Чегис Игорь Леонидович : другие произведения.

О современном понимании сущности социализма

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 4.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Излагается концепция социализма, как цивилизационного феномена, не в традиционной антиномии "общественное благо-общественное зло", а в более узкой, по существу эсхатологической - "быть или не быть земной цивилизации". В основе концепции лежит диалектическое представление о развитии как взаимодействии механизмов усложнения, совершенствования и устойчивости и, с другой стороны, изменчивости и деградации развивающихся систем, а также гипотеза о том, что диалектика присуща историческому процессу в целом. Исходным пунктом для анализа является пришедшее к концу ХХ века понимание двойственной роли обеих составляющих прогресса - научно-технической и антропологической - в развитии человеческого общества: с одной стороны, это - самый фундаментальный и устойчивый из атрибутов сознания и деятельности человека, а с другой - прогресс осознается как извечный фактор опасного деформирования природы человека и как реальная угроза физическому существованию человечества. Соответственно этой двойственности, исторический процесс всегда идет двумя потоками - основным, прогрессистским, основанным на либеральной парадигме (демократия и рыночная экономика) и встречным, основанным на парадигме консервативно-централистской (тоталитаризм и волюнтаристская экономика). Первая научно-техническая революция имела в качестве тормозящего механизма многочисленные социалистические учения XVII-XIX веков и актуализацию в ХХ веке самого развитого из этих учений - "научного социализма", сметенного с исторической сцены прогрессистским потоком. К началу XXI столетия темпы, масштабы и тенденции прогресса обусловили необходимость противодействия ему средствами, столь же иррациональными, сколь надрациональным становится он сам, и социалистическая идея, цивилизационно столь же необходимая, как и прогрессистская, оформилась, как тормоз прогресса, в мусульманском мире, где ее доисламские корни дали мощные побеги еще в 50-е - 60-е годы ХХ века. Исламско-фундаменталистский социализм, хилиастический в своей основе, рассматривает современный исторический процесс как канун конца света, катастрофически приближаемого Западом; вот почему он уже не противопоставляет никакой позитивной альтернативы прогрессистскому потоку, но, полагаясь на прямую помощь Аллаха, призывает к полному уничтожению нынешней западной цивилизации и прежде всего - цивилизации США, как мирового лидера материального и демократического прогресса.

О СОВРЕМЕННОМ ПОНИМАНИИ СУЩНОСТИ СОЦИАЛИЗМА

Чегис И.Л., Москва, 2004 г.

      -- "Манифест ИСЛАМСКОГО ФУНДАМЕНТАЛИЗМА".
  
   Теракты 11 сентября 2001 года в США, в силу своей локальности, не преследовали, очевидно, сокрушительных военных или экономических целей, единственной серьезной целью здесь могла быть лишь демонстрационная, идеологическая. Поэтому их с полным основанием можно назвать "Манифестом 11 сентября". Характер и содержание этих и подобных актов (и сопутствующих им политических заявлений) с несомненностью указывают, что здесь манифестантом является радикальный исламский фундаментализм - идейный и методологический преемник ушедшего в историческую тень социализма, сконструированного Марксом и построенного Сталиным в России и их последователями в других странах.
   В отличие от своего духовного предшественника - "Манифеста Коммунистической партии", текстового по способу передачи смысла, "Манифест исламского фундаментализма" опубликован соответственно стилю жизни эпохи - в виде катастрофического события, транслируемого на весь мир в визуально-телевизионной форме. Все оттенки его содержания еще предстоит изучить, однако основное было уже тогда выражены достаточно ясно: 1) против чего направлена эта новая социальная сила; 2) каким методом она намерена реализовывать свои планы. При этом было явлено миру еще раз одно из основных родовых свойств социализма - неистовое стремление к разрушению существующего миропорядка и готовность уничтожить любое количество людей ради счастья тех, кому посчастливится выжить.
   Прежде чем перейти к анализу, приведем здесь небольшую подборку высказываний мыслителей, публицистов и деятелей, далеких друг от друга во многих отношениях, с разных позиций указывающих на характерные черты отмеченной выше преемственности.
   1. "Социализм есть учение, присущее исламу с первых дней."
   Джамаль ад-Дин аль-Афгани (1839-1897), основоположник исламского фундаментализма (из статьи В.В. Алексеева и С.Л. Нефедова в журнале "Общественные науки и современность, 2002, N6).
   2....Не имея собственной политической или экономической программы, это скорее проводник определенных настроений, чем конкретный набор существенных предложений. В политическом смысле ислам - это возглас протеста против условий существования, которые ощущаются как невыносимые, это поиск социальной справедливости, хотя ислам не предложил никаких идеологических средств для изменения окружающей социальной реальности.
   Было бы чересчур поверхностным рассматривать политический ислам лишь в качестве уникальной и преходящей помехи процессу демократизации. Безусловно, он представляет собой помеху, постольку поскольку выражает тысячелетнюю утопию, которая постоянно вступает в противоречие с концептуальными категориями современности.
   Лахоари Адди, профессор политической социологии университета Орана. "ИСЛАМСКИЙ ВЫЗОВ. РЕЛИГИЯ И МОДЕРНИЗМ В АЛЖИРЕ". "Век ХХ и мир", 1994.
   3.... Между ортодоксальным марксизмом и фундаментализмом ислама есть структурное сходство, и вполне возможен их союз. Источник обоих движений - потрясенное сознание интеллигента. Причины, вызвавшие потрясение, совершенно реальны: нарушение пропорций культуры, превращение разума из слуги целостного человеческого духа в господина, затерянность в частностях, упадок качества жизни. Это не новая проблема. Но современность ее очень обострила.
   ... По сути дела, все варварские походы против цивилизации имели одну главную цель: остановить процесс развития, разрушительный для племенной нравственности, истребить седалища порока. Для своего народа Чингисхан был пророк. Коммунисты, нацисты, фундаменталисты - его прямые наследники. Они лишены варварской наивности, но наивность (или простота пролетария) становится их идеалом.
   Г.С. Померанц "ИЗ УТОПИИ В УТОПИЮ". Газета "1 Сентября", N18, 2001.
   4...Стержень ислама - защита общины верующих против притязаний тиранов, олигархии, бюрократов. И сегодня мы видим, как ислам становится заместителем "новой левой идеи", которая вырисовывается после ухода марксизма. Ислам становится как бы синонимом "цивилизации бедных".
   ...Ислам лишь средоточие тех оппозиционных сил, которые сегодня борются за сохранение человеческого достоинства перед наступлением информационного общества, которое всех нас сделает придатком политических манипуляторов.
   ...ислам - это последний ресурс интернационализма в мире. Сегодня только ислам после умершего марксизма говорит об отсутствии национального фактора.
   Гейдар Джамаль, руководитель "Исламского комитета" в России "Я НЕ ЗНАЮ, КТО ТАКОЙ БЕН ЛАДЕН". Газета "Известия", 26.12.2001.
   5. ...Радикальный исламизм - это религия, которая одновременно является политикой, точно так же, как национал-социализм и коммунизм были, и до сих пор являются, политическими религиями.
   И. Бауэр, израильский политолог. Газета "Die Welt", 19.08.2003г.
  

II. СОЦИАЛИЗМ - ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬ

ПРОГРЕССА И ДЕМОКРАТИИ.

      -- Постановка вопроса.
   В своих оценках мы будем опираться, по преимуществу, на свойства социализма, сконструированного Марксом и построенного Сталиным и их последователями в разных странах. Социализм Маркса-Сталина имеет полуторавековую продолжительность и содержит наиболее полный и достоверный материал из всех известных в истории, тогда как другие значительные современные версии социализма (национал-социализм в Германии и китайский социализм, ныне перерождающийся в капитализм) имеют историю либо слишком короткую, либо не завершенную и в обоих случаях недостаточно характерную.
   Для рассмотрения проблемы воспользуемся некоторыми положениями известного математика и публициста И.Р. Шафаревича, развитыми в его работе "Социализм как явление мировой истории" (цитаты даются по его книге "Есть ли у России будущее?", Москва, 1991г.). Одной из ключевых мыслей И.Р. Шафаревича является следующая.
   "Мы начнем с социализма, понимаемого как учение, призыв. Все такие учения (а мы увидим, что их существовало очень много) имеют одно общее ядро - они основываются на полном отрицании современного им строя жизни, призывают к его разрушению, рисуют картину более справедливого и счастливого общественного строя, в котором найдут разрешение все основные проблемы современности, и предлагают пути достижения этого строя". (Стр. 15).
   Картина желанного строя и пути его построения оказываются для всех модификаций социализма всегда одинаковыми: 1) исключение достоинства и благополучия индивидуальной человеческой жизни из состава высших ценностей цивилизации; 2) террор как основное средство утверждения и бытования социалистического режима. Свою задачу И. Р. Шафаревич формулирует как попытку разобраться в самом фундаментальном в проблеме социализма:
   "Здесь мы подходим к наиболее глубокому вопросу из всех многочисленных вопросов, которые порождает социализм: как могло возникнуть и в течение тысячелетий захватывать громадные массы людей учение, ведущее к такой цели?" (Стр. 345).
   Его собственный, по сути эсхатологический, ответ на этот вопрос выглядит неубедительным: приписывать социализму ту цель, какую приписывает И. Р. Шафаревич, значит, принимая сомнительный постулат об определенном смысле истории, допускать еще, что целью человечества является самоубийство. Здесь мы, опираясь на предположения И.Р. Шафаревича, которые, по-видимому, и подготовили сформулированный выше вопрос, изложим свою версию ответа на него.
   Предположения эти таковы: 1) "...социализм, по-видимому, нельзя свести к известным социальным факторам..." и 2) "...социализм либо является ЭЛЕМЕНТАРНОЙ силой истории, не сводимой к другим факторам, либо он есть проявление таких сил, на которые до сих пор не обращали достаточного внимания" (стр. 301).
   И в самом деле, опираясь только на известные социальные факторы, невозможно объяснить живучесть и притягательность для миллионов людей во все эпохи столь иррационального, по видимости, феномена как социализм. Казалось бы, уж в ХХ веке человечество могло бы отказаться от того, что всегда означает запреты, ограничения, принуждения, демагогию, террор и разрушительную революционность, что всегда препятствует стабильному и гармоничному экономическому развитию, духовному и интеллектуальному развитию личности и, в конечном итоге, самодискредитируется и разрушается. И все же ключ к пониманию этой загадки дает именно сочетание всех этих свойств и того очевидного факта, что:
   "социализм является одной из основных и наиболее универсальных сил, действующих на протяжении всей истории человечества" (формулировка И. Р. Шафаревича из другой его работы) и если привлечь для рассмотрения этой проблемы, помимо известных историко-социальных, еще и всевозможные системологические и философские обоснования, можно будет продвинуться в понимании цивилизационной неизбежности и даже необходимости социализма.
  
   2. Традиционный подход во взглядах на природу социализма.
   Неизбежность бытования такой общественной формации, как социализм, обусловлена рядом объективных и субъективных факторов. Как феномен общественного сознания, это всегда естественная коллективная реакция на обусловленную природой негомогенность человечества, порождающую в социуме неравенство в возможностях присвоения материальных и иных благ цивилизации. Социалистическое мироощущение слабого человека (простолюдина) в определенном отношении имеет ту же основу, что и вера в Бога: слабые (а их в любом обществе - подавляющее большинство) инстинктивно ищут какую-либо внешнюю силу, которая обеспечила бы им поддержку и защиту, гарантию благополучия во всегда враждебной человеку окружающей среде. Другая грань этого же фактора, онтологически дополняющая первую, это эксплуатация теми, кто наделен развитым инстинктом власти (духовной, политической, экономической) извечного стремления слабого, неэнергичного, а потому - бедного и обездоленного - сравняться с сильным, энергичным и богатым, не совершая при этом своих личных трудовых сверхусилий, а лишь полагаясь на революционный слом установившегося миропорядка. Для самоутверждения и самореализации деятельной личности социалистическая идея - столь же привлекательная сфера, как любая иная цивилизационно значимая сфера - наука, религия, художественное творчество, спорт, бизнес и другие. Учитывая еще и гигантскую социальную базу социализма с ее специфическим общественным сознанием, легко понять, почему она всегда привлекает (и к теоретизированию, и к политической практике) стольких деятелей различного социального положения - от монахов до епископов, от ефрейторов до генералов, от обывателей до премьер-министров.
   Неизбежность бытования социализма в историческом процессе, как видно, эффект довольно тривиальный, обусловленный известными и хорошо изученными особенностями вида Homo sapiens. Однако его регулярное самовозрождение свидетельствует о том, что он обладает еще и свойством цивилизационной необходимости, имманентности цивилизации, по основаниям, далеким от нужд социальной (имущественной и правовой) гармонии, декларируемой социалистическими учениями.
   ***
   Адепты социалистической идеи, равно как и те ее антагонисты, кто воспринимает ее как равноправную в потоке иных цивилизационных идей, видят в социализме модельную формацию для построения гармоничного человеческого общества, справедливого по отношению к слабым и бедным. Все они, по существу, расходятся лишь во взглядах на обоснованность и реализуемость этой модели и в вопросе о методах ее реализации. Однако история самого учения и попыток его воплощения показывают недостаточность такого взгляда, его мифологический характер, принадлежность к числу устойчивых социологических заблуждений. Мифологичность можно усмотреть, например, исходя из следующей очевидности. Искренность порыва к добру и справедливости видна еще у некоторых социалистов-утопистов (хотя гармоничность их мира очевидно ущербна), но понимание всего этого уже их ближайшими продолжателями (Мелье, Морелли, Дешан, Бабеф и ряд других) имеет очень мало общего с житейски понятными и ощущаемыми проявлениями добра, справедливости и социальной гармонии. А социологическая деятельность "научных" социалистов - это уже не что иное, как сознательное развитие социалистической мифологии их предшественников. Эти высокообразованные люди в своих трудах высказали немало суждений о сомнительных достоинствах этой идеи (с ее тотальным обобществлением собственности, обезличиванием и огосударствлением человека). Они были хорошо осведомлены и об истории попыток ее реализации, так что возможность успеха своей попытки гармонизации мира связывали только с тотальным и перманентным революционным насилием.
   Невозможно поверить в человеколюбивые основания социальной модели, пропагандируемой и реализуемой такими личностями как немецкий миллионер Энгельс, крестный отец русской революции мультимиллионер Парвус, русские миллионеры Морозов и Рябушинский, фанатики вроде Маркса и Ленина и тираны вроде Сталина, Гитлера, Мао Цзе Дуна, Пол Пота. Классическая социология обнаруживает здесь своего рода дальтонизм, фактически даже не рассматривая иного фундамента социалистической идеи, кроме психологического, и потому не обнаруживая истинной цивилизационной сущности социализма в мимикрической гамме его расцветки, сотворенной ее апостолами.
   3. Новый подход к пониманию цивилизационной сущности
   социалистической идеи и ее актуализаций.
   Для описания этого подхода здесь нам необходимо сделать следующее замечание о прогрессе.
   Цивилизационный феномен, обозначаемый понятием "прогресс" - едва ли не самый фундаментальный среди всех, имманентных бытованию человека, абсолютная доминанта человеческого общества - с некоторых пор все в большей степени приобретает смысл негативного фактора в историческом процессе. Динамика прогресса очень глубока по своим истокам и сущности (как и все в этом мире), но довольно проста по механизму. Основой этого механизма является взаимодействие познавательного и собственнического (потребительского - в простейшем выражении) инстинктов человека. Потребности (бытовые, культурные, духовные, властные, политико-экономические, познавательные) стимулируют познание, результаты которого, воплощенные через технологии в те или иные блага и возможности цивилизации, порождают новые потребности. Этот лавинообразный механизм с наибольшей полнотой и эффективностью реализуется в демократической и рыночной социальной среде, где оба эти инстинкты практически ничем не ограничены
   Необходимо различать две основные составные части этого феномена:
   1) прогресс научно-технический (НТП, включая производственный);
   2) прогресс личностный: рост образованности, свобода мышления, физическое совершенствование (в том числе - увеличение продолжительности жизни), эмоциональное раскрепощение, эволюция морали, непрерывный рост материальных и культурных потребностей.
   Обе составные части прогресса взаимосвязаны и взаимообусловлены, хотя динамика их бытования в историческом процессе неодинакова. В самом деле, НТП - это, по-видимому, единственное, что происходит непрерывно и монотонно по восходящей траектории, тогда как прогрессу личностному свойственна траектория более сложная. С одной стороны - такие явления как Ренессанс, Реформация, Просвещение, а с другой - инквизиция, холокост, культурные революции в странах фашизма и социализма. Если НТП неведомо даже какое-либо замедление, то такая важнейшая компонента прогресса личности как эволюция морали и духа все в большей мере обнаруживает признаки антропологической катастрофы, подчинения нравственности экономической или политической целесообразности и возможностям потребления. Остановка или замедление НТП возможны лишь в случае исчезновения человечества или полной остановки личностного прогресса, который, в свою очередь, абсолютно зависим от прогресса материального.
   В соответствии с этим, прогресс здесь рассматривается как феномен, наделенный некой метафизической (экзистенциальной) функцией, равновероятно - для бесконечного самопостижения и развития человека или для самоуничтожения.
   На наш взгляд, цивилизационная двойственность прогресса как раз и является тем свойством исторического процесса, которое дает ключ к объяснению социализма, более глубокому, чем при традиционном подходе. В рамках данной публикации предлагаемая здесь трактовка сущности социализма вынужденно затрагивает лишь некоторые, но, как кажется, фундаментальные диалектико-метафизические его свойства и характеристики.
   ***
   Для философии и естествознания одним из рабочих инструментов является постулат о непрерывном эволюционировании, развитии всех естественных систем - живых, неживых и социальных. Составной и неотъемлемой частью этого постулата является положение о диалектической противоречивости всякого процесса развития, присутствия в нем (наряду с тенденциями усложнения, совершенствования, повышения устойчивости и жизнеспособности развивающейся системы) тенденций противоположного направления, препятствующих совершенствованию.
   Для многих изолированно взятых природных и технических процессов установлено с несомненностью закона, что их протекание сопровождается тем или иным контрпроцессом, ограничивающим амплитуды характерных параметров первичного (основного) процесса. Во многих отраслях знания механизмы этих контрпроцессов известны, детально изучены и описаны. Так, в механических макроскопических системах это - трение и вязкость, в электродинамических - индукция, в тепловых и химических - специфические смещения состояний системы, в живых - убывание ресурсов питания с ростом популяций, в экономике - снижение прибыли от продукции при ее перепроизводстве.
   В материалистической философии исторический процесс рассматривается как процесс развития человеческого общества, представляющий собой единство возникновения и исчезновения, изменчивости и устойчивости, совершенствования и деградации. В рамках диалектического дискурса естественно предположить, что протекание исторического процесса (равно как и любого другого природного процесса) должно сопровождаться тем или иным контрпроцессом. Феноменологически такое предположение вполне оправданно - хотя бы конечной скоростью прогресса и ступенчатым видом его траектории. Инвертируя ход мысли, то есть принимая такое предположение и пытаясь указать соответствующий тормозящий процесс, мы едва ли сможем найти более подходящего исполнителя этой роли в драме цивилизации, чем цивилизационный феномен, называемый социализмом. Это его учения "основываются на полном отрицании современного им строя жизни, призывают к его разрушению" (И. Шафаревич), это социализм, будучи "одной из основных и наиболее универсальных сил, действующих на протяжении всей истории человечества" (И. Шафаревич), всегда совершал "варварские походы против цивилизации, которые имели одну главную цель: остановить процесс развития" (Г. Померанц).
   В качестве альтернативных механизмов торможения прогресса можно было бы рассматривать такие извечные цивилизационные феномены как война и религия. Однако война, очевидно, намного более локальный (даже в форме войны мировой) и узкий исторический феномен, чем социализм, по своим возможностям торможения прогресса. Более того, разрушительное действие войны нередко оборачивается сильнейшим толчком для прогресса как научно-технического, так и личностного, демократического. В свою очередь, религия, как таковая, действительно обладает значительным потенциалом (и программой) торможения прогресса. Однако по самой своей сути религия имеет лишь одну легитимную (от Бога) власть в обществе - духовную. Практически во всех государствах (кроме Ватикана и некоторых светско-клерикальных) духовенство признает свою чисто идеологическую функцию и на политическую власть не претендует. Социализму же для своей реализации необходимо полновластие государственное; в этой форме он максимально эффективен как диалектическая противоположность научно-технического и личностного прогресса; по этой причине социалистическая идеология и трансформируется в политическую религию.
   * * *
   Цивилизационная двойственность прогресса обусловливает крайнюю внутреннюю противоречивость и метафизичность своего тормозного механизма. В онтологическом плане социализм - благо, возможно, даже спасение человечества, так как объективно выполняет функцию защиты его от безудержного и катастрофического прогресса. Эта защитная функция актуализируется тем, что социалистические учения всегда порождают политические режимы, при которых подавляются два фундаментальных основания для прогресса - свободное проявление собственнического инстинкта и свободное развитие личности (прежде всего - познавательного инстинкта человека). Но, с другой стороны, вся история человечества демонстрирует, что у него и нет иного предназначения, кроме как непрерывно прогрессировать и, следовательно, социализм - насилие над природой человека.
   До наступления эпохи научно-технических революций социализм, как тормоз прогресса, проявлялся, главным образом, в ограничительном воздействии на развитие человеческой личности. Ко времени завершения первой из этих революций сформировался "научный" социализм с его универсальным, абсолютным, оружием торможения обеих ветвей прогресса - запретом частной собственности на средства производства. Но претензии на научность вынудили этот новый социализм к мимикрии, маскировке под своего оппонента - прогресса, так что идеологическим знаменем социализма Маркса-Сталина стала декларация полного удовлетворения всех потребностей человека и развития его способностей. Отсюда - либеральные конституции, парламентаризм, избирательные системы, органы самоуправления, различные общественные организации и т.д. - при фактическом грубейшем антидемократизме - беззаконии, удушающей цензуре, засилии охранительных органов, отсутствии каких-либо реальных прав и свобод для человека. Этим же, отчасти, объясняется и собственный прогресс в некоторых немилитаристских областях науки, техники и производства. Основная же причина известного научно-технического прогресса советского социализма - это потребности выживания и экспансии самой социалистической формации в условиях ее противостояния прогрессистскому течению, что и наблюдалось в виде опухолевидных результатов, достигаемых в социалистических государствах в отдельных областях экономики, науки и техники, внешней политики, пропаганды, культуры и образования - тогда и там, где все это способствовало тотальной милитаризации социалистических режимов и идеологическому порабощению личности.
   Прогресс - феномен слишком сложный и метафизичный, чтобы можно было в рамках одной статьи описать механизм его торможения; отметим лишь, что в бытовании социалистической формации подавляются следующие основные факторы, обеспечивающие прогресс:
      -- рыночно-демократическое устройство общества;
      -- бытовое благополучие людей, непрерывный рост их потребностей и благосостояния, образ и уровень жизни, достойные человека; свобода предпринимательства как средство достижения благоденствия;
      -- развитие личности на основе просвещения, свободы мысли, общечеловеческих ценностей (традиционной нравственности), плюрализма;
      -- научная свобода, особенно в сфере гуманитарных наук;
      -- культурная (творческая) свобода и многообразие - через жесткое регламентирование (от цензуры до физического истребления носителей художественных идей, образов, концепций, смыслов, стилей в искусстве и литературе).
   В качестве иллюстрации вкратце опишем характерное для социалистической формации отношение к культуре, науке и образованию, то есть к той сфере, где идея прогресса бытует в самом чистом виде - интеллектуально-духовном.
   ***
   В конце XVIII века философию ограничения человеческого духа в предельной форме выражала социалистическая доктрина французского мыслителя Л.С. Дешана, требовавшая абсолютного уравнительства (причем на крайне примитивном уровне) в производстве, потреблении, мышлении, даже во внешности человека - вплоть до общего для всех счастливого выражения лица.
   Социалистические доктрины XIX-XX веков (Маркса-Ленина, Гитлера, Муссолини, Мао Цзе Дуна) с их претензиями на научность и историческую обусловленность оказались в порожденных ими режимах благодатной почвой для антиинтеллектуализма и мракобесия по отношению к науке и образованности, для построения идеологий, опирающихся на вымышленные инстинкты (вроде пролетарского и расового), на мистику и оккультизм. Так вся великая европейская культура оказалась глубоко враждебной духу и целям нацистской Германии. Десятки выдающихся ученых в разных областях науки (и отнюдь не только евреи) подверглись травле либо изгнанию из страны, многие научные школы мирового значения были разгромлены. Даже среди ученых-немцев было немало таких, кто стал внутренним эмигрантом и прекратил научную деятельность.
   Не менее трагичной была ситуация и в социалистическом Китае. Хотя нет данных о прямых физических расправах с учеными, несомненно, что мероприятия по обузданию и "перевоспитанию" китайской интеллигенции стоили жизни очень многим из ее представителей. С начала 50-х годов ученые, равно как и другие интеллектуалы, подвергались жесткой идеологической обработке с целью перевода их с "буржуазных" позиций на более соответствующие новому обществу. Ученые были поставлены перед выбором - считаться "экспертом" или "красным". Несогласных или искавших компромиссного решения этой дилеммы увольняли с научных и административных должностей. В период "великого скачка" власти принуждали ученых к выполнению скороспелых и авантюрных проектов, в некоторых отраслях науки регулярную научную работу подменяли "научным творчеством масс". Во время "культурной революции" научные исследования сократились в 10 раз (меньше других пострадали разработки ядерного оружия и ракетной техники). Коллективы некоторых научных институтов целиком высылались в сельскую местность для перевоспитания в совместном труде с крестьянами. В 1966-70 годах были закрыты все университеты, а в 1966-67 - даже школы; после открытия учебные заведения еще долго занимались политическим просвещением и пропагандой физического труда; при этом ученые нередко обвинялись в контрреволюционности и становились объектом публичной критики и травли.
   Но с наибольшей полнотой и глубиной тормозящее действие социализма в научной и духовной сфере проявилось в ХХ веке в Советском Союзе, так что в социологической науке появились целые направления (такие как советология, кремлелогия), занимающиеся исследованием явлений, характерных для бытования социалистической формации.
   Свободное развитие гуманитарных наук было подавлено единым механизмом - засильем воинствующей догматики марксизма-ленинизма. По духу и социальной значимости он сделался государственной религией, использующей при своем функционировании всю мощь государственного карательного аппарата. В 1922 году была осуществлена уникальная в истории мировой культуры государственная акция - одномоментное изгнание из страны нескольких сотен работников науки и образования, среди которых - мыслители и деятели с мировой известностью уже на тот момент. Незадолго до этого, а еще больше - вследствие этой акции и установившейся в стране удушающей атмосферы -- страну покинули еще несколько сотен ученых, музыкантов, инженеров, писателей, ставших впоследствии величайшими деятелями в своих областях. Вне страны, вне ее культурного потока оказались, например такие великие личности как писатели Бунин и Набоков, музыканты Рахманинов и Шаляпин, театральный деятель Чехов, инженеры Сикорский, Тимошенко, Зворыкин, экономист Леонтьев, социолог Сорокин, шахматист Алехин, целое созвездие философов - Бердяев, Франк, Ильин, Шпет, Булгаков, Флоренский и ряд других.
   Трагическая судьба ожидала многих из оставшихся. В 1928 году был расстрелян А.А. Богданов, философ и системолог, предтеча кибернетической науки. В 1938 году расстреляны экономисты с европейской известностью Н.Д. Кондратьев и А.А. Чаянов, в 1948 году умер в жестоких условиях сибирской ссылки экономист А.А. Евдокимов, в 1950-м - расстрелян экономист Н.А. Вознесенский (все фактически - за свою научную деятельность). В 1938 году из 37 арестованных сотрудников Академии Наук СССР больше половины были расстреляны.
   В конце 30-х годов начинается война против генетики: закрыт Медико-генетический институт; во всех средствах массовой информации и на научных форумах идет травля ученых-генетиков, прекращается преподавание генетики, уничтожаются печатные издания с генетическими текстами, расформировывается академический Институт цитологии, гистологии и эмбриологии. В 1940 году после длительной травли арестовывают ученого-биолога мирового значения Н.И. Вавилова и приговаривают к смертной казни; через три года он умирает в тюрьме от истощения и издевательств.
   Параллельно с этим, с конца 30-х годов идет борьба и с некоторыми другими отраслями науки. Так, математика Л.В. Канторовича, одного из основоположников экономической кибернетики, вынуждают даже на некоторое время отойти от работы по этой тематики (и именно за эти работы в 1976 году он получает Нобелевскую премию). Систематическая борьба с кибернетикой начинается с 1950 года разносной статьей в адрес одного из разделов математической логики, в том же году - атака на одно из направлений в теоретической физиологии. Массированное давление на кибернетику идет почти два года - пока ученые-военные не убедили власти в ее полезности для военных целей и сами не возглавили ее развитие. В 40-х годах на несколько лет был наложен запрет на исследования в ядерной физике, когда они имели чисто познавательную, фундаментальную направленность и не была ясна их необходимость для создания атомной бомбы.
   В целом картина научной жизни была такова, что труд ученых (особенно в гуманитарной сфере) жестко регламентировался и ограничивался определенными рамками и направлениями. При этом основным методом его регулирования и стимулирования было либо содержание ученых в тюрьмах (с преследованием членов их семей), либо (в случаях милитаристской необходимости) - создание своеобразных научных резерваций, где ученые и их семьи обеспечивались всем необходимым. Отметим, что почти половина из Нобелевских лауреатов России и Советского Союза находилась в конфликте той или иной природы и остроты с советскими властями: физиолог И. Павлов, писатели И. Бунин, Б. Пастернак, И. Бродский, А. Солженицын и даже коммунист Шолохов, физики П. Капица, Л. Ландау, А. Сахаров, математик Л. Канторович.
   Симптоматично, что вектор ограничительного действия советского социализма в области науки был направлен в точности против тех ее сфер, которые к концу ХХ века стали определять основное содержание нового этапа в череде научно-технических революций - экономической науки, генетики, ядерной физики и кибернетики, которые ныне обеспечивают прогресс в обеих его компонентах.
   Истории науки сейчас уже многое известно (хотя еще и далеко не все) о том, как создавалась иллюзия советского прогресса: вторичность всех этих достижений, обусловленность их успехами в научном и промышленном шпионаже, массовым копированием западных изобретений и технологий. Самые яркие из известных примеров - первая атомная бомба, сделанная по американской документации, первые стратегические бомбардировщики, скопированные с конфискованных американских, первая космическая программа, реализованная, главным образом, немецкими военнопленными учеными и рабочими.
   По одному из основных экономических показателей - производительности труда - Советский Союз в период развитого социализма отставал от США в 3 раза в промышленности и в 5 раз в сельском хозяйстве. И стоило лишь рухнуть советской тоталитарной системе, как от советского экономического могущества остались только его милитаристская и сырьевая компоненты. Мифом оказались передовые технологии в военно-промышленном комплексе, так что не принесла никаких плодов национальная программа конверсии: весь российский рынок и поныне заполнен продукцией, изготовленной по зарубежным технологиям.
   Аналогичное положение и в сфере личностного прогресса. "Новая человеческая общность" - советский народ - состоял из личностей с парализованной предприимчивостью и инициативой, этически дезориентированных социалистической идеологией. Обнажились все пороки системы образования, формировавшей личность с убогим гуманитарным кругозором, воспитанную для существования в тоталитарном обществе.
   ***
   Несомненно, что именно этот многоопухолевый, дисгармоничный характер хозяйственной и культурной жизни советского социализма вкупе с подавлением основных человекообразующих инстинктов и привeл его к загниванию, распаду и самоликвидации. Основой механизма распада всех социалистических режимов является сублимация (в бесконечном разнообразии конкретных проявлений) угнетаемых инстинктов человека. И особенно динамичен в этом отношении инстинкт собственнический, так что неизменно и постоянно (хотя и нелегитимно, что, собственно, и разлагает общество) происходит накопление собственности у сильных и энергичных до тех пор, пока этот процесс не легитимизируется тем или иным способом.
   Итак: социализм - это диалектически противоречивое орудие цивилизационного процесса, функционально аналогичное механизмам обратной связи в сложных системах, но метафизическое по характеру проявления; его действие реализуется, главным образом, по необходимости, объективно, а не только в результате сознательного целеполагания. Никакие отдельно взятые эффекты (или их частичные совокупности) в бытовании социалистической формации не могут быть полностью ответственны за его тормозящее действие. Оно актуализируется лишь интегрально, по совокупности всех эффектов, среди которых имеются и способствующие прогрессу.
   Сущность и дух социализма при этом неизменны, варьируются только его обличия: стихийные, инстинктивные, формы древнего социализма сменяются формами хилиастического, утопического и философского, на смену им пришел "научный" социализм ХIX-XX веков, плавно перешедший в свою нынешнюю разновидность - социализм исламско-фундаменталистский.
  
   III. ИСЛАМСКИЙ СОЦИАЛИЗМ.
  
      -- Общие замечания и немного истории.
   Своими корнями он уходит в глубокое, еще доисламское, прошлое восточного мира. По свидетельству историков, многие государства Месопотамии, Малой Азии, Египет (особенно птолемеевский) были государствами социалистической формации. Мир ислама первоначально имел преимущественно военно-феодальный уклад, но непрерывным контактированием с Европой (включая Россию) он был вовлечен в борьбу двух основных направлений развития человеческого общества - демократического (капиталистического) и тоталитарного (социалистического).
   В начале XIX века правитель Египта Мухаммед Али при содействии группы социалистов из Франции, установил в Египте режим государственного социализма - прообраз сталинского режима: тотальная милитаризация всей жизни в стране через всеобщий принудительный труд на нужды армии.
   В. Алексеев, С. Нефедов: "В этой (т.е. оттоманской) империи вся земля считалась государственной, крестьянские семьи обеспечивались стандартными наделами". Они же цитируют правоведа И. Нофаля: "Примеры, взятые из образа действия Пророка, вместе с некоторыми местами из Корана послужили основой странному учению, стремящемуся не больше, не меньше, как к полному отрицанию даже самого принципа частной собственности", характеризующее ту двойственность исламского социализма, которая присуща и нынешней его версии.
   Г. Мирский отмечает "...засилие государственной власти, подавление частной инициативы, отсутствие правовых гарантий для предпринимательства,... особую культурную традицию, которая препятствовала становлению гражданского общества" (http://strana-oz.ru/?numid= ).
   В промежутке между мировыми войнами исламский мир пережил период оживления панисламизма; параллельно с этим развивалось движение в направлении модернизации ислама, секуляризации и сближения с западной цивилизацией. Лидерами в этом течении были Турция и (до 1979 года) Иран; к нему в разное время примкнули Пакистан, затем Египет и ряд других мусульманских стран. Из-за непримиримости суннизма и шиизма панисламизм был обречен на неуспех и сошел с политической сцены. В этих условиях ведущей духовной силой сделался исламизм, умеренное крыло которого допускало поиски в направлении вестернизации, тогда как экстремистское стало идеологией противодействия модернизации ислама и вестернизации и вело террористическую войну против мусульманских правителей, симпатизировавших Западу.
   Революции 1905-1917 годов в России показали новые горизонты мусульманскому миру. В Турции резко усиливается демократическое движение и в 1908 году происходит Османская конституционная революция. Вот что пишет об этом британский востоковед Б. Льюис в книге "Ислам и Запад": "...возможности, которые, казалось, представились в результате падения царизма и начала Гражданской войны в России, вызвали к жизни ряд вдохновленных религией движений...Некоторые из этих движений были связаны с коммунистами или перешли под контроль коммунистов в то время, когда антирелигиозная природа коммунизма еще не была ясна" (после Съезда народов Востока в Баку в 1920 году).
   После II Мировой в развитии мусульманских стран стало преобладать социалистическое направление. Для этого было несколько оснований:
  -- возникновение мирового социалистического лагеря;
  -- проявления сосуществования социализма с религией (в России во время войны, в Китае и Индии, повернувшихся было к социализму);
  -- давление исламизма, к тому времени уже точно знавшего своего основного врага - Запад и Америка.
   Начиная с 1953 года по мусульманскому миру (в Индонезии, Египте, Тунисе, Ливии, Алжире, Сирии, Ливии, Ираке) прошла гигантская волна социалистических движений, переворотов, попыток создания социалистических режимов исламского толка. Наиболее характерным из них был режим в Ираке, где в 1968 году к власти пришел С. Хусейн, вскоре ставший Генеральным секретарем партии исламского социалистического возрождения Баас. Во многих отношениях его режим был подобием сталинского социализма: руководящая роль одной партии, единоличное лидерство диктатора и культ его личности, террор лидера против ближайших сподвижников и всех слоев населения, стремление подменить традиционную религию идеологией (исламского социализма в данном случае).
   Исламский социализм того периода не был и не мог быть копией социализма "научного". Социалистическая реальность ислама зиждется на своем собственном политико-экономическом и правовом фундаменте.
      -- Согласно Корану, земля есть собственность Аллаха и султана, халифа или иного верховного правителя, являющегося для мусульман земным исполнителем воли Аллаха. Это, по существу, означает огосударствление собственности на землю - важнейший элемент хозяйственной жизни и служит тормозом для экономической сферы исламского мира и его прогресса в целом.
      -- Основным источником мусульманского права является вероучение ислама, крайне ограничительное и повелительное. Законы, основанные на шариате, либеральны только по отношению к сексуально-семейной сфере мусульманина-мужчины. Все же остальное - от внешнего вида человека до его мыслей, чувств и побуждений - регулируется в крайне ограничительном, тоталитарном, духе.
      -- Существует глубокое различие в восприятии исламским и христианским сознанием соотношения между волей человека и волей Бога. Христианский Бог запретил человеку познавать Добро и Зло, однако за нарушение этого запрета Он не лишил его жизни, но лишь обрек на жизнь земную, полную трудов и страданий. Сама эта мера наказания не только легитимизировала право человека на распознание Добра и Зла, но и вынудила его к ежедневному выбору между ними в реальной жизни, поэтому в христианском мире люди сами создают законы, определяющие (с огромным разнообразием в разных местах и эпохах христианского мира) их деятельность и поведение. Это абсолютно противоречит положению ислама о том, что только Аллах знает разницу между разрешенным и запрещенным, а понятие об этом для правоверных дано лишь в текстах Корана и Сунны и в положениях шариата, неизменных на протяжении веков.
   Вследствие всего этого природный, биологический рационализм мусульманина жестко скован в познании и ограничен в действии. Христианин вынужден брать ответственность на себя, рискуя ошибиться в своем выборе, у мусульманина свободного личного выбора нет. В христианском мире верховным судьей всему давно уже является не Бог, но материальный результат - НТП и житейский комфорт, тогда как в мире мусульманском верховный судья - мнение богослова, опирающегося на священные тексты и шариат уже более тысячи лет.
   Это и обусловило невозможность построения в ортодоксальном исламе собственных динамичных политических и экономических моделей и программ, соответствующих эпохе научно-технических революций и вынудило лидеров мусульманских стран к социальному экспериментированию. Оба направления их экспериментирования были нелегитимны с позиций экстремистского исламизма и абсолютно неэффективны для решения задачи приближения к уровню развития передовых стран. Результаты его оказались глубоким разочарованием для "прогрессивного" мусульманства, еще более ожесточили ортодоксальное и нисколько не улучшили жизнь народных масс; это и обусловило оживление исламского фундаментализма и превращение его в политическую религию.
   Б.Льюис: "Возвращение к религиозным ценностям и реакция на религиозные призывы усиливались по мере того, как приверженцы одной светской идеологии за другой - либералы, националисты, социалисты, коммунисты - оказывались неспособными решить быстро растущие проблемы исламского мира.
   Унижения и лишения, разочарования и неудачи дискредитировали все заграничные решения, заставили все большее число мусульман поверить тем, кто говорил им, что только возвращение к истинной вере и божественно предначертанному образу жизни они найдут спасение в этом и потустороннем мире".
   Ему вторит пакистанский публицист Лал Хан: "Главная причина оживления исламского фундаментализма - политический вакуум, созданный падением сталинизма и поражением левых сил в этих странах. В условиях общественно-политического упадка, безработицы и нищеты массы оказались в тупике. Бесстыдство монархов и диктаторов арабского и мусульманского мира разжигает ненависть и гнев масс...Продажные и воровские демократии усиливают общественное разочарование. Не видя пути вперед, некоторые отсталые части масс и мелкой буржуазии обратились назад. Стратеги фундаментализма использовали пороки нынешних руководителей и систем и предлагают иллюзии добродетелей далекого прошлого". (http://www.israel.marxsist.com.razn/ ).
  
      -- Исламский фундаментализм как механизм торможения
   прогресса.
   Практически все описания современного исламского фундаментализма сводятся к тому, что это - идеологическая реакция мусульманского мира на бесплодность движения в тех двух направлениях, по которым развивались страны, занимающие господствующее положение в современном мире. Отсюда для исламской мысли и действия возникла необходимость искать свой собственный путь развития. Один из таких "третьих путей" был описан ливийским лидером М. Каддафи в его "Зеленой книге". Однако по своему содержанию и пафосу это оказалось лишь вольным пересказом социалистической идеи военным человеком, с молодости очарованным этой идеей.
   Другой альтернативой, более содержательной и влиятельной, сделалась идеология исламского фундаментализма. Для глубоко верующего человека все несчастья - лично-семейные, национальные, мировые - происходят от пренебрежения волей Бога, недостаточно строгого следования ей. Это и есть исток любого религиозного фундаментализма, ввергающего сознание верующего в мифологизированное, фанатическое и даже экстатическое состояние. И особенно успешно способствует этому кораническая парадигма предопределения, согласно которой абсолютно все явления и события земного мира, вплоть до помыслов человека, предопределены Аллахом. На этом пути и пришла исламистская мысль к убеждению, что главной причиной бедственного положения мусульманской цивилизации является неугодность Аллаху (как Богу Единому) отношения к Нему в современном мире, которое сложилось из-за ослабления той непримиримой борьбы за ислам, которая предписана десятками стихов Корана.
   Для реальной самостоятельности, конкурентоспособности в одном ряду с такими мощными формами развития, как капиталистическая демократия и социалистический тоталитаризм, идеологии необходимо располагать своим собственным этическим и политико-экономическим учением. Однако ислам не самостоятелен в этих отношениях. С этической точки зрения ислам - синоним "цивилизации бедных", религиозное продолжение вечной социалистической идеи (в свою очередь вытекающей из религиозного инстинкта человека), с социологической - гибрид капитализма и социализма.
   Можно указать множество признаков глубокого, сущностного, совпадения исламского фундаментализма с основными реализациями социализма в ХХ веке:
  -- наличие единственно верного учения - ислама (марксизма-ленинизма);
  -- претензии на построение не нового государства, но нового человеческого общества, новой цивилизации (марксизм, нацизм);
  -- преимущественная опора не на рациональные - экономические, политические или научные основания - но на религиозно-идеологические, на вымышленные инстинкты (вроде пролетарского и расового), на мистику и оккультизм;
  -- тоталитаризм, реализующийся через шариат (социалистическую законность, социалистический реализм в искусстве и литературе);
  -- использование одинаковых, террористических, методов воздействия на массы - истерической пропаганды, запугивания, молодежных банд (комсомол, штурмовые отряды, хунвейбины) для погромных расправ с неугодными элементами.
   Необходимо сказать и о двух основных различиях между "каноническим" (по И.Р. Шафаревичу) социализмом и исламским фундаментализмом, по своему содержанию более статусных, чем актуальных.
   Одно из них заключается в разном отношении к частной собственности. В социалистических учениях "собственность - это кража", то есть преступление, тогда как для ислама она священна. И в этом видится мудрость ислама, как учения, и трезвый расчет исламского фундаментализма, как основанной на нем политической религии. Нынешний исламский социализм, по существу, начинает свое бытование с того, чем заканчивают версии "классического" социализма; он защищен от описанного выше механизма самораспада своей политэкономической догматикой, так что, например, в Ираке в первые годы хусейновского социализма было 53 динаровых миллионера, а в последние - более 3000. А вот какая картина социалистической реальности в Иране, крупнейшей стране победившего исламского фундаментализма, дается в Интернете.
   "В результате определенного компромисса межу социалистическими идеями и религиозным консерватизмом была предложена идея "исламской экономики"...У "исламской экономики" есть три основных принципа:
      -- особая роль государства..., 2) приоритет развития отечественной промышленности, 3) ведущая роль общественного сектора в экономике.
   ...Особая роль государства заключается в национализации основных отраслей промышленности и инфраструктуры, удовлетворения первоочередных потребностей граждан (обеспечение жильем, услугами образования и здравоохранения), гарантиях полной занятости; ...государственный сектор...создает около 70% ВНП...". (http://temadnya.ru/spravka/13mar/325.html ).
   Второе существенное отличие состоит в том, что социализм новейшей, исламско-фундаменталистской формации не изгоняет Бога из своего бытования, а напротив, опирается непосредственно на благорасположение к нему Аллаха. Более того, в поисках социальной панацеи исламистское сознание, в своей фундаменталистской форме, прибегает к последнему убежищу - упованию на прямую помощь Аллаха, на чудо, которое может принести неистовое, вплоть до террористического и самоубийственного, служение Ему. И это отнюдь не новый феномен. Защитники осажденного города запираются в храмах и творят исступленную молитву, веря, что рука Божья покарает нечестивого врага. Толпы больных и увечных стекаются к святым местам и святым мощам в надежде получить чудесное исцеление. Просвещеннейший человек Ленин убежден (вместе с миллионами единоверцев), что "Учение Маркса всесильно, потому что оно верно". На подобных же чувствах и мыслях основана и позиция радикального исламского фундаментализма, питающаяся воинственными сурами Корана (трактуемыми как благословение на неограниченный террор).
   И в этом есть глубокий смысл: здесь происходит обращение отчаявшейся цивилизации к хилиазму - одной из мировоззренческих основ социализма. Хилиазм новейшего исламского социализма - это еще одно заимствование ислама из христианства, преломление в мусульманском сознании учения о приходе тысячелетнего Царства Божьего перед концом света, который (для радикального исламиста) уже актуализируется в виде прогресса, катастрофически генерируемого забывшим Бога Западом. Научная и жизненная несостоятельность социализма Маркса-Сталина и породила, в конечном счете, обращение в новейшей социалистической мысли к опорам вечным, непреходящим, идущим от божественного начала в этом мире.
   Хилиазм, провиденциализм, вообще присущ всем социалистическим учениям. Так, хилиастическое мироощущение проступает в утопическо-философском социализме - в том, что его творцы, по сути, были фаталистами и не указывали действенных механизмов для реализации их моделей гармоничного и справедливого мира. Выросший из них "научный" социализм хотя и не уповает явно на Бога, но свое социальное конструировании тоже завершает моделью вечного земного рая - мифом о коммунизме. Хилиазм новейшего социализма обусловлен потребностью торможения современного прогресса на предельном, инстинктивном уровне, незамутненном никакими модернизациями, никакими моделями и компромиссами. Современный прогресс - и в познании, и в технологиях, и в эмансипации человека (вплоть до инструментального вмешательства в его биологическую структуру) - фактически выходит из-под контроля человеческим разумом, так что по самой диалектике развития ему должно противостоять нечто адекватно экстремальное, метафизическое, граничащее с абсурдом (в силу сверхрациональности прогресса). Отсюда и провиденциальное упование на приход царства божьего, и основное направление борьбы (завещанной от деятельного "научного" социализма), этот приход приближающей - идеологическая и террористическая война с Западом, и направление главного удара - по США, лидеру материального и демократического прогресса. Отсюда же и пренебрежение в исламско-фундаменталистской мысли проблемами дальней перспективы того общества, которое она пытается сконструировать, самого его выживания: оно, в соответствии с идеологией хилиазма, обеспечивается, по-видимому, неизбежностью реализации хилиастической идеи.
  

IV. НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ И ПЕРСПЕКТИВЫ.

   Мировой исторический процесс сложился таким образом, что именно в мусульманских странах сформировалась версия социализма, глубокая, развитая и последовательная - как в духовном, так и в социологическом плане - противостоящая прогрессистскому потоку цивилизации
   Но не является ли исламско-фундаменталистский социализм средством, негодным для борьбы с прогрессом цивилизации, вооруженной до зубов - своим несокрушимым рационализмом, изощренными средствами манипуляции сознанием людей, наконец, совершеннейшей милитаристской машиной?
   В логике предложенного здесь подхода к рассмотрению исторического процесса бытование такого рода цивилизационного феномена обусловлено объективной необходимостью и, следовательно, этот феномен неизбежно должен пройти свои собственные стадии развития. Вспомним, что и марксовский социализм виделся значительной части человечества не более, чем химерой человеческого сознания, и все же он утвердился на территориях, где проживала еще большая его часть. И вот, всего через полтора десятка лет после вступления в должность, новый социализм демонстрирует свои первые достижения. Видно, как во многих странах Запада ужимаются некоторые демократические излишества и переосмысливаются функции демократических институтов. Таким образом, одна из двух составляющих прогресса уже заметно тормозится в своем развитии. Материальный прогресс, как более древний и универсальный, более устойчив, но и в этой сфере (особенно в ее финансово-экономической и торговой части) наблюдаются определенные затруднения и ограничения.
   В политико-экономическом отношении исламский фундаментализм является исламской ересью в социализме, очень удобной для тех, кто борется за власть - экономическую, политическую, духовную. Особенность этой ереси проявляется в том, что, исповедуя ислам как религию бедных и, в то же время, уповая на священность в нем частной собственности, фанатичное духовенство и близкие к нему по духу и интересам слои интеллигенции и мелкого бизнеса ("передовой отряд" исламского фундаментализма) разжигают недовольство масс для установления миропорядка, привычного и угодного им, но разрушаемого вестернизацией.
   Исходя из общей картины исторического процесса и экстраполируя по имеющимся прецедентам, кажется несомненным, что новейший социализм ожидает судьба всех прежних - самодискредитация, загнивание и крушение, причем в сравнительно короткие исторические сроки. Конечно, прогрессистскому потоку цивилизации предстоит ожесточенная и кровопролитная борьба с социализмом новой формации, вооруженным религиозной идеей малого джихада - идеей смертельной борьбы за всемирное торжество ислама. Однако ресурсы самоубийственного террора и готовности к пещерной жизни достаточно ограниченны. Для ведения такой войны агрессору необходима гигантская армия из религиозно запрограммированных роботов, но даже в современном индустриально-информационном мире это выглядит невозможным. Антропологической реальностью все еще остается устойчивость основных биологических и социальных инстинктов человека (в своей совокупности и обусловливающих прогресс) - самосохранения, продления рода, воспитания потомства, преобразования окружающей среды, а также познавательного и собственнического. Это порождает надежду, что рано или поздно мусульманский мир переживет свою Реформацию, социалистический потенциал ислама канализируется по шведской, китайской или какой-нибудь новой цивилизованной модели, а роль тормозящего прогресс механизма отойдет, вероятнее всего, к быстро набирающему силу и влияние антиглобализму.
  
   Вопросы гуманитарных наук, N1, 2005 г.
  
Оценка: 4.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"