Я старый театрал, посещаю Храм Мельпомены лет аж шестьдесят пять, видел многие сотни спектаклей и общался и дружил с потрясающей и по таланту и по количеству, плеядой прекрасных актёров (и что характерно и актрис), а так же режиссёров, композиторов и даже драматургов.
Вы догадываетесь дорогое читатели, что исходя из вышеуказанного, я знаю бессчетное количество театральных баек, которые активно использую, как писатель, и вот один из таких вариантов...
Хочу сказать сразу, что эту историю я слышал как минимум от четырёх старых актёров и одного драматурга, про три разных театра и объединяло сюжет только то, что это был праздничный спектакль, толи к юбилею Октября (который, как известно случился в ноябре), то ли вообще к столетию Старика Крупского. Так что представляю некую авторскую компиляцию, без персонификации театра и действующих лиц, которых увы уже нет с нами...
Итак, на сцене шёл праздничный официозный спектакль. Директорская, ложа и партер, ломились от строгих костюмов и даже нескольких полковничьих и генеральских мундиров.
Спектакль был про революцию и Гражданскую войну. По сюжету, белогвардейские сволочи, допрашивали захваченных казаками пожилого коммуниста и комсомольца. Режиссёр, кстати, сделали вельми нестандартный ход а ля Товстоногов в Хануме. Он периодически озвучивал спектакль стихами по теме Гражданской войны, а на фоне допроса, он и вовсе, под мелодию "Там вдали за рекой", стал читать в качестве "закадрового текста", строфы из "Верескового меда" (Галлоуэйской легенды) , Роберта Льюиса Стивенсона. Аргументировал он это тем, что там мол тут тоже описывается классовая борьба и борьба с интервентами. Тем более, что в процессе допроса, белый контрразведчик, давил больше на молодого красногвардейца, то есть сюжеты несколько совпадали.
Пожилого большевика играл один старый актёр, у которого, как на зло, тоже был на днях юбилей. То есть, как написал в своё время государю один полковник: "Третий день пьём за здоровье Вашего Величества".
Допрос начинался в начале второго акта и актёр успел не только "поправиться", но и добавить, хотя как профессионал и сцены и чарки в одном флаконе, внешне был вполне в форме.
Камушком стронувшим лавину событий, был грим образа. Арестованный большевик был машинистом и в грим образа поэтому входила чумазость и посему, когда актёр увидел в зеркале себя в образе, подсознание расторможенное трёхдневной пьянкой выдало неожиданный камуфлет... Актёр решил, что он играет Отелло. Это была его любимая роль из Шекспира (как Гамлет у Бруксовского Фредерика Вронски). Актёр блистал в сценах из этой роли на выездах и халтурах. И вот на подходе к сцене, он внезапно решил, что именно сейчас он играет именно Отелло.
Когда в процессе допроса, старый большевик стал сыпать шекспировскими цитатами, и называть Беляков исключительно Яго и Кассиями, его коллеги отреагировали не всегда сдерживаемым смехом, а ротмистр (приятель актера), не упустил возможности "гопкинса"* и выдал текст не из либретто: "Вот даёт сволочь красная". Тут уже не выдержал молодой актёр играющий часового, он уронил винтовку и рыдая от смеха сполз на пол.
Актёр игравший белого полковника руководившего допросом был профессионалом и посему не растерялся и показав на часового грозным указующим перстом, приказал арестовать изменника пожалевшего большевиков. Помреж также быстро сориентировавшийся, послал на сцену двух Беляков из массовки. Когда они уводили арестованного Яго, Отелло выдал: "Пусть лучше тебя повесят после того, как ты получишь удовольствие, чем потонуть, ничего в жизни не видев", сорвав этим ржание коллег и аплодисменты в зале.
Я хочу напомнить, что публика была сугубо официальной и почему не избалованная культурной составляющей, а учитывая постоянный заунывный голос режиссёра читающего какие то не всегда понятные стихи, публика, по старой привычке накопленной на партконференциях, попросту отключила восприятие непонятных частностей, но дисциплинированно аплодировала вместе с залом. Партийная дисциплина, она того... обязывает.
А у старого актёра сработал эффект сцены, и он стал вполне адекватен роли и сюжету, хотя, ловил себя на том, что все время хочет воскликнуть одно и тоже слово - ПЛАТОК !
А песня "Там вдали за рекой", стала дежурной песней на актерских междусобойчиках этого театра, правда в куплете "И боец молодой, Вдруг поник головой", народ пел "И Отелло седой".
*Гопкинс - актерская хохма, когда актёры, на спор, по определенной команде, например подпрыгивают или выдают заданный, рефрен, внезависимости от времени и места. По легенде, это бывало даже в, кабинете Фурцевой.