Я думаю, что все театралы и даже некоторые из штатских, знают, что Театр, это отдельный Микрокосм, со своими законами, со своим фольклором, со своими тайнами, со своими закономерностями, подчас весьма отличающимися от внешнего мира. Кто хоть раз был за кулисами, тот меня поймет.
Одно время, я периодически ездил по делам в Питер и естественно не избегал местных театров.
И вот во время одной из поездок, я посетил три театра и в каждом случалось что то, выходящее за пределы повседневной рутины:
В первом театре, во время спектакля, от верха декорации отломился кусок и чуть не зашиб актрису.
Во втором театре коротнули верхние софиты, причем три из них громко лопнули.
А в третьем театре, во время выходов, один актер бодро промаршировал в оркестровую яму.
По Теории вероятности, три таких накладки подряд, были просто не реальны.
Позднее, на одной театральной тусовке, я рассказал эту историю двум своим знакомым актерам, из старой, так сказать, Фурцевской гвардии. И ветераны сцены, естественно стали вспоминать подобные случаи из своей практики...
Один рассказал, как три раза подряд, во время спектакля "На дне", при первом появлении на сцене Луки, в зале сам собой зажигался свет, или например, что на гастролях с "Марицей", перед началом спектакля,в оркестре обязательно падало несколько пюпитров.
А потом, переглянувшись, старые актеры рассказали мне абсолютно мистический случай...
В одном театре появился новый актер, и сразу как то пришелся не ко двору. Новенький не уважал ветеранов сцены, отказывался бегать за водкой, не понимал шуток, зубрил, не только свои роли, но и чужие, явно постукивал, короче отвратный тип, и прозвали его за глаза - Вражиной.
И когда в театре начался Месячник русской классики, то вот тут и начались странности.
Как я думаю всем Вам известно дорогие друзья, что в пьесах Русских Класиков, стульев больше, чем Катерин, Ревизоров, Сестер и вишневых садов, вместе взятых. И на каждом спектакле, у стула на который садился Вражина, где бы этот стул ни стоял, обязательно, хотя бы раз за спектакль, подламывалась ножка. Учитывая, что зрителям этот Гэг нравился, расследования особого не проводили, тем более, что стул почему то всегда оставался целым и невредимым. Хотя подозрение в умысле присутствовало.
Этот случай мне запомнился, и как то на закулисном банкете в другом театре, коллектив которого отмечал конец сезона, я рассказал историю со стулом. Там присутствовал маститый рабочий сцены, который по его словам так давно работает в театре, что когда он устанавливал декорации к премьере пьесы Брехта "Добрый человек из Сезуана", у него уже было двое детей.
Так этот товарищ, встретил мой рассказ с бурным восторгом и пояснил, что в кругах технических работников сцены, эта хохма давным-давно известна. Некий театрально-технический гений, сделал для какой-то старой пьесы чудо стул, у которого с помощью хитрого механизма подламывалась ножка, причем, когда механизм был отключен, стул вполне надежно функционировал в штатном режиме. Вот с помощью этого стула , ветераны некогда и гнобили Вражину. Ну а когда вся труппа в сговоре, подставить в нужное место и нужное время именно этот хитрый стул, было делом техники. Короче, говоря языком Классика:
"Вот, почтенные граждане, один из случаев разоблачения, которого так назойливо добивался Аркадий Аполлонович!"
![[]](/img/c/chekmarew_w_a/mistikateatralxnyhpodmostkow/mistika.jpg)