда он проходил мимо, Креол принюхался.
   - Эй, чем у тебя изо рта пахнет?
   - А, я просто в дороге не чистил зубы, - выкрутился Узумаки, думая, что было бы, если проверяющий нашел бы пакет с грибами?
  
  

***

  
  
   По ту сторону стены беглецу из Конохи открылся поистине удивительный город. Высящиеся дома с обитыми деревом, металлом и жестью стенами, пронзали острыми шпилями мрачное, налитое свинцом небо, плакавшее косым ливнем. Плотная стена ливня не мешала разглядеть яркие неоновые и плазменные экраны с указателями, где что находится, поэтому в этом городе невозможно было потеряться, если ориентироваться по щитам с рекламой и названиями улиц и районов. Свет от мониторов успешно заменял фонари, поэтому в Амегакуре никогда не было полноценной ночи. Корпуса башен с малым количеством зарешеченных окон обвивали водостоки и трубы всевозможных видов: гофрированные, жестяные, резиновые, рифленые, толстые, узкие, прямые, искривленные. Не все дома напоминали башни. Те, что были невысокими, походили на прямоугольные магазины в Конохе и предназначались для низших слоев населения. Средние дома, каких было немного, принадлежали богатому классу, потому что в таком случае собственник распоряжался всем домом, начиная от подвала до крыши. Оканчивавшиеся чугунными флюгерами в виде скрещенных прутов и телевизионными антеннами, от которых тянулись длинные провода с обмоткой изолирующего материала, самые высокие дома представляли собой коммунальные общежития, где жило большинство. Конечно, некоторые верхние этажи занимались богачами, чтобы потешить свое самолюбие просмотром городской панорамы с высоты птичьего полета.
   Наруто решил обойти город по левому краю, а потом найти себе место для ночлега. По своим размерам Аме оказалось больше, чем Коноха, что удивило Наруто. При всём этом нагромождение труб и турбин не было бессистемным. Как понял генин, в водокачках накапливались осадки и фильтровались в чистую питьевую воду, которая поступала в дома по гофрированным тонким трубам. По железным и широким отводилась не фильтрованная часть, которую использовали в качестве материала для переработки в электричество. Таким образом, благодаря уникальному положению деревни в природной аномалии дождя, жители почти всегда были обеспечены бесперебойным светом. В остальных трубах, скорее всего, тек газ.
   Крайняя левая улица города выходила на набережную, мощенную гладкими от дождя булыжниками. Наруто вышел к ограждению, и перед его глазами открылся вид на чёрное озеро. Ночью не видно, насколько оно большое, потому что слабо освещаются только спуски к пирсам. Ограждения у самой водной глади запечатаны тем же образом, что и забор в Лесу Смерти, с той лишь разницей, что через неё мог перешагнуть только человек. Это сделано для того, чтобы вода не выходила из берегов в самой низкой отметке из-за огромного количества осадков. Сохранять уровень воды в озере помогали насосные станции ближе к западной стороне города.
   Наруто, не обращая внимания на проливной дождь, спустился к озеру, чтобы потрогать воду. Водоем оказался достаточно теплым, и, скорее всего, благодаря работающим турбинам насосов и трубам, подающим горячую воду в дома. Узумаки, мокрый как мышь, поспешил уйти, чтобы не подхватить простуду. Где-то в городе должен находиться мотель или общежитие для путников. Генин проплутал по улицам, обошёл несколько кварталов с магазинами, перешёл то ли через реку, то ли через канал, пересекающий весь город. Тугие струи ливня, точно слезы, заставляли сутулиться, пригибаться к земле, отчего Наруто почувствовал, что с уходом из Конохи стало ещё тяжелее: приходилось думать и действовать, чтобы не оказаться смытым в неизвестность.
   Часы на столбе в районе для иноземцев показывали девять часов вечера, и из-за того, что рекламы мотелей на щитах как назло не было, Наруто долго прослонялся по трущобам, выискивая ночлежку. Наконец, в половине десятого неподалеку от докерского района с небольшим, но внушающим трепет массивностью, портом Наруто набрел на мотель для туристов, выглядевший так бедно, что казалось, будто в доме все вымерли и перед смертью выключили за собой свет.
   На самом деле внутри практически никогда не пользовались электропроводкой, потому что у хозяина заведения просто не было денег, чтобы оплачивать свет. Денег от туристов не хватало, так как приток этих самых туристов жестко ограничился, и мотель, если не разорился, то был в серьёзном убытке. Вместо электричества в мотеле пользовались свечами, от которых чадило странным ароматом.
   Наруто прошёл к ресепшену в виде старого стола-бюро, и спящей девицы в пиджаке на голое тело без лифчика. Узумаки не стал заострять внимание на отсутствии нижнего белья на средней пышности формах, а вместо этого постучал по самодельному звонку на столе. Раздался мерзкий скрежещущий звук, от которого даже мертвые проснутся, и брюнетка длинными, растрепанными после душа волосами вскочила, обматерив Наруто за неожиданный визит.
   - Мальчик, ты потерялся или ищешь бордель? Здесь ровесниц-потаскух нет, можешь идти и быстро, пока я не позвала Большого Ди, - угрожающе сказала она. - Или пока я не огрела тебя бутылкой.
   - Да нет же, я только переночевать пару раз, возможно дольше, пока не заработаю себе на постоянное жильё, - Наруто выставил перед собой открытые ладони, показывая, что ему можно доверять, а сам сжался при упоминании какого-то Большого Ди, с которым он явно не хотел встретиться. Слова о подростковой проституции тоже заставили поёжиться. Агрессивность Ираэны (на облезлой табличке администратора Наруто с трудом разобрал имя девушки) пугала даже больше, чем безымянный Ди.
   - Есть чем оплатить ночлег? Одна ночь пятьсот рё. Нет, семьсот рё, и выбирай один из десяти номеров, все равно тут почти нет людей. Давай денюжку, и смотри, не спять от одиночества, ещё самоубийц нам не хватало в карму мотеля.
   - Э, а какие номера свободны?
   - Весь третий этаж, какой хочешь, такой и выбирай, только по ночам в туалет ходи, не гадь под себя, если кабинку не найдешь. Она в конце коридора направо. Давай сюда деньги, чего стоишь. Не бойся, клопов нет, тут всех дождем прибило. Ираэна настойчиво протянула руку. Парень неуверенно достал из кармана сорок рё и сказал:
   - У меня есть больше, буду отдавать понемногу, потом верну всё. Это на случай, если мне вдруг захочется уйти.
   - Иди-ка ты со своими претензиями куда... Постой, тысячей рё в конце недели расплатишься? Наруто подумал и ответил:
   - Давайте так, если я уйду раньше, заплачу пятьсот, если в конце недели - тысячу.
   - В конце - это начиная с пятницы, мальчик, - схитрила Ираэна. - Идет?
   - Идет. Наруто положил на стол две мокрые бумажки по двадцать рё и, забрав ключ от тридцатой комнаты, отправился к чахлой лестнице на другие этажи, пока девушка спрятала деньги и вышла на улицу покурить. Видимо, там она и мыла свои волосы под дождем, потому что душевой кабинки нигде не наблюдалось. Генин с разочарованием поднялся на третий этаж, где было темно, хоть глаз выколи. На ощупь Наруто проник в первую попавшуюся квартиру, предположительно тридцатую, раз ключ подошёл. Закрыв щеколду и цепочку, Узумаки в полутьме разглядел кровать и, не распахивая штор и скинув с себя пожитки и одежду, скользнул под рваную по краям простыню, чтобы уснуть.
  
  

***

  
  
   Наутро перестал идти дождь. Узумаки предполагал, что дождь не может быть вечным, и оказался прав, поэтому утром настроение парня поднялось, когда за окном прекратились стуки капель о карниз балкончика. Несмотря на это, небо осталось пасмурным, и серость, хмурость и неприветливость, похоже, зависли над городом навсегда. Наруто распечатал вещи из свитка и оставил только необходимые на время пребывания в мотеле: учебные свитки, подсумок с тремя дымовыми шашками и карту мира. В идеале Узумаки планировал найти оплачиваемую работу по найму, требующую минимальные навыки ниндзя. Учебников должно было хватить, чтобы с такими знаниями выйти на хорошего сенсея либо из Амегакуре, либо из Ивагакуре, а в дальнейшем устроиться в филиал Корня АНБУ в стране Земли.
   По всему мотелю в девять часов раздался отвратительный треск из динамиков, висевших в углах коридоров, хотя такое было уже два раза за утро для первого и второго этажей:
   - Подъём! Через десять минут хозяева подают завтрак третьему этажу в общей столовой!
   Наруто спустился одним из первых. Зал, некогда бывший гостиной, переделали в столовую. По центру стоял длинный стол на десять человек, за которым сидели два угрюмых качка. Оба синхронно, со скукой на лице хлебали утреннюю кашу из ячменя*. Амбалы были похожи друг на друга как однояйцевые близнецы, но у одного челюсть была квадратной, а у другого скругленной, если учесть, что они оба лысые, как коленки. Что примечательно, оба с третьего этажа, а значит, администраторша слегка приврала. Или не слегка, потому что после Наруто пришло ещё пять человек - все работали на низкооплачиваемых должностях: одни были парикмахерами и чистильщиками фильтров на заводах, другие занимались мелким бизнесом либо преподаванием.
   За столом Наруто получил глубокую миску жидковатой пшённой каши с комочками, напрочь отбивающими всякий аппетит, а вместо чая - холодная вода, потому что кроме света хозяева, похоже, не оплачивали и горячую воду. Оставалось только молиться, что вода фильтрованная, а не дождевая. Наруто кое-как вспомнил, что в процессе круговорота воды в осадках есть кислотные примеси, которые в концентрации столовой кружки вряд ли можно назвать полезным питьем. Наскоро съев кашу, чтобы не разжевывать отвратительные на вкус комочки, Наруто запил завтрак половиной стакана воды и, прежде чем уйти в номер, услышал разговор двух накачанных мужчин.
   - Ёсидо, не забудь принести стивидору** отчет о вчерашней погрузке, а то позавчера мне пришлось за тебя отдуваться по третьему траулеру с крабами, о котором ты забыл и не сдал бумажку вовремя.
   - Ничего, больше такого не повторится, друг. Не буду злоупотреблять дружбой, пойдем в пятницу обмоем прибыль с докерами. Подожди, я отчет заберу, хе-хе, - ответил грузчик с квадратной челюстью и отправился наверх.
   "Может в докеры записаться? Потом сплаваю в какую-нибудь страну и высажусь там", - думал Наруто, а сам уже говорил:
   - Извините, вы из порта? Я ищу временную работу, готов помочь, чем смогу.
   Докер как-то глупо посмотрел на него, а потом расхохотался.
   - Нет, пацан. Куда тебе в докеры идти? Там даже бумажная работа требует двадцати килограмм мышц. Смекаешь, к чему я клоню? Там полно всякой работы, и все вакансии заняты, включая самые лёгкие, вроде чистильщика рыболовных сетей, которые десять на десять метров в длину и ширину. Мужчина развёл длинными руками в стороны, да так широко, что мог бы обнять пятнадцать клонов Наруто сразу. Протиравшая стол за постояльцами Ираэна гаденько засмеялась.
   - Если хочешь поработать, можешь начать с этого мотеля. Уберись в столовой и комнатах на своем этаже до часу дня, тогда за каждый день до пятницы будешь сохранять по сто рё из оплаты проживания.
   Наруто согласился, сказав, что первый день он только попробует что-то сделать. Когда все разошлись, он остался со шваброй и ведром с хлорированной водой, чтобы вымыть пол в столовой. Вычистив линолеумное покрытие до блеска, генин перешёл на третий этаж, заранее получив связку ключей. Наверху он познакомился с Большим Ди, который оказался совсем не большим, как можно было подумать. Ди - это щуплый, но юркий старикан с взрывным, как у его дочери Ираэны, характером и скверной речью. Ди ходил с короткой узловатой палкой-тростью, которой, по его словам, он убил пяток мерзких детей, пытавшихся выкрасть из здания ценности и мелочи, чтобы заработать на черном рынке. Старик пообещал, что с легкостью убьёт Наруто одним ударом трости по голове, если узнает, что парень во время уборки стащил чью-то личную вещь.
   К полудню Узумаки закончил помощь и прошёлся по кварталу, чтобы подышать свежим воздухом после хлорной воды. По пути встретился магазин с канцелярскими товарами, и Наруто немедленно купил себе книжку для записей в твёрдом переплете, потому что считал остальные варианты вроде пружинок убогими. Прогулка по набережной не помогла, и голова внезапно сильно заболела. Наруто спешно вернулся в мотель и с трудом заставил себя заснуть. Так грибы дали знать о себе в первый и последний раз.
   Генин проснулся, когда на часах в комнатке маленькая стрелка замерла над цифрой семь. Во время приборки Наруто узнал расписание мотеля, и в девять часов вечера ожидался ужин в виде паштета из тунца со свеклой и гарниром из гречихи. От такого меню в перспективе парень решил в срочном порядке уйти из мотеля и отобедать в недорогом кабаке. Трактир нашёлся в четверти часа ходьбы от ночлежки по рекламному объявлению на электронном мониторе.
   В трактире Наруто удалось занять место за столиком в зоне для некурящих. Коротенькое меню состояло из трёх листов: горячее, холодное, напитки и алкоголь с закусками и сигаретами. Юноша выбрал стейк из говядины на гриле и ключевую воду безо льда. Когда подошёл официант в тёмном костюме из брюк и жилетки поверх бело-серой рубашки, он сразу же спросил:
   - Определились с выбором?
   - Э, да. Стейк-гриль из говядины, по возможности с кровью и ключевую воду. Взгляд Наруто задержался на странице с закусками. Там было знакомое слово данго. Оно напомнило об Анко Митараши, и Узумаки немедленно добавил:
   - И данго, пожалуйста. Всё.
   - Понял, - официант чиркнул в блокноте ручкой и неожиданно спросил задумавшегося парня:
   - Данго подать как десерт или как аперитив?
   Наруто вздрогнул и ответил первое услышанное, хотя не совсем понял, что оно означает:
   - Аперитив.
   - Хорошо. Сейчас.
   Наруто снова задумался.
   "Аперетив? Это же значит, что мне принесут данго перед едой, а не на десерт, эй, я хочу на десерт!"
   Но было поздно, официант уже принёс стакан воды, блюдце с соевым соусом и два пакета с закуской. Наруто нехотя поблагодарил быстрого работника и распечатал первую упаковку. Не макая шарики в соус, он попробовал первый кругляш. Вкус был сладковатым, но каким-то особенным. Оболочка шарика из теста, вываренного в соусе, казалась липкой и тянучей, потому что слегка приклеивалась к зубам, как недоваренные макароны по фирменным рецептам рамена. Данго напоминали пастилу без начинки, что на вкус напоминало сладкие пельмени в сиропе. Данго показались Наруто вкуснее рамена, но как десерт, потому что шарики на шпажках никогда не заменят порцию жареного мяса с гарниром.
   Мысли о еде сменились воспоминаниями. Наруто представлял себе смеющуюся Анко, её лицо, глаза, голос и губы. Как она говорила о страшных вещах с юмором, который был скорее напускным, частью эпатажа, совсем как маскарад Наруто перед напарниками и сенсеем. В этом Узумаки увидел свою схожесть с Анко. Как-то раз Рок ли сказал одной из девочек, отказавшей ему:
   - Я преследую тебя не потому, что мне хочется ебат-ебат, а потому что я действительно испытываю сильное чувство. Здесь и здесь. Не тупи, ёпт, это же любовь нах!
   Ли показывал на сердце и на голову, но по понятным причинам сойтись с этой девочкой ему тоже не удалось. Наруто попытался выяснить, испытывает ли он чувства к Анко, сравнимые по силе с рвением осуществить мечты. Генин закрыл глаза и обхватил голову.
   "Анко похожа на меня характером. Она - идеал? Мне уже всё равно, я просто хочу увидеть её, поговорить с ней. И что самое непонятное - это чувство желания быть рядом сильное, но не всепоглощающее. Я уже не вернусь в Коноху просто так - я приду как завоеватель, и этого мне хочется больше всего. Тогда я смогу снова увидеть Анко. Я люблю, или это мне кажется? И всё-таки она идеал, потому что я могу представить себе разговор с ней, какой угодно, даже любовь, несмотря на то, что в жизни всё может оказаться совсем не так".
   Наруто испуганно отмёл все мысли о том, что Анко может умереть, пока он идёт по головам наверх, к власти. Это исключено - Анко сильная женщина, и Узумаки поверил, что сможет сказать ей о себе.
   "Этот момент наступит, и я хочу пережить его ничуть не меньше, чем тот, когда я надену на себя шляпу Каге".
   В трактир вошёл странный человек в широкополой шляпе в виде конуса из соломы. Длинные подвязки белых лент по краям не давали разглядеть незнакомца. Наруто обратил на него внимание, а точнее на шляпу, когда вспоминал Каге. Когда гость в длинной чёрной хламиде без единого рисунка с высоким воротом, слегка прикрывавшим губы, двинулся в сторону Узумаки, тот спешно отвернулся. Парень сел за столик к Наруто, отчего генин захотел немедленно покинуть трактир, но как назло подоспел официант с заказом и поставил блюдо на стол, а странник попросил стакан ключевой воды. Наруто взял вилку и нож, точно оружие, и спросил:
   - Что Вам от меня надо?
   - Я хотел поговорить с тобой.
   - Я ни с кем не назначал встречи в Амегакуре. Стало быть, Вы - бог, разрешивший попасть в деревню, - неожиданно догадался Узумаки и расплылся в улыбке. Уверенность постепенно возвращалась к нему. Можно было улыбаться дальше, чтобы сойти за идиота, но незнакомец быстро согнал всю напускную лёгкость общения.
   - Я нашёл тебя по дождю с помощью техники выявления. Твоя чакра показалась мне любопытной. Ты имел в роду Кеккей-Генкай?
   - Э-э, нет, наследственных техник у меня нет, но я не уверен, потому что я сирота и не знал родителей совсем. А как это - по дождю? То есть, дождь в Аме искусственный? Снимите шляпу, а то мне неудобно говорить с Вами.
   Собеседник снял шляпу. Первое, что бросилось в глаза генина - такая же прическа, но волосы были редкого, выгоревшего оранжевого цвета. На лице и в ушах парня крепились заклепки из металла неизвестного Наруто. Каждая кнопка, составляющая украшение на лице, была вставлена в кожу симметрично другой. Три на одной пазухе носа, три на другой. Оба уха рыжеволосого незнакомца были проткнуты стержнями сверху вниз, а на ушных раковинах по краям до мочек красовались по шесть колец с каждой стороны из камня той же породы. Два маленьких треугольничка под нижней губой Наруто заметил не сразу.
   Глаза странника притягивали к себе какой-то неведомой силой, да и обычными их не назовешь: на радужках бледно-серого цвета с примесью фиолетового чернели маленькие зрачки в сероватом кольце, а на белках виднелись четыре или пять ровных окружностей, одно больше другого. Его кожа была сухой, идеально гладкой, но до невозможности мертвенно серой, словно перед Наруто сидел оживший труп или столетний курильщик. Лоб закрывал блестящий протектор деревни дождя, но символ из четырёх струй ливня был перечеркнут резаной впадиной, сделанной кунаем. Признак шиноби-отступника. Парадоксальность того факта, что перед ним отступник и бог одной и той же деревни, озадачила Узумаки. Незнакомец не ответил на вопросы генина, но сам перешёл в словесное наступление и спокойным, монотонным голосом задал вопросы с небольшими паузами:
   - Я Тэндо Пэйн, Бог Аме. Очень жаль, что я ошибся в тебе с Кеккей-Генкай. Возможно, ты ещё не знаешь о своих возможностях, если они у тебя есть. Скажи, как к тебе относились в Конохе? Что за полосы у тебя на щеках?
   - Никак не относились, просто учился и всё, - соврал Наруто, потому что на лице Пэйна он не увидел ни единой эмоции, и вообще незнакомец был настолько угрожающим и таинственным на вид, что генин решил не откровенничать. - А полосы нарисовал. Меня подружка котом всё время называла.
   Наруто улыбнулся и отхлебнул ключевой воды из стакана, а сам подумал, что нужно срочно менять тему разговора, ведь Пэйн уже откуда-то узнал, что Узумаки пришёл из Конохи. Скорее всего постовые с восточного КПП удружили.
   - Э-э, Тэндо... Пэйн, Вы так и не объяснили про дождь. Я слышал от друзей, что попасть в Аме можно только через дождь.
   - Дождь над пропускными пунктами фальшивый, потому что на весь город я не хочу тратить чакру. Капли попали тебе в кожу и оставили след моей чакры, так я нашёл тебя здесь. В городе льют настоящие дожди, и если ты заметил, они не вечные. В Аме очень странная погода: три дня подряд текут ливни, потом день или два затишье, а потом - штормовая гроза, и заканчивается цикл грибными дождями. Все явления тасуются, как карты в колоде и выбрасываются на неделе в произвольном порядке. Разумеется, друзья тебе соврали. В город пройти можно и без дождя, надо идти на Северо-Запад, с уклоном на Запад, потому что если строго на запад, то попадешь в страну Рек. А теперь расскажи, почему ушёл из Конохи.
   - Я хочу попытать счастья в стране крупнее той, где Коноха. Хочу получить больше возможностей, чтобы изменить мир, - разговорился Наруто, не в силах сдерживать свои мысли, но это заинтриговало Пэйна.
   - Зачем тебе Амегакуре? Да, город больше Конохи, но страна маленькая. Мы только и живем на экспорте зонтов, морепродуктов и горючего, добываемого из шахт прямо под городом. Все те фабрики и трубы, что ты видишь в Аме - это в большинстве своём детали топливодобывающих заводов на Севере города. Что ты понимаешь под изменением мира?
   Наруто прикусил язык, когда понял, что сболтнул лишнего. Он сделал паузу, разжёвывая кусок стейка, чтобы обдумать свои слова. Пэйн терпеливо смотрел на генина и медленно тянул минералку из принесённого официантом стакана.
   "Надо аккуратно объяснить свои цели, но уклончиво, чтобы не давать повода для конфликта, - думал Узумаки, запивая стейк. - Я просто перескажу ему одну из красивых и глобальных идей из книги Джирайи "Легенда о бесстрашном ниндзя". Думаю, этого хотят многие политики".
   - Я считаю, что мир надо менять на политическом и законодательном уровне. В идеале, принести в мир справедливость и свести войны к минимуму, - объяснил Наруто, отрезая кусочек стейка.
   - Чтобы страны, подобные Амегакуре, не страдали от войн между сильными державами, которым тоже несладко от ненависти и боли.
   Пэйн пришёл в восторг, но интонация его голоса так и не изменилась:
   - Вот, золотые слова, почти как в книге одного умного человека! Там ещё было написано о мудром правителе, который решит эту проблему. Так вот, я сторонник этой идеи, и у меня есть люди, которые помогут реализовать нечто подобное. Тебе стоит пойти со мной, присоединиться к нам, если ты готов отстаивать свои идеалы до последнего. Сколько тебе лет?
   - Шестнадцать.
   - Исполнилось или будет?
   - Будет десятого октября, - с неохотой ответил Наруто, решив отказаться от встречи с друзьями Пэйна. - Только я никуда не пойду.
   - Жаль. Вообще-то, ты уже по возрасту не подходишь. Будь тебе семнадцать, я бы уже отвел тебя в наше убежище.
   Последнее слово очень не понравилось Узумаки: ему на ум пришла ассоциация Пэйна с педофилом, отводящим детей в тайные места. Но тут всё наоборот, Наруто был ниже нужного Пэйну возраста, что можно посчитать за везение.
   - Тебе нравится дождь? - вдруг спросил Пэйн.
   - Да, не знаю даже как сказать.
   - Всё дело в отношении людей к одному и тому же. Пессимист видит в дожде слёзы ангелов и декорацию для похорон. Злослов скажет, что дождь - это моча ангелов. Ученый назовёт это природным явлением в круговороте воды. Оптимист скажет: "Неважно, какой дождь, главное - радуга, которая появится в конце страданий неба". Неважно, насколько сильна боль, важно, что рано или поздно появится радужный мост надежды, ведущий к счастью. Все люди разные, и когда один не сходится с другим, начинается вражда, а когда эти люди обладают властью, то начинаются войны. Мы, шесть путей и мои друзья ищем способ расчистить небо и протереть людям глаза, показать, насколько их стычки опасны для остальных, в том числе и нас. У руля мира должны стоять пострадавшие и народ.
   Тэндо Пэйн положил на стол четырнадцать рё и сказал:
   - Оплати за меня. Я ухожу.
   Рыжеволосый отступник вышел из трактира, и Наруто, вспомнивший ещё один вопрос, бросился за ним, сжав деньги в кулаке. На улице под звёздным небом он окликнул уходящего Пэйна:
   - Тэндо! А когда мне будет семнадцать, вы вернетесь за мной?
   - Нет, не вернусь, - застыв в полуобороте, ответил Пэйн. - Я никому не даю второго шанса. Право выбора за человеком крепится единожды. Когда-нибудь, то же самое будет и в политике.
  
   []
  
   Рыжеволосый шиноби надел широкую шляпу и отправился к мосту через белый канал. Начался дождь. Укрупняющиеся с каждой минутой капли падали на землю, заволакивая дорогу тёмными и мокрыми пятнами, пока звучание музыки из трактира не потонуло в шуме дождя, превратившемся в вереницу стучащих об землю ручьев. Если не думать ни о чем, то Наруто назвал бы этот звук тишиной. Генин подставил лицо дождю, чтобы принять в себя то, чем является ливень. Наруто решил, как он относится к дождю, и насколько сильно это влияет на его видение мира. Дождь - это не слёзы ангелов, не декорация к похоронам, не природное явление, ни страдания перед появлением радуги-надежды, как думает Пэйн. Дождь в Амегакуре - это напоминание о том, что в жизни есть такое удивительное и неподвластное человеку, вечное и неизменное, как дождь, снег, рождение и смерть. И что бы Наруто ни делал ради изменения мира, по сравнению с вселенной он останется никем. Примирившись с этим, он спасет себя от гордыни и не уподобится ни одному из ныне правящих. Под дождем произошло очищение, и Наруто понял, что знает, к чему стремится. Боли за свою свободу в нём больше нет.
  
  

***

  
  
   - Эй! Вернись, надо счет оплатить! - раздался крик сквозь шум дождя. Наруто словно вышел из транса и возвратился в трактир, чтобы доесть стейк. Мокрый, но счастливый юноша наспех покидал в рот остатки мяса и запил минеральной водой. Отдав тарелку и стакан официанту, Наруто бегом помчался к барной стойке, чтобы отдать деньги. Второпях он толкнул одного мужчину средних лет в дорогом белом смокинге, да так, что он пролил на себя стакан виски. Облитый, явно выпивший, быстро разозлился, и, когда Наруто отдал деньги помощнику бармена, он закричал:
   - Как ты посмел испортить мой пиджак, щенок?
   - А? Ой, я, правда, не хотел, извините! "Чёрт, чего я так спешил в мотель за вещами!"
   Оскорбленный пижон с размаху двинул кулаком парню в челюсть. Ударившись спиной о стойку, Наруто заставил себя не пробуждать демона, чтобы ненароком не выдать себя и ничего не повредить. Вместо этого он хладнокровно отбросил нависшего над ним мужчину на соседний столик. Проломив хрупкую столешницу, щегол испачкался в чьём-то салате и облился горячей похлёбкой.
   - А-а! - прорычал он и вскочил, достав из кармана выкидной нож. - Сейчас я тебе всю рожу разукрашу!
   Бармен извлёк из-под стойки дубину с гвоздём на конце.
   - Живо прекратили! Вон из бара!
   Кто-то из посетителей с неплохой мускулатурой решил вмешаться и защитить Наруто от вооруженного шатена в дорогом костюме. Кутила оказался проворней и хлёстким ударом приложил голову посетителя об барную стойку. Воспользовавшись моментом, Наруто рванул к выходу, но кто-то подставил ему подножку, и мальчик ударился коленом об дощатый пол. На помощь бандиту пришёл его приятель в таком же костюме, но с рубашкой другого цвета. Вероятно, он только что вышел из туалета и быстро сориентировался, кто столкнулся с его другом. Наруто избежал удара начищенного до блеска ботинка по ноге и, не успев добежать до двери, остановился: высокий кучерявый брюнет с по орлиному хищными глазами и тонкими усиками поймал генина за рукав.
   Бармен выскочил из-за стойки и замахнулся дубиной на типа в белом, но тот ловко увернулся и в порыве азарта пырнул полного старика ножом, и тот с хрипом выронил самодельное оружие. Ассистент бармена по-женски тонко закричал и спрятался под стойкой, а посетители бросились на выход, чтобы не оказаться крайними при следствии.
   Наруто вырвался из хватки бандита под вопль "с-сука!" и перепрыгнул через ближайший столик к опустевшей половине зала, потому что толпа людей забила проход. Окна в трактире были такими маленькими, что в прыжке легче попасть в деревянную стену головой, чем в стекло и наружу. Убийца с ножичком пнул лакированным мокасином истекающего кровью бармена и откинул дубину в сторону.
   - Так, где этот выродок?
   - Вот он, Икар! - выкрикнул кучерявый дылда.
   Наруто стоял у стены, пытаясь сообразить, что делать. Как назло он не взял с собой ни кунаев, ни сюрикенов, а дымовые шашки тем более. Разве что ключ от номера в качестве заточки и дзюцу. Сначала Наруто метнул нож со столика в Икара, а потом сложил печати и выстрелил потоком "Огненного шара" изо рта в сторону кучерявого брюнета. Тот плюхнулся на пол за стойку, прикрыв голову руками, а Икар, увернувшийся от ножа, бросил в генина бутылку. Остатками огня Наруто поджег разбрызгавшийся алкоголь в полёте, едва не словив на одежду горящие капли. Бутылка с печальным звоном разбилась о стену. Парень понял, что бандит сейчас нападет на него врукопашную и, отталкиваясь от столиков, сделал сальто и перемахнул через Икара, приземляясь на самый край барной стойки.
   - Это шиноби?! - удивленно воскликнул поднявшийся на ноги длинный как бамбук тип.
   - Ничего, Тикуто, прижмём его.
   Наруто соскочил со стойки и убежал за дверь в служебное помещение - на кухню. Помещение пустовало, а дверь для персонала на улицу оказалась закрытой. Бандиты ворвались на кухню, и Наруто, накопив чакры в руках, швырнул в них пустой стеллаж на колесиках. Худой Тикуто увернулся, а Икару зацепило руку.
   - Ах ты говнюк, ты порвал мне манжет! Я тебя на сто таких манжетов порежу! - забрюзжал Икар и бросился к генину. Позади мальчика было спасительное окно, шире, чем в общем зале. Наруто развернулся и что есть силы прыгнул в окно, разбивая стекло и хлипкую раму. По иронии судьбы за окном стояло ещё одно здание, почти впритык, и его Наруто не разглядел сквозь темноту и ливень, больно ударившись головой об железный настил. Парень сполз вниз прямо в грязь. Из этого окна сливали недоеденное посетителями, и объедки с дождём по жёлобу стекали в решётку канализации. Теряя сознание, Наруто сквозь моросящий ливень услышал голоса.
   - Ну что, прирежем его здесь?
   - Нет, отведём к Йону. Он, конечно, не любит, когда его тревожат по мелочам, но он говорил о том, что нужно завербовать кого-нибудь с навыками ниндзя и ассасина.
   - Думаешь, этот молокосос подходит?
   - Идеально. Он способен на убийство, к тому же, если он не хочет умереть, он будет работать бесплат...
  
  

***

  
  
   Когда Наруто пришёл в себя, он сидел привязанным к металлическому стулу в полутёмном помещении. Стул тоже нельзя было сдвинуть с места - ножки хитроумным способом привинтили к полу. Рот парня закрывал блестящий кусок клейкой ленты.
   - М-м! - простонал Наруто и, к своему счастью, обнаружил, что ни следов побоев, ни ранений у него нет. Постепенно глаза привыкли к полутьме, и мальчик разглядел небольшой металлический стол с выключенной лампой и алюминиевым чемоданчиком. Руки Наруто были привязаны к подлокотникам по отдельности, и технику развязывания ему сделать не удастся. Включился яркий свет, и Узумаки зажмурился до слез.
   - Так, очнулся, - раздался негромкий, но строгий, даже надменный голос. - Тикуто, объясни гостю правила. Если будет протестовать, разбирайся как обычно.
   Наруто не открыл глаза и почувствовал, как тонкие и длинные пальцы Тикуто нащупывают край клейкой ленты.
   - А-а-а! - проорал мальчик, когда рывком сняли кляп.
   - А теперь слушай сюда. Босса называй господином Фарло. В глаза прямо не смотри, он сочтет это за вызов. Отвечай на его вопросы, не перебивай, не разводи болтологию, не жалуйся, не истери. Если выполнишь всё на девяносто процентов, не окажешься в озере.
   - Это как? - испугался Наруто, и получил удар под дых.
   - Это просто. Ноги в тазик с цементом, в мешок и на корм рыбам. Целиком и сразу, если ты подумал, что частями, хотя я и такой вариант не исключаю. Ясно? Кивни, если да.
   Заплаканный Наруто коротко качнул головой.
   - Всё, господин Фарло, можете начинать терапию.
   - Боже, Тикуто, прекрати мне говорить это вульгарное слово! Мой папаша-эскулап был такой сволочью, что я больше не хочу слышать эти термины из медицины, а то, клянусь, я утоплю тебя в формальдегиде.
   Судя по интонации, Йон Фарло пребывал в хорошем настроении, которое можно легко испортить неосторожным словом. Главарь взял деревянный стул со спинкой, обитой красным бархатом и сел, широко расставив ноги. Это был мужчина тридцати с лишним лет, слегка небритый, с недлинной стрижкой и чёлкой, уложенными в букву "М" на лбу. На правой щеке была вытатуирована голова лиса, что сильно удивило Наруто. Лицо главаря точно вылепили из плотной глины и натянули идеально гладкую кожу. Мимика Фарло отличалась живостью и скоростью, нельзя было сказать, что он нервный человек, скорее, очень экспансивный и артистичный. Такие как Фарло любят пафос, драматизм и чёрный юмор в чужой адрес. В свой адрес шутки он обычно парировал колкими и циничными замечаниями, а если Йону не оставалось последнего слова, то он убивал насмешника своими или чужими руками. Фарло сидел перед Наруто в чёрном костюме тройке и белой рубашке, расстегнутой на две верхние пуговицы. Бандит всем видом излучал фальшивую теплоту по отношению к пленнику.
   - Здравствуй, прыгун, выспался? Ты провалялся без сознания до самого утра.
   - Кто ты тако... - начал Наруто, но Тикуто больно ударил его по плечу бамбуковым мечом.
   - Не перебивай Фарло.
   - Да что ты, не стоит, - разжалобился Йон, - вот если бы он плюнул в лицо, как в дешёвых фильмах, то я бы вырвал ему язык. А ты, мальчик, не слишком задавайся. Кстати, ты наверно догадался, почему моего друга зовут Тикуто***? Это не потому, что он травит ядом, а потому что очень любит фехтовать. Тут вот какое дельце. Ты оскорбил своим поступком достоинство Икара. Хоть он и мой ближайший помощник после Тикуто, но когда он выжирает половину моих личных запасов и ведёт себя как свинья, то я подумал, что так ему и надо. Слушай внимательно. Твоя жизнь в наших руках, и ты сделаешь то, что мы тебя попросим. Понимаю, ты ниндзя, вольная душа, одиночка, бла-бла и всё такое. Но! Сейчас ты пляшешь под нашу дудку, - Фарло игриво ткнул пальцем в грудь Наруто. - Мы тебя развяжем и познакомим с моими людьми, а ты выполнишь моё порученьице. Я даже готов заплатить скромную плату за него. Идёт?
   - А что сделать-то надо? Может, я с вами всё время работать буду, без шуток, - отозвался Узумаки, цепляясь за спасительную возможность работать по найму в серьёзном деле. Фарло рассмеялся и посмотрел на безмолвного Тикуто с деревянным мечом.
   - Ты погляди-ка, куда он удочку забросил! Постоянный член нашей семьи - это заманчиво, но ты превращаешь себя в доилку наших денег, а я против.
   Йон покачал пальцем совсем как воспитатель в яслях, но тут он внезапно посуровел и достал из кармана чётки.
   - Тикуто, развяжи его. Мы идём в соседнюю комнату, испытаем его. Если справится, а потом выполнит задание, то я оставлю его как члена семьи.
   Долговязый помощник Йона разрезал верёвки на подлокотниках и ногах Наруто. Узумаки тяжело встал и покачал ступнями, чтобы размять затёкшие конечности.
   - Но-но! Отчебучишь фокус, и я лично сломаю тебе ноги бамбуковым мечом, - пригрозил Фарло и встал. По росту он был выше Наруто на полголовы и более широкоплеч.
   - Считайте, что я вам плюнул в лицо. Как в кино, - огрызнулся Наруто и получил неожиданный удар с разворота в челюсть, второй за день, только усиленный чётками на костяшках кулака. Теперь скула разнылась от боли ещё сильнее. Фарло радостно подпрыгнул от удачного попадания, совсем как маленький ребёнок, но артистизм в его поведении пугал: неизвестно, каким будет его следующий шаг. Наруто пошёл следом за Тикуто, а Фарло позади, насвистывая мелодию в такт бряцанью четок.
  
  

***

  
  
   Троица перешла на другой этаж здания, где в тёмном коридоре находились четыре двери: три подальше от лестничной площадки, а одна напротив.
   Наруто повели в ближайшую комнату. Трудно было назвать комнатой тесноватую каморку четыре на четыре метра, освещаемую полудохлой лампочкой на сорок ватт. Между голыми стенами в этом тупичке на полу сидел привязанный к газопроводным трубам человек, раздетый до трусов. На голове пленника был натянут холщовый мешок, поэтому Наруто не мог узнать, кто сидит перед ним.
   - М-м-м! - замычал он, дёргая ногами по бетонному полу. Вдруг Узумаки заметил у правого угла комнатки сливную решётку.
   - А это зачем?
   - Не твоего ума дело, - уклончиво ответил Фарло. - Сейчас Тикуто тебе кое-что даст.
   Помощник вернулся из коридора с коротким самурайским мечом вакидзаши и вручил его ошарашенному Наруто. Фарло театральным жестом показал на связанного незнакомца.
   - Убей его. Проверим, насколько у тебя кишка тонка. Под мешком может быть кто угодно, но тебя это не должно волновать. Если я не ошибаюсь, в АНБУ тренируют похожими методами.
   Йон Фарло щёлкнул четками и широко улыбнулся, ожидая действия Наруто. Генин смиренно принял клинок и подошёл к почувствовавшему опасность пленнику. Тот как-то съёжился от страха и тихо скулил.
   "Мне нужны деньги, мне нужно хоть какое-то продвижение вперёд. Я убедил себя, что все мои дела, в конечном счете, не изменят всё на корню. Но что-то всё-таки будет, и я буду бороться за это всеми силами. Даже по головам трупов. Они все жертвы во благо, скоро ими телами выложится радужный мост к новому миру. По-моему, Пэйн говорил именно об этом".
   Наруто приблизил несильно выгнутый клинок к горлу дрожащего мужчины, и опустил его ниже.
   Разум и воля.
   Воля к победе.
   Я поднимаюсь!
   Узумаки резко погрузил остриё в сердце пленника, и тот, прохрипев несколько невнятных слов, умер. Просто умер. Перестал шевелиться. Кровь из раны кривым ручейком стекала по боку на пол и капельками скатывалась к решётке в полу. Удовлетворённый Фарло прошёл к трупу и эффектным движением сдёрнул мешок. Генин сдавленно простонал. Перед ним лежал помощник бармена из трактира.
   - Как он здесь оказался?
   Тикуто вынул меч из безвольно повисшей руки Наруто.
   - Этот трус спрятался под барной стойкой, в шкафчике под умывальником. Думал, его спутают со старым вантузом или ёршиком для посуды и унитазов. Он виноват перед нами в утаивании доли. Через него мы фарцевали кокосом, а он внаглую крал коку для себя, - разъяснил Тикуто.
   - Крал что?
   - Кокаин. Такой порошок, получаемый из листьев одного замечательного кустика в диких полях страны Рек. Это называется наркотиком. Люди пробуют, привыкают, а потом платят за постоянный повтор своих увеселительных путешествий в мозгу.
   "Это как я с грибами, только платно", - понял Узумаки и вышел из комнаты, чтобы больше не смотреть на мёртвое тело. Тикуто поспешно проследовал за юношей, дабы не выпускать его из поля зрения. Йон Фарло открыл краники на трубах в коридоре, и из незаметной душевой установки с отверстиями под потолком потекла вода, смывая кровь с трупа в решётку на полу.
   - Отличная комната. Здесь можно хоть десяток человек порешить, все улики смоет в канализацию и смешает с дерьмом, которое течёт по трубам этого печального города, - прокомментировал босс, прикрыв дверь от брызг.
   Наруто обхватил голову руками.
   "Тьфу! Всё идёт не так, не так! Мне просто нужно было уехать в Ивагакуре, срочно!" Однако у Фарло были свои планы на время Наруто.
   - Пойдем в гостиную, я познакомлю тебя с важными членами семьи. Уверен, мы тебе понравимся!
   К Фарло вернулось весёлое расположение духа после недолгих минут сомнений, когда он был готов проломить череп за неповиновение. Гостиная располагалась на шестом этаже дома. Всё здание принадлежало Фарло как богатому собственнику, и его вполне устраивали восемь этажей прямоугольной башни с видом на город с северной стороны и на озеро с южной стороны.
   Наруто и его сопровождающие пришли в гостиную. Комната напоминала зал по ширине и длине, но невысокий потолок создавал впечатление домашнего уюта. В дальнем углу комнаты стоял большой аквариум с плотным стеклом: там жил некрупный крокодил, замерший над поверхностью воды. На стене напротив входа висел широкий телевизор, напоминающий один из тех рекламных щитов, что развешаны по всему Амегакуре. Перед телевизором стояли короткий серый диван и два кожаных кресла, на одном из которых сидел незнакомый генину парень. Посередине комнаты на багровом ворсистом ковре стоял чайный столик, окруженный креслами и подушками.
   - Что встал на проходе? Иди, - ткнул генина в плечо Тикуто, и парень повиновался. Что показалось Наруто странным, так это отсутствие в гостиной окон. Зал освещался богато декорированной плоской лампой на потолке. Но парень ошибался, и преображение случилось в следующий миг: Фарло сказал что-то вроде "да будет свет, сказал монтер и пописал на оголенные провода" и выключил лампу, а вместо этого нажал на блестящую кнопку под выключателем. Все краски южной стены, казавшейся серой панелью с непонятным узором, будто растворились и стекли куда-то вниз, открывая огромное панорамное окно на всю ширь комнаты. Тусклый белый туманный свет сквозь мрачные облака, окаймляющие тёмное озеро, проник в гостиную, мягко осветив помещение и всех присутствующих.
   У левой стены располагался личный бар Фарло, за стойкой которого взгромоздился упитанный Икар и с жаром рассказывал какую-то историю статной девушке в длинном чёрном платье без выреза, сидевшей на округлом кожаном стуле. Длинные, тёмно-каштановые волосы девушка уложила в тугой овальный пучок на затылке. Рукой в черной замшевой перчатке она то и дело вынимала изо рта соломинку-мундштук с пахитоской**** на конце, чтобы лукаво улыбнуться и о чём-то спросить болтуна Икара, который периодически прикладывался к наполовину опустошённой бутылке текилы.
   Когда Фарло выключил свет и открыл окно, девушка и Икар обратили внимание на троицу в дверном проходе, правда остановился только Наруто, а за ним Тикуто, а Йон уже артистично развёл руки в сторону, будто желая обнять курящую шатенку и помощника, и чуть ли не пританцовывая, подошёл к бару.
   - Смотрите, кто к нам пришёл! - Фарло увидел уполовиненный пузырь текилы и отвесил сильную пощёчину Икару. - Хватит выжирать у меня алкоголь! Всё тебе мало: у меня не напьёшься, в чужом баре добавку ножом в бок просишь, да? Тебя давно пора в клинику для алкашей сдать. Как ты вообще у меня в помощниках оказался?
   - Вы в тот день со мной пили, - пролепетал Икар.
   - Если я пил, то все пили, а не только мы вдвоем, правда, Анаис? Девушка, смеясь, отложила скуренную пахитоску на пепельницу.
   - Правда, Йон.
   Всё происходящее её страшно забавляло, как будто каждый день можно увидеть что-то новое и забавное, как в комнате смеха с меняющимися зеркалами. Веселье тоже было искаженным, как прекрасное лицо в зеркале, отражающего урода. Наруто почувствовал некоторую ненатуральность этих сцен, во многом из-за ветреного поведения Фарло, на то и был расчёт. Йон занимался далеко не смешными вещами, и весь этот балаган только отводил глаза от его настоящей личности. Парень с белыми волосами, связанными в длинный хвост, встал с кресла и подошёл к стойке, чтобы налить себе прозрачного рома "Ноево озеро".
   - Так мы будем знакомиться? - деловито поинтересовался он, отпивая из стакана.
   - Конечно, будем! Икар, с тобой у нас будет отдельный разговор. Фарло плеснул себе в стопку сто грамм саке и одним глотком опустошил её.
   - Итак. Познакомьтесь с нашим новым членом семьи на испытательном сроке. Как тебя зовут?
   - Наруто.
   - Это твоё родное имя?
   - Да. Кстати, у вас все имена необычные.
   - Это прозвища, - объяснил длинноволосый якудза. - Настоящие имена мы спрятали глубоко, если так можно сказать. С прозвищами не одна гвардия АНБУ пообломает зубы в поисках наших настоящих биографий. Советуем тебе взять кличку или второе имя, чтобы не отсвечивать.
   - Я не могу, - сокрушенно покачал головой Наруто. - Я ниндзя, и моё лицо уже в базе данных АНБУ, я уверен.
   Фарло, сидевший рядом с девушкой на кожаном стуле, встал и обратился к Наруто:
   - С Икаром и Тикуто ты уже знаком. Это Эдвард Тиллман - один из капитанов, как и те двое, которых ты знаешь. Они управляют бойцами - шестерками помельче, но по количеству их больше, и живут остальные не здесь, а у себя на квартирах. Про своего консильмана***** Амазо я вообще тебе ничего не скажу.
   Наруто пожал руку спокойному Эдварду.
   - А это прекрасный цветок в нашем замечательном саду, - ласково сказал Йон, представляя девушку, улыбающуюся идеально очерченными тёмно-коралловой помадой губами. - Анаис, это Наруто. Наруто, это Анаис.
   Анаис властно протянула левую руку, и Наруто неуклюже поцеловал её замшевую перчатку.
   - А что Вы делаете в семье? - спросил он, очарованный элегантностью девушки.
   - Я тоже капитан, и у меня есть подчиненные, - ответила Анаис. Йон Фарло рассмеялся.
   - С её чудесными глазами, зовущими губами и лёгким дыханием****** любви мы все её подчиненные!
   Польщёная комплиментом, Анаис предложила господину Фарло выпить за нового члена семьи. Остальные в зале тоже присоединились, взяв по стеклянному бокалу для шампанского.
   - За твою преданность общему делу, - произнес тост Икар, на что получил замечание от Фарло, что надо меньше пить с такой соображалкой хороших тостов.
   Звон бокалов, и Наруто отхлебнул пузырящися тысячами капелек горьковатый напиток, оставивший щиплющее послевкусие на нёбе. В голове зашумело от алкоголя на голодный желудок, и Узумаки, поставив бокал, отошёл к панорамному окну с видом на озеро. Небо снова нахмурилось, готовое вылить очередной шквал дождя на город. В недельном цикле Амегакуре, со слов Пэйна, Наруто посчитал, что штормовая гроза либо была в понедельник, либо пройдет в период с пятницы по воскресенье. В этом случае он останется в городе и не поедет в Ивагакуре. В конце концов, он нашел прибыльное дело. В этот четверг он получит свою первую миссию.
   - Господин Фарло, объясните, что я должен сделать?
   Наруто так и не услышал ответа, потому что в гостиную вбежала шестилетняя зеленоглазая девочка с вьющимися белокурыми волосами.
   С криком "Папа!" она бросилась к Фарло, который присле на колени и поймал её на бегу.
   - Мне скучно сидеть одной! Идём, поиграем! Одна я вспоминаю маму.
   - Извини, солнышко, но сейчас я поговорю с друзьями и приду к тебе. Лицо Фарло светилось неподдельным счастьем. Он не притворялся, не играл на публику. Эта девочка в платьице-сарафане в красный горошек действительно была самым дорогим для него, несмотря на его роль в обществе как якудза. И он, и девочка одиноки - мать, похоже, умерла.
   - Я же говорил, не спускайся к нам, когда у меня гости, - попросил Фарло, и дочь поцеловала его прямо в татуировку лиса на щеке. Помахав старшим рукой, она убежала в коридор.
   - Как её зовут? - спросил притихший Наруто.
   - ЙонБенет. Это её настоящее имя, в отличие от всех нас, и оно означает "лучшее, что есть у Йона"*******. Она ангел, правда?
   - Настоящий ангел, - подтвердил Узумаки, но чудо обладания ребёнком всё равно оставалось для него непостижимым и загадочным. Он завидовал тому, что у девочки был хотя бы отец, а у него - никого.
   Боль, смытая дождём, начала постепенно возвращаться, и Наруто захотелось сделать хоть что-нибудь.
   - Господин Фарло, так как насчет задания?
   - Элементарно. Тиллман, расскажи ему.
   Эдвард сел в кресло, предложив генину устроиться напротив.
   - Мы импортируем кокаин из страны Рек по рукаву реки в озеро в Амегакуре, в селение Травы, страну Водопадов, страну Птиц и долину Горячих источников. Мы планируем расширить сферу влияния до страны Чая и селения Волн. В этом нам помогут конкуренты, обещавшие шестьдесят процентов прибыли, потому что у них не один бизнес. В команде Анаис есть один тип, который неплохо знает психологию и во время переговоров с конкурентами об этом деле пришёл к выводу, что дела на стороне у них в упадке, поэтому нас могут немного кинуть с товаром и утаить долю груза, чтобы восстановить своё положение. Конечно, они заключили договор с нами до проблем, и им остается только обмануть. Крыс из подчиненных Икара пронюхал, что в случае обмана конкурент, получив партию товара, поедет не домой, а к дилеру в Аме, чтобы подписать кое-какие расчетные бумаги. Твоя задача такая. В порт к докам пришвартуется траулер "Сирена", и с него сгрузят контрабандные ящики с креветками и кокой в двойном дне. Конкурент будет присутствовать при погрузке ящиков в телеги, запряженные лошадьми, и повезут кучеры из его семьи. Часть товара отвезут нам сюда, часть им. Ты должен проследить за действиями конкурента и, когда он будет говорить с дилером в случае обмана, убей его и всех, кто будет в комнатке. Учти, что это в подвальном помещении притона, и тебе придётся использовать свои навыки шиноби, чтобы, не привлекая внимания в притоне, подобраться максимально близко и вот так.
   Эдвард Тиллман провел пальцем по горлу. Генин протер вспотевшие руки. Дело вполне вписывалось в формат миссий шиноби: добыча информации, устранение врага в политической борьбе, сопровождение товара или человека.
   - Я согласен. Как зовут конкурента и как он выглядит?
   - Минутку, я за папкой в кабинет схожу, - сказал Фарло и вышел из комнаты. Наруто откинулся на мягкую спинку кожаного кресла и посмотрел в окно, покрывающееся водными разводами от капель дождя, сметаемых ветром. Слева от Наруто на кресло присела Анаис.
   - Расскажи, откуда ты?
   - Я из Конохи. Не сдал экзамен и пришёл сюда в поисках работы. Так сказать, начал жизнь с нового листа.
   - Понятно.
   В зал вернулся Йон с файловым листом, отстёгнутым из папки на пружине.
   - Вот этот, - сказал он, положив досье на конкурента перед Наруто. Генин даже не стал читать параметры возраста, роста, веса и особых примет. Ему лучше удавалось запоминать имя и лицо человека. Конкурентом являлся некий Минг - стриженный площадкой крашеный блондин, бледный, как лунь. Холодные и узкие карие глаза выглядели устрашающе из-за подведенных тушью красных полос под веками, совсем как на щеках у Кибы Инудзуки, но у того были нарисованы клыки.
   - Когда начинать?
   - Сегодня в восемь вечера в порту у четвёртой пристани. Помни. Ты должен наблюдать за ним непрерывно, начиная с момента погрузки, заканчивая приездом по адресу. Первый адрес - это район промзоны, там, где фабрики и заводы. Под видом ликероводочного завода они хранят там наркотики и в подпольных лабораториях ищут новые. Если поедут туда, то всё нормально, договор будет выполнен. Если Минг поедет на Северо-восток к развлекательному району, то убей всех по плану.
   - А если на улице останется кто-то из них? - уточнил Наруто.
   - Не трогай. У них и так есть враги без нас, поэтому подумают на других. Им известно, что у нас нет ни наемных убийц, ни подкупленных шиноби, но благодаря тебе и Крысу это дезинформация, - улыбнулся Фарло. - Самое главное - ничего не говори, просто перережь всех при подписании чека.
   Наруто кивнул. Если этой ночью ему повезёт, он сделает самый большой шаг на пути к новым возможностям. Оставался только один вопрос.
   - Я могу пойти к себе в мотель? Мне нужно подготовить некоторые вещи и восстановить силы. И дайте мне вакидзаши для дела.
   - Конечно, можешь, - сказал Тикуто. Но я пойду с тобой, чтобы ты ничего не натворил, не сбежал. Если что-то случится, мы тебя найдем, и каким распрекрасным ниндзя ты не станешь, мы убьём тебя. Отравим еду или усыпим, расчленим и сбросим в озеро, может, перед этим ты будешь плакать как маленький ребёнок. Такое тоже бывает...
   - Довольно, - прервал его Фарло. - Веди его домой, а я пойду к Йонбенет. Генин попрощался с Эдвардом и Анаис, но не удостоил взглядом повздорившего с ним Икара, правда, тому было всё равно: босс ушёл, и он налил очередной стакан текилы.
  
  

***

  
  
   19:51 Четвертая пристань в порту Амегакуре.
  
  
   Наруто прятался на сложенных в три уровня железных контейнеров. В сумерках нельзя было разглядеть ничего, если бы не осветительные щиты с рекламой, новостями и прогнозами на зиму, которая обещала состоять из холодных дождей с градом. Внизу, на пристани появились люди и телеги с запряженными лошадьми. К причалу пришвартовался корабль "Сирена", как и ожидалось по плану. Узумаки внимательно следил за невысоким крашеным блондином с тремя спутниками - телохранителями. Мускулистые телохранители, одетые в лёгкие рубашки и брюки, следовали за начальником. Один из портовых рабочих завёл кран, и на корабле и на башенной установке зажглись сигнальные огни белого цвета, чтобы сгружать товар ночью. Свет озарил четырёх дельцов и пятерых кучеров, сидевших на лошадях. Кран с шумом зацепил крюком платформу, груженную ящиками, и спустил её вниз.
   Кучеры и телохранители принялись перетаскивать ящики в телеги. Через двадцать минут весь товар был погружен, и Минг что-то сказал каждому кучеру. Три лошади повезли груз в сторону резиденции Фарло, а две другие направились к промышленному району. Если Минг не отправился вместе со своей долей, значит, он пойдёт в Северо-восточный район в притон "Розовый Бамбук", название которого является косвенным указанием на эрегированное мужское достоинство. Узумаки проверил содержимое своих сумок и оружие. Ремень на клипсах удерживал футляр с кунаями (один взрывной, четыре обычных), прямоугольный подсумок с парой сюрикенов в сетчатом кармашке, тремя дымовыми шашками и мотком верёвки на дне. Слева висели кобура для аптечки, подаренной Анаис перед выходом на дело, и ножны с вложенным вакидзаши.
   Группа целей отправилась на выход из доков, где их ждал кучер с крытым кэбом - каретой. Подобный сервис считался огромной роскошью, доступной только богатым жителям, а таких было меньшинство, поэтому кэб с личным кучером являлся большой редкостью даже в столицах. Минг с охраной сел в кабину на колёсах и возница хлестнул коня плетью. Наруто, заранее накопивший чакру в ногах, чтобы не уставать и бежать быстрее, незаметно проследовал за повозкой. Пока та не свернула на площадь Победы, Наруто обогнал экипаж окольными путями и ловко прыгнул под кэб, замедливший ход в узкой подворотне перед выездом на площадь, хватаясь за металлические прутья, поддерживающие сиденье кучера. Чтобы ноги не волочились по земле, генин-диверсант упёр их в железный ящик, прикрепленный сзади кареты, чтобы перевозить сумки и прочие вещи пассажиров.
   Потеря вакидзаши по дороге стало бы серьёзной потерей, и убивать всех кунаями было бы затруднительней, но Наруто предвидел это и привязал меч к бедру отрезанным куском канатной верёвки, заготовленной ещё в мотеле. Перед выходом на миссию Эдвард Тиллман подробно объяснил на карте, в какие точки могут поехать конкуренты, но в тот же день в шесть вечера Крыс добыл информацию о "Розовом Бамбуке", и Наруто получил новую инструкцию. К притону вели пять разных дорог, каждая короче другой, и вопрос состоял в том, когда отцепиться от повозки. Момент остановки исключался из-за высокого риска быть пойманным. Тогда Фарло предложил авантюрную идею. Один из подчиненных семьи за сто метров до притона кинет камень под карету, может даже попадёт в Наруто, главное - это сигнал. В этот момент генин отцепится и останется на дороге, а потом проникнуть в бар будет легче лёгкого. Так как возможных путей пять, столько же помощников из группы Анаис стояло в назначенных точках.
   Карету потряхивало на кочках и ухабах, но Наруто повезло - он ещё не сорвался, хотя руки сильно затекли, и хотелось разжать кулаки в пик боли. Стиснув зубы, генин продолжал ехать под каретой. В темноте вечера, к счастью, не дождливого, никто бы при большом желании не разглядел бы, как под кэбом висит мальчик с короткой саблей в ножнах. Сама повозка была отчётливо видна благодаря светящим фонарям "блудного квартала". Когда повозка выехала к повороту налево, в ногу Наруто стукнулся булыжник размером с тефтелю.
   Узумаки с облегчением разжал руки, отталкиваясь от багажного сундука, чтобы не сломать себе шею, что могло бы случиться, не отпрыгни он по ходу повозки: голову бы с хрустом вбило в мощёную дорогу. Ударившись спиной о каменную кладку мостовой, Наруто замер в ожидании, когда конь отвезёт повозку на десяток метров. Потом ниндзя поднялся и показал одобрительный знак бойцу Анаис, и тот скрылся между домами.
   Наруто бегом добрался до заднего двора "Розового Бамбука", незаметно миновав занимающуюся сексом пару из среднего возраста мужчины и ровесницы Наруто, по крайней мере, на вид. Ираэна, дочь хозяина мотеля, не соврала насчет детской проституции. Генин сплюнул на землю от отвращения и прокрался вдоль стены к двери чёрного хода. Закрыто. Наруто спустился на колени и посмотрел в зарешёченное окошко, глядящее в подвальный коридор. Парень отвязал ножны с вакидзаши от ноги и спрятал верёвку.
   "Может, взломать дверь?"
   Диверсант втиснул лезвие куная в щель над замком, но четырёхгранное остриё расширялось к основанию, поэтому протолкнуть кунаем замок в дверь не получилось. Тогда Наруто достал из аптечки сэнбон и всунул его в замочную скважину. Из окошка на траву упали тени проходящих в коридоре людей.
   "Чёрт! Я не успеваю!"
   Наруто надавил на иголку и помог механизму повернуться лезвием куная сверху. Щелчок.
   "Есть!"
   Отворив дверь, генин спрятал кунай, но достал из аптечки пузырёк (на этикетке было написано что-то вроде "ДМР Сукцинилхолин"********) с концентрированным снотворным и проткнул сэнбоном резиновый колпачок, чтобы вымочить конец иглы в жидкости. Наруто закончил подготовку и зажал сэнбон сухим концом в зубах, пряча пузырёк в аптечной сумке. "Вперёд!"
   Ворвавшись в коридорчик с разбитыми кафельными стенами, юный шиноби пробежал до конца и чуть не попался. За углом начинался спуск в подвал, а чуть подальше разговаривали сотрудники персонала притона. Вернее сказать, не разговаривали, а сосались с шлюхами.
   - Пошли на диваны, - предложил один мужчина и игриво хлопнул спутницу по попе. Группа людей скрылась из виду.
   Наруто бесшумно скользнул на лестницу и быстро, не издавая звуков, спустился в подвальный коридор. Из какой-то комнаты около выхода наверх вышел рослый, но не слишком сильный мужчина с жидкой бородёнкой, как у козла.
   - Что за...
   Не медля, Узумаки напрыгнул на него, зажимая врагу рот, и зубами вонзил тому в шею сэнбон, пропитанный раствором сукцинилхолина. Через долю секунды незнакомец отключился, и Наруто вовремя удержал тело, прежде чем оно со стуком рухнуло на дощатый пол. Комната, откуда он вышел, оказалась сортиром. Туда генин и спрятал тело.
   Из глубины коридора доносились голоса. Наруто крадучись шёл вдоль стенки с примитивными обоями под тем самым зарешёченным окошком, держа саблю наизготове. До прохода в комнату дилера оставалась пара метров. Наруто прищурился от света керосиновой лампы, пробивавшегося между дверью и косяком на противоположной стене. Опять же, к счастью парня в той комнате никого не оказалось.
  
   []
  
   Голоса из кабинета стали чётче.
   - ...как мы и договаривались. Вот пакетик на пробу. Всё остальное подвезу через помощников. Попробуйте его, и, если это кокаин, у вас одеревенеет язык на пару секунд, - увещевал дилера Минг, - мы с Вами договаривались на сорок процентов от общей партии, но мне нужно увеличить
   прибыль, так что я даю Вам расписку на шестьдесят процентов. "Он отнял двадцать процентов у Фарло", - понял Наруто.
   - А что с конкурентами? - сухо спросил дилер.
   - У них мука, сахар и тальк вместо двадцати процентов от массы чистого груза.
   - Я доволен, что Вы стали хорошим партнером, господин Минг. Сейчас оформлю расписку.
   Наруто пристроил лезвие сабли к полу, чтобы как в зеркале рассмотреть расположение врагов в комнате. С шиноби такой трюк бы не прошёл, но якудза далеки от военного искусства, поэтому Узумаки быстро рассчитал позицию. Два телохранителя по бокам, один ближе к двери, но тоже стоит спиной, что весьма непрофессионально с его стороны. Минг стоял около бюро дилера впереди. Запомнив расположение противников, Наруто извлёк из подсумка дымовую шашку и, нащупав выпуклую печать сгорания, продавил её внутрь шарика с кристаллическим зарядом. "Раз, два, три..."
   Генин швырнул дымовуху под ноги ближайшему телохранителю, чтобы в эпицентре дымовой завесы оказались охранники и Минг.
   - Эй! - выкрикнул крашеный блондин, но Наруто вовремя прикрыл глаза рукавом, и бомбочка с хрустящим хлопком погрузила комнату в белый клуб густого тумана. Юноша-убийца нырнул в туман, схватив первую фигуру в дыму, чтобы проткнуть мечом со спины до упора. Мужчина с хрипом повалился с лезвия наземь. Следующим погиб дилер - Наруто точно метнул кунай ему в горло, когда дымок начал рассеиваться. Все были ослеплены, однако хитрый Минг упал на карачки и пытался вслепую уползти под стол уже мертвого дилера, но генин проткнул ему ногу и резким выпадом рассёк вены на шее телохранителя справа. Противник слева приоткрыл глаза и достал внушительный кастет, но Наруто вонзил вакидзаши ему в живот и оттолкнул ногой к стене. Приоткрыв рот, охранник харкнул кровью и сполз на пол. Узумаки вытянул стонущего Минга из-под стола и перевернул блондина на спину.
   - Господин Фарло передаёт вам привет! - с гордостью сказал Наруто, приблизившись к лицу Минга. Прежде, чем бандит воспользовался заточкой, генин пронзил мечом сердце врага снизу вверх между рёбрами.
   Дело было завершено. Наруто Узумаки вытер кровь с клинка об пиджак мёртвого Минга и, вложив вакидзаши в ножны, спешно покинул здание.
  
  

***

  
  
   Парень быстрым шагом, срываясь на бег, возвращался в мотель. По пути он свернул к трактиру, чтобы извинится перед хозяином за стычку с Икаром. Бармен уже закрывал свою лавочку, потому что после вероятного следствия его временно лишили лицензии. Так оно и оказалось.
   - Можно к вам войти? - попросился Наруто, постучав в деревянную дверь.
   - Да, конечно.
   Бармен пропустил юношу, но не разрешил заходить за жёлтые ленты, закрепленные вокруг места столкновения Наруто с якудзами.
   - Я прощаюсь со своим заведением на два года, - печально сказал старик, поглаживая бок с перевязанной раной. - Хвала богам, что мне оплатят реабилитацию, но всё равно этих денег меньше, чем надо на прожиточный минимум.
   - Мне жаль, что всё так случилось. Вы можете простить меня?
   - Не бери в голову, сынок. Эти типы не в первый раз тут. Всё болтали и болтали с моим ассистентом... - Наруто вздрогнул, когда вспомнил урчащий звук смывающейся крови в канализацию.
   - Давно уже хотел вызвать облаву из шиноби-следователей, но лень сморила. А тут ранили - и поделом мне.
   - Следователи были здесь? - насторожился генин. Бармен присел за столик и протёр выступивший на лбу пот платочком.
   - Были. Фотографировали, интересовались, почему осколки бутылки горелые, а в кухне валяется стеллаж. Я рассказал, что ты повздорил с тем негодяем, а после удара ножом я отключился на пару часов. Меня расспрашивали о внешности этих типов. Наруто почувствовал, как неприятно засосало под ложечкой.
   - А Вы описывали им мою внешность?
   - Ну да, они хотели знать, как выглядит инициатор конфликта, как они сказали. Я, кажется, убедил их, что ты пострадавший.
   Наруто попятился к двери.
   - Сука! - выкрикнул он в пустоту и выбежал на улицу.
   "В мотель, надо срочно в мотель, спрятаться. Если на Тикуто и Икара выйдут, то банда Фарло их откупит. А вот я... Зная внешность, они вспомнят, что я проходил через КПП. А потом пробьют в Коноху... А потом меня объявят нукенином, раньше, чем я доберусь до Ивагакуре инкогнито. Я останусь в Амегакуре навечно..."
   Наруто сломя голову бежал к дому Большого Ди. По пути юноша остановился у столба с белым, промокшим от дождя листом, на котором типографской несмываемой краской было выведено: "Разыскивается пропавший мальчик, шиноби Конохи, предположительно беглый. Вооружён, мотивы неизвестны. Будьте осторожны. Сообщайте координаты за вознаграждение".
   Снизу портрет-фоторобот, весьма точно передающий внешность Наруто и адрес под ним. Узумаки порвал лист в клочья. Надо уносить ноги, пока всё не стало ещё хуже. Генин домчался до мотеля, когда уже было объявлено время сна, и, не тревожа звонком на столе администраторшу Ираэну, прокрался в свой номер. Наруто запечатал все вещи в свиток, включая рюкзак с книгами - чем меньше предметов, тем лучше. К одиннадцати часам вечера он уже торопился к Северо-Западному КПП мимо промышленного района.
   Не доходя до КПП и километра, чтобы не попасться, Наруто в несколько прыжков забрался на сеть из труб, проведённых по стене города. Примерно треть высоты он преодолел. Смазанные дождём металлические листы были скользкими, но Наруто попробовал накопить чакру в ногах и для твёрдых поверхностей, и для воды. Сразу оба вида техник не получилось, но одна нога скользила и срывалась, а вторая держалась, но точно так же периодически соскальзывала. За пять минут Наруто не поднялся дальше двух метров.
   "Да что же такое!"
   Юноша метнул кунай вверх и быстро выполнил технику замещения. Мальчика скрутило в тугой узел и развернуло там, где был кунай, и перед падением Наруто швырнул второй за пределы деревни.
   - Каварими но дзюцу!
   Он падал за стеной.
   И приземлился удачно, оставив деревню Скрытого Дождя позади.
   "Я сделал это", - гордо подумал Наруто. Ноги подкашивались от напряжения, переданного чакрой. На идеальную амортизацию ног при падении он так и не способен до конца. Узумаки пошёл на Северо-Запад, чтобы пересечь границу страны Камня.
   "Вперёд! Вперёд!"
   Вдруг в груди что-то стрельнуло и по всему телу растеклись боль и усталость. В голове проявились новые знания. Клон, оставленный в Лесу Смерти после исчезновения Орочимару, помогал Сакуре донести Саске, потом на них напали шиноби Звука, и клон притворился мёртвым, когда на помощь Сакуре пришла команда Асумы из Ино, Чоджи и Шикамару. Когда Саске пришёл в себя после проклятой метки, выяснилось, что Орочимару подставил тройку Звука. Клон снова "очнулся", а команды разделились, его напарники познакомились с Кабуто. Благодаря хитрой тактике им удалось вывести команду Скрытого Дождя из строя и отобрать свиток.
   Все команды, собравшиеся в башне, стали ждать утра пятого октября, когда заканчивается срок экзамена. И тут Киба повздорил с клоном Наруто и... убил его. Просто сильно ударил когтями по груди, и тот испарился. В тот самый момент, когда настоящий Наруто оказался за пределами деревни Скрытого Дождя.
   Обман раскрылся, и команду номер семь наверняка сейчас дисквалифицируют с экзаменов и отстранят от борьбы за звание чуунина на год. Смертельная усталость навалилась камнем на Узумаки, и парень, с трудом волоча ноги по земле, поплёлся к другой стране, где его точно никто не знает. И если он сейчас умрёт от бесконечной усталости, то его никто там никогда не узнает. Начался тёплый, но изнуряющий ливень.
  
  
   В личных покоях Йона Фарло.
  
  
   Йон лежал с проституткой в постели.
   - Это Тикуто. Позвольте войти, господин.
   - Входи. Что у нас там?
   - Боюсь, у нас плохие новости.
   - Не томи, выкладывай сразу.
   - Крыс, внедрённый в число соучастников семьи Минга, пронюхал, что Наруто убил не всех. Одного из охраны он только ранил в живот и не добил. И при нём сказал Мингу: "Господин Фарло передаёт вам привет". Раненый всё услышал и, когда Наруто ушёл, он дополз до кучера и всё рассказал. Потом он умер, но это уже неважно. Это война, господин Фарло. Нам объявили вендетту.
   - Грёбаный на хер! Где этот мерзавец? Я его кишки на флюгер намотаю, а голову на шпиль! Где этот мудак? Ищите его! Он наверняка сидит в мотеле! Отправьте Тиллмана, он лучше всех наматывает кишки и тащит ко мне. Выходи за ним сейчас же!
   Йон Фарло в бешенстве вскочил с кровати и швырнул бокал для вермута об стену. Испуганная проститутка сжалась под простынёй, но Фарло аккуратно снял белое покрывало.
   - Ноа, пошли на свежий воздух, а то я совсем зажарился в этом душном пентхаусе.
   - Мы на балкон? - уточнила она. - Я возьму покурить.
   - Не стоит, - Фарло натянул хлопчатые штаны с широкими карманами. - Мы во двор. Подожди за дверью.
   Ноа выбежала с одеждой, чтобы подготовиться к прогулке. Йон прошёл через всю комнату к комоду. В самом нижнем ящике на замке, который Фарло отстегнул, лежала коллекция кухонных тесаков и ножей. Он выбрал серебристый кухонный нож из молибден-ванадиевой стали двусторонней заточки, выкованный в стране Железа. Деревянная рукоятка удобно лежала в руке, и под водой прилипала к ладони, становясь с вооруженным единым целым. Это идеально подходило, чтобы выпустить пар. Фарло аккуратно положил нож в широкий карман остриём вверх, закрыл ящик и отправился к Ноа. Они не пойдут на улицу. Он предложит совместный душ в комнатке на четвёртом этаже. Этой ночью - последний душ для неё. За окном начался ливень, хлестко бросающий косые разводы на широкое стекло. "Ангелы плачут", - подумал Фарло и закрыл за собой дверь.
  
   К главе 6, часть 1. За окном начался ливень, хлестко бросающий косые разводы на широкое стекло.
  
  
   *- каша из ячменя - шутка от автора. Римских гладиаторов звали "hordearii", что буквально означает "ячменные мужчины". Поэтому качки в фике едят именно её.
   **- стивидор - на сленге докеров это старший рабочий, подрядчик на портовых погрузочно-разгрузочных работах.
   ***- Тикуто - игра слов на приблизительном произношении русского названия яда цикута по-японски и одновременно название бамбукового фехтовального меча.
   ****- пахитоска - устаревшее гламурное слово, означавшее папиросу.
   *****- консильман - автор исказил название итальянского бухгалтера в мафии - консильери. Предполагается, что в мире Наруто совершенно другой диалект и язык, и слова похожи, но другие.
   ******- Анаис и дыхание - игра слов. Анаис - персидская богиня любви, а также женский цветочный аромат с лилией, как основной ингредиент.
   *******- ЙонБенет - искажённое имя ДжонБенет, взятое из заметки, вдохновившей меня на этот образ. http://www.peoples.ru/state/citizen/johnbenet_ramsy/index1.html Значение имени выдумано из-за несуществующего языка мира шиноби.
   ********- ДМР Сукцинилхолин - Деполяризующий Мышечный Релаксант - это вид препарата, используемого для анестезии в хирургии.
  
   Иллюстрации с живыми людьми (Анаис, Йон Фарло и ЙонБенет смотреть в теме картинок к тексту)
  
  

Глава 7. Попутчик

  
  
   Подставлю ладони -
   Их болью своей наполни,
   Наполни печалью,
   Страхом гулкой пустоты!
   (отрывок из песни "Потерянный рай" группы "Ария")
  
  
   Уставший до невозможности Наруто из последних сил брёл на Северо-запад материка, окуная и без того потемневшие от грязи ноги в лужи на разбитой тропе. Хлещущий по лицу ливень мешал смотреть на дорогу, уходящую в жёлто-рыжее пятно осеннего пейзажа, в темноте ночи похожего на беспросветную, бесконечную линию. Наступив по пути на огненно-бурый кленовый лист, Наруто вспомнил рыжеволосого Пэйна. Слова отступника крутились у него в голове:
   "Неважно, насколько сильна боль, важно, что рано или поздно появится радужный мост надежды, ведущий к счастью".
   - Я хочу, чтобы это было правдой, я хочу, чтобы это были не пустые слова! - бормотал Наруто, стараясь не сворачивать с бурой полосы дороги. Пасмурное небо плавно становилось светлее, пропуская сквозь рваные облака лунный свет. Дождевые капли теперь били не так сильно, укорачиваясь с каждым десятком метров.
   Пройдя полкилометра, Наруто покинул аномальную зону страны Дождя, но липкий холод ливня и поддувающий ветер так и не прекратились. Капли прошедшего дождя стекали с волос и затылка за шиворот ветровки, и Наруто со стоном ёжился.
   Брезентовая лямка свитка давила на уставшие плечи, и Наруто стиснул зубы от неприятной боли в пояснице. Он просто устал идти. Ему нужно было прилечь, растянуться на земле, чтобы дать телу отдохнуть. Ещё недавно он ехал под кэбом, проникал на запретную территорию, убивал людей. И всё это привело его к очередному бегству.
   Страна Камня была последним шансом на получение хорошей работы в крупной стране. Конечно, можно было отправиться в Суну, но страна Ветра представляла собой огромную пустыню, и Наруто не мог вообразить, как он в одиночку найдёт деревню, Скрытую в Песках. Она представлялась ему хитроумно скрытым миражом в пустыне, и нужно поверить, что там находится оазис, только в этом случае можно попасть в деревню, Скрытую в Песках.
   Пэйн сказал, что "Поиск" - это выдумка детей. Под "Поиском" понимались методы нахождения скрытых деревень. По словам отступника, Амегакуре можно было найти без ориентира в виде дождя, достаточно было двигаться на Запад с уклоном к Северу. Наруто уже был готов согласиться, что "Поиск" - это байки школьников младших групп, но привычка верить в заложенные с детства приметы не покидала его. Деревня, Скрытая в Скалах, должна находиться в ущелье каньона, окруженная горами. Дух "Поиска" являлся фантазией, порожденной старинным фольклором об истории скрытых деревень. Миф о создании "Поиска" корнями уходил во времена первого шиноби - Рикудо-сеннина или Отшельника шести путей.
   Наруто нечасто задумывался об истории мира шиноби, ведь это один из его нелюбимых предметов в Академии, поэтому пережитки той эпохи совсем не волновали его, кроме "Поиска". Искать реликвии прошлого, раскрывать тайны скрытых деревень, - всё это манило авантюризмом.
   За небольшим рисовым полем начиналась степь, покрытая выжженной солнцем травой. В свете луны этого не было сильно заметно, и Наруто не удивился резкому переходу с одного ландшафта на другой. Усталость отдавалась импульсами боли в мышцах, но генин, стиснув зубы, сказал самому себе:
   "Ты не остановишься, пока не найдешь пункт назначения, в этот раз нельзя мешкать, за мной наверняка уже отправили головореза, а я совершенно разбит..."
   Пройдя ещё несколько метров, Наруто рухнул на колени.
   "Нет, я дойду, это мой путь ниндзя!"
   Превозмогая бессилие, он снова поднялся и твёрдым шагом двинулся в глубь степи, заприметив вдалеке несколько светящихся пятен, возможно керосиновые лампы на крюках. Вероятнее всего, там начиналась деревня, Скрытая в Скалах, но выглядело это совсем не так, как описывали жители Конохи, верившие в "Поиск". Голова слегка кружилась, поскольку Наруто совсем не ел в последние десять часов. Очередные полкилометра казались бесконечностью, но парень таки дошёл до крытого помещения. Это выглядело как навес над ресторанным двором, только вместо столиков тянулись ряды деревянных скамей, как в парке, а напротив них располагались странные кабины со стеклянными перегородками, на которых синей краской было выведены одни и те же слова: "Касса".
   "Как в кинотеатре за билетами", - с недоумением подумал Наруто. На КПП Ивагакуре это никак не походило: на другой стороне зала не было стен, навес, точнее массивную крышу, подпирали мощные столбы. На некоторых лавках приютились странные горожане: одни выглядели вполне опрятно, другие были совсем грязные и кутались в лохмотья.
   Наруто прошёл мимо одного патлатого и дурно пахнущего мужчины в митенках - вязаных перчаточках с отрезанными раструбами для пальцев. Юноша присмотрел лавку, где можно было прилечь без риска быть обокраденным: одна доска отсутствовала, и, проваливаясь ногой в образовавшуюся щель, так просто не уснешь. Узумаки убедился, что на этой скамье можно только полежать в бодрствовании, совсем заснуть не получится.
   Парень пристроил свиток сбоку и прилёг рядом, спустив ногу между досок, из-за чего в ляжку неудобно упирался согнутый гвоздь. На одной из тренировок Какаши говорил: "Если заснуть не получается, лежите с открытыми глазами или старайтесь дремать, даже так тело шиноби отдыхает. А вот на посту, чтобы не клевать носом, надо использовать стимуляторы или чередовать сон с дежурством, если работаешь в команде".
   Но ни стимуляторов, ни команды под рукой не было. На свитке висела блокирующая печать, поэтому Наруто отбросил все беспокойные мысли о краже. Он перекинул через плечо брезентовую ленту и, не замечая гвоздя от усталости, заснул крепким сном.
  
  

***

  
  
   Генин проснулся как раз в тот момент, когда снившийся ему сон перестал казаться чем-то реальным, а над ушами раздался непонятный голос из динамиков. Также пробуждению способствовали солнечные лучи, коснувшиеся век, и неожиданное дуновение теплого воздуха. Ещё ночью после дождя неприятный холодок обдувал неприкрытые части тела до пупырышек гусиной кожи, а утро встретило Наруто душной обстановкой. Часы над кассами непонятного назначения показывали девять часов сорок три минуты. Наруто задумался о дате. Третьего октября он познакомился с Тэндо Пэйном, затем он попал в логово местной криминальной группировки. У них он провел ещё день - четвёртое октября, а ночь, с четвертого на пятое - добирался до этого странного КПП. Если это вообще было оно.
   Узумаки поднялся с лавки. Провал между досками не помешал ему заснуть, и он мысленно обругал себя за импровизацию, на деле оказавшуюся ребячеством. В голове шумело от голода, и Наруто, потянувшись и надев свиток, направился к первой попавшейся на глаза кассе. За стеклом на рваном кресле восседала чересчур полная дама, если не сказать жирная, как боров, о чем Наруто и подумал.
   - Э-э, простите, здесь билеты в кино? - неуверенно спросил он, припоминая, что кассы в Конохе были только в кинотеатрах и продуктовых магазинах. К его удивлению, тётка препротивно засмеялась и сказала усатому, но не толстому мужчине, сидевшему у соседнего окошка:
   - Нет, ну ты слышал, что спросил меня этот голодранец? Билеты в кино! Ха-ха! Отсмеявшись на пару с соседом, кассирша подъехала на кресле к отверстию в окне.
   - Мальчик, здесь мы продаем билеты на поезд. Ты будешь покупать или нет?
   - Поезд? - тупо переспросил Наруто.
   - Да вон же, - она показала куда-то за спину генина. - Ты наверно иностранец? К нам редко такие захаживают, которые не знают, что такое поезд.
   Наруто закивал головой.
   - Ага, спасибо.
   Он отошёл от касс, чтобы рассмотреть невероятную для него картину: позади зала ожидания тянулись три длинные дороги, сбоку которых пристроились настолько же длинные и вытянутые вдоль железные контейнеры с окнами, напоминающие военные бараки, только уже и на колесах. Поезд, подобный чёрной змее, стоял на двух металлических балках, удаляющихся в горизонт, а между ними лежали необычной формы доски, привинченные к балкам.
   На ближайшем чугунном столбе с фонарём висели две таблички: "Платформа ?2" и "Не спускайтесь на рельсы". Наруто прошёл на пустую платформу со скамейками. Справа поезда не было, зато на первом и третьем пути стояло по одному длинному составу с мощными дымящими трубами на коротком прицепах в головах поездов.
   "Тягач, - догадался Узумаки. - Эти поезда наверняка едут в Ивагакуре, а для этого надо купить билет".
   Он вернулся к кассе, чтобы спросить:
   - Когда можно уехать в Ивагакуре?
   - В десять сорок пять.
   - А почему не сейчас на одном из этих? - Наруто показал на составы первого и третьего пути.
   - Они идут в провинции страны Земли, а поезд из Ивагакуре скоро прибудет к перрону на втором пути.
   "Чёрт, страна Земли? Нам всегда говорили в Академии, что всего пять стран-лидеров, и страна Камня одна их них. Почему она сказала страна Земли?" - в очередной раз Наруто впал в ступор, после того, как увидел поезда, но он быстро опомнился:
   - Давайте билет на десять сорок пять.
   - Купе или плацкарт? - неожиданно спросила кассирша, и эта информация тоже оказалась неизвестной. Наруто не знал, как ответить точно, поэтому ограничился общеизвестным:
   - А что дешевле?
   - Значит, плацкарт. Свободно двенадцатое место в тринадцатом вагоне, - дама что-то напечатала на небольшом компьютере и похожая на принтер машинка выплюнула кусок ленты. Кассирша оторвала чек и билет по пунктирной линии.
   - Триста пятьдесят рё.
   Наруто нащупал рукой в кармане за пазухой ветровки несколько ассигнаций. Денег хватило - эти пятьсот рё из кармашка были заначкой, чтобы расплатиться с Ираеной за проживание в мотеле, но Наруто ушёл без всякого предупреждения, и сумма сохранилась. К счастью, он не запечатал их вместе с рюкзаком в свитке, а то пришлось бы раскрывать все пожитки прямо здесь при всех. Кассирша выдала сдачу и попросила не стоять на краю перрона и вообще не делать никаких глупостей, ведь вокзал - не место для игр.
   Узумаки, отходя к лавкам, снова посмотрел на часы. Через пятьдесят минут он сядет в поезд и доберётся до Ивагакуре, в соответствии с планом. После совершенно ужасного дебюта в деревне Скрытого Дождя он даже не мог представить, как вырвать эту злосчастную страницу жизни из своей памяти. Несмотря на ту удачу, с которой он дошёл до страны Камня (или Земли), Наруто не мог забыть то, что он убил относительно невинного человека, а потом зарезал ещё пятерых. Драка в баре и вовсе раскрутила путь к становлению преступником. Шиноби наверняка уже проинформированы о беглом генине, поймать которого не составит труда.
   "Не забыть бы прикупить новой одежды"...
   Наруто снял со лба повязку с протектором и надел её на предплечье под рукав, чтобы его не сразу принимали за шиноби. Генину захотелось записать свои мысли и планы, но как назло, книжка с ручкой хранились в свитке. Узумаки ненавидел бездействие, он считал, что нужно хоть что-то делать, даже глупости - главное, не предаваться скуке и лености, как Шикамару Нара, однако в Конохе Наруто мог и поступиться принципами, когда прогуливал Академию. Он решил снова пройтись по перрону и не привлекать внимания людей из зала ожидания. Вдруг, кто-то уже отправил птицу или гонца с фотороботом Наруто по всем крайним точкам стран?
   С невесёлыми мыслями генин медленно вышел из-под крытого зала на платформу второго пути. Над скамейками невдалеке крепился щит с названием станции: "Деревня, Скрытая в Пустоши". Наруто вспомнился "Поиск", когда он подумал о том, что деревни около вокзала не было. Но этот незначительный секрет, который и не думал скрываться, в противовес идее "Поиска", раскрылся сразу же. Из динамиков раздался звонкий голос - именно то, что утром разбудило Наруто, чтобы оповестить присутствующих:
   - Внимание, поезд по пути один из Деревни, Скрытой в Пустоши отправляется в Деревню Шахт через пять минут. Повторяю, поезд по пути один из Деревни, Скрытой в Пустоши отправляется в Деревню Шахт через пять минут.
   Когда поезд уехал, а динамик сообщил о прибытии поезда из Ивагакуре, перед Наруто открылся вид на деревню в подножии оврага. Деревня и впрямь находилась на территории пустоши, но она была скрыта настолько, насколько вообще можно спрятать слона на этом тесном вокзале. Вся концепция "Поиска" рушилась на глазах из-за несоответствий в выдаче желаемого за действительное. То есть, эти деревни не строились для того, чтобы их прятать, а названия исходили из территориально-практических особенностей. Идея "Поиска" о скрытости стран была явно притянута за уши, и Наруто поддался разочарованию в ней.
   Зато через несколько минут приехал поезд из Ивагакуре. Что там кассирша говорила? Двенадцатый вагон, тринадцатое место? Наруто сжал в кармане билет потной от волнения ладонью. Состав остановился после тормозного пути, и двери в каждом вагоне открыли проводники и проводницы. Несколько людей покинули поезд, а на их смену потянулись люди из зала ожидания. Их было заметно больше, чем приехавших. Внезапно, из-за края оврага в основании вокзала показались ещё толпы людей.
   "Чёрт, мне наверно повезло, что хватило места", - подумал Наруто, выискивая взглядом номер двенадцатого вагона. Поезд пришёл без тяги, значит, его толкали в какой-то небольшой отрезок пути. В хвосте состава отсоединился прицеп с пятью людьми в форме, что подтвердило догадку Наруто. Они раскачивали странный руль-шест, словно помпу или насос, чтобы необычный прицеп двигался. Машина отъехала и свернула на другой путь. Наруто пошёл вслед за толпой, высматривая номер на стеклах вагонов.
   Наконец-то, почти в хвосте, перед тринадцатым - последним, Наруто остановился, чтобы пройти в вагон. Помахав билетом перед проводницей, генин снял свиток и с ним в руке зашёл внутрь салона. На каждой отодвигаемой двери-купе крепилась табличка с перечислением номеров мест. Узумаки резко вошёл в кабину с номерами от тринадцати до семнадцати, ожидая поездки в одиночестве, но кто-то уже зашёл сюда раньше. Бордовая водолазка из тонкой ткани висела на плечиках на крючке над полкой для сна. Нижняя же полка была занята странными чёрными тубусами на ремешках.
   Положив свиток в угол своей нижней полки, Наруто присел к широкой столешнице на опоре. Кабина была удобной, всё выглядело как новое, по высшему классу. Замшевая обивка сидений, Блестящие поручни и опоры, лестницы-приступки у двери-купе. Алые, как кровь шторки из бархата полукружьями скрывали верх чистого окна, за которым, как только состав с третьего пути ушёл, открылась выжженная степь на пути к стране Водопадов. На горизонте маячила цепь зеленеющих гор. Налюбовавшись, Наруто встал, чтобы размяться и скинуть ветровку: как ни странно, в салоне было душно. Красота красотой и удобства удобствами, а охлаждающего свежего воздуха не хватало. Над полками обнаружилась ниша, углубляющаяся над коридором в вагоне. Скорее всего, это нужно было для объемной поклажи. Наруто понял, что повязка на предплечье открыта, и он поспешил спрятать её в курточку, уже повешенную на крючок справа от двери, но тут в кабину зашёл попутчик Наруто. Незнакомец был чуть выше ростом, и генин не смог разглядеть его, пытаясь запихнуть протектор в карман куртки.
   Попытка не удалась и сосед внезапно спросил с лёгким удивлением:
   - О, ты тоже шиноби? А из какого Лицея?
   Отпираться было бессмысленно, к тому же Наруто озадачился.
   - Что-что? Лицей? Я в Академии учился.
   - А-а, значит, вам не рассказывали про школы других стран и деревень? В Конохе и Таки по одной Академии, в Суне и Юки по Пансиону, а в Ивагакуре сразу два Лицея, - веселым тоном разъяснил юноша. От него пахло табачным дымком, лёгким и совершенно недурным, но Наруто от непривычки кашлянул.
   - Жарко...
   - Садись, сейчас приоткрою окно, а то душно, согласен, - миролюбиво сказал сосед, раздвигая шторы. - Ты из какой Академии? Наверно из Таки, она ближе, до страны Водопадов как рукой подать...
   - Я из Конохи.
   Наруто сел за столик напротив юноши и присмотрелся к попутчику. Длинные, пшенично-золотые волосы парня спадали до лопаток, прядь чёлки слегка прикрывая левый глаз. Юноша с ровными чертами лица не мигая, в свою очередь внимательно рассматривал Наруто. Таких глаз Узумаки не видел никогда: бледно-голубые, почти серые, совсем как весенний лёд. Сам взгляд тоже был холоден, в нём чувствовалось старание незнакомца "прочитать" Наруто по лицу и внешности. Он сплёл пальцы рук перед собой, и Наруто заметил, что кисти и ладони попутчика туго перебинтованы.
   - Ясно. Наверно долго было сюда переть из Конохи?
   - Нет, - отозвался Наруто, - всего день, просто я останавливался в Амегакуре.
   Парень словно обдумывал полученную информацию. Он улыбнулся тонкими губами, даже не напрягая скул.
   - Ну, будем знакомы. Я Дейдара Цукури.
   Беловолосый шиноби протянул ладонь для рукопожатия.
   - Очень приятно, - шаблонно ответил генин, - я Наруто Узумаки.
   Знакомство состоялось, и всплыл вопрос: насколько сильно можно доверять этому попутчику.
   - Ты сказал, что тоже шиноби. Расскажи про Лицеи.
   - А, чего там рассказывать, - со смехом сказал Дейдара. - Там много всего было. Вообще, меня эти штучки ниндзя не особо увлекали, м-м...
   - Погоди, перебил его Наруто, - ты закончил Лицей?
   - Ну да, мне семнадцать. По идее я должен был участвовать на экзамене в стране Огня. Ну, тот, что первого октября начался. Два года назад я окончил Лицей, но наша команда провалилась на экзамене в стране Ветра. Я с парой друзей стал второгодником. Мне дали ещё год на подготовку, потому что экзамен продули по моей вине. Теперь второй год сейчас, а я так и не подготовился. Благодаря Куроцучи и её дедушке, мы отложили участие ещё на год. Мне дали последний шанс.
   - А чем ты занимался в этот год? Сам же сказал, что ниндзя тебе не интересно быть, - поинтересовался Наруто.
   Дейдара достал из кармана комок серой глины с бурыми пятнами и шлёпнул его прямо на красивую красную скатерть.
   - Вот этим.
   - А что это?
   - Это искусство, - загадочно произнес Дейдара. - Ха, да шучу я. Это всего-навсего бомба. Серая глина горюча, а бурый торф отлично взрывается, мм! Надо только зажечь запал или фитиль, будет бум.
   - Ясно. А чего ты тогда делал в Лицее?
   - Я сирота, поэтому Цучикаге пристроил меня в общежитие при Лицее. Я делил комнату с Акацучи. С ним и Куроцучи я попал в команду, точнее нас так распределил дед.
   - Разве ты не сирота?
   Дейдара засмеялся:
   - Нет, я про деда Куроцучи. Её дед - сам Цучикаге.
   Наруто был шокирован, поразившись тесным связям попутчика с властью страны Камня, чем вызвал беззаботный смех Дейдары. Казалось, тот вообще получает удовольствие от жизни, несмотря на сиротство и оторванность от мира шиноби. Ещё бы, жить под крылышком Цучикаге и его внучки - предел мечтаний рядового шиноби.
   - Вообще Цучикаге забавный старикашка... Он... чудик! - заговорщически проговорил Дейдара и постучал себя пальцем по виску, наклонившись ближе к Наруто. - А Лицей интересен только науками и искусством. Я получил столько потрясающих знаний в областях физики, геометрии, алгебры, биологии и многого другого. Ты не поверишь, но их магия намного сильнее всякой чакры. Мне было плевать на все подготовки к миру ниндзя, но Цучикаге настаивает, чтобы я получил хотя бы звание чуунина. Он хочет, чтобы наша команда стала его телохранителями, хм! В Лицее я только и делал, что хулиганил и занимался прилежно только в том, что было неинтересно другим. Недооценивать искусство и науку - это идиотизм, удел недалёких, мм.
   Наруто отметил про себя слово-паразит Дейдары - мм - и это было похож на его "а?" в конце вопросов. Дейдара ему чем-то напоминал себя, скорее всего отрешенностью от общепринятых дел.
   - А знаешь, как я нахулиганил один раз? Я воспользовался случаем и спёр свиток с запретными техниками прямо из-под носа Цучикаге! Прочитал там технику созидания Ивагакуре... С помощью неё укрепляли каменную и кирпичную кладку деревни. Благо тут до черта полезных ископаемых, из шахт на Западе качают всё, что можно, роют карьеры, но всё это не для меня. Свиток отдал, как только дедуля закатил истерику, мм!
   - Какое совпадение, - неожиданно обрадовался Наруто. - Я тоже крал свиток с запретными техниками в Конохе. Пришлось вернуть, но я вообще сбежал из деревни, прямо с экзамена.
   - Да ты что! Вот это да, хм! А ты из тех, кто считает риск ядром жизни, её сутью?
   - Да, из тех, - быстро сказал Наруто, чтобы угодить Дейдаре. - Хочу найти работу, ближе к политике, понимаешь? Я карьерист, но хочу подняться не в Конохе - там погибли мои родители.
   - Поехали со мной! Цучикаге устроит тебя, как и меня. Будешь телохранителем Каге, когда выучишься. Тебе сколько?
   - Почти шестнадцать, сказал Наруто, представляя себя в форме за плечом Каге и оружием наперевес. Быть кем-то значимым - вполне благородная цель. А потом сменить власть в Конохе при удобном случае... Например, на собрании Каге, когда будут выбирать Пятого Хокаге после Сандайме, можно будет блеснуть своей карьерой и показать протектор Скрытого Листа - проще некуда.
   - Ну, вот и отлично, мм!
   Дейдара закрыл дверь в коридор и сказал, что до отъезда осталось тридцать пять минут.
   - Сейчас я еду в Ивагакуре, начну готовиться к экзамену на чуунина во второй раз. Дважды второгодник, хм. Зато я успел поработать во благо искусства и науки.
   - Это как? - Наруто был заинтригован.
   - Ну, сначала я рисовал людей и пейзажи. Ну, картинки, портреты и прочее. В этом был определенный смысл: я старался передать людям эмоции через искусство, мм. Это намного сильнее, чем все ниндзюцу вместе взятые. Деньги, полученные с продаж картин, отправились в фонд сирот Страны Земли...
   Наруто не стал перебивать Дейдару вопросом о точном названии страны и продолжил слушать.
   -...Это чтобы ты не подумал, что я продаю свое искусство. Оно бесценно, мм! Потом я начал подрабатывать в гончарной лавке в деревне, Скрытой в Пустоши. Сейчас мы её и покинем. Дейдара мечтательно покрутил руками, изображая лепку глиняных предметов. Наруто снова напрягли бинты на кистях и ладонях.
   - Что это за бинты? У меня однокурсник в них боевыми искусствами занимается. Ты что, практикуешь тайдзюцу?
   - Какое тайдзюцу, хм! Мать была больна на момент окончания Третьей мировой войны шиноби. Её сын не мог выжить, а я был рожден, как это сказать, из пробирки, хмм. Мной, предполагаемым донором с иммунитетом, искусственно оплодотворили мать. Получатель умер при родах, а я родился с мутацией. На руках и груди у меня какие-то органы или части тела, так было написано в завещании отца. Сейчас они зашиты хирургическими нитями, и в завещании не рекомендовалось распарывать их - высок риск заразить бактериями внутреннюю полость, хм. Это как гангрена, ну, заражение крови, м?
   - Да-да, - подтвердил Наруто. - Помнишь, ты сказал, что в риске суть жизни?
   - Да, кто не рискует, тот не становится шедевром жизни. Неважно, удачен опыт или нет, но это тоже опыт, и мне кажется, что бы ни произошло, я никогда не буду ни о чем сожалеть, м! Я живу без стыда и совести, порожденный наукой, и буду жить в жертву ей и искусству, м... Наруто пришла идея:
   - Слушай, а может ты как-нибудь приобрести хирургические инструменты, самому себе распороть швы, посмотреть, что там, а потом зашить, чтобы не допустить заражения. Надо же знать про себя всё!
   - Верно, - согласился Дейдара. - Это тоже смысл существования на Земле - познать себя самого, мм.
   Перед Наруто сидел гений. Искусственно зачатый, с определёнными шрамами на теле и в душе, но жизнелюбивый. Бесстрашный, готовый умереть за что-то, даже не пытающий защититься от окружающего мира. Дейдара занимается только тем, что ему интересно, а на всё остальное ему плевать. Узумаки не мог понять, насколько родственна душа Дейдары ему. Принципы, моральные устои совпадали. Мог ли Дейдара убивать за идею? Одно дело - искусство и наука, а другое - политика. Будет ли ему интересна борьба ради всеобщего блага? Перевороты, смена власти, революция?
   - Дей, я могу тебя называть Дей?
   - Да мне похер, - шиноби развязно откинулся на спинку с бархатной обивкой. -
   Ничего, если я закурю?
   - Кури на здоровье, - съязвил Наруто.
   Дейдара хохотнул и достал из тубуса свернутый лист, от которого оторвал небольшой кусочек, чтобы стряхивать пепел. Сделав из обрывка бумаги оригами-коробок, Дейдара положил туда папиросную бумагу в качестве подкладки и закурил от спички.
   - Блин, мне так с тобой интересно болтать, - сказал он после двух жадных затяжек. - Даже в тамбур уходить не хочется.
   Наруто уставился на слепленный в бомбочку комок глины. Что-то тревожило его, и тут он понял, чем заинтересовать Дейдару. Свой сэнбон он оставил в горле незадачливого посетителя борделя в Амегакуре, чтобы усыпить свидетеля, поэтому эффектно поразить нового знакомого не получится. Однако решение нашлось само собой. У самого окна стояли подставка для салфеток, солонка, перечница и склянка для зубочисток. Наруто взял все зубочистки и начал втыкать их в бомбу.
   - Эй, ты что делаешь! - Дейдара с яростью раздавил сигарету в самодельной пепельнице и попытался отобрать глиняную мину, но Наруто отвёл руку с комком в сторону, играя с соседом как с кошкой, которую поманили бантиком на веревочке.
   - Отдай! - с болью в голосе сказал он, но Узумаки был непреклонен.
   - Погоди, сейчас сам всё увидишь. - Он положил бомбу на столешницу. - Видишь зубочистки? Представь себе, что вместо них воткнуты иглы, типа сэнбон, как у ниндзя. Бомба взрывается, а иглы вонзаются во всех, кто попал в радиус поражения.
   Теперь лицо Дейдары просияло. Ему понравилась идея даже более, чем Наруто ожидал.
   - Гениально, ммм! Это именно то, что я называю просветлением при созидании искусства. Радиус поражения можно увеличить размером бомбы, а траекторию игл рассчитать прямо на шарике...
   Дейдара вытряхнул из тубуса пенал и фломастером обвел несколько зубочисток, а другие воткнул под иным углом и там пометил их.
   - Вот теперь, - сказал он с возбуждением и покрутил шарик перед лицом, точно выискивая соринку. - Этой крошкой можно взорвать пол вагона, а если на месте точек поместить металлические шарики, то они пробьют стенки купе и разнесут головы пассажирам прежде, чем они сгорят во взрыве, мм.
   Узумаки с удовлетворением поддакнул. Дейдара его родственная душа. Именно тот, кто сможет пойти по головам трупов вместе с ним ради свершения правосудия.
   - Чувак, теперь ты мне кореш, - радостно заявил Дейдара. - Хочешь, я покажу тебе свои изобретения?
   - Что, прям изобретения? - удивился генин.
   - Нет, чертежи. Уже сделанного и того, что ещё в проекте.
   Дейдара взял другой тубус с наклеенной бумажкой с номером пять. Оттуда он извлёк небольшой чертёж общего плана. На бумаге был нарисован тот самый прицеп, который толкал поезд, только с некоторыми отличиями, на которые указал Дейдара.
   - Эта штука называется дрезина. Она уже изобретена, но несовершенна. Почему люди должны мучиться и использовать свои силы для приведения механизма в действие, хмм? Для паровоза, который сейчас поставят в голову поезда, сейчас используют горючие ископаемые, такие камушки без вкраплений, но они не разгораются без растопки, для которой используют спирт и бумагу. Вот идиоты, хм! Пусть дрезины будут для аварийных ситуаций, но их надо снабдить двигателем, который будет сжигать горючее, которое добывают в деревне Скрытого Дождя, м. А сам паровоз убрать, хоть у него гудок прикольный. Вместо него должен быть похожий вагон, но с двигателем дрезины, который будет действовать на распыленном соляном горючем. О, даже слово придумал: солярка. Так и запишем, м!
   Дейдара высунул язык от усердия, каллиграфическим почерком выводя надпись левой рукой в углу ватмана около рисунка, изображающего баллон с горючим.
   - Со-ляр-ка, м! Затем он рассказал про детали механизма, оперируя не совсем понятными Наруто терминами. Дейдара убрал чертежи дрезины на двигателе внутреннего сгорания, как он выразился, а вместо этого на стол лег очередной лист ватмана с подробной схемой некоего летательного аппарата, с помощью которого можно будет добираться до других материков по воздуху в считанные часы. Цукури объяснял мельчайшие подробности, но когда он заметил непонимание на лице Наруто, то решил удивить его куда более простыми вещами.
   - Не грузись, Наруто, м. Это всего лишь проекты, пока несбыточные. Есть вещи, куда менее масштабные, но удобные и полезные. Воздух, воздух, мм. Ты жаловался на духоту. Почему бы на потолке купе не сделать заслонку с фильтром, который будет охлаждать воздух, поступающий снаружи? Вот очередное изобретение, м!
   Дейдара достал из подсумка записной блокнот и сделал запись уже правой рукой, а не левой, как на чертеже. Обе руки у него были равными, и каждой он мог выполнять все действия, не уступая правшам или левшам.
   - Ты гений, - заявил Наруто для лестной похвалы.
   Дейдара только отмахнулся:
   - Да ну брось, я всего лишь гончар. И подрывник, мм.
   Наруто не знал, что ещё спросить, но Дейдара сам подсказал:
   - Кстати, я пишу стихи в этом блокноте. Хочешь послушать?
   - Да, с удовольствием.
   Дейдара картинно кашлянул перед чтением и, открыв нужную страницу в блокноте, начал монотонным голосом:
   - В дни, когда обуян
   Ты мрака наваждением,
   В тоске душевной бури
   Ждёшь музы появления.
  
   Вот, этот стишок незаконченный, но набросок - тоже неплохо, м?
   - Да, складно звучит, - Наруто почувствовал душевный подъём, будто он читал книгу
   "Легенда о бесстрашном ниндзя".- То что стих не окончен, так даже лучше. Он живет, не умирает.
   - О, как ты заговорил, - улыбнулся Дейдара. - Но смерть - это обязательный закон природы. Рано или поздно, мы все умрем. Всё, что имеет начало, имеет и конец, надо ценить каждый день нашей жизни, мм. День в день, час в час, смерть ступает к нам неспешным шагом.
   Наруто замер, ведь он думал точно так же, как в конце сказал Дейдара.
   - Я тебе должен за идею с иглами в бомбе, м.
   - Да нет, что ты! - засмущался Наруто, как никак он приобрёл первого друга за долгие пятнадцать лет, одиннадцать месяцев и двадцать один день.
   - Ну что я могу сделать, кроме знакомства с Цучикаге? Давай я тебе оружие сварганю, хочешь?
   - Да, а какое?
   Дейдара загадочно подмигнул и достал очередной чертеж из третьего тубуса с цифрой три. На листе была начертана схема непонятного орудия в виде буквы "Г", только угол рукоятки был смещён на несколько градусов, образуя тупой угол. Между рукояткой и непонятным удлинением, которое Дейдара назвал стволом, крепился крючок.
   - Это спусковая кнопка, - пояснил он. - Нажимаешь, и эта штука выстрелит огнём.
   - Как, без техники, без печатей? - удивился Наруто.
   - Да, без всякой магии и чакры. Надо только горючую и воспламеняющуюся субстанцию. Не жидкую, хмм. Видишь это?
   Он показал на рисунок продолговатой капсулы с закруглённым окончанием. Таких капсул было нарисовано несколько вариантов. Одни с заостренным концом, другие с округлённым, третьи - в нескольких вариантах. Некоторые рисунки представляли предмет в разрезе вдоль и поперёк, все изображения были выполнены карандашом и чёрной ручкой без единого исправления в каком-либо месте.
   - Это заряд для оружия. Пистоны, мм. Их нужно вставлять в вертикальный коробок, а потом коробок пропихнуть в отверстие на дне рукоятки. Там внутри между стволом и рукояткой механизм подачи снаряда в жерло, из которого будет производиться выстрел.
   - Но как? - удивился Наруто.
   - Всё просто, нужно устроить внутри маленький взрыв, который будет не разрывать оружие, а давать толчок снаряду, м. Это мина точечного поражения. Целишься, нажимаешь, пистон попадает во врага на страшной скорости. Это как метательная игла, только намного больнее и смертельней, мм.
   - А что будет взрываться, а?
   Дейдара задумчиво уставился в окно, а потом стал перебирать пальцами, будто сыпал соль в еду.
   - Сыпучий порошок, нужен порошок, который взрывается. Скорее всего, тот, из которого делают фейерверки, мм! Я обязательно достану их и усовершенствую этот писто... пуле... не придумал названия. Хочешь такой?
   - Нет, - отказался Наруто. - Мне лучше холодное оружие, я предпочитаю убивать вблизи, а не на расстоянии.
   Шиноби Земли довольно хмыкнул, сворачивая лист в трубочку.
   - Тогда эту штуку я сам себе сделаю. Через семь минут отправляемся в путь.
   - Откуда ты знаешь?
   - Внутренние часы. Я приучил себя неосознанно считать время на глаз, мм, - сказал Дейдара, пряча в тубус чертежи.
   Неожиданно в дверь купе постучались, и не успели Дейдара и Наруто сказать "входите", как внутрь резко ввалился человек, которого Узумаки никак не ожидал увидеть. Это был Тэндо Пэйн в длинном плаще по щиколотки, на котором пестрели кровавыми пятнами вышивки в виде облаков.
   - Наруто, - тихо произнёс он. - Я не думал, что снова увижу тебя.
   - Эй, ты его знаешь, хм? - напрягся Дейдара.
   - Да, он из Амегакуре.
   Пэйн повернулся к Дейдаре.
   - Ты - Цукури Дейдара?
   - Да.
   - Ты пойдешь со мной. Мы нуждаемся в твоём искусстве и изобретательности. Дейдара выглядел польщенным, но он всё-таки сомневался:
   - А вы - это кто? И ты - кто, хмм?
   - Я - Тэндо Пэйн, бог Амегакуре. Мы - это организация, и мы тебя вербуем. Ты должен изобрести нам кое-что. А за это мы оплатим твои труды и дадим возможность реализовать свои нераскрытые способности.
   Дейдара уже был готов собрать вещи и пойти, но он всё ещё обдумывал слова Пэйна, пытаясь найти подвох.
   - Что за организация, и что я должен изобрести?
   - Это политическая организация, но и там нужна помощь технического профессионала. Мне нужна машина для передвижения. Мы многое знаем о тебе, в частности о твоём увлечении взрывами и о небольших отклонениях в теле. Однако мы поможем тебе преодолеть боль и сделать недостатки преимуществом, силой.
   Наруто понял, что Пэйн хочет увести Дейдару из поезда в некую организацию, связанную с политикой, к тому же очень влиятельную, раз они узнали всё о его попутчике.
   - И сколько он пробудет в организации? - спросил Узумаки.
   Ответ не заставил себя ждать:
   - Четыре года. За четыре года мы воплотим свои цели в жизнь.
   Теперь Дейдара начал отказываться:
   - Что Вы, какие четыре года, хммм! У меня впереди ещё экзамен на чуунина, и вообще, меня ждут в Ивагакуре! Сестра и друг!
   "Сестра?" - удивился про себя Наруто. Дейдара ничего не говорил о том, что у него есть близкие родственники в живых. Может это Куроцучи - его сводная сестра? Слова Пэйна прервали его раздумья:
   - Ты можешь писать им письма, просто скажи, что тебя приняли в один инженерный проект на четыре года. Поверь, мы, Пэйн, неплохо обеспечим тебя всем необходимым. Знай, откажешься ты или нет, мы всё равно доставим тебя к нам. Так что поднимайся, бери чертежи, мы уходим. Дейдара находился в замешательстве: он не мог выбрать, что ему важнее - Куроцучи и друг или возможность заниматься любимым делом. Он обхватил голову руками и пробормотал что-то вроде "кто не рискует, тот не становится шедевром жизни".
   - Я иду с Вами, мм.
   Пэйн едва заметно улыбнулся краешком неживых губ. Он достал кунай и сказал:
   - Подставь ладони, я наполню их своей болью.
   Дейдара вытянул руки, странно повинуясь приказу рыжеволосого отступника. Тот размотал бинты, и на свет показались по две складки на каждой ладони, стянутые хирургическими нитями. Пэйн медленно распорол остриём куная швы, точно проводя обряд посвящения. Дейдара стряхнул нитки на пол и тупо уставился на складки. Края отверстий раздвинулись, и внутри ладоней обнаружилась пустота. Потом, когда складки отогнулись, все увидели несколько рядов белых камушков, похожих на зубы. В руках Дейдары находились рты, причём самые настоящие, и это стало ясно, как только из ладоней высунулись розовые языки.
   - Так вот оно что, - прошептал Дейдара.
   - Ты можешь подавать языкам и зубам чакру. Если ты положишь туда глину, то сможешь минировать любое глиноподобное вещество чакрой. У нас в убежище есть ход в огромную карстовую пещеру, где ты сможешь взять для себя столько взрывоопасной глины, сколько пожелаешь, - сообщил Пэйн.
   Дейдара собрал тубусы и повесил их за спину, затем откинул нижнюю полку, под которой оказалось багажное отделение, где лежал широкий свиток.
   - Там запечатано ещё пятьдесят тубусов с изобретениями и канцелярскими принадлежностями, - гордо сказал Дейдара. - А ещё там сумка с техническими инструментами.
   Наруто уже не слушал его, а гневно обратился к Пэйну:
   - И что, вы уходите? Почему я должен оставаться и ехать не пойми куда, а? Да, Вы говорили, что не даете шанса дважды, но тут дело даже не в нём. Вы говорили, что я не подхожу по возрасту. Пусть Дею семнадцать, а мне почти шестнадцать, но это не играет никакой роли! Та боль, что я пережил, делает меня взрослее духовно. Испытывая её, я морально старею. Я имею право быть с вами в организации, и мне интересно, как она относится к политике.
   Пэйн, помолчав с минуту после тирады Наруто, тихо сказал:
   - Ты прав. Боль заставит этот мир повзрослеть!
   И Наруто смело посмотрел отступнику в удивительные глаза с пятью кругами вокруг зрачков. Если бы он слышал оркестровое исполнение Увертюры о победе страны Гор за свою независимость во Второй мировой войне Шиноби, то он бы точно знал, что именно под эту музыку и лозунг о боли нужно вершить революцию.
   - Идём, сказал Пэйн, как только по вагону пронёсся голос из динамиков о том, что провожающим следует покинуть поезд. Наруто подобрал ветровку и свиток и вышел вслед за Дейдарой и Пэйном. Они свернули налево, к тамбуру, чтобы выйти через другую дверь, закрытую по регламенту проводников. Пэйн проник в вагон через неё, поэтому все сразу спрыгнули на рельсы второго пути для товарного поезда. На третьем пути поезда уже не было, и группа отступников пересекла территорию вокзала. Выйдя на пустошь, Пэйн направился в сторону Амегакуре, а Наруто и Дейдара следовали за ним.
   "Теперь Дей - мой попутчик не только по железной дороге, но и по жизни", - думал Наруто, удаляясь от поезда всё дальше и дальше. Раздался гудок паровоза, из трубы закурился черный дым, и состав тронулся с места, застучав колёсами по деревянным балкам. Дейдара тоже обернулся на ходу, чтобы посмотреть, как уезжает вереница вагонов к горизонту.
   Наруто шагал нога в ногу с новым другом и мысленно анализировал произошедшее за последние сутки.
   - Когда мы придём в Амегакуре, у вас появится новый дом и напарники. Что касается тебя, Наруто, то ты натворил беду своими действиями в "Розовом Бамбуке". Фарло... Ну, ты сам всё узнаешь.
   Генин вспомнил, что он сказал нечто глупое во время диверсии. Как бы это ни казалось невозможным, его рассекретили. Оставалось только гадать, как отнеслись к этому Йон Фарло и его помощники. Но теперь он возвращался, чтобы всё исправить и получить связи в политической организации, чтобы прийти к власти.
   Было похоже, что цикл бродяжных странствий, так толком и не начавшийся, неожиданно прервался.
  
  
   Том 2: Акацуки []
  

Часть 2 Акацуки

  
  
   Мы хотим видеть дальше, чем окна дома напротив,
   Мы хотим жить, мы живучи, как кошки.
   И вот мы пришли заявить о своих правах: "Да!"
   Слышишь шелест плащей - это мы...
   Дальше действовать будем мы!
   Мы родились в тесных квартирах новых районов,
   Мы потеряли невинность в боях за любовь.
   Нам уже стали тесны одежды,
   Сшитые вами для нас одежды,
   И вот мы пришли сказать вам о том, что дальше...
   Дальше действовать будем мы!
   (Цой, группа Кино, песня "Дальше действовать будем мы", песня об Акацуки)
  

Глава 1 Лёд и пламя

  
  
   О, если б слушать только тишину,
   Не ложь, не лесть, не полдень и не тьму,
   Под солнцем снегом тая,
   Любить, измен не зная,-
   Ты умер бы от злой тоски!
   (Отрывок из песни группы Ария "Путь наверх")
  
   Мутно-серая, местами бирюзовая вода Северного океана тревожилась иссиня-чёрными волнами, накатывающими с каждым дуновением ветра. Исполинский, гудящий пароход рассекал неспокойную гладь воды, оставляя за собой длинный шлейф. Судно двигалось по маршруту из порта страны Земли в страну Снега.
   Наруто сидел за столиком в таверне-столовой на средней палубе, в пассажирском отделении. Над столешницей из иллюминатора открывался вид на океан. Погода не казалась плохой, но начался снегопад. Лёгкие хлопья, появившиеся точно из ниоткуда, наметало ветром, и они, медленно кружась, падали вниз к волнам. Генин припал к стеклу, наслаждаясь прохладой из-за иллюминатора. В чайной таверне было жарко, несмотря на то, что за пределами корабля царил ледяной мороз. В качестве завтрака Наруто съел довольно пресную яичницу с сыроватым картофелем и недожаренным беконом, запив всё соком. Насытившись не самой вкусной едой, он заскучал, глядя в окно. Напротив парня сидел Итачи Учиха, греющий руку об кружку чая. Подперев голову, он в глубокой задумчивости наблюдал за мушкой, бегающей по столу. Наруто махнул и прогнал надоедливое насекомое, чем заставил Итачи закрыть глаза. Складывалось ощущение, что брат Саске ещё более ленив, чем Шикамару Нара.
  
   К главе 1, часть 2. Напротив парня сидел Итачи Учиха, греющий руку об кружку чая. Подперев голову, он в глубокой задумчивости наблюдал за мушкой, бегающей по столу. []
  
   Прошло уже два месяца с того момента, как Наруто вступил в политическую организацию, именующуюся как Акацуки. Пройдя испытания, уладив дела в Амегакуре, Наруто прошёл посвящение вместе с Дейдарой, и тоже стал полноправным участником организации. Тренировки и обучение на начальных порах отнимали много времени, и Наруто только и жил все дни по изматывающему графику, включавшему в себя физическую и умственную подготовку. Всё было направлено на становление ниндзя класса А, как минимум, но месяца оказалось недостаточно, в чём генин убедился на горьком опыте, попытавшись снова устроить спарринг с Итачи.
   Учиха стал ему вторым другом после Дея, хоть Наруто раньше задумывался об убийстве Итачи в качестве платы Саске за свободу и украденное из карьеры время, ведь после разоблачения бегства Наруто, его и Сакуру задержали в ранге генина ещё на год без возможности проходить экзамен на генина. Убийства и даже попыток что-либо сделать во вред старшему Учихе не случилось из-за унизительного посвящения, где Итачи сыграл немаловажную роль в давлении на вступающих в организацию Наруто и Дейдару. Так как Учиха являлся нукенином для деревни, Скрытой в Листве, то Наруто стал ему кем-то вроде напарника из Конохи, нуждающимся в поддержке. Дружба между ними считалась условной, просто Узумаки находился под его присмотром, как уже пересадивший себе биджуу член организации. Однако Итачи было всё равно, что там Наруто просил его научить каким-нибудь техникам, объяснить принципы работы избирательных систем и подсчёта голосов процентами, рассказать о шарингане. Он просто тихо отвечал:
   - Извини, Наруто. В следующий раз. Может статься, что его тоже не будет. И Итачи снова закрывал глаза в полудрёме, будто вспоминал что-то. Этот ответ, услышанный Наруто неоднократно, просто выводил его из себя, но срывать злость на Итачи было так же опасно, как отливать в берлоге только что проснувшегося медведя. Нукенин уже показал свою силу, и с тех пор Узумаки донимал его, но далеко не заходил. На редкость терпеливый и выдержанный Итачи говорил: "в следующий раз", и больше не отвечал на расспросы генина.
   Корабль плыл в страну Снега, где нукенинам Конохи предстояло найти джинчуурики, сбежавшего из деревни Кумогакуре. Судно находилось в пути уже несколько дней, и каждый раз после еды Наруто спрашивал о чём-то Итачи, тот отмахивался и молчал. Ему было скучно. Не так, как Шикамару, тот хотя бы общался с Чоджи Акимичи, курил с товарищами по привычке и играл в сёги с сенсеем, а Учиха просто закрылся от всех. Он скучал от жизни. За глаза Дейдара называл Итачи тем человеком, который не становится шедевром жизни, ведь он не рискует, а потому и не живёт.
   По мнению Наруто, Итачи мог рискнуть, но с такой же неохотой, как весенний лёд оттаивает в ручье. Ещё немного - и генин можно будет сравнить со спящим на ходу человеком. Невкусная яичница не принесла желаемого успокоения.
   - Итачи, а почему ты вступил в Акацуки? Тоже хочешь свергнуть монарха Конохи и установить демократию, а?
   Как ни странно, напарник неожиданно разговорился:
   - Хватит задавать мне вопросы о политике и техниках. Одно скажу - я не приемлю никакой власти.
   - Но почему?
   - Без неё в общине людям было бы проще жить. Однако это утопия. Идеального ничего не бывает, а при власти, хоть монархии, хоть демократии мне просто неинтересно жить. Получается, что тебя будут пасти какие-то люди, закрепившие за собой полномочия. Вот это делай. Вот этого нельзя, а то последует наказание. При этом используются те же методы, за что наказываются неуполномоченные. Мораль, культура, любовь в чистом виде, природа... Всё это забывается.
   - Неправда, - возразил Наруто. - Главное, чтобы правитель был оплотом морали и добра, тогда и граждане будут такие же.
   - Один будет. Два будут. Кому-то захочется тёпленькое место, и после каких-нибудь выборов однажды моральный урод в маске благодетеля займёт кресло правителя, и все нажитое будет слито в канаву. Достояние народа снова повторит монархию, только на новом, более извращенном уровне, ложные ценности вроде денег и доступного секса бессмертны в таких условиях. Узумаки не нашёл слов, чтобы возразить, но задал очередной вопрос:
   - В чём тогда истинные ценности, а?
   - В тишине и покое. Не слушай ложь, не слушай лесть. Природа, музыка, культура, созданная человеком, любовь - вот ценности. Они достижимы только если человек этого хочет. А ему хочется только развлекаться. Потреблять культуру, не видя в ней силы. Потреблять любовь физически. Потреблять ради потребления. Факт того, что ты послушал музыку, не значит, что ты её принял всей душой. Факт того, что ты прочитал книгу, не значит, что ты понял задумку автора в полной мере или понял её смысл.
   - Но ведь кто-то должен контролировать книги, вдруг кто-то напишет богохульную, полную разврата, аморальности вещь? Тогда культура будет попрана собственным табу.
   - Верно, - впервые за долгое время улыбнулся Итачи. - Это утопия, которую можно и нужно искать самому в себе среди неидеального мира. Или умереть от скуки, потому что нас всех заставляют жить по шаблону. Все инакомыслящие нарекаются шарлатанами, невменяемыми и сидят в тюрьмах да изоляторах. Смотри кинофильмы, читай басни, в них зачастую изложена суть между строчками, спрятанная от цензуры. Цензура властью не пропускает аморальные тексты, и правду тоже. Им выгоден ширпотреб, который разжижает мозг читателям и зрителям, так проще получать долю. Даже новостных изданий нет, только глянцевые журналы, где есть минимальная новостная рубрика. Поэтому в этом есть прекрасное - только люди, способные творить, могут за фантазией в сказках рассказать правду. Слушай классическую музыку, она успокаивает. Ты хоть что-то слушал?
   - Нет, знаю только песню "Разум и воля", её по телевизору крутили утром для занимающихся зарядкой.
   - Это всё не то. Слушай классику, например, Увертюру страны Гор, рапсодии маэстро Микадо из страны Чая. Мне лично нравятся симфонии композитора Эр из страны Воды. На политике свет клином не сошёлся. Хочешь, я тебе куплю пластинки, как вернёмся в Аме? Вместо тренировок будешь слушать граммофон.
   - В перерывах, Вы будете учить меня, Итачи, тогда я буду слушать, - схитрил Наруто.
   - Э нет, ты должен сам хотеть этого, а не продаваться за что-то, - усмехнулся Итачи, до сих пор подпирая голову рукой, как скучающий школьник на уроке.
   - Разумеется, я хочу этого! Я не буду моральным уродом в маске, я буду достойным правителем!
   Итачи вдруг резко сложил руки, отодвинул заварившийся чай и приблизился к Наруто.
   - Кстати о масках. Скоро в Акацуки присоединится ещё один человек, и он носит маску из можжевелового дерева. Опасайся этого человека, старайся поменьше откровенничать с ним. Я видел его ещё до вступления в Акацуки, и он чудовищен. Не знаю, что у него на уме, но он постоянно в письмах говорит мне о биджуу и шарингане, говорит, что в этом есть связь. Он верит в "Поиск", основанный Риккудо-сеннином. Между нами человек в маске называл себя не иначе как Учиха Мадара, известным лицом в истории Конохи.
   - Я не знаю таких, кроме Риккудо, - скривился Наруто, пытаясь вспомнить имя какого-то Учихи. На ум ничего не приходило, и генин мысленно обругал себя за разгильдяйство в Академии.
   - Это один из основателей Конохи, балда, - беззлобно сказал Итачи. - Ты увидишь его на собрании Акацуки. Он вступит сразу после Хидана и Какудзу.
   - А это кто?
   - Да так, пара шиноби с интересными техниками. Пока мы ищем джинчуурики, Сасори и Кисаме завербуют их. Только слышишь, мне кажется, что у Мадары свои планы на биджуу. Будь осторожен.
   - Тогда научите меня чему-нибудь, чтобы я мог противостоять Мадаре, если придётся.
   - В следующий раз. Скоро пришвартуемся к порту Снегов. Допью, и пойдём в каюту, надо собраться. И не спрашивай ничего больше, ты надоедлив. Итачи приложился к кружке с чаем, медленно отпивая горячую смесь из южных трав и бергамота. Хоть он и сказал, что пора идти, но не торопился. Гомон и неразборчивая болтовня посетителей трактира сливались с музыкой из граммофона в конце зала, и Наруто пытался понять мелодию, но какофония звуков всё портила. День определённо не задался: холодная яичница, Итачи, поделившийся своим мнением и тут же замолчавший ещё на долгие часы, шум. Наруто снова припал к стеклу иллюминатора. На горизонте виднелся клочок земли, отливавший сине-зелёным массивом в клубах тумана. Корабль разворачивался к пристани, и через иллюминатор было видно, что несколько миль назад до этого они проплыли полуостров Диких Земель, где находилась страна Железа, известная как источник основного материала для клинков, там же находился совещательный центр всех Каге, так как страна занимала приблизительно центральное местоположение на Севере континента.
   - Может, возьмёшь чай? - спросил ни с того ни с сего Итачи. - Я знаю, что сок разбавили кипячёной водой, и это невкусно. Зато чай хорош.
   - Нет, спасибо. Лучше стань моим сенсеем.
   - Ты даже глупее моего брата, - с укоризной парировал Итачи и отнёс кружку с оплатой бармену, пока Наруто вытирал руки салфеткой.
   - Пошли, - Итачи махнул Наруто, проходя мимо столика, и генин последовал за напарником, задев свисающие с потолка циновки из бамбука, шторами разделяющие столики посетителей.
  
  
   Нутро корабля складывалось из множества узеньких коридорчиков и крохотных кают, расположенных между ними крест-накрест. Судно делилось на несколько уровней: грузовой, машинное отделение, служебная территория, каюты пассажиров. Верхняя палуба, выходящая к носу парохода, промёрзла, и никто не поднимался наверх даже покурить, однако членам экипажа волей неволей приходилось исполнять служебные обязанности в тяжёлых условиях уже много лет за жалкие гроши. Тут всегда мёрзли только матросы, убиравшие снег со всей поверхности под открытым небом.
   Альтернатив у работников экипажа не было, никто из них не учился в Пансионе Юкигакуре, и приходилось получать знания из старых учебников на дому и работать исключительно в областях промышленности, грузоперевозок, технических профессий и ремёсел, но никак не тех, что связаны с военной обороной страны. Этот короткий ответ Наруто получил от одного из рабочих, на вид полностью измождённого, когда тот возвращался из утробы парохода, где в поту и саже от топливного угля выполнял свои обязанности.
   Пароход работал по схожему принципу механизма поезда, только заместо колёс в хвосте корабля вращались лопасти гребных винтов. Наруто как-то забрёл ночью в машинное отделение и увидел поистине угнетающую картину*. Десятки голых по пояс мужчин в отблесках пламени, пляшущего в отверстиях топок, с болью погружали лопаты в ящики с бурым углем, чтобы с очередным взмахом отправить горсть сыпчатых камней в чрево двигателя. И так каждые десять минут в ряду. Сначала один, потом другой, а затем третий, с интервалом в пять-десять минут. И так - круглые сутки в течение всего рейса, с тремя сменами. Из печей несло вонючую гарь, и рабочие буквально коптились в клубах жара. Наруто покинул моторную, когда один из машинистов заметил его и, будучи уставшим, всего лишь махнул и выкрикнул нечленораздельную фразу, из которой генин расслышал только "Проваливай!". Пассажиры тоже не отличались особым разнообразием. В основном это были дельцы, сбагривавшие нераспроданное ранее. В страну Снега возвращались те, кто покинул семью ради лучшей жизни. Лишь немногие оказались обычными странниками без постоянного места жительства. Наруто сам себе напомнил крысу, вынюхивающую подробности у врага. Привычка к подслушиванию - не более чем остаточный след от обучения шиноби к методам похищения информации, будь то ненавязчивое запоминание чужого разговора, кража письменной информации и силовое выпытывание сведений из жертвы. Пока Итачи спал в каюте, Узумаки днём и ночью бродил по коридорам, стараясь понять, что его ждёт в стране Снега. На второй день пути Итачи попросил Наруто не покидать номер в поздний час и не нарываться, ведь всю информацию о селении они узнают на месте назначения.
   Последнюю ночь перед прибытием Наруто всё-таки спал, потому что Итачи надоело смотреть на его ночные похождения сквозь пальцы. Перед тем, как генин вышел из каюты, Итачи поймал его и приказал оставаться, иначе Узумаки будет клевать носом в пути и джинчурики просто повалит его одним щелчком, даже без помощи биджуу. Незадачливый напарник еле успокоился, но остался на верхней койке.
  
  
   Последний отрезок пути Наруто проводил в каюте, чтобы подготовиться к местному климату. В трёх разных свитках в карманах хламиды лежала экипировка. В одном свитке обувь и зимний плащ Акацуки, а в других вооружение из запасов организации: пачка сюрикенов, которые при распечатывании свитка роем летят во врага, а также три комплекта шашек со снотворным газом, изобретенным Сасори - нукенином страны Ветра из области Красных песков. Наруто распечатал одежду. Сняв с ног лямки гамаш, новоиспеченный нукенин скинул сандалии шиноби. Вместо них он надел зимние боты, называемые как кроссеры, за крестообразный порядок связывания шнурков. Однако он чего-то напутал при завязывании, и теперь шнуровка, стянутая непонятным образом, производила чересчур оригинальное впечатление и стыд за неумение делать необычную, но вполне элементарную вещь.
   - Итачи, а ты не будешь переодеваться?
   - Нет.
   - А тебе не будет холодно? Стандартная форма Акацуки слишком тонкая, и обувь совсем никакая.
   - У меня есть Воля Огня, - сухо ответил Итачи, - я согреюсь.
   - Всё-таки ты патриот. Это же монаршеский лозунг!
   Учиха с укором посмотрел на Наруто и сказал:
   - Не говори того, чего не знаешь. Воля Огня существовала как обычный военный клич ещё задолго до появления Риккудо, Отшельника шести путей. Узумаки расправил плащ с плотным флисовым подбоем с капюшоном.
   - И что, ты будешь кричать этот клич, чтобы согреться?
   - Нет, дурачок. Достаточно расшевелить внутренний огонь чакры техникой медитации, прямо на ходу. Собственно, это и есть Воля Огня.
   - Серьёзно? - удивился Наруто.
   - Я служил в АНБУ и научился спать с открытыми глазами. Вопросы есть?
   - Да, когда ты научишь меня паре техник?
   - Тьфу на тебя, - оскорбился Итачи. - В следующий раз. Он сложил вместе указательный и средний палец, как для медитации, но вместо этого ткнул генину в лоб.
   - Я так делал глупому младшему брату, а теперь сделаю и тебе. Ты тоже глуп. Наберись ума, стань человеком, с которым не стыдно делиться силой и знаниями. Наруто состроил недовольное лицо, отпихнул руку напарника и принялся надевать плащ и ремень с подсумками, демонстративно не обращая на Итачи внимания.
   "Вот ведь фуфел, только обвинять в глупости и умеет".
   - Не забудь шляпу Акацуки и свой меч.
   "Да за кого он меня принимает?"
   - Нет, шляпа мне не нужна, достаточно капюшона.
   - Хорошо, поступай как хочешь. В капюшоне ты будешь похож на Мадару, который совсем не тот человек, которого интересует благо других людей.
   - Ну и что? Я же не Мадара.
   - Надеюсь, ты никогда не будешь таким, как он. Хотя, ты им просто не станешь, таким ид...
   Наруто, пропуская слова мимо ушей, залез на приступку, как в поезде, и снял с багажного навеса длинный меч. Он хранился зачехлённый в кожаные ножны с подкладкой, не рвущейся от лезвия. Меч был нешироким, но метр длиной. Лезвие походило на кухонный нож для шеф-повара, только куда больше и немного иное по строению. Дол для облегчения веса меча не проходил от острия к гарде, а таких было несколько, и все они в рубленом направлении шли от изгиба к тупой стороне лезвия.
   Чуть выше места, где крепится гарда, находился пустой провал - изгиб лезвия, напоминавший часть овала. Между широкими половинами оружия размещалась панель с зазубринами, как у пилы. На деле это и была пила, только механическая, на цепи. Если повернуть меч обратной стороной плашмя, то можно увидеть, как два проводка из каретки с зубьями вдоль крепежей уходят в лезвие. Внутри, как знал Наруто, проводки скрываются в рукоятке, где питаются от чакроприёмного аккумулятора. Если сдвинуть рычажок над гардой от себя, то полотно пилы, питая чакру из аккумулятора, начинало вращаться, становясь альтернативным оружием.
   Аккумулятор заряжался от медитации с ним в руках владельца, так как был собран из чакропроводящих элементов. Час медитации давал двенадцать часов беспрерывной работы пилы. Наруто перекинул меч за спину, натянув кожаный ремень через левое плечо.
   - Ну как тебе подарок Дейдары?
   - Спасибо, Итачи, просто отличный подарок. Я его уже опробовал, и думаю пустить в ход снова.
   Два месяца назад у Наруто был день рожденья, как раз сразу после вступления в Акацуки. Дейдара сказал, что не сможет сделать подарок так быстро, поэтому отложил его до Нового года. Вместо макета огнестрельного, Наруто, как и хотел, получил холодное оружие. Впервые он проводил Новый год - ночь с тридцатого ноября на первое декабря в кругу друзей, или, скорее, единомышленников. В Амегакуре не было снега, только дождь с крупным градом, который неистово барабанил по железным настилам крыш и трубам.
   Нукенин Узумаки поправил протектор с зачёркнутым символом, надев повязку на лоб. Запечатав сандалии и походную шляпу Акацуки обратно в свиток, парень отдал свиток с шашками снотворного газа Итачи.
   - Сколько ещё ехать?
   - Час, пошли наверх, я покурю, - отозвался Итачи, забирая свиток. Наруто последний раз посмотрел на тесную каюту. Серые стенки, низкий потолок, нависающий над верхней койкой, багажная стойка и небольшой столик. Иллюминатор покрылся тонкой ледовой изморозью.
   - Идём, - тихо сказал Итачи. Генин закрыл дверь и первым направился к выходу.
  
  

***

  
  
   Пароход загудел, подходя к пристани. Наруто и Итачи наблюдали, как суетились рабочие, готовившие трап для спуска на причал. Учиха почти докурил свою пачку, но не сигарет, а самокруток, сделанных на скорую руку, просто кроме как портсигара их было негде носить. Он предлагал Наруто закурить, но тот отказался, на что Итачи делал одобрительный кивок и зажигал самодельную папиросу от спички. Как понял Наруто, она не тушилась сильным ветром из-за Воли Огня Итачи. Смешно, конечно, использовать силу с таким названием для совершенно мелких бытовых мелочей. Но Итачи просто владел чакрой огня. Хотя по своей натуре он был хладнокровным и замкнутым человеком, совсем не похожим поведением на пламя. Он убил всю свою семью по приказу руководства Конохи, и ничуть не сожалел об этом. Ледяное сердце.
   Наруто отвернулся, перестав рассматривать худое лицо Итачи, который погасил самокрутку об борт и приблизился к носу парохода. С нижних палуб стали подтягиваться пассажиры, ехавшие в страну Снега. Порт казался обычной лодочной пристанью, но никак не мощным доком, как в деревне Скрытого Дождя.
  
   К главе 1, часть 2. Порт казался обычной лодочной пристанью, но никак не мощным доком, как в деревне Скрытого Дождя. []
  
   - Эта страна самая технологически развитая, но и самая бедная, - вдруг сказал Итачи, глядя, как трап опускается на запорошённый снегом пирс.
   - Как так?
   - Это не военная страна. Да, здесь учат шиноби, но они в основном выходцы из страны Воды и страны Молний. Это мне сказал Дейдара, когда я спрашивал его про Академию.
   - Он же учился в Лицее, - уточнил Наруто.
   - Да, он тоже поправил меня, рассказал много интересного.
   - Ты дурно обошёлся с Деем.
   Итачи вздохнул:
   - Извини, но посвящение есть посвящение. Ты сам тоже пострадал.
   - Ага. Не будем поминать прошлое.
   Лёгкая метель снежных хлопьев встретила прибывших с ветром в лицо, и все, сгрудившись в небольшую очередь, осторожно спускались на пристань. Итачи вышел на набережную при порте страны Снега. Это была аллея вдоль океанского берега, огражденная чахлым заборчиком, через который можно было перелезть и спуститься к воде. Справа от аллеи высился нестройный лес из елей и сосен, контрастирующих зеленью и синью иголок с белыми шапками снега и серым, как дым от папиросы старшего Учихи, небом.
   К соседнему пирсу причалил один невзрачный парусник, примостившийся к ряду обледеневших лодок. С небогатого судна спустилась четвёрка людей, по указке пятого, спускавшая пару носилок для кирпичей, только вместо строительного груза под кусками брезентовых тентов для накрывания грузов на палубе в непогоду. Под брезентом лежало нечто скрюченное, как мешки картофеля.
   - Нам нужен проводник до деревни, - хмуро произнёс Учиха, оглядывая приезжих, сходящих на причал. - Тот, кто сможет нас приютить на день в Юкигакуре и тот, кто сможет провести в провинциальную деревню на Северо-востоке страны.
   - Может, спросим у грузчиков? - Наруто показал на крепких мужчин, державших носилки.
   - Давай, - легко согласился Итачи. - Набьёмся в помощники и немного заработаем, если нам позволят.
   Обходя группу пассажиров, нукенины спешно шли к рабочим.
   - Эй! - окрикнул их Наруто, когда они пошли вдоль набережной в противоположную сторону. - Стойте!
   Носильщики подождали, когда пара шиноби в плащах с красными облаками подойдут к ним.
   - Чего вам? - резко спросил один из рабочих, и по его тону можно было легко понять, что в этих краях шиноби не слишком жаловали.
   - Мы нукенины - беглые шиноби, и работаем, как наемники. Скажите, что у вас на носилках, и мы донесем до нужного места за скромную плату.
   Доходчивое объяснение Итачи, кажется, убедило мужчин: они переглянулись, и тот же тип снова спросил:
   - И сколько вы хотите за это?
   - Тысячу рё! - выпалил Наруто.
   - Какой тысячу? Нам пятисот рё хватит.
   Узумаки непонимающе посмотрел на напарника.
   - Получится на каждого из нас по пятьсот рё.
   - Не стоит. Парни, мы отнесём эти носилки в нужное место за пятьсот рё, без вопросов.
   Говоривший мужчина, видимо, отличался от своих друзей навыками разговора, не слишком дипломатического, но всё же.
   - Спасибо вам, черти, что вы не из тех, кто служит в армии шиноби, иначе б духу тут вашего не было. Эта работёнка как раз связана с ниндзя, и я думаю, вы слишком мало просите. Было бы чуть больше - и хер вам с маслом.
   Он достал из кармана несколько замусоленных ассигнаций и отдал Итачи.
   - Идите прямо по аллее на юг и сворачивайте влево на второй развилке. Там пару километров и найдёте Пансион шиноби. Эти трупы отдадите им. Всё равно я терпеть не могу этих армейских жополизов.
   - Трупы? - Наруто, чьё удивление перешло в стадию нездорового любопытства, отогнул брезентовый холст с ближайших носилок. В нос сразу ударил знакомый трупный запах, как тогда, в заброшенной хижине на краю Конохи. На деревянной платформе, согнувшись, лежала длинноволосая девушка, на лбу - протектор страны Воды. На лице девушки читалось смирение и счастье - она умерла не зря. Засохший кровоподтёк на губе и кровь на повязке указывали на смерть в бою.
   - Почему вы привезли их в страну Снега? - спросил для уверенности генин у носильщика.
   - Эти шиноби родились там, но учились в Пансионе Снега, там им дали повязки родной страны. Что, совсем идиот?
   - Да как Вы...
   Итачи перебил напарника:
   - Довольно, мы берём носилки и уходим. Которые тяжелее?
   Мужик показал на прикрытое тело. Наруто накинул брезент на голову бездыханной девушки и попытался поднять носилки, но не смог. Учиха попросил, чтобы ему водрузили носилки на плечо и подхватил их, сложив свободной рукой печать восстановления чакры.
   - Наруто, Воля Огня придаст сил, давай быстрее. Генин повторил действия Итачи, и нести на плече стало легко.
   - А почему мы не можем взять только трупы, а?
   - Труп перебит мечом напополам, как понесешь? - с издёвкой ответил матрос.
   Узумаки ничего не ответил и, держа пальцы печатью, ушёл вслед за Итачи. Налипающие на лицо снежинки так и хотелось стряхнуть, но Наруто не стал сомневаться. Он упрямо держал руку перед собой и нёс тяжёлую платформу с телом. Нукенины шли без остановки до второй развилки, где свернули по направлению к Пансиону. Наруто никогда не видел школ, аналогичных Академии, поэтому стимул только подогрел его желание не прерываться в пути. А вот Итачи не торопился совсем. Он медленно ступал сандалиями в снежный пласт дороги, не опасаясь за неприкрытые ноги. Что самое удивительное, он совсем не казался замерзшим: не ёжился от ветра, не обращал внимания на снежные хлопья, не дул на пальцы.
   Дорога, как ни странно, была ровной, не запорошённой снегом, будто здесь дворники убирались всё время, не покладая рук. По снежной ленте тропы пролегала пара следов-полос, напоминавших колеи повозок, запряженных конями, только куда шире и со странным рисунком. Довольно чёткие штрихи прямоугольников шириной в три пальца шли друг за другом. Здесь что-то проехало, как телега или кэб. Итачи упомянул, что страна Снега - самая технологически развитая, но при этом парадоксально бедная. Беднее разве что страна Волн, где жили нищие и странники. Здесь по дороге могла проехать какая-нибудь машина, которая убирает снег.
   Наруто шагал нога в ногу с Итачи, потому что тот шёл медленно, а генин торопился, рискуя уронить ношу. Голубые ели и сосны, вперемешку с диким кедром казались нескончаемыми, пропадая за спиной и появляясь вереницей вдаль. Свистящее пение клёстов со стрекотом разрушало тишину такого глухого места, вдали от цивилизации. Узумаки начало казаться, что они с Итачи просто бредут по замкнутому кругу, где справа лес, слева лес, впереди и позади ровная снежная дорога.
   - Тебе не холодно? - спросил Наруто с удивлением, в очередной раз обратив внимание на почти босые ноги напарника, касающиеся снега.
   - Нет.
   Он почувствовал, что потеет. От медитации на ходу становилось жарче, и тело парня уже запрело под майкой, ветровкой и плотным плащом с флисовой подкладкой. Да ещё меч за спиной, о котором он совершенно позабыл.
   - Жарко, да? - неожиданно спросил Итачи, чем заставил Наруто вздрогнуть и едва не уронить половины трупа в снег.
   - Да, откуда ты знаешь?
   - Дёргаешь плечами. Я же говорил в штабе, тёплые вещи брать необязательно, так ты упёрся. Никого никогда не слушаешь. Как мне тебя учить техникам?
   - Как-как, рассказать и показать, - огрызнулся генин. Если бы Итачи не медитировал, он бы приложил руку к лицу, словно не в силах смотреть на раздражающего глупостью напарника.
   - В следующий раз. Смотри, кажется, пришли. Невдалеке за забором высился каменный особняк из нескольких корпусов с ровной крышей, верх которой увенчивался башней. Каждый корпус здания выдавался вперёд по фундаменту, напоминая древние бойницы времён пиратства и самурайских войн за форты и территории кланов. Забор представлял собой невысокую каменную кладку, между столбами которой частоколом торчали холодные прутья, выкрашенные в чёрный цвет. Местами виднелись остатки кованых узоров из медных кольев, согнутых в причудливые формы поверх прутьев, но их часть, скорее всего, отломали на технические нужды.
   Над Пансионом курился внушительный столб серого дыма, исчезающий в белой мгле зимних облаков. В здании наверняка был камин или печь. Окна школы симметрично располагались по трём этажам: на первом сквозь забор виднелись широкие квадратные рамы с толстым стеклом, выше над ними красовались арки витражей под выпуклыми карнизами, а третий уровень был усеян вертикальными панорамными окнами, визуально увеличивавшими задние, отчего оно походило на крепость. Несмотря на внешнее величие, Наруто всё-таки углядел то, как это место прошло испытание временем: краска на прутьях облупилась от почти круглогодичного мороза, облицовка фасада местами раскрошилась, обнажая арматуры каркаса здания, но явных обрушений и мусора на снегу не было Всё выглядело не слишком запущенно, но и не так, чтобы сказать "шедевр архитектуры". Основной эпитет, которым Наруто определил серое здание Пансиона - суровое. Итачи прошёл к двойным воротам напротив крыльца парадного входа в первый корпус.
   - Эй, здесь кто-нибудь есть?
   Из сторожки, пристроенной у калитки для посетителей, вышел седой, но крепкий на вид старик. Такой мог бы остановить небольшого бычка ударом кулака в лоб.
   - Кто вы?
   Итачи, не прекращая удерживать печать из пальцев, глухо произнёс:
   - Мы принесли трупы учеников этого Пансиона, они погибли в бою.
   Старик озаботился не на шутку.
   - Как, какие ученики, откуда?
   - Родились в стране Воды, умерли в стране Волн, - коротко отчеканил Учиха. - Вы нас пропустите или нет?
   Сторож со словами "боже, боже, неужели это наши лучшие выпускники!" отпер чугунную калитку, давая нукенинам пройти. Итачи на пару с охранником снял с плеча носилки и потащил их к парадному крыльцу, оставив Наруто с ношей одного. Тот негромко выругался, и засеменил следом, боясь опрокинуть платформу с плеча.
   За окнами Пансиона раздвинулись шторы и показались лица детей и подростков, наблюдавших за незваными гостями. Когда генин подошёл главному входу, на улицы высыпал с десяток людей от мала до велика - ученики и сенсеи. Итачи положил носилки на землю и помог Наруто.
   - Кто это? - спросил рослый коротко стриженый мужчина под сорок лет с бородкой клином. Наруто по указанию пальцем на деревянную платформу полностью стянул брезент с трупа. Под тканью лежала девушка, разрубленная пополам. Кровавые ошмётки торчали из-под лоскутов верхней одежды, срезанной на уровне пупка. На месте разделения отсутствовали кишки, которые должны были вываливаться, и Наруто на миг подумалось, что экипаж парусника, который привёз тела, буквально съели потроха девушки, ввиду нищенского образа жизни, когда еду приобрести крайне трудно. Но генин отмёл эти мысли, его интересовала сама школа, а не погибшие ученики.
   Как только сенсей с бородкой увидел бледное лицо трупа, то бросился к нему.
   - Боже, это же Хаку! А другой наверно Забуза, откройте!
   Итачи сдернул брезент со вторых носилок, на которых вытянулся во весь рост молодой мужчина лет двадцати шести, накачанный, в лёгкой майке, дутых штанах и камуфляжных гетрах с нарукавниками; его лицо не выражало ничего, кроме смирения со смертью и боли, морщины над тонкими бровями на покатом от короткой стрижки лбу разглажены, но было ясно - Забуза испытал немало потрясений и передряг в жизни. Рот ниндзя закрывала белая, похожая на бинты Куренай тканевая повязка из хлопка, которая скрывала весь профиль шиноби справа. Лысая девушка-сенсей дрожащими руками приподняла туловище Забузы, но тут же перевернула его, как только поняла, что испачкала все ладони в крови: спина ученика была испещрена колотыми отверстиями от холодного оружия. Из ран тянулись кровавые полосы, засохшие на рваной майке, прилипшей к мёртвой плоти.
   - Это были наши лучшие ученики, - сказал кто-то из преподавателей, обращаясь к Итачи. - Момочи Забуза и Хаку деревни, Скрытой в Тумане, два простых парня, приех...
   - Хаку же девушка, - встрял Наруто, но Итачи смерил его упрекающим, полным недовольства взглядом, и генин не стал продолжать. Лысая женщина уложила тело Забузы и накрыла брезентом.
   - Они приехали из страны Воды, чтобы учиться у нас, как это заведено между Юкигакуре и Киригакуре. Их школа не имела возможности тренировать учеников на больших пространствах, и для этого они приходили к нам. Мы учили их по программе Мизукаге, здесь они воспитывались вместе с выходцами из деревни, Скрытой в Облаках, у них своя программа, но школы тоже нет. Забуза был идеальным учеником, он стал настолько же идеальным шиноби, настоящее оружие своей страны. Не зря же его прозвали Демоном Тумана.
   - Почему Демон? - заинтересовался Наруто, вспомнив свой первый разговор с Девятихвостым Лисом по имени Кьюби, жившем в нём.
   - Давайте занесём тела в Пансион, - резко сказал бородач, подхватывая с Наруто носилки с телом Хаку. Остальные зашли внутрь, расступаясь, чтобы нукенины беспрепятственно внесли под крышу мёртвых выпускников.
   Трупы уложили в вестибюле Пансиона, и старший сенсей продолжил вместо учителя с банданой на голове и необычной формой, не такой, что носят дзёнины:
   - В программу обучения Киригакуре входил итоговый экзамен, в котором нужно было убить своих однокурсников на территории островов вокруг страны Воды. Вернувшись с обучения от нас, Забуза убил всех своих однокурсников выпуска, а это сто человек шестнадцатилетних подростков, включая несколько взрослых наставников из начальной школы Кири и свидетелей. Кошмар остановили, и это был первый и последний экзамен селения Кровавого Тумана, произошедший десять лет назад.
   Наруто закашлялся, будто в горло попал непережёванный комок, хотя он вообще ничего не ел последние пару часов. Было непонятно, слушал ли Итачи внимательно или рассеянно. Он смотрел в одну точку и внимал рассказчику, изредка кивая.
   - А кто же Хаку? - спросил Наруто, когда сенсей остановился и выпил какой-то спиртной напиток из поднесённой учеником стопкой. За бородача ответила женщина средних лет, оказавшаяся руководителем пансиона. Ей было немногим больше сорока, но по молодо выглядящему лицо вряд ли можно угадать настоящий возраст; длинные, антрацитовые как у Анко волосы, только светлее, с синим оттенком индиго. Она очень напоминала одну известную актрису из страны Снега, игравшую принцессу Фуун в кино, которое Наруто однажды видел в кинотеатре Конохи в двенадцать лет. Актриса играла весьма недурно, но Наруто не оценил сюжета, попросту не поняв драматических диалогов между экшн сценами.
   Директор ответила, глубоко вздохнув:
   - Демон Тумана, до того как выучиться у нас и пройти экзамен селения, состоял в членах содружества мечников Тумана, их было семь. Он был самым молодым, и его учили пользоваться самым тяжёлым на то время мечом - Кубикирибочо. Во время одного рейда на территорию мечников Тумана, Забуза сжалился и подобрал Хаку в снежной провинции на Юго-Восточном острове.
   Его привезли к нам, в старшую школу шиноби, где он выучился на ойнина - охотника за нукенинами, чьи действия нарушают законодательные билли стран. У Хаку был родовой Кеккей-Генкай Хьётон, а другие техники у него принадлежали Фуутону и Суитону. Он был слабый и болезненный мальчик, техники льда поначалу давались ему с трудом в таких жёстких условиях нашей страны, но, тем не менее, он смог стать ойнином, но не элитным, потому что это достигается только в рядах АНБУ. Так Хаку в школе всё время таскался за Забузой. После выпускного экзамена Кровавого Тумана Забуза сбежал, став нукенином, нарушившим закон. В это время Хаку болел гриппом с трясовицей и лечился, пропустив экзамен друга. Когда он узнал о том, что его однокурсник-спаситель сделал, то вызвался убить его как ойнин. Найти, убить и сжечь на месте.
   Забуза учился на разведчика-шиноби, его специализация требовала атакующих, насильственных техник, вкупе с бесшумностью и незаметностью. Он помог Хаку спастись, когда родители мальчика поссорились. Отец узнал о Кеккей-Генкай матери Хаку и убил её за то, что она сказала сыну о его способностях. А Хаку убил отца в целях самозащиты. Окровавленного нищего мальчика и пожалел Забуза, узнав, чего отец Хаку так боялся.
   - И чего же, а?
   - Того, что с такой силой он станет оружием. Не человеком, просто оружием-шиноби, достойного презрения со стороны обычных людей. И я считаю, что Забуза и Хаку правильно сделали, что пришли к нам. Простолюдины не понимают, что мы их защищаем! Я вижу, вы тоже нукенины, надеюсь, не преступ...
   - Мы наёмники, - перебил Итачи. - Демпинг - такая интересная вещь...
   - Сарказм, да? - печально улыбнулся бородач. - Работали бы вы на правителя, получали бы больше.
   Наруто решил, что надо отличиться:
   - Нас не интересуют деньги, нам нужна смена в...
   Итачи сжал плечо генина с такой силой, что тот почувствовал, как ногти, крашенные в цвет тёмного винограда, впились в кожу, будто сквозь флис плаща, ветровку и майку прошли стальные когти мифического ворона.
   - Пожалуй, мы бы не отказались от награды. Вы не представляете, как нам было тяжело переть их от самой страны Волн, пешком. Нам не представилось возможности оплатить парусник, и мы шли через страну Молний с такими носилками.
   Директора разжалобить не получилось.
   - И что, на уставших вы не сильно похожи, тем более что у нас тренировки шиноби намного жёстче.
   - Мы требуем полностью оплатить наш труд, как наёмников, - поставил ультиматум Учиха, смахнув каплю растаявшей снежинки со щеки.
   - Сколько вы хотите?
   - Я знаю, что страна далеко не богатая, но вы получаете деньги от купцов, чьи дети учатся в Пансионе. Так сказать, вклад в образование. Это очень неплохая прибыль. Двух тысяч рё нам хватит. Считайте, одна тысяча - один труп. Всё-таки наш путь через три страны того стоит.
   Не выдавая своих эмоций, Наруто смотрел то на Итачи, то на женщину, кивая ей при встрече взглядов, чтобы убедить её в правдивости слов Учихи, а сам думал о напарнике. Итачи врал. Врал, не краснея. Врал, с напором, убеждая всех в своей искренности. Идеальный хладнокровный лжец. В Узумаки встрепенулась мысль - не врал ли Итачи о жизненных ценностях в разговоре на корабле? Не врал ли он про убийство всего клана своими руками? Одно из двух: или Итачи убийца без чувств, воспитанный в АНБУ, или же он настолько отчаялся в жизни, что взял на себя ответственность за массовую резню Учих? В последнем случае Саске заведомо идёт по ложному пути ненависти. Наруто мысленно дал себе обещание разобраться, кто же Итачи на самом деле прежде, чем младший Учиха сразится с ним.
   - Ладно, пройдите за мной в кабинет, получите пару тысяч. Обычно за такие поручения рабочие требуют больше денег, чтобы оплатить еду всей бригаде, - пояснила директор, приглашая нукенинов за собой. Наруто оглянулся на трупы в вестибюле. Хаку повернули на спину и отогнули ворот походного халата шиноби, который носили ойнины страны Воды. В груди юноши над сердцем зияла чёрная дыра с кривыми краями, а кожа вокруг прожженной водолазки обуглилась. Удар в сердце был нанесён техникой стиля Райтон, предположительно сферой из молний.
   - Эй, Итачи, Хаку убит Райтоном, похоже, насквозь.
   Учиха, не сбавляя шаг, бросил в сторону шёпотом:
   - Возможно, их убили шиноби Конохи или Облаков, я знаю как минимум десяток людей, которые используют Райтон как основной элемент из трёх.
   "Может, их убил Какаши-сенсей? Он тоже служил в АНБУ, но я не знаю, кем. Может он и есть ойнин, которого отправили на убийство, после того, как Хаку пропал без вести с Забузой?" Директор остановилась, указываю куда-то в окно, смотрящее на задний двор Пансиона. Вдалеке чернел хутор с множеством деревянных, косо поставленных столбов и прямоугольных камней, местами расколотых и запорошённых снегом.
   - Здесь кладбище нашей школы для тех, кто прожил в этих стенах достаточно, чтобы считать её своим домом. Забуза и Хаку были здесь немного, и они прожили для того, чтобы показать, насколько нужно быть преданным делу шиноби. Они умерли, потому что были шиноби и решили поступиться идеалами Каге ради своих интересов! Их смерть послужит ученикам уроком о дезертирстве. Забуза так и не вернулся за своей лицензией в двадцать лет. Умер как шиноби, но жил последние годы как позор своего поколения!
   Эта женщина с тёмно-синими волосами, ниспадающими за плечи, всё меньше и меньше нравилась Наруто. Ему хотелось возразить, упрекнуть в несовершенности всю идею ниншу - основу жизни шиноби, но он осёкся, зная, как это не нравится Итачи. Он всегда выбирал молчание в таких случаях, иногда ложь. Если перенять его черты, научиться быть лжецом, врать всей своей сущностью, то можно заглянуть в его душу, растопив лёд огнём своей лжи. Мысленно Наруто снова остался один - Итачи не напарник, он всего лишь очередное препятствие.
   Мрачные коридоры Пансиона, старые лавочки, растрескавшиеся рамы окон, - всё это нагнетало тоскливую атмосферу брошенной усадьбы. Покрытые пылью картины на облезлых стенах хоть как то разбавляли общую картину уныния. Старые облупившиеся ступеньки лестницы на второй этаж напомнили Наруто о входе в катакомбы Конохи. Кабинет директоров находился на последнем этаже, в самом дальнем корпусе.
   В светлом и просторном помещении с камином и ковром на полу центральное место занимал стол-бюро и три кресла: одно - руководительское, другие два для посетителей - напротив.
   - Присаживайтесь.
   - Не стоит, - холодно возразил Итачи. - Мы торопимся.
   - Охрана за дверью, не вздумайте делать резких движений, - предупредила директор, открывая сейф. - У меня есть Кеккей-Генкай, и вам просто не поздоровится. А вот моя сестрица оказалась совершенно бездарной, и ушла в актрисы, не смогла она унаследовать техники. Женщина положила на стол две пачки денег.
   - А такое бывает? - поинтересовался Наруто.
   - Конечно. Бывает и так. А почему Вы спрашиваете?
   Итачи поднял палец:
   - Уже неважно. Вы попались в моё гендзюцу. Ответьте лучше на один простой вопрос. Где Нии Югито?
  
   К главе 1, часть 2. Директор слышала эти слова в голове - телепатически, всему виной был один неосторожный взгляд на неизвестного нукенина, чьи глаза полыхнули красным огнём, осветив ровные черты лица, достаточно длинные и чёрные, как смоль, волосы, оканчивающиеся у шеи, перечёркнутый протектор Конохи. Таких глаз и морщин, точно шрамов от кунаев, тянущихся от переносицы, Аииро Казахана никогда раньше не видела. Её объял смертельный страх, близость этого юноши пугала даже сильнее, чем воспоминания о том дне, когда её отца убили на её глазах при перевороте за трон наместника. []
  
   Директор слышала эти слова в голове - телепатически, всему виной был один неосторожный взгляд на неизвестного нукенина, чьи глаза полыхнули красным огнём, осветив ровные черты лица, достаточно длинные и чёрные, как смоль, волосы, оканчивающиеся у шеи, перечёркнутый протектор Конохи. Таких глаз и морщин, точно шрамов от кунаев, тянущихся от переносицы, Аииро Казахана никогда раньше не видела. Её объял смертельный страх, близость этого юноши пугала даже сильнее, чем воспоминания о том дне, когда её отца убили на её глазах при перевороте за трон наместника.
   - Вы скажете, где Нии Югито, шиноби селения Облаков, или Вы почувствуете такую боль, что не сможете издать ни звука. Говорите!
   Громовой голос Итачи в голове Аииро так ударил с такой болью, будто тело проткнули прутом из забора, переделанном в кочергу для школьного камина. Именно это и произошло в следующую секунду. Изо рта хлынула кровь, заливая кимоно, клавиатуру компьютера и папки с бумагами на столе,
   пара капель упала на кочергу, стекая на пол.
   "Этому нельзя верить, это - гендзюцу".
   - Где Нии Югито?!
   - Она успешно окончила Пансион, получила лицензию четыре года спустя после выпуска, и пропала, - тяжело проговорила Казахана от металлического привкуса крови, скопившейся между зубами.
   - Это ещё не всё.
   - Больше не знаю!
   - Не лги мне!
   - Она в тюрьме, как и моя сестра, чёртова принцесса-алкоголичка! Не так давно я получила от сестры письмо, где она повстречала Нии в женской душевой. Больше ничего не знаю, честно!
   - Эта тюрьма - "Снежная Тишина"?
   - Да...
   Для Аииро всё исчезло, и она снова стояла живая, без ранений и крови. Итачи всё ещё стоял напротив, а Наруто запихнул деньги за пазуху.
   - Пусть этот разговор останется между нами, - шепнул Итачи, прикладывая палец к губам в знак молчания. - Иначе я вернусь и закончу ваши страдания.
   И она поверила.
   Нукенины спокойно вышли под полные ненависти взгляды, брошенные им в спины. По пути к выходу из здания, Наруто бегло осмотрел кабинеты Пансиона, двери которых ученики оставили открытыми. Всё было как в родной Академии, только на порядок беднее, а аудитории освещали не жёлтые, а белые лучи солнца, пробивающиеся сквозь пепельные облака за окном. Гулкие шаги по бетонному полу, даже не покрытому тонкими коврами, отдавались в голове звенящим стуком. На стене генин заметил памятку для учеников, не увиденную раньше. В памятке чётко расписывался порядок дня и наставления для них. Судя по первому пункту, на втором этаже собиралась шеренга, приходить на которую требовалось без обуви, то есть на босу ногу по голому, холодному как лёд полу. Приписка к напутствию: "Пламя вашего стремления растопит лёд страданий, и да воцарится мир во имя Райкаге!". Наказание за невыполнение - удар прутом под колени и лишение еды на сутки.
   Ученики на первом этаже всё ещё окружали тела погибших.
   - Довольно, разойдитесь! - приказал бородач, когда молодой сенсей принёс ему два чёрных мешка для Забузы и Хаку.
   - Кто это? Почему они мертвы? - спросил кто-то из отгоняемой толпы.
   - Они погибли, став беженцами и преступниками. Вот что бывает с теми, кто не предан Райкаге!
   "Вот тебе и урок от сенсеев", - вздохнул Наруто, выходя на улицу, где на ступеньках крыльца его ждал Итачи, ушедший, пока он читал распорядок на стене.
  
   К главе 1, часть 2.
  
   - Насмотрелся? - недовольно спросил он.
   - Да, пошли отсюда. Нам, кажется, в Юкигакуре?
   - Точно. Наруто подождал, когда Итачи закурит, и они двинулись в путь через лес, напрямик к деревне.
   - Что ты сделал там, в кабинете с директором?
   - Гендзюцу "Утаката", усиленное шаринганом. Она попалась в него тогда, когда я стёр каплю снежинки. Этого хватило, чтобы убедить её не просить охрану отобрать твой меч на входе в кабинет, раскошелиться и сказать, где находится джинчуурики.
   - А она знала, что Нии - джинчуурики? - уточнил Наруто, вспомнив рассказ о девяти демонах.
   - Знала. Нии укротила своего биджуу, это было на слуху у всех, просто тогда организация была недостаточно полной, чтобы создавать открытую конфронтацию с носителем и покровительствующей страной.
   - Классно ты с шаринганом всё устроил.
   - Это не столько шаринган, сколько гендзюцу, и я благодарен своему сенсею, - с теплотой в голосе сказал Учиха.
   - А кто был твоим учителем?
   - Была. Это Юхи Куренай.
   - Правда? То-то она помогла нам освоить основы гендзюцу перед экзаменом на чуунина.
   В голове Наруто накопилось столько вопросов, что он даже не знал, с какого начать. Уж точно не с просьбы научить гендзюцу, Итачи снова отправит его на четыре стороны.
   - Как так случилось, что артистка голубых кровей попала в тюрьму?
   - Видишь ли, никому не нужны падчерицы-алкоголички, чтобы заключать браки с принцами соседствующих стран. Коюки Казахану нельзя назвать завидной невестой, и это экономически невыгодно наместнику. Это меркантильная причина, по которой монархи рожают детишек. А после их смерти детишки дерутся за трон. Правда, здорово?
   Узумаки снова промолчал, до того момента, пока не озвучил свои мысли:
   - То, что произошло с Забузой и Хаку - действительно урок, только не в том смысле, что говорила директриса. Шиноби - это оружия, но они не должны быть ими. Они тоже люди, и Хаку это понимал. Он благодарил Забузу за спасение и не убил его. В этой благодарности подтверждение того, что жёсткого режима в Пансионе недостаточно, чтобы сделать из детей идеальных убийц. Даже Забуза, Демон Кровавого Тумана, умер вместе с ним.
   - Откуда ты знаешь? - начал рассуждать Итачи, сложив печать медитации, чтобы не замерзать. - Не исключено, что Забуза сам разрубил ойнина напополам. Помнишь, у него был меч? Нам же сказали, что он один из союза семи мечников Тумана.
   - Да, но их раны противоречат взаимному убийству. Забузу многократно ранили со спины, а Хаку был убит спереди техникой Райтона, обрывки халата на спине вывернуты наружу. Допустим, что ойнин умер от руки Забузы, тогда тот умер от руки третьего человека, постороннего лица. Либо это был теневой клон...
   - Теневой клон - это закрытая техника, Наруто. Шиноби, не приближённые к Хокаге, довольствуются стихийными клонами и иллюзиями, как я например.
   - Ясно, - проговорил Наруто, пытаясь представить себе клона-иллюзию. - После этой истории и трупов, я сомневаюсь, что учение ниншу имеет силу над человеческими чувствами. Ты прав, Итачи, в этом и есть ценность, которую нужно прививать людям, включая армейцев. Гуманизм. Если бы я стал президентом Огненной республики...
   - Ты им станешь, а я - премьер-министром. Мы уже говорили об этом.
   Наруто не мог понять, мечтает ли об этом Итачи по-настоящему или опять врёт. Но сейчас, похоже, он сказал правду:
   - Хочешь, я научу тебя паре приёмов в дзюцу?
   - Мне всё равно, я сам научусь, придумаю себе дзюцу, и буду использовать их.
   - Для этого нужно знать основу, - с укором ответил Учиха.
   - У меня есть учебные свитки, я уже прочитал несколько, и думаю, что смогу придумать своё.
   Итачи как-то странно засмеялся, чего Наруто никогда от него не слышал. Он предполагал, что старший напарник просто скажет: "В следующий раз". Но этого не случилось. Скрип снега под ногами прекратился.
   - Давай так, найдём в Юкигакуре место для ночёвки, а потом я научу тебя кое-чему.
   - Может потом, когда вернёмся в Аме? - засомневался Наруто. - Хотя бы купим грампластинки. Симфонии, как его, композитора Эр.
   - Её симфонии, - поправил генина Итачи. - Эти пластинки у меня есть. Забрал их из родового поместья.
   - Послушаю до тренировок, - улыбнулся Наруто.
   - Договорились. И всё равно, мне есть, что сказать тебе сегодня. Какие стили ты используешь?
   - Катон, чуть-чуть Райтон, от Какаши-сенсея.
   - Что? Он стал сенсеем? - удивлению Итачи не было предела. - Я думал, что он гниет в своей каморке после смерти своей подружки в АНБУ.
   Наруто вспомнил слова Какаши о том, что не станет рассказывать историю о получении шарингана. Может, это как-то связано с АНБУ?
   - Он нам об этом не говорил.
   - Ну, разумеется. Я тогда служил с ним до убийства семьи.
   После этого Наруто снова смолк, чтобы не расспрашивать о ночи, когда Итачи вырезал всех родственников, составлявших клан Учиха несколько лет назад.
   Зимний лес являл собой поистине удивительное зрелище. В дороге Наруто наслаждался тем, что видел, и не думал ни о чём. В какой-то момент, ему показалось, что лень Итачи и Шикамару - единственное, чем стоит жить, хоть он когда-то был против бездействия. Просто не беспокоиться ни о чём, сжигать жизнь в тоске. И всё же Итачи жил. Он любил Куренай, так показалось Узумаки. Принесла ли эта любовь пользу ему? Генин не имел понятия об измене, разочарованиях и расставаниях, не считая того, что он считал отношения подростков бесполезными. Если Итачи сейчас двадцать один год, то восемь-девять лет назад он любил человека старше себя; Куренай примерно двадцать восемь в тот момент, пока они шли в стране Снега. Всё повторялось - Итачи был влюблён в сенсея, и Наруто - в Анко. Единственное, чего Узумаки боялся, так это того, что Анко, в силу разрыва в возрасте, предпочтёт другого. На ум пришёл образ детектива Морино Ибики, и Наруто тряхнул головой, чтобы избавиться от неприятных мыслей.
   - Итачи, что будет, если тебя отвергнет женщина из-за другого?
   - Ты не умрёшь от тоски, поверь. Мы этим и живём. Будь всё иначе - миром бы правило однообразие и стереотипы, как сейчас. Всех жмут под одну гребёнку, не понимая, что все люди - разные. Потому им свойственно встречаться и расставаться, любишь, отпускаешь - и становится легче.
   Итачи говорил совсем как Пэйн: все люди разные. Одного Наруто так и не понял - почему от разлуки должно быть легче, но он не стал спрашивать.
  
  

***

  
  
   Примерно в трёх километрах от Пансиона начиналась деревня Юки, а просторечье - Снежная. Юкигакуре - это хутор из сотни небольших одноэтажных и двухэтажных деревянных домиков, те, что принадлежали имущему населению, укреплялись кирпичной и каменной кладкой, а остальные были сложены из обычных сосновых и еловых брёвен и досок. Трубы из кирпича дымили над каждой избой, и казалось, что над селением Юки в снегах клубится одно большое облако, а проходя под ним, возникает чувство, будто небо рушится сверху, так тесно стояли домики друг к другу. Местами узенькие улочки расширялись, открывая небесную синь.
   Однако погода в декабре стояла далеко не хорошая. Небосвод не был безоблачным, пепельно-серые массы затмили его, точно грозовые тучи над Амегакуре, с той лишь разницей, что здесь шёл снег, а там - дождь.
   Свернув на неширокую улочку, где жили люди победнее, нукенины стали искать подходящий домик для ночлега, будь то заброшенный или заселённый одиноким человеком, которого несложно убедить впустить. Из крохотного кирпичного здания на два этажа с вывеской, означающей паб, выскочила невысокая и некрасивая женщина с ушатом помоев в руках, которые выплеснула прямо на дорогу перед Акацуки. Не говоря ни слова, она снова скрылась в доме.
   Запах - ещё одна отличительная черта Юкигакуре. Казалось, что запах пристает к снегу. На одних улицах чадило жжёным углём из чьей-то печки, на других - выбрасывали мусор и нечистоты прямо на улицу, и смрад грязи быстро распространялся вокруг. Жители уже привыкли к прозябанию в нищете, есть было катастрофически нечего, как подумал Наруто - нигде не было палаток с едой, как в Конохе. Впрочем, на левой окраине деревни находились три больших дома: пищевая база, кинотеатры, где плёнки крутили на широкой простыне, а также ратуша местных чиновников.
   Периодически встречались конюшни и свинарники, где выращивали горных козлов, баранов, коз и диких кабанов, выросших, как ни странно в лесах снежной пустыни. Как видно, их растили на убой, в качестве основной пищи населения. Молоко и мясо.
   В закутках, между избами и загонами для животных нашли пристанище бездомные, которые в рваных одеждах и шапках из овечьей шкуры лежали прямо на снегу под окнами заселённых домиков. Некоторые, как сказал Итачи, уже мертвы от обморожения. Некоторые жили на подачки от состоятельных семей, выполняя трудовую работу, вроде колки дров для печи, складывания поленниц, выгула скота и уборку частных домов. Остальные не устроившиеся жили и умирали от мороза на улицах. Таких становилось больше, с приездом тех, кто мог оплатить жильё. Как правило, они приезжали из страны Земли, а бедняки и странники селения Молнии зачастую приходили сюда, чтобы найти более доступное прибежище, на чердаке или в подвалах местных брошенных лачуг.
   Пройдя несколько улиц, Наруто показал Итачи на одноэтажный домик с чердаком вместо второго уровня.
   - Давай постучимся туда. Света нет, возможно, никого, - предложил генин. Учиха пожал плечами и несколько раз настойчиво постучал в деревянную дверь, косо висящую на петлях. Ответом была тишина, и хотел он пройти внутрь, как на входе за дверью, пристёгнутой цепочкой, показался немолодой мужчина, чей возраст стремился к пожилому. Старость отражалась и на лице в виде глубоких морщин, как у Итачи под глазами. Хозяин поспешил закрыть дверь, но Учиха схватился за ручку.
   - Кто вы? Я дал налоги инспекционному отряду ещё на прошлых выходных!
   - Мы не из государственного ополчения, мы шиноби-беженцы, такие же, как Вы, простые жители. Пустите заночевать.
   - Знаем мы вашего брата! Тьфу!
   Старик яростно плюнул в ноги Итачи.
   - Эй, мы не имеем к ним никакого отношения! - вступился за напарника Наруто, на что старик процедил сквозь зубы:
   - А это что?
   Он ткнул в лоб генина, в протектор страны Огня с перечёркнутым символом.
   - На днях ко мне приходили такие же, под вечер, чтобы забрать дань или пошлину, как они это называют? Налоги! Пришли, ударили жену, забрали часть пищевых запасов и ушли, пригрозив арестом и ссылкой в "Снежную Тишину", чтобы освободить место платёжеспособным приезжим!
   - Нам нужна одна ночь, и мы уйдём. Правда. Только прилечь в тепле, кормит не надо, мы выдержим, - сказал Итачи.
   - Да сделай ты своё гендзюцу и дело с концом! - горячо прошептал Наруто.
   - Нет, у него жена. А возможно и дети, так что я не буду его трогать. Пусть сам решает.
   Старик непонимающе переводил взгляд то на Итачи, то на Узумаки, и не мог решиться, что делать.
   - Попадись мне эта инспекция, я их разделаю на месте, - бросил в сторону Учиха. - Пошли, Наруто, нам незачем тут задерживаться.
   Он повернулся, готовый уходить, как вдруг старик, будто с опаской спросил:
   - А если инспекция этих, как их, шиноби? Если придёт, то вы защитите нас?
   - Легко. Только учтите, мы всего на одну ночь, а потом уйдём, и вас уже никто не защитит.
   - Они сказали, что могут зайти в любое время...
   - Тем более, мы вам поможем, если что, - надавил Учиха, и старик смело убрал цепочку и пропустил нукенинов.
   Жена - пожилая женщина лет пятидесяти с лишним, стояла на кухне и заваривала чай.
   - Кто это? - испуганно воскликнула она, увидев, как Наруто снимает в прихожей плащ Акацуки и кроссеры, а Итачи скидывает сандалии, убрав лямки гамаш.
   - Это беженцы, обычные путники, - заискивающе объяснил старик. - Они могут защитить нас от патруля в эту ночь, если что.
   - Ах ты, дурья башка! Кого ты привёл? Совсем из ума выжил, мудило огуречный? На повязки ихние посмотри, слепой импотент!
   Наруто не мог смотреть на склоку обычных людей и вмешался:
   - Прекратите, мы тут ненадолго, переночевать. Если придёт инспекция, мы не дадим им обирать вас!
   - Да, я им верю, - кивнул старик. - Особенно ему.
   Он указал на Учиху.
   - А как вас звать? - недоверчивым тоном пробубнила хозяйка.
   - Я Итачи, а это мой напарник Наруто. А как называть вас?
   Старик подсуетился, предложил нукенинам сесть на трухлявые стулья, плетенные из древесных прутов и деревяшек напротив такого же ветхого столика небольших размеров. Итачи неторопливо занял своё место и повернул стул для Наруто. Узумаки сел рядом и во все глаза смотрел на убранство избы. Тёмные, грязно-голубые, почти зелёные от плесени полотна, заменяющие стены, высились до дощатого потолка, в углах забитым паутиной. Дохлая лампочка висела на проводе прямо посередине утлой кухни, где жар стряпни из маленькой плиты рвался наружу, окутывая помещение домашним теплом. В углу, на стороне кухонных приборов, тянулись трубы, как в Конохе. Ясно, что со снабжением воды-газа у селян была приличная ситуация. А вот свет работал с перебоями, как сказал позже старик, потому что электричество отводилось на другие нужды.
   Стол не накрыли никакой тряпкой вроде скатерти, и хозяйка бухнула две миски горячей похлёбки с капустой и луком. Наруто поморщился, но выбора не было, и он стал "рыбачить", вычёрпывая кусочки разварившихся фрикаделек.
   - Что вы, не стоит тратить запасы еды, - смущенно сказал Итачи, отодвигая тарелку, - лучше поешьте сами, нам жить дольше, чем вам.
   - Нет-нет, - засмеялся старик, - это нам скоро умирать, а вам - набираться силы на будущее.
   "Это далеко не рамен, не стейк с кровью и даже не данго", - Наруто брезгливо поморщился. Раньше привередливости в еде за собой не замечал.
   - Меня зовут Тору, а жену Юкико, - начал старик, наливая из бутылки в треснутую кружку какую-то мутную жидкость с прозрачными просветами. - Зачем приехали?
   - За другом, - ответил Итачи, как только Наруто отвлёкся от супа, чтобы сказать. -
   Он тут давно живёт, в другой деревне, там где "Снежная тишина".
   - А-а, не страшно в такую далищу мотаться? Говорят, там шиноби организовали свою провинциальную точку, но там у них что-то вроде обычного селения, только недалеко военгородок и тюрьма.
   - А что за деревня, как называется?
   Наруто спросил не просто так. Там, где шиноби - там "Поиск" Отшельника шести путей. Если найти хотя бы одну зацепку к "Источнику мира", то он приблизится к своему плану. В комнате в штабе Акацуки Наруто хранил одну книжку, данную Пэйном - "Библейские заветы Риккудо-сеннина". В ней упоминался некий "Источник", дарующий человеку силу управления над другими людьми, чтобы создать идеальный мир, одна единственная техника может заставить людей поверить в мессию и жить по праведным законам. Так как сам Риккудо и был мессией, а за всё надо было платить, он исчез, оставив после себя могущественные кланы, которые близки к обладанию силой мессии. Узумаки решил, что всей силы и знаний о политике не может осилить в столь короткое время, и поэтому куда проще окончить "Поиск", завладев властью одним лишь щелчком пальцев, исправить мир лишь двумя словами: "Вспомните ценности".
   Таким образом, он сделает политический выбор за всех, где единственный кандидат - свобода выбора, при отрицании ненависти.
   - Это деревня Скрытого Бурана. Туда и отправляют должников нашего села, преступников уровня какого-то там...
   - S, - помог Итачи.
   - Да, те козлы из инспекции так и сказали. Представляете? Мирного жителя, бедного, неимущего; есть нечего, спать холодно, сын в стране Земли спасает частью зарплаты, так её ополовинивают патрульные, прячут в тюрьму к самым отъявленным преступникам! За то, что не было одной буханки для уплаты дани!
   Генин хотел попросить хлеба, но осёкся после этих слов. Он уже стал мыслить паразитически: пришёл к бедным, а собрался питаться за их счёт.
   - А почему в стране Снега так мало шиноби, а?
   Юкико села на табурет деда, а тот пошёл на улицу, курить махорку. Рассказ о селении вышел недолгим, но этого хватило, чтобы понять, почему при своей технической развитости страны её жители оставались бедными и непригодными к войне.
   Многие вырастали здесь хилыми и умирали в детстве ввиду неблагоприятного территориального размещения Северо-Восточного края, где круглый год царит вечная зима, если не считать нескольких дней лета*, похожих на первые недели апреля, когда из-под земли пробиваются трава и весенние цветы вместе с подлёдной грязью и ручьями. Те младенцы, которые оставались жить, взрослели и умирали от вирусных болезней к тридцати годам, поскольку фельдшеры-ирьёнины не могли обеспечить всех лекарствами, а дзюцу, защищающего от микроскопических бактерий, не существовало. Те, кто жил, работали совсем как те носильщики или машинисты парохода. Сильных детей из семей обычных жителей и сыновей богатых забирали в Пансион, чтобы растить из них шиноби.
   Технологии в стране Снега развились благодаря залежам металлических, олово-серебро-вольфрамовых руд. От полной отсталости в экономическом и пищевом плане страну спасли технологии, проданные селению Земли, в частности поезда и железнодорожная система, а так же бурильных установок для шахт. Последнее распространилось по многим странам, где были природные полезные ископаемые, требующие бурения. Железная дорога осталась только в руках Цучикаге. Второй Цучикаге решил не делиться с другими странами ничем, а сам встал в положение особой страны, уникальной и независимой, лично поддерживающей страну Снега. Райкаге обладал огромной властью на своей территории и назначил руководителями к прилегающим странам своих наместников, младших дайме, с согласия старших, как это сделали остальные правители пятерки великих по отношению к более слабым. Так Райкаге получил контроль над страной Снега через чиновника-наместника, а страна Земли поддержала какой-никакой экономикой и минимальным экспортом продуктов.
   - Кстати, наш сын должен был сегодня приехать из селения Земли, - радостно сообщила Юкико. - Вы ведь пешком пришли?
   - Да, - снова соврал Итачи.
   - Значит, вы не знаете, когда пришёл пароход. Видимо, сынок задерживается. Женщина устало забрала суп, недоеденный Наруто, и выплеснула обратно в кастрюлю, а пустую миску Итачи убрала в рукомойник.
   - Спасибо, - улыбнулся Учиха, точно добрый сосед, зашедший на чай, а не хладнокровный мясник, убивший свою семью. - А у вас есть задний дворик с поленницей? Хочу покурить на морозе.
   Юкико добродушно засмеялась, сказав, что старик Тору курит только там, если выйти через чёрный ход. Итачи, не одевая плаща, забрал сандалии из прихожей и пошёл ко второй двери наружу, находившейся через две спальные комнатки.
   - Наруто! - крикнул он. - Иди сюда, учить техникам буду.
   Генин в нетерпении выбежал следом, не забыв одеться. Задний двор - это крохотный квадрат земли, точнее снега три на три метра, поленница и странный железный куб, занимавший большую часть пространства. Тору сидел на лавочке и курил табак-самосад, мечтательно смотря в небо.
   - Это что такое? - спросил Наруто, когда увидел непонятную железную установку, точно короб, перевёрнутый вверх дном, метр высотой.
   - А, это наш сад-огород.
   - Что?
   Наруто крайне удивился, что в таких условиях вообще может расти зелень.
   - Там что? Овощи, цветы?
   - Да, сынок, там овощи, ягодный кустарничек, табак и несколько фруктовых посадок. Мы же говорили, эта страна технически развита, и мы можем круглый год выращивать запасы в этом парнике. Летом готовится участок, закрывается устройством с тепловой системой, имитирующей естественный солнечный свет. Туда и уходит всё электричество.
   Итачи попросил у деда Тору махорки на пробу, тот посоветовал не гробить здоровье в столь юном возрасте, но одну папиросу дал. Докурив свою, он ушёл в домик. Учиха сломал самокрутку пополам, стряхнув часть табака в кисет, который лежал в кармане тренировочных штанов Акацуки, а вторую половинку раскурил.
   - Итак, Наруто, сначала нам надо найти Нии Югито, убедиться, что она именно в "Снежной Тишине".
   - И как же?
   - Смотри.
   Нукенина смазало в воздухе, но он стоял на месте, а от него отделилась часть, которая была точной копией его самого.
   - Это клон-иллюзия, создан из ничего, визуальная оболочка. Такое можно сделать только с помощью гендзюцу.
   Клон подпрыгнул и в пируэте кувырком через себя уменьшился, точно сгорающая бумага, превращаясь в чёрного ворона. Иллюзорные перья, взметнувшиеся во время техники, исчезли, как прах, развеянный по ветру. Крупный ворон мазутного цвета сел на плечо курящему Итачи.
   - Этому клону я могу поручить что угодно, и он исчезнет только при понимании, что выполнить какую-то задачу не предоставляется возможным. Например - если раскрыли, что он клон. Техника клона-иллюзии из гендзюцу принадлежит рангу С. Для повышения стойкости я создаю клона из нескольких десятков ворон, они не требуют много чакры, поскольку весьма просты для воображения. У меня мало чакры, Наруто. Поэтому я раньше ходил на миссии с Кисаме, а теперь и с тобой, носитель биджуу.
   - А это просто ворон?
   - Да, он может жить и после моей смерти, как клон, которого можно программировать на разные задачи в меру моих способностей. Ты умеешь использовать гендзюцу?
   - Нет, я вообще плохо с этим.
   - Значит, забудь. Куренай говорила, что гендзюцу устойчиво при предрасположенности человека к такого рода техникам.
   - А чему ты научишь меня? Итачи выбросил короткий остаток самокрутки в сугроб и подбросил птицу. Ворон крутанулся и с карканьем улетел к небу, прорвавшись сквозь серый дым.
   - Я отправил его к тюрьме на разведку. Если там будет Нии Югито, и я узнаю об этом ночью, то завтра утром поедем туда.
   - Поедем?
   - Да, тут есть кое-какой интересный транспорт.
   Итачи загадочно усмехнулся.
   - Поезд? - Наруто захотел поиграть в угадайку, но стоять на морозе в плаще и ботах всё равно было холодно, тем более говорить.
   - Нет. Увидишь. Ты говорил, что уверенно используешь Катон, Райтон поменьше, а третьей стихии не выбрал?
   - Ну да, только универсальные техники.
   - Думаю, тебе не стоит заморачиваться с очередной стихией, оставь её на потом. Сначала разовьём имеющееся. Пэйн сказал, что у тебя нет Кеккей-Генкай, а Кьюби я сам увидел своими глазами. У моего Мангёке шарингана есть интересная техника - Аматерасу - всепоглощающий огонь чёрного солнца. Эта техника требует умения Катона и первоосновы стиля Энтон. Благодаря шарингану, имеющему божественное происхождение, я могу использовать силу глаза и Катон, чтобы создавать Аматерасу из ничего.
   Энтон - это стиль, который можно использовать как Кеккей-Генкай или если у тебя есть превалирующее достоинства, например, в огне. Нет, это должен быть не Катон, а демоническое пламя из чакры Лиса. Совмести её и Райтон, будешь обладать техниками стиля Энтон.
   - А какие есть техники? - возбуждённо спросил Наруто. - Я буду учиться прямо сейчас!
   Итачи с грустью вздохнул, будто пожалел, что вообще рассказал Узумаки такие подробности.
   - Я знаю только Аматерасу, как основу Энтона - чёрное пламя. До всего остального тебе придётся доходить самому. Постарайся развить Райтон и Катон до одинакового уровня, а потом усиль огонь чакрой Кьюби и сложи руки печатью "змея", так ты сделаешь в своём теле запас смешанной чакры, аналогичный Кеккей-Генкай, который становится таким с рождения у наследника родовой техники.
   - Понятно, - озадаченно пробормотал Наруто. - Я и Катон не так стабильно делаю, как клонов.
   - Ну, сделай "Драконье дыхание" в воздухе.
   Наруто попытался быстро сложить печати Рьюка но дзюцу, но сбился, зато во второй раз он верно провёл технику и, набрав в грудь как можно больше воздуха, с силой выдохнул огненную струю, испарявшуюся там, где уже не мог контролировать чакру огня. С каждой секундой воздуха в груди и рту было всё меньше и меньше, пламя укоротилось и исчезло, а генин часто задышал, пытаясь перевести дух.
   - С тобой всё понятно, - вальяжно заявил Итачи со знанием дела. - У тебя типичная ошибка новичков. Ну, не все сенсеи знают эту хитрость, и в учебниках не пишут. Ты набираешь воздух в грудь и сильно выдыхаешь, а это неверно. После складывания последней печати не дёргайся, спокойно выдувай огонь, не спеша. Так ты растянешь его на большое расстояние, если нападёшь плавно. Например, враг использует ветровую стену, а ты слабо дуешь, и огонь начинает сносить, и вот тогда ты уже выдуваешь в полную силу, защита ветром разрушается, и пламя с силой достигает своей цели. Как ты сделал - заняло больше времени, но менее эффективно, а второй вариант лучше, поверь. Коротко, но сильно и действенно.
   - Хорошо, я запомнил. Только воздуха мало, тяжело выдыхать сильно после слабого дуновения.
   - Добавь чакры, она облегчит исполнение и усилит технику.
   - А если я освою Энтон, я смогу создавать Аматерасу? - этот вопрос волновал Наруто, ведь про эту технику он слышал от Какаши-сенсея всего один раз на тренировке, и ему хотелось увидеть её в чьём-то пользовании.
   - Этого я тоже не знаю. Вряд ли, у тебя нет шарингана, который нужен для фокусировки чёрного пламени. Выдыхать не сможешь, оно сразу поглотит и тебя.
   От внимания Наруто что-то ускользало, и он не мог понять, что именно. У него складывалось ощущение, что это не совсем та сила, которую он хотел. Гендзюцу Итачи уже дважды произвело на него впечатление: при посвящении и сегодня, в Пансионе. С помощью гендзюцу можно ненадолго подчинять людей себе, заставлять их видеть абсолютно любую иллюзию и убеждать. В "Библейских заветах Риккудо" содержались намёки на то, что "Источник мира" - это гендзюцу, контролирующее всю реальность, делающее людей счастливыми. И к несчастью генина, он не обладал задатками к гендзюцу. Ему оставалось надеяться, что некая сила, сокрытая в "Источнике", сделает его мастером такой техники.
   - Итачи, а я могу развить гендзюцу как третью способность?
   - Увы, нет. Да оно тебе и не надо. Делай, что можешь, и будь что будет.
   - У меня есть связь с водой, это стиль Суитон?
   - Да. Возможно, это именно то, что тебе пригодится, я поговорю с Кисаме, чтобы он проверил тебя. Смотри.
   Итачи сложил пальцы левой руки в знак медитации, и от него, точно как клон из гендзюцу, отделилась точная копия.
   - Это Суитон: Мизу Буншин но дзюцу. Ударь его.
   Наруто размахнулся и стремительно ударил клона в живот, но рука прошла насквозь, словно он сунул её в воду. Азарт сделал своё дело, и Узумаки несколько раз молотил клона кулаками, разбивая части тела на капли, пока не уничтожил крепким хуком в висок.
   - Это техника ранга В, но я не понимаю, почему твои теневые клоны тоже из того класса. Теневые считаются более сложными, так как они копируют всё тело, в том числе и внутренние органы - так можно одурачить противника трупом, который пропадёт после того, как запас чакры клона истощится или ты разорвёшь с ним связь.
   - Хорошо, - Наруто устал стоять на холоде и вернулся в дом, а Итачи остался покурить ещё немного.
   В деревне день прошёл быстро, зимняя ночь тут наступала с пяти вечера, и Наруто, впервые на своей памяти, лёг намного раньше, поскольку его сморили лень и холод. Хотелось забыть обо всём, закутаться в одеяло и никуда не высовываться. Дед спал на печке, хозяйка Юкико на тахте под окном, в их же спальне на старом облезлом диване разместился сын Тору, приехавший из страны Земли, по пути задержавшийся на пищевой базе, чтобы купить на часть зарплаты продуктов родителям. Нукенины заняли самую маленькую спальню, служившую проходным коридорчиком к чёрному ходу, откуда тянуло морозным ветром.
   Глухая ночь в заснеженной деревне разбавлялась слабыми жёлтыми огнями керосиновых ламп и нескольких уличных фонарей. Патруль инспекторов так и не появился, поэтому Итачи тоже лёг отдыхать. Он именно отдыхал, а не спал. Лежал с открытыми глазами, чтобы во сне не пропустить исчезновение клона далеко отсюда, у самой дальней деревни Скрытого Бурана.
   Завернувшись в одеяло с головой, Наруто спал до трёх ночи, когда его разбудил Итачи. Сонный генин слабо повернулся к напарнику.
   - Чего тебе?
   - Она там. Завтра утром поднимаемся и уходим пораньше.
   Наруто задумался, но сон, которого ему так не хватало из-за ночных похождений на пароходе, слипал веки.
   - Угу, - буркнул он в ответ и снова уткнулся в подушку, натягивая рваный плед на голову.
  
  

***

  
  
   Хозяйка Юкико стала раньше всех, чтобы приготовить рис с каштанами и оливковым маслом, привезённым из страны Земли. Итачи категорически отказался есть плов, но съел кусочек хлеба и дал один Наруто, а хозяйке, вопреки её отказам, вручил тысячу рё за ночлег. На улице, когда они в предрассветной зимней темноте брели куда-то на Северо-восток, к краю деревни, Итачи напал на Наруто:
   - Какого чёрта ты забыл свиток с едой? Я конечно понимаю, что ты собирал шмотки и оружие, но о еде чего не подумал?
   - Да ладно тебе, просто забыл. А чего ты ей деньги отдал, а?
   - За гостеприимство. Это были мои деньги, а они мне не нужны. Я умею обходиться без денег в этом мире.
   - Ну извини, в следующий раз возьму еду, как полагается.
   Итачи замолчал, потому что наверняка посчитал, что спорить с Наруто бесполезно. Он снова замолчал и замкнулся в себе, спрятав доброжелательную улыбку, с которой сидел в гостях. "Артист, меняющий маски, - подумал Наруто, припоминая слова Итачи о моральном уроде под личиной благодетеля. - Учиха такой же. Похоже, они все такие. Кто там собирался прийти в Акацуки? Учиха Мадара в маске из можжевелового дерева. Неужели он так долго живёт на свете*? Не удивлюсь, если он видел самого Риккудо, может, я смогу узнать у Мадары про "Поиск" и найду нужную зацепку".
   В Снежной деревне кружилась несильная метель, ветром сдувая с сугробов-дюн белую пыль. Небо расчистилось от облаков, и теперь смотрело на землю мириадами блестящих звёзд. Все запахи дня словно выветрились, будто чья-то невидимая рука метелью смахнула, развеяла их. Одна за другой, звезды блёкли по мере осветления неба, в деревне жизнь просыпалась, в окнах домиков виднелись небольшие кухоньки, еле освещаемые лампочками на проводе под потолком.
   - Итачи, мы прошли конюшню, как будем добираться до деревни Скрытого Бурана?
   - Другим способом.
   На окраине деревни находился небольшой загон, но не для коней, а для странных железных штуковин на механических лентах, называемых гусеницами, а под покатым корпусом спереди крепились металлические полозья.
   - Это снегоходы. Возьмём один и поедем, - сказал Итачи, после того как кликнул хозяев. На улицу из пристройки вышел жилистый усатый мужик в костюме строителя.
   - Чего вам?
   - Один снегоход до провинции. Сколько будет стоить?
   - Две тысячи рё за двоих.
   Наруто вздрогнул. Итачи отдал одну тысячу хозяйке, и они никак не могли заплатить эту сумму. Учиха не смутился, а посмотрел в глаза пахнущему перегаром мужику.
   "Опять гендзюцу".
   Мужик часто-часто закивал головой, как болванчик и отпер воротца, протягивая ключи от четвёртого снегохода.
   - Благодарю, - холодно сказал Итачи и оторвал ценник в виде клочка картона с намалёванным фломастером числом, садясь на обитое волчьим мехом пассажирское сиденье снегохода. - Садись, Наруто, закрепи меч на спине, чтобы не упал.
   Прежде, чем сесть, генин поправил ремень меча и туго затянул лямку в бляшке, сдвинув чехол по более широкой диагонали, чтобы тот не мешал во время движения. Итачи обернулся и проверил в багажнике под сиденьем количество канистр со странным запахом.
   Остальные снегоходы различались друг от друга формой носового кокпита, цветом и техническим состоянием. Более ржавые и бледные машины по цене подходили беднякам. Внутри загона стояли несколько телег-клеток, чтобы загружать в них скот на выпас в горах, а также широкие железные пластины, лежащие вдоль задней стены. Ими, как понял Наруто, и чистили дороги от снега. Подходящих снегоходов не было: несколько мест пустовало, а осталась одна пластина. Вероятно, кто-то из рабочих ранним утром выехал, чтобы очистить дороги к порту и Пансиону от снежных завалов.
   - Садись уже, времени нет! Узумаки поспешно запрыгнул позади Учихи и взялся за разделяющий седоков поручень с обмоткой изоленты. Итачи повернул ключ под рулём и, когда мотор застрекотал, медленно повернул рукоять на себя, чтобы снегоход поехал. Гусеницы, бороня в снегу чёткий след, запорошили ботинки генина, и он торопливо поставил ноги на приступки над шестернями, крутящими железные ленты. Владелец техники закрыл калиточные ворота деревянного загона и шаркающим шагом скрылся в пристройке.
   Поначалу под снегоходом проносилась вычищенная снегоуборщиками трасса, но, проехав несколько километров, нукенины попали на дикие, неухоженные земли. Здесь же начинался лес, в котором вырубали молодые и старые сосны на дрова в селение.
  
   []
  
   Итачи вывел снегоход на целину, выходящую в белую пустошь, сплошь покрытую снежными холмами, замёрзшими во льдах скалами и дикими лесами, утонувших в инее. Напарник увеличил скорость, и снегоход на полном ходу мчался через снежную пустыню, изредка разбавлявшуюся чащами елей и сосен.
   Снегоход работал примерно по тому же принципу, что Дейдара называл двигателем внутреннего сгорания. Видимо, местная власть не стала делиться со страной Земли такой технологией. Итачи выехал к ледовым скалам, испещрённым тоннелями и каньонами. По верху одного пути-серпантина ехал мощный грузовой состав, работавший не на паровом двигателе. Экспресс с мощным гулом съехал вниз, поравнявшись со снегоходом, а потом нырнул в тоннель очередной скалы, а Учиха отъехал в сторону, потому что впереди начиналась горная пропасть, накрытая снежным ковром, усеянным деревьями и каменными валунами. Из тоннеля скалы, венчавшей каньон, вырвался поезд и понёсся по огромному, невероятной длины железному мосту, протянутому над обрывом. Снегоход нукенинов пришлось вести в обход ущелья, чтобы сделать крюк в сторону деревни Скрытого Бурана. Наруто оглянулся на гигантскую воронку снега, чтобы ещё раз восхититься удивительным зрелищем, но Итачи въехал в лес, и каньон остался позади.
   В верхушках деревьев, далеко в небе забрезжили слабые лучи зимнего солнца. Наступал рассвет страны Снега, прогоняя ночную мглу.
   - Куда мы!? - прокричал сквозь ледяной ветер Наруто.
   - На Север!
   Лес во льдах покрылся туманным дымом в свете поднимающегося солнца, морозный воздух щипал неприкрытое лицо, обветривая губы нукенинов. Раскрасневшиеся щёки так и хотелось закрыть от колючего ветра, свистящего в ушах от скорости, но Итачи, не обращая внимания на неудобства, вёл снегоход, не сбавляя темпа. Деревья мелькали, пропадая из поля зрения, как только машина проносилась мимо. Замерзшими даже в перчатках пальцами Наруто крепко сжал поручень, чтобы не сорваться. Лес закончился, и снегоход снова выскочил в пустошь, где внезапно на краю соснового бора высилась башня с большим поместьем в основании. Мотор начал глохнуть, и Итачи остановился.
   - Что это? - удивленно пробормотал Наруто похолодевшими губами.
   - Это? - Итачи кивнул на башню необычного архитектурного строения, огороженную каменным забором. - Это личный особняк наместника.
  
   []
  
   Сверху с холма можно было увидеть, что на территории двора царит идеальная чистота, снег выровнен, а на площадке находятся несколько снегоходов и самоходных машин на гусеницах, где водители управлял ими, сидя в застеклённых кабинах. Позади самоходок цеплялись фургоны. Особняк окружён елями и пихтами, посаженными посреди снежной пустыни, точно чтобы указывать на исключительную элитарность владельца, что больше походило на каприз, чем необходимый для жизни элемент.
   - А наместник - это поверенный Райкаге на территории страны Снега? - Да. Он же младший дайме, он же отчим принцесс Коюки и Аииро Казахан. Первая сидит в тюрьме за пьяные дебоши и конфликт с отчимом, который совершил переворот и занял трон, принадлежавший их настоящему отцу - Казахану Соусецу. Он был довольно неплохим, скромным наместником, благодаря которому развились отношения между Землей и Снегом. Вторая принцесса, как ты вчера увидел, руководит Пансионом по указке отчима: жёстко и беспощадно. А Дотоу Казахана, как истинный чиновник-наместник, правит страной, обирая народ, и трахает бывшую жену ныне своего покойного брата. Впрочем, почивший брат подорвал экономику страны ещё сильнее, пытаясь сделать машину, изменяющую погоду. Он был фантазёром, хотел весны, лета, осени, и это послужило поводом для переворота куда более алчным, но практичным Дотоу. Однако этот тип по большей части забирает деньги себе, а малую часть оплачивает работникам оружейных заводов на Востоке страны.
   Учиха откинул половину сиденья, откуда слез Наруто, и достал из багажного отсека канистру с горючим, чтобы налить его в отверстие бака снегохода и заправить его. Наруто ошарашено смотрел на красивое здание, возвышающееся на фоне невысокой гряды гор. Внизу от поместья раздался заливистый лай собак.
   - Возможно, они собираются охотиться на снежных койотов, - предположил Учиха, защёлкивая клапан бака на место. - Пока ты спал, я полночи беседовал со стариком, много чего интересного узнал. Если бы ты не бегал по пароходам в ночное время, тоже посидел бы с нами, выпил самогону и послушал бы о жизни.
   Генин поправил сбившийся на плече ремень ножен и разгладил складки плотного плаща.
   - Когда мы свергнем монархию, на местах в городах республики будут мэры?
   - Да, Пэйн всё продумал. Садись.
   Узумаки Наруто занял своё сиденье, Итачи завёл мотор, и снегоход снова рванул вперёд и вниз по склону на ледяную пустошь. Нукенины не задержались у особняка, чьи ворота открылись, а на улицу высыпала охрана замка - шиноби в шапках-ушанках, напоминающих шлем, только из плотной ткани. Наруто не успел разглядеть их необычную серую форму шиноби и доспехи - снегоход умчался в даль.
   Проехав несколько километров, оперативники Акацуки попали в передрягу. Впереди замёрзло огромное озеро, окружённое каменными, вдобавок покрытыми наледью скалами. Припорошённый снегом слой льда поверх озера то светлел, то темнел местами. Снегоход кое-как буксовал на тонком слое снега и медленно ехал, выцарапывая следы на поверхности твёрдой голубо-серой глади.
   - Главное не навернуться и не потерять транспорт, - пробубнил сам себе Итачи. - Жаль, что нет бьякугана, вычислили бы путь и всё...
   - По-моему, шаринган лучше, - заявил Наруто, вспоминая, как Неджи и Киба подтрунивали над ним. Да какой там подтрунивали - они учиняли форменные издевательства. Узумаки закрыл глаза и попытался выбросить из головы невольно лезущие мысли о прошлом. Учиха странно хмыкнул.
   - Лучше бы этого шарингана не было. Лучше бы не было этой чёртовой силы. Она заставляет плакать кровью, она делает людей алчными!
   Итачи выжал газ на максимум, не разбирая дороги, где-то позади треснула корка льда, и раздался булькающий звук воды, но в шуме мотора всё оборвалось. Нукенин за рулём свернул на светлый участок полыньи. Теперь машина шла ещё медленнее из-за слабого сцепления, и приходилось подталкивать её ногами. Этот путь был ясно различим, так как здесь не намело снега. Половину озера нукенины преодолели.
   - Жми!
   - Нельзя, Наруто! Здесь нужно быть осторожным!
   - Ты уже один раз рисковал!
   - Я знал, что всё получится.
   - Лжец.
   - Я лжец? Не смеши меня, мальчик.
   Он произнёс это так спокойно, что Наруто невольно принял все сказанные Учихой слова до этого за чистую монету, и замолчал. Итачи снова сильно потянул рукоятку на себя, и снегоход чуть-чуть ускорился.
   За несколько долгих, как показались генину, минут, им удалось вывести машину с замёрзшего озера на очередную снежную равнину, представляющую собой бескрайнюю целину. От количества белого цвета казалось, что всю территорию накрыли шёлковой простынёй, кристально чистой, как в кинозале Конохи. Фырчащий мотор снова завибрировал под сиденьем из волчьего меха, и Наруто обернулся, чтобы посмотреть, как гусеницы и полозья оставляют рисунок на девственном снегу, не осквернённым ногой человека. Люди здесь наверняка были, но метели и снежные ураганы давно всё замели до следующего вторжения в царство зимы.
   Вдалеке рассветное солнце скрылось за пепельно-серым пятном непогоды - близилась метель. Наруто не успел подумать, как пережить снежный буран без укрытия, как колючие снежинки крупными хлопьями сбоку залепили нос и щёки. От них жгло и щипало, генин боялся отпускать поручень, чтобы не сорваться с места, потому что Итачи гнал на полной скорости, буквально прорываясь в гущу снежного роя.
   Он не мешал смотреть, но приходилось щуриться, чтобы снежинки не попали в глаза. Впереди показались очертания небольшой деревни, по архитектуре похожей на Коноху, только более неровную, построенную не по плану; домики напоминали некрупные каменные ящики, почти как в столице страны Земли, но без украшательств и вычурных фасадов с карнизами. Обычные серые блоки с узкими окнами. Деревня явно принадлежала шиноби, так как прямо в центре непонятной мешанины домиков стояло куполообразное здание с символом страны Молний - это был офис наместника Райкаге.
   - Нам не туда, - сказал Итачи и поехал в объезд. За селением в полумиле от жилых домов высилось огромное здание из мрамора, камня и цельных блоков гранита, ощетинившееся сотнями крохотных зарешёченных окон. Тюрьма "Снежная тишина" лежала в основании горной цепи, окружённая мощным забором.
   - Вот сейчас будет трудно, - Итачи, не доезжая до ограждения, сложил пальцами несколько печатей и три клона нукенина перед снегоходом растворились.
   - Что это? - спросил Наруто, когда напарник неспешно поехал вперёд.
   - Клоны-гендзюцу. Они скрывают собой наше перемещение. Их вижу только я. Сейчас мы едем за ними, и с обзорных башен никто нас не заметит. Примитивный ход, чтобы сэкономить чакру.
   Так они подъехали к стенам из гранита. Итачи создал трёх видимых клонов самого себя и отправил их вдоль стены к месту напротив тюремной часовни.
   - Сейчас я отвлеку охрану. Ворон из гендзюцу станет клоном Карасу Буншин и наведёт шороху в каком-нибудь блоке. Пусть пойдёт на кухню, - пробормотал Итачи, закрывая глаза, - и взорвёт её. А потом, если выживет, в Южный блок и убьёт пару охранников, на этом всё.
   Наруто ослабил ремень меча за спиной.
   - А потом используем снотворные шашки?
   - Да. Не мешай концентрироваться на команде.
   Через минуту он кивнул генину, сказав приготовиться. Итачи сложил перед собой пальцы в половине печати медитации.
   - Кацу, - шепнул он, и три клона вдалеке взорвались, ломая стену. - Ворону пришлось повозиться, чтобы ослабить защиту до нашего приезда. К печати укрепления была приписана взрывная для того места. Идём, готовь шашки, ну же!
   Наруто достал несколько круглых бомбочек, завёрнутых в марлевые полоски. Нукенины бегом помчались к дымящемуся отверстию в ограждении. Из здания тюрьмы раздался приглушённый взрыв.
   - Теперь они отвлекутся на кухню. Идём в часовню.
   Узумаки последовал за напарником, стараясь не запутаться в подоле плаща с нашитыми облаками. Дверь в молитвенную оказалась открытой, и они спешно проникли внутрь. Часовня пустовала, лишь только лавки алтарь были единственным наполнением этого скудного места. На алтаре крепился образ Риккудо-сеннина в позолоченной рамочке. Итачи прошёл вперёд к выходу в тюремные коридоры, а Наруто схватил образ и спрятал за пазухой. "Поиск" требовал внимания к реликвиям прошлого, чтобы за ними найти путь к "Источнику" могущественной техники.
   В коридоре северного блока охраны не было, все бросились к месту последнего взрыва на первом этаже в столовой. Итачи достал две странные резиновые штуковины, напоминающие собачьи намордники, только меньше и для человеческого рта с носом, как маски.
   - Одевай противогаз и не снимай, пока я не сниму свой. Дай сюда снотворные бомбы.
   Наруто одел респиратор на веревочке через голову, натянув его на рот и закрыв ноздри.
   - Скажи спасибо, что я их взял, иначе мы бы не попали сюда без резни, - строго сказал Итачи прежде, чем одеть маску. Он скинул шляпу Акацуки за плечи, натянул респиратор и забрал у генина половину бомбочек со снотворным газом. Первый шарик был активирован и метко брошен в конец длинного коридора на стыке двух тюремных блоков. Зеленоватый газ ядовитого цвета расплылся туманом, охватывая буквально всё свободное пространство в радиусе двадцати метров. Сасори из Красных Песков явно постарался над своим изобретением. Он упоминал, что с ещё одним компонентом в составе газа будет вырубать даже тех, у кого есть респираторы - дурманящий морок проникнет сквозь поры кожи на лице или на руках. Идеальное средство против массы людей, только проблема в том, что напрасно газ нельзя тратить, он трудоёмок в изготовлении, и держится не так долго, как хотелось бы.
   Справа и слева в следующем коридоре располагались камеры с заключенными. Они сидели голыми по пояс, на торсах виднелись полосы сдерживающих печатей. Как только зеленый туман проник сквозь прутья решёток, жертвы ссылок и арестов мгновенно теряли сознание, как и охрана, некстати подошедшая на шум от взрыва стены напротив часовни. Нукенины быстро шли, переступая через тела отключившихся шиноби.
   "Мы идём в женский блок", - вспомнил Наруто задание:
   "Там Нии Югито, четвёртый джинчуурики после пойманных Четырёххвостого, Шести - и Семихвостых биджуу".
   Члены Акацуки спустились на пару подземных этажей ниже, по пути отключая охранников дымовыми снотворными. Всего из десяти шашек осталось семь, и охотники за демоном уже не тратили их там, где охраны не было. Заключенные рвались к решёткам, кричали что-то невразумительное иссохшими губами. Измождённые, худые тела бились о прутья. Преступники умоляли отпереть засовы за вознаграждения и помощь, но Итачи бесстрастно шёл вперёд.
   Через несколько десятков камер смертников и комнату для допроса обнаружился служебный переход в блок для женщин, где содержались преступницы, по большей части должницы из Снежной деревни и экстремистки, покушавшиеся на Каге или наместников. Завидев нукенинов, полуголые женщины и девушки повели себя так же, как и мужчины-смертники, обещая всевозможные блага за спасение. Внимание Наруто привлекла одна женщина, обнажённая по пояс. Её тёмно-синие, почти антрацитовые волосы были распущены, неряшливыми прядями закрывая соски. Она сидела в углу своей камеры и что-то писала мелком на стене заведёнными за спину руками, то есть вслепую. Это оказалась та самая актриса-принцесса, отправленная отчимом за отказ в помощи при перевороте. Она же сыграла принцессу Фуун в том фильме четыре года назад.
   Генин потянул Итачи за рукав и указал на девушку. Учиха отрицательно помотал головой и с яростью постучал пальцем по запястью, показывая, что времени нет. Он быстрым шагом удалился от камеры с Коюки Казаханой, чтобы Наруто не задерживался. Узумаки не стал открывать решётку отчаявшейся девушке и побежал вслед за напарником. Свернув в соседний коридор, он обнаружил Итачи стоящим перед камерой с распахнутой настежь решёткой. Учиха был озадачен не на шутку. Подойдя к нему, Наруто заглянул в камеру - никого там не было. На мгновение ему показалось, что две круглые шайбы-фильтры респиратора прекратили отсеивать газ, и мозг перестает работать. Джинчуурики покинула свою камеру, сбежала, испарилась, будто знала, что за ней идут.
   В темницу вбежали шиноби, разодетые в кованые доспехи. В руках охранников сверкнули лезвия кунаев и катан, но Итачи бросил им под ноги очередной шарик с газом. Продавленная печать активировала реакцию молотого порошка с воздухом по задумке Сасори, и из отверстия закурился неплотный зелёный дым. Охранники попадали друг на друга, даже не успев напасть. Учиха молча показал пальцем наверх, что Наруто понял как знак того, что Нии Югито сбегает с верхних уровней.
   "Снова бежать по лестнице. Блин, я вспотел в этом долбаном плаще".
   Наруто обреченно выдохнул в респиратор. Его и Итачи ожидала жаркая погоня за неизвестной джинчуурики.
  
  

***

  
  
   За десять минут до вторжения нукенинов на территорию колонии "Снежная тишина" куноичи Нии Югито сидела в камере одиночке, как и все остальные. Только в отличие от других, Нии не была закована в наручники или кандалы. Она спокойно разгуливала за решёткой, голая по пояс. Согласно регламенту, ей должны были развязать косу, но она осталась заплетённой. Тем не менее, Югито запечатали подавляющей крестообразной цепью, нарисованной чакрой вперемешку с чернилами, как татуировкой, чтобы она не могла использовать чакру биджуу в любых целях. Девушка сутками напролёт слонялась в камере, ожидая прогулок на морозном дворе колонии, где она занималась пробежкой, а в спортзале тренировала тело. Отсидка началась с того, что она добровольно попросилась в тюрьму, чтобы укрыться от неких убийц, которые уже убили единственную известную ей джинчуурики-куноичи - Фуу. Поэтому Райкаге лояльно отнёсся к её заключению с минимальными трудностями, взяв обещание, что в случае военного конфликта Нии придётся защищать родную страну.
   За такое выгодное положение сокамерницы невзлюбили куноичи и всячески мешали ей, портили жизнь всеми возможными силами, но ей удавалось постоять за себя до того, как охрана приходила разнимать тюремщиц. Всем, кроме Югито, перепадала крайне тяжёлая работа, а многих попросту насиловали, пользуясь скованными руками и печатями на телах заключенных.
   Джинчуурики двухвостой Кошки Ниби чувствовала себя виновной, потому и пошла сюда добровольно. Большинство арестанток попали в ссылку из Снежной деревни за воровство для пропитания детям, убийства шиноби, опять же, при защите семьи, за долги, в качестве предмета шантажа для супругов, однако здесь было и немало тех, кто совершил преступления, наказуемые смертной казнью. Как правило, это были арестантки других стран, где казнь не проводилась публично, как это делали в Конохе. Осуждённые на смерть являлись предателями или политическими преступниками, покушавшимися на жизнь Каге или наместника. Нии Югито чувствовала, что она хуже всех заключенных вместе взятых.
   В свои четырнадцать лет она ещё не была шиноби в полной мере, а училась на дому после посещения начальной школы в Кумогакуре, ориентированной на специальность ниндзя. У Нии рано умер отец, так что она не знала его и надлежащего отцовского воспитания. У мамы завёлся новый ухажёр, который со временем стал отчимом юной куноичи. Он любил свою падчерицу, вплоть до физической близости, и она тоже любила его. Часто, пока мать - Ируи Югито - работала в ночные смены как врач, отчим возвращался вечером домой с завода тренировочных приспособлений для шиноби, спонсирующегося Райкаге. Тогда он и соблазнял Югито, воспринимая её не как удочерённую девочку, а совершенно постороннего, неродного человека.
   Они периодически ночами совокуплялись в постели и на весу, но чаще на полу. Отчим развращал её, называя их связь уроками любви. Он не жалел физических сил юной Нии Югито, а она и не сопротивлялась, послушно отдаваясь приёмному родителю; она верила ему, так как он не ссорился с матерью, отца она не знала, и отчим влюбил девочку в себя. Мать Нии Югито узнала об этом лишь спустя год, почти за месяц до пятнадцатилетия дочери: она застала их вместе, когда отчим заломил девочке руки и неистово брал сзади - Нии привыкла к разнообразному обращению с ней, воспринимая такую любовь как настоящую - единство тела и душ.
   После этого произошёл грандиозный скандал, но соседи так и не узнали, что произошло, и никто не вызывал шиноби для ареста, поскольку у Ируи не хватило духу сделать это сразу. Потом её гнев обрушился на саму Нии, которая была полностью на стороне отчима. Мать дала им неделю, чтобы прекратить связи, а сама в это время незаметно оттаскивала из больницы лекарства и шприцы, чтобы в один день поймать Югито и насильно забрать кровь на предмет заболеваний. Юная шиноби брыкалась и почти вырвалась, но мать была непреклонна, пригрозила, что если обнаружится хотя бы одно малейшее заболевание, они расстанутся, а Югито отправят в Пансион страны Снега. Впрочем, это стало решённым вопросом - если девочка здорова, её отправляют учиться, если больна, то остаётся в клинике Кумогакуре, но отчима в любом случае арестуют. У Ируи Югито имелся план по спасению дочери от отчима, но Нии опередила её. Поняв, что она будет разлучена, девочка добыла в школе шиноби простой яд и подсыпала его в сакэ, которое в ходе расследования посчитали "палёным", а Ируи - отравившейся. Со временем, Нии обнаружила, что действительно больна чем-то, а отчим исчез из её жизни, однако ненадолго: она увидела его сидящим в кафе с какой-то девочкой чуть младше её. Нии охватили стыд и раскаяние за убийство матери, которая оказалась права. Тогда юная шиноби выследила отчима и кунаем перерезала горло в подворотне. Без издевательств и пыток, просто воткнула остриё и повернула голову так, чтобы сломать шею подлецу. Вина за убийство Ируи легла тяжёлым камнем на душу, и Нии решила покончить с собой, спрыгнув с одного из башенных зданий в пропасть, лежащую под перистыми и воздушными облаками.
   В момент перед прыжком девушка была крайне зла на себя, осознав, какую чудовищную ошибку она совершила, и от второй такой ошибки её спасло неожиданное пробуждение биджуу - Двухвостой кошки Ниби Нэкомате по имени Мататаби. Вместе с пробуждением демона, который попросил остановиться Нии, иначе он тоже умрёт вместе с ней. Демон был неопределённого пола, но Югито предпочла считать Ниби существом женского пола. Нэкомате обещала защищать Нии, если та не станет прыгать, а в будущем в боях позволит полностью контролировать тело и силу шиноби-джинчуурики, оставляя независимым только сознание.
   А потом появился отец, точнее его проекция, запечатанная им вместе с демоном. Он потому и умер рано, ведь он пересадил биджуу из себя в тело новорожденной Нии. Ямаруи Югито активировал способность Ниби выпускать оба хвоста, как они договорились втроём. Он ужасно переживал за дочь, потому что не смог её оградить от всего пережитого, и Нии со слезами просила у призрака прощения, а он молча гладил её по голове, пока не исчез.
   - Ты убила двоих, а сила Ниби позволит тебе призывать душу одного из двух убитых. Убьёшь троих, сможешь призвать всегда на одного меньше. Но с каждым разом ты будешь слабеть, а Нэкомате всё ближе к тому, чтобы завладеть твоим сознанием. Защищай Родину, защищай близких, используй Ниби, чтобы спасти себя от врагов, - дал последнее напутствие Ямаруи перед тем как раствориться в нигде.
   Нии сдружилась с Ниби и научилась использовать все её способности, фактически публично на всеобщем обозрении став совершенным бойцом и защитником, и о подвигах Югито пошла молва по другим странам, что джинчуурики укротил своего демона.
  
   []
  
   К семнадцати годам она оканчивала Пансион, занимаясь подготовкой на ниндзя общего военного ополчения на случай войны. Там же она начала переписку с ещё одной джинчуурики, которую звали Фуу. Эта девушка в письмах заявляла, что считает Нии своим кумиром и собирается точно так же овладеть своим Семихвостым биджуу. А потом, через год после выпуска, пришло ещё одно письмо, где коротко было написано:
  
   "Люди в плащах с красными облаками ищут джинчуурики и убивают их. Если ты не получишь повторного письма в воскресение, значит, я мертва. Они придут и за тобой. Фуу".
  
   Нии Югито не нашла другого выхода, кроме как скрыться в тюрьме с разрешения Райкаге, тем более что она была шиноби из военного запаса, который начнёт службу не раньше войны. Эту добровольную ссылку она посчитала достаточной платой во искупление за убийство. Отсидев несколько месяцев, она договорилась с одним из охранников получать письма от Райкаге о ситуации с неизвестными охотниками на джинчуурики. Много информации не приходило, кроме того, что пропали самые молодые джинчуурики, за исключением того, что из Конохи, который затерялся неизвестно где. Нии готовилась к побегу с того момента, как узнала о пропавшем Утакате. Конечно, у неё были собственные ключи от камеры, но распечатывать её чакру запретили до приказа Райкаге, поэтому её побег состоял из нападения на начальника колонии.
  
  

***

  
  
   Нии Югито, как услышала глухой взрыв откуда-то издалека, и всё поняла: это могли быть только те охотники на джинчуурики. Она открыла камеру и бесшумно, как учили в Пансионе, по-кошачьи грациозно ушла с нижних уровней. В коридорах были слышны крики и команды охранников, из едва доносящейся речи было ясно, что раздался взрыв в общей столовой. Девушка едва не столкнулась с одним из незнакомых ей надзирателей, и он прошёл мимо вместе с отрядом солдат к лестнице на нижние уровни тюрьмы. Куноичи пробежала от Северного блока D к Восточному А и стала искать служебный подъёмник на последний этаж. Лифт - очередное техническое новшество, созданное мастерами деревень Кумо и Скрытого Бурана. Неподалёку располагался военный завод старшего дайме, а на Юго-востоке рудники наместника. Уходить надо было либо в шахты, либо за горы - в Снежную Долину. Там затеряться, выследить врагов, если они пойдут по следу, а потом заманить в ловушку и убить, чтобы снова вернуться в Кумогакуре.
   Девушка переключила реле лифта вверх и нажала кнопку. Подъемный вал загудел, наматывая трос и поднимая деревянный короб кабины с железным каркасом. Проезжая мимо этажей, Нии наблюдала, как на цокольном этаже горит столовая, заключенные кричат, сотни голосов сливаются в один, стражники усмиряют ударами тех, кого ещё не завели обратно в камеры, кто-то посчитал взрыв сигналом к восстанию и пытался освободиться от кандалов, чтобы начать борьбу с шиноби. Одному буйному заключённому удалось отрезать одну кисть, чтобы здоровой рукой вцепиться в горло ближайшего надсмотрщика и задушить его. Напарник погибшего спутал его техникой связывающего дзюцу и вырубил ударом чёрной дубинки-биты в голову.
   Лифт остановился, и Югито распахнула железные зарешёченные створки. Впереди тянулся огромный коридор со спальными номерами охраны, а в конце располагался кабинет начальника - Хадзиме* Морино. Нии знала, что кроме него в кабинете может оказаться секретарша Канаэ, поэтому стоило вооружиться для перестраховки, ведь просто так её не отпустят. Куноичи поднялась на последний этаж пешком по специально отведённой лестнице и открыла замок заготовленным ключом на склад с вещами поступивших сюда заключённых. Половины вещей уже не было, надзиратели работали как мародёры, во время заселения отбирая лучшие вещи себе в домой. Одежда смертников сжигалась, и над тюрьмой столбом стоял чёрный смрадный дым. Лохмотья бедняков оставляли им в качестве простыней для нар, а мелкие предметы и оружие оттаскивали в складское помещение. Однако одежда Нии Югито лежала в одном из вертикальных ящиков в целости и сохранности.
   Быстро найдя его, девушка разделась догола, открыла шкафчик тем же ключом, что и камеру, и спешно одела свои родные вещи: обтягивающие треники для фитнеса, чрезвычайно популярного в стране Молний, равно как и бодибилдинг; тренировочную футболку, соединенную из чёрного топа водолазки и майки из тонкой кожи сиренево-аметистого цвета, издалека смотрящейся как корсет, и перчатки. Из оружия она отдала футляры с кунаями, сюрикенами, свитком с пожитками (а еду забрали надсмотрщики при изъятии вещей), а также две белые ленты вроде бинтов на руки, только они пропускали огненную чакру и не сгорали - их она взяла из какого-то хранилища у Райкаге, где хранились артефакты, он сделал ей это подарком за верность стране.
   Ещё Нии забрала бусы матери, которые наматывала на руку как талисман. А красный кушак на пояс тоже забрали на проходном пункте. Куноичи взяла кунай остриём под кулак, чтобы наносить удары рукоятью не насмерть, но до потери сознания врага. Едва слышно ступая по холодному полу сандалиями шиноби, Нии уже бежала по коридору к приёмному кабинету Хадзиме Морино. Ворвавшись в уставленный недорогой, но солидной мебелью кабинет, девушка схватила секретаршу со спины и вырубила точным ударом рукоятки куная в висок. Ибики попытался применить технику Суитона: графин на столе начальника взорвался и струя воды, управляемая чакрой, сжала Нии Югито, а потом он сложил печати, и изо рта выдул ещё одну струю со сферой на конце, чтобы окунуть туда голову девушки и устроить ей потерю сознания, но та увернулась, разорвав водяное щупальце кунаем.
   В один прыжок через стол она сцепилась с Хадзиме в поединке тайдзюцу, притесняя медведеподобного старика с ярко-зелёными глазами к стене своими быстрыми, нескончаемыми выпадами, чтобы тот не успел выполнить другую технику. Старик парировал удары своей рапирой до тех пор, пока девушка ловко не переместилась ему за спину, заломив левую кисть и приставив кунай к горлу.
   - Это ты организовала восстание заключенных? - хрипло прогнусил Хадзиме.
   - Нет, я бы никогда такого не сделала. Я пришла сюда, чтобы скрыться от нукенинов, охотящихся на джинчуурики, и Райкаге дал мне добро. А теперь, распечатайте моё тело для пользования чакрой, - властно потребовала Нии.
   - Райкаге дал прямой приказ - распечатать в случае военной готовности страны при международном конфликте, значит, Вам придётся сидеть здесь до тех пор...
   - Плевала я на его приказы, моя жизнь под угрозой, и я сама решаю, куда идти!
   Нии сломала старику запястье, но тот даже не издал звука боли.
   - Лишила меня возможности складывать печати... Умно. Что теперь?
   - Бросай рапиру. Мой кунай будет быстрее.
   Оружие со звоном упало к ногам старика.
   - Отбрось его подальше ботинком, господин Хадзиме.
   Тот повиновался.
   - Я знаю, что вам надо распечатать меня посредством дзюцу, а руки я Вас лишила на некоторое время, так что будете делать технику со мной. Год назад я запомнила все печати и выучила их в обратном порядке, меня не обмануть. Дайте руку, и мы с Вами сложим печати.
   - Куда ты пойдешь?
   - За горы. Если сумею победить врагов и увести их от тюрьмы, то я вернусь.
   Девушка взяла руку Хадзиме и сплела свои пальцы с его, образуя единую печать "овца". Печати пошли в обратном порядке, начальник с неохотой складывал их и приговаривал:
   - Чертовка, неожиданно ты всё устроила. Если ничего не получится, сделай в горах крюк и возвращайся в деревню Коноху, там мой сын - Морино Ибики. Он тебя пристроит, а ещё там есть один джинчуурики, самый сильный, как поговаривают в Совете Старейшин. Он тебя тоже защитит.
   - А кто его биджуу?
   - Поговаривают, что Лис о девяти хвостах.
   - И правда, сильный, - согласилась Югито. - всё, серия печатей закончена, задерите мне футболку.
   Морино-старший оттянул футболку от живота девушки не покалеченной рукой, и Нии сильно прижала подушечки пальцев вокруг пупка. Спустя секунду колющего импульса, чёрные полосы-цепи пропали с тела.
   - Я свободна. Если выживу, я вернусь, даю слово.
   - Охотно верю, - проговорил старик. - Но за руку ты своё наказание получишь.
   - С радостью понесу его.
   Нии отпрянула от начальника, разбила окно, выходящее на юг, на белую пустыню, чтобы выпрыгнуть наружу. Кошки всегда приземляются на четыре лапы. Куноичи уже научилась контролировать своё тело и действовать как настоящий шиноби, к тому же владеющий биджуу. Мягко спружинив о покрытый снегом плацдарм, девушка побежала к Северо-Восточному блоку, где за забором высились горы. "Аидзен но дзюцу"*.
   Эта техника не требовала печатей, так как была самой частью Нэкомате, она позволяла создать покров лап демона с когтями вокруг рук девушки. Нии вонзила когти в стену, ограждающую тюрьму, и в несколько прыжков забралась по ней наверх и перемахнула через колючие проволоки, прижав их ладонями, защищенными демонической чакрой. За пределами тюрьмы Нии Югито сразу сориентировалась, куда идти. В ледяную пустошь не имело смысла идти - враги сразу заметят, и будет бой. Да ещё и озеро, которое растопится при одном шаге в покрове Ниби. Оставалось идти только в Снежную Долину. Не сильно крутой подъем на километр в высоту под уклоном не казался очень сложной задачей. Нии накопила чакры в ногах и быстрыми рывками по слабо заметенной поверхности начала своё восхождение.
  
  

***

  
  
   Итачи показал Наруто на окошко с решёткой в Юго-Восточном блоке тюрьмы. Из него было видно, как "пятнышко" - Нии Югито в чёрно-сиреневом костюме - поднимается к вершине заснеженного склона. Учиха разбил окно и, сняв респиратор, быстро применил Гокакью но дзюцу, пробив огненной сферой в оконном проемё достаточно крупную дыру, и снова спрятал рот под маской. Хрустнула печать на шарике с газом, и бомбочка улетела к лестнице, откуда послышался грузный топот охраны. Генин без слов понял замысел напарника и с разбегу прыгнул вперёд из окна. Не успел он упасть, как его подхватила стая ворон и выбросила за пределы колонии - за стену, и тогда он уже снова оказался на ногах. Итачи тем же способом догнал его.
   - Теперь можно снять маски.
   Нукенин убрал респиратор за пазуху и без объяснений побежал туда, где в последний раз они видели цель.
   - Вот почему тебя отправили в страну Снега - ты можешь отправлять ворон-клонов на большие расстояния, переносить ими через дальние стены и всё такое, использовать гендзюцу пыток в нужные моменты.
   - Не поэтому. Просто у меня мало чакры - вся сила в глазах. А ещё у меня есть одна мощная способность.
   - Какая? - прерывистым голосом спросил на бегу Наруто.
   - Отец Штормов.
   Итачи сложил печать медитации и разогнался на пути в гору. Наруто сильно пожалел, что взял с собой тёплый плащ Акацуки, вдобавок его жарила тяжёлая ноша - меч за спиной. Чем выше они поднимались, тем тяжелее становилось двигаться. Ноги вязли в сугробах по колено, в лёгких морозный воздух сдавливал дыхание, а колючие снежинки становились всё крупнее и крупнее, до хлопьев в несколько сантиметров длинны. То, что начиналось почти у самой вершины, сложно было назвать метелью. Разглядеть, где идёт Нии оказалось практически невозможным, но Итачи создал ворона из гендзюцу, который с огромной скоростью, пролетая сквозь снег своей призрачной тушкой, отправился вслед за целью, чтобы задержать её.
   - Клон сейчас нападёт на Нии Суитоном из растопленного Катоном пласта снега.
   - Ясно, - быстро выкрикнул Наруто и расстегнул на ножнах три средних лямки, кроме верхней и нижней, чтобы быстро извлечь меч в бою. Набегу вдруг Итачи сильно кашлянул, потом ещё раз. В уголке губ показалась струйка крови. Узумаки широко раскрытыми глазами смотрел на это, и какой-то непонятный страх обручем сдавливал его сердце.
   - Ты болен, Итачи? Без тебя я не справлюсь с джинчуурики!
   - Всё нормально, - ответил напарник и снова кашлянул, - у меня это обычное явление перед ответственным боем. На всякий случай, если я умру, а ты останешься жив, отправь письмо Дею, он заберёт тебя с джинчуурики на птице. И загляни в Коноху, передашь Куренай мои слова: "Я прошу прощения за всё".
   Наруто кивнул, проглотив всё сказанное с чувством, будто он только что выпил горькую микстуру, причём малополезную. До вершины горы осталось совсем немного, и Наруто ускорился, не думая об Итачи. Он Выбежал на плато склона первым. Это была огромная пустыня из снега, протягивавшаяся вдоль и поперёк всей цепи гор, образуя плато. Над ними, в том числе и над Югито, стоявшей невдалеке и борющейся с клоном Итачи, вился ужасающий буран, едва позволяющий разглядеть что-либо. Внезапно, Наруто осенило: деревня Скрытого Бурана зовётся так не потому, что там частые бури и метели, а потому что горы скрывают от них бесконечный шквал буранов из Снежной Долины, который мог замести всё на своём пути.
   Клон-иллюзия атаковал Суитоном, предварительно растопив воду огненным дзюцу. Нии когтистыми лапами поймала каждую струю и испарила их буквально жаром от своего покрова.
   - Чёрт, Суитон против неё бесполезен, - зло проговорил Итачи, поравнявшийся с генином. - Эй! Нии!
   Девушка обернулась на своих врагов и резко отскочила в сторону, увернувшись от хлёсткого удара кунаем клона. Со щелчком пальцев Итачи клон исчез, и нукенины вышли на заметённую площадку.
   - Что вы хотите? Так же поймать и убить, как это вы сделали с Фуу? - яростно выпалила Нии.
   - Нет, мы просто извлечём демона и оставим в живых, просто память будет стёрта, человек забудет обо всём, что связанно с биджуу, - ласково ответил Итачи, но в его голосе слышались хищные нотки, да и сам Наруто знал, что эти слова - ложь чистейшей воды.
   - Ну-ну. Почему тогда Ниби Нэкомате просила меня не совершать самоубийство? Потому что с моей смертью умрёт и она! И наоборот.
   - Мы и не собирались убивать тебя. Может, пойдёшь с нами добровольно? Не будет ни мучений, ни пыток, станешь полностью независимым человеком!
   - Я уже независима - Ниби это моё второе я! Кошка гуляет сама по себе. И я не намерена подчиняться вам. Вы - те, кто убил Фуу! Я буду сражаться.
   - Что ж, - Итачи наклонил голову и усмехнулся, но это был отвлекающий манёвр. Он с большой скоростью что-то сложил пальцами и выпустил изо рта с десяток небольших комков огня, в которых Наруто признал технику Катона - "Пламя Феникса-отшельника". Нии Югито уклонилась от нескольких сгустков пламени, а другие поймала и погасила в руках с оболочкой демона.
   - Огонь поглощается демоническим покровом, а Суитон испаряется, будь осторожен, Наруто.
   Нии явно почувствовала, что ей легко прерывать атаки врага, а значит, если она сама нападёт, то они не справятся. Девушка сложила руки в молитвенный жест. У Кибы Инудзуки этот жест был равен печати "змея", а у Нии - как при дзюцу освобождения от чакры - "Кай". Но она явно не избавлялась от чакры, а наоборот, выводила её наружу в виде покрова. Фиолетовые, синие полосы чакры кружились вокруг Нии, постепенно становясь плотнее, приобретая очертания кошки, сотворённой из огня. Покров Ниби находился в постоянном движении, шерсть-пламя сворачивалась кольцами либо развевалась, выбрасывая в воздух сгорающие клочки фиолетовой чакры. У биджуу, который, казалось, вылез из Нии полностью, сделав её своим сердцем, оформилась голова кошки, зубастая пасть мифического демона, а глаза разного цвета зажглись одним - красным.
  
   К главе 1, часть 2. Покров Ниби находился в постоянном движении, шерсть-пламя сворачивалась кольцами либо развевалась, выбрасывая в воздух сгорающие клочки фиолетовой чакры. У биджуу, который, казалось, вылез из Нии полностью, сделав её своим сердцем, оформилась голова кошки, зубастая пасть мифического демона, а глаза разного цвета зажглись одним - красным. []
  
   Позади кошки образовался первый хвост из двух.
   - Чего ты стоишь, разиня! - рявкнул Итачи на напарника. - Пока она образует форму, нападем, доставай сто сюрикенов.
   Наруто быстро вынул свиток, а Учиха заставил генина присесть.
   - Открывай свиток на неё, - приказал нукенин, закрывая левый глаз и складывая печати: "свинья" - кучность, "змея" - количество, распространение, "собака" - длительность, "тигр" - огонь, "лошадь" - дыхание огня.
   Наруто дернул за открывающую наклейку и с силой размотал свиток в воздухе, направив на Нии Югито. Из белого бумажного полотна с начертанной печатью вырвались несколько десятков сюрикенов, но за мгновение до этого перед ними разжёгся черный огонь из ниоткуда. Итачи усилил их техникой Аматерасу. Выбрав точку уничтожения, он распространил более слабые язычки пламени Аматерасу по пролетевшим сюрикенам. Горящие черным цветом четырёхугольные звёзды роем понеслись на Нии. Та увернулась и побежала, часть оружия утопла в снегу, пронзив его до самой земли огнём, как нож, входящий в масло. Другая часть самонаводящимся потоком хлынула вслед за куноичи, но та отбила их буквально руками, поглощая в свой покров Аматерасу.
   - Проклятье, похоже, Демонический Огонь биджуу спасает её от любых огненных дзюцу, - выговорил Наруто, когда Итачи ринулся вперёд к джинчуурики. Генин снял меч, откинул чехол и вонзил оружие лезвием в снег. Он положил ладони на проводящий чакру металл с двух сторон, как молитвенной печатью Кай. Теперь Узумаки понял, как можно нанести покров чакры на любой предмет, он знал, как это называется, но не мог применить.
   "Чакура Нагаши".
   Лезвие меча покрылось мерцающим сиянием чакры, похожей на горящий газовый огонь красноватого цвета. Теперь меч обладал защитой мог нанести куда больший урон. Наруто выдернул его из сугроба и взмахнул светящимся остриём.
   Итачи отпрыгнул назад от джинчуурики.
   - Что случилось?
   - На неё не действует гендзюцу, потому что тело контролируется биджуу, а сознание не участвует в этом, вероятно из-за техники Ниби Нейри но дзюцу - искусственный сон.
   Но Нии Югито сделала не только эту технику. Кошка раскрыла пасть и выплюнула несколько огненных шаров с хвостами-шлейфами, напоминающими когти.
   Итачи увернулся от двух, а генин выскочил перед ним и защитил его мечом. Предпоследний сгусток врезался точно в лезвие, повернутое плашмя. Покров чакры, высекая искры, защитил оружие от поломки, в момент столкновения Наруто провезло от удара ногами по снегу, но он изо всех сил отклонил шар в другую сторону. Ниби выпустила ещё один, и Узумаки, уже не сомневаясь в своих силах, отбил мечом в сторону ближайшей скалы.
   У биджуу начал проклёвываться второй хвост. Наруто бросился вперёд, чтобы прорваться сквозь оболочку накапливающегося покрова и нанести удар, хотя это было безрассудной идеей, потому Итачи и крикнул:
   - Стой! Защита Данмаку*!
   Перед Наруто возникла стена огня, созданная биджуу, и парень с размаху ударил сверху вниз мечом по пламенной завесе. Раздался душераздирающий вой, и генина отбросило на десять метров назад в гущу снега. Он попытался встать, но не смог: тело ломило, будто все кости смолотило под прессом, руки тряслись, к голове хлынула кровь, звон в ушах, перед глазами всё расплывалось. Какое-то тёмное пятно приблизилось, и во рту возник солоноватый привкус - это Итачи дал ему какую-то пилюлю. Зрение пришло в норму.
   - Я ожидал от шиноби Кумо технику, связанную с Райтоном, вот и взял регенерационные таблетки. Это была защита и атака одновременно.
   - Как ты узнал?
   - Прочёл шаринганом по губам.
   Ниби Нэкомате не собиралась ждать окончания разговора и, взмахнув двумя хвостами, изрыгнула очередную серию шаров, только маленьких и из синего пламени. Несколько огоньков прошили то место, где лежал Наруто, потому что Итачи успел схватить напарника за шиворот и коротким перемещением в сторону спас его от парализующего огня.
   Генин сбросил с себя жаркий плащ Акацуки, оставшись посреди бурана в лёгкой ветровке цвета тёмного хаки и тренировочных штанах, сшитых в организации. Болевой осадок от шокового удара разозлил Наруто. Он воткнул меч в снег и под майкой нажал пальцами на точки активации спирали биджуу. Парня затошнило, но он сдержался, вокруг него появились оранжевые полосы чакры, которые было видно невооружённым взглядом, а потом тело Наруто окутал покров, похожий на кипящее масло: чакра вздувалась, пузырилась, лопаясь со смачными хлопками, но не распадалась, образуя единую целую оболочку с генином.
   - О боги, ты тоже джинчуурики, - пророкотала Ниби голосом сознания Нии Югито.
   Чакра Наруто приобрела ядовито-оранжевый, почти красный цвет. Позади джинчуурики появился первый хвост. На щеках парня нарисованные сэнбоном усы растянуло настоящими шрамами, напоминающими раскрас маски АНБУ в виде демонического лиса. Глаза генина подёрнуло красной плёнкой, а зрачки стали вертикальными.
   - Ты джинчуурики девятихвостого! Но... но ты должен быть в Конохе! И Морино Ибики тоже там должен быть! Почему ты охотишься на такого же человека, как ты?
   То, как Наруто ответил, не было похоже на человеческий голос, он процитировал слова Кисаме сквозь рык:
   - Естественный отбор!
   Снег со льдом под ногами парня в огненном покрове начал стремительно таять, обнажая грязную коричнево-серую землю с мертвой травой, веками лежавшими под белой шапкой зимы. Нэкомате атаковала. На этот раз технику произвела сама Югито, точнее Ниби контролировала её движения: несколько печатей, и из пасти биджуу вытек полужидкий синий кокон. Как только он растёкся, Итачи и Наруто увидели незнакомую белокурую женщину, внешне похожую на оживленный труп.
   - Ируи Югито, мама, покарай моих обидчиков, - сказал Итачи, читая речь девушки по губам, не смотря на вихри бурана, мешавшие видеть. - Наруто, займись Нэкомате, а я убью Ируи. Жестоко убью.
   Он создал трёх клонов из талой воды, чтобы не терять чакру, и натравил их на призванного мертвеца. Нии слабо дёрнулась: её сознание стало более уязвимым для Кошки. Призванное тело Ируи, благодаря бальзамированию и чакре Нэкомате, сохранилась почти как живое, если не считать мертвенно синюшного оттенка лица, какой бывает после отравления или утопления. Зомби контролировался сознанием Нии, в то время как её тело управлялось Ниби.
   Белые ленты с рук Нии размотались сами собой, будто их снимали невидимые пальцы, отлетели к призванному трупу. Каждая полоса вспыхнула ярко-красным пламенем, но не сгорала, а обросла своего рода огненным покровом.
   "Это не Чакура Нагаши, я уверен", - заключил Итачи и рывком вместе с клонами напал на неё. Ируи взмахнула лентами-хлыстами, обвив шеи двух клонов, но они не исчезли, водяная основа потушила края несгораемых бичей. Учиха попытался предвидеть несколько шагов трупа, но не смог, у Ируи не работал мозг, а значит, никакие гендзюцу или просчёт шаринганом не был возможен.
   "Сегодня противник очень неудобен, проклятье!"
   Итачи легким движением сделал выпад кунаем, а клоны окружили мертвеца, обхватывая конечности водяными струями. Женщина уберегла одну руку и перехватила кулак Итачи с кунаем, проткнув остриём лоб клона справа, и тот растёкся лужей под ногами. Нукенин вывернулся из хватки и немедленно сложил пальцы для дзюцу водяного взрыва.
   Два оглушительных хлопка сопроводили всплеск струй, острыми формами разрезавших обе ноги и руку трупу Ируи во время взрыва. Тело упало ничком, но она была ещё жива. Уцелевшей рукой мертвец швырнул белую ленту на Итачи, и бинт скрутил ему горло, управляемый чакрой на расстоянии. Юноша вцепился в край ленты, пытаясь оторвать змееподобную полосу, пытающуюся удавить его. Пальцы ослабли, лицо онемело... Итачи бессильно опустил руки и перед тем, как петля свилась на его шее, он быстро сложил печать перемещения Шуншин. Лента скрутилась в пустом воздухе и упала в снег. Учиха, как ни в чём не бывало, материализовался неподалёку от Наруто.
   Старший Учиха извлёк из-под пол хламиды недлинную саблю и неспешно подошёл к лежащему телу Ируи, но ещё живому, если так можно сказать про зомби. Показательно, чтобы Нии видела, он поднял женщину за волосы и отрубил саблей голову. Югито закричала голосом Нэкомате, и всё вокруг содрогнулось от воя. Итачи швырнул голову в сторону и отступил на свою позицию, пряча оружие. Генина буквально распирало чакрой Лиса. Он словно попал в котёл с кипящей похлёбкой, так со стороны выглядело образование двухвостого покрова. Рот мальчика ощерился клыками демона. Ниби приготовилась защититься от атаки. Наруто, едва контролируя себя, создал "Великий Огненный Шар", запустив в куноичи огромную сферу из огня. Противница инстинктивно защитилась дзюцу Данмаку, поглотив технику Узумаки стеной из пламени. Однако этого момента хватило, чтобы Итачи создал водяной шквал из растаявшего снега. Волны хлынула на огненную стену и саму Ниби, и всё это было отвлекающим действом. Наруто вонзил оба хвоста из чакры в землю, и там, где Нии заняла свою позицию, из-под снега вырвались десятки оранжевых столбов, напоминающих заостренные пики из хвосты Лиса.
   "Хвосты" - пики пронзили покров Нэкомате, но не причинили ей вреда, однако самой Нии неприкрытую кожу обожгло до мяса, столбы чакры разрослись в деревья острых игл покрова Лиса. Кошка завыла в болезненном хрипе, её вопль даже перекрыл свист ветра, наметающего буран. Сознание Нии руководило голосом Ниби, поэтому крик донёсся даже до Наруто, который в оболочке Лиса на слух отсеивал мешающие шумы.
   Куноичи с трудом выполнила какую-то непонятную связку печатей, и пламенная шкура биджуу развеяла чакру Лиса, по той причине, что Наруто при двух хвостах ещё не мог контролировать её на расстоянии.
   - Дэнкокеи мучи но дзюцу*! - Итачи предупредил Наруто, прочитав технику Нии, а сам рассыпался в стаю ворон, которые с пронзительным карканьем отлетели куда-то в сторону, образуя клона. Дзюцу Югито выглядело как два хлыста из чакры Ниби, оба бича метнулись вперёд, один к Наруто, другой к клону Итачи. Вокруг синих щупалец из светящейся чакры засверкали электрические разряды Райтона. Клон Учихи принял удар на себя и исчез, а настоящий возник чуть позади.
   Луч, нацеленный на Наруто, попал в цель, но генин широко раскрыл рот, который уже выглядел как пасть зверя, и проглотил хлыст вместе с бегущими по нему зигзагами молний. Джинчуурики ничего не стало от этого, но ему было больно. Появился третий хвост, вспучиваясь над телом Узумаки, припавшего к земле на четвереньках, подобно животному.
   "Неужели чакра Ниби спровоцировала появление хвоста и, слившись с энергией Лиса, подавила влияние Райтона? А что если Наруто поглотит понемногу чакры от каждого биджуу, то... Чёрт, не время думать об этом!"
   Итачи сосредоточился на действиях Ниби и напарника. Произошло нечто невероятное: Наруто снова закричал, потому что на этот раз у него слезала кожа с лица, меняя мышцы на подлинную чакру Лиса. Один за другим слои кожи, как бумажный покров Конан, сгорали, отслаиваясь от пылающего черепа мальчика. Снег в радиусе нескольких десятков метров растаял, хлынув водой на мёртвую, лысую землю скалы. Нукенина бросило в жар от энергии, исходящей из оболочки Наруто. Джинчуурики окутал дымом, пузырящаяся чакра почернела, обретая схожесть с чернилами. Дым развеялся, а чёрная сфера сомкнулась вокруг парня. Но и она растаяла, являя настоящий облик четырёххвостого уровня Наруто. Снежинки бурана испарило в воздухе, но снег не прекращал валить, снегопад Снежной Долины оказался таким же вечным, как дождь в Амегакуре.
   Одежда генина скрылась под несколькими слоями чистой чакры биджуу. Глаза мальчика полыхнули красным огням и превратились в два пустых белка. Но он видел. Он мог чуять, слышать и хотел убивать. Итачи предполагал такой исход событий. Главное, остаться невредимым между двумя джинчуурики и при этом победить обоих. Ниби - обессилить и обезвредить, Наруто - вернуть в прежнее состояние. Напарник уже раскрыл не рот с клыками, а пасть чудовища с зубами из чакры, похожими на обтёсанные колья из стволов деревьев. Внутри глотки монстра зияла белая пустота из света.
   "Нельзя медлить. Единственная защита, которая спасет меня от всего - это Отец Штормов Сусаноо".
   Из глаз Итачи потекли несколько струек крови. Предыдущие разводы кровавых слёз от Аматерасу и неудачно использованного Цукиеми, которых Наруто не заметил, высохли. Сусаноо требовало силы шарингана, и снова Итачи должен был рискнуть зрением, да и не только им. Учиха гулко кашлянул, выплёвывая на ладонь маленький окровавленный комочек. Кусочек лёгкого.
   "Проклятые глаза. Проклятое курево. Моё здоровье рушится от всего, и я рад. Я счастлив. Мне нужно увидеть Саске перед смертью, поэтому мне ещё есть для чего жить. А потом я умру от тоски. И даже не попрощаюсь с Куренай. Сомневаюсь, что она захочет меня видеть. Может, если я приползу к ней в крови, попрошу прощения, поцелую в лоб и скажу, что следующего раза не будет, она поймёт. Поймёт... А Наруто и Акацуки - это всё ничто. Сила, которая сменит текущую и станет править, пока не сгниет, примет новую форму, и поёдет новый виток ненависти. Проще не спасать Наруто, не подавлять Ниби. Проще не жить, когда всё так сложно. Я убегаю от жизни, и я прав. Я отрицаю реальность! Она не моя. И больше всего на свете не хочу, чтобы эта реальность уничтожила Саске. Его жизнь - это зажженная спичка, огонь. Он должен зажечь сигарету жизни клана или остановиться. Незнакомец, именующийся Мадарой, только использует эту спичку, чтобы поджечь горючее, и пламя сожрёт деревянную палочку вместе со мной. Чёрт, я фантазёр почище Наруто. Меня уже использовали. А теперь очередь Саске. Брат - единственное, что заставляет меня помочь сейчас Узумаки. Саске - это огонь спички, и я хочу, чтобы этот огонь никогда не погас".
   - Да пропади всё пропадом!
   Из носа юноши потекли струи чакры рыжего, алого оттенков. Они развернулись, как лепестки цветка, окутав Итачи огненно-рыжим покровом защиты. Защита первого этапа - недоступность для гендзюцу противника, ментальное зеркало. Второй этап - тело Сусаноо. Позади нукенина в красном сиянии появились из ниоткуда позвоночник, рёбра и лопатки, высотой с трёхэтажный дом. Так разросся призрачный скелет с руками и черепом, а потом струпья сухожилий, хрящи, мышцы и связки легли на "каркас" Отца Штормов. Нити оливкового цвета вперемешку с огнём образовали голема, чьи пронзительные золотые глаза демона стали светом под приподнятым забралом доспехов в виде носатой маски воина с пустыми глазницами и пастью, полной кривых зубов размером с могильные плиты. Третий этап - броня Самурая Сусаноо.
   Чакра перестала вытекать из носа, и Итачи покачнулся. Появление Отца сопровождалось дикой болью во всём теле, но он даже не шелохнулся. Два кровоподтёка скользнули по уголкам губ к подбородку. Это не от курения. Это кровотечение десен во время формирования скелета и меча. В лапе Самурая из чакры вырос огненный меч Тоцука но Цуруги, созданный из "Саке бога", налитого в сосуд в его правой руке. Бутыль стала своего рода рукоятью, а огненное лезвие взвилось над ней. "Всё, к чему я прикоснусь мечом, будет запечатано в гендзюцу, какое я пожелаю. Всё, что я отсеку им, будет отрублено".
   Наруто с четырьмя хвостами невольно сотворил новую технику. Всех троих сражающихся на плато заснеженной горы втянуло под прозрачный купол из оранжевой чакры. Генин не выглядел как человек. Это был демон, отдалённо напоминающий помесь лиса и человека, будто намалёванный маленьким ребёнком рисунок красными и черными ручками. В любом случае, Итачи оставался защищенным оболочкой Сусаноо. Ниби стала скапливать перед пастью чакру, образуя нечто, похожее на ядро для пушки пиратского корабля. Шар из синих и чёрных капель чакры, испаряющихся с её шкуры в воздух, казался идеально гладким метеоритом. Бомба биджуу. Генину было плевать.
   Лис втягивал в себя воздух из купола, образуя вакуумную среду. Иссякала и бомба хвостатого, потому что от нехватки воздушного баланса для чакры, в технике демона Кошки произошла ошибка. Обгоревшая Нии наблюдала за происходящим, неспособная шевельнуться без помощи биджуу. Сознание принадлежало ей, а тело нет.
   "Уходи отсюда!" - крикнула она в мыслях, подавая Ниби сигнал. Кошка развернула опаленное тело девушки и отправила её к стене купола. Оказалось, что пробиться через барьер можно обладая чакрой девятихвостого. Двухвостая Нэкомате не могла питаться чакрой того биджуу, что старше её на один хвост. Наруто съел хлыст из её энергии, и мог заблокировать купол от чакры Ниби. Ловушка. Воздух всё исчезал в пасти Лиса, пожираемый белым, слепящим светом. Снега уже не было, и вакуум принялся разрушать траву, камни, обломки скал и прутики, даже маленькие насекомые, жившие под землёй, погибли. Всё развеивалось в прах энергией биджуу.
   "Ниби... Мы можем избавиться от чакры техникой развеивания, а тебя запечатать, как это делал папа!"
   Нии Югито уже решила, как сбежать из опасной зоны. Купол не дает выйти чистой, полной форме биджуу, а не смешанной и спрятанной. Гипотеза требовала подтверждения, и Ниби скрылась в теле куноичи, оставив её без покрова. Югито снова владела над собой. Она хлопнула в ладони, мысленно произнося технику Кай. Следующим дзюцу стало подавление демона в себе. Девушка распустила волосы и пальцами нащупала кожу головы, остановив их в пяти точках.
   "Шишо Фуин - Фуиндзюцу! Чакура чекку - Фуиндзюцу".
   Нии немедленно бросилась в сторону купола, который успел расшириться ещё сильнее. Ноги не слушались, обгоревшая кожа мучила неприятным зудом, от которого хотелось оторвать все поражённые места от тела. Треники и майка местами прилипли к жжёным ранам, и обдувающий морозный ветер, охлаждавший их кое-как, пропал из-за техники Лиса, и тогда повреждения засаднили ещё сильнее. Нии не могла взять и побежать, она из последних сил ковыляла к барьеру. Все запахи улетучились, кроме стойкого горелого, будто подожгли металл и наполнитель для фейерверков.
   "Дойти, дойти и выпрыгнуть за пределы"...
   Биджуу Лис пятился назад, готовясь покинуть своё собственное пространство, созданное для техники. Итачи же спокойно стоял, вакуум был ему нипочём, благодаря абсолютной защите, но он платил за неё здоровьем. Он выжидал нужного момента. Лис наполовину вышел за пределы купола, продолжая втягивать воздух. Девушка почти добралась до края и слабыми шагами преодолевала последние два метра. Наконец, Наруто проявил себя: он запустил свою голубовато-красную чакру по периметру ловушки, и в нескольких десятках точек в центр почти вакуумного пространства поползли лучи, соединяясь в один ком. "Это локальная бомба биджуу, - понял Итачи. - Сначала он ограничивает место взрыва, готовит воздух, а теперь чакрой носителя провоцирует взрыв, от которого всех размажет и сплющит, может даже разорвёт на части, как в безвоздушном пространстве". Синяя точка в центре становилась всё больше, пока не достигла сорока сантиметров в диаметре. Нии прыгнула наружу через барьер, но успела наполовину, в этот момент разорвалась вакуумная бомба из чакры. Наруто успел выскочить, но хвостами ещё касался купола, и его тело отшвырнуло на добрые полсотни метров. Он потерял сознание, однако покров Лиса всё ещё держался. Девушку же разорвало напополам: она лишилась ног по бёдра, а оставшаяся часть туловища упала в снег неподалёку. Купол исчез, и там стоял только Итачи, оставшийся совершенно невредимым, сумевшим побывать в эпицентре взрыва. Он шёл по дну образовавшейся воронки, покрытый собственной чакрой в виде Сусаноо.
   Буран неистовствовал, но Учиха буквально взмахом руки расчистил обзор перед собой, поскольку Отец Штормов позволял властвовать над непогодой. Нии Югито выдержала, и не потеряла сознание, в отличие от неопытного Наруто. Девушка разблокировала чакру Нэкомате повторным прикосновением к спиральной печати, спрятанной под волосами. Она ползла прочь от места боя, без ног, обожженная, почти без сил.
   "Ниби, начинай регенерацию".
   Раны перестали ныть, но чтобы залечить всё и вернуть ноги, может быть, потребуется месяц, а может ничего не удастся... Это ещё не победа. Позади кто-то шёл, и от него исходило красноватое свечение. Нии обернулась, с трудом повернув свое туловище на грязном, талом снегу. Место разрыва уже защищено чакрой, так что незачем беспокоиться о заражении крови. Второй охотник за биджуу остался жив. Он медленно направлялся к ней, а за его спиной висело нечто напоминающее древнего воина, только призрачного и невероятно большого. У неё нет шансов.
   - Я не умру! - пронзительно закричала она. - Ты просто отвратительный мерзавец! Давай, убей женщину, как ты поступил с трупом мамы! - пронзительно выкрикнула Нии, собирая волю в кулак.
   "Надо, чтобы он вовлёкся в глупый, пафосный диалог, оттянуть время, создать двухвостый покров заново"...
   Помогая себе руками, девушка отползала к снежному ковру скалы, нетронутой боевыми действиями. Вихрь безумной метели только усилился, и она не видела, куда движется.
   - Это бесполезно. Я - Отец Штормов. Буран мучает тебя, а не меня.
   Нии слышала этот голос даже сквозь свист ветра, будто слова приносили сами порывы воздуха, наметающие бесконечный шквал снежинок. В белой мгле бурана виднелось ярко-красное свечение. Девушка достала из-под футболки белую ленту, которую сняла, когда распустила волосы. Незаметно, чтобы враг не увидел. Возможно, что его защита не пропустит чакру или посторонние предметы, вроде оружия. Но вот безобидную ленту... При скорости ей удастся удавить его на расстоянии, и никакая внешняя защита не поможет. Этого типа надо убить изнутри защиты. Нии карабкалась по невероятно холодному снегу почти голым животом, так как майку покромсало во время ожоговой техники двухвостого Лиса.
   "Это нереально, он уничтожит ленточку", - говорили инстинкты.
   "Надо рискнуть, вдруг контроль над Отцом прервётся?" - вторила надежда.
   "Вдруг никогда ничего не бывает".
   "Бывает! Я отвлеку его, а в это время воссоздам покров и технику Данмаку!"
   "Есть основания, чтобы вообще бросать ленту?"
   "Есть - я никогда не сдаюсь, бить до последнего!"
   Итачи поднял руку - Самурай замахнулся мечом. Нии развернулась и резко бросила скатанную в клубок полоску. Шарик влетел сквозь абсолютную защиту, чем удивил Итачи до замирания. Этой секунды хватило, чтобы Нии развела вытянутые пальцы рук от печати медитации в стороны, контролируя ленту чакрой. Неуловимым движением она заставила ленту свернуться на шее Итачи. Петля незамедлительно затянулась, но Учиха ещё дышал: Сусаноо защищало его тело. Секунда за секундой он терял контроль над Отцом Штормов. Кровь изо рта стала течь сильнее, потому что нукенин стиснул зубы до боли в предсмертной гримасе. Дрожа, он еле сложил печать перемещения и смазанным иллюзией движением сместился в бок, оставив полоску падать в снег.
   - Хм, любопытная вещица, - хрипло произнёс враг. - Интересно, почему защита не справилась с ней? Ты ответишь мне на этот вопрос. Мы вообще много о чём поговорим. У нас есть целые сутки для маленького праздника, для небольшого насилия над твоим телом, благо груди целы, я их очень люблю.
   Юноша ехидно улыбнулся.
   - Сука, - пролепетала Югито, шестым чувством понимая, что он говорит правду. Этот чокнутый психопат собрался воспользоваться её покалеченными остатками для удовлетворения своих извращенных фантазий. Уловка с лентой помогла только в одном - активировать один хвост Нэкомате. Синяя пелена весёлым плясом огоньков обволокла её. Этот сумасшедший не получит её дольше, чем надеется.
   - Шунши...
   Итачи резко проятнул руку вперёд, изображая колющий удар. Сусаноо проткнуло девушку призрачным мечом из огня, но та не почувствовала никакой боли. Её просто мгновенно запечатали в гендзюцу. Шаринганом Итачи не смог добиться этого - покров Нэкомате защищал её от ментального посягательства, но меч Отца Штормов - иное дело. Несуществующее лезвие как бы пронзило куноичи, дав доступ чакре Учихи для атаки изнутри.
   - Цукиёми, - прошептал он, врываясь в сознание Нии.
   Девушка обнаружила себя в странной пустыне из скал, весь мир окрасился в черно-белые тона негативного снимка, и она сама тоже, а небо алело кроваво-красным. Рядом с ней прилегла Кошка-биджуу.
   - Ниби! Сделай что-нибудь!
   - Я уже говорил - это бесполезно, - Незнакомец в чёрно- белом цвете приблизился к ней. - Это мой подлунный мир, и я в нём могу сделать что хочу. Это техника на три секунды в реальности, здесь же три секунды длятся как три реальных дня. Поэтому я говорил, что у нас будет много времени побеседовать.
   - Ты не прикоснёшься ко мне, чудовище!
   Итачи никак не отреагировал, а девушка закричала от боли.
   - По щелчку пальцев я могу распять тебя. Могу заставить кричать без единого звука. Захочу - и ты будешь гореть, как бумажка. Я, может, скурю тебя, как свою махорку. Буду драть во все места. Хочешь?
   - Заткнись!
   - Ну, не стоит так. Я хозяин этого мирка, и вообще я пацифист.
   Нии ещё раз крикнула имя биджуу, но та не отзывалась.
   - Моё второе я сейчас разбирается с ней. Я в двух гендзюцу одновременно. Одно - Цукиёми, мы тут, а другое - твоё подсознание.
   У Нии Югито появились ноги, то есть восстановились сами собой.
   - Что это?
   - Это вместо пыток. Говорю же, я пацифист. Он снова улыбнулся, вызвав у девушки неприятные сомнения.
   - Садись.
   Из земли выросли два каменных трона, и Итачи сел напротив, но куноичи не решалась, представляя, что кресло схватит её и она окажется в очередном аттракционе безумца.
   - Не надо колебаться. Я просто хочу спросить, откуда ты взяла ленточку.
   - У Райкаге, - сболтнула Нии и тут же спохватилась.
   - Прямо у него или из хранилищ? - Итачи посмотрел на реакцию девушки и повторил:
   - Из хранилищ. Что там ещё было из того же разряда, что и ленты?
   - Не знаю.
   Итачи вскочил с места:
  - Ты лжёшь! Это же предмет "Поиска".
   - Какого "Поиска"? - впервые за бой Нии совершенно растерялась.
   - Ты правда не знаешь про это, - утвердительно заключил Итачи. - Но там были другие предметы. Эти ленты-бинты принадлежали Риккудо-сеннину, как один из элементов его одежды или просто он перевязывал ими раны. Но это точно его бинты... Иначе бы покров Сусаноо сжёг бы ленту на месте.
   - Риккудо - это сказка, придуманная сектантами-шиноби! - возразила Нии, уже не понимая, что происходит. Люди в красных плащах пришли за биджуу, а её в итоге спрашивают о мифическом основателе ниншу - учения о чакре и техниках.
   - Это всё, что ты хотел спросить?
   - Нет. Есть ещё вопросы. Но об этом потом. Сначала удовлетвори меня. Добровольно.
   - Да пошёл ты!
   - Как знаешь.
   Нии, не контролируя себя, пошла в сторону Итачи, ведомая гендзюцу.
   - Это займёт сутки, а потом я задам ещё пару вопросов и устрою пытки. Обещаю, ты не умрешь. Пока. Сначала кома, потом извлечем биджуу, а ты закроешь свои красивые глаза. Они у тебя действительно необычные. Слегка раскосые, как у хищницы. В этом мире твоя кожа идеальна, будто мой напарник и не обжигал тебя. Иди сюда, ко мне на трон.
   - Зачем тебе это?
   - Ты достойная шиноби, а мне скоро умирать. И ещё, здесь нельзя подцепить никакую болезнь. Только моя фантазия с твоей, ну, то есть только моя.
   Итачи снова улыбнулся.
   - Подонок.
   - У нас ещё три дня, успеешь сменить мнение.
   - В худшую сторону.
   - Я не спорю.
   Снова улыбка.
  
  

***

  
  
   Покров Нэкомате исчез, как и Сусаноо. Итачи рухнул на колени, откашливаясь мокротой с кровью. Нии Югито лежит в коме после трехдневного марафона и пыток в конце. Теперь её тело можно спокойно принести Лидеру организации. Учиха хорошо повеселился напоследок. Эта миссия подпортилась присутствием Наруто, морозом и тошнотворной скукой, вкупе с воспоминаниями о Куренай.
   "Я мудак, - печально оценил себя Итачи. - Повеселил себя".
   Из глаз потекла кровь.
   "Думаю, сил хватит, чтобы дотащить половинку её туловища до Наруто".
   Нукенин взвалил Нии на плечо, придерживая за одежду, чтобы девушка не упала. Снова снег. Буран успел замести дно котлована от вакуумного взрыва. Наруто, всё ещё в покрове Лиса, лежал, не шевелясь, вот-вот припорошённый снегом, который тут же таял и испарялся, едва подлетев к чакре. Итачи тяжёлым шагом направился к напарнику, напевая под нос мелодию победной Увертюры. Буран почти стих, совсем как дождь в Амегакуре, иногда останавливающийся, чтобы дать передышку жителям. Это как временный просвет, затишье перед бурей. Учиха шёл по свежевыпавшему снегу и думал, когда же наступит буря, которая окончательно сломит его.
  
  

***

  
  
   Далеко-далеко, в нескольких сотнях миль от страны Снега проснулась Сакура. Её разбудил утренний, неожиданно белый свет, льющийся из-за жалюзи. Девушка лежала калачиком в одной ночнушке, а Какаши спал рядом, уткнувшись лицом в ноги Сакуры. Сенсей лежал в одних тренировочных штанах, которые даже не удосужился снять перед сном. Однако спать в одежде имело смысл - погода в Конохе испортилась, температура упала ниже нуля, а из-за окна веяло холодком.
  
   К главе 1, часть 2. Далеко-далеко, в нескольких сотнях миль от страны Снега проснулась Сакура. Её разбудил утренний, неожиданно белый свет, льющийся из-за жалюзи. Девушка лежала калачиком в одной ночнушке, а Какаши спал рядом, уткнувшись лицом в ноги Сакуры. Сенсей лежал в одних тренировочных штанах, которые даже не удосужился снять перед сном. Однако спать в одежде имело смысл - погода в Конохе испортилась, температура упала ниже нуля, а из-за окна веяло холодком. []
  
   Сакура Харуно проснулась и медленно, будто не желая отрывать Какаши от себя, встала, чтобы подойти к окну.
   За последние два месяца много что случилось. Её и Саске отстранили от экзаменов на ранг чуунина до следующего года, она была огорчена до слёз, но Учихе было всё равно. Он даже странно усмехался над происходящим. Во время завершающего этапа испытаний на Коноху напали неизвестные бойцы во главе с Орочимару, который являлся команде номер семь в Лесу Смерти. Диверсия была устроена с целью похищения Саске, но Какаши смог спасти ученика. Орочимару этим не обошёлся и вступил в схватку с Третьим Хокаге, убив последнего за счёт своих рук. Сарутоби запечатал себя техникой Бога Смерти, надеясь унести жизнь Орочимару с собой. Сакура не была свидетельницей сражения, но ей обо всём рассказал Какаши на похоронах Сарутоби Хирузена. Тело с душой забрал Бог, поэтому в могилу спустили пустой гроб с формой Хокаге.
   После этого команда Асумы отправилась на поиски саннинов Джирайи и Цунаде, кандидатов на пост Пятого Хокаге. Первый прибыл в деревню по письму из штаба Совета, только чтобы подсматривать за женщинами, но никак не идти в политики. Цунаде пришлось уговаривать, но она всё-таки стала Годайме.
   Прошли октябрьские иды*, и Сакура настояла, чтобы помогать Какаши. Она прибрала дом сенсея и на свои имеющиеся средства заменила поломанную мебель. Некоторое время Хатаке сопротивлялся, выставляя ученицу за дверь, но к ноябрю перестал злиться. Он всего лишь благодарил её и гнал на тренировки с Саске, поскольку им следовало готовиться к переэкзаменовке.
   "Ещё год мучительных ожиданий", - думала Сакура, но Какаши скрасил оставшиеся полмесяца до зимы и Нового Года. Он признался ей в том, что испытывает крайнее одиночество, и предложил ей жить у себя. Харуно тогда покраснела, но чувство жалости, вернее, патологическое желание помочь, привело её в постель к сенсею. Она не получала от этого удовольствия, как любящий человек, но удовлетворялась хотя бы тем, что Какаши стал менее строгим и замкнутым.
   Но беловолосый шиноби всё равно чего-то недоговаривал. В постели он неоднократно называл её по имени Рин, и на все вопросы о том, кто это, он отвечал молчанием и стонами, в зависимости от того, в какой момент был задан вопрос.
   Босыми ногами Сакура мерила пол до окна, думая, а правильно ли всё, что она сделала? Она привела квартирку в недурной вид, дала сенсею возможность питаться чем-то более питательным, чем холодным куриным супом, готовя ему еду. Связь с Какаши напоминала ей синдром медсестры, влюблённой в пациента. Вопрос был в том, что когда пациент выздоровеет, должен появиться другой.
   Самое ироничное во всём этом стало то, что она начала подрабатывать медсестрой в стажёрском лазарете Центральной больницы Конохи. Какаши замолвил за неё словечко, и по рекомендации клиники Сакуру в ближайшее время отдадут в ученики Цунаде - самой Хокаге, специализирующейся на искусстве ирьёнина - военного медика.
   Новый Год пролетел незаметно: все осенние дни лил дождь, прерывающийся на сутки, после чего ливень возобновлялся, совсем как в деревне Скрытого Дождя. Дождь продолжался вплоть до восьмого декабря, а снега всё не было.
   "Я всё делаю правильно".
   Сакура дёрнула верёвочку жалюзи.
   А потом случилось невероятное. Какаши, ставший более сговорчивым, разрешил Саске взять миссию по сопровождению живого объекта из одной страны в другую. Их команда без Наруто взялась за помощь некоему Тазуне - строителю из страны Волн, где строился мост к архипелагу страны Воды. На территории бедного селения дважды произошла стычка с неким нукенином-преступником по имени Забуза, называющим себя Демоном Тумана. Ему помогал ойнин, который по логике вещей должен охотиться на отступников. Но он именно помогал Забузе из-за близкой дружбы с детства. Саске очень сильно досталось, Какаши едва спас его и попытался убить Забузу, но в последний момент Хаку закрыл друга собой, получив удар коротким Райкири. Забуза оказался ещё более жесток, разрубив своим длинным мечом тело Хаку напополам, намереваясь поразить клинком и Какаши вместе с ним. Лезвие Кубикиробочо прошло сквозь Какаши, потому что это был стихийный клон из молний стиля Райтон. Он смог воссоздать одну единственную технику Райтона Какаши, чтобы точно поразить цель, пусть даже не ту. Забуза погиб от натиска шиноби, подчинявшихся местному преступному синдикату, нанявшему нукенина таким же образом, как и своих головорезов. Мафия не стала возмещать стоимость найма, а просто натравила безумную свору отступников на Забузу. Они повалили его на живот и проткнули спину как можно большим количеством холодного оружия, пока Демон Кровавого Тумана не испустил дух, а под натиском клинков держался он долго.
  
   К главе 1, часть 2. Саске очень сильно досталось, Какаши едва спас его и попытался убить Забузу, но в последний момент Хаку закрыл друга собой, получив удар коротким Райкири. Забуза оказался ещё более жесток, разрубив своим длинным мечом тело Хаку напополам, намереваясь поразить клинком и Какаши вместе с ним. []
  
   Саске ранили иглами Хаку, но юный Учиха еле вырвался из техники Ледяных зеркал, и только потому, что Забузе угрожала опасность. Хаку создал Кеккей-Генкаем выходную поверхность льда перед самым последним ударом. Со смертью ойнина, Учиха, исколотый сэнбонами, выполз наружу в полном бессилии. Сакура бросилась к нему, чтобы помочь, а потом она ещё не раз навещала его в лазарете, обрабатывая раны и накладывая бинтовые повязки. Ей на какой-то миг показалось, что она полюбила Саске. Не как пациента, а как мальчика. Обычного парня, ничем не выделяющегося, кроме некоторой замкнутости. Может, её тянет к закрытым людям, чтобы явить их душу на свет? Очередной плевок в душу после побега Наруто, которого Сакура бы убила на месте, узнай она раньше - это уход Саске. Он, практически без пожиток, с одним полупустым рюкзаком, собрался уйти из деревни ночью, чтобы стать учеником Орочимару, убившего Третьего Хокаге. Настоящий удар под дых, даже сильнее того, что Саске знал о побеге Наруто. И Учиха ушёл, несмотря на её мольбы.
   Такого разочарования Сакура никогда ещё не испытывала. Руки опустились сами собой, хотелось бросить всё и перестать готовиться на шиноби разведки. Остались только они с Какаши. Вдвоём, но даже это она не могла назвать нормальным общением, потому что при всей своей мягкости сенсей просто молчал, особо не растрачиваясь на разговоры.
   Окно открылось, когда жалюзи со скрежетом взвились под потолок, и в комнату хлынул белый свет. Тепло в низу живота Сакуры, после недавнего слияния с Хатаке, пропало, как иллюзия. В душе поселилось червоточина сомнений. На улице медленно кружились снежинки. Впервые за долгое время.
   - Какаши-сенсей! - все её сомнения развеялись в один момент.
   Учитель мрачно прищурился, глядя на Сакуру в одной ночнушке у окна, залитого серо-белым небом.
   - Что там? - вяло спросил он.
   - В Конохе выпал первый снег...
  
  
   *- Наруто видит машинное отделение парохода - это отсылка к рассказу И.А. Бунина "Господин из Са-Франциско", где корабль "Атлантида" символизировал деление мира на классы и общую бездушность людей.
   *- несколько дней лета - отсылка к рассказу Рэя Бредбери "Всё лето в один день" о детской жестокости и нетерпимости к непохожему на них ровеснику.
   *- Учиха Мадара в маске из можжевелового дерева. Неужели он так долго живёт на свете? - намёк на то, что можжевельник - символ преодоления смерти и вечной жизни (и на Мокутон) Сам по себе можжевельник - крепкое дерево, в частности для маски Тоби.
   *- Хадзиме - яп. Начальник
   *- Аидзен но дзюцу - Техника Когтей
   *- Данмаку - стена огня
   *- Дэнкокеи мучи но дзюцу - Хлысты зигзагов молний
   *- иды - середина месяца, 13 и 15 числа. (по римскому календарю)
  
  

Глава 2 Вендетта

  
  
   Отрадно спать, отрадней камнем быть.
   О, в этот век преступный и постыдный,
   Не жить, не чувствовать - удел завидный!
   Прошу, молчи - не смей меня будить...
   (Микеланджело Буонаротти в пер. Тютчева, вторая версия)
  
  
   Взрыв локальной бомбы биджуу поверг Наруто в беспамятство, поскольку генин ещё недостаточно хорошо контролировал свои перемещения в обличье Лиса и впервые задействовал оба вида чакры в одно время. В темноте сознания юноша увидел сотни осколков, составляющих из вереницы мыслей ряды воспоминаний. Причудливый ворох картинок наконец обрёл ясные очертания, и Наруто припомнил события последних двух месяцев прежде, чем достиг подсознания, где мог увидеть и поговорить со своим биджуу - девятихвостым Лисом Кьюби.
   За какое-то мгновение до пережитых воспоминаний Наруто ясно видел, как он шёл по мокрым плитам из серо-белого мрамора, похожими на то, что в "Библейских заветах Риккудо" называлось Чистилищем. Вскоре плиты закончились треснутыми и вбитыми в землю кусками перед совершенно голой пещерой без сталактитов, сталагмитов и других горных наростов. По краям показались стены, не видимые до этого из-за мутного тумана, рассеявшегося, как только Наруто ступил на мокрый пол, захламленный мелким мусором. Напротив, высилась решётка в раме, вместе со стенами подпирающая своды потолка.
   "Тут высота под тридцать метров, - мысленно прикинул Узумаки. - И я здесь уже был, только в тот раз всё выглядело немного по-другому. Меньше, что ли"...
   За прутьями громадной клети в темноте мягко светился и пульсировал красный огонь, увеличивающийся по мере приближения генина. Разлитая почти по всему полу вода, кроме небольшого замусоренного островка, подёрнулась рябью, будто дунул ветерок; появились пузыри, вздувающиеся до пары десятков сантиметров вверх, но тут же лопающиеся.
   "Я снова рядом, Кьюби!"
   Наруто сделал ещё шаг, но он не увидел Лиса, потому что всё вокруг потекло, как воск на свечах, оставляя от пещеры сплошной мрак. И тогда мальчик вспомнил, каким путём он шёл к первой встрече с собственным биджуу. На лицо, как из ведра, хлынул дождь.
  
  

***

  
  
   Согнувшись под струями ливня, Наруто плёлся за Пейном, а позади с неохотой шёл Дейдара Цукури. Узумаки обернулся и громко проговорил сквозь шум дождя, чтобы приободрить нового товарища:
   - Не парься, Дей, сейчас мы пойдем в мотель и обсохнем. Это всего лишь дождь!
   - Я люблю дожди, но только смотреть на них со стороны, - ответил Цукури, нагнав приятеля.
   - Эй, Пэйн! Мы же идём в мой номер в мотеле?
   Рыжеволосый Тэндо в чёрном плаще и широкополой соломенной шляпе с лентами, спадающими за плечи, услышал Наруто сразу, несмотря на шум ливня.
   - Нет, - жёстко сказал шиноби. - Сначала в резиденцию Фарло.
   - Я туда не хочу!
   Пэйн ответил что-то вроде "Это не обсуждается". Сдвинув мокрые, слипшиеся пряди волос со лба набок, Дей попытался спросить, кто такой Фарло, но Наруто, расслышав вопрос со второго раза, только отмахнулся: он не хотел рассказывать, что ему пришлось убить нескольких человек по приказу мафии. Генина не пугали угрозы бандитов убить его, просто он сам хотел выполнить любое дело, самостоятельно и независимо от Хокаге, подписывавшего разрешения на миссии большинству шиноби.
   "Стоп, а вдруг Пэйн меня обманул? Он - неформальный правитель деревни, что-то вроде чиновника, только имеющего схожие полномочия, что и местный Дайме-наместник. Поэтому он запросто может передать меня в руки шиноби как преступника".
   Холод, который почувствовал Наруто, никак не был связан с дождём. Это был чистый страх, неприятно давящий на нервы, а в животе словно скопилось нечто тяжелое, словно генин проглотил крупный булыжник.
   "У меня должен быть момент, чтобы сбежать. Не знаю, какие способности у этого Пэйна, но есть план, чтобы оставить его с носом", - размышляя, Наруто представил себе, как отрубает голову мертвенно-бледному ниндзя с перечеркнутым протектором на лбу.
   "Да он обычный чиновник, немногие из них ниндзя высшего класса, ведь всё дело наверняка в связях, один блат, сплошной блат. Вот придёт момент, я вооружусь где-нибудь в здании Фарло, может мне даже придётся убить Тикуто и отобрать у него бамбуковый меч. Потом поставлю отступника на колени и отрублю голову. Он, может быть, будет просить не убивать его... А Дея я оставлю в живых, и мы вернёмся к Цучикаге героями, остановившими преступную группировку. Нельзя исключать, что Пэйн окажется сильным - он старше меня, к тому же эти странные глаза с пятью кольцами вокруг зрачков... Как шаринган Саске и Какаши, но другое, чьих возможностей я не знаю. Придётся бежать. В гостиной резиденции было широкое панорамное окно. Надо разбить его и выпрыгнуть наружу, на здание, и руками по трубам и проводам с флюгерами, или в канализацию и вылезти через люк на набережной, если он не запечатан для использования только рабочими".
   Зазевавшийся Дейдара смачно окунул сандалю на голую ногу в глубокую лужу и выругался, а Наруто задумался: при бегстве он оставит Дея вместе с Пэйном, и о карьере в Ивагакуре можно забыть. Идея родилась сама собой. Если в штабе Фарло их будут ждать, то Наруто решил подговорить Дейдару выпрыгнуть с шестого этажа резиденции вместе с ним. Дей тоже в какой-то степени шиноби, тоже генин, так и не получивший звания чуунина, как и Узумаки, поэтому прыжок с такой высоты будет простым. От этих мыслей Наруто уверенно выпрямился, подставляя лицо дождю.
  
   Как ни странно, Пэйн провёл их через Северо-Западный КПП и не обмолвился ни словом с шиноби-контроллёрами. Теоретически, арестовать генина могли уже там, но этого не произошло. Наруто остался в недоумении:
   "Наверно, меня хотят отвести на место преступления и в допросную. Чёрт, зачем я только согласился на уговоры Пэйна? Политическая Организация, едрить их в нос... Как же я сразу не догадался? Это же ниншу - шиноби! Только вот зачем Дея сюда приплели? За бомбы... Он мог взорвать поезд, или уже что-то взорвал. Тогда его простили из-за связей с Цучикаге, но теперь буквально заставили покинуть поезд и страну".
   Поплутав между домами в районе доков, Пэйн вывел подростков к дому Фарло за каналом. Этот восьмиэтажный прямоугольный блок с широким зеркальным окном нельзя было спутать с другими зданиями. На крыше слева возвышался массивный громоотвод из разных прутьев, сваренных в случайном, хаотичном порядке, образуя нечто. Рядом крепилась антенна с проводами до следующего цилиндрического сооружения. Само здание было серым, мрачным и абсолютно никаким, как могильная плита. С другого бока здания тянулись сливные трубы. Если другие дома были преимущественно округлённые в фасаде, обвитые трубами и увешанные рекламой, то этот был строг и минималистичен, без нагромождения в виде балконов, служебных платформ и прочих железных пристроек.
   "А потом, как мы вылезем из канализации, похитим яхту, на ней через озеро в реку Жизни в одноимённой стране. Покинуть страну Рек наверняка легче, чем Амегакуре. Оттуда мы пешком пересечём часть территории страны Ветра, а там за страной Медведей снова равнина и степь, выжженная солнцем, и вокзал деревни, Скрытой в Пустоши".
   Наруто отвлёкся на Пэйна. Тот предложил им войти в здание первыми:
   - Давайте, проходите. Там никого нет, и об этом никто не знает, кроме меня и Ангела.
   "Это ещё кто? Анаис?" - генину немного поплохело. Никто не знает - это может быть намёком на то, что от него сейчас избавятся. А Пэйн - исполнитель, обладающий достаточной силой, чтобы сделать это.
   "Они ему чем-то платят. Наркотиками?"
   Дейдара вошёл внутрь, чтобы поскорей скрыться от нещадного ливня, какой обычен для Амегакуре. Это ещё не штормовая гроза, о которой слышал Наруто в мотеле.
   - Стой, Дей!
   - Чего? Дай обсохнуть, хм!
   Пэйн протолкнул Наруто вслед за длинноволосым парнем и закрыл дверь, повернув ключ в замке. На двери крепились металлические засовы, и отступник сдвинул каждый в отдельные петли сбоку. Худшие предчувствия Наруто стали оправдываться. Генин отвёл товарища к лестнице и тут же стал нашёптывать:
   - Я тут совершил преступление, похоже, нас сейчас арестуют шиноби, бежим, когда я подам знак. - Что?! Почему арестуют?
   - Долго объяснять. Я разобью окно и мы прыгнем, это будет наверху, сам поймешь...
   - По-моему, ты мудришь, я тебя не понимаю. Они находились в довольно просторном помещении, служившем вестибюлем с прихожей, но Пэйн прекрасно слышал их шёпот издалека.
   - Довольно глупостей, Наруто. Вас не арестуют и не убьют, пока я рядом. И бояться тут нечего - дом пуст по твоей вине. Давай-ка поднимемся в столовую членов семьи Фарло. Это второй этаж.
   Дей с воодушевлением поднялся по лестнице на балюстраду из красного дерева, разведя руки перед Наруто:
   - Вот, а ты что-то напридумывал. Идём. Мне нравится интерьер, но он не самый лучший. Тут, хм, пустовато. И зал небольшой, хотя здание намного шире. Вон там, куда идёт дверь? Он показал на выходную дверь у шкафов.
   - Там складские помещения, - ответил Пэйн. - Наруто, поднимайся наверх. Генин устало присоединился к Дею, уже шедшему по следующей лестнице за неприметной дверью в конце открытого коридора из стены, увешанной картинами и перил балюстрады.
   - Тут курили дерьмовые сигареты, - многозначительно произнес Цукури, остановившись на запылённой площадке. Наруто пихнул его в бок.
   - Хватит, пошли скорей.
   Он резво преодолел два пролёта и вышел в небольшую комнатку, ведущую в несколько других. Напротив два туалета, слева явно чулан. Справа, в узком коридорчике, вероятно, можно было зайти в столовую. Наруто спешно прошёл к двери и открыл её. Тусклый свет - дождевые облака омрачали комнату, не пропуская лучей солнца, которого жители Амегакуре давно не видели. Наруто ошибся: в здании ещё были окна, только с другой стороны. Безвкусно получилось: наверху одно панорамное, а здесь, совсем не симметрично - несколько застеклённых тонких рам, больше похожих на металлические планки, ассоциирующиеся с тюремной решёткой. По стеклу ползли широкие разводы дождевой воды, и было слышно, как дребезжит от бьющих капель карниз.
   В столовой центральное место занимал стол, окружённый деревянными стульями с обивкой. Наруто прищурился, пытаясь разглядеть какой-то странный предмет на столе, похожий на вытянутый мешок для сахара.
   "Наркота?"
   Генин приблизился, чувствуя, как трясутся поджилки, а по спине пробежал целый табун мурашек от страха. Что-то сдавливало его дыхание, при мысли о том, что на столе совсем не кокаин. На столешнице распласталась белокурая шестилетняя девочка. За окном сверкнула молния, на мгновение осветившая лицо мёртвого ребёнка.
   - ЙонБенет? - Наруто откинул подвернувшийся стул прочь и приложил к её шее пальцы, пытаясь узнать, есть ли пульс.
   - Она убита, - послышался холодный голос. В проёме стоял Пэйн и напуганный Дейдара.
   - Наруто, это ты убил её? Ну, то преступление, про которое ты говорил.
   - Совсем ебанулся? - разозлился Узумаки. - Я не трогаю детей.
   Последние слова прозвучали, но от них Наруто ощутил яд лжи на языке. Он бил детей в Конохе и отбирал деньги. Это, конечно, не убийство, но всё же нечто близкое по духу.
   - Косвенно ты убийца.
   Пэйн поставил отброшенный стул на ножки и сел.
   - Ты невольно подставил Фарло. Ты что-то сказал при убийстве тех людей в притоне. Один выжил и быстренько сообщил напарникам. Семья Минга организовала нападение в ту же ночь, когда ты бежал из страны и, если я не ошибаюсь, ночевал на вокзале. Ты спал и видел сны, а их убивали. Сначала дочь Фарло - она была задушена гарротой.
   Наруто тяжело сглотнул. На шее девочки он нащупал полоску рубца от шнура.
   - Она была заложницей с самого начала. Не знаю, как дружкам Минга это удалось, но они сказали, что за убитого младшего брата Минга должна умереть дочь Фарло. Йон не согласился, и после убийства началась бойня холодным оружием.
   - А где кровь? - недоуменно спросил Дейдара, оглядывая столовую и кухоньку в конце зала.
   - Я всё убрал с помощью додзюцу.
   - Это как? - насторожился Наруто.
   - Техники крови, - соединение чакры Суитона с полюсом янь. Онмьётон - соединение двух полюсов духовной энергии, инь и янь. Вся чакра тоже делится на полюса. Но не об этом речь. Погибли все члены семьи Фарло и почти все головорезы Минга. Все трупы в подвале, я покажу вам.
   - А Йон? Он тоже мёртв?
   - Да. Его изловили, связали, ноги поставили в вёдра и залили строительным раствором, затвердевающим при химическом катализаторе. Вёдра убрали, ноги вынули. Его закололи шпагой и сбросили в озеро.
   - Он на дне Ноева озера?
   - Да. Я думаю, ему было приятно умирать.
   - Почему? - Дейдару это не то чтобы заинтересовало, просто он пытался найти подтверждения своей теории о том, что человек способен не сожалеть ни о чём, даже если риск всей жизни не оправдался.
   - Ему надоело. И он наверняка верил, что снова увидит дочь там, в Чистилище. Он как бы добровольно уснул навсегда. В этот век такая судьба - почти отрада. Он умер, расставшись с болью, почти без страданий, странно даже, что без надругательства. Наруто живо представил себе, как печально улыбающийся Фарло в дорогом костюме, испачканном небольшим пятном на рубашке в районе груди, медленно камнем опускается на дно, а зеленовато-синий свет утреннего солнца меркнет под водной гладью. Какая злая ирония! Он, вероятно, часто распивал виски "Ноево Озеро", а закончил жизнь на дне настоящего водоёма. Не на песочке, а где-нибудь в водорослях или у насосной станции. Тело попадёт в трубу - а оттуда на электростанцию, где его перемелет в фильтрах. И он умер счастливым? Почему-то Наруто не хотелось завидовать мертвому и бесчувственному Фарло.
   - Пэйн, а почему Вы не помогли им? Вы же как-то узнали об этом.
   - К сожалению, я узнал об этом поздно. Фарло и его бизнес находились под моей протекцией, я пометил его дождём с помощью техники Укоджизай, чтобы отслеживать перемещения Йона по городу. А сегодня ранним утром я почувствовал, что он умер и стал свидетелем утопления. Я торопился, потому что мне нужно было успеть найти Дейдару.
   - Неужели все мертвы? - Наруто отказывался верить в это.
   Пэйн встал.
   - Идём в подвал, я покажу вам трупы. Помню, у Фарло была знакомая, Анаис. Её трупа нет, как и тела Эдварда Тиллмана.
   "Неформальный лидер деревни знает о бизнесе Фарло и поддерживает его. Он что, преступник, обычный мафиози, как и все они, только бывший шиноби, как я?"
   Узумаки не избавился от подозрений в адрес Пэйна, а Дейдара остался шокированным. Похоже, он никогда не видел человеческие трупы.
   - Я хочу вскрыть какое-нибудь тело, - внезапно сказал он.
   - Что? Зачем?
   - Хочу досконально понять анатомию человека. Мне это будет полезно и для изобретений, и для живописи, а тем более и лепки.
   Настала очередь Наруто удивляться:
   - Я всё равно не понимаю тебя, даже не говори об этом.
   - Это потому что я не человек? Ты думаешь, я не испытываю жалости к тем, кого собираюсь вскрывать? Я бы испытывал, будь это близкий человек, а тут всего лишь мёртвые преступники, и то - убитые не мной!
   - Так ты и убить хочешь?
   - Прекращайте спор, он не конструктивен, - прервал их перепалку Тэндо.
  
  
   В подвале зажёгся свет, когда Наруто нащупал кнопку выключателя, но зловоние трупов чувствовалось уже при спуске вниз из складских помещений. Тела мертвецов разделили на две кучи, а в стороне лежало ещё шесть трупов. Вдали неровным строем сложились бойцы Фарло, а у входа, как-нибудь растянулись друг на друге помощники Минга. Рядом блестели клинки сабель, шпаг и прочего холодного оружия, собранного между погибшими.
   - Это кто?
   Наруто подошёл к шести телам, выложенным в ряд в мешках.
   - Это жертвы Фарло. Те, кого он убил лично, - Пэйн расстегнул один мешок, открыв взору генинов женское тело. Голая девушка со спутанными в клоки волосами была убита несколькими ударами в живот, предположительно ножом. На внутренней стороне бедра красовалась татуировка в виде розы.
   - Проститутка. Судя по состоянию, она была убита вчера поздним вечером. Странно, но все эти тела в мешках довольно чистые. - Наруто вздрогнул: Фарло убил её в отдельной душевой комнатке, где его испытывали на твердость, чтобы заколоть парня с мешком на голове. Кровь попросту смыли с водой в воронку на полу.
   - Возьми её тело, - неожиданно попросил Дейдара. - Ещё нужно тело мужчины. Проститутка была наверняка больна, надо унести отсюда тело здоровой женщины вдобавок к первым.
   - На исследования? А как же механика? Ты должен построить мне кое-что.
   - Не волнуйтесь, Пэйн, одно другому не мешает.
   - Хорошо. Ангел предоставит их тебе после вступления в организацию.
   Отступник застегнул мешок и оттащил его к выходу, а потом приволок ещё два тела, названные Дейдарой.
   - Я наверх, в гостиную и в кабинет Фарло, - сдавленно сказал Наруто. - А потом мы пойдём искать Анаис.
   И он выбежал из подвала, пока Дей что-то спрашивал у Пэйна.
  
  

***

  
  
   Снова лестница. Наруто сильно вымотался, и подъём только сильнее нагрузил его.
   Гостиная пустовала. Наруто прикрыл дверь и осмотрел свободный от людей зал. Барная стойка, за которой Узумаки видел Икара и Анаис буквально вчера-позавчера, теперь пылилась, не тронутая побоищем, как и закрытое тонерной краской окно. Наруто нажал на выключатель, и чёрная, как смола, плёнка сползла вниз, к полу, открывая окно. Дождь давно уже покрыл стекло брызгами, в небе посверкивали зигзаги молний.
  
   "Бежать не имеет смысла. Фарло мёртв, и его дочь тоже. Почему мне кажется, что я не виноват?" - Наруто в чувствах схватил забытую кем-то бутылку со стойки и швырнул её в окно. Осколки брызнули в стороны, отломленное горлышко закрутилось на полу. На стекле не осталось ни одной царапины.
   "Бесполезно. Я бы не успел сломать его Катоном. У Пэйна какой-то Онмьётон, о котором я в принципе ничего не знаю. В учебниках упоминалось разделение духовной энергии на инь-янь, может это и есть оно? Это даже не стихия, а чистая чакра для исскуства ниндзя".
   На кофейном столике лежала книга обложкой вверх.
   ""Потерянный остров", автор Кичиро Тэнэи", - Узумаки сложил её и прочитал аннотацию на обложке. Обычный приключенческий роман, классика, которую проходят на среднем курсе Академии. Наруто пробовал читать, но забрасывал - автор писал вычурно и сложно, текст казался сухим, а речь шла о пирате-флибустьере, бывшем бакалавре медицины, который волею судьбы закончил пиратские странствия на мифическом острове, где пытался выжить. Узумаки не прочёл и половины, а сейчас он не помнил даже концовки, обсужденной в Академии на уроке мировой литературы. Возможно даже, что его в классе не было. Генин прогуливал многие дни, не боясь быть отчисленным: сиротский фонд и Совет подтвердили решение Четвёртого Хокаге облегчить условия детям, оставшихся без родителей. Надлежащие поправки в билле о правах и обязанностях граждан приняли, и Наруто пользовался послаблением.
   С грустными мыслями он открыл форзац книги и обомлел: на внутренней стороне обложки был приклеен бумажный кармашек с номером, написанным ручкой. Под числом и буквой "П" отчетливо виднелась надпись: "Гражданская библиотека Конохи".
   - Твою мать... - прошептал Наруто и, бросив книжку на стол, побежал по лестнице на последний этаж в кабинет Фарло, догадываясь, что он как-то связан с главной деревней страны Огня, или кто-то из его подчиненных. Может это Анаис? Эта мимолётная мысль обрела какое-то приятное значение для Наруто.
   Панорамное окно, как оказалось, охватывало по высоте три последних этажа, и, когда Наруто ворвался в пустые покои мёртвого якудзы, снова столкнулся с аналогичным по дизайну интерьером, только это была помесь спальни с рабочим офисом: слева, близ выхода - широкая двух или даже трехместная кровать с идеально белым постельным комплектом, по бокам тумбы из кленового дерева с лампочками бра в стене над ними, а справа, ближе к дальней стене, располагался стол из тёмного бука. Голая серая стена и белый потолок буквально превращали комнату в черно белую камеру, освещаемую короткими вспышками молний. Наруто залил стекло тонирующим составом и включил искусственный свет соседней кнопкой.
   Рядом со столом громоздились книжные шкафы и гардероб. За кроватью обнаружился крупный на вид комод. Позади бюро была наглухо закрытая дверь. Наруто сразу после знакомства с помещением кинулся к столу, чтобы выдвинуть все ящики, выдирая вместе с замочными скважинами, очевидно сделанными для виду. В первом коробе ничего - только деньги и несколько папок с документами. Во втором лежал ноутбук с проводом, а в третьем пара книг и то, что Наруто предполагал найти: повязка шиноби с протектором селения Листа.
   "Получается, Йон Фарло бывший шиноби? Тогда зачем ему понадобилось нанимать ниндзя, если он им и являлся?"
   Наруто осмотрел повязку. Тёмно-серая лента с медной пластиной. Скорее всего принадлежала шиноби в ранге чуунина или дзёнина. Мальчик небрежно бросил ленту в ящик и задвинул его ногой. В бюро слева ничего примечательного не обнаружилось, кроме каких-то многочисленных бумаг и дискет для ноутбука. В комнатке за столом оказался туалет с умывальником, над которым висело чистое зеркало и полочка для предметов гигиены. От кафельного пола и кое-как сложенных брусков дерева вдоль стенок веяло инфернальным холодом, и Наруто просто закрыл туалет.
   "Ничего особенного, кроме того, что я узнал. Фарло - шиноби, вот только зачем было скрывать?"
   На прибранном столе рядом с карандашницей и лампой стояла фотография в рамке. На ней улыбались трое: сам Йон, довольно милая на вид темноволосая женщина, державшая трехгодовалого ребенка - девочку. ЙонБенет.
   "А через три года её убили, как и отца".
   Наруто провёл пальцем по её лицу за стеклянной оправой. Тут он заметил, что фото не совсем соответствует реальности: у Фарло не было татуировки на щеке в виде лисьей морды. Мозг сам пытался найти объяснения этому, выстроить картинку произошедших событий, чтобы понять, как Йон Фарло лишился своего имени в угоду новому образу жизни в Амегакуре.
   Фотография заняла свое место, а генин уже торопливо открывал ящики комода. Сначала мужские духи, бельё, потом верхняя одежда... В самом нижнем под железной пластиной лежали старые поношенные вещи. Наруто сгрёб одну кофту в кулак и почувствовал, что в одежду что-то завёрнуто: подборка стальных ножей для поваров. По виду клинков генин определил, что именно подобным оружием была заколота проститутка, чьё тело лежит в подвале и ожидает, когда его заберут на опыты для Дейдары. В шкафу гардеробе хранилась обувь, галстуки на плечиках и стоял небольшой сейф. Что-что, а сейфы Наруто открывать не умел. Он засунул три ножа в плотный носок из комода и спрятал их в глубокий карман в подкладке ветровки.
   Запертый блок из несгораемого железа остался единственным нетронутым в покоях Фарло предметом. Наруто быстро обшарил тумбы и, не найдя ничего, кроме холодильной камеры для напитков и пары упаковок презервативов с лубрикантами, которые парень распихал по кармашкам спортивного костюма, тут же покинул этаж. Зачем он взял резинки, Наруто не мог сказать себе, ведь что они дадут ему в будущем - непонятно. Тянуть мелкие вещи, имеющие какое-то ценное применение в практике, или красивые безделушки стало для генина навязчивой привычкой со времен полуворовского образа жизни в Конохе. Наруто питал слабость к своего рода трофеям. "Я обязательно сюда вернусь, чтобы уничтожить треклятый сейф и достать его содержимое. Не имей оно ценности, никаких ящиков с замками и сундуков бы не понадобилось!"
   Узумаки сбежал по лестнице вниз к выходу из резиденции. Отступник и Дейдара с тремя чёрными мешками у парадной двери ждали Наруто.
   - Закончил обход? - деловито спросил Пэйн.
   - Да, ничего примечательного. Куда теперь? Предлагаю найти Анаис.
   - Не сейчас. Где ты жил?
   - В мотеле, - ответил Наруто, прикидывая, к чему был вопрос. - У Большого Ди.
   И тут до генина дошло. Его убьют на квартире за смерть Фарло, вероятно, вендетту закончит Анаис. Не успел он что-то сделать для осуществления своей мечты, как впереди маячит перспектива быть расчлененным или утопленным в озере. За Йона. Око за око, зуб за зуб, кровь за кровь, утопленник за утопленника.
   - Зачем нам туда?
   - Временно поселим там Дейдару, - немедленно отозвался Пэйн так, словно говорил о чём-то разумеющемся. Наруто где-то слышал, что если человек сразу отвечает не раздумывая - это один из возможных признаков вранья. С самой первой встречи в баре, где завязалась драка с приспешниками Фарло, Пэйн вызывал только недоверие. Бесстрастный, немногословный, хоть и подробно рассказал о схватке двух семей, крайне подозрительный тип с необычными глазами. На этом характеристика Тэндо исчерпывалась. Он просто лишний. Он не должен был снимать их с Деем с поезда.
  
   За матовым, слабо просвечивающим окошком в чугунной двери что-то потемнело: к дому подошёл некий гость.
   - Кто это? - спросил Дей. - Пэйн, ты знаешь?
   - Это Ангел.
   - А, вот про кого ты мне говорил в подвале. Сейчас увижу её, - спокойно сказал Цукури. Наруто странно дёрнулся, заслышав местоимение. Гость это девушка или женщина. Анаис? Три коротких, но звонких стука в дверь. Пэйн резко открыл её, и на входе явилась синеволосая, не длинно стриженая девушка с заколкой в волосах в виде белого цветка розы из бумаги. Плащ девушки абсолютно совпадал с тем, что носил Пэйн. Чёрный покрой, вышитые красными нитками с белым окаймлением облака в виде вставок на хламиде. Плавный овал красивого бледного лица девушки обрамляли синие волосы и чёлка, разделённая на две пряди, ровно скрывающие уголки скул, которые едва можно было разглядеть из-за мягких щёк. Нельзя сказать, что она не знала голода или же наоборот - осунулась в скулах, как узник.
   Джирайя писал в своих книгах о разных девушках, используя прием равновесия, когда у красивой, почти идеальной девушки имеется небольшой недостаток, который можно назвать изюминкой, вроде слишком веснушчатого лица, родинки на бросающемся в глаза месте, не совсем правильного носа или неярких, но полных обаяния глаз. Наруто знал авторскую особенность из коротенькой заметки перед романом "Легенда о бесстрашном ниндзя". Критик намекнул на то, что в некоторых вещах Джирайя повторялся, тем самым сдавая свои позиции как талантливый писатель.
   Но гостья была идеально красивой, и Наруто не позволил себе даже подумать о каких-либо недостатках. Их просто не было. Миндалины живых, но грустных глаз цвета тёмного янтаря белели под веками, подведенными синими тушью и тенями. Под тонкой губой парень заметил железный кругляшок, как на лице Пэйна, только абсолютно круглый и маленький, да и материал светлее. Диковинное украшение.
   Девушка прошла в вестибюль.
   - Я слышала, как ты просил помочь с телами, - сказала она, изрядно удивив Наруто. Как она могла услышать его, если находилась далеко от здания? Может, это её способность?
   - Вижу, ты нашёл Дейдару Цукури, - Ангел улыбнулась спутнику Наруто. - Можешь называть меня Конан.
   - А конспирация, Ангел? - намекнул Пэйн.
   - Незачем, друг. Я слышала и то, что он пойдёт с нами.
   Конан властным жестом указала на генина, и тот уставился на ногти девушки, выкрашенные в янтарно-ольховый цвет, почти оранжевый.
   - Извини, Конан, не подумал об этом сразу, - Тэндо виновато улыбнулся, но неестественно, будто лицо отказывалось передавать какую-либо мимику. Ангел сложила печать "овцы", и блестящее как воск лицо начало буквально расслаиваться на тонкие листы бумаги, как скорлупа. Мокрая, но не теряющая своих свойств бумага несколькими пачками упала со всей неприкрытой от дождя кожи на пол, где и испарилась. Лицо Конан стало живым и сухим, лишившись бумажного покрова, как будто она никуда и не выходила под ливень. Синеволосая девушка взмахнула рукой, и из рукава вылетела струя бумаги, распавшаяся на три части. Листы кружились вместе упорядоченным роем, налипая на мешки с трупами, точно заматывая их в коконы.
   - Их в убежище или в штаб?
   - В штаб. Похоже, Сасори придётся подвинуться и дать половину лаборатории Дейдаре. Пэйн вынес по телу на улицу, и Конан снова сложила одну единственную печать. Судя по всему, её техники создавали бумагу из ничего, формируя чакру в материальные безукоризненно белые листы. Может, это и есть Онмьётон, про который говорил Тэндо? Мешки, облепленные бумагой, казались толще, и прежде, чем Наруто задумался о транспортировке, Конан развела руки в стороны: каждый бумажный кокон оброс белыми крыльями из плотных листов для оригами.
   - Ты умеешь летать? - пораженно спросил Дейдара, глядя, как появляются перья из листов за спиной Конан. Не слыша парня, она повернулась, и Наруто увидел, что плащ тоже бумажный: в районе лопаток одежда разошлась листами плотной бумаги, образуя прорези для крыльев из спины. Узумаки долго не отрывал взгляда от Конан, взмывшей в дождливое небо с мешками, которые несли листы-крылья из чакры.
   Троица двинулась к восточной стороне - в километре от резиденции находился мотель, но Узумаки потребовал свернуть в магазин одежды, аргументируя тем, что у него нет сухого комплекта вещей, кроме нескольких футболок, которые были малы и годились на половые тряпки.
   - Мало времени, не задерживай нас. Купи что хочешь, да побыстрее, - поставил условие Пэйн. Для Наруто этого было достаточно, чтобы обдумать план бегства из комнаты мотеля на тот случай, если его действительно собираются убить. К ателье и магазину одежды пришлось сделать крюк на северные улицы. Дешёвая распродажа летних вещей так и не закончилась, оставшиеся костюмы и их отдельные составляющие продавались в треть первоначальной цены, о чём громко гласили рекламные плакаты за стеклом магазинчика. Дейдара остался под крыльцом с Пэйном, чтобы покурить, а Наруто зашёл внутрь салона одежды.
   Светлое помещение из рядов с вешалками для верхней одежды и широких тумб с как-нибудь набросанными мешковатыми плащами и штанами.
   "Пока выбираю, продумаю действия. Самый очевидный вариант убежать через балкон мотеля - это легко. Вопрос в том, что надо задержать Пэйна. Дымовая шашка сгодится". - Простите, - обратился он к продавцу, - можно приобрести вот этот комплект? Наруто показал на сложенную в стопку "двойку" из черных дутых штанов с белой подвязкой, черно-серого плаща и белой рубашки, сильно мятой, как говорится, "корова пожевала". Вдобавок ко всему этому прилагалась черная повязка с белой спиралькой.
   - Ваш рост? - спросил нескладный парнишка, сутулящийся за кассой.
   - Сто шестьдесят шесть, может чуточку выше.
   - Ясно... Иона, постойте у кассы, пожалуйста, я сейчас принесу покупателю заказ.
   Из-за зеркала в обувной секции вышел старик и торопливо занял место парня. Спустя пару минут, Наруто расплатился, забрав целлофановый пакет на застежке, чтобы дождь не намочил купленную одежду в нем. Он успел заготовить шашку, пока ждал торговца.
   Под козырьком здания курил только Дейдара, а Пэйн молча думал о чем-то.
   - И года не прошло, - улыбнулся Дей. - Всё задолбало, хочется поспать и обсохнуть. Пошли уже.
  
  

***

  
  
   Тэндо с наймитами скорым шагом вернулись к мотелю.
   - Мы тут ненадолго, - сказал отступник Дейдаре и Наруто. - Цукури, ты останешься здесь, а нам придётся съездить кое-куда.
   "Убить меня, - расстроено подумал Наруто, - я не ошибся в подозрениях".
   Администраторша Ираэна увидела генина и резко вскочила с места за ресепшеном, тыкая в парня пальцем:
   - Ты! Ушёл и не оплатил своё проживание! Мы договаривались на пятьсот рё, если ты уйдешь до выходных. Оплачивай прямо сейчас!
   - В этом нет нужды, - осадил её Пэйн. - Они со мной.
   - Бог, - ошарашено пролепетала женщина.
   - Вот этот парень здесь поселится на некоторое время.
   Ираэна посмотрела на Дейдару за спиной Пэйна.
   - Какая комната принадлежала ему? - он указал теперь на Наруто.
   - Тридцатый номер на третьем этаже, но он сейчас занят...
   - Кем? - напрягся Узумаки.
   - Он не назвался.
   Пэйн поблагодарил администраторшу и отдал ей пятьсот рё за Наруто.
   - Нам в тридцатый номер, неважно, кто там, но я уверен, это подчиненный Фарло.
   Троица поднялась на последний этаж, и в самом начале коридора Дейдара постучался в комнату. Глазок на двери посветлел, когда некто откинул крышечку, а потом потемнел: проживающий внимательно разглядывал их, прильнув к увеличительной стекляшке. Раздался скрежет цепочки и щелчок замка. Дейдара смело распахнул дверь в полутемную комнату и зашёл, а Наруто следом. Глаза быстро привыкли к полумраку, но тут же некто схватил генина за горло.
   - Ты подставил нашу семью!
   Как только Пэйн произнес "Не смей, приказ Бога!", заточка прикоснулась к шее Наруто и остановилась.
   - Вы заодно! - со злобой сказал мужчина. Дейдара нащупал выключатель и зажег лампочку. Шею Наруто держал блондин с длинными соломенными волосами, стянутыми в ровный хвост.
   - Эд...вард Тиллман, - прохрипел Узумаки. - От...пусти... Кха!
   Мафиози разжал пальцы и отошёл к балкону.
   - Выключите свет, а то мошки налетят. Сейчас их становится все меньше перед зимой, но тем не менее. Выключите!
   Дейдара снова нажал на кнопку и комната вернулась в полумрак.
   - Бог, почему ты защитил его?
   - Потому что мы готовы исправить его ошибку. То, что произошло, весьма прискорбно. Я лишился идеологического товарища.
   - В который раз слышу о том, что Вам не нравится монархия, и не перестаю удивляться этому. Вы же у власти с наместником Хокаге! Неформальный лидер, руководящий страной, чего же более?
   - Тиллман сел на расправленную кровать.
   - Это всё не то. Нам нужна новая власть, и Фарло это знал, его семья знала. Имею в виду родную семью Йона. Ты же знаешь его настоящее имя?
   - Нет.
   - Понятно. В резиденции нет трупа Анаис. Она жива? Эдвард передал с тумбы письмо.
   - Она покинула дом через секретный ход в катакомбы города. А я ушёл намного раньше бойни, потому что должен был найти и привести Наруто к боссу.
   Наруто тем временем переоделся в купленный костюм и вышел на балкон подышать воздухом, перенасыщенным озоном из-за дождя. Он уже не слышал разговора, раздумывая под барабанящий стук капель по металлическому настилу, кое-как приделанному над балкончиком.
   "Пэйн заступился снова. Похоже, я все-таки ошибся насчет него. Какой бы ни была его Политическая Организация, я знаю, что вступлю в неё с радостью и рвением".
   Он повернулся, чтобы разглядеть людей в комнатке. Пэйн читал письмо от Анаис, а Дейдара нашёл старый фен и пытался обсушить им одежду. Бросив не слишком успешное занятие, он вышел к Наруто.
   - Тьфу. Дурацкий фен. Была бы такая сушилка или батарея, работающая от розетки, я бы за пару минут всё обсушил.
   - Что это? - Наруто заметил на груди Дейдары странный рисунок, напоминаюий татуировку. Простой узор окружал длинную полосу, зашитую хирургическими нитями.
   - Там, наверно, ещё один рот, как на ладонях.
   Дейдара подставил руку под дождь, давая языку ловить капли.
   - Интересные ощущения. Как будто сам ловишь их. Значит, в ладонях есть вкусовые рецепторы, а голосовых связок нет, иначе бы я мог говорить ими.
   Пэйн выглянул на балкон.
   - Дейдара, останься здесь, суши одежку. Наруто, мы идём за Анаис.
   - С Эдвардом? - уточнил парень.
   - Да. Но мне кажется, после этого мы всё сделаем сами.
   - Что сделаем? - не понял Наруто.
   Отступник уже не слушал. Он покинул комнату вместе с Тиллманом, напоследок попросив генина вооружиться. Наруто развернул свиток в комнате и распечатал вещи из него. Подпоясавшись ремнем на клипсах, Узумаки прикрепил к нему подсумок с двумя дымовыми шашками и аптечный футляр, данный Анаис на ту злополучную миссию. В нем хранились бинт, антисептик, снотворное, пучок ваты, картридж для хранения сэнбонов и маленький шприц с двумя пустыми ампулами. Наруто повесил на ляжку кобуру с тремя взрывными кунаями. В глубине рюкзака лежал пакетик с пятнадцатью черными гарнитурами для уха, служащими связными передатчиками между собой. Их Наруто стянул из хранилища Хокаге в отделе списанной на запас техники для войны.
   - Дей, как думаешь, какую дистанцию охватывают такие штучки? - Наруто показал ему продолговатую гарнитуру с ушной вставкой.
   - Ух ты блин! Откуда ты это взял?
   - Когда свиток спёр, схватил первое попавшееся в горстку, потому что хотелось утянуть ещё что-то.
   - Не, такие штуки работают в пределах пяти-семи километров, не более. Для военных действий это самое то. А что ты хотел?
   - Да ничего уже. Наруто с разочарованием спрятал наушники, кроме двух. Один он положил на столик.
   - Да ладно тебе, скажи.
   - Я думал, можно связываться из одной страны с другой. Ну, я, например, здесь, а ты в Ивагакуре, и так связываться в любой момент. Но это всего лишь теория. Правда профессия сенсоров исчезнет за ненадобностью.
   Дейдара округлил глаза, и Узумаки увидел на его лице просветление.
   - А это идея! Представь себе такую технологию, что не нужно будет никаких писем! Допустим, совместить компьютер с таким передатчиком, в каждой стране по станции-посреднику, связывающей сигналы, можно писать письмо текстом на компьютере и отправлять по передатчику. Или сделать голосовое устройство, которое будет мощнее передатчика! И связываться с любым человеком на любом континенте!
   Воодушевленный Дейдара достал из тубуса чистый ватман и начал что-то чиркать карандашом из пенала. Генин вывернул карманы сушащейся ветровки и рассыпал по полу коробочки, ленты с презервативами и тюбик со смазкой.
   - Это что ещё за хрень? - заулыбался Дейдара.
   - А, да так, у Фарло порылся.
   - Какой-то ты странный. Никакого почтения к мертвецу.
   Цукури едва сдерживал смех, но подобрал один коробок с лентой.
   - Ничего, если я возьму про запас? Это как оружие, вроде куная, без него никуда.
   Наруто ответил искренним смешком, забрал завернутые в носок стальные ножи Фарло и почти вышел:
   - Дей, я взял одну гарнитуру. Другая - тебе. Если что-то со мной случится в пределах Амегакуре, я сообщу. Тогда ты как можно быстрей покинь страну и возвращайся в Ивагакуре. Там встретимся на том же вокзале. Согласен?
   - Запросто, - Цукури аккуратно одел наушник справа и согнулся над ватманом. - Надеюсь, всё будет нормально. Пока.
   Наруто захлопнул дверь и бегом спустился вниз.
  
  

***

  
  
   - И куда мы идем?
   - В катакомбы деревни, ты же слышал, Наруто, разве нет?
   Эдвард махнул им рукой.
   - К сожалению, мне надо идти в штаб, буду хоронить тела и прибирать здание для Анаис и новых членов семьи.
   - Вы возродите мафиозную семью? - поинтересовался Наруто.
   - Не скоро. Надо ещё многое решить. И в резиденцию мы вернемся нескоро.
   Пэйн тронул за плечо генина, который смотрел вслед уходящему Тиллману.
   - Я думал, для них всё закончилось.
   - В этом мире есть люди, которых ничто не сломит, и умрут они с надеждой, пусть даже несбыточной.
   Наруто и отступник побрели к набережной. Перейдя через Белый канал и десяток узких улиц, разделенных домами и подворотнями, где в подножиях зданий от сырости расцветала плесень, они выбрались на мощёную мостовую, тянувшуюся с востока на запад к докам. Пэйн остановился около люка, находившегося на тротуаре ближе к озеру.
   - Хочешь прямо отсюда влезть в канализацию?
   - Можно ещё через доки. Но там будем петлять намного дольше. Здесь проще найти путь от резиденции.
   Пэйн сжал пальцами болт в люке и пробормотал, отпуская его:
   - Баншу Теннин!
   Медный штырь выскочил из отверстия, точно его вырвали невидимыми клещами.
   - Что это за техника? Магнетизм? - спросил Наруто, с любопытством наблюдая за Тэндо.
   - Нет, это притяжение всего сущего. Я могу притянуть как скрепку с земли, так и многотонный валун. Всё зависит от полюса и количества подаваемой чакры.
   - Не понял про полюс. Нам в академии такого не объясняли.
   - По пути расскажу.
   Рыжеволосый шиноби просунул палец в отверстие и, вероятно, нащупал наклейку печати на днище люка.
   - Мне надо чуточку твоей крови, потому что я не могу распечатать его.
   - А у тебя нет крови? - с глупым видом спросил Узумаки.
   Пэйн посмотрел на него так безжизненно, что Наруто посчитал этот взгляд за красноречивый ответ. Каким-то образом у Тэндо не было крови, и генин в растерянности уколол сэнбоном палец, передав красную капельку Пэйну. Тот прижал окровавленный палец к печати, и люк можно было поднять.
   - Баншу Теннин. - отступник поймал выскочивший из паза медный диск, притянутый техникой.
   - Полезай вниз.
   - А Вы?
   - Я следом и запечатаю люк за собой.
   Наруто спустился по железным скобам лестницы, грубо приваренным к чугунному полотну в стене. Из канализации сразу же потянуло отвратительно гнилым запахом, похожим на дикую смесь всего протухшего и отсыревшего. От одного вдоха генину стало дурно, но он всё ж спрыгнул у самой дорожки из бетона, едва не поскользнувшись. Под ногами текла тёмно-зеленая струя в коричневом, разъеденном ржавчиной и гнилью желобке. Справа от лестницы крепилась решётка под замком, ведущая в другую секцию канализации. Зеленый мох с плесенью скользкой шкуркой порос в основаниях стен длинного коридора, выглядевшего как труба, называемая тюбингом.
   - Дерьмо... - сказал генин, когда Пэйн закрыл люк и спустился. Стало темно, только в конце тюбинга горел слабый свет. Наруто поскользнулся на первом же шагу и свез кожу на щеке шершавой как наждак стенкой.
   - Да епт!
   - Будь аккуратней.
   Наруто потёр ранку и с мрачным лицом побрёл к свету, стараясь не упасть ещё раз. Вонь становилась ощутимее, и парень зажал нос. Пэйн же вообще никак не реагировал на запахи и грязь под сандалиями. Свет стал отчетливей, а пляс желтого пятна на полу и решётке означал только одно: за углом на кронштейне висел факел. Пэйн обогнал Наруто, чтобы взять деревянный брус-лучину, и повёл генина за собой в темноту. Они несколько раз сворачивали, Узумаки достаточно хорошо мог сориентироваться на месте, и он недолго думая решил, что они идут на Северо-Запад.
   "Промышленный район, откуда я ушёл в первый раз". Они остановились в середине, если грубо выражаться, прямоугольного коридора, который отличался от остальных шириной и строением сводов. Здесь было тепло, поскольку это место находилось дальше от озера. Рядом за стеной шумела вода, текущая по трубам. Слева от Наруто крепилась очередная лестница, уходившая под люк, которого не было видно. Их разделяла огромная высота, и казалось, что туннели увели шиноби на большую глубину.
   - Это черный ход дома Фарло, - пояснил Тэндо, вглядываясь в черноту наверху, но факел осветил ближайшие четыре метра вертикальной шахты.
   - И что, любой рабочий может попасть туда?
   - Нет, люк запечатан с двух сторон, открыть могут только Йон, Анаис и ещё несколько приближенных главы семьи. Даже я не могу.
   - Нужна кровь?
   - Нет, просто в печати есть имена тех, кто может открыть её. Настоящие имена, - сказал он с нажимом на последнее предложение.
   - Тэндо Пэйн - ненастоящее имя? - догадался Наруто.
   - Это неважно.
   Рыжеволосый шиноби пошёл вперёд, удаляясь от металлических скоб лестницы. Наруто ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Попутно он запоминал дорогу, чтобы не заблудиться в катакомбах, когда он останется наедине с собой. Мрачные и тесные коридоры сменяли один другой, пока шиноби не вышли в тоннель, где два помоста по краям разделял сточный жёлоб канализации, достигавший нескольких метров в ширину. От урчащей массы гнили, разбавленной водой, несло крепким тошнотворным смрадом. Наруто даже не глядел на тёмные пузыри, обволакивающие сброшенный в трубы мусор грязно-серой пеной: поворачиваться к источнику таких запахов инстинктивно не хотелось. Парень шёл справа от Пэйна, ближе к закругляющейся к потолку стене тоннеля. В конце длинного тюбинга был перекинут железный мост на другую бетонную дорожку смежного тоннеля. Развилка вела влево и направо, как шляпка буквы "Т".
   Они перешли к противоположной стене и двинулись вдоль неё налево к двери. Пэйн шумно постучался, после того как проверил замок. Заперто, но им нужно было проникнуть внутрь, не взламывая его.
   - Я не уверен, что она там. Возможно, придётся дойти до отстойника фабрики Йона.
   - Хочешь сказать, Анаис скрывается на заводе семьи Фарло?
   - Не совсем, он его только спонсировал. Основная часть принадлежит местному монополисту по производству компьютерных запчастей и видеокамер. Другая главная компьютерная компания находится в стране Рек. Подпольная лаборатория фабрики занята людьми Фарло. Они не входят в семью, но работают на них. Тут производят наркотики, гонят смеси и составляют новые рецепты.
   - И Вы поддерживаете его, - с остервенением выпалил Наруто. - Мне это больше всего не понравилось.
   - Ты меня подозреваешь в чем-то? - заметил проницательный Пэйн, удаляясь в тоннель с факелом в руке.
   - Подозревал, что Вы хотели убить меня за сказанные слова.
   - Нет, мафия за такое виноватого в первый раз не убивает, по крайней мере у Фарло. Попадись ты им, тебе бы прижгли сигарой язык и отрезали его. Вот когда погибла ЙонБенет, Фарло мог расчленить тебя собственноручно, но уже слишком поздно.
   Генин чуть не запнулся, но выровнял шаг и нагнал Пэйна.
   - А наркотики? Почему тебе плевать?
   - Мой подчиненный Кисаме называет это естественным отбором. Люди от страдания, скуки или глупости добровольно покупают счастливые минуты галлюцинаций и радужных надежд в обмен на свои жизни. Наркотиками можно убить себя как за год, так и за минуту. Никогда не знаешь, что глотаешь. Эти люди настолько слабы в своей воле, что не могут отказать себе в сиюминутном удовольствии. Сильные люди несокрушимы страданиями. Пусть все настолько плохо, но они никогда не пойдут на заведомо уничтожающий путь. И я за наркотики. Они отсеивают слабых. Нам не нужны слабаки в новом мире. Всех истребит ещё до нового порядка, а там останутся сильные, умные люди, которые поймут наши требования, которые смогут адекватно принять нашу программу. И когда наступит этот момент, мы запретим наркотики, чтобы у сильных людей не возникло чувства вседозволенности и своей исключительности.
   - Пассивный геноцид неугодных, - заключил Наруто. - Это... отвратительно.
   - В данном случае, цель оправдывает средства. Лучше грешники убьют себя сами. Тогда жить будут праведники. Не во всем, конечно, но те, которые любят человеческую жизнь. Чужую, свою, неважно. Первые строки "Библейских заветов Риккудо-сеннина" после стиха о сотворении мира: "Избавьтесь от порока оков,/Ступайте дорогой жизни"...
   - Дашь почитать?
   - Потом, томик Библии у меня всегда с собой. Надо найти отстойник.
   Наруто почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота.
   - Другого пути нет?
   - Нет.
  
   Наконец они добрались до невысокой трубы с решёткой. По крайнему стоку шумел поток слитых отходов с фабрики. Пэйн не стал мешкать: он выбросил факел в воду, сильно обхватил удивленного Наруто со спины, сказав, что без этого его снесет техникой, а затем с мясом выбил черные прутья:
   - Шинра Тенсей!
   Железные спаянные перекладины разорвало на части и разметало невидимой волной чистой энергии по тоннелю. На стенах пролегли длинные полосы, точно срезанные острым лезвием. Отступник разжал пальцы, разомкнув печать "змея".
   Если бы не Пэйн, генина бы отшвырнуло прочь на десяток метров, как обломки решётки. Грудь и спина Наруто саднили от крепкого воздушного толчка, прошедшего сквозь него, отдаваясь во всем теле болью в мышцах.
   - Запомни, как только я собираюсь сделать эту технику, цепляйся за что-нибудь покрепче, а лучше работай в паре с Чикушодо Пэйном. Она использует Кучиёсе, и может скрыть тебя в призывном животном, когда я буду сражаться.
   - С кем сражаться? - не понял Наруто. - Я думал, мы обычная политическая организация.
   - Узнаешь. Нам проидется победить некоторых шиноби.
   Тэндо исчез в темноте трубы. Узумаки неосторожно ступил ногой в речушку с отходами и тут же отпрянул к стенке и на ощупь медленными шагами пошёл следом. Мрак, ничего не видно, за шиворот капает вода. Всё это напоминало о тех страшных минутах под водой, когда он бежал из Леса Смерти. Ладони были изрезаны, воздуха не хватало...
  
  

***

  
  
   - Кьюби!!! Отзовись! - Наруто вновь стоял перед запечатанной клеткой Девятихвостого Лиса. Два огонька мерцали за створами, но демон не откликался.
   "Я не могу достучаться до него, сознание тасует мои воспоминания, мешая их в случайном порядке".
   Наруто вспомнил часть посвящения в Акацуки, когда тонул в крови. Снова труба, на этот раз прозрачная, как будто я в банке. И кровь, которую закачивают в неё, а я в ней тону, захлебываюсь кровью одноклассников и близких.
   Наруто зажмурился и сел на холодную землю, качаясь из стороны в сторону - к коленям и назад.
   "Не думай об этом, не думай, не думай!"
   Воспоминания порезались на кусочки, выбрасывая ненужное из памяти, но на самом деле спрятали страшные и постыдные вещи в уголки души. Наруто хотел поговорить с Кьюби, раз выпал шанс. Как Итачи вернет его в нормальное состояние и подавит четыре хвоста? Надежда лишь на то, что его чакры и сил хватит на Сусаноо, чтобы отсечь покрову хвосты, тогда Наруто автоматически потеряет оболочку из чакры Лиса и вернет свою внешность.
   - Кьюби!!! Отзовись!
   Тишина.
  
  

***

  
  
   Наруто и Пэйн поднимались по лестнице с подземного хранилища фабрики, где покоились запасы продуктов для рабочих. Где-то поблизости находился промышленный склад, но Тэндо спешно отвел генина в лаборатории по производству наркотических веществ. Как только их встретили с оружием, он попросил время для разговора с Анаис. Видимо, эти люди были готовы даже попытаться сразиться с Богом ради чести своей семьи. Наруто находил это странным, но решил не вдаваться в подробности. Их отвели в приемный кабинет заместителя владельца легального цеха фабрики по изготовлению компьютерных комплектующих, вроде материнских плат и видеокарт, а так же камер слежения.
   Плотный мужчина среднего возраста с мешками под глазами и растрепанными волосами, угрюмо набирая что-то на лэптопе, сидел в небольшом кожаном кресле. Небольшой, но заставленный рабочими шкафами и диванчиками кабинет ясно отражал черту труженика: по полу и столу были разбросаны бумаги, из ящиков торчали папки, так и не убранные на место. Директор наверняка где-то отдыхает, пока заместитель тянет "баржу"* подтяжками своих штанов-стрелок. На столешнице крепилась табличка с его именем: Накара.
   - Они пришли к Анаис, - объяснил рабочий заместителю, вопросительно поднявшему брови при виде Наруто и рыжего парня в плаще.
   - Стучитесь в следующий раз, - мрачно сказал Накара, повелительно махая рукой, будто он здесь директор. Впрочем, работал он явно больше, чем начальник.
   - Она в соседней комнате, пьет с секретаршей. Проходите быстрей, не мозольте мне глаза. Блин...
   Накара снова вперился в монитор лэптопа. Отступник пропустил Наруто вперёд в тёмную комнатку, еле освещаемую настольной лампой и слабым светом из-под планок жалюзи. Секретарша выключила экран компьютера и откинулась на спинку стула, потягиваясь.
   - Анаис? - спросил Наруто, плохо разбирая в темноте фигуру второй девушки, сидевшей на диване.
   - Я думала, тебя убил Эдвард.
   - Хех, конечно нет.
   Девушка резко подошла к нему и влепила пощечину.
   - Неужели ты не отдаешь себе отчета в том, что произошло?
   - Мне жаль, - чужим голосом ответил генин, прижав руку к зудящей от хлопка скуле.
   - Ах тебе жаль...
   - Не стоит, - перебил её Пэйн. - Есть способ загладить вину мальчика по вашим понятиям.
   - И какой же? - вспылила девушка, поднимая жалюзи. Она хотела увидеть того, кто остановил её. Наруто обреченно простонал, когда Анаис повернулась к ним лицом. Её волосы были распущены, лишившись чопорного пучка, уложенного на затылке, а через левый глаз пролегала лента с заплатой из грубой ткани.
   - Я удивлена, Бог. Почему ты потворствуешь этому недоноску? Соблюди он обет молчания, и ничего бы не случилось, я бы не потеряла глаз, ЙонБенет и моих друзей никто бы не убил, а Фарло бы не умер из-за меня.
   - Всё можно исправить. Вендетта ещё имеет силу, и мы с Наруто закончим её, - уверенно отчеканил Пэйн.
   Наруто сжал зубы, пытаясь понять, каким образом они совершат месть. Напрашивался только один ответ: резня. Понятийная традиция кровь за кровь. Никак иначе. Он поддался искушению почувствовать себя крутым, как говорил Какаши: "Забудь о словах в бою, там куда важнее действия, непредсказуемые для врага. А налет пафоса в напыщенной болтовне вредит новичкам всегда". Он повторял это не единожды, но генин его совсем не слушал. Наруто ценил только то, что считал полезным и нужным в тот момент. Какаши авторитетом не был, равно как почти все жители Конохи. И вот сейчас он словами сломал жизни множества людей, пусть не самых замечательных, не считая ребенка, но людей. И исправлять придётся тоже убийствами.
   "Какие к черту исправления? Убитых так не вернешь, а в отмщение за душу я не верю. Я никогда не читал Библии Риккудо-сеннина, но слышал, что мертвого надо помянуть, припомнив всё хорошее, что он сделал при жизни, я попрошу у них и у богов прощения".
   Он схватился за ворот, чтобы дать вспотевшей шее дуновение прохладного воздуха. Генин испытал острую необходимость в вере, даже в мифического Риккудо, лишь бы подавить в себе растущую тяжесть вины. Обстоятельства давили на него, и Узумаки хотел смириться с собой, простить себя. Вера - как маленький самообман, чтобы смотреть на Анаис без угрызений совести.
   "Верующий искренне молится, а я закапываю в песок дерьмо его же средствами, и это нормально. Я нормален".
   - Анаис, расскажи мне о Фарло, пожалуйста. Не могу говорить о чем-то, пока не узнаю, кто погиб по моей вине.
   Она присела на диван, разглаживая складки платья на бедрах.
   - Да неужели? Сомневаюсь, что тебе впрямь интересно.
   - Интересно, - процедил Наруто сквозь зубы.
   - Йон был странным человеком, но я бы сказала скрытным. Он не хотел рассказывать кому-либо о своих потерях, и я его прекрасно понимаю. Так получилось, что нам обоим пришлось поселиться в деревне Скрытого Дождя. До этого Фарло жил на территории страны Огня поблизости от Конохи.
   - Он был шиноби?
   - Не перебивай, и с чего это ты взял? - удивилась Анаис. - Фарло никогда не был шиноби. Почти шестнадцать лет назад он был членом семьи по родственным связям, то есть настоящей семьи. Все они составляли клан Югоши. По-настоящему Йона звали Югоши Най. Он мне говорил, что в его клане почти не было ниндзя. Все заканчивали Академию и оставляли повязку у себя, но никогда не занимались искусством шиноби. Возможно, это была отличительная черта клана, проявившаяся ещё столетия назад, якобы после смерти Риккудо. Югоши отрицали учение ниншу, поэтому брак Ная и куноичи был воспринят в штыки. Най жил сам по себе вместе с девушкой-шиноби, он любил её, несмотря на семейное табу.
   Примерно в то же время на Коноху напал демон-биджуу, один из сильнейших, если верить слухам. Мичи участвовала в бойцовском отряде шиноби, защищавших деревню, и была ранена демоном. Подробностей я не знаю, но, похоже, он отравил её демонической серой. Жена Ная прожила ещё девять лет и умерла при родах. Югоши к тому времени уже переехал с ней в Амегакуре. Им было страшно жить там, потому что в одну июльскую ночь кто-то убил всех членов клана Югоши.
   - Может это жена Фарло? Ну, чтобы не было конфликта между родственниками и мужем?
   - Что за бред! - разозлилась Анаис. - Она была нормальной женщиной, и я знала её в лицо, мы были знакомы почти полтора года до её смерти. И Най не мог убить свою семью, он же любил их по-человечески. Когда родилась дочь, Най уже называл себя Йоном Фарло и собирал вокруг себя группировку, благо ему удалось перевезти сюда весь семейный капитал. Да, у Ная внезапно обнаружилась лидерская жилка... Считай, я была свидетельницей его становления в криминальном мире после смерти Мичи. До этого Югоши был довольно замкнутым, мирным человеком. Смерть жены изменила его. Он сделал себе татуировку на щеке в виде головы лиса, испытав при этом сильную боль. Можно сказать, он почтил её память таким образом.
   - Странный способ, - заметил Наруто, но мысленно упрекнул себя: усы на щеках он тоже сделал себе сам для символичного посвящения в носители биджуу. Ему это казалось естественным, но кто делает так же - тот не прав. Потому что Наруто хотел быть первым.
   - Най был романтиком, и подобный поступок для него считался символичным. А потом, в Амегакуре нельзя прийти на кладбище. На севере деревни есть Храм Ниншу, верхние уровни для шиноби, а подземная гробница - для обычных жителей. Тела упаковывают в мешки, по трубам или лично переносят в Храм, где мумифицированием и погребением занимаются Хранители Покоя. Гробницу нельзя посетить, чтобы положить цветы у гроба. Вот Фарло и обошёлся уродованием кожи...
   - А Вы? Как Вы пришли в Амегакуре? Тоже из Конохи? Анаис тяжело вздохнула, потому что хотела сказать ещё что-то, а Наруто перебил её. Этот подросток невыносим тем, что никого не слушает. Он весь в себе и своих мечтах. Девушке было не слишком приятно делиться с ним историей, которая принесла ей немало горя и переживаний. Даже Бог не знал о ней. Анаис доверилась только Фарло, а теперь его нет, и какой-то мальчик, повлиявший на их жизни не самым лучшим образом, просит её об откровениях. Вопросы, много вопросов. Лучше бы она молчала.
   - Пусть тебе расскажет Бог. Я родилась в стране Птиц, и если Пэйн захочет узнать все обо мне для тебя, он сделает всё сам. Лично я не хочу тебе говорить вообще ничего.
   - Как Вы потеряли глаз?
   - Один из противников косо задел шпагой, и я ослепла на левый глаз. Он бы заколол меня, если бы не Йон. Фарло оттолкнул меня и дал возможность сбежать из резиденции, оставшись на смерть.
   Пэйн вклинился в разговор:
   - Мы видели лестницу к черному ходу. Где в здании черный ход? Анаис недоверчиво покосилась на секретаршу Накары, которая вполуха подслушивала их разговор, прикрываясь набиванием текста на клавиатуре.
   - Там, где холодно, - уклончиво объяснила девушка.
   "Туалет", - Наруто невольно передернул плечами, вспомнив, как он заглянул в почти ледяную комнатку на последнем этаже. Возможно, стену с кафельной плиткой можно было продавить и оказаться в секретной части этажа. Он вернется туда, пока Тиллмана и Анаис не будет в резиденции. Сейф Йона приковал его внимание так, что Узумаки не мог себе позволить забыть об этом.
   Тэндо кивнул Анаис, благодаря за потраченное на них время.
   - Мы отправляемся закончить вендетту.
   - Я надеюсь, что вы справитесь. Мы с Тиллманом начнем всё заново.
   - Анаис, он скоро пришлёт тебе письмо.
   Пэйн попрощался и вывел Наруто из офиса.
   - Куда мы теперь?
   - В страну Рек.
   В ухе генина что-то зажужжало, и он включил гарнитуру на полную.
   - Всё нормально? - раздался искаженный шумами голос Дейдары.
   - Да, мы почти все разрулили. Всё нормально! Я сейчас отправляюсь в страну Рек, так что можешь не пытаться связаться!
   - Хорошо, а то я чуть не раскурочил наушник до вызова, стерпел! - в голосе Дейдары чувствовался азарт. Помехи достигли предела, и Наруто снял наушник.
   - Откуда это? - поинтересовался Пэйн. - У нас есть такие на складе, но я считаю эту технику несовершенной. Не до конца продвинутой. Чего-то не хватает. Это даже к лучшему, что Дейдара взялся за дело прямо сейчас. Чем быстрее мы организуем шесть путей, тем лучше.
   - Что за пути? - не понял Наруто.
   - Почитай "Библиейские заветы Риккудо-сеннина", первый стих. Там о шести путях. Я хочу сделать нечто подобное. И у меня есть почти всё для этого.
   - Ты же дашь мне книжку?
   - Да хоть прямо сейчас. Пошли на пристань.
  
  

***

  
  
   Дождь сильно бил по железному настилу, прибитому к верху деревянного навеса. Наруто и Пэйн плыли через озеро на крытом пароме, управляемом шиноби с Южного КПП в доках. Иссиня-черные, почти мазутные волны с грязной пеной с шумом хлестали по бортам, заглушая скрип вращающегося колеса с лопастями. Паром медленно пересекал Ноево озеро, и Пэйн, чтобы занять генина, дал ему маленькую книжечку - томик "Библейских заветов Риккудо-сеннина". Из-за пасмурной погоды Наруто с трудом разбирал строчки, набранные некрупным шрифтом. Пролистнув короткий стих о сотворении мира богами, Узумаки начал читать бытие Риккудо - отшельника шести путей про гору Мёбокузан.
  
  
   Избавьтесь от порока оков,
   Ступайте дорогой жизни,
   Одной из шести во веки веков,
   Ныне и присно.
   Аминь.
  
  
   Окончил проповедь нагорную
   Риккудо под старым древом,
   И за речь животворную
   Преклонили мы свои колена.
  
  
   И сказал нам мудрец:
   - Сыны и дочери, внемлите!
   И Моей жизни наступит конец,
   Так спасите мир от скверны.
  
  
   - Но как? - спросил я, и дан
   Был ответ с шелестом листвы:
   - Я заветы ниншу передам,
   И будут они прочтены людьми.
  
  
   И вложил Он двумя перстами
   Во лбы знания силы такой,
   Что хранились лишь умами
   Шести пророков вести благой.
  
  
   Я есмь Симон, первый путь:
   Глас богов, говорящий суть,
   Как открыть тайны Теней,
   Чакры и силы Библией сей.
  
  
   Второй есмь Арлин - вещий,
   Чья сущность заключала
   В себе два святых начала
   Инь-Янь, Мужчину и Женщину,
   Живое-Неживое, слово доброе,
   Слово злое, разные полюса -
   Сложенные вместе два перста,
   Дарует знания печатей подобных.
  
  
   Наруто посмотрел вниз беглым взглядом. Третий путь описывался тремя строфами, четвертый - четырьмя и так далее. Первый стих заканчивался смертью Риккудо.
  
  
   Закончилась четверть века -
   Настолько отпущен срок человеку,
   Нареченному Риккудо-сеннином,
   Обреченному сгореть, как лист
   в пустыне.
   Взошел Он к алтарю на заклание -
   На самосожжение и страдания
   Во имя людей, богов и вечного сна.
   Была испита чаша мудрецом до дна,
   И объяло тело чёрным пламенем.
   Но были его одежды нетленны,
   Скользнули на пол хламида
   Погребальная и белые ленты.
   Ни крови, ни праха, ни плоти,
   Только тишина - дух уходит,
   Как я покидаю Храм Покоя.
  
  
   После шли три точки столбиком.
   .
   .
   .
  
   Наруто перелистнул к следующему стиху, но не стал читать, а посмотрел в конце книжечки содержание.
  
  
   1. О сотворении мира
   2. Шесть путей, смерть отшельника
   3. Укрощение Дзюби
   4. Ниншу, заветы.
   5. Чакра
   6. Дзюцу
   7. Сендзюцу
   8. Ирьениндзюцу
   9. Фуиндзюцу
   10. О Богах и Демонах, Чистилище
   11. Додзюцу
   12. Апостолы
   13. Откровение.
  
  
   Все главы заинтересовали Наруто, но ломать глаза при плохом свете было невмоготу, и он отдал книжечку Пэйну, тот спрятал "Библиейские заветы" в карман. Паром уже пересек половину озера и неспешно плыл к голым скалам, разделявшим страны. Цепь скал подковой окружала бассейн озера, превращая его в бухту или залив. На самом деле кольцо замыкалось, в подножии гор уже начинались низины суши, скрытые в туманной дымке.
   Дождь всё шумел, а Наруто с тоской смотрел вдаль, где между скалами чернел пролив к реке. Небольшая скорость парома едва не приводила его в бешенство и растила желание закричать, чтобы шиноби крутил педали гребного винта быстрее, но сил, как нарочно, не было. Лень. Узумаки давно не ел, и чтобы подавить неприятное головокружение и чувство голода, сложил печать концентрации и стал медитировать. Циркуляция чакры в теле помогала "консервировать" организм на некоторое время от биологических потребностей. Прикрыв глаза, генин так и уснул.
   Тэндо разбудил его, как только паром пришвартовался на берегу реки, впадавшей в Ноево озеро. Перевозчик развернул плот с винтом и отчалил, а шиноби остались на диком пляжу, потемневшему от дождя.
   - Ждём теплоход, - слова Пэйна повергли Наруто в уныние: опять испытание терпения. Примерно через полтора часа подплыл челнок для приезжих вместо теплохода. Усевшись к старику в узкую лодчонку, Пэйн и Наруто расплатились сотней рё с каждого. Они снова поплыли, только уже по реке Жизни.
  
  

***

  
  
   Ландшафт страны выглядел весьма разнообразным. Поначалу на левом берегу возвышались скалы и утесы, к подножию которых стекали горные речки, а потом с обоих сторон начались равнина и крестьянские земли. Характерный туман высоко в небе навеивал сходство с переходной погодой в Амегакуре между дождями. Возможно, здесь всегда солнечно, просто наступили холода и солнце скрылось за неплотными тучами. Равнина сменилась холмистым ложем, на котором располагалась деревня Катабами Кинзан, не входящая в число Скрытых деревень Поиска. Деревня существовала за счет процента от доходов, которые приносил одноименный комплекс по добыче золотых руд. Здесь также добывали и железо в качестве сырья для производства компьютеров.
   Пэйн сказал, что здесь все не так радужно, как могло показаться. Всем заправляет Куросуки Райга, наместник Казекаге и вероятный член объединения мечников Тумана, пришедший сюда морским путем через колонию страны Воды на юге. Дзёнин Райга - чуть ли не единственный шиноби в Катабами, но весьма сильный. Занимается примерно тем же, что и большинство наместников: со сборищем чиновников берет большие налоги с рабочих и крестьян, тогда как частные заводы успешно процветают. Райга отличился тем, что похоронил заживо нескольких зачинщиков мятежа на рудниках.
   В стране Рек произрастают многие культуры, что и в предместьях Конохи, но здесь есть свой собственный товар, который поставляется в страну-покровительницу - то есть в столицу страны Ветра - Суну. Это особый сорт тростникового сахара, который в таких условиях всегда в изобилии. С тем же успехом растет кокаиновый кустарник, используемый для изготовления порошкового наркотика, область распространения которого охватывает почти весь материк, кроме страны Снега, бедной настолько, что ожидать там прибыль - как минимум глупо.
   Они плыли чуть меньше сорока минут, и, когда челн остановился у трухлявого пирса, Пэйн помог Наруто вылезти, поблагодарил лодочника и залез следом на высокую дощатую платформу.
   - Сейчас готовься. Придётся идти пешком к плантации тростника и коки.
   - Там семья Минга? - припомнил Наруто фамилию типа, которого он убил в ту ночь.
   - Да. Они владеют внушительным куском земли с полем тростника. Готовься, потому что придётся применить насилие.
   - Эммм, к убийству?
   - Да.
   Наруто для уверенности нащупал под плащом рукоятки ножей. Символичное оружие для вендетты за Фарло. Есть ещё и кунаи со взрывными печатями.
   - Пэйн, если нам убивать всех, может, разнесем весь особняк к чертовой матери?
   - Мне достаточно одной техники для этого.
   - Шинра Тенсей? - предположил генин, вспомнив раздробленную решетку в катакомбах.
   - Точно. Но тут будет непрактично. Их много, тела разбросает, но члены семьи останутся живыми и разбегутся кто куда. От здания ничего не останется. Нам надо именно запереть всех и убить.
   - А если взорвать?
   - Успел подхватить увлечение Дейдары?
   К удивлению Наруто, слова Пэйна прозвучали с эмоциями. Он иронизировал, наконец-то став похожим на человека, а не безликую статую.
   - Запросто. Я вполне представляю, где разместить взрывные кунаи.
   - Ну давай... Только убедись, что все мертвы, а то нам хватило прошлого раза. Узумаки прикинул, какими техниками он может воспользоваться. Катон: Гокакью но дзюцу, Дыхание дракона, оглушающий Чидори, поскольку для создания убийственной шаровой молнии у него нет опыта, теневые клоны, кунаи, сэнбоны...
   - Пэйн, ты хотел... можно на ты?
   - Да.
   - Ты хотел рассказать про полюса чакры.
   - Большинство шиноби используют чакру, не задумываясь, не преобразуя глубже стихии. Как ты уже знаешь, есть Онмьётон - единение духовно-физической энергии в теле шиноби Инь и Янь. Обычно ниндзя создаёт дзюцу и чакру из соединения этих энергий. Общий заряд чакры - ноль. Если стиль Молнии сильнее стиля Земли, то работает принцип чистого нулевого заряда. Если дотонщик перед связкой печатей дзюцу сделает концентрацию положительной чакры в обоих пальцах, то нулевой Райтон никогда не пробьет его дзюцу.
   - А если оба исполнят положительную?
   - Будет взрыв. Пользователей отбросит друг от друга. Два отрицательных поглотятся в никуда: струи огня исчезнут друг в друге. Однако атака положительного дзюцу слабого элемента отрицательным сильного тоже успешна, как Райтон и Дотон в нулевом исполнении. Равновесие. И здесь есть но - количество используемой чакры. Дотон, плюсовой, усиленный чакрой, подавляет минус Райтона.
   - А как там с пальцами?
   - Перед тем как исполнить серию печатей, обязательно складывается концентрационная - "овца". В два перста, как по "Библейским заветам", мысленно заполняется чакра любого заряда.
   - Почему большинство используют только нулевой заряд?
   - Скорее всего потому, что не дошли до этого. Как правило, дзёнины сами узнают об этом, развивая свои техники, но не афишируют. Подобные случаи бывали на войнах при массовых сражениях, и тогда попросту не фиксировали уникальные особенности усиления слабого элемента по отношению к более мощному, - подробно растолковал Пэйн.
   - Нам в Академии говорили про защиту оружия чакрой и то, что сюрикены и сэнбон могут служить проводниками для Катона и Райтона.
   - Первое - это техника Нагаши. Второе - Катон: Огонь странствующего феникса умиротворения для сюрикенов и Чидори Сэнбон - техника отца Какаши-сенсея.
   - Вы знаете семью Хатаке?
   - Нет, только со слов помощника.
   - Всё равно как-то длинно произносить названия техник.
   - Думай про себя.
   - Почему же ты тогда произносишь "Шинра Тенсей" и "Баншу Теннин"?
   - У этого тела мозг мертв, он не может мыслить, - сказал отступник, заставив Наруто выпучить глаза от удивления.
   "Человек, который идёт со мной - мертвец? - возникла мысль, связывающая логическую цепочку с тем, что имя Тэндо - ненастоящее. - Это существо - марионетка, управляемая на расстоянии. Только, черт возьми, как?"
   Небо стало темнеть от сгущающихся туч. Поднялся несильный ветер, когда Пэйн и Наруто пришли к внушительных размеров полю, засеянному сахарным тростником и кокой. Раздвигая высокие стебли с топорщащимися листьями, шиноби уверенно продвигались к особняку на противоположном конце плантации. Это был двухэтажный дом с колоннами при парадном корпусе и терассами, симметрично расположенными по краям от главной лестницы. Они пустовали, поскольку сезон для чаепитий на свежем воздухе закончился ещё двумя неделями назад. Неподалеку за особняком начинался океан, а справа - южный лес с болотами и горные тропы, ведущие в страну Ветра. Не слишком простой торговый путь для экспорта золота и продуктов.
   Генин побежал через заросли тростника, не слушая Пэйна:
   - Не торопись!
   Однако в конце Узумаки остановился, чтобы отдышаться и собраться с мыслями. Буквально в десятке метров темнела парадная дверь.
   - Я уж подумал, что ты ворвешься внутрь, - с укором сказал Пэйн.
   - Нет, я не буду спешить в этот раз. Как нападаем?
   Рыжеволосый шиноби поправил рукава и попросил:
   - Складывай со мной печати: "птица", "крыса", "бык", "обезьяна", "крыса", "змея". Одного раза достаточно. Укоджизай но дзюцу!
   Наруто повторил за Пэйном печати, и хлынул дождь.
   - Что это?
   - Ливень, вызванный чакрой. Я создал осадок из чакры, который вместе с дождем покроет всех, кто будет убегать. Осадок попадет под кожу, и я смогу выследить их в любой момент. Но давай постараемся не упускать никого, - быстро разъяснил он, не переставая всё это время повторять серию печатей, распространяя чакру на всю площадь плантации и особняка, пока наконец не воздел руки к небу.
   - Именно так Риккудо создал аномалию на территории нашей страны, - сказал Тэндо. - Отшельник шести путей обладал Великим Риннеганом, сильнее которого только Риннекаге - абсолютный Риннеган, принадлежащий божественным существам. Великого было достаточно, чтобы изменить погоду ещё и в стране Снега. Но мы сейчас не будем терять время.
   Пэйн побежал к входу.
   - Баншу Теннин!
   Коричневую лакированную дверь вырвало с мясом, оторвав петли. Шиноби уклонились от неё и вбежали в здание.
   - Сможешь создать несколько иллюзорных клонов? - осведомился Пэйн, когда со второго этажа послышалось гулкое эхо чьих - то шагов.
   - Я сделаю теневых.
   - Даже лучше.
   "Каге Буншин но дзюцу", - мысленно произнес Наруто и сложил крест из четырех пальцев перед собой. С негромким хлопком появился десяток клонов. Тэндо одобрительно кивнул и раздал каждому по листу бумаги, лежавшей за пазухой. Это оказались самоклеящиеся печати.
   - Зачем это?
   - Пусть пробегутся по первому этажу и запечатают все окна наружу.
   Клоны бросились врассыпную по коридорам исполнять команду Наруто.
   - Наш противник - не шиноби, поэтому падать со второго этажа им будет проблематично. Ограничим входы-выходы на первом и перебьём. Тут в вестибюле останутся клоны со взрывными кунаями, я взял несколько. На лестнице показался один из мафиози семьи Минга, чьи шаги они слышали.
   - Что за... Посторо...
   Он не успел договорить.
   - Баншу Теннин!
   Тело опрятно одетого якудзы притянуло к Пэйну, и тот резко проткнул ему горло кунаем, выпавшим из рукава в кулак. Труп был незамедлительно отброшен в сторону.
   - А теперь быстро и четко, чтобы оставались только мертвые, - скомандовал отступник. - Иди наверх, сначала тайдзюцу, потом ниндзюцу, чтобы ввести противника в заблуждение, что мы не шиноби.
   Тэндо привязал протектор к руке и закрыл её рукавом. У Наруто протектор остался вместе с мокрой одеждой в мотеле, а на лбу красовалась черная повязка с белой спиралькой, поэтому он не задумывался о маскировке.
   Наруто побежал наверх, оставив напарника внизу с несколькими клонами. В коридоре на втором этаже, богато отделанном деревом и картинами в позолоченных рамах, украшенным алым ковром, показался пяток мафиози. Завидев генина, они обнажили клинки холодного оружия: рапир, мечей и шпаг.
   - Стой, или мы тебя порубим на кусочки!
   Наруто, как не слыша, ушёл в подкат, уворачиваясь от взмаха сабли. С пола он ударил напавшего первым в живот сандалей и поднялся, резко втыкая кунай ему в плечо и перехватывая руку с саблей.
   - А-а! Сука! - взвыл тот от неожиданно сильного удара под сустав плеча и руки. Наруто вывернул противнику запястье, чтобы он уронил сабли и толкнул мужчину к остальным, в испуге не посмевшим напасть со спины товарища, которой прикрылся мальчик. Как только якудза упал, двое с клинками наперевес сразу кинулись на парня. Раненый кунаем не смог выдернуть из плеча лезвие, потому что кисть оказалась безнадежно сломана. Он пополз в сторону лестницы, но Наруто подкинул ногой в воздухе его саблю и, отбившись несколькими взмахами от вооруженных мафиози, отскочил к недобитому и проткнул затылок клинком.
   - Твою мать! - разъярился широкоплечий тип позади всей группы. Его лысая черепушка аж блестела от света дорогой люстры на потолке.
   Наруто, чтобы не отвлекаться, прикинул свою атаку. Вперёд, пригнуться, ранить в живот, второго блокировать, оттолкнуть к стене, задействовав силовой резерв внутренней энергии, собранный во время медитации на пароме. Третий нападёт сразу, и его можно отвлечь саблей, а затем кинуть кунай в глаз. С последним амбалом придётся импровизировать.
   Чтобы выиграть пару секунд, Наруто истошно закричал, повергнув якудз в кратковременное замешательство. Один прыжок, приседание под запоздалым выпадом шпаги, резкий удар лезвием в мягкий живот упитанного мужчины.
   Повалив его ногой, Наруто резко отбил удар сплеча типа слева. Инстинктивно, по наитию рука отработанным движением скользнула в кобуру и с взмахом метнула кунай точно в глаз неприятеля. Громила не был вооружен, но его ручищи внушали страх. Он с воплем кинулся на Узумаки, готовясь к уколу саблей. Именно уколу - для такой туши мяса и мышц тычок саблей в плечо или грудь - как зубочистка для броненосца.
   В голове не укладывались никакие сравнения, и Наруто, уже не думая, импровизировал. Амбал прыгнул, чтобы навалиться на парня всем телом, но генин упал на спину сам и, сложив печать концентрации, дал ногам чакры и ими перебросил громилу через себя. Тот с грохотом распластался, но тут же вскочил, чтобы встретить холодное лезвие сабли лбом.
   - Оп! - выдохнул Наруто, глядя как лысый конвульсивно дергает пальцами в воздухе (видимо, собирался задушить парня), а затем падает на пол. Раненого в живот упитанного мужчину Узумаки добил последним.
  
  

***

  
  
   Пэйн быстрым шагом направлялся туда, откуда доносились голоса, а затем и возмущенный крик. Вот эта комната. Отступник ударом ноги вышиб дверь, и все присутствующие бандиты воззрились на него. Все были наготове с оружием, и только один кропотливо пытался поддеть ногтями печать с окна. Теневой клон Наруто ворвался к ним и сделал дело, после чего исчез, всполошив мафиози. Неудивительно, что они уже ждали второго противника.
   - Странно, - шепеляво произнес один невысокий мужчина с кривым носом. - Здесь был клон шиноби - белого мальчика, а к нам зашёл рыжий парень...
   - Заткнись, ёбаный капитан очевидность! - злобно рявкнул якудза помоложе. Он же и напал на Пэйна первым, который бесстрастно закрылся от рапиры рукой.
   - Ох ты ж... блять! - пробормотал он, когда Тэндо без единой капли крови взялся за клинок голым кулаком и сломал его. Парень не смутился и стал бить врукопашную, а Пэйн с лёгкостью блокировал выпады. Поймав момент, когда сквернослов приоткрыл рот, отступник схватил его рукой за челюсть и сильным, нечеловеческим рывком сломал её, разбрызгивая кровавые шматки мышц и слюни под сдавленный стон жертвы, упавшей на колени. Пэйн отбросил его мощным пинком по лицу.
   Сразу три человека в ярости стали нападать на Пэйна, но тот лениво отмахивался приемами тайдзюцу. Натиск нескольких нападающих не смущал его. Покрутившись с тридцать секунд, отступник резко перешёл в контратаку. Ближайший противник получил смертельный тычок по шее, его тело Тэндо швырнул под ноги остальным, а второго, что замахнулся рядом, поразил клинком:
   - Баншу Теннин!
   Ятаган упавшего немедленно лег в раскрытую ладонь Пэйна, и он ударил мафиози в сердце, проткнув насквозь.
   - Шиноби! - со страхом выкрикнули несколько человек одновременно. Кто-то бросился на выход, но дверь была закрыта - другой клон Наруто запечатал её, когда Пэйн бился с молодым. Трус в отчаянии прыгнул в окно и чуть не свернул себе шею: наклейка превратила стекло в бетон по прочности.
   Пэйн действовал незамедлительно. Он поймал лезвие чьей-то сабли и отломил верх, а нападавшего кинул головой в стену, обломок метнул в ещё одного незадачливого якудзу. Четверо оставшихся бросились врассыпную.
   - Баншу Теннин! Баншу Теннин! - Пэйн притягивал бандитов по одному и кунаем каждому резал горло. В комнате остался только тот мужик, которого бросили головой к стене. По его лбу текли липкие струйки крови, а он сам пытался сесть. Тэндо, не говоря ни слова, отсёк ему голову саблей. Впереди ещё с десяток комнат. Наверняка поднята тревога, и все пытаются выйти. Сломанный парадный вход - не проблема, там клоны со взрывными кунаями. Заминировать беглецов на выходе - плёвое дело. Они даже не успеют избавиться от печатей на рукоятках. Двусторонняя наклейка прилепится к руке всякого, кто попытается выдернуть кунай из тела. Теоретически беспроигрышно. Пэйн закрыл глаза. Под ливнем, вызванном техникой Укоджизай, появился человек, быстро сбежавший со ступенек и несущийся к полю; вот он споткнулся от меткого броска куная теневым клоном. Мысленная точка прекратила движение. Несколько секунд точка шевелилась, а потом потухла. Пэйн вышел из транса вместе с громким взрывом за пределами особняка.
  
  

***

  
  
   За несколько минут Наруто убил ещё нескольких человек. Он зажал в руках по стальному ножу Фарло и кидал их во врагов, чтобы потом снова вынуть и бросить в тех, кто ещё встретится на пути. Генин порядочно заляпал чёрный плащ кровью, но приводить себя в порядок, равно как и тихо пробираться за спины врагов - бессмысленно.
   "Лишь бы в доме не было тайного хода, иначе брат Минга сбежит и мы останемся с носом. Каге Буншин но дзюцу".
   Появились шесть клонов.
   "Мои шесть путей", - мельком подумал генин. Им было приказано разделиться: трое на поиски Минга с телохранителями, а другие - минировать здание. Особняк находился в отдаленном от деревни положении, а так же в подполье выполнял функцию небольшой лаборатории и склада товара. В служебно-технических помещениях просто обязан находиться газгольдер - резервуар для хранения местного газа, чтобы обеспечивать тепло и воду в доме круглый год. Взрыв нижних уровней обрушит фундамент, и особняк буквально уйдет под землю обвалом. При таком раскладе не все члены семьи могут выжить, но счастливчики найдутся. Со вторым этажом всё разрешилось: через некоторые комнаты проходят обогревательные трубы с газом. Теневым клонам достаточно сломать их и активировать печать на кунае в нужный момент. Открытый газ плюс взрыв - воспламенение и разнос всего дома.
   Довольный своим планом, Наруто стал искать укрытие Минга. Пришлось побегать по аристократически богатым, но безлюдным залам и комнатам прежде, чем он наткнулся на запертую дверь. За ней послышался грубый голос:
   - Это ведь киллер от Фарло? Я помню одного такого, патлатый блондин, господин.
   - Тиллман, - раздраженно ответил Минг. - Его не было при вендетте, так что я уверен, что это он. Открывайте, я поприветствую гостя фамильным мечом. Раздался скрип отодвигаемой мебели - дверь была забаррикадирована. Наруто уже знал, что делать и спрятал ножи.
   "Катон: Гокакью но дзюцу!"
   Он последовательно сложил печати: "коза" - напор техники, "собака" - длительность, "кролик" - приумножение чакры, "птица" - снаряд, полет, "свинья" - кучность, "лошадь" - дыхание, "тигр" - огонь. Перед связкой он сделал печать концентрации, вливая в технику только положительную чакру. Это должно было заменить двойной повтор серии для мощности. Генин резко выдохнул струю воздуха пополам с энергией, которая с хлопком перетекла в сферу из пламенной чакры. Снаряд с треском и коротким взрывом влетел в дверь, раскурочив нехилую дыру в стене, к счастью, не несущей. Запахло горелым железом: почерневшие прутья, служившие каркасом для стен здания, торчали из обломков проёма. Когда дым рассеялся, Наруто увидел ошарашенного Минга с мечом в руке.
   Босс мафии не струсил. Он остался на месте и только хвастливо сказал:
   - Я впечатлен, мальчишка. Вообще-то я ждал Эдварда. А тут малолетний ниндзя! Меня явно недооценивают.
   - Это ты меня недооцениваешь, - глухо сказал Наруто пересохшими от жара чакры губами.
   Минг театрально всплеснул руками.
   - Да что ты говоришь! Давай пофехтуем. Возьми у меня в кабинете меч, а там и схватимся в дуэли.
   Наруто прошёл внутрь, быстро убедившись, что телохранитель в отключке: удар
   "Великим Огненным Шаром" убил двух зайцев.
   - Вот там стойка с мечами и шпагами, - указал Минг на дальний конец комнаты. Узумаки создал теневого клона.
   - Он постоит здесь на всякий случай. У генина был иной план. Клон собьёт Минга с ног, а Наруто добьёт мерзавца мечом, никакой дуэли. Этот тип организовал убийство Фарло, а самое главное - ни в чем не повинной ЙонБенет. Наруто сознательно отбросил всякую жалость. Просторный зал с окнами на восток. Алые шторы на позолоченных карнизах висели массивными волнами бархата. Учитывая серый фасад здания, сочетание богатого убранства и внешней неказистости казались ему безвкусицей, а не аристократической роскошью.
   Ошибка.
   Из-за шторы резко выпрыгнул другой телохранитель, сшибая генина с ног.
   - Чёрт! - пропыхтел он, когда мужчина крепко ударил его в челюсть. Минг тем временем уничтожил отвлекшегося клона выпадом меча, а затем, нажав секретную панель в стене, открыл черный ход, за которым оказался лифт-подъёмник, вероятно ведущий в подпольную лабораторию.
   Наруто ударил неприятеля коленом по пояснице, а свободной рукой изловчился и дотянулся до глаза и надавил большим пальцем так, чтобы телохранитель Минга закричал от боли. Скинув его с себя, Наруто почти побежал к потайному ходу, но враг не сдался, а схватил его за правую лодыжку. Генин растянулся на ковре, больно ударившись подбородком.
   "Грёбаное тайдзюцу!"
   Вывернувшись, Наруто крепко приложил бугая левой ногой по скуле, но получилось не очень. Генин выхватил кунай и метнул его вверх.
   "Каварими но дзюцу!"
   Подменив себя кунаем, он высвободился от хватки бандита и обрушился на него сверху приёмом Каге Буё, подсмотренным когда-то у Рока Ли, точнее последним ударом комбинации: впечатывание ногой в пол с бокового разворота в воздухе. Мужик оказался крепким - он тут же вскочил и встал в боевую стойку.
   "У меня нет времени, он психологически вызывает на бой, а я не могу. Не убить его. Минг вот-вот уйдет".
   Наруто нащупал в подсумке-аптечке картридж с десятью отсеками по восемь сэнбонов в каждом. Отсчитав четыре иглы, он зажал их между пальцами. Что там говорил Пэйн? Чидори Сэнбон? Узумаки резко бросил четыре иглы вперёд, покрыв их искрящимся слоем чакры Райтона. Всё произошло почти мгновенно: противник, дрожа от электрического разряда, повалился на пол. Наруто подбежал, наступил ему на горло и вонзил кунай в лоб, выдавив множественные струи багряной крови.
  
   Генин нервничал, когда открывал тайный ход. Лифт стоял внизу, а вызывать его - потеря времени. Наруто открыл складные створки из металла и спрыгнул в шахту прямо на решетчатую крышу подъёмника. Люк был закрыт на замок, но Наруто поступил проще. Бросив сэнбон сквозь узкую ячейку, он сделал технику замещения и очутился внизу, а иголка осталась на крыше. Однако после этого в кистях и голове застучала тупая боль - предмет замещения должен был соответствовать весу шиноби, чтобы техника состоялась. Наруто компенсировал это лишней чакрой, но осадок остался.
   "Все гениальное - просто, надо сказать эту фразу Дейдаре", - мысленно приободрил себя Наруто. Склад, в который он попал, напоминал лабиринт из ящиков и стеллажей с мешками продуктов, сахара и кокаина. Любопытно, как якудза различали последние два товара. Даже если Минг выберется, он попадет под технику дождя, но Наруто хотел убить его прямо здесь, собственноручно.
   "Каге Буншин но дзюцу".
   Очередные шесть клонов разбежались по складу в поисках хода, куда мог уйти главарь.
   - Вот ход! - закричал один из клонов и исчез, а к Наруто в память добавилось знание пути среди нагромождения ящиков. Остальные клоны тоже исчезли, кроме двух. Один отправился предупредить Пэйна о готовящемся подрыве, а другой - к газгольдеру.
   Потайной ход был открыт, Минг совершенно безответственно торопился сбежать подальше в деревню, скрыться. Не исключено, что он побежит к Райге Куросуки - единственному шиноби в черте деревни. Наруто бежал вверх по лестнице изо всей силы, пока не пришёл к тупику с люком. Отбросив его, он понял, что находится посередине плантации. Струи ливня потекли по лицу неприятными холодными каплями.
   - Чёрт!
   Наруто вылез и понесся бегом через ряды тростника, прикрываясь от хлёстких листьев. Следы Минга отчетливо виднелись в промокшей от дождя земле, как и мятые и гнутые стебли неровной дорожки, проделанной спасающимся мафиози. Кое-где тростник был порублен мечом.
   - Нет!!! - раздался вдалеке крик и хруст кустарников. Треск был всё ближе, пока не промчался мимо Наруто. Генин развернулся и побежал на звук, едва не поскальзываясь на грязи. Он возвращался обратно к особняку. Усталость охватывала его всё сильнее. Отдача от использованных клонов постепенно возвращалась в тело. У самого особняка Наруто наконец остановился. Пэйн издалека притянул Минга направленной техникой Баншу Теннин, а теперь держал его за горло. Фамильный меч валялся в грязи, а Минг скулил. Он был похож на своего брата. Тоже крашеный блондин, волосы до плеч, бледное лицо с красными полосами под глазами в качестве украшающего рисунка.
   - Ну, вот и всё, - подытожил Пэйн. - Баншу Теннин.
   Меч поднялся с земли и плавно лег в руку отступника. Наруто во все глаза смотрел на это. Он никогда не забудет хруста разрывающейся плоти и крика Минга. С мечом в груди, тело якудзы было брошено внутрь здания через разломанный вход.
   - Начинай, - велел Пэйн.
   Наруто мысленно дал сигнал клонам, и они реализовали задуманное. Внизу в техническом отделении первый клон сломал вентиль, пустив газ, а на остальных этажах другие перебили трубы. Все одновременно зажали взрывные печати, прикрепленные ярлыком к ушкам кунаев или обмотанные вокруг рукояток. Четыре секунды.
   Особняк взорвался, погрузившись в ярко-оранжевое марево под проливным дождём. Гулкий взрыв осел в ушах неприятным звоном, а в воздухе рассеялся запах газа.
   - Уходим отсюда.
   Пэйн повлёк Наруто за собой через поле как можно дальше от пожарища. Они покинули территорию семьи Минга, уверенные в том, что погибли все. К Наруто в память пришло то, что увидели клоны. Тонкие, почти невидимые струи газа воспламенили всё, когда взорвались печати, и удар по дому пришёлся вдвойне сильнее, чем если бы просто взорвался контейнер с горючим.
   Наруто стало плохо: резерв чакры, накопленный им, истратился на клонов и свои действия, поскольку в тайдзюцу он не был так силен, чтобы не прибегать к усилению частей тела энергией. Он упал на колени и сблевал желчью. Жёлтая, кислая масса выходила наружу изо рта и носа, выворачивая Наруто наизнанку несколько раз.
   - Я давно не ел, - объяснил он, то ли Пэйну, то ли самому себе. Дурное самочувствие - худшее, что он мог себе представить в качестве награды. Хуже смерти. Он убил десятки человек, как отомстил за Фарло. Даже не за Фарло, а за Югоши Ная и его жену. Мичи умерла от демонической серы Лиса, долгое время отравлявшей её.
   - Пэйн, скажи, как Лис мог убить Мичи?
   - Не знаю. Может, его хвост прошёл сквозь неё, или отбросил физически. По крайней мере, у неё был непосредственный контакт с чакрой Лиса.
   Наруто снова протошнился.
   - Лис отравляет всегда?
   - В смысле? - не понял Тэндо. - Когда биджуу в полной хвостатой форме, он может обладать такими способностями. Промежуточные хвосты неспособны на такое.
   - Ты слишком много знаешь о биджуу, - слабо сказал Наруто.
   - Имел дело с ними, - уклончиво ответил Пэйн. - Нам надо возвращаться, идём в организацию.
   Наруто мстил не за Фарло, а за убитую Лисом куноичи, который сейчас жил внутри него. Только так генин мог дать себе оправдание и прощение. И он наконец почувствовал зависть к Фарло. Умереть, не жить, не чувствовать, чтобы не знать, как ты бываешь виноват. Утопиться, уйти камнем на дно, преданный даже не гробу, а песку и водорослям.
   - Пэйн... Я, кажется... ничего не понимаю в жизни, - плечи Наруто дёрнулись от очередного захода тошноты. Когда он прекратился, стало непонятно, почему генин трясся. Смех и слёзы зачастую похожи в движениях тела, мимикой. Тэндо смотрел, как новоявленный друг мучается от болей: душевной и физического давления на организм.
   "Его боль похожа на мою, только причины другие. Я понимаю боль Наруто. Это не ненависть. Это беспомощность против мира ненависти", - подумал управляющий Пэйном человек, стоявший в подвале штаб-квартиры своей организации.
   Наруто еле поднялся на ноги. Его замутило и зашатало, но Пэйн неожиданно придержал парня за плечо и помог пойти вперёд.
  
  

***

  
  
   Вся дорога домой, к мотелю заняла приличное время, а Наруто казалось, что прошли ещё сутки. Ему было тяжело передвигаться, но он преодолел себя и смог продержаться до номера Дейдары.
   - Я спать, - пробормотал он и лёг прямо в мокрой одежде на не заправленную постель. Пэйн ушёл, сказав, что на следующий день он вернется, чтобы пригласить в политическую организацию на знакомство с её членами. Дейдара отдохнул в отсутствие Наруто, поэтому всю ночь он сидел на балконе и мерз, придумывая детали своих будущих изобретений.
  
   На следующее утро Пэйн рано пришёл, подняв Наруто и разбудив Дея, уснувшего на стуле.
   - Всё, мы в сборе. Берите все свои вещи, вы переезжаете в наш штаб.
   Наруто пришёл в себя после вчерашних событий, сложил мокрый черный костюм в рюкзак, одев на себя старый оранжевый с повязкой шиноби и свиток с пожитками. Дейдара запечатал все тубусы с чертежами в свиток, и они покинули мотель.
  
  
   Попетляв по деревне, генины во главе с Пэйном добрались до высокого здания штаб-квартиры с огромной горгульей, служившей балконом и параллельным этажом непропорциональной башни. Все вошли внутрь только после короткой идентификации личности Пэйна неким мальчиком за железными воротами резиденции. Чугунное полотно отъехало в сторону, чтобы они могли пройти, а потом его закрыли. Зажёгся неяркий свет красных фонариков - бумажных абажуров с подставками для искусственных свеч снизу.
   Перед генинами стояли люди в точно таких же плащах, как у Пэйна - черных хламидах с вышитыми красной нитью облаками. Один человек сразу зацепил глаз Наруто: рослый мужчина, чья кожа и волосы были синими, как морская вода, а острые зубы придавали сходство с акулой. Рядом с ним выпрямился красноволосый мальчик, который совсем не моргал. Из тени вышла Конан, которую Наруто и Дейдара уже видели, поэтому они встретили её с улыбками на лицах.
   - Нас семь человек, - разочарованно протянул Наруто. - Включая меня и Дея.
   - Нас будет восемнадцать, - поправил его Пэйн.
   - И что дальше?
   Пэйн обвёл рукой всех присутствующих.
   - Ты хочешь знать, что будет дальше? Дальше действовать будем мы!
  
  
  

Глава 3 Посвящение

  
  
   Разделился весь мир на "они" и "мы",
   Бьют набатом сердца и бурлят умы -
   Чей металл тяжелей и верней посты,
   Разделился весь мир, отвечай с кем ты?
  
   С кем ты?
  
   Кто, скажи мне, кричал: "Покорись, Восток"?
   Как слепой автомат нажимал на курок,
   Кто, надев балахон, зажигал кресты?
   Разделился весь мир, отвечай с кем ты?
  
   Не остаться в живых, если вдруг гроза -
   Так не стой, как чужой, опустив глаза,
   Только действиям счет, все слова пусты,
   Разделился весь мир, отвечай с кем ты?
   (песня группы Ария "С кем ты?")
  
   Акацуки... Рассвет или красная луна? Слово-каламбур, маленькая шарада для любителей поиграть с глубоким скрытым смыслом, которого нет и в помине, кроме того, что эти люди делают на самом деле. С того момента, как Наруто вновь посетил своё подсознание, чтобы найти Кьюби, он понял, что многое изменилось, кроме него самого. О себе он мог сказать, что выучил основы строения общества, натренировался физически и стал сильнее. Но характером и душой он всё тот же. Путь к миру убиением десятков, ради спасения тысяч? Наруто согласился лишь после одного выбора, который предложил ему Кисаме.
  
  

***

  
  
   После того, как Наруто и Дейдара пришли в штаб организации, возникла гора мелких дел. В первую очередь нужно было обосноваться и познакомиться со всеми. Наруто бросил свои вещи в предоставленную им с Дейдарой комнату в средней секции башни и ушёл в местную харчевню, чтобы наконец поесть и вернуться к своим делам, а именно - прочитать заинтересовавший его стих из Библии про сендзюцу.
   Комната для новоприбывших оказалась вполне просторной. Два гамака с матрасами и пледами, подвешенные в разных углах, одно широкое и высокое окно, прикрытое тёмно-синими шторами. На полу пыльный ковёр, прижатый дубовым столом, на котором Дейдара собирался работать с чертежами и техникой. Наруто обошёлся мягким пуфом вблизи подоконника, там, где ковёр не закрывал паркет. Генин расположил свои вещи прямо на полу, принёс откуда-то старую лампу в виде зелёной лягушки, облазив для этого весь чердак башни, куда Пэйн и Конан сбросили свои старые вещи. Тэндо сказал, что хлам принесен из того дома, где они когда-то жили с сенсеем.
   Туда же в угол Узумаки поставил бачок для грязной одежды, уже находившийся в комнате, обклеил стены постерами и картинками, которые обнаружились во втором отсеке рюкзака, забытые давным-давно. Около двери-купе между полом и потолком укрепился деревянный столб для подвеса гамака, утыканный несколькими гвоздями. Наруто взял один и прибил к стене своего уголка, чтобы вешать куртку.
  
   []
  
   Сторона Дейдары не отличалась разнообразием, разве что он успел заполнить стол творческим бардаком: ватманами и письменными и чертежными принадлежностями. Под столом, в гамаке, в углах, повсюду, - валялись тубусы из-под проектных бумаг. Свиток с инструментами Дей понёс в лабораторию.
   - Конан?! - позвал Цукури девушку, зайдя в столовую организации, когда все пили чай.
   - Тебе помочь с телами?
   - Да, именно, буду благодарен.
   Она повела Дейдару в лаборатории на нижних уровнях башни. По словам Конан, тела уже лежат там, обработанные мумифицирующим средством.
   - Это хорошо, м, - одобрил Дей. - А кто это сделал?
   - Сасори. Я думаю, у вас много общего, - она приветливо улыбнулась.
   Дейдара обрадовался в предвкушении знакомства с предполагаемым напарником по лаборатории. Второй этаж башни был полностью выделен под нужды исследователей и изобретателей: крупное помещение с вытяжками под потолком, по периметру кольцом стояли лабораторные стойки, а по центру громоздкий, вытянутый стол с двумя рукомойниками и полимерной платформой для лабораторного оборудования. Всё было заставлено химической посудой, колбами, микроскопами, перегонными аппаратами. Штативы, держащие сообщающиеся сосуды и колбы, на столе сплетались в причудливый лабиринт трубок и стекла, по которым текли ядовитого цвета жидкости. Из перегонного цилиндра, разделившего ряд стоек у стены, валил негустой пар. Нехватку света решали несколько зарешеченных галогенных ламп под потолком, на каждую по кнопке в настенной панели, чтобы регулировать силу освещения.
   Красноволосый мальчик мыл пробирки в рукомойнике. Услышав, что в лабораторию зашли, он повернулся только после того, как протёр колбу небольшим полотенцем.
   - Конан, это он будет работать со мной? - бесцветным голосом произнёс мальчик.
   - Когда как. У тебя есть подсобное помещение, очистите его, и пусть Дейдара там занимается изучением трупов.
   - Эти дрянные тела уже там, и я прибрался, - заявил Сасори. - Тела мертвых людей... Такая мерзость. Это ещё раз доказывает жалкость, бренность, смертность человека.
   - Я Дейдара Цукури из страны Земли, мне семнадцать - юноша протянул руку мальчику, и тот, поколебавшись, ответил холодным рукопожатием.
   - Сасори Акасуна. Я из Красных Песков страны Ветра, как ты уже понял по фамилии. Мне тридцать пять. - Этим он явно удивил Дейдару.
   Конан вмешалась в разговор:
   - Я вас оставляю, сами разберётесь. Цукури, если что-то нужно, приходи к нам, мы на седьмом этаже.
   - Ага, хорошо, - быстро ответил он и повернулся к Сасори. - Почему ты так относишься к людям?
   - Для меня смертная оболочка тела - верх неудобства и глупость, сотворенная богами. Раз так, я решил, что мне под силу сделать человека вечным, как искусство. Бессмертным телом. Я сейчас в таком теле, созданном лично мной.
   - Искусство бессмертно, если его создает человек. Именно человек, в свою очередь являющийся творением богов! Человек созидает, и после смерти его имя привязывается к следующим поколениям, он оставляет след в виде искусства, и в этом он бессмертен. Он совершенен в том виде, в каком есть, хмм! - вспылил Дейдара. - Пусть люди болеют, умирают, но всё это компенсируется тем, что они чувствуют. Чувства - это тоже искусство. Неподдельное, имеющее начало и завершение. Это как взрыв. Маленький, большой, неважно. Наши сердца - тикающие бомбы, и они взорвутся естественным путем, они умирают. Это нормально, это прекрасно, хмм!
   Сасори молчал с минуту, но было видно, что всей своей сущностью он не принимает слова Дейдары. Наконец, он спросил:
   - Вижу у тебя на руках последствия мутаций. Это ты сделал?
   - Нет, мой отец. Из-за них я не чувствую себя полноценным человеком. Я искусственен, хочу стать нормальным. Хочу стать человеком.
   - Заметь, что у искусства и искусственности схожие корни. Всё, что умирает, живое - оно же и самое плохое, что может быть. Говоришь, люди болеют, чувствуют от радости до злобы?
   - Да, м!
   - Тогда я не хочу быть человеком.
   Дейдара замер на мгновение. Диалог произвёл на него не самое хорошее впечатление, и он мрачно удалился в подсобную часть лаборатории с импровизированным моргом, чтобы извлечь из свитка комплект инструментов. С этим Сасори ему не по пути. Конан ошиблась: они разные. У них почти нет общего, кроме любви к науке.
  
  

***

  
  
   Наруто отдыхал, лёжа в гамаке, свесив ногу. Если генин расслаблялся, он не мог думать о чём-то серьёзном, но сейчас он анализировал свои действия. Да, он попал в политическую организацию, вероятно преследующую те же цели, что и он. Но с другой стороны для этого пришлось омыть руки кровью. Его лицо уже на учете, как нукенина - стычка в баре всего лишь начало. Потом убийства. Однако всего этого Узумаки не хотел ни при каком раскладе, он полагал, что в стране Камня вольётся в ряды шиноби, но вместо службы он получил партнерство. Все члены организации, кроме Конан, пугали его, как и методы Пэйна. Мысли превратились в кашу, парень не мог сосредоточиться, пока лежал на спине и почти дремал.
   В комнату вернулся Дейдара.
   - Что делаешь?
   - Да так, думаю о своем, - с неохотой ответил Наруто. - А ты куда ходил?
   - Получил себе кусочек от лаборатории, познакомился с Сасори.
   - И что он за человек?
   - Он не человек, - жёстко сказал Дей. - Даже не спрашивай, почему.
   Узумаки с удивлением поднялся с гамака.
   - И как это понимать?
   - Давай не будем об этом. Пошли наверх, ко всем.
   Дей вышел, а Наруто остался лежать, отказавшись составить компанию. Он не нашёл в себе любопытства увидеть остальных представителей организации. Вместо этого генин распаковал свиток, сложил одежду под гамак, как и вооружение, уселся на пуф и стал читать учебные материалы, привезенные с собой. Его интересовали универсальные дзюцу, вроде связывания верёвками и превращения в другой объект, а также простейшие техники Катона.
   - Катон Эндан, Катон: Дыхание дракона, - попробовал произнести Наруто вслух. Первая техника напоминала Гокакью но дзюцу, но применялась для быстрого и агрессивного нападения, буквально - плевок снарядом. Катон: Хосенка но дзюцу или техника отшельника феникса умиротворения. Эта способность умножала количество снарядов техники Эндан, делая их намного меньше, но по количеству за одно выдыхание - в десять раз больше. Катон: Дай Эндан - один снаряд, увеличенный в несколько раз. Чем ниже в свитке была написана техника, тем она сложнее и сильнее. Наруто ограничился заучиванием печатей и механики выполнения первых двух.
  
  

***

  
  
   Цукури Дейдара поднялся в зону отдыха - пустынный зал, где были только круглый стол и глубокие кресла. Под высоким потолком висела лампа, спрятанная под матовой сферой плафона. Позади дальнего кресла висели небрежно приколотые за трубами шторы, в размахе достигавшие десятка метров. Конан вышла из-за штор с чаем на подносе.
   - Ты вовремя, Дейдара. Чай готов для всех.
   - Спасибо, но я не за чаепитием пришёл.
   За столом сидели похожий на рыбу синекожий Кисаме и кто-то неизвестный, с ожерельем из металлических звеньев на шее. Незнакомый парень с волосами цвета воронова крыла дремал, заложив локоть за пазуху плаща Акацуки. Кисаме сидел рядом, прислонив забинтованный меч к соседнему креслу.
   - А за чем же? - Конан поставила поднос на стол и протянула маленькие чашки Кисаме и его соседу.
   - Мне нужны антисептик, глубокая тарелка, свежие бинты и глина, Пэйн говорил, что в убежище есть залежи белой глины.
   - Он как раз ушёл в убежище, - сказала Конан. - Он привезёт её тебе через несколько часов, а всё остальное я тебе дам.
   Она скрылась за шторами, а Дейдара присел рядом с дремлющим парнем. Вскоре Конан вернулась с бинтами и пластиковым пузырьком антисептика в миске для супа.
   - Держи. Что будешь делать с этим?
   - Спасибо... промою рты на ладонях, - ответил Дейдара. - Похоже, я буду тратить на гигиену больше времени, помимо душа и умывания.
   - Куришь? - улыбнулась Конан, приметив желтизну зубов Дейдары.
   - Привычка с детства. Оно у меня вообще разнообразное, хочешь, расскажу как-нибудь?
   - Я не против, - благосклонно ответила Конан. - Пэйн очень размыто рассказывал о тебе. Он только узнал, что ты предпочитаешь изобретательство искусству ниндзя, хотя при этом знаешь основы учения шиноби. Это ему показалось достаточным. Приходи послезавтра, тогда и поговорим.
   - Как получится. Ещё раз спасибо, - Дейдара снова поблагодарил девушку и ушёл.
  
  

***

  
  
   В комнате пахло гарью: Наруто открыл окно и уже сделал несколько попыток выполнить технику Катона. Дейдара прошёл и сразу бухнулся на гамак со словами:
   - Не успели мы заселиться, как ты решил устроить пожар, м! Может не надо?
   - Странно, я думал, тебе нравится огонь.
   - Взрывы, а не огонь, - поправил друга Дей.
   Наруто пожал плечами, но окно всё-таки прикрыл и зажал раму книжкой, иначе ветер распахнул бы ставню до конца, а дождь мог некстати залить пол.
   - Может тебе стоит спросить у Конан, где потренироваться?
   - Да ну, не стоит, - Наруто снова принялся читать. - Подожду Пэйна.
   - А что Пэйн? Конан его зам, грубо говоря.
   Генин поежился и закрылся книгой, оставленной Пэйном на столе Дейдары. По голым лодыжкам неприятно бил холодок, и Наруто поджал ноги под себя. "Политическая мысль Древнего мира, - озвучил он про себя заголовок книги, тисненный на шершавой обложке. - На кой черт мне Древний мир?"
   Узумаки открыл первый параграф трудов некого Иширо Гоарана. Текст читался как учебник по истории, но куда хуже, более непонятным, заумным языком. Некоторых слов Наруто не знал. Экстраполяция? Он с прищуром посмотрел на эту связку букв, как на дикое животное, готовое броситься на него с жёлто-коричневых страниц книги, половина которых была пропитана каким-то тёмным пятном. Парень перестал вчитываться и бездумно листал странички, одну за другой, глядя на расплывающиеся слова предложения, с шорохом улетающие под очередной лист.
   "Тенденция... демократия... отражение космического порядка... Хаос... иерархия... аристократический... мифология... теократическое-языческое..."
   Цукури отвернулся и перестал качать ногой. Видимо, он решил отоспаться, ведь всю прошедшую ночь он сидел на балконе и о чём-то думал.
   Что-то ещё беспокоило Наруто. В тишине, если не считать мелкого, но дробного стука назревающего дождя за окном, ритмично щёлкала стрелка часов, повешенных над входом. Тик-так. Настойчивый механический звук. Наруто закрыл окно, и дождь перестал его тревожить, заглохнув за двойным стеклом. Парень оставил книжку на пуфе и попытался дотянуться до часов. Пришлось сделать клона и заставить его приподнять самого Наруто. Вынуть батарейки ничего не стоило. Без тиканья стало лучше, и Узумаки в тоскливой тишине продолжил читать свиток с информацией о чакре, а именно статьи о Катоне.
  
   Пэйн прибыл в штаб примерно к трём часам дня, как узнал Наруто в общей гостиной на седьмом этаже. Тэндо привез баллон, или даже миниатюрную бочку, которая была доверху полна белой глины.
   - Зачем это?
   - Отнеси Дейдаре. Кажется, это идеальный материал для его техник.
   Наруто пообедал и унёс "подарок" от лидера организации. Дей, выходец из Ивагакуре, сразу сказал, что с его сносным знанием пары техник Дотона и одного Киндзюцу он сделает из глины ряд воплощений других дзюцу. Для этого в идеале работали рты на руках. Внутренняя полость получала чакру даже без печати концентрации, одним лишь усилием мысли, и если зубы мутировавшей конечности размягчат глину, то её можно будет зарядить энергией духа и тела. Дейдара показал это другу.
   Псевдо-губы на правой ладони зашевелились, когда зубы перемалывали небольшой ком глины. В этот момент юноша сложил печати "собака" и "коза".
   - Это Кибаку Нэндо, - шепнул Дейдара, и язык руки вытолкнул наружу крохотного белого паука, слепленного из глины. - Сам придумал, но на основе Киндзюцу.
   - Киндзюцу? Она запретная? - удивился Наруто, наблюдая за паучком, которому Дей привил команду ползти. Тонкими лапками-полосками существо быстро семенило, вытанцовывая на столе что-то непонятное.
   - Ивагакуре построили сотни мастеров Дотона, и эта техника позволила чакрой изменять форму и размеры материалов, родных для Дотона, м-м.
   - Странно, запрещать такую элементарную технику... - изумился Наруто.
   - Видишь ли, кучка каких-то ребят решила сама построить свою деревню в незапамятные времена, хм. Нашли приличный карьер на севере страны и применили Ивагакуре но Киндзюцу на все горные породы, что находились в карьере. Получилась заброшенная деревня-призрак, а все создатели отбросили копыта от дефицита силы, всю чакру ухнули на архитектуру... А потом там за деревней другие шиноби от второго Цучикаге вырыли огромную шахту и всё обустроили, однако месторождение оказалось мертвым - эти пацанята всё использовали на городок. Шахту тоже бросили.
   - А что, у экспериментаторов красиво вышло?
   - Да что ты, нет, хмм. Обычные каменные коробки с дырами вместо окон. Технику запретили, назвав народу ложные печати, с тех пор никто, кроме нескольких человек, её не знает, мм. Всем знающим расставили печати на языки, хм.
   - А как же сейчас строят? - ляпнул Наруто.
   Дейдара хохотнул и стал промывать внутренние полости антисептиком, выливая потом спирт из них в миску, будто они полоскали рты.
   - Как-как, ручками! Пилят, колотят, строят сами рабочие, хм.
   - А ты откуда знаешь технику?
   - Дык, я её же у старикана стырил, мм! Я тебе говорил, что меня простили. Ну а дед сам всю историю потом рассказал. Вот были деньки, мм! Мосты через пропасть, небо, Лицей! - Дей блаженно улыбался, погрузившись в воспоминания.
   Цукури взял паучка, открыл окно и бросил под дождь, размахнувшись.
   - Кацу, - произнёс он, и на фоне серого массива капель и домов ярко вспыхнул миниатюрный взрыв.
   - Всё гениальное - просто, - вспомнил Наруто, что хотел сказать Дейдаре. - Хорошая фраза, да? Запомни её.
   - Да, м! И ты запомни: искусство - это взрыв!
   Они расселись на подоконнике, подставив лица шальным каплям дождя, изредка косившим в распахнутое окно.
   "Дей - настоящий друг, не то, что мелкие подхалимы из Конохи, - обрадовался Узумаки. - Может, намекнуть ему, что у меня послезавтра день рождения? Пусть сделает подарок, каких у меня никогда не было".
   Но он так и не сказал - передумал, предавшись счастливым мыслям.
  
  

***

  
  
  
   Со словом экстраполяция помог Тэндо Пэйн.
   - Это значит расширение, обобщение, распространение. А также математический термин. У нас тут на третьем этаже есть громадная библиотека, иди туда и выбери себе пару толковых словарей. А лучше пяток. Толковый, фразеологический, экономический, может ещё какой найдешь. Бери, учись на здоровье.
   Наруто с неохотой посетил библиотеку. Это и впрямь был огромный лабиринт стеллажей с книгами, на шкафах висели таблички с нумерацией по темам, а все полки были сплошь усеяны указательными планками с буквами. Тут у генина опустились руки. Он не представлял себе, как в таком нагромождении что-то искать. В последний раз он ходил в библиотеку Конохи год назад, чтобы украсть энциклопедию по оружию шиноби, не более. На этом его познания о книжных хранилищах заканчивались. Мучительное плутание по библиотеке ничего не дало, кроме одного экономического словаря, и Наруто сел в глубокое и мягкое кресло возле читального стола, на котором в углу ютилась тяжёлая лампа на позолоченной ноге, укрытая зелёным абажуром с вязаными кисточками. Генин принялся читать всё подряд, но не заметил, как уснул от скуки.
  
  

***

  
  
  
   - Кьюби, я знаю, что ты не хочешь говорить со мной, но я прошу, сними покров четырёх хвостов, пока это не сделал Итачи! - взмолился Наруто в полутьме перед громадной клетью. - Он мне рассказал, что отсечение хвостов у биджуу с помощью Тоцуки - очень болезненно и для носителя, и для демона. Ты слышишь меня?
   Никто не отвечал, Кьюби словно забился в дальний угол темницы и не показывался вблизи. Наруто прислушался, и уловил нестройную мелодию, такую чужую, такую незнакомую. Нечто похожее слушал Итачи у себя в комнате. Узумаки прошёл через прутья решётки, даже не протискиваясь - расстояние между ними под силу преодолеть даже полному человеку. "Внутри я смогу разбудить Лиса. Только почему музыка?"
  
   Это было похоже на оркестр, но Наруто не слишком хорошо понимал, что происходит в глубине подсознания. Он шёл на глубину, как Итачи, чей шаринган был развит настолько, что он мог последовательно погрузить свою проекцию из чакры в подсознание с помощью гендзюцу, а потом пойти дальше, как это было при посвящении. Воспоминания снова окутали Наруто.
  
  

***

  
  
  
   Воскресное утро Дейдара и Наруто провели в ресторане, насладившись отменным завтраком. Сегодня должно было состояться посвящение в Акацуки, и оба генина мучительно гадали, что же будет. Дей разумно предположил, что их скорее всего протестируют на вменяемость и удобство для организации. Письменный опрос на честность, например. Акацучи, его друг из Ивагакуре - как раз занимается подобными психологическими штучками и не зря он стал кандидатом в телохранители Ооноки Рьютенбина - действующего Цучикаге.
   Дейдара также немного рассказал о своей жизни в селении Скал. Не то что бы это сильно увлекло Наруто, но он больше всего внимал словам про всё, что связано с шиноби. Он пытался оценить, с какой стороны можно взглянуть на деревню, чтобы раскрыть веху "Поиска". Детские игры перестали быть забавой, и за народным фольклором скрывалась тайна Риккудо, которую он завещал потомкам. Лишь те, кто дерзнёт стать избранными и приобрести силу глаз и дзюцу убеждения, те смогут изменить мир в лучшую сторону. Дальновидный Отшельник давно понял, что подобное деление мира приведёт к неизбежным конфликтам, а исправить всё должен тот, кто рискнёт взять на себя ответственность занять место создателя ниншу. Другими словами - заменить собой Сеннина.
   Акацуки - верный способ прикоснуться к скрытому, запретному. Хирузен Сарутоби говорил: "Есть двери, которые лучше не открывать, а то зайдёшь внутрь, чтобы посмотреть, а она раз, и закроется, оставив тебя во мраке рядом с такими вещами, от каких дурно становится даже самому бесчувственному ниндзя". Политическая организация потенциально давала шанс имеющимися средствами захватить власть, не прибегая к хитрозаплетённому "Поиску", однако Наруто видел в нём лишнюю страховку.
   - Счёт, пожалуйста, - сказал Дей официантке. - Наруто, нам пора. Отдохнём пару часов, как сказал Пэйн, и начнём церемонию.
   "Церемония? Звучит как обряд в банальной секте, - подумал Узумаки. - Вряд ли я когда-нибудь буду заниматься подобным - религия для меня пустой звук".
   Генины оплатили еду и вернулись в штаб, до которого было рукой подать. Оба сразу же переоделись в кимоно для боевых искусств, как их попросила Конан, и продолжили освежение знаний. Два часа - не время, чтобы подготовиться, как следует, но узнали об этом генины совсем недавно. Утром Кисаме намекнул, что устроят нечто вроде спарринга для каждого.
   - Наруто, у тебя есть слабые места в практических сражениях? - вдруг спросил Дей.
   - Нет, если не считать скудные знания ниндзюцу. Техник так много, а я умею совсем ничего. Клоны, Хенге, чуть-чуть Чидори, два Катона, и ещё вчера выучил, но нестабильно.
   - Хм, чего-то недоговариваешь. А как же тайдзюцу и гендзюцу?
   - Ну, - смутился Наруто. - Тай средне, генз никак.
   Дейдара, похоже, был доволен. Он размотал бинты на руках.
   - Опять совпадение, у меня генз тоже никудышный, хмм.
   Они продолжительное время сидели, вчитываясь в учебные свитки, которые привёз Наруто.
   - Что-то не так, - нахмурился Дей. - Время, хм. Часы не идут.
   - Я их снял, - объяснил Наруто. - Они вчера мне мешали.
   - Да ну? А по-моему они заставляют относиться к планам ответственней.
   - Счастливые часов не наблюдают.
   - А те, кто наблюдает и всё успевает - счастлив вдвойне, - улыбнулся Дейдара, надевая на пояс подвязку с сумками, которые были заполнены белой глиной. - И опять я внутренними часами сообщаю - нам пора идти в тренировочный зал, Пэйн и остальные ждут с минуты на минуту.
  
   Генины в кимоно спустились на первый этаж, где вместо холла была просторная площадка с татами на каменном полу. Первым пригласили Дейдару, а Сасори отвёл Наруто на этаж выше, чтобы он не присутствовал, однако для мужчины в теле искусственного мальчика это было лишним поводом не видеть своего нового соседа по лаборатории.
  
   - Итак, - начал Пэйн. - прежде, чем ты вступишь организацию...
   - Да я не горю желанием, - искренно сказал Дейдара. - Честно говоря, я хочу домой, к деду и сестре. А вы говорите - демократия. Это свобода выбора, хмм?
   Пэйн кивнул, понимая, о чём ему говорят.
   - Давай так. Сразись с Итачи, он заменит собой психологический тест, если так можно сказать. Если ты поставишь Учиху в патовое положение, мы тебя отпустим. Не сможешь - пройдёшь коротенькую формальную процедуру и наденешь плащ Акацуки. Согласен?
   - Да, - он запустил руку в подсумок, чтобы рот начал пережёвывать глину и питать ком чакрой.
   Дейдара сомневался. В глубине души он чувствовал, что Пэйн всеми силами хочет задержать его в организации. Даже Наруто, с которым они на "ты", ему не так важен. Тэндо что-то нужно, какая-то выгода от наличия Дейдары в организации. Он просил изобрести некую машину. С одной стороны это интересно, с другой - четыре года не совсем ясной деятельности, без деда, Куроцучи, Акацучи и Ивагакуре, куда он внезапно захотел всей душой. Раньше ему было тяжело покидать деревню, Скрытую в Пустоши, чтобы вновь заниматься не совсем приятными тренировками к экзамену на чуунина, который он уже один раз не сдал.
   "Кто не рискует - тот не живет. Оставаясь здесь, я смогу утереть этому Сасори нос, я докажу теорему жизни! Докажу, что быть человеком со всеми его слабостями куда важнее, чем вечность!"
   - Да, я согласен, - повторил он.
  
   Пэйн дал отмашку.
   - Итачи, приступай.
   Тот черноволосый парень, что всегда дремал с одной рукой за пазухой, вышил из короткого строя отступников. Протектор селения Конохи был перечеркнут глубокой резаной линией. Парню на вид двадцать с чем-то. На лице - спокойствие и скука. Итачи поднял руку, а Дей, не глядя на него, сложил печати Кибаку Нэндо и бросил на пол маленькую сороконожку. Повторное использование техники увеличило насекомое до размеров крупного водяного питона, и это было всего лишь частью плана Дейдары. Во время увеличения он отдал некоторое количество чакры на пыль из каменной крошки. Дотон позволял создавать из чакры землю и её частицы - так Дейдара спрятал себя в клубе дыма.
   "Дотон: Нэндо Буншин но дзюцу", - появился клон Цукури, а он сам при помощи техники Могурагакуре - дзюцу Прячущегося Крота, скрылся под полом. Дым рассеялся, и перед Итачи остались клон да многоножка.
   Дейдара прорыл в бетоне каменный шлюз, где мог сидеть, окружённый тьмой, но не задыхаясь: воздух поступал из малозаметных отверстий, проделанных техникой. В одной из сумок кроме глины лежали спички, и генин Ивагакуре зажёг одну. Крохотный огонь бледно осветил сферическое убежище. Клон наверху по плану должен был натравить насекомое из глины на Итачи и приковать к полу, сделав живую мину. Чем не патовая ситуация для всех? Он сдвинуться не сможет, а взрывать нельзя - повредит всем.
   Итачи поднял руку.
   - Твой разум принадлежит мне.
   Клон сложил печать концентрации, и сороконожка нырнула под землю, чтобы выпрыгнуть уже с края татами и обвить Итачи.
   - Вот и всё, - победно заявил клон.
   - Посмотри на себя, - ответил Итачи. По телу клона ползла такая же многоножка, но слушавшаяся Итачи.
   "Он скопировал мою технику и направил на меня?"
   - А-а! - вскрикнул настоящий Дейдара. Спичка почти догорела и ткнула огнём прямо в язык изо рта на ладони. Парень пришёл в себя.
   "Это было гендзюцу, Итачи поймал меня в него через клона, но я, к счастью, был здесь. Моё слабое место, хмм".
   Дейдара создал ещё одного клона рядом с собой, а первого развеял - Итачи потерял оппонента из виду. Знания об Итачи пришли к Цукури.
   "Его глаза необычны... Это тот самый шаринган, глазная способность клана Учих, о котором некогда гремела слава!"
   Наверху Кисаме объяснил, что он попал в иллюзию с самого начала, но ошибся - Дей не смотрел на руку Итачи, которая была триггером гендзюцу, в него попался клон. Как же Кисаме был удивлен, когда пустышка испарилась в дым!
   Новый клон применил технику Прячущегося Крота наоборот и выпрыгнул с кунаем перед Итачи, разорвав татами. Лезвие прикоснулось к шее соперника.
   Настоящий Дейдара выпрыгнул следом - со спины Итачи - и смачно шлёпнул ком глины на плащ Акацуки.
   - Я заминировал тебя, и это пат, мм! Дай только сказать "Кацу"!
   Итачи лениво указал двумя пальцами влево. На лестнице стоял ещё один Учиха.
   - Я так не думаю. Цукиёми!
   - Что?!
   Дейдара провалился в черно-белый мир, больше похожий на негативный снимок.
   Очередное гендзюцу, воздействующее не просто на чувства, а на восприятие мира в целом.
   Это было совсем другое измерение. Окружающие их стены дома рассыпались на части, а фигуры членов Акацуки просто исчезли. Небо алело кроваво-красным, как и луна. Вокруг пустошь, исколотая земля и голые скалы, всё в глубоких чёрных тонах, сияющее, как видимая чакра. Сияние придавало черноте серый оттенок. Самое неприятное во всём этом - сдавленная боль во всём теле, как будто Дейдару загнали под пресс.
   - В этом мире я могу делать с тобой всё, что захочу. Три секунды реальности равны трём дням. Всё, что ты сейчас увидишь - всего лишь малая доля секунды. Повиси-ка.
   Дейдару подняло в воздух невидимой рукой и распяло на столбе буквой "Т". Иллюзорные шипы прошли сквозь руки как реальные, причиняя неимоверную муку Дейдаре.
   - Ты висишь не один, мне удалось попасть в твоё подсознание.
   Мир распался на части, приобретая цвета. Дейдара уже не чувствовал боль, но он висел на настоящем, реальном кресте из Т-образного перпендикуляра. Рядом из-под земли выросли ещё два таких - на одном распята Куроцучи, а на другом - Ооноки.
   - Нет! - крикнул Дейдара. - Такого не может быть!
   Всё в мгновение ока пропало. Он сидел на коленях на полу и утирал лицо рукавом топа кимоно, а потом сбросил его совсем, обхватив голову от неприятной боли, уже не физической, а душевной.
  
   К главе 3, часть 2. - Нет! - крикнул Дейдара. - Такого не может быть! Всё в мгновение ока пропало. Он сидел на коленях на полу и утирал лицо рукавом топа кимоно, а потом сбросил его совсем, обхватив голову от неприятной боли, уже не физической, а душевной. []
  
   "Его глаза... К чему тогда эти печати и техники, зачем учиться на ниндзя, когда один такой тип вдруг попадётся и одним взглядом уничтожит любого не равного себе? Как пушечное мясо, хмм! Всё, что мне нужно - постичь искусство шарингана, и тогда у меня не будет проблем со всем остальным, м!"
   - Ну как он? - спросил Кисаме у Итачи.
   - Гм, я посетил все уровни сознания, включая бессознательное. В целом, простой, приятный в общении человек. Творческая, оригинальная личность. Не очень любит понятие шиноби, считает это досадным обязательством, как и ниншу. Я могу много рассказать о чудовищных фантазиях и желаниях бессознательного, но это лишнее.
   Пэйн помог Дейдаре подняться.
   - Боюсь, что тебе придётся остаться с нами.
   - Это было изначально нечестно, хм, - возразил Дейдара. - Что ж, вы дали мне стимул к самосовершенствованию, спасибо.
   Он утёр предательскую слезу, подобрал тунику и пошёл наверх, столкнувшись с Наруто по пути, которого вёл Сасори. Генины пересеклись плечами.
   - Глаза, гендзюцу, - быстро шепнул Дейдара и остался позади - Сасори лёгким толчком заставил Узумаки спуститься.
  
   Наруто увидел дыру на середине ковра и присвистнул.
   - Что тут случилось? Я заметил, что Дею стало плохо.
   - Он познал боль, - строго ответил Пэйн. - Твоя очередь.
   - Что? - не поверил своим ушам Узумаки.
   - Просто дай Итачи проникнуть в твоё подсознание. Нам нужно понять, насколько ты подходишь организации.
   Парень недоверчиво посмотрел на ухмыляющегося Кисаме, внешне смахивающего на человека-акулу.
   - Это как психологический тест?
   - Что-то вроде того, - согласилась Конан. - Не тяни время.
   Наруто быстро сложил печати и сделал трёх теневых клонов.
   - Ну уж нет, я попытаюсь сразиться!
   - Что за глупость, - удивленно спросил Итачи, глядя на Узумаки, - с Дейдарой была принципиальная ситуация, а ты доброволец...
   "Катон Эндан!"
   Наруто выплюнул сгусток чакры, который развернулся в огненный снаряд. Пламенный цветок стремительно понёсся на Итачи и снёс его. Обожженное тело Учихи швырнуло об стену, а огонь растаял в воздухе, оставив чёрное пятно на металлическом полотне с вмятиной от Итачи. Он упал на землю и больше не шевелился.
   - Похоже, ты его уделал, - прокомментировал Кисаме с не сходящей с лица ухмылкой.
   Наруто расслабился и замер, подозревая подвох. На плечо с оглушительным карканьем села ворона.
   - Твою мать! - Наруто инстинктивно пригнулся и прогнал ворону от себя. Птица недовольно каркнула и села на пол, разглядывая генина. Послышался нестройный гомон ворон. Наруто поднял глаза. Везде: от балюстрады до ламп, на полу и на зрителях сидели одни вороны. Под звучное шуршание перьев птицы слетелись напротив Узумаки, превращаясь в единую чёрную массу и приобретая черты Итачи. Наконец, он восстановился.
   - Катон Эндан? Любопытно. Купился на иллюзию.
   Ошарашенный Наруто бросил кунай, но Учиха поймал его.
   - Это глупо.
   Генин впервые видел полноценный шаринган в действии. Впечатляющая сила, хотя бы потому, что наверняка с её помощью Итачи так легко принимает на себя техники.
   "Я делаю странные выводы, он не подставлялся, это была всего лишь иллюзия", - понял Наруто.
   Или нет?
   Итачи атаковал, печати показались генину знакомыми.
   "Огннный Шар?"
   Наруто пришла мысль в голову. Пэйн рассказывал про чакру разных полюсов. Что, если две одинаковые техники столкнуть лбами?
   Он быстро повторил печати и изрыгнул шар навстречу одноименной технике Итачи. Две огненные сферы столкнулись и разгорелись стеной пламени, пока не развеялись на месте столкновения, когда генин перестал дуть. Наруто добавил выдохом больше чакры, чем обычно, а Итачи сделал серию печатей повторно, как и его противник, техники опять уравнялись, но абсорбировались куда быстрее, поглотив друг друга. Не успел Наруто что-либо сделать, как из-за развеянного пламени выскочил Учиха с катаной наготове. Широкий взмах, сверкнуло лезвие, и Наруто плюнул кровью: острие прошло насквозь через грудную клетку.
   Итачи не возлагал него надежд, как Пэйн. Произошло то, чего Наруто так сильно боялся - смерть от руки тех, кто заранее это спланировал. Тэндо всё время вёл его к этому. Страх генина причудливым образом воплотился в жизнь.
  
   Всё вокруг почернело, здание исчезло, как и меч в груди.
   "Всё было иллюзией, я боялся, и иллюзия отразила фобии на мне, - понял Наруто. - Чёрт возьми, где я?"
   Генин упал с высоты в огромный стеклянный параллелипипед, который тут же закрылся. За стеклом мир выглядел, как негатив плёнки, а багряное небо увенчивалось красной луной. Перед баллоном появились люди. Наруто узнал в них родителей и одноклассников.
   - Нет, нет, куда вы!
   Сакура покорно шагнула к какому-то устройству в земле, похожему на открытый механизм мясорубки. Вращающиеся ножи, продолговатые свёрла с зубцами втянули ногу Сакуры, перемалывая её тело в кашу.
   - Нет! Что за хрень! Выпустите меня!
   Следующим в жернова ступил Саске и с таким же скорбным видом исчез в молотильне. Сверху из отверстий в крышке параллелепипеда потекла струя крови. Наруто собирались утопить в крови знакомых ему людей. Он в отчаянии забил кулаком по прочному стеклу. Только что размельчило на ошмётки нескольких сенсеев и одноклассников, и кровь почти добралась до колен.
   Наруто в страхе отпрянул спиной назад, но сполз по стеклу прямо в кровь, обхватывая руками голову. Это безвыходное положение, замкнутое пространство с водой, которого он так боялся, снова реализуется, и пусть даже в иллюзии, он не в силах выдержать этот кошмар спокойно.
   "Как в Лесу Смерти, я плыл по трубе под водой, и тогда я чуть не умер, пережил такое..."
   Мысли обрели форму: параллелепипед стал цилиндром, превращая сосуд в узкую трубу, кровь подтолкнуло к самой шее мальчика, и он встал, весь красный от жидкости. За стеклом показались отец и мать без лиц.
   Они шагнули на полотно человеческой мясорубки друг за другом. Наруто кричал в тот момент так сильно, что ему на какой-то момент показалось, что лёгкие застревают в горле. Кровавый душ хлестал сверху, как из ведра, окатывая генина. Бак заполнился, и парень теперь держался на плаву, стукаясь затылком о крышку.
   - Ты ослаб, - прозвучал голос Итачи. - Теперь я могу посетить твоё подсознание.
   Наруто нырнул в кровь.
   "Ты не должен этого делать, потому что..."
   Парень усилием воли заставил себя захлебнуться. Из сознания его душа перебралась в подсознание, и он снова находился в воде. На душе стало легче. Вода вытолкнула его наружу, и Наруто понял, что он в логове Лиса, там, где разбитые островки земли и пузырящаяся вода, а за решёткой биджуу. Наруто выполз на холодную скалу. Впереди земля обрывалась, и начинался мраморный пол, залитый водой по краям. Ступени вели вверх, на платформу перед клеткой с печатью между створами. - Эй, здесь кто-нибудь есть? - спросил Наруто, и эхо разнесло его слова по гроту. За прутьями показался яркий огонь, а затем Лис. Такого Наруто ещё не видел: морда демона пузырилась чакрой, и единственное, что было похоже на зверя - формы и глаза с носом. Шкура полностью булькала и сминалась, как месиво готовящегося супа. Лис высунул морду за пределы решётки, просочившись чакрой. Дальше шеи он не мог вылезти из-за печати, которая вспыхнула красным.
  
   []
  
   - Наконец-то ты увидел меня, джинчуурики. - пророкотал Лис.
   - Я Наруто. Ты всегда находишься в этой клети?
   Клокочущая чакра биджуу как будто линяла, лопалась и тут же снова собираясь заново.
   - Нет, - ответил Кьюби. Я могу покинуть это место, если ты снимешь печать, удерживающую меня. Знаешь что? Мне не нравятся Акацуки. Они задумали что-то нехорошее. Выпусти меня на свободу.
   Наруто собрался с мыслями:
   - А такого, как нападение на Коноху не повторится, если я открою клетку?
   - Нет!!! - рявкнул Лис. - Тогда мной управлял человек, а сейчас я предоставлен сам себе! Просто сними наклейку!
   - Я всё время буду видеть тебя в этой дыре? - сменил тему Наруто.
   - Нет!
   Внезапно, окружение сменилось: Кьюби играл с подсознанием, и теперь они находились на вершине горного склона в цепи ущелий с водопадами. Дикорастущая зелень тропиков, бурлящая вода, пение птиц, всё было взаправду.
   Мальчик почувствовал чьё-то присутствие, кроме самого демона.
   - О да, я вижу его, - Лис не то испугался, не то был удивлён, и пейзаж пропал, возвращая Наруто в пещеру.
   Из воды в гроте вышел абсолютно сухой Итачи. Его глаза светились из-за шарингана, перешедшего в стадию Мангёке.
   - Почему ты сразу не сказал, Наруто? Ты джинчуурики девятихвостого демона - Кьюби! Наруто со страхом посмотрел на Учиху.
   "Как он смог забраться внутрь меня?"
   - Снова этот шаринган... - протянул Кьюби. - Твои глаза похожи на те, что я видел шестнадцать лет назад.
   - У кого? - встрепенулся Наруто.
   - Он назвался как легендарный Учиха Мадара.
   - Я знаю, - Итачи протянул руку к Лису, как к огню костра, чтобы согреться, но он всего лишь не давал Кьюби приблизиться.
   - Как мне ненавистна сила, скрытая в ваших глазах, Учихи!
   Кьюби злился, и Наруто не совсем понимал, почему.
   - Увы, так распорядилась судьба - контролировать биджуу шаринганом.
   Итачи нисколько не боялся Лиса. Даже напротив, его приятно удивил факт того, что Наруто - джинчуурики. Неужели такие, как он попадаются Итачи не в первый раз?
   Учиха взялся рукой за разбухший волдырь из чакры. Глаза Лиса широко распахнулись от неведомого ужаса. Итачи сжал пальцы и дёрнул за пузырь. Морду Кьюби разнесла оранжевая волна жидкой чакры, лопая и уничтожая форму. Рыжее цунами распалось на мелкие пузырики, которые поднимались к каменному своду, обдав горячим воздухом людей. Волосы Итачи слегка приподняло мощным дуновением ветра.
   - Я хотел... пойти дальше - в твое бессознательное, - отчеканил Итачи, когда биджуу исчез совсем, скрывшись за клетью в истинной форме. - Ты джинчуурики, а это меняет все наши планы в корне.
   Мир разбился на тысячи осколков, и яркий свет ознаменовал возвращение в реальность. Наруто стоял на татами, так и не сдвинувшийся с места, а Итачи - напротив. На железной облицовке стены не было вмятины и обгоревшего от снаряда Эндан пятна. Всё сражение и разговор с демоном прошли за какую-то долю секунды в иллюзиях Итачи.
   Учиха обернулся к участникам организации.
   - Пэйн, ты в курсе, кого привёл?
   - Что, какие-то психические проблемы? - заинтересованно спросил Лидер.
   - Даже лучше. Наруто - джинчуурики Кьюби.
   Все присутствующие охнули и стали буравить мальчика взглядами. Биджуу явно значил для них многое, и Наруто это совсем не понравилось. Пэйн промолчал - управляющий им человек наверняка впал в замешательство.
   - Так вот почему мне показалось интересным содержание твоей чакры при проходе КПП, - сказал он. - У тебя примесь демона, совсем крошечная, потому что ты никогда не пользовался им в полной мере.
   Кисаме пренеприятно засмеялся.
   - Вот так да, добыча сама пришла к нам, и никаких боёв!
   "Добыча?" - испугался Наруто - по спине побежали мурашки.
   - Ты ведь знаешь, что мы делаем с джинчуурики? - спросил синемордый, улыбнувшись двумя рядами акульих зубов.
   - Не-ет, - Наруто попятился.
   - Мы отлавливаем биджуу и печатаем их для себя на будущее. Каждый правитель после революции будет иметь в себе оружие массового поражения, чтобы между странами не было войн. Понимаешь? Естественный отбор. Всего девять человек умрут, отдав своих демонов нам, а будут спасены тысячи, если не миллионы!
   - Вы убьёте меня, чтобы забрать демона? - догадался Узумаки.
   - Ты сам умрёшь, когда он покинет твоё тело.
   Итачи сел на ступеньки лестницы.
   - Я пришёл в организацию, и тут оказывается, что таких как я используют для осуществления всего, ради чего я покинул деревню! - возмущению Наруто не было предела. - Почему? Я проделал весь путь, чтобы сделать миру нечто полезное, изменить его как правитель, а в итоге надо всего-то сдохнуть, отдав вам демона!
   Бинты сползли с меча Кисаме, обнажив верхушку, напоминавшую поросшую острыми иссиня-серыми булыжниками гладильную доску, как бы грубо это ни звучало. Пэйн встал между ним и Наруто.
   - Прекрати, Хошигаки. А ну, напомните мне, что мы собрались делать с биджуу?
   - Распределить между членами организации после революции, - подал голос Сасори с балюстрады.
   - Вот именно! Наруто станет членом организации, потому что ему близки её цели и идеи. Он будет отличаться от нас только тем, что он как бы уже запечатал в себя биджуу. Иметь такого сокомандника весьма полезно. Итачи! У тебя совсем немного чакры в основном запасе! Почему бы вам не поработать вместе? Вы оба из Конохи. А ты, Сасори? Думаешь, одних энергетических свитков тебе хватит? Пожалуйста - Наруто компенсирует недостаток. Рано или поздно, даже если бы в нём не было демона, он запечатал бы в себя одного, когда мы всё закончим.
   Кисаме угрюмо замотал верх меча и спросил:
   - Ты не против джинчуурики? Ему придётся сражаться с такими же, как он сам. А это непросто - выбирать между идеей и инстинктом помогать по сути таким же зверям, как и он сам.
   - Я не зверь, - вспылил Узумаки. - Я - человек!
   В два шага Кисаме очутился рядом с ним, когда Пэйн отошёл. Хищная улыбка акульими зубами приблизилась к лицу Наруто, а округлые, почти как рыбьи глаза отступника страны Воды полыхнули желтоватым огоньком. Изо рта несло запахом водорослей и сырого мяса.
   - Естественный отбор, Наруто. Весь мир разделился на "мы" - Акацуки и "они" - джинчуурики и потакающих им монархов, трясущихся за свои места в правительственных домах. Так вот, малыш, пора решить, чей металл тяжелей, а посты верней. Отвечай! С кем ты?
   Сложный выбор. Погибель восьми таких, как он - носителей демонов, а взамен - новый мир с гуманистическими ценностями, иной формой правления, превосходство законов над монаршеским произволом. То, что так и не успел закончить Йондайме - Четвёртый Хокаге, погибший с честью за деревню.
   - Но...
   - Чего стоишь, опустив глаза? Слова - это всё трёп и пустота! Надо вершить истину делом! Отвечай, с кем ты?
   Йондайме Хокаге - некогда безымянный кумир Наруто на недолгое время, известный ему лишь по высеченному лицу на скале. Четвёртого называли Жёлтой молнией Конохи за невероятную быстроту перемещений, но тут он не успел. Не было такого, чтобы ему проиграли время и обстоятельства.
   Решающий аргумент для Наруто - он сделает то, что не успел человек, в которого он считал достойным примером для подражания. Одно но: Узумаки не хотел расставаться с жизнью, как сделал это Четвёртый. Собственно, это их отличало, и Наруто, знавший о самопожертвовании Хокаге, посчитал кончину слишком безрассудной, чтобы продолжать интересоваться, кем был Четвёртый.
   - Я с вами, - сказал Наруто в звенящей тишине. - Дайте мне плащ или что там, я помогу отловить оставшихся джинчуурики.
  
   Удовлетворённый Кисаме сказал Пэйну:
   - Вот и всё. Осталось дело за формальностями.
   Рыжеволосый шиноби принёс из угла комнаты пюпитр для нот, только на нём лежал том
   "Библейских заветов Риккудо" в другом издании - повыше и шире того, что читал Наруто.
   - Зовите Дейдару, - приказал Пэйн. Когда Сасори удалился, Лидер предложил генину положить руку на Библию.
   - Повторяй за мной клятву.
   - Ага, - Наруто совсем не ощущал вкуса праздности, которого он ожидал неделями.
   - Я, нареченный, имя, клянусь в верности идеалам, целям политической организации Акацуки. Клянусь следовать приказам непосредственного лидера организации - Тэндо Пэйна, Бога страны Дождя. Клянусь вкладывать деньги с миссий под знаменами Акацуки в общую казну организации, не утаивать и не красть. Клянусь использовать отличительные атрибуты организации, такие как плащ, кольцо, униформа, только в ситуациях, отвечающих целям Акацуки, а не для личных деяний под именем политической организации. Клянусь не поднимать руку на любого из своих компаньонов по Акацуки.
   Наруто как можно более убедительно, стараясь не глотать слова, произнёс клятву, приложив ладонь к мятой обложке Библии. После этого Конан взяла его за руку и отвела в сторону, чтобы пришедший Дейдара повторил формальную часть посвящения. Узумаки слегка пожал тёплую ладонь Конан.
   - Мне не по себе. Вы бы правда убили меня?
   - Ты молодец, знаешь цену себе. Главное то, что ты не побоялся защитить себя и демона, - одобрила Конан, ответив на слабое пожатие ладони. - Всё будет хорошо. Но такова правда: нам приходится убивать во благо.
   Цукури Дейдара отчитал свою клятву и подошёл к другу и Конан.
   - Куда теперь? В комнату?
   Конан отрицательно покачала головой.
   - Вам в гримёрную, оденете плащи и прочее.
  
  

***

  
  
  
   Они поднялись примерно на третий сверху этаж башни, где находилась комната Сасори (вместо двери - длинная коричневая тряпица, рваный кусок шторы под притолокой), а чуть подальше - уборная, туалеты и душевые. В уборной напротив друг друга стояли два трюмо. На одном из них лежала коробочка. Конан открыла её. Внутри хранились кольца в поролоновой подкладке, только пять углублений пустели.
   - Выбирайте.
   Наруто взял металлическое кольцо с серо-голубым камнем, напоминавшим цветом глаза Дейдары.
   - Это на левый мизинец - "Пустота", - объяснила Конан. - Интересное попадание, это кольцо принадлежало Орочимару, но он покинул нас, бросив перстень в Итачи.
   - Зачем? - Наруто присмотрелся к камушку, на котором виднелся чуть треснутый иероглиф, обозначавший слово пустота.
   - У них было сражение.
   - Орочимару? - Наруто вспомнил получеловека-полузмею, напавшего на Саске и Сакуру в Лесу Смерти. - Он был здесь?!
   - Ну да, Пэйн раскаивался потом. - Взять Орочимару было большой ошибкой.
   - Почему?
   - Спросишь у Тэндо на вечернем собрании.
   Дейдара выбрал себе кольцо сине-зелёного цвета.
   - Правый указательный, "Лазоревый дракон", - подсказала Конан, закрывая коробочку. - Вы сейчас одевайтесь. Тут гардероб. В трюмо найдёте лак для ногтей, можете нанести его вместе с чакрой, чтобы не стирался так быстро. Можно любого цвета, только если ничего не выберете - фиолетовый обязательный по умолчанию. На пальцы и рук, и ног. Хорошо?
   - Ага, - согласился Дейдара. - Странная униформа и все эти приготовления... Напоминает фильмы про тайные общества.
   - Но мы и есть тайное общество, - справедливо заметила Конан. - Мальчики, вы не торопитесь, собрание начнется полдевятого вечером. Вы успеете пообедать и сделать кучу всего. Например, постирать свою одежду, потому что с этого дня за вами никто ничего делать не будет.
   - Спасибо, - натужно сказал Наруто. - Если что, мы к Вам подойдём, э-э...
   - Хаюми Конан.
   - Да. Спасибо, Конан.
   Девушка ушла, оставив Дея и Наруто одних.
  
  

***

  
  
  
   Покрас ногтей стал предметом шуток между друзьями, но, тем не менее, они закончили процедуру по краткой инструкции на флаконе с лаком и сушили их. Оба предпочли фиолетовый, потому что выбирать цвета казалось совсем уж девчачьим занятием. Наруто порылся в ящиках обоих трюмо и нашёл жидкие краски-тени на веки. Его внимание привлёк темно-оранжевый, переходящий в кроваво-бордовый вариант в палитре цветов. Это напомнило ему о режиме отшельника - признаке сендзюцу жаб, о котором Узумаки прочитал в день заселения. При единении с природой, достигающемся при неподвижности пользователя в бою, приобретаются такие навыки как повышенная реакция, сенчакра и некоторые дзюцу. Однако в бою нельзя только стоять, и скапливать энергию должен помощник - жаба с горы Мёбоку, на которой некогда жил сам Риккудо, или другое животное из числа владеющих скрытым ареалом обитания. Овладеть сендзюцу мог человек, заключивший пакт с животными этих мест, чтобы призывать их в сражении или странствовать с ними.
   - Дей, слышь, я ещё нанесу себе боевой макияж на веки.
   - Уморил, ха-ха! Ну давай, ты ещё закрась свои усы тональником, подведи ресницы и кастрируй себя, чтобы не сомневаться.
   - А у тебя и так волосы длинные, издалека с девчонкой на раз-два спутаешь, - оскорбился Наруто, но поддержал шутку. Он черпанул немного краски и быстрыми, ровными движениями сделал "орбиты" вокруг глаз: поуже у переносицы и широкие пятна на веках и к ушам. Теперь он походил на шиноби в режиме жабьего отшельника, разве что глаза не изменили форму и цвет.
   - Что будешь делать? - спросил он у Дейдары.
   - Я напишу письмо в страну Земли для Куроцучи и деда. Типа я попал в перспективную организацию, только начинающую деятельность, и подписал контракт на четыре года. Изобретаю какую-то хрень, какую - неизвестно.
   - А почему ты страна Земли? Мы в Академии всегда называли её страной Камня.
   Дейдара вздохнул.
   - Мне кажется, каждая страна по-своему трактует историю, названия. Все слишком обособлены друг от друга, чтобы считаться с соперниками по внешней политике. Историю пишут победители, хмм. Проигравшие говорят землякам - победители не правы - они подлецы. Вот так.
   - Тебе нужно поговорить с Пэйном, он тебя похвалит.
   - Непременно, - согласился Цукури.
   Наруто прибрал трюмо после всех приготовлений. Он открыл гардероб у стены и стал искать униформу, соответствующую его росту.
   - Дей, а что там случилось с тобой и Итачи?
   - Его глаза - шаринган, - процедил друг сквозь зубы. - Меня вынудили бороться с ним, заведомо понимая, что я пролечу и буду обязан вступить в организацию. Я слаб в гендзюцу, и у меня заболел левый глаз после столкновения с додзюцу. Я хочу в будущем найти способ противостоять таким глазам, не закрывая свои, м.
   - А может закрыть их чем-нибудь наподобие очков? - предположил Наруто.
   - Нет, никаких средств, только невооруженным глазом. Я поговорю с Итачи завтра утром же, хмм. Однако ты подал мне замечательную идею. Надо сварганить механическое устройство на глаз, например, чтобы фиксировать увиденное, как фотоаппаратом.
   - Как это возможно? - удивился Наруто. - Ты знаешь, какие громоздкие фотоаппараты? Неужели такую технику можно уменьшить для одного глаза?
   - Да, м! Всё гениальное - просто. Я сделаю дальномер и фотоаппарат в одном. Фотки будут сохраняться не на плёнке, а на уменьшенном аналоге дискеты для ноутбуков. На карте памяти, только надо повозиться с микросхемами.
   - А как печатать фото?
   - По шнуру с дальномера перегоню в комп, а там на принтер. Ясно, м?
   - И правда, звучит очень просто.
   - Ну а я тебе что говорил, - победно сказал Дейдара. - Так, я пошёл в комнату письмо писать, а потом займусь глиной. Пока!
   Он снял с плечиков форму Акацуки и унёс с собой. Наруто достал хламиду с красными облаками, штаны и гамаши с серыми, почти фиолетовыми сандалиями. Переодевание не заняло много времени, но плащ оказался великоват - сидел мешком, а рукава полностью скрывали руки.
   "Надо попросить Конан подшить одёжку. Возможно, срезать рукава до предплечий".
   Узумаки покинул уборную и стал искать единственную девушку во всей организации.
  
  

***

  
  
  
   К вечеру Наруто почитал Библию и продолжил тренироваться, вымотавшись, он устроил сиесту и спал до шести вечера. Перед собранием Акацуки он принял душ и одел всё ту же хламиду, которая, по словам Конан, такой и должна быть, но девушка предложила свою помощь: она сошьёт несколько вариантов, ведь в организации сидеть на одном месте весьма скучно, пока нет распоряжения Лидера взяться за миссию.
   Собрание должно было начаться в половине девятого, и Наруто по предписанию пришёл за пятнадцать минут в общий зал для совещаний, где стол Бога и Ангела располагался перпендикулярно длинному, по разные руки от Лидера должны были сидеть члены организации. Позади головного стола был выход на импровизированный балкон - на высунутый каменный язык горгульи в качестве площадки. Голова горгульи с глазами, как у Пэйна служила параллельным верхом башни, делая её похожей на человеческую фигуру, обвитую трубами Амегакуре и прикрепленную сбоку к зданию.
   На улице горело предзакатное солнце, шёл грибной дождь. Все участники уже сидели на своих местах, и Наруто нетерпеливо спросил у Сасори:
   - А где Лидер и Ангел?
   - Они уходили по делам, скоро вернутся. Знаешь, я тоже ненавижу ждать. И заставлять людей делать это.
   - Сасори в своём репертуаре, - хмыкнул Кисаме.
   Дейдара читал, несмотря на выключенный свет, остальные просто сидели, откинувшись на спинки стульев. Только Наруто отвлекся и задумался, появились Пэйн и Конан. Прыжками по стенам башни они взобрались на язык горгульи и в свете закатного солнца прошли внутрь помещения.
  
   К главе 3, часть 2. Только Наруто отвлекся и задумался, появились Пэйн и Конан. Прыжками по стенам башни они взобрались на язык горгульи и в свете закатного солнца прошли внутрь помещения. []
  
   - Снова здравствуйте, - сказал Пэйн, присаживаясь на стул и помогая Конан. - Сегодня произошло весьма важное событие: мы приняли в организацию сразу двух человек, и это ещё не предел. Мы собираемся привлечь таких шиноби как Хидан из страны Горячих Источников и Какудзу из Водопада. Первый нужен для поддержания религиозной программы организации и поимки одного из самых опасных джинчуурики - владельца пятихвостого. Какудзу займётся нашей казной, он будет следить за сохранностью банка организации. Пока это приоритетная цель.
   - А сроки? - спросил Итачи.
   - Начало декабря, после Нового года. К этому времени надо подготовить Наруто. К тому же, предстоит отследить перемещения будущих рекрутов.
   Когда Тэндо замолчал, Конан спросила у генинов:
   - Вижу, что вы одели униформу. На этот счет есть несколько правил. Нельзя совершать противозаконные действия ради собственной выгоды, пока вы в Акацуки. Если же такое произойдёт, человек будет немедленно исключен, скорее всего убит, потому что вам известны местонахождение организации и убежища.
   - Что касается убежища, - дополнил Пэйн, - Наруто не сможет присутствовать при запечатывании демонов. Статуя Еретика, или Гедо Мазо, автоматически выкачивает чакру демона из любого джинчуурики в помещении сразу.
   - А я так смогу приходить туда, когда статуя неактивна? - спросил заинтригованный Наруто.
   - Да, легко. - Пэйн перевёл взгляд на Дейдару. - Твоя приоритетная задача в организации - изобретение механизма. Подробно расскажу и покажу после собрания.
   - Хорошо, - отозвался Дейдара, заложивший пальцем книгу в том месте, где остановился читать. - Но я могу поохотиться на биджуу?
   - Если чувствуешь, что можешь, то да. Ещё вопросы есть?
   Наруто прокашлялся и показал кольцо на мизинце.
   - Оно принадлежало Орочимару и было брошено Итачи под ноги после сражения. Объясните, что здесь делал Орочимару? Я знаю этого урода.
   - А-а, Орочимару, - припомнил Кисаме. - Был такой у нас странный бледный ублюдок, всё со змеями таскался. Жрёт со змеёй, спит со змеёй, разве что в туалет не ходил с нею.
   Судя по лицу Итачи, со змееподобным человеком сложилась не самая приятная история.
   - Он искал источники бессмертия в дзюцу и работал со мной, - сказал Сасори. - Но мы в конце концов не сошлись характерами. Он хотел сделать живое бессмертным, а это парадокс, живое обречено на смерть.
   - Понятно, - кивнул Наруто. - А почему он покинул организацию? Нарушил присягу?
   - Да. Он поднял руку на Итачи, - сказал Пэйн.
   - Ему нужен был мой шаринган.
   Спокойный тон Учихи заставил Наруто вздрогнуть. Орочимару хотел вырвать глаза у Итачи, но этого не случилось. А в Лесу Смерти он предлагал Саске объединиться, чтобы дать силу на убийство брата. Вряд ли такой человек как Орочимару собрался дать что-либо безвозмездно. Он может вырвать у младшего Учихи глаза - истинная причина его предложения на экзамене.
   "И что самое плохое - я не могу предотвратить убийство Саске", - с ужасом осознал генин.
   - Довольно. Теперь общие цели организации, чтобы новички были в курсе.
   Пэйн поднялся со стула.
   - Во-первых, наша задача - совершить перевороты во всех крупных странах и занять посты Каге, не проливая крови. На постах мы станем последними Каге в истории: во время нашего правления монархия сменится демократией, Каге - президентством, наместники-дайме будут смещены мэрами, старшие дайме не будут владеть монополиями. Разница в том, что после нас на эти должности люди будут выбирать из кандидатов, вышедших из народа, а не тех, кого назначает Совет старейшин и Каге. В интересах народа выбрать достойного правителя, так что они должны понимать роль политики в их жизни. Как основное, мы должны сделать социум политически зрелым, образованным и активным.
   Во-вторых, законы, написанные на действующих биллях стран, будут пересмотрены. Нашими силами составляется прототип Конституции. Отличие в том, что монархи неподсудны, а президент и все приближённые, структуры власти - равны с народом на базовом уровне. Вернётся свобода слова, организуется менее ограниченная печать и развяжем руки профессиям тех, кто может обнародовать правду о правящих кругах в случае нечестных махинаций или правонарушений.
   В-третьих, мы собираем биджуу в качестве абсолютного оружия массового поражения. Каждый правитель будет носить его в себе и передавать следующему избранному народом. Так в случае войны он может выпустить демона на вражескую территорию для уничтожения. Биджуу уничтожит не только врагов, но и самих инициаторов, таким образом необходимость в войнах отпадёт - люди будут бояться тотального вымирания всего человечества, а правители - самих себя. На данный момент я провожу исследования, касательно зверей, ищу способ их самоубийства, способный превратить носителя в бомбу для всего мира.
   В-четвёртых, научно-техническая революция, пропаганда бесполезности ниншу как такового, перевооружение, обновление армий, званий и уставов.
   В-пятых, экономическое объединение стран. Все страны обособлены друг от друга и имеют замкнутую экономику, основанную на сельском хозяйстве и добыче ископаемых, или когда товарооборот больше развит в пределах страны и её предместий, не распространяясь в иноземьях. Чтобы приобрести ноутбук, надо ехать в страну Рек, где на них монополия, или искать на чёрном рынке. Такого быть не должно. Нужна мировая экономика, когда все страны будут не отдельными кольцами, а звеньями одной цепи, зависеть друг от друга. Фритредерство и расширение влияния компаний на другие страны необходимо, так не будет поводов для войн, основанных на грабеже и разбойничестве в отдельно взятой стране. Важно подавить нелегальный рынок и товары, насколько это возможно.
   В-шестых - просвещение. Школы шиноби утратят военный профиль, больше внимания будет уделяться наукам, увеличим количество образовательных учреждений, университетов и институтов для подготовки квалифицированных профессионалов, в связи с технической революцией и расширением сфер деятельности.
   Пока всё, основные моменты я обозначил. Мы в процессе, через четыре года должна свершиться первая революция, по моим приблизительным расчетам.
   - Браво! - Дейдара захлопал. - Мне многое понравилось из этого, и я не жалею, что мне пришлось пережить, чтобы понять необходимость сказанного, мм! А ты что скажешь, Наруто?
   - Я всегда знал, что надо двигать мир в этом ключе. Хвала Акацуки, - генин про себя отметил, что некоторые вещи в речи всё-таки остались вне понимания, и согласился он практически вслепую, добавив пафоса к словам.
   Остальные поаплодировали из вежливости, поскольку они слышали эту программу не в первый раз. Собрание продолжилось в добровольном порядке: желающие могли уйти, а другие остаться, чтобы разобраться в некоторых вопросах. Наруто сразу ушёл в свою комнату, читать и спать.
   Пэйн попросил Дейдару остаться, чтобы рассказать ему основную задачу. Разговор с Итачи и Кисаме не занял много времени, и Лидер с генином спустились в подвалы башни, находящийся на приличной глубине под землёй.
  
  

***

  
  
  
   - Мне нужно, чтобы ты организовал шесть путей. Читал Библию? - спросил Тэндо.
   - Нет, я атеист.
   - Короче, в первом стихе, после создания мира, идёт речь о шести проповедниках Риккудо-сеннина, назначенных им для разных целей - каждый написал в Библии свои отрывки. Каждый путь-пророк олицетворял соприкосновение человека с божественным. Мне тоже нужны шесть путей, и я покажу, каким образом.
   В тёмном коридоре, ведущим в подвал, Пэйн нащупал ручку двери и пропустил Дейдару в высокий зал. У дальней стены стояли кресло, диван, читальный столик и одинокий стол с лампой. Общую пустоту подчеркивал неяркий свет ламп. В центре на полу размещалась широкая платформа, похожая на беговую дорожку, как тренажеры в Кумогакуре, только намного больше по площади. По искусственной дорожке на одном месте шагал патлатый, ужасно худой мужчина неопределённого возраста, но в его не сильно отощавшем теле ещё теплилась жизнь. Дейдару удивило не это, а то, что мужчина был весь в телевизионных проводах, как тех, что тянутся между антеннами домов в деревне Скрытого Дождя.
   Каждый тонкий шнур в изолирующей обмотке оканчивался металлической головкой, как у шприца, с иголкой. Иголки крепились под кожей в мышцах по всему телу красноволосого парня, провода держались пластырями, а окончания в виде разъемов наушников для компьютера испещрили все гнёзда на непонятном кубе с множеством тумблеров и механической системой с дисплеями и счётчиками. Как только парень остановился на дорожке, остановился и Пэйн.
   - Ты только что увидел настоящего меня, - сказали оба Дейдаре. - Я Нагато, я же Пэйн. Мы с Конан отчаянно хотели видеть Яхико живым - нашего третьего друга с тех времен, когда у нас был сенсей. Яхико был сиротой, как и Хаюми, но у меня были родители, пока их не убили. Сенсей, к сожалению, не смог спасти их, а у меня пробудилось божественное додзюцу - Риннеган. Я испытал боль и получил награду. Благодаря Риннегану я стал обладать способностями Отшельника шести путей. Теперь я хочу повторить шесть путей, и это возможно, когда Риннеганом контролируешь мёртвое тело. Пэйн рядом с тобой - труп Яхико. Мы выросли, и он погиб в гражданской войне за Амегакуре. Мне пришлось испытать немало боли, чтобы подчинить мышцы трупа своей чакре. Этими проводами и телевизионным буфером, связанным с антенной у громоотвода на крыше, я настроил механизм на трансляцию чакры, а принимающий элемент - камень и металл двух чакропроводящих пород, из которых сделаны украшения на лице, руках, ногах Пэйна.
  
   []
  
   - И ты можешь ходить, имитировать перемещения на расстоянии, - закончил за него пораженный Дейдара. - Невероятно, мм! Объединить человека и машину, при этом оставаясь человеком - дорогого стоит. Погоди, ты сказал... Шесть путей? Ты хочешь сделать шесть подконтрольных тел?
   - Они уже готовы, - с гордостью сказали Нагато и мёртвый Яхико. - Пойдём за мной.
   Нагато нажал кнопку перед беговой дорожкой, чтобы платформа повернулась и пошёл, заставив труп пройти к стене справа. Яхико продавил округлую плиту вглубь, выявляя секретный ход: бетонный блок свернулся гармошкой, как шторы в театре открывают сцену. За чернеющим проходом обнаружилась обитая железными пластинами комната с низким потолком, напоминающая морг.
   Шесть каменных цилиндров встроены в стены под углом напротив друг друга, в основании кандзи, означающий номер. Ниши над цилиндрами заняли трубы, внутри которых, как сказал Пэйн, провода. Он выдернул за поручень первое ложе из углубления. Люлька или кушетка напоминала медицинскую капсулу, на которой человека кладут под рентген. Ложе с подушкой выдвигалось на трубе под дном, служившей рельсом, оно скреплялось с механизмом где-то наверху: провода уходили вверх по трубам.
   Пэйн открыл все цилиндры, показав Дейдаре пять тел, светящихся фиолетовой чакрой. Закончив демонстрацию, он лёг на первую кушетку и нажал кнопку на боковом пульте, чтобы тёмно-фиолетовый свет окутал тело.
  
   К главе 3, часть 2. эйн открыл все цилиндры, показав Дейдаре пять тел, светящихся фиолетовой чакрой. Закончив демонстрацию, он лёг на первую кушетку и нажал кнопку на боковом пульте, чтобы тёмно-фиолетовый свет окутал тело. []
  
   - Мы Пэйн, мы Бог! - хором сказали тела, и их слова гулким эхом разнеслись по крохотной комнате.
   - Я сейчас приду, - тихо сказали все, но Дейдара услышал.
   Через минуту к Цукури подошёл Нагато, снявший провода с ног и лица.
   - Я отключился от передатчика, и теперь они все молчат. Каждому на лицевые мышцы были прикреплены металлические приёмники, поэтому когда иглы у меня под кожей, я могу говорить их устами. А одновременно потому, что иначе машина не позволяет.
   - А почему они светятся? - спросил Дейдара, рассматривая облаченные в плащи Акацуки трупы.
   - Это чакра для бальзамирования, чтобы тела не разлагались. Вот эти провода в стене идут через фильтр с бальзамирующим раствором к генератору на чердаке. Дождь попадает в генератор, перерабатывается в электричество, а в фильтре - в чакру, которая распыляет бальзам на них. Мне нужно, чтобы ты изобрёл такое устройство, которое позволит управлять всеми шестью телами одновременно.
   - Одновременно?
   - То есть, попеременно, - исправился Нагато. - Я могу видеть Риннеганом всё, что и они, это и без техники возможно. А вот управлять каждым телом по-разному - так мне хочется, но я не могу. Сделаешь?
   Дейдара оценивающе посмотрел на исколотое лицо Нагато.
   - Возможно, придётся задействовать не только конечности, но и нервы. Так можно распределить несколько команд одновременно разным телам, ммм. Задачка реально интересная. Лидер, Вы дадите мне время? Набросок идеи есть, но мне нужно зарисовать примерную схему механизма, определить детали, принцип работы... Вы были на верном пути. Провода придётся оставить, м.
   - Столько времени, сколько тебе нужно, - сказал Нагато, но тут же жёстко добавил: - У нас крайний срок - четыре года. После этого запланировано взятие первой страны.
   - Хорошо, мм.
   Дейдара мысленно принял вызов. Проект крепко занял его разум, и он больше не упускал возможности каждый день придумывать абсолютно новое, необычное и сильное вспомогательное средство для Лидера Акацуки. Его первая работа, заключающая в себе навыки изобретателя-ученого и... шиноби, о чём он никогда в жизни не задумывался.
  
  

***

  
  
   Прошли два месяца, показавшихся долгими из-за постоянных тренировок. Наруто и Дейдара восполняли свои пробелы в знаниях техник и искусства шиноби, а Пэйн с Конан днём или по вечерам учили их разным предметами, вроде социологии и политологии. К началу декабря Наруто осилил по четверть учебника по каждому предмету и прочитал дополнительную литературу. Помимо чтения он занимался физическими упражнениями и практиковал техники в тренировочном зале, а Дей учил его рисовать красками и карандашами на мольберте. Периодически Акацуки выезжали на природу к убежищу со статуей Еретика, чтобы на открытом пространстве отработать выученные способности.
   Дейдара стал придумывать свои техники, связанные с глиной. Он называл их по степени опасности взрыва. Пока он заготовил Си-один, Си-два и геометрических воинов, не говоря уже о глиняных зверях, птицах и насекомых. Однако большинство своего времени он гулял или летал на глиняном орле в другие страны в поисках чакропроводящих ископаемых. Цукури удалось собрать фотоаппарат-дальномер и разузнать, как Итачи победил его.
   Это было ранним октябрьским утром, не испорченным дождём.
  
   []
  
   Дейдара вышел покурить, и столкнулся с Итачи, который смолил самокрутку. Пока они курили, Дейдара как бы сдружился с ним и поговорил. Наруто вышел к ним подышать воздухом после ночного ливня, и друг передал ему содержание диалога. Шаринган Итачи может распознавать скопление чакры, как любой Учиха. Когда Дейдара подменил себя клоном, фальшивка ярко выделялась на фоне окружающих предметов, так как создана из чакры пользователя. Кожа, сделанная из чакры пополам с иллюзией, выдала клона. Итачи навел гендзюцу и через клона поймал самого Дейдару, однако тому посчастливилось очнуться из-за ожога. Когда он сделал под землёй клона, Итачи вычислил местонахождение оппонента по яркому пятну под татами. Ему не составило труда подменить себя иллюзией и поймать настоящего Дейдару в иллюзию Цукиёми.
   Впрочем, Дейдару это не расстроило. Он договорился с Итачи, чтобы тот тренировал его защищаться от гендзюцу, и их совместные спарринги не прошли даром.
   На Новый год Наруто получил подарок от друга - меч со встроенной пилой, работающей от чакры. Дейдара сказал, что если бы он знал о дне рожденья Узумаки раньше, то подарил бы тогда, но сейчас он загладил промашку.
   - Тем более что переход чакры в механическую энергию - не совсем моя идея, мм, - Дейдара подмигнул Наруто, когда отдавал подарок.
   Генин прожил бок обок приличное время с Акацуки, чтобы привыкнуть к атмосфере совместной тайной организации. Теперь он чувствовал себя своим, причастным к тайне. Наруто поначалу тяжело воспринял неожиданный сюрприз от участников объединения.
   Десятого октября, в понедельник - был его день рожденья. В общей столовой его встретили с шумом и аплодисментами, кроме Сасори, которому человеческая жизнь не казалась достойной восторга. Даже Кисаме проявил внимание и подарил Наруто комплект банных халатов с различными рисунками и узорами. Пэйн сделал приятный подарок: комплект кунаев из Амегакуре - они отличались тем, что были двойными - по лезвию с концов рукоятки. Они были отлиты из материала, способного удерживать чакру приличное время, и отличались особой прочностью.
   Сразу же после праздничного завтрака Итачи, Кисаме и Дейдара с Наруто отправились на крытые горячие источники за рекой по пути к стране травы. Там они грелись в сауне и рассказывали о своей жизни, кто как попал в Акацуки, чего ожидают в будущем и изредка выходили, чтобы поболтать с девушками из соседних источников и выпить саке за столиком. Тут Наруто и примерил все халаты, подаренные Кисаме. Один из них, с нарисованным на спине красным драконом, Узумаки проносил до самого конца мероприятия. В перерыве между заходами в источник, Наруто даже попробовал одну сигариллу Дейдары, но закашлялся, с тех пор он больше не просил.
  
   []
  
   Вечером того же дня Конан приготовила праздничный ужин с тортом для всех.
   - Ну, поздравляю тебя, Наруто, - первым сказал Дейдара. - Ты самый младший из всех нас, м, и это значит, что мы тебя в обиду не дадим!
   - Да я сам кого угодно Лисом порву, - заметил Наруто под всеобщий смех.
   - Меня не порвёшь, - ухмыльнулся Кисаме, - я как бесхвостый биджуу. Чакры просто прорва! Учись ею пользоваться. Кстати, за твои успехи в ниншу.
   Он поднял кружку, и все чокнулись с Наруто.
   - А я желаю тебе оставить след в жизни, - закончил Дейдара, что хотел сказать. - Давай, твори искусство, сделай своё имя бессмертным для потомков, и ты не умрёшь! Я хоть завтра начну тебя учить живописи, м!
   - О, я совсем не против!
   Все снова соединили кружки с пивом под звон. Итачи ко всему подарил книгу, принадлежавшую клану Учиха. В ней подробно рассказывалась история клана последних лет, до погибели семьи. Рукопись обрывалась на весенней дате седьмого года жизни Наруто.
   - А что там примечательного? - спросил удивленный Наруто.
   - Узнаешь кое-что, - уклонился от ответа Итачи. - Я забрал её из дома через несколько часов после записи на последней странице.
   Сасори посовестился и обещал Наруто сделать подарок - Шикоми Шиндан - наручную пращу для сэнбонов, иглометалку. Наконец, в апофеоз праздника Конан принесла поднос с чаем и тортом, а потом, заложила руки за спину и сказала:
   - А вот у меня нет практичного подарка, ты извинишь меня?
   - Конечно, ты и так много всего сделала для нас, хотя бы предложила пошить костюмы.
   Девушка улыбнулась.
   - Ну тогда держи.
   Она достала из-за спины букет цветов, полностью из бумаги для оригами.
   - Видишь цветы? Они никогда не промокнут, не завянут, не умрут. Они как идея и вера, их значимость не пропадёт, пока ты не перестанешь лелеять надежду. Держи, пусть твоя вера в светлую идею не умрёт никогда!
  
   К главе 3, часть 2. - Видишь цветы? Они никогда не промокнут, не завянут, не умрут. Они как идея и вера, их значимость не пропадёт, пока ты не перестанешь лелеять надежду. Держи, пусть твоя вера в светлую идею не умрёт никогда! []
  
   Польщённый Наруто взял букет, и Конан неожиданно притянула его голову и поцеловала в лоб, сняв повязку.
   - Загадывай желание и задувай свечу, - предложила девушка.
   Наруто заметил странный взгляд Дейдары на себе. Странный, колючий, ревностный взгляд.
   "Чем он недоволен?"
   Но рассуждать было некогда, генин сел за стол и закрыл глаза, чтобы прокрутить желание в голове. Открыв веки, он плавно задул свечу в виде числа шестнадцать с оранжевой каймой по контуру. Все захлопали с шумом:
   - Уо-оу! Поздравляем!
   Дейдара пихнул друга кулаком в плечо, его недовольство быстро улетучилось.
   - Давай, колись, что загадал?
   - О таком не говорят, иначе не сбудется, - выкрутился Наруто, отрезая себе кусок и перекладывая на блюдце к чаю.
   А что он загадал? Обычно дети каждый год, если чего-то не получают для души, они загадывают тоже самое ещё раз. Наруто поступил так же. Это желание просыпалось в нём не раз и сливалось с мечтой. После вступления в Акацуки мечта приобрела более ясную, осмысленную форму, суть. Картинка перестала быть статичной и превратилась в цветной фильм.
  
  
   Коноха. Балкон с видом на деревню. Наруто только что отобедал с женой. Он смотрел на дома своего народа, ему, генину, удалось подчинить Кьюби и овладеть сендзюцу в совершенстве. Позади его окликнул Пэйн, одетый в водолазку с символом красного водоворота - единым для всей страны, обозначавшим восход солнца - Акацуки - красный рассвет. Наруто застегнул ветровку и повернулся к другу.
   - Мы совершили революцию! - Пэйн едва заметно улыбнулся, чего ему никогда не хватало. Ветер взметнул полы белого плаща на Наруто, потревожил каждый лист на всех деревьях Конохи.
  
  
   Наруто стал Рокудайме Хокаге в своих самых смелых мечтах.
  
   []
  
  
  

Глава 4 Вивисектор

  
  
   Цель оправдывает средства, давай,
   Убивай, насилуй, клевещи, предавай
   Ради светлого, светлого, светлого, светлого, светлого
   Светлого храма демократии!!!
   (отрывок из песни группы Lumen "Харакири")
  
  
   Незаметно хлопья снега перестали валить на землю, буран на вершине склона прекратился. Небо стало чище, и Итачи увидел бесформенные серые облака вечной зимы. Солнце пробивалось многочисленными столпами света, косо стремившимися к заснеженному плато горы. Однако холод никуда не делся, ледяной воздух заставлял суставы коченеть, а лицо жгло морозом. Итачи снял хламиду и завернул в неё половину тела Нии Югито. Этого ему показалось недостаточным, и он замотал её и в плащ Наруто с флисовой подкладкой, а потом уложил девушку рядом с генином, от которого исходил жар чакры Лиса.
   Учиха остался в одной затрапезной футболке и штанах с сандалиями, но он не чувствовал холода, сложив печать концентрации. Обойдя напарника, Итачи лёг прямо в снег напротив Наруто, лицом к лицу. Белые, пустые пятна сияния неотрывно упирались в одну точку вдалеке, точно мальчик в покрове Лиса спал, не закрывая глаз. Нукенин заставил себя точно также всмотреться в белые отверстия шаринганом, чтобы "нащупать" душу Наруто и влить свою чакру одним взглядом.
  
  

***

  
  
   Наруто прошёл сквозь широкий зазор между прутьями клети биджуу. С каждым шагом вглубь в логово, музыка, напоминающая оркестр, становилась всё громче и тревожней. Узумаки чуть ли не вслепую искал своего демона. Гнетущая тьма сама вела мальчика куда-то вперёд. Вдалеке забрезжил крохотный кругляш, похожий на лампочку в конце коридора. Наруто шёл, пока не увидел отчетливую полосу света, как сквозь щелку двери. И вот тогда он побежал изо всех сил, преодолевая расстояние, казалось, в бесконечность. Перед ним был именно вход, представлявший собой двустворную калитку в кромешной тьме и ведущую в новый уголок подсознания.
   Узумаки смело схватился за позолоченные ручки и с размахом открыл двери. Яркое мерцание ламп на мгновение ослепило его прежде, чем он разглядел, где находится. Это был гигантский танцзал театра, на всю площадь которого разлёгся Кьюби. Он смотрел на пустую сцену, откуда доносилась музыка оркестра. Наруто прошёл к биджуу, пересекая весь зал, окольцованный ложами на разных уровнях высоты. Под расписанным золотым узором потолком висела громадная люстра из тысячи стеклянных подвесных кристаллов, блестевших, отражая вспышки софитов над сценой. У стен между выходными дверьми стояли сложенные друг на друга стулья.
   "Девятихвостый демон слушает оркестр?" - удивился Наруто, и позвал его.
   - Кьюби, ты знаешь, зачем я пришёл.
   Лис даже ухом не повёл.
   - Погоди, сначала крещендо*! А потом ещё сыграют...
   - Сейчас не до развлечений! Времени почти не осталось, мне нужно уходить с добычей. Оба замолчали, слушая оркестр. Как только невидимые музыканты заиграли новую партию, а Кьюби презрительно растянул пасть в усмешке.
   - Вот как ты называешь свою сестру по несчастью - добыча!
   - Между прочим, ты мне помог с этим, - заметил Наруто. - Как так?
   - Ты невольно позволил мне применить парочку техник биджуу. Когда всё закончилось, я остался здесь ждать тебя, и я отродясь не был самоубийцей, чтобы не помочь носителю.
   - То есть, вся эта музыка - нарочно, ты ждал меня?
   - О, нет, мальчишка, всё намного сложнее. Мне нравится музыка.
   - Не понимаю, к чему ты это.
   Лис тяжело вздохнул, отчего на паркетном полу, вскипели пузыри чакры.
   - Я человек, Наруто. Мне хочется жить на свободе человеком. Только ты можешь освободить меня, сняв печать.
   - Это слишком рискованно. Пока я в Акацуки, я никогда не отделю твою чакру от себя. Всё спланировано Лидером, и отпустить тебя совсем не входит в наши задачи, скорее наоборот.
   - Глупец, - прошипел Кьюби. - Неужели ты поверил им? Кому ты нужен? Ты всего лишь разменная монета - твоими способностями воспользуются, а потом выкачают и меня для своих планов.
   Наруто скрестил руки на груди.
   - Я никогда не позволю. Всё-таки с тобой я сильнее всех Акацуки вместе взятых!
   - У-у! - злобно рассмеялся Кьюби. - С самооценкой у тебя всё в порядке, даже слишком! Откуда столько самомнения, мальчишка? Что ты сделал за свою жизнь?
   - Я всё ещё на пути к свершениям, Югито была ступенькой этой лестницы к звёздам, несмотря на патетичность этих слов. Я оратор, я могу выступать! Патетика - хороший приём для воодушевления толпы.
   Наруто с раздражением поднялся на сцену, минуя оркестровую яму, где у пустых стульев стояли инструменты, а затем и суфлёрскую будку. Софиты выхватили светом генина, вставшего напротив пустынного зала, если не считать массивного Лиса, разлегшегося на четырех лапах с топорщившимися клоками рыжей шерсти.
   - Ты всего лишь демон, бесплотный дух! - Наруто театрально взмахнул руками, будто декламировал перед воображаемой публикой. - Почему я должен слушаться тебя, когда ты полностью зависим от моего тела?
   - Потому что я живу дольше чем ты. Намного дольше. Шестнадцать лет для меня как один день, причем, самый несчастливый. И ты ещё не знаешь меня во плоти! - Лис наклонил голову, разглядывая генина, который расхаживал по сцене, осматривая декорации, оставшиеся после театральной постановки. - Самое главное, Наруто, что все демоны когда-то были людьми...
   Оркестр резко прервался, и сразу послышался скрип в полной тишине. В зале появился Итачи, нашедший вход в подсознание.
   - Мне пришлось напрячься, чтобы пробить брешь во тьме, - с досадой сказал Учиха. - Я ведь всё ещё лежу на холодном снегу. Закругляйся.
   Наруто перепрыгнул через оркестровую яму и с гулом приземлился на паркет.
   - Кьюби, сними с меня покров четырех хвостов!
   - Не могу. Нужно, чтобы ты пришёл в сознание.
   Итачи твёрдым шагом направился к ним. Отодвинув напарника в сторону, он взглянул на Лиса шаринганом.
   - Снова ты, Учиха! Почему я не могу спокойно поболтать с джинчуурики?
   - Потому что у нас снова нет на это времени.
   Глаза шаринганом завораживали Лиса, и было очевидно, что Итачи пытается взять демона под свой контроль. Рисунок радужки Кьюби изменился, став точной копией додзюцу клана Учих.
   - Эй, что ты с ним сделал? - вдруг перепугался Наруто.
   Итачи обратился к биджуу, пропустив слова Узумаки мимо ушей:
   - Убери покров с Наруто, сейчас же.
   Голос Итачи был тих, но жесток и отчетлив. Лис не сразу подчинился, поэтому Учихе пришлось ещё несколько раз сформулировать требование, внушить его демону. Наконец биджуу махнул хвостами и зал исчез в темноте.
   Первым очнулся Итачи. Плечо заболело от холода снега. Нукенин поднялся и отряхнулся, глядя, как исчезает покров Наруто. Хвостов уже не было, а слой чакры выжигался, отслаиваясь от кожи генина, как шелуха лука. Кроваво-красные ошмётки с пеплом отрывались ветром, а Наруто пришёл в себя и закричал от неимоверных страданий, которое причиняло ему расставание с мощью Кьюби.
   "Проклятье, я знаю всего лишь одно медицинское дзюцу, и то неважно как. Придётся воспользоваться тем, что дали".
   Итачи со злостью поднял тело Нии с белой впадины около Наруто, согревавшего воздух вокруг себя до исчезновения покрова. Подождав момента, когда мальчик притих, Учиха пошарил в карманах хламиды, чтобы найти свиток с лечебным комплектом. Юноша держал одной рукой на весу девушку, а другой распечатал свиток. В нём оказалась стандартная аптечка шиноби, увеличенная за счет дополнительных отсеков для информационных свитков по оказанию первой помощи и нескольких пузырьков с зельями, приготовленными Сасори. По задумке Акасуны, первый состав надо влить в горло джинчуурики, чтобы чакра биджуу удалилась из внутренних органов, затем вторую склянку буквально выплеснуть на голое тело в районе пупка, чтобы задержать видимость печати. Белый свиток среди информационных - лечебный - в нём нарисованное и закрепленное чакрой мед-дзюцу Конан.
   Не раздумывая, Учиха аккуратно открыл пузырёк и едва ли не дрожащей рукой опорожнил его над открытым ртом Наруто.
   - Кха! - мальчик закашлялся, а его спину выгнуло от боли. Итачи выбросил пустую стекляшку в снег и достал вторую. Когда Узумаки перестало колотить, Итачи придавил коленом его ноги, расстегнул чёрную ветровку генина и раскрыл живот, облив снадобьем жженые следы покрова.
   - А-а!!! - Наруто забился, от снега повалил пар, но Итачи не давал мальчику подняться. Напарник успокоился лишь через минуту, что весьма напрягло Итачи - он ещё никогда не сталкивался с подобными проблемами за всё пребывание в организации. Следующим был свиток Конан. Учиха развернул бумагу до полного обзора рисунка и активировал его. Пять закрашенных кружков размером с подушечку пальца засветились мерцанием цвета молодого салата, а вокруг стали проявляться остальные детали печати - связующий рисунок в виде пятиугольника, от каждого угла в сторону ползли чёрные строчки на древнем символьном языке иероглифов, составленным Риккудо для практики Фуиндзюцу. Итачи положил свиток на живот Наруто так, чтобы сияющие точки печати прижались к опаленной коже.
   Тонкий зеленоватый слой растекся по телу генина, залечивая ожоги. Итачи пришлось прождать некоторое время - за десять минут он скурил оставшиеся самокрутки и подтащил разбросанные вещи. К счастью, меч Наруто не попал в область взрывного купола из чакры, и Учиха вонзил оружие рядом с открывающим глаза напарником.
   - Всё в порядке? - спросил у него Итачи. Он не ответил, а лишь посмотрел на руку, вокруг которой зеленела сфера лечащей техники. Края ожога медленно соскабливались, обновляя кожу. Чакра тускнела, а красные полосы демонического покрова развеивались по ветру.
   - Да, уже лучше, - еле выдавил из себя Наруто, как будто он кричал несколько часов с передышками. Он охрип, но был уверен, что это ненадолго. Узумаки удалось подняться, но ноги едва слушались его.
   - У тебя левая половина лица сохранила глаз демона, и рисунок на щеке расширился, полежи, охладись, - посоветовал Итачи. - Только не забудь про Волю Огня, чтобы не отморозить причиндалы.
   - Пошёл ты... - у генина не хватило сил на ругательство, и он, заставляя себя шагать, поплёлся куда-то в сторону северного обрыва, за которым начиналась Снежная Долина. Наруто плюхнулся перед сугробами, свесив ноги с пригорка.
   - Бедная джинчуурики, я развеял все её призрачные надежды на восстановление. Был неплохой разговор.
   Итачи снял кое-как замотанный плащ с джинчуурики двухвостой и протянул его Наруто.
   - Возьми, так будет теплей.
   - Убери нахер.
   - Зря ты так. Конан старалась, сшила под тебя и даже перекроила капюшон.
   - Мне всё равно, - резко отозвался Наруто.
   - Как знаешь, - с разочарованием в голосе сказал Учиха, снова закутав тело Нии Югито. - Долго тебя ещё ждать?
   - Несколько минуток, дай прийти в себя. Всё тело горит, - хрипло ответил Наруто. - Почему у тебя течет кровь из глаз?
   - Плата за Сусаноо - технику шарингана.
   Тучи сошлись, не давая свету полноценно овладеть зимним днём. Крупные, но лёгкие до невозможности хлопья белых пятен продолжили падение с неба.
   - Всё возвращается на свои круги, - задумчиво проговорил Итачи.
   - Ты остановишь непогоду с помощью Сусаноо? Когда?
   - После захвата Конохи.
   - Вы ведь никому не собираетесь причинить вред? - забеспокоился Наруто.
   - Не будем загадывать. Впереди ещё четыре года. - Итачи запечатывал медицинский комплект обратно в свиток.
   Узумаки встал, отряхивая штаны от прилипшего снега. Его старший напарник взвалил Нии на плечо и, не прерывая печать концентрации, начал спуск вниз по склону, а Наруто оставалось только догонять Итачи.
   - Эй, подожди!
   Парень в спешке стянул ремни ножен с мечом и побежал следом, волоча ношу за собой. Нукенины вновь скрыли себя маскирующим гендзюцу, чтобы постовые тюрьмы и развед-отряды, вышедшие на плац к обрушенной стене, не увидели виновников. Группа шиноби восстанавливала стену напротив тюремной часовни, а патрульные разошлись в разных направлениях в поисках диверсантов. Гендзюцу Итачи было столь сильно, что никто из охраны не заметил их.
   - Как так? - шепнул Наруто.
   - Я исказил реальность, они видят сквозь нас.
   - Это сложно? А следы на снегу?
   - Да, эта техника требует затрат, приходится компенсировать шаринганом. Следы скрыты под чакрой от ног, но ненадолго.
   Итачи вцепился в рукав Наруто и чуть ли не поволочил уставшего парня за собой.
   - Быстрее, у меня плоховато с чакрой.
   В конце стены по направлению на Юго-Запад Итачи остановился - тут стоял их транспорт, скрытый клонами-иллюзиями.
   - Ладно, дай сюда мой плащ, - попросил Наруто. - Уже мерзну.
   Учиха гневно посмотрел на него и отдал зимнюю униформу, а тело девушки бережно уложил в багажный отсек под сиденьем снегохода. Потом он тихо защёлкнул сидушку.
   - Поведёшь ты.
   - Что? Почему я? - возмутился Наруто, расправляя рукава плаща.
  
   []
  
   - Не спорь, - процедил Итачи сквозь зубы. - Мне надо восстановить запас чакры, а за рулем не смогу.
   Он сунул ключ в руку генина, а сам сел за поручнем для пассажира. Наруто что-то пробурчал под нос, но завел мотор и медленно поехал, вспоминая, как это делал Итачи. Тот в свою очередь создал двух клонов: Карасу Буншин и водяного. Подделки отправились на стену, чтобы отвлечь постовых. Первый распался на стаю ворон и сложился вновь уже наверху а второй поднялся с помощью Шуншина. Как только Наруто услышал крик о поднятии тревоги, он выкрутил ручку газа на себя, и гусеничные полозья проборонили снег, отправляя машину в скоростной рывок.
  
  
   Водяной клон подпустил к себе нескольких стражников в доспехах и взорвался. Голубая волна снесла всех, кто был поблизости, а вода на броне мгновенно заледенела, сковав движения шиноби, кого-то бросило за стену на плац. Клон, иллюзорно сложенный из стаи ворон, быстро лавировал между подоспевшими наверх солдатами и старался поразить их ударами куная в незащищенные места. Иллюзия не наносила вреда, но вызвала суматоху.
   - Черт, а где же сами диверса...
   Шиноби не договорил, потому что клон обернулся вихрем чёрных птиц, летящих прямо в лицо. Стражнику в тот момент показалось, что вороны ранят щёки, бьют крылами по рукам, которыми он хочет закрыться от напасти, но хищные когти выцарапывают глаза...
   - Смотрите! - выкрикнул один из постовых, указывая вдаль, но потом разочарованно остановил товарищей, показалось. Все стали помогать упавшему от иллюзии перепуганному охраннику.
  
  
   - Мы уже достаточно оторвались, чтобы слабое маскировочное дзюцу скрыло нас в полной мере, - пояснил Итачи, когда Наруто притормозил и, обернувшись, увидел стражника, указывавшего на них.
   - Плевать, едем дальше. - Генин повёл снегоход к озеру. Под бурчанье мотора и скрип снега двое из Акацуки съехали в негустой ельник, спуском ведший к давным-давно замерзшему водоему. Наруто еле смогал поворачивать тугой руль в сторону от темнеющих на белом фоне стволов елей, один раз чуть не врезавшийся по-настоящему.
   - Благо, что ты ещё поспал у крестьян, а то мы бы убились на первой же сосенке, - поддел его Итачи. Генин снова не смог выругаться - морозный воздух неприятно обжигал щеки и губы, отчего не хотелось вообще разжимать зубы, а водителю всегда свистит в глаза ветер. Снегоход выехал к озеру, с боков защищенное скалами. Узумаки снова остановил машину.
   - И как мы дальше? Я же не поведу по озеру!
   - А ты подумай.
   Наруто поглядел по сторонам. Поперек снежной пустыни тянулась гряда скал и ледяных пещер.
   - Только через ледовый туннель, - ответил он.
   - Ну, так ищи его.
   Наруто наконец-то выматерился и повез напарника вдоль левой половины гряды, пока не выхватил взглядом железную дорогу вдалеке. Нукенины поехали туда. Даже не спрашивая у Итачи, Узумаки свернул в тоннель - к счастью, можно было проехать рядом с рельсами. Было темно, поэтому Итачи помог Наруто нажать тугую кнопку на панели управления - из-под корпуса на моторизированных подвесах показались две круглые лампы, называемые фарами. Яркими лучами прожекторов они освещали дорогу во мраке. Изредка встречались факелы в кронштейнах. Железнодорожный путь периодически отклонялся от прямого направления, и Наруто приходилось притормаживать, чтобы не влететь в каменные своды пещеры.
   - Всё, теперь мы на прямом пути.
   - Ты давай жми, - сказал Итачи. - Мне кажется, поезд уже близко.
   - Где? - перепугался Наруто.
   - Позади, наверно. Помнишь сегодня перед рассветом он ехал сюда? Теперь назад.
   Наруто прибавил ходу. Где-то за их спинами послышалось монотонное гудение товарняка. Тут-то генин запаниковал. Он заставил снегоход ехать на максимальной скорости, но товарный состав оказался быстрым - гул неумолимо приближался, а тоннель, как назло, выходил к узкому мосту через глубокий природный котлован. На таком мосту только один конец - под колесами поезда. Сворачивать сразу же из тоннеля рискованно - можно слететь в обрыв, перевернувшись.
   - Чуточку сбавь скорость, - прокричал Итачи в ухо Наруто.
   - Ты серьёзно?!
   Итачи поднялся на заднем сиденье, зажав ногу в сандалии между поручнем и поясницей Наруто. Полусогнувшись над напарником во время движения в сторону проёма в тоннеле, где уже виднелись металлические ограды моста, Учиха сложил несколько печатей.
   "Катон: Дай Эндан!"
   Наруто едва успел сбросить скорость, как его напарник выдул горизонтальный снаряд пламени, который пронёсся перед снегоходом к выходу. Огненная стена краем попала в стену справа, проделав широкую дыру, замкнувшуюся с выездом на мост. Теперь можно было выпрыгнуть на снегоходе в обрыв.
   - Газуй!
   Поезд уже можно было ощутить по дрожи земли под гусеницами снегохода. Наруто едва не потерял управление от нервов, которые стянулись в один пучок - на пальцах, тянувших ручку газа на себя.
   - Твою мать!
   Тоннель озарился светом мощных фар состава, который был всё ближе и ближе. Итачи с трудом снова сел на место пассажира. Грохот колес по шпалам заполонил узкую пещеру. Последние секунды и метры до спасения...
   Снегоход с нукенинами вылетел в сторону от моста прямо на целину оврага, а поезд с чёрными вагонами в броне с мощным гулом пронесся мимо. Наруто не справился с рулем, и при торможении в развороте снегоход опрокинулся, оставив ездоков на снегу, и заскользил вниз, где обрыв становился круче.
   - Югито! - выкрикнул Наруто. Итачи немедленно поднялся и догнал машину, неторопливо сползавшую к переломной точке склона, он схватился за поручень и стал подтаскивать снегоход вверх. Пышный ком снега, который только что задела гусеница, раскрошился и сорвался на склон, покатившись вниз.
   - П-п-помоги, болван!
   Несмотря на то, что генин упал в снежный ковер, его крепко приложило плечом об припорошенный камень, теперь боль отдавалась неприятным пульсированием.
   - Иду!..
   Наруто осторожно спустился к Учихе и схватился за руль, чтобы помочь затащить бандуру наверх. Наконец, они выволокли машину на железную дорогу.
   - Теперь по мосту за овраг, да? - зачем-то спросил Наруто, уже зная ответ. Итачи многозначительно посмотрел на него. Наруто понял намек, что он задал очевидный вопрос. Узумаки издал нервный смешок, пробормотав что-то про "посттравматический стресс", пока напарник удостоверялся, что впавшая в кому Нии Югито не пострадала физически.
   Итачи сел за руль, а Узумаки сначала подтянул ослабшие ремни ножен, чтобы меч не выскочил из влагалища*. Левая половина лица Узумаки снова стала нормальной, не тронутой чакрой Кьюби.
   - Поехали, - сказал генин, занимая пассажирское место. Снегоход тронулся, вороша снег вдоль рельс на мосту.
  
  

***

  
  
   Нукенины вернулись в Юкигакуре, истратив весь запас горючего. Комплект, видимо, был рассчитан на то, чтобы пересечь страну дважды, да ещё с запасом. Свет за облаками тускнел - время близилось к ранним зимним сумеркам. Итачи останавливался пару раз для восстановления чакры и подзаправки снегохода, который он успешно сплавил в деревне тому самому владельцу прокатной точки снегового транспорта. Так незадачливый предприниматель купил свой же товар да ещё на и несколько сотен рё больше.
   Тело Нии Югито было спрятано в доме Юкико и Тору. Как только хозяева увидели остатки тела, едва не упали в обморок, но Итачи убедил их, что эта девушка - их подруга, которая жестоко пострадала от рук шиноби в тюрьме. Только после этого, оставив Наруто с провинциалами и джинчуурики, Итачи продал снегоход. Когда Учиха вернулся, уже был готов обед из еды, купленной на пищевой базе сыном хозяев - Бенджиро. Он навещал родственников в очередной раз. Неожиданные гости в лице нукенинов удивили его ещё тогда, прошлым вечером.
   На улицах стемнело, напольные часы со стуком отщелкивали секунды, а стрелки показывали половину девятого. Итачи ушёл из деревни на пристань, чтобы узнать время прибытия и отплытия следующего пассажирско-грузового судна. В любом случае им нужно было снова пересечь Северный океан и через страну Земли вернуться в штаб Акацуки в Амегакуре.
   Пока Учихи не было, Наруто закрыл дверь в комнатку, служащей проходным коридором к черному ходу. Тело Нии лежало на тахте, укрытое плащом Наруто. Узумаки сидел на кровати напротив, поджав ноги и закутавшись в рваный плед. Под тёмной курткой, во внутреннем кармане лежала икона Риккудо-сеннина, украденная из часовни при тюрьме. Генин достал рисунок святого в оправе позолоченной рамки. К неудовольствию Наруто, икона испортилась из-за непосредственной близости к коже во время перевоплощения в четыреххвостого лиса. На внутренней подкладке одежды почернели нити, оставив в некоторых местах рваные дыры, а на самой иконе лик Риккудо был смазан подтекшей краской на клеящем составе.
   "Черт, я облажался. Найденная веха "Поиска" повреждена".
   Наруто перевернул образ и стал рассматривать оборотную сторону липовой доски. Поперек задней стороны иконы крепилась планка с петлей посередине для ещё одной планки - импровизированная подставка. Наруто отогнул ножку подставки и поставил образ на худую подушку.
   "Если бы только картинка сохранилась, я мог бы найти знаки, подсказки, части "Поиска"".
   Наруто вспомнил одну из мистерий священного писания о Риккудо - двойственность. Черное и белое, свет и тьма. Хорошие люди и плохие. Лик иконы и её обратная сторона. Открытое и скрытое, и всё - часть одного целого. Неужели всё так просто?
   Он опрокинул икону образом вниз и попытался ногтями найти щель или зазор между доской и рамкой. Обнаружилась тонкая полоска, будто задник сделали из двух частей. Наруто подёргал, но не смог открыть - пальцы соскальзывали, всё было бесполезно. Но он заметил, что планка, державшаяся поперек иконы - тоже прикреплена отдельно, а не является частью обтесанного бруска в качестве оборотной стороны. Тогда Наруто стал надавливать кунаем между планкой и дощечкой. Парень аж засопел от усердия, но это на самом деле сказывались последствия морозного воздуха, неприятно обжигавшего нос холодом. Планка едва поддавалась - мастер, собиравший образ, явно постарался.
   "Будет обидно, если там совсем ничего не окажется".
   Узумаки понял, что икону придётся ломать, но в таком случае может пропасть ключ, ведущий к очередной части "Поиска". Стоило действовать, как аккуратист.
   "Вот как на моём месте поступил бы Дейдара? Отреставрировал бы картинку, ведь он ценитель искусства, - мрачно подумал Наруто. - Но есть и другой способ".
   Он приподнял кровать с одного угла и положил икону под ножку, тем самым прижав образ к полу. Наруто расчехлил меч и пристроил лезвие пилы, работающей на чакре, к планке. Как только рычажок у самой рукояти сдвинулся в сторону, поток чакры из аккумулятора, скрытого под гардой, хлынул в механизм, вращающий пилу. Зубья с негромким жужжанием начали скоростной бег внутри полотна вертикальной пилы. Визгливо захрустели щепки, но это было так быстро, что Наруто не успел и глазом моргнуть, как дощечки разделились. Он резко встал и выключил пилу, чтобы не расходовать чакру.
   Внутри иконы, на настоящей оборотной стороне образа были написаны какие-то числа, название деревни и двустишие.
  
  
   Есть время, и есть слово,
   Там, куда вернешься снова.
  
   "Это же... отрывок из Библии, глава четвертая - о заветах и ниншу", - вспомнил Наруто. Деревня, в которой сделали эту икону, называлась Кусагакуре, если верить символу в виде волнистой травы, как на протекторе шиноби одноимённой страны. Как только выдастся свободное время, Наруто обязательно посетит селение Травы. По догадкам генина там могла быть следующая часть головоломки "Поиска". Он написал в дневнике заметку для себя в виде памятки.
   "Одна проблема не решена - у меня нет начала поисковой цепочки. Библия Риккудо служит ключом, опорной подсказкой, и лишь там есть намек, что всё связанное с шиноби и самим Мудрецом - и есть необходимые вехи. Слишком много совпадений. Взял икону, а там, как нарочно, след. Видимо так и есть - нарочно. Кто-то знал, что двустишие найдут".
   Наруто запечатал раскрытый образ в свиток с запасной одеждой и лёг на кровать, чтобы отдохнуть.
   Через час вернулся Итачи. Не раздеваясь, он постелил плед с кровати Нии Югито на полу и лёг прямо на него.
   - Завтра отплывём поздним вечером, - сказал напарник. - Утром доработаю контейнер для Нии.
   - Угу, - кивнул Наруто. Он устало зевнул и закрыл глаза.
  
  

***

  
  
   Следующий день Итачи и Наруто прождали в домике, а к девяти вечера покинули гостеприимных хозяев. На улице вьюжила метель, снежинки крутились в вихре - над путниками ровно, а по самой земле закручивались в случайном направлении. Каждые пятьсот метров на обочине у дороги стояли деревянные столбы с подвешенными лампами, чтобы освещать крохотные отрезки заснеженного пути. Нукенины шли буквально от одного пятна света к другому, поскольку в ночной мгле с метелью едва ли что было видно, кроме горящих лучин внутри застеклённых фонарей. В этот раз тело Нии лежало в ящике из-под продуктов с базы, который Итачи принес вечером. Он завернул джинчуурики в лохмотья, купленные рядом с базой. Итачи уложил тело девушки на дно и прикрыл тряпьём, чтобы поступал воздух, снизу проделаны отверстия. В верхней половине ящика тоже были отверстия, но в качестве ручек. Итачи и Наруто несли деревянный короб вдвоем. Завывающий ветер мел снежинки прямо в лицо, и Учиха прикрывался воротом своего плаща, а Наруто просто сутулился, пряча лицо за тканью капюшона.
  
   []
  
   Подходя к причалам, Итачи надел шляпу Акацуки.
   На пристани почти никого не было, если не считать тех, кто там работал. Посадка на корабль прошла спокойно: Итачи предъявил билеты, и контролёр формально заглянул в ящик.
   - Это мы за продуктами в страну Земли. Вернемся и накормим своих, - объяснил Учиха, почему внутри пусто. Простейшее гендзюцу убедило проверяющего, что в ящике ничего нет, да и он сам халатно отнесся к этому, уставший от работы и дежурящий чуть ли не в полусне.
   - А оружие? - заметил он ножны за спиной Наруто.
   Наруто сам ответил, опередив Итачи:
   - Это именное, владею им согласно уставу шиноби.
   Нукенины быстро нашли свою каюту и заперлись, чтобы ящик не забрали в грузовое отделение. Наруто положил свой меч на полку для сумок, вынув оттуда сложенные рулоном матрасы. Итачи взял свой комплект и постелил верхнюю койку.
   - Кстати, Итачи, ты обмолвился, что вы с Нии поговорили в гендзюцу. О чём, если не секрет?
   - Ну, сначала она рассказала про свою жизнь. Незавидная судьба - одни несчастья. Помнишь ленты, которые были у Югито на руках и подвязка для косы?
   - Нет, я был в режиме Лиса. Хотя да, я помню, как только мы её нашли, у неё были бинты.
   - Так вот, она хотела задушить меня ими дважды. Второй раз уже от отчаяния, ведь это не совсем правильная тактика - атаковать дважды одним и тем же приемом, зная, что враг его легко избегает. Я находился в Сусаноо, и покров должен был сжечь вторую ленту, но этого не случилось.
   - Это значит, у твоей техники есть слабое место? - не понял Наруто.
   - Ну, вообще-то любая техника имеет слабое место, даже абсолютная защита Сусаноо. А ленты - это иной случай. Они принадлежат Риккудо-сеннину.
   Вот теперь Наруто по-настоящему удивился.
   - Как Риккудо? Почему?
   - Вспомни слова из Библии: "Но были его одежды нетленны, скользнули на пол хламида погребальная и белые ленты".
   Наруто стукнул себя ладонью по лбу.
   - Ну конечно! Эпизод смерти Риккудо - самосожжение. Бинты принадлежат ему?
   - Видишь ли, - продолжил Итачи, - в стране Молнии есть люди, которые нашли сокровища Риккудо. Найденное теперь хранится в архиве артефактов по приказу самого Райкаге, а Нии позаимствовала ленты.
   - И к чему ты мне всё рассказываешь?
   - Кредит доверия между нами. Чтобы ты понимал, я не хочу, чтобы ты стал жертвой, вроде Нии или Роши - джинчуурики четыреххвостой Гориллы.
   - Думаешь, Пэйн позволит извлечь Кьюби из меня? - Наруто беспечно откинулся к стенке и зевнул.
   - Пойми, может наступить день, когда Пэйн не сможет сказать своего слова. Или Тэндо просто не будет рядом. Меньше всего нужно доверять Мадаре или тому, кто называет себя его именем.
   - Но я его в глаза не видел! - возмутился Наруто оттого, что Итачи предлагает вражду с тем, кого он никогда не встречал.
   - Ещё увидишь. Но я дал тебе подсказку для "Поиска" и летописи клана, которые стоит почитать. Думаю этого достаточно, чтобы ты поверил мне касательно самозванца из Учих. - Подытожил Итачи. - Насчет Югито. Она всерьёз верила, что сил биджуу хватит, чтобы за два или сколько-то там месяцев восстановить оторванные ноги. Я разубедил её, сказав горькую правду: биджуу - это не панацея от всех бед, и шиноби, ставший инвалидом, навсегда им остается. Я не знаю никаких способов восстановить утраченные руки, ноги, да хоть что. Просто будь осторожен и не теряй голову первой.
   - Спасибо, шутку оценил, - сказал Наруто, улыбаясь. - Уж кто-кто, а я не потеряю конечности. Югито, получается, предпочла умереть в забытье?
   - Вроде того.
   Итачи залез под простынь на верхней спальной полке.
   - Спокойной ночи.
   - Спокойной.
   Наруто лёг на расправленную койку и так лежал ещё час, глядя в иллюминатор и размышляя обо всём, что придет в голову. Некоторое время погодя он сам не заметил, как заснул.
  
  

***

  
  
   Корабль пришвартовался в стране Земли лишь спустя две недели пути. Итачи и Наруто хотели сесть на поезд в портовой деревне, которая называлась Соляной, из-за того, что здесь основной источник соли для пищевой промышленности.
   В деревню, Скрытой в Пустоши, можно было добраться с пересадкой через Ивагакуре, потому что железнодорожные пути напрямую от Соляной деревни только строились. Итачи один пришёл на вокзал после обеда в местной харчевне, чтобы купить билет на обратный путь. По дороге Узумаки заметил щит с объявлениями о работе и общественных мероприятиях. Среди всего его привлек листок о розыске некоего преступника. Генин сначала подумал на себя, вспомнив такой лист на столбе в Амегакуре, но, подойдя к щиту, он успокоился. В розыск был объявлен мужчина средних лет. Его рябое лицо напоминало потекшую воском свечу, из-за тени широкополой шляпы едва виднелись глаза. Под фотороботом были указаны районы, в которых появлялся похититель, а также описание: "Будьте предельно осторожны, старайтесь возвращаться домой в сумерках, не позднее десяти часов вечера. Не выпускайте детей гулять после девяти. Приблизительно в позднее время зафиксированы пропажи детей. Фоторобот серийного похитителя (убийцы) составлен со слов анонимных лиц".
   - Смотри, Итачи, награда за голову этого типа - семьдесят тысяч рё. Я, наверно, задержусь.
   - Ты серьёзно хочешь потратить время на какого-то педофила? Башка на плечах есть?
   - Ну, барыш впечатляет.
   - Я не против. Эта работенка вполне по зубам для тебя. Оставайся, если очень приспичило. Так что одного дня, думаю, тебе хватит. Буду ждать в организации, но меня там может и не оказаться - мы будем в убежище пару суток, может меньше.
   - А, с Гедо Мазо, понял, - ответил Наруто. Он не мог присутствовать во время извлечения, потому что Гедо Мазо автоматически выкачивает чакру из любого джинчуурики в поле зрения после активации техники.
   - Тогда до встречи. Поторапливайся!
   Итачи подхватил ящик и в одиночку понёс его, направляясь к вокзалу. Наруто нахмурился - Учиха слишком легко позволил ему проявить самодеятельность.
   "Такое чувство, что здесь должен быть подвох".
   Генин в первую очередь нашёл прачечную, чтобы переодеться в лёгкую одежду. Зимний плащ Акацуки он спрятал внутрь свитка, сменил костюм, но оставил кроссеры, чтобы не отбивать ноги в сандалиях об дороги улиц. Протектор он спрятал во внутренний карман. Судя по листу о розыске, дети пропадали в трёх или четырёх микрорайонах деревни. Весь оставшийся день Наруто блуждал по улочкам трёх означенных районов, запоминая местность на случай, если придётся ориентироваться ночью. Приокеанский городок чем-то напоминал Коноху с той лишь разницей, что все дома были построены сплошь из камня, кирпича и бетона, с помощью Киндзюцу Ивагакуре, как он узнал от Дейдары. Невысокие дома с необычной архитектурой всё же казались однообразными - прямоугольными, но никак не овальными, как офис Хокаге или водокачки. Здесь не было высотных зданий, три-четыре этажа максимум, без надстроенных уровней.
   В отличие от ухоженной, чистенькой, Конохи, Соляная деревня пребывала в захламленном состоянии, как стол Дейдары книгами и чертежами, которое он называл "творческим беспорядком". У стен домов валялись брошенные вещи, чтобы любой мог подобрать себе, или же мусор сжигали. В подворотнях и узеньких улочках можно было найти пустые железные баки и контейнеры, переполненные отбросами. Большинство зданий уже запылилось в прямом смысле, потускнев и обросшись трещинками в фасадах. С торца каждого дома висела пожарная лестница, с которой можно было попасть в квартиры через черный ход. Трущобы, одним словом.
   При всём этом, деревня не знала проблем с продуктами и техническим уровнем развития. Наруто огорчило только отсутствие шиноби, потому что деревня не принадлежала к числу скрытых и не входила в ряд мест "Поиска".
   Блуждания между домами притомили Наруто, и он просидел в маленьком ресторанчике до девяти, там же и поев. Отдохнувший генин с новыми силами отправился прочёсывать районы, перебираясь по абсолютно ровным крышам.
   "Здесь нет даже нормальной высоты, чтобы попрыгать", - упрекнул он в мыслях весь городок и его строителей, почивших давным-давно. На тёмных улицах практически никого не было, только единицы возвращались в свои дома.
   "Почти комендантский час... Только здесь нет шиноби, которые могли бы патрулировать улицы и следить за порядком, тогда бы поймали маньяка".
   Наруто спрыгнул вниз, на дорогу в сторону соседнего квартала. Тишина. Некоторые окна ещё горят светом из квартирок. Прохладный ветер усилился, выдавая погоду северно-океанского климата. Изредка за неровную землю цеплялись клочки мусора и бумажки, подкидываемые неспокойным ветром. Генин битые три часа проходил с мечом за спиной, вздрагивая от каждого подозрительного звука. Он всё никак не мог понять, как лучше выследить маньяка.
   "Черт, какой же я дурак! Суток не хватит, здесь надо постоянно жить, чтобы определить частоту пропаж людей, места, где это происходит, схематичность... - Наруто закрыл глаза пальцами от осознания своего бессилия, от бесплодности затеи. - Ведь не каждый же день этот мудак выходит на улицу, может, он вообще совершает преступления раз в полгода!"
   Вдруг, ему показалось, что за углом раздался дробный стук чьих-то ног по железу. Узумаки быстро шмыгнул на улочку, идущую влево и вдоль длинного забора с облупившейся краской, как будто здесь жили нищие крестьяне. Тут обнаружилась заброшенная фабрика или больница - Наруто не смог разобрать в полутьме. Лунный свет неярко лежал на дороге. Генин увидел висящую на столбике керосиновую лампу-фонарь. Осторожно сняв с крюка светильник, Наруто зажег фитиль прикосновением пальцев с собранной чакрой стихии Огня. Спасительный круг яркого отсвета пламени помог разглядеть дорогу. Около забора вместо люка канализации лежал чугунный лист. Послышался писк и топоток быстрых лапок - это от света бросились наутек помойные крысы. Несколько отъевшихся зверьков еле пролезли в дыру под забором на территории заброшенного здания.
   "Я что, услышал крыс на таком расстоянии?" - Наруто предпочел счесть себя идиотом, а услышанные звуки просто наваждением. Он повесил фонарь на место и быстрым прыжком с места взобрался на крышу ближайшего домика.
   Инициатива обернулась полным провалом, неудивительно, что Итачи назвал это потерей времени и позволил упертому напарнику самому убедиться в этом. К часу ночи Наруто удалось найти постоялый двор Соляной деревни, где были и трактир, и ночлежка, и конюшня для лошадей. Там он еле выпросил самую неудобную комнату за скромные деньги и поселился чуть ли не в чулане - такой маленькой была каморка за соответствующую плату. Наруто сэкономил, чтобы купить билет на поезд. От такого стеснения в удобствах ему сделалось ещё хуже на душе. Узумаки то и дело думал о стыде и потраченном времени.
   "Неудачи так выматывают"...
   Спать генину не хотелось, да и как можно было спать на почти разломанной кровати длиной со стенку без окна? В каморке горела ароматическая свеча, и Наруто боялся шевельнуться за крохотным письменным столом, чтобы не опрокинуть подсвечник на пол и не поджечь трухлявую комнату к чёртовой матери. Хлипкие стенки были прикрыты панелями досок, чтобы не так сильно продувал ветер с улицы. Со слов горничной Наруто узнал, что здесь раньше был маленький языческий храм, ещё до времен Риккудо. К этому времени на месте храма построен трактир с ночлежкой, а на другой стороне улицы бордель. Храм снесли, а угол от него остался, по странному стечению обстоятельств.
   Наруто успокоился. Раз он в остатках храма, значит, он в какой-то мере проходит очищение. Парень откинулся на спинку деревянного стула и посмотрел вверх. Потолок чулана на высоте двух с половиной метров от пола - это мало. Позади стула, если отмерить три шага взрослого человека, стоял гардероб. Внутри, как оказалось, должны были храниться учетные книжки храмовых счетоводов, а не одежда. Над кроватью на рахитичной полочке в углу покоилась икона на тряпице, в которую заворачивали образ, если владелец забирал её с собой. Наруто снял икону и поднёс к свече.
   - Риккудо-сеннин...
   На образе был изображен беловолосый мужчина, сложивший руки печатью концентрации в полном виде - печатью "овца". Поначалу он напомнил генину Какаши-сенсея, но сходств, кроме цвета волос, не нашлось. Художник облачил Риккудо в чёрную водолазку шиноби и тёмно-зелёную, почти болотного цвета броню времен самураев. Бронепластины поверх плаща скрывали широкие плечи Отшельника. От формы Первого Хокаге броня отличалась наличием фиксируемого ворота-стойки, который необычным образом крепился к наплечам. Создавалось ощущение, что броня висит на Риккудо как лёгкая накидка. Лоб мужчины был скрыт повязкой с широким железным протектором, от которого отходили два недлинных рога из металла. Надпись на протекторе закрывала чёлка непослушных волос. Глаза Отшельника точь-в-точь повторяли рисунок радужки Пэйна. Точнее, наоборот - глаза Пэйна повторяли те, которыми владел сеннин. За головой Риккудо виднелся ореол святого - круглый диск с расходящимися ломаными линиями, нарисованный тёмными красками.
   "Символ Аматерасу - богини чёрного солнца!" - поразился генин, вспомнив описание представительницы сонма богов, о которых рассказано в Библии. Ещё одной примечательной деталью стало ожерелье Риккудо в виде шести томоэ шарингана, через ушки которых продевался шнурок.
   "Шесть путей Отшельника", - истолковал символ Наруто. Он перевернул икону, чтобы проверить её на предмет кусочка мозаики "Поиска". К большому удивлению генина, планка с ножкой на петле были спилены. Их не было. Брусок, скрывающий потайной "карман" внутри образа, сам выпал, стоило только постучать по рамке и картинке костяшками пальцев. "И тут пусто"...
   Наруто пошарил пальцами по лакированному заднику из липового дерева.
   "Кто-то был уже здесь до меня и достал бумажку с вехой. Это значит, я не один такой искатель. И что самое странное, икона монотеистического характера нашлась в углу языческого храма. Риккудо - единый человеческий бог, а раньше таких было много".
   Наруто не мог связать факты в единую, ясную картину, поэтому он занялся совсем другим, чтобы не забивать голову мыслями об очередной неудаче. Генин распечатал из свитка дневник для ежедневных записей. На двадцать восьмой странице от начала он записал дату: "26 декабря", но потом исправил шестерку на семь.
   Вместо письменного отчета о прошедшем дне Узумаки стал перерисовывать икону карандашом и чёрной ручкой на бумажный лист. За пару месяцев под руководством Дейдары он уже набил руку в рисовании и мог делать этюды, заготовки для крупной работы.
   "Риккудо-сеннин, Риккудо-сеннин... Взошёл Он к алтарю на заклание - на самосожжение и страдания во имя людей, богов и вечного сна".
   Наруто вспоминал строчки Библии одну за другой и уже не мысленно, а шёпотом повторял их под нос, выводя на бумаге ровные, нетронутые морщинами черты лица, как на иконе:
   - Да будут те благословенны,
   Кто славит Его нощно и денно,
   Да воспылает Его Воля в венах
   Потомков и душой Ему верных!
   Да пошьют во все стены
   Тканями многоцветными
   Живописные гобелены,
   Да украсят мизансцены*
   Пьесы театра Селена,
   Да заплачут образы иконы
   Над больным в истоме
   Светлым ликом сеннина!
   Да не забудется Его имя,
   Да не обернется память тленом,
   Да не сгинут узы с новым веком,
   Покуда жив и полон мир человеком!..
  
  

***

  
  
   Почти всю оставшуюся ночь Наруто проспал сидя на кровати, которая оказалась заметно мягче, чем деревянный стул. Сам того не заметив, генин сполз на постель. К утру он обнаружил, что скрючился совершенно немыслимым образом под рваной простынёй. Вставать было тяжело, кровать едва не сломалась пополам, когда Наруто сел на край постели. В комнатку без единого окна не проникал свет, кроме того, что бил из-под дверной щели. Парень смутно пытался сообразить, сколько сейчас может быть времени. Он спал одетым, поэтому, не тратя время на сборы, надел меч за спину и вышел наружу, проверяя свитки за пазухой мятой ветровки.
   Щурясь от яркого дневного света, Наруто второпях покинул ночлежку. Часы, висевшие на железной перекладине у флигеля, показывали одиннадцать часов дня с лишним.
   "Долго спал, скорее всего, пропустил утренние поезда", - обреченно вздохнул Узумаки. Мысли о покупке лошади в конюшне при постоялом дворе он отмел сразу - жалко денег, и не факт, что цены будут низкими, да и никто его не учил верховой езде. В Конохе это считалось уделом крестьян.
   Наруто пересек городок, чтобы проверить расписание на вокзале. Следующий поезд приходил в пять часов дня и отбывал в десять. Узумаки попытался купить билет, но кассир закрыл окошко буквально перед носом, сказав, что они не будут работать до половины пятого, тогда он снова побрёл к постоялому двору. В селении все закрывали магазинчики, закусочные и ларьки. Трактир в постоялом дворе не оказался исключением - для посетителей после полудня уже не пускали.
   "Наверно, это традиционная сиеста", - понял Наруто. Ему пришлось отсиживаться в тени, так как здесь было достаточно жарко, как будто зима никогда и не наступит. Соляная деревня погрузилась в дневную спячку. Тишина и пыль навевали мысли о Конохе.
   "Там сейчас наверно снег с дождём, - думал Наруто, сидя под крыльцом жилого дома. - Интересно, кто из однокашников сейчас на однообразных миссиях шиноби?"
   Ноги затекли, и генин решил пройтись вдоль главных улиц селения. Он с тоской заглядывал в окна продуктовых магазинов и ресторанов, закрытых на время. В животе урчало, ведь примерно к двум дня Наруто привык обедать. Людей почти не было, как в прошлый вечер около полуночи.
   "Здесь пусто и скучно".
   Точно в доказательство того, что Наруто ошибается, где-то за домами послышались детские крики и смех. Узумаки заглянул во двор, пройдя под аркой между домами. Подростки играли, пиная ногой мяч друг другу, не обращая на мрачного парня в тени арки. Наруто вышел на главную улицу, где располагались небольшой парк и здание местной полиции напротив. На скамейке в самом начале аллеи сидел одетый в рваньё седобородый старик, напоминающий бездомного, и на улице не было никого больше. Он кормил стайку голубей, которые хлопали крыльями и ворковали, крутясь около ног старика. Узумаки отвернулся к парадному входу в полицию.
   "Хм, полиция Соляной деревни. Раньше было отделение полиции, которое основал клан Учиха, но сейчас после реформ Третьего Хокаге такого уже нет. Полиция ушла в прошлое, но здесь без шиноби они сохранили свою значимость"... - юноша смекнул, что в этой стране структура вооруженных сил, не относящихся к ниндзя, сформирована без клана Учих, которые не покидали Конохи и её близлежащих провинций.
   Наруто не удивился, что двери в участок всегда открыты. Первое, что пришло на ум генину - это разузнать информацию по серийному похитителю, хоть ему и не удалось с первого раза найти преступника. Вряд ли какому-то приезжему с мечом и перечеркнутым протектором скажут детали расследования, но объявление о розыске явно предназначалось для наемников, иначе бы цену за голову не стали бы указывать.
   Внутри за приемной стойкой Наруто встретил распорядитель.
   - Вы к кому? - спросил молодой, крепко сложенный брюнет в облегченном деловом костюме - рубашке и брюках.
   - К начальству, - осторожно начал генин, чтобы его не прогнали раньше времени. - Видите, что я с оружием? Так вот, я сюда пришёл как наемник. Меня привлекло объявление, и я хочу помочь расследованию...
   - Всё понятно. Мирашия, возьми у парня снаряжение и отведи к шефу, хорошо? - негромко позвал распорядитель. - А Вы, уважаемый, распишитесь в отчетном каталоге.
   Узумаки недоверчиво взял ручку, которую протянул работник полицейского офиса.
   "Имя? Пусть будет Симон Комура".
   Он вписал имя и фамилию в соответствующую графу, потом дату, цель посещения и подпись - одну из многих. В процессе обучения политическим наукам Наруто потратил время на придумывание своей официальной подписи и набил руку на нескольких вариантах. Ему ничего не стоило видоизменить буквы, и никакой каллиграф не расшифрует, разве что признает почерк сходным с настоящим.
   У парня забрали ножны с мечом и подсумок для оружия, после чего отвели в кабинет начальника.
   - Здравствуйте.
   - Здравствуй. Присаживайся. - Шеф указал на развернутый боком стул напротив него, а он сам сидел в кожаном кресле.
   Это была уютное для бумажного работника помещение. Неяркий, но мягкий свет из-под планок жалюзи плавно рассеивался по комнате. На столе лежал закрытый допотопный ноутбук, по стенам развешаны доски с приколотыми материалами по различным делам и преступлениям. Над головой лениво крутился четырехлопастный пропеллер, хотя на столе шефа находился ещё один вентилятор, который он направил на запыхавшегося Наруто.
   Генин сел на стул и сбился с мысли.
   - Я Вас слушаю.
   - Меня зовут Симон Комура.
   - Можешь звать меня Тадао. Кофе?
   - Нет, спасибо. Так вот, я наемник и хочу получить информацию из расследования дел о похитителе детей, - выпалил Наруто как на духу.
   Тадао поправил на плечах подтяжки, хлопнув ими по тёмно-серой рубашке.
   - А теперь объясни, почему мы должны дать информацию стороннему лицу? Как ты себе это представляешь?
   - Ну, я же шиноби, - неуверенно сказал парень, посчитав это каким-никаким аргументом. Шеф полиции сразу переменился в лице.
   - С этого и надо было начинать! Протектор?
   Наруто достал из-за пазухи повязку.
   - Не смотрите, что она перечеркнута. Я был и остаюсь шиноби, только неофициально. Я наемник, и работаю не на Цучикаге. Наемники обычно сами находят себе работу.
   Тадао отмахнулся.
   - То, что ты шиноби уже хорошо. Видишь ли, мы отправляли в Ивагакуре ходатайство, чтобы нам прислали ищейку, сенсора, кого-нибудь из шиноби, а ответа до сих пор нет. То ли тянут, то ли считают, что это дело недостойно их. Потом слали гонца, узнали, что они не занимаются делами, где не фигурирует чакра и тому подобное, что может быть связано с шиноби. Выделили в штат несколько новых сотрудников и отправили к нам. Всё, дело застопорилось даже со столичными кадрами, а жалованье они просят как чиновники, текущего им мало, понимаешь.
   Шеф негромко, даже осторожно стукнул по столу кулаком.
   - Раз уж речь зашла о деньгах, то я снижу свои ожидания, - сказал Наруто. - В деревне есть лист с наградой за голову в размере семидесяти тысяч рё. Так вот, можете тот штат уволить, а мне достаточно и пятидесяти тысяч. Я задержусь у вас в селении и найду преступника, если Вы дадите хоть крупицу информации о том, как шло расследование.
   Тадао серьёзно посмотрел на парня, прикидывая, насколько можно доверять ему.
   - Официальная бумага есть?
   Наруто достал свиток с вещами и распечатал небольшой пакет для документов.
   - Вот, - генин показал печать в низу листа, после чего свернул бумажку и запечатал её с пакетом обратно в свиток, чтобы Тадао не заметил настоящее имя на лицензии.
   - А что ты хочешь услышать?
   - Периодичность похищений и как разнятся места происшествий?
   - Есть одна деталь, - посуровел Тадао. - Он не только похититель, он убийца. Наши первые поиски на момент его начинаний в преступлениях привели к отрезанной руке мальчика, который был похищен буквально два-три дня назад до первого открытого дела. Что касается частоты, то все похищения случались раз в год, и это зафиксированные данные. В действительности могут пропадать и беспризорники. Других тел и их частей уже не находили.
   Наруто напрягся. Почему-то убийца допустил халатность, оставив руку жертвы.
   - А где нашли руку?
   - Неважно, это уже внутренняя часть дела, к тому же там круглосуточный пост с того дня, - ответил мужчина.
   - А улики, мотивы?
   - Рука была шрамирована ожогом, причем с детства, как рассказала мать пропавшего. Мальчик уже был изувечен до похищения. В другие разы такого не наблюдалось. Возможно, этому извращенцу эстетически не понравилась рука, и он в состоянии аффекта выбросил её.
   Наруто уже всё решил для себя.
   - Нет, я, пожалуй, не останусь в Соляной деревне, год между похищениями - это слишком много, мне нечего ловить здесь.
   Он поднялся и собрался выйти, как вдруг Тадао остановил его.
   - Постой, где ты живешь?
   - Раньше в Конохе, сейчас в Ивагакуре, - спонтанно соврал генин. - Удачи с расследованием.
   На выходе из участка ему вернули ножны и подсумки для кунаев и сюрикенов.
   - Любопытный мечик, - сказал Мирашия. - Откуда?
   - Товарищ-кузнец из Ивагакуре сделал.
   Наруто всего-то хотел поскорее уехать из Соляной деревни, поняв, что затея с маньяком изначально обречена на провал. Отделавшись от полицейских, Узумаки вернулся на постоялый двор и снова занял маленькую каморку на время. Он, полулежа на кровати, смотрел в потолок и потихоньку дремал. Непонятная лень охватила тело парня целиком, и в тоске и неге генин пролежал несколько часов. Бездействие будто отравляло его, Наруто чувствовал внутренний зов к действиям, но не мог понять, что ему делать. Всё, что он сделал - это составил план дел.
   "Сначала - вернуться в Аме, потом продолжу тренировки с Кисаме, надо прочитать летопись Учих и задания от Пэйна"...
  
  

***

  
  
   Вечером Наруто расплатился грошами за недолго занятую комнатку и ушёл в поисках места, где можно скоротать время. Поиски затянулись, и уставшему генину ничего не оставалось, как снова поужинать в том же ресторане, что и вчера, а потом поплестись на вокзал.
   Поезд уже был подан, но в него начинали пускать только за двадцать минут до посадки, а у Наруто впереди оставался ещё час. Оживление в селении с пяти вечера длилось до девяти, а потом снова спало на нет, и опять улицы опустели. На вокзале людей не было, если не считать пьяницу, который лежал на лавочке, положив голову на руку, как на подушку.
   Наруто собрался пройтись по улицам, как в прошлый вечер, и уже спустился к залу ожидания, за которым начинались жилые кварталы, но передумал и с тяжестью на душе развернулся к перрону.
   "Жаль, что я не уехал с Итачи, кой черт меня дернул остаться? Ну деньги и те самые миссии, которых я ожидал от службы в Ивагакуре"...
   Пьяница, видимо, проснулся. Нетвердой походкой бездомный спустился с перрона навстречу Наруто. Они поравнялись, и мужик спросил:
   - Не п-подскажете, который час?
   - Четверть десятого. - Узумаки показал на столб у лестницы на платформу. На медном узорчатом пруте висели часы, выпуклый циферблат которых по-волшебному светил жёлто-янтарным светом.
   - С-спасибо...
   Пьяница посеменил к воротам, а Наруто, пройдя метр, не поднялся к перрону, а остановился. Что-то было не так.
   "Я не слышу сейчас шагов, и от бомжа не пахло так, будто он неделями не мылся и ссал под себя"...
   Наруто повернулся, как только тонкий холодный кончик иглы ужалил его в шею. Прежде, чем генин упал на землю без сознания, он сложил печать концентрации, а бездомный мужик в коричневом плаще подхватил его тело. До того, как глаза парня закрылись, он разглядел в слабом свете циферблата часов рябое лицо похитителя, точно потекшее от жира в области скул, рваные ноздри...
  
  

***

  
  
   - Что, уже проснулся? - спросил вкрадчивый, плавный, но не лишенный грубоватости голос, когда Наруто почувствовал, что тело затекло и неподвижно. Он попробовал дернуться, но ремни, которые он прочувствовал голой кожей, связывавшие его по щиколотки, ляжки, руки, грудь, не давали ему ни подняться, ни произвести свободных движений. Рот затыкала тряпка, скрученная жгутом и завязанная на затылке. Глаза скрывала повязка.
   - Я думал, ты должен проспать всё время, включая операцию.
   "Всё-таки чакра Кьюби помогла рассеять снотворное раньше, чем меня фрагментировали... Лис и впрямь борется за меня".
   - М-м-м! - только и промычал Наруто.
   - Хочешь поговорить?
   - У-м-м!
   - Ты же шиноби, неудивительно, что очнулся раньше...
   Чья-то сухая, тёплая, жилистая рука средних размеров стянула повязку с глаз пленника. Наруто зажмурился от света, но когда привык, уже посмотрел во все стороны беглым, полным страха взглядом. Они находились в просторной комнате, где из мебели присутствовали два стола и один медицинский инструментальный столик, на котором поверх марлевого полотенчика лежали инструменты хирурга. На потолке работала неяркая люминесцентная лампа под матовым плафоном. Голые стены, если не считать прибитые к одной из них пыточные колодки, наручи и крюк, наподобие тех, что используют мясники для подвешивания туши. На крюке висела кожаная маска, которую психопат надел перед тем, как похитить его. Маска была явно сделана из человеческого лица*.
  
   --
   - Утро тоже бывает темным, когда пасмурно, - ласково говорит мужчина и распахивает окно. Снаружи идёт сильный ливень. Капли влетают в комнату, оставляя мокрые пятнышки на полу. Ветер вздувает худые шторы. Коротковолосая девушка, раздетая догола, сидит коленями на холодном паркете и дрожит. Вслед за дождём капают слёзы.
   --
  
   Маньяк вышел из комнаты, и Наруто успел заметить его только со спины: он носил бело-серую рубашку в клетку, свободные штаны и чёрный фартук мясника. Похититель вернулся сразу - он завез в комнатку передвижную тумбочку для медицинских препаратов и анестетиков. Над вторым столом, который пустовал, висела операционная лампа, выключенная до начала разделки пленника. Больше всего Наруто испытал страха и дискомфорта, когда понял, что полностью обнажён. В груди неприятно билось сердце, и генину казалось, что его сдавливают мышцы и рёбра, оно хочет выскочить наружу, а деваться некуда. К тому же шершавый ремень натянут поперек торса. Пульс участился, в голове зашумело.
   - Так я и думал, что тебя послали за мной те тупоголовые полицейские, - маньяк вытащил из верхнего ящичка тумбы ампулу и шприц. Не открывая ничего, он подошёл к пленному генину, прихватив табуретку, которой парень не заметил за вторым столом. Преступник взялся за ножки стола и приставил его к стенке, чтобы Наруто будто бы стоял перед ним в полный рост.
  
   []
  
   Сумасшедший сел на деревянный табурет и оценивающе прошёл взглядом по обнаженному телу парня. Сам Наруто тоже не преминул воспользоваться моментом и рассмотреть похитителя: темноволосый, с редкой проседью, с рублеными чертами лица, худощавый, но руки были крепкими на вид.
   - М-м!
   - Я очень не люблю, когда кто-то сует нос в мое маленькое убежище. Ты едва не столкнулся со мной вчера на той улочке возле канализационного люка...
   Глаза Наруто расширились от догадки:
   "Мы на заброшенной фабрике! Я был в тот вечер в нескольких метрах от его логова, но ушёл".
  
   --
   Незнакомец, который как-то проник в дом, явно не боится, что их заметят через открытое окно. В комнате становится жутко холодно. Погода настолько же ужасна, как и положение связанной девушки. Мужчина бесцеремонно сжимает ей грудь, сильно кусает за ухо. Пальцами свободной руки он больно давит между ног. По коже бегут мурашки, появляются гусиные пупырышки от озноба.
   --
  
   - Глупо, глупо всё, что ты делал. Как я и думал, ты пойдёшь наутро отчитываться в полицию. Ты мог сделать это ночью, и мне пришлось провести сутки на лавочке в парке около участка. Но терпение того стоило, я снова увидел тебя. Ты такой запоминающийся, необычный. Я люблю необычных.
   - М-м!
   - Необычных в том смысле, что идеальных, без единого изъяна. Таких мало где найдёшь. У всех есть недостатки. Но я меняю их здесь, на этом столе, - он показал на импровизированную кушетку с железным настилом под операционной лампой. - Дети до полового созревания как маленькие ангелы, их не тронули изменения взросления, но уродства могут быть и с рождения, а могут быть и приобретенные.
   Он поджал слегка пухлые губы, неприятно улыбнулся и встал с табурета, чтобы похлопать Наруто по щеке.
   - Вот у тебя, например, эти ужасные полоски-шрамы. Я пытался отчистить их мокрой тряпкой, но не получалось. Это поправимо. У меня есть живые детишки в подвале, пара штук. Есть одна девочка с прекраснейшим личиком, её едва румяные щёчки...
   - М-м? - Наруто не понимал, к чему клонит безумец.
   -...Я пересажу нежную кожу её щек тебе вместо этих отвратительных полосок.
   - М-м, - вдруг спокойно пробубнил Узумаки, чем удивил "хирурга".
   Тот снял жгут со рта, дав Наруто высказаться.
   - Так дети живы, да?
   - Не все. Видишь ли, иногда у меня просто нет возможности купить еды, а голод - это страшная штука. Если съедать мясо идеальных, перекроенных лично тобой детей, молодеешь душой и телом.
   Наруто выругался.
   - Боюсь, если ты ещё произнесёшь хоть одно бранное слово в моем доме, мне придётся перешивать тебе язык на чужой.
   "Долбаный вивисектор! Надо разговорить его, заставить утратить бдительность"...
   Наруто нервно дернулся.
   - Кто ты такой, а?
   Вивисектор расправил складки халата-фартука.
   - Я всего лишь врач от Бога. Если в мире есть неполноценные, я их переделываю.
   - Хочешь сказать, ты лучше Бога?
   - Человек сделан по образу и подобию божьему, а человек имеет право ошибаться. По образу и подобию Бог тоже ошибается, даруя неполноценные тела, а я всего-то поправляю ошибки.
   Наруто застонал от досады.
   - Те, кто стал донорами красивого, сохраняют некрасивое и становится балластом. Я снимаю их кожу и лишаю уродливых конечностей, а хорошее мясо всё равно идёт мне на пропитание. В тебе есть то, чего нет у детей помладше - сформированная репродуктивная система. Надо сказать, вполне сносная.
   - Ты собрался пересаживать мои органы, больной ублюдок? - со страхом просипел Наруто.
   - У меня нет подходящих реципиентов, - как будто виновато сказал вивисектор. - Но обещаю, ничто не останется просто так. Пусть это будет моим запасом на обед в голодный день.
   - Твою мать!
   Вивисектор почему-то не решился ответить на это. Руки Наруто сдерживались ремешками, и он не мог сложить печатей для дзюцу развязывания.
   "Всё отвратительно".
   - Мне не понравились твои три родинки под левым плечом на спине, они несимметричны правой стороне. Придётся сюда привести и парнишку, чтобы пересадить его кусочек. Ставшие идеальными живут здесь, а я совокупляюсь с ними, делая тела взрослее, а потом съедаю, чтобы вобрать в себя все их качества... Ты представляешь, какой простой способ продлить свою жизнь?
   Наруто лихорадочно соображал, что делать, но ситуация угнетала, он не мог сосредоточиться и хладнокровно проанализировать обстоятельства, будучи привязанным ремнями к столу. Вивисектор отнес табурет поближе к кушетке, а генин сложил печать концентрации, чтобы собрать чакру в кулаке.
  
   --
   Рот девушки заткнут кляпом, по щекам текут слёзы, оставляя влажные полоски. Жертва содрогается от рыданий, связанная по рукам и ногам. Мужчина цепко держит её зад и, войдя промеж ягодиц, пригибается к волосам девушки и вдыхает запах.
   --
   Вивисектор внимательно посмотрел на Наруто, пытаясь определить, испуган он или нет. Запах пота явно чувствовали оба.
   - Не бойся, я делаю всё быстро и безболезненно.
   "Ага, а потом съедаешь", - Наруто промолчал, но одного взгляда, полного злобы, хватило, чтобы маньяк заткнул ему рот жгутом. Перед этим генин успел спросить:
   - Почему ты это делаешь, гнида?
   - Помолчи, сквернослов. Вопрос с языком уже решённый, будем менять. Тебе непонятно, что я делаю и почему? Нужно резать глубже, хе-хе. В жизни каждого человека может настать день...
  
   --
   Сдавленное мычание вместо крика приглушается ещё сильнее, когда насильник хватает со спины девушку за горло и давит, распаленно вонзаясь чем-то твёрдым, как долото, снова и снова, до боли в низу живота и в голове.
   --
  
   -...просто очень неудачный день. Неприятный, отвратительный, постыдный день, который переворачивает всю твою жизнь, и ты сходишь с ума.
   "Ну конечно... ты спятил, и у этого была причина", - мысленно согласился Наруто, продолжая концентрировать чакру.
   - Ты готов назвать меня чокнутым, но это не так. Я аккуратный, практичный человек, уважаемый, но недооцененный хирург клиники Ивагакуре.
   Вивисектор развернул операционную простыню, накрыв ею кушетку.
   - Мне понравился твой меч. Будь уверен, когда мне захочется поесть, я отпилю им твою кисть и буду наслаждаться каждым пальцем, каждым граммом мяса, сделанным по проверенным рецептам! А потом другую руку, предплечья, ступни, икры, член, органы, глаза и мозг.
   - М-м-м!! - исступленно промычал Наруто.
   - Не возникай, хе-хе.
   Маньяк включил лампу и выключил, проверяя её рабочее состояние.
   - Сейчас ты познакомишься с одной малышкой, чьи щеки пойдут на тебя. У вас цвет кожи практически один в один!
  
   --
   Он перестает насиловать, девушке кажется, что всё закончилось, но надежда умерла в ту же секунду. Мужчина вынимает кляп изо рта и тут же бьёт наотмашь по челюсти, разбивает губу. От удара десны стонут, а девушка лишь скулит, обливаясь слезами. К онемевшим губам прикладывается то, что входило в неё снизу, пахнущее отнюдь не приятным ароматом. - Давай, возьми его, чтобы я не повторил пощёчину.
   --
  
   Вивисектор ушёл за донором щек для Наруто. Генин прикинул, как высвободиться из ремней, параллельно вслушиваясь в эхо шагов. Маньяк удалялся от комнаты всё дальше, пока звук не прекратился. Наруто всё ещё не разжимал печать концентрации. Он попытался порвать ремень одним рывком, придав руке сил. Подёргав пару раз наручник, который крепился под столом пряжкой, парень убедился, что это бесполезно.
   "Мне нужно спровоцировать всплеск силы, нужно подставиться".
   Вариант с добровольной операцией не стал даже рассматриваться. Наруто дернулся вбок, сначала вправо, потом влево, расшатывая стол, прислоненный к стенке.
   - Ну же!
   Вправо-влево, вправо-влево... Заскрипели нижние ножки стола, когда Наруто смещал вес с одной на другую. В какой-то момент стол задержался на одной ножке и рухнул на пол боком, не выдержав веса. Наруто сильно ударился правой рукой и лицом об пол, стол едва не придавил его, но левая рука, усиленная чакрой, оторвала кожаный браслет вместе с жестяной пластинкой от стола, через которую и продевался наручник.
   Матерясь от боли, генин поспешно стал расстегивать ремни на груди и ногах. В последнюю очередь он отцепил браслет на второй руке, которая не была сломана, но болела так, словно на неё уронили гантель.
   "Вооружиться!" - парень схватил с процедурной тумбы несколько скальпелей. Наруто услышал дробное эхо - это в коридоре бежал вивисектор. Узумаки машинально попытался создать клонов, но не вышло.
   "Что за? Видимо рука ушиблена и не принимает вторую порцию чакры, необходимой для дзюцу".
   В дверном проеме появился темноволосый психопат, державший меч наперевес и маленькую девочку в лохмотьях за горло. В этот момент Наруто включил прожекторную лампу для операций и направил в глаза вошедшему.
   - Сука!
   "Ну и кому теперь надо вырвать язык?"
   Наруто оттолкнулся от кушетки и прыгнул влево, параллельно врагу, кидая один скальпель за другим. Вивисектор прикрылся мечом от яркого света и отбил два медицинских инструмента. Обнаженному Наруто было непривычно действовать в подобных условиях, но он смог спрятать один скальпель, зажав его пальцами вдоль руки.
   - У меня в ящике лежит снотворное. Вколи его себе, иначе я распилю девчоночку твоим же оружием! - потребовал маньяк, преграждая путь наружу. Генин попытался определить, как лучше напасть на сумасшедшего.
   "Может пожертвовать девочкой?"
   - Тьфу! - в голос сказал он про свои ужасные мысли.
   - Чем-то недоволен? Это пат. А теперь, возьми шприц и вколи в вену на руке, чтобы я видел.
   Наруто послушно отошёл к медицинской тумбе и открыл верхний ящик.
   - Которое?
   - Возьми ампулу и шприц с операционной этажерки, где прочие инструменты! Наруто сжал и разжал онемевший от удара кулак, пытаясь избавиться от болезненного эффекта ушиба.
   "Нет, так не будет".
   Узумаки присел у передвижной этажерки, как будто внимательно рассматривал ампулу и надписи на ней.
   - Не тяни, давай, открой её скальпелем и набери раствор для общего наркоза в шприц, дебил!
   Наруто открыл упаковку, а потом резко метнул не ушибленной рукой последний скальпель.
   "Отвлекся!"
   Вместо скальпеля он взял хирургические ножницы, схватил этажерку за ножки и швырнул столик под ноги ошарашенному вивисектору, сразу побежав в другую половину комнаты, чтобы не загнать себя в угол и снова сымпровизировать. Маньяк не стал ничего говорить и переступать через разбросанные инструменты и подносы для органов.
   - Нет! - пискнула девочка. Заверещало полотно пилы, с хрустом вгрызаясь в детскую плоть. Мелкие красные брызги, слетавшие с зубьев, оросили всех. Наруто совладал с собой и прыгнул к убийце, пырнув его бок ножницами. Вивисектор откинул половину мертвой девочки и широким взмахом рассек наугад лезвием по воздуху, не выключив пилу. Наруто успел пригнуться и буквально голым кувыркнуться через порог злосчастного помещения в полутемный коридор.
   Наруто помчался куда глаза глядят, пытаясь найти крупное помещение или зал фабрики, где можно опять вооружиться.
   - Не уйдешь, выродок, - прохрипел маньяк, держась за раненый бок и выключая пилу. - Тут только мы вдвоем, все двери закрыты так, что только я могу выйти наружу.
   Голый и обрызганный кровью Наруто, перепуганный до ужаса, не то бежал не то полз, стараясь пропасть из поля зрения убийцы, который смог пуститься в погоню следом, придерживая рваную рану.
   "Вряд ли я смогу достать его ножницами снова"...
   К своему счастью, Наруто нашёл выход в конвейерный зал, где стояли десятки станков, выключенных после закрытия фабрики. Спрыгнув вниз, парень стал пробираться вдоль одного из конвейеров, держась в тени.
   - Я знаю, ты здесь!
   По всему залу стали зажигаться лампы - маньяк включил свет, чтобы найти сбежавшего генина. Раздался топот ног по железным ступенькам лестницы. Наруто ползком добрался до крупного станка и остановился.
   "Каге Буншин но дзюцу!"
   Рядом появились несколько клонов. Рука определенно прошла, но всё ещё болела от ушиба. Все созданные им копии перепрыгнули через конвейер и побежали на маньяка, а генин пополз дальше, ища глазами выход. Единственное, что ему удалось - это найти ящик с инструментами, чтобы поправлять технические неполадки на месте.
   "Плоскогубцы? Шило сойдет", - Наруто схватил пыльный инструмент и продолжил ползти в конец зала, встретив по пути ещё пару ящиков с таким же набором.
   Клоны прыгали прямо на лезвие меча, исчезая в облаках дыма. Ещё двое старались разозлить и отвлечь вивисектора, пробегая рядом, но он их вконец зарубил до растворения в воздухе. Бег давался ему тяжело, но убийца превозмогал боль.
   - Я убью тебя в любом случае, слышишь?
   "Не отвлекайся, не допускай ошибок", - накручивал себя генин, решая ползти не вдоль конвейеров, а поперёк - под ними, если это возможно. Наруто достиг стены, где была тень. Пока вивисектор шёл в другой конец машинного зала, Узумаки вернулся назад и одним прыжком забрался на смотрительный мостик, откуда он пришёл. У самого выхода на стене крепилась панель с рычажками, отвечающими за включение ламп над определенной точкой в зале. Можно было включить или выключить все сразу, а можно было и по секторам.
   "Каге Буншин но дзюцу".
   Клон взял на себя управление светом, а Наруто скопил чакру в ногах и взобрался на потолок, свисая с него вниз головой. Выключились все секторы, кроме одного.
   - Эй, что за чёрт! - голос маньяка уже не был таким уверенным. Вивисектор задергался, он выбирал между темнотой и оставшимся освещённым участком. Наконец, он на долю секунды замер в полутени между непроглядным мраком зала и квадратным пятном света. Мужчина то и дело оборачивался с мечом наперевес, ожидая нападения шиноби. Наруто с печатью концентрации держал шило и шёл вверх ногами по потолку, стараясь максимально пригнуться в иную сторону от точки притяжения, и это давалось настолько же тяжело, как подъемы корпуса с увесистым блином в руках, чтобы качать пресс.
   Несмотря на полное отсутствие одежды, Наруто вспотел так, словно его гоняли кругами по периметру родного селения. Спятивший доктор на какое-то мгновение сообразил посмотреть вверх, но Наруто предусмотрел это. Клон дёрнул рычажки, и свет, служивший вивисектору ближайшей видимой областью, погас. Другая лампа зажглась через три ряда конвейеров вправо от маньяка и ближе к Наруто, который стал смещаться на потолке в сторону от только что зажегшегося квадратного плафона. Мальчик утер пот со лба, коснувшись пальцами засаленных волос.
   Физическое волнение, нагота и нервы отступили перед азартом, каким-то диким инстинктом шиноби к хищничеству. Именно так должен вести себя настоящий ниндзя. Хладнокровная тактика, обман противника и последующая нейтрализация.
   Маньяк осторожно, боясь ошибиться, наугад перелез через ближний конвейер. Он крался к свету, уверенный, что это поможет защититься. Наруто уже приноровился двигаться бесшумно и быстрее, находясь в другой плоскости, противоположной земле. Он сокращал дистанцию над врагом, заходя со спины. Кровь прилила к голове, и смотреть на мир вверх тормашками казалось так же, идти прямо, приняв на грудь несколько сот грамм самого крепкого напитка. Это и пьянило Наруто именно сейчас. Чувство безнаказанности, превосходства и властью над теми, кто далек от мира шиноби. Концентрация чакры в руках тоже переполняла его до краев.
   Он не стал ждать, когда вивисектор приблизится к последнему конвейеру, Наруто выпрямился и с бегом по потолку оттолкнулся, прыгая через себя и отдавая тело инерции и естественному притяжению.
   Вивисектор с хрипом перевалился через второй конвейер. Теневой клон сделал главное
   - одним щелчком включил все лампы и дезориентировал бывшего врача: свет со всех сторон развеял тьму, неприятно ударив по глазам мужчины, привыкшим ко мраку. Он заслонился рукой, и в тот же миг Наруто приземлился перед ним.
   "Чидори Нагаши!"
   Генин развёл скрещенные руки хлёстким рывком, будто старался разрезать воздух. Ломаные сине-белые искры в хаотичном порядке окружили тело Наруто, вырываясь наружу рваной сетью молний. Вивисектору свело руки от шокового удара, и он выронил меч, да и всё тело словно пронзило тысячами микроскопических иголок, а широкие полосы Райтона оставляли жгучую боль, пусть и кратковременную, но вплоть до частичного онемения пораженных мест. Узумаки и не думал останавливаться. Он с размаху воткнул затупленное острие шила между ключицей и шеей маньяка. Хлынула кровь, и мужчина упал на колени, закрыв колотую рану обеими ладонями, чтобы кровь не вытекала толчками так быстро.
   - Уб-б-блюд-док, а-ай!!! Больно, больно...
   Наруто сжал окровавленное шило в кулаке, собрал остатки чакры Райтона в костяшках пальцев и сильным ударом в переносицу вырубил скулящего маньяка.
   "У меня есть время устроить ему сюрприз".
  
   --
   Он отпускает голову девушки, давая ей оторваться от насильно проталкиваемого в рот мужского достоинства. Она не успевает отдышаться, как глотку снова перекрывает кляпом. Мужчина что-то говорит, но голос его как со дна бочки - глухой и неразличимый. От боли в голове и дурного запаха перед глазами всё плывет. Слышится свистящий шорох извлекаемого клинка из ножен, и тогда девушка уже против своей воли смотрит на своего убийцу взглядом, полным мольбы и сожаления. Лезвие протыкает живот и выходит наружу, не тронув костей позвоночника. Мужчина аккуратно сталкивает труп с клинка и вытирает катану об плед на кровати. Убийца кладет тело на кровать, согнув мертвой девушке ноги и свесив верх туловища за край, чтобы голова была запрокинута к полу. Кунаем он перерезает ей сонную артерию и подставляет заготовленный цилиндр - питьевую ёмкость шиноби - с воронкой. Кровь стекает через отверстие воронки внутрь.
   --
  
   Вивисектор открыл глаза, приходя в себя. Он не смог шевельнуться, потому что был примотан ремнями к столу, полностью обнаженный.
   - Эй! Что ты делаешь?
   - Привет, - холодно сказал Наруто. - Я хочу побыстрее закончить с тобой и одеться. Как видишь, я раздет и мне холодно.
   Маньяк глянул в сторону и увидел располовиненный труп девочки в луже крови. Рядом, вперемешку с кровью, растекалась чья-то блевотина, по видимому, принадлежащая шиноби.
   - Мы снова вернулись в эту комнату, да. Только сейчас всё наоборот.
   В голосе Наруто чувствовалась сухость, безразличие. Парень утёр губу от следов тошноты.
   - Погоди, щенок, ты же не собираешься убивать меня?
   - Именно это и собираюсь. Всегда хотел опробовать пилу на живом человеке.
   - Нет, нет!
   Наруто засунул скомканную хирургическую марлю из-под инструментов маньяку в рот, как кляп.
   - Это за ту девочку.
   Он щелкнул рычажком на лезвии и включил пилу, встроенную в меч. Вивисектор задергал ступней, к которой генин поднес вращающиеся зубья. Не задумываясь о неровностях среза, юноша надавил полотно пилы как раз над щиколоткой. Дробящийся хруст кости сопроводил визг зубцов и полный боли мычащий крик маньяка, поменявшегося с жертвой местами. Пила уперлась в железную кушетку и скользнула так, что отрезанную ступню швырнуло к стенке, оставляя широкую полосу крупных кровяных брызгов.
   - Видал, как полетела? - Наруто еле изобразил подобие улыбки на красном от крови лице. - Знаешь, сколько стоит твоя голова? Семьдесят тысяч рё. А я сделал скидку полицаям до пятидесяти. Представляешь, как благородно с моей стороны?
   Не обращая внимания на плачущего мужчину, Наруто обошёл стол, чтобы приступить к отрезанию второй ступни.
   - Кстати, где все пленные дети?
   - М-м-м!!!
   - Ой, забыл, я же совсем новичок в этом деле. - Наруто вынул кляп изо рта вивисектора. Первым делом тот прокричался от боли, но не так сильно, как если бы это происходило во время отсечения ноги.
   - Если я скажу, ты остановишься? Ты просто отдай меня полиции живым, только не убивай! - протараторил он, сбиваясь и дрожа.
   - Где дети?
   - В подвальных помещениях, ключи у меня в кармане.
   - Я нашел ключи, дальше. Где моя одежда?
   - Там же... Так ты не убьёшь меня? - спросил он, когда Наруто снова обошел его.
   - Я же сказал, награда назначена за твою голову. Значит, они получат от тебя именно голову, - безмятежно произнес Наруто и снова заткнул убийце рот.
   - М-м-м!!!
   Узумаки панибратски похлопал его по щеке и вернулся к не изувеченной ноге. Снова загудела пила.
   - М-м-м-м!!!
   - Слушай, тебе не скучно?
   Наруто задумчиво забарабанил пальцами по краю стола и хмуро уставился в потолок.
   - У меня совершенно нет идей, как разбавить экзекуцию. Подскажешь?
   - М-м, - всхлипнул связанный ремнями.
   - Судя по твоему лицу, ты сейчас не скажешь ничего дельного.
   Наруто устало вздохнул.
   - Говоришь, тебе нравится человеческое мясо? Считаешь себя идеальным?
   Парень подобрал вторую ступню с пола. Мясистая каша на месте среза смотрелась отвратительно, но Наруто, не брезгуя, поднес её к носу жертвы.
   - М-м! - вивисектор отвернулся.
   - Хочешь поесть себя? Нет? Ну ладно.
   Наруто хозяйски кинул отрезанную конечность за спину.
   - Я люблю разнообразие. Ты же не думал, что я буду мучить одну пилу?
   Генин замахнулся и ударом сверху разрубил надвое руку мужчины.
   - Кстати, не хватает оркестровой музыки, которую любит слушать мой хвостатый демон.
   На лице вивисектора читалось чистое, искреннее удивление. Он наверняка слышал про биджуу, и сейчас будто забыл про боль от неожиданности.
   - Я джинчуурики девятихвостого, и эти полосы на щёках нарисованы в честь него, это не шрамы. Так что я идеален во всех отношениях. Ну, кроме трех родинок над левой лопаткой.
   После этого мужчина лишился правой руки.
   - Наконец-то голова, а то я уже замучался, - хрипло сказал Наруто, держа маньяка за подбородок. Перехватив меч поудобнее, парень замахнулся.
   - М-м!
   Лезвие отделило голову от шеи частично ровным срезом, потому что страдалец мотнул головой перед тем, как всё произошло. Отойдя поодаль, в сторону мясницкого крюка, Наруто снова обильно протошнился. Ему еле удалось продержать это внутри себя, плести чушь и браваду. Отпыхавшись, он снял маску из кожи с крюка и, не скрывая отвращения, надел её на отсеченную голову вивисектора. Снаружи комнаты лежала наспех снятая с похитителя одежда и ключи. Наруто взял их и отправился бродить по фабрике.
   Через пятнадцать-двадцать минут после этого он нашёл место, где детей держали на привязи за колодки в стене. Крепежи располагались так, что пленные стояли спиной к своему мучителю, а это наводило на мысль о легком доступе к сексу с детьми. В комнате стояли три ребёнка: две девочки и один мальчик. Двое плохо одетые, как и погибшая наверху - беспризорники, а ближайшая к выходу девочка явно была похищена из семьи. Все со страхом воззрились на голого Наруто.
   - Я убил его. Сейчас освобожу вас, и мы все пойдем в участок для оказания помощи каждому, хорошо?
   Генин вынул кляпы из ртов, и дети наперебой слабыми голосами ответили "да", и не более. Ключи подошли к замкам колодок, и Наруто открыл всем деревянные оковы.
   - К-куда теперь? - пробормотал мальчик.
   - За мной. Держитесь за руки, если вам страшно, - предложил Наруто неуверенным и трясущимся от слез детям. Рядом на табурете лежала его одежда, обувь, ножны от меча и свитки. Шиноби отвел их наверх, но не позволил смотреть в комнату, представляя себе, чем это чревато. Он переоделся в спортивный костюм, предварительно вытерев с тела кровь фартуком маньяка. Голову вивисектора он завернул в его же клетчатую рубашку, чтобы использовать как доказательство. Почти очищенный от крови меч снова лег в ножны.
   - Идёмте, - Наруто повёл детей к выходу. Поплутав в коридорах первого этажа, они нашли его. Пришлось открывать тяжелый засов. Наконец, они вышли на улицу. Наруто жадно втянул воздух ноздрями, избавляясь от стойкого запаха мертвечины в носу.
   - Сейчас наверно полночь.
   Разговор со спасенными детьми не клеился - они просто молча шли за ним, прижавшись друг к другу. Наруто снял фонарь со столба, который он ещё прошлой ночью зажигал от чакры. В этот раз он опять зажег его.
   "Я всё-таки сделал это, пятьдесят тысяч в кармане"...
   Найти парк и полицейский участок оказалось нетрудным - Наруто запомнил, как пройти к нему за время дневных странствий по городу.
   Он постучался в дверь участка.
   "Лишь бы ночная смена не отказалась впустить".
   Свет в глазке двери затемнился - на них смотрели. Потом все вошли внутрь.
   - Это что? - спросил новый распорядитель, которого днём не было.
   - Спокойно, вахтер. Это похищенные дети по делу маньяка с рябым лицом. Я хочу поговорить с Тадао. Он здесь? Я вчера уже приходил и оставлял запись о посещении. Там имя - Симон Комура.
   К ним вышел ещё один полицейский из ночной смены.
   - Мидзумо, пожалуйста, позови Тадао в кабинет, пусть разберется.
   - Скажи, что Симон нашёл маньяка, - добавил Наруто.
   Через несколько минут генина и детей пригласили в кабинет начальника.
  
  
   - Что это? - спросил Тадао, когда Наруто поставил ему на стол голову вивисектора, замотанную в рубашку. - Какой отвратительный запах.
   - Это дети, похищенные маньяком, - Узумаки показал на трёх худых ребят. - А у Вас на столе голова маньяка, за которую назначена награда. Я убил его собственноручно, как наемный шиноби, и требую пятьдесят тысяч вместо семидесяти предложенных.
   Тадао окинул бывших пленников взглядом.
   - Вы можете выйти из кабинета? Не покидайте участок, мы обратимся к вашим родителям, они вас заберут утром.
   - У нас их нет, - пробормотала девочка, жавшаяся к мальчику, а другая сказала, что у неё есть.
   - Хорошо, просто выйдите из кабинета, пожалуйста. Мидзумо!
   Полицейский предложил детям сесть на диван в коридорчике. Как только дверь закрылась, начальник жестко сказал:
   - Разверни рубашку.
   Наруто аккуратно снял её, положив голову на пол.
   - Смотрите. Как на фотороботе - рябые складки у скул. Он срезал кожу с чьего-то лица и надевал для нападений, а в обычное время суток ходил без маски. Он приехал из Ивагакуре как хирург. Возможно, у него есть свой дом. А на заброшенной фабрике он насиловал и расчленял детей по своим эстетическим соображениям, а оставшиеся от них останки с мясом съедал, когда не хватало денег на продукты.
   - Вот же мразь, - скривился Тадао. - Мы не проверяли фабрику, потому что территорию могли выкупить. Четыре года здание стоит, а на пятый-шестой мы сносим его по закону. Да и улик в том направлении совсем не было.
   - Халтурно вышло, - согласился Наруто. - Ничего, Ваше селение в этом роде не единственное.
   - Что, прости?
   - Ничего уже.
   Наруто нервно улыбнулся.
   - Давайте рассчитаемся. Голову в морг, мне пятьдесят тысяч.
   - А где оставшееся тело?
   - Я его расчленил, - с невозмутимым видом сказал Наруто. - Оно там же, где он пытался убить меня.
   Тадао тяжело вздохнул.
   - Вот же работу медэкспертам ты подкинул. Ладно, сейчас выделим тебе из поощрительного фонда сумму.
   Тадао выписал чек и устало протёр рукой вспотевший лоб.
   - Спасибо, что ещё сказать. Удружил, наемник. Откуда будешь? Из Ивагакуре?
   - Нет, - улыбнулся Наруто. - Это секрет. Но о нас вы ещё узнаете.
   - О вас?
   - Я не один такой. До свидания.
   Тадао проводил генина со странным, полным подозрения взглядом. Второпях Наруто едва не выронил чек, когда выходил на улицу. Чистое небо было усыпано звездами, свежий воздух приятно обдувал, совсем по-весеннему, и не подумаешь, что сейчас почти январь.
  
  

***

  
  
   Утренним поездом Узумаки приехал в Ивагакуре, а вечерним оттуда - в деревню, Скрытую в Пустоши. По пути между пересадками генин хорошо выспался, и теперь в бодром расположении духа шагал по тропе на границе стран Дождя и Земли.
   К четырём утра он уже прошёл через КПП деревни Скрытого Дождя и вернулся в штаб-квартиру Акацуки. Внутрь его пустил Итачи.
   - Если бы ты не приехал, я бы отправился за тобой. Меня чуть ставки не лишили из-за поблажки тебе.
   - Ничего, окупилась твоя ставка на меня. Я получил пятьдесят тысяч в банке Соляной деревни и после сразу же уехал.
   Наруто побросал все вещи в комнату, где спал Дейдара. Не беспокоя друга, Узумаки решил проведать Пэйна. Он поднялся на предпоследний этаж, прошёл мимо комнаты Сасори, скрытой за холщовой шторой. Коридор оканчивался дверью в кабинет Пэйна. Несмотря на столь неудачный час, Наруто твердо решил сказать Тэндо о своих планах насчет проживания в Ивагакуре. За дверью кабинета слышалось монотонное бормотание.
   "Что там такое?"
   Наруто заглянул и едва не вскрикнул. Посреди пустой комнаты, совсем не похожей на ту, что раньше принадлежала Пэйну, сидел молодой человек с оголенным торсом, у самого пояса на последней пуговице держался снятый с плеч плащ Акацуки. Седоволосый парень, лет двадцати пяти на вид сидел в окружении свеч, которые ясно открывали картину: сидящий на коленях человек внутри круга, нарисованного кровью, воздевал руки вверх, держа в одной кулон в виде треугольника, заключенного в окружность на цепочке. Через грудную клетку наружу в парня был вбит заостренный металлический кол. Из раны текла кровь, как и с острого конца. То озарение, блаженство, которым лучилось лицо улыбающегося фанатика испугало Наруто. Пронзенный колом был по-настоящему счастлив.
   - Слава тебе, о, великий Дзясин!
  
   []
  
   На стене, перед которой парень преклонял колени, висела разделанная туша оленя.
   "Хватит с меня ужасов!"
   - Что это за... - начал Наруто, как вдруг чья-то рука, больше похожая на кожаную перчатку цвета смуглого тела, зажала ему рот. Рука висела в воздухе сама по себе, но генин разглядел длинные черные жгуты, похожие на волосы. Они свивались в некое подобие мышц, держа часть руки на расстоянии. Наруто не мог произнести ни слова, и отлепить "перчатку" тем более. За спиной Узумаки стоял обладатель этой руки. Рослый шиноби с протектором селения Водопада отличался мрачным, полностью черным одеянием и серым головным убором, скрывавшим уши, волосы и рот с носом.
   - Тсс! Никогда, слышишь, никогда не отвлекай его от ритуала. Я понял это ещё с первой нашей встречи, - свистящим шёпотом проговорил он.
   Наруто кивнул, и рука отпустила его, присоединившись нитями обратно на место.
   - Где Пэйн? - спросил генин.
   - В столовой, это на седьмом этаже.
   - Я знаю, - буркнул Наруто.
   Он побежал вперед и зачем-то сунулся по пути в комнату Сасори, в которой он никогда не был. Красноволосый мужчина с внешностью куклоподобного юноши сидел на ящике и качался подобно маятнику, назад-вперед, держа в руках длинный тесак. Он качался, как будто пытался убаюкать себя, ведь Сасори, похоже, никогда не спал; только качался, словно пациент психиатрической клиники с навязчивой идеей. На полу лежали наполовину разобранные манекены, фактурно похожие на людей настолько, что Наруто и впрямь поверил, что перед ним настоящие трупы, утыканные иголками и лишенные внутренностей. Повсюду разбросаны кинжалы, ножницы, клещи, и горят свечки.
  
   []
  
   "Твою мать, почему тут одни ненормальные уроды?"
   Наруто примчался в столовую так быстро, как никогда в жизни не бегал. Пэйн сидел за столом и читал книгу. Генин захлопнул её перед носом Лидера.
   - Что случилось, Наруто?
   - Те двое и Сасори, вот что случилось.
   - Ну, о новеньких тебя Итачи уже предупреждал, разве нет? Это Хидан и Какудзу.
   - Кто разделал оленя прямо в штабе и проткнул себя колом, что за безумие? - распалился Наруто.
   - Тише, тише, - успокоил его Тэндо. - Это Хидан. Он религиозный последователь секты Дзясина, который дарует бессмертный срок жизни, если хотя бы раз в три года ему воздается жертва в виде человека или зверя, убитая с помощью ритуала. Хидан из деревни Скрытых Горячих Источников. Там он вступил в секту. На него это так повлияло, что он убил несколько десятков жителей родной деревни, после чего его укрыли члены секты, а виновника так и не нашли.
   - Ну и какого черта нам нужен убийца-сектант в политической организации?
   - Его силы понадобятся для поимки парового джинчуурики Хана, - спокойно сказал рыжеволосый отступник. - Тем более что наша политическая партия после революции обещает культу Дзясина полную свободу и неприкосновенность на следующих условиях: исключается человеческое жертвоприношение, а также конфликты с другими религиями. Свобода веры, свобода воли, свобода выбора - вот наша политика, это и есть демократия, ради которой оправданы все средства.
   Наруто сел за стол, пытаясь смириться с чудовищным фактом, хотя неудобство вопросов бумерангом било и по нему, недавно расчленившего живого человека.
   - А Какудзу?
   - Он живет уже девяносто лет. Он убил Каге своего селения и сражался с Первым Хокаге - Хаширамой. Очень опытный шиноби. Его способности нам понадобятся для борьбы с джинчуурики пятихвостого демона. К тому же, Какудзу силен в счетоводных искусствах. На нем висит вся казна нашей организации. Итачи уже сказал мне, что ты смог достать пятьдесят тысяч рё. Передай их Какудзу, он при тебе положит их в общий сейф организации.
  
   []
  
   Всё это очень не понравилось Наруто, но он не стал возражать.
   - А Сасори? Вы его комнату видели? Ножи и трупы, качается как больной в лихорадке...
   - Не могу не согласиться, что Сасори не способен ценить человеческую жизнь в полной мере.
   - Тогда почему он в организации?
   Пэйн вздохнул.
   - Библию помнишь? Есть глава, в которой рассказывается, как Риккудо-сеннин воскресил своего брата техникой глаз, и это дзюцу называется Гедо Ринне Тенсей.
   - Ну?
   - У меня умер мой лучший друг. Он сейчас сидит перед тобой.
   - Что?
   - Я использовал труп Яхико в качестве первого из шести путей Отшельника.
   Наруто тряхнул головой, пытаясь сообразить, о чем ему говорит Тэндо.
   - Гедо Ринне Тенсей? Почему ты не воскресил Яхико?
   - Я был молод, и не освоил глаза в полной мере. Такое ощущение, что они дают силу с возрастом или с готовностью пожертвовать ради неё... Я хотел развить Ринненган и воскресить Яхико. После гражданской войны в Амегакуре по соседствующим территориям пополз слух, будто здесь живет реинкарнация Риккудо с чудесными глазами. Тогда-то меня и нашёл Сасори. Его родители были мертвы, а он потерял всякую веру в нормальную жизнь. Он просил меня воскресить их, но я не мог. Я решил поступиться своими амбициями и дать Сасори то, что он хочет больше всего. Я пообещал, что за верную службу в организации после мировой революции я применю технику Гедо Ринне Тенсей и верну его родителей к жизни. Его отец станет джинчуурики однохвостого демона и займет власть в стране Ветра. В этом и заключается мой договор с Сасори.
   Наруто встал, опираясь на обеденный стол.
   - Спасибо за разговор, э-э... Яхико.
   - Называй меня просто Пэйн.
   - Ладно... Спокойной ночи.
   - Хороших снов, Наруто.
   Генин спустился на этаж, где находилась комната Дейдары. Там он забрался в гамак на своей половине, не раздеваясь, но заснуть не удалось: всю ночь он ворочался, вспоминая убитого доктора и молящегося перед освежеванным оленем Хидана.
  
  

***

  
  
   Одиннадцатое декабря, раннее утро.
  
  
   Снег ровным пластом лёг на карниз здания Хокаге. Цунаде, пятая носящая титул правителя селения, любила, когда всё идеально и четко, особенно что касается её требований. Она не скрывала свой эгоизм, но ранг обязывал вести себя соответственно занимаемой должности. Пятая Хокаге, а ещё и саннин, одна из трех легендарных шиноби, и этот неофициальный титул она получила не за красивые глаза и внушительных размеров грудь, а за высший класс знаний в медицинском искусстве ниндзя. Именно Цунаде предложила Третьему Хокаге, который по совместительству её бывший учитель, реформу о создании медицинских отрядов ниндзя на случай войны.
   Цунаде села в кресло перед рабочим столом, кутаясь в тонкую зеленую рубашку-мантию для женщин-Каге. Несмотря на свои пятьдесят три года, она выглядела как на полные тридцать, сохранив завидную внешность. Лёгким движением руки Цунаде поправила две белые косы, стянутые серыми тканевыми резинками.
   В офис Хокаге постучались.
   - Да, войдите.
   Секретарша Шизуне - невысокая девушка с коротко стрижеными волосами цвета воронова крыла - пригласила в кабинет дзёнина, снаряженного как обычный преподаватель Конохи в этом звании, только его отличал протектор в виде щитка для скул и лба.
   - Госпожа Цунаде, это капитан Ямато.
   - Здравствуйте, Цунаде, - слегка поклонился Ямато, когда Шизуне ушла.
   - Приветствую, Ямато.
   - Тензо Ямато, если полностью, - улыбнулся мужчина.
   Цунаде смерила хищным взглядом капитана, чьи недлинные волосы неряшливо торчали над щитком. Плотный зелёный жилет с нагрудными карманами для свитков, дутые штаны ниндзя и такая же водолазка. В целом Ямато не казался выделяющимся из массы шиноби от чуунина и выше, по крайней мере, внешне.
   - Давно я Вас не видел, Цунаде.
   - Да? А я и не помню.
   - Неудивительно, ведь я состоял в АНБУ на службе в те годы, когда Вы покинули деревню. Третий был недоволен.
   - Мир праху его, - согласилась Цунаде, чтобы замять разговор о своём учителе. Тензо сложил руки за спиной и едва наклонился, совсем как мальчишка в кабинете директора, не боящийся наказания.
   - Чтобы запоминать людей, надо меньше пить и играть в карты, есть у Вас такая страстишка.
   Он лукаво улыбнулся, а Цунаде шутливо покачала пальцем.
   - Но-но, смотри у меня. У вас в АНБУ все такие балагуры, а программа по стиранию эмоций дала трещину?
   - Я педагог, госпожа Цунаде. По результатам трёх лет испытательного срока меня направили в капитанское училище при АНБУ. Все капитаны, которые учат своих бойцов, не проходят программу стирания эмоций для более гибкой оценки тренирующихся и творческого преподавания.
   - Не надо мне про выпивку и карты, ладно? В таком случае говорят: "В чужом глазу сучок видишь, а в своём бревна не замечаешь". А я могу постараться такое бревно устроить, если не соблюдается субординация. Или педагогов не учат субординации? - Цунаде сплела пальцы замком, ожидая, что ответит Ямато в этом словесном поединке.
   - Кстати, о брёвнах, - Ямато вытянулся в струнку. - Думаю, Вам известно, что я обладаю вживленным Кеккей-Генкай Мокутона? Вода и земля у меня складываются в Мокутон - древесный элемент...
   - Как у Хаширамы Сенджу, - скривилась Цунаде. Этот факт был ей неприятен. Она внучка Хаширамы, а Мокутоном не обладает. Поведение и незаслуженно полученная способность Тензо раздражали её, но, как должно для политика, хорошо скрывала истинные эмоции. - Продолжай.
   - Так вот, когда Третий Хокаге снова занял пост после смерти Йондайме, он распорядился, чтобы я стал хранителем джинчуурики девятихвостого. Мальчика зовут Наруто Узумаки. По плану Совета я должен был стать сенсеем Наруто после Джирайи, при условии, что юнец активирует в себе демона.
   - Долго рассказываешь. Я не вижу связи.
   - Ну, Первый Хокаге Хаширама владел Мокутоном и мог подавлять биджуу в их полном облике, поэтому я кандидат на обучение Наруто контролю чакры лиса. Но...
   - Мальчишка сбежал из деревни, я знаю, - перебила его Цунаде. - Собираетесь искать его? Интересно, каким образом, если мы понятия не имеем, где он, а законами всех стран запрещено сенсорам пересекать границы своих территорий и сканировать площадь сопредельного государства?
   Ямато показал свою правую руку. На ладони горело зеленоватое пятно чакры, в центре которого читалось чёрным светом кандзи числа четыре.
   - Это мне сделали с помощью Фуиндзюцу Кушины и Минато. Число показывает, на сколько хвостов активирован Кьюби. Шестнадцать лет назад на руке была девятка - полный набор. Сегодня ранним утром - четыре. Наруто активировал чакру Лиса, значит, он вступил в сражение с кем-то. Шимура Данзо...
   - А, то есть, ты предлагаешь мне подписаться на какое-то дело с Данзо? - недоверчиво спросила Цунаде. Ямато сузил миндалевидные глаза.
   - Это в интересах деревни, а не главы Корня. Коноха не может оставаться без джинчуурики. Наше общее задание т Вас и Данзо заключается в поимке Наруто. Для этого есть я - подавляющий силу биджуу, Сакура Харуно - бывшая напарница Наруто по команде, которая способна воззвать его к чувствам, сенсей команды Наруто и один следопыт из АНБУ.
   - Какаши-сенсея сейчас нет, он на задании ранга B.
   - Тогда предложите любого из окружения Наруто, кто ближе всего к нему. Цунаде нахмурилась. Она выдвинула ящик с досье из железного шкафа и стала перебирать листы.
   - Вот, - она села за стол, повернув папку с личным делом. - Рок Ли. Когда начнете миссию?
   - О! - усмехнулся капитан Ямато и приложил палец к губам. - Сроки мы Вам сообщить не можем, нужно дождаться нового следа и информации из проверенного источника. А ещё мне нужно Ваше ожерелье.
   Цунаде машинально взглянула на груди, между которыми болтался зеленый кристалл-кулон с двумя бирюльками по краям.
   - Это?
   - Да, оно же принадлежало Хашираме и его жене, верно?
   - И чем это вам поможет?
   - Его должен надеть Наруто. Тогда его покров от пяти хвостов и далее будет автоматически подавляться кристаллом благодаря чакре Сенджу. Это артефакт. А до четырех хвостов включительно я смогу сам укротить его Мокутоном.
   Цунаде сняла ожерелье с шеи и отдала его дзёнину.
   - Хорошо. Я отпущу Сакуру и Ли на миссию с Вами. Кстати, кулон - это хороший повод Вам вернуться, отдать его мне и отчитаться по заданию.
   Пятая улыбнулась, слегка прикусив губу. Ямато взял досье на Рока Ли и оценил взглядом Цунаде.
   - У меня есть Мокутон, и мне бревна не страшны. Ни в глазу, ни в постели. Разрешите идти?
   Перед выходом он подмигнул в ответ на очередную улыбку Цунаде. Выбежав на улицу, совсем как ребенок, Тензо неторопливо помчался по аллее, направляясь в штаб АНБУ. А снег всё падал, постепенно накрывая Коноху. Пятая Хокаге не привыкла думать, что люди меняются, поскольку судила по себе. Не понимала она и того, что благополучие там, где она есть, не означает благополучие во всём остальном мире. Коноха в снежном одеянии дремлет под лучами солнца, а где-то люди обречены на страдания. Отсрочка Конохи недолговечна - рано или поздно, от камушка, брошенного в воду, кольцо волны прибьётся к берегу. Цунаде смотрела из окна на бегущего шиноби и не осознавала, что таким простодушным и жизнелюбивым капитан Ямато уже не вернётся.
  
  
  
   *- Крещендо (ит. яз) - постепенное увеличение силы звучания в музыке
   *- Влагалище - так в Средние века называли отверстие в ножнах, куда вставлялось холодное оружие, или сами ножны вообще.
   *- Мизансцены - расстановка людей на сцене театра при постановке. В стихотворении из Библии Риккудо имеется в виду постановка сцен библейских текстов, имеющих символическое, архетипичное значение. В данном фике речь идёт о сцене вознесения Риккудо на небо. Театр Селена - театр имени одного бога, о котором будет позже, в другой части фанфика.
   *- Маска из человеческого лица - отсылка, реверанс в сторону фильма о маньяке - "Техасская резня бензопилой". Фильм включал в себя элементы биографии вполне реального убийцы, который делал маски из кожи своих жертв, в т.ч. сшил себе полностью костюм из женской кожи. Каннибал. Образу "божественного творца" способствовали черты доктора Сальватора из романа "Человек-амфибия". Его на суде обвиняли в претенциозности на перекраивание божественного творения.
  
  
  

Глава 5 Явление

  
  
   Солнечный день - в ослепительных снах...
   ...Группа крови - на рукаве,
   Мой порядковый номер - на рукаве,
   Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне:
   Не остаться в этой траве,
   Не остаться в этой траве.
   Пожелай мне удачи, пожелай мне удачи!
   (Отрывок из песни "Группа крови" группы КИНО)
  
  
  
   Один из мародёров беззаботно шёл по коридору первого восточного корпуса замка. Частично обрушенные стены, напоминавшие о нападении флибустьеров двухсотлетней давности, пропускали свет через бреши в фасаде. Крошеные кирпичи валялись под ногами на бетонном полу, заметенном полувековой пылью, облупившиеся своды асбестового потолка обнажали пятна плесени из-под белой штукатурки. Группировки разбойников собирались в этой крепости, чтобы распределить награбленное по причитающейся каждому доле и проживать дни в относительной бедности. Сухопутные пираты, другими словами, но и корабельные налетчики тут тоже бывали.
   Мародер собирался выйти на свежий воздух к приятелям из другой группировки, занявшей место отдыха надзорных, которые во времена пиратов трапезничали прямо там, не отходя далеко от загона для рабов. Теперь же, перекрытый решеткой из связанных брёвен, он пустовал, став компостной ямой. Наверняка моряки из банды "Левиафан" жарят мясо кабана на костре. Мародер задумался, почему вдруг огонь развели на улице в самый разгар июля, а не в прохладном здании? Видимо, коптящийся дым некуда девать - камины сломаны и завалены.
   Затянувшиеся раздумья были прерваны, когда мародёр уже свернул на винтовую лестницу вниз - кто-то выскочил из тени колонны и мощным ударом кулака пробил разбойнику грудину. Тот даже не пикнул - дыхание сперло, а изо рта потекла кровь, окрашивая десны. Второй удар пришёлся в лоб кунаем, и расхититель трупов закрыл глаза насовсем.
   Брюнет с короткими, но густыми волосами, скрывал лицо под маской АНБУ. Он коснулся грязного пола кулаком, и понял, что вблизи больше никого нет. Накинув на себя плащ убиенного, шиноби поднял труп и отнес его к краю дыры, чтобы сбросить вниз - там никто не патрулирует местность, потому что за стены крепости выходят нечасто, особенно в жару. Ниндзя бесшумно спустился по лестнице вниз, едва ли не прижимаясь к кирпичной кладке спиной, чтобы не выходить из тени. Нижний коридор вёл к выходу на плац и к общежитию для солдат, когда-то сдерживавших порт, но чтобы попасть туда, надо было обойти половину периметра внешней стены. Теперь там расселились криминальные элементы, ни на что неспособные, кроме как жить разбоем в стране Чая. АНБУ уже подслушал, что общежитие называлось среди преступников клоповником, а потом убил ничего не подозревавших собеседников. Их тела были выброшены за южную стену перед заброшенной пристанью.
   Общежитие было крупной угловой пристройкой к внешней стене крепости. На нижнем уровне находились крытые полигоны для борьбы, гимнастических залов, запасов вооружения и техническая зона, все остальные этажи - общественный сектор с лазаретом, столовой, казармой и учебной частью. Неслышными шагами АНБУ прокрался в подвальные помещения, где находилась насосная станция, качающая воду из океана, а ещё глубже и больше - тюремный блок, построенный намного позже, чем загон для рабов на поверхности. С нижних уровней по потолку тянулись целые, но местами проржавевшие трубы. Через подземелье можно было пересечь расстояние под территорией форта и проникнуть в общежитие на западной стороне. Юноша легкой поступью двинулся к противоположной части крепости, минуя камеры для заключенных, попросту являвшимися карцерами без нар - их заменяли жалкие пучки сена на каменном полу.
   Оперативник не услышал иных звуков, кроме своего дыхания: трубы, крепящиеся под потолком, уже давно не гудели, потому что насос пришёл в негодность ещё в незапамятные времена. Никто в здравом уме не будет ночевать в карцерных помещениях, поэтому шиноби после одного короткого беззвучного удара по стене нашёл выход в комплекс подготовки солдат форта.
   В отличии от современных домов тут не было вентиляционного канала, и АНБУ с раздражением поднялся в здание воинского гарнизона. Коридоры пустовали, но откуда-то из спальных слышались голоса. Проходя вдоль стены, темноволосый шиноби на слух определил, что в казарме второй роты есть люди, как минимум двое. Несмотря на малое количество целей, он бросил внутрь кунай с ярлыком-печатью, едва приоткрыв покосившуюся дверь. Он знал, что произойдёт: все посмотрят на бумажку, и активированная печать наложит на всех присутствующих простое гендзюцу.
   - Что за?.. - и тишина. АНБУ ворвался внутрь к застывшим на месте ренегатам. Спецназовец Конохи перерезал горла всем и ударами ноги размозжил головы.
   "Всё по инструкции... Надеюсь, она справится со своей задачей".
   Шиноби уверенно вернулся в коридор и отправился по этажам выискивать других преступников, оставляя на полу кровавые отпечатки подошв сандалий. С оставшимися целями всё оказалось сложнее. Оперативнику пришлось выжидать одиночек или отлучившихся, чтобы помочиться прямо в коридоре. Убивать группами можно было, только если никто не придёт на подмогу хотя бы за две-три минуты.
   Ему тяжело давалась максимально тихое устранение, АНБУ порывался начать переполох взрывным кунаем и убивать в открытом бою. Регламент миссии указывал, что чем меньше шума и крови, тем больше вознаграждение. Оперативник делал всё относительно тихо, но не отказывал себе в кровавых расправах. Некоторые ренегаты соблюдали дневной сон - АНБУ прирезал их кунаем прямо в постелях. Шиноби уже начал торопиться, и при столкновениях уже быстро сворачивал шеи и укладывал тела на пол, добивая контрольным ударом клинка в лоб. В одной из комнат ему попалась совокупляющаяся пара - насильник и пленная крестьянка. Оперативник без колебаний убил обоих: мародера по заданию, крестьянку как свидетеля.
   Пробежав через все этажи, он вылез через люк на пролет между башнями оборонной стены крепости и сразу же перемахнул за парапет, уцепившись за него руками. Если кто-то пройдёт рядом, то вряд ли заметит его.
   Внизу под стеной его ждала девушка. Свисая, он махнул ей, и она скрылась в начатом подкопе.
  
   Напарница, тоже АНБУ, должна была перемещаться под землёй в искусственном подкопе, сделанном техникой Прячущегося Крота. Они разделились с самого начала, потому что работать вдвоем при трудных отношениях из-за разных характеров они бы не смогли. Чтобы видеть в подземелье, девушка включила люминесцентную лампу-переноску, закрепленную на пояске карабином. Под маской АНБУ было трудно дышать, но девушка твердо дала себе обещание не нарушать устав новобранцев и не снимать её даже под землёй, чтобы не потерять уровень доверия, влияющий на оценку профпригодности.
   "Ренегаты сменяют друг друга примерно раз в полчаса, по одному на пролет между башнями; подъёмные ворота закрыты, и никем не охраняются, однако по внутреннему сектору форта могут ходить случайные преступники; некоторые ренегаты - бывшие шиноби, это тоже надо учесть; четко выраженного лидера группировок нет, можно убивать в любом порядке", - воспроизвела она ситуацию в уме.
   Куноичи сложила печати для техники Дотона и продолжила подкоп, легкими пассами ладоней раздвигая земную твердь из глинистого грунта и камней. Никто на поверхности не должен был услышать постороннего шума, поэтому она углубила подземный ход, взяв курс ниже только после отстойника для нечистот повешенных, который вырыли под эшафотом - перед этим она совершила ошибку, по счастливому случаю не ставшей фатальной. Под сценой для публичной казни находилась яма, достаточно глубокая, чтобы человек мог стоять в полный рост и вытянутой рукой коснуться дощатого настила над головой. Девушка осторожно шагнула в яму из подкопа. Позади неё грунт глухо осел на пару десятков сантиметров, едва не обрушившись.
   "Чуть не дала маху, черт..."
   Земляная прохлада контрастировала с душными участками света, пробивающего через щели в досках сложенного помоста с виселицей. АНБУ, не снимая маски, прильнула глазом к щелке между деревянными балками. Моряки в праздном спокойствии разговаривали и перебранивались, сидя вокруг костра, над которым крутилась туша кабана, пронзенная старинным вертелом.
   "Мы затянули с подготовкой, придётся форсировать нападение", - решила куноичи и начала новый глубокий ход под землю, подкапываясь не к врагам, а под господский дом на площади, некогда принадлежавший владельцу крепости.
   В хранилище вина девушка оказалась в полной темноте, если не считать ядовито-зелёного света люминесцентной шашки-трубки на поясе. Подкоп закрылся, когда она перестала манипулировать землёй. Куноичи частично восполнила потраченную чакру, сделав инъекцию релаксирующим веществом, помогающим пассивно регенерировать запас энергии.
   Осветив погреб зеленой лампой-переноской, АНБУ нашла выход между рядами бочек, уложенных вдоль стен.Куноичи не пришлось открывать дверь отмычкой - замок был сломан обитателями крепости, чтобы в любой момент взять вина к еде.
  
   Господский штаб отличался от казарм большим богатством помещений, однако сейчас ценности уже стали историческим хламом и пережитком прошлого. Главное здание заняла банда Сарамаги, одна из наиболее успешных в разбое.
   Не теряя времени, девушка бегом пересекла первый этаж, пока не нашла и убила подвернувшегося ренегата, который лишился дара речи, увидев оперативницу АНБУ. Она выдернула из его шеи иголку шприца и потащила за угол коридора, где была сломана тяжелая дверь, ведущая в кухню. Тщательно изучив лицо убитого, девушка свалила труп в пустую бочку и применила технику превращения. Под личиной ренегата она обошла весь дом, чтобы оставить в каждом помещении по запечатанному шарику с ядовитым веществом, быстро испаряющимся в воздухе.
   Она еле избежала разговора с хозяином банды - Сарамагой, из-за неудобной встречи с его прихвостнями. Куноичи вышла на улицу и сложила печать концентрации, чтобы на расстоянии вскрыть шарики с ядом. Белесый дымок из каждой шашки окутал все комнаты в господском доме, мгновенно отравив живущих там ренегатов. Массово, бесшумно, эффективно.
   На следующем этапе осталось избавиться от пиратов, жаривших мясо неподалеку от загона для рабов. Тут была наиболее сложная часть задания: не вызвать подозрения, сохраняя нейтральность в отношениях группировок, а также убить всех. Заранее были подготовлены двусторонние печати. На лицевой стороне - символы, связанные с печатями рук, а на рубашке - клейкий слой и ещё один символьный круг для техники призыва. Девушка под видом скучающего мародера перебросилась несколькими словами с пиратами. В ходе разговора, топтаний на месте, обхода вокруг костра, она незаметно прицепила клейкие печати только к нескольким, иначе её бы раскусили в один момент.
   "Дзюцу призыва", - она сложила пять печатей, и несколько моряков повалились на землю, кроме одного: бумажные листы призывали отравленные кунаи, которые, вылетев из нарисованного круга техники, в упор пробивали тела. Если кунай не заденет жизненно важных органов, то яд с клинка мгновенно подействует на мозг.
   На глазах у всех переполошившихся единственный выживший впал в бешенство и, обнажив краденый кортик, пырнул близстоящего человека в тельняшке. Бандиты из "Левиафана" повытаскивали оружие, но девушка, уже принявшая своё настоящее обличие из-за техники призыва, теперь сложила новые печати.
   Ударом кулаков по земле она захватила врагов в каменные тиски.
   "Грохот камней сойдет, как сигнал. Осталось отравить их..."
  
   На стенах крепости началась паника - постовые ренегаты не знали, спуститься к врагу или атаковать его с высоты стрелами из лука. Противница в снаряжении АНБУ, а это означает абсолютное бессилие обычных преступников перед ней, даже шиноби.
   Смятение длилось недолго: парень в такой же форме выскочил из-за парапета и бросился в яростную атаку. Одного он стукнул лбом в наскоке и перерезал горло кунаем по касательной, откинув тело за стену легким разворотом. Второй побежал прочь, но был настигнут сильным ударом ноги в спину. Ему сломали позвоночник промеж лопаток с необычайной точностью и жесткостью. С хрустом костей раздался отрывистый чавкающий звук - это кунай вбился в затылок жертвы. Шиноби дернул клинок за ушко рукоятки и ринулся за остальными.
   Шесть других ренегатов решили пробежать северо-восточную башню и свернуть к запасному ходу, скрытому в пещерном тоннеле скалы, подпиравшей стену укреплений. Чтобы задержать врага, они запирали за собой люки и двери, спустившись внутрь крепостной стены. АНБУ ногой выбивал все преграды и неумолимо следовал за ними, быстрый, как вихрь. Он догнал их у самого лестничного спуска, предназначенного для отступлений солдат из крепости или поставщиков провизии и вооружения с северо-западных земель. АНБУ двумя кунаями нанес несколько ранений двум отстающим, и они повалились друг на друга, заливая кровью потрескавшиеся от времени бетонные ступени. Шиноби достал ещё два куная и метнул их в самого дальнего беглеца. Острия попали в спину и под колено, и он упал на ступени, подвернув ногу.
   Оставшиеся трое решили вступить в бой, что было скорее попыткой умереть лицом к врагу, а не при трусливом бегстве. Один атаковал катаной, но ниндзя уклонился от выпада и локтем сломал ему руку, воткнул кунай в бедро и, отняв оружие, пронзил клинком снизу вверх от пупка через диафрагму в сердце. На какой-то миг бойцу АНБУ показалось, что плоть врага тверда, как стальной лист или дерево, и он бросил меч наземь. Второй чуть замешкался, но напал сразу же, как его напарник растянулся на ступени, сползая за край пролёта.
   Ренегату чудом удалось парировать удар куная, но АНБУ подбросил ногой валяющуюся катану поймал её и перерубил нукенина пополам. Третий оказался удачливее всех: он увернулся от взмахов лезвием и сильно задел шиноби ударом по маске. Ниндзя даже не заметил этого и, склонившись набок, ткнул его костяшками в печень. Учитывая свою силу, АНБУ был уверен, что разорвал орган противника. Разбойник согнулся от боли, получив довершающие ранения в бедро и шею. Оставив катану воткнутой в щель между каменными ступенями рядом с трупом, ниндзя спустился к медленно ползущему вниз ренегату с раненой спиной и ногами. АНБУ повернул его к себе и схватил за грудки.
   - С меня довольно.
   Он крепко схватил мужчину за лоб и приложил затылком об плиту колонны, когда-то поддерживавшей навес над лестницей ещё до появления руин. За отрывистым хуком в скулу последовал очередной удар об грязную стену. Шиноби ткнул кунаем в лоб страдальцу и вышвырнул тело с лестничного пролета вниз на острые камни скалы.
   Его руки даже не устали от нескончаемых взмахов кунаем, лишая жизни врагов; тело не болело от напряжения, но вот лицо вспотело, кожа запрела под трико с водолазкой и жилетом АНБУ. Ниндзя снял белую маску с закрашенным по трафарету бледно-красным узором в виде колыхающегося пламени огня, присаживаясь на ступени.
  
   Рок Ли наконец-то смог по-человечески сильным вдохом наполнить лёгкие свежим воздухом. Под ногами косо струилась кровь убитых, неровно стекая по потрескавшимся ступеням.
  
   К главе 5, часть 2. Его руки даже не устали от нескончаемых взмахов кунаем, лишая жизни врагов; тело не болело от напряжения, но вот лицо вспотело, кожа запрела под трико с водолазкой и жилетом АНБУ. Ниндзя снял белую маску с закрашенным по трафарету бледно-красным узором в виде колыхающегося пламени огня, присаживаясь на ступени. Рок Ли наконец-то смог по-человечески сильным вдохом наполнить лёгкие свежим воздухом. Под ногами косо струилась кровь убитых, неровно стекая по потрескавшимся ступеням. []
  
   В проеме на выходе из пещеры показалась напарница Ли.
   - Эй, Рок! - Сакура Харуно сбежала по лестнице к нему. - Ты только что нарушил устав новобранца. Маску нельзя снимать в любом случае, даже если задание выполнено.
   - Помолчи, зануда.
   - Но нам запрещено, и надо следовать правилам, иначе квалификации не видать.
   - Да пошла она в жопу вместе с тобой! - возмутился Ли, резко поднявшись на ноги. - Как это я терпел тебя на предыдущих миссиях? Заебала уже своими нравоучениями.
   - Но ведь я права, и ты знаешь это.
   - Не выёживайся, думаешь, есть дырка между ног, так можно смело разевать варежку?
   - Эй, а разве это не ты домогался меня в Академии?
   Рок Ли завёл матерную тираду, и Сакура закрыла уши. Когда напарник перестал говорить, она опустила руки.
   - Я могу повторить, тупая ты бля...
   Сакура по наитию ударила его по лицу. Рок обозлился и собрался дать сдачи, как вдруг сверху раздался голос:
   - Прекратите! Совсем как дети малые.
   В большом удивлении новобранцы АНБУ посмотрели на лестницу. Мужчина, которого Ли убил кунаем в шею, твёрдо стоял на ногах, опираясь о колонну.
   - Ваша тренировка закончена, - сказал оживший труп и превратился в капитана Ямато, а потом исчез в облачке дыма.
   - Какого? - не понял Рок Ли.
   Со стороны леса, куда уходила торговая тропа для отступления солдат, к ним вышел настоящий капитан.
   - Пойдёмте в форт.
   - Погодите, - Сакура собралась с мыслями. - Значит, мы убивали не живых людей, а деревянных клонов, сделанных вами? А как же кровь, анатомические повреждения?
   - Идёмте, я всё расскажу. Кстати, никакой крови уже нет, это гендзюцу, привязанное к древесным клонам моим коллегой из АНБУ.
   Рок Ли глянул на ступени: красные ручейки пропали сами собой.
   - Но я до сих пор вижу.
   - Ли, пожми руку Сакуре, вы и помиритесь, и ты отдашь ей немного чакры, чтобы развеять влияние гендзюцу, - улыбнулся Ямато.
   Рок, скрипя зубами, протянул Сакуре руку ладонью вниз, и девушка, до сих пор не снявшая маски, ответила крепким пожатием, выражая своё негативное отношение к напарнику.
   - Идём, посмотрим на океан, а я расскажу, что вы сделали верно, а что нет.
  
   Когда-то давно часовые форта "Нидайме" периодически сменяли друг друга. Огромная крепость, обнесенная высокой, но обветшалой стеной, располагалась на северном берегу Чайного полуострова. Территория форта считалась нейтральной, и находилась на границе стран Чая и Огня. Порт в подножии крепости давно уже не действовал, и поэтому страна Воды организовала строительство моста между страной Волн и предместьями Конохи.
   Смотрителей крепости нельзя считать за солдат и часовых, потому что на самом деле форт тоже давно заброшен. Стены из серого кирпича огрубели, в особенности, где смежались с угловыми башнями. Убранство замка и вид плацдарма потеряли былую роскошь, какая раньше была в эпоху освоения морских путей и заокеанских земель, в расцвет пиратства. Теперь это частично разрушенное убежище мародеров и ренегатов - отступников стран побережья.
   О том, что в крепости засели разбойники, обворовывающие купцов и крадущие проституток, а то и крестьянок, узнали относительно недавно, но не стали ничего предпринимать, оставив ренегатов в своём анклаве, потому что задачу по зачистке этой крепости будут выполнять не профессионалы, а новобранцы АНБУ, в качестве полевого опыта диверсионной работы ниндзя. Именно так и сказали Сакуре и Року Ли, когда те брали миссию с подачки капитана Ямато. Как оказалось на самом деле, местную преступность давно подавили и отправили в тюрьму страны Огня, а форт стал полигоном для тренировки АНБУ. Разумеется, информации об этом в открытом доступе не было.
  
   Нежаркий ветер гулял над стенами крепости, вдали на фоне океана и неба кружились и разлетались чайки и дикие альбатросы, изредка пикировавшие к водной глади, чтобы поймать рыбу. Щурясь от яркого солнца, Ямато повернулся к ученикам и сел на парапет.
   - Сакура, можешь снимать маску, я оценил твою приверженность уставу. Начнем с вашего характера выполнения миссии. Ли, я уже устал повторять тебе: не надо так импульсивно и жестоко избавляться от врагов. Ты помнишь, сколько крови оставил за собой?
   - Ну и что, свидетелей нет, - буркнул тот.
   - Кстати, за убийство свидетеля - крестьянки, тебе полагается ещё один минус. В действительности это отрицательно скажется на твоем заработке. Ты должен был вывести её с территории замка и проводить в специальное отделение базы АНБУ, там для свидетелей есть свои программы: им организуют реабилитацию или причислят к подозреваемым.
   - Ну, пусть будет так, - пожал плечами Рок Ли, которого не сильно волновало доверие капитана.
   Ямато тяжело вздохнул, но продолжил, теперь нахмурившись сильнее:
   - И ещё, ты преждевременно снял маску, нарушив устав новобранца. Я понимаю, что жарко, душно, хочется снять её, но так надо для воспитания в себе твёрдой воли. Сначала ты дисциплинируешь себя, выковываешь из мозга и тела железо, а уж потом, на службе, будешь пользоваться препаратами от лишнего выделения пота. Препараты аллергенны для большинства, поэтому не факт, что именно ты сможешь позволить себе такое. И вот поэтому мы учим вас безупречному исполнению предписанного.
   Сакура, к тебе претензий немного. Постарайся быть тише и аккуратнее. На открытом пространстве ты рисковала. Вам с Ли надо было объединиться и избавиться от постовых, и только тогда можно спуститься к врагам. А вы разделились не самым разумным способом. Потом, вспомни свои действия на первом этаже главного здания. Ты торопилась и забыла об осторожности. Тебя могли заметить. Надо было работать в паре с Роком, опять же. Вам надо отбросить личные склоки, они ни к чему. Вы - два одинаковых листа одного и того же дерева, падайте вместе на землю, а не по очереди в разные стороны. Это рабочая солидарность. Полный отчет о выполненной миссии со статистикой я отдам вам на выходных.
   Ямато сделал паузу, чтобы подопечные усвоили сказанное. Прохладный солоноватый ветер тянул со стороны океана, приятно обдувая лица, но Сакура и Ли, закатавшие рукава, всё равно чувствовали жар летнего солнца. Куноичи достала из аптечного подсумка небольшую фляжку с водой, отпила и предложила напарнику, но тот лишь мотнул головой.
   - А теперь о плюсах, - Ямато поднялся с парапета. - Вы стопроцентно лишили всех врагов памяти. Пусть это были всего лишь бандиты, но в будущем вам пригодятся все способы уничтожения памяти в мертвом человеке, будь то поражение кунаем мозга или яд, разрушающий клетки. Ли, ты ногами размозжил некоторым противникам головы. Это действенно, но, повторюсь, грубо и шумно. Я косвенно намекнул перед заданием, что противники не должны вас видеть вообще, а в ином случае, они не должны запомнить ваши действия посмертно. У обладателей гендзюцу есть такая практика - они запечатывают последние секунды виденного в своей жизни в памяти, и когда их трупы попадут к работодателям, из разума извлекут эти данные. Простые люди так не могут, но вам нельзя колебаться, даже обычные преступники не исключение.
   - А если сжигать их тела? - поинтересовался Рок Ли, которого привлекали только деструктивные мотивы выполнения заданий.
   - При получении задания говорят, что делать. В каждой ситуации свой подход к устранению целей. Как правило, на третьем году испытательного срока АНБУ учатся работать как ойнины - охотники за нукенинами. Им и надо сжигать тела отступников. Это распространенная мера.
   Сакура кивнула. Её обуревали смешанные чувства. С одной стороны, она хотела закончить трёхлетнюю стажировку и стать полноценной АНБУ с перспективой уйти в Корень, о котором практически ничего неизвестно, только крупица деталей, рассказанная Какаши. С другой стороны, сенсей Хатаке всячески отговаривал её от подобной службы, невзначай рассказывавший о своём прошлом за завтраком или в постели перед сном. Подробностей было мало, но этого хватило, чтобы понять, насколько тяжело приходится в АНБУ.
   Ямато достал папку из-за пазухи облегченного жилета шиноби.
   - Рок, тут результаты по твоей вчерашней тренировке. Мы с коллегой-аналитиком выяснили нечто интересное. Помнишь, месяц назад ты сильно ударил Йохаро на татами? Когда ему помогали врачи, они обнаружили в нём чужеродную чакру, то есть, твою. С Йохаро всё в порядке, но ты можешь использовать это на руку. Твой организм не выравнивает течение чакры ниндзюцу, не может сам преобразовывать её, но когда ты бьёшь, происходит выброс твоей чакры в чужое тело в момент соприкосновения. Чужой организм может использовать эту чакру, а ты - на расстоянии приводить дзюцу в действие. Достаточно сложить печати, и чакра внутри противника сама сработает на нем. Вчера мы попытались выяснить, как это работает.
   - А, зал с динамическим рентгеном? - вспомнил Рок о последней тренировке.
   - Да. Смотри, - Ямато раскрыл папку, где лежали фотографии снимков динамического рентгена. - Вот тут ты бьёшь теневого клона капитана Сато, общий план. Тут увеличение, тут ещё более крупный план. Вот здесь зафиксирован сам удар и его последствия.
   На глянцевом листе был отпечатан снимок, как просвеченная рука Рока Ли кулаком пробивает два нижних ребра клона, между которыми расплывается тёмное пятно, похожее на шлейф крови в воде.
   - Это не кровь, - озвучил мысли ученика Ямато, - это твоя чакра. У тебя очень большой потенциал. Контактный бой в тайдзюцу откроет тебе маневры с ниндзюцу и гендзюцу, только учти, одного такого всплеска чакры очень мало. Для полноценного дзюцу ранга D или С надо нанести врагу около пятидесяти ударов с таким выбросом чакры. Похоже, у тебя нашёлся повод для старательных тренировок.
   Капитан улыбнулся, чтобы подбодрить Ли, когда тот оторвался от снимка.
   - Сгодится против крепких телом врагов, - согласился он. - Только нужно определить мою стихию, чтобы я знал, какое ниндзюцу учить.
   - Лучше гендзюцу, - вставила Сакура, - так ты никого не разорвешь изнутри, но выиграешь время.
   - Затк... - Ли запнулся в присутствии капитана, но высказался иначе, - Я попробую всё. Будет и ниндзюцу, и гендзюцу.
   Ямато забрал папку и собрался пойти к люку в крепостной стене.
   - Хотите на пристань? Помоете ноги на пирсе, - предложил он.
   - Давайте! - одновременно ответили его подопечные, дивясь единственному разу, когда они что-то сделали вместе, но улыбнулась только Сакура. Ли с мрачным лицом отвернулся и пошёл впереди всех, торопясь к берегу океана.
   - А как вы нас всё-таки обманули?
   Ямато помог Сакуре спуститься вниз в тёмный коридор.
   - У меня есть знакомый в АНБУ, он тоже капитан. Специализируется на гендзюцу. Вот он с начальством и придумал схему подготовки новобранцев на территории форта. Мы с ним уже не в первый раз организуем такое. Сначала я создаю полсотни, а то и больше деревянных клонов средней пробиваемости, выпив концентрат с запасенной чакрой и накачавшись стимуляторами для техник Мокутона. Как я всё это приобрёл - это немножко другая история. Потом клоны приняли вид всех указанных преступников по списку заключенных, а коллега навел на них оболочку чакры с гендзюцу, чтобы они казались более живыми, имели свои запахи, интонацию голоса, умирали, как настоящие люди, и всё это только для вас, испытуемых. Стоит вам столкнуться с одним таким, как вы попадете в гендзюцу. Остальное - дело иллюзии.
  
   Когда шиноби оказались внизу, Сакура обогнала Рока на разогретой солнцем пристани и сняла сандалии с высоким голенищем, чтобы окунуть ступни в воду. Теперь Ли шёл позади, и он не преминул спросить у капитана:
   - Получается, я могу использовать дзюцу на расстоянии, отдав немного своей чакры. Значит ли это, что любой так может сделать?
   - Нет, я уже советовался с Гаем. Он сказал, что такая возможность есть только у открывших четвертые врата. Ты ведь открывал Врата ран?
   - Конечно, иначе я бы не смог выжить против Гаары, а он к тому же оказался джинчуурики...
   - Ваше следующее задание будет связано именно с джинчуурики.
   Рок удивленно покосился на Ямато. Он не понимал, почему капитан уже всё решил за них, ведь они ещё не настолько подготовлены, чтобы сражаться с носителем демона.
   - Как это?
   - Всему своё время.
  
   Сакура сидела на краю причала. Приятный, шуршащий над ухом ветерок будто касался всего: листьев, пыли и многочисленных гребешков волн и неровно срезанных кунаем волос, развевая их. Ли снял жилет АНБУ и бесцеремонно кинул его на землю, скрестив руки. Он не стал подходить к Сакуре ближе, решив постоять немного поодаль, несмотря на желание снять всю одежду и как следует искупаться. Глядя на них, Ямато снова вздохнул. Без сплоченности в командной работе этим двоим делать нечего. Они слишком разные, а Рок, похоже, испортил все отношения в Академии своим грубым характером. Да и сейчас ничего не изменилось. Им нужен третий человек, который будет оттягивать склоки на себя или примирять ссорящихся.
   "Вся надежда на Сая", - заключил Ямато.
  
  

***

  
  
   Горсть мюслей с шорохом посыпалась в тарелку с молоком. Наруто резко поставил коробку на место, когда решил, что хлопьев достаточно. Генин по привычке встал раньше остальных членов Акацуки, поэтому чай заварил он, а не Конан, однако чаще всего она готовила обед и ужин. Наруто аккуратно поместил чайник на деревянный поднос рядом с чашкой на блюдце.
   В здании организации тишина - все ещё спали. За окном было темно, январский рассвет наступит лишь к девяти, через полтора часа. Отодвинув ночник, Наруто принялся за еду в полутемной кухне.
  
   Когда он почистил зубы и принял длительный душ, на улице посветлело. Лидер организации сидел за столом и читал очередной том публициста Кая Линга, а остальные готовили себе завтрак. Поначалу, вставая в самую рань, Наруто зевал, но потом привык жить по меняющемуся расписанию, составленному так, чтобы быть готовым к любым изменениям и не терять бодрость тела и духа.
   Сейчас же он действовал как на автомате, подобно ученику Академии, встающему в нужный час, закусывающему наспех сделанным бутербродом, а потом по наитию бегущим по дороге к школе заученным путем. После завтрака Наруто посвящал время учебе. Сначала он выполнял упражнения по грамоте старших курсов и алгебре, попутно восполняя пробелы в знаниях, образовавшихся буквально три-четыре года назад. С одиннадцати часов до двенадцати время считается лучшим для творчества, как сказал Дейдара. В этот промежуток дня Узумаки читал учебник по истории мира или экономике, а потом сочинял эссе на заданную тему в конце параграфа. Письменный стол был невелик, поэтому Дейдаре и Наруто приходилось тесниться и делить место по обе стороны рабочего бюро, чтобы выкроить посреди бумажного и книжного бардака крохотные пятачки свободного пространства.
   Так было не каждый день, иначе, говорил Дей, можно помереть от скуки. Наруто выделил себе три выходных дня, когда он, иногда балуя себя походами в ресторан, нередко за компанию с другом, или в кино, гулял по Амегакуре, несмотря на риск попасть под ливень с градом.
  
   "Я не могу дать однозначного отве... (зачеркнуто) Я не смогу выразить однозначного мнения по данному высказыванию, потому что в словах Хацучи (зачеркнуто) потому что Хацучи не отразил в своих словах глубину проблемы. Человек не может познать всего в других, как и в себе, эти процессы дополняют друг друга. Уровень развития и накопленные знания всегда упрощают жизнь человека в обществе".
   Наруто поставил точку, закончив писать эссе. Тетрадь уже почти была заполнена, осталось буквально несколько листов. Сложив ручки в пенал, генин бросил его на гамак за спиной. Книги пришлось сложить в стопку и оставить под столом, чтобы Дейдара мог спокойно разворачивать чертежи проектов.
   Как Итачи раньше ни отказывался от помощи Узумаки, тыкая в лоб и обещая прислушаться в другое время, но после извлечения демона из Нии он сдержал слово. Их тренировки с января стали обыденным делом. Генин медитировал, потом разучивал с напарником печати огненных техник, а позднее и другие.
   Старший Учиха лежал на диване и дремал, когда Наруто без спросу вошёл в спальню и сел на пол в центре комнаты. Он копировал статую Еретика взгромоздившуюся на цветке лотоса, высеченном из дерева. Выпрямив спину и скрестив ноги, парень замер напротив окна. Итачи, как обычно, поставил пластинку в граммофон, предварительно заведя его, и пристроил иглу, чтобы та скользила по спирали диска. Заиграла негромкая, но ясная мелодия рондо-сонаты для скрипки. Медленный темп этой части симфонии успокаивал Наруто, убаюкивая его в безмятежной колыбели медитации.
  
   []
   За несколько недель он полюбил такую музыку, просто заучив её характер. Генин знал, когда изменится темп, и слияние с приятной слуху волной звука настраивало его на мысленное движение при неподвижности тела. Чувства обострялись, чакра приходила в баланс. Если Наруто раньше испытал подобный эффект утопления в вязком подсознании от галлюциногенных грибов, то сейчас он мог сказать, что предыдущий опыт - жалкий и вредный источник иллюзий, которые не сравнимы с воображением, открытым в трансе.
   Когда темп симфонии нарастал, Наруто постепенно возвращался в первоначальное состояние. Сразу после медитации было легче начать разминку и основные упражнения для оттачивания навыков ниндзюцу.
  
   Наруто поднялся с пола и выключил граммофон.
   - Катон Эндан, - скомандовал Итачи, встав с шаринганом в глазах перед парнем. Генин сложил все печати, не доводя технику до исполнения. Томоэ додзюцу Учихи бешено закружились, считывая движения рук.
   - Неплохо, достаточно быстро. Катон: Дай Эндан.
   Кольцо с тремя изогнутыми бусинами в радужке, наподобие запятых, начало вращение в обратную сторону, как только Наруто изобразил технику.
   - Ещё раз.
   "Чёрт", - Узумаки стиснул зубы, но не стал вслух проявлять эмоции, стараясь выглядеть хладнокровно. Пальцы сплетались в жесты, соответствующие древним письменам, оставленным Риккудо с учением, как пользоваться чакрой. Наруто боялся ошибиться, и в то же время он действовал уверенно.
   - Хорошо. Катон: Великий Огненный Шар.
   Этому дзюцу его научил Какаши, поэтому Наруто уже мог легко выполнить серию печатей.
   - Впечатляет, - безэмоционально сказал Итачи. - Теперь "Дыхание дракона".
   Двух попыток хватило, чтобы перейти к очередной технике стиля Огня, в названии которой значился феникс - птица-отшельник.
   - Эту надо повторить. Чидори.
   Наруто создал ослепительную шаровую молнию в ладони, сильно щурясь, и тут же прервал технику из-за громкого треска. Итачи даже не моргнул, благодаря шарингану, лишь смотря на иссиня-черный комок электричества свысока.
   - Техника покрова.
   "Значит, Нагаши..."
   Беловолосый шиноби спокойно достал кунай и пустил чакру Райтона по лезвию. Он мог превращать чистую энергию в имитацию элемента стихии, но на самом деле истинная природная стихия в теле ниндзя может быть только одна. Две другие - сублимация, доступная организму. Наруто ещё не знал тех, кто владел более чем тремя стихиями на одном уровне.
   - Чидори Нагаши, - кивнул Итачи.
   Наруто сложил печать концентрации, а потом отрывисто развел руки к поясу. Вокруг тела образовалось поле из ростков электрических искр, которые тут же погасли.
   - Почти идеально, не хватает выдержки, контроля... Ты и так поднаторел в квартирных тренировках, думаю, нам надо внести разнообразие в рутину этих упражнений.
   - Да-да, я согласен! И как мы будем продвигаться дальше?
   Наруто отметил про себя, как удачно выбрал момент его старший напарник, ведь он как раз пытался найти слова, чтобы пожаловаться на скуку. Хоть медитации теперь возносили его тонус на недосягаемую высоту, всё перечеркивалось зубрежкой печатей по статьям и трактатам из профильных свитков и книг. Серость будней за всё время скрашивали только сиюминутные развлечения и пара серьёзных миссий по найму, которые он выполнил с Дейдарой и Сасори поочередно. С Акасуной вышло не совсем удачно, потому что Наруто по неосторожности напомнил тому об обещанном подарке на шестнадцатилетие. Сасори высказал недолгую тираду и замолчал до конца миссии, так что Наруто пришлось приноравливаться к стилю боя напарника, не обговорив заранее плана действий. С грехом пополам задание они выполнили, но генин смирился с тем, что ему не сделают Шикоми Шиндан - металку сенбонов.
   Учиха властным жестом показал на приоткрытый шкаф.
   - Посмотри, пока ты был в душе, я забрал твою хламиду. Она в гардеробе на плечиках. Одевай.
   - Зачем? - спросил Наруто, но достал плащ и накинул его поверх облегченного спортивного костюма.
   - Серые будни, - пояснил Итачи, будто прочитав мысли генина. - Будем красить блеклую палитру города яркими вспышками техник.
   - Ты предлагаешь выйти на улицу?
   Наруто выглянул в окно. Дождя не было, лишь перевитые трубами громады башен стремились вверх, уходя в свинцовые тучи острыми шпилями.
   - А тебе не чужда лирика. Такой поэт пропадает, повелитель метафор, - усмехнулся он, повернувшись к Итачи.
   - Ты ещё стоишь тут? Прыгай из окна, куда хочешь, сразимся на высотках.
   Парень посмотрел на Учиху, как на сумасшедшего, но повиновался. Ему хотелось рискнуть. Наруто взобрался на подоконник, распахивая раму окна. Ветер едва не выхватил его наружу, но Наруто удержался.
   "Куда бы прыгнуть? Можно на ту площадку с очистительными фильтрами, а можно на самую вершину штаба Пэйна..."
   Решить не удалось: Итачи с неожиданной легкостью толкнул его.
   "Твою... Провода!" - пронеслась в голове последняя мысль.
   Наруто сорвался с карниза, развернувшись на лету. Падая, он коснулся ногой выступающих труб и оттолкнулся к проводам. Реакция не подвела шиноби, а вот ногу как оторвало с мясом из-за столь резкого напряжения с минимумом чакры. Наруто повис, ухватившись за изоляционную обмотку телевизионного кабеля, протянутого между антеннами.
   "Кисаме убьёт меня, если я оборву ему вещание по телику, хотя бы на пару минут", - с беспокойством подумал Наруто, зная, как синекожий получеловек любит щёлкать пультом до четырёх дня в поисках интересной передачи, либо держать телевизор для фона, пока он занимается иными делами. Отбитая нога болталась, как макаронина, а другая была напряжена.
   "Вот же псих красноглазый... А если бы я не успел зацепиться? Тут пять этажей подо мной, черт!"
   - Ублюдок! - крикнул он вверх, не думая, услышал напарник мелочное оскорбление или нет.
   Генин сжал кабель обеими руками и на манер обезьяны стал продвигаться к площадке с водосборными фильтрами. Он соскочил с кабеля над бетонной крышей с защитным покрытием из гудрона и сразу сел, чтобы расслабить отбитую ногу - сначала потянуться ступнёй от себя, потом покрутить ею. Наруто поднялся и встал на носки, попрыгал на месте.
   "Блин, уже боялся, что подвернул".
   Рядом что-то зашумело - это на край служебной площадки слетелась стая черных ворон. Птицы закружились в едином вихре, сливаясь друг с другом.
   - Зачем ты толкнул меня, а? - спросил Узумаки, сжав кулаки от досады, когда Учиха принял своё обличье.
   - Испытание на реакцию, импровизацию и собранность в критической ситуации.
   - А если бы я разбился?
   - Нет, на подоконнике третьего этажа был мой клон, готовый подхватить тебя. Он бы смог.
   Наруто протер слезящиеся от холодного ветра глаза и отвернулся.
   - Мы сюда не загорать пришли, а тренироваться. Проверим, как ты будешь сражаться один на один со мной. Всего-то надо защищаться от меня и пытаться добраться до самой верхней точки Амегакуре.
   - Шпиль здания телестудий селения? Это сумасшествие.
   - Нет ничего невозможного, запомни эти три волшебных слова, - сказал Итачи. - По правде говоря, наш дом входит в пятерку самых высоких частных строений деревни. Если постараться, можно забраться куда угодно. Если пораскинуть мозгами, то можно сделать абсолютно всё, что пожелаешь.
   - Ну что, начали?
   - Да, Наруто. Попробуй нанести мне легкое ранение или уложить на лопатки. Я буду пытаться сотворить то же самое с тобой. Защищайся!
   Учиха неожиданно сложил печати и выпустил изо рта распускающуюся, как цветок, струю пламени в сторону генина. Узумаки едва успел отпрянуть. Кувыркнувшись по влажной крыше, он запрыгнул на трубы, уходящие внутрь здания под прямым углом. Итачи последовал за ним. Наруто бежал поперек отвесных стен, прыгал на выступы, уворачиваясь от кунаев и сюрикенов Итачи, вновь перескакивал на другие площадки с трубами. Тот неумолимо преследовал его. Рядом с парнем то и дело с шипением врезались огненные сферы дзюцу бессмертного феникса-отшельника. Оказываясь на платформах или крышах, Наруто со взрывными кунаями поджидал Итачи.
   Оба раза оказались неудачными - напарник рассыпался на стаю ворон.
   "Как мне понять, в реальности ли я или он заманил меня в гендзюцу во время разговора?"
   Печать Кай тактически неудобна. Из-за выброса чакры ради освобождения требуется восстановление баланса энергии, чтобы самому использовать ниндзюцу. Наруто понимал, что после иллюзии он не сразу сможет защититься техникой. Тогда он в прыжке достал один из двойных кунаев Аме, подаренных Пэйном, и неглубоко погрузил нижний клинок в ляжку здоровой ноги.
   - А-а-а!!! - в глазах потемнело, но Наруто выдержал, стиснув зубы после вскрика. Никаких изменений, он продолжает путь к шпилю. Итачи действительно предоставил ему свободу действий. Перед новым прыжком Наруто приложил ладонь к ране, сделав простейшее дзюцу, практикуемое медиками вместо бинтов, когда надо прервать кровотечение.
   "Чакура Нагаши".
   Лазурная плёнка чакры сгустилась вдоль прорехи с запекшейся кровью, текшей на штанину. Теперь в ноге ослабли давящие импульсы боли. Генин прыгнул вперёд. Внезапно шуршание перьев и пронзительное карканье ворон прозвучали со спины, как будто птицы появились из ниоткуда. Наруто развернулся, сделав выпад лезвием, Итачи парировал удар саблей бойца АНБУ, взявшейся из длинного рукава хламиды. Брызнувшие искры разделили шиноби. Генин не долетел до очередной крыши и подставил оба лезвия куная между параллельными трубами - под весом шиноби клинки звонко проскрежетали по медной поверхности, удержав его на весу. Над головой пронесся Итачи, аккуратно приземлившийся рядом с вентиляционными установками. Наруто не стал выскакивать сразу, а подождал и прыгнул вбок, снова побежав наискось по стене к следующему дому.
   Начался район высотных башен общежитий, изобиловавший темными проводами и флюгерами. Город был утыкан этими строениями, как подушечка для иголок. Неоновые лампы и щиты слепили яркими кислотными цветами на фоне мрачного неба. Наруто перемахнул за телевизионный экран и поднялся на последнюю плоскую крышу между районами.
   Итачи напал стремительно, как только коснулся сандалиями гудроновой корки, местами размытой от вечного дождя. Генин отразил пламенные сгустки, создав вокруг себя покров Нагаши с чакрой инь. Искры взметнулись на два метра в высоту, погасив огни, попавшие внутрь рваной паутины из электричества. Следом полетели два куная, и Наруто на одних рефлексах увернулся, перекатившись в сторону. Кое-как он разглядел, что Итачи раздвоился. Кто из них настоящий, он упустил.
   "Катон: Рьюка но дзюцу!"
   Узумаки безошибочно сложил печати, а Итачи буквально скопировал их, если не сделал технику быстрее Наруто. Две огненные кометы столкнулись. Кратковременно вспыхнувшая сфера расплылась, став стеной чистой стихии. Языки пламени вились во все стороны, не растворяясь. Одинаковые дзюцу в одном и том же состоянии зависели от выносливости использующих их. Количество вкладываемой чакры тоже играло немаловажную роль.
   В легких уже не хватало воздуха, чтобы поддерживать выдуваемую струю энергии Катона. Наруто прекратил технику и отскочил вбок. Похоже, Итачи тоже выдохся. Огненный пласт затухал сам собой - чакра без пополнения выгорала, потому что стихийный элемент не мог существовать иначе, будучи созданным человеком, а не природой, чего нельзя сказать про техники родной стихии - на пределе использования создаваемый элемент становился частью реальной природы.
   Кровавые облака, вышитые на плаще Итачи, зашевелились после того, как Учиха скомбинировал несколько печатей в одну связку. Пузырящиеся катышки увеличились на красной ткани, принимая шарообразную форму, будто бугорок, образующийся, когда садовый клещ забирается под кожу, только в несколько раз крупнее.
   - Вперёд, - скомандовал Итачи, указав на генина двумя пальцами, не размыкая печати концентрации. Всё происходило намного быстрее: вздувшиеся, подобные желе сферы сорвались с хламиды за мгновение до выкрика и превратились в птиц, в которых Наруто узнал красных кардиналов. Пичужки как две капли воды повторяли технику Дейдары Кибаку Нэндо, только не из глины, а из чакры.
   Завороженный полетом птиц, генин замер, приоткрыв рот. Время как будто замедлилось вокруг алых кардиналов. Окружающее их пространство размыло, серая палитра цветов города неожиданно запестрела всеми цветами радуги, смешавшихся в хаотическом калейдоскопе.
   - Что это за... - прошептал Наруто, произнося каждое слово, как ему показалось, неимоверно долго. Итачи показал в сторону Узумаки пальцами не просто так. Это был манок в парализующее гендзюцу. Две птицы взорвались, как только поравнялись с застывшим на месте парнем. Распустившиеся взрывы отшвырнули Наруто. Он лежал на холодной крыше, согнувшись от боли. Руки, лицо, одежда, - техника коснулась всего. Наруто забился в судорогах мучений, а обгоревшая кожа даже без прикосновений вызывала невыносимые страдания.
   - Сдавайся. Ты готов принять поражение? - Итачи протянул руку мальчику. Генину хотелось кричать, но мозг хладнокровно разложил ситуацию на части.
   Наруто погрузил два пальца сквозь покров чакры на ляжке. Ногтями он надавил на мясо в воспаленной ране и закричал в реальности, развеяв секундное гендзюцу, продолжавшееся даже после иллюзорных взрывов.
   "Гендзюцу Утаката?"
   Итачи сразу метнул кунай, а Узумаки создал теневого клона испачканными в крови пальцами. Двойник появился перед ним из облака дыма и тут же словил клинок в лоб, чтобы снова пропасть. Наруто сместился влево к тылу Итачи.
   "Это была проверка на то, сдамся ли я после падения или нет, если бы я не распознал иллюзию, а не попытка выиграть время для броска куная", - понял он замысел Учихи.
   Необычный ход. Какаши с Куренай не учили ничему такому и не прибегали к ухищрениям для провокации подопечных. Наруто смотрел на пояс Итачи, чтобы не столкнуться взглядом с шаринганом. Учиха лишь поворачивался, потому что генин побежал к нему по дуге в обход. Он и не думал нападать, а только усыпить бдительность.
   "Смешные надежды - отвлечь внимание шарингана..."
   Наруто создал клона и прыгнул на башенную надстройку здания. Теневой клон отправился навстречу Итачи с кунаем в руке. Из тела Учихи, или даже из плаща, вылез второй Итачи с воронами, завершающими технику Карасу Буншин. Настоящий погнался вслед за Наруто, пока два клона сшиблись в бесполезной схватке, развеяв друг друга.
   Единственная возможность добраться до конца шпиля без боев - это резкий отрыв от преследующего Итачи. Наруто приземлился на железный мост, переброшенный между башнями общежитий, и кинул под ноги бумажный шарик с дымовым порошком. Как только вдавленная пломба печати подожгла сыпучее вещество, Узумаки закрыл глаза и вслепую создал семь теневых клонов.
   Смешавшись с ними, он выскочил из дымовой завесы перед носом Итачи, ждавшего Наруто на верху правого корпуса общежития. Клоны бросились врассыпную. Генин специально послал одного из них в сторону телецентра, а сам решил сделать крюк по южной части квартала.
   Учиха пустил вслед за клонами по ворону, а сам безошибочно вычислил Наруто и продолжил погоню. Хлынул дождь.
   "Чёрт, как он смог? Кажется, понял. Дей говорил, что шаринган видит скопления чакры, из которых состоят техники. Если во мне чакра неяркая и равномерно протекает, то я настоящий".
   Шаринган выделял чакру на фоне окружающего мира золотисто-неоновым светом из миллиардов точек и нитей, как оптоволоконные ворсинки на искусственной ёлке. Клоны для Учихи похожи на фигуры из мерцающего, яркого света, переполненные им от пяток до макушки - на живые статуи чистейшего золота. Настоящий будет отличаться тем, что контуры его внешности и тела будут перекрывать чакру в организме, тогда как любое дзюцу - сплошное сияние.
   "Надо бы придумать, как обмануть шаринган... Но сейчас поздно".
   Наруто побежал по стене подвернувшейся башни, невзирая на дождь: новые сандалии, купленные в Аме, были приспособлены для мокрых поверхностей благодаря магнитным скобам, проводящим чакру. Описав по вытянутому вверх металлическому фасаду спираль, поднимаясь всё выше и выше к нависшему серому небу, он резко повернулся и выпустил изо рта бесцветное дуновение чакры, завихрившейся в огненный шар. В этот раз Наруто зарядил её только плюсовой энергией стихии. Итачи едва успел сбавить обороты и повторил технику. Две сферы Гокакью но дзюцу сблизились и взорвались: Итачи невероятным образом смог понять, что техника его младшего напарника усилена против нейтральной, и делал то же самое.
   Только этот взрыв был настоящим, а не гендзюцу. Волна кинула обоих в разные стороны от здания. Наруто мгновенно пожалел, что вообще рискнул сделать дзюцу мощнее нужного. Он падал с высоты, и в этот раз никакие провода не окажутся поблизости.
   "Доигра..."
   Что-то резко сдавило горло - это ворон, пролетевший рядом, превратился в Итачи, который схватил Наруто за воротник.
   "Шуншин но дзюцу!" - и оба исчезли, оставив от себя дым и вороньи перья.
   Нукенинов выбросило прямо на тротуар. Наруто кувырком прокатился по мокрому от ливня асфальту и растянулся под каплями холодного дождя.
   - Вставай, - хрипло сказал Итачи. - Всегда думай, какие техники когда использовать и как. Взаимодействуй с окружением, не пытайся задавить противника чем-то поражающим воображение. Очень легко промазать, навредить себе или попросту недооценить его.
   Наруто поднялся. Тело болело, как после падения со снегохода в стране Снега. Техника быстрого перемещения удалась настолько, что произошедшее можно было назвать чудом.
   - Мне из-за тебя пришлось потратить значительное количество чакры, - упрекнул его Итачи.
   Обхватив плечи, Наруто зябко поежился: почти ледяной ливень промочил осеннюю хламиду Акацуки до самой последней нитки.
   - И что? Цель тренировки ещё в силе? - спросил он.
   - Пора домой, греться, ещё не хватало, чтобы ты заболел. Только будешь нервировать Сасори, а у него по этому поводу серьёзный пунктик. Да ещё Дейдара начнет спорить... Пошли. Надеюсь, ты что-то извлек из сегодняшней тренировки.
   - Да, я всё понял брр, - Наруто покрыл голову капюшоном. - Жаль, что мы так и не забрались на шпиль.
   - Иногда нужно остановиться и сменить деятельность. Когда планка слишком высока, стоит остепениться. Сразу всего не бывает. Десятки побед не дадутся по желанию, а чайник не закипит, если на него долго смотреть, - Итачи позволил себе улыбнуться.- Кстати, на шпиле ещё холоднее, там настоящая зима. Где-то далеко под небом падают снежинки, тают и превращаются в воду. Вот тебе и дождь. На ту крышу лучше мы как-нибудь сходим пешком, без этих безумных тренировок.
   Учиха по-братски хлопнул Наруто и, неожиданно прижав напарника к себе, двинулся с ним вперед, нога в ногу.
   - Как ты понял, что я усилил технику, а? - спросил генин.
   - Чакра была светлей и ярче обычного. Ты пользовался энергией инь?
   - Да.
   - Значит, шаринган меня не подвел, - Итачи с печальным смешком склонил голову, глядя на мокрый асфальт. В лужах мелькали неоновые вывески зданий и яркие огни ламп, они появлялись и тут же пропадали по мере того, как Учиха ускорял шаг. Так они и шли через улицы под морозным дождём плечом к плечу.
  
  

***

  
   Через несколько дней Наруто возобновил исследования. Он уже почти месяц пытался найти в обширной библиотеке Пэйна информацию про наследственные комбинации соединений стихий, называемых Кеккей-Генкаем. Конкретно его интересовали упоминания о техниках стиля Энтон.
   Теоретически, пламя всех цветов должно было получиться при соединении чакры молнии типа инь, а огня - янь, но нигде ничего подобного не было. Параллельно Узумаки пробовал руками сложить печати, наполнив руки чакрой разных элементов. В пальцах и ладонях разгоралось тепло, но попытки создать хотя бы простейшую технику Катона в виде черного пламени оканчивались неудачей. К концу месяца Наруто перестал копаться в свитках, поняв, что уже тратит время впустую. За прошедшие недели он разузнал, как живут другие члены организации, кроме Конан. Почему-то Наруто не решался говорить с ней о чем-нибудь помимо повседневных дел.
   Пэйн упомянул, что погибшие родители Сасори находятся в штабе, забальзамированные, в сильно охлажденных камерах морга, и Наруто выпросил у Сасори шанс посмотреть на его убежище. Морг находился за каменной потайной дверью. Холодный зал повторял обустройство общей лаборатории, только у стен стояли высокие шкафы с камерами для трупов. Беловатый дым вился над самым полом, обдавая ноги жуткой прохладой. В центре располагался операционный стол, на котором Сасори с Дейдарой вскрывали принесенные Конан тела убитых из семьи Фарло. Когда Цукури занимал место, красноволосый отступник работал у самого выхода за столом, над которым висели манекены и заготовки кукол-марионеток в полный человеческий рост.
  
   []
  
   Единственное, что успел заметить Наруто, когда Сасори вытянул из железного шкафа нечто, похожее на заполненный кубиками льда саркофаг, так это голову трупа без волос и скальпа. Шиноби из Красных Песков срезал верхний слой кожи с черепа для создания марионетки точь-в-точь повторяющей внешность отца Сасори. Тот задвинул камеру с телом обратно в морг и выпроводил назойливого Узумаки.
   Обстановка у нового рекрута Хидана была не лучше. Бывший кабинет Пэйна стал похож на келью храма, где поклонялись отнюдь не богам из высших сфер неба. Хидан фанатично исповедовал религию Дзясина, проклятого бога из ада. Долго глазеть на свечи с черными драпированными скатертями на самодельном алтаре не пришлось - Хидан с матерной руганью прогнал Наруто.
   С Какудзу генин предпочел больше не пересекаться с тех пор как тот забрал выручку за миссию в Соляной деревне и положил в сейф - казну Акацуки. Характером он был немногим терпимей Хидана и то с натяжкой. Неудивительно, что таких нелюдимых преступников обязали работать вместе и никак иначе.
  
  
   Кисаме был несколько агрессивен, чем отпугивал Наруто. Животная отстраненность от людей делала его в глазах генина дикарем. На самом деле по темпераменту синекожий получеловек был холериком. Казалось, что он становился злее, только если голодал по нескольку дней напролет, как хищник. Насытившись мясом на недели вперед, Кисаме Хошигаки приходил в хорошее расположение духа и наглел, но до нецензурной брани Хидана и балагурства не опускался. Наруто не удавалось заговорить с ним в стенах штаба по-человечески, но он точно мог сказать, что мечник чем-то похож на Итачи, только болтливей и хуже по характеру. В обширной комнате на третьем уровне здания находились пенаты Кисаме. Любовь к дорогому, но не особо нужному убранству бросалась в глаза. Безвкусные бордовые шторы были везде: на полу на стенах, на декоративных диванах. Поперек зала был обустроен громадный аквариум, почти до потолка высотой. Прямоугольная цистерна служила ему колыбелью.
   Акулоподобный мужчина мог часами медитировать сидя на песке по ту сторону прочнейшей прозрачной стены аквариума посреди камней и водорослей искусственного дна моря. В остальное время он смотрел телевизор или уходил с Итачи на задания. В иды марта Кисаме под давлением Учихи пообещал помочь Наруто в обращении с мечом.
   Тэндо Пэйн не перестал отводить некоторые вечера на разговоры с Наруто. Часто они сидели втроем с Дейдарой и занимались по учебникам, а если учиться надоедало, то дискуссия по скучному предмету переходила в свободную беседу обо всём. Но были и моменты, когда минуты молчания оказывались не менее ценными.
   Наруто заметил, как у него выходит по-разному воспринимать течение времени. Когда он ходил в Академию и не уделял внимания насущным проблемам, живя в прострации, ему было удобно: на еду выдавали пособие, а с учебой хоть трава не расти, дай только повод отлынивать. Ни плохие оценки, ни выговоры ничего не меняли, а время текло ужасно медленно, сопровождая праздную лень и свободу безответственного человека. В Акацуки всё изменилось. Появились увлечения, интерес к образованию, миссии шиноби без помощи правительству, полный график дел. И с октябрьских дней время быстро пролетело.
  
  
   Собравшись с духом, Наруто в один день решил пообщаться с Конан. Девушка нечасто покидала штаб для выполнения заданий на пару с лидером Акацуки, а дома она решала бытовые и хозяйственные вопросы, с учетом доходов и расходов ей помогал Какудзу, разделивший с ней обязнности. Конан принимала участие в обучении Наруто и Дейдары Пэйном. Помощница лидера жила скромней, чем Кисаме. В комнате не было ничего лишнего сверх меры. Рабочий стол для письма и оригами, стеллаж с документами по деятельности Акацуки, фортепиано, кресло и спальная кровать.
   Тогда Наруто впервые постучался к Хаюми в дверь.
   - Можно войти?
   - Заходи, Наруто. Тебе чем-то помочь?
   - Нет спасибо, - замялся он, пройдя к столу, за которым сидела девушка. Она читала нотную тетрадь, но как только генин осторожно заглянул через плечо, предложила сыграть какую-нибудь мелодию. Наруто не отказался, потому что хотел придумать тему для разговора. Конан открыла крышку фортепиано и длинными пальцами коснулась клавиш, поставив перед собой тетрадь на нужной странице.
  
   http://prostopleer.com/tracks/54324263yIP
  
   Заиграло фортепиано. Наруто глянул в окно. Перед глазами открылся вид на Ноево озеро; чёрная масса воды, окруженная хребтами скал, пребывала в волнении от сильного ветра. Конан повторяла перебор нескольких клавиш, и звучание не сильно звонких, но чувственных нот. На улице лил дождь, покрывая лужи расходящимися кругами, омывая металлические фасады высотных башен; редкие фигурки людей шли по некоторым переулкам и вдоль набережной, ютясь под зонтами. Узумаки невольно сравнил мелодию с изредка бьющими по карнизу каплями, а потом с падающими слезами.
  
  
   Конан закончила быстрей, чем ожидал Наруто.
   - Ты уж извини, если я сбилась на каком-то моменте. Меня практически не учили этому, я сама пытаюсь. Хочу написать реквием по Яхико и всем товарищам, которые погибли за нас в гражданской войне.
   - Нет-нет, ты хорошо сыграла, мне понравилось, - сразу отозвался парень и добавил на всякий случай с улыбкой. - Замечательно.
  
   []
  
   "О чем бы поговорить?"
   - Э-э... А пианино ты специально для этого покупала?
   - Нет, мы его забрали из домика, в котором раньше жили.
   - А вы - это все Акацуки?
   - Нет, мы - это я, Нагато и Яхико.
   "Нагато? Кажется, Тэндо упоминал его на обратном пути из страны Рек. Блин, это было так давно... Я плохо себя чувствовал, а он говорил про боль, отчего мне было ещё хуже".
   - Вы давно знакомы? - Наруто невольно подумал, что устраивает какой-то допрос с пристрастием, ещё немного, и стушуется от неловкости.
   - Да, я уже и не помню, сколько нам было, - Конан отвела взгляд в сторону, стараясь восстановить в памяти события канувших в Лету дней. - Нагато не был сиротой, в отличие от меня и Яхико, и всё раннее детство мы провели порознь, но мы однажды встретились и подружились, сначала я с Нагато, а потом с Яхико. Мы голодали, кое-как доставали еду. Катастрофическая бедность усугубилась положением в политике, когда Ханзо Саламандра третировал младшего дайме или, как говорят, наместника. Тогда нас защитила команда шиноби Скрытого Листа... Если точнее, мы сами нашли их в городе, чтобы научиться противостоять альянсу Ханзо. Этими спасителями были Цунаде, Орочимару и Джирайя.
   Наруто тяжело сглотнул. Имя Цунаде ему ни о чем не говорило, но Джирайя и Орочимару стали неожиданностью. Первый - автор книги, которую он считал второй Библией после заветов Риккудо, а второй - настолько темная личность, что непонятно, как он мог побывать в каждой бочке затычкой: шиноби Конохи, Акацуки, а потом одиночкой-убийцей, напавшим на них на экзамене в Лесу Смерти. В довершение всего, Орочимару стоял за вторжением в Коноху на последнем этапе экзамена на чуунина и убил Третьего Хокаге, как об этом узнали Акацуки от информатора из селения Листа.
   - А кто они? - Наруто предпочел изобразить неосведомленность.
   - Цунаде - медик и внучка Первого Хокаге, считай принцесса, - объяснила Конан. - Про Орочимару ты знаешь, а Джирайя - наш сенсей.
   - Как так он мог быть сенсеем, если вы не были шиноби, а он не из Аме?
   - Неофициально. Джирайя по сути нарушил регламент миссии. Он остался с нами, научил действовать сообща, использовать дзюцу. Эти знания помогли нам во взрослой жизни, когда мы стали освободителями Амегакуре. Однако Нагато и Яхико назвали его уход предательством. И я тоже считаю, что Джирайя покинул нас слишком рано.
  
   []
  
   - Понятно. Я читал книгу Джирайи, там в конце посвящение трём людям, названным инициалами Н. К. и Я. Теперь я понял, что это вы, - Наруто потер ладонью подбородок и сел на мягкую кровать напротив Конан.
   - О да, творчество Джирайи весьма специфично, - улыбнулась Конан. - Неужели он посвятил нам один из своих порнороманов?
   - Какой ещё порнороман, а? Нет, я читал только приключения - "Легенду о бесстрашном ниндзя". А что, он писал эротику?
   - Да, этот извращенец часто подшучивал над нами, цитируя всякое из серии "Приди, приди рай", та книга называлась "Рай флирта", кажется... Узумаки слегка покраснел и запнулся, пытаясь что-то сказать.
   - Что такое?
   - Да нет, ничего. А как он вас учил? Как вы жили без него?
   К счастью генина, Конан рассказала больше, чем он ожидал. Кто бы мог подумать, что даже у сирот была достаточно насыщенная жизнь. Девушка поведала и про детство, и про создание штаба (состав организации первоначально насчитывал не один десяток человек). Тогда они не называли себя Акацуки в нынешнем понимании, а целью было свержение Ханзо. Победа слаженно действовавшей группировки привела к тому, что участники попросту вернулись к прежней жизни, не забыв дней, когда они сражались бок о бок с завоевателем. Лишь немногие остались под крылом Нагато и Конан, расселившись по пяти великим странам в качестве шпионов, благо восстановленные после войны средства позволили это.
   Слово "Рассвет" предложил Яхико незадолго до своей трагической гибели, о которой Конан решила умолчать. Согласно планам Яхико, надо было изменить приоритеты, внешний вид, углубиться в теневую политику и развернуть мировую революцию. Но он умер перед последним столкновением с Ханзо, и его замыслы стали завещанием Ангелу и Богу, взявшим на себя лидерство в Акацуки. Яхико был слишком ослеплен идеей, и посвящал себя созданием внешней концепции, вроде плащей и перстней, а Нагато сразу смекнул, в каком направлении нужно вести дела. Позднее к ним присоединился Орочимару, покинувший Лист.
  
   []
  
   - Ну, вот и всё, пока. Расскажи что-нибудь о своем детстве, - попросила Конан, закончив длинный рассказ; она подперла рукой щёку и по-доброму посмотрела на парня. Наруто почувствовал холод, веющий от окна. Вместе с ветром его пронзило насквозь отвратительным чувством самосожаления.
  
   Он понял, что ему не о чем говорить.
  
   "Я просто воровал, вымогал деньги, пропускал Академию, хотя имел возможность учиться как следует. Я жил сиюминутными желаниями, которые составили всеобъемлющую череду поступков, совершенных от скуки. Поэтому мне нечего сказать, как будто я и не жил вовсе. Я ничего не могу сказать, кажется, это называют отсутствием социализации".
   - Да так, - он махнул рукой. - Ходил в Академию, спал, бегал, играл. Ничего выдающегося. Слушай, мне тут сейчас надо в библиотеку, хотел найти одну книжку... Увидимся как-нибудь ещё.
   Он благосклонно улыбнулся и после прощания с Конан вышел за дверь. В полном смятении он вернулся в поделенную с Дейдарой комнату, достал дневник и записал: "Четвертое февраля". А дальше пустой лист, в котором так ничего и не было записано ни в тот день, ни через месяц, ни спустя годы.
  
  
   Через неделю Наруто перестал следовать графику, когда нашёл закономерность в искусстве ниндзюцу. Техники каждой стихии производились после нескольких печатей рук - от двух и больше. Каждый стиль отличался преобладающей печатью, которая служила основой в связках. Дзюцу Земли часто требовали знака "змея" - сцепленные замком пальцы. На языке фуиндзюцу иероглиф "змей" давал несколько разных значений, которые легко ассоциировались с этим ползучим существом: гибкость, множественность, длина, скольжение, поземка.
   Для стихии Огня наиболее частыми в употреблении были печати "тигр" и "лошадь", первое перемежалось значением со словом огонь, а второе, соответственно: дыхание, жар, скорость. Аналогичный принцип прослеживался и с другими видами техник. Райтон - печать быка, чьи рога созданы по образу и подобию такого же у мифического единорога Кирин, жившего за грозовыми облаками, согласно Библии Риккудо. Фуутон и Суитон - "птица": полет, скорость, ветер, ныряние в воду. Печать "свиньи" можно было отнести к стилю Воздуха по значению "кучность", это не давало технике развеяться во всех направлениях и исчезнуть. Те же печати повторялись и в других стихиях, но как вспомогательные. Остальные знаки, вроде "крыса", "баран", "овца", "собака" и "коза" - служили второстепенными звеньями в технике, связующими частями.
   Кеккей Генкай и стихии, переданные по крови, получались, если в руки подать по одному типу чакры в каждую - Инь и Янь. Сложенные вместе пальцы в ключевой печати смешивали светлую чакру Интон и тёмную Йотон, превращали общую энергию в микс из стихийных элементов и создавали условия для недоступных большинству техник.
   Наруто догадался, что раз для Энтона нужны Катон и Райтон, то печать будет новой, из двух ключевых от этих стихий. От Огня "тигр", от Молнии "бык". Он попробовал сложить руки. Указательные и средние пальцы вместе, мизинцы, как в печати быка, тоже, из-за необходимой симметрии печати "тигра". В руках потеплело, и это явно было новое соединение - стихия сияющего пламени - Энтон.
  
  
   Генину захотелось создать с нуля технику, и первым препятствием стало название. Все оставшиеся дни февраля Наруто, вопреки расписанию, запирался в библиотеке и без продвижения ломал голову над названием техники. По многу часов в сутки он не давал посторонним войти в книжный зал, чтобы не слышать напоминания насчет важных дел - миссий и занятий. Чтобы совсем не терять связь с внешним миром, Узумаки с большой неохотой возвращался к учебе под присмотром Тендо и плановой медтации в комнате Итачи. На все вопросы он отвечал: "Я создаю ниндзюцу", и то под конец зимы. Пару вечеров за общим столом, ужиная, Акацуки обсуждали это.
   - Ты почему-то напоминаешь Орочимару, только забавней, - однажды сказала Конан. - По иронии судьбы у тебя его перстень, и ты занимаешься тем же - придумываешь ниндзюцу, да?
   - Хочешь стать бессмертным и каждый сезон линять, как змея? - подначивал Кисаме. - Меня всегда бесило, что он оставлял чешуйки сброшенной кожи где ни попадя...
   - Проще сделать его жрецом Дзясина, блядь! - возмущался Хидан, которого история про желание Орочимару добиться вечной жизни привела в ужас и гнев, преисполненные презрения к "ученому, не имеющему ни малейшего понятия о высших силах", после чего сектант то ли нарочно, то ли взаправду со злостью скрежетал вилкой и ножом по тарелке, когда резал мясной стейк.
   Итачи спросил, чего всё таки добился его напарник, но не получил внятного ответа, ведь Наруто только пытался придумать название и саму технику.
   После того ужина Учиха подловил Наруто в коридоре и заставил рассказать о положении дел.
   - Ты в корне неправильно расставляешь приоритеты. Тебе надо не придумывать, а копировать на первых порах. Не изобретай куная, просто воспользуйся уже известным, например, сделай технику Катона, только по стилю Энтон, понимаешь?
   - В смысле? Хочешь сказать, что достаточно попробовать Энтон... Эндан? Ну, на основе стиля Огня.
   - Да, правильно. Только не увлекайся копированием - рано или поздно придется шагнуть вперед и пользоваться новыми, ещё никому не известными техниками. Все мы сначала кому-то подражаем, а потом вырастаем.
   - Творческий рост, - подхватил его мысль Наруто.
   - Именно. К тому же, пока ты не будешь контролировать себя с чакрой Кьюби до двух хвостов включительно, никакого Энтона не получится. А теперь иди к себе.
   - До завтра, Итачи, - последние слова напарника огорчили Наруто.
   Тот лишь кивнул и ушёл.
  
  

***

  
   В пустых коридорах музея гулко звучали шаги - звонкие цоканья туфель на каблуках. Цунаде шла на встречу, которую назначил ей Шимура Данзо - руководитель Корня АНБУ, теневой организации ниндзя специального назначения. Стражники Оран и Дзюбей бесшумно следовали за правительницей.
   "Хм, для чего Данзо предложил столь неформальное место для разговора? Можно было ограничиться кабинетом для совещаний, но нет"...
   Цунаде остановилась у дверей, ведущих в национальную галерею. Женщина постучалась, и их тут же открыл рыжеволосый шиноби в тёмно-коричневой футболке с просторной майкой поверх неё на манер кимоно.
   - Проходите.
   Данзо стоял напротив небольшой картины с портретом древнего полководца самурайской эпохи. Не оборачиваясь, он попросил рыжего юношу и ещё одного ниндзя, чьё лицо и тело были скрыты сплошным костюмом с маской сине-серого цвета:
   - Фу, Торуне, можете оставить нас одних. Принцесса Цунаде, я буду признателен, если Вы так же отпустите своих телохранителей.
   - Конечно, - холодно сказала она. - Подождите за входом.
   Все посторонние для Цунаде и Данзо вышли. Деревянные двери с облупившимся лаковым покрытием с громким скрежетом сомкнулись за спинами стражников.
   - Пройдёмся по галерее? - предложил Данзо. - Готов поспорить, Вы здесь никогда не были.
   Шимура повернулся к Хокаге. Лицо его было наполовину скрыто из-за многослойной бинтовой повязки на весь профиль справа, включая глаз. Налобную повязку заменяли спутанные марлевые полосы, из-под которых выбивались недлинные жесткие черные волосы. Данзо, одетый в свободную белую рубаху, заправленную в тёмные штаны с бледно-жёлтым кушаком вместо пояса, двигался неторопливо, как будто боясь споткнуться об подол юбки. Цунаде не в первый раз отмечала необычную внешность Данзо, который постоянно держал правую руку на перевязи в наплечной самодельной шине из покроенного на одну сторону плаща. Данзо не расставался с узловатой тростью из дуба.
   - И о чём вы хотели поговорить? - с раздражением в голосе спросила Цунаде. Они прошли в зал с картинами, пересказывавшими античные сюжеты, написанные ещё до явления Риккудо. Данзо не собирался их рассматривать, но остановился у следующей экспозиции в соседнем помещении напротив небольшой работы маслом по холсту.
   - О селении, принцесса, о селении. Наша задача сохранить статус мощной деревни в экономическом и военном планах, наравне со страной Молний. У каждой из старых и значимых стран были джинчуурики, которые считались козырями на случай войн. Что самое интересное, ими до сих пор не воспользовались, хотя закончились аж три конфликта международного масштаба. Вы знаете, почему?
   - Нет.
   - Потому что джинчуурики были либо совсем маленькими детьми, неспособными контролировать более двух хвостов, либо нукенинами. Второй случай куда опасней, когда носитель демона самостоятельно распоряжается своей силой. Наша проблема в беглеце. На первых порах его контролировали сенсорным полем над Конохой и парой километров далее, но не на экзамене на чуунина.
   - Это Наруто беглец?
   - Да, его надо найти живым или мертвым. А пока мы в какой-то мере остались без запасного оружия.
   - Что значит в какой-то мере? - растерялась Цунаде - собеседник ходил вокруг да около, чуть ли не изъяснялся загадками.
   Данзо замолчал, разглядывая прищуренным глазом картину, на которой был изображен больной юноша на смертном одре, и только атласная простынь, больше похожая на штору, не полностью скрывала его нагое тело. Парень мучался в бреду, а рядом к нему тянули руки в немом беспокойствии и страдании две настоятельницы монастыря.
   - У нас есть Гаара из Песка. Этот мальчик прибыл с братом и сестрой в Коноху, чтобы сдать экзамен на чуунина. Неджи сражался с Гаарой и был временно госпитализирован, а тот пришёл в буйство и активировал бесхвостое объединение с демоном Шукаку. Гаара - самый нестабильный джинчуурики, каких свет не видел. Когда все охраняющие арену шиноби стали прижимать его, чтобы успокоить, Орочимару начал диверсию. Гендзюцу человека по имени Кабуто усыпило почти всех присутствующих, в том числе и Гаару. Он стал собой, но подорвал иммунитет. Под этим предлогом мы предложили его сопровождающему сенсею остаться в госпитале и переждать зиму...
   - И зачем нам чужой джинчуурики? Что делать с Наруто?
   Данзо шмыгнул носом, отчего неглубокие морщины разгладились на долю секунды. Глава Корня АНБУ повёл Цунаде в очередной зал с картинами.
   - Пока нет Наруто, у нас есть заложник - Гаара. Это небольшой залог страны Ветра, понимаете? Он у нас для подстраховки, а в деревню Суну в песках я отправил несколько лучших отрядов АНБУ из Вашего гарнизона. Вам не слишком знакомы основы руководства спецназом, так что мне пришлось распорядиться самому. Баки, сенсей команды из песчаного селения, знает об этом: мы пришли к удобному консенсусу. Никто не сообразит, что в Суне и Конохе отсутствуют их джинчуурики, специалисты под моим началом позаботятся об этом. Однако сенсею Баки неизвестно, что Гаара задержан по другой причине.
   - И по какой же?
   - Дело в команде капитана Ямато. Совет старейшин возложил на него задачу по поимке Наруто или устранению похитителей джинчуурики. Это не первый случай, когда носитель демона пропадает. По всему миру исчезли как минимум два или три человека с запечатанными в них биджуу. Выйти на этих ловцов можно только предложив приманку. Ею станет Гаара.
   - Тогда почему миссия ещё не выполняется? - Цунаде заподозрила что-то неладное в словах немолодого главы Корня.
   - Это решение капитана Ямато. Он рассудил, что необходимо привлечь в штурмовую группу кого-то из одноклассников Наруто. Если они с ним пересекутся, то могут сыграть на чувствах, ведь Узумаки ещё подросток. Колючий, злой, но нуждающийся. Тензо сразу выбрал из всех его сверстников Харуно Сакуру, и я, надо сказать несколько удивлен. По мне, стоило взять на испытательный срок в АНБУ Неджи, Шикамару и Кибу Инудзуку. Глаза, нюх и мозг - всё, что надо для хладнокровного пленения джинуурики. Жаль, что Хьюга в госпитале...
   - Сакура - моя ученица, и я с Вами не согласна. Она достойна быть в полках АНБУ! Сакура - очень способная девушка. Конечно, вначале не обошлось без первого блина комом, но ей удалось раскрыть потенциал в медицинских техниках и тайдзюцу, а про Дотон я молчу.
  
   Цунаде:
  
   - Прямо Ваша копия, - усмехнулся Данзо под сердитым взором Пятой Хокаге. - Вам удалось выковать из девочки свой образ и подобие. Остается только молиться, что Наруто изменит решение, встретившись со второй Цунаде.
   Пятая сменила тему:
   - А почему Вы думаете, что он ещё жив, и похитители не причинили ему вред?
   - Ямато связан с ним техникой контроля. Если Наруто умрет, то на руке капитана зажжется чакра в виде красного пятна и слова "смерть". Есть много сценариев действий Наруто, и один из них включает вероятность, что он попросту стал одним из похитителей.
   - Я не верю в такой радикальный вариант, - хмыкнула Цунаде.
   - И я не верю. Но надо быть наготове, лазутчики-сенсоры проверят страны методом исключения. Не удивлюсь, если каким-то образом Наруто исчезнет, и его не представится возможным найти таким путём. Так вот, вернемся к Гааре. Раз Сакура и Рок Ли ещё учатся для службы в АНБУ, а информаторы проводят разведку по всем странам, Гаару было необходимо удержать. С нашей подачки медсестры заменили ему раствор в капельнице, и теперь он лежит в коме до тех пор, пока не потребуется вернуть его в прежнее состояние. Сдается мне, летом этого года всё будет готово. Гаару выпишут и повезут на родину с эскортом из шиноби Корня АНБУ Конохи, эта информация будет доступна в пределах больницы накануне выезда песчаных братьев наших, так что похитители наверняка узнают об этом, если их цель - джинчуурики. В любом случае, преступники будут пойманы, или же они наследят, и новая партия разведчиков с сенсорами получит очередные пути к их логову.
   - Что, если Наруто не окажется с ними?
   Данзо вздохнул, глядя на очередной холст картины, на которой самурай без доспехов делал себе сэппуку катаной и сгибался в предсмертной агонии.
   - А вот это уже не Ваше дело. Мы обсудили всё, что касается команды капитана Ямато, в составе которой Ваша ученица.
   Цунаде кивнула. Её опечалил тот факт, что ситуация под контролем Данзо, а он наверняка из тех, кто стремится к полной власти любыми средствами, при том, что новая правительница, получившая титул и престол, мягко говоря, далека от политики. Для неё правление стало чем-то вроде крупного бизнеса, в котором страна - это предприятие или заведение азартных игр, и она познакомилась с малым предпринимательством ещё в городе казино. Цунаде не слишком успешно играла в азартные игры, но научилась вести дела в бизнесе. Она работала в некрупных конторах города Танзаку. Старый интриган легко манипулировал жизнями ради не совсем ясных целей. С одной стороны благо деревне, с другой обязательно должна быть выгода, как думала Пятая Хокаге, и не могла сообразить, чего Данзо может хотеть добиваться под прикрытием благовидных стремлений патриотического характера.
   Шимура стукнул тростью по дощатому полу.
   - Рад, что Вы уделили мне время. Доброго дня, госпожа Хокаге. Я поделился информацией, чтобы Вы не пребывали в неведении, если вдруг придётся отчитываться, да и про будущие дела ученицы тоже стоит знать. До свидания.
   - Я поняла Вас. До свидания.
   Глава Корня АНБУ покинул зал картин эпохи правления Сенджу. Цунаде, как внучка Первого Хокаге, продолжила семейную традицию, заняв должность. Ей всё больше становилось понятно, что ей здесь не место. Уход из деревни предшествовал значительному по времени отрыву от родного селения, и теперь жизнь в Конохе доставляла ей дискомфорт. Цунаде боролась в душе с двумя желаниями: остаться и продолжать отдых в качестве Хокаге или отказаться от поста. Если она уйдёт по примеру своего бывшего напарника по команде, то новым правителем с большой вероятностью станет Данзо. Он кода-то работал в отряде шиноби с Хирузеном Сарутоби, которого уже нет в живых.
   "Я Сенджу, черт возьми! Я не позволю старому завистнику прибрать к рукам ещё и гарнизон АНБУ, подчиняющийся Хокаге!" - с яростью подумала она, увидев большой портрет Хаширамы в зале. Глаза Первого Хокаге блестели от бликов света на маслянистой краске, будто основатель Конохи плакал.
   Цунаде к тому же не могла лишить себя бесплатных удовольствий, каких не было в городе казино. Каждое утро приходит дворецкий с завтраком в постель, приготовленным лучшими поварами, прислуги в особняке правителя без устали готовы исполнить любую прихоть, а на секретаршу Шизуне всегда можно было свалить гору бумажной работы, если таковая скапливалась к концу месяца. Пятой Хокаге удалось сблизиться с членами Совета старейшин и старшим дайме Огня. В узком кругу правящей элиты она легко была принята за свою, когда дело коснулось совсем не управления народом, а карточных игр. И, наверно, в этом заключалась вся её работа в должности Хокаге.
  
  

***

  
   Громила по имени Майора* исподлобья смотрел на пришедшего гостя. Тот уже минут семь рассказывал о некой организации, которая готовит агитации о принятии реформ по трудам малооплачиваемых работников и ещё о чём-то, связанном с льготами, облегчением условий жизни среднего и низшего классов.
   - Это как профсоюз рабочих, только ближе к политике, а значит, больше шансов повлиять на результат, причем во всех странах. Ты мне нужен, чтобы...
   Майора не выдержал. Этот непонятный, скрытный человек в оранжевой резной маске не внушал никакого доверия. Докер страны Водопадов сжал кулачищи.
   - Послушай, ты так и не назвал причины, по которой я обязан идти с тобой... М?
   - Моё имя Тоби, это как прозвище чёрного коршуна, - пожал плечами гость в мрачном одеянии. Он выглядел так, будто недавно проснулся: всклокоченные, непричесанные вихры торчали над лентой, удерживавшей маску на лице.
   - Так, я подзабыл, где головная контора, о которой ты говорил?
   Тоби горестно вздохнул и поправил чёрный шарф. Похоже, что мозг вербуемого ничем не отличался от оного у аквариумной рыбки, плававшей в прозрачной чаше на матовой столешнице рабочего бюро, стоявшего напротив окна. Высокий как шкаф докер встал с кресла и приблизился вплотную к гостю, назначившему эту глупую встречу в выходную смену, когда персонал уходил из порта отдохнуть почти на сутки.
   - На территории страны Дождя, это за рисовыми полями к югу.
   - Ты чего-то не понимаешь, мудила, я здесь живу и работаю, состою в местном профсоюзе рабочих, тут всё на мази. Зачем мне ехать за границу и ради такого же учреждения? Проваливай отсюда!
   "Придется завязать драку, - расстроился Тоби. - Торопился и не учел его непроходимую упертость. Хотя, всё даже к лучшему, есть невероятно простое решение... Как я раньше не додумался?"
   Человек в маске проскочил сквозь амбала и стол, как призрак, остановившись у окна.
   - Я сделал тебе предложение, от которого ты не мог отказаться*. Тогда я заставлю тебя, - сказал он, придав голосу угрожающую интонацию. Майора пришёл в ярость. Он ударил по столу снизу вверх ладонью, больше похожей на ковш для переноса сыпучих грузов на мусорные баржи, и махину из крепкого дерева швырнуло в Тоби.
   Тот, в плаще Акацуки с бронепластинами, как и на бёдрах, прыгнул спиной назад, разбивая стекло. Стол с чудовищным треском врезался в оконную раму прямо перед носом Тоби.
  
   []
  
   Член организации не ударился об землю, а провалился сквозь неё, сделав тело нематериальным. Вслед за ним со второго этажа соскочил сам докер Майора. Здоровяк знал, что Тоби ещё не ушёл отсюда, и хрустнул костяшками пальцев.
   - Давай, покажись, трусливый уродец.
   Тоби выскочил из-под земли в десяти метрах от него. Он распахнул левую сторону плаща. К подкладке был пришит небольшой кусок холщовой ткани, на которой виднелась печать призыва.
   "Техника Кучиёсе?" - что-что, а Майора безошибочно распознал рисунок фуиндзюцу, недаром он давно учился во втором Лицее Ивагакуре, только вот не продолжил карьеру шиноби, погрязнув в бедности.
   "Хе, а он помнит школьные занятия, - догадался Тоби, доставая из печати призванный моток цепи с кандальными оковами на конечных звеньях. - Мои слова забыл, а это помнит. Хорошее зрение... Тело выдержит серьёзные дзюцу при покрове чакры... Интересный кадр, да вот жаль, что я убью его".
   - Иди сюда, я раздавлю твою черепушку, - громовым голосом произнес докер. Тоби даже не шелохнулся после того как застегнул кандалы на запястьях. Пасмурное небо, как в Амегакуре, сливалось с невзрачными зданиями северной гавани. Погода смотрела дождем.
   "Эх, забыл зонт".
   Едва Тоби наигранно отвлекся, громила побежал к нему. У нового сторонника Акацуки это была излюбленная тактика против нетерпеливых, вспыльчивых врагов. Он старался никогда не нападать первым, а импровизировать в ходе боя.
  
   Майора приближался, и Тоби резко кинулся навстречу, чтобы столкнуться лицом к лицу. Мускулистого амбала это не испугало, но внезапно появившийся красноватый свет в единственной прорези маски для глаза заставил его дрогнуть. Парень в плаще опять проскочил сквозь него, и докер с запоздалым удивлением обернулся, как тут же цепь Тоби сдавила его. Наемник в маске крутанулся на месте и сложил одной рукой печать концентрации.
   "Кучиёсе но дзюцу".
   Другой рукой он сжал крайние звенья. Здоровяк не успел напасть снова, как из сочленений цепи, касавшихся его, вырвались ещё четыре таких же, но без кандал. Они опутали его по всему туловищу и ногам.
   Тоби выскользнул из оков и прыгнул на громадного докера, упершись ногами в него и схватив за горло. Оранжевая маска упала на землю, и наемник показал второй глаз.
   - Додзюцу? - без хрипа прошептал Майора, чью бычью шею было не так-то просто сдавить.
   "Стиль Света: Сияние всевидящего ока!"
   Рисунок шарингана изменился, переходя в стадию Мангеке. Поверх красной радужки побежали тонкие черные линии, сплетающиеся в калейдоскопический узор - три спирали, кружащиеся хвостами вокруг расширенного зрачка, заключенного в кольцо для томоэ, так же увеличившегося.
  
   []
  
   Из чёрного круга ударил мощный луч света, который стал охватывать всё большую площадь поражения от глазницы по мере того, как зрачок увеличивался внутри циркумпункта*. Желтеющий поток сияния ослепил Майору, который со страдальческим криком заметался на месте, чтобы скинуть Тоби с себя, но безуспешно. Находиться под лучом техники оказалось так же опасно, как под светом прожектора маяка вблизи, чья лампа накалена до такой температуры, что неосторожный человек может получить серьёзные ожоги. Белки докера вытекли, Тоби усеял всё его лицо красноватыми волдырями, пузырящимися от жара. Всепроникающий луч разогрел череп мужчины, буквально расплавив мозг внутри. Труп мешком упал на землю, а Тоби обратно запечатал цепи и надел маску.
   - Зецу, ты всё записал? - спросил он у вылезшего из-под земли странного человека, напоминающего парня, слепленного из черного и белого пластилина. Левая и правая стороны тела соответствовали этим двум цветам и только тёмные зеленые волосы и глаза-бусины создавали некое подобие симметрии в противоположность остальному. Пара створ хищного растения-ловушки, слившихся с плечами под плащом Акацуки, тянулись кверху, едва скрывая лицо нукенина. Зецу, не моргая, смотрел на Тоби блестящими жёлтыми глазами, распахнув листы растения в стороны.
   - Да, я всё записал.
   Тоби расстегнул ворот хламиды Зецу и бесцеремонно погрузил руку в глиноподобную, вязкую и податливую плоть черной стороны человека-растения. Из левой грудины он извлек небольшой чехол с камерой, объектив которой был защищен прозрачным стеклышком и плёнкой. Тоби заглянул в глазок видеокамеры и сказал:
   - Второе марта, трёхсотый год от эпохи Менмы. Мангёке шаринган Хикари* Учихи, техника Света: Сияние всевидящего ока. Испытание успешно закончено.
   Отступник в маске приблизил камеру к обезображенному лицу мертвого Майоры, а затем выключил её, вернув Зецу. Тот с хлюпающим звуком втянул футляр в себя.
   - А своим глазом ты тоже записал?
   - Да, не сомневайтесь во мне.
   Белая сторона обратилась к черной:
   - Тоби нас в чём-то подозревает?
   - Нет, он перестраховывается, - объяснил черный Зецу. - Тоби - хороший мальчик.
   Член Акацуки нетерпеливо одернул напарника.
   - Ну, что скажешь?
   - Цвет чакры Хикари - малиновый, это пока всё, что мне удалось понять. Как только я закончу анализ свойств его глаза, я Вам расскажу.
   На землю упали первые капли дождя.
   - Твою мать, сейчас ливанет. Надо срочно уходить, правда, придется ещё на минутку вернуться с зонтом. Нужно выставить это убийство как дело рук маньяка или готового на все ради дозы наркомана. Блин, план пошёл в другом направлении.
   - Я что, не смогу отведать его мяса? - огорчился растениеподобный юноша, оскалившись от голода.
   - Отдам тебе всё выше плеч. У него наверняка питательная каша в голове, тебе понравится.
   Тоби подвёл Зецу к телу и затянул обоих в воздушную воронку, образовавшуюся из отверстия в маске - это была техника правого шарингана. Мужчина оторвал себе левую руку лёгким движением и бросил её на землю. А потом он исчез в новой полупрозрачной воронке.
  
  

***

  
   - Эй, пора вставать, Наруто!
   В бок, ставший будто ватным от долгого сна, ткнулся кулак Дейдары.
   - Уже полдвенадцатого.
   Наруто зевнул. Шум ливня за окном уже не будил его как раньше. Выходные дни для того и созданы, чтобы первую половину дня лежать в постели без желания подняться. Проснувшись ещё в шесть, генин перестал пытаться воспроизвести в мыслях последний увиденный сон и просто дремал, а потом снова заснул.
   Дейдара хозяйски уселся на стол, глядя на потонувшего в лени друга. Узумаки со вздохом повернулся на матрасе, который немного сползал с гамака, и натянул мягкое атласное одеяло на голову.
   - Не хочу, меня ломает, - буркнул он из-под покрывала.
   - Будь по-твоему. - Дейдара вытянул из-под себя тетрадку, на которую нечаянно сел.
   - Что это?
   - Мои прописи языка рун фуиндзюцу, - вяло ответил Наруто. - Полистай дальше, я там ещё веду словарик с транскрипцией.
   - А ты по какому учебнику занимаешься?
   - Трёхтомник Касуми Аракавы, интересно пишет.
   Дейдара щёлкнул пальцами.
   - Слушай, мне пришла одна идея. Я одолжу эти книги с тетрадью, хорошо?
   - Угу...
   Цукури раскрыл бумажный пакет и достал несколько баночек с лекарствами. Взлохмаченный Наруто с заспанными глазами высунулся на свет.
   - Что-то вы с Сасори задержались, я думал вы по-быстрому.
   - Я тоже думал, что раз, слетали на глиняной птице в страну Медведей, и назад, хм.
   Решили ещё одно селение прочесать, всё никак не могли найти нужные инструменты и материалы для лаборатории. А я ещё пытаюсь отыскать решение для Нагато.
  
   []
  
   - М-м, - сонно промычал Наруто и слез с гамака одеться. Дейдара высыпал из баночки капсулы с порошком и по одной раскрыл каждую. Горстка белых и голубоватых гранул напоминала конусовидную пирамидку.
   - Что это? - генин чуть-чуть приоткрыл окно, чтобы в комнату поступал свежий воздух для зарядки.
   - Обезболивающее, купил в аптеке с Сасори. Сейчас отделю по цвету и форме порошок от кристалликов и попробую.
   - Чистый наркотик?
   - Конечно, никаких примесей. Можно? - он потянул за листок из букета цветов-оригами, стоявшего в вазе.
   - Бери.
   Дейдара взял два листа из рукотворной обертки искусственных цветов и ссыпал порошок. На кромке подготовленного стакана лежал мелкоячеистый фильтр, через который Дейдара пропустил содержимое пилюль. В стакане скопился белый порошок, а в ситечке - голубые кристаллики.
   - Зачем тебе это? - спросил Наруто, прочитав на обороте упаковки состав лекарства, пока Дейдара выравнивал бумажкой высыпанный из стакана оксикодон.
   - Такова моя исследовательская натура, м!
   - Расскажи лучше, что там в стране Медведей, - Наруто начал утреннюю разминку, ожидая услышать от друга информацию о шиноби в деревнях для "Поиска".
   - Да так, степные луга на севере и необычный для той местности дикий хвойный лес на юге. Несколько маленьких селений, даже поселков, которые обжиты только свободными крестьянами, м.
   - Колхозники? - припомнил Наруто слово из истории Древнего мира. Он покрутил кистями рук, а потом стал нагибаться, доставать мыски пальцами и снова распрямлять плечи.
   - Точно, м! - Дейдара сделал дорожку из порошка, напоминающего мелкозернистый сахар.
   - И это всё?
   - Хозяева лесов. Там и озеро своё, и лесопилка, и инфраструктура. Почти все дома выложены из брёвен - никогда такого не видел. Кстати, можно в начале мая слетать туда с тобой и Кисаме, поохотимся в лесу, выпьем на празднике дня страны, как раз будет алкогольный фестиваль.
   - Не обещаю, - честно сказал Наруто, - но я хотел бы так провести время, лишь бы не очередные сутки напролёт в этой башне.
   Дейдара вдохнул дорожку, зажав одну ноздрю.
   - Ф-фух... А что мешает сегодня или завтра сходить в кино?
   Наруто положил гантели под гамак.
   - Вот блин, я совсем про это забыл. Ты посмотрел сеансы?
   - Да... - Дейдара потрепал раскрасневшийся кончик носа. - Четыре фильма: исторический, документальный, пара комедий.
   - Что за документальный?
   - П-прости, хм, мы уже ходили на него...
   - Про кланы страны Ветра?
   - Да, его повторяют.
   - Придётся идти на исторический, а то комедии совсем не тянут. - Наруто плюхнулся в гамак.
   - Хорошо, м, завтра сходим.
   Наруто собрался пойти на кухню и сделать завтрак, как вдруг Дейдара окликнул его:
   - Погоди, меня может накрыть через некоторое время. Побудь тут, чтобы я не начудил, хмм.
   Узумаки закрыл дверь.
   - Ладно. Только это в первый и последний раз. - И он вернулся на своё спальное место.
  
  

***

  
   Зал для совещаний потонул в темноте, лишь иногда проблески молний озаряли грозовое небо и помещение. Каменный язык горгульи, служивший открытым балконом, блестел от вод ливня.
   Собрание Акацуки не могло начаться без нового рекрута Тоби, как сказал Пэйн. Всем, кроме Какудзу и Хидана было известно, что это псевдоним Учихи Мадары. Наруто невольно задумался, как можно прожить столько лет с основания Конохи до нынешнего времени, что сделал Мадара, если по официальной версии он проиграл в бою Хашираме Сенджу. В учебниках по социологии неоднократно писалось, что средняя продолжительность жизни по меркам Древнего мира была несколько выше, чем после начала эпохи Риккудо, который создал учение ниншу. Сейчас в среднем шиноби жил до пятидесяти, а пассивное население спокойно переходило рубеж в сто лет.
   "Зря я пытаюсь усложнять. Видимо, Тоби-Мадара прожил все эти годы как обычный человек".
   - Дей, как думаешь, если человек долгое время не следует принципам ниншу, то есть, не делает ниндзюцу, не молится, не медитирует, утратит ли он способности? Может, будущее поколение деградирует в этом направлении? Ну, как некоторые рыбы в древности выползли на сушу и эволюционировали: плавники стали лапами, а хвост пропал за ненадобностью?
   Наруто повернулся к темному силуэту друга. Цукури Дейдара настраивал дальномер со встроенным фотоаппаратом.
   - Мне кажется, такое возможно, мм. Если соблюдать все условия стихийно, всем человечеством, то результат неизбежен и необратим. Однако вряд ли кто-то согласится добровольно. Ниншу - это норма, часть нашей жизни, единственная религия для большинства...
   - Что ты там про религии спизданул? - раздался голос Хидана на другом конце стола в тени зала.
   - Тебе показалось, - с вызовом ответил Дейдара.
   Наруто улыбнулся, подперев голову.
   "Можно и не добровольно, можно заставить, принудить людей к отказу от ниншу".
   В Амегакуре бушевал шторм.
   Наконец, Тоби явился. Опоздавший материализовался прямо на кончике каменного языка горгульи: воздушная спираль развернулась из черного пятнышка немногим выше полутора метров над землей, выливая Учиху из ниоткуда. Из-за сплошного дождя фигуру в плаще трудно было распознать в деталях, пока она не спустилась с языка в комнату, приостановившись в свете молний, неожиданно вспыхнувших за спиной пришедшего. Он разглядывал сидевших в зале членов организации, а Наруто уставился на незнакомца, потому что он оказался безликим. Как и говорил Итачи, Мадара, он же Тоби, будет в маске из твёрдого дерева - можжевельника.
  
   []
  
   Учиха уже был одет в форму Акацуки - осенний плащ с капюшоном, скрывающим волосы, сандалии и белые гамаши с тренировочными штанами. Почти расстегнутая до конца дорожная мантия Тоби открывала водолазку шиноби, туго подпоясанную кушаком, с которым скреплялись бронепластины на винтах от боков до ляжек. Первое, что сделал Тоби - двинулся к Лидеру и Конан. Те повернулись к нему, немного сдвинув стулья, и Тоби, не глядя на Пэйна с Конан, прошёл между ними, шагнув прямо на стол, как на капитанский мостик.
   - Эй, слезай, - жёстко потребовал Пэйн, увидев мокрые пятна следов на полированной столешнице.
   - Зецу всё уберёт, - сказал через плечо новоявленный член организации, сняв перед этим капюшон. Хидан и Кисаме переглянулись, будто думая одно и то же о чрезвычайной наглости Тоби, возвышающегося над ними. Учиха резко застыл рядом с Наруто.
   - Хей, Тэндо! Неужели это и есть тот самый джинчуурики? - указал он на парня в хламиде с короткими рукавами.
   - Его зовут Наруто.
   - Я помню, ты говорил об этом в Сочельник. Жаль, что вы с Конан не дали мне зайти к нему в комнату.
   "Тоби уже был в организации, а я об этом не знал? Я спал в рождественскую ночь, надравшись эля, тогда-то Мадара и вступил в Акацуки", - Наруто не без страха наблюдал за Тоби, от которого можно было ждать всего, что угодно.
   Человек в маске присел вровень, лицом к лицу с генином. Единственное отверстие для глаза чернело, как дыра в черепе. Тут же засветился алым цветом шаринган из трёх томоэ.
   - Сядь на место, Мадара, совещание объявляется открытым.
   Тоби перестал играть в гляделки с Узумаки, вцепившимся пальцами в стул.
   - Но я уже сел! На корточки. Тут моё место. Всё правильно.
   - Я два раза не повторяю, - отчеканил Пэйн.
   - Хорошо-хорошо! - Тоби виновато поднял руки, показывая, что сдается. - Зануда, - процедил он сквозь зубы и прошёл до конца стола, нарочно размазывая грязь с сандалий. Хидан решил пересесть, чтобы не находиться рядом с парнем в мокром дорожном плаще.
   Пэйн оглядел присутствующих.
   - Как Мадара написал мне в сообщении, основные новости нам расскажет его напарник Зецу, но сначала разберёмся с планами по обязанностям. Конан?
   Девушка встала слева от Лидера.
   - Хидан и Какудзу успешно закончили восемь заданий по найму, каждый набрал себе достаточную сумму для себя в качестве стартового капитала на жизнь. Сначала мы пользовались общей казной, а теперь мы можем поделить её на две части. Одна всё также будет общей, а другая разделится каждому по равной части на личные расходы. Мы с Какудзу позавчера решили вопрос о доле члена организации от выполненной миссии...
   - Угол, - хрипловато перебил её Какудзу, чей рот был скрыт за чёрным платком.
   "Угол? А, двадцать пять процентов - одна четвёртая сотни", - посчитал Наруто.
   - Да, каждый получает двадцать пять процентов от выручки за миссию, а семьдесят пять - в общую казну. - Конан сделала паузу. - Пока денежная политика останется такой, и контроль за расходами будет жестче, потому что мы приближаемся к самому главному событию. Есть вопросы?
   - Можно меня и Зецу в число входящих в долю не записывать? - спросил Тоби, закинувший ноги на стол.
   - Вам точно не нужны деньги?
   - Увольте! Я живу без жалоб, в суме нет моли, потому что у меня и кошеля даже нет. Зецу питается травой и человечиной.
   - Но-но, - Лидер постучал костяшками по парте.
   "Он что-то пытается скрыть?"
   Наруто заерзал на стуле.
   - Не проблема, - улыбнулась Конан и вычеркнула ручкой пару строк на листе, прикрепленном к планшету.
   Пэйн предложил ей сесть.
   - Дейдара, как успехи с моим проектом?
   - Нормально, м. Я нашёл хорошие чакропроводящие материалы, которые можно задействовать. Я уже заказал всё необходимое из страны Рек, со дня на день привезут в Гавань Надежды кораблем.
   - Всё будет так, как на чертежах?
   - Да, только не хватает ресиверов, если Вы понимаете, о чём я. Эти ресиверы должны быть длиннее, толще, чем уже на шести путях, - Дейдара наклонился вперёд, чтобы Пэйн расслышал последние слова.
   Тот кивнул.
   - Сасори...
   - Я всё ещё разрабатываю газ, который будет попадать в организм через поры кожи. Сложность в том, что процесс требует полной герметичности. Впрочем, я пока не могу написать формулу, не то что место для опытов найти.
   - Ладно, отложим это. Как только появится возможность, я зайду к тебе. Итачи, Кисаме, я отправляю вас на миссию, заказ принят через наемника стране Рек. Он находится на самом юге, где основана колония имени второго Мизукаге. Дело срочное, выдвигайтесь после собрания.
   Наруто вспомнил, что на географической карте пяти великих стран это место было анклавом Скрытого Тумана.
   - Подождите, мы можем начать миссию немного позже? - вкрадчиво переспросил Итачи. Наруто поймал на себе его взгляд, полный беспокойства. Внешне Учиха казался непоколебимым и хладнокровным, но генин понял, что в душе Итачи сорвался - он смотрел то на Узумаки, то на Мадару. Паника охватила и Наруто, но он постарался не выдать себя, вытерев потные ладони об штаны. Судя по всему, Итачи не хотел оставлять напарника без присмотра, когда в организации находится потенциальный враг.
   - Ситуация не потерпит отлагательств, - посуровел Пэйн.
   - Хорошо, - ответил Итачи. - Мы уходим прямо сейчас.
   Кисаме понял его с полуслова и вышел с мечом наперевес под ливень на каменную платформу в виде языка. Перед тем, как уйти, старший брат Саске обратился к стене за спиной Тоби.
   - Можешь не прятаться, Зецу. Тебе пора поделиться новостями.
   Наруто увидел, как сквозь бетонную стену призраком просачивается чёрно-белое туловище очередного члена Акацуки.
   - Обязательно, - сказала чёрная половина Зецу с кривой ухмылкой. Нукенин без повязки целиком вытек из стены и сел рядом с Тоби, шурша листами гигантской венериной мухоловки, готовой в любой момент скрыть голову хозяина.
   Итачи забрал у Пэйна письмо наемника и покинул зал. Вместе с мечником Тумана он прыгнул куда-то вдаль, за пределы поля зрения Наруто.
   "Не понимаю, почему он так быстро согласился. Может быть, всё в порядке?"
   - Учиха Мадара, ты завербовал Майору?
   - Упс. Простите, Лидер, - фальшиво извинился Тоби. - Забыл написать вам, что он отказался сотрудничать с нами, а жаль.
   - Почему ты его не привёл насильно? - Тэндо явно не до конца верил ему.
   - Он умер, решил напасть на меня, а я немного не рассчитал своих сил. Будем искать другого кандидата с иными способностями.
   - Да, но второго такого, кто легко переносит любые ниндзюцу на дистанции, не так-то легко сыскать, если вообще это возможно, - Конан склонилась над третьим листом в планшете. - Только самые умелые мастера тайдзюцу бы справились с ним.
   - А кто это? - спросил Наруто. - Ну, Майора.
   - Один из шиноби в запасе. Он так и не закончил первый Лицей в Ивагакуре, провалив письменный этап экзамена на чуунина. Неформально шиноби, на деле - рабочий, которого в момент войны мобилизуют в первые ряды, конечно же, - объяснила девушка. - Неудивительно, что с такой военной политикой на фронтах большинство ниндзя - дилетанты и пушечное мясо. Лишь немногие за счет оттачивания навыков компенсируют действия тысячи воинов. Нам нужен был именно такой человек. В перспективе, Пэйн или Кисаме поработали бы с ним. Ведь не каждому дано, как Майоре с его комплекцией, противостоять стихийным дзюцу...
   "И Шинра Тенсей, - подумал Тоби, тут же закусив губу, чтобы эти слова случайно не вырвались с уст. - Он был нужен мне, а не вам. Идеальный защитник, способный по указке шарингана выполнить для меня любую задачу в штабе, пока я странствую с Зецу. Жаль, что я не могу оставить подсадную копию, сишком рискованно..."
   Пэйн что-то записал на листе.
   - Хорошо. Зецу, расскажи нам, что там с джинчуурики однохвостого. В последний раз мы узнали, что он пострадал на третьем этапе экзамена и лёг в больницу. Есть новая информация?
   - Да, Лидер, - заговорила чёрная сторона. - Состояние Гаары ухудшилось, предыдущие методы лечения пошли вразрез с его смешанным с биджуу организмом. Он в коме.
   - Чёрт. Сколько времени мы потеряем?
   Зецу лизнул грязь на столе от сандалий Мадары и снова поднял глаза на Пэйна.
   - Врачи прогнозируют начало сентября. К этому сезону проведут новый курс лечения.
   Конан вытянула из воротника плаща плотный лист для оригами.
   - Писать умеешь, Зецу? Как только узнаешь, когда будет выписываться Гаара, как минимум за сутки оповести нас.
   Бумажный прямоугольник разделился надвое, половинки хаотично закружились, сплетаясь друг с другом. На ладони Конан собралась птица колибри в виде оригами. Колибри порхнула к Зецу и снова стала двумя листочками бумаги, развернувшись в обратном порядке.
   - В конце письма уже стоят строчки печати. Когда напишешь информацию, активируй их, и птица сама соберется и улетит ко мне.
   Белые, как глина Дейдары, пальцы человека-растения грубо, даже с нервностью смяли листы и запихнули их за пазуху плаща Акацуки.
   - Сасори, Наруто, Дейдара, Мадара - вы свободны, но в пределах Амегакуре хотя бы до лета. В июне решим, кто будет перехватывать Гаару. Хидан и Какудзу, останьтесь, для вас есть задание.
   - Можно идти? - спросил Наруто у Пэйна.
   - Да, будет лучше, если вы сразу покинете собрание.
   Дейдара закрылся в подвальных помещениях, где жил Нагато, а Тоби с Зецу будто пропали куда-то, но только Сасори предпочел дождаться окончания собрания Акацуки. Генин даже не заметил, как быстро все разбрелись.
   Грохот и сверкание молний за окнами без стёкол прекратились - штормовая гроза утихла. Наруто поднялся на смотровую площадку штаба, чтобы подышать свежим воздухом. После недолгого затишья снова грянет буря, и так весь день. Парень отстраненно смотрел на верхушки башен общежитий, на свинцово-серые облака и гадал, случится ли ему выступить на миссии по захвату Гаары. До начала экзамена этот шиноби из страны Ветра ничем не отличался от других выпускников, разве что был более замкнутым и обозленным. Наруто проходил мимо него, и даже не смог догадаться, что Гаара тоже джинчуурики.
   "Бывает же так", - вздохнул Узумаки, облокотившись о перила. Сверху город виднелся как на ладони, что с северной, что с западной стороны. Слева к югу простиралось чернеющее озеро. Если обойти сеть из труб, то перед глазами открывается весь восток.
   Наруто, возвращаясь с заданий, не раз отмечал необычное строение здания штаба. Голова и бюст громадной горгульи с трубами наслаивались на верхушку здания, как спрут, обвивающий корабль щупальцами. Статуя и дом слились в причудливом архитектурном симбиозе. Высеченные из камня глаза-Риннеган и брови горгульи выдавали запечатленный в статуе один из мифологических образов Риккудо. Наруто знал уже десятки вариантов иллюстраций основателя ниншу, прочитав большинство книг с упоминанием о нём в библиотеке Пэйна.
  
   []
  
   В тучах загрохотало - близились очередные три часа штормовой грозы. Тоби бесшумно закрыл за собой дверь, выходя к Наруто на площадку. Шаг за шагом он приближался к джинчуурики, протянув руку, чтобы схватить его за плечо и поглотить в спиральный вихрь пространственно-временной техники, но вдруг остановился. Шаринган осветил чакру в Наруто. Помимо собственной, у генина была чужая чакра, и она принадлежала Пэйну. Капли дождя, созданные с помощью Укоджизай но дзюцу, проникли в организм мальчика - так Лидер метил всех своих людей, чтобы контролировать их местонахождение: хоть будь этот человек на краю света, Пэйн узнает, где он, жив или нет, ранен или здоров, спокоен или встревожен. Струйки ливня, впитавшиеся в кожу, жили в Наруто, как красные черви, ползающие по золотистому сиянию внутри контура тела. Скорее всего, Итачи увидел их, поэтому согласился уйти сразу, зная, что Наруто под неусыпным контролем Нагато.
   - Привет, Наруто!
   - Эй! - вздрогнул парень. - Не пугай меня так.
   Тоби сощурился, и Наруто понял, что тот смеётся. Он протянул генину руку без перчатки, чтобы скрепить знакомство. Мальчик инстинктивно пожал её. Прищур Учихи не сгладился - он всё ещё улыбался. Наруто почудилось, что зря он согласился на рукопожатие. Внушения Итачи остерегаться никак не действовали. При всём желании уйти от Мадары, Наруто поддался обстоятельствам и остался на крыше.
   - Сколько тебе лет?
   - А зачем тебе это? - ответил вопросом на вопрос Узумаки.
   - Мне всегда было интересно, каково быть джинчуурики. Акацуки ловят их, даже не задумываясь, что у носителей биджу своя жизнь, на которую они имеют право.
   - Тогда почему ты вступил в Акацуки?
   - Я поддерживаю идеи Пэйна. Иногда девятью... то есть, восемью жизнями приходится пожертвовать ради блага сотен тысяч.
   - Ну и? - начал напирать генин. - Для чего мы всё это затеяли в первую очередь?
   - Демократия? - попробовал угадать Тоби.
   - Разрушение автаркий*.
   - Чёрт его знает! Меня всегда интересовал демократический политический режим.
   Бывший основатель селения Конохи, временный лидер клана Учиха разочаровал Наруто. Мадара понял, что не удовлетворил ответом, и продолжил:
   - Мне не дали возможности предоставить людям свободный выбор и выгнали из селения. Хаширама Сенджу сохранил свои позиции, а династия Учих попала в зависимость от его клана. Для обеих сторон я стал изгоем - довольно большая история, чтобы пересказывать. Сейчас самое время всё изменить. Так я не понял, сколько тебе лет?
   - Шестнадцать. - В Наруто шевельнулось подлое чувство, будто он узнал какую-то важную информацию, но забыл и вряд ли вспомнит снова.
   - С демоном разговариваешь? Он помогает тебе?
   - Было пару раз, не более. Я вообще не замечаю, что Кьюби существует.
   - Хм. Может, оно и к лучшему. Демонам нельзя доверять, - Тоби запрыгнул на периллу. Он стал балансировать на перекладине и напевать, совсем как ребёнок:
   - По лестнице в небо иду, ни за что и никогда не упаду! - и уселся на ней, как хищная птица на перчатке у сокольничего, смутив Наруто столь ветреной переменой характера, будто в Тоби уживались два разных человека: один постарше и злее, другой младше и беззаботней.
   Начался дождь, в небе зачастили вспышки молний. Тоби накинул капюшон, закрыв растрёпанные волосы.
   - Если ты Учиха Мадара, известный многим человек, зачем прячешь от нас лицо? - вопрос о настоящей личности Тоби волновал Наруто ещё с того дня, когда впервые услышал о нём от Итачи.
   - Так надо. Тем более, я не хочу быть узнанным другими людьми.
   - Итачи пользуется гендзюцу, чтобы искажать черты своего лица в памяти незнакомых людей. Поэтому он часто снимает шляпу и обходится без неё. Иногда, конечно, укрывается ею, когда надо сэкономить чакру.
   - Да я в курсе, - весело сказал Тоби. - Ты так хочешь увидеть моё лицо?
   Генин с нескрываемым презрением многозначительно посмотрел на собеседника.
   - Конечно, хочу. - Наруто поправил чёлку намокших волос.
   - Не покажу, - сказал Тоби, приложив палец к нижней части маски, как к губам. - Тайна компании.
   - Секрет фирмы, - поправил его Наруто.
   "Он что, издевается?"
   - Какая разница? Перед смертью ты об этом и не вспомнишь,- фыркнул Тоби.
   - Люди не меняются! Если спросить меня перед смертью о личном принципе, я не отвечу иначе, чем сейчас.
   - Вот как.
   Внезапно Мадара схватил Наруто за горло и повернулся, держа парня над землёй. Чакра, скопленная в ногах и обуви, позволила Тоби легко стоять, не боясь сорваться.
   - Кха!
   Тоби чуть ослабил хватку и тряхнул генина, чтобы припугнуть.
   - Знаешь, мне всё равно, что с тобой станет, потому что... - Человек в маске не стал договаривать до конца, лишь усмехнувшись, - Я могу отпустить тебя, и я сделаю это, если ты не скажешь мне, что я прав. Принципы - это красивый эвфемизм предрассудков.
   Наруто качал ногами на ветру, ливень мешал чётко разглядеть шаринган Учихи.
   - Говори!
   Тоби перехватил Наруто за ветровку и ногу обеими руками, подвесив парня вниз головой.
   - Люди готовы быстро изменить мнение, плюнуть на принципы, потому что боятся расставания с жизнью, они страшатся умирания, а не оказаться мёртвыми*. За принципы умирают непрактичные идиоты.
   - Да! - с уверенностью крикнул Наруто, и Тоби подтянул его на площадку.
   "Как бы то ни было, я убеждён, что человек не меняется. Он может врать себе, врать другим, но исправит его только могила", - со злостью подумал Наруто.
   - Сними маску, - потребовал он, переведя дух.
   - Как только смерть миновала, ты опять за своё. Лицемеры и лжецы не переведутся никогда, - подметил Учиха и снял маску, придержав край капюшона. Лицо мужчины неопределенного возраста было похожим на то, что Наруто видел в учебниках по истории. Тоби действительно тот самый Учиха Мадара, похудевший в скулах; особенно частые маленькие царапины и шрамы старили его. Генин мог назвать Мадару соракалетним узником тюрьмы с несколько моложавым для своего возраста лицом. Слегка припухлые губы выделяли и Мадару, и его брата Изуну на портретах. Тоби Мадара криво улыбнулся тому, как пристально на него смотрит Наруто.
   Узумаки заметил, что край капюшона прикрыл левый глаз Учихи. Ветер колыхнул ткань, и в короткую вспышку молнии обнаружилось, что никакого глаза не было. Провал в глазнице Тоби перевязал марлевыми бинтами наискось и вокруг головы по лбу. Из-под повязки текла пара струек вишневого цвета.
  
   К главе 5, часть 2. Узумаки заметил, что край капюшона прикрыл левый глаз Учихи. Ветер колыхнул ткань, и в короткую вспышку молнии обнаружилось, что никакого глаза не было. Провал в глазнице Тоби перевязал марлевыми бинтами наискось и вокруг головы по лбу. Из-под повязки текла пара струек вишневого цвета. []
  
   - Вот почему я ношу маску. Не хочу досаждать всем этим изъяном, - объяснил Мадара, как только пророкотало за штормовыми облаками.
   - А кровь почему?
   - Недавно менял протез.
   - Сколько ты уже прожил, если считать с самого рождения, а это ещё до основания Конохи? Если посчитать, то... Девяносто шесть, примерно. Неплохо сохранился, - Наруто попытался разрядить напряженную обстановку большей открытостью. - Только у Мадары прическа была длинная, аж по пояс и...
   Тоби больно стукнул Наруто маской по макушке.
   - Ай!
   - Я стригу их, дурачок. Не в том возрасте, чтобы отращивать шевелюру. Это уже не идёт мне. Но с другой стороны, я вечно молод, - зачем-то сказал Учиха.
   - Странно, я всегда представлял тебя только с такими волосами, досюда - Наруто помахал рукой на уровне поясницы.
   Мадара надел оранжевую маску со спиральной резьбой к отверстию для глаза.
   - А всё-таки, если какая-то истина непреложна, ты не откажешься от неё и перед смертью, - сказал Наруто. - Например, какое-то абсолютное знание.
   - Что такое знание?
   "Как будто вопрос с подвохом".
   - Факт. Говорят, знание - сила.
   - Сила - это ниндзюцу и пудовый кулак, которые убьют тебя прежде, чем ты докажешь теорему или найдёшь смысл жизни.
   Наруто пожал плечами.
   - Знание - это свет, порой, информация может стать ключом к силе, разве нет?
   Мадара надменно взглянул на генина.
   - Знание дает очень хороший свет, когда горы книг сжигают на кострах.
   Узумаки, неожиданно даже для самого себя, засмеялся.
   - Что-то похожее я уже видел, как будто ты всё цитируешь откуда-то. Не сам говоришь, а чужими словами... Читал житие Йеремии Савона* в серии книг о постязыческих священниках?
   - Нет, кто это? Я практически не читаю ничего серьёзного, мне лень. Может, сказки на ночь, пьесы, или ты это за литературу не считаешь?
   - Брось шутить!
   - Я что, похож на шутника? - Мадара снова прищурился. - Ты думал, раз я в этом (он провёл пальцами сверху вниз по маске), как паяц на маскераде, значит - шут гороховый? Арлекин? Комедиант? Актер уличной буффонады?
   - А ты много знаешь об этом. Играешь тоже хорошо, - нашёлся Наруто и передразнил его. - А как же "в небо иду, никогда не упаду"?
   - Вот уж что я точно читал и знаю, так это про теневое участие шутов в заговорах. И в нужный час они могут превратить чью угодно жизнь из идиллии в трагедию. Я могу начать то же самое с тебя.
   Наруто не нашелся, чем ответить, поэтому он просто спустился с площадки в здание штаба, попрощавшись с Учихой.
   - Ну, иди-иди, - с нескрываемой злобой сказал ему вдогонку человек в маске. - Ещё свидимся.
   Мадара подставил руку ливню, чтобы стереть ею кровь под маской. Пэйн приказал не покидать Амегакуре до июня, но Учиха давно уже обговорил этот момент с ним при вступлении в Акацуки. "Я могу одной ногой туда и обратно, поверьте, - говорил он Лидеру в Сочельник, в ночь с тридцатого ноября на первое декабря, когда Наруто спал в своей комнате, а в гостиной мерцали огоньки гирлянды на пышной ёлке в углу комнаты, отражаясь в старомодных бокалах с виски на журнальном столике. - В долгу не останусь, уговорю Зецу помочь вам. В конце концов, это я подтолкнул Яхико к созданию Акацуки".
  
  

***

  
   Свет рассеивался из-за пасмурной погоды на поверхности, отчего блики пропадали в тёмно-серой, зеленоватой толще воды. Водоросли волнились, прорастая из глубокого обрыва в шельфе озера. Мелкая рыба поодиночке и косяками то приближалась, то с испугом отплывала от человека, сидящего на песчаном дне. Его штаны слегка вздулись от воды. Он не сдерживался от усмешки в умиротворении, испытывая единение с природой. Жабры на худых скатах плеч и под глазами медленно трепетали, фильтруя кислород телу двоякодыщащего человека. Кисаме совершал медитацию, будто сидел на диване, слегка согнув ноги перед собой. Руками он поддерживал себя на плаву, не складывая их в молельном жесте. Вода принимала его как своего, не отпуская со дна. Синие волосы нукенина медленно колыхались. Он всё ещё улыбался.
   Кисаме оттолкнулся и выплыл наверх. Наруто отдал ему плащ, как только мечник встал с помощью чакры на ноги на поверхности озера. Они были почти у самого берега, близ рыбацкого пирса. Влага с тела Кисаме мгновенно пропала. В первый день тренировок с мечником Наруто узнал, что акулоподобный мужчина мог имитировать такое свойство животных, как взаимодействие с природной энергией. В этом была основа сендзюцу. По идее, с большим запасом собственной чакры легче легкого научиться сохранять баланс трёх энергий в крупных размерах и равных пропорциях между собой.
   Кисаме Хошигаки в юности учился стилю Воды у отца, а их клан был тесно связан с рыбьими ниндзя, о которых написано в "Библии" Риккудо, как и про жаб, змей, слизней, птиц, медведей, кошек, собак, пауков и представителей семейства волчьих. На дне океана к югу, вдали от главной гавани Киригакуре - селения Тумана - было скрыто кладбище кораблей, которые по странному стечению обстоятельств терпели крушение в бурю именно здесь. Там же и обосновались рыбы-отшельники. Кроме того, что он заключил договор с китом Баке-сеннином* - Хозяином Великого Океана, чтобы призывать акул, Кисаме пытался овладеть сендзюцу в совершенстве, не до конца достиг режима рыбьего отшельника по неизвестным Наруто причинам. На вопрос "Почему ты так выглядишь?", Кисаме с неохотой ответил, что застрял на втором этапе превращения, и больше они не заговаривали на эту тему.
  
   - Чего стоишь? Разминайся как обычно!
   Наруто вздрогнул от громкого голоса Кисаме и поспешно начал крутить кистями рук, так нужно было для дальнейшей тренировки с мечом. За последний месяц генин разучил основы владения мечом. Кисаме с упорством требовал доведения упражнений до автоматизма, не продвигаясь дальше. Наруто фактически повторял уже опостылевшие ему движения, хватки меча и простые удары. Каждый раз перед уходом в штаб Кисаме нападал на парня, с предупреждением и без, проверяя его стойкость и моторику по усвоенным защитным блокам или, наоборот, ударам. Излишнюю самодеятельность он пресекал, говоря, что неуч в реальном бою, если присядет не вовремя, возомнив себя профи, то лишится головы.
  
   []
  
   После хорошей разминки Наруто взял оружие из зубов Самехады - живого меча Кисаме. Безглазое полуживотное, покрытое панцирной корой из выпуклых чешуин размером с булыжник, плавало, как рыба, могло поглощать чакру противника и служить мечом в руках шиноби.
   - По порядку, - сказал Кисаме. Узумаки начал демонстрировать вертикальный удар с неторопливым раскручиванием клинка над головой, при этом шагая назад и вперед в зависимости от подхода.
   На ранних порах он пробовал усилить мышцы стимулирующими таблетками, употребляя по две с водой после завтрака, но Кисаме заметил это и дал затрещину:
   - Никогда не жри химию, если нет основы, придурок! Нужна сила? Развей для этого мускулатуру, чтобы усилить уже имеющееся!
   Из-за этого помимо зарядки Наруто пришлось понемногу включать в список дел время на силовые занятия.
   Генин сделал десять подходов, отдохнул примерно с минуту и стал повторять новый приём: два режущих удара, отступление на полтора шага и наступательный подход из первого упражнения.
   - Меняй тактику, покажи рубящие по четверти с обманом! - сказал Кисаме через несколько минут практики. Наруто изобразил нисходящий ложный выпад по левому плечу воображаемого противника и выкрутил лезвие направо приемом "мельница", помогая обеими руками.
   - Не забывай немного отступать для замаха!
   Пришлось повторить ещё четыре раза.
   - Мельницей, по всем четвертям!
   - Сейчас!
   Клинок описывал неровную восьмёрку с резкими диагональными ударами, скрещивающимися на уровне плеч. Кисаме сразу попрекнул за кажущуюся неуклюжесть и наказал повторить. Выполнив пройденную майскую программу, Наруто умылся.
   - Итачи попросил проверить тебя на родную стихию, - вдруг сказал Кисаме. - Мне надо чуточку ранить тебя. Дай руку.
   Он царапнул заскорузлым ногтем по ладони генина. Выступила кровь, и Кисаме сложил пальцы так, будто держал за ниточку. Из ранки стала вытягиваться чакра, но ни Наруто, ни Хошигаки её не увидели, пока получеловек не задействовал природную энергию. Струя чакры превратилась в жгут из воды, втянувшийся в руку Кисаме.
   - Поздравляю, у тебя Суитон. Будем тренировать этот стиль всякий раз после отработки упражнений с мечом и разучиванием новых.
   - Эм, то есть, я могу сейчас выучить технику Суитона?
   - Нет, - ответил Кисаме и мерзко улыбнулся акульим оскалом. - Считается, что Катон, стиль Огня, зависит от умения дышать. С водой то же самое. Я научу тебя дышать, как рыба. Ты научишься! Прежде чем соваться в стихийные техники, заруби себе это на носу.
   Повисла неловкая пауза.
   - Ныряй, - строго сказал Кисаме. - Нырни в воду и выдохни, потом высунься и снова окунайся с выдохом. Простое дыхательное упражнение. Ну!
   - Я не хочу нырять, - вдруг сказал Наруто.
   - Почему это? Сейчас июнь, водичка уже достаточно тёплая, ныряй!
   - Я просто не могу, под водой мне становится хреново, всё из-за экзамена на чуунина.
   - Что такое?
   - Отключился, когда выбирался из длинной трубы на двухметровой глубине.
   Кисаме издал горлом бурлящий звук и смачно харкнул на ветровку Наруто.
   - Два метра - это херня! Ныряй, будем клин клином вышибать!
   - Э! - обиделся парень, расстегивая ветровку, чтобы снять её.
   - А ну стой!
   Кисаме схватил его за волосы на затылке и с силой окунул в воду. Самехада схватила зубами меч Наруто и отплыла в сторону. Вынырнув, мальчик закашлялся.
   - Выдыхай в воде, чтобы не давиться!
   Наруто не успел ответить, как его снова окунули. Когда голова оказывается в прохладных водах озера, в висках начинает шуметь от перепада давления или температуры. Точного ответа генин не знал, да и все мысли куда-то улетучились.
   - Кха!
   Он глухо булькнул, вода попала в горло, Кисаме вытащил его за волосы, как котёнка за шкирку.
   - Тебе говорят, выдыхай!
   - Я не был готов, - прохрипел Наруто, выплевывая жидкость.
   - Думаешь, жизнь всё время сладкая, как мёд? Посиделки за пивом и алкогольные фестивали закончились! Пора быть готовым ко всему!
   Голова Наруто снова встретилась с озером. Он тёр на поверхности глаза, но сейчас уже мог смотреть, хоть с трудом, но различал миллионы мутных ворсинок в зеленой толще воды, задержав дыхание.
   - Ты понимаешь человеческую речь, дятел? - спросил Кисаме с издёвкой, снова достав Наруто. - Не задерживай дыхание, не хлебай воду, а просто делай выдох при каждом погружении, это полезно для лёгких. Желательно между спуском и подъёмом.
   Генина опять мокнули в воду, и на этот раз он выдул весь воздух из-за щёк. Кисаме поднял его уже мягче.
   - Вот, наконец-то! Ещё девять раз.
   - О нет...
  
   Мечник отпустил Наруто и разрешил отдохнуть перед следующим упражнением для Суитона.
   - Вы покажете мне, как делать техники?
   - Опять нет, - отказал Кисаме. - поговорим об этом через две недели.
   - А что тогда ещё?
   - Нырять, целиком. Можно в одежде, а можно и без. Проще некуда.
   - Нет! - взъярился Наруто. - Или разучиваем приём с мечом, или домой!
   Судя по ухмылке, Кисаме задумал что-то неладное.
   - Хорошо. - Неожиданно спокойно сказал он. - Я покажу тебе пару ударчиков.
   Он вынул меч Наруто из пасти Самехады и сделал несколько пробных взмахов, будто приноравливался к хватке.
   - Сначала ведём два рубящих... - Кисаме размашисто провёл клинком от плеча до шеи гипотетического врага, - а потом...
   Кисаме швырнул меч в воду дальше от того места, где они стояли, то есть, оружие погрузилось примерно на те самые злосчастные два метра в глубину.
   - Мой меч! Зачем Вы это сделали?!
   - Ныряй, - с чувством собственного достоинства сказал он. - Я ещё на первой тренировке говорил, что мечник никогда не должен терять оружие. Где, мать твою, бинты на запястье? Бинты на кисти ведущей руки не дадут растянуть мышцу на плёвом движении, а на самих бинтах должен быть рисунок техники призыва, чтобы всегда возвращать меч, где бы он ни был! На лезвии и внутри рукояти по рисунку обратного призыва!
   Наруто не видел другого варианта, кроме как прыгнуть в воду за мечом. Прищурившись в воде, он еле обнаружил его на илистом дне. Выплывать с грузом оказалось тяжелее, чем он представлял.
   На поверхности Кисаме отобрал у него меч и закинул ещё дальше, чем в предыдущий раз.
   - Вперёд, дружок!
   - Вот сука...
   Наруто со злостью погрёб к исчезающим в волнах кругам от потонувшего предмета и нырнул. Как ни странно, метод Кисаме работал: генин перестал негативно воспринимать воду, но не в этот день. Недели оказалось достаточно, чтобы привыкнуть. Он схватил меч за рукоятку и поплыл наверх, к зеленеющему свету.
   Перед тем, как уйти с озера, Кисаме развернул свиток, который он пронёс в Самехаде. Из печати обратного призыва вытекла вся застаревшая вода из аквариума в штабе Акацуки. Мечник взял другой свиток и заплыл с ним как можно дальше, чтобы запечатать в него нужный объём воды, которого хватит на цистерну. Наруто накинул капюшон на мокрую голову и побрёл к рыбацкому пирсу ждать Кисаме.
  
   ***
  
   Струи ливня стучали о натянутую ткань чёрного зонта, ручку которого Наруто зажал подмышкой. Узумаки сидел на лавке напротив здания семьи Фарло. Два месяца он вёл слежку за этим домом, чтобы понять, когда Анаис и новые сотрудники мафиозного клана находятся здесь, а когда отсутствуют. Наруто сидел каждый день в определенные часы, сравнивая условия. Большинство прошедшего времени за него сидел клон, но когда сам Наруто выходил на прогулку в эти часы, он откидывался на спинку лавочки, подложив себе картонку на мокрые доски, словно старый дед. Ещё пара клонов под видом неизвестных горожан неспешно проходили мимо здания, чтобы следить и с других сторон. Наруто нашёл несколько лазов в городское подземелье, так что третий клон был в катакомбах и караулил висячую лестницу чёрного хода, где препятствием в дом был запечатанный люк.
   Капли барабанили по зонту, Наруто медленно ел семечки, неотрывно наблюдая за входом и панорамным окном на три последних этажа. Шум струящегося дождя успокаивал. Сырость, лужи с лопающимися пузырями от капель, мокрый асфальт, серые, невзрачные дома и небо, скрытое из-за пелены тумана - всё клонило в сон и рассеивало всякое внимание, но Наруто запрещал себе отвлекаться, проявляя недюжинное терпение.
   Единственное, что заставляло его возвращаться к дому семьи Фарло снова и снова - маниакальное желание пробраться внутрь и вскрыть сейф Йона, находящийся в его покоях.
  
  
   ___________________________________________________________________
  
   *- Майора, имя докера. Ударения в слове на "а" и "о" одновременно. Более точно пишется с выделением так: Май-Ора.
   Образ крупного здоровяка взят из раннего состава Акацуки по манге (человек за спиной Кисаме, первый вариант Какудзу)
   http://s017.radikal.ru/i421/1207/65/b75613408e7f.jpg
  
   *- Я сделал тебе предложение, от которого ты не мог отказаться. - Тоби произносит сильно искажённую цитату Майкла Корлеоне из фильма "Крёстный отец": "Мой отец сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться".
   *- Хикари - имя вымышленного Учихи, погибшего в резне, он владеет Кеккей-Генкаем света с помощью шарингана, а имя Хикари по-японски означает "свет".
   *- циркумпункт - символ солнца-светила в Древнем Египте - кружок с точкой внутри. В фанфике это рисунок Мангёке шарингана Хикари - точка-зрачок, увеличивающаяся внутри окружности. Название техники "Всевидящее око" тоже косвенно связано с древними мистическими толкованиями символа циркумпункт.
   *- автаркия - система замкнутого воспроизводства сообщества, с минимальной зависимостью от обмена с внешней средой; экономический режим самообеспечения страны, в котором минимизируется внешний товарный оборот.
  *- они страшатся умирания, а не оказаться мёртвыми - Тоби произносит немного искажённую цитату Эпихарма, древнегреческого философа-досократика, поэта и комедиографа. В оригинале: Emori nolo, sed me esse mortuum nihil aestimo. "Я не боюсь оказаться мёртвым, меня страшит умирание". (лат.)
   *- Йеремия Савон - отсылка к итальянскому доминиканскому священнику по имени Джироламо Савонарола. Монах, диктатор. По его указу сжигали гуманистические книги.
   *- Баке-сеннин - по фанфику это кит, такой же покровитель скрытого места животных, как Жаба отшельник или Змей. Имя Баке взято из японских мифов о Баке-кудзира. Некоторые считают, что мифологически этот кит перекликается с тем, который съел Иону в древнегреческих мифах.
  Подробно:
  Ветхий Завет был написан на иврите, а Новый Завет - на греческом языке. В греческом оригинале текста стоит слово "Ketosu", то есть кит. В еврейских и греческих текстах это "большая рыба." Она пленила Иону на три дня и три ночи, является символом смерти. Откуда в Яффе, на побережье Средиземного моря, мог взяться кит? Может быть он приплыл с берегов Японского архипелага? Просто удивительно, как взаимосвязаны мифы разных народов. Ведь иудаизм запрещал древним евреям употреблять в пищу рыбу фуго. У японцев есть миф о Бакэ-кудзира (Bake-kujira, 化け鯨, ばけくじら). Давным давно, в префектуре Симанэ, рыбаки как-то увидели непомерно огромного костяного кита, который появился в окружении множества зловещего вида птиц. Рыбаки пробовали бросать в него свои гарпуны, но это не принесло никакого эффекта, и кит удалился со своей свитой. Бакэ-кудзира - это кит-призрак, демон из многочисленного семейства японских екай. Считается, что Бакэ-кудзира первоначально был обычным животным, конверсия в монстра произошла после его смерти. Огромный скелет кита из японской мифологии с огромными зубами и странными рогами считается воплощением ненависти китов к охотников на них, он выражает недовольство животного к человеку. (Т.е философия Кисаме)
  
  
  Доп. инфа. Выделение шаринганом чакры в окружающем мире похоже на золотой код из фильма "Матрица". Так, например, для Итачи выглядел бы теневой клон из чакры янь. http://s011.radikal.ru/i316/1207/a6/468f72e9fa0c.jpg
   __________________________________________________________________
  
  
  

Глава 6 Превосходство

  
  
   Свет дневной иссяк,
   И вокруг меня пустыня.
   Звон звезд гонит прочь мрак,
   Да святится Твое Имя!
   Я здесь, я нигде,
   Но слезами боль не хлынет,
   Будь свят скорбный удел,
   Да святится Твое Имя!
  
  
   Ни ветра, ни сна, кто вспомнит меня?
  
  
   Как бы я хотел плыть в лодке
   Морем на закат,
   Вольным быть, как зверь свободный,
   И растить свой сад,
   Жить бы лет до ста и любить, как все
   Любят на земле!
   (Отрывок из песни "Свет дневной иссяк" группы "Ария")
  
  
  
   Хлопающие звуки ударов кулаков по боксёрской груше, подвешенной к турнику за железный крюк, прекратились, и мальчик остановил её ладонями. Мышцы тела приятно ныли после ответственно выполненной тренировки, и он, как всегда, затянул с упражнениями в зале. Люди, занимавшиеся здесь, уже ушли, даже тренер, и только вахтёр сидел на первом этаже в полутемном холле, терпеливо ждавший последнего клиента, чтобы забрать ключик и полотенце, а потом с чистой совестью подняться к себе в квартиру в этом же доме.
   Мальчик выглянул в окно, закрывшись ладонями от света в зале. За стеклом чернели осенние сумерки, клонящиеся к глубокой ночи, а на небе светила полная луна.
   "Неужели я так увлёкся, что припозднился? Опять... Блин, ещё надо всполоснуться".
   Ученик Академии шиноби взял выданные полотенце с ключиком и выключил свет в тренажёрной перед тем как уйти в мужскую уборную. Он скинул с себя всю одежду, закинул в шкафчик по нужному номеру от ключа, закрыл его и заперся в душевой. Краники с лязгом повернулись, и из ручки полились тёплые струи воды. Мальчик смыл с себя пот и постоял ещё некоторое время в бездействии, задумавшись о чём-то. Вода била по телу, а он не двигался, пытаясь решить некую проблему, занозой впившейся в мозг. Ответов на несуществующие вопросы не было, и мальчику казалось, что он спит на ходу. Затянув набалдашники краников потуже, он прервал подачу воды и вытерся насухо полотенцем.
   На выходе в раздевалку он поскользнулся, но удержался на ногах. В душе возникли плохие предчувствия, будто бы несостоявшееся падение что-то знаменовало, но мальчик не верил в приметы. Собрав форму в рюкзак и закрыв шкафчик, он переоделся в повседневные чёрные шортики и футболку с широкой стойкой горла. Торопливо вернув полотенце с ключом вахтёру, мальчик выбежал на улицу и стремглав помчался домой в родной квартал.
   Высоко в небе светила яркая луна, зависшая промеж неподвижных облаков. Бежать впотьмах, да ещё после тренировки, было тяжело. Мальчик редко давал себе остановиться и передохнуть: его торопило странное предчувствие беды, но он и не хотел думать об этом.
   "Вечно я опаздываю к ужину!" - упрекнул он себя, придерживая на бегу сумку. Неожиданно мальчик заметил кого-то на телеграфном столбе: на фоне луны мелькнул силуэт сидящего ниндзя с катаной за спиной.
   "Что... что это было?" - с этой назойливой мыслью он свернул на улицу, где он жил. На пыльной дороге в косом свете луны и нескольких бумажных фонариков виднелись тела. Кто-то убил всех прохожих практически без боя.
   - Что... это... такое?
   Саске Учиха закричал, насколько хватило воздуха в лёгких. Он побежал в конец улицы к дому родителей, боясь худшего.
   "Не трусь! Не трусь! Не трусь!" - убеждал себя Саске, готовясь распахнуть двери. Одна была уже приотворена, и он с дрожью толкнул её вперёд.
   В полупустой комнате на дощатом полу лежали два тела.
   - Мама?! Папа?..
   Над трупами стоял его старший брат - Итачи, одетый в форму АНБУ.
  
   []
  
   - Брат!!! Папа, мама... Почему они?.. - срывающимся голосом проговорил Саске, еле сдерживаясь от рыданий после увиденного: мертвые родители распластались друг на друге, истёкшие кровью.
   Просвистел сюрикен, процарапав Саске плечо. Итачи с презрением прикрыл глаза.
   - Глупый братишка...
   Саске невольно взглянул в лицо старшему брату. В глазах того сверкнули красные огни шарингана, радужка сменила рисунок, но этого Саске уже не заметил. Весь мир перед ним потерял цвета, став негативом фотоплёнки, и только багряный свет луны залил комнату. По всему телу прокатилась боль и, когда она вот-вот, казалось, утихнет, вспыхнула с новой силой. Раз за разом... Саске кричал, как безумный, схватившись за голову, разрываемую невидимыми полчищами тварей изнутри. Он увидел нечто вроде эха событий: Итачи за спиной родителей что-то произносит и взмахом сабли рассекает мать от плеча до живота и колющим ударом убивает отца, обернувшегося на предсмертный стон, которого Саске не услышал из-за роя скребущихся, как гвоздями по стеклу, острых лапок мерзких насекомых, копошившихся в голове. Кровь брызгами окропляет половицы. Саске падает...
   Он упал, не в силах пошевелиться. Изо рта потекла струйка слюны. В темноте мальчик еле разглядел полосу крови, тянущуюся от убитых. Реальность стала собой, зверская боль исчезла, оставив после себя неизгладимый осадок на душе.
   - Почему ты... - начал шептать Саске, и Итачи прекрасно услышал его в звенящей тишине.
   - Так было нужно.
   Итачи, оставшийся в живых после убийства более чем семидесяти человек из родного клана, включая лучших воинов и собственных родителей, обнажил катану. Саске, не осознавая риска, бросился к брату сломя голову. Старший Учиха ударил его кулаком в живот и грубо толкнул на пол. Саске чуть не столкнулся нос к носу с мёртвым отцом, склонившим голову над лужей крови, лежа на теле матери.
   Неведомый ужас и страх захлестнули мальчика, и он почувствовал, как в шортах влажнеет от мочи. На щеки покатились слёзы. Итачи без слов наступил младшему брату на спину, задрал ему голову, потянув за волосы, и быстрым движением резанул шею катаной. Глаза Саске закатились, и он провалился во мрак.
  
  
   Перед глазами всё плыло, как будто дали обухом по голове. Зрение пришло в норму, взгляд сфокусировался. Громадные деревья, перевитые друг с другом корнями, заполоняли всё пространство джунглей Леса Смерти, развесив необъятные кроны над тёмными полянами.
  
   К главе 6, часть 2. Громадные деревья, перевитые друг с другом корнями, заполоняли всё пространство джунглей Леса Смерти, развесив необъятные кроны над тёмными полянами. []
  
   Шорох донёсся откуда-то сверху, слева - так готов был поклясться Саске Учиха, активировавший шаринган. Но сомнения заставили его крутить головой в попытках углядеть малейшее движение противника за непомерно большими суками и листьями. Враг появился, быстро маневрируя по веткам на такой сумасшедшей скорости, что его лицо казалось размытым даже для невероятно точного шарингана: вправо, влево, зигзагами по диагонали, вверх, вниз. Саске в страхе не мог начать атаковать, как вдруг шиноби селения Травы со змеиным хвостом вместо ног резко прыгнул в его сторону. Генин отскочил, в кувырке сложив печати огненной техники. Как только сандалии коснулись земли, он выдул мощную струю пламени, вихрем испарившейся вместе с противником. Ниндзя скрылся от огня под землёй, судя по всему, превратив себя в ядро каменной торпеды, разрывающей грунт и дёрн в клочья. Облако пыли в мгновение ока пригнало к Саске с разлетающимися в стороны кусками земли.
   Мальчик инстинктивно прыгнул назад перед самым ударом, а вслед за ним хлёстко полетела дуга режущего воздушного потока - это враг использовал технику стиля Фуутон. Саске вовремя проскочил под веткой руками, как на турнике, кинув себя вбок на соседнюю. Ветряная волна разрезала ответвление ствола. Между громким треском древесины и грохотом тяжёлого сука по земле Саске быстро поднялся на десяток метров выше, чем противник, и спрятался в листве. Он вложил по кунаю между пятками и сандалиями, размотал прочную леску из вооружения клана Учиха и далеко забросил крючья. Как только стальные тросики выдержали проверку на прочность, Саске прыгнул, полетев по воздуху на самодельных лианах из металлической лески. Преодолев расстояние по окружности широчайшего ствола, он вылетел к противнику. Вражеские сэнбоны просвистели мимо, и генин разжал пальцы. По инерции его кинуло прямо на шиноби Травы, и Саске в кувырке подобрал момент, чтобы ударить его кунаями под пятками, изогнувшись в полёте. Соперник сложил руки, блокируя туловище, и поплатился: лезвия с размаху вонзились точно над согнутыми локтями. Саске приподнял пятки, оставив оружие, и упал вниз, сильно ударившись об ветку плечом, во рту пересохло и занемело от боли, что даже выругаться не получилось.
   Противник тоже не издал ни звука, вынув кунаи из ран ловким движением длиннющего языка, и метнул их обратно во владельца, приземлившегося спиной на ветку ниже, после чего растаял земляной гущей. Противник давно ушёл оттуда, оставив вместо себя клона стиля Дотон. Саске увернулся перекатом, несколько раз перескочил на другие деревья и пропал внизу. Он бежал к рюкзаку Наруто, где лежали три Дьявольских Ветровых Сюрикена. Сакура и Узумаки под шумок спрятались в подземном коконе, сделанном девочкой.
   "Раз, два, три!"
   Оттягивающие руки весом Дьявольские Ветровые Сюрикены были сложены; каждое из четырёх изогнутых лезвий чуть чуть выступало из-под другого. Саске подменил себя иллюзорным клоном, который поднялся на далёкие от земли ветки, выискивая противника. Шиноби Травы незамедлительно напал на фальшивку, уворачиваясь от брошенных сюрикенов, которые даже не были полностью раскрыты. Клон лопнул, а Саске выскочил из-за ветки, выдернув из неё застрявшие сюрикены. Щелчок - один раскрыт и кинут в замешкавшегося противника, второй и последний полетели следом. Избежав двух, враг подставился под третий, который вошёл в живот как нож в масло. Земляной клон растёкся вязкой лужей.
   - Что за...
   Из ствола за спиной просочилась половина тела врага, который схватил Саске и придавил к древесной коре. Клыки этого человека удлинились, и тот, с замахом откинув голову, резко опустил челюсти на шею мальчика. Всё померкло.
  
   Открывать глаза было тяжело, боль сотрясала всё тело множеством импульсов. Утыканный иглами сэнбон Саске лежал, согнувшись на каменной плите строящегося моста страны Волн. Было холодно, то ли из-за пасмурной погоды, то ли из-за техники зловещего ойнина в маске, создавшего купол из висящих в воздухе по отдельности ледяных зеркал вокруг Саске. Действие Кеккей-Генкая Хьётон Учиха видел впервые, и шаринган не помог против человека, стремительно двигавшегося между поверхностями зеркал, то исчезая в одном, то появляясь в другом или сразу во всех. Ойнин кидал сэнбоны с разных сторон, и в замкнутом пространстве укрыться от них не было возможности.
   Несколькими минутами ранее он пытался растопить лёд, но тщетно. Ойнин по имени Хаку не только перемещался внутри зеркальных граней, но ещё и тасовал их, как карты. Прямоугольные блоки льда хаотично менялись местами, путая Саске безумным калейдоскопом голубо-серых плоскостей.
  
   []
   Истекающий кровью Саске кашлянул, осознавая приближающийся конец. Он лежал ничком, роняя слёзы на плиту.
   "Итачи был прав: я слабак. Дотон... Надо было тренировать его, тогда я бы мог спрятаться под землёй и покинуть пределы техники... Даже с сильными огнём и молнией я беспомощен..."
   Тело не желало двигаться, и Учиха просто закрыл руками лицо, покорно ожидая последнего удара, который прикончит его. Все зеркала, висящие над ним, перестроились, собираясь в одну большую грань, отражавшую Саске на земле. Лёдяная поверхность потекла воском к центру, превращаясь в большую сосульку. Хаку сложил две печати, и громадный шип рухнул вниз, пробив Саске насквозь вместе с плитой, на которой он лежал. Брызги крови окаймили растёкшуюся из-под тела мальчика багряную лужу. Ойнин знал, что мальчик погиб.
  
  
   - А-ах... - хрипло воскликнул Саске после очередного пробуждения.
  
   []
  
   Приятный ветерок дул из едва приоткрытой форточки палаты, но Саске, одетый в одни трусы, натянул на себя простынь. Больничная постель отличалась от домашней тем, что была до тошнотворности идеально расправлена, но с мелкими катышками на белье. В тёмную палату падал тусклый белый свет уличных фонарей, который едва заметным туманом виднелся из-за стекла.
   Саске утёр невольно выступившую слезу. Мысли после неприятного сна пришли в порядок. Этой ночью он планировал сбежать из селения. Все раны практически зажили, но бинты не рекомендовалось снимать ещё неделю. На больничной койке Саске пропустил похороны Третьего Хокаге. Он узнал от Сакуры, что Хирузен был убит человеком по имени Орочимару, с которым он сражался в лесу, и тогда он сделал для себя окончательный вывод. Сама судьба подала ему знак, даже оставила его между шеей и плечом в виде метки из трёх томоэ. Какаши-сенсей потратил значительное количество времени, чтобы вручную расписать кровью печать фуиндзюцу вместе с несколькими напарниками дзёнинами. Печать была описана вокруг трёх томоэ и расходилась вертикальными письменами на древнем языке по телу Саске и даже по полу. Таким образом, негативная сила метки сдерживалась "Способом запечатывания зла" - так называлось это дзюцу. Иероглифы поползли к печати, когда Какаши-сенсей приложил руку к томоэ. Письмена уменьшались в мизерный текст, нанесённый несколькими рваными линиями, окружившими три загнутые чёрные капли, оставленные после укуса.
   "Я просто обязан найти Орочимару, чтобы он снял с меня это ограничение. Я не хочу сдерживать силу, я хочу обуздать её сам и убить Итачи! А человек, сумевший победить Хокаге, обязан стать моим учителем!"
   Через несколько дней к нему попала записка от неких помощников Орочимару с предложенными датами побега, и Саске съел её. Когда наступила та самая ночь, парень надел больничный халат и распахнул окно, предварительно заперев дверь штативом для капельницы.
  
  
   Собрав рюкзак дома в квартале Учих, где две трети зданий были опечатаны следственным отделом АНБУ, пришедшим на замену бывшей полиции, Саске быстро направился к нужной точке встречи. Как назло, его догнала Сакура, дежурившая в госпитале на правах стажёра. Не вытерпев, он намекнул, что покидает Коноху. Девушка хотела остановить его, но Учиха воспользовался моментом и вырубил её коротким, но действенным тычком тыльной стороны ладони по шее. Четыре приспешника Орочимару встретили его на северо-западе у подножия скалы с ликами Хокаге. Они перебрались через стену, ограждавшую всю деревню, и двинулись по направлению к Долине Завершения - легендарному месту, где когда-то сразились Первый Хокаге Хаширама Сенджу и недолго пробывший лидером клана Мадара Учиха. Парню предложили спрятаться внутри бочки, где его временно запечатали для восстановления свойств проклятой печати. Согнувшись калачиком, Саске закрыл глаза.
  
  
   Учиха взобрался на вершину памятника Мадаре, стоявшего напротив такого же высокого, но Хашираме. От вида, открывшегося на юг, у парня перехватило дыхание. Зелёное пятно лесного массива тянулось от долины к горизонту, и только речка Накано и редкие камни разбавляли нисколько не тронутый осенью пейзаж. Небо заволокло хмурыми тучами, под ногами что-то затряслось, и Саске обнаружил себя не на голове статуи в Долине Завершения, а на крыше небоскрёба. За спиной высился деревянный щит с надписью "Месть и возрождение". Напротив здания находились две точные копии высоток, но на них стояли Наруто и Сакура. Вдруг небоскрёбы со страшным грохотом просели, будто средние этажи подорвали мощной взрывчаткой. Саске чуть не упал - он успел схватиться рукой за край парапета. Парень закрыл глаза. Он почувствовал, что Сакура пытается перепрыгнуть к нему, но не может, а Наруто сорвался вниз и, наверняка, разбился. Пальцы онемели, ослабли, и Саске унесло вниз.
  
  
   Учиха Саске проснулся в холодном поту, резко поднявшись с постели в мрачной комнате с витиеватыми резными узорами по камню стен, похожими на многослойные круговые полосы.
   - А-а!!!
   Он резко вздрогнул, увидев Орочимару, который стоял рядом с кроватью.
   - Доброе утро, Саске.
   - К-какого чёрта Вы меня пугаете? - проговорил взволнованный Учиха, повернувшись к сенсею. - Вы что, смотрели, как я сплю?
   - Я только что зашёл к тебе, Саске. Ты неважно выглядишь. Приснилось что-то нехорошее?
   - Да уж, - отозвался он. - Выйдите, пожалуйста, я оденусь.
   - Позавтракай с Кабуто, а я буду ждать в сорок третьей комнате.
   - Непременно.
   Саске проводил взглядом Орочимару в кимоно. В змеином саннине одновременно сочетались некий аристократизм, стремление к эстетическому идеалу, но почти в такой же степени животная дикость. Месяца с этого дня доверительного знакомства хватило, чтобы Учиха понял - Орочимару - скрытная, способная на коварство личность. Саннин был опытным, практически всезнающим человеком, и это подкупало Саске - он считал себя из ряда вон выходящим, получившим уникальные возможности, недоступные никому.
   Самоназванный учитель готовил Саске к грядущему бою против Итачи. По заключённому договору между ними, Орочимару должен был максимально помочь Саске овладеть разными техниками, в том числе и киндзюцу - запрещённых для применения человеком, некоторые из которых саннин изобрёл сам. Взамен, Учиха поклялся, что добудет глаза старшего брата и расплатится ими с Орочимару за всё.
  
  
   Новая одежда Учихи высохла за ночь, но он решил надеть старые тренировочные шорты и футболку, брошенные в нижний ящик дубового шкафа у стенки в смежной комнатке с дверью в туалет. Пол в подземельях сильно холодил ноги, и Саске предпочёл носить тонкие сандали сэта, плетёные из местной травы игуса. В них было не так жарко и тесновато, как в обычной для шиноби обуви. В противоположность Саске Орочимару всегда расхаживал по катакомбам босыми ногами. В туалете, совмещённом с ванной комнатой, Саске умылся, оценивая своё состояние по грязноватому отражению в зеркале.
   "Чёрт, почему глаза красные? Я же выспался..."
   Веки слегка припухли - Саске неосознанно чесал их во сне, то ли от покалывания в шарингане, то ли от невольно выступивших слёз во время кошмара. Учиха ещё раз плеснул прохладной водой в лицо, растирая щёки, лоб и веки пальцами. Он ещё раз посмотрелся в зеркало.
   "Долбанный Орочимару... И с чего это я с ним на Вы? А, этикет клана..."
   Саске выключил кран и с неохотой поплёлся на кухню по коридору, освещаемому свечами, стоявшими в узких полукруглых чашах из стены вместо кронштейнов с факелами. Он сразу отметил, что привыкнуть жить в мрачных застенках не так уж легко, но Орочимару говорил, что одной землянкой-лабиринтом его потаённые убежища не ограничиваются, и впоследствии Саске сам убедился в этом.
   На кухне хозяйствовал помощник Орочимару - доктор Якуши Кабуто. Он был ирьёнином, но эта профессия оказалась лишь прикрытием в его шпионской работе. С самого детства он работал на АНБУ Конохи, выполняя задания по всем пяти великим странам и их подчиненным территориям. Личность Кабуто, как сказал Орочимару, стёрлась, но он дал своему ассистенту имя и кров над головой в тот день, когда сам должен был по заданию устранить Кабуто как человека, узнавшего слишком многое благодаря шпионажу. Для АНБУ Кабуто стал оперативником, потерявшим "срок годности".
   Помимо домашних дел, Кабуто участвовал в научных исследованиях. Вместе с Орочимару они проводили опыты, как понял Саске, на людях. Лаборатории находились в разных убежищах, и каждая была обустроена под определенных пленников.
   Зайдя в обеденную комнату с открытой кухней, Саске сел завтракать - Кабуто уже подал на стол жаркое из говядины, а сам налил себе чай.
   - Приятного аппетита. - Ложечка в чашке зазвенела по фарфору, когда доктор-шпион принялся размешивать сахар.
   - Спасибо, - невнятно проговорил Саске, накалывая ломтик жареного картофеля на вилку.
   Это был его второй завтрак в новом доме. Вчера Кабуто рассказывал о себе и Орочимару, а сегодня он молчал. Учиха ел не спеша, с наслаждением - блюдо вышло очень вкусным. Он искоса посмотрел на ассистента его сенсея. Пепельноволосый шиноби не часто подносил чашку ко рту и столь же изредка поправлял очки в идеально круглой оправе. Кабуто практически никогда не менял одежду, он неизменно ходил в одном и том же, отчего фиолетовая безрукавка поверх бело-серой футболки и дутые штаны из формы шиноби казались поношенными. Он объяснил Саске это тем, что не хочет переодеваться. С изменением внешности его личность начнёт меняться и отказываться от того образа, в котором он пожелал остаться и умереть. Только так он может ассоциировать себя с новой личностью по имени Кабуто. Даже на заданиях, когда надо было замаскироваться или прикинуться другим человеком, он надевал чужое снаряжение поверх своей одежды. Причиной тому была длительная служба в АНБУ, куда он попал ещё в детстве, фактически проданный настоятелями монастырского лечебного приюта за материальную помощь от Корня Конохи.
   - Темно...
   - Привыкнешь.
   Сегодня разговор пока не клеился, и Учиха молча доел завтрак.
  
   ***
  
   Саске вошёл в комнату, где Орочимару сидел за небольшим столом в окружении книжных шкафов. Само помещение обставили так, что оно напоминало каморку, хотя в ней было больше от школьного класса, чем от кладовой.
   "Очень маленький класс", - подумал Саске.
   - Присаживайся. - Орочимару указал на единственный стул перед партой, которую Учиха принял за ветхий стол. Генин сел, не сводя глаз с Орочимару. Саннин, не скрывая ухмылки, кивнул и стал доставать из ближайшего шкафа объёмные геометрические фигуры, стоявшие на верхней полке.
   - Что это? - спросмил Саске, глядя на белую сферу и многоугольники.
   - Ты проходил стереометрию в Академии? - Орочимару провёл пальцами по грани пыльного куба. - Хорошо учил?
   - Конечно, что за вопрос! У меня по всем предметам в табеле были только единицы!* - за ответом последовал смешок Орочимару.
   - Я не сомневался, Учиха. Однако я дам задание, совмещающее в себе гражданские науки с навыками шиноби - простое упражнение на контроль чакры...
   - Ну? - с нетерпением перебил его Саске.
   -...Ты говорил, что учил дзюцу на основе концентрации чакры в руке. Сейчас ты будешь оттачивать эту самую концентрацию до совершенства. Как ты сказал? Чидори? Это маленький бесформенный ком электричества в руке, который может выйти из-под контроля, а то и задеть тебя. Попробуй концентрировать чакру в форме этих фигур вокруг руки и в ней. Как только достигнешь автоматизма - а это произойдёт после двухчасовых ежедневных тренировок - сможешь придавать электричеству техники любой тактически удобный вид. Начинай. Да, кстати...
   - Что?
   - Тебе снился плохой сон?
   - Не Ваше дело. Сны - это не та вещь, которой можно легко делиться с другими.
   - Правильно. В таком случае, я обязан наладить твой отдых, иначе настрой перед тренировками будет совсем ни к чёрту. Коренные аборигены этих мест: лекари, шаманы, колдуны, - ещё до основания селения Травы, делали разные обереги... У них есть защитный амулет для спящего сознания. Специально для тебя могу купить такой в деревне, называется Ловец Снов.
   - Угу, - буркнул Саске, не имевший об этом ни малейшего представления.
   Ко всему прочему Орочимару положил ещё и лист бумаги. Все фигуры и лист служили наглядным примером форм, в которые Саске должен научиться складывать чакру Райтона. Саннин ушёл, а Учиха принялся создавать электрический куб в ладони, а потом сферу. В будущем его ждали тетраэдр, конус, цилиндр, бипирамида, параллелепипеды и прочие многоугольники. Искры неровными движениями выстраивались в подобие куба, и Саске понял, что задача только на первый взгляд казалась лёгкой - потоки стихийной чакры слишком свободно покидали тело, за пределами которого удерживать их было трудно. Если комок он ограничивал согнутыми пальцами, то с кубом приходилось постепенно увеличивать размер по образу фигуры на столе и распрямлять пальцы, рискуя прервать технику.
   Поначалу он формировал рёбра из чакры, а потом, когда научился держать пустую оболочку из электричества, заполнял куб для полноценной техники Чидори. Саске шёл от малого к большему, полагая, что нет смысла бросаться от практики одной фигуры к другой, надо закончить тренировку на заметном результате хотя бы с первым многоугольником.
   Во время обучения Саске сидел один - Орочимару старался не мозолить ученику глаза своим присутствием, лишь изредка заходя, чтобы посмотреть на результаты или помочь по возникшим вопросам, если таковые были, а Учиха не очень-то и хотел их задавать. Однако впоследствии случались моменты, когда Саске приходилось умерить спесь и принять помощь нового сенсея. Саннин подметил эту черту характера в нём и учил генина смирению.
  
  
   Преодолевать маленькие ступени на пути к всесилию было приятно - Саске с азартом наблюдал за тем, как из ладони возникают струи белого электричества, заполняющего пространство вокруг руки. Куб затрещал, будто в лесу тысячи птиц зашлись в одной трели, искры и отрезки молний сверкали, вырываясь со всей поверхности фигуры из чакры. Выдержки не хватило - техника развеялась, и Саске понял, что повторять наработанное он будет не раз, а ему до этого на мгновение показалось, что он уже освоил дзюцу. Пока Орочимару не вернулся в комнату, парень прошёлся по комнатке, разминая затёкшую ногу, чтобы в ступне прошли неприятные покалывания. Его внимание привлекли книги в шкафах Орочимару.
   "Медицинские справочники, толковые словари на ту же тему... - Саске бегло проглядел все названия перед собой и глянул на верхнюю полку. - "Змеи в медицине"? Хм, надо бы почитать..." - он провёл пальцем по запылённому корешку книги, немного подумал и вытянул её к себе, чтобы посмотреть на обложку и начало трактата. С первых строк на желтоватых страницах старым печатным шрифтом писалось о том, как в древности боялись и почитали змей. Саске пролистал до конца введения, но не успел даже захлопнуть книжку.
   - Что читаем? - это в комнату незаметно вошёл Орочимару.
   - "Змеи в медицине", - Учиха показал обложку с тиснеными буквами.
   - Сейчас есть вещи поважнее, хе-хе. Например, твоя проклятая печать.
   - А что с ней? - напрягся Саске. - Разве фуиндзюцу посланных за мной Ваших помощников не сделало её совершенной?
   - Сделало, просто тебе надо научиться контролировать второй уровень проклятой печати. На это уйдёт несколько недель тренировок, к тому же, они будут проходить не здесь, завтра или послезавтра выдвигаемся.
   - А где я буду тренироваться? - Саске удивило то, что он не пробыл здесь и трёх полных дней, а саннин уже предлагает куда-то идти, менять местонахождение, да ещё кажется, что предстоит неблизкий путь. Орочимару подтвердил ожидания Саске:
   - В "Северном убежище". Знаешь, где находится Долина Смерти?
   - Граница страны Звука и весь север стран Горячих Источников и Молний?
   - Именно. Всё-таки надень ту форму, которую тебе дал Кабуто, - твёрдо сказал саннин. - В каменной пустыне будет жарковато.
  
   ***
  
   Орочимару приукрасил факты. Долина Смерти оказалась настоящим пеклом. Яркое солнце нещадно палило, грея воздух и растрескавшуюся землю, похожую на изрезанную морщинами кожу старика - разломы паутиной делили каменную почву на островки, выложенные под ногами раскалённой мозаикой. Саске, выполнив просьбу сенсея, перед выходом надел на голое тело белую рубаху большего размера, чем надо (на ней отсутствовали пуговицы), и штаны, а дождевой фиолетовый плащ, вывернутый наизнанку, был подпоясан канатной веревкой того же цвета, на манер формы Орочимару. Сенсей и Кабуто с походным рюкзаком шли рядом, укрываясь от палящих лучей солнца бумажными зонтиками вагаса. Саске отказался от предложенного зонта, хотя в его семье эта вещь наряду с веерами учива считалась атрибутом культурного человека, чтящего традиции прошлого, в частности аристократическую этику самураев. Голову пекло, но Учиха решил вести себя наперекор всему.
   "Если я не вынесу жары, значит, я ещё более слаб, чем говорил Итачи. Ведь это даже не бой... Хотя, это как посмотреть... Итачи сильнее любой стихии, а сейчас я борюсь с ней".
   Некоторое время погодя Орочимару спросил:
   - Саске, может быть, ты прикроешь голову? Рубашку можно повязать банданой.
   - Нет, - буркнул тот. - Не хочу.
   Саннин лишь хмыкнул, понимая проснувшийся в Саске дух подростка-бунтаря, и прибавил шаг.
   В долине почти не было растительности, иногда попадались чахлые деревца без листьев, искривившиеся над землёй. Над каменной пустыней тянулась бескрайняя небесная синь с медленно плывущими перинами белых облаков. Сухой, жаркий ветер легко трепал волосы идущих путников.
  
   []
  
   Территория Долины была широкой впадиной рядом с горами страны Молний и позади гряды, которая разделяла север материка со страной Огня. Раньше, когда ещё не нарисовали карт, не обозначили границы, здесь была живая, плодородная земля, поросшая дикими лугами сизой травы и сорняков от берегов правого рукава реки Накано до Северного океана. Зелено-голубые волны из травинок сильно редели к подножиям гор страны Молний, но эти места никогда не были обделены природой, и только в столетии, когда жил Риккудо, всё изменилось, как полагали люди. С появлением чакры и расселением народов по этническим зонам всё преобразилось, и что было тому виной, никто не знал. Дожди в центре материка теперь лились вечно, за горным перешейком между Северным и Великим океанами начиналась страна, навсегда заметенная снежными бурями, а здесь луга голубой травы и многие деревья исчезли, превратившись в каменную пустыню Долины Смерти.
  
  
   Нукенины находились в пути уже почти сутки, за это время они прошли пешком три страны и пересекали четвёртую, а в пятой - стране Молний, как сказал Орочимару, их пункт назначения. Если кого-то мучила жажда, Кабуто доставал из чемодана нужный свиток и распечатывал из него питьевой контейнер с водой, показавшейся Саске странной на вкус из-за непонятных ворсинок, напоминающих мякоть свежевыжатого сока, и даже приятно охлаждённая кусочками льда жидкость не могла перебить некомфортные ощущения на языке.
   - Ничего, что неприятно, зато это нужно для выносливости, - успокаивающим тоном объяснил Кабуто, но Саске не понравился ответ.
   - Это же допинг получается? Я хочу делать всё без вспомогательных средств.
   - Увы, не выйдет, - сказал Орочимару. - Ты хочешь стать сильнее, а у организма есть свои пределы. Чтобы ты не скончался ещё до встречи с братом, надо дать телу перейти черту своих возможностей. Стимуляторы только помогут, и в будущем ты уже сам сможешь задействовать резервы своих способностей без допингов.
   Саске со временем нехотя выпил всё содержимое контейнера, а потом ещё двух, последний как раз за пару часов до прибытия. Долина Смерти осталась позади и далеко внизу - трое шиноби поднялись на плато северной цепочки гор, до которых обычным людям и даже шиноби, не знающим секретного хода, не добраться. Сначала Орочимару провёл спутников по тоннелю пещеры, закрытой валуном с невидимой печатью. Саннин активировал фуиндзюцу, и на гигантском камне, перекрывавшим вход, появились узором блокирующей печати древние письмена. Глыба провалилась внутрь и сползла вбок так, что все могли по очереди протиснуться внутрь. На своде пещеры была нарисована вторая печать. Орочимару вновь активировал её, и камень подтянуло чакрой обратно, точно его кто-то сдвинул. Нукенины остались в кромешной тьме, но ненадолго - Кабуто зажёг лучину, и Саске увидел, что рядом стоит ящик с заготовленными деревяшками для факелов. Они были здесь потому, что когда-то Орочимару заранее оборудовал для себя удобства, чтобы не единожды возвращаться тем же путём. Кабуто захлопнул крышку и запечатал ящик от сырости.
   Тоннель выходил к озеру, находившемуся ниже уровня океана. Взгляд Саске скользнул вверх - от подножия горной цепи к небу. Бурые утёсы казались громадными клыками, торчащими из воды. Раздался всплеск воды - Орочимару схватился за какую-то корягу и потянул её на пологий каменистый берег. К обломку дерева, чудом не сгнившему в воде, была прибита кунаем цепь. Кабуто помог саннину вытащить из озерца достаточно длинный и широкий лист железа. Орочимару активировал на мокром полотне металла печать призыва, и тут же на месте рисунка фуиндзюцу возникла небольшая лодчонка с вёслами - ялик.
   Они перебрались на противоположный берег, начинавшийся в подножии горы, на которой располагалось убежище. Ялик снова был запечатан, а второй лист железа утоплен, но с другой стороны. Цепь таким же образом прибили к обломку старого дерева, наполовину спущенного в воду. Вход в убежище находился на верху горы между несколькими каменными столпами. Здание напоминало закрытый склад вооружения, а издалека его можно было принять за маленький храм горных монахов, живших отшельниками, но в общине. На столпе справа виднелась крытая беседка с алтарём, больше похожая на башенку постового наблюдателя. Наружные неприметность и аскетичность обманчивы - внутри горы под этим домом были построены несколько подземных уровней, как и в стране Травы.
   Саске обернулся, чтобы посмотреть с высоты птичьего полёта на Долину Смерти, местами не различимую из-за дымки. Солнце ослепительно сияло, отчего Учихе приходилось щуриться до боли в переносице.
   - Идём, Саске, сейчас я открою вход. - Орочимару обошёл столп и выявил на камнях печать фуиндзюцу после нескольких пассов руками. Ничего не произошло, хотя он положил ладонь на центральный круг печати.
   - Ну и что? - скептически произнёс младший Учиха.
   - Это просто звонок в дверь, - объяснил Кабуто. - В такой глуши орать и стучать бессмысленно. Звуки внешнего мира не попадают в убежище и наоборот. Так что нам откроют.
   Через пять или семь минут калитка, хитроумно скрытая в широких железных воротах, отворилась. На пороге их встретил альбинос Кагуя Кимимаро, который руководил командой "Четвёрка Звука". Благодаря им Саске удалось бежать из Конохи. Альбинос был самым необычным человеком из всех, кого видел Саске. На лбу Кимимаро алели два круга-пятнышка - признак принадлежности клану Кагуя. Пару прядей жидковатых волос обхватывали красные вертикальные резинки, а причёску пересекала ломаная зигзагообразная линия, выбритая машинкой. Зеленоглазый альбинос всегда пребывал в спокойствии - с его Кеккей-Генкаем это было неудивительно. Он мог манипулировать костями своего скелета, укреплять их, удлинять чакрой и вообще создавать новые, даже вне тела, и это делало его более чем опасным противником для всякого человека.
   - Прошу, - сказал Кимимаро, давая гостям пройти внутрь.
   Весь домик на поверхности оказался пустым, как положено для отвода глаз. Внутри был ещё один потайной ход, куда их повёл Кимимаро. Лестница уходила вниз под землю - на первый уровень вглубь. Там в общей комнате Кабуто распаковал чемодан, раздавая свитки.
   - Саске, твои комплекты одежды, книги, личное оружие, лови, - доктор кинул ему смотанную в синий рулон бумагу. - Вещи Орочимару. - белый валик был отложен на край стола. - Скоропортящиеся продукты, отнеси их в холодильные помещения, Кимимаро.
   Шиноби Звука поймал зелёный свиток.
   - Хорошо.
   - Пожалуй, надо устроить глобальный обед и подкрепиться после суточного путешествия, - сказал Орочимару. - Кабуто, я сейчас отведу Саске в его покои, а потом приду к тебе на кухню.
   Саннин взял Учиху за плечо и вывел из комнаты.
  
   ***
  
   После обеда Орочимару показал ученику всё убежище. Большую его часть занимала тюрьма для подопытных образцов. Занятия опытами над живыми людьми шокировали Саске, но он не стал резко реагировать на это. Заключенными являлись нукенины, обитатели государственных тюрем разных стран, откуда были выкуплены или похищены посредниками Орочимару, люди без определённого места жительства, попросту подобранные с улиц неблагополучных районов нестоличных городов. При всей своей далёкой от закона деятельности, Орочимару заручился поддержкой многих сомнительных личностей, которые могли раскрыть врагам или АНБУ его секреты, но саннин, судя по всему, нашёл способ хранить всё в тайне, выстроив пирамиду доверия наёмникам, в которой каждый слой вовлечённых в дело различался степенью осведомлённости. Те, кому доверялось куда больше знаний, были крепко повязаны с Орочимару либо шантажом, либо взаимовыгодным обменом. Саннин раскрывал лицо только перед обладателями проклятой печати, остальные практически никогда не видели его в глаза. Одни помогали наводить справки обо всём происходящем в пределах мира шиноби, другие поставляли продукты и жертв на опыты, третьи охраняли это убежище.
   Стражниками становились те, кто в идеале освоил первый уровень проклятой печати, но доступа ко второму намеренно были лишены саннином. Охрана - самая малочисленная группа помощников после Пятёрки Звука и ученых, ведь овладеть чужеродной чакрой, питающей носителя значительной силой, было не так-то просто.
   В тюремных камерах от второго до четвёртого этажа в глубину содержались жертвы опытов, неспособные овладеть даже первым уровнем печати джуин, поставленной Орочимару, но исключения из правил находились. Многие сходили с ума, кто тихо, кто буйно, результат был один - жизнь в четырёх стенах за усиленными фуиндзюцу решётками и дверями. Надсмотрщики следили, чтобы заключенные не вышли из-под контроля. Бунт столь опасных существ, кое-как сохранивших остатки разума, но приобретшие силу джуиндзюцу, попросту неостановим.
   На глазах у Саске какой-то тип в серых пижамных шортах и футболке попытался вырваться наружу, действие печати повергло безумца в неконтролируемую ярость. Он рвался и кричал, а решётка из балок прочного сплава не давала ему вырваться на волю. Охранник спешно подбежал и активировал печать внутри комнатки. Фуиндзюцу высвободило мощный электрический заряд на всю камеру. Взбешённый мужчина заорал, но его вопль становился всё тише, наконец, тело свалилось на каменный пол рядом с раскрошенными нарами.
   В столовую ходили только неопасные для охраны заключённые, и то небольшими группами. Других кормили раз в сутки, стражники приносили пленным довольно скудную пищу, в которую подкладывались таблетки, регулярно производящиеся в местных лабораториях. Пилюли делались как в АНБУ, чтобы держать организм шиноби в тонусе, даже если тот не будет питаться и спать неделями. Таблетка заставляла небольшие дозы чакры вмешваться в обмен веществ, тем самым сублимируя естественный приём пищи. Чакра, независимо от самих заключённых, которые никогда не медитировали, сама восполнялась, и Саске никак не мог этого понять. Орочимару не стал отвечать на этот вопрос.
   Из персонала убежища выделялись учёные, которые уже не один год работали в лабораториях Орочимару. Направления исследований выбирал Кабуто, предварительно решавший с Орочимару необходимость и расходы на поставленные задачи. Правда, как узнал потом Саске, им не было известно о существовании других укрытий саннина для тайных исследований, кроме Кабуто. Научную работу вели магистры своих областей знаний, не нашедшие применения таланту в родных странах, особенно если изыскания требовали преступить закон. К тому же Орочимару смог завербовать нескольких специалистов из АНБУ в разных частях света, дав свободу от контролирующей печати на языке, которая убивала проговорившегося человека и стоящих рядом с ним людей.
   Помимо всего созданного для экспериментов над заключенными, на самом нижнем уровне убежища находились тренировочные залы, разделённые настоящим лабиринтом из коридоров и выход к самодельному водопроводу с фильтрующей установкой и насосом, качавшим воду из подземного родника и озера. Запасным выходом из убежища оказался так называемый каменный мешок - карцер в виде громадного колодца, на дне которого должен был содержаться узник. Орочимару сказал Саске, что снаружи колодец нельзя обнаружить из-за скал, в которых скрыт ещё один ход к лабораториям, а оттуда - обратно в пустой дом, где их встречал Кимимаро.
  
  
   Когда Саске обошёл всё убежище с сенсеем, тот сказал ему:
   - Я считаю, твои тренировки надо разделить на два этапа. Первый - силовой, другой - с чакрой джуиндзюцу. Качать тело можно в тренировочном зале. Кабуто сказал, что рассчитал тебе график по нагрузкам, поговоришь с ним об этом, хорошо?
   - Конечно, - отозвался Саске.
   - Потом, проклятая печать. На нижнем уровне есть помещение, навроде бойцовской арены. Я хочу столкнуть тебя в бою один на один с обладателем такой печати, которой он овладел в идеале. Твоя задача - поравняться с ним.
   - Да я готов сделать это хоть прямо сейчас. А что надо сделать-то? Нокаутировать?
   - Боюсь, ты должен будешь убить, - с нажимом сказал Орочимару.
   - А если я не хочу убивать невинного человека?
   Саннин поймал на себе горячий, полный праведной ненависти взгляд Саске. Даже гибель родителей и всего клана не смогли породить в нём отчаянного желания отомстить всем вокруг, убить в состоянии аффекта, готового проснуться в любой момент. Саске остался предан мнению о высшей справедливости, что человеческая жизнь ценна и неприкосновенна. Исключением был только Итачи Учиха - его старший брат. Орочимару знал, что Итачи весьма силён, и действительно хотел дать Саске победить брата приобретёнными способностями. В планы саннина совсем не входило поддерживать мировоззрение Саске. Он понимал, что младший Учиха считает виновным только Итачи и старается не походить на него. Брат перебил почти весь клан, соответственно, Саске был решительно настроен свести количество трупов на своём пути к отмщению до нуля. А Орочимару это мешало в осуществлении своего плана.
   "Я должен сломать Саске, лишить его выбора, когда лучшей защитой может стать только нападение с последующим убийством, а потом привить ему мысль, что умерщвлением легче и быстрей достичь желаемого. И вот тогда его тело с каждым совершённым грехом будет слабеть, а сознание всё чаще колебаться, подрывая веру ко всему, даже к самому себе... Джуиндзюцу на шее пустит корни из моей чакры в расщелины его души, разорванной убийствами, и моё духовное "я" овладеет им ровно наполовину, дожидаясь второй - моего физического "я"".
   И Орочимару сказал:
   - Как же ты собираешься убить брата, если не можешь убить даже вшивого, мелкого противника, который встанет на твоём пути?
   - Поверьте, - зло произнёс Саске, его кулаки затряслись. - Когда передо мной будет Итачи, я приложу все свои силы, всю накопленную ярость, не расплёсканную по дороге на всякую мелочь, как Вы сказали о противниках. Я всё обращу только против него, и он умрёт. Понимаете, я питаю ненависть только к Итачи. Неужели кто-то кроме него заслуживает гибели от моей руки? Я выше этого, я не буду таким, как он...
   Орочимару положил руку на плечо ученика.
   - Довольно. Сегодня отдыхай, а с завтрашнего дня начнёшь физическую подготовку по плану Кабуто. А про бой с заключённым я подумаю. Надо создать условия, не предполагающие фатального исхода.
   - Правда? - с надеждой посмотрел на него Саске. - В таком случае я буду только рад опробовать возможности своей печати.
   - Ну, тогда иди, - подтолкнул его Орочимару. Учиха побрёл к себе в комнату, пару раз оглянувшись назад, чтобы понять, не идёт ли за ним сенсей, но тот уже пропал из виду где-то в глубине коридора.
  
  
   В этот вечер Саске ужинал в выделенной ему спальной. Кимимаро принёс еду, а сам сел на кровать, пока Учиха ел.
   - Ну как тебе на новом месте и вообще - у Орочимару?
   - Нормально, только мне, - Саске сделал паузу, чтобы прожевать кусочек мяса. - Мне очень не нравится эта затея с экспериментами на людях.
   - В клетках сидят отбросы общества, а в целях Орочимару - сугубо полезный опыт в области медицины. Он мне говорил, что собирается сделать некое открытие, связанное с ирьёниндзюцу и ещё одним видом чакры. Я, например, болен - заразился какой-то неизвестной дрянью в стране Ветра. Те лекарства, которые здесь изготавливают, помогают мне держаться на плаву и жить, так что без помощи Орочимару я бы умер.
   - Понятно. Однако, зачем столько людей? Для чего нужно было ставить им проклятые печати?
   Кимимаро не сразу ответил.
   - Честно говоря, мне это самому толком неизвестно. Одно знаю - это делает некоторых людей сильнее, быстрее и выносливее. Возможно, господин Орочимару хочет добиться того, чтобы улучшать любого человека, дать ему возможность задействовать все резервы организма без пагубных последствий. Надеюсь, они с Кабуто ищут способ сделать печать усвояемой любым желающим. А с прототипами очень тяжело справляться, поэтому в расход идут преступники.
   Саске доел гречневую кашу и отодвинул тарелку на край стола, взял чай и откинулся на спинку стула, отхлебнув из кружки.
   - Хотелось бы верить. Некоторым ведь так не хватает сил и здоровья... Я знал таких... Ладно, передайте спасибо за ужин, Кимимаро.
   Альбинос едва поклонился и забрал посуду, оставив Саске в одиночестве с книжкой, принесённой из убежища в стране Травы. На кухне он встретил Орочимару. Бледнокожий саннин, сощурив глаза по-змеиному, спросил только одно:
   - Сказал?
   - Как Вы просили, разумеется. Якуши Кабуто, Вам и Соэцу спасибо от Учихи за ужин.
   - Я ему скажу, он обрадуется, - проговорил Кабуто безразличным тоном. Орочимару победно улыбнулся, ничуть не сомневаясь в намеченном плане. Ложь капля за каплей будет подаваться Саске как правда, тем самым создавая ему иллюзию уверенности, хотя в действительности эти шажки только приблизят саннина к захвату тела Учихи в полной готовности принять организмом чужеродную душу со всеми её способностями. Шажки в его сторону будут настолько же незначительны на первый взгляд и неприятны, как мякоть в освежающем напитке из походного контейнера, которая на самом деле - волокно с генетическим материалом Первого Хокаге - Хаширамы Сенджу. Но Саске проглотит наживку вместе с грузилом и леской.
  
   ***
  
  
   - Ты готов, Саске?
   Учиха кивнул сенсею.
   - Хорошо, заходи в зал - это своего рода бойцовская арена. Кабуто и охрана приведут к тебе оппонента, идеально контролирующего первый уровень печати. Последи за его движениями шаринганом: почерпнёшь немало полезных трюков и вообще, будешь представлять себе возможности джуиндзюцу.
   Орочимару сказал, что будет наблюдать за боем по записи видеокамеры, висевшей в тёмном углу зала, и что правила объяснит Кабуто.
   Ассистент саннина пришёл через несколько минут в сопровождении двух стражников, которые вели под руки закованного в колодки парня, одетого в рваную пижамную робу. Шатену было не больше двадцати лет, ростом он не сильно отличался от Саске - выше всего на полголовы, но сутулость пленника уравнивала их.
   Кабуто сразу обратился к Саске, не теряя времени:
   - Познакомься со своим первым противником. Учиха Саске, это Уэно Ямару или номер семь. Уэно Ямару, это Учиха Саске.
   - Да понял я! - нагловато усмехнулся заключённый. - Может быть, вы уже снимите с меня эти колодки?
   Он повернулся к охранникам. Мужчины взглянули на Кабуто, и тот дал им разрешение.
   - Саске, слушай меня. Правила простые - бой идёт до того, пока кто-то из вас двоих не почувствует, что не может продолжать, либо возникает победная ситуация, когда один может следующим движением убить другого. Впрочем, Орочимару допускает это, но не считает обязательным. Ты должен пользоваться джуиндзюцу - в этом твоя главная задача.
   Как только заключённого освободили, Кабуто с охранниками покинул зал и закрыл его снаружи.
   - Эй, - негромко крикнул Саске в его сторону. - Сколько на это нам отводится времени?
   "Видимо, пока не произойдёт что-то из сказанного Кабуто", - подумал он, не дождавшись ответа. Оппонент переминался с ноги на ногу.
   Ямару протянул руку. Саске с недоверием оглядел заключённого.
   - Чего жмёшься? Я не кусаюсь, - хмыкнул Седьмой. - Я не так опасен, как некоторые тюремщики, мне даже разрешают ходить на обед в столовую.
   - Почему у тебя такая рваная одежда? - спросил Саске, отвечая рукопожатием. Ямару резко зажал его ладонь своей, как тисками.
   - Видишь ли, я седьмой в рейтинге Орочимару. С такими как ты я борюсь уже не в первый раз, и все попадаются на этот трюк... Я всем ломаю ру...
   Бой начался стремительно: Саске активировал шаринган, когда Ямару замахнулся локтем, чтобы повредить кость противника. Учихе удалось перехватить его запястье, оттянуть руки и сильно ударить лбом в переносицу.
   - О-ох... - заключённый отступил на несколько шагов, а Саске отпрыгнул, потирая ушибленный лоб. Он не стал предпринимать необдуманных решений, неторопливо смещаясь в сторону и оценивая обстановку. Глаз не смог ни за что зацепиться - помещение было совершенно пустым. Голые каменные стены да одинокая видеокамера с красным огоньком под объективом - и всё.
   Седьмой порвал рукав футболки, обнажая печать на плече.
   - Я ведь с тобой цацкаться не буду. Знаешь, как стать здесь первым для господина Орочимару? Победить всех врагов! А я их не только побеждал, я их убивал!
   По телу Ямару начали струиться линии узора, исходящие из печати. Чёрные изогнутые дорожки напоминали падающие морские волны, будто выведенные кисточкой чернилами на бумаге. На коже Седьмого их появлялось всё больше и больше, рисунок становился сплошным, покрывая всю левую половину туловища, до правой тянулись ещё не разросшиеся нити. Теперь весь образованный частичный покров переливался красновато-бурым цветом из-за чакры Орочимару, находившейся в печати джуин. Белок левого глаза шиноби почернел, а радужка окрасилась жёлтым, резко выделив зрачок, не сильно заметный ранее из-за карего цвета.
   То, что человек перед ним - ниндзя, Саске понял после того, как Ямару атаковал его пламенем - безо всякой тактики, напрямую. Учиха прыгнул в сторону и перекатился через плечо. Проклятая печать и впрямь действовала на скорость - Уэно невероятно быстрым прыжком сократил расстояние между ними до каких-то десятков сантиметров и внезапно ударил Саске. Ученик Орочимару не просчитал действий врага - его отвлекло полыхание чакры вокруг Ямару. Золотистая спираль смешанных энергий инь и янь била ключом, окутывая арестанта в покров из внешних цепей чакры. В реальности чакра невидима, и только бьякуган мог определять цвета выпускаемых потоков энергии. Саске знал это - в семье Учиха на слуху была информация о том, что может додзюцу клана Хьюга, ставшего для них конкурентом в плане глазных техник.
   Саске больно кувыркнулся по полу от удара, но тут же приподнялся в боевую стойку.
   "Время... Надо выиграть время! - решил он про себя, а сам уже действовал. - Пламя Дракона!"
   Учиха слегка мотнул головой, чтобы расширить радиус поражения. Огненная струя сильным напором описала ровную параболу напротив Ямару. От каменных плит, куда била выдыхаемая стихия, отразилась чакра, и на противника понеслась волна из огня. Уэно Ямару метнулся прочь к стене и ловко взобрался на неё, чтобы перепрыгнуть бурлящее пламя. Саске времени не терял - он зафиксировал движения оппонента шаринганом, попутно активируя печать под чёрной безрукавной рубахой. Тому ещё поспособствовала кратковременная вспышка злости от неожиданного удара в грудь.
   Собственный узор пришёлся как нельзя точно, чтобы описать склонность клана Учиха к огненным техникам. Язычки пламени ползли по телу, как чернильный рисунок, выводимый на бумаге кисточкой. Саске ощутил страшный зуд слева - в боку и руке, уже охваченных тёмными пятнами. Покалывания в глазу чувствовались ещё хуже, чем позавчера после сна, как будто что-то попало, настолько неприятное, отвратительное, что хотелось вырвать его из глазного яблока прямо ногтями. Саске закрыл часть лица рукой, глядя на Ямару одним шаринганом. Заключённый с гадкой усмешкой приземлился на холодный пол босыми ногами.
   - О-о, шустро ты вошёл в этот режим... Не всем удается так легко заставить печать работать... Обычно для этого надо помучиться, хе-хе-хе...
   Дурной смех узника притих.
   - Тебе не поможет печать, я убивал таких, как ты... Все были хороши, но я... Я лучше всех умею ломать конечности, я быстрее, я сильнее...
   Саске с презрением буравил Уэно взглядом - ему жутко надоела болтовня узника, будто нарочно растянутая этими театральными паузами. Высокомерный ублюдок явно получал наслаждение от самолюбования на словах.
   Вдруг Ямару сорвался с места, окружив кулак пламенем. Томоэ шарингана Саске крутанулись, когда он копировал движения пальцев противника. Три печати: "тигр" - огонь, "свинья" - кучность, "пёс" - длительность. Последняя - зеркально отражённый элемент "собака", для выполнения техники правой рукой. Учиха молниеносно повторил технику и направил кулак в огне навстречу Ямару. Их руки столкнулись. Костяшки пальцев Саске побелели от столь сильного удара, пусть даже смягчённого покровом чакры. Уэно не остановился, врезав второму наследнику клана по щеке, хоть тот и успел сделать подобие блока. Саске схватился за незащищённую руку и кинул врага через себя, благо печать придавала сил. А шаринган - реакцию: Учиха круто развернулся, ударив Ямару ногой в живот. Парня откинуло в конец зала и швырнуло об стену.
   - Гха, - сплюнул тот, держась за живот. - Ах ты... Маленький сраный говнюк, хе-хе-хе...
   Ямару сделал пальцами печати и плюнул огнём в Саске, не переставая складывать их. Вслед за пламенным ядром разразился вихрь, который подхватил чакру огня.
   Непроходимая стена взвилась до потолка, отрезав Саске от другой стороны. Всё произошло так быстро, что Учиха не смог ничего сделать, только прыгнуть вперёд, сквозь убийственную завесу, тем боком, что был защищён действием печати. Боли не удалось избежать, и Саске закричал. Телесный покров пропал, испаряя горящую на мальчике чакру.
   - Что, больше не сможешь пользоваться джуином? - рассмеялся Уэно. - Тебя хватило на такое малое время...
   - Заткнись, - процедил Саске сквозь зубы, держась за печать. Кожу в районе левого плеча жгло, как будто сверху на него вылили ушат кислоты.
   - Тогда я просто добью тебя! - с этими словами Ямару снова напал на генина. Даже шаринган не может помочь, если тело истерзано испытаниями на выносливость. Саске мог выдержать всё то, что полагается ему по возрасту и рангу, но не это. Змеиный саннин явно ждал от него многого. Седьмой, злобно усмехаясь, нанёс не успевшему увернуться Саске крепкий удар под дых.
   - Раз!
   ...А потом в скулу...
   - Два! - Ямару схватил его за шею и направил тело вниз. Удар коленом точно вписался генину в солнечное сплетение. На пол брызнули слюни, вырвавшиеся изо рта Учихи от кашля.
   - Три!
   Заключённый с размаху стукнул генина локтем в спину, и тот свалился наземь. Саске согнулся, встав на карачки. Злость и боль переполняли его настолько, что рисунок джуиндзюцу сам пришёл в действие, снова захватывая тело мальчика. Ямару завёл ногу назад, чтобы пнуть брюнета в живот, но Саске упёрся руками в пол и поочерёдно, широкими дугообразными взмахами влепил обеими ступнями по челюсти врага.
   - Получи! - Саске ужё твёрдо стоял перед Уэно Ямару, а затем резко подпрыгнул, ударяя ногами в грудь зека. Сутулый парень не успел защититься, как был откинут на спину. Учиха, отпрыгнув назад, стал складывать печати дзюцу Огненного шара, повторяя технику несколько раз для усиления эффекта. Ямару кувыркнулся назад и отбежал подальше от генина, но тот и не думал нападать. Саске побежал в конец зала к запертому выходу.
   "Если здесь я не вижу никакого способа победить ненасильственным способом, то надо сменить обстановку", - подумал ученик Орочимару. Огненная сфера, раскрутившаяся в воздухе до пары метров в диаметре, сорвалась с места, продавливая собой двери. Засов сломался, и створы вынесло наружу. Саске убежал в тёмный коридор, вынуждая Уэно последовать за ним.
   - Куда ты? Ха, думаешь, тебе удастся от меня скрыться? Пусть меня снова поймает охрана, но я достану тебя! - доносилось позади.
   Саске, уже однажды прошедший по лабиринту вместе с учителем, запомнил в общих чертах дорогу в "каменный мешок", служивший карцером. В длинной и широкой трубе, выложенной из кирпичей вверх, было темно - крышку заперли снаружи, чтобы кто-то не воспользовался этим путём для побега.
  
  
   - Кабуто, Кимимаро! Откройте им люк, - сказал Орочимару, наблюдая за бегущим по коридору Саске. На экране монитора, выдавашего изображение с видеокамер по нижней части убежища, силуэт пригнувшегося на ходу парня двигался вдоль стен по направлению к водопроводной системе и карцеру.
   - Зачем, господин? У этого преступника Уэно появится шанс убежать. - Кабуто, тем не менее, уже почти вышел из диспетчерской.
   - Когда я был здесь в последний раз, я с Кимимаро расставил всем печати, ограничивающие функции мышц всех, кто из этих заключённых удалится от выхода больше, чем на десять метров. Поторопитесь, Кабуто, я сейчас тоже присоединюсь.
   Ассистент убежал за Кимимаро, чтобы выйти с ним на поверхность. Саннин переключил изображение, чтобы видеть происходящее в лабиринте, а потом сделал клона из серых змей, чтобы тот заменил его.
   "Чёрт, он всё ещё не решился на убийство, ведь с таким психом - это единственный выход... - подумал Орочимару, вставя с места. - Пожалуй, надо идти. Шуншин но дзюцу".
   Саннин растаял в воздухе, как горящая бумажка, перемещаясь наружу из подземелья.
  
  
   Учиха смог оторваться - его собственная скорость резко возросла благодаря джуинзюцу. Как ни странно, ему всё удавалось проще, чем заключённому, который, видимо, до жизни в тюрьме был весьма посредственным шиноби, может быть, даже генином.
   "И тем не менее, у меня не получится одолеть его так легко, без кровопролития..."
   Саске на бегу плюнул сгустком пламени в дверь, какие обычно делают водонепроницаемыми для установки на плавательных судах:
   "Катон Эндан!"
   Железный пласт вместе с рукояткой согнулся вовнутрь, и генин снова повторил технику, снося с петель и эту преграду. Внутри высоченного колодца стоял жуткий холод, исходивший от камней. В темноте ничего нельзя было разглядеть, но Саске направил чакру в ноги, и шаринган выделял её ярким золотым светом, который кое-как разогнал темноту перед ним. Учиха прыгнул на закругляющуюся стену колодца и взобрался повыше, выжидая противника. В груди бешено застучало сердце. Парень закрыл глаза и почувствовал приближение обладателя джуиндзюцу.
   - Я знаю, где ты прячешься, я чувствую твоё присутствие, твой страх, - продолжил бахвалиться Уэно Ямару, переступая согнутую к бетонной плите дверь. Он поднял голову к Саске - наугад, ощущая следы чакры проклятой печати.
   - Вот ты где!
   Саске открыл глаза, и красноватое свечение шарингана приковало к себе взгляд номера Семь.
   - А-р-р! - взревел он, и погнался за Саске по отвесной стене. Учиха стремился наверх, к запечатанному выходу, а Ямару не отставал. Ближе к деревянному настилу, закрывавшему проём, узник прыгнул вбок, перехватывая Саске на противоположной стороне. Он сжал горло парня, и они оба кувырком полетели вниз. Изворотливый Ямару отскочил перед приземлением, и Саске с грохотом продавил телом бетон, оставив на обломках сети трещин. Поднявшаяся белая пыль разорвалась чьей-то фигурой - это Ямару накинулся на Учиху сквозь дымку, прижав его к полу. Пальцы снова сомкнулись на горле ученика Орочимару. Саске дёрнулся и застонал от боли, когда заключённый ударил его в живот с утроенной силой и поднял перед собой.
   - Ну вот, а сейчас я переломаю все твои косточки...
   - Тссс... - прошептал ему в ухо Саске.
   "Что?" - Уэно не смог даже повернуть головы - иллюзия шарингана прекратилась, и оказалось, что генин усыплял его удушающим хватом со спины. Вдруг в колодец проник яркий день - сначала узенькая полоса, а потом, с шумом сдвигаемой крышки, свет пополз по камням, ослепительно сияющий для тех, кто долгое время провёл во мраке. Саске даже не поморщился - шаринган приспосабливал хрусталики глаз к резкой перемене освещения. Затихающий Ямару перестал дёргать ногами в попытке высвободиться. Разлепив зажмуренные веки, он снова закрыл глаза, уже чтобы потерять сознание.
   "Приёмчик мне помог, спасибо Вам, Какаши-сенсей, хоть какую-то пользу обучение в Конохе мне принесло".
   Саске вылез из колодца по стене, наверху его ждали саннин, Кабуто и Кимимаро.
   - Ты убил его? - спокойно спросил Орочимару, втайне надеясь, что Саске преступил черту.
   - Я просто вырубил его. - Учиха расслабился, и рисунок проклятой печати исчез, собравшись в три запятые на плече мальчика. - Можете снова надеть ему колодки.
   Кимимаро спрыгнул в колодец, а Кабуто достал гарнитуру, чтобы отдать приказ:
   - Охрана нижнего уровня, Восточный сектор, пройдите в "каменный мешок", закуйте пленника.
   - Боюсь, твои тренировки ещё не закончены, придётся ещё пару раз состязаться с кем-то из моих заключённых.
   - Ничего, я справлюсь, сенсей, - уверенно сказал Саске. - Против шарингана эти животные просто ничто.
   Орочимару вновь усмехнулся.
   - Тебя ждут испытания, которые нельзя пройти, полагаясь только на додзюцу. Уж я позабочусь об этом. Представь, вдруг Итачи лишит тебя глаз раньше, чем ты его? Как бороться вслепую? Вторая ступень проклятой печати улучшит интуицию. Если говорить серьёзно, то я про способности сенсора. Скажи, ты почувствовал в темноте Ямару?
   - Да. Я понял, что это из-за печати, но не сразу.
   - Идём, я хочу тебе кое-что дать в качестве награды за успешный бой... Ты когда-нибудь пользовался холодным оружием, вроде катаны?..
  
   ***
  
  
   Cаске даже не заметил, как подошёл к концу ноябрь-месяц. К этому времени он с наставником и его помощником опять вернулись в убежище страны Травы, потому что Орочимару внёс в планы коррективы: надо было встретиться с кем-то из приближённых информаторов.
   Возвращение удачно совпало с началом зимы, так что Саске с чистой душой отправил себя на заслуженные каникулы. Наградой за бой, вместе с тем и подарком на Новый год, оказался меч Кусанаги, как сказал Орочимару, копия легендарного меча, способного резать любую материю. Тот клинок, что получил Саске, мог делать то же самое, но будучи наполненным смешанной энергией инь и янь, и с пропущенной через металл чакрой любого элемента. Учиха, по словам саннина, ещё не овладел необходимыми для этого навыками.
   Орочимару закончил все назначенные переговоры, и освободился к тридцать первому ноября. В тот же день он спросил ученика:
   - Как ты относишься к сэнто? Это, конечно, не общественный горячий источник на открытом воздухе с натуральной, минерализированной водой...
   - Нормально, - не повышая тона, оборвал его Саске. - У нас в клане тоже пользовались бойлерным водонагревом, и не надо было платить за посещение бани в соответствующем районе Конохи.
   - Так вот, Саске. Я сторонник традиций и культурных обычаев, так что каждый раз в канун Нового года я совершаю омовение в сэнто, который сделан тут, прямо в убежище.
   - Да, я помню, как Вы показывали мне, где находится зал с бассейном. Что Вы хотели?
   - Саске пытался сообразить, чего добивается его сенсей.
   - Я предлагаю тебе присоединиться ко мне, пересидим наступление Нового года и Рождества в горячей воде. Уверен, иначе ты просто не найдёшь, чем заняться в такой тоскливый вечер.
   - Уверены? А я вот сомневаюсь, - пошёл на попятную Саске. - Мне как-то не хочется проводить время в обществе с Вами.
   - Как знаешь... Я хотел, чтобы ты омылся водой того же состава, которую ты пил в Долине Смерти. Она не просто оздоровляет, она улучшает свойства чакры, а если быть конкретным, то это нужно для того, чтобы ты мог легко активировать джуиндзюцу, безболезненно.
   Саске быстро взглянул на лицо саннина. Тот не дрогнул ни одним мускулом.
   - Ладно, Вы правы, мне действительно нечего будет сегодня делать. Я вообще не ожидал, что мы так быстро вернёмся из того убежища.
   - Готовься к тому, что через неделю мы снова пойдём туда, хе-хе, - Орочимару кивнул ученику в знак уважения, и покинул его с улыбкой на устах.
  
  
   В одиннадцать вечера Орочимару уже ждал Саске в наполненном сэнто. Вокруг бассейна были установлены каменные скульптуры змей, из клыкастых пастей которых с журчаньем лилась вода, подкрашенная в розовато-фиолетовый цвет. В нетерпении от ожидания, саннин сплавал к противоположному борту и назад несколько раз, пока не услышал шаги в коридоре. Он вернулся на своё место, с каким-то возбуждением затаив дыхание. В помещение вошёл Саске, только что помывшийся в душе перед тем, как купаться в бассейне. Он, совершенно нагой, бросил полотенце на край борта и начал осторожно спускаться в воду.
   "Я..."
   Учиха сошёл на ступеньку вниз, выпрямившись. Он был уверен, что не поскользнётся, не упадёт. Внимание Орочимару не прошло мимо телосложения парня: не полный, но и не худой, на плоском животе слабо проступал рельеф мышц - ученик ещё не закончил график по силовым упражнениям, но и это уже считалось достижением.
   "Не ошибся..."
   Парень сделал ещё шаг, едва качнувшись в сторону. На бедре виднелась призывная печать. Резко очерченные от напряжения ключицы резко выделили округлые плечи. Он, наклонив голову, аккуратно ступил ещё ниже, заходя в воду по колено. Тень ото лба мальчика легла на ровный нос, скользнула по гладкой щеке за прядь волос и укрыла шею и плечи. Ученик был ни весел, ни печален.
   "В тебе..."
   Живот исчез под водной гладью, на бледной коже парня заиграл розоватый свет, а потом Учиха стоял в бассейне уже по плечи. Джуиндзюцу активировалось при соприкосновении с жидкостью, распустив ярко-бурые узоры по телу юноши.
   "Саске!.." - Орочимару не мог сдержаться от самодовольной улыбки. Он протянул покрывающуюся змеиной чешуёй руку пригласительным жестом в сторону генина. Вода подействовала и на кожу саннина, которую он собирался сбросить.
  
   []
  
   - Наконец-то, а то я уже заждался.
   Учитель окунулся, а Саске остановился, когда вода коснулась подбородка. Греться в бане оказалось действительно релаксирующе, особенно после дождливого дня в стране Травы и недолгой, но кропотливой тренировке по владению мечом. Кимимаро помогал генину освоить азы, потому что сам выучился у одного известного мечника страны Звука.
   "Исчезни!" - мысленно прогнал чакру Саске: печать вернулась в состояние покоя, рисунок в виде язычков пламени пропал.
   Орочимару вынырнул и вцепился ногтями в кожу за ушами, которая начала отделяться, как будто он рвал тонкую маску. Оторванные кусочки усыхали на глазах, превращаясь в прозрачные слои с чешуйками, как у настоящих змей, а кожа саннина побелела ещё сильней, словно он жил до этого в тесной одежде, которая сдавливала всё тело и прятала его от солнца. Орочимару в обновленном виде напоминал только что вылепленную из белого мрамора подвижную статую, и только длинные чёрные волосы и фиолетовые узоры, делавшие глаза раскосыми, выделялись на фоне мертвенно бледной кожи.
   Учиха закрыл веки, предпочтя не смотреть, как его учитель избавляется от изжившей своё плоти на животе и ногах. Через несколько минут, когда саннин опять вынырнул, в сэнто зашёл Кабуто с бутылкой вина и двумя бокалами.
   - Господин Орочимару, я принёс вино страны Травы - "Поместье мечты".
   - М, красное... - проговорил он под нос, размышляя вслух. - Я бы предпочёл "Белое поле"*, но... Раз так, то не сегодня, главное, чтобы тихое и сухое. Кстати, который час?
   - Без пяти двенадцать.
   - Ты очень вовремя, друг мой. - Орочимару по-змеиному облизнул губы.
   Кабуто разлил напиток по бокалам, поставив их на бортик за спиной Учихи, который немедленно обернулся, наблюдая, как вино наполняет стеклянные чаши. Орочимару поблагодарил ассистента и не без торопливости помахал ему рукой, мол, выйди отсюда, но тот не обиделся - привык за много лет беспрекословно подчиняться. Как только его шаги удалились, саннин медленно поплыл к ученику, отчего тот напрягся и отклонился в сторону, ткнувшись спиной об край бассейна. Саске едва не стукнулся головой о фонтан в виде каменной змеи, и в мыслях обругал себя за нервность. Его желудок совершил кульбит из-за ощущения чего-то нехорошего в действиях учителя.
   Орочимару с блаженной усмешкой на лице взял наполненные бокалы и протянул один из них парню.
   - Очень вкусное вино, мы с Кабуто закупаем его не первый год, а всё потому, что виноградник феодала Ёсимиро славится плодородностью и высшими сортами ингредиентов.
   Саске с осторожностью взял бокал за тонкую ножку, глядя на покачнувшуюся густую красную жидкость.
   - С Новым годом! - почти торжественно сказал Орочимару, предлагая ученику чокнуться бокалами под звук бьющих колоколов где-то вдалеке, наверно, из телевизора, включенного доктором Кабуто. Учиха, не меняя безразличного выражения на лице, молча согласился; послышался мелодичный звон стекла, и они, не торопясь, стали осушать бокалы. Вино было солёным, тягучим, и пилось трудно, не за один глоток. Саске ощутил смесь фруктов и алкоголя в послевкусии. Несмотря на то, что он ел несколько часов назад, голова потяжелела от спиртного, будто парень выпил залпом и натощак. Но, тем не менее, он расслабился и почувствовал себя намного легче. Генин поставил бокал и немного спустился, погрузившись в воду по нос.
   - Мне не надоело пить за тебя эти вина с того дня, как Итачи вырезал клан Учих. - Саске с озлобленностью поднял взгляд на Орочимару, который, не уменьшая какой-то жадности, самовлюблённости, прямо сочащихся в голосе, продолжал. - Итачи оставил тебя в живых, потому что видел в тебе потенциал. Он убил всех, и даже я не знаю истинной подоплёки резни, но жив только ты. Саске, ты когда-нибудь задавался вопросом, почему?
   - Разумеется. - Учиха приподнялся, чтобы ответить. - К чему Вы клоните?
   - Потому что Итачи надеется, что ты набело перепишешь историю клана и его репутацию, станешь новым прародителем и лидером. И я согласен с этим. В тебе пропадает недюжинный талант, который нам вместе предстоит раскрыть.
   - Я не понимаю, почему Вы примазываетесь ко мне, хотя я ещё ничего собой не представляю? Вы мне не интересны, Орочимару. Убежища - это всего лишь временные остановки. После убийства Итачи никакого переписывания истории не будет, - сдержанно сказал черноволосый генин.
   - Будешь представлять, - уверенно возразил саннин.
   - Какая Вам от этого выгода, кроме глаз моего брата?
   - Я войду в историю, как философ, гений медицины и науки. Но самое главное, я буду известен как саннин, бывший учителем последнего из Учих, который стал больше, чем просто Великим. Только вдвоём мы оставим след в этом мире. В наступившем новом году мы сделаем первый шаг на пути к свершениям, - разговорился Орочимару.
   - Похоже на несбыточные обещания...
   Саске всплеснул руками, чтобы отплыть назад.
   - Я располагаю всеми средствами, чтобы сделать из такого гения, как ты, одним из Высших шиноби. Знаешь, кто это?
   - Титаны. Я хорошо знаю историю, если Вы вдруг забыли, - едко напомнил Саске о своей безупречной успеваемости в Академии.
   - А кто был титаном?
   - Вы ждёте от меня пересказа урока на эту тему? - уточнил генин, желая убедиться, что сенсей просто шутит.
   Саннин, допивший вино, поставил бокал рядом с бутылкой.
   - Почему бы и нет... Перескажи. - Губы Орочимару растянулись в улыбке. Саске едва удержался от того, чтобы не закатить глаза.
   - Ну, я слушаю.
   Учиха ненадолго призадумался: в столь неудобный момент, да ещё после вина, вспоминать не жизненно важную информацию, пусть даже он отличник, было напряжно. Привычка хорошо рассказывать урок уже въелась, и он думал, как бы не оплошать.
   - Э-э, из титанов в первую очередь надо назвать Хашираму Сенджу и его брата Тобираму. Первый Хокаге правил с двести двадцать четвёртого года от эпохи Менмы до двести двадцать девятого, не считая времени, которое он правил до основания Конохи. А потом на престол восходит Сенджу Тобирама и правит ещё десять лет. Хаширама основал Коноху в сотрудничестве с лидером нашего клана, подавил мировую войну в зачатке, защитив страну Гор от интервентов, и впоследствии, уже после смерти Хаширамы, она смогла стать независимой и отделиться от всеобщей системы правления Дайме-Хокаге-военная сила. Тобирама создал первую Академию ниндзя, совершил несколько военных походов, а затем погиб во время Первой Мировой войны шиноби, отдав свои полномочия своему ученику Хирузену Сарутоби, который стал Третьим из Хокаге... Мне рассказать о реформах Сенджу или про их военные подвиги?
   - Не надо, - скривился Орочимару. - Я уже понял, что вас учили по той же программе, что и нас. Подумать только, до сих пор ничего не изменилось. Как преподавали ограниченно, так и продолжают, причём всех затмевала фамилия Сенджу...
   - Нет, я помню, что упоминались и другие, - возразил Саске.
   - Именно, что упоминались. Но не было ничего об их жизни, техниках, только краткие общие данные о достижениях и государственных решениях. А я смог найти скрытые за семью печатями ответы, и даже больше, чем те, кто стал историком вместо службы Каге, - заметил саннин. - Единицам известно, что Хаширама и Тобирама Сенджу знали такие киндзюцу, которые дают неоспоримое преимущество в бою: моментальная тьма и воскрешение мёртвых. На то эти техники запретные, но из-за этого пропадают знания о тактике, проявленной в боях с использованием киндзюцу Сенджу, и даже о таком удивительном свойсте клеток Хаширамы регенерировать без печатей. Информация на вес золота, но всё забыто, чтобы избежать злого умысла. А ведь можно было использовать на благо. Хашираме дали неформальный титул титана за Мокутон, хотя древесный Кеккей-Генкай отнюдь не верх его силы. Всегда есть что-то превосходящее остальное. Надо стремиться к этому.
   Второй Цучикаге Муу - человек-невидимка, мог скрывать от чужих глаз не только тело, но и чакру от сенсоров, а уж про владение Джинтоном я молчу. Любопытно, что это - Кеккей-Тота, смешение элементов, как Кеккей-Генкай, но доступное вне кровного родства с обладателем генома. Соединение Пыли дано далеко не всем, если не сказать, что за всё время им пользовались два человека. Ооноки, нынешний Цучикаге, выучился техникам Пыли как раз от Муу. Представь себе, какие баснословные возможности были у Муу: стать невидимым, а потом разложить на атомы любой выбранный объект с помощью дзюцу Пыли!
  
   []
  
   - Деструктивно, - заметил Саске.
   - Конечно. А в случае неизбежной смерти он может разделиться надвое, пожертвовав лишь силами на повторное использование Джинтона.
   - Это не помогло ему. Я знаю, что Муу погиб на дуэли вместе с Мидзукаге.
   - Видишь ли, - Орочимару сделал паузу, чтобы найти подходящее оправдание для Муу. - Когда встречаются два титана, невероятно мощных по своим силам, но равные друг другу, у них нет иного выхода, кроме как погибнуть вдвоём. С ним сражался основатель клана Хозуки, по совместительству второй Каге деревни, Скрытой в Тумане. Мастер гендзюцу, но наиболее полезным является его умение превращать тело в жидкость, не теряя при этом функциональность организма. Скорость и пассивная защита в одном флаконе. А ещё у него специфическое чувство юмора.
  
   []
  
   Вероятно, ты знаешь про Третьего Райкаге. Ключевой момент его биографии - это смерть, когда он бился против десяти тысяч воинов на перевале между горами на границе страны Молний. Он перебил почти всех за три дня и три ночи, и погиб, дав своим товарищам время на отступление. Райкаге владел стихией Молнии, настолько сильной, что её цвет электричества был чёрным, а не бело-синим, как у тебя. Возможно, это основа нового Кеккей-Генкая, зарождение которого мне удалось определить у Даруи, его ученика.
  
   []
  
   Ханзо Саламандра, захвативший власть в Амегакуре, не давал отрядам АНБУ Конохи осадить город, не то что проникнуть внутрь, поэтому страна Огня не могла самостоятельно уничтожить город вместе с народом. Тиранию Ханзо можно было подавить только изнутри. Лишь немногим удалось побывать в селении и помочь народному альянсу, когда начиналась гражданская война. Вне стен Амегакуре было сложно действовать из-за ополчения ниндзя, подчинявшихся завоевателю. Они весьма искусно пользовались ядами, критически подорвав здоровье армий Конохи. А изнутри, в самом селении, подступиться к Ханзо считалось немыслимым - в его тело была пересажена железа с ядом чёрной саламандры. Он носил здоровую респираторную маску, чтобы не отравиться самому. Ханзо сам стал как ядовитый ящер из Ноева озера. Никто не думал, что найдётся человек, способный прикончить опаснейшее существо и вживить себе смертоносный орган. Впрочем, насколько великим шиноби он был, настолько же он оказался самовлюблённым и тщеславным, когда придумал себе красивую легенду об избранности, что железу ему пересадили ещё в младенчестве, по предназначению быть завоевателем.
  
   []
  
   Его отличала не только заимствованная сила, но ещё и острый ум. Ханзо мог защитить себя или повергнуть врага огромным выбором хитроумно созданных им самим ловушек. Включая обманную легенду об убийстве саламандры. Она жива, и он мог призывать её.
   Несмотря на жажду власти, Ханзо имел понятия о вере шиноби и чести. Во многом это берёт начало из прошлого, когда Ханзо несколько раз сражался с Мифуне, старшим дайме самураев. Четвёртый Казекаге... Исторически он не считался титаном, но я нахожу это несправедливым. Для меня он титан, несмотря на бесславную смерть.
   - Разве он не присутствовал на последнем этапе экзамена? - удивился парень, припомнив рассказ Сакуры о вторжении шиноби Звука в Коноху, подготовленном Орочимару. Чтобы проникнуть в деревню, он скопировал внешность Четвёртого Казекаге, а это означало, что бесславная смерть пришла от руки саннина. Но Саске не стал докапываться, в конце концов, именно гибель Третьего Хокаге доказала ему, что нукенин может стать сильнее вне родного селения.
   - Присутствовал, - солгал Орочимару. - Не в этом суть. У него был Кеккей-Генкай Магнетизма, так и не передавшийся по наследству. Есть всего несколько обладателей разновидностей этой способности. Сакумо Хатаке, он же Белый Клык... - услышав имя отца Какаши, Саске почему-то вздрогнул; в учебниках по истории, которые он читал, не упоминался титан с таким именем. - ...к сожалению, его судьба весьма печальна, в связи с проваленной миссией. Он хотел спасти товарищей, и смог, но само задание не выполнил, так что неудивительно, что о нём практически нет информации. Не было похоже, что Орочимару искренне сожалел. Саске показалось, что фамилия Хатаке, произнесённая с неким интонационным ударением, чем-то привлекает саннина.
   - Сакумо - родственник моего бывшего сенсея Какаши?
   - Да, это он отец Какаши, - ответил Орочимару. - Изобрёл Чидори. Он знал много всякого и умел применять, я бы сказал, он по силе и уму ничуть не хуже меня или других из Легендарных саннинов.
  
   []
  
   Если тебя интересует хоть какая-то их способность, я могу помочь тебе овладеть ею.
   - Зачем мне копировать чужое?
   - Это естественно - брать не своё начинание и совершенствовать. Разве шаринган не может копировать? Может. И я уверен, что ты обучился Чидори у Какаши с помощью шарингана, а у меня ты развиваешь навыки пользования им...
   - Я не занимаюсь бездумным накопительством техник. Мне просто нужно было...
   - Превосходство, верно? - подсказал Орочимару. - Одного Чидори мало, я готов предоставить тебе большее. Бери пример с предков. Ты просто обязан знать, на кого надо равняться. Я говорю о Мадаре Учихе. Самый настоящий титан. Его Кеккей-Ген...
   - Для клана он умер. После поражения Хашираме, Мадара был изгнан. От него отвернулись, - быстро сказал Саске, точно заученную речь. - Вы ставите мне в пример человека, растерявшего всё, при этом прозванного как титан? Дерьмо, а не пример.
   - Но ведь он добился того, о чём рядовой шиноби мог только мечтать!
   - С чего Вы взяли, что мне это надо? - Саске начал терять терпение.
   - Неужели ты не хочешь восстановить светлую фамилию Учих? Что для тебя дороже - клан или брат? - продолжил наступать Орочимару с плохо скрываемым лукавством.
   - Какой глупый вопрос, конечно клан...
   - Его не стало по вине Итачи. Но и сам клан запятнал себя перед гибелью, не так ли?
   - О чём Вы говорите, сенсей?
   - Учихи планировали устроить переворот в стране, и на Итачи, готового стать предателем, возложили задачу перебить всех, - сказал Орочимару, смакуя каждое слово.
   - Но Учихи патриоты! Они бы так не поступили! - вскипел Саске. - Мадару изгнали как раз из-за антимонархических взглядов!
   Орочимару намеренно злил Саске:
   - Клан преступил черту, неспособный пробить застой умом, а не силой.
   - Не смей так говорить про клан! - разъярился Учиха, забыв о нормах общения, привитых в семье.
   - Они проиграли. Этот позор можно смыть только чьей-то кровью...
   - Твоей!
   "Кучиёсе но дзюцу!"
   Саске прикоснулся к едва заметной печати призыва на бедре, вытаскивая из неё меч Кусанаги. Генин так легко и быстро взмахнул им, будто сама вода помогала ему двигаться: сверкнувшее лезвие наискось рассекло воздух и с поднявшейся волной брызг обезглавило саннина. Крови было не так много, как ожидал Саске, но два тугих потока прерывисто хлынули из сонных артерий. Голова отлетела на украшенный плитками борт, прокатившись по ним чуть поодаль. Тело ушло под воду, окрашенную сплошным розовато-фиолетовым цветом, из-за чего Саске не видел ни дна, ни ног, ни останков учителя. Послышалось шипение, и генин не на шутку испугался. Отрубленная голова саннина качнулась на полу и раззявила рот. Вернее, что-то вылезало из него наружу, хотя горло и шея были разделены одним движением Кусанаги. Изо рта выползало крохотное существо, похожее на человеческого младенца, появляющееся из утробы роженицы, но мертвенно бледное, как сам Орочимару.
   Внутри Учихи всё сжалось от неведомого страха. То, что он видел, не поддавалось никакому воображению.
   Склизкий уродец с недоразвитыми членами увеличивался в размерах по мере того, как покидал горло саннина. Он рос не по дням, не по часам, а минутам и даже секундам, превращаясь из годовалого лысенького и некрасивого ребёнка в шестилетнего длинноволосого мальчика с женскими чертами лица. Конечности оформились, но возрождение на этом не закончилось. У Саске на глазах заново вырастал его учитель, и не менялось в нём лишь одно - кривая усмешка самолюбия. Обнажённый саннин, достигший возраста, в котором умер минутой назад, пошёл к бассейну твёрдым шагом.
   В животе генина скрутило, как будто невидимая рука сгребла кишечник в кулак и сдавила. Саске отплыл ещё дальше, будоража воду. Он остановился у противоположного борта, готовясь забраться на него.
   - Не приближайся ко мне... - он не находил слов, чтобы описать всё своё отвращение, испытанное в этот момент. Орочимару, не говоря ни слова, нырнул, чтобы смыть слизь. Учиха ловко подтянулся и вылез из воды, хоть его руки дрожали.
   "Слабое место... Как я не догадался? Это восстановление - уязвимая точка, когда он растёт, его можно убить, а потом ещё раз и ещё, пока он не сдохнет", - мстительно подумал Саске.
   Наконец, совладавший с собой, он прикрылся рукоятью Кусанаги, лезвие которого упёрлось в пол.
   Вынырнувший Орочимару был в гневе, и Саске впервые видел его таким обозлившимся, да ещё глаза покраснели, а зрачки сузились до щёлочек, подобных змеиным.
  
   []
  
   - Никогда больше не пытайся убить меня. Мало того, что это невозможно, так я ещё имею пару козырей в рукаве, чтобы уничтожить любого, кто покусится на мою жизнь. Не хотелось бы ненароком прикончить тебя.
   Саске не знал, как верней ответить, но сказал:
   - Не буду... Я всё равно не хочу снова увидеть это... это... Но, я тут подумал... Мне кажется, ты действительно можешь стать сенсеем титана. Как говоришь, позаимствовать чужое, чтобы превзойти. Научи меня этой технике возрождения. Мне нужно превосходство над Итачи.
   Орочимару не удержался от хищной улыбки.
   - Обязательно, Саске. Однако всему своё время. Хочешь ещё погреться?
   - Нет. - Генин прошагал к выходу, обойдя монументальные изгибы каменных змей, опускавшихся в воду. Он не забыл прихватить полотенце, лежавшее рядом с бутылкой красного вина.
  
   ***
  
   Пошла вторая декада зимы, когда Саске опять вовсю трудился над собой в убежище на Севере. Почти ежедневные тренировки протекали размеренно - Учиха вкладывался в каждый подход по силовым упражнениям, на всё тратилось не столько много времени благодаря интенсивности занятий и ответственности, проявленной им, сколько на оттачивание навыков дзюцу.
   Практикуемые техники затрагивали все специализации шиноби: гендзюцу, ниндзюцу, тайдзюцу, методы самоврачевания, как у ирьёнинов, примитивное фуиндзюцу, не говоря уже о додзюцу. Глазые техники применялись генином на некоторых заключённых с разной целью. Одних Саске учился контролировать, регулируя поведение человека, а других помещал в иллюзии шарингана, не отличавшихся разнообразием. Зато Учиха развил их до высокого уровня, какой положен для членов его клана.
   Наибольший интерес у Саске вызывала перспектива резать мечом всё сущее, ведь не зря дарственный ему клинок назван Кусанаги, для владельца которого ничто не стоит выкосить весь мир как сорную траву. С таким оружием, как он думал, можно противостоять Итачи без страха. А чтобы Кусанаги резало даже камень и металл, через него надо было проводить смесь духовной и физической чакры в чистом виде и любого стихийного элемента. Выбор Саске пал на Райтон, потому что шаринган снижал ослепляющий эффект электричества, которое ему давалось легче огня и воздуха. Последнее - Фуутон, выходило намного хуже.
   Саске тренировался на свежем воздухе, выбрав плато горы рядом с убежищем для экспериментов с мечом. Саннин показал парню некоторые приёмы владения мечом и позволил тому опробовать их на своей копии, сделанной из клубка белых змей (для этого он прикоснулся длинным языком к печати, проявившейся на теле перед техникой клонирования. Как только Учиха не ранил и не отсекал конечности, Хеби Буншин восстанавливал себя, соединяя разорванные части тела змеями, похожими на глиняных червей.
   Клон был создан не до конца, безликим, чтобы Саске не воспринимал его как своего учителя. Первые дни тренировок Буншин стоял на месте, а потом по желанию Орочимару стал уклоняться от Саске, побуждая того действовать на ходу. Войдя в раж, Учиха сбивался, но потом повторял серию ударов ещё раз и исправлялся. Орочимару в это время наблюдал за Саске, устроившись на покрывале в маленьком шатре, где в тени лежали короб с метательным оружием и прохладная вода.
  
   []
  
   Благодаря совместным усилиям саннина и Кимимаро, блокирующие чакру пленников и всех посторонних людей печати были дополнены именем Саске, чтобы он тоже мог применять дзюцу на всей территории вокруг убежища от вершины до нижнего озера.
   Рукоять меча обладала хорошей чакропроводимостью, поэтому Саске без труда создавал на Кусанаги покров Райтон Нагаши, но вот контролировать искрящийся поток ему предстояло ещё научиться. Покров норовил потерять форму, растекаясь в стороны и временами пропадая. Саске концентрировал чакру в руках, держа при этом Кусанаги, чтобы меч стал одним целым с ним, продолжением его самого, ведь он научился создавать покров на ладони, то же самое сейчас надо было проделать с клинком.
  
  
   Саске для пробы взмахнул мечом перед собой, и в воздухе заискрило, послышался едва уловимый треск, будто горит костёр. Клон Орочимару был развеян, поэтому генин решил опробовать режущую способность меча на огромном валуне под каменной насыпью. Проведя Кусанаги хлёстким движением от плеча до плеча, Учиха разорвал контроль над покровом, и электрическая искра дугой впилась в камень. Она не разрубила его, но выщербила провал глубиной в сантиметр.
   "Неплохо для начала", - похвалил себя Саске. Он хотел довести эту технику до конца, превратив свой меч в подобие хлыста из электричества, которым можно резать даже многотонные каменные блоки.
   Чтобы выложиться по максимуму, он подогревал в себе ярость, занимая мысли местью старшему брату.
  
  
   "Ты слаб, тебе не хватает ненависти", - отражались эхом в голове слова Итачи.
   "Разве я уже могу кого-то ненавидеть больше, чем тебя?"
   "Я покажу тебе ненависть. Цукиёми!"
   Черви боли жрут гниющий мозг.
   "Да я просто переполнен ею!"
  
  
   Саске со всей силы размахнулся и опустил Кусанаги перед собой. Искрящийся хлыст полоснул землю, в первую секунду не причинив ей вреда, а потом на ней образовалась длинная чёрная трещина, глубоко вдававшаяся в горные слои. Показалось, что глухой треск разлома станет предвестником обрушения горы, но нет, всё утихло, и только пыль клубилась рядом чёрной расщелиной. Учиха тяжело дышал - такой всплеск энергии потребовал затрат, отдачи, а с неумелого шиноби ещё больше, но Саске, хоть и ушёл дальше рядового генина по силе и таланту, всё равно чувствовал себя в миг ослабевшим. Со временем, техника поддастся, и её будет проще использовать, набив руку.
   - Саске, - негромко позвал его Орочимару, выходя из тента со змеёй на плечах. - Пришло время испытания со вторым уровнем джуиндзюцу.
   Учиха оторопело повернулся. Неужели его сенсей хочет прямо сейчас в нагрузку добавить ещё и бой подземелье?
   - Орочимару... Я сегодня больше не желаю заниматься.
   - А я разве сказал, когда? Давай завтра утром, Саске. Идёт?
   - Хорошо. - Генин опёрся о Кусанаги, вдыхая нежаркий воздух.
  
   ***
  
  
   После недолгой перебранки и уговоров Саске позволил Орочимару сделать ему внутривенную инъекцию стимулятора, чтобы трансформация проклятой печати шла менее болезненно. Учиху оставили ждать в новом помещении для боёв, хотя оно таковым не казалось. Большой, просторный зал идеально подходил для домашнего театра - возвышение у дальней стены - сцена без суфлёрской кабины, занавеса нет, как и перекладин для осветительных приборов. По обе стороны от сцены шли ряды камер с заключёнными. Саске решил медитировать, чтобы зря не терять время, не отвлекаясь на возникающий гомон из тюремных загонов.
   - Никаких признаков отторжения не было, - сказал Орочимару ассистенту.
   - Я же говорил. Эта инъекция выполнила оба Ваших пожелания - сняла последние ограничения печати и через час-другой пробудит в Саске жажду крови.
   - Ярость, агрессия, - повторил саннин. - Это хорошо, несмотря на явную сублимацию этих чувств наркотиком. Я ожидал, что Саске сам решится убить, но нет, приходится прибегать к маленьким уловкам.
   Орочимару настроил угол поворота видеокамеры с пульта управления, подключённого к телевизору.
   - Как там с заключёнными кроме тех, что уже в зале?
   Кабуто протянул ему листы с перечнем подопытных. Просмотрев всё, саннин вычеркнул чёрной ручкой несколько имён.
   - Вот эти уже бесполезны, не подойдут. Нечего тратить на них пищевые запасы. Так, и этих спишем... Кабуто, повесь возле камер тех, кого я вычеркнул, оповещения персоналу, чтобы не приносили еду в пустые ячейки.
   Орочимару провёл ручкой по бумаге, задержавшись на одной строке.
   - Знаешь, Кабуто... Выбери на свой вкус десять-двенадцать заключённых без печати. Они мне ни к чему, надо экономить. Лишних - на убой.
   - Понял.
   - Погоди, я ещё повычёркиваю ненужных. К Саске их не надо вести. - Орочимару взял синюю ручку. - Достаточно утопить в "каменном мешке". Из-за того, что Саске сломал там дверь, пришлось потратить время на замену и отложить эту тренировку. Чёрт, я как вспомню...
   - Зато, какой-никакой ремонт. Я думаю, надо в убежище пройтись по всем проблемным местам и обновить, если потребуется, - вслух изложил мысли Кабуто.
   - Несомненно. - Орочимару отвёл задумчивый взгляд от ассистента и вернулся к бумагам.
  
  
   Саске уже надоело ждать, но тут в зале появился охранник, ведущий за собой вереницу заключённых. Процессию замыкал Кабуто, который сразу подошёл к нему.
   - Не трогай никого, Саске. Тут все, кто не будет нападать первым, обычные люди, массовка, тридцать человек.
   - Для чего?
   - Среди них может найтись пара типов, умеющих пользоваться джуиндзюцу на третьем уровне, так что смотри в оба. Если честно, ты должен отыскать их. Саске поморщился.
   - Бред какой-то. Зачем?
   - Проверка сенсорных способностей, а потом бой. Орочимару считает, что ты справишься и с большим количеством противников. Чем больше врагов ты одолеешь, тем лучше. Считай это целью.
   Не без волнения Учиха достал Кусанаги из ножен, закреплённых за спиной карабином к поясу из канатной верёвки. Ассисстент и охранник заперли двери, как в прошлый раз. Некоторые узники, не зная что делать, расселись на полу, некоторые обособились группами, принявшись о чём-то говорить, при этом косо глядя на Саске, точно обсуждали его. Совсем безнадёжные пленники стали бесцельно слоняться по залу. Их было больше всех, из-за чего создалась по-настоящему запутанная массовка. Толпа блуждающих показалась Саске опасной тем, что среди таких дуриков могут скрываться те самые психи с вторым уровнем печати. Активация своего джуиндзюцу сильно не помогла - сенсорный потенциал раскрывался, только если поблизости находился человек с уже действующей печатью. Вдруг среди умственно покалеченных узников один широкоплечий бугай с волосами пшеничного цвета согнулся в три погибели, схватившись за голову. Трансформация не заставила себя долго ждать: волосы заметно удлинились, а рисунок на коже в виде пузырей покрыл всё тело сплошным зелёным панцирем. Из шеи пророс двукрылый капюшон, как у пустынной ящерицы. Саске решительно побежал к нему с Кусанаги наперевес, расталкивая - он был твёрдо уверен, что с двумя такими мутантами надо расправиться сразу и быстро, чтобы не пострадали остальные.
   Меч опустился на врага, но тот защитился ребром твёрдого как гранит звериного капюшона. Когтистая лапа наотмашь ударила генина, и его кинуло назад. Среди сторонящихся пленников, явно подставленных статистов, началась паника, ведь зверствующий псих мог навредить любому, независимо от чего-либо. В когти безумца попался даун, застывший на месте, неспособный адекватно воспринимать происходящее. Лёгкое тело измождённого узника точно ядро полетело в Саске. Он увернулся, почувствовав на руке и шее капельки крови, брызнувшей из размозженного черепа брошенного паренька, который ударился головой об стену.
   Наблюдающие заключенные взревели, припав к решёткам своих камер. Среди толпящихся у выхода испуганных людей мутировал ещё один человек, став неким подобием носорога, с двумя рогами, растущими над кадыком. Он тотчас накинулся на первого попавшегося узника и пробил ему затылок бивнем, после чего приник губами к ране, чтобы насосаться мозга. Быстро, будто пресыщаясь, мутант приступал к следующему человеку, не имевшему никаких шансов на сопротивление. Общий плач и крик ужаса поднялся с новой силой.
   Человек-ящер хватал новых жертв и метал их в Саске, который кувырком и бегом уходил от тел, мешком врезавшихся в стены и сползавших на пол. Плечо едва обожгло - печать начала действовать от испытываемого адреналина. С возбуждением пришло желание напасть на мутанта и как следует нанести ему тяжелые увечья. В другой ситуации Саске бы удивился нахлынувшей агрессии, но сейчас, одурманенный стимулятором, он поступал не свойственно себе. Ящер замахнулся, держа очередного узника в лапе, но Саске прекратил бег, изо всей силы толкнув какого-то парня вперёд. Тела с неприятным хрустом сшиблись и повалились, а Учиха плюнул огнём в мутанта.
   Рогатый обернулся на крик незадачливого брата по несчастью и прыгнул на Саске, но тот с лёгкостью перемахнул через него. Верещащие заключенные ломились в запертую дверь, но не могли ничего сделать: жизнь в тюрьме значительно ослабила их физическую подготовку, компенсировать которую тут можно было с помощью таких мутаций, но без печати от Орочимару даже напрягаться бесполезно. Саске хотел разогнать их и сломать дверь, но жажда борьбы заставила его обрушить выпады мечом на рогатого зверя. В отличие от ящера, он тяжелее переносил удары лезвием, поэтому несколько ран привели его в свирепство. Рогач загудел по-животному и кинулся бивнями вперёд. Саске уклонился, плавным движением клинка направив его за рог в сторону.
   "Чидори Нагаши!"
   Прыгнувший ящер замычал от боли, когда рваная сеть электрических искр окружила его цель. Саске немедленно ткнул мечом ему в глаз, как только он поднял голову. Кровь залила скулу и пасть, но враг ещё не умер, это лишь разгневало его. Учиха едва успел выдернуть клинок прежде, чем зверь сломал его могучей лапой. Вдруг на ящера кинулся рогатый мутант.
   - Эта добыча принадлежит мне, - прогундел он, придавив чешуйчатого к полу. Воспользовавшись моментом, Саске прогнал трясущихся от страха заключенных и почти сломал двери техникой огня, как вдруг послышался скрежет поднимаемой решётки: кто-то выпустил из ближайшей камеры третьего мутанта, перевоплотившегося во время сражения.
   "Ублюдок Орочимару... Решил усложнить всё?"
   Саске запрыгнул на потолок и гуськом сместился подальше от входа, который перекрыл ему новый враг. Недолго думая, синекожий бык полез на сцену к съёжившимся от страха людям, которые буквально на карачках искали, где можно затаиться, но занавеса не было, поэтому они жались к холодной стене. Открылась ещё одна камера, из неё вышел рыжий громила с грязными космами до лопаток, ногти которого удлинились до размеров львиных когтей. Поэтому Саске вернулся к лавочке с лежащим около неё первым трупом с раскроенной головой.
   "Как же убраться отсюда?.."
   Ящер и рогатый перестали бороться: чешуйчатому гаду посчастливилось вырубить соперника.
   "Райтон Нагаши!"
   Лезвие Кусанаги покрыл искрящийся голубой свет, и Саске начал хаотичное наступление, преисполненное агрессии, вызванной инъекцией, о чём он даже не подозревал. Рубящие удары со звоном безжалостно сыпались на мутанта, и тому приходилось лишь обороняться, выискивая момент для контратаки. Рисунок печати полностью захватил Саске, отчего его кожа стала тёмно-серой, как мокрый от дождя асфальт, на переносице образовался чёрный крест, волос ощутимо прибавилось в длине и объёме. Ногти, становящиеся звериными, впились в кожу, и вскрикнувший Учиха выронил меч из руки, чем воспользовался мутант. Он врезал генину, и ещё раз, и ещё, тесня его к лавке.
   За спиной Саске выросли кожистые крылья, прорвав тренировочную рубашку. Они напоминали две большие когтистые лапы, вывернутые наизнанку, и с первого взгляда нельзя было сказать, что крылья предназначены для полёта. Саске отпрыгнул, и вцепился в стену когтями этих лап. Без промедления он создал комок электричества между пальцами, но не из голубых искр, а из чёрных, тому причиной была чакра саннина, поступавшая из проклятой метки. Учиха спружинил ногами от стены и в прямом смысле налетел на ящера, ослеплённого сиянием разрядов. Не сдвинувшийся с места мутант завопил от шоковой боли: Саске ударил его в солнечное сплетение. Не сумев сохранить форму кома, Учиха потерял контроль над техникой, и по телу ящера прокатилась волна электричества, наподобие той, что активируется в камерах заключенных, если те буйствуют.
   Мутант не умер, он потерял сознание от сильного разряда, и кулем упал наземь. На свиристящий звук техники обернулись два других зверподобных человека. Синекожий бык отвернулся и продолжил поедать мясо выпотрошенного заключённого, брызгая кровью на дощатую сцену. Монстр с львиной гривой задержал взгляд на Саске, но тоже принялся дальше жрать чьи-то останки.
   - Н-нх! - Учиха упал на колени, испытывая ужасную боль: на первый раз ему хватило недолгого пребывания в режиме летучей мыши - крылья с хрустом уменьшались, втягиваясь обратно в лопатки. Слюна заполнила рот, а потом генина вырвало. Нательный покров почти спал, осталось несколько узорных полос из язычков пламени, вьющихся от плеча. Враги не обращали на него внимания, и Саске придумал выход из сложившейся ситуации. Более того, парализующий разряд, пронёсшийся по телу ящера, навёл его на мысль о создании такого же дзюцу.
   Стараясь ступать бесшумно, Учиха прокрался к выходу с мечом Кусанаги наготове.
   "Дверь почти открыта, хватит одного удара ногой..."
   За спиной раздался львиный рык, и Саске успел лишь повернуться, как лапа мутанта сжала его шею. Зверь вынес дверь телом генина, придавив юношу к стене. Ученик саннина, сложив печати, упёрся рукой в челюсть врага, не давая тому в последний момент вгрызться в лицо.
   "Хоть бы получилось!"
   Саске создал в ладони электрический куб, грани которого заключили голову мутанта внутрь пустой фигуры, а потом её заполнила чакра Молнии. Электрическое давление на череп зверя было столь велико, что затылок пробил фонтан крови, мимолётным столбом брызнувший наружу. Тяжело дыша, генин скинул тушу с себя и поднялся.
   К несчастью, синекожий бык незамедлительно среагировал на гибель соплеменника и бросил поедать органы какого-то заключённого. С другой стороны, Учиха не потерял шанса испытать придуманное дзюцу. Мутант двинулся к выходу, и Саске крутанулся в воздухе через плечо, упав на ладонь. Из руки по бетонному полу протянулась электрическая паутина, точно разлитое горючее вспыхнуло огнём. Язык из молний лизнул ноги быка, и его ударило током. Не дожидаясь, когда подкошенный и стонущий от шока зверь встанет, Саске побежал в конец коридора.
   Тупик. Развилка, которая была тут до начала боя, пропала. Шаринган высветил золотистое сияние по бокам.
   "Чёрт, Кабуто перекрыл выходы техникой Земли..." Из блока для мутантов, шатаясь, вышел бык. Силы мало-помалу возвращались к нему, и Саске понял, что столкновения не избежать. Нелюдь ускорил шаг к генину. Стоять на месте смерти подобно, бежать навстречу - тем более. У Саске не было в запасе техник, бьющих на расстояние, кроме огненных. Времени хватит всего на одну, и бык точно прорвётся через неё, раз самому Учихе это удалось даже на первом уровне печати.
   Подстёгнутый действием стимулятора, Саске мыслил проще, шире смотрел на окружающий мир, сопоставляя все имеющиеся у него преимущества с необходимостью решиться на что-то и выйти из тупика.
   "Чидори в форме листа бумаги не требует печатей, достаточно вытянуть ровную ладонь и концентрировать чакру пластом вокруг неё. Но я могу ещё придавать ей форму, значит, у меня получится сформировать такое лезвие, которое пронзит быка через весь коридор. Меч, длинный, как копьё... Чидори Эйсо!"
   Он протянул руку вперёд, и голубовато-белое свечение ровным слоем покрыло ладонь и пальцы. От ногтей заструилась в воздухе искрящаяся лента, удлиняясь. Саске сосредоточился, и лента стала лезвием многометрового копья. В тот же миг она метнулась и пронзила быка навылет. Учиха будто поразил его неимоверно длинным мечом Кусанаги - во всяком случае, именно такую форму он придал чакре. Стоило ему повести рукой, как острое лезвие из электричества рассекло кричащего мутанта наискось. Кровь обрызгала пол и стену, и труп упал плашмя в багровую лужу.
   Саске не сразу нашёл в себе силы, чтобы пройти в другой конец коридора через мёртвого человекобыка, и, когда он сделал это, к своему облегчению, нашёл зарешёченный элеватор, который поднимался из нижних уровней в пустой дом на поверхности. Учиха закрыл ставни за собой и нажал на кнопку. Лифт не тронулся с места. Саске ещё раз с волнением надавил на пластиковый квадрат с числом "-1".
  
  
   В диспетчерской комнате Орочимару следил за прямой трансляцией из подземелья, а именно на мониторе от видеокамеры, установленной в лифте. Зеленоватое от фильтра режима ночной съёмки изображение нередко подёргивалось или искажалось пробегающеё сверху вниз чёрной полосой. Как только Саске зашёл внутрь, Орочимару сказал:
   - Подключи элеватор к общему питанию в сети, Кабуто.
   Ассистент без разговоров ввёл команду в терминал.
  
  
   Саске с раздражённостью ударил кулаком по кнопке, и вдруг зажглась неяркая лампочка, загудел мотор, заскрипели тросы. Лифт начал подниматься. Он не остановился на нижнем первом уровне, проехав выше, чем надо было. Генин не понял, что произошло, и сколько раз он ни нажимал на кнопку, кабина не возвращалась. Пришлось раздвинуть металлические ставни и выйти на этаже пустого дома.
   "И как мне тут сообщить Орочимару, что я закончил бой? Вообще, мне просто надоело..." - задумавшись, Саске вспомнил про печать-звонок с другой стороны калитки, приваренной к железным воротам. Он убрал брус засова и толстую цепь с крюком из щеколды. Снаружи повеяло жарким ветром, ощутимым после блужданий в холодном подземелье. Саске переступил порог и коснулся ладонью ворот в нужном месте. Под рукой проявилась печать, моргнувшая синеватым цветом.
   Из дома послышалось гудение мотора - кто-то вызвал лифт.
   "Надеюсь, Кабуто или Кимимаро придут сюда", - вздохнул Учиха.
  
  
   Он не знал, что элеватор уехал вверх, в моторный этаж, и шахта опустела. По команде, записанной в терминал, открылись все тюремные камеры мутантов из того зала, откуда Саске успел убраться. Пришедший в себя после электрического разряда ящер сразу набросился на заключённого, которому оторвали ноги. Пара других, только что покинувших клетки, разделались с теми, кто не смог выбраться по шахте лифта на верхний этаж. На других уровнях произошло то же самое, но были освобождены далеко не все заключённые. Орочимару сделал ставку на ученика, полагая, что под действием стимулятора тому не останется выбора против сорока мутантов.
   "Будь моя воля, я бы спустил на него всех, но столько будет достаточно, мы и сократим нахлебников, и ослабим душу Саске убийствами", - решил он.
   Для мутантов все ходы были перекрыты, кроме шахты, которая вела наружу, как раз к Саске. Интуиция подсказала им, куда направляться, и они, даже не сцепляясь друг с другом, ловко прыгали в шахту и карабкались по стенам один за другим, и всем скопом.
  
  
   Послышался звон натягиваемых цепей, и ворота внезапно поднялись вверх вместе с калиткой.
   - Что за херня? - Саске отступил назад. В тот же момент из шахты лифта вылез первый мутант, а за ним ещё пятеро, а потом повалила непрерывная волна заключённых, как термитов, покидающих разворошенный муравейник.
   Не ожидавший этого Учиха обнажил Кусанаги и сбежал по лестнице на камни, удаляясь от входа. Что-то неведомое заставило его обернуться. На улицу высыпало больше двух десятков звероподобных людей, некоторые уже перевоплотились в существ на третьем уровне джуиндзюцу, а другие не спешили с этим. В первых рядах мутировали самые воинственные, среди которых Саске различил человека с окровавленной клешнёй рака и гигантской закрученной раковиной из горба, ящера и рогатого, с которыми он уже дрался, синеволосого гоблина с ухмылкой от уха до уха и монстра, чьё тело приобрело древовидные наросты по всей спине.
  
   []
  
   Краснокожий безумец с шипами первый побежал на Саске. Все понимали, что одна жертва не спаётся от сорока жадных до человеческого мяса мутантов. Саске уклонился и резанул его мечом по шее. На грубой коже осталась лишь тонкая царапина, чтобы отсечь голову такому чудовищу, мало одного Кусанаги. Потихоньку генина стали окружать, чтобы не дать ему вырваться. Саске пришёл в ярость от того, что никак не может отвязаться от них. На первом уровне печати он ускорился, и уже беспорядочно сражался, кидаясь то к одному противнику, то к другому, одаривая всех выпадами Кусанаги. Он перепрыгивал через врагов и, если успевал, складывал печати и бил током подвернувшихся. С каждым разом он наносил ранения всё точнее и сильнее. Войдя в раж, он уже не заметил, как потемнел, а за спиной вновь отросли крылья.
   Саске едва взлетал над землёй, чтобы обрушиться на врагов. Он едва уворачивался от чужих лап и клешней, отталкивал когтистыми крыльями нападавших, но всё благодаря шарингану.
   "Чидори Нагаши!"
   Нескольких мутантов отбросило чёрными искрами, и Саске убил одного из упавших мечом.
   "Катон: Рьюка но дзюцу!"
   Струя пламени опалила прибывших на подмогу зверей. Самых неосторожных сразу после огня полоснуло лезвием Кусанаги, ближайшего Учиха проткнул насквозь, у которого покров не был таким прочным, как у рака и древоподобного мутанта. С ними он разделался иначе.
   "Чидори Эйсо!"
   Мерцающая полоса электричества прошла сквозь рака, и Саске разрубил его взмахом руки. Удлинившееся лезвие чакры расчленило всех, кто попал под удар. Вокруг генина осталась маленькая кучка противников, остальные сочли неразумным нападать. Те, кто не стал перевоплощаться по своей воле, решили сбежать из владений Орочимару.
   Сохранившие человеческое обличие и некоторые мутанты разбежались, куда глаза глядят, лишь бы скрыться отсюда и подальше. Но не преодолели они и десяти метров, как вдруг сработали джуиндзюцу, откликнувшиеся на блокирующие печати, помещённые Орочимару и Кимимаро на территории убежища. Мышцы беглецов сковало и размягчило в одно мгновение, и все, неспособные больше передвигаться, повалились на камни.
   Саске увлёк за собой пару мутантов, которых тут же обезвредило блокирующей печатью. Выжившие звери поняли, что бой проигран, и они отступили к дому, но Саске нагнал каждого и убил, орудуя мечом, а последнего пронзил копьём Чидори. Крылья втянулись в лопатки, джуиндзюцу стихало, возвращая генину прежнюю внешность. На душе заскребли кошки, будто он в чём-то разочаровался, будто он хотел сделать нечто важное, но не смог. Саске не стал связывать это с только что совершёнными им убийствами, но в том и была причина непонятной слабости, которая так нужна Орочимару.
   Саннин вышел из отшельнического монастыря с Кабуто.
   - Поздравляю, Саске. Наконец-то ты достиг отличного результата. Если ты будешь продолжать в том же направлении, Итачи не сравнится с тобой. Знаешь, что мне больше всего понравилось? Импровизация с техниками. Мне кажется, импровизация не всегда хороша. Тебе нужна база знаний по техникам, и выучить её ты должен заранее, особенно это касается изобретения техник. В бою не место для экспериментов, если они масштабны и вызваны сиюминутным желанием уничтожить всё. Такие дзюцу есть, но их готовят даже не за месяц. На техники ранга S уходит немало времени. Учиха исподлобья с угрюмостью наблюдал за учителем и его помощником, чьи очки блеснули от ярких бликов.
   - Вот что Кабуто имел в виду, говоря о количестве врагов. Не хочу больше таких боёв, ясно?
   - А я и не предлагаю. Считай, ты сдал мне индивидуальный экзамен. Сейчас тебе нужен здоровый сон...
   - Да... - устало пробормотал Саске. Он не знал, что Орочимару предлагает ему отдохнуть из-за остаточного эффекта стимулятора, который лучше погасить сном, чем бодрствовать и испытывать неудобства от сопротивляющегося организма. Генин чувствовал, что вымотался, на лбу выступила испарина, рубаха прилипла к спине. Подождав немного, пытаясь справиться с заторможенностью, пришедшей на смену пылу сражения, он отчуждённо пошёл к дому. Саске хотел побыстрее спуститься в свою комнату и проспать больше, чем в обычную сиесту. Дождавшись, когда Учиха зайдёт в лифт, Кабуто негромко обратился к Орочимару:
   - Как поступим с телами?
   - Всех поместим в гробы с печатью обратного призыва, чтобы техникой Кучиёсе переместить их в лабораторию на острове.
   Кабуто поёжился: с этим островом были связаны его не самые лучшие воспоминания, а лаборатория стала первым убежищем, которое показал ему саннин. Перед глазами вновь возникли бушующий океан и маленький клочок суши с многоэтажным зданием и маяком.
   - И ещё... Собери больничные карты каждого заключенного, участвовавшего в бою. Это надо включить в архив лаборатории. Помнишь тот пресс и перегонную воронку? Мы можем составить множество генетических комплектов разной конфигурации на основе крови подопытных.
   - Хорошо, господин Орочимару.
  
   ***
  
   В первое утро января, пока Саске завтракал в общей столовой, Кабуто, собиравший бельё из всех заселённых комнат для глобальной стирки, заметил нечто странное.
   - Господин Орочимару, - сказал он, включив гарнитуру. - Не могли бы Вы прийти в комнату Саске?
   Саннин мгновенно перенёсся на нужный этаж.
   - Что такое?
   - Раньше этого не было. - Кабуто указал на влажное пятнышко в центре простыни.
   - Поллюция? - приподнял брови Орочимару.
   - Нет, слишком много для... Он мастурбирует. В его возрасте, особенно когда он лишён общения с противоположным полом, как устного, так и физического, это нормально.
   - Да знаю я, - ответил саннин с ноткой недовольства - его вызвали из-за сущей мелочи, хотя... - Слушай, Кабуто, может, дадим ему то, что он хочет? Во-первых, он научится, во-вторых, придёт в гармонию с собой, в-третьих, начнёт общаться с женщинами. Привлекательные отвлекают. С каждым реализованным желанием Саске будет тратить бдительность ещё больше.
   - Вы намереваетесь получить тело Учихи ещё до столкновения с Итачи?
   - Может быть. Меня интересует не Итачи, а совсем другой человек. Разговор сам сошёл на нет, и Орочимару, коснувшись языком плеча, активировал запечатанное дзюцу Шуншин.
  
   ***
  
   В ранний час утра отступали предрассветные сумерки, сменяясь бледно-серыми облаками, точно как на бесцветной фотографии. Промозглая погода и холодный ветер пробирали до мозга костей, заставляя чувствовать себя неуютно даже в наглухо закрытой комнате, отчего хотелось закутаться в тёплые одежды и спрятаться под пледом.
   Очередной щелчок перекидного циферблата не разбудил Саске - он не спал вот уже двадцать минут. Про часы он вообще не думал, размышляя о своём, и с мыслей его не сбивали даже стоны проститутки, которая ритмично двигалась на нём. Саске держал руки на её талии, ощущая, как разогретое тело оседлавшей его девушки прогибается с каждым неспешным, плавным толчком бёдер. Всё началось с одного утра, когда Орочимару предложил приводить эскорт на дом. Он не хотел, чтобы Саске самостоятельно удовлетворял физические потребности в одиночестве, замыкаясь в себе. Учиха не отказался, ведь в клане считалось естественной аристократическая традиция заказывать уроки у гетер для воспитанника, достигшего шестнадцати лет.
   Орочимару выбрал для него достаточно опытную и молодую гейшу из того круга гетер, который считался элитным. С того дня Саске был волен назначать время встреч для секса с ней. На первых порах он проводил с ней каждую вторую ночь, но со временем назревало чувство, что ему всё меньше хочется предаваться плотским утехам.
   Коротко стриженая брюнетка пригнулась к Саске, и он, не скрывая апатии, обхватил грудь и прильнул к ней губами. Чуткость в любовных утехах давно дала гейше понять, что парню надоело, но она не торопилась предложить ему остановится - деньги надо было отрабатывать, и наказ Орочимару делать всё как следует не выходил из головы. Ему надоел сам процесс, независимо от того, кто был бы на её месте. Саске вновь откинулся на подушку и устремил взгляд в потолок, а девушка продолжала неустанно подмахивать. Немногим больше месяца назад, когда он с Орочимару пришёл в деревню Скрытого Звука, чтобы обучаться у мечника, здесь же и стал пользоваться услугами проститутки в новой квартире. Первые встречи были пробными шагами, когда гетера помогала и вела его, обучая азам, а потом Саске предался азарту, позволяя себе воплотить всяческие юношеские фантазии с ней, когда-либо приходившие в голову. Стоны и темп тогда и сейчас разнились, и если раньше он проявлял активность, порой чрезмерную, заставляя девушку терпеть, то этим утром всё было иначе - страсть успела выгореть, оставив после себя пустоту в душе.
   "На этом наши пути расходятся, - со смирением признал Учиха. - Время для меня слишком дорого, чтобы проводить его с человеком, которого я не люблю, но всё же благодарен... И не собираюсь любить. Она не та... Не семья, не чета мне, не хозяйка и не мать... А я устал. Неужели я раньше мог предположить, что устану от удовольствия? Сакральный смысл этих глупых фрикций так и остался непонятен мне".
   В предчувствии завершения Саске привлёк проститутку к себе и обнял так, что она уткнулась лицом в подушку. Наконец он позволил себе минутку, чтобы сконцентрироваться на сексе, а не на посторонних мыслях, и, ускорившись, стал направлять движения девушки, придерживая её упругий зад, пока не прервался со стоном от пульсирующих толчков. Перед тем как подняться, брюнетка мельком взглянула на парня и в лишний раз убедилась в его абсолютной, прямо таки мгновенной потере всякого интереса к тому, чем они занимались последние полчаса. Саске не притворялся, что ещё может продолжать, и она мысленно сказала спасибо за искреннее поведение. Учиха снял презерватив и сел на кровати, скрестив ноги.
   Как обычно девушка забрала причитающуюся ей сумму из выдвижного ящика прикроватной тумбы. Когда проститутка открыла сумку, Саске выхватил взглядом лежавшую там упаковку сигарет.
   - Оставь мне эту пачку, - требовательно сказал он, но тут же мягко добавил, - я оплачу тебе новую, подожди.
   Генин отыскал свои карманные деньги отдал девушке два рё монетами. Та выложила пачку на тумбу и, улыбнувшись, пошла в душ. Циферблат щёлкнул перекидными панелями, и Саске обратил внимание на часы. Оплаченное время ещё не закончилось, к девяти сюда вернутся Кабуто и Орочимару, ведь не стали бы они караулить квартиру всю ночь. Учихе это было на руку, выпроводив девушку и приняв душ, он урвёт драгоценный час одиночества.
   Саске опять смотрел на потолок и не заметил, как проститутка вышла из ванной комнаты. Голос вывел парня из транса.
   - Мне приходить послезавтра в то же время, Саске?
   - Нет, - очнулся нукенин после заминки и честно добавил. - Сегодня была последняя встреча.
   - Жаль... Хотя мне кажется, тебе действительно большего и не надо.
   Смуглая девушка всё ещё была нагой. Она бросила полотенце на спинку стула и принялась одеваться, а Саске не сводил с неё глаз. Он хотел ответить ей, что на самом деле жаждет "большего", и для него большее - не плотская связь, а взаимное чувство, но так и не решился сказать. Ему было всё равно, обидел бы он её этими словами или нет, он посчитал, что лучше никому не озвучивать своё мнение, особенно резко противоположное чужому, сокровенные тайны и назревающие мечты.
   Саске запер дверь за девушкой и закрылся в ванной, чтобы принять душ. Тягость прошла с первыми струями воды, и генин прислонился лбом к мокрой стене. Он провёл пальцами по немногочисленным, но заметным синякам и шрамам на теле.
   "Всё равно не легче. Итачи - ёбаный камень, который мешает мне жить, как я хочу, без страха, тревог и волнений, без ночных кошмаров, после которых наутро болит голова". Недолго постояв, он помылся и вышел в одних сандалиях, вместо поиска одежды Учиха взял пачку сигарет и спички.
  
  
   Привыкший ко вкусу табачного дыма, Саске задумчиво сидел в туалете, подперев рукой подбородок. От стен холодило, но парень не обращал на это внимания, хоть и был полностью раздет. Он затянулся, рассматривая резной узор на двери. Из квартиры послышались шорохи, возня. Генин понял, что это его наставник и Кабуто, и тут же потушил недокуренный бычок об косяк и смыл воду вместе с ним.
   - Саске? - негромко сказал Орочимару. - Ты где? А, вот ты где.
   Учиха предстал перед ним лишь в сандалиях, и саннин усмехнулся, но его хорошее настроение тут же испортилось.
   - Чем это так от тебя пахнет? Ты курил?
   - И что? - непонимающе развёл руки Саске.
   - Как что? - Орочимару заглянул в туалет и нашёл пачку на кафельной плитке. - Курить вредно, потому что табачные смолы оседают в лёгких. Пристрастие может усугубить здоровье, и чёрта с два ты сможешь пользоваться дыхательными техниками.
   - Итачи курил и был круче меня во всём.
   - Но ты не Итачи! - сказал учитель и потряс пачкой перед генином, будто проверяя, много ли успел выкурить генин.
   - Какая тебе разница? - решил возмутиться Саске.
   Орочимару бросил пачку на пол и растоптал.
   - Ты вредишь себе, своему организму!
   Начатая перепалка завела Саске с пол-оборота.
   - Это не твоё собачье дело, - процедил он сквозь зубы и прикрикнул. - Что хочу, то и делаю со своим организмом! Ты так печёшься обо мне, будто это твой организм! Не диктуй мне, как жить!
   Орочимару замолчал: ученик даже не подозревал, насколько он был близок к истине, говоря об излишней опеке. За поспешные притязания на тело Учихи он рисковал поплатиться незапланированной враждой, хотя всё началось ещё раньше. Саске быстро потерял восторженное доверие к нему. Истеричным его тоже не назвать - Учиха легко охладевал к неурядицам и замыкался в себе. Скрытность ученика заставляла Орочимару сомневаться, насколько злопамятен молодой генин. От этого зависело, ускорять свои планы или нет.
   Саске оделся и, намеренно игнорируя хозяев квартирки, вышел на свежий воздух. Белый негустой туман, накрывший в ноябре страну Риса, до сих пор не исчез стараниями живущих тут шиноби со знаниями техник Воды. По задумке Орочимару, в Отогакуре были только лето и осень, можно даже сказать, вечная осень, длящаяся больше семи месяцев в году. Деревья желтели, листья падали, и вновь набухали почки, кроны заново обрастали зеленой листвой, но снег никогда не появлялся с момента заселения территории шиноби и простолюдинов под началом Орочимару. Так в стране Рисовых Полей избегали гибельной северной зимы. Основной источник пропитания - рис, потому страна была названа не как-то иначе. Зима бы обязательно уничтожила все посевы зерновых культур, произраставших в заливных полях, которые сначала вспахивались буйволами, а потом наполнялись водой - наиболее удобной средой для риса и препятствующей образованию сорняков.
   Деревня Скрытого Звука. Это место не было нанесено ни на одну карту мира, ведь там жили бедняки, неспособные платить налоги, а также некоторые беглые шиноби, согласившиеся служить Орочимару на контрактной основе. Саске не мог точно знать, каким ещё образом у саннина получилось наладить союз с людьми, которые, по сути, ничем ему не обязаны, кроме сохранения микрогосударства, предоставленного независимой от пяти Великих стран общине из пары сотен человек. Или обязаны? Он так и не выяснил. Деревня Звука была скрытой, благодаря местным кланам и ниндзя-беженцам из страны Воды, которые последовали за саннином, пообещавшему им свободу разбоя, чего не хватало таким людям в селении Тумана из-за строгой военной политики. Но деятельность жителей контролировалась, чтобы не навлечь проблем с другими странами. Для Великой пятёрки эта территория считалась независимой и автономной, как страна Гор, забытая всеми много лет назад. Орочимару был теневым правителем, а официальный глава, формально осуществлявший внешнюю политику по необходимости, скрывал собой настоящего хозяина деревни от Каге пяти Великих стран. Хотя при Саске саннин мог в шутку назвать себя Отокаге.
   В прошлом, прежде чем Орочимару и повязанный с ним контрактом человек основали деревню Скрытого Звука, леса страны делились на небольшие поселения шиноби с уникальными геномами. У них нашлось достаточно сил, чтобы отстоять независимость, хоть и не было единого руководства над несколькими кланами страны Рисовых Полей, как её называли в те времена. Медленное развитие и нежелание отказываться от привычных устоев привели к тому, что объединение всех семей в одну деревню состоялось позже, чем в других странах. Однако закрытость селения Звука не сказалась на внешних отличительных признаках - у шиноби была своя уникальная форма и протектор с оттисненным символом в виде ноты. Страна тоже была переименована в Звук, но только среди жителей селения. Орочимару вовремя поймал момент, чтобы объединить кланы, в противном случае, рано или поздно интервенты бы оккупировали всю страну Рисовых Полей, уничтожая территории семей одну за другой. Ниндзя-диверсанты, чья скрытность ценится больше, чем знания техник, пригодных только для открытого боя, имели возможность напасть, если бы не упущенное время и недальновидность наместников от Конохи и Кумо, столицы страны Молний. Стареющий Хокаге Хирузен не желал развязывать конфликтов по своей мягкосердечности, к тому же армию подкосила борьба за освобождение Амегакуре от Ханзо и война с Ветром и Землёй. А потом внимание селений Листа и Облака к стране Рисовых Полей испарилось, когда грянула война, получившая название Третьей Мировой.
   Деревню Скрытого Звука возвела артель из первых наёмников Орочимару, который тогда ещё формально числился жителем страны Огня и, более того, состоял на службе в Корне АНБУ в качестве телохранителя Данзо. Переговорив наедине с каждым лидером клана, саннин смог убедить заставить все семьи страны Рисовых Полей занять кварталы в построенном селении. Постепенно росло население за счёт беженцев из иных стран, порой даже благодаря подстрекательству и помощи со стороны шпионов Орочимару.
   Саске не находил в политике и подпольных интригах сенсея никакого интереса, в деревне Скрытого Звука он учился владеть мечом Кусанаги. Жизнь от тренировки до тренировки с откровенным бездельем в свободное время была невыносимо скучной, но Учиха считал своим долгом претерпеть отсутствие приятных душе занятий ради того чтобы победить Итачи.
   "Я слишком много думаю об этом, почти во всём, что я делаю, мне и другим видится копирование брата и попытки превзойти его".
   Саске сбежал по ступенькам с террасы двухэтажного дома. Ноги сами повели парня в сторону местной забегаловки, генину не хотелось готовить завтрак, и он был готов оплатить даже самое никудышное блюдо, чтобы прохватить его и снова в бесконечной хандре ждать тренировку. Он мог бы почитать в квартире, но планы в голове складывались иным образом. Генин хотел провести февраль, пробуя хоть что-то новое.
   Осенний ветер холодил руки, поэтому Саске накинул на себя плащ.
  
   []
  
   Улица, на которую он вышел, пустовала, лишь молочная дымка тумана осела над серой пожухшей травой. Опавшие красные и жёлтые листья переполняли чёрные мешки, лежащие промеж узловатых корней голых деревьев, изредка встречавшихся по пути. Справа и слева тянулись ряды блёклых домов, не выше трёх этажей. Для селения именно эта улица считалась одной из самых широких, потому что в других районах застройка была очень плотной, между зданиями вились узенькие тропы и переулки. Значительную часть территории в предместьях селения занимали плантации риса. Деревня и рисовые поля были окружены лесом с трёх сторон, и располагались на побережье Северного океана.
   Туда Саске и направлялся. Из-за нехватки времени и средств, дороги селения не были вымощены, как и набережная улица, которую улицей назвать-то язык не повернётся: земляная холмистая плешь оканчивалась не спуском к пляжу, а каменистым обрывом, и только в двух километрах пути от последнего дома находилась крохотная лодочная станция для частных суден. Ими пользовались только челночники, занимающиеся импортом и экспортом, на большее деревня Звука от океанских плаваний не рассчитывала, стремясь к максимальной замкнутости и скрытости от внешнего мира, никаких туристов и массового потока приезжих люди не ждали.
   Дома на окраине у океана занимали продавцы товаров и услуг: вдоль берега стояли сплошь одни магазинчики, принадлежащие разным кланам, имевшим возможность организовать скрытую торговлю между странами, парикмахерские и таверна. Всё обходилось недорого деньгами или вещевым обменом. Уровень цен контролировался, чтобы не возникала нездоровая конкуренция, из-за которой могли пострадать отношения между семьями кланов. Каждый посещал то заведение, которое хотел, и зачастую приходил в другое место, если в первом была очередь или отсутствовал нужный продукт. За мясом шли к Рену из клана Фумаро, а за бакалеей, кроме риса, продававшегося на рынке - к Изуми, дальней родственнице главы клана Бакурё.
  
  
   Саске свернул направо, когда вышел на набережную. Сразу за углом находилась приокеанская таверна. Хотя завсегдатаями таких ресторанчиков при доках или портах являются моряки, в этой таверне обедал кто угодно, но только не мореплаватели. За пределами деревни возле лодочной станции была настоящая таверна с небольшой гостиницей для челночников, и всё вместе это по праву называлось трактиром. А в селении Звука была обыкновенная закусочная, лишённая романтической полноты значения слова "таверна". Большая пивная, где подают разные блюда. Закрывается в два часа ночи, открывается к половине девятого.
   Войдя в ресторацию, Саске задумался, куда сесть, несмотря на то, что было занято всего два места: в углу и за стойкой. Официантка смахнула крошки со столика в тряпку, поправила салфетницу и ушла.
   - Рано пожаловал, Саске, - негромко, чтобы не разбудить спящего пьяницу, окликнул парня седобородый старик за барной стойкой, протирая стакан.
   - Здравствуйте.
   Юдай, хозяин таверны, знаком с ним - Учиха здесь был частым гостем. Саске давно понял, что управляющий должен знать многое - профессия в питейном заведении требовала внимательности и гибкого подхода ко всему. В народе говорят: Юдай слышал так много анекдотов и шуток на своём веку, что нет смысла делиться смешными историями с барменом - он и так знает их все, а если ты расскажешь, то он просто снисходительно улыбнётся, и ты даже не поймёшь, удалось ли тебе рассмешить самого владельца пивной.
   - Как обычно?
   - Нет, я сегодня закажу новое блюдо.
   Юдай протянул генину меню.
   - Этот всю ночь тут? - вдруг поинтересовался Саске, кивнув в сторону мужчины, уткнувшегося в руки.
   - Нет, что ты. Утром сразу, как мы открылись, пришёл опохмелиться и уснул.
   - А-а, - невнятно протянул Учиха. - Можно сразу стакан ключевой воды? Безо льда.
   Бармен охотно достал бутылочку из холодильной камеры, отвинтил крышку и наполнил старомодный стакан.
   - Спасибо.
   Саске взял стакан и присел за столик у деревянных перил между опорами навеса.
   Передняя таверны больше напоминала веранду или террасу, рамы не были застеклены, открывая вид на побережье. К вечеру между опорами спускали ставни, крепящиеся к потолку, чтобы мошкара не летела на свет. В глубине помещения, ближе к туалетам и двери в кухню находились обычные узкие окна с прочным матовым стеклом. Там всегда было темнее. Неподалёку от барной стойки едва приподняты половицы, на этой сцене местные барды играли музыку, иногда меняясь с любителями кулачного боя, которые боролись на потеху посетителям.
   Глотнув охлаждённой воды, Саске, не раскрывая меню, задумался, бросив взгляд на побережье. Из-за обрыва не было видно океана, только сизую полосу горизонта, едва различимую в рваной дымке тумана. До боли знакомое место, где он потратил не один час, тренируясь во владении Кусанаги с мечником Такуми, который научил Кимимаро фехтовать. И, пока Саске не занимался с Такуми по выходным, он стал наблюдать за выжженным лугом напротив таверны. На нём собиралась некрупная толпа мужчин, участвовавших в кулачных боях. Прежде чем устраивать показательный матч в ресторации, они долгое время закаляли тела в изнурительных тренировках друг с другом. Без правил, но с одним условием - пока противник не сможет продолжить драку. Дзюцу никто не использовал, только кулаки да ноги, а отсутствие ограничений в приёмах избиения давало волю воображения бойцам.
   В тот день, когда это заинтересовало Саске, он сразу же решил реализовать желание без отлагательств. Он принял бой, как полагается новичку, и был побит. Но это не умалило его нацеленности. Саске хотел драться ничуть не хуже самих известных бойцов деревни Скрытого Звука. Орочимару сначала пытался запретить Саске заниматься борьбой, но потом, когда Кабуто взял на себя обязанность залечивать ссадины и шрамы, саннин дал добро.
   Саске усмехнулся и снова отпил из стакана.
   "Курить не позволяет, потому что вредно для лёгких, а бои, где отбивают нахер почки, разрешает".
   Старания не прошли даром: Учиха добился успеха, неплохо подкачав тело. Он уже боролся с некоторыми крепкими мужчинами на равных, и всё сообщество кулачников знало его. Они стали товарищами по увлечению. В таверне Саске принял три боя: он дважды проиграл и один раз победил, и самостоятельное достижение дало ему повод гордиться собой.
   Сегодня он планировал попробовать что-то новое, а именно - бой с несколькими знакомыми на тренировке, хотя обычно дерутся только два человека. Фантазия рисовала ему победу не над одним человеком, а над пятнадцатью. Непомерный вызов самому себе.
   - Здравствуйте, что будете заказывать? - отвлёк парня вежливый голос официантки.
   - Э, - дёрнулся он, сообразив, что не читал меню. Тогда он открыл его на случайной странице и ткнул пальцем в первую строчку, бросившуюся в глаза.
   "Я этого ещё не пробовал". - Жаркое "Отогакуре".
  
   ***
  
   День клонился к закату, и, пока было время, уличные бойцы завершали встречу.
   - Да-вай, да-вай! Бей его! - скандировали мужчины, окружившие Саске и его оппонентов, двух из которых он уже победил. Если один не мог продолжить, он отползал в сторону, а на его место становился другой, не давая парню даже малейшей передышки, как это было принято у них. Но Саске настоял на поединке с другими условиями.
  
  
   Генин умело блокировал почти все удары и отвечал такой же яростной серией крепких тычков по корпусу противника, если тот прозевал момент. Он чувствовал, что постепенно устаёт, но постоянно накручивал себя в мыслях: "Стой, держись, не смей прекращать бой". Ему было всё равно - драться на износ или нет - о том, что случится потом, если всё кончится неудачно, он совсем не думал.
   Коренастый и мускулистый крестьянин резким движением ноги больно попал в бедро Саске и нанёс сокрушительный удар в челюсть. Брызнула кровь - у парня выбило зуб.
   - Хватай его за яйцы, и дело с концом!
   Вторую попытку стукнуть по больному бедру Саске сразу же пресёк, он подхватил ногу мужика снизу, врезал плечом в грудь и опрокинул его на землю. Крестьянин чуть не провёл мощным джебом в ухо Саске, но тот вовремя блокировал удар и ткнул кулаком по сгибу локтя, быстро усаживаясь на противника. Отрывисто замахиваясь, он исступленно бил мужчину по лицу до крови.
   - Следующий! - взвопил генин, стараясь перекричать скромную толпу наблюдателей. На боевую площадку вышел четвёртый и сразу напал на Саске, всё ещё бьющего лежачего. Учиха отскочил в сторону и перекатился.
   - Я не дождался ответа Мацумы, может ли он продолжать? - хрипло спросил он. Избитый крестьянин отрицательно покачал головой, показывая на сломанную руку и расквашенное лицо. Саске с трудом плюнул себе под ноги кровью с дёсен.
   - Тогда, пожалуйста, пусть к нам присоединится... ещё один... Хьёма...
   - Сразу двое? - послышалось из толпы.
   - Да... А потом ещё, я буду говорить, когда... до тех пор, пока я не свалюсь окончательно! До половины десятого... засекайте.
   - ...Начали!
   Саске парировал удары то одного, то другого мужчины, и теперь ему приходилось быть внимательнее да двигаться в два раза интенсивней, чтобы не прозевать ничьего кулака. Чтобы драться с обоими, как он понимал, надо идти на сближение и подстраивать неудобные позиции для оппонентов. Мужчины обошли Саске с двух сторон и напали. К правому генин подскочил сам, перехватывая рукой джеб, сделал блок слева, а коленом дал под дых.
   Хьёма метил в висок, но Саске в последний момент отклонил его кулак в сторону и резко стукнул мужчину по скуле, но пропустил справа удар под печень. В животе отдалась боль. Простонавший Учиха моментально взял мужчину за горло обратным хватом и подсек его ногой, бросая наземь.
  
  
   - М-м... - Орочимару съел скрученный ломтик рыбной строганины и запил ореховой водкой.
   Саннин вместе с Кабуто сидел в трактире, дожидаясь, когда Саске закончит бой. Из-за толпы нельзя было рассмотреть, что происходит между вышедшими против друг друга людьми, поэтому Орочимару потерял надежду углядеть, как сегодня дерётся Саске. До этого он стоял неподалёку от самодельной арены - очерченной камнем площадки посреди чахлого луга. Осталось только сосредоточить внимание на вкушении ужина и неторопливом разговоре с ассистентом.
   - Неважно, в каком состоянии будет Саске, ты вылечишь его, а я подыщу ему новое занятие. Не может же он вечно участвовать в этих сходках, - вдруг сказал Орочимару.
   - Значит, Вы ещё не придумали, какое именно занятие.
   - Нет. Но во всяком случае оно будет требовать развития навыков шиноби, а также его собственных, по крови.
   "Шаринган", - растолковал его слова Кабуто.
   Орочимару наколол на вилку новую стружку свежемороженого мяса североокеанского омуля, макнул её в соус из соли и чёрного перца и откусил половину, снова хлебнув алкоголя.
   - Я вот думаю, - сказал саннин, когда проглотил еду, - надо позволить Саске ввязаться в авантюру, пусть посмотрит на людей. У меня в планах не самое приятное для него задание.
   - А доверие к Вам? - Кабуто макнул полоску мяса в соусницу с васаби.
   - Он скорее испытает гнев к моим работникам, его негативные мысли перегорят в их адрес, а не в мой. Так что вопрос о доверии мы обойдём. Я, в свою очередь, предложу ему действительно полезное времяпровождение.
   - Рано или поздно Вам придётся перестать играть на контрастах и спровоцировать его. Орочимару поморщился.
   - Уверен, Кабуто? Я предполагал, что всё пройдёт бесконфликтно. То есть, Саске не должен успеть среагировать.
   - После того случая он вряд ли будет готов сократить дистанцию, - задумчиво сказал Кабуто. - Усыплять тоже нельзя, ведь процесс, э-э, как я понял, должен проходить, когда жертва находится в полном сознании...
   Саннин кивнул. Горизонт постепенно пламенел от закатного солнца. Служка из таверны в назначенный срок подошёл к опорам и закрыл ставни, чтобы сумеречные мошки не мешали посетителям. Орочимару подозвал его и попросил счёт.
   - Пора закругляться.
   - Спасибо, было сытно, господин Орочимару. Хотя я не люблю сырое мясо, здешнее сашими недурно. Скучаю по южным блюдам на гриле и хаси в качестве столового прибора.
   - Забавно, но не могу не согласиться, - улыбнулся Орочимару. - В этом отношении Север не для нас.
  
  
   Измождённый, но стоящий на ногах Саске тяжело дышал. Время вышло, и он справился: за несколько часов генин одолел девятерых. Пару секунд после сигнала о завершении все просто смотрели на него, а потом пёстрая толпа бросилась обнимать генина. И юноши, и мужчины обступили Саске, хватая его за плечи, пожимая ладонь крепкими руками, будто он выиграл не на тренировке, а на международном спортивном состязании, представляя страну Рисовых Полей.
   - Молодец, парень! Вдосыть насовал всем...
   - Отыгрался сегодня, Саске! Моя взбучка хорошим уроком пошла...
   - Теперь ты точно всех положишь в таверне, Саске!
   - А может даже и в трактире у челноков! Набьём тамошним морды! Пусть знают наших!
   - Клянусь мощами риккудовыми, таких удальцов у нас ещё не бывало!
   - Сходим туда через неделю...
   - Эвона как! Не ожидал от тебя!
   - Саске, Саске, Саске... - звучали голоса.
   Генин тонул в разношёрстной толпе крестьян и гулящих повес из именитых кланов, каждый будто хотел прикоснуться к победителю на удачу, словно к статуе божества на входе в храм. Он не успевал благодарить всех, поэтому стал только отвечать на рукопожатия и кивать, изредка бросая слово "спасибо".
   Вдруг его подхватили и подбросили, поймали и снова подкинули, повторяя имя уставшего, но счастливого юноши. Оказавшись вновь на земле, облокотившийся на тех, кто его кидал секундой назад, генин замер, осознавая, что ему действительно запало в душу. Всё как будто расплылось перед глазами, потеряло значение происходящее и все насущные проблемы.
   Его называли по имени. И, хотя многим из компании было известно, что он Учиха, никто не произнёс его фамилии, никто не связывал его личное достижение с принадлежносью к клану, что так раздражало в Конохе ещё в Академии, когда стайки девочек видели в нём кумира с гербом богатой семьи за спиной и трагичным прошлым, а мальчики - соперника и просто нелюдимого человека, кичащегося знатным родством одним своим присутствием.
   Быть может, Орочимару не был так уж неправ, разделяя личность Саске и рядового представителя клана Учиха. Саске - это Саске, а клан, тем более исчезнувший, достоин забвения. Генин не хотел отягощать мысли воспоминаниями о пролитой крови и позоре. Как член клана, носящий родовую фамилию, он оказался слаб, но как Саске он совершенно другой: самостоятельный и никем не сломленный. Смерть Итачи всего лишь вопрос времени.
  
  
   - До завтра, - говорили ему знакомые. Люди постепенно расходились - кто в питейную, кто домой отдыхать или залечивать раны, кто вдоль по берегу к низинам, чтобы искупаться. Саске увидел, как из таверны вышли сенсей и его помощник, но идти к ним он пока не собирался. Учиха подобрал белую рубаху, надел её, а потом и плащ, подвязав его канатом. Лежавший на бледной траве чахлого луга меч Кусанаги в ножнах следом был заткнут за верёвочный пояс и прикреплён к нему петлёй карабина.
   Мышцы болели от напряжения, но Саске чувствовал непривычную приподнятую лёгкость, как бывает с человеком, испытавшим вдохновение. Парень двинулся к скалистому возвышению на краю обрывистого берега, чтобы взобраться на него и посмотреть на слепящее солнце в волнах океана. Орочимару протянутой рукой остановил Кабуто.
   - Подожди, не надо торопить его, и сами не будем спешить. Сегодня хороший вечер.
   - Как скажете. Если вернуться к разговору о стимуле, Вы уже придумали его?
   - Естественно. Идея посетила меня сразу же после того, как Саске отказался от эскорта. Его интересует стабильное, тихое благополучие. Уничтожение клана болезненно подавило в нём гонор и активность, если он злится, то при этом осторожничает... Естественно, что покой он будет искать с единственной спутницей, как говорится, жениться один раз и на всю жизнь.
   - Где Вы найдёте ему такую пару, чтобы Саске точно не разочаровался? - задал справедливый вопрос Кабуто, запамятовавший привередливость Учихи. - Почему Вы сразу не стали давать ему возможность общаться с Таюей?
   - Её место в Четвёрке Звука. Она чересчур активная, и её поведение пойдёт вразрез с идеальными представлениями Саске. На ум приходит только Карин.
   Кабуто аж кашлянул.
   - Как так? Она та ещё егоза, даже покруче Таюи. Не по её вине ли начался бунт в Северном убежище, из-за которого Саске там больше не занимается с января?
   - По её вине, да. Стоит уточнить: почти что. Мои помощники нашли и другие причины - технические проблемы. Рано или поздно бунт произошёл бы. Жаль потерянный образец, конечно, - вздохнул саннин.
   - Ничего, надеюсь, результат искусственной репликации ДНК можно привить к другому человеку.
   - Неважно, Саске уже обладает печатью. А вот наказанием Карин я убил сразу двух зайцев. Её характер обуздан и скрыт, а для юного Учихи она будет наградой за труды в конечном итоге, идеал, созданный им самим в воображении. Пока этот момент не настанет, он только увидит её, но не поговорит с ней, не узнает настоящую Карин, а к тому времени я захвачу его тело.
   Кабуто поправил очки на переносице.
   - Говорят, что не стоит делить шкуру неубитого медведя.
   - Это Саске-то медведь? - с недоумением воззрился на него Орочимару.
   - Вы таким желаете видеть его. Месяцы работы над собой сделают Саске таким. Я бы порекомендовал напасть на него в удобных для Вас условиях.
   - О, я даже знаю, где всё произойдёт... - тихо сказал саннин.
  
  
   Учиха стоял над обрывом, смотря на блестящую от солнца воду и горизонт. Усилившийся ветер гнал тяжёлые волны и разбивал их о подножие скалистого берега так, что брызги сплошь усеивали поверхность камней с краю, что ещё днём были пыльными.
   "До станции челноков близко, - подумал Саске. - Как бы я хотел плыть в лодке на закат... Куда-нибудь на запад, к стране Камня, где обо мне вряд ли кто-то знает больше, чем ровесники в Конохе".
  
   []
  
   Он хотел забыть о странном договоре с Орочимару, о брате, о прошлом. Всё, что сейчас манило его - шум океана и порыжевшие облака. Саске мечтал, прилагая к тому все усилия, поскольку рано повзрослел с потерей семьи. Его детство было украдено и безжалостно растоптано, как пачка сигарет под ногой сенсея. Мучаясь, он старался отбросить мысли о пребывании в Конохе, если бы не случилось резни в квартале Учих. Вместо этого Саске всё чаще воображал своё будущее, не омрачённое связью с кланом. В мечтах он был один, но безмерно счастливый.
  
   ***
  
   Двухмачтовый галиот неспешно плыл на Юго-Восток, оставляя белый шлейф пены на воде. Положив руки на планшир борта, Саске без настроения следил за тем, как режется форштевнем волна.
   Судно, назначением которого были почтовые и малые транспортные и груовые перевозки, когда-то выкупил Орочимару на лодочной станции страны Рисовых Полей, чтобы в любое время иметь возможность добраться до потерянных клочков суши в океане, где он обустраивал спрятанные лаборатории. Саннин не боялся, что новые земли кто-то заселит и освоит, ведь попасть в тайные убежища случайному человеку невозможно, даже если удастся найти вход.
   На этот раз учитель решил показать Саске восточную базу. Зачем, генин пока ещё не узнал. Они отплыли буквально на следующий день после удачного боя, так что Саске не успел предупредить знакомых по кулачным поединкам. Вдобавок он всё ещё залечивал раны, хоть Кабуто помогал ему, применяя навыки ирьёнина.
   Они находились в пути уже десять дней. Галиот плыл, держась близ берега, уходить от него дальше не имело смысла из-за непредсказуемой погоды и маршрута, требовавшего повернуть судно во впадающую в океан реку, которая пролегала по материку на территории страны Горячих источников. На одиннадцатый день река, пересекавшая долину целебных озёр, осталась позади - корабль вышел в Гавань Вихря и Молний, проплыв через ущелье.
   Меньше, чем за сутки экипаж прибыл на остров, находившийся посреди широчайшей бухты, чьи крутые берега имели естественное происхождение - из-за этого там не был построен порт. Корабль стал на якорь в ста метрах от острова, и нукенины дошли по воде до дикого пляжа. Орочимару повёл ученика и ассистента за собой.
   Новое место Саске сразу окрестил раем: сразу после бирюзовой лагуны, чистейшего пляжа, куда не ступала нога человека, кроме них самих, после холмов из камней начался субтропический лес, наполненный пением диковинных птиц; лучи солнца, находящегося в зените, падали сквозь листву промеж раскидистых ветвей, освещая кривые тропки, витые корни могучих деревьев и безумную поросль растений, вьющихся повсюду в этом природном заповеднике. Сложно было представить, что глубоко под землёй скрыта лаборатория, в каких Орочимару проводит отвратительные эксперименты над людьми.
   Небольшая поляна на восточной окраине леса был заслонён с помощью гендзюцу, которое могло обмануть любопытного человека, заставив его обойти запретное место кругом. Опушку между вечнозелёными дубами и каштанами занимало широкое отверстие, опоясанное диском из аккуратно выложенных плит. Только обладатель шарингана или опытный сенсор могли обнаружить скрытые печати на них. Саске заглянул в провал, напоминающий спуск в шахту для добычи полезных ископаемых, но его взгляд споткнулся о преграду. Пути вниз не было, вместо шахты оказался каменный пол, будто дно бассейна или окопа.
   Орочимару выбрал из круга плиток три, нажал на печати ладонью и повторил те же действия в обратном порядке, и Саске не упустил этого, запомнив действия сенсея с помощью шарингана. Часть пола сместилась, являя на свет уходящую вглубь узкую винтовую лестницу. Кабуто пошёл первым, чтобы завести генератор электричества, вмонтированный в стену. По всей вертикали тоннеля зажглись галогенные лампы. Нукенины спустились, и сразу же люк без рукоятей и петлей сам задвинулся за ними, стоило саннину коснуться печати рядом с генератором.
  
  
   По словам Орочимару, никто из них здесь долго не задержится, а он сам просто хотел показать ученику Восточное Убежище и отыскать какие-то вещи, которые надо было перенести в другие лаборатории. Саске не мог понять, темнит саннин или нет - он ждал реально интересных заданий, отличавшихся от прошлых тренировок чем-то новым.
   Юноша был отведён в свою новую комнату. Орочимару оставил его наедине и попросил Кабуто приготовить обед на всех.
   На поверхности стоял жаркий день, но в подземелье, как в стране Травы, приходилось сверяться с напольными часами, поставленными в перекрёстке коридоров. Сеть катакомб напоминала строение шахт, даже стены подпирались древесными балками и брёвнами по тому же принципу, как на рудниках.
   "Как змеи в норах", - подумал Саске. Пока ему никто не мешал, он вернулся к чтению книжки, найденной в квартирке в деревне Скрытого Звука. Генина заинтересовали мифы древних народов, потому что он видел в них поучительные, дидактические истории, в то же время приятные для чтения, как сказки. Миф отталкивался от реальности и привносил в жизнь нечто более фантастическое. В последние дни Саске с упоением зачитывался похождениями героев и небывалых существ, которые покровительствовали тем или иным явлениям природы, давая неразвитым умам людей объяснения, что такое потоп, солнце или раскаты грома, или же рассказывали о нормах поведения.
   Сейчас он остановился на истории о том, как судили двух мужчин, подозреваемых в убийстве третьего. Не было никаких доказательств, что это сделал кто-то из них. Мнения судий и горожан разошлись, никто не знал, кого обвинить, пока с неба не сошёл чешуйчатый единорог с драконьей пастью и двумя бычьими ногами, Тот-Который-Гуляет-По-Облакам по имени Кирин. Человек, действительно совершивший преступление, убоялся кары и выдал себя, задрожав под свирепым взглядом защитника справедливости - Кирина. Чудище бросилось и пронзило рогом преступника.
   Притча оканчивалась словами о спасении невинных и наказании дурных людей, о справедливости как высшем качестве мудреца. Учиха сполз головой на подушку, когда устал сидеть на жёсткой постели.
   "Если Итачи так легко избегает казни в родном селении, тогда я буду Кирином, который исполнит смертный приговор; только так всё должно закончиться: Кирин упадёт с неба и пронзит брата... О чём я... это же миф... Но, может быть, я смогу придумать технику такой силы, что ни увернуться, ни скрыться, ни защититься у него не получится".
   Саске закрыл глаза с замиранием: он увидел, будто возвышается над Итачи, в поднятой руке горит сине-белая чакра, грозовые тучи поливают землю дождём, а он ловит искрящийся столп света, который хвостом огромного монстра, раскинувшегося в небе ярко-голубым драконом из молний, сам тянется к ладони. Саске опускает её, а Итачи, не в силах пошевелиться, широко распахнутыми глазами смотрит, как приближается к нему смерть. Вспышка - и больше ничего.
  
   []
   Саске вздрогнул, проснувшись от стука.
   - Подойди на кухню, еда готова, - послышался голос Орочимару.
   - Сейчас... - Учиха вышел, но вместо саннина увидел только грязно-белую змею, которая уползла прочь в темноту. Генин, перед тем как уйти, бросил на одеяло книгу, на обложке которой значилось: "Ураганные Хроники".
  
   ***
  
   После обеда Орочимару не дал ученику вернуться в комнату для полуденного сна, а вместо этого приказал тому следовать за ним в лабораторию. Требование в приказном тоне уже не срабатывало на Саске, и он мог упереться и отказаться, но скука и безразличие вынуждали его осторожно, чуть ли не пассивно проявлять внимание к новому, и если оно захватит его, подобно кулачным боям, генин не скоро расстанется с этим.
   Учиха гадал, как далеко может зайти Орочимару в своих экспериментах, и не мог представить границ, поскольку все такие дела саннин старательно утаивал, оставляя на виду лишь самое пристойное и не дающее точного ответа, через что проходят люди за клетками. Зал, который открыл сенсей, удивил его: своды пещеры казались нетронутыми рукой человека, но в то же время их словно вытесали под ровную комнату. Грот слабо освещался неяркими люминесцентными лампами, его можно было бы назвать пустым, если бы всю его половину не занимали многочисленные сосуды из прочного стекла. Вертикальные колбы высотой превышавшие человеческий рост ютились плотными рядами. Тишину прервал булькающий звук. Все они были заполнены водой. Длинные шланги и трубки для проводов соединяли помпу каждой капсулы с потолком, их было так много, что переплетённые между собой они напоминали джунгли. Вероятно, на следующем этаже находился резервуар со сменной жидкостью и приборная система, чтобы управлять жизнеобеспечением людей, запертых в водяных камерах в подвешенном состоянии на плаву. Рядом с информационным дисплеем у занятых сосудов горел зелёный светодиод, а у пустовавших - красный. Саске сразу приметил пленников, и тяжело вздохнул. Орочимару опять продемонстрировал, каким способом он ещё мог лишить свободы тех, чьими судьбами он распоряжаться не имел права в принципе.
   - И что я здесь забыл? - отстранённо спросил Учиха.
   - Я хотел показать кое-кого.
   Саске последовал за Орочимару в узкий проход между колбами. Неожиданно он выхватил взглядом пустой сосуд, но с зелёным светодиодом.
   - Эй... Эта штука работает вхолостую?
   - Что? - не понял Орочимару, но, обернувшись, объяснил, - Нет, там есть пленник.
   Саске чуть ли не прижался щекой к стеклу, пытаясь высмотреть в прозрачной воде хоть что-то напоминающее живое существо. Перед ним резко появилось злобно ухмыляющееся лицо, будто возникшее прямо из жидкости. От внезапности Учиха отпрянул, но тут же замер, пряча удивление.
   - Человек-вода? - спросил он, кривя губы.
   - Это Хозуки Суигецу, потомок Второго Мидзукаге. Я же рассказывал об их уникальной клановой способности гидрифицировать собственное тело. Мне удалось поймать его.
   - Сложно вообразить, зачем он тебе. Беловолосый юноша-водяной, казалось, смеялся, выставляя напоказ остро заточенные зубы, как у молодой акулы. Прозрачный, как сама вода, он кружил внутри камеры, будто он совсем не пленник, а рыба, находящаяся в своей среде обитания. Саске недоумевал, как может быть этот человек так весел, находясь взаперти?
   - Не боишься, что сбежит?
   Орочимару не сводил глаз с ученика, стоявшего к нему спиной.
   - Нет. Для него я сделал особую капсулу. В ней есть датчики повреждений. Если он своей силой попытается образовать изъян в кожухе основания, по тем проводам пройдёт токовый разряд. Если повредится стекло, даже не настолько, чтобы он мог спастись, начнётся перманентная подача тока. Это не убьёт его, но будет колотить до тех пор, пока я лично не займусь им.
   - Вот как.
   - Я привёл тебя сюда, чтобы ты выбрал, чьими генами хочешь воспользоваться, чтобы освоить новые дзюцу или стихии перед боем с Итачи. Не больше двух доноров, если что.
   - Какие доноры? Мне ничего не нужно, чтобы победить Итачи.
   - Думаю, тебе известно, что такое Сусаноо...
   Саске бросил на сенсея взгляд, полный ненависти.
   - Откуда ты узнал это? Неужели ты каким-то образом проник на базу Учих?
   - А она у вас была? Надо поискать, - засмеялся Орочимару.
   - Чёрт... Хотя, что я бы ни сказал, это не такое секретное место, как можно подумать. После уничтожения клана все документы и прочую информацию закрыли в Корне АНБУ. Я просто рад знать, что туда тебе нет доступа, если ты нукенин.
   - Тогда кто шепнул мне на ухо про Сусаноо? - мягко, почти певуче сказал Орочимару, стараясь не вызывать лишней агрессии у парня. - Впрочем, это неважно. Защитное дзюцу Итачи делает его полностью неуязвимым перед обычными атаками, которые ты ежедневно практикуешь. Тебе придётся вживить гены титанов. А у них есть такие техники, которые сметут даже Сусаноо. Я хотел пройти мимо Хозуки, его способность будет некстати, если у Итачи есть дзюцу Воды. Он может вмешаться чакрой в органическую структуру такого тела и обездвижить его.
   - Да мне всё равно, я в любом случае не выбрал бы Суитон в качестве третьей стихии. Её надо осваивать, а времени у меня всё меньше. Только Райтон и Катон.
   - Пойдём, есть ещё варианты. - Орочимару неслышными шагами двинулся дальше между сосудами, безмолвно предлагая Саске идти за ним. Ученик ещё раз мельком взглянул на Суигецу, но тот снова стал невидим в воде.
   Саннин, не оборачиваясь, продолжал объяснять:
   - Твоя основная задача в бою с Итачи - не дать ему использовать Сусаноо, а если дотянешь до этой стадии, ничто тебя не спасёт. Время будет играть против вас обоих, и он уж точно уничтожит тебя раньше, чем сам умрёт от истощения. Значит, тебе нужны дзюцу, которые помогут сражаться с призрачным самураем на равных. Не станешь же ты спорить с этим...
   - А если мне тоже заполучить Сусаноо?
   - Не знаю, как это можно сделать. У Итачи есть Мангёке шаринган?
   - Да...
   "Вот проклятье, - огорчился Саске, вспомнив ту роковую ночь, когда Итачи перед тем, как оставить брата на улице посреди мёртвых тел, сказал ему, что новые глаза можно обрести, лишь убив лучшего друга. - Я никогда не овладею Мангёке, потому что я не такой, как он, и лучшего друга у меня тоже нет, а если и был, я ни за что не тронул его".
   Орочимару сокрушённо проговорил:
   - Ты можешь сам развить свои глаза, чтобы открыть Сусаноо? Я подозреваю, что Мангёке связано с этой техникой.
   - Нет, не могу.
   - Тогда это не наш вариант. Вот, ещё пример. - Сенсей и ученик встали напротив колбы с подвешенным на шнурах мужчиной. Он был побрит налысо и лишён всякой одежды. На груди, точно в центре солнечного сплетения, виднелась объёмная серая заплата с лицом неизвестного человека. Оно напоминало барельеф или маску-слепок. Мужчина оказался с двумя лицами - своим и глиняным со скорбными глазами, закрытыми навек. Второе больше привлекало внимания - такого Саске никогда не видел. Что за безумный эксперимент по объединению двух человек в одного? Черты прилепленного лица казались размытыми в толще воды, и Саске не мог назвать, кому оно принадлежало, но он рассмотрел длинный, с едва заметной горбинкой нос, лоб, не тронутый морщинами, узкий, маленький, почти безгубый рот. Закрытые веки очерчивали овалы глаз.
   - Хех, уверен, что ты не знаешь его. Я говорю не про подопытного, а про владельца генов, привитых к нему.
   - Неужели гены могут быть присоединены так, что на теле проявляется лицо донора? Какая-то фантастика.
   Орочимару снова усмехнулся, смакуя триумф достижений в работе с чакрой и ДНК.
   - Современная биология не знает, чего можно добиться, имея генетический образец Первого Хокаге. С помощью него любой человек освоит Мокутон Хаширамы Сенджу или Кеккей-Генкай представителя другого клана. Тогда клетки Первого будут выступать в качестве переходника между прививаемыми генами донора и получателем. Мы с Кабуто нашли способ добавлять чужие гены к образцу, но в обмен на рецессивность Мокутона, чтобы не вызвать отторжения. Имей в виду, что злоупотреблять пересадками тоже нельзя, предусердствовать с имплантами тоже, иначе буквально пустишь корни с листьями из своих вен и нервной системы. Это как с изучаемыми стихиями - необходим баланс, мера, чтобы не износить орга...
   - Можешь не говорить, я всё понял, - оборвал его Саске на полуслове.
   - Перед тобой носитель Кеккей-Тота Пыли, присвоенного через гены Второго Цучикаге...
   - Муу, - вздрогнул Саске. - Значит, можно украсть техники титана? Это, похоже, навсегда, а я не хочу так.
   - Взять взаймы. Я всегда оставляю путь назад, чтобы оставаться собой. Как только наш договор утратит силу, если ты не будешь возражать, я настою на разделении. Поверь, всё осуществимо.
   - А как это - элемент Пыли? Что соединяется? - В голосе Учихи ощущалась жажда легкодоступной, дармовой силы, которой можно воспользоваться, а потом удалить из тела. Ничем не хуже подобранного меча для боя, только в области дзюцу.
   - Ну, я же рассказывал тебе про атомное расщепление врагов. Пыль, или Джинтон, складывается из Огня, Ветра и Земли.
   Медленно проступавший на лице парня интерес моментально испарился.
   - Так бы сразу и сказал. Постижение новых стихий займёт вечность, а не год, не говоря уже о нагрузках.
   - Гены содержат всю информацию, так что донор освоил эти стихии за тебя. Телесный материал Хаширамы подключит их к организму и сдержит саморазрушение. Другими словами, два шиноби в одном, - максимально доходчиво объяснил саннин.
   Саске был непреклонен. Вместо того чтобы препираться с учителем, он пошёл дальше, самостоятельно выискивая среди пленников генетически модифицированных. Пройдя до конца, генин свернул к следующему ряду. Взгляд бегал по сторонам, пока Саске не нашёл знакомого ему человека, виденного им на портрете в школьном учебнике. Ханзо Саламандра висел под водой, но без привычной маски, с которой при жизни не расставался со дня победы над хвостатым земноводным из озера в Амегакуре. Длинные соломенные волосы мужчины колыхались. На вид Ханзо был чист, но подошедший саннин сказал, что титан был помещён сюда уже мёртвым, и показал на заштопанные биоматериалом Сенджу раны от чьего-то оружия. Чтобы труп не вздулся, вместо большого дыхательного приспособления Орочимару надел на пленника неработающий кислородный респиратор.
   - У Ханзо есть стихия Огня или Молнии? - с надеждой спросил Учиха.
   - Только Катон. Не уверен, что в ниндзюцу Ханзо был кем-то выдающимся, но наверняка знал многое. Я могу подсуетиться и найти сведения о том, чем он владел. За это время ты подтянешь те огненные техники, которые описаны в справочных свитках.
   - Ну, найди сведения, только скажи мне перед тем, как я приму решение, - убеждённо сказал Саске.
   Орочимару предложил альтернативный вариант:
   - Может, проще взять гены человека, обладавшего огромными запасами чакры? С объёмом духовной энергии тебе поддадутся все стихии для элемента Пыли.
   - А что, есть такой образец?
   - Это сюрприз. - На лице саннина заиграла странная улыбка. Босоногий Орочимару подтянул пояс атласного халата и махнул Саске по пути к третьему ряду колб от конца зала. Генин поспешил зайти за угол, когда Орочимару пропал из виду. Сосуд, возле которого был его учитель, сразу бросился в глаза тем, что стоял обособленно от других контейнеров, не в ряду, а между ними, близ противоположной стены. В воде покоилась девочка, подросток. Саске чуть приоткрыл рот в удивлении. Чем меньше оставалось шагов до резервуара, тем сильнее билось его сердце. Парень почувствовал необыкновенный интерес, проснувшийся в нём. Интерес, подаривший новые мысли голове. Обнажённая девушка висела на трубках, которые чёрными нашлёпками присосок цеплялись за гладкую кожу. Рыжие волосы развевались в воде, от иллюминации казавшейся маслянистой. Дыхательная маска не давала как следует разглядеть всего лица, но Саске уже определил, что девушка симпатична и, более того, обладает естественной красотой. Стройность, аккуратные груди, нежная шея, - ко всему Учиха отыскал неуловимую притягательность своих внезапных чувств, которые можно назвать любопытством.
   - Её зовут Карин. Сбежала от родителей ещё в детстве, попала к моим подчинённым. Один из них был сенсором, и он сразу приметил её потенциал. Это не клановая способность. Карин назвала мне имена и фамилии родителей, и выяснилось: что по матери, что по отцу, - она безродная.
   - Вы ей поставили печать, как мне... Почему тогда она здесь?
   Орочимару, не задумываясь, ответил, будто заранее выучил слова, но Саске не заметил этого:
   - Карин вошла в ряды охраны в Южном убежище, а потом я перевёл её в Северное. К сожалению, она впала в кому во время бунта заключённых. Ей несказанно повезло, что осталась жива. Она не шиноби, но уровень чакры у неё намного выше, чем у среднестатистического ниндзя, так что ей печать не повредила. С генами Карин тебе будет под силу стать как Муу.
   - Не... - чужим голосом произнёс Саске, не сводя глаз с девушки. - Я не буду вживлять себе её ДНК. Известно, когда она придёт в сознание?
   Орочимару издал беззвучный смешок.
   - Если хочешь, я могу отпустить Карин с тобой, если ты убьёшь Итачи и принесёшь мне его глаза, как мы договаривались. Может быть, мы больше не встретимся после этого, и я не стану свидетелем восхождения титана.
   Саске покосился на учителя, пытаясь осмыслить, нет ли подвоха в его словах.
   - С чего бы такая щедрость? Я не понимаю, к чему ты клонишь.
   - Всё-таки ей тяжело работать у меня. Ваше место не здесь, ваше счастье тоже не здесь. Ни ты, ни Карин не признаете мою деревню и убежища своим домом. - Орочимару приумолк, видя, как ученик понурил голову. Саске уже представил, кто впишется в картину его благополучия, маячившего где-то далеко и в то же время близко.
  
   []
  
   - Ладно, - сказал парень. - Я готов пересадить гены, но не Карин. Есть ли среди образцов Третий Райкаге? Он ведь тоже титан.
   - Конечно. У него есть подходящее дзюцу, чтобы противостоять Сусаноо.
   - С этого надо было начинать! - К Саске вернулась раздражительность, и он потребовал вести его к телу Райкаге или носителя его ДНК. Саннин в мыслях надеялся, что встреча генина с девушкой в столь необычных условиях поселит в Учихе веру в счастливую развязку его планов. Краем глаз он оглянулся на Саске и облизнул губы. Свет вертикальными полосами медленно пробегал по их лицам, пока нукенины шли между рядами контейнеров с пленниками.
   "Пора познакомить тебя со злом в этом жестоком и вероломном мире"...
  
   ***
  
   Учихе пришлось бросить силы на новые дела, уже не связанные с боевой подготовкой. Так распорядился Орочимару, сказав, что среди его помощников есть всякие, некоторые заслуживают доверия больше, другие меньше, и генин сам волен выбрать себе шпиона, которого можно отправить по следу Итачи, чтобы выяснить, где тот находится.
   За месяц работы Саске уже взял себе на заметку нескольких человек. Сам он был представлен доктором Амачи, задания которого выполняли эти шиноби. Для них парень имел небольшой авторитет, если вообще его рассматривали как сотрудника, поскольку тот был слишком молод, а его появление и рекомендация в выгодном свете мало что значили и казались подозрительными. Саске посчитал, что лёгких путей искать не стоит и ему лучше держаться наравне с остальными, не выделяясь. Ему дали новое имя, чтобы не привлекать внимания к своей персоне: до шиноби, особенно нукенинов, слухи доходили быстро, не говоря уже о таких громких событиях, как развал клана Учиха с якобы единственным выжившим - Саске.
   Только двое сразу поняли, кто он, но молчали из-за приказа, явно полученного ими ещё до того, как генин присоединился к ним. Их звали Акадо Йорой и Мисуми Цуруги. Оба были напрникам Кабуто во время экзамена на чуунина - там впервые Саске и встретился с ними.
   Акадо и Мисуми недолго пробыли в Отогакуре и вскоре отплыли с доктором Амачи в качестве телохранителей, а оставшемуся за главного Широ Иноуэ были переданы инструкции. Этот план на несколько лет сейчас и выполнялся группой шиноби, куда попал Саске.
   Они работали как челночники-караванщики, с той лишь разницей, что не добирались до иноземных селений. В телегу, запряжённую двойкой лошадей, грузились ящики с товаром. Шиноби конвоировали продукцию до границ страны и двигались по периметру, в разных точках встречаясь с перекупщиками, чаще всего ночью. На государственном уровне торговля практически не работала, как во многих странах, где руководство стремилось к самообеспечению, а международные связи, близкие, почти тождественные рынку теневой экономики, осуществлялись по инициативе самих кланов, но не правительства.
   Караванщики разбили лагерь на лесной опушке в полдень. Из ящика с личными вещами, лежавшего в телеге, нукенин из страны Воды Каджика достал несколько спальных мешков и раздал их; привал длился до позднего вечера, когда эти люди обычно сбывали товары. Пока шиноби располагались, Камикири Фума, внешне напоминавший типичного представителя Учих, развёл костёр, чтобы приготовить похлёбку. Его соклановец, одноглазый Дзигумо, имевший контракт с пауками, неторопливо плёл сети-ловушки и растяжки с подвесными ярлыками звукового гендзюцу вокруг лагеря, чтобы их не потревожили разбойники или животные.
   На стоянках боролись со скукой, играя в карты или травя байки. Саске легко вписался в компанию, но по большему счёту молчал, понимая, что для новых знакомых он до сих пор чужой, и общих тем для разговора у них не было. Оставалось только слушать и помогать, не считая игры в карты. Орочимару сочинил ученику легенду и прочие детали на основе жизни одного из пленников в Восточном убежище.
   Саске перетасовал колоду и снова раздал карты, уже на всех, кроме Камикири - тот ещё готовил еду.
   Учиха перестал сосредотачиваться на игре и потихоньку присматривался к своим компаньонам. Трудно сказать, что перед ним шиноби - ни у кого не было повязок с протектором. Каждый, пока не говорил, казался замкнутым и серьёзным, и только Араши Фума едва улыбался. В его спокойствии чудилось нечто зловещее и опасное. Парень с женственным лицом плавно клал карту сверху чужой - другие отрывисто швыряли её на развёрнутый платок.
   "Такие идут в шпионы, - сделал для себя вывод Саске. - Стоит понаблюдать за ним, вдруг, иных кандидатов на поиск Итачи не окажется".
  
  
   После обеда все, кроме выбранного по графику постового, улеглись на спальники, чтобы продремать до ночи, предыдущие две они не смыкая глаз шли к пунктам встречи с заказчиками. Сначала к ним, а потом назад, чтобы удалиться от границы.
  
  
   - Подъём! - раздался голос Широ. Караванщики свернули мешки, покидали их в телегу и продолжили конвой груза под взошедшей луной. Каджика не подгонял коней, и процессия двигалась медленно.
   Они шли, пока не увидели горящий костёр в условленном месте встречи. Шиноби с рваной повязкой на рукаве без протектора поднял руку, не занятую потухшим факелом. Он был одет не по-местному, судя по термобелью, мантии из шкуры палевого медведя, холодостойким ботам и направлению дороги, по которой они вышли к лесам, мужчина с полосами седины на висках происходил из страны Железа, как и его спутники. Саске заметил, что у каждого под ногами стоял баул со сложенной внутрь меховой одеждой и свитками - резкое изменение климатических условий вынуждало караванщиков Железа снимать костюмы и обмундирование и упаковывать их, пока они находятся на территории достаточно тёплой страны по их меркам.
   "Это не шиноби, как я сначала подумал, это ронины*, ставшие самураями при дворе либо правителя, либо неизвестного феодала, но как минимум один ниндзя среди них точно есть, наверно, ссыльный", - заключил Саске.
   Увидев сигнал, Каджика спешился и повёл коней под узды, а Широ выступил вперёд, чтобы поприветствовать иноземца.
   - Славная ночь, - вальяжно произнёс выходец страны Железа и не глядя отдал стоявшему рядом вассалу факел.
   - Разумеется, но не для нас, мы уже привыкли, - ответил Иноуэ, пожимая руку клиента, за спиной которого ждали распоряжений двенадцать человек. - Жаль, что вы бываете тут не слишком часто, Эйджи.
   - Сюда путь долгий, как сама вечность. Я покидаю резиденцию ради столь длительного путешествия в исключительных случаях, и то, с позволения моего господина.
   Широ улыбнулся, как подобалось при деловой встрече.
   - Принимайте товар, если удовлетворит, рассчитаемся.
   Дзигумо и Камикири Фума начали передавать спутникам Эйджи ящики из телеги, которые подносил им Саске, стоявший в кузове.
   "Коробки с "Цукитромом" - стране Камня, надо отодвинуть, так..."
   - Найди "Римантадин", один ящик в углу, - помог ему Араши, ведущий реестр товаров.
   Вдруг с веток деревьев соскочила ещё дюжина человек. Саске подивился столь серьёзной охране конвоя из страны Железа. Дело было в расстоянии: для похода требовалась большая группа людей с запасами еды, готовых посменно нести груз через снежную пустыню. Среди них точно не оказалось бы шиноби даже на уровне генина - в стране Железа остались только те самураи, которые не изменили своей военно-исторической системы, когда на смену им пришли ниндзя, владеющие чакрой. Только сильные и непреклонные духом продолжили жить в резервации, куда отправлялись недовольные устройством мира шиноби. Несмотря на это, территория страны была нейтральной, и здесь проводились собрания Каге всех Великих земель под руководством самурайского генерала как независимого судьи. Новые бойцы положили ящики в носилки для груза. Кто-то снял крышку, выдернув гвозди.
   - Раз, два, три... - Когда проверяющий закончил счёт и глянул внутрь случайной блочной коробки с лекарствами, он сказал, что всё в порядке и обратно нахлобучил крышку.
   Эйджи повернулся и кивнул Иноуэ, выражая признательность.
   - Вычёркивай противогриппозные ингибиторы, блокаторы и антибиотики, по ящику каждого препарата, - обратился Широ к Араши, который писал что-то на планшете с бумагой. - Сейчас мы запечатаем вам груз, чтобы холод не губил товар, обычная практика.
   Дзигумо, получив одобрительный кивок, прошёл к носилкам и приклеил на все ящики по ярлыку с фуиндзюцу.
   - Когда вы прибудете домой, Эйджи Нагара* сможет снять их, - объяснил одноглазый.
   - Кстати, я хотел рассказать, почему сегодня тот самый исключительный случай, когда мне довелось прийти сюда, - негромко проговорил Эйджи с заговорщическим тоном. - Ночь у вас славная, а у нас дела весьма плохи. Эпидемия в городе, холод многих до ручки довёл. А что неприятней всего, моему господину стало нездоровиться. Наш лекарь уже поведал ему, что будет в перспективе. Мы хотим получить от вас ещё один товар, прямо сейчас, и плату мы гарантируем соответствующую. Знаю, вам не впервые делать такую работу.
   Люди Эйджи пристегнули брезентовые полотна с двух сторон носилок, чтобы накрыть ящики.
   - Кажется, Вы правильно думаете о нас, - с той же загадочностью ответил Широ. - Что именно вас интересует? Можно услышать диагноз?
   - В простонародье - воспаление лёгких.
   - Пневмония... - вслух выдал Саске, сидя в кузове, но его все услышали. Он помнил книжки в шкафах у Кабуто и кое-что успел почерпнуть из них. Названий известных вирусных инфекций было мало, а средств от них не существовало, кроме как у Орочимару, в чьих лабораториях велись исследования в этом направлении. Для их континента вирусные болезни считались наиболее опасными, так как надёжных превентивных средств от них не изобрели, только близкие к шарлатанству отвары бродячих знахарей вроде как спасали положение, если верить слухам.
   - Не мешай, Кида, - не сразу пригрозил ему Широ. - Извините, Эйджи, у нас салага.
   - К чёрту, - отмахнулся тот. - Если ситуация затянется, а так и произойдёт из-за долгого путешествия, будет клинический случай. Чтобы не ушибиться, соломку надо подкладывать, хе-хе. Моему господину потребуются новые лёгкие. Прямо сейчас.
   - Камикири, зови дружков Каджики, - приказал Иноуэ мужчине из клана Фума. - Пусть тащат сюда любого хорошего человечка из тех, что у нас на примете.
   - Вы забыли о группе крови, - осторожно напомнил Араши, не скрывая короткой улыбки. - Вы его дело хотя бы привезли?
   - Первая-О, резус плюс, - после заминки сказал Нагара. - Сейчас дам больничные сведения о нём.
   Учиха спрыгнул с телеги.
   - Подождите, вы это сейчас собрались убить человека? - спросил он с твёрдостью в голосе, приближаясь к Широ. Почему-то он был уверен, что поступает правильно, однако руководитель группы так не думал.
   - Что ты несёшь, Кида? Просто заткнись.
   - Ты сказал, что у вас эпидемия. - Саске обвиняюще показал в сторону Эйджи. - Значит, люди будут жрать какие-то таблетки, а феодалу пересадят лёгкие невинно убитого человека? Иноуэ незамедлительно врезал Саске по затылку.
   - Не твоего ума дело, щенок!
   - Сука, ты ведь сейчас получишь! - Саске рванулся к начальнику, чтобы дать ему кулаком по ненавистной роже и сломать без того кривой нос. Широ был не промах, и он лишь оттолкнул Учиху.
   "Чёрт... Кабуто говорил, что нельзя нарываться на конфликт и применять техники, ведь если что, эти попробуют убить меня и глазом не моргнут, а я даже не знаю всех их способностей, плюс самураи. И никого нельзя трогать - учёным Орочимару нужны связи с такими отбросами, чтобы окупать затраты на производство лекарств"... - чаша терпения Саске почти была переполнена.
   - Хех, действительно, салага, - желчно сказал Нагара. - У нас выскочек обливают холодной водой во дворе нагишом. Предложить такому выблядку сделать сэппуку, как настоящему самураю, значит ни во что себя не ставить.
   - Тебе это так с рук не сойдёт, - пробасил Широ. - Эй, Камикири! Ещё пишешь охотникам? Добавь, чтобы они после операции взяли труп с собой. А тебя, Кида, надо проучить. Дзигумо нравится запихивать жертвам в глотку паучков... Славь богов, что я не позволю ему порадоваться, с тобой дело решим иначе. Всё, живо съебался.
   Саске хотел продолжить спор, но его желание иссякло, обидно было ощущение, что он выставил себя идиотом. Личная идейность не позволяла ему мириться с соучастием в преступлении, но переступить через себя и ждать в стороне Саске в другом случае не смог бы. Непрошеную мысль о том, считается ли грехом бездействие, Учиха отбросил. Он представил, что тогда надо будет убить всех присутствующих, а он говорил Орочимару, что не собирается разменивать ярость на случайно встреченных мерзавцев, только на Итачи. При любом раскладе Саске не предотвратит извлечения органов.
   Камикири кропотливо записал указания для сообщников, запечатал папку с историей болезней заказчика, скрутил бумагу и призвал обыкновенного почтового голубя техникой Кучиёсе, чтобы привязать к его лапке письмо. Логика была проста: птица, вырванная из привычной обстановки, поспешит вернуться домой в голубятню. Черноволосый Фума подбросил птицу, и та упорхнула в темноту ночи.
   "Наверно, здорово иметь призывное животное, - подумал Саске, сидя на краю телеги. - Голубь, конечно, не связан с ним контрактом, иначе Камикири мог разговаривать с птицей. Я слышал о подобных умениях людей заключать с животными-шиноби договор. Может, попросить Камикири поучаствовать в поисках Итачи? С помощью почтового голубя он сможет оповестить меня о местонахождении брата..."
   Саске залез в кузов и протянул ноги, откинувшись спиной на сложенные ящики. Он смотрел не на самураев и караванщиков из Отогакуре, а на звёздное небо.
   "Будь у меня безусловная, неограниченная сила, я бы сейчас разобрался бы со всеми. Или заставил бы действовать по моему слову. Таких людей как титаны сразу признают и делают Каге, не зря Ирука говорил, что Хокаге становились самые сильные избранные шиноби".
  
  
   Несколько часов томления показались Саске долгими, будто прошла вся ночь, только вот рассвет всё никак не наступал. Эйджи о чём-то говорил с Широ, остальные караванщики не расходились, терпеливо выжидая, когда придут соучастники.
   Резкий шорох листвы и глухой стук - двое приспешников Каджики прибыли.
   - Всё сделано.
   Глаза Широ блеснули.
   - Отлично, Ямамэ. Давай сюда товар.
   Девушка в одеянии куноичи с камуфляжным узором передала ему чемодан-корзинку, в несколько раз больше тех контейнеров, куда складывают бэнто для пикника.
   - Всё как надо, упаковано в пакет, положено в лёд, - сказала она, заверяя Эйджи.
   - Откроете? - Он с недоверчивостью кинул мимолётный взгляд на Иноуэ. Тот сразу исполнил просьбу. Издалека Саске заметил, как из контейнера вырвался белый дымок.
   - Свежеконсервированные лёгкие. Видите печать, через которую в пакет идут трубки? Это связь с нашей камерой подачи воздуха, имитирующей все условия, чтобы орган прожил вне тела. Вот эти две печати контролируют температуру и другие факторы, которые продлят время жизни лёгких. При стандартных четырёх градусах и воде со льдом у них есть около десяти часов. Мы добились возможности сохранять их ещё дольше благодаря динамическим фуиндзюцу.
   - Это доктор Амачи придумал? Я доволен. Запечатывайте контейнер. Расплатитесь с этими джентльменами.
   Из группы самураев показался невысокий моложавый блондин со стариковскими морщинами. Он поднёс Широ несколько мешков из чёрного замша с деньгами.
   Дзигумо забрал все пять и сам запрыгнул в телегу, чтобы погрузить их.
   - Условия покупки соблюдены, - сообщил он. - Ещё три мешка - это за лёгкие?
   Эйджи кивнул.
   - Ну что, пора прощаться, Широ. Приятно иметь с вами дело. А вот сопляка вашего следует скормить бродячим собакам.
   Лидер самурайского отряда благосклонно улыбнулся и пошёл прочь, взмахнув мантией из шкуры медведя.
   Иноуэ сразу схватил Учиху за грудки, когда самураи удалились к окраине леса. - Чуть всё не испортил, придурок. В качестве наказания, пойдёшь с Каджикой избавляться от трупа. Понесёшь и избавишься лично ты, понятно?
   Коротко стриженый парень с дурацким капюшоном втрое больше его головы вскочил с места.
   - Эй, Вы лишаете меня любимого занятия?
   - Да, проследи за ним. Пожалуй, Кида теперь будет делать это каждый раз. Ивана!
   Второй шиноби в камуфляже, которого не заметил Учиха, снял с плеч подтяжки, на которых висел труп.
   - Понесёшь его на спине, - распорядился Широ и заставил Саске надеть ремни. - Каджика приведёт тебя куда надо, Камикири пойдёт с вами.
   Названные шиноби без объяснений прыгнули на ветки деревьев и скрылись в чаще. Саске пришлось сразу последовать за ними. Караванщики остались позади, свет костра пропал. Каджика двигался куда-то на восток, явно не к деревне.
  
  
   Примерно за час они добрались до фермы с голубятней, стоявшей рядом с рисовым полем, разбитые участки которого были залиты водой. Каджика остановился около заполненной ямы, по углам которой в землю были вбиты колышки с ярлыками печатей. Каджика распечатал факел из свитка, зажёг влажную от горючего головёшку и воткнул рукоять в землю.
   - Снимай труп, - гнусаво потребовал Камикири Фума. Тело мертвеца крепилось в бандаже, поэтому Саске сначала пришлось расстегнуть ремешки, а потом откинуть пластину, скрывавшую всё туловище. Под ней обнаружилась расходящаяся дыра: раскроенный торс мертвеца обнажил кашеобразное мясо в полости между рёбрами, спиленными на изгибе к сочленяющей грудной кости.
   - Зря удивляешься, это даже не шире пизды твоей мамаши, - проговорил над ухом парня Каджика.
   - Иди нахуй! - со злостью отреагировал Учиха.
   - Нет, ты! Свали в сторону.
   Генин резко отошёл, уступая караанщику место у тела. Что-то холодное и колкое капнуло Саске на шею. Начинался дождь.
   - Сейчас вам надо закрепить его под водой, - ухмыльнулся Каджика, снимая с пояса кунай, на другом конце которого был крюк.
   - Что? - удивился Саске. - В заливном рисовом поле?
   Каджика стянул с трупа штаны, повернул на бок и вогнал кунай по самый сгиб крюка.
   - Рисовом? Мы никогда тут не выращивали рис.
   Он засмеялся и замотал выступающие конечности клейкой лентой.
   - У тебя на теле нет царапин или ран? - осведомился Камикири.
   - Нет, - ответил Саске, осмотрев себя. К счастью, Кабуто заштопал и залечил все шрамы ученика саннина.
   - Тогда берём труп за конечности и спускаемся в воду. Ни в коем случае не касайся её губами. Надо подтянуть верёвку, протянутую внизу и подцепить крюком. Саске и Камикири подняли голого мертвеца и осторожно шагнули в залитую яму. Дождь уже вовсю разошёлся. В воде, покрывшейся кругами от многочисленных капель; шиноби надавили на тело, чтобы погрузить его.
   - Найди верёвку ногой и подтяни! Шаг влево, давай. Будь осторожен. Не запутайся в водорослях, проверяй ближе к краю за спиной, - посоветовал Камикири.
   Саске, ступивший на гнилое дно, будто плывущее и скользкое, стал аккуратно водить ступнёй в сторону, пытаясь найти трос. Льющий дождь нервировал, не давал сосредоточиться, отчего всем духом Саске пришёл в волнение. Ко всему прочему в нос шибанул дурной запах, как на болотах. Он сделал ещё шаг влево, нога будто продавила что-то мягкое, и на поверхности заиграли пузырьки. Учиха дёрнулся назад: вдруг всплыло нечто, похожее на змею, попавшую в тину, и бурый комок; мозг сразу поразили сигналы о нестерпимой вони. Языки горящего факела отбрасывали свет на воду, и Саске через несколько мгновений понял, что перед ним разбухшие остатки человеческого кишечника и печени, спутанные с водорослями. Генина взяла оторопь от увиденного. Он с трудом отвёл глаза от кишок с жёсткими синюшными наростами.
   Каджика присел с краю.
   - Узнаю кишочки старого приятеля Хидеёши... Его больную почку толкнули одному вельможе за несколько миллионов рё...
   Парень неожиданно ткнул палкой в комок, покачивавшийся между Саске и Камикири. Учиха отвернулся, чтобы на него не попали брызги.
   - Чего нос воротишь? Тот паштет, который ты жрал утром - такое же говно, как эта циррозная печёнка, но ты ел и не давился.
   - Отъебись! - огрызнулся Саске.
   Каджика самодовольно хмыкнул и отошёл закурить, придерживая капюшон над сигаретой.
   - Может, мне посветить под водой? - предложил Саске напарнику, когда пришёл в себя.
   - Что?
   - Техникой.
   - А ты можешь? - На лице Камикири проступило облегчение: похоже, вся эта процедура ему тоже не нравилась.
   Саске вспомнил один из уроков Орочимару, как использовать дзюцу под водой. В ладони создаётся элементальная техника, а вокруг неё вакуумный купол из чакры, нечто вроде покрова для обуви и тела, с помощью которого шиноби может стоять на воде и даже подтягиваться с глубины на поверхность руками.
   "Катон: Хиногенкоцу но дзюцу". - Учиха сложил печати, и на пальцах, сжатых в кулак, зажёгся рыжий комок огня. Вокруг него образовалась сфера из чакры, видимая только шаринганом. Саске инстинктивно активировал додзюцу, и Камикири заметил это.
   - Ты...
   - А? Молчи! - пригрозил ему Саске, убедившись, что Каджика не понял, в чём дело. - Я тебе потом кое-что расскажу. Широ знает об этом.
   Юноша опустил руку под воду. Огненное сияние осветило дно резкой вспышкой от поданной чакры. Мгновения хватило, чтобы Саске увидел, на чём он стоит. Он стоял на полусгнившем трупе с дряблой, отходящей кожей. Трос показался из-под промежности мертвеца. Саске повёл рукой и усилил горение пламени. Всё дно было усеяно трупами.
   Вместе с дождём Саске прошиб холодный озноб, и он чуть не погасил технику. Наконец, он сделал то, о чём его просили: поддел ногой верёвку и потянул её вверх. Шар огня в руке испарился.
   - Топим тело.
   Камикири нажал на руки, а Саске на голени погибшего. Фуме пришлось надавить на труп, чтобы погрузить его на нужную глубину. Спустя минуту тревожных попыток точно зацепить крюком трос, Саске поспешно вылез из заливного рисового поля. В глазах потух шаринган. Генин снял мокрую рубаху, прилипшую к телу и выжал её. Парня мутило, но он, скрывая нервы, сразу сказал Каджике:
   - Мы закончили, - сказал Учиха. - Можешь идти.
   - Это ты мне приказываешь, что ли?
   - Да нет...
   Камикири хмуро поглядел на соратника.
   - Иди-ка домой, Каджика, посмотри, как там дыхательный аппарат работает. Лишь бы Нихомару там ничего не испортил.
   Парень в капюшоне смерил его странным взглядом, будто говоря "Что-то ты темнишь", но пожал плечами и ушёл. Когда он зашёл в дом, Саске начал говорить:
   - Послушай Камикири. Ты увидел мой шаринган. Дело в том, что я из клана Учиха и скрывал это по просьбе Широ. Вся моя история - липа от начала до конца.
   Постепенно начало светать, но дождь не заканчивался.
   - Ясно... Значит, ты последний из клана? Слухи о той резне в Конохе дошли и до нас.
   - Нет, есть ещё один человек - мой брат. Именно он устроил это всё. Раз я открылся тебе, то могу попросить тебя об одолжении, - сказал Саске, решивший посвятить Камикири в свою месть. - Я очень хочу найти его и убить. Мне нужна твоя помощь. Достаточно пошпионить в нескольких городах и даже странах. И, если обнаружатся сведения о нём, сообщить мне. По голубиной почте.
   Камикири был удивлён прямотой просьбы.
   - Что мне за это будет?
   - Я приведу тебя в цитадель клана и выдам пару мешков из нашей казны.
   Недолго поразмыслив, он согласился:
   - Аванс вперёд. Готов заняться этим прямо сейчас, но прежде я должен получить разрешение, черкну письмо начальству. Скажу, что отбуду по личным делам на приличное время. Откуда мне начать?
   - В деревне страны Водопадов. Но не в скрытом селении. Сомневаюсь, что нукенин будет шляться по городам, полным шиноби и АНБУ.
   - А если он нашёл удачное место в таком, где можно затеряться?
   - Я об этом не подумал...
   - Задачка сложней, чем ты представляешь.
   Учиха утёр нос.
   - Я намекаю на лишний мешочек денег сверху, - криво усмехнулся Фума.
   - Риск в том, что мой брат не какой-то там ренегат, он убил больше сотни человек в одну ночь. Провалиться со слежкой ничего не стоит, но у нас есть преимущество: тебя он не знает и не ждёт. Всего-то надо увидеть его и написать мне письмо.
   - И как он выглядит? - в Камикири проснулся интерес. Настоящая работёнка для шиноби, не то что подпольные грязные делишки, как продажа органов с последующим утоплением донора.
   - Я принесу вам фотографию, прямо сейчас пойду за ней в Отогакуре. И аванс. На какую сумму рассчитываете?
   - Потом обговорим цену. Можешь не торопиться, прими сначала душ, у нас есть в доме.
   - Это из-за рисового поля?
   Камикири, наморщившись от запаха, кивнул - ему самому была противна роль утилизатора, и в этом он был солидарен с Учихой. Саске попытался копнуть дальше:
   - А для чего вы прячете трупы именно тут?
   - В них мы кое-что выращиваем для доктора Амачи.
   Саске не стал продолжать разговор и пошёл к фермерскому дому. Сейчас он никак не мог повлиять на чёрный рынок, но в голове засела мысль, что став титаном, он бы справился с любой проблемой. В детстве ему говорили, что в клане Учих должность блюстителя закона - семейное призвание. Мечты из детства о борьбе столкнулись со взрослым желанием избежать её. Саске не сомневался, что его рассуждения здравы, с другой стороны, он не мог представить, как жить в этом мире наслаждаясь одним только существованием, когда рядом совершаются преступления, гибнут люди. Простые горожане так и живут, но кому-то придётся защищать их. Для Саске вопрос "что делать после смерти Итачи: жить в уединении от забот или взяться за тяжёлый труд" остался нерешённым.
  
   ***
  
   - Орочимару. Я нашёл человека, согласившегося помочь мне. Нужен аванс: двенадцать тысяч рё.
   - Да, я смогу дать тебе столько. Что это за человек?
   - Камикири.
   - Скромный выбор, Саске. Хотя я не скажу, что Камикири плох. Он как шиноби знает своё дело.
   Саннин сидел в тёмной части комнаты в плетёном кресле. Саске видел только его затылок. Послышался жужжащий звук выдвигаемого ящика. На стол легла пачка купюр. Генин взял её и вышел, не благодаря сенсея.
   - Кабуто, - прошипел Орочимару, когда дверь захлопнулась. - Опять болят руки.
   - Сейчас помогу.
  
   ***
  
   Камикири отправился в путь, как только ему пришло письмо с разрешением покинуть страну на неопределённый срок. Не успел он достигнуть границы, как его нагнал Араши Фума.
   - Куда ты?
   - По важному поручению, - откликнулся Камикири, следя за ветками деревьев. Араши не отставал от него.
   - Остановись, Иноуэ просил передать тебе свиток с ещё одним заданием, чтобы ты выполнил его, когда будешь в стране Травы.
   Его родственник сбавил скорость и прыгнул на землю.
   - Ну, давай.
   Араши протянул двоюродному брату тонкий свиток без клейкой печати.
   - Ты открывал его, что ли? - не без подозрения спросил Камикири, развёртывая бумагу.
   "Твой соплеменник работает на врагов Отокаге. Камикири отбудет в одиннадцать дня послезавтра. Увяжись за ним и убей его".
   Камикири узнал подпись - такая же стояла в конце письма с разрешением покинуть страну.
   - Что это зна...
   Араши очутился за его спиной и всадил кунай в шею, провернув клинок несколько раз, придерживая голову брата за лоб.
   - Ш-ш... Спокойно...
   "Дотон: Бокецу но дзюцу".*
   Прямоугольный блок земли ушёл вниз, образуя могилу. Убийца сложил печати секретной техники клана Фума.
   "Дзюбаку Мандала".*
   Вокруг трупа образовалась сложная геометрическая фигура, грани которой переливались маслянистыми цветами, как у мыльного пузыря. Многоугольник уменьшался, ломая все части тела Камикири, пока не осталась сфера, полная крови и обломков костей. Араши прекратил технику, в могилу выплеснулось всё, что осталось от его брата. Над останками сомкнулась земля.
   Работодатель будет доволен им, не всякий решился бы выполнить любое задание, но у Араши хватило мужества подписаться на это. Он знал, что так поступают шиноби. А если он шиноби, то нужно быть первым. Безупречным. Все вторые - неудачники.
  
   ***
  
   В ожидании первого письма от Камикири Саске убивал время, с пользой и без. Помимо тренировок в селении его заставляли убираться в подпольной операционной и топить тела в заливных ямах. А вечерами Саске ухаживал за птицами в голубятне. До сих пор от наёмника не пришло ни единой вести, а прошёл уже месяц.
   "Сколько ещё недель пройдёт, прежде чем Камикири даст мне знать? Он наверняка уже в Амегакуре, хотя мог бы заранее предупредить, что поиски в стране Водопадов окончены..."
   Учиха насыпал в очередную плошку кормовую смесь птицам, налил воду в поильную капсулу.
   "Может, я слишком мало даю ему времени, но если в течение пары недель письма не будет, я обращусь к Орочимару с просьбой... Не исключено, что Камикири просто не справился с заданием и Итачи вычислил его. Тогда придётся взять дело в свои руки".
  
  
   Дом Орочимару находился на западной окраине деревни Скрытого Звука. Убежище было подземным, как на острове в гавани Вихря и Молний, но не скрытым. На виду у всех у самого леса начинался окоп с лестницей, ведущей под крыльцо на подножии холма. Вход между корнями деревьев уводил всё ниже под землю.
   Кабуто открыл Учихе дверь и проводил его к отдыхающему Орочимару. Саннин, закончивший перебирать бумаги, сидел на диване с бокалом вина.
  
   []
  
   - Здравствуй, Саске. Есть о чём поговорить?
   - Да, просто так я бы сюда не пришёл. Не поговорить, а попросить.
   - Деньги? - Орочимару приподнял брови, глядя на ученика, и пригубил вино.
   - Я хочу овладеть призывом животного, с которым заключается контракт.
   - А с каким? Их много. Место обитания каждого очень хорошо скрыто, но большинство мне известны.
   Саске кивнул:
   - Вот и расскажи мне обо всех, а я выберу.
   - Жабы живут на горе Мёбоку, рыбы где-то в океанских водах, пожалуй, их местонахождение мне неизвестно, сразу предупреждаю. То же самое с черепахами. Кому они нужны эти черепахи? Хе-хе. Слизни обитают в Лесу Влажных Костей, это на острове из архипелага страны Воды. Собаки в лесах страны Огня, но туда мы никаким образом не попадём, у них связь с кланом Инудзука, а это, насколько мне известно, семья, откуда родом твой одноклассник. Тебя уже признали нукенином, и путь туда заказан, - с удовольствием разъяснил Орочимару. - Пауки в стране Травы. Помнишь Кидомару из Четвёрки Звука? Я приводил его туда. Там же в Земляной Пещере Дракона находятся змеи. Волки и медведи, сюрприз, в стране Медведей. А птицы - на границе стран Птиц и Земли. Как видишь, знаю достаточно, выбор есть.
   - Вы забыли кошек, - напомнил Саске, боясь услышать от Орочимару место, где они живут.
   - Да, в самом деле. Но какая разница, где они, кстати, я тоже не имею понятия.
   Саске с трудом подавил улыбку и отвернулся к тени в комнате. Его несказанно обрадовало, что Орочимару не знает о местонахождении кошек-ниндзя, которые были связаны с кланом Учиха как собаки с Инудзуками. Значит, саннину невдомёк о существовании тайного Поднебесного Города Учих.
   - Хочешь заключить контракт со змеями? - предложил Орочимару, прервав затянувшуюся паузу в разговоре.
   - Нет. Я заключу контракт с птицами, - без обиняков заявил Саске о своём решении. Он вдруг сообразил, что выбрал врагов змей. Для орлов и соколов нападения на пресмыкающихся не были чем-то неестественным. Да и в мифах часто изображали борьбу этих существ: ястреб, терзающий змея, змей, кусающий ястреба, и льётся кровь.
   Орочимару неприятно удивился.
   - Интересно, почему?
   - В бою с Итачи я хочу вознестись над ним. И так мне будет сподручней выучить технику Кирин.
   - Да, помню, ты говорил, каких затрат она требует, - задумчиво сказал Орочимару. - Хм, оно действительно того стоит. Кабуто, будь готов через пару дней сопровождать Саске в Гнездилище Семи Ветров.
   - Хорошо... - согласился ассистент.
   - Долго ли туда добираться? - перебил его на полуслове Учиха.
   - Нет, если знаешь кратчайший путь. А теперь уходите, мне нужно побыть одному, - резко сказал саннин.
   Саске был только рад, что не пришлось благодарить сенсея, и сразу покинул его, не задерживаясь в подземном убежище ни одной лишней минуты.
  
   ***
  
   Путешествие и впрямь оказалась недолгим: за три дня с остановками на ночлег они дошли до горной цепи на границе стран Птиц и Земли. Здесь начинался тот самый потайной ход к убежищу пернатых отшельников. Для начала Саске и Кабуто, вместо того, чтобы подниматься вверх, наоборот, спустились в горные пещеры и за сутки блужданий в подземельях вышли к расщелине между горами, на другой стороне одной из которых был скрыт вход в гнездо.
   Теперь они поднялись на вершину горы с помощью чакры и альпинистского снаряжения, изготовленного в стране Железа. Плато горы было открытым, хорошо просматриваемым с любого направления. Дул сильнейший ветер, и Саске буквально качало из стороны в сторону, волосы трепало, а бело-серая рубашка сильно трепетала. В ушах свистело, приходилось закрывать глаза руками с непривычки.
   - Куда нам?! - спросил Учиха, перекрикивая ветер.
   - Пойдём по утёсу по отвесной, а потом вверх ногами! Главное, скопи чакру и не ослабляй концентрацию, иначе ветер отбросит тебя от скалы, и ты разобьёшься! Покров не поможет! - прокричал в ответ Кабуто, складывая печать. Он с усилием пошёл вперёд к краю, борясь со стихией. Саске вынужденно последовал за ним, затянув канатный пояс поверх ремня наплечной сумки для свитков.
   Они с предельной осторожностью свесили ноги над обрывом, предварительно вонзив в землю скальные крюки. Ветер подтолкнул их, но концентрация чакры в ступнях и подошвах сандалий помогла им встать на отвесном склоне, как на земле.
   Не разжимая пальцев, Кабуто резко сделал первый шаг, держа наготове горный крюк. Саске повторял все движения за ним. Временами они останавливались, чтобы переждать короткий, но до невозможности сильный порыв ветра.
   За час крутого спуска в сторону к укрытому каменным навесом провалу внутрь горы у Саске занемели ноги, но он продолжал идти вместе с Кабуто. Наконец, они завершили путь, забравшись в пещеру, поросшую полуживой сорной травой, и только одинокий чайный куст стоял посередине. Снаружи уступ напоминал глазницу черепа, и никому в голову не могло прийти, что валун, служивший пещерке стеной, был иллюзией. Как только Учиха и Якуши забрались внутрь, камень исчез, освобождая проход.
   В убежище было светло, повсюду валялись сучья и солома в масштабных объёмах. Саске сразу увидел разных птиц, ютившихся в гнёздах, расположенных в выбоинах стен. Одна пещера перетекала в другую, и каждая служила пристанищем птицам. Кронштейны, вкрученные в камень, держали факелы, часть из которых слабо горела.
   Крапчатый попугай с серым оперением слетел к незваным гостям.
   - Добр-ро пож-жаловать всяк осмелившимся спуститься в Гнездилище, это даёт вам пр-раво быть знакомым всем птицам и даж-же Великому Филину-Отшельнику.
   Кабуто поклонился из вежливости по отношению к птицам, чью гордость по законам о гостеприимстве он не мог поколебать, и Саске за ним.
   - Что вам надобно? Вы пришли сюда не пр-р-росто так!
   - Я, Саске Учиха, желаю заключить контракт с птицами, чтобы иметь верного помощника и спутника и в мирной жизни, и в бою.
   Раздался шорох по всей пещере. Саске распрямился и увидел, как птицы, спавшие до этого, очнулись и разом повернули к нему свои головы. Блестящие глаза изучали его тяжёлыми взглядами.
   - Учикха? Да, мы наслышаны о Вашем клане, господин Саске! После той ночи не одна сор-рока на хвосте принесла нам печальную весть о погибели известного клана.
   - Я бы предпочёл не говорить об этом, - мягко сказал ученик Орочимару.
   - Пр-ростите.
   Попугай вспорхнул и завис, махая крыльями.
   - За мной!
   Гости повиновались. Переходя из одного помещения в другое мимо гнездовых колоний, Саске заметил тут множество разных птиц от мала до велика, даже тех, что не селятся в горах, как городские и лесные сойки, галки и грачи с воронами. Сидя на ветвях сухих деревьев, росших прямо внутри скалы без коры, стрижи, еловые клёсты, дятлы, колибри, какаду, стервятники, совы, ястребы, орлы и соколы провожали его и Кабуто испытующими взглядами. Учиха ожидал птичий гвалт и какофонию, но здесь было на удивление тихо, если не считать взмахов крыльев и гортанных звуков, издаваемых пернатыми.
   "Воистину отшельники", - подумал он.
   Вдруг откуда-то к попугаю-провожатому слетел второй такой же, но крупнее и темнее.
   - Здр-равь гостей, отец! - хрипловато выкрикнул младший.
   - Вижу, Кабуто подрос, - жёстко произнёс тёмный, глядя на доктора. - Всё ещё служишь Змею?
   Саске не мог не обратить на это внимание.
   "Значит, Орочимару приводил его сюда, но зачем?" - озадачился он.
   - Служу, - бесстрастно ответил Кабуто.
   - Ош-шень жаль, - прощёлкал клювом старший серый попугай. - Смиренно жить с порочным человеком - наказание и приговор глупца самому себе. Начать думать своей головой никогда не поздно.
   Наконец, они пришли к обиталищу Филина-сеннина. Широкий для размаха крыльев вход туда закрывала ветхая штора, перекинутая через длинную ветку дерева, искривившегося над проёмом необычным образом. Рядом на крепких сучьях восседали птицы с железными когтями, клювами и перьями. Саске понял, что это накладные заострённые пластины и крючья из меди, но вид охраняющих покои Филина менее опасным становился.
   - Это стимфалиды*, - шепнул ему на ухо Кабуто, уже бывавший в Гнездилище Семи Ветров.
   - Могу ли я войти? - с опаской спросил Саске у безмолвных стражей.
   - Только ты один. Кабуто останется, - сказал старший попугай, и он с сыном схватился за края шторы, поднимая её для парня. Учиха пригнулся и вошёл, шелест за спиной означал, что штора вновь опустилась на пол.
   Огромная пещера оказалась хорошо видимой - яркое дневное солнце рассеянно светило через дыру, которую не увидел никто из них на верху горы из-за возможного гендзюцу, как с валуном на обратной стороне. Они могли не спускаться по отвесной, а сразу вычислить вход с помощью шарингана и попасть к Филину, но что сделано, того не вернуть. Саске хмыкнул. Испытание для них было в том, чтобы воспользоваться сложным путём, забыв о том, что может быть ещё более краткий и легчайший путь. Да и как можно додуматься, что есть иной способ?
   В круге света росло огромное голое дерево с ободранной местами корой. Под ним в разломанном гнезде восседал здоровенный и толстый, как бочка филин, ростом с двухэтажный общественный дом. Филин был бежево-коричневым, с тёмными полосами и пятнами, с пепельно-серой, как волосы старца, проседью вокруг большого клюва. Он спал, нахмурив густые перьевые уши над сомкнутыми веками. Лап его не было видно - их скрывала туша пуха и перьев.
   Вокруг него позади в тени точно так же сидя спали другие птицы поменьше размером, обычным для животного мира. Ещё ближе к гнезду стояли безногие фигурки-неваляшки, вырезанные из дерева и выкрашенные в красный цвет. Саске различил в них игрушечных сов, чьи зрачки были не чёрными, как у живых птиц, а белёсыми, белыми, сливающимися с обесцвеченной радужкой.
   - Здравствуйте, - негромко, но уверенно сказал Саске. - Простите, что отрываю ото сна...
   Он поклонился.
   В зал влетел попугай, встретивший их с Кабуто.
   - Нет, это вы меня пр-ростите! Гость пришёл заключить контр-ракт с птицами-отшельниками...
   Он взвился к голове спящего филина и что-то деловито нашептал. Как только попугай отлетел, сеннин резко открыл большие, как тарелки, янтарные глаза и неестественно согнул голову под прямым углом, вылупившись на Саске, чтобы с глубочайшим удивлением рассмотреть его.
   Филин заурчал и басистым уханьем прощёлкал в пустоту. Это был приказ: широкая штора на входе распахнулась, и в комнату влетел белоголовый гриф, держащий когтистыми лапами приличной толщины бурый свиток в железной оправе для переноса крупными птицами. Гриф опустил рулон перед Саске и снял оправу, несколькими щелчками освободив скрепы. К ней также был приделан футляр для кисточки с чернильницей, которые немедленно предложили Саске.
   "Почему свиток такой большой? Неужели так много владеющих контрактом с птицами?"
   Ему позволили развернуть свиток. Саске аккуратно потянул бумагу до тех пор, пока не останется свободное место для его имени. Разворачивать больше, чем на полметра не пришлось, сразу выяснилось, что в свитке всего два имени. Саске понял, что обманулся. В нём, как везде было принято, записи велись слева направо, и в том, что его начали и не закончили, нет ничего странного. Но Саске поразился совсем другому.
   Первого имени он не знал - некий Дарума Дамо*. Но второе ему было известно, как всякому члену клана, имя, которое они с Орочимару не так давно поминали, имя, вызывавшее в людях только противоречивые эмоции: немногие честили его, другие проклинали, - имя легенды, ставшего позорным пятном* на истории семьи Саске.
  
   Учиха Мадара.
  
  
   Под именем три засохших пятнышка крови. Саске не сразу вышел из оцепенения, и неведомая сила заставила его без вопросов и возникших мыслей о Мадаре твёрдо вывести своё имя на бумаге.
   "А как кровью скрепить контракт?"
   Не успел он что-либо сделать, как ойкнул: гриф крючкообразным носом клюнул его в руку до крови. Выступила багряная капелька, и Учиха размазал её между большим, указательным и средним пальцами. Он плотно прижал их к листу под именем, оставляя отпечаток на манер птичьей лапы.
   - Для меня большая честь принять в свои покои потомка Учихи Мадары, - с почтением произнёс филин. - Представимся друг другу?
   - Учиха Саске.
   - Котан Кор Камуи. Значит, Великий Бог, что Защищает Деревню.*
   - Вы называете себя богом, а деревня - это Гнездилище Семи Ветров? - попытался объяснить Саске вслух.
   Филин как будто был уязвлён, но не подал виду. Однако Учиха позже понял, что это вообще никак не могло задеть птицу-отшельника.
   - Слишком эгоистичная трактовка. Я склонен к аскезе, - профырчал он. - Скорее я, как и любое существо на земле, включая камни, траву, землю, небо и другие, что люди по заблуждению своему называют неживой природой, это деревня, в которой живёт Бог. Он её и защищает своим присутствием внутри. К чему, впрочем, длинные титулы? Зови меня Котан.
   - Деревня?
   - Да, так и есть, - филин ухмыльнулся и зажмурился. - Деревня. Деревенщина. Прост, как дуб. Чурбан, уху-ху...*
   Саске стало неловко и он опустил взгляд на свиток.
   - Теперь я понимаю Вашу речь, господин Котан. У меня, наверно, много вопросов...
   - Ты понимаешь не только мою речь, но и всех птиц-отшельников, живущих здесь. И я совершенно не против твоих вопросов. Я уже давно не разговаривал с достойными людьми, как с Учихой Мадарой, хоть примерно восемьдесят последних лет для меня как один день.
   - Почему Вы называете Мадару достойным? Для нашего клана он принёс только горе. Что он делал здесь, в Гнездилище? - задал Саске сразу два вопроса.
   - У разных людей разное представление о том, что достойно. Я считаю Мадару таким. Внешняя оболочка зачастую обманчива, не правда ли? Внутри ведь совсем иная суть. Не показался ли тебе сначала свиток заполненным именами только потому, что он был увесистый на вид?
   Саске вздрогнул, решив, что Великий Филин-Отшельник умеет читать мысли.
   - Ты понял меня, юный Учиха. Не всё таково, каким кажется на первый взгляд, и это можно сказать об Орочимару... Но мы говорим о другом. Мадара хотел выбрать себе призывного зверя, и он знал, кого именно. Тебе, как потомку, должно быть известно, почему Мадара отправился к нам.
   Саске напрягся, судорожно пытаясь вспомнить всё, что он знал о легендарном основателе Конохи и временном лидере клана, обладавшем огромной силой. Он воскресил в памяти забытое, проведя параллель со своим поводом найти птиц. Он кормил их в голубятне. Тогда к нему пришла идея. А Учиха Мадара, согласно истории клана, был сокольничим. Разводил птиц. Соколов. Охотился с ними на дичь. Именно поэтому Мадаре не надо было долго размышлять над тем, какое призывное животное выбрать. В цитадели Учих висит картина, изображающая Мадару с парящим рядом соколом.
   - Он любил птиц, - сказал Саске. - Его уважение к ним, умение обращаться, поведение и клановая этика сделали его достойным в Ваших глазах.
   - И не только, - хитро заметил Котан. - Однако Мадару всегда тянуло к людям, хорошим и плохим. Он не решился на ведение аскетического образа жизни, в коей высот силы духа постиг Дарума Дамо. Его личность стала нашим образцом для подражания.
   - Кто это - Дарума Дамо? - поддержал Саске смену темы, не желая больше слушать о Мадаре.
   - Монах, аскет, странник. Он пришёл через несколько лет после того, как Риккудо-сеннин основал Гнездилище для птиц-отшельников. Дарума был основателем школы созерцания и сосредоточения. Посвящённые в его учение духовно последовали за ним, но на деле школа прекратила своё распространение, люди разошлись, храня знание. Дамо повстречал Риккудо, и у них был разговор об учении Ниншу. От него монах узнал, как найти нас, и ему не составило труда попасть сюда. Как только Дарума пришёл, он заключил с нами контракт и первое время предавался беседам со мною. Мы спросили его, в чём суть учения о созерцании. Нас-то собрал Риккудо как хранителей сендзюцу птиц, а не разгадывать тайны мира. И Дамо озвучил истину, которую мы знали благодаря моим вещим снам, но не предполагали, что среди людей найдутся те, кто самостоятельно решит вопрос о мироздании и роли человека в нём. Ответ, как он сказал, сокрыт в том камне на входе, который исчезает, стоит только кому-то приблизиться к нему.
   - Иллюзия? - наугад сказал Учиха.
   - Верно. Абсолютная, непреложная, аксиоматическая истина такова, что этот мир - нереален.
   - Но я ощущаю его, как и остальные люди, все признают материальность жизни, - попробовал возразить Саске.
   - Дарума Дамо изложил одну из тайн природы, известную нам, нет смысла отрицать её. А суть его учения дала нам самое лучшее времяпровождение в жизни, сближающее человека или животное с подлинным её источником - медитация. Самое важное людское изобретение! - заухал Котан. - Мы спросили, почему он занимается медитацией, а не живёт как все. А Дамо сказал "Живущие как дети в песочнице, за которыми наблюдают родители. Дети не понимают, что когда время прогулки закончится, им придётся забыть о песочнице и случайно потерянной там игрушке, но им это приносит страдание. Страдания лишено лишь целенаправленное существование в медитации, ведь с прекращением желаний прекратится и мир. А это ключ к тому, как покинуть пределы Вселенной". Мы спросили его, зачем он тогда основывал школу и с самого начала имел дело с людьми, коль они тоже нереальны. Дамо ответил, что искал единомышленников, и только способные чутко слушать и размышлять смогли последовать за ним. Можно допустить только реальность разума. А больше ему и не надо было. И пришёл к нам Дамо, чтобы провести остаток своих дней в медитации. Он скрестил ноги, сидя на циновке перед голой стеной с камнем-иллюзией, ведущим наружу. Он хотел обрести просветление, и дал себе срок в девять лет. Почти за всё время он ни разу не делал ничего, кроме созерцания, и только изредка открывал рот, когда прилетали сочувствующие ему птицы и кормили. Со временем он, одетый в красную хламиду на голое тело, располнел от неподвижного образа жизни, оброс чёрной бородой, а ноги атрофировались за девять лет. За два дня до окончания срока он задремал, а когда был разбужен, от гнева на себя вырвал свои веки и бросил их в исчезнувший камень на проходе. Там где упала его плоть, был посажен чайный куст, до сих пор не погибший. Но, спустя годы, он понял, что найдутся люди, которые, практикуя длительную медитацию, захотят оставаться в форме при жизни, и для них он разработал программу упражнений, которую подбросили в селения разных стран наши птицы. Впоследствии Дамо скончался, но мы не убирали его тело, пока оно не стало прахом, и тогда он был развеян по семи ветрам. Вы с Кабуто кланялись напротив того места, где медитировал Дарума. Его поступки вдохновили многих из нас на постижение учения о созерцании. С тех пор я живу здесь вместе с последователями Дамо.
   Саске уже по-новому посмотрел на сидящих полукругом в тени птиц.
   - Некоторые из них сами разучились летать, а другим этого не дано с рождения, например, какапо - совиным попугаям, - сказал филин, выгнув голову назад. - У меня тоже атрофировались лапы, как видишь, я будто раздавил их телом.
   Котан повернулся к Саске и указал крылом на своё туловище.
   - В память о Дамо птицы с острыми когтями выучились вырезать из дерева эти безногие фигурки в виде слепых сов. - Указал он на неваляшек рядом с гнездом. - Они так и называются - дарума*.
   Штора распахнулась, и в залу влетели аист и пеликан с полным кожаным мешком клюва.
   - Ух, пришло время есть, - довольно протянул Котан. - Прости, что трапезничаю при гостях. Тогда надо бы и тебе преподнести еду. Гурипухисо*, будь добр, принеси Саске Учихе тот самый чай Дарумы.
   - Будет сделано, - просипел Гриф и свернул свиток, защёлкнул скрепы и унёс его.
   - Присаживайся, - кивнул филин, и Саске занял место на циновке напротив гнезда Котана, скрестив ноги.
   Пеликан распахнул клюв, а аист выловил из него рыбу и поднёс её к лицу филина.
   - Благодарю, - проурчал Котан и сцапал рыбину. - Как же хороша сельдь иваси, прямиком из западного моря...
   Через несколько минут вернулся гриф с глубокой миской свежезаваренного чая для Саске. Тот осторожно взялся за необычную ручку, изогнутую наоборот, похожую на вытянутый ухват кастрюли, чтобы птица могла нести её в клюве.
   - Спасибо, - сказал Учиха. - Кстати, что здесь делал Орочимару?
   - Он хотел узнать, как заполучить бессмертие.
   - Бессмертие?
   - Да, его. Мы ему сразу отказали... Бессмертие в телесной оболочке, предназначенной только для того, чтобы отпустить душу умирать и освободить её от гнёта иллюзии, есть глупейшая вещь на свете, какую только может пожелать человек. Орочимару тогда был молод... Хочется верить, что он уже забыл о своей цели, которая расходится с принципом у-вэй.
   - Как это переводится? - спросил Учиха.
   - Спонтанность. Завидна участь прутика, плывущего по течению, но не страждущего подчинить себе мир. Постижение настоящего, благо недеяния...
   Котан неспешно поглощал одну рыбину за другой, каждый раз благодаря пеликана и аиста и извиняясь за нахлебничество. Когда чай чуть поостыл, Саске попробовал его. Насыщенный чай обладал приятным ароматом и терпким, явно различимым древесным вкусом.
   - Тонизирует, - объяснил филин. - С таким чаем можно бодрствовать значительное время.
   - Вкусный, - учтиво похвалил напиток Саске, не покривив душой - чай ему действительно понравился.
   Трапезу они продолжили молча, не отрывая друг друга от еды. Первым закончил филин, поскольку Саске не спешил пить до конца всё ещё горячий чай.
   - Мы забыли о главном, - вдруг сказал Котан, когда аист с пеликаном удалились. - Ты заключил контракт, но ещё не выбрал птиц, которых будешь призывать. Можешь выбирать любую, можно даже нескольких. Маленьких или огромных, всё равно.
   - Для начала, есть ли такая птица, которая может выдержать на себе человека?
   - Да хоть двух или трёх. Это по силам настоятелю Храма Орлов - беркуту из семейства ястребиных, он же золотой орёл. Его зовут Инуваширама. Один из мудрейших, кого я знаю. Немногословный... Прямо как ты, Учиха. Ещё кто-то нужен?
   - Охотничий сокол, - неуверенно сказал Саске, задумавшись, не слишком ли много он просит. Услышав о беркуте, он почувствовал себя невероятно жадным. Но Котан отнёсся к этому равнодушно, будучи щедрым по натуре:
   - Легко. Получишь самурайского.
   - И стрижа, чтобы почту носил.
   - Будет тебе чёрный стриж. Ну что, Инкомару, - сказал серому попугаю Котан. - Позови сначала сокола Такаши и стрижа Амацу. Если тебе понадобится больше птиц, Саске, знакомься с любой в Гнездилище. Для призыва нужно знать хотя бы имя.
   - Есть! - Птица упорхнула наружу через отверстие в скале. Саске допил чай, к тому моменту, как вернулись первые кандидаты на призыв. Чёрный стриж уселся рядом с филином, а сокол с пятипалой перчаткой для охоты с ястребиными птицами.
   - Перчатка с историей, - задумчиво прогнусил Котан. - Она принадлежала Учихе Мадаре.
   - Правда? - удивился Саске, разглядывая рукавицу с крагой, опутенкой и клобуком* для птиц. Она была длиной до предплечья, скроенная из плотной кожи в два слоя, но маленько потрёпанная. Саске аккуратно сложил её в наплечную сумку. Он хотел было погладить стоящего под ним сокола, как вдруг тот отпрыгнул назад.
   - Не надо гладить пальцами, гладь ногтями, чтобы сильно не стирать жир на оперении, - хрипловато предупредил парня Амацу.
   - Кстати, о жире, - внезапно сказал филин. - Оглянись, Саске.
   Учиха посмотрел на стену за спиной. К ней была пристроена полукруглая ёмкость, выложенная плиткой. Саске подошёл поближе и заглянул в неё. Она напоминала чашу фонтана, но вместо воды её наполняла неизвестная маслянистая жидкость.
   - Что это? - спросил он.
   - Птичье масло, созданное нами. В его состав также входят зобное молоко, которым выкармливают птенцов, птичья желчь и жир для перьев из копчиковой железы. Чтобы изучать сендзюцу, необходимо облиться маслом и медитировать. Масло ускоряет проникновение природной чакры в человека, не обладающего ею. Природной энергией владеют все животные. Исключение - люди. Хочешь изучить сендзюцу? Это даст тебе особые птичьи дзюцу и режим Отшельника.
   Саске аж затрясся.
   - Вы хотите сказать, что надо обмазаться этим и ничего не делать?
   - Что? - Филин хохотнул. - Нет, жир для перьев это выделенный из надхвостной копчиковой железы секрет, а не фекалии из клоаки. А вот работать придётся. Медитация - это терпение. А скопление природной энергии на первых порах трудное дело, это же чужеродная человеку чакра, которую он, по сути, крадёт из окружающего мира. Стоит хватить лишку, как превратишься в птицу. Совершенно серьёзно. Окончательно и бесповоротно. В зале для медитаций можешь полюбоваться на тех, кто не смог удержать баланс и поглотил столько сен-чакры, что обернулся каменной статуей в виде птицы. Всех этих людей привёл Риккудо, но никто из помазанников его уже никогда не уйдёт. Сендзюцу - это терпение, концентрация и ещё раз терпение. Учиться надо долго, - заметив скучающее лицо Учихи, Котан добавил: - пока ноги не атрофируются.
   - Не согласен! - не выдержал Саске.
   Смех филина уханьем разнёсся по пещере.
   - Но Дарума Дамо сочинил упражнения, чтобы не заболеть гиподинамией. Ты справишься.
   - Дамо не учил сендзюцу.
   - Верно, он отказался. Ну, хорошо, будь по-твоему. Иметь своё стойкое мнение правильно, если это не заблуждение, - решил больше не наседать на Учиху Котан.
   Саске постоял ещё пару минут в молчании и сказал:
   - Кажется, нам пора прощаться, спасибо за радушный приём, Котан Кор Камуи.
   - Это тебя надо благодарить за чудесный разговор, о, потомок Учихи Мадары! Ты достаточно юн, но когда станешь взрослее, опытнее, возвращайся сюда почаще. Обмен мудростями в бездействии всяко лучше праздных шатаний. До свидания.
   Саске поклонился филину и своим призывам.
   - До свидания. Амацу и Такаши, довольно скоро я призову вас, у меня есть цель, которую очень хочу осуществить...
   - Ах да, запомни печати Кучиёсе для птиц, - спохватился Котан. - Смочи большой палец руки, которой ты заключал контракт, несколькими каплями крови, проведи поперёк ладони, затем печати "свинья", "собака", "птица", "обезьяна", "баран". Той же рукой в воздухе или на поверхности рисуется фуиндзюцу призыва, переносящий к тебе ту птицу, чьё имя ты обозначил в названии техники.
   - Кучиёсе: Амацу но дзюцу, например?
   - Именно.
   - "Свинья", "собака", "птица", "обезьяна", "баран", - повторил Саске, заучивая печати вместе с движением рук. - Понял, спасибо.
   Он поклонился ещё раз и направился к выходу.
   - Постой, - послышался голос филина, ставший каким-то странным, трескучим.
   - Что? - парень повернулся, уже отогнув край шторы.
   - У меня есть предсказание для Учихи Саске... Оно пришло ко мне наваждением, вещим сном... - Котан закачался, его янтарные глаза побелели, затуманились. - Дитя пророчества...
   Саске медленно направился к филину.
   - Эй, всё в порядке?
   Амацу и Такаши уже улетели, когда он стоял спиной к ним. Страх сковал Учиху от одиночества в окружении безмолвных птиц-отшельников и филина, начавшего грезить наяву. Подул сильный ветер из отверстия, облако наполовину закрыло солнце, отчего свет в пещере поредел.
   - Дитя пророчества... Тебя ожидает погружение во тьму. Обман. Ненависть. Боль. Вода и кровь смешаются вместе... Убийство. Отражение. Страдание. Отчаяние. Печаль. Сожаление. Хладнокровие. Смерть. Разрушение. Беспощадность. Монстр. Демон! Разорванные узы... Один из вас умрёт. Сможет ли дитя пророчества осознать свой первородный грех и превозмочь его? Сгустятся тучи, и рукою брата насильный сон закроет дитяти веки пред шагом в вечность... И ночью горе и заботы размоет дождь...
   Филин издал хриплый звук и замолчал. Глаза его пришли в обычное состояние. Облако проплыло мимо солнца, и в пещере снова стало ясно.
   - Котан Кор Камуи, всё хорошо? - с волнением сказал Саске.
   - А? Да, всё хорошо, - подтвердил он. - Моё второе предсказание, сделанное Учихе.
   - Что же Вы сказали Мадаре?
   - Увы, этим я с другими не вправе делиться.
   - Нам опять приходится говорить друг другу прощальные слова, - с горькой иронией заметил Саске.
   - А ты не торопись уходить. Зачем тебе куда-то идти, спешить, мчаться исполнить потаенные желания? Может, лучше сядешь передо мной, сложив ноги крест-накрест? - с надеждой сказал ему вслед Великий Филин-Отшельник.
   - Нет, я спущусь к людям, потому что у меня есть заветная цель.
   - Ты - Мадара!
   Саске не понял, как это воспринять: как похвалу или как оскорбление? Он остановился у шторы и задал последний вопрос Котану:
   - Скажите, правда, что этот мир нереален?
   - Тебе решать.
   Филин закрыл глаза и замер, продолжая медитировать.
  
  
   Распрощавшись с птицами, Саске и Кабуто вышли на уступ, где рос чайный куст. С высоты открывался вид на страну Птиц и западное море, отделяющее её от страны Гор. Учиха не дал Кабуто начать восхождение по скале на плато, откуда они пришли, а выдавил из ранки пару капель крови, провёл полосу на ладони и сложил все печати для призыва.
   "Кучиёсе: Инуваширама но дзюцу".
   Он вытянул руку за край уступа, и под ней сами собой проступили символы техники. Хлопок и быстро развеявшаяся дымовая завеса явили им огромного коричнево-рыжего беркута, который нырнул вниз и изящным манёвром вернулся.
   - Я новый владелец контракта с птицами, Учиха Саске. Мы летим в страну Рисовых Полей!
   - Инуваширама к вашим услугам.
   Парень, не раздумывая, прыгнул на спину настоятеля Храма Орлов и обхватил его за шею, чтобы не сорваться.
   - Кабуто, садись!
   Доктор, впавший в замешательство, услышал Саске и последовал его примеру. Он вцепился в рубаху ученика саннина, и беркут хлопнул крыльями, унося нукенинов ввысь.
  
   ***
  
   Ветви дерева хорошо скрывали Саске и Орочимару от взглядов с дороги, а им было видно и небо, куда улетел сокол, и поляна. Кружащая птица привела их на то место, в сторону которого направлялся боец АНБУ, явно спешащий на задание.
   Сокол Такаши рухнул с неба и резко пролетел перед шиноби. Тот чуть не сорвался с ветки, но всё же остановился и спрыгнул, ища помешавшую ему птицу. Он думал, не принадлежит ли птица врагам. Однако промедление было смерти подобно, и шиноби развернулся, чтобы продолжить бег, как вдруг его ноги сковала техника стиля Земли.
   Саске с шаринганом выпрыгнул на дорогу, оказавшись напротив бойца АНБУ в непосредственной близости. Шиноби не успел сложить печати для подмены тела, и попал в гендзюцу, стоило ему только взглянуть в глаза парня.
   Через несколько секунд оперативник дёрнулся и потерял сознание. Саске подхватил его тело. Каменная масса освободила ноги шиноби.
   - Готово, - произнёс Орочимару, соскакивая с дерева. - Ну как?
   - Нормально. Его сознание было защищено, однако я обошёл все препятствия и узнал всё, что нужно. - Саске подставил руку соколу, и тот плавно уселся на ней, примяв кожаную перчатку острыми когтями. - Слишком простая миссия. Ему поручили скрытный обыск нескольких злачных мест в соседней деревне на предмет документов экстремистского содержания и любого оборудования для террористических целей. В прошлый раз было сложнее...
   Учиха опустил Такаши на землю и снял перчатку, чтобы разоружить шиноби и забрать форму АНБУ. Орочимару придумал интересный способ развивать шаринган на практике. Вдвоём они подлавливали ниндзя по пути из деревни, Скрытой в Траве: сокол выслеживал направление и сообщал об этом хозяину, саннин задерживал, а Саске допрашивал пойманного, тем самым развивая навык владения шаринганом. С помощью него Учиха получал сведения о том, какое задание собрался выполнить этот человек, затем облачался в его одежду и выполнял миссию за него в маске, пока Орочимару удерживал находящегося в беспамятстве незадачливого шиноби. Чем больше Саске совершенствовался, тем чаще они ловили ниндзя рангом повыше, пока не переключились на АНБУ.
   Миссии АНБУ отличались не столько сложностью, сколько предписанием, требующим неукоснительного выполнения. К этому относились заказные убийства и диверсии, направленные против нукенинов и членов группировок организованной преступности, и Саске, державший в голове мысль, что полиция Учих занималась примерно тем же, с удовольствием выполнял такое задание. У Орочимару новость о миссии на устранение всегда вызывала скрытую радость - его ученик неосознанно продолжал рушить здоровье души, открывая простор для проклятой печати.
   Саске больше всего нравились миссии, в которых врага приказывалось не убить, а взять под арест. Тогда он усыплял преступника и призывал Инувашираму. Меньше, чем за час беркут с лёгкостью переносил их обоих на условленное с Орочимару место, где Саске возвращал одежду пленённому шиноби, открывал ему веки, внушал иллюзией, что работа окончена и что после перевала надо возвращаться в селение. Сделав всё, Учиха исчезал с сенсеем.
   А ниндзя приходил в себя, обнаруживая рядом разведенный костёр и отключившегося преступника в колодках. В голове прояснялось, и таинственный голос в мыслях по-доброму советовал гордиться собой.
  
   ***
  
   Саске возвратился домой, в убежище под селением, Скрытым в Траве. Он сильно устал, но всё же готовился ко сну как обычно: душ, чистка зубов. После ванны он сел на кровать, чтобы прочесть ещё несколько глав новой книги, которую он начал следом за мифами Древнего мира.
   Пришло время спать, и Саске, несмотря на усталость, отнёс книгу на стол. Прежде чем снова лечь, он остановился перед стеной с амулетом, висящим на гвоздике над изголовьем кровати. Подарок ему от Орочимару на день рождения двадцать третьего июля. Не купленный, как сначала хотел саннин, а свитый в ивовом обруче пауками Кидомару настоящий Ловец Снов. По легенде через центральную окружность проходили хорошие, добрые и приятные сны, а плохие и страшные запутывались в причудливо сплетённых узорах. Саске прикоснулся к суровым нитям и оленьим жилам, завитым в абстрактный калейдоскоп. Перья всех трёх птиц стали украшением, вплетённым в свисающие нитки. И вправду, талисман успокаивал, Саске больше не тревожился. Кошмары о той ночи перестали беспокоить. Было ли это самовнушением или действительной помощью Орочимару, Учиха не думал.
   Как не думает мушка перед тем как налететь на паутину и запутаться в ней. И уж тем более Саске не думал и не вспоминал слова Великого Филина-отшельника, что не всё таково, каким кажется на первый взгляд.
  
   ***
  
   В кабинете Шимуры Данзо было тесно. Несмотря на своё главенствующее положение в организации "Корень АНБУ", он всегда работал в скромной офисной комнате три на четыре метра, кроме тех дней, когда ему приходилось заниматься с воспитанниками Корня непосредственно или наблюдать за их тренировками и обучением. Единственное небольшое окно Данзо летом держал нараспашку, чтобы наслаждаться свежим воздухом. Сам он восседал на кресле перед старомодным столом, изредка поднимаясь, чтобы пройтись по комнатке, выглянуть на улицу или выбрать книгу из серванта, закрывающего собой всю стену напротив окна. В углу рядом с несгораемым шкафом ютился ксерокопировальный аппарат. Глава Корня периодически составлял комплекты документов, добавлял в них записи, сочинял указы и рекомендации по внешней политике, которыми обменивался с даймё страны Огня и его приближёнными. Если Данзо не занят пером и свитком, то он работает за ноутбуком.
   Курсант военного педагогического училища при АНБУ вальяжно развалился на кожаном полудиване, стоящем у выхода из кабинета Данзо. Глава Корня вызвал его по некому вопросу, но сам закопался в своих делах и попросил немного подождать.
   - Только без шума, Джиэй, - не глядя на него, сказал Данзо, погружённый в размышления. Втайне он знал, что парень слишком своевольный и неусидчивый (его хулиганства с трудом оставались незамеченными в училище, а в первый же день зачисления он своей техникой запустил целое полчище неведомых гадов по всему Корпусу), но стремящийся стать капитаном АНБУ. Этот бледный и черноволосый юноша служил живым источником сомнений Данзо, не зря ли они отказались от программы подавления чувств для педагогического корпуса. Он мог попросить ученика подождать за дверью, но решил сразу выдать ему миссию для летней практики, как закончит письмо.
   Скучающий курсант лишь хмыкнул в ответ на требование соблюдать тишину. Джиэй растянулся на полудиване, уперев ноги в жёсткий ковёр. Некоторое время погодя ему надоело лежать и рассматривать кабинет, и он вскочил, чтобы высунуться из окна, сложив руки на подоконнике. Снаружи открылся вид на деревню, раскинувшуюся посреди леса в подножии горы Хокаге. Штаб АНБУ располагался на её вершине, совсем недалеко от особняков правителя селения и его фамильного рода.
   "Моя однокомнатная студия и то просторней, чем офис господина Шимуры. Но каждому своё: мелкому человеку мелкая каморка, а широкой душе такие же апартаменты".
   Джиэй чуть улыбнулся своим мыслям.
   Данзо как раз дописал послание и привязал его свёрнутой трубочкой к ноге ласточки.
   - Посторонись, - сказал он, подойдя к окну, чтобы выпустить птицу. Курсант отшагнул в сторону. Ласточка упорхнула вниз, к Конохе.
   - Разрешите узнать, зачем Вы меня вызвали.
   - Присаживайся. - Данзо пригласительным жестом указал курсанту на стул. Джиэй развязно сел, запрокинув ноги на другой. Взгляд парня блуждал по столу, выискивая хоть что-нибудь интересное для своего внимания. Он приметил только чернильницу из матового стекла с нешироким горлышком. Глава Корня раскрыл ноутбук и принялся набирать.
   - Поскольку ты курсант, в моей картотеке нет твоего дела с досье, оно в ведомстве училища, - сказал Данзо, - поэтому отвечай на мои вопросы. Для начала: полное имя.
   - Но вы же его знаете, - нагловато произнёс парень и снисходительно улыбнулся, как будто Данзо заявил, что луна сделана из сыра.
   - Не паясничай, уточни написание.
   - Акаши Джиэй. Акаши как "красная смерть", Джиэй как "телохранитель".
   - Возраст, дата рождения.
   - Восемнадцать полных лет, родился двадцать пятого ноября в двести восемьдесят второй год от эпохи Менмы, - отозвался курсант, всё ещё высматривая на столе, к чему можно прицепиться. Лампа? Кружка чая? Кипа документов? Джиэй что-то нашёл - уголок знакомых ему листов выглядывал из-под груды папок.
   - Так... Курсант младшей группы... В какой параллели учишься?
   - Восьмой Б.
   Данзо быстро впился взглядом неприкрытого бинтами глаза в лицо Акаши.
   - Значит, получил звание чуунина в десять лет? Понятно-понятно, - пробубнил он под нос, обдумывая этот факт. - Кто твой куратор?
   - Абураме Анней, - без энтузиазма сказал Джиэй. Для него Анней-сенсей всегда был спокойным, а, значит, очень скучным. Не то, что Анко Митараши, которая провела небольшой, но запоминающийся ряд лекций и практических занятий по разведке на прошлом учебном году. Акаши выдернул из-под папок несколько листов с идеально симметричными чернильными кляксами. Психодиагностический тест Акаши, придуманный и разработанный его отцом. Благодаря заслугам Акаши-старшего Джиэй смог легко пойти учиться на капитана, то есть, без программы по стиранию чувств, как это надлежало рядовым АНБУ.
   Данзо увидел, как парень достал листы.
   - Положи на место, Джиэй.
   - Но их сделал мой отец. Я имею право прикасаться к своему наследию.
   - Достижения отца не есть достижения сына, да ещё такого неблагодарного, - строго сказал Шимура, продолжая набирать на компьютере текст миссии в рекомендательном листе на практику. Он надеялся хоть как-то повлиять на юношу, но тому все нотации как об стенку горох. Джиэй перелистывал карточки с "Пятнами Акаши". Испытуемый боец АНБУ на приёме у штатного психотерапевта Корня должен был назвать ассоциацию, вызываемую у него рисунком.
   - Какие у тебя способности в искусствах ниндзя? - повернулся к нему Данзо.
   - Чернильные ниндзюцу и фуиндзюцу, - безмятежно ответил Джиэй. - Я оживляю рисунки.
   - Значит, как у отца. Сенсеи так и говорили.
   Данзо продолжил так же медленно отстукивать текст по клавиатуре - ему было неудобно из-за больших браслетных оков на правой руке. Вдруг он прервался.
   - Твоё кодовое имя - Сай.
   - М?
   - Пишется как "талант", - сухо пояснил глава Корня. - Всё-таки тебе его не занимать, я наслышан от Ямато, что ты пошёл по стопам отца в этом стиле искусств ниндзя. С этого момента представляйся всем незнающим тебя как Сай.
   Казалось, что Джиэй прослушал всё сказанное.
   - Смотрите внимательно. Что на нём изображено?
   Он показал Данзо лист с пятном.
   - Я же сказал, положи на место.
   - А я сказал, что это наше семейное наследие и вклад. И всё же, что на нём изображено?
   Данзо скептически посмотрел на рисунок. Он напомнил ему его собственное призывное животное, прирученное во время военной кампании под началом Второго Хокаге.
   - Слон?
   - Вовсе нет. Вы врёте. Это не слон. Вы соврали, потому что боитесь признаться, что на самом деле увидели. Это наиболее распространённый символ власти над другими, мужского эгоизма. Пенис, господин Данзо, - восторженно произнёс Сай, будто он совершил невиданное открытие в психоанализе.
   Глава Корня выплеснул бы на клавиатуру чай, если бы пил в этот момент.
   - Закрой рот, - только и смог сказать он парню, который явно никогда не слышал о таком слове как субординация.
   - Я вас чем-то обидел? По-моему, я сказал правду... - настороженно добавил Сай. Данзо молчал, чтобы не давать хулигану нового повода произносить гадости без страха быть наказанным куратором. Анней Абураме слишком спокойный для этого. Можно передать Джиэя в руки преподавателя построже, но уже в следующем году. Сейчас за парнем висела обязанность выполнить практику. Слишком серьёзное задание, но он будет не один, а его способности вполне могут помочь, если Акаши достиг уровня отца.
   - Ну, если я в чём-то виноват, я могу загладить вину? - спросил Сай, навалившись на стол.
   - Сейчас отдам тебе рекомендательный лист с заданием. Потом скажи капитану Рьё, чтобы номер 012161 немедленно пришла ко мне в кабинет. Я знаю, она сейчас на тренировках, но у меня другого времени не будет, - чётко поставил задачу Шимура. - Найдёшь их на занятии группы S-4 в "Корне Разведки".
   "Мне очень повезло..." - подумал Сай, шестерёнки в его мозгу сразу нарисовали ему безумный план - он знал, кому принадлежит номер. Данзо отвернулся к ксероксу, ожидая распечатку листа для курсанта. Сай, пока старик не видел, аккуратно, без всплеска макнул сложенные вместе указательный и средний пальцы в чернильницу, оставляя в ней свою чакру. Пальцы остались чистыми. Он успел принять ровное положение, когда Данзо развернулся к нему на кресле.
   - Держи лист. Подпишись здесь и здесь.
   Сай взял перьевую ручку у Шимуры и вывел две подписи: под копией рекомендательного листа и под документом принятия ответственности.
   "Операция по выслеживанию похитителей джинчуурики... но почему не Наруто? - удивлённо подумал Акаши, бегло прочтя содержание миссии, и в тот же миг он незаметно от Данзо вытянул из ручки все чернила. - А, Наруто под вопросом..."
   - Спасибо.
   Курсант сложил пополам лист и поспешил выйти. Он снова спускался в Корень АНБУ. Ему часто это удавалось в свободное от учёбы время, и тогда он проводил его с отцом, хотя в последние годы многие занятия курсантов переносились внутрь организации, чтобы практиканты учились применять педагогические навыки в деле в реальных условиях. В организации Саю многие вещи и люди уже были знакомы, в том числе и некоторые отличившиеся бойцы, как Югао Удзуки - номер 012161. Корень АНБУ представлял собой разветвлённую систему замурованных в скале Хокаге параллельно друг другу зданий, на манер вертикальных нор. Отсюда и пошло сравнение с корнями дерева. Всего таких зданий-корней было двенадцать. Пять по рангу миссий от D до S, и семь профильных, которые ещё делились на этажи по тем же рангам: "Корень Борьбы", "Корень Разведки", "Корень Контрразведки", "Корень Шпионажа", "Корень Диверсий", "Корень Ликвидации" и "Корень Дознания".
   Сай прошёл контрольный пост и попал в коридор, связывающий между собой все корпусы организации, подобно этажу с общей столовой. В отличие от Академии, здесь не было ни одного окна, только потолки вертикальных тоннелей пропускали свет через вентиляционные решётки.
   В здании-корне соблюдалась дисциплина, никто не бегал без причины, а бойцам запрещалось сокращать подъём или спуск по тоннелю прыжками. Однако Сай ещё не был полноценным оперативником АНБУ, и он торопился, поэтому курсант несколькими точными перемахиваниями от одной колонны к другой добрался до этажа обучающихся бойцов S-ранга.
   Проигнорировав замечание дежурного по уровню насчёт прыжков, Сай попросил снять с занятия Югао Удзуки из четвёртой группы по приказу Данзо. Акаши ждал недолго - из двери невдалеке показалась Югао. Дежурный что-то сказал ей, и она направилась к Саю. Тот окинул взглядом её однотонное одеяние - чёрные водолазку с именным номером и бриджи - и молча пошёл к лестнице, зная, что девушка с фиолетовыми волосами беспрекословно подчинится. С ней не имело смысла заговаривать и обращаться по имени: она уже прошла программу стирания чувств. Оперативников Корня заставляли забыть даже собственное имя, вместо этого им давали идентификационный номер, а на задания кодовые псевдонимы.
   Всё это страшно не нравилось Саю. Потеря индивидуальности пугала его, и он упорно старался сохранить её, не только пытаясь выделиться своим поведением, несмотря на порицание, но и в изобразительном художестве. Прошло несколько лет обучения, и он проникся глубоким сожалением к обезличенным оперативникам АНБУ. К несчастью, он ничего изменить не мог. Но сегодняшний день волей случая подбросил ему невероятно авантюрную мысль.
   Сай с мучением поднимался вместе с девушкой по лестницам, искоса поглядывая на её ровный профиль. Югао, казалось, преодолевать ступеньки было нипочём. Ещё бы, как сотрудница АНБУ S-ранга она могла вынести куда большие испытания, какие могут выпасть на плечи разведчика и киллера тайной организации шиноби.
   Штаб администрации Корня АНБУ находился на поверхности. Чтобы попасть в кабинет Данзо, Сай и Югао пересекли небольшой плац поднялись на третий этаж здания на краю скалы Хокаге. Отчитавшись перед телохранителями главы Корня - Фу и Торуне, Сай вошёл в кабинет вместе с Югао.
   - Присядьте, номер 012161, - сказал девушке Шимура. - А ты, Сай, выйди.
   - Нет, я останусь, - с напускной храбростью сказал он.
   Данзо не стал пререкаться с парнем, вставшим у двери, а предложил Югао подписать бумаги на миссию. Сай сложил печать концентрации за спиной, и, как только девушка окунула перьевую ручку в чернильницу, чтобы наполнить её, и собралась поставить свою подпись, от банки потянулась чёрная струя, прилепившаяся к стержню. Чернильница резко опрокинулась, пролив жидкость на стол.
   - Чёрт! - зло сказал Данзо, глядя, как на полированной столешнице растекается синеющее пятно. Он сразу бросил на Сая взгляд полный ненависти. Парень не дрогнул, втайне наслаждаясь тем, как Данзо старается не выглядеть взбешённым.
   "Похоже, он всё понял".
   Сай, сделав выражение лица, что абсолютно не при чём и подскочил к опешившей Югао.
   - Всё в порядке, я уберу, сказал он с фальшивой улыбкой. - Сай поставил баночку на место и как бы невзначай коснулся пальцами руки девушки, и крохотная чернильная клякса с чакрой просочилась ей под кожу. Акаши сконцентрировал ещё больше чакры в разлитых чернилах и собрал их в один чёрный шарик, который потом ровно стёк обратно в склянку, но разводы на столе остались, что совсем не обрадовало Данзо. Между тем Сай мельком взглянул на лист с текстом миссии Югао. Увидеть одну единственную строчку оказалось ему достаточно, чтобы убедиться, что он затеял этот маленький спектакль совсем не зря.
   Девушка, наконец, оставила подпись и ушла, забрав лист, а Данзо приказал Саю остаться.
   - Давай язык, - сказал он голосом, не терпящим возражений, и властно протянул руку к лицу парня. Сай послушно высунул язык с печатью в виде двух разомкнутых полосок на нём - таким образом, в АНБУ защищали своих бойцов от разглашения секретной информации.
   Данзо сжал язык курсанта и мысленно произвёл дзюцу проклятой печати, которую сам же и разработал на основе фуиндзюцу. Сай заныл от боли, отдавшейся во всём рту, и пошатнулся.
   - Твоё баловство достигло предела, - серьёзно сказал глава Корня. - Я позабочусь, чтобы тебя перевели в группу Сарутоби Миками. Ступай домой и начинай выполнять задание прямо сейчас.
   - До швидания.
   - До свидания. - К Данзо вернулось благоприятное расположение духа, как только несносный ученик закрыл дверь кабинета.
  
   ***
  
   Дома Сай первым делом рассмотрел печать на языке перед зеркалом. Это была неполная гексаграмма: к двум разомкнутым линиям добавились три сплошные. Боль прекратилась, и юноша слегка подкрепился скромным обедом. В комнате-студии, отведённой под художественные картины его руки, царил порядок, если не считать кое-как сложенных книг по психологии рядом с выходом в маленький сад за домом.
   Сай теперь полностью прочёл своё задание.
   "Хм, капитан Ямато, значит, всё верно, он не врал. Не самый худший вариант, - подумал он. - Интересно, кто это - Сакура и Рок Ли?"
   Однако Сай уже знал, что в конечном счёте их команда должна выйти на след преступной группировки, которая отлавливает владельцев биджуу по миру и похищает их. Он фактически выполнял миссию на двух заказчиков одновременно - на Данзо и на человека, имевшего связь с капитаном Ямато. Курсант посмотрел на небо из окна. Всё ещё ясный день.
  
   Однако Сай уже знал, что в конечном счёте их команда должна выйти на след преступной группировки, которая отлавливает владельцев биджуу по миру и похищает их. Он фактически выполнял миссию на двух заказчиков одновременно – на Данзо и на человека, имевшего связь с капитаном Ямато. Курсант посмотрел на небо из окна. Всё ещё ясный день. []
  
   Сай развернул свиток для ниндзюцу и нарисовал птицу с текстом послания прямо на ней, который превратился в узоры на крыле.
   "Нинпо: Чоджу Гига".*
   Белая птица с чернильными контурами вылетела из бумаги и улетела наружу к адресату, имя которого Сай запечатал в технике. С ним он хотел встретиться некоторое время погодя, как только проведёт все необходимые приготовления и следопытскую работу.
   В назначенный Данзо час парень вышел из дома и направился к центральной больнице Конохи. Там он нашёл палату Гаары, лежащего в коме, но попасть в неё не смог бы - она охранялась. Сенсей Баки и родственники Гаары разговаривали с парой врачей в коридоре. Незаметно от них Сай свернул за угол и нарисовал в свитке чёрную муху, которая без жужжания проникла в комнату, где джинчуурики, недавно вышедший из комы на радость брата и сестры, спал мирным сном. Чернильное насекомое село на лоб парня и рассосалась, оставив в нём маячок из чакры для Сая. Связь Гаары с однохвостым демоном была нестабильной, поэтому Сай не опасался, что биджуу посредством обмена чакры с носителем самостоятельно заметит чужеродную и вытеснит её. Маячок легко продержится много тысяч лет, если не будет замечен или создатель техники не обратится к сенсорным чувствам ограниченное количество раз, чтобы определить текущее местонахождение помеченного человека.
   С первыми этапами задания мог бы справиться даже генин, достаточно умелый в техниках и иных навыках, поэтому Сай несколько спешил, чтобы полностью освободить себе последние два дня перед походом, запланированным как раз после того, как Гаару под конвоем повезут обратно в страну Ветра.
   Не откладывая на вечер, Сай покинул Коноху через Северо-Восточные ворота, но не переходя территориальную границу селения. Там, где начинался сплошной лес, находились вразброс опустевшие и обветшалые домики, некогда жилые. Один из таких скрывался на узенькой поляне в окружении осин и болотных тополей. Сай пришёл сюда по указке Данзо: в этом домике последний раз был Наруто, когда чуть не сбежал с Мидзуки, похитив свиток техник Хокаге. Курсант невольно задумался, как вообще можно было утянуть столь важную вещь и умудриться выйти за ворота, будучи не пойманным.
   Обстановка на опушке с домиком разочаровала его. Тут наверняка уже побывали АНБУ-следопыты и успели везде сунуть нос, что могло испортить картину для полевой практики. Сай попробовал применить несложное дзюцу сенсоров-следователей, но анализ тропы и чугунных ворот ничего не дал. Чакра в остаточной форме не может просто выветриться, она оставляет следы, если не навечно, то точно надолго. Остатки применённой чакры нашлись под стеной и под чердачным окном с распахнутой ставней. Под стеной Сай ощутил многообразное скопление облаков чакры, перекрывающих друг друга, а напротив такие же, но десятками, если не сотнями, и выше по размеру. Вероятно, здесь Наруто сидел и неоднократно применял техники, включая множественное клонирование, явно почерпнутые из похищенного им свитка.
   Значит, по времени это скопление приходится на ночь с тридцатого на тридцать первое августа, когда обнаружилась пропажа. Сая интересовали те дзюцу, которые Наруто мог применить здесь во время побега, то есть, первого октября, согласно показаниям Учихи Саске после дисквалификации за соучастие, в результате которого в команде остались только два человека - он и Сакура. Сай проверил слепок чакры под окнами. Он был более отчетливым и, судя по высоте, Наруто применил некое дзюцу в полный рост на всё тело. Это признак либо клонирования или перевоплощения, или покрова. Реальные следы от сандалий должны быть сбоку от облака чакры, если человек создавал стихийного или теневого клона, однако прошли не сутки, а почти год, и за это время погода не один раз смела все возможные следы на земле.
   Тогда Сай решил использовать технику копировальной бумаги, эффект которой напоминал срисовывание через копирку. Курсант АНБУ достал из рюкзачка свиток с запечатанными в него чернилами из духовной энергии, воплощённой в реальность с физическими свойствами с помощью стиля Онмьётон, насколько это возможно для шиноби, не владеющим додзюцу шести путей. Он коснулся рисунка в виде штрихованного чёрными полосками прямоугольника на всю длину свитка, чтобы активировать фуиндзюцу, удерживающее три литра чернил из чакры.
   "Нинпо: Кабонши но дзюцу".*
   Из развёрнутого свитка хлынула чёрная жидкость - чакра, сделанная видимой человеческому глазу как чернила по замыслу Сая. Крашеная лужа стала подниматься, обволакивая собой незримое облако чакры. Видимый слой цеплялся за невидимый, рисуя в пространстве объёмный контур не только в общих чертах, но и в деталях. Между чёрными линиями контура пустота заполнилась белым, как бумага, на которой рисуют. Когда чернильная модель замерла, Сай рассмотрел её со всех сторон и перерисовал в блокнот фоторобот в полный рост, практически полностью воссоздавший образ, который принимал Наруто в день побега. Бородатый мужчина лет тридцати, а может, сорока - его старили морщины, одет в рясу странника, предположительно монаха.
   Для Сая это был несомненный успех: если Наруто в дальнейшем по привычке перевоплотится в этого же странника, его можно будет обнаружить даже под прикрытием. Шансы невелики, но у АНБУ должны быть широкие представления о разыскиваемом человеке. Сай понимал, что он выполняет не имеющую значения работу - всё за него наверняка уже сделали опытные следопыты больше, чем полгода назад - а он всего лишь набирает очки по практике. Капитан Ямато и второй заказчик оценят старания. Сай мог пойти дальше и опросить постовых южной части Конохи и Хьюг, чья резиденция находилась в паре километров от главных ворот на юг, но он передумал - баллы для зачёта по практике не сильно волновали его.
   "Что есть, то есть, - подумал он - Всё равно его не нашли".
   Сай закончил первый этап задания и вернулся домой рисовать новые заготовки для техник на будущее.
  
   ***
  
   Утром следующего дня на улице лил дождь. Капли шумно хлестали по водной глади пруда в маленьком национальном саду за домом Акаши. Сай сидел у порога с лампой, обложившись книгами по психологии. Мокрые от ливня волосы парня растрепались, но он, возвратившись с прогулки, даже не протёр их полотенцем, а сразу сел читать. Акаши оставил дверь-купе открытой, чтобы влажный воздух и стук дождя наполняли комнату.
  
   Мокрые от ливня волосы парня растрепались, но он, возвратившись с прогулки, даже не протёр их полотенцем, а сразу сел читать. Акаши оставил дверь-купе открытой, чтобы влажный воздух и стук дождя наполняли комнату. []
  
   Сай отложил на стопку литературы книги "Просто о психологии" и "Хорошая речь" и взял другую, на ту тему, что всегда привлекала его - язык телодвижений. Жесты, позы, движение, черты лица, мимика, - всё это зачастую говорило о человеке гораздо больше, чем его речь.
   Люди улыбаются реже, когда лгут. Неосознанная или намеренно лживая улыбка появляется быстрей искренной и задерживается на лице чуть дольше. Если лжец улыбается, то чаще всего в одну сторону, несимметрично. Подсознательная преждевременная насмешка над тем, кому лгут. Сай тренировался изобразить собственную фальшивую улыбку, максимально похожую на искреннюю, и, как лёгкий на подъём открытый человек, он смог. Он сделал её спонтанной, не отталкивающей, мягкой и симметричной, как чернильное пятно Акаши.
   Сегодня Сай внимательно читал другой раздел книги, касающийся мимики, отражающей разные эмоции, но не успел он вникнуть, как в комнату влетела птица с посланием на крыле. Сай развернул пустой свиток, и искусственный гонец впорхнул в него, став рисунком, а сбоку проступил текст письма.
   "Рад слышать от тебя новости. Я готов встретиться с тобой прямо сейчас, уже жду на берегу реки Накано. Это где она протекает через полигон сорок четыре, называемый Лесом Смерти, с восточной части. Чем скорей, тем лучше".
   Сай бросил взгляд на улицу, размытую стеной ливня, как мокрый от пролившейся на акварельный пейзаж стакан воды.
   "Прямо в такой дождь? Зато безлюдно", - прикинул он и заложил красной лентой книжку о языке телодвижений. Сай закрыл дверь, надел плотный светло-серый плащ шиноби, положив во внутренний карман альбом с рисунком-фотороботом и пару свитков. На лоб он повязал протектор, с которым он беспроблемно пройдёт за ворота Конохи в непогоду мимо вахтёров на контрольном пункте, не забыв одарить их фальшивой улыбкой. Одним щелчком он погасил ночную лампу и вышел из дома, заперев его.
  
   ***
  
   Сай, не надевая капюшона, бежал к месту встречи мимо шумящих под гнётом ветра и дождя раскидистых деревьев, пока не выбрался к рукаву реки, протекавшему под воротами из леса. На берегу стоял рослый старик пышной белой гривой волос, стянутых на затылке в длинный и колючий хвост. На мужчине не было плаща, так он привык ходить в болотно-зелёном кимоно с красным жакетом из грубой ткани поверх него.
   Сай остановился неподалёку от старика, замедлив шаг.
   Джирайя улыбнулся, встречая Сая.
   - Привет, Джиэй.
  
   Сай остановился неподалёку от старика, замедлив шаг. []
  
   - Здравствуйте, господин Джирайя. Только я сейчас зовусь Саем.
   - Это была идея капитана Ямато. Данзо, значит, так и назвал тебя, - усмехнулся старик, поправляя на лбу протектор с металлическими рожками и написанным промеж них кандзи "масло".
   - В общем, мы с капитаном Ямато решили развести самодеятельность, потому что Хирузен, светлая ему память, договорился со старейшинами, чтобы мы поочередно стали сенсеями Наруто. Ничего, что пришлось привлечь тебя, хе-хе?
   Сай покачал головой:
   - Нет, всё нормально, мне самому интересна эта игра.
   - О боги, это не игра, тут всё серьёзно. Наруто потенциально сильный и самый разрушительный джинчуурики. Но, тем не менее, мы можем оказаться на шаг впереди Данзо. Ты сделал фоторобот?
   - Да, сейчас. Вот.
   Сай достал альбом, прикрывая страницы плащом. Он показал Джирайе рисунок старца в рясе.
   - Очень точно. - Джирайя положил альбом Сая в непромокаемую папку на застёжке и спрятал её за пазухой. - Они, конечно, вычислили, что к чему, но картинку они извлекали из памяти постового на южных воротах, который видел старика и приглашал того в деревню, а Ямато до процедуры дознания не допустили. Если бы постовой догадался или наш мальчик прокололся, Наруто бы схватили в тот же день.
   - А откуда вам это известно?
   - Ямато поделился, - довольно сказал Джирайя, - у него гексаграмма на языке не ограничивала эту информацию, он просто примазался к расследованию на том основании, что его практикант будет продолжать это дело.
   - Ясно, - задумчиво сказал Сай. - Только я не имею ни малейшего понятия, где может быть Наруто.
   - Не переживай, этим займусь я. Главное, что ты показал мне этот облик. Может пригодиться. - Джирайя направился к воротам в Лес Смерти, нависавших над беспокойным течением воды.
   - Кстати, я позвал тебя сюда неслучайно. Именно тут совершил побег Наруто.
   - Как? - Заинтересованный Сай поравнялся со стариком.
   - Под воротами плотина, он пробрался с другой стороны в неё и выплыл тут.
   - Вот оно что, - понимающе сказал Акаши. - Наверно, здесь он и перевоплотился в старого монаха.
   - Именно. В АНБУ всё это выяснили. Постовой сказал следопытам, что Наруто упомянул страну Молний, мол, он шёл туда, а не в Коноху...
   - ...И туда первым делом отправили ищеек, - закончил за него Сай. - И до сих пор не нашли.
   - В других странах и деревнях тоже, хотя поиски всё ещё ведутся, - хмыкнул Джирайя. - Но я знаю один город, куда шпионам вообще трудно попасть, слишком уж он закрыт от всего мира железными стенами.
   - Амегакуре?
   - Да. С того дня, как там закончилась гражданская война.
   - Знаю, я читал о Вашем участии в ней и о том, что вы с Цунаде и Орочимару получили прозвище Легендарной троицы, то есть, саннинов, единственных выживших интервентов со стороны Конохи.
   - Верно. - При упоминании имени Орочимару Джирайя заметно погрустнел. - А в чём заключается твоё задание?
   - Не могу сказать из-за гексаграммы.
   - Ну вот, придётся спрашивать капитана. Мне сначала надо кой-куда добраться, а путь неблизкий, так что на ближайший месяц оставлю поиски Наруто на вас. Если что-то случится, обязательно пишите мне, ты или Ямато, - решил Джирайя, рассматривая тыльную сторону ладони, куда при первой их встрече Сай передал собственную чакру. - Твоя птица найдёт меня, эта идея с чернильным маячком здоровская.
   - Месяц - это много, - заметил Сай. - Думаю, наша операция пройдёт быстрее.
   - Наруто жив, как я знаю от Ямато, и капитану сподручней обуздать мальчика в случае чего, - ответил старик. - Несколько дней Наруто уж точно продержится до того, как вы найдёте его. Надеюсь, - добавил он. - Я полагаюсь на вас обоих. Вы всё сделаете. - Последние слова прозвучали скорее как вопрос, а не утверждение, так показалось Саю.
   Курсант АНБУ вдруг понял, что честно ответить на такой вопрос он не может. Джирайя мог полагаться только на капитана Ямато, ведь Акаши Джиэй - не Сай. Оставалось прибегнуть к искусно выверенной лжи. Неловкую паузу заполнил барабанящий по речке и листве летний дождь.
   - Сделаем.
   Сай фальшиво улыбнулся.
  
   ***
  
   Когда тело Тендо Пэйна легло в капсулу, выдвинутую из углубления в каменной трубе, Нагато выключил буфер трансляции чакры, через который он управлял трупом друга детства. Заметно похудевший Нагато нуждался в регулярных перерывах между использованием столь изнуряющего механизма продолжительное время, так же он делал и перед сном. Красноволосый мужчина вынул из себя все провода с иголками, что крепились пластырями на коже, подписанными номерами. Перед ним на пульте регулирования дорожкой и буфером лежала схема, какие номера проводов соответствуют каким частям тела.
   Длинными пальцами Нагато на автомате пробежался по исколотой левой руке, ощупывая следы от иголок. Чтобы не началось кровотечение, Нагато применил простейшее медицинское дзюцу, перекрывая места уколов чакрой, вместо ваток; после этого нукенин сошёл с дорожки и сел на диван у стены. Рядом стояло готовое ведро, наполненное глиной, которую Дейдара начинял чакрой для взрывных дзюцу. Нагато нашёл месторождение этой глины недели спустя после боя с Ханзо Саламандрой, чья ловушка сильно обожгла ему ноги ещё во время Гражданской войны в Амегакуре. В отличие от Дейдары, Нагато не делал мины или бомбы с помощью чакры, а применял глину в лечебных целях, как мазь, растирая ею повреждённые участки кожи на ногах. Глина действительно обладала целебными свойствами. В это же время Нагато и отдыхал от управления Пэйном и принимался за чтение, когда впереди было свободное время, лишь изредка он делал это, не разрывая связи с трупом. Нукенин переставил ведро, и только собрался включить настольную лампу, как в дверь подвала кто-то постучался.
   - Разрешите войти?! - послышался голос Дейдары.
   - Проходи.
   Беловолосый генин из Ивагакуре ввалился в зал, держа в руке тетрадь и какую-то потрёпанную книгу. Он явно был окрылён чем-то.
   - Господин Нагато! Я нашёл нечто интересное, м! Если мои ожидания оправдаются, то это можно назвать открытием!
   - Ну? - заинтересованно спросил Нагато.
   Дейдара показал тетрадь.
   - Здесь Наруто ведёт прописи и словарик рун для фуиндзюцу, а эта книга - "Библейские заветы Риккудо-сеннина". Второе я прочёл по Вашему же совету, а в словарике Наруто встретил знакомое слово из Библии. Осталось сложить два и два, и...
   - Не понимаю, о чём ты.
   - Я о Гедо Мазо, - возбуждённо сказал Дейдара. - Попробуйте призвать статую сюда прямо сейчас, м!
   - Зачем? - От удивления Нагато даже встал.
   - Не полностью, только проявите рисунок призывной печати, на полу или на стене, прижимать ладони и призывать статую необязательно, меня интересует само фуиндзюцу. Я кое-что покажу, если мои предположения верны, - чуть ли не задыхаясь, сказал Дейдара.
   "Что-то он темнит... - подумалось Нагато, но он кивнул и прошёл в другой конец зала к голой стене. - Кучиёсе: Гедо Ма..."
   Не до конца озвучив технику в голове, Нагато остановил руку перед стеной, как только на ней вырисовался текст печати.
   - Можешь перевести, что здесь написано? - спросил Дейдара и, не дожидаясь ответа, ткнул пальцем в последний иероглиф, оканчивающий спираль в центральном круге. - Этот знак переводится как "другой путь" или "внешний путь", или еретик.
   - Всё верно, это же Демоническая Статуя Внешнего Пути. Внешний Путь - один из принадлежащих Отшельнику Шести путей, а он владел Риннеганом. Или Статуя Еретика, как написано в Библии, - подтвердил Нагато.
   - Вот! Мы приблизились к самому главному. В Библии есть глава "О Богах и Демонах. Чистилище". Согласно ей грешник после смерти приравнивается к еретику. Дух еретика покидает тело и обрекается на мучения в Чистом Мире, а тело становится внешним путём - Статуя пронзает его хребет металлическими стержнями, чтобы еретик провозглашал её волю и судил будущих еретиков, что умрут и попадут в Чистилище. - Дейдара снова указал на руну. - Читаем дальше. Справа чёрточка, тут можно дописать что-то своё. А слева - иероглиф, переводимый как "имя". Если прочесть всё вместе, то будет "имя, еретик, пропуск".
   - Ты хочешь добавить чьё-то имя? - уловил ход мыслей Дейдары Нагато.
   - Да, - ответил он.
   - И чьё же?
   - Сабаку Но Гаары. Моя гипотеза такова, что Статуя Еретика под управлением Вашего Риннегана через стержни выкачает из джинчуурики демона быстрее, чем за сутки, рискну предположить, что даже за час, мм. Обычно у нас эта процедура длится значительно дольше. А представьте, каково будет, когда мы поймаем Восьмихвостого. Один хвост Шукаку, сидящего в Гааре, нам не помеха. Можно проверить гипотезу на практике. Идеальная возможность, м!
   Нагато, обдумав сказанное, приподнял брови.
   - А знаешь, в этом что-то есть. Я возложу поимку Гаары на тебя. Сейчас как раз июнь, и я хотел решить этот вопрос на днях, - произнёс он.
   - А кто со мной? - нетерпеливо спросил Дейдара. - Наруто?
   - Сасори. Я думаю, сопровождающих джинчуурики будет много, Наруто не стоит выступать против АНБУ. Тем более что они его ищут.
   - Понял. Спасибо, что выслушали.
   - Было интересно. Теперь я сам горю желанием поскорей увидеть, что из этого получится, - ответил Нагато и снова сел, раскрыв книжку, которую он хотел дочитать. - До завтра, Дейдара.
   - До завтра.
  
  
   Два месяца спустя решение Нагато не изменилось. Сразу после того, как прилетело бумажное письмо-колибри от Зецу с информацией о том, что из Конохи отправляется поддельный конвой, состоящий из АНБУ, а с Гаарой через три дня с того момента, как пришло сообщение, Пэйн приказал Сасори и Дейдаре захватить джинчуурики Однохвостого.
  
  
   В назначенный день на закате, клонившимся к сумеркам, нукенины подготавливали место сражения, которое они планировали дать. Лидер Акацуки просил их обойтись без жертв. Предполагалось, что Дейдара воспользуется запретной техникой Ивагакуре и малыми бомбами, которыми легко оглушить человека, а Сасори спрячет под песком более десятка своих марионеток, чтобы схватить как можно больше сопровождающих Гаару и удержать их на месте. Они выбрали точкой засады Перевал Каменных Клыков, названный так из-за крупного скопления небольших пирамидальных скал, наполовину утонувших в песках на границе стран Ветра и Рек, помимо этого здесь пролегал кратчайший караванный путь к деревне, Скрытой в Песках. И Дейдаре, и Сасори было выгодней дать бой на открытой местности, в лесу их любая тактика нашла бы серьёзные затруднения.
   Дейдара верхом на глиняной рогатой сове вёз Сасори. Они перелетали от одной дюны к другой ближайшей. Акасуна доставал свитки с запечатанными видами марионеток и выкидывал по одной в песок, после чего несколькими движениями пальцев на расстоянии зарывал их, оставляя на поверхности самые малые части кукол, чтобы вытянуть их нитью чакры. Сова по указанию Дейдары взмахивала крылами, заметая следы так, будто дуновения знойного ветра намели песчаные холмики и дорогу с извилистым узором расстелившейся позёмки. Так же под клыкастые скалы Дейдара бросал штыри, обмотанные ярлыками с печатью, активация которых раскрывала наконечники этих шестов и зажигала получившийся факел. Огневой иллюминацией нукенины намеревались застать конвой врасплох и высветить противников для начала атаки. Чтобы Гаару не смогли перенести подальше от этого места техникой Шуншин, Сасори заранее прикрепил по листу печати на четыре камня вокруг Перевала на расстоянии километра друг от друга - именно столько составляет максимально возможный зафиксированный прыжок в пространстве. Однако образовавшийся барьер сможет погасить даже мастерское дзюцу, переносящее намного дальше, чем на тысячу метров. На это фуиндзюцу ушло большое количество чакры, вложенное каждым членом Акацуки.
   Через некоторое время, когда все приготовления были окончены, а на чёрном небе взошла полная луна и высыпали яркие звёзды, наклейка в виде красного скорпиона на шее Сасори засветила красным. Нукенин сорвал её и проглотил.
   - Цель в трёхстах метрах от барьера. Чтобы сенсоры не заметили тебя, спрячься внутрь одной из моих марионеток, - сказал Сасори. - Когда всё начнётся, я подниму её первой и ты полетишь на своей птице.
   - Давай! Только помни, что никого нельзя убивать, ядовитый газ не применять, хмм, - предупредил его Дейдара и залез внутрь подготовленной для него марионетки. - Эта штука герметична?
   - Не переживай, герметична, внутри воздуха достаточно.
   Дейдара не стал терять время понапрасну. Он запустил обе руки в поясные подсумки с глиной, чтобы рты на ладонях принялись жевать её и накачивать белую массу чакрой. Хотя дальномер на левом глазу работал в режиме ночного видения, тьма и пустота в брюхе у большой куклы напомнила ему о дне, когда он пытался одолеть Итачи во время посвящения в Акацуки. Неприятные чувства заскребли кошками на душе, в животе замутило от страха перед неизвестностью будущего, но Дейдара отогнал все плохие мысли и стал прислушиваться, что происходит наверху, но безуспешно: марионетка и впрямь оказалась герметичной.
   "Ивагакуре но киндзюцу".
   Рот на одной ладони выплюнул маленького орла из глины. Для Цукури минуты в засаде длились убийственно долго, и он мысленно согласился с красноволосым напарником, который ненавидел тех, кто заставляет ждать. В остальном, кроме науки, Сасори и Дейдара находили разногласия между собой, особенно когда дело касалось роли человека и понимания того, что является искусством.
   "Наши сердца - тикающие бомбы, и они взорвутся естественным путём, они умирают. Это нормально, это прекрасно! - вспомнил Дейдара свои слова, пока лепил шестнадцатую по счёту птичку в подсумке. - Но хуже всего, когда чья-то рука рвёт провода из вен и артерий, лишая человека жизни раньше положенного часа. Всё равно что выплеснуть краску из ведра на незаконченный холст... Жаль, что нельзя иным способом извлекать демонов так, чтобы джинчуурики не умирал. Может, моя гипотеза убережёт оставшихся".
   Марионетку выдернуло из песка, брюхо раскрылось. Дейдара кинул перед собой вылепленную птичку.
   "Кибаку Нэндо!"
   Орёл стал гигантским, и нукенин запрыгнул на него. Сасори, прятавшийся на той же стороне скалы, поднялся на её верхушку, чтобы манипулировать всеми подготовленными куклами. Конвой уже зашёл вглубь засады. Кто-то из сенсоров почувствовал, как Дейдара увеличил птицу.
   - Эй, там что-то есть!
   "Фуиндзюцу: Кагариби Кай Хоин".*
   Наконечники штырей раскрылись, и зажглись факелы, разбросанные как-нибудь под скалами. Весь отряд АНБУ мгновенно перегруппировался к началу боевых действий, паланкин с сенсеем Баки, Гаарой и его братом и сестрой был опущен на песчаную дорогу и окружён шиноби.
   - Враги здесь, похоже, засада, - бегло отрапортовал один из бойцов, отогнув штору паланкина.
   - Я понял, - нервно отозвался Баки, и тут же с невероятной скоростью на его глазах выскочившая из-под песка нечеловеческая фигура с косматой головой схватила шестью тонкими ручками воина, хрустнули конечности.
   - А-а!
   Игла изо рта проткнула затылок мужчины, и куклоподобное существо с трупом отскочило назад сильным рывком, как будто игрушку дёрнули за нитку.
   Все переполошились, настолько, насколько позволял профессионализм и хладнокровность бойцов АНБУ. Ещё две марионетки, попавшие в свет факелов, серповидными лезвиями секционных пил разорвали шеи паре человек и так же отскочили.
   - Идиот, блядь! - закричал Дейдара, стоя на парящем орле, и почти все посмотрели в его сторону, - Не убивай никого!
   Глиняный клюв птицы изрыгнул пичужку поменьше.
   "Кибаку Нэндо!"
   Увеличившийся в мгновение ока стриж спикировал на воина в маске и когтями утащил его к скале.
   "Ивагакуре но киндзюцу!" - И птица разбилась о Каменный Клык, превращая глину в бетон, которым приковало не успевшего среагировать шиноби.
   - Просто обезвредь их! - прикрикнул на напарника Дейдара.
   - Мне нужны тела для новых марионеток. Больше тел! - донеслось в ответ.
  
  
   - Марионетки? - переспросил Канкуро, чуть выглядывая из-за шторки. - Неужели это...
   - Я вмешаюсь, - негромко сказала Темари, но сенсей не дал ей уйти, втащив назад в паланкин.
   - Подожди, дай старшим управиться самостоятельно. Я не хочу, чтобы ты лезла под удар раньше времени. - Баки тяжело вздохнул. Начиная с визита в Коноху, их преследовали одни несчастья. Они с самого первого дня в Конохе действовали по заданию старейшин страны Ветра. Селения переживали упадок, и даймё тайно поставил задачу команде от Скрытого Песка устроить диверсию, но всё пошло не так. Баки пожалел, что заручился союзом с деревней Скрытого Звука: Четвёртый Казекаге оказался убитым, а в качестве зрителя на экзамене вместо него вышел нукенин по имени Орочимару, чтобы подобраться к своему наставнику Хирузену, дабы прикончить и его. План сорвался на первом этапе. Потом - кома Гаары, а теперь засада. Гарантии Данзо обрушились, как карточный домик.
   - Уходим отсюда, - сразу предложил Канкуро, и Темари и сенсей положили ему на плечи руки, взяв другими ладони спящего Гаары.
   "Шуншин но дзю..."
   - Кха! - Канкуро сплюнул желчью себе под ноги и разорвал печать. - Не получилось... Мы что, попали в барьер?
   - Если барьер, то сенсоры Суны не засекут бой до того, как он развеется, и подкрепления нам не пришлют, - сказал Баки.
  
  
   Следующую птицу Дейдары один из АНБУ разрезал мечом с пропущенной через лезвие чакрой Ветра.
   "Кацу!" - Обе половинки слабо взорвались, раскидав волной нескольких конвоиров. Те инстинктивно приложили руки к ушам - кого-то оглушило, если не контузило. Другие подстраховались, защитив барабанные перепонки пробками из чакры. Стоящие на ногах вновь перегруппировались, но в тот же момент нескольких оглушённых, что ещё не поднялись с песка, обезглавили выскочившие марионетки с лезвиями катан вместо кистей рук.
   Кто-то применил дзюцу обнаружения стиля Земли, и из песчаных дюн выкинуло всех кукол Сасори, шиноби успели раздробить нескольких сокрушающими ударами своих техник. Нукенин показался на виду. Пальцы Сасори неторопливо двигались, направляя ещё целых кукол в окружение. Огненный Шар со стороны паланкина врезался в щит - это Сасори одним покачиванием мизинца закрылся оборонительной марионеткой.
   Стайка глиняных птиц полетела вниз к людям, метя мимо, но кто-то в маске хорька метнул с десяток сэнбонов, покрыв иглы чакрой Молнии. Из всех ласточек взорвались три, но цели ушли с траектории взрывной волны дальними прыжками. Дейдара взмыл на орле ещё выше, когда в него бросили неисчислимое множество искрящих кунаев.
   Сасори действовал агрессивно: быстрые на расправу марионетки плавными и дёргаными зигзагами нападали на конвоиров, заставляя их защищаться исключительно холодным оружием - под натиском трудно успеть выполнить дзюцу, часть кукол ныряла обратно в песок, запутывая врагов. Некоторым удавалось, когда от марионеток отбивались в паре: один мечом отражал удар, другой сносил огнём, водой или ветром. Гигантскими лапами из камня владеющие Дотоном пытались поймать кукол в тиски и раздавить, но Сасори вовремя отдёргивал руку, уводя их от атак, а уничтоженных заменял новыми.
  
   Сасори действовал агрессивно: быстрые на расправу марионетки плавными и дёргаными зигзагами нападали на конвоиров, заставляя их защищаться исключительно холодным оружием – под натиском трудно успеть выполнить дзюцу, часть кукол ныряла обратно в песок, запутывая врагов. []
  
   Некто с Кеккей-Генкаем Лавы сложил три печати и выплеснул на нукенина поток раскалённой магмы. Сасори отточенным движением перепрыгнул на каменный валун и оставшимися марионетками напал на одного владельца техник Лавы. Пять бойцов объединили водную струю с электрическими разрядами, но Сасори лениво отмахнулся оборонительной куклой, принявшей удар на щит. Дейдара кружился над головами и высматривал дальномером, кого из шиноби подловить. Пока внимание бойцов было сосредоточено на Сасори, он бросал вниз глиняных воробьёв, которые с одним хлопком увеличивались до размеров рыбацкой лодки. Они пикировали вниз, внезапно унося зазевавшихся с поля боя и прилепляя их к изогнутым скалам. На роль таких жертв Дейдара выбирал тех, кто мог ему помешать - обладателей Райтона - или же оглушённых им раньше.
   Вдруг на голове парящей кругами птицы оказался шиноби, появившийся откуда-то снизу, и сразу же пронзил Дейдару кунаем с режущим покровом чакры Ветра. Нукенин даже не вскрикнул, только охнул от удивления, но оперативник АНБУ ошибся - это был клон, вместо крови потекла глиняная масса, цвета иллюзорной внешности пропали, и подделка оплыла густым и грязно-белым веществом, как воск свечи.
   Ещё на тренировках Наруто спросил Дейдару о том, как тот будет защищаться, если на птицу кто-то сумеет прыгнуть или сам подлетит каким-нибудь образом. Цукури пришлось усовершенствовать земляного клона, и он сделал технику Глиняного Близнеца, который служил ему глазами, ушами и ртами снаружи, пока он сам прятался внутри птицы. Обе руки он пропускал сквозь сандалии и ноги клона, поддерживая связь с телом из чакры. Параллельно он концентрировал и накапливал собственную энергию.
   Побелевшие глаза Близнеца зашевелились, превращаясь в двух маленьких паучков, они выпрыгнули прямо из глазниц на маску бойца АНБУ. Тот взмахом клинка рассёк белые нити из глины, разделив паучков с глазницами.
   "Кацу!"
   Два крошечных взрыва раздробили маску на части и отбросили шиноби, точно ударом кувалды в лицо.
   - Ха!
   Дейдара выскочил из спины птицы и отправил её стремглав к падающему воину, чтобы поймать его, и у нукенина получилось схватить того прямо на лету. У темноволосого мужчины были опухшие синяки с кровоподтёками на лбу и щеке. Сам он еле шевелился, содрогаясь от боли и шума в голове, тяжело моргая от того, что кровь залила веки.
   - Похоже, эпидуральная гематома, хм, возможно кровоизлияние в лобной доле, сломана челюсть, - констатировал наступивший на горло безымянному воину Дейдара, забирая у клона дальномер. - Крепко же тебя приложило. Зато жив, м, я прооперирую тебя, когда всё закончится! Как ты сюда забрался? Наверно, бросил кунай в брюхо птицы из слепой зоны и подменил его собой. Недурно...
   Дейдара надел небольшой кислородный аппарат-маску на шиноби, затем сделал раненому призванные из свитка инъекции фуросемида и маннитола. Чтобы сделать катетеризацию посредством созданных из глины инструментов, он снял с воина штаны с нижним бельём. Тело погрузилось внутрь птицы и было зафиксировано глиной в том положении, какое надлежит человеку, готовящегося к транспортировке в лазарет. В рот шиноби была вложена глиняная трубка для отвода слизи и крови. Тень вонзённого в спину орла куная от луны позволила Цукури засечь время до повторной инъекции.
   "Это даже интереснее, чем ловля джинчуурики", - подумал он.
  
  
   Лишившись более половины своих марионеток, Сасори быстро достал свиток из кобуры, скрытой под плащом, разворачивая его небрежным броском в сторону.
   - Кучиёсе: Хируко но дзюцу!
   На песок бухнулась горбатая, похожая на шар кукла в такой же хламиде Акацуки. Рот её был скрыт респиратором. Из-под полы плаща шарообразной марионетки показался хвост из металлических сегментов на шарнирах. Её сразу атаковали залпом воды и огня, под который подставился очередной соловей Дейдары и взорвался.
   - Шикоми Кугуцу: Шиншин Хаппа*, - произнёс красноволосый нукенин.
   Марионетка Хируко угрожающе закачала хвостом, как гремучая змея, сегменты завертелись вокруг своей оси, пока не зафиксировались так, что на самом кончике треугольного лезвия раскрылось отверстие. На АНБУ обрушился шквал из сэнбонов. Очередь из игл скосила троих, остальные защитились каменными барьерами техники Дорюухеки. Птицы Дейдары спикировали на земляные укрепления и разбомбили их, но только после завершившегося обстрела отравленными иглами.
   Цукури надеялся, что запас сэнбонов иссяк, но Сасори повторил убийственную технику всего одним движением указательного пальца. Конвоиры были спасены порывом ветра, вызванным девушкой с четырьмя короткими распушёнными косичками на затылке. В руках Темари лежал развёрнутый полутораметровый веер. Из паланкина показались сенсей и парень в чёрном балахоне на всё тело.
   - Мы больше не можем оставаться в стороне, - жёстко сказал Баки в сторону выживших бойцов АНБУ.
   - Сасори из Красных Песков? Мои догадки оказались верны, - процедил сквозь зубы Канкуро.
   Не успел Сасори ответить незнакомому ниндзя, как из скалы с грохотом выскочил шиноби с катаной, пробравшийся к кукловоду под землёй. Лезвие несколькими зигзагами порвало хламиду Акацуки, Сасори, уворачиваясь, рывком снял её, оставшись в тёмно-синих тренировочных штанах, подпоясанных белым кушаком, и все увидели, что он сам марионетка, во всяком случае, его тело было искусственным, кукольным, но прочным - удары катаны лишь царапали лакированное дерево. В области живота отсутствовала завершающая комплектацию марионетки панель, но вместо человеческих внутренностей в полой нише у Сасори была катушка со шлангом, армированным капроновой нитью. Справа, где у человека находится сердце, в его груди обнаружился свиток с кандзи "Скорпион", утопленный внутрь каркаса, воин АНБУ принял его за слабое место Сасори и сразу стал метить все удары туда. Акасуна повернулся спиной к нападавшему и дёрнул руками от себя. Нити чакры развернули сложенные по краям от кобуры со свитками вращающиеся на металлических суставах лезвия, которые проткнули туловище шиноби и раскромсали его вместе с одеждой и бронежилетом АНБУ. Канкуро распечатал свиток, лежавший у него в кармане балахона, и по призыву явилась кукла в сером рубище. Сасори узнал в ней одну из своих первых, судя по всему, этот парень учился у его бабушки Чиё.
   - Ты присвоил моё искусство! - гневно выпалил он. - Моя марионетка Карасу! - Я переделал её. - Парень с боевым раскрасом на лице усмехнулся.
   "Значит, есть чем тебя задеть, Сасори... И ещё понятно, почему ты так молодо выглядишь. Сделать себе тело марионетки..." - подумал он. Канкуро не мог не признать, что мастерство Сасори произвело на него впечатление.
   Баки выдохнул струю огня, а Темари закрутила её вихрем с помощью веера. Сасори перепрыгнул на другую скалу, а затем ещё раз, когда огненная спираль изменила своё направление, и ещё, пока техника не прервалась.
  
  
   Конвоиры в униформе АНБУ решили слаженно расправиться с Дейдарой. В его сторону полетели кунаи, но мимо - шиноби подменили их собой, и в воздухе бросили на птицу крючья с лесками. Электрические разряды пронзили её насквозь, и орёл косо рухнул вниз вместе с людьми, отпустившими лески ближе к земле.
   "Чёрт, они пользовались другими стихиями на земле!"
   Дейдара успел прыгнуть ещё до электрической волны, увеличив новую птицу из припасённых для подобных случаев. В воздухе он почувствовал, как пара лесок с крючьями замотали обе его руки, и сосредоточил потоки чакры по рукам для сопротивления. Ток больно ударил в тело, и Дейдара вскрикнул, к тому же на металлических нитях повисли ниндзя, запустившие их. Орёл поймал нукенина, разрываемого с двух сторон.
   - Чёрт! - Он вновь содрогнулся от пущенных по лескам разрядов. К счастью для Цукури, он ещё мог шевелить пальцами, а всё благодаря тому, что он сразу сложил печати концентрации, усиливая поток духовной энергии в руках. Рты на ладонях оттяпали зубами по кусочку из крыл орла и, заминировав их, налепили комки на лески. Два крошечных взрыва оборвали металлические нити, и бойцы АНБУ ударились оземь, упав с большой высоты. Тем не менее, они остались живы, покровы из чакры спасли их, сохранив почти все кости в теле целыми. Дейдара, откинув длинную чёлку, проверил обоих дальномером и выслал пару крупных ласточек, обратившихся в цементный кокон вокруг поднявшихся с песка оперативников.
   Беловолосый нукенин с треском до конца оторвал части рукавов и выбросил их. На его руках остались кровавые полосы от нитей. Их Дейдара залепил гибкими повязками из глины, укрепив её с помощью примитивного ирьёниндзюцу. Плащ он затолкал внутрь птицы, чтобы не мешался.
   - Что, попытка не пытка? - насмешливо крикнул он рассредоточившимся шиноби, идя на снижение. Из орла закапала глина, превращаясь в летучих мышей прежде, чем упасть на песок. Стая мышей остервенело напала на АНБУ. Отдельные особи покидали общий поток и взрывались для деморализующего эффекта, и спасением от них было только земляное укрытие в виде купола, ограждающего воинов от внешних атак, но Дейдара успел несколькими птицами унести с поля боя подвернувшихся конвоиров.
   Марионетка Канкуро ринулась к своему бывшему владельцу. Сасори выставил руки перед собой. Механические заслонки в ладонях кукловода разъехались, как затвор фотоаппарата, и наружу выдвинулись две трубки. Через шланги внутри рук, подведённые к этим трубкам, Сасори гонял горючее из первого свитка сверху в кобуре за спиной - так его руки становились огнемётами. Мощными струями пламя ливануло из сопл в сторону команды Баки-сенсея.
  
   []
  
   Темари сместилась вправо, чтобы сбоку ветром отклонить огонь. Трёхглазая кукла Карасу прорвалась к Сасори. Изо рта щёлкающей всеми конечностями марионетки вылетели кунаи, но нукенин отсоединил хвост Хируко нитями чакры и рывком отбил им оружие. На рукоятке упавшего куная зажглась печать, и он взорвался, Сасори едва успел отпрыгнуть вбок. Ещё одна марионетка Канкуро подоспела, чтобы поймать Акасуну в полое, как бочка, нутро. Птица Дейдары была быстрей - сокол в крутом пике схватил Сасори и унёс на Каменный Клык в отдалении. Другая птица залетела внутрь куклы с разверзнутым брюхом и взорвалась.
   - Мой Чёрный Муравей! - обозлился Сасори. - Зачем?
   - Зато ты жив. А зачем ты убил тех людей? Наделаешь новых Муравьёв.
   - Ты ничего не понимаешь!..
   Баки-сенсей к этому моменту накопил чакру Ветра и пропустил её через пальцы. Буквально голыми руками он разорвал одну из немногих кукол, окружавших место бойни, за других взялись АНБУ - Сасори на какое-то мгновение потерял контроль над марионетками из-за птицы и взрыва. Канкуро ретировался и направил Карасу на куклу из слоновой кости, вновь пришедшей в движение от нитей чакры Сасори. Справившись с ней, Канкуро заставил марионетку выплюнуть дымовую бомбу, чтобы на время исчезнуть из поля зрения врагов, но птица какаду из глины с хлюпаньем проглотила её брюхом и упорхнула к звёздам. Оглушительный взрыв над полем боя сопроводился вспыхивающими языками малинового пламени, и в воздухе запахло химией. Темари оторвалась от команды, чтобы взмахами веера исполосовать порывами ветра бетонные кляксы, удерживающие остальных ниндзя из АНБУ в плену на Каменных Клыках.
   - Тупой Дейдара! Я же говорил, что их надо было убить... - Сасори раздражённо вытянул третий свиток из кобуры. - Просто не мешайся, предоставь их мне и моему искусству! Кучиёсе: Сандайме Казекаге но дзюцу!
   Дейдара хмыкнул и отлетел.
   - Ну и что ты задумал? Резню?
   Он только сейчас заметил, как поражены конвоиры и члены команды Скрытого Песка: Сасори призвал марионетку в чёрном балахоне с меховым воротом, сделанную из живого человека - деревянные конечности и лицо, неприкрытое тёмными космами, казались неотъемлемыми, естественными, будто он таким и родился, как сам Сасори на вид. Все узнали в нём предыдущего правителя Суны, Третьего Каге страны Ветра.
   Лакированная челюсть куклы с лязгом раскрылась, и наружу повалил дымом чёрный порошок.
   - О нет... - дрогнувшим голосом проговорил Баки-сенсей, по видимому, знавший, на что был способен Третий Казекаге. Чёрного порошка стало ещё больше, настолько, что его хватило бы, чтобы заполнить два аквариумных контейнера Кисаме. Вдруг Дейдара понял, что это железный песок. Чернеющая масса улетучилась куда-то вверх. Фаланги пальцев Сасори задёргались - он складывал печати, не соединяя рук.
   - Сатецу Кайхо!*
   Пара шиноби из АНБУ вновь накрыли всех сотоварищей земляным укреплением, и тут же с небес на каменный панцирь обрушились сотни ломаных прутьев, сложенных из железного песка. Паутина из них походила на тонкие и острые разветвившиеся корни грибов, растущие в произвольном направлении. Хаотичная мешанина пик разрасталась и умножалась, пронзая железом всё под собой. Темари раскрутила веер над головой и отклонила все шипы сильными потоками режущего ветра, защитив свою команду, а Баки-сенсей создал вокруг своих учеников торнадо. АНБУ повезло меньше - чёрные колья пробили каменное укрытие и разорвали его изнутри, а не успевших спастись проткнуло насквозь. В песчаной дороге обнаружились пробоины - кому-то удалось спастись техникой Прячущегося Крота под землёй, но песок пробрался и в норы, преследуя шиноби. Несколько из них выскочило, но и их, и других поймали лапы из песчаного дыма. Железные крупицы сплошным роем забрались в ноздри, уши и рты несчастных, принимая внутри них острые формы и стирали внутренности, как зернистый наждак шлифует занозистый древесный брусок. Дым вытек обратно из трупов, с железного песка дождём лилась кровь.
   - Безумный ублюдок, хм, - горько прокомментировал Дейдара. - Тебе всё мало смертей!
   Защитный смерч иссяк, и Баки-сенсей, сложивший печати новой техники, быстро подкинул кунай ко рту.
   "Фуутон: Шинку Кунай!"*
   Узкий поток воздуха подхватил кунай и выстрелил им, как стрелой из лука, а затем вторым. Остриё первого прошло навылет через голову марионетки из Третьего Казекаге, оторвав её, второй кунай пронзил солнечное сплетение марионетки, застряв в ней.
   - Ха! - воскликнул Сасори, одним движением пальца нахлобучив голову Казекаге на место. - Сатецу Кесшу: Кьёдай Тецуй!*
   Железный дым сформировался в огромный параллелепипед, который на огромной скорости понёсся в сторону команды из Скрытого Песка.
   "Фуутон: Дай Кама-итачи но дзюцу!"*
   Темари опустила опахало сверху вниз, и мощная волна воздуха склонила технику Сасори к земле. Железная фигура с грохотом проборонила землю, и в тот же момент кукла Третьего Казекаге взорвалась на части. Чёрный песок потерял свою отчётливую форму и осыпался на землю. "Обмотка на рукояти куная была взрывной печатью, наклеенной вовнутрь, так взрыв слабее, но в непосредственной близости сокрушителен. Они сломали магнетический аппарат в груди марионетки", - понял свою ошибку Сасори и, не медля, атаковал их марионеткой Хируко.
   - Кугуцу но дзюцу: Гишу Сэнбон*, - зло процедил он сквозь зубы, и левая рука куклы с реактивным механизмом, созданным Риннеганом Пэйна, торпедой пронеслась к врагам и разорвалась, посылая во все стороны деревянные шпиндели, распадающиеся на две части - с отравленными иглами или механизмами выкидных ножей. Ни Темари, ни Баки не успели сдуть оружие ветряной техникой, и сэнбоны поразили их, утыкав тела. Раздались стоны и крик, а следом смех нукенина, некогда бывшего им соотечественником.
   Канкуро лишился глаза, Темари согнулась от боли - ей в бок попала половина шпинделя с девятисантиметровым ножом, вошедшим до конца, не говоря уже о россыпи игл, погрузившихся в плоть на две трети.
   - Н-нх... - проскрипела она зубами, пытаясь совладать с ноющей болью. Знание анатомии подсказало ей, что пробита селезёнка - чуть ниже груди слева. Кровь залила весь бок и ногу и расползалась пятном на чёрном кимоно.
   - Что, получила своё, сука? - с извращенным наслаждением спросил Сасори. - Нет смысла сопротивляться. Яд уже поразил организм, и с минуты на минуту вы все сдохнете, быстрее, чем люди мёрли от вспышек чумы в древние времена и Первой Мировой войне шиноби. Жаль, что вас даже не поколотит лихорадкой перед смертью, чтобы я в лишний раз убедился, как жалок удел человека и его бренного тела!
   Руки Канкуро затряслись, и он упал на песчаную дорогу, не в силах что-либо сделать, за ним Баки-сенсей. Темари почувствовала, как голову сдавило - ей не хватало воздуха, кислорода, хотелось жадно глотать его, но теснящая боль в груди и пересохшее горло отняли у неё надежду. Свет факелов в ночи стал меркнуть перед глазами, ноги подкосились, и девушка свалилась на устланный ковром железный песок Третьего Казекаге.
   - Ну ты и гад, - только и сказал Дейдара. - Ну что, берём Гаару?
   Он хотел было спикировать к паланкину, как вдруг марлевые бинты свёртка за спиной мёртвого Канкуро в один миг размотались, и под ними оказался он сам, каким-то образом обманувший Сасори. Дальномером Дейдара увидел, как фальшивый труп кукловода обрастает трещинами на лице - это рассыпалась песчаная маскировка, делавшая марионетку Карасу точной копией её обладателя.
   "Канкуро владеет песком? Кеккей-Генкай Сатон? Вторая такая же марионетка?" - Дейдаре не удалось поразмышлять, противник действовал стремительно.
   "Кучиёсе: Саншо но дзюцу! Шикоми Кугуцу: Докугири!"*
   Канкуро призвал большую марионетку в виде членистоногой саламандры, которую поедает языческий божок с клыками и красными глазами. Пасть деревянного существа раскрылась, и огромное облако ядовитого газа мгновенно покрыло всё перед Канкуро в радиусе двадцати метров на сто двадцать градусов по охвату. Дейдара еле успел подняться ещё выше на птице.
   "Кибаку Нэндо!" - стриж внушительных размеров залетел в пасть куклы-саламандры и взорвался, разворотив половину куклы на части. Сасори, попавший в отравленный туман, уцелел. Нитями он подхватил отделённый хвост марионетки Хируко и с размаху пронзил им на расстоянии откинутого взрывом Канкуро.
   - Он пытался, да вот я был подготовлен к такому. Если бы не подготовка, он бы убил меня, - сказал Сасори. - Держи противоядие. Хорошо, что Канкуро не заменил мой газовый баллон в саламандре.
   Нукенин бросил напарнику капсульный инъектор с антидотом от своего же яда. Дейдара сразу воспользовался препаратом.
   Шторы поваленной кабины на носилках откинулись, и наружу вылез джинчуурики, пробудившийся ото сна.
   - Баки-сенсей... Почему я проснулся не у себя дома? - хрипло спросил парень с коротко стрижеными каштановыми волосами; как только он увидел тела на песчаной дороге, то с волнением закричал. - Баки-сенсей?! Баки! Канкуро! Темари!
   "Проснулся, когда Баки умер? - удивился Дейдара, но сразу всё понял. - Гаара нестабильный джинчуурики, с отклонениями. Нагато проинформировал нас о его бессоннице, и только объединенное с гендзюцу фуиндзюцу Баки-сенсея и умельцев из Суны позволяли Гааре нормально засыпать без страха, что демон овладеет его разумом. Но вместо этого бодрствовать должен был сенсей. Все техники работают после смерти их обладателя, кроме дзюцу непосредственного контроля..."
   Чёрные мешки под глазами парня, сливавшиеся с боевым раскрасом карандашом вокруг, делавшим Гаару похожим на тануки, и это сходство усиливалось, когда демон проявлял себя. Всё подтверждало эту занятную историю про бессонницу.
   Гаара заметил нукенинов и понял, на кого сейчас он обязан направить гнев.
   - Вы... твари... ответите за это!.. Я убью вас, отниму и уничтожу всё, что принадлежит вам... Только тогда я буду убеждён, что можно жить дальше, только так я почувствую, что живу!
   Из паланкина на струящемся фонтане песка выплыл сосуд, который Гаара обычно носил за спиной. Молодой шиноби перекинул ремень через голову, и песок начал медленно покрывать его кожу. Неумение владеть собой в минуты горя и иных отрицательных эмоций превращали Гаару в безумца, сроднившегося с биджуу. Парня вдруг согнуло, и он застонал от невыносимой боли. С пальцев Сасори хлынули тонкие нити чакры, поднявшие марионетку Канкуро. Первая её атака была пробной, бездумной, чтобы понять способности Гаары и в то же время улучить шанс поймать его без боя. Тот не глядя махнул рукой, и сформировавшиеся из песка снаряды сбили куклу в полёте.
   Демон, заключённый в нём, физически объединялся с Гаарой, возникая в виде живого, видимого покрова на теле, будто бы мальчик разделился на две половины - человека и зверя. Сосуд-бутыль тоже выглядел как живой: он рассыпался, обхватывая песком Гаару, точно облачая его в броню. На правой руке, трансформирующейся в лапу хвостатого, и деформировавшемся профиле возникла тонкая сеть рисунка, похожего на тени от веток деревьев. Это был узор шкуры демона. Правый глаз Гаары видоизменился: белок почернел, а радужка окрасилась бежевым, вокруг ставшего четырёхконечным зрачка десятки крапинок сошлись к нему, и появились две пары полых точек, что напомнило Дейдаре о томоэ в шарингане, но всё же он знал, что джинчуурики не обладают никакими додзюцу. В самом звере отчётливо угадывалась енотовидная собака. Демон-пёс. С подбородка потекли слюни из-за ощерившегося клыками рта Гаары. Весь его вид говорил о животном безумстве неуравновешенного джинчуурики. Гипертрофированная лапа обзавелась шестью острыми птичьими когтями. Короткие пряди волос слиплись на лбу от пота. За спиной у него начал расти хвост изогнутыми когтями на нём.
  
   []
  
   - Как хорошо, что в мире всё ещё есть люди... Их можно убить и снова почувствовать вкус жизни. Как раз полнолуние, однохвостый Шукаку будет доволен кровью, - Гаара оскалился, речь давалась ему с трудностями из-за демонических изменений. - О, время и ветер, только вы перемелете в пыль и развеете бурей грешный род людской!
   "О чём это он?" - с тревогой подумал Дейдара.
   Сасори достал четвёртый свиток из кобуры, открывая клапан на правой стороне груди.
   - Похоже, тебя надо взять числом, - пробормотал он. - Кучиёсе но дзюцу.
   Развернувшийся свиток выбросил на песок десяток толстых рулонов, которые подхватил и размотал с помощью нитей чакры нукенин. Оттуда в свою очередь по голосу Сасори "Акахиге: Хъякки но Соэн"* из начертанных кругами рун вырвались на свободу новые марионетки в тёмно-красных одеяниях. Их было сто, судя по названию техники, но вместе они казались многотысячной армией, хаотично лавируя в общем потоке и сбивая с толку любого, кто попытается уследить хотя бы за одной куклой. Бездействующих Сасори удерживал нитями из чернеющей дыры за откинутым клапаном. Гаара даже не моргнул: эта опасность не пугала его. Сразу шесть или восемь деревянных, железных и костяных марионеток друг за другом атаковали Гаару, резко меняя направление полёта, чтобы запутать его и нанести удар с незащищённой стороны.
   Парень в длинном буро-малиновом плаще не шелохнулся. Ему ничего не надо было делать: песок сам защищал его без всяких техник. Всех кукол останавливало появляющейся преградой из вязкой стены холодного песка с дороги вперемешку с тем, что выплыл из сосуда за спиной шиноби страны Ветра. Даже со спины, когда Гаара не оглядывался, он был в безопасности. Выпады мечами гасились о песок. Сасори усилил натиск, отправив на генина сразу полсотни искусственных воинов, паривших над землёй. Он управлял ими по принципу сети или цепи, каждая марионетка, привязанная к пальцу на руке Акасуны, могла сама взять на себя управление другими куклами, которое единовременно осуществлял нукенин.
   - Грешники, святотатцы! Колдуны, мракобесы, оживившие мёртвых! Некроманты! - надрывно, с хрипом кричал Гаара не своим голосом. Голос явно принадлежал другому человеку, многократно усиленный благодаря демону. - Но вас ещё можно спасти! Покайтесь или же умрите, оскоплённые, павшие под гневом Бога страны нашей - Фудзина*. Аминь!
   "У него настоящее раздвоение личности, - догадался Цукури. - Нагато рассказывал, что первый джинчуурики однохвостого был языческим священником, который сошёл с ума. Силой проклятия (скорее, манипуляций с фуиндзюцу) он слился с разумом биджуу".
   Гаара поначалу дал песку волю, но когда поток ударов со всех сторон участился, он несколькими взмахами поднял песчаные вихри, сметая волны летящих к нему марионеток. Лишь немногие из воинов были собраны с люфтами, через которые песок забил внутренние детали и суставы, от чего те перестали двигаться. Сасори был вне себя; перепробовав несколько воздушных построений, он понял, что Гаару никаким образом не достать, слепых зон у того не обнаружилось, и тогда нукенин в отчаянии заставил ещё пятьдесят марионеток присоединиться к бушующему шквалу безрассудных атак, оттесняя Гаару. Джинчуурики буквально отмахивался от них, но куклы не переставали налетать. В приступе ярости Гаара создал множество рук из песка, что схватили подвернувшихся марионеток и со всей силы расколотили их о Каменные Клыки, а особенно крепких сыпучая масса с ужасающей силой смяла в тисках.
   - Моё искусство! Я столько лет их собирал! - взвопил Сасори. - Поддержи огнём, Цукури!
   Крылатые существа из глины не смогли схватить джинчуурики: лапы хватали их ещё на подлёте и отбрасывали.
   На Гаару двинулась новая волна марионеток. Взметнулись песчаные руки, но, Дейдара взорвал их птицами как раз перед тем, как воины на нитях чакры окружили шиноби страны Ветра.
   - Шикоми Кугуцу: Ами но дзюцу!* - И марионетки выстрелили несколькими сетями с разных сторон, чтобы поймать Гаару, но тот в последний момент закрылся в песчано-земляном коконе, свернувшимся идеальной сферой вокруг него. Для этого он сложил печать "тигр" живой рукой с песчаной, выросшей из лапы демона.
   "Он надеется на успешную оборону после моих взрывных птиц? Как недальновидно. А вот Сасори не располагает никакой тактикой против него. Он не был готов к бою с ним", - заключил Дейдара и пожурил напарника:
   - Твои куклы слишком медленные, мастер Сасори, хм.
   - Мастер? - настороженно откликнулся нукенин. - Это сарказм? Нет ничего, что могло бы сравниться с моим искусством!
   - Искусство неверных - глумление над природой! - раздался глухой, но от того не менее громовой крик джинчуурики. - Пора молиться за избавление своих душ от кары! Возлагайте руки, братья и сёстры! Молитесь, и да придёт спасение. Вы сыны и дочери Его!
   "Встретились три придурка в пустыне", - улыбнулся сам себе Дейдара.
   Куклы Сасори с изогнутыми саблями и косами набросились на шар, который мгновенно оброс песчаными шипами, что помешали рукотворным воинам нанести вред щиту.
   - А есть ли у вас душа, сквернавцы? Я чувствую запахи ваших прогнивших душ! Они воняют грязью и тьмой. Вы пропитали сокровище Фудзина злом! Фудзин истинен и справедлив! А знаете ли вы, что такое души, нечестивые? Фудзин вдохнул их ветром в человека. А ветру положено раздувать пламя жизни! Дух ваш должен гореть! В вас не горит пламя, оно угасло, поглощённое мраком! Потому надобно Господу разрушить ваши тела! Ваши дневные светила не освободить! Потому я сегодня буду его карающей рукой и во веки веков, и ныне и присно. Слышишь меня, Отче? Я делаю это для тебя! Потому что он хочет этого от нас! Слышишь, сын мой? Господь Фудзин благословляет тебя моими устами, Гаара! Скажи Ему, что не ослушаешься, аминь!
   И Гаара своим голосом, кривя рот, ответил второй личности, сидевшей в нём:
   - Не ослушаюсь, преподобный...
   Песчаные барханы вознеслись огромной волной, и целая лавина, будто гонимая бурей, обрушилась на скалы, посреди которых стоял Сасори. Дейдара успел схватить напарника и унести на птице.
   - Божия стихия не покорится вам, предатели рода человеческого. Умрите, сгорите, задохнитесь! Приидеши во чрево мешка Создателя, очиститесь! О-о, мешок есть утроба, аминь. Нам всем надо выйти на свет опять! Так вы прозреете заново! - Извивающиеся песочные лапы гнались за парящим орлом с нукенинами. - Молитесь после перерождения, иначе Господь раздует и вскроет нарывы души, и гной с грехом потечёт реками. Душа есть дыхание, аминь! Дух должен пахнуть аки благовоние из кадила. Всю жизнь гореть и чадить благовонием! Конец души сравнится с пламенной бурей, если она не поражена скверной! Ибо дух есть эфирный огненный Логос*, эманация* непознаваемого унивёрсума. Вы не забыли, что есть пневма*? О, я напомню вам...
   "Как Гаара понял, что мы летим? Он нас видит?" - задался вопросом Дейдара и нашёл ответ: он заметил на небольшой высоте над сферой, где скрывался джинчуурики, песчаный глаз десять на десять метров величиной. Цукури отправил птицу к осыпающемуся шару и взорвал его. Преследующие руки схлынули на землю. Разлетевшийся глаз восстановился из песка.
   - Вам не искоренить мудрость открывшегося третьего глаза, который станет божественным, глаза Великого Древа. Оно растёт там, где тень листьев горит, поёт, как мясо холодных бабочек из мечтающих умывать любимых стеклом и нагружать пурпурным дёгтем двоичные сны всезнающей звезды. Кто родил смех, который исповедуется на могиле кукурузного чая со звуком поэта? Жуй камни руками, когда засвистит сурмадон*, и никто нарушит распятое эхо, видимое наизнанку. Клятва абзацем открывает уксусный монохром, вынуждающий надлом или дружить до двух часов вечера из комнаты в комнату. Простись и убейся, чтобы картоном из-под ногтей эксгумировать счастье!
   К раздвоению личности прибавилась шизофазия, из которой ни Сасори, ни Дейдара ничего не поняли.
   - Сбрось на него маленькие бомбы и понаделай дыр в защите, особенно сбоку, - шёпотом сказал Акасуна. - Я немного поджарю его.
   - Да он же сгорит нахер.
   - Ты просто ничего не знаешь. Я ловил джинчуурики. Покров из шкуры демона прочен, носитель почти не пострадает, а вот чакру на регенерацию изрядно потратит, вплоть до того, что демон спрячется внутрь...
   - Ладно-ладно, мастер Сасори, хм.
  
   ***
  
   С того момента, как пробудился демон, и Гаара воспользовался половиной его хвоста от гнева, он постепенно терял самостоятельность в речи - устами генина стал говорить дух священника, жившего во времена первого поколения Каге. Сам Гаара всё ещё владел сознанием и мог применять техники. Инстинктивные, не требующие печатей, вроде песчаных стен или Рендан: Суна Шигуре*, которым он сбил марионетку Канкуро, давались ему усилием мысли. Но дзюцу Суна но Майю* и Рьюза Бакурью* потребовали сложения печатей, и генин справился с этим, одновременно отвечая демону, игравшему роль языческого жреца.
   Гаара мог с охотой разговаривать с этим духом, поскольку тот был близок ему в своём одиночестве и безумии, к тому же, память детства и юности связывала его с храмом Фудзина в Суне. Когда кокон песка скрыл Гаару от внешнего мира, он остался наедине с самим собой, почти не обращая внимания на то, что кричит демон. Он как будто не слышал его. В коконе темно, сухо и тихо. В бессонном состоянии при полной темноте на Гаару нахлынули мимолётные, но сильные воспоминания.
   "Я родился чудовищем. Я должен сражаться за себя и любить только себя". - Гаара потрогал вырезанный по коже на лбу иероглиф "любовь", ошибочно принимаемый людьми за татуировку.
   Он вспомнил ту невыносимую тоску отчуждённого детства. Солнечный день. Ровесники гоняли мяч, играли в футбол, а Гаара сидел на качелях под стеной дома и старался не замечать их гомон.
   - Вот так!
   - Пасуй!
   Смеха ради шестилетний мальчик изо всей силы ударил по мячу, попав им на карниз под окнами-иллюминаторами высокого дома.
   - Ну и что будем делать? - спросил один из них с причёской гребнем.
   - Ходьбе по стенам нас ещё не учили, - сокрушённо ответил ему приятель в дутой куртке. Вдруг кожаный мяч стал спускаться к детям. Гаара решил помочь им и песком перенёс его себе в руки, чтобы отдать ребятам.
   - Ты... ты же... - узнал его паренёк с густой белой косой. - Гаара Пустынный!
   Страх мелькнул в из глазах, и дети побежали со всех ног прочь от него.
   - Стойте! - вслед крикнул с отчаянием Гаара, не сумев сказать "Не оставляйте меня одного!". Только он протянул руку за ними, как песочные струи догнали детей и прижали к пыльной дороге. По наитию, ведомый странным чувством, он стиснул пальцы, и песок сломал им ноги. Последнего из детей, убежавшего дальше всех, закрыл собой Яшамару - дядя Гаары. Песок оставил ему неглубокие царапины на руке и лбу прежде, чем племянник утихомирился.
   - Господин Гаара, пожалуйста, успокойтесь! - Он очень был похож на сестру, мать Гаары; осознавая свою вину, мальчик остановился и потерял контроль над разрушительной стихией.
  
  
   Вечером того же дня, закрывшись у себя в спальне, Гаара пытался узнать, что такое боль. Он взял кухонный нож для масла и резанул им по запястью. Но не вышло. Песок неизменно оберегал его - нож не причинил вреда, которого Гаара так хотел. В дверь постучался Яшамару и, не дожидаясь разрешения, вошёл в фартуке поверх кимоно.
   - Добрый вечер, господин Гаара.
   Мальчик отвлёкся.
   - Я служу в медицинском взводе под командованием господина Казекаге, мой долг - защищать Вас. Пожалуйста, будьте осторожней. Хотя, песок всё равно защитит Вас лучше меня, - он смущённо улыбнулся.
   - Яшамару, извини. Тебе очень больно? - с хмурым лицом спросил Гаара с искренним беспокойством.
   - А, ты про это? - Яшамару коснулся бинтовой перевязки на голове. - Так, самую малость. Ничего страшного.
   - Слушай, Яшамару...
   - Да?
   - Что такое боль? - Он поспешно добавил. - Меня никогда не ранили, вот я и не знаю.
   - Хм-м... Как бы это сказать... - стриженный по-женски Яшамару подбирал слова, понятные шестилетнему. - Мучительно... Ужасно, когда тебя бьют или ранят. В общем, это такое состояние тела, при котором... Не могу точно объяснить, но это очень неприятно, - сбивчиво поведал он.
   Гаару ответ не удовлетворил, но, когда наступила неловкая пауза, он спросил:
   - Яшамару... Ты ненавидишь меня?
   Он смотрел исподлобья, зная, что провинился.
   - В жизни случается, что люди ранят других и сами получают раны, - с теплотой сказал дядя. - Но это необязательно приводит к ненависти.
   Лицо Гаары изменилось, похоже, он услышал что хотел, нашёл, за что зацепиться.
   - Спасибо, Яшамару. Кажется, я понял, что такое боль.
   - Правда?
   - Получается, я тоже ранен, - сделал неожиданный вывод мальчик. - Как и все остальные? И я всегда чувствую боль. - Гаара прижал ладонь с ножом к груди, у сердца. - Кровь не идёт, но вот здесь очень больно...
   Грусть тронула лицо Яшамару. Он присел на корточки и осторожно забрал у племянника нож. Дядя легко провёл лезвием от подушечки до края пальца, и тотчас выступила кровь. Гаара аж напрягся от волнения, на уме закрутилась мысль "Что ты делаешь, Яшамару?!". Красная капелька истончилась, обвила нитью палец дяди и упала. Кап.
   - Кровь идёт только тогда, когда ранено тело. Это может показаться чем-то страшным, но со временем боль проходит. Раны тела можно исцелить лекарствами, - видя, тревогу Гаары, Яшамару хлопнул себя по груди. - Душевные раны куда серьёзнее. Их сложнее всего излечить.
   - Душевные раны? - переспросил мальчик.
   - Раны души и тела - это разные вещи. В отличие от телесных, для душевных не существует ни лекарств, ни мазей, и боль может не уйти никогда, - с сожалением сказал дядя.
   Гаару это задело, но вдруг Яшамару сказал:
   - Только одна вещь может остановить эту боль. Правда, у этого способа есть одно неудобство. Им можно исцелить других, но не себя. - Дядя кивнул на прикроватный столик, привлекая внимание Гаары к фотографии молодо выглядящей женщины в рамке, но мальчик не заметил намёка.
   - И что же это?
   - Любовь, конечно! - с торжеством сказал Яшамару, мягко улыбаясь, его сиреневые глаза блеснули, будто он посвящал Гаару в какую-то красивую, неочевидную и недоступную другим тайну.
   - Любовь? - Мальчик попробовал слово на вкус.
   - Да.
   - И... И как мне её получить?
   - Господин Гаара, Вы и так её получаете. Любовь - это забота и преданность, которые испытываешь к дорогим тебе людям. - Теперь Яшамару показал племяннику на фотографию. - Как испытывала их к тебе моя сестра.
   Гаара не знал, горевать ему или радоваться. Её он больше никогда не увидит.
   - По-моему, она очень тебя любила. Шукаку - это, как думают люди, живой дух песков. Его отличительное умение - Сатон, владение песком, которым он может атаковать со всей яростью. А идеальная защита - это знак материнской любви. Душа твоей матери живёт в песке и защищает тебя. Её воля передалась песку. Сестра даже после смерти хотела остаться с тобой.
   - Яшамару, спасибо тебе за сегодняшнее, - с благодарностью сказал Гаара.
   - Это за что же?
   - За то, что ты остановил меня.
   - Да не за что, господин Гаара. Ведь вы тоже очень дороги мне. - Яшамару облизнул палец, стирая кровь с надреза.
   - Слушай, Яшамару, у меня к тебе просьба, - сказал воодушевлённый мальчик.
   - Какая?
   - Дай мне немного лекарств.
  
  
   Счастливый от своей придуманной идеи, Гаара бежал по улицам ночной деревни, Скрытой в Песках, прижимая к груди сумку с медикаментами. Он искал дом, где жил ученик из дошкольной группы, которого он нечаянно ранил, а его брату сломал ногу. Наконец, он увидел у двери одного из подъездов табличку с именем и фамилией главы того семейства.
   "Ну вот, теперь всё в моих руках, я исправлю положение", - с волнением подумал Гаара и постучался к одногруппникам. Дверь чуть приоткрылась, и в свете люстры показался мальчик с густой белой косой и пластырем на щеке. Он явно был сердит. Гаара протянул подсумок и еле выговорил:
   - Извини меня, ты, наверно, ранен... Вот, возьми лекарства.
   - Пошёл прочь, чудовище, - был ответ. Дверь захлопнулась, и Гаара остался ни с чем, даже не успев сказать хоть что-то.
   По дороге домой он столкнулся с шатающимся выпивохой.
   - Поосторожней, сопляк, - грубовато сказал он, но вдруг понял, кто перед ним. - Эй, ты же...
   Гаара встретился с ним взглядом.
   "Опять этот взгляд, как у детей... Почему? Такой злобный, ненавидящий... Почему?!"
   Злость Гаары выплеснулась наружу: песок опутал вскрикнувшего пьянчужку и сдавил его. Бутылка текилы разбилась о пыльную землю. Гаара сообразил, что он натворил, и бегом помчался домой, замедлившись только после того, как устал и выдохся. Его встретил недовольный отец - Четвёртый Казекаге.
   - Уже слишком поздно... Тебе нельзя было уходить, - сказал он.
   Гаара избежал укладывания в постель после ужина и поднялся на крышу дома, где ему было спокойно в одиночестве.
   "Я так и знал, - думал он. - Опять ничего не получилось. Ну почему я такое чудовище? Кто я вообще?"
   Он спрятал руками лицо и заплакал. Боль, которую он сейчас испытывал, по словам Яшамару можно было вылечить любовью. Гаара вспомнил его. Вдруг за спиной зашумел песок, в который что-то глухо стукнуло несколько раз. Мальчик обернулся и увидел, как осыпался песчаный щит с кунаями, попавшими в него. Невдалеке на крыше стоял человек, поддерживавший ещё двадцать кунаев на лету, готовые пронзить Гаару.
   "Почему? За что?" - мальчик вновь проникся глубокой злобой на всё. Клинки просвистели в воздухе и увязли в преграде, а Гаара заставил песок поймать незнакомца. Песчаное щупальце с силой ударило неудавшегося убийцу о декоративный шар на здании. Тело обмякло. Гаара, дрожа, приблизился к нему.
   "Кто же это?" - Он протянул руку и сдёрнул тканевую шторку, скрывавшую лицо убийцы. Самое ужасное, чего он не ожидал, сбылось. Напавшим был Яшамару. Но как он мог? Ещё вчера дядя готовил ему завтрак, связывал волосы Темари в хвостики и помогал Канкуро собирать марионетку, а этим вечером всё перевернулось.
   - Впечатляет, господин Гаара... - с трудом проговорил он, и подбородок залили несколько струек алой крови.
  
   []
  
   - Яшамару... - Гаара схватился за сердце как во время разговора о душевных ранах. Сегодня оно болело сильнее, чем когда-либо, и мальчик закричал. Когда он совладал с нервами, то спросил, дрожа от рыданий:
   - Почему? Ты же всегда... был ко мне...
   - Мне приказали, - спокойно ответил дядя; его сиреневые глаза чуть затуманились. - Я получил приказ убить Вас. Его дал Ваш отец.
   "Папа?"
   Гаару стошнило.
   - Зачем ему убивать меня? - спросил он у поникшего Яшамару.
   - Вы были рождены, чтобы стать носителем Шукаку - духа песков... Всё это время за Вами наблюдали, следили, как проходит эксперимент... Однако Вы так и не научились управлять силой демона. Скоро Вы станете угрозой для безопасности селения, а этого нельзя допустить. Как он сказал, Вы - его самая величайшая ошибка.
   - Значит, у тебя не было выбора, а во всём виноват отец, - попытался оправдать дядю заплаканный Гаара.
   - Нет, Вы заблуждаетесь. Да, я получил приказ господина Казекаге, но... Если бы хотел, я мог отказаться. Господин Гаара... Наверно, в глубине души я всегда ненавидел Вас. Ваше рождение отняло жизнь моей любимой сестры. Я старался считать Вас памятью о ней, но не смог. Она не хотела дарить Вам жизнь, это селение принесло её в жертву, и она умерла, проклиная его. Наверно, мои душевные раны с того времени так и не зажили. Ваше имя... Его дала Вам мать. Она сказала: "Пусть этого ребёнка назовут Гаарой... Демоном, который любит лишь себя". Любить себя, сражаться за себя... Она думала, что Вы будете жить вечно, пока верите в это. Но имя Вы получили не от любви и заботы. Это имя даровано с надеждой на вечную жизнь должно было стать знаком её вечной ненависти ко всему миру... Она не любила Вас. Вот и всё. А теперь, умрите!
   Яшамару ловко расстегнул молнию жилета шиноби, под которым обнаружился пояс камикадзе, обклеенный печатями. Прогремел взрыв, сломавший половину декоративного шара с кандзи "Каге" и частично обрушивший крышу дома. Песчаная непробиваемая сфера укрыла Гаару, и он не получил и царапины от самоубийственного подрыва Яшамару.
   Слова дяди, сказанные несколько часов назад, всё ещё витали у мальчика в мыслях: "По-моему, она очень тебя любила... А идеальная защита - это знак материнской любви. Душа твоей матери живёт в песке и защищает тебя".
   Причинённая ему душевная боль ото лжи затмила разум. Ярость овладела Гаарой, и он заставил струи песка заостриться и вырезать ему на лбу до крови кандзи "Любовь". Он шрамировал сам себя.
   "Гаара - это я. Наконец я понял... Я не буду никому верить, никого не буду любить. Я сам по себе... Всё верно. Я совсем один".
   В ту ночь он в первый раз полностью выпустил демона, и Четвёртый Казекаге одолел его в неравном бою.
  
   []
  
   Но после того события прошло много времени. Вместо мести Гаара избегал отца, а тот не думал больше организовывать покушения, ведь сын уже обрёл власть над песком. Зато участились насильственные смерти в деревне. Чтобы научить Гаару сдерживать пагубную жажду крови, помочь ему наладить контакты с людьми и получить уроки нравственности, его решили отвести в церковь Фудзина и закрепить за жрецом Тейо. С ним Гаара кое-как нашёл общий язык, поскольку в нём с биджуу жил дух священника. Постепенно генин начал понимать то, о чём могла сказать вторая личность его разума, он был готов к любым её речам, так как овладел катехизисом* и даже стал разделять некоторые положения языческой веры. Но больше всего Гаара привык не к людям, а к месту - к этому старинному зданию, где он скрывался от дневного зноя в прохладе гранитных и мраморных громад храма. Он сидел на скамье посреди безжизненного зала, где прихожане слушают проповеди. Гаара избирал время, когда здесь никого не было, и получал удовольствие от тишины, прерываемой лишь ежечасным звоном колоколов. Кроме него в церкви находились только ветер и звонарь со жрецом.
   Всё здание, подобно кокону из песка, точно было создано, чтобы отгородиться от всего мира, но не во тьме; через стрельчатые и арочные окна свет исполосовал тень под нефом из двух тяжёлых коллонад и полукруглым сводом потолка, где располагалось сценическое возвышение для чтения проповедей - амвон, а позади него - открытый для глаз прихожан алтарь, окружённый цепью статуй в капище.
  
   []
  
   Нередко Гаара поднимался по винтовой лестнице в часовую пристройку, чтобы понаблюдать за тем, как сутулый и глухой от вечного боя металлических языков звонарь в рясе раскачивает колокол канатной верёвкой через оцеп вместе с валом. Гаара наслаждался зрелищем, приятно радующим глаз и ухо: на другом конце помещения яркое солнце светило через громадное окно, и лишь чёрный силуэт звонаря с неутомимой преданностью делу двигался вверх и вниз с канатной верёвкой, заставляя звенеть центральный колокол; другие же колокола звучали во всех иных случаях, будь то воззвание к празднеству или отпевание трагичным погребальным звоном.
   - Гаара, сын мой, - вдруг послышался голос жреца Тейо, еле различимый, как будто издалёка, - сейчас будет репетиция хора. Желаешь присоединиться?
   - Нет, - отказался генин.
   - Тогда можешь посмотреть и послушать внизу, только не мешай мальчикам. Господь Фудзин благословляет тебя моими устами, Гаара! Скажи Ему, что не ослушаешься.
   - Не ослушаюсь, преподобный, - смиренно ответил Гаара. Он действительно не хотел вызвать недовольство строгого, но справедливого жреца. На том воспоминания прервались, и генин снова оказался во тьме, разделяя тело и разум с биджуу.
   Демон и священник говорили, бредили, а Гаара мыслил и выбирал техники вполне рационально, всей душой он желал наказать убийц своей команды.
   "Где сейчас мои враги? Дайсан но Мэ*. - Он сложил печати чтобы третьим глазом наблюдать за противниками: "змея", "обезьяна", "крыса", "обезьяна", "птица", "обезьяна", "дракон", "обезьяна", "крыса", "обезьяна". - Догнать их, догнать руками!"
   Глаз продержался меньше минуты и лопнул в огне от птицы-бомбы, направленной противником, умеющим летать, но опять собрался из сотен миллиардов маленьких песчинок.
  
   ***
  
   Дейдара снова взорвал песчаный глаз и, пока он не успел восстановиться, бросил несколько бомб-воробьёв и пауков. Глиняные тарантулы заняли пять позиций спереди, а птицы в случайном порядке для отвлечения внимания. Когда орёл снизился, Сасори прыгнул, раскладывая чакронитями металлические суставы с лезвиями, заработали двигатели, и клинки завращались, как пропеллер вентилятора. Катушка в теле закрутилась - это разматывался шланг с шипом на конце. Сасори пропускал внутри него чакру, направляя движение шипа. Тот вонзился в камень под песком, точно зацепившийся корабельный якорь. Нукенин спланировал к земле, становясь на отвердевший от чакры шланг, и Дейдара подорвал глиняные фигурки: сначала птичек, а затем пауков. Последние создали широкую брешь в укрытии, и Сасори, не щадя горючего, выпустил два потока пламени.
   Для Гаары всё произошло слишком внезапно, но он принял удар на плечо, защищённое песочной бронёй, заскорузлая корка покрыла и левую сторону тела. Джинчуурики прыгнул навстречу огню и схватил гипертрофированной лапой марионетку "Скорпион", служившей телом-сосудом для нукенина, сразу сломав ей руки с огнемётами, а следом и куклу. Деревянный торс хрустнул, голова с пришитыми алыми волосами покосилась на повреждённой шее, но перед этим столкновением насмерть Сасори лишь прошептал: "Кучиёсе но дзюцу".
   Все марионетки градом посыпались на землю, когда сломалось тело Сасори. Но Цукури раньше Гаары углядел, что среди разбросанных кукол движется только одна, укутанная в тёмные бродяжнические лохмотья с капюшоном, надвинутым на лоб, тенью скрывая глаза. В её груди по центру виднелся свиток "Скорпион", как в уничтоженном теле.
   "Сасори заранее подготовил куклу-пустышку, чтобы занять её при отступлении, - восхитился Дейдара. - Не удивлюсь, если среди упавших марионеток есть ещё пять таких же, не замеченных врагом в общем потоке с самого начала! И это не техника Шуншин: тактика приспособлена для сражения в барьере, где такое перемещение невозможно. К тому же, другая пространственная техника более экономная по чакре. Дзюцу Кучиёсе идеально в этой ситуации!"
   Гаара вдруг тоже обнаружил Сасори, когда тот сделал шаг, и Дейдара понял, что джинчуурики обладает сенсорными способностями, раз может почувствовать врага с помощью песка. Но дзюцу призыва было сделано Акасуной не единожды: перенесясь в новую оболочку, он призвал леску с парализующими печатями из-под коленных сгибов ног сломанной куклы. Нитями чакры он стремительно набросил металлическую леску на Гаару, и тот замер, не способный двигаться из-за фуиндзюцу сдерживания.
   - Есть! Клади его в птицу!
   Дейдара готов был спуститься, но стало ясно, что Сасори не учёл одной детали. Песок генина сам воспроизвёл его руки и сложил печати техники за него. Первые манипуляции Дейдара узнал - это была техника Дотон: Чидокаку*, но она завершилась неизвестной комбинацией печатей и хлопком по дороге. Под ногами Сасори разверзлась земля, песок закрутился водоворотом, поглощая всё в радиусе двадцати метров зыбучей массой, проваливающейся в идеально ровный круг ямы. Разбросанных воинов-кукол замело в спиральный поток, и Сасори, увязшего в песке, потянуло за ними, но Дейдара спас его. Схватив напарника за ладонь, он вытащил его из песчаной аномалии.
   - Верни меня назад! - крикнул распалившийся Сасори. Птица спикировала к краю образовавшегося котлована, и нукенин спрыгнул на каменистую землю. Он скинул капюшон, готовый продолжать бой.
   - Чакура но Ито*. - Сасори вернул себе управление над несколькими не попавшими под удар техники марионетками, связав чакрой свои пальцы с ними; к тому моменту Гаара уже освободился от пут и сложил всего одну печать, а затем вывернул левую руку к Сасори.
   "Сабаку Созо".*
   Изумление, когда уже поздно что-то предпринимать, отразилось на неживом лице Сасори, на мгновение смерти ставшим более живым, чем когда-либо.
   Гаара изобразил толчок, и облако песка откинуло Сасори. Дейдара видел, как тело напарника летит в чёрную яму и исчезает. Скорбеть не было времени: Гаара возобновил попытки поймать нукенина прямо на лету.
   "Надо вымотать его, заставить потратить как можно больше чакры", - решил Цукури.
   Орёл перешёл в бреющий полёт у земли в отдалении от джинчуурики.
   - Эй, кажется, мы убили больше твоих любимых, чем ты можешь, м! Подумаешь, Сасори! Я сам чуть не удавил его однажды, это мог сделать любой! Ничто не сравнится с гибелью Темари и Канкуро!
   Сработало. Гаара поддался на провокацию, разъярился, но вместо выполнения мощных дзюцу, он запрыгнул на собравшийся островок песка и взлетел на нём, желая добраться до Цукури и собственноручно разделаться с ним. Трансформация в биджуу затронула генина так сильно, что в его лице не осталось ничего человеческого. Дейдара поднял птицу выше, уводя за собой ослепшего от ненависти Гаару. Он даже нарочно замедлился, чтобы подпустить его ближе. Гаара демонической лапой схватил Дейдару за руку и крепко сжал её, но крови и страдания, которые он так жаждал увидеть, не было. Глиняный клон отделился от левой конечности и взорвал её. Под истошный вой Гаары и Шукаку лапа демона разорвалась на части, а звуковая волна скинула джинчуурики с летящего островка. Парень упал с огромной высоты, но не разбился, его тормозили песчаные простыни, и у самой земли он был подхвачен сыпучей ладонью, созданной усилием мысли.
   Настоящий Дейдара не рисковал показываться. Над полем боя слетелись три ястребиные птицы, сова и свинорылая летучая мышь, каждой управлял глиняный клон нукенина, пока он сам скрывался внутри орла и наблюдал за всем через технику Близнеца.
   Сабаку но Гаара с головой Шукаку впервые своим голосом обратился к Дейдаре:
   - Ты поплатишься за эти слова. Жаль, что я сам не получу всего удовлетворения от убийства, потому что предоставлю его демону. Узри же его мощь!
   Он сложил обыкновенную печать концентрации "овца". Глаза парня закрылись под песчаной маской животного, и на радужке Шукаку вокруг зрачка четыре пустых кружка полностью окрасились чёрным.
   "Тануки Нейри но дзюцу*, - с негодованием подумал Дейдара. - Искусственное погружение себя в сон выпускает полную форму биджуу, не отделяя его от сознания. Сейчас к нему лучше не приближаться".
   Гаара покачнулся, теперь им управлял Шукаку. Тело генина полностью скрылось под слоем песка, становившимся шкурой демона. Толстый биджуу разрастался, как надуваемый шар, снова отрастил лапы, о вдесятеро раз больше предыдущих. Шукаку достиг величины невысокой горы, хвост его уже обходился без когтей - своей массой он мог раздавить целую роту солдат одним взмахом.
   - Неужели я на свободе? И даже есть кого убить! - протяжным рыком провозгласил демон.
   - Это грешник, нелюдь! Он достоин смерти! - вторила ему личность духа священника. Шукаку запрокинул голову, набирая силу вдохом, чтобы плюнуть режущим ядром воздуха по цели. Сферический порыв ветра с ужасающим свистом разорвал глиняного клона вместе с совой, на которой он летел. Все разлетелись, мешая демону выбрать и попасть в кого-то из них. Он взмахнул тяжёлыми лапами, и к небу взвились песчаные волны, отвердевающие, будто застыл на месте широчайший водопад. Из него ринулись тысячи гигантских рук, гонясь за птицами и летучей мышью, но когда те отлетели слишком далеко, они так же остановились. Ещё дальше Дейдара улететь не смог: демон сильно дунул полукругом, и вихри дали движение пескам снизу вверх, выросли чудовищные смерчи, преграждая путь крылатым существам. Торнадо, как и водоворот песка на земле, притягивали к себе всё, что находилось близко, и клоны развернулись назад, постоянно меняя направление полёта. Они попали в ловушку между ураганами и песчаными руками.
   "Думай, как его победить, Дейдара. Пусть биджуу огромен. Но кто это? Всего лишь большая тупая собака. Нет, я погорячился, определённо не тупая, хмм, - задумался Цукури, минуя выпады сыпучих щупалец. - Надо мыслить логически, от меньшего к большему. Как навредить собаке? Заткнуть пасть рукой, а затем ударить в переносицу чем-нибудь крепким? Нет, подставиться не входит в мои планы, а рисковать с повреждением головы не стоит, разве что если взорву несильную бомбу. По рёбрам? Нет, слишком прочная шкура. И сердце... Это самое главное. Хребет Шукаку наверняка ещё более крепок, чем брюхо. И, наконец, пендаль под хвост. Это смешно, глупо, но... Голова и хвост, вот что мне надо".
   Глиняный Близнец сделал знак одному из клонов, и тот взорвался, привлекая внимание демона.
   "Дотон Буншин но дзюцу. Ивагакуре но киндзюцу: Си-два".
   Клон материализовался рядом с ним и травмированным шиноби в полом животе орла. Дейдара передал ему созданную ртом на ладони миниатюрную фигурку дракона. Как только в брюхе птицы раскрылась дыра, клон выпрыгнул, бросая перед собой глиняную поделку. Уцелевшие копии Дейдары расчищали дракону путь, взрывая песчаные руки.
   "Кибаку Нэндо!"
   Дракон стал огромным, и клон, приземлившийся ему на спину, тут же сложил печати новой техники. Хвост глиняного зверя состоял из шарообразных сегментов. Как только дзюцу было завершено, последний шар на кончике хвоста пропал, втянувшись внутрь дракона, из пасти которого затем показалась толстая свинья с крыльями. Клон запустил ею в морду биджуу, обзор ему за несколько секунд до этого перекрыла дымовая завеса. Свинья-бомба попала точно между глаз демона и взорвалась. Шукаку затоптался на месте, аж задрожала земля.
   Его вой услышали бы в Суне, не будь тут барьера, значительно гасившего признаки боя для сенсоров, однако такая предосторожность скорее имела место быть на войне, в мирное время сенсоры не проверяли ничего дальше деревни. Однако их могли предупредить о конвое с джинчуурики, поэтому Тендо Пэйн распорядился прибегнуть к таким мерам.
   Ещё две свиньи друг за другом бомбардировали лапы Шукаку, которыми он прикрыл морду от боли. Эти взрывы заставили его отступить. Демон попытался в ответ поразить летящих клонов Дейдары и дракона очередью режущих порывов ветра, но не удалось. Дракон вильнул в сторону и боком понёсся за спину Шукаку. Демон еле повернулся из-за своей излишней телесной массы, но было поздно: новый свин на крыльях залетел к ногам, к хвостовой части, и там же взорвался в несколько раз сильнее, чем предыдущие. Вспышка оранжевого марева озарила ночь.
   У Шукаку ещё от первого взрыва обесцветились кружки в глазах. Сон Гаары стал более чутким, а вероятность пробуждения возросла. Последние три взрыва серьёзно пошатнули контроль чакры демона, и енотовидный пёс уменьшился. Очередной взрыв рядом с хвостом - его слабым местом - окончательно добил нервы биджуу, после чего тот стремительно свернулся и ворвался внутрь Гаары.
   Спящий генин проснулся падающим вниз второй раз, и опять песок уберёг его. Гаара не мог встать сам, и клубы песка поставили его на ноги.
   - Проклятье... Как ты заставил демона спрятаться? - заплетающимся языком спросил он.
   - Я побил его, как дворовую собаку, - спокойно ответил Дейдара.
   Ярость проступила на лице Гаары, защищённым потрескавшейся корой песка.
   - Моя жизнь не кончится! Я не позволю прервать её!
   - Я и не собирался убивать тебя. Пойдём со мной, и я лишу тебя мучений с демоном и сном, - честно сказал Дейдара.
   На миг Гаара посветлел, но своего настроя не изменил.
   - Лжец... Я уже однажды попался на ложь... Вы все лжёте!!!
   Он взмахнул руками наискось, и песчаный барьер, выстроившийся перед ним, выпустил канонаду сюрикенов по ним. Птицы с клонами увернулись, а летучей мыши порвало крылья. Дракону ничто не повредило.
   "Я могу только лишить его сознания, а для этого надо жахнуть крепкой бомбой, что даже преграда из песка не спасёт".
   Дейдара решился на рискованный план. Дракон изрыгнул самую крупную по сравнению с предыдущими тушку свиньи, бомба разорвалась в семидесяти метрах от Гаары, и всё заволокло чёрно-серым дымом.
   - Ха!
   Надевший обратно плащ Акацуки с рваными рукавами Дейдара вылез наружу и перепрыгнул на другого орла, поменявшись местами с клоном, и облетел место взрыва. Он увидел, что Гаара в полной целости и сохранности, укрытый какой-то огромной фигурой из песка, напоминающей человека. Дальномер в режиме ночного видения не обманывал, действительно, защита приняла форму человека. Женщины. Уже одно это произвело на Дейдару немалое впечатление, что-то в его сердце защемило, как от боли. Но он думал, что это гордость за Гаару, белая зависть.
   - Кто это?! - громко спросил он у своего противника, не задумываясь, что во время боя не место отвлечённым разговорам.
   - Та, кого я убил тем, что родился, - незамедлительно ответил Гаара, укрытый двумя женскими руками из песка, её лицо склонилось над сыном, будто она собиралась заслонить его и спиной, в случае чего.
   "Я должен был догадаться... - печально подумал Цукури. - На собрании нам рассказали всё о Гааре... Ну конечно, её зовут Карура. Красивое имя, как у одной из моих птиц в честь мифологического существа, питающегося змеями. Но то, что я увидел сейчас - это настоящее искусство. Она осталась жива даже после смерти, продолжая существовать в виде своей воли. Спасительное, созидательное искусство... А моё всё в основном разрушительное. О! Я даже сейчас придумал очередную разрушительную технику, от которой не спасёт даже материнская воля - дзюцу, которое разнесёт любого мельчайшими бомбами, микроскопическими, как вирусы... И я назову его "Карура Си-четыре!""
  
   []
  
   Дейдара пошёл на следующий манёвр. Пять летающих существ окружили джинчуурики.
   "Вот теперь пора дать псу схватить челюстями руку, а затем ударить его в лоб..."
   Один из орлов и летучая мышь с клонами понеслись на Гаару, и песчаная рука матери остановила его, но того Дейдара и добивался, клон через себя пропустил его чакру в песок, защищавший парня. Тем временем настоящий Дейдара подготовил самую концентрированную по энергии бомбу, значившуюся в списке его техник под номером восемнадцать. Она была названа Си-три.
   Дейдара с орла крикнул:
   - А ведь она тебя любит!
   Посмотревший вверх Гаара оцепенел, пытаясь осознать сказанное, и песок его защиты осыпался, потеряв человеческую форму. В этот момент Дейдара бросил фигурку вниз, отлетев на такое расстояние что радиус взрыва не затронет Гаару так, как его биджуу до этого.
   Кукла-статуя с разинутым в гримасе ужаса ртом и в колпаке, обнимающая себя крыльями, увеличилась в воздухе и гигантской каплей упала в землю. В полёте она расправила крылья, чуть замедляя падение. Раздался оглушительный взрыв.
   "Что ж, я сделал её не такой большой, как планировал", - подумал Дейдара, высматривая джинчуурики. Гаара был укрыт полусферой песка и глины вместе с формой женских рук.
   Нукенин сложил пальцы одной руки в печать концентрации.
   "Кацу!"
   И сейчас взорвался уже сам песок, защищавший Гаару. Парня отбросило на бархан невдалеке. Дальномер показывал, что глаза генина закрыты, песок не поднимает его. Клон на орле спустился и проверил Гаару. Жив, но неподвижен. Без чувств. Дейдара подлетел и бросил шприц со снотворным клону.
   - На всякий случай, - сказал он самому себе и снял дальномер. Клон растаял и слился со вторым орлом, а тот с драконом.
   Бой окончен, и теперь Дейдару не интересовал ни джинчуурики, ни раненый внутри птицы, ни трупы, валяющиеся повсюду. Огни факелов всё ещё горели. Птица спланировала к широкому провалу глубоко в земле, и Дейдара спрыгнул на то самое место, где умер Сасори.
   Теперь нукенина интересовал только мёртвый напарник, и больше ничего. Орёл и дракон остались наверху, а Дейдара плавным и лёгким движением соскочил вниз, оттолкнувшись ногой от края, а другой ступив точно рядом с Акасуной. Взметнувшийся плащ улёгся, и Дейдара окинул презрительным взглядом то, что осталось от тела-марионетки. Обе ноги сломало от удара о камни и разделило в суставах ступни отдельно, голень и бёдра отдельно, так же отсоединилась правая рука чуть ниже предплечья, обнажив потайную катану, срезанную до такого размера, чтобы закрывалась фальшивой конечностью. Но самый главный удар был нанесён ещё до падения. Туда метил боец АНБУ, но не попал. А Гаара каким-то образом смог. В углублении над катушкой с затянутым хлыстовым шлангом кровоточил свиток с иероглифом "Скорпион". Настоящая человеческая кровь множественными струйками наискось залила искусственный корпус тела и подсохла на лакированном дереве. Под углублением было широкое кровавое пятно, стекающее на шланг. Такие пятна бывают, когда человек выхаркивает кровь с тошнотой, когда она заливает горло от ранения в живот или в лёгкие.
   Нукенин присел на колени рядом с телом и уложил голову Сасори на каменный валун, образовавшийся в яме от земляной техники. Дейдара пригляделся к пятну и с трудом заметил в засохшей крови разрозненную россыпь маленьких песчинок. Он коснулся пальцем белой мембраны свитка с кандзи, и его палец прошёл сквозь неё всего на несколько миллиметров, упершись во что-то мягкое.
   "Гаара убил его песком. Наверно, на Сасори остались крупицы песка с чакрой из того водоворота, когда я спас его, а потом ими Гаара проник внутрь свитка через белую наклейку, каким-то образом связанную с внутренностями Сасори. Вот оно! Дыхание! Он дышал через свиток, отдавал команды и манипулировал чакрой через свиток. Песок проник в носоглотку и раздавил всё внутри него. А Сасори даже ничего не почувствовал с самого начала, когда возникла опасность".
   Дейдара усмехнулся, и его смешок вслух в тишине был слышен как нечто громкое и гулкое среди пустоты.
   - Ха.
   Снисхождение и презрение во взгляде беловолосого нукенина страны Земли прожигали безмолвного Акасуну.
   - Ха, мастер Сасори. Не ты ли говорил мне о вечности? Не ты ли отрицал цену всего человеческого, лицемер? Эта кукла не ожила бы, не свяжи ты её со смертным телом, хмм. Ты не мог не остаться живым и в то же время бессмертным, но за это расплатился чувствами, так важными любому из нас. Даже самым примитивным - осязанием. Ты пропустил удар Гаары, потому что не чувствовал его приближение. - Дейдара с полубезумным азартом насмешки над мёртвым склонился к уху Сасори, который уже ничего не мог слышать. - Ты вообще не знал о нём. А я почувствовал, как металлические лески АНБУ обвивают мои руки, и сумел защититься. Я живу и чувствую, и в этом моё превосходство.
   А помнишь, когда я прошёл посвящение, ты спускался с Наруто, а я шёл наверх? Я плакал, и ты вернулся, чтобы предложить мне надеть принесённый из гримёрки плащ Акацуки. Я отверг этот жест: прими я его, это означало бы согласие с твоим покровительством, с твоей идеей! Мы заговорили о чувствах, начали спорить, потому что ты назвал слёзы и всякую душевную боль таким же мерзким и ненужным человеческим придатком, как и физиологию, которой отмерен срок до смерти. Ты бросил мне это в лицо и ушёл в зал, где Наруто заканчивал посвящение. Не в тот день, но в последующие я продолжал спорить, возражал, и вот, наше негласное пари закончено, я привёл доказательство теоремы жизни!
   И ещё... Мы с Пэйном просили никого не убивать. Если бы ты не убил всех, включая сенсея Баки, Гаара бы не проснулся, а если бы он не проснулся, ты бы не умер. Какая интересная закономерность, проистекающая из намерений и действий нас самих!
  
   []
  
   Дейдара встал, опустошённый, но добившийся своего. Он создал небольшую сову, затолкал в неё все обломки кукольного тела Сасори и вылетел на ней к орлу и дракону.
   "Так, надо убрать Си-два и трупы, взорву всё сразу, - задумался о порядке отбытия Дейдара и направился к Гааре. - Этого положу к раненому".
   Нукенин раскрыл глиняное брюхо орла техникой Ивагакуре и аккуратно уложил бесчувственного носителя биджуу.
   - Приве-ет! - раздался чей-то весёлый голос, и Дейдара аж подскочил и резко повернулся.
   - Ёб твою мать! Зецу... Напугал, говнюк. - У Цукури отлегло от сердца. Вдруг он заметил, что Зецу не совсем обычен и вообще не один.
   - Это ещё что такое?
   Зецу был отделён от своей чёрной половины, Дейдара видел только белую. Вся правая сторона белого Зецу была в складках того вещества, из которого он состоял. Нукенин страны Травы держал в своих тисках на манер венериной мухоловки какого-то бойца в маске АНБУ.
   - Это? Это шиноби, который планировал убить тебя, когда всё закончится. Он замаскировался, слившись с фактурой Каменного Клыка. Ему пришлось перемещаться как можно более незаметно, когда буйствовал Гаара. А теперь он дожидался момента, как ты подойдёшь к телу джинчуурики. Он занял позицию на Клыке прямо за твоей спиной, и если бы не я, у него бы всё получилось! - с разнузданной веселостью сказал белый Зецу.
   - Как ты поймал его?
   - Такая же маскировка, даже лучше. Я - сама земля!
   - Чёрт. - Дейдара даже обиделся на свою самонадеянность. Его и правда могли почикать кунаем после всех трудов и унести цель. Это был бы знатный провал.
   - Только не убирай трупы, - попросил Зецу.
   - Почему?
   - Я сам справлюсь.
   - Да ладно, хм.
   К Дейдаре вернулось расположение духа, и он уже был готов улететь, оставив всё на Зецу. Но понять, как тот собирается убрать тела, он не мог. В голову закралась мысль, что Зецу не такой болван, каким его привыкли видеть в организации. Он знает больше, чем говорит.
   Зецу хмыкнул, склонил голову и снял маску АНБУ, после чего вдруг впился глубоким поцелуем в губы шиноби.
   - Эй! Ты чего?
   Зецу оторвался. Весь его рот, как и у мужчины, был залит свежей кровью.
   - Люблю вкус сырого языка, - блаженно сказал он. Дейдара с отвращением дёрнулся.
   - Ты собрался съесть все тела?
   - Можно сказать так, - согласился Зецу, когда прожевал откушенный язык.
   - Успеешь до утра? Караванщики могут заметить, - с сомнением в голосе спросил Дейдара.
   - Не в первый раз! Пэйн знает.
   - Ладно, хер с тобой, хм.
   Дейдара вскочил на орла и создал клона для управления совой с куклой напарника. Птицы взлетели к ночному небу, которое не скоро рассветёт. Нукенин вонзил кунай в голову орлу, чтобы следить за тенью.
   "Осталось три с лишним часа до повторной инъекции. А там глядишь, и солнце поднимется", - подумал он.
  
  
   Зецу перерезал горло шиноби и бросил его труп.
   "Надо оповестить чёрную половину".
   Он топнул ногой, и древесный корень, выросший из пятки, стал излучать струю чакры, которая нашла другой корешок за пару сотен километров отсюда - в оранжерее деревни Скрытого Дождя.
   "О! - принял ментальное сообщение чёрный Зецу. - Пора звать Тоби".
   Он выбрался из землянки, сделанной в подвале купленного на окраине за деревней домика неподалёку от горячих источников, где начинался путь к стране Травы.
  
  
   Тоби сидел на карнизе одного из высоких зданий района общежитий Амегакуре, щурясь розово-красного блеска неоновой вывески на соседнем доме. Он снял маску, чтобы дать запотевшему лицу немного воздуха, а также и сандалии. Теперь нукенин качал ногой над почти безлюдной улицей, поливаемой дождём. Этого дождя Тоби не боялся, в отличие от других за пределами селения.
  
   []
  
   Его одолевала сильная тоска.
   "Лучше бы я спал дальше, но нельзя, скоро принесут нового джинчуурики".
   Тоби успел узнать чувство пресыщения жизнью, но менять что либо, как он считал, поздно. Слишком сильно он раскрутил маховик дел и событий чужими руками, чтобы отказываться от проделанного пути.
   "Маховик... Как у мельницы, которую мне надо сжечь, чтобы никто не понял, не узнал... - Тоби поёжился от холода моросящего дождя и своих мыслей о страхе быть разоблачённым. - И Наруто с этим "Поиском", о котором пишет в дневнике. Не ровен час, Итачи ему что-нибудь скажет про меня, и он с таким же упорством начнёт рыть в мою сторону. Хорошо, что "Поиск" всё ещё видится Наруто не более чем детской забавой, судя по дневнику. А если нет, то у меня появится конкурент. Хотя, пока он узнаёт, я уже закончу всё, я опережаю его на десять шагов, не меньше".
   На карниз взобрался чёрный Зецу.
   - Готово. Гаара пойман, Дейдара улетел с ним. Помогите с трупами, Тоби.
   - Хорошо.
   Нукенин обулся, надел маску с единственной прорезью для глаза и затянул Зецу вместе с собой в воронку пространственно-временного дзюцу.
  
  
   На месте сражения Сасори и Дейдары с Гаарой Тоби начал торопиться.
   - Они скоро начнут извлекать его. Надо успеть всё посмотреть... Ты записал бой?..
   - Да, - ответил Зецу из соединившихся вместе половин.
   Тоби подходил к телам бойцов АНБУ и членов команды из Суны, поглощая их техникой Мангёке шарингана.
   - С этими осторожно, их отравил Сасори, - предупредил его каннибал.
   - Сам не отравишься, когда будешь кушать?
   - Неа, - ответила белая половина.
   Когда Учиха закончил обход, они вдвоём переместились в убежище на окраине Амегакуре. В хижине Тоби сразу прошёл на кухню, совмещённую с домашним баром, и выбрал из всех имеющихся алкогольных напитков тёмный можжевёловый джин. Он налил его в старомодный бокал на два пальца и повёл Зецу в гостиную.
   Тоби со звяком поставил бокал на чайный столик и взял у подчинённого видеокамеру, чтобы переставить кассету из неё в проектор под телевизором. На соединяющем их проводе зажглась лампочка.
   Снявший маску Тоби пил джин, пока крутилась запись сражения. Настроение отступника не улучшилось ни на йоту. Происходящее на плёнке было не так уж легко различимо, даже режим ночной съёмки порой не спасал положения. Тоби спрашивал у Зецу, правильно ли понял тот или иной момент, а каннибал подтверждал мысли Учихи.
   - Они сейчас напали на Дейдару с помощью лесок?
   - Да.
   - Хм.
   Прошло ещё пять минут, и Тоби не выдержал:
   - Говно, а не бой. Одно расстройство. Интересно, почему в АНБУ такие слабые рекруты? Больше некого было послать? Дейдара не хочет никого убивать... Да с такими техниками он мог стать наиболее опасным террористом из всех.
   Дальше он смотрел не то вполглаза, не то через силу. Момент со смертью команды Песка тоже не привлекла внимание Тоби, как и появление Гаары.
   - Сто управляемых марионеток единовременно... С этим Сасори мог бы уничтожить целую страну, но пока что я вижу профанацию, а не тактику.
   Но вдруг на второй трети боя он оживился, когда Сасори был брошен в яму.
   - Вот. Что сейчас произошло?
   - Его свиток-сердце раздавлен песком, внутренности настоящего тела тоже, кровь вылилась через дыхательные пути, - сказал чёрный Зецу. - Промотайте ближе к концу, там Дейдара всё объясняет.
   Тоби так и сделал, и слова нукенина, склонившегося над разбитой куклой, привели его в восторг, и он вскочил.
   - Он не почувствовал! Не почувствовал без кожи и нервов, потому что тело ненастоящее. У нас та же ситуация, но вот тела что ни на есть самые живые. А ведь это всё меняет. Теперь я могу не беспокоиться насчёт своего боя. У меня появился план, как победить другого с такой же слабостью и получить желаемое. Но вот опять придётся ждать... Зато победа будет лёгкой, и я успею выспаться до неё.
   - А кто это - другой? - непонимающе спросил Зецу.
   Тоби обернулся к нему с многозначительным взглядом.
   - Я ещё не рассказал, для чего. Узнаешь. И даже поможешь своим участием.
  
   ***
  
   На улице светало. Наруто вставал пораньше, когда пребывал в доме на высоком холме, поросшем густым лесом. Шёл восьмой час утра.
   Узумаки неторопливо брился в ванной комнате: он учился пользоваться опасным лезвием. Бритва лёгкими ступенчатыми движениями в руке Наруто аккуратно и точно очищала правую скулу и подбородок от пены и волос. Он стряхнул белый налёт. И сполоснул изгибающееся лезвие под тёплой водой. В ванную комнату без стука заглянул Дейдара.
   - Доброе утро, я прилетел.
   - Привет, вижу, - сказал Наруто, вскидывая бритву к лицу. - Ты только в следующий раз стучись, когда я бреюсь, а то с испугу могу и пырнуть.
   Он улыбнулся. Дейдара был переполнен возбуждением от некоего замысла, и он равнодушно отнёсся к шуточному предупреждению насчёт осторожности.
   - Я поймал джинчуурики, и мы сейчас отправимся извлекать его.
   - Угу. - Наруто прошёлся лезвием по левой щеке сверху вниз.
   - Нет, ты не понял, горячо сказал его друг. - Ты тоже можешь пойти с нами.
   - Что? Никогда нельзя было.
   - Я нашёл новый способ, Лидер дал согласие. Идём сию же минуту, м!
   Узумаки, сполоснул лицо, спешно вымыл бритву и помазок в холодной воде и пошёл к себе в комнату за плащом.
   - Мы на чердаке, как обычно, м! Ждём тебя, - следом крикнул Дейдара.
   Наруто собрался очень быстро: он никогда не видел извлечения демона от начала до конца, к тому же хотел посмотреть на Гаару, о котором так много узнал на собрании в прошлый четверг. Последняя его встреча с Гаарой была в день экзамена на чуунина.
   На чердаке Наруто увидел до боли знакомую картину, как в тот раз перед изъятием двухвостой кошки из Нии Югито. Все нукенины, которых он знал, ждали его в светлом помещении, заметно подвергнувшимся ремонту, до сих пор не оконченному. Одни сидели на полу, другие стояли, подпирая несущие крышу колонны, или же у окна, откуда был виден потайной путь с холма к небольшому водоёму подле цельной гряды, где находился вход в убежище Акацуки.
   Наруто понял, что кого-то не хватает.
   - А где же...
   - Сасори умер, - с холодным сожалением произнёс Пэйн. - Вместо него Тоби. - Учиха помахал рукой. - Ну, вперёд.
   Нукенины собрались перед проёмами для оконных рам, что ещё не были установлены и вряд ли будут. Первым прыгнул Тэндо, за ним остальные. Ветер засвистел в ушах Наруто, отрывисто затрепетали развевающиеся полы хламиды в затяжном полёте навстречу земле, скрытой за слившимися в одно зелёное пятно кронами деревьев под голубыми небесами.
   Хоп, хоп, хоп, - все приземлились у вьющейся к пруду тропы. Лидер отвёл их к арке "Тен", известной как обобщённый символ множества языческих религий, существовавших до Риккудо-сеннина. За аркой "Неба" в углублении примостился округлый валун с ярлыком-печатью, перекрывавший вход в пещеру. Как только Пэйн применил дзюцу, камень сдвинулся и поднялся, открывая узкий проход. Наруто оказался в тёмном зале под сводчатыми стенами каменной пещеры, и по нажатию переключателя Лидером зажглись неяркие голубо-зелёные лампы, вмонтированные в цельный блок по круговому периметру, куда было проведено электричество из дома на холме.
   Какудзу мысленным велением распутал кокон из живых чёрных волос за спиной, освобождая тело Гаары.
   - Теперь по моему плану, - напомнил Дейдара. Пэйн с лёгкостью подтащил бесчувственного генина к пустой площадке у неровной стены.
   - Цукури, Хошигаки, подержите его спиной наружу.
   Кисаме и Дейдара подхватили Гаару с двух сторон. Тэндо сложил новые печати.
   - Кучиёсе: Гедо Мазо но дзюцу.
   Деревянная Статуя призвалась будто сквозь площадку с грохотом, от которого по стенам пещеры прокатилось эхо. Она была монументальная, точно выструганная из мамонтова дерева, но неполная, только закованные в кандалы руки и плечи с головой на них торчали из земли. Из грудины статуи пророс длинный стержень из тёмно-серого металла и вонзился в промеж лопаток Гаары между третьим и четвёртым позвонком грудного отдела, вызвав оскольчатый перелом. Из этой трубы разветвились ещё несколько штырей потоньше, под углом в сорок градусов пробивших спину спящего парня.
   "Похоже на технику Железной Вселенной Сасори", - сравнил Дейдара, отходя вместе с Кисаме от Гаары, к которому вернулась твёрдость в ногах; удивительно, но разрыв позвоночника не нанёс вреда физическому здоровью генина - он без боли продолжал стоять.
   - Кай: Биджуу но Чакура*, - сказал Пэйн, удерживая печать концентрации. - Итачи, проверь шаринганом, какая чакра протекает в Статую.
   Томоэ закружились в глазах Учихи.
   - Идёт золотистая, с темноватым оттенком, такая всегда была у других джинчуурики при извлечении.
   - Надеюсь, что это не его жизнь.
   - Нет, чакра души более светлая, и она у нас раньше обвивала поток энергии демона. А сейчас её нет. Гаара всё ещё жив.
   Прошло всего полчаса, и процедура была окончена.
   - Стоп, всё, - сказал Итачи, когда поток чакры посветлел.
   Пэйн разжал пальцы.
   - Теперь его можно отсоединять. Да, Цукури?
   Дейдара собрался подойти к генину, но вдруг остановился, как и Кисаме: он совершенно неожиданно и запоздало понял свою ошибку. Он самому себе напоминал рассеянного учёного из комедии, от чего стиснул зубы в недовольстве, не в силах исправить оплошность, но затем расслабился.
   Всякая вещь, любой человек, даже самый распоследний грешник, становясь частью божественного, приобретает исключительные признаки этих богов. Он приобретает их видение мира и связанную с тем необычайную силу. До соединения с Гедо Мазо Гаара спал, а потом вновь очнулся, дёрнулся, не размыкая век. Как извлечение биджуу закончилось, невероятное и божественное проявило себя в генине из Суны. Гаара поднял склонённую голову и открыл глаза.
   Ржаво-коричневый цвет, круги, как волны от камня, брошенного в воду.
  
  
   Верховный Риннеган.
  
  
   Взгляд шиноби-еретика бегло пробежался по нукенинам.
   - Вы все здесь грешники! - громко провозгласил Гаара; Дейдара не узнал новый голос - он не принадлежал ни парню, ни демону Шукаку, ни духу священника, устами Гаары вещало Гедо Мазо, как описано в главе Библии о Чистилище. - Вы убийцы и воры, поправшие свои души! - выкрикнуло оно фразу, почти буквально цитируя писание апостола шести путей. Но, вернее, это Библия цитировала слова существа неземного происхождения.
   Наруто со страхом отшагнул назад.
   "Неужели всё, что написано последователями Риккудо - правда? Не смотря на то, что Дей уже знает Гедо Мазо и что раньше таких фокусов не было, его атеистическое мировоззрение должно пошатнуться..."
   Он взглянул на друга и увидел, как тот улыбается, будто одержал триумф. Разве Статуя не должна была разрушить всё его представление о жизни и испугать? Дейдара будто извлёк неуловимую пользу из своих заблуждений, как исследователь, нашедший ошибку в написанных формулах, получает опыт, как на самом деле надо было решить проблему.
   - Ты грешник! - Гаара указал на Какудзу первым, затем на Хидана и всех остальных, кроме Пэйна, которого принял за богочеловека с Риннеганом. - Ты! И ты, и ты грешник! Ты! И ты грешница! И ты, и даже ты, о! Когда ваши души расстанутся с телами, Мы будем уповать на ваше раскаяние после названных имён всех убиенных и пострадавших от вас!
   Гаара раскинул руки в стороны, готовясь сделать какую-то печать. Итачи шаринганом мгновенно распознал её по движениям пальцев. Узда в зубах деревянной головы Статуи выпала, и её челюсти распахнулись.
   - Призрачные Драконы! - предупредил напарников Итачи.
   - Остановите его! - приказал Пэйн, когда в ту же секунду Кисаме и Дейдара одновременно метнулись к Гааре с пробудившимся Риннеганом.
  
   []
  
  
  
   ____________________________________________________________
   Сноски по всей главе
   *- "У меня по всем предметам в табеле были только единицы!"
   В манге ставится не оценка, а место по успеваемости из числа учащихся по классу и по всей Академии. Табель составляется по окончании каждой четверти.
   *- "- М, красное... - проговорил он под нос, размышляя вслух. - Я бы предпочёл "Белое поле", но...".
   Вино, которое Орочимару хотел предложить Саске, называется так 白の田 (Широ но Та - Белое рисовое Поле). Последний слог в записи омонимичен кандзи 臀 (Шири) - ягодицы. Орочимару как бы намекает на "Белые ягодицы" своего ученика в свойственной себе извращенской манере.
   *- "Хотя я не люблю сырое мясо, здешнее сашими недурно. Скучаю по южным блюдам на гриле и хаси в качестве столового прибора". Сашими - японское название строганины. Хаси - палочки.
   *- "Это не шиноби, как я сначала подумал, это ронины"...
   Ронин - свободный самурай.
   *- Эйджи Нагара. Значение имени: Эйджи (永路) - долгий путь, вечная дорога. Нагара (乍) - "в то время как" - отсылка к тому, что он ещё и шиноби, в отличие от других самураев. В тексте есть намёки на значение имени: "- Сюда путь долгий, как сама вечность. Я покидаю резиденцию ради столь длительного путешествия в исключительных случаях, и то, с позволения моего господина" и "как минимум один ниндзя среди них точно есть, наверно, ссыльный".
   *- "Дотон: Бокецу но дзюцу". - Стиль Земли: Техника Могилы.
   *- "Дзюбаку Мандала". - Проклятая Мандала. Мандала - схематическое изображение мира, как правило, в виде лотоса, используется в буддистских и индуистских религиозных практиках.
   *- "- Это стимфалиды, - шепнул ему на ухо Кабуто"...
   Стимфалиды - в древнегреческой мифологии хищные птицы, жившие возле аркадского города Стимфала. Вскормлены Аресом и имели медные клювы, крылья и когти. Они нападали как на людей, так и на животных. Самым грозным их оружием были перья, которые птицы сыпали на землю как стрелы. Они пожирали урожай в округе, либо также поедали людей.
   *- Дарума Дамо. Отсылка реально существовавшего основателя учения дзен, ставшего героем легенд. В оригинале на санскрите имя звучит как Бодхихарма. По-китайски это же звучит как Дамо, а в Японии - Дарума. В фанфике используется повтор "Бодхихарма" на японском и китайском. Легенды о нём были почти полностью пересказаны в фанфике.
   *- Дарума, "В память о Дамо птицы с острыми когтями выучились вырезать из дерева эти безногие фигурки в виде слепых сов. - Указал он на неваляшек рядом с гнездом. - Они так и называются - дарума". - В японской синкретической мифологии Дарума - божество, исполняющее желания. Загадывая желание, на его изображении (бумага, статуэтка из дерева или папье-маше) рисуют один глаз. Если за год желание исполняется, то ему дорисовывают второй глаз. Если желание не исполняется, то его сжигают. Дарума с одним глазом должен быть всегда на виду (рабочее место, полочка дома и т. п.). Традиция пришла из Китая во времена Эдо и была особенно популярна среди нагасакских торговцев, принадлежавших к дзэн-буддистской школе Обаку, а затем распространилась по всей Японии. Кукла обычно красится в красный цвет, так как в средние века считалось, что красный цвет отпугивает демонов, вызывающих оспу. В конце XIX века в Абрамцево (Московская область) художник Сергей Малютин и токарь Василий Звездочкин, взяв за основу фигурку дарумы и принцип точеных деревянных яиц, вкладывающихся одно в одно, создали игрушку, которая теперь известна во всем мире под названием - "Матрешка".
   *- "имя легенды, ставшего позорным пятном на истории семьи Саске. Учиха Мадара. Под именем три засохших пятнышка крови". - Игра слов. Мадара (斑) - по-японски "пятна".
   *- "-Котан Кор Камуи. Значит, Великий Бог, что Защищает Деревню". Образ филина-отшельника и его имя дословно повторяют главное божество японской народности Айну с острова Хоккайдо и юг Камчатки, население которых существует до сих пор. Божество Котан Кор Камуи выглядит как Блакистонский рыбный филин, популяция которого охватывает Хоккайдо и Дальний Восток России. Филины и совы в их мифологии - посланники с сообщениями богов-предков. В иных культурах общий символизм мудрости и тьмы сов таков, то они могут видеть то, чего не видят другие, обладают ясновидением, приносят вести через сны и медитации, в том числе и плохие, о смерти, знают всё о луне и её силе, о мире без искажений. В фанфике это проявляется в пророчестве для Саске.
   *- "Зови меня Котан.
   - Деревня?
   - Да, так и есть, - филин ухмыльнулся и зажмурился. - Деревня. Деревенщина. Прост, как дуб. Чурбан, уху-ху..." Игра слов, которая работает и в японском языке. Котан в наречии айну - деревня, территория, единица расселения, а по-японски - простой (но благородный).
   *- Гурипухисо - гриф-секретарь.
   *- опутенка, клобук - птичьи аналоги собачьих поводка и намордника.
   *- "Нинпо: Чоджу Гига". - Искусство ниндзя: Рисованная Имитация Сверх-зверей.
   *- "Нинпо: Кабонши но дзюцу". - Искусство ниндзя: Техника Копировальной Бумаги.
   *- "Фуиндзюцу: Кагариби Кай Хоин". - Техника печати: Способ Высвобождения Сигнального Факела.
   *- "Шикоми Кугуцу: Шиншин Хаппа" - Подготовленная Кукла: Техника Восьми Волн Игл.
   *- "Сатецу Кайхо" - Приём Железной Вселенной.
   *- "Фуутон: Шинку Кунай" - Стиль Ветра: Вакуумная Очередь Кунаев.
   *- "Сатецу Кесшу: Кьёдай Тецуй" - Собранная Атака Железного Песка: Гигантский Молот.
   *- "Фуутон: Дай Кама-итачи но дзюцу!" - Стиль Ветра: Ласка Большим Серповидным Циклоном.
   *- "Кугуцу но дзюцу: Гишу Сенбон" - Техника Куклы: Иглы Протезированной Руки.
   *- "Кучиёсе: Саншо но дзюцу! Шикоми Кугуцу: Докугири!" - Техника призыва Саламандры, Подготовленная Кукла: Отравленный Туман.
   *- "Акахиге: Хъякки но Соэн". - Тайное Алое Искусство: Игра Сотни Марионеток.
   *- Фудзин - один из старших синтоистских богов, покровитель ветров. Носил на плечах мешок, откуда выдувал ветер, например, чтобы по утрам убирать туман и давать солнцу прогреть землю.
   *- "Шикоми Кугуцу: Ами но дзюцу". - Подготовленная Кукла: Техника Сети.
   *- "эфирный огненный Логос". - Стоицизм возвращается к гераклитовскому понятию Логоса как единой всеобъемлющей мировой компоненте. Стоики описывают Логос как состоящую из тонкой материи (эфирно-огненную) душу космоса, обладающую совокупностью формо-создающих потенций (т. н. "семенных Логосов"). От них происходит "сотворение" вещей в инертной материи. Однако неоплатоники, развивая теорию Стоицизма, описывают Логос как эманации умопостигаемого мира, которые формируют чувственный мир.
   *- Эманация. - В философии, концептуальный термин, означающий происхождение Универсума (вселенной) посредством истечения его из запредельного первоначала, Единого (Божества).
   *- Пневма. - В стоицизме пневма - жизненная сила, отождествляемая с логосом-первоогнём, космическое "дыхание", дух. Отсюда также название воспаления лёгких - пневмония, упомянутое Саске в этой главе.
   *- сурмадон - (узбекск.) сосуд с краской из сурьмы для подведения контуров век.
   *- "Рендан: Суна Шигуре". - Очерёдная Стрельба: Песчаная Изморось.
   *- "Суна но Майю". - Песчаный Кокон.
   *- "Рьюза Бакурью". - Водопадный Поток Зыбучих Песков.
   *- Катехизис. - Богословский свод основных положений и правил вероучения.
   *- "Дайсан но Мэ". - Третий Глаз.
   *- "Дотон: Чидокаку". - Стиль Земли: Смещение Земной Коры.
   *- "Чакура но Ито". - Нити Чакры.
   *- "Сабаку Созо". - Водопад Песчаной Гробницы.
   *- "Тануки Нейри но дзюцу". - Техника Ложного Сна Тануки.
   *- "Кай: Биджуу но Чакура". - Высвобождение: Чакра Хвостатого.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"