Тут наткнулся в своих архивах на Петровский Табель о рангах и вспомнил забавный случай из школьной жизни...
В сфере общественных нагрузок, надо было написать для стенгазеты заметку к Дню Варенья Пушкина, и так получилось что на галеры попал именно я. Честно говоря, не сильно я интересовался житием поэта, кроме как дуэли с Дантесом. Там меня весьма интересовали марки дуэльных пистолетов и само собой, мог ли Пушкин победить.
И так напрягая память для создания более менее подробной заметки, я вдруг вспомнил как наша "литературша" гневно клеймила царя, за то что он унизил Великого Русского поэта, дав ему мелкую должность камер-юнкера, которую давали обычно чуть ли не недорослям. Я в принципе почти поверил, ибо по моим понятиям, так как юнкер, это вроде бы курсант военного училища, то камер-юнкер, это тоже не очень большой чин...
Но по ряду причин, я не сильно доверял знаниям данной наставницы юношества и этим же вечером зарылся в дедушкиной (весьма не малой) библиотеке и к своему огромному удивлению выяснил, что камер-юнкер являлся персоной аж Пятого класса и соответствовал статскому советнику, либо бригадиру ( чин между полковником и генерал-майором). А на время дуэли, Александр Сергеевич был уже Камергером, то есть Действительным Статским советником, равным генерал-майору.
Ну не фига себе "унизили поэта", подумалось мне, и из юношеской пылкости, я честно указал на этот факт в своей заметке. Ой что потом было... Публичные аутодафе перед классом, переломание шпаги у позорного столба а ля Герцен, ну и под занавес мне, опять же публично заявили (при вызванных родителях), что я унизил Великого поэта, еще хуже чем Николай Первый (Несколько позже, когда у нас были гости, я подслушал, как они и родители, бессовестно ржали над наставниками, моего зерцала души.
С тех пор, я несколько охладел к творчеству потомка Арапа Петра Великого и стал лучше относится к палачу декабристов, ибо решил, что наша наставница, совсем уж плохого человека так ругать не будет.