Чарская Яна : другие произведения.

Ряшка, чаруша из Лешинки. Плюс четвертая глава!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Большая страна - Лешинка. Как в ней найти свою тропинку молодой чаруше и малышу-домчику? А тучи сгущаются, и первыми каплями падает на Лешинку зло...

  
  
   РЯШКА, ЧАРУША ИЗ ЛЕШИНКИ
  
  
   Первая глава. За косу - и в мужний дом!
   Вторая глава. Очень дорогой ножик
   Третья глава. Прямо в лужу
   Четвертая глава. Убивцев поймали
  
  
   Первая глава
  ЗА КОСУ - И В МУЖНИЙ ДОМ!
  
  Тощий рыжий кот выскочил из-за елки, запрыгнул на забор, пробежал через двор и юркнул в приоткрытую дверь избы. Закудахтали потревоженные куры. Полная круглолицая старуха поставила на стол чашку, оглянулась и потянулась за пирогом. Бабка Улита не любила, когда ей мешали ужинать.
  В доме, прямо за дверью, кот подпрыгнул, перекувыркнулся и превратился в маленького (не выше табурета) человечка, покрытого короткой рыжей шерстью и одетого в щегольской зеленый кафтанчик. Острые ушки быстро двигались вперед-назад, в зеленых глазах бегали тревожные искорки.
  Комната, наполненная мягким светом от стен и теплом от печки, была почти пуста. За единственным окном темнели сосны. Вдоль стен стояли деревянные лавки, возле одной из них - массивный стол светлого дерева. На полках - кувшины, горшки, пучки сухой травы и разноцветные тряпичные мешочки.
  - Эй, Липка, ты чего? - черноволосая девушка подняла глаза от разложенной на столе травы с мелкими розовыми цветами, и посмотрела на домчика.
  - Ряшка... - трагическим голосом сказал человечек и вскарабкался на лавку напротив девушки.
   - Угу, - чаруша вздохнула, - скоро двадцать лет как Ряшка. Спасибо, что решил напомнить. Если бабка из лесу еще один сноп этой гадости - девушка отодвинула траву - принесет, я точно забуду, как меня зовут. И буду бегать по лесу, от села до села. И спрашивать, кому нужна такая умница, раскрасавица, без роду и племени...
  - Ряшка, - перебил девушку домчик, - бабка тебя Сундукам решила отдать. Я только сейчас из Ворчанки, там все наши на ушах стоят.
   - Шутишь?.. - неуверенно протянула Ряшка.
  - Да чтоб мне под берегушу вернуться! Чистая правда, кто ж таким шутит? Хочешь, в село сбегаем? Вот прямо сейчас? Сама и спросишь, если мне не веришь.
  - Да верю я... вот, мамалюк ее забери, гадина... и мне ничего не сказала.
  - А ты как думала? - фыркнул Липка. - Вот придет добрая бабушка Улита в избу, чайку тебе нальет, пирожком угостит и скажет: 'Ой, внученька моя, Марьяночка-душа, засватала я тебя сегодня, за противного сундуковского Ваньку замуж отдаю. И пойдешь ты, кровиночка моя, к гадине-Сундучихе неродною дочкою, нелюбимою служанкою...' Так думала, да?
  - Ну тебя. Когда Сундуки придут, узнал?
  - Узнал, - кивнул домчик. - Завтра придут. Улита сказала, чего затягивать. Сговорено, так приходите, за косу ее - и в мужний дом...
  Ряшка задумалась, Липка грустно потупился... и бабка Улита появилась возле стола незамеченной - старая чара умела ходить бесшумно.
  - Ну что, Липатий? Все рассказал? - почти ласково спросила Улита у домчика. - Ничего не забыл? А ну, брысь под печку!
  Улита щелкнула пальцами, Липка согнулся, скривился, перекувыркнулся и рыжим котом метнулся по избе.
  Ряшка вскочила и бросилась было к двери - но бабка что-то прошептала, и невидимая рука потащила девушку обратно к столу.
  - Ой, внученька моя, - передразнила домчика бабка Улита, дернула внучку за косу и сказала своим обычным голосом, - До завтра тут посидишь. А если будешь Сундукам перечить... я тебе тогда! - старая чара погрозила Ряшке и вперевалку направилась в горницу.
   Вскоре из-за двери послышался храп.
  Из-под печки осторожно вылез рыжий кот, перекувыркнулся - и к Ряшке домчик подошел уже в человеческом облике. Девушка сидела на лавке и рвала душицу на мелкие кусочки.
  - Эх, нужно было тебя в лес вызвать. Там бы поговорили... Это все я виноват, - Липка присел на лавку и пригорюнился.
  - Ага, так бы она меня в лес и выпустила.
  - Слушай, а может, я куда-нибудь сбегаю? На помощь кого-нибудь позову? - домчик спрыгнул с лавки, как будто собирался бежать прямо сейчас.
  - В Корнеград побежишь? - хмыкнула Ряшка. - Как раз до зимы вернешься.
  - Зачем... в Корнеград? Далеко... в Славное сбегаю... или Ворчанку... - Липка не договорил. Улита была единственной чарой в округе, а простым селянам с нею тягаться - и думать нечего.
  - Ряшка... а у тебя сегодня - совсем никак? Ничего-ничего? - осторожно спросил домчик.
  - Было бы 'как', я бы тут не сидела, - фыркнула девушка. Ее глаза подозрительно заблестели. Липка шмыгнул и отвернулся. И правда, не сидела бы.
  
  
   Любая нормальная чара годам к десяти обзаводится собственной берегушей (а то и двумя-тремя), к восемнадцати уже все знает, умеет, и уходит искать 'теплое местечко' в соседних селах. Чтобы пирогами кормили, уважали и работой не слишком докучали.
  А Ряшкин потомственный чародейский дар ввел себя просто безобразно. Когда хотел - появлялся, когда был нужен - исчезал, как будто и не бывало. Бабка Улита сначала сердилась и думала, что девочка шалит. Потом удивлялась - как у нее, потомственной чары, могла появиться такая неправильная внучка. И все время ворчала, загружала работой и прятала секреты. А любить - не любила, и Ряшка никак не могла понять - почему.
  - Бабка уже старая, - говорил домчик, - а еще - толстая. И противная. Думаешь, ей приятно каждый день тебя, такую красивую видеть?
  Чаруша на эти слова только вздыхала. Хуже всего, что даже берегуши у Ряшки не было. Эти капризные деревья, похожие на елки с плоскими мягкими иголками, сами выбирали, с кем из молодых чаруш разделить силу. Липка был уверен, что та, родная для него (домчиков находили под берегушами), ближайшая к избе, и выберет Ряшку. Ничего подобного, даже и не подумала. Или подумала, но не выбрала. Кто их, берегуш, разберет, что там у них на уме.
  Домчик, который частенько забегал то в одну, то в другую избу посидеть, чайку попить с пирогами, знал, что и в Славном, и в Ворчанке бабку Улиту недолюбливали и боялись, а Ряшку жалели. Но спорить со старой чарой никто бы не стал. Себе дороже. Сегодня за внучку вступишься, а завтра бабка откажет над зерном поколдовать, и будешь всю зиму голодным сидеть. Или порчу на корову наведет. Ищи дураков. К тому же и девка какая-то... не наша девка. Волосы черные, глазищи темные. Сама худая, дерганая какая-то. Ну ее. Пускай сама с бабкой своей разбирается. Как-никак, родственницы.
  - А давай я тебя... испугаю! - с надеждой предложил Липка.
  - Медведя из лесу приведешь? - сквозь слезы улыбнулась девушка.
  - А что? Выманю из берлоги - и сюда. Он - р-р-р-р! И на тебя! А ты только пальцами - щелк, медведь на полу дрыхнет, а бабка вокруг тебя бегает, прощения просит! - домчик спрыгнул с лавки и затопал короткими ножками вокруг стола.
  - Тише ты, Улиту разбудишь! Будет нам тогда... медведь.
  Липка снова залез на лавку.
  - Давай - медведя, а?
  - Не давай. Ты его из берлоги выманишь, злющего, а у меня дар не появится. И что? Свадьбу на похороны поменяем? Так бабке даже и лучше.
  - А в прошлый раз появился... помнишь? - домчик с надеждой посмотрел на Ряшку. Пару лет тому назад Ряшка и Липка встретили мишку в малиннике... потом чаруша не могла вспомнить, что же такое сделала, от чего мохнатый пустился наутек, а Домчик надеялся, что дар больше никуда не исчезнет...
  - В прошлый - появился. А в этот - возьмет и не появится, - отрезала чара и смахнула на пол обрывки травы со стола. - Нужно что-то другое придумать.
  - Слушай, а бабка не рассердится, что ты душицу вот так... на пол? - Липка заглянул под стол и опасливо покосился на дверь в горницу.
  - Два раза замуж не выдаст, - Ряшка пожала плечами.
  - А давай мы сажу возьмем из печки и тебя вымажем - может, Сундукам такая невестка не глянется?
  - Думаешь, Улита не догадается водой плеснуть? - чара скептически посмотрела на Липку.
  - Догадается... А давай...
  - Я уже все придумала, - перебила Ряшка домчика. - Я по дороге убегу. Поведут меня Сундуки в свою Ворчанку, а я в лесу - убегу. Ты сейчас давай по селам своих собери, кому доверяешь. Вокруг полянки, помнишь, где мы когда-то видели, как две белки ругались...
  - Это там, где черника?
  - Там, там. И берегуша рядом. Вы на деревья залезете, и когда Сундуки меня в свою поганую избу потащат, закричите что-нибудь такое... пострашнее, как будто разбойники. 'Всех зарежем!' или сами придумайте...
  - А можно: 'У-у-у, Сундучище поганое, отдавай Ряшку, а то мы тебе сейчас'?..
  - Тьфу на тебя, - Ряшка стукнула по столу, Улита всхрапнула во сне, девушка приложила палец к губам и продолжила шепотом, - Ты им - 'отдавай Ряшку', а они меня еще крепче схватят. Совсем бестолковый.
  Липка надулся. и Ряшка ласково потрепала домчика по рыжей шерстке.
  - В общем, закричите как будто разбойники, Сундуки перепугаются, бросятся, кто куда, я убегу, а в лесу пускай попробуют поймать! Да, чуть не забыла - спрячешь для меня под берегушей узелок с пирогами... и что бы еще взять?
  - Меня! - радостно подпрыгнул на лавке домчик. - Что я тут без тебя делать буду, а? Улиту сторожить? Пироги ей печь?
  - Тебя-я-я... - задумчиво протянула девушка. - А со мной ты что будешь делать? В лесу ни печки нет, ни пирогов...
  Домчик ничего не ответил, снова насупился и даже отвернулся.
  - Ладно, - решилась Ряшка. - И тебя возьму.
  - Берегушей клянись!
  - А я знаю, где моя берегуша? Знала бы, уже давно сбежала...
  - Где-то же есть? Значит, клянись!
  - Хорошо, - устало согласилась Ряшка, - клянусь берегушей, возьму тебя с собой.
  Липка спрыгнул на пол и нырнул под печку. Ряшка с интересом прислушивалась к шорохам и бормотанию.
  - Значит так, - с деловым видом Липка вылез из подпечка и снова залез на лавку. - Есть одно поленце, почти новое. По щепотке всяких трав - я их с пола сметал, когда Улита зелья варила. Сухариков мешочек... маленький. А еще... Вот! - Липка протянул девушке маленький кулачок, разжал...
  - Ножик... Липка, где ты ножик взял? Он же стоит... не знаю, сколько!
  - В лесу подобрал, - домчик с удовольствием посмотрел на заточенный кусочек железа. - Сторожники оставили, на стоянке. Потом возвращались, искали! Только я раньше нашел! - Липка было засмеялся, но чара шикнула на него и потянулась к диковинной вещи.
  - Э, нет! - домчик отдернул руку. - Где это видано, чтобы девка ножиком размахивала? У меня будет. Я даже учился немного... вот так! - и Липка несколько раз с воинственным видом взмахнул рукой.
  Чаруша улыбнулась - уж больно комично выглядел маленький рыжий человечек - но тут же спохватилась и серьезно покивала.
  Липка взмахнул еще пару раз, метнулся к печке, спрятал свое сокровище и, бросив на ходу 'Ладно, я побежал, увидимся в лесу', перекинулся котом и выскочил за дверь.
  
  
  Ряшка зевнула, вздохнула, положила голову на скрещенные руки и не успела закрыть глаза, как услышала зычный голос бабки Улиты:
  - Спит, невестушка, умаялась... А с душицей что сделала... у, гадина! Я б тебя сейчас... - старая чара замахнулась на внучку, но не ударила, а только больно дернула за ухо. - Ничего, недолго тебе осталось над старой бабушкой издеваться. Вот пойдешь в чужой дом, вот и поплачешь без печки родной, да без бабушки.
  - Не дождешься, - буркнула Ряшка, но бабка сделала вид, что не услышала.
  - Вот мамка твоя, вертихвостка, - тоже от избы родной нос воротила. С мамалюком этим своим сбежала, и где она теперь? То-то же...
  - А ты и сама не знаешь, где, - пренебрежительно бросила чаруша. О матери бабка рассказывала редко, сама Ряшка ее не помнила и не знала, обижаться ли на ту, которая бросила дочку у бабки-злюки или плакать за той, которой уже нет в живых.
  - Знаю, не знаю - а тебе не скажу! - Улита довольно засмеялась, поправила рыжие, не тронутые сединой кудри, накинула на цветастую рубаху длинный (почти до пола) расшитый кальтик и направилась к двери.
  - Эй! А мне - умыться, и вообще? - Ряшка попробовала подняться, но бабкины чары держали крепко.
  - Обойдешься. Не буду я за тобой по всему лесу бегать. У Сундуков умоешься... слезами, - и Улита, довольная, вышла во двор, а Ряшка осталась за столом - думать, как там дела у Липки, получится ли сбежать по дороге в село... и куда, собственно говоря, бежать. Скоро зима, в лесу не очень-то проживешь. Даже с вечным поленцем замерзнешь. И ножик не поможет.
  Лешинка - большая страна. Десять княжников, в каждом - две, три, а то и четыре воеводки. Города, городки, села, деревни, уголки... никто, наверное, и не знает, сколько их всего в Лешинке.
  Можно в Тряшичи податься, столицу княжника, можно - в Зубатку, самое большое село воеводки. Или сразу - в стольный Корнеград, где хоромы Свет-батюшки и река Светка? А где-то есть еще Диковинные горы, и Холодные... и Мамалюки. А еще - Беломоре, в котором живет страшная Беломорра...
  Большая страна Лешинка. Только ни Ряшка ни Липка дальше ближайших сел никогда не выбирались. Даже Тряшичи, говорят, большой город. А Корнеград? Подумать страшно...
  Вернулась бабка, позвала Липку, заглянула под печку, подозрительно покосилась на внучку, но спрашивать ничего не стала. Позавтракала вчерашними пирогами (Ряшке даже не предложила), и только последние крошки со стола смела и в рот бросила - как за дверью послышался шум.
  - У вас товар, у нас - купец, - прогудел старик Сундук, бочком протискиваясь в низкую дверь избы. Вместо кальтика на нем красовался вышитый зипун, в котором Сундуку, судя по красному лицу, было жарко.
  - Ой, будет вам, Дормидонт уважаемый, - жеманно сказала Улита, кокетливым жестом поправила платок на голове и незаметно щелкнула толстыми пальцами. - А ну, живо поклонилась, - это Ряшке, злым шепотом.
  Чаруша поднялась на ноги, покачнулась (шутка ли - целую ночь просидеть без движения), поняла, что прямо сейчас далеко не убежать и, скривившись, поклонилась Сундуку.
  За старым Сундуком, который протопал через избу и тяжело опустился на лавку напротив Улиты, в дверь прошмыгнула Сундучиха - тощая старушка в новеньком кальтике и с колючими злыми глазками.
  - Здравствуйте вам в вашем доме, Улита уважаемая, - пропела Сундучиха и пробежалась цепким взглядом по стенам, лавкам, печке и Ряшке. - Готова, невестушка?
  - Да вы присядьте, присядьте, - захлопотала Улита. - Вот сейчас чайку... Липка! Липка!
  Сундучиха с опаской покосилась на обрывки душицы, разбросанные по полу, на кувшинчики на полках, и торопливо сказала:
  - Благодарствуем, Улита уважаемая, некогда нам чаевничать. Изба не метена, пироги не ставлены, сыночек невестушку ждет, не дождется... пойдем мы. А ну, Марьяна, пошевеливайся. Ишь, расселась!
  Ряшка послушно поднялась, подошла к двери, накинула на плечи платок, обернулась... и увидела, что с лавки поднялся не только Дормидонт. За ним вперевалку топала Улита.
  - А я, Дормидонт уважаемый, с вами в село. Давно собиралась в гости зайти к бабе Пундихе, есть у меня к ней дельце... а в компании веселее.
  Сундучиха хмыкнула, но ничего не ответила, а старик Сундук расплылся в любезной улыбке. Ряшка похолодела. Неужели старуха подслушивала? Не храпела, притворялась? Теперь не убежишь... А в избе у Сундуков косу обрежут - и все. Беги куда хочешь, мужняя жена. А за тобой, по всей Лешинке, сторожники - мол, вернуть Сундукам имущество беглое, Марьяной званое. Да розог всыпать - для острастки.
  Вышли во двор. Низкое осеннее солнце нехотя пробивалось через ветки старой раскидистой яблони. Ряшка сорвала еще зеленое позднее яблоко, откусила и скривилась. Кисло. В кустах возле забора послышался шорох. 'Липка?' Чаруша настороженно обернулась. Из кустов вылезла взъерошенная курица и отправилась по своим неотложным куриным делам.
  
  
  За калитку вышли гуськом. Впереди - старик Сундук, за ним Улита подтолкнула Ряшку, пропустила впереди себя Сундучиху, и только за нею вышла сама.
  Изба старой чары стояла в лесу очень удачно - так, что до ближайшего села и двух деревушек идти было примерно одинаково. Только до Славного вела почти прямая тропка, к Медуше нужно было забирать резко влево, а до Ворчанки сначала идти по прямой, а затем сворачивать вправо. Именно там, где тропинка разделялась и уходила к Ворчанке, и должны были поджидать в засаде домчики.
  'Не испугается бабка. Пальцами щелкнет - и все тебе разбойники', - грустно думала Ряшка, еле-еле переставляя ноги. 'Специально с нами пошла, чтобы я от Сундуков не сбежала'.
  - Дормидонт уважаемый! - вдруг подала голос бабка Улита.
  Старик Сундук остановился, обернулся.
  - А давайте-ка я вперед пойду, кажется, где-то медведь рядом бродит... как бы чего не вышло.
  Сундук испуганно посторонился и пропустил старую чару. Сундучиха поспешила за Улитой, а Ряшка осталась рядом с Дормидонтом.
  'Липку учуяла', - грустно подумала Ряшка. 'Сейчас начнется...'
  Чем ближе подходили к поляне с берегушей, тем медленнее шагала Улита, теребила мешочек с травами на поясе, несколько раз неуверенно поднимала руку. Ряшка никогда еще не видела бабку такой... испуганной?
   Возле двух молодых елок Улита остановилась. Еще шаг - и откроется поляна, но бабка почему-то не спешила. Презрительно хмыкнув, Сундучиха повела плечами, обошла старую чару и ступила на поляну. Улита подалась чуть вперед, заслонив Сундучиху от Дормидонта и Ряшки... вдруг обернулась - глаза полные ужаса - и тяжело потопала назад.
  Старик Сундук повертел головой, сделал несколько неуверенных шагов по направлению к поляне, развернулся и, тяжело дыша, побежал догонять Улиту.
  'Наверное, решил, что Сундучиху медведь заломал', - подумала Ряшка и осторожно выглянула из-за елки. На поляне, спиной к девушке, лицом к берегуше, не двигаясь, стояла Сундучиха. Ряшка высунулась чуть больше и увидела, что к Сундучихе приближается странное существо. Никогда чаруша в лесу таких не встречала.
  Похожее на высокого - на две головы выше Сундучихи - человека, существо как будто состояло из веток. Тощие руки и ноги, темная кожа (или не кожа?), непонятной формы, вытянутая кверху голова. Медленно и неуклюже существо сначала поднимало одну ногу, осторожно опускало, топталось на месте и поднимало вторую.
  А между Сундучихой и существом сидел рыжий кот.
  - Липка! - тихонько позвала девушка.
  Кот не двигался, даже хвостом не шевелил, как будто застыл. Ряшка позвала чуть громче - кот не слышал, а существо приближалось. Вот ему осталось три шага... вот - два.
  Вскрикнув, Ряшка выбежала из-за елки, вихрем промчалась между Сундучихой и существом, подхватила на руки кота, метнулась к берегуше и забралась под низкие ветки.
  Едва девушка перевела дух, как Липка открыл глаза, вырвался из Ряшкиных рук и снова побежал на поляну. На полной скорости кот врезался в Сундучиху так, что та отлетела на два шага в сторону и вместе с котом упала на траву. Липка кувыркнулся через голову и с криком налетел на старуху:
  - В село беги! Быстро! Беги, кому сказал!
  Испуганная Сундучиха с трудом поднялась на ноги, замешкалась и глянула на существо, которое поворачивалось к ней.
  - Беги-и-и-и! - завопил Липка и куснул Сундучиху за ногу. Старуха завопила, стряхнула домчика с ноги и бросилась прочь с поляны.
  Липка обежал существо по краю поляны и юркнул под ветки берегуши. Ряшка схватила домчика на руки и прижала к себе. Липка недовольно фыркнул и вырвался из рук.
  - Это кто? - спросила Ряшка, разглядывая из-за веток существо, которое топталось по поляне.
  - Не знаю, - домчик пожал плечами.
  - А почему ты Сундучихе 'беги' кричал? - девушка подозрительно посмотрела на Липку.
  - А потому, что когда что-то странное с тобой делают, а потом подкрадываются, вряд ли хотят сказать 'доброе утро', - отрезал домчик.
  - А где... остальные? - помолчав, спросила Ряшка.
  - Кто? Дормидонт?
  - Улита с Дормидонтом обратно к избе утопали, я про других, про ваших.
  - Так Улита с вами пошла? Ох, дела... Хорошо, что не было... остальных... - Липка отвернулся и шмыгнул носом.
  - Не захотели, да? - Ряшка вздохнула. - Испугались...
  - Испугались, - кивнул домчик. - Сказали, хитрая она, Улита. Что задумала - сделает. А потом того... Пакость какую... А я сюда прибежал. Думал, сам закричу, испугаю. Лучше кто-нибудь, чем совсем никого... А тут - этот. Сначала стоял, как чучело, потом начал ногами-руками шевелить. Я к нему подошел - посмотреть. А он на меня посмотрел... глаз нет, он как-то по-другому посмотрел. И как будто шепчет что-то такое... не разобрать...
  - А потом? - шепотом спросила девушка.
  - Потом - не помню. Очнулся, смотрю - оно к Сундучихе крадется... ну я и того, к ней побежал.
  - Гадкая она...
  - Гадкая... а все равно - человек. Слушай, а чего мы здесь сидим? Вдруг Улита вернется?
  - Перепугалась Улита... - Ряшка кивнула на существо. - Так сразу не вернется.
  Липка пошарил за стволом берегуши и протянул Ряшке тряпичный тяжеленький узелок.
  - Все собрал, как обещал. Еще наши немного того... подсобили... Пойдем, пока не вернулся никто?
  - Подожди, - девушка, не отрываясь, рассматривала узловатое существо. - Гляди, а он уже лучше ходит!
  Липка оставил узелок и подобрался поближе к ветвям берегуши.
  - И правда, лучше...
  Существо уверенно переставляло ноги по направлению... к берегуше.
  - Бежим! - крикнул домчик, вскочил на ноги и кинулся было в лес, но Ряшка, как зачарованная, смотрела на существо.
  - А-а-а-а! - Липка бросился к девушке, но та, не отрывая глаз от нескладной фигуры, прошептала домчику:
  - Слушай, мы не можем его вот так оставить. А если он в село пойдет? Что тогда?
  - А ничего! Там не дети, разберутся. Сторожников вызовут, если что. Улиту кликнут.
  - Улита сама испугалась, говорю тебе!
  - Так если Улита испугалась, нам тем более нужно бежать! - Липка схватил одной рукой узелок, другой - Ряшку за подол рубахи.
  - Пусти! - недовольно дернулась девушка. - Нужно что-то придумать... что же придумать... И все-таки он нас не видит!
  Существо остановилось в пяти шагах от берегуши и направилось в сторону тропинки на Ворчанку.
  - Это потому, что мы под берегушей сидим, - авторитетно заявил Липка. - А стоит выйти - сразу цап!
  - Откуда ты знаешь? Может, он не плохой... этот... головастик.
  Домчик не сдержался и хихикнул, но тут же нахмурился.
  - А как ты проверишь? Ты не знаешь, что он хотел со мной или Сундучихой сделать. В следующий раз, когда ко мне кто-то будет подкрадываться, ты не спеши, подожди - вот съедят меня, и точно будешь знать, кто плохой, а кто хороший!
  - Если кто и съест, подавится, - хихикнула Ряшка и поймала домчика за рукав. - Беги сейчас в Ворчанку, скажи вашим, что здесь какой-то головастик непонятный появился. Чтобы врасплох не застал...
  - Так Сундучиха в Ворчанку побежала! - недовольно перебил чарушу Липка. - Она и расскажет... наверное, уже рассказала. И сейчас сюда вся деревня сбежится! На головастика твоего посмотреть. Заодно и тебя поймают, пока ты тут за них переживаешь.
  - А если она упала где-то? Или от страха онемела? Или ей вообще не поверят? А Сундук не видел ничего, он даже не поляну не выходил! Липка, ну пожалуйста-пожалуйста! Сбегай в село, и сразу уйдем. А я тихонько тут посижу, а если что - встретимся за Медушей, на опушке.
  
  
  Неохотно, домчик все-таки согласился, и Ряшка осталась одна. Тихонько шелестела ветками берегуша. Мимо девушки пробежала маленькая зеленая ящерица. Храбрая малиновка села прямо на голову существа, которое все так же бродило туда-сюда по поляне, пару раз что-то клюнула и, невредимая, полетела дальше.
  - И ничего страшного, - вслух сказала чаруша и пожалела, что отправила Липку в село. Придут сторожники, разбираться не будут. Непонятное? Подозрительное? В темницу, а там будет видно.
  - Эй! Привет! - Ряшка осторожно выглянула из-за веток и позвала 'головастика'.
  Существо остановилось , как будто прислушиваясь.
  - Привет! - повторила чаруша громче. - Ты кто?
  Существо повернулось и направилось к берегуше. Ряшка во все глаза смотрела на 'головастика', но ничего такого, как рассказывал Липка, не было. Ни странного взгляда, ни шепота. Девушка чуть больше высунулась из-за веток, еще лучше присмотрелась и прислушалась... и тут вернулся Липка.
  Едва взглянув на домчика, Ряшка поняла, что говорить не нужно, а нужно бежать. Как можно быстрее. Куда глаза глядят. Даже тогда, когда Ряшка вместо безобидного ужика схватила руками гадюку, у Липки не было такого лица. Никогда раньше не было.
  Не сговариваясь, чаруша и домчик припустили к Славному, где лес гуще, а людей - меньше. Бежали так, как будто вот-вот догонит кто-то ужасный. Так, будто больше никогда, последний шанс и вообще.
  Остановились аж за Славным, упали на траву.
  - Что... случилось... - задыхаясь, спросила Ряшка.
  - Там... Сундучиха... руки... ф-ф-ух... не могу...
  - Руки на себя наложила? - ахнула девушка.
  - Ф-ф-фух... нет, у нее руки... отказали... не действуют... ложку держать не может... ф-ф-фух...
  - Только... руки?
  - Пока да, - ответил домчик, отдышавшись. - Только это ерунда.
  - Как это... ерунда? - Ряшка даже отодвинулась. - А если это... навсегда? Представляешь, а вдруг бы тебя так? Ой... а ты ведь что-то слышал, шепот... Как твои руки? Не болят? Не чешутся? Все нормально?..
  - Да нормально, - отмахнулся Липка. - Ты дальше послушай. Сундучиха 'головастика' то ли не увидела, то ли решила, что ей померещилось. И никому ничего не сказала. А сказала... - Липка выдержал драматическую паузу, - сказала, что это все ты!
  - Что - я? - не поняла девушка.
  - Что это ты ее заворожила и у нее руки отнялись!
  - Не может быть... - потрясенно протянула Ряшка. - Я же не умею...
  - Сказала, что ты на нее все время злобно смотрела, а потом заворожила, а с Дормидонтом уважаемым вообще неизвестно что сделала, и где искать его косточки... вот оно, за доброту наказание, хотели пригреть сироту...
  - Да уж пригреть! - вскинулась Ряшка. - И кто ей поверит?
  - А все поверили, - спокойно ответил Липка. - Я почему так быстро вернулся - мне в первой же избе тамошний домчик все рассказал, а люди уже собирались идти тебя искать... с кольями... даже сторожников не дождались.
  - И что... теперь?
  - Будут искать.
  Ряшка всхлипнула, помолчала и решительно посмотрела на друга.
  - Ну и пусть. Пусть ищут. Все равно собирались бежать!
  - Ага... - вздохнул домчик. - Так бы тебя кто искал? Улита? Нужна ты ей. Сбежала, и ладно. Сундуки? Пока в дом не взяли, прав не имеют искать. И тоже - зачем? Другую бы нашли прислужницу...
  - И сейчас прав не имеют, - упрямо вскинула голову Ряшка.
  - Угу... Сама знаешь, как сторожники чаровниц любят. Им только повод дай... а тут - такое. Напала, чары навела... Дормидонта - надеюсь - найдут живого-здорового... Жаль, что он ничего не видел. Он не видел, Улита не скажет... Искать тебя будут, Ряшка, искать.
  - Так что, не пойдешь со мной? Струсил, да? - девушка горько усмехнулась.
  - Тьфу на тебя. Пойду. Только нужно решить - куда.
  - В Тряшичи?
  - Там и будут искать... Слушай, а ты в бабкиных травках - разбираешься?
  - Ну... да... - неуверенно ответила Ряшка.
  - Тогда рассказывай, что тут для чего, - и домчик достал из большого узелка несколько тряпичных свертков поменьше.
  Чаруша развернула первый.
  - Миравинка, лечебная. Детям хорошо помогает, от лихорадки.
  - А эта? - Липка развязал второй.
  - Эта... эта - щеглынь. Для вечных поленцев, только там еще что-то нужно... Я не знаю, Улита поленца всегда без меня делала.
  - А здесь?
  - Ой... - Ряшка понюхала светло-серую сухую траву, потом растерла щепотку в пальцах и еще раз понюхала. - Не знаю даже... бабка мне такую никогда не показывала...
  - Ага! - Липка торжествующе потрусил узелком, зажав его в кулаке. - Значит, это что-то такое... особенное. Сейчас мы тебя чаровать будем.
  - К-как это - чаровать?
  - Не знаю пока. Как-нибудь.
  - А ты знаешь, что эта травка делает? - Ряшка с опаской посмотрела на маленький рыжий кулачек.
  - Не знаю.
  - А вдруг - что-то опасное?
  - Да ну, - отмахнулся домчик. - Ты еще скажи, что веришь байкам про страш-ш-шных чар, которые человека могут со свету сжить!
  - Не могут, - кивнула Ряшка. - Это так, чтобы боялись.
  - А если не могут... значит, ничего плохого с тобой не случится. Может, невидимкой станешь? Или превратишься в кого-нибудь? Давай-давай, жуй быстрее. Между прочим, если селяне Улиту на помощь кликнут, то найдут нас - раз плюнут.
  - Два раза... - буркнула девушка.
  - Что - два раза? - не понял Липка.
  - Два раза плюнут. Лес большой.
  - Не важно. Бери траву!
  - Ага... а чаровать - кто будет?
  - Над ней Улита что-то шептала... - Липка задумался. - И еще я пальцами щелкну разок!
  - Ты? - Ряшка округлила глаза.
  - А что? - приосанился домчик и гордо задрал подбородок. - Между прочим, мы, домчики, не просто тебе 'свари-поднеси', мы тоже чаровать умеем!
  - Да ну? Сколько живу, даже не слышала, чтобы домчики чаровниками становились!
  - Умеем! Немножко... - признал домчик и добавил, - А я все равно щелкну! Давай-давай, ждешь, пока сторожники прибегут? - и Липка настойчиво протянул девушке узелок с травой.
  Ряшка неохотно взяла щепотку, положила на язык, осторожно пожевала и отодвинула Липку, который все пытался заглянуть девушке в рот.
  - Ну как? Что-то чувствуешь?
  - Ничего пока... - протянула Ряшка. - Горько.
  - Хм... А если так? - и Липка щелкнул пальцами под самым Ряшкиным носом.
  - И так ничего... Только голова чешется... немного.
  - Это что, трава чтобы вшей разводить? - Липка отбросил узелок и тщательно вытер руки листом лопуха.
  - Чешется! - повторила Ряшка, сняла платок и...
  - Ага! - Липка радостно запрыгал вокруг удивленной девушки.
  - Что? - испуганно спросила чаруша.
  - Рыжая-рыжая! Тоже-тоже рыжая! Не будешь теперь меня обзывать! Сама рыжая!
  - Так вот почему бабка никогда мне эту травку не показывала...
  - Ну да! А то узнаешь, что у нее волосы ненастоящие, разболтаешь всем подряд! А теперь ты тоже рыжая...
  - А искать будут чернявую! - радостно подхватила Ряшка и вдруг запнулась. - Что-то нос чешется...
  - Ой... - Липка внимательно посмотрел на девушку. - Ты только не пугайся... он у тебя растет... немножко совсем, ничего страшного!
  Ряшка вскинула руки к лицу... да, нос действительно стал длиннее... намного длиннее, чем этого хотелось бы любой нормальной девушке.
  - Я поняла... - прошептала чаруша... У бабки на самом деле нос-кнопка, и она его так... удлиняет...
  - Может быть... или я неправильно пальцами щелкнул, - Липка виновато посмотрел на девушку. - Я же все-таки не чаровник...
  - Да ну, при чем тут ты! Это все бабка... у-у-у, противная! Ладно, - Ряшка тряхнула рыжей косой. - Зато теперь точно никто меня, такую рыжую и носатую не узнает... бр-р-р... Ладно, чего расселся, пошли, сам говорил - искать будут.
  - Куда - пошли? - не вставая с травы уточнил домчик.
  - В Тряшичи, - уверенно ответила чаруша.
  - Почему - в Тряшичи? - Липка поднялся, аккуратно завязал узелок.
  - А я только в Тряшичи дорогу знаю, - пожала плечами Ряшка. - Лучше мы пойдем куда-нибудь, чем совсем никуда.
  
  
   Вторая глава
  ОЧЕНЬ ДОРОГОЙ НОЖИК
  
  Светало. Хмурое осеннее солнце приподнялось над лесом. Первые лучи упали на дорогу, на темные колья городской ограды. С внутренней стороны к ограде прилепилась низкая бревенчатая караульная. Позевывая, из караульной вышел толстый лысый сторожник и направился к воротам. Серый казенный кафтан не сходился на животе, открывая застиранную рубаху. Деревянные ножны болтались на поясе, сапоги тонули в осенней уличной грязи.
  Ухнув и навалившись всем телом, толстяк отодвинул деревянный засов, открыл ворота и вышел на дорогу. За оградой уже собралась небольшая толпа. Двое торгашников с женами и домчиками, человек пять селян, стайка шумных девиц.
  - Ну, чего стали? Проходи по одному! - рявкнул сторожник, расстегнул кафтан и с наслаждением почесал живот.
  Первыми к воротам подошли торгашники, похожие друг на друга, как родные братья. Оба плотные, круглолицые, одетые в длинные свитки и высокие шапки. У обоих - кожаные вместительные сумки на животе, на лицах - просительное выражение. Торгашники подошли ближе, почтительно поклонились. Жены и домчики остались стоять поодаль, прислушиваясь к разговору.
  - На ярмарку? - толстяк лениво поковырял в носу. - Товар есть?
  - Нету товара, - одновременно отозвались купцы. Потом тот, который повыше, добавил, - Жена вот...
  - Гы-гы-ы-ы! Жену на ярмарку? И что, дорого возьмешь?
  - За такую дорого не дадут! - выкрикнула одна из девиц, и вся стайка рассмеялась, показывая пальцами на багрово-красную жену торгашника.
  - Ну-ну... потише там, - сторожник напустил на себя серьезный вид. - За покупками, значит, на ярмарку?
  - За покупками, - согласился второй торгашник.
  - Па-а-апрашу предъявить монеты к досмотру, - официальным тоном объявил сторожник.
  Торгашники, вздыхая, распутали ремешки и сняли с животов сумки. Переглянулись - и тот, который повыше, первый протянул сторожнику свое имущество. Толстяк воровато оглянулся и запустил в сумку руку. Послышался глухой перестук. Сторожник достал из сумки пригоршню деревянных кругляшей, мерцающих теплым светом, поднес к лицу, внимательно рассмотрел и даже понюхал.
  - Ага! - монеты полетели обратно в сумку, кроме одной, которую толстяк торжествующе предъявил торгашнику. - Фальшивая! Изымается для дальнейшего разбирательства.
  - Э-э-э... - торгашник потянулся было к монете, затем вздохнул. Все равно свою долю возьмет. Лучше не спорить.
  Во второй сумке - какой сюрприз! - тоже нашлась одна фальшивая монета.
  Погрустневшие торгашники разобрали жен и домчиков, еще раз поклонились и прошли в город.
  - Ну? - прикрикнул сторожник и пятеро бедно одетых селян неуверенно подошли к воротам.
  - Тоже на ярмарку? - ухмыльнулся толстяк.
  Вперед выступил тощий костлявый мужик. Тяжело вздохнув, низко поклонился сторожнику - как будто переломился пополам - медленно поднялся и глухо сказал:
  - Местные мы, из Верхушки... работу бы. По дереву мы...
  - Рабо-о-оту? - сторожник приосанился. - Не положено. Своих работников девать некуда.
  - А давеча... - начал было старший.
  - Не положено! - перебил сторожник. - Указ, от старосты. На ярмарку если - милости просим. С монетами. Есть у вас монеты?
  Селяне молча переглянулись.
  - Попрошу предъявить монеты к досмотру, - скучным голосом сказал сторожник.
  Тощий мужик махнул рукой, селяне отошли от ворот, собрались возле куста черемухи, и тихо о чем-то заговорили.
  К воротам подбежали две девицы в ярких платках, накинутых на плечи и причудливо завязанных на груди. Обе они были коротко стрижены, миловидны и развязны. Пошептавшись со сторожником, замахали руками, подзывая товарок.
  Толстяк кивнул на одну из девиц. Избранница с явной неохотой побрела в караулку, остальные пестрой стайкой забежали в ворота.
  - Есть еще кто? - зычно спросил сторожник. - Закрываю ворота! - и с нетерпением глянул на девицу, которая замешкалась у двери караулки.
  
  
   Из-за кустов послышался шум и на дорогу выбрался рыжий домчик в зеленом кафтане, а за ним - худенькая девушка, закутанная в серый потрепанный платок, с узелком в руке.
  - Ой, беда-беда! Ой, беда приключилась! - прямо от кустов завопил домчик пронзительным голосом, схватил девушку за руку и потащил к воротам, не переставая причитать и кланяясь на ходу.
  Сторожник нахмурился и подвинулся, загораживая грузным телом ворота.
  -Ой, беда-беда! - домчик едва не врезался в живот сторожника и резко остановился. - Пустите, уважаемый-уважаемый, пустите, местные мы! Бабка Фекла - знаете, да? - возле площади живет, нитками торгует... - домчик перевел дух и завопил еще громче, - При смерти Фекла, дорогая наша, единственная, долгих ей лет жизни, земля ей пухом, ой, нет, не пухом, не земля, а-а-а-а! - и домчик дернулся вперед и в сторону, пытаясь обойти сторожника. Толстяк отступил на шаг назад, продолжая хмуриться, и ткнул пальцем в девушку:
  - А это кто, а? Что-то я ее раньше не видел.
  Домчик скривился, всхлипнул, глубоко вдохнул:
  - Племянница это наша, ой, не наша! Феклы-тетки племянница родная-любимая, целую ночь из села бежала-бежала, ой, успеть бы, ой-ой-ой!
  Сторожник неуверенно хмыкнул.
  - Пожалуйста... - девушка жалобно посмотрела на толстяка, по щеке скатилась слезинка, из груди вырвался всхлип.
  - Ладно, - сторожник шагнул в сторону, и домчик тут же кинулся в ворота. - Ты только смотри! Я проверю! - крикнул вслед толстяк. - Возле площади?
  - От дома старосты два раза налево, прямо и направо! - домчик махнул рукой и быстро-быстро потопал по улице, не выпуская руку девушки.
  Сторожник поправил ножны, чуть помедлил, с грохотом закрыл ворота прямо перед носом тощего селянина, и почти побежал в караулку.
  Если бы толстяк проявил чуть бдительности, то увидел бы, что, завернув за угол, Липка (кто же еще, как не он?) отобрал у девушки узелок и сел прямо на землю, под стеной двухэтажного дома с закрытыми ставнями. Ряшка осторожно опустилась рядом.
  - Вот видишь, я же говорили - придумаю! - радостно тараторил домчик. - А ты - погонит, не пустит! А я так подумал - за нами не пойдет? Не пойдет! Его там эта... стриженая... ждет.
  Ряшка смутилась и сделала вид, что внимательно разглядывает прореху на платке. По улице торопливо прошла пожилая женщина с корзиной. Домчик проводил ее задумчивым взглядом.
  - На ярмарку собралась... А я про Феклу сторожнику рассказываю-рассказываю, а сам думаю, - домчик вскочил, выглянул за угол и вернулся к Ряшке, - сейчас ты ка-а-ак засмеешься, и все пропало! Смотрю, а ты - в слезы. Вот это да, думаю! Ничего себе! Я тоже хотел заплакать - только у меня не получается, чтобы просто так!
  - А я не просто так, - Ряшка оторвалась от платка. - Я подумала, что вот сейчас он нас прогонит, и куда мы пойдем? Я больше не хочу в лесу ночевать... холодно... и умыться бы по-человечески. В зеркало посмотреть... настоящее, - чаруша тронула нос.
  - Да... ночевать... - домчик задумчиво дернул себя за ухо. - Здесь на улице ночевать нельзя - сторожники ходят. Хвать - и в темницу. Мол, кто такие? Почему на улице?
  - Значит, нужно ночлег искать, - Ряшка встала, отряхнула платок, - Интересно, а здесь челядки нужны? Пойдем по домам спрашивать?
  - Ну да, - Липка тоже поднялся и скептически посмотрел на чарушу. - Ты в два дома зайдешь, а в третьем сторожников кликнут! А те - в темницу, и кто такая?
  - А что же... делать? - Ряшка испуганно вздрогнула. - Я думала, пойду челядкой в городскую избу, и для тебя местечко найдется...
  - Эх... и куда бы ты без меня? К бабке Улите вернулась бы?.. В общем, так. Идем ярмарку искать.
  - У тебя есть монетки? - Ряшка с надеждой посмотрела на домчика.
  - Ха, монетки! У меня есть кое-что получше! - и Липка торжествующе потрусил узелком.
  
  
  Город Тряшичи еще не так давно был небольшой деревней на берегу притока Светки. За несколько удачных торговых лет деревня выросла до столицы княжника. Новоявленные богачи строили дома где хотели, улицы возникали там, где было удобно ходить, иногда поворачивали под прямым углом и почти завязывались бантиками. Местные жители - а что им оставалось? - привыкли к своему городу, а гости порой полдня пытались понять, как попасть на соседнюю улицу.
  - Я устала... Сколько мы еще будем ходить туда-сюда? Я этот дом запомнила - мы три раза здесь были! Давай у кого-нибудь спросим, где ярмарка? - Ряшка еле-еле успевала за домчиком, который быстро и деловито семенил короткими ножками по грязной неширокой улице.
  - Да ты что? - Липка остановился и очень строго глянул на Ряшку снизу вверх. - Хочешь, чтобы все догадались, что мы не местные? Сами найдем! Сколько тут этих Тряшичей!
  Ряшка вздохнула, но спорить не решилась. Все-таки продать на ярмарке собирались самую ценную вещь домчика - ножик.
  - Слушай, а ты не боишься, что ножик узнают?
  - Не-а, не узнают! - уверенно ответил домчик. - Его не наши сторожники потеряли, чужие. Они говорили, откуда идут, только я не запомнил.
  - А если на нем какой-то знак есть? Ну, как нашивки на кафтанах? Подойдут, посмотрят - и сразу 'откуда взял'?
  - Ты что, никогда сторожников не видела? У них ножи такие... длинные, кривые, с одной стороны острые... Каждому сторожнику из казны сам княжич выдает - и не дай берегуша потерять! Сразу в темницу.
  - А этот, который у тебя - не такой? - Ряшка наморщила лоб. В травах чаруша разбиралась намного лучше, чем в оружии сторожников и всяких дубинках, которыми орудовали в лесах разбойцы
  - Этот - не такой. Он короткий, и с двух сторон острый. Наверное, сторожник его отобрал у кого-то...
  - Или купил? - предположила Ряшка.
  - Да ты что? Сторожник - купил? Ой, держите меня! - домчик сделал вид, что вот-вот упадет от смеха. - Сторожники только отбирают и еще говорят... - Липка подозрительно повертел головой, убедился, что никто не подслушивает, - люди говорят, что крадут! Вот!
  - Да ну! - не поверила Ряшка и явно повторила чьи-то чужие слова, - Сторожники людей против разбойцев защищают!
  Липка хмыкнул, но ответить не успел - совершенно случайно беглецы вышли на ярмарку, которая славилась на всю Лешинку.
  
  
  Площадь Ярмарки - просторная, мощеная деревянными плашками - примыкала к южной стороне ограды и парадным воротам. В город через них пропускали только чужеземные караваны из разных стран по ту сторону гор. Давным-давно горы получили название 'Диковинных' из-за товаров, которые привозили на продажу в Лешинку существа из соседних стран - Шарбады, Волчьего Княжья, Зимляны...
  Весенние и осенние, ярмарки собирали торгашников, селян побогаче, умельцев из княжичей, близких к Мамалюкам, а значит - к редким и таким дорогим металлам: благородному железу, кокетливой меди, мечтательному серебру...
  Зимой и летом площадь тоже не пустовала. В морозы на ней заливали каток для детворы, а теплыми летними вечерами устраивали гуляния.
  - Вот это да-а-а... - Ряшка потрясенно уставилась на стройные торговые ряды, груды тканей, одежды, вечных поленцев, фруктов... За деревянными прилавками красовались торгашники, между рядами суетились челядники и носильщики, горожане и домчики.
  Чаруше хотелось все посмотреть, потрогать, попробовать - но домчик, равнодушный к пестрой красоте ярмарки, настойчиво тянул в оружейные ряды.
  Изобилие дубинок, блеск ножей и причудливые формы каких-то совершенно неизвестных предметов быстро наскучили Ряшке, зато домчик чувствовал себя среди всех этих опасных игрушек самым лучшим образом.
  - Давай здесь станем, - чаруша дернула за рукав Липку, который никак не мог отойти от прилавка с луками и стрелами, и кивнула на свободный прилавок.
  - Ты что! - домчик даже рот раскрыл от удивления. - Мы? Здесь?
  - Ну да... - смешалась Ряшка. - А что такое? Нельзя? У нас ведь тоже... ножик...
  - Вот! - поднял палец Липка. - Здесь - оружие, а у нас... тьфу... ножик, - С явным огорчением домчик огляделся.
  - Нам не сюда... где-то здесь должны быть такие ряды... попроще.
  Такие ряды нашлись возле самой ограды. За маленькими прилавками или просто на земле устроились разные сомнительные личности, совсем не похожие на степенных торгашников из оружейных, фруктовых и одежных рядов.
  Личности торговали какими-то невзрачными поленцами, надеванными вещами, не погрызенными, но явно подгнившими фруктами... Краснолицый селянин расхваливал кособокие глиняные тарелки, голосистая старушка предлагала пироги...
  - Вот здесь и станем, - вздохнул домчик, - Только место нужно найти.
  - Что у вас? Что у вас? Зачем стоять? Покупаю! Хорошая цена! - к оторопевшей Ряшке подскочил незнакомый домчик. Серая шерстка настойчивого малыша была покрыта разноцветными тряпичными лохмотьями. - Давай-давай, показывай, покупаю!
  Липка прижал узелок с драгоценным ножиком к груди и потащил чарушу прочь.
  - А может, он и правда купил бы? - осторожно спросила Ряшка, когда прилипала отстал и побежал за каким-то селянином.
  - Жди! - фыркнул домчик. - Мне друг рассказывал, из Ворчанки, какие тут покупатели водятся. Он со старшим сыном хозяина в Тряшичи на ярмарку ходил, так у них тогда сумку и пять монет украли!
  - Пять монет! - поразилась Ряшка. - У бабки никогда столько не было...
  - Тю, бабка! - Липка пренебрежительно передернул плечами. - Мне бы ее дар... вот я бы развернулся! Купался бы в монетках... эх... везет же некоторым...
  - Может, здесь станем? - Ряшка показала на крохотное пустое пространство на прилавке, рядом с целой горой старой обувки.
  - А что? Нормально, можно и здесь, - домчик уверенным жестом подвинул истоптанный лапоть, прикрикнул на его владельца, который попытался было возмутиться, и занял место за прилавком.
  
  
  Осторожно Липка развернул узелок, достал чистую тряпицу, расстелил на прилавке и бережно выложил ножик. Затем достал другую тряпицу, протер лезвие своей драгоценности, подставил ножик солнцу, полюбовался бликами...
  - Ну все, иди сюда, будешь... Эй! - домчик окликнул чарушу, которая засмотрелась на странного человека, с ног до головы закутанного в яркие разноцветные тряпки. Время от времени незнакомец приподнимал тряпку, которая прикрывала голову, и с непроницаемым лицом разглядывал разложенный на прилавках товар.
  - Кто это? - зачарованно спросила Ряшка.
  - Это? - домчик обернулся, - А, из загорья кто-то... Оттуда, говорят, и не такие приезжают. Иди сюда, ну!
  Чаруша еле-еле примостилась на краю деревянной узкой лавки. Липка еще раз полюбовался ножиком и... с деловым видом направился прочь от прилавка.
  - Эй! - возмущенная Ряшка вскочила на ноги, - Ты куда?
  - Пройдусь туда-сюда, - крикнул домчик и скрылся в пестрой толпе.
  - Вот я тебе, - от досады чаруша стукнула кулаком по прилавку. Ей тоже очень хотелось пройтись по ярмарке... даже без монеток, все равно интересно. Вон там, в соседнем ряду, что-то блестит на прилавке. Может... зеркало? Интересно, сколько просят. А там - целая гора перепутанных разноцветных лент...
  Ряшка засмотрелась по сторонам и не заметила, что возле прилавка остановился человек с неприятным бегающим взглядом и резкими движениями.
  - Что за ножик просишь, рыжая-мелкая?
  Чаруша вспыхнула и хотела было ответить что-то резкое, но решила не ссориться - а вдруг и правда купит?
  - А сколько дадите? - как можно более 'взрослым' голосом спросила Ряшка.
  - За три монеты - забираю! - и незнакомец протянул руку за ножом.
  - Куда-а-а? А ну, не тронь, кому сказал! - из-за спины покупателя выскочил домчик, ловко забрался на прилавок, схватил нож и спрятал за спину. - Три монеты! Ищи дурачков!
  Недовольно скривившись, незнакомец отошел от прилавка.
  - Значит так, - деловито сказал Липка, расправляя тряпицу и выкладывая ножик на прилавке, - видел там, чуть подальше - похожий продают, десять просят, за восемь готовы отдать. Только у них лезвие короче, так что нам нужно все двенадцать просить, а ты за три отдать хотела!
  
  
  Солнце наполовину скрылось за домами Тряшичей, народу на ярмарке становилось все меньше и меньше, а драгоценный ножик все так же лежал на тряпице, рядом с потрепанным лаптем.
  Подходили, спрашивали, соглашались забрать за пять и даже за семь, но Липка не соглашался.
  - Нет, ты сама подумай! - возмущался домчик. - За такой ножик - и только семь монет! Нам даже на десять дней не хватит. А дальше - что? Больше продавать нечего. Выгонят нас на улицу, в руки сторожникам.
  Чем ниже опускалось солнце, тем больше переживала Ряшка.
  - Может, сходишь посмотришь, как там тот ножик, похожий, продали его? - предлагала чаруша.
  Липка охотно убегал, возвращаясь, докладывал, что нет, тоже не продали, а Ряшка только вздыхала - надеялась без домчика отдать сокровище хоть за семь монет, только никто уже не предлагал.
  Прошел по рядам сторожник, зычно крикнул, что ярмарка закрывается и прошу освободить площадь. Зыркнул на прилавок, но даже не подошел. Ряшка перевела дух... а ножик все не продавался.
  Вдруг что-то случилось. За соседними прилавками оживились, послышался гул и даже сосед с лаптями начал перекладывать свой несвежий товар. Липка поглядел по сторонам, не увидел ничего интересного, но на всякий случай тоже протер свое сокровище тряпицей.
  И тут между рядами появилась целая процессия. Впереди прыгал домчик. Чистая белая шерстка, голубой кафтанчик... просто загляденье, а не домчик. За ним - двое челядников с корзинами. Замыкал процессию высокий человек в белой одежде. Ряшке сначала бросилась в глаза чудная палка, на которую опирался незнакомец. Массивная, деревянная, украшенная затейливой резьбой и сверкающими камешками.
  Пока Ряшка разглядывала палку, процессия почти поравнялась с прилавком, чаруша подняла взгляд - нет, никогда она не видела таких синих глаз, черных ресниц и белых, как молоко, волос. Разинув рот, Ряшка смотрела на незнакомца.
  Тем временем Липка, которого синие глаза оставили равнодушными, решился на отчаянный шаг. Схватив с прилавка свое сокровище, домчик прыгнул прямо под ноги высокому незнакомцу и дернул за белую накидку. Синеглазый опешил, остановился. Липка прижал палец к губам и поманил незнакомца за собой к прилавку.
  - Уважаемый-уважаемый, а что у меня есть! Никому-никому, только вам... тайна!
  При слове 'тайна' в синих глазах появился проблеск интереса, который не ускользнул от домчика.
  - Страшная тайна! - повторил Липка, запрыгнул на прилавок, а незнакомец наклонился над ним, не выпуская из рук украшенную палку, не обращая внимания на Ряшку, которая тревожно переводила взгляд с домчика на синеглазого.
  - Ну? - поторопил незнакомец Липку.
  - Вот! - домчик вывел из-за спины руку, показал синеглазому ножик и с таинственным видом зашептал, - Ходили мы давеча в лес... за травами! Идем-идем, тропинки все знакомые, травы собираем, по сторонам не разглядываемся, как вдруг! Стоит! Огромный, выше вас, и весь - деревянный какой-то. Руки-ноги длинные, голова - тоже, глаз нет, а все равно - смотрит!
   При этих словах глаза незнакомца расширились, и он еще ближе придвинулся к Липке.
  - Другие бы испугались, а мы - нет! Я ему под ноги - р-раз! Он покачнулся, но стоит. Я второй раз - под ноги! Упал - а подняться не может! Я за ветку - дай, думаю, руки-ноги перебью. А он - рта нет, а шепчет как будто что-то. Я прислушался, а он: 'Отпус-с-сти, отпус-с-сти'. Я ему - 'А что дашь?' Смотрю - а у него в руке - ножик! Вот этот! - и Липка ткнул свое сокровище прямо под нос незнакомцу. - Ну, я за ножик, Ряшку за руку - и бегом!
  - Ряшку? - удивленно переспросил синеглазый.
  - Ну да, Марьяшку, чарушу, - домчик пренебрежительно кивнул на Ряшку.
  - Ча-ру-шу? - незнакомец уставился на девушку так, как будто она была как минимум чудовищем без глаз и рта. - Ты тоже там была, девочка?
  Липка оглянулся на чарушу и скорчил такую мину, что Ряшке ничего не оставалось, кроме как пробормотать что-то приблизительно похожее на 'да'. Незнакомец пристально посмотрел на чарушу, и в голове у нее как будто прошелестело что-то щекотное.
  - Так что, берете ножик? Недорого отдам! - домчик нетерпеливо дернул незнакомца за рукав. - Всего... тридцать монеток!
  - Ножик? Ах, да, ножик... - синеглазый рассеянно нашарил между складок одежды белую сумку и выложил на прилавок три большие монеты.
  - Скажи, малыш, а там рядом... ничего больше не было? - казалось, незнакомец чего-то никак не мог понять.
  - Э-э-э... берегуша была! - домчик быстро-быстро сгреб монеты и спрятал в потайной карманчик кафтана вместе с тряпицей, на которой лежал ножик. - Точно, берегуша!
  - И вы вот так убежали - и все?
  - И все, - подтвердил Липка. - А зачем нам этот... 'головастик'?.. - домчик хитро прищурился, - У нас и свои головы хороши! Ножик-то возьмите! - и Липка почти насильно вложил свое сокровище в руку незнакомца.
  - Ряшка, пойдем скорее, видишь, ярмарка закрывается! - домчик потянул чарушу за рукав и заставил выйти из-за прилавка.
  - Спасибо, - Ряшка неуверенно поклонилась незнакомцу, который все еще смотрел на девушку с огромным удивлением. - Нам правда... пора... - и чаруша пошла за домчиком, который настойчиво тянул ее прочь.
  Синеглазый незнакомец, как будто очнувшись, посмотрел на ножик, спрятал в сумку и подозвал своего чистенького домчика.
  - Ступай за ними, только тихо!
  Домчик кивнул, перекинулся белым котом и не успел отбежать на несколько шагов, как незнакомец негромко добавил:
  - И смотри там, Труш... осторожнее. Не нравится мне все это.
  Кот мявкнул и припустил вслед за Липкой и Ряшкой.
  
   Третья глава
  ПРЯМО В ЛУЖУ
  
   Святомир, уставший и недовольный, шагал по улице. Тяжелый посох мешал идти, длинные полы накидки путались в ногах. Тени и шорохи пугали, скучно болела голова. За Святомиром, то и дело вздыхая, тащились два челядника, нагруженные покупками.
  'И чего вздыхают?' - раздраженно думал Святомир. 'Жалованье плачу вовремя, раз в неделю домой отпускаю. Ничего думать не нужно, решать. Знай себе, делай что скажут'.
  Быстро темнело. Горожане с грохотом затворяли ставни на окнах и спешили исчезнуть в безопасном тепле своих домов. Луна то и дело пряталась за тучи. Мелкий противный дождь делал улицы похожими на лесное болото.
  - Только лягушек не хватает, - буркнул Святомир, попытался обойти одну лужу и тут же почти по колено провалился в другую. Высокие сапоги спасали ноги, одежду можно было укрыть заклинанием... но маг берег силу, как скупой торгашник, который трясется над сумкой с монетами. Сейчас - накидку от дождя защитить, потом - через лужу перелететь... А когда случится что-то серьезное, не останется сил даже посохом махнуть как следует.
  'Площадь Ярмарки замостили, загорным гостям пыль в глаза пускают. А чуть за площадь вышел - вот тебе Тряшичи, во всей красе', - маг замешкался и чуть не полетел вверх тормашками через тележку, которую кто-то бросил прямо посреди улицы.
  Из переулка выскочил человек с испуганными глазами, чуть не сбил Святомира с ног и еле разминулся с челядниками. Чем меньше становилось людей на улицах, тем быстрее они передвигались и тем более подозрительно выглядели.
  - Па-а-аберегись! - лениво кричали челядники подозрительным горожанам и выставляли перед собой корзины как пузатые плетеные тараны. Горожане жались к стенам домов и провожали процессию недобрыми взглядами.
  'Нужно сторожника нанять... или даже двоих', - подумал Святомир и вздохнул. Считалось, что в Тряшичах жизнь спокойная - город торговый, важный, сторожники по улицам ходят, сон и покой берегут... Только чувствовал Святомир, всей кожей чувствовал - мнимый это покой, временный. Зреет что-то под ним, выдает себя - где шорохом, где шепотом, где взглядом... а если - вскипит?
  'С одной стороны', - рассуждал маг, с трудом переставляя посох, - 'нехорошо... мало ли, как и что повернется? А с другой... с другой - пускай зреет. Умный человек всегда сумеет любую смуту себе на пользу повернуть. Главное - разобраться, что к чему. Кто сильней. Кого толкнуть, кому подножку подставить... и - р-р-раз! - уже на коне! Только коней здесь нет... мда...'
  Из переулка донесся зловонный запах. Святомир поморщился, ступил шаг в сторону, не заметил очередную яму, бормотнул 'убурк тебя побери' и едва сдержался, чтобы не треснуть посохом - хоть кого-нибудь.
  'Ну что за город такой? Что за страна?' - думал Святомир, осторожно ступая по скользкой глине. 'Где каменные дома? Где светлые улицы, повозки и праздничные наряды? Белую накидку каждый день изволь надевать чистую - если не хочешь быть по плечи забрызганным грязью. По улицам изволь ходить на своих двоих - или покупай за огромные деньги злобного, якобы прирученного волка, а вместе с ним - местного чаровника... Что за страна? То ли дело - мир светлый, родной, потерянный... навсегда?'
  Задумавшись, Святомир забыл про челядников, про шорохи, темноту и грязь... И совершенно напрасно. Вдруг сзади послышался глухой стук, не то вздох, не то крик - и маг не успел обернуться, как обнаружил, что лежит на земле вниз лицом, на спину давит что-то тяжелое, над головой слышны голоса - чужие, грубые.
  Святомир осторожно приподнял голову, увидел две пары сапог и тут же снова уткнулся прямо в лужу - спину придавили еще сильнее.
  - А ну, без фокусов! - приказал сверху незнакомый голос, и чьи-то руки принялись обыскивать одежду.
  - Нет ничего! - доложил второй голос, и Святомира рывком перевернули на спину. Руки распластали и крепко прижали ладонями к земле, ноги связали ловкими уверенными движениями.
  'Трое... если не четверо...' - тоскливо подумал Святомир. - 'И где? Прямо в городе'.
  Ни один лучик света не пробивался через закрытые ставни домов по обе стороны улицы. Ни один сторожник не решил проверить, что делается на пустынной улице Тряшичей, на полпути от площади Ярмарки до центра города.
  По лицу мага стекала грязная дождевая вода. Над головой нависли две человеческие фигуры. В четыре руки у Святомира из карманов, потайных и не очень, достали все амулеты, с шеи сорвали серебряную магическую цепь. Забрали сумку с монетами.
  'Посох. Куда делся посох?' - Святомир чуть повернул голову в одну сторону, в другую - и разглядел только двоих разбойцев, которые держали руки, и несколько смутных фигур под стеной дома с наглухо закрытыми ставнями.
  'Сколько же их? Двое держат руки, двое делят амулеты... и там еще... трое? А сзади кто ударил? Челядник? Подкупили?' - без посоха, амулетов и рук Святомир был почти беззащитен. От простых заклинаний толку - чуть. Да еще и разбойцы засунут в рот какую-нибудь грязную тряпку - чтобы помалкивал.
   'Отпустят', - уговаривал себя Святомир. 'Сейчас поделят все, что забрали - и отпустят. Темно, я их не видел, на улице встречу - не узнаю. Точно - отпустят. А посох свой на Ярмарке найду. Туда понесут, больше некуда. А не найду - новый закажу. Главное, чтобы руки... чтобы с руками ничего не сделали'.
  - Ну, давай! - кто-то крикнул, и от стены отделились две фигуры - одна высокая, а вторая совсем низкая, как будто человек зачем-то опустился на четвереньки. Послышались странные звуки, и ветер донес до Святомира запах мокрой шерсти.
  'Волк', - подумал Святомир и сам себе не поверил. 'Зачем... волк?'
  - Уходите все, - послышался низкий голос. - Я его три дня не кормил. Уходите.
  - А руки? - кто-то спросил тревожно. - Говорили, что руки нельзя отпускать.
  - Перебейте, - от равнодушного ответа Святомир задохнулся и задергался, пытаясь освободиться. Держали крепко.
  Непослушными губами маг прошептал первые слова заклинания - от безысходности, без надежды спастись. Понимая, что не просто разбойцы напали - убийцы. И нужны им не побрякушки а его, Святомира, жизнь. Не было времени вспоминать, кому перешел дорогу за долгий год жизнь в Лешинке. Не было времени думать, как сторожники найдут растерзанное тело - несчастный случай, бывает. Волки, они такие.
  Чей-то кулак ударил Святомира по губам:
  - Рот ему заткните! Куда смотрите, ублюдки?
  - Не-е-е-ет! - отчаянно закричал Святомир и сам удивился, каким тонким и пронзительным прозвучал этот крик.
  - Не-е-е-ет! - и уже понимал, что - бесполезно.
  
  Вдруг что-то изменилось. На улице стало светлее. Святомир почувствовал, что руки отпустили. Рывком перевернулся на живот, попытался подняться, упал, подтянул ноги и, не глядя по сторонам, непослушными пальцами принялся теребить узлы на веревке.
  - Хозяин! - изрядно перепачканный, испуганный Труш подлетел к магу.
  - Нож принеси! - бросил Святомир домчику и только потом удивился. Откуда здесь взялся Труш, который отправился за странной парочкой - чарушей и рыжим домчиком?
   Развязать мокрые веревки без ножа не получалось. Святомир бросил бесполезные попытки, сел и наконец-то огляделся. Посередине улицы, в пяти шагах от Святомира, спиной к нему, стояла невысокая хрупкая девушка. Вся ее фигура светилась тревожным холодным светом. Чуть поодаль, уткнувшись мордой в грязь, лежал огромный волк. Трое разбойцев наступали на девушку с противоположной стороны улицы.
  Святомир невольно вскрикнул. Девушка обернулась - и маг узнал чарушу, которая продавала ножик. Те же рыжие волосы, тот же длинный нос. Только теперь взгляд не казался детским и наивным...
  Девушка хотела что-то сказать, но тут один из разбойцев бросился вперед - и как будто наткнулся на невидимую стену. Чаруша махнула рукой - легко, как будто отгоняя муху - и противник отлетел в сторону, упал прямо на волка и больше не поднимался. Девушка сделала шаг вперед, двое разбойцев замешкались, переглянулись и бросились прочь.
  - Убежали, - как будто удивленно сказала чаруша, снова обернулась к Святомиру, покачнулась и упала. Из-за угла выскочил рыжий домчик и бросился к хозяйке.
  - Ряшка! Ряшка, ты что? Дышит... дышит! Живая?! Ряшка, вставай! - малыш всхлипнул и... кинулся на Святомира. - Это все ты! Ты! Ты! - домчик толкнул мага, прыгнул на него сверху, замахнулся... и тут вернулся Труш.
  Чаруша неподвижно лежала на земле, рядом с волком и разбойцем. Два домчика мутузили друг друга кулаками, а Святомир безуспешно пытался подняться на ноги.
   - Труш! - крикнул маг, но домчик так увлекся дракой, что Святомиру пришлось позвать еще раз. Только тогда малыш с явной неохотой отпустил кафтан обидчика и подбежал к хозяину.
   Вместе Святомиру и Трушу наконец-то удалось развязать веревки.
  - Посох, где посох? Ты не видел? - нетерпеливо спросил маг, поднимаясь на ноги.
  - Не видел. А что...
  - Как ты меня нашел? - перебил домчика Святомир.
  - Это я не я, - Труш потупился. - Это она, - и кивнул на чарушу. Девушка все так же неподвижно лежала на земле, вокруг нее суетился рыжий домчик.
  - Так она что - за мной следила? - Святомир нахмурился.
  - Не знаю, - пожал плечами Труш. - Вроде ночлег искали. В несколько постоялых дворов ткнулись - занято везде. Дальше пошли, вроде не следили, как вдруг она сорвалась и побежала куда-то. Рыжий - за ней. Я - за ними. И прямо сюда... а тут - вы!
  - А ты ничего не слышал? Когда она сюда побежала? Может, ей кто-то крикнул? Или просто шум какой?
  - Ничего вроде...
  - Подозрительно все это. Пошли отсюда.
  Не успел Святомир сделать шаг в сторону, как рыжий домчик схватил его за грязную накидку.
  - Куда-а-а? А Ряшка?
  - Кто?
  - Марьяна, чара! - домчик кивнул на девушку. - Она тебя спасла, а ты - бежать?
  - С кем имею честь? - холодно спросил Святомир.
  - Липатием кличут. Так как же - с Ряшкой?
  - Так вот, Липатий, я разве просил меня спасать? - Святомир изобразил на лице недоумение. - Может, я кричал, звал на помощь? Я занимался своими делами, а эта девушка... Ряшка, правильно? Эта девушка вмешалась, нарушила мои планы...
  - Ваши планы - это чтобы вас бросали на землю и ноги связывали? - нарочито серьезно уточнил домчик.
  - Мои планы - это мои планы, - парировал Святомир. - И я не собираюсь кричать про них на каждом перекрестке. Итак, эта... э-э-э... Ряшка вмешалась, нарушила, а теперь вы...
  - А теперь мы здесь останемся, а ты беги, беги. Вот Ряшка очнется - я ей расскажу, как ты с ней. Я расскажу!
  Святомир посмотрел на домчика, на Ряшку, на кучу из волка и разбойца... и сделал вид, как будто что-то припоминает:
  - Подожди-подожди! Ножик... это вы мне ножик продали?
  - Мы, а что...
  - Тогда совсем другое дело! - Святомир улыбнулся. - Вы знаете, я как раз собирался вас искать! Вот, и домчику своему, Трушу, так и сказал: 'Нужно будет этих ребят найти, у меня к ним вопросы есть'.
  - Вопросы? - подозрительно переспросил домчик.
  - Да, есть... Существо, которое вы встретили в лесу... это очень, очень интересно. Вы даже не подозреваете, насколько... Приглашаю вас быть моими гостями. Посидим в тепле, вы мне все расскажете... Хорошо?
  Липка кивнул.
  - Так что, будем ждать, пока она очнется? - подал голос практичный Труш.
  Святомир и Липка уставились друг на друга, затем посмотрели на девушку.
  - Ну и?.. - спросил малыш.
  Маг вздохнул и подошел к чаруше.
  - Эй? Ты меня слышишь? - Святомир наклонился над Ряшкой, дотронулся до шеи, взял за руку. Приводить девушку в чувство заклинанием не хотелось - посох исчез, амулеты разбойцы унесли с собой, а неизвестно, что и как будет дальше. Брать на руки и нести? Святомир представил, как торжественно вышагивает по ночным Тряшичам с девушкой на руках...
  - Труш! И ты, Ипатий...
  - Липатий, - недовольно поправил рыжий домчик.
  - Да-да, Липатий. Беритесь вдвоем...
  - Не поднимем, - сказал Труш.
  - Поднять поднимем, нести не сможем, - поправил Липка. - Даже вдвоем.
  Святомир скривился.
  - Не нужно меня... поднимать... - еле слышно прошептала девушка и открыла глаза.
  - Ряшка-а-а-а! - рыжий домчик подпрыгнул и бросился обнимать чарушу.
  Святомир дождался, когда девушка обратит на него внимание, сдержанно поклонился и представился. Чаруша засияла глазами ('Только не это', - подумал Святомир) и тихо сказала:
  - Марьяна... а это - Липка...
  - Да-да, я знаю. Вы можете идти?
  Ряшка неуверенно села, пошатнулась и растерянно посмотрела на мага.
  - Наверное... могу... чуть позже...
  - Некогда ждать, - буркнул Святомир и страдальчески закатил глаза. - Держитесь за меня. Труш, беги домой, скажи, что мы скоро будем. Пускай приготовят... ты понял? Пускай приготовят комнату для наших гостей.
  Труш кивнул, перекувыркнулся и белой молнией метнулся в переулок.
  - А... эти? - неуверенно спросил рыжий домчик, когда Святомир поднял Ряшку и чуть не силой потащил ее за собой.
  - Эти? - маг обернулся.
  Липка осторожно подошел к волку и разбойцу.
  - Ты думаешь, я должен устроить им похороны? - язвительно спросил Святомир. - Если тебе больше нечем заняться, я охотно уступлю эту сомнительную честь.
  - Я... нет... я так... - домчик потупился и глянул на чарушу.
  Не отрываясь, Ряшка смотрела на Святомира.
  - Кстати... - маг прислонил девушку к стене дома и подошел к Липке. - А что, если...
  И Святомир осторожно, но уверенно обыскал вполне приличный кафтан разбойца. Увы, ни одного украденного амулета в карманах не нашлось.
  
  
  И снова маг шагал по улицам Тряшичей. Без посоха, сумки, амулетов. Зато с рыжей длинноносой девушкой ('Какие-то чары личины' - присмотревшись, понял Святомир), которая почти висела на его руке.
  Нужно было обдумать, разобраться, понять... а силы остались только на то, чтобы мерно переставлять ноги. Болела скула, в которую пришелся удар кулака разбойца. И все было плохо, очень плохо... А потом вернулся Труш, и все стало еще хуже.
  - Хозяин! - домчик так стремительно появился из-за угла, что Святомир чуть на него не наступил.
  - Туда нельзя! Там... там...
  - Что - там? И где - там? - почти равнодушно спросил маг. Хотелось закрыть глаза и открыть дома, в чистой постели. А еще лучше - не открывать до тех пор, пока не исчезнут эта чаруша... рыжий домчик... Тряшичи... и вся эта Лешинка...
   - В нашем доме... сторожники... много!
  - Сторожники - это хорошо... их-то нам и нужно. Посох чтобы нашли...
  - Они там... вас ищут! - выпалил домчик. - В темницу забрать, по приказу Свет-батюшки!
  - Откуда знаешь? - Святомир уставился на Труша с недоверием, а Ряшка испуганно ойкнула.
  - Я подошел... потихоньку... а там один за углом поджидает. И тут к нему - второй! А я подслушал... вот...
  - Значит, домой идти нельзя, - маг перевел взгляд на Ряшку. - А куда - можно?
  - Вы как хотите, а нам пора! - Липка дернул чарушу за руку. - Нам уже лучше... правда, Ряшка? Мы пойдем.
  - Подожди! - Святомир оттолкнул домчика и повернул чарушу к себе лицом. - Что ты умеешь? Быстро говори!
  - Ничего она не умеет, - ответил за девушку домчик.
  - Умею! - вскинулась Ряшка. - Только... не всегда...
  - Личину наложить сможешь? - нетерпеливо спросил Святомир.
  - Н-н-ет... не могу...
  - А тебе кто накладывал? - маг тряхнул девушку. - Кто?
  - Липка...
  - Ты сможешь? - Святомир повернулся к домчику.
  - Трава у нас была, - буркнул Липка.
  - Давай сюда!
  - Нету больше.
  - А вот я проверю!
  Святомир выхватил из рук домчика узелок, развязал. В тусклом свете луны сложно было что-то разглядеть. Маг наугад вытащил мешочек и ткнул Ряшке.
  - Эта трава?
  - Больше нет, правда! - девушка смотрела таким виноватым взглядом, что Святомиру пришлось поверить.
  - Мне нужно попасть в дом, - маг отпустил Ряшку, отошел на несколько шагов, прислонился к стене дома и закрыл глаза.
  - Там сторожники, - зачем-то сказал Труш.
  - Ряшка, пойдем! - рыжий домчик тянул чарушу прочь.
  - А зачем вам... в дом? - Ряшка отцепила Липкины пальцы от своей руки и осторожно подошла к Святомиру.
  - Амулеты, - коротко ответил маг.
  - Аму... что?
  - Чародейные вещи, - от усталости Святомир совсем забыл, что вокруг - чужой мир, в котором есть 'берегуши' и 'чаруши', но нет ни волшебников, ни амулетов.
   - Рассказывайте, что за вещи, - потребовала чаруша. - Я принесу.
  Святомиру показалось, что он не расслышал, а Липка от удивления уронил узелок - прямо в лужу.
  
  
   Четвертая глава
  УБИВЦЕВ ПОЙМАЛИ
  
  Липка не успел наклониться и поднять узелок, как вдруг из переулка выступил человек.
  - Не двигаться! Стреляю! - в лунном свете блеснул железный наконечник стрелы.
  Все замерли. Ряшка возле Святомира, ближе к лучнику, Липка и Труш поодаль, под стеной дома. С двух сторон улицы послышался шум, и появились люди.
  'Разбойцы?' - испугалась Ряшка.
   Люди подошли ближе, и чаруша разглядела казенные кафтаны. 'Сторожники... Что теперь будет?'
  Трое сторожников окружили Ряшку и Святомира, один поднял за шиворот Липку, а другой рукой - Труша. Лучник целился в Святомира. Из переулка вышел еще один сторожник. Судя по красным нашивкам на кафтане - из войска самого Свет-батюшки.
  - Ну что? Он? - спросил старший.
  - Он, он! Точно - он! - поспешил ответить дородный сторожник, который держал домчиков. - И вот этот, - сторожник тряхнул Труша, - тоже его. Крутился, подслушивал, а потом - прямо сюда.
  - Забирайте, - махнул рукой старший.
  - Всех? - переспросил один из сторожников.
  - Сказано было - забирать все, что вокруг на пять шагов, - недовольно ответил приближенный Свет-батюшки. - Вот и забирайте.
  Дородный сторожник прямо с домчиками в руках подошел к Святомиру и Ряшке, длинными ногами отмерил пять гигантских шагов, пошел по кругу и...
  - О! А этих - тоже брать? - уткнулся в тушу волка и тело разбойца.
  Сторожник с красными нашивками подошел ближе, глубокомысленно потыкал волка носком сапога.
  - Ишь ты... уложил... - и посмотрел на Святомира со смесью уважения и страха.
  - Это не он! - пискнул было Липка, но Труш изловчился и пнул его ногой. Дородный сторожник недовольно тряхнул домчиков и переспросил:
  - Так что - брать?
  - А если очнутся? Ты их как - совсем того... или так, зачаровал? - старший сторожник сделал несколько шагов к Святомиру.
  Маг презрительно передернул плечами.
  - Эй, не двигаться! Стреляю! - крикнул лучник.
  Испуганно ойкнула Ряшка.
  - Ты! Останешься здесь. Я повозку пришлю, - распорядился старший. Усатый сторожник кивнул.
  - А ты свяжи этого... а то мало ли чего...
  
  
  Ряшку связывать не стали. Один из сторожников ухватил ее как тисками за руку и потащил вслед за Святомиром, почти запеленатым длинным широким поясом так, что маг едва-едва мог пошевелить пальцами. Дородный сторожник взял домчиков по одному под руку и бодро топал впереди. Малыши вяло переругивались. Липка доказывал, что это Труш привел за собой сторожников, а Труш - что все их беды и несчастья из-за Липки и Ряшки.
  Идти оказалось недалеко. Почему-то пленников не повели в городскую темницу, а спустили по шаткой лестнице в погреб во дворе ничем не примечательного дома. Лестницу подняли, тяжелую деревянную крышку с грохотом закрыли.
  В темном погребе (деревянные полки светились едва-едва)было холодно и пахло мочеными яблоками. Узелок у рыжего домчика отобрали, а Святомира не развязали, и Труш тут же бросился к нему. Пояс не поддавался. И даже вдвоем с Ряшкой у домчика никак не получалось освободить руки мага.
  - Зачарованный, - со знанием дела сказал Липка. - Мне товарищ рассказывал, из загорья такие привозят. Кто завязал - тот одной рукой развяжет. А другой хоть зубами рви - не получится.
  - А вы можете его... расколдовать? - Ряшка придвинулась ближе и посмотрела на Святомира такими глазами, что маг даже поежился.
  - Не может, - вмешался Труш. - Не видишь, что ли, руки связаны? А ты сама - не можешь?
  - Не может, - ответил за Ряшку Липка. - Не видишь, что ли, нет у нее дара!
  - Ну да! - ехидно сказал Труш. - Дара нет! А я тогда - сторожник! - домчик важно прошелся туда-сюда по подвалу и больно стукнулся головой об полку.
  Все кроме Труша рассмеялись, но смех быстро сменился неловким молчанием.
  - А ты что сторожникам сделал? - Липка никак не мог решить, обращаться ли ему к магу на 'ты' или на 'вы'. На 'вы' - было слишком много чести, но и на 'ты' как-то не слишком вежливо получалось.
  - Ничего, - Святомир пожал плечами.
  -Ничего-ничего? - подозрительно переспросил домчик. - А сам откуда?
  - А тебе что? - ревниво вмешался Труш.
  - Вы... из загорья? - тихо выдохнула Ряшка.
  - Ну... почти... - буркнул Святомир и попытался поудобнее устроиться на земляном полу.
  - Может, украл чего? - не успокаивался Липка. Потеря драгоценного узелка с монетами сделала и без того острого на язык домчика просто невыносимым.
  - Сам ты украл! - завопил Труш, и домчики принялись самозабвенно мутузить друг друга.
  - Хорошо им... хоть согреются, - сказал Святомир и поежился. Маг и сам не знал, кому перешел дорогу. А чтобы самому Свет-батюшке... И девушка эта странная...
  Ряшка молча сидела, прислонившись к бочке. Шум потасовки долетал до нее как будто через плотную ткань. Несмотря на холод, любопытство и страх, очень хотелось спать.
  
  
  Чаруша открыла глаза, когда над головой послышался грохот. Кто-то откинул крышку и знакомый дородный сторожник заглянул в погреб. Затем сверху спустили лестницу - сонный Труш еле успел от нее увернуться.
  - Вылезайте! - крикнули со двора.
  - Вам нужно, вы и вытаскивайте, - буркнул Липка.
  - Вытащат... за уши тебя вытащат! - тут же парировал Труш и вопросительно посмотрел на Святомира.
  Маг попытался подняться на ноги и выругался сквозь зубы.
  - Лучше самим выйти... помоги встать.
  - Эй, поживее там! - поторопили сверху, и Святомир, еле поднявшись, подошел к лестнице.
  Пока маг неловко поднимался наверх, Липка быстро подобрал пару больших морковок, луковицу и яблоко, спрятал за пазуху и потуже затянул пояс. Не заметить, как изменился силуэт домчика, мог разве что слепой, но Липка упрямо пытался спрятать еще одно яблоко, одновременно надкусывая третье.
  Ряшка от яблока отказалась и полезла наверх за Святомиром и Трушем.
  В тусклом осеннем свете чаруша разглядела колодец, добротный бревенчатый дом и деловитых кур. Совершенно обычный двор.
  На бревне, под стеной дома, сидело трое сторожников. Еще один проверял, хорошо ли связаны руки Святомира. Труш крутился вокруг и сварливо доказывал, что нельзя так долго держать руки связанными, 'а то вдруг что, и что тогда?'
  Из-за угла дома вышел сторожник в кафтане с красными нашивками.
  - Готовы?
  - Мелкий один в погребе застрял, - доложил дородный сторожник, но Липка, придерживая запасы, уже поднимался по лестнице.
  - Этого связали? - старший кивнул на Святомира.
  - Нормально, я проверил, - доложил тот, который проверял узлы.
  - Мелких в мешок, девчонку так потащим. И живее, и так день потеряли.
  Липка и Труш возмущенно уставились на сторожника, друг на друга, на забор... но бежать было некуда.
  
  Шли быстро. Лучше всех чувствовали себя домчики. Болтаться в мешке на плече у дородного сторожника было унизительно, зато не слишком утомительно. Судя по дружному хрусту и чавканью, Липка даже поделился со своим невольным соседом морковкой и яблоками.
  Хуже всех приходилось Ряшке. Усатый сторожник, который тащил ее за руку, то и дело норовил ущипнуть чарушу, толкнуть или подставить подножку. Остальных это забавляло, и усатый старался вовсю.
  Святомир шагал, глядя под ноги. Сторожники старались держаться от него подальше - на всякий случай. Бежать со связанными руками было глупо, надеяться на помощь - не от кого. Время от времени маг поднимал голову и задумчиво поглядывал на чарушу. Интересно, доведут ли ее сторожники до вспышки непонятной силы - такой, как на темной улице Тряшичей?
  Шли дорожками, лесными, почти не заметными глазу тропинками. Иногда Святомиру казалось, что кружат на одном месте. Маг не мог понять, как сторожники находят дорогу среди совершенно одинаковых деревьев и полян. Зато Ряшка, как и все лешинцы, безошибочно узнавала направление, и радовалась, что идут не к Славному, в другую сторону. В Корнеград? Ну и ладно.. Свет-батюшку чаруша боялась меньше, чем бабку Улиту и Сундучиху.
   Ряшка почти не жалела, что побежала спасать Святомира. А если бы маг был не таким надменным, совсем не жалела бы. Чаруша пробовала по-настоящему разозлиться на сторожников... но только краснела, и еще больше всех веселила.
  Под платком голову как будто покалывали иголки, немного чесался нос. Ряшка боялась, что бабкина трава перестанет действовать, и сторожники заподозрят в ней чару. Тогда одними щипками не обойдется. Для любого сторожника нет большего врага, чем чаровники. Ряшка не очень понимала, почему так, и потому боялась еще больше.
  В полдень остановились на поляне, пленников ловко привязали к старой сосне. Даже Липку и Труша вытряхнули из мешка, и домчики тут же принялись выяснять, кто кому наступил на руку, кто - на ногу и выбрасывать огрызки яблок из карманов кафтанчиков.
  Сторожники достали из заплечных сумок хлеб и сушеные грибы. 'Неужели огонь разведут?' - замирая, подумала чаруша. Говорили, что сторожники прямо на полянах огонь разводят, не боятся злобных лесовиков, которые могут за такое и в болото увести, и трухлявое дерево прямо на голову сбросить.
  Огонь разводить не стали. Пожевали всухомятку, по кусочку хлеба дали пленникам. Святомира пришлось кормить Ряшке - чаруша была привязана к магу ближе всех.
  Святомир хотел было отказаться от такого унизительного обеда, но решил, что силы еще понадобятся.
   Труш возмущенно бранил сторожников, и ему пообещали заткнуть рот.
  
  
  К вечеру пришли в деревню. 'Не деревня - село', - поправила себя Ряшка, когда увидела двухэтажный дом старосты. Из-за заборов и плетней выглядывали любопытные глаза. Не каждый день в село приходят сторожники.
  Остановились в гостином доме. Сам староста выбежал навстречу. Сторожник с красными нашивками отвел его в сторону. Староста слушал и преданно смотрел в глаза. Остальные с нетерпением поглядывали на дверь.
  Святомир стоял с закрытыми глазами, а Ряшка с любопытством рассматривала все вокруг. Вдруг на чарушу как будто повеяло холодом. Неуловимо знакомое, тревожное чувство... Ряшка огляделась, но ничего необычного не увидела.
  Пленников завели в дом, провели по коридору в тесную комнату без окон. Под прицелом лучника Святомиру развязали руки и дали немного размяться.
  Маг осторожно поднял руки, опустил, встряхнул...
  - Эй! Резкое движение - и я стреляю! - предупредил лучник.
  Потом Святомира опять связали, только на этот раз руки не заводили за спину, а примотали к телу. Глухо стукнул засов, сторожники ушли.
  Ряшка присела на пол в одном углу комнаты, напротив двери, домчики заняли два других угла и недовольно поглядывали друг на друга. Святомир постоял возле двери, прислушался. За дверью было тихо.
  - Бежать нужно, - глухо сказал маг, ни на кого не глядя. - Сейчас. Когда приведут, куда собирались...
  - В Корнеград! - вставил Липка.
  - Тем более. Когда приведут - будет поздно.
  Труш подошел к двери, потрогал, постучал по дереву, прислушался.
  - Не откроем. И не сломаем. Хорошая дверь, - домчик вопросительно посмотрел на мага.
  - Иди сюда, - Святомир кивнул чаруше.
  Ряшка неуверенно поднялась и подошла к магу. Домчики с любопытством уставились на них.
  - Ты - человек? - неожиданно спросил маг.
  Ряшкины глаза расширились.
  - Марьянка - человек! А вот ты кто, раз такое спрашиваешь? - Липка даже подпрыгнул от возмущения.
  Святомир сделал вид, что не услышал, и вопросительно смотрел на чарушу.
  - Человек, - неуверенно ответила Ряшка.
  - Хорошо, - вздохнул Святомир. - Если неправду говоришь - пеняй на себя. Магия у меня человеческая. Вот ему, - маг кивнул на Труша, - даже и думать нельзя за мной заклинания повторять.
  - А что... будет? - осторожно спросила Ряшка.
  Святомир скривился.
  - Не знаю. Может, не сработает. Может, наоборот сработает. Или вообще неизвестно как.
  - Это почему же? - домчик с обидой посмотрел на Святомира.
  - У тебя своя магия, - отрезал маг.
  - А Марьянка - чаруша! - забеспокоился Липка.
  - Не важно. У ваших чаруш нет магии. Через них лес ворожит. Деревья.
  - Берегуши... - тихо подсказала Ряшка.
  Липка обиженно засопел. Домчику совсем не понравились пренебрежительные слова Святомира.
  - Ладно, не важно. Иди сюда, - маг сел возле стены и показал Ряшке на место напротив. - Вытяни руку.
  Чаруша послушалась.
  - Теперь сложи пальцы ковшиком и немного согни два к ладони... не эти, другие! Поднеси руку ладонью к груди и как будто отбрось что-то от себя... угу...
  Ряшка усердно сделала все, что сказал маг.
  - Правильно?
  - Почти, - недовольно поморщился Святомир. - Теперь повторяй, чтобы не просто рукой двигать, а себя вкладывать.
  Чаруша неуверенно кивнула... согнуть... к себе... отбросить... еще раз... еще...
  - А для чего это? - ревниво спросил Липка.
  - Много будешь знать, берегушей станешь, - съязвил Святомир, внимательно глядя на Ряшку. - Ладно, почти получается. Теперь так. Повторяй за мной: Уарра соро лия.
  - Уара соро лия, - повторила Ряшка.
  - Ты что, не слышишь? - Святомир хотел махнуть рукой и только поморщился, вспомнив, что связан. - Уарра. Уарра.
  - Уарра соро лия. Правильно?
  - Почти. Теперь все вместе. Согнуть - уарра, к себе - соро, от себя - лия. Только не на меня! На дверь направляй!
  Чаруша старательно повторила движения и слова.
  - Теперь так, чтобы одно слово получилось. Уаррасоролия.... Нет! Ты сама слышишь, что ты говоришь? Какая 'соралия'? Это тебе не травы - щепотью больше, щепотью меньше! Ты нас всех в жаб превратить хочешь?
  - А что - может? - живо заинтересовался Липка.
  - Не знаю. Я не пробовал. А тебе тем более не советую, - фыркнул Святомир. - А ты чего стоишь? Давай, повторяй!
  Скоро у Ряшки от непривычки заболела рука, а у домчиков монотонная 'уаррасоролия' намертво застряла в головах.
  - Так. Теперь иди сюда, еще что-то скажу.
  Чаруша наклонилась к Святомиру, выслушала несколько слов, сказанных шепотом, бросила испуганный взгляд на Труша... хотела что-то переспросить, но маг отрывисто скомандовал:
  - Давай!
  Ряшка вдохнула - и на выдохе выбросила руку (уаррасоролия!) в направлении домчика.
  Труш застыл в неудобной позе, Липка испуганно вскрикнул, а Святомир принялся мерно считать вслух.
  На счете 'сорок' домчик зашевелился, а когда маг сказал 'пятьдесят', разразился бранью и попытался подойти к Ряшке... с явно не добрыми намерениями.
  - Перестань, - осадил домчика Святомир. - Ничего с тобой не случилось.
  - А... а... - Труш задыхался от возмущения. - А если бы случилось? Если бы она что-то перепутала?
  - Не перепутала? - спокойно спросил маг.
  - Нет, - фыркнул домчик.
  - Вот и радуйся. А ты, - маг повернулся к Ряшке, - больше себя вкладывай. Как будто изнутри.
  - Так ведь работает... - виновато посмотрела на Святомира чаруша.
  - Рабо-о-отает, - передразнил маг. - Плохо работает. Норма - две минуты...
  - Две - чего? - вмешался любопытный Липка.
  - Не важно. В общем, действует недолго, дольше нужно. А ну...
  - Нет! - закричал Труш. - Теперь на нем пробуйте, - и ткнул пальцем в Липку.
  - Не будем мы больше пробовать, - поморщился Святомир.
  - А почему это? - настаивал домчик. - На мне пробовали? Теперь на нем пробуйте!
  - Ах, ты... - набросился на Труша Липка, и домчики снова принялись мутузить друг друга.
   Святомир повернулся к Ряшке и не успел ничего сказать, как за дверью послышался шум. Кто-то открывал засов.
  - Направишь на сторожника, как только откроется дверь! - быстро прошептал Святомир.
  - А если их двое? - таким же шепотом спросила Ряшка.
  - На двоих направишь!
  - Вместе?
  - По очереди!
  Открылась дверь и в комнату боком задвинулся дородный сторожник.
  - Что... - и не успел договорить, споткнулся о Ряшкину 'уаррасоролию' и замер - прямо в двери.
  Святомир бросился к сторожнику, толкнул плечом. Толстяк упал, маг выбежал за дверь. Домчики и Ряшка поспешили за ним.
  Пленники очутились в длинном коридоре. Деревянные стены, деревянный пол и много дверей. За одной из них слышался шум.
  Святомир осторожно, стараясь не шуметь, пошел к дальней, самой массивной двери, остальные - за ним.
  - Ну? - маг посмотрел на деревянный засов, затем на Липку. - Открывай!
  Домчик осторожно отодвинул засов, приоткрыл дверь, выглянул... и махнул рукой остальным.
  
  
  Заборами гостиные дома не окружали, и беглецы оказались на главной площади села. В лунном свете лица выглядели испуганными и бледными. Ряшка вздрогнула от внезапного порыва холодного ветра.
  Святомир решительно повернулся и пошел в ту сторону, где темнела громада леса. Липка догнал мага, дернул за рукав и показал, что нужно идти в другом направлении. Святомир замешкался, глянул на Ряшку - чаруша согласно кивнула. Улица, которую выбрал маг (а села в Лешинке были похожи друг на друга) скорее всего была центральной и к лесу не вела.
  Беглецы осторожно ступали друг за другом по ночной улице. Впереди - Липка, за ним - Труш и Ряшка. Святомир шел последним.
  Чаруша то и дело ежилась и оборачивалась на мага. Неприятный холодный ветер усиливался, но казалось, что кроме Ряшки никто его не замечал.
  На перекрестке Липка остановился, чуть подумал и повернул направо. Остальные беглецы направились за ним.
  Вот уже дома стали беднее, заборы ниже... Вот впереди замаячил лес...
  - Стой! Кто здесь? - послышался грубый голос. От забора отделились две фигуры, еще две появились с другой стороны.
  - Поймали-и-и! Убивцев поймали-и-и! - закричал кто-то и внезапно во всех соседних дворах послышался шум, отовсюду бежали люди - с кольями, топорами, кто с чем.
  Толпа быстро окружила беглецов. На лицах отражалась мрачная решимость, но близко никто не подходил.
  'А где же сторожники?' - мельком подумала Ряшка, и тут же в нее полетела первая ветка... шишка... люди сужали круг. Святомир и чаруша упали на землю. Ряшка закрыла голову руками и прикрыла собой домчиков...
  - Ра-а-азойдись! - послышался голос. - Прекратить!
  Чаруша осторожно подняла голову. Расталкивая людей, к беглецам пробирались... сторожники. Знакомой физиономии Ряшка обрадовалась так, что готова была броситься на усача с объятиями.
  - Убивцев отдайте! Прочь! - послышались выкрики из толпы. Люди разделились. Часть из них все так же окружала беглецов, остальные сгрудились вокруг сторожников...
  - Разойдись! Стреляю! - закричал кто-то сверху и с крыши ближайшего дома в толпу полетели стрелы. Кого-то ранили, шум усилился... толпа сперва отхлынула, а потом еще теснее сжалась вокруг беглецов и сторожников.
  - Разойдись... - крик оборвался - лучника стащили с крыши. В Святомира кинули топор - не попали... Ряшка закрыла глаза - и первый всплеск силы пробежал по рукам и поднялся вверх... за ним второй...
  - Убивцы-ы-ы! - надрывался протяжный голос из толпы.
  Чаруша вздрогнула и открыла глаза. Убивать! Поддаться силе - значит, убивать. Там, в Тряшичах, погиб только волк. Знала, чувствовала - разбоец очнется. Не хотела убивать! А здесь - придется! Слишком много людей... Не людей - безумных листьев, которых бурей несет толпа. И Ряшка стиснула зубы, не пуская силу, отбиваясь от нее. А толпа подходила все ближе, сжимала круг... вскрикнул Святомир...
  - Волк! - истеричный крик пронесся над толпой. Мелькнула серая туша, послышался протяжный боевой клич-вой... К сторожникам подоспела подмога.
  Ряшкино сердце замерло, затем пустилось галопом - и через несколько ударов все было кончено. На улице остались только беглецы, сторожники и двое селян, истекающих кровью. Незнакомый высокий человек в темной плетеной рубахе держал за кожаный ошейник волка. Зверь нетерпеливо переступал ногами, но вырываться из рук чародейника не решался.
  - Что тут у вас случилось? - спокойно спросил высокий. - Или мы празднику помешали?
  - Вот, бежали, - кивнул старший сторожник на Святомира, Ряшку и домчиков, которые оглушенно сидели на земле.
  - А селяне - поймали? - смекнул чаровник. - Надо ж, какие прыткие.
  - Они кого-то другого ловили... - медленно сказал старший. - Неспокойно последнее время в селах. Слухи какие-то ходят...
  - Слышал. Ходят. Так что - сейчас и едем? Или утра дождемся?
  - Дождемся, - ответил сторожник и задумчиво повторил, - Неспокойно...
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"